Секси дед или Ищу свою бабулю Наталья Юнина
        «Мужика тебе надо» - эту фразу я слышу уже на протяжении долгих пяти лет. Наверное, это и заставило меня прийти к экстрасенсу и узнать, что меня ждет на любовном фронте. Та строго-настрого указала мне отправиться на поезде в санаторий «Лесная сказка», чтобы не только встретить там новый год, но и найти своего суженого с именем на букву «В». И все бы ничего, вот только все пошло наперекосяк, как только я вошла в свое купе и познакомилась со своим отвратительнейшим попутчиком, к несчастью, с именем на ту самую букву…
        ЮНИНА НАТАЛЬЯ
        СЕКСИ ДЕД, ИЛИ ИЩУ СВОЮ БАБУЛЮ
        Глава 1
        Аккуратно ступаю в темное помещение, в центре которого располагается большой стол, а за ним сидит та самая, расхваливаемая многими, - экстрасенс. Возможно, я сошла с ума, раз решила ввязаться в столь сомнительную авантюру, однако уже поздно убегать. Да и не культурно это.
        - Не хочешь ничего мне показать? - поднимаю взгляд на женщину, не понимая, что она от меня хочет. И тут до меня вдруг доходит. Подхожу к столу и протягиваю ей мобильник.
        - Это что? - задумчиво интересуется она.
        - QR-код. Действующий, - зачем-то добавляю я, смотря на хмурое выражение лица женщины. - Что-то не так? Маску надеть? Мне на входе сказали, наоборот, снять. Или… что вам показать?
        - Квитанцию об оплате, - закатывает глаза.
        - Поняла, - бурчу себе под нос, доставая скомканную бумажку.
        - Слишком много заплатила, - недовольно сообщает она. - Щедрость хороша, но не всегда. На выходе половину заберешь. Садись, только сначала повесь свою шубу, Елена. Никто ее не украдет, - не знаю, что меня больше удивило, что женщина напротив меня знает мое настоящее имя, тогда как по телефону я представилась Ольгой или то, что она откуда-то в курсе, что я боюсь за свою шубку.
        Хотя, если подумать, то мое настоящее имя можно спокойно пробить по номеру телефона, а с шубкой элементарно предположить, ибо та дорогая. Никакой она пока не экстрасенс. Вешаю свои меха на вешалку и подхожу к столу.
        - Слушаю тебя, зачем ко мне пришла, - грубо бросает, как только я усаживаюсь на стул. Мало того, что мне тыкает, что категорически неприемлемо с незнакомыми людьми, так еще и ведет себя так, словно я у нее что-то украла.
        Отвечать ей не спешу, вместо этого принимаюсь рассматривать содержимое стола: cпички, бумага, карты и большой стеклянный шар. Собственно, все. Глубоко вдыхаю и все же перевожу взгляд на женщину, имя которой почему-то напрочь вылетело из моей головы.
        - Через полгода мне исполняется тридцать...
        - Я в курсе, - еще и перебивает. - И?
        - И мне бы хотелось знать, что меня ждет на… впереди.
        - Замуж хочешь? - неожиданно произносит она.
        - Нет, не хочу, - честно отвечаю я. - Я уже была замужем целых два нескончаемых года за тем еще… гондольером. Мне не понравилось, - по телу неосознанно проходит дрожь, как только перед глазами проносятся картинки моего вынужденного брака.
        - Только не желай ему ничего плохого. Против тебя же и обернется.
        - Да я ничего плохого ему не желаю. Честно. Ну только то, что заслужил.
        - Вот из-за обид на бывшего мужа у тебя и есть застой в нижних чакрах. Отпусти говно, и оно само уплывет.
        - Ммм.., - какое точное определение для бывшего мужа. - Вообще я давно его отпустила, да и почти девять лет прошло. Дело вообще не в этом. Мне замуж не нужно и, если быть честной, я отношений не ищу. Мне это все чуждо. Правда. В общем, я хочу найти мужчину, так сказать, для разовой акции. Я хочу ребенка. И вот тут я бы хотела у вас спросить, что меня ждет в этой сфере. За мной ухаживают двое мужчин на работе. Арсений и Сергей. Мне они… не нравятся. Но они симпатичные, не курят, почти не употребляют алкоголь, молодые. Проще говоря, здоровые. И я раздумываю с кем из них мне устроить эту разовую акцию в дни овуляции. Скажите, кому повезет, Арсению или Сергею? - протягиваю женщине телефон, на экране которого красуются две фотографии, скачанные из соцсети.
        Экстрасенс долго смотрит на них, что-то нашептывая про себя, и наконец протягивает мне телефон обратно.
        - Повезет обоим.
        - Ой, нет, что вы. Я против всех этих мжм извращений. А даже если сначала с одним, потом с другим - мне тоже не подходит. Нет, это прям фу. Подскажите кого-то одного, кому повезет.
        - Повезет обоим, - настойчиво повторяет экстрасенс, не отводя от меня взгляд. - Они женятся на хороших девушках в течение пары лет.
        - А я?!
        - Я же сказала, что им повезет. Судьба к ним будет благосклонна и с тобой они не будут связаны, - как только до меня доходит смысл ее слов, я моментально взрываюсь.
        - Ну знаете ли, это как минимум некорректно!
        - Возможно, так и есть. Однако, эти мужчины не твоя судьба, Елена. Я тебе помочь хочу. Дай свою руку и закрой глаза.
        На удивление, выполняю ровно так, как сказала женщина. Та, в свою очередь, молчит, глядя на мою руку.
        - Ворчливая, дотошная… мягче тебе надо быть, Лена. И не придираться к словам и людям. Не просто так тебя на работе бабкой зовут, ой, не просто, - моментально открываю глаза, как только до меня доходит смысл услышанного. Можно многое узнать из соцсетей и документов, но не вот это обидное прозвище, о котором я сама узнала случайным образом.
        - Я строгая и требовательная, а не…
        - Молчи, - отпускает мою руку и переводит взгляд на хрустальный шар. Долго выполняет над ним неизвестные мне манипуляции при помощи своих рук. Очень долго. - С матерью больше не общайся, - неожиданно произносит она, от чего я моментально покрываюсь мурашками. - Максимум на праздники и по телефону, иначе рано или поздно не просто будешь такой же как она, но и счастье твое личное мать тебе окончательно загубит. Ты уже невольно переняла от нее много нехорошего. Избегай ее, - как? Как она это делает?! Ну точно ведьма! Это попадание в яблочко. Больше всего на свете я боюсь быть похожей на свою мать! Хочется спросить про папу, но я молчу, как мне и приказали. Хотя, о чем тут спрашивать, если я с ним и так не общаюсь.
        Как только я начала думать о своих родителях, экстрасенс потянулась к рядом стоящему шкафу и взяла оттуда… карту. Раскладывает ее на столе, а дальше снимает со своей шеи какой-то кулон и начинает им водить по всей карте. Хочется улыбнуться от того, что это напомнило мне всеми известный сериал про ведьм, который мне-таки удавалось иногда посмотреть в тайне от родителей. Однако, когда кулон с необычайной силой падает на карту, улыбка спадает с моего лица.
        - Смотри, вот сюда поедешь, - пододвигает мне карту. - На поезде. Никаких самолетов и машин, - долго смотрю на карту, прежде чем выдать что-то членораздельное.
        - Туда ехать дня два. Какой поезд? Я ни разу в жизни на них не ездила. Да и с какой целью мне туда отправляться?
        - Не два, а полтора. Какой поезд - сама решишь. Я вижу тебя именно в нем, это важно. В течение двух дней должна выехать. Доставай свой телефон.
        - Зачем?
        - Ищи в этом городе санаторий. Там должно быть в названии слово «сказка». Ищи давай, - повторяет грубиянка, вперив в меня свой тяжелый взгляд, видя мое замешательство.
        Я не знаю, что на меня находит и почему я выполняю все ее приказы. Через пару минут я действительно нахожу санаторий под названием «Лесная сказка». Более того, я бронирую в нем номер на четырнадцать дней. Мне жуть как хотелось возразить о том, что у меня собака и без меня она одна не проживет, но, как оказалось, санаторий принимает с животными.
        - Вы не ответили, зачем мне туда ехать?
        - Чтобы встретить там новый год и мужчину, предназначенного тебе судьбой. Ты с ним уже дважды пропускала встречи. Это третий раз. Если пропустишь, так и будешь куковать одна до старости. И детей у тебя с другими мужчинами не будет, сколько бы разовых акций ты ни решила сделать.
        - Но мне не нужен мужчина. Я просто ребе…
        - Молчи! - вскидывает руку вверх. - Делай, как тебе говорю, раз пришла сюда.
        - Ну, хорошо. Допустим, я там встречу своего… мужчину. Как я его узнаю?
        - Он старше тебя. Мужчина видный, можно сказать, даже красивый. Темненький.
        - В смысле темнокожий?! - неосознанно вскрикнула я.
        - В смысле брюнет с сединой.
        - Шутите? Седина?! - вот тут я конкретно взрываюсь. - Родители отдали меня замуж за сорокалетнего молодца, а теперь и вы туда же?! Что за судьба у меня такая, объедки морщинистые подбирать?! Мне уже не восемнадцать, где я слова вымолвить не могла. Я взрослая, самостоятельная, ни от кого независящая личность и… всякие седые деды мне не нужны!
        - Возможно, он просто светловолосый. Я не вижу четко. Однако с уверенностью могу сказать, что ему неповезло, - громко вздыхает женщина. - Видимо, он много грешил, раз судьба его в твоем лице.
        - Ваш сарказм сейчас не уместен.
        - Это не сарказм. Я тебе сказала быть мягче. Причем со всеми. У твоего избранника есть животное. Какое - не вижу. И еще, - делает длительную паузу, хмуря брови. - Не пойму, у него есть какие-то черные точки на теле.
        - О! У него еще и комедоны.
        - Имя… имя точно на букву «В», - продолжает она, не обращая на меня внимания. - И, кажется, есть «о», но в этом я не уверена.
        - Ой-ой-ой. Это что ж получается, его зовут… Вова?!
        - На букву «В» много имен, но, может быть, и Вова.
        - Да, много и все они ужасные! Вова, Витя, Валера. Боже мой, я же ничего не делала плохого в жизни. За что мне… Вова?
        - Есть еще Вольдемир.
        - Да, конечно, а еще есть Воланд.
        - Вот он тебе в самый раз, - ехидно улыбнувшись, произнесла она.
        - Вообще все превосходно. Суженый мой не только старый седой дед с прыщами на лице, но он еще и… Вова!
        - Успокойся, обдумай мои слова и езжай куда сказала. Кстати, шубу с собой не бери. И не спрашивай почему. Я тебе не враг. Нет ничего лучше, чем любить и быть любимой. Сделаешь все так, как я сказала, будешь счастливой.
        ***
        Спустя сутки я так и не поняла чем обладает эта женщина. Возможно, каким-то гипнозом, но так или иначе, я сделала все именно так, как она велела. Ну разве что, все, кроме шубки. В какой-то момент я действительно поверила экстрасенсу и уже не жалела, что взяла отпуск в разгар праздников. В конце концов, имею право впервые за семь лет отдохнуть. Как и к любой поездке готовилась тщательно, по списку. Вот и получились два чемодана, мини-сумка холодильник, моя сумочка и переноска для Офелии. Несмотря на то, что я ни разу не ездила в поездах, страшно мне было не за себя, а за Фелю. И пусть моя шпицуля совсем маленькой комплекции, я с трудом представляла, как единственное любящее меня существо проживет полтора дня в купе. Еще и выкупить удалось только верхнее и нижнее место, а не все четыре.
        Благо, никаких препятствий на пути к поезду не было. Более того, железнодорожный вокзал, равно как и поезд, меня приятно удивили. Внешне поезд выглядит очень даже современно. Но не может же быть все хорошо. Так не бывает.
        - Вот ваш вагон, - указывает взглядом носильщик. Приподнимает чемоданы по ужасной конструкции, гордо именуемой лестницей, и забирается сам.
        - Подождите. Это что за вагон? Вначале же были красивые, современные, с хорошими окнами. А это что? - кажется, от удивления у меня сейчас выкатятся глаза.
        - Так это вагон для животных. Их таких три.
        - Вагон для пассажиров с животными, - быстро поправляю его.
        - Да какая разница?
        - Большая. Вы носильщик или насильник?
        - Ой, девушка, не грузите меня. Поднимайтесь, холодно же, - подает мне руку и провожает аккурат до моего места.
        Да уж, если я стройная, еле-еле иду по неприятно пахнущему салону, задевая все вокруг, то что уж говорить про людей, страдающих лишним весом.
        - Вот ваше купе.
        - Благодарю, - протягиваю ему купюру и хватаюсь за ручку.
        Отодвигаю чуть приоткрытую дверь до упора и моего взору открываются… ноги. Точнее мужские ступни, располагающиеся на моем сиденье. На нижней полке справа восседает мужчина с телефоном в руках, с протянутыми к моему сиденью ступнями. Хорошо, что не в ботинках, но в потертых, скорее всего, не первой свежести носках.
        - Здравствуйте. Ноги, - мужчина приподнимает на меня взгляд и, едва улыбнувшись, произносит:
        - Доброе утро. Однако меня точно зовут не «ноги».
        - Уберите ноги с моего сиденья. И сейчас день, а не утро.
        - О, пардон муа, - резко убирает ступни с моего места и надевает на себя ботинки.
        - Вы из Франции? - сама не поняла, как из меня вырвался этот вопрос. Тупость же полная. Из него француз, как из меня богиня секса. - Париж? - продолжаю делать из себя дуру.
        - Почти. Пружаны, - видимо, на моем лице он увидел непонимание. - Фром Белораша виз лав, - ясно, белорус значит.
        Отворачиваюсь от мужчины и снимаю шубку вместе с кожаными перчатками. Откладываю вещи на один из чемоданов и достаю из сумочки перчатки и антибактериальные салфетки. Да, надеть брюки и рубашку белоснежного цвета было дурацкой затеей. Ну люблю я белый цвет. Кто ж знал, что здесь будет вот так… нечисто. И пахнет. Как же в вагоне неприятно пахнет. Вытерев трижды свое сиденье, я перешла на столик. А вот тут случилась загвоздка. Он занят больше, чем должен быть по правилам.
        - Вы, я так понимаю, тоже выкупили два места, верхнее и нижнее?
        - Точно.
        - Стало быть, столик для нас двоих.
        - Точно, - кивает мужчина, пробегаясь по мне оценивающим взглядом.
        - Ваша чашка и чипсы заходят на мою половину столика. Будьте добры, пододвиньте их к себе, - вполне дружелюбным тоном произношу я.
        - Ох, Бога ради, прости за эту оплошность, - прикладывает руку к груди, демонстративно цокая.
        Мужчина явно надо мной насмехается. Однако свои вещи все же отодвигает к себе. Я же быстро прохожусь салфетками по своей половине столика и складываю весь мусор в заранее приготовленный пакет. И только сейчас до меня дошло, что мой попутчик обратился ко мне не «простите», а «прости». Ненавижу. Просто на дух этого не переношу. Но конфликтовать с незнакомым мне мужчиной - желания нет. Я вообще не конфликтный человек, хоть и чересчур строгий.
        Очередной затык произошел тогда, когда настало время укладывать чемоданы под сиденье. Как бы я ни пыталась, оно мне не поддавалось. Эх, была не была.
        - Извините, вы не могли бы мне помочь приподнять… эту конструкцию? - обращаюсь к мужчине, который словно намертво приклеил ко мне насмешливый взгляд.
        - Да как два пальца обоссать, - как ни в чем не бывало бросает он, вставая с сиденья. Видимо, мой вид его озадачил. - Это как бы фигурально выражаясь. Я их… не обссыкал. Ну в детстве, может быть, но точно не сейчас.
        - Я в курсе, что означает это выражение. Однако, учитывая, что мы находимся в цивилизованном обществе, это выражение вполне можно было заменить эвфемизмом: как два пальца об асфальт.
        - Ну, пусть буду фемизмы.
        - Эвфемизмы.
        - Да по хер. В смысле по хрен, - быстро добавляет мужчина, выполнив наконец мою просьбу.
        - Благодарю.
        - Можно садиться? - зачем-то спрашивает он, наблюдая за тем, как я убираю свои чемоданы.
        - Вы у меня спрашиваете разрешения?
        - Ну, а у кого? Я же вроде на уроке феминизмов, - иронично бросает мужчина.
        - Эвфемизмов. Присаживайтесь, - спокойно отвечаю я.
        - Благодарствую.
        Через несколько минут я заканчиваю раскладывать вещи и присаживаюсь на свое место. Фелю выпускать не спешу в ввиду пока еще открытой двери, да и в принципе сомнительного соседства. Что касается последнего, оно меня конкретно напрягает. Если быть откровенной, мой сосед далеко не страшненький, а очень даже привлекательный мужчина с небольшой и вполне облагороженной растительностью на лице. Лет сорока. Да и пахнет от него очень даже приятно. Это я еще приметила, когда он приподнимал мое сиденье. Однако напрягает меня то, как он на меня смотрит. Так, словно уже давно меня раздел и… поимел. Как только до меня дошла эта мысль, он начал снимать с себя свитер.
        - Жарко здесь, - чуть хрипло произносит он, откидывая свитер в сторону. Лучше бы он был голым, ей - Богу. Однако на нем имеется не только черная футболка, но и ужасная огромная татуировка на всю правую руку! На левой тоже, только значительно мельче. На дух не переношу татуировки. Господи, кто мой сосед? Зек из Белоруссии?! Ну угораздило же так вляпаться.
        - Вы - зек? - я что реально произнесла это вслух?!
        - Я - сантехник, - усмехаясь, произносит мужчина.
        - Зек-сантехник? - ой, мамочки, закройте мне рот.
        - Ну пусть будет так, если тебе угодно, - сглатываю в ответ на его реплику. - У тебя там кто?
        - Что, простите?
        - В сумке кто?
        - Собака, - тихо произношу я, косясь на его разукрашенную руку. - Шпиц, - зачем-то говорю я.
        - Это такая маленькая тявкающая, зубатая крыса, которая вечно орет на всех проходящих рядом?
        - Ну пусть будет так, если вам угодно, - произношу недавно рожденную им фразу, вновь устремляя взгляд на его руку, которая тянется… к переноске. Да… я была настолько невнимательна, что даже не заметила лоток под его частью стола. У него кошка! Не самое лучшее соседство для Фели. Ох, не самое.
        Как только поезд тронулся, я зачем-то устремила свой взгляд на волосы мужчины. Брюнет. С сединой. Сглатываю, переводя взгляд на его… черные точки. Черные точки - это татуировки, а не комедоны! Животное! У него кошка. Он достаточно привлекательный… и старше. Господи, за что?!
        - Простите, а как вас зовут? - не выдерживаю я.
        - А вас?
        - Елена. Елена Петровна.
        - Очень приятно, Елена Петровна.
        - Ну а вас как? - только не Вова, только не Вова. Только не Вова, Господи!
        - Владимир, - протягивает руку. - Лучше просто Вова.
        Глава 2
        Мои внутренности в буквальном смысле сжались от осознания его слов. Вова. Просто Вова! Закрываю глаза, пытаясь справиться с неожиданным головокружением и появившейся тошнотой. Татуированный, малограмотный, бескультурный, возможно, реально бывший заключенный, по совместительству сантехник из Белоруссии - моя судьба?! Вот бы «порадовались» мои родители, узрев такого суженого. Господи, за что?!
        - Тебе плохо? - резко открываю глаза. Поднимаю взгляд на стоящего около меня… Владимира. Ну и каланча. - Если что, туалет еще закрыт, - зачем-то произносит он. Перевожу взгляд вниз. - Лоток? Ну если хочешь, можешь сходить туда. Там как раз уже есть наполнитель. Я если что выйду, - когда до меня доходит смысл его слов, головокружение и тошнота моментально уплывают в неизвестном мне направлении. Ну что с него взять, он же Вова!
        - То есть вы серьезно думаете, что если мне действительно вдруг понадобилось бы сейчас справить свои физиологически нужды, я бы воспользовалась вашим кошачьим лотком?!
        - Ну не на пол же срать, - как ни в чем не бывало бросает он, разводя руки в стороны.
        - Да, не на пол. Спасибо за заботу, я не нуждаюсь в посещении туалетной комнаты. Будьте добры, отойдите от меня на свою половину купе.
        - Да пожалуйста, Елена Петровна, - насмешливо отвечает он и садится на свое сиденье.
        Минут пять мы едем молча. Мой попутчик, совершенно не стесняясь, продолжает меня осматривать, я же думаю о его имени. Это же получается он не просто Вова, а еще и Володя. Это ведь производные от Владимира. Жуть. Что хуже Вова или Володя? Нет, пожалуй, Витя и Валера еще хуже. Владимир звучит очень даже красиво. Проблема в том, что близкого человека называть полным именем - как-то странно. Господи, о чем я?! Не буду я никак связана с этим человеком! Хотя, почему-то фамилию его узнать я не против.
        - Не сочтите мой вопрос странным, просто мне кажется ваше лицо знакомым. Возможно, мы пересекались по работе. Скажите, а какая у вас фамилия, Владимир.
        - Просто Вова. Ты тоже сантехник? - зачем я вообще веду с ним эту беседу?!
        - Просто Вова, - повторяю за ним. - Нет, я не сантехник, но вы могли обращаться ко мне. Так как звучит ваша фамилия?
        - А твоя?
        - Вы никогда не отвечаете на вопрос первым, да?
        - Только после дамы.
        - Моя фамилия - Шишкина, а ваша?
        - Вагин.
        - Благодарю. Нет, незнакома. Я ошиблась.
        Вагин… Повторяю про себя его фамилию, пробуя на вкус. В принципе нормально. Даже как-то величаво звучит. Вагина Елена. Очень даже ничего. Было очень даже ничего до тех пор, пока я не представила фамилию в письменном виде. Стало быть, с другим ударением. Примерять на себя его фамилию было очень большой ошибкой. Мда… а ведь я думала, что хуже мужа Вовы сантехника быть ничего не может. Но фамилия, звучащая как половой орган - это мощно. Все, как сказала экстрасенс, куковать мне одной.
        Резкий хлопок дверью вернул меня в реальность. А затем я окончательно пришла в себя, когда Владимир достал из переноски свою кошку. Особь крупная, видимо, в хозяина. Скорее всего это персидская кошка приятного светло-дымчатого окраса. Симпатичная. На этом приятности закончились. Взгляд у кошки, мягко говоря, недобрый. Стоило мне только об этом подумать, как та во все горло зашипела в мою сторону.
        - Это, наверное, из-за собаки, - как можно спокойнее отмечаю я.
        - Нет. Она их любит. Я ее на помойке с собакой нашел, та ее под свое крыло взяла. Они у меня шесть лет вместе куковали. Наш Федор скончался два года назад, так что собак она помнит и даже любит. А вот к людям с опаской относится. Сразу инстинктивно чувствует в некоторых зло и начинает шипеть.
        - Да что вы говорите? - иронично отмечаю я.
        - Слова, Елена Петровна. Слова, - с улыбкой произносит он.
        - Феля, вылезай, моя хорошая, - достаю собаку из сумки, та в свою очередь сразу заливается звонким лаем в сторону Владимира. То, что надо.
        - Ты не могла бы заткнуть свою собаку?
        - Не могу. Она инстинктивно чувствует в вас зло. Так что только после того, как вы успокоите свою кошку.
        - Люся, фу. Нельзя! - повторяет он, давая что-то своей кошке в рот. Та, как ни странно, поддается дрессировке, словно передо мной собака и перестает на меня шипеть.
        - Благодарю. У меня к вам еще одна просьба, Владимир. Будьте так добры - не тыкайте мне.
        - Где я тыкал?
        - Называть меня на «ты» - это и есть тыкать. Я попрошу обращаться ко мне на «вы».
        - Нет, - как ни в чем не бывало произносит мужчина, откидываясь на спинку сиденья. - Ели что-то не нравится, чеши в коридор.
        - А это уже грубо.
        - Да мне пофиг. Умаяла ты меня уже. Если что-то не нравится - дуй на выход.
        Не в моих правилах грубить или нарываться на конфликты, да и, если быть честной, - страшно. Мужчина все-таки крупный и прихлопнет меня на раз два, поэтому я молча проглатываю его слова и достаю из переноски пеленку. Кладу ее аккурат под свой столик и наливаю в мисочку воду. Ставлю ее на край сиденья и усаживаюсь удобнее, положив себе на ноги Фелю. Вот уж что меня всегда успокаивает, так это поглаживания моей рыжули. Вот оно - мое личное счастье. Никто и никогда меня не любил так, как она. Да ладно, кого я обманываю, меня вообще никто и никогда не любил, кроме нее. Хотелось бы сказать, что родители, но и они нет. Для них я всегда была просто выгодным приложением для расширения бизнеса. К счастью, взбрыкнувшим и нарушившим их планы приложением, пусть и не сразу.
        Перевожу взгляд на лижущую мне руки Фелю, и улыбка появляется сама собой. Ну кто бы мог подумать, что я, девочка, выросшая в почти стерильных условиях, не только заведу грязное, по словам мамы, животное, но и позволю собаке себя лизать? Смех, да и только. Понимаю, что это негигиенично, но ничего не могу с собой поделать. Офелии нравится лизать мне руки, лицо и уши. С последними у нее особая любовь. Так она будит меня по утрам. Тяжело вздыхаю, осознавая, что когда-нибудь меня перестанут провожать и встречать с работы и вот так вылизывать, просто потому что Феля рано или поздно умрет. Вопрос только в том, что я буду делать, когда ее не станет. Вероятность получить такое же любящее тебя существо - слишком мала. От того и горько.
        Перевожу взгляд на другое существо, развалившееся на противоположном от меня сиденье. Да… это кошка явно чувствует себя хозяйкой. Разлеглась на подстилке так, что занимает половину сиденья. И вид у нее такой, словно она предупреждает меня, чтобы я не рыпалась и сидела тихо. Что я и делаю, откинувшись спиной на сиденье. Сама не поняла, как закрыла глаза и заснула.
        Проснулась внезапно от неприятнейшего запаха канализации. Резко открываю глаза и перевожу взгляд на моего соседа. Тот, ни на кого не обращая внимания, чистит… куриные яйца. Откладываю Фелю на подстилку и вдруг замечаю, что за прошедшие полчаса моего сна, нам принесли постельное белье. Сосед мой, в отличие от меня, сидит уже на застеленном ложе. Причем с матрасом. А вот как я его достану с верху - ума не приложу.
        - Бушь яичко? - протягивает мне.
        - Правильно говорить яйцо, ибо яички - это несколько другое, сами знаете что. И нет, спасибо, не буду.
        - Да и будешь вместо бушь. Ты - училка?
        - Нет, я не учительница. Приятного аппетита, - как можно доброжелательнее произношу я.
        М-да... мне бы поучиться раскрепощенности у этого мужчины. Он, совершенно не стесняясь, кладет яйца на одноразовую тарелку и продолжает раскладывать остальную еду: бутерброды, огурцы, помидоры, курицу. Открывает горошек в банке и следом… коньяк. Наливает напиток в одноразовый стаканчик и выпивает залпом. Супер, он еще и алкоголик. И тут во мне просыпается та самая бабка. Ну нельзя так! Это против правил.
        - Распитие алкогольных напитков в поезде запрещено. Исключение составляет вагон-ресторан. Уберите, пожалуйста, алкоголь, Владимир.
        - Нет.
        - Если сейчас же не уберете, я обращусь к проводнику, - на мои слова Владимир закрывает глаза и шумно вдыхает, при этом совершенно точно я вижу, как он беззвучно называет меня собакой женского пола. Ну и пусть. Мне не привыкать. Однако, бутылку он все равно не убирает, а наливает очередную порцию коньяка.
        Выжидаю я еще несколько секунд, а затем встаю с места и выхожу из купе. Через несколько минут я возвращаюсь с проводником. И нет, мне не стыдно. К моему удивлению, мой попутчик даже и не подумал убрать алкоголь. Через несколько секунд после короткой беседы, он выходит из купе вместе с проводником. Возвращается буквально через пару минут донельзя веселым.
        А дальше происходит то, чего я уж точно не ожидала. Он начинает раздеваться. Снимает футболку, являя свету свой обнаженный, надо сказать, очень даже привлекательный торс для сорокалетнего мужчины. Да в принципе и без возраста он хорошо сложен. Однако проблема состоит в том, что на футболке дело не закончилось, он начал снимать с себя джинсы. Мамочки, у него еще и голень в татуировках! Какой кошмар, Господи. Только спустя несколько секунд до меня дошло, что он остался в одних носках и трусах.
        - Что-то не так, Елена Петровна?
        - Зачем вы это сделали?
        - Реализую все твои тайные влажные мечты. Шутка, - быстро добавляет он, присаживаясь на свое место. - Жарко здесь, вот и разделся, - самое удивительное, что здесь и в правду очень жарко. Топят так, как будто за окном минус двадцать.
        - Это неприлично, - буркаю себе под нос, наблюдая за тем, как Владимир подносит ко рту бутерброд. Ест аппетитно, к счастью, даже не чавкает. Однако лучше бы это, чем то, что я узрела, когда в один момент он мне широко улыбнулся.
        Господи, у него еще и передний зуб серебряный! Спасибо тебе Боженька за белорусского татуированного алкоголика зека-сантехника с серебряным зубом - Вову Вагина. Это лучший подарок в моей жизни.
        - Бутерброд? - вновь протягивает мне еду. Если быть честной перед самой собой, - сэндвич выглядит аппетитным. С очень вредной, наверняка, вкусной колбасой, помидором, сыром и майонезом. Я не могу себе такое позволить, ибо склонна к полноте. Да и вредно есть такое. Увы, даже сбежав от мужа и родителей, по прошествии почти девяти лет, я так и не научилась жить как большинство свободных нормальных людей. Почему-то не могу себе позволить такой сэндвич.
        - Благодарю. Я не голодна. К тому же, я не ем такую вредную еду.
        - Не пойму, ты либо недотраханная, либо голодная. Или… голодная и недотраханная? - я всякое могла ожидать от такого человека, но чтобы такое?! Нет! У меня не получается вымолвить ни слова. За свои двадцать девять лет я ни разу не произнесла ни одного матерного слова. Это некрасиво, неприлично и просто отвратительно. Вот только сейчас мне впервые хочется от души ругнуться, потому что обидно. И пусть это тысячу раз правда, так с людьми разговаривать нельзя!
        Не знаю, как выдержала и ничего не ответила. Хотя, я та еще терпила, нет в этом ничего удивительного.
        - Вы бы так на горошек не налегали, Владимир. Нам тут вместе ночевать.
        - Пердечный приступ мне не грозит, у меня хороший ЖКТ. А если и да, я в это время буду спать.
        - Если что я вас разбужу.
        - Попробуй. А заодно и проводника ночью позови зафиксировать неподобающее поведение моего организма, - ясно - обиделся. Что в принципе логично. От того и меня в ответ словесно оскорбил. Один-один. Вот только он мужчина и просто обязан мне уступить.
        Когда в очередной раз Владимир, прожевав сэндвич, мне улыбнулся, сверкнув серебряным зубом, до меня вдруг дошло!
        - Что? - первым нарушает молчание мой попутчик.
        - Показалось, что у вас передний зуб - серебряный.
        - И?
        - Присмотрелась. Ан, нет, всего лишь застряла фольга от сэндвича.
        - Спасибо, что предупредила.
        - Не за что.
        Владимир цыкает, а затем выплевывает фольгу. Аккурат на мою белоснежную рубашку…
        Глава 3
        Сам не понял, как это произошло. Самопроизвольно. А может, это просто желание увидеть на что способна чопорная мадемуазель, когда какой-то зек сантехник обесчестил ее донельзя белоснежную рубашку. Стоило только взглянуть на лицо Елены, как стало плевать на последствия. Кайф. Она совершенно точно возмущена. Ее вздымающиеся крылья носа передают мне пламенный привет, голубые глаза готовы выкатиться из орбит, а грудь из-за глубокого дыхания так и норовит вырваться из рубашки. Если Елена, мать ее Петровна, сейчас еще и матюгнется, то я прям тут же кончу. Однако, спустя несколько секунд непрерывного танца крыльев ее носа, я понял, что на это она тупо не способна. Она просто потеряла дар речи. Схватив со стола салфетку, резко приподнимаюсь с сиденья.
        - Бога ради, Елена Петровна, прости, - наигранно взволнованно произношу я, усаживаясь рядом с ней. - Я сейчас все исправлю, - тяну руку к блузке опешившей Лены. Сам не знаю, что планировал сделать. Убрать кусок фольги само собой. А вот откровенно тереть пальцами уже без салфетки ее блузку, в реале тупо трогать ее грудь, как бы - нет. Ключевое - «как бы». Одно могу сказать точно - у Петровны лифчик без поролона, скорее всего кружевной. И грудь имеется, несмотря на худощавое, с виду, телосложение.
        - Что вы делаете? - наконец первая произносит Елена.
        - Натираю, - ляпнул первое, что пришло на ум. Собственно, все так и есть - я тру ее грудь.
        - А что вы натираете?
        - Я свою слюну затираю, - спокойно произношу я, пристально наблюдая за выражением ее лица.
        - Я не лампа Алладина, из меня Джин не выйдет, - еле сдерживаясь, произносит она.
        - Я в курсе, - как болван произношу я, не отводя взгляд от ее лица. Да, голубые глазища у нее охренеть какие красивые. Это, как ни странно, первое, что я в ней приметил, хотя никогда в жизни, в принципе, не обращал внимания на такую чушь. Да я даже не знаю какого цвета глаза у бывшей жены, хотя провел с ней бок о бок пять лет. Из раздумий меня вырывает хлесткий и очень болезненный удар Лены по моей руке.
        - Это как бы мой рабочий инструмент, Елена Петровна. Я попрошу быть аккуратнее, - убираю руку, изображая страдальческую гримасу.
        - Я тоже. Статья сто тридцать три УК РФ, знаете о такой? Понуждение лица к половому сношению или совершению иных действий сексуального характера.
        - Побойся Бога, Елена, какие еще половые сношения. Я всего лишь тер твою блузку.
        - Такие действия, согласно сто тридцать третьей статье, наказываются штрафом в размере до ста двадцати тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного года, либо обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до одного года, либо лишением свободы на тот же срок, - на одном дыхании произнесла эта зануда. - Оно вам надо, Владимир или просто Вова?
        - Ты адвокат, что ли, мать твою?
        - Я - организатор праздников, - охренеть. Вот тебе и нежданчик.
        - В рот мне ноги… Я думал ты регистраторша в поликлинике или проверяльщица с Роспотребнадзора. Ну на крайняк, комендантша в общаге, но организатор праздников… Наверное, «веселые» пирушки у людей. Без алкашки поди и ты над отдыхающими как Гитлер. Только без усов.
        - Если бы моих клиентов не устраивала моя работа, они бы не обращались ко мне повторно и не рекомендовали мои услуги своим знакомым. Вы не только нарушаете границы моего личного пространства, но и социальную дистанцию, отсядьте от меня сейчас же.
        - Не волнуйся, у меня есть QR-код.
        - Рада за вас. Вернитесь на свое место, Владимир. И давайте договоримся, на этом наше с вами вынужденное общение должно завершиться.
        - Так не пойдет, Елена Петровна. Нам надо налаживать контакт. Все-таки больше суток вместе ехать.
        - А вас не смущает, что в данную минуту вы полуголый?!
        - Нет. Как я могу стесняться и смущаться такого красивого тела как у меня? Я им горжусь.
        - Вы сидите на моем сиденье в нижнем белье неизвестного происхождения.
        - В смысле неизвестного? Очень даже известного. Мои трусы от знаменитого Кевина Кляйна. Из Китая, само собой разумеется, - ну вот на хрена я это делаю?
        - Я не сомневалась, что оттуда, - сучка. - Так, вам для справки, правильно - Кельвин Кляйн. Хотя, конечно, из Китая как раз Кевин, - иронично добавляет она, сложив руки на груди. - И все-таки, будьте так добры, отсядьте от меня и вытрите, пожалуйста, после себя сиденье. Я не знаю какой свежести ваше нижнее белье.
        - Позавчерашнее. Подойдет?
        - Для вас в самый раз, а я люблю посвежее, - парирует в ответ.
        И все-таки она та еще сучка. Во мне вдруг возникло дикое желание от души взъерошить ее идеально убранные в строгую прическу волосы. Так, чтобы пыхтела вовсю от злости. И повалить на это самое нестерильное сиденье. Видимо, мое выражение лица стало очень говорящим, потому что я узрел на лице Елены смену реакций. И вместо торжества на нем заиграл самый что ни на есть испуг.
        - Можете не протирать сиденье, я пошутила.
        - Ссышь?
        Ничего не отвечает. А мне вдруг перехотелось ее пугать, уж слишком она изменилась в лице. Молча пересаживаюсь на свое место и отпиваю газировку.
        - Я вижу у вас нет сумки холодильника. Если хотите, положите продукты в мой холодильник, чтобы они не испортились, - ну что за баба такая?!
        - Благодарю, - тьфу ты, блин!
        ***
        Никогда еще время не тянулось так медленно, как сегодня. Мне тупо скучно. Несмотря ни на что, меня охренеть как прет стебаться над Петровной. Понимаю, что это ребячество чистой воды, но ничего не могу с собой поделать. Как там говорят, первые сорок лет детства в жизни мальчика самые трудные? Да, трудные. Имею право побыть в детстве еще полторы недели. А дальше уже взрослеть. Ну да, ну да.
        Даже при большом желании - задеть Елену сейчас не предоставляется возможным. Она - вся в книге. Даже не обращает внимания на лижущую ее собаку, тогда как еще час назад во всю тискала бедную шавку. Надо было задеть ее тогда, когда она устроила себе обед из авокадо и милипиздрического куска птицы. То ли куры, то ли индейки. Вероятнее всего - второе. Дурная зожница. Вообще, если отбросить ее манеры, чопорность и поведение, девка-то она привлекательная. Можно сказать, даже красивая. Интересно, она вообще хоть изредка трахается? И как это у нее происходит?
        « - Нет, нет. Не суйте мне ваш орган без чехла.
        - Я уже одел чехол, Елена Петровна.
        - Правильно говорить - надел, Владимир. Ну, хорошо, начинайте. Стойте. А вы помылись перед... соитием.
        - С хлоркой, Елена Петровна. Трижды.
        - Ах, помылись, тогда ладно. Давайте.
        Прошло пять минут.
        - Владимир, а вы уже кончили?
        - Нет.
        - Нет? А хорошо бы да, боюсь слишком частое трение моего тела о постельное белье испортит ткань. Вы продолжайте, но только аккуратнее. Когда закончите - дайте знать. Благодарю»
        Твою мать, о чем я вообще думаю?! Не хватает еще перенять ее речь и представлять секс с этой ненормальной. Усмехаюсь в голос, представляя в реале эту картину.
        - Что смешного? - неожиданно произносит она, отрываясь-таки от книги, которая, кстати, тоже в чехле. Чеканутая.
        - Анекдот вспомнил: Сидит Вовочка на дереве напротив дома Елены Петровны и подглядывает за тем, как она переодевается. Елена Петровна выглянула в окно и увидела там Вовочку с биноклем. - Вова, чтобы завтра же твой отец был в школе! Вовочка подымает голову: - Пап, ты хорошо слышал?
        - Ну, во-первых, поднимает. Во-вторых, насколько мне известно в этих плоских анекдотах звучала Мария Ивановна.
        - М-да… тяжелый случай. На лицо недое…дание.
        - Как вам будет угодно.
        Еще через час я уже не знал на каком суку повеситься. Но все-таки грузовик с пряниками упал на мою сторону, когда Петровна решила покончить с чтением и начала готовиться ко сну.
        - Вы не могли бы мне снова открыть эту конструкцию, чтобы достать один мой чемодан, а потом достать матрас? - о да, детка.
        - Мог бы.
        - Благодарю и спасибо, что оделись.
        Достаю сначала чемодан, а затем с верхней полки матрас, намеренно при этом задевая рядом стоящую Лену. Но та никоим образом не дает понять, что ее это тронуло.
        - Дальше я сама.
        Почему-то я был уверен, что она не сможет застелить себе спальное место. Однако, выполнила она это очень ловко, как будто сто лет проработала горничной. Петровна долго копается в своем барахле. И, видимо, так и не найдя то, что искала, складывает в сумку какие-то вещи и подходит к двери,
        - Не открывайте, пожалуйста, дверь из купе, чтобы Офелия не убежала. А я пока схожу в уборную. Хорошо? - Офелия… уборная. Ешкин кот, откуда ты такая взялась, Шишкина Елена Петровна?
        - Окей.
        - Благодарю, - еще немножко и я засуну ей в задницу это бесячее «благодарю».
        Сколько можно теоретически чистить зубы и приводить себя в порядок? Прошло двадцать две минуты. Перебор даже для Петровны. Все-таки сортиры в данном вагоне не подразумевают под собой столь длительное нахождение.
        Перевожу взгляд на вибрирующий мобильник. Вот и счастье мое привалило. Брать или не брать, вот в чем вопрос. Слабак.
        - Да, - нехотя отвечаю, уже прекрасно осознавая, что от меня что-то надо. Хотя, о чем я? Ясень пень что.
        - Пап, привет.
        - Вы ошиблись номером.
        - Ну хватит придуриваться. Как дела?
        - Девочка, я тебя не знаю.
        - Ну, пааап, - протяжно произносит Мила. - Так как дела? - молчу. - А ты где?
        - В поездЕ.
        - Ну а если серьезно.
        - Серьезнее некуда.
        - Слушай, тут такое дело…
        - Нет. Я не буду сидеть с Сашей, - не раздумывая, прерываю дочь.
        - Ну, пожалуйста, мне очень надо. Мы хотим впервые за год провести время вместе с Даней, и новый год встретить за городом с одногруппниками.
        - Мил, я тебя просил делать меня дедом?
        - Пап, ну чо ты старую песню заводишь? Саша уже есть.
        - Вот именно, что есть. Хватит скидывать мне своего сына.
        - Это вообще-то твой внук, - обиженно бросает она.
        - Я как раз в курсе, а вот он, когда заговорит, походу папой назовет меня, а не твоего Даню. Все, Мил, это не обсуждается. Матери скинь, если больше не на кого.
        - Ну еще разочек, пожалуйста.
        - Ты оглохла?
        - Дай сюда трубку, - ох ты ж Боже ж мой. Все в сборе. - Царев, привет.
        - Здрасте, здрасте. Дай угадаю, ты не хочешь сидеть с внучком, а я должен?
        - Я детей сплавила к матери в кой-то веки. И хочу отпраздновать новый год вдвоем с мужем. Я тебя умоляю, возьми Сашу к себе. А второго января я его заберу, - чувствую по голосу, что моя экс-супруга максимально расстроена, однако мне откровенно пофиг. И это не зависть или ревность от того, что у нее сложилась личная жизнь и в наличие имеется хорошая семья. Просто достало обо всех думать.
        - Нет, Свет, я далеко от дома. Купил путевку в санаторий, так что никак. Сама разрули там, а еще лучше надавай Миле люлей. Одни гулянки на уме.
        - Ну, Царев!
        - Все, Светик, с наступающим.
        Кладу трубку и впервые за последнее время не испытываю никакого сожаления.
        Еще пару минут я сижу, рассматривая съежившуюся шавку Елены. Моя Люська, в отличие от этой собаки, находится на полном расслабоне. Не знаю кой черт меня дернул выйти из купе и пойти к сортиру. Поводов у меня нет, ну разве что, захотелось-таки отлить. Громко стучу в дверь.
        - Елена Петровна, ты там скоро?
        - Владимир? - встревоженно бросает она.
        - Он самый. Мономах. Что у тебя там стряслось?
        - Беда. Конструкция, называемая замком, застряла.
        - Горе-то какое, - только не ржать!
        - Прекратите, Владимир. Вы же мужчина, в конце концов.
        - И?
        - Помогите мне, а не подтрунивайте.
        - Я бы с радостью, Елена Петровна, но боюсь я тут бессилен. Я - сантехник, а не слесарь. Могу прочистить твою трубу. Там наверняка засор, - ох, как не завуалированно, Царев. Красава.
        - Помогите, ну пожалуйста. Здесь очень плохо пахнет. Меня тошнит.
        - А что мне за это будет?
        - Моя благодарность, - ну окей, сочтемся. Я еще в прошлый заход в туалет заметил, насколько хлипкий замок.
        - Отойди как можно дальше к толчку. Можешь даже встать на него, чтобы тебя дверь не задела.
        - Ой, я не могу на него забраться. Тут прям ужас ужасный.
        - Я не понял, ты сейчас что тавтологией промышляешь?
        - Рада, что вы знаете это слово. Однако мне не до шуток.
        - Ладно. Отойди как можно дальше, иначе шнобель тебе разобью ненароком.
        - Отошла.
        Мне даже не пришлось особо применять силу. Дверь поддалась только так. С минимальными потерями. Как-то не так я представлял нашу встречу с Петровной. Та стоит испуганная в белой ночнухе чуть ниже колен, поверх которой надета белая кофта. Перевожу взгляд на толчок и мысленно охреневаю. Как тут можно было находиться столько времени вот с этим?!
        - Елена Петровна, и не стыдно тебе? Вроде ничо не жрала, а так гадить. Да еще и мимо.
        - Это не я. Это уже было до меня! - вскрикивает она.
        - Да, да, рассказывай. А я-то думал, что ты бабочками какаешь, а тут… ну вот совсем не бабочки. Вот тебе и полезное авокадо, - тяну за руку примороженную зануду.
        - Там пакет еще на раковине, - прихватываю ее пожитки и пулей выскакиваю из толчка, закрывая дверь.
        - Слушай, - принюхиваюсь к ней. - Ты вся провоняла сортиром, - вру. Нагло и подло. Петровна пахнет хорошо. Духи или чем она там мажется, как ни странно, не дали ей провоняться туалетным флером.
        - Ну извините! Я там двадцать минут задыхалась, так что вполне вероятно.
        - Тридцать. Ну, ночнуха с виду по-прежнему белая. Нигде не испачкалась. На кой хрен ты туда поперлась, если толчок был загажен до твоего прихода?
        - В другой уборной была большая очередь. Теперь я поняла почему. А переодеться-то надо было где-то. Ну вот я и хотела по-быстрому, но не сложилось.
        - Тупица, нормальные бабы переодеваются в купе под простынею.
        - Не хамите мне. К тому же, я не баба. Как теперь быть? Вы же получается испортили чужое имущество. Точнее мы, учитывая, что это из-за меня.
        - Камер нет. Не пойман - не вор. Сама сказала, что сортир номер два есть возле проводника. Или будем вместе ходить как подружки и дежурить под дверью, когда этот почистят. Вы же, девочки, так обычно делаете - все вместе.
        - Понятия не имею. У меня нет подружек.
        - Я не сомневался. Иди уже, - подталкиваю Елену, намеренно касаясь ее тела. Видимо, страх и шок сделали свое дело. Она даже не возмутилась, когда я задержал руку на ее талии. Худая, кабздец. Откуда только грудь взялась.
        - Спасибо вам, Владимир. Просто Вова, - быстро исправляется она, как только мы заходим в купе. - Понятия не имею, что бы я делала дальше.
        - Что тут думать? Кричала бы.
        - Это неприлично, да и стыдно как-то - застряла в туалете. Все бы подумали, как вы, что это я там наделала все эти грязные дела.
        - А тебе не по фиг?
        - Нет, - тяжело вздыхает, скидывая с себя сапоги. Забирается на свое место и принимается протирать себя влажными салфетками.
        - Хочешь наложу тебе горошек? Все равно у тебя уже расстройство желудка, - блин, как мне остановить себя.
        - Положу, а не наложу. И у меня нет никакого расстройства. Это сделала не я! - ух, сколько экспрессии. Крылья носа сейчас порвутся к чертям собачьим. Кайфую. Да, именно так. Давно у меня такого не было.
        - Ну не ты, так не ты.
        - Знаете что?
        - Что?
        - Все-таки вы… нехороший человек.
        - Это все? - усмехаясь, произношу я.
        - Все.
        - А жаль, - тянусь к бутылке.
        - Вот что теперь делать?
        - Пить до тех пор, пока мы друг другу не понравимся, - улыбаясь, произношу я.
        Глава 4
        Елена долго смотрит на меня, видимо, подбирает в голове нужные слова для отказа. Я бы сказал, слишком долго. Наливаю в одноразовый стаканчик коньяк и протягиваю ей.
        - Давайте так, Владимир. Учитывая, что вы мне помогли, я хочу отплатить вам тем же. Вам или вашим родственниками в будущем я устрою какой-нибудь праздник с очень хорошей скидкой. Вам понравится, я учитываю интересы каждого заказчика, - тянется к своей сумке и достает оттуда визитку. - Здесь указан мой рабочий номер. А выпивать вы можете один, я больше не обращусь к проводнику. Только, пожалуйста, не слишком много.
        - Пей. Я настаиваю, - забираю визитку.
        - Хорошо, один бокал. Договорились? - бокал, епта.
        - Договорились, - наливаю себе и сажусь на свое место. - За удачное знакомство.
        - За удачное, - тихо проговаривает она и подносит к губам стаканчик. Делаю вид, что увлечен закусыванием коньяка чипсами, на самом же деле посматриваю за Петровной, которая совершенно неуклюже сливает содержимое стакана вниз на собачью пеленку.
        - Понравился?
        - Да, хороший коньяк.
        - Я вообще про себя, а не про коньяк, который ты вылила на собачью пеленку.
        - Владимир, я хочу спать. Пожалуйста, у меня был стресс, - пожалуй, впервые мне становится ее немного жаль.
        - Ладно, но сначала утоли мое любопытство. Ты хоть когда-нибудь пила?
        - Да. На своей свадьбе, - вот тебе и нежданчик номер два. Даже как-то неприятно стало. Замужние бабы - это табу.
        - Ты замужем?
        - Уже нет, - вроде полегчало от ее простого «уже нет», но тут же что-то внутри и осело.
        Надо быть объективным - секс с ней мне не светит. Слишком мало времени, а насильно заливать в Елену коньяк - совсем не комильфо. А без бухла ее точно не завалить. Как бы мне ни хотелось утолить свое любопытство и узнать каким будет секс с такими чопорными и донельзя правильными девицами, удача, увы, не на моей стороне. Ну разве что припереться в ее агентство после праздников и попробовать подкатить. Хотя на хрена мне этот геморрой? Баб, что ли, свободных мало?
        - Спокойной ночи, Владимир, - тихо произносит Елена, вырывая меня из раздумий.
        Тоже ложусь и неосознанно поворачиваю голову в ее сторону. О! Волосы распустила. И повернулась ко мне спиной. Удивительная вещь, строит из себя хер пойми кого, а собаке позволяет не только копошиться в своих волосах, но и лизать свои уши. Уши! Разрыв шаблона. Перевожу взгляд на свои ноги. Моя вполне себе ласковая Люська, примостившаяся в ногах, такими нежностями меня не балует.
        - Лен, ты чо бухала, когда называла собаку Офелией?
        - Кефир, - не задумываясь, бросает она. - И квасом запивала, - надо же, еще и шутить пытается.
        - Ясно. А чего развелась? - что за говорун на меня напал? Теоретически, она и вдовой может оказаться, что вполне вероятно. Учитывая характер Петровны, муженек тупо покончил с собой, не выдержав натиск своей супружницы.
        - Не сошлись характерами, - однако, жив. Разведенка, значит.
        - Фу, какой банальный и неинтересный ответ. Если не ответишь, как есть, я обижусь.
        - Спокойной ночи, Владимир.
        Ну вот и поговорили. Пролежал впустую еще полчаса и направился в уже свободный туалет. Забавная вещь, однако. Зубы я начищаю так, словно потенциально готов лезть к Шишкиной в рот. Так и вижу «Владимир, а вы стоматолога когда посещали? Ах, год назад? Ну уж нет, милейший. Всякие непотребства со слюной только после того, как вы вылечите кариес на семерке, а я ее узрела, когда вы зевали. И только после самой глубокой профессиональной чистки зубов». Что-то не туда меня ведет. Эмаль, сука, уже стер ради каких-то… а ради чего? Поцелуев? Ну просто полный кабздец.
        Из сортира вышел злой как незнамо кто. Завалился на временную постель и сразу повернулся на бок. Все, больше никаких подтруниваний над Леной. Просто попутчики. Сам не заметил, как несмотря на полную неудовлетворенность, постепенно начал погружаться в сон.
        Проснулся резко от того, что меня трогают за плечо.
        - Владимир, ну проснитесь, пожалуйста, - ясно.
        - Чо тебе надо? - хриплым ото сна голосом произношу я, поворачивая голову к нарушительнице моего покоя.
        - Мне очень сильно дует из окна. Я провела рукой у окна с вашей стороны и у вас не дует. Мы не могли бы поменяться местами? - очуметь.
        - Чтобы дуло мне? Нет уж, дорогуша. У меня больная шея, мне нельзя продуваться.
        - Ну вы же мужчина.
        - И что? Я должен уступать место незнакомой девице, которая отказалась со мной не только пить, но и говорить? Будешь дальше нарушать мой сон, обращусь к проводнику и скажу не только о твоих туалетных деяниях, но и о том, что ты буянишь по ночам.
        - Это очень невежливо с вашей стороны. Ну, пожалуйста… Вова, отдайте мне ваше место.
        - Перевернись головой к двери и закрой рот.
        - Я уже пробовала. Там тоже дует, только от двери, да и пахнет как-то странно.
        - Тогда забирайся на верхнюю полку с моей стороны.
        - Я не умею. Не понимаю, как технически мне забраться наверх всем телом, лесенки никакой нет, - долго смотрю на Петровну в тусклом свете. И вдруг понимаю, что она не шутит. Такая как она и вправду не заберется на верхнюю полку без посторонней помощи. А лестница и вправду какого-то хера отсутствует.
        - В твоем случае - надо забираться через стол, - и только после произнесенных мною слов, ко мне вернулось неуемное желание над ней подтрунивать. Ну ладно, не только это желание. Приподнимаюсь с кровати, пытаясь подавить в себе непрошеную улыбку.
        - Шутите про стол?
        - Нет. Ладно, все равно разбудила, давай тебе помогу.
        - А, может, тогда вы туда заберетесь, а я на ваше место? - несмело предлагает Лена, потуже затягивая на себе кофту.
        - Комбинацию из трех пальцев знаешь?
        - Знаю, - невесело произносит она, при этом тяжко вздохнув.
        - Ну раз знаешь, то давай одну ногу на мое сиденье, вторую на стол.
        Ее мозг, видимо, к таким словам был не готов. Кажется, я слышу, как он скрипит от такого поворота событий.
        - Да не бойся, я не брезгливый. У тебя же нет грибка на ногтях?
        - Знаете что?!
        - Знаю. Грибок - коварная вещь. Я десять лет не мог от него избавиться, что только не перепробовал, - ох, надо бы запечатлеть лицо Елены прекрасной на мобильник. Такое дорого стоит. - Шутка, - о, а вот и облегчение. - Девять лет, - быстро добавляю я, не скрывая улыбки.
        - Какой же вы все-таки…
        - Нехороший человек, я помню, - перекладываю спящую личинку собаки на свое место и перекидываю Ленину постель на верхнюю полку. - Давай ногами на мое сиденье, а затем на стол. Не бойся, я подстрахую.
        Умора. Самая что ни на есть. Бесплатная развлекуха с девчонкой в ночнухе. Девчонкой?
        - Лен, тебе сколько лет?
        - Это так важно сейчас?! - нервно интересуется Лена, вцепившись двумя руками в верхнюю полку, при этом она как будто намертво приклеилась обеими ногами к моему сиденью. - Не могу я стать на стол ногами. Это бред какой-то.
        - Да, бред, - соглашаюсь я, обхватив руками ее щиколотки. Веду ладонями вверх.
        - Что вы делаете?!
        - Проверяю хорошо ли ты бреешь ноги. Хорошо. Хотя нет, плохо. На голени волосы чуток отрасли. Колются.
        - Вы статью сто тридцать третью хорошо помните?! Осознаете, что я вам сделаю, как только окажусь внизу?
        - Я бы на твоем месте не стал угрожать человеку, в руках которого твоя филейная и ножная часть. И ты про туалет хорошо помнишь? Мы сейчас будем мериться пиписьками и жаловаться друг на друга? Так, все, молчи, - прерываю ее на полуслове. - Я пытаюсь понять, где тебя лучше схватить, чтобы приподнять. Давай вот тут, - сжимаю в ладонях ее задницу. Нормально, есть что потрогать. - Все, все, не тут, - быстро сдаюсь я, в ответ на подергивания Лены. - Вот тут, - веду по ее ногам вниз и обхватив ее голень руками, приподнимаю ее худое тело вверх. Все-таки поесть ей нормальной еды не помешало бы.
        - Мамочки, - кряхтя, произносит Лена, залезая на полку. - Какой ужас! Кто вообще придумал верхние полки?!
        - Скалолаз.
        - Спасибо, - совсем неискренне произносит она. - Будьте так добры, подайте Офелию и мою сумку.
        - Зачем тебе личинка собаки?
        - Она привыкла спать со мной.
        - В твоем возрасте надо спать не с собакой. Пусть отвыкает. Сколько, кстати, тебе лет?
        - Двадцать девять, - сквозь зубы цедит она.
        - А ты хорошо выглядишь. Ладно, спи давай, раз не хочешь бухать, - подаю ей сумку, попутно наблюдая за вновь ожившими крыльями ее носа. - Собаку не дам. Дай ей поспать одной, - перекладываю шавку на свободное сиденье. - Спокойной ночи, Елена Петровна.
        Ложусь на свое место с улыбкой на губах. Сам не знаю почему. Хотя, знаю. Спускаться-то Шишкина Елена Петровна тоже будет с моей помощью. С хорошим настроением там и погрузился снова в сон.
        ***
        Проснулся от дикого вопля и грохота. Резко вскакиваю с места, наблюдая за тем, как с пола приподнимается орущая и дергающая Лена.
        - Пппомогите! - вопит во весь голос она, резко снимая с себя трусы. Может, специально, может - нет, но пульнула она ими именно в меня. Реакция у меня что надо, поймал сие белое кружевное сокровище.
        - Елена Петровна, женщина должна быть с легкой ебанцой, а не совсем ебанутой. Надо было сразу сказать, что хочешь секса, а не вот это вот все с падением. Так быстро еще ни одна знакомая мне женщина для меня не избавлялась от трусов.
        Грудь вздымается, волосы, наконец-то, растрепаны. К тому же она стоит босиком! Босиком на грязном полу! Вопиющее безобразие для такой чистюли как она.
        - Ты вообще придурок?! Мне кто-то в трусы забрался и покусал!
        - Рад, что ты перешла на «ты» и, наконец-то, сказала хоть какое-то ругательство вслух. Однако, ты не шутишь про покусал?
        - Нет! - вскрикнула Лена, при этом не стесняясь залезла рукой под свою сорочку. - У меня там все чешется. Кто это мог быть?
        - Ой, боюсь тебе мой ответ не понравится. Из тех, кто любит полакомиться в трусах, я так-то знаю только манд… лобковых вшей.
        - Ненавижу тебя! Отдай мои трусы!
        - Держи, - протягиваю ей труселя, как вдруг по моей руке ползет муравей. - О! - стряхиваю с себя насекомое. - Это был муравей, - Лена хватает свое белье, а я зачем-то заглядываю на ее постель. Охренеть. - Да там он не один.
        - Что?!
        - Муравьев говорю здесь много. Ты, видимо, что-то сладкое втихушку жрала, вот они и пришли к тебе откуда-то… в трусы. Все, все, не волнуйся, я с ними покончил, - реально давлю рыжих тварей. Уж я-то в курсе, как эти суки больно кусаются. - Ты как вообще? Больно ударилась? - спускаюсь с сиденья и перевожу взгляд на Лену.
        - Не знаю. Не помню. Что теперь делать?
        - Ну… член муравью приделать.
        - Какой же ты… слов нет!
        - А можно поступить по-другому. Я предлагаю единственное правильное решение в сложившейся ситуации.
        - Пить коньяк, пока друг другу не понравимся?! - раздраженно бросает Лена.
        - Пару рюмашек, а потом только трахотерапия. Стресс, как рукой снимет.
        - У меня там все чешется!
        - Почесать?
        - Ты реально больной. Хотя, о чем я, ты же Вова!
        - Вообще-то, я Демьян, приятно познакомиться, - протягиваю руку опешившей Петровне.
        Глава 5
        Руку мне она ожидаемо не подала. А вот то, что на ее лице появится улыбка, а затем Лена начнет издавать охренеть какие странные звуки, напоминающее то, чего у нее явно давненько не было - крайне неожиданно.
        - Ты что, кончила только что?
        - То есть ты серьезно не Вова? - игнорирует мою реплику.
        - Серьезнее некуда.
        - Ну хоть одна приятная новость, - облегченно выдыхает. - А с какой целью ты так представился?
        - Это было несколько забавно, учитывая, что ты мыслила вслух, «только не Вова, только не Вова». К тому же мне скучно, надо было как-то себя развлечь.
        - Не сочтите за повышенный интерес к вашей персоне… но все же, сколько вам лет, лже-Владимир? - эх, недолго Шишкина тыкала, а жаль.
        - На днях грядет страшная цифра.
        - Пятьдесят? - с ехидной улыбочкой добавляет она. Готов поклясться, сейчас Лена непонятно откуда хапнула микс из храбрости и стервозности. И это, несмотря на явный пожар у нее в промежности.
        - Почти. Сорокет.
        - Надо же, а я бы вам дала значительно больше.
        - Рад, что ты бы мне дала. Ну как говорится - все впереди.
        - Учитывая, что вам так много лет, пора взрослеть, Демьян. Наверное, ваш не самый здоровый образ жизни сказывается на вашем не слишком молодом лице, - колко добавляет Петровна, вновь игнорируя мою реплику.
        - Наверное, но лучше так, чем зож-хуеж.
        - Давайте с вами договоримся, не употребляйте при мне обсценную лексику. Ой, простите, вам, наверное, непонятно. Не материтесь при мне. Заранее благодарю, Демьян, - и все-таки, Лена та еще стерва. Моя жалость к ней после атаки муравьев улетучилась в неизвестном направлении, как только эта чопорная стерва включила режим суки.
        - В жопу засунь себе свое «благодарю».
        - Что вы сейчас сказали?!
        - Ну хорошо, будь по-твоему - в анальное отверстие.
        - От вас другого не стоило и ожидать.
        - Укус муравьев вызывает сильную аллергическую реакцию. Это не шутки, - вполне серьезно произношу я, доставая из-под сиденья дорожную сумку. Нахожу в ней аптечку и достаю нужную мазь. - Наклади, поклади, наложи, или что там тебе больше нравится, на свою зудящую промежность мазь. И, желательно, побыстрее, - протягиваю Лене мазь. Та неохотно, но берет.
        - Благодарю, - ну просто пуленепробиваемая девка.
        Возвращаю ее постель на первоначальное место и, несколько раз стряхнув Ленино одеяло от возможных насекомых, кладу на место.
        - Это очень любезно с вашей стороны. По-мужски. Еще бы сразу уступили место и ничего бы этого не было. Не выключайте, пожалуйста, свет, - быстро переводит тему.
        - Куда пошла? - дергаю ее за свободную ладонь, как только Лена хватается за ручку двери.
        - В уборную.
        - Да прям щас. Я ночью сплю, а не по сортирам шастаю, тебя больше оттуда доставать не буду в случае чего. А учитывая, что девка ты бедовая, что-то с тобой определенно может случиться.
        - А я думала после сорока у всех мужчин учащенное мочеиспускание, и вы обязательно будете захаживать в уборную по ночам.
        - Ты что-то больно смелая стала.
        - А это все благодаря вам, Демьян, - с улыбкой произносит она, демонстрируя белоснежные зубы.
        - Покусали Леночку злые муравьи, чешет гениталии Леночка свои, - ну вот и улыбка слетела с ее лица. - В общем, я не шучу. В кровати обкладывай свою промежность. Достаточно прикрыться одеялом.
        - Обрабатывай. Пожалуй, я с вами соглашусь. Сделаю это здесь.
        - Спокойной ночи, - перекидываю шавку Лены на ее место, сам же заваливаюсь на свою временную кровать.
        Вот только сразу перекатился на бок лицом к Лене, ибо любопытство так и гложет понаблюдать за тем, как она это делает. При всей своей строгости, Шишкина неуклюжая и скорее всего невезучая, иначе никак не могу объяснить, как меньше, чем за сутки можно застрять в сортире, быть покусанной муравьями и свалиться с верхней полки.
        На лице Лены вселенская скорбь. Даже при тусклом свете видно, как ей хреново. Ну, в принципе, я бы тоже был опечален, если бы меня в драгоценную письку укусил муравей. А то и муравьи. Однако, кроме скорби на лице Лены есть еще и что-то типа… брезгливости, что ли. Типа, фу я свою «звезду» трогаю только когда моюсь. Хотя, нет. Она бы сказала «выполняю гигиенические процедуры». Дабы отвлечь и, чего уж греха таить, задеть мою попутчицу, бросаю первое, что приходит на ум. К тому же, это действительно правда.
        - Елена Петровна, у меня для тебя плохая новость. Ты сломала конструкцию, именуемую столиком, - демонстрирую ей реально шатающийся, на сопле держащийся столик. - Видимо, у тебя очень тяжелые кости. Вот тебе и правильное питание. Порча имущества так-то. Как мы это будем исправлять?
        - Не мы, а вы. Я скажу, что это сделали вы, находясь в состоянии алкогольного опьянения, - с чувством полного удовлетворения произнесла чопорная стерва, усаживаясь на сиденье. И вот тут я изменил о ней свое мнение. Вполне вероятно, что Лена неплохо справляется с обязанностями организатора праздников. - Что-то хотите мне сказать, Демьян?
        - Да сдалась ты мне.
        - Ну и хоро….
        Договорить Лена не успела. Лицо ее приобрело, мягко говоря, странный вид.
        - Что такое, зуд в промежности не утихает? - вот на хрена я снова это начинаю?!
        - А где моя шуба?
        Ступор… не только у Лены, но и у меня. Уж я-то ее точно не тырил. Белый мех определенно висел на ее месте. По крайней мере, точно висел до тех пор, пока я не отправился в сортир за Петровной. Супер!
        - Эээ… дабы немного отвлечь твое внимание от отсутствующей вещи, напоминаю тебе, что ты не помыла руки после своих деяний в трусах.
        Молчит, осматриваясь по сторонам. Хотел увидеть эмоции на ее лице - ну вот и получай, Царев…
        ***
        Все дальнейшее мне стойко напоминает какой-то сюр. Проводник, менты на ближайшей станции, заявление Лены, допросы, и ненависть в глазах пассажиров за нарушение не только покоя, но и, вероятнее всего, за отставание от намеченного времени в пути. Ну и вишенка на торте - сама Лена. Она определенно что-то хочет мне сделать, ибо ее рот, равно как и некогда нос, живет отдельной жизнью.
          - Ты пытаешься скопить слюну, чтобы в меня плюнуть или у тебя проблема с зубами и твоя белоснежная улыбка результат протеза, который ты сейчас пытаешься вставить на место?
        - Ненавижу тебя. Если бы не ты, этого всего бы не было, - сквозь зубы процедила Лена.
        - Рад, что ты снова вернулась в формат тыканья. Однако, милейшая Елена Петровна, смею тебе напомнить, что это не я украл твою шубень.
        - Если бы не ты, я бы не пошла в этот туалет, а переоделась бы в купе. Если бы ты поступил как мужчина и уступил мне, я бы не легла на верхнюю полку и не получила бы искусанные гениталии, разбитую коленку и шишку на лбу, - да, спустя несколько часов, следы на коленке и лбу появились. Из-за этого мне реально немного не по себе. Наверняка, где-то еще тоже есть следы. - Если бы ты закрыл дверь в купе, мою шубу бы не украли! - истерично вскрикнула Лена.
        Черт возьми, в ее словах, как ни странно, есть своя правда. Впервые не знаю, что делать. Вот совсем. Ну, разве что, напоить Лену. Не раздумывая, усаживаюсь к ней на сиденье и убираю в угол ее собаку. Сначала Шишкина не осознавала, что я делаю и лишь когда я придвинулся к ней вплотную, наконец узрел на ее лице возмущение.
        - Да какая разница, кто находится на твоей постели, если здесь уже мент сидел своей грязной жопой. У меня-то почище будет. В смысле штаны почище. - Лен, ну, извини, - вполне серьезно произношу я, положив руку на ее плечо. А затем резко придвигаю ее к себе. Если говорить просто - приобнял. - В сложившейся ситуации, я предлагаю один единственный путь: давай сначала бухнем, а потом все же предадимся плотским утехам. Поверь мне, комбо из коньяка и секса сделают свое дело. Наутро ты точно не вспомнишь о какой-то украденной стремной шубе, равно как и о синяках, потому что коньяк будет в роли анестезии. Ну и приглушит совесть, разумеется.
        Ясное дело ни на какой секс после прогрызших нутро Петровны муравьёв, я не рассчитываю, но напоить Лену мне почему-то все равно хочется. Скорее всего для того, чтобы тупо узнать, что она из себя представляет на расслабоне.
        - Ваши генитальные предложения меня не интересуют, Демьян.
        - А Вовкины? Вовка на все руки мастер.
        - У вас шизофрения?
        - Понятия не имею. Не пойман, так сказать, - не вор. Я бы на твоем месте тоже проверился, учитывая, что ты перескакиваешь с «ты» на «вы». Странное какое-то явление. Чем-то определенно попахивает.
        - Твоя кошка сходила в лоток, возможно, попахивает именно этим, - вполне спокойно произносит Лена, шмыгнув носом. Ой, нет, только не слезы.
        - Возможно. Но у меня впитывающий наполнитель, так что, думаю, дело все же в тебе. Слушай, ну чего ты так расстраиваешься из-за этой шубы? Положа…, - стопорюсь, впервые за время нашего знакомства реально не осознаю правильно ли говорю. - Ложа руку на… - сука! Ну не то что-то! Ну не покладя же?! - Положив руку на сердце, - быстро произношу я в очередной раз…
        - Положа, - тут же вступает Елена. Значит, не все так плохо.
        - Да, положа руку на сердце, скажу, что твоя шуба была страшненькой. Какой-то не слишком белой, как будто ею мыли полы. Фасон не модный, какой-то бабкинско-старческий, - самое удивительное, что я не шучу. Шуба ей категорически не шла. - Полнила тебя, а это странно, учитывая, что ты худая. Да и дешевка она, одним словом.
        Зря, ой, зря я это сказал. На глазах Лены тут же проступили слезы. Ну ё мое!
        - Она была моей первой покупкой после выплаты ипотеки. Я на нее копила почти год, - так жалобно и вполне искренне произнесла Лена, что я готов в сию секунду провалиться сквозь землю.
        И только спустя несколько секунд осознал, что эта чопорная мадемуазель сама себе приобрела квартиру. Не знаю почему, но стало приятно. Однако «приятно» не отменяет того факта, что мне нечего ей сказать. Утешать женщин, тем более плачущих, я никогда не умел. Ну ладно, мне было на них просто плевать. Исключение составляет лишь дочь, но ее слезы, если уж быть откровенным, всегда были банальной манипуляцией. Я это понимаю, но, увы, потакаю.
        Что? Ну вот что сказать Лене, чтобы вернуть все хотя бы на момент за минуту до обнаружения пропавшей шубы.
        - Скажи мне что-нибудь хорошее, - неожиданно произносит она.
        Обдумываю в голове что можно сказать хорошего и, сука, как назло, ничего дельного не приходит.
        - У тебя такая маленькая зарплата? - сам не понял, как из меня вырвался сей тупой, совершенно неуместный в данное время вопрос. Но в то же время резонный, учитывая, что копить год на эту стремную шубень равно хрень, ну как-то слишком.
        - Почему маленькая? - о, кажется, солевой поток остановлен заинтересованностью в моем вопросе. У Петровны аж глаза выкатились как у долгопята. - У меня очень большая зарплата. В семь-восемь раз больше средней заработной платы по Санкт-Петербургу. Просто данные разнятся. Согласно Росстат она выше. Если память мне не изменяет - шестьдесят шесть тысяч с копейками, а по независимым порталам, которым я доверяю больше - сорок три тысячи, - О, мой Бог… - В общем, у меня хорошая зарплата. С чего ты взял, что маленькая?
        - Хм… тогда ты транжира, ибо стоимость твоей шубы - пятьдесят, ну максимум, семьдесят тысяч. Итого, по шесть-семь косарей в месяц, даже меньше. Если ты не набрехала и у тебя в реале такая нехилая зарплата, купишь себе новую стремоту. В смысле шубу. Сэкономишь на маникюре и педикюре. На волосах тоже можно. Которые на голове в смысле, - быстро добавляю я. - Они у тебя чересчур идеальные, прям бесит. На эпиляции не экономь.
        - Моя шикарная шуба стоила шестьсот тысяч рублей, - по слогам произносит Шишкина, вновь надувая ноздри до необъятных размеров.
        - Не хотелось бы тебя, Леночка, огорчать еще больше, но тебя явно наеб…лапшу на уши навешали. Норка столько не стоит, а, мне кажется, это было именно это бедное, ни в чем неповинное животное. Ну или ты явно покупала ее не по скидке. Скоро она будет сто пудов в полцены, это как минимум. Или ты в ЦУМе закупалась? На «апрашке»[1 - *Апраксин рынок] надо. Когда закажу у тебя похороны… точнее праздник, я тебя обязательно свожу туда. Купим тебе норку. За твои деньги.
        - Какой же ты…
        - Нехороший человек? - чуть сжимаю ее плечо. - Есть немного.
        - Скажи мне что-нибудь по-настоящему хорошее, - вновь произносит Лена, спустя несколько секунд шмыганья носом.
        - Только после тебя.
        - У меня кроме Фели нет ничего хорошего.
        - Что вообще такая как ты делает в поезде?
        - Экстрасенс сказала отправиться на поезде в одно место, чтобы встретить своего… свою судьбу.
        - Чего?!
        - Ничего. Забудь. Я так неудачно шучу, - усмехается сквозь слезы. - Я еду по делам. В смысле к дальнему родственнику. Он умер и меня попросили организовать похороны.
        - Ясно. Лен, я предлагаю тебе уже хрен знает какой раз выход из сложившейся ситуации - бухлотерапия и сексореаниматерапия, - убираю руку с ее плеча, хотя готов поклясться, что Петровна такому тесному контакту, как ни странно, была не против. - Я просто не знаю, что еще предложить.
        - Никогда не думала, что это скажу, но я согласна. На первое, конечно. Во втором уже нет смысла. Ты же не Вова и даже не Воланд.
        - Чо? - озадаченно интересуюсь я.
        - Ничего.
        - Ну раз ничо, тогда предлагаю начать.
        Кажется, так быстро я еще никогда не доставал и не разливал по стаканчикам коньяк.
        - А как твое отчество? - вдруг поинтересовалась Лена, по-настоящему нюхнув в стаканчике коньяк.
        - Владимирович. Не шучу.
        - Ясно.
        - Ну все, Елена Петровна, давай уже выпьем за удачное, продолжительное знакомство.
        - За удачное, - вполне громко произносит она и выпивает залпом коньяк. В этот раз по-настоящему.
        ***
        Будят меня настойчивые грубые ласки моего паха. Я бы сказал, чрезмерно настойчивые. Резко открываю глаза, пытаясь сфокусировать внимание на увиденной картине. Сонная, слегла отекшая Лена совершенно точно жамкает через трусы мой член.
        - Доброе утро, - хрипло произношу я, наблюдая за тем, как Шишкина приподнимается на одной руке. Глаза - стеклянные, вид - шикарный.
        - Папизде папизде папизде…лали ботинки, - прикрывает ладонью рот и глаза выпучивает так, словно те готовы выпасть из орбиты. - Ччто это такое?
        - Ты меня спрашиваешь? - не ржать. Не ржать, Царев!
        - Ой-ой-ой…
        Глава 6
        Виски давит так, как будто мне кто-то отбил голову, а горло… ощущение, что по нему проехали наждачкой. Даже сглотнуть не получается. Пытаюсь разлепить глаза, но организм не слушается. И перевернуться тоже не могу. Господи, у меня что, инсульт?! Пробую подвигать рукой. К счастью, полностью меня не парализовало. Рука точно двигается и тактильные ощущения не пропали. Офелия - первое, что приходит на ум, когда я нащупываю под простыней ее лапку. Что-то с ней определенно не так. Она, кажется, более мясистой, чем прежде. Странно.
        Так, а на чем я вообще лежу? Сама не поняла, как тело-таки послушалось меня, и я открыла наконец-то глаза. Чуть приподняла голову. Картинка не четкая, но подо мной… перец. Красный перец в очках. Что за бред? Снова сжимаю в руках не пойми что и только спустя несколько секунд я перевожу уже более четкий взгляд влево, а затем вправо. И совершенно четко вижу надпись на белом «Крутой перец».
        - Доброе утро, - слышу рядом с собой чуть хриплый голос. Это что вообще такое?! Приподнимаюсь на одной руке и вглядываюсь в лицо… Демьяна. Это что получается, я лежу на его животе, а моя ладонь на его трусах? Резко одергиваю руку. Что вообще произошло?!
        - Папизде папизде папизде…лали ботинки, - сама не поняла, как ЭТО могло вылететь из моих уст. Моментально прикрываю рот ладонью. - Ччто это такое?
        - Ты меня спрашиваешь? - почему у меня такое чувство, что он насмехается надо мной? И это при том, что лицо Демьяна не фонтанирует никакими эмоциями.
        - Ой-ой-ой, - как это могло случиться? Точно, я же пила с ним коньяк! Зажмуриваю глаза, то ли от страха, то ли от стыда.
        - Я разрешаю тебе и дальше радовать мою гениталию. Или мой гениталий, как правильно?
        - Понятия не имею, - честно отвечаю я. И вдруг до меня доходит. - Я ничего такого не делала! Я была уверена, что трогаю свою собаку под простыней.
        - Стесняюсь спросить, какую такую часть от этой самой собаки ты трогала?
        - Ножку или ручку. В смысле лапку.
        - Беру мои вчерашние извинения обратно, Елена Петровна, - высвобождается от моего тела и встает с полки.
        - В смысле? - непонимающе бормочу я, пытаясь привести свое тело в сидячее положение. И это все-таки получается. Перевожу взгляд на рядом стоящего, возвышающегося надо мной Демьяна. Он резко хватает мою ладонь и сжимает ее вокруг лапки Офелии. - Вот передняя лапа твоей худобздейки. Почувствовала?
        - Да, - киваю как болванчик и Демьян тут же перемещает мою руку к себе на трусы. Ладно бы просто переместил, так он еще и сжал ее вокруг своего члена. Атас. Полный.
        - Разница есть?!
        - Есть, есть, - пытаюсь высвободить свою руку. Пусть и не сразу, но у меня это все же получается.
        Вновь закрываю глаза и стараюсь побороть внезапную волну тошноты. Кажется, немного полегчало. Чувствую, как рядом со мной присаживается Демьян. Хитрый белорус. Поди напоил меня специально, чтобы надо мной издеваться. Боже, что я вообще творила и сколько выпила? Неспроста же я это «папизде» вымолвила вслух, как только очнулась. Фу, Боже… А если он еще и на камеру все это снимал?
        Стоп, а почему я вообще спала на нем?! Да еще и на его животе? Головушка, пожалуйста, напрягись, родненькая. Вспомни все сама. Я точно выпила коньяк. Дважды. Затем совершенно точно попросила что-то. Только что? Точно! «А у тебя не будет еще одного того бутербродика? Который с майонезом, колбасой и…» Отлично, гадости еще этой поела. Во рту неприятный привкус. Это совершенно точно еда Демьяна. А дальше? Что же было дальше? Надо его спросить. Не трусь, Лена! Поворачиваю к нему голову и нехотя, но все же открываю глаза. Насмешливый взгляд Демьяна направлен не на мое лицо, а вниз. Устремляю взгляд туда же.
        - А это что?! - на мне незнакомая болтающаяся майка, которая совершенно не скрывает мою грудь!
        - Алкоголичка с вылезшей сиськой. Отмечу - с красивой сиськой.
        - Я не алкоголичка! - вскрикиваю я, пытаясь натянуть непослушными руками майку на грудь.
        - Алкоголичка - это название майки в народе, если ты не в курсах, Елена Петровна. А сиська… ну сама знаешь, и в Африке сиська.
        - Господи, - хватаюсь за голову. - Скажи мне, что тут произошло. Только не ври, умоляю. На тебе были другие трусы, - вдруг доходит до меня! - Мы что, переспали?! - тяну руку к майке и, совершенно не стесняясь, приподнимаю ее вверх. На мне, к счастью, мои трусы. Быстро опускаю ее обратно. Хотя, наличие трусов вообще ничего не значит. Я после секса со своим мужем всегда мылась и белье надевала. Черт!
        - Расслабься, - лениво произносит Демьян, разминая руки. - Все было гуд, - готова поклясться, что что-то было точно, ибо на его лице я вижу едва заметную ухмылочку.
        - А можно подробнее? - ищу глазами свою кофту, но ничего не нахожу. Удивительно, но сейчас сидеть полуголой почти при незнакомце не так уж и страшно.
        - А точно надо? - улыбаясь, произносит Демьян и отпивает воду из бутылки. Вот! Вот чего я хочу! Как будто поняв меня без слов, он протягиваем мне бутылку, и я жадно присасываюсь к горлышку. Никогда еще газированная вода не была такой вкусной. Умопомрачительно хорошо. Странно, но я даже забыла про боль в горле во время питья. Вдоволь напившись, протягиваю ему обратно бутылку.
        - Спасибо. Да, надо. Мы переспали? Только честно.
        - Да. И вдоволь обменялись биологическими жидкостями, - я хотела от него услышать его обыкновенные шуточки и издевки, но я четко поняла, что сейчас он не шутит. Он говорит абсолютно серьезно. Спокойствие. Только спокойствие.
        С одной стороны, это даже неплохо. У меня как раз примерно пять дней подходящих для зачатия. А тут проснулась - беременна и все, можно возвращаться в свою родненькую квартиру. Проблема в том, что я была пьяная и как это скажется на возможном ребенке не ясно. Да и что за наследственность у лже-Владимира. А если у него еще какие-нибудь ЗППП имеются? Как же меня так угораздило?!
        - Прием, Елена Петровна.
        - А… ты никогда ничем не болел? Ну там… может быть, хламидиоз, гонорея, сифилис.
        - Ну, по малолетке был сифилис, - видимо, сказывается влияние алкоголя. Я совершенно не понимаю, шутит он или нет, ибо лицо не выражает никаких эмоций. - Долго не понимал, что это за сыпь такая на теле, не разглядел я и твердый шанкр. Чуть носа не лишился в итоге. Но закончилось все нормуль. Бахнули пенициллин в жопу и все путем, - а вот это похоже на правду.
        - Ясно. А мы предохранялись?
        - Ну как предохранялись, если мы жидкостями обменялись? Не до этого как-то было, - заберите меня отсюда!
        - А я не простужалась? - осторожно интересуюсь я.
        - Эмм… ну на улицу ты голой не выбегала. Да и голову в окно тоже не совала. А что такое?
        - У меня очень болит горло. Как будто по нему наждачной бумагой проехались. Правда, сейчас полегчало.
        - Это, наверное, после минета, - занавес. Пытаюсь сглотнуть, но не получается. Кажется, кровь отлила от лица и мне реально поплохело.
        - Ой, да ладно, я пошутил. Жидкостями мы обменялись только что. Слюнки, слюнки, Елена Петровна. После питья из одной бутылки, - быстро поясняет он, видимо, приняв мой ступор за непонимание. Пододвигается ко мне, касаясь моего бедра, и вновь как вчера приобнимает за плечо. - Сначала мы выпили пару рюмок, потом ты захотела закусить. Схомячила два моих бутера и навернула кусок вареной колбасы сверху. Затем мы снова выпили, чуток поговорили, а потом ты внезапно извергла фонтаном мою любимую варенку на свое сиденье и на пол. Я понял, что нужно закругляться и решил уложить тебя спать. А когда я положил тебя на мою полку, и мы легли вместе спать, ты облевала меня вместе с моими дорогущими китайскими трусами, ну и себя, стало быть, свою стремную ночнуху и кофту. Нехотя, но я все же отдал тебе свою любимую майку и надел на тебя. Ты не сопротивлялась, и в качестве бонуса я даже потрогал твою левую, нет, правую сиську. Уложил тебя на бок, прижав спиной к грязной стене купе и положил на свой мощный торс собачью пеленку, дабы ты не заблевала меня заново. Ну и твою голову соответственно на нее. И да, конечно
же, мы с тобой не трахались, ибо я не люблю почти безжизненные тела. Ну и естественно орального секса у нас тоже не было. Со всем уважением, Елена Петровна, тебе, дорогуша, столь дорогие сердцу органы доверять без какой-то базовой школы, экзаменов, а лучше еще и диплома - нельзя. Ну и горло, думаю, болит от блевки. У тебя это, наверное, впервые. Хорошие девочки так-то не блюют. Ах, да, сифилиса у меня тоже не было, я чист, аки сорокалетний младенец.
        Молчу, ибо не знаю, что сказать. Если сначала за его шуточки мне хотелось его прибить, то спустя примерно минуту, я смотрю на это по-другому. Незнакомые мужчины, у которых накрылся предполагаемый секс, не возятся с пьяными женщинами. Не снимают с них грязную одежду и не кладут на бок, чтобы те не захлебнулись рвотой. Да и вообще… как бы он надо мной ни подтрунивал, человек он точно не плохой.
        - Спасибо, Демьян, - вполне искренне произношу я.
        - За что?
        - За то, что не воспользовался ситуацией и… помог мне.
        - Пожалуйста, Елена Петровна, - насмешливо произносит он и отпускает мое плечо. А затем как-то неожиданно убирает мои волосы на одну сторону и медленно тянется к моей шее. Резко вскакиваю с полки.
        - Мне в туалет надо, - брякаю первое, что приходит на ум. Хотя мне действительно туда надо.
        - Отлить?
        - Ага, - киваю как болванчик, устремляя взгляд на свои босые ноги. Кошмар. Просто лютый треш.
        Засовываю грязные ноги в сапоги, достаю первую попавшуюся длинную кофту из чемодана и надеваю на себя. Быстро наливаю воду в поилку и насыпаю корм Офелии, а дальше под зорким взглядом моего попутчика начинаю копаться в чемодане. Кстати, почему он здесь, а не под сиденьем? Ай, плевать. Достаю одежду, чистое белье, косметичку и полный пакет гигиенических принадлежностей.
        Идти сейчас в туалет и оказаться там снова запертой - совершенно не страшно. А вот увидеть свое отражение в зеркале… очень страшно. Такого кошмара на своем лице я еще никогда не видела. Отекшая, с шишкой на лбу и опухшей слева губой. Судя по слегка перекошенному рту, у меня и вправду инсульт. А нос? Что я им делала? Почему он такой красный и отечный?
        Снимаю с себя кофту и скидываю в пакет. Да, я самая что ни на есть алкоголичка с голой грудью, и чужая майка тут ни при чем. И вот такой я спала на незнакомом мне мужчине? Боже, так низко я еще не пала. Узнали бы об этом мама с папой…
        Собравшись с духом, я ополоснула лицо холодной водой и тут же приклеила патчи под глаза. А дальше начала протирать свое тело салфетками и, в буквальном смысле, драить свои зубы до блеска. И только во время чистки зубов перед глазами встала картинка, как Демьян просит повторить за ним «Папе сде - , папе сде - , папе сделали ботинки». Это никакое не «папизде»! Боже, а ведь я очень… очень много раз произносила эти слова. Кажется, я реально бледнею, когда в голове появляется четкий кусочек из вчерашних событий:
        « - Давай заново, Ленок, папе сде - , папе сде - , папе сделали ботинки. Только главное быстро произноси! Ну, что ты тормозишь?
        - Я не понимаю почему папе сделали ботинки. Как их можно сделать? Изготовить тогда уж. Да и как-то это звучит бессмысленно. В чем суть?
        - Суть в том, что ты не Елена Петровна, ты ЕЗ.
        - В смысле?
        - В смысле ты Елена Заебовна.
        - Ну, знаешь ли!
        - Знаю. Пей и повторяй, - протягивает мне очередную порцию коньяка, которую я быстро опрокидываю в себя, закусывая наивкуснейшей колбасой. Возможно, она из бумаги и крысы, но очень уж вкусная. - Не нравятся ботинки, будет тебе другое. Повторяй за мной, Елена Заебовна: Папе сде - , папе сде - , папе сделали укол. Прямо в ху - , прямо в ху - , прямо в худенький живот…»
        Краска моментально приливает к лицу. Боже, как же стыдно…. «Ленуха, можно я полижу тебе ухо?» Это что еще такое? Откуда это в моем сознании?
        - Вот же гад гадский!
        - Елена Петровна, у тебя там все в порядке? - слышу за дверью уже хорошо знакомый голос. - Тут как бы люди ждут, - сто лет будет жить!
        - Отвали, - за всей злостью в голосе произношу я. Никогда я такого себе не позволяла, но тут почему-то стало дико обидно за все.
        - У нее живот болит. Понос. Он так-то, не спрашивает никого. Вареной колбасы человек переел, с кем не бывает. Лучше пройти в другой туалет, - ну, сволочь такая! Ладно, главное, что не мой суженый на букву «В»!
        ***
        Перевожу взгляд на часы - половина третьего. Поспали не хило так. Но еще больше бесит уже часовое отсутствие Петровны. Скучно. Наконец, дверь в купе открывается. Ух ты ж, Боже мой. С лицом постаралась на славу. Макияж «стерва на выгуле» во всей красе и никаких тебе отеков и шишек на лбу. А вот одежда полный кабздец. Какая-то монашеская или старушечья черная юбка в пол и совершенно не к месту рубашка в оранжевую полоску.
        - Все нормуль?
        - Наше с тобой общение я желаю прекратить, - усаживается на свое место. - Поэтому, будь так добр, не обращайся ко мне.
        - А я желаю продолжить. Ты кого-то обворовала по пути в наше купе?
        - В смысле?
        - В смысле отхерачила какую-нибудь бабку по дороге и украла у нее эти убогие шмотки?
        - Это моя одежда, - так спокойно произносит, что возникает желание треснуть Лене по лбу.
        - И что ты курила, когда покупала эту блузку и убогую юбку в пол?
        - Таким людям как ты, этого не понять.
        - И какой я? - молчит, уткнувшись взглядом в свою стремную юбку. - Что, даже не поблагодаришь, что за время твоего туалетного отсутствия я убрал и отнес твое блевотно-постельное белье?
        - Благодарю. Однако, Елена Заебовна не желает с тобой говорить, - ясно. Видимо, вспомнила что-то и обиделась.
        - О, память подкинула флешбеки. Да не обижайся ты. Это так, типа шутка. Ну, правдивая, конечно. Давай дошик перекусим, у меня как раз две упаковки.
        - Я не употребляю такую пищу. Вчерашняя акция была разовая. И я, в отличие от некоторых, умею учиться на своих ошибках. Не надо мне напоминать о том, что было. На этом я желаю реально прекратить нашу беседу, - приподнимает ладонь вверх и тут же медленно ее опускает. Нет, надо было ее все же трахнуть. Причем почти сразу, после двух рюмок.
        Сам себе не могу объяснить какого хрена пристал к этой проблемной девке. Ну, симпатичная и что с того? Были и красивее. Сговорчивее. Милее. Нежнее. И до хрена всего. Наверное, это банальный интерес чего-то новенького.
        На последней остановке перед пунктом назначения, я зачем-тот вышел из вагона. Сам не понял, как оказался в магазине «тысяча и сто одна сувенирная хрень». Когда увидел складывающуюся трость, решение ее купить и подарить Петровне пришло самой собой. И так увлекся упаковыванием этой хрени, что не заметил, как просрал время. Бежал к поезду так, словно в моей сумке остался как минимум лям баксов. Каково же было мое удивление, когда я узрел Лену на перроне. Ты ж моя прелесть. Стоит со своей шавкой в руках и спорит с проводницей из-за отсутствия моей скромной персоны.
        - Ну вот и он.
        - Я тут, я тут. Девочки, брейк. Живот прихватил, пардоньте, - хватаю возмущенную Петровну за руку и тяну на лестницу. - Благодарю, что не уехали без меня, - твою мать! Это «благодарю» надо как можно быстрее искоренять из своего лексикона.
        - А что это ты за меня так переживала? - отдышавшись, наконец произношу я, усаживаясь на полку.
        - Животных бросать нельзя. Что бы с ней было дальше, если бы ты остался там? - переводит взгляд на Люську. - Она бы переживала, а кошка уже не молоденькая. Стрессы ей не нужны.
        - Ой, а кому они нужны, - я только сейчас осознал, что Лена в верхней одежде. В ужасающем сером пальто, которое ей совершенно не идет. - Ты одолжила у проводницы пальтишко?
        - Нет, купила его в модном магазине. Ты в такие не ходишь.
        - С прискорбием сообщаю тебе, что у тебя отвратный вкус.
        - Ты сначала на свои татуировки посмотри, а потом уже мне про вкус говори.
        И все. Молчок. До самого пункта назначения. Прикол в том, что вышли мы на одной и той же станции. Спускаю вниз чемоданы Лены и подаю ей руку.
        - Благодарю, - хватается за чемоданы. - Извини за то, что я сказала, что ты выглядишь на пятьдесят. Я соврала. У тебя хорошая фигура и лицо максимум на сорок. Не обижайся, - озирается по сторонам.
        - Не обижаюсь. У меня для тебя подарок, - протягиваю ей упакованную трость.
        - Это что?
        - Трость.
        - Зачем она мне?
        - Чтобы херачила ею всех, кто бесит. Как бабки на лавках.
        - Знаешь что?! - а вот и ноздри полетели. Акт хрен помнит уже какой по счету.
        - Знаю, - улыбаясь, произношу я.
        Сам не понял, как в миг скинул с плеча дорожную сумку и поставил переноску с Люсей. А дальше притянул Лену к себе. Хотелось хоть на прощание заляпать ее слюнями, в итоге получилось не так, как задумывалось. Она меня уела, просто потому что не оттолкнула, не прикусила язык, а ответила. Сначала неохотно, осторожно, я бы сказал. Как будто думала о том, как правильно целоваться с таким как я, а потом неожиданно размякла в руках. И все, понеслось.
        С невероятным усилием отлип от Лены сам. Смотрю на ее покрасневшие губы и понимаю, что все-таки хорошо, что у меня есть ее визитка.
        - До встречи, Елена Петровна, - тихо произношу я опешившей мадемуазели, разворачиваюсь и ухожу. Однако, сделав несколько шагов, снова поворачиваюсь к ней. - Лен, - окрикиваю ее. - Я зубы, кстати, не чистил, - подмигиваю Петровне, резко отворачиваюсь и, увеличивая скорость, устремляюсь к вокзалу.
        Глава 7
        Шикардос. Пожалуй, это первая появившаяся мысль, при виде сего «царства». Да, масштабы поражают. Лакшери Турция отдыхает.
        - Ну как? - словно ребенок интересуется Олег, не скрывая радости в голосе.
        - Признаться, я обескуражен. Я был уверен, что еду в санаторий для пенсионеров. Ты меня уделал. Молоток, - усаживаюсь в кресло, больше напоминающее королевский трон.
        - Это вип-номер, стандартные поскромнее, но тоже хороши.
        - Ах, это вип. Тут тебе и пиписинки с мандаринками.
        - А то, для брата не жалко.
        - Не боишься, что животные сии богатства испортят? - обвожу взглядом номер.
        - Не боюсь. В этом и есть фишка. Богатые мамзели любят отдыхать со своими собачками, а некоторые мужики с кошками, - указывает взглядом на Люську. - Редко где такое предоставляют. А любой урон номеру оплачивает провинившийся. Ковров нет, не обгадят. Слушай, пойдем ко мне в кабинет. Выпьем. Чего здесь тухнуть?
        - Рановато, - перевожу взгляд на часы. - Но, можно, - хватаю мандарин из корзины.
        Да, виды реально поражают. Дорого, богато. Несмотря на то, что братья мы сводные и подростками зачастую враждовали, я за Олега рад.
        Спустившись в главный холл и услышав уже знакомый голос, я подумал, что у меня глюки. Да быть такого не может! Однако, со зрением у меня все в порядке. Ошибки быть не может. Петровна срется у стойки ресепшена! Точно она. В конце концов, кто еще будет задалбывать администратора из-за номера. Шикарно. Просто блеск. А я еще не хотел сюда ехать.
        - Ну что ж сказать, пути Господни неисповедимы….
        - Ты что, в религию ударился? - резко притормаживает Олег, узрев «бабку Лену».
        - Пфф… нет, конечно.
        - И что это значит?
        - Да кто его знает. Вроде типа, что ни хрена мы не знаем, что нам предначертано, а оно… предначертано и только ему, - тычу пальцем вверх. - Известно. Ой, короче, я не знаю. Чего придолбался? Пусть будет, как я сказал. Но надо погуглить на досуге. А ты к дамочке с собачкой не подойдешь? Она недовольна.
        - Да пошла она в задницу. Уже второй номер меняет. Все ей не так.
        - У меня к тебе одна малюсенькая просьба. Раз она снова меняет номер, посели ее в випку рядом со мной.
        - А не жирно ей в випку? Она оплачивала стандарт, между прочим. Обойдется.
        - Я доплачу, - закатывает глаза. - Ну ладно, если будет где-нибудь засор, я тебе его быстро устраню.
        - На хрена она тебе сдалась?
        - Это моя попутчица из поезда. Баба - огонь. Нет, пожарище. Ну что, поселишь?
        - Ну если огонь и пожарище, то поселю, - усмехается Олег.
        - Только я не при делах. Это типа презент от владельца. У меня тут одна идея возникла, поэтому давай выпивку отложим. Иди обрадуй Елену Петровну випкой.
        Чувствую себя малолетним пацаном, который-таки достал карбид. Предвкушение точно такое же, как и от взрыва того самого карбида - феерическое. Буквально через минуту лицо Лены засияло. Однако она не спешит подниматься в номер, а присаживается на диван. Только сейчас заметил, что на ней какой-то убогий свитер на сто пятьдесят размеров больше, чем сама Петровна. Пятислойный воротник вообще атас. Хотя, к такой юбке в самый раз. А я еще на рубашку с полосками грешил.
        Не раздумывая, подхожу к Лене и усаживаюсь к ней на диван, намеренно касаясь ее ноги.
        - Ты уже организовала похороны своего родственника, Елена Петровна? - в который раз я жалею, что не обладаю способностью фотографировать глазами. Выражение лица у Лены - говорящее. К выпученным глазам добавился еще и открытый рот. - Учитывая, что девка ты у нас бедовая, ротик тебе надо бы прикрыть, а то залетит еще какое-нибудь насекомое, потом реанимируй тебя.
        - Ты что тут делаешь?! - спустя несколько секунд наконец родила Лена.
        - Отдыхаю в санатории, что ж еще? Так что там с похоронами?
        - Дистанционно организовала, - бурчит себе под нос. И спустя несколько мгновений, меняет выражение лица, по всей видимости включая режим стервы. - Милейший Демьян, будь так добр, отсядь от меня. Ты нарушаешь мое личное пространство, - о, и тон сменила.
        - Еще одно недоброе слово в мою сторону, и пострадает твой второй подбородок, милейшая, - видя изменившееся лицо Петровны, я быстро добавляю. - Шутка, я имел в виду твой свитер. Классный прикид. Монашка на выгуле. Нет, злая монашка. Тебе срочно нужен мужик, который нормально тебя приоденет.
        - На себя намекаешь?
        - Возможно. Это судьба, Ленок. Поезд, а теперь и санаторий.
        - Не смей называть меня девкой и Ленок.
        - Ты еще и злопамятная. Обижаешься за непочищенные зубы? Или переживаешь, что охотно сосалась с бульбашом и по совместительству зеком-сантехником? - на лице Петровны загруз. Причем полный. - Ты не курсе, кто такой бульбаш?
        - В курсе. Это этнофолизм.
        - Ой, Елена Петровна, не хотелось бы тебя огорчать, но это не этофолизм. Чем бы он там ни был.
        - Этнофолизм. Также экспрессивный этноним - употребляется местным населением или народом с отрицательной коннотацией. Бульбаш относится к пейоративной лексике просторечия, - занавес, епта. Трахать. Трахать и еще раз долго и упорно трахать.
        - А еще говоришь, что матами не ругаешься. Ты откуда эту херь знаешь?!
        - Читаю на ночь. Действует, как хорошее снотворное.
        - На ночь, Леночка, надо трахаться, а потом и спится крепко.
        - Ты всерьез здесь поселился? - быстро меняет тему.
        - Нет, блин, за тобой следил. А ты почему еще не заселилась?
        - Жду пока мне приготовят вип-номер.
        - Вип… да ты крутая. А у меня эконом.
        - Поздравляю. Демьян?
        - А?
        - Мне не очень комфортно сидеть с тобой и разговаривать после случившегося. Понимаю, что тебя, вероятнее всего, забавляет такая зверушка как я, но ты теряешь время, проводя его со мной.
        - Да ничего такого не случилось. Ну подумаешь, сиськи мне показала, да член пожамкала, ну телами малехо потерлись. Не переживай. Скушай лучше мандаринку, - протягиваю ее дольку.
          - Ты серьезно думаешь, что я буду есть мандарин, почищенный твоими грязными руками?
        - Они чистые. Собакой твоей клянусь. Если не откроешь рот и не возьмешь с моей руки дольку, я выложу видео, где ты учишься материться.
        - Шутишь?!
        - Нет. Снимал для себя, но почему бы не поделиться, - плевать, что блефую. - Открывай, Елена Петровна, - подношу к ее губам мандарин. Нехотя, но Лена все же открывает рот.
        - Вкусно?
        - Отчетливо ощущаю привкус грязных рук.
        - Значит понравилось. Я к тебе зайду вечерком.
        - Зачем?!
        - На свидание пойдем. Я даже оденусь прилично. Не пойдешь - выложу видео, - встаю с дивана, но Лена тут же хватает меня за руку.
        - Зачем ты это делаешь?!
        - Потому что хочу. И ты тоже хочешь, просто признаться себе боишься, что тебе в принципе может понравиться такой человек как я. Все, не грузись. Оденься во что-нибудь нормальное, пожалуйста. Лучше в платье.
        - Даже если бы оно у меня было, я бы его не надела.
        - До глубокого вечера, Елена Петровна. И волосы распусти.
        Я однозначно двинулся кукушкой. Иначе не могу объяснить тот факт, что я вызвал такси и отправился в город, чтобы купить Лене платье на свой вкус. Ну, точно кукуху надо лечить.
        ***
        Глядя на свой номер, настроение приподнимается до высот. Вот что значит добиваться своего. Здесь еще и джакузи есть! А какой шикарный вид открывается из окна. Нереальной красоты природа. Еще и балкон с садовыми качелями. Шикарно! Странное дело, красивым интерьером меня не удивить, но почему-то мне здесь очень нравится. Так нравится, что я забываю о потенциальном видео и цели своего визита. Искать какого-либо Вову - желания нет. Пора признаться самой себе, что мужчин в моей жизни не будет. Не хочу я этого. Не хочу и точка. А вот «сосаться», как выразился Демьян, мне и вправду с ним понравилось. Парадокс, учитывая, что я на дух не переношу все эти слюни. Возможно, все дело в том, что Демьян, в отличие от моего бывшего мужа, не оставил в моем рту годовой запас слюней. А может… «и ты тоже хочешь, просто признаться себе боишься, что тебе в принципе может понравиться такой человек как я». Ну он ведь мне не нравится.
        - Ну не нравится же? - застываю перед зеркалом, глядя на свое отражение.
        Не может мне понравиться татуированный сантехник. Это бред какой-то. Хотя… прикладываю пальцы к губам и обвожу их контур. Тяжело вздыхаю, не понимая, что со мной творится.
        Скидываю с себя одежду и захожу в долгожданную душевую. Зачем-то проверяю ноги на гладкость, а затем рассматриваю себя между ног. К счастью, последствий от укуса муравьев нет. Ну, разве что, моя гордость пострадала.
        Устроив своему телу полный спа, накидываю на себя халат и захожу в спальню. Ложусь на кровать и тянусь к вибрирующему мобильнику.
        «Привет, красавица. Давай знакомиться. Я - Ашот»
        Фу, Боже! Откидываю телефон в сторону, как только получаю фотографию члена этого самого Ашота. Когда следом снова вибрирует телефон, только уже с другого номера, я вздрагиваю, но все же беру мобильник.
        20:11
        «Эскюзмуа, мадемуазель. Давай знакомиться»
        20:11
        «Ну, хоть без фото письки, и на том спасибо»
        20:11
        «Писька есть, а надо? Кстати, а ты уверена, что перед «и» нужна запятая?»
        20:12
        «Демьян?»
        20:12
        «Он самый?? Я через полчасика к тебе приду. Забей мой номер и волосы не забудь распустить»
        20:12
        «Я никуда не пойду. Спать хочу. Спокойной ночи»
        Трусливо выключаю телефон и включаю телевизор. Не найдя ничего интересного, вышла на балкон и стала грызть себя сомнениями. Разочек же можно сходить. Может, он реально будет в пиджаке. От этой мысли неосознанно улыбнулась. Ладно, схожу.
        Конченая идиотка… повторяю про себя трижды, рассматривая закрытую дверь балкона. Как можно было закрыть дверь?! Ну как?! Простояв как дура по ощущениям минут десять, я поняла, что дело может закончиться плохо. Я в шелковом халате в минус один! И уже реально замерзла. Кричать во все горло «помогите»?! Или в соседний номер? А это идея. Проблема в том, что в соседнем номере нет света, зато есть… щель в двери. Малюсенькая, но есть. Какой придурок оставляет открытой дверь балкона и уходит из номера. Хотя, не мне говорить о придурке. Не желая мерзнуть дальше, собравшись с духом, я все-таки перелезла через ограждение. Надо обязательно написать отзыв о небезопасности, ибо даже такая как я смогла перелезть на соседний балкон. Удача все-таки на моей стороне. Закрываю дверь балкона и захожу в чужой номер. Осталось сориентироваться, где тут свет и спуститься на ресепшен. Однако, как только я включила свет, моя удача повернулась ко мне спиной. Я наступила на что-то мягкое и судя по дикому ору - это кошка.
        - Кисонька, прости, - приподнимаю вверх руки в примирительном жесте, но у кошки на этот счет другие представления. Секунда и она набрасывается на мои ноги, больно впиваясь когтями в кожу.
        Когда я поняла, что дело плохо? Не тогда, когда разбила вазу, спасаясь от бешеной кошки. И даже не тогда, когда кинула в нее первой попавшейся вещью. И даже прыжок на кровать вместе с этой кошкой можно было пережить. По-настоящему стало плохо, когда я обо что-то споткнулась и воплощение зла этим воспользовалась, очень больно саданув лапой по моей шее. Сама не поняла, как я залезла в шкаф. Немного отдышавшись, чуть приоткрыла дверь, проверить, где эта мерзкая особа. А она никуда и не уходила. Сидит рядом с дверью с выражением морды «только попробуй выйти, я тебе шею перегрызу». Мне конец…
        И что будет, когда придет хозяйка или хозяин этой твари? Вазу разбила, какие-то вещи пораскидала, на кровати попрыгала. В номер проникла… И все-таки не надо было мне сюда ехать. Экстрасенс - свинья! Закрываю глаза, пытаясь не расплакаться, как вдруг слышу звук открываемой двери. Черт!
        Сижу как можно тише, пытаясь прислушаться к звукам. Видимо, хозяин, судя по хмыканью, очень любит свою кошку, раз не делает ей никаких замечаний. А ведь все выглядит так, как будто это она устроила беспорядок. С какой вероятностью хозяин уйдет из номера, а кошка или кот передумает на меня шипеть и набрасываться? Нулевая…
        Хотя, теоретически, хозяин кошки может пойти мыться и тогда я побегу к двери. Да, точно. Складываю руки в молитвенном жесте и принимаюсь читать про себя молитву. Правда, успела я произнести всего пару строк, как вдруг поняла, что по ту сторону шкафа стоит хозяин кошки. Кажется, у меня остановилось сердце, когда я услышала, как открывается дверь. Машинально закрыла лицо руками. Боже, какой ужас. Хоть бы там был не какой-нибудь амбал… Мамочки. Мужчина хмыкает, но ничего не произносит. Я же, собравшись с духом, чуть убираю руку и смотрю вниз. В глаза тут же бросается татуировка на ноге. Поднимаю взгляд выше - трусы с надписью по центру «холодно нах». И тут до меня доходит. Резко поднимаю взгляд на лицо. Ну как так-то?!
        Глава 8
        Нет, я, конечно, всякое ожидал увидеть буквально через несколько минут, когда бы зашел к Петровне. Например, ее стремный прикид или до бесячей идеальности гладкие волосы, убранные в строгую прическу. Но точно не то, что она окажется в моем номере, а если быть точнее, в моем шкафу с растрепанными волосами и охренеть каком сексуальном шелковом халате.
        - Пути Господни неисповедимы, дочь моя.
        - Это не то, о чем можно подумать, - едва слышно произносит Лена, шумно сглотнув.
        - До встречи с тобой я был уверен, что весело живу. Ах, как я ошибался, - демонстративно цокаю. - Проникновение в чужой номер и порча имущества - это какая статья, Елена Петровна?
        - Сейчас не припомню.
        - Статья сто тридцать девять УК РФ. Незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли проживающего в нем лица наказывается штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до трех месяцев.
        - Ты адвокат? - дежавю епта.
        - Я - сантехник, который читает в сортире газеты. Как будешь расплачиваться, Елена Петровна? - молчит, но руки наконец от лица убирает полностью. - Ладно, так уж и быть, я тебя прощу и не буду катать заяву. Давай раздевайся.
        - В смысле?
        - В прямом. Телом будешь расплачиваться.
        - Видал? - протягивает мне фигу. Вот тебе и нежданчик. - И вообще, я не виновата. Я - пострадавшая сторона! - затягивает полы халата потуже.
        - Ну да, ну да, - хватаю ее за запястье и вытаскиваю из шкафа.
        И тут, при хорошем освещении я узрел на ее шее кровь. Мельком обвел взглядом всю фигуру. На ногах - царапины.
        - Ты что, на охоте была?
        - Как ты угадал?! - иронично бросает она. - Представляешь, я вышла из номера на балкон. Смотрю белка на дереве грызет мою шубу. Ну тут я и прыгнула с разбега на него, вступила в бой с этой гадиной. Выйдя победителем из этой схватки, но получив болезненные царапины, поняла, что дверь моего балкона закрылась. Пришлось прыгать на чужой, у которого случайно оказалась открыта дверь. И вот я здесь, после столь сложной охоты.
        - А шуба-то где?
        - Да пошел ты, - зло бросает Лена.
        - Вижу прогресс. Недавнее «отвали», фига «и «пошел ты» - это мощно для такой как ты. Ну, ладно, не обижайся. У тебя захлопнулась дверь, ты перелезла ко мне, а как ты оказалась в шкафу и с царапинами? Да и на хрена мне погром устроила? - Лена думает недолго, примерно несколько секунд, а потом переводит взгляд на сидящую недалеко от нас кошку. - Люська?!
        - Да! Я наступила на нее, когда оказалась в номере. Но я случайно и извинилась! - совершенно серьезно произносит Лена. - Но, видимо, ее не устроили мои извинения, и она вознамерилась испортить мне кожные покровы. Исчадье ада! - бросает в сторону угрюмой Люськи.
        - Срочно собирайся, поедем к какой-нибудь знахарке.
        - Что? Зачем? - хмурит брови. - Царапины достаточно обработать хлоргексидином и перекисью водорода. Твоя кошка ведь домашняя и не страдает бешенством?
        - Ой, чем она только не страдает. Но едем мы к знахарке или какой-нибудь ведьме, чтобы снять с тебя порчу. Тебя явно прокляли. Как ты дожила до двадцати девяти лет в целости и сохранности, а, голубушка?
        - Прекрасно я жила до встречи с тобой! И максимум, что плохое со мной случалось - это наступить на рвоту Офелии! - вскрикивает Лена.
        - Ладно, ладно. Бум считать, что я поверил. Присаживайтесь, Елена Петровна, - слегка подталкиваю ее на край кровати. - У меня нет ни перекиси, ни хлоргексидина, но я сейчас все разрулю. Заодно достану на ресепшене карту от твоего номера. Сиди тут и не рыпайся, - быстро надеваю обратно джинсы вместе с джемпером.
        - Она снова на меня нападет. Убери ее, пожалуйста, куда-нибудь.
        - У меня другая идея. Промоешь пока царапины, - тяну Лену за руку и веду в ванную. Прикрываю дверь и быстро выхожу из номера.
        ***
        И все-таки, когда твой брат владелец сего царства, жизнь значительно упрощается. Буквально через несколько минут я вернулся в номер не только с аптечными принадлежностями, но и с ключом для Лены. Правда, о своем присутствии не оповестил. Как будто нарочно аккуратно открыл входную дверь и как можно тише подошел к ванной.
        Черт, мне почти сорок, столько баб красивых и не очень перетрахано, а я какого-то хрена подсматриваю в дверную щель и пялюсь на то, как самая проблемная девица в моей жизни проводит пальцами по неувиденной мной ранее царапине. Оно и понятно почему я ее не увидел. Просто, потому что при мне Лена потуже затянула халат на груди. Картинка, несмотря на красную полосу аккурат возле левой груди, красивая. Что-то в этом определенно есть, а если быть точнее то, как Лена проводит по ней тонкими пальцами. Ну давай еще подрочи на эту картинку. Ох, Лена Петровна не порадуется всяким там биологическим жидкостям рядом с собой, а если уж на нее… М-да, я точно кукушкой двинулся.
        Резко открываю дверь, моментально вгоняя Лену в краску. Шикарненько.
        - Давай помогу тебе обработать царапины.
        - А, может, сразу раздеться и с тобой переспать?! - видимо, очередной стресс сказался на Лене положительно.
        - Так я только за, но не прям щас. У нас по плану свидание.
        - Выйди.
        - И все же, давай тебе помогу. Я в этом разбираюсь.
        - Смею напомнить, что ты сантехник, который прочищает трубы, а не врач, - со всем ехидством в голосе произносит Лена.
        - Я наврал. Я как раз и есть врач.
        - Да неужели?!
        - Серьезно. Без шуток.
        Долго на меня смотрит, прежде чем выдает.
        - И какой же ты врач?
        - Гинеколог и сексолог. А с Вагиным я пошутил. Это профессиональная шутка.
        - Очень интересно. А фамилия настоящая?
          - Царев.
        - Хм… красиво. Демьян Царев.
        - Мне тоже нравится.
        - Ты всерьез думаешь я тебе поверила?
        - Ну, попытка не пытка. Чего только не сделаешь, чтобы увидеть сиськи. Хоть в младенчестве, хоть в сорокет, наверное, и в восемьдесят, эти две прекрасные штучки обладают каким-то магическим действием, - с улыбкой произношу я. - Ладно, у тебя три минуты, - плотно закрываю за собой дверь.
        Пунктуальность - второе имя Петровны. Вышла аккурат через три минуты.
        - Спасибо.
        - В карман не положишь, - быстро добавляю я. - Пойдем к тебе, переоденешься и поедем в клуб.
        - Какой еще клуб?! Ты с ума сошел?
        - Нет. Я в полном здравии. Ретро-клуб. Песни восьмидесятых, девяностых, может, уже и двухтысячных. Не знаю. Давно не был. Давай, Лен, шевелись, - подталкиваю ее к двери, прихватив пакет с купленными вещами.
        ***
        - Ты серьезно?! - возмущенно бросает Шишкина, осматривая платье вместе с чулками.
        - Да. Тебе пойдет, руку на отсечение даю.
        - Да оно даже грудь не прикрывает. И сзади какое-то открытое!
        - Прикрывает. Оно без лифчика носится. Не переживай, у тебя грудь стоячая. Когда если не в твоем возрасте нормально одеваться?
        - Мне не нравится, - цедит сквозь зубы.
        - Нравится-не нравится, переодевайся, моя красавица. У тебя пять минут на все, иначе скину видео.
        - Ты не сделаешь этого. Думаешь я совсем дура и не вижу, что ты зачем-то хочешь казаться хуже, чем ты есть?
        - Не знаю, не знаю. Может, я вселенское зло в реале? Иди давай, - подталкиваю Лену к ванной.
        Идеально. Черное в обтяжку короткое платье смотрится на Лене шикарно. Примерно, так же шикарно, как и сей царский номер. Грудь так и манит, чтобы как следует ее пожамкать. Портит только то, что Шишкина так и норовит подтянуть платье, дабы ее прикрыть. А потом быстро вспоминает, что этим самым оголяет бедра. И тут же пытается натянуть платье снизу.
        - Супер, - подхватываю пальто, аля мешок картошки, и накидываю на недовольную Петровну. - Да улыбнись ты. Лен, ты когда-нибудь маммолога посещала?
        - А ты уролога?
        - Да, было дело.
        - А я - не посещала ни того, ни другого. А что?
        - Я так и подумал. Поэтому безвозмездно предлагаю тебе все пропальпировать на наличие уплотнений в груди. Можем начать прямо сегодня ночью, - молчит, недовольно осматривая мое лицо. - Молчание - знак согласия, - с улыбкой произношу я, открывая дверь такси.
        Спустя несколько минут затяжного молчания, я вдруг почувствовал на себе Ленин взгляд.
        - Что?
        - Да я вдруг поняла, что ничего о тебе в реале не знаю. Ты же… врун обыкновенный. Как хоть тебя зовут по-настоящему?
        - Так, как сегодня представился, - достаю из внутреннего кармана пальто права и протягиваю Лене.
        - Царев Демьян Владимирович. Серьезно?
        - Нет, блин, я купил права.
        - Ну хоть что-то было правдой. Ну а работаешь ты кем? Скажи правду, ну пожалуйста.
        - Говорил уже. Без шуток, я - сантехник. Но конечно же, не зек.
        - Точно сантехник?
        - Можешь погуглить вот эту фирму, - теперь уже я протягиваю ей визитку. - Там среди работников найдешь мое фото, - надеюсь, не погуглит. Почему-то не хочется, чтобы Лена знала, что я там давно уже не просто сантехник, а владелец.
        - Спасибо.
        - За что?
        - За то, что сказал правду. Я не умею танцевать, ну разве что танго. Поэтому я не понимаю, зачем мне ехать в клуб, - пожимает плечами.
        - А что там уметь? Руками и булками трясешь и все. Но для начала мы немного выпьем. Не бойся, крепкое тебе не дам, - быстро добавляю я, видя напряжение на лице Лены. - Выпьешь немного шампанского и расслабишься.
        - Ну разве что один бокал.
        ***
        Никогда еще я так славно не спала. Блаженство, самое что ни на есть. А какая кровать. Словно я на чем-то воздушном. Боженька, спасибо тебе за это великолепие. Почаще бы вот так. Тело такое легкое, расслабленное. Ах, как же хорошо…
        Потягиваюсь на кровати и вдруг понимаю, что мне не надо никуда спешить. Я же в отпуске. Улыбаюсь сквозь дремоту и в ушах тут же появляется какой-то странный очень громкий звук. Как будто льется вода по чему-то железному. Нехотя разлепляю глаза. Сфокусировать взгляд получается не сразу, однако все же удается спустя несколько попыток. Хотелось бы сказать, что это сон, однако - нет, я не сплю. Недалеко от меня - обнаженные волосатые ноги, совершенно точно мужские, струя воды, и руки, держащие… ой-ой-ой, это громко писающий в ведро Демьян!
        - Извини, что разбудил, - хрипло произносит он, убирая свое хозяйство в трусы. - Дед хату закрыл, видимо, куда-то отошел, не на пол же отливать. Пришлось в ведро.
        Так, что это за ерунда?! Какое ведро и что за дед вообще? Где я?! Снова слышу звук, на этот раз уже льющейся воды. Демьян, по всей видимости, умывается водой из кувшина. Что вообще произошло и где я?
        Спустя несколько секунд рассматривания пошатывающегося Демьяна, я замечаю не только ватный тампон в его носу, но и приличного размера синяк под глазом. Он плюхается ко мне на… очень маленькую кровать, придвинутую к стене.
        - Ты пьяный?
        - С чего ты взяла?
        - Показалось.
        - Когда кажется, надо креститься, Елена Петровна. Знаешь три стадии опьянения?
        - Нет.
        - А я да. Очень легко проверяется на том, что я сейчас делал. Первая стадия: достал, поссал, забыл стряхнуть. Ты наблюдала за мной, я забыл?
        - Нет, не забыл.
        - Значит не первая стадия. Вторая: достал, стряхнул, забыл поссать. Я забыл?
        - Точно нет. Струя была.
        - Ну вот значит и не вторая. Остается третья стадия: поссал, стряхнул, забыл достать. Я забыл?
        - Нет. Точно достал и… убрал.
        - Ну вот, где ж я пьяный? - поддевает мой нос пальцем. Глубоко вздыхаю и закрываю глаза. Голова не болит, чувствую я себя как никогда прекрасно. Опускаю взгляд на свое тело. Я снова без лифчика, но в трусах.
        - Понятно, - шумно сглатываю, прижимаясь к стене. Ничего не понятно! Зачем я решила посмотреть на свои запястья - я не знаю. Мамочки, что это такое?! На левой руке чуть выше запястья черная надпись «Спаси и сохрани», на правой - нарисована какая-то непонятная фигура, больше напоминающая что-то сектанское. Кажется, у меня остановилось сердце.
        Не раздумывая, начинаю тереть надпись, чтобы от нее избавиться, но ничего не получается! От отчаяния лизнула грязный палец и начала драить руку.
        - Сухо идет, Ленка, надо больше слюней, - поворачиваю голову на уставившегося на меня Демьяна. Да, блин, надо, только у меня от страха все в горле пересохло. Не успела ничего сказать, как Царев плюнул мне на запястье. - Продолжай.
        Вот уж никогда не думала, что буду рада плевку от этого мужчины. Однако, это все равно не помогло.
        - Не отмывается, - в отчаянии бросаю я.
        - Конечно, не отмывается, это ж татуировка, - занавес, товарищи. - Я спать хочу. Башка болит, давай еще покемарим, а потом будем выбираться. Спи.
        Хотелось бы мне спросить, а для чего он тогда на меня плюнул, если знал, что это татуировка. Однако, стало не до этого. В голову вдруг четко пришла фамилия - Царев. Почему я его так назвала в мыслях, тогда как он Вагин? И тут совершенно внезапно перед глазами встала четкая картинка вчерашнего вечера и ночи. О, мой Бог…
        Глава 9
        НЕ ТАК УЖ И МАЛО ЧАСОВ НАЗАД
        Опять раскудахталась - первое, что пришло на ум, как только Лена недовольно прошла возле гардероба, пробубнив себе что-то под нос. При этом прижала к себе свое убогое пальто так, словно там не тряпка, а ребенок. Да, признаю, гардероб паршивый. За десять лет, судя по окружающей обстановке, в этом клубе вообще мало что изменилось. Однако, я был бы рад, если бы она повесила свое стремное пальто и его кто-нибудь да свистнул. Однако Петровна начеку, видимо, чувствует, что неохраняемый гардероб грозит ей еще одной потерей верхней одежды.
        - Расслабься, - буквально выдергиваю из ее рук пальто и, увидев свободный столик, немедля закидываю сие «богатство» на диванчик. - Голубушка моя, не сердись, а садись.
        - Голубушек не мой, я не сержусь. Просто мне здесь не нравится.
        - Ну, хорошо. Садись, Шишкина, тебе неуд.
        - В смысле?
        - Поразмысли. Голубка, она же голубушка - это самка голубя. Причем тут голубушек?
        - Да, ты прав. Я ошиблась. Со всеми бывает. Благодарю, что поправил. Значит ты… голубец? Ой, нет, поняла. Ты голубочек, - при всей своей правильности и дотошности, Петровна все же любит дерзить. Женщина - пожар. Хотя женщиной ей можно назвать с натяжкой. Лицо и фигура девушки, характер и одежда старой бабки. - Или голубок?
        - Садись уже, - в наглую подталкиваю ее на диван и иду к бару.
        Не раздумывая, беру бутылку шампанского и себе вдогонку вискарь.
        - Ты что собрался все это выпить?!
        - Нет. Цены тут тоже ого-го стали. Почти как в Питере. Остатки заберу с собой. Я - экономный.
        - А мы можем отсюда уйти?
        - Зачем?
        - Я чувствую себя грязной. Под столиком одни жвачки, на диване пятна неясной этиологии. Все засалено. Как будто не было ремонта сто лет.
        - А его здесь столько и не было, - усмехаюсь. - С моего последнего посещения ничего и не изменилось. Ну разве что барная стойка и бухло, - наливаю Лене шампанское и протягиваю бокал.
        - Ты здесь уже был?
        - Конечно. Это клуб моей молодости. В смысле юности, ну и чуть ранней молодости.
        - Какой же ты все-таки лжец. Ты же сказал, что из Белоруссии! - возмущенно отмечает Лена, отпивая шампанское.
        - Почему лжец? Я там родился и провел детство. Потом отец умер, а мама вышла замуж, и мы переехали сюда. Затем уже обосновался в Питере.
        - Понятно, извини. Твоя мама по-прежнему живет здесь?
        - Уже нет. Тоже умерла недавно.
        - Прости.
        Дальше происходит что-то странное - мы совершенно нормально общаемся, без привычных подколов, более того, Лена мною интересуется. Вот только так или иначе, я чувствую ее пренебрежение, когда разговоры заходят о работе. И это раздражает.
        - А можно личный вопрос?
        - Я не женат и любовницы у меня нет, - бросаю, не дожидаясь от Лены вопроса.
        - Замечательно, но я не про это, - чувствую, что она мнется. Вероятнее всего, стыдится что-то спросить. Однако, меня это забавляет. И уж очень нравится то, как при этом Лена закусывает губу. - Красивые, кстати, песни. Люблю итальянцев.
        - Я тоже. Ретро клуб как никак. Ну, рожай уже свой вопрос.
        - Твои трусы. «Крутой перец» и вот про «холодно». Тебе что такое правда нравится? Я думала мужчины такое не носят, - я тоже думал, пока зятек не передарил подарок от неугомонной доченьки.
        - Один знакомый передарил. Нечего добру пропадать. Что-то в них есть.
        - Ясно.
        - Лен? - вновь подливаю ей шампанское.
        - Что?
        - Песня крутая. Пойдем потанцуем. Но случилась неприятность - жизнь меня свела с тобой. Нет зубов - вставная челюсть, глаз косит, а нос кривой. Ну что ж ты страшная такая, ты такая страшная, - подпеваю песню и тут же останавливаюсь, видя Ленино похоронное лицо. - Это не про тебя, - быстро добавляю. - Ты красивая. Кошкой своей клянусь.
        - Ну если кошкой, а не моей собакой, то это меняет дело. Я в курсе, что это за песня, - грустно ухмыляется и вновь отпивает шампанское. - Равно как и осведомлена о своей весьма привлекательной внешности с точки зрения классической красоты.
        - Зануда. Удивительно, что ты такое можешь слушать.
        - Вот. Моя мама сказала мне то же самое, когда услышала эту песню в моем плейлисте. Я после этого на три летних месяца была лишена телевизора и вообще всех средств связи с внешним миром и была отправлена в какой-то… очень страшное заведение для исправления.
        - Из-за одной песни?!
        - Не совсем. Там еще были несколько, ну скажем, не для благородных леди, - снова вливает в себя «шампунь». - Про шалаву…лаву…лаву…лаву. Очень грустная песня, - тяжело вздыхает. - Жалко почему-то было эту…шалаву*. И слушать ее часто хотелось. Сама не знаю почему, - твою мать, и смех, и грех. - Но думаю наказание было столь суровым все же из-за другого трека.
        - Ну-ка удиви меня, Елена Петровна.
        - Может, ты не знаешь такую песню.
        - В песне за которую тебя наказали, сто пудов есть мат. А все матерные песни - мои любимые. Жги.
        - Класс, детка, класс[2 - Фактор-2], - быстро проговаривает Лена, упустив взгляд на стол. Вот умора.
        - Дай почувствовать экстаз. А что там за мат был, из памяти вылетело? Точно. Блядь! И не единожды, - удивительные метаморфозы на лице Лены. Ее как будто свеклой обмазали.
        - Не кричи, - прикладывает ладони к щекам.
        - И не матерись. Это ж надо такие песни слушать, Елена Петровна. Ай-ай-ай.
        - Да, примерно так мама и сказала. Сама не понимаю, почему они мне нравились, - пожимает плечами. - Странно как-то.
        М-да, в этот момент мне становится отчетливо жалко сидящую передо мной дотошную зануду. Это не женщина пожар, это девчонка с потушенным фитильком. Шутки шутками, но отдавать куда-то там дочь за прослушивание «неугодных» песен - полный финиш.
        - Лен? - молча поднимает на меня взгляд. Хочу спросить ее о чем-нибудь очень личном, для ее воспитания, возможно, пошлом, но понимаю, что не напоил ее до такой степени. - Пошли все же потанцуем.
        На удивление Лена соглашается и встает из-за стола, а дальше полный треш. Как будто передо мной бабка с болезнью Паркинсона.
        - У меня для тебя плохая новость. У Люськи все же бешенство и она тебя по ходу заразила.
        - В смысле?!
        - В прямом. Чего ты двигаешься как парализованная?
        - Я не умею танцевать. Говорила же.
        - Я тоже и что?
        - Я умею танцевать танго, но не такие танцы.
        - Мы будем выглядеть дебилами если под такую песню станцуем танго, но, если ты хочешь….
        - Не хочу, - кажется еще немного, и она отсюда сбежит.
        На мое счастье, началась другая песня. Не медляк, но и не песня-зажигалка, что-то среднее и совершенно мне незнакомое, чем я и воспользовался. Развернул Лену спиной и притянул к себе. Одна рука аккурат под грудью, вторая разлеглась на ее шее. Жмусь к ней так, словно готов вот прям тут и трахнуть. Сам не понимаю, что творю. Это перебор для такой как она, особенно, учитывая, что Лена в общем-то не пьяна. Хорошо, если не вхерачит каблуком мне в ногу и не отобьет пах.
        - Ты позвал меня сюда, чтобы напоить и нагнуть в туалете клуба? - неожиданно произносит Лена, отцепляя мои руки. Поворачивается ко мне лицом.
        - Нет. По крайней мере, точно не в сортире, - на удивление в ответ она просто усмехается. А затем резко приподнимается и шепчет мне в ухо.
        - Меня не интересует секс.
        Какая-то секунда и Лена возвращается к столику. Секс ее не интересует, ну-ну. Не мешкая иду за ней. Выпиваю залпом виски, Петровна вместе со мной синхронно вливает в себя остатки шампанского из бокала.
        - А что интересует? Что ты вообще забыла в санатории?
        - Меня интересуют дети. Я хочу родить дочку, - приехали. Вот только этого мне еще не хватало. - Мужчина для этого мне не нужен. В смысле по жизни, - все еще хуже, чем можно было представить. - Я обратилась к экстрасенсу для того, чтобы узнать, что и как мне делать. А она сказала, что мне необходимо поехать в этот санаторий, непременно на поезде. Не знаю почему именно на нем. В общем, здесь меня ждет моя судьба с именем на букву «В». У которого будет животное и черные точки на теле. Я не хотела это делать, но она казалась очень убедительной. Была в курсе таких вещей, которые никто не может знать. И…
        - Вот я встречаюсь тебе в поезде. Суженый ряженый татуированный зек-сантехник. И поэтому ты облегченно выдохнула, когда узнала, что в реале меня зовут не Вова, - однако, как-то обидно.
        - Точно. Извини, но татуировки… да и много чего - не предел моих мечтаний. Не обижайся.
        - Что за неуемное бабское желание непременно родить ребенка? Давление общества? А-а-а, нет, родителей? Маман наседает?
        - Я уже давно не завишу от родителей. И делаю то, что хочу, - типа в подтверждении своих слов Лена наливает в мой бокал виски и залпом отхлебывает напиток. Стоит ли ей говорить, что смешивать шампанское и вискарь не лучшая идея? - То, что хочу, - вновь повторяет, скривив лицо.
        - Оно и видно. Тебе явно вдалбливали в башку всю эту хрень собачью с пеленок. Отсюда ты такая ворчливая, дотошная и затюканная правилами. Мужа поди тоже выбрала маманя.
        - Папа.
        - О, там еще и папа шалун. Комбо епта. А чего ребеночка не указали родить?
        - Потому что….фуууу, - тянет протяжно мне в лицо. О, пошел градус.
        - Фу? - вновь подливаю «шампунь». Ой, ну я и сволочь.
        - Конечно, фу. Тебе бы понравилось спать с сорокалетним неприятным тебе мужиком? Ну в смысле с женщиной.
        - Мне, как бы, и есть без нескольких дней сорок. Мне норм спать с такой сорокалетней.
        - Ну а мне было восемнадцать и мне не понравилось. Тебе бы тоже не понравилось. Как ты говоришь - сто пудов. А мама с папой бы точно указали мне родить. Чуть позже, но заставили бы. А если не они, так муж. У нас так принято. Богатые семьи роднятся с богатыми и…, - замолкает. - В общем, никого не интересует мнение другого. Но я - молодец, - горделиво улыбаясь, произносит Лена. - Я не только подсовывала снотворное своему мужу, но и вовремя прочитала одну книгу. И поняла, что больше не буду плясать ни под чью дудку. И все.
        - Что все?
        - На шестьсот шестьдесят шестой день собрала вещи, сдала кольцо и пару бриллиантов в ломбард и началась моя светлая полоса, где я делаю то, что хочу. Ну, почти то, что хочу. И завишу только от самой себя. Я все сделала сама! Я, - тычет себе в грудь пальцем. - Все сама. Сама. Блин, очень много тавтологии. Но я все сама. Без родителей. Сама оплатила ипотеку. Сама купила шубку. Эх, упокой ее душу. Но я снова накоплю, - тяжело вздыхает. Если сначала мне хотелось типично по-бабски надуться за то, что я херовый в ее глазах кандидат на суженого-ряженого, то теперь мне еще больше жаль Лену. Очень жаль, учитывая, что у меня тоже есть дочь. Которая, к счастью, в свои восемнадцать вышла замуж не за неприятного «старика».
        - Ты молодец. Без шуток.
        - Я знаю, - улыбаясь, произносит она.
        - И что? Теперь будешь искать постояльца на букву «В»?
        - Нет. Мне одной хорошо. Не нужен мне никто. Просто хотелось дочку. Я с ней буду другой, не такой, как моя мама со мной. А так… не нужны мне все эти шуры-муры. Вся поездка и так вышла мне боком. У меня стресс. Знаешь, как здорово, что дома тебя никто не третирует, не указывает, что делать и прочее. Сам себе хозяин. Ох… спасибо, кстати.
        - За что?
        - Мне сейчас так хорошо. Очень хорошо. Не ожидала.
        Желая уйти с этой меланхоличной непрошеной ноты, я быстро меняю тему. По фиг, что она весьма опасная.
        - Давай сделаем еще лучше.
        - Как? Если ты про запрещенные препараты - категорически нет.
        - Я про секс, дуреха. Без детей, конечно.
        - Неа, - качает головой. - Не интересует.
        - Уверен, что в трусы тебе давно никто не залазил, - на мою реплику Лена не слишком-то и реагирует, но опускает взгляд на уже пустой бокал. Черт, походу я спою сегодня хорошую девочку Лену. Да и похер. Беру бутылку с оставшимся шампанским и наливаю в ее бокал. - Давай я сыграю в угадайку и отвечу на вопрос «как давно». Только отвечаешь по-честному. Если я не угадываю, я исполняю твое желание.
        - Я согласна, - неожиданно произносит Лена, протягивая руку для пожатия. Отпивает шампанское, при этом на ее лице блуждает ну уж очень открытая улыбка. Ей очень идет. Совершенно другой человек.
        - Только без обмана, Лен. Ну и чтобы я имел шанс выиграть, беру погрешность плюс-минус один год, - на мою «погрешность» Лена открыто ухмыляется. И тут во мне начало расти сомнение. А вдруг я ошибаюсь? - Рука твоя ни левая, ни правая в расчет не идет, - быстро добавляю я, хотя до ее странной ухмылочки я был уверен, что такие как она мануальными приемами не балуются. - Гинеколог и кто там еще в трусы лезет тоже не в счет, - о, да я становлюсь параноиком, исключая всевозможные дурацкие варианты ее ответов.
        - Без обмана. Угадывай.
        - Ну хорошо. Три года. Про погрешность не забудь.
        - Не угадал, - с удовольствием произносит Лена. - Правильный ответ: вчера.
        - В смысле вчера?!
        - Ну, может быть, позавчера, учитывая, что сейчас уже полночь. Я не помню точное время, когда муравьи залезли мне в трусы, - м-да, красава, одним словом. Вот тебе и занудная Петровна.
        - Ох… уела ты меня, дорогая. Не ожидал. И ведь не подкопаешься. В тебе явно живет скрытый потенциал подъебщицы.
        - Я же просила не материться при мне.
        - Я имел в виду подъемщицы. Подъемщица настроения. Ну ладно, что я должен выполнить?
        - Я не могу так быстро придумать. Можно я попозже?
        - Если в течение часа не придумаешь, то оно аннулируется.
        - Согласна, - кивает и тут же опрокидывает в себя шампанское. - Мне нужно в уборную.
        - Леночка, боюсь тут именно сортир. Аля в поезде.
        - Думаешь, дверь не закрывать?
        - Не закрывай.
        ***
        Первая мысль, спустя десять минут - Лена-таки закрылась в сортире и снова там застряла. Бедовая девка. Надо точно снимать порчу. Однако, когда я встал из-за столика и узрел в ближайшем углу Шишкину в компании какой-то женщины и двух мужиков, я откровенно опешил. Что она там забыла?! Да еще и с рюмкой какого-то бухла?
        Немедля иду в ее сторону, как вдруг Лена демонстративно хихикает и резко встает из-за стола, когда видит меня. Открыто дает деру в сторону туалета.
        - Это как поним..., - вопрос задать не успел. Шишкина схватила меня за руку, потянула за собой и остановилась сразу как-только мы повернули за угол.
        - Я нашла свою шубу!
        - Тебе снова привиделась белочка?
        - Да я серьезно! Я специально сидела и хихикала с этой компанией, выспрашивая откуда они. И бац, из Питера. Приехали сегодня на этом же поезде! Моя шуба эксклюзив, я ее узнаю из тысячи. Проблема в том, что у меня нет на нее чека и доблестной полиции, даже если я ее вызову, я ничего не докажу. Поэтому, Демьян Владимирович, мы должны ее украсть, - на одном дыхании произносит Лена, при этом почти не заплетающимся языком.
        - Да, Елена Петровна. Не стоило тебе, голубушка, начинать пить. По наклонной идешь.
        - Значит так, голубец, ты должен выполнить мое желание. Иначе - ты пустослов и не мужик.
        - М-да, умеешь ты, Леночка, убеждать. Ну и как мы ее сопрем?
        - Ты сопрешь, а я отвлекаю. Я приду к ним с еще одной текилой, буду наливать им, чтобы усыпить их бдительность. Как бы незв… невзначай положу шубу на спинку дивана, а ты в это время подбежишь и украдешь ее, то есть заберешь.
        - И дальше что?
        - Когда поднимется кипиш, я спокойно выйду и дальше встретимся где-нибудь. Телефоны нам для чего? Вопросы есть? - голосом училки интересуется Лена, как бы невзначай поправляя мой джемпер.
        - Есть только предложение - кокнуть тебя сейчас.
        - Не стоит. Номер статьи сказать?
        - Откуда ты их на хрен знаешь?!
        - Муж был адвокатом. Все, иди. Хотя, стой, - хватает меня за руку и тут же достает из сумочки маску. - Надень лучше прямо сейчас. Чтобы тебя никто не опознал, - пьяная, а соображает.
        - Лена! - резко останавливаюсь после нескольких шагов.
        - Что?
        - Это последний раз, когда ты мною руководишь. Уяснила?
        - Да.
        Дебильная затея. Просто наидебильнейшая. Вместо того, чтобы заняться более приятными вещами, я наблюдаю за тем, как Лена фальшиво хихикает со свободным амбалом из этой троицы. Сама, к счастью, не пьет, а сливает бухло на пол. Наконец, кладет шубу на спинку дивана и вновь разливает по рюмкам спиртное. Кивает в мою сторону, и я-таки делаю сие грязное дело. Почему-то я был уверен, что ни хрена не получится. Меня повяжут и зеком я стану самым что ни на есть настоящим. Однако, компания была настолько прошпигована бухлом, что все прошло, как нельзя лучше.
        - Да, вот здесь остановите, - киваю водителю.
        - Ты что дура? - произношу я, как только открывается дверь такси.
        - Что не так? - усаживаясь в машину, озадаченно интересуется Шишкина.
        - Ты почему без пальто?!
        - Я хоть и справедливая, но не злая. Не могла же я оставить эту воровку без верхней одежды. Потом еще буду мучиться, что она замерзла по пьяни и умерла. Где моя девочка? - бросаю Лене шубу. - Моя красавица, - надевает на себя шубу, при этом лыба до ушей. - Спасибо, Демьян. А куда мы едем?
        - В другой клуб, я еще не нагулялся.
        - Ну ладно, с моей красавицей можно и на край света.
        Край света закончился примерно через несколько минут, когда Лена начала испуганно дергать меня за рукав.
        - Демьян!
        - А?
        - Это не моя шуба.
        - В смысле? Почему не твоя?
        - У меня там была большая булавка от сглаза. На подкладке.
        - Всегда знал, что эта хрень не работает. Ты - яркий тому пример!
        - Даже если она ее выбросила, должны были остаться следы от иглы, а здесь их нет, - продолжила Лена, не взирая на мою реплику. - Ой-ой-ой.
        - Приплыли, епта.
        - Это очень странно. Мы из одного города, один поезд. И точно такая же шубка. С какой вероятностью она могла купить такую же шубу, как и я? С нулевой. Она была в магазине эксклюзивной.
        - Какая ты наивная бестолочь, Лена. Сил нет.
        - В смысле?
        - В прямом. Баба эта купила шубу на апрашке за полтинник, ну или в любом другом павильоне, а ты за шестьсот тысяч. Обе шубы из Китая. Но тебя наебнули на пятьсот семьдесят тысяч, а ее на двадцать. Вот ответ на твой вопрос.
        - Ты очень грубый. Фу!
        - Фу, это шубы воровать, бесстыжая.
        - Прекрати, мне и без того тошно. Что же теперь делать?
        - Снимать трусы и бегать.
        - Я никогда не делала по-настоящему ничего плохого. Только в мыслях бывало приходило совершить что-нибудь этакое. А что теперь, получается я - воровка?! - чуть не плача, произносит Лена. Ну что…
        - Пути Господни неисповедимы, дочь моя. Значит тебе по судьбе написано ею стать. Не противься этому. Прими украденное и живи спокойно.
        - Надо вернуться и отдать шубу.
        - Ты совсем с головой не дружишь? Как ты себе это представляешь? - взрываюсь я, не взирая на водилу.
        - Ты же мужчина, у вас мозг заточен разбираться в экстремальных ситуациях. Я не смогу жить с таким грузом. Мне просто совесть не даст. Да и рано или поздно нас найдут по камерам. Объявят в розыск. Это же позор. Карьере конец, а если еще и маме с папой о таком доложат, а им точно доложат, то это будет полный абзац. Ну, пожалуйста, помоги мне ее вернуть. Мне одной страшно. Там мужчина очень крупный. Он явно что-то со мной хочет сделать.
        - Трахнуть он тебя хочет, Лена.
        - Ну вот. А я не хочу, - как ни в чем не бывало бросает она.
        - То есть вместо тебя, амбал трахнет меня. Только по башке. Оно мне надо?
        - Не преувеличивай.
        - Разворачивайтесь обратно к клубу, - раздраженно бросаю водиле.
        - Я тебе за это сделаю очень-очень приятно. Клянусь.
        - Расписку напишешь?
        - На слово поверь. Я его сдержу. Может, вообще удастся незаметно подкинуть шубу обратно?
        - Да прям, на тебе порча, все точно пойдет через жопу.
        - Не каркай.
        Ничего не отвечаю. Молчу до самого клуба. И только войдя в него с вцепившейся с меня Леной, я понял, что, возможно, долго не заговорю. Если когда-нибудь вообще заговорю. Да, подкинуть шубу не получится, ибо все «на ушах». Только амбал стоит на ногах. Аккурат около столика, с лицом обделенным интеллектом, но наделённый недюжинной силой.
        - Милейшая, прошу прощения… ошибочка вышла, - громко произношу я в сторону пострадавшей, протягивая ей шубу. - Мы не воры, просто у моей… Елены Петровны украли точь-в-точь такую же шубу, и она подумала, что это ее шуба. Извин…
        Договорить я не успел, просто потому что получил охренеть какой болезненный удар в нос. Настолько сильный, что отлетел на пол. Да уж, лучше бы с внуком сидел…
        Глава 10
        Видеть панику на лице Лены, плавно переходящую в заботу - очень даже приятно. Конечно, это не стоило того, чтобы получить в нос, но раз уж так вышло, то пусть ратует над моим кровавым шнобелем.
        - Мне надоело так стоять, - ною как ребенок, склонившись над раковиной, тогда как Петровна активно прижимает к моим переносице и затылку лед.
        - Уже почти все. Сгусток вот-вот должен образоваться, кровь почти не капает. Может, все-таки съездим в какую-нибудь частную клинику? Сделаем тебе рентген носа, ну и черепа.
        - Нормально все с моим носом. Он не сломан. И с башкой тоже.
        - Откуда ты знаешь?
        - Чувствую.
        - Держи лед, - Лена выключает воду и тут же прикладывает к моему носу салфетку. - Это опасно. Может, ты голову повредил, когда упал. Отдаленные последствия и все такое.
        - Не паникуй. Я не терял сознание. Даже ссадины на шнобеле нет.
        - Ну и что? Это не гарантия.
        - Давай так, мамашку мне включать здесь не надо.
        - И не думала. Никогда не понимала зачем мужчины впадают в агрессию и сразу поднимают руку, если их что-то не устраивает. Ну вот зачем? Почему просто не поговорить? - наивно допытывается Лена, запихивая мне в нос вату, вероятнее всего, с перекисью.
        - Они бухие, Лен. Какие разговоры?
        - Неправда. Трезвые тоже чуть что сразу машут кулаками.
        - Ой, бля, только не говори, что тебя муженек еще и херачил?
        - Почему просто не договориться? - игнорирует мой вопрос, вместо этого задает свой и, не получив на него ответ, принимается замывать мой джемпер. - Прости меня, я не думала, что все так получится.
        - Прощаю. Хватит тереть уже мой джемпер. Я его потом сам простирну.
        - Кровь надо отмыть сразу, причем перекись для этого подходит лучше всего, - вот уж к такой заботе я не привык совсем. Лена усиленно затирает пятна, кажется, еще немного и от усердия высунет язык. - Ну вот, уже почти чисто.
        - А ты не боишься чем-нибудь от меня заразиться? - вот на хрена я это сказал?!
        - Видимо, выпитый алкоголь притупляет чувство страха и брезгливость. Я буду надеяться, что ты здоров. В конце концов, я же не трусь своими царапинами о твою кровь. А ладони у меня целы.
        - Я здоров, Леночка, спи спокойно.
        - Я почему-то так и предполагала. Давай так, раз ты против того, чтобы я просила запись с камер наблюдения, дабы заявить на амбала в полицию, я должна исполнить твое желание, - намывая руки, деловито предлагает Лена. - Мне надо успокоить свою совесть. Поэтому проси что-нибудь в ответ. Только разумное. Никакого интима и ничего безумного. Исключительно в пределах разумного.
        - А ты вообще когда-нибудь совершала что-нибудь безумное, кроме как слушать песенку с матом? - молчит, ища взглядом что-нибудь за что можно зацепиться. - Ладно, пойдем допивать наше бухло. Хер я им что оставлю теперь.
        - Это твое желание? Пить вместе после всего, что произошло, да еще и здесь?!
        - Мое желание будет после бухла. И в течение часа, дабы не аннулировалось. Я помню правило. Гоу в зал, Елена Петровна, - подталкиваю ее к выходу.
        - Тебе нельзя пить! - не унимается она, схватив меня за руку.
        - Нужно. У меня сейчас склонность к тромбообразованию, а алкоголь расширяет сосуды. Стало быть, профилактика сосудистых осложнений. Неужели не знаешь этого? - Боже, кажется, я и сам поверил в то, что сказал.
        - Нет, не знала. Давай лучше погуглим.
        - Не надо ничего гуглить, женщина, иди уже, - подталкиваю к двери.
        - Постой, надо вернуть все администратору.
        - Лен, ну что ж ты правильная такая?! Тебе не похер?
        - Нет.
        - Ты когда-нибудь можешь расслабиться так, чтобы ни о чем не думать. Вот вообще?
        - Расслабилась уже и что из этого вышло?
        - Плохой пример.
        Молча наблюдаю за тем, как она забирает, а потом передает аптечку и лед админу. И благодарит. Конечно, она его благодарит! Гадом буду, но напою ее сегодня.
        Возможно, на Лену действуют остатки гуляющего в крови алкоголя, но спустя несколько минут, активно косясь в сторону амбала и его компании, она все же поддается моим уговорам и опрокидывает в себя рюмку моего вискаря. А затем и еще одну. Мой косяк в том, что на закусь ничего нет.
        - Ребят, мы тут подумали, что были не правы, - словно в замедленной сьемке поднимаю взгляд на рядом стоящего амбала.
        - В корне не правы, - добавляет единственная баба в представшей перед нами компании и по совместительству владелица той самой шубы.
        - Да, в корне. Шубу-то вы вернули. Давайте я возмещу вам ущерб. Как нос?
        - Все гуд. Не надо ничего возмещать, - поднимаю вверх руку в качестве примирительного жеста.
        - Тогда предлагаю всем вместе выпить, так сказать, за мир во всем мире, - не унимается мужик.
        - Мне не нравится этот мир, - шепчет мне на ухо Петровна, вцепившись со всей силы в мою руку. Вот тебе и худая девка.
        - Давайте выпьем, только нам нужно пару стульев, - как ни в чем не бывало отвечаю я, пытаясь отлепить от себя Ленину руку.
        - Все норм, ща достанем.
        - Не паникуй, - так же шепчу Лене на ухо. - Выпьем и спокойно уйдем. Расслабься, Леночка худая коленочка, - сжимаю под столом ее ногу. Только сейчас меня осенило, что она в купленных мной чулках. Очень. Очень удобно! - Что не так? - все так же шепчу ей на ухо, проводя рукой выше. Еще чуть-чуть и доберусь до резинки чулок. Вот тебе, Царев, награда за шнобель. Однозначно я - дебил, если ногу потрогать - это уже награда. Точно башкой тронулся.
        - Ты мне ваткой щекочешь шею.
        - О, пардон муа, сейчас я вернусь в свой красивый облик, - я был уверен, что лицо Шишкиной изменилось исключительно из-за того, что моя рука блуждает по ее ноге, а тут всего лишь вата.
        - Не оставляй меня с ними одну! - тут же вскрикивает Лена, как только я пытаюсь встать из-за стола.
        - Окей, - как ни в чем не бывало произношу я, доставая из Лениной сумочки упаковку с салфетками. Делаю свои грязные делишки, на что Петровна на меня очень недобро косится. - Сама сказала здесь остаться.
        - Ты зачем высморкался?!
        - Чтоб кровяная козявка не мешала дышать, для чего ж еще.
        - Сейчас кровь пойдет! - вскрикивает Лена, доставая из сумки бумажный пакет. Чистюля, епта. - Только посмей под стол скинуть. Сюда выбрасывай салфетку.
        - Где ты кровь видишь, женщина?
        - А вот и хавчик подоспел, - синхронно с Петровной переводим взгляд. На столе красуются гренки с сыром, сырная и мясная тарелки и еще какая-то закуска неясной природы.
        Я был уверен, что Лена не притронется к ней, равно как и к текиле, которую принесла компания. И сначала Шишкина действительно держалась строго. До первой стопки с текилой. И ладно бы понеслась ее душа в алкашку, так нет же, Лена начала есть. Ну если быть более точным - жрать. Вот тебе и полезное питание.
        - Мне уже неловко за тебя, - шепчу ей на ухо, после очередной порции текилы. Шишкина же смотрит на меня непонимающе, прожевывая очередную гренку.
        - В смысле?
        - Все наверняка думают, что я тебя никогда не кормил.
        - Не говори глупостей. Лучше съешь гренку, она с чесноком. Ну чтобы от тебя тоже пахло.
        - Так мы целоваться будем, что ли? - в очередной раз наглаживаю ее ногу, и таки да, добрался все же до трусов.
        - Ешь, - буркнула Лена, отправляя мне в рот гренку.
        - А ты в курсе, что моя рука уже почти у твоих трусов? - вновь шепчу на ухо этой обжоре.
        - Что?
        - Ничего. Ешь, ешь, - и только после моих слов до Лены наконец-то дошло. Закончилось все весьма ожидаемо - ударом по руке.
        Еще через десять минут мне все в конец надоело. Алкоголь почему-то совершенно не берет. Бесит, что Лена неожиданно начала общаться с этой гоп компанией. И вообще вся такая легкая, воздушная и охренеть какая счастливая. Когда заиграло танго, я, не раздумывая, схватил обжору за руку, и повел на танцпол. Видимо, мало любителей сего танца, раз тут почти никого нет.
        - А что ты делаешь? - неожиданно задает вопрос Лена, смотря на то, как я танцую.
        - В смысле? Танцую.
        - Ты точно умеешь танцевать танго?
        - А то. Обижаешь. Я даже один раз в конкурсе победил, - не задумываясь, вру я.
        - Видимо, это было очень давно. Ощущение, что ты просто дергаешь головой. Причем очень странно. Как будто у тебя какая-то хворь.
        - Ну так это вступление, голова так и просится ею дергать.
        Лена, словно опасаясь меня, начала отступать назад, правда в такт музыке. Кажется, алкоголь начал действовать, иначе я не могу объяснить тот факт, что со всей силы дернул ее за руку на себя. А дальше несмотря на то, что я ни разу не танцевал это самое танго, память начала услужливо подбрасывать картинки из телека того, как это надо делать. И тело, несмотря на выпитый алкоголь, стало послушным.
        Но настоящим открытием для меня стала Лена. Вот тут она самая что ни на есть Елена. В миг исправилась осанка, выражение лица, да и все ее поведение. Несмотря на то, что платье сидит на ней в облипку и наверняка сковывает ее движения, в реале этого не скажешь. Оказывается, Лена та еще пластичная штучка. Так грациозно обхватить меня ногой и двигаться - это надо еще постараться. Вот тебе и правильная зануда. Ходячий секс. А уж тело я налапался на неделю вперед. И все бы было как нельзя лучше, если бы в финале я, вроде как и положено, не опустил Лену вниз. Нет, я ее, к счастью, не уронил, но от перевозбуждения мой нос решил поплакать «кровавыми слезами» аккурат на Ленину грудь.
        ***
        Смотря на то, как Демьян оттирает мою грудь, мне, как ни странно, становится смешно. Он давно уже отмыл свою кровь, но продолжает откровенно меня лапать, а я наблюдаю за этим как какая-то дурочка. Мне весело и очень хорошо. Когда мне вообще было настолько хорошо? Никогда! Где-то там на краю сознания я понимаю, что все это действие выпитого алкоголя, но от чего-то останавливать Демьяна не хочу, равно как и возвращаться в санаторий. Снова хочу танцевать.
        - Ну все, Елена Петровна, теперь мы соединены кровью. И маммолога тебе посещать не нужно. Я тебе денюжку сэкономил.
        - Благодарю. Руку уже можно убрать.
        - Да, да, всегда пожалуйста, Елена Петровна. Кстати, о желании. Я его придумал.
        - А время его исполнения еще не прошло?
        - Никак нет.
        Через несколько минут мы оказываемся в такси, продолжая пить виски Демьяна. Он явно с кем-то переписывается, я же всматриваюсь в его черты лица. Вблизи видны все его морщинки. И если морщины моего бывшего мужа по совместительству говна, как сказала экстрасенс, меня дико раздражали, то здесь совершенно другая картинка. Старым, опять-таки, в отличие от моего бывшего, он не выглядит. Морщинки ему странным образом идут. Делают взрослым, но не старым. Мне не нравится, что он мне начинает нравиться. Напрягает то, что это, возможно, далеко не действие алкоголя. Как он сказал, «сосалась» я с ним очень охотно и без выпитого. Вот дела… мне нравится татуированный сантехник, еще и любитель матов, и всего пошлого. Но он ведь не Вова, а гадалке невозможно не поверить. Уж слишком она попала в цель. Представляю, что бы сказала мама, увидь меня в объятьях такого мужчины.
        - А куда мы едем? - первой нарушаю молчание, как только Демьян откладывает свой телефон во внутренний карман пальто.
        - Исполнять мое желание, - отпивает виски и подает бутылку мне. Делаю глоток обжигающего напитка. - Давай продолжим начатое. Повторяй за мной, только быстро.
        - Повторяй за мной только быстро.
        - Не это, - быстро добавляет Демьян.
        - Не это, - хихикая, повторяю вслед за ним.
        - Ясно все с тобой.
        - Ясно все с тобой.
        - В рот я бу…в рот я бу… в рот я булочку ложу.
        - Вообще-то кладу.
        - Черт, значит трезвая еще. Давай повторяй. В рот я бу…в рот я бу… в рот я булочку кладу.
        Я - сошла с ума, ибо повторяю, как дурочка за ним эту пошлость. Затем снова папе сде… папе… сде. И так по кругу. Снова и снова. Хихикаю и повторяю. Ровно до тех пор, пока водитель, косясь на нас насмешливым взглядом, не остановился, видимо, у пункта назначения. Демьян подает мне руку и буквально вытаскивает из такси, ибо ноги вдруг стали не совсем послушными.
        Оглядываюсь по сторонам - какой-то трёхэтажный кирпичный жилой дом, странный двор вокруг, несколько гаражей и ужасный запах угля. И шум! Как же тут шумно. Темно и опасно.
        - А что, разве люди могут жить около позд… позпиздов… попиезд…, - да что ж это с языком?!
        - Папе сделали ботинки? - насмешливо произносит Демьян.
        - Попездов. Поездов!
        - Попездов, повездов. Могут, Елена Петровна, и прекрасно себе живут.
        - Я к такому не привыкла. Ты меня привел сюда, чтобы… чтобы что?
        - Мы сейчас поднимемся на второй этаж к моему старому знакомому, который делал мне почти все татуировки. Мое желание - сделать тебе тату, - кажется, у меня от шока открылся рот. - Временное, конечно. Две недели и все сойдет. Как раз к выходу на работу. Не трусь, Ленка, соверши хоть что-нибудь по-настоящему безумное в своей жизни.
        Я - пьяная идиотка, иначе не знаю, как объяснить тот факт, что через несколько минут я оказываюсь в квартире этого самого мужчины. Он, в отличие от Демьяна, непривлекательный и абсолютно весь в ужасных татуировках. Даже на лице. Мрак! Однако, когда он показал мне примерные временные тату для девочек, ко мне вновь вернулась легкость.
        - Давайте вот эту бабочку на запястье.
        - Ленка, ты чего с дуба рухнула? - насмешливо бросает рядом сидящий Демьян.
        - А что не так?
        - Бабочка - это знак проститутки.
        - Серьезно?!
        - Ну а зачем мне шутить. Витя подтвердит, - татуированный Витя тут же кивает.
        - Ну тогда вот эта россыпь звездочек.
        - Ну ты даешь, - вновь встревает Демьян.
        - А здесь что не так?
        - Звездочки - это знак элитной проститутки.
        - Да, чем больше звёзд, тем выше элита, - подтверждает знакомый Демьяна.
        - Это что получается, у меня на работе куча проституток… кошмар, - хватаюсь за голову, вспоминая всех… прости Господи. А выглядят вполне себе прилично. Как так?!
        - Леночек, давай так. Желание мое, поэтому я выберу тебе тату на оба запястья. Клянусь, что ничего пошлого, развратного и плохого. Доверишься мне?!
        Думаю я недолго, секунд пять. Эх, была не была…
        ***
        Несвежий, но чуть морозный воздух все же немного дал мне прийти в себя. Плакать при виде «Спаси и сохрани» - перехотелось. Да и символ на правой руке, означающий удачу не так уж и плохо смотрится.
        - Слушай, такси пока отказывается сюда ехать, - задумчиво произносит Демьян, смотря в мобильник.
        - Еще бы. Я бы на их месте запретила сюда в цип... в цинципе… в принципе ехать. Выхватываю из его рук бутылку с оставшимся алкоголем и выпиваю его залпом.
        - Это вообще-то как бы мне было.
        - Даме надо успатать. В смысле успутать. Супутать, - закрываю глаза, пытаясь собраться. - Ус…тупать.
        - Вот, мне кажется, не нужно было.
        - Пойдем пока пешком, а там поймаем машину на мои красивые ноги. Только ты прячься где-нибудь, а то ты их от… отпугнешь.
        - Ноги?
        - Да, я неправильно сказала. Браголадю, что исправил.
        - Принимаю твою браголадю.
        - Это что значит?
        - Мы не будем садиться в незнакомую машину, - игнорирует мой вопрос Демьян, беря меня за руку. - Сейчас кто-нибудь откликнется. Ты не замерзла?
        - Нет, у меня же очень теплое пальто. А все потому что качество, а не китайская подделка.
        - Да, кажется, ты мать перепила. Вот что бывает, когда хочешь напоить женщину.
        - Не, не, со мной все в порядке. Видишь, даже иду нормально. Наверное.
        Глубоко вдыхаю и тут же выдыхаю мерзкий запах. Совсем рядом, судя по звуку, около нас проезжает поезд. И действительно, стоило гаражам закончиться, как показалась железная дорога. И не только. Перед нами появились двое мужчин совсем неположительной внешности. Как будто из девяностых, судя по барсетке в руке у одного их них. Кажется, сейчас заговорят и у них сверкнут золотые зубы.
        - Не подскажете какой час? - ой-ой-ой. Предчувствие нехорошее. Стараюсь незаметно достать из кармана сумки телефон и газовый балончик. Если придется отбиваться, то телефон надо оставить в целости и сохранности.
        - Счастливые часов не наблюдают, милейший, - быстро произношу я. Демьян же сильнее удерживает меня за руку и резко отступает вправо.
        Да нет тут-то было. Новые отморозки также резко подаются вправо. При этом совершенно точно у одного из них, который без барсетки - сверкнул в руках нож.
        - Ребят, давайте без глупостей. Дайте нам нормально пройти, - так уверенно произносит Демьян, что внутри меня разливается гордость.
        Вот такими мужчины и должны быть. При этом он заслонил меня собой. Ммм… как же это мило. Как в кино.
        - Сумку давай сюда, сука, - вот тут я и проснулась, поняв, что это совсем не кино.
        - Сумку не отдам, я за нее тридцать тысяч отдала не просто так. Она кожаная, между прочим. И я - не собака женского пола.
        - Ой, бля, - слышу рядом с собой тихий голос Демьяна. - Она так шутит, это обычная китайская подделка, - уже громко и четко проговаривает он.
        - Да нет же, можно проверить с помощью огня.
        Это были последние произнесенные мной слова. Дальше началась потасовка. Тот, что с ножом набросился на Демьяна, а тот который с барсеткой, резко дернул меня за руку, пытаясь выхватить сумку. И у него это получилось, только я в ответ достала из кармана баллончик. А вот нажать на него с первого раза не получилось. Я замешкалась, но со второго раза мне-таки удалось это сделать. Мужик схватился за глаза, и буквально через секунду меня резко схватили за руку.
        - Погнали отсюда, - резко поворачиваюсь на уже хорошо знакомый голос. Демьян. Очень даже живой! - Они здесь явно не одни, - смотрю на сгорбленного кряхтящего мужика того, который был с ножом.
        - Стой, сумка, - кричу я, выдирая ее из рук отморозка.
        А в следующий момент Демьян снова дергает меня за руку. И мы бежим. Так быстро, что у меня не только спирает дыхание, но и жуть как сильно колет в боку. И только, спустя несколько минут, убедившись, что за нами не бегут, мы остановились почти возле рельс.
        - Я больше не могу, - еле слышно произнесла я, наблюдая за тем, как рядом с нами начинает проезжать товарный поезд.
        - Все, отдышись. Кажется, нет хвоста.
        Дышим как загнанные лошади. А потом неожиданно начинаем синхронно смеяться. Но ровно до того момента, когда недалеко от нас оказываются две собаки. Большие. Очень большие. Судя по оскалу - злые.
        - Не делай резких движений, они нас сразу перегрызут. Спокойно, Лена.
        - Не ешьте меня, я невкусная. Невкусная, невкусная. У него больше жира и питательных веществ. Ешьте его, - перевожу взгляд на Демьяна.
        - Ну, как сказать, собаки любят кости. Для них - это лакомство, - зло процедил он. - Значит так, как только проезжает последний вагон - мы запрыгиваем на него.
        - В смысле?!
        - В прямом. Первым - я.
        - Шиш тебе. Первая - я.
        - Боюсь, что ты сама не справишься и тебя придется подсаживать. А так - я схвачу тебя за руку и приподниму.
        - Не меня, а то, что от меня останется. Ну уж нет, я без ног оставаться не собираюсь. Они у меня красивые. А у тебя, я немного сейчас пригляделась, они чуть колесом. Так что жертвой должен пасть ты.
        - Заткнись, Христа ради. Я тебя сказал - как только проезжает состав, я запрыгиваю и подхватываю тебя. Он, как ты видишь, уже набирает скорость, так что надо собраться и ускориться.
        - А ты обещаешь, что все будет хорошо?
        - Нет.
        - А жаль.
        - На раз, два, три.
        Не знаю, что со мной случилось, но как только Демьян произнес «три» я вместо того, чтобы действовать как он сказал - замешкалась. Только когда поняла, что Царев запрыгнул, а я не успеваю бежать за поездом, во мне проснулся страх за свои ноги, да и вообще тело в целом.
        - Быстрее! Давай руку! - орет Демьян, протягивая мне свою ладонь.
        Если меня спросят, как я оказалась наверху - не скажу. Все было настолько быстро, что я очнулась только тогда, когда поняла, что на мне нет одного сапога. Точно - он упал с меня, когда Демьян поднимал меня наверх. Ну как упал, его сдернула собака.
        - Ходить в одном ботинке - плохая примета, - все что смогла выдать, спустя несколько минут.
        - Конечно, плохая - это к отмораживанию и потери стопы.
        - Нет, кажется, там была другая примета.
        - А я тебе сказал более вероятный вариант. Предлагаю тебе только одно решение в сложившейся ситуации, - шумно вздыхая, произносит Демьян.
        - Ты отдашь мне свои ботинки?
        - Разбежался. Вытаскивай из своей сумки важные вещи по карманам.
        - И?
        - И суй туда ногу. А дальше как-нибудь закрепим сумку на твоей ноге.
        - А, может, лучше ты отдашь мне свои ботинки, а ты суй в суку. В сумку, - быстро исправляюсь я.
        - Суй давай. Живо.
        - Сую. Стой. А почему у меня две сумки, - устремляю свою взгляд на… барсетку. - Ой-ой-ой.
        - Ну что, пошла по наклонной, воровка-рецидивистка Елена Петровна. Да?
        - Как же так, мамочки.
        - Как-как, воровка украла у вора. Все закономерно.
        - Прекрати.
        - Уже. Суй давай ногу. У тебя из-за алкашки потеряно чувство самосохранения.
        - А с барсеткой что делать?
        - Оставим себе на случай, если ты и второй сапог потеряешь.
        - Знаешь что?!
        - Знаю. Суй.
        Нехотя, но я засовываю ногу в свою сумку. Демьян же орудует с ручками, пытаясь закрепить их вокруг моей ноги.
        - Давай я тебе каблук сломаю, чтобы было удобнее прыгать.
        - Прыгать?! Зачем? Мы подождем, пока товарный поезд остановится.
        - Елена Петровна, у меня для тебя плохие новости.
        - Тату не временное? - шумно сглатываю.
        - Конечно, временное.
        - Тогда все нормально. Правда, у меня губы замерзли, - провожу ребром ладони по замёрзшим губам.
        - Товарный поезд не остановится до пункта назначения.
        - А далеко этот самый пункт назначения? - Демьян вместо ответа показывает мне надпись на вагоне. - М-да… я, конечно, не географ, но сдается мне, что далековато.
        - Весьма. Поэтому будем прыгать, как только я узрею знакомые места. Минут так через десять.
        - Узрю. Если не ошибаюсь. Знакомые места, говоришь?
        - Ага. Скоро деревня начнется, там мой дед живет. Еще одно исправление в мою сторону - и я тебя в сугробе искать не буду.
        - В каком сугробе?
        - В котором ты окажешься, спрыгнув с поезда.
        - Поняла. Молчу, - демонстрирую замок на губах.
        И действительно затыкаюсь, аккурат до тех пор, пока Демьян неожиданно говорит прыгать. Не поняла, как и что произошло. Просто в глазах стало темно. А лицу холодно. И мокро…
        Глава 11
        Не могу пошевелить конечностями. Вот совсем. Единственное, что получается - это приподнять голову из морозного и мокрого царства. А затем высунуть язык и лизать… снег. Только сейчас я поняла, что хочу пить. Очень.
        - Ты в курсе, что это грязный снег? Лизать надо только чистый, Леночка. Не у железной дороги и, желательно, не желтый, - какое-то мгновение и Демьян приподнимает меня за ворот пальто.
        Плохо соображаю, что вообще произошло, однако на ногах определенно стою сама. Да и руки, судя по всему, тоже двигаются, просто слегка замерзли. Оглядываюсь по сторонам - кругом лес. Точно, я же спрыгнула с поезда. К счастью, в сугроб. Кошмар!
        - Кто ж так прыгает, а, горе ты луковое. Ноги целы? - не унимается Демьян, стряхивая с меня снег. В чувство меня, как ни странно, приводит болтающаяся на ноге сумка.
        - Целы. Но смотря для чего. Если куда-то идти пешком - то нет, очень болят. А если ты меня на руках понесешь, то все с ними в порядке.
        - Вот не думал, что ты такая наглая.
        - Не надо было так прямо, да? Нет во мне женской хитрости. Просто одно дело постоять в сумке, другое - в ней ходить. Я не могу позволить себе портить такую дорогую вещь. Хватит уже с меня украденной шубки.
        - Иди давай, - подталкивает меня в гущу леса.
        - То есть ты не понесешь меня на руках?
        - Конечно, нет. Давай, Лен, снег во всю идет, а нам еще топать минут двадцать, а то и больше.
        - Подожди, - хватаю Демьяна за руку. - Давай вызовем такси.
        Царев ничего не отвечает, только смотрит на меня как-то странно. А затем резко подается вниз и зачерпывает снег.
        - Я передумал. Лучше ешь не самый чистый снег, может, протрезвеешь быстрее.
        - Благодарю, - улыбаясь, произношу я, беря из рук Демьяна снег. - Никогда не думала, что он такой вкусный, - не задумываясь, отправляю кусочек белоснежной массы в рот. - Теперь понимаю, почему Феля так любит его есть. А я еще постоянно ругаюсь на нее. Надо попросить у нее прощение. Я была в корне неправа.
        - Ой, мать, пить тебе нельзя. Пойдем, - хватает меня за руку и буквально тащит в глубь леса.
        - Я устала, - словно ребенок канючу я. - Мне тяжело.
        - Мне тоже. Скоро еще будет тяжелее, - отмечает Демьян, намекая на поваливший снег.
        Еще через минут пять Демьян сдался под натиском моего нытья, и все же опустился на корточки.
        - Запрыгивай, нытик.
        А я и рада стараться, несмотря на то что никогда не сидела у мужчины на шее. Вот теперь мне хорошо. Ловлю языком снежинки и смакую их как самый настоящий гурман. Почему я раньше этого не делала?! Была б моя воля, я бы так и сидела на шее у Демьяна, поедая снег, параллельно рассматривая заснеженные деревья. Красота.
        - Приехали, Елена Петровна, - выводит меня из раздумий голос Демьяна, а через несколько секунд я оказываюсь стоящей на заснеженной земле возле вполне себе большого дома. С виду приличного. Не коттедж, но очень даже хорош.
        - Я быстро. Стой на месте и никуда не ходи. «Спаси и сохрани» в твоем случае работает хреново. И снег не жри, он тут сто пудов местами желтый.
        Стою и жду, как мне велено и наблюдаю за тем, как Демьян перелезает через забор, а зачем стучится в дом. Открывают ему не сразу. Минуты через две.
        - Ты что тут делаешь? - очень недобро произносит грозный мужчина лет восьмидесяти.
        - И тебе привет, дед. Долгая история, я тут не один, а с девушкой. Мы очень устали, ночевать-то пустишь?
        Мужчина молчит, Демьян же возвращается ко мне и берет за руку. Подводит к своему деду. И тут мне становится откровенно страшно.
        - Мало того, что бухой, так еще и пьяную шалаву привел в мой дом?!
        - Я не шалава! - вскрикиваю я. А дальше случается что-то ну очень странное. - Лава-лава-лава… какая ты шалава. Все началооооось со школьного двора, когда ты с пацаном из класса ночку провелааааа и не забыть, тот первый рааааааааазз, с тех пор ты стала всем доступной просто шлюхой пппервый класс, - это что я сейчас спела?!
        - Ну плеваться-то не надо, Леночка, - укоризненно отмечает Царев, демонстративно вытирая… по всей видимости, мои слюни со своей щеки. - И вообще, как будто какой-то зверь умирает, не пой больше. Не твое это, не твое.
        - Вон отсюда, оба! - вздрагиваю от голоса злого старика.
        - Это очень невежливо с вашей стороны.
        - Дед, это не то, что ты подумал. Она - вообще не пьющая, не ругающаяся матом, крайне положительная девушка, - вполне серьезно произносит Демьян.
        - Да и почти девственница, - добавляю я, демонстрируя реверанс рядом стоящему грозному пожилому мужчине. - Елена Петровна, - протягиваю ему руку, но он не спешит мне ее подать.
        - Да, так и есть. Вавка там у нее уже поди зарубцевалась.
        - А что такое вавка? Вава… что-то определенно знакомое. Надо открыть этьмо… этило… этимио… этимологический словарь.
        - Лен, помолчи, - чуть ли не шикает в мою сторону Демьян. - Пойдем на пару слов, - берет за руку своего деда и о чем-то начинает с ним шептаться. Бывают же такие неприятные старики. Фу.
        Однако, и с таким можно договориться, судя по тому, что мы заходим в дом, внутри которого очень даже приятная обстановка.
        - Мне очень надо в уборную, ну и душ принять. Можно? - шепчу Демьяну на ухо.
        - Можно. Пойдем провожу.
        ***
        Стоило только взглянуть на себя в зеркало, как вопрос: почему дедушка Демьяна назвал меня шалавой - отпал сам собой. Волосы растрепаны, косметика потекла. Вот тебе и хваленая качественная тушь. Лицо как у самой что ни на есть шлюхи. Опускаю взгляд на ноги и только сейчас понимаю, что чулки порваны. Отвратительное зрелище. Еще и песня эта дебильная. Увидела бы меня такой мама, точно бы взяла ремень, и не посмотрела бы на мой статус самостоятельной, независящей ни от кого девушки, да и про возраст бы тоже забыла. И вряд ли бы в этот момент я смогла ей противостоять. Уж она-то умеет давить.
        Включаю воду и начинаю быстро умываться. Вот только косметика не смывается. Недолго думая, скидываю с себя платье, чулки и белье. Захожу в душевую кабину и включаю не просто теплую, а горячую воду, дабы поскорее прийти в себя. Опираюсь руками о кафель и закрываю глаза. Собственный вид меня немного отрезвил, однако, ненадолго. Стоило только вспомнить все, что было сегодняшней ночью и я начинаю смеяться как самая что ни на есть психбольная. Смеюсь ровно до тех пор, пока не открывается дверь в душевую кабинку. Резко поворачиваюсь. Демьян как ни в чем не бывало ступает в душевую. Обнаженный, разумеется. А я стою как истукан, и вроде руки и ноги двигаются, однако прикрыться я не спешу.
        Возможно, моя заторможенность связана с действием алкоголя, но скорее всего я банально вру сама себе. Все дело в том, что я тупо рассматриваю стоящего рядом со мной мужчину, вот поэтому и не думаю о своем виде. Демьян хорошо сложен. Не перекачан, но подтянут. Странно, но сейчас я даже не замечаю его татуировок, хотя их реально много. Опускаю взгляд вниз. Да, надо признать, мне интересно. Смешно, но я никогда не всматривалась в чье-то хозяйство. Несмотря на то, что мой муж любил выходить из ванной в неглиже, да и вообще не отличался стеснительностью, смотреть мне на него категорически не хотелось, тем более разглядывать его член. Хватило первого раза, издалека, так сказать. Да и то, я даже сейчас не могу вспомнить, что там у него было между ног. Я как бы смотрела на то, как он складывает носки, рубашку и брюки, тогда как я дожидаюсь своей первой брачной участи. А вот сейчас я преспокойно рассматриваю Демьяна. Наверное, слишком долго, ибо я отчетливо услышала смешок. Поднимаю на него взгляд.
        - Вообще типа не палишься, Ленка. Я думал, ты мне мочалкой херакнешь по морде, ну или по яйцам дашь, а ты их с таким интересом рассматриваешь, что мне прям неловко. Я застеснялся.
        - Вообще-то я не их рассматривала, а то, что посер…, - замолкаю, понимая, что Демьян надо мной насмехается, а я как дура ведусь, резко отворачиваюсь к нему спиной.
        - А то, что посередине болтается, - заканчивает он. - Слушай, а как хорошие девочки вроде тебя кличут член? Утоли мое любопытство.
        - Так и кличут, - бурчу себе под нос, хватая кусок мыла. Чувствую, как струи воды вместо горячих становятся прохладными.
        - Неожиданно, - чувствую, как Демьян убирает мои мокрые волосы на одну сторону.
        Замираю, не понимая, что от него ожидать в следующий момент. Однако, удирать из душа я не спешу. Инстинктивно наклоняю голову в сторону, как только ощущаю на своей шее губы Демьяна. Сжимаю в руке мыло, а затем и вовсе впиваю ногти в несчастный кусок, когда ощущаю его ладони на своем животе. Сама не понимаю почему, но сейчас мне безумно хочется ощутить его тело. Чтобы прижал к себе, вот только я сама никогда не решусь на это, даже если волью в себя залпом литр алкоголя. А он и не спешит это делать, словно дразнит меня.
        Закрываю глаза и тут же чувствую, как Царев отрывается от моей шеи и резко разворачивает меня к себе, при этом выхватывая из моей ладони кусок мыла. Возмутиться или что-либо сказать я не успеваю, просто потому что через мгновение ощущаю его губы на своих. Он целует медленно, почти невесомо, словно пробует меня на вкус. А затем углубляет поцелуй. Ну почему это так приятно?
        Утром мне наверняка будет стыдно и вовсе не за то, что я творила до, а именно за это. Однако, мне настолько приятно с ним целоваться, что я согласна на завтрашнее адское самобичевание. Как только Демьян отрывается от моих губ, я словно ребенок издаю какой-то разочарованный хныкающий звук и тянусь к нему на носочках, запрокидывая руки на его плечи.
        - Еще хочу, - бормочу ему в губы, проталкивая язык в его рот. С ума сойти, я сама кого-то целую. Еще и касаюсь своей грудью его тела.
        Спустя минуту, а может, и больше, я наконец отрываюсь от него сама, жадно глотая воздух. Поднимаю взгляд на Демьяна и только сейчас замечаю маленькую ссадину над бровью и то, что у него под глазом явная гематома. Провожу пальцем по ссадине, и сама того не контролируя, улыбаюсь.
        - Что смешного? - хрипло произносит он.
        - Теперь и тебе досталось. Не только я неудачница, меня это радует. Кажется, у тебя завтра будет гематома под глазом.
        - Скорее всего, - усмехается мне в губы. - Ленка, у тебя охуенные глаза. Просто охуенные.
        - Прекрати материться.
        - Ну, красивые - будет как-то не емко. А вот оху…
        Прикладываю палец к его губам. Что со мной творится, а? До чего я докатилась и почему в глубине души мне нравится произнесенные им совершенно грубые слова? Знать бы еще почему я не хочу это все останавливать. Я бы окончательно погрязла в самокопании, если бы в какой-то момент Демьян не развернул меня к себе спиной и, положив руку мне на живот, не притянул к себе. Да, вынуждена признать, что мне нравится ощущать его обнаженное тело. Чувствую, как его ладони перемещаются на грудь. Сердце грохочет так, что, кажется, этот звук слышат все окружающие. Это не только непривычно и чересчур интимно, но очень приятно. Накрываю его ладони, ласкающие грудь и неосознанно откидываю голову назад.
        И только ощутив его возбуждение, поняла, насколько я далеко зашла. Как бы мне ни было приятно, и какая бы пьяная я ни была, я понимаю, что так нельзя. Завтра я себя сожру с потрохами.
        - Стой, так нельзя, - совершенно чужим голосом произношу я, перехватив его руку, скользнувшую вниз.
        - Можно, - шепчет мне на ухо в перерывах между поцелуями в шею.
        - Не могу так. Нельзя. Это неправильно, я по-другому воспитана, - чуть ли не хнычу, разрываясь от сомнений.
        - Правильно и нужно, - настойчиво произносит Демьян, коснувшись пальцами моей плоти.
        До боли кусаю нижнюю губу, когда он начинает ласкать меня одной рукой там, другой сжимает грудь. Я не вижу его лица, но уверена, что Демьян упивается моей потерей самообладания. А это именно то, что сейчас происходит. Я перестаю себя контролировать, когда он продолжает виртуозно ласкать пальцами мой клитор. Из меня определенно вырывается звук, правда я даже не осознаю какой именно. В голове - туман, ноги - ватные.
        Здравая часть меня хочет это все остановить, но есть еще и вторая, которая откровенно наслаждается происходящим. Неуместно, пошло, в чужом доме, да еще и с человеком, которого я знаю каких-то двое суток, я стою под душем и позволяю ему делать то, чего я не разрешаю делать никому, даже самой себе. «Вопиющее безобразие» - как сказала бы моя мама. Именно под эту дебильную, не вовремя пришедшую мысль, я издаю совершенно неприкрытый стон, плавясь от острого удовольствия.
        - А ну прекращайте мне лить воду! - слышу громкий и очень раздраженный голос дедушки Демьяна. Ощущение словно он находится здесь. И только когда я слышу хлопок закрываемой двери до меня доходит, что он реально заглянул сюда. Боже, какой позор. - Выходьте оттуда сейчас же!
        Медленно поворачиваюсь к Демьяну, сгорая от стыда.
        - Не парься, я поэтому его и навещать не спешу. Его весь поселок терпеть не может. У тебя есть еще одна минута, потом он сюда и заявиться может, - как ни в чем не бывало произносит Демьян. - В кровати продолжим.
        Ополаскивает лицо и вылезает из душа, я же стою как дура, не понимая, как на это все реагировать.
        - Чистое полотенце - голубое, на металлической перекладине, - произносит Демьян, приоткрыв дверь в душевую кабину.
        Мыться мне уже не хочется. Голова вообще ничего не соображает. Однако я понимаю, что на этом мой душ закончен. Быстро выхожу из кабины и наспех вытираюсь полотенцем. И ничего другого, как надеть свою несвежую одежду на ум не приходит. Прихватываю свои чулки и выхожу из ванной комнаты.
        По памяти направляюсь в гостиную, но добраться до нее удачно у меня не получилось. Из-за отсутствующего света, я не заметила стоящую на полке вазу. Та с таким грохотом упала на пол, что я в миг протрезвела.
        - Извините, пожалуйста, - чуть ли не заикаясь произношу я, как только включается свет. Повсюду мелкие осколки. - Я все уберу и возмещу ущерб.
        - Ах ты, кулема!
        - Угомонись, - Демьян хлопает по плечу своего грозного деда.
        - Вон отсюда, оба! - рявкнул он, оттолкнув Царева.
        - Ты выгонишь нас на мороз и в снегопад из-за сраной вазы? Вообще белены объелся?!
        - В пристройке найдете себе место! Вон!
        Пристройка оказалась каким-то… сараем. Правда, здесь тепло и имеется кровать-полуторка, придвинутая к стене. Места катастрофически мало, но это далеко не самое страшное. Боюсь посмотреть в глаза рядом стоящему мужчине. Чувствую, как он на меня смотрит, а слова вымолвить не могу.
        - Я тебе сказал не грузиться. Раздевайся.
        Выхватывает сумку их моих рук и кидает на стул. Вижу, как на него же прилетает джемпер и штаны Демьяна. Я же не могу пошевелиться. Не дождавшись от меня никакой реакции, он сам снимает с меня пальто, а затем буквально сдирает платье. Не знаю, что со мной такое, я словно послушная кукла оказываюсь на кровати, и ничегошеньки не получается сделать, чтобы это остановить. Стойкое ощущение дежавю накрывает с головой несмотря на то, что целующий меня мужчина мне приятен.
        Не знаю откуда во мне берутся силы, но в какой-то момент я упираюсь ладонями в грудь Демьяна.
        - Я не хочу, - на удивление произнесла четко. - Пожалуйста.
        Вижу, как на лице Демьяна то ли от злости, то ли о неудовлетворенности заходили желваки. Дышит тяжело и ощущение, что руки, лежащие по бокам от моей головы, сейчас меня придушат. Зажмуриваю глаза и, кажется, перестаю дышать. А спустя несколько секунд чувствую, как он перекатывается на бок.
        Облегченно выдыхаю. Это не мой бывший муж. «Демьян - хороший», словно ребенок твержу себе я, слыша его громкое «спи».
        Глава 12
        Кровь моментально приливает к лицу, как только перед глазами проносятся картинки сегодняшней ночи. М-да…так низко я еще никогда не падала. Боже, какой стыд. Зажмуриваю глаза и тут же начинаю тереть лицо руками. О каком сне теперь вообще может идти речь?! Распахиваю глаза и поворачиваю голову к Демьяну. Тот, несмотря на желание поспать, лежит с открытыми глазами и совершенно точно рассматривает меня. Пристально. Так, что становится неловко под его цепким взглядом.
        - Что-то хочешь спросить, Леночка? Посталкогольная амнезия?
        - Да, она самая, - сотрите мне кто-нибудь память! - Только я не хочу знать, что вчера произошло после клуба. Пусть это останется для меня тайной.
        - Не бреши, Брехуха Брешиндовна. Все ты помнишь. По мордашке твоей вижу.
        - Да, к сожалению, помню, - нехотя признаюсь я, натягивая чуть ли не на нос одеяло. - Как тебе спалось?
        - Бывало и лучше. Не люблю, так сказать, засыпать неудовлетворенным. А тебе как спалось, почти девственница? - О, Господи… как?! Ну как я могла это сказать?! А еще эта дурацкая песня!
        - На удивление, прекрасно. Никогда еще так хорошо не спала. И чувствую себя тоже хорошо после выпитого алкоголя.
        - Ну и славно, хоть кто-то хорошо спал.
        - Извини меня за вчерашнее. А ты как себя чувствуешь? - всматриваюсь в его гематому под глазом. Ватный тампон успел куда-то деть.
        - Нормально…, - приподнимается на локте. - Слушай, я передумал спать, согласен принять твои извинения.
        Из-за заторможенности я не успеваю быстро среагировать. Какая-то секунда и Демьян нависает надо мной, отбросив одеяло в сторону. Инстинктивно закрываю глаза и тут же ощущаю его губы на своих.
        - Что ты делаешь? - упираюсь ладонью в его грудь.
        - А на что это похоже, Елена Петровна?
        - На статью сто тридцать три УК РФ, - сглатываю, когда его рука скользит по моей обнаженной груди.
        - Неа, это похоже на то, что я собираюсь лишить тебя почти девственности, - улыбаясь, произносит он и тут же вновь продолжает меня целовать.
        Я знакома с этим мужчиной два дня. Я же не животное какое-то, даже если вдруг меня к нему и тянуло вчера. Ну, ладно, даже если до сих пор тянет. Меня не так воспитывали. Два дня, Лена! Я знаю его каких-то два дня. Бред какой-то.
        - Я не хочу.
        - Ммм… нет. Вот сейчас ты мне лапшу на уши вешаешь. Это называется статья триста семь УК РФ - лжесвидетельство. Хочешь, равно как и вчера в душе хотела. И если бы не мой дед, ты бы прекрасно занялась со мной сексом в душе. В кровати тебя уже чуть протрезвевшую, вероятнее всего, остановила от необдуманного поступка «правильная Леночка», но сейчас ты трезва и тем не менее снова хочешь меня, Леночка, гематомная коленочка. Хватит уже обманывать саму себя и делать из себя хер знает что. Мы здесь одни. Надо воплощать свои желания в реальность, один раз живем.
        - Кто сказал, что я хочу? - перехватываю его руку, как только Демьян поддевает резинку пока что имеющихся на мне трусов.
        - Я.
        - Хочу, но другого.
        - Чего? - самое смешное, что только в этот момент я поняла, что я реально хочу его. Это не действие алкоголя. Сам по себе сей факт меня, мягко говоря, удивляет. Приятно удивляет, ведь вероятность того, что я не фригидное бревно - увеличивается. Проблема в том, что переспать с мужчиной на третий день знакомства - это действительно неправильно, тут уж это и без моего воспитания ясно. Нормальные отношения так не начинаются. Если я реально это сделаю сейчас, я перестану себя уважать.
        - Писать. Я хочу в туалет, - говорю первое, что приходит на ум. И это тоже правда.
        - М-да… тяжелый случай, Елена Петровна, - перекатывается на бок.
        - Не обижайся, пожалуйста, но меня воспитывали… по-другому, - улыбаясь, произношу я и, сама того не ожидая, тяну руку к Демьяну. Поглаживаю его чуть колючую щеку. - Не говорю, что мое воспитание было идеальным, но восемнадцать, а по факту больше лет, просто так не могут выветриться в одночасье. В общем, секс…
        - Только после свадьбы, - усмехаясь, произносит Демьян. Мне же становится неприятно от его открытой издевки. Убираю ладонь от его лица и пытаюсь встать, прикрыв рукой грудь. - Твою мать, только не говори, что твои родители подложили тебя целкой сорокалетнему уважаемому гондону и твой первый трах был в брачную ночь. Ой, пардон, девственницей уважаемому адвокату? Да ну, серьезно?! - хватает меня за свободную ладонь.
        - Отстань, - одергиваю руку и неуклюже встаю с кровати. Ищу глазами платье и быстро натягиваю его на себя, отвернувшись к Демьяну спиной.
        - Лен?
        - Я реально хочу в туалет. Позвони своему дедушке, пусть отопрет дверь. Да и в принципе отсюда надо выбираться, - всматриваюсь в малюсенькое окошко. Столько снега я, пожалуй, видела только на картинках.
        - Лен? - вновь зовет меня Демьян.
        - Ты угадал, все?! - несдержанно бросаю я.
        - Я вообще хотел сказать, что мой мобильник разрядился, а ответ на свой вопрос я и так знаю.
        - Ну раз твой разрядился, так позвони с моего, - ищу взглядом свою сумку. Достаю оттуда телефон и столбенею, осознав, что сейчас полвторого дня. - О, Боже! Я думала сейчас девять, ну максимум десять! У моей собаки сто процентов закончилась вода! Она может умереть от обезвоживания!
          - Не ссы, они могут прожить без воды два-три дня. Сто пудов, - берет из моих рук телефон. - Сейчас спасем твою Фелейку и мою Люську. А вот телефон «Гитлера» я не знаю, поэтому его придется ждать.
        Мельком наблюдаю за тем, как Демьян переодевается с помощью одной руки, второй кому-то дозванивается.
        - У меня просьба на миллион баксов, помнишь стерву, которую ты послал в жопу за ее дотошность? - Царев прислушивается к собеседнику, улыбаясь в тридцать два зуба. - Да, да, в той стремной юбке, она самая, для которой я попросил вип-номер. Слушай, у нас тут прям беда бедой, ее маленькая шавка осталась одна в номере, голодная, обезвоженная и крайне несчастная. Дабы ее хозяйку не посадили за жестокое обращение с животными, покорми и напои псинку, пожалуйста. Елена Петровна не против, чтобы зашли к ней в номер. Да? - протягивает мне трубку.
        - Не против, - еле проговариваю я, осознавая слова Демьяна.
        - И мою Люську тоже. Мерси, Олежка, - кладет трубку и подает ее мне. - Вот видишь, все гуд, Елена Петровна. Главное - не искать проблем там, где их нет. «Гитлера» ждем. К обеду он точно должен явиться.
        - Кто такой этот… Олег?
        - Мой сводный брат. Он владелец санатория.
        - И ты попросил у него для меня вип-номер?
        - Точно, - спокойно произносит Демьян, надевая ботинки. Подходит к двери и начинает по ней барабанить.
        - И зачем тебе соседство с дотошной стервой в убогой юбке?
        - Как это зачем? Понравилась ты мне, Елена Петровна. Хотел, чтобы ты была рядом.
        - Ты странный, Демьян.
        - Не страннее тебя.
        - Это все случилось из-за тебя, - обвожу взглядом комнату. - Моя жизнь четко распланирована и вот такого в ней быть не должно. Если бы не твой дурацкий поход в клуб - ничего бы этого не было!
        - Ну да, ну да, я во всем виноват, а ты дева полуневинная. Я в тебя так, для справки, бухло не заливал, сама хотела. А вообще ты так не переживай, вернешься в санаторий и будешь искать своего суженого. Найдешь в итоге Вовку интеллигента и будешь трахаться с ним по расписанию при выключенном свете и непременно под одеяльцем для рождения деточки. Все по плану.
        - Какой же ты…
        - Самый красивый и лучший мужик на свете.
        - Подарю тебе на новый год губозакаточную машинку.
        - Жду с нетерпением, - плюхается на кровать, а я стою как дура, мечтая о фаянсовом товарище.
        Еще минут десять я хожу из угла в угол. Сил больше терпеть - нет.
        - Мне реально нужно в уборную, - спустя еще несколько минут произношу я. - Что мне делать?
        - Гоу в ведро, - как ни в чем не бывало бросает Демьян.
        - Я так не могу.
        - А что такое? Принцессы не писают в ведра?
        - Просто… ты это стоя делал, вам удобно, а я как?
        - Ты что никогда не мочилась в ведро или в лесу?
        - Нет.
        - Научить?
        - Нет, конечно.
        - Тогда не трахай мне мозги. Либо в ведро, либо под себя. Хотя, есть еще один вариант.
        - Какой? - с надеждой в голосе интересуюсь я.
        - В сумку. Она все равно уже видала твою несвежую ступню. Да и чего жалеть китайскую подделку.
        - Во-первых, мои ноги - очень даже свежие.
        - Ага, вчерашнего привоза.
        - Во-вторых, - продолжаю я, не взирая на его слова. - Это кожаная фирменная сумка.
        - Ну да, ну да. Это подделка, Лена.
        - Нет!
        - Да, - уверенно произносит Демьян, вставая с кровати. Подходит к небольшой тумбе и достает оттуда коробок спичек. Кидает прямо в меня. - Проверяй.
        - Да, пожалуйста, она не загорится, ибо это качественная кожа.
        Не раздумывая, зажигаю спичку, и подношу ее к сумке. Победоносно улыбаясь, перевожу взгляд на Демьяна.
        - Съел?
        - Ну разве что только надкусил. Ленок, тут и без того мало кислорода, ты бы, лапочка, его еще больше не жгла.
        - В смысле?
        - У тебя сумка горит, бестолочь, - усмехаясь, произносит Демьян, выхватывая из моих рук… китайскую подделку. Да как так?! - Так что смело можешь писать в нее, если не нравится ведро.
        - Да иди ты!
        - В том, что сумка подделка я тоже виноват?!
        - Отстань от меня!
        - Да я еще толком и не приставал.
        Закрываю глаза и усаживаюсь на кровать. Жду еще минут десять, а потом у меня начинает сводить низ живота. Мне безумно хочется в туалет.
        - Лен, лучше шумно помочиться в ведро, чем под себя. Я отвернусь и включу музыку, чтобы тебя не слышать, если ты так стесняешься. Давай?
        Действительно - лучше так, как сказал Царев. Беру мобильник и протягиваю его Демьяну.
        - Интернет здесь не работает, но в загрузках что-то есть.
        - Не ссы, найду что-нибудь. Ну в смысле, писай, писай. Расслабься.
        Собравшись с силами, подхожу к ведру и стопорюсь, ловя мертвецкую тишину. Как на казнь иду, ей - Богу. Поворачиваюсь к отвернувшемуся к стене Демьяну.
        - Где музыка?
        - Сейчас, сейчас, подбираю подходящую.
        Закрываю глаза и считаю до десяти. На пятой секунде заиграла любимая мелодия, но… не в такой же момент.
        - Бетховен, серьезно?
        - Ну всякие Бахи, Моцарты еще хуже. Бетховен как-то роднее. Елена Петровна, давай быстрее.
        Ладно, была не была. Оглянувшись еще раз и убедившись, что Демьян на меня не смотрит, под великолепную музыку я делаю сей важное дело. Боже, как немного нужно человеку для счастья. Хорошо… ровно до тех пор, пока резко не открылась дверь. Глядя в лицо «Гитлера», кажется, я захотела снова в туалет, только уже не по-маленькому…
        ***
        Всю дорогу до санатория в голове - только Бетховен. Теперь я ненавижу «Лунную сонату». А перед глазами - «Гитлер»… Удивительно, как он вообще согласился нас отвезти в санаторий, да еще и дать мне валенки с перчатками. Возможно, рассматривает в недалеком будущем мое тело на органы. Сейчас, прокручивая все в голове, я согласна заснуть и не проснуться.
        - Лен, ну хватит грузиться.
        - Лучше не обращайся ко мне до нового года. Мне нужно остыть и обо всем забыть.
        - А я хотел сходить сегодня куда-нибудь вечером.
        - Видал? - тычу ему фигу в лицо.
        - И все-таки я вижу прогресс. Ну ладно, завтра гульнем. Спи, так уж и быть, сегодня одна. Расковыряем позже твою зарубцевавшуюся вавку.
        - Еще одно слово…
        - Все, все замолкаю.
        На удивление, Демьян реально замолкает до самого санатория. Не знаю откуда у меня хватило сил поблагодарить злобного старика и не сбежать как истеричка из машины. До своего номера я, к счастью, добралась без происшествий.
        Живая, накормленная и напоенная Офелия в миг вернула мне задел на хорошее настроение.
        - Прости меня, моя хорошая. Мама тебя никогда не бросит. Скоро пойдем на улицу и там будем есть снег. Нет, будем его кушать. Кушать, кушать и снова кушать, - громко повторяю я, как будто здесь находится мама, которую так раздражает это слово. - И сосульки будем лизать!
        Быстро принимаю душ, надеваю теплые вещи и подаренные мне валенки, одеваю Фелю в теплый костюм и выхожу на улицу.
        Отхожу как можно дальше от здания и резвлюсь как ребенок, зачерпывая рукой снег. Чуть не подавилась, когда увидела недалеко от себя женщину в белой шубке, активно разговаривающую по телефону. Возможно, у меня паранойя, но мне снова привиделась моя шуба! В этот раз я буду умнее.
        Как только женщина доходит до меня, я не задумываясь делаю ей подножку.
        - Ой, извините, пожалуйста, - расшаркиваюсь в извинениях, подавая ей руку. И как бы невзначай, смотрю на… свои булавки. Ну, выхухоль!
        - Славик, ну наконец-то, - громко произносит женщина. Поворачиваюсь к этому самому Славику. О, Господи. Бой будет неравным. Эта махина покрупнее амбала из клуба.
        - Извините, что так вышло. Как мне загладить свою вину? Вы из санатория? Может, я вам пришлю презент? В какой номер?
        - Из санатория, - нехотя, отвечает выхухоль, хватаясь за руку своего Славика. - Не нужен нам презент.
        Ну, не нужен, так не нужен. А шубу я свою заберу! Резко разворачиваюсь и впечатываюсь в грудь мужчины. Не удерживаюсь и теперь уже я падаю на попу на снег.
        - Да, блин! - ну что за невезуха?!
        - Прошу прощения, но я не блин, - улыбаясь, произносит мужчина, протягивая мне руку. - Владимир. Мы вас не заметили.
        - Мы?
        - Да, я и моя собака, - указывает взглядом на рядом стоящего спаниэля. Перевожу взгляд на мужчину. Владимир, собака и… россыпь родинок на правой щеке. Не может быть!
        - То есть вы Вова?
        - Лучше Владимир, - вновь улыбаясь, произносит мужчина.
        М-да… неожиданное окончание дня.
        Глава 13
        Видимо, со мной все же реально что-то не в порядке, иначе я не знаю, как объяснить тот факт, что думаю не о мужчине, вот уже двадцать минут находящемся рядом со мной, а о своей шубе. Если бы не Владимир, упорно смахивающий на моего суженого, судя по словам экстрасенса, я бы совершенно точно пошла за парочкой, укравшей мою шубу, и хотя бы знала на каком этаже они заселились. Теперь же снова придется просить помощи у Демьяна. Воровать шубу дважды с одним и тем же человеком как-то… неловко.
        - И все-таки очень приятно встретить здесь красивую девушку, да еще из моего родного города.
        - Да, здорово, что мы из одного города, - тихо проговариваю я, мельком поднимая взгляд на лицо мужчины.
        Он еще что-то говорит про свою работу, но я не слушаю его. Сейчас я впервые оцениваю его внешность. Он высокий, даже слишком. Выше Демьяна. На вид лет тридцати пяти, возможно, чуть больше. Светло-русые волосы, зачесанные назад, не совсем по моему вкусу, все же мне импонируют больше брюнеты. Одет несколько… старомодно, что ли, но надо признать, он определенно симпатичный. Даже очень. И вежлив, что сразу бросается в глаза. Учтив и явно хорошо воспитан, в отличие от того же грубияна Демьяна. Да и профессия - не какой-нибудь там сантехник, активно ругающийся матом, а владелец строительной компании. Проблема в том, что, как бы сказал сам любитель матов, грубиян и просто тролль по имени Демьян, меня совершенно не торкает этот мужчина. Так, стоп! Царев вообще при мне никогда так не выражался. Откуда это во мне?!
        - Елена, а какие у вас планы на завтрашний праздник?
        - Я как-то не думала об этом. Я здесь… со своим хорошим другом и, наверное, мы будем здесь, в санатории. Если не ошибаюсь, нас ждет какая-то новогодняя программа.
        Сама не поняла, как из меня вырвался этот «хороший друг», но я вдруг четко поняла, что проводить новый год наедине с этим мужчиной, пусть он триста тысяч раз Вова с собакой и черными точками на лице, пока не хочу. Демьян, при всей своей грубости и хамстве, определенно роднее.
        - Хороший друг - это потенциальный муж в будущем? - с усмешкой интересуется Владимир.
        - Нет, что вы, просто друг.
        - Елена, извините меня за прямолинейность, но я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Кто-то определенно из двоих питает какие-то чувства к другому. По крайней мере, мне это видится так. Я - давно уже не мальчик, поэтому мне будет достаточно сказать, что вы не свободны или не хотите продолжать наше с вами общение. Я не обижусь, - не знала бы, что он тот самый, прямо сейчас сказала бы, что Демьян - мне не друг, а любовник. Да и вообще погналась бы за своей шубкой. Однако, у меня нет повода не верить экстрасенсу. В ее рассказе было слишком много всего того, что является правдой. А я хочу дочку. Очень хочу. И как теперь быть, чтобы не спугнуть пристально рассматривающего меня мужчину, другом и по совместительству потенциальным любовником?
        - Все не так, как видится. Демьян - представитель сексуальных меньшинств, - гореть мне в аду! Сама не поняла, как это из меня вырвалось.
        - Очень интересно. Вы не производите впечатление девушки, дружащей с такими людьми.
        - Ну вот, так вышло.
        - Ну что я могу сказать, я впервые рад потенциальному знакомству с гомосексуалистом, - улыбаясь, произносит Владимир. - Лена, а можно перейти на «ты»?
        - Да, я не против.
        - Прогуляемся еще немного?
        - Вообще мы и так далековато от санатория, да и поздно уже.
        - И тем не менее, это все еще его территория. Еще минут десять. Здесь безопасно. Собакам такое раздолье, - вот что делает с человеком поход к экстрасенсу.
        - Давай.
        Не сказать, что мужчина слишком много говорит, но чуть больше, чем мне бы хотелось.
        - Красивая здесь природа. А какие узоры на снегу после собак. Ничего не напоминает? - зачерпывает горсть снега. Был бы здесь Демьян, определенно, сказал бы что-то некрасивое и грубое. Что-то в духе «Обычные узоры после того, как снег обоссали собаки. Вовчик, ты главное этот снег не жри, он так-то желтый». О, Боже! Что со мной происходит?!
        - У меня не слишком богатая фантазия.
        - Ну как же, это ведь чайный сервиз, - «Ну если это чайный сервиз, Вован, то я в реале гомик».
        - Да хватит! - зло вскрикнула вслух, смотря при этом на Владимира. Да что же это такое?! - Это я не тебе, Офелия ест снег, а она после этого простужается, вот и злюсь.
        - Да, есть снег - нежелательно. Это небезопасно, - главное не есть желтый. - Если все же присмотреться, то можно увидеть здесь сервиз. Точно не видишь?
        - Да, возможно.
        - Не подумай, что я зануда, просто я коллекционирую чайные сервизы и, возможно, поэтому они мне всюду мерещатся.
        - Коллекционируешь?
        - Да. Изначально - это было увлечением моей матери. Она их собирала с детства, я же перенял ее хобби уже в возрасте тридцати лет, когда перевез ее к себе в дом. И вот уже шесть лет я на них буквально помешан, - ой-ой-ой, что-то экстрасенс мне напророчила сомнительное счастье в виде мужчины, живущего с мамой. - Нехорошо, когда тридцатишестилетний мужчина живет с мамой, да? Ты об этом подумала, Елена?
        - Нет, нет.
        - Я - не маменькин сынок, если тебе так показалось. Просто после смерти отца мама стала болеть. Она не привыкла быть одна. Мне ее жаль, да и, мне кажется, это мой долг.
        - Ты прав, - вполне серьезно соглашаюсь я. Не все мамы такие как моя. Уважать родителей - это нормально. Оглядываюсь вокруг - красота. Но еще больше меня покорила не природа вокруг, а большое дерево, которое буквально украшено сосульками.
        Господи, как же часто в детстве я мечтала их поесть. Мне почти тридцать, а все, о чем я сейчас думаю - это о том, как достать эту сосульку и погрызть ее от души.
          - А вот и большой минус владельцу санатория.
        - Что? - поворачиваюсь к хмурому Владимиру.
        - Это территория санатория и деревья к нему тоже относятся. Так вот, владелец и его команда просто обязаны следить за тем, чтобы не было таких сосулек. Даже на деревьях.
        - Да брось, дерево же находится далеко. Каждый видит, что на нем сосульки. Это же красиво.
        - И небезопасно, - повторяет Владимир. - Будь добра, отойди, пожалуйста, подальше, Елена, - я не сразу поняла, что он делает. И лишь отойдя на несколько шагов, от такой неописуемой красоты, до меня дошло, что он отломал небольшую ветку и собирается ею сбивать сосульки.
        - Положь ветку.
        - Что?!
        - Положь ветку, говорю, - ой-ой-ой… да что это такое со мной?! - Шучу, - быстро поправляюсь я. - Во мне вдруг заговорил Иван Васильевич, в смысле не он, а, ну ты понял. Наверное, просто фильм захотелось пересмотреть, - так и до шизофрении недалеко. И до дурки.
        - А ты забавная, Лен.
        - Это хорошо или плохо?
        - Скорее, хорошо, - удар и он сбивает всю красоту на не очень чистый снег.
        - А вот ветки ломать - нехорошо.
        - Каюсь. Но это для дела.
        Все же со мной реально что-то случилось, потому что, пока Владимир и дальше «убивает» сосульки, я, стараясь сделать это максимально незаметно, достаю из сумки бумажный пакет и зачерпываю им несколько сосулек. Быстро убираю в сумку.
        - Ой, Владимир, я совсем забыла, мне нужно срочно в номер. Так что мы побежим с Фелей в санаторий, а завтра встретимся. Хорошо?
        - Постой, давай провожу. Это небезопасно. Я настаиваю.
        - Ну ладно, - нехотя, соглашаюсь я.
        Наверняка мои сосульки имеют уже не совсем приглядный вид, однако я не пожалела, что вернулась вместе с ним. Условились встретиться завтра в обед в главном холле.
        Как только Владимир вышел из лифта, я, не раздумывая, достала бумажный пакет и откусила верхушку сосульки. Класс. Понимаю, что это просто замороженная вода, да еще и сомнительного качества, но есть в этом что-то нереальное.
        - Ну наконец-то, - от испуга выронила карту. Так и застыла с сосулькой в руке, всматриваясь в Демьяна. - Я уж думал тебя похитили, - поднимает карту и открывает мне дверь.
        - Вообще-то я с собакой гуляла. Благодарю.
        - И все-таки ты пошла по наклонной, да, Елена Петровна?
        - В каком смысле? - зачем я вообще впускаю его в свой номер на ночь глядя, тем более в сложившейся ситуации?!
        - Сосульки уже лижешь. Что дальше? Желтый снег.
        - Прекрати, - скидываю с себя валенки и снимаю пальто. Отпускаю Фелю и кладу бумажный пакет на столик. - Что ты тут делаешь?
        - Пришел довести начатое до конченого.
        Я даже не успела что-либо сказать в ответ, как оказалась зажатой в ближайшем углу. Бормочу ему в губы какую-то бессвязную чушь, в то время как он неторопливо пробирается ладонями мне под свитер, параллельно шаря своими губами по моей шее. Не могу сказать, что меня пугает напор Демьяна. Нет, вроде бы не пугает. Однако, выводит из себя тот факт, что он тупо хочет со мной переспать. И, кажется, больше ему не надо. Почему-то обидно.
        - Прекрати, - пытаюсь оттолкнуть его от себя. - Ты ведешь себя как… хуже, чем Ганнибал Лектор.
        - В каком смысле?
        - В угол загнал, обнюхал, облизал, даже мочку уха надкусил! Дальше что?!
        - Ммм… вероятнее всего, я откушу тебе целое ухо. Я хрящики люблю. А мочку тебе, так уж и быть, оставлю, чтобы было куда серьги надевать. Так красивее. А потом - нос. Там тоже хрящ, - тянет меня на себя за руку. - Хотя нет, без носа тебе будет проблематично.
        - Некрасивой буду?
        - Нет, ты и без носа будешь красивой, всегда можно надеть маску, но дышать будет трудно, да и сопли будешь распространять на расстояние. А вот без глаз - да, ты определенно потеряешь свой шарм.
        - Ну, хватит, - одергиваю руку и отхожу в сторону.
        Хуже всего, что, если бы не встреча с Владимиром, я бы сейчас поддалась этому «Ганнибалу».
        - Да что опять не так? Мы взрослые люди, Лен.
        - Да, взрослые, но…, - усаживаюсь на диван.
        - Что «но»? - несдержанно бросает Демьян, садясь рядом со мной.
        - Когда я гуляла с собакой, я встретила Владимира. В смысле настоящего Вову.
        Сама не поняла, как из меня вылилось абсолютно все. Демьян - не моя подружка, чтобы ему об этом распространяться. Он - мужчина. Мужчина, который хочет уложить меня в постель. Однако, я почему-то жду его реакции. А он, как назло, молчит.
        - Почему ты молчишь?
        - Я подбираю подходящий для тебя мат.
        - Да что не так? Ну, не могу я не поверить экстрасенсу, понимаешь? Не обижайся. Я не могу упускать своего шанса. Она сказала, что только с ним у меня будет ребенок. А я очень хочу дочку.
        - С какого хера ты поняла, что это он?
        - Я же тебе говорила, она полностью описала его характеристики. Не бывает таких совпадений.
        - Конечно, не бывает. Лен, извини, но, мне кажется, тебя банально наебали. И за этот мат я извиняться не буду. Скажи мне, а твоя мать, например, хочет, чтобы ты вышла снова замуж?
        - Ну а какая мать этого не хочет?
        - Ну ладно. Как зовут твою мать?
        - А что? - непонимающе произношу я, всматриваясь в задумчивое лицо Демьяна.
        - Интересно.
        - Галина.
        - Галина Ебланка, свою дочь наебанка.
        - Ты вообще в своем уме?! - вскрикиваю я. - Не смей так говорить о моей маме, даже если она тебе не нравится по каким-то личным критериям.
        - Да это она поди и подсунула тебе этого Вову. Все же элементарно. Даже по твоему мини-рассказу я понял, что он тот еще задрот. Явно, как любит твоя мать, ну или мать с отцом в придачу. Неужели ты этого не понимаешь? Твои родители подогнали тебе эту экстрасенсиху. Путь указала и едь в «Лесную сказку» Ну что за херь?!
        - Езжай, а не едь. Даже если предположить, что ты прав и моя мама в этом замешана, то какой надо быть дурой, чтобы сказать экстрасенсу, чтобы та мне запретила общаться с ней же самой! Зачем ей это, если она пытается лезть в мою жизнь и хочет общаться в то время, как я нет? Ну зачем, если я поверю экстрасенсу?
        - Да, вот здесь что-то… немножко не сходится. Значит экстрасенсиха - шарлатанка. Разводит людей, дабы получить бабки. А твой псевдо Вовчик - скорее всего аферист, который разведет тебя и прихватит себе твою квартиру и прочие блага, когда на тебе женится. А ей отдаст какой-то процент.
        - Нет, - качаю головой. - Экстрасенс - не шарлатанка.
        - Ну-ну. Какие у тебя есть доказательства?
        - Потому что она сказала мне не общаться с матерью, не брать с собой шубу и самое главное!
        - Что?
        - Она назвала мою тайную кличку на работе. О ней даже я не должна была знать, если бы не случайно подслушанный разговор.
        - Что за кличка?
        - Бабка. Меня зовут бабкой, доволен?!
        - Ой, да это элементарно угадать, бабуля. Тут вариантов-то немного, с таким характером и поведением. Ладно, не обижайся.
        - Я не прошу тебя верить ей или мне. Я не кидаюсь на шею к новому знакомому, но просто так посылать его не хочу, потому что лично я верю экстрасенсу.
        - Ради любопытства. Только ответь честно на оба вопроса.
        - Ну?
        - Он тебе понравился как мужчина?
        - Нормальный. И очень даже симпатичный. Вежливый, учтивый.
        - Понравился или нет? - напирает Демьян.
        - Не знаю.
        - А я? - отворачиваюсь, не в силах смотреть ему в глаза. - Лена, в ухе полено, ты оглохла.
        - Нет.
        - Нет, не нравлюсь?
        - Нет, не оглохла. Да, не знаю почему, но… нравишься.
        - Она еще и спрашивает почему. Что тут непонятного. Красивый, в рассвете сил, обаятельный, привлекательный, красиво одеваюсь, экономный, с жильем и хорошей работой.
        - Это все твои плюсы? - сама не поняла, как засмеялась.
        - Конечно, нет, о главных я умолчал ввиду того, что, я так понимаю, в ближайшие несколько дней, пока я не выведу на чистую воду твоего Вовика-хуевика, свои таланты я продемонстрировать не смогу.
        - Что это за таланты?
        - Я - Бог секса и мастер оральных дел.
        - Оральных - это языком чесать? - остановите меня хоть кто-нибудь!
        - А еще умную из себя строишь. Половое воспитание у тебя нулевое, мать, - приобнимает меня за плечо. - Так, для справки, там как бы языком не чешут, Леночка, а делают то, что ты пыталась делать с сосулькой.
        - Ммм… боюсь, что ты плохой мастер оральных дел.
        - Чем докажешь?
        - Я сосульку - грызла, Демьян Владимирович. А если ты грызешь то, что нужно… не грызть, то - мастер из тебя такой же как я певица.
        - Будешь себя хорошо вести…
        - Отгрызешь мне все там?
        - Ты чего такая борзая, Петровна? Чего наглоталась, пока меня не было?
        - Снега и сосулек наелась, вот и весь эффект, - перевожу взгляд на Царева. Не знаю почему, но, смотря на его улыбающуюся физиономию, хочется улыбаться в ответ. А вот Демьян в своем репертуаре - его ладонь вновь забирается под мой свитер. - Что ты делаешь?
        - Плечом к плечу, бедром к бедру.
        - Рука на животе.
        - Я контакт налаживаю, между прочим.
        - После всего случившегося, он у нас и так налажен, - убираю его ладонь.
        - Согласен. Ладно, Елена Петровна, давай поиграем. И только потому, что мне скучно, впереди новый год и мой дэ рэ, а я не хочу портить себе настроение.
        - Поиграем?
        - Ага. Проверим его на вшивость, да и вообще не аферист ли он на пару с экстрасенсом. Я - твой старый друг, который желает тебе счастья. Бум проверять Вовчика. Мне хватит недели доказать, что все это брехня.
        - Чего улыбаешься?
        - Ну, я и так сказала, что приехала сюда с хорошим другом.
        - Ох ты ж, ни хрена себе. Я еще и лучший друг.
        - Да не просто лучший друг, а еще и по совместительству…
        - Кто?
        - Мужчина, предпочитающий мужчин, - впервые на лице Демьяна я вижу ступор. Вот сейчас мне очень стыдно.
        - То есть я - пидарас?
        - Ну зачем так грубо, ты мужчина, предпочитающий мужчин. То есть представитель сексуальных меньшинств, - от волнения тяну руки к рубашке Демьяна и начинаю поправлять воротник.
        - То есть я - гомик, - уже спокойнее произносит Демьян.
        - Ну, прости, я не знаю, как так вышло. Просто он сказал, что мужчина и женщина не могут дружить, ну и дабы не отпугнуть его, сказала, что ты… вот такой цветастый.
        - Ты - бестолочь, Лена. Нет ничего лучше для мужчины, чем конкуренция. Это сподвигнет всех действовать, а не сидеть на жопе ровно. В общем так, я не хочу быть заднеприводным. Давай хотя бы бисексуалом буду. Нет, им тоже быть не хочу! Придумал, я - гетеросексуал, которому показалось, что его вдруг привлекают мужские задницы, но ни одну из них я еще не пробовал. Так сказать, гетеросексуал на пороге пидараса. На распутье. Вот.
        - Нет, ты - мужчина, любящий мужчин и точка. И вообще не надо мне никого проверять, я сама со всем разберусь, - спокойно произношу я, прекрасно осознавая, что Демьян согласится и на такую роль, просто потому что его это забавляет.
        - Да прям щас. Пидарас, так пидарас. В детстве я мечтал быть актером. Вот в сорок мечта исполнилась.
        - Приятно осознавать, что я причастна к исполнению твоей мечты.
        - Тебе пора прекращать жрать снег и сосульки, Лена. Они плохо на тебя влияют.
        - Я подумаю, а теперь я хочу остаться одна и привести себя в порядок перед новым годом, - встаю с дивана.
        - Жаль, что одна.
        - Завтра я обедаю с Владимиром и если ты будешь на горизонте - никаких подколов, троллинга и прочего. Обещай мне.
        - Обещаю и клянусь.
        - Стой, - окрикиваю Демьяна, как только тот подходит к двери. - Подожди минутку, - достаю мазь из аптечки и подхожу к Цареву. - Мазь под глаз наложи. Так синяк быстрее рассосется.
        - Ты уверена, что наложи? Не поклади, не наклади? - ступор. Что этот мужчина со мной делает?!
        - Ну… если хочешь, то наклади и поклади. Спокойной ночи, Демьян. И с наступающим.
        - И тебя с наступающим, Елена Петровна.
        Глава 14
        Просыпаюсь от настойчивой вибрации телефона. Нехотя разлепляю глаза и перевожу взгляд на мобильник.
        Петровна 13:24
        «Привет. Ты занят? Может, прогуляемся до обеда?»
        Долго смотрю на экран мобильника с расплывающейся улыбкой. Лена пишет мне сама? Еще и на прогулку приглашает? Кажется, кто-то пережрал снега. Фиг тебе, деточка, а не прогулка. Надо помариновать ее хоть немного, а не бегать за ней и выполнять все хотелки.
        13:26
        «Не хочу. У меня другие планы»
        Если быть честным, я надеялся на ответ в виде «ну, пожалуйста» или любое другое упрашивание, но точно не молчание. Так и не дождавшись от Лены ответа, нехотя встаю с кровати и подхожу к окну. Когда в руке снова завибрировал мобильник, дебильная лыба вновь украсила мое лицо. Ты ж моя лапа.
        - Да, Леночек, - сам не узнал свой голос.
        - Ты что, еще спишь?! - цербер епта.
        - Ммм… а что, нельзя? Ты меня накажешь?
        - Скоро обед. Ты в курсе, что спать до такого времени - это огромный стресс для организма? Это вредно.
        - Бабуля, выключай режим бабки. Сегодня тридцать первое декабря, надо отоспаться, чтобы хорошо провести ночь. И вообще, я не сплю, а навожу красоту.
        - Какую еще красоту?
        - Делаю педикюр. А вот сейчас маску налаживаю на лицо. Ох, нет, накладываю. Наваливаю. Ну, как тебе угодно, короче. Все, Леночек, у меня рука одна занята. До встречи.
        Кладу трубку и, не дожидаясь ответа от Лены, иду в ванную. Стоило только выйти из душа, как тут же услышал стук в дверь. Почему-то у меня нет сомнений, что это Лена. Оборачиваюсь полотенцем и с улыбкой на устах открываю дверь.
        - Ахой, перделка.
        - Что ты сейчас сказал?
        - Привет, подружка - это на чешском. Вы, да и чего-то не знаете? Упущение, однако, Елена Петровна.
        - Я знаю только английский, да и как-то меня мучают сомнения, что ты знаешь чешский. Попахивает чем-то.
        - Конечно, попахивает, гелем для душа. Я, Леночка, увлекаюсь многим, в том числе, и языками. От каждого по чуть-чуть. Заходи, - проходит в номер и оглядывается по сторонам, видимо, в поисках Люськи.
        - Зачем пришла, Элен Петровна?
        - Хм… Элен… мне нравится. А ты не оденешься?
        - А надо? Когда ты еще посмотришь на красивое тело? У Вовчика как, кстати, оно?
        - Он был в верхней одежде, да и я как-то об этом не думала. Меня это в принципе не интересует. А ты не мог бы убрать свою кошку, она снова очень недобро на меня смотрит.
        - Не нападет, не боись, я рядом. Если что я буду зализывать твои царапины своей слюной, она у меня лечебная.
        - Не дай Боже. Я принесла тебе подарок. Вчера весь вечер выбирала, - ставит на полку большой бумажный пакет. - В этом городе не так-то просто организовать доставку, да еще и в праздничный день. Ну так что? Может, оденешься?
        - Все для тебя, Ленуся-красотуся, - обвожу взглядом Петровну.
        Сегодня она на редкость хорошо одета. Джинсы, белая обтягивающая фигуру кофта с небольшим, но вполне себе видным вырезом в области груди, и распущенные волосы. Просто, но со вкусом. Никаких тебе одежек на сто размеров больше самой Петровны. Вроде бы приятная для глаз картина, однако тот факт, что она так оделась для Вована-заведомо еблана, несколько напрягает. Сам не понял, как обошел Лену и стал смотреть на ее задницу в обтягивающих джинсах. Хороший попец, вот прям то, что нужно. Поди еще и белье хорошее надела.
        - Демьян, - выводит меня из раздумий голос Лены.
        - Да, да, уже переодеваюсь, - подхожу к шкафу и демонстративно скидываю полотенце на кресло. Делаю вид, что выбираю одежду, сам же как могу кошусь на Лену. Теперь совершенно точно она смотрит на мою задницу.
        - Ну как? Тебе нравится? Только честно, Леночка. Если ответишь неправду - никогда не родишь дочку.
        - Ты нормальный вообще?
        - Да. Ну так что, нравится? Правду и только правду.
        - Да, нравится, - нехотя «рожает» Лена.
        - Что именно? - допытаюсь я, крутя в руках свитер.
        - Что она… не пушистая, в смысле не волосатая. Крепкая с виду. И форма хорошая.
        - Она? Ты о чем, Леночка? Я о свитере, а ты? - не ржать, только не ржать!
        - Ни о чем, - резко поворачиваюсь к Лене, ни капельки не стесняясь своей наготы. Петровна в свою очередь полыхает. Лицо приобрело бурую окраску. Она резко отворачивается, нервно поправляя рукой свои волосы. - Оденься, пожалуйста. Не надо меня провоцировать.
        - На что?
        - Оденься, - повторяет она.
        - Так уж и быть, сегодня я тебя еще послушаюсь.
        Быстро надеваю трусы-боксеры, джинсы и незаметно подхожу к Лене. Притягиваю ее к себе, обняв за талию. Утыкаюсь губами в ее шею, втягивая приятный цветочный аромат. Ну твою мать, какой на хер Вова?!
        - Предлагаю пообедать в номере, а после заняться чем-то полезным для здоровья.
        - Например? Шахматы? - с ехидством в голосе спрашивает она.
        - Почти, бум твои трусы выжимать.
        - Я что, не добегу до уборной? - убирает мои ладони и поворачивается ко мне.
        - Ты продолжаешь есть снег и сосульки? Заканчивай, Ленок.
        - А ты заканчивай вести себя как подросток. Ты взрослый мужчина.
        - Ага, который знает чего хочет и не пытается казаться лучше, чем есть. Лен, вот сейчас без шуток. На хрена нам, ну то есть тебе какой-то Вова? Я ж не слепой и не тупой. Как бы ты себя ни вела и ни притворялась, я же знаю, что ты меня хочешь. Сама же сказала, что он тебе - никак, а я - очень даже как. Ну почему нам не побыть вместе, не поваляться в кровати до часиков, скажем так, шести, потом причепуриться и выйти провожать старый год? Без всяких там Вованов. На хер нам третий лишний?
        - А ты согласен на дочку? Родим в ближайшие пару лет? - так резво заявляет Лена, что я даже малость охренел. Уж кто мне точно не нужен - так это дети. Тут уж без шуток.
          - Нет. Мне снова эти пеленки, распашонки, памперсы, колики-хуелики и мозготрах не нужен. Я хочу пожить для себя.
        - Снова?! У тебя есть дети? - хватает меня за руку и подносит ладонь близко к лицу, пристально вглядываясь в безымянный палец. Только сейчас понял, что ляпнул про дочь. Это вовсе не секрет, и я этого не стыжусь, равно как и наличия внука, но почему-то Лене об этом говорить совсем не хотелось.
        - Я не женат, Лена. И да, у меня есть дочь, - одергиваю руку. - Мне сорок лет, почему у меня не может быть детей?
        - Ты не похож на того… у кого есть дети.
        - Сюрприз епта.
        - И… сколько у тебя детей?
        - Одна, вполне себе взрослая дочь. И уж поверь, дети - это вечный геморрой. Причем в любом возрасте.
        - Неожиданно, - тихо произносит Лена, нахмурив брови.
        - Ну прости, что я тебе достался не девственником.
        - Прекрати. Ты когда-нибудь можешь вести себя серьезно?
        - Нет. К жизни нельзя относиться серьезно, это вредно для здоровья, - отворачиваюсь и надеваю свитер.
        - Надень, пожалуйста, на вечер, то, что я тебе купила. Я напоминаю, что я твое платье надела.
        - Потому что я запугал тебя видео с твоим участием.
        - Которого на самом деле нет. Не вешай мне лапшу на уши. Наденешь? Там красивый костюм.
        - Посмотрим.
        - Не посмотрим, а наденешь. Ну что, пойдем тогда на ресепшен?
        - Нет, я еще не причепурился.
        - Хочешь дам тебе крем, чтобы убрать синяк под глазом?
        - Нет, конечно. Один момент.
        Захожу в ванную и цепляю на ухо серьгу. Петровна будет в экстазе, даже про детей забудет. Да, Лена все же предсказуема. Вид у нее говорящий.
        - Это… клипса?!
        - Это серьга, Елена Петровна.
        - Ты носишь сережку?
        - Сережку я не ношу, судя по твоей легенде, Сережку я шпилю.
        - Прекрати! - вскрикивает Лена, подлетая ко мне.
        - Да, я ношу серьгу. Не всегда. Иногда. Какой кошмар, я угадал?
        - Что-то типа того, - растерянно бросает Лена, осматривая меня с ног до головы. - Ничего не понимаю.
        - Ты о чем вообще?
        - Мне не нравятся татуированные люди, а уж тем более те, кто носит сережки, но тебе… странным образом это все идет.
        - Повторюсь, красоту ничем не испортишь. Ну что, теперь пошли?
        - А ты серьгу не снимешь?
        - Конечно, нет. Обедать будем в рыбном ресторане, я договорился с братом о столике.
        - Замечательно. Я люблю рыбу.
        ***
        Не знаю, как я представлял себе Вовчика. Скорее всего страшненьким задротом. На деле он оказался прилизанным блондином под два метра. Худой и охренеть как странно одетый. Ощущение, что пиджачок из двадцатого века. Но на рожу - вполне себе смазливый. Бабы любят такие лица. Хотя его зачесанные назад и изнасилованные гелем волосы - несомненно перекрывают его смазливую рожу. Вежливый, сука, до безобразия. Как будто воспитывался там, где и Лена. Несет какую-то хрень о сервизах и о разводных мостах. Дебил, одним словом. Еще и с матерью живет. Ну просто полный набор. С таким не то, что трахаться страшно, даже сидеть на одном диване. Какие уж тут на хрен дети?! И что самое удивительное - он вообще не смотрит на Лену. На меня - да, на нее - ноль внимания.
        - А вы, Демьян? Что думаете?
        - Лучше не знать, о чем я думаю. Я предлагаю убрать все формальности и всем перейти на «ты». И перестать говорить о разводных мостах. Супер, что мы все из одного города, но пора бы и честь знать. В смысле поесть. Наш столик уже готов. Пойдемте.
        - Что-то меня от него не торкнуло, Елена Петровна, - шепчу ей на ухо, пропустив Вовчика вперед.
        - А должно было торкнуть?
        - Ну я же вроде как гей. Или нет?
        - Он самый.
        - Ну вот - слушайся меня, я тебе дело говорю.
        Отодвигаю Лене стул, параллельно наблюдая за Вованом. Если бы не знал, то с уверенностью сказал бы, что реальный пидарасик - это как раз Вовасик. Смотрит он на меня все же не как мужик на мужика, а как я - на Лену, представляя ее в разных позах.
        - Позор, падла.
        - Что?! - удивленно интересуется Вовчик.
        - Говорю - осторожно, весло, - указываю взглядом на стену. - Это по - чешски.
        - Благодарю, - усаживается за столик и делает заказ.
        - Вова, а как ты относишься к экстрасенсам, гадалкам и прочим? - секунда и я получаю крепкий захват Петровны на моей ноге.
        - Скептически. Правда, до определенного момента. Сейчас уже не знаю.
        - А что так? - как ни в чем не бывало продолжаю я.
        - Когда я направлялся в аэропорт, ко мне подошла гадалка, которая напророчила встречу с прекрасной девушкой. И… получается, что сбылось.
        - Надо же, как интересно. А гадалку случайно не Ебланка зовут? В смысле не Галина? - пристально всматриваюсь в его лицо.
        - Понятия не имею, она… не представилась, - и вот тут я по его лицу однозначно понял - пиздит как нанятый! Сученыш. А почему собственно «как»?! Он и есть нанятый.
        Хотя одно в его рассказе точно портит все мои теории. Если Вова - засланный жених, выбранный родителями, то на кой хер экстрасенсиха наказала Петровне ехать на поезде? Этот товарищ летел на самолете.
        - Извините, срочный звонок, - Вовчик встает из-за стола.
        - Демьян, я же просила без твоих подколок.
        - Я еще не начинал.
        - А про эту падлу?
        - Это реальная фраза.
        - Не верю.
        - Погугли. В общем, Лен, это просто треш!
        - Что ты имеешь в ввиду?
        - Этого недоделка. Это же какой-то раритет. Как ты вообще можешь рассматривать его в качестве мужа?!
        - Да что не так-то?
        - Да я так и вижу, как этот пылесборник живет с мамой. Собирает какие-нибудь марки и читает матери на ночь газету. А потом волосики свои зализывает гелем.
        - Сервизы.
        - Что?
        - Он коллекционирует чайные сервизы. Чем ты слушал?
        - Ах, ну да, сервизы, а по вечерам, когда матушка уснет, он срывает с себя эту странную одежонку и…
        - И?
        - Сунь хунь в чай, то есть в сервиз.
        - Я тебя не понимаю.
        - Он сует свой х… тонкую рапиру в носик от чайного сервиза и… так и вижу этого дебила за…, - что я, блин, несу?!
        - Ты сорокалетний отвратительный пошляк, фу! Пора уже повзрослеть, Демьян.
        - А мне так комфортно, и я из себя хер знает кого не строю. Короче, он реально странный. И такое ощущение, что больше увлечен мной, а не тобой.
        - Очень интересно. Что еще придумаешь?
        - Да ничего я не буду придумывать, - встаю из-за стола и иду в туалет.
        Вот уж чего не ожидал, так это внезапного вторжения Вована в сортир. Когда я понял, что что-то не так? Наверное, тогда, когда осознал, что этот чмушник не отливает, а тупо смотрит на мой член. Долбоящер.
        - Вовчик, писсуар прямо по курсу, а не слева.
        - Я в курсе. Я не хочу в туалет. Ты би?
        - Твоя моя не понимать, - еще никогда я так быстро не засовывал член в трусы.
        - Бисексуал? - не унимается Вовчик, смотря за тем, как я мою руки. То ли реально пидарас, то ли просто психопат.
        - Точно сексуал, но не би. А почему спрашиваешь?
        - Ты не похож на гея.
        - Ну, тебе виднее. Ты бы так активно не пялился на мои прелести. Попахивает чем-то.
        - Чем? - сученыш улыбается в тридцать два зуба.
        - Хм… кажется, геем. Точно, - принюхиваюсь. - От тебя как раз и несет.
        - Чего только не придумаешь, чтобы заполучить женщину, которая тебе не дает, да? - ухмыляется, сука. - Слушай, у меня очень серьезные планы на Лену, так что не вставай на моем пути. А то прям как-то жалко тебя, ты мне понравился. Давай жить дружно. Пойдем уж, в конце концов, пообедаем.
        - Я в курсе, что ты засланный казачок, - бросаю ему в спину, как только мы подходим к столику. - К тому же еще и пидарас.
        - Что?
        - Ин хулио пидарас охуэлос.
        - Демьян!
        - Что, Ленок? Вова спросил меня буду ли я блины. А я ответил ему по-португальски, что в июле объелся блинчиками, так что, нет, конечно, я их не буду. Кстати, мы решили через три часа сходить в СПА при отеле, бассейн, сауна, массажик, - вот и увидим, на кого у тебя встанет. - Так сказать, отмыть грехи. Вова мне признался, что очень много грешил. Так что, готовь купальник, Леночка.
        Глава 15
        Как сказала бы моя мама, вот таким обходительным должен быть настоящий мужчина. Размеры букета из кремовых роз впечатляют даже меня. Красивые цветы, чего уж греха таить.
        «Кажется, твой друг ревнует меня к тебя. Возможно, он не такой уж и ярый представитель сексуальных меньшинств, как тебе кажется. Дабы его не злить, дарю эти цветы без цепкого взгляда твоего друга. Мне кажется, такой букет подходит для тебя идеально. Я согласен пойти в сауну, СПА и туда, куда еще придумает твой друг, только мне бы хотелось провести эту ночь без третьего лишнего. Если ты не против, конечно»
        Провести ночь… Как бы сказал Демьян - «А не жирно ли тебе, Вовчик?». Выбрасываю записку в мусорную корзину. Зачем я вообще пошла к этому дурацкому экстрасенсу?!
        - Эленушка, открывай ворота, - только спустя несколько секунд до меня дошло, что в номер барабанит Демьян. Открываю дверь, переводя взгляд на Царева в белом махровом халате. - Спишь, что ли?
        - Нет, - качаю головой.
        - А чего такая примороженная? - чуть отталкивает меня в сторону. Сам же проходит внутрь номера и ставит пакет на кровать. Судя по гуляющему по комнате вкусному запаху - там еда.
        - Задумалась. А ты почему в халате?
        - Нам как бы через полтора часа спускаться в СПА. О, тебя уже цветами задаривают, - быстро переводит тему. - Ты смотри какой быстрый. Сука хитрожопистый.
        - Прекрати, - тут же одергиваю Демьяна.
        - И не подумаю. Проще всего купить букетик. Для этого, Лена, кроме денег - ничего не надо. Однако, я тебе напомню, что цветочками сыт не будешь. А вот покушанькать - это святое. Ты за столом ничего не ела, я все видел. Только воду пила, поэтому давай поедим чуток перед нашим развлечением, - Демьян как ни в чем не бывало достает из пакета контейнеры с едой. - Я спецом попросил приготовить то, чего ты себе не позволяешь, но очень хочется - вареная картошечка со шкварками. Все еще очень даже тепленькое. Чуешь этот аромат?
        - Да, вкусно пахнет, - сажусь рядом с Демьяном на кровать.
        - Нечего на ночь нажираться, сейчас самое то. Ешь, не стесняйся. Можешь даже чавкать. Меня это не напрягает.
        - Буду иметь в виду.
        Говорить Демьяну о том, что я терпеть не могу, когда посторонние люди садятся на мою постель, да и тем более о том, что есть на кровати - дурной тон, почему-то не хочу. Сейчас меня это не раздражает. Равно как и есть я тоже не хочу, несмотря на божественной запах запрещенной и очень вкусной пищи. Кладу контейнер на колени, сама же кошусь на Демьяна. Ну, а если быть точнее - на его чуть приоткрытую в халате грудь. Сама не поняла, как приподняла руку и протянула ее к Цареву. И только осознав, что я делаю, резко одернула ладонь. Наваждение какое-то, ей - Богу.
        - Ты чего?
        - Показалось, что у тебя на вороте халата что-то черное. Но там… все в порядке.
        - Ясно, - кажется, он в это не поверил, судя по странно блуждающей улыбке на лице. - Ты чего не ешь?
        - Не очень хочу. Аппетита нет.
        - А что хочешь? - тебя. Жесть какая-то!
        Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Слава Богу, не ляпнула это вслух. Господи, прошло всего лишь три дня. Три дня! Разве можно что-то испытывать и хотеть мужчину через какие-то семьдесят два часа от момента знакомства? Да не просто к мужчине, а пошлому татуированному сантехнику и по совместительству хаму, грубияну, да и просто свидетелю моего неоднократного позора? Видимо, можно. Как бы я ни пыталась здраво смотреть на происходящее - не получается. Может, я просто банально… влюбилась? Еще бы знать, что это такое, вообще эта влюбленность. К счастью или сожалению, мне ее испытать почти за тридцать лет ни разу не довелось.
        Если бы я хоть немного была посмелее и обладала хоть толикой хватки современных свободных от предрассудков женщин, я бы не посмотрела на временной промежуток нашего знакомства. Сейчас я бы скинула эти контейнеры с едой и, не раздумывая, уселась бы на колени Демьяна. Стянула бы с него халат, провела ладонями по его груди, а дальше… Бревно. Несколько минут позора и на этом конец, - шепчет противный внутренний голос. М-да… как-то невесело. Если бы не обстоятельства, я бы спокойно занялась сексом с Демьяном в той деревне.
        Тогда я не думала о том, какое я бревно и, что мне вообще надо делать, чтобы не опозориться перед этим мужчиной. Если бы не проснувшаяся совесть и какое-то мерзкое чувство дежавю от своей прошлой семейной жизни, возможно, сейчас все было бы по-другому. Сейчас же я совершенно не представляю, что делать. Я и раньше без прикрас была просто… бревном, а сейчас, спустя столько лет, я даже хуже этого самого куска дерева. Ну не напиваться же каждый раз, чтобы чувствовать себя уверенным, смелым не бревном. Да, что-то меня и вправду ведет по наклонной.
        - Лен, с тобой все в порядке?
        - Да, - еле слышно произношу я.
        - Вид у тебя такой, как будто…
        - Ну давай, скажи что-нибудь пошлое и грубое, - резко открываю глаза.
        - И не собирался. Ешь давай. Надо, чтобы еда улеглась, иначе твой желудок может не выдержать полуголого Вовчика, и вся картоха вместе со шкварками окажется на нем.
        - Ну, может быть, хватит уже?
        - Я подумаю. Ешь. И так худая как незнамо кто, - протягивает мне контейнер к носу. Вдыхаю очень вкусный запах и все-таки принимаюсь за еду.
        - Слушай, а ты зачем меня утром на прогулку звала? Как-то подозрительно.
        - Какой ты проницательный, однако. Хотела, чтобы ты помог мне вернуть мою шубу, - сама не поняла, как сделала то, что меня всегда раздражало в людях - разговариваю с набитым ртом. Я так увлеклась поеданием вкуснейшего блюда, что, не задумываясь, рассказала все о шубе и плана ее перехвата.
        - То есть ты меня позвала, чтобы я украл повторно твою шубу.
        - Не украл, а вернул краденое. И для начала - ты просто попросишь своего брата показать фотографии с паспорта всех постояльцев.
          - У тебя стырили, ты и решай сей вопрос. Вот ты наглая, Петровна.
        - Но это ведь в какой-то степени из-за тебя ее украли.
        - А не пошла бы ты в…, - резко останавливается на полуслове.
        - Пожалуйста, не надо, посылать меня на букву «ж» и «з».
        - А на «х»?
        - Ну, если из четырех букв, то еще куда ни шло, а из трех, будь так добр, - не надо.
        - Дай уточню, пока ты будешь прохлаждаться с псевдосуженым Вовой, я буду возвращать твою украденную шубу?
        - Не ты, а мы. Повторюсь - для начала мне нужно узнать номер, в котором живет воровка. Ну это ведь не сложно, учитывая, что твой брат владелец санатория. Поможешь?
        - Посмотрю на твое поведение. От этого и будем плясать. Так, ладно. После вкусного обеда по закону Архимеда полагается поспать. Не боись, у меня чистый халат, - завалившись ко мне в постель, как ни в чем не бывало произносит Демьян. - Если через полтора часа я не проснусь, разрешаю меня будить. Разумеется ласково.
        - Обязательно.
        ***
        - Вообще - это какой-то бред, - притормаживаю у самого входа.
        - Ты о чем?
        - О сауне. Не пойду я никуда. В бассейн - да, а вот париться с двумя мужчинами наедине - это ненормально.
        - Ну, во-первых, там будет только один мужчина, естественно это я, Вована - не считаем. Так что ты пойдешь, к тому же, меня нельзя оставлять с ним одного, - пропускает меня в СПА-центр.
        - Почему?
        - Потому что у меня есть подозрения, что Вовасик - реальный пидарасик.
        - Демьян! Ну, может, хватит придумывать такую чушь?!
        - Это не чушь. Я тебе это докажу. В общем, он явно ко мне будет приставать. Поэтому от меня ни ногой, Елена Петровна. Хотелось бы сберечь свою честь.
        - Ты всегда был такой?
        - Какой?
        - Несерьезный.
        - Вот ты мне не веришь, а я серьезно. Ты ж не голая будешь. В купальнике, да еще и простынкой тебя прикрою.
        - Мне это все не нравится.
        - Выключай бабку, Елена Петровна. О, Вова! - улыбаясь, вскрикивает Демьян подошедшему к нам Владимиру.
        Удивительно, но без одежды, в одном полотенце - он выглядит лучше, чем в ней.
        - Давно ты тут?
        - Уже искупался в бассейне. Здесь очень даже хорошо. Лена, ты пойдешь с нами в сауну или…?
        - Конечно, пойдет. Надо грешки свои срочно отмыть, - вновь встревает Демьян.
        - Ну что ж, тогда пойдемте и начнем с комфортной температуры.
        Я пропустила тот момент, когда мы оказались возле самой сауны, а вот то, что Демьян споткнулся и как будто нарочно потянул полотенце Владимира вниз, как только тот вошел в парилку - не заметить было невозможно.
        - Ой, пардон муа. Но ты не паникуй, Вовчик, Елену Петровну пушистой попой, да голой шишкой не напугать. Мы с ней такое прошли, что это пуст…
        Царев не успел договорить, мы оба замерли, смотря за тем, как Владимир демонстративно медленно опускается за полотенцем. Вот никогда я не видела такого выражения лица у Демьяна, как сейчас, но оно и понятно. Даже я, человек не разбирающийся в мужских хозяйствах, замерла с открытым ртом. Это что-то… слишком огромное.
        - Я и не думал паниковать, - как ни в чем не бывало отвечает Владимир.
        - Кажется, я перехотел париться, - шепчет мне на ухо Демьян.
        - А что так? Боишься расправы очень тонкой рапирой? - еле сдерживаю улыбку.
        - Сидит же в тебе все-таки глубоко спящая стерва, да, Леночка?
        - Думаю, это все же последствия от поедания снега, сосулек и шкварок с картофелем. Хочешь я тебя веничком побью?
        - Чувствуешь сейчас триумф, да?
        - Ну разве что чуть-чуть. Вот что бывает, когда человек хочет опозорить другого.
        - Ты же понимаешь, что это ненормально? Он явно чем-то его увеличил.
        - Чем?
        - Возможно… пылесосом.
        - Больше двух говорят вслух, - прерывает наши перешептывания Владимир.
        - А мы уже замолкаем. Нечего тратить дыхание, - улыбаясь, произношу я.
        А через несколько минуту, смотря на напряженное и очень невеселое лицо Демьяна, я ссылаюсь на недомогание и вылетаю из сауны, подмигнув ему на прощанье.
        Как бы Демьян ни пытался поддеть Владимира уже после сауны, тот держится молодцом. Таким молодцом, что начинает меня немного напрягать. Он, как бы мне этого ни хотелось признавать - неинтересный. Я - та еще идиотка, если повелась на этот спектакль. Я ведь могу заплатить нужным людям и проверить всю подноготную Владимира, при этом не соглашаясь на сомнительные действия Демьяна. Даже если предположить, что Владимир чист, не знаком с моими родителями и я приятна ему как женщина, и он предназначен мне судьбой, он все равно мне… не нравится. Кого я обманываю? Снова буду с кем-то спать, потому что кто-то что-то наказал, что так надо? Ну это же бред.
        - Слушай, он и вправду пидарас. В смысле гомик. Заднеприводный.
        - Демьян…
        - Членом клянусь.
        - Чьим?
        - Его, конечно.
        - Тогда это не серьезно.
        - Лен, я серьезно. И он сто процентов тебя здесь ждал. И заселился рядом с твоим изначально забронированным номером. Он здесь неспроста. Скорее всего ты ему нужна для прикрытия его голубой сущности.
        - Мне все равно.
        - Ты вообще глухая?! Или у тебя настолько отшибло мозг из-за желания залететь? - взрывается Царев.
        - Я имела в виду, что…
        - Знаешь-ка что, ты меня уже всерьез бесишь. Ненавижу людей, не видящих ничего вокруг, - резко встает и направляется к выходу.
        - Демьян!
        - Отвали.
        ***
        Хам, грубиян, и просто отвратительный наглец. Я повторяю себе эти слова уже два часа подряд. Аккурат все время пока навожу красоту. Но это мне не помогает отказаться от своей идеи. Осмотрев себя в зеркале и оставшись довольной увиденным, я начала прикидывать все варианты развития сегодняшней ночи. И самый лучший - это сделать то, чего я никогда не делала в своей жизни в отношении с мужчинами - проявить инициативу. Объясняться как-то перед Владимиром за то, что не хочу встречать с ним новый год и уж тем более иметь что-то большее - не хочу. Плевать, что это трусость. Я вообще не хочу появляться ни на каком празднике. Именно поэтому я купила бутылку шампанского для того, чтобы открыть и выпить его в полночь в номере. Не в своем, разумеется. Дождавшись одиннадцати вечера, я надела туфли и, помолившись всем известным Богам, вышла из номера. Господи, только помоги мне не опозориться, пожалуйста.
        Дверь мне Демьян открыл не сразу. То, что он не ожидал меня увидеть - это факт. Стою как дура, не зная, что сказать. Только сейчас поняла, что от волнения я забыла шампанское.
        - Неожиданно и пиз…
        Договорить я ему не дала. Возможно, я что-нибудь ему повредила, просто потому что от волнения поцелуй получился с каким-то странным звуком. Закинула руки на шею Демьяна и несмотря на то, что платье узкое, я сумела-таки запрыгнуть на него, обхватив его торс ногами.
        - Я хочу тебя предупредить, что я ничего не умею, - сквозь поцелуи шепчу я и, только оторвавшись от его губ, понимаю, что в номере мы не одни.
        В паре шагов от нас стоит молоденькая девушка лет двадцати в костюме очень развратной… снегурочки.
        - Секс втроем в заказе не значился. Нужна доплата, - хриплым голосом произносит девушка.
        - Вот это вообще не то, что можно подумать, - наконец произносит Демьян, когда я кое-как слезла с него.
        - Это кто? - я что серьезно это спрашиваю?! Ну и дура.
        - Простигурочка.
        - Кто?
        - Снеготутка. Да я понятия не имею. Пришел, а она здесь. Я ее не вызывал. Честно. Это явно работа твоего недоделанного суженого.
        - Ну да, конечно, это он. Кто ж еще, - тихо проговариваю я, а внутри что-то обрывается. Я что всерьез думала, что от этого шута можно ждать чего-то хорошего? - Ну… с наступающим вас.
        - Лена! Да подожди ты, - хватает за руку, как только я выбегаю из номера. - Ну ты же видишь, что я одет. Ну на хрена мне эта проститутка?!
        - Ты меня об этом спрашиваешь?! Может, за тем, что ты меня послал пять часов назад и думал, что Елену Заебовну уже не получится уложить в койку?! Может, поэтому, а, Демьян?
        - Чушь не говори. У меня с ней ничего не было и я ее не заказывал! Последний раз говорю, больше повторять не буду, - цедит сквозь зубы Демьян, хмуря брови.
        - Я что и вправду выгляжу такой идиоткой?
        - Ты - не идиотка. Ты - трусиха, которой нужно найти любой повод, чтобы придумать какой я херовый, а Вовчик - идеал. Сантехник - априори не твоего поля ягода. Ну так и вали к своему рафинированному. Только выжди месяца три, чтобы бухлишко выветрилось и твои яйцеклеточки приобрели товарный вид, а потом трахайся с суженым ряженым для рождения детишек.
        - Какой же ты…, - замолкаю на полуслове. - Хорошего тебе нового года и счастливого дня рождения.
        Глава 16
        Сжимаю виски руками и глубоко вдыхаю. Сука, что ж все так через задницу-то?! Перевожу взгляд на девку, как ни в чем не бывало расположившуюся в кресле.
        - Кто тебя заказал?
        - Понятия не имею. Деньги приходят агентству, а мне позже уже процент. Имя заказчика мы не знаем.
        - Однако ко мне ты как-то попала. Как?
        - Меня подвел работник с ресепшена к номеру и открыл картой дверь.
        - Ты сможешь узнать кто оплатил заказ?
        - Ну разве что только завтра, - лениво произносит девка, чем еще больше выводит меня из себя.
        - Ладно, - шумно выдыхаю. - Иди отсюда.
        - У нас возврат не положен.
        - Да мне пофиг, бабки не мои. Чеши давай.
        - Ну, окей. С новым годом, - пожимает плечами, накидывая на себя плащ снегурки.
        Кому надо подсовывать мне шлюху? Только прилизанному пидарасу, дабы скомпрометировать меня перед Леной. Правда, она вообще не должна была приходить ко мне, учитывая, как мы расстались после сауны. А даже если он и подстроил нашу встречу, Лена сюда пришла с конкретной целью. А не в качестве проверки. Или мне показалось? Хрень какая-то выходит.
        Еще несколько минут я просидел как истукан, рассматривая узоры на стене. А потом меня накрыло злостью на самого себя. Я же сам несколько минут назад отправил ее к прилизанному. Идиот. Не мой сегодня день, вот вообще не мой!
        Быстро выхожу из номера и направляюсь к прилизанному. Вот только на лестнице я сталкиваюсь с Олегом.
        - А ты что здесь делаешь? Почему не в номере? - переводит взгляд на часы.
        - А почему я должен там быть? - жду ответа, а сам уже догадываюсь, что мне сейчас ответит мой братец.
        - Ну как бы тебя ждет подарок от меня.
        - Сука, - сам не понял, как сжал кулак и ударил Олега в живот.
        - Ты охерел?
        - Я охерел?! Ты зачем мне шлюху подкинул? Я тебя об этом просил?!
        - Да у тебя налицо недотрах. Пару часов назад ты вел себя, как истеричная баба, я решил тебя расслабить. Что не так-то?! - возмущенно бросает Олег, выпрямляясь во весь рост.
        - Что не так?! Я тебя для чего просил поселить рядом со мной ту девчонку? Чтобы вызывать мне потом шлюху?
        - Какую девчонку?
        - Зануду в ВИПе. Так понятно? Она увидела эту шлюху в моем номере.
        - Тю, я думал она тебе - в качестве стеба.
        - Индюк тоже думал, дальше знаешь, что с ним случилось?!
        - Ой, все. Тоже мне проблема. Скажи, что я заказал. Не поверит - предоставишь ей доказательства. Я подтвердю.
        - Подтвержу. Твою мать. Тьфу, блин, - резко разворачиваюсь и возвращаюсь к нашим номерам.
        Однако, тут меня поджидал очередной «приятный» сюрприз. Если сначала мне показалось, что Лена тупо не захотела мне открывать, то спустя пару минут отбивания ботинком ее двери, я окончательно убедился, что в номере Шишкиной нет. В принципе, в этом нет ничего удивительного, учитывая, что до нового года меньше часа. Значит, она пошла на общую пирушку.
        Проблема в том, что и тут ее не оказалось. Я осмотрел все залы. Потратил до хера времени на рассматривание всех имеющихся здесь женщин. Хуже всего то, что прилизанного тоже нигде нет. Как там говорят, сердце ушло в пятки? Вот, кажется, сейчас со мной это и произошло. Где-то там внутри я надеялся, что несмотря на мое напутствие валить к Вовчику, Лена к нему не пойдет.
        Не хочу идти к прилизанному. Не хочу и все тут. Просто потому что боюсь увидеть там Лену. Однако, через силу, но все же направляюсь к этому гондону.
        Ощущение, что Вовчик как будто знает, что я собирался его навестить, иначе объяснить тот факт, что дверь он открыл мне почти сразу, не могу.
        - Лена у тебя? - нехотя спрашиваю я, сам же пытаюсь высмотреть хоть что-то за полуоткрытой дверью. Хрен там. А вот сам прилизанный во всей красе: в халате с открытым воротом и бокалом шампанского.
        - У меня, - отпивает глоток и при этом так, сука, улыбается, что мне хочется ударить его в шнобель. - Но я на групповушку не подписывался.
        - Что?
        - Третий лишний, вот что. Тебе лучше уйти отсюда. Давай мирно, так сказать, разойдемся. Без мордобоев и матов. В общем, не так как привыкли сантехники. Хорошего тебе вечера, Демьян.
        Чувствую себя какой-то размазней. И в морду не дал, и слова не вымолвил. Смотрю как дебил на закрытую дверь. Однако, в чем-то пидарасина все же прав. К чему эти тупые, совершенно никому ненужные разборки? Лена - взрослая девочка, она сама вполне может разобраться в том, что ей нужно.
        И все же, как бы я себя ни убеждал, что поступил правильно, спустя минуту хождения по коридору, до меня вдруг дошло. С какой вероятностью такая как Лена придет к одному мужику, чтобы заняться сексом, и через несколько минут побежит к другому?! Нулевая! Нулевая, блин, вероятность. Почему-то только сейчас до меня дошло в полной мере не только это, но и то, что она сама ко мне пришла. Сама!
        Через считанные секунды я снова стучу в дверь прилизанному.
        - Ну что опять надо?
        - Шоколада, - чуть отталкиваю прилизанного в сторону и прохожу внутрь номера. Ну, что и следовало доказать. Лены тут нет. И не будет. А вот заказанная Олегом проститутка есть. Из меня вырывается громкий смешок.
        - Ты сам сказал уходить, подвернулся новый клиент без процентов, а лично в руки. Мне что, вернуться?
        - Ни в коем случае. Хорошего вам вечера. И да, ты смотри, снегурка, у него такой… клюв, что твое дупло превратится… а хотя тебе в самый раз. Вовчик, теперь точно с новым годом, - с улыбкой произношу я, смотря прямо на него в упор. Надо отдать ему должное. Держится он хорошо. И по-прежнему улыбается.
          - Еще увидимся, Демьян.
        - Надеюсь, что нет.
        ***
        Кажется, я досчитал до ста, прежде чем Лена все же соизволила открыть мне дверь. Она определенно растеряна и, судя по выражению лица, не ожидала меня здесь увидеть. Черт, в очередной раз за этот долбаный день, я чувствую себя полным дебилом. Ненавижу оправдываться, извиняться и вообще говорить всю эту красивую для ушей чушь.
        Слова словно застряли в горле. Сам не понял, как вместо объяснений, я в наглую запихнул Лену в номер и, обхватив ладонями ее лицо, присосался к ее губам. Долбаное дежавю. Кажется, сама Шишкина ко мне ворвалась точно так же. Целуемся долго, причем сама Лена не строит из себя снежную королеву. Охотно отвечает. Что само по себе странно, учитывая недавний инцидент. Нехотя отрываюсь от ее губ и всматриваюсь в Ленино лицо.
        Кажется, я впервые вижу ее такой. Волосы - не в идеально строгой прическе как обычно, а небрежно собранные наверху какой-то заколкой, больше напоминающей карандаш. И несколько выбившихся прядей волос делают сейчас ее совершенно другой. Мягче, что ли. Перевожу взгляд ниже - длинный шелковый белый халат. Да, пожалуй, вот так она выглядит красивее, чем в коротком платье и при макияже. Тяну руку к ее шее и, проведя пальцем по маленькой венке, наконец произношу то, с чего надо было начать свой приход:
        - Я не заказывал проститутку, - без предисловий начинаю я. - Я был уверен, что ее снял твой дружок недоделок, дабы скомпрометировать меня в твоих глазах. Но ошибся. Это не он. Но я узнал кто. Я могу это доказать, если хочешь.
        - Не надо, - наконец произносит Лена. - Я уже знаю. Ко мне приходил твой брат минут двадцать назад. Так что можешь не оправдываться, я тебе верю.
        - Веришь… А сказать ты мне об этом собиралась?
        - Сама - нет, наверное. Только если бы ты пришел.
        - Ну классно, - развожу руками. - То есть не приди я к тебе, мы бы больше не встретились?
        - Не знаю, - пожимает плечами. - Мне показалось, что второй приход - это как-то слишком. Меня не так воспитывали. В смысле, женщины не должны оказывать знаки внимания. И уж тем более приходить к мужчине самой. Пережиток прошлого, но… так уж есть в моей жизни. То, что я сама к тебе пришла - это уже для меня подвиг. А уж то, что запрыгнула на тебя, да еще и… ой, позорище. Я тебе хоть зубы не выбила? Мне показалось был какой-то удар.
        - Да нет, вроде целы. Сама посмотри, - произношу я, а следом улыбаюсь в тридцать два зуба.
        - Кажется, целы, - закусывает губу, при этом явно подавляя в себе улыбку.
        - Ленка, а давай вернемся в тот момент, когда ты сама ко мне пришла такая вся уверенная, напористая.
        - Не получится.
        - Что, прошел запал?
        - Нет, - усаживается на край кровати. - Просто я мнительная. Много думаю и сразу накручиваю себя, если не получилось, то это какой-то знак.
        - Чушь какая - то. Веришь во всю ерунду, как и в этого своего экстрасенса.
        - Ты не поймешь.
        - Да уж, куда мне там. Простому сантехнику, - сажусь рядом с Леной.
        - Я имела в виду совсем другое. Ты просто другой, не такой как я. И дело не в профессии. Ты свободен от предрассудков, не боишься показаться нелепым, не фильтруешь речь, боясь сказать что-то не так, и не задумываешься над своими словами, действиями. Ты - свободный.
        - А ты разве нет? - поддеваю ее подбородок. - Живешь одна, не зависишь от родителей или набрехала?
        - Как бы да, но как бы и нет, - убирает мою руку. - В смысле - это правда, но такой как ты себя не чувствую. Я вдруг поняла, что завидую тебе. Вообще таким людям как ты. Знаешь сколько я морально готовилась, прежде чем пойти к тебе? И сколько сомнений меня пожирало? А сейчас так и подавно.
        - Не знаю. Чужая душа - потемки. Лен…
        - Помнишь ты играл в угадайку о том, когда ко мне в последний раз забирались в трусы? - вдруг резко перебивает меня.
        - Помню. Муравей был.
        - Он самый.
        - Стой, тебя что пожирают сомнения из-за того, что у тебя давненько не было секса? - и тут до меня вдруг дошло. Лена точно что-то говорила, когда ко мне пришла. Что-то типа «только я ничего не умею».
        - У меня не было его девять лет, - неожиданно произносит она. Занавес. Как бы сдержаться, чтобы охреневать только мысленно. Неотрывно смотрю на Лену, пытаясь не ляпнуть что-нибудь этакое. Тактичность - не мой конек. Заткнись, Царев, шутки сейчас не уместны.
        - Это дело наживное. Как с велосипедом. Мышечная память, все такое, - молоток! Вот так надо. Однако… девять лет! Охренеть! Девять! Ну теперь понятно откуда ноги растут с «почти девственницей».
        - Не совсем. В смысле нет у меня никакой мышечной памяти. Я… ну что-то типа бревна. Только без типа, - нервно усмехается. - Блин, не говорят такое вслух нормальные женщины мужчинам. Ну, это просто для того, чтобы ты знал, что от меня ждать ничего этакого не надо, - закрывает глаза и тут же начинает тереть их ладонями.
        - А как это происходило у тебя с твоим мужем? - наконец произношу я, выждав хрен пойми какую паузу.
        - В смысле?
        - В прямом. Путем несложных математических подсчетов и, опираясь на твои же слова, ты вышла замуж целкой, пардон, девочкой, а после этого гондона у тебя никого не было. Стало быть, он был всего один. Вот и вытекает вопрос, какой у тебя был секс с экс-мужем? - вот же черт, так прямо и не спросишь, «он тебя часом не насиловал»? А, может, еще и поколачивал? Кажется, что-то тогда промелькнуло об этом в баре. Слова тут еще подбирай, чего я отродясь не делал.
        - Зачем ты об этом спрашиваешь? Какая вообще разница?! - кажется, впервые на лице Лены я вижу откровенную злость.
        - Большая. Может, тебе что-то… не нравится в сексе.
        - Меня никто не насиловал, если ты об этом. Не надо придумывать того, чего не было.
        - А что было, Лен? Когда у красивой молодой девушки, которая, между прочим, в силу своей работы активно вращается в кругах, где полно свободных обеспеченных и красивых мужиков, не было девять лет секса, это по меньшей мере странно. Значит здесь что-то не чисто. И когда это самая девушка согласна на мужика, которого нагадала какая-то там экстрасенсиха, чтобы просто родить ребенка - тоже не есть норма. Вот и вытекает закономерный вопрос, что такого делал твой муж, что напрочь отбил в тебе желание?
        - Ничего он не делал. Точнее ничего такого, за что можно было проникнуться к нему симпатией. Просто мне не нравилось с ним спать, ибо он мне противен. Собственно, на этом все. Это как есть нелюбимую кашу. Она невкусная и противная, но надо… потому что кто-то говорит надо, - м-да… это однозначно тяжелый случай.
        - Извини за вопрос, но раз уж пошла такая пьянка… ты вообще когда-нибудь кончала? Сама, в смысле? Ясен пень, что с этим товарищем нет.
        - А это тут причем?
        - Хотелось бы знать степень твоего застоя, - ну вот кто меня тянул сейчас за язык?!
        - Да иди ты, - как ни странно, после моей реплики Лена не спрыгнула с кровати с возгласом «пошел вон», а даже улыбнулась.
        За сорокалетний пробег у меня никогда не было проблем с женщинами, равно как и доверительных разговоров. Все максимально просто. Повстречались - расстались. Даже с женой было все максимально просто. Женились по залету, развелись по обоюдке без каких-либо претензий. Я понятия не имею, что и как надо говорить, чтобы это выглядело не слащаво и тупо. «Ленка, да ты себя недооцениваешь, все будет гуд и никакое ты не бревно. Ща я в этом тебя убедю» Убежду. Докажу. Херня собачья. Человек, который жил с такими установками и мыслями девять лет и шестьсот шестьдесят дней в браке, а именно эту цифру назвала Лена тогда в баре, не растает от моих слов. Теперь уже понятно, почему она вообще запомнила цифру своего брака. Считала, поди и зачеркивала в календаре. Мда… со словами сложно. С действиями проще. То, что надо делать и коню понятно, но до этого надо как-то дойти обоюдно. Желательно, так, чтобы я не ассоциировался с некоторыми товарищами. И как это сделать правильно?
        - Лен?
        - А?
        - Ты когда ко мне приходила, точно секса хотела? Или это так, в качестве эксперимента и с большими усилиями над собой? Только честно. Я не обижусь.
        - Хотела. Но не секса, наверное.
        - А чего хотела?
        - Тебя, - улыбается, пожимая плечами. Это хороший признак. Однозначно. И правильно. Как она может хотеть то, что ей не нравится? А вот то, что хотела меня, а не какого-то там Вована-еблана, жуть как тешит мое самолюбие. Приятно, словно собаке пузо почесали.
        - А Вовка остался не при делах? Ты вроде как его рассматривала или что-то изменилось? Не нужен уже?
        - Если бы ты меня не перебил сегодня, то я бы договорила до конца о том, что мое «все равно» - было не про то, что ты о нем скажешь, а про то, что он меня не интересует, - о как. Что не минута, то новые открытия. Надо признать - приятные.
        - Это хорошо. Больше не буду тебя перебивать. Я просто был очень опечален размерами его рапиры.
        - Прекрати, - усмехается.
        - Лен, - беру ее за руку. - Давай немного поделимся чем-нибудь этаким.
        - Этаким - это что?
        - Чем-то очень личным. По очереди. Ты говоришь, что тебе может не понравиться, а я говорю в ответ, что не нравится мне. Ты поняла, о чем я?
        - Ты что, пытаешь играть в сексолога?
        - Я пытаюсь облегчить твою и мою жизнь. Не воспринимай это в штыки.
        - Да я и не думала. Только я вряд ли тебе что-то могу рассказать. Ну, правда.
        - Ладно. Я начну с себя, чтобы ты поняла. Мне не нравится, когда женщина царапает мне спину, руки и вообще все, до чего может дотянуться.
        - То есть тебе не нравятся следы.
        - Типа того. Твоя очередь.
        - Мне не нравится…, - замолкает, явно подбирая слова. - Носки.
        - Что? Не нравятся мои носки?
        - Нет. Мне не нравится, когда аккуратно складывают носки, брюки, рубашку перед самим сексом. Не знаю, как объяснить. Я люблю аккуратность и порядок, но это надо делать не так. В смысле это нужно сделать после, а не до, - шумно вздыхает, вырывая свою руку.
        - Я понял. Моя очередь. Мне не нравится, когда женщина сверху.
        - Почему?
        - Старая травма.
        - В смысле? Тебе что-то повредила женщина, когда была сверху?
        - Что-то, Лена? Член-то ты можешь произнести вслух?
        - Могу.
        - Ну так произноси полную фразу.
        - Тебе повредили член?
        - Нет. Мне повредили психику.
        - В каком смысле?
        - В прямом. Была у меня одна ба… женщина с большой грудью. И вот она скакала, скакала и ее сиськи тряслись из стороны в сторону возле моего лица. Это было похоже на то, как будто она мне угрожала и пыталась ими убить. В общем, зрелище не для слабонервных. У меня теперь травма.
        Вот уж чего я не ожидал, так это того, что Лена начнет ухохатываться в голос. Кажется, даже начала похрюкивать, но тут же приложила ладонь ко рту.
        - Прости, но это смешно. Ты ведь соврал, чтобы мне было не стремно о чем-то говорить?
        - Вообще-то нет, - вполне серьезно произношу я. - Твоя очередь.
        - Демьян, - встает с кровати. - Мне нечего сказать. Правда. Просто мне не нравился он. Ты - не он. Ты - другой. Не надо ассоциировать себя с ним.
        - Хорошо, - встаю вслед за Леной и становлюсь напротив нее. - Меня ты еще хочешь?
        - Хочу.
        - Окей. Ща, погодь, все будет.
        Никогда еще я так быстро не раздевался. Рубашка полетела на пол, джинсы на кресло, а носки - в разные стороны, один из которых зацепился за карниз, от чего Лена отрыто засмеялась.
        - Круто.
        - Ща будет еще круче.
        Совершено не стесняясь, запрыгиваю на кровать и, закинув руки под голову, зазываю взглядом Лену.
        - Вот теперь ты рулишь. Делай со мной, что хочешь.
        - Ммм…
        - Давай, доминируй, Ленка.
        - Не хочу я доминировать.
        - Фух, слава Богу, - усмехается, но при этом усаживается на кровать. - Ну а что хочешь? Только честно.
        - Ну для начала трогать тебя хочу.
        - Так трогай. Везде, где хочешь. Разрешаю даже снять мои трусы и… очень там все трогать. Давай, не стесняйся. Ты ж одета. А я добрый дядя, руки буду распускать, когда у тебя будут мокрые трусы.
        - Демьян.
        - Я уже сорок лет Демьян. Давай начинай.
        - Ну, ладно, - улыбаясь, произносит Лена и словно кошка подползает ко мне.
        Глава 17
        Грациозная кошечка выдохлась аккурат на полпути. Точнее - на середине кровати. Я четко уловил изменения в лице Лены. Да что не так-то? Видимо, психолог из меня хреновый. Хочешь как лучше, а получается, как всегда.
        - Что не так?
        - Да я тут подумала, я же буду сейчас сверху, когда буду тебя трогать. Ну то есть ты снизу. А тебе это не нравится, - к счастью, не все так страшно, как может показаться.
        - Тебе можно. У тебя ж не висячие дойки пятого размера, да и ты не голая. А вообще неплохо было бы, если бы ты тоже осталась в одних трусах. Но это только по желанию, - быстро добавляю я.
        - Хм… у меня появилась идея, - улыбаясь, произнесла Лена, закусив при этом нижнюю губу.
        Понятия не имею, когда стал столь четко улавливать метаморфозы на ее лице. Но сейчас - очередное изменение. Если бы не знал ее подноготную, с уверенностью сказал бы, что взгляд у Лены стал игривым и она явно собирается пошалить. Ну ты еще пальчик прикуси и будет полный набор. Да ты ж моя хорошая. Пора подрабатывать экстрасенсом, ибо та самая часть тела действительно оказалась в ее рту. А потом Лена неожиданно начала снимать с себя халат. Я жаловался на хреновый день? Беру свои слова обратно, ибо он еще не закончен.
        Вот ведь парадокс, это второй халат, который я наблюдаю на Лене за вторые сутки. И сея шелковая красивая штучка очень сильно контрастирует с тем, как она одевается на людях. Я бы смело назвал ее халат сексуальным, несмотря на то что он не открывает ее тела. Есть в этом какой-то особый шарм. А вот сорочка такого же молочно-белого цвета, в отличие от халата - короткая. И вполне себе обнажает ноги. Грудь не просвечивает, но кружевная полоска, очерчивающая верх груди, - завораживает, заставляя фантазию разыграться. Красивая вещица. Я бы сказал, такую надевают, чтобы соблазнять, а не спать.
        - Что за идея? - каким-то не своим голосом произношу я, наблюдая за тем, как Лена пятится назад.
        - Я как-то смотрела один откровенный фильм, - вот тебе сюрприз.
        - Порно в народе зовется?
        - Нет, конечно. Там все некрасиво.
        - И не женятся в конце. Вопиющее безобразие.
        - Вот-вот, - подыгрывает Лена, вставая с кровати. - Пятьдесят оттенков серого.
        - Да, был такой. Баба там была такая никакущая с маленькими сиськами. Да и миллионер лох какой-то.
        - Так вот, - с энтузиазмом произносит Лена, не обращая внимания на мои слова. - Была там одна сцена, которая мне очень понравилась. Это было очень эротично и красиво. И я бы хотела проделать это с тобой.
        Пытаюсь напрячь память, что там за сцена такая, но кроме того, что мужик херачил бабу - в голову ничего и не приходит.
        - Лен, ты извини, что сразу не предупредил, но я при всем своем как бы раздолбайстве, достаточно консервативен. Поэтому вся эта хрень не для меня. Если хочешь меня отлупить скакалкой, плеткой или чем там он ее еще херачил можешь стукануть разок, но не в сексе, исключительно за какой-нибудь косяк. За разбросанные носки, например. Хотя, нет, я тогда буду вечно битым. Короче, никаких БДСМ штучек.
        - Если ты так со всеми занимался сексом, то как у тебя родилась дочь - остается загадкой, - смеясь, произносит Лена.
        - В смысле?
        - В прямом. Прекрати меня смешить. Вот что. Ты этим, конечно, расслабляешь и веселишь меня, но переносишь мысли в другое русло.
        - Да я пока и не думал тебя веселить.
        - Ага. Это видно.
        Лена вернулась буквально через несколько секунд с шампанским, одним бокалом и формой с замороженным льдом.
        - Я бить тебя не собираюсь. Открывай, - протягивает мне бутылку. И только, когда я открыл шампунь, до меня вдруг дошло.
        - Нет, Лен, давай все же на трезвую голову, а уж потом шампунь.
        - Я не собираюсь пить. Ну так, глоточек за новый год, скоро будут бить куранты. А что касается льда… Там герой водил им по обнаженному телу героини. И она так вся выгибалась, это было так чувственно. Я хочу так же с тобой, - херак и через секунду Лена ударяет формой льда о угол прикроватной тумбы. Кусочек льда падает на пол, другой она берет в руку и усаживается рядом со мной.
        - Хм, хм.
        - Что не так? - теперь уже Лена интересуется у меня.
        - Если я буду выгибаться, когда ты меня будешь обмазывать льдом, то это будет неэротично.
        - Ну, давай попробуем.
        - Давай, только ты мне главное в трусы лед не кидай, иначе там все скукожится, и я буду чувствовать себя неполноценным.
        - Не буду кидать.
        Дурость своей затеи Лена осознала примерно через минуту. И вовсе не тогда, когда начала водить льдом по моей груди, а тогда, когда не дождалась от меня нужной реакции и опустила лед себе под сорочку.
        - Вынуждена признать, что это не эротично, а холодно. Лжецы.
        - Не расстраивайся, - усмехаюсь я. - Завтра достанем мед или варенье, можешь меня им обмазать, а потом облизать. Это же эротично? Или нет?
        - Не знаю, - улыбнувшись, произнесла Лена. - Забудь об этом. Я ступила.
        - Расслабься. Ты же хотела меня трогать? Или уже перехотела? - пожалуйста, ну не говори, что перехотела. Не говори!
        Кажется, кто-то там услышал мои молитвы и Лена замотала головой, при этом по-прежнему улыбаясь.
        - Не перехотела.
        - Ну тогда трогай. Я не буду тебя смущать. И вообще я закрою глаза, - быстро смыкаю веки, хотя мне этого совсем не хочется.
        Однако спустя несколько секунд, когда я четко почувствовал едва уловимый запах Лениных духов или какой-то другой парфюмерной хрени, и почти невесомые движения пальцев на своей щеке, я забыл о том, что ничего не вижу. Воображение само дорисовывает действия Лены, ибо все обострено. Если бы еще неделю назад мне сказали, что я буду ждать и тащиться от того, что какая-то там девчонка будет меня поглаживать, я бы однозначно покрутил пальцем у виска. Я вообще не фанат долгих прелюдий. Поэтому сейчас я не понимаю, что творится. Это Лена знакомится с моим телом или в реале меня приручает, а может, и подсаживает на такие ласки?
        
        Дальше еще интереснее - ее губы издевательски медленно прикасаются к моим. Как будто гурман пробует какой-то давно желанный деликатес. Если смотреть на это со стороны, наверняка вид как в замедленной съемке, где ведущая актриса проверяет меня на выдержку, когда же я сорвусь, уберу руки из-под головы, в секунду переверну ее на спину и трахну, не взирая на какие-то там обещания. Однако, я выдерживаю эту мини-издевку вполне достойно.
        Чувствую, как ее губы перемещаются на шею, а затем ладони ложатся на грудь. Дико хочется открыть глаза, а еще лучше освободить руки и распустить Ленины волосы. Сглатываю, когда ее ладони перемещаются все ниже, при этом она как будто что-то вырисовывает пальцами на моем животе.
        А вот когда некогда чопорная зануда стягивает вниз мои боксеры, моя выдержка летит к чертям, и я инстинктивно открываю глаза. Потому что, да, я хочу это видеть. Стараюсь не обращать на себя внимания, а просто тихо подсмотреть как подросток за первой реальной голой женщиной. Однако, тихо вряд ли получится. У Лены самый что ни на есть загруз. На лице не испуг, не брезгливость, не страх, а реальный загруз. Словно решает задачу и никак не может найти ответ.
        - У меня ощущение, что ты думаешь, как собрать кубик Рубика.
        - Ммм… нет, - задумчиво произносит Лена, при этом не отводит взгляд от моего паха. - Просто… не знаю, как это объяснить.
        - Да я примерно понял, что член ты никогда в руках не держала и вблизи не рассматривала. Я тебя сейчас смущаю эти разговорами?
        - Пфф… нет. На меня смотрит живой член, какие разговоры меня могут смутить? - наконец поднимает на меня взгляд.
        - Ну да, член-то живой, - насмешливо произношу я, мысленно одергивая себя. Не время для шуток.
        - Я имела в виду… блин! Какая стыдоба в двадцать девять лет, - прикладывает руки к щекам. - Не люблю чего-то не знать. Незнание порождает страх. А страх - неуверенность.
        - Лена, - шумно сглатывает. - Ты хотела меня трогать. Ну так выполняй свои «хочу». Мы не на уроках и оценки нам ставить никто не будет.
        - Точно, - тихо произносит она. - Здесь без оценок.
        Вот умора. Никогда не думал, что такое может меня вставлять. Правда, я быстро забываю об «уморе», когда Лена наконец-то обхватывает член рукой. Мои представления о сексе с ней - были ошибочны. Хлорки и гондон на все тело - не нужны. Запачкаться она не боится. А вот что нужно, так это словесный пинок.
        - Леночка, член - не антиквариат. Он не сломается, если ты его обхватишь сильнее.
        - И не кусается, - вновь подыгрывает мне Лена, что само по себе удивительно.
        - Точно.
        Сейчас она совершенно не похожа на себя. Передо мной самая что ни на есть любознательная девчонка. Еще немного и от усердия высунет язычок. Неимоверными усилиями заставляю себя удерживаться на месте, хотя все, о чем я думаю - это то, как поскорее избавить Лену от ненужной сейчас тряпки и примитивно подмять под себя. Терпение, Царев. Терпение. Запрокидываю голову и закрываю глаза в ответ на Ленины быстро совершенствующие движения. Кажется, деточка определенно вошла во вкус. Однако, еще немного и баста. А у меня задача сегодня - иная.
        Немного напрягает, что Лена ведет себя как маленькая и словно не понимает, что я сейчас кончу. Хотя, о чем я? Маленькая она и есть, несмотря на возраст. Целки и то, наверное, больше в теме.
        - Лен, все, на сегодня хватит. Иначе я сейчас кончу, - накрываю ее руку своей.
        - Так кончай, - как ни в чем не бывало произносит она.
        - Обязательно. Только позже.
        Сам не понял, как в одно мгновение вернул боксеры на место, сел на кровать и, несмотря на каменный стояк, аккуратно потянул Лену на себя, так что она оказалась сверху. Поза у нее, прям то, что нужно - открытая. Судя по всему, Лена не собирается удирать или останавливать меня как в прошлый раз.
        Тянусь к ее губам. Сначала медленно по ним прохожусь, затем углубляю поцелуй.
        - Ты возбудилась от того, что трогала меня? Ммм? - шепчу ей в губы, опуская лямки сорочки вниз. Медленно тяну шелк вниз, спуская до талии. Я даже забываю о своем вопросе, когда перед глазами предстает прекрасная стоячая грудь с призывно торчащими сосками.
        Невероятным усилием заставил себя отвести взгляд от этой прелести и сделать то, что прям просится. Запускаю руку в ее волосы и вынимаю заколку. Вот так - безусловно сексуальнее.
        - Есть такое, - так тихо прошептала Лена, что я даже не понял о чем речь. - Природа - нашкодила женщинам, - о чем, мать вашу, она твердит?
        - Мне сложно думать, когда ты полуголая. Ты о чем? - хрипло шепчу я, обводя большим пальцем маленькую родинку на ее левой груди.
        - Ты меня спросил возбудилась ли я. А я ответила - есть такое. Увы, по трусам предательским можно проверить, - шепчет мне на ухо, зарываясь пальцами в мои волосы. - Поэтому природа - шкодница.
        - А у нас стояк предательский, так что природа - молодец.
        - Ну, может и так, - соглашается Лена, закрыв глаза. При этом, кажется, она не совсем осознает, что елозит на мне. Или я уже ничего не понимаю.
        Перемещаю руки на ее бедра и веду по коже. Мне даже не надо смотреть на ее белье, чтобы понять, что на скромной Леночке - кружевные трусы. Словно готовилась к сексу. Хотя, так оно и есть, учитывая ее приход ко мне. Медленно провожу пальцем по влажному кружеву, проверяя реакцию Лены. Она чуть сжимается, но никуда не стремится сигануть. Отодвигаю полоску трусиков в сторону и провожу пальцем по ее складкам. Медленно ласкаю ее плоть, кайфуя от ее реакции. Сейчас у нее пиздец какой охренительный вид.
        - Лен, ты в курсе, что ты красивая?
        - Ага, - шепчет, обвив руками мою шею.
        - Открой глаза.
        На мою просьбу Лена, как ни странно, реагирует достаточно быстро. Взгляд не отводит. Чуть улыбается. Интересно, она сама в курсе, что вполне себе отзывчивая девочка? Хотя не так - в нужных руках отзывчивая. В этом весь кайф.
        Я бы мог в считанные секунды довести ее до оргазма, но так неинтересно. Хочется не так быстро, и по-другому. Того, чего не делал раньше ни с кем. Не было у меня нужды одаривать женщин столь интимной лаской как оральный секс. Не было, да и не хотелось, чего уж греха таить. Повстречались, разбежались. Понятия не имею, что у нас будет с Леной через неделю или месяц, но мне очень хочется этого сейчас с ней. Резко убираю руку и под непонимающий, слегка затуманенный Ленин взгляд укладываю ее спиной на кровать. Пока она не успела толком ничего понять, стягиваю с нее остатки белья. Демонстративно подкидываю их вверх, тем самым вновь вызывая Ленину улыбку. Чуть развожу ее ноги.
        От чего-то я был уверен, что она взбрыкнет и не позволит мне это сделать по доброй воле. Однако, Лена удивила. Приподнялась на локтях и, открыто улыбаясь, пристально смотрит на меня, при этом облизывает чуть опухшие от поцелуев губы.
        - Оральных дел мастер? - со смешком в голосе интересуется она, словно бросает мне вызов. А вот теперь у меня напряг, ибо чувствую я себя сейчас самой что ни на есть школотой. Облажаюсь - и у хорошей девочки Лены вообще вся сексуальная жизнь полетит к ебеням. Хотя она и так там. А надо как бы это менять. - Прости. Что-то не то я сейчас ляпнула, - моментально меняется на глазах Лена, сжимая ноги.
        - Не, не, ты куда собралась? - нависаю над ней.
        - Никуда. Просто… ты как-то изменился в лице. Мне не надо делать ничего такого.
        - Я просто вспомнил, что Люське воду не оставил, вот и напрягся малость.
        - Ты же сейчас врешь, - удивительные метаморфозы, но Лена снова улыбается и чувствую, как она вновь расслабляется.
        - Вру. Но это во благо себе. И тебе. Лучше тебе не знать, что творится в моей башке.
        - Поцелуй меня. В губы, - быстро добавляет Лена, зарываясь пальцами в мои волосы.
        ***
        Знаю, что сейчас делает Демьян. Отвечает мне взаимностью, а именно дразнит меня нарочито медленными поцелуями, точно так же как я несколько минут назад. Но мне сейчас настолько хорошо, что у меня не возникает желания прервать его или просить о большем. Он сам отрывается от моих губ. Дыхание спирает и сердце начинает колотиться как сумасшедшее, когда ладони Демьяна ложатся на мою грудь. Сжимает не сильно, приятно. Мне не хочется его отталкивать и самое главное прикрываться. Совершенно не стыдно лежать голой перед мужчиной, с которым я знакома меньше недели. Равно как и не стыдно наслаждаться тем, как он втягивает в рот соски, лаская их языком. Выгибаюсь в ответ на его действия. Это всего лишь грудь. То ли она слишком чувствительна в это время, то ли дело в голове. Мне просто нравится этот мужчина и его прикосновения. Хочется со всей силы прижаться голой к его телу. Вот только Демьян не спешит выполнять мое не озвученное вслух желание.
        Он медленно ведет пальцами по обнаженной коже живота вниз. От гуляющего в крови возбуждения с примесью страха из-за того, что он собирается сделать, мне становится жарко. Закрываю глаза и шумно сглатываю, когда чувствую его губы внизу живота. Никогда бы не подумала, что захочу это, тем более в первый раз.
        Распахиваю веки и тут же поднимаюсь на локтях, когда ощущаю ладони Демьяна на своих бедрах. Он разводит мои ноги в стороны. Я совершенно трезва, в крови не гуляет алкоголь, но чувствую себя как будто одурманенной. Приятно одурманенной.
        Когда Демьян чуть пододвигает меня на себя, я случайно нажимаю на что-то рукой. И только спустя несколько секунд, когда на стене включается плазма и перед моим взором появляется президент с поздравительной речью, до меня доходит, на что я нажала.
        - Нет, Вовка, извини, но ты щас не к месту, - еле слышно произносит Демьян и тянется к пульту. Из меня же вырывается смешок. И я не могу остановиться. Закрываю глаза и безотрывно смеюсь.
        Правда, смеюсь я ровно до тех пор, пока не ощущаю губы Демьяна на внутренней стороне бедра. Но это оказалось пустяком по сравнению с тем, что он делает через несколько секунд. Сумасшествие, не иначе. Из меня вырывается какой-то полустон, когда его язык проходится по моей плоти. Это куда интимнее, чем классический секс с презервативом. Ловлю себя на мысли, что хочу Царева без него. И совсем не с целью забеременеть. Вот только попроси я об этом вслух, он не поймет. Я бы на его месте тоже не поняла. Мысли из головы напрочь вылетают, когда он приводит мою ногу к животу, раскрывая меня сильнее. Проводит пальцем, вырисовывая немыслимые узоры на моей пульсирующей плоти. Его поцелуи там становятся настойчивее, глубже, от чего я неосознанно комкаю в руках простыню и ерзаю попой. Никогда бы не подумала, что больше всего сейчас захочу чувствовать его в себе. Да, вот так банально и просто.
        Забавно, но как только до меня доходит эта мысль, между ног разливается острое, доселе неиспытанное, яркое удовольствие. Инстинктивно сжимаю до боли пальцы ног. А спустя несколько секунд чувствую, как Демьян входит в меня резким толчком, наполняя собой. Открываю глаза и наши взгляды встречаются. Господи, ну почему я не встретила его раньше? Сама не знаю от чего улыбаюсь как дурочка. Закидываю руки ему на затылок и тут же оплетаю его торс ногами, побуждая к движениям. Мне не больно, просто мышцы с непривычки тянет. Мне хорошо. Очень хорошо. Вновь закрываю глаза, пытаясь не только сконцентрироваться на ощущениях внизу живота, но и войти в такт его движений. Кто-то там надо мной сегодня сжалился, ибо я не знаю, от чего я с легкостью подстраиваюсь под ритм Демьяна. Чувствую себя такой легкой, воздушной и самое удивительное, что все происходящее мне кажется таким правильным. Очень правильным.
        В какой-то момент понимаю, что Демьян замедляется, делает еще один толчок, а затем резко выходит из меня, изливаясь мне на живот. Не спешу открывать глаза. Пытаюсь справиться со своим дыханием, а заодно вслушиваюсь в дыхание рядом с собой. Наконец размыкаю веки и всматриваюсь в несколько озадаченного Царева. Однако накрутить я себя не успеваю.
        - Салфетки есть? - чуть хрипло шепчет он, смотря на мой живот.
        - Пофиг, завтра белье поменяем, - улыбаясь, произношу я.
        Демьян же понимает меня с полуслова. Вытирает следы своего «преступления» простыней.
        - Прогресс, Елена Петровна, - шепчет мне на ухо Царев и тут же чмокает меня в губы. Ложится на спину и притягивает меня к себе.
        - Ты о чем?
        - О твоем «пофиг». Признаться - это было круто.
        - А мне другое понравилось. Спасибо, - тихо произношу я, устраиваясь поудобнее. Ощущение, что сердце у Демьяна сейчас выпрыгнет из груди.
        - Ну, мне другое тоже больше понравилось, - игриво произносит он, поглаживая мое плечо. - Еще один Вовка чуть было все не испортил.
        - Прекрати, мне и так дышать нечем. Нельзя сейчас смеяться. Тебе тоже, - приподнимаю голову. - Мне кажется, у тебя аритмия.
        - Это называется тахикардия, Елена Петровна. Не надо меня в могилу раньше времени отправлять.
        - Да я и не думала. Ты мне живой нужен.
        Оба синхронно поворачиваем головы к окну, когда вовсю начинается грохот. Фух, Господи, так и от страха можно умереть. Вот Феля тоже оценила, запрыгнув к нам на кровать.
        - Убери ее, живо.
        - Она вообще со мной всегда спит, в ногах.
        - Ну так пусть отвыкает. Кыш отсюда, - Демьян пытается скинуть Фелю, при этом отодвигаясь от меня, на что я тяну его обратно и вновь прижимаюсь к нему.
        - Ей просто страшно. Она боится петард и салютов. Пусть останется сегодня, мы же больше не будем делать ничего такого.
        - А может, будем.
        - Ну тогда я с ней договорюсь. Не злись, - подмигиваю ему и улыбаюсь.
        - Да я и не думал. Кстати, с новым годом.
        - И тебя. А ты во сколько родился?
        - В час дня.
        - Тогда еще не буду поздравлять тебя с днем рождения.
        - Я переживу эту утрату, - усмехается Демьян. - Что может быть романтичнее трахаться под бой курантов и салюты, а, Елена Петровна?
        - Романтично и это слово - не очень сочетаются.
        - Не включай, пожалуйста, бабку, бабуля.
        - Пока не буду. Слушай, а ты кошке-то воду оставил? - Демьян не спешит отвечать. Просто кивает. - Тогда останешься здесь на ночь?
        - Нет, блин, щас уйду лепить снеговика. Тебе там кровь к голове еще не вернулась, что ли?
        - Нет, видимо, все еще внизу.
        - В этом есть безусловный плюс, - усмехается и тут же запускает мне руку в волосы. И так приятно становится, что невольно хочется запечатлеть этот момент. И продлить.
        - Я тебе говорила спасибо?
        - Ага. А за что?
        - За все. И за то, что позволил мне совершить тупость со льдом, но при этом выдержал это и не сделал из меня идиотку.
        - Всегда пожалуйста. Только все же БДСМ штуки на мне не практикуй.
        - Не буду.
        - Я, кстати, нагло и подло тебе соврал. Я сегодня тоже лишился почти девственности.
        - В смысле? - непонимающе уставилась на Демьяна.
        - Я не мастер оральных дел. У меня был дебют. Но про Бога секса не соврал. Собакой твоей клянусь. За девять лет так наверстаем, что там у тебя все сотрется.
        - Дурак, - сотрясаюсь от смеха, а внутри себя ликую за «дебют», которым удостоилась именно я.
        Хорошо… вот только пусть это хорошо как можно дольше не кончается.
        Глава 18
        Нехотя разлепляю глаза и тихо, стараясь не разбудить спящего рядом Демьяна, тянусь к мобильнику. Половина второго. М-да… за свою жизнь я еще ни разу так поздно не просыпалась. Приключение в поезде и после клуба не в счет, ибо там был виноват алкоголь. В этот раз - я была абсолютно трезва. Глоток шампанского, ясное дело, меня не опьянил. Мы даже легли спать, по меркам празднования нового года, рано - в два часа ночи. Видимо, это такая закономерность - просыпаться с Царевым в разгар рабочего дня.
        Все бы ничего, вот только дремлющая в ногах Офелия с легкостью может сделать лужу. Однако, даже эта нерадостная перспектива, пока не может заставить меня встать с кровати. Хочется и дальше продолжать в ней нежиться. Последний раз мне было так же уютно, когда я проснулась в пристройке у дедушки Демьяна. Тело очень расслабленное и так хорошо…
        Спустя пару минут рассматривания лица Царева, я вдруг поняла, что впервые за столько лет мне хочется приготовить что-нибудь масштабное для другого человека, дабы сделать приятно. Чего уж греха таить, я не люблю готовить. Точнее не так. Любовь к готовке была убита обязанностью готовить для того, кому хотелось не только снотворное подсыпать в чай, но и что-нибудь более мощное, например, мышьяк. За девять лет я даже себе почти ничего не готовила. А сейчас прям руки чешутся от желания сотворить какой-нибудь кулинарный шедевр. Например, торт на день рождения. Нет. Демьян, наверняка к сладкому равнодушен. Нужно какое-нибудь мясо с картофелем. Или рисом. А, может, он не любит рис. А что вообще любит Демьян?
        Тяжело вздыхаю, осознав, что знаю о нем в действительности очень мало. И, как ни странно, совесть меня не ест за столь быстрое развитие отношений, если их так можно назвать. Куда более гложет то, что я совершенно не понимаю, что нас ждет дальше. Такие мужчины как он способны в принципе выстраивать отношения с женщиной или все, что их интересует это ничем необременительный секс? Так, стоп. У него же есть дочь, значит с какой-то женщиной он все же имел длительные отношения. Это безусловно плюс. Вот только детей он не хочет - это жирный минус. Ну и ладно. Не до детей сейчас. Могу же я побыть хоть немного эгоисткой и пожить исключительно для себя. Столько, сколько это получится рядом с таким весьма специфичным мужчиной. Вот возьму и втянусь в секс, да так, что потом не оттащишь. А что, такое очень даже может быть, учитывая, как все прошло. Прикладываю ладонь ко рту, дабы не засмеяться.
        Забавно, я лежу абсолютно голая, едва прикрытая одеялом, и совершенно не стесняюсь своей наготы. И я только сейчас поняла, что рядом с Демьяном абсолютно не страшно засыпать. Протягиваю ладонь к руке Царева. Да уж, кто бы мне сказал еще неделю назад, что я буду не только спать с мужчиной, но и трогать его татуировки. Парадокс, но сейчас они мне не кажутся такими ужасными, как показалось в поезде. Я пропустила тот момент, когда Демьян проснулся и открыл глаза. Происходит что-то странное. Мы оба молчим, но при этом каждый из нас едва заметно улыбается.
        - О чем ты думаешь? - охрипшим ото сна голосом первым произносит Демьян, едва сжав мою ладонь.
        - О том, что с тобой не страшно засыпать. А ты?
        - О том, что с тобой не страшно просыпаться, - усмехаюсь в ответ. - Вообще-то я серьезно. Не все женщины на утро помнят, что надо рисовать лицо, такое, какое было вчера.
        - А у меня все хорошо с лицом?
        - Да. Ты не страшная без косметики. Все путем.
        - А ты умеешь делать комплименты.
        - А то. Ну что, теперь уж точно с Новым Годом. Как там говорят - как встретишь новый год, там его и проведешь?
        - Вроде того, - тихо произношу я.
        - Ты как его обычно встречала?
        - Угадай?
        - Ммм…а ты на каком этаже живешь?
        - На третьем, а причем тут это?
        - Притом. Итак, твой новый год проходил обычно так: ты готовила себе какой-нибудь праздничный салат с креветками, авокадо, или еще каким-нибудь выпендрежным морепродуктом, а шавке в честь праздника подсовывала дорогущий паштет, в котором все равно одна мука из костей. Дожидалась речи президента, непременно комментировала каждое его слово, бурчала на него, а после ложилась спать. А дальше самое интересное - у тебя никогда не получалось уснуть ввиду того, что на улице взрывали салюты и резвились пьяные люди. Ты выходила на балкон, брала бинокль и искала взглядом того, кто их взрывает и нарушает при этом технику безопасности. Дальше ты звонила охране своего ЖК или еще там хер знает кому, кто работает в новогоднюю ночь. Портила настроение бедным бухающим работникам, ничего от них не получала в итоге, но на улицу не выходила, боясь, что тебе могут что-нибудь сделать или не дай Бог разбить суперпрочное окно на твоем балконе. Дальше ты принимала снотворное, потому что не могла заснуть из-за шумных соседей. Вставала по будильнику в семь утра, шла на прогулку с собакой, а когда поднималась к себе в
квартиру - херачила со всей силы чем-нибудь по батарее и включала громкую музыку, непременно с положенных десяти или сколько там утра, чтобы нагадить тому, кто тебе мешал ночью, - приподнимаю голову и несколько секунд смотрю на улыбающегося Демьяна. Какой же он все-таки… Не придумав ничего приличного, я решаюсь на очень нехорошую вещь.
        - Ну и гад же ты, - тяну руку к его носу и со всей силы его сжимаю.
        - Он же и так болит, женщина! - тут же вскрикивает Демьян, хватаясь за нос.
        - Блин, прости, я забыла. Ну тогда предлагаю вот так, заодно отвлечем тебя от боли в носу, - совершенно не стесняясь скручиваю между пальцев его сосок.
        - Да, блин, Лена!
        - Что такое? Неприятно?
        - Можно подумать, я сказал неправду.
        - Ты сказал неправду, - укоризненно отмечаю я.
        - Да ладно? И где я ошибся?
        - Во-первых, у меня лоджия, а не балкон.
        - Ой, ну это, конечно, меняет дело, - усмехается.
        - И я не стучала по батарее. Своим соседям в новогоднее утро и в другие дни тоже я иногда подсовываю под дверь…
          - Что?
        - Собачьи фекалии.
        - Ты меня сейчас убила, мать. Наповал.
        - Они заслуживают это, - вполне серьезно произношу я. - У них сенбернар. И они за ним почти никогда не убирают. Наш двор оборудован специальными мусорными баками и бумажными пакетами. Почему я должна вступать в это из-за каких-то свиней, которые нарушают, между прочим, закон?
        - Все, все, не буянь. Ты права. И что, прям ищешь, где нагадила их псина, а потом это собираешь и приносишь под дверь?
        - А что там искать-то? У нас образцовая площадка. И только эти гадят. И да, мне за это не стыдно.
        - Окей, окей, но остальное-то я угадал?
        - Ну не так, чтобы прям очень, но схожесть есть. Доволен?
        - Ну не так, чтобы прям очень, - копирует точь-в-точь мою фразу. - Но похоже на довольность.
        - Удовлетворенность.
        - Ты и сейчас будешь занудствовать?!
        - Да я вроде еще и не начинала.
        - Ну вот и не начинай. И вообще, чего тебе беситься-то, если этот новый год ты встретила как надо. Теперь жизнь заиграет новыми приятными красками.
        - Хорошо, если так. А что будет дальше? Ну, когда мы вернемся в наш город? - зачем я вообще сейчас задала этот вопрос?!
        - Трудо выебудни, - не задумываясь, бросает Демьян.
        - Ты как всегда гениален. И все же.
        - Секс, секс и еще раз секс.
        - Ну я же серьезно. Что будет дальше?
        - Ну а что дальше, Лен?
        - С нами что будет дальше, - как дура уточняю я, прекрасно осознавая, что татуированный наглец, развалившийся на кровати, понимает о чем я говорю.
        - Пф… да все что угодно. У тебя может тромб оторваться, меня может машина сбить, ну и так далее, и тому подобное.
        - И все-таки ты реально гад, Демьян, - привстаю с кровати.
        - Да ладно, Ленка, - тянет меня за руку, возвращая на место. - Ну откуда я и ты можем знать, что будет дальше? Тут уж без шуток, может произойти так как я сказал. Это в восемнадцать я строил в своей башке планы на годы вперед. Как раз в твоем возрасте осознал глупость этой затеи. Надо жить сегодняшним днем, как бы это банально ни звучало.
        - Я так не приучена. У меня все всегда по плану.
        - Ты вообще можешь расслабиться и не забивать голову чушью, которой тебя пичкали с детства? Стала ты от этого дерьма счастливой? Нет. Ну так и забудь. Что там, хорошие девочки не должны трахаться до свадьбы? Все, ты это уже нарушила, грешница. Расслабься. Давай грешить дальше, не задумываясь о последствиях.
        - Я попробую ни о чем не думать. Ты спи, а я быстро погуляю с Офелией. А после давай куда-нибудь съездим. Может быть, в городе есть какой-нибудь каток или куда ты хочешь?
        - Я?
        - Ну, у тебя же сегодня день рождения.
        - Ну, окей. Съездим вечером куда захочу я.
        - Ну вот и хорошо.
        - Стой, - хватает меня за руку. - Я с тобой пойду. Мало ли какие там пидарасы с собаками гуляют.
        - Демьян...
        - Я сказал с тобой.
        ***
        Прогулка с тявкающей шавкой растянулась на два часа, а все потому что меня буквально атаковали вопросами. Я не припомню, чтобы мои женщины интересовались такими вещами как аллергией на продукты, любимыми блюдами, кино и прочим. Это было даже забавно, просто потому что Лена задавала вопросы в лоб, не юлила. Ну и чего уж греха таить, мне нравился ее повышенный интерес к моей нескромной персоне.
        За десять дней, проведенных вдали от дома, в санатории мы, разве что, только ночевали. За все сорок лет моей жизни я ни разу столько не гулял, даже в юности и то появлялся дома чаще, чтобы не получить люлей от матери. И дело было не в алкоголе. Мы вообще его не употребляли. Просто я хотел показать некогда чопорной зануде, все что можно, и далеко не только в сексе, ибо понятия не имею, что будет по возращении в Питер. Возможно, Лена включит заднюю и вспомнит не только про то, что сантехник ей на хрен не сдался, но и про нагаданного суженого ряженого, который непременно должен ее обрюхатить. Да, она совершенно точно может словить откат. Если сейчас она Вовчика не замечает по причине того, что ей просто физически некогда, то что будет после возвращения - одному Богу известно. Вот сейчас, смотря на хмурую и злую Петровну, ощущение надвигающейся задницы не покидает. Вид сейчас у Лены такой, словно ее вообще никто никогда не трахал. Грымза, не иначе.
        - Леночек, только не ной. И забудь ты о своей шубе. Я тебе новую куплю, как бабки накоплю, - вот зачем я топлю сам себя этим пиздливым «накоплю»? - В следующем месяце.
        - Это ты во всем виноват, - приплыли епта.
        - Я?
        - Да, ты. Я еще тридцать первого декабря просила тебя, чтобы твой брат показал мне фото всех гостей. Ты это сделал? Ясное дело, что к девятому января они могли уехать, - нахмурив брови, зло выдает Лена, отодвигая при этом ноутбук в сторону.
        - Смею тебе напомнить, что ты сама, дорогуша, не напомнила мне об этом ни разу за эти дни. Так это я виноват?
        - Ладно, прости. Я не права. Сама не понимаю, как можно было об этом вспомнить только сейчас. Балда!
        - Как, как. Надо было меньше гулять и трахаться, Елена Петровна, тогда бы и вспомнила, голубушка.
        - Прекрати, - встает из-за стола, опуская взгляд вниз, при этом щеки Петровны начинают приобретать мой любимый оттенок - свекольный. Слово «Трахаться» для нее похлеще трехэтажного мата. И меня это охренеть как забавляет. - Произнеси «трахаться» вслух, и я сегодня же вечером достану тебе твою шубу, - шепчу ей на ухо. - Клянусь.
        - Трахаться, - еле слышно произносит она.
        - Черт, Лена, я не ожидал. Так нечестно. Это обезличено. Я достану твою шубу, если ты скажешь это слово применительно к нам.
        - В смысле?
        - Ну что ты хочешь, чтобы я это сделал с тобой. Причем три раза.
        - Ты и так это сделаешь. Не сегодня, так завтра.
        - Во ты наглая. Говори, иначе шубу не получишь.
        - Я и так ее не получу, - резонно отмечает Лена.
        - Получишь.
        - Хорошо. Я хочу, чтобы ты меня… трахнул, - ммм… бальзам на душу.
        - Еще дважды.
        - Я хочу, чтобы ты меня трахнул, - уже увереннее произнесла Лена.
        - Снова.
        - Я хочу, чтобы ты меня трахнул, - щеки просто не могут быть краснее. Забавно то, что Лена при этом выглядит очень даже уверенной.
        - Окей. Я согласен прям щас тебя трахнуть.
        - Куда, - выставляет руку вперед. - Шубу давай.
        - Я нагло и подло врал, продажная женщина. Ладно, Леночек, куплю я тебе шубу. Не сегодня, конечно. Но куплю. Без шуток. Расслабься ты.
        - Просто обидно. Ты не понимаешь. Если бы мне ее кто-то подарил, было бы не так обидно, а я на нее столько денег потратила своих честно заработанных. И надо же было забыть вовремя посмотреть фотографии гостей, - тяжело вздыхает. - Дура!
        - Да какая разница, если на всех фото все равно нет знакомых тебе лиц.
        - Это потому что прошло много времени, конечно, я уже ее не помню.
        - А давай не будем портить окончание сего отдыха, а?
        - Да, ты прав. Извини.
        - Ну и отлично. Давай переодевайся, у нас заключительная часть новогодней программы. Только надень штаны. И удобные, чтобы не сползали.
        - А что мы будем делать? - улыбаясь, произносит Лена.
        - Увидишь. Думаю, тебе понравится.
        - Про свой подарок ты так же говорил, однако мне не очень понравился крем от морщин.
        - На него была пятидесятипроцентная скидка.
        - Ну, конечно, там срок до марта, - саркастично отмечает Лена.
        - Ну извини, не было у меня большого выбора подарков.
        - Да ничего страшного. Ой, а я все забываю отдать тебе свой подарок на твой день рождения. Я его распечатала уже два дня назад. Совсем вылетело из головы.
        Мать моя женщина, еще никогда и ни от кого я не ждал подарков так, как сейчас. Беру протянутый Леной конверт и с каким-то совершенно детским предвкушением достаю оттуда подарочный сертификат на… проведение колоноскопии.
        - Ну что, нравится?
        - Даже не знаю, что сказать, Элен Петровна. Так-то я не планировал в этой жизни внедрять что-либо в мои тесные анальные глубины.
        - Мало ли что ты не планировал, - тянет руку к моей щеке. - Каждый уважающий себя человек, которому исполнилось сорок лет обязан пройти это нужное обследование.
        - Ну я бы не сказал, что прям так сильно себя уважаю.
        - Вот для этого я и появилась в твоей жизни, - улыбаясь, произносит Лена.
        - Чтобы мне вставили трубку в задницу?
        - Чтобы научился себя уважать и следить за своим здоровьем.
        - Это месть за крем от морщин? - не спрашиваю. Скорее утверждаю.
        - Нет, конечно.
        - Когда у нас там следующий праздник?
        - Ммм… четырнадцатое февраля.
        - Что-то долго ждать. А вообще для подарков ведь не нужен повод.
        - Точно. Все, я пошла переодеваться. Кстати, анестезию оплатишь сам. Ну если она тебе, конечно, нужна.
        Вот ведь все-таки какая маленькая злопамятная стерва.
        ***
        - Спасибо.
        - За то, что я стал виновником того, что ты чуть не блеванула?
        - Ну все же я не извергла содержимое желудка. Так что все нормально. Мне очень понравилось, правда, - вполне искренне произносит Лена, откладывая бумажный пакет в сторону. - Как ты понял, что я никогда не была на таких аттракционах?
        - Внутренняя чуйка.
        - Я очень хотела в детстве попасть в Диснейленд. Это было моей маленькой мечтой. Хуже всего, что мы часто путешествовали и в Америке были тоже. Находиться рядом и получать запрет от родителей вдвойне обидно.
        - Здесь одна сотая от Диснейленда или еще меньше.
        - Неважно. Мне просто понравилось и все. Демьян?
        - Оу?
        - А все же, как у нас все будет дальше?
        - Ой, Ленка, ты не меняешься. Как у всех обычных людей у нас будет.
        - Это как?
        - Это когда люди встречаются в свободное от работы время и делают то, что хотят.
        - Я много работаю. Но это скорее от того, что…
        - Тебе нечем заняться.
        - Да, есть такое, - на удивление, соглашается Лена. - Но я могу работать меньше. Не всегда, конечно. У меня к тебе просьба.
        - Жги.
        - Когда ты захочешь закончить наши отношения, пожалуйста, скажи об этом сразу. Без вранья и прочего. По-честному, - обидно, что Лена произносит, «когда», а не «если». Но, с другой стороны, я же ей ничего не обещаю и лапши на уши не вешаю. С чего у нее может быть уверенность во мне и наших отношениях?
        - Хорошо. У меня к тебе тоже просьба. Не старайся переделывать меня. Мою квартиру. Мои привычки. Я согласен в чем-то уступить, но меняться не хочу.
        - Я попробую. А что у тебя совсем ужас в квартире? Ну я имею в ввиду ковры на стене, грязные лампы, засаленная плита, куча барахла.
        - Почти. Там еще иногда появляются мошки, когда я делаю яблочный уксус и забываю его мешать. Ну и от чайного гриба тоже.
        - Яблочный уксус и чайный гриб?! Может, ты еще и соленья делаешь?
        - Да, капусту, ну и огурцы с помидорами закатываю.
        - С ума сойти. Как неожиданно. Или ты шутишь? - тут же уточняет Лена.
        - Нет. Про уксус, чайный гриб и соленья не шучу. Членом своим клянусь. Будешь хорошо себя вести, дам тебе трехлитровую банку ассорти.
        - Это очень… необычно и интересно. Я уже хочу их попробовать, - с предвкушением произносит Лена, потирая ладони.
        - Только с одним условием.
        - Каким?
        - Банку потом верни.
        Глава 19
        Вот не бывает так, чтобы все было хорошо. Обязательно какая-нибудь жопа, да придет не вовремя. Жму на звонок как самый настоящий психопат.
        - Здрасти.
        - Хуясти. Ты чего мне, гаденыш, все портишь? - отодвигаю зятька в сторону и прохожу в квартиру, оглядываясь по сторонам.
        - Мила уже успела нажаловаться?
        - Всего лишь поныть в трубку, что ты ее бросил.
        - Мы сами разберемся, и я ее не бросал.
        - Оно и видно, что разберетесь, и что не бросал тоже, находясь в родительской квартире. Родители твои дома?
        - На работе.
        - Ну вот и отлично, тогда херачить тебя можно без свидетелей. Потом скажу, что так и было.
        - Мне начинать бояться? Может, и памперс уже одеть?
        - Надеть.
        - Чо?
        - Твою мать, - сжимаю кулаки и тут же перевожу взгляд на Даню. Чего я, собственно, хочу от девятнадцатилетнего пацана? Надо признать, выглядит он паршиво. Из некогда подкачанного крепыша, превратился в худобздея. - Дань, давай нормально поговорим.
        - Ну, давайте.
        Вот не мастер я разговоров от слова «совсем», но, с другой стороны, кто, если не я? У Светы свой детский сад, не до этого ей, своих проблем хватает. А меня совесть будет потом жрать, что ничего не сделал.
        - Я понимаю, что вам сейчас трудно, но малой скоро подрастет. Сплавите его через пару годиков в садик, чуть полегчает. Да и потом, он скоро станет человеком, в смысле разумным, ты начнешь ловить от отцовства кайф, хотя, конечно, нервы при этом слегка себе все равно подпортите.
        - Причем тут малой?
        - А ты какого хрена свалил из вашей с Милой квартиры?
        - Я устал от мозгоклюйства вашей дочери. Надоело видеть ее в растянутых штанах и дырявой кофте. А чуть что скажи, так сразу обижается. При этом мне говорит, что я превратился в дрыща и клопа. Ноги у меня, понимаешь ли, воняют клопами. Чистые у меня ноги. Чистые! Хотите понюхать?
        - Не надо, я тебе верю.
        - Ну и где справедливость? Я не виноват, что ее нос воспринимает по-другому запахи после короны. И сука, ни слова хорошего в мою сторону, ни сраного поцелуя даже в щеку. Какой там на хрен секс. Я забыл, что это такое. Блин, и забыл, что вы ее отец, - трет лицо руками.
        - Я из тех уникальных папаш, которые знают, что их дочери занимаются сексом. Ну или занимались, судя по вашей проблеме. Ларчик-то просто открывался, да, Дань?
        - Вы о чем?
        - Чего ты тупишь? Давай так, я задам тебе вопрос и все дальнейшее будет зависеть от твоего ответа. Максимально честного ответа. За ответ, который мне не понравится, бить тебе морду я не буду. Клянусь твоими ногами.
        - Вы, как всегда.
        - Я сейчас серьезен, как никогда.
        - Ну?
        - Милу ты еще любишь или все, сдохла детсадовская любовь и захотелось наконец-то разнообразия, и гульнуть от души? Давай, Дань, только честно.
        - Люблю, - фух, отлегло, так отлегло.
        - Ну вот, если любишь, тогда не надо убегать к родителям, когда случается в твоей семье жопа. Сломать что-то всегда легко, а вот сохранить - сложно. Перетерпи. Рукой поработай, ничего страшного, от тебя не убудет. Купи дротики, в конце концов, напиши на бумаге имя своей жены и пуляй в нее, когда Милы нет рядом. Выпускай пар.
        - Хорошие советы. От души, - саркастично отмечает зятек.
        - Жизненные. Со временем поймешь. Я так дротил в своего первого начальника. Очень помогало. Правда, я дырявил его фото, а не просто имя. Но суть ты понял. Не дырявь фотографию моей дочери.
        - Однако вы почему-то свой брак не сохранили. Что, только говорить легко?
        - Мне вообще трудно говорить. Я не сохранил свой брак, потому что у нас с тобой принципиальная и огромная разница. Я твою тещу не любил и женился по залету. А ты…
        - По любовному залету.
        - Ну вот, не тупой же, - похлопываю его по плечу и встаю с дивана. - Тебе есть для чего стараться. Со своей стороны я направлю свою дочь на истинный путь.
        - В смысле? Не говорите ей, что я жаловался на отсутствие секса. Мне вообще тогда будет капец.
        - Не ссы. Все путем будет. Я завуалированно скажу и направлю. А ты не тупи, сегодня старый новый год, прекрасное время, чтобы помириться и устроить себе пирушку. Причепурься или как там у вас говорят. Ноги попшикай какими-нибудь духами, чтобы лишний раз не придиралась к тебе. Подарок ей подари. Она ж девочка. Туалетную воду или крем какой-нибудь, по скидке разумеется. Ты лучше меня знаешь, что она любит.
        - У нас бабок нет. Мы потратились неделю назад на новую стиралку. Старая сломалась, - хочу ляпнуть, что у нас вообще не было машинки в первые два года, но вовремя затыкаю себя.
        - На, - протягиваю ему деньги.
        - Это даже на тридцать миллилитров не хватит. Она любит конкретные и они недешевые.
        - Пять косарей не хватит на тридцать миллилитров?! Ну знаешь ли, пусть духи сменит, транжира.
        - Ну ладно, я чуток доложу.
        - Ты тупица, Даня. Скажи, что ее любимые духи воняют клопами или еще чем-нибудь и выбери другие объемом в восемьдесят миллилитров. Еще и бабки на цветы с гондонами останутся. Всему, блин, всех надо учить.
        - Спасибо за идею, но думаю сейчас менять духи не самое лучшее время.
        - Согласен. Но в следующий раз будь умнее, - перевожу взгляд на часы. - Так, домой возвращайся через часа четыре. Как раз к восьми будет нормально. Вопросы есть? - качает головой. - Тогда будь умничкой и хорошего вам вечера.
        ***
        Да, говорун из меня на серьезные темы - так себе. А сейчас, смотря на совершенно неухоженную дочь, все, что крутится в голове - какая-то дичь. Я ж вроде как папа, надо бы дочь поддержать, а не соглашаться с Даней, но, видимо, это у меня не получится. Завуалированность - не мой конек. Похер на обиды. Зато так быстрее дойдет.
        - Я думала ты пришел посидеть с Сашей, а ты меня решил жизни поучить. Супер.
          - Ну, конечно, делать мне еще нечего, кроме как с ним сидеть. Я надеюсь, ты хоть что-то уяснила. На, - протягиваю ей карту. Здесь пятью косарями не обойдешься. - У тебя есть три часа, чтобы привести себя в форму.
        - В смысле?
        - В прямом. Чеши давай в парикмахерскую, голову вымой, волосы покрась или что там ты с ними делала раньше. Оденься нормально. Желательно, в то, что облегает фигуру. Штукатурку на лицо наложи. Короче, не мне тебя учить. Ты ж красивая девочка, ну так подчеркни это.
        - Хм… а сколько можно потратить?
        - Сколько нужно.
        - А маникюр тоже можно?
        - Иди давай. У тебя ровно три часа. Дальше я ухожу.
        - Бегу, бегу. Сашка спит, поэтому все будет гуд, - кажется, еще никогда я не видел такой скорости у собственной дочери.
        Кладу пакеты на стол и принимаюсь открывать упаковки с презервативами. Никогда у меня не возникало желания заморачиваться с подарком. А здесь прям руки чешутся нашедеврить своими руками букет из гондуванчиков. Клуб очумелые ручки в действии. Чувствую себя пацаном. Петровне безусловно понравился бы обычный букет из роз или прочих цветов. Вот только их она выкинет максимум через неделю, а мои гондуванчики останутся в качестве декорации навсегда. Шедеврил я не больше часа, просто потому что двуногий чудик отоспался и начал свои привычные шалости. В этот раз еще и свитер мне испортил. Однако, про обгаженную одежду я напрочь забыл, когда увидел на экране мобильника «Бабуля». Чувствую себя так, словно получил миллион баксов. Да, детка. Сейчас я чувствую себя триумфатором. Наконец-то епта! Задрало звонить первым. Теперь и твой черед, лапушка. А надо было всего лишь продержаться полдня. Твою мать, сколько мне лет, а? Детсад на выгуле.
        - Привет. Ты соскучилась по мне, солнышко?
        - Нет, конечно, три дня всего прошло. Я просто хотела узнать все ли в силе. Мы вроде как договаривались на семь, - вроде как, блин. Я тут два с половиной дня жду встречи, а она «вроде как».
        - А ты уже приготовила праздничный ужин? Ждешь меня?
        - Ну так, собираюсь готовить легкие закуски. Авокадо, креветки, канапе, - как бы невзначай бросает Лена. Ну какая ж упрямая коза.
        - Извини, Леночка, у меня не было времени перезвонить. Специфика моей работы такова, что жопа случается аккурат, когда ее не ждешь. У меня тут экстренный случай - трубы прорвало на крупном объекте. Я здесь застряну надолго. В лучшем случае, к полуночи освобожусь. Ехать к тебе в гости - уже будет глупо, так что встретимся завтра. Или послезавтра, если ничего экстренного не произойдет, - получай, фашистка, гранату.
        Молчание. Затяжное. Ну скажи ты хоть одно словечко, приятное для ушей.
        - Понятно. Ну, ладно. Сама съем креветки, не так уж их и много, - м-да… тяжело придется. - Демьян?
        - Оу?
        - Да так, ничего. Ну тогда до встречи.
        - Ага, Леночек, до встречи.
        Кладу трубку и усиленно принимаюсь завершать букет гондуванчиков. Я - однозначно тронулся башкой, иначе не знаю, как объяснить тот факт, что занимаюсь такой херней и грежу только тем, как появляюсь на пороге Лениной квартиры. Всю свою сознательную жизнь я терпеть не мог женщин, неспособных высказать свои истинные желания, а сейчас ведусь именно на такую. Бесит. Просто неимоверно бешу сам себя. На семьдесят седьмом гондоне под активное лепетанье Саши до меня вдруг дошла не очень приятная мысль. А если я втюрился в Лену? Теоретически ведь такое может быть. Я даже не знаю, с чем это жрут, ибо за сорокалетний пробег мне не удавалось в кого-то втрескаться. Да, собственно, и не хотелось. И сейчас не хочется. На хрен мне такой стресс? И уж тем более не годится такое в сорок. Одно дело найти приятную и удобную для себя женщину, чего я в принципе и хотел, другое дело - стрессовать. Оно мне надо вообще?
        Над ответом я долго не думал в ввиду «наиприятнейшего» запашка, исходящего от внучка. Никогда еще с таким пренебрежением я не мыл задницу Саше. И дело вовсе не в какашках, а в том, что мне совершенно не нравятся собственные мысли. Сегодня втюрился, а что будет дальше? Дебилизм какой-то. Вот только при этом я все равно думаю о том, как ступлю на порог, наверняка, стерильной Лениной квартиры и обязательно трахну ее на белом диване. А, собственно, почему я решил, что он белый? И вообще причем тут втюрился? Это вообще может быть просто банальный интерес.
        - Да, Санек, попа в какахах - это ерунда. Отмыл и все зашибись. Радуйся жизни и живи себе без забот, пока можно.
        Доделывал букет уже не с таким энтузиазмом. Но результатом, как ни странно, остался доволен, равно как и преображением дочери. Я точно шизанулся. Сейчас, смотря на то, как она крутится передо мной, сияя от счастья, я понял, что я ей завидую, несмотря на имеющийся гемор в ее жизни. Вот когда надо было влюбляться - в детском саду, как она, а не в сорок. Сейчас я бы не стрессовал и не впадал в несвойственное мне уныние.
        - Ну что, я красивая?
        - Да, ничо так. Ты главное вспоминай, о чем я тебе сказал.
        - Терпение, терпение и еще раз терпение. Куплю дротики и буду дротить в Данину фотку, когда он снова меня выбесит. Обязательно.
        - Я сказал не фотографию. И про уступки не забывай.
        - Ага.
        - Слушай, у тебя есть какой-нибудь свитер поприличнее? Этот я все же хреново замыл.
        - А зачем поприличнее?
        - Чтобы во мне хоть что-то было приличным.
        - Ты к девушке идешь, что ли? - усмехается, хватая меня за руку.
        - Бинго.
        - Ну тогда рубашка и брюки, а не вот это все, что на тебе.
        - Да прям щас.
        - Я не шучу. У вас размеры с Даней одинаковые. Ну, когда он был не таким глистом. А чо пропадать костюму? Да и уж поверь мне, ни одна женщина не устоит перед белой рубашкой с расстегнутой верхней пуговицей. Это ж офигеть как сексуально. И знаешь что, не только тебе кого-то учить. Послушай девушку. Надевай, - протягивает мне рубашку с брюками. Ох, не нравится мне это.
        - Красавчик, я б на тебя запала. Ну если бы ты не был моим папой и у меня бы не было моего глиста.
        - Да, я - красавчик. Значит так, на кухне пакеты с едой. Я заказал вам. Скажешь, что ты приготовила сама и очень старалась. Только контейнеры не забудь выбросить. И пакет тоже.
        - Ммм… я тя обожаю.
        - Ага. Карту верни.
        - Ой, спасибо.
        Забираю свой «букет», кладу его аккуратно в пакет, словно там охренеть какая драгоценность и направляюсь на выход. Сам не понял, как остановился на пороге и задал совершенно идиотский вопрос:
        - А ты вообще, как поняла, что в Даню влюбилась?
        - Понятия не имею. Оно само как-то. К нему хотелось всегда. И с ним. А что?
        - Да так, ничего. Хорошего вечера.
        - И тебе.
        Глава 20
        И все-таки детство в моей прекрасной, еще не тронутой колоноскопией заднице играет во всей красе. Иначе не знаю, как объяснить тот факт, что я радуюсь тому, что у Шишкиной двор хуже моего. Правда, возможно, дело в другом. Кто бы что ни говорил, а мужик априори должен зарабатывать если уж не больше, чем женщина, то хотя бы наравне, дабы не комплексовать и чувствовать себя уверенно. Уж себе-то я могу в этом признаться.
        Еле-еле нахожу парковочное место. На мое счастье, бабка с коляской не только открыла мне дверь в подъезд, но еще и придержала ее. Видимо, во мне она увидела сородича с трехлитровой банкой ассорти в руке. Знала бы что в одном из пакетов у меня гондуваны, вряд ли была бы столь милой.
        На последней ступени, перед третьим этажом, меня ждал сюрприз. Было бы странно, если бы он был приятным. Банка в руке, откровенно говоря, спасает меня от необдуманных поступков, когда передо мной встает во всей красе прилизанный. Видеть его на лестничной площадке там, где живет Лена, мягко говоря, неприятно.
        - Приветствую, Демьян, - ухмыляясь, произносит пидарасина, проводя большим пальцем по нижней губе.
        - Ты какого хера здесь делаешь?
        - В данный момент стою. А несколько секунд назад был в гостях у Елены Прекрасной.
        - Нарываешься, Вовчик.
        - Разве? - открыто ухмыляется, окидывая меня взглядом. - Рубашка, брюки. Симпатично, однако сколько сантехника не переодевай, все равно он им и останется. Слушай, раз все повернулось вот так, можно говорить открыто. Ты же не обижаешься?
        - Тебе что здесь надо? - игнорирую его вопрос.
        - Смею предположить, то же, что и тебе. Точнее та. Так как я человек незлой, и ты мне почему-то импонируешь, я буду играть почти честно.
        - Раз мы говорим открыто, ответь мне на несколько вопросов. Ты пидарас, которому нужно прикрытие перед матерью? А Лена и есть то самое прикрытие? С ее родителями ты в сговоре?
        - Слишком много вопросов. Скажу лишь, что я - гетеросексуал, которому нужна жена. И Лена мне идеально подходит. По крайней мере, целоваться с ней уже приятно, - вновь проводит пальцем по губе. Да прям щас, не могла она с ним сосаться. - Осталось только узнать, есть ли у нас совместимость в сексе и все будет предельно ясно. Признаться, я был уверен, что тебя уже нет в ее жизни, но раз так получилось - будем играть по-другому.
        Кажется, у меня впервые нет слов. Я просто тихо наблюдаю за тем, как этот самоуверенный придурок нарочито медленно спускается по лестнице. Здравый смысл говорит мне о том, что это тупая провокация с поцелуем, как и весь разговор в целом. Он явно нарывается на то, чтобы я дал ему в рожу. А дальше сердобольная Лена выбежит из квартиры и, ясное дело, встанет на его сторону, а не какого-то там психованного сантехника. Хер тебе в зубы, Вовчик.
        - Вован, - окрикиваю его. - Подожди. Морду бить не буду, не ссы, - ставлю на пол пакеты и банку. - Я исключительно с миром. Учитывая, что тяжела и неказиста жизнь прилизанного онаниста… держи запоздалый новогодний подарок, - достаю из бумажника визитку и косарь. Вкладываю в ворот его расстегнутого пальто. - Считай, что это сертификат на стрижку. Парикмахерская хорошая, по будням до двенадцати дня - скидки. Уложишься в семьсот рублей. Триста останется на гондоны. С новой прической у тебя будет шанс встретить хоть кого-то в жизни. Кто-нибудь кроме чайного сервиза обязательно тебе даст. Но это будет не моя Лена, - демонстративно хлопаю его по плечу и быстро поднимаюсь обратно. Тут же слышу вдогонку.
        - До встречи, Демьян.
        - Не дай Боже.
        А теперь спокойствие. «Только спокойствие» - повторяю про себя все время нажатия звонка. Тебе сорокет, Царев. Убери подростковые психи и замашки.
        - П…ривет, - да ты ж моя красота.
        Волосы, накрученные в небольшие локоны, с макияжем явно тоже старалась. Для меня разумеется. А вот с одеждой - нет. Белая водолазка и домашние штаны. Ну, в принципе логично. Макияж был до моего звонка, а дальше одеваться из-за отмены нашего свидания красиво - нет смысла.
        - И тебе привет, Леночка. Войти-то мне можно?
        - Да, конечно, - растерянно бросает она, пропуская меня вперед.
        Стоим как дебилы, рассматривая друг друга. Не знаю, что во мне видит Лена, я же вглядываюсь в ее губы, пытаясь понять, присасывался ли к ним прилизанный. Нет. Ну что я, блин, несу? Это ж Лена. Она не такая. И губы ее идеальны. Никто к ним за эти три дня не прикасался. Сто пудов.
        - Ты сказал, что не придешь.
        - Мне на смену пришел человек и вот я здесь, - ставлю пожитки на комод. И делаю то, что хотелось с самого начала, как только ее увидел.
        Притягиваю ее за шею и целую. Так, что скоро зубы новые придется вставлять. От чего оба усмехаемся.
        - Ты побрился, - шепчет еле слышно, отрываясь от моих губ.
        - Есть такое. Решил чуток помолодиться.
        - Тебе идет. Хотя и так, и так хорошо.
        - Красивое лицо, Елена Петровна, ничем не испортишь. Кстати, прими в дар мое ассорти и два этих скромных пакета. Точнее полтора. Там немного моих вещей.
        - Ммм… ты все-таки не шутил. Я ее, пожалуй, открою и поставлю на стол. Ты тогда раздевайся. Уборная - первая дверь слева. Можешь осмотреться, если тебе интересно, а я пока по своим делам.
        - Давай, Леночек. Осмотрюсь, - и все-таки прекрасная задница у Петровны, даже несмотря на худобу.
        ***
        Признаться, я ожидал увидеть какие-нибудь хоромы, непременно в царском стиле, а квартира оказалась средней и абсолютно современной. Единственное, что выдает в ней хозяйку - это любовь к белому цвету. Здесь до неприличия чисто, и что самое удивительное - куча мелочей, которые создают уют. Уж я-то знаю, моя дочь заставила мою квартиру аналогичными. Одним словом - женщины.
        Войдя на кухню, я обратил внимание вовсе не на интерьер. Да, сейчас я чувствую себя этаким триумфатором, смотря на духовку. Забавно, но я только сейчас понял, что в квартире пахнет вовсе не вонючими морепродуктами и рыбой. Маленькая врушка. Креветки с авокадо. Ну-ну. Рука сама потянулась к дверце духового шкафа. Приоткрыл ее, стараясь не обжечься. Ммм… картошечка с ребрами, запеченные в пакете. Еще горяченькое. Лепота.
        
        - Застегни мне, пожалуйста, молнию на платье, - резко поворачиваюсь на голос Лены.
        Та уже стоит ко мне спиной. Платье - не трудно догадаться, белое. Облегающее. Медленно веду молнию вверх, касаясь обнаженной Лениной кожи. Сегодня на ней лифчик. За две недели, проведенные бок о бок, на ней он был раза три. И вот в данный момент он кажется совершенно лишним. Мне далеко не восемнадцать, когда гормоны вовсю бушуют и все, что хочется, это трахаться дни напролет, однако сейчас я в полной мере ощущаю себя столь примитивно. Когда мозг затуманен настолько, что ты забываешь о том, что в действительности голоден и все, что хочется - это трогать рядом стоящую женщину. Что я и делаю, коснувшись губами ее спины.
        - Демьян?
        - Оу?
        - Мне кажется или мне на спину что-то капнуло? - саркастично отмечает Лена. Маленькая зараза.
        - Да, Леночек. Это моя слюна, - резко дергаю молнию до конца вверх и тут же поворачиваю Лену к себе лицом.
        - Слюна? Ты так хочешь меня? - улыбаясь, произносит она.
        - Скажешь тоже. Картоху я с ребрами хочу. Весь день не жрал, берег желудок для похода в гости.
        - И все-таки ты гад. У тебя ведь не было никакой экстренной работы, ты просто хотел меня помучить и по-любому планировал ко мне приехать. Ведь так?
        - От гадины и слышу. Креветки с авокадо? Что, язык отсохнет сказать, что по мне скучала и готовишь для меня еду? А, Леночка? Один - один, дорогая.
        - Ладно, - шумно вздыхает, закрыв глаза.
        Я же, пользуясь этой ситуацией, подхватываю ее за талию и усаживаю на стол. Лена тут же закидывает руки мне на плечи. Впиваюсь в ее губы. Правда, она быстро останавливает меня, что-то бормоча.
        - Сидеть на столе - плохая примета. Высшие силы накажут человека за неуважительное отношение - снизится материальный достаток, обитатели дома начнут болеть и умирать. Между супругами, родителями и детьми пробежит черная кошка.
        - Ты нормальная вообще?!
        - Ну, так говорят. Я-то здесь причем?
        - А на кухонную стойку можно?
        - А она занята, - улыбаясь, произносит Лена и тут же чмокает меня в щеку. - У меня для тебя сюрприз, поэтому сейчас ни-ни.
        - Я после секса согласен поесть. Как раз полегче, да и трястись ничего не будет в желудке. Так что я голосую за сейчас.
        - Вот это видел, - тычет мне фигу в лицо. Я же, недолго думая, быстро целую ее комбинацию. - Еда - это не мой сюрприз.
        - Ладно, ладно. Твой дом - твои правила.
        Кой черт меня дернул взглянуть на подоконник, я не знаю. Цветы. Огромный букет свежих роз. Сука прилизанная!
        - Ты чего? - напряженно интересуется Лена, поставив пакеты на стул.
        - Цветы от Вовчика, верно? - молчит. А вот это мне не нравится. Очень не нравится. Ну скажи ты сама, что он здесь был. Не ври.
        - Да. Он приходил ко мне как раз перед твоим приходом, - ну, слава - Богу. - Откуда ты знаешь?
        - Я с ним столкнулся в подъезде. Для чего он здесь был? Как адрес узнал? Подожди, - вдруг осеняет меня. - Ты что еще надеешься, что это и есть твой суженый, от которого ты непременно заделаешь дитятко?!
        - Я вообще об этом не думала.
        - И тем не менее, в дом он к тебе как-то попал.
        - Не злись. Он позвонил за час до прихода. Попросил встретиться, чтобы обсудить организацию его корпоратива. А я не могла никуда выйти, вот он и предложил подъехать ко мне и все обсудить. Собственно, все.
        - Не все, Лена. Какие, к черту, сейчас корпоративы? Ты, конечно же, мне не поверишь, но ему он на хрен не сдался. У него другие цели насчет тебя.
        - Ты говорил, что он гей.
        - Я ошибся, просто он пялился на мой член. И вообще это все неважно. Передай его корпоратив другим организаторам.
        - Я не могу.
        - Не можешь или не хочешь? - раздраженно бросаю я.
        - Демьян, это моя работа. Не злись, пожалуйста.
        - Ну как можно быть настолько наивной?! Ты всерьез не понимаешь, что ему нужна ты, а не организация корпоратива?! - молчит, уткнувшись взглядом в свои ладони. - Цветы его выбрось.
        - Это глупо. Они-то в чем виноваты?
        - Выбрось, я сказал.
        - Не буду. Мне нравятся цветы.
        - Это намек?
        - Констатация.
        - Ну, если нравятся, тогда держи вечный букет, - зло ставлю пакет на стол и достаю гондуваны.
        - Это… это…
        - Гондоны, - м-да, вот не так я себе представлял сей подарок. После реального букета от прилизанного, я вместе с гондонами выгляжу убого. - Букет из гондуванчиков, сделанный моими золотыми руками. В отличие от настоящих, которые окажутся в мусорке через неделю, этот будет стоять вечно.
        Дальше происходит вот совсем не то, что я ожидал. Лена ворочает «букет» и… улыбается.
        - Ммм… ты для меня испортил столько презервативов. Никогда не думала, что мне будет приятно получить такое. Правда, есть один минус.
        - Да, использовать их нельзя, - резонно отмечаю я.
        - Нет, пыль будет сложно вытирать на латексе.
        - О да, это прям очень жирный минус, - усмехаюсь.
        - Я поставлю его на видное место. Так он будет в приоритете. Мир? - нехотя, но все же киваю. - А целые-то остались? - тихо произносит Лена, заправляя за ухо непослушную прядь волос.
        - А то. Я ж к тебе до понедельника.
        - Вообще-то завтра пятница.
        - Я не работаю. Ты что не можешь тоже прогулять?
        - Могу, наверное. Да, точно могу. Девочка одна все проконтролирует. Ладно, я сейчас на стол накрою, а ты пока… да просто посиди. Отдохни.
        - Ага.
        - Стой, а кошку твою кто покормит, пока тебя не будет?
        - Дочь попрошу. За бабки, разумеется. Современные дети они такие, - быстро добавляю я, дабы Лена не начала расспрашивать подробнее. Вот на хрена я это делаю?
        - Ну ладно, тебе виднее. Подожди, зачем нам две бутылки шампанского? Одной хватит, - изумленно бросает Лена, доставая из пакета продукты.
        - Оно по акции было. Один плюс один, чего такой шанс упускать.
        - Ну да, ну да. Демьян?
        - Оу?
        - У меня есть яйца и сыр. Зачем ты их купил? Тоже по акции?
        - Наоборот. Яйца на двадцать рублей дороже, чем я обычно беру. Прям жаба душила, но я люблю завтракать яйцами. Пришлось брать. Я просто думал, что у тебя этого нет. Кто ж знал, что у тебя нормальная еда имеется, - закатываю рукава рубашки и сажусь за стол.
        - Колбаса, - демонстрирует докторскую.
        - Ну уж варенки у тебя точно нет, - демонстративно открывает холодильник.
        С ума сойти. Неужели бывают такие чистые холодильники? Поди все еще подписано на контейнерах до какого числа.
        - Ты что к программе готовилась?
        - Какой программе?
        - Где проверяют чистоту холодильников.
        - Нет, конечно. Это вообще-то легкий беспорядок их-за незапланированных покупок. Я тебе вообще-то колбасу показываю.
        Я даже задницу свою оторвал дабы заглянуть в недры Шишкинского холодильника. Мало того, что здесь имеются нормальные продукты, так еще и оливье.
        - Так ты брешешь, что ли, что не жрешь это?!
        - Не вру. Я просто купила это специально для тебя. Ну и оливье с сельдью под шубой приготовила. Так же большинство встречают новый год, пусть и по старому календарю. Тебе же это нравится.
        - Боже, да я щас от умиления сдохну. За это надо выпить.
        - Нет, - крутит головой. - Шампанское только в бой курантов.
        - Я согласен.
        Происходящее дальше напоминает мне очень красивую киношную картинку. Вот только, к счастью, все это происходит в реале. Мы непринужденно болтаем о какой-то несущественной ерунде, забивая желудок приготовленной едой. Лена как никогда послушна и расслаблена без алкоголя. Слегка обожгла палец, при сжигании бумажки с желанием, но стойко проглотила пепел.
        - Они хоть сбываются? - интересуется она с любопытством.
        - Конечно, у меня каждый год сбывались, - никогда епта.
        - Ну тогда, ладно. Наливай еще и пойдем в гостиную, буду дарить тебе подарок.
        Выпивает залпом бокал номер два и, прикусив нижнюю губу, встает из-за стола. Вид у Лены такой… такой, хрен пойми какой. Игривый и однозначно что-то затевающий. Минет, что ли? Да нет, быть такого не может. Минимум через год. А может и два.
        - Шампанское забирай.
        - Уже.
        Не могу назвать себя неуклюжим, но стоило мне только зайти в гостиную, как ноги стали жить своей жизнью. Видимо, страх расхерачить Ленин идеальный ламинат, не дал распластаться мне на ее полу. В итоге приземлился на одно колено, больно ударившись им.
        - Все нормально?
        - Вот стукнет тебе сорок, я тебя спрошу, как тебе падать на колени.
        - Бедненький, - забирает шампанское и ставит его на журнальный столик. - Ну, ничего. До свадьбы заживет, - подталкивает меня на диван.
        - Чьей свадьбы?
        - Твоей. Так обычно говорят, ты не можешь этого не знать. Ну, нашей в смысле свадьбы, - это ж не глюки от шампуня?! - Я тебе не рассказывала… в общем, меня навещали родители. И они узнали о нашей с тобой связи. Папа за мной следил, - пиздец. - Он очень страшный человек. Я имею в ввиду не внешность. Строгих правил и за любую провинность очень наказывает людей. В общем, через неделю, максимум две, он заявится к тебе в квартиру и… заставит на мне жениться.
        - Ты сказала это с целью меня напугать?
        - Нет, конечно.
        - Однако, я испугался, - шумно сглатываю.
        - Ну, главное в штаны не наложить.
        - По-моему, я уже наклал.
        - Наложил.
        - Наложил и наклал.
        - Тогда тебе надо срочно сменить белье, - вполне серьезно произносит Лена, а затем начинает открыто смеяться. - Да шучу я.
        - Ты снова ела сосульки? Заканчивай, Лена.
        - Видел бы ты свое лицо.
        - Ты меня реально пугаешь, Петровна. Ты, мать твою, трезвая. Сначала подарила мне уникальное путешествие трубки через мою девственную задницу, а теперь это. Я не удивлюсь, если через полгода окажусь женатым, а через два, обложенный памперсами и близнецами.
        - А у тебя есть в роду близнецы?
        - Нет!
        - Тогда двойняшками.
        - Что?
        - Обложенный двойняшками, ибо если у тебя нет в роду близнецов, да и у меня тоже, то, насколько мне известно, у нас они не могут родиться. Только двойняшки.
        - Знаешь что?
        - Знаю. Сейчас ты чувствуешь себя так же, как я некогда в поезде. Ты надо мной издевался, троллил меня, теперь и я, совсем чуть-чуть.
        - Опасная ты женщина, Петровна.
        - Ну разве что немного. Я сейчас вернусь.
        «Сейчас» оказалось не так уж и быстро. По ощущениям минуты две. Лена предстала передо мной в ультракоротком черном шелковом халатике, на огромных каблучищах и, судя по всему, в чулках.
        - А теперь расслабьтесь, Демьян Владимирович, - нажимает на пульт.
        - Эмм… голубой огонек. Вот так сюрприз.
        - Плохой? А я думала его как раз смотрят после сорока. В новогоднюю ночь мы пропустили, думала наверстать и сделать тебе приятное в старо-новогоднюю ночь.
        - Нет, заинька, я такое не гляжу. Коленьке придется петь сегодня не для нас.
        - Какому Коленьке?
        - Баскову.
        - А говоришь, что не смотришь.
        - Ну разве что общим фоном.
        - И я. Но это не сюрприз, у тебя сейчас будет свой огонек. Не голубой.
        - Бояться надо?
        - Нет, - качает головой и вновь берет пульт. Включает музыку. - Сейчас найдем Бритни Спирс.
        - О. Упс я дид ит эгейн?
        - Ай лав рок-н-рол.
        Я всякое мог предположить, но точно не то, что Лена начнет танцевать… стриптиз. Сглатываю, наблюдая за тем, как она вполне ловко и очень даже красиво принимается обнажаться. При этом двигается весьма профессионально. Сглатываю, когда в мою сторону летит сорочка. За ней идут туфли. Охренеть, вот нежданчик. Однако Лена слегка меня отрезвила и вовсе не тем, как сняла чулки, а тем, как они встретились с моим лицом. Точнее ртом. Ну и правильно, его надо держать закрытым.
        - Извини, - шепчет еле слышно губами.
        - Нормуль. Я люблю капрон. Чистый, конечно, и непоношенный. Вот твой как раз по вкусу пришелся. Ням-ням.
        После чулок у Лены произошел реальный затык, кажется, я в реале чуть не обделался, когда она мотнула головой и замерла. Кажется, я отчетливо услышал какой-то хруст. Но вызовом неотложки это не закончилось. Через несколько секунд она как ни в чем не бывало продолжила, и я даже забыл обо всем, когда Лена сняла с себя лифчик. Шикарно. Вот никто и никогда не объяснит эффект от обнаженной груди. Сколько бюстов пересмотрено в реале и в порнухе, а все равно такой же восторг. Ну все, мне крышка. Хочется уже трогать, а не просто смотреть, как Лена нарочно танцует аккурат перед моим лицом. И песня, как назло, не заканчивается или играет по второму разу. Поди разбери. Наконец-то музыка замолкает! Сжимаю Лену за талию, когда она усаживается на меня верхом.
        - Тебе понравилось?
        - У меня сейчас в штанах дырка будет. Такой ответ подходит?
        - Вполне. Спасибо, что надел мной подаренный костюм. Это же он? - шепчет мне на ухо и тут же проходится губами по моей шее.
        - Он, он, - точно, она ж мне костюм дарила.
        - Тебе очень идет. Я прям мечтала сделать это как только тебя в нем узрела.
        - Что?
        - Раздеть, - ловко расстегивает пуговицы и тут же проводит ладонями по моей груди. - А дальше ты сам знаешь, - хватается за ремень брюк.
        Вот тебе и «предсказуемая» Петровна. Уела, так уела. На мою радость.
        Глава 21
        Чувство тревожности нарастает словно снежный ком. А когда передо мной появляется куча искусственных цветов и такая же искусственная арка, у меня начинается самая что ни на есть паника. Словно кто-то наказывает меня за то, что ровно тридцать три дня я живу какой-то другой, беззаботной жизнью. Вот он закономерный результат моей незаинтересованности в работе. Уж лучше быть «бабулей» и все проверять у своих сотрудников до рвотных рефлексов, чем вот так попадать на деньги и портить людям праздник. Мало того, что привезли все совершенно убогое и с виду дешевое, так еще и за два часа до праздника. Не выбирала бы я себе это долбаное платье в магазине, тогда бы сейчас все получилось по-другому!
        Самое отвратительное, что предъявить кому-то претензии мне не позволяет совесть. Вдох… выдох. Зато я в красивом облегающем платье, которое обязательно понравится Цареву. Вот нашла о чем сейчас думать, дура! Надо решить, где я в течение часа достану арку из живых васильков, венки из свежей сирени и прочую неискусственную экзотику.
        Демьян 14:05
        «Выйди из ресторана на двадцать минут. У меня для тебя сюрприз:)»
        Улыбаюсь как самая настоящая дура, смотря на сообщение. Очнись, Лена! Сказала же, что сегодня не встречаемся. И снова отвлекает. Гад какой. Однако, спустя минуту, быстро накинув на себя пальто, я выбежала из ресторана уже с четкой мыслью, как смогу исправить эту ситуацию. И «гад» послужит в качестве лихого водителя. Надеюсь. Быстро сажусь в машину и без приветствия протягиваю Демьяну мобильник.
        - Гони вот сюда. Вопрос жизни и смерти.
        - Эм…
        - Я оплачу потом штрафы, если придут.
        - И тебе привет, мать, - возмущенно бросает Демьян. При этом с места все же трогается. Вкратце обрисовываю ситуацию, на что Царев хмурит брови.
        - А я думал, ты забила на свою работу. Ан нет, прям вижу в тебе сейчас стерву из поезда.
        - Прекрати.
        - И не подумаю. А ты уверена, что васильки есть в похоронном агентстве? Почему не в обычный цветочный?
        - Потому что я знаю, что там нет того, что мне нужно. И да, я знакома там с одним человеком. Один раз кое-что ему делала. Там все дико дорого, но лучше так. А что за сюрприз ты мне хотел сделать? - быстро перевожу тему.
        - На, - протягивает мне пакет, в котором лежат две теплые шавермы.
        - Ты приехал ко мне, чтобы накормить меня шавермой?
        - Как знал, что ты голодная стерва. Но есть ты такое сейчас не будешь, я понял.
        - Это очень мило. И нет, я ее съем. Причем с удовольствием.
        Достаю из пакета не только вредную, но и наверняка не пойми кем сделанную еду и с радостью отправляю ее в рот. Только сейчас я осознала, что голодна, равно как и то, что Демьян постоянно за мной куда-то приезжает. Причем в совершенно странное для работающего человека время. Ослепленная происходящим, я ни разу не задумывалась о его работе. А он вообще работает? А квартира? Почему все наши почти ежедневные встречи заканчиваются тем, что мы всегда едем только ко мне?
        Так, стоп, это что я сейчас обвиняю его в том, что он какой-нибудь аферист? Он же не просит у меня денег, не набивается в мужья, дабы получить мою квартиру и лапшу мне на уши не вешает. Он самый честный из всех, кто мне знаком. И наверняка не приглашает к себе в квартиру, только потому что я буду фыркать и придираться к мелочам. А я не буду так делать. Царев, при всей свой напускной грубости, грязным словечкам и прочему, делает меня лучше. Реально лучше и свободнее.
        Разве я могла подумать о том, что стану такой, когда с надменным лицом забиралась в поезд? О том, что я спокойно смогу заняться сексом, не забивая себе ничем голову и при этом не лежать бревном, молясь, чтобы это поскорее закончилось. О том, что я сама захочу этого самого секса. О том, что буду есть всякую вкусную гадость и спать по утрам допоздна, что, не стесняясь, буду забираться к мужчине на колени, ходить при нем голой и сама целовать его. Сама! Да, моя жизнь рядом с этим мужчиной однозначно засияла красками. Ну подумаешь, квартира у него не шикарная. Надо как-то намекнуть, что хочу к нему в гости и буду вести себя как паинька.
        Как только мы останавливаемся на светофоре, я тянусь к Цареву и целую его в губы.
        - Спасибо.
        - Ммм… за что? - немного растерянно интересуется Демьян. За все.
        - Да так. Тебе лучше не знать, дабы не зазнаваться, - улыбаясь, произношу я и тут же протягиваю ему шаверму. Он с радостью откусывает кусок.
        - И все-таки, в двадцать первом веке не иметь машину деловой женщине, по меньшей мере, странно, - прошлая я обязательно сделала бы замечание говорящему с набитым ртом человеку. Доставать этим Царева - желания нет.
        - Я берегу свою и чужие жизни. Каждый должен делать то, что умеет.
        Всю оставшуюся дорогу я молча кормлю сосредоточенного на дороге Демьяна. Да, в этом определено что-то есть.
        Надо отдать ему должное, он не только помог мне выкупить имеющиеся живые васильки с большой скидкой, пообещав свои услуги владельцу похоронного бюро, но и со знанием флориста помог мне красиво оформить ими арку. Как? Ну вот как в него можно не влюбиться?
        Эта мысль меня не покидала всю последующую неделю, во время которой мы впервые за все время нашего знакомства виделись всего два раза. Это мало. Просто катастрофически мало. Я уже забыла правило, что женщина не должна звонить первой и оказывать знаки внимания. И ничего страшного в том, чтобы позвонить своему мужчине - нет. Тупые мамины правила, как и многие другие, от которых я пока не могу отвыкнуть. О Господи, вспомни зло, вот и оно. Скидываю звонок, как только на экране появляется «Мама». А потом еще дважды и все, на что меня хватает - это написать смс: «Извини, я занята. Не могу ответить». Сколько бы времени ни прошло и какой уверенной в себе и свободной я себя ни чувствовала, страх перед родителями никуда не делся.
        Маленькая девочка, живущая во мне, до сих пор боится, что они отравят мою устоявшуюся жизнь. В принципе, если они ее отравляли и делали все, чтобы я вернулась в родительский дом, запугивая абсолютно всех, кто брал меня на работу, когда фактически я сбежала от мужа, то почему сейчас они не навредят мне, узнав, что я встречаюсь с сантехником? Нет, навредят они не только мне, но и Демьяну. Хватаюсь за голову, представив, что они могут ему сделать. Картинки одна краше другой. Может, у меня паранойя, но они точно могут это сделать. Много ли надо, чтобы подставить человека? Пытаюсь отогнать от себя дурные мысли, но получается это с трудом.
        Вслед за мамой на экране мобильника появляется «Владимир». Никогда не думала, что меня может так бесить человек. Его навязчивость откровенно выводит меня из себя. Будь он триста тысяч раз моим суженным, он меня раздражает. Однако, открыто послать его до корпоратива, который состоится через четыре дня, я не могу.
        А вот позвонить Демьяну, пусть и в разгар рабочего дня - очень даже могу. Вот только ни в первый, ни во второй раз он не отвечает. А может, все дело в том, что папа с мамой о нем узнали, нашли Царева и… обработали? Заплатили ему денег, чтобы он от меня отстал? Ведь он вчера впервые не позвонил ни разу за день. Не взял трубку и сейчас. Да и как-то скупо, очень скупо поговорил со мной от силы пару минут вчера вечером во время моего звонка. Он просто не знает, как меня послать? Ну нет, не может такого быть. Он другой. А если мои родители наняли кого-нибудь, чтобы его избили?! Ну ведь они не настолько жестоки.
        Однако, зародившиеся во мне сомнения фактически заставили меня обратиться к знакомому, который на раз-два вычислит адрес нужного человека. До чего я докатилась, Господи?
        Через полчаса у меня уже был адрес моего Царева. Или не моего. Возможно, я слишком быстро присвоила в своей голове статус «Мой». Долго перебрасываю из рук в руки телефон и все же решаюсь на смс.
        16:46
        «Привет. Ты трубку не берешь, все нормально?
        Демьян 16:51
        «Нормуль. Занят был, прости. А потом забыл перезвонить»
        16:51
        «Ясно. Что делаешь?»
        16:52
        «Тебе красиво или правду?»
        О, Господи. Только не говори ничего плохого, пожалуйста.
        16:52
        «Правду»
        16:53
        «Ну, правду, так правду. Смотрю на твое фото и дрочу??»
        В другой раз я бы усмехнулась или отчитала его за неуместные фразы, а сейчас этого совершенно не хочется. Он мне врет. Просто врет. Сама не поняла, как схватила телефон, вызвала такси и поехала по присланному мне адресу.
        Я же не жена ему и проверять его не имею права. Вот только это и делаю. Более того, в подъезд пробираюсь, не звоня ему в домофон, а как какая-то воровка дожидаюсь пока из него выйдут люди. Быстро поднимаюсь на пятый этаж и, не раздумывая, наживаю на звонок. Дверь мне очень долго не открывают. Но, судя по звукам по ту стороны квартиры, и отчетливому голосу Демьяна «иду, иду» - Царев-таки в квартире. Я всякое ожидала увидеть, когда он откроет дверь, но точно не это…
        Глава 22
        Стоит, пытаясь сфокусировать на мне взгляд, при этом опирается на стену. Глаза прищурены, чувство такое, что Демьян пьян. Если бы не одно огромное «но», сразу бросившееся в глаза, - сыпь! Ею украшены лицо и руки, а может, и что-то еще. За футболкой и штанами не разберешь.
        - Демьян. Это… это ветрянка?
        - Неа, сифилис. Дотрахался.
        - Дурак, - ступаю вперед и хватаю его под руку. - Ты почему не сказал?! Как давно это у тебя?
        - Со вчерашнего вечера. Лен, не ори, башка разрывается. Я вообще-то заразен. Или заразный. Тебе виднее, как правильно. Ты болела ею?
        - Болела! - не задумываясь, бросаю я.
        - Уверена? Я тоже думал, что переболел, - усаживается на диван, запрокидывает голову, и тут же закрывает глаза.
        - Уверена. Ты врача вызывал?
        - Какой на хрен врач? Это обычная детская болячка. Пройдет через пару дней. Вот только зеленку я у себя в аптечке не нашел. Если ты мне ее купишь, я буду рад.
        - Зеленка не лечит ветрянку! Ты вообще в курсе, что болеть в таком возрасте детскими инфекциями очень опасно? Там жуткие осложнения!
        - Не драматизируй.
        - Еще и не начинала, - прикладываю тыльную сторону ладони к его лбу. Горячий. - Какая у тебя температура?
        - Должна быть нормальная. Я уже пил дважды анальгин и аспирин, - тянет ладонь к предплечью и начинает активно его чесать, на что я быстро реагирую ударом своей ладони. Да, грубовато вышло.
        - Прости. Просто нельзя чесать. Я сейчас вызову врача.
        - Не надо никого вызывать.
        - Почему? - и только спустя несколько секунд, во время которых Демьян не произнес ни слова, до меня вдруг дошло.
        - Ты здесь нелегально, да? У тебя нет прописки и медицинского полиса, потому что ты белорус? - на мои слова Царев-таки открывает глаза. Кажется, впервые за эти пару минут они открылись пошире. Взгляд - странный.
        - Да, я нелегально ошиваюсь в России. Батька мне не простит этого кощунства. Скоро картохой дверь мне застреляет, потому что Елена Петровна пожалуется в миграционную службу.
        - Это несмешно. Можно же вызвать платного врача, если нет полиса.
        - О боже, Лена, я живу тут хренову тучу лет, конечно же, у меня есть полис. Я здесь прописан. Что ты чушь несешь? Кто из нас вообще болен?
        - Тихо, тихо. Так бы и сказал. Я сейчас вызову врача. Не спорь, - приподнимаю руку вверх, видя то, что Демьян хочет возразить. - Ты просто недооцениваешь эту болезнь. Как ты себя чувствуешь по шкале от одного до десяти?
        - Пятерочка.
        - Ясно.
        Понимаю, что он храбрится. Непонятно правда зачем. Я болела в пятнадцать лет этой гадостью и это был ад с бредовыми промежутками! А тут мужчина. А они априори слабее в таких делах. Неспроста кто-то придумал стишок про «37.2». Кое-как допыталась, где лежат документы и все же вызвала врача. Однако, понимала, что придет он нескоро, поэтому и полезла в интернет. Господи, лучше бы я этого не делала…
        - Ленка, личико попроще сделай, - резко поднимаю взгляд на очнувшегося Демьяна. Хотя, возможно, он и раньше проснулся, а я не заметила из-за того, что была увлечена чтением. - Ты как вообще мой адрес узнала?
        - Попросила знакомого узнать.
        - А чего у меня не спросила?
        - А по какой причине за месяц ты ни разу не позвал меня к себе?
        - Мне сейчас сложно придумать достойно-приятный ответ.
        - Ну вот и молчи, - обиженно бросаю я, протягивая ему термометр. - Я думала ты меня бросил или тебя избили по указу моих родителей. Или они дали тебе деньги, чтобы ты меня бросил, поэтому не хотел встречаться со мной на этой неделе. В общем, нехорошие мысли были. Чувствовала, что ты не договариваешь что-то.
        - Дай таз. Срочно. Он в ванной. Первая дверь рядом с лестницей.
        Быстро встаю со стула и мчусь туда, куда указал Царев. Хватаю первый попавшийся на глаза тазик и мчусь обратно.
        - Тошнит, да? Сильно? - подношу к его лицу.
        - Нет. Не тошнит. Вижу у тебя крыша течет так, что пора уже подставлять таз. А я пока не могу ее подлатать, Елена Петровна. Так что пока только вот так, - демонстративно подтягивает мне тазик.
        - Удивительная ты свинья, все-таки.
        - Свинья, ради которой ты примчалась ко мне.
        - Знаешь что?!
        - А что ты чушь несешь? Какие бабки, какое бросил? У меня было много работы. Кто ж знал, что вчера меня угораздит слечь?
        - Мог бы об этом сказать мне, - со злостью ставлю таз на пол и выдираю термометр из подмышки Демьяна. - Тридцать девять и четыре. Ужас. Это опасно, особенно в твоем возрасте.
        - Не паникуй. Дай мне еще анальгинчика.
        - Нет! - вскрикиваю так, что сама подскакиваю с места. - Я сейчас прочитала, что анальгин и аспирин вызывают токсическое поражение печени!
        - Ясно.
        - Ничего тебе не ясно, - приподнимаю футболку Демьяна. Весь в сыпи. Да еще и выглядит это совсем небезобидно. Так, как описано в статье.
        - Лен, ну хватит.
        - Ничего не хватит. Ты знаешь, чем это чревато?
        - Чем? - вновь беру мобильник и зачитываю Цареву.
        - Помимо поражения печени, может быть полная или частичная потеря зрения, почечная недостаточность, трахеит, ларингит, воспаление мозговых оболочек, вульвит…
        - Только вульвита мне не хватало, - цокая, перебивает Царев.
        - Я не дочитала, вульвиты - это у женщин, у мужчин - воспаление крайней плоти. Тебя там тоже обсыпало?
        - Проверь. Спускай штаны. Я весь твой вместе с обсыпанным сыпью членом.
        - Ты неисправим, даже сейчас. Как ты так можешь?!
        - А ты предлагаешь мне помереть серьезным? А судя по твоим словам, я уже на пути к этому.
        - Прекрати. И чесаться тоже прекрати, - не раздумывая, бью его по ладони.
        Встаю с места и инстинктивно направляюсь на кухню. Открываю холодильник и глаза тут же попадают на банку с вареньем. Быстро делаю морс и возвращаюсь к Цареву. Тот при виде меня кряхтит.
        - Что такое?
        - В правом боку закололо… кажется, уже печень полетела и в глазах что-то мутно, снизилось зрение, и...
        - И?!
        - П…п…
        - Что?!
        - Писька зачесалась. Видимо, вульвит. Ой… крайнеплотиит, - ну какой же гад! Однако, не могу на него сердиться сейчас, потому что на лице Демьяна, несмотря на его состояние, появляется улыбка. Надеюсь, это не начальные проявления бреда.
        - Кстати, постит.
        - Что?
        - Постит или баланопостит, это так зовется. В статье так написано. Пей, - протягиваю ему кружку. - Надо выводить токсины. У тебя точно интоксикация с такой температурой.
        - Спасибо, Леночек, ну чтобы я без тебя делал.
        Царев, выпив две кружки, тут же заснул. Это, наверное, хорошо. А вот то, как на меня смотрит его кошка - плохо.
        Удивительно, но это животное на меня не напало. В этот раз Люся намекала недобрым взглядом и перебрасыванием миски по полу, что хочет есть и пить. Те оказались совершенно пустые. Накормив и напоив кошку, в нервозном ожидании врача, дабы не сойти с ума и не мешать спящему Демьяну, я принялась убирать на кухне. Не знаю сколько в реале болеет Демьян, но грязной посуды накопилось достаточно. Пока здесь убрала и вымыла полы, наконец пришел врач.
        ***
        Уже через два часа, я не только закупилась в аптеке всем, чем надо и напичкала этим Демьяна, обработав еще и его сыпь, но и съездила в магазин, заодно и к себе домой, прихватив себе вещи и Офелию. Знаю, что Демьяну она не нравится, но учитывая, что я намерена остаться на несколько дней у него, придется ему потерпеть.
        И только, когда я решила найти спальню Царева, дабы положить туда несколько своих вещей, до меня вдруг дошло. Он спит на диване не потому что у него нет спальни, а просто потому что не может из-за своего состояния подняться по лестнице на второй этаж. У него двухуровневая квартира! Загруженная мыслями о его состоянии, я только сейчас начала осматриваться вокруг. Точно, я же убирала кухню, как я могла не заметить масштабы его квартиры? А обстановку?! Здесь все современно. И действительно красиво. Какие там ковры на стене?
        Я словно одержимая начала осматривать все. Что меня неприятно поразило - наличие мелочей, которые ни один мужчина сам себе не купит. У него очень уютно, несмотря на огромную квартиру. Мать у него умерла. Жены - нет. Дочка помогла так все здесь обустроить? Да ну бред. Хотя я до сих пор не знаю сколько ей лет. Демьян всегда ловко обходит этот момент.
        Я напоминаю себе одержимую женщину, пристально рассматривающую все ящики, шкафы и две спальни. Женских и детских вещей здесь нет. Это все же радует. Зато теперь будут, Царев. Не только же тебе у меня спать и вещи раскидывать.
        И вот тут возникает вопрос. Сантехники так хорошо зарабатывают? Ерунда какая-то. Боже, кто он вообще? Одно радует, он точно не от родителей. Мама бы не позволила появиться татуированному мужчине в моей жизни.
        Не припомню, когда была такой злой. Хочется со всей силы ударить Демьяна и потребовать объяснений. Однако, здравый смысл все же победил. Ну и не только он. Жалко его. Просто понимаю, что сейчас ему и правда плохо.
        Дабы занять себя хоть чем-то, начала варить Цареву куриный бульон. И только, когда увидела стоящий на кухне в трехлитровой банке чайный гриб, а затем и несколько банок солений в шкафу, поняла, что Демьян не такой уж и врун.
        Проснулся не такой уж и врун аккурат, когда я налила в чашку бульон.
        - Как ты?
        - Плохо, Леночек.
        - Хуже, чем было?!
        - Почему-то, да. Но скорую вызывать не надо.
        - Выпей бульон.
        - У меня такое чувство, что ты хочешь меня ударить, - отпив бульон, тихо произнес Царев.
        - Хочу, но не могу. Это твоя квартира?
        - Моя.
        - Кредит, ипотека?
        - Моя.
        - Сантехник не может купить такие... хоромы.
        - Может, если сантехник владелец фирмы «Водолей».
        - Зачем ты мне врал?!
        - Не врал. Просто не все сказал. Я же работаю там до сих пор сантехником. Иногда.
        - Лжец. Почему не сказать всю правду?
        - Хотел, чтобы ты меня полюбила не за деньги и статус. И, кажется, это удалось, - улыбается, гаденыш! - Не обижайся. Я без злого умысла. Ты уже вчера вечером должна была оказаться у меня в квартире, но… судьба злодейка.
        - Да, - соглашаюсь я, забирая чашку. - Злодейка. Ты в курсе, что теперь у тебя останутся огромные рубцы на лице? Исправить можно будет только косметологией, - вот, наконец-то на его лице я узрела что-то наподобие страха. Даже глаза полностью открыл. - Это еще, если они не нагноятся.
        - Сюрприз, епта. Такое красивое лицо портить.
        - Не бойся, я буду лю…, - замолкаю, в ужасе от того, что собиралась произнести. - Люлей. Я буду давать тебе люлей, чтобы ты не переживал на счет шрамов.
        Идиотка. Я буду «лю»? Я реально хотела сказать вслух, что я буду любить тебя любого? Это когда я успела полюбить этого вруна?
        - Всегда мечтал о люлях, - тихо произносит Демьян, опрокидывая голову на подушку.
        - Мечты сбываются. А теперь спи.
        Проспал Царев недолго. Резко приподнялся на локтя и стал всматриваться в меня пьяным взглядом.
        - Что случилось?
        - Леночка, - хриплым голосом произносит Демьян.
        - Что, Демочка? - ну вот зачем я сейчас язвлю?! Подумаешь, немного наврал.
        - Выполни, пожалуйста, просьбу умирающего человека. Очень надо. Не смогу спокойно отойти в мир иной.
        - Я не дам тебе умереть. Мне нужно прибрать к рукам эту квартиру. Пока не женишься на мне, не умрешь.
        - Ты снова ела сосульки, - укоризненно отмечает он.
        - Нет, снег. Что там за просьба?
        - Помешай уксус деревянной ложкой.
        - Что?!
        - На плите стоит большая желтая кастрюля. Помешай яблочный уксус. А то там и вправду мошкара разведется, и он испортится.
        - Это твое последнее желание?!
        - Ты знаешь сколько я ебашился с этими яблоками и тер их на терке? И теперь уксус пропадет? Нетушки.
        - Разве после смерти это важно?
        - Конечно, важно. И еще. Там на стуле стоит бачок.
        - Так, это уже просьба номер два.
        - Да, ты же добрый человек.
        - Там что-то тоже нужно помешать? - саркастично отмечаю я.
        - Нет. Там капуста квашеная. Она уже готова. Ее надо разложить по стеклянным тарам. Они в ящике над вытяжкой, такие с красной крышкой. Только плотно крышки закручивай. И самое главное.
        - Что?
        - Юшку в тару лей до краев.
        - Что такое юшка?!
        - Твою мать, ну жидкость, - ворчливо поясняет Царев. - Сок капустный. Залей им до краев тары. Потом все в холодильник поставь. Поняла?
        - Да, дедуля.
        Глава 23
        Несмотря на то, что тело ломит, свет давит на глаза и вообще состояние хреновое, меня так и тянет подсмотреть за Леной. Благодаря тому, что гостиная и кухня совмещены, мне не приходится ухищряться для того, чтобы понаблюдать за Шишкиной. Думал, что буду пялиться на ее прекрасную обтяную джинсами задницу, ан нет, видимо, старею, потому что куда более сейчас меня привлекает ее реакция на происходящее.
        - Леночек, ну как там, продвигаются дела с капустой? Крышки плотно закрываешь?
        - Плотно. Теперь я поняла чем здесь пахло, когда я мыла посуду. Кажется, у меня полностью вернулось обоняние после ковида, - кривит свою прекрасную мордашку, от чего невольно вызывает во мне смех. Хорошо, что его я быстро подавляю, иначе Лена подумает, что я придуриваюсь.
        - Вот что капуста животворящая делает. Нюх возвращает.
        - Ужасный запах, если честно, - брезгливо произносит она.
        - Ты просто ее не пробовала. Не только вкусно, но и полезно.
        - Тут осталось чуть-чуть, куда ее деть?
        - Положи в салатницу, порежь туда лучка кубиком, он в ящике под раковиной, и залей нерафинированным маслом. Пару ложек, - быстро добавляю я, а то еще зальет так зальет.
        Удивительно, но Лена не спорит, не посылает меня на три буквы, а делает ровно то, что я ей сказал. Даже когда резала лук, не произнесла ни слова.
        - Все готово. В холодильник поставить?
        - Не. Теперь садись ко мне на диван и ешь. Ради меня. Уверен, что тебе понравится.
        - От меня будет пахнуть луком, - озадаченно бросает Лена, присаживаясь ко мне на диван.
        - Мы целоваться и трахаться сегодня не будем. Даже не проси.
        - Дурак, - усмехаясь, произносит она.
        - Дай мне ложку, тогда ни от кого не будет вонять, - заодно и проверим на брезгливость. Хотя тест с этой самой брезгливостью в отношении меня, Лена благополучно прошла, когда обрабатывала мне сыпь, причем без перчаток. Да и лоб трогала, не кривя свою прекрасную мордашку.
        Покормив меня, Шишкина прямиком отправила ложку с капустой в свой рот. Да, детка. Какой-то месяц прошел, а она ест со мной с одной ложки совсем не аристократическую еду. С удовольствием ест. Кажется, вообще забыла, что я здесь нахожусь. Вот так я и не заметил, как провалился в сон.
        ***
        Я кайфую. Реально. Получать вот такую заботу от женщины - что-то сродни оргазма. Я вообще не припомню, когда со мной такое было. Ну, разве что, в детстве от мамы, но это другое. Несмотря на то, что болячка во всех отношениях мерзкая, я эгоистично готов болеть и дальше.
        Жирным минусом во всем этом оказались вовсе не рубцы, которые реально могут украсить мою морду, а Ленина шавка. Спит паскуда в ногах и ни в какую не выгнать. Выставишь за дверь - скулит и лает. И тапки! Жрет уже вторые за три дня. Бесит, что Лена при этом как бы ругается, но я ведь понимаю, что это не всерьез. Она ей умиляется. Может, и вправду ветрянка поразила мой мозг, но я ревную Шишкину к ее же собаке. Бесит, что я тут больной, а в данную минуту Лена чешет не меня, а свою собаку. Я бы многое отдал за то, чтобы она меня почесала. Даже собачей расческой.
        Лучше бы я остался валяться на диване. Там хоть места для четвероногой нет. А на кровати раздолье для «филейки».
        - Лен, я есть хочу. Не могла бы ты мне принести что-нибудь?
        - Конечно. Аппетит - это хорошо.
        Боги, я точно екнулся, учитывая то, что, проводив Лену взглядом, показал язык собаке. И точно зная, что Шишкина дает мне термометр в пять вечера, уже не электронный, ибо тот я специально сломал, я подставляю под лампу обычный и догоняю до тридцати восьми. Здесь как раз мои мозговые оболочки не задеты. Делаю я это с конкретной целью - чтобы завтра Лена не пошла контролировать корпоратив Вовчика. Если понадобится, вообще утром разыграю приступ какой-нибудь. Собственно, все сделаю, чтобы прилизанного она не увидела. Глупо, по-детски, да и пофиг. Пока я тут валяюсь ушлые задроты могут мне нагадить.
        - О, молодец. А я только хотела сказать, что надо измерить температуру, - да ты ж моя хорошая. - Ешь, пока суп не остыл.
        М-да… вот он еще один маленький минус. Я жрать хочу. Аппетит вернулся вчера во всей красе. На обеде удалось съесть колбасу, пока Лены не было. А вот дальше затык. Снова молочка, супы и каши от заботливой Лены. Ну что ж, придется есть.
        - Что-то не так. Тридцать восемь. Температуры быть не должно, - озадаченно бросает Лена. - Новых высыпаний уже нет, - пристально рассматривает мое тело.
        - Откуда ты знаешь? Может, есть.
        - Нет. Новые были бы видны, зеленкой же для этого и мажут, чтобы новые заметить. В общем, надо завтра вызвать врача. Может, у тебя этот трахеит или… ну я не знаю, где-то что-то сидит. Возможно, нужны антибиотики.
        - Нет, если через пару дней не спадет, тогда да. Ты главное со мной останься. Ну, хотя бы завтра, - гореть, гореть мне… в раю.
        - Ладно, договорюсь с девочками, чтобы все проконтролировали. Демьян?
        - Оу, - поднимаю взгляд на Лену. Жопа. Жопа чую наступает. Сейчас меня раскроет. Сто пудов.
        - Ты так и не сказал сколько твоей дочке лет, - ну, блин. Не жопа, так это.
        - Взрослая уже кобылень, - подаю Лене тарелку. Вот только она не спешит вставать с кровати.
        - Это не ответ. Сколько?
        - Девятнадцать, - нехотя отвечаю я.
        - Ого. Ты рано стал папой.
        - Ага.
        - А почему ты расстался с женой?
        - Лучше спроси меня почему я женился.
        - Почему?
        - По залету, Лена. От того и развелся очень быстро.
        - То есть ты ее не любил? - ну вот откуда у женщин эти извечно ненужные вопросы?!
        - Нет. Не любил.
        - А кого любил?
        - Из женщин?
        - Ну не из мужчин же.
        - Люську. Но теоретически она не женщина. Так как дева невинная.
        - Ты когда-нибудь говоришь серьезно? - обиженно произносит Лена, пытаясь встать с кровати, на что я совсем не как больной возвращаю ее на место, схватив за руку.
          - Вообще-то я серьезно, - ничуть не задумываюсь бросаю я. - Скорее всего это странно и возможно ненормально, но у меня не было в жизни больших привязанностей. Ну любви уж и подавно.
        - Все это так странно.
        - Что?
        - Ты привлекательный, обеспеченный, хозяйственный. Да много чего хорошего, почему ты больше не женился? Точнее, как тебя кто-нибудь к рукам не прибрал? Не понимаю.
        - Это все моя любовь к заготовкам. Баба как увидит чайный гриб или банки, так сразу деру дает.
        - Очень смешно.
        - А я отчасти серьезно.
        - Ну-ну.
        - Ой, да тебя я ждал, Ленка. Вот поэтому не женатый.
        - Тяжело с тобой, - шумно вздыхает.
        - А вдруг я серьезно, - вкрадчиво шепчу ей на ухо. Да, в одном Лена похожа на всех женщин. Хочет. Хочет, как и все - красивых слов. Вот только не хочется балаболить в этом вопросе.
        - Это она здесь сделала такие штучки?
        - Какие штучки? Ты о чем?
        - О твоей дочери. Здесь уютно.
        - Да, она.
        - Как ее, кстати, зовут?
        - Мила.
        - Людмила? Люська?
        - Не, Милана, - усмехаюсь. - Да, имя с новомодной ебанцой. Света тогда еще увлекалась всей этой херней. А я дабы не сраться лишний раз согласился на Милану. Но зову ее Милой, окружающие хотя бы думают, что она Люда. Не так позорно в итоге.
        - Света? Это твоя бывшая супруга? - киваю. - Люблю это имя. Всегда хотела так дочку назвать, - мечтательно произносит Лена.
        - Все? Больше не хочешь?
        - Ну, если дочка будет от тебя, то нет, наверное, не захочу, а если от другого, - пожимает плечами.
        Сначала хотелось заржать в голос, а потом осознал окончание фразы. И как-то неприятно стало. Плевать, что, мягко говоря, я не мечтаю о детях, но сам факт, «а если от другого» - неимоверно взбесил. Ведь перед глазами появился тот, кого напророчили Лене в суженые.
        - Ты общаешься с ней? С бывшей женой? - получил фашист гранату.
        - Да. Мы очень активно дружим. Часто бываем друг у друга в гостях.
        - Ясно, - задумчиво произносит Лена. Ну что я творю, а?
        - Я пошутил. Она замужем и у нее своя семья. Но как только у них на даче появляются красная смородина, яблоки и прочее, я - ее друг.
        - Ты сейчас серьезно?
        - Мордой своей безшрамной клянусь. Ну а чего? Им деть некуда, а я вино со смородины делаю. С яблок - уксус, ну и так, по мелочевке. Чего б не подружить.
        - Из.
        - Что?
        - Из смородины. А не «со».
        - Бабку выключай.
        - И это говорит мне дед Демьян? Ну-ну. И вообще, взял бы, да свой огород завел.
        - Через лет пятнадцать обязательно.
        - Ну-ну. Все, спи.
        - Лен, - окрикиваю у самой двери. - Картоху будешь копать на моем огороде?
        Сначала Шишкина на мой вопрос совершенно точно хочет огрызнуться, а спустя несколько секунд на ее лице я заметил едва заметную улыбку. А спустя еще несколько секунд до меня дошло почему.
        - Брысь отсюда, Филейка, - шикаю на собаку, а та хоть бы хны. Как ни в чем не бывало семенит своими модельными лапами к моей подушке. Вот же зараза.
        ***
        На пятый день притворство с температурой закончилось, ибо больше не было нужды - встреча Лены с прилизанным не состоялась. А еще через несколько дней я почти пришел в норму. Вот только зуд, зеленое тело и морда до сих пор напоминают мне о болячке.
        Однако, я конкретно так недооценил Вовчика. Настойчивый сукин сын! Спокойствие. Сука. Только спокойствие. Только пригласи его домой, Шишкина. Убью нахер.
        Выхожу из машины и иду незаметно к подъезду, где Лена с милейшей улыбкой трындит о чем-то с прилизанным.
        - Всем привет, - тянусь к Лене, демонстративно целую в губы. Да еще и с таким причмокивающим звуком, что тетки, тусующиеся с собаками у соседнего подъезда, явно обзавидовались.
        - Здравствуй, Демьян.
        - Не хотел бы вас прерывать, но нам пора, Леночка.
        - Да, точно, - херовая актриса. Так бы и дал в лоб. Однако вместо этого беру ее за руку и веду к машине.
        - Чтобы я последний раз видел его рядом с тобой. Меня это уже начинает конкретно бесить. Без шуток, - первым начинаю я, трогаясь с места.
        - Он просто поблагодарил меня за корпоратив.
        - Да неужели? - от меня так и прет издевкой, но ни хрена не могу с собой поделать.
        - Да. А куда мы едем?
        - Зубы мне не заговаривай. Что ему надо от тебя?
        - Я серьезно. Он поблагодарил лично и снова попросил об услуге. На этот раз организовать юбилей его матери. А встретились мы случайно, я вышла из такси, а он следом из своей машины.
        - Ты реально на это ведешься?!
        - Не понимаю, о чем ты, - спокойно произносит Лена, чем еще больше выводит меня из себя.
        - Так, стоп. Тебе это нравится, - не спрашиваю. Утверждаю.
        - Ну так, разве что чуть-чуть добавляет пикантности, - пожимает плечами, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос. Супер, не хватает еще взрастить в ней стерву. - Так куда мы едем? Боюсь, что с таким злым лицом тебя все будут шугаться.
        - В чебуречной не будут.
        - О, чебуреки… это что-то типа прощай поджелудочная железа?
        - Это что-то типа очень вкусно и некоторым полезно пожрать, дабы набрать в недостающих местах. Кстати, открой бардачок. У меня там для тебя подарок.
        - Ммм…, - спустя несколько секунд произносит Лена, рассматривая сертификат. - МРТ шейного отдела. Благодарю.
        - Мне показалось, что там у тебя что-то хрустнуло после танца, да и влево ты плохо после этого голову поворачиваешь.
        - Какой вы, однако, наблюдательный, Демьян Владимирович. Вместе пойдем делать. Ты - колоноскопию, а я - МРТ шейного отдела.
        - Вот умеешь ты поднять настроение. Спасибо.
        - Не благодари. Мы сегодня ко мне. Завтра утром я жду важную доставку.
        - Окей.
        ***
        Обожрались так обожрались. И все-таки есть в Лене потенциал бунтарки, обжоры и просто веселой девчонки. Сколько ей ни компостировали мозги родители, к счастью, они ее не добили.
        Правда, мои умозаключения потерпели крах, когда утром следующего дня в дверь позвонил не посыльный, а мать Лены. Никогда я не видел у Лены такого выражения лица. Сначала ступор, затем паника и передо мной совершенно другой человек. Так и до дурки недалеко.
        - Лена, успокойся.
        - Тихо, - прикладывает палец к моему рту. - Мы просто не откроем, - шепчет Лена. - Она уйдет.
        - Мы откроем, - уверенно произношу я.
        - Нет!
        - Открывай.
        - Нет, - мотает головой.
        - Да.
        - Тогда ты уйди. Просто посиди в спальне, хорошо?
        - Конечно же, я не уйду Леночка. Я ее дочь сношаю полтора месяца. Как? Как можно не познакомиться. Нехорошо это.
        - Демьян!
        - Я пытаюсь разрядить обстановку. Однако, как бы там ни было, ты откроешь дверь, и я останусь здесь, - по слогам проговариваю я, впервые таким тоном с Леной.
        - Ладно, только я знаю какой ты провокатор. Не надо, пожалуйста. Всегда надо вести себя спокойно, уважительно. Пожалуйста. Мама тебе жизнь может испортить. Правда.
        М-да, вот так и приходит странное и простое осознание. Лена не своего выбора боится и стесняется, а того, что мне навредят.
        - Лен, нормально все будет. Открывай дверь.
        - Ты не понимаешь. Одно дело потроллить меня, я тебе, разве что, только отвечу, а такие как моя мама действуют по-другому. Нехорошо действуют. Тихо и действенно.
        - Лен…
        - Ты реально не понимаешь. Я первое время не могла никуда устроиться на работу. Вообще никуда. И не потому что я белоручка, а потому что родители за мной следили и делали все, чтобы я вернулась хотя бы к ним, если не к мужу. Я все свои украшения продала, чтобы хоть как-то продержаться и не возвращаться. А они продолжали мне… гадить. Да, именно так. Мне! Родной дочери. Что уж говорить о тебе? Не надо, Демьян. Ну, пожалуйста.
        - Не буду я ничего делать. Расслабься.
        - Хорошо, ты иди пока оденься.
        - Окей, - киваю и делаю вид, что иду в спальню. Останавливаюсь на полпути и наблюдаю за тем, как Лена крестит дверь. Это полный капец.
        - Лен, - окрикиваю ее. - Не трясись, трусишка. Представь, что это она украла твою шубу, - подмигиваю ей и все же захожу в спальню.
        Вместо того, чтобы прилично одеться, я, напротив, скидываю с себя футболку и тут же выхожу из спальни. Маманя сразу же замечает меня, стоило только ступить в прихожую.
        Я даже не успел сказать и слова, как Петровна фонтаном извергла содержимое желудка на маман. Ну, в принципе, так тоже неплохо…
        - Здрасте, мама, - наконец произношу я, как только Лена убежала в ванную.
        - Что?! - возмущенно бросает карга, рассматривая свои обляпанные брюки и обувь.
        - Дзень добры, матка.
        ?????????????????????????????????????????????????Глава 24
        После произнесенной мною «матки», внимание «цербера» переключилось с блевотины на меня. А брезгливость на ее лице сменилась полным недоумением. Все-таки, надо признать очевидную вещь, мать у Лены симпатичная. Да и, несмотря на возраст, выглядит она реально хорошо. При этом ее лицо не кажется перетянутым. Если это генетика, тогда прекрасно.
        - Вы кто?! - недоуменно бросает она.
        - Чебурек. В смысле у вас на одежде и сапогах - чебуреки со свининой. Возможно, не свежей. Мы с Леночкой вчера ели их на ужин. И сегодня на завтрак. Может, она переела или скорее всего испытала стресс от гостей. А может, ела грязными руками и траванулась. А я - Демьян, - протягиваю ей руку, специально демонстрируя татуировку.
        Кажется, у нее определенно шок. Руку само собой не подала. В принципе оно и логично. Когда она вообще видела татуированного мужика, который еще и весь в зеленке, в квартире ее дочери? Это она еще про сантехника не в курсе. Вроде и поберечь надо маман, ибо не хочется брать на душу грех из-за ее возможной кончины, да и с трупом возиться тоже не айс. Попробуй объясни потом ментам, что я здесь ни при чем. Вот только при всем при этом хочется жестко ее «поиметь» словами. Чтобы почувствовала себя никем.
        Пока она пребывает в шоке, я, недолго думая, взял тряпку и киданул в ее сторону. Реакция у маман неплохая.
        - Вытирайтесь, пока не засохло. Можете воспользоваться раковиной на кухне, а я пока посмотрю, что там с Леной.
        До ванной я не дошел. Остановился за несколько шагов до двери. И все-таки это не просто реакция на мать. Лена точно траванулась. Ах, какие эпичные звуки. Лепота. И ждет меня скоро лютый кабздец за чебуреки.
        - Леночка, - тихо стучу в дверь. - Извини, что прерываю тебя в столь интимный момент, но с тобой все в порядке?
        - Уйди!
        - Не волнуйся, я из тех мужчин, которые знают, что женщины какают, причем не бабочками. Все нормуль. Кстати, у тебя плохая шумоизоляция, надо было на этом не экономить.
        - Уйди! Хотя, нет, стой, - быстро вскрикивает она. - Бумага туалетная закончилась. Поставь, пожалуйста, под дверь, а потом уйди.
        - Окей.
        Бумага, так бумага. Благо знаю, где лежит. Поставил, как и Петровна попросила под дверь. М-да, надо срочно укреплять стены.
        - Только с мамой ни о чем не говори, умоляю. Предложи ей чай или кофе. И на этом все. Если чай, то возьми каркаде, она его любит.
        - Как скажешь. Тебе точно помощь не нужна?
        - Точно! Уйди!
        - Леночка, я тебе тоже благодарен. Ты как-то сказала, что у тебя от моей животворящей капусты вернулся полностью нюх, так вот, у меня тоже он сейчас вернулся в полной мере. Тебе освежитель воздуха не подать? Может, он тоже закончился.
        - Мы больше не увидимся, да? - блин, переборщил, судя по голосу Лены.
        - Да прям, диарея - дело наживное. Сегодня - у тебя, завтра - у меня. Не переживай. Все, пошел твою мамку чаем поить.
        Иду на кухню, где маман уже в полной боевой готовности стоит напротив окна с вычищенными брюками. И все-таки вид у нее первостатейной суки. Выражение лица такое, словно сейчас меня вызовет к доске и отхерачит плеткой.
        - Итак, вас зовут Демьян и вы… кто для Елены?
        - Ее мужчина. Мы встречаемся с ней.
        - И как давно?
        - Переписывались давно, а вот встретились полтора месяца назад.
        - Переписывались? - удивленно вопрошает маман.
        - Да, переписывались, когда я сидел. Вот недавно вышел по амнистии, - занавес, все-таки угроблю «цербера».
        - Вы были в тюрьме?! Какая статья?
        - Сто пятая, - не задумываясь, бросаю я.
        - То есть убийство.
        - Оно самое. Но я плохого чела замочил. Даже не жалею, - скрещивает руки на груди.
        - Понятно.
        - Падай, матка, - отодвигаю ей стул.
        - Что?! Почему вы называете меня… маткой?
        - О, это мама в переводе на русский. У меня так батя называл свою мать. Мы белорусы. Ну, если вам не нравится, то буду называть вас просто мама. Падай, просто мама, - никогда не видел такой растерянности на лице человека. Маман в ступоре. И вроде сбегать боится, и явно узнать побольше хочет. - Садитесь говорю, Галина.
        - Ах, это садитесь. Благодарю, - как ни странно усаживается на стул. - Вы и имя мое знаете.
        - О, я много что о вас знаю.
        - Понятно. Где моя дочь?
        - В сортире. У нее беда. Вдобавок к рвоте еще и вырвало днище.
        - Я так подозреваю, это какой-то ваш диалект. Что это значит?
        - Поносит Леночка.
        - Ясно. Было бы странно употреблять в пищу уличные продукты и не отравиться.
        - Вы знали, что ваша Леночка та еще кишкоблуд? Обжора в смысле. Вы ей запрещали есть все вредное, вот девочка сейчас и дорвалась до уличной еды. Нормуль все будет. Рассольчика выпьет, восполнит водно-солевой баланс и все восстановим. Чай, кофе?
        - Благодарю. Давайте чай.
        - Каркаде.
        - Я смотрю вы много обо мне знаете.
        - Ну как же не знать о будущей теще, - мельком взглянул на ее лицо. Сейчас точно инфаркт схватит. Гореть мне в раю. - Колбаску будете?
        - Что?
        - Колбасу, говорю, будете, мама?
        - Какую еще колбасу?! - переводит взгляд на мой пах. Охохошеньки. Не тронь, зараза.
        - Ну не мою же. Докторскую. Время второго завтрака. Давайте замучу вам мой фирменный бутик.
        - Мне не нужно делать бутерброды. Я не употребляю такую пищу.
        - А зря, Демьян криво не насадит.
        - Мне начать бояться, что вы меня куда-то и на что-то насадите за то, что я отказалась употреблять ваш бутерброд?
        - Ой, нет. Не ссыте. Я вас насаживать ни на что не планирую. По-интеллигентски - это означает, что я плохо не сделаю. Отменный будет бутер. Ну, если его не хотите, может, изволите вкусить «музыкальный супчик»? Лена сама готовила. Правда, он позавчерашний.
        - Благодарю, я не голодна, - ну, теперь ясно откуда это бесячее «благодарю». - Извините, Демьян, если покажусь вам грубой. Вы - совершенно не подходите моей дочери. Что такой человек как вы делает в квартире моей дочери? Да и вообще рядом с ней?
          - Ой, чего я с ней только не делаю. Гутарим, дурачимся, жрем, гуляем. Одеваю ее на кукан. Ой, надеваю. А вообще лучше насаживаю, наверное. Короче, вам виднее.
        - Мне не виднее. Я даже не знаю, что это.
        - Совершаю с ней половой акт, - шепчу ей на ухо, а потом хватаюсь за резинку штанов. - Хотите?
        - Что?! - шумно сглатывает.
        - Хотите мне почесать, мама? - приподнимаю штанины спортивок вверх, намеренно демонстрируя еще одну татуировку.
        - Что?!
        - Следы от ветрянки, что ж еще. Не брезгуйте, я уже не заразен, - кажется, ее глаза вылезли на лоб, когда она-таки узрела мою татуированную ногу. - Не, все же не дам почесать. Лена говорит нельзя. Шрамы останутся. Не хотелось бы портить такое красивое тело. О, чайник закипел. Сейчас будет вам каркаде. Кстати, раз вы уже здесь, приглашаю вас на свадьбу.
        - И когда же планируется сие знаменательное событие?
        - В конце лета, - брякнул первое, что пришло на ум.
        - Кем вы работаете?
        - Сантехником, - ставлю перед ней чашку. Присаживаюсь за стол напротив нее.
        - Очень интересно. Будущий муж моей дочери - бывший заключенный, убийца и сантехник. Давайте я упрощу вам задачу, Демьян. Ведь мы знаем для чего вы связались с Леной. Сколько вы хотите денег для того, чтобы вы оставили мою дочь в покое?
        - Ой, много денег не бывает.
        - Сколько? - настойчиво повторяет она. - Я и мой муж в любом случае не допустим этого. Если бы я знала раньше, что так получилось, вы бы, конечно, не вошли в наш дом. Но раз так получилось, я предлагаю вам деньги, так сказать, разойтись по-хорошему.
        - Ленин.
        - Что?
        - Это дом Лены, а не ваш. Вы здесь гостья, - откидываюсь на спинку стула. - Знаете, это классика, когда хорошая девочка влюбляется в плохого мальчика. А уж если эту девочку собственные родителя задолбали с детства правилами, нравоучениями, добили моральным прессингом, и в итоге подложили под урода, годящегося ей в отцы, то, как правило, такие девочки после освобождения связываются именно с такими, кем представился я. Если восемнадцать лет жить в угоду родительских амбиций и прочему дерьму, потом собственные желания выливаются в гипертрофированное поведение. Начинаешь с зека, продолжаешь наркотиками, а после в порнухе снимаешься. Ну, сценариев много. Ваше счастье, что Лена оказалась не слабохарактерной и не пустилась во все тяжкие, хотя при ее возможностях вполне себе могла.
        - О, да я смотрю ваш говор изменился. И интонация. И выражение лица. А речь-то какая. Кто вы такой? - с ответом я не спешу.
        И вовсе не потому что мне нечего сказать, просто моментально мой живот дал понять, что сроднимся мы с Леной одной проблемой в один день. Вероятнее всего, даже в один час. М-да, вот тебе и чебуреки.
        - Да вы, я смотрю, тоже переменились в лице. Я не зек - можете окончательно расслабить булки. Скажите, Лена вам не родная? Вы ее удочерили?
        - Роднее некуда. Лена - наш долгожданный единственный ребенок. Она нам очень не просто далась. Вы можете утверждать все, что угодно, но вы мужчина, которому это не понять. И я буду опекать свою дочь как бы она этому ни противилась. Я знаю, что для нее лучше. Признаю, я повелась на поводу у ее отца, когда позволила ей выйти замуж за Николая. Но я хотела ей добра, кто бы что ни думал. Я люблю свою дочь и хочу для нее лучшего, - даже если бы и хотелось поверить - не получается. Нет в этой женщине искренности, хоть ты тресни.
        - Ну если вы окружали ее своей заботой и любовью все эти года, то объясните, почему ваша дочь при виде вас, превратилась в невротичку, которая от страха блеванула на вас же. А? Где это ваше лучшее? Стойте, - озарение пришло внезапно. Аккурат как и революция в кишечнике. - Лучшее - это Владимир из «Лесной сказки», - руку готов дать на отсечение, что после моих слов, глазки у «цербера» забегали. И взгляд! Взгляд, сука, изменился так, словно вора поймали на краденном. - Что и требовалось доказать. Можете не отвечать. Вот реально не пойму, вы дура, что ли?
        - За оскорбление есть статья, вы в курсе?
        - Да мне по фиг. Знаете, будь вы хоть немного адекватной, я бы и дальше вам что-то активно объяснял. Но это бесполезно. У вас нет любви к дочери. Возможно, была, но вы сами ее и загубили. Это эгоизм. Единственная дочь, родная кровь, не хочет вас видеть и не желает с вами общаться. А дальше будет только хуже. Вот результат вашей так называемой «любви». Вы хоть и не просите советов, но я вам его дам - не лезьте в жизнь вашей дочери. Ей впервые за почти тридцать лет хорошо. Хорошо, понимаете? - по слогам повторяю я. - Если Лена сама захочет, то она придет. Или позвонит. Оставьте для себя шанс остаться ее матерью. Точнее, стать ею когда-нибудь.
        Я был уверен, что на меня польется куча словесного дерьма. Но, нет, мать Лены молча встала со стула и пошла к выходу. Черт ее знает, может, уже выстраивает планы мести в мою сторону, как сказала Лена. Но почему-то хочется верить, что ее мать - не киношная злодейка. Возможно, я слишком самонадеян. Однако, поздно об этом думать сейчас. В особенности, когда твой кишечник «запел песни». Такие громкие, что даже «Филейка» на меня cочувственно покосилась.
        ***
        Боже, какой позор… Я даже забыла о боли в животе. Вот уж правду говорят - одно событие может перекрыть другое. Даже визит мамы уже не страшен по сравнению с тем, что Царев знает, что я тут делала. Вроде бы все естественно, с каждым бывает, но неловко так, что хочется повеситься. У меня оказывается не только плохая шумоизоляция, но и вентиляция. Будь она не ладна. Правда, через несколько секунд я о ней забываю, когда живот скручивает так, что в глазах появляются звездочки. Ну поем я еще чебуреков, ну-ну.
        - Леночек, не хотелось бы тебя торопить, но… ты скоро свалишь с сортира?
        - Скоро! - включаю кран и старательно намываю руки.
        - А давай не скоро, а сейчас! У меня беда с животом, как и у тебя. Мама твоя уже уперла. Если ты сейчас не откроешь дверь, я превращу коридор в сортир.
        Странно, но учитывая мое состояние, реакция у меня хорошая. Дверь я открыла быстро. Царев прошмыгнул мимо меня за секунду. А вот дальше меня унесло из уборной. Да, сегодня мы точно сроднились.
        - Демьян? - осторожно интересуюсь я через несколько минут, когда спазмы в животе снова дали о себе знать.
        - Оу? - слышу по ту сторону двери.
        - Все в порядке?
        - Не очень. Лучше бы у меня не появлялся нюх.
        - Я серьезно.
        - Херово, Лен.
        - Я нашла в аптечке сорбенты, уже выпила, тебя ждет твой на столе.
        - Тебе полегчало?
        - Да, - не задумываясь, вру я. - Но мне снова нужно в уборную.
        - На толчок, Лена. На толчоооок. Больно, сука!
        - Я?!
        - Чебурек!
        - Я напишу жалобу в Роспотребнадзор и другие инстанции, но сейчас, будь так добр, освободи туалет.
        - Нет, не могу.
        - Я напоминаю тебе, что это мой дом! Открой дверь, - оммммм.
        - Конечно, твой. Вот на кухне и воспользуйся раковиной. Она тоже твоя.
        - Демьян! Даю тебе шестьдесят секунд.
        - Ладно.
        Закрываю глаза и жду. На пятьдесят третьей секунде Царев выходит из уборной. Бледный и весь в испарине.
        - У тебя шестьдесят секунд. Я в отличие от тебя - дверь выбью.
        - Хорошо, хорошо, - быстро соглашаюсь я.
        Обжорство никогда ни к чему хорошему не приводит. Да еще и уличной едой. Вот он закономерный результат. Мы слегли. Самое удивительное, что Цареву досталось больше. Видимо, из-за неокрепшего организма после ветрянки. Цвет его лица пугает до сих пор. На фоне зеленки умопомрачительно бледное лицо - реально пугает. Я поняла, что ему конкретно плохо, когда он перестал говорить и шутить в своей манере. Только на третий день я заметила, что ему стало лучше. Цвет его лица стал напоминать что-то живое. Да и взгляд стал ясным.
        - Демьян?
        - Оу?
        - Ты без меня полчаса потерпишь? Не умрешь?
        - Постараюсь умереть не здесь, чтобы ты с трупом не возилась.
        - Кажется, тебе становится лучше, судя по характерному балабольству.
        - Все для тебя, родная, - тащусь от его «родной». Хотя скорее всего это несерьезно.
        - Я быстро сбегаю за рисом и лекарствами.
        - Беги, если в состоянии.
        - Демьян, - снова зову его, как только надела на себя одежду.
        - Оу?
        - А ты точно маме ничего не говорил?
        - Ничего такого. Просто она решила уйти. Кстати, о маман, - открывает глаза и присаживается на кровати. - Точнее не о ней. М-да… без доказательств что-то сложно втемяшить. Короче, Лен, я ультиматумы ставить не хочу, но у меня есть к тебе одна реальная просьба. Ты должна это выполнить, если я тебе нужен.
        - Снова что-то сделать с соленьями?
        - Нет. Мне по хер, что там Вовчик у тебя заказал. Юбилей матери или еще что. Откажи ему. Передай проект другому. И больше не встречайся с ним.
        - Хорошо, - не раздумывая, соглашаюсь я.
        - Хорошо?! - судя по интонации, Демьян идет на поправку.
        - Да. Хорошо.
        - Просто хорошо?
        - Будет не просто. Не люблю обижать людей, но он меня раздражает. Впервые хочется послать человека в…
        - Куда?
        - В жопу.
        - Ммм… ты где-то нашла сосульки? Вылезала из окна?
        - Прекрати.
        - Как-то ты быстро согласилась.
        - Как есть, - пожимаю плечами. - Ты чего улыбаешься?
        - Думаю, как нас сблизили чебуреки, - усмехаюсь в ответ на его реплику. - Стой.
        - Что?
        - Что ты уяснила для себя из всей этой ситуации?
        - Что обжорство и еда в забегаловках - зло.
        - Согласен отчасти. Но что главное из всего этого?
        - Что мы еще больше сблизились.
        - Допустим, принимаю ответ. Дальше сближаться уж некуда. Ну разве что, принять у тебя роды. Не дай Боже стать импотентом таким молодым, - бурчит себе под нос. - И все же. Что самое главное можно вынести?
        - Мои ответы закончились.
        - Самое главное, Лена, это то, что в квартире должно быть два толчка. Два!
        - О, да, ты прав. Прав.
        - Купи что-нибудь еще кроме риса. Я есть хочу.
        - Посмотрим, что можно. Я быстренько.
        Несмотря на не самое лучшее физическое состояние в аптеке я купила все мигом, да и с продуктами тоже не заморачивалась. Затык произошел около кассы, когда моя тележка столкнулась с другой. Экстрасенс! Не может быть! А ведь я хотела повторно записаться к ней на прием. А ведь не было уже конторы. Не было! Да, судя по ее лицу, она безусловно меня узнала.
        Глава 25
        Как?! Как же ее зовут? Татьяна? Тамара? Дырявая голова! Хуже всего, что я слова вымолвить не могу. Смотрю на нее в упор, как умалишенная, ровно до тех пор, пока на ее лице не появляется улыбка.
        - Таисия, - усмехнувшись произнесла она, и тут же обвела меня взглядом.
        - Извините, у меня с памятью не очень хорошо. Знаете, я к вам хотела записаться на повторный прием, а оказывается на месте вашего офиса уже продают камины. Странно, не находите? - да, с тоном я совершенно точно переборщила. Царев на меня действует не всегда положительно.
        - На что-то намекаешь, Елена?
        - Как бы нет. Прямо говорю. Вы - шарлатанка?!
        - Всегда знала, что люди - неблагодарные свиньи.
        - То есть я ошиблась, и вы реальный экстрасенс? - самое странное то, что мне ее никто, как сказал бы Демьян, не втюхивал, я сама чисто случайно подслушала разговор моих работниц о том, какая она хорошая ясновидящая. - Если я ошиблась, то почему вы съехали и, судя по всему, через два дня после моего визита? - Господи, пусть она скажет все, что угодно, только не то, что в этом замешаны мама или папа. Неужели Демьян прав?!
        - Увидела, что сей офис сгорит в ближайшем будущем, решила себя обезопасить, - вот не поймешь, шутит она или нет. - Да и твоей матери не понравился наш с тобой сеанс. Точнее мой, поэтому лучше было съехать. Слушай, я бумагу туалетную забыла купить. Давай отойдем. Поможешь мне выбрать хорошую.
        - Вы только что признались, что как-то связаны с моей матерью и вы думаете, что я буду выбирать с вами туалетную бумагу?!
        - Конечно, будешь. У тебя свежий опыт, - проводит рукой по низу моего живота. - Половые чакры теперь в норме, а вот анальные не очень.
        - Вы на что намекаете?!
        - На то, что задницу ты подтирала не самой лучшей бумагой, когда отравилась. Вот и подскажи мне, какую не надо брать, - никогда еще мне так не хотелось материться, как сейчас. Как? Как это можно знать?! Об этом вообще никто не в курсе, кроме меня и Царева. Бред какой-то. - Или какой нужно запасаться, - вновь прозвучавший голос выводит меня из раздумий.
        - Трехслойная. Сиреневая упаковка, - указываю взглядом. - Самая лучшая. Вы реальная ясновидящая?
        - А ты сомневаешься?
        - То есть вас не нанимала моя мама?
        - Меня не нанимают. Ко мне приходят, Лена. Иногда, к счастью, редко, но метко, не слишком положительные персонажи, например, как твоя мать. Ну и дабы не устраивать себе проблем, приходится говорить то, что от тебя требуют. Конечно, в своей интерпретации, но все же.
        - То есть все, что вы тогда сказали это было сделано для того, чтобы я поехала в санаторий и встретила там… Владимира?!
        - Я поведала тебе то, о чем мне сказала твоя мать, правда, не совсем в той форме, о которой она просила. Ну и, конечно же, я сказала то, что видела сама.
        - То есть? - на мой вопрос Таисия тяжело вздыхает.
        - Ой, тяжко с тобой. Зачем тебе было ехать непременно в поезде? Владимира там не было, он птица другого полета. Твоя мать меня об этом уж точно не просила.
        - Ну и зачем?
        - Ну ты тупая, что ли? - не выдерживает она. - Теперь половые чакры доминируют над головными? - несколько секунд я смотрю на нее в упор и до меня вдруг доходит.
        - Это, чтобы я встретила моего Демьяна? Это… это он моя судьба?
        - Не знаю я как его зовут. С именами у меня сложно. Тебе виднее. Но это он, конечно. Знаешь, я удивлена. Почему-то я думала, что ты в итоге профукаешь вашу последнюю встречу и поведешься на букву «В». Все-таки мать твоя прилично обработала тебя за все годы, проведенные вместе. А ты молодец. Удивила. Приятно удивила.
        Мне бы надо разозлиться в очередной раз на маму, немедля высказать ей все, что думаю, вот только вместо этого я улыбаюсь как дурочка, понимая, что Демьян - моя судьба. Прокручиваю в голове весь разговор в ту нашу встречу у Таисии. А ведь все она сказала, как есть. Темненький с сединой. Это уже потом она пошла на попятную про «светловолосого». Видимо, мама насела на нее с фотографией Владимира. А черные точки на теле - татуировки. И про возраст угадала.
        - Вы такая… крутая. Спасибо вам большое, - сама не поняла, как это вырвалось из меня, а затем и вовсе обняла не самую дружелюбную и тактичную женщину. Вместо предполагаемой злости во мне играют совершенно другие эмоции. И почему-то на глазах появляются совершенно непрошеные слезы. - А зачем вы сказали, чтобы я с мамой не общалась, она же явно просматривала наш сеанс, любительница все контролировать, - отпускаю женщину и отхожу на шаг назад.
        - Именно эта часть ей и не понравилась, - усмехается. - Хотя я сказала, что так было нужно для того, чтобы ты поверила в мою речь и в последний момент не сорвалась с крючка, то есть не бросила затею отправиться в санаторий.
        - Понятно. И про шубу вы правду сказали, жаль, что не послушалась. Ее украли. А вы тогда еще сказали, что я пропускала с ним встречи. Это тоже правда?
        - Правда.
        - А где?
        - Ну скажешь тоже, я же не всевидящая. Что-то связанное с работой.
        - Ну да, это неважно. Слушайте, вы, наверное, боитесь мою маму? Ну что она вам навредит. Давайте я с ней поговорю. Она вас преследует? Не дает работать?
        - Нет. Не трогай ее и вообще не думай о ней. Сказала же забудь, что у тебя есть мать.
        - Скажете тоже, не думать о ней. Я ее боюсь, тем более теперь, когда она знает, что я встречаюсь с татуированным сантехником, - и только после сказанного, чувство тревоги вернулось на круги своя. Она ведь многое может сделать и это отнюдь не лишить денег и работы. А вдруг засадит его в тюрьму? - А может, вы там что-нибудь видите… ну то есть как сделать так, чтобы они с папой не испортили жизнь моему Демьяну?
        - Ничего не делай. Живи так, как живешь. И идти к ней разговаривать и что-то просить - тем более не нужно. Им сейчас будет не до тебя. Но ты не лезь, у всех своя судьба. Ты сама поймешь, когда их можно будет навестить. Не потому что надо по каким-то нелепым правилам, а потому что сама почувствуешь, что тебе этого захочется.
          - То есть все будет хорошо?
        - Все никогда не бывает и не будет ни у кого хорошо. Это бред. Вот видишь, сегодня обосралась, завтра поскользнешься и сломаешь ногу.
        - Я сломаю ногу?!
        - Это был пример. Может, и сломаешь, не знаю.
        - Ясно. Ну я имела в в виду, что Демьяну не навредят?
        - Конечно, навредят.
        - В смысле?!
        - В прямом. Он же с тобой связался. А с тобой год за полтора. Вижу за это время он куролесил так, как не делал в юности. А он не мальчик, так-то. И да, сегодня рис, - указывает взглядом на тележку. - Завтра брокколи и все, нет мужика. Худой дрыщ, раньше времени помрет.
        - Вот с последним вы накуролесили. Я нормально его кормлю. Просто мы же болеем, нельзя ничего.
        - Ну может, тут ты и права. Да ладно, расслабься. Шучу я про полтора года. Нормально все с ним будет.
        - Спасибо, вы меня успокоили. А может, еще что-нибудь хорошее скажете?
        - Я смотрю ты наглости набралась.
        - Да нет, я так, просто. Мало ли чего еще хорошего меня ждет. Ну… тогда спасибо и до свидания.
        - Стой. Не противься, когда твой мужчина приведет тебя в место, которое тебе не понравится. Иди через «не хочу».
        - Это не какие-нибудь БДСМ клубы для разнообразия сексуальной жизни? Или что-нибудь такое?!
        - Пиздюлей, - что-то невнятно тихое произносит Таисия.
        - Цирк дю Солей? Он туда меня отведет?
        - Пиздюлей. Надо надавать тебе пиздюлей! - громче, чем нужно бы в общественных местах, вскрикнула Таисия. Уж про маты я вообще молчу.
        - Понятно. Значит не в БДСМ и на том спасибо. И вообще спасибо. Трехслойная сиреневая. Благодарю за все, - киваю как дура и быстро направляюсь к кассе. Стоило мне только потянуться к тележке, как завибрировал мобильник.
        13:12
        «Леночек, может, купишь мне что-нибудь съедобное? Я нормально поесть хочу. Каши задрали. И индейку на пару тоже не хочу. Я согласен еще день созерцать сортир, а ты ешь правильно. Толчок будет моим. Купи, а? Булки какой-нибудь и мяса, раз колбасу нельзя. Не паровое»
        Блин, всевидящая. Будет тебе, Царев, булка и мясо. Быстро кидаю приглянувшиеся продукты и направляюсь домой.
        - Ну что там? - стоило мне только войти в квартиру, как Демьян забрал у меня пакет. Вот сейчас он мне стойко напоминает ребенка, который ищет что-то вкусненькое. И все-таки нашел, судя по играющей на лице улыбке. Не раздумывая, берет чиабатту и фактически ее заглатывает. Смотрю на него и понимаю, что не буду ничегошеньки рассказывать про экстрасенса. По крайней мере не сейчас. Так и вижу, как он щелкает меня по носу и повторяет «я же говорил, что у маман рыльце в пушку». Да и говорить ему про то, что он моя судьба - вообще бред. Зазнается еще.
        - Кайф. Свеженькая.
        - Все для тебя.
        - Спасибо, - невнятно произносит он, жуя булку. - Кайф.
        ***
        Никогда бы не подумала, что четыре набранных килограмма пойдут мне на пользу. После отравления наедался как свинья не только Царев, но и я с ним на пару. Видимо, организм восполнял потерянное. Заодно и приобрел новое. И вот сейчас, смотря на себя в зеркало, в умопомрачительно красивом черном корсете и чулках с подвязками, я как никогда довольна своей внешностью. Приподнимаю волосы вверх и закалываю их заколкой. Надеваю новые сапоги на огромной шпильке. А следом вызываю такси. Забираю заранее приготовленный пакет и как только приходит оповещение о приезде машины, я быстро надеваю на себя пальто. Да, никакой одежды. Удивлять, так удивлять.
        И пусть до назначенной встречи еще пять часов - у меня шило в одном месте. Не могу я сидеть дома, вот хоть убей. С невероятным предвкушением поднимаюсь на нужный этаж. Перевожу дыхание и, убедившись, что с макияжем все в порядке, звоню в дверь.
        - Что-то ты прям сильно раньше, Леночка, - я не сразу понимаю, что он мне сказал. Мой взгляд прикован к рукам Царева. Точнее к тому, что у него на руках. А если еще быть точнее - к кому. Он держит ребенка. Маленького. Может, год или меньше. - Может, погуляешь часика четыре, пока я тут сижу с соседским ребенком.
        - Ты издеваешься? - в наглую прохожу в квартиру.
        - Нет.
        - Ну все, такси будет через десять минут. Я еще чай успею выпить. Ой, а вы…, - замолкает девушка, пристально всматриваясь в меня.
        - Это вообще не то, что ты могла подумать, - взволнованно бросает Демьян. - Это моя дочь, Мила, а это мой внук.
        - Кто?!
        - Внук, - ступор. Длительный.
        - В смысле внук?! Как это?
        - Ну как это, как это. Все просто, это ребенок моего ребенка. Внуком в народе зовется. А я… дед. Секси дед, - с улыбкой выдает он.
        Глава 26
        Долго смотрю на Царева и вроде бы надо что-то сказать, а не получается. К такому меня жизнь не готовила. Хочется ударить по его улыбающейся морде или хотя бы толкнуть его от души. Да вот только у него ребенок на руках. Не просто ребенок, а внук. Внук! Как можно было не сказать о таком? Когда в последний раз мне было так… обидно?
        - Хотите я всем сделаю чай? - голос девушки выводит меня из раздумий.
        - Благодарю, но я не хочу.
        - Я, наверное, вас смущаю. Оставлю вас наедине, - забирает у Демьяна ребенка. - Вы раздевайтесь пока.
        - Мне холодно. Я, пожалуй, побуду в пальто, - Милана, если память мне не изменяет, быстро устраняется, видя мое замешательство. Ну хоть дочка Царева не столь наглая, как ее папа.
        Чувствую себя самой настоящей идиоткой. Предстала, блин, в корсете. Хватило хоть ума с порога не щегольнуть полуголой. Позорище. Скидываю с себя дебильные сапоги под цепким взглядом Демьяна.
        - Не обижайся. Сейчас Мила уйдет, и я тебе… ну типа начну оправдываться.
        - Свинья ты, Демьян.
        - Ну, пусть будет так, - неожиданно соглашается он. - Ты чего реально не будешь раздеваться?
        - Реально.
        С выводами я поспешила, ибо как только обосновалась на диване, закинув ногу на ногу, дочь Демьяна села в кресло напротив и стала непозволительно долго меня рассматривать. Сейчас по-любому что-нибудь этакое скажет в духе отца. Все-таки отцовское влияние не могло на ней не сказаться.
        - А тыкать можно? Ты вроде молодая, - ну вот кто бы сомневался.
        - Вообще-то я тоже молодой. Согласно ВОЗ еще четыре года, - тут же встревает Демьян.
        - Ой, пап, - скривив лицо, выдает Милана. И только в этот момент я понимаю, что девушка чем-то похожа на Демьяна. И это, как ни странно, меня раздражает. Просто, потому что какая-то женщина родила от него ребенка. Это очень неприятно. Да что со мной такое?! - Так, что, Лена?
        - Да, можно на «ты», - как можно более вежливо отвечаю я, не взирая на произнесенную Демьяном фразу.
        - А сколько тебе лет, если не секрет?
        - Двадцать девять. Почти тридцать.
        - Ммм… прикольно. Десять лет идеальная разница.
        Дальше я не вникаю в щебетание девчонки. Взгляд устремляется на детские вещи, расположившиеся в гостиной, а потом на коляску в прихожей. Если Демьян общается со своим внуком, то почему я за все время не увидела ни одной детской вещи? А, может быть, он из тех, кто в реале не может терпеть детей и поэтому дедушка он исключительно раз в году и сейчас это самый первый раз, как вынужденная мера? Царев и дедушка, с ума сойти. Ну да, ну да, секси дедушка.
        - Ну, я пойду. Приятно было познакомиться. Слушайте, раз тут такое дело и планы у вас слегка нарушились, так, может, мы можем задержаться и прийти в десять за Сашкой? Лена, ты как на это смотришь?
        - Конечно, отрицательно, - тут же встревает Демьян, не дав мне сказать и слова.
        - Я не против, Мила, - как ни в чем не бывало отвечаю я.
        Пусть дедуля посидит хоть разочек с внуком. Даже приятно будет смотреть на то, как он будет мучиться. Хотела сказать «можешь вообще оставить его на ночь», но тут же одернула себя. Я все-таки хочу провести вечер вдвоем. Как бы я сейчас ни злилась на Царева, это все не меняет моего отношения к нему.
        - Супер. Спасибо. Папуля, не злись. Ладно, пойду я. Пока, Лена, - машет мне рукой.
        - Дедуля, значит. Я так полагаю, что ты вообще об этом не собирался мне говорить, да? - встаю с дивана, как только Царев возвращается в гостиную с малышом на руках.
        - Не собирался, - как ни в чем не бывало отвечает Демьян. - Тянул бы до последнего.
        - Почему?!
        - Потому что это не тот статус, которым можно похвастаться перед женщинами.
        - В каком смысле?
        - В прямом. Быть новоиспеченным папашей в сорок - это модно, умилительно и еще куча эпитетов. Быть дедом в тридцать девять - это не круто, Лена. Здрасти хуясти, я такой крутой, но опа - дедуля.
        - Что ты делаешь?!
        - Что?
        - Ругаешься при ребенке. Вот что!
        - Ой, не беси.
        - Подожди, я правильно поняла, что ты стесняешься того, что ты дедушка? - да быть такого не может!
        - А ты бы радовалась тому, что тебя кличут бабушкой в таком возрасте?! Хотя, о чем я, пример неудачный. Тебя и в двадцать девять так кличут. Короче, я передумал. Не буду я оправдываться. Да - дед. Все, закрыли тему. Взяла и все испортила. Вот теперь и кукуй с ним до глубокого вечера. Держи, бабуля. Ты, кажется, хотела быть мамулей. Дерзай.
        - Демьян! - окрикиваю его, как только понимаю, что, всучив мне в руки малыша, Царев направился к лестнице. - Ты куда?
        - Спать. Я устал.
        - Тебе не стыдно?! - сама не узнала свой истеричный голос. - Ты настолько ненавидишь детей, что не можешь провести со своим внуком время и готов сбежать при любой возможности? Ты вообще когда-нибудь с ним был? - на мои истеричные вопросы и претензии Демьян все-таки поворачивается ко мне, находясь уже на верхней ступеньке. Вид такой, словно я сказала что-то из ряда вон выходящее.
        - Конечно, не был.
        - Бесстыжий! - кричу ему в спину.
        - Ну ты же хороший! Ты не можешь… не можешь быть плохим! - кажется, даже ребенок посмотрел на меня, как на умалишенную. Да, гениальная фраза. Как раз для почти тридцатилетней девицы.
        Взглянула еще раз на малыша и поняла, что несмотря на недавнее желание иметь детей, я в них разбираюсь так же, как и в химии. И в физике. Короче, ничегошеньки я в них не понимаю. Благо ребенок попался спокойный. Кажется, ему просто нравится изучать своей маленькой ручкой ворот моего пальто. Черт, у меня же руки грязные. И что делать дальше? Куда его положить?
        - Ну ты долго еще в пальто будешь стоять? - поднимаю взгляд на спускающегося с лестницы Царева, в руках которого… детская кроватка. Или что-то очень похожее на нее. - Ау.
        - Куда мне его деть?
          - Сюда неси.
        Смотрю, как Царев расстилает одеяльце в кроватке и ничего не понимаю. Принес он ее со второго этажа. Так значит не первый раз с ним.
        - Ну чего ты как примороженная? Давай сюда засранца.
        - Ничего не понимаю. Ты кроватку принес, значит он у тебя бывает?
        - Чаще, чем мне бы хотелось. Кстати, в санаторий я попал именно по этой причине.
        - В смысле?
        - В прямом. Знал, что на меня в очередной раз скинут внука, а мне хотелось побыть одному и отдохнуть. Вот и отдохнул. Вообще Санек здесь часто ошивается. Правда, сейчас меньше.
        - Ты ухаживаешь за своим внуком, - не спрашиваю, утверждаю, от чего улыбка на лице появляется самопроизвольно. - Так и знала, что ты хороший, - снимаю пальто и кидаю его на диван.
        - Ммм… да, я хороший, а ты… охренеть. Малой, - переводит взгляд на малыша. - Пшел вон отсюда.
        - Демьян!
        - Да я уже сорок лет Демьян. И ты, придя ко мне в таком виде, поддакнула Миле о том, что посидишь с ним до глубокого вечера?! Да ты… просто нет слов.
        - Как-то не думала я тогда об этом. Вообще я должна была быть еще на тех огромных каблуках. Но только сейчас поняла, что наследила бы.
        - М-да, кто о чем, а она о следах. Слушай, они как будто больше на один размер, - как ни в чем не бывало отмечает Царев, не отводя взгляда от моей груди. - Ням, - словно ребенок произносит он, не скрывая улыбки.
        Забавно то, что не только Демьян, но и малыш завороженно смотрит туда же. А потом и вовсе протягивает ладошку к моей груди.
        - Не тронь, ишь какой хитропопый нашелся. Это мое.
        - Прекрати, - перехватываю его ладошку, а вот малыш активно этому сопротивляется, сильно цепляясь за лиф корсета. - Забавно, такой маленький, а столько сил. Он, наверное, к груди тянется, потому что привык к ней. Может быть, хочет кушать? - поднимаю взгляд на Демьяна.
        - Сиську он твою хочет. Вот и все. А пюре из брокколи - хрен. А молоко ему положено только вечером. Никогда не думал, что это скажу, но давай переодевайся. Малой возбужден верхом, а я, - обводит меня взглядом. - Низом и верхом. Но никому из нас оно не светит до глубокого вечера. Переодевайся.
        Вот тебе и сюрприз. Беру пакет из прихожей и замираю.
        - Идиотка.
        - Что там?
        - Салями, сыр с плесенью и вино.
        - И что не так?
        - Я забыла одежду. Ну и дырявая голова.
        - Да не проблема, я тебе как раз дам что-нибудь из своего, чтобы на тебе все висело. Ну и пострашнее, дабы не возбуждала никого.
        - Благодарю, - делаю реверанс перед Царевым.
        ***
        Через несколько часов я убедилась, что Демьян при всем своем напускном пофигизме, отличный… дедушка. Никогда не думала, что мужчины способны вот так обращаться с детьми. И, кажется, я завидую его ловкости. И как бы он ни выделывался и ни называл малыша, он его любит. К гадалке не ходи.
        - Что?
        - Ты врешь.
        - Что опять?
        - Ты его любишь. Значит ты не против детей.
        - Ну, мое же, конечно, люблю. Чужих детей - нет. Без шуток. Мне на них по барабану. А Сашка… ну как бы сказать, я многое с Милой упустил, папашей я был не очень, мягко говоря.
        - Да ладно? Не верю.
        - А что тут верить? Я был сопляком. Хотелось кутить, а надо было работать в два раза больше, а по вечерам и ночам выслушивать детский плач. Я потом даже специально сбегал и брал лишнюю работу, дабы не слышать плач и возмущения Светы. Это уже в года три, когда жили отдельно, начал в Миле видеть своего ребенка, а не плачущего и вечно обсирающегося комка. В общем, без косяков в далекой молодости не обошлось. Я ей не додал того, что надо было. Уверен, что Мила сейчас этим пользуется, постоянно подбрасывая мне Сашу, но злиться я на нее за это, в общем-то, не могу. Так даже в чем-то правильно, что ли. Чувствуешь?
        - Что?
        - Что ему надо мыть задницу.
        - Я?!
        - А кто хотел быть мамашкой? Дуй давай.
        Не припомню, чтобы в чем-нибудь так концентрировалась, как сейчас. Паникой меня накрыло тогда, когда я чуть не уронила ребенка в ванную, когда намывала ему попу. К счастью, все обошлось.
        - Смешная ты, Лен, - неожиданно произносит Демьян, когда у меня не получается.
        - Какая есть. Тебе нравится это, да?
        - Что?
        - Что у меня плохо это получается, - грубо бросаю я, злясь на саму себя. Это же где видано, чтобы женщина не могла надеть подгузник, потому что ребенок при этом двигается?! - Точнее вообще не получается.
        - Да брось. Мне это не нравится, но да, меня прет видеть тебя в замешательстве.
        - Я всегда хотела детей.
        - Я в курсе, - усмехаясь, произносит Демьян, ловко надевая подгузник Саше.
        - Ты не понимаешь.
        - Чего?
        - На самом деле я всегда хотела, чтобы у меня была дочка, не просто потому что вроде как надо иметь детей, а чтобы она была... не такой как я. Чтобы у нее было хорошее детство. Я бы многое ей разрешала, наступив на свои дурацкие установки. Я бы не ругала ее за малейшую ерунду. Я хотела, чтобы она не боялась меня, а очень любила. Чтобы у нее было все совершенно по-другому. Чтобы счастливой была вот прям с пеленок. Да, слишком много «чтобы». Черт, и чтобы не исправляла людей, даже если они коверкают все слова. А что получается? Я даже не могу поменять подгузник ребенку и психую от такой мелочи. Как же я нормально ее воспитаю?
        - Другими словами, ты хочешь поскорее дочку, чтобы воспитать ее кардинально в других условиях и доказать себе и окружающим через ребенка, что ты будешь другой мамашкой, не как твоя. Это глупо, Лена. Детей рожать надо только если этого реально хочешь, а не для того, чтобы что-то кому-то доказывать. Ну или если залет, как в моем случае. Что касается второго - тоже чушь. Это все дело наживное. Нет того, кто все умеет сразу. Все. Абсолютно все косячат, Лена.
        - Я хочу сейчас тебя ударить.
        - С чего это?
        - С того, что делаешь вид необразованного пофигиста, а на деле все совершенно не так. Прям бесишь.
        - Да, людей всегда бесит правда, - выдает Демьян, улыбаясь в тридцать два зуба. - Гоу кормить его сисечным молоком.
        - Вот опять ты это делаешь!
        - Что?
        - Мог сказать грудным, но делаешь так специально, чтобы показаться разгильдяем.
        - Ой, да ладно, он просто как собака знает знакомые слова. Смотри. Сися. Сися, - громко повторяет Демьян. - Видала? - хотелось бы сказать, что ничего я не видела, однако глупо отрицать то, что ребенок при произношении сего слова, в буквальном смысле, ожил. - Учись, бабуля, пока я живой.
        - Обязательно, дедуля.
        ***
        Забавно, но с тем, что Царев реальный дедушка, я свыклась достаточно быстро. Хватило буквально пары недель. Равно как и свыклась с тем, что о детях в ближайшем будущем я забываю. И вовсе, не потому что страшно менять подгузник, кормить ребенка и мыть ему попу. А просто, потому что слова Демьяна о том, что нужно пожить в первую очередь для себя, уж очень заманчивы. Эгоистично, но я этого очень хочу. Да, и идея взять осенью длительный отпуск за свой счет, дабы объездить райские уголки мира без посещения музеев, выставок и прочих «радостей», которыми меня пичкали родители, уж слишком заманчива. Да, у нас далеко идущие планы и мне нравится осознавать то, что Демьян инициатор всего, я-то уже понимаю, что люблю его и хочу, чтобы этот мужчина был моим на всю жизнь.
        - И все-таки, куда мы едем?
        - В музей.
        - Ну, Демьян.
        - Это сюрприз. В итоге тебе понравится. Ну что в результате выбрала, Куба или Доминикана?
        - Десять дней на Кубе, потом неделя дома. Потом десять дней в Доминикане. А в феврале, раньше мне отпуск даже за свой счет никак не дадут, полетим в Мексику.
        - А не жирно ли?
        - В самый раз.
        - Ну, посмотрим.
        Как только мы останавливаемся на светофоре, Царев протягивает мне черную повязку. Мамочки.
        - Надевай. Так надо.
        Ну раз надо, значит надо. Все же я доверяю Демьяну.
        По ощущениям, через минут пять мы припарковались, а дальше куда-то достаточно долго шли. Так долго, что меня это начало напрягать.
        - Скоро?
        - Не ной. Осталось чуть-чуть. Кто ж виноват, что здесь негде припарковаться? - замолкаю, аккурат до тех пор, пока не слышу вокруг оживление. Очень много громких голосов.
        - Ну все, Леночек, приехали, - секунда и он убирает с меня повязку.
        - Это... это что такое?
        - Рынок. «Апрашка» в смысле. Я ж обещал тебя сюда свозить и купить шубу. Видишь, я из тех мужиков, которые не бросают слов на ветер.
        - Рада за тебя, - еле слышно проговариваю я, косясь на прохожих. Как же тут грязно! - Мне очень повезло. Однако, мне не нужна шуба, - пытаюсь развернуться, но не тут-то было.
        - Нужна. Купим тебе такую же, только за шестьдесят косарей, а не шестьсот. Пошли, бабуля. Не дрейфь, по палаткам ходить не будем. Так уж и быть, только по павильонам.
        Страшно и неприятно было только первый час, потом признаться честно, стало уже привычно. Брезгливость куда-то делась и на ее место пришел интерес. В конце концов, почему бы не приобрести шубу? Так я думала ровно до тех пор, пока не вышла из очередного павильона и не увидела женщину в белой шубе. Моей шубе! Это совершенно точно та женщина из санатория! Да быть такого не может. Ну все, верну любой ценой.
        - Лен, чего ты так торопишься?!
        - Надо! - что же делать-то?! Как украсть собственную шубу на людях?
        На мое счастье, павильоны закончились, а женщина, судя по знакам, свернула в уборную.
        - Ты должен войти со мной в уборную. Скрутить воровку. Обездвижить. Не знаю, как это зовется.
        - Что?!
        - Я не знаю, но сделай что угодно, чтобы снять с нее мою шубу!
        - С кого?! Ты чего, сбрендила?!
        - С той женщины! - указываю пальцем на дверь уборной, чего отродясь не делала! - Это она, из санатория! Только что вошла в туалет. В моей шубе! Я тогда проверяла, на ней были булавки! Это точно она! Клянусь тебе. Ну верни мне мою шубу, пожалуйста.
        - А я думал сосульки закончились, ан нет.
        - Я одну положила в морозильную камеру и съела как раз сегодня. Ну, пожалуйста. Мужик ты, в конце концов, или нет? - зло бросаю я и тут же достаю из сумки медицинские маски. Надеваю на Демьяна, затем на себя и хватаю его за руку. Вхожу в уборную и начинаю рассматривать кабинки.
        Только на одной двери замок красный. О, Боже, спасибо! Как только я об этом подумала, дверь кабинки открылась и из нее вышла та самая женщина. Готова поклясться, она сразу заподозрила что-то неладное. Перевожу на Демьяна умоляющий взгляд. Тот в свою очередь достает из кармана… складной ножик. Ничего себе!
        - Живо снымай шубу, кура, иначе порэжу. Пискнэшь и я тебе личыко исполосую.
        - Снимай! - грубым голосом произношу я и тут же срываю с нее сумочку. - Живо!
        Только когда я крикнула «живо», я поняла, что воровка реально испугалась, ибо я стянула ее сумку так, что порвала ремешок. Через несколько секунд моя шуба уже мирно лежала на раковине. Проблема в том, что делать дальше. Ведь женщина поднимет крик и побежит за нами.
        - А теперь снымай штаны. Живее! - выводит меня из раздумий измененный голос Царева.
        - Зачем?
        - Снимай! - уже кричу я. А правда, зачем?!
        Демьян подхватывает шубу, брюки и шепчет мне на ухо «Бежим. Причем быстро».
        - Это моя шуба. Привет тебе с поезда, курица!
        Сказала так, словно ядом прыснула, а затем побежала так быстро, как когда-то, когда мы бежали от двух мужиков после сделанной татуировки. К счастью, скоро мы затерялись среди людей, но бежать все равно не перестали. Лишь возле машины я начала смеяться как полоумная и замедлила шаг.
        - Ты куда дел ее брюки?
        - Около сортира выбросил почти сразу. А ты сумочку?
        - Чуть подальше, - еле дыша произношу я. - Спасибо за мою шубу, Демьян. Это лучший подарок, - сквозь смех произношу я, рассматривая булавки на моей красавице.
        - Это последний раз, когда ты втягиваешь меня в такую хрень!
        - Договорились.
        ПОЛГОДА СПУСТЯ
        «Сама поймешь, когда их нужно навестить. Не потому что надо, а потому что самой захочется»… Миллионы раз прокручиваю в голове слова экстрасенса. Хочется ли мне идти к маме? Однозначно - нет. Но ведь есть еще и совесть, которая буквально сжирает меня. Это ненормально, когда родная дочь даже не поинтересовалась как ее отец, находящийся под следствием. Равно как и ненормально то, что эта самая дочь не навещает в таком положении мать. И не столь важно, что узнала я об этом пару недель назад. Важно то, что мне совершенно не хочется идти к маме. Отвратительное чувство, отравляющее меня уже четырнадцать дней подряд.
        А я-то наивная думала, что мама от меня отстала, потому что Царев все же что-то ей сказал. Что-то такое, что на нее сильно повлияло. Оказалось, все просто, собственно, как и предрекла Таисия. Маме просто было не до меня… Не верить экстрасенсу просто верх глупости, учитывая, что все, что она мне говорила - сбылось. По ее словам, идти к маме сейчас не надо, ибо мне категорически не хочется, но совесть просто вопит - надо. И вот ее угомонить просто не получается.
        - Нет, - одергиваю ручку Саши, когда тот тянет скорлупу от яйца в рот. - Мы же сюда ее бросаем. Да, вот так. Умница.
        - Лен, ты вообще меня не любишь?
        - В смысле? - поднимаю взгляд на нависающего надо мной Царева с контейнером в руках.
        - В прямом. Вообще не солено, - отправляет в рот ложку с едой. - Еще и гречка какая-то твердая, да и индейка невкусная. Я все же не на диете, я - не любитель сей птицы.
        - Вот что, Саша, бывает, когда дедушка без спроса берет еду, предназначенную для собачки.
        - Эмм… просрочка? - кривя лицо, интересуется Демьян.
        - Нет, конечно.
        - Пфф, тогда переживу. Но посолить не мешало бы даже для четвероногой. Стесняюсь спросить, но все же, ты скоро закончишь эксплуатировать ребенка в чистке яиц? Может, трех штук уже хватит?
        - Мы развиваем мелкую моторику и я не эксплуатирую ребенка. Но да, пожалуй, хватит. Что-то мы заработались. Я тогда сделаю тебе… фаршированные яйца.
        - Они у меня и так нафаршированы чем надо. Так что оставь их в первозданном виде.
        - Фу, Демьян!
        - Я не собака, Леночка. На меня эти команды не действуют.
        - Кстати, об Офелии, выгуляй ее, пожалуйста, а я нам пока реальный обед приготовлю, - встаю со стула и забираю контейнер с собачьей едой из рук Царева. - Только убери за собакой. Пакет не забудь. И выбрось, пожалуйста, мусор заодно, - указываю взглядом на мусорный пакет.
        - Ладно. Хотя, у меня такое чувство… вот прям нехорошее.
        - Ты о чем? Предчувствие?
        - Нет. Самое что ни на есть уже существующее чувство, что сильно попахивает каблуком.
        - Каблуком? - и тут я вспоминаю, что позавчера при прогулке, я вляпалась в то, во что кто-то не убирает за своими собаками.
        - Не может быть. Я трижды вымыла туфли. Ничего там не пахнет.
        - Ну ты, блин, тормоз, Петровна. Я - каблук. Подкаблучник в смысле.
        - Не волнуйся, тебе так показалось.
        - Ага, считай, что я поверил. Кстати, обед готовить не надо. У меня другие планы на сегодня.
        - Какие?
        - Это сюрприз, который, возможно, вообще лишит меня яиц. Надо его отменить, - озадаченно бросает Демьян, тяжело вздохнув.
        - Иди уже, а?
        - Каблук. Сто пудов, - и смех, и грех.
        Не мне судить о нормальных отношениях между мужчиной и женщиной, ибо образца ни у собственных родителей, ни в своем браке у меня не было. Но с уверенностью могу сказать, что такой с виду хам, грубиян и пофигист как Царев - почти идеальный мужчина. Такое вообще бывает? «Бывает» - шепчет мне внутренний голос, когда я наблюдаю за тем, как недовольный Демьян берет в одну руку Офелию, в другую - мусорный пакет. Посылаю ему воздушный поцелуй, не скрывая улыбки.
        ***
        - Ну что, как сдали? - интересуюсь я с порога, как только Мила заходит в квартиру вместе со своим мужем.
        - Я - отличница, он - хорошист.
        - Тогда поздравляю с заслуженными каникулами.
        Мила что-то щебечет не переставая, радуясь предстоящей поездке на море, а я понимаю, что буду скучать по этому мальчишке.
        - Лен, ты чего такая пришибленная?
        - Тебе показалось.
        - Это из-за папы? - не унимается она.
        - С твоим папой все как надо.
        - Ты это… не переживай, что он тебя сиропом не заливает. Это же не главное. Важно ведь то, как он к тебе относится. А тут и коню понятно, что он тебя любит. Может, скоро на свадьбу созреет. А может быть, даже очень скоро. Вот прям совсем скоро.
        - Ага, - киваю, улыбаясь.
        - Не переживай.
        - И не думаю.
        Сюрприз Царева я все-таки решила отложить на несколько часов, и все же не стала юлить и открыто попросила отвезти меня к маме. Не припомню, когда мне было так страшно. Ну, разве что, в первую брачную ночь. Чувство такое, словно иду в ад. Да уж, желанием это даже с трудом назвать нельзя.
        - А давай я договорюсь с охраной и машину пропустят на территорию комплекса?
        - Нет. Не пропустят. Даже с твоим обаянием.
        - Значит давай пойду с тобой.
        - Нет. Посиди в машине. Да и я сомневаюсь, что мама тебя впустит. Кроме того, мне полезно пройтись и обдумать наш разговор.
        Ничегошеньки я не обдумала. Всю дорогу считала шаги. То, что дела очень плохи я поняла, как только дверь открыла мама. Не царское это дело. Ох, не царское. Может, дело в том, что я не видела маму полгода, а, может, в том, что она реально сдала из-за папы. Снова почувствовала укол совести.
        - Привет, мама, - молчит, осматривая меня придирчивым взглядом, но пропускает меня внутрь.
        С одного взгляда стало понятно, почему дверь открыла мама. Дом почти пустой. Вполне возможно, что это уже чужой дом.
        - Как папа? Я недавно узнала, что он под следствием, - провожу пальцем по камину. Пыль. Ай-ай-ай, мама. Негоже дома пыль копить.
        ??????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????? - Бывало и лучше.
        - Каковы перспективы?
        - Его посадят. На два года. Вопрос только в том, добьемся ли мы условного срока.
        - Вопрос в деньгах? У вас что, ничего не осталось? Неужели освободить кого-то стоит всех ваших богатств?
        - Что ты знаешь о наших финансах? Полгода назад Владимир не просто так появился в твоей жизни, у нас уже тогда почти ничего не было. А сейчас все распродано для того, чтобы вызволить Петю.
        - Подожди. Так Владимир появился в моей жизни…, - замолкаю, не желая подставлять экстрасенса. Мало ли что. - По твоей инициативе. И не потому что ты хотела, чтобы я связала свою жизнь с порядочным человеком для создания крепкой семьи, а потому что вопрос был только в финансах, которые вы бы получили при заключении брака? Можешь не отвечать, по лицу твоему все вижу, - из меня вырывается смешок. - Какие у меня хорошие родители. Просто прелесть, а не мама.
        - А ты уверена, что имеешь право называть меня мамой?
        - А что, нет? Хотя, да, ты права. Мамой тебя можно назвать с натяжкой, - забавно, но я только сейчас поняла, что у меня не просто изменился голос. Из меня так и прет яд. - Ты отвратительная мать. Хочешь раскрою тебе тайну? Не хочешь, а я все равно раскрою. Когда я была в том «концлагере», как то заведение по красивому называлось? - молчит. - В общем, когда я там была, все время я мечтала только об одном. Страшно признаться, но я всегда представляла вас с папой нищими и бесправными. Правду говорят, мечты сбываются.
        - Ты зачем сюда пришла?
        - Совесть съедала, что не интересуюсь судьбой родителей. Как думаешь, мне гореть в аду?
        - Безусловно.
        - Думаешь, там встретимся с тобой?
        - Это вряд ли. Ты будешь пониже уровнем со своим сантехником.
        - Ну все правильно, - как ни в чем не бывало произношу я. - Я буду на первом этаже с моим сантехником и нам будет проще всего выйти первыми оттуда, так как ближе к выходу. А вам долго придется выбираться с папой с последнего, - громко вздыхаю. Либо в меня вселился дьявол, либо во мне проснулась давно спящая… сука. - Ты когда-нибудь думала о том, что с пеленок отравляла мне жизнь? Что ты сделала для меня хорошего?
        - Пошла вон отсюда.
        - Обязательно. Аура была всегда здесь плохой. Кстати, о моем сантехнике, - ну гулять, так гулять. - У нас через месяц свадьба, приглашаю тебя, ну и если папу выпустят, то, конечно, вас вместе. Но при условии, что не будете буянить. Будем налаживать семейные отношения.
        - Ты головой тронулась? - вот теперь, судя по лицу мамы, она конкретно возмущена.
        - Ну разве что чуть-чуть. Любовь она такая. Как бы сказал мой Демьян, «шандарахнуло конкретно». Ты знаешь, это даже очень интересно. Мы теперь равны. Ты не сможешь навредить мне, потому что нет возможностей. Ну не прелесть ли?
        - Я смотрю, общение с сантехником не пошло тебе на пользу.
        - Очень даже пошло. Я семь месяцев живу в оазисе. Делаю, что хочу, живу как хочу. Никто меня не унижает, не угрожает, не заставляет. Кстати, знаешь, в чем наша с тобой принципиальная разница? Я все же - неплохой человек. Как бы наши отношения ни сложились, я в отличие от вас с папой, портить вам жизнь и добивать вас не намерена. Не знаю, насколько плохо у вас с деньгами и есть ли хоть что-то на простую жизнь, в общем, вы всегда можешь пожить в моей квартире. Я там все равно сейчас не живу. Ты позвони мне, если понадобится. И да, если когда-нибудь захочешь общаться на равных, уважая меня - тоже звони. Я готова пойти навстречу. Может, лет так через пять я познакомлю вас с вашими внуками, дружной семьей мы вряд ли станем, но, возможно, контакт наладим. Думаю, ты как умная женщина поняла. Передавай папе привет, будем надеяться на условный срок. До свидания, мама.
        М-да… шла сюда совесть успокоить, а чувство такое словно выиграла сто миллионов долларов. На радостях сажусь к Цареву в машину и с каким-то бешеным напором целую его в губы.
        - Ой-ой, полегче, ты мне зубы выбьешь.
        - Тебе и без зубов будет хорошо.
        - Ну спасибо, дорогая.
        - Всегда пожалуйста. Я оказывается такая… сука.
        - В смысле?
        - Я такого маме наговорила. Все, что думала и хотелось. Это ужасно, потому что ей сейчас плохо. Но знаешь, что самое ужасное?
        - Что?
        - Что я не чувствую себя виноватой. Я - сука, - пожимаю плечами, при этом улыбка не сходит с моего лица. - И мне сейчас очень хорошо. Я не знаю, как это объяснить, но это так. Знаешь что?
        - Оу?
        - Я шампанского хочу.
        - Ну погодь до вечера. У меня ж есть такой сюрприз.
        - Точно. Я уже и забыла. Ну тогда поехали.
        ***
        Как он там говорил, предчувствие нехорошее? О да, оно появилось во всей красе, когда мы припарковались у тату салона.
        - Не паникуй. Маленькая настоящая татуировка, которую никто и не заметит. Тут все стерильно. Все сертификаты имеются. При нас все распакуют и ничем не заразят. Собакой твоей клянусь.
        - Демьян…
        - Тебе понравится.
        - Не думаю.
        - Членом своим клянусь.
        - Эм… ты серьезно?!
        - Да. В конце концов, всегда можно удалить.
        - Татуировку - да. А вот с членом ты как-то мне все же больше нравишься. Будет обидно его лишиться. Тебе так не кажется?
        - Да, с вялой писькой будет житься печально. Но я уверен, что тату тебе понравится.
        - Демьян…
        - Не ной. Поднимай жопку и пошли.
        Царев, как только мы пришли в салон, зачем-то закрыл мне глаза повязкой. В этот раз было страшнее, ибо это не сотрется водой, да и в крови не гуляет алкоголь, как тогда. Да и ощущения сейчас - болезненные. Немного отлегло, когда я поняла, что татуировка и вправду небольшая, судя по тому, что мне что-то набивают сбоку на указательном пальце.
        - А когда можно будет посмотреть?
        - Когда мы отсюда выйдем. А то ты разнесешь в пух и прах все.
        - Демьян!
        - Не ной.
        Замолкаю от его «не ной». И молчу ровно до тех пор, пока мы не оказываемся в машине.
        - Ну, может, развяжешь?
        - Уже.
        С непривычки от яркого света немного ослепляет. И только спустя несколько секунд, сфокусировав взгляд, я понимаю, что у меня на пальце татуировка в виде якоря. Не сказать, что она вызывает у меня восторг, но и желания немедленно ее стереть - нет. Хотя, надо признать, если бы она была уродской, я бы все равно не показала это Демьяну. И дело, конечно же, не в его клятве. Как только я хочу сказать, что она очень даже ничего, Царев поддевает мой указательный палец и скрепляет его со своим, на котором точно так же красуется свежая татуировка. Это, мягко говоря, неожиданно. И очень, очень приятно.
        - Больше не будет таких розовых соплей. Собакой твоей клянусь. Но мне это показалось прикольным - якорь цепляется за якорь.
        - Ну раз собакой клянешься, а не членом, значит будут еще. Я за такие розовые сопельки. Мне нравится. Это классно.
        - Конечно, классно. У меня не будет вялой пи…, - прикладываю палец к губам Демьяна. - Ну вот зачем ты сейчас это делаешь?
        - Чтобы испортить розовый момент. Так, ладно, гоу в парк.
        - Зачем?
        - Выгулять тебя надо, а то больно бледная.
        Выгулял, так выгулял - первое, что пришло на ум, когда ноги уже стали гудеть от усталости. Однако, все равно хорошо, вот так просто пройтись по парку, заодно и поесть сахарной ваты.
        - Наконец-то, - чуть ли не со стоном произносит Царев, как только нам на глаза попадается свободная скамейка.
        И это при том, что забрались мы в откровенную глушь, где, кажется, никого нет поблизости. Усаживаемся на скамейку и синхронно протягиваем ноги со стоном.
        - Лен, ты в детстве хотела стать Царевной?
        - Конечно, все девочки мечтают о таком.
        - Ну, я на правах царя, могу тебе помочь, - видимо, от усталости мой мозг не способен воспринимать то, что говорит Демьян. Чувствую себя тупицей. - Витамины надо будет тебе купить, - бурчит себе под нос Царев, доставая из кармана бархатную коробочку. - Царевой будешь?
        - Ты… ты что, мне замуж предлагаешь?
        - Ну ты тормоз, Лена, - закатывает глаза.
        - Конечно, буду. В смысле буду Царевой, - левая ладонь самопроизвольно вспорхнула вверх.
        - Вообще-то на правую одевают.
        - Вообще-то надевают, но пусть будет так. На тебе правую, - протягиваю другую руку.
        Вот уж чего я не ждала, так это в один день такого фейерверка. Татуировка и кольцо! Это же мне не снится?!
        - А ты только роспись предлагаешь или платье тоже можно? И в тесном семейной кругу? Я бы твоего дедушку пригласила, Милу, Даню и… а у меня получается и нет никого больше. Тогда зачем платье? Свадьба? Для троих это странно устраивать. Правда, каравай хотелось укусить… как у всех, по нормальному.
        - Ой, прям проблема. Для массовки могу позвать нескольких друзей с их клушами. Женами в смысле. А ты куриц с работы, пусть обзавидуются, что у тебя такой мужик. Да и бабкой тебя перестанут звать.
        - Мм… звучит заманчиво.
        - А то!
        ЭПИЛОГ
        ТРИ ГОДА СПУСТЯ
        Бегло протираю руки от муки бумажным полотенцем и нехотя, но все же беру вибрирующий мобильник.
        Дема 12:28
        «Через полчаса приедут рабочие. Покажи им, где все лежит. Проконтролируй, чтобы не халтурили. Короче, разрули там все»
        Дважды вчитываюсь в сообщение, прежде чем понять, о чем тут идет речь.
        12:29
        «Почему я, а не ты?!»
        Дема 12:29
        «Как это почему? А кто у нас глава семьи? Помнится мне, не я сожрал одним укусом почти весь каравай, вот и рули, глава семьи:)»
        Ну какой же гад.
        12:29
        «Я тебе сто раз говорила, что это получилось случайно. Где ты?!»
        Только отправив смс, до меня дошло. Он никуда не уходил и тем более не уезжал. Да с ним же Сережа, в конце концов! Да уж, запара на кухне ни к чему хорошему не приведет. Выглядываю в окно и тут же взгляд падает на машущего мне Царева, находящегося возле куста черной смородины. Открываю окно и тут же демонстрирую ему кулак. Только хочу крикнуть «иди в дом», как мой муж демонстрирует мне жестом «не смей орать», а потом и вовсе прикладывает руку к уху, намекая на то, что кое-кто спит. Перевожу взгляд на рядом стоящую коляску, в которой заснул наш Сережа.
        Вот совершенно не получается злиться на Царева по-настоящему, хоть и штормят порой гормоны. Ну какой еще мужчина будет вместо футбола с пивом собирать смородину, держа при себе ребенка, чтобы тот насыщался кислородом во время сна? Идеальный папа. Да ладно, чего уж греха таить, не только папа. Но завидовать самой себе - вообще клиника. Сейчас даже не получается злиться на него за то, что девочка получилась не с первого раза. Так даже лучше. Будет братик защитник.
        И все-таки жизнь - забавная штука. Разве я могла когда-нибудь подумать, что буду замужем за таким человеком, любить его и быть любимой? Что буду жить загородом, печь пирожки, есть частенько вкусную и вредную пищу и, о Боги, помогать этому самому мужу делать лечо из выращенных им же овощей, и другие закатки. Усмехаюсь в голос от собственных мыслей. Закрываю окно и возвращаюсь к готовке. Ставлю пирожки в духовку и снимаю с себя фартук. Мельком рассматриваю себя в зеркале. К счастью, с этой беременностью удалось не растолстеть. И я очень даже ничего. Распускаю волосы и иду к Демьяну.
        - Можешь орать. Мы проснулись.
        - Я догадалась по жующему смородину Сереже.
        - Ага. Лена, блин! - тут же вскрикивает Демьян.
        - Что?
        - Убери Филейку с грядки. Обоссыт сейчас клубнику, а мне потом в рот ее кидать. Супер.
        - А это тебе наука - мыть ягоды.
        - Никто не моет ягоды. Только дебилы. Ну и ты. Не дебилка в смысле, - тут же добавляет Царев. - Не злись, - прикладывает руку к моему животу. - А то получится вредная и злая девка. Фу. Такие никому не по нраву. Потом замуж не выдадим.
        - Девочка, а не девка.
        - Да один хрен.
        - Демьян!
        - Ой, все. И вообще иди встречай рабочих и рули ими.
        - Бегу и падаю.
        - Как каравай жрать целиком, так пожалуйста, а как глава семьи - сразу в кусты.
        - Сколько тебе раз сказать, что это вышло случайно?
        - Случайно откусить всю косу? Не знаю, не знаю, - цокает Демьян. - Ладно, что с тебя взять, женщина. Будем считать, что ты была голодна. На тебе стульчик, пришвартовывай сюда свою попу и общипай этот кустик до конца. Серый тебе если что поможет ее поесть.
        - Больше ста грамм нельзя.
        - Не нуди, а? Он сам знает сколько ему надо.
        - Не знает.
        - Позавчера я дал ему больше ста грамм. Жив, здоров.
        - Сколько ты ему дал?!
        - Сто десять, - целует меня в лоб.
        - Дурак.
        - Ага.
        ***
        Это же надо было родиться таким красавчиком. Самый-самый. И умненький. Осталось всего несколько деталей дабы построить пирамиду. Ты ж мой мальчик.
        - Да, вот так, мой хороший, - киваю в ответ на действия сына, а потом обалдеваю от того, что слышу из его уст. - Ты… ты что сейчас сказал, Сережа? - словно издеваясь надо мной, он повторяет это слово снова!
        Сижу в шоке, не зная, что сказать и сделать. Ну разве что только одно.
        - Демьян! - громко окрикиваю его, приподнимаясь с коврика.
        - Боже, зачем так орать? Ты чего?
        - Я тебе сейчас устрою. Вот чего.
        - Так, тихо. Что случилось? Верни вообще свои ноздри в исходное положение. Чего ты так их надула?
        - Ты знаешь, что я сейчас сделаю?
        - Не знаю, что именно, но что-то нехорошее. Возможно, поглотишь меня своими ноздрями, как некогда каравай ртом. Ладно, ладно, не злись, тебе нельзя. Дай угадаю, - переводит взгляд на холодильник. - Я нарушил товарное соседство? Положил селедку рядом с сосисками?
        - А ты и это сделал?! Сколько раз я просила класть рыбу на отдельную полку?
        - Я поклал, наклал, наложил и положил куда нужно, Леночек. Это была шутка.
        - Провокатор.
        - Ну разве что чуть-чуть, но ты же от этого прешься, вот я и даю тебе пищу для развлечения. Так за что ты на меня орешь?
        - Сережа только что сказал…йух.
        - Ммм… ну йух и йух, что не так?
        - Это не совсем йух.
        - Ммм… полуйух?
        - Ты издеваешься?
        - Вообще-то нет. Я серьезно. Что не так?
        - Йух. Он сказал йух. Это плохое слово.
        - Не вижу ничего плохого, - совершенно серьезно произносит Демьян.
        - Переставь буквы в этом слове и получишь нужное плохое слово.
        - Уйх. И что? - кажется, сейчас я совершу реальное убийство.
        - Помнишь ты учил меня нехорошим выражениям типа «папе сделали ботинки»?
        - И?
        - Ну вот первое слово, если его быстро сказать - это плохое слово женского рода, а его аналог мужского рода был произнесен только что твоим сыном - йух. Только первая «х», а последняя «й».
          - Ясно. Может, тебе показалось.
        - Нет, он произнес это дважды, - синхронно поворачиваемся на голос Сережи. - Нет, уже как слышишь трижды. Твоих рук дело? Точнее языка?
        - Сто пудов нет, собакой твоей клянусь.
        - Знаешь что?!
        - Знаю. Я тебя тоже люблю. Отучим. Членом клянусь.
        notes
        Примечания
        1
        *Апраксин рынок
        2
        Фактор-2