Библиотека / Детская Литература / Суслин Дмитрий : " Валентинка " - читать онлайн

Сохранить .

        Валентинка Дмитрий Юрьевич Суслин
        Искрометный юмор, веселье, радость наполняют увлекательные рассказы про двух братьев Лешку и Димку Коржиков. Коржики - это не прозвище, это фамилия мальчиков. Очень веселая и вкусная фамилия. Какие только приключения не выпадают на долю неразлучных друзей. Прогулка по школьному подвалу, спасение раненого друга, поиски пропавшей пуговицы и многое другое. А еще у них есть подружка, замечательная девочка Катя, ради которой друзья готовы совершать даже подвиги, например, сделать самую лучшую валентинку, найти самый оригинальный подарок на день рождения или дать себя подстричь, купить билеты в цирк или спасти сбежавшего кота. В общем, эти рассказы про настоящую ребячью дружбу, про доброту и честность, порядочность и смелость...
        Дмитрий Суслин
        Валентинка
        Веселые школьные рассказы
        Это мы - Коржики!
        Лешка нажимает кнопку звонка и долго и пронзительно звонит. За дверью быстрые шаги, затем раздается Катин голос. Катя - это наша подружка. Вернее, она больше Лешкина подружка. Он в нее влюблен с детского сада.
        - Кто там? - спрашивает Катя.
        - Это мы - Коржики!
        - Коржики?
        - Да! Открывай, давай!
        Катя щелкает замком и открывает дверь.
        - Ты выйдешь? - спрашиваем мы ее. - Игра сейчас начнется.
        У Кати глаза заблестели от любопытства.
        - А во что сегодня играем?
        - В пиратов! - объявляет Лешка.
        - Тогда, чур, я пиратская принцесса!
        - Стопудово! Выходи скорее! Встречаемся у турников. А мы пока за Антоном.
        И мы бежим в соседний подъезд, чтобы позвать Антона. И опять давим кнопку звонка.
        - Кто там? - раздается из-за двери голос Антона.
        - Это мы, Коржики! Выходи!
        - Сейчас! Я мигом!
        А мы уже торопимся к Ваньке. Затем начинается игра, которая продолжается до позднего вечера. Так у нас проходят все летние дни. Или почти все.
        Ах да! Вы наверно нас еще не знаете. Тогда давайте познакомимся.
        Коржики это мы с братом. Меня зовут Дима, и я только что закончил пятый класс, а мой младший брат Алексей, или просто Леха, на год младше, меня, но закончил третий класс. Так получилось потому, что меня в школу мама отправила на год раньше. Я опытнее и мудрее Лешки на целых два класса.
        А Коржики это наша фамилия, а вовсе не прозвище, как иногда люди думают. Я Дима Коржик, а Леша тоже Коржик. Да, такая вот веселая и редкая у нас фамилия. Когда меня в школе к доске вызывают, сразу все улыбаться начинают. И я тоже улыбаюсь. Мне моя фамилия нравится. Вкусная у нас с братом фамилия. Коржик, это тебе не борщ и не каша. Коржик это коржик. И людям она тоже нравится. У нас с Лешкой даже прозвища никакого нет, ни у него, ни у меня. А зачем нам прозвища давать? Все нас так и зовут Коржиками. Я - Коржик старший, а Лешка - Коржик младший. Даже мама нас Коржиками зовет. Такие вот дела. А еще с нами немало интересных и забавных историй произошло. Хотите их узнать? Тогда читайте наши с Лешкой рассказы и смейтесь на здоровье. А что? Нам не жалко!
        Лешка и Дед Мороз
        Когда Лешка был совсем маленьким и еще не ходил в школу, он свято верил в Деда Мороза. Целый год ждал его и думал, какой бы подарок попросить. Письмо деду Морозу он садился писать в середине ноября и писал целую неделю. Вернее не писал, а диктовал, потому что сам он писать тогда не умел, а я уже ходил в школу в первый класс.
        Писать для Лешки письмо было настоящим мучением. Лешка устраивался на стуле рядом со мной, долго раскачивался, думал и начинал диктовать. В канун очередного Нового года Лешка упросил меня помочь ему с посланием к Деду Морозу.
        - Пиши так, - начал письмо брат, - мой любимый Дед Мороз!
        Я прыснул со смеху.
        - Ты чего хихикаешь? - обиделся Лешка.
        - К Деду Морозу так не обращаются, - сказал я. - Любимый! Так только маме на открытках пишут, или женихи невестам. А разве Дед Мороз тебе невеста?
        - Надо же! Как-то я об этом не подумал. А как же тогда писать? - растерялся Лешка. - Уважаемый господин Дед Мороз?
        - Так тоже не пойдет. Какой еще уважаемый господин? Это же Дед Мороз, а не директор школы. Пиши просто: дорогой Дед Мороз.
        - Ладно, давай так и напишем. Дорогой Дед Мороз! Я, Алексей Коржик, целый год вел себя хорошо, помогал маме и старшему брату.
        - Вот это ты бессовестно врешь, - перебил я его.
        Лешка аж подпрыгнул:
        - Я вру?
        - Ну да. И маме ты маловато помогал, а про себя я уже и не говорю. Не помогал ты мне ни разу в этом году.
        - Как не помогал? А кто тебе целый час краски размешивал, когда ты мамин портрет на день медицинского работника рисовал? Разве не я?
        - Да ты тогда все краски разлил мне на бумагу и все испортил. Да еще и нагрубил.
        - Это потому что ты мне по лбу стукнул.
        - Так я тебя за дело стукнул. Всю работу мне запорол.
        - Что же я тогда, по-твоему, Деду Морозу писать должен?
        - Правду пиши.
        - Ладно. Давай завтра продолжим. А я пока подумаю, что хорошего я за этот год сделал.
        На следующий вечер Лешка опять достал лист бумаги, позвал меня, и все началось заново.
        - Дорогой Дед Мороз! - диктовал он. - Я целый год старался слушаться маму и пару раз помогал старшему брату. В садике я тоже вел себя хорошо.
        - А кто на Катю Лемминг компот пролил? - напомнил я.
        - Так то же нечаянно. Ты давай пиши дальше. За это я хочу получить в подарок коньки, лыжи, игру «Настольный футбол». И еще компьютер.
        - Ишь размахнулся! Так тебе Дед Мороз компьютер и подарил, - ухмыльнулся я. - Держи карман шире.
        Хоть я так и сказал, но на самом деле в своем письме я три дня назад тоже попросил компьютер, и теперь мне стало тревожно. Кому из нас Дед Мороз подарит компьютер? А вдруг не мне, а брату. Вот это будет номер!
        - Ты подумай сам, - попытался я урезонить Лешку, - компьютер - вещь дорогая. Ты и коньки просишь и лыжи. По-твоему, Дед Мороз миллионер? Давай лучше про компьютер писать не будем.
        - Нет уж! Ты лучше коньки и лыжи вычеркни, а компьютер оставь, - не согласился Лешка.
        - Я не могу написать такое длинное слово, - соврал я. - Если хочешь, сам пиши.
        - Но ты же знаешь, что я еще не умею писать! - возмутился брат. - Я даже читать быстро не умею.
        - А кто виноват? Учись!
        - Ладно. Я попрошу маму написать это слово на бумажке и завтра сам его впишу. Ты только место оставь.
        На следующий день он действительно самостоятельно вписал слово «компьютер» в свое письмо. Сидел целый вечер, но написал и ни одной ошибки не сделал.
        А я про себя подумал: «Ну и ладно. Пусть Дед Мороз хотя бы кому-нибудь из нас подарит компьютер. Все равно у нас с братом все общее».
        Через три дня письмо было полностью написано. Лешка вложил его в большущий конверт, добавил к письму рисунок, который мы с ним нарисовали, и мы сходили на почту, чтобы отправить письмо в Великий Устюг. Это город такой на севере, где Дед Мороз живет.
        Мы стали с нетерпением ждать Нового года.
        Самое трудное на свете занятие - ждать праздника. Тяжелее всего ждать свой день рождения и Новый год. Это я уже давно заметил.
        Наконец после долгих ожиданий начались новогодние праздники.
        Я очень люблю новогодние праздники. Все вокруг веселые, нарядные. Каждый день происходит что-то интересное. Сначала мы отмечали Новый год в классе, потом был школьный концерт, а на другой день я ходил на утренник в садик к Лешке. И везде Дед Мороз дарил детям подарки. Это самый приятный момент. Конечно, ни в школе, ни в детском саду он компьютер ни мне, ни Лехе не подарил. И правильно. Зачем при всех такие подарки делать? Пока нам досталось только по кульку со сладостями. Но я знал, что тридцать первого декабря Дед Мороз придет к нам домой! И вот тогда-то…
        На школьных представлениях каждый раз, когда Дед Мороз проходил мимо меня, я ему подмигивал. Мол, главный подарок я от тебя жду тридцать первого числа, не забудь. Я даже Лешкиному Деду Морозу подмигнул. На всякий случай.
        Кстати, когда Дед Мороз вручил Лешке сладости, тот выпучил глаза и вдруг громко спросил:
        - А где компьютер? Я же компьютер заказывал!
        Все засмеялись. Даже я засмеялся. Надо же какой у нас Лешка еще маленький и глупый. А мама почему-то смутилась.
        После праздника по дороге домой я объяснил Лехе что к чему.
        - Вон оно как! - обрадовался Лешка. - А я уж подумал, что все кончено. Обманул Дед Мороз. Мам, а Дед Мороз придет к нам домой?
        - Должен прийти, - сказала мама.
        И вот наконец настало тридцать первое декабря. Накануне мы нарядили елку, зажгли гирлянды и долго на нее любовались.
        Утром, как только проснулись, мы выскочили из кровати и, не одеваясь и не умываясь, побежали к елке подарки смотреть.
        - Ура! Коньки и лыжи! - закричал Лешка. - Хорошо, что я не стал их у Деда Мороза просить. Они так и так под елкой оказались.
        Свои коньки я нашел под елкой в прошлом году, а теперь там лежала пара пластиковых лыж и настоящая спартаковская футболка с надписью «Россия - Спартак» на груди и «Сычев» на спине. Сычев - это мой любимый футболист.
        - Здорово! - закричали мы с Лешкой и бросились обнимать друг друга и маму.
        - Ну все! - сказал за завтраком Лешка и застучал под столом лыжами. Он прямо в лыжах по дому ходил и ни за что не хотел их снимать. Впрочем, так же, как я футболку. - Теперь осталось только компьютер дождаться.
        - Какой еще компьютер? - поморщилась мама.
        - Я Деду Морозу компьютер заказал в письме, - объяснил Лешка. - Во сколько он должен прийти?
        - Ой, я совсем забыла вам сказать, мальчики, - смутилась вдруг мама, - кажется, Дед Мороз сегодня не придет.
        - Как так? - хором спросили мы.
        - Не может быть! - ошарашенно сказал я. - Он же каждый год приходит. Значит, и в этот раз придет.
        - Нет, боюсь, что сегодня этого не случится, - грустно сказала мама.
        - Но почему? - чуть не плача спросил Лешка.
        - Деду Морозу не дали в этом году машину, - объяснила мама.
        - Кто не дал?
        - Начальство.
        Вот это да! Мы с братом посмотрели друг на друга и тяжело вздохнули. Не видать нам компьютера в этом году. И все из - за того, что мамино начальство не дало Деду Морозу машину. И почему это Дед Мороз должен обязательно ехать на машине с маминой работы? Неужели он не может просто так прийти?
        Настроение у нас испортилось.
        - Ладно, братцы, хватит дуться, - бодро сказала мама, - пошли в магазин за покупками для праздничного стола.
        Мы немного повеселели, быстро собрались и вышли из дома. И пошли не в тот магазин, который находится на первом этаже нашего дома, а в большой центральный.
        Пришли на площадь перед магазином, а там уже вовсю новогоднее веселье идет. Елка, а вокруг нее дети и даже некоторые взрослые хоровод водят, и Дед Мороз со Снегурочкой всеми командуют. Мы с Лешкой тут же в хоровод вступили и стали вместе со всеми песни петь.
        - Вот ведь какой Дед Мороз, - сказал мне на ухо Лешка, - к нам идти не хочет, а здесь танцует. Разве это честно?
        В этот момент Дед Мороз подошел к Лешке и спросил:
        - А ты, мальчик, какой мне стишок прочитаешь или песенку споешь?
        А Лешка ему громко ответил:
        - Не буду я тебе ничего рассказывать, раз ты не хочешь мне подарки дарить.
        Дед Мороз даже растерялся.
        - Как это, не хочу подарки тебе дарить? Еще как хочу!
        Он развязал большущий красный мешок с золотыми звездами и достал из него игрушечного зайца.
        - Вот, получай!
        - А домой ты ко мне придешь? - спросил Лешка.
        - Приду, обязательно приду, - пообещал Дед Мороз. - Если успею все дела свои сделать, то и к тебе приду.
        - Ну, смотри, не обмани, - сказал Лешка и взял зайца. - Я тебя буду ждать.
        Мы еще некоторое время потолкались у елки, а затем нас мама увела в магазин. Когда мы сделали все покупки, Деда Мороза уже не было.
        - Ого! - обрадовался Лешка. - Может, он к нам пошел. Мам, давай тоже быстрее пойдем, а то Дед Мороз нас может не застать.
        Мы поспешили домой. Всю дорогу Лешка к маме приставал:
        - Не обманет Дед Мороз? Придет?
        Мама только плечами пожимала.
        Подходим мы к дому, и вдруг… вот чудо! У нашего подъезда действительно стоит Дед Мороз. Увидел он нас, посохом о землю стукнул и к нам навстречу побежал. Мы смотрим, а у него бороды нет. Кто-то ему бороду оторвал. Лешка повернулся и наутек от Деда Мороза бросился. А тот за ним.
        - Ты не настоящий Дед Мороз! - закричал Лешка. - У тебя бороды нет!
        - Стой! Я самый что ни на есть настоящий! - Дед Мороз на бегу достал бороду из кармана и прицепил к подбородку.
        Поймал он Лешку и, задыхаясь от бега, сказал:
        - С Новым годом, Кирюшка! С новым счастьем!
        - Я не Кирюшка! - опешил мой брат. - Я Лешка!
        - Получай подарок, Кирюшка! - воскликнул Дед Мороз и полез в мешок.
        - Извините, вы, наверное, нас с кем-то спутали, - сказала мама. - Вам какая квартира нужна?
        - Двадцать девятая.
        - А мы из двадцать шестой.
        - Так ты не Кирюшка? - растерялся Дед Мороз.
        - Я Лешка.
        - А так на Кирюшку похож. На вот возьми.
        Дед Мороз вручил Лешке, мне и даже маме три большие блестящие конфеты. Шоколадные.
        - Так какой же из двух Дедов Морозов настоящий? - спросил меня Лешка. - Тот, который зайца подарил, или конфеты, - и немного подумав, добавил: - Наверное, с зайцем настоящий. Потому что у конфетного вначале бороды не было. Я сам видел.
        Пришли мы домой, только разделись, как вдруг зазвонил телефон. Это оказалась мамина сестра тетя Марина. Мама с ней немного поговорила и вдруг весело объявила:
        - Ребята, к нам едет Дед Мороз! Его Марина пригласила.
        Мы запрыгали от радости:
        - Дед Мороз! К нам едет Дед Мороз!
        От волнения мы места себе не находили. Все время подбегали к окну и смотрели, не идет ли Дед Мороз. Повторили стихи, спели хором песню. В общем, подготовились.
        И вот раздался долгожданный звонок в дверь. Лешка вдруг испугался и убежал в дальнюю комнату, где спрятался за шкаф.
        - Это я - Дед Мороз! - раздался из прихожей зычный, но какой-то странный голос. - Я подарки вам принес. Выходите мальчишки и девчонки, а также их родители. Деда Мороза увидеть не хотите ли?
        Я выбежал в коридор к Деду Морозу. Рядом с ним улыбалась наша тетя Марина.
        - У нас только мальчишки, девчонок нет! - радостно закричал я.
        - Ага! Привет, привет! Как тебя зовут? - обратился ко мне Дед Мороз.
        - Я Дима Коржик!
        - А где твой брат? Я слыхал, что у тебя есть младший братишка. Это правда?
        - Правда, правда! Он спрятался. Сейчас я его приведу. Ты, Дедушка Мороз, пока проходи в комнату.
        Я побежал к Лешке, схватил его за руку и вывел из-за шкафа.
        - Это мой брат Леша, - представил я смущенного и слегка напуганного Лешку.
        - Ну здравствуй, мальчик Леша! - весело сказал Дед Мороз.
        Дальше все было, как полагается. Мы читали стихи, пели песни и водили вокруг елки хоровод. Дед Мороз загадывал нам загадки и веселился вместе с нами.
        Все это время Лешка очень внимательно смотрел на Деда Мороза и иногда хмурился. Я понял, что он пытается понять, где же Дед Мороз прячет компьютер. Неужели он у него в мешке? Что-то непохоже. Мешок хотя и большой, но очень уж тощий. Наверное, Дед Мороз уже все подарки из него раздал, пока до нас добрался.
        - Ну а теперь подарки! - наконец объявил Дед Мороз.
        И, как всегда, достал два пакета со сладостями.
        Лешка посмотрел на свой пакет, потом на Деда Мороза и, чуть не плача, спросил:
        - А компьютер?
        И опять все рассмеялись. А тетя Марина сказала:
        - Компьютер ты получишь в следующий раз. В этом году все компьютеры у Деда Мороза сломались.
        Я особенно не расстроился, потому что как только Деда Мороза увидел, понял, что компьютер такой Дед Мороз никогда принести не сможет.
        А Дед Мороз с мамой и тетей Мариной пошли на кухню пить чай. Нас они почему-то туда не пустили и даже дверь закрыли. Мы с Лешкой стали смотреть мультики по телевизору и налегли на сладости.
        Из кухни слышались смех и звяканье посуды. Взрослые отмечали Новый год.
        Сколько не пытались мы с Лешкой не заснуть в новогоднюю ночь, ничего у нас не выходит. Каждый раз засыпаем. Часов в одиннадцать мы уснули. А перед тем, как уснуть, Лешка мне прошептал:
        - Димка!
        - Что?
        - А ты заметил, что наш сегодняшний Дед Мороз был вовсе и не Дед Мороз.
        - А кто же? - опешил я.
        - Это была переодетая тетенька.
        Надо же! А я думал, что Лешка этого не заметил. Я-то сразу понял, что, по-видимому, тетя Марина под видом Деда Мороза привела свою подругу. Значит, не такой уж Лешка маленький и глупый. Растет мой младший брат.
        Подарок
        Самый замечательный праздник в жизни человека, это конечно день рождения. Знаете почему? Потому что это твой праздник. Твой собственный. Только ты в этот день самый главный, и поздравляют все только тебя, и подарки получаешь только ты. Разве не здорово? Мы с Лешкой очень любим свои дни рождения. Лешка вообще начинает думать о своем дне рождения на следующий же день после прошедшего. И целый год строит планы, как он будет его отмечать. Честное слово! Я не вру.
        У нас во дворе так повелось, что если тебя кто-то на день рождения пригласил, то и ты его тоже в свой праздник позвать должен. Нас во дворе пятеро друзей. Мы с братом, Ванька Парандеев, Антошка Васильев и Катя Лемминг. Дружная компания. Уже несколько лет подряд мы все ходим друг к другу на дни рождения. В этом году Катя Лемминг тоже пригласила нас всех на свое торжество. У нее день рождения в конце мая. Представляете, как здорово? Только, понимаешь, у человека начались летние каникулы и тут же день рождения, а через неделю вообще лето наступит. Прямо тройной праздник получается.
        Стали мы с Лешкой размышлять, что Кате подарить. Думаете, это так просто - найти подарок для девятилетней девочки? Вовсе нет! К тому же дома у нее целая гора игрушек - куклы, машины, зверюшки, трансформеры всякие. Мало того, что ей родители игрушки покупают, так еще в наследство от двоюродного брата досталось, когда он вырос. Вот так! Можно сказать, у человека есть все. Даже плачущий младенец, который может из бутылочки молоко пить, а потом плачет, капризничает, и надо ему животик гладить, чтобы он успокоился и уснул. Ерунда конечно. Но все девочки в нашем дворе от этой куклы просто с ума посходили.
        Думали мы, думали, что подарить Кате, но так ничего и не придумали. Лешка даже покраснел от волнения. Дело в том, что он влюблен в Катю с детского сада и всерьез собирается на ней жениться, когда вырастет. Вот дурачок. Ну да ладно. Мне-то какое дело? Пусть себе женится. Именно по этой причине он и разволновался. Хочется ему угодить своей будущей невесте. А как, не знает.
        Пошли мы в магазин «Детский мир». Облазили его сверху донизу. Все этажи и все отделы. Даже в детский трикотаж зашли. Но тут же вышли. Вот уж где ничего интересного нет. В общем, так ничего и не купили. Если что-то мне нравилось, то Лешке не нравилось и наоборот. А если мы оба на чем-то останавливали свой выбор, так это что-то очень дорого стоило.
        - Давай так, - предложил я. - Ты покупай сам, что пожелаешь, а я куплю то, что мне хочется.
        - Нет, - немного подумав, возразил Лешка. - Тогда у нас с тобой совсем дешевые подарки получатся. Не солидно будет в гости идти.
        Вот хитрец! Это он так сказал, потому что у него денег меньше, чем у меня.
        - Кто виноват? - вспылил я. - Зачем ты вчера свои деньги на лимонад истратил? Да еще целых два литра купил.
        - А я виноват, что мне пить сильно хотелось?
        - Пить хотелось! - передразнил я брата. - Вот и иди теперь с дешевым подарком, а я куплю вон того индейца на лошади.
        - Ну, Дима! - тут же начал ныть Лешка. - Ну, пожалуйста. Давай вместе! По-братски.
        Вот так всегда, когда ему выгодно, мой брат сразу начинает давить на родственные чувства. Что с ним поделаешь?
        - Ладно, - вздохнул я. - Будь по-твоему.
        Пошли мы в другой магазин, затем в третий. Тот же результат.
        - Может, ей книгу купить? - предложил я, когда мы мимо книжного магазина проходили. - Книга - лучший подарок.
        - Да у Кати книг еще больше, чем игрушек, - сказал Лешка. - Мы ни за что не угадаем, какой книги у нее нет. Помнишь, она как-то хвасталась, что у нее дома все на свете книги есть. Ей даже в библиотеку ходить не надо. Так что давай рисковать не будем.
        - Давай хотя бы просто зайдем, посмотрим, - настаивал я.
        - Ладно, - согласился Лешка.
        Зашли мы в книжный магазин. Не знаю, как вы, но я очень люблю книжные магазины. Мне нравится на полках книги рассматривать. Я вообще книги люблю. Особенно разные энциклопедии и альбомы про животных. А Лешка больше любит книжки про разбойников, рыцарей, пиратов и космических рейнджеров.
        Походили мы по магазину, посмотрели книги, полистали, еле удержались, чтобы деньги не потратить. Уже собирались выйти, но тут Лешка говорит:
        - Погоди, мы еще в канцелярском отделе не были.
        - А чего там делать?
        - Пошли раз пришли. Может, какую-нибудь ручку необычную приглядим.
        Направились мы в канцелярский отдел.
        Мы увидели его сразу. Оба. Уставились и некоторое время не могли глаз от него оторвать. Потом посмотрели друг на друга и кивнули в знак согласия.
        Ах да, я не сказал, о чем речь.
        Это был сказочный рыцарский замок. В коробке. Его надо самостоятельно собрать и склеить. Очень увлекательная и красивейшая вещь. Мы с Лешкой давно за таким замком охотились. А он, оказывается, здесь нас дожидается. И стоит он ровно столько, сколько у нас было денег. Даже чуть меньше.
        - Давай коробку еще красивой лентой обвяжем, - предложил Лешка перед тем как выйти из магазина. - У нас как раз деньги на блестящую ленту остались.
        Зашли мы в упаковочный отдел, выбрали самую красивую золотую ленту и попросили обвязать ей наше приобретение.
        - Подарок купили? - улыбнувшись, спросила продавщица.
        - Да, - гордо ответил Лешка. - На день рождения.
        - Какие молодцы! - похвалила нас продавщица.
        У самого дома Лешка вдруг остановился и заговорщицки зашептал:
        - А что если Катька во дворе гуляет? Увидит нас с коробкой, подбежит и все сразу узнает. Никакого сюрприза не получится. Может, ты на разведку сходишь?
        - Ладно, - сказал я и побежал к дому. Я внимательно осмотрел весь двор, на всякий случай взглянул на Катины окна и балкон. Не смотрит ли она во двор? Нигде Кати не было.
        - Все путем! Дорога свободна, - доложил я Лешке, который прятался за углом.
        Дома мы поставили коробку на письменный стол и стали ею любоваться.
        - Наш подарок будет самым лучшим, - самодовольно сказал Лешка.
        - Стопудово, - поддержал его я.
        - Такой замок я и сам бы хотел, - вздохнул Лешка.
        - Я бы тоже.
        - Ты только представь себе, как он будет красиво смотреться, когда его склеят.
        - А то!
        Полюбовались мы немного будущим Катиным замком и побежали во двор. Там уже вся наша компания была в сборе. Мы радостно подмигнули Кате, но ничего не сказали. На душе у нас было очень хорошо. Приятно сознавать, что скоро ты человеку сюрприз сделаешь.
        Вечером перед сном мы долго разглядывали замок, нарисованный на коробке, пока нас мама спать не отправила.
        - Классный мы подарок Кате купили? - спросил у мамы Лешка. - Правда, здоровский?
        - Здоровский, здоровский, - улыбнулась мама и выключила свет.
        Утром я проснулся, смотрю, а Лешки рядом нет. Он уже, оказывается, сидит за письменным столом прямо в одних трусах и любуется замком. Увидел, что я на него смотрю и говорит:
        - Знаешь, Димка, о чем я сейчас подумал?
        - О чем?
        - А ведь Катя не сможет одна склеить этот замок.
        - Само собой, - согласился я. - Не женская эта работа - замки клеить. Здесь конструкторский ум нужен. Математическое мышление. А оно, это мышление, я слышал, у мальчиков лучше развито, чем у девочек.
        - Что же, получается, - грустно вздохнул Лешка, - мы Кате такой подарок подарим, который она и использовать не сможет?
        - Ей папа поможет, - попытался успокоить я брата.
        - Скажешь тоже! - фыркнул Лешка. - У нее папа такой занятой, с утра до ночи на работе пропадает. Станет он с замком возиться!
        - А может, станет.
        - Нипочем не станет. Я знаю.
        - Что же делать? Неужели новый подарок искать? Так ведь мы уже все деньги потратили.
        - Прямо не знаю как быть! - пожал плечами Лешка.
        От расстройства он даже завтракать не стал. Даже чай пить отказался. С Лешкой иногда такое случается. Он вдруг становится скучный и неинтересный. Мама в таких случаях говорит, что у него депрессия. А это вещь опасная и заразная. Я тотчас почувствовал, что и меня начинает охватывать эта самая депрессия.
        - Ты так умрешь от тоски! - забеспокоился я.
        - Ну и что! - буркнул Лешка.
        - Давай во что-нибудь поиграем, - предложил я.
        - Не хочу!
        - Тогда давай пойдем в ванну купаться.
        - Не хочу, - опять отказался брат.
        Ну, думаю, если Лешка даже идею с купанием не поддержал, значит, дело совсем плохо. Срочно надо спасать брата. И вдруг меня осенило:
        - Я знаю, что надо делать. Придумал!
        - Что ты придумал? Небось, ерунду какую-нибудь? - с унылым видом спросил он.
        - Давай мы с тобой этот замок склеим и в готовом виде Кате подарим. Ей ничего самой делать не надо будет. Только поставить и любоваться. Разве это не здорово?
        У Лешки глаза так и заблестели.
        - Здорово! Здорово ты придумал! - закричал он. - Конечно же, так и сделаем! Чего человека мучить? Сами все смастерим!
        Мы развязали золотую ленту, распечатали коробку и вытащили из нее все содержимое.
        Правы мы были, когда говорили, что Кате нипочем не собрать замок. Это занятие не для девчонок. Столько деталей, твердый картон, инструкция на двадцати страницах, клея несколько тюбиков. Нет, делать рыцарский замок, это вам не животики кукольным младенцам гладить. Здесь конструкторское мышление нужно. Математическое.
        Все три последующих дня у нас ушли на сборку замка. Конечно, больше собирал я. Все-таки я и старше, и в художественную школу хожу, где учат руками работать, да и вообще я человек мастеровой. Меня на уроках труда всегда хвалят и пятерки ставят. Но Лешка мне тоже здорово помогал. И картон резал, и клей разводил. В общем, замок мы построили что надо, и он гордым красавцем воцарился на нашем столе.
        - Красота! - воскликнули мы с братом. - Супер!
        Да, это был самый лучший в мире замок. В нем было все: и высокие мощные стены и круглые башни с воротами, и подъемный мост через ров.
        - Давай поиграем немножко, - предложил я. - Доставай своих рыцарей.
        - Да ты что! - замахал на меня руками Лешка. - Как можно чужим подарком играть? Это ведь не наш замок, а Катин. Вот когда мы ей его подарим, и она сама нас позовет, тогда мы с ней и поиграем.
        - Ну ладно, - я вынужден был согласиться. - Надо будет и себе такой замок купить.
        - А то!
        И вот настала суббота. Утром мы встали пораньше, вымылись полностью с мылом и шампунем, надели чистую одежду, сделали себе с помощью маминого фена модные прически и собрались идти в гости. И тут Лешка говорит:
        - Ой! А как же мы его понесем?
        Посмотрели мы на замок, а он действительно такой большущий. Как такой нести?
        Но тут к нам на помощь пришла мама.
        - А вы возьмите его с двух сторон и вдвоем несите. Как санитары носилки носят. До соседнего подъезда недалеко. Только в лифт не заходите, а то помнете, - посоветовала она.
        Так мы и сделали. Взяли замок с двух сторон и понесли его вниз по лестнице.
        До улицы мы дошли без приключений. А вот когда входили в Катин подъезд, Лешка мне вдруг говорит:
        - Я буду вручать Кате подарок, а ты ей какие-нибудь хорошие слова скажи в это время.
        Я чуть не упал от такого предложения.
        - Ничего себе! Я этот замок в магазине первый увидел, я его собирал, клеил, а ты дарить будешь?
        - А чего такого? Кто из нас жених? Ты или я? - сказал Лешка.
        - А с чего это ты решил, что только один ты жених? Может, я тоже женихом хочу быть? - возразил я.
        - Так нечестно! Я Катю с детского сада люблю! Ты-то тут при чем? - вспылил Лешка.
        - А я сейчас влюбился!
        - Ты мне брат или не брат?
        - Ну, брат.
        - А раз брат, то не должен у меня девушку отбивать.
        - Когда речь о любви идет, родственные связи значения не имеют, - отрезал я.
        - Но ведь ты не любишь Катю, - не поверил мне Лешка.
        Я, честно говоря, действительно не уверен, что влюблен в Катю Лемминг. Но тут на меня просто какое-то затмение нашло.
        - Еще как люблю. Побольше тебя! - упрямо сказал я.
        - Я тебя сейчас ногой пну! - рассвирепел Лешка.
        В подтверждение своих слов он попытался лягнуть меня ногой. Но у него это не получилось, потому что нас разделял замок, и Лешка до меня не достал. Я показал ему язык.
        - Все равно я дарить буду! А ты речь говори, - не унимался Лешка.
        - Нет, я буду дарить. Это мой замок! - настаивал я.
        - Нет, мой!
        - Какой он твой, если я за него больше денег заплатил. Раз больше денег моих, значит и замок мой. А ты вообще ни при чем.
        Так переругиваясь, мы поднимались по лестнице. И чем ближе подходили к Катиной квартире, тем более жарким становился наш спор.
        - Я буду дарить, а ты поздравлять! - кричал Лешка.
        - Нет. Я буду дарить, а ты поздравлять, - не уступал я.
        Когда мы оказались перед Катиной дверью, Лешка резко потянул замок к себе.
        - Мой замок! - выкрикнул он.
        - Ах, так! - И я тоже изо всей силы рванул замок.
        - Отдай!
        - Не отдам! Сам отдай!
        - И я не отдам!
        - Дурак!
        - Сам дурак!
        Мы так распалились, что стали орать на весь подъезд. И вдруг… раздался громкий неприятный хруст. Мы так сильно тянули замок каждый в свою сторону, что картон не выдержал и макет развалился на две половинки. Лешка со своей половиной упал и чуть вниз по лестнице не улетел.
        Вдруг дверь открылась, и на пороге показалась Катя.
        - Это вы, Коржики?! - весело воскликнула она. - А я-то думаю, откуда такой шум!
        Я тут же, пока Лешка не поднялся на ноги, протянул Кате свою половинку замка и сказал:
        - Поздравляю тебя с днем рождения!
        Тут Лешка вскочил и тоже протянул свою половинку, стараясь меня оттолкнуть:
        - Нет, это я тебя поздравляю!
        Катя некоторое время смотрела то на нас, то на то, что было у нас в руках, а затем недоуменно спросила:
        - А это что?
        - Это наш подарок! - выкрикнули мы хором.
        - Проходите, мальчики! - Катя засмеялась и пригласила нас в дом, обхватив руками обе половинки замка. - Спасибо за подарок.
        А потом был замечательный день рождения. Очень веселый и сладкий. И мы с Лешкой были очень довольны, что оба поздравили Катю и вручили ей подарок. Только вот, кажется, Катя наш подарок не совсем оценила. Так ведь девчонкам трудно угодить. Сказочный рыцарский замок это вам не орущий младенец.
        Парикмахер
        Это случилось в понедельник, ровно через два дня после того, как мы с Лешкой ходили к Кате Лемминг на день рождения и подарили ей самодельный рыцарский замок. Но речь не об этом.
        После завтрака в нашей квартире раздался телефонный звонок. Я взял трубку и услышал голос Кати:
        - Коржики, вы дома?
        - Дома, - ответил я.
        - Очень хорошо! Я сейчас к вам приду, - сообщила Катя и положила трубку.
        - Сейчас твоя невеста придет, - сказал я Лешке.
        - Катя? Катя Лемминг?
        - Ну да. Она самая.
        - Мама дорогая! - всплеснул руками мой влюбленный братец. - Это что же такое получается? Сейчас к нам в гости девочка придет, а у нас с тобой полный беспорядок. Постель не убрана, посуда не мыта. Что она про нас подумает? Стыд какой!
        Я даже рот открыл от удивления. Не ожидал я от Лешки такой реакции. Обычно так только наша мама себя ведет, когда к нам нежданные гости собираются.
        - Кто же виноват, что ты не убрал за собой постель, - сказал я.
        - Это ты не убрал! Сегодня твоя очередь! - тут же парировал Лешка.
        Да, квартирка у нас небольшая, у нас с Лешкой одна комната на двоих, и мы с братом спим в одной кровати, поэтому часто спорим, кто ее должен застилать.
        - Давай лучше не будем пререкаться, а вместе все уберем.
        - Давай! - обрадовался Лешка. - И посуду тоже вместе помоем.
        Надо же! Мой брат на все готов, чтобы не выглядеть перед Катей недотепой и неряхой. Мы стремительно, как настоящие солдаты, застелили кровать. Здорово у нас получилось, гладко, ни одной складочки. С посудой мы тоже быстро справились, только Лешка от волнения одну чашку разбил. Потом он схватил веник и стал пол подметать. «Это надо же, что с человеком любовь делает!», - удивлялся я. И тут в дверь позвонили. Лешка быстро весь мусор загнал в угол за дверь, кинул веник за шкаф и побежал открывать. Я за ним.
        На пороге стояла Катя в красном платье и с бантами в волосах. В руках у нее был большой красный пакет. Катя вообще любит все красное.
        - Привет, Коржики! - сказала она, входя в квартиру.
        - Привет! - хором ответили мы.
        Все засмеялись.
        У нас с Лешкой часто получается, что мы отвечаем хором. И это почему-то всех смешит. Ну и ладно. Подумаешь. Хорошо, когда людям весело.
        - Какой у вас порядок, - оглядевшись вокруг, сказала Катя.
        Лешка от похвалы весь расплылся в улыбке и стал красным как помидор.
        - Посмотрите, какая у меня шикарная укладка на голове, - продолжала Катя и повернулась вокруг себя. - Называется «Каприз принцессы». Я сама ее сделала. Нравится?
        - Ага, - сказали мы с братом. - Очень.
        Честно говоря, я особой разницы с прежней Катиной прической не заметил. Разве что теперь ее волосы были более кудрявыми и торчали во все стороны. Но если меня спрашивают, нравится мне что-то или нет, я всегда отвечаю, что нравится. Чтобы не огорчать человека. А Лешке, судя по его виду, понравилось по-настоящему.
        - Я так и знала, что вы одобрите! - обрадовалась Катя и, спохватившись, добавила: - Смотрите, что у меня есть.
        Она вытащила из пакета большую книгу в красивой глянцевой суперобложке.
        - Что это? - спросил я.
        - «Детские прически, - ответила Катя, - или как стать настоящим парикмахером». Мне эту книгу на день рождения тетя Клара подарила. Правда, классная?
        Ничего классного мы в этой книге не видели, ни я, ни Лешка, но чтобы не обижать Катю, согласно кивнули.
        - Я решила стать мастером по прическам! - счастливым и торжественным голосом объявила Катя. - Все выходные читала и изучала, как все правильно делать. Я даже на себе тренировалась. Хотела на папе еще попробовать, но он мне не разрешил. А мне нужна практика. Вот я к вам и пришла. Буду на вас практиковаться. Говорят, что лучше начинать с мужских стрижек. Ну как, будете стричься? - спросила Катя и, прищурившись, пристально уставилась на нас.
        - Я согласен, - тут же выпалил Лешка. Для Кати он всегда готов в лепешку разбиться.
        Я совсем не хотел стричься. Но Лешка с такой жалостью посмотрел на меня, что я вздохнул и махнул рукой:
        - Ладно.
        - Вот и хорошо! - обрадовалась Катя. - Сейчас самая пора привести головы в порядок. Вон как обросли к лету. Вы у меня станете красавцами. Так, где тут у меня нужная глава? - Катя зашелестела страницами. - А вот она. Короткие стрижки для мальчиков. Смотрите: здесь как раз две прически. Выбирайте, кого как постричь.
        Катя показала нам два портрета, на которых были изображены мальчишки с модными стрижками, похожие на ухоженных бизнесменов.
        - Мне вот эту, которая «Факел» называется! - Лешка ткнул пальцем в мальчишку со взбитой челкой. - Крутая стрижка.
        - Отлично, - сказала Катя. - Тогда Диме мы сделаем другую прическу - «Юный джентльмен». К тому же делать ее проще. Давай с тебя, Дима, и начнем.
        Мне, конечно, тоже хотелось иметь крутую стрижку, но я решил не спорить и согласился.
        - Мне нужны два стула и белая простыня, - сказала Катя, оглядываясь по сторонам.
        Мы быстро принесли Кате все, что она просила.
        - Обмотай простыню вокруг себя и пошли в ванную, - велела мне Катя.
        - Зачем в ванную? - удивился я.
        - Как зачем? Голову намочить. Разве ты не знаешь, что лучше стричь влажные волосы? Они ровнее ложатся и работать с ними проще.
        Она отвела меня в ванную и над раковиной с помощью душа намочила мне голову. Немного воды затекло мне за шиворот, и я захихикал.
        - Ты чего? - спросил меня Лешка, который вертелся рядом.
        - Вода холодная!
        - Я уже закончила, - сказала Катя и обернула мне голову полотенцем, прямо как в настоящей парикмахерской. - Идите, клиент, на место.
        Я сел на стул перед зеркалом. Катя достала из своего пакета всякие парикмахерские инструменты: щетки, расчески, ножницы, большие и маленькие, - и разложила их на другом стуле.
        - Надеюсь, фен у вас есть, - вдруг озабоченно сказала она. - Иначе мне придется бежать домой.
        - Есть, - не задумываясь, выпалил Лешка. - Мамин. Сейчас принесу.
        Он кинулся в ванную за феном. А Катя стала вертеть мою голову и рассматривать ее со всех сторон. Затем она взяла книгу и сказала:
        - Итак, что тут написано? «Тщательно расчешите влажные волосы и выделите теменную зону пробором». Все понятно!
        Она провела расческой по моей голове и нагнула ее так, что я мог видеть только свои ноги. Лешка принес фен и, устроившись рядом, запыхтел от любопытства.
        - А теперь начинаем стричь, - объявила Катя. - Это вовсе не трудно. Я вчера целый вечер тренировалась на бумажных листочках. Чик, чик и готово.
        И она защелкала ножницами. Мои волосы полетели на пол.
        - Здорово! - восхитился Лешка. - А можно я тоже почикаю?
        - Ну уж нет! - подал я голос. - Пусть стрижет специалист! У тебя, Лешка, руки кривые. Ты еще меня оболванишь. Не давай ему, Катя. Сама стриги.
        Катя ловко орудовала ножницами, то и дело заглядывая в книгу.
        - Значит так, выделяем нижние пряди. Окантуем их. Дима, не вертись! Вот здесь надо стричь прямым срезом, а потом косым. Так, ухо мешает. А ну-ка, Лешка, подержи ухо.
        - Ай! - заорал я, потому что Лешка так грубо схватил мое ухо, что я даже дернулся. - Осторожнее держи. Не хватай так. Больно же!
        - Да, Лешенька, - проворковала Катя, - будь нежней.
        - Ай! - снова заорал я, потому что теперь Катя кольнула меня острыми концами ножниц прямо в голову за ухом. - Да вы что, оба меня покалечить хотите?
        - Какой нервный клиент попался, - хмыкнула Катя. - Не дергайся, тогда ничего не будет. И молчи. Потому что, когда человек разговаривает, у него голова шевелится. Так можно и глаз выколоть.
        Испугавшись, что мне выколют глаз, я замер, а Катя продолжила свою работу.
        - Он у вас всегда такой неженка? - ехидным голосом спросила она у стоявшего рядом брата.
        - Да, его ни один парикмахер стричь не хочет, - без зазрения совести соврал Лешка.
        У меня даже в глазах потемнело от такой наглой лжи. Нет, каков мой братец! Это надо же такое сказать! На самом деле не я, а он не умеет вести себя в парикмахерской. Мама с ним с самого детства мучается. Когда Лешка был маленьким, его в кресло чуть не силой усаживали, а потом он начинал так вертеться, что парикмахеры нервничали, теряли терпение, ругались, а иногда дело заканчивалось настоящим скандалом. Однажды был случай, когда Лешку стриг сам заведующий парикмахерской, бородатый дядька в больших круглых очках, потому что все остальные наотрез отказались иметь дело с моим братом. И этот человек говорит такие вещи! Я сдержался, чтобы не вскочить и не надавать ему по шее только потому, что боялся лишиться глаза. Но про себя решил, что обязательно поквитаюсь с этим вредным врунишкой.
        Тем временем стрижка продолжалась.
        - Теперь самое сложное! - объявила Катя. - Челка. Подними голову.
        И сама задрала мой подбородок так высоко, что у меня чуть шея не хрустнула.
        - Тут главное - не скривить! - пояснила Катя и принялась за мою челку. Ну и, конечно же, скривила.
        - Ой! - воскликнула горе-парикмахерша. - Криво получилось. Попробую еще раз.
        Результат второй попытки был не многим лучше. Она хотела попробовать в третий раз, но я остановил ее самым решительным образом:
        - Стоп! Хватит экспериментов. И так сойдет.
        - Нет, некрасиво, надо еще подравнять, - настаивала Катя.
        - Так у меня вообще волос не останется, - упирался я. - Ты же все равно мне волосы набок зачешешь, как на фотографии показано, а там и не видно будет, прямая у меня челка, или не очень.
        - Верно! - обрадовалась мастер по прическам. - Тогда займемся укладкой.
        Она включила фен и стала водить им в разные стороны вокруг моей головы. Я эту процедуру люблю. Приятно, когда голова обдувается теплым воздухом, а в это время тебя расчесывают.
        - Готово! - наконец объявила Катя.
        Я глянул на себя в зеркало. Оттуда на меня смотрел мальчишка, прическа которого мало походила на стрижку мальчика с фотографии.
        Катя сияла от восторга.
        - Вот теперь ты действительно юный джентльмен, - сказала она, стараясь пригладить торчащие вихры.
        - Тоже мне джентльмен! - хихикнул Лешка. - Чучело какое-то!
        - Сам ты чучело. - Я показал ему кулак. - Сейчас получишь у меня за все.
        - Правильно! - поддержала меня Катя. - Нечего над чужой работой насмехаться. Димочка такой симпатичный стал.
        Лешка сразу покраснел. Понятно почему. Это в нем ревность проснулась.
        - Ладно, - буркнул он, - теперь моя очередь. Пошли в ванную голову мочить.
        Он отобрал у меня простыню, завернулся в нее как римский сенатор, (у меня в учебнике истории такой есть), и направился в ванную.
        Катя взяла лейку от душа, а я включил кран. Только я слишком сильно его повернул, потому что вода мощной струей хлынула на Лешку.
        - Ой! Что вы делаете?! Вода холоднющая! - заорал он и хотел вырваться, но не тут то было. Я его крепко держал.
        - Погоди, сейчас горячей добавлю, - сжалился я над братом. Пока мы мочили Лешке голову, сами вымокли с головы до ног. Наконец мы усадили Лешку на стул. Сидит он надутый, мокрый, как мышь, которая из лужи вылезла.
        - Ничего, Лешенька, - ласково сказала ему Катя. - Сейчас ты у нас тоже красивый станешь. Стильный. С крутой прической. Все девочки в тебя сразу влюбятся.
        - Вот еще! - фыркнул Лешка, заливаясь краской. Видно, что ему было приятно такое слышать. Он даже дуться перестал.
        «Ну, - думаю, - сейчас братец как начнет вертеться да елозить, крутиться и чесаться, вот будет потеха. Посмотрю я, как с ним Катя управится».
        Однако, к моему великому удивлению, Лешка замер как завороженный, даже дышать перестал. Не узнать человека. Начала его Катя расчесывать. Интересно смотреть, когда другого стригут. Когда сам в кресле сидишь, ничего не видишь. К тому же, дома не в парикмахерской - можно все со всех сторон рассмотреть.
        Катя раскрыла книгу на нужной странице и, читая инструкцию, пробормотала:
        - От уха до уха проведем дугообразный пробор через верхнетеменную зону, у нас получатся три главные зоны.
        - Что это еще за зоны? - спросил я.
        - Не мешай, - отмахнулась Катя. - Это наш парикмахерский язык. Профессиональный. Тебе его знать не обязательно.
        - Ну-ну, - усмехнулся я.
        - Сделаем контрольную прядь для всей стрижки, - продолжала Катя. - Нагните голову, клиент.
        Лешка послушно нагнул голову. Это надо же! Вот ведь что любовь с людьми делает!
        - Подстригаем, подстригаем! - запела Катя, щелкая ножницами. Волосы моего братишки так и посыпались на пол. - Сейчас ты у нас будешь красавчик! Просто загляденье!
        «Вот это да! Когда она меня стригла, она песни не пела. Судя по всему, она тоже к Лешке не равнодушна. Не иначе», - подумал я.
        - А вот главная зона. Передняя часть головы. Тут самое сложное, - сказала Катя, колдуя над Лешкой. - Сейчас мы все лишнее уберем, а то, что останется, будем филировать.
        - Чего? - не понял я. - Фили чего?
        - Филировать. Это значит, прореживать. Так всегда с густыми волосами делают.
        - А мне ты такое не делала, хотя у меня волосы тоже очень густые, - сказал я и ощупал свою голову.
        - У тебя другая прическа. Классическая. Там филировка не нужна. А у Лешки супермодная. Ему без филировки никак нельзя.
        Я даже расстроился. Я, значит, буду просто так ходить, а Леха супермодным.
        - Держи его ухо, - прервала мои размышления Катя.
        Я с огромной радостью схватил Лешкино ухо, посильнее сжал его, и даже слегка крутанул. Брат аж подпрыгнул и завопил как резаный поросенок:
        - Ты чего делаешь?
        - Не двигайся, - предупредил я его, - и не шуми. А то без глаза останешься.
        Лешка затих. Катя тоже петь прекратила, стрижет молча, а волос у Лехи все меньше и меньше.
        - Кать, по - моему, у тебя совсем другая стрижка выходит. Что-то не похож Лешка на мальчика в книге, - злорадно сказал я.
        - Это потому что я еще за челку не бралась, - ответила Катя. - Вот челку подстригу, тогда будет похож.
        - Отпусти ухо! - прошипел Лешка.
        Я так увлекся зрелищем стрижки, что не заметил, что все еще держу его ухо. Оно было красное мокрое и слегка торчало в сторону.
        - Все, приступаю к челке! - наконец объявила Катя.
        И ловко так, раз-два-три, обрезала Лехину челку почти наполовину.
        - Криво, - взвыл Лешка, взглянув на себя в зеркало.
        - Ничего, тут у нас есть запас волос, - успокоила его Катя. - Чтобы не скривить, ты, Димка, линейку к Лехиному лбу приставь и держи. По линейке, оно ровнее будет.
        Катя обрезала еще сантиметр волос моего брата.
        - Вот теперь ровно, - сказала она, любуясь своей работой. - Правда, Димка?
        - Правда, - подтвердил я.
        - Ничего не правда! - возмутился Лешка. - Опять вкось. Ты, Димон, линейку криво держал. Давайте еще раз.
        - Да у тебя уже волос почти не осталось, - покачала головой Катя.
        - Что же мне с кривой челкой ходить? - буркнул Лешка. - Это уже не супермодная прическа получается, а смех один.
        - Ну, как хочешь, - сказала Катя.
        Раз-два-три! Чик-чик-чик!
        М-да!
        - Ой! Кажется, я слишком много взяла, - всплеснула руками Катя. - Я же говорила, что не надо больше стричь.
        Лешка, вытаращив глаза, глядел на свое отражение в зеркале. Оттуда на него смотрел совершенно незнакомый мальчик.
        - Ничего, - успокоил я Катю и брата, - ты профилируй ему челку, и все будет как на картинке. Видишь, на фотографии у мальчика пряди какие редкие, как у миттельшнауцера.
        - Правильно! - обрадовалась Катя. - А потом феном уложим.
        Она поработала над Лешкой какими-то особыми ножницами, и тот совсем уродцем стал.
        - Инопланетянин! - не выдержав, засмеялся я.
        Губы у Лешки искривились, а глаза подозрительно заблестели.
        - Ничего, ничего, - успокоила его Катя. - Сейчас мы волосы феном поднимем. И будет все супер.
        Однако после обработки феном Лешка совсем на Иванушку-дурачка стал похож.
        - Да, - вынуждена была наконец признать Катя, - кажется, стрижка «Факел» не удалась.
        Тут Катя схватила книгу, словно ее осенило, и стала быстро листать.
        - Давай я тебе «Ирокез» сделаю, - предложила Катя Лешке, найдя нужную страницу. - Правда, гребень будет короткий. Но зато такую стрижку только самые крутые ребята носят, старшеклассники.
        Лешка готов был на все, лишь бы его голова вновь обрела человеческий вид. Катя опять заработала ножницами.
        - Это не ирокез, - сказал я, когда все было готово, - а какой - то дикобраз получился.
        - А мне нравится, - не очень уверенно сказала Катя и погладила Лешку по голове. - Конечно, практики у меня еще маловато. Ну ничего, в следующий раз я вас лучше постригу.
        - В какой такой следующий раз? - насторожился я.
        - Когда у вас снова волосы вырастут, - ответила Катя.
        Затем она посмотрела на часы и заторопилась:
        - Ой, время-то уже три часа. Надо же сколько я с вами провозилась. Ладно, пока, Коржики! Выходите во двор гулять.
        Покидав вещи в пакет и зажав книжку подмышкой, она убежала домой. А мы, посмотрели в зеркало, потом друг на друга, и решили в этот день гулять не ходить. Что-то не хотелось.
        А когда пришла мама, то она сначала ничего не поняла и даже испугалась, а потом долго и очень громко смеялась, повторяя: «Ай да Катя!» На следующий день мама отвела нас обоих в парикмахерскую, и там потрясенный заведующий, тот самый дядька с бородой, привел нас с Лешкой в порядок. У меня прическа получилась очень короткая, спортивная, а Лешку он просто постриг наголо, и его все дразнили лысым.
        А Катя, кажется, раздумала быть парикмахером, и решила стать модельером. Все-таки эти девчонки такие непостоянные.
        Как мы болели
        Однажды по телевизору показывали крутейший боевик - «Звездный десант». Фантастика про космических десантников, которые сражаются с арахнидами. Это такие инопланетные пауки-великаны. И как назло, мы с Лешкой в тот самый день ходили с мамой к тете Марине в гости. А у нее не работал телевизор. Что-то у него там сгорело. Мы когда об этом узнали, чуть не заплакали и весь вечер сидели печальные и сердитые. Мама даже обозвала нас надутыми индюками.
        На следующий день во дворе все ребята только и делали, что обсуждали этот фильм. Все его смотрели. И Ванька Парандеев и Антошка и даже Катя Лемминг. Только мы с братом стояли, хлопали ушами и никоем образом не могли поучаствовать в беседе. Потом мы стали играть в звездных десантников. Игра была, конечно, очень увлекательная, особенно для тех, кто смотрел фильм. Мы с Лешкой тоже играли с огромным интересом, хотя нам было весьма досадно, что в отличие от ребят мы плохо представляли, во что играем.
        Тогда мы с братом решили во что бы то ни стало найти этот фильм и обязательно посмотреть его. Сначала мы думали, что сделать это пара пустяков. Подумаешь, в видеопрокате кассету или диск возьмем. Делов - то!
        Но это оказалось не так-то просто. В прокате фильма не было. Как объяснила нам девушка, которая выдает кассеты, раньше он у них был, но его так часто брали на просмотр, что в один прекрасный день не вернули.
        Это было очень обидно. У моего брата на глазах даже слезы заблестели, и нос сморщился. Вот-вот расплачется. Мне его даже жалко стало. Да и сам я готов был волосы на голове рвать от досады. Но так как я старший брат, мне приходится себя сдерживать, чтобы не показать перед младшим свою слабость.
        - Ладно, - бодро сказал я Лешке, - не расстраивайся. Мы с тобой его в магазине купим. Уж там все фильмы есть. Это, конечно, будет стоить недешево, ну что поделаешь. У меня сто рублей есть.
        - А у меня пятьдесят. - Лешка сразу повеселел, и нос у него перестал морщиться.
        - И сто рублей нам мама добавит, - с уверенностью предположил я.
        Говорят, что есть такой закон подлости. Мама его еще называет законом бутерброда. Мол, как бутерброд не роняй, он все равно маслом вниз упадет и пол перепачкает, и есть его потом будет нельзя. Но что такое бутерброд! Трудно что ли себе другой сделать? А вот закон подлости штука куда более сильная и непредсказуемая. Иной раз как ни стараешься, как ни трудишься, все равно ничего не получается, и вовсе не по твоей вине.
        В общем, фильм пропал, словно его никогда и не было. Мы, наверное, магазинов двадцать облазили. Нет нигде этого звездного десанта. Или его уже раскупили, или не было в продаже вовсе. Другие фильмы есть - и Шреки, и звездные войны, и ужастики, какие хочешь, и даже Карлик Нос. А «Звездного десанта» нет. Хоть плачь. Так мы его и не нашли.
        Погоревали мы с Лешкой, погрустили и рукой махнули. Что поделаешь? Жизнь же не кончилась. Подумаешь, какой-то дурацкий фильм для малышей, где глупые десантники воюют с насекомыми. Ну, разве это не ерунда? Так я Лешку и спросил.
        - Ерунда! - не очень уверено, но горячо ответил Лешка. - Вот если бы там настоящие монстры были, как в «Чужих», было бы круто. А то, пауки! Гадость какая!
        Он даже плюнул.
        Не долго думая, мы пошли и проели наши деньги в кафе-мороженом.
        Прошло несколько дней, и мы совсем забыли про эту маленькую неприятность нашей жизни.
        И вдруг!
        Дело было в пятницу. Вечером. Лешка подходит ко мне, я гляжу, а у него глаза вытаращенные, как у кошки, когда ей на хвост наступили, а в руках у него газета с телепрограммой.
        - Ты чего? - насторожился я.
        Лешка ничего не ответил, промычал что-то нечленораздельное и в руки мне газету сунул.
        Взял я эту самую газету, а Лешка в нее пальцем тычет. Явно мне что-то показать хочет.
        - Чего ты, - рассердился я, - пальцем водишь? Не видно же ничего.
        - Ты программу посмотри, - наконец произнес мой братишка, а сам весь побелел от волнения.
        И тут я увидел, что по второму каналу будет идти «Звездный десант». У меня даже в глазах потемнело.
        - Круто! - закричал я и от радости толкнул брата в грудь кулаком.
        К моему удивлению, лицо его сделалось таким несчастным, что я даже испугался. Может, я его неловко толкнул, не рассчитал силу удара. У меня иногда такое бывает.
        - Ты чего? - забеспокоился я. - Я же не больно тебя.
        - Чего-чего? Совсем что ли не понимаешь? - закричал тогда Лешка. - Ты смотри, когда фильм показывать будут.
        Я глянул внимательнее и понял, почему мой брат так сильно расстроился. Я сам тут же расстроился не меньше него.
        Дело в том, что фильм собирались показывать на следующий день, то есть в субботу. Но беда в том, что начинался он утром в девять часов тридцать минут, то есть в то время, когда мы с Лешкой оба будем в школе.
        - Да кто же это такое злодейство придумал?! - в сердцах воскликнул я. - Такой фильм в такое время показывать! Это, наверно, враг всех детей. Они что там, на телевидении, совсем что ли мозги потеряли?
        Такого удара судьбы мы, конечно, не ожидали. Уж лучше бы вообще ничего не показывали.
        В общем, вечер был испорчен. Настроение у нас стало хуже некуда. Мы в этот день даже купаться в ванную не пошли.
        - Что это с вами приключилось? - удивилась мама.
        Но мы, разумеется, ничего ей не сказали. Какой смысл! Разве мама поймет, что мы готовы ради фильма на все, даже в школу не пойти. Да и не допустит она такого никогда. Школа для нее - это святое.
        Совсем нам грустно стало.
        - Слушай, давай попробуем маму уговорить, - предложил я брату. - Ты, Лешка, хороший подлиза. Умеешь маму уговаривать. Может, рискнешь?
        - Нет. - Лешка замотал головой. - Маму я, конечно, уговаривать могу, но школу она нам пропустить точно не позволит. Ни за что.
        - Да. Тут надо что-то другое придумать, - согласился я.
        - Вот если бы мы заболели, - мечтательно сказал Лешка. - Тогда бы нам не надо было в школу идти.
        И тут у меня в голове родилась смелая мысль.
        - Правильно, Леха! Давай заболеем.
        - Это как так?
        - Просто. Возьмем и заболеем.
        - Ты что предлагаешь на балкон босиком выбежать или холодной воды из крана напиться? - спросил Лешка и поежился. - Что-то мне не очень хочется. Потом придется в постели лежать, лекарства пить. Уколы будут делать.
        - Да нет, - успокоил я брата, - мы не по-настоящему заболеем, а понарошку.
        - Понарошку?
        - Ну да, утром скажем маме, что у нас голова болит. Она нас в школу и не пустит. А потом, когда фильм посмотрим, скажем, что уже ничего не болит. Здорово я придумал?
        - Здорово! - обрадовался Лешка. - А сработает?
        - Спрашиваешь! Забыл, какая у нас мама мнительная?
        Это верно. Мама наша детский врач и поэтому к болезням относится очень серьезно. Мы с братом, наоборот, стараемся скрыть, если у нас что-то болит, потому что она тут же начинает нас усердно лечить. Мы с Лешкой терпеть не можем лекарства и уколы. Но разве с врачом поспоришь?
        Так что мы сильно рисковали с нашей «болезнью». И все же ради фильма были готовы идти до конца.
        Утром в субботу, когда мама стала нас будить, Лешка заныл:
        - Ой-ой, мамочка! Что-то мне нехорошо.
        - Что случилось, Лешенька? - встревожилась мама. - У тебя что-то болит?
        Она стала его ощупывать и осматривать, трогать губами лоб и заглядывать в рот. А Лешка глаза закатил, (он вообще у нас артист настоящий), и простонал:
        - Голова болит.
        - Где болит?
        - Вот здесь, - Лешка приложил ладонь ко лбу.
        Тут и я присоединился.
        - Кажется, у меня тоже голова болит, - простонал я.
        Мама с тревогой посмотрела на меня и, конечно, очень расстроилась. Мне даже жалко ее стало. «Нехорошо так маму обманывать. Да еще ради какого-то фильма», - подумал я, но отступать было поздно.
        Мама поставила нам градусники и побежала смотреть, все ли лекарства есть в нашей домашней аптечке.
        - Температуры нет, - сказала мама, когда мы вернули ей градусники. - Странно. Значит, это не простуда.
        Она померила нам давление.
        - И давление в норме, - задумчиво сказала она. - А голова болит?
        - Болит, - хором простонали мы.
        - Очень болит?
        - Очень! - сказал Лешка.
        - А у тебя? - спросила мама, обращаясь ко мне.
        Я решил не повторять все за Лехой.
        - Иногда не очень, - ответил я. - А иногда сильно болит.
        - Странно, - сказала мама. - Что же это такое? Ладно. Буду вас наблюдать. Может быть, что-то вирусное.
        Это значило, что в школу мы не пойдем. Мы с братом радостно переглянулись.
        Дальше все пошло как по маслу. Мы лежали в кровати и старательно изображали больных.
        - Ты слишком не усердствуй, - прошептал я брату. - А то мама не разрешит телек включить.
        Поэтому, когда минут через десять мама спросила, как мы себя чувствуем, Лешка сказал:
        - Кажется, голова уже не так болит.
        Завтрак мама подала нам в постель, и мы вяло поели. Больные всегда мало едят. Прошел час. Мы с тревогой посмотрели на часы. До начала фильма оставалось пятнадцать минут. Пора было действовать.
        - Давай, начинай! - скомандовал я брату.
        - Мне скучно! Мама! Мне скучно! - жалобно заканючил Лешка.
        - Здрасте-пожалуйста! - воскликнула мама. - А что я сделаю?
        - Можно мы телевизор включим?
        - Какой телевизор с больной головой?
        - Ну мы немножко посмотрим. Совсем чуть-чуть! Только мультики. У нас голова уже почти не болит. Только слабость. Ну, мама! Ну пожалуйста!
        - Знаю я ваше немножко! Начнете смотреть, потом вас не оторвать. Еще температура поднимется.
        - Не поднимется.
        Тут и я пришел на помощь Лешке. Не одному же ему уговаривать. И мы стали канючить в два голоса. Скоро мама сдалась. И мы с радостью включили телевизор.
        Через пять минут начался «Звездный десант».
        Вот это кино! Просто класс! Мы так засмотрелись, что совершенно забыли, что мы «больные». Какая тут может быть болезнь, когда на экране такое происходит - космические десантники сражаются с гигантскими пауками и скорпионами на далекой планете. Вау!
        Мы с Лешкой запрыгали на кровати. В особенно страшные моменты Лешка хватал меня за руку и не отпускал, пока сцена не заканчивалась.
        - Это вы так мультики смотрите? - появилась в дверях комнаты мама.
        - Ну, мам! Это же «Звездный десант»! Ну, мы посмотрим! Еще чуть-чуть!
        Конечно же, наша мама не изверг. Как можно отказать больным детям в такой малости, как немножечко посмотреть фильм.
        - Хорошо, смотрите, а я схожу в аптеку. У нас аспирин закончился.
        Она оделась и ушла, а мы стали смотреть дальше.
        - Супер! - сказал Лешка, когда фильм закончился. - Скажи?
        - Точно, - согласился я. - Ты хотел бы быть космическим десантником?
        - Я да, а ты?
        - Конечно! Видал, какие у них бластеры? Вот бы мне такой!
        Тут Лешка выпрыгнул из кровати, подбежал к корзине с игрушками, выхватил из нее пластмассовый автомат и стал в меня стрелять.
        - Тра-та-та-та-та! - громко застрекотал он. - Убит!
        - Ничего подобного! - выкрикнул я, ловко перекатился за кровать и залег за ней. Рядом с собой я обнаружил зеленый мячик.
        - А у меня граната! - крикнул я и бросил мяч в Лешку.
        Братишка быстро метнулся под стол. Я воспользовался этим и тоже подбежал к корзине с игрушками, нашел пистолет и выстрелил.
        - Убит! - крикнул Лешка.
        - Нет, не убит! - отмахнулся я. - У меня защита! А вот ты убит.
        Лешка выпустил в меня целую очередь. Я упал на пол и задергался, потому что десантники в фильме всегда дергались, прежде чем умереть.
        Затем я понарошку заменил погибшего бойца другим солдатом, снова вступил в бой и быстро уничтожил Лешку. Ему не помогла даже двойная титановая броня. Зато новый Лешка был вооружен уже лазерной пушкой, и мне пришлось найти бомбу побольше. Ею стал баскетбольный мяч. Он убил не только Лешку, но и якобы весь его взвод. Однако его пушка уничтожила всех моих рядовых. В отчаянии я забросал Лешкиного клона тапочками, но через секунду они вернулись ко мне, и одна даже попала мне в лоб. Лешка засмеялся.
        - Ах, так! - воскликнул я и постарался тоже попасть Лехе в лоб. Тапочки так и замелькали в воздухе.
        Комната наша превратилась в настоящее поле сражения. Очень скоро ее было не узнать, потому что звездные десантники перевернули все вверх дном. Я даже кровать поставил на бок, потому что так за ней было лучше обороняться. А Леха спрятался за футляр от баяна, а сам баян поставил наверх, и когда я особенно сильно швырнул тапочку и попал в баян, тот свалился прямо на Лешку. Теперь пришла моя очередь расхохотаться.
        - Ты чего ржешь? - разозлился Лешка. - Меня чуть не раздавило.
        - Это на тебя метеорит упал, - сквозь смех произнес я.
        - Ах, так! Тогда я в рукопашную!
        Лешка налетел на меня с кулаками, и мы повалились на пол. Но я все равно не мог перестать смеяться.
        - Я тебе покажу! - кричал Лешка.
        - Слезай с меня, арахнид несчастный! - хохотал я.
        - Сам ты арахнид!
        - Ничего себе! - вдруг раздался мамин голос. - Это вы, значит, так болеете?
        Мы вскочили на ноги и ошарашенно уставились на маму. Надо же! Мы так увлеклись нашей космической войной, что даже не заметили, как она вернулась. Мы бросились было к кровати, чтобы залечь в нее и снова притвориться больными, но кровать была перевернута, постель свалена на пол, подушки вообще куда-то пропали.
        - А мы… - сказал я, - мы уже, кажется, выздоровели.
        - Да, да, - подхватил Лешка. - У нас уже ничего не болит. Мы даже можем в школу пойти.
        - Ах, в школу! - ухмыльнулась мама. - Так я вас в школу и отпустила! Нет уж, голубчики. Никакой школы вам сегодня не будет. Это вам кажется, что вы выздоровели. А на самом деле вы очень даже не здоровы. Вон вы какие красные и потные. Сейчас я вам сделаю укол, потом поставлю клизму и уложу в постель.
        Дело приняло совсем плохой оборот. Я увидел, как Лехин нос начал морщиться от страха. Он уколов ужасно боится. Да и клизму тоже.
        - Нет, мы здоровы! - закричал Лешка. - Честное слово, мама, мы здоровы. Мы просто притворялись.
        - Ах, притворялись? - возмутилась мама. - Это еще зачем?
        - Чтобы кино посмотреть. «Звездный десант».
        У мамы глаза стали огромные и круглые.
        - Дима, это правда? - повернулась она ко мне.
        Я опустил голову и виновато кивнул.
        Ну и попало же нам! Но это ничего. Фильм-то мы посмотрели.
        Гороскоп
        Все девчонки с ума сходят от Барби. Это такая кукла с очень длинными ногами и глупым лицом. В общем, красавица. Про нее даже мультфильмы есть. Но мне они не нравятся. И Лешке тоже. Зато Катя Лемминг от них и от Барби без ума. Уж не знаю, что она в ней нашла, но иногда наденет на себя все розовое, волосы назад зачешет, сумочку на плечо накинет и глаза начинает таращить. Это чтобы больше на куклу быть похожей. Нехорошо так говорить, но дура дурой. Я порой понять не могу, что в ней Леха нашел, чтобы влюбиться. Но вообще - то мой рассказ не об этом.
        Сидели мы как-то на турниках, ногами болтали. Что за турники? По сути это и не турники вовсе. Просто есть у нас во дворе заасфальтированная площадка шагов в двадцать для выбивания и сушки ковров, по ее периметру трубы с перекладинами вкопаны, чтобы ковры вешать и по ним выбивалками стучать. Если честно, то ковры на этих трубах выбивать не удобно, потому что они все время сползают, зато здорово играть в разные игры. Мы, наверное, игр двадцать придумали. Тут тебе и догонялки, и «Масло погасло», и «Кувырк-кувырк». Но самая любимая игра «Выше ноги от земли». В нее мы играем и летом и зимой. Правила у нее самые простые. Кто водит - всех ловит, а турники - это чурики, но на них надо сидеть так, чтобы ноги не касались земли. Сидеть можешь, где хочешь: и на верхних и на нижних перекладинах. Правда, больше тридцати секунд в чуриках находиться нельзя, - сгоришь. Поэтому из одних чуриков надо перебежать на другие, и так по кругу. А водящий ловит. Очень увлекательная игра. Веселая и озорная. Бывает, на турниках собирается человек десять мальчишек и девчонок, и все сидят на перекладинах и орут, словно галки,
а водящий бегает от одной трубы к другой и ждет, когда кто-нибудь «сгорит» или побежит. Прикольно! Как только мы не кувыркаемся на этих турниках, и передать нельзя! Мы на перекладинах так крутимся, что у нашей мамы, как она сама говорит, волосы дыбом встают. У нас во дворе через турники проходят все ребята. Да-да, даже малыши лишь научатся ходить, уже тянутся к турникам и висят на нижних перекладинах. Все, у кого есть младшие братишки или сестренки, тащат их в первую очередь к турникам и учат настоящей взрослой жизни. Я когда-то сам привел к турникам Лешку. Мы тогда нижние перекладины осваивали. Зато теперь в основном на верхних сидим, и не только сидим, но и ходим, прыгаем, а самое главное - висим. Висеть интереснее всего. Тут уж, кто на что горазд. Можно висеть на руках, на животе, на коленях, и даже на ступнях. Последнее самое трудное. Просто дух захватывает, когда этот трюк проделываешь. Не каждому это по силам. Пожалуй, так висеть только я и Ванька можем. Лешка с Катей жутко нам завидуют. Ничего, скоро тоже научатся. Наверное, обезьяны и те бы нам позавидовали, если бы увидели, на что мы
способны.
        Так вот, сидели как-то я, Леха, Ванька и Антон на турниках. Незадолго до этого мы так наигрались в «Выше ноги от земли», что порядком устали и теперь ничего не делали, даже не висели, а просто сидели на верхних перекладинах и расслаблялись.
        Вдруг видим, выходит из своего подъезда Катя Лемминг в образе Барби. В смысле вся розовая и важная. Обычно, когда она изображает из себя Барби, она к нам, мальчишкам, даже не подходит. Играет с девчонками. А мы тоже делаем вид, что ее не замечаем.
        Но в этот день во дворе девочек почему-то не было. Просто удивительно. Катя постояла некоторое время в нерешительности и направилась к нам.
        - Интересно, - заметил Ванька, - как она в такой узкой и короткой юбочке к нам залезет?
        - Без проблем, - ответил на это Лешка. - У нее это не просто юбка, а юбка, комбинированная с шортами.
        И точно, Катя подошла к турникам и быстро залезла на верхотуру, села между нами да еще ножки по-турецки сложила.
        - Привет, мальчики! - Катя захлопала ресницами. - Как дела?
        - Привет! - откликнулись мы. - Нормально.
        - Играть будем? - поинтересовалась Катя.
        - Нет, - ответил за всех Ванька. - Мы уже наигрались. Устали так, что сил нет.
        - Ну и правильно, - сказала Катя, - что глупостями заниматься, когда есть дела, куда интереснее. Хотите, я вам погадаю?
        - Чего? - чуть ли не хором спросили мы и от удивления едва вниз не попадали.
        - Чего-чего! - передразнила Катя. - Хотите, я вам ваше ближайшее будущее открою?
        - Как это? - удивился я. - Ты разве цыганка, чтобы будущее предсказывать?
        - Нет, она астролог, - съязвил Антон.
        - Угадал, Антоша, - улыбнулась Катя. - Я сейчас каждому расскажу его гороскоп. У меня такой журнал есть, закачаешься! «Волшебница» называется.
        Катя достала из сумки глянцевый девчачий журнал.
        - Ну с кого начнем? Леха, давай с тебя, потому что у тебя скоро день рождения. Ты у нас кто - близнец?
        - Близнец, - кивнул головой Лешка.
        - Близнецы! Близнецы! - пропела Катя и с шумом стала листать журнал. - Нашла. Близнецы-девочки. Это нам не нужно. Мальчики. Слушай. - Голос у нее сразу стал каким-то торжественным и таинственным. - В начале недели тебя ждет неожиданное событие. Будь начеку! Ты можешь поссориться со старым другом из-за любимой девушки.
        Лешка даже рот открыл от такого предсказания. А Ванька захохотал так, что чуть не свалился вниз. Мы с Антоном тоже засмеялись.
        - Леха, у тебя что, есть любимая девушка? - сквозь смех спросил Ванька.
        Лешка покраснел и ничего не сказал, хотя еще год назад везде и всем говорил, что любит Катю Лемминг. А сейчас помалкивает, и не потому что разлюбил, а потому что повзрослел. А взрослые о своих чувствах в открытую не говорят.
        - Теперь мне погадай! - попросил Ванька Катю. - Я скорпион! Посмотрим, что про меня сказано.
        - Сейчас, сейчас, - сказала Катя и снова зашелестела страницами. - Шестого и седьмого числа будь настороже. У тебя будет много дел на даче, но перед этим приведи в порядок свою комнату, иначе ее займет кто-нибудь другой.
        - Ничего себе! - закричал Ванька, и глаза у него почему-то стали круглые и удивленные. - Братцы! А ведь все верно. Шестое число - это суббота, и мать меня на дачу обещала увезти на неделю. Будешь, говорит, мне помогать сорняки полоть. Терпеть я не могу эту прополку. И забор надо красить и канаву за домом копать.
        - Это просто совпадение, - спокойно заметил Антон. - Я, например, в гороскопы не верю. Ерунда все это.
        - Ну да, ерунда! - возмутился Ванька. - А про комнату ведь тоже все верно.
        - Про какую комнату?
        - Да про мою. К нам на следующей неделе мой двоюродный брат приезжает из деревни, мамин племянник. Он в институт поступает. Так мама сказала, что пока я на даче, он в моей комнате жить будет. Ну как после этого не верить? Слышь, Кать, ты ведь говорила про комнату?
        - Говорила, - подтвердила Катя. - Теперь Димкина очередь. Старший Коржик, кто ты у нас там?
        - Я весы, - сказал я и напрягся. После того, как про Ванькину дачу и комнату так все совпало, мы стали прислушиваться к Катиным словам более внимательно, и уже никто не смеялся.
        - У тебя был очень трудный год, - объявила мне Катя. - Ты заслужил отдых. Так что отдыхай. Только не спорь с братом, потому что спор легко может перерасти в крупную ссору.
        Теперь мы с Лешкой оба рты раскрыли. Вот это да! Как угадала наша Катя! Настоящая предсказательница. Это я про трудный год. Он у меня действительно выдался нелегкий. Шутка ли, двойка в первой четверти по русскому языку. Я потом весь год пыхтел, чтобы ее исправить.
        - Круто, - только и сказал я.
        - А я все равно не верю, - сказал Антон.
        - А сейчас мы все про тебя узнаем, - усмехнулась Катя. - Ты кто?
        - Овен! - с вызовом сказал Антон, делая ударение на последний слог.
        - Тебя ждут серьезные перемены в личной жизни! - предрекла Катя. - Будь готов к борьбе за свою любовь и тогда успех гарантирован.
        - Чушь какая - то, - сказал Антон и скривил губы. - При чем тут любовь?
        - А что про тебя в гороскопе сказано? - вдруг спросил Катю Ванька.
        - Да ничего особенного, - попыталась отмахнуться Катя.
        - Нетушки, давай, выкладывай! - потребовал Ванька. - Если не хочешь сама, дай мне.
        Он выхватил из рук Кати журнал. Катя не обиделась, а только плечиками пожала и нос кверху подняла. Мол, подумаешь.
        - Ты у нас, как и Лешка, близнец, - Ванька принялся листать журнал, ища нужную страницу. - Ага, нашел. Слушайте, братцы! «Пора навести в своей жизни порядок. Обрати внимание на тех, кто тебя окружает. Ты давно уже нравишься мальчику, рожденному под знаком овна», - вслух прочитал Ванька. - Вот это да! Кто тут у нас овен?
        Все мы посмотрели на Антона. Я заметил, что Лешка сильно насупил брови.
        - А чего вы на меня так смотрите? - спросил Антон и даже отодвинулся.
        - Ой! - воскликнула вдруг Катя, забирая у Ваньки журнал. - Я совсем забыла, что мне срочно надо зайти к Маринке. Пока, мальчики!
        Она ловко спрыгнула вниз и побежала к своему подъезду. Мы молча проводили ее взглядами.
        - Получается, что если я приберусь в своей комнате, то ее никто другой не займет. Но разве Костя мне враг? - вдруг сказал Ванька.
        - А кто такой Костя? - спросил я.
        - Мой двоюродный брат, который должен приехать поступать в институт.
        - А почему враг?
        - В том то и дело, что не враг. Но если я уберу свою комнату, то сделаю ему плохо, - продолжал Ванька.
        - Как это? - не понял я.
        - А так! Он ведь должен занять мою комнату!
        - Если ты ее не уберешь.
        - Именно! А если я ее приберу, то, что будет?
        - Что будет?
        - Что-то нехорошее произойдет с Костей, раз он не приедет в город и не поселится у нас, в моей комнате. Может, он под машину попадет или утонет, когда купаться пойдет. Нет! Теперь я нарочно в своей комнате ничего убирать не буду. Даже соринку не сдуну.
        - Ерунда все это, - сказал опять Антон.
        И вдруг Леха как закричит:
        - Чего ты тут вообще сидишь?
        - А чего мне не сидеть? - опешил Антон.
        - Ты должен за Катей бежать, раз она тебе нравится!
        - Кто тебе сказал, что она мне нравится, - удивился Антон. - Или вы этой ерунде поверили?
        - Вот гад! - возмутился Лешка. - Еще прикидывается, что он ни при чем! А еще друг называется! Сейчас как спихну тебя вниз!
        Мой братец даже ногу поднял, чтобы выполнить свою угрозу.
        - Ты должен постоять за свою любовь, - тут же вставил Ванька, обращаясь к Антону. - И тогда успех гарантирован.
        Наверное, если бы он этого не сказал, то ничего бы и не случилось, но после этих слов, Лешка взял и пихнул Антона ногой в бок. Тот чуть вниз не слетел.
        - Ах, ты так?! - закричал он и кулаком стукнул Лешку по уху.
        Лешка ответил Антону ударом в глаз. Через секунду оба они спрыгнули вниз и налетели друг на друга, точно петухи.
        - Антон-пардон! - кричал Лешка и молотил своего лучшего друга и одноклассника кулаками.
        - Лешка-картошка! - обзывался тот в ответ, яростно отбиваясь.
        - Давай, пацаны! - подначивал дерущихся Ванька. - За любовь надо бороться! Кто победит, тот и будет Катькиным женихом. Леха, не сдавай позиций. И ты, Антоха, помни, что успех гарантирован.
        - Лешка! Антон! - закричал я. - Кончайте драться! Что за детский сад?
        Но ребята уже сцепились, как настоящие борцы, и повалились на землю. Каждый пытался подмять под себя соперника. Они пыхтели, сопели и то один сидел на другом, то другой.
        - Давай их разнимем, - сказал я Ваньке.
        - Да ладно, пусть еще подерутся!
        - Ну да, это же не твоему брату достанется, - с обидой сказал я. - Чего тебе волноваться? И вообще это ты их поссорил!
        - Диман, ты чего? - удивился Ванька. - При чем тут я? Это все гороскоп! Вон как все точно сбывается.
        Я плюнул, спрыгнул с турников и бросился к Лешке и Антону, схватил их за шиворот и стал отдирать друг от друга. Но они так крепко сцепились, что один бы я ни за что не справился, если бы мне Ванька на помощь не пришел. Вместе мы оттащили их друг от друга. Я Леху, Ванька Антона. А они оба продолжали вырываться и наскакивать друг на друга.
        - Попробуй только к Кате подойди! Антон-батон! - никак не мог угомониться Лешка.
        - Подойду и тебя не спрошу! Леха-кроха!
        С огромным трудом мы наконец их успокоили. Насупленные, перепачканные и потрепанные, все вернулись на турники. Мы с Ванькой Лешку с Антоном друг от друга подальше отсадили и сами между ними сели.
        - И чего ты до него докопался? - проворчал я, вытирая грязь со щеки брата.
        - А чего он? - буркнул в ответ Лешка. - Того?
        - Чего того?
        - В Катю влюбился! Он же знает, что я ее люблю! Все об этом знают!
        - Эх, братец, - сказал тогда Ванька с видом знатока, - так ведь чувству не прикажешь.
        - Да не любит он ее! - постарался успокоить я брата. - Слышь, Антон! Скажи, что ты не любишь Катю Лемминг.
        - Отстаньте вы от меня со своей любовью! - взвыл Антон, вытирая с носа кровь. - Совсем с ума посходили! Я с тобой, Лешка, больше не вожусь!
        Он спрыгнул вниз и пошел к своему подъезду.
        - Вот ведь как все сбылось! - радостно воскликнул Ванька. - Сказано тебе, Леха, было, что ты поссоришься со своим лучшим другом из-за девушки. Так оно и случилось.
        - Он у меня еще получит! - опять вспыхнул Леха, с ненавистью глядя вслед уходящему Антошке.
        - С чего ты решил, что он влюблен в твою Катю? - не выдержал я.
        - Но он же не сказал, что не любит ее! - воскликнул Лешка. - Не сказал! Значит, любит! И он мне больше не друг!
        - Да не любит он ее! - попытался я убедить Лешку в обратном. - А не говорит из вредности.
        - Нет, любит! - упрямо помотал головой Лешка.
        - Не любит! - закричал я и почувствовал, как меня тоже начинает наполнять злость. - Не любит!
        - Любит!
        - Тихо, Диман! - сказал тогда Ванька. - Ты разве забыл, что тебе было в гороскопе сказано?
        - Что?
        - Не спорь с братом, потому что спор может перерасти в крупную ссору. Ты этого хочешь?
        - Не хочу!
        - Тогда не спорь.
        И я не стал спорить, потому что испугался, что действительно серьезно поругаюсь с Лешкой.
        - Да, - сказал Ванька, воздев к небу палец. - Гороскоп - это сила!
        Трудное детство
        Самое грустное на свете дело - это собирать школьный портфель. Терпеть не могу этим заниматься. Лешка тоже этого не любит с первого дня. Хотя нет, сначала ему это даже нравилось. Я хорошо помню, с какой охотой он собирал рюкзак в первый месяц - сентябрь. Он никого не подпускал к своему рюкзаку, все делал сам. Клал пенал, учебники, тетради. Но так продолжалось не долго. Все изменилось в начале второй четверти. Теперь Лешку к рюкзаку калачом не заманишь.
        - Ты портфель собрал? - спрашивает его мама после ужина.
        - Нет еще, - машет рукой Лешка.
        - Почему?
        - Некогда. Разве не видишь, я рисую?
        - Дима, а ты? - спрашивает мама меня.
        - Я еще уроки не закончил, - отвечаю я. - Мне английские слова учить.
        У Лешки уроков не меньше. Ему надо рисунок дорисовать, цветок на лист бумаги приклеить, английские слова, как и мне, выучить и еще работу над ошибками сделать.
        Девять часов вечера. Мама опять спрашивает:
        - Дима, ты портфель собрал?
        - Да, - отвечаю я. - Собрал.
        - И слова английские выучил?
        - И слова выучил.
        - Леша, а ты?
        - Что я?
        - Портфель собрал?
        - Какой портфель?
        - Не зли меня!
        - Я и не злю, мамочка. Но у меня же не портфель. У меня рюкзак!
        - Какая разница?
        - Очень большая.
        - Ладно. Ты рюкзак собрал?
        - Нет еще.
        - Почему?
        - Не успел.
        - Быстро собери! Завтра утром опять искать все будешь?
        - Не буду!
        - Я пошла мыть голову и чистить зубы. Если рюкзак не будет собран, когда я выйду из ванны, берегись! - строго говорит мама и уходит из комнаты.
        - Дим, а Дим! - пристает ко мне Лешка. - Помоги мне портфель собрать!
        - Не портфель, а рюкзак!
        - Ну рюкзак! - покорно соглашается брат. В такие моменты он никогда не спорит.
        Я уже спать хочу, но знаю, что Лешка не отстанет.
        - Ладно, - говорю, - но только в последний раз.
        - Конечно, в последний раз! - радостно восклицает Лешка. - Обычно я всегда сам собираюсь, но сейчас у меня сил нет. Все силы на уроки ушли.
        Начинаем мы собирать Лешкин рюкзак.
        - Где у тебя математика? - спрашиваю я.
        - Где-то тут была. Вот только что я ее видел.
        Но математики нигде нет. Ищем мы ее по всей комнате, все на столе перевернули, нет нигде учебника.
        - Куда же ты ее дел? - удивляюсь я.
        - Не знаю.
        - А кто должен знать? Пушкин?
        - Не знаю!
        - Ладно, давай тогда русский язык и прописи.
        - Вот, - протягивает мне Лешка две толстые тетрадки.
        Я открываю рюкзак.
        - Вот это да! - говорю. - Смотри, вот же твоя математика. Что же ты не сказал, что уже положил ее?
        - Я забыл!
        - Как дам сейчас по шее!
        Лешка на всякий случай отпрыгивает в сторону.
        - Что у тебя завтра еще? - спрашиваю я. - Смотри расписание.
        - Чего смотреть? Я и так помню, - говорит Лешка. - Пение завтра и физ-ра.
        Физ-ра - это физкультура.
        - Раз физ-ра, - говорю я, - давай форму.
        Лешка убегает за спортивными трусами и майкой.
        - Вот, - протягивает он мне комок каких-то тряпок.
        - Да что же они у тебя такие мятые? - возмущаюсь я. - Неужели так и пойдешь завтра? И тебе не стыдно?
        - А чего? Ничего не мятые. Я когда на себя их надену, они и разгладятся.
        Я вздыхаю и запихиваю форму в рюкзак.
        - Где твои кроссовки?
        - Я прямо в кроссовках в школу пойду, - говорит Лешка. - Чего их зря таскать?
        Это правильно. Я и сам так делаю. Правда, ногам после урока физкультуры жарко, и мокрые они какие-то, но что поделать? В жизни без трудностей не бывает. Мы же не девчонки, чтобы на такие мелочи внимание обращать.
        - Так, пение еще, - говорю я, когда с формой покончено. - Значит, нужна будет нотная тетрадь. Где она?
        - Я ее потерял, - говорит Лешка.
        - Как потерял?
        - Так. Оставил в музыкальном классе, а когда вспомнил, то ее уже не было.
        - Когда же ты вспомнил?
        - Вчера.
        - Это что же ты целую неделю не вспоминал?
        - Ну да! У меня и так столько важных дел, чтобы я еще про всякую мелочь помнил.
        - Вот поставит тебе завтра Марина Ивановна двойку, тогда узнаешь, какая это мелочь, - ворчу я.
        - Не поставит, - говорит Лешка, - первоклассникам двойки нельзя ставить. Закон такой есть.
        - Очень ты умный!
        - Да, я такой.
        - Что там дальше? Фломастеры положили?
        - Положили.
        - А пластилин?
        - Тоже положили.
        - Учебники все?
        - Все.
        - Давай подсчитаем. Сколько должно их быть?
        - Восемь.
        - Раз, два, три… семь, восемь. Все на месте.
        Да, такая у первоклассников нелегкая жизнь. Уроков четыре, не считая продленки, а учебников надо нести восемь.
        - Теперь тетради. Четыре простые, вот они все, четыре с прописями, рабочие. Одной не хватает.
        - Это по пению, - подсказывает Лешка.
        - Тогда все на месте.
        - Еще не все! - восклицает Лешка. - Кое-что я забыл!
        - Что забыл?
        Лешка бежит к корзине с игрушками и достает из нее человека-паука и пистолет. Протягивает мне.
        - А это еще что? - удивляюсь я.
        - Ты что слепой?
        - Зачем тебе человек-паук?
        - С Женькой на перемене будем играть в монстров, - объясняет Леха.
        - А пистолет зачем?
        - Как зачем? - удивляется брат. - У нас же завтра на продленке генеральная битва будет. Как я, по-твоему, без пистолета воевать буду? Из пальца стрелять?
        Да, из пальца, конечно, стрелять стыдно. Засмеют.
        - Ладно, давай сюда, - вздыхаю я, и человек-паук с пистолетом отправляются в рюкзак. - Помоги мне застегнуть.
        Мы вдвоем долго пыхтим и кряхтим, прежде чем нам удается застегнуть все молнии на Лешкином рюкзаке. Даже вспотели. В довершение ко всему я вставляю в боковой сетчатый карман пластиковую бутылочку с водой. Если мой братец захочет пить, а он обязательно захочет, после того как набегается на перемене, ему не надо будет бежать в столовую.
        Когда все было собрано, то рюкзак первоклассника получился в два раза толще, чем мой, третьеклассный.
        - Спорим, ты его не поднимешь, - говорю я.
        - Подниму.
        Лешка с трудом поднимает свой рюкзак.
        - Видал? - с гордостью говорит он.
        - Молодец, - хвалю его я и вздыхаю, потому что знаю, что все равно завтра утром мне придется волочить этот рюкзак в школу. Я ведь старший брат. Хорошо еще, что мы недалеко от школы живем.
        - Ну как, собрался? - спрашивает мама, выходя из ванной.
        - Все в порядке, мамуля, - радостно сообщает Лешка. - Я портфель собрал. То есть рюкзак.
        - Молодец! - улыбается мама.
        - Это я Лехе помогал, - спешу добавить я. - Один бы он ни за что не справился.
        - И ты молодец. - Мама взъерошивает мои волосы. - А теперь оба умываться и спать. Быстро! Завтра вас в семь утра подниму.
        Мы бежим в ванную чистить зубы и умываться. Времени у нас немного, потому что мама волосы высушит и лампу выключит.
        Скоро мы ложимся в кровать и быстро засыпаем. А завтра снова в школу, снова уроки, домашние задания и собирание рюкзака. Словом, трудное детство.
        Валентинка
        Накануне четырнадцатого февраля - дня святого Валентина, - то есть тринадцатого числа Лешка просто всех замучил.
        - Я хочу подарить Кате самую красивую валентинку! - заявил он. - Чтобы она была лучше всех.
        - И где ты ее возьмешь? - усмехнувшись, спросил я брата. - Купишь в магазине самую дорогую открытку?
        - Я сделаю ее собственными руками! - ответил Лешка. Достал картон, цветную бумагу, фломастеры, ножницы, клей и еще много всякой всячины. Разложил все на письменном столе, засучил рукава, высунул язык (он всегда высовывает язык, когда что-то мастерит) и взялся за дело.
        После нескольких неудачных попыток нарисовать что-нибудь хорошее, Лешка разозлился и накинулся на меня:
        - А ты чего смотришь? Помогай! Брат ты мне или не брат?
        - Брат, - вздохнул я.
        - Друг ты мне или сундук?
        - Друг.
        - Тогда нарисуй мне сердце, а то оно у меня все время кривое какое-то получается, - попросил Лешка.
        Я взял красный фломастер и нарисовал сердце.
        - Что-то оно у тебя слишком маленькое получилось, - не одобрил мою работу Лешка. - Сердце жадного человека. А разве я жадный?
        Я нарисовал сердце побольше.
        - Опять маленькое! - воскликнул братец.
        - Если я нарисую еще больше, - сказал я, - оно у тебя не влезет в ящик для валентинок.
        - Ладно, - согласился Лешка. - Теперь обклей его золотой бумагой, чтобы красиво было.
        - А я бы сделал сердце красным, - предложил я.
        - Почему?
        - Потому что красный цвет - это цвет любви. Как красные розы.
        - Ладно, пусть будет красным, - немного подумав, махнул рукой Лешка. - А буквы сделаешь золотыми. Хорошо?
        - Хорошо, - не стал спорить я. - Ты давай трафаретом буквы рисуй и вырезай их. Какую надпись ты хочешь сделать?
        - Катя, я тебя люблю! - сказал Лешка и покраснел.
        - Прямо так и напишешь?
        - А что еще можно написать на валентинке?
        - Ну не знаю, - я пожал плечами. - Никогда, понимаешь, никому валентинок не писал.
        - Эх, ты! А еще в пятом классе! - возмутился Лешка.
        - Тоже мне, жених! - поддел я Лешку, чтобы не остаться в долгу.
        Мы провозились с валентинкой весь вечер. Испортили стопку бумаги прежде чем, все получилось как надо. Закончили глубокой ночью. Зато и валентинка у нас вышла - загляденье. Алая, как роза, с золотыми буквами и золотой каемочкой. Счастливый Леха прижал валентинку к груди и отправился спать.
        На следующий день в школе царило такое возбуждение как перед Новым годом. Все - и малыши, и старшеклассники - отмечали день святого Валентина. Я не знаю, кто такой, этот святой Валентин, по телевизору говорили, что он был священником, который венчал влюбленных в церкви после того, как король запретил свадьбы. И его даже за это казнили. Вот чудак! И король тоже хорош. Это надо же - запретить свадьбы! Наверное, у него злая жена была. В общем, день всех влюбленных в этом году отмечался как никогда бурно и весело. Все ребята - и мальчишки, и девчонки - то и дело бегали по школе от класса к классу и бросали свои валентинки в специальные, похожие на почтовые, ящики.
        - Ты мне поможешь незаметно бросить валентинку в ящик четвертого «Б»? - попросил меня Лешка, когда мы подходили к школе. - Знаешь, Димка, не хочу я у всех на виду ее бросать.
        - А как же ты хочешь? - удивился я.
        - Давай пока я буду валентинку в ящик бросать, ты на стреме постоишь.
        Мы с Лешкой разработали тайный план, договорившись встретиться в коридоре во время третьего урока в точно назначенное время. Ровно в десять тридцать во время русского языка я поднял руку и спросил:
        - Можно выйти, Татьяна Анатольевна?
        Получив разрешение, я осторожно выскользнул из кабинета. Начальные классы у нас находятся на третьем этаже. Через минуту я был уже на месте возле ящика четвертого «Б». За дверью Катиного класса учительница рассказывала детям что-то про птиц. Лехи еще не было. Прошла минута, вторая, третья. Он не появлялся. Я начал нервничать, потому что мое отсутствие становилось слишком долгим. Только я решил вернуться в свой класс, как из соседнего кабинета появилась лохматая голова Лешки.
        - Ты чего опаздываешь? - зашипел я на него, словно змея. - Я уже битый час тут торчу.
        - Ничего я не опаздываю! - зашептал в ответ мой брат. - Ровно десять тридцать.
        Он сунул мне под нос свои часы. На них действительно было половина одиннадцатого. Надо же, у нас оказывается, часы по-разному идут. В пять минут разница.
        - Ладно, - смягчился я, - давай сюда свою валентинку. Сейчас мы ее в ящик опустим.
        - Ой! - вдруг воскликнул Лешка, и глаза у него сделались круглые, словно блюдца. - Я, кажется, ее забыл.
        - То есть, как забыл? - опешил я.
        - А вот так, думал о том, как бы в десять тридцать отпроситься из класса, боялся, что Маргарита Павловна меня не выпустит, и забыл, что валентинку надо за пазуху спрятать. Она у меня в рюкзаке осталась.
        Я только плюнул с досады. Но таков уж мой братец. Тут ничего не поделаешь.
        - Ладно, операция переносится на четвертый урок. Встречаемся здесь же в одиннадцать тридцать. Только смотри, на этот раз не забудь самое важное, - строго предупредил я Лешку.
        - Не забуду! - пообещал он, и мы разбежались по своим кабинетам.
        - А мы уж думали, что ты в туалете утонул, - сказала Татьяна Анатольевна, когда я вошел. - Уже спасателей вызывать собрались.
        Все засмеялись. А я сел на свое место и сделал вид, что ничего особенного не произошло.
        На перемене все просто с ума посходили с этими валентинками. Мне даже завидно стало.
        Начался четвертый урок. Я стал следить за часами. Вот наступило одиннадцать тридцать. Я уже хотел было поднять руку, но тут вспомнил, что у Лешки часы на пять минут отстают. Чего, думаю, я опять в коридоре торчать буду. Нет, лучше я пять минут подожду. Через четыре минуты я отпросился с урока математики и побежал на третий этаж.
        Лешка был уже на месте. Злой, как черт.
        - Ты где пропадаешь? - зашипел он. - Я тебя уже целый час жду.
        - Так ведь у тебя часы на пять минут отстают, - напомнил я ему.
        - Я знаю про это, и поэтому раньше пришел!
        Надо же! Опять мы с ним разминулись. За дверью четвертого класса учительница снова рассказывала что-то про птиц. Что они там помешались на этих птицах? Как будто больше в школе рассказать не о чем!
        - Ладно, - сказал я. - Бросай свою валентинку.
        - А я уже бросил! - радостно сообщил Леха. - Операция благополучно завершена. Ура!
        Вернулся я к себе, и тут мне обидно стало. Без меня Лешка валентинку бросил. И вообще, почему все посланиями обмениваются, а я, как дурак, без валентинки сижу. Что я хуже других что ли?
        И тогда я прямо в тетради нарисовал красивое сердечко, конечно, не такое большое, как для Лехи, раскрасил его красной ручкой и стал думать, что же на нем написать. Думал, думал, а потом взял и просто вывел:
        «Катя, я тебя люблю!»
        На пятом уроке, в двенадцать тридцать я поднял руку и попросился выйти.
        - Димыч, - прошептал мне Ванька, мой сосед по парте, - ты чего вчера наелся, что сегодня все время в туалет бегаешь?
        Я ничего не ответил и через минуту был возле ящика Катиного класса. За дверью слышался голос учительницы. Я прислушался. В этот раз она рассказывала про рыб.
        После пятого урока все мы, то есть пятый «Б», побежали к своему кабинету, чтобы открыть наш ящик. Мы занесли его в класс, сняли крышку и высыпали на первую парту целую гору разноцветных сердечек. Каких тут только не было! Я в жизни столько не видел. Девчонки стали распределять валентинки между собой и считать, кому больше прислали. Попадались валентинки, адресованные и мальчикам, но в основном были девчачьи.
        - Дима Коржик! - вдруг выкрикнула Таня Маракова. - Это тебе. Держи. От девочки!
        Она протянула мне желтенькое сердце. И все на меня как-то странно посмотрели. А у меня у самого сердце вдруг забилось от волнения. Я никогда раньше валентинок не получал. А тут, вот она. С красивой надписью:
        «С днем святого Валентина!» и стишок:
        В праздник превратится день любой,
        Если рядом будем мы с тобой.
        И еще от руки написано: Дима, ты просто прелесть!
        - Ваня Парандеев, а это тебе! - снова выкрикнула Таня Маракова и протянула ему точно такую же валентинку, как у меня. Даже стихи те же самые.
        - Здорово! - обрадовался Ванька. - Это, наверно, от Кати Лемминг. Не зря я ей валентинку послал.
        - Ты ей послал валентинку? - удивился я.
        - Ну да. А кому же мне еще посылать, как не Катьке?
        - И что ты написал?
        - Чего написал? - Ваня слегка покраснел. - «Катя, я тебя люблю». А чего еще на валентинках пишут?
        Я ничего не сказал и пошел к Лешке, чтобы с ним встретиться и домой вместе идти.
        Лешку я не нашел. Зато встретил Антона.
        - Где Леха? - спросил я у него.
        - Одеваться пошел, - ответил Антон, махнув рукой в сторону гардероба. - Смотри, Димка, что у меня есть! Это от Кати Лемминг. Правда, красивая?
        Он достал из-за пазухи валентинку как две капли воды похожую на мою и Ванькину.
        - Обыкновенная, - небрежно бросил я и побежал вниз по лестнице.
        Лешка встретил меня на улице перед школой, счастливый и сияющий. И сразу же показал мне все ту же желтенькую валентинку.
        - Видал? Катя меня тоже любит.
        - Здорово! - сказал я.
        Но свою валентинку показывать ему не стал. Зачем человека расстраивать? А про себя подумал, что девчонки все-таки очень непонятный народ. И о чем они только думают?
        Зоопарк на стене
        Эта история произошла год назад. Я учился в четвертом классе, а Лешка во втором. Однажды мама сказала, что уезжает в Москву на учебу на целую неделю. Мы с Лешкой, конечно, очень расстроились и загрустили. Шутка ли? И так мы маму видим только по вечерам, когда она с работы приходит и по выходным, которые пролетают не успеешь глазом моргнуть, так теперь, видите ли, целую неделю нам без нее жить. Просто безобразие!
        Особенно загрустил Лешка. Он даже похудел от расстройства и стал квелым, как вареная свекла. А после того, как мы маму проводили на вокзал и посадили на поезд, он и вовсе заболел. Вернулся домой, лег на кровать и стал молча лежать, отвернувшись к стенке.
        На время маминого отсутствия к нам переехала жить бабушка.
        - Не иначе Лешенька заболел, - сказала она и потрогала лоб брата. - Температуры вроде нет. А глаза больные. И бледный чего-то.
        Покачала она головой и пошла готовить ужин. Когда стол был накрыт, Лешка вяло приплелся на кухню, но есть почти ничего не стал. А аппетит у него всегда был очень даже замечательный.
        - Странно, - сказала бабушка. - Что это с тобой, Алексей?
        Поглядел я на Лешку и у меня тоже аппетит пропал. Мне тоже было тоскливо и ничего не хотелось делать. А к вечеру у Лешки поднялась температура. Он у нас такой: если разволнуется из-за чего-нибудь, то у него может подскочить температура. Вот она и подскочила.
        Утром я в школу пошел один. И мне было очень грустно, и весь день я был сам не свой. Я даже с ребятами мало общался и на уроках плохо слушал. Хорошо хоть двойку не схлопотал.
        Вернулся я домой после уроков, смотрю, лежит мой брат носом к стенке и пальцем обои ковыряет. Проковыряет дырочку и отрывает обои от стены кусочками. Прямо как маленький ребенок.
        - Что же ты стену портишь? Смотри, какое теперь здесь пятно некрасивое! - отругал я брата.
        - Ну и что? - безразлично прошептал Лешка.
        - Как ну и что? Вернется мама, увидит такое безобразие на стене, расстроится. Ты этого хочешь?
        Лешка ничего не ответил. Только к вечеру, смотрю, он еще одну дырку на обоях проковырял. И вместо одного серого бетонного пятна, темнели на стене уже два. Бабушка это увидела, тоже на Лешку набросилась и стала его ругать за то, что он стену испортил.
        - Это же теперь обои переклеивать надо! - возмущалась она. - Не ребенок, а просто наказание.
        - Ну и будет тебе от мамы, - сказал я брату, ложась спать.
        - Ну и что? - едва слышно сказал Лешка и всхлипнул.
        - Ты это чего? - забеспокоился я. Смотрю и вижу, как по лицу брата стекают одна за другой две слезинки. - Рёва-корова!
        - Ну и что? - всхлипнул еще раз Лешка и заплакал. - Я к маме хочу.
        И оттого, что он заплакал, мне так тоскливо стало, что тоже плакать захотелось. Даже глаза защипало. Но я все-таки сдержался.
        - Ладно, не плачь, казак, атаманом будешь! - как можно бодрее сказал я.
        - Не хочу быть атаманом. Хочу к маме.
        Да, Лешка у нас иногда бывает маменькиным сынком и плаксой. Я даже не знал, как его утешить. Не по голове же его гладить. Все-таки человек уже во втором классе учится. И тогда я пригляделся к стене и вдруг меня осенило:
        - Смотри, Леха, а вот это пятнышко, что ты проковырял, на кошку похоже.
        - Где? - оживился Лешка. - Которое?
        - Да вот! Смотри. Прямо настоящая кошачья мордочка. Вот нос, вот ухо, а вот шея. Правда, здорово?
        Лешка шмыгнул носом и пальцем обвел свое творение.
        - Ничего не похоже! - угрюмо пробурчал он.
        - Эх, ты! - воскликнул я. - Сейчас я тебе покажу.
        Я выскочил из постели, прямо босиком подбежал к столу, взял коробку с цветными фломастерами и вернулся в кровать.
        - Смотри!
        Через десять секунд серое пятно превратилось в веселого озорного кота с хитрой мордой.
        - Теперь видишь?
        - Здорово! - восхитился Лешка. - Действительно кот. На Катиного Бастика похож. Точно, вылитый Бастик! Классные ты ему глаза нарисовал. Только раскрасить надо, чтобы красивее было.
        - Давай раскрасим, - согласился я.
        И мы раскрасили нашего кота. Получилось очень здорово. Лешка и плакать забыл, так он котом залюбовался.
        - А как мы его назовем? - спросил он.
        - Как хочешь, так и назови, это же твой кот. Ты его наковырял.
        - Раз он на Бастика похож, то пусть Бастиком и будет.
        Так на нашей стенке появился новый жилец. Кот Бастик.
        Утром Лешка опять в школу не пошел. Бабушка его не пустила, сказала, что у него горло красное. Лешка остался дома, но не такой несчастный, как прежде, потому что рядом с ним на стене красовался Бастик.
        Вечером Лешка снова начал морщить нос и хныкать, что он хочет к маме. Я решил это прекратить. Ткнул в новое пятно, которое Лешка проковырял днем.
        - Смотри, - весело сказал я, - а это ведь вылитый слон.
        - Не похож, - скривил губы Лешка, а сам мне фломастер протягивает.
        Нарисовал я слона. Такой слон замечательный получился, мне самому понравился.
        - Как из мультика, - заулыбался Лешка и стал слона раскрашивать.
        А третье пятнышко у меня превратилось в жар-птицу из сказки про Конька-Горбунка.
        - Супер! - воскликнул Лешка.
        На следующий день, когда я пришел из школы, меня ждали еще два свежих пятна. Одно я превратил в бегемота, а другое сам Лешка сделал крокодилом. Крокодил у него, правда, вышел кривоватый, но ничего. Я поправил. Не зря же три года в художественную школу хожу. Каждому зверю мы дали имя, и про каждого сочинили не одну историю. И за этим занятием время как-то быстро пробежало. А потом вернулась мама и ничуточки нас не ругала за то, что мы обои испортили. Так и получилось, что на нашей стене у кровати появился самый настоящий зоопарк.
        Цирк приехал!
        В наш город приехал цирк. Это удивительное событие. И хотя цирк каждый год приезжает, все равно здорово. Город, словно по волшебству, преобразился оттого, что кругом запестрели большие разноцветные плакаты с клоунами, лошадьми и акробатами. Лето тоже стало сразу теплее и веселее. И небо стало таким голубым, что на него больно было смотреть. Мы с Лешкой обожаем цирк и даже мечтаем стать клоунами, когда вырастем, или акробатами. На худой конец, дрессировщиками. Я в цирке был раз десять, наверное, а может быть, и того больше. Лешка был в цирке на два раза меньше меня. Потому что он младше. И он мне страшно завидует и мечтает меня обогнать. Но я этого не допущу.
        Как только мы узнали, что приехал цирк, все разговоры были только об этом: мы с ребятами сидели на лавочке перед подъездом и вспоминали, кто сколько раз ходил в цирк, когда, и где, и что там видели. Мы с Лехой оказались победителями, потому что выяснилось, что больше нас в цирке никто не был.
        И только Катя во время нашего разговора о цирке почему-то молчала и вообще была какая-то грустная и безучастно смотрела в сторону.
        - А ты, Катя, сколько раз в цирке была? - спросил Лешка.
        И тут вдруг Катя повела себя странно. Глаза у нее сделались злыми, колючими, она прищурилась, прямо как наша мама, когда ругать нас собирается.
        - А тебе какое дело, сколько раз я в цирке была? - ни с того ни с сего набросилась она на Лешку.
        - Ты чего? - опешил Лешка. - Чего взъерепенилась?
        - Ничего! - яростно ответила Катя. - Расхвастались тут! Десять раз они в цирке были! Клоунами хотят быть! Подумаешь! Акробаты глупые!
        Она пшикнула, прямо как чайник, сложила руки на груди и отвернулась.
        - Кать, ты чего так разозлилась? - опять уже осторожно подступился к ней Лешка и легонько тронул ее за локоть.
        - Ладно тебе, - вмешался тут я. - Чего к человеку пристал? Может быть, она цирк не любит.
        - Цирк не любит? - Лешка выглядел потрясенным. - Разве такое бывает?
        - Ну не знаю, - пожал я плечами, - или, может быть, она в цирке ни разу не была.
        - В цирке не была? - еще больше изумился Лешка. - Ты что, смеешься?
        Тут Катя повернулась к нам, и мы увидели, что у нее по щекам текут слезы.
        - А вот и не была! - выкрикнула она. - Никогда не была! Довольны теперь?
        Мы так и ахнули. Неужели такое возможно, чтобы Катя, та самая Катя, у которой столько игрушек, даже говорящий младенец, сосущий бутылочку с молоком, есть, и которая уже два раза с родителями за границу ездила, ни разу не была в цирке?
        Какое-то время мы все подавленно молчали. Наконец я сказал:
        - Наверное, тебя в городе не было, когда к нам цирк приезжал. Ты ведь все время в разъездах. То на море, то еще где. Вот и не попала в цирк. Ведь так?
        Катя посмотрела на меня с благодарностью и улыбнулась:
        - Да нет, просто так вышло. Мама уже который раз обещает меня в цирк сводить, да все не получается никак. То одно мешает, то другое. И папа тоже всегда занят. Вот я в свои десять лет в цирке ни разу и не была. Перед людьми стыдно.
        Девочка встала со скамейки и пошла к своему подъезду, горестно опустив плечи. А Лешка смотрел ей вслед такими грустными глазами, как будто это он ни разу не был в цирке. Когда за Катей захлопнулась подъездная дверь, он вскочил со скамейки и стал ходить взад и вперед, как тигр в клетке.
        - Эту несправедливость надо исправить! - наконец твердым голосом сказал он.
        - Что исправить? - не понял я.
        - Это безобразие. Взрослая девочка, а в цирке ни разу не была. Нет, надо что-то делать.
        Он еще несколько раз быстро прошелся вдоль скамейки. У меня даже в глазах зарябило.
        - Да не мельтеши ты! - сказал я. - Что ты предлагаешь?
        - Что я предлагаю? - Лешка остановился, и глаза у него заблестели. - Я должен сводить Катю в цирк!
        - Ты хочешь сводить Катю в цирк? - удивился я.
        - Да.
        - Ничего у тебя не получится.
        - Это почему же?
        - Ее с тобой не пустят.
        - Спорим, пустят!
        - И спорить нечего. Не пустят и все. Ты же знаешь ее маму. Она до сих пор Катю в школу водит.
        - Да, это проблема.
        Лешка сел рядом со мной и задумался.
        - Со мной одним не пустят, а если с тобой, то пустят, - вдруг сказал он, внимательно посмотрев на меня. - Со стороны ее родичей будет просто свинством, если мы придем с билетами и пригласим Катю в цирк, а они ее не пустят. Разве не так?
        - Наверно, - согласился я.
        - То-то и оно! Пошли за билетами! - воскликнул Лешка.
        Мы побежали домой за деньгами. Ради такого дела пришлось вскрыть все наши заначки. С трудом мы наскребли триста рублей.
        - Думаешь, на три билета хватит? - спросил я Лешку, когда мы подсчитали наши финансы.
        - Должно хватить, - неуверенно сказал он.
        И мы поехали в цирк.
        Цирк находился на другом конце города. Добираться до него пришлось на троллейбусе, но чего не сделаешь ради цирка! Минут через пятьдесят мы были уже на месте. Самого цирка еще не было, строители только начали возводить шатер, но касса уже стояла. Возле окошечка склонился какой-то мужчина в белом пиджаке с большой красной бабочкой на шее. Я таких никогда не видел. Смешно. Наряд как у кота Леопольда.
        - Как обстоят наши дела? - спросил он у кассира, в тот момент, когда мы подошли и встали за ним.
        - Пока никак, - ответил женский голос из-за стекла.
        - Странно, - сказал мужчина. - Очень странно. Рекламу дали, афиши расклеили, радио трубит, телевидение вещает. И вот на тебе - никого. Ну, видно, в городе дела обстоят не лучшим образом.
        И тут он заметил нас и почему-то сразу разулыбался.
        - Да нет, кажется, дела налаживаются, - сказал он. - Вот и первые зрители. Вы в цирк, молодые люди?
        - Да, - хором ответили мы.
        - Пожалуйте, пожалуйте!
        Мужчина отошел от кассы и уступил нам место. Мы с братом переглянулись и бросились к окошку.
        - Когда первое представление? - спросил я.
        - Через три дня! - улыбнулась молодая кассирша. - Вы хотите в первый же день попасть на представление?
        - Конечно! Сколько стоят билеты?
        - Двести пятьдесят рублей!
        - Сколько?! - воскликнули мы.
        - Есть и дешевле. По двести рублей и по сто пятьдесят.
        - А еще дешевле нет? - жалобным голосом спросил Лешка.
        - Дешевле нет, - сказала кассирша. - Сто пятьдесят - самые дешевые. Одиннадцатый и двенадцатый ряды. Так что, будете брать?
        - Сейчас мы обсудим, - сказал я.
        - Чего обсудим? - хмуро буркнул Лешка. - Чего тут обсуждать? Не хватает денег. У нас только на два билета и то на самые дешевые места.
        - Ну и что? - сказал я. - Это ничего не значит. Все равно Катя должна увидеть цирк. Давай купим хотя бы два билета.
        - Как два? Нас же трое! Это что же получается, кто-то из нас не пойдет?
        - Ну да.
        - То есть я не пойду? Да? - Лешка прищурил глаза и даже кулаки сжал. Вот чудак!
        - Почему ты? - вздохнул я. - Я не пойду. Все равно я на два раза больше тебя в цирке был. Подожду вас, погуляю вокруг. Мороженого поем.
        Некоторое время Лешка смотрел на меня и о чем-то думал, а потом сжал кулаки еще крепче и как ткнет меня в грудь.
        - Ты что, очумел?! - воскликнул я.
        - Это ты очумел! Хочешь сказать, что ты благороднее меня?
        - Ничего я не говорю. Но ты же в Катю влюблен, а не я.
        - Это ничего не значит! Я погуляю вокруг и мороженого поем. А ты ее поведешь на представление. Понял?
        - Ну уж нет! Я там не смогу сидеть, если буду знать, что ты где-то тут в одиночестве бродишь.
        - А я, по-твоему, смогу? Да?
        - Сможешь! В общем, давай не спорить. Пойдешь ты! Потому что я старше.
        - Нет, ты пойдешь!
        - Вот упрямец!
        - Все равно, пойдешь ты! - повторил Лешка и насупился.
        - Но ведь ты хочешь идти! - воскликнул я.
        - Хочу! Но и ты хочешь!
        - Я уже сто раз это представление видел!
        - А я двести!
        Мы бы еще долго спорили, но тут к нам подошел тот самый мужчина с красной бабочкой. Мы замолчали. А он посмотрел на нас внимательно, сначала на одного, потом на другого и сказал:
        - Я тут нечаянно подслушал ваш спор, молодые люди. И, кажется, ваша ситуация мне понятна. У вас хватает денег только на два билета, а вам нужно три. Я правильно понял?
        Вообще-то нам мама строго настрого запрещает разговаривать с незнакомцами. И мы никогда не разговариваем. В этот раз мы тоже не собирались поддерживать разговор. Мы даже повернулись, чтобы уйти, но мужчина обошел нас и, преградив путь, продолжил:
        - Вы хотели пригласить в цирк девочку и теперь решаете, кто из вас лишний? Ведь так? Я угадал?
        Опять отворачиваться было как-то совсем невежливо, и мы хмуро кивнули.
        - Тогда я вас могу обрадовать, - сказал он. - Раз вы решили пригласить барышню в цирк (он так и сказал «барышню»), то получается, что вы уже совсем взрослые молодые люди. А знаете, какое здесь действует правило?
        - Какое? - спросил Лешка.
        - Двое взрослых могут бесплатно провести одного ребенка. Ведь ваша девочка ни разу в цирке не была? Или мне показалось?
        - Да, - тут же согласился Лешка, - Катя действительно ни разу в цирке не была. Представляете? Ей десять лет, а она ни разу не видела цирк!
        - Вот и получается, что ваша Катя ребенок! - радостно воскликнул человек с бабочкой. - Так что смело берите два билета и приводите свою барышню на представление.
        Лешка внимательно посмотрел на незнакомца, а потом спросил:
        - А вы не врете?
        - Ни в коем разе! - Мужчина оглянулся на кассиршу. - Я ведь правильно все объяснил?
        Та посмотрела на него, потом на нас, улыбнулась и сказала:
        - Конечно, правильно.
        Тогда Лешка протянул ей деньги и попросил:
        - Дайте, пожалуйста, нам два билета по сто пятьдесят рублей.
        Кассирша выдала ему два красивых цветных билета.
        Но Лешка не успел их взять, потому что странный незнакомец быстро перехватил их, а потом вытащил из кармана пиджака ручку и что-то написал на билетах.
        - Видишь, этот билет на два лица, - сказал он. - Два места.
        - Ой! - вдруг воскликнул Лешка. - А почему вы зачеркнули места в одиннадцатом ряду и написали, что у нас первый ряд? Разве это правильно?
        - Конечно, правильно! - уверенно сказал мужчина с бабочкой. - Человек первый раз в жизни идет в цирк, я имею в виду вашу подружку, и вы хотите ее посадить на предпоследний ряд? Что она там увидит? Нет, первый и только первый ряд!
        Лешка посмотрел на кассиршу и еще раз спросил:
        - Все верно?
        Та кивнула головой и, улыбнувшись, подтвердила:
        - Верно, верно, мальчики. Не волнуйтесь. Как Игорь Иванович сказал, так оно и есть.
        Мы пошли домой. Нам не верилось, что в жизни может так повезти. Что за человек этот Игорь Иванович, который может превратить билеты одиннадцатого ряда в первый, и из двух билетов сделать три?!
        В тот же день мы пригласили Катю в цирк и показали ей билеты. Она очень обрадовалась. Так обрадовалась, что даже обняла нас Лешкой и сказала, что мы самые лучшие друзья. Лешка был счастлив. Я тоже.
        Накануне представления мы с братом все же волновались: вдруг нас не пустят, или что-нибудь случится.
        Но все прошло очень хорошо. Нас пустили, и мы действительно сели на самые лучшие места в первом ряду. Катя в своем розовом платье была самой нарядной девочкой во всем цирке. Лешка сиял так, будто ему на день рождения подарили компьютер. Представление было самым интересным из всех, какие мы только видели за всю свою жизнь. А когда появился веселый размалеванный клоун, и все вокруг хохотали, едва не падая с кресел от смеха, Лешка толкнул меня в бок и громко, перекрывая звуки оркестра, прокричал:
        - Смотри, Димка! У него бабочка.
        Я и сам видел, что у клоуна на шее красуется та же красная бабочка, что была у Игоря Ивановича.
        Наш знакомый нас тоже узнал, потому что несколько раз подмигнул, когда проходил мимо. А в конце выступления он подарил Кате собачку, которую ловко смастерил прямо на арене из длиннющего, похожего на сосиску, шарика.
        После представления мы с Лешкой твердо решили, что когда вырастем, то обязательно поступим в цирковое училище и станем клоунами.
        Про носок
        Самый известный учитель в нашей школе это, конечно же, Егор Васильевич. У нас он преподает ботанику. Почему самый известный? Потому что он очень строгий. Его все как огня боятся. Когда мы учились в младших классах, старшеклассники любили нас пугать:
        - Вот попадете к Егору Васильевичу! Он вам покажет.
        И Егор Васильевич нас не разочаровал. Оказался именно таким, как про него рассказывали. Очень строгий, ругательный и заставлятельный. Заставлятельный, потому что все время что-то заставляет нас делать. Просто замучил. Чтобы у него получить хорошую оценку, надо горы свернуть и самому наизнанку вывернуться. Девчонки отличницы ревмя ревут и ночами не спят, ботанику зубрят и гербарии разные собирают, цветы в горшочках разводят, опыты ставят. Зато двойку получить или замечание в дневник схлопотать - минутное дело. Раз, два и готово! А дежурить у него в кабинете после урока так вообще каторга. С тряпочкой надо в каждый угол залезть и каждую соринку вычистить, и доска и пол чтобы блестели.
        Вот почему устроить на уроке Егора Васильевича какую-нибудь шалость считается у нас высшим пилотажем. Лично я стараюсь не рисковать. Зато Ванька Парандеев, мятежная душа, как называет его моя мама, постоянно играет с огнем и вечно пытается коленце выкинуть на ботанике.
        Однажды бросил он мне на парту записку и прошептал:
        - Прочитай и передай дальше.
        Развернул я в записку, а в ней написано:
        «На потолке висит носок! Передай дальше!»
        Я про себя даже ахнул. Батюшки! Да кто же его туда повесил?
        Глянул я осторожно наверх, обшарил глазами весь потолок, но носка нигде не обнаружил. А Ванька смотрит на меня и давится от смеха. Так он, оказывается, пошутил. Ну и шуточки!
        Но делать нечего. Надо записку дальше передавать. У Егора Васильевича это очень непросто. Однако я умудрился переслать ее на заднюю парту Сашке Иванову и Людке Волковой. Смотрю украдкой, и они тоже головы вверх задрали. Носок ищут. Тут мне тоже смешно стало. Вот дурачки наивные! Да кто же туда носок повесит?! Ведь Егор Васильевич всю перемену за своим столом сидел. Разве же он такое позволил бы?
        Сашка и Людка передали записку дальше. И вскоре на весь класс словно эпидемия какая-то напала. Все головы вверх задирают и на потолок пялятся. Поднялся ропот. Тут Егор Васильевич, конечно же, заметил, что в классе что-то необычное творится, встал из-за стола и стал ходить взад и вперед между рядами. Мы сразу затихли. Но записка продолжала гулять с парты на парту, и все новые ученики задирали головы к потолку и искали носок, а остальные, кто уже понял, что это прикол такой, над ними хихикали.
        - Что это такое?! - вдруг воскликнул Егор Васильевич, потому что заметил, как Игорь Моляков попытался передать записку с первого ряда на средний. - Ну-ка, дай сюда сейчас же!
        Говорят, что чужие письма читать неприлично. Я думаю, что это правило относится и к запискам. Это ведь тоже своего рода письма, только маленькие. Значит, читать чужие записки нехорошо. Но Егор Васильевич, видимо, был иного мнения, потому что развернул записку и пробежал по ней глазами.
        Весь класс, затаив дыхание, воззрился на учителя. Все ждали, поддастся он на шутку или нет.
        Егор Васильевич резко запрокинул голову вверх и громко спросил:
        - Где?
        Класс грохнул от смеха. Егор Васильевич быстро по почерку определил, чьих рук это дело. А Ванька хоть и получил замечание в дневник и двойку за классную работу, все равно был очень горд своей проделкой. Ведь ему удалось разыграть самого Егора Васильевича. А это дорогого стоит.
        Перемена
        На каждой перемене все мы вихрем несемся в столовую, чтобы перекусить. Вернее не в столовую, а в буфет. В столовую мы ходили в младших классах. Организованно, строем. Мыли руки, потом чинно рассаживались за столы, которые для нас накрыли дежурные. Ели первое, затем второе и, наконец, третье. В общем, скукотища! Да еще учительница смотрит, как ты ешь, и ни за что из-за стола не выпустит, если, скажем, у тебя суп не съеден. А если его есть невозможно? Если вермишель напоминает слипшиеся водоросли? Учительницу это не интересует. По ее мнению, все надо доедать до конца, потому что за обеды родители деньги заплатили. Такое мучение было у нас на протяжении четырех лет. Лешка и сейчас мучается. Зато у нас, пятиклассников - свобода! Не хочешь суп - не ешь! Не хочешь макароны и противные котлеты - не бери! Да и вообще, деньги твои, зачем все это покупать? У кого хватит ума взять суп в столовой, когда можно рядышком в буфете купить пиццу, или пирожки с соком, и еще всякое такое?
        Вот почему у нас в буфете всегда столпотворение. Как только звонок с урока прозвенит, все бегут сломя голову вниз, на первый этаж, чтобы успеть занять очередь. Но занять ее мало! Очередь еще надо отстоять. А это настоящее сражение. Мама меня всегда ругает и говорит: вместо того, чтобы воевать, можно спокойно дождаться середины перемены, когда очередь рассосется, и без толкотни взять, что тебе нужно. Но тут она не права, скажу я вам. Во-первых, есть хочется. Во-вторых, жалко всю перемену на еду тратить. Это что же получается, не успеешь поесть, уже на урок бежать пора. А отдыхать когда? Побегать или поиграть. Или вдруг списать домашнее задание надо? И в-третьих, жутко интересно погалдеть и попихаться в толпе перед буфетом, добыть еду, а потом умудриться, ничего не уронив и не пролив, пронести ее к столу.
        Однажды после суровой битвы я добыл стакан чая и пиццу и с подносом направился к столу. Гляжу, а Ванька Парандеев меня опередил, уже сидит и тоже пиццу чаем запивает. Я подсел напротив него и принялся за еду.
        - Ты когда это успел? - жуя жесткую, словно резина, пиццу, спросил я Ваньку. - Я ведь первым из класса выскочил.
        - Ну и что, что выскочил? Значит, бегаешь плохо, - промычал Ванька с набитым ртом.
        Меня такое заявление возмутило.
        - Я плохо бегаю? Да ты что? У меня просто шнурок на ботинке развязался. Вот я и задержался. А вот ты на самом деле плохо бегаешь. Кто вчера двойку на физ-ре за стометровку получил?
        - Так я из-за тебя двойку получил, - ответил Ванька. - Кто мне в кроссовки мятой газеты натолкал? Я не то что бежать не мог, а ходил еле-еле.
        Я засмеялся, вспомнив свою вчерашнюю проделку.
        - А кто виноват, что ты перед самым звонком на урок переодеваться стал? Сам виноват! Раньше надо в раздевалку приходить!
        - Ах, так! - разозлился Ванька.
        И как плеснет мне из своего стакана чай в лицо. Все вокруг засмеялись. Ванька тоже покатился со смеху. Но я в долгу не остался и тоже плеснул чаем на Ваньку.
        - Получай!
        - Ах ты, гад!
        Ванька хотел было швырнуть в меня пиццей, а я приготовился отбить ее тарелкой, точно щитом, но тут Ольга Васильевна, дежурная учительница, подошла к нам и строго сказала:
        - Коржик! Парандеев! Вы что тут устроили? К директору захотели? Родителей давно не вызывали? Я вам сейчас быстро это организую!
        Ванька тут же руку опустил и говорит:
        - Нет, мы ничего!
        Я тоже ему поддакнул:
        - Да, мы просто беседуем.
        Мы стали демонстративно жевать свои пиццы.
        - А почему у вас лица мокрые? - спросила Ольга Васильевна.
        - А-а-а, вспотели! - ответили мы.
        - Смотрите у меня! - погрозила нам пальцем учительница и отошла в сторону.
        Мы с трудом дожевали пиццы, потому что они были жесткие и вязкие, а чая, чтобы запивать, у нас уже не было.
        - Ты математику списал? - спросил у меня Ванька.
        - Угу.
        - У кого?
        - У Тани Мараковой.
        - Дашь скатать?
        - Не вопрос.
        Мы вытерли лица рукавами и побежали в класс. Надо было успеть подготовиться к уроку и еще немного отдохнуть на перемене.
        КАМАЗ
        Однажды, когда Лешка был маленьким, он чуть не стал водителем КАМАЗа. Дело было летом. Приехали мы к бабушке на дачу. Дом у бабушки большой, хороший, баня есть, земли много, река в ста шагах от участка. Прямо земной рай, как говорит сама бабушка и проводит за городом все лето. Половину лета мы торчим на даче вместе с ней. Порой нам это надоедает, особенно когда погода плохая и даже на реку сходить нельзя.
        С рекой вообще проблема. Мы с братом ужас как любим купаться. Но одних нас на реку естественно никто не пускает. Говорят: без взрослых купаться опасно. А бабушку на реку калачом не заманишь. Она воды как огня боится, и к тому же ей все время в огороде надо работать. Целыми днями она, нагнувшись, корпит над своими грядками, чтобы урожаи у нее были лучше, чем у других. У нее с соседями прямо соревнование какое-то. От грядок ее оторвать не может никакая сила. Представляете, каково нам? Река в ста метрах, слышно, как волны плещутся о берег, а поди ты, попробуй выкупайся.
        Но мой рассказ не про реку. В конце концов, мы в бочке каждый день бултыхаемся. С рекой, конечно, не сравнишь. Но все равно, какое-никакое купание.
        Есть у нас сосед по даче дядя Петя. Нормальный дядька. Никаких неприятностей от него не бывает. Работает на своем участке в шляпе из газеты и всегда молчит. Решил он как-то перестроить свою дачу, и стали к нему на участок разные машины приезжать, то МАЗ с кирпичами, то ЗИЛ с песком, а в тот день приехал настоящий КАМАЗ.
        Мы с Лехой, конечно же, пошли посмотреть на этого гиганта. Удивительно, как он на нашу узкую улицу заехал. Водитель - краснолицый дядька - спрыгнул из кабины на землю, весело подмигнул нам и пошел к дяде Пете в дом, а дверцу грузовика за собой не закрыл.
        - Давай залезем, - тут же предложил мне Лешка.
        - Не, ты что! Ругать будут, - отказался я.
        - Так мы же ничего делать не будем, просто залезем и посидим в кабине.
        Больше не говоря ни слова, Лешка полез на грузовик. Не знаю, как ему удалось, но мой братец вскарабкался в кабину и уселся на водительском сиденье. Я чуть от зависти не умер.
        - Погоди, я тоже к тебе залезу, - крикнул я брату.
        - Давай! - сказал Лешка и взялся за баранку. - Др-р-р! Др-р-р! Би-бип!
        Он запрыгал на месте и стал руль крутить туда-сюда.
        Как я ни пытался, а залезть не мог. Мои узкие шорты не давали мне как следует ногу поднять. Я за дверь держался, и вдруг она взяла и захлопнулась. Лешка даже не заметил этого. Знай себе гудит и бибикает, да еще и подпрыгивает, как будто он в гонке Париж-Дакар участвует и пустынные барханы пересекает. Вдруг вижу, стал он какие-то рычаги двигать.
        - Лешка! - закричал я тогда. - Ты чего там делаешь?
        Он ничего не успел ответить, потому что КАМАЗ как зарычит, словно сто тигров или львов, я с испугу назад отскочил и даже в кусты с малиной упал и об колючки оцарапался.
        Ну все, думаю, уедет Лешка сейчас без меня. Вот обидно!
        Тут из дома выскочил дядя Петя, а с ним и водитель.
        А КАМАЗ все рычит и рычит и даже слегка дергается.
        - Лешка! - воскликнул я. - Ты куда?
        Тут водитель прыгнул на подножку и сунулся в кабину прямо через окно. Ключ зажигания выдернул, и все замерло. Сразу так тихо стало, что аж в ушах зазвенело. А потом я услышал свой крик:
        - Лешка!
        - Димка! - заорал в ответ с восторгом Лешка. - Ты видел? Я чуть не поехал!
        - Э нет, братец, давай вылезай. Приехали, - сказал водитель КАМАЗА. Он открыл дверцу и вытащил Лешку под мышки из кабины. Я крепко схватил братишку за руку, потому что испугался, что он снова куда-нибудь уедет. Что же я делать буду один?
        - А ну, дуйте отседова! - закричал на нас дядя Петя, а потом на водителя: - А ты, дурная башка, куда смотришь?
        Водитель только рукой махнул.
        Что было дальше, я не знаю, потому что мы убежали к себе на участок. А дядя Петя долго еще отчитывал водителя. Вот уж не знали мы с Лешкой, что он так ругаться может. Бабушке мы ничего не рассказали. Зачем ее зря волновать?
        Пуговица
        Однажды на уроке ботаники наш учитель Егор Васильевич подошел к нам с Ванькой, встал у нашей парты и говорит:
        - Я потерял пуговицу от костюма. Вы не видели?
        И на нас с Ванькой пристально смотрит.
        - Нет, Егор Васильевич, не видели, - хором ответили мы.
        - Странно, - покачал головой учитель, - очень странно. На прошлом уроке была, на перемене была, а начался урок, и вдруг ее не стало.
        И опять пристально то на Ваньку, то меня смотрит.
        - Наверно она оторвалась, упала и лежит где-нибудь под вашим столом, - сделал предположение Ванька. - А вы и не заметили.
        - А ну сходи и посмотри под моим столом! - попросил учитель.
        Ванька вылез из-за парты, подошел к учительскому столу, нагнулся и стал под ним пол рассматривать.
        - Здесь нет, - наконец доложил он.
        - Где же тогда?
        - Не знаю! Класс большой. Мало ли куда она могла закатиться? Пуговица круглая. Ребята, кто видел пуговицу? - обратился Ванька к классу, а затем спросил у Егора Васильевича: - Какого она у вас цвета?
        - Серая, с белой серединой, как эти. - Егор Васильевич показал на уцелевшие пуговицы.
        - А ну, все ищем серую с белой серединой пуговицу! - скомандовал Ванька.
        Мы все сразу полезли вниз и стали смотреть под партами и стульями. Весь класс в результате оказался на полу. Все мальчики и девочки ищут пуговицу. Пыхтят, стараются. Каждый хочет найти.
        - Вы под сумками посмотрите! Под рюкзаками! И под ногами тоже. Может, кто наступил на нее и сидит на ней дурнем! - продолжал командовать Ванька. - Вы не волнуйтесь, Егор Васильевич, пуговица ваша обязательно найдется. Вот увидите! Может, вы ее в коридоре обронили, когда дверь после звонка закрывали? Давайте я за дверью посмотрю!
        - Иди посмотри. Хороший мальчик. Если найдешь пуговицу, я тебе пятерку поставлю.
        По классу пронесся всеобщий вздох. Получить пятерку у Егора Васильевича? Да это круто! Стали мы искать пуговицу с еще большим рвением. Когда я убедился, что под нашей партой пуговицы нет, я посмотрел под заднюю парту, где ползали Саша Иванов и Люда Волкова, и мне показалось, что они плохо ищут. Я полез под их парту и первым делом перевернул Сашкин рюкзак, но под ним пуговицы не оказалось. Тогда я пополз к Людке, и мы стукнулись с ней лбами.
        - Ты чего тут делаешь? Это наша территория, - зашипела она на меня.
        - А вдруг вы пуговицу не увидите? - огрызнулся я в ответ.
        - Что мы, слепые что ли? Егор Васильевич, чего он к нам лезет? - нажаловалась на меня Людка.
        - Мне показалось, что я заметил пуговицу! - громко сказал я в свое оправдание. - Под ножкой парты. С их стороны не видно.
        - Правильно, - похвалил меня Егор Васильевич, - под ножкой они могут и не увидеть. Ты молодец, Коржик. Давай мы с тобой парту поднимем и под ножкой посмотрим.
        Мы с Егором Васильевичем подняли сначала парту Саши и Людки, а потом нашу с Ванькой. И все тоже стали свои парты двигать. Такой грохот поднялся хоть святых выноси.
        - Ай! - вдруг заорал Гена Воробьев.
        - Что, нашел? - тут же обернулся к нему Егор Васильевич.
        - Нет, не нашел, - ответил Генка, прыгая на одной ножке, потому что его сосед Руслан, парту ему прямо на ногу уронил.
        - Может быть, она под шкафом? - высказал новое предположение Иванов.
        - Под шкафом? - удивился Егор Васильевич. - Как же она могла там оказаться?
        - Так вы же около шкафа стояли, когда звонок прозвенел.
        - Правильно! - обрадовался Егор Васильевич. - Все мальчики сюда. Помогите мне шкаф отодвинуть.
        Тут как раз Ванька из коридора вернулся расстроенный.
        - Весь коридор осмотрел, - вздохнул он. - Видимо, подобрали вашу пуговицу. Хорошая очень пуговица. Вот ее и унесли.
        - Ты давай не болтай! - накинулся на него Егор Васильевич. - Иди сюда и шкаф толкай.
        Ванька подошел к шкафу, где уже толпились все мальчишки, окинул его опытным взглядом и сказал:
        - Мы этот шкаф не осилим.
        - Почему? - удивился Егор Васильевич.
        - Книг в нем много. Тут только одиннадцатиклассники справятся. Или знаете что? Пусть девчонки все книги вынут, тогда мы все вместе шкаф сдвинем.
        - Верно, - поддержал его Егор Васильевич. - Девочки, подходите, берите каждая по стопке книг и кладите их на парты.
        Девочки быстро освободили шкаф, и мы все вместе с Егором Васильевичем отодвинули его от стены.
        Увы, под шкафом пуговицы тоже не оказалось.
        Все мы жутко расстроились, и больше всех, конечно же, Егор Васильевич.
        - Что же мне теперь костюм менять?! - воскликнул учитель.
        - Зачем костюм? - ответил Ванька. - Костюм - вещь дорогая. Зачем зря деньги тратить? Можно только пуговицы поменять. Пришить новые. Например, золотые.
        - Интересная мысль! - Егор Васильевич подошел к своему столу, сел за него и задумался.
        - А ну, давай шкаф на место поставим, - оживился Ванька, обращаясь к ребятам.
        Мы мигом поставили шкаф на место, девочки заполнили его книгами, и только все хотели рассесться по своим местам, как вдруг Ванька хлопнул себя по лбу, широким шагом подошел к Егору Васильевичу, подергал его за рукав, и когда тот отвлекся от своих мыслей, спросил:
        - Егор Васильевич, а вы в карманах у себя смотрели? Мой папа, если что потеряет, в первую очередь в кармане у себя ищет.
        Егор Васильевич с недоверием посмотрел на Ваньку, затем сунул руку в правый карман пиджака, замер и сосредоточился. Мы тоже все затихли в ожидании.
        Егор Васильевич вынул руку, раскрыл ладонь, и мы увидели на ней пуговицу. Серую с белой серединкой.
        - Ура! - сказал Егор Васильевич.
        - Ура!!! - закричали мы.
        И тут прозвенел звонок. Урок закончился. А Ваньке Егор Васильевич поставил пятерку, за находчивость.
        Пряники
        Мы с Лешкой хоть и братья и внешне очень похожи, на самом деле во многом совершенно разные люди. Например, купит нам мама по кульку с пряниками, так я сразу все не съедаю. Я люблю продлить удовольствие. Пару пряников съем и кулек откладываю до того момента, когда мне снова пряников захочется. Я мог бы эти пряники три дня есть и радоваться. Но Лешка не таков. Он уж если мешок пряников в руки возьмет, то с ним ни за что не расстанется, пока все содержимое не прикончит. Ходит везде с мешком, пряники из него достает и в рот отправляет. Естественно, у него уже к вечеру пряников не остается, и он начинает выпрашивать их у меня. Ходит по пятам и канючит:
        - Дим, дай пряник! Ну дай пряник! Ну что тебе жалко, что ли? Ты мне брат или кто? Ты мне друг или сундук?
        - У тебя были пряники! - возмущаюсь я. - Нам мама поровну купила!
        - Так значит? Пряник зажал? Родному брату пряник пожалел?
        - Нечего было свои пряники так быстро съедать!
        - Не дашь, значит, пряник?
        - Не дам.
        - Жадина-говядина! Соленый огурец!
        - Все равно не дам.
        - А еще старший брат называется!
        - Отстань!
        Лешка немного помолчит, посопит, а потом начинает все заново:
        - Дим, а Дим, ну дай пряник! Ну что тебе жалко, что ли?
        И ведь не отстанет, пока пряник не получит, быстро его съест и через некоторое время опять:
        - Дим, а Дим! Дай пряник!
        - На! - кричу я ему, кидая пряник.
        Лешка пряник ловит на лету и благодарит:
        - Спасибо, Димон, ты настоящий старший брат.
        - Эдак ты у меня все пряники поешь, - говорю я ему, с грустью вздыхая и глядя, как быстро исчезает содержимое моего пакета.
        Чтобы не было обидно, мне тоже приходится быстрее свои пряники съедать. Один за другим. Один за другим. Даже удовольствия особого нет. А что делать? Иначе вовсе ни с чем останешься. А жаль. Как было бы хорошо растянуть удовольствие дня на три, можно и на четыре. Дольше конечно не стоит, потому что пряники зачерствеют. А на три запросто. Но с таким братом ничего не получится. Что тут поделаешь!? Уж очень мы с Лешкой любим пряники, и такие мы разные.
        Снайперы
        Однажды зимой, когда были особенно высокие сугробы, мы с Лешкой строили во дворе снежную крепость. Ближе к вечеру гулять вышел Антон.
        - Смотрите, что у меня есть! - сказал он и показал какую-то штукенцию.
        - Что это? - спросил я.
        - Указка с лазерным лучом.
        С виду эта указка похожа на пальчиковую батарейку, а на конце фонарик. Только это не простой фонарик, а лазерный луч. И как бы далеко ты его не направил, он все равно будет светить маленькой красной точкой.
        - Супер! - завопили мы с Лешкой. - А ну дай нам позыркать.
        Мы взяли у Антошки лазерную указку и стали с ней играть. Красный кружочек запрыгал сначала по нашей снежной крепости, потом по соседним сугробам.
        - На стену направь! - посоветовал мне Лешка.
        Я навел луч на стену нашего дома, и кружочек загулял с этажа на этаж, от окна к окну.
        - Здорово! - восхищенно воскликнул Лешка. - А ну дай мне.
        - Погоди, - отстранил я его, - я еще сам не наигрался.
        - Давай быстрее!
        Я еще несколько минут позабавлялся с лазерным лучом и отдал указку Лешке. В его руках лучик запрыгал, как заяц, потом стал кружиться, скакать, метаться так стремительно взад-вперед, что за ним стало невозможно уследить.
        Через несколько минут я отобрал указку у Лешки и стал баловаться с ней сам, а потом снова настала Лешкина очередь.
        Наконец нам это надоело.
        - Ладно, - сказал я, - давай дальше крепость строить.
        - А у меня еще насадки есть самые разные, - похвалился Антон.
        - Чего же ты сразу не сказал? - возмутились мы.
        - Да как-то позабыл.
        - Вот болван! Давай их сюда. Что там за насадки? - поторопил я Антона.
        - Череп есть? - спросил Лешка.
        - А то!
        - А глаз дракона?
        - И глаз есть. И даже снайперский прицел имеется.
        - Круто!
        И мы снова принялись играть с указкой. Только теперь у нас был не просто маленький красный кружочек, теперь по снегу осторожно перебирался зловещий пиратский череп.
        - У-у-у! - жутким голосом выл Лешка, когда его череп взлетал на самый верхний этаж нашего дома, где его уже и рассмотреть было нельзя. - А-а-а! Пятнадцать человек на сундук мертвеца!
        - Йо-хо-хо! - радостно подхватывали мы с Антоном. - И бутылка рому!
        Когда нам надоело забавляться с черепом, мы стали баловаться со снайперским прицелом. Это оказалось еще интересней. Мы, как настоящие снайперы, залегли в нашей снежной крепости, обложились снежками, прикрепили указку проволокой к пластмассовой винтовке и стали бороться с международными террористами.
        - Навожу на цель, шеф! - кричал я. - Объект на прицеле! Что прикажете?
        - Уничтожить террориста номер один. Огонь! - командовал Лешка.
        - Бух! - хлопал я ртом, изображая, что стреляю из снайперской винтовки с глушителем. - Есть! Объект уничтожен.
        - Одним террористом на земле меньше! - радостно потирал руки Антон.
        - Дай теперь мне! Моя очередь, шеф! - Лешка приставил приклад винтовки к плечу и стал искать цель.
        Когда я воевал с террористами, то целился в одного из трех снеговиков, которые стояли у соседнего подъезда. Лешка уничтожил второго снеговика, а потом Антон якобы убил третьего. Затем Лешка снова прицелился в снеговика, а в это время мимо проходил какой-то дяденька в короткой кожаной куртке и меховой шапке. Лешка взял и навел прицел на него.
        - Ты чего! - зашипел я. - На людей нельзя направлять.
        - Я случайно! - стал оправдываться Лешка.
        - Убери быстрее!
        Но тут прохожий заметил у себя на груди красный снайперский прицел, не раздумывая, прыгнул в сторону, перекувырнулся и исчез за сугробом.
        - Ничего себе! - присвистнул Антон.
        Мы слегка привстали, чтобы поглядеть, куда девался прохожий, и тут он тоже выглянул на секунду, но уже совсем в другом месте за другим сугробом.
        В воздухе что-то просвистело, и Антону прямо в лоб угодил снежок. От неожиданности Антон даже сел. То же самое произошло и с Лешкой. Ему снежок угодил прямо в открытый рот. Третий снежок пролетел рядом с моим ухом. Я едва успел увернуться.
        - Ложись! - скомандовал я.
        И вовремя, потому что еще три снежка уже летели в нашу крепость.
        - Батарея, огонь! - закричал я, слепил снежок и кинул в необычного прохожего.
        Тот в долгу не остался. Он поменял позицию и открыл огонь из-за соседнего сугроба. «Противник» оказался жутко меткий и ловкий.
        - Давай все вместе, по моей команде! - скомандовал я ребятам. - Приготовиться. Огонь!
        Мы запустили в нашего противника сразу двенадцать «гранат». И тут же залегли, готовя следующую атаку.
        А в нас уже летели новые снежки. В этот раз выстрелы были не прямые, а с навеса, и почти все достигли цели.
        - Я предлагаю атаковать! - сказал Лешка.
        - Да, - согласился Антон. - Взять его с обоих флангов и расстрелять в упор.
        Мы быстро налепили снежков, и после очередного вражеского обстрела я скомандовал:
        - Леха справа, Антон слева, я беру самый опасный лобовой удар на себя. В атаку!
        Мы выскочили из крепости и быстро побежали под огнем противника вперед. Все получилось, как мы задумали. Лешка зашел справа, Антон слева, а я влетел прямо на сугроб, за которым прятался наш опасный противник, и закричал:
        - Огонь!
        Мы с трех сторон хотели было расстрелять врага, но тот поднял руки вверх и закричал:
        - Сдаюсь! Вы победили!
        Мужчина встал, он был весь в снегу, и стал отряхиваться.
        - Нечестно. Трое против одного! - широко улыбаясь, сказал он.
        - Честно, честно, - сказал Лешка, - вы большой, а мы маленькие.
        - А тебе я, если еще раз в людей будешь целиться, уши оборву, - предупредил прохожий. - Тоже мне - снайперы.
        - Больше не буду, - пообещал Лешка.
        - То-то же. Ладно. Мне пора. Хорошо с вами играть, но мне работать надо.
        И он пошел. А мы еще долго смотрели ему вслед и думали, как же здорово он играет в снежки.
        Всего каких-то десять цифр
        Катя принесла большую красивую коробку с нарисованной машиной скорой помощи и надписью: «Я доктор».
        - Настольная игра, - объявила Катя. - Жутко дорогущая. Я ее целый месяц у родителей выпрашивала.
        - Здорово! - восхитились мы с Лешкой.
        - Для детей десяти лет и старше. Знакомит детей с основами медицины. Вам, Коржики, просто необходимо научиться играть в эту игру. Ведь ваша мама врач.
        - А что за игра? - спросил Лешка.
        Катя деловито открыла коробку. В ней были карточки, фишки, игровое поле, анатомическая карта человека и справочник начинающего доктора с описаниями болезней и их лечения.
        - Фишки есть, - сказал я, когда игру разложили на полу. - А где кубик?
        - Кубика нет, - сказала Катя. - Здесь, как в картах, берешь одну наугад, а в ней вызов к больному.
        Мы начали играть. И нам так понравилось, что целую неделю мы только и делали, что играли в больницу. Игра оказалась очень интересной и познавательной. Мы столько всего узнали про болезни, что стали как настоящие врачи.
        - Я теперь знаю, как любую болезнь лечить! - похвастался Лешка маме. - Вот проверь меня.
        - Ладно, - улыбнулась мама, которая была очень довольна, что мы не по улицам слоняемся, а занимаемся полезным делом. - Как лечить корь?
        - Корь? Очень просто! - выпалил Лешка и бойко доложил: - Несколько раз в день ребенку промывают глаза двухпроцентным раствором соды, дают витамины А и С, а также назначаются антигистаминные препараты против зуда.
        - А что еще?
        - Чтобы предотвратить распространение инфекции, рекомендуется изолировать больного от остальных членов семьи.
        Оттараторил прямо как в игре написано. Мама даже руками всплеснула:
        - Ай да Лешка!
        - Это еще что! - радовался Лешка. - Я теперь знаю, что надо делать при обмороке, солнечном ударе и даже при переломе костей конечностей.
        Когда через месяц Антон упал с забора, не смог подняться и закричал как сумасшедший, мы знали, что делать. Мы окружили его и начали осмотр.
        - Лежи, Антон, не вставай, - велел я ему.
        - Пошевели ногой, - сказала Катя.
        Антон попробовал пошевелить ногой и застонал:
        - Не могу. Больно.
        - Перелом, - сказала Катя и смело закатала Антону штанину. - К счастью, закрытый. Все, больше не двигайся. Тебе нельзя беспокоить ногу. Ребята, кто пойдет и вызовет скорую помощь?
        - Я! - тут же вызвался Ванька. - Мне ближе всех, я на первом этаже живу.
        - Беги быстрее, а потом за родителями Антона, - сказал я Ваньке. - А ты дуй домой и принеси нурофен, - дал я распоряжение Лешке. - Надо снизить боль.
        Лешка от страха весь позеленел, и глаза у него стали темными. Он быстро кивнул и побежал за лекарством.
        - Воды не забудь, чтобы таблетку запить! - крикнул я ему вслед.
        Мы с Катей остались возле Антона.
        - Очень больно, Антошка? - Катя погладила его по голове.
        Антон кивнул, и из глаз его покатились слезы.
        - Ты поплачь, поплачь, не стесняйся, - сказала Катя, - легче станет.
        Но Антон плакать не стал, хотя было видно, что ему очень этого хотелось.
        Тут прибежал Ванька с папой Антона, дядей Колей.
        - Скорую вызвали, сейчас будет, - сообщил он.
        Дядя Коля взял Антона на руки, хотел его домой отнести, но тут Лешка прибежал.
        - Вот, я таблетку и воды принес! - запыхавшись, сказал он.
        - Зачем? - спросил дядя Коля.
        - Чтобы снизить боль, - сказал Лешка. - При переломе обязательно надо принять обезболивающее.
        - Правильно, - подтвердила Катя и, обратившись к дяде Коле, добавила: - Вы не сомневайтесь. Смотрите, как Антошке больно! У него даже лицо белое. Может случиться болевой шок.
        Мы заставили Антона выпить лекарство.
        - Домой лучше его не несите, - посоветовала Катя. - Лишние движения ему сейчас противопоказаны. С минуты на минуту скорая приедет и заберет его в больницу.
        Папа Антона как-то странно на нас посмотрел, но ничего не сказал и положил сына на лавочку около подъезда.
        Через четверть часа приехала скорая помощь, и врач сразу же подтвердил наш диагноз:
        - Закрытый перелом. И даже, кажется, двойной. Плохо дело, малыш. Но не унывай. Везем в хирургию. Папаша вы будете?
        - Да, - сказал дядя Коля.
        - Берите с собой страховой полис и быстро в машину.
        Дядя Коля побежал домой за полисом. Тут Катя тронула врача за локоть, и когда он к ней обернулся, спросила:
        - А разве вы Антону не будете шину накладывать?
        Врач даже вздрогнул:
        - Шину?
        - Да, ведь при переломе первичной помощью является наложение шины и обезболивающее. Нурофен мы Антону уже дали, но шину не наложили, потому что у нас не было подручных средств.
        Врач даже рот открыл от удивления:
        - Ничего себе! Откуда ты все это знаешь, крошка?
        - Я не крошка! - надулась Катя.
        - Почему вы не наложили шину? - вмешался в разговор Лешка. - При перемещении больного с переломом шина должна зафиксировать не менее двух суставов, расположенных выше и ниже поврежденного места.
        - И шину накладывают поверх одежды и обуви, чтобы не причинить дополнительной боли и не усугубить травму, - добавил я.
        Мы так уверенно встали перед врачом, что он быстро сказал:
        - Сейчас в машине все сделаем.
        Он поднялся в салон скорой помощи и стал заниматься ногой Антона.
        - Шину накладывает, - удовлетворенно сказал Ванька.
        - Вот ведь какие люди, - добавила Катя, - обо всем им приходится напоминать.
        - Держись, Антоха! - крикнул Лешка, чтобы подбодрить друга.
        Тут пришел дядя Коля. Он залез в машину, и скорая укатила. Мы тоже хотели поехать с Антоном, чтобы поддержать его морально, но нас не взяли.
        - Посторонним нельзя, - сказал врач и подмигнул нам, - только близким родственникам.
        - Какие же мы посторонние?! - возмущенно воскликнула Катя. - Мы же друзья!
        - Что им жалко, что ли? - глядя вслед исчезающей в арке машине, сказал Ванька.
        - Ты что! - сказал тогда Лешка. - Это же служебная машина. В скорой помощи, знаешь, как все строго!
        - Подумаешь! - буркнул Ванька.
        В этот день мы уже больше не играли. Сели на лавочке перед Антошкиным подъездом и стали болтать друг с другом, обсуждая случившееся. Всем нам было очень жаль Антона. Катя и Лешка даже чуть не расплакались.
        - Ему наверно сейчас операцию делают, - бормотал Лешка.
        - Главное, чтобы наркоз вовремя дали, - вздыхала Катя.
        - Ничего, - подбадривал их Ванька. - Все будет в порядке!
        Было уже поздно и совсем темно, когда вернулся дядя Коля. Мы вскочили с лавки, подбежали к нему и обступили со всех сторон. Сразу посыпались вопросы:
        - Как Антон?
        - Что с ним?
        - Ему операцию сделали?
        - Когда он выздоровеет?
        Дядя Коля посмотрел на нас, и глаза у него заблестели, он тяжело вздохнул и сказал:
        - С Антоном все хорошо. Ему наложили гипс.
        - Наркоз не забыли вовремя дать? - тут же спросила Катя. - Вы проследили?
        - Не забыли, - улыбнулся дядя Коля. - Операция прошла хорошо, но ходить Антон не будет целых два месяца.
        - А когда его выпишут из больницы? - с волнением спросил Лешка.
        Дядя Коля положил ему на плечо руку и сказал:
        - Недели через две. После того, как сделают контрольный снимок.
        - Мы его обязательно навестим! - сказал Лешка.
        - Вы молодцы! - опять улыбнулся дядя Коля. - Мне врач со скорой все рассказал. Вон вы, оказывается, какие! Я рад, что у моего сына такие друзья.
        На следующий день мы отправились в больницу проведать Антона. Больница находится далеко, в другом районе, так что мама даже засомневалась, стоит ли нам туда идти одним. Но мы с Лешкой так горячо уверяли ее, что с нами ничего плохого не случится, к тому же нас будет четверо, что она согласилась. Даже Катю родители с нами отпустили.
        Мы собрали целый пакет гостинцев: яблоки, печенье, конфеты, шоколадку, пряники и две банки с морской капустой.
        - А морская капуста зачем? - удивленно спросил я, когда в магазине Лешка снял с полки консервы.
        - Я по радио слышал, что от морской капусты кости быстрее срастаются, - важно ответил Лешка.
        - Тогда, конечно, бери, - поддержал его я.
        Дома Лешка к продуктам добавил парочку роботов, человека-паука, пистолет с присоской, книжку про капитана Краснобаева и электронную игру.
        - Чтобы Антон не скучал, - объяснил он мне.
        Через час мы были в больнице. Сначала мы растерялись, когда увидели длинные коридоры, снующий взад и вперед медперсонал, но Катя взяла инициативу в свои руки.
        - Нам нужно найти гардероб и получить белые халаты, - сказала она. - Я знаю. Мы к бабушке в больницу ходили. Там в палату пускают только в халатах.
        Она преградила дорогу какому-то врачу, так что тот вынужден был остановиться, и спросила:
        - Где тут у вас гардероб и список больных?
        - В конце коридора, - быстро ответил тот, обошел Катю и опять куда-то заспешил.
        - За мной! - скомандовала Катя.
        Старушка гардеробщица выдала нам четыре белых халата и бахилы - полиэтиленовые мешки, которые надевают на обувь. Мы нарядились и стали очень смешными, потому что халаты были длинные, а ноги в бахилах казались непомерно большими, как у утят в диснеевских мультфильмах.
        - Где у вас список больных? - спросила Катя гардеробщицу.
        - А вот на стене висит, - ответила старушка.
        Мы подбежали к списку и стали искать фамилию Антона.
        - Вот он! - после долгих поисков наконец воскликнул Лешка. - Антонов Антон, четыреста шестнадцатая палата!
        - Тихо ты! - зашипела на Лешку Катя. - Если ты так будешь кричать, нас отсюда прогонят.
        Лешка сразу затих, и все мы тоже стали серьезными.
        - Четыреста шестнадцатая палата на каком этаже? - спросила Катя у гардеробщицы.
        - На четвертом.
        - За мной! - опять скомандовала Катя. - И ведите себя тихо. Больница это вам не школа.
        Мы без разговоров выскочили на лестницу и стали подниматься. На четвертом этаже мы прошмыгнули в стеклянную дверь с надписью «Ортопедическое отделение» и опять оказались в длинном коридоре с многочисленными дверями по бокам.
        Мы быстро нашли нужную палату и ввалились внутрь.
        Здесь стояли три кровати. Одна, которая находилась у окна, была пуста. Около двери лежал Антон, нога у него была в гипсе и задрана вверх. На другой кровати лежала девочка, и у нее точно так же, как и у Антона, была поднята загипсованная нога. Я сразу заметил, что глаза у девочки были очень красивые. Только очень печальные.
        И Антон, и девочка уставились на нас, будто увидели приведений.
        - Ребята! Вы? - Лицо Антона расплылось в улыбке.
        - Мы, а то кто же? - проворчал Лешка, подходя к кровати Антона и протягивая ему пакет. - Вот, мы тебе передачу принесли.
        Катя и Ванька подошли с другой стороны.
        - Как ты нас напугал вчера! - сказала Катя.
        - Как дела, Антоха? - спросил Ванька. - Скоро выздоровеешь?
        - Да вот! - развел руками Антон и жалобно посмотрел на нас.
        - А почему тебя вместе с девчонкой поместили? - кивнув на соседнюю кровать, спросил Ванька.
        - Это временно, - стал оправдываться Антон. - С местами у них тут напряженка. Мальчишечьи палаты все переполнены.
        - Ну и дела! - удивился Ванька. - Много, значит, нашего брата калечится.
        - Много, - согласился Антон и погладил загипсованную ногу.
        - Болит? - спросил тихим голосом Лешка.
        - Болит, - вздохнул Антон. - Еще как! Говорят, месяц болеть будет.
        - Кошмар! - воскликнула Катя и даже лицо руками закрыла.
        - Как хорошо, что вы пришли, - счастливо вздохнул Антон. - Мама у меня уже была. Она недавно ушла. А теперь вот вы.
        - Мы к тебе каждый день ходить будем, - сказал Лешка. - Пока тебя не выпишут. Верно, пацаны?
        - Точно! - ответили мы с Ванькой.
        - Спасибо, - сказал Антон.
        - Да ладно, что мы, не друзья что ли?
        Антон заглянул в пакет и стал вытаскивать из него гостинцы.
        - Ты, главное, морскую капусту ешь, - поучал его Лешка.
        - Во-во, - соглашался с ним Ванька, - в ней кальций. Мы тебе еще завтра принесем.
        Пока мы разговаривали с Антоном, Катя подошла к девочке и спросила:
        - Как тебя зовут?
        - Оля, - тихо и серьезно ответила девочка.
        Катя осторожно дотронулась до Олиной загипсованной ноги и тут же отдернула руку.
        - Ты тоже ногу сломала?
        - Да.
        - Давно? Откуда-то упала? Или играла во что-нибудь?
        Девочка ничего не ответила.
        - Чего молчишь? - допытывалась Катя.
        Девочка опять промолчала, только сжала губы. Я посмотрел на нее, и мне захотелось сделать ей что-нибудь приятное. Если бы я был волшебником, то вылечил бы ее за одну секунду. Но я не волшебник, и поэтому только стоял и смотрел на нее. А она смотрела то на меня, то на Катю и молчала.
        - Ну не хочешь, не отвечай, - видя, что с ней не хотят разговаривать, сказала Катя и вернулась к Антону. Я тоже повернулся к нему, хотя мне почему-то хотелось смотреть на Олю.
        Мы бы пробыли у Антона целый час и даже два, но минут через десять Катя важно сказала:
        - Все, ребята, надо уходить. Нельзя утомлять больного после операции. От этого процесс выздоровления затягивается. Антону надо отдыхать и больше спать. Покой и сон.
        И мы ушли. А на следующий день, пришли снова. Я сразу посмотрел, на месте ли вчерашняя девочка. Может, ее перевели в другую палату? Нет. Оля была на месте. Все такая же грустная, бледная и красивая. Она заметила, что я на нее смотрю, и я сразу же перевел взгляд на Антона.
        В этот раз пакет прихватили не только мы с Лешкой, но и Катя с Ванькой тоже.
        - Да вы что с ума сошли? Куда мне столько? - завопил Антошка, увидев такое количество продуктов.
        - Ничего, ничего, - похлопал его по плечу Ванька. - Еды много не бывает. Ешь, тебе надо микроэлементы получать, а для этого надо есть в два раза больше.
        В тот день Антон был веселый, лицо у него порозовело, и волосы торчали как прежде во все стороны, а не лежали уныло, как накануне.
        - Сегодня нога почти не болит, - похвастался он. - Я вчера про вас весь день вспоминал. И все думал, придете вы сегодня или нет.
        - Куда же мы денемся, - сказал Лешка. - Мы же обещали.
        - За нас не беспокойся, - сказал Ванька. - Сейчас каникулы. Так что мы про тебя не забудем. Даже если не захочешь, мы все равно придем. Закон дружбы.
        Мы весело разговаривали и шутили. Я заметил, что Оля безучастно лежит на кровати такая же хмурая, как и вчера. Наверное, и Катя это заметила, потому что подошла к ней и спросила:
        - А как у тебя дела, Оля? Тебе не лучше? Нога болит?
        - Болит, - едва слышно произнесла девочка.
        - Ничего, - сказала Катя, - до свадьбы заживет.
        - До чьей свадьбы? - хихикнул Лешка.
        - Не до твоей же, - огрызнулась Катя.
        А Оля отвернулась к окну и больше ничего не сказала, хотя Катя пыталась ее разговорить. Наша Катя такая болтушка! Она кого угодно может разговорить. Однажды учительница так устала от Катиной болтовни на уроках, что посадила ее с самым молчаливым мальчиком в классе - Максимом. Из него слова не вытащишь. Он такой молчаливый, что даже у доски молчит. Так через две недели Максим так разговорился, что учительница была вынуждена отсадить его.
        Но тут даже Катя оказалась бессильной. К тому же пришла медсестра и сказала, что время свидания заканчивается, и нам пора уходить. Весь вечер я почему-то вспоминал Олю.
        На третий день Антон встретил нас с таким видом, как будто у него вообще никогда ничего не болело, а то, что нога загипсована - так это просто недоразумение. Мы опять окружили друга и стали болтать.
        Оля в этот раз даже не посмотрела в нашу сторону.
        - Вы знаете, - Антон вдруг понизил голос и перешел на шепот, - к Оле за все эти дни никто не пришел.
        - Как никто? - ахнули мы. - Разве такое бывает, чтобы человек лежал в больнице, и к нему никто не приходил?
        - Вот так, - пожал плечами Антон, - ни один человек. У меня уже кто только не побывал - папа с мамой три раза, бабушка с дедушкой, тетя Валя, двоюродная сестра. Оля вообще странная. Я ее спрашиваю, она не отвечает. Скучно с ней, просто беда.
        Мы все посмотрели на Олю. Девочка продолжала лежать, отвернувшись от нас.
        Тогда я взял из нашего пакета яблоко и протянул его Оле:
        - Возьми, это тебе.
        Я боялся, что она откажется.
        Оля повернулась, заморгала, затем несмело взяла яблоко и стала вертеть его в руках.
        - Ешь, - проглотив неизвестно откуда взявшийся в горле ком, сказал я, - оно вкусное.
        Она взглянула на меня и надкусила яблоко.
        - Почему к тебе никто не ходит? - опять стала приставать с расспросами Катя. - Может, ты сирота из детского дома, или, может быть, у тебя злая мачеха?
        - Нет, я не сирота, - выдавила Оля, потом вдруг улыбнулась: - И злой мачехи у меня нет. Я живу с бабушкой, но она не может ходить. У нее в жару ноги распухают. А родители в отъезде. Они вообще не знают, что со мной произошло. Когда меня увозили в больницу, я не смогла взять с собой мобильник, а бабушка им пользоваться не умеет.
        Тут губы у Оли задрожали, она захлопала ресницами и громко всхлипнула.
        Я понял, что надо делать. Тут даже волшебником не надо быть, чтобы помочь человеку.
        - Ты не переживай, - сказал я и достал из кармана свой сотовый телефон, - эту проблему мы прямо сейчас решим. Ерунда на постном масле. Говори, какой номер у твоих родителей.
        - Не знаю, - пробормотала Оля, опустив голову.
        - Как не знаешь?
        - Я его не помню. Он очень длинный. А в моем телефоне написано просто «Мама». Я нажимаю и готово. А номер не помню.
        - Ну и дела, - сказал я. - Что же делать?
        Лешка и Ванька развели руками.
        - А может, ты домой бабушке позвонишь? - догадалась вдруг Катя. - Уж бабушка твоя наверняка номер знает.
        Оля сразу просветлела:
        - Ой, конечно! Как же я сразу не догадалась? У бабушки ведь записано.
        - Тогда звони скорее, - сказал я.
        Оля взяла сотовый и нажала кнопки. Мы видели, что она очень волнуется, даже губы кусает.
        - Бабуля! Алло! Это ты? Да это я! Оля. Как ты без меня? Откуда звоню? Из больницы. Да, мне один мальчик дал телефон. Ты маме не сообщила? Нет? Тогда продиктуй мне ее номер, он в красной записной книжке.
        И тут она жалобно ойкнула:
        - А чем записать? И где?
        Я достал из кармана черный маркер, который всегда ношу с собой, ну там, нарисовать что-нибудь на стене или заборе, и стал думать, где бы написать. Бумаги у нас не было.
        - Эх, - сказал я, - что же мы Антону тетрадь не принесли или блокнот какой-нибудь?
        - А ты пиши прямо на гипсе, - посоветовал Ванька. - На ноге.
        - Можно? - спросил я.
        Оля закивала и стала называть цифры, которые я записал прямо на повязке. Десять цифр. Девочка еще немного поболтала с бабушкой, и с каждой минутой лицо у нее становилось все светлее и светлее.
        - Теперь звони родителям, - сказал я. - Номер у тебя есть.
        Оля позвонила маме и рассказала ей о том, как упала с качелей и сломала ногу, а ее лучшая подружка Настя испугалась и убежала, и как она долго лежала и плакала, пока ее не увидели какие-то взрослые и не вызвали скорую помощь. Мама сказала ей, что немедленно возвращается домой и через два дня будет на месте.
        - Приезжай быстрее, мамочка, - напоследок сказала Оля. Щеки у нее порозовели, глаза из блекло-серых стали синими и большими.
        - Вот видишь, как все хорошо получилось! - радостно воскликнула Катя и, повернувшись к Антону, строго спросила: - А что же ты не дал ей свой телефон? У тебя ведь он с собой!
        - Да я как-то не подумал, - начал оправдываться тот, - да она и не говорила ничего.
        - Спасибо, Дима, - сказала Оля, возвращая мне мобильник.
        Я удивился тому, что она знает мое имя. И вдруг я неожиданно для себя сказал:
        - Оставь его пока себе. Вдруг захочешь маме позвонить. Там еще на пару звонков трафик есть. Номер ты теперь знаешь. Он у тебя на гипсе. Всего каких-то десять цифр.
        Оля так на меня посмотрела, что если бы у меня было сто мобильников, я бы все их ей отдал за один такой взгляд.
        - Мы завтра к тебе придем, - сказала Катя. - Не скучай.
        Слово свое мы сдержали. Со следующего дня мы навещали уже не только Антона, но и Олю.
        Подвал
        В нашей школе есть подвал, который пользуется очень дурной славой. Ходят упорные слухи, что в его мрачных подземельях регулярно пропадают мальчики и девочки. Правда, за пять лет, что я учусь в школе, ни разу никто не пропал, но это ничего не значит. Несчастье в любой день может случиться. Мы с Ванькой решили, что надо как-нибудь спуститься в подвал и его хорошенько исследовать.
        Как-то раз после уроков мы с другом задержались в буфете, потому что Сашка Иванов сообщил нам, что там продаются ужасно вкусные пирожки с картошкой и всего по три рубля за штуку. Как можно такое пропустить? Взяли мы по два стакана чаю на брата и восемь пирожков и очень весело провели время. Сытые и довольные, что теперь не надо торопиться домой обедать, пошли мы в раздевалку. И тут мы обнаружили, что замок на двери подвала не висит, как обычно. Мы с Ванькой переглянулись. У меня по спине пробежал холодок.
        - Ну что, Коржик, рискнем? - почему-то шепотом сказал Ванька. - Отправимся исследовать недра нашей школы?
        Мне стало немного не по себе, но я храбро приоткрыл дверь в подвал и заглянул в темноту.
        - Чего там без фонаря делать? - так же шепотом спросил я. - Шишки на лоб ставить и ноги ломать?
        Вместо ответа Ванька подмигнул мне и достал из рюкзака крошечный фонарик. Ему его отец еще в сентябре подарил, чтобы не страшно было в темноте домой возвращаться или с собакой гулять. Это очень здоровский фонарик. В нем установлен светодиод новейшей системы, и светит он лучше всякой лампочки. Отступать было некуда.
        - Ладно, пошли, - угрюмо сказал я.
        Мы положили рюкзаки прямо на пол возле подвальной двери и с бьющимися от волнения сердцами спустились вниз. Темнота и затхлый противный запах окружили нас со всех сторон.
        - Чего ждешь? - толкнул я Ваньку в бок. - Включай фонарик!
        - Сейчас, сейчас, - пробормотал Ванька, щелкая кнопкой выключателя. - Чего-то не получается.
        - Может, он у тебя сломался? - проворчал я.
        - Ничего не сломался.
        - Чего же ты тогда его не включаешь?
        - Да вот, пытаюсь!
        Все это время, переговариваясь, мы потихоньку пробирались вперед и ушли довольно далеко. И чем дальше мы продвигались, тем страшнее нам становилось.
        - А ну, дай сюда! - не выдержав, сказал я, пытаясь нащупать в темноте Ванькину руку.
        - На, - ответил Ванька и вдруг как закричит:
        - Ой! Я, кажется, фонарик уронил!
        Я нагнулся, чтобы поискать фонарик, и тут же больно стукнулся лбом обо что-то твердое.
        - Ой! Куда ты лезешь, как слон?! Больно же! - вскрикнул Ванька. Оказывается, я об его голову стукнулся, потому что он тоже нагнулся за фонариком.
        - Ты думаешь, мне не больно? Я тебе помочь хотел. А ты обзываешься!
        - Ладно, - виновато ответил Ванька. - Давай вместе искать!
        Стали мы руками по полу вокруг себя шарить. Шарили, шарили - ничего.
        - Нашел? - то и дело спрашивал Ванька.
        - Нет, - коротко отвечал я. - А ты?
        - И я нет.
        Вдруг в носу у меня защекотало, и я громко чихнул.
        - Нашел?! - обрадовался Ванька.
        - Нет, это мне пыль в нос попала.
        - Ну вот, - расстроился Ванька, - куда же он подевался? Теперь мне попадет от отца.
        Тут я нащупал фонарик, но ничего не сказал, а включил его и направил луч света прямо Ваньке в лицо.
        - А это видел? - победоносно сказал я.
        - Ура! - испуганное и чумазое лицо Ваньки сразу же расплылось в улыбке. - Димыч, ты настоящий друг. Где ты его нашел?
        - Он у меня около ботинка был.
        - Здорово!
        Освещая себе дорогу, мы продолжили наше путешествие. Это оказалось очень интересно. Подвал был длинный, темный, кругом какие-то трубы.
        - Что это за трубы? - спросил я.
        - Чудак, это же отопление и водопровод.
        - А!
        - Вот тебе и а!
        - Вань, а тебе страшно?
        - Мне? Нисколечки!
        - И мне нисколечки! - храбро ответил я.
        - Даже если сейчас из темноты чудовище выскочит, я и то не испугаюсь! - продолжал хвастаться Ванька.
        Я мысленно представил, как из темноты на нас накидывается ужасный монстр, и мне сразу стало не по себе. У меня фантазия очень богатая. Словно в ответ на мои страхи, впереди в темноте что-то зашуршало и протяжно завыло. Я схватил Ваньку за руку и остановился.
        - Что это?
        Ванька тоже струхнул порядком. У него даже зубы застучали. Если уж ему страшно, подумал я, то сейчас мы наверняка пропадем, как те несчастные мальчики и девочки, что спускались сюда до нас.
        - Чего ты меня хватаешь? - вдруг рассердился Ванька. - С ума что ли сошел? Напугал до смерти!
        - Так страшно же! - прошептал я. - Там кто-то шуршит и дышит. Не слышишь разве?
        - Нашел чего бояться! Это же в трубах вода шумит. Вон смотри, я фонариком свечу! Нет там ничего!
        - Нет! - воскликнул я, вглядываясь в теряющийся в темноте коридор подвала. - Там что-то есть. Вон белое! Это, по-твоему, что?
        - Вот чудак! Это же тряпка на трубе сушится.
        Присмотрелся я, и верно, тряпка.
        - А мне показалось, что это приведение, - виновато сказал я. - Слушай, Вань, пойдем отсюда! А то мне все кажется, что сейчас эта тряпка оживет, взлетит и за нами погонится.
        - Ты знаешь, - вдруг признался мне Ванька, - мне почему-то тоже так кажется.
        Мы оба некоторое время стояли в оцепенении и молча смотрели на белеющую в темноте тряпку.
        - Да нет, - нарушил я тишину, - ничего она не взлетит. Так не бывает.
        - А вдруг мы сейчас отвернемся, отведем луч фонарика в сторону, - с опаской поделился своими сомнениями мой друг, - а она того.
        - Чего того?
        - Погонится за нами.
        Представив, как тряпка едва заметно начинает шевелиться, медленно соскальзывает с трубы, увеличивается в размерах и, обретая черты облаченного в саван мертвеца, приближается к нам, у меня волосы зашевелились на голове и на лбу выступил холодный пот.
        В этот момент у нас за спиной послышались шаги. Мы замерли, прижались друг к другу, за руки схватились и оглянуться не можем.
        - Кто это? - прошептал я, не поворачивая головы.
        - Н-не-не-не знаю, - заикаясь, ответил Ванька.
        И тут мне на плечо легла чья-то рука. Я заорал что было сил. И Ванька тоже заорал как резаный, потому что его тоже кто-то схватил за плечо.
        - А ну-ка прекратите орать! - приказал нам строгий и очень знакомый голос. - Что вы тут делаете? Быстро отвечайте!
        Никогда в жизни я не думал, что буду так радоваться при виде Егора Васильевича. Нашего учителя ботаники. Мне даже захотелось обнять его.
        - Чего молчите! Зачем сюда залезли? - допытывался учитель. - Вам что, других мест для игр мало?
        - А мы не играем! - ответили мы.
        - А что вы тут делаете?
        - Ищем пропавших детей! - выпалил вдруг Ванька.
        У Егора Васильевича аж рот открылся от удивления.
        - Кого ищете? - уточнил он, обретя дар речи.
        - Пропавших детей! - повторил Ванька.
        И тут Егор Васильевич расхохотался. Он смеялся долго и заразительно, и мы сразу поняли, что никогда в этом подвале никакие дети не пропадали. И нам тоже стало смешно.
        - А как вы тут оказались? - спросил у Егора Васильевича Ванька.
        - Много будешь знать, скоро состаришься, - сказал учитель. - Быстро уходите отсюда.
        - А вы? - удивился Ванька. - Разве вы с нами не пойдете?
        - Нет, мне надо трубы осмотреть, - ответил Егор Васильевич. - Меня директор попросил. Так что не мешайте!
        Мы направились к выходу, и на душе у нас было весело и легко. Вдруг Ванька остановился и тихо сказал:
        - Не верю я Егору Васильевичу.
        Я чуть не упал от такого заявления.
        - Что ты такое говоришь?
        - Ведь он не ответил нам, как оказался в подвале.
        - Как так не ответил? Разве он не сказал, что пришел трубы проверять?
        - Это он все придумал, чтобы нас с тобой одурачить. Зачем учителю ботаники трубы проверять? Он же не сантехник. Это все он!
        - Что он?
        - Это он тех детей в подвале спрятал.
        Ванька говорил так убедительно, что я начал ему верить, и у меня по спине поползли мурашки. Неужели Егор Васильевич способен на такое?
        Я пулей выскочил из подвала, Ванька за мной. И тут же плотно захлопнул за собой дверь.
        - Зачем ты дверь закрыл? - спросил я у Ваньки.
        - Чтобы он не выбрался, пока мы с тобой за милицией сходим.
        - Дурак ты, Ванька! - сказал я, хлопнув друга по плечу. - Если бы Егор Васильевич прятал детей в подвале, он бы и нас с тобой на волю не выпустил.
        Ванька на секунду задумался и даже нос почесал.
        - Да-а, что-то тут не так! - протянул он.
        В этот момент в раздевалке появилась уборщица тетя Аня. В руках у нее был большой замок. Она довольно грубо оттолкнула нас в сторону, подошла к двери подвала и заперла ее на замок, а ключ в карман халата сунула.
        - Так ведь это!.. - ошарашенно воскликнул я. - Там же Егор Васильевич!
        - Ничего не знаю, - ответила тетя Аня. - Домой идите, дети, домой. Уроки давно закончились.
        И ушла.
        - Что теперь делать? - спросил я Ваньку. - Там ведь Егор Васильевич.
        - Вот и пусть там остается, - сердито сказал Ванька. - С пропавшими детьми.
        - Так ведь никто не пропадал! - закричал я. - А теперь пропадет. Егор Васильевич пропадет в подвале.
        - Ну и пусть! - повторил Ванька. - Будет знать, как двойки ставить.
        Вдруг в дверь застучали.
        - Что за глупые шутки! Кто запер дверь? - раздался голос нашего учителя. - Коржик, Парандеев, откройте сейчас же!
        - А вот тебе! - тихо прошептал Ванька и злорадно показал двери кулак.
        - Егор Васильевич! - не выдержал я. - Это вас тетя Аня заперла и ключи унесла.
        - Коржик, это ты?
        - Да, Егор Васильевич, это я.
        - Живо сходи за ключами!
        Побежал я к тете Ане, а ее нигде нет. Я туда сюда. Нет ее нигде, как сквозь землю провалилась. Вдруг я увидел на гвозде в учительской раздевалке ключи, которыми она подвал закрыла. Схватил я их и побежал к подвалу.
        - Я ключи принес! - радостно оповестил я Егора Васильевича.
        - Так открывай быстрее!
        Стал я ключ в замок вставлять, а он не вставляется. Я другой, та же история. Всю связку перебрал.
        Ванька все это время смотрел на меня с укоризной. Как будто я что-то нехорошее делаю. Потом выхватил у меня ключи и, усмехнувшись, сказал:
        - Эх ты! Ничего не можешь толком сделать. Смотри, как надо!
        Он ловко вставил ключ в скважину, быстро повернул его и вынул замок из ушек. Дверь подвала открылась, и оттуда вышел Егор Васильевич. Увидел он Ваньку с ключами и погрозил ему пальцем:
        - Это ты, нехороший мальчик, меня запер? Это очень злая шутка. Хотел меня здесь ночевать оставить? Без воды и пищи? А ну признавайся?
        - Нет, Егор Васильевич, - вмешался я. - Это не он. Это тетя Аня вас заперла. Мы ей говорили, что вы в подвале, а она все равно заперла и ушла. И ничего слушать не стала. И ее нет нигде. Я ключи случайно нашел, а Ваня замок открыл.
        - Ладно, ладно, я вот у тети Ани спрошу, - сказал Егор Васильевич. Он явно нам не верил. Особенно Ваньке.
        У тети Ани учитель, по-видимому, спрашивать ничего не стал.
        Однако мне кажется, что с тех пор Егор Васильевич с подозрением смотрит на Ваньку. А Ванька с не меньшим подозрением смотрит на Егора Васильевича. Потому что он до конца так и не поверил, что учитель ботаники трубы в подвале проверял.
        Царь горы
        Как-то раз, в конце мая сидели мы на турниках, болтали ногами и мирно разговаривали. Вдруг в наш двор въехал огромный КАМАЗ с коричневым кузовом, как у самосвала. В кузове что-то лежало, но что, разглядеть было нельзя, потому что он был закрыт брезентом. Грузовик заехал прямо на траву, всю ее перемял, передавил, остановился посреди двора и стал чадить черным вонючим дымом.
        - Вот умник! - возмутился поведением водителя грузовика Ванька. - Эдак он нам весь двор перепортит. Газон изуродовал, кусты поломал. Где мы играть будем?
        - Действительно! - поддержал его Лешка. - Если так каждый грузовик к нам будет заезжать, что от двора останется?
        - Может, он по делу приехал, - предположил Антон. - Говорят, рядом с нашим домом стройка будет.
        - Стройка? - Ванька даже присвистнул. - Тогда держись, пацаны. Больше житья нам не будет. Все здесь разломают, разроют, и будем не один год грязь месить и слушать, как стройка грохочет. Прощай наш чудесный двор!
        - Здесь дом вряд ли поместится, - усомнился Лешка. - Ему места не хватит.
        - Если одноподъездный, то поместится, - объяснил я.
        В это время водитель самосвала, невысокий и сильно загорелый дядька, выпрыгнул из кабины и стал ходить вокруг машины с задумчивым видом. В нашу сторону он даже не посмотрел, хотя мы от него шагах в пяти были. Знай себе, подбородок свой небритый скребет и живот чешет.
        - Чего он ходит? - нарочно громко проворчал Ванька.
        - Наверно думает, зачем он траву всю помял и кусты поломал, - тоже громко, но все же тише Ваньки сказал Антон.
        - Ага, - усмехнулся Лешка. - Держи карман шире. Плевал он на траву и на кусты.
        - Вот они взрослые! - опять возмутился Ванька. - Нас на уроках учат, что природу беречь надо, что в городе надо себя прилично вести. А сами что вытворяют? Какой они нам пример подают?
        - Плохой, - сказал я.
        - Вот именно, - согласился Лешка.
        В этот момент, словно в подтверждение наших слов, шофер громко и смачно плюнул в траву, по-прежнему не обращая на нас внимания.
        - Что я говорил! - обрадовался Ванька и тоже плюнул.
        - А как сейчас взрослые матом ругаются, - горько вздохнул Антон. - Просто невозможно по улицам ходить.
        - Во-во, - согласился Ванька, - а попробуй мы что-нибудь такое скажи? Блин!
        - А чего это он в кузов лезет? - спросил Лешка.
        Водитель быстро и ловко взобрался в кузов и стал возиться с брезентом. Мы даже встали во весь рост, чтобы было лучше видно. Дядька некоторое время разбирался со шнурами, которыми брезент был прикреплен к кузову, потом развязал их и стал брезент сворачивать, как мы с Лешкой ковер, когда его на улицу выбивать собираемся вынести. Мы так шеи и вытянули, стараясь разглядеть, что же там за груз под брезентом.
        - Песок! - вдруг закричал Лешка. - Я первый увидел. Это песок.
        - Подумаешь! - сказал Ванька. - Что ты песка никогда не видел?
        - А зачем нам столько песку? - спросил Антон.
        - Пляж здесь будут делать, - сказал я. - Сначала песка насыплют, потом воды нальют. Красота!
        И все мы захохотали.
        Пока мы смеялись, шофер закончил возиться с брезентом и вернулся в кабину. И тут он в первый раз на нас посмотрел. Мы с ним встретились взглядами, и он мне подмигнул. А я ему. Не знаю почему. Наверное, так полагается. Когда тебе подмигивают, в ответ тоже надо подмигивать. А то получится невежливо.
        И вдруг кузов загудел и стал подниматься. Еще мгновение, и весь песок на траву высыпался. Получалась огромная песчаная гора. Выше нас всех раза в два. Как только грузовик отъехал, мы про него тут же забыли, все разом спрыгнули с турника, побежали к песчаной горе и сразу же на нее взобрались. Мои кроссовки и даже носки сразу наполнились песком. Лезть по нему было трудно, потому что ноги вязли и все время сползали вниз. Но каждый из нас хотел добраться до вершины первым.
        Я всех обогнал и закричал:
        - Я первый! Чур, я царь горы!
        И тут же столкнул вниз Ваньку, который был вторым. Он скатился вниз, и ему пришлось взбираться заново.
        - Ах, ты так! - закричал Ванька.
        - Да, я такой! - выкрикнул я и столкнул вниз Антона, а потом Лешку.
        А к горе уже со всего двора бежала ребятня. Мальчишки и девчонки, малыши и старшие.
        - Я царь горы! - опять крикнул я и столкнул Дениску из третьего подъезда, затем еще двух девчонок Соньку и Лариску.
        Воевать за свое горное царство с каждой секундной становилось все труднее и труднее, потому что ребят собралось много и все они сильно на меня разозлились.
        - Вперед! - возглавил штурм Ванька. - На гору!
        Эту атаку я отбил с трудом, а потом меня самого чуть вниз не стащили, потому что Сашка и Пашка, совсем еще дошколята, вцепились мне в ноги с двух сторон, и к ним присоединились Сонька с Лариской и еще какие-то незнакомые девочки.
        - Леха, на помощь! - закричал я. - Наших бьют!
        - Я здесь! - откликнулся Лешка, хватая за шиворот Пашку и Сашку и отбрасывая их вниз.
        Вовремя он подоспел. Еще бы немного и мне не устоять.
        - Не зевай! - предостерег я брата, отряхивая с рук песок. - Сейчас они вновь полезут. Ты, главное, за Антоном следи, а я Ваньку на себя беру. Остальную мелюзгу по ходу дела.
        И точно! Ребята со всех сторон почти одновременно кинулись на нас! Мы отчаянно сражались за каждый сантиметр. Особенно тяжело было с малышами. Они маленькие, шустрые, подползают незаметно и сразу за ноги хватают и так держатся, что оторвать невозможно. Самым юрким и настырным оказался Пашка. Но я быстро сообразил, где у него слабое место. Он щекотки боится, поэтому как только я его под мышки хватал и начинал пальцами шевелить, он от смеха сам вниз скатывался. Даже толкать не надо. Этот прием и против Соньки оказался очень действенным.
        - Так нечестно! - кричала она, когда я начинал ее щекотать, а потом хохочущую толкал вниз.
        Ваньке ни меня, ни Лешку столкнуть не удалось. Тогда он скинул кроссовки и прямо в носках ринулся в атаку и в мгновение ока добрался до вершины.
        - Лешка! - вовремя заметил его я. - Сзади!
        Мы вдвоем сумели отразить Ванькино нападение. Но остальные ребята последовали его примеру и тоже стали разуваться и босыми на гору лезть. Нам стало труднее. Но мы отбивали атаку за атакой.
        Вот это было веселье! Игра так игра! Давненько мы так не развлекались.
        В общем, мы с братом гору отстояли. Раскидали всех, вытолкали с вершины и вдвоем остались. Стоим, отдышаться не можем и победно поле сражения осматриваем. Все ребята снизу на нас поглядывают и пыхтят. Тоже отдыхают.
        - Так нечестно! Вас двое! - отдышавшись, сказал Ванька.
        - Честно! Честно! - парировал Лешка.
        А я посмотрел на него и неожиданно для себя взял и столкнул брата вниз. Тот полетел с горы вверх тормашками, как колесо покатился. Все засмеялись.
        - Ты чего? - со слезами в голосе закричал Лешка, вставая и отряхиваясь от песка. - Мы же вместе!
        - Уже нет! - ответил я Лехе. - Я царь горы. А царь может быть только один.
        - Кинул тебя твой родной братец! - засмеялся Ванька и толкнул Лешку в бок.
        - Ах ты, царская морда! - вдруг рассвирепел Лешка. - Вали Димона, ребята! Долой царя! Да здравствует республика!
        Про республику Лешка в моем учебнике истории прочитал. Древние римляне тоже свергли императора и установили республику. Республика - это такое государство, где правит народ, а не царь или король. Вот Россия, например, тоже республика.
        Я даже оглянуться не успел, как ребята все вместе оказались на вершине, дружно схватили меня и сбросили с горы вниз. Я покатился, как еж под откос, аж песку за шиворот набрал. Поднялся я, а ребята на вершине стоят и кричат:
        - Ура! Республика! Нет больше царя горы!
        Я попытался залезть на вершину и отвоевать свою корону, но ничего из этого у меня не получилось. Ребята дружно дали мне отпор. Мне даже обидно стало.
        - Ладно! - крикнул я. - Сдаюсь! Пустите меня к себе!
        - Нет уж! - засмеялся Лешка. - Нам тут цари не нужны. Мы все равны. Правда, ребята?
        - Да! - поддержали его все. - Не пустим к нам царя. У нас республика!
        - Я тоже хочу в республику! Не буду я больше царем!
        - А не врешь? - недоверчиво спросил Лешка.
        - Честно слово!
        И ребята разрешили мне залезть на вершину. Всем было весело.
        Целую неделю это была наша любимая игра. Сначала кто-нибудь завоевывал вершину и становился царем горы, а потом мы все вместе дружно свергали его и устанавливали республику. Правда, с каждым разом наша гора почему-то становилась все ниже и ниже, а в один прекрасный день мы вышли во двор и увидели, что ее раскатали катком и на этом месте стали строить трансформаторную будку.
        Конечно, мы погоревали немного, а потом решили, что зимой построим себе высоченную снежную гору, и игра продолжится.
        Лешка и молочные зубы
        Все-таки Лешка иногда бывает трусом. Нет, когда надо подраться, на велике трюк выполнить, или в овраг по отвесной стене спуститься, тут проблем нет. А вот если укол сделать или зуб вырвать, то тут с моим братом просто настоящая беда. Не узнать человека. Он становится весь бледный от страха, трясется и любого врача до белого каления довести может. Но больше всего он боится лечить зубы. Сладкое Лешка любит, и мама частенько его водит в стоматологическую поликлинику, что недалеко от нашего дома. Там его все знают, и когда он появляется, только руками от ужаса машут. Однажды, когда Лешка еще учился в первом классе, бабушка повела его зуб вырывать. Мама в это время на работе была. Лешку увели в кабинет. А мы с бабушкой остались ждать в коридоре. Лешка орал так, как никогда в этом здании никто не орал. Когда его зареванного врачи нам вернули, и мы заглянули несчастному ребенку в рот, бабушка обнаружила, что вырвали не тот зуб. Бабушка устроила настоящий скандал и даже до заведующего дошла. Но ведь зуб на прежнее место уже не поставишь. Даже самый лучший заведующий на это не способен. Пришлось опять все
повторять сначала. Когда мы пришли домой, то от мамы досталось уже бабушке за то что, она позволила врачам не тот зуб вырвать. С тех пор с лечением Лешкиных зубов у нас проблемы.
        Обычно я первый замечаю, как Лешка становится задумчивым и серьезным. Так случилось и совсем недавно.
        - Что, зуб качается? - догадался я.
        - Ничего не качается, - буркнул Лешка, пряча глаза.
        - А чего ты тогда такой серьезный? - не унимался я.
        - Я всегда такой.
        - Нет, ты другой. Веселый и живой. А сейчас словно рыба дохлая.
        - Сам ты рыба дохлая! - огрызнулся Лешка.
        - Так качается у тебя зуб или нет? Правду говори! - настаивал я.
        - А ты маме не скажешь? - спросил брат.
        - Не скажу, - пообещал я и добавил: - Да она все равно сама скоро заметит. У тебя на лице написано, что у тебя зуб качается.
        - Как написано? - Лешка даже за лицо схватился.
        - Ну, это я фигурально выразился.
        - Ты нормально выражайся. По-человечески, - обиделся Лешка.
        - Ладно. Сильно качается?
        - Нет, не очень.
        - Дай посмотреть.
        Лешка зажал рот рукой и замотал головой.
        - Не бойся. Я только посмотрю, - пообещал я.
        Лешка нехотя открыл рот.
        - Который? - спросил я его.
        - Боковой клык, - Лешка осторожно потрогал зуб пальцем.
        - Дай мне тоже потрогать. Может, тебе только кажется.
        Лешка не охотно согласился. Я осторожно пощупал зуб пальцем и попробовал покачать. Лешка, как крокодил, - хоп! - и захлопнул рот, клацнув челюстями. Я от испугу, что он мне палец откусит, заорал и щелкнул его по лбу.
        - Ты чего дерешься? - в свою очередь заорал Лешка.
        - А ты чего кусаешься?
        - Я думал, что ты мне зуб выдавишь.
        - А я думал, что ты мне палец откусишь, - сказал я, дуя на руку.
        На следующий день Лешка стал еще более хмурым и грустным. Тут уже и мама заметила, что что-то не так.
        - Леша, что с тобой? - участливо спросила она. - Опять зуб качается?
        - Нет! - выкрикнул брат.
        Лешка так яростно начал доказывать, что с зубами у него все в порядке, что мама только головой покачала и вздохнула:
        - Ну начинается!
        Когда у Лешки зуб качается, он перестает есть. Только воду пьет, быстро худеет, бледнеет и ждет, когда зуб сам выпадет. Он может так неделю жить. Не ест ни в школе, ни дома.
        - Ешь! - кричит ему за ужином мама. - Ешь, не зли меня, или завтра тебя в больницу поведу!
        - Не могу! - кричит в ответ Лешка, и по его лицу ручьем текут слезы. - Мне больно кусать! У меня от этого зуба уже весь язык ободран! Я умереть хочу!
        - Ты и так почти умираешь! Голодной смертью! А манную кашу будешь? - спрашивает мама.
        - Да, только жидкую, - кивает головой Лешка.
        И приходится маме каждый день манную кашу готовить, а она этого терпеть не может.
        У меня с зубами проблем нет. Я как только чувствую, что зуб качается, начинаю его все время языком туда-сюда двигать, и зуб постепенно раскачивается. Наконец, когда он, словно на ниточке, висит, бегу к маме и открываю рот. Мама большим пальцем раз! И готово. И ни капельки не больно. Как Лешка таких простых вещей понять не может?! Страдает, плачет по ночам, вздрагивает во сне и всех доводит почти до сумасшествия. Мы с мамой тоже становимся хмурыми и несчастными. Когда в семье кому-то плохо, остальным не все равно. Мы с мамой очень переживаем за Лешку.
        Но рано или поздно наступает день, когда брат утром просыпается с улыбкой до ушей. Я сразу понимаю, в чем тут дело.
        - Что, выпал? - с надеждой спрашиваю я.
        - Выпал! - радостно сообщает Лешка и показывает новую дырку во рту.
        Счастье и хорошее настроение снова возвращаются в наш дом. Жаль только, что у Лешки молочных зубов еще так много осталось. Вот бы они все разом выпали.
        Так положено
        Однажды Лешка поразил нас с мамой своей изобретательностью. Как-то вечером стали мы готовиться ко сну, а он вдруг говорит:
        - Ой, что-то я пить захотел!
        И побежал в кухню. Начал там графином и стаканом звенеть. Я это услышал и тоже побежал в кухню.
        - Чего тебе надо? - увидев меня, недовольно спросил Лешка.
        - Я тоже пить хочу! - ответил я. - Не ты один от жажды страдаешь.
        - На пей! - сказал Лешка и протянул мне стакан с водой.
        Я даже удивился. Чего это он такой добренький? Воды себе налил, а первым пить отказался. Но я ничего не сказал, взял стакан и стал пить.
        - Много на ночь не пейте! - крикнула нам мама из комнаты. - Плохо спать будете.
        - Пей быстрее! - зашипел на меня Лешка. - Мне тоже хочется.
        - Что я тебе верблюд, что ли? - возразил я. - Вода холодная. Я быстро не могу. У меня зубы ломить начинает. Возьми себе другой стакан.
        - Я из этого хочу.
        Я удивился, с чего это вдруг мой братец такой избирательный, но выпил все до единой капли и стакан ему отдал.
        - Чего ты стоишь? - нетерпеливо спросил он.
        - Тебя жду, - ответил я. - Чего ты воду не наливаешь? Ты же пить хотел.
        - Пол холодный, а ты босиком, - вместо ответа сказал Лешка. - Простудишься. А ну быстро беги в постель. А я и без тебя прекрасно напьюсь. Мне помощь не нужна. Иди, давай, не стой!
        «Надо же какой заботливый», - удивился я и, не долго думая, побежал в кровать, потому что действительно хотел спать. А Лешка остался в кухне и был там довольно долго. Чем-то там звенел, стучал и сопел. Что-то даже уронил и тихо чертыхнулся. Наконец он пришел в комнату, нырнул под одеяло и стал с боку на бок ворочаться.
        - Чего ты вертишься? - недовольно проворчал я. - Спать мешаешь.
        - Чего-то мне не спится. Зря я, наверно, воду пил. Надо было теплое молоко. Оно, говорят, при бессоннице помогает.
        - У тебя в твоем возрасте не может быть бессонницы, - уже сквозь сон пробормотал я.
        - Еще как может. Ведь я же не сплю. Значит, вот она бессонница и есть. Не могу спать и все тут.
        - Ну так не мешай спать другим. Иди книжку почитай какую-нибудь скучную. Она тебя живо усыпит. Возьми, например, учебник «Окружающий мир», - посоветовал я брату.
        Лешка терпеть не может этот предмет.
        - Верно, я так и сделаю, - живо согласился он.
        Лешка побежал к столу, включил лампу и зашуршал страницами. Долго он читал или нет, я не знаю, потому что уснул и спал очень крепко.
        А проснулся я от Лешкиного крика:
        - Мама, Дима! Вставайте, кажется, мы в школу опаздываем!
        - Что такое? - спросонья я даже подпрыгнул и чуть с кровати не упал.
        - Время уже восемь! Посмотри на часы! - Лешка сунул мне под нос будильник.
        - Восемь часов! - ахнул я. - До первого урока осталось всего тридцать минут.
        Мама тоже вскочила с дивана и забегала по комнате.
        - Странно, - бормотала она, - очень странно, как это я проспала?
        Обычно мама встает в семь и будит нас с братом.
        Я тоже стал бегать по квартире, быстро одеваясь. Времени оставалось катастрофически мало, но если постараться, то можно было успеть ко второму звонку.
        Когда опаздываешь, все становится против тебя. Это я давно заметил. Неизвестно куда пропадают нужные вещи, из рук все валится, даже пуговицы на рубашке вдруг начинают вести себя самым подлым образом. Надевая штаны, я два раза упал, а перед этим долго скакал на одной ноге. Я долго искал свой носок, который почему-то оказался в ванной. Потом мы с Лешкой чуть не подрались, кому первым идти в туалет. В общем, это было не утро, а сумасшедший дом. Мы даже позавтракать не успели.
        И вдруг я заметил, что в отличие от нас с мамой Лешка ведет себя как-то странно. Не суетится, как я, не торопится и вообще как-то хитро на нас с мамой посматривает и в кулачок хихикает.
        - Ты чего, Леша, посмеиваешься? - спросила брата мама, когда мы стали в прихожей надевать куртки, и глаза ее подозрительно прищурились. - Что-то не так?
        - А вы догадайтесь! - сказал Лешка и опять хихикнул.
        - О чем это мы должны догадаться? - насупившись, грозно спросил я.
        - Какое сегодня число? - засмеялся Лешка.
        - Ну первое! - сказала мама.
        - Первое чего? - подсказал брат.
        - Апреля! - выкрикнул я, сразу догадавшись, в чем дело. Мне даже завидно стало, что не я, а Лешка такой здоровский розыгрыш придумал.
        Мой брат даже на одной ножке запрыгал от счастья и запел во все горло:
        - Первого апреля никому не верю! Первого апреля никому не верю!
        - Ничего не понимаю! - сказала мама. - При чем тут первое апреля? Время восемь двадцать. Вы в школу опаздываете!
        - Ничего мы не опаздываем, - засмеялся я, снимая со спины ранец. - Лешка ночью все часы на час вперед перевел. Вот почему он на кухню воду пить бегал, а потом бессонницу симулировал.
        Тогда мама подбежала к столу, схватила свою сумочку и вынула из нее мобильный телефон.
        - Семь двадцать, - сказала она слегка растерянно, когда посмотрела время.
        - Первого апреля, - хихикнул Лешка, - никому не верю.
        И все мы начали хохотать. Мы с мамой на него нисколько не рассердились. Чего тут сердиться? Разве бывает первое апреля без розыгрыша?! Нет! Так положено.
        Как Катя кота выгуливала
        Однажды Катя Лемминг решила с Бастиком погулять.
        Бастик - это кот. Он очень пушистый, весь дымчатый, а кончики лап белые. Полная его кличка Себастьян. В Европе есть такое имя. Катин папа зовет его Бастиан, а все остальные Бастиком. Так проще. Похоже на русского Барсика.
        Дело в том, что гулять Бастика не выпускают. Он самый настоящий домашний кот. Катя уверяет, что он был на улице всего три раза в жизни.
        Однажды Катя решила, что сидеть дома взаперти вредно для здоровья любимого животного. Она вынесла кота на улицу, надела на него шлейку и попыталась приучить ходить на привязи, как собачку. Девочка поставила кота на травку, чтобы его лапкам было мягче ступать, и сказала:
        - Теперь Бастик мы с тобой пойдем гулять.
        Она произнесла эти слова так ласково и доброжелательно, прямо как учительница в первом классе. Но Бастик наотрез отказался ходить на поводке. Он жалобно посмотрел на хозяйку, громко мяукнул и, растопырив лапы, замер на месте как вкопанный. Почувствовав на себе ремешок, он, видимо, решил, что настал его последний час.
        - Тебе нужно гулять и дышать свежим воздухом, чтобы шерсть у тебя стала блестящей и густой. Понял? - стала увещевать своего любимца Катя.
        - Мяу! - ответил кот.
        Это было такое «мяу!», что все мы сразу поняли, что он просит Катю оставить его в покое и вернуть на прежнее место, то есть на пуфик в спальной комнате Катиных родителей.
        - Нет, нет, нет! - строго сказала Катя и потянула поводок.
        Собаки обычно в таких случаях послушно бегут за хозяином. Но Бастик вдруг упал на бок и громко замяукал:
        - Мяу! Мяу! Мяу!
        - Ну что ты капризничаешь? - сказала Катя. - Пошли. Нечего валяться.
        Но кот ее не слушался, он продолжал жалобно мяукать и волочился по земле, как мешок. Катя чуть не плакала. Лешка решил ей помочь.
        - Хочешь, я ему пинка дам? - предложил он. - Побежит как миленький. Не бойся, я не больно. Только слегка.
        - Не смей! - строго сказала Катя. - Бастик умница. Он и так пойдет. Правда, Бастик? Уси-пуси-муси!
        Но ничего из этого не вышло. Не помогло Кате ее «муси-пуси». Кот продолжал валяться на траве и голосил так громко и жалобно, что вокруг стал собираться народ. Соседи и просто прохожие. Ну и детвора, конечно, со всех подъездов набежала.
        - Что тут происходит? - спрашивали все друг друга.
        - Девочка бездомного кота поймала, хочет его приручить, - говорили одни.
        - Нет, это она своего кота на поводке учит ходить, - догадывались другие. - Как в цирке. Она, наверно, артистка, вот кота и дрессирует.
        - Давай, Бастик, давай! - подбадривали кота мальчишки.
        - Вы что это животное мучаете? - вдруг стала возмущаться старушка Муравьева из восьмого подъезда. - Я сейчас милицию вызову!
        - Это мой кот! - возразила ей Катя. - Я его выгуливаю.
        - Кто же так выгуливает? - покачала головой бабушка Муравьева. - Это же не собака. Ты его отпусти с поводка. Пусть он на свободе бегает.
        - Он тогда убежит! - сказала Катя.
        - Ничего не убежит. А так он у тебя задохнется.
        - Точно, Катя, отпусти кота, - сказал Лешка. - А я его держать буду. И он не убежит.
        - Ладно, - согласилась Катя. - Только ты смотри, не проворонь моего Бастика.
        - Не боись!
        Лешка прижал Бастика к земле, а Катя сняла с него поводок. Кот смотрел на ребят как на великих мучителей, и глаза у него были огромные-преогромные. Я таких глаз у кошек никогда не видел. Когда его освободили, он так и остался лежать на траве, и вид у него был такой, словно он прощался с миром.
        - Вот видишь? - самодовольно заметил Лешка. - Никуда он бежать не собирается.
        Но тут по дороге с шумом проехала «Газель», взвизгнув на повороте шинами. Бастик от страха прижал уши к голове, мяукнул и вдруг прыгнул Лешке на грудь, вцепившись когтями ему в рубашку.
        - А-а-а-а-а-ай!!! - заорал Лешка на весь двор, потому что когти впились ему сквозь одежду прямо в тело. - Больно!
        А Бастик от его крика испугался еще больше и быстро взобрался моему брату на плечо. А потом как прыгнет на того, кто стоял рядом, то есть на меня. От испуга и от кошачьих когтей я тоже заорал как резаный.
        - О-о-о-о-о-ой!!!
        Все вокруг хохочут, кот орет, а я закрутился как юла. Кот с меня наконец спрыгнул и припустил прочь.
        - Убежал! - в ужасе воскликнула Катя, всплеснув руками.
        - Лови его! - закричал Ванька.
        - Держи его! - подхватил Антон.
        Все мальчишки бросились за котом.
        - Осторожнее! - кричала во время погони Катя. - Не пугайте его! У него от нервов сердце может разорваться.
        Но мы ее не слушали, потому что бежать за котом было очень весело.
        - Держи его! Лови! - кричали мы друг другу.
        А кот улепетывал от нас, и хвост у него торчал, словно перо на шляпе шотландского гвардейца.
        Бастик носился по двору пока наконец не взобрался на дерево. Он пулей взлетел по стволу березы и замер на одной из нижних веток. Он недовольно смотрел на нас сверху и нервно бил хвостом.
        - Как же он теперь оттуда слезет? - заплакала Катя. - Он же разобьется!
        Этого мы с Лешкой допустить не могли, и оба полезли на дерево. Леха первым добрался до Бастика, снял его с ветки и прижал к себе.
        - Давай его мне! - крикнул я брату.
        Лешка осторожно передал мне кота, и я вместе с Бастиком спрыгнул на землю.
        - Держи своего питомца! - сказал я Кате, протягивая ее любимца.
        Она счастливо улыбнулась, сразу перестала плакать и поцеловала кота в нос. Мы все стали его гладить. Сердце несчастного животного так бешено колотилось, что мы его с трудом успокоили.
        Катя унесла Бастика домой и больше не пыталась его на привязи водить. Он теперь только на балконе гуляет и на нас сверху смотрит. Мне кажется, с благодарностью. Наверное, вспоминает, как мы с братом его с дерева снимали.
        ЗАКОЛДОВАННАЯ ЛУЖА
        Однажды сидели мы возле нашей заколдованной лужи. Ах, да, вы ведь ничего про нашу знаменитую лужу не знаете! Так вот. У нас за домом есть лужа. Разлеглась прямо на дороге, возле гаражей. Говорят, что она была здесь еще до того, как построили дом. И вроде строители все сделали: щебенки насыпали, асфальт положили, но через месяц она опять появилась, и уже больше никогда не исчезала. Кроме зимы конечно. Зимой она само собой замерзает. Но тут уж ничего не поделаешь. Великие реки и озера у нас зимой замерзают, не только лужи. Зато все остальное время лужа на месте. Даже в июльскую засуху она, хоть и мелеет, но все равно не исчезает. Наверно за это ее и прозвали заколдованной лужей. И за то, что она к себе всех детей словно магнитом приманивает. Мы ее очень любим нашу лужу. Во-первых, она очень большая. У нас на даче есть пруд, он и то меньше. Честное слово! Во-вторых, какие только игры мы в ней не играли. Трудно перечислить. Тут тебе и кораблики и даже целые флотилии, а после дождя, когда лужа разливается, мы помогаем ей освободиться от лишней воды, и строим отводные каналы. Или наоборот, чтобы
сохранить высокий уровень воды, делаем из песка плотины и возводим дамбы. В такие дни у нашей лужи кипят настоящие великие стройки. Ребята даже из соседних домов собираются. Тут тебе и малышня и старшие. Такие дела! А весной или осенью мы надеваем резиновые сапоги и начинаем измерять глубину. Так увлекательно! До середины лужи еще никто не доходил. Но около берега ходить можно. Идешь и смотришь, насколько глубоко твои сапоги уходят в воду. Страшно и интересно. В такие дни самыми авторитетными становятся обладатели высоких сапог. Ванька как-то пришел в отцовских рыбацких сапогах. Ох, и завидовали мы ему!
        Некоторые чудаки даже пытались рыбу в луже ловить. Но у них, конечно, ничего не получилось. Лужа, есть лужа. Хоть и заколдованная. Откуда в ней рыба? Лягушки водятся. Особенно у дальнего берега, где гаражи и высокий крутой берег. Там даже головастики в одно лето плавали.
        Такая вот у нас есть замечательная лужа. Но иногда эта лужа, прямо как живая ребятам вредничает. Не верите? Тогда слушайте (или «читайте дальше».
        Как-то в самый обычный солнечный летний денек сидели мы всей честной компанией около этой самой заколдованной лужи и от нечего делать, кидали в нее камни. Соревновались, кто больше брызг устроит. Сначала все были спокойные, даже ленивые, но потом нами овладел азарт, и мы начали шуметь, кричать и спорить. Кончилось дело тем, что все оказались мокрыми и грязными с головы до ног. Даже Катя Лемминг. Пришлось бежать домой и переодеваться. Мы с братом Лешкой быстрее всех переоделись в сухую одежду и опять на улицу выскочили. Но только там никого еще не было. Стали мы ждать ребят, но так и не дождались.
        - Пошли опять к луже, - говорит Лешка.
        - Вдвоем неинтересно, - ответил я.
        - А может там уже кто-то есть?
        - Ладно. Пошли, посмотрим!
        Обошли мы дом и добрались до лужи. Сначала никого не увидели, потом смотрим, а к луже Соня идет. Да не одна, а за руку какую-то совсем еще крохотную девочку ведет в одних трусиках и маечке. То есть это девочка в трусиках и в майке, а сама Соня в моднячих джинсах и розовой блузке. И на груди у нее Барби переливается всеми цветами радуги.
        Мы сразу передумали уходить, потому что знаем, что там, где Соня, обязательно что-нибудь интересное происходит.
        Соня - сестренка Ромки Соколова из первого подъезда. Ромка наш ровесник, а она младше его на четыре года, и раньше, когда была малышкой, всегда за Ромкой таскалась, как хвост. И избавиться от нее не было никакой возможности. Ромка ее прогонял, она не прогонялась, он ее упрашивал, она не упрашивалась, а если он пытался применить силу, Соня начинала так орать, что Ромка сразу сдавался, потому что голос у нее был как у пароходной трубы. Низкий и мощный. Представьте себе, маленькая девочка, кудрявая русая головка, толстые косы, голубенькие глазки, пушистые ресницы, прямо импортная кукла из магазина. Но если начинает орать, то, кажется, что наступил конец света. Ромка с ней мучился долгие годы, пока она не подросла и не стала гулять одна.
        И вот эта самая Соня подходила к луже вместе с какой-то малявкой.
        - Вот увидишь, - хихикнул Лешка и потер руки, - сейчас что-нибудь будет!
        Мы сели на небольшом, поросшем одуванчиками, холмике и стали наблюдать.
        Сначала ничего такого не было. Девочки гуляли вдоль берега лужи и смотрели на воду. Соня держала малышку за руку, что-то ей рассказывала и объясняла, а та в ответ ей что-то лепетала и пальцем показывала на воду. Затем Соня достала из девчоночьей сумочки набор кукольной посуды, и они стали играть. Сыпали в посуду песок, клали травку и разные там одуванчики. В общем, малышневая ерунда.
        Мы с братом уже собрались уходить, но тут Соня объявила, что надо помыть посуду. Она собрала ее и направилась к воде. Села на берегу на корточки и стала бултыхать тарелочки и чашечки в луже. Про девочку она как-то забыла, и та осталась сама по себе, чем тут же и воспользовалась. Агукая и бормоча что-то, малышка некоторое время бегала за спиной у Сони, затем нашла какую-то дощечку. Некоторое время она ее осматривала и вертела в руках, потом как бросит. Дощечка упала около Сони. Та ничего не заметила. Тогда малышка снова ее бросила. Дощечка упала в лужу и обрызгала Соню. Та взвизгнула и отскочила. Смотрит на малышку, а та смеется.
        - Нельзя! - погрозила Соня девочке пальцем. Та в ответ сделала то же самое.
        Мы решили, что дальше будет еще интереснее. Так оно и вышло.
        Соня отряхнула с себя капли и снова вернулась к посуде. А малышка опять стала бегать вдоль берега. Бегает глаз с дощечки, которая в луже на волнах покачивается. И вдруг раз! И зашла в лужу. Прямо в сандалиях. И сразу оказалась по колени в воде. Наверно ей понравилось в луже, потому что она довольно завизжала, обо всем забыла и окатила Соню целым фонтаном брызг.
        И тут Соня подала свой знаменитый голос:
        - Марьяша! - закричала она. - Какой ужас! Какой ужас! Что я твоим родителям скажу? Ты что там делаешь? А ну выходи из лужи! Выходи, кому говорят! Или я тебя отшлепаю!
        Марьяша в ответ весело засмеялась и стала брызгать еще сильнее. Соня отскочила на безопасное от брызг расстояние и продолжала кричать:
        - Выходи из воды! Как ты туда попала? Ах, какая непослушная девочка! Иди сюда! Смотри, что я тебе покажу! Ну, Марьяшка!
        Вместо того, чтобы послушаться Соню, Марьяшка упала в воду и стала делать вид, что плавает. Лужа наша может быть и заколдованная, но вода в ней всегда довольно мутная и грязная, так что девочка больше теперь напоминала поросенка, чем прежнего прелестного младенца.
        Тут мы с Лешкой не выдержали и расхохотались. Соня оглянулась, увидела нас и закричала:
        - А вам тут чего нужно, дураки несчастные?
        - Сонька, - кричит ей Лешка, - Это ты дура! У тебя же ребенок сейчас уплывет на середину лужи. Доставай его быстрее, пока не уплыл.
        - Она же плавать не умеет! - закричала Соня.
        - Откуда ты знаешь? - удивился я. - А вдруг умеет?
        И точно, Марьяшка развернулась и направилась к середине лужи.
        - Там же глубоко! - всплеснула руками Соня. - Она утонет!
        Это верно. Там глубоко. Один раз мы видели, как эту лужу переплывала немецкая овчарка, когда за кошкой гналась. Кошка тогда тоже плыла, и мы за нее очень переживали. К счастью, кошка спаслась, и собака вернулась обратно. Только вот сможет ли переплыть нашу лужу Марьяша?
        - А чего ты стоишь? - кричим мы в ответ. - Спасай ребенка!
        Соня подбежала к берегу, сделал шаг вперед, потом назад и спрашивает:
        - Как же я его спасу?
        - В воду лезь, быстрее! - кричим мы.
        - Не могу! Я в одежде.
        - Раздевайся!
        - Не могу!
        - Снимай джинсы!
        - Не буду!
        - Почему?
        - Я стесняюсь! - Соня разревелась.
        - Вот глупая! - крикнул Лешка и пошел в лужу. Снимать обувь было уже поздно. Марьяшка того и гляди, сейчас на глубину залезет и утонет.
        И я последовал за ним. И хотя оба мы были в коротких шортах, все равно, пока Марьяшку поймали, пока из воды вытащили, а она сопротивлялась, вертелась и выскальзывала из рук, словно рыба, когда оказались на берегу, оба были мокрые с головы до ног.
        - Получай! - вручили мы ревущую оттого, что ее выволокли из такого замечательного места, Марьяшу.
        - Ой, - проревела Соня, - а что же я с ней с такой чумазой делать буду?
        Мы только руками развели:
        - Ну, это уже ты сама думай. Ты же нянька. А кстати, что это за ребенок? Где ты его взяла?
        - Это наших новых соседей дочка, - ответила Соня. - Они меня попросили с ней понянчиться. А я уговорила их, чтобы нас погулять отпустили.
        - Вот и погуляли! - засмеялись мы с Лешкой.
        И вдруг Соня всплеснула руками:
        - Ой, а это что такое? Куда вы ее трусы дели?
        Ну и дела! Смотрим мы на Марьяшу, а на ней действительно трусов нет. Плачет она и к воде рвется. Уж очень ей в луже понравилось. А что? Вода теплая, грязь мягкая, погода хорошая.
        - Она их в луже потеряла, когда мы ее вытаскивали, - предположил Лешка.
        - Что же я теперь ее без трусиков поведу? - жалобно всхлипнула Соня. - Это же неприлично! Опять же трусики шелковые. Дорогие. Меня ругать будут! Скажут, не усмотрела. Мальчики, дорогие, достаньте мне трусы. Пожалуйста!
        Что делать? Пришлось нам с Лешкой опять в лужу лезть и искать Марьяшкины трусики. Думаете, это так просто? Мы минут пятнадцать в луже как поросята бултыхались, пока не нашли эти несчастные трусы. Только если они были прежде белые и чистые, то теперь стали такие грязные и черные, что Марьяшка как их увидела, испугалась и разоралась еще сильнее.
        - Бери свои трусы, - Лешка протянул находку Соне.
        Та скривилась и брезгливо взяла их двумя пальцами.
        - Фу! - говорит. - Какая гадость!
        - Хочешь, мы их обратно выкинем, - говорит Лешка.
        - Чего ты морщишься? - добавил я. - У тебя Марьяшка все равно еще грязнее.
        А Марьяшка, пока все это время на солнышке была, обсохла, грязь на ней потемнела, и девочка стала похожа на чертенка. Черная пречерная. Соня на нее посмотрела и от досады даже по попке ее шлепнула.
        - Горе ты мое луковое! Ладно, пойдем домой.
        - На вучки! - завопила тогда Марьяшка. И это были ее первые слова, которые мы услышали. До этого она только лепетала что-то непонятное. - На вучки!
        - Что это она такое говорит? - спрашивает тогда Лешка.
        - Это она на ручки просится, - объяснила Соня, слегка отталкивая от себя замарашку.
        - На вучки! На вучки! - опять радостно завопила Марьяша и стала тянуться к Соне.
        - Ну, как я тебя такую грязную на ручки возьму? Иди ножками!
        Так они и пошли домой. Соня, старавшаяся удержать Марьяшку, чтобы та к ней не прикоснулась, и Марьяшка голая, плачущая и похожая на трубочиста.
        - Во дела! - сказали мы с Лешкой друг другу.
        - Что же, получается? - вдруг говорит Лешка. - Мы ведь Марьяшку спасли. Без нас она наверняка бы утонула на глубине, пока эта глупая Соня по берегу бегала бы, да свои джинсы жалела.
        - Выходит, что так, - согласился я.
        - Значит мы герои!
        - Герои, - согласился я. - За такие дела медали дают. За спасение утопающих.
        - Нам не дадут, - вздохнул Лешка.
        - Это почему же? - удивился я.
        - Потому что нормальные люди спасают утопающих в реках, озерах и морях. В крайнем случае, в прудах. Но никак не в лужах. Кому теперь докажешь, что мы герои?
        - Вот что герой, - сказал я брату. - Давай быстрее домой сходим, помоемся и переоденемся. А то не дай бог, нас кто-нибудь увидит в таком виде, разговоров потом будет на весь год. Мы ведь не Марьяшка, чтобы такими чертями разгуливать.
        Побежали мы домой. К счастью никого из ребят по дороге не встретили. Дома помылись, только переоделись во все сухое и чистое, как с улицы крик:
        - Димон! Леха!
        Мы выскочили на балкон. Внизу на велосипеде сидел Ванька, нетерпеливый, как наездник перед скачками. Увидел нас и закричал:
        - Пацаны выходи с великом! У нас гонки!
        Гонки на великах! Что может быть интереснее? И мы сиганули во двор. Затем к нам присоединились Антон и Катя, и мы стали гонять наперегонки вокруг дома. Сначала устроили гонки Дакар-Париж, затем стали играть в догонялки. Прямо на великах. Это еще интереснее, чем просто бегать. А потом, когда Лешка удирал от Кати, и та его почти догнала, он вырулил прямо к заколдованной луже, туда, где крутой берег, въехал прямо на откос и по нему прогнал на другой берег, лихо и с шумом развернулся. Катя за ним не последовала, а затормозила перед самой лужей.
        - Здорово я? - закричал Лешка. - Прямо по отвесной стене, как гонщик! И не упал! Я каскадер! А вам слабо?
        - Фигушки! - Меня тоже охватил азарт.
        Разогнался, как следует, и проехал той же дорогой, что и Лешка. Пришлось очень сильно крутить педали, чтобы не свалиться. Затем то же самое сделали Антон и Ванька. А Катя сказала:
        - Что я сумасшедшая что ли?
        - Струсила! Струсила! - закричали мы хором и зазвенели звонками.
        - Глупые мальчишки! - закричала тогда Катя. - Посмотрите назад! Там машина едет.
        Мы оглянулись и увидели, что прямо на нас едет КамАЗ.
        - Назад! - скомандовал Антон.
        Почему-то он решил вернуться той же дорогой и поэтому обратно тоже покатил по откосу. Дурной пример, говорят, заразителен, и мы последовали за ним. Только в этот раз не разогнались, как полагается, а в этом деле разгонка имеет важное значение. Без разгона теряется сила притяжения. Первым эту силу потерял Антон. Его велосипед забуксовал и замер на месте. За ним ехал Ванька, за Ванькой Лешка, и последним я. И все четверо мы замерли на отвесе, а затем попадали прямо в лужу вместе с великами. Самое обидное, что ничего, чтобы спасти положение, сделать было нельзя. Еще обиднее нам стало, когда мы увидели, как КамАЗ лениво свернул в сторону. До нас он даже не доехал. Так что мы зря удирали. Это все Катька! Сбила нас с толку.
        Так в третий раз за этот день мы с Лехой оказались в луже. Вот не везет! А Катя стояла на берегу, сухая и чистая и хохотала так, что даже на велик не смогла сесть и шла пешком. Мы тоже шли пешком, ведя за рули велосипеды, мокрые и несчастные.
        Но самое ужасное было дома. Сначала нас мама отругала за то, что мы мокрые и грязные. Затем оказалось, что в доме уже не осталось сухой и чистой одежды. Мы всю вымочили и вымазали в луже. Так что мама нас больше гулять не пустила.
        Я же говорил, что эта лужа заколдованная.
        КАК МЫ ДЕЛАЛИ КОРЖИКИ
        Однажды морозным зимним вечером мама пришла с работы и принесла домой большую цветную картонную коробку. Мы с Лешкой сразу же обступили ее с двух сторон и стали осматривать.
        - Ух, ты! Смотри, Димка, да это же настоящая микроволновка! - восхищенно воскликнул Лешка, приподнимая коробку с пола.
        - Точно! Мам, а ты ее купила? - спросил я.
        - Нет, - засмеялась мама, а потом ехидно прибавила: - Я ее украла.
        Мы тоже засмеялись. Ну, разве не смешно? Может ли наша мама что-нибудь украсть? Конечно, нет.
        - Это я специально для вас купила, - сказала мама, когда сняла шубу и сапоги и вошла в комнату, - чтобы вы себе еду разогревали и не сидели голодными. Это отличная микроволновая печь. Импортная.
        - Здорово! - восхитились мы и потащили нашу новую микроволновую печь на кухню. Там мы ее распаковали, вытащили из коробки и поставили на видное место. Она была новенькая, беленькая с красивыми красными наклейками. - Мам, а можно мы ее включим?
        - Нет, первой включу ее я. Только сначала инструкцию почитаю.
        Мама достала из коробки инструкцию и стала ее изучать. Она долго читала. Мы просто чуть не лопнули от нетерпения.
        - Для начала сделаем тосты с сыром, - наконец сказала мама и включила прибор в сеть. - Леша, достань белый хлеб и сыр, а ты Дима их порежь.
        Долго нас упрашивать не пришлось, мы быстро выполнили то, что велела мама, после чего она разложила бутерброды на большую тарелку и поставила в печь, затем закрыла дверцу и повернула ручку. Внутри печки зажглась лампочка, что-то там загудело, и наши бутерброды стали не спеша как будто в вальсе крутиться, а через некоторое время сыр на них начал плавиться. Мы наблюдали за происходящим, словно это был захватывающий фильм по телевизору. Интересно смотреть, как сыр сначала заблестел, потом стал растекаться по хлебу и стекать на тарелку, словно вулканическая лава.
        - Главное, - рассказывала нам в это время мама, - на тарелке или другой посуде не должно быть золотой каемочки или рисунка.
        - Почему? - спросил я.
        - Не знаю, - ответила мама, - но мне так в магазине сказали, когда я микроволновку покупала.
        Раз в магазине сказали, тогда понятно. Нельзя, так нельзя.
        - Дзинь! - звякнула печка и перестала шуметь, и лампочка в ней погасла.
        - Готово, - объявила мама.
        - Так быстро? - удивились мы.
        - Да, так вот она работает. Всего две минуты, и блюдо готово. Разве не здорово?
        - Конечно, здорово! - закричал я.
        - Круто! Класс! Супер! - подхватил Лешка.
        - А теперь достаем наши тосты и раскладываем их по тарелкам. Разливайте в чашки чай. Сейчас будет пир горой.
        - Ура! - закричали мы - Пир горой! Сырные тосты с чаем! Красота.
        И мы стали есть наши сырные тосты. Это было просто здорово. Такие они оказались вкусные!
        - Ничего в жизни вкуснее не ел! - объявил Лешка с набитым ртом. - Мама, а мы еще сделаем?
        - Я тоже еще хочу! - присоединился я к брату.
        - Нет, теперь давайте сделаем то же самое, но не с сыром, а с колбасой! - предложила мама.
        - А вкусно будет? - спросил Лешка.
        - Еще как! - пообещала мама.
        И она оказалась права. Тосты с колбасой оказались еще вкусней, чем с сыром. Мы все так объелись, что даже дышать стало трудно.
        С того дня мы с Лешкой стали себе пищу в микроволновке разогревать. Кашу, суп, котлеты и даже макароны и вчерашний омлет. Жизнь наша с горячим питанием стала сытой и приятной. Но больше всего мы любили делать тосты с сыром и колбасой. Мама не успевала их покупать, так быстро мы их съедали.
        - Вы меня разорите, Коржики! - смеялась она. - Неужели вам эти тосты не надоели?
        - Нет, - отвечали мы с Лешкой. - Они нам никогда не надоедят.
        Однако через несколько недель, и нам потихоньку эти самые тосты надоели. Мы готовили их все реже и реже, а потом и вовсе перестали. Надо же как человек интересно устроен. То он чего-то очень любит, то вдруг к этому равнодушен.
        Однажды после школы к нам в гости зашла Катя Лемминг. Мамы дома не было. Она еще с работы не вернулась.
        - Давно я у вас не была, - сказала Катя и стала по-женски с любопытством оглядываться по сторонам. - Как вы тут поживаете? О, у вас микроволновка появилась?
        - А что, разве у вас такой нет? - удивились мы.
        - Нет, - ответила Катя. - Моя мама наотрез отказывается ее покупать, сколько мы с папой ее не просили. Ей запретила ее мама, то есть моя бабушка. Она говорит, что от микроволновой пищи люди заболевают тяжелыми болезнями и умирают.
        - Наша мама врач и ничего такого она не говорила, - сказал я Кате. - Что за глупость? Твоя бабушка совершенно не права. Наоборот, пища, приготовленная в микроволновой печи, более полезна, чем сделанная на огне, потому что микроволны не разрушают внутреннюю структуру еды, особенно овощей.
        Катя удивленно посмотрела на меня.
        - Что не веришь? - разгорячился я. - Я по радио слушал передачу.
        - Я обязательно маме передам, что ты сейчас сказал, - тихо сказала Катя. - А вы меня чем-нибудь микроволновым угостите?
        - Конечно! - обрадовались мы. - Тосты хочешь?
        - Хочу.
        - Сырные или с колбасой?
        - А какие вкуснее?
        - Трудно сказать.
        - Тогда и те и другие.
        Мы накормили Катю нашими фирменными тостами. И странное дело, вроде бы они нам надоели, а вместе с Катей к ним вдруг прежний вкус вернулся, и мы поели с таким же удовольствием, как в первый раз.
        - Ты к нам еще приходи, - сказали мы Кате, когда она от нас уходила, - будем тосты кушать.
        - Спасибо, Коржики! Обязательно приду.
        Катя пришла на следующий день. Это был какой-то праздник, кажется, день медицинского работника, и мы опять угостили ее нашими тостами.
        - Здорово! - радовалась Катя, уплетая их за обе щеки.
        Потом мы стали играть в сыщиков и играли наверно часа три, пока опять не проголодались.
        - Есть охота! - сказал я.
        - Еще как охота! - согласилась Катя.
        - Хочешь тосты? - обрадовался Лешка. - Я тебе сделаю.
        - Конечно, хочу! - сказала Катя.
        Мы побежали к холодильнику, и тут столкнулись с большой проблемой. Оказалось, что у нас нет ни сыра, ни колбасы. Все было съедено. Мы растеряно поглядели на Катю.
        - Ничего страшного, - сказала она, - нельзя же питаться одними тостами. Сколько можно?
        - Но есть хочется, - сказал Лешка.
        - Вон суп в кастрюле стоит, - напомнил я. - Гороховый.
        Катя с Лешкой оба сморщились, словно лимоны надкусили. Идея с супом им явно не понравилась.
        - А давайте сами что-нибудь приготовим! - предложила Катя.
        - Что же мы приготовим? - спросил я. - Яичницу или омлет?
        - Что-нибудь сладенькое! - облизнулась Катя.
        Мы растерялись. Ну, яичницу или омлет, это мы еще можем, а вот что-нибудь сладенькое. Но Катя взяла инициативу в свои руки.
        - Слушайте, Коржики, давайте печь коржики! - сказала она и звонко рассмеялась.
        Мы тоже засмеялись. Действительно смешно получилось. Мы Коржики, и печь будем коржики. В раннем детстве, когда мы малышами возились в песочнице, мы все время из сырого песка лепили и пекли понарошку коржики. Не куличи, пирожки, и пирожные, а именно коржики.
        Как это давно было! И вот теперь мы решили испечь настоящие коржики. И вовсе не понарошку.
        - А ты умеешь? - спросил я.
        - Еще бы! - фыркнула Катя. - Это же раз плюнуть. Нет ничего проще. Мука у вас есть?
        - Есть?
        - А соль, сахар и пищевая сода?
        - Тоже.
        - А больше ничего и не надо. Давайте мне большую миску, в которой я тесто буду разводить.
        Мы достали из шкафа самую большую миску и высыпали в нее целый пакет муки. Катя погрузила в муку руки и соорудила прямо в миске горку, затем ткнула в вершину кулачком и горка превратилась в вулкан.
        - Теперь кидайте сюда сметану, яйца, сахар, соду и соль, - скомандовала она и указала пальцем на кратер мучного вулкана.
        - Про сметану и яйца ты ничего не говорила, - проворчал Лешка, но послушно полез в холодильник. - А вдруг у нас их нет?
        Однако все необходимое нашлось.
        - Порядок! - довольно кивнула головой Катя. - Сначала добавь яйцо.
        - А что с ним надо делать? - удивился Лешка. - Прямо со скорлупой кидать?
        - Вот чудак! - засмеялась Катя. - Ты его разбей и вылей. Давай быстрее.
        Лешка разбил яйцо ножом и попытался попасть им в ямку, но промахнулся, и яичная жидкость полилась по мучному холмику.
        - Промазал, - сказал Лешка и попытался рукой вернуть яйцо, куда нужно.
        - Ты сейчас мне всю горку сломаешь! - возмущенно закричала Катя.
        - Уже сломал, - сказал Лешка. - Да ты не расстраивайся. Можно и без горки. Сейчас я соли с сахаром добавлю.
        Катя принялась месить тесто. Лешка тоже с азартом перемешивал муку, и через несколько минут они оба вывозились так, что стали похожи на мельников.
        - А ты чего не помогаешь? - с укором спросил меня Лешка.
        - Вот еще, - хмыкнул я. - Охота мне была пачкаться. Я лучше на вас посмотрю.
        - Ишь какой хитренький! - возмутилась Катя. - Нам еще нужно масло. Ты им и займешься. Возьми сливочное масло, слегка подогрей его и размешай.
        - Откуда ты все это знаешь? - удивленно спросил я, доставая из холодильника масленку.
        - Я же будущая женщина, - с пафосом произнесла Катя. - У меня будет семья, муж и дети. Должна же я буду их кормить? Вот я на вас и тренируюсь.
        - Ну-ну, - сказал я и, усмехнувшись, со значением посмотрел на Лешку. Затем я подогрел масло в микроволновке и размешал его ложкой. Оно стало мягким, словно пластилин, который долго-долго мяли в руках. - Куда это?
        - Бросай нам, - велел Лешка.
        Я кинул масло в тесто, и они усердно стали его замешивать. Вскоре мы с удивлением увидели, что тесто готово.
        - Супер! - сказал Лешка и вытер руки об себя. На рубашке остались белые следы. - Что дальше?
        - Дальше надо разогреть духовку, а пока она будет разогреваться, раскатать тесто и нарезать его на круглые коржики.
        - А как резать-то? - спросил Лешка. - Ножницами, что ли?
        - Ты что? - засмеялась Катя. - Никогда тесто не резал?
        - Нет, - признался Лешка. - Не резал. А ты, Димка?
        - Я тоже не резал, - признался я.
        - Эх, вы! Ладно, ты, Лешка, дай мне скалку и пустой стакан, а ты, Дима, включай духовку. Да не микроволновку, а духовку, которая в большой плите.
        - А разве мы не микроволновке коржики печь будем? - спросил Лешка.
        - Нет, - ответила Катя и сама включила нашу духовку. - Вашу микроволновку я не знаю. А плита у вас такая же, как у нас. Так что будем делать в ней. На настоящих противнях. Дима, приготовь мне противень и не забудь смазать его растительным маслом, иначе к нему все прилипнет и подгорит.
        Печь коржики оказалось очень увлекательным занятием. А резать тесто проще простого. Когда Катя раскатала его, у нее получилась большая лепешка толщиной с палец. Она взяла стакан, перевернула его и стала прорезать им в лепешке круглые дырки. А получившиеся кругляшки она клала на противень. Скоро их на нем скопилось штук двадцать.
        - Вот это у нас и будут коржики! - радостно объявила она. - Правда, они симпатичные?
        Этого не признать мы не могли и послушно выдохнули:
        - Ага!
        - Грузите их в духовку.
        Мы с Лешкой не без труда отправили первую партию наших коржиков в духовку, после чего втроем уселись перед плитой и стали смотреть в ее окошко.
        - Сколько времени они будут печься? - спросил я Катю. - Час или полтора?
        - Ты что? Минут пятнадцать не больше!
        - Так быстро? - удивился я и стал посматривать на часы, которые висят у нас на кухне. Часы у нас на кухне очень хорошие, веселые и аппетитные, потому что сделаны в виде разрезанного апельсина. Их иногда даже съесть хочется.
        Через десять минут по кухне распространился вкусный сладкий запах.
        - Ура! - радовались мы с Лешкой. - Коржики наши скоро будут готовы.
        - Можно пока приготовить чай, - сказала Катя. - Не в сухомятку же их есть?
        Когда она вскипятила чай, коржики уже были готовы. Они стали золотистыми и румяными, и мы с братом вытащили их из духовки. Противень мы поставили на табуретку и, обжигая пальцы, стали перекидывать коржики на тарелку.
        - Давайте быстрее! - сказала нам Катя. - У меня уже вторая партия на подходе.
        У нее был готов второй противень с коржиками, и мы его тоже отправили в духовку.
        - Ну, теперь давайте чай пить! - с видом гостеприимной хозяйки объявила Катя. Пока мы грузили в печь коржики, она уже разлила чай по чашкам.
        - Молодец, Катя! - обрадовался я, садясь на табуретку и хватая с тарелки первый коржик. - Ты настоящая хозяюшка! Твой будущий муж и дети могут не волноваться. С голоду они не умрут.
        И я опять со значением посмотрел на Лешку. Он облизнулся, затем резко сел на табуретку, и вдруг его глаза стали огромными, а потом он вдруг, как закричит:
        - А-а-а-а-а-ай!!! - и как подскочит и руками себя за мягкое место держит и на месте прыгает и крутится.
        Мы с Катей сначала ничего не поняли и очень испугались. А потом увидели, что Лешка не на табуретку сел, а на первый противень, который мы забыли убрать, после того, как коржики перегрузили в тарелку. А противень еще не остыл и был очень горячий. Так что мой братец чуть не поджарился на нем, как Иванушка в сказке про Бабу Ягу.
        Ну, мы с Катей не выдержали и расхохотались. Конечно, не хорошо смеяться над чужой бедой. Но мы ничего с собой поделать не могли. Уж больно смешно все это выглядело. У Лешки на глазах даже слезы выступили от обиды.
        - Чего смеетесь? - чуть не плача, упрекнул она нас. - Попробуйте сами сесть на эту штуку?
        - Нет, спасибочки! - отказались мы с Катей, прыская со смеху.
        - Я с вами не играю! - совсем как маленький закричал Лешка.
        - Дима, кончай смеяться, - серьезно сказала Катя и, обращаясь к Лешке, добавила: - Слушай, у тебя же наверно ожог. Снимай штаны! Его надо смазать!
        Глаза у Лешки округлились, и он стал пятиться от Кати к двери кухни.
        - Ты что, с ума сошла? - закричал Лешка.
        - Ожог дело серьезное! Могут пойти волдыри, - стала уговаривать его Катя. - Ты чего, стесняешься? Покажи, давай!
        - Ничего я тебе показывать не буду! - завопил Лешка.
        А я снова стал хохотать и от хохота даже под стол сполз с табуретки.
        - Тогда Диме покажи! - не унималась Катя. - Пусть он тебе маслом сливочным намажет. Говорят, это хорошо от ожогов помогает.
        Я смеялся так, что у меня слезы потекли, а потом я чуть не задохнулся и только стонал и представлял себе, как я Лешке сливочным маслом смазываю его пострадавшую заднюю часть.
        - Маслянистый Коржик! - простонал я и засмеялся еще громче.
        Лешка тем временем успокоился, и твердо сказала Кате:
        - Ничего мне смазывать не надо. Уже все прошло. Не болит больше. И вообще я нарочно закричал, чтобы вас рассмешить.
        Катя сразу надулась:
        - И ничуточки не смешно.
        Я как раз в этот момент встал с пола и тоже начал успокаиваться, но при этих словах я снова захохотал и сел на табуретку. Но сел я не на свою табуретку, а на ту же самую, куда до этого приземлился Лешка, то есть на горячий противень. Мне тут же смеяться расхотелось.
        - О-о-о-о-ой! - закричал я и подпрыгнул, схватившись руками за то же место, что и мой брат.
        Теперь пришла Лешкина очередь смеяться.
        - Ага, Димка! Получил? - торжествовал он. - Это тебя Бог наказал за то, что надо мной смеялся. Давай я тебе маслом ожоги смажу!
        Я так разозлился, что пнул ногой этот злосчастный противень, и он с грохотом свалился на пол.
        И тут из духовки повалил серый противный дым.
        - Караул! - закричала Катя. - Горим! Коржики, спасайте наши коржики!
        Мы схватили тряпки и, стараясь не обжечься, вытащили противень из духовки. Затем мы открыли окно и выгнали полотенцами дым. Наконец-то сели пить чай с коржиками. Но перед этим тщательно проверили все табуретки и убрали все противни.
        А коржики у нас получилась очень даже вкусные! Только жесткие и слегка подгорелые.
        ПРО ВЕЛОСИПЕД И ПРО НИКИТУ
        Если у ребенка нет велосипеда, то ничего хорошего в этом нет. Грустное детство. Нам с Лешкой мама купила велосипед, когда мы были малышами. Это был веселый маленький велосипед с толстыми шинами. Он нам сразу понравился. Новенький, блестящий со звонком. Просто чудо! Стали мы с Лешкой на нем кататься. Ох, и весело было! Но в один прекрасный день пришел к нам дядя Володя, мамин двоюродный брат, увидел, как мы катаемся и говорит:
        - Безобразие! Такие большие мальчишки, а все еще катаются на четырех колесах. Нет, братцы-кролики, пора вам учиться на двух колесах ездить.
        И убрал боковые колеса. Сел я на наш велосипед, а он словно чужой. Как будто его подменили. Не хочет слушаться. Только я начинаю ехать, а он на бок валится. У Лешки то же самое.
        Мы давай дядю Володю ругать и просить его обратно боковые колеса поставить, а он только смеется и приговаривает:
        - Ничего, братцы-кролики, учитесь. Это намного легче, чем ложку в руке держать.
        Так и не поставил колеса обратно. Делать нечего, пришлось нам осваивать двухколесный велосипед. И когда уже поздно вечером я вдруг взял и поехал и проехал целых десять метров, а может и больше, я понял, что прав был дядя Володя. Два колеса - куда лучше, чем четыре. И скорость больше и свобода, и поворачивать легче. И вообще - здорово.
        На следующее утро я вытащил велосипед во двор и стал его дальше осваивать. И надо же! С каждым разом я все дальше и дальше на нем ехал. К вечеру, я уже вовсю гонял по двору на двух колесах.
        У Лешки дела шли не так быстро. Не заладилось у него это дело. Сядет на велосипед, а ехать боится. Ноги на землю ставит, и давай машину туда-сюда волочить.
        - Чего ты его волочишь? - удивляюсь я. - Получается, не он тебя везет, а ты его.
        - Ничего, ничего! - сопит в ответ Лешка. - Вот сейчас только оттолкнусь, как следует, и поеду.
        А сам продолжает ногами идти. И так три дня подряд. Смотрел я на это безобразие, потом мне надоело, схватил я велик с Лешкой за руль обеими руками и побежал. Ему ничего не оставалось делать, как педали крутить. Разбежался я и выпустил велосипед вместе с Лешкой.
        - Что ты делаешь! - закричал брат.
        А сам все равно вперед несколько метров проехал, потом испугался, что упадет, и ноги опять на землю поставил. Но я тут, как тут! Подбежал, опять схватил руль и вперед. И опять Лешке пришлось педали крутить.
        - Только не отпускай! - кричит он мне. - Не отпускай!
        - Не отпущу, не бойся! - отвечаю я.
        Но я все равно отпустил. Опять Лешка несколько метров проехал. Но я на чеку. Хватаю его и бегу. И так раз двадцать наверно я бегал, устал и вспотел, но на двадцать первый раз Лешка наконец-то поехал. Поехал и целых пятнадцать метров ехал и педали крутил, пока не упал. А потом встал. Счастливый!
        - Ты видел? Ты видел? - рассмеялся Лешка.
        - Видел, видел, - пропыхтел я.
        Дальше Лешка сам стал кататься. Быстро научился и отталкиваться ногой от бордюра, и поворачивать и тормозить вовремя и в звонок звенеть.
        Потом точно таким же способом мы научили кататься на нашем велосипеде Катю. Она быстрее Лехи научилась ездить. Это наверно потому, что я хорошим учителем стал. А когда я уставал велосипед толкать, меня сменял Лешка. После Кати мы также быстро научили кататься Антона и Ромку. Мы бы и Ваньку научили, но он уже умел ездить. Еще раньше нас научился ездить, когда в деревне был.
        Теперь у нас у всех велосипеды взрослые, гоночные с кучей скоростей и других крутых примочек. Ну и гонки мы устраиваем! И дальние поездки. Мы весь наш район можем объехать за пятнадцать минут.
        Как-то мы нагонялись на великах по району, и решили отдохнуть. Поставили наших «коней», а сами на лавочке расселись и стали в города играть.
        И вдруг из подъезда выходит Никита Воробьев и велосипед рядом с собой катит. Мы как этот велосипед увидели, так и обомлели. Это же не велосипед. Это сказка! Никто из нас не мечтал о таком.
        Кто такой Никита? Это очень известный человек в нашем городе. Он вундеркинд. Играет на скрипке и побеждает на международных конкурсах. Взрослые от него сходят с ума. Как только видят его, начинают причитать:
        - Ах, Никита! Ох, Никита! Какой талант! Какая редкость! Вот счастье для родителей! Надо же и красивый и знаменитый!
        И так далее и тому подобное. Нам до этого как-то все равно. Мы с Никитой почти не общаемся. Во двор он очень редко выходит. Только и делает, что со своей скрипкой в музыкальную школу ходит и там концерты дает. Лешка у нас тоже в эту школу ходит. Его очень часто на Никитины концерты загоняют. Хорошо, что я туда не хожу. А то бы и меня заставляли слушать скрипку. Вот уж увольте! Мне Лехиного баяна во как хватает!
        Проходит Никита мимо нас, а Ванька его спрашивает:
        - Привет, Никита! Где ты такую машину отхватил?
        - Да вот, - скромно потупился Никита. - Отец подарил.
        - Круто, - похвалил Ванька. - Такой наверно долларов пятьсот стоит.
        - Пятьсот девяносто, - поправил Никита. - Почти шестьсот. Но папе сделали скидку, как постоянному клиенту.
        - Здорово!
        - Он мне перед поездкой в Норвегию пообещал. Сказал, если займешь призовое место, куплю тебе горный велосипед. Я и занял второе место, а он слово держит.
        Везет человеку! Все у него есть. И талант и щедрый отец, который держит слово. Мы все обступили Никитин байк и стали его осматривать.
        - Двадцать шесть скоростей, - комментировал хозяин велика. - Два ручных тормоза, спидометр, хромированная сталь.
        Мы только посвистывали от удивления.
        - Погнали тогда с нами, - предложил Ванька. - Мы тебе такие горки покажем, закачаешься.
        Никита задумался, потом говорит:
        - Нет, с вами я не поеду.
        - Чего так? - удивились мы. - А зачем тогда вышел?
        - Мне надо к отцу на работу заехать, затем мы с ним поедем к тренеру на велосипедную дорожку.
        - Ну, раз такое дело, - покачал головой Ванька, - то конечно. На такой машине только по велосипедной дорожке ездить. На наших оврагах жалко его долбать.
        - Это точно, - сказал Никита. - Вещь дорогая. Хрупкая. Ладно, ребята, я поеду. Как-нибудь я и вас приглашу.
        Он сел на свой крутой велосипед и осторожно покатил к арке.
        - Чудак человек, - сказал ему вслед Ванька. - Такой велик иметь и ездить по велосипедной дорожке. Что за радость?
        - Хрупкая вещь! - передразнил Никиту Антон. - Это он про горный велик!
        - Может он просто кататься еще не умеет? - вздохнула Катя. - Все время человек за инструментом. Он от нас через три квартиры живет, и я его постоянно слышу. Где ему было учиться?
        - Айда, пацаны, на откос! - предложил я. - Погоняем с обрыва. Кто последний, тот дурак!
        Мы все побежали к великам, оседлали их и наперегонки помчались к откосу, что за нашим домом. Никто не хотел в дураках оставаться.
        Джентльмены
        - Ты знаешь, Димка, - пожаловался мне как-то Лешка, - мне кажется, что Катя перестала обращать на меня внимание.
        - С чего это ты решил? - удивился я.
        - Да так, - Лешка пожал плечами. - Раньше мы все время вместе играли, гуляли, в гости она часто приходила. А теперь?
        - Что теперь?
        - Когда она у нас была в последний раз?
        Я стал вспоминать:
        - Кажется в пятницу, или нет, в понедельник. В прошлый.
        - Не в прошлый, а в позапрошлый! Вот видишь? И то просто забежала за кассетой с фильмом.
        - Ничего это не значит! Сейчас каникулы. Мы все время во дворе играем. Чего дома сидеть? Погода отличная, воздух свежий. Разве не так?
        - Так. Но во дворе мы постоянно с Ванькой и Антоном, а Катя теперь почти с нами не играет. Все больше с Маринкой и Люськой.
        Лешка с грустью посмотрел на фотографию на стене, на которой они с Катей у елки стоят.
        - Ну и что ты собираешься делать? - спросил я.
        - Не знаю, - вздохнул Лешка, - думаю, надо что-то предпринять, чтобы привлечь ее внимание.
        - А что?
        - Откуда мне знать? - огрызнулся Лешка.
        - А может тебе при встрече ее за косу дернуть, - предложил я, - чтобы не задавалась.
        - Вот и видно, что ты дурак! - разозлился Лешка. - Тебе о серьезных вещах, а ты за косу дернуть! Так только двоечники привлекают к себе внимание девочек, а не нормальные пацаны.
        - Ты про двоечников на меня намекаешь? - рассердился я на Лешку и сжал кулаки. - Давно не получал?
        Лешка на всякий случай от меня отодвинулся подальше.
        - Что ты! - замахал он руками. - При чем тут ты? Ты свою двойку давно исправил. У тебя по русскому языку твердая тройка. Но согласись, что ты предложил глупость.
        - Так подойди к ней и спроси нормально, почему, Катя, ты стала нас избегать?
        - Так прямо и спросить?
        - Так прямо и спроси.
        - Нет, не могу.
        - Почему?
        - Не могу и все.
        - Трусишь?
        - Нет, но все равно не могу.
        - Эх, ты!
        - А вот иди и сам ей об этом скажи!
        Я задумался, поскреб затылок, а потом сказал:
        - Нет, я так тоже сразу не могу.
        - Вот видишь? Тут другое надо придумать. Что-нибудь поумнее.
        - А что тут придумаешь? - задумался я, а потом вдруг вспомнил кое-что и закричал: - Эврика!
        - Придумал? - оживился Лешка, и глаза у него сразу заблестели.
        - Помнишь, мы в библиотеку ходили? - вместо ответа спросил я брата.
        - Помню.
        - А «Энциклопедию юного джентльмена» помнишь? На ее обложке были разные вопросы: как себя вести за столом, как правильно говорить, и прочая ерунда?
        - Да, - обрадовался Лешка, - помню. Мы тогда еще смеялись над этим. Вот дураки! А ведь там был вопрос, как понравиться девочке. А раз в книге был вопрос, значит, должен быть и ответ. Разве не так?
        - Так!
        - Эх! - вздохнул Лешка. - Нам бы сейчас эту книгу!
        - Так в чем же дело? - сказал я. - Побежали в библиотеку.
        Мы кинулись в районную детскую библиотеку имени Корнея Чуковского. Конечно же, нужной книги на полке не оказалось, и мы сильно расстроились.
        - Ну вот! - проворчал Лешка. - В кои то веки энциклопедия понадобилась, так ее и нет! Что теперь делать?
        - Надо спросить у библиотекаря, - догадался я.
        Лешка засмущался.
        - Спроси ты, - прошептал он.
        - Чего это я, тебе нужно, ты и спрашивай!
        - Ну, Дим!
        - Нет, и даже не уговаривай!
        - Ты мне брат или не брат? Ты мне друг или сундук?
        - Заладил! Все равно не буду я эту книгу спрашивать.
        - Да чего ты боишься? Тут же никого нет!
        - Я боюсь? Нет! Это не я, а ты боишься?
        В этот момент библиотекарь Галина Александровна, которая книжки выдает, подошла к нам и спросила:
        - О чем вы шепчетесь, Коржики?
        - Да вот, - сказал я, - мы тут, понимаете… одна книжка у вас стояла вон на той полке. А сейчас ее нет.
        - Что за книжка? Автора вы помните?
        - Автора? Да нет, не помним. Там и автора не было, кажется.
        - Да, - вмешался в разговор Лешка. - Это энциклопедия.
        - Какая энциклопедия? Там много всяких энциклопедий и для мальчиков, и для девочек. Вас какая интересует?
        - Для мальчиков! - признался я.
        - Нет! - воскликнул Лешка.
        Мы оба удивились, и я, и Галина Александровна.
        - Не для мальчиков? - спросила библиотекарь. - Для девочек, выходит?
        - Для юных джентльменов! - выпалил Лешка и выдохнул: - Вот!
        - Поняла, что за книгу вы ищите! - улыбнулась Галина Александровна. - Сейчас я вам ее принесу.
        Библиотекарь принесла нам книгу, и мы довольные побежали домой. Мы сели на кровать в своей комнате и стали листать и рассматривать энциклопедию.
        Там было все: и как вести себя за столом, и как разговаривать со старшими и даже как правильно пожимать руку и ходить.
        - Ищи давай быстрее главу, как понравиться девочке! - нетерпеливо подгонял меня Лешка.
        - Погоди, погоди! - осадил я брата, продолжая листать страницы. - Нашел! - наконец выкрикнул я.
        Лешка выхватил у меня из рук книгу и впился в нее взглядом.
        - Так, что тут пишут? - забормотал он. - «Если тебе нравится какая-нибудь девочка, и ты хочешь с ней познакомиться, в первую очередь подойди к зеркалу и критически себя огляди».
        Брат бросил книгу на диван и помчался в прихожую к зеркалу, встал перед ним и оглядел себя с головы до ног.
        - Да, Димка, мы с тобой далеко не красавцы! - пришел он к неутешительному выводу. - Головы большие, круглые, волосы пепельные, уши торчат, носы курносые, веснушки опять же, глаза зеленые. Девчонки любят голубоглазых блондинов. Плохи наши дела.
        - Да подожди ты! - стал я утешать брата. - Тут ведь вовсе не об этом говорится.
        - О чем же?
        - А вот послушай! «Девочки любят опрятных и аккуратных мальчиков, а вовсе не стандартных красавцев», - прочитал я вслух.
        - Неужели так и написано? - оживился Лешка.
        - Именно так. Читаю дальше. «Еще им нравятся спортивные ребята, или наделенные музыкальными или художественными талантами, а главное - вежливые и общительные. Поэтому не вздумайте расстраиваться, если у вас торчат уши, или глаза не голубые».
        - Что, так прямо и написано?
        - Смотри сам.
        - Действительно. Ну надо же, какая умная книга! Тогда все в порядке. Общаться мы с тобой можем, художественных и музыкальных талантов у нас хоть отбавляй, про спорт я вообще молчу, во дворе нас с тобой никто не переиграет. Значит, осталось только привести себя в порядок, это я о внешности говорю.
        - С чего начнем? - спросил я Лешку.
        - А ты в книге посмотри.
        - Здесь написано, что брюки и рубашки должны быть идеально отглажены, а волосы прибраны, обувь начищена, и надо иметь при себе носовой платок.
        - Да, - заметил Лешка, - нелегко, оказывается, быть джентльменом.
        - А ты как думал? - сказал я. - Давай-ка, братец, ты становись джентльменом, а я уж как-нибудь без этого обойдусь.
        - Мне одному неохота, - тут же сказал Лешка.
        - Но ведь это тебе надо Кате понравиться, а не мне, - возразил я.
        - А как ты думаешь, - возмутился Лешка, - хорошо это будет выглядеть? Один брат джентльмен, а другой - охламон? Ты же меня будешь перед Катей позорить. Она мне так и скажет, что же у тебя у джентльмена такой брат?
        С этим доводом я не мог не согласиться. Кажется, он меня загнал в ловушку.
        - Ладно, - махнул я рукой, - давай гладить джинсы и чистить кроссовки. Чур, ты будешь гладить, а я займусь обувью.
        Если бы вы знали, какое это скучное занятие - возиться с обувью. Скучнее может быть только глажка. Пока Лешка нагревал утюг, я снял с себя шорты и футболку и отдал ему, а сам собрал наши кроссовки и сандалии и пошел с ними в ванную. Там я провел, наверное, полдня, но даже после всех моих усилий наша обувка оставалась по-прежнему грязной и к тому же мокрой. Я почему-то тоже весь с головы до ног перепачкался. Каким-то образом вся грязь, что была на обуви, оказалась на мне. Тогда я бросил все башмаки прямо в ванну и стал мощной струей поливать обувь из душевой лейки. Помогло! В конце концов я тоже залез в ванну и окатил себя водой. Скоро я был чистый и свежий. Настоящий джентльмен.
        - Как у тебя дела? - спросил я брата, выйдя из ванной, и принюхался: - А чем это пахнет?
        - Да я случайно твои шорты прожег, - спокойно ответил Лешка.
        - Как так прожег?
        - Понимаешь, я начал их гладить, а они задымились.
        - И что?
        - А потом загорелись.
        Взял я свои шорты, а они воняют гарью и на самом видном месте дырка.
        - Что ты наделал? - в отчаянии закричал я. - Как я их теперь носить буду?
        - Да ладно. Я сейчас нитки возьму и зашью. Лучше посмотри, как я тебе футболку классно погладил. Она у тебя теперь гладкая-прегладкая. А ты почему мокрый?
        - Душ принимал, - буркнул я, забирая свои шорты. - Дай, сам зашью. А ты иди тоже помойся. Вон весь потный и дымом от тебя воняет. Не думаю, что джентльмены так должны выглядеть.
        Лешка вздохнул и пошел мыться, а я стал зашивать дырку на шортах. Исколол себе все пальцы, но дырку зашил. Правда, когда попытался надеть штаны, то почему-то не влез в них. Они стали мне малы.
        - Лешка, шорты мои пропали, - сказал я брату, когда он вышел из ванной. - Что мне теперь в трусах ходить?
        - Надень джинсы, - посоветовал он.
        - В такую жару?
        - А что делать?
        Пришлось мне доставать джинсы.
        - Давай я тебе их сначала поглажу, - угодливо предложил Лешка.
        - Попробуй только! - я показал ему кулак. - И вообще, джинсы не гладят.
        - Но ведь джентльмены в джинсах не ходят, - вдруг сказал Лешка. - Надень брюки от школьного костюма.
        - Да ты что? Совсем с ума сошел?
        - Ну, Дима!
        Лешка меня так уговаривал, что пришлось согласиться, но с тем условием, что и сам он тоже вырядится в школьную форму.
        И вот мы в жаркий июльский день встали перед зеркалом в школьной форме, даже галстуки надели.
        - Смотреть тошно! - глянув на свое отражение, сказал я.
        - Тошно, - согласился Лешка. - И знаешь почему?
        - Потому что в каникулы только идиоты ходят в школьной форме. А еще так ходят на свадьбы или похороны.
        - Не поэтому!
        - А почему же?
        - Посмотри на наши головы.
        - Наши головы? А что с ними такое?
        - Прически никуда не годятся. Мы с тобой как два лохматых чучела, - сказал Лешка.
        Я взял свою любимую массажную щетку, и стал усердно расчесываться, но толку от этого не было. Волосы все равно торчали в разные стороны.
        - Давай возьмем мамин фен и уложим, - предложил Лешка.
        Стали мы феном волосы друг другу укладывать. А им хоть бы что, не укладываются и все тут.
        - Нет, - решил наконец Лешка. - Ничего у нас не получится. Надо в парикмахерскую идти!
        - В парикмахерскую?! - в ужасе воскликнул я. - В середине каникул? Ни за что!
        - А что прикажешь делать? - прямо как мама, спросил Лешка. - У тебя есть другие предложения?
        Предложений у меня не было.
        - Вот так-то! Давай открывать копилку и в парикмахерскую.
        Еще и деньги тратить? Я возмутился и попытался воспротивиться такой вопиющей глупости, но Лешка был неумолим. Чуть не плача, я вынул двести рублей из нашей общей копилки, и мы отправились стричься. Лешка попросил сделать нам самые модные прически. Я готов был сквозь землю провалиться, так мне было неловко, когда парикмахер возился с моей головой. Парикмахер меня даже спросил:
        - Вас что-то не устраивает, молодой человек?
        Я хотел сказать, что меня все не устраивает, но промолчал и только сопел носом.
        Наконец пытка кончилась. Мы расплатились и хотели было отправиться домой, но неугомонный Лешка остановился перед большим зеркалом у выхода и критически оглядел нас обоих. В зеркале были какие-то незнакомые ребята. Черные брюки, белые рубашки, туфли и галстуки, а на голове проборы, и волосы гладкие и прилизанные. Кошмар! Дети из Зазеркалья.
        - Ну вот, теперь мы настоящие джентльмены, - довольно сказал Лешка. - Нас теперь хоть на обложку энциклопедии помещай. Красавцы! Если Катя и теперь на нас внимания не обратит, тогда не знаю, что ей нужно.
        - Пошли, - буркнул я, а сам подумал: вдруг нас сейчас ребята увидят в таком виде, это же позор на всю жизнь. Ванька надо мной до самой смерти смеяться будет.
        Мы быстрым шагом направились к дому. Было жарко. Брюки прилипали к телу, туфли давили, галстук душил. Настроение у меня испортилось - хуже некуда. Но чего только не вытерпишь ради родного брата? Я старался не смотреть по сторонам и думал о том, как тяжело быть родственником настоящего джентльмена. Вдруг жалобный Лешкин возглас отвлек меня от грустных мыслей:
        - Димка! Смотри!
        Я поднял голову, и рот мой открылся от удивления. Прямо на нас ехал на своем дорогущем крутом велосипеде Никита Воробьев. Высокий блондин с голубыми глазами, одетый в белоснежные шорты и такую же рубашку с короткими рукавами. А перед ним на раме восседала радостная и счастливая Катя, вся в розовом, как кукла Барби. Мальчик и девочка ехали и никого не замечали, о чем-то весело болтая между собой. Они промелькнули мимо нас и даже не оглянулись. И Катя не крикнула, как всегда: «Привет, Коржики!».
        Лешка молча стянул с себя галстук, взъерошил волосы и изо всех сил пнул ногой жестяную банку от пепси-колы. Потом он сделал пас мне, и мы стали гонять банку вдвоем. Такие вот мы джентльмены.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к