Два вестника Егор Полторак
        Полторак Егор
        Два вестника
        Егор Полторак
        ДВА ВЕСТНИКА
        Глава первая
        Бородатый Карла жил в табакерке, которая пылилась в собрании древностей в одной квартире на Васильевском острове. Кроме него в квартире жила старушка по прозвищу Буся, любившая играть на гитаре, и белая толстая болонка, когда-то умевшая делать сальто назад. Приходящая внучка знала про Карлу, потому что о нем ей рассказывала старушка, и болонка тоже знала. А внучка не думала, что болонка знает, потому что полагала ее глупым животным, не способным к наукам. А бабушка, конечно, наоборот про болонку считала. А болонка больше любила внучку, а к бабушке относилась покровительственно и несколько высокомерно.
        У Карлы была проблема. Он очень хотел, чтобы любой из людей мог его видеть во всякое время. А не так: что только думаешь в страшную темную ночь - вон в углу привидение шевелится, а!
        Может быть, как Чебурашка, металлолом собирать. Или еще пример: Серый волк с Иваном-царевичем. А то сплошные привидения повсюду темными ночами и светлыми днями. Буквально вчера, когда Карла спокойно исследовал содержимое холодильника.
        - Ааааа!!! - заорал Карла, когда какая-то скотина из этих, с цепями и кандалами, в ночных сорочках, положила ему на плечо ледяную костлявую руку.
        - Дай молочка, у меня детушки голодные дома плачут, плачут.
        Не пьют привидения никакого молока и не едят ничего. Им бы только напугать как следует кого-нибудь. А поскольку нормальные люди привидений увидеть не могут при обычных обстоятельствах. И поскольку нормальных людей становится все больше. Эти в балахонах пугают своих.
        Александр Александрович продолжал гнусавить с прононсом:
        - Дай молочка незаслуженно потерпевшему от козней злопыхателей, дай.
        - Чем вы его пить-то будете! - возмутился Карла.
        - Тогда отправимся в путешествие, - неожиданно серьезно сказал Александр Александрович.
        - А чем вы идти-то будете! - по привычке возмутился Карла.
        - Кто умеет воспарять над действительностью, тому ноги не нужны.
        Карла смутился из-за этих ног - не стоило вот так брякать. Почти как про веревку получилось. А с другой стороны, какое еще путешествие. Это ж не Царское Село посмотреть съездить.
        - Я не предлагаю в Арзрум на перекладных скакать. Так, небольшое вдохновенное путешествие в поисках различного, - сказал Александр Александрович, - И сходного.
        Кстати, о бабушке и внучке, спавших в комнате. Потому что бабушкин сын с женой уехали в отпуск с кем-то с работы. Поэтому внучка жила временно в бабушкиной квартире с привидениями, про которых, слава богу, ей не было известно. Потому что Александр Александрович прекрасно понимал, к чему это может привести: если увидеть его отдыхающим в шкафу. Так это он подслушал про путешествие, когда бабушка с внучкой обсуждали книгу о Нильсе.
        - Кстати, Арзрум это где?
        - Деревня! - Александр Александрович поправил воображаемое пенсне, - В пятом томе, конечно.
        О путешествиях: все планы. Наши планы, которые мы тщательно и тайно обдумываем, конечно, разбиваются о непрерывность бытия. Всем известно, что существует заговор против пиратов и индейцев. Не стоит и пытаться отправиться в кругосветное путешествие, поймают и побьют. Плакать будут. Все это описано в детской литературе, во многих книгах, которые мы брали в школьной библиотеке. В литературе для взрослых героем быть увлекательней: вино, женщины, свобода передвижений. Но суть попыток от этого не меняется. Конечно, имеются в виду хорошие книжки.
        - Бегают зайцы, - так говорили мне родители после второго провалившегося побега в Турцию, - Настоящие люди преодолевают трудности, находясь на своем месте в жизни.
        Через пятнадцать лет я придумал ответ, который представился мне достойным:
        - Деревянные деревья пробивают асфальт и тянутся к солнцу, пока их не спилят.
        Сейчас бы я опять промолчал, как тогда.
        А написал я это потому, что Карла не знал, что ответить Александру Александровичу на его предложение. А не зачеркнул я это из лени.
        Карла сказал:
        - Дом кто будет сторожить? Пушкин?
        - Аникушкин.
        Карла попил чаю и поел бутербродов с сыром и колбасой. Александр Александрович за компанию посидел на кухне. Они не зажигали света, и полная луна была скрыта тучами. Лишь металлические предметы на кухне взблескивали красным, когда Александр Александрович поднимал взгляд от стола и оглядывался. Особенно красиво - поварешка, висевшая в сушке над раковиной.
        - Когда отправимся в путешествие, надо обязательно не забыть оставить записку. Что мы вернемся с победой.
        - Кому записку-то, - недовольно качал головой Карла.
        - Мы ее обязательно добьемся.
        - Ага. Встретим дракона голодного и как раз полные штаны победы огребем.
        Домовой смахнул крошки хлеба со стола на ладонь, кинул их в рот и обсыпал ими себе всю бороду.
        - Спать пора.
        Карла с табуретки вскарабкался на стол и открыл форточку. Получился небольшой сквозняк, потому что бабушка спала вообще с открытым окном, приводя в пример внучке то немцев, то эскимосов, и порывом ветра Александра Александровича внесло в приоткрытый шкаф в коридоре.
        А Карла закрутил потуже кран в ванной, проверил, закрыты ли холодильник, входная дверь и дверца шкафа, погладил фикус, расправил коврик болонки, на котором она никогда в жизни не лежала, потому что известно, где спят маленькие избалованные собаки. И влез на антресоли, решив, что пусть ему приснится Арзрум - хоть понять, что это, может. Спокойной ночи. Наступало утро.
        Глава вторая
        в которой наконец-то пираты появляются
        Собирались они тщательно. Главным был Карла.
        - Можно ли предвидеть обстоятельства, из которых придется выпутываться. Пример: мы путешествуем, а у нас неожиданно закончилась сгущенка. Что делать?
        Александр Александрович, летая вокруг приятеля, возражал:
        - Ну и что! Ну что из этого!
        - Вот я и огорчаюсь, потому что знаю: мы будем идти, идти, а потом сгущенка кончится.
        - Мы не успеем никуда, вот тогда узнаешь! - причитал Александр Александрович.
        Это было верно - не успевали они до утра выйти, даже собраться. И Карла считал, что путешествовать стоит только по делу: кого-нибудь спасать, что-нибудь искать. Поэтому не стремился просто так срываться вдруг с насиженного сундука и бросаться мчаться неизвестно зачем. Без надлежащего запаса сгущенки.
        - Не хватит нам сгущенки, пойми.
        - Тебе! - кричал Александр Александрович.
        - А ты хоть кушал когда-нибудь вареную сгущенку с блинками?
        - Мы с Иваном Андреичем в первой половине девятнадцатого века предпочитали в них икорку заворачивать.
        - Потому что сгущенки у вас, недоразвитых, не было.
        - Нет, была! - отчаянно...
        Неожиданно они услышали скрип пружин дивана, на котором спала внучка, и шлепанье ее босых ног по паркету. Карла вовремя бросился за холодильник и втянул за собой Александра Александровича.
        - Тебе не стыдно? А? Опомнись, какая сгущенка у вас тогда могла быть.
        - Нам из Англии присылали, - уже не мог остановиться врать Александр Александрович. Тем более что покраснеть от стыда он не рисковал, - В таких стеклянных бутылочках специальных. Синего стекла.
        - Ага! - шум спускаемой воды позволил Карле не сдерживать переполнявшего его негодования, - В бутылочках, ха-ха-ха! А как же вы ее оттуда доставали?
        - Именно об этом я и твержу. Помню, сидим мы, а Иван Андреич повертит в руках эту бутылочку и скажет: как же аглицкие ребята эту вареную сгущенку свою оттуда выковыривают? А давай-ка, брат, лучше с икоркой.
        Когда две недели назад Александр Александрович случайно расколотил в течение небольшой ссоры любимую Карлину голубую кружку, они поклялись больше не ссориться, вернее, сразу мириться.
        - Ладно, пошли, - сказал поэтому Карла.
        И они, примиренные, тут же отправились: Александр Александрович засуетился у входной двери, кряхтел, поднимая медный крюк. А Карла уже зажег газ, когда оба сообразили, что пошли в разные стороны.
        - Ладно, ладно, - пробормотал Карла и, чтобы не зря ходить, захватил заварочный чайник сполоснуть.
        Если б у них были очки на носах, и один спускался по лестнице с мусорным ведром, а второй поднимался, предвкушая романтическое свидание, они бы с грохотом, наверняка, столкнулись своими очками, потому что жильцы скупились вкручивать яркие лампочки, а также из-за своей задумчивости. И сидели бы на стершихся ступеньках все в картофельных очистках, рыбной чешуе, шкурках сырокопченой колбасы, яблочных огрызках, апельсиновых корках, ореховой скорлупе, трубчатых куриных костях, розах и пузырьках шампанского.
        А так они проскочили. Александр Александрович на кухню, а Карла сквозь него в коридор.
        Когда Карла вернулся, проверив запоры на входной двери и с чистым чайником, то увидел приятеля, сидящего на подоконнике, горестно прижавшегося носом к стеклу.
        - Ну ладно, я ведь имел в виду, что чайку хлебнем и сразу поломим.
        Александр Александрович взмахнул рукавом балахона и не оборачивался. Карла насупился и занялся чаем. Через пару минут он решил, отринув обиды, сделать настоящий шаг к налаживанию взаимопонимания:
        - Представляешь, а у нас сахар закончился.
        Не сработало. Оказалось, что привидение настолько увлекся происходящим на улице, что Карле пришлось переступить через огромный осадок горести и непонимания себя окружающим миром. Одно то, что люди его не могут видеть, и, если им позволить, ходили бы по нему, как по мохнатому коврику. Он был вынужден подойти к окну, чтобы тоже взглянуть.
        - Несколько необычно, - заметил Карла.
        - Что тут необычного! - возмутился Александр Александрович.
        - Великолепно! Ты по-прежнему споришь.
        Они наблюдали за странным пиратом, стоявшим в подворотне и внимательно осматривавшим обе видимые ему улицы. Он был абсолютно по-пиратски одет: на голове черная шляпа с серебристой пряжкой, из-под которой выбивались каштановые, кажется, локоны парика, черный же камзол с позументами, белоснежная рубашка с брабантскими кружевами манжет и, по-видимому, брабантским жабо, черные штаны, черный плащ и зеленые резиновые сапоги - дождь еще накрапывал, везде сверкали лужи, отражая свет фонарей и нечастых в этом районе светящихся вывесок.
        - Смотри, у него шпага, - сказал Александр Александрович.
        - Отлично! По-твоему, он обязан безоружным выслеживать врагов на пустынных ночных улицах покрытого мраком города.
        - Возможно, он наоборот, спасается от преследования.
        - Он бы не стоял, как пень с ушами. Он бы стремительно уходил к воде мрачными проходными дворами и кривыми переулками. Высекая шпорами искры из гранитных ступеней старинных лестниц.
        - Это мушкетеры со шпорами.
        - И пираты тоже.
        - Ага. Вот ты и не знаешь, оказывается!
        Пират вытер рукавом нос и стряхнул мизинцем капли дождя с ресниц. Взглянул на смешную девчонку в ночной рубашке и с одной косичкой в окне на третьем этаже. Еще увидел в окне на том же этаже привидение и существо, похожее на домового. Поправил пояс, придержав локтем эфес шпаги, и быстрыми шагами направился к устью реки. Пару раз украдкой обернувшись и прислушиваясь.
        - Я бы хотел, - вздохнул Александр Александрович, - А ты бы хотел?
        Карла сидел, подперев кулаками щеки, и смотрел на синий огонь, горящий под чайником. И представлял, как этот пират, мокрый, как только что постиранный пододеяльник, который висит и думает: успеют его снять до внезапного ливня или, конечно, нет. Так вот, хорошо если усталый и грязный, голодный и грызущий незрелое яблоко, только чтобы не заснуть на ходу, словно рулевой в собачью вахту, возвращаться домой, совершив нужное дело. И в ванну, чайку с бутербродами, под одеялом попотягиваться, специально заснуть не быстро. Понять, как впереди еще много времени, жизнь. Как всегда.
        Глава третья
        Неожиданно все вдруг стало происходить в одно и то же время. Во-первых, Карла и Александр Александрович отправились в путешествие. Во-вторых, пират решил наведаться в квартиру, где он видел привидение и домового. В-третьих, бабушка проснулась от хлопка закрываемой входной двери, но подумала, что это она от голода проснулась, и пошла на кухню. В-четвертых, кое-кто из плохих выбрал эту дождливую ночь, чтобы обделать кое-какие подлые делишки. В-пятых, пират встретил чуть попозже индейца, но не узнал его в темноте, потому что индейцы не шляются, как дураки, по враждебному городу в наряде из перьев, с луком и томагавком. Даже в детстве. Примерно, в таком порядке всё произошло, приблизительно.
        Однажды, когда индейцы были маленькими, они мечтали о всяких прекрасных вещах: поджечь школу, отправиться в прошлое и бродить по берегам пяти озер, немного побыть флибустьерами в Карибском море, чтобы каникулы не кончались, посмотреть таинственный фильм "Крестный отец". Ну, много о чем. Потом индейцы выросли, повзрослели, и перестали быть индейцами. Один остался, которого звали Собака Легкие Ноги. Его имя было неизвестно никому, его нельзя было отличить в толпе бледнолицых, родная мама не знала ничего про его индейскую жизнь. И вот тут-то оказалась проблема: не было никакой индейской жизни - это Собака Легкие Ноги недавно сообразил. Он являлся совершенно неуловимым индейцем, ведь никто не знал, что он индейский лазутчик во вражеском лагере.
        Настало время найти директора, потому что на одноклассников не было надежды.
        Много, много лет назад, когда индейцы учились в пятом классе, они придумали здоровскую шутку. Повесить первого апреля на двери школы объявление, что занятий не будет, потому что сложились экстренные обстоятельства. Они целый вечер хохотали и пихались в своем подвале, наперебой рассказывая друг другу, как все ученики не явятся на уроки, про то, что взбесятся учителя, а толстый директор сразу же от огорчения исхудает до смерти. А сами индейцы дисциплинированно придут в свой класс, сядут за парты и повеселятся. Поиграют в самых примерных. Специально домашнее задание выполнят. Учителя опупеют от их уровня знаний.
        Моросило, лилось с крыш - последний зимний снег стаивал, а на следующий день обещали похолодание до минус пятнадцати и метель.
        - Завтра тоже не будем прогуливать, нагулялись по морозу, харэ, - сказал тогда кто-то из них.
        Индейцы примостились на втором этаже в подъезде дома напротив школы, прижавшись ногами в мокрых тонких школьных штанах к теплой батарее. Собака Легкие Ноги помнил, что они без курток были, потому что жили совсем рядом со школой. В одном дворе, в одну помойку их посылали мусор выбрасывать.
        Белая бумажка с объявлением, напечатанным на машинке с нестандартным мелким шрифтом, уже промокла, а еще никто даже не пришел.
        Наконец дверь отворилась и вышла сторожиха Рая. Пошла потеха - решили индейцы.
        Сторожиха с неудовольствием оглядела хмурое небо и грязные кучи снега и льда во дворе и вернулась в школу, оставив дверь открытой и прикрепив ее зеленой бечевкой к специальному крюку, чтобы не закрывалась. Потому что тяжеленную дверь и первоклашкам, и второклашкам было открывать тяжело.
        - А я так и знал, - сказал кто-то из них, кажется, Большерогий Олень.
        Сорвалось - шутка не вышла.
        В школу потянулись первые ранние пташки за знаниями и хорошими отметками. На "Жигулях" приехала с каким-то мужиком физичка, в которую по слухам были влюблены все десятиклассники. Эта фифа подкрасила губы, поцеловала своего ухажера, снова подкрасила губы, поправила прическу и поскакала, цокая каблуками и мечтательно улыбаясь, учить недоразвитых старшеклассников своей физике.
        - Говорят, она в лаборатории с некоторыми училками и учителями курит.
        - Ага, и пьет вино и танцует.
        - Играет в бутылочку и целуется.
        - И неприличные анекдоты рассказывает.
        Медленно и неумолимо наступало время принятия очередного окончательного решения: что делать. В школу-то идти?
        Получается: поскольку собирались, значит, следует спокойно отправиться на уроки, тем более, осталось до летних каникул два месяца. И зачем четверть начинать с прогула. К тому же известно: где день, там и второй, третий. Родители в школу, скандалы, наказания. Спецшкола, детская комната милиции, материнские слезы, тюрьма.
        Собака Легкие Ноги смотрел на листья в реке, когда понял, что за ним наблюдают. Он не подал вида, а терпеливо стал дожидаться, когда этому непрошеному наскучит его изучать. И пытался вспомнить - он остановился здесь у излучины, потому что почувствовал слежку, или же заметил наблюдателя, потому что неожиданно, даже для себя, остановился посмотреть на реку.
        Когда появились директор с завхозом, веревка сорвалась с крюка, и дверь захлопнулась. Жаль, никого не убило. С большим интересом директор стал читать объявление. А потом аккуратно отколол кнопки, сложил листок и медленно повернулся и осмотрелся. Индейцам показалось, что он остановил взгляд на окне, в которое они только что смотрели. Отдышавшись под "капитанским мостиком", они решили, что оставили достаточный кусок прерии между собой и директором. На первый урок теперь они дойти не успевали даже быстрым шагом.
        - Отпечатки! - вдруг почти закричал Лис Много Хвостов.
        - Да мы все видели, что там есть опечатки, - возразил Сова Большой Коготь, - У тебя же трояк по русскому. Но какая разница, что там ошибки?
        - Отпечатки пальцев, глухая тетеря! Нас теперь вычислят.
        - Еще по группе крови, кажется, разыскивают, - подключился умный Большерогий Олень.
        С чрезвычайной заинтересованностью они принялись обсуждать нависшую угрозу, когда этажом ниже открылась и закрылась дверь. И лишь Собака Легкие Ноги, который в этот момент молчал, ощутил, как поднялся холод снизу волной одновременно с удаляющимся звуком шагов. Было похоже на если вечером в лесу пройти мимо оврага. По теплой дороге, по желтой пыли, нагревшейся на солнце, дороге, по которой сегодня прошло столько разных людей, и с ними не случилось плохого.
        Они, конечно, попытались устранить возможность их опознания. По отпечаткам пальцев.
        Но оказалось больно. Даже смотреть на Лиса Много Хвостов, когда он с силой провел куском новенькой наждачной бумаги по указательному пальцу правой руки.
        По крайней мере, диктанты писать не сможет некоторое время, - подумал Собака Легкие Ноги.
        Они забинтовали друг другу пальцы на руках, как будто они все порезались, затачивая бритвенными лезвиями множество карандашей. Решили, что вдруг и так сойдет. И отправились на Васильевский на аттракционы. На машинках кататься на деньги на питание за месяц.
        Они хорошо провели время. Повеселились. Собака Легкие Ноги, конечно, не знал, как другие бывшие индейцы теперь вспоминают тот день. Лично у него и сейчас возникала дрожь в коленках: едешь себе на машине спокойно, оглядываешься, где остальные. А тебе в лоб выкатывается неизвестно как втиснувшийся в машину директор твоей школы. И в бок его машины с диким воплем врезается завхоз, не менее значительного вида мужчина.
        Оказалось, что директор с завхозом сказали учителям, что в роно пойдут, а сами не удержались. Они тогда договорились, что индейцы не проболтаются. И взаимно.
        Собака Легкие Ноги хотел узнать, встретиться теперь и спросить своего директора. Подойти и сказать: разрешите задать вам один вопрос. Только он не знал какой. Может быть, даже такой глупый: вы знаете тайну, которая есть? А эта тайна существует?
        Глава четвертая
        Пиратские дети бегали по желтому песку, а их родители сидели в тени за самодельным деревянным столом и выпивали.
        Скоро прямо здесь будут вражеские корабли, а никто из наших не готовился к бою, потому что разведчиков перевербовали и превратили в шпионов. Хотя одного разведчика не поймали, из-за того, что у него не было высшего образования, и он работал грузчиком в молочном магазине, то есть ложился и вставал рано - не мог он быть разведчиком, по общему мнению.
        Разведчика звали обыкновенно, как всех, и внешностью он не выделялся из толпы грузчиков и людей. Ему было двадцать шесть лет. Пять лет назад он вернулся из армии - отслужил в нормальной части, хоть и на Севере, но без уродской дедовщины. И не стал поступать в институт, рассудив, раз уже армия случилась, то теперь ради чего тогда. Тем более, он считал себя разведчиком, а это уже много.
        С другими разведчиками он не общался, потому что был человеком стеснительным: думал, вдруг он какой-то не такой разведчик. И ему возьмут и скажут это, а он примется мучиться сомнениями - то ли они не понимают его, то ли он дурачок. Впрочем, все равно мучился.
        Вдруг это случилось. Как грибной слой. Появились дыквы. Вчера один, сегодня двое сразу встретились с утра. Потом по телевизору стали мелькать гораздо чаще. И вот - бери самую большую корзину и иди в любую сторону. Полно. Стало ясно: еще немного и корабли флота войдут в залив и станут на якорную стоянку под окнами.
        Наш разведчик Саша решил для начала найти своих. Поэтому сперва он заболел. Пошел в районную поликлинику, натер в коридоре о штаны градусник, хрипло подышал, и ему открыли бюллетень. В детстве он всегда так делал, когда собирался как следует поразведывать. Или очень уставал от учителей и уроков. Саша купил апельсинов и шоколадных конфет, пришел домой, заварил чай, все припасы разложил у дивана, взял "Трех мушкетеров", сам улегся, укрыл ноги одеялом. Стал думать. Точнее читать и пить чай с конфетами, есть апельсины. Было вкусно, и от сока пощипывало губы.
        Вместо ожидаемых правильных решений как отразить нашествие дыкв, в голову полезли мрачные мысли о жене и детях. Как они смогут жить на его зарплату? Даже только втроем, а если вдруг двойня? А жене не будет нравиться его непрестижная работа. Что делать? Искать ли других разведчиков или попробовать связаться с индейцами и пиратами. Где их искать. Будь у Саши жена, он бы с ней посоветовался. Интересно, как она отнесется к идее завести собаку. Он бы на ее месте согласился. Может, ирландского терьера, как у Джека Лондона, или фокса, как у Джерома, можно скотча, как у Чапека, или эрделя, как у кого-нибудь. Нет. Терьеров не стоит - они, конечно, игривые и дурацкие, но холерики и идиоты. Вот лабрадора если, как у Стаута.
        За окном мелькнула тень, наверно, кто-нибудь сверху выбросил пустой пакет или газету. Хорошо, что не вымпел на мачте флагмана дыкв, - усмехнулся Саша. Но оказалось, что это предположение его не испугало. Ведь это был только первый день мнимой болезни, самый сладкий и покойный. Будущее наступит после выписки, может быть в день перед ней, не раньше, не скоро.
        Саша решительно встал с дивана, достал из холодильника шмат украинского сала и банку с солеными огурцами, отрезал три куска хлеба, почистил луковицу и порезал ее, два огурца и тонкими ломтиками сало. Все это на доске, чтобы не пачкать тарелок. Стал есть и читать и запивать томатным соком с красным перцем и солью.
        Тем временем, пока наш разведчик прохлаждался, точнее, в одиннадцать вечера этого дня, Карла и Александр Александрович отправились в путешествие. Подошли к двери. Карла поправил лямки рюкзака, но перед тем, как выйти, они прислушались - спокойная ли обстановка на лестничной площадке. Не зря. Таинственный шорох раздавался за дверью, скрип кожи, приглушенные зловещие голоса, мерзкий скрежет стали. Ага.
        - Сразу говорю - открывать не будем, - предупредил Карла абсолютно всех.
        - Кого ты боишься! - презрительно сощурился Александр Александрович. Чего ты боишься?
        - Пьяных мужиков, немецких овчарок, обкуренных подростков, милиционеров, бандитов, классных руководителей, больших начальников, насмешек за спиной, мороза, глубины, высоты, а темноты не боюсь.
        - А я никого, ничего и готов к подвигам, - привидение открыл замок на один поворот.
        - Погоди, - Карла снял рюкзак, достал две банки белорусской сгущенки и пошел от двери, - Мне надо в туалет, туалетной бумаги отмотать. Забыли.
        Не успел - в приоткрытую входную дверь протиснулся первый негодяй с блестящей саблей в руке. Плотный, быстрый, резкий, в новом малиновом костюме, желтой рубашке и мокасинах не настоящих, а турецких. Видно, что побывавший в переделках и битвах, обладающий богатым...
        Александр Александрович с перепугу растопырился, как чучело в кукурузе, вытаращил свои красные глазенапы и загудел, загудел:
        - Дикобраз, дикобраз, дикобраз! - и сабля выпала из ослабевшей руки бойца и воткнулась в пол, пришпилив один из тапочков для гостей. И сам рядом рухнул.
        - Хватай шпагу! Вдруг еще дикобразы полезут!
        - Чем я ее тебе схвачу! - храбро ответил Александр Александрович.
        В прихожую проник еще один, весь в черном панбархате и с двумя пистолетами в руках.
        - Привидение? Ха-ха. Привидений не бывает, - и повернулся к Карле, - Ты кто, малявка? Ха-ха.
        Карла без замаха швырнул ему в лоб банку белорусской сгущенки. Попал по всей морде.
        - Вот я кто, - сказал Карла. - Банкомёт, оказывается.
        Появился третий - низенький, толстенький, кривоногий, с жирной кожей лица, бегающими глазками, сальными волосами, с золотыми зубами и перстнями, с финкой в кулаке.
        - Я беру вас в заложники, - заявил он нашим путешественникам.
        - А мы не хотим в заложники, - сказал Александр Александрович.
        - А я вас заставлю.
        - А если не сможешь?
        Третий задумался, тем более видя двоих подельников, уже, наверно, пытавшихся.
        - Я очень подлый! - козырнул третий.
        Двое наших задумались в ответ.
        - Ты, с дыркой в животе, стоять смирно! Брось ножик! Стреляем без промаха.
        В прихожую вошли и рассредоточились Одноглазый, Однорукий и Одноногий пираты, вооруженные пистолетом, абордажным палашом и аркебузой.
        - У кого дырка в животе! - возмутился третий.
        - Фитиль горит, - ответил тот, что с аркебузой и нацелился ему в живот.
        - А кто вы такие! - продолжал спорить третий, но пистолет опустил и палец со спускового крючка снял. Потом и руки поднял.
        - Тебе известно, кто мы, презрительный дыква, - сказал Одноглазый.
        - Презренный, ты имел в виду - презренный, - прошептал Однорукий Одноглазому, - Презрительный - это когда некто нас не уважает, а презренный наоборот.
        - Этот дыква, первый дикобраз, а весь в черном кто? - деловито поинтересовался Карла.
        - Какой дикобраз? Где? - опешил Одноногий.
        - Разве первый не дикобраз был? - тихо спросил Карла у привидения, - Ты настолько уверенно вопил.
        - Позвольте поинтересоваться вашими именами, - обратился Александр Александрович к недоукомплектованным деревянным пиратам, а Карле не ответил.
        - Имена?... - Одноглазый сощурил глаз, - Наши имена вряд ли многое скажут вам. Но коротко говоря, давным-давно, когда мы, приделанные к одной палке, были вынуждены крутиться вокруг нее по прихоти любого, купившего нас в магазине игрушек, тогда наши имена не знал никто и мы не знали. Впоследствии...
        - Ребята, давайте я уже пойду, - презрительным тоном сказал дыква.
        - По доске пойдешь из окна третьего этажа! - рявкнул Одноногий. - Босиком по занозам.
        Дыква презрительно пожал плечами.
        - А кто здесь проживает? - спросил Одноглазый.
        - Мы живем, не вы же! - возмутился Карла.
        - Он имеет в виду людей, коротышка, - пояснил дыква.
        - Бабушка, - ответил Александр Александрович, - Не считая собаки и внучки приходящей.
        - А в честь чего тогда клоуны эти к вам лезли? - удивился Одноглазый, - Мы решили, они разведчиков выслеживают.
        - В цирк хотели устроиться, - снова встрял дыква.
        - Надоел! - Одноногий дохромал до дыквы, размахнулся от души аркебузой и промазал.
        Толстяк оказался проворным малым. Легко - Карла не уследил как уклонившись от удара пирата, проскочил между Одноглазым и Одноруким, и только дверь хлопнула.
        Тут же в комнате закряхтела кровать и зашевелилась бабушка. То есть наоборот. Карла услышал, как бабушка села в кровати. Спустила ноги на пол.
        - Атас! - прошептал Карла.
        - Взрослые?!- испугался Одноглазый.
        - Бандитов куда? Бандитов куда?! - заметался по прихожей Александр Александрович, - Бусю отороп возьмет!
        - Бандитов в шкаф, в шкаф! - распорядился Карла и ногой открыл дверцы, одновременно завязывая рюкзак и последней рукой подбирая белорусскую сгущенку...
        - Толстый-то проворный малый, - тихо сказал Карла Александру Александровичу, когда уже все набились в шкаф, а бабушка ходила в коридоре.
        - Да я его три раза мог застрелить, - оправдывался Одноглазый, - Просто шуметь не хотел. Надо было его тебе саблей порубить.
        - Да я стоял справа от тебя, если бы я его из третьей позиции достал, а я доставал его, точно говорю, башку бы тебе скочерыжил наверняка, - не давал себя в обиду Однорукий.
        - Я его спецом на вас погнал, - удачно выдумал Одноногий, которому в два раза легче было сидеть скрючившись в шкафу, - Думал вы его заломаете. Да...
        - Ладно, ладно, - не поверил Одноглазый, - когда тогда ты с двух метров в небеса засандалил, тоже говорил: поле скользкое, мяч подскочил, резинка на трусах слабая.
        - Сам резинка! - возмутился Одноногий.
        - А я ведь эвфемизмы подбираю.
        А чем он в футбол-то играет, хотел спросить Карла.
        Александр Александрович подергал Карлу за рукав и зашептал в ухо:
        - Знаешь, знаешь, что означают все эти события?
        Никто не узнал, из-за того, что один из бандюг зашевелился там внизу под всеми, и Одноногий с силой опустил приклад аркебузы. Однорукий шепотом взвыл:
        - Море, море!!! Великое и необъятное, ты не отомстишь за меня, потому что дерево не тонет. Своему товарищу по всем пальцам ноги со всей дури. Я сейчас тебе твою пищаль всю в тебя через твой рот засуну, а потом буду думать, через что ее вытаскивать.
        Впрочем, удар был хорош, и бандит даже через ногу Однорукого получил достаточно.
        Когда бабушка улеглась, бандитов строго по канону связали спина к спине и спустили в унитаз, где они и захлебнулись в канализации. Шутка. Просто спустили по лестнице: наши пленных не берут, потому что их кормить надо.
        Все хорошо сидели в кухне, пили чай со сгущенкой, открыли третью банку, беседовали. Ночь клонилась к рассвету. Александр Александрович, притулившись у мойки, умиротворенно посматривал на всех. Он решил, что доволен, а в путешествие можно и завтра, ведь пока неплохо все начинается. Открылась дверь квартиры - выходит, забыли запереть, и в кухню вошел пират, тот, в резиновых сапогах, но сейчас в обычной одежде.
        - Разведчики есть? - устало спросил он и шмыгнул носом.
        Глава пятая
        Вскоре в окно влез индеец, через минуту разведчик, отжав язычок замка куском пластмассовой линейки, присоединился к компании.
        - Дом у вас окружен, ребята, - сказал индеец и сел поближе к плите на пол рядом с батареей.
        - Не затопили пока еще, - заботливо сказал Карла.
        Индеец кивнул.
        - Здравствуйте, - сказал разведчик, и присев на корточки у двери, стал с удовольствием смотреть, как Карла делает специальные выемки в толстом куске булки, затем осторожно наливает туда сгущенку.
        - Гомельская? - не выдержал разведчик.
        - Глубоковская, - кивнул Карла, - Хотите?
        - Не откажусь.
        Кажется, Одноглазый, не выдержав, закхекал со значением.
        - Точно! - поддержал его пират в резиновых сапогах, - Чего надо, парни?
        - Плохие дела на озерах, решил помочь, - спокойно ответил индеец.
        Никто не сообразил, что за озера, но все повернулись к разведчику, ожидая, что этот скажет. Он немедленно поперхнулся и покраснел.
        - На озерах? - нервно спросил разведчик. Выкашлял из другого горла сгущенку, - Я - разведчик просто. Помочь хотел.
        - Ясное дело, - развеселился пират в резиновых сапогах, - Монготимо Ястребиный Коготь.
        - Мне вспоминается, что правильней - Монтигомо Ястребиный Коготь, вмешался Однорукий деревянный пират.
        - Тот был индейским вождем, а этот бледнолицый, - сказал Одноглазый.
        - Меня зовут Саша, я вправду, скорее всего, разведчик.
        - Мое имя Собака Легкие Ноги, - сообщил от плиты и батареи индеец.
        Пират посмотрел на одного, на второго.
        - Коля Бизухин, - представился пират.
        - Карла, - сказал Карла.
        - Александр Александрович к вашим услугам.
        - Наши имена.... - завел Одноглазый...
        - После, коллега, - перебил его пират Коля Бизухин, - Чем докажешь, что разведчик? - спросил он Сашу.
        - Я могу вывести всех отсюда.
        - Ха! - Коля пренебрежительно сощурился, - Нам известно, где выход.
        - Там, где и вошли, - себе под нос пробурчал Карла.
        - Дом окружен, внизу на лестнице трое вооруженных, во дворе пятеро...
        - Шестеро, - поправил Сашу индеец.
        - На улице десять или одиннадцать. Они дождутся дня и приступят к действиям. Это будет - почтальон, милиционер или тараканов травить, не важно. Но они возьмут нас в легкой непринужденной манере.
        - Если ты такой умный, чего тогда полез в эту ловушку?
        - А ты, - мягко поинтересовался Собака Легкие Ноги.
        - Ну да, конечно, - сказал пират Коля, - Озера-мозера... Ночевать здесь будем?
        Карлу всего внутри перепортачило. Они свихнулись - решил Карла, то есть, это мы недоумки, что дверь открыли! Надо было не канителиться, а выходить прошлой ночью. Промокли бы, продрогли, утомились ноги бить. Вернулись через пару деньков, а здесь уже все и рассосалось.
        Неожиданно в правильном направлении стал мыслить Александр Александрович.
        - Тут вам нельзя оставаться - это опасно.
        - А вам, - спросил индеец.
        - Это наш дом, - сказал Карла, - конечно, здесь не много места, даже для двоих, но нам пока хватало. Если что, сможем защититься.
        - Никто никогда не защитил свой дом, сидя у себя в типи, - покачал головой индеец.
        - Откуда знаешь?
        Индеец печально посмотрел на Карлу:
        - В книжках написано. Книжки читать надо.
        - Думаю, во многих ненаписанных книгах множество людей и существ смогли сберечь свой дом, никуда не уходя, - сказал Александр Александрович,- но про это не выгодно сочинять.
        - Кому не выгодно?
        - Кто пишет или читает. Всем.
        А пират уже встал, поправил пояс и выжидающе посмотрел на остальных. Следом поднялся индеец.
        - Как пойдем? - спросил пират у разведчика.
        - Через чердак, в третьем подъезде спустимся в подвал-бомбоубежище. Выйдем в сквере с разноцветными качелями, через триста метров отсюда. Если повезет.
        Без разведчиков понятно - если повезет. Все так и подумали. Бывали в переделках - говорили они себе, пока шли по коридору. После вверх по лестнице. Возле двери на чердак остановились передохнуть - она оказалась на замке. Не повезло - решили деревянные пираты.
        - Слушай, закрыто, - сказал Карла Александру Александровичу, который его уговорил выйти из дома, хотя бы немного проводить остальных наших, чтобы выяснить: хорошее приключение или наоборот, - Давай вернемся, на кухне сгущенка осталась, мармелад.
        Привидение, привязанный к веревке, крепко обмотанной вокруг кулака Карлы, веселился, словно воздушный шарик на демонстрации.
        - Нет, нет, нет, - упивался приключением Александр Александрович, - Все идет отлично!
        Разведчик протиснулся между спорящими деревянными пиратами, которые уже готовились пальнуть из всех стволов в замок. Достал отвертку, открутил одну из скоб, на которых висел замок, открыл заскрипевшую дверь.
        Саша вошел первым, за ним деревянные пираты, индеец, Карла, почти не задевавший ногами пола из-за бурного восторга ожидания чудес Александром Александровичем, и Коля Бизухин.
        Медленно они продвинулись на несколько шагов, куда не доставал свет с лестницы.
        Собака Легкие Ноги машинально провел пальцем по толстой теплой трубе, проходящей на уровне плеча. Нахмурился, еще раз дотронулся до трубы, потер пальцы и тихо сказал:
        - Погодите, ребята, у меня шнурок развязался.
        - Забудем о низком, - почти пел Александр Александрович, - Вперед, вперед.
        На индейца наткнулся пират.
        - Пыли нет, - прошептал ему на ухо индеец.
        - А должна быть?
        - На чердаке всегда пыль.
        Разведчик, остановивший пиратов и Карлу с привидением, бесшумно ступая, подошел к ним:
        - Что случилось?
        - Он утверждает, - кивнул Коля на индейца, - Неправильный чердак, потому что на трубе нет пыли. Ты куда нас завел?
        Глава шестая
        Чердак
        Они сидели у маленького окна на крышу и ждали рассвета. После двух часов блужданий по чердаку в поисках выхода. Потом в попытках хотя бы вернуться к двери на свою лестницу.
        - Я не понимаю, - кажется, не в первый раз сказал разведчик, - Так не бывает. Это что ли волшебство?
        - Догадался Штирлиц, - сказал пират, - Часы есть у кого-нибудь?
        - У меня, помню, давно были прекрасного хода золотые с репетиром. Замечательно точные, - сказал Александр Александрович.
        - Их нет сейчас? - уточнил Коля Бизухин.
        - Куда бы я часы положил? Зато я их отчетливо помню. В данный момент на них пять тридцать пять утра.
        - Скоро рассвет, - вздохнул Карла, - Выход потерялся. Спать хочется так.
        - Неизвестно, - сказал индеец.
        - Ничего себе! - возмутился Карла, - Мне известно. Целую ночь шлындраем туда-сюда, туда-сюда. Усталость накопилась.
        - Я имею в виду рассвет.
        - Эх, - сказал Карла, - Жили-были без всякого колдовства - волшебства. Вляпались.
        - Глупости говоришь,- возразил пират Коля Бизухин, - подумай: ты сам волшебное существо, и все остальные вокруг - посмотри... Надо было напролом. Не прорвались, так хоть бы подрались.
        Все помолчали. Деревянные пираты, в смысле, что дело говоришь - пострелять всегда за милую душу; разведчик, что все бы там и полегли на вонючей лестнице; Карла о груздях, кузовах и несправедливости, и поспать бы; по лицу индейца было не разобрать, что у него на душе; а привидения не видно было в темноте.
        - Эй, уснул? - Карла дернул веревку и здорово попал себе по носу другим ее концом.
        - Отлично! - заорал Карла, - Допутешествовались, теперь привидение украли!
        Александр Александрович бесшумно плыл по чердаку у самой крыши. Чувствовал он себя превосходно, то и дело взмахивал рукавами балахона и сожалел, что нет у него с собой цепей для зловещего грохота. Александр Александрович отвязался поискать товарищей - привидений, чтобы те помогли нашим выбраться из безвыходной ситуации.
        - Настало время для решительных привидений, - сам себе сказал Александр Александрович, - На сцене появляется Неунывающий Призрак.
        Его стало прижимать влево появившимся вдруг сквозняком. Это ничего подумал он и решительней прежнего продолжил движение, с опаской пригибая голову, настороженно вглядываясь в темноту перед собой.
        Отлично быть легким для полета, но сильный ветер может подхватить и унести, если ты не привязан веревкой к другу. Впрочем, сквозняк - значит, выход. Прекрасно мчаться с ветром наперегонки, обгоняя катящийся под ногами мусор. Все тяжелее приходилось Александру Александровичу - как листья осенью, его самого вот-вот могло понести по чердаку и дальше, хоть к звездам и луне. Здорово не хватало толстяка с его веревкой. Сидит, трескает сгущенку, если еще осталось, а тут шторма в двенадцать баллов.
        И за очередным поворотом Александра Александровича подхватило, закружило и большой конфетной оберткой закрутило, вдавило в угол за какой-то будкой.
        Он открыл рот, чтобы закричать, что хватит уже, помогите, наконец, и понял, что выдохнуть не может. Так на корабле в шторм можно поймать ветер и задохнуться, потому что не сможешь дышать из-за страшного давления.
        Привидения не дышат, как мы, поэтому не страшно. Неожиданно отпустило. Все стихло. Александр Александрович услышал голоса, вроде бы наших. Он завертел головой, прислушался, заметил приоткрытую дверь и влетел в нее.
        Это была будка над шахтой лифта, с четырьмя окнами, с узкой площадкой вокруг и ограждением. Еще не рассвело, потому что было темно.
        - Добро пожаловать на капитанский мостик, - сказал разведчик.
        - А как же, - растерялся Александр Александрович, - Я к вам сюда попал, то есть, откуда вы здесь взялись в другой стороне?
        - От верблюда! - расхохотался индеец.
        - Привет, братишка, - сказал пират, - Как делишки?
        Александр Александрович захлопал глазами:
        - Я... А выхода я не нашел. Такие дела... А где деревянные пираты эти?
        - А где старая гвардия Бонапарта? - грустно вздохнул индеец. Но весело добавил, - В могиле.
        - Как умру, так поховайте, в попу пороха напхайте... - сказал разведчик, Чтоб враги подорвались.
        Александр Александрович не понимал ничего. Конечно, они могли напиться вина, но где его здесь купили. У кого? Куда запропали деревяшки? Карла молчит.
        - Нет, братишки, ничего, у моего, - сказал Карла, - Все про еду, все про дом. Надоело. Хоть бы маленький кошмарик.
        - В следующий раз повезет, - успокоил его разведчик.
        - О чем вы! - Александр Александрович поворачивался то к одному, то к другому.
        - О снах, конечно. Ты разве не любишь людские сны? - спросил разведчик, К примеру, такой: про старушку с маленьким фонариком. Как дети легли спать, а родители вышли проводить гостей до метро. Была поздняя осень, дул сильный ветер, в доме темно, потому что фонари за окнами почему-то не горели. Сгорбленная старушка входит в подъезд, поднимается по лестнице и светит маленьким фонариком. И вода на кухне из крана кап-кап, кап-кап. Старушка подходит к входной двери и ощупывает ее руками и светит фонариком. Шумят деревья от ветра, трутся ветками о ветки друг друга. Старушка открывает дверь, которую, оказывается, забыли запереть взрослые. Ах! Если б не конфетные бумажки и мандариновые корки. Дорожка из них ведет из гостиной в детскую. Но дети не спят. Они слышат, как пробирается по квартире старушка, поводя по сторонам лучом фонарика. И понимают, что ее фонарик уже осветил фантики и корки. Мама хотела подмести, но папа сказал, что вернемся - тогда. Шаги старушки все ближе. Брат и маленькая сестра изо всех сил зажмуривают глаза, лежа в кроватях. Форточка открыта, от ветра вздувается занавеска. Скрип
половиц все ближе. Почему она пришла? Зачем! Брат слышит, что шаги старушки стихают у их кроватей. "Открой глазки, дитятко", - говорит старушка медленно, тихо. "Не открывай! Не открывай ни за что!" - хочет крикнуть брат. Но сам не выдерживает и приподнимает веки. Он видит старушку, склонившуюся над лежащей сестрой. Старушка в белом платочке на голове и черном платье, светит своим маленьким фонариком прямо в лицо сестре, и та открывает глаза. "Не открывай ни за что! Не надо!" - опять хочет закричать брат, но не может. И видит лицо старушки. У нее нет глаз. И старушка поворачивает свое лицо к нему. "Мне нравятся твои глазки, дитятко" - говорит ему старушка и протягивает к нему руку, которая вся удлиняется, удлиняется. "Дай мне твои глазки. Дай."
        И разведчик резко потянулся к Александру Александровичу, и руки разведчика вдруг стали медленно-медленно неестественно вытягиваться.
        - Копенгаген проклятый! - завопил Александр Александрович и залетал от стенки к стенке, выпучив глаза, ударяясь о стенки, подвывая от ужаса.
        А разведчик, пират, индеец и Карла запрыгали и захлопали в ладоши.
        - Напугали, напугали! - закричали они.
        Черты их лиц вдруг стали расплываться, расползаться в разные стороны, и все они обернулись привидениями в серых балахонах.
        - Брат не узнал братьев! - радостно кричал бывший пират, - Вот так конфуз!
        Александр Александрович постепенно смог остановиться.
        - К чему этот спектакль, - обиженно спросил Александр Александрович.
        - Не обижайся, дружок, лучше скушай пирожок! - сказал бывший пират.
        - А к чему ты с людьми связался? - спросил бывший Карла, - Своих не признаешь. Тебе с ними лучше?
        - При чем тут?
        - А в честь чего получается, что ты, привидение, нас, своих братьев не признал? К тому же испугался кошмарика невинного. Может, ты и щекотки боишься? Если попробовать между ребрышками пошерудить?
        Отступление. Будь я настоящим писателем и думай, что записываю не сказку, а целую настоящую книгу, то пустился бы в объяснение природы привидений. Страницы на две растянул умствования и объяснения. Правильные и красивые. И тем временем Александра Александровича защекотали бы до смерти, а остальных наших перестреляли. А я, вернувшись к героям через две страницы, продолжал думать, что все в порядке, и книга продолжается. А их мертвых, ничего не успевших, взяв за ноги и за руки, сбросили бы с палубы в неспокойное Барбейское море. Думаете, это славно, погибнуть в заливе Несчастливого Джексона, идя на абордаж дыквинского фрегата? Пойти на корм акулам и крабам? Ведь никто не узнает: все будут думать, значит, живы они, раз про них пишут, как про живых. Всего лишь тени героев это будут.
        Поэтому Александр Александрович откинул шпингалет форточки, распахнул ее, метнулся к противоположной стене, раскрыл окно и вцепился изо всех сил в раму и подоконник. Сильный сквозняк подхватил чердачных привидений и вынес к небу, к темным облакам. Бывший Карла, вылетая последним, взвыл:
        - Только усни мне, предательская морда! Увидишь!...
        - Братишка, держи штанишки, а то потеряешь, - напутствовал призраков Александр Александрович.
        Он быстро с трудом закрыл окно и форточку. И перевел дух. Больше в этой будке делать было нечего, и Александр Александрович принял решение вернуться. Не отыскав выход, все-таки он пережил опасное приключение и победил неприятелей.
        - Требуется перевести дух, - сказал себе Александр Александрович, Рассказать обо всем своим.
        Возвращение заняло меньше времени - не с рыбалки ведь. Когда часа в два ночи выходишь, чтобы до рассвета успеть к речке, следует пошевеливаться: туман холодный - раз, очень хочется удочки забросить, поплавки в воде увидеть, как мимо их наклоненных антенн проплывают, кружась, хлопья пены с переката, прошлогодние листья и веточки, как на гладкой налитой поверхности омута расходятся круги, а к прикормке от нависших над водой веток старой кривой березы стремятся дорожки пузырьков; мимо кладбища идти - три, а там какой-то огонек вдруг, и кажется, двигается по направлению к дороге, к тебе.
        Обратно - по жаре, во-первых, солнце в глаза, и пыль в нос и рот, спать хочется, конечно, во-вторых, и в гору, это в третьих, там, где мимо кладбища и ночью почти бежишь и слышишь сзади на шоссе отзвук своих шагов; не оборачиваешься, потому что твердишь себе изо всех сил - это эхо. А придешь, что-то с рыбой делать, наверное, пожарить.
        Александр Александрович спиной вперед вылетел из будки, прикрыл дверь, ветер неизвестный уже стих, повернулся и увидел наших в метре от себя. С ума сойти.
        - А что ты на капитанском мостике делал, - спросил индеец.
        - Грибы собирал, - Карла вздохнул, - Грибник он бывалый. Все заливал мне: грибы везде растут, надо только уметь их находить. На склонах, под деревьями упавшими, в канавках. Тьфу!
        - Я видел ваших теней. Сражался с призраками. Это вы или нет? - быстро сказал Александр Александрович.
        - Это мы? - спросил Карла, - Мухоморов объелся? Мы тебя по всему чердаку ищем. Знаешь, какой рюкзак тяжелый, лямки так в плечи впиваются, знаешь как.
        - Я предлагал понести, ты отказался, помнишь, - сказал разведчик.
        - Ничего, из сгущенки осталось всего две банки, порадею для общего дела.
        - Разве две? - удивился пират, - Три полных и одна на треть отъеденная, по-моему.
        - Считайте сгущенку, если больше заняться нечем, - на всякий случай Карла вытер губы и бороду.
        - Какие тени? - спросил индеец.
        - Как будто вы вначале. Я точно думал, что вы, а впоследствии оказались чердачные привидения, - объяснил Александр Александрович, - неизвестно, что они хотели. Но они злые, это ясно. Я их победил. Никогда не сталкивались с чердачными?
        Индеец пожал плечами, а разведчик сказал:
        - Ты, вообще, первое привидение, которое я вижу. Я особо не верил в нечистую силу, только боялся.
        - Мы тебе снимся, - сказал Карла, - А вещи потерянные в ваших домах святой дух, конечно, разыскивает и на место кладет. Крыс гоняет. Стирает, моет.
        - Что ты врешь, выдумываешь, - удивился Александр Александрович.
        - Есть, которые стирают, не волнуйся. Например, Вильгельм Цыхмейструк, который под Полтавой проживает в одной семье. Так у людей всё денег не собиралось на стиральную машину, приходилось ему тоже постирывать. А как же. Они: то навоз прикупить, то еще один участок. Вильгельм извелся бедный, деньги им подбрасывал два раза, а они бесшабашно на курорт поехали. Тогда он надыбал лотерейный билет, по которому стиральная машина выигралась. А эти деньгами взяли, дочке в другой город отправили. И ведь всё причитали: нет у нас стиральной машины, ай-ай. Они причитают - Вильгельм стирает. Ясно?
        - Понятно, - сказал пират, - Вроде пришли, правда, обратно.
        Они увидели выход. Тот самый вход на чердак с лестницы, с помощью которого оказались здесь.
        - Неправильный чердак, - сказал индеец.
        - Посидели, поговорили. Сколько там, часа три прошло, - ответил пират, Ладно. Хотя ты прав, нечего нам было соваться сюда.
        - Дракона не повстречали - отлично. Сейчас вернемся, чайку попьем, поддержал его Карла.
        - Кстати, драконы обычно попадаются в подземельях, - сказал разведчик, Постоянно, что ни подземелье, так драконы. Общее место. Когда сейчас говорят подземелье, то известно, что имеется в виду - подземелья и драконы.
        - Но не здесь, - спросил индеец, первым начав спускаться по ступеням лестницы.
        - Что?
        - Он сказал, что ты хотел сказать, что на чердаках домов не встречаются драконы. Пусть даже чердак странный, неправильный с точки зрения нас или кого-то еще.
        - Да, пожалуй что.
        - Дверь открыта, - сказал индеец.
        Наши постепенно остановились, деревянные пираты принялись обеспокоенно перебирать амуницию, а пират Коля высказал, что у всех накипело:
        - Послушай, Чингачгук, ты уже учись нормально изъясняться - сказал бы: ребята, кто забыл дверь квартиры запереть, совсем голову потеряли со своими играми и приключениями. Не помойное ведро понесли к мусоропроводу.
        - Я выходил последним, - ответил Чингачгук, то есть Собака Легкие Ноги.
        И все прикусили языки. Подумали: эти жители лесов и всадники прерий...
        Соблюдая все меры предосторожности, гораздо большие, чем герои американских фильмов, со взведенными курками, горящими фитилями и настороженным вниманием, проникли наши в квартиру, оказавшуюся пустой. Но все признаки недавнего присутствия негодяев здесь были заметны. Ящики шкафов и столов были вытащены, а все вещи разбросаны и рассыпаны. Конечно, зубная паста и кремы были выдавлены из тюбиков, а мыло разрезано на треугольные кусочки. Сахарный песок засыпан в карманы шуб, соль обильно смочена клюквенным сиропом. Потолок в кухне покрыт прилепленными сгоревшими спичками. Грязная посуда свалена некрасивой горой вокруг раковины, а объедки в раковину. Весь запас сгущенки оказался съеден!!!
        Остатками сгущенки было написано на полу: "Эй, придурки! Думаете, сбежали? Мы, настоящие пираты, похитили ваших женщин (бабушку и внучку) и собаку редкой породы. Завтра ровно в час ночи приходите за гаражи во втором дворе и приводите обоих вестников. Или плохо будет. Дыквы."
        Прочитали и сели думать, лишь Карла стоял над надписью и бормотал:
        - Варвары, вандалы. Целую банку извели ни на что! Не съели, а извели.
        Глава седьмая
        Гаражи
        Собака Легкие Ноги сбросил почти весь мусор и объедки с дивана, включил лампу на стенке, взял какой-то из томов Стивенсона и лег на диван. Военный совет продолжался. Пират Коля горячился, разведчик Саша пытался и говорить и выслушивать, деревянные пираты помалкивали, Карла время от времени выходил из комнаты, Александр Александрович талдычил про одно и то же:
        - Пусть мы погибнем! Но пожертвуем собой ради святого дела - свободы женщин.
        - Детей и домашних животных, - добавил пират.
        - Кактусов и тараканов,- сказал разведчик, - Впрочем, это не обращайте внимания, вырвалось. Всё правильно, конечно, надо идти на выручку, только план разработать и стремительно его исполнить.
        - Да, да, да, - закивал Александр Александрович, - Ты прав, прав.
        - Конечно. Главное, распределить силы, ударить по нескольким направлениям. Одновременно и немедля.
        - Я буду звать тебя Мау-Ли, - сказал индеец, не поднимая глаз от, скорее всего, "Острова сокровищ", - Это означает: быстрейший, - объяснил он бледнолицым.
        - У тебя есть другие предложения? Если так, сделай милость, вождь, поучаствуй в разговоре, - сказал пират Коля.
        Собака Легкие Ноги пожал плечами.
        - У нас есть оружие, - прекратил помалкивать Однорукий деревянный пират, Потому мы посоветовались между собой и подумали, что впереди должны идти мы. Мы неоднократно сражались, а опыт не пропьешь.
        - А людей вы убивали? - индеец отложил книгу и сел.
        - Мы дрались с драконом, сражались с ведьмой, еще пару злодеев победили, прищурив глаз сказал Одноглазый.
        - Я не про вас.
        - Нет и не собираюсь, - сказал разведчик Саша.
        - В мое время, - сказал Александр Александрович, - Бывали и у меня дуэли разной категории. Чаще достаточно было выстрелить в воздух, и эпизод считался законченным. Иногда необходимо было ранить противника, либо чтобы противник ранил тебя. В таких случаях следовало быть очень внимательным - это когда дело касалось не самых серьезных оскорблений, как и случилось с Александром Сергеевичем Грибоедовым. Что до случая с Александром Сергеевичем Пушкиным, его последней дуэли, то многие исследователи склоняются к версии, что этот поединок по негласному кодексу должен был завершиться смертью любого из участников или обоих. Потому что...
        Вошел Карла с длиннющей толстой ниткой, на которой были нанизаны пуговицы, штук сто.
        - Зачем мне теперь эта коллекция пуговиц, - горестно вздохнул он.
        - А для чего ты их раньше собирал? - недовольно ответил Александр Александрович.
        - Если терялась какая у Буси или у внучки, я выискивал похожую у себя и подбрасывал им. Они радовались, говорили: смотрите-ка, почти не отличается пуговичка, давай пришивать.
        - Теперь можешь целыми днями сидеть, в окно смотреть, чай пить, сгущенку есть, - сказал пират Коля, - Весь дом твой.
        - Зачем мне теперь эта сгущенка.
        - Просто ты объелся сегодня - вон то и дело в туалет бегаешь, - сказал индеец.
        - Это от горя, - сказал Карла и поглаживая живот вздохнул два раза.
        - Вот! - крикнул Александр Александрович, - Вот, вот!
        Собака Легкие Ноги лег на диван обратно и стал читать и делать вид, что ему интересней смотреть в книгу, чем препираться.
        - Насчет нашего предложения, - Одноглазый пират потянул за рукав рубашки пирата Колю.
        - А? - тот всё смотрел на индейца.
        - Как нам представляется, из нашей компании следует составить два отряда. Мы трое будем авангардом, а вы все группой поддержки. Мы их вынесем к вашему приходу.
        - Я согласен, - сказал Собака Легкие Ноги.
        - А я-то! - сказал Карла, - Мы не против. Стоит и парням дать шанс проявить себя.
        - Я и Саша полетим на разведку, - сказал Александр Александрович, - Коля будет осуществлять управление частями армии. Так и победим.
        - Приду, - сообщил Карла и вышел из комнаты.
        Коля медленно встал, подошел к окну, слегка отдернул занавеску и уставился на улицу, на ту сторону, где он вчера стоял, следил за дыквами. Что-то было не так. Машинально потрогал батарею - еще не затопили. Облокотился ладонями на подоконник, прижался носом к стеклу. Стал размышлять о чем-то.
        - Тьфу! Зачем я пойду к окну думать, - на самом деле Коля не вставал из удобного кресла, не подходил к окну, просто он себя представил Печориным таким.
        Все кроме индейца ошалело на него уставились.
        - Не обращайте внимания - задумался, - объяснил пират Коля.
        - У окна?... - осторожно спросил разведчик Саша, - То есть, об окне?
        - Думаешь дыкв через окно брать? - поинтересовался Однорукий деревянный пират.
        - Разумно. Накурив в помещении, они откроют форточку, чтобы проветрить. А как раз в это время мы подкрадемся. Я влечу, словно призрак, через форточку, откину шпингалеты, вы со звоном и грохотом ворветесь через окно. На местах стоять, руки кверху, якорь вам в глотку! - разошелся и разлетался Александр Александрович.
        - Далось вам это окно идиотское! - рассердился пират Коля, - В конце концов встреча назначена за гаражами, а в каком месте у них комната с вашим окном, мы не знаем. Нам неизвестно, где они прячутся. Поэтому мы просто должны решить: деремся или разговариваем с дыквами.
        - На их разговоры мы ответим залпом, - грозным голосом сказал Одноногий деревянный пират.
        - Не забудь смазать плечо растительным маслом, - посоветовал ему индеец.
        По моему замыслу, следуя канве, как я думаю, юмора ситуации, кто-нибудь должен был спросить: зачем? Собака Легкие Ноги получил бы возможность дошутить:
        - Чтобы отдача не замучила.
        Раздался шум спускаемой воды, скрипнула дверь туалета. Послышались шаги Карлы.
        - Почти всегда руки после туалета не моет, - пробурчал Александр Александрович.
        - Стоп! - воскликнул пират Коля, - Окно.
        Наши, разумеется, уставились на него. А Карлины шаги стихли.
        - Что-то, что-то не клеится, - задумчиво забормотал Коля, - Не сходится.
        - Не стыкуется? - не то что бы спросил, а просто сказал индеец.
        Коля, кажется, не оценил индейскую подковырку. Молчание затягивалось. Молчание затягивалось.
        - Эй, вы! Вечно я должен, как пень с бородой, в коридоре стоять?! услышали они Карлу.
        Коля встал и подошел к окну, отдернул занавеску.
        - Зараза, - сказал пират Коля, глядя в окно, - Э...
        Через некоторое время, не дождавшись продолжения, наши потянулись к нему полюбопытствовать. Из коридора пришел Карла, который достаточно настоялся там один, кроме того, может, это не ему сказали "стоп". Что он, чай им что ли!
        - Видите, - наконец сказал пират Коля, - Понимаете?!
        - Конечно, нет, - ответил разведчик.
        - Как это?! Этот двор, эти гаражи, они мне разве снятся?
        - Ага! - воскликнул Александр Александрович, - Полагаешь, это те же самые. И там у дыкв база. Может, ты и прав.
        - Какие гаражи? - спросил Карла из-за спин, потому что подойти к окну он не смог из-за всех, - Разве из нашего окна видно гаражи? Только улицы кусок.
        - Правильно! Вчера поздно вечером я стоял и смотрел на окна этой квартиры с улицы, а не из двора какого-то. И видел тебя, - пират Коля повернулся к Александру Александровичу, - С Карлой и девочку, которая тут живет.
        - Она не живет здесь, только иногда ночует у бабушки, - сказал Александр Александрович.
        - Не суть. Пойми, не у гаражей я стоял вчера, а на улице. Это не то окно. Или это другой вид.
        - Погоди, погоди, - Александр Александрович задумался, - Мы были в кухне и оттуда тебя видели на улице. И ты нас видел в окне кухни. А внучка была в этом окне. Понимаешь? Окна разные - вот в чем дело.
        Деревянные пираты повернули головы теперь к пирату Коле, а тот уставился на Александра Александровича и не отвечал. Александр Александрович подумал немного и смущенно сказал:
        - Действительно.
        Собака Легкие Ноги засмеялся, а разведчик спросил:
        - Это другая квартира?
        - Здрассьте, пожалуйста! Здесь все мои вещи на месте, кроме сгущенки на черный день, - сказал Карла, - Это не другая квартира.
        - Чердак был неправильный, выход с чердака странно нашелся, дверь в квартиру была не заперта. Другая, не другая, но видно, что неправильная квартира. Водит нас, - и Собака Легкие Ноги устроился на диване и взял в руки книгу.
        - А диван правильный? - спросил пират Коля.
        - Удобный.
        - Что делать, что предпринять, - начал было летать по комнате Александр Александрович.
        - Стоп! - сказал пират Коля, - Без паники обойдемся.
        Карла застыл на месте, но опомнился и с независимым видом уселся в кресло, положив ногу на ногу.
        - Надо быстро и внимательно подумать. Скорее всего времени у нас мало.
        - Это сгущенки мало, а времени завались, - сказал Собака Легкие Ноги.
        Пират Коля, не обращая внимания на слова индейца, второй раз сел к столу и стал думать. Деревянные пираты тоже сели к столу. Разведчик остался у окна, Александр Александрович с ним.
        - А я никак не разберусь, знаешь в чем? - тихо ска
        - зал Александр Александрович разведчику, - Почему ты видишь меня и домового. Обычно, то есть всегда, людям мы не видны.
        - Я разведчик все-таки. Я могу замечать многое, что остальные просто не удостаивают внимания.
        - А?... - Александр Александрович кивнул в сторону индейца.
        - Индеец?... Он всё видит. А пират... Я как-то на одной игре, ну, на сборище таких притыренных товарищей-ролевиков, историю слышал. Якобы есть один человек, почти как Питер Пэн, который может путешествовать в Барбейское море и обратно. Так Коля он и есть, мне теперь кажется.
        - Мне не знакомо это название: Барбейское море. Это где-то на юге, в другом полушарии?
        - Если бы знать, где оно. В общем, дыквы оттуда. Они там живут и дерутся с благородными пиратами целую вечность. А теперь и сюда прорвались. Какое-нибудь равновесие нарушилось, доля погрешности увеличилась, я толком не знаю. Собственно, для этого я в вашу заварушку и ввязался - чтобы выяснить.
        - В нашу заварушку? Я полагал, что мы с Карлой присоединились к приключению.
        - Так ты не понял? Здесь-то ничего темного нет: все вокруг вас крутится. Собственно, мы все спасаем тебя и твоего друга. Не знаю точно, как получится... Но первоначально это была ваша нехилая проблема.
        Александр Александрович энергично задумался:
        - Думаю, мы должны победить. Мы - хорошие и добрые, а они плохие. Добро всегда побеждает.
        Собака Легкие Ноги, который подошел незаметно для Александра Александровича, с неудовольствием подумавшего - опять индейца изображает, сказал:
        - Пришла пора урожая, время собирать плоды.
        - Что? - удивился Александр Александрович.
        - Дерево есть специальное для мечтателей, фиговое называется. Поспели на нем для нас фиги, дули и кукиши.
        Раздался звонок в дверь.
        Глава восьмая
        Пусть эти гаражи шесть раз провалятся
        Все немного засуетились. Деревянные пираты, конечно, схватились за оружие и состроили лица для боя - зверские. Разведчик пошел к двери, остановился. Коля Бизухин по привычке опустил правую руку к левому боку и недовольно покачал головой, не обнаружив хотя бы кинжала. Александр Александрович взвился к потолку, треснулся башкой и, осыпанный штукатуркой, опустился.
        Еще перед тем, как в дверь позвонили два раза, Карла стал смотреть на индейца, единственного, не сделавшего ни одного движения, оставшегося на месте. Собака Легкие Ноги улыбнулся Карле и сказал после этих двух звонков:
        - Откройте. Послушаем бледнолицых.
        Карла понял: перемелется. Так бывает спокойно на душе, когда всё в жизни катится, и ясно, что хорошо тебе и близким будет и дальше. А мелкие беды преодолеются. Сейчас было наоборот: полный воз неприятностей, дом набит чужими людьми, но был Собака Легкие Ноги, про которого теперь Карла знал - разгребет.
        Разведчик Саша, считавший себя самым уравновешенным в этой компании, открыл дверь.
        На лестничной площадке стоял дыква среднего роста, хорошо одетый, кажется, со шпагой на поясе, но точно было не видно из-за длинного плаща и отсутствия освещения на площадке.
        Дыква кивнул головой и улыбнулся - дескать, привет, привет.
        Наши храбро молчали и смотрели на него.
        Дыква, улыбаясь, переступил через порог мимо посторонившегося Саши, и Карла увидел, как конец шпаги приподнимает сзади плащ вошедшего.
        - Вам всем привет от старушки, внучки и собачки, - веселым голосом сообщил дыква.
        - Переходи к сути, - сказал пират Коля Бизухин.
        Дыква нарочито внимательно пригляделся и заулыбался до треска за ушами.
        - Не признал поначалу, Старик Биз, наверняка золото Моргана откопаешь. А где же твои друзья, бла-ародные пираты?
        - Не твое дело, Раковая Шейка.
        - Мое прозвище - Черная Клешня. Не путай, мальчик.
        - Хорошо, дяденька Крабовая Палочка. Извините.
        Собака Легкие Ноги повернулся и ушел в комнату.
        Остальные остались чего-то ждать и слушать пикировку давних врагов.
        Коля и Черная Клешня несколько минут пытались уесть друг друга, пока не зашли в тупик по вопросу о победителе в третьем великом сражении в заливе Несчастливого Джексона. Во-первых, оба битву пропустили по разным причинам и были вынуждены судить о ней по рассказам очевидцев.
        - Кстати! - вдруг воскликнул дыква Черная Клешня, - вспомнил, зачем пришел. Вы записку нашу читали?
        - Сгущеночную? - уточнил разведчик Саша.
        - Да, да. Там ведь не было указано самое главное. Забыли мы. Так вот. Вы когда к гаражам придете, то должны нам отдать взамен наших троих пленников этих двух: привидение и домового. Вам ведь они все равно не нужны ни на что.
        Карла из-за этого наглого и ужасного заявления сразу забыл об одном важном деле, которое всё это время старался держать в уме.
        - Мне это напоминает одну историю, - задумчиво сказал пират Коля Бизухин, - когда я учился во втором классе, родители мне подарили прекрасную толстую ручку - отцу кто-то привез в подарок из-за границы. Двенадцатицветную и очень толстую. Писать ей было крайне неудобно, поэтому отдали мне. Я чувствовал себя чрезвычайно круто, когда достал ее на продлёнке и стал рисовать корабль и море.
        - Фрегат или корвет, может, клиппер? - спросил дыква.
        - Не умничай... Вот так я рисовал корабль, а через некоторое время отошел проверить, как поживает хлеб, который мы всегда зимой сушили на батарее. Он оказался готов, и я в хорошей компании выпил молока из треугольного пакета и поел сухарей. И, сейчас я уже забыл, то ли заговорился, то ли мы пошли по лестницам носиться, в общем, отвлекся. А когда вернулся, моей толстой ручки на столе не было. Решив, что она упала, я залез шваброй под все парты, два раза перетряхнул вещи в ранце. Наконец, я отправился на лестницу, думал, может, там выпала. Фигос под нос.
        А получилось вот что: когда я вернулся в класс, где сидели остальные из нашей группы, я увидел, что Вовка Дмитриев рисует у себя в альбоме толстой двенадцатицветной ручкой дом и людей. А рядом с ним сидит еще один мой одноклассник. Я постоял рядом в недоумении, а одноклассник и говорит:
        - Видал, какую ценную ручку родители Дмитрию подарили. Отличная. Почти как твоя, только лучше. Он мне обещал следующему дать порисовать.
        Я не понял, - подумал я. Получалась необъяснимая ерунда, и в голове не складывалось. Странно. Я не мог сформулировать для себя, в чем здесь направильность. Ни наглости, ни логики не хватало, чтобы сказать: слушай, Дмитрий, у тебя с головой совсем нехорошо. Давай сюда мою ручку, болван. Вместо этого я в задумчивости отошел от них к окну и рассказал про это одному из нашей компании по прозвищу Яшка. Тот не сразу сообразил, про что я толкую, а когда вник в мой путанный рассказ, сказал: пошли.
        Мы вернулись к Дмитрию и второму, и Яшка говорит:
        - Дмитрий, совсем сбрендил, давай сюда Колькину ручку, идиот!
        А тот ответил:
        - Это моя. Мне родители подарили сегодня.
        Яшка больше не говорил, а сразу шандарахнул Дмитрия портфелем со всего размаха по башке. Я тоже засветил однокласснику-подпевале в ухо на всякий случай.
        Мы через некоторое время забрали ручку и всё. Кстати получилось, что воспиталка вышла из класса - к ее возвращению мы все парты и стулья на место поставили и кровь из носов и у некоторых слезы из глаз остановили.
        Пират Коля замолчал и со значением поглядел на дыкву.
        - Ну и что? - спросил дыква Черная Клешня.
        - Ты не понял? - действительно удивился Коля, - Я к тому, зачем лишние неприятности и мордобой устраивать. Отдайте по-хорошему бабушку с остальными и возвращайтесь в Барбейское море, там будем по-честному разбираться.
        - Как по-честному?
        - Хорошо, мы по-честному, а вы с подлостями. Но там, дома у нас. А не здесь. Тут вам не место, без вас хватает плохого. Договорились?
        - Дурак что ли?! - и дыква Черная Клешня хотел презрительно сполюнуть на пол прихожей, но удержался из непонятных соображений, - Мы выполняем важный план, так что, ребята, старайтесь сами.
        Переговоры, наверно, зашли в тупик, это стало нашим ясно.
        - Ладно, я пойду, - сказал дыква, - кстати, газировки глотнуть не найдется? Что-то в горле пересохло.
        - Газировки еще вам тут! - возмутился Карла.
        - Не обращай внимания, - объяснил ему разведчик Саша, - Это простые злодейские штучки: хочет нас из равновесия вывести. Номер не пройдет.
        - Вправду, пить хочется.
        - На кухне из-под крана, - сказал пират Коля.
        - Чашки хоть на старое место поставили? - нагло поинтересовался дыква у Карлы.
        Дыква Черная Клешня деловитой походкой отправился в кухню. Наши остались ждать в прихожей, чтобы закрыть за ним дверь.
        Из комнаты вышел индеец с одним печеньем целым и одним надкусанным в руке, подошел к открытой двери, оглядел лестничную площадку вверх и вниз, повернулся. Раздался взрыв.
        - Неплохо пукает твой знакомец, - сказал, немного погодя после взрыва, Собака Легкие Ноги пирату Коле.
        Шутки шутками, а грохнуло прилично.
        - Наверняка дыквинские подлости, - сказал всем пират Коля, - Не могут они без этого.
        Наши по стеночке, не торопясь, двинулись к кухне выяснить, что на этот раз плохого случилось.
        Увиденое больше всех потрясло Карлу. Поразило в самое сердце. Не считая, возможно, Черного Клешня.
        - Называется, сварили сгущеночки на ужин, - прошептал Карла.
        - Спасибо за щедрость вашу, - просипел дыква, - И за водичку, и за угощение.
        Медленно, медленно сгущенка с потолка перемещалась на шкафы, на плиту, на дыкву, на стол, на табуретки, на пол. Ползла по стенам и стеклам окна.
        Осторожно переступая через лужицы достигшей уже пола сгущенки, сдерживаясь, чтобы не смотреть на дыкву, чтобы не заплакать от восторга и смеха, разведчик Саша дошел до плиты и выключил огонь. Огляделся в поисках кастрюли, которую, оказалось, взрывом унесло под стол, и поставил ее под самое большое пятно капающей сгущенки на потолке.
        Дыква перестал вращать глазами и шевелить усами, губами и пальцами и набрал в грудь побольше воздуха, чем привлек всеобщее внимание.
        Пыжился, тужился, но смог только выдавить из себя лишь: .
        - Горите вы синим пламенем с вашими гаражами.
        И попеременно то отлипая, то прилипая к полу левой и правой ногами, направился к входной двери.
        Когда вернулся индеец, который незаметно для всех ушел на разведку, пока все смотрели на дыкву в кухне, и поэтому не заметили его исчезновения, было непонятно сколько времени. Потому что будильник остановился, радио не работало - наверно, враги сломали.
        Все устали ждать непонятно чего. Как и ходить куда-то раньше без результата. Вернувшись, Собака Легкие Ноги сообщил, что все плохо.
        Карла расстроился. Он и так знал, что ничего хорошего в жизни ему не светит уже, но на индейца рассчитывал.
        - Зря ты, не посоветовавшись, один на разведку дёрнулся, - сказал индейцу пират, - Поймать могли.
        - Это вряд ли, - ответил индеец, - Вообще-то я уйти хотел, в смысле, домой. Надоело с вами ерундой заниматься, по чердакам, как мальчишка, бегать.
        - Это не игра, а очень серьезно всё, - сказал разведчик Саша.
        - Ага. Дураком родиться, всю жизнь в дэнжен водиться.
        - Здесь тебе не ролевая игра, - сказал пират Коля, - С нами настоящий домовой, подлинное привидение... трое деревянных пиратов есть. У нас реальное приключение.
        - Расскажи об этом кому-нибудь. Кто поверит? Своим родителям расскажи или приятелям. Жене расскажи: милая, я не приду сегодня ночевать, так как дыквы напали на моих друзей, и мне необходимо чуть-чуть повоевать в компании с домовым и привидением. Не волнуйся, как управлюсь, вернусь.
        - Ты говоришь неправильные вещи, - сказал пират Коля.
        - Особенно я не понимаю, чем тебе домовые не угодили. И кстати насчет войны... - Карле не дал закончить индеец.
        - Погоди, почему неправильные?
        - Потому что то, о чем ты говоришь, действительно происходит, и об этом незачем рассказывать. Просто участвуй.
        Индеец улыбнулся и сел на диван, не желая ни говорить, ни спорить, и продолжил делать это:
        - Хочу стать взрослым, не хочу обратно в дети. Мы все должны заниматься делом, а не тем, что непонятно никому.
        - Зачем ты вернулся? - спросил разведчик.
        Карла заметил, что Собака Легкие Ноги снова хотел с индейский важностью и сдержанностью промолчать и опять не удержался.
        - Вы не справитесь. Я знаю, где эти недоумки держат бабушку, внучку и собаку. Я увидел, кто их охраняет в подвале, и подумал: вернусь, расскажу вам, где. Чтобы вы пошли, дали по башке этим якобы воинам. Они как раз вашего уровня...
        - Ха-ха-ха, - ввернул Одноглазый деревянный пират.
        - Не обижайтесь. Я собрался уходить оттуда, когда вошел еще один. Не знаю, кто он, но точно не для вас. Вы для него. Твои дыквы его боятся. Он сказал, что останется до утра, им это не понравилось, но они стали его благодарить и поить чаем... Белобрысый такой, лицо в веснушках, загорелое.
        - Я... мы дракону две трети голов отчекрыжили, - Одноглазый пират вскочил и зашагал по комнате, - Мы сражались, мы победили. Что ты нас пугаешь неизвестно кем.
        - Хорошо, хорошо, - сказал индеец и достал из специального внутреннего кармана куртки две деревянные палочки, похожие на барабанные, - Все пойдем воевать, все. Ты лучше окно открой, раз туда-сюда мотаешься.
        Одноглазый подскочил к окну, откинул оба шпингалета, открыл внутренние рамы, хмыкая, сдвинул другие два шпингалета, дернул на себя ручку окна и обломился.
        - На зиму что ли заклеили, - бормотал Одноглазый, дергая ручку.
        - Еще нет пока, - сказал Карла.
        - Наверное, когда красили, краской щели замазали.
        - А зачем его вообще открывать? - спросил разведчик Саша, - Холоду напустим.
        - Увидишь, если откроют.
        - Наверно, рамы разбухли, - продолжал выдвигать версии Одноглазый.
        - Ладно, - сказал Одноногий пират, - Ладно. Эй, подвинься-ка, малахольный.
        - Погоди, погоди, сейчас вектор силы по другому приложу, расшатаю и тогда... - пыхтел Одноглазый.
        - Кому сказал, - и Одноногий запалил фитиль аркебузы, - Сейчас я эти щели размажу и рамы сбухну.
        - Мне кажется, - начал Александр Александрович, - Не стоит так радикально...
        Но Одноглазый уже ускочил за торшер у телевизора, а Одноногий прицелился.
        В раму, конечно, он не попал. Никто особенно не надеялся. Но почти все думали, может, не выстрелит? Так, пугает.
        Оконного стекла, как не было. В месте попадания пули образовалась странная дырка, в которую засветила звезда, хотя небо, видимое из окна, было в тучах. Зашуршало, засвистело. Как листы бумаги на столе при сквозняке, чердачное привидение с воем и скрежетом оторвалось от рамы окна и взлетело по стене дома к крыше.
        Все увидели, что и было в окне на самом деле: кусок улицы, дом напротив, ясное небо.
        - Чтоб мне провалиться - нет никаких гаражей, чтоб им провалиться! воскликнул Одноногий в восторге от своего удачного попадания.
        Разведчик ничего не сказал, и пират Коля промолчал.
        - Подведем предварительные итоги, - И Карла сокрушенно покачал головой и принялся загибать пальцы, - Квартира разбуровлена, запасы подъедены под ноль или испорчены: полкило гречки чудом в шкафу уцелело. Кухню не отмыть никогда ремонт придется делать. Значит, придут чужие люди с ведрами, мастерками, не дай бог, с дрелью, спрашивается, куда нам с Александром Александровичем деваться? Наконец, окно разбито как раз к зиме. А это радикулит, ревматизм, не говоря об инфлюэнце. С благодарностью вам, ребята, что взяли нас поучаствовать в приключении. А то нам скучно здесь жилось.
        Глава девятая
        Подвал
        Индеец Собака Легкие ноги, сидел на корточках у окна, в которое были видны гаражи, разведчик Саша сидел на табурете возле раковины с грязной посудой, пират Коля Бизухин сидел в удобном старом красном кресле, закинув ноги на стол. Карла оттирал сгущенку с пола, иногда прося подвинуться кого-нибудь из троих.
        - Думаю, чаю глотнем и разойдемся, - сказал пират Коля.
        - Конечно, ты прав, - довольно громким голосом ответил индеец.
        - Может, все-таки попробуем что-нибудь предпринять, - сказал разведчик Саша, - Жалко старушку и даже собачку.
        - Да ведь ясно, что не нужны они дыквам! - возразил пират, - Дыквы отпустят их, а домового с привидением с собой возьмут. Они ведь хотели попутешествовать.
        - Я не хотел, - угрюмо возразил Карла, не поднимая головы.
        - Не суть. Дыквы нашим ничего плохого не сделают. Просто им надо, чтобы эти с ними были. Всё равно врагов слишком много, незачем нам зря помирать.
        - Так-то оно так, - вздохнул разведчик. Громко вздохнул разведчик Саша.
        - Хватит. Утри сопли и не распускай слюни.
        - Точно, - поддержал пирата индеец, - Активней шмыгай носом и быстрей глотай... Лучше сходи к дыквам и скажи, пусть приходят и забирают домового с привидением.
        - А еще сгущенку нашу ели, защитнички, - сказал Карла, швырнул тряпку в ведро и ушел из кухни.
        С громким плеском тряпка шмякнулась в ведро, брызги полетели в пирата Колю. Индеец хихикнул.
        - Давай, шевели лапами, незачем канителиться, домой уже хочется, поторопил разведчика пират.
        Тот поднялся и пошел к двери, громко бормоча про свою неказистую долю.
        Разведчик вышел, громко хлопнув дверью.
        Вначале наши попали не туда, куда направлялись, несмотря на талант разведчика Саши и опыт индейца Собаки Легкие Ноги, а на склад газированных напитков, где запечатанные в полиэтиленовые кубы хранились пластиковые бутылки с колой, спрайтом, квасом, другими лимонадами и минеральной водой. Пакеты с соком, банки с сиропом, тоником, даже чудом сохранившиеся с 93-го года пузатые бутылочки из стекла со швепсом брусничным, грейпфрутовым с кусочками грейпфрута. Промочив горло, они двинулись дальше, икая и побулькивая.
        Индеец и разведчик Саша составляли авангард отряда, деревянные пираты замыкали колонну, а пират Коля нес рюкзак, в большой карман которого, скомкав, засунули Александра Александровича, а остальное пространство рюкзака заполнял тяжелёхонький Карла. Он, как фокстерьер, сидел, высунув голову наружу, и озирал окрестности.
        Наконец пират Коля не выдержал.
        - Хватит, - сказал он. Остановился, снял рюкзак, отлепил липучки и развязал веревки, - Вылезай.
        - Может быть, еще не пора, - возразил Карла, - Мало ли, кто следит за нами. Опасность не миновала.
        - Опасно, не опасно - сам ногами ходи.
        Планы у наших были просты и изящны - так индеец сказал. Первое: убедить врагов, что мы прекращаем сопротивление, оставляем домового и привидение, а сами уходим. Второе: когда дыквы убедятся с помощью чердачного привидения в кухонном окне, что им не дурят голову, и отправятся захватывать Карлу с Александром Александровичем, напасть на немногочисленную охрану в подвале, освободить бабушку, внучку, и если получится, собаку. Третье: после этого наши будут владеть ситуацикй, инициативой и небольшим количеством времени, чтобы принять правильное решение, например, вызвать милицию. Про милицию Карла предложил.
        - Пожалуйста, я не навязывался, - обиделся Карла и стал доставать Александра Александровича из кармана рюкзака.
        Карлу и Александра Александровича вынесли в рюкзаке из квартиры на всякий случай, для того, чтобы точно. Если шпионы незамеченные сидят на лестнице или на скамейках во дворе, так не догадались.
        - Пожалуйста, - продолжал Карла, - Могли и по-настоящему оставить нас в квартире, если мы такая вам обуза.
        Александр Александрович расправил балахон, пригладил волосы и тоже сказал:
        - Хорошо, я не в праздничном - без цепей, а то вам бы меня не донести досюда.
        Вернувшийся от угла индеец сказал:
        - Мы нашли их логово. Готовьтесь.
        Карла фыркнул. Обидно, когда тебя не считают главным и важным, не принимают в расчет твое мнение, к мыслям не прислушиваются. Обдумав свое положение, он решил, что глупо корчить из себя обиженного на весь мир, и поэтому не идти воевать вместе со всеми. С другой стороны, если они начальники и очень умные, пусть сами свои приказания выполняют. С еще одной стороны Карла заметил, что пока он размышлял, деревянные пираты пролезли вперед всех и решительно пыхтели и размахивали оружием у входа в подвал.
        Храбрый домовой направился вслед за своим другом привидением и всеми остальными.
        Они перелезли через решетку у шахты лифта, по скользким ступенькам спустились к железной двери. Дверь оказалась незаперта, как и предполагал индеец Собака Легкие Ноги. Вторая тоже.
        Отовсюду пахло кошками, промокшим мусором.
        - Экскрементная ситуация, - пробормотал разведчик Саша, имея ввиду, чем пахнет, или во что они ввязались.
        В помещении, где стояли столы и стулья, а на стене висели доска и много плакатов о том, как пользоваться противогазами и защитными костюмами, никого не было. Бутылки только валялись и объедки. В трех помещениях, где были размещены двухъярусные нары, не было врагов. В грязном вонючем туалете, где не горела лампочка и не работал сливной бачок, в комнате с длинными и узкими шкафами вдоль стен, в пустой комнате - они осмотрели всё. Никого. Правда, нашли собачью подстилку, которую Карла узнал, поэтому не смогли обвинить индейца в том, что он их привел не туда.
        Деревянные пираты злились - не желая верить, что враги ушли, сами продолжали поиски. Остальные расселись поудобней на нарах и стали смотреть друг на друга.
        Где-то слева, через комнату гремели, шуршали и ругались деревянные пираты, а здесь разведчик Саша предложил обсудить ситуацию.
        - Непонятно, - сказал пират Коля, - Вроде правильно все было рассчитано: дыквы поверят, а мы обходной маневр.
        - Сматываться надо, - высказался Карла, копаясь в рюкзаке.
        - Хороший план, - откликнулся Собака Легкие Ноги.
        - Стоп, стоп. Не следует горячиться, - сказал разведчик Саша.
        - Подвинься, а то расселся, как барин, - сказал Карла Александру Александровичу и, обернувшись к остальным, произнес со значением, - Планы рухнули. Понятно? Замыслы провалились. Ясно? Надо сматываться очень быстро, а километров через десять, кто захочет, пусть садится и обсуждает, что хочет... вставай, пошли, землепроходец недоделанный.
        - Куда? - спросил Александр Александрович.
        - Отсюда.
        Карла встал и потянул за балахон привидение. Скрипнула первая дверь на лестницу. Потом вторая. Все услышали приближающиеся шаги.
        - Кабзды, - сказал Карла, - Хоть бы, хоть бы дворник с метлой. Пусть он нас своей метелкой погонит отсюда. Пусть, пожалуйста, дворник... сантехник пьяный... милиционер... начальник гражданской обороны.
        Глава десятая
        Решающая беседа
        Деревянные пираты прибежали слева и рассредоточились, приготовились драться. Разведчик Саша придвинул к правому боку метровый отрезок трубы, который он нашел еще у решетки. Пират Коля и Собака Легкие Ноги почти одинаково выжидающе нахмурились. Только Карла, опомнившись от первого испуга, занялся делом: послал Александра Александровича поискать второй выход.
        Шаги кого-то приближались. Кто-то не торопился со значением. Но, кажется, он был один.
        Вначале показалась тень, показалась, показалась, переползла через порог.
        - Ну уже, - пробормотал Одноногий деревянный пират.
        - Привет, рюди, - сказал кто-то, переступив порог и сразу остановившись.
        Кто-то выглядел так: белобрысый, лицо в веснушках, небольшого роста, щуплого телосложения, в темной куртке, в двух рубашках, причем нижняя была длинней верхней, в смысле, из-под пятницы суббота, в широких штанах и в сандалиях на босу ногу. В правой руке он держал японский меч катана в простых черных ножнах.
        - Я сказар, привет, рюди. Грухие? - урыбнурся беробрысый... тьфу, зараза прилипчивая. Улыбнулся белобрысый с мечом.
        - Ты с какого корабля, картавый? - презрительно спросил Одноглазый.
        - Не картавый, - поправил его разведчик Саша, - Наоборот как раз. Только я не знаю, как этот дефект речи называется.
        - Присаживайтесь, пожалуйста. - вежливым тоном предложил индеец.
        Белобрысый покачал готовой и остался стоять у прохода.
        - Меня зовут Собака Легкие Ноги, а вас? - спросил индеец.
        - В миру Коря, а по-настоящему Военский Герой ири Самурай.
        - Ири - это имя или фамилия? - поинтересовался пират Коля.
        - Ири - это союз между сровами.
        Однорукий деревянный пират одним непрерывным движением вытянул из-за пояса абордажный палаш, развернул клинок параллельно полу и вонзил его Военскому Герою чуть ниже диафрагмы. Не вышло. Это деревянный пират считал, что действует быстро, а успел только до половины достать из-за пояса оружие, когда ему в лоб попали черные ножны японского меча катана белобрысого. И Однорукий прилег отдохнуть.
        - Рюди, - улыбнулся Военский Герой, - Не ворнуйтесь так, а то старь крови просит.
        - Никто не волнуется, - сказал индеец Собака Легкие Ноги, - ребята, положите огнестрельное оружие свое. Только медленнно.
        Одноглазый и Одноногий выполнили приказание.
        - Поговорим? - спросил индеец Собака Легкие Ноги у белобрысого Самурая.
        - Ты бы еще предрожир кубики бросить, чтобы узнать, кто кого круче. Может еще кофе выпьем? - ответил Военский Герой.
        - А что плохого в кофе. У домового, наверняка, еще и сгущенка осталась из тайных запасов. Ты скажешь, что ты хочешь, мы обсудим это.
        Военский Герой внимательно оглядел всех наших и улыбнулся. Разулыбался что-то сегодня японец белесый. Уклейка сопливая.
        - Ты думаешь, легко нас взять, - сказал пират Коля, - Нас много, все одновременно нападем, не устоишь.
        - Рискните здоровьем, - Военский Герой сделал шаг вперед, расставил ноги чуть шире плеч, обеими руками охватил рукоять меча.
        Двое деревянных пиратов глянули на Собаку Легкие Ноги, но сигнала нападать не дождались.
        - Кстати, - сказал разведчик Саша, - А как же бабушка с внучкой? Где они?
        - Не знаю. Может, домой пошри ири в кафе мороженое есть. Они пока тут сидери, все мороженое обсуждари, кто какое рюбит. Дыквы, идиоты, их отпустири, потому что поверири вашей дезинформации... Драться-то будем?
        - Погоди, а ты разве не дыква? - спросил разведчик Саша.
        - Я - самурай. Я как бог войны: где дерутся, там меня ищи.
        Индеец достал из кармана две своих палочки и встал:
        - Со мной будешь биться. Победишь меня, забирай Карлу с привидением к своему хозяину, только если убьешь меня, ты моих друзей не трогай, ладно?
        - Радно. Есри не порезут сами. А чем ты драться будешь? Барабанными парочками?
        - Таким оружием мой народ в праздники соревнуется на поединках. Касание палочки - победа.
        - А таким оружием, - Военский герой скосил глаза на свой клинок, - Я кишки выпускаю.
        - Я тебя должен предупредить, - Собака Легкие Ноги вышел на середину комнаты, - Эти палочки не для праздника - они боевые.
        - Я очень испугарся тебя воин. Аж вспотер от твоих парочек.
        - А все-таки... - сказал пират Коля, - Давай вместе нападем. А, индеец? Всех не успеет убить. А мы вестников спасем - предназначение выполним.
        - Вестники-буревестники. Вы, рюди, заиграрись, по-моему. У меня задание доставить этих двоих... кстати вот и второй вернурся, - сказал Военский Герой, увидев, что Александр Александрович вывернул из задней комнаты и подлетел к Карле, - К моему наниматерю. Хорошо запратит за это. Причем тут какие-то предназначения.
        - Ты не знаешь про предназначения? - удивленным голосом спросил пират Коля, - Какой же ты герой после этого?
        - Я Военский Герой. Я - победитерь - вот вам мое предназначение. А еще зоротом пратят. Скажешь прохо, когда ты дераешь, что рюбишь, а это, оказывается, хорошо опрачивается.
        - Хорошо, - пожал плечами пират Коля, - Только когда за твою любимую работу тебе платят много денег, возникает соблазн сделать побольше. Постепенно скатываешься к халтуре из-за этого. Проблема... А сколько, кстати, платят?
        - Тебе какое деро?
        - Интересно.
        - Да? В следующий раз, есри мне поручат отрезать тебе горову, я предваритерьно ознакомрю тебя с усровиями опраты.
        Александр Александрович в это время шепотом докладывал Карле о результате своей разведки. Карла задумчиво кивал, слушая его.
        - Прохо, прохо, - пробормотал Карла.
        - Извини, что? - не понял Александр Александрович.
        - А, не обращай внимания - этот вояка манерничает очень прилипчиво, зараза. Я имел в виду, что плохо, что второй выход заделан. Я рассчитывал на лучшее.
        - Значит, пропали? - спросил Александр Александрович.
        Карла посмотрел на Военского Героя и Собаку Легкие Ноги, стоявших друг против друга и готовившихся или к смерти или к победе. На пирата Колю и разведчика Сашу, напряженно ожидавших окончания поединка и продолжения всевозможных интересных событий. На Одноглазого и Одноногого, хлопотавших вокруг Однорукого, держащегося за голову, которая, видно, сильно болела, как и у них.
        Потому что - вспомнил Карла, деревянные пираты думали и чувствовали одинаково еще с тех пор, когда продавались в магазине, приделанные к одной палке.
        - Зачем-то ведь сделали именно трех пиратов, - тихо сам себе сказал Карла.
        Военский Герой, не отрывая ступни от пола, передвинул левую ногу на семь сантиметров вперед, потом так же правую на столько же назад. Собака Легкие Ноги отвел правую руку чуть вбок и повернул палочку к полу; левую руку выдвинул вперед, выставив палочку по одной линии с горлом Военского Героя.
        Александр Александрович прислушивался, как домовой продолжает обсуждать сам с собой свои странные мысли, роясь в рюкзаке:
        - Три стороны медали. Нет - монеты: орел, решка и ребро. Когда бросают жребий, монета падает орлом или решкой, но. Но может вдруг воткнуться ребром в щель пола, тогда следует перебросить жребий снова, но. Но можно и не перебрасывать... Я знаю две, две... - Карла еще раз оглядел все помещение, Ага. Я знаю три.
        Военский Герой поднял меч и чуть наклонился вперед, приготовившись к атаке. Он понимал, что индеец опасен, и оружие - палочки - было ему не знакомо. Тем не менее, он собирался покончить с врагом одним ударом, потом забрать вестников, можеть, порубить деревяшек для смеха, и на этом спокойно закончить миссию.
        Собака Легкие Ноги приготовился увидеться с индейскими богами. Он знал, что ему не выстоять в поединке против опытного врага с мечом. Но верил, что успеет, показав Военскому Герою уход влево, с помощью правой вероники1 вонзить палочку в горло Военскому Герою.
        ____
        1 Собака Легкие Ноги все время забывал, что означает этот термин, и откуда он: из фехтования или боя быков. Прим. автора.
        Карла докопался в рюкзаке до того, что искал, и сказал, одновременно вынимая руки из рюкзака:
        - Эй. А что эти ножны от меча железные? Можно посмотреть.
        Чуть дрогнул меч в руках у Военского Героя, - он зло сказал:
        - Кто тронет руками ножны моего меча, умрет, умрет...
        Сейчас же он увидел банку сгущенки, которую метнул в него Карла. Банка сгущенки, взлетев вверх, почти коснувшись потолка, теперь, медленно крутясь, опускалась ему в голову. Военский герой усмехнулся этой неуклюжей попытке нанести ему поражение, этому медленному полету банки.
        Не отрывая взгляда от индейца, неуловимо быстрым движением меча, разрубил банку в воздухе, чуть забрызгав сгущенкой свою одежду. И красиво рухнул на спину, когда ему в глаз попала вторая банка, пущенная Карлой сразу за первой, но по прямой и гораздо сильнее. Зазвенел на каменном полу японский меч катана, выпавший из руки Военского Героя.
        - Фига себе, - сказал пират Коля.
        Собака Легкие Ноги подошел к лежащему Военскому герою, поднял меч и, помедлив мгновение, отошел и сел у стены, вытянув ноги. Когда индеец положил меч самурая рядом с собой, тот зазвенел, потому что руки у Собаки Легкие Ноги дрожали, а дыхание было неровным.
        - Поелику нефиг, - поддержал пирата Колю разведчик Саша.
        После того, как ушли деревянные пираты, попрощавшись со всеми, в отличие от Карлы и Александра Александровича, исчезнувших незаметно для всех, оставшиеся наши и очнувшийся Военский герой долго еще беседовали о разном.
        К примеру, разведчик Саша рассказал про менестреля и мечника. Как год назад на одной трехдневке в Кирилловском встретились менестрель-очкарик и один из лучших фехтовальщиков города. Еще в электричке они поссорились по ерундовому поводу, кажется, из-за того, кто будет сидеть у окна или, может, рядом с одной девчонкой, не помню.
        В игре им не довелось выяснить отношения, потому что у них были роли персонажей, не встречающихся друг с другом. Кто вообще этот менестрель? думал мечник, - придурок он.
        На второй день вечером у костра очкарик пел песни в небольшой компании, девчонка там была эта тоже. Все пили пиво и проводили время. К ним подошел мечник, и немного послушав, принялся говорить, что менестрель - идиот, ничего не понимает в играх, а главное, песни его неправильные, даже если не учитывать того, что очкарик петь не умеет. Вначале менестрель собирался не подавать виду, что его задевают обидные речи мечника. Он думал - что он может понимать, этот дуболом - только деревянным мечом размахивать, бегать по лесу и на полянах биться с такими же дуболомами.
        Но мечник продолжал все более изощренно доставать менестреля. Тогда очкарик сказал:
        - Я знаю песню, которая даже тебя сможет взволновать до глубины души.
        - Ха-ха-ха, - ответил мечник, - Что ты можешь спеть своим скрипучим голосом.
        - Песню про испанский воротник.
        - Зачем ты будешь стараться - все равно ты фиговый менестрель.
        - Песня про испанский воротник прекрасна. Я постараюсь ее исполнить для тебя, не испортив.
        - Ну-ну, - веселился мечник.
        Тогда менестрель снял с грифа каподастр, и коротко замахнувшись, опустил гитару на голову мечника. Струны лопнули, мечник повалился на спину с надетой на шею гитарой.
        Конечно, потом мечник плотно навешал менестрелю на несанкционированном мастером игры поединке, но это было потом. Тем более, что хорошенькая девушка омыла синяки и ссадины менестрелю из серебряной фляжки и вытерла кровь кружевным платком с вышитыми инициалами.
        Наши и Военский Герой еще долго беседовали о разном, интересном им, перед тем, как разойтись по домам.
        Впрочем, Александра Александровича и Карлу, которые шли по Малому проспекту в сторону Гавани, это совершенно не интересовало.
        Продолжение следует.
        Санкт-Петербург 1998-2001