Библиотека / Детская Литература / Мэккин Уолтер : " Голуби Улетели " - читать онлайн

Сохранить .

        Голуби улетели Уолтер Мэккин
        В этой увлекательной приключенческой повести ирландского писателя читатель познакомится с двумя героями из далекой Ирландии — мальчиком по имени Финн и его младшей сестренкой Дервал. Их судьба целиком зависит от воли корыстолюбивых опекунов — английского отчима и американского дядюшки. Но автор надеется, что дочитав книгу до конца, читатель оценит смелость и решительность ребят в неравной борьбе за свои права и свободу и порадуется, что на их пути встретились добрые и самоотверженные друзья, которых он полюбит так же горячо, как сами Финн и Дервал.
        УОЛТЕР МЭККИН
        ГОЛУБИ УЛЕТЕЛИ

        ГЛАВА 1
        В один из апрельских вечеров Финн наконец решился.
        Дядя Тоби сам помог ему в этом.
        Было половина седьмого. Обычно дядя Тоби возвращался домой около семи. Из адвокатской конторы, где он служил, дядя заходил в пивную «Красный дракон» пропустить кружку пива, а потом уж отправлялся домой ужинать. По дороге он обменивался шутками с приятелями и, снимая котелок, приветствовал знакомых дам. Дядя Тоби был толстый и казался весельчаком. На широком мясистом лице ласково поблескивали еле видные глазки. Но только не когда он бывал с детьми — Финном и его маленькой сестренкой Дервал.
        Финн захлопнул тетрадь. Уроки сделаны. Он уложил в ранец учебники с тетрадями, и ранец сразу распух. Финну уже сравнялось двенадцать лет, а чем старше, тем больше тебе нужно учебников. Финн вынул из буфета посуду и накрыл стол на троих. Два года назад, когда еще жива была мама, этот простой деревянный стол в кухне был всегда выскоблен добела. А у Финна, как он ни старался, так не получалось.
        Мальчик поворошил в плите уголь. Большой черный чайник закипел, и Финн отставил его в сторону. Теперь на огне грелась сковорода, на которой он собирался поджарить ветчину, сосиски и запеканку. Тоби любил все поджаренное, оттого, наверно, он был такой жирный.
        Финн положил на сковороду сало и полез в буфет за всем остальным, когда дверь отворилась и появился дядя Тоби, Он придирчиво оглядел комнату. Входная дверь находилась на уровне тротуара и открывалась прямо в кухню. Дядя затворил ее.
        - Так, так, молодой человек, — сказал он. — Сегодня мы прохлаждаемся. Чай еще не готов.
        - Вы же никогда не приходите раньше семи, — отозвался Финн и сразу понял, что говорить этого не следовало. Надо было сказать: «Виноват, дядя Тоби».
        - Опять дерзим! — сказал дядя Тоби.
        Он повесил свой котелок на деревянный шар на перилах лестницы, ведущей наверх, и направился к Финну. Мальчик знал, что за этим последует, и внутри у него все сжалось.
        Жирные короткие пальцы схатили его за локоть — до чего же больно могли они стиснуть руку!
        Для своих лет Финн был мальчиком рослым. Его глаза оказались вровень с глазами взрослого. И дяде Тоби совсем не понравилось то, что он в них увидел.
        - Я отучу тебя, милый, дерзить, — сказал он и ударил Финна по лицу.
        Пощечина была сильная, но Финн продолжал смотреть дяде в глаза. Он ничем не показал, что ему страшно и больно. И он знал, что этим только подливает масла в огонь — дядя распалялся все больше.
        Удары размеренно следовали один за другим, как бой часов. Финну было очень больно, но он продолжал смотреть дяде в глаза и видел, какие они подлые, эти маленькие глазки. Дядя был ему ненавистен. Слишком слабый, чтобы защищаться, мальчик молча сносил удары, от которых мучительно дергалась голова.
        Избиению положил конец плач Дервал.
        Девочка играла в спальне наверху. Теперь она спустилась на несколько ступенек и, плача, твердила:
        - Не бейте его! Не бейте! Не бейте!
        Дервал было семь лет. Лента стягивала ее длинные светлые волосы. Финн никак не мог понять, почему у сестры такие светлые волосы — ведь сам-то он рыжий.
        Дядя Тоби поднялся к девочке:
        - Что это мы разревелись, как маленькие. Перестань! Не то и тебе достанется. Слышишь?
        Он схватил Дервал за плечо. Девочка отшатнулась. И тогда Финн принял окончательное решение.
        - Не троньте ее, дядя Тоби, — сказал он.
        Сжимая в руке тяжелую чугунную сковороду, мальчик сделал несколько шагов к дяде. Дядя Тоби обернулся. Посмотрел Финну в лицо и перевел взгляд на побелевшие костяшки пальцев, стиснувших сковороду.
        - Тебя следует крепко проучить, — сказал он.
        - Говорю вам, не троньте ее!.. Не надо плакать, Дервал.
        Девочка смолкла.
        - Это называется вооруженным нападением, и за такое отправляют в исправительную колонию. Не знаешь?
        - Говорю вам, не троньте ее!
        Дядя Тоби вдруг пошел на попятный.
        - Нельзя уж и шлепнуть ребенка, сразу слышишь угрозы…
        Дядя направился к плетеному креслу, возле которого стоял радиоприемник, и достал из кармана вечернюю газету.
        - Ладно, продолжай свою стряпню.
        Финн поставил сковороду на огонь. Немного жира пролилось на пол, и пришлось добавить на сковороду еще.
        Дервал спустилась вниз, набрала в таз из крана воды и стала замывать жирные пятна.
        Дядя Тоби наблюдал за детьми, загородившись газетой.
        - Никак вы не поймете, сколько я для вас сделал! Умер ваш отец, и я женился на вашей матери. Ну кто бы другой согласился взвалить на себя такую обузу — жениться на вдове с двумя детьми? Вы об этом никогда не думали? Чтобы кормить вашу мать и вас, я отказался от вольготной, беспечной жизни. А ведь мог бы жить в свое удовольствие. И не надрывался бы на работе, чтобы растить чужих детей. И за все это ты, малый, должен быть мне благодарен, а не грубить и не оскорблять меня! Повторяю еще раз: исправься, пока не поздно, не то придется прибегнуть к другим мерам!
        Считая свой авторитет восстановленным, дядя решительно зашуршал газетой и снова погрузился в чтение. Дети молчали.
        - Наверно, это в тебе играет дурная ирландская кровь, — добавил дядя и опять уткнулся в газету.
        Финн посмотрел на сестренку. Какая она бледная… Дервал заваривала чай в коричневом чайнике.
        Отца Финн помнил смутно. Он был рыжеволосый и веселый, очень веселый. Маму мальчик помнил лучше. У нее были светлые, как у Дервал, волосы. Он помнил, что дядя Тоби снимал в доме родителей свободную комнатушку. Замечание Тоби про ирландскую кровь и подтолкнуло Финна к решительным действиям. Мальчиком овладело нетерпение: скорей бы поужинать, чтобы дядя Тоби отправился наконец в пивную, где обычно коротал вечера. Сдерживая нетерпение, Финн готовил ужин.
        Сели за стол. Дядя Тоби прочитал молитву. Вид у него при этом был очень благочестивый. Молча приступили к еде.
        Финн смотрел на Дервал. Жалко ее… Девочка она веселая, но ей нужна ласка. Вот горе-то, что из-за нее умерла мама. С дядей Тоби не посмеешься. А раньше в этом доме часто звенел смех. Мама любила рассказывать им про себя всякие забавные истории. И глаза ее при этом всегда смеялись. Они прекрасно знали, что все это выдумки, но верили каждому маминому слову.
        Дядя Тоби вытер салфеткой рот.
        - Вымоешь посуду. Принесешь угля и наколешь щепок. Уложишь сестру. Да не вздумай выходить на улицу! Чтоб был уже в постели, когда я вернусь.
        Финн и так бы все это сделал. Но ничего не сказал.
        Дядя Тоби вышел из-за стола, надел котелок и решительно направился к выходу. У двери он обернулся.
        - Возьмись за ум, малый! Мне надоело нянчиться с вами! Найдутся исправительные школы и прочие заведения, куда вас можно отправить. Не забывай об этом! И не думай, что я не решусь на такой шаг.
        С тем дядя и удалился, и только тогда внутри у Финна отпустило. Как хорошо, что теперь они не скоро увидят дядю Тоби.
        Финн посмотрел на Дервал. Она молча плакала. Он давно понял, что когда сестра плачет, лучше обращаться с ней построже.
        - Перестань реветь, Дервал, и вытри глаза! Мне надо тебе что-то сказать.
        Дервал с трудом подавила рыдания. Вытерла подолом слезы и подняла на брата глаза.
        - Что, Финн?
        - Мы убежим отсюда! — сказал он.
        Дервал широко раскрыла глаза.
        - Куда? — спросила она.
        - Ты, наверное, не помнишь, как папа с мамой возили нас на праздники к бабушке? Ты была еще совсем маленькая.
        - Мы плыли на пароходе.
        - Ты это помнишь?
        - А больше ничего не помню.
        - Хватит и этого. А теперь слушай. Иди наверх, выложи из ранца все книги, достань из комода свою одежду и уложи ее в ранец. Сумеешь?
        - Конечно, сумею. Это ведь настоящее приключение!
        - Ну да. Когда дядя Тоби вернется домой, нас уже здесь не будет. И до самого утра он не узнает, что мы исчезли.
        - Ой! А он за нами не погонится? — спросила Дервал.
        - Не знаю. Может, скажет: скатертью дорога.
        - А если он нас поймает, то отведет в ту школу, куда грозился?
        - Нет, — твердо сказал Финн. — Никто нас с тобой не разлучит. Не знаю уж как, только этому не бывать.
        - Прямо сейчас все собрать? — спросила Дервал, вставая со стула.
        - Да, — отвечал Финн. — Ты — умница. А я тут пока уберу.
        Дервал взбежала по лестнице.
        Финн сложил посуду в раковину и пустил горячую воду.
        План предстоящего побега казался ему ясным, но как его осуществить? Финн был уверен, что стоит им отправиться в путь, и все получится само собой, как в рассказах матери, которые она сочиняла на ходу.
        Финн уже вымыл и вытер посуду, когда Дервал спустилась вниз. Ее ранец был набит одеждой.
        - Так хорошо?
        Финн заглянул в ранец.
        - Может влезть еще.
        Они поднялись наверх. Тут имелось две спальни. Дядя Тоби занимал большую, а в задней, маленькой, были устроены одна над другой две кровати, и в них спали дети. Вещи Дервал лежали в детском комоде, разрисованном голубыми медвежатами. Вытаскивая что нужно, Дервал все в нем перерыла. Финн пересмотрел одежду сестры. Одно вынул, другое уложил в ранец.
        - А медвежонка взять с собой можно? — спросила Дервал.
        Потрепанный медвежонок лежал на подушке. Девочка была с ним неразлучна. Он и на медвежонка-то уже не был похож: одного глаза не хватало, из левой лапы высыпались почти все опилки. Финн хотел отложить игрушку в сторону, но увидел в глазах сестры мольбу.
        - Ладно уж, — сказал он. — Одного медвежонка можно, дотащишь. Теперь надевай вот эти брюки, а потом все теплые кофты и свитеры. Там, куда мы поедем, холодно. Сумеешь сама одеться?
        - Сумею.
        - Я потом приду.
        Финн спустился вниз, принес угля, наколол щепок, подмел в кухне пол и накрыл стол к завтраку. Он бы с превеликим удовольствием оставил дяде Тоби грязную посуду, но тогда дядя, чтобы отругать его, может сразу пройти в детскую. Нет, все должно выглядеть как обычно.
        Теперь Финн принялся за свой растолстевший ранец. Вынул из него все книги, кроме учебника географии с цветными картами стран мира, и понес учебники наверх. Дервал столько всего на себя надела, что еле шевелила руками и ногами. Ее вид рассмешил Финна.
        - Так хорошо? — спросила она.
        - Хорошо. Все эти одежки тебе пригодятся. Только сейчас мы некоторые снимем, ты ляжешь и поспишь — ведь сегодня ночью спать нам не придется.
        - Я не засну. Ни за что не засну!
        - Постарайся.
        Финн снял с сестры несколько кофт, помог ей взобраться на верхнюю кровать и укрыл одеялом. Положив руку под щеку, Дервал смотрела на брата.
        Мы поплывем по морю? — спросила она.
        - Да, по морю.
        - На большом пароходе?
        - Да.
        - За деньги? У меня в копилке одиннадцать с половиной пенсов.
        На сердце у Финна заскребли кошки.
        - Это хорошо, — сказал он, — У меня тоже есть немного денег. А теперь постарайся уснуть, и тебе приснится море и пароход.
        - А ветра там не будет? — спросила Дервал.
        Финн прислушался. Когда на улице дул сильный ветер, вокруг свистело и даже стекла в рамах дребезжали.
        - Нет, ветра не будет.
        - А ты все время будешь со мной?
        - Да.
        - Тогда мне не страшно, — сказала девочка и тут же уснула. Только что разговаривала и вот уже крепко спит.
        Финн сел на стул и задумался. Ничего у них не выйдет. Денег нет, а им с сестренкой надо попасть на большой пароход, переплыть Ирландское море и разыскать бабушку, адреса которой он не знал. Несколько лет назад Финн гостил у бабушки, но был еще совсем маленький и теперь почти ничего не мог вспомнить. Даже когда читал свой дневник. Он снова вытащил его. Тетрадка была тоненькая, и он тогда еще только научился писать. Буквы были большие, и на каждой странице умещалось всего две-три фразы.
        Суббота. Мы плывем на большом пароходе по морю.
        Эта фраза занимала целую страницу.
        Воскресенье. Мы переплыли море на большом пароходе.
        Тоже одна фраза. «Какой же я был глупый, — подумал Финн, — ничего больше не записал». Он достал из своего ящика копилку и пересчитал деньги. Одни медяки да еще несколько шестипенсовиков. Всего семь шиллингов десять пенсов. Даже вместе с деньгами Дервал на них не больно-то далеко уедешь, но это все же лучше, чем ничего. Финн еще немного посидел, раздумывая, потом посмотрел на спящую сестру, взял свое почти совсем новое духовое ружье и ролики, потихоньку спустился в кухню и вышел из дому. На их длинной улице все дома были двухэтажные. Смеркалось, Небо затянули серые облака, собирался дождь, но Финн этого не заметил. Дом Джоса стоял в конце улицы. Финн приоткрыл дверь, заглянул внутрь и позвал:
        - Джос!
        - Джос сейчас выйти не может, — ответила за него мать. — Он еще не сделал уроки.
        - Ну, мама… — заныл Джос.
        - Мне его только на минутку, миссис Блёкер, — попросил Финн.
        - Смотри, чтоб не дольше, не то я ему всыплю!
        Мать Джоса шутила: она его ни разу и пальцем не тронула.
        - Я мигом! — бросил Джос и выскочил на улицу.
        - Гляди, — сказал Финн, протягивая ему ружье и ролики. — Хочешь, будут твои?
        - Да ты что? — У Джоса заблестели глаза.
        - Купишь их у меня?
        - За почем?
        - А сколько у тебя есть? — спросил Финн.
        - Да немного, — огорченно ответил Джос.
        - Иди посчитай.
        Джос ушел в дом. Переступая с ноги на ногу, Финн озирался по сторонам. Ему казалось, что за ним уже гонятся.
        Джос вернулся, зажав в кулаке деньги.
        - Мало тут. Восемь шиллингов пять пенсов да еще вот складной нож, а больше у меня ничего нет.
        - Держи, — Финн протянул Джосу ружье и ролики.
        - Да денег-то мало.
        - Пока хватит, — сказал Финн, беря деньги и нож. — Ножа-то у меня и нет.
        - Нож классный, — заверил Джос. — Режет все что хочешь. У него есть даже крючок выковыривать из лошадиных подков камушки.
        - Уж без этого крючка мне никак не обойтись! — засмеялся Финн.
        - Да разве знаешь, что может пригодиться, — обидевшись, возразил Джос. — Все это теперь и вправду мое?
        - Твое! Ну, мне пора.
        - Чего ты спешишь как на пожар? Поиграли бы с ружьем…
        - Пистонов нет. Сам раздобудешь.
        - Жалко. Ну ладно. Завтра увидимся?
        - Конечно, — бросил, убегая, Финн.
        - А чего это ты вдруг надумал? — крикнул ему вдогонку Джос.
        - Тебе же хотелось такое ружье…
        - Да уж будет тебе, ишь какой Дед Мороз выискался! — недоверчиво отозвался Джос и погладил ружье.
        Финн перешел с бега на шаг. Он не хотел привлекать к себе внимание. Прохожих было мало, но Финн решил вести себя осторожно. В голове уже стучали тревожные вопросы: «Когда в последний раз видели этих ребят?.. Куда они направлялись?.. Как были одеты?..»
        Вернувшись домой, Финн первым делом поднялся в спальню взглянуть на сестру. Она спала.
        Мальчик стал собирать свои вещи. «Лучше всего, — подумал он, — надеть все на себя». У него было два костюма — выходной и на каждый день: короткие штаны и спортивная куртка. Рубашки и свитеры он наденет на себя, а поверх коротких штанов натянет еще длинные джинсы. Ранец занимать одеждой нельзя, он нужен для другого.
        Финн спустился в кухню. Заглянул в кладовку. Там нашелся кусок холодного мяса. Финн отрезал всего несколько ломтиков, потому что дядя Тоби, вернувшись домой, всегда делал себе бутерброды с мясом. Финн поставил свариться вкрутую несколько яиц и отрезал кусок масла. Взял немного хлеба и фруктов. Если дяде Тоби вздумается заглянуть в кладовку, он ничего не заметит. Припасы Финн аккуратно уложил в ранец.
        И снова поднялся наверх. В комнате уже совсем стемнело. Нужно было уйти из дому до возвращения дяди Тоби, и хотелось дать Дервал поспать еще хоть несколько лишних минут. А то она, сонная, и не поймет, что происходит. Правда, ей и так все не очень-то понятно, да и ему самому тоже. Одно он знает твердо: пора бежать, оставаться у дяди Тоби больше нельзя.
        Финн услышал, как большие часы на кухне пробили девять, и начал одеваться, вернее, принялся натягивать на себя все, что можно. Проверил, положил ли во внутренний, самый надежный карман дневник и хорошо ли спрятал деньги. Потом стал будить Дервал.
        Сестру пришлось долго трясти. Наконец она проснулась, но вид у нее был страшно испуганный и удивленный, и она успокоилась, только когда узнала брата.
        - Нам пора идти, Дервал.
        - Да-а?
        - Сейчас снова обрядим тебя во все одежки, и ты станешь похожа на медвежонка.
        Девочка улыбнулась.
        Брат помог ей спуститься с кровати и одеться. Выглядела она очень нескладно, но ей все потом пригодится.
        - Так удобно? — спросил брат.
        Девочка кивнула.
        - Пошли.
        Финн погасил свет, и они спустились в кухню. Он надел ранец и помог сестре. Ранец у Дервал легкий, ей не будет тяжело.
        Перед входной дверью брат с сестрой на минуту задержались. Финн вспомнил, как счастливо жилось им здесь когда-то. С какой радостью возвращался он всегда домой. Но с тех пор, как хозяином в доме стал дядя Тоби, радость и веселье навсегда ушли из него. Теперь тут царил страх. Финн взял сестренку за руку, погасил свет, и они вышли на улицу. Моросил противный дождь, но им это было кстати. Они пошли направо, потом свернули за угол. В пивной «Красный дракон» светились окна. Стекла запотели. Лишь когда пивная осталась далеко позади и они свернули к вокзалу, Финн почувствовал, что опасность миновала.
        Надо спрятаться на вокзале до прихода лондонского поезда. Когда поездов нет, проникнуть туда легко. А рано утром они затеряются в толпе и пройдут на пароход незамеченными.
        Они подошли к вокзалу.
        ГЛАВА 2
        У входа их никто не остановил. Слабо освещенный вокзал казался совсем безлюдным, но именно поэтому ребята могли привлечь к себе внимание. Вдали, у причала, они увидели пароход. Он весь горел огнями. На сходнях никого не было. «А может, набравшись храбрости, прямо пройти на пароход?» — подумал Финн, но решил, что это опасно, и они направились к большущей куче мешков с почтой и багажа. Утром все это погрузят на пароход или возвращающийся в Лондон поезд.
        Брат и сестра спрятались за грудой багажа и сели. Отсюда Финн сразу увидит прибывающий поезд.
        - Я хочу спать, — прошептала Дервал.
        - Ш-ш-ш… — Финн прижал сестренку к себе.
        Вход на вокзал ему тоже был хорошо виден. Финну представилось, как на платформу, разыскивая их, вдруг выбегает запыхавшийся дядя Тоби.
        Финн знал, что этого не могло случиться: дядя обнаружит их побег только утром, когда спустится вниз и увидит, что никто не приготовил завтрак. А все-таки нельзя быть спокойным. Люди порой совершают такие неожиданные поступки. Но почему Тоби должен прибежать сюда? Откуда ему знать, что они собираются сесть на пароход? Уж скорее он бросится на остановку автобуса, если вообще захочет утруждать себя поисками.
        Дервал спала.
        Это хорошо. Поезд прибудет через час, а то и через два, иногда он запаздывает.
        Теперь мальчик думал о бабушке. Мама всегда называла ее ба О'Флаэрти. Мама ведь тоже была О'Флаэр- ти. Она приехала по морю в этот город работать в гостинице и тут встретила папу, а у него фамилия была Дав[1 - «Дав» в переводе с английского означает «голубь». Отсюда и двойной смысл в названии повести.], и он женился на маме. Вот как все было. Отец погиб при аварии, Финн знал это, но помнил уже смутно. В памяти сохранилось лишь чувство страшной пустоты — это когда он узнал, что отец никогда больше не придет домой. Мама сказала, что папа теперь на небесах, но Финна это не утешило. Остался дядя Тоби. И мама вышла за него замуж. Почему? Только потому, что она осталась одна с двумя маленькими детьми? Финн никак не мог понять взрослых. Да на мамином месте он бы ни за что на свете не вышел замуж за дядю Тоби!
        Финн знал, что у мамы были письма от бабушки О'Флаэрти, и он принялся искать их, но письма уже нашел дядя Тоби и все сжег. Он сжег все мамины вещи. И объяснил это Финну так: «Ей это было удобно, вот она и вышла за меня. И никогда не относилась ко мне, как к твоему отцу. Выходит, мне досталась лишь пустая оболочка. И умерла-то она потому, что хотела быть с ним, а не со мной. Все сожгу, чтоб ничего о ней не напоминало». Финн так ничего и не понял. Просто дядя Тоби выпил тогда лишнего и много чего наговорил.
        Финн открыл глаза и испугался: поезд уже стоял у перрона, паровоз пускал клубы пара, и множество пассажиров выходили из вагонов. Финну не верилось, что он мог проспать такой важный момент. Вокруг громко разговаривали, одежда у всех была измята, многие зевали и терли со сна глаза. Финн обрадовался: детей было много, младенцев несли на руках; кто чуть постарше, шел сам рядом с родителями; попадались и его сверстники. Всем хотелось спать, младенцы громко плакали. Пассажиры направлялись к навесу таможни, чтобы пройти оттуда на пароход.
        - Дервал! Дервал! — тихо позвал Финн сестру, — Проснись же, Дервал! Проснись!
        Она проснулась не сразу и потерла кулаками глаза.
        - Ну, пришла в себя? — теребил сестру Финн.
        Дервал кивнула, он взял ее за руку; они встали, вышли из-за своего укрытия и смешались с толпой. Финн все правильно рассчитал. Они с Джосом тайно от всех не раз бывали ночью на вокзале, наблюдая, как пассажиры сходят с поезда и пересаживаются на пароход. Мальчики смотрели, как пароход уходил из гавани, как удалялись его огни и как наконец, миновав дальний конец мола, судно исчезало в море. После таких прогулок Финну приходилось пробираться в свою комнату через окно, карабкаясь наверх по водосточной трубе. Дядя Тоби ничего об этих похождениях не знал. А Финну его ночной опыт теперь очень пригодился.
        Дервал не понимала, что происходит. Она спала на ходу. Финн устремился в самую гущу толпы. Нагруженные вещами, с детьми на руках, люди проходили через таможню очень просто. Видимо, таможенников интересовало только то, что люди могли с собой привезти, и неважно, что они вывозили. Финн увидел впереди себя высокого, широкоплечего мужчину в плаще нараспашку. Он нес сразу двух малышей. Жена шла за ним, ведя за руку ребенка, в другой руке у нее был чемодан. За ней шагали трое ребят постарше — два мальчика и девочка, все с чемоданами. Финн протиснулся вперед, чтобы оказаться сразу за этой семьей.
        Около сходней получился затор, и все остановились.
        Мальчики опустили свою ношу на землю. Один из них стал растирать запястье.
        - Хочешь, помогу тебе тащить чемодан? — предложил Финн.
        - Он мне всю руку оттянул, — сказал мальчик.
        - Давай помогу! Ручка у твоего чемодана большая, можно нести его вдвоем.
        - А где же твой чемодан? — спросил мальчик.
        Финн показал на свой ранец.
        - И это всё? Вот счастливчик. Ты тоже в Ирландию на каникулы?
        - Угадал.
        - Мы каждый год ездим, и чемоданы у нас всё тяжелее.
        Они двинулись к сходням.
        - Это потому, что вы растете. — Финн, нагнувшись, взялся за ручку чемодана. Мальчик тоже взялся за ручку и сказал:
        - Так-то куда легче!
        Они поднялись по сходням за родителями мальчика. Наверху человек в форме проверял билеты.
        - Черт побери, Пйтер, — сказал контролер, — каждый раз ребят у тебя все больше!
        Питер расхохотался.
        - Кому-то ведь надо отдуваться за холостяков вроде тебя, — отвечал он приятелю.
        Один из малышей выскользнул у отца из рук и чуть не упал, но его подхватил контролер. Вид контролера с малышом на руках рассмешил Питера и тех, кто шел за ним, а Финн тем временем протиснулся с чемоданом вперед, увлекая за собой мальчика, и они оказались на пароходе.
        - Ну, теперь справишься сам?
        - Справлюсь.
        Мальчик был немного озадачен.
        - Мне надо найти своих, — объяснил Финн и двинулся дальше, ведя за руку Дервал.
        - Мы еще увидимся, — сказал мальчик.
        Финн торопился уйти подальше от контролера. Увидев открытую дверь, он вошел в нее и очутился в салоне. Прошел немного по ковру и остановился, чтобы вытереть со лба пот. Потом вернулся к двери и выглянул наружу.
        Контролер уже отдал ребенка отцу и смотрел на него с недоумением.
        - Сколько их у тебя? — спросил он.
        - Шестеро, — отвечал Питер. — Уж я-то знаю.
        - Готов поклясться, их было больше!
        - Проходи же, Питер, — торопила жена. — Дети устали.
        - Не умеешь ты, брат, считать, — сказал Питер.
        - Пошевеливайтесь там! Не задерживайтесь! — нетерпеливо закричали сзади.
        - Ну да ладно. — Контролер пропустил знакомую семью и, глядя ей вслед, почесал в затылке.
        Финн, затаив дыхание, следил за семейством Питера. Не дойдя до двери, за которой он стоял, они свернули в другой коридор. У мальчика отлегло от сердца. Он осмотрелся. Пассажиры постепенно заполняли салон, устраивались поудобнее на ночлег, подложив под голову пальто. Финн увидел поблизости небольшую скамью и подвел-к ней сестру. Снял с нее ранец, а с себя куртку и уложил Дервал спать. Они была совсем сонная. Одета Дервал была тепло, но Финн все-таки укрыл ее еще своей курткой, и девочка крепко уснула. Финн пересек салон и вышел через другую дверь. Поднялся по трапу на верхнюю палубу и оглядел пристань. Большие подъемные краны загружали в трюм парохода товары. Под яркими фонарями перекликались грузчики и матросы. Под ногами дрожало — внизу работали машины.
        Финн смотрел на поднимавшихся по сходням людей. Их становилось все меньше.
        Он ждал, когда уберут сходни, до этого момента он не мог чувствовать себя в безопасности. Ему казалось, что дядя Тоби еще может прибежать на пристань и, размахивая руками, потребовать, чтобы пароход задержали и обыскали, как следует обыскали. Финн понимал, что это глупости, но страх не проходил. Если дядя Тоби все-таки появится, они с Дервал спустятся вниз и там отыщут какой-нибудь укромный уголок, где можно спрятаться.
        Финн заметил, что грызет большой палец. Он всегда так делал, когда волновался. Он перестал грызть палец и сказал себе: не прибежит дядя Тоби. Откуда ему тут взяться?
        Большие краны закончили погрузку. Финн увидел, что матросы закрыли трюмы и задраили люки. Прошла целая вечность, пока не убрали сходни и не отвязали от швартовых тумб канаты. Но вот прозвенел колокол, кто-то еще что-то крикнул, пароход совсем незаметно отвалил от пристани и направился в открытое море.
        Только после этого Финн ушел с палубы. Как там Дервал? Вдруг она проснулась, а меня нет? Мальчик поспешил вернуться в салон. Дервал спокойно спала. Спали и все вокруг, кто лежа, кто сидя в кресле, сложив на груди руки и клюя носом. Ему прилечь было негде. Он сел, положил ноги Дервал к себе на колени и прислонился головой к спинке скамьи. Не надо спать… А вдруг станут снова проверять билеты? Разве можно сейчас спать… И как нарочно, уснул.
        А когда проснулся, контролер уже обошел половину салона. У некоторых билет торчал за лентой шляпы, та& что контролер мог проверить его, не тревожа пассажира. Других он тряс и будил. Финн в ужасе замер. В первое мгновенье он не знал, что ему делать. Потом посадил сестру на скамью, взял оба ранца и куртку. Не сводя с контролера глаз, спустил ноги Дервал на пол, крепко взял ее за руку и стал пятиться к двери. Когда контролер поворачивал голову, Финн замирал. Сонную Дервал качало из стороны в сторону, Финн с трудом удерживал ее на ногах. Ему казалось, что им нипочем не добраться до двери незамеченными, но это все-таки удалось. Бесшумно выскользнули они в коридор, постояли там минутку, и Финн повел Дервал к дальней двери, той, в которую вошел контролер. Она была приоткрыта, и мальчик увидел, что контролер закончил проверку билетов, посмотрел вокруг и ушел. Тогда они вернулись в салон.
        Финн от страха весь взмок. А если бы контролер вошел в ближайшую к ним дверь? Мальчик понимал, что ему страшно повезло. Только бы снова не заснуть. Он осторожно довел сестру до их старого места, уложил ее спать, а сам остался сидеть, все время поглядывая по сторонам и прислушиваясь.
        Вдруг он почувствовал, что замерз. Все надетые свитеры и рубашки не спасали от холодного морского воздуха. Финн сунул руки в карманы. Он чувствовал, как покачивает на волнах пароход, как неутомимо работают его машины. Их монотонный стук напоминал биение сердца. Он усыплял. Хотелось кивать головой в такт стуку машин. Финн несколько раз встряхнул головой, потом встал и, осторожно осмотревшись, вышел на палубу. Мальчик прижался к стенке в том месте, где закрытая палуба переходила в открытую и где холодный воздух не давал ему уснуть.
        Сейчас темнота была уже не такой густой. На небе мерцали звезды, а позади, там, откуда уплыл пароход, светилось зарево огней. Близился рассвет. Финн уже мог разглядеть, как за бортом проплывала белая пена и тускло поблескивали гребешки волн.
        Что им делать, когда они доберутся до ирландского берега? Мысль об этом привела Финна в ужас, но он сказал себе: «Что толку заранее волноваться? Если доберемся — хорошо, а если нет, тогда уж я что-нибудь придумаю».
        Он оставался на палубе, пока впереди не показались огни. Они словно возникли из пустоты, но Финн знал, что там земля, и вскоре заметил мигающий луч маяка. Небо все больше светлело, и, когда береговые огни побледнели и обозначились очертания холмов и строений, Финн спустился в салон и разбудил Дервал.
        Она смотрела на него и ничего не понимала. Глаза ее затуманивал сон. Финн прочел в них страх.
        - Да это же я, Дервал, — сказал он. — Все хорошо. Мы на пароходе. Проснись по-настоящему!
        Сестра кивнула и села.
        - Мы сейчас поднимемся наверх, оттуда все видно.
        Дервал кивнула и встала. Финн взял ее за руку, и они вышли на палубу. Уже почти совсем рассвело. За пароходом летели большие чайки, они кричали, шумно взмахивали крыльями и легко кувыркались в воздухе. «Вот бы мне с Дервал превратиться часа на два в чаек, как бы все было просто», — подумал Финн.
        На палубу выходили другие пассажиры: они потягивались, зевали, собирали детей и выносили вещи. Люди постепенно скапливались у правого борта. Финн понял, что сходить будут оттуда, и направился следом за остальными.
        Брат и сестра оказались в гуще толпы. Народу становилось все больше. Разговаривали мало. Было слишком рано, и люди чувствовали себя усталыми. Финн припомнил еще одну запись из своего дневника.
        Мама говорит, на пароходе я все время спал.
        С парохода мы пересели на поезд.
        Мама сказала — это поезд на запад.
        «Какой же я был тогда дурачок», — подумал Финн. Нет бы записать, куда шел поезд и во сколько отправлялся. В памяти остались только какие-то отрывки их путешествия. Он был такой же маленький, как сейчас Дервал, а она вряд ли запомнит, что происходило с ними после ухода из дома дяди Тоби. Так почему же должен был что-то запомнить маленький мальчик? «И все же я мог бы записать хоть что-нибудь толковое», — досадовал на себя Финн.
        Дальнейшее он мог только слышать. Вокруг теснилось столько взрослых, что ему ничего не было видно. Но его это не огорчало. Напротив, среди толпы Финн чувствовал себя в безопасности. Ему захотелось даже подольше побыть под защитой этих людей, но пароход остановился, раздались крики, и все почувствовали, как борт парохода стукнулся о пристань. С берега сразу перекинули сходни, и толпа зашевелилась.
        «Ну, будь, что будет», — подумал Финн, крепко сжимая руку Дервал.
        Он шел за толпой. Билеты больше не проверяли. Все спускались вниз, в длинное узкое помещение, где за длинными столами служащие в форме открывали чемоданы, проверяли багаж и ставили мелом на вещах пометки. Финн сразу пошел через зал к выходу, где еще один служащий смотрел, как пассажиры с чемоданами выходили наружу.
        Он был очень высокий.
        - Постой-ка! — окликнула он Финна.
        Мальчик замер.
        - Твои вещи не помечены, — сказал таможенник. Финн посмотрел назад, в набитый пассажирами зал. — А, твои родители идут следом. Нет ли у тебя в ранце контрабандных товаров? — И он постучал по крышке пальцем.
        - А у вас, молодая леди? — Мужчина наклонился к Дервал, — Может, в вашем маленьком ранце спрятаны вино или спирт?
        Дервал замотала головой. Из-под капюшона выбились светлые прядки волос. Таможенник ласково потянул за одну из них.
        - Ладно, ладно, проходите, — сказал он и потрепал Дервал по голове.
        Финн понял, что сейчас Дервал им очень помогла. Все любят маленьких девочек. И сразу испугался: а вдруг этот человек их запомнит?
        Там, где кончалась лестница, около платформы пассажиров ожидал длинный поезд. Вагоны состояли из отдельных купе с выходом на обе стороны. Финн с Дервал сели на лавку. В купе уже было несколько человек. Вошли еще пассажиры и разложили вещи по сеткам. Скоро купе заполнилось. Поезд тронулся. Финн ни на кого не глядел. Он смотрел себе под ноги. Дервал прижалась к брату и тоже не поднимала головы. Сколько они ехали, Финн не знал, но вот поезд остановился, пассажиры стали выходить, и после всех вышли Финн с Дервал.
        С платформы, на которой они очутились, вел мост на другую платформу, и там Финн увидел поезд дальнего следования. Он шел на запад. Финн понял, что на этот-то поезд им и надо. На светящемся табло он прочел название станции назначения, но тут удача от него отвернулась. Взобравшись на мост, ребята увидели толстого контролера, и, когда они хотели пройти мимо, он загородил им дорогу.
        - Ты, сынок, куда? — спросил контролер.
        - На этот поезд. — Финн показал вниз.
        - А билет у тебя есть?
        Финн обернулся и посмотрел назад. С высоким таможенником этот номер прошел, а здесь — нет.
        - Без билетов ехать нельзя, — сказал контролер. — Вы с родителями?
        Надо было что-то ответить, уж тут не увильнешь. Да что толку врать, когда глаза говорят правду?
        Финн видел, что этого человека ничем не проймешь. Подавай ему билет, и все тут!
        - Без билетов ехать нельзя, — повторил контролер.
        - А можно, за нас заплатят там, куда мы приедем? — спросил Финн.
        - Это кто же? Вас, что ли, будут встречать?
        Никто их, конечно, встречать не будет.
        - Пойдем, — сказал Финн сестре.
        Они повернулись, спустились с моста и покинули станцию. Длинная лестница привела их на оживленную улицу. Здесь было очень много домов и магазинов.
        «Что же теперь делать? — спросил себя Финн. — Что делать?»
        - Мне хочется есть, — сказала Дервал.
        ГЛАВА 3
        В жизни одно событие всегда связано с другим. Все идет гладко, по порядку, но вот что-нибудь разбрвет цепочку, и, глядишь, уже все пошло-поехало, только держись.
        Когда дядя Тоби обнаружил, что дети исчезли, он не очень огорчился, однако это повергло его в некоторое замешательство. Осмотрев детскую, он увидел, что ребята забрали почти всю свою одежду и школьные ранцы. Ему пришлось самому приготовить себе завтрак, и справился он с этим плохо: чай перекипел, хлеб подгорел. Тоби не умел хозяйничать и теперь недобрым словом поминал Финна.
        Дядя Тоби жевал свой невкусный завтрак и гадал: что же подумают обо всем этом соседи? Совесть его не мучила. Он ведь всем пожертвовал ради детей. Давал им все, что нужно: кормил, одевал, учил (он же платил налоги!). Тоби искренне полагал, что себя-то ему упрекнуть не в чем.
        И все-таки что подумают соседи?
        Правда, это не очень тревожило Тоби. Ведь соседи знают, какой он прекрасный человек, и посочувствуют ему. Но куда могли подеваться дети? Впрочем, пускай их. Они вернутся, когда этот негодник Финн поймет, как чудовищно то, что он сделал. Он приползет на брюхе и будет проситься обратно. В этом дядя Тоби не сомневался. Придя к такому выводу, он решил больше не думать о детях. Пускай себе помыкаются. Посуду он мыть не стал, а сложил ее в раковину. Стоит соседям прослышать о его беде, и они придут ему на помощь — не откажутся вымыть посуду, убраться в комнатах, а может, даже и сготовить обед.
        Его соседи прекрасные люди. Их помощь его ничуть не обидит, напротив.
        Тоби немного опоздал на работу, но и это было не страшно. Опаздывал он крайне редко, да к тому же был убежден, что хозяин, мистер Пардон, им дорожит.
        Поэтому он удивился, когда уже немолодая мисс Смит встретила его в сильном волнении.
        - Вы опоздали, мистер Морган, — сказала она, — И надо же, чтобы как раз сегодня утром мистер Пардон уже три раза вас спрашивал.
        - Меня задержали мои детки, мисс Смит, — объяснил Тоби. — Немедленно иду к мистеру Пардону.
        - Да, идите сейчас же! Он как-то по-особому спрашивал о вас.
        - Уверен, что нам удастся уладить все, что его беспокоит, — самодовольно заявил дядя Тоби.
        Он знал себе цену. Другого такого знатока не сыскать. Он легонько постучал в стеклянную дверь кабинета мистера Пардона и вошел. Мистер Пардон посмотрел на него поверх очков. Он был худ и почти совсем лыс — лишь редкие пучки волос украшали его макушку.
        - Вы опоздали, Морган, — сказал он.
        - Прошу прощения, мистер Пардон. Мне пришлось задержаться дома. Обычная неблагодарность.
        - Произошло нечто из ряда вон выходящее, — сказал мистер Пардон.
        - Что такое?
        - Сегодня утром я получил из Америки письмо от адвокатов. И если не ошибаюсь, больше всего это касается вас.
        - Меня? — изумился дядя Тоби.
        - Да, вас, — заверил Пардон. — И самое удивительное — они нашли в справочнике мою фамилию и решили поручить вести это дело именно мне.
        - О чем вы говорите? — недоумевал дядя Тоби.
        - Вы ведь были женаты на миссис Дав, не так ли?
        - Был, — отвечал дядя Тоби. — К сожалению, она умерла.
        - Печально, — сказал Пардон. — Но раньше она носила фамилию О'Флаэрти.
        - Да, — подтвердил дядя Тоби.
        - И от брака с Давом у нее было двое детей?
        - Совершенно верно. Так в чем же все-таки дело?
        - Адвокаты из Америки сообщают, что недавно умер ее дядя и завещал ее детям — если таковые имеются — порядочную сумму. В случае если детей нет или они умерли, наследником становится брат миссис Дав, Джеральд О'Флаэрти, проживающий в Америке. Что вы на это скажете? Речь наверняка идет о ней и ее детях, не так ли?
        - О них. — Дядя Тоби опустился на стул. — Вне всякого сомнения. И большая сумма?
        Мистер Пардон заглянул в письмо.
        - Вложенные в какое-нибудь предприятие, деньги будут давать дохода тысячу фунтов в год. Адвокаты пишут, что такая сумма вполне обеспечит детей и даст им возможность получить образование.
        - Да ведь это просто немыслимо, — вымолвил дядя Тоби. — Просто невероятное стечение обстоятельств!
        - Иногда случаются странные вещи, — признал мистер Пардон. — Но тут-то чего странного? Раз мы установили, что дети те самые, раз имеются свидетельства об их рождении и другие необходимые документы, вы, как официально назначенный опекун детей, получите деньги в свое распоряжение. Поздравляю вас, Морган!
        Пардона поразило выражение лица дяди Тоби — его маленькие глазки вылезли на лоб.
        - Вам нездоровится? — спросил Пардон.
        - Дети исчезли, — с трудом выдавил из себя дядя Тоби.
        - Вы в своем уме?
        - В своем. Сегодня утром, когда я встал, их уже и след простыл.
        - Куда же они девались?
        - Не знаю. Исчезли, и все тут.
        - Вы заявили в полицию?
        - Нет. — Дядю Тоби прошиб холодный пот.
        - Не заявили? — Пардон потянулся к телефону.
        - Я растерялся.
        - Ну не совсем же вы потеряли голову! — возмутился Пардон, — Как же так? Надо было побеспокоиться.
        - Я хотел прежде всего поговорить с вами, попросить у вас совета… — В голосе дяди Тоби звучало отчаяние.
        - Ах так! Это разумно. — Пардон глядел на Тоби, подняв бровь. — Ну, так я звоню в полицию… Алло! Могу я поговорить с инспектором?.. Да, да. Вам, Морган, следовало сразу обратиться в полицию. Как же это вы так? И куда могли деваться ребята?..
        Раз дело касалось денег, дядя Тоби готов был ухватиться за соломинку.
        - Может быть, услыхав про наследство, ребят выкрали их ирландские родственники?
        - Только этого не хватало!.. Алло, инспектор! Зайдите, пожалуйста, ко мне. Тут одно щекотливое дельце. Исчезли двое ребят… Благодарю вас. — Пардон положил трубку. — Вы говорите, ирландские родственники?
        - Да. Родители всегда возили детей к ним на праздники.
        - Ах так. Ну, раз налицо такое коварство, надо немедленно объявить детей под опекой суда. Вы официально являетесь их опекуном?
        - Да, — подтвердил дядя Тоби. — Я был им как родной отец. Что стало бы с ними, не женись я на их матери? Где бы нашли они приют?
        - М-мда, — молвил Пардон. — А кроме этого, есть у вас еще доказательства, что детей украли?
        - Да разве могли бы они уйти сами? Куда и зачем было им уходить?
        - Вы, конечно, были к ним добры?
        - Я посвятил им свою жизнь. Об этом все знают.
        - А какого они возраста? — спросил Пардон.
        - Мальчику скоро будет двенадцать, а девочке нет и семи.
        - Значит, мальчик уже соображает, что к чему, — заключил Пардон. — И все-таки вряд ли их украли ирландские родственники.
        - Что же тогда произошло? — недоумевал Тоби.
        Вскоре пришел седоволосый, стройный инспектор.
        Ему тоже не верилось, что детей похитили.
        - Когда вы их видели в последний раз? — спросил он Тоби.
        Дядя Тоби был безутешен. Он вытащил носовой платок и вытирал самые настоящие слезы. Он вообще легко пускал слезу.
        - Вечером, за ужином, — отвечал он.
        - После ужина вы ушли?
        - Да. Вечера я всегда провожу в «Красном драконе», пью пиво и играю в «стрелки».
        - Значит, когда вы вернулись домой, дети уже спали? — спросил инспектор.
        - Не знаю, — отвечал Тоби.
        - Разве вы не заходите к ним, чтобы поправить одеяло и посмотреть, все ли в порядке?
        - Нет, не захожу. Не хочу их беспокоить.
        - Раз так, значит, они могли исчезнуть еще до того, как вы вернулись из «Красного дракона»?
        - Могли, — согласился дядя Тоби.
        - Похоже, они отправились на пароходе, — сказал инспектор. — Хорошо, я наведу справки. Не нравится мне, что эти ребята исчезли каким-то непонятным образом.
        Вы должны их найти, инспектор! — взмолился дядя Тоби. — Кроме этих детей, у меня никого нет. Их надо вернуть…
        - Да, да, мы их вам обязательно вернем, — заверил инспектор. — Но если они уже в Ирландии, это будет совсем не просто.
        - Ерунда, — сказал Пардон. — Мы объявим их здесь под опекой суда, а если они перебрались в Ирландию, сделаем то же и там.
        Инспектор ушел.
        - Я рад, мистер Пардон, что вы не упомянули про деньги, — сказал Тоби.
        - А зачем было говорить? Пока это все еще одни разговоры. И касается только вас. Сейчас самое главное — найти детей.
        - Я не могу спокойно спать, пока мы их не найдем, — сказал Тоби.
        Мистер Пардон в ответ только хмыкнул.
        Немного погодя инспектор связался по телефону с инспектором в Дублине.
        - Похоже, они уехали на пароходе, — говорил инспектор. — Мы нашли носильщика, который видел около мешков с почтой двух спящих детей. Скорее всего, они уплыли на пароходе. Других следов нет. Мальчику лет двенадцать, волосы рыжие, глаза зеленые. А девочке — семь, волосы, светлые, длинные, глаза голубые… Для тебя это, Майк, пустяковое дело. До вечера все разузнай и отправь ребят назад обратным рейсом. Их отчим обливается слезами. Что? Нет, нет, не думаю. Ребята удрали на свой страх и риск. Этот мистер Тоби мне совсем не нравится. На их месте я бы тоже удрал, да это уж нас не касается… Ты их разыщешь, а я верну отчиму. Жду твоего звонка.
        Инспектор еще долго сидел, размышляя.
        Почему ребята сбежали из дому? Всему есть причина. Наверно, дело в мальчишке. Он, видно, парень с норовом.
        Из чистого любопытства инспектор решил порасспросить о детях соседей и в школе.
        Конечно, Финн ничего не знал о том, что для поимки беглецов подняли на ноги полицию двух стран — Англии и Ирландии.
        Но вскоре ему предстояло это узнать.
        ГЛАВА 4
        Они шли по узкой улице. Повсюду были маленькие лавчонки. Вокруг сновало множество людей. Нетерпеливо сигналили водители автомашин. Финн остановился у лавки, около которой стояли в сетках пустые бутылки из-под молока. Поразмыслив, он взял одну бутылку и вошел в лавку.
        - Пинту молока, пожалуйста, — сказал он, подавая бутылку.
        - Пустую бутылку, сынок, оставь на улице, — сказал продавец и подал ему бутылку молока.
        Финн расплатился. «Денег как мало! — подумал он. — Только на еду и надо тратить. Таким малышам, как Дервал, молоко необходимо».
        - Спасибо, — сказал он, вышел из лавки и оставил снаружи пустую бутылку. «Ведь обман — не кража, — решил мальчик. — Сейчас дам Дервал выпить полбутылки, а остальное — потом».
        - Я хочу есть, — снова сказала Дервал.
        - Надо найти место, где можно поесть, — отвечал Финн. — Скоро перекусим.
        Через дорогу Финн увидел церковь. Ко входу вели ступени, массивные колонны украшали фасад. Из церкви выходили люди и крестились. Перейдя улицу и поднявшись по ступеням, брат и сестра вошли в высокие двери. В церкви было очень тихо. Несколько человек молились, преклонив колени. Финн осмотрелся. Едва дверь затворилась, уличный шум смолк. Налево, в небольшой нише, Финн увидел скамью. Они прошли туда. Здесь было сумрачно.
        - Садись сюда, — прошептал Финн сестре. — Сейчас достану еду. Молока выпей только полбутылки.
        Открыв крышечку, он передал сестре бутылку. Дервал стала пить и пролила немного молока.
        - Пей осторожней, — сказал Финн, вытирая сестре рот. Он вынул из своего ранца хлеб, масло, мясо, раскрыл Джосов нож и сделал толстые бутерброды. Дал один сестре, другой взял себе, и беглецы стали подкрепляться. Ну и проголодался же он, и до чего вкусный бутерброд!
        «Куда же идти дальше?» — стучало в голове.
        Теперь уже дядя Тоби обнаружил их бегство, и Финн опасался, что дяде будет не слишком трудно догадаться, куда они убежали. При мысли, что дядя Тоби гонится за ними, сердце у Финна заколотилось от страха. Да нет, все это игра воображения — ведь дяде вовсе незачем за ними гнаться.
        Раз нельзя ехать поездом, надо добираться как-то иначе. Отыскать бы дорогу, которая идет туда же, куда поезд, и они пойдут по ней пешком, а может, их кто- нибудь и подвезет. Уж он что-нибудь сочинит, стараясь не завираться, и если повезет, кто-нибудь подбросит их до самого места.
        Финн знал, что какая-то дорога проходит совсем близко от железнодорожных путей. Это он помнил. Помнил, как показывал маме из окна вагона место, где по дороге бежали машины, и там еще неподалеку плыла по каналу баржа, и несколько минут все три пути шли рядом. Теперь, значит, надо найти эту дорогу. Финн припомнил строчки из дневника:
        Мы слезли с поезда и сели в большой автобус.
        Он был зеленый и тарахтел.
        Значит, где поезд остановится, там и будет стоять нужный автобус. Финн надеялся, что он вспомнит, какой это автобус.
        Финн убрал остатки еды, и они вышли из церкви. На ступенях он остановился. Яркое солнце светило прямо в лицо. Финн стал соображать: солнце встает на востоке и садится на западе… Если оно появилось из моря с этой стороны, значит, зайдет в той. Там, значит, и запад. Стараясь двигаться на запад, они пошли по длинной улице. Она была длиннющая. Дошли до места, где ее пересекала еще одна широкая улица. Через перекресток перебирались очень долго. Теперь уже в гору поднималась другая широкая улица. Справа и слева высились кирпичные дома. К каждому подъезду вели ступени. Машин здесь было мало, а детей — великое множество. Они кричали и галдели. И вдруг оттуда, где играли ребята, вылетел большой резиновый мяч. Он угодил Дервал прямо в голову, и она упала.
        Финн поднял сестру с земли. От мяча на лице у нее осталось грязное пятно. Дервал не знала, разреветься ей или нет, и решила не плакать.
        Финн посмотрел по сторонам и увидел вокруг мальчишек. Один из них поднял мяч и, держа его под мышкой, приближался с весьма воинственным видом. Он сунулся к Финну:
        - Будешь драться?
        Финн немного подумал.
        - Нет. С чего это мне лезть в драку?
        - Да ведь твою сестренку стукнули мячом.
        - Но она цела.
        - Если б мою сестренку стукнули мячом, я бы не спустил, — сказал мальчишка.
        - Вы, что ли, нарочно метили в нее? — спросил Финн.
        - Да нет, зачем же…
        - Выходит, это вышло случайно?
        - Конечно.
        - А тогда зачем же нам драться? — спросил Финн.
        Мальчишка, размышляя, сморщил нос, потом улыбнулся, показав белые, острые зубы.
        - Верно. Давай пять! — и протянул руку. — Меня зовут Нол. А это — Трампет, Фйнбар, Тотем, Паджер, Кёйси, Мини, Гасси, Флит и Перси.
        - А меня зовут Финн. Привет, ребята!
        - Привет! — Мальчики с любопытством разглядывали Финна.
        - А почему ты так чудно говоришь? — спросил Пол.
        - А я хотел спросить то же самое у тебя, — сказал Финн.
        - Да ты вроде бы не деревенщина…
        - Какая такая деревенщина? — спросил Финн.
        - Да те, которые не городские. А ты откуда? — спросил Пол.
        - Из-за моря, — отвечал Финн.
        - Я сразу увидел, что ты не деревенщина, — продолжал Пол. — А что делаешь тут, у нас?
        - Мы идем на запад, — ответил Финн и показал на солнце.
        - Может, поиграешь с нами в футбол? — предложил Пол.
        - Поиграть можно. Если потом вы покажете мне дорогу на запад.
        - Покажем. А то у нас одного не хватает. Вот теперь поровну. Пошли! Сестренку-то твою использовать можно?
        - Она в футбол не умеет.
        - Да ей и не надо. Пошли! Сейчас увидишь.
        Они выбежали на широкую улицу. Машины здесь ходили редко. За оградой тянулся парк. Там зеленела густая трава.
        - А почему вы не играете в парке? — спросил Финн.
        - Это частный парк, — отвечал Пол. — Ворота заперты. Хозяева не хотят, чтобы туда ходили ребята. А теперь вот что: сестра твоя будет вместо штанги. Сможет она тут стоять?
        Финн посмотрел вокруг и увидел трех девочек. Они сидели на сложенных куртках мальчиков. Две подальше, одна поблизости.
        - Идем, Дервал. — Он взял сестру за руку.
        Они подошли к сидевшей девочке. Она была темноволосая, с челкой.
        - Это моя сестра Фибна, — сказал Пол. — А это — сестра Финна, — пояснил он.
        Фиона только сунула в рот палец.
        Финн снял с себя лишнюю одежду и положил ее на землю.
        - Садись сюда, Дервал, — сказал он. — Ты теперь — штанга.
        Дервал послушно села и посмотрела на другую «штангу», Обе девочки смущались.
        - Вот теперь мы сможем играть, — сказал Пол.
        Финн подумал, как это здорово — превратить младшую сестренку в штангу!..
        В футбол он играл с упоением. Иногда приходилось прерывать игру, чтобы пропустить грузовик или легковую машину. Иной раз водитель, сердясь, что дети играют в футбол на улице, отпускал крепкие словечки, но мальчишки в долгу не оставались. В ответ они корчили рожи и выкрикивали ругательства.
        Когда вдали показался полицейский, игрокам пришлось спрятаться в переулок, прихватив одежду и «штанги». Но это дало всем небольшую передышку; опасность сделала игру только интереснее, и, когда полицейский ушел, ребята стали играть с еще большим азартом.
        Финн был на седьмом небе. Во время игры он забыл про свои злоключения. И очень огорчился, когда в окне верхнего этажа одного из высоких домов показалась женщина и закричала:
        - Пол! Пол! Идите обедать! Всё уже на столе.
        - Слышу, мама, — отозвался Пол.
        - Если сразу не придете, сама спущусь за вами! — пригрозила мать и с треском захлопнула окно.
        - Эх, ничего не поделаешь, надо идти обедать, — сказал Пол.
        - Вот и хорошо, — сказал Финн. — А мы пойдем дальше.
        - А вы где будете обедать? — спросил Пол.
        - У нас еда с собой, в ранцах.
        - Ну, какой это обед! — возразил Пол, — Пошли, пообедаете у нас. Она не заругается.
        - Кто «она»? — спросил Финн.
        - Да наша мать. Ну пошли, сам увидишь. Ведь твоей сестренке не мешает пообедать, правда?
        - Ей-то конечно, — согласился Финн.
        - Ну так идем. А потом отправитесь на запад.
        Финн немного подумал. Мальчики ему нравились.
        Особенно не хотелось так скоро расставаться с Полом, а что им самим делать дальше, будет видно.
        - Ладно, — согласился он.
        Подхватил свою одежду и ранцы, взял за руку Дервал и пошел за мальчиками к каменным ступеням, которые вели к высокому дому. Вдоль улицы тянулся целый ряд таких же высоких кирпичных домов.
        - А куда мы идем? — спросила Дервал.
        - Мы идем к этим мальчикам обедать, — ответил ей Финн.
        - А когда мы пойдем к бабушке?
        - Скоро пойдем, — ответил Финн, и сердце у него сжалось.
        Вошли в подъезд. Тут было грязно и стояли детские коляски. Стали подниматься по лестнице. Старые ступени были стерты ногами многочисленных жильцов. На каждой лестничной площадке стояли коляски и всякая всячина. Поднялись еще на один этаж. Здесь было почище и не так тесно. Сильно пахло едой. По дороге некоторые мальчики исчезли, но до последней плбщадки все же дошли пять мальчиков и одна девочка — Фиона.
        - Вот мы и дома, — сказал Пол, открывая дверь.
        - Это все ваши? — удивился Финн.
        - Конечно, — кивнул Пол, пересчитывая проходивших в дверь ребят — Трампет, Финбар, Тотем, Паджер, Мини и Фиона.
        - И все они твои братья?
        - Само собой. Жалко, их маловато, а то, отец говорит, как подрастут, можно бы организовать футбольную команду.
        - Вот и мы, мама, — сказал Пол, когда все вошли is квартиру. — Я привел к нам Финна и его сестренку. А то им негде пообедать.
        Комната была просторная, с высоким потолком. Посредине стоял длинный деревянный стол. Ребятишки поменьше уже расселись за ним. Женщина, кричавшая из окна, отошла от плиты. Она раскраснелась от жара и отбросила со щеки прядь волос. Женщина была молодая, но лоб ее прорезали морщинки.
        - Ах, какой же ты, Пол! — заговорила она. — Как же нам с ними быть? Что ж ты мне раньше не сказал? Я бы сварила побольше.
        - Тогда мы пойдем, — сказал Финн. — Не беспокойтесь из-за нас.
        - Никуда вы не пойдете. — Женщина подошла к ним, вытирая передником руки. — Усаживайтесь! Разделим всем поровну. И не стесняйтесь. — Она пожала Финну руку и потрепала Дервал по голове. — Ну почему ты, Пол, не сказал мне…
        - Да я и сам не знал, ведь мы только что надумали.
        - Ладно, Пол, — сказала мать. — Подвиньтесь-ка, ребятки, — скомандовала она остальным. Она подняла Дервал и посадила ее рядом с Фионой. — Мы вам очень рады.
        Мать принесла с плиты кастрюлю с тушеным мясом и разложила его по глубоким тарелкам. Мальчики, едва дождавшись, когда им положат, стали уписывать за обе щеки. «Очень вкусно», — подумал Финн, отведав жаркого.
        Мать Пола не села обедать вместе с остальными. Она все время следила за ребятами.
        - Трампет! Что ты ешь как дикарь!.. Фиона, следи, чтобы у тебя не падала салфетка. Посмотри, на что похоже твое платье!.. Паджер, приглядывай за Мини. Видишь, он чавкает.
        Как хорошо очутиться в такой семье!
        Ребята уже разделались с мясом и уплетали хлеб с джемом, когда дверь отворилась и вошел рыжеволосый мужчина. На ходу он снимал с брюк велосипедные зажимы. Войдя, мужчина первым делом скомандовал:
        - Взвод! Встать! Смирно!
        Ребята быстро вскочили и вытянулись по стойке «смирно», только у Фионы живот торчал вперед. Стоя в шеренге, ребята старались сохранять серьезность, но все-таки прыскали, а мужчина производил смотр и командовал:
        - Расправить плечи, животы убрать!.. Где посеял пуговицу? Будешь шесть дней чистить картошку на кухне, мой милый… Ладно, продолжайте обедать! Стоп! — Мужчина увидел Финна и Дервал. — А это кто такие? Каким образом у меня с утра прибавилось еще двое ребят? Можешь ты мне объяснить это, Мэри? — спросил он жену, которая накладывала ему в тарелку жаркое.
        - Их привел Пол, — отвечала Мэри.
        - Это Финн, папа, — сказал Пол, — и его сестра Дервал.
        - Вот чудеса-то! У меня появился рыжеволосый сын, совсем как я. — Он пожал Финну руку, — Привет, Дервал. Как поживаешь?
        - Поешь сначала, Том, — сказала Мэри, — Разве нельзя пообедать, а потом уж поговорить?
        - Финн приехал из-за моря, — пояснил Пол, — Мы играли в футбол.
        - А как ты сюда добрался? Вплавь? — спросил Том.
        - Нет, они приехали на пароходе, — сказал Пол.
        - А где ваши родители? — спросил Том.
        Финн посмотрел на мужчину: лицо его улыбалось и было все в морщинках. «Сразу видно, что человек он добрый, — подумал Финн, — И дети его любят». Они окружили отца и висли на нем. Но хоть он и смеется, взгляд у него проницательный. Что же ему сказать, что придумать?
        - Мы разлучились, — сказал наконец Финн.
        - Такой большой мальчик и потерялся? — спросил Том.
        «Какие они добрые», — подумал Финн.
        - Мама и папа умерли, — сказал он.
        - Ах вот что! А почему вы бродите тут по улицам?
        - Мы приплыли сюда на пароходе, — отвечал Финн. — А ехать дальше у нас нет денег.
        - Куда это дальше?
        - Мы едем к бабушке, — сказала Дервал.
        - Понимаю, моя хорошая. Это прекрасно. Сейчас разделаюсь с обедом, и потолкуем.
        Том гладил Дервал по голове и все время поглядывал на Финна. Но его взгляд не пугал мальчика.
        Наконец Том вытер салфеткой рот и сказал:
        - Так, ребятня, отправляйтесь теперь играть. Я еще с вами увижусь.
        - Можно мне остаться? — попросил Пол.
        - Нет, нельзя. Сматывайся, Пол. Еще увидимся. Все марш на улицу! Сомкнуть ряды, руки по швам, бегом!
        Выпроводив таким манером ребятишек, Том закрыл дверь.
        - Я долго служил в армии, — сказал он Финну, объясняя свое поведение. Он поднял Дервал и посадил к себе на колени. — Значит, Дервал, ты направляешься к бабушке?
        - Да, к бабушке, — сказала девочка, — Она добрая.
        - Выходит, Финн, вы сбежали из дому? — спросил Том.
        - Да, сбежали.
        - Так. — Том посмотрел на Финна. «Мальчишка еще, а подбородок очень решительный», — подумал Том. — А может, вы жили не дома?
        - Мы жили у дяди Тоби, — сказал Финн.
        - Кто он такой, этот дядя Тоби?
        - Когда папа умер, он женился на маме. Раньше он был у нас жильцом.
        Том увидел, что Финн как-то сразу замкнулся. И ему стало ясно, что за птица этот дядя Тоби.
        - А где живет ваша бабушка? — спросил Том.
        - Где-то на западе, — отвечал Финн. — Когда мы придем на станцию и я увижу автобусы, я сразу вспомню, куда нам ехать.
        - А тебе известно, что дядя Тоби ваш опекун и он может вернуть вас силой? — спросил Том.
        - Если он нас вернет, мы снова убежим, — сказал Финн.
        - Дядя Тоби бил Финна, — вставила Дервал.
        - Молчи, Дервал!
        - Понятно, — сказал Том. Рука девочки доверчиво лежала в его руке. — Сказать вам, что будет дальше? Из полиции вашего города позвонят здешним полицейским, эти поймают вас и отправят обратно.
        - А зачем им это делать? — спросил Финн. — Дядя Тоби о нас не беспокоится.
        Том посмотрел на Мэри. Глаза ее были печальны.
        - Придется ему побеспокоиться, — сказал Том. — Соседи заявят в полицию, и полицейским придется вас разыскивать.
        - Мы едем к бабушке, — твердо сказал Финн.
        Том размышлял, поглаживая волосы Дервал.
        - Ты стремишься к свободе, — сказал он, — но путь к ней нелегок. И очень хорошо, что вы не попали на поезд.
        - Почему? — спросил Финн.
        - Всегда известно, по какому маршруту идет поезд, и на любой остановке вас могли бы задержать. Из нашего города вам тоже надо убираться как можно скорей. Сейчас пойдете со мной, и я покажу вам дорогу.
        Том встал.
        - А нельзя ли им, Том, пожить немного у нас? — спросила Мэри. — Финну не уйти далеко с малышкой.
        - Он забрался с ней уже достаточно далеко, — отвечал Том. — Может, ему и удастся добраться до бабушки. Как у вас с провиантом? Покажите, что у вас в ранцах.
        Том осмотрел содержимое ранцев.
        - Положи им еще хлеба, мяса и всего остального, Мэри. А мне пора возвращаться на работу. Вы пойдете со мной. Я знаю одного человека, который по пятницам всегда ездит на запад. По-моему, вам лучше поскорее уйти отсюда, пока вас тут не поймали.
        - Думаешь, Том, так будет лучше? — спросила мужа Мэри.
        - А что же, по-твоему, должен я делать? Задержать их и сообщить в полицию?
        М^ри немного поразмыслила над словами мужа и принялась делать бутерброды.
        С грустью поглядев на Дервал, она поцеловала ее, и Том с детьми ушли.
        Они спустились по лестнице. На нижней площадке Том сказал:
        - Идите за мной. Я приехал на велосипеде, но сейчас я его поведу, а вы не отставайте.
        Том вышел из подъезда, взял велосипед и пошел вперед. Финн и Дервал последовали за ним. Ребята стояли на улице, заложив руки за спину, и провожали их взглядами. Пол махнул на прощанье рукой, и Финн помахал в ответ, не спуская глаз с Тома.
        Едва они свернули за угол, как на улице появился высокий седой человек в плаще и без шляпы. Это был сыщик по имени Майкл. Он уже расспросил тех, кто ехал на пароходе, а также пассажиров поезда и контролера, который припомнил двух детей — рыжеволосого мальчика и маленькую девочку, у которых не было билетов. Сыщик нашел и лавку, где мальчик покупал молоко. В церкви он углядел крошки хлеба, а на эту улицу попал случайно, повинуясь своему чутью.
        Майкл увидел игравших в мяч детей.
        Он поднял руку и подозвал самого рослого мальчика:
        - Эй, сынок! По дойди-ка на минутку.
        - Вы это меня? — откликнулся Пол.
        - Тебя. Мне надо с тобой поговорить.
        Немного поколебавшись, Пол подошел к незнакомцу.
        ГЛАВА 5
        Сыщик Майкл разговаривал по телефону с инспектором, находившимся по ту сторону моря, в Англии.
        - Ну что вы там за сыщики! — с упреком говорил инспектор. — В такой маленькой стране не можете изловить двоих ребят.
        - Этот рыженький парнишка не промах, — оправдывался Майкл. — Он сел на пароход у вас под носом, переплыл море и сошел на ирландский берег, прежде чем вы дали нам знать. Я уверен, что детей не крали. Они убежали сами.
        - Я и не думал, что их увезли, — сказал инспектор. — И дядя Тоби теперь в этом тоже не уверен.
        - А он-то что за птица? — спросил Майкл.
        - Смех сказать, но похоже, он всерьез по ним убивается. И с чего бы это? А ведь расстроен по-настоящему. Чуть не плачет. Соседи о нем хорошего мнения, я расспрашивал. Общительный, говорят, человек. Вроде бы и нечего ему так огорчаться. Выходит, просто любит он ребятишек.
        - Тогда чего же они от него сбежали?
        - Все этот мальчишка Финн. Прирожденный заводила. А в школе сказали, он мальчик неплохой, учится хорошо. Дядя Тоби говорит, что это ирландская кровь толкает мальчишку на всякие авантюры. Надо поскорее отыскать ребят, не то этот дядюшка сам вцепится в тебя мертвой хваткой.
        - Ох уж не надо…
        - Тем и кончится. Он говорит, что отправится в ваши края сам и напустит на тебя газетчиков.
        - Этого еще не хватало!
        - Да, да, мой милый. Если не разыщешь ребят и не пришлешь их поскорее обратно, наживешь кучу неприятностей. Ты напал на их след?
        - Я узнал, что с парохода они пересели на местный поезд, а затем попытались сесть в поезд, который идет на запад. Жаль, что контролер их не пропустил, а не то бы мы уже знали, где они, и наверняка бы поймали. Потом они зашли в церковь, перекусили там, и я почти уверен, что после этого они играли на улице в футбол. Мальчишки, которых я спрашивал, все, как один, уверяли, что они играли одни. Значит, с ними кто-то был. Вряд ли беглецы прячутся на этой улице. По-моему, они уже оттуда ушли и теперь далеко, но я не знаю, в каком направлении их искать. Вечером, когда ребята уже лягут спать, порасспрошу взрослых. Может, они кого-нибудь видели. Тогда продолжим погоню.
        - Давай старайся, — посоветовал инспектор, — не то на тебя насядет не только дядя Тоби, но и все газетчики.
        - Да почему из-за этого столько шуму? — спросил Майкл. — Двое ребят убежали из дому. Убежали к бабушке. Что тут особенного?
        - Дядя Тоби хочет вернуть детей, — отвечал инспектор.
        - Нет, под этим что-то кроется, — предположил сыщик.
        - Нам ничего не известно.
        - Тут что-то не так. А не то все это — чушь собачья! — настаивал Майкл.
        - Кончай ты, Майкл, рассуждать. Не за то тебе платят деньги. Поскорее разделывайся с этой историей.
        - А где живет их бабушка? — спросил Майкл. — Если ребята на самом деле пробираются к ней, мы можем там их и поджидать.
        - Ни в коем случае, — возразил инспектор. — У нас их объявили под опекой суда и у вас, в Ирландии, тоже. Представь себе, что ребята доберутся до бабушки и она решит оставить их у себя. Хлебнешь ты тогда с этим делом. Дядя Тоби не знает, где живет их бабушка. Где-то на западе.
        - На западе места много, — сказал Майкл. — Ну, да ничего. Завтра мы их поймаем и, прежде чем загорится сыр-бор, отправим обратно.
        - Желаю удачи.
        - Хотелось бы мне никогда про этих ребят не слышать, — сказал Майкл.
        - Ясное дело, но бьюсь об заклад, еще больше тебе хочется узнать, где они сейчас.
        На это Майкл ничего не ответил.
        А ребята в это время сидели в кабине очень старого штофургона, ерзая на рваном сиденье, из которого вылезали железные пружины. Они смотрели на Миксера — толстого, усатого человека в кепке — и смеялись.
        Миксер распевал песню, которую сам же сочинял на ходу. «Вот уж взаправду веселый человек, не то что дядя Тоби», — подумал Финн.
        ГЛАВА 6
        Финн и Дервал шли за Томом по разным улицам и переулкам, пока не пришли в тупик, застроенный одноэтажными домами. Том поставил велосипед около какого-то дома, рядом с покосившимися дощатыми воротами. Он сделал детям знак подождать, а сам вошел в ворота.
        Они ждали. В тупичке никого не было. Подошла коричневая собачонка и принялась их обнюхивать. Дервал все старалась спрятаться за Финна, но собачонке игра скоро надоела, и она разлеглась на солнцепеке.
        Появился Том и окликнул ребятишек.
        - Повезло вам, — сказал он. — Миксер как раз собирается в путь. Через полчаса мы бы его уже не застали.
        Брат и сестра прошли за Томом во двор. Здесь было очень грязно. Валялись куски железа, старые кровати, сломанные машины, ржавые трубы, негодные газовые плиты и радиаторы. Среди всего этого хлама еле хватало места для старого грузовичка. Во дворе стоял еще сколоченный из всякого старья крытый толем сарай с окнами разного размера.
        Из этого сарая и появился Миксер. Заметив в его глазах приветливый огонек, Финн сразу почувствовал к нему доверие.
        - Вам хочется уехать на каникулы, — сказал Миксер, подходя к ребятам, — Том рассказал мне про вас. Скоро я двинусь на запад. Ну как не обрадоваться таким пассажирам! Добрый день!
        Миксер наклонился, чтобы пожать руку Дервал. Девочка сначала серьезно посмотрела на него, а потом подала руку.
        - Я не привык, чтобы со мной путешествовали дамы, — сказал ей Миксер. — А что, если мы постелим для тебя кусочек шелка? Понравится тебе на нем сидеть?
        Дервал засмеялась.
        - Вот, смотри, теперь ты будешь ехать, как королева.
        - У меня большая семья, Финн, ты видел, — сказал Том. — Всех надо кормить-поить, и денег всегда в обрез, но на дорогу я вам все-таки немного дам.
        Том протянул мальчику десять шиллингов. Финн отступил назад.
        - Нет, нет! Вы не давайте нам денег. У нас есть. Я продал вещи. А теперь, когда мистер Миксер согласился нас подвезти, и наши-то деньги нам не понадобятся.
        Том положил деньги Финну в карман:
        - Всякое бывает.
        - Вы были к нам так добры, — сказал Финн, — Почему?
        Том немного растерялся.
        - Я вот что тебе скажу. Ты смело стараешься до- битьсй своего. Для тебя это, наверно, очень важно. Отчего же мне не помочь тебе? Я помог тебе, и ты этого не забудешь, а когда вырастешь и станешь большим, ты тоже поможешь тому, кто в беде. Понимаешь? Это вроде круга, у которого нет конца.
        - Я этого не забуду, — сказал Финн.
        - А мне пора на работу. Миксер о вас позаботится. Если снова окажетесь в нашем городе, ты знаешь, где нас найти.
        Он не стал прощаться с детьми. Только взъерошил волосы Дервал и ушел не оборачиваясь.
        Финн смотрел ему вслед.
        - Хороший он человек, — сказал Миксер. — Один только у него недостаток: слишком любит детей. А мне дети ни к чему. С ними столько хлопот. Ах, маленькая мисс, посмотрите, что у меня нашлось в кармане!
        С изумленным видом он вытащил из кармана шоколадный батончик в красной обертке и дал его Дервал. Девочка засмеялась и взяла шоколад. Другой батончик Миксер дал Финну.
        - И чего мы тут канителимся? Разве не пора уже давно в путь? До ночи надобно проехать пятьдесят миль.
        Миксер посадил Дервал в кабину.
        - Как я выберусь в переулок, закроешь ворота, — сказал он Финну и сел за руль.
        Финн пошел к воротам. Он слышал, как Миксер старается завести машину. Мотор несколько раз чихнул, штарахтел, машина выпустила столб черного дыма, мотор стрельнул, кашлянул и, наконец, шумно заработал. Тогда Миксер посмотрел в окошко, находившееся у него за спиной. Вообще-то это нельзя было назвать окошком — просто выпиленная в фанере квадратная дырка без стекла. Вместо задней стенки у фургона был невысокий борт, на полу валялся зеленый брезент. Накреняясь то в одну, то в другую сторону, фургон выехал задом со двора, и Финн попытался закрыть почерневшие ворота. Это оказалось нелегко — ворота сильно осели. Однако, поднатужившись, Финн все-таки закрыл их. Ворота никак не запирались, но Финн решил, что с этого двора вряд ли кто вздумает что-нибудь украсть.
        - Иди сюда, хорошо и так! — крикнул ему Миксер, — Я заколдовал это место: что ни попадет на этот двор, все ржавеет. Забирайся в кабину да поехали.
        Финн засмеялся и влез в машину. Дервал была маленькая, и сам он занимал немного места, но Миксер был очень толстый, и в небольшой кабине всем пришлось сидеть в тесноте. Машина шла хорошо, только пока двигалась, но как только попали в пробку и пришлось часто останавливаться у светофоров, Миксеру каждый раз стоило невероятного труда сдвинуть ее с места. Сзади выходили из себя и сигналили водители других машин. В ответ Миксер, высунувшись из окошка, кричал, что нечего им задирать нос и воображать, что весь город принадлежит им одним, а никто другой уж и не имеет права тут ездить.
        Так они застревали дважды. Финн не сводил глаз с постового, следившего за пробкой. Один раз полицейский хотел даже подойти к Миксеру, и Финн весь сжался на сиденье, но, к счастью, машина уже сдвинулась с места. Вид полицейской формы теперь пугал Финна. А раньше ему и в голову не приходило бояться полицейских.
        Казалось, прошла целая вечность, пока они не выбрались из потока машин и не поехали со скоростью двадцать миль в час, если верить спидометру, у которого не было стекла. Теперь они ехали по широкому шоссе, где автомобили двигались в два ряда, и тут уж грузовики и другие машины могли с ревом их обгонять.
        - Вы только посмотрите на этих людей, — рассуждал Миксер, — Можно подумать, что погибли все их близкие и они опаздывают на похороны. Так! Расшибайте себе лбы! Поделом вам! Ну, а ты, маленькая королева, как тебе, знатной иностранке, нравится наша страна?
        - Трава зеленая-зеленая, — сказала Дервал, потому что они уже выехали из города.
        - Ты лучше пожалей бедняг, которым приходится тут жить, — сказал Миксер, — Ничего-то у них нет, кроме свиней, коров, овец да широкого неба, и на двадцать миль вокруг не сыщешь ни одной пивной. Помогай им боже! Кабы иной раз им не случалось видеть культурных людей вроде нас, совсем бы плохо было их дело.
        Финн заметил, что Миксер ни о чем их не расспрашивает. Ему, наверно, хотелось знать, куда они стараются добраться и зачем, но он молчал.
        Один раз они остановились у бензоколонки около гостиницы.
        В машину залили несколько галлонов бензина, а потом Миксер сказал:
        - Я сейчас вернусь, — и зашел в гостиницу.
        Парень, заправлявший машину, заглянул в кабину и спросил:
        - Вы что, ребятишки Миксера? Сроду не видел его с детьми.
        - Нет, — отвечал Финн. — Просто он нас подвез.
        - А я подумал, может, он меняет вас на старые свинцовые трубы, — сказал, засмеявшись, парень, — За лист меди он продаст и родную мать.
        - Миксер хороший, — сказал Финн, насупившись.
        - Конечно, хороший. Я ведь пошутил. Без Миксера дорога бы осиротела.
        - Ты, Нэд, занимайся своим делом, — сказал у него за спиной Миксер. — Не то от любопытства нос у тебя вытянется, как у слона. Вот, маленькая королева, я принес тебе лимонаду.
        Он протянул девочке бутылку лимонада, из горлышка торчала соломинка. Другую бутылку он дал Финну. Еще он дал каждому по большой круглой галете с начинкой из черной смородины.
        - Расправьтесь пока с этим, а я скоро вернусь, — сказал Миксер и снова ушел в гостиницу.
        Лимонад был очень вкусный. А уж как шипел! Служащий бензоколонки отошел от ребят. Галеты оказались твердые и хрустели на зубах. Подошел Миксер, вытирая рот и подкручивая усы.
        - Приходится рассказывать им, что нового на белом свете, а то ведь они живут тут как в каменном веке, — сказал он, усаживаясь в кабину.
        - Разве у них нет радио и телевизоров? — спросил Финн.
        - Да есть, — отвечал Миксер. — Только как же им во всем разобраться, если никто, вроде меня, не пояснит им, что к чему?
        - Какой вы добрый, — сказал Финн.
        Миксер лукаво посмотрел на него и засмеялся.
        - Я рассказываю им всякие городские небылицы. Надеюсь, они мне верят.
        Почти в сумерках они увидели с холма город. Кое- где уже горели огни.
        - Придется ненадолго остановиться здесь, — сказал Миксер, — Надо кое-что сделать. А потом мы из города уедем и у реки, под деревьями, прекрасно переночуем в нашем фургоне. И утром отправимся на запад. Устраивает это тебя, молодой человек?
        - Лучше некуда! — отвечал Финн.
        Казалось удивительным, что они так легко, почти без всяких усилий приближаются к цели. Ведь сам он ничего почти не сделал. Ну, проник с Дервал на пароход и переплыл море. А теперь они уже вот-вот доберутся до бабушки, словно на волшебном ковре-самолете. «Ну уж и ковер-самолет у Миксера!» — подумал Финн и рассмеялся.
        - Смейся, мальчик, смейся, — сказал Миксер, — Только на фабрике, где чистят лук, получаешь деньги за то, что плачешь.
        Они спускались с холма, приближаясь к городу. В небе разливался ласковый розовый свет.
        ГЛАВА 7
        Главная улица да несколько переулков — таким оказался этот городок. Самым высоким был дом в три этажа, остальные — пониже, и почти в каждом имелась лавка. Машины и грузовики стояли вдоль всей улицы и очень затрудняли проезд. Светофоров совсем не было, и пешеходы переходили улицу где попало, рискуя в любую секунду попасть под колеса.
        Почти в самом конце улицы Миксер свернул в переулок, а потом в узкий проезд, и машина остановилась у черных ворот, очень похожих на его собственные. Миксер посигналил, немного погодя ворота приоткрылись, и на приехавших уставился худой, лысый человек. Узнав автофургон, он стал отворять ворота.
        - Въезжай задним ходом! — крикнул человек.
        Миксер стал с большим трудом загонять машину во двор. Лысый громко командовал, помогая водителю. Наконец въехали, и Миксер сказал Финну:
        - Это недолго; положу кое-что в кузов, и отправимся.
        Он посмотрел на Дервал. Совсем сонная, она прижалась к брату, обнимавшему ее за плечи.
        - Да надо ли было брать в такую поездку этакую крошку? — Миксер больше не смеялся.
        Сердце у Финна сжалось.
        - Я иначе не мог, — ответил он, — просто не мог.
        - Ну, тебе виднее, — сказал Миксер, — Я скоро управлюсь.
        И мальчик остался со своими мыслями. Они были невеселые. На щеке он чувствовал дыхание сестры. Конечно, дело он затеял рискованное. Но ведь пока все идет хорошо, завтра пойдет еще лучше. А там до бабушки и совсем рукой подать. Уж он как-нибудь разыщет бабушку, и она позаботится о Дервал. Так успокаивал себя Финн.
        Он услышал, что в фургон кладут что-то тяжелое. Что именно, он не знал, да если б и знал, все равно бы ничего не понял. Это были большие листы меди, свернутые, как бумага, в рулоны. Они были тяжелющие. Даже здоровяк Миксер кряхтел, поднимая и укладывая их и машину. Рулонов было тридцать штук, и под их тяжестью кузов осел. Наконец все погрузили, Миксер вынул из внутреннего кармана пачку денег и, пересчитав, отдал их лысому.
        - Все точно, — сказал Миксер.
        - Порядок, — сказал лысый, — Теперь ты не скоро обо мне услышишь. В этот раз пришлось туго.
        - Они ничего не пронюхали? — спросил Миксер.
        - Нет. Ничегошеньки, — отвечал лысый.
        - Хорошо. — Миксер влез в кабину. — Ну вот и все. Теперь можем двигаться.
        Миксер завел мотор и подождал, пока лысый открыл ворота.
        Фургон выехал на дорогу и свернул направо.
        Внезапно Миксер вскрикнул. При свете фар он увидел приближавшихся полицейских. Их было двое, и они неспроста шагали посередине переулка.
        - Вот те на! — ахнул Миксер.
        Он затормозил и, высунувшись из окна машины, дал задний ход. Фургон с ревом попятился назад. Проезжая мимо ворот лысого, Миксер увидел полицейских и там. Один из них что-то крикнул и бросился к фургону. Миксер не снижал скорости. От Финна ничего не ускользнуло, и внутри у него все сжалось. На лице у Миксера вдруг выступил пот.
        Он свернул в один из очень узких проулков. Проехав немного, повернул направо, потом налево и остановился.
        - Быстро вылезай, Финн! Я попался. За этим домом следили. Не надо, чтобы полицейские вас видели. Вылезайте и спрячьтесь в подъезде.
        Финн уже разбудил Дервал.
        - Прошу прощенья, маленькая королева. — Миксер погладил мягкую щечку девочки.
        Финн спустил сестру на землю, прихватил одежду и ранцы и закрыл дверцу кабины.
        - Выйдешь из города на запад, — торопливо объяснял Миксер, — Пройдешь около мили, увидишь мост и спустишься под него. Это хорошее укрытие. Если я не приду туда завтра в полдень, не ждите меня и отправляйтесь дальше.
        Он включил мотор и был таков.
        Финн в отчаянии стал искать какой-нибудь подъезд и увидел его неподалеку, в покосившемся двухэтажном доме. Деревянная дверь осела. Держа Дервал за руку, Финн вошел внутрь. В том месте, где обрушилась крыша и верхний этаж, лежала груда камней. Прижавшись спиной к стене, Финн прислушался. Он услышал, как мимо дома, перекликаясь, пробежали люди. Все стихло, но Финн не шевелился, прижав Дервал к себе. И хорошо сделал. Вскоре они услышали, что фургон возвращается. Он ехал медленно. Проходивший мимо двери человек смеялся и что-то говорил. Чтобы перекричать шум мотора, он говорил громко:
        - Попался ты наконец, Миксер, в нашу ловушку!
        Миксер ничего не ответил.
        Финн был как натянутая струна, пока не стало совсем тихо. Тогда он отворил дверь и выглянул наружу. В переулке было темно, но все же ему удалось разглядеть, что поблизости никого нет. Чтобы поймать Миксера (в чем бы он ни провинился), полицейские наверняка оцепили весь этот район. А теперь, раз его поймали, путь открыт.
        - Пошли, Дервал, — сказал мальчик.
        Они вышли в переулок.
        Пробираясь на главную улицу знакомым путем, можно было налететь на полицейских, и поэтому Финн пошел направо, и они еще раз свернули направо. Этого направления и держались. Финну показалось, что в конце переулка виднеется свет. Осторожно свернув направо, он увидел уличные фонари. Потом прошел немного вперед и понял, что очутился на главной улице.
        Торговля заканчивалась. Многие лавки уже закрылись. И машины почти все разъехались. Прохожие спешили. Уличные фонари светили не очень ярко. Финн посмотрел в оба конца улицы, увидел, что солнце садится слева, и пошел на закат.
        Кое-кто из прохожих поглядывал на детей, но мельком. И все-таки сердце у Финна отчаянно колотилось. Мальчику казалось, что вот-вот на плечо ему ляжет рука и незнакомый голос спросит: «Ты — Финн?» Но ничего такого не случилось, и они продолжали свой путь. Лавок тут уже не было, вдоль улицы стояли дома, а потом потянулась длинная побеленная стена. Прошли мимо церковной ограды, вот уже показались неогороженные поля, и вскоре асфальт кончился. Вдоль дороги теперь росли высокие деревья и тянулась живая изгородь. Кроны деревьев смыкались над головой, но фонари еще изредка попадались. А когда деревья кончились, не стало и фонарей, и теперь ребята шли вдоль зеленой изгороди, прижимаясь к ней, если их ослепляли фары встречных машин или освещала машина сзади.
        Там, где кончилась живая изгородь, вдоль дороги стояли каменные столбы, и между ними была натянута проволока, а еще ярдов[2 - Ярд равен 0,914 метра] через пятьдесят Финн увидел последние отблески света, мерцавшие на водной глади реки.
        - Куда же мы идем, Финн? — спросила Дервал.
        Она крепко сжала руку брата. Ей было страшно. И не удивительно — Финну тоже было боязно.
        - Теперь уже скоро дойдем, — отвечал Финн, разглядев впереди мост.
        На мосту Финн остановился. Он увидел, что каменный мост имел три арки. Река в этом месте была довольно широкая. К мосту подходили каменные стены, в некоторых местах проломанные. Видно, дело рук ребят, которым хотелось играть у реки.
        - Теперь вниз, — сказал Финн сестре.
        Они перелезли через стену и по невысокой луговой траве подошли к первой арке. Вода доходила тут только до половины пролета. Слева виднелась подпиравшая арку опора — длинная и низкая, в два фута шириной. Земля здесь была сухая, и они сели. Вода сюда дойти не могла.
        - Проголодалась? — спросил Финн.
        - Да. А где мы?
        - Мы сидим в укромном местечке под мостом. Соорудим здесь себе уютный ночлег, а завтра утром разыщем бабушку.
        - Ой, правда?
        - Сначала съешь вот это.
        Финн дал Дервал шоколадку, полученную от Миксера. Потом открыл ранец и вынул из него хлеб и масло. В бутылке еще оставалось немного молока, но оно скисло, и Финн спустился к реке. Тут было совсем не глубоко, фут, не больше, вода текла по камням и казалась чистой. Финн вымыл бутылку и набрал в нее воды.
        Хорошо, что Дервал уже хотела спать. Когда она поела, Финн уложил ее на запасные одежки, сунул под голову вместо подушки ранец, укутал, и девочка сразу заснула. Финн был этому рад. Привалившись к опоре моста, он жевал хлеб, запивая водой, и раздумывал над тем, что теперь они предоставлены сами себе. Миксер вряд ли придет сюда, и надо самим отыскивать путь на запад. Как им это удастся, он не знал, но не сомневался, что удастся обязательно, и, может быть, даже лучше, что теперь они станут действовать на свой страх и риск. Он засунул руки в рукава куртки, свернулся калачиком и постарался уснуть. Он чувствовал запах скотины. Наверно, спасаясь от дождя и ветра, сюда забираются коровы. Теперь он слышал только журчанье и плеск воды, обтекавшей опоры моста.
        Где-то далеко лаяла собака.
        Больше он ничего не слышал, пока в испуге не проснулся, услыхав что его зовут:
        - Финн! Финн!
        ГЛАВА 8
        Финн не сразу пришел в себя. Голос, звавший его, напоминал те, что он слышал во сне: голоса матери и отца. Финн огляделся. Он замерз. И находился в каком-то странном месте, под каменной аркой, где слышался плеск реки и чей-то голос тихо звал: — Финн! Финн!
        Финн встал. Пришлось немного попрыгать на месте — он отлежал правую ногу и ее точно кололо булавочками. Дервал все еще спала. Он подошел к сестре, закрыл ей рот ладонью и сказал:
        - Вставай, Дервал!
        Дервал открыла глаза. В них был испуг, но он исчез, когда она узнала брата. Финн отнял руку.
        - Приготовься удирать, если придется, — сказал он. Кто-то зовет меня.
        Финн с опаской выглянул из-под моста. И с радостью увидел толстое усатое лицо Миксера.
        - Не вылезай наверх, — предупредил Миксер, — За мной еще следят.
        - Сможем ли мы ехать дальше? — спросил Финн.
        - Нет, — грустно отвечал Миксер, — Потому-то я пришел сюда. Ходить пешком я не привык, а фургон мой они задержали как улику.
        - Что случилось? — спросил Финн.
        Представляешь, парень, у которого я купил медь, оказывается, украл ее на стройке. Полицейские выслеживали, кому он ее продаст. А я и купил.
        - Вы ведь не знали, что она краденая? — спросил Финн.
        - Да неужели я способен на такое? — возмутился Миксер.
        «Конечно, способен», — подумал Финн, но вслух этого не сказал.
        - А теперь меня отдадут под суд, — мрачно продолжал Миксер. — Чтобы попасть домой, мне придется голосовать на дороге. Я спросил, неужели у нас нет законов, чтобы защитить невинных людей, вроде меня?
        - А что вам ответили?
        - Ответили, что, к счастью, таких законов нет, — грустно продолжал Миксер. — Ну, им придется изрядно попотеть, прежде чем они мне что-нибудь припаяют. Я буду защищать свои права… Как поживает маленькая королева?
        - Хорошо.
        - Слушай, Финн. Больше я тебе ничем помочь не могу. Сейчас вот стою здесь и притворяюсь, что смотрю на воду. А в полумиле от меня торчат два фараона. Я хочу, чтобы ты прочитал вот это.
        В руке у Миксера была сложенная газета. Он уронил ее. Финн поднял.
        - За тобой гонятся. Уходи отсюда как можно скорее. От шоссе держись подальше. Иди проселочными дорогами. По солнцу. Здравствуй, маленькая королева!
        Дервал вышла из укрытия и смотрела на Миксера.
        - Здравствуйте, мистер Миксер, — сказала она.
        - К сожалению, я не могу сопровождать вас дальше, маленькая королева, — сказал Миксер. — Вы были очень приятной попутчицей. До свидания, и желаю удачи. Я, пожалуй, пойду. И так уж долго простоял тут. Посидите еще в укрытии, на случай если полицейским захочется взглянуть, на что же я тут глазел. Желаю удачи! Продолжайте свой путь и будьте начеку.
        Миксер отошел от парапета, и они услышали у себя над головой его шаги.
        Финн сел и развернул газету. Вот она, эта заметка, на первой странице. Заголовок похож на черную коробку:
        ГОЛУБИ УЛЕТЕЛИ
        Сердце у Финна забилось так сильно, что он зажмурился, чтобы не видеть написанного. Дервал стояла рядом, она положила руку брату на плечо. Финн стал читать дальше. Заметка была короткая. Мистер Тббиас Морган — безутешный отчим и законный опекун брата и сестры Давов, которые исчезли из дому. Есть предположение, что детей забрали ирландские родственники, и поэтому в Англии и Ирландии они объявлены под опекой суда. И каждый, кто их скрывает или, зная, где они, не сообщит властям, считается виновным в оскорблении суда. Безутешный мистер Морган предлагает 100 фунтов вознаграждения тому, кто поможет обнаружить беглецов. Он удивлен, что дети находятся на свободе так долго. Его беспокоит, что маленькой девочке приходится переносить в пути непосильные тяготы. Он, конечно, уверен, что ирландские полицейские знают свое дело, но не понимает, почему они так долго не могут найти беглецов- Поэтому он сам приехал в Ирландию, чтобы помочь в розыске детей и приветствовать их, когда они найдутся. Он утверждает, что мальчик, Финн, имеет пристрастие к приключениям. Голова его полна фантазий из разных ирландских сказок
— он унаследовал это от отца с матерью. Мистер Морган всей душой любит детей. Он посвятил им свою жизнь. Сердце его переполнено горем, и он жаждет, чтобы дети вернулись к нему.
        Мальчику двенадцать лет, волосы ярко-рыжие. Девочке, Дервал, почти семь, у нее длинные светлые полосы.
        Представитель полиции заявил, что детей уже выследили и в самом скором времени вернут их законному опекуну.
        Финн раздумывал, положив газету на колени. Он ничего не понимал. Почему дядя Тоби гонится за ними? Откуда у него взялось сто фунтов? И зачем он их обещает в награду? Финн считал, что они с Дервал не стоят этих ста фунтов.
        Потом он подумал кое о чем приятном. Ведь Миксер шал про эти сто фунтов. Ему ничего не стоило намекнуть полицейским. Но он этого не сделал, а не то бы их уже везли обратно, к дяде Тоби.
        - Мистер Миксер ушел, — сказала Дервал.
        - Мистер Миксер — хороший человек, — убежденно сказал Финн.
        «Какое мне дело до этой старой меди», — подумал он. И еще ему пришло в голову, что мистер Миксер — большой говорун и наверняка выпутается из беды. Он всех заговорит, и полицейские будут рады-радешеньки от него избавиться.
        Финна беспокоило другое. В газете описана их внешность.
        Финн открыл ранец и вынул провизию. Еды осталось совсем мало. Удивительно, как много могут съесть за короткое время два человека. Финн намазал хлеб маслом. Придется запивать водой из бутылки. Он посмотрел на Дервал. Вид у нее неопрятный. Надо хоть вымыть ей лицо и руки. Финн вздохнул и подумал, что придется сделать кое-что еще.
        Ребята поели хлеба с маслом, доели мясо и яблоки. Остался только кусочек булки и немного масла. Финн подумал, что Дервал нужна горячая пища, что вся эта сухомятка ей не на пользу. Но вид у сестры был бодрый.
        - Придется мне тебя умыть, Дервал, — сказал он.
        - Ой, Финн!
        - Надо. Мы оба грязные.
        - Ну ладно, — нехотя согласилась Дервал.
        Финн снял с девочки лишнюю одежду, они спустились к воде, и он вымыл сестре носовым платком лицо и руки. Дервал морщилась и закрывала глаза. Она была рада, что у Финна нет мыла.
        - Придется, Дервал, проделать с тобой кое-что еще.
        Девочка испуганно уставилась на брата:
        - Что-нибудь страшное?
        - Надо обрезать тебе волосы.
        - Зачем это?
        - Я тебе объясню. Разыскивают мальчика и девочку. У девочки волосы длинные и светлые, у мальчика — короткие, рыжие. Если я подрежу тебе волосы, ты станешь похожа на мальчика. Только по длинным волосам и видно, что ты — девочка. А если я обрежу тебе волосы и ты наденешь свои длинные брюки, то будешь совсем как мальчик и все станут говорить: да ведь это два мальчика, а не девочка и мальчик. Понимаешь?
        Дервал немного подумала.
        - Ладно, стану мальчиком, — сказала она. — Это здорово! Правда, Финн?
        - Конечно, здорово, — отвечал Финн. — Договорились. Становись вот тут, передо мной, на коленки, и я начну тебя стричь.
        Финн взял Джосов нож. Очистил его сначала от крошек и масла и хотел воспользоваться длинным лезвием, но на другом конце ножа вдруг выскочили маленькие ножницы. Финн не сомневался, что они тупые, но стричь все-таки будут.
        - Так, приготовились, — сказал Финн.
        Лезвие ножа оказалось острым. Первую прядь Финн срезал над ухом. Шелковистые длинные волосы сестры стричь было не трудно, но Финну эта процедура не нравилась. Он подрезал волосы, и головка Дервал стала похожа бог знает на что. Ведь ее всю обкромсали ножом. Эта растрепа ничуть не походила на аккуратную Дервал. Финн попытался поправить дело ножницами. Расчески у него не было, он брал в руку прядь волос и подравнивал ее ножницами, оказавшимися не очень тупыми. Финн старался сделать мальчишескую стрижку — спереди оставил волосы подлиннее, а сзади срезал покороче. Получилось довольно нескладно, и Финн покачал головой. Вихры торчали во все стороны, ну да ничего, через несколько дней все сровняется.
        - Готово, — сказал Финн.
        Дервал потрясла головой:
        - У меня вроде и нет волос! Как смешно!
        - Ты стала совсем как мальчик, — сказал Финн. — Надо только придумать для тебя новое имя. Какое тебе нравится?
        Дервал обрадовалась и захлопала в ладоши.
        - Я — Терри Дав, — сказала она.
        - Все время помни про это. Если мы кого-нибудь встретим, нельзя называть тебя Дервал.
        - Я — Терри, — сказала девочка.
        - Теперь можно и в путь, — сказал Финн.
        В коротком пальто с капюшоном и брючках Дервал ныглядела настоящим мальчиком. «Не очень хорошая маскировка, но все же», — подумал Финн. Свои волосы ему теперь тоже надо все время прятать. У него есть теплая шапка. Если натянуть ее на уши, никто и не узнает, какого цвета у него волосы. Финн бросил в реку состриженные волосы сестры и проследил взглядом, как пряди медленно уплывали прочь. Лишнюю одежду он связал в узел.
        Они выбрались из-под моста. Со всех сторон расстилались поля. Финн прикинул, что если они пересекут два- три поля, то окажутся на проселочной дороге, которая выходит на главную. Прежде чем тронуться в путь, Финн вынул учебник географии и посмотрел на карту Ирландии.
        Название города, в котором поймали Миксера, ему раньше встречалось, но сейчас его пришлось долго разыскивать на маленькой карте. На ней были обозначены только большие города, главные шоссе и железные дороги, но на карте была железная дорога, которая шла на запад. И Финн увидел, что им надо пробираться на северо-запад, тогда они выйдут к этой железной дороге. И станут двигаться вдоль нее по проселочным дорогам. Финн был рад, что научился в школе читать карты, жаль только, что эта такая маленькая, не подробная. Со вздохом положил он ее обратно в ранец.
        Потом взял Дервал за руку и пошел с ней через поле, окруженное высокими насыпями, на которых росли деревья. Деревьями были обсажены и другие поля и луга, значит, там удобно прятаться, надо только держаться подальше от домов.
        Скота не было видно. Да Финн и не боялся скотины, даже быков. Надо идти вдоль насыпи, а если нападет бык, быстро взобраться на откос.
        - Теперь мы сами за себя отвечаем, — сказал Финн сестре, — может, так оно и лучше.
        - Мы пойдем к бабушке?
        - Да, — решительно сказал Финн, и они пошли через поле.
        А сыщик Майкл услыхал от одного из сослуживцев о том, как попался Миксер, и теперь спешил с ним повидаться.
        ГЛАВА 9
        - Я чист, как младенец, — говорил Миксер. — Просто я человек доверчивый. Ну откуда мне было знать, что Балди купил краденую медь? Балди тоже ни в чем не виноват.
        - Вы уж простите, что я смеюсь, — сказал Майкл.
        - Ну и паршивая лее у вас жизнь, — продолжал Миксер. — Никому-то вы не верите.
        - А медь совсем меня не интересует, — сказал Майкл.
        - Ах так? Чего же вы тогда пожаловали?
        - Мне сказали, что с вами в машине ехали двое ребятишек.
        - Со мной? — удивился Миксер.
        - Мне так сказали. Их видели.
        - Ах эти… Терпеть не могу детей, — сказал Миксер.
        - Значит, с вами были дети.
        - Да, по дороге брели ребятишки — два цыганенка. Я и подбросил их до табора.
        - Хотя терпеть не можете детей?
        - Чтобы подвезти детей, совсем не обязательно их любить! — с негодованием сказал Миксер.
        - Где же вы их подобрали? — спросил Майкл.
        - Почем я знаю? Где-то на дороге.
        - Но не в этом городе?
        - Разве я такое говорил?
        - Постовой у светофора сказал, что видел у вас в кабине детей.
        - И зачем только берут в полицию людей, которым нужны очки.
        - Какие же они, эти ребята?
        - Ребята как ребята, — буркнул Миксер.
        - Какого цвета у них волосы? Это были мальчики или девочки?
        - Два плутоватых замарашки, — с презрением сказал Миксер. — Разве разберешь, мальчишки это или девчонки?
        - Волосы-то у них были светлые? А может, рыжие или черные?
        - Почем я знаю? По мне, хоть голубые. Я был до смерти рад, когда от них отделался.
        Человек, который их видел, говорит, что с вами пыла маленькая девочка со светлыми волосами.
        Да что же это приключилось с полицейскими? Ослепли они все, что ли? — взорвался Миксер.
        - Значит, это не был рыжий мальчик и светловолосая девочка?
        - Да вы что! — возмутился Миксер, — Если б со мной ехала девочка со светлыми волосами, неужто бы я этого не разглядел и не сказал бы вам?
        - Сказали бы?
        - Отвяжетесь вы от меня или нет? Сперва забрали фургон и лишили меня куска хлеба. А теперь хотите всякими дурацкими вопросами совсем заморочить мне голову? Сами знаете — мне надо зарабатывать на хлеб!
        - Вот и могли бы в два счета получить сто фунтов, — сказал Майкл.
        - Это откуда же? Из полицейского благотворительного фонда?
        - Если с вами ехали те самые дети и вы мне скажете, где видели их в последний раз, возможно, вы и получите сто фунтов.
        - Да неужто у вас нет других забот? — взмолился Миксер, — Отстаньте от меня и дайте мне заниматься делом.
        Майкл улыбнулся:
        - А знаете, Миксер, то вы врете очень ловко, а то совсем нескладно.
        - Разве нет у вас дел поважнее, чем ловить этих цыганят?
        - А не лучше ли этим ребятам сидеть в тепле дома и есть досыта, чем носиться голодными по свету, как два диких козла?
        - Вам виднее.
        - Вы так ничего мне и не рассказали, — заключил Майкл.
        - Чего же рассказывать, коли я ничего не знаю.
        Майкл ушел.
        Он был почти уверен, что Миксер вывез детей из города в своем фургоне. Надо было в этом удостовериться. Он вернулся в город и расспросил тех, кто задержал Миксера.
        Полицейские тоже были почти уверены, что видели в машине двух ребят, но когда они догнали фургон, никаких ребят там не оказалось. Поэтому полицейские сомневались. К тому же в переулках было темным-темно.
        Тогда в чем же Миксер виноват?
        Да ни в чем. Утром его отпустили из полицейского участка, но установили за ним слежку. Он прошел по шоссе до моста, облокотился на парапет, постоял там немного, потом стал голосовать. Проехало машин десять, пока его не взял какой-то грузовик.
        Майкл спросил, где находится этот мост, и пошел туда сам.
        «С чего бы это Миксеру стоять на мосту?» размышлял Майкл, тоже облокотившись на парапет. И зачем было этому толстяку топать полмили пешком, а потом уж голосовать? Он мог бы поймать машину и в городе.
        Майкл перелез через стену, спустился к реке и посмотрел на воду. Затем увидел арку, где было почти совсем сухо, и направился туда.
        Здесь Майкл обнаружил остатки еды и подумал, что Финн не очень-то тщательно все после себя убрал. Майкл прошел под аркой и осмотрел внимательно землю. Почва тут была мягкая, и во влажных местах отчетливо виднелись следы двух пар ног. Ребята перешли через грязь и направились в поле. В траве их следы исчезли.
        Майкл вернулся под арку, присел на опору и осмотрел все вокруг. Теперь он мог рассказать, что здесь произошло. Ребята тут спали, ели и умывались. Потом подошли к другой стороне арки, чтобы расслышать, что говорил им Миксер. Вдруг Майкл увидел у своих ног что- то странное. Он нагнулся и поднял мягкую прядь светлых волос. Длинная светлая прядь. Так, значит, девочка теперь уже без длинных волос. Ну и решительный парнишка этот Финн!..
        Майкл сидел, подперев подбородок кулаком, и раздумывал.
        Если сейчас он пойдет следом за ребятами, через несколько часов он их наверняка поймает. Но Майкл не мог понять, отчего ему не хотелось этого делать. Надо во всем разобраться. Мальчик и все его поступки восхищали Майкла. Жалко преграждать ему путь к желанной свободе.
        Майкл увиделся с дядей Тоби. Тот плакал и вызывал у людей жалость. Если ему вернут детей, он ничего не выиграет, и все-таки он этого настойчиво добивается. Все жалеют его и сочувствуют ему.
        Однако у Майкла насчет дяди Тоби были сомнения. Он не мог сказать ничего определенного, но если этот Тоби такой уж прекрасный человек, почему же Финн от него сбежал? Тут что-то не так.
        А с другой стороны, никуда не годится, что убежавшим ребятам — особенно маленькой девочке — приходится ночевать в таких сырых местах, да и еды-то у них настоящей нет.
        Майкл был сыщиком. Ему приказали найти ребят. Он должен это сделать. И теперь он знал, где эти ребята, не так уж намного они ушли вперед. Совсем нетрудно изловить их и вернуть в объятия безутешного дяди Тоби.
        Майкл вздохнул, встал, выбрался из-под моста и направился в город.
        Когда он добрался до города, уже стемнело. Дежурство его кончилось, и он мог идти домой. Он так и сделал, но по дороге все раздумывал.
        Почему Миксер отказался заработать сто фунтов? Отчего ребятишки с той улицы не захотели рассказать об этих двух, игравших с ними в футбол? На его расспросы они отвечали гробовым молчанием. И взрослые тоже не дали ему никакой наводящей нити. Не будь Финн симпатичным пареньком, стена спасительного молчания не оказалась бы такой крепкой. Значит, эти дети располагают к себе. Но почему все-таки они сбежали из дому?
        Утром Майкл пришел к своему начальнику и обратился к нему со странной просьбой:
        - Мне полагается две недели отпуска, и я хочу их использовать сейчас.
        - Да в чем дело? — удивился начальник. — С женой ты, что ли, поругался?
        Не ругался я с ней, хотя бы она у меня и была.
        - Кто же в такое время года берет отпуск?
        - Вот я и хочу попробовать.
        - А чем ты сейчас занимаешься?
        - Да двумя сбежавшими ребятишками.
        - Ах, этими. Ну, и что же ты о них разузнал?
        - Я обнаружил, где они были недавно. У меня в отчете все написано. Теперь их найти легче легкого.
        - Ну хорошо, — сказали Майклу. — Хочешь валять дурака — твое дело. С преступлениями сейчас затишье.
        Пришли нам открытку.
        - Хорошо, пришлю, — заверил Майкл. — Спасибо.
        И он ушел.
        ГЛАВА 10
        Как называлась эта деревня, Финн не знал.
        Он оставил Дервал на задворках, возле свинарника. Свинарник был чистый, и в нем толкались забавные поросята. Встав на камень у невысокой загородки, Дервал могла их разглядывать. Они тоже смотрели на нее. Сгрудились у стенки, подняв к девочке свои пятачки, и тихонько хрюкали. Поросят было штук десять.
        - Подожди тут, — сказал Финн, — а я пойду в лавку и куплю еды. Никуда не уходи.
        - Не уйду, — сказала Дервал, сорвала пучок травы и стала совать поросенку.
        Поросенок понюхал траву, но есть не стал: поросят этих кормили хорошо.
        Финн ушел.
        Он осторожно пробирался по узкому проулку. Тут было очень грязно, и башмаки его уже так испачкались, что дальше некуда. Еда у них вся кончилась. Последние два дня Финн боялся приближаться к городам и деревням. Ребята шли полями и лугами, неподалеку от дороги, и прятались, когда слышали, что по дороге кто-то едет, а потом шли дальше. Дома, стоявшие поодиночке, они обходили стороной, так что ни разу даже не залаяла собака. Но, конечно, продвигались очень медленно. И Финн решил, что завтра они выйдут на большую дорогу и пойдут по ней — они ведь уже далеко ушли от того места, где их усиленно искали полицейские. Но сначала надо поесть.
        Финн осторожно вышел из проулка и огляделся. Деревушка была маленькая, домов двенадцать. Посредине улицы Финн заметил современную лавку. В старом доме ее большая витрина бросалась в глаза.
        Подходя к лавке, Финн перебирал в кармане деньги и соображал, что же ему лучше купить. Хлеба и масла да немного фруктов, хоть они и дорогие. Хорошо бы взять для Дервал яиц, да их не донесешь — побьются, и надо бы купить мяса — вареного или в банке. Вот тогда бы Дервал съела что-то по-настоящему сытное. И обязательно шоколаду.
        Финн посмотрел на витрину. Там было столько всего вкусного, что у него глаза разбежались. Но на всем стояли цены, и мальчик стал прикидывать, что же он сможет купить на свои несколько шиллингов.
        Наконец, решившись, Финн направился к двери. Раньше он не заметил проезжавшую по деревне машину, но теперь он ее увидел — прямо на него уставился, разинув рот, дядя Тоби.
        - Стой! — крикнул дядя Тоби сидевшему за рулем полицейскому.
        Финн повернулся и со всех ног бросился бежать.
        Он слышал, как машина остановилась, а потом снова тронулась, и голос дяди Тоби все время звал его.
        Казалось, ему никогда не добежать до проулка. Финн задыхался, сердце бешено колотилось, но он все же добежал и свернул в проулок. Он услышал, как скрипнули тормоза и машина остановилась. В таком узком месте она не могла проехать. Дядя Тоби все кричал:
        - Финн! Финн!
        Финн уже обогнул свинарник. Дервал все еще разглядывала поросят. Брат схватил ее за руку.
        - Бежим! Бежим! — крикнул он и потащил сестру за собой.
        Дервал не могла быстро бежать. Она ведь была маленькая, и ножки у нее короткие. Правда, Финн знал, что и дядя Тоби слишком быстро бежать не может, но полицейский, ехавший с ним, был достаточно молод. Если бы только полицейский этот оказался толстяком! Но надежды на это было мало.
        Финн приноравливался к Дервал, и они продвигались довольно медленно, хотя девочка спешила изо всех сил. Тропинка свернула, и они очутились перед спокойной рекой. Вода бежала по камням и казалась чистой. Финн нагнулся.
        - Влезай ко мне на спину, — скомандовал он сестре. Она обхватила брата за шею, и он поспешно вошел в воду.
        Финн поступил очень смело — ведь он не знал, глубокая это река или нет. В воде он пошел медленнее, ботинки стали тяжелыми, носки и брюки намокли, и вода уже поднялась выше колен.
        Глубже не становилось. Финн выбрался на другой берег и снова оказался на тропинке, которая свернула налево. Финн бежал с Дервал на спине, но сердце его переполняло отчаяние: он знал, что ему не уйти от преследователей — в запасе у него оставалось всего несколько минут; он тяжело дышал, голова свесилась на грудь. Поэтому он и не увидел человека, на которого налетел.
        - Оп-оп! — только и произнес незнакомец, когда беглецы едва не сбили его с ног.
        Финн остановился. Что толку убегать? Все кончено. Он оглядел незнакомца. Тот был в шляпе, толстом свитере и куртке, брюки заправлены в носки, за плечами поклажа, в руке самодельная палка.
        - За вами гонятся? — спросил незнакомец.
        Запыхавшийся Финн не мог вымолвить ни слова. Он только кивнул.
        Они стояли возле насыпи, ограждавшей поле. Поблизости виднелись ворота — вход на поле, но незнакомец ни минуты не раздумывал. Взял у Финна Дервал и, крикнув: «Давай через насыпь!», перемахнул с девочкой через преграду.
        За воротами была сложена большая куча торфа. Запасаясь на зиму, фермер хорошо просушил торф на солнце и обложил его дерном. Куча напоминала формой каравай, но Финн увидел, что внутри можно укрыться. Туда-то и бросился незнакомец. В глубине кучи, опираясь на оглобли, стояла телега. Финн побежал за незнакомцем и, чтобы отдышаться, сел на землю. Незнакомец поставил Дервал на ноги, и все прислушались. Они услышали топот и призывные крики дяди Тоби:
        - Финн! Я тут. Выйди ко мне, мой дорогой мальчик! Финн! Финн! Тебя зовет твой дядя Тоби…
        Финн смотрел незнакомцу в лицо. Шляпа съехала у него на затылок. Лицо было квадратное. И оно улыбалось. Незнакомец подмигнул мальчику. Непонятно почему, но только от этого сердце Финна сразу снова забилось отвагой. «Нет, нас еще не поймали», — подумал он. Не все еще потеряно. Молча слушали они, как призывные крики становились все тише.
        Финн посмотрел на незнакомца.
        - Меня зовут Майкл, — сказал тот. — Я в отпуске и путешествую в этих краях пешком.
        - Я — Финн, — сказал мальчик, — а это моя сес… мой брат Терри.
        - Рад встрече с вами, — сказал Майкл. — Привет тебе, Терри.
        Несколько минут Дервал серьезно смотрела на Майкла, потом улыбнулась.
        - Ты не хочешь встретиться с человеком, который и я звал? — спросил Майкл.
        - Не хочу, — ответил Финн.
        Тогда нам лучше отправиться дальше, — сказал Майкл. — Вон там очень большое болото. Если мы сумеем перебраться через него и выйти к густой сети дорог по ту сторону, мы выиграем целых два дня. Никому не примут в голову, что вы сможете перебраться через болото, и искать в этих краях вас не станут. Ну как, пошли?
        - Пошли, — согласился Финн.
        - Сначала немного пройдем, следуя за этим голо- (ом, — сказал Майкл. — Надеюсь, он не перестанет вас шать.
        Они осторожно вышли из-под навеса, подошли к воротам и прислушались. Мольбы дяди Тоби еще доносились.
        - Хорошо, — сказал Майкл, и они пошли по тропинке, все время прислушиваясь.
        Казалось, Майкл умел по голосу определять, куда человек идет. Он остановился там, где тропа упиралась II речку. И тут Майкл посмотрел Финну на ноги.
        - Ноги-то у тебя совсем мокрые, — заметил он.
        - Зато мы еще на свободе, — сказал Финн.
        Майкл снова прислушался. Голос больше не доносился.
        - Теперь они пойдут к своей машине и станут колесить тут повсюду, а мы двинемся к болоту, — сказал Майкл.
        Он свернул налево, и дети пошли за ним.
        Тропинка вилась, петляя то вправо, то влево, не меньше полмили, прежде чем они вышли к большому болоту. Казалось, оно тянулось до самого горизонта.
        Слева они увидели какое-то большое строение. Высокие трубы, охлаждавшие воду, выпускали в небо громадные облака пара. На много миль вокруг, повсюду, где в него вгрызались большие машины, болото было коричневым.
        - Там делают электричество, — пояснил Майкл. — А мы пойдем в другую сторону.
        Перед ними расстилалось обширное болото, покрытое перелеском и пучками зеленой осоки. В тех местах, где почва была потверже, росли кусты утесника, усыпанные желтыми цветами.
        - Сможешь ты нести мою поклажу? — спросил Майкл Финна.
        - Смогу.
        - Здесь топко, и мне придется нести твоего братишку на спине.
        Он снял с себя рюкзак и надел его на Финна. Рюкзак был очень тяжелый. Майкл подтянул лямки, чтобы Финну было удобнее, потом присел на корточки и сказал Дервал:
        - Взбирайся.
        Немного поколебавшись, Дервал обвила руками шею Майкла, а он подхватил ее под коленки и усадил себе на спину.
        - Ни на шаг не отставай от меня, — сказал Майкл Финну.
        И они пошли через болото.
        Финн заметил, что Майкл направился в ложбину между невысокими холмами, так что если б кто-нибудь посмотрел на болото с возвышения, он бы их не увидел. Здесь, в низине, было очень сыро. Время от времени попадались как бы проложенные с разных сторон дороги. В таких местах между насыпями из торфа были видны углубления, откуда вырезали пласты торфа, а на высоких откосах виднелись следы железных челюстей.
        Финн не знал, сколько миль они прошли, только ноша у него на спине становилась все тяжелее.
        Солнце затянуло дымкой, было невыносимо жарко — и ни малейшего ветерка. Высоко в небе, еле видные глазу, заливались жаворонки. Прямо из-под ног выпархивали бекасы.
        От усталости у Финна уже слипались глаза, когда он услышал слова Майкла:
        - Здесь мы остановимся.
        Финн посмотрел вокруг. Тут уже поработали резчики торфа. Свежесрезанные пласты лежали длинными рядами и сохли. Рабочие устроились здесь с удобствами. В том месте, где в прошлом году добывали торф, они сделали своего рода пещеру. По трем сторонам положили железнодорожные шпалы, а пол устлали сухим вереском и прошлогодней осокой. Около входа был сложен из камней очаг, и в нем еще белел пепел от сгоревшего торфа.
        - Ты устал, Терри, — сказал Майкл.
        - Да нет же! — возразила Дервал.
        - Здесь мы отдохнем. Входи в эту прекрасную Пещеру и ложись на лавку.
        Майкл внес девочку внутрь. В пути он чувствовал, как она клевала носом.
        - Приляг ненадолго, а мы приготовим тебе что- нибудь вкусное.
        Он снял с себя куртку и расстелил на лавке. Дервал забралась на нее без помощи Майкла, легла и в ту же секунду уснула.
        - Смени штаны, — сказал Майкл Финну. — Есть у тебя во что переодеться?
        - У меня с собой еще одни брюки и носки.
        - Переодевайся. Сейчас разведу огонь, и ты все высушишь.
        Финн вошел в пещеру и развязал свой узел.
        Майкл набрал поблизости сухого прошлогоднего торфа и в мгновение ока разжег костер. Финн с удивлением увидел, что он достал из рюкзака котелок и сковороду. Потом набрал из ручейка воды. Когда костер разгорелся, Майкл пристроил на огонь котелок и сковороду, вынул из пакета большие бифштексы и положил их жариться. У него нашлось также три пластмассовых тарелки и чашки. Финн задумался было над тем, почему у Майкла оказалось три тарелки и чашки, но тут так соблазнительно вкусно запахло едой, что у него потекли слюнки, и ни о чем, кроме еды, он уже думать не мог. Майкл приготовил хлеб и масло и, когда бифштексы уже почти поджарились, положил в кипящий жир толстые куски хлеба.
        Выражение лица Финна рассмешило его.
        - Почему вы смеетесь? — спросил мальчик.
        - У тебя такой голодный вид.
        - А почему вы взяли в дорогу такую вкусную еду?
        - Это только молодые путешественники не заботятся о своем желудке, а я люблю путешествовать с удобствами. Теперь не пора ли выйти к столу и твоему братишке? По-моему, сейчас еда для него даже важнее, чем сон.
        Потом они сидели у огня на кусках сухого торфа, и было очень удобно. Финн подумал, что никогда в жизни не ел он ничего вкуснее. Смеркалось. Отблески огня играли на лицах.
        Майкл закурил сигарету. Затем вытащил из рюкзака газету.
        - Прочти вот это, Финн.
        Финн в испуге уставился на Майкла, потом перевел взгляд на газету. И прочитал заголовок:
        БАБУШКА О'ФЛАЭРТИ БРОСАЕТ ВЫЗОВ
        В' заметке рассказывалось, что улетевшие голуби — сбежавшие дети — по-прежнему на свободе, несмотря на все усилия полиции и предложенную награду. Бабушку О'Флаэрти спросили, даст ли она приют детям, если они к ней доберутся. Она заявила, что ни в грош не ставит ни «опекуна» детей, ни опеку суда. Если внучата до нее доберутся, отнять их у нее смогут, только переступив через ее труп. На вопрос, не с ней ли уже дети, миссис О'Флаэрти ответила, что так быстро голуби не летают, даже если они из семейства О'Флаэрти. Но она со дня на день ждет их в Кэрриджморе.
        - Туда-то нам и надо, — вырвалось у Финна, — в Кэрриджмор! — И, зажав рот рукой, мальчик уставился на Майкла. Потом опустил руку и спросил: — Вы все знали?
        - Трудно было бы не догадаться, — отвечал Майкл. — Вы ведь налетели на меня. А я читаю газеты. И у тебя рыжие волосы.
        - Тогда почему же вы нам помогаете? — спросил Финн.
        - Да я и сам не знаю, — отвечал Майкл. — Не люблю, когда преследуют детей, да и вообще… Но разве в этом дело? Ночь мы проспим тут. Завтра переберемся через болото и расстанемся. Вы пойдете своей дорогой, а я — своей. Устраивает тебя это?
        - Вы от нас уйдете? — вдруг спросила Дервал.
        - Мне надо уйти, — отвечал Майкл. — Вы пойдете на запад, а я — на восток. Мне необходимо кое с кем встретиться. Но кто знает, быть может, мы еще увидимся.
        - Как жалко, что вы не пойдете с нами к бабушке! — сказала Дервал.
        - Да ты не беспокойся, Финн позаботится о тебе. Он молодчина.
        - Если бы не вы, нас бы схватили, — сказал Финн.
        - Как знать? — возразил Майкл. — Могло бы случиться что-нибудь еще, и ты бы не попался. Когда чего-то очень хочешь, обязательно своего добьешься… А скажи мне, почему ты непременно хочешь добраться до Кэрриджмора?
        Финн посмотрел Майклу в глаза: они были добрые и спокойные. Такой человек не пойдет доносить в полицию, чтобы получить сто фунтов. Финн поднял кусочек торфа и стал мять его ладонями. Он постарался объяснить Майклу, почему он рвется в Кэрриджмор.
        «Он убедил меня, — думал Майкл, — и хорошо, что я его догнал». Он смотрел на худое, серьезное лицо, на веснушчатый нос и решительный подбородок, слушал скупой рассказ о житье-бытье у дяди Тоби и радовался своему решению. Но это ведь не конец их пути. Отсюда до Кэрриджмора еще далеко, а законы и суд сильны и могущественны, и обойти их трудно.
        Он мог бы сейчас посадить ребят в машину и доставить к бабушке О'Флаэрти. Но это было бы нарушением закона, а ведь он сам — слуга закона. Сейчас он обходит закон, но не нарушает его, иначе пришлось бы подать в отставку. Майкл хотел переплыть море, встретиться с тамошним инспектором, поговорить с соседями дяди Тоби, все про него разузнать и выяснить, почему он преследует ребятишек. Уж конечно, не потому, что он их любит. А у закона руки длинные, и он доберется до ребят, куда бы они ни скрылись. И даже если он, Майкл, доставит беглецов прямо к цели, их там уже поджидает закон.
        А он должен противопоставить закону истину. Ведь закон и защищает истину. Майкл надеялся, что дети сумеют пробыть на свободе еще несколько дней, нужных ему, чтобы докопаться до этой истины, которая освободит их по-настоящему. Решимость Финна поможет им продержаться.
        - Завтра мне придется с вами расстаться, — сказал Майкл и увидел, как огорчился Финн. — Иначе нельзя. Всего на несколько дней. Мне надо узнать кое-что очень важное, это касается вашего будущего. Пройдет всего несколько дней, и мы снова встретимся.
        - Правда? — спросил Финн.
        - Обещаю, — сказал Майкл. — Я появлюсь, когда вы меня совсем не будете ждать.
        Потом он дал Финну более подробную карту, с пометками.
        - От железной дороги держитесь подальше, там вас подкарауливают. Пойдете от нее на север и увидите реку. Это Шаннон. Перебирайтесь через реку подальше от железной дороги. Там много всяких мостов, но на каждом будут расставлены полицейские.
        Майкл объяснил, как надо идти, пока не убедился, что Финн все запомнил.
        - Вы оставите позади реку и доберетесь до гор, а там уж бабушка О'Флаэрти сама протянет вам руку помощи.
        На другое утро, когда они пересекли болото и дошли до перекрестка, Майкл и ребята расстались. С грустью смотрели они ему вслед. Правда, теперь их ранцы были набиты консервами и другой едой, которую Майкл переложил из своего рюкзака. Этого им хватит на несколько дней.
        Прощаясь, ребята долго махали Майклу.
        «Все равно, — твердил про себя Финн, — все равно я доберусь до Кэрриджмора».
        И они пошли на запад. А Майкл присел на траву и провожал ребят взглядом, пока они не скрылись из виду.
        ГЛАВА 11
        Вообще-то дети нередко убегают из дому. Но довольно скоро они, одумавшись, сами приходят обратно или после недолгих поисков их находят и возвращают домой. Иногда о таких побегах, если они затягиваются и привлекают всеобщее внимание, пишут в местных газетах. Но по большей части не пишут.
        Финн не знал, что про их побег писали много, и все потому, что он продолжался так долго. Получился настоящий репортаж в нескольких частях. Если бы ребят нашли без особых хлопот, тут бы и конец всему происшествию, но их не могли поймать, и история улетевших голубей продолжалась.
        Для Финна это было и хорошо и плохо. Большинство сочувствовало детям и надеялось, что они благополучно закончат свое путешествие. Но ирландцы — народ азартный, и потому многие даже спорили на деньги: одни говорили, что ребята пробьются на запад, а другие — что нет, их успеют поймать.
        Бабушка О'Флаэрти была фигурой колоритной, и это очень радовало газетчиков. Финн ничего этого не знал, но когда они проходили по местам, где, казалось, не ныло ни живой души, за ними следили невидимые глаза — глаза Ирландии. Сбивало с толку то, что девочка совсем не походила на девочку, а была определенно мальчиком. Это помогало беглецам заметать следы.
        Но газетная шумиха сильно навредила ребятам, потому что бесплодные усилия полиции вызывали насмешки, и это злило полицейских. Если раньше кто- нибудь иной раз говорил своему приятелю-полицейскому: «Когда надо, так тебя и не сыщешь», то теперь в ходу была новая шутка: «Да тебе и голубка-то не поймать».
        Большие полицейские начальники рвали и метали и мелели подчиненным хоть из-под земли достать этих ре- бит. Поэтому поиски велись энергично, а так как Финн с Дервал продвигались все время на запад, район поисков постепенно сужался.
        Дети подходили все ближе к великому Шаннону, который вместе с озерами, как гигантская преграда, отделяет западную часть от остальной страны, и поэтому особое внимание полиции было направлено на мосты. Но на всем протяжении реки, от Лймерика на юге и до Лох-Аллена на севере, ее пересекает не больше дюжины мостов. Чтобы наблюдать за ними, много людей не требовалось, и все остальные полицейские преследовали детей, стягиваясь полукольцом. Невозможно было представить, как сумеют дети перебраться через реку незамеченными (если только не ночью в лодке).
        Однако они все-таки перешли по мосту, но совершенно особым образом.
        Их путь пролегал по неровной тропке. Финн видел, что Дервал очень устала. Но она держалась молодцом. Одну ночь они проспали на сеновале. Другую — в пустом коровнике. Фермеры складывали в деревянных стойлах корм для скота, и брат с сестрой устроились на остатках сена. Ночью начался дождь, но в коровнике было уютно, и, засыпая, дети слышали, как дождь барабанил по железной крыше…
        Этого ослика они встретили, когда шли по дороге, изрезанной глубокими колеями.
        Ослик был большой, почти как лошадь. Он щипал траву на обочине и не давал пройти. Ослик никак не хотел уступать дорогу, и Финну пришлось его немного потеснить. Брат с сестрой уже пробрались мимо него, как вдруг Дервал полетела от сильного толчка вперед и чуть не упала. Финн с удивлением обнаружил, что это ослик боднул ее головой в спину. И едва она выпрямилась, как он боднул ее снова. Но толкал он не больно, он играл.
        - Эй! Перестань! Что ты делаешь? — закричал Финн ослику, словно тот мог его понять.
        Обычно ослики так себя не ведут. А этот не отставал от Дервал, и она спряталась за Финна.
        Финн увидел, что ослик их совсем не боится. Он стоял и ждал, когда Дервал выйдет из укрытия, чтобы снова ее боднуть. Финн положил ему руку на голову, и ослик не шевельнулся. А когда Финн почесал ему за ухом, ослику это понравилось. Финну впервые встретился такой дружелюбный ослик. Хотя нет, он вдруг вспомнил ослика бабушки О'Флаэрти. Финн ходил с тем осликом на болото собирать сухой торф. Тот ослик был маленький, он с трудом тащил на спине две корзины с торфом и очень любил лакомиться кусочками сахара, которые оставались у Финна от завтрака.
        И тут Финн подумал, что этот ослик может сослужить им службу. Мальчик порылся в своем ранце, достал пригоршню рафинада (его осталось уже совсем немного) и протянул на ладони ослику. Тот обнюхал сахар, съел его с великим удовольствием и ткнулся мордой мальчику в плечо.
        - Забирайся наверх, — сказал Финн, подсаживая Дервал на ослика. И сам уселся позади нее. Ослик повернул голову и посмотрел на ребят.
        - Пошел, — сказал Финн. — Вперед! — Мальчик замолотил по бокам ослика пятками и испугался: а вдруг он станет брыкаться? Но нет, ослик словно пожал плечами и, вполне довольный, затрусил по дороге.
        Финн был в восторге. Как хорошо, когда тебя везут. Он почувствовал, что и сам очень устал. Но чей же это ослик? Хозяева вряд ли его хватятся, раз они позволяют ему бродить где угодно. И ведь ослик может идти быстрее, чем они продвигались своим ходом.
        - Нравится тебе ехать? — спросил Финн сестру.
        - Да-а, — протянула Дервал. Она все-таки побаивалась ослика.
        - Да ведь он просто с тобой играл.
        - Он очень жесткий, — сказала Дервал.
        - Это мы сейчас поправим. Тпру! — скомандовал Финн.
        Но ослик не остановился, и тогда Финн слез и придержал его за морду. Вынул кое-что из одежды и сделал для Дервал мягкое сиденье. Теперь ей было гораздо удобнее. Финн взобрался на ослика, крикнул: «Пошел!» — и ослик послушно двинулся дальше.
        Они выехали на покрытую гудроном дорогу. Финн решил рискнуть. Похлопывая ослика по шее, он направил его на травянистую обочину. Автомобилей на этой дороге было мало. Лишь изредка проезжал грузовик или легковая машина. А день выдался прекрасный. Дул легкий ветерок, и солнышко, выглядывая из перистых облаков, ласково пригревало.
        Финн развернул карту. Где-то сейчас Майкл? Какое счастье, что он им повстречался! По карте выходило, что они теперь милях в пяти от маленького городка, раскинувшегося около моста через широкую реку. Финн решил добраться до городка и уж там решить, как перебираться через реку.
        Так они ехали целый час. Сидеть на ослике было жестко. Финн слез и пошел рядом, придерживая сестренку рукой.
        Когда Финн увидел вдали шпиль церкви, он вывел ослика на проселочную дорогу, которая вскоре свернула влево. Финн решил, что в конце концов эта дорога приведет их в город.
        Солнце садилось. Показались освещенные заходящим солнцем дома, окна в них ослепительно горели. Финн с Дервал приблизились к каким-то воротам, которые легко отворились. Они вели в поле, и тут, совсем неподалеку, протекала река. Не большая река, а ее приток, на берегу которого виднелись остатки каменного дома. Уцелели только стены с дверным проемом и печная труба.
        Каменные плиты пола давно растащили. Где раньше был пол, сейчас зеленела мягкая трава. Теперь в развалинах укрывались в непогоду овцы. Рядом с домом росло старое развесистое дерево. Вокруг него валялось много сломанных ветром сухих сучьев. «Отличное топливо для костра», — решил Финн.
        - Ты побудешь немного одна в этом старом доме? — спросил он сестру. — Мне надо сходить в город на разведку и кое-что купить.
        - Я боюсь ослика, — сказала Дервал.
        - Да не тронет он тебя. Ему сейчас не до того. Смотри, как жадно щиплет он траву. Я мигом! Ты и до ста не успеешь сосчитать, как я уже вернусь.
        - Хорошо, Финн.
        Дервал уселась в том месте, где когда-то был большой камин. Труба еще держалась, хотя многие кирпичи вывалились. Финн посмотрел на свою терпеливую сестренку и опять спросил себя, прав ли он, подвергая ее такому риску. Но он представил себе, каково бы ей пришлось, останься она одна, без него, с дядей Тоби, и решил, что поступил правильно. Он махнул сестре рукой, выбежал из ворот, закрыл их и пустился во весь дух в город. Приближаясь к домам, он натянул поглубже шапку, чтобы спрятать волосы. Через город он шел медленно и дошел наконец до моста у реки.
        На углу он остановился и стал смотреть на мост.
        Там, облокотившись на каменный парапет, стоял полицейский и разговаривал с человеком в коричневом пальто. Оба смеялись, но Финн все-таки заметил, что полицейский оглядывает всех, кто переходит мост, а главное, заглядывает в каждую машину, которая едет с востока и в которой есть дети.
        И, словно этих стражей было мало, Финн увидел, что к ним подошел еще один полицейский. Они поговорили немного, потом те двое ушли, а новый полицейский тоже положил локти на парапет и начал внимательно всматриваться в каждого проходящего.
        Финну все стало ясно.
        Он приблизился к мосту, но переходить его не стал, а обошел справа и посмотрел на реку. Она была очень широкая и глубокая. Раз им нельзя перейти по мосту, значит, завтра они пойдут по берегу этой реки, пускай даже придется идти очень долго, и, быть может, им пот-чет и они смогут одолжить у кого-нибудь лодку. «Иначе через реку никак не перебраться», — решил Финн.
        Он пошел в магазин, где сам берешь корзинку, кладешь в нее с полок все, что тебе надо, а при выходе расплачиваешься. Финну это было на руку. Здесь некому было на него глазеть, как глазеют иной раз продавцы за прилавками обычных магазинов. Он взял печенье, шоколад, молоко и банку мясных консервов. За столиком сидела девушка. Она посмотрела, что у него в корзинке, выбила чек, Финн заплатил, и она даже на него не взглянула.
        Подсчитав, что денег осталось совсем мало, Финн испугался. Надо как можно скорее добраться до бабушки, иначе — беда. Придется хитрить и брать самое необходимое без денег. «Но я и на это пойду, — подумал Финн, — а расплатимся потом, когда будем в безопасности».
        Он поспешил назад, к Дервал. Уже темнело. На улицах зажглись огни.
        - Я сосчитала до пятисот, — сказала Дервал.
        - Не сердись, Дервал, быстрее я никак не мог. Сейчас соберу хворосту, разведем огонь и прекрасно поужинаем.
        Финн набрал сучьев, они были сухие и легко ломались. Он достал из ранца оберточную бумагу, разжег костер, и в старой трубе разгорелось яркое пламя.
        Стало так весело! Все вокруг осветилось, а когда от огня потянуло теплом, даже ослик подошел поближе и теперь щипал траву совсем рядом.
        Финн и Дервал радовались, греясь у огня, но поужинать им так и не пришлось.
        ГЛАВА 12
        Только что они сидели у огня одни и рядом пасся ослик, как вдруг оказались в кругу ребят, которые словно выросли из травы. Финн испугался.
        - Ты украл Моза! — закричал один из них, ростом такой же, как Финн. Черные кудрявые волосы падали ему на лоб. Он был грязный, в одежде с чужого плеча, кое-как укороченной. Мальчишка показывал на Финна палкой.
        С ним было еще пятеро ребятишек: девочка постарше, в лохмотьях, трое мальчуганов и еще совсем маленькая девчушка. Все они запыхались. Значит, долго бежали, догадался Финн. Старший мальчишка был настроен очень воинственно. Он расставил ноги и пригнулся.
        - Какой такой Моз? — спросил Финн.
        - «Какой такой Моз? Какой Моз?» — издевательски передразнил мальчишка. — Как будто сам не знаешь. Я тебе покажу, какой такой Моз!
        Он двинулся на Финна и замахнулся. Финн поднялся, и Дервал спряталась за него. Финн нагнулся и выхватил из костра горящую палку. Палка погасла и задымила. Она была крепкая и толстая.
        - Ишь ты, наладился огреть меня горящей дубиной! — возмутился мальчишка.
        - Ты сам хотел меня ударить, — возразил Финн.
        - Может, хотел, а может, и нет, — сказал мальчишка. — А ну, кабы кто украл Моза у тебя, что б ты стал делать?
        - Да я не знаю, кто такой Моз, — сказал Финн.
        - Не знаешь, кто такой Моз, а сам его украл! — И мальчишка показал на ослика.
        - Ах вот оно что! Это ослик? А я и не знал, что его зовут Моз.
        - Ну, теперь-то уж знаешь. Почему ты его украл?
        - Мы шли, шли очень долго, — стал рассказывать ' Финн. — Страшно устали и тут увидели Моза. Далеко- далеко отсюда. Вот я и посадил на ослика своего братишку, и он привез нас сюда.
        - А чего ты собирался делать с ним дальше? Небось хотел продать в ближайшем городе?
        - Уж этого я бы ни за что не сделал, — заверил Финн. — Мы бы просто оставили его тут, в поле.
        - А какой-нибудь фермер напустил бы на него фараонов, те пригнали бы Моза в загон для отбившейся скотины, и отцу пришлось бы выкладывать за него монету.
        - Откуда ж мне было все это знать? удивился Финн. — Я просто одолжил его на время.
        Остальные дети вдруг стали смеяться. Мальчик обернулся. Оказывается, Моз, опустив голову, бодал маленькую девчушку, гоняясь за ней по лужайке.
        - Отстань, Моз! Отвяжись от меня! Отвяжись! — кричала девочка.
        Мальчишка рассмеялся. Он подошел к ослику и схватил его за голову.
        - Ну разве не умора? Глянь, что он вытворяет с Шёйлой! Всегда пристает к маленьким девчонкам. Не знаю почему.
        - Я знаю, — ' начал было Финн, — он приставал и к моей… к моему братишке.
        - Вот чудеса-то! Он всегда пристает только к девчонкам. А как зовут твоего братишку?
        - Терри, — ответил Финн.
        - А меня — Мозес, — сказал мальчишка. — И ослика отец назвал в честь меня. Большой Мозес и маленький Моз. Понятно?
        - Как смешно! — сказал Финн. — А я — Джозеф. — Он назвался своим вторым именем.
        - Ладно, раз уж ты это не нарочно, драться не будем, — сказал Мозес.
        Он усадил на осла Шейлу, потом два младших мальчугана тоже вскарабкались на него и уселись позади сестры.
        - Мы Мозу ничего плохого не сделали, — сказал Финн.
        - Да вы куда идете-то? И чем промышляете? — спросил Мозес.
        - Просто путешествуем, — сказал Финн.
        - А где ваши отец с матерью?
        - Нет у нас ни отца, ни матери.
        - Это как же так? Родители есть у всех.
        - Умерли они. На западе живет наша бабушка. Вот к ней и добираемся.
        - Так. — Мозес, прищурившись, посмотрел на Финна, — Сегодня вечером мы перейдем на ту сторону. Хочешь с нами?
        - Вы собираетесь перейти реку? — спросил Финн.
        - Ага. Уж больно давно мы тут. Двинемся дальше. Об эту пору мы всегда переходим Шаннон и бродим там, пока не начинаются скачки в Коннахте.
        Финн подумал, что случилось чудо. Ведь цыган так много. Кто же заметит, если с ними через мост перейдут два лишних человека?
        - А твои родители? Они не будут против?
        - Э, — махнул рукой Мозес. — Им-то что?
        - Мы собирались сварить себе поесть, — сказал Финн.
        - Бери все с собой. Котел у нас большущий. А братишку посадим на Моза.
        Мозес подошел к Дервал и хотел ее поднять. Она отшатнулась, но Финн с удивлением увидел, что Мозеса это не обескуражило. Он присел перед Дервал на корточки.
        - Я тебе ничего плохого не сделаю. Просто хочу, чтобы ты пристроился у Моза на спине за моими братишками. Полезешь? Если вы, малыши, будете ехать, а не идти своим ходом, мы скорее доберемся до наших.
        Дервал посмотрела на Финна. Но он хотел, чтобы она решилась сама. Он-то считал, что на Мозеса положиться можно.
        Дервал пошла с Мозесом. Он взял ее за руку и помог взобраться на ослика. Финн подобрал ранцы и все остальное.
        Старшая девочка повела ослика к воротам. Мозес подождал, пока Финн собрался.
        - Ты не здешний, — сказал Мозес. — Говоришь как-то по-чудному, не как все.
        - Мы же из-за моря, — пояснил Финн, когда они зашагали вслед за остальными.
        - Я так и подумал. Говоришь ты не как все, — повторил Мозес.
        Они закрыли за собой ворота и пошли за осликом прямо через город, к мосту, а потом свернули налево и спустились к реке. Финн заметил, что никто не обратил на них внимания. Ведь как интересно: четверо ребятишек едут на одном ослике, и все-таки никто на них даже не взглянул. Ну как не смотрят, например, на почтальона. «Потому что это — цыганята», — решил Финн. Он надеялся, что отец Мозеса встретит их дружелюбно.
        Расположились цыгане немного ниже по реке, на пустыре, где уже не было городских огней. Финн увидел фургон с закругленным верхом, выкрашенный в красный и желтый цвета Рядом паслось несколько пегих стреноженных пони, стояла невысокая повозка и два круглых шатра: на связанные вверху жерди был наброшен черный брезент.
        Вокруг было грязно. Валялись старые ковры, тряпки, ржавые банки. Тут же играли две борзые собаки.
        Отец Мозеса сидел у костра. Мать склонилась над котлом. Отец и сын были похожи. Волосы у отца были кудрявые, рубаха распахнута, грудь покрыта густыми полосами. Он давно не брился, и темная щетина оттеняла белоснежные зубы. В руках он держал большую кость и обгрызал с нее мясо.
        - Вот, Паудер, Джозеф и его братишка, — объяснил Мозес. — Джозеф хочет пройти немного вместе с нами.
        Паудер оглядел Финна с головы до ног. Глаз у него был наметанный.
        - Вы уже давно в пути, — заметил он.
        - Мы идем на запад, — сказал Финн.
        Женщина, хлопотавшая у котла, присела на корточки.
        У нее тоже были черные блестящие волосы, расчесанные на прямой пробор и туго стянутые в пучок. Женщина казалась молодой. Она улыбнулась Финну.
        - Скоро я вас накормлю, — пообещала она.
        - Ты отыскал Моза, — сказал Паудер.
        - Ага, он бродил по берегу, — пояснил Мозес.
        Тут поднялась суматоха. Дети слезли с осла, и едва Дервал направилась к Финну, как Моз устремился за ней и стал ее бодать. Все захохотали.
        - Сроду не видел, чтоб он бодал мальчишку, — скачал Мозес.
        - Вот тебе на! — удивился Паудер, когда Финн бросился выручать Дервал. Когда же брат привел сестру к огню, Паудер добавил: — Моз думает, малыш, что ты — девочка.
        - Да ведь вон какой он нежный, — сказала мать Мозеса и слегка погладила Дервал пальцем по щеке. — Любая девушка была бы до смерти рада иметь такую нежную кожу… Идите есть! — крикнула она остальным.
        Ребятишки расселись вокруг костра. Черпая железными кружками прямо из котла, мать дала каждому но кружке с похлебкой. Ребята выхватывали руками из похлебки мясо, отправляли его в рот и трясли, чтобы остудить.
        Финн тоже попробовал. Оказалось, очень горячо, но он понял, что, если быстро выхватить кусок и сунуть его в рот, пальцы не обожжешь. Он попытался раз, другой и заметил, что все смотрят на него и смеются одними глазами.
        - Маленькому мы дадим тарелку, — сказал мать Мозеса. — Он не привык есть по-нашему.
        Она налила Дервал похлебку в тарелку и дала ей ложку. «Несподручно, но зато как вкусно», — думал Финн, уписывая за обе щеки. Он быстро наловчился: сначала доставал пальцами мясо, а потом выпивал обжигающий суп и съедал картошку.
        Когда все покончили с первой порцией, мать наполнила кружки по второму разу.
        Финну нравилось сидеть при свете большого костра и есть из железной кружки. Потом мать дала каждому по большому куску хлеба. Получилось очень сытно.
        Паудер сказал:
        - А теперь все складывайте.
        И дети принялись за дело: разобрали шатры, сложили их, собрали разбросанные вещи, поймали пони и запрягли его в фургон.
        - Можно, я помогу им? — спросил Финн.
        - Нет, — отвечал Паудер. — Ты только будешь путаться у них под ногами… Издалека идете?
        Финн держался настороженно.
        - Да, издалека, — отвечал он.
        - Чудно видеть таких ребят на дороге, — сказал Паудер.
        - У нас нет денег, — сказал Финн. — А идти совсем не трудно. Несколько раз нас подвозили на машине. Люди были добры к нам, вот как вы.
        Паудер хмыкнул. Он ковырял спичкой в зубах.
        - Вы нам не помешаете, — сказал он, — но с такими, как мы, вам еще путешествовать не доводилось?
        - Нет.
        Паудер засмеялся.
        - У нас ты многому научишься, — сказал он. — Читать-писать умеешь?
        - Умею.
        - Пишешь, поди-ка, складнее, чем говоришь? — спросил Паудер.
        - Не знаю, — отвечал Финн.
        Паудер снова засмеялся и встал.
        - Ну, пора трогаться! — объявил он.
        Финн заметил, что сам Паудер не работал, а только командовал: «Делайте это! А теперь — вот это!» И женщина с ребятишками очень ловко со всем справлялась. Они проделывали это уже много раз. Моза поймали и впрягли в небольшую повозку, на которую уложили шатры и кое-что из утвари. Больше всего вещей уместилось в фургоне. К нему привязали на длинных поводках собак и тронулись в путь. Паудер шел рядом с пони, тащившим фургон. Следом двигалась повозка. Мозес шагал у самой головы Моза, Финн рядом с ним. В повозке ехали младшие ребятишки и Дервал.
        И все-таки, когда подъехали к мосту, сердце у Финна Тревожно забилось. Там стоял полицейский. Проходя мимо него, Финн отвернулся, потом все же посмотрел назад и с облегчением увидел, что полицейский провожает цыган равнодушным взглядом.
        Они перешли через мост, и, что бы теперь ни случилось, до бабушки О'Флаэрти уже рукой подать.
        ГЛАВА 13
        На другое утро, проснувшись, Финн не сразу понял, где он.
        Слышалось пение птиц и шум бегущей по камням коды.
        Финн лежал рядом с Дервал на мешке соломы. У себя над головой он увидел дощатое дно повозки, протянул руку и коснулся небольшого колеса.
        Накануне вечером они пробыли в пути часа три. А потом раскинули лагерь около реки среди высоких деревьев рощи, которая оказалась рядом с дорогой, после того как ее спрямили.
        Первым делом поставили шатер для Паудера, и он отправился спать, а женщина и ребятишки продолжали устраиваться. Финн заметил, что Паудер не утруждал себя работой, но никто на это не обижался. Отец был всеобщим любимцем, дети в нем души не чаяли.
        Финн взглянул на свои руки — до чего же они грязные! И у Дервал лицо совсем чумазое. Он потряс сестру за плечо:
        - Просыпайся, надо пойти умыться!
        - Да ну, Финн… — захныкала Дервал.
        - Какой я тебе Финн? Ты должна называть меня Джозеф, запомни крепко-накрепко!
        - Ладно, — согласилась Дервал, протирая глаза. Руки у нее тоже были грязные.
        Они выбрались из-под повозки. Утро выдалось прекрасное. Солнышко уже пригревало. Мозес разжигал огонь, раздувая тлевшие головешки. Он встал первым.
        - Привет, — сказал Финн. — Разводишь костер?
        - Ага. А вы куда это?
        - Хотим умыться в реке.
        - На кой тебе умываться? — удивился Мозес.
        - Просто хотим быть чистыми, — отвечал Финн.
        Мозес покачал головой.
        - Так ты денег не заработаешь, — рассудительно сказал он.
        Финн засмеялся и пошел к реке. Местечко было замечательное. Прозрачная вода бежала по камушкам, и было неглубоко. Вокруг росли высокие деревья.
        Финн стал мыть сестре лицо, а она страшно гримасничала. У него самого руки были такие грязные, что пришлось оттирать их песком. Подошел Мозес, сел на корточки и стал смотреть.
        - С этой своей чистотой, Джозеф, ты ничего не раздобудешь, — сказал он.
        - Ты про что это? Я тебя не понимаю, — сказал Финн.
        - Скоро поймешь. Все привыкли, что мы грязные. И чем грязнее, тем лучше.
        Когда они вернулись с речки, мать Мозеса уже встала и готовила завтрак.
        - Проголодались? — улыбнувшись, спросила она Финна.
        - Да.
        - Дети что птенцы, только подавай им корм.
        Она заварила чай и стала раздавать, вынимая из мешка, куски хлеба. Все больше горбушки то белого, то черного. Хлеб вчера вечером насобирали дети. Финн видел, как мать посылала их просить по крестьянским домам.
        Когда после завтрака Финн пошел с ребятами в соседний городок, ему стали понятны слова Мозеса «чем грязнее, тем лучше». Дервал, к ее большому удовольствию, оставили играть с маленькой Шейлой. В город отправились Мозес, его сестра Эйлен и остальные ребятишки.
        Городок был небольшой, и день — базарный. На площадь съехалось много повозок, крестьяне продавали с них яйца, цыплят, овощи. Дети рассыпались по всей площади и стали просить подаяния. Финн увидел, что Мозес действовал очень ловко. Сначала он расположился около церкви. Служба кончилась, и народ повалил на улицу. Мозес молча стоял в своих лохмотьях, протянув грязную руку. Иные принимались его ругать: «Такой большой, а попрошайничаешь! Почему ты не идешь работать? Видать, и отец у тебя отпетый лодырь!» Но Мозес с невозмутимым видом бубнил свое: «Подайте, пожалуйста, голодающим!» Вопросы, кто он и откуда, Мозес пропускал мимо ушей и продолжал жалобно клянчить. И — удивительное дело — его настойчивость была вознаграждена: многие бросали ему монетки.
        Потом он пошел на рыночную площадь и незаметно присоединился к своим.
        - Понял теперь, для чего надо быть грязным? — спросил он Финна. — Будешь чистым — ни пенса не получишь.
        Финн кивнул. Завидев полицейского, ребята спасались бегством. Закон запрещал просить милостыню. Финн заметил, что кое-кто из цыган таскал с собой в коробке дешевые церковные книжки. Мозес растолковал Финну, что эти люди вроде бы торгуют книжонками, и потому их нельзя обвинить в попрошайничестве, но сам Мозес и его команда презирали такой способ добывать пропитание.
        Почти каждый час Мозес забирал у сестры и братьев собранные деньги (иногда несколько шиллингов) и отправлялся в дальний конец улицы, где в компании с другими мужчинами сидел, привалясь к стене, Паудер.
        Мозес отдавал деньги отцу, тот пересчитывал их и шел в трактир. Так Финн узнал, что дети попрошайничают, чтобы у Паудера были деньги на вино. Однако он заметил, что Мозес отдавал отцу не всё, и, когда на площади стало меньше народу и пора было возвращаться, он купил крупы, сахару, хлеба и большой кусок мяса.
        Вернувшись к себе, они снова поели тушеного мяса и сразу начали собираться. К счастью, погода стояла прекрасная. Теперь и Финн помогал укладывать вещи, Когда выехали на дорогу, солнце уже садилось, и небо стало удивительно красивым. Как хорошо двигаться на запад, идти и идти все к закату, шагать рядом с Мозесом, видеть впереди фургон и слушать цокот копыт по дороге. Финну нравился запах горящих сучьев и яркое пламя костра в темноте ночи. «Вот уж повезло, что нам встретился Мозес и его семья. Пока мы с ними, нас нипочем не узнают, — размышлял Финн. — Ведь на цыган никто не обращает внимания».
        Финн надеялся, что все так пойдет и дальше, пока, продвигаясь на запад, они не доберутся до спасительного дома бабушки О'Флаэрти. Было весело представлять себе, как дядя Тоби и полицейские, преследуя их, прочесывают всю страну, а они возьмут и спокойно пройдут у них под самым носом, — ведь Мозес сказал Финну, что мало-помалу их семья дойдет до Кэрриджмора. Там цыгане купят несколько ослов, перегонят их на север и продадут за хорошую цену. Потом ослоп повезут на пароходе в Северную Африку, чтобы продать арабам. Все складывалось как нельзя лучше, и Финн решил, что наступила передышка и ему не надо быть все время начеку.
        Увы!
        Вечером они подошли к луговине, где уже расположились три или четыре цыганских семьи. У одних имелся даже автофургон. Большой этот табор раскинулся в излучине реки. Цыгане, должно быть, жили здесь давно — 1 кругом было страшно намусорено. Близ табора бродило много пегих пони, лошадей и ослов, иные были стреножены. Кроме того, некоторые семьи держали длиннобородых козлов.
        Семья Паудера расположилась немного в стороне, сам он отправился к большому костру, где собрались мужчины, а остальные принялись ставить шатры и разводить огонь. Мать Мозеса заварила в закопченном чайнике крепкий чай.
        Необычное это было зрелище — освещенный большими кострами табор.
        Постепенно костры потухли, все разошлись по своим шатрам, и брат с сестрой устроились на соломе под повозкой. Финн, должно быть, уснул.
        Проснулся он от страшного крика и увидел, что вокруг стало светло как днем, но свет был какой-то красный. Сквозь спицы колеса ему было видно, что табор окружила толпа людей с пылающими факелами в руках. От факелов пахло керосином. Мужчины окружили лагерь со всех сторон и выкрикивали угрозы. Полуодетые цыгане вылезали из своих шатров и фургонов, протирая глаза.
        Люди громко кричали. Финну наконец удалось разобрать слова.
        - Проваливайте! — орал какой-то здоровяк с факелом в руке. — Сейчас же проваливайте отсюда! Вы нам осточертели! Шайка ворюг! Грязная саранча! Осточертело нам ваше воровство! Проваливайте! Не то мы вас выкурим!..
        В гуще толпы Финн увидел Паудера. Он кричал, размахивая руками:
        - А ты сам-то кто такой? Ты-то кто такой?
        Паудер стоял, широко расставив ноги и размахивая кулаками.
        - Проваливайте, а не то мы вас выкурим! — кричал здоровяк фермер.
        Финн увидел, что Паудер протискивается к нему.
        - Как вот сейчас двину! Как двину!
        Паудер приблизился к здоровяку, но тут из толпы мышел другой фермер, размахнулся, ударил Паудера палкой, и тот рухнул на землю.
        - Мы беды не хотим! — кричал фермер. — Добром просим — свертывайте свои шатры и проваливайте! Не то пеняйте потом на себя!
        Финн видел, что цыгане растерялись. Стало очень тихо, и мать Мозеса пробралась к Паудеру. Кровь заливала ему лицо, но он уже поднимался с земли. Она помогла ему. Паудер с трудом держался на ногах, жена обхватила его и осторожно повела к фургону.
        - Ладно, — сказал другой цыган. — Мы уйдем. Но нам нужно время…
        - Только на сборы. Сейчас же начинайте собираться и проваливайте!
        Финн был рад, что Дервал не проснулась. Он увидел Мозеса и вылез из-под повозки. Не говоря ни слова, мальчики привели Моза, впрягли его в повозку, а потом запрягли в фургон пони. Разбудили детей, усадили их в повозку и уложили оба шатра. В фургоне горел свет, и Финн увидел, что мать Мозеса вытирает Паудеру лоб мокрой тряпкой.
        При свете факелов толпа выглядела очень грозно. Лица фермеров рассмотреть было невозможно, факелы освещали только фигуры, но фермеров было много, и Финн не сомневался, что они исполнят свои угрозы.
        Семья Паудеров двинулась в путь первой. Мозес вел пони, Финн — осла.
        Они приблизились к шеренге факелов, и фермеры расступились, давая дорогу. Финн прошел мимо этих я людей опустив голову, но не потому, что боялся быть опознанным. Его страшила грубая сила, которую он слов- j но чувствовал кожей. Он видел лишь ноги в брюках и резиновых сапогах и палки, концы толстых палок, упиравшихся в сапоги. И слышал только, как тихо шипели факелы и как отвратительно они воняли.
        Но вот факелы остались позади, воздух снова стал чистым, путники свободно двигались по извилистой дороге, вдыхая свежий воздух, и сердце у Финна перестало тревожно биться. Луны не было, но на небе сверкало великое множество звезд, и вскоре Финн уже мог' различить в темноте обочину дороги и двигавшийся впереди фургон. Они проехали больше мили, когда фургон свернул с большой дороги на проселочную. Она была гораздо уже и заканчивалась на берегу небольшого озера. Тут они остановились.
        Мозес подошел к Финну.
        - Не распрягай Моза, — сказал он. — Пособи мне разбить лагерь, а потом я скажу тебе, что делать.
        Финн принялся помогать. Мальчики раскинули оба шатра, уложили детей, и Мозес развел огонь. Потом направился к фургону.
        - Паудеру лучше, — сказал он, выйдя оттуда. Посмотрел на Финна и добавил: — Вам нельзя тут больше оставаться, Джозеф. — Уложил полусонную Дервал в повозку и сказал: — Пошли.
        Мозес вывел осла на дорогу, по которой они приехали. Когда лагерь исчез из вида, он сел в повозку.
        - Ты тоже садись, Джозеф. К утру мы должны быть далеко.
        - В чем дело, Мозес? Что случилось? — спрашивал ничего не понимавший Финн.
        Мозес хлестнул кнутом Моза, и осел пошел легким галопом.
        - Паудер надумал вас выдать, — сказал Мозес.
        ГЛАВА 14
        Молча доехали до большой дороги. По сторонам с трудом различалась зеленая изгородь. Финн был рад, что темнота скрывала их лица. Он прижимал к себе сестру. Ехали быстро, и седоков в повозке сильно трясло.
        - Почему он хочет нас выдать? — спросил Финн.
        - Ну, он догадался, что Терри — девочка, и прослышал о детях, за которых обещана награда. Про это все знают.
        - Ты тоже знал?
        - Знал. Как увидел, что старина Моз ее бодает, так сразу понял, что она — девчонка. Ну, да это неважно.
        - А почему ты помогаешь нам сейчас? — спросил Финн.
        - Неважно почему, — отвечал Мозес. — Паудер, сам знаешь, неплохой. Просто он думает, что сто фунтов — это куча денег.
        - А по-твоему, нет?
        - Я — дело другое. Я бы вас не выдал. А вообще-то Паудер неплохой.
        - К нам он был добр. Приютил, кормил и поил…
        - Про то я и говорю. Не надо его винить. Он говорит: а ну как вам будет лучше с теми, от кого вы дали тягу. Он не злой, просто ему так кажется.
        - А что ты теперь собираешься делать? — спросил Финн.
        - Отвезу вас подальше. И под утро вернусь. Как проснется Паудер и спросит, скажу, вы, должно, смылись ночью.
        - А он что на это скажет?
        - Ну, всыплет мне пару горячих. Тем и кончится.
        - Я рад, что сбежал, а то бы мы с тобой и не встретились! — помолчав, сказал Финн.
        - Ну уж и сказанул!
        - Клянусь богом!
        - Не раскисай! — сказал Мозес. — Добрым быть плохо. Все равно что быть чистым.
        Финн больше не произнес ни слова.
        Когда на востоке забрезжил рассвет, Мозес остановил Моза.
        - Тут я вас высажу, — сказал он. — Мне пора возвращаться.
        Финн вылез из повозки, спустил на землю Дервал, взял ранцы и узел с одеждой.
        - Там впереди город, — объяснил Мозес. — Обойдите его стороной. От большой дороги держитесь подальше. Паудер скажет про вас полицейским и будет надеяться. А те уж станут смотреть в оба. Пробирайтесь проселочными дорогами. Измажьтесь как следует. И говорите, что идете в табор — цыгане есть всюду. Сойдете за цыганят, и никто вас не тронет.
        - Я очень надеюсь, что мы с тобой еще когда- нибудь встретимся, — сказал Финн.
        - Глупости говоришь, — отвечал Мозес и натянул вожжи, разворачивая повозку, чтобы ехать обратно.
        Поворачиваясь, Моз разглядел темную фигуру Дервал и боднул ее. Девочка охнула.
        - Вот видишь! — засмеялся Мозес. — Мальчишек он никогда не трогает.
        Финн отвел Дервал с дороги и похлопал Моза по морде.
        - До свиданья, Моз, — сказал он.
        - Еще увидимся! — сказал Мозес и, пугая Моза, громко закричал: — Гей! Гей! Гей!
        Брат и сестра увидели, что он машет им рукой, а потом все пропало в темноте.
        - До свиданья, Мозес! — крикнул вдогонку Финн.
        Они стояли и прислушивались, пока стук колес не замер вдали.
        - Мозес такой хороший, — сказала Дервал.
        - Что правда, то правда.
        - А он придет к бабушке повидаться с нами? — спросила Дервал.
        - Я надеюсь, придет. Очень надеюсь, — сказал Финн.
        Он вздохнул, взвалил на себя поклажу, взял сестру за руку и сказал: — Вот и опять мы одни, Дервал. Пошли.
        ГЛАВА 15
        Они странствовали уже два дня, и Финн заметил, что стал чутким, как животное. С погодой им повезло. Дождь шел почти всегда ночью, а днем светило солнце. Но иногда и днем случались настоящие апрельские ливни, и тогда долгий их путь пролегал то по лужам, то по совсем сухой дороге.
        При виде приближающейся машины или человека, едва заслышав шум, Финн теперь наловчился быстро сворачивать на боковую тропинку или прятаться, как птица, в придорожных кустах.
        На ночь они обычно забирались в сарай, где хранилось сено. На заднем дворе почти каждого фермерского дома есть такой сарай. За зиму большую часть сена успевают скормить скоту, поэтому ребятам ничего не стоило взобраться на невысокую кучу сена и устроиться там на ночлег. Финн почти всегда просыпался до рассвета, и они отправлялись на поиски укромного местечка, где бы можно было перекусить. Ели они в основном хлеб, шоколад и, если удавалось достать, молоко. Деньги быстро таяли, и только вид гор на горизонте поддерживал в мальчике мужество.
        Кругом расстилалась равнина, но с пригорков брат и сестра могли уже разглядеть далеко-далеко на западе синие горы. И это придавало им силы. Финн говорил Дервал:
        - Посмотри на те вон синие горы. Они уже видны. Значит, до бабушки недалеко.
        Помня совет Мозеса, они по утрам теперь не умывались. И это помогало. Встречные лишь мимоходом бросали взгляд на их чумазые лица, грязные руки и потрепанную одежду. Финн решил в случае нужды просить милостыню, благо он научился этому у Мозеса. В маленьких городках он уже без прежней робости входил в магазины и покупал, что было нужно.
        Утром третьего дня они встретили какого-то странного человека. Они шли по улице городка, на окраине которого виднелся разрушенный замок. Финн сначала и не заметил этого верзилу, но когда они прошли мимо него, за спиной у них вдруг раздалось:
        - Эй, мальчик, погоди!
        Финн невольно обернулся и пожалел об этом. Он увидел здоровенного мужчину. На нем был серый костюм и широкополая шляпа, а на лице — уродливый шрам. Пристально глядя на Финна, человек подошел ближе. Финн сделал идиотское лицо, как научил его Мозес, — закатил глаза и разинул рот.
        - Чевой-то? — произнес он совсем как Мозес.
        - Я ищу двух детей, — сказал незнакомец, — У меня для них хорошая новость.
        - Чевой-то? — повторил Финн.
        Человек, прищурившись, разглядывал ребят с головы до пят.
        - Вы откуда идете? — спросил он.
        - Из табора, там, на дороге. — Финн махнул рукой куда-то в сторону.
        - Вот как, — недоверчиво сказал человек. — Увидите этих ребятишек, скажите, что их хочет повидать Нико. Понятно?
        - Каких таких ребятишек? — спросил Финн.
        Человек поджал губы. И Финн почему-то испугался.
        - Ну да ладно, — сказал человек и отвернулся.
        Едва он повернулся к ребятам спиной, как Финн сразу нырнул в проулок. Он теперь знал, как спасительны всякие задворки. Финн словно воочию увидел, как человек этот перебирает в уме все, что показалось ему в них подозрительным, и внезапно понял, что тип этот станет их преследовать.
        Проулок оказался коротким. В нем было всего несколько запертых калиток, которые вели на задние дворы. Почти при каждом доме или лавке имелся такой двор, где хозяева держали свиней, коров и складывали в сарае торф.
        Финн отпер вход в один из дворов, они вошли, и он закрыл калитку за собой. Между ее досками оказалась щель, и Финн стал в нее смотреть.
        И он не ошибся. Он услышал осторожные шаги, в проулке показался незнакомец. Он пробовал в каждой калитке щеколду. Дошел до той, за которой стоял Финн. Мальчик отвернулся от щели и всей тяжестью навалился на калитку. Он почувствовал, как щеколда поднялась и уперлась ему в спину. Один раз, другой, а потом щеколда опустилась. Финн надеялся, что человек подумает, будто калитка заперта на засов. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.
        - Что там такое? — спросила Дервал.
        - Ш-ш-ш… — прошептал Финн и прислушался.
        Мальчик опять припал к щелке. Шаги возвращались. Человек шел обратно, зажав двумя пальцами нижнюю губу. Но вот он прошел мимо, и Финн перевел дух. Он оглядел двор. Побеленная каменная ограда по ту сторону двора была не очень высокая. Он взобрался на нее и увидел раскисшую от дождей улочку.
        - Иди сюда, — позвал он Дервал и поставил сестру па ограду.
        Потом вскарабкался наверх сам, спрыгнул и протянул сестре руки. Она благополучно приземлилась, и они бросились бежать по улочке, которая вывела их па окраину городка, к большой дороге.
        Финн выглянул из-за живой изгороди. Ни справа, ни слева на дороге никого не было видно, только на обочине стоял старый-престарый автофургон.
        Когда-то это был легковой автомобиль, но потом железный кузов заменили деревянным, более вместительным. Водитель накачивал ручным насосом шину. Этот худой небритый человек чем-то напомнил Финну Миксера. В кузове лежало много железного лома.
        Финн осторожно приблизился.
        - Не могу ли я вам помочь? — спросил он.
        Человек посмотрел на мальчика.
        - Ты спасешь меня от смерти, сынок, коли поможешь, — отвечал он. — Я совсем выдохся, как спустившая покрышка.
        Финн взялся за большой медный насос. Шина была полупустая. Финн начал качать.
        - Благослови господь лошадь, — сказал человек, вытирая грязной тряпкой лоб. — Подковал ее — и готово дело. Никакого тебе бензину. Никаких механизмов. И любую неполадку можно исправить порцией касторки… Ну и ну, парнишка, какой же ты сильный!
        Финн все качал.
        - И чего вы делаете на дороге? Родители ваши где?
        - Они в большом городе у моря, — отвечал Финн, продолжая накачивать шину.
        - А, в Голуэе. Туда, знать, вы и держите путь? Там, значит, ваша родня?
        - Там, — сказал Финн, полагая, что не лжет, ведь все люди — братья.
        - И я туда. Само собой, я вас подброшу, — сказал мужчина.
        Он прислонился к машине и раскурил трубку.
        - Коняга-то, видать, от вас сбежала.
        - Удрала, чертовка! — подхватил Финн, подражая Мозесу.
        Дервал засмеялась.
        - Малышу-то, твоему братишке, тяжеленько топать в такую даль, — сказал мужчина.
        - Ничего, он у нас крепкий.
        - Так вы конягу и не нашли?
        - Не нашли, шельму… Может, встретим где по дороге.
        - Может, и встретите. Шельмы они, право. Да все одно лучше, чем машина. С легкой душой променял бы машину на лошадь. Да только времена-то другие, верно?
        Финн накачал шину.
        - Благослови тебя господь, — сказал мужчина и ткнул колесо ботинком. — Да города выдержит. Повезло мне, что ты тут объявился, да и я тебе пригожусь. Сейчас заберемся в мою колымагу, и тогда нам сам черт не брат!
        Все уселись в кабину. Тут было почти как у Миксера, и Финн безмерно радовался, что они оказались в машине. Вот уж действительно повезло! До бабушки теперь рукой подать.
        Мотор завелся довольно легко, машина только несколько раз вздрогнула. «Гонки она не выиграет, — подумал Финн, — но нас все-таки довезет».
        - Бензин да масло, болты да гайки… — рассуждал хозяин автофургона. — Не мудрено, что все клянут эту технику. Ну, да ведь нельзя же иметь все удовольствия сразу, верно? — И он хрипло рассмеялся.
        Финн чувствовал себя в безопасности с этим человеком, который ни о чем его не расспрашивал.
        До города оставалось всего несколько миль, как их обогнала подозрительная машина. Она была странного цвета — какая-то розовая, даже оранжевая, и, когда она проехала вперед, Финну показалась знакомой здоровенная спина человека, сидевшего за рулем.
        - Полезай вниз, — сказал он Дервал, сталкивая ее с сиденья на пол кабины, и сам съежился там же.
        - Чего это вы? — удивился водитель.
        - Машина. Вон та, розовая. Если она повернет обратно, не надо, чтобы водитель нас видел.
        - А, вон та. Коли он повернет, я вам скажу… Чем лее вы ему насолили? Поди, неправильно дал сдачу с пяти фунтов? — снова хрипло рассмеялся небритый, — А может, он гонится за вами, чтобы заставить ходить в школу?
        - Я не знаю, — отвечал Финн.
        - Да мне-то что. Ага, так он и вправду возвращается. Теперь разворачивается. Ну и башковитый же ты, бесенок! Так, развернулся, едет сюда, и чертовски медленно. Прячьтесь, ребята! — И водитель принялся насвистывать какую-то песенку.
        Несмотря на тарахтенье старенького драндулета, Финн расслышал рев мотора розовой машины.
        - Вот он, — сказал водитель фургона, почти не шевеля губами, — глазищами так и рыскает! Уставился на меня, будто нашел давно пропавшего дядюшку. Ну и уродина, скажу я вам… На лице шрам. Он?
        - Он самый, — отвечал Финн.
        - Машина уже проехала, да только вы не вылезайте. Бьюсь об заклад, он вернется и проедет мимо! Вот увидите!
        Ребята продолжали тихонько сидеть в укрытии.
        - Мчится обратно во весь дух. Всех нас засыплет пылью. Вот он… Смотрит в зеркальце. Ну, и чего ты увидел? Ничегошеньки! Остался не солоно хлебавши!.. Теперь вылезайте. Его уже не видать.
        Финн осторожно поднял голову и выглянул. Дорога была пуста.
        - Все в порядке, — сказал он Дервал, и они уселись на сиденье.
        - Да что же все это значит? — спросил водитель. — Хотя нет, не говори! Страсть как люблю всякие загадки. Могу теперь напридумывать чего душе угодно. А расскажешь ты мне все, и ничего интересного не окажется, верно? А когда не знаешь, можно такое насочинять… Так-то лучше, верно?
        - Не знаю, — отвечал Финн.
        - А я знаю. Редко в какой истории бывает что-нибудь загадочное. В правдивом-то рассказе чего же интересного? А вранье про всякие там приключения куда занятнее…
        Финн ехал и напряженно думал. Эта машина, она такого странного цвета… Он уже видел ее сегодня два раза, когда они прятались в кустах или сворачивали с дороги. Финн терялся в догадках. Что это за человек? На полицейского не похож. Вряд ли это частный сыщик, которого нанял дядя Тоби, чтобы разыскать их без помощи полиции. А может, так оно и есть? Кто бы ни был этот человек, Финн его боялся и решил сразу убегать, как только увидит розовую машину.
        Немного не доехав до города, Финн попросил их высадить. Он махнул рукой в сторону цыганских фургонов, видневшихся возле леса, и поблагодарил водителя. Тот помог им выйти и весело помахал вслед. Пока машина не исчезла из вида, ребята шли в сторону фургонов.
        Потом Финн свернул, и некоторое время они шагали по главной дороге. В конце концов Финн отыскал тропинку, пролегавшую вдоль железнодорожного полотна. Они долго шли по ней, соблюдая всяческую осторожность. Перешли по мосту через большой водоем, поднялись на холм и оказались на площади, где рядом с каменной лестницей, ведущей на вокзал, стояла целая вереница автобусов. Финн понял, что это та самая станция. Около вокзала было много народу, и Финн решил, что всего безопаснее спуститься на площадь и смешаться с толпой.
        И только тут увидел полицейские мундиры. Полицейских было много, и они внимательно осматривали каждого, кто садился в автобус. Сердце у Финна ушло в пятки, и он отпрянул назад.
        ГЛАВА 16
        Как же теперь исчезнуть с площади незаметно для полицейских? Финну не хотелось возвращаться туда, откуда они пришли. Внезапно прямо перед ним большая группа людей стала выстраиваться в ряды. У всех были медные инструменты, а у одного — огромный барабан. При первых ударах барабана оркестр построился, заиграл бодрый марш и зашагал в ногу. И сразу произошло чудесное превращение — словно заиграл на своей дудочке крысолов из Гамельна[3 - В средневековой легенде рассказывается, что жители города Гамельна обидели крысолова. Тогда звуками своей волшебной дудочки он увлек за собой всех их детей, и они навсегда исчезли.].
        Только что на площади были оркестр, автобусы, полицейские и пассажиры, через мгновение ее буквально запрудили сотни детей, самых разных возрастов и обличья. Финн с трудом мог поверить собственным глазам: дети окружили оркестр со всех сторон, они перекликались, кричали: «Ура!», приветствовали музыкантов и маршировали под музыку.
        - Живо! — бросил он Дервал, схватил сестру за руку, кинулся за оркестром и протиснулся в самую гущу детей.
        Подумать только, это словно специально устроили для них с Дервал! Финн поднял руку и закричал:
        - Ура-а-а!
        Кругом творилось что-то невообразимое. Бум-бум- бум! Бам-бам-бам! Музыка и крики детей заражали весельем так, что, проходя мимо автобусов, Финн чуть не забыл взглянуть на таблички, на которых было написано, куда машины направляются. Он прочел на одной «Кэрриджмор» и возликовал. «Как ни стараются нас поймать, а мы все-таки добрались до конца железной дороги», — подумал Финн. Водитель уже сидел в кабине автобуса; он открыл окно и смеялся, глядя на марширующий оркестр и детей. Финн продолжал смотреть на этот автобус и успел заметить, что он выбрался со стоянки и медленно поехал за ними.
        Оркестр, громыхая, шел через город, приводя в изумление встречных. Люди останавливались, глядели на шествие и улыбались. Всем становилось весело.
        Все так удачно сложилось для Финна, что лучше и не придумаешь. Ему не давал покоя лишь этот автобус, и он все время на него оглядывался. Но вот оркестр свернул вдруг направо. Хоть бы и автобус свернул туда же! Финн был как на иголках, и только когда автобус тоже свернул, он снова стал наслаждаться музыкой, криками и пением детей.
        Они шли все дальше и дальше вниз по улице. Потом свернули налево, миновали мост с парапетом из маленьких столбиков, а потом и другой мост. Долго шли вдоль длинной стены, затем оркестр и дети свернули еще раз налево, и Финн увидел, что автобус начал поворачивать направо. Схватив Дервал за руку, он стал пробираться вправо и, выйдя из толпы, увидел быстро удалявшийся автобус. Но это не огорчило Финна — ведь на проезд все равно денег не было, — зато теперь он знал, в каком направлении им надо двигаться.
        Они шли довольно долго, пока не кончились дома, и тут полил дождь. Прохожие спасались под зонтами или торопливо натягивали плащи и капюшоны. Никто не обращал внимания на грязных, промокших ребят.
        Тротуар кончился, и они шли уже по дороге, когда около них остановился автомобиль. Он был не старый, но и не новый. И главное, он не был розовый.
        Открывая дверцу, леди закричала им:
        - Ради всего святого, поскорей спрячьтесь от дождя в машине!
        Финн посмотрел на нее. Леди была пожилая, в костюме из дорогой ткани, на голове мужская шляпа с красным перышком.
        - Куда вы идете? — нетерпеливо спросила она.
        Финн разинул рот и ткнул пальцем куда-то вперед.
        - Хорошо, влезайте поскорей в машину! Не могу же я стоять тут целый день. Живее!
        Финн уже решился. Подошел к машине, пропустил вперед Дервал, влез сам и захлопнул дверцу.
        - В такой день, дети, гулять по дорогам не годится. Где ваши родители?
        - Да там. — Финн снова махнул рукой.
        - Почему же вы бродите по дорогам?
        - Нам в город. Прислали письмо.
        - Значит, взрослые уехали, а вы должны их догонять?^ — возмутилась леди. — Это же безобразие! Вы насмерть простудитесь… Конечно, людям нужна свобода, но ведь нельзя превращаться в дикарей. Я подвезу вас до того места, куда еду сама. Дайте мне знать, когда доберетесь до родителей. Придется им кое-что от меня выслушать!
        Финн был уже не рад, что придумал этих родителей.
        В машине было уютно. Струи дождя сбегали по стеклам. Хорошо укрыться от непогоды, и с каждым поворотом колес они приближались к цели.
        - А как вы, простые люди, относитесь к собакам и милым осликам? Просто позор! Неужели вас не учат хорошо обращаться с животными?
        - Да, мэм, — отвечал Финн.
        Облака были темные и тяжелые, но справа, в просветах, уже проглядывало голубое небо, и вдали приветливо синели и манили к себе озера.
        - Простых людей не волнует, что копыта у осликов растут неправильно, и от этого им, бедняжкам, так больно, — продолжала леди.
        Но Финн ее уже не слушал, потому что, взглянув н зеркальце, увидел, что за ними едет, держась все время на равном расстоянии, розовый автомобиль.
        Финн обмер от страха. Он глядел не отрываясь вперед. Леди продолжала говорить, но он ни слова не слышал. Потом снова посмотрел назад. Между ними и розовым автомобилем осталось теперь только две машины. Как хотелось Финну, чтоб это был не тот автомобиль, но сердце подсказывало, что это, конечно, тот самый.
        Когда они свернули за угол, леди затормозила — впереди стояла целая вереница машин. Первым был автобус. Финн не сомневался, что он ехал в Кэрридж- мор. Финн увидел, как из автобуса вышел полицейский и махнул, разрешая проехать. Полицейский подошел к следующей машине и заговорил с водителем. Финн увидел и других полицейских, проверяющих, кто едет в машинах.
        Он схватил Дервал за руку и открыл дверцу.
        - Нам тут вылезать, мэм, — сказал он, — табор тут рядом, около дороги.
        - Но ведь… — запротестовала леди.
        Больше она ничего сказать не успела.
        - Благодарю вас, мэм.
        Ребята быстро вылезли. Финн оглянулся и увидел за двумя другими машинами крышу розового автомобиля. Направо уходила какая-то дорога. Прячась за машину леди, они выбрались на эту дорогу и бросились бежать…
        «Неужели нам всегда придется убегать?» — пронеслось в голове у Финна. Дорога петляла, но была достаточно широка, чтобы проехать машине. Вместо живой изгороди справа и слева здесь тянулись сложенные из камней стены. Полицейские вряд ли их заметили, а вот тот, в розовом автомобиле… И леди тоже может сказать, что у нее в машине ехало двое грязных ребят. Плохо дело! А ведь до бабушки уже совсем близко! Больше всего беспокоил сейчас Финна розовый автомобиль, поэтому он бежал и все время прислушивался.
        Они очутились у каких-то железных ворот, когда Финну показалось, что он слышит шум мотора. Ворота были не заперты, ребята вошли, и Финн закрыл их. Пробежав немного дальше, они остановились перед густыми зарослями шиповника и жимолости. За кустами на холме возвышался массивный старинный замок. Растерявшись, Финн, сам не зная почему, бросился к нему. Ребята перебрались через ров, когда-то полный воды, и вошли в замок. Лепешки навоза устилали все вокруг, но слева Финн заметил ступеньки и направился к ним. Узкая каменная лестница в стене башни вилась винтом вверх. Кроме самых нижних, ступени хорошо сохранились. Финн поднимался все выше, держась за круглые стены.
        - Я боюсь, Финн, — сказала Дервал.
        - Не бойся, — подбадривал сестру Финн. — Взберемся на самый верх и оттуда все разглядим.
        «Потому я сюда и бросился, — подумал он. — Замок стоит на возвышении; заберусь на верхотуру и все оттуда увижу». Ему казалось, что сейчас это для них самое важное.
        Долго ли им еще карабкаться? На втором этаже была площадка и полукруглое отверстие наружу. Финн выглянул в него и увидел высоко над головой, там, где кончалась башня, голубое небо.
        Они взобрались на третий этаж, на четвертый и, наконец, на пятый. Тут вокруг площадки тянулся выступ из каменных плит фута в три шириной. Когда-то, сотни лет назад, он был частью крыши замка и по нему, возможно, прохаживались часовые. Финн посмотрел вниз. Под ногами зияла пропасть глубиной в пятьдесят футов. От деревянного пола ничего не осталось, лишь в каменных плитах зияли отверстия, куда укладывали деревянные брусья. В нишах стен виднелись жалкие остатки каминов.
        Финн ступил на каменные плиты, подошел к краю площадки и оглядел окрестности.
        Слева он увидел горы, большое озеро, реки и горные потоки, а в деревушке, совсем неподалеку, вился из труб дымок.
        Вернувшись на лестницу, Финн потянул было сестру за собой, как вдруг увидел, что к воротам подъехал розовый автомобиль.
        - Что там, Финн? Что ты видишь? — спрашивала Дервал.
        - Ничего, Дервал. Замри и молчи.
        «Какого же я свалял дурака, — ругал себя Финн. — Ни в коем случае нельзя было забираться в этот с виду такой надежный замок. Надо было уходить в поля. Гам бы мы спрятались за каменными оградами или в зарослях шиповника. Вокруг столько укромных мест, а я выбрал этот замок. Он, конечно, крепкий, простоял сотни лет. Если вслушаться, почудится даже смех рыцарей, стук мечей, звон щитов. И шлемы засверкают на солнце». Но сейчас чуткое ухо Финна ловило лишь отзвук шагов Нико.
        И когда он их услышал, сердце у него сжалось.
        Сначала донеслось шарканье, потом стало слышно, что по каменным ступеням поднимается человек н кожаных башмаках. «Да чего мне бояться его? — спрашивал себя Финн. — Ведь этот Нико всего-навсего человек. Что он нам сделает? Он бы давно мог сообщить в полицию, и нас бы уже схватили. Почему же он этого не сделал? Ничего не понятно, оттого и страшно».
        Теперь они в ужасном положении. Дальше бежать некуда. По крутой стене замка им не спуститься. Обратно путь отрезан — угодишь прямо в лапы к этому человеку, если это он поднимается по лестнице. «И зачем я бросился в этот замок? Сюда-то и нельзя было забираться!» Дождь перестал. Но на каменных плитах кое-где еще блестели лужи. На них так легко поскользнуться и упасть на холодные, покрытые навозом плиты нижнего этажа.
        Но вот вход закрыла фигура незнакомца.
        Чтобы выйти на площадку, ему пришлось пригнуться.
        Он увидел скорчившихся у стены детей и протянул им руку.
        - Не бойтесь, — заговорил он. — Я вам друг. Финн этого не думал. Протянутая рука человека дрожала, по лицу струился пот. Финн встал и загородил собой Дервал.
        - Мы прочитали о вашем побеге. Ведь ты же Финн, а она — твоя сестренка Дервал. Верно?
        Финн ничего не ответил.
        - Послушайте, ваш дядя так о вас беспокоится.
        - Дядя Тоби никогда о нас не беспокоился, — сказал Финн.
        - Да я не о нем. Я говорю про вашего дядю Джерри, который живет в Америке. Он и послал меня разы екать вас. Дядя Джерри хочет о вас позаботиться. Ему не нравится, как с вами обращались.
        Человек сделал к детям еще один шаг. Они отодвинулись. Финн пошарил рукой и нащупал в трещине стены подходящий камень.
        - Оставь, малыш не надо, — уговаривал Нико. Говорю же тебе, все будет хорошо. Поедемте со мной. Там будет весело. Увидите новую страну и заживете припеваючи.
        Дети отодвинулись еще дальше.
        Нико словно не видел этого, но он знал, что плиты у них за спиной обломаны: еще несколько шагов, и дети упадут вниз. Сталкивать их своими руками ему не хотелось, а вот если они свалятся сами, значит, произошел несчастный случай, и все тут.
        Финн это тоже знал. Он замахнулся камнем.
        - Не подходите к нам, — сказал он.
        Обхватив брата за пояс, Дервал спрятала голову у него за спиной.
        И в этот момент Финн услышал, что его кто-то зовет. Он подумал, что ему померещилось, но вот опять…
        - Финн! Финн! — кричал тот же голос. Мальчик осторожно повернул голову и увидел, что внизу стоит Майкл, зовет его и машет рукой.
        - Это Майкл! Майкл! — закричал Финн. — Скорее сюда, к нам!
        И только потом обернулся и посмотрел на Нико. Тот стоял привалившись к стене и вытирал платком лицо.
        ГЛАВА 17
        Даже издали Майкл увидел, что загорелое, чумазое лицо Финна сейчас побледнело от страха, и он со всех ног бросился вверх по лестнице, словно спасаясь от преследования. У выхода на площадку он остановился, чтобы перевести дух. Верзила стоял в углу платком в руке, но складки жира у него на загривке блестели от пота.
        Финн смотрел на Майкла, словно на волшебника из сказки. Дервал выглядывала из-за спины брата, лицо ее тоже было бледно.
        - Здравствуй, Финн. Здравствуй, Дервал, — сказал Майкл. — Я повсюду искал вас и так рад, что нашел. Пойдемте.
        Финн взглянул на зажатый в кулаке камень, бросил его вниз и посмотрел, как тот разбился о каменные плиты. Потом взял Дервал за руку и прошел мимо Нико. Мальчик увидел, что Майкл почти такой же большой, как Нико, и обрадовался.
        Дервал протянула к Майклу руки. Он нагнулся, под- пял девочку, и она прижалась лицом к его плечу. Майкла это растрогало. «Сколько же им пришлось всего испытать после того, как мы расстались, и как мало я для них еще сделал…»
        - Сейчас спустимся, — сказал Майкл и снес Дервал вниз на руках.
        Он поставил ее на землю, но девочка не отпускала его руку. Майкл внимательно посмотрел на детей. Дервал, как и Финну, совсем бы не мешало умыться.
        - Что произошло? — спросил Майкл.
        - Этот человек говорил какие-то странные вещи, — отвечал Финн. — Я ничего не понял. Он напугал нас.
        - Теперь все страхи позади, — сказал Майкл. — Догоняя вас, я увидел этот розовый автомобиль, который гнался за вами. А знаете, ведь вам до дома уже совсем недалеко.
        - Сколько же еще? — спросил Финн.
        Майкл подошел с детьми к воротам.
        Этот человек в розовой машине был загадкой и для Майкла. Он никак не мог понять, откуда этот верзила и что ему тут надо.
        - Возвращайтесь обратно той же дорогой. Когда выйдете на шоссе, свернете у третьего поворота налево, и там проселочная дорога выведет вас к деревне. А уж оттуда вы попадете на дорогу, которая поднимается и гору. Идите по ней. С вершины горы вы увидите морс, а у ее подножия — Кэрриджмор.
        - А вы не пойдете с нами? — спросила Дервал.
        - Я поговорю с этим человеком, — сказал Майкл. — У меня велосипед, и я вас догоню. Больше вам бояться нечего. Поняли?
        - Поняли, — отвечал Финн.
        - У тебя хороший брат, Дервал, — сказал Майкл девочке. — Держись за него, и все будет в порядке.
        - Буду держаться, — пообещала Дервал.
        - А теперь отправляйтесь. Часа через два окажетесь дома.
        Ребята кивнули. Финн был уже не такой бледный. Вскоре они исчезли за поворотом. Майкл посмотрел на розовый автомобиль. Открыл дверцу и увидел в замке зажигания ключи. Он взял их, повертел в руках и присел на каменную стену.
        За это время Майкл успел переплыть море. В Англии он пошел прямо к инспектору. Они вместе побывали у всех соседей дяди Тоби. И многое узнали. Перед тем как уехать в Ирландию, Тоби кое-что спьяну выболтал, и Майкл получил ключ к загадке. Стало проясняться, почему дядя Тоби преследует детей, но его хозяин, адвокат, как в рот воды набрал и ничего не хотел говорить. Сведения у полиции были очень скудные, и пришлось послать запрос в Америку. Многое еще оставалось неясным. Вот и этот человек… Что ему здесь надо? Чем он мог так напугать Финна?
        Майкл глядел на подходившего к воротам Нико. Да, здоровенный детина. Если дойдет до рукопашной, придется пустить в ход все известные приемы. Майкл вспомнил, какое было лицо у Финна, как крепко прижалась к нему головкой Дервал, и решил: если понадобится, он этого типа прикончит.
        Нико вышел из ворот и затворил их. Теперь он стоял перед Майклом. И впрямь здоровущий верзила. «А вдруг он борец?» — подумалось Майклу. Нико уставился на Майкла и глядел пристально, не мигая.
        - Кто вы такой? — спросил Нико.
        - А вы сами кто? Вы напугали этих детей.
        - Никого я не пугал.
        - Что вам тут надо? — спросил Майкл.
        - Не суйтесь не в свое дело, — бросил Нико, подошел к машине и сел в нее. Хотел включить зажигание и увидел, что ключей нет. Нико вылез из машины. Майкл вертел ключи в руках.
        - Если вам нужны ключи, придется отнять их у меня, — сказал Майкл. — Понятно?
        - Лучше вы со мной не связывайтесь, — сказал 11ико.
        Майкл встал и положил ключи в карман.
        - Я вам их отдам, но сначала вы ответите на мои вопросы.
        Ему показалось, что Нико сейчас на него бросится. Майкл весь напрягся. «Нельзя подпускать его слишком близко», — мелькнуло в голове.
        - Я друг ихнего дяди Джерри, — заговорил Нико. — Мы прочитали об этих храбрых ребятах в газетах. «Да у меня больше прав заботиться о них, чем у какого-то там 'Гоби, — сказал Джерри. — Надо помочь ребятишкам». Вот мы, его дружки, и решили, как заядлые лошадники: «Рискнем!» Сложились, набрали денег и послали меня сюда помочь ребятам. Вот и все.
        Сейчас эта затея казалась бредовой. Такое могло прийти в голову лишь пьяным голодранцам, спустившим в прокуренных пивных последний медяк. Вся жизнь этих людей была игрой, а эта затея — еще одной ставкой. Выиграешь — вернешь свое.
        - Мне все это не нравится, — сказал Майкл.
        - Ну и что с того! — усмехнулся Нико.
        - Чего же дети так испугались? — настаивал Майкл.
        Нико снова вытер вспотевший лоб. Не хотелось вспоминать о тех минутах в замке. Уж такое было искушение. Ведь случись там с ребятами несчастье, и Джерри очень просто получил бы наследство, без всей этой мороки с ребятами, которых надо было отыскать и заманить в Америку, чтобы Джерри мог поживиться их деньгами как опекун.
        - Не того послали, — сказал Нико. — Не больно я похож на добренького Деда Мороза. Ребята не стали меня слушать. Хотя я бы им помог. А теперь отдавайте ключи.
        - Вы получите их только через полчаса, — сказал Майкл. — Посидим тут с вами полчаса, а тогда уж я их вам верну.
        Майкл ожидал, что Нико на него бросится. Но нет, тот уселся на противоположный стене, достал сигарету и прикурил от золотой зажигалки.
        - А вы кто такой? — спросил Нико.
        Майкл был в затруднении. Что же ответить? Сказа'п. «я — полицейский»? Тогда Нико спросит: «Почему же вы их не схватили?» Выходит, говорить правду нельзя. И значит, нельзя опереться на авторитет полиции. Для этого парня он — всего лишь прохожий, как все другие люди.
        - Я-то человек маленький, — отвечал Майкл. Просто я присматриваю за этими ребятами. Дадим им полчаса, пускай доберутся куда надо, а потом я верну вам ключи. И вы отправитесь в путь, да только не на запад, а на юг.
        - Чегой-то вы раскомандовались? Все оттого, что я человек порядочный, не то б давно оставил от вас одно мокрое место… Просто неохота с вами связываться. А задерживать человека ни у кого нет права. Я играю с вами в поддавки. Полчаса вам даю, а потом — берегитесь!
        - Вы поедете на юг, а не на запад, — повторил Майкл. — Не то вас ждет много неприятностей.
        Больше не было сказано ни слова.
        Полчаса тянулись томительно долго. Майкл мысленно видел, как дети вышли из деревни, подошли к подножию горы и стали на нее подниматься. А теперь с перевала им уже видно море и крытые соломой домишки, которые издали кажутся совсем игрушечными.
        Когда время истекло, Майкл отдал Нико ключи, посмотрел вслед машине, поднял свой велосипед, сел на него и преспокойно покатил в деревню, не понимая, какого он свалял дурака.
        Дело в том, что Нико слышал, как Майкл объяснял детям дорогу, а что Майкл — полицейский, он не знал. Добравшись до шоссе, Нико подумал: «Чего мне слушаться этого типа? Да кто он вообще такой?» Нико представил себе, как ему придется рассказывать Джерри и всей их компании, почему он не сумел уговорить детей поехать с ним в Америку. А ведь они уже были почти у него в руках! В этой битве за права Джерри друзья ожидали от Нико большего. Вот почему розовый автомобиль направился не на юг, а на запад и свернул у третьего поворота налево.
        Майкл не спеша миновал деревню и тоже свернул налево, к подножию гор. Он поднимался вверх по длинной, петляющей дороге и поздравлял себя с тем, что может преодолеть такой подъем.
        Но когда Майкл добрался до перевала и посмотрел вниз, на побережье, он ничего не смог разглядеть. С моря поднялся густой туман. Он заволок все предгорье и до половины склон горы и становился все гуще.
        Внезапно Майкл увидел на обочине дороги розовый автомобиль. Он едва поверил собственным глазам. Слез с велосипеда и заглянул в машину. Ключи торчали в замке зажигания. «Этот парень никогда не поумнеет», — подумал Майкл. Он взобрался на крутой откос и осмотрелся. Перед ним простиралось большое болото, но на расстоянии шага уже ничего не было видно.
        Значит, дети заметили розовый автомобиль и сошли с дороги, а Нико остановил машину и бросился за ними.
        «Ах ты осел!» — ругал себя Майкл.
        Его охватила паника. Он готов был кинуться в покрытые туманом горы и звать, звать детей. Но он понимал, что это не поможет. Майкл знал, как опасны в туман горы, где почва во многих местах такая мягкая и податливая, что там может затянуть и слона. В такой туман опасность предательски таится повсюду — в каждой яме, промоине и обрыве. Хуже не придумаешь, а тут еще этот Нико…
        От страха Майкла прошиб холодный пот. Он заставил себя сесть, успокоиться и все обдумать.
        Потом поднялся, сел в машину, развернулся и поехал в деревню.
        Сержанта полиции слова Майкла напугали.
        - Сколько у вас людей? — спросил он сержанта, показав свое удостоверение.
        - Всего четыре человека.
        - Ясно. Возьмите еще десять человек из деревенских и следуйте за мной. Спустился туман, а убежавшие дети блуждают сейчас в горах. Мы растянемся длинной цепочкой. Ребят необходимо найти.
        Сержант пошел собирать людей, а Майкл стал звонить по телефону. Досадно, что пришлось прервать отпуск. И конечно, жаль, что сейчас детей надо непременно найти. Что подумают о нем Финн и Дервал, когда узнают, что он — полицейский? Наверно, решат, что он их предал. Но другого выхода нет. Опасность слишком велика.
        Однако насколько все опасно, Майкл понял, когда в ответ на запрос из Америки сообщили о наследство, которое достанется американскому дяде, если дети погибнут. Он подумал о человеке в розовом автомобиле, и у него мороз пробежал по коже. Нет, он этого не еде лает! А вдруг? Если у него не будет другого выхода? Детям он не дядя. Что, если бы ребята упали в замке с башни и разбились? Несчастный случай — и только. И если они утонут в трясине — тоже несчастный случай. Кто сможет доказать, что это не так?
        - Скорее, сержант, бога ради, скорее! — торопил Майкл.
        Через полчаса длинная цепочка людей уже продвигалась в густом тумане; между мужчинами было расстояние в пятьдесят ярдов, и они без устали звали, звали детей.
        ГЛАВА 18
        Добравшись по горной дороге до перевала, Финн увидел Кэрриджмор.
        Он лежал у ног мальчика. Небо заволакивала дымка, но луч солнца прорезал туман и, словно специально для Финна, осветил деревушку.
        - Смотри! Смотри! — крикнул он Дервал.
        Теперь он даже вспомнил, каким был дом бабушки, и разглядел его у самого моря — белый домик и вокруг него побеленная каменная ограда. На мальчика хлынули воспоминания, как будто ожили страницы его дневника.
        Но недолго пришлось Финну предаваться приятным воспоминаниям — он вдруг услышал сзади шум подъезжающей машины, обернулся и с трудом поверил собственным глазам. Да, то был розовый автомобиль, и он стремительно приближался. Это напоминало навязчивый кошмарный сон. «Что же случилось с Майклом?» — недоумевал Финн.
        Он ни минуты не мешкал.
        - Бежим! — крикнул он Дервал.
        Он все время говорил ей только одно: «Бежим!» Ребята сошли с дороги, взобрались на высокий откос, очутились на склоне горы и бросились бежать к видневшемуся вдали морю.
        Бежать было трудно. Каждый шаг таил в себе опасность. По скалистым выступам ноги скользили, а там, где слоями вынимали торф, проваливались. В других местах горные потоки промыли глубокие расщелины, усыпанные острыми обломками скал. Много овец погибло здесь, сорвавшись вниз. Финн вдруг вспомнил, что не раз бывал на этой горе с дядей Пэдди и пони. Конечно, бывал. Если не с дядей Пэдди, то с дядей Джо. На горе паслись бабушкины овцы, и Финн целыми днями бегал с овчаркой, собирая овец и сгоняя их вниз. А иногда Финн приходил сюда с осликом, чтобы увезти в корзинах высохший торф. И тогда они спускались вниз бегом — так было легче.
        Финн остановился и посмотрел назад.
        Нико гнался за ними очертя голову, и страх у Финна сразу прошел. Мальчик понял, что Нико никогда не бывал в таких коварных горах. Он ступал куда попало, не зная разницы между местами мягкими и твердыми. Его тонкие башмаки давно промокли. Один раз Нико уже провалился в топком месте по колено. Финн видел, что светло-серый костюм его испачкан болотной грязью.
        - Послушай, малыш! — кричал Нико. — Говорю же тебе, я не сделаю вам ничего плохого. И пальцем не трону! Ты только послушай меня!
        Финн схватил Дервал за руку и ринулся дальше. Приходилось все время смотреть, куда ступаешь. Но он умел выбирать безопасные места, а Дервал, к несчастью, не умела. И поэтому они продвигались медленно. Даже медленнее, чем неуклюжий Нико.
        Финн присел и сказал Дервал:
        - Забирайся ко мне на спину.
        Сестра без промедления повиновалась. Финн удивился — до чего же хорошо. Дервал его все время слушалась. Она взобралась брату на спину. Финн не спешил. Краем глаза он следил за приближавшимся Нико и в то же время с удивлением замечал, что туман вокруг становился все гуще. Он сползал с вершины горы и поднимался снизу, обволакивая их со всех сторон.
        Когда до Нико осталось всего ярдов десять, Финн снова бросился бежать.
        Мальчик успел присмотреть это место прежде, чем все покрылось туманом. Изумрудная, соблазнительно ровная, как поле, лужайка ярдов в двадцать. Финн-то знал, что место это очень коварное, но Нико ничего не подозревал. Мальчик замедлил шаг, так что Нико его уже почти настиг, и тогда быстро перебежал лужайку. Вся хитрость заключалась в том, чтобы ступать лишь на темные места и избегать зеленых. Потому что под ногами была совсем не трава, а похожий на нее мох. Финн прыгал с кочки на кочку, пока не почувствовал под собой твердую почву. Тогда он спустил Дервал на землю и оглянулся.
        Нико барахтался в трясине. Его уже до самых подмышек затянуло в зеленую тину, он старался за что-нибудь ухватиться и вопил:
        - Сюда! Сюда! Ко мне!
        Финн видел, как Нико испугался. «То пугал нас, а теперь сам испугался», — подумал мальчик.
        - Подожди тут, — сказал он Дервал и пошел влево, где увидел место, откуда брали торф.
        Он заметил небольшое дерево, пролежавшее в болоте сотни лет, пока его не выкопали, добывая торф. Дерево уже не один год сохло на солнце и стало легким. Финн взялся за ствол и подтащил его к тонувшему.
        Финн остановился у края опасного места и бросил дерево как можно ближе к Нико. Тонувшего обрызгало грязью, попало ему и в разинутый рот. Нико стал отплевываться.
        - Держитесь за это дерево! — крикнул Финн.
        Нико обхватил ствол, как спасательный круг, чем дерево для него и оказалось.
        - Оно поможет вам выбраться из трясины, — добавил Финн и повернул обратно.
        - Не уходи, малыш, не уходи! — молил Нико, но Финн уже скрылся из вида — все окутало туманом.
        Финн отыскал Дервал как раз вовремя.
        Он стоял около сестры, в ушах у него звенел голос Нико, и ничего нельзя было разглядеть на расстоянии вытянутой руки.
        На мгновение Финна охватил страх. Он старался вспомнить, дул ли ветер до того, как пал туман. И вспомнил, что с моря долетал легкий ветерок. Сейчас он его почувствовал. Финн поворачивался до тех пор, пока ветерок не стал дуть ему в лицо. Значит, чтобы не сбиться с пути, надо идти навстречу ветру.
        - Держись крепко, — сказал он Дервал. — Не потеряйся.
        Девочка ухватила брата за руку, и он пошел вперед.
        Финн продвигался совсем медленно. Он боялся попасть в трясину. Почти ничего нельзя было разглядеть. Не заметишь, как провалишься в какую-нибудь яму или расщелину, и тогда им конец. Впереди из тумана выступило нагромождение скал. У подножия росла трава и кусты ежевики. Финн остановился.
        «Если б только рассеялся туман», — подумал мальчик. Голос Нико еще долетал издалека до Финна. Если он определил направление по ветру неправильно, они, возможно, сами того не зная, поднимаются в гору, а не спускаются с нее.
        - Мы немного посидим тут, — сказал он Дервал.
        Брат и сестра уселись на траве. Они словно очутились в каком-то нереальном, прекрасном белом мире, и от этого кружилась голова. Где-то далеко блеяли овцы. Долгое время больше не доносилось ни звука, а потом Финн услышал, что выкрикивают их имена.
        - Финн! Дервал! Финн! Дервал! — кричал не один, а сразу несколько голосов, приближаясь со всех сторон.
        Финн не знал, что это придумал Майкл: ведь, услыхав людские голоса, дети поймут, что к ним спешат на помощь. Мальчик чуть было не откликнулся, но сдержался: он ведь не знал, кто их зовет. А если полицейские? Вряд ли это жители Кэрриджмора — голоса вроде бы доносились с другой стороны.
        Финн принял решение.
        - Надо идти дальше, — сказал он.
        Подняв кверху лицо, он поворачивался, пока не почувствовал дуновение ветерка, и тогда быстро пошел вперед. Потом они опять попали на зыбкое место и начали увязать в трясине. Финн отпрянул назад.
        - Придется тебе снова забраться мне на спину, — сказал он.
        Дервал влезла ему на закорки. Под ее тяжестью Финн согнулся, но теперь лицо его оказалось совсем близко к земле, он лучше видел, куда надо ступать, и не боялся больше за Дервал.
        Участок, на который Финн вскоре попал, был очеш. твердый, но весь в бороздах, потому что крестьянам приходилось издавна сажать картофель на склонах гор, — Это было целое поле, окруженное оградой из обломков скал.
        Финну казалось, что призывные голоса звучат все ближе и ближе, и в сердце его билась тревога. «Ведь крестьяне знают эту гору лучше меня, — говорил он себе. — Им известны все приметы, и поэтому даже в тумане они могут продвигаться гораздо быстрее, чем я».
        Голоса действительно приближались.
        Ужасно, если их схватят в последнюю минуту, чтобы вернуть дяде Тоби! Прямо хоть плачь! — стучало в голове, и Финн бежал из последних сил, бежал задыхаясь.
        Теперь уже голоса окружали их со всех сторон. И тут в голову ему пришла мысль: а что, если спрятаться где-нибудь среди камней, пропустить преследователей вперед и переждать, пока не рассеется туман?
        И почти в ту же минуту туман исчез. Словно по волшебству. Только что был, и вот его уже нет. Перед ними открылась вся окрестность, озаренная вечерним солнцем.
        Финн, полный отчаяния, посмотрел назад.
        Вот они — длинная цепочка людей, растянувшаяся по склону горы. У некоторых в руках палки, на ногах горные ботинки, несколько человек в полицейской форме.
        Финн не стал больше смотреть, он спустил Дервал на землю, схватил ее за руку и прямо-таки полетел к подножию горы.
        Он слышал за спиной крики.
        В глазах мелькали красные круги. Финна охватило отчаяние. «Быть в двух шагах от цели — и проиграть! Нет, нет, нет, — стучало в голове, — я им не дамся!»
        - Смотри! Смотри туда! — услышал он голос Дервал. — Посмотри!!..
        Финн заморгал глазами и вгляделся. К ним приближались двое, До них оставалось всего ярдов тридцать. Они ехали на светлых пони, подгоняя их криками. Финн продолжал по инерции бежать. Седоки смеялись, а пони размахивали хвостами. На мужчинах были только рубашки и брюки, они ехали без седел. Финн едва поверил своим глазам… Да это же они, его родные дяди! Мальчик еще не успел понять, что происходит, а здоровяки братья, сверкая белыми зубами, уже оказались рядом и подхватили с земли ребят. Пэдди усадил перед собой Дервал, а Джо — Финна.
        «Вот оно, вот, — твердил себе Финн, — я знал, что бабушка О'Флаэрти протянет нам руку помощи!»
        - Здравствуй, Финн, — сказал Джо.
        - Здравствуй, Дервал, — сказал Пэдди.
        - Йо-хо-хо! — крикнул Пэдди.
        - Йо-хо-хо! — крикнул Джо, повернулся и насмешливо помахал приближавшейся цепочке людей.
        А потом пони бросились с горы вниз, перепрыгивая через каменные ограды и канавы. Они прыгали, как горные козы, и направлялись к синевшему внизу морю, к дому на берегу и к бабушке О'Флаэрти. Они скакали как бешеные, и Финн от восторга стал кричать, а вслед им смотрел Майкл и, желая счастья, махал рукой и громко смеялся. Только этого дети уже не видели.
        ГЛАВА 19
        Бабушка О'Флаэрти ждала их перед домом. Она была такая, какой ее запомнил Финн: высокая, лицо квадратное, нос крючком, черные с проседью волосы стянуты на затылке в тугой пучок. На ней была длинная красная юбка и мужские башмаки, серая кофточка заколота у горла брошью.
        Дядя Джо помог Финну слезть с пони, и мальчик подошел к бабушке. Она стояла и ждала.
        - Здравствуй, бабушка, — сказал Финн.
        Она смотрела на внука.
        - Долго же вы сюда добирались, — сказала она.
        Финн засмеялся.
        Она все такая же. Слова ее звучали резко. Но резкость дяди Тоби заставляла вздрагивать от страха, а от резких слов бабушки хотелось смеяться. Большая разница.
        Бабушка положила руку Финну на плечо. Это было очень приятно.
        - Лучше поздно, чем никогда, — сказала бабушка. Я знала, что ты справишься. Этот дом и все, что в нем есть, — ваше.
        - Ах, бабушка! — Финн схватил ее за руку.
        - Только не раскисай. Ахать некогда. Игра еще ж окончена.
        - А это вот Дервал, — сказал дядя Пэдди.
        Он снял девочку с пони и бережно держал ее на руках. Дервал сосала палец.
        - Спусти ее на землю, — сказала бабушка.
        Сын повиновался. Бабушка посмотрела на девочку. Дервал немножко трусила.
        - Ты очень грязная, — сказала бабушка.
        - Нам надо быть грязными, как Мозес, — сказала Дервал.
        - А кто обрезал тебе волосы? — спросила бабушка.
        - Финн, — отвечала Дервал. — Таким большим но жом. Мне надо было превратиться в мальчика. И звали меня Терри.
        - Видала бы ты, как тебя обкорнали! — сказала бабушка. — Ты похожа на огородное пугало.
        - Мне нравится быть грязной, — сказала Дервал.
        - Всем нравится, да нельзя же срамиться перед соседями, — сказала бабушка. — Мы тебе рады, Дервал.
        - Финн говорил, все будет хорошо, когда мы до тебя доберемся, — сказала Дервал.
        - Финн знал, что говорил. А теперь ты, может, войдешь в дом и дашь себя вымыть?
        - Наверно, придется, — вздохнув, согласилась Дервал.
        Бабушка улыбнулась.
        - Отправляйся, Джо, в лавку, купи ей платье, белье, туфли и все остальное.
        - А как мне узнать ее размеры? — спросил Джо.
        - Да посмотри на нее, — ответила бабушка.
        - Этого мало, — возразил Джо, достал из кармана кусок бечевки, опустился перед Дервал на колени и серьезнейшим образом всю ее обмерил.
        - А ты, Пэдди, отгони на пастбище пони, возвращайся поживей, поглядывай на ворота и никого во двор не пускай. Эти-то когда объявятся?
        - Да через полчаса, — сказал Пэдди.
        - А может, мне пойти с дядей? — спросил Финн.
        - Нельзя, — отвечала бабушка. — Соскребешь с себя грязь, переоденешься и посидишь дома. Вот так.
        Бабушка взяла Дервал за руку и пошла с ней в дом. Джо отправился в лавку, а Пэдди занялся пони. Вскочил на одного, другого схватил за вожжи и припустил вниз по дороге.
        Дом был все такой же, каким Финн его запомнил. Покрыт свежей соломой, над очагом — кухонная плита. 11еред ней, как и раньше, стояли два треногих табурета. Бабушка прошла в глубь дома, в ванную, а Финн бросил свою поклажу на пол и сел на табурет. От плиты приятно тянуло теплом.
        Только теперь Финн позволил себе расслабиться. Он ужасно устал. Прислонился к стене и уронил подбородок на грудь. «Мы все-таки добрались, — стучало в голове, — несмотря ни на что, добрались». Мальчик смежил веки, и перед глазами заплясали черные точки.
        Потом он услышал голос Дервал. Так много она уже давным-давно не говорила.
        Она подробно рассказывала обо всем бабушке. Вспомнила имена всех — Пола и Миксера, Майкла и Мозеса. Финн заметил, что сестра не назвала Нико. Правда, она его толком и не видела. Когда он оказывался поблизости, она каждый раз прятала лицо. Бабушка слушала очень внимательно, восклицаниями помогая девочке продолжать рассказ.
        - Что ты говоришь! И он осмелился! Подумать только! Что ж было дальше? — доносилось до Финна.
        И внезапно Финн подумал: «Вот в этом-то и дело. На все стоило пойти, лишь бы сестренка жила с теми, кто ее любит и будет охотно слушать. Даже ради одного этого…»
        Финн, должно быть, уснул сидя. Бабушка разбудила его и стала журить:
        - Спать в такое время, когда для обороны нужен каждый человек!
        Завернутая в простыню Дервал сверкала чистотой Мордашка ее сияла. «Купанье пошло ей на пользу», подумал Финн. Он заметил, что бабушка хоть и ж у рит его, но смотрит как-то тревожно, склонив голому набок.
        - Живо в ванну! — скомандовала она. — Вымойеи как следует и выброси эту грязную одежду. Ты же не хочешь нас осрамить?
        Финн улыбнулся и пошел в ванную. До чего же при ятно лежать на спине в горячей воде, отмывать с тела грязь и промывать волосы. Финн вспомнил Мозеса. Если бы ему предложили залезть в горячую ванну, ему бы тоже понравилось.
        Когда, одетый во все чистое, Финн вошел в кухню, Дервал уже была в розовом платье, белых носочках и блестящих лаковых туфельках. Она теперь выглядела совсем по-другому. Здоровяк Джо, став на колени, застегивал ей на спине пуговицы, и это было так забавно.
        - Красивая теперь я, правда? — спрашивала Дер вал.
        - Да как же ты можешь быть красивая с волосами, как у мальчишки? — возражала бабушка.
        - У меня красивое платье, — стояла на своем Дервал.
        В дверях появился Пэдди.
        - Они спускаются по дороге, — сообщил он.
        - Хорошо, — сказала бабушка. — Ты, Финн, останешься здесь с Дервал. Что бы ни случилось, нипочем не выходи.
        - Хорошо, — кивнул Финн.
        - Они отнимут нас у тебя, бабушка? — спросила Дервал.
        Бабушка и внучка смотрели друг на друга, все молчали.
        - Я хочу остаться у тебя, — сказала Дервал.
        «И я тоже», — подумал Финн.
        Бабушка опустилась перед девочкой на колени.
        - Никто тебя у меня не отнимет, — сказала она, — Слышишь?
        - Вот хорошо-то. — И Дервал обняла бабушку за шею.
        А бабушка посмотрела на Финна. Она улыбнулась ему. Потом встала и потрепала Дервал по голове:
        - Ты наша. Мы никому тебя не отдадим… Запри за нами дверь, — сказала она Финну и вышла вместе с Пэдди и Джо.
        Финн закрыл дверь. Он увидел засов, задвинул его и подошел к окну. Оно было небольшое, на подоконнике стоял горшок с геранью. Из окна Финну все было видно, но Дервал теребила его за ногу, и Финн пододвинул к окну стул, чтобы Дервал могла на него взобраться и тоже смотреть. Он обнял сестренку.
        Бабушка стояла на улице у запертых ворот, по бокам от нее — Пэдди и Джо, а перед ними — рослый сержант, несколько полицейских и крестьяне, которые прочесывали горный склон.
        - Послушайте, миссис О'Флаэрти, — говорил сержант, — мы не хотим неприятностей. Дети находятся под опекой суда, и мы должны их забрать.
        - Какие дети? — спросила бабушка.
        - Послушайте, мы же все знаем, что дети у вас.
        - Это откуда же знаете? — спросила бабушка.
        - Бога ради, перестаньте, миссис О'Флаэрти! Ведь мы видели, как эти молодцы, Пэдди и Джо, посадили детей на пони и увезли.
        - Откуда же вам известно, что это те самые дети?
        - Да мы же видели их своими глазами! — воскликнул сержант, начиная злиться.
        - Вы могли видеть других детей, похожих на тех, — сказала бабушка.
        - Ладно. Дайте нам войти в дом, и мы все сразу объясним.
        - А ордер у вас есть? — спросила бабушка.
        - Зачем мне какой-то ордер? — удивился сержант.
        - Чтобы ступить на порог моего дома, вы должны иметь ордер. И чтобы сунуть свой длинный нос в мою дверь, тоже должны иметь ордер. Если он у вас есть, так и скажите.
        - Нет, ордера у меня нет, но я могу его в два счета получить.
        - Вот и отправляйтесь за ним. А без ордера вы ко мне-во двор не войдете.
        - Но послушайте, миссис О'Флаэрти, давайте рассуждать здраво…
        - Вот и рассуждайте себе на здоровье, — сказали бабушка.
        - Вы же знаете, что закон нарушать нельзя. Или вы идете против наших законов? Что ж, попробуйте, увидите, что получится. Неужели вы не понимаете, что это дело вам не выиграть?
        - Нельзя сказать, выиграешь или проиграешь, пока не начнешь играть, — сказала бабушка. — Надо начат!.. Вот вы и начали, а я закончу.
        - Ладно. Хотите воевать? Что ж, получите свое. Завтра утром я вернусь с ордером и представителями властей. Я предупреждаю вас: закон есть закон, с ним не шутят. И не имеет значения, кто вы — бабушка О'Флаэрти или кто другой. Закону должны подчиняться все, а нет — вам же будет хуже.
        - Уходите! И возвращайтесь с ордером. Да с полком солдат! И хоть со всей ирландской полицией. С пушками и пулеметами. Делайте, сержант, что хотите, по у нас, у О'Флаэрти, никто этих детей не отнимет.
        Она повернулась к сержанту спиной и нЗправилап. к дому.
        - Да послушайте же, миссис О'Флаэрти… — жалобно снова завел свое сержант.
        Но бабушка только махнула рукой и вошла в открытую Финном дверь.
        - Ну, теперь мы поедим. День накануне битвы, вер но, Финн?
        - А они нас не одолеют? — спросил Финн.
        - Пусть только попробуют, — отвечала бабушка. Пусть попробуют!
        ГЛАВА 20
        Кэрриджмор в то солнечное утро вы глядел очень красиво. Крытые соломой белые домики деревушки были разбросаны по небольшим каменистым участкам, за которыми начинались холмы, переходившие в предгорье. Вдали синели высокие горы, а впереди раскинулось усеянное островами море и тянулись белые песчаные пляжи…
        Каждый решил бы, что местечко это — прелестное, но захолустное.
        И хотя деревушка ничего собой не представляла, сейчас ею интересовалось невероятное количество людей. Со всех сторон подкатывали автомобили, из них поспешно вылезали вооруженные фотоаппаратами репортеры и принимались за дело. Один прилаживал штатив, другой пробовал вспышку, а третий снимал киноаппаратом. Взобравшись на телефонные столбы, фотографировали деревушку на фоне моря и на фоне гор.
        У ворот дома бабушки О'Флаэрти гомонили любопытные, но ворота были заперты, перед ними невозмутимо стояли здоровяки Пэдди и Джо, и можно было подумать, что оба немы от рождения — ни один не проронил ни слова.
        - Позвольте нам взглянуть на детей! Где же бабушка О'Флаэрти? Жалко вам, что ли? Дайте сделать хоть один снимок!
        В ответ на все мольбы Пэдди и Джо лишь отрицательно качали головами, и вид у них был такой грозный, что никто из репортеров даже не пытался перелезть через ограду и приблизиться к дому.
        Тут с верхней дороги кто-то крикнул Пэдди и Джо:
        - Едут!
        Братья посмотрели наверх и увидели, что к деревне спускаются две полицейские машины.
        Репортеры и фотографы прямо с ума посходили! Они кинулись к приближавшимся машинам и стали делать снимки, припадая на колено, а то и прямо распластавшись на животе.
        Машины остановились в некотором отдалении, из них вышли восемь здоровенных полицейских и сержант. В руках у сержанта была бумага, и все направились к дому О'Флаэрти в окружении бесновавшихся репортеров и фотографов. Но тут началось что-то очень странное. Со всех сторон к дому бабушки О'Флаэрти стали подходить крестьяне, жители Кэрриджмора. Были среди них мужчины высокие и приземистые, старики и юноши, кто с усами, а кто бритый, в шляпах, кепках или с непокрытой головой, но каждый держал в руке серп или косу, лопату или лом. Возможно, крестьяне как раз сейчас собрались на работу в поле, но при желании их орудия труда могли стать грозным оружием. Мужчины подходили один за другим и становились рядом с Пэдди и Джо, так что не меньше тридцати крестьян выстроились плотной стеной перед воротами дома и каждый, можно сказать, был вооружен.
        Репортеры, разумеется, были вне себя от восторга. Нарочно такое ни за какие деньги не устроишь. А сержант прямо опешил. Он велел своим людям выстроиться вдоль дороги напротив крестьян. На боку у полицейских болтались в черных кожаных чехлах дубинки.
        Сержант подошел к воротам и обратился к Пэдди.
        - Вот ордер на арест, о котором говорила твоя мать, — сказал сержант и помахал бумагой перед носом у Пэдди.
        - Мне про это ничего не известно, — сказал Пэдди.
        - А что тут делают эти люди? — спросил сержант.
        - Да просто отдыхают перед работой, — отвечал Пэдди.
        Сержант поглядел на шеренгу крестьян. Одни закурили трубки, другие — сигареты. И все смотрели на него невинными глазами.
        - Что-то непохоже, чтоб они отдыхали, — сказал сержант. — Позови-ка сюда мать.
        - Ма-а-ать! Тебя хочет видеть сержант! — крикнул Пэдди.
        Возбужденные репортеры снова засуетились.
        А в доме бабушка наказывала Финну:
        - Ты знаешь, что делать. В дом они не войдут, а в случае чего, вы уйдете через заднюю дверь прямо в дом, что напротив нашего. Если сержант раздобудет ордер на обыск и того дома, спрячетесь в следующем. Тут хватит домов, чтобы переходить из одного в другой хоть целых сто лет.
        Бабушка, довольная, засмеялась, открыла дверь и вышла. Финн задвинул засов, брат и сестра подошли к окну и стали смотреть.
        При появлении бабушки репортеры с жаром принялись за работу.
        - Что это такое, миссис О'Флаэрти? Я вас спрашиваю, что здесь происходит? — кипятился сержант. — Похоже, вы организовали вооруженное сопротивление.
        - Вы это про что? — спросила бабушка.
        - Да все эти люди, они ведь вооружены.
        - Разве закон запрещает по дороге на работу прислониться к стенке и отдохнуть?
        - Не прикидывайтесь, — сказал сержант. — Это же открытая угроза. А вы знаете, я только выполняю приказ. Вот вам ордер. Я предъявил его вам, и теперь вы оказываете неуважение суду.
        - Вы говорите, дети у меня в доме? Раз так, отчего бы вам самому не пойти и не взглянуть?
        Сержант покраснел от злости. Он повернулся к своим людям. Крестьяне, как один, переменили позы. Они отошли от стены, выпрямились и, широко расставив ноги, выставили вперед свои инструменты. Солнце засверкало на металле.
        Сержант снова повернулся к бабушке.
        - Послушайте, войдите же в мое положение, — заговорил он. — Моя бы воля, я б и пальцем не шевельнул, вы же знаете. Кому охота наживать врагов? Но ведь есть закон, и я обязан требовать его исполнения.
        - А кто вам мешает? — спросила бабушка.
        - Кто мне мешает? — взорвался сержант. Потом взял себя в руки и заговорил спокойно — Вы только послушайте человека, который переживает больше всех. Эй, мистер Морган! Мистер Морган! — И он помахал автомобилям, остановившимся на верхней дороге.
        Все теперь смотрели туда. Когда из машины вылез и начал спускаться вниз дядя Тоби, репортеры снова засуетились.
        Он подошел к дому, и Финн с Дервал увидели из окна его голову. Дервал крепко обхватила брата за шею, а он еще крепче прижал сестру к себе.
        На дядю Тоби нацелилась целая батарея аппаратов. В руке он держал носовой платок и вытирал им глаза. Он по-настоящему плакал. Восторгу репортеров не было границ.
        Перед воротами Тоби остановился и посмотрел бабушке О'Флаэрти в глаза. Рука его дрожала. Всем казалось, что вид у него разнесчастный.
        - Миссис О'Флаэрти, верните мне, пожалуйста, моих детей, — вымолвил дядя Тоби.
        - У вас никогда не было детей, — отрезала бабушка. — А в жилах этих детей нет ни капли вашей крови. И прав у вас на них не больше, чем у школьного учи теля.
        - Я к ним хорошо относился, миссис О'Флаэрти, — сказал Тоби. — У кого угодно спросите. Я был мужем вашей дочери. Я лелеял ее и лелеял детей. Поверьте мне.
        - Не были бы вы приезжим, да встреться мы с глазу на глаз, уж я бы выложила вам, что я о вас думаю, — сказала бабушка. — Пришлось бы вам кое-что выслушать…
        - Ну, хватит разговоров. Хватит! — вмешался сержант. — Я уже сыт ими по горло. Приготовьтесь, ребята! — крикнул он полицейским. — Раз нам не дают сделать все по-хорошему, придется действовать силой. Отойдите в сторонку, мистер Морган.
        Полицейские двинулись вперед, вынимая из чехлон дубинки и затягивая напульсники. Они опустили и застегнули ремешки своих касок. Крестьяне стали наизготовку и крепче стиснули косы и лопаты. Репортеры и фотографы ликовали.
        Шеренга полицейских сделала шаг вперед.
        Крестьяне тоже сделали шаг вперед.
        Казалось, нет на свете силы, способной предотвратить схватку.
        Но тут на дороге показалась машина. Она подъехала очень быстро, остановилась между полицейскими и крестьянами, и из нее вышел Майкл.
        - Привет, сержант, — сказал Майкл, — у вас, кажется, затруднения?
        - Когда у нас затруднения, мы справляемся с ними сами, — буркнул в ответ сержант.
        - Надеюсь, вы знакомы с судьей, — продолжал Майкл, показывая на вылезавшего из машины человека.
        Худой, лысеющий, с приятным узким лицом, он совсем не походил на судью. И одет был, как для рыбной ловли: грубые зеленые резиновые сапоги, куртка и толстый свитер ручной вязки.
        Но сержант судью узнал и стал навытяжку. Все полицейские последовали его примеру.
        - Послушайте, сержант, — сказал судья, — я приношу жалобу на этого человека. Я преспокойно удил себе на озере рыбу, а он взял и похитил меня, как малого ребенка.
        - Я притяну его потом к ответу, сэр, — улыбнулся сержант и поспешно добавил — Но, видит бог, мы вам очень рады.
        Судья посмотрел по сторонам.
        - М-м, да, — сказал он. — Кажется, положение довольно серьезное.
        Майкл обратился к бабушке:
        - Миссис О'Флаэрти, меня зовут Майкл. Возможно, дети говорили вам обо мне.
        Суровое лицо бабушки внезапно осветилось улыбкой. Она протянула Майклу руку:
        - Конечно, говорили, и только хорошее.
        От крепкого рукопожатия бабушки пальцы Майкла едва уцелели.
        - По-моему, все можно уладить миром, — продолжал Майкл. — Вот судья. Я уговорил его приехать и сказать свое слово. Вы разрешите нам войти в дом и все обсудить? Обещаю вам, что детей у вас никто не отнимет. Господин судья, это — миссис О'Флаэрти.
        - Рад познакомиться с вами, мэм, — сказал судья. — Вы понимаете, что я тут только частным образом, в качестве, так сказать, опекуна, поскольку, согласно закону, дети находятся под опекой суда.
        - Мы рады вам, как приходу весны, — сказала бабушка. — Иди в дом, Пэдди, и приготовь все в гостиной… Прошу вас, проходите! Извините, если что у меня не так… — И бабушка повела судью, поддерживая его под руку, как больного.
        - Отправьте своих людей на верхнюю дорогу, сержант, — сказал Майкл и обратился к Джо — Ваши соседи теперь, наверно, тоже могут заняться своими делами.
        - А вдруг нам еще понадобится их помощь? — спросил Джо.
        Майкл усмехнулся:
        - Вряд ли! Но если понадобится, я сам вам помогу.
        - Прекрасно, — сказал Джо.
        - А вас, мистер Морган, я попрошу подождать в машине, я за вами пришлю. Обещаю, что вы увидитесь с детьми.
        - Еще бы! Они ведь по закону мои, — заявил дядя Тоби.
        - Закон о них и позаботится, — сказал Майкл, повернулся и направился к дому.
        Когда в кухне Дервал бросилась ему навстречу, Майкл ни капельки не удивился. Он наклонился и взял девочку на руки.
        ГЛАВА 21
        Судья оглядел комнату. Его усадили за небольшой, темного дерева стол, стулья были мягкие, на каминной полке стояли безделушки, а на стенах висело множество семейных фотографий: на одних разъехавшиеся по белу свету О'Флаэрти крестили младенцев, на других вступали в брак.
        - Ну, а теперь приведите детей, — сказал судья.
        Майкл снова пошел на кухню.
        - Не бойтесь. Судья — хороший человек, — успокаивал детей Майкл. — Отвечайте на все его вопросы.
        - И пусть не вздумает на них кричать, — сказала бабушка.
        - Он не станет, — заверил ее Майкл.
        - А вы будете с нами? — спросил Финн.
        - Конечно.
        - Ну, тогда мы пойдем, — сказал Финн и взял Дервал за руку.
        Девочка посмотрела на бабушку О'Флаэрти.
        - Не бойся, — твердо сказала бабушка. — Мы же тут, рядом. Верно?
        Дервал кивнула.
        Судья наблюдал за входившими детьми. Его интересовал мальчик. Худой, лицо замкнутое. Веснушки, рыжие волосы и решительный подбородок. На бузотера не похож. Дети остановились перед судьей. Девочка сосала палец. «До чего же она мила, — подумал судья, — но нельзя давать волю чувствам».
        - Послушай, Финн, — начал судья. — Все, что здесь происходит, это совсем неофициально. Строго говоря, я тут быть не должен. Мне бы следовало удить рыбу. Такие разбирательства должны происходить в зале суда. По закону я тебе сейчас в некотором роде отец, если ты не возражаешь. Не думай, что я тебе враг. Совсем нет. Ты меня понимаешь?
        - Мне кажется, понимаю, — отвечал Финн.
        - Вот ты убежал из дому, переплыл через море, оставил в дураках полицейских и, добравшись куда хотел, одержал победу, Так, по-твоему, ты совершил великий подвиг?
        - Что вы, конечно, нет.
        - А ты должен считать, что совершил подвиг, — сказал судья. — То, что ты сделал, замечательно.
        - Да ведь это же все не я, — сказал Финн.
        - Что ты хочешь этим сказать? — удивился судья.
        - Все сделали другие. Те, кто помогал нам: Пол, и Том, и Миксер, и Мозес, и вот он, Майкл. Если бы не они, нас бы давно поймали.
        - Понимаю, — сказал судья. — Значит, твоя роль в этом не так уж велика.
        - Конечно, нет. — Финн говорил от чистого сердца. — Как бы мог я все это проделать без помощи других? Посмотрите на Дервал. Она такая маленькая, и она девочка, а ведь она шла и шла вперед. Если б она так упорно не шла, куда бы мы смогли добраться?.. Вот видите. Моя заслуга невелика.
        - Понимаю, — повторил судья. — А если бы тебя вернули дяде Тоби, что тогда?
        Финн немного подумал.
        - При первой возможности я сбежал бы снова, — ответил он.
        - И взял бы с собой Дервал? — спросил судья.
        - Да, — ответил Финн, стиснув зубы.
        - А почему? — спросил судья.
        Финн снова подумал.
        - Потому…
        - Дядя Тоби бил Финна, — неожиданно сказала Дервал.
        - Ты что, Дервал… — Финн потряс сестру за плечо.
        - Да, бил! Я все равно скажу. Он каждый день бил его. Финн не плакал, а я плакала.
        - Дядя Тоби плохо обращался с тобой? — спросил судья.
        - Да не в этом дело, — отвечал Финн, неловко переминаясь с ноги на ногу.
        - Да, плохо, — продолжала Дервал. — Он не давал Финну покоя. Я ненавижу дядю Тоби! Он грозил Финну…
        - Замолчи, Дервал, — сказал Финн.
        - Если ты будешь молчать, она, конечно, все расскажет, — заметил судья.
        - Тут дело в любви, — горячо заговорил Финн. — Ребенку нужно, чтобы его любили. Не мне, а такой девочке, как Дервал. Понимаете? И я знал, что, если доберусь до бабушки, она будет с ней ласкова. Ну, как папа и мама. Понимаете? Я-то большой и могу сам о себе позаботиться. А Дервал ведь еще маленькая, ей нужен рядом добрый, близкий человек. А там такого не было. Дядя Тоби ее не любил. Вы меня понимаете?
        Судья смотрел на мальчика. Сейчас лицо его уже не было замкнутым. Оно стало открытым, привлекательным. И судья понял, почему мальчик так понравился Майклу, который потратил свой отпуск и деньги, чтобы выяснить многие важные для дела обстоятельства, и все это лишь потому, что Финн ему полюбился.
        - В моей работе, Финн, часто сталкиваешься с горем и несправедливостью. Мы и должны все расследовать, распутывать. Постараемся разобраться и в вашем деле. Поверь, я все понимаю. Сейчас мы поговорим с дядей Тоби. Тебе при этом быть не обязательно, только если ты сам захочешь.
        - Нет, я не хочу, раз вам все равно.
        - Хорошо, — сказал судья. — Теперь, Майкл, уведите детей и пригласите ко мне дядю Тоби.
        - А вы — хороший, — сказала судье Дервал.
        - Спасибо, Дервал, — засмеялся судья, — но не все с тобой согласятся. — И проводил детей взглядом.
        Майкл сказал бабушке:
        - Теперь мне надо привести сюда дядю Тоби.
        - В мой дом? Ни за что!
        - Послушайте, ведь существует закон. И против него нельзя бороться до бесконечности. Хоть раз попробуйте ему подчиниться. Посмотрите, что получится, и, если результат вам не понравится, сможете возобновить борьбу.
        - Вы же полицейский, — сказала бабушка. — И все- таки помогали детям. Как же так?
        Майкл увидел, что Финн тоже смотрит на него с недоумением. Он подмигнул мальчику.
        - Да, но в это время у меня был отпуск.
        И увидел, что Финну такое объяснение понравилось.
        - Значит, я могу его привести? — спросил Майкл.
        - Ладно уж, — согласилась бабушка. — Потом можно сделать в доме дезинфекцию.
        Майкл засмеялся и ушел. А бабушка вывела Финна и Дервал через заднюю дверь.
        Судья разглядывал дядю Тоби. Почтенный с виду мужчина. Лицо встревоженное, в руке носовой платок — вытирать глаза.
        - Садитесь, пожалуйста, — сказал судья.
        Тоби сел.
        - Мистер Морган, — обратился к нему судья, — вы отдали этих детей под опеку суда. Зачем вы это сделали?
        - Разумеется, чтобы их вернуть, — отвечал дядя Тоби. — Вы же видите, что получилось. Эта старая леди с помощью вооруженных людей преградила путь полицейским. Разве я был неправ? Я должен был заручиться поддержкой закона.
        - Почему?
        - А что мне еще оставалось делать?
        - Почему дети от вас сбежали? — спросил судья.
        - Вы же видели этого Финна, — отвечал Тоби, вдруг разозлившись. — Упрямый, скрытный мальчишка, готовый на любую пакость.
        - Мне он таким не показался, — заметил судья.
        - Да вы его не знаете. Это лживый, бессовестный мальчишка! Настоящий волк в овечьей шкуре! Сколько мук и терзаний причинил он мне и этой малютке!
        - Значит, это было единственной причиной?
        - Какие же еще могли быть причины?
        - Вы могли стремиться вернуть детей, потому что очень их любите.
        - Любовь тоже имеет пределы. Вы же видели мальчишку. Кто может любить такого, кроме родной матери?
        - Тогда почему вы его не отпускаете? — спросил судья.
        - Это мой долг перед его умершей матерью, — отвечал Тоби.
        - А как насчет наследства? — спросил судья.
        - Какого еще наследства? — опешив, не сразу нашелся что сказать Тоби.
        - Не притворяйтесь, мистер Морган. Двоюродный дедушка детей умер и оставил им большое наследство. Почему вы умолчали об этом, когда отдавали детей под опеку суда?
        - Для меня все это — полная неожиданность, — заявил дядя Тоби.
        - Не притворяйтесь, мистер Морган, — сказал судья. — Полиция получила эти сведения из Америки, и только тогда ваш хозяин, мистер Пардон, сознался, что вас известили о наследстве через него.
        Дядя Тоби лишился дара речи.
        - Кроме того, — продолжал судья, — когда дело это будет, как положено, слушаться в суде, вызовут свидетелей, которые подтвердят, что вы плохо обращались с детьми.
        - Это неправда, — еле выдавил из себя Тоби.
        - Боюсь, сэр, что это правда, — сказал Майкл. — Я говорил с некоторыми свидетелями. Трое охотно расскажут, как возмутительно вы относились к детям, особенно к мальчику. Эти люди полны негодования и готовы выступить в суде.
        - Везде найдутся предатели! — крикнул дядя Тоби и стукнул кулаком по столу.
        - Мистер Морган, — сказал судья, — я немного знаком с законами и правосудием. И вот хочу вам дать — совершенно неофициально, конечно, — один совет. Чтобы в суде не всплыло наружу многое, что вас не обрадует, я бы на вашем месте попросил освободить детей от опеки суда.
        Дядя Тоби обдумал предложение судьи.
        - Но ведь это нечестно! — воскликнул он. — Где же тогда справедливость?
        - Одна из сторон всегда считает решение суда несправедливым, — отвечал судья.
        Майкл и судья видели, как на лице дяди Тоби отражалась внутренняя борьба.
        - Я потратил на это кучу денег, — сказал он. — Почти все свои сбережения!
        Если Тоби думал, что судья и Майкл ему посочувствуют, то он ошибся.
        - Мне приводилось слышать, что правосудие слепо, — продолжал дядя Тоби. — Я этому не верил, но теперь убедился.
        - Разрешите мне предложить вам кое-что еще, — сказал судья. — Вместе с вами сюда прибыли из многих стран корреспонденты, тоже втянутые в эту историю. Если бы вы сейчас вышли к ним и заявили, что ради блага детей готовы пожертвовать собственными чувствами и поэтому просите освободить детей от опеки суда и разрешаете им остаться у бабушки, это бы наилучшим образом все завершило. Вы бы сделали очень благородный жест. Полагаю, миллионы читателей оценили бы его по достоинству, и в их глазах вы бы, можно сказать, оказались героем.
        Судья и Майкл видели, как менялось выражение лица Тоби. На нем промелькнула целая гамма чувств: злоба, разочарование, жадность и, наконец, ненависть. Все притворство исчезло, но Тоби все-таки решил пролить еще несколько слезинок, и Майклу стоило большого труда не расхохотаться.
        - Вы не оставили мне никакого выбора, — сказал дядя Тоби. — Я принимаю ваше предложение.
        «Как жаль, что нельзя крикнуть „Ура!“» — подумал Майкл.
        Тоби встал.
        - Больше я не стану доверять законам вашей страны, — напыжившись, сказал он. — Ни за что бы не поверил, что полномочный представитель правосудия может вершить неправый суд в доме невежественной крестьянки. Прощайте, джентльмены.
        Когда Тоби ушел, Майкл и судья обменялись взглядами. Потом судья быстро подошел к окну и осторожно чуть-чуть приоткрыл занавеску, а Майкл бросился в кухню.
        Тоби как раз выходил на улицу. Бабушка смотрела в щелку, приоткрыв заднюю дверь. Майкл широко распахнул дверь. Он подхватил Дервал на руки.
        - Все окончилось! — воскликнул он. — Все беды позади! Вы принадлежите бабушке. Вот, получайте! — И он передал Дервал в объятия бабушки. — А ты, Финн, иди скорее сюда и слушай. — Он подтолкнул Финна к окну и положил руку ему на плечо.
        Толпа окружила дядю Тоби. Публике он нравился.
        - Хотя сердце мое разрывается, — начал дядя Тоби, — я, движимый чувством любви, решил освободить детей от опеки суда и разрешаю им жить с родственниками…
        Дальше они уже не слушали. Глаза у Финна блестели.
        - Ты добился своего, — сказал Майкл. — Добился!
        - Гип-гип-ура! — закричал дядя Пэдди.
        - Гип-гип-ура! — подхватил дядя Джо.
        И Майкл впервые увидел, как радостно улыбнулся Финн.
        ГЛАВА 22
        Финн трудился бок о бок с дядей Пэдди и дядей Джо. Братья взнуздывали своих пони, а мальчик — ослика. На спину ослика навьючили корзины для торфа — мужчины собирались в горы к торфяному болоту.
        Их внимание привлекла Дервал, тянувшая за руку бабушку.
        - Я хочу сходить на берег, посмотреть, — говорила Дервал. — Ты должна пойти со мной.
        - Да как же я могу? — возражала бабушка. — Мне надо готовить обед, кормить свиней.
        - Только один разок, — твердила Дервал и продолжала тянуть бабушку за собой.
        - Да ведь соседи скажут, что я рехнулась! С утра прохлаждаюсь на берегу. Отстань от меня!
        - Ну пожалуйста, бабушка, прошу тебя! — не унималась Дервал.
        - Да нет же. Говорю тебе, не пойду.
        Но внучка продолжала тянуть бабушку за собой.
        - Потом я помогу тебе готовить обед, а сейчас давай сходим на берег, — говорила Дервал.
        - Только на пять минут, слышишь? — кричала бабушка. — На пять минут, не больше!
        - Да мы недолго, — твердила Дервал. — Пособираем ракушки, немного поплещемся, посмотрим, как живут маленькие крабы.
        - О господи! — взмолилась бабушка.
        - Ну, бабушка О'Флаэрти, нашелся и на тебя командир, — сказал Пэдди.
        - А она и рада-радешенька, — подхватил Джо. Все трое посмотрели друг на друга, засмеялись и вскочили на своих «рысаков».
        notes
        Примечания
        1
        «Дав» в переводе с английского означает «голубь». Отсюда и двойной смысл в названии повести.
        2
        Ярд равен 0,914 метра
        3
        В средневековой легенде рассказывается, что жители города Гамельна обидели крысолова. Тогда звуками своей волшебной дудочки он увлек за собой всех их детей, и они навсегда исчезли.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к