Как мы в школе «ангину» лечили Тимур Фаритович Ибатулин
        ТИМУР ИБАТУЛИН
        КАК МЫ В ШКОЛЕ «АНГИНУ» ЛЕЧИЛИ
        После звонка на урок школа затихла, опустели рекреации и только негромкие звуки доносившиеся отовсюду говорили об оживленной жизни образовательного учреждения.
        Директор спокойно шел по родным коридорам. В задумчивой рассеянности он оглядывал свое привычное за много лет хозяйство. Он привык все проблемы решать в движении — в прямом и переносном смысле. Решения приходили быстро, а если надо было подумать то Сергей Дмитриевич Басов любил пройтись по школьным этажам и закоулкам. Сознание его не замечало обыденного, отмечая лишь: что хорошо или к чему требуется проявить внимание, так сказать: приложить руки. Тогда он отвлекался от мысленного решения глобальных задач и переходил к насущным вопросам.
        Сейчас он обратил свое внимание на доносившееся с лестницы сопение и сдавленную, невнятную детскую ругань. Директор ускорил шаг и повернул за угол. На верхней площадке разразилась баталия. Рассыпанные по ступенькам учебники создавали ощущение недостроенных баррикад; всклокоченные рыжие волосы сменялись в круговерти белобрысыми; мелькали: ноги, локти, красные от натуги лица…
        Над побоищем витал этакий дух азарта и молодецкой лихости — никто не согласен был уступить. «Еще минута и у них наступит полное обоюдное понимание», — заметил наметанным глазом Сергей Дмитриевич, — «но ждать целую минуту… да они за это время половину школы разнесут и места живого друг на дружке не оставят!»
        Сергей Дмитриевич шагнул к дерущимся, наклонился и известил вкрадчиво:
        - Арена цирка через два квартала.
        Директор выдержал театральную паузу и констатировал:
        - Так и есть — Петров и Самохин…. И что же вы на этот раз не поделили?
        Взмокшая, раскрасневшаяся парочка моментально потеряла азарт к отстаиванию «мировых» интересов и потупившись смотрела в пол. Однако то один, то другой пользовался из под ресниц «проникающим» оптическим оружием. Шел жесткий импульсный обмен негативной информацией. Такое оружие было одновременно зримым, ощущаемым, и невидимым. От такого оружия есть только один щит — дружба! Впрочем, как почувствовал Сергей Дмитриевич, в отношениях ребят таким понятием даже не пахло. И тогда он спросил:
        - И что побудило Вас, дорогие мои, заняться приемами классической цирковой борьбы в родных стенах школы? А ведь это нарушение! Нет, не смотрите так на меня, я не про упражнения в ловкости и гибкости — борьбу я и сам люблю, тем более цирковую! Я про звонок на урок, который уже две минуты как прозвенел.
        Сережа Петров вскинул отчаянно ресницы. Глаза выдавали мешанину чувств и мыслей, а Сашка Самохин наоборот поежился, скомкал рукой выбившийся из под ремня подол рубашки которую так и не нашел смелости заправить, и неожиданно тоже поднял к директору взор. Директор перевел взгляд с одного на другого, подумал — «а есть в их лицах, пожалуй, нечто общее — заостренность скул, оттопыренность ушей… и глаза — ясные, твердые».
        Пауза затянулась и теперь уже мальчики разглядывали Сергея Дмитриевича: ожидающе, нетерпеливо и безнадежно.
        Петров первым нарушил гнетущую тишину:
        - Сергей Дмитриевич, может, мы пойдем? А то урок закончится…
        - Идите, — легко согласился директор. Почесывая переносицу он пытался поймать ускользающую мысль.
        Школьники получили отпущение грехов и в одно мгновение засунули учебники в портфели.
        Сергей Дмитриевич молча усмехнулся:
        «Запихнули как попало — при такой конвейерной скорости сложно им будет отличить свои учебники и тетради, от чужих. Да… поскольку ребята сидят в разных концах класса, то веселая жизнь им на сегодня обеспечена. Может и найдут контакт…»
        Педагогический опыт серьезная штука — весь оставшийся день ребята только и занимались тем, что: получали от учителей за отсутствие в портфеле то одного, то другого; передавали друг другу на уроках: учебники, тетради, ручки и так далее. А закончилось все у Самохина после уроков. Он забыл в портфеле Петрова дневник и пришлось продолжить общение у Сергея дома. Там они и сделали уроки, а потом переглянулись и пошли вместе гулять.
        Только это было после школы, а сейчас ребята быстро все собрали и Сергей Дмитриевич увидел удаляющиеся спины. Тут у него и всплыла на поверхность та самая, неясная мысль:
        - А ну стойте обормоты! И, марш обратно — я не задал самый главный вопрос!
        - Какой вопрос? — одновременно откликнулись одноклассники.
        - Важный вопрос! Какую мировую проблему вы решали столь радикальным способом?
        - Да это все… из -за него!!! — в один голос ответили ребята и осеклись напоровшись на встречные указующие жесты друг друга.
        Директор непедагогично хохотнул. Ребята удивленно посмотрели на начальство. Сергей Дмитриевич придал своему лицу серьезно -строгое выражение, глубоко вдохнул чтоб продолжить воспитание, но в следующее мгновенье только сильнее рассмеялся:
        - Ва… ва -ам в театре… надо… выступать!!!
        Ребята посмотрели друг на друга, захлопали ресницами и уже через секунду хохотали вместе с директором.
        Когда прошла волна смеха, так чудно разрядившая напряжение, Сергей Дмитриевич невзначай спросил:
        - И все же, в чем суть спора господа? Просветите!
        Сказано было легко, с небольшой толикой интереса замешанного на азарте. И ребята попались на удочку.
        - Это все из -за ангины! — сказал Сергей и осекся, посмотрел на Сашу. А Самохин вдруг стал серьезным и просто сказал:
        - Это все из -за меня…
        А началось все в начале прошлой недели…
        И почему говорят, что понедельник день тяжелый? Для Саши Самохина он был, самым что ни на есть, легким и хорошим. В воскресенье он доделал летучего змея. Недаром его звали Самоделкиным — змей удался, и хвост получился замечательный — из узкого старого транспаранта, найденного еще летом на чердаке дачи. На алой материи хорошо просматривался наполовину стершийся лозунг «УКРЕПИМ СМЫЧКУ ПРОЛЕТАРИАТА с КРЕСТЬЯНСТВОМ!!!» Санька особенно не вдумывался в слова, главное что они необычно звучат и красное полотнище очень подходит для всесоюзного женского праздника. А еще важно, что Костик наконец приедет! С ним и запустим в небо эту змеюку! С таким ярким хвостом да навороченным корпусом «гвоздь программы» будет, а издалека, пожалуй, и за самолет сойдет! Самолет с транспарантом — как на параде!
        - Уррра-а! — Сашка даже подскочил от радости, — такой фокус получится! Вот только бы двойку не схлопотать до праздников. Мама в этом случае грозилась выкинуть змей и засадить Сашку на все весенние каникулы за парту «…чтобы осваивать хорошие отметки».
        В общем, понедельник был радостный. Солнце светило по -весеннему. Капель блестела и шлепала, а воробьи на улице — так просто с ума сходили!
        Санька так ошалел от такого блеска и всеобщего пробуждения, что загулялся и совсем забыл про уроки.
        На следующий день первым уроком ожидалась математика с контрольной. Саша об этом вспомнил утром, сразу, как проснулся. На урок он опоздал, а потому пошел только ко второму. Шел и продолжал радоваться «…ну опоздал, ну с кем бывает? Зато можно за контрольную не переживать — подготовлюсь в следующий раз и напишу на пятерку!»
        В школе все было как обычно, разве что заболела Анна Степановна учительница рисования.
        Узнав об этом, Светлана Игоревна (учитель математики) сразу решила помочь детям. Вместо контрольной она устроила «прогон» с объяснениями по теме, а все страшное перенесла на последний урок — заменила математикой рисование.
        Когда на перемене Санька ввалился в класс, то не увидел обычной суматохи — все были сосредоточены на своих тетрадях и учебниках. Для дела использовался любой носитель информации. Если внимательно оглядеться, то можно было увидеть: куски печатного текста (откуда -то выдранные), листки с заранее написанной контрольной (наверное копии с контрольной в параллельном классе), гармошки с формулами и правилами заполнялись самым немыслимо -мелким почерком и прятались. Писали на клочках бумаги, фантиках… когда час Х минует «тайную клинопись» начнут находить в самых неожиданных местах. Это станет курьезом и поводом для шуток, но сейчас — ребята то и дело отрывались от писанины и подбегая к соседу что -то спрашивали, записывали: на ладонях, коленях, на … (в общем, на чем попало записывали). У Лешки Карпова, например, написали на …, ну это выяснилось в начале следующего урока — Митька Сазонов «помог» постарался однако.
        А сейчас, когда Сашка появился в классе Светка Кочанова тут же заметила вошедшего Самохина, и на весь класс манерно возвестила:
        - О, Самоделкин!
        - Топ -топ… — поддержала Светку подруга.
        - Опоздал, опоздал! — сказал Семенов едким голосом.
        - Не дразнись, а то получишь! — произнес кто -то подражая голосу Горького.
        - И, на двойку нагулял, нагуля -я -ал!!! — съязвила тонким голосом Качанова.
        - Привет Самоха, — послышалось справа, это Сергей Петров, — ты знаешь, что пятым уроком контрольная по математике? Зря ты не был на первом уроке, мы все повторяли. В общем… ты, конкретно попал! И математичка тебя спрашивала.
        - Люди, что же мне теперь делать? Хоть медным тазиком накрывайся! — Севшим голосом взмолился Сашка.
        - Ага! Ты Самоделкин и колотушку держи под рукой, чтоб через тазик перестукиваться! — веселилась Светка.
        - А скажи, что ангиной заболел и домой отпросись, — посоветовал бывалый Толька Бондарев.
        - Ага, а чем я докажу?!!! — в глазах Самоделкина успев блеснуть гасла надежда, и готовы были заблестеть непрошенные слезы..
        - А ты мороженых с десяток съешь, — предложил Сергей Петров, — мировой рецепт, до пятого урока ясно дело подействует!
        Сказано — сделано. Заветная палатка с мороженным была на углу школьной ограды. Весь класс с интересом следил через окно, как Сашка торопливо глотает куски.
        - Ставлю щелбан, что третье не съест! — азартно сказал Колька «Дрозд».
        - Да он уже второе доедает! — отметила Люська Крылова, самая любопытная в классе.
        - Поддерживаю — третье не осилит! — послышался сзади бас Сергея Оброськина.
        - И на фига я ему это предложил? — Забеспокоился Сергей Петров, — что он потом с этой ангиной делать будет? Температура под сорок, лежишь как овощ и бурду всякую пьешь… уж я то знаю!
        - Да помолчи ты! Сердобольный. Не мешай людям комедию смотреть! — взвилась Светка Качанова.
        - Это не комедия… — возмутился Сергей Петров и выбрался из толпы прилипшей к окну, — это трагедия, а… идите вы все!!! — схватив из портфеля шапку Сергей выскочил из класса.
        У окна продолжался спор:
        - Фофан против трех щелбанов, — четвертое не влезет!
        Это были последние слова услышанные Сергеем. Он схватил в раздевалке куртку, и не переодевая сменой обуви, выскочил во двор. Снег таял. Носки сразу намокли. «Плевать!» — решил Сергей и ускорил шаг.
        Санька пытался заглотить остатки четвертого мороженного. Сережка хотел вмешаться, но этого не потребовалось, потому что он опоздал. Петров понял это сразу как увидел Санькины глаза. Самохин хотел что -то сказать, но тут его перегнуло пополам и он убежал за палатку. Серега постарался не слушать. Не получалось. Тогда он заткнул уши пальцами. Через некоторое время из -за угла вышел Санька. Лицо его было красным и изможденным.
        - Ну, Серега, рецептики у тебя! Ух… если не поможет!
        - Дурак ты, Санька, дело не в количестве съеденного, а в холоде — хватило бы и двух, трех мороженных, если бы ты не хватал ртом такие кусищи! А в классе вообще сдурели — ставки делают!
        - И много поставили?
        - Фофан против трех щелбанов, — ответил Сергей, и добавил, — ты бы лучше спросил, кто фофан поставил!
        - …?!
        - Игнат.
        - Да-а…, самый здоровый в классе, — загрустил Санька, а затем спросил деловито:
        - И сколько я должен был съесть?
        - Четыре, — известил вконец расстроенный Сергей. Сашка посмотрел под ноги, на остаток четвертого мороженного. Во взгляде читалась смесь сожаления и отвращения.
        - Неважно! — подвел итог Санька, — пошли вот -вот звонок будет!
        ***
        На уроке биологии к доске первым вызвали Лешку Карпова. Он медлил, все никак не мог вспомнить сумчатых. Федька Краюхин пытался подсказать — показывал ему то на свои лопухастые уши торчком, то на живот, то на сумку с учебниками. Лешка не понимал. Пантомима повторялась. Класс развлекался. В конце концов серьезный Федька не выдержал и соединив перед собой руки изобразил бурдюк. На Лешкином лице отразилось недоумение. Федька в сердцах плюнул в свой импровизированный «бурдюк». Лешка украдкой показал Федьке кулак.
        Лидия Васильевна спиной почуяла лишние движения у доски и обернулась:
        - Ну, что будем про сумчатых рассказывать, Алексей?..
        Лешка мялся. Лидия Васильевна вдруг подалась вперед и присмотрелась, затем повернулась, взяла со стола очки. Пригляделась сквозь стекла, и изумленно выдохнула:
        - Карпов, да у тебя на лбу кусок шахматной партии… ты что издеваешься?!!!
        Лешка Карпов долю секунды недоумевая смотрел на учительницу, а затем быстро подошел к висевшему над умывальником зеркальцу. Митька Сазонов действительно постарался. Вспомнились слова «…у тебя весь весь лоб в чернилах, сплошные отпечатки пальцев! Дай сотру. Ну вот, другое дело — сейчас водой смоем и тип топ! Да подожди же ты, давай лоб высушим! — тут же ко лбу был заботливо приложен лист бумаги».
        Сейчас Лешка видел в зеркале свой большой, шишковатый Лоб. Он был все еще красным после Митькиных стараний. По среди лба аккуратно выделялись чернильной печатью зеркально перевернутые буквы «Е 2 — Е 4». Лешка в один шаг оказался рядом с Сазоновым, тот успел закрыть голову руками, но Лешку пока интересовал знакомый лист в клетку. На оборотной стороне бумаги жирно выделялось перевернутое изображение «Е 2 — Е 4». Подносить листок к зеркалу, чтобы понять написанное Лешка не стал, и так все было ясно. Митька, не дождавшись удара, опустил руки, и в одно мгновение был опечатан своей же самодельной печатью. А Лешка удовлетворенно смотрел на синий чернильный оттиск на лбу товарища по парте.
        - Ну вот и к зеркалу бегать не надо! — удовлетворенно объяснил Лешка Карпов, — а то думаю, и чего это здесь написано?!
        По классу прокатились волной веселье и шуточки. Лидия Васильевна опомнилась первой:
        Дневники на стол, и… оба — за дверь!!!
        Дальше урок продолжался без происшествий, правда через пятнадцать минут в класс заглянул директор. Он сказал:
        - У Вас, Лидия Васильевна, за дверьми начался шахматный турнир!
        - А, знаю. Вместо досок эти гении используют собственные лбы! — рассмеялась Лидия Васильевна.
        Повисла недолгая пауза. Директор удивленно посмотрел на Лидию Васильевну:
        - Как раз лбы чистые, хоть и красные, а играют они на карманной шахматной доске… Вы не будете против, если они доиграют после уроков, а сейчас сядут по своим местам?
        - Д-да, конечно, Сергей Дмитриевич, пусть заходят в класс…
        ***
        К пятому уроку Серега старался не встречаться взглядом с Санькой. Самохин был не расположен к беседам, поскольку под глазом его наливался красным ощутимой припухлости синяк. Игнат уже не тер свой лоб после трех десятков шелбанов и не расстраивался от полученного фофана, он потирал кулак правой руки и улыбался, как человек выполнивший все обязательства и получивший сполна все долги. Если честно сказать глаз у него тоже слегка припух, только Игната такие мелочи не беспокоили. Все произошло в отсутствие Петрова. Сергей этому был особенно огорчен. Сашка к пятому уроку совсем осип и, хватаясь за горло, разговаривал шепотом. Лишь надежда избежать контрольной грела его сердце. Как оказалось на этом его беды не кончились — учительница математики сказала, что «…руки ноги целы, а горло мозгам не помеха».
        Пришлось отсидеть урок. Тетрадь Александра Самохина по прозвищу Самоделкин появилась на учительском столе самой последней…
        На следующий день Самохин не пришел в школу — он заболел. Петров после уроков пришел проведать Сашку, но тот даже к двери не подошел.
        Через полторы недели Саша выздоровел. В школе его встретили дружно и весело.
        ***
        Саша с Сергеем стояли перед директором. Они закончили рассказ. И теперь ожидающе смотрели на Сергея Дмитриевича. Он молчал. Глаза сквозь очки весело поблескивали. Наконец он вздохнул, как после прочтения хорошей книги, и сказал:
        - А в чем собственно была суть спора сегодня?
        Саша что -то хотел сказать, но осекся под взглядом Петрова, и пожал плечами.
        - Спор был насчет способов лечения ангины, сказал Сергей, — если бы Сашка пропил в течение получаса мелкими глоточками ледяную воду, то это бы…
        - Да не помогло бы это! — перебил одноклассника Саша, — я еще круче бы заболел!!!
        - Стоп товарищи учащиеся! — остановил разгорающиеся страсти директор и, поморщившись, прижал руку к своему горлу, — Сергей, договаривай.
        - Да нечего договаривать, хотел сказать, что на следующий день он был бы уже здоров!
        - А откуда такая уверенность?!!! — заинтересовался Сергей Дмитриевич, — у меня тоже вот, ангина… заканчивается.
        - Мне в спортивном лагере тренер рассказывал, — объяснил Сережка и окончательно замолчал.
        Сергей Дмитриевич понял, что больше информации не вытянешь, да и некогда уже. Но оставлять все как есть тоже нельзя — опять подерутся. Он посмотрел на одного, на другого, и предложил:
        - Знаете голубчики, дракой спора не решишь, а вопрос, признаю, интересный! Кончайте уж дуться друг на дружку. Я тут покумекаю, сделаю пару, тройку звонков знающим людям, и завтра ваш спор будет решен!
        Директор довел их до класса, объяснил учителю, что задержал ребят по школьной необходимости, попросил допустить на урок.
        Как ни странно Петров и Самохин в этот день больше не ругались, и вообще спустя время они считали, что именно в этот день зародилась их дружба.
        А еще в этот день случилось страшное. В метро произошел взрыв. Погибло много людей. И весь город был какой -то подавленный и притихший, словно вместе с людьми переживал боль утраты. Самым страшным Самохину казалось, что с неба также ярко струится солнечный свет и ликует в лужах. Ему, светлому, все равно где бликовать и абсолютно безразлично, что мимо идут с опущенными головами люди…
        ***
        Дети гораздо пластичнее взрослых реагируют на окружающую обстановку. И если не происходит ломки, то они быстрее взрослых восстанавливаются. За вечер и утро Сашка с Сергеем и товарищами уже изрядно успели обсудить взрывы и террористов, и теперь в школе их волновала нерешенная проблема — кто из них двоих прав в этом затянувшемся, набившем оскомину споре на счет ангины. В этом вопросе надо было наконец поставить окончательную точку. Самохин и Петров стояли около раздевалки и поглядывали в сторону учительской. Они ждали директора.
        Вся поза их выдавала любопытство и нетерпение. Они стояли так долго, что на них обратила внимание Вера Алексеевна — завуч школы.
        - Вы чего тут шпионите, директора выглядываете? — грустно улыбнулась она.
        - А… как Вы догадались?!!! — прозвучало в один голос изумленно.
        - А я не догадывалась, я пошутила. Вижу, что вы уже больше получаса наблюдаете за педсоставом. Сразу поняла — в разведчиков играете!
        - Не-е… мы не шпионим. Мы Сергея Дмитриевича ждем.
        Вера Алексеевна помрачнела:
        - Он не придет.
        Сашка вдруг почувствовал, что ноги его становятся ватными. Голова стала тяжелой и гулкой. Крутилась по кругу мысль, как закольцованная пленка в старинном магнитофоне — «Как же так… как же… он же еще вчера обещал… а теперь его просто нет?!!!» Сашка видел как побледнел Сергей. Заметила это и Вера Алексеевна. Она мягко встряхнула Сашку и сказала:
        - Успокойтесь! Не было его в метро!! Не было. Все в порядке. Почти.
        Завуч пригляделась внимательней:
        - А ведь вы Петров с Самохиным… из пятого «В», правильно?
        - Да.
        - Вот! Вас -то мне и надо!!! Звонил Сергей Дмитриевич и просил передать вам, что «…рецепт подтвердили ученые медики». Ребята некоторое время осмысливали про рецепт и про медиков.
        - А он сегодня сам будет? — спросил Сергей.
        - Нам с ним надо обсудить кое -что, — добавил заулыбавшийся Саша.
        Вера Алексеевна улыбнулась в ответ:
        - Он знал, что вы зададите этот вопрос. Сергей Дмитриевич заболел и сегодня в его в школе не будет. И еще он просил передать вам странную фразу. Сказал, что они поймут.
        - Какую фразу?
        - Он просил сказать вам, что «…лично ему не помогло, и когда он вернется, то надерет кому -то уши!», — завуч увидела, как покраснели кончики ушей у одноклассников. Вера Алексеевна вновь улыбнулась и добавила:
        - А еще он просил вас обоих зайти к нему… на чай. Соответственно когда он пойдет на поправку.
        Петров и Самохин переглянулись.
        - Вера Алексеевна, а можно мы пропустим первый урок?
        - Ну, пожалуйста, — добавил к словам друга Сашка, и чиркнул ребром ладони по своему горлу, — вот так надо!!!
        Завуч секунду размышляла, а затем строго сказала:
        - Чтоб ко второму уроку были в классе. И не подведите меня! Помните, я за вас всех головой отвечаю!
        - Конечно, конечно, — ответили они уже на бегу. И уже друг с другом:
        - Ну, какой торт брать будем?
        7 апреля 2010 г.
        текст на стадии доработки — скажу большое спасибо за критику и советы!
                Свидетельство о публикации № 11004076421
        *******8
        Рецензии
        Написать рецензию
        Тимур, с удовльствием прочла! В школу захотелось)) Спасибо! С теплом, Лейла
        Лейла Бегим 08.04.2010 12:17