Библиотека / Детская Литература / Воронкова Любовь : " Солнечный Денек " - читать онлайн

Сохранить .

        Солнечный денек Любовь Федоровна Воронкова
        Любовь Федоровна Воронкова
        Солнечный денёк
        Бедовая курица
        Таня спала под светлым ситцевым пологом. Утром к маленькому сенному оконцу подошёл петух - да как запоёт!
        Таня и проснулась. Она подняла полог, посмотрела в оконце - солнышко уже высоко.
        Таня слезла с постели и в одной рубашонке вышла во двор.
        На дворе мать кормила кур:
        - Цып-цып-цыпа-а-а!
        Со всех сторон - и с усадьбы, и с улицы, и со двора - бежали и летели куры. Они хлопали крыльями и кудахтали.
        - Ну, как, Танюша, спала? - спросила мать. - Видно, крепко? Моя бригада уже наработалась - мы целый луг скосили и валы разбили, а ты только-только глаза открыла! Ну, расскажи, какие тебе сны снились.
        Таня посмотрела на синее небо, на зелёные берёзы… Посмотрела матери в лицо, в её весёлые глаза, улыбнулась и сказала:
        - Не знаю.
        Куры расторопно клевали корм. А одна - рябая, мохноногая - опоздала. Она спешила откуда-то издалека - шею вытянула, крылья распустила - да впопыхах и налетела на Таню. Таня даже покачнулась.
        - Вот бедовая! - сказала Таня. - Людей с ног сшибает.
        А мать засмеялась и поцеловала Таню в тёплые светлые завитки на макушке.
        - Эх ты, - сказала она, - хохлаточка моя! С курицей не справилась! Беги умойся да платье надень, а то бабушка скоро завтракать позовёт.
        Ласточки
        Таня прошла через двор к палисаднику. Возле сирени на самом солнцепёке росли в палисаднике весёлые цветы мальвы. Таня подняла голову к розовым бутонам, - как они высоко растут! - взялась рукой за шершавый стебель; стебель покачнулся, и капелька росы из алого цветка упала ей прямо на лицо.
        - Ещё один расцвёл! - закричала Таня. - Мамушка, гляди - самый красный развернулся! Вот бы наш папка поглядел, если бы жив был, - он бы обрадовался!
        Мать сжала губы и ничего не ответила. У Тани отца не было - он погиб на войне.
        - А что, не правда? - сказала Таня. - Не обрадовался бы? А ты сама всегда говорила, что папка эти цветы любил!
        - Любил, - ответила мать.
        С шумом пролетела стайка маленьких чёрных ласточек, нагрянула на старую берёзу.
        - Любил он эти цветы… - повторила мать, - и ласточек любил. Ишь как кричат, как рты разевают! Уже оперились, а всё ещё у матери корму просят.
        Пролетела, просвистела синим крылом большая ласточка, поймала на лету козявку и сунула детёнышу в широкий жадный рот. Маленькая птичка трепыхнула крылышками и чуть с ветки не свалилась. А остальные ещё пуще подняли крик.
        В это время пришёл дедушка. Он убирал на конюшне лошадей, потому что он колхозный конюх.
        Дедушка стал мыть руки под рукомойником. А бабушка увидела из окна, что дед пришёл, и закричала:
        - Эй, народ честной, идите завтракать!
        Танин пирожок
        Все сидели за столом: дедушка, бабушка, мать и Таня.
        На столе стоял большой медный самовар и фыркал паром. Рядом с ним дымился горшок топлёного молока с коричневой пенкой.
        Чашки у всех были разные. У бабушки - голубая, у матери - с ягодками, у Тани - с петушками.
        У деда не было чашки. Он пил чай из стакана. А на стакане была только одна синяя полоска.
        Бабушка достала из печки блюдо горячей картошки. Поставила на стол большую миску студня. А Тане на блюдце бабушка положила пухлый румяный пирожок. Таня обрадовалась.
        - Эй, дедушка, - крикнула она, - а у тебя пирожка нету! А у меня-то есть!
        - Подумаешь, пирожок! - ответил дед. - А зато я вижу синенькую птичку, а ты нет.
        - Где, где синенькая птичка?
        - Да вон, на берёзе сидит.
        Таня высунулась из окна. Посмотрела на одну берёзу, посмотрела на другую. И на липу посмотрела.
        - Где же эта птичка?
        А дед встал, вышел на крыльцо, и когда вернулся, то опять сказал, что видел синенькую птичку.
        - Да ты не слушай старого! - сказала бабушка. - Он нарочно.
        - Вот ведь какой ты, дед, - рассердилась Таня, - всё обманываешь!
        Она села на своё место, хотела взять пирожок, а пирожка-то нет! Таня посмотрела на всех по очереди - кто взял пирожок? Мать смеётся. Только у неё пирожка нет. И у бабушки пирожка нет… А дед удивляется:
        - Что? Пирожок пропал? Э, да не его ли я сейчас во дворе видел?
        - Как так - во дворе?
        - Да так. Я иду в избу, а пирожок мне навстречу. Я спрашиваю: «Ты куда?» А он говорит: «Я на солнышко, погреться». А ну погляди, нет ли его на крылечке.
        Таня выбежала на крылечко, смотрит - и правда! Лежит пирожок на перильцах. Лежит, греется на солнышке. Таня обрадовалась, схватила пирожок и прибежала обратно.
        - Нашла беглеца? - спросила мать. - Ну вот и хорошо. Садись чай пить. Да ешь скорей свой пирожок, а то как бы опять не сбежал!
        А бабушка покачала головой и проворчала тихонько:
        - Эх, старый! И всё бы ему шутки пошучивать!
        Снежок
        На деревне звонил колокол. Это значит - колхозникам пора на работу. Мать повязалась платком, взяла грабли и пошла на луг. Дед отправился на конюшню посмотреть Зорьку. У Зорьки скоро должен родиться жеребёнок, поэтому дед всё ходит и смотрит и всё тревожится.
        Таня взяла куклу, обняла её и вышла на улицу. Эта кукла была не её - кукла была Алёнкина, в новеньком голубом платье. Алёнка только вчера сшила его.
        На зелёной лужайке среди улицы маленькие ребятишки играли в «каравай». Тут был и Ваня Берёзкин, и Дёмушка - Алёнкин брат, и Катя Перепёлкина, и Костя Беляк… С ними была пионерка Ариша Родионова; она учила ребятишек петь:
        - Каравай, каравай,
        Кого любишь, выбирай!
        Пионеры часто устраивали всякие игры с маленькими ребятишками. Ариша увидела Таню и позвала её:
        - Таня, иди с нами в «каравай» играть!
        - Иду! - откликнулась Таня. - Вот только куклу посажу куда-нибудь.
        Таня хотела посадить куклу около двора, на брёвнышко, но тут из-под крыльца выскочил Снежок, молодой лопоухий пёс с озорными глазами.
        Он уже успел сбегать на скотный двор, сунулся в свиную кормушку, промчался на реку к ребятам, которые ловили рыбу, и ухитрился стащить у них из ведра плотицу. Вернувшись, доел в своей плошке вчерашние щи, улёгся в холодке и решил вздремнуть. Но увидел Таню - не вытерпел и начал прыгать вокруг неё, хватать её за платье то с одного бока, то с другого.
        - Отстань, Снежок! - прикрикнула Таня. - Отстань, говорят!
        Она оттолкнула Снежка и нечаянно выронила куклу. А Снежок словно этого и ждал - подскочил, схватил куклу и помчался по улице.
        Ребятишки засмеялись.
        - Держи его! - закричал Дёмушка.
        Таня бросилась за Снежком:
        - Отдай куклу! Отдай куклу, озорник!
        Но Снежок припустился ещё сильнее. Наверно, он думал, что Таня играет с ним. Он промчался по улице, распугал гусей и за вётлами возле пруда свернул на усадьбу. Таня бежала за ним - сначала по дорожке, потом по траве до самого перелеска. Снежок бросился в кусты и скрылся. Таня видела только, как метнулся за кустами его белый лохматый хвост.
        Таня остановилась.
        Таня въезжает в деревню
        Высокая трава со всех сторон окружала Таню. Тонкие лиловые колокольчики покачивались перед ней. Словно белые вырезные тарелочки, блестели в траве ромашки. Малиновая липкая дрёма легонько цеплялась за платье. Где-то внизу, в траве, на сто голосов стрекотали кузнечики.
        Таня оглянулась. Ничего не видно, только головки цветов пестреют перед глазами. Да ещё видны ольховые кусты, куда убежал Снежок, и ёлки вдали, высокие и хмурые…
        - Снежок! - позвала Таня. - Снежок, где ты?
        И пошла дальше, до самых кустов.
        Свежая зелёная тень лежала в кустах, и кругом было тихо-тихо.
        Тане стало страшно. Она повернула назад, попробовала бежать… Но куда побежишь, когда ни тропки нет, ни дорожки и дом неизвестно где! Таня вышла на бугорок, оглянулась и заплакала. Сначала она плакала потихоньку, а потом прибавила голосу. Ей казалось, что она теперь никогда не увидит мать, и бабушка больше не испечёт ей пирожка, и дед не встретит её у конюшни. И она закричала громко и отчаянно:
        - Мама-а! Мамушка-а!
        Но никто не отвечал ей, только орешник шептал что-то своими шершавыми листьями.
        Вдруг откуда-то издали сквозь кусты долетела к Тане песенка. Прозвенела и умолкла, словно ветерок унёс её. Таня обрадовалась: значит, где-то близко народ есть - и побежала туда, откуда донеслась песня. Пушистые пахучие цветы кивали Тане из-под кустов. На светлых полянках из травы поглядывали на Таню красные ягоды… Но Таня бежала не останавливаясь.
        Скоро берёзки и орешины расступились, и Таня вышла на широкий солнечный луг. Скошенная трава рядами лежала на лугу. А на дальнем конце луга колхозницы ворошили сено. И среди них Таня сразу увидела свою мамушку.
        Бежать по скошенному колко, и Таня тихонько пошла через луг.
        - Ты как сюда попала? - удивилась мать.
        - Снежок куклу утащил, - сказала Таня, - вот я за ним и побежала.
        - А где же кукла?
        - Не знаю. Он её спрятал где-то…
        - Вот какой негодный этот Снежок! - сказала мать. - Ну, мы ужо ему зададим!
        Мать разговаривала с Таней, а сама не переставала ворошить сено. Она шла в рядок с другими колхозницами; сено так и шумело под её быстрыми граблями.
        - Мамушка, - сказала Таня, - в кустах ягод много!
        - Ну вот, поди да посбирай.
        - А я одна боюсь… Пойдём с тобой?
        - Что ты, дочка! - сказала мать. - Да когда мне за ягодами ходить? Ведь я же бригадир. А наша бригада с Марьиной соревнуется. Что же, ты хочешь, чтобы твоя мамка отстающей была? Вон, посмотри, как в Марьиной бригаде работают, торопятся!
        Таня посмотрела на соседнюю делянку. Там колхозницы разбивали свежие, недавно скошенные валы. Таня оглянулась: у кого больше сена - у тётки Марьи или у матери? У матери, пожалуй, больше… Помочь бы, да граблей нет.
        - Иди-ка ты домой, Танюша, - сказала мать, - а то скоро жара начнётся.
        - А куда мне идти? - ответила Таня. - Я дороги не знаю.
        Тётка Наталья, которая шла рядом с матерью, засмеялась:
        - На край света зашла!
        А девушка Настя сказала:
        - Танюша, вот Серёжа Таланов с косьбы едет - он тебя подвезёт, беги к нему! - И закричала: - Серёжа! Подвези Танюшку домой!
        По дороге, по краю луга, шли две лошади, запряжённые в косилку. Металлические колёса косилки поблёскивали на солнце. Лошадьми правил парнишка. Он сидел, сдвинув на затылок рыжую кепку, и покрикивал:
        - Ну-ну, шевелись! Домой, на отдых - ну-ка!
        Серёжа посадил Таню на сиденье косилки, а сам пошёл рядом с вожжами в руках.
        И отсюда, с высоты косилки, Таня увидела вдали какие-то крыши, выглядывающие из-за кустов. Возле одной крыши стояли высокие берёзы, которые показались Тане очень знакомыми…
        - Это чей колхоз? - спросила Таня.
        - Вот так раз, - засмеялся Серёжа, - своей деревни не узнала!
        Тане стало очень весело. Оказывается, она совсем недалеко от дома. Ну конечно, это их деревня. И эти берёзки - их берёзки, которые у них во дворе растут. Таня подумала: вот как хорошо будет, когда она въедет на косилке в деревню! Только бы девчата были на улице.
        Всё случилось так, как хотелось Тане. Её подружки были на улице - и Нюра, и Алёнка, и маленькие ребятишки. Все они стояли и смотрели, как приехала на косилке Таня.
        Неприятный разговор
        Серёжа ссадил Таню среди деревни. Ребятишки окружили её:
        - Где была?
        Таня начала рассказывать: она зашла далеко от дома, заблудилась в лесу; два волка выглядывали на неё из-за деревьев, хотели напасть, да побоялись…
        Вдруг Алёнка спросила:
        - А кукла моя где?
        Таня сразу замолчала, забыла и про лес и про волков. Она глядела на Алёнку и просто не знала, что сказать. Алёнка почуяла недоброе.
        - Отдавай куклу! - сказала она.
        В это время на крыльцо вышла бабушка.
        - Татьянка! - закричала она. - Иди слазь на чердак - собери яички!
        Таня встрепенулась.
        - Я тебе её после принесу! - сказала она Алёнке и побежала домой.
        Вот спасибо бабушке, вот выручила Таню!
        Таня подошла к лестнице на чердак, взялась за перекладину и остановилась.
        - Ну, что же ты? - спросила бабушка.
        - Боюсь… А вдруг лестница упадёт?
        - Лестница-то не упадёт, - сказала бабушка, - а вот лукошко-то с яйцами ты, пожалуй, уронишь. Полезем-ка вместе - кто яйца собирать, кто лукошко держать.
        На чердаке было тихо, светло. Солнышко сквозило из-под застрех, и в слуховое окно падали широкие светлые лучи. Под крышей висело много берёзовых веников - это бабушка и мать их на зиму заготовили. От веников шёл крепкий горьковатый запах. Возле стенок ютились соломенные плетушки. Это гнёзда для кур. Сюда куры приходят класть яйца.
        - Ну, давай яйца собирать, - сказала бабушка.
        Таня держала лукошко, а бабушка снимала с гнёзд и складывала в лукошко яйца. Со всех гнёзд собрали, только по одному яичку оставили в каждом гнезде - это чтобы курам охотнее было нестись. Потом бабушка сказала:
        - А загляни-ка вон в то гнёздышко: есть там что-нибудь?
        Таня взглянула:
        - Ни одного!
        - А скорлупки возле гнезда валяются?
        - Нет. Никаких скорлупок нету!
        - Что такое! Какой-то зверь повадился яйца таскать - подследить надо!
        Вдруг Таня ухватилась за бабушкин фартук: в одном из тёмных углов среди веников торчали длинные жёлтые колючки.
        - Бабушка! Вон он - зверь-то!
        - Да где такое? Где ты видишь?
        - Да вон он… Колючки торчат!
        - Фу, глупая! - сказала бабушка.
        Она подошла прямо к «зверю», схватила его за колючки и стащила вниз.
        Таня поглядела - а это старый деревянный гребень, на котором бабушка зимой кудельку прядёт.
        - Ну что? Страшный зверь?
        Таня засмеялась:
        - А я подумала - может, это он яйца таскает!
        Поросёнок
        Таня подошла к слуховому оконцу, поглядела вниз - ух, до чего высоко!
        И отсюда она увидела, что Алёнка сидит у них во дворе на брёвнышке, дожидается Таню. Таня нахмурилась: вот беда! Ну что она скажет Алёнке? Хоть бы спрятаться от неё куда-нибудь…
        Таня слезла с чердака и через заднюю калитку пробралась в коровник. Оттуда она хотела пройти прямо на усадьбу да и убежать подальше.
        Но около овчарника Таня поскользнулась на соломе и схватилась за щеколду, чтобы не упасть. Щеколда вдруг выскочила, и дверь открылась.
        В овчарнике жил поросёнок. Поросёнок скучал в тесном и душном закутке. Когда дверь открылась, он сразу поднял пятачок, понюхал свежий воздух, радостно хрюкнул и со всех ног ринулся из овчарника.
        - Ай! - закричала во дворе Алёнка.
        Таня стояла за дверью овчарника и смотрела, как бушевал поросёнок. Он вертел головой, хрюкал и носился по двору взад и вперёд, взвизгивая от радости. Подбежал к скамейке - опрокинул её. Подбежал к тазу с водой - перевернул таз и воду пролил. А потом увидел Алёнку и быстро засеменил к ней. Алёнка вскрикнула, выбежала со двора, и синее платье её замелькало за палисадником.
        - Вот как! - засмеялась Таня. И тотчас закричала: - Бабушка, бабушка, скорей - поросёнок выскочил!
        Сражение
        Танины куклы жили на полу под лавкой. Их горница с одной стороны была отгорожена бабушкиным сундучком, а с другой - полосатой занавеской.
        В горнице стоял деревянный чурбачок, на нём лежала перина и было постелено пёстрое одеяло. Это была кровать. Другой чурбачок был покрыт белым лоскутком - за этим чурбачком куклы обедали. А в жестяной коробке, которая была сундуком, хранились куклины платья.
        Куклы у Тани были тряпичные, с размалёванными щеками и с волосами из пакли. Таня хмуро сидела перед ними, подперев кулаком подбородок.
        «Может, Алёнке Грушу отдать? Жалко… У неё кофточка красная. Матрёшу? Тоже жалко. Дуньку? Вот Дуньку не жалко - она совсем чумазая и волосы у нее почти оторвались. Но Дуньку Алёнка не возьмёт, пожалуй».
        В это время в избу вошла Алёнка. Таня покраснела и тотчас задёрнула занавеску.
        - Давай мою куклу! - потребовала Алёнка. - Где она у тебя?
        - Она спит, - сказала Таня.
        - Где спит? Покажи!
        - Не покажу!
        - Ты что, не отдавать, да?
        Алёнка отдёрнула занавеску. Одни Танины куклы сидели в горнице, а её новой, нарядной не было.
        - Отдавай! - закричала Алёнка. - А то я сейчас твоих всех… Вот! Вот!
        И начала швырять Таниных кукол по всему полу. Грушу в красной кофточке она подкинула так высоко, что та пролетела через всю избу и шлёпнулась в кадушку с водой.
        Тогда Таня рассердилась.
        - Уходи из избы! - закричала она. - Уходи!
        Она схватила веник и замахнулась на Алёнку. Алёнка испугалась веника и побежала на улицу. На пороге она столкнулась с Таниной бабушкой.
        - Это что за война? - сказала бабушка.
        Таня и Алёнка закричали обе сразу:
        - Она моих кукол расшвыряла! А одна вон как намокла - даже полиняла вся!
        - А она мою куклу не отдаёт! Пусть отдаст!
        - Так чего ж ты Алёнке куклу не отдаёшь, а? - спросила бабушка.
        Таня опустила голову и заплакала. Бабушка обняла её:
        - Чего же тут плакать? Надо отдать, да и всё!
        Таня уткнулась в бабушкину кофту:
        - Да как же я отдам, когда её Снежок в кусты утащил!
        Бабушка погладила Таню по голове и сказала:
        - Вот нашли из-за чего ругаться да драться! Да я вам ужотко ещё лучше куклу сделаю!
        На полдни
        Прозвонил колокол на обед. Мать пришла с работы и поставила грабли у крыльца.
        Таня выбежала к ней:
        - Мамушка! Ну, чья бригада больше сработала - твоя или Марьина?
        Мать улыбнулась:
        - Моя.
        - Ну, значит, теперь за ягодами можно?
        - Вот какая ты, дочка! - сказала мать с упрёком. - Мы-то свой участок убрали, а Марьина бригада ещё не управилась.
        - Ну и пусть они управляются!
        - А если дождь?
        - Ну и что же? Сено-то Марьино!
        - Не Марьино и не моё, а наше общее, колхозное. Мы свою делянку убрали - значит, надо Марьиной бригаде помочь. Чем больше мы сена уберём, тем больше скотины у нас в колхозе будет. А чем больше скотины, тем колхоз богаче. А чем колхоз богаче, тем и нам с тобой жить лучше! Поняла? Ну-ка, принеси из сеней холодной водицы - я руки вымою, да надо идти на полдни, корову доить!
        Мать вытерла фартуком потное, красное от загара лицо, вымыла руки, взяла подойник и пошла доить корову на луг, туда, где стадо полднюет - отдыхает в холодке, пережидает полуденную жару.
        Таня увязалась за ней. Кого бы ещё позвать? Разве Нюру Туманову? Нюре не очень-то хотелось идти по жаре, но она подумала, что хорошо бы искупаться, и пошла.
        Таня не знала, звать ей Алёнку или нет. Может, она теперь губы надула и сердится? Но Алёнка увидела, что девчата собрались на луг, и сама прибежала. А Дёмушку и звать не надо было - он и так нигде не отставал. Только Снежок остался дома. Он приподнял голову, посмотрел на них из-под крыльца и опять улёгся - не стоит бежать, в холодке лучше… К тому же и Таня больно оттаскала его за уши, когда он вернулся. Ну их, пусть идут.
        Но, когда девочки зашли за околицу, Снежку стало скучно. Он вскочил и пустился за ними, хлопая ушами.
        Шли через ржаное поле по горячей белой дорожке. Густая рожь стояла по сторонам - ничего не видно, только синее небо да высокие колосья над головой. Колосья задевали волосы матери, проводили ей по щекам своими шелковистыми усиками.
        - Хорошая нынче рожь, - сказала мать, - ишь как дружно колосится!
        За ржаным полем на цветущей луговине стояли маленькие домики. Это колхозная пасека. Пчёлы гудели над пёстрыми цветами.
        - Идите потихоньку, - предупредила мать. - Не бегайте, не сердите пчёл.
        Таня спряталась за мать, уцепилась за её юбку.
        Алёнка тоже шла осторожно и зорко поглядывала кругом - не летит ли откуда пчела.
        А Нюра и совсем затаила дыхание.
        Вдруг Дёмушка остановился и закричал:
        - Алёнка!
        Он стоял и отмахивался рукой от пчелы, которая гудела над его головой. Но чем больше он отмахивался, тем сердитее гудела пчела.
        Дёмушка побежал, и в эту минуту - раз! - пчела тяпнула его прямо за щеку. Да так больно, будто огнём обожгло. Дёмушка заревел.
        - Ничего, - сказала мать, - пройдёт!
        Дёмушка поплакал и перестал. А когда пришли на луг, где коровы отдыхали, то все увидели, что щека у Дёмушки раздулась, будто он засунул туда орех. Девочки поглядели на него и засмеялись:
        - Дёмушка, покажи, что ты за щеку спрятал?
        На реке
        Стадо полдневало в лесочке у реки. Коровы стояли и лежали среди берёзок в холодке и лениво жевали жвачку. Две пёстрые коровы забрели по колено в воду и стояли там неподвижно. Доярки с колхозной фермы уже доили коров. Коровы с фермы были все крупные, чёрные с белым.
        На зелёной луговинке, под тенью берёзы, блестели большие светлые бидоны. Учётчик Петя Дроздов стоял возле этих бидонов. Доярки приносили к нему тяжёлые, полные молока подойники:
        - Это - от Зорьки…
        - Это - от Красотки…
        - Это - от Ласточки…
        А учётчик мерил молоко, чтобы знать, сколько какая корова даёт молока, и сливал надоенное в бидоны.
        Мать пошла искать свою корову. Белая черноглазая Милка лежала под кустом. Она увидела хозяйку, встала не спеша и протянула морду: корочка есть? Мать дала Милке корочку, погладила её и села доить.
        Девочки уже плескались в речке, брызгались и визжали на весь луг. Таня очень любила свою речку. Да и как было не любить её - такая она тихая, светлая, все камушки и раковинки на дне видны сквозь воду!
        Тут, где вода еле достаёт до колен, хорошо. А вон у того берега, под густыми вётлами, вода тёмная, и на дне шевелятся косматые водоросли. И, как нарочно, жёлтые бубенчики растут именно там. Из их стеблей можно делать очень красивые цепочки, а среди жёлтых лепестков у них есть твёрдые тёмно-зелёные кувшинчики, которые годятся для кукол. Но попробуй достань их!
        Вскоре на реку пришли ребята. Они прошли мимо девчонок на омут - не будут же они здесь, на мели, барахтаться! А Серёжа Таланов взял да и приплыл с омута, залез в осоку и начал рычать, будто какой-нибудь зверь. Девочки сначала испугались. А потом увидели, что это Серёжа, и пристали:
        - Достань бубенчиков!
        Серёжа стал на самом глубоком месте - там ему было чуть-чуть выше пояса.
        - И купаются тоже! - усмехнулся он. - Тут и окунуться-то негде. Эх, мелюзга!
        Но бубенчиков достал, бросил их на берег. А сам уплыл обратно на омут.
        Мать подоила корову, подошла к реке.
        - А ну-ка, вылезайте! - сказала она. - Ведь посинели, а всё-таки будут в реке сидеть, пока не выгонишь!
        Дедова галоша
        После обеда мать снова ушла на покос. Бабушка легла на лежанку отдохнуть, а дед взял дерюжку и отправился куда-то искать холодку.
        Таня сунулась было к бабушке:
        - Бабушка, что же ты, про куклу-то забыла?
        Но бабушка отмахнулась от неё, как от мухи:
        - Да не забыла, сделаю… Уйди, дай отдохнуть!.. - и отвернулась к стенке.
        Тихо и сонно стало в избе. Таня вышла на улицу.
        Стояла жара. Солнце так припекало, что на дорожке у крыльца босыми ногами горячо было стоять. Птицы примолкли… Куры попрятались в тень под сиренью и лежали, раскрыв клювы от жары. Гуси столпились возле таза с водой, ныряли головами в воду, булькали. Потом гусак придумал: влез в таз и уселся. Вода полилась через край, а он, очень довольный, плескался и встряхивал крыльями. Когда он вылез, воды в тазу осталось на донышке, да и та была грязная-прегрязная.
        Таня заглянула под крыльцо:
        - Снежок, ты тут?
        Снежок лежал неподвижно, вытянув лапы. Он открыл один глаз, посмотрел на Таню и снова закрыл: не до тебя, пропадаю от жары!
        Таня встретила на улице Алёнку:
        - Пойдём за цветами на луг? Венков навьём!
        - Пойдём, - сказала Алёнка.
        Девочки пошли на луг. Но только дошли они до околицы, как вдруг вдоль деревни пролетел вихрь. Зашумели ветлы над прудом, закружились по дороге соломинки и клочки сена. Чёрная туча поднялась из-за сарая и надвинулась на небо.
        Мимо околицы к большим сараям, одна за другой, промчались грузовые машины, чуть не до облаков нагруженные сеном. Машины круто затормозили у раскрытого сарая. Из кабин торопливо вылезли колхозницы, приехавшие с покоса. Шофёры тоже выскочили. И все, с опаской поглядывая на тучу, принялись развязывать верёвки, которыми было перетянуто сено.
        Торопливо подошёл председатель колхоза Степан Петрович.
        - Давай скорей! - закричал он. - Туча близко!
        Сено свалили с машин, и все бросились убирать его. Сено поддевали вилами и таскали в сарай. И сам председатель таскал - он самые большие охапки поднимал на вилах.
        Около скотного двора доярки мыли бидоны.
        - Глядите, туча-то какая! - крикнул им учётчик Петя Дроздов. - А у сараев сено не убрано… Девчата, бросай бидоны, побежим помогать! Сено намочит!
        Доярки сунули под навес вёдра и бидоны и побежали вслед за Петей к сараям убирать сено.
        - Алёнка, а мы-то что стоим? - спохватилась Таня. - Давай и мы помогать!
        Они прибежали к сараю, схватили прислонённые к стене грабли и принялись сгребать сено, которое ветер уже успел разнести по лужайке.
        - Молодцы, молодцы, девчатки! - сказал им Степан Петрович. - Так и надо! Привыкайте о колхозном добре заботиться.
        И только убрали сено в сарай, только втащили последнюю охапку, как снова рванул вихрь, загудел и помчался по усадьбам.
        - Буря идёт, - сказала Алёнка. - Бежим скорее домой!
        Девочки побежали. Ветер трепал их платья и волосы. И только успели они вскочить на крыльцо, как по крыше застучали крупные капли дождя.
        Дождь хлынул сразу, густой, шумный, хлынул так поспешно, что солнышко и спрятаться не успело. И оттого, что светило солнце, дождь блистал и сверкал, будто звонкое серебро падало с неба.
        Сразу по двору побежали ручьи, а возле коровника разлилась большая лужа.
        Перестал дождь так же сразу, как и начался, будто опрокинули на землю огромный ушат воды. Ещё ярче засияло солнце, ещё душистее запахла цветущая липа. По всей деревне звонко запели петухи.
        - Ух, и лужу нахлюпало! - сказала Таня. - Вот бы лодку пустить!
        - А лодка-то у нас где? - возразила Алёнка.
        На крыльце стояли большие дедовы галоши. Таня сбегала и принесла одну галошу:
        - Вот тебе и лодка!
        Галоша поплыла. Но вскоре в неё набралась вода. Галоша отяжелела, а потом вдруг повернулась набок, хлебнула воды, булькнула и утонула.
        В это время на крыльцо вышел дед.
        - Эй, бабка, - закричал он, - а где моя галоша?
        - Здравствуйте! - ответила бабушка. - Галоши растерял!
        - Да тут же они стояли! Одна здесь, а другой нет. Мне идти надо, а они куда-то галошу задевали!
        Таня и Алёнка торопливо шарили по дну лужи. Галошу вытащили, вылили из неё воду. Но как её подать деду, такую мокрую?
        А дед поворчал-поворчал и пошёл на конюшню в одной галоше.
        Тогда Таня потихоньку пробежала на крыльцо и поставила галошу. Потом они вместе с Алёнкой сели на бревно под солнышком сушиться.
        Немного погодя вышла бабушка, увидала галошу, покачала головой:
        - Совсем чудной старик становится: битый час галошу искал, а она на месте стоит!
        Тут Таня не выдержала.
        - Бабушка, - сказала она, - ты не говори на дедушку «чудной старик»! А как же он найдёт свою галошу, когда она у нас в луже утонула?
        Бабушка только руками развела. А Таня схватила дедову галошу и поставила её к печке - у печки она поскорее высохнет.
        Маленький соколик
        Солнышко сошло с полуденной высоты, но пригревало ещё очень горячо. Так горячо, что видно было, как над землёй дрожит и струится знойный воздух.
        Таня с Алёнкой сидели на брёвнышках и слушали, как под навесом щебечут молодые ласточки. Вдруг на задворки прибежала Нюра.
        - Вы тут сидите и ничего не знаете, - закричала она, - а на конюшне жеребёнок родился!
        Все побежали на конюшню. Конюшня стояла на самом краю деревни, возле пруда. Она была большая, со стеклянными окошками. Лошадей в конюшне не было - все работали. Только в одном стойле стояла рыжая Зорька. Дед подстилал ей чистую солому. Он увидел ребятишек и заворчал:
        - Ну, чего пришли? Не видали вас!
        Но девочки всё-таки подошли поближе и увидели, что возле Зорьки стоит маленький жеребёночек.
        - Ух ты миленький! - воскликнула Таня. - Ух ты хорошенький! А на лбу звёздочка!.. Дедушка, дай я его поглажу.
        - Нет уж, не гладь, - сказал дед. - Видишь, он и так боится.
        Жеребёнок поводил ушами, косился на Таню, прижимался к матке. А дед ласково уговаривал его:
        - Ну-ну, Соколик, не пугайся! Мы тебя не обидим.
        Прихрамывая, шёл мимо конюшни счетовод Иван Сергеевич. Он пришёл с войны раненый, с тех пор с костылём ходит.
        - Эй, Мироныч! - крикнул он деду. - Говорят, у тебя прибыль сегодня?
        - А то как же! - гордо ответил дед. - Иди полюбуйся.
        Счетоводу жеребёнок понравился:
        - Ишь ты долгоногий какой! У нас в кавалерии такие были.
        Шла на пруд тётка Марья. Поставила вёдра среди дороги и тоже зашла в конюшню.
        - Вот и хорошо, - сказала она, - хозяйство наше прибавляется.
        Потом пришёл старик сторож. Ему тоже хотелось жеребёнка посмотреть. Но дед увидел, что много народу собралось, замахал рукой:
        - Нет уж, идите-ка, пожалуй! Нечего лошадь тревожить.
        Все пошли со двора.
        - Будь здоров, Мироныч, - сказали деду, - выхаживай коня.
        - Да уж выходим, - ответил дед, - не беспокойтесь!
        Но девочкам не хотелось уходить. Они ещё постояли у ворот, посмотрели, как жеребёночек ходит возле матки и помахивает хвостом. А хвост у него пушистый, кудрявый и ещё совсем маленький.
        Новая кукла
        Таня и Алёнка прибежали к бабушке.
        - Бабушка, - закричала Таня, - мы Соколика видели!
        - Рыженький, - сказала Алёнка, - на лбу звёздочка, а ноги длинные-длинные!
        Но бабушка словно и не слышала. Она сидела у окна и шила. А около неё на лавке лежал мешочек с лоскутками. Алёнка тихонько толкнула Таню:
        - Спроси про куклу-то!
        - Бабушка, - сказала Таня, - ты всё какие-то заплатки пришиваешь, а про куклу и забыла совсем!
        - Забыла, как бы не так! - ответила бабушка. - А что же я, по-твоему, делаю?
        - А что - куклу? Да?
        Таня и Алёнка так и присмолились к бабушке, так и приклеились:
        - Бабушка новую куклу шьёт!
        А у бабушки кукла-то почти готова была. И руки и ноги сделаны, и светлая коса из чистого льна - заплетать можно. Осталось только одеть куклу да лицо нарисовать. Из синего сатина бабушка сшила кукле юбку, а кофту сделала из жёлтого атласа. Потом бабушка взяла чёрный карандаш, нарисовала кукле брови, глаза, нос. А красным карандашом нарисовала губы и сделала густой круглый румянец.
        - Нате, готова!
        Алёнка бережно взяла куклу. Она глядела на неё и глаз не могла отвести: до чего нарядна, до чего хороша!
        Тане тоже понравилась новая кукла.
        - А ту когда-нибудь тоже отыщем, - сказала она. - А то ведь как ей там одной… в лесу?
        Но счастливая Алёнка уже и думать забыла о старой кукле. Она только кивнула головой в ответ и пошла домой показывать всем свою румяную красавицу.
        Дед рассказывает сказки
        Солнце медленно клонилось к дальнему лесу. Бабушка принесла молодой крапивы и стала рубить её в корытце под навесом. Поросёнок похрюкивал из закутки, словно спрашивал: а не мне ли там ужин готовится?
        Дед сидел на брёвнышках под берёзами, чинил хомуты и старую сбрую. От хомутов тепло пахло дёгтем и лошадью. Таня примостилась к деду.
        - Дедушка, - попросила она, - расскажи сказку!
        - Ну что ж, слушай, - ответил дед.
        И начал рассказывать:
        - Жил-был Иван-царевич. Едет он однажды по тёмному лесу, смотрит - бежит ему навстречу избушка на курьих ножках…
        - Эй, дед! - крикнула из-под навеса бабушка. - Ты что-то путаешь: избушка сроду не бегала.
        - Ну, у тебя не бегала, а у нас бегает, - ответил дед. - Чего же ей не бегать, раз у неё ноги есть!.. Правду я говорю, внучка?
        - Правду, - ответила Таня. - Ну, а дальше?
        - Дальше? Вот, сбила меня, старая… Давай я тебе лучше про Снегурочку расскажу… Вот жили старик со старухой, детей у них не было. Слепили они себе дочку из снега - Снегурушку. Принесли они дочку в избу. Старуха и говорит:
        «Давай её на печь посадим, пусть погреется».
        А старик:
        «Что ты, бабка, да ведь она же растает!»
        «Молчи, старый! Много ты знаешь!»
        И сделала по-своему - упрямая была: посадила Снегурушку на печь. Ну, Снегурушка-то - ах! ох! - да и растаяла!
        - Эй, дед, что-то ты подвираешь! - опять вмешалась бабушка. - Дело-то не так было.
        - Ну, у тебя не так, а у нас так. Правда, внучка?
        - Правда. Ещё рассказывай.
        - Ну, слушай. Вот жили старик со старухой…
        - А старуха упрямая была?
        - У! Очень даже. Спорщица была. Вот и заспорила она, что старику пашню пахать легче, чем ей в избе убираться. Тогда старик и говорит:
        «Ну что ж, пожалуйста! Поезжай ты пахать, а я буду убираться в доме».
        Остался старик дома. Встал пораньше, замесил хлебы, дал свинье корму, выпустил наседку с цыплятами. А потом печь затопил, хлебы испёк, обед в печку поставил и сидит старуху дожидается. Все дела поделал, а старухи всё нет и нет.
        «Что такое? - думает. - Там и пашни-то часа на два».
        К вечеру смотрит - идёт его старуха без сохи и без лошади. Одни вожжи в руках. Бросила вожжи старику и кричит:
        «У тебя и соха-то как чугунная вся - не поднимешь! У тебя и лошадь-то бешеная - не удержишь! И земля-то у тебя в поле каменная - не прорежешь! Еле-еле одну борозду провела».
        Тут бабушка не выдержала, вышла из-под навеса.
        - И всё-то было наоборот! - сказала она. - Старуха-то в поле справилась ещё получше старика, а вот старик-то в избе не справился! И печку растопить не сумел, и цыплят у него коршун потаскал, и опара у него из квашни ушла, и свинья у него в избу залезла да опару съела! Уж ты, дед, молчи лучше!
        - Не любит, когда про старух правду говорят, - подмигнул дед и улыбнулся.
        - Ну, а дальше? - спросила Таня.
        - Ну, а дальше они помирились, устроили пир. Патоку с имбирём варил дядя Симеон, бабушка Арина кушала - хвалила, а дедушка Елизар все пальчики облизал. И я там был, мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.
        - Значит, ты облился весь?
        - Весь облился.
        - Ну, а дальше?
        - А дальше - сказка вся, больше плесть нельзя. Сказке - конец, а нам с тобою берёзовый ларец, в ларце плошки, да ложки, да губные гармошки…
        По улице шёл дядя Матвей. Он издали поздоровался с дедом и сказал с улыбкой:
        - Эва, хомутов-то набрал! Видно, у тебя лошадей много.
        - Все мои, - ответил дед. - Полна конюшня!
        Таня поглядела на деда: как это так - все лошади его?
        - Эй, дедушка, - сказала она, - ты и вправду что-то не так говоришь: лошади-то не твои, а колхозные!
        Стадо идёт домой
        Солнце спускалось всё ниже да ниже. Докатилось оно до леса, посветило ещё немного и спряталось за ёлки.
        Сумерки вошли во двор. Трава стала влажной и прохладной, и закрылись на ночь алые цветы мальвы.
        За околицей послышалось блеянье овец и мычанье коров.
        - Скотину гонят, - сказала Тане бабушка. - Встречать помогай!
        Первой во двор вошла корова Милка, большая, белая, рога калачом. Важно, ни на кого не глядя, прошла Милка в свою закутку. Она знала, что там приготовлена ей свежая трава.
        Вслед за коровой вошла тёлочка Нежка. У Нежки жёлтая спина, а ноги белые, будто в чулочках. Она как вошла во двор, так и начала мычать. Это значит: давайте ей пойла.
        Бабушка вынесла ей пойло, а Таня стала загонять овец. Овцы прибежали гурьбой. Они очень боялись отстать друг от дружки. Бабушка закрыла в овчарнике овец, водворила на место тёлочку и ушла в избу.
        На дворе сразу затихло.
        Вот и дедушка убрал лошадей, идёт домой. Вошёл дедушка во двор, остановился под тополем.
        - Эко пахнет как! - сказал он. - Как вечер, так это дерево будто мёд на землю проливает!..
        Серенький зверёк
        Засинело на улице. Тоненький светлый месяц заглянул в окна. Мать взяла подойник, зажгла фонарь и сказала Тане:
        - Пойдём со мной, дочка. Запоздала я сегодня корову доить, посвети мне.
        В коровнике тепло и как-то дремотно. Пахнет свежей травой, соломой. Шуршат овцы в овчарнике, корова жуёт жвачку и сердито сопит: и что это её нынче не Доят так долго?
        Наверху, на насестах, сидят куры. Они сидят бок о бок, прижавшись друг к другу мягкими перьями. Вот одна пошевелилась во сне, уронила пёрышко. А петух увидел огонёк, поднял голову и смотрит на Таню.
        Таня держит фонарь, а от фонаря и свет и тени. Длинные тени, до самой крыши. Покачаешь фонарь - и они качаются.
        Вдруг Таня перестала качать фонарь и затаила дыхание. В сумеречном свете фонаря она увидела какого-то зверька. Этот зверёк, серый, с длинным хвостом, бесшумно лез вверх по столбу на овчарник.
        - Мамушка, - прошептала Таня, - гляди, кто на овчарник-то полез!
        Мать подняла голову. Зверёк уже убежал. Но мать успела увидеть его.
        - А, так вот это кто яйца таскает - крыса! - сказала она. - Ну хорошо же. Вот мы завтра поставим капкан - так она живо забудет, как по гнёздам лазить!
        Снежок разговаривает
        Бабушка процедила парное молоко, налила Тане полную кружку. Таня съела с молоком ломоть чёрного хлеба и вышла на крыльцо. На крыльце лежал Снежок. Увидев Таню, он застучал хвостом, обрадовался.
        - Миленький! - сказала Таня и уселась возле Снежка. Она обняла его за шею и прилегла головой к его длинной белой шерсти, в которой плотно засели репьи.
        Глаза у неё закрывались. От Снежка пахло псиной, но он был мягкий и тёплый, и Тане возле него было очень уютно…
        Чуть слышно шелестели берёзы над крыльцом.
        Тёплый ветерок приносил свежие лесные запахи.
        Откуда-то издалека слышались ей голоса матери и бабушки, звякала посуда на столе…
        «Ужинать собирают», - подумалось Тане.
        И вдруг Снежок повернулся к ней и прошептал ей на ухо:
        «А знаешь, твоя кукла там, в траве, лежит, возле кустиков… Я тебе её принесу завтра…»
        Вышла мать на крыльцо - звать Таню ужинать.
        - Глядите-ка, - сказала она, - наша Татьянка, никак, вместе со Снежком уснула!
        Она взяла Таню на руки, раздела её, уложила в постель и опустила полог.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к