Я никому не нужна Вера и Марина Воробей
        Первый роман
        Иногда Люся Черепахина, устав от бесконечных съемок и колоссальных нагрузок в молодежной программе «Уроки рока», мечтала пожить нормальной жизнью обычной школьницы. Но когда программу закрыли, Черепашка поняла, что уже не может стать такой, как все. Она почувствовала себя брошенной и никому не нужной. И тогда энергичная Лу взялась за «перековывание» подруги из бывшей телезвезды в нормального человека.
        Для среднего школьного возраста.
        Вера и Марина Воробей
        Я никому не нужна
        Роман
        1
        Черепашка сидела, зажав в руке чашку с давно остывшим чаем. За окном уже начинали сгущаться сумерки. Если бы Люсю спросили, как долго она сидит вот так, отрешенно уставившись в стену, время от времени дуя на холодный чай, она бы, наверное, не ответила. После этого звонка, которому суждено было изменить всю ее жизнь, она как бы выпала из реальности, а потому и совершенно потеряла счет минутам и часам. Именно об этом она сейчас и думала - о том, как круто теперь изменится ее жизнь. Вернее, не думала, а просто сидела, позволяя мыслям лениво и тяжело ворочаться в ее чугунной голове.
        Сколько раз Черепашка в сердцах говорила, что хочет, чтобы эту программу наконец закрыли, что ей надоела эта бесконечная суета и неразбериха, царящие на съемочной площадке, что она вообще устала от музыки, самовлюбленных рок-звезд и всего, что с этим связано, что хочет забыть про работу и жить как все нормальные школьники…
        «Вот и живи теперь как простая школьница! Ты же так мечтала об этом! - со злой самоиронией подумала Черепашка. - Радуйся! Ты свободна! Никаких тебе съемок! Школа - дом, дом - школа!
        Можно в кружок какой-нибудь записаться. Например, латиноамериканских танцев. Или в секцию спортивную. Чем тебя не устраивает какая-нибудь гребля на каноэ?»
        Молодежную программу «Уроки рока» закрыли. Впрочем, для Люси Черепахиной, ее бессменной ведущей на протяжении целых двух лет, это не явилось такой уж неожиданностью. Для такой программы два года можно считать рекордным сроком, потому что телевидение не стоит на месте и чуть ли не каждую неделю возникают какие-то новые проекты, в эфир входят новые программы, часто они дублируют друг друга и по форме, и по содержанию, потому большинство новых проектов оказываются нежизнеспособными. Ведь ни для кого не секрет, что телевидение - это прежде всего коммерция, а уже потом творчество или искусство. Даже программы и фильмы там теперь принято называть чуждым, по мнению Черепашки, словом «продукт». Люсе всегда казалось, что слово это попало на телевидение откуда-то совсем из другой сферы. Будто программа или фильм, даже если речь идет о сериале, были не результатом творческих усилий нескольких десятков, а иногда даже и сотен людей, а каким-нибудь куском сыра или колбасы. «Нам нужен качественный продукт!» - эту фразу Черепашка не раз слышала из уст молодых продюсеров и режиссеров и всякий раз невольно
морщилась. Конечно, она прекрасно понимала, что основным и чуть ли не единственным показателем успешности любого проекта является рейтинг. А он определяется количеством зрителей, отдающих предпочтение той или иной программе или фильму. Информация собирается с помощью спутников, которые летают на околоземной орбите, а потом все эти голоса подсчитываются специальными службами, которые существуют на каждом телеканале.
        Именно он, этот пресловутый рейтинг, а точнее, медленное, но верное падение рейтинга программы «Уроки рока» и явилось причиной душевного переполоха Черепашки…
        Хотя ее нынешнее состояние правильнее было назвать отчаянием. Внезапным и мощным. Люсю всю, с головой, словно волной черной накрыло. Даже дышать, казалось, стало почти невозможно. Внезапно Черепашка почувствовала, что ей катастрофически не хватает воздуха. Она сделала три глубоких вздоха, попыталась задержать воздух в легких, но это удалось ей с трудом, и в результате дыхание не восстановилось, а, наоборот, стало еще более частым и поверхностным. Перед глазами поплыли ярко-зеленые круги.
        - Что же это со мной такое? - тихо, почти неслышно прошептала Черепашка.
        «Всю жизнь все вокруг считали меня сильным человеком, - пыталась мысленно рассуждать она. - И не только считали. Видимо, я и была сильной. Была и осталась такой. Просто я не готова, не успела настроиться… Ну ничего, я справлюсь. Я возьму себя в руки. Подумаешь, какое горе - закрыли программу! Большинство девчонок моего возраста отлично обходятся без всякого телевидения. Да и я частенько мечтала о том, чтобы все это прекратилось, потому что ужасно, просто нечеловеческим образом устала. Все-таки это очень большая нагрузка, а мне ведь всего пятнадцать… Эти съемки, конечно, дико выматывают. Порой даже просыпаешься и несколько секунд, прежде чем окончательно придешь в себя, думаешь, где ты находишься и вообще кто ты такая и как тебя зовут? Все это правда, и ни капельки даже не преувеличенная правда, но все равно я не понимаю, я не могу представить свою жизнь без встреч, бесконечной спешки, суеты на съемочной площадке, без микрофона и камеры! Как я буду жить без всего этого?» - так думала Люся и не заметила даже, как по ее щекам потекли слезы.
        Слезы все текли и текли, а она все сидела и сидела, оцепенело уставившись куда-то в стену. Из этого столь странного, несвойственного и непривычного для Черепашки состояния ее вывел телефонный звонок. Вначале Люся решила не подходить, но неведомый звонящий проявлял такую настойчивость, словно точно знал, что Люся дома. Безотчетно она считала про себя звонки: «Девять, десять, одиннадцать…» На двенадцатом Черепашка поднялась и медленно побрела в комнату. От долгого сидения ноги затекли и казались чужими, все тело словно пронзали миллионы острых иголочек.
        - Алло, - сказала Люся и не узнала собственный голос, таким он стал тусклым и безжизненным.
        - Ты чего там, подруга, дрыхнешь среди бела дня или что? - Голос Лу вырвался будто бы из другой реальности.
        Он был полон энергии, скрытого веселья и чего-то еще такого, что и делало его таким далеким от Черепашки, от всех ее проблем и бед.
        - Да нет, - после паузы отозвалась Люся, - просто музыку громко слушала, - неожиданно для себя самой соврала вдруг она.
        Фраза получилась неуклюжей, но Черепашка даже не заметила этого.
        - На работе, что ли, музыки не наслушалась? - усмехнулась Луиза. - Извини, если помешала. Слушай, я чего тебе, собственно говоря, звоню…
        Люся молча слушала. И в эту секунду ей самой было непонятно, к чему она больше прислушивается - к голосу подруги или к собственным ощущениям. А их, эти самые собственные ощущения, можно было бы назвать одним, но емким и страшным словом - «пустота». Внутри Черепашки, там, где обычно билось сердце, теперь будто бы дыра образовалась. Это и была пустота.
        - Ты здесь? - Теперь в голосе Лу проступили тревожные нотки.
        - Да.
        - Слушай, подруга, у тебя точно все в порядке? - уже с явным беспокойством поинтересовалась Лу.
        - А разве ты уже спрашивала меня об этом? - Внезапно к горлу Люси подступила жгучая обида - никому, даже лучшей подруге нет до нее никакого дела!
        - О чем? - искренне удивилась Лу. - О чем я тебя уже спрашивала?
        - Ты только что задала вопрос: «У тебя точно все в порядке?» Звучит так, будто ты уже спрашивала, в порядке у меня все или нет, а потом засомневалась и решила уточнить: мол, точно или не точно. - Люся снова готова была разреветься.
        - Бред какой-то! - выдохнула Луиза Геранмае. - У тебя что-то случилось, Люсь? На работе неприятности?
        - Можно подумать, тебя волнуют мои неприятности! - теперь уже Черепашка не пыталась сдерживать слезы.
        - Люська! Ты чего? Что с тобой? Ты что, плачешь, Че? - сыпала вопросами Лу.
        - Нет, смеюсь! - злобно выкрикнула Люся, разразилась зловещим хохотом и швырнула трубку.
        Дальше произошло то, чего и следовало ожидать. Через несколько секунд снова раздался звонок. Минутой позже к настойчивому сигналу городского телефона подключилась полифоническая трель мобильного. Несколько раз Черепашка сбрасывала звонок мобильного, поднимала и тут же опускала трубку городского, но Лу, похоже, и не думала отступать. Наконец, устав от назойливых и агрессивных звуков, Люся сдалась.
        - Ну чего тебе?! - выкрикнула она, схватив трубку.
        - Люсь, ты только не кричи, пожалуйста, я тебя умоляю! - обрадованно затараторила Лу. - Успокойся, и не кричи, и не говори ничего, если не хочешь. Слушай, а давай я к тебе приду? Прямо сейчас. Заодно и пояс возьму, если дашь, конечно…
        - Какой пояс? - опешила Черепашка.
        - Ну, твой рокерский, с заклепками. Я ведь не знала, что у тебя проблемы, и позвонила, собственно говоря, с тем чтобы попросить пояс…
        - Какой пояс? - тупо повторила вопрос Черепашка.
        - Тебя там что, заклинило? Я же говорю, рокерский, с заклепками, ну, ты его еще с кожаными штанами и косухой носила, помнишь?
        Напоминание о каком-то поясе казалось в эту минуту столь нелепым и неуместным и каким-то даже невозможным, что неожиданно произвело на Черепашку терапевтический эффект. Внезапно она успокоилась, с пронзительной ясностью осознав, что жизнь, несмотря ни на что, все-таки продолжается, если кого-то еще способны волновать такие вещи, как кожаный пояс с металлическими заклепками, и совершенно обычным голосом произнесла:
        - Ну хорошо, приходи. Только мне что-то этот пояс давно уже на глаза не попадался.
        - Вот и поищи, пока я буду идти, - посоветовала Лу и повесила трубку.
        2
        - Блин, Люська, радоваться надо, а ты плачешь! - Лу отлично понимала, что не этих слов ожидала от нее подруга. Понимала, но сознательно пошла по другому пути. - Ты только посмотри, во что ты превратилась со своим телевидением! - продолжала она. - Не человек, а робот какой-то! Все по часам, ни минуты свободного времени! И каков круг твоих интересов, Че? Паршивые рок-музыканты, которые в большинстве своем двух слов связать не могут, репетиции, съемки, снова репетиции, снова съемки, а жизнь, она ведь шире, она объемнее, Че! И она, эта самая жизнь, проходит мимо тебя. Причем уже давно вы с ней идете по разным дорогам. А знаешь, мне давно кажется, что тебя и музыка эта, и съемки давно уже перестали интересовать, я имею в виду, по-настоящему интересовать. Понимаешь? И ты все это просто так, по инерции делала, как кукла заведенная. Ты, конечно, извини меня за резкость, - с опозданием спохватилась Лу и виновато покосилась на Черепашку. Та молчала, опустив глаза. - Вот скажи мне, - Лу положила свою руку на Черепашкину, которая безжизненно лежала на столе, - когда ты последний раз целовалась с
парнем? И вообще, когда у тебя был нормальный парень, а не какой-нибудь музыкант, который чуть ли не основным своим достоинством считает непостоянство? Все эти твои Влади, Жени Кочевники… Это же не парни! Им, если уж называть вещи своими именами, по большому счету никто, кроме них же самих, их дурацкой музыки и песен, которыми все просто обязаны восхищаться, не нужен!
        - Неправда, - робко подала голос Черепашка. - Влади нормальный парень, да и Женя Кочевник…
        - Женя Кочевник! - воскликнула Лу, возведя глаза к выкрашенному в голубой цвет потолку. - Да о нем психушка давно плачет! Или ты забыла, как он тебя на свои похороны решил пригласить? Ничего не скажешь, оригинальный способ наладить отношения с девушкой!
        - Просто он был в отчаянии, - слабо заступалась за своего бывшего парня Люся.
        - Да они у тебя все рано или поздно впадают или в отчаяние или во что-то похуже, потому что все, как один, ненормальные! А нормальный человек и не станет рок-музыкой заниматься!
        - Ты говоришь как старая бабка! - грустно улыбнулась Черепашка.
        - Хоть бабка, хоть дедка! - парировала Лу. - Я все понимаю - творческие личности, неуравновешенный тип психики и все такое… Но для жизни, я имею в виду не замуж выходить, а хотя бы просто встречаться, как парень с девушкой встречаются, заботиться друг о друге, вместе в гости и в кино ходить, для этого рок-музыканты не годятся. А уж если речь идет о поддержке в трудную минуту, то тут вообще лучше к ним не соваться! Их бы самих кто поддержал! У них что ни минута, то самая трудная в жизни. Потому что живут, как по лезвию ходят, и гордятся этим! Я уж не говорю о бесконечных пьянках, наркотиках…
        - Я нашла пояс, - ледяным голосом произнесла Люся. - Он висит в прихожей на дверной ручке.
        - Выгоняешь? - откинула назад свои блестящие черные волосы Лу.
        - Нет, просто устала, - ответила Черепашка, зябко поежившись.
        - Не обижайся, - чуть сбавила обороты Лу. - Я не хотела тебя обидеть. Я к чему все это говорю…
        - Не знаю, - пожала худенькими плечиками Черепашка и ссутулилась еще больше.
        - Да к тому, что все твои парни для серьезных отношений не годятся. Понимаешь? Это так - потусоваться, пару раз в ночной клуб сгонять да перед подругами похвастаться: мол, вот какой крутой и талантливый чувак на меня внимание обратил…
        - Ты и в самом деле думаешь, что я ради этого встречалась с Женей и Влади? - расправила плечи Черепашка.
        - Да не думаю я так! - повысила голос Лу.
        - Зачем тогда говоришь? - Люся бросила на Лу быстрый, колючий взгляд.
        - Да чтобы ты поняла наконец, что надо жить с открытыми глазами, а не замыкаться в каком-то узком кругу, пусть даже этот круг и телевизионная программа «Уроки рока». Пойми, ты давно уже топчешься на одном месте. Только не думай, пожалуйста, что я так из зависти к твоей славе говорю. Да, был период, когда я тебе завидовала. Ты сама знаешь. Но он прошел. И теперь, когда я говорю, что рада тому, что ты наконец сможешь посмотреть вокруг себя и увидеть, что есть на свете вещи поважней твоей дурацкой работы, я говорю это искренне, без малейшего злорадства или чего-то такого! И если парень не помешан на рок-музыке, то это еще не значит, что он…
        - Я никому не нужна, - неожиданно перебила подругу Черепашка и после паузы тихо добавила, - ни там, ни здесь.
        - Ну, насчет «там», это я понимаю. А «здесь»? Ты кого, собственно говоря, имеешь в виду?
        - Тебя, например. - Люся чуть наклонила голову набок и исподлобья посмотрела на Лу. - Ведь мы с тобой давно уже дружим… как бы это сказать… - Черапашка наморщила лоб, - по инерции, что ли?
        На это Лу ничего не ответила. Напряженно всматриваясь в топорщащиеся, коротко остриженные волосы подруги, она ожидала продолжения.
        Наконец та подняла голову и заговорила как бы нехотя, делая между словами долгие, неоправданные смыслом паузы.
        - Наверное… ты права. Я… будто бы… поставила эту жизнь… на «паузу» и с головой ушла в ту. А когда меня вышвырнули… из той жизни и я очнулась, оглянулась вокруг… то увидела, что на «паузе» все это время стояла… только моя жизнь, в то время как остальные… в смысле жизнь окружающих людей… в том числе и твоя, Лу… неслась все это время в ускоренном темпе… И мне уже, по всей… видимости… вас… не догнать.
        - Догнать! - так и подскочила на табуретке Лу, прихлопнув по столу пухлой ладошкой. - Еще как догнать! Ты послушай себя! Ты даже разговаривать по-человечески разучилась: «поставила на паузу», «в ускоренном темпе»! Отвыкай от этих терминов, подруга! Это не съемки телепрограммы, а нормальная жизнь! Бегом в ванную, умойся как следует и одевайся! Форма одежды - вечерняя. Пойдешь со мной! - тоном, не терпящим никаких возражений, закончила фразу Лу.
        - Куда это? - Черепашка своим фирменным жестом поправила очки.
        В заставке программы «Уроки рока» несколько раз мелькал этот кадр: Люся, поправляющая коротким движением среднего пальца массивные, в роговой оправе очки.
        - В одно место, - не стала распространяться Лу. - На все про все у тебя десять минут.
        - Я никуда не пойду, - заявила Люся и для пущей, вероятно, убедительности откинулась на спинку стула. - Тем более что ты не говоришь куда, - добавила она уже без прежней уверенности в голосе.
        - Ну хорошо, скажу, если это тебе так уж важно, - неожиданно пошла на уступку Лу. - Зоя Колесниченко собирает у себя дома вечеринку по случаю отъезда бабушки к родственникам. Такой ответ тебя устраивает?
        - Нет, - замотала головой Люся, - не пойду.
        - Почему? - с искренним недоумением уставилась на нее Лу.
        - Потому что меня никто туда не приглашал.
        - Я тебя приглашаю. Или в устной форме приглашение уже не годится? - попыталась свести все к шутке Луиза.
        - Зоя меня не приглашала, - и не подумала улыбнуться Люся. - Тебя вот пригласила, всех остальных тоже, а меня - нет.
        - А ты не заметила, что тебя давно уже никто никуда не приглашает? А какой смысл приглашать на вечеринку человека, у которого буквально ни минуты свободного времени? Сама подумай. Подумай и вспомни, что раньше ни один праздник без тебя не проходил. Ты, можно сказать, была магнитом, притягивающим к себе людей, ты всегда была душой любой компании, а потом все резко изменилось. Сказать почему?
        - Не надо, - угрюмо отозвалась Черепашка. - И все равно, мне неудобно приходить туда, где меня не ждут и, скорее всего, не будут рады.
        - А вот это ты зря, - уверенно возразила Лу, - насчет того, что рады не будут. Ты прекрасно знаешь, что, несмотря на то что ты отдалилась от коллектива на практически недосягаемое расстояние, ребята тебя уважают. Особенно Зоя. Если хочешь, я ей сейчас позвоню и спрошу…
        - Не надо. Я сама ей позвоню, - сказала Черепашка, словно решившись на что-то крайне опасное, но необходимое. - Вот возьму да так прямо и спрошу: «Зоя, можно, я к тебе сегодня приду?»
        - Только вот этого вот не надо! - поморщилась Лу. - Давай обойдемся без самоуничижительного пафоса, а? Кому нужен этот спектакль? Ты спросишь: «Зоя, можно?», а Зоя скажет: «Нет, нельзя!»
        - Ну я хотя бы могу спросить у нее, что купить? - растерялась и даже немного опешила от жестокой проницательности подруги Черепашка.
        - Я тебе и так скажу, что купить. Ты лучше не тяни время и одевайся в темпе. Так где, говоришь, рокерский пояс висит?
        3
        - Ой, смотрите, кто к нам пришел! - в приступе притворной радости раскинула руки Тополян. - Не иначе как подснежники среди декабря расцвели, если сама Люсьен Черепахина удостоила нас такой неслыханной чести!
        - Сегодня тридцать первое октября, - даже не взглянув на Тополян, сквозь зубы процедила Лу. - А свое остроумие, Света-джан, побереги для другого случая.
        - А ты свое! - злобно сверкнула взглядом Тополян.
        - Не ссорьтесь, девчонки! - на правах хозяйки вклинилась в перепалку Зоя Колесниченко. - Люся, молодец, что пришла! Проходи, сейчас я тебя со всеми познакомлю.
        Люся нерешительно шагнула в гостиную, откуда доносились возбужденные голоса и смех. Смеялась, как показалось Черепашке, Катя Андреева. Только она умела так заливисто и заразительно хохотать, когда никто больше не смеялся.
        «С кем это, интересно, она собралась меня знакомить? - подумала Люся. - Не настолько уж я от жизни оторвалась, чтобы с одноклассниками своими заново знакомиться».
        И тут Зоя, словно услышав ее мысли, пояснила:
        - Я из своей бывшей школы ребят пригласила, пойдем…
        Она увидела его сразу, едва переступила порог гостиной. И хотя за столом сидело человек восемь, не меньше, почему-то Люсин взгляд упал именно на его открытое, немного удивленное лицо.
        - Познакомьтесь, - защебетала Зоя, - это Люся Черепахина, наша телезвезда…
        От этих слов у Черепашки словно что-то оборвалось внутри, захотелось выкрикнуть, что она уже никакая не телезвезда, что программу закрыли, но, встретив строгий, предостерегающий взгляд Лу, она промолчала и лишь растерянно улыбнулась.
        - А это Клим, - продолжала как ни в чем не бывало Зоя, указывая рукой на того самого парня. - Мы с Климом - бывшие одноклассники.
        - Зойка меня бросила, - состроив печальную мину, заявил Клим, после чего незнакомая Люсе девушка и парень прыснули от смеха. - Я имею в виду, бросила в пучину знаний, которая меня чуть не поглотила.
        - Клим намекает на то, что ему теперь не у кого контрольные по матише списывать, - пояснила та самая девушка.
        - А это Аня. - Зоя указала на нее. - Самая веселая девушка в школе. А рядом с ней Тимур. Они с Аней дружат.
        - Ага, - кивнула Аня, - ходим за ручку, песни хором поем, старушек через дорогу вместе переводим, ну вы понимаете…
        Шутка была встречена дружным смехом, и это обстоятельство Аню, похоже, весьма порадовало. Она так и засветилась вся. Громче всех смеялся Тимур. Даже когда все затихли, он продолжал ухать, как голодный филин.
        - Очень знакомое лицо… Мы с тобой раньше не встречались? - спросил у Черепашки Клим, когда она уселась на свободное место, как раз напротив него.
        Но Люся не успела ответить, потому что это сделала за нее Лу:
        - Удивительно было бы, если б это лицо тебе было незнакомо! Программу «Уроки рока» смотрел? Только о работе больше ни слова, договорились? Черепашка этого терпеть не может.
        - Точно! - так и просиял Клим. - Я вообще-то музыкой не очень увлекаюсь, но несколько раз попадал на эту программу.
        - И это замечательно! - снова влезла с комментариями Лу. - Я имею в виду не то, что ты несколько раз попадал на программу «Уроки рока», а то, что музыкой не увлекаешься.
        - Почему? - удивился Клим. - Я как раз-таки чувствую себя каким-то ущербным из-за этого, как белая ворона.
        - Это как раз то, что нам сейчас надо, - заявила Лу и улыбнулась одной из своих обворожительных улыбок.
        - Девчонки, вы угощайтесь, а то мы вас ждем, - сказала Зоя, накладывая Черепашке в тарелку целую гору салата «оливье».
        - В каком смысле ждете? - поинтересовалась Лу, с аппетитом уплетая куриную ножку.
        - В том смысле, что все уже давно наелись и перед чаем хотят потанцевать, чтобы убить набранные калории, - пояснила Тополян.
        - Можешь начинать убивать, - парировала Лу, подкладывая себе пюре. - Лишь бы трупы в тарелку не летели.
        Все, кроме Черепашки, засмеялись.
        - А чего ты такая грустная? И не ешь ничего? - спросил, преодолевая смущение, Клим.
        - Что-то не хочется, - улыбнулась Люся. - А грустная почему… Тоже не хочется.
        - То есть? - не понял Клим. - Не хочется быть веселой?
        - Просто не хочется сейчас об этом говорить.
        - Понятно, - вздохнул Клим. - А я могу тебе чем-нибудь помочь?
        - Нет, - улыбнулась Черепашка, - но все равно спасибо.
        - Ну что, наелись? - не унималась Тополян. - Давайте отодвинем столы к стене!
        - Похоже, наша армянская княжна уже наметила себе очередную жертву! И кто бы это мог быть? - сострил Юрка Ермолаев, обводя присутствующих пристальным взглядом.
        - Можешь расслабиться, Юрочка. - Тополян скривила губы в ехидной усмешке. - Тебе по-любому не грозит попасть в число моих жертв.
        - Фу-ух! - с шумом выдохнул воздух Ермолаев. - А то я уже и отмазку для тебя придумал. Вот, думаю, подвалит ко мне сейчас Тополян на танец приглашать, а я скажу типа: «Извини, Светик, так и так, мол, что-то мне сегодня нездоровится, должно быть, критические дни приближаются».
        - Оч-чень смешно! - сквозь зубы процедила Тополян и окинула Юрку презрительным взглядом. - Тебе, Ермол, пора вместо Петросяна по телику выступать. А то обидно, что такой талант задаром растрачиваешь.
        - Только если Светик Тополян мне составит компанию. У Петросяна же есть жена, а я чем хуже?
        - Надо понимать, что ты мне делаешь предложение руки и сердца? - изогнула брови Тополян.
        - Блин! - сокрушенно обхватил голову Юрка. - Язык мой - враг мой! Да еще при свидетелях! Братцы, меня охомутали!
        - Да я лучше умру старой девой, чем пойду замуж за такого придурка, - захохотала Тополян. - Размечтался!
        - Ты сейчас не мою судьбу решаешь, - воздел руки к потолку Юрка. - В твоих руках судьба российской эстрады, Светлана! Подумай о миллионах телезрителей, которых ты лишаешь удовольствия! А ты в курсе, что смех удлиняет жизнь?
        - В таком случае я желаю тебе всегда оставаться серьезным, - съехидничала Тополян, схватила два свободных стула и потащила их в угол комнаты.
        4
        - У меня такое чувство, будто мы с тобой знакомы очень давно, словно с первого класса дружим и знаем друг о друге все, - тихо сказал Клим, обдавая своим теплым дыханием Черепашкины волосы и шею.
        - Странно… - Люся чуть отстранилась от Клима. Сейчас ей хотелось видеть его лицо. - Вот ты сказал, что не любишь слушать музыку, а в моей жизни она до сегодняшнего дня занимала далеко не последнее место.
        - А почему ты так странно выразилась: «до сегодняшнего дня»? - Клим смотрел на Черепашку сверху вниз - он был выше нее чуть ли не на целую голову.
        - Потому что сегодня, буквально два часа назад, мне сообщили, что программы «Уроки рока» больше не будет.
        - Понятно, - протянул Клим и спросил после паузы: - Ты, наверное, переживаешь из-за этого?
        - Переживаю конечно, - не стала лукавить Черепашка. Почему-то сейчас ей вдруг захотелось поделиться с Климом своей бедой, именно с ним, будто они и вправду были знакомы очень давно. - У меня вообще, если честно, такое чувство, что жизнь кончилась. Сейчас мне кажется, что в моей жизни ничего хорошего больше уже не будет. Во всяком случае, ничего лучше и интереснее съемок этой программы…
        - А я? - ошарашил ее неожиданным вопросом Клим.
        Люся растерялась. Вообще-то она привыкла на работе к неожиданным вопросам и даже к экстремальным ситуациям и давно уже научилась ловко выкручиваться из любого положения, но вопрос Клима ее явно обескуражил и поставил в тупик.
        - В каком смысле «ты»? - вопросом на вопрос ответила Черепашка, ощущая прилив горячей волны крови.
        Она опустила голову, чтобы Клим не увидел, как покраснели ее щеки.
        - Извини, - очень серьезно отозвался Клим, - это была шутка. Увы, глупая. А насчет музыки, - сменил он тему, - так это тоже в общем-то была шутка. Я люблю музыку, но только не ту, которую все слушают…
        - Все разную музыку слушают, - оживилась Черепашка, которая была очень благодарна Климу за то, что он избавил ее от необходимости реагировать как-то на его странную шутку.
        - Это понятно: попса, роко-попс, рок, хард-рок, панк-рок, рэп, готика и все такое… Думаешь, я такой темный, необразованный и не знаю, что стилей и направлений у так называемой современной музыки куча? - Клим как бы невзначай провел рукой по коротко остриженным волосам Черепашки. - Только я все это музыкой не считаю. Так… развлечение, да и то когда уж совсем делать нечего.
        - А что же тогда, по-твоему, является музыкой? - Так приятно было опустить голову на его плечо и разговаривать, делая вид, что танцуешь медленный танец.
        - Малер, Вагнер, Скрябин, Шостакович…
        - Вот как? - Черепашка не пыталась скрыть своего удивления. - Вообще-то я раньше тоже классическую музыку слушала, только все больше Моцарта, Генделя, Шопена…
        - Только ты не подумай, что я такой крутой меломан, - поспешил оправдаться Клим. - Просто я с четырех лет на фортепьяно играл. Даже в одном конкурсе престижном победил. Предки и преподаватели видели во мне нового Ван Клиберна, но я, увы, не оправдал их надежд.
        - Что же так? - Люсе было очень приятно услышать, что ее новый знакомый учился игре на фортепиано.
        Это обстоятельство еще больше сближало их, ведь Люся тоже с шести лет ходила в музыкалку, правда, победами на конкурсах она похвастаться не могла, но все же.
        - Не знаю, - после паузы отозвался Клим. - Просто проснулся однажды, посмотрел на свой рояль и понял, что если сейчас открою крышку, то меня стошнит прямо на клавиши. И с тех пор как отрезало. Родители в ужасе - ничего не понимают, затаскали меня по врачам, по психологам разным.
        - Может, ты просто переутомился, - предположила Люся.
        - Не в этом дело, - замотал головой Клим. - Мне так нравилось играть, что я почти никогда не чувствовал усталости, понимаешь? Я ведь не только исполнителем был, но и сочинял. Даже оперу на сюжет одного современного романа написал…
        - Что же тогда произошло? - искренне недоумевала Черепашка.
        Такую странную историю она слышала впервые.
        - Один астролог, папин друг, когда сделал мой персональный гороскоп, сказал, что у меня в тот период был переломный момент и что якобы так оно и было звездами предначертано - полная смена интересов и чуть ли не перемена всей жизни. Еще он сказал, что раз оно так в гороскопе обозначено, то от этого никуда не уйдешь и, сколько бы я себя ни насиловал, ни перебарывал и ни пыжился, ничего путного из этого не вышло бы.
        - И что, неужели после этого от тебя все отстали?
        Музыка кончилась, но они не замечали этого, продолжая топтаться на месте, изображая медленный танец.
        - Представь себе, - засмеялся Клим. - Я и сам удивился. Но дело в том, что отец очень доверяет этому Геннадию, ну, так его зовут, астролога этого. Папа вообще, чуть что, звонит ему, консультируется, если там встреча какая-нибудь важная намечается или еще что-нибудь.
        - Здорово! - протянула Черепашка. - Вот бы мне так.
        - Хочешь, можем сходить к нему, - с готовностью предложил Клим.
        - Да нет, - мотнула головой Люся, - я не о том. Я имею в виду, что было бы классно, если б у меня тоже так - раз - и отрезало, в смысле от телевидения. Чтобы не меня выгнали, понимаешь, а мне бы резко расхотелось всем этим заниматься. Ну вот как у тебя с музыкой произошло.
        - А ты представь, что это так и есть, - улыбнулся Клим.
        Наконец они перестали перебирать ногами, остановившись посреди комнаты. Впрочем, его руки по-прежнему лежали на талии у Черепашки, а ее у Клима на плечах.
        - Легко сказать «представь», - покачала головой Черепашка, чувствуя, как слезы подкатывают к горлу. - Как ни представляй, а от ощущения собственной ненужности никуда не уйдешь.
        К этому времени заиграла новая композиция, и Люся увидела Тополян, медленно подплывающую к ним.
        - Я, конечно, дико извиняюсь, - грудным голосом заговорила Света, - но, может, наша телезвезда будет так любезна и одолжит мне своего кавалера буквально на несколько минут?
        - В смысле? - Черепашка опустила руки.
        Клим тоже моментально отреагировал и убрал свои руки с ее талии.
        - Клим, я хочу с тобой потанцевать, - сообщила Тополян и, чуть ли не отпихнув Черепашку, заграбастала слегка обалдевшего Клима в свои объятия.
        - Люсь, я скоро, - крикнул Клим вслед быстро удаляющейся Черепашке. - Ты только не уходи.
        Вообще-то именно это и собиралась сейчас сделать Черепашка - уйти. Внезапно ей стало стыдно из-за того, что она так разоткровенничалась с человеком, которого видит первый и, возможно, последний раз в жизни. Чего это она стала изливать перед ним душу, жаловаться на жизнь? Люся терпеть не могла выглядеть в глазах окружающих слабой, а тем более жалкой. Еще немного, и она разревелась бы от жалости к самой себе у Клима на плече. Хорошо, хоть Тополян вовремя подкатила. Погруженная в собственные мысли, Черепашка присела на диван. Он стоял у самой стены, и отсюда отлично просматривались танцующие пары.
        Какое-то время Люся смотрела на свои пальцы, нервно теребившие неизвестно откуда появившийся у нее в руках шелестящий фантик, а когда подняла голову, то в первую секунду не поверила своим глазам, настолько диким и невероятным оказалось то, что она увидела. Жарко обхватив руками шею Клима, Тополян целовалась с ним взасос. Несколько мгновений Черепашка сидела неподвижно, потом даже глаза кулаками тереть начала, будто надеялась, что после этого кошмарное видение исчезнет. И оно действительно исчезло. Когда Люся вновь взглянула на парочку, то увидела, как Клим с остервенением трет ладонью губы, а Тополян, засунув руки в карманы короткой джинсовой юбки, смотрит на него и улыбается.
        - Ненормальная! - услышала Черепашка отчаянный возглас Клима.
        В следующее мгновение он уже сидел рядом с ней на диване, вытирая губы темно-синим носовым платком.
        5
        - Ну как он тебе? - учащенно дышала в трубку Лу. - Не жалеешь, что я тебя в гости вытащила? Ну рассказывай. Он тебя до самого подъезда проводил? Вы целовались? - так и сыпала вопросами она.
        - Не целовались. Проводил до остановки. Что в гости меня вытащила, не жалею, и Клим мне понравился, - отвечала Черепашка.
        - Не целовались, значит? - В голосе Лу послышалось явное разочарование. - С Тополян, значит, он целовался, - не преминула напомнить она подруге недавний инцидент, - а с тобой не захотел, выходит?
        - Ладно тебе, - устало отозвалась Черепашка. - Она сама на него набросилась, Клим даже понять ничего не успел.
        - Это он тебе так сказал? - не унималась Лу. - А вот Тополян мне этот случай иначе преподнесла.
        - А ты ее больше слушай, - начала раздражаться Люся. - А то ты Тополян не знаешь!
        - Да знаю я Тополян, еще как знаю, - с улыбкой произнесла Лу. - Просто хотела проверить, действительно ли тебе понравился Клим или ты просто так сказала.
        - Ну и что, проверила?
        - Угу, - удовлетворенно отозвалась Лу, - похоже, не врешь. Вообще, Люська, ты супер, я даже не ожидала от тебя, если честно.
        - Чего же ты от меня не ожидала?
        - Взяла и с ходу влюбила в себя такого классного парня.
        - Кто тебе сказал, что я его в себя влюбила? - возразила Люся. - Просто у нас с Климом много общего, мне с ним интересно…
        - Да ладно заливать-то! - возмутилась Лу. - Кого ты лечишь? А то я не видела, какими глазами он на тебя смотрел!
        - Какими же, интересно? - Черепашке был приятен этот разговор, приятно было услышать от подруги подтверждение собственных ощущений.
        - Влюбленными, вот какими, - ответила Лу и тут же задала очередной вопрос. - А вы о следующей встрече договорились?
        - Нет, ни о чем таком мы с Климом не договаривались, - с некоторой долей разочарования, как показалось Лу, ответила Черепашка.
        - Ну хотя бы телефонами, я надеюсь, обменялись? - продолжала допытываться Лу.
        - Обменялись, - со вздохом ответила Люся.
        - Ну ладно. - Похоже, Лу наконец удовлетворила свое любопытство. - Вот увидишь, он завтра же тебе позвонит.
        Перебросившись еще несколькими ничего не значащими фразами, подруги распрощались. Если честно, Черепашку и саму немного задевало то обстоятельство, что Клим не назначил ей свидание. Все, казалось бы, к этому располагало, а он почему-то не предложил Черепашке встретиться. В какой-то момент, когда они стояли на остановке, ей показалось, что Клима что-то беспокоит. Возникло такое ощущение, что он хочет сказать ей что-то важное, но почему-то никак не может решиться. Но потом подъехал автобус (хотя Черепашка вполне могла дойти до дома пешком), и они едва успели обменяться телефонами. Поэтому некоторый осадок у Люси остался, видимо, она ожидала чего-то большего от этой ситуации, а самой проявлять активность не хотелось. Не то чтобы Черепашка считала, что девушка ни при каких обстоятельствах не должна делать первый шаг, просто не смогла она в тот момент решиться на этот самый первый шаг. А может, и хорошо, что не смогла? Может, она все напридумывала? И что понравилась Климу, и что он хочет, чтобы у этого их случайного в общем-то знакомства непременно было продолжение?
        Вполне возможно, что Клим просто хорошо воспитанный молодой человек, для которого совершенно естественно проявлять к девушкам учтивость и внимание, и никакой искры между ними не пробегало, а Черепашка, учитывая ее душевное состояние, увидела то, чего и в помине не было. И если все обстояло именно так, то она большая умница, что не стала сама предлагать Климу встретиться еще раз. Но тогда почему Лу с такой уверенностью утверждает, что Люся понравилась Климу, что он смотрел на нее явно влюбленными глазами? Да потому, возможно, что Лу очень хочется поддержать подругу в трудную минуту, вот она и выдает желаемое за действительное.
        В одном, во всяком случае, Черепашка не сомневалась. В том, что, если бы Клим предложил ей встретиться снова, она бы согласилась и не стала даже ломаться, изображая неуверенность в собственных чувствах. Нет, она согласилась бы не раздумывая, согласилась бы с радостью, в ту же секунду! Но он не предложил, и даже не сказал на прощание, что позвонит ей, и не пытался даже ее поцеловать… Ничего из перечисленного Клим не сделал, и от этого Черепашке было горько и очень-очень грустно.
        «Вот и еще одно подтверждение, что на этом свете я никому не нужна», - успела подумать Люся, прежде чем в прихожей зазвенел звонок.
        6
        В первую секунду она подумала было, что пришел Клим, но ведь он не знал ее адреса. Хотя при желании узнать адрес Люси не составило бы для Клима никакого труда. Но это был не Клим, в чем и убедилась Черепашка, посмотрев в дверной «глазок». На пороге стояла, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, мама.
        - Фух, привет, - бросила она, едва взглянув на Черепашку. - Ключи дома забыла. А ты еще не ложилась?
        - Нет, я недавно пришла.
        - На съемках задержали? - разуваясь, поинтересовалась Елена Юрьевна.
        - Мам… Ты что, не в курсе? Нашу программу закрыли.
        - Закрыли? - На секунду Елена Юрьевна замерла, перестав расстегивать молнию на сапогах, а потом, резко дернув за язычок, скинула сапог с ноги и произнесла, как бы припоминая: - Постой… Кажется, я что-то такое слышала… Но, по-моему, это еще не точно…
        Голос мамы при этом звучал так обыденно, что Черепашка не выдержала:
        - «Что-то такое слышала!» - возмущенно выкрикнула она. - «Не точно!» Точнее некуда! Мне сегодня позвонил продюсер, если тебе, конечно, это хоть сколько-нибудь интересно!
        - А чего ты, собственно говоря, кричишь? - Елена Юрьевна подняла на дочь удивленный взгляд. - По-моему, ты сама не раз говорила, что устала, что тебе смертельно это все надоело, или я что-то путаю?
        Люся молчала, угрюмо уставившись в пол.
        - Давай завтра это обсудим, - предложила мама. - Я ужасно устала. У нас в редакции происходит смена руководства, поговаривают о сокращении штатных сотрудников - словом…
        - Словом, тебе сейчас не до меня, - продолжила за маму Люся.
        - Я этого не сказала, - немного смутилась Елена Юрьевна. - Просто предложила отложить разговор на завтра.
        - Какой разговор? - глотая слезы, спросила Черепашка. - Разговор о том, что твоя дочь никому, даже собственной матери, не нужна? Кстати, - вспомнила она, - тебе весь вечер какой-то мужик названивал.
        - В самом деле? - с деланным безразличием поинтересовалась Елена Юрьевна. - Он что, не представился?
        - Представился. Александр, - злобно бросила в лицо матери Черепашка. - Сказал, что мобильный у тебя недоступен…
        - Да… - рассеянно подтвердила Елена Юрьевна, - я забыла его зарядить… А он ничего не просил мне передать?
        - Просил, чтобы ты позвонила, когда вернешься.
        - Спасибо, - тихо поблагодарила мама и, юркнув в гостиную, плотно прикрыла за собой дверь.
        Черепашка лежала в своей комнате на диване и слушала приглушенный голос мамы. Она разговаривала по телефону. Ее голос звучал то возбужденно, с надрывом, то сходил на плачущие, почти умоляющие интонации. Это был явно тяжелый для Елены Юрьевны разговор, но Черепашка не чувствовала в своей душе ровным счетом ничего - ни жалости, ни даже сочувствия. Ощущая внутри звенящую пустоту, она размышляла отстраненно, как будто о совершенно посторонних людях: «Проблемы, у всех вокруг одни проблемы… И главное - никто никому на этом свете не нужен. Каждый сам по себе, даже родные мать и дочь…»
        - Ты не спишь? - Тихонько постучав, мама заглянула в Люсину комнату.
        Черепашка потянулась рукой к проводу и включила лампу, которая стояла прямо у нее за головой, на подоконнике. Увидев красные, заплаканные глаза матери, Люся сухо поинтересовалась:
        - Что-то случилось?
        - Александр вернулся к жене, - трагическим голосом сообщила мама, зашла в комнату и нерешительно присела на край дивана.
        - Если бы я знала, кто такой Александр, возможно, я бы тебе и посочувствовала, - отозвалась Черепашка, испытывая совсем несвойственное ей мстительное чувство.
        - Это мой сослуживец, - как-то неуверенно сказала Елена Юрьевна. - Мы встречались почти год и даже уже собирались попробовать жить вместе…
        - Да?! Как интересно! Надо же! - Люся села, подтянула ноги и уперлась подбородком в колени. - А я думала, ты работаешь каждый день допоздна, а ты, оказывается, отношения решила построить! Что ж, это сейчас очень актуально! «Построй свою любовь! Дом-22!»
        - Зачем ты так? Перестань, пожалуйста. - Елена Юрьевна посмотрела на дочь полными слез глазами. - Я собиралась, давно собиралась вас познакомить…
        - Стоит ли беспокоиться? Похоже, у каждой из нас давно уже своя жизнь, - язвительно заметила Черепашка. - А где, если не секрет, вы собирались начать совместную жизнь? Случайно, не в этой квартире?
        - Перестань, пожалуйста, - устало повторила мама. - Разве теперь это имеет хоть какое-нибудь значение, после того что произошло?
        - А что произошло? - уже не могла остановиться Черепашка.
        - Александр вернулся к жене, - тихо отозвалась Елена Юрьевна, будто не замечая язвительного тона дочери. - Они уже три года в разводе, а тут вдруг… Знаешь, как он мне это объяснил? - Видимо, Елене Юрьевне необходимо было выговориться, невзирая на явно скептический настрой Черепашки. - Представляешь, он сказал, что встретил бывшую жену на улице и заново влюбился в нее.
        - Бывает… - уныло протянула Люся. - Да не убивайся так. Ты еще вполне себе не старая дамочка. Наверняка встретишь еще какого-нибудь Александра, Андрея или, на худой конец, Кузьму…
        - Спокойной ночи, - прошептала Елена Юрьевна, поднялась и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.
        7
        Этой ночью Черепашке так и не удалось уснуть. Елена Юрьевна тоже не спала. Люся слышала, как она открывала на кухне кран, ставила на плиту чайник, слышала скрип половиц, слышала и боролась с желанием подняться, подбежать к маме, броситься к ней на шею и попросить прощения за грубые, жестокие и несправедливые слова. Боролась, но так и не смогла перебороть собственную жгучую обиду, клокотавшую в груди, заставляющую слезы нескончаемыми ручьями литься из глаз.
        «Ведь даже сейчас она пришла не за тем, чтобы утешить меня, сказать: „Доченька, все будет у тебя хорошо, главное, что мы вместе!“ Нет, все совсем наоборот - она искала у меня сочувствия! - накручивала себя Черепашка. - А что значит какой-то там Александр, вернувшийся к жене, по сравнению с тем, что чувствую я, ее родная и единственная дочь? Я, которую все бросили, и даже матери, собственной матери, нет до моих огорчений и бед никакого дела, потому что она занята только собой, она полностью погружена в свои сердечные дела. А если так подумать, то получается, что ей уже давно плевать на меня. Сама же сказала, что встречалась с этим Александром год, и даже жить с ним собиралась, не посоветовавшись со мной, не спросив даже моего мнения! Представляю, что бы я почувствовала, когда вернулась бы в один прекрасный день из школы и увидела чужого человека в нашей квартире в трениках и домашних тапочках. Вот это сюрприз! А я уверена, что если бы этот козел не решил вернуться к своей жене, то в конце концов так бы все и вышло, потому что меня, похоже, никто в расчет не берет. Меня как будто и нет вовсе. Так
случилось, что для всех я стала пустым местом…»
        В школе после первого урока к ней подошел Юрка Ермолаев, из чего Черепашка сделала вывод, что всем уже известно о закрытии программы. Ермолаев спросил, может ли он быть чем-то полезен Люсе. Она не ответила, грустно покачав головой.
        - Может, в кино сходим? - предложил Юрка.
        - Я занята вечером, - соврала Черепашка, в глубине сердца надеясь, что вранье может оказаться правдой в том случае, конечно, если Клим ей позвонит и пригласит на свидание.
        - А ты, я вижу, не теряешься, - с ехидной улыбочкой заметил Юрка. - Что, Зойкиного бывшего одноклассника уже взяла в оборот?
        - Не твое дело, - грубо отшила Ермолаева Люся. - И вообще… - Она хотела продолжить гневную тираду, но запнулась, не зная, что сказать дальше, захлопнула учебник химии и вышла из класса.
        У подоконника, на своем обычном месте, стояла Лу. Завидев подругу, она улыбнулась и пальцем поманила к себе Люсю. Та нехотя приблизилась.
        - Чего Ермолаев к тебе шары подкатывал? - спросила она, протягивая Черепашке открытую пачку чипсов.
        - Твоя работа? - вопросом на вопрос ответила Люся.
        - В смысле? - На лице Лу отобразилось искренне недоумение.
        - Ты всем разболтала, что я теперь безработная школьница?
        - Клянусь! - выпучила свои большие черные глаза Луиза. - За кого ты меня принимаешь?! Честное слово, я никому не говорила! Может, включил телевизор и сам догадался? - предположила она.
        - Не важно, - устало махнула рукой Черепашка. - На самом деле мне все равно.
        - Я никому ничего не говорила, - повторила Лу. - И вообще, чем скорей ты перестанешь об этом думать, тем быстрей все образуется.
        - Что образуется? - скептически хмыкнула Черепашка.
        - Жизнь твоя, вот что, - назидательным тоном ответила Лу и, помолчав немного, поинтересовалась как бы невзначай. - Ну что, этот Клим тебе еще не звонил?
        - Этот Клим мне еще не звонил и скорее всего не позвонит, - с неожиданной для себя самой злостью сказала Черепашка.
        - Почему? - удивилась Лу. - Почему ты так думаешь?
        - Потому что это вполне соответствовало бы жанру. Раз уж хреново, то по всем статьям, по полной, как говорится, программе. Обычно со мной всегда так и происходит. Так что никакого звонка я особенно и не жду.
        - Тогда возьми и позвони ему сама, - настойчиво посоветовала Лу.
        - Вот уж этого я точно делать не буду. Если ему надо, пусть сам звонит, а я, на худой конец, с Ермолаевым в кино схожу.
        - Ну и глупо, - прокомментировала ответ подруги Лу и добавила, поджав пухлые, чуть подкрашенные губки: - Очень даже глупо. Хочешь, я сама Климу позвоню? - неожиданно предложила она свою помощь.
        - Звони, если он тебе нужен, - парировала Черепашка.
        - Мне? - снова округлила глаза Лу. - Я думала, он тебе нужен…
        - Зря ты так думала, - сказала Черепашка, почувствовав, что к горлу снова подступает горячий ком. - Зря, потому что мне никто не нужен. Впрочем, похоже, я тоже никому не нужна.
        Но Лу ничего не успела ответить Черепашке, потому что прозвенел звонок и подруги поплелись в класс. Впрочем, уже на ходу Лу все же отпустила одну умную фразу, по всей очевидности почерпнутую из какого-нибудь глянцевого журнала:
        - Если человек сам себе не нужен, то глупо надеяться, что он будет нужен другому человеку.
        «Вот она, жизнь простой школьницы! - думала Черепашка, слоняясь по квартире из угла в угол. - Наслаждайся свободой, ты же так этого хотела!» Можно было, конечно, почитать, посмотреть телевизор, послушать музыку, сесть, на худой конец, за уроки. Но за два года съемок Люся привыкла управляться с уроками за час, а если не успевала сделать домашнюю работу по алгебре или геометрии, то обычно списывала у Лу, приходя в школу на полчаса раньше. О развлечениях вроде чтения, телевизора и музыки ей сейчас даже думать не хотелось. Люся нарочно накручивала себя, объясняя свое состояние тем, что внезапно оказалась не у дел. На самом же деле причина ее нервозности крылась в ожидании. Только Черепашка нипочем не желала себе признаваться в этом. Она ждала звонка от Клима. И когда наконец зазвонил телефон, Люся со всех ног кинулась в прихожую к аппарату, споткнувшись о свои кроссовки, но даже не заметила этого.
        - Алло! - с напряженным ожиданием выкрикнула она в трубку.
        - Привет, это я. - Голос мамы звучал как будто издалека, немного приглушенно. - Знаешь, я всю ночь не спала… Все думала о наших с тобой отношениях…
        - Мам, - попыталась остановить ее Черепашка. - Может, мы потом на эту тему поговорим, не по телефону? - Люся подумала вдруг, что Клим, возможно, звонит ей именно в эту секунду, звонит и не может дозвониться, хотя она ведь дала ему номер своего мобильного.
        - Нет, это очень важно, - решительно возразила Елена Юрьевна. - Пожалуйста, не перебивай меня. Я быстро скажу…
        Тяжело вздохнув, Черепашка приготовилась слушать, но из трубки не доносилось ни звука.
        - Алло, ты где? - спросила Люся и дунула в трубку.
        - Здесь, - отозвалась мама. - Просто не знаю, с чего начать… Ты прости меня, доченька… Пожалуйста, прости меня. Я ведь и вправду последнее время была занята своими проблемами. Наверное, это все из-за твоей работы… Как-то я смирилась с тем, что ты у меня уже взрослая, независимая…
        Конечно, это не так! Теперь я очень ясно понимаю это… Но ведь ты тоже от меня отдалилась, все время пропадала на съемках… Нет, ты только не подумай, что я оправдываюсь! Я мать и должна была, просто обязана была вникать во все, узнавать, чем ты живешь, интересоваться всем, что касается тебя… А я вместо этого подумала: «Ну что ж, дочь моя выросла, и я ей уже не нужна…» Вернее, я не так подумала. - Елена Юрьевна запнулась.
        Люся чувствовала, с каким трудом дается ей каждое слово, каких душевных сил стоит весь этот разговор и то, что мама решилась на него, а потому и не перебивала, пытаясь справиться с подкатившим к горлу горячим комом.
        - Я просто позволила себе, - справившись с волнением, продолжала мама, - просто позволила себе плыть по течению. Я не боролась за тебя, а потому все так ужасно и кончилось…
        - Ты так говоришь, - вклинилась Черепашка, - будто и в самом деле случилось что-то ужасное!
        - А разве нет? - последовал грустный вопрос. - Разве не ужасно, что мать и дочь, два самых близких на свете существа, стали друг другу чужими? По-моему, ужаснее этого ничего и быть не может…
        - Мам… - проговорила Черепашка, чувствуя, как по щекам покатились два обжигающих ручейка. - Мам, все не так трагично, мне кажется… Да, мы отдалились друг от друга… И ты во многом права, когда говоришь, что в этом виноваты съемки.
        Я ведь и правда чувствовала себя самостоятельной, независимой, крутой, как сейчас говорят, а теперь вижу, что всей этой крутизне грош цена! Я сама тебя отталкивала… Не в прямом смысле, конечно… Но сколько раз ты пыталась поговорить по душам, а я отвечала, что у меня нет времени, что как-нибудь сама разберусь в своей жизни. Что, разве не так? А на самом деле это была никакая не жизнь, а иллюзия жизни. И когда это стало очевидно, мне срочно потребовалась поддержка. Сама все концы обрубила и удивляюсь: чего это мама меня не жалеет? Я сама поставила между нами стену и захотела в один миг ее разрушить. А ведь так не бывает. Не надо, слышишь, не надо во всем винить себя. И с этим Александром… Прости меня за все, что я тебе вчера наговорила… Конечно же, ты имеешь право на личную жизнь и вовсе не обязана отчитываться передо мной, спрашивать разрешения…
        - Нет, я должна была тебе обо всем рассказать! - перебила Елена Юрьевна. - Но сейчас я даже рада, что так все произошло, что мы с Александром расстались…
        - А я рада, что «Уроки рока» закрыли… Приходи сегодня пораньше, ладно? - попросила Черепашка, рукавом свитера вытирая слезы.
        - «Наполеон» купить?
        - Я сама куплю, - радостно пообещала Черепашка. - Ты лучше скорее приходи домой…
        8
        Не успела Люся положить трубку, как телефон снова зазвонил. На этот раз она была уверена, что это Клим, и, чтобы он не подумал, что она торчит возле телефона в ожидании его звонка, пропустила три настойчивые трели, прежде чем снять трубку.
        - Привет, подруга! - Черепашка услышала голос Лу. - Чем занимаешься?
        - Да вот с Леликом только что разговаривала.
        Между собой подруги называли Люсину маму Леликом, потому что именно так к ней почему-то обращались школьные друзья, родственники и вообще все близкие люди.
        - Помирились? - спросила Лу.
        В школе Черепашка рассказала обо всем, что случилось между ней и мамой накануне вечером.
        - Да мы ведь и не ссорились, просто сейчас поговорили наконец по душам. Первый раз за долгое время, - ответила Черепашка.
        - По телефону? - удивилась Лу.
        - Ну да. Иногда по телефону проще сказать какие-то вещи.
        - Это точно, - согласилась Лу, после чего резко сменила тему: - Честно говоря, я и не надеялась застать тебя дома.
        - Забыла, что я теперь безработная? - горько пошутила Люся.
        - Да нет. Просто думала, что ты к Климу на свидание умотала.
        - А я вот, как видишь, не умотала никуда, - с плохо скрываемым раздражением отозвалась Черепашка.
        - Не звонил? - продолжала расспрашивать Лу.
        Люся молчала, боясь наговорить подруге грубостей.
        - Зря ты так, - как ни в чем не бывало продолжала та. - Всякое бывает в жизни. Вот ты марку держишь, гордую из себя строишь, а он, возможно, потерял бумажку, на которую записал твой телефон. Он его на бумажке записал?
        - Я сама из блокнота листок вырвала и записала, - буркнула в ответ Черепашка.
        - Вот видишь! - обрадовалась Лу. - Лично я тыщу раз теряла таким образом телефоны, а потом локти себе кусала. И по закону подлости вполне могло случиться, что Клим этот твой листок, вырванный из блокнота, выронил, когда, допустим, кошелек из кармана доставал. А ты, случайно, его номер не потеряла?
        - Нет, - не слишком-то дружелюбно откликнулась Черепашка.
        Номера Клима, и мобильный и городской, она записала в блокноте, который всегда носила с собой. В записную книжку мобильного телефона Люся эти номера заносить не стала, потому что там у нее были записаны только самые необходимые телефоны, по которым она звонила чуть ли не каждый день.
        - Ну так позвони ему, - принялась за старое Лу. - Позвони, я ведь чувствую, что ты на этого парня запала. Тем более настроение у тебя сейчас хорошее, с Леликом только что помирилась… Вот возьми и позвони прямо сейчас.
        - Ни на кого я не запала, - недовольно хмыкнула Черепашка. - Я не клавиша, чтобы западать, ясно?
        - При чем тут клавиша? - искренне недоумевала Лу. - Я всего лишь хотела сказать, что Клим тебе явно понравился.
        - Сама как-нибудь разберусь, - пробурчала Люся и уже хотела было попрощаться и повесить трубку, как Лу огорошила ее неожиданным вопросом:
        - А ты знаешь, что если ты в течение пятнадцати минут не позвонишь Климу, то вы никогда больше не встретитесь?
        - Это еще почему?
        - Потому что я только что смотрела твою натальную карту. Ну, в смысле гороскоп, помнишь, я тебе его составляла? Так у тебя там, короче, с половины восьмого до без двадцати девять какой-то кардинальный перелом заложен, - многозначительно сообщила Лу.
        - Помешались вы все на этих гороскопах, что ли?
        - Я-то в школу астрологическую записалась, поэтому и в курсе дела, - принялась оправдываться Лу. - А кто еще на них помешался?
        - Да Клим, когда мы танцевали, там, у Зойки, рассказывал про своего отца. Так тот якобы без консультации с личным астрологом и шагу ступить не может.
        - И правильно делает, что не может, - с воодушевлением подхватила тему Лу. - И если ты хоть чуточку веришь звездам, ты послушаешь меня и позвонишь Климу прямо сейчас. Осталось, между прочим, тринадцать с половиной минут. Все, пока, - неожиданно попрощалась Лу и отключилась.
        Какое-то время Черепашка, прижав трубку к уху, слушала короткие гудки, потом резким движением нажала на рычаг и, услышав непрерывный, монотонный звук, схватила блокнот, который давно уже лежал на телефонном столике. И когда тот с первого раза открылся на нужной странице, Люся, сказав себе, что это судьба, принялась быстро, чтобы не дать себе возможности передумать, нажимать на кнопки. Трубку на том конце взяли после второго гудка. Услышав отрывистое «да?», Черепашка в ту же секунду узнала голос Клима.
        - Привет, - сказала она тише, чем следовало, потому что Клим нетерпеливо крикнул:
        - Алло, алло! Говорите!
        - Я говорю, - громко и четко произнесла Люся. - Привет, Клим.
        - Привет… Это ты? - Казалось, он был удивлен.
        Люся почему-то не была уверена, что Клим ее узнал. Возможно, он принял ее за другую девушку, поэтому решила незамедлительно внести ясность, раз уж отважилась на этот звонок.
        - Это Люся Черепахина, - официальным голосом представилась она. Таким голосом она обычно разговаривала, когда звонила продюсеру какой-нибудь группы, чтобы договориться о деловой встрече. - Мы познакомились у Зои Колесниченко. Помнишь?
        - Я тебя сразу узнал, - сказал Клим, и Люся почувствовала, как вспыхнуло ее лицо.
        «Хорошо, что Клим не видит меня сейчас!» - подумала она, а вслух сказала:
        - Вот, решила позвонить…
        - И правильно сделала, - с улыбкой в голосе произнес Клим. - Ты, наверное, не поверишь, но я только что собирался сам тебе позвонить. Нет, правда, - заверил Клим, потому что Черепашка молчала. - Давай завтра встретимся и сходим куда-нибудь вдвоем? - предложил он, но тут же, словно испугавшись чего-то, добавил: - Если, конечно, ты свободна и вообще…
        - Я свободна, а вот насчет «вообще» не знаю, что ты имел в виду, - нашлась с ответом Черепашка.
        Мало-помалу она обретала уверенность. Конечно, к этому ее подтолкнуло предложение Клима.
        - Свободна вообще или только завтра? - шутливо уточнил Клим.
        - Свобода - это состояние души, - пустилась в философские рассуждения Черепашка. Ей стало вдруг так легко и даже весело, что захотелось отпустить себя, не контролировать, болтать все, что только придет в голову. Отдавшись этому порыву, Люся продолжала: - И она, в смысле свобода, не зависит от каких-то сиюминутных дел и проблем. Женщина может быть замужем, иметь кучу детей, а следовательно, и забот, но при этом ощущать себя свободной.
        - Это, конечно, верно, - согласился после некоторой паузы Клим, - но если человек, скажем, кому-то что-то пообещал или дал слово, то он уже, получается, не свободен в этом смысле. Он, конечно, волен нарушить обещание, не сдержать слово, но тогда он будет хоть и свободным, но непорядочным человеком.
        - Ты кого имеешь в виду? - насторожилась Черепашка.
        Она-то, пускаясь в рассуждения, шутила, дурака валяла, подсознательно желая одного - просто продлить этот разговор, а Клим неожиданно серьезно отреагировал на ее слова.
        - Никого конкретного, - не сразу отозвался он, - и в то же время всех. Ты сама заговорила о свободе. Вот я и высказал свою точку зрения.
        - Понятно. - Ее настроение упало так же резко, как и поднялось несколько минут назад. - Извини, я, наверное, глупость какую-то сморозила.
        - Вовсе нет, - поспешил утешить ее Клим. - Ты все правильно говоришь. Свобода - это внутреннее ощущение. Это скорее не состояние, а качество и образ мыслей. Да?
        - Ну, в общем и целом, да… - вяло откликнулась Черепашка.
        Почувствовав, что разговор зашел в тупик, Клим поспешил исправить положение:
        - Предлагаю нашу умную беседу отложить до завтра. Ты как?
        - Согласна, - обрадовалась Черепашка.
        - Давай встретимся в шесть. Тебе удобно?
        - Удобно. А где?
        - Ты сказала, что недалеко от «Фрунзенской» живешь? - спросил Клим, и Люсе было приятно, что он запомнил станцию метро, которая и в самом деле была ближайшей от ее дома. - Тогда давай возле Дворца молодежи, у центрального входа.
        - Договорились. Значит, в шесть? - зачем-то переспросила она.
        - В шесть, - подтвердил Клим, а Люся отметила про себя, что он не спешит прощаться и вешать трубку, вероятно благородно уступая это право ей.
        - Ну ладно, - воспользовалась предоставленной возможностью она. - Тогда до завтра?
        - До завтра, - тихо попрощался Клим, и Люся, не дожидаясь коротких гудков, положила трубку.
        9
        Погода выдалась не по-осеннему теплой. Удивительный для конца ноября день, ясный и тихий, какие бывают разве что в сентябре, заставил Черепашку поверить в возможность счастья. Нет, правда, с того момента, как Люся узнала о закрытии программы, ее не покидало ощущение, что жизнь ее в общем-то кончена. В том смысле, что ее, Черепахину Люсю, ви-джея в отставке, уже ничего не сможет ни обрадовать, ни развеселить, ни даже просто вызвать у нее улыбку. Если, конечно, говорить не о рефлекторном сокращении мышц, так называемой американской улыбке, а о нормальной, открытой и искренней улыбке, которая так шла к Черепашкиному лицу, обнажая его детскую трогательность. А теперь вот она шла из школы, размахивая рюкзаком, который привыкла таскать в руке, а не на плече, шла и улыбалась собственным мыслям.
        «А может, кто-то, кто управляет нашими судьбами, нарочно все подстроил, чтобы мы с Климом встретились? Потому что, если бы „Уроки рока“ не закрыли, я бы в тот день пошла на съемку, а значит, не попала бы на вечеринку к Зойке и не встретила бы там Клима. А кто знает, может быть, мы с Климом созданы друг для друга? Может, он и есть моя судьба? Если бы выяснилось через какое-то время, что это правда, я бы смирилась с тем, что никогда больше не буду сидеть в студии, задавать музыкантам каверзные вопросы, ходить на концерты в качестве тележурналистки… А потом, кто сказал, что я должна на карьере поставить крест? Поступлю после школы в МГУ на тележурналистику, и все. А что, опыт работы у меня уже есть, и немалый. Наверное, при поступлении мне это зачтется. А там получу диплом, и вперед - как говорится, все дороги передо мной открыты! А если это не мое, так мне этого и не надо. Буду искать себя, времени у меня впереди - целая жизнь! Некоторые люди и в сорок, и в пятьдесят лет в один миг решают все в жизни своей изменить, и ничего, хватает сил начать все сначала, с нуля. А мне не надо с нуля начинать.
Просто у меня возникла небольшая пауза, передышка, вот и все. И чего это я решила, что жизнь кончена? Похоже, она только начинается! А испытания, трудности, так они только закаляют характер и формируют стержень личности. Прежде чем пытаться чего-то в жизни добиться, нужно стать личностью…»
        - Люся! - услышала Черепашка чей-то голос и обернулась. - Подожди! - размахивая сумкой у себя над головой, кричала Зоя Колесниченко. Через минуту она подбежала, поравнявшись с Черепашкой. - А я кричу, кричу, а ты идешь себе… Задумалась о чем-то, наверное? - предположила Зоя, заглядывая Черепашке в глаза.
        - Есть о чем подумать, - с загадочной улыбкой ответила Черепашка.
        Ей было приятно, что именно Зоя окликнула ее в этот момент, ведь с ней у Люси были связаны самые приятные воспоминания, касающиеся Клима. В душе она была благодарна Зое, что той пришло в голову именно в тот день, когда ей казалось, что вся жизнь рухнула, покатившись под откос, организовать вечеринку и позвать на нее Клима, которого сейчас Люся воспринимала как спасение, явившееся к ней в виде сказочного принца, чтобы защитить от всех невзгод и подарить радость и новые надежды.
        - Я хотела у тебя спросить, - неуверенно, как показалось Черепашке, начала Зоя, - по поводу Клима.
        - Клима? - зачем-то переспросила Люся, чувствуя, как сердце в груди перевернулось.
        - Ну да… Помнишь, мой бывший одноклассник? Вы еще с ним танцевали, а потом он, кажется, пошел тебя провожать…
        - Да, все именно так и было. А что, собственно говоря, тебя волнует? - забеспокоилась Черепашка.
        Видимо, интонация, с которой Зоя все это говорила, немного насторожила ее.
        - Да так, ничего… - пожала плечами Зоя. - В смысле, я просто хотела узнать, вы… ну… вы с Климом… мне показалось, что вы друг другу понравились…
        - Возможно. И что? - С каждой секундой тревога в душе Черепашки росла.
        - Да нет, ничего, конечно, - продолжала лопотать Зоя. - Просто я подумала, что если вы станете встречаться, ну, как парень и девушка, понимаешь, то…
        - Что «то»? - нетерпеливо перебила Черепашка.
        - Да ты не волнуйся, Люсь… - Зоя осторожно дотронулась до ее руки. - Я просто подумала, что ты, возможно, захочешь узнать о Климе побольше. Все-таки мы в одном классе восемь лет проучились…
        - Спасибо, - выдохнула Черепашка и почувствовала, как огромный камень свалился с ее души. - Спасибо тебе, конечно, Зоя, за заботу, но я как-то не привыкла справки о людях наводить…
        - При чем тут справки? - обиделась Зоя. - Я вовсе не собиралась сплетничать, если ты это имеешь в виду.
        - Не обижайся, - Черепашка взяла ее за руку, - но если мне понадобится что-то узнать о Климе, то я, если ты, конечно, не против, спрошу об этом у самого Клима.
        - Как угодно. - Зоя чуть выпятила нижнюю губу, отчего сразу стала похожа на маленькую капризную девочку. - Я вовсе не хотела…
        - Я тебя поняла, - миролюбиво заметила Черепашка, - и в самом деле тебе благодарна. Только напрасно ты беспокоишься. Я вполне самостоятельный человек и могу за себя постоять. Да и потом, Клим как-то не похож на опасного человека.
        - Я не имела в виду, что он опасен, - смутилась Зоя. - И вообще, извини, что я лезу не в свои дела. Давай забудем.
        - Согласна.
        Какое-то время девушки шли молча, а потом, чтобы как-то разрядить атмосферу, которая продолжала быть напряженной, хоть они и договорились «забыть», Черепашка заговорила о предстоящих экзаменах, к которым, наверное, пора начинать готовиться. Потом они плавно перешли к обсуждению нового фильма, который Зоя уже видела, а вот Черепашка только собиралась посмотреть. А когда дошли до того места, откуда их дороги расходились в разные стороны, Зоя улыбнулась и сказала:
        - Ну ладно, пока. Климу привет передавай, если увидишь.
        И в эту секунду Черепашка почувствовала, как Зоя напряглась в ожидании ее ответа.
        - Если увижу, передам, - напустила тумана Люся, решив, что так, пожалуй, будет лучше.
        Давно уже Черепашка с такой придирчивостью не смотрела на себя в зеркало. Сейчас она жалела, что не умеет сама делать укладку. Перед съемками этим занимались гримеры, а в обычной жизни Люся как-то и без укладки обходилась. Соорудив в конце концов с помощью фена и геля некое подобие того, что делали с ее коротко остриженными волосами гримеры, Черепашка приступила к осмотру собственного гардероба.
        Минут через пятнадцать она со всей очевидностью поняла, что ей совершенно не в чем идти на свидание. Те вещи, которые хоть в чем-то отвечали требованиям современной моды, оказались сугубо летними. Например, отличный черный с голубыми вставками топ или черная с крупным абстрактным рисунком футболка, которую привез ей в подарок из Франции мамин брат. Наконец, скрепя сердце Черепашка остановила свой выбор на сером, грубой вязки свитере и новых черных джинсах, которые она покупала в дорогом бутике, отвалив за них чуть ли не половину последней зарплаты. Но ведь, покупая джинсы по такой безумной цене, она не знала, что эта зарплата окажется последней. Черные, украшенные множеством заплат и заклепок джинсы очень подходили к ее ботинкам «Доктор Мартинс», которые Черепашка с удовольствием носила уже второй сезон.
        Вообще-то она очень спокойно, если не сказать безразлично, относилась к шмоткам, покупая ту или иную вещь лишь потому, что статус телеведущей молодежной программы, посвященной рок-музыке, просто обязывал во всем следовать определенному стилю. Если бы ей, скажем, взбрело в голову прийти однажды в розовой пушистой кофточке со стразами и с умным лицом рассуждать о тенденциях русского рока, редакцию программы тут же забомбили бы гневными звонками зрители. Одетой «не в стиле» ведущей никто бы просто-напросто не поверил. Ну а поскольку на телевидении Черепашка проработала без малого два года, то успела за это время привыкнуть к рокерскому стилю. Теперь в широких не по размеру балахонах, кожаных куртках и штанах с тяжелыми клепаными ремнями Черепашка чувствовала себя очень даже комфортно, как рыба в воде.
        Но сейчас, с ужасом взирая на изобилие кожи, металла, мрачные тона своих нарядов, Люся со злостью думала: «Сжечь это все к чертовой матери и накупить платьев и юбок с оборками и рюшечками, чтобы не вспоминать даже о былых рокерских временах!»
        Конечно, это были только эмоции. Никогда в жизни Люся не вышла бы на улицу в леопардовой шубке, сапогах на шпильках, с маленькой дамской сумочкой в руках. Огромный, почти альпинистский рюкзак, удобные джинсы, широкая куртка и любимые шузы на толстой ребристой подошве - теперь она обречена придерживаться некогда выбранного стиля хотя бы потому, что привыкла к нему, что он стал для нее органичным и Черепашка давно уже чувствует его «своим».
        10
        К центральному входу Дворца молодежи они пришли одновременно, секунда в секунду. Черепашка еще издали увидела спешащего с букетом цветов Клима, а он разглядел в толпе ее хрупкую, легкую и быструю фигурку.
        - Вот… - Клим, смущенно улыбаясь, протянул Черепашке шикарный, в блестящей упаковке с огромным золотым бантом букет. - Я же не знаю, какие ты цветы любишь, и купил лилии… Они красивые и пахнут…
        - Спасибо, - сказала Люся и покраснела, принимая букет. - Ты угадал. Это мои любимые цветы. Только вот шелестяшки эти и бантики я не очень…
        - Как скажешь, - еще шире улыбнулся Клим и, прежде чем Черепашка успела что-либо сообразить, одним резким движением сорвал с букета упаковку. - Держи. Теперь нормально?
        - Да оно и так было нормально, - еще больше засмущалась Люся. - А теперь они могут замерзнуть.
        К вечеру заметно похолодало, и даже трудно было поверить в то, что днем Черепашка шла из школы в расстегнутой нараспашку куртке.
        - Не замерзнут, - заявил Клим. - Мы сейчас пойдем куда-нибудь в тепло, а потом я их в свой свитер укутаю.
        Люся не возражала. Ей было все равно куда идти, лишь бы вдвоем, лишь бы чувствовать, что Клим здесь, рядом с ней.
        Они зашли в небольшое кафе, которое находилось прямо в здании дворца, с торца. Судя по интерьеру, цены здесь были высокими. Кабинки, отделенные друг от друга полукруглыми перегородками из темного дерева, над каждым столиком внутри кабинки висели абажуры в форме тарелки, сделанные из лозы, скатерти из темно-синего сукна, стены обиты бархатом под цвет скатертей, пол устлан мягким ковровым покрытием, тоже синим, только чуть светлей и ярче, чем стены. Наблюдая за тем, с какой непринужденной уверенностью Клим выбирает кабинку, Черепашка подумала, что он, возможно, не представляет себе, какие тут цены, поэтому, украдкой потянув его за рукав, простодушно предложила:
        - Может, в другое кафе пойдем? Мне кажется, тут все очень дорого.
        - Все в порядке, - улыбнулся Клим, приглашая Люсю сесть за столик. - Я, между прочим, работаю.
        - Правда? - не скрывала своего удивления Черепашка. - Но ведь, насколько я поняла, ты еще не закончил школу.
        - Ну и что? - пожал плечами Клим. - А в свободное от учебы время я занимаюсь художественным оформлением Интернет-сайтов.
        - Здорово! - Черепашка и впрямь была приятно удивлена. - И тебе нравится этим заниматься?
        - Да, - просто ответил Клим.
        Как раз в эту секунду к их столику подошла официантка, одетая в строгий темно-синий костюм - узкую юбку чуть ниже колена и пиджак, по покрою напоминающий мужской.
        - Тебе вино или, может, шампанского? - поинтересовался у Черепашки Клим, и когда Люся, выбрав красное сухое вино, погрузилась в изучение меню, он обратился к официантке с просьбой поставить цветы в воду.
        - Конечно, - улыбнулась девушка, обнажая белые ровные зубы. - А вазу на столик к вам поставить или…
        - На столик, - опередила Клима Черепашка и, когда официантка, забрав лилии, удалилась, зашипела, придвинувшись к Климу: - Тут самый дешевый салат триста рублей стоит… Может, уйдем, пока не поздно? Или тогда давай пополам платить!
        - Люсь, - Клим бросил на Черепашку умоляющий взгляд, - ты ставишь меня в неловкое положение. Если немедленно ты не выберешь себе закуски, горячее и десерт, то я сделаю это за тебя.
        - Договорились, - с облегчением вздохнула Черепашка и отложила свое меню в сторону. - Только я ничего не буду, ладно? Я вообще, если честно, не голодная.
        На это Клим только неопределенно хмыкнул.
        - Вот, пожалуйста, очень красивые цветы. - Официантка, которую, судя по прикрепленному к лацкану пиджака бейсику, звали Вероникой, поставила на стол вазу. - Вы готовы сделать заказ или я подойду позже?
        - Мы уже выбрали, - сказал Клим и, глядя то в меню, то на Веронику, начал перечислять: - «Жюльена» две порции, баранина в соусе «Анабель» - тоже две порции…
        - Я баранину не буду, - запротестовала Черепашка. - Мне только жульен и сок, пожалуйста. А молодой человек пусть заказывает себе что хочет.
        - Ну хотя бы штрудель яблочный на десерт давай закажем? - взмолился Клим. - Я с утра, если честно, ничего не ел.
        - Хорошо. Только мне больше точно ничего не надо, - решительно заявила Черепашка, а когда официантка, приняв заказ, уплыла, исподлобья взглянула на Клима и проговорила:
        - Сказал бы сразу, что голодный, могли бы ко мне пойти. У меня суп фасолевый есть, рыба жареная…
        - В следующий раз мы так и поступим, - улыбнулся Клим.
        Черепашке нравились уверенные в себе люди, но самоуверенных болванов, озабоченных лишь тем, чтобы выглядеть в глазах окружающих круче, чем они есть, она на дух не переносила. И сейчас в ее душу начинали заползать страшные подозрения: а вдруг Клим именно такой и есть - самоуверенный болван? Что, если он нарочно выбрал это дорогое кафе, чтобы пустить пыль в глаза, «понтов набросать», если выражаться на современном сленге?
        - Наверное, думаешь, что я выделываюсь перед тобой? - словно прочитал ее мысли Клим. - Думаешь, крутого из себя строю?
        - Ерунда, - нервно дернула плечом Черепашка.
        - Я же вижу, - стоял на своем Клим. - Только если ты так обо мне подумала, то зря. Я в самом деле ужасно голоден, позавтракать перед школой не успел, а после уроков сразу в одну контору поехал, к заказчикам. Получил гонорар, ну вот и решил не то чтобы шикануть, а просто посидеть нормально. Или ты видишь в этом что-то противоестественное? Ну, если тебе так уж тут не нравится, давай уйдем, только вначале все равно придется заказ оплатить.
        - Ну ты как скажешь! - возмутилась Черепашка. Теперь ей стало стыдно за свои недавние подозрения. - Раз уж заказали, съедим.
        - Вот и договорились, - устало, как показалось Люсе, улыбнулся Клим.
        Давно уже Черепашка не пробовала такой вкусной еды. В считанные мгновения управившись с «жюльеном», она не смогла отказаться от предложения Клима взять из его тарелки кусочек жареной баранины, а проглотив его, потянулась вилкой за вторым. Тогда Клим пододвинул тарелку к Люсе, и они стали есть из одной тарелки, благо порция была такой, что хватило бы и на троих. Яблочный штрудель тоже пошел на «ура», а вот для кофе ни у Черепашки, ни у Клима места не осталось. Поддавшись какому-то необъяснимому порыву, Люся предложила:
        - Кофе у меня дома можем выпить, если хочешь. Я знаешь как вкусно его варю? По особому рецепту с добавлением какао. Тут недалеко, десять минут, если быстро идти.
        - Спасибо, - не сразу ответил Клим. - Только давай в другой раз. Мне очень хочется побывать у тебя дома… и вообще, ты очень интересный человек, и мне с тобой легко… но сегодня я должен спешить…
        - Ну хорошо, - не смогла скрыть разочарования Черепашка, - просто я думала…
        - Спасибо, - повторил Клим. Чувствовалось, что ему и самому было неловко отказываться от Люсиного предложения. - Но сегодня я правда не могу, - твердо добавил он, посмотрев Черепашке прямо в глаза.
        Быстро стянув с себя свитер, Клим вытащил из вазы букет.
        - Держи, - протянул он его Черепашке. - Как думаешь, не замерзнут? - спросил он, укутывая свитером лилии.
        - Не надо, - запротестовала было Люся. - Так тебе придется меня до дома провожать, а ведь ты спешишь… Я их под куртку спрячу.
        - Нет, тогда ты сама замерзнешь, - возразил Клим. - Просто отдашь мне свитер при нашей следующей встрече. Например, завтра. Ты не против?
        - Отдать свитер или встретиться с тобой? - попыталась пошутить Черепашка.
        - Встретиться со мной завтра, - ответил Клим и посмотрел на Люсю так серьезно, что на мгновение ей стало не по себе.
        - Ну хорошо, давай встретимся, - несколько нерешительно отозвалась она. - Во сколько и где?
        - Я тебе позвоню, - ответил Клим, доставая из кармана кошелек, чтобы оплатить принесенный Вероникой счет.
        Краем глаза Люся отметила, что Клим вложил в папку несколько пятисотрублевых купюр, причем сделано это было спокойно, без малейшей доли рисовки.
        - Ты меня не проводишь? - спросила Черепашка, но тут же пожалела об этом, сообразив, что своим необдуманным вопросом только в очередной раз поставила Клима в неловкое положение, он же ясно и не далее как минуту назад дал ей понять, что спешит.
        - Я могу посадить тебя на такси, но проводить никак не получится. Извини.
        Он выглядел таким виноватым и растерянным, что Люся стала оправдываться:
        - Это ты меня извини, Клим. Не надо было спрашивать. Ты же сказал, что спешишь куда-то… И такси мне никакого не нужно. Я же совсем рядом живу.
        Галантно придерживая ее куртку за плечи, Клим молчал, ожидая, пока Люся оденется и застегнется. А она, словно нарочно решив потянуть время, никак не могла вставить конец молнии в замок.
        - Разреши, - предложил свою помощь Клим. Люся развела в стороны руки, всем своим видом показывая, что она не против. Став на одно колено, он возился с ее замком, а она смотрела сверху вниз на его макушку, борясь с почти непреодолимым желанием провести рукой по его шелковистым темно-русым волосам.
        11
        - Ну и чего тебе не понравилось, я никак понять не могу! - возмущалась Лу.
        Ее голос звучал настолько резко и громко, что Черепашка невольно отвела руку, в которой держала трубку, чуть в сторону.
        - Словами этого не передать, - со вздохом ответила она.
        - Тогда попробуй передать жестами, - шутливо посоветовала Лу. - Или нарисуй картину.
        - Я тебе серьезно говорю, а ты… - обиженно заметила Черепашка. - Понимаешь, все это у меня на уровне каких-то тонких ощущений, его взгляда, интонаций голоса, чего-то такого, чему и название-то подобрать трудно.
        - Не понимаю, - недовольно хмыкнула Лу. - Парень ей подарил шикарный букет, пригласил в дорогущее кафе, а она еще чем-то недовольна!
        - Да не надо мне ни цветов его, ни кафе! - повысила голос Черепашка. - Разве в этом дело? Меня все время преследовало чувство, что Клим что-то не договаривает. Такое ощущение, что он постоянно о чем-то думает, как будто его что-то беспокоит.
        - Так взяла бы и спросила напрямик, - запоздало посоветовала Лу. - «Клим, тебя что-то беспокоит?»
        - Я так не могу, - грустно вздохнула Люся. - Чего я буду в душу к человеку лезть? Захочет, сам расскажет. Просто мне весь вечер не по себе как-то было…
        - А я больше чем на сто процентов уверена, что ты все это придумала. Слишком уж ты чувствительная, а таким на свете нелегко приходится. Надо быть проще, подруга. Не забивай себе голову ерундой и не пытайся читать между строчек. До добра эта привычка не доведет. Клим пригласил тебя на свидание. Свидание прошло достойно, лучше не бывает. Вдобавок он уже и второе свидание тебе назначил. Так чего же тебе не хватает, милая?
        - Открытости, - выпалила Черепашка. - Мне не хватает открытости в наших отношениях.
        - Какая ты быстрая! - иронично протянула Лу. - Сколько дней вы знакомы? Один, два? С какой это стати он должен в первый же день душу перед тобой раскрывать?
        - Да я не в этом смысле, - досадливо возразила Люся. Она сейчас злилась сама на себя. Злилась из-за того, что не может, не в состоянии просто найти нужных слов, чтобы передать подруге свои ощущение и тревогу. - Мне показалось, что Клим, когда говорил мне, что спешит, говорил это не просто так, а со скрытым значением. Понимаешь?
        - Чушь какая-то! Человек просто-напросто спешил и сказал тебе об этом. Получается, что ты требуешь открытости, а сама же ее и не хочешь. Ведь он мог забить на свои дела, поплелся бы тебя провожать, кофе пить, а сам сидел бы и думал: «Вот черт! Там дела ждут, а я тут сижу!» Вместо этого тебе прямо и открыто было сказано, что человек спешит.
        - Да не в этом дело! - вышла из себя Люся. - Как ты не понимаешь?! Дело не в том, что он сказал честно, что спешит, это как раз-таки хорошо…
        - Что же в таком случае плохо? - допытывалась Лу.
        - Да то, что он скрыл от меня, куда спешит, понимаешь? Мог бы, допустим, сказать, надо к контрольной еще подготовиться или что должен с кем-то встретиться…
        - Ну ты даешь, подруга! - возмущенно выдохнула Лу. - С какой это стати он должен перед тобой отчитываться?
        - Да не отчитываться! - Черепашка понимала, что запуталась, злилась от этого на себя еще больше, но остановиться уже не могла. - И дело даже не в том, что Клим не сказал мне, куда спешит… Просто, когда он говорил об этом, то я почувствовала что-то такое… как бы это сказать… Как будто он вдруг вспомнил о чем-то неприятном… не знаю даже… А может, Лу, ты и права, и мне не стоит заниматься ерундой, копаться, вспоминать его интонации и все такое…
        - Да ты, похоже, втрескалась в этого Клима по уши, - голосом человека, неожиданно сделавшего важное открытие, протянула Лу.
        - Прекрати! - отрезала Черепашка. - Ни в кого я не втрескалась! Просто Клим мне симпатичен, и этого я не скрываю, но говорить о чем-то большем, по крайней мере, глупо, учитывая, что мы знакомы, как ты сама заметила, два дня.
        - А то я тебя не знаю, - и не думала принимать отговорки Лу. - Стала бы ты так каждое слово его мусолить, если бы он был тебе, как ты выражаешься, «просто симпатичен». Можешь кому угодно вешать лапшу на уши, только не мне.
        - Ну конечно, ты же у нас такая проницательная, - съязвила Люся. - Знаешь, Лу, я еще сама в своих чувствах не разобралась.
        Сказав это, Черепашка подумала, что невольно соврала лучшей подруге, потому что ей самой как день было ясно, что она в Клима влюблена. Но говорить об этом с Лу ей сейчас совсем не хотелось. Не хотелось делиться сокровенным даже с ней. Почему-то Люсе казалось, что если она скажет кому-то о своих чувствах, то этим самым может навредить своей еще неокрепшей любви. Кто-то бы, возможно, сказал, что Черепашка боялась сглазить, на самом же деле Люся охраняла хрупкую драгоценность - свою любовь, опасаясь, что от неосторожного прикосновения та может разбиться.
        12
        С самого утра Черепашка ждала звонка Клима. Она то и дело вынимала из кармана мобильный телефон, проверяя, не села ли батарейка, остались ли деньги на счету. Все с ее телефоном было в порядке, кроме одного - он упорно молчал.
        «Ну чего я дергаюсь? - сама себя уговаривала Люся. - С какой стати он должен звонить в десять утра? Понятное дело, человек в школе. Вот после уроков - другое дело. И то ближе к вечеру». Но как ни убеждала себя Черепашка, как ни старалась успокоить свое сердце с помощью доводов разума, толку от этого было ноль. Рука сама каждые пять минут тянулась в карман, нервно нащупывала телефон, вытаскивала его и подносила к близоруким, скрытым за толстыми стеклами очков глазам.
        - Чего ты смотришь на свой телефон каждую секунду? - спросила Люсю на перемене Лу.
        - Да вчера он что-то барахлил, - вынуждена была соврать Черепашка. - Взял и разрядился вдруг, а я позавчера его заряжала. Прикинь?
        - Ничего удивительного, - заметила Лу, - если ты целый день болтала, он запросто мог разрядиться.
        - Да в том-то и дело, что ни я, ни мне никто не звонил, - продолжала сочинять Черепашка.
        - Слушай, а в котором часу вы договорились с Климом сегодня встретиться? - поинтересовалась Лу.
        - Он позвонит, - ответила Черепашка и отвернулась.
        - Тогда все понятно, - сказала Лу, откинув назад волосы.
        - Что тебе понятно? Ну вот скажи, что такого тебе стало понятно? - Черепашке требовалась хоть какая-то разрядка. С самого утра, с восьми часов, ее нервы были напряжены.
        - Понятно, почему ты хватаешься без конца за мобильник. Слушай! - неожиданно выкрикнула Лу, и в ее глазах загорелся огонек. - А давай твоему Климу эсэмэску пошлем!
        - Это еще зачем? - испугалась Черепашка, зажав в руке телефон, как будто опасалась, что Лу его выхватит и без спросу начнет набирать текст.
        - Странный вопрос, - хмыкнула Лу. - Зачем люди эсэмэски друг другу отправляют?
        - Чтобы обмениваться информацией, - нашлась с ответом Люся.
        - Очень рациональная девушка, - недоверчиво покосилась на нее Лу. - А если просто написать: «Я скучаю» или «Хорошо, что мы встретились!».
        - Крыша поехала, да? - завопила Черепашка так, будто Лу уже отправила Климу сообщение подобного содержания. - Совсем свихнулась?
        - Ну напиши тогда, что у тебя садится батарейка и ты боишься, что он не сможет до тебя дозвониться.
        На секунду Черепашка задумалась: а что, если правда отправить Климу такую эсэмэску? Что тут такого? Ведь если бы у Люси в самом деле разряжался телефон, она бы наверняка так и поступила, она бы обязательно предупредила бы Клима, окажись это правдой. Подумав еще несколько мгновений, Черепашка решилась. Быстро достав из кармана телефон, она начала набирать текст.
        - А подписываться надо, как ты думаешь? - Черепашка подняла глаза на Лу.
        - Ну, не знаю даже… - Лу задумчиво возвела к потолку свои черные глаза. - Подпишись на всякий случай, не факт же, что он занес твой номер в записную книжку.
        - Правильно, - согласилась Черепашка. - Иначе, если не подписаться, как-то чересчур самонадеянно получается.
        - Ну покажи, что ты там нарисовала? - С этими словами Лу вырвала телефон из Черепашкиных рук. - Так… - прищурилась она, вглядываясь в буквы. - «Клим, у меня садится батарейка. Дома буду после четырех. Люся». А смайлик?
        - Да ну их, эти смайлики, - махнула рукой Черепашка и спросила, с тревогой заглядывая в глаза Лу. - Может, не стоит ничего посылать, а? Получается, что я только и думаю что о его звонке…
        - А разве это не так? - без тени улыбки поинтересовалась Лу.
        - Ну если даже и так, - не стала лукавить Черепашка, - Климу вовсе не обязательно об этом знать.
        - А вдруг он сомневается в твоих чувствах? - высказала предположение Лу. - Ты - в его, а он - в твоих. В таком случае эта эсэмэска будет очень даже кстати. С другой стороны, если допустить, что он такой дико самоуверенный мен, это сообщение никак тебя в его глазах не унижает, а скорее наоборот - характеризует как человека ответственного и обязательного.
        В ответ Черепашка лишь тяжело вздохнула.
        - Ну что, я отправляю? - голосом приговоренного к смертной казни человека спросила она.
        - Давай, - скомандовала Лу и даже махнула рукой.
        Через мгновение на дисплее появилась надпись: ваше сообщение отправлено, а еще через секунду - уведомление о том, что эсэмэска дошла до адресата.
        - Не стоило мне все-таки этого делать, - с сожалением протянула Люся, пряча телефон.
        - Никогда не жалей о свершившемся, - назидательно изрекла Лу. - А в чем, собственно говоря, дело? Почему не стоило?
        - Да потому, что теперь я буду ждать ответа, а если его не будет, то окончательно решу, что я ему не нужна…
        - Что за идея у тебя о том, что ты никому не нужна? С каких пор тебя начали мучить такие сомнения?
        Но Черепашка не успела ответить, потому что в эту секунду запищал ее мобильник.
        - Ну вот, а ты говоришь «не нужна», - заметила Лу с таким видом, будто Клим ответил на эсэмэску исключительно благодаря ее стараниям.
        - «Все понял. Буду звонить после четырех. Спасибо. Клим», - волнуясь, прочитала Люся и тихо повторила последние два слова: - Спасибо. Клим.
        - Да, подруга… - заметила Лу, сокрушенно покачивая головой. - А еще говоришь, не втюрилась!
        - Ну втюрилась, втюрилась! - счастливо рассмеялась Черепашка. - Дальше-то что?
        - А вот об этом надо будет спросить у звезд, - совершенно серьезным голосом отозвалась Лу.
        - Астрологиня ты наша! - еще звонче расхохоталась Люся.
        - А зря, между прочим, ты смеешься, - заметила Лу. - Помнишь, как я тебе с точностью до минуты рассчитала благоприятное для звонка время?
        - Конечно помню! - Черепашка схватила Лу за руки, и подруги закружились на месте, быстро-быстро перебирая ногами.
        13
        Звонок раздался ровно в половине пятого. Начиная с четырех часов Черепашка в буквальном смысле не находила себе места, слоняясь по квартире из угла в угол.
        - Я слушаю! Алло! - хватая трубку, выкрикнула она.
        - Привет, - поздоровался Клим, и в то же мгновение Люся по его голосу поняла: что-то не так, вот сейчас он скажет то, чего больше всего она и боится. - Люсь… - Клим явно тянул время, готовясь произнести главное, то, ради чего и позвонил. - Как у тебя дела? Зарядила телефон?
        - Да… - От напряжения у Черепашки дрожала рука, в которой она держала трубку.
        «Сейчас он скажет, что нашу встречу придется перенести! Он сейчас отменит свидание! Отменит!» - с волнением думала Люся, внутренне готовясь услышать самое худшее. - «А может, вообще скажет, что не хочет больше со мной встречаться…»
        - Цветы не замерзли? - продолжал тянуть время, как казалось Люсе, Клим.
        - С ними все в порядке, - нетерпеливо отозвалась Черепашка, посмотрев краем глаза на вазу, над которой грациозно возвышались белые с закрученными лепестками головки. - И свитер твой тоже в полном порядке, - добавила она, видимо подсознательно желая напомнить Климу, что вещь, которой тот, возможно, дорожит, находится у нее.
        - Отлично, - засмеялся Клим.
        Больше находиться в неизвестности она не могла. Если ему так трудно решиться, она поможет. И плевать, что он подумает о ней. Плевать!
        - Ну что, мы встретимся сегодня? - напрямик спросила Черепашка, изо всех сил стараясь придать своему голосу безразличия.
        - Давай, - ответил Клим, и Люсе показалось, что именно в эту, в эту последнюю секунду он изменил свое решение отменить свидание.
        - Во сколько? - Она уже не владела собой, и этот вопрос прозвучал очень робко, если не сказать, жалко, но Клим, похоже, не заметил дрожи в ее голосе или сделал вид, что не заметил.
        - Давай в шесть, на том же месте? - предложил он.
        - Договорились.
        - Тогда до встречи?
        - До встречи.
        Сердце колотилось так сильно и часто, что Черепашка даже положила руку на грудь, как будто боялась, что оно может вырваться наружу.
        Ее переполняли эмоции, в этот миг Люсе просто необходимо было поделиться с кем-нибудь своей радостью. А с кем же делиться, если не с лучшей подругой? Дрожащими от волнения пальцами Черепашка набрала номер Лу:
        - Он позвонил! Только что! - прокричала в трубку Люся.
        - В котором часу это произошло? - по-деловому осведомилась Лу. - Ты не зафиксировала точное время?
        - Зафиксировала, - несколько опешила Черепашка, но ведь она и вправду «зафиксировала», потому что посмотрела на часы в ту самую секунду, когда раздался звонок.
        - Ровно в половине пятого, - произнесла Люся.
        - Отлично. Перезвони мне минут через десять, я посмотрю в твою карту и дам тебе прогноз на вашу сегодняшнюю встречу, ну и на ближайшее будущее.
        - Ну подожди! - взмолилась Черепашка. - Успеешь ты сделать свой прогноз… Мне сейчас так хочется все тебе рассказать…
        - Ну так рассказывай, - великодушно позволила Лу.
        - В общем-то и рассказывать особенно нечего… Договорились встретиться в шесть… Но мне почему-то опять показалось, что Клим чего-то недоговаривает. Такое ощущение, что он позвонил, чтобы сказать, что не может со мной встретиться, но потом резко передумал и решил все-таки встретиться. Понимаешь?
        - Тебе лечиться надо, Че, - вздохнула в трубку Лу. - Откуда в тебе эта неуверенность? Ты же всегда была нормальным, адекватным человеком.
        - Да я и есть нормальный человек, - убеждала подругу Черепашка. - Мнительностью никогда не страдала, ты же знаешь… Но вот кажется мне так, всем сердцем чувствую, что тут что-то не так, понимаешь, и ничего с собой поделать не могу!
        - Возможно, ты и права. Пока ничего не могу сказать. Ладно, я сейчас посмотрю в твой гороскоп и перезвоню, - пообещала Лу и повесила трубку.
        «Звезды звездами, - сказала себе Черепашка, посмотрев на часы, - но о земном тоже забывать нельзя!» Времени на то, чтобы подобрать наряд и привести себя в порядок, оставалось совсем немного. О том, чтобы отправляться на свидание в том же, в чем она была одета вчера, и речи быть не могло.
        «Хорошо, что у нас с мамой один размер! - подумала Черепашка, распахивая створки шкафа. - Только бы она не надела сегодня на работу этот джемпер».
        К счастью, фиолетовый, очень приятный на ощупь, с черной велюровой отделкой джемпер был на месте. К нему очень подходил черный суконный жилет, который Люсе удалось отыскать под кожаным плащом мамы.
        «Хорошо бы надеть ко всему этому какую-нибудь длинную юбку», - размышляла Черепашка, перебирая вещи Елены Юрьевны, но, не найдя подходящей юбки, решила надеть свои вельветовые брюки. Укладку на этот раз Черепашка решила не делать. Проблема решалась с помощью кожаной банданы. Телефонный звонок раздался в тот момент, когда Люся вытряхивала на стол содержимое своей косметички.
        - Это я, - сообщила Лу, и по ее голосу Черепашка поняла, что подруга собирается сказать сейчас что-то, на ее взгляд, крайне важное.
        Так оно и случилось. Выдержав многозначительную паузу, Лу заговорила тихим, таинственным голосом:
        - Сегодня, Че, у тебя вообще по гороскопу очень фиговый день. Так что лучше подготовься к худшему, потому что к хорошему каждый из нас и так всегда готов. Я, конечно, даже боюсь тебе это советовать, представляя твой праведный гнев, но если у тебя есть хоть какая-то возможность, внутренняя, я имею в виду, - уточнила Лу, - то сегодняшнее свидание следует отменить.
        - Ща-а-ас! - язвительно протянула Черепашка. - А что я, по-твоему, должна сказать Климу, что звезды не хотят, чтобы мы сегодня встретились? Или, может, все-таки сказать правду: мол, так и так, есть у меня одна сумасшедшая подружка, астролог от Бога, так вот она…
        - Очень смешно, - перебила Лу. - Ты же рассказывала, что отец Клима во всем доверяет своему астрологу?
        - Отец - да, но ведь не Клим. Спасибо тебе, Лу, но я еще хочу успеть подкрасить ресницы, если, конечно, звезды не будут мне в этом препятствовать.
        - Не была б ты моей подругой, давно бы обиделась, - пробурчала Лу. - Короче, ладно, - смилостивилась она. - Решила идти, иди. Но тебя ждет, скорее всего, какое-то большое разочарование. Но зато, если вам удастся этот момент преодолеть, вас ждет счастливое и относительно безоблачное будущее. То есть я хочу сказать, что если сегодня что-то такое неприятное произойдет, то ты особо не парься, успокаивай себя тем, что в итоге все у вас будет хорошо. Этот человек, похоже, и в самом деле в твоей жизни должен сыграть важную роль…
        - Неужели ты не понимаешь, что перед свиданием не стоило мне этого говорить? - возмутилась Черепашка. - Теперь я уже буду ожидать чего-то плохого! В подсознание-то информация запала, и я вольно или невольно…
        - Нет, - перебила Лу, - ты просто не бери инициативу в свои руки, старайся больше слушать и как можно меньше говорить. Ясно? Оно, кстати, по-любому полезно - научиться слушать других. Хотя ты умеешь. Это я тарахтелка, - дала себе весьма критичную оценку Лу. - Ладно. Собирайся, раз решила. А когда вернешься, обязательно позвони мне, что бы ни случилось. Обещаешь?
        - Прекрати меня пугать! - потребовала Черепашка. - Все, пока.
        - Обещаешь позвонить?
        - Да. Пока.
        Времени на ресницы уже не оставалось, поэтому наспех подкрасив губы розовой перламутровой помадой, Черепашка натянула на голову бандану и выбежала из дома.
        14
        На этот раз она пришла раньше. И хотя Клим опоздал всего лишь минут на пять, этого времени Черепашке вполне хватило, чтобы позволить сомнениям и страхам овладеть своей душой. «Похоже, - думала она, с тоской вглядываясь в лица пробегающих мимо прохожих, - мрачные астрологические прогнозы Лу начинают сбываться». Сколь же велика была ее радость, когда наконец она увидела очертания знакомой фигуры. На этот раз Клим преподнес ей букет огромных, величиной с ее ладонь, ромашек.
        - Вот, опять рискнул купить цветы, не зная, как ты к ним относишься, - с ходу принялся оправдываться он. - Извини за опоздание…
        - Не стоит извиняться, - улыбнулась Люся.
        Она была так рада видеть его, что даже сама удивилась этому: «Каких-то несколько дней знакомы, а его лицо мне уже стало родным… и необходимым. Я хочу видеть его каждый день, каждую минуту!»
        - А ромашки у меня на втором месте после лилий стоят, - продолжила она. - Да я вообще все цветы люблю… Но правда, не стоило покупать…
        - Ты опять за старое? - шутливо рассердился Клим и взял Черепашку за руку. - Ну что, какие у нас планы?
        - Не знаю… - Люся не была готова отвечать на такой вопрос. Она была уверена, что, как и в прошлый раз, Клим сам предложит «культурную программу». - Все зависит от того, насколько ты голоден, - ловко выкрутилась она.
        - Сегодня я сыт, - успокоил ее Клим. - Но от кофе, если честно, не откажусь. А твое приглашение остается в силе?
        - Конечно! - обрадовалась Люся. - И оно тем более актуально, что я забыла дома твой свитер. Представляешь?
        - Да, это веский аргумент, - улыбнулся Клим.
        Дорогой они почти не разговаривали. Черепашка помалкивала, памятуя о наставлениях Лу, а Клим, казалось, был погружен в собственные раздумья. Но от молчания ни он, ни она никакой неловкости не испытывали. Внезапно Клим, будто вспомнив о чем-то, остановился:
        - Люсь, а где тут можно к чаю чего-нибудь купить, пирожные или торт?
        - Вообще-то у меня, кажется, печенье есть кокосовое, а магазин прямо в моем доме, на первом этаже.
        А в магазине, когда они выбирали торт, Люся подумала, что Лу, видимо, что-то напутала. Поверить в то, что сегодняшний вечер окончится печально, было просто невозможно.
        К торту «Прага», который купил Клим, они не притронулись. Он так и простоял в прозрачной круглой коробке до самого утра. А утром Черепашка попросила Елену Юрьевну унести торт на работу, потому что знала, что ни кусочка не сможет съесть, Люсе даже смотреть на этот торт было тяжело…
        Разлив по чашкам кофе, Черепашка устроилась напротив Клима. Ей хотелось видеть его глаза, когда они будут разговаривать. Но разговор почему-то не клеился. На вопросы Черепашки Клим отвечал односложно и как-то рассеянно.
        - Твой кофе совсем остыл, - осторожно напомнила она, дотрагиваясь до руки Клима.
        Неожиданно он задержал ее руку в своей, а затем так крепко сжал, что Черепашке стало даже немного больно.
        - Ой! - вырвалось у нее.
        - Люся, я хотел бы… В общем, мне надо сказать тебе что-то очень важное… Только пообещай, что не станешь меня перебивать…
        - Конечно, - проговорила Черепашка, чувствуя, как внутри у нее похолодело. - Говори, я не буду перебивать…
        - Мне очень трудно, поэтому извини, если получится бессвязно и путано…
        В ответ Черепашка коротко кивнула.
        - С того дня, как мы с тобой встретились, - нерешительно начал Клим, - я чувствую себя, как бы это сказать… человеком, которому по ошибке, не по праву досталось то, на что он претендовать просто не имеет права. Сейчас я попытаюсь объяснить, - замахал рукой Клим, встретив недоуменный взгляд Черепашки. - Я вижу, что нравлюсь тебе, - понизив голос, вновь заговорил он. - И ты мне очень, просто безумно нравишься… Наверное, я влюбился… - Клим низко опустил голову, но потом резко вскинул ее и посмотрел на Люсю глазами, полными неподдельного отчаяния. - Да не наверное… При чем тут «наверное»? Зачем я буду врать себе, врать тебе, я ведь для того все это говорю, чтобы никому не врать. Да, я влюбился. Со мной такое впервые, поэтому я никак не могу еще привыкнуть к состоянию, когда кажется, что стоит только разбежаться, оттолкнуться от земли, и ты полетишь… И я точно знаю, что если бы мы могли быть вместе… Я имею в виду, если бы я мог… Но я… В общем, я связан словом. Помнишь, когда ты тогда впервые позвонила мне и мы говорили о свободе, помнишь?
        Люся молча кивнула. Конечно, она прекрасно помнила тот разговор.
        - И я тогда сказал, - продолжал, все больше волнуясь, Клим, - что если человек нарушит слово, то он…
        - Я помню, - поспешила помочь Черепашка. - Ты сказал, что такой человек будет свободным, но непорядочным.
        - Да. А я дал слово девушке, которую, как мне казалось, полюбил… Я дал слово, что никогда ее не оставлю. Когда мы познакомились, она только что вышла из больницы. Попытка самоубийства. Вены решила себе вскрыть из-за несчастной любви. Ее все бросали, парни, я имею в виду, - пояснил Клим, - и она решила, что никому не нужна… Она говорила, что боится влюбляться, а я каждый день, шаг за шагом начал ее приручать, как Маленький принц Лиса… Помнишь?
        Люся снова кивнула.
        - Потом она все-таки поверила мне, она поверила в то, что, может быть, кому-то нужна. А ведь я ей внушал все это время одну простую истину: каждый человек достоин любви. И когда я понял, что она полюбила меня, я дал ей слово, что никогда ее не брошу, что бы ни случилось.
        - А как зовут эту девушку? - не поднимая головы, спросила Черепашка.
        - Аня, - ответил Клим. - Ее зовут Аня. Мы встречаемся уже два года… Ты не представляешь себе, какой она была и какой стала… Конечно, ты можешь подумать, что я хвастаюсь, слишком много на себя беру, но во многом это произошло благодаря мне, правда. Когда это все вот так вот рассказываешь, получается как-то по-книжному… Но я не умею иначе, не знаю, как подобрать слова, чтобы ты смогла почувствовать то, что чувствую я. А я сейчас чувствую себя самым несчастным и одновременно самым счастливым человеком на свете. Счастливым, потому что встретил тебя, а несчастным, потому что понимаю, что мы никогда не сможем быть вместе, потому что если я предам Аню… В общем, об этом и подумать страшно, что с ней будет, если я это сделаю. Я думал, я совершенно искренне думал, что люблю ее. Понимаешь? До нашей с тобой встречи я думал, что люблю ее, - тихо повторил Клим.
        - А ты не расскажешь ей про меня? - Теперь Люся смотрела Климу в глаза.
        - Я уже это сделал, - прозвучал обескураживающий ответ.
        - И что? Как Аня к этому отнеслась? - задав вопрос, Черепашка сама почувствовала, как грубо и бестактно он прозвучал, но Клим или не заметил этого или же просто не подал виду.
        Помолчав минуту, он произнес:
        - Понимаешь, мы с Аней еще в самом начале пообещали говорить друг другу только правду. Ты, наверное, скажешь, что это максимализм, детский сад или что-то в этом роде, но я убежден, что иначе, по-другому, в смысле открытых отношений между двумя любящими людьми, быть просто не может. В общем, вчера, после нашей с тобой встречи, я все рассказал Ане. Я сказал, что влюбился в тебя, но между нами ничего не было и никогда не будет. Еще я сказал, что если мы не будем видеться, то со временем мои чувства, возможно, угаснут и что сегодняшняя наша встреча с тобой - последняя.
        - А она? - В голове у Черепашки никак не укладывалось то, что между людьми и правда могут существовать такие странные отношения.
        Временами ей даже начинало казаться, что Клим разыгрывает ее. Но на такой розыгрыш может решиться либо очень глупый, либо очень жестокий человек, а Клим не был ни тем ни другим.
        - Аня… Она все поняла. Она бесконечно мне верит, - не сразу отозвался Клим. - Верит и знает, что все будет так, как я сказал. И если сказал, что никогда ее не оставлю, так тому и быть.
        - И она согласна встречаться с тобой… я не знаю… - От волнения Люся сбивалась, не могла подобрать подходящих слов. - Согласна любить тебя, зная, что ты ее больше не любишь.
        - Я не говорил, что не люблю ее больше, - возразил Клим. - Только это другое чувство. Другая любовь. К тебе я испытываю совсем иное чувство…
        - Тебе не кажется, что ты сам запутался? - спросила Черепашка и, не дождавшись ответа, заговорила снова: - Ну допустим, что ты прав. Допустим, к Ане ты испытываешь другую, как ты говоришь, любовь… Она что, согласна на эту самую «другую любовь»? Извини, но все, что ты мне рассказал, и в самом деле больше похоже на книжный роман, чем на настоящий.
        - А наши отношения и нельзя назвать романом, - ничуть не обиделся Клим. - Они построены на доверии, безграничном уважении друг к другу, а не на страсти. А вот к тебе у меня, наверное, страсть…
        Сама от себя не ожидая такого, Люся вдруг рассмеялась. Она понимала, как неуместен сейчас ее смех, понимала, но ничего не могла с собой поделать. Возможно, таким образом неожиданно выплеснулось ее напряжение.
        - Прости… - Она посмотрела на Клима и снова прыснула от смеха. - Но ты так рассуждаешь обо всем этом… Я даже не знаю, что должна теперь делать после такого признания - обижаться на тебя или, наоборот, воспринять это как комплимент. А что, по-твоему, страсть исключает доверие и уважение?
        - В большинстве случаев да, - безапелляционно ответил Клим.
        - Ты прости, что я так дотошно допытываюсь, - виновато покосилась на Клима Люся, - но все это мне кажется странным и противоестественным. Я понимаю, когда речь идет о дружбе, и то всякое между людьми происходит, и сколько бы ты честных слов ни давал, но если отношения дали трещину, их уже не склеить. И кто может меня заставить считать человека лучшим другом, если он, допустим, меня предал?
        - Меня никто не предавал! - возразил Клим.
        - Я это к примеру сказала, - пояснила Черепашка. - А в любви вообще… Какие могут быть обещания, если речь идет о любви? Ни я, ни кто-то еще, каким бы он порядочным ни был, не может обещать любить кого-то всегда. Вернее, мочь-то он, конечно, может, но всем этим обещаниям - грош цена, когда речь идет о чувствах. Разве человек в состоянии заставить себя любить кого-то?
        - Любить - нет, - согласился Клим. - А сохранить отношения, сохранить верность данному слову - да.
        - Но кому, скажи, кому нужны эти отношения, если нет любви? И твоя Аня… Я просто не понимаю, как она могла согласиться на это?
        - А как бы ты поступила на ее месте? - задал неожиданный вопрос Клим.
        - Если бы мы с тобой встречались, любили друга, и в один прекрасный день ты бы честно признался мне, что влюбился в другую девушку, я бы тебя отпустила. Для меня невыносимо было бы знать, что ты продолжаешь встречаться со мной из жалости…
        - Я не из жалости! - запротестовал Клим. - Нас с Аней очень многое связывает… Мы близкие, почти родные люди. Как ты не понимаешь?
        - Да понимаю я все! - махнула рукой Черепашка. - Ладно. - Она поднялась. - Значит, мы с тобой больше не увидимся, так?
        Клим молча, не поднимая головы, кивнул.
        - Спасибо тебе за цветы…
        - Перестань! - Он тоже вскочил, сделал шаг навстречу Черепашке, и в следующую секунду она оказалась замкнутой в кольце его рук, а еще через мгновение Клим, повинуясь порыву, поцеловал Черепашку в губы, и она ответила на его поцелуй, потому что именно об этом мечтала вот уже три дня.
        15
        - И после этого он ушел? - Лу казалась потрясенной Черепашкиным рассказом. - Вот так вот взял и, ни слова не сказав, ушел?
        - Ушел! - выдохнула в трубку Люся. - Он выбежал как ошпаренный и даже «до свидания» не сказал! Понимаешь, Клим сам от себя этого порыва не ожидал, а когда осознал, что произошло, то испугался…
        - Это мне понятно, - задумчиво протянула Лу. - Но все, что ты рассказала, похоже, если честно, на бред сумасшедшего. Слушай, а у него точно с головой все в порядке, у твоего Клима?
        - Знаешь что, - обиделась Люся, - я тебе как другу все рассказала… При чем тут голова? Клим очень, возможно, даже чересчур честный… То есть мне кажется, что он просто не способен на ложь… Я таких людей не встречала… И не встречу теперь уже… - Она почувствовала, что сейчас разревется.
        - Да успокойся ты! - Лу и не собиралась проявлять сочувствие. - Я тебе сказала, что ничего от вашей встречи сегодня не жди? Сказала или нет?
        - Сказала, - не стала отпираться Черепашка.
        - А что еще я тебе сказала? Что, несмотря ни на что, вы все равно будете вместе, - напомнила она назидательным тоном.
        - Это невозможно, - упавшим голосом произнесла Люся. - Клим сказал, что мы не должны больше видеться…
        - Клим сказал! - иронично протянула Лу. - А я тебе говорю, вернее, не я, а звезды, - поправила себя Лу, - что вы еще как будете встречаться. И произойдет это… - Черепашка услышала шелест каких-то бумаг. - Я тут все по числам выписала, - пояснила Лу. - В общем, если верить звездам, эта встреча произойдет в промежутке с третьего по пятое декабря.
        - Но сегодня уже второе! - выкрикнула Черепашка.
        - Все верно, - подтвердила Лу. - Вот и жди спокойно. За вас там, на небе, все уже давно решили. Понимаешь?
        - И что же, у человека, по-твоему, не остается выбора?
        - Выбор всегда есть. И он - за человеком, - туманно ответила Лу, но Черепашке сейчас было не до философских рассуждений.
        - Вот ты говоришь: спокойно жди, - вернулась Люся к прежней теме. - А чего мне ждать? После того что произошло, Клим не позвонит, что бы ни случилось, не позвонит. Даже если эта его Анечка сама от него откажется. И я тоже звонить ему не стану. Так чего же мне ждать, Лу?
        - Сколько бы мы с тобой сейчас ни толкли воду в ступе, - голос Лу звучал уверенно и твердо, - ни ты, ни я не можем знать, по какой схеме будут развиваться события, кто кому позвонит, и все такое. Но то, что развитие последует, и в самом ближайшем времени, в этом я ни на секунду не сомневаюсь. Обычно в таких ситуациях спасение приходит, откуда его совсем не ждешь. То есть происходит нечто такое, чего и предположить невозможно. Понимаешь, что я хочу сказать?
        - Пытаюсь, - шмыгнула носом Люся.
        - Ты чего там, ревешь?
        - Нет, - тихо откликнулась Черепашка. - Пока только собираюсь.
        Как ни странно, но после разговора с Лу она немного успокоилась. Не то чтобы Люся поверила в астрологический прогноз Лу, скорее та заразила Черепашку своей непоколебимой уверенностью в то, что все у них, у Люси и Клима, будет хорошо.
        Проснувшись в половине восьмого, Черепашка поняла, что в школу ей сегодня лучше не идти. Во-первых, она не подготовилась к контрольной по физике, во-вторых, не выучила литературу, а в-третьих… В-третьих, ей было жутко представить, что там придется общаться, вести обычные разговоры ни о чем, что-то записывать, изображать заинтересованность и рвение.
        - Ты не опоздаешь, Люсь? - тихонько постучавшись, Елена Юрьевна заглянула в ее комнату.
        - Мам, я сегодня не пойду в школу. Я тебе потом все объясню. Ладно? Ты завтра напишешь записку, что мы ходили к окулисту. Хорошо?
        - Ну ладно… - В голосе мамы слышалось удивление, но Люся знала, что она не станет задавать ей никаких вопросов. Во всяком случае, сейчас.
        - Там торт на столе стоит. Видела? - спросила Черепашка.
        Вчера Елена Юрьевна вернулась с работы поздно. Конечно, Люся слышала, как мама открывала дверь, ходила по квартире, разогревала ужин, но выходить из своей комнаты не стала, сделав вид, что спит.
        - Конечно видела. Ты бы его хотя бы в холодильник убрала… Кстати, откуда он у нас?
        - Потом расскажу, - пообещала Черепашка. - Забери его на работу. Хорошо?
        - Ну хорошо…
        Обычно, когда Люся шла в ванную, она брала с собой мобильный телефон и вешала его на крючок для полотенец, а в этот раз почему-то не стала этого делать. Удивительно, как она вообще услышала сигнал, потому что шумела вода, да к тому же на кухне работал приемник, который мама, уходя на работу, забыла выключить. Оставляя на полу мокрые следы, Черепашка прошлепала в комнату. Номер, высвеченный на дисплее, оказался незнакомым. В первую секунду Люся хотела сбросить звонок, но потом, сама не зная зачем делает это, все-таки ответила.
        - Алло, это Люся? - услышала она на том конце незнакомый голос.
        - Да, - немного удивленно подтвердила Черепашка.
        - А я Аня. Мне про тебя Клим рассказывал. Сообразила?
        - Сообразила, - эхом отозвалась Люся. Раздетая и мокрая, она зябко передернула плечами, потом оглянулась вокруг и, действуя почти автоматически, схватила висящий на спинке стула махровый халат и накинула его себе на плечи. - Я тебя слушаю, - проговорила она, поскольку на том конце молчали.
        - Тут такое дело… В общем, мне Клим вчера все рассказал, что между вами произошло…
        - Между нами ничего не было, - поспешно и испуганно заверила свою собеседницу Черепашка.
        - Да я не про то, - досадливо произнесла Аня. - Я совсем даже наоборот… Сейчас ты все поймешь, - пообещала она, после чего заговорила торопливо и еще более сбивчиво, словно опасаясь, что ее прервут: - Клим… ну, он же необычный человек… Ты ведь это уже поняла, верно? Он тебе про вены рассказывал, ну про то, что я их вскрыть пыталась?
        - Да, - не стала отпираться Черепашка.
        - Так вот, это все правда… Но того парня, из-за которого я это сделала, я любила. Понимаешь? Лю-би-ла, - по слогам повторила она. - А Клим… Я ему очень, просто безумно благодарна. Можно сказать, что он меня спас. Да так оно и было. Мне тогда казалось, что я никому, вообще никому не нужна. Понимаешь?
        - Понимаю, - ответила Люся.
        - А тут вдруг он, - продолжала Аня. - Но между мной и Климом никогда ничего больше дружеской, чисто дружеской, понимаешь, привязанности не было. Никогда и ничего. И я ему сразу сказала, что не надо мне никаких слов давать, что ты еще встретишь девушку, которую по-настоящему полюбишь. Вообще-то я, когда говорила это, надеялась, что и я встречу парня, которого смогу полюбить и который меня полюбит тоже… Потому что самое главное, что сделал для меня Клим, - это то, что он помог мне снова поверить людям, поверить в то, что не бывает на свете людей, которые никому не нужны. Теперь-то я точно это знаю. Короче, он, видимо, решил принести себя в жертву, как бы дико это ни звучало. Понимаешь?
        Черепашка слушала молча. Слушала Аню и стук своего измученного, но уже почти счастливого сердца.
        - Я ему говорила, как только я ни пыталась убедить его, что мне не нужно, чтобы меня любили из жалости, говорила, что мое к нему отношение нельзя назвать любовью, в том смысле, ну ты понимаешь… Потому что на одной лишь благодарности, какой бы огромной и искренней она ни была, любви не вырастет. С его стороны - жалость, а с моей - благодарность. Это все, конечно, здорово, только к любви между парнем и девушкой никакого отношения не имеет, как мне кажется. Ты согласна?
        - Согласна, - дрогнувшим голосом ответила Черепашка.
        Аня все больше нравилась ей.
        - А три недели назад я встретила Андрея… - Люся услышала, как Аня вздохнула. - Не знаю, конечно, чем все это кончится, да и не хочу ничего загадывать. И сейчас, если честно, я последней сволочью себя чувствую. Клим-то мне сразу, в первый же день про тебя рассказал, а я ему про Андрея так и не смогла сказать… Мы же слово друг другу дали только правду говорить, он сдержал слово, а я вот не смогла… Я понимаю, что моя просьба прозвучит дико… Если что, ты меня просто пошли подальше и все дела… Я не обижусь. В общем, Люсь… Ты не могла бы сделать это за меня?
        - Что «это»? - не сразу сообразила Черепашка.
        - Ну рассказать, что у меня есть Андрей.
        - Не знаю… - Просьба Ани и в самом деле ошарашила Черепашку. - Я… наверное… могла бы… Но Клим… он ведь не станет мне звонить…
        - Не станет, - с воодушевлением подтвердила Аня. - Сделай это сама.
        - Но мы ведь уже… вернее… Клим поставил точку в наших отношениях. Понимаешь?
        - Какую точку?! - возмутилась Аня. - Это же все бред! Ты только подумай, вы с Климом любите друг друга, я тоже люблю Андрея, а ты говоришь про какую-то точку!
        - Это так… Но мне… мне нужен хоть какой-то повод…
        И в эту секунду Люсин взгляд упал на свитер Клима, который тот так и не забрал вчера. Свитер висел на спинке стула. Не удержавшись, Люся схватила его и, скомкав, прижала к пылающим щекам. Шерсть еще хранила запах туалетной воды, которой пользовался Клим.
        - Почему же она сама не рассказала обо всем? - Сейчас Клим был похож на обиженного ребенка.
        - Стыдно, неловко… - Черепашка сидела на коленях у Клима, обвив руками его шею. - Что тут непонятного? Это ты такой честный. Но пойми, что второго такого человека на свете нет!
        - А мы с тобой? - Он с надеждой заглянул Черепашке в глаза. - Мы сможем всегда говорить друг другу правду?
        - Только если ты поцелуешь меня сто тысяч раз, - хотела было отшутиться Люся, но Клим очень серьезно посмотрел на нее и сказал:
        - Я согласен. Только как же мы будем считать? Губы-то…
        Но Черепашка не дала ему закончить фразу.
        - Начали! - скомандовала она и закрыла глаза, подставляя свои губы для поцелуя.

* * *
        В такую погоду Света Тополян, будь ее воля, вообще бы носа на улицу не высунула. Но в средней полосе даже летом случаются затяжные дожди, которые могут идти и неделю подряд, и даже две. Что уж тут говорить об осени! Делая все через силу, она села на кровати, потом опустила ноги, сунула их в тапочки и, внезапно вспомнив о вчерашнем происшествии, передернула плечами.
        Как могла она, здравомыслящий, уравновешенный, в общем-то, человек, пойти на такое? Как вообще это могло с ней случиться? Откуда-то из глубин памяти выплыла фраза: «Бес попутал». Вот уж точно! Иначе и не скажешь. И ладно бы хоть шмотки были стоящими, а то полный отстой. Три каких-то топика, которые она и носить бы сроду не стала! Абсолютно бесполезные вещи. Особенно если учесть, что «зима катит в глаза». Больше всего ей было стыдно перед родителями. Что они теперь о ней будут думать?
        Света слышала, как отец, запершись с мамой на кухне, высказал предположение, что это, возможно, болезнь. Еще не хватало, чтобы предки считали ее клептоманкой! А вдруг они думают, что она уже давно таким вот способом промышляет, воруя по мелочам? Только раньше с рук сходило, а теперь вот поймали. Ужас! Нет, но она-то знает, что ничего такого с ней никогда не было. Впервые в жизни решилась на воровство, и то не из корысти, потому что эти топики ей и даром не нужны, а чтобы доказать самой себе, что она не трусиха. А кто, собственно говоря, обвинял ее в трусости? Да никто. Тогда зачем доказывать? Нет, тут что-то другое. Но тогда что? Ответа на этот вопрос Света Тополян не знала. Не знала совершенно искренне, и от этого ей становилось еще страшней…
        Впрочем, это уже совсем другая история…