Девушка с задачником Вера и Марина Воробей
        Первый роман
        Разве можно не потерять голову, когда в тебя влюблен молодой преуспевающий художник? Влюблен так, что собирается писать твой портрет для выставки в Париже и даже называет своей невестой.
        Неизвестно, чем бы закончилась эта история для шестнадцатилетней Луизы, если бы ее лучшая подруга не записала на диктофон интервью с этим циничным представителем московской богемы.
        Вера и Марина Воробей
        Девушка с задачником
        1
        Последние полторы недели Лу была сама не своя. Раз десять на дню она хватала мобильник, чтобы убедиться в его исправности, набирала первый попавшийся номер, но, не дождавшись соединения, отключалась. Вот и в тот день она безнадежно вертела в руках свою новенькую «Моторолу», копаясь в записной книжке, как вдруг телефон ожил и наполнил кухню энергичными звуками полифонической мелодии. Лу вздрогнула, хотя ждала этого звонка двадцать четыре часа в сутки. Этот сигнал Лу поставила на его номер. Только когда звонил он, звучала эта зажигательная музыка, от которой моментально поднималось настроение. Но на всякий случай - а вдруг сбой какой-нибудь? - девушка все же взглянула на дисплей.
        «Так и есть! - бешено подпрыгнуло в груди сердце. - Он! Наконец-то!»
        На дисплее высветилась надпись: «Федор!!!»
        Лу пришлось порядком повозиться, записывая его номер, прежде чем ей удалось поставить эти три восклицательных знака.
        Она не спешила нажимать на кнопку соединения: не хотела, чтобы Федор догадался, с каким нетерпением она ждала его звонка. Но и особенно медлить было опасно - в любую секунду человек, который вот уже целых три недели безраздельно владел ее мыслями, мог отключиться. И еще она боялась, что ее голос будет дрожать и тем самым выдаст безумное волнение, которое охватило Лу. Она умела справляться со своими эмоциями, умела, когда нужно, взять себя в руки, каких бы усилий это ни стоило. Дальше медлить было уже нельзя. Набрав полную грудь воздуха, Лу поднесла телефон к уху.
        - Алло, - тихо и немного нараспев произнесла она.
        - Привет, малышка! - услышала она голос, от которого по спине побежали мурашки. - Я тебя, случайно, не разбудил?
        - Нет, - сказала Лу, но тут же решила немного приврать: - Просто я телевизор смотрела и не сразу услышала телефон. Я очень рада, что ты позвонил.
        - Значит, ты занята, - скорее с утвердительной, чем с вопросительной интонацией проговорил Федор, никак не отреагировав на последнюю фразу Лу. - Жаль, а я хотел тебя в одно местечко гламурненькое пригласить…
        - Я свободна, - поспешно возразила Лу, испугавшись, что Федор может передумать.
        Федор молчал. Ладонь Лу вспотела, и, чтобы не уронить трубку, она быстро переложила ее в другую руку.
        - Федор! - испуганно выкрикнула Лу. - Алло, Федор, ты меня слышишь?
        Внезапно на том конце провода послышался щелчок, и секундой позже Лу услышала бесстрастный механический голос: «Связь оборвалась».
        В эту секунду ей показалось, будто оборвалась не связь, а ее жизнь, внезапно рухнув, полетела под откос - до того девушке было обидно и горько от одной мысли, что их свидание с Федором может не состояться. Лу растерянно смотрела на погасший дисплей своего мобильного телефона…
        - Спокойно, он сейчас перезвонит. Обязательно, - рассудила она вслух. - Может, он случайно нажал не на ту кнопку?
        Она судорожно сжимала в руке телефон и ждала, когда же заиграет знакомая мелодия. Так Лу простояла минуты три, но никто и не думал перезванивать. О том, чтобы самой набрать его номер, не могло быть и речи - Федор подумает, что он ей небезразличен, что гордости у нее нет, раз она кидается звонить сама, а это для Лу, девицы в общем-то достаточно высокомерной в отношениях с противоположным полом, было бы самой большой проблемой. Со стороны, конечно, может показаться, что она себя накручивает, делает из мухи слона, но для Луизы Геранмае, первой красавицы класса и даже школы, мнение молодых людей, и особенно Федора, о своей персоне было крайне важно.
        Свое знакомство с Федором Лу помнила до мельчайших подробностей. Иначе просто и быть не могло! Более яркого, значительного события в ее жизни еще не происходило. В этом году начало марта выдалось особенно холодным и снежным. Даже не верилось, что всего через пару месяцев наступит май и будет совсем тепло.
        Лу сидела дома в кресле, закутавшись в уютный клетчатый плед и поджав ноги, на журнальном столике стояла чашечка кофе. Завтра воскресенье, а у нее нет никаких планов на выходной. Можно было бы, конечно, пойти куда-нибудь с Черепашкой, но той зачем-то опять срочно понадобилось на телевидение. Это в выходной-то день! Можно было бы позвонить своему парню и предложить сходить в кино, например. Но на данный момент у Лу никого не было. Не слоняться же одной по улицам? И вообще, как это так получилось, что у молодой, даже юной, красивой, модной особы нет планов на выходной день? Был, правда, один вариант: взяться за подготовку к экзаменам. Это ведь только кажется, что времени много, а потом раз - и завтра экзамен! Еще можно было, на худой конец, просто сделать уроки. Но эти варианты откладывались в долгий ящик.
        Помощь пришла, как всегда, откуда не ждешь.
        Мама Лу, успешная бизнес-леди, а именно хозяйка салона красоты «Эвридика», вернулась вечером в приподнятом настроении.
        - Луиза, у меня для тебя кое-что есть. Смотри! - Она помахала перед носом дочери какой-то розовой бумажкой. - Сегодня ко мне заходила Галка, ну, это моя давняя школьная подруга, ты ее не знаешь… Ее муж известный дизайнер, богемный человек, так вот, она принесла мне приглашение на выставку одного молодого преуспевающего художника. Федор Фуфайкин. Слыхала о таком?
        Лу отрицательно покачала головой.
        - Ну вот. А я завтра, как обычно, занята, надо весь день быть в салоне, не до развлечений. Хочешь, сходи. Думаю, будет этакая светская тусовка. Весь наш бомонд привалит. Тебе должно понравиться. - Мама сунула в руки Лу розовый бумажный листочек, оказавшийся приглашением.
        - И что ж такого необыкновенного он рисует, что мне должно непременно понравиться?
        Конечно, определенных планов у Лу не было, но не идти же на какой-то скучный вернисаж какого-то не менее скучного Федора, да еще и Фуфайкина. Ну и фамилия! Хорошо, хоть не Распашонкин или Кофтенкин какой-нибудь! Лу скривила губы в презрительной гримаске. Да не дай бог ее там кто увидит! Все, репутация потеряна, считай.
        - Он не просто живописец. Он портретист. Между прочим, пишет портреты звезд нашего шоу-бизнеса! Алсу, Жанну Фриске, многих из «Фабрики»… Ну что, пойдешь?
        - Ладно, доживем до завтра. Я вообще-то еще не решила, но на всякий случай пусть будет. - Лу все еще была настроена скептически, но это, скорей, больше для проформы, чем по делу.
        Да, признаться, идея с выставкой неплохая. Этим она может повысить свой авторитет в классе, подняться еще на одну ступень (сто двадцать вторую, нет, сто двадцать четвертую) в глазах одноклассников. Лу представила, как она станет рассказывать друзьям и знакомым, будто о новом нашумевшем фильме: «Как, вы еще не были на этой выставке? Да вы что! Это сейчас самый модный художник, таких людей надо знать в лицо, не в лесу живем. От жизни отстали».
        - Короче, оставляю тебе приглашение, если завтра созреешь, он на туалетном столике. Кстати, начало в полдень, - подвела итог мама и направилась к себе в комнату.
        Утром Лу долго вертелась перед зеркалом. Честно говоря, она никак не могла выбрать, в чем пойти, поскольку не представляла себе, что за атмосфера будет на этой светской выставке. Нет, она, безусловно, понимала, что строгий деловой костюм будет выглядеть неуместно, как, впрочем, и суперкороткая кожаная юбка малинового цвета. Поэтому Лу выбрала фирменные голубые джинсы со стразами на задних карманах и белоснежный пушистый свитер с большим воротом.
        «Да ладно! Чего я парюсь? - рассудила она. - Подумаешь, бомонд! Там, верняк, один солидол будет: дядечки пузатые и расфуфыренные дамы бальзаковского возраста, наивно полагающие, что этого их возраста никто в упор не замечает! Бомонд не станет разглядывать, как я одета и одета ли вообще. Они ж творческие люди, ценители искусства. И я им по барабану».
        Накинув сверху короткую, тоже белую, как свитер, курточку на молнии и надев модные сапожки на тонкой шпильке, Лу еще немного покрутилась перед зеркалом. Окинув себя критическим взглядом, она вспушила свои чудесные черные локоны. Это было завершающим штрихом. Кого она будет сражать наповал своим видом, Лу еще не знала, но считала, что всегда надо пребывать во всеоружии. Потому что есть такой неписаный закон подлости: когда плетешься еле живая из магазина с больно бьющей по ногам сумкой с продуктами в старых рваных джинсах, с растрепанными волосами и размазанной тушью (блеском для губ, помадой, тенями - нужное подчеркнуть), то просто стопудово встретишь какого-нибудь знакомого парня, внимание которого давно жаждешь привлечь.
        Проверив карманы, Луиза убедилась, что розовое приглашение не забыто, и вышла из квартиры.
        Художественная галерея, где должно было состояться данное эпохальное мероприятие, находилась в центре, и Лу приготовилась к сорокаминутной тряске в метро, давке и толчее. К великой радости девушки, народу в вагоне оказалось немного, и она довольно быстро добралась до галереи.
        По дороге ее терзали некоторые сомнения, она даже шаг замедлила. Может, бросить все и просто посидеть в кафе или сходить в кино? Но любопытство пересилило.
        Рядом с входом стоял рекламный щит с гордой, но незамысловатой надписью: «„Космос“. Персональная выставка картин Федора Фуфайкина».
        «Почему вдруг „Космос“? Мама же говорила про шоу-бизнес», - с удивлением подумала Лу, почувствовав, как в ней просыпается интерес.
        Она зашла в вестибюль. Справа от входа был гардероб, слева - буфет. Прямо посередине располагалась широкая лестница с растяжкой над ней: «Выставка „Космос“ второй этаж».
        Лу сдала свою белоснежную курточку в гардероб и получила номерок с цифрой «три». Лу про себя отметила, что раз так, то ей должно обязательно повезти, ведь «три» - это ее любимое число, что-то вроде талисмана. В чем именно должно повезти, она даже не представляла, но в том, что талисман сработает, была уверена на все сто! Луиза поднялась на второй этаж и очутилась в просторном светлом зале.
        Выставка, на которую сподобилась попасть Лу, оказалась в общем-то обычной выставкой, девушка именно такой ее и представляла. В конце концов это не первая выставка на ее веку.
        Стены зала, выкрашенные в пастельные тона, были увешаны картинами в дорогих рамах. Картин оказалось много: больших, не очень и совсем маленьких.
        Зал был полон, а бомонд все прибывал и прибывал, хотя до двенадцати оставалось еще минут десять.
        «Какой смысл начинать в определенное время, не пойму. Это же не премьера фильма, не экскурсия, не театр, портреты же не убегут! Кстати, о портретах...» - проворчав, Лу медленно двинулась вдоль стен, рассматривая картины.
        На них были изображены не галактики, не планеты и не Млечный Путь, как можно было бы судить по названию выставки, на них были именно люди. Но какие! Вот Пугачева с Киркоровым в гостиной пьют чай, вот они по отдельности, группа «Тату», «фабриканты» Ирина Дубцова, Тимати, Алекса, всех не перечислишь. Все они были просто как живые. Создавалось такое ощущение, что они вот-вот оживут и сойдут с полотен.
        «Клево! Супер!» - восхищенно блестела черными глазами Лу.
        Нет, не зря она сюда пришла, это уже ясно. А что там, в левом нижнем углу? Лу обратила внимание на две буквы «ФФ», стоявшие на каждой картине.
        «Ага, это же инициалы художника, я и забыла, что у него имечко то еще!» - догадалась Лу.
        Она остановилась перед картиной, где были изображены красавицы из «ВиаГры». Они получились особенно хорошо, может, из-за природной красоты девушек, а может, из-за несомненного таланта живописца.
        Залюбовавшись певицами, Лу сделала шаг в сторону, чтобы перейти к портрету Валерии, и налетела на молодого мужчину, довольно высокого и стройного, с длинными распущенными по плечам волосами.
        - Ой! - невольно вздрогнула Лу. - Извините, не хотела...
        - Ничего страшного, - с улыбкой ответил тот, - вы так засмотрелись на «ВиаГру», что не заметили меня.
        - Да, - кивнула девушка, радуясь, что незнакомец не накинулся на нее с упреками в неловкости.
        Да и вообще было приятно встретить симпатичного, вежливого молодого человека.
        - Да, конечно, - повторила Лу, разглядывая мужчину. Делала она это ненавязчиво, ненахально, так, как умела она одна.
        Беглый осмотр ее удовлетворил. Лицо незнакомца выгодно выделялось на фоне остальных посетителей мужского пола. Он обладал почти правильными чертами лица, правда нос был длинноват и с горбинкой, но это его не портило. Он располагал к себе явной харизмой, как теперь говорят, то есть обаянием.
        - И как вам картины? - серьезно спросил незнакомец.
        - В основном неплохо, но вот, к примеру, «Smash!» сами на себя не похожи. Или вот у Валерии, по-моему, взгляд совсем не такой. А вам нравятся эти портреты?
        - Мне? Ну, есть более удачные, есть менее. Кстати, вы так похожи на Пенелопу Крус, что прямо дух захватывает! Кстати, вас не Пенелопа зовут?
        - Луиза. Но близкие зовут меня просто Лу. Спасибо за комплимент, вы первый, кто мне это говорит.
        - Очень приятно, Луиза, я Федор.
        - Взаимно. А вы тезка художника, который писал эти картины.
        - Я не тезка... - начал Федор.
        - Ну как же? - перебила его Лу. - Он Федор, и вы Федор!
        - Я говорю, я не тезка, потому что я и есть Федор Фуфайкин. Но меня часто называют Двафэ за мою подпись на портретах.
        Лу замолчала и покраснела. Она же только что критиковала его творчество, немного правда, но все же.
        - Э-э... Извините, неловко получилось.
        - Вы за последние три минуты уже второй раз извиняетесь.
        - Но я вас, наверное, обидела своими замечаниями, - возразила Лу.
        - Нет, что вы, здоровая критика полезна, и потом, это ваше личное мнение.
        - Что ж... А почему ваша выставка называется «Космос»?
        - О! Об этом я сейчас расскажу всем. Вон видишь мини-трибуну? - Федор перешел на «ты», хотя на брудершафт они еще не пили. - Через пару минут будет ровно двенадцать часов, и я произнесу несколько слов. А пока это профессиональная тайна, вот так...
        Они поболтали эти самые пару минут о знаменитостях, о шоу-бизнесе в целом, а в общем, ни о чем.
        Взглянув на дорогие часы на руке, художник подмигнул раскрасневшейся Лу и поднялся на небольшое возвышение в середине зала, на которое чья-то заботливая рука водрузила микрофон. В принципе, это было не обязательно, в не слишком большом зале должно быть хорошо слышно и без усилителя. Скорее, такая деталь понадобилась для солидности.
        - Уважаемая публика! - начал Федор Фуфайкин свою речь. Предоставленным микрофоном он не воспользовался, понял, что это ни к чему. - Большое спасибо всем, кто пришел сегодня в этот, надеюсь, гостеприимный зал. Мне действительно это приятно. Приятно, что мое творчество имеет честь быть удостоенным внимания публики. Для меня как художника очень важна ваша заинтересованность и ваша поддержка. А также ваша критика. Да, да! И она особенно!
        Наверняка всех волнует вопрос: почему моя выставка называется «Космос»? Ответ на этот вопрос прост. Что есть в космосе, кроме планет, спутников, галактик? Звезды. Но звезды есть и на планете Земля. Такой вот парадокс. А я пишу портреты этих звезд. Людям звезды кажутся недосягаемыми. Как те, которые блещут на ночном небе, так и те, которые сияют на нашей российской эстраде. Поэтому я дал выставке такое название. Надеюсь, что каждый из вас найдет среди моих работ то, что придется ему по душе больше остальных. Спасибо за внимание.
        Художник спустился вниз, и его моментально окружили поклонники, вернее, поклонницы. Каждая старалась выразить восхищение его талантом, протягивая открытки для автографа, а некоторые, как успела заметить Лу, недвусмысленно намекали на более близкое знакомство с Федором. Федор улыбался, отвечал на вопросы, раздавал автографы. Лу, наблюдая всеобщее оживление, скромно стояла в стороне, понимая, что сейчас к Федору не пробиться. Да и ни к чему ей сливаться с толпой восторженно квохчущих теток! Сделав вид, что ей безумно захотелось еще раз осмотреть выставку, она с независимым видом стала медленно прохаживаться вдоль полотен. Минут через пять, обернувшись на толпу, образовавшуюся вокруг художника, она с досадой увидела, что хоть фанаток и стало меньше, но им на смену подоспела пресса. Невысокая девушка в джинсовом прикиде совала Федору под нос диктофон и о чем-то расспрашивала, глядя на собеседника снизу вверх. За спиной у журналистки маячил долговязый парень с камерой.
        Лу почувствовала, что начинает раздражаться. На миг ей показалось, что художник давно забыл о ее существовании, а она, как полная кретинка, вышагивает по залу и в сто двадцать пятый раз пялится на звездные лица.
        «А вот если он сейчас повернется и уйдет в другую дверь? Наверняка здесь есть служебный выход! - ужаснулась Лу возникшей мысли. - И что мне делать? Не бежать же за ним с криками: мол, подожди. Нет, подобную дикость я себе не могу позволить! Но ведь он мне и не обещал ничего определенного… Какое-то идиотское положение!»
        Пока Лу терзалась сомнениями и злилась, в зале почти никого не осталось. Усиленно делая вид, что не замечает Федора и вообще не интересуется его персоной, Лу очень медленно продвигалась к выходу. Ее сердце сделало три незапланированных удара и бухнулось куда-то вниз, когда она почувствовала чье-то прикосновение. Она повернулась с напускным удивлением. Рядом с ней стоял Федор Фуфайкин и улыбался.
        - Прости, Луиза, еле отделался… Сама видела, сколько желающих прикоснуться к прекрасному! - иронично усмехнулся Федор.
        - Ты был на высоте! - произнесла девушка стандартную фразу, которую говорят тогда, когда надо сказать что-то вежливое.
        - Ты имеешь в виду трибуну? - пошутил Федор. - Спасибо. Ты все картины посмотрела?
        - Нет, на Валерии остановилась, - не моргнув глазом, соврала Лу.
        Ей захотелось, чтобы этот крутой и знаменитый живописец устроил экскурсию для нее одной.
        - Ну что ж, тогда продолжим?
        Лу кивнула, и они стали осматривать выставку дальше. Федор рассказывал смешные истории, анекдоты о знаменитостях, девушка весело смеялась и после получаса такой беседы поняла: все, она пропала. Она влюбилась в этого молодого преуспевающего художника сразу и бесповоротно. Он был ей интересен, несмотря на приличную разницу в возрасте. А скорей всего, как раз благодаря ей. Через пять минут Лу уже точно знала, что ее новый знакомый гораздо занимательнее ее поклонников-ровесников. С ним можно было блеснуть знаниями, не боясь показаться заумной и скучной всезнайкой. С этим человеком было как-то легко и просто.
        «Ну, попроси у меня телефончик, наконец! - с нетерпением думала Луиза. - Ведь говорят же, что наши мысли материальны».
        Когда они закончили осмотр его картин, Федор сказал:
        - Вот и все. В смысле, здесь все. Это ведь не все мои картины. Просто раньше я писал портреты обычных людей, пейзажи. Не хочешь ли как-нибудь заглянуть в мою мастерскую?
        - Э-э... Хм… Это неплохая идея, да. - Лу с трудом переваривала информацию.
        Надо же, иногда мечты сбываются!
        - Ну тогда, дай мне, пожалуйста, свой телефон, чтобы я мог с тобой связаться.
        Не веря своему счастью, Лу продиктовала одиннадцатизначный номер. Она немного осмелела, удача прибавила ей энергии, и она спросила, тоже перейдя на «ты»:
        - А может, и ты оставишь мне свой? На всякий случай.
        - Конечно, не вопрос!
        Он продиктовал свой телефон и на этой многообещающей ноте молодые люди распрощались.
        Вот так они и познакомились. Сейчас Лу сжимала в руке безжизненно молчащий телефон, и ее сердце болезненно трепетало от слепой тревоги, сомнений и растерянности. Они с Федором виделись уже три раза - Лу скрупулезно отмечала эти радостные даты в календарике, обводя числа красным фломастером, - и все эти встречи проходили в атмосфере приятного романтизма и милой беззаботности.
        Вернувшись домой после вернисажа, Лу не могла думать ни о ком и ни о чем, кроме Федора. Ее уже не смущала и не казалась нелепой его совершенно непрестижная фамилия. И простое русское имя Федор тоже казалось ей необыкновенным. Она видела в нем мужественность и силу былинного богатыря или могучего крестьянина, идущего за плугом. Несмотря на то что внешность художника совсем не соответствовала этому образу. Художник был худощав, с живыми, немного раскосыми карими глазами, которые, как и нос с горбинкой, не портили его, а, наоборот, придавали некий шарм. И вообще весь его облик выдавал утонченность натуры, избалованность вниманием женщин, а плавные движения напоминали кошачьи.
        Луизу Геранмае всегда привлекали люди неординарные, яркие, загадочные. Она ненавидела серость и посредственность, и одноклассников своих считала инфантильными, скучными сопляками.
        А Федор - он совсем из другой жизни! Из богемы, из высшего общества, и он такой взрослый! Интересно, сколько ему? Двадцать пять, тридцать? Да сколько бы ни было, ясно, что он не сопливый школьник, получающий от мамы полтинники на карманные расходы. Даже смешно сравнивать! Федор - гламурный художник, раскрученный на всю катушку, восходящая звезда! Лу с невольной гордостью подумала о том, что она сумела привлечь внимание такого тонкого ценителя красоты, как Двафе.
        А что, собственно, удивительного? Ведь она красавица, этого никто не станет отрицать. Да и со вкусом у нее все в порядке. И разговор у них получился милый и оживленный, Лу еще при первых словах Федора почувствовала, что этот парень внутренне очень близок ей, что им есть о чем поговорить.
        Федор был ее самой волнующей тайной, даже лучшая подруга Лу Черепашка была не в курсе. Пока. Лу отчего-то не хотелось посвящать никого в свои отношения с молодым человеком - ни маму, ни Люсю. Ведь как только они узнают о ее встречах с Федором, тайна перестанет быть тайной, и из жизни Лу исчезнет вся загадочность и романтичность. Они обе тут же захлопают крыльями, как две квочки возле цыпленка, замучают советами и наставлениями. Лу прекрасно представляла, что именно станет бурчать Черепашка, не говоря уже о маме: что взрослый богемный тип, пусть даже и талантливый живописец, совсем не пара для шестнадцатилетней школьницы, что через два месяца выпускные экзамены, а Лу даже не держала в руках программы по подготовке к ним, что ей совершенно нечего делать на светских тусовках, в ресторанах и прочих злачных местах. Ну, и все в таком же стиле.
        После знакомства с Федором Лу ждала его звонка затаив дыхание. Она перестала нормально есть, спать, с мобильником не расставалась даже в ванной, практически не выпускала его из рук.
        «А вдруг он никогда не позвонит? Что, если он забыл обо мне? - мучилась сомнениями Лу. - А может, он просто элементарно занят выше крыши? У него наверняка каждая минута расписана на месяц вперед. Ну еще бы! Столько поклонников, пресса, интервью небось каждый день…»
        Лу успокаивала себя, но от этого легче ей не становилось. А с другой стороны, ведь предложил же он показать ей свою мастерскую? Сам предложил, Лу его за язык не тянула. Может, самой набрать его номер? Ну уж нет, звонить ему она не будет. Навязываться не в ее правилах.
        Через неделю терзания Лу закончились неожиданно и радостно. Не успела она явиться домой после занятий, как мобильник внезапно разразился веселенькой мелодией и Лу услышала в трубке мужской голос. Она с первой же секунды узнала его. Это был он, тот единственный человек, звонка которого она ждала каждую минуту.
        - Ну, здравствуй, Луиза, - произнес Федор немного игривым тоном. - Надеюсь, ты еще помнишь скромного труженика мольберта, а?
        - Привет, - отозвалась Лу, придав голосу спокойную небрежность, хотя сердце просто выпрыгивало из груди от счастья. - Как дела?
        - Все о’кей. Ты знаешь, я подумал, что мы ведь ничего не знаем друг о друге. - Федор сделал многообещающую паузу. - А я хотел бы познакомиться с тобой поближе… Так вот, если есть желание, мы можем встретиться сегодня вечером. Ну, что скажешь?
        Лу секунду помолчала. Первым ее порывом было немного поломаться для приличия, сделать вид, что именно сегодня она может быть занята, но она тут же отказалась от своего намерения - Федор может ей поверить. А ведь ей безумно хочется пойти с Федором, неважно куда, и разве не этого предложения она ждала от него всю неделю?
        - Ну-у… скажу, что я не против. А какова культурная программа?
        - О-о, самая обычная. Я собираюсь пригласить тебя в небольшое, уютное кафе на проспекте Вернадского. Там обстановка спокойная, тихая и кухня превосходная. Ты любишь уютные кафе? Или предпочитаешь шумные тусовки, дискотеки и прочие громкие развлечения? Луиза… Ты меня слышишь? Ау! Ты чего там притихла? - повысил голос Федор, решив, что связь оборвалась и Лу его уже не слышит.
        Нет, со связью все было в порядке. Просто Лу молчала, слушала приятный, какой-то завораживающий голос собеседника и не верила в происходящее. Все это казалось ей совершенно нереальным - и этот голос, и предложение, и сам Федор.
        - Я здесь, - проворковала Лу, - просто думаю, как спланировать остаток дня, чтобы все успеть. А как кафе называется?
        - «Хамелеон». Это очень оригинальное заведение, уникальное, можно сказать, вот увидишь, - попытался заинтриговать Луизу художник. - Тогда я не прощаюсь, да? До семи часов.
        Лу посмотрела на часы. До назначенного времени оставалось четыре часа, но если учесть, что за это время надо сделать уроки, принять душ, высушить волосы, накраситься и подобрать наряд, то времени было в обрез. Лу быстро пролистала учебники.
        «Да ладно, сделаю только письменные, а на устные забью, все равно не успею вызубрить параграфы», - решила она.
        Наспех покончив с заданиями, Лу отключила мобильник, чтобы никто не мешал ей дурацкой болтовней, кинулась в ванную и открутила краны. Пока ванна наполнялась, можно было заняться гардеробом. Что надеть? Задача оказалась не из легких. Лу раздраженно стала вытаскивать вешалки с разнообразной одеждой и бросать их на диван. Надеть юбку или брюки? Если юбку, то какую - короткую или длинную? И что там за публика в этом «Хамелеоне»? В чем туда принято приходить? Лу никогда не слышала о подобном заведении. Федор сказал, что оно необычное. Интересно чем?
        Наконец после всех примерок Лу остановилась на белоснежных джинсовых бриджах, которые мама недавно привезла ей из Италии, и прикольной, обтягивающей фигуру водолазке. Водолазка была черного цвета, ткань вразброс украшали оранжевые отпечатки собачьих лап. Запихнув непригодившуюся одежду обратно в шкаф, Лу помчалась в ванную, откуда слышался шум льющейся воды.
        Через полтора часа Лу была при полном параде. Она в последний раз придирчиво осмотрела себя в большое зеркало, висевшее в прихожей, и осталась довольна. Да, слов нет, в этом наряде она выглядит просто сногсшибательно! Девушка накинула рыжую меховую курточку с капюшоном, надела высокие черные, отороченные мехом замшевые сапожки на шпильке и выскочила за дверь.
        Как и положено девушкам, Лу опоздала. Ненамного, всего на десять минут. Федор ждал ее у массивной двери кафе, над которой ярко светилась вывеска «Хамелеон».
        - Еще раз здравствуй, Луиза. А это тебе. - Молодой человек протянул ей изумительную белую розу на неправдоподобно длинном стебле.
        - Спасибо. Какая чудесная… - искренне восхитилась девушка.
        Федор галантно взял ее под руку, и они вошли внутрь. В небольшом, действительно уютном зальчике стоял приятный полумрак. Вернее, полумрак был только в центре зала, где сновали официанты и несколько пар танцевали под ненавязчивую мелодию. Вдоль стен были сделаны перегородки, отделявшие один столик от другого и образующие своеобразные отдельные кабинеты на две, четыре и шесть персон.
        - Ну и в чем фишка? - нетерпеливо поинтересовалась Лу.
        - Погоди, сейчас все сама поймешь, - охладил ее любопытство Двафэ.
        Он провел ее в один из кабинетов на двоих. Лу устроилась на мягком бархатном диванчике и осмотрелась. Стенки перегородок, казалось, были выкрашены в нежно-голубой цвет, во всяком случае девушка так подумала. Над головой у Лу располагался вмонтированный в перегородку круглый светильник из матового стекла, тоже голубого. Точно такой же находился и на противоположной стене. Поэтому все крошечное пространство кабинета было залито холодноватым бледно-голубым светом, делавшим лица какими-то нереальными, космическими, что ли. Этот свет отражался в приборах и тарелках, которые уже стояли на столе, и даже слегка подсинивал белую нарядную скатерть.
        - Нравится? - Федор блеснул своими азиатскими глазами.
        - Прикольно… Ну и при чем здесь хамелеон? - Лу прищурилась на светильник.
        - Какая ты нетерпеливая, - шутя, укорил ее Федор. - Уже совсем скоро ты все узнаешь.
        - Ты меня заинтриговал! Ух ты, смотри, и роза из белой превратилась в голубую. Правда красиво? - восхищенно воскликнула Лу. - Знаешь, мне здесь нравится. Я никогда не была тут. А ты, наверно, завсегдатай?
        - Милая, если бы я был завсегдатаем подобных заведений, то я не был бы тем, кто я есть. Понимаешь? На самом деле я крайне редко выбираюсь куда-нибудь расслабиться, я ведь много работаю, очень много. На носу еще одна выставка, да не где-нибудь, а в Париже, мне надо закончить начатые работы, и не только портреты. - Федор вальяжно откинулся на спинку бархатного, естественно, голубого диванчика и вытащил из кармана бежевого лайкового пиджака продолговатый кожаный мешочек.
        Лу с любопытством наблюдала за его плавными движениями. Он развязал шнурок и извлек на свет шикарную дорогую трубку.
        - Да, так вот, - продолжил Двафэ, обстоятельно набивая трубку потрясающе ароматным табаком. - Конечно, портреты обязательно, это без базара, но мне хочется представить еще несколько своих ранних пейзажей. Ведь почему-то считается, что первые работы мастеров слабы и несовершенны, а я с этим устоявшимся мнением не согласен. Я, например, вижу, что мой пейзаж «В ожидании зимы», написанный еще шесть лет назад, совсем неплох, и мне не стыдно выставить его в Париже.
        - А что там, на этой картине? Наверно, осень? - предположила Лу.
        - Умница, естественно осень. - Двафэ наклонился вперед и взял девушку за руку. - На ней почти голые, грустные деревья и последние листья, кружащиеся над землей. Да что я тебе рассказываю, - перебил он сам себя, - лучше ведь один раз увидеть, чем сто раз услышать. Не так ли? Ты должна все-все увидеть своими прекрасными глазами, мы же договорились. Помнишь?
        Еще бы Лу не помнила! Но зачем явно выказывать свой интерес?
        - Да, ты что-то говорил про мастерскую, - небрежно кивнула она.
        В проеме кабинета бесшумно возник вышколенный официант. Федор взял предложенное меню и стал внимательно изучать ассортимент блюд.
        - Если не возражаешь, Луиза, я сам сделаю для тебя заказ, хорошо? Вот, например, салат из осетрины, а на горячее фазан, жаренный с каштанами, о’кей? Не сомневайся, здесь его замечательно готовят. Так, а на десерт, пожалуйста, пару пирожных на ваш вкус, - посмотрел Федор на официанта, - кофе и мороженое с фруктами. Да, и бутылку легкого французского вина, белого полусладкого.
        Себе Двафэ взял закуску из морепродуктов и перепелов в корзиночках.
        Лу старалась вести себя непринужденно, будто все эти изыски ей абсолютно не в диковинку и она не раз пробовала и жареного фазана, и перепелов, и вообще… А то Федор решит, что она маменькина дочка, впервые в жизни попавшая в приличное заведение и не знающая, как себя держать в обществе.
        Отчасти так оно и было на самом деле, Лу еще никогда не доводилось вот с таким шиком проводить вечера. Обычно в это время она сидела дома с мамой, в домашней пижаме и тапках, и пялилась в телевизор, либо слушала музыку. Кстати, надо позвонить маме, она же не в курсе, куда на ночь глядя пропала ее единственная дочь!
        Она вытащила из маленькой меховой сумочки мобильник, включила его и уже собралась нажать клавишу вызова, как внезапно в кабинете произошло нечто удивительное. Лу замерла и уставилась на светильник над головой Федора. Голубоватый свет, заливавший их крохотное помещение, внезапно превратился в теплый, нежно-персиковый и окрасил в желтый пастельный тон и перегородки, и скатерть, и приборы, и бархатные диванчики, и их с Федором лица. Лу изумленно взглянула на своего визави.
        - Теперь ты поняла, почему хамелеон? - улыбнулся Федор, довольный произведенным эффектом. - Причем эти световые метаморфозы будут происходить еще не раз, а точнее, через каждые полчаса. Здорово придумано, правда? Холодные цвета чередуются с теплыми, вот следующий окрас будет зеленоватым, потом розовым и так далее. Кстати, в каждом кабинете своя последовательность, и если ты выйдешь на середину зала, то увидишь, что каждое отделение между перегородками имеет разную цветовую гамму. Исключительное зрелище! Между прочим, когда мы только вошли, ты могла бы заметить…
        - Ой, я даже не обратила внимания! - потрясенная Лу вскочила и хотела выйти из кабинета, но навстречу ей появился официант с подносом, уставленным такими аппетитными блюдами, что Лу немедленно ощутила волчий голод. Что называется, слюнки потекли. - Я потом посмотрю, - пробормотала она, усаживаясь на место.
        Федор не обманул. Еда на самом деле оказалась превосходной. За вкусным ужином и увлекательной беседой время летело незаметно, и освещение кабинета менялось еще пять раз.
        - Да что это я все о себе да о себе, - с напускной скромностью заметил Двафэ, переходя к десерту. - Давай о тебе поговорим. Ты где учишься?
        Лу открыла рот и собралась ляпнуть, что она заканчивает одиннадцатый класс, но тут же спохватилась. Сопливая школьница, фу, какое неприятное открытие ожидало этого умного, зрелого, талантливого художника! Нет, надо срочно что-то выдумать! Лу знала, что она выглядит совсем взрослой, никто не даст ей ее законные шестнадцать лет. И потом, через три месяца ей стукнет семнадцать!
        - Я в универе, на филологическом. На… втором курсе… вот заканчиваю. - Лу честно смотрела в глаза Федору. - Учиться интересно, даже очень, трудновато, правда, объем литературы просто огромный, и потом неизвестно, где работать, но я не парюсь на эту тему. Главное, получить диплом, а работать… можно где угодно, да хоть у мамы в салоне или в газете, если по специальности.
        - А что за салон у твоей мамы? - лениво поинтересовался Двафэ, как показалось Лу, просто из вежливости.
        - «Эвридика», салон красоты, между прочим, очень популярный, у нее многие известные тетки пасутся, все себе там что-то омолаживают, волосы укрепляют, маникюры-педикюры немыслимые делают, ногти наращивают… - небрежным светским тоном стала откровенничать Лу. - Да это тебе, наверно, по барабану?
        Выпитое французское вино дало о себе знать. Лу раскраснелась, черные арабские глаза ее заблестели, она стала более раскованной и словоохотливой. Федор слушал ее молча и откровенно любовался девушкой.
        Лу с досадой вспомнила, что так и не позвонила маме, а она небось уже Черепашкин телефон оборвала. Люся обычно всегда в курсе Луизиных передвижений. Но на этот раз даже она не сможет ответить, куда исчезла подруга.
        - Мам, это я. Ты уже дома? - пропела Лу в трубку, стараясь четко произносить слова. - Ты не волнуйся, я скоро буду. Где я? Ой, мам, долго объяснять, приеду и расскажу. Я тебя целую, пока.
        - Федор, мне очень жаль, но мне, наверно, действительно пора. - Лу безумно не хотелось расставаться с ним.
        - Ну, что ж, пора так пора. Но сначала давай договоримся, когда я тебя увижу в святая святых - у себя в мастерской?
        Лу чуть не воскликнула: «Да когда угодно! - но вовремя сдержалась. - Спокойно! - приказала она себе. - Нельзя падать к его ногам и вешаться на шею. Мужчины, особенно такие знаменитые, как он, этого не любят».
        - Не могу тебе сейчас ответить точно, я думаю, лучше созвониться на днях. Хочешь, я сама позвоню тебе… ммм… например, в пятницу? - Лу все-таки взяла инициативу в свои руки. - Кажется, в пятницу у меня мало ур… э-э… лекций.
        - Не вопрос, звони, когда сможешь, - усмехнулся Федор. - Поверь, я буду рад.
        2
        У Лу сейчас было одно желание - упасть на кровать и заснуть безмятежным сном младенца. Но, увы, этому желанию не дано было осуществиться так скоро, как хотелось бы. А все потому, что в прихожей ее уже ждала мама, слава богу, что не со скалкой в руках, как в анекдотах. Все, конец спокойной жизни, сейчас устроит допрос: лампа в глаза, говори только правду. А если еще и унюхает запах алкоголя... Но по дороге домой Луиза, несмотря на свое состояние немного «под шафэ», уже продумала все ответы. Вот сейчас мама спросит: «Где ты была? Я уже Люсе звонила, но она не знает, где тебя носит и с кем. Почему телефон не отвечает?» И чем дальше, тем эмоциональнее. Но мама молчала. Лу стало не по себе. Она разулась, надела тапки. Мама все еще молчала.
        - Да, я пришла поздно! - не выдержала Лу. - Да! У меня была причина.
        Мама вопросительно подняла брови.
        - Да, причина... причина... - Лу никак не могла вспомнить, что за отговорку она придумала… Ага! - Мам, ну… Я нечаянно телефон выключила, то есть не нечаянно, а чтоб никто не мешал, вот… а потом мне Катька позвонила на домашний, я с ней в лагере, помнишь, три года подряд дружила… - У Лу чуть кружилась голова, она жутко устала. - Вот… так она меня вытащила в кафе, оно где-то в центре, там еще ее друзья были, ну и посидели мы, детство вспомнили…
        Наталья Романовна брови опустила, но в ее глазах явственно читался упрек. Она продолжала молча разглядывать Лу. Луиза хорошо знала, что означает мамино упорное молчание. Оно означало обиду, помноженную на тревогу и страх. Девушка не выносила, когда мама начинала волноваться и нервничать по пустякам, как считала Лу. Тогда она и сама немедленно впадала в панику.
        - Мам… не молчи, пожалуйста, а? Ну, я виновата, я знаю. Ну, вот такая у тебя непутевая дочь! И что мне теперь, повеситься, чтобы ты успокоилась, что ли?
        - Ты всерьез полагаешь, что, если ты повесишься, я буду спокойна? - сдержанно улыбнувшись, произнесла наконец Наталья Романовна и, подойдя к дочери, поцеловала ее в макушку. - Я на самом деле очень волновалась, Луиза. Вот поставь себя на мое место! На дворе давно ночь, тебя нет, и твой мобильник мне радостно сообщает, что «абонент недоступен». И что я, по-твоему, должна была думать? В довершение кошмара Люся мне сказала, что понятия не имеет, куда ты запропастилась. - Наталья Романовна нервно провела рукой по лбу. - Ну ладно, иди спать, Луиза, и не вздумай завтра продинамить школу!
        Лу не нужно было повторять два раза, она и без того валилась с ног от переизбытка эмоций, событий и французского вина. Белого полусладкого.
        В школу она не опоздала только чудом. Влетела в класс прямо следом за училкой физики, скользнула к своей парте, где Черепашка уже заинтригованно блестела линзами своих огромных очков в черной оправе.
        - Где тебя вчера носило, а? - прошептала Люся, косясь на училку. - Мне мама твоя звонила в истерике…
        - Я потом тебе расскажу, после уроков, ладно? - вяло отмахнулась Лу.
        Она еще не решила, стоит ли посвящать Черепашку в волнующие подробности вчерашнего вечера. Нет, Черепашка, конечно же, ее самая лучшая, самая близкая подруга, почти как сестра, но… Она непременно начнет взвешивать все «за» и «против», выискивать плюсы и минусы этого знакомства, потом долго сомневаться и давать правильные, практичные, но абсолютно бесполезные советы. Такой уж у нее характер, и ничего тут не поделаешь. Люся слишком рассудительна и не способна на безумство!
        Так, или примерно так, размышляла Лу, машинально записывая то, что занудным голосом диктовала училка. Нет, Черепашке она не станет пока ничего рассказывать. И вообще никому. Пусть Федор будет ее прекрасной тайной!
        Вся жизнь Лу превратилась в радостное ожидание пятницы. Конечно, можно было бы позвонить Федору прямо сегодня или завтра, но Лу твердо дала себе слово, что выдержит и не станет форсировать события. «Кто меня за язык тянул про пятницу? - казнилась Лу. - Не могла, кретинка, назначить хотя бы на среду, что ли? Ну, что сказано, то сказано, придется ждать конца недели».
        Как обычно и бывает, дни тянулись, как бесконечная жвачка, скучные, однообразные. Черепашке Лу озвучила ту же версию, что и маме, Люся поверила, успокоилась, и все пошло своим чередом.
        В долгожданную пятницу, влетев домой после уроков, Лу с бьющимся сердцем в великом нетерпении набрала знакомый номер.
        - Федор? Привет, это Луиза… - кокетливо проговорила она в трубку, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.
        - А-а, привет-привет! Очень рад тебя слышать, - чуть снисходительно отозвался Двафэ.
        По его голосу Лу поняла, что он улыбается.
        - Ты, помнится, собирался показать мне святая святых? Ну так вот, сегодня у меня, кажется, образовалась пара свободных часов. - Лу старательно изображала этакую светскую львицу, у которой расписана каждая минута.
        - А я и не отказываюсь, милая. Хочешь, я заеду за тобой?
        «У него верняк тачка супер, - пронеслось в голове у Лу, - но нет, нельзя светиться с ним возле дома, здесь полно глаз и ушей. Маме доложат, снова придется выкручиваться».
        - Спасибо, но… Давай ты лучше заберешь меня от метро? У меня там… у меня там встреча! Но это ничего не значит, и вообще я ее отменю, вернее, перенесу! - зачастила Лу, боясь показаться неубедительной.
        - Как скажешь, милая, от метро, так от метро. - Федор был сама покладистость. - Я буду ждать тебя через час у входа в подземку. До встречи!
        «Йес!» - Лу сделала характерный жест рукой, говорящий о том, что она добилась желаемого, и заметалась по квартире.
        Отведенного часа едва хватило, чтобы собраться, но в назначенное время Лу не спеша подошла к художнику, сидевшему на каменном парапете подземного перехода. В руках он снова держал розу, на этот раз красную.
        - Ты, как всегда, ослепительна. - Он чуть изогнулся в полупоклоне и протянул Лу цветок. - Пойдем, мой «Феррари» заждался свою прекрасную пассажирку.
        Лу шла рядом с Двафэ и тихо млела от счастья. Ну неужели никто не узнает Федора Фуфайкина, ведь он же знаменитость, его по телику показывают, газеты хвалебные статьи строчат! И неужели всем по барабану, что она, Луиза Геранмае, такая вся из себя красивая, стильная, яркая, запросто идет под руку с самим Фуфайкиным! А ведь они стопудово смотрятся просто потрясающе! А значительная разница в возрасте не портит их пару, а, наоборот, придает их отношениям остроту и пикантность! Она незаметно косила по сторонам, пытаясь определить впечатление окружающих, но людям было не до них. Они даже и не смотрели на Лу и Федора. Только одна девушка, как заметила Лу краем глаза, проводила их восторженным взглядом.
        Бежевый «Феррари» был великолепен. Лу и раньше доводилось ездить на иномарках, но чтоб на таких… Она устроилась рядом с Федором, на переднем сиденье, откинулась на мягкую спинку кресла и закинула ногу на ногу. Машина шла ровно и бесшумно, беспрекословно слушаясь хозяина, как выдрессированная собака. Минут двадцать они неслись по городу, куда-то сворачивали, затем въехали под арку во внутренний двор и наконец остановились около старинного двухэтажного здания. Впрочем, здание было не столько старинным, сколько просто старым, явно требующим капитального ремонта.
        - Ну, вот мы и приехали. - Федор вышел из машины, открыл дверцу и протянул руку Лу.
        Они поднялись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж. Художник отпер дверь каким-то замысловатым ключом и пропустил Лу вперед. Девушка очутилась в огромном помещении, не очень прибранном и загроможденном подрамниками, холстами, пустыми рамами всех размеров, гипсовыми головами и прочими атрибутами живописца. Посередине зала возвышалось странное сооружение - квадратная колонна с большим отверстием с одной стороны, уходящая куда-то вверх, под самый потолок.
        - Ой, а это что такое? - удивилась Лу.
        - А это… сейчас увидишь. Ты пока не раздевайся, здесь очень холодно, а я вернусь через минуту. - Федор ободряюще подмигнул Лу и исчез за дверью.
        Лу действительно ощутила сырость и промозглость и, зябко кутаясь в свою меховую курточку, стала бродить по мастерской. Возле одной из стен она обнаружила несколько картин на мольбертах, закрытых кусками материи. В противоположном углу было оборудовано нечто вроде спальни. Правда, спальней этот закуток можно было назвать с большой натяжкой. В просторной нише стоял старый раскладной диван, небрежно застеленный шерстяным пледом, рядом - видавший виды стол с двумя немытыми чашками и три колченогие табуретки.
        Пока Лу с недоумением взирала на эту более чем скромную обстановку, появился довольный Федор. За ним в дверь протиснулся невысокий крепенький дедок с охапкой дров в руках.
        - Федор, ты решил развести костер? Здесь, в мастерской? - изумилась Лу.
        - Не костер, а камин. Смотри, сейчас Петрович запалит дровишки, и у нас станет жарко, - пояснил художник.
        «Да это ж на самом деле камин! Как же я не догадалась?» - усмехнулась про себя Лу.
        Когда дрова весело затрещали, весь неприкаянный облик мастерской стал гораздо уютнее. Лу почувствовала, что ей жарко, и, сняв куртку, осталась в тонком свитере из ангорки.
        - Пойдем, Луиза, я покажу тебе то, ради чего мы посетили эту скромную обитель, - торжественно сказал Федор и, взяв Лу за руку, повел ее к мольбертам, задернутым материей.
        - А кстати, странно как-то здесь, запущено все, неуютно, - покрутила Лу головой. - Ты что, действительно вот тут работаешь, вот в этом бардаке?
        - Да, я здесь начинал, это моя первая и самая дорогая для меня мастерская… Два года назад я отметил в этих стенах пятилетие моей самостоятельной деятельности и заодно свой двадцатипятилетний юбилей. Но, конечно, те портреты, что ты видела на выставке, создавались в другом месте, в моей теперешней мастерской, на Рублевке. - Двафэ задумчиво смотрел в мутное окно. - Просто я привез тебя сюда, чтобы показать прошлые работы, давние, но для меня самые ценные. Вот они все, стоят тихонько, я так и не успел перевезти их на новое место.
        - Как-то ты странно говоришь: «Так и не успел»… Будто прощаешься с ними, - встревожилась Лу. - Что тебе мешает их забрать?
        Федор взглянул на Лу и внезапно рассмеялся. Быстрым движением он привлек ее к себе.
        - Ну, конечно, ничто не мешает. И я их скоро перевезу на Рублевку. Просто я неудачно выразился, а ты разволновалась, глупенькая… - Двафэ нежно гладил девушку по волосам, заглядывал ей в глаза, его лицо оказалось вдруг так близко, что Лу смогла рассмотреть детально каждую черточку, каждую неровность кожи, каждую крохотную морщинку в уголках глаз…
        «Неужели он меня сейчас поцелует? - пронеслось в затуманенном сознании девушки. - А если да, то как мне себя вести?»
        Лу ужасно смутилась. Ей безумно хотелось, чтобы Федор ее поцеловал. Ведь это будет означать, что он тоже неравнодушен к ней! Но он вдруг отстранился и пристально взглянул на Лу. В ее глазах промелькнуло разочарование, и это не укрылось от Федора. Усмехнувшись уголками губ, он взял ее за руку и легонько подтолкнул к мольбертам.
        «Он все понял про меня, - ужаснулась и одновременно обрадовалась Лу. - Наверно, то, что я люблю его, написано у меня на лице огромными буквами».
        - Скажи, а тот пейзаж, с голыми деревьями, тоже здесь? - громко спросила Лу, стараясь придать голосу будничное выражение, чтобы скрыть неловкость.
        - Естественно, ради него я и привез тебя в эту берлогу. Ну, и заодно посмотришь остальные картины. Я давненько не был тут, готовил «Космос»… Вот он, смотри. Нравится? - Федор сдернул покрывало с одной из картин.
        Лу уставилась на холст. Насколько она могла судить, пейзаж был написан мастерски, никогда не скажешь, что это работа начинающего художника!
        - Слушай, а почему от нее веет такой пронизывающей грустью? - поразилась Лу. - Ну да, я понимаю: осень, умирание природы и все такое, но, знаешь, ни у одного художника я не встречала такого… отчаяния, что ли. Она же живая, тебе не кажется? Вот я на нее смотрю, и мне хочется заплакать горько-горько! Потому что, глядя на эту осень, возникает ощущение полной бессмысленности, безысходности всего происходящего, всей нашей жизни. Понимаешь?
        Лу не рисовалась, она говорила на самом деле то, что видела и чувствовала. Картина действительно поразила ее до глубины души.
        - Луиза, ты умница. Да, ты совершенно права. - Федор, очевидно, сам был немного ошарашен тонким, чувственным восприятием Лу. - Понимаешь, шесть лет назад я пережил сильнейший стресс, это было личное, но работать я не мог долго. Просто кризис какой-то наступил. Не мог кисть взять в руки, не мог заставить себя подойти к мольберту… Ужас и кошмар, в общем. А потом в один прекрасный день проснулся и понял - хочу работать, безумно, до колик, хочу создать что-то глубокое, сильное… Понимаешь, милая? Ну, вот так и появился этот пейзаж. Только не спрашивай меня, почему именно падающие листья, почему осень, я тебе не отвечу. Потому как и сам не знаю. Я тогда писал не рукой, а душой или сердцем… Думаю, что просто в нем весь мой стресс выразился и концентрация негатива здесь огромна. - Федор посмотрел на притихшую Лу, ловящую каждое его слово, и добавил: - Вот поэтому ты, милая, и плачешь над картиной.
        - Федор… А что за стресс у тебя был? Нет, если не хочешь, не говори. - Лу сделала протестующий жест.
        - Да столько лет прошло, все перегорело. И секрета никакого уже нет. Это была любовь, сначала счастливая и яркая, а потом… - Федор лениво махнул рукой. - Оказалось, что ей, той девушке, не я сам был нужен, а мои деньги. Понимаешь? Два года она успешно притворялась, что от меня без ума, и все два года доила меня. Хотя мои доходы тогда вовсе не были значительными, я еще не был ни известным, ни преуспевающим…
        Федор внезапно умолк. Лу робко подошла к нему, коснулась его тонких нервных пальцев.
        - А дальше? Что было потом? Она тебя бросила?
        - Потом? Потом она умудрилась подделать документы и сняла с моего счета в банке почти все деньги. Как она это сделала, я до сих пор понять не могу. Видимо, я был слишком слеп от любви и слишком доверял ей.
        - А теперь она где? Ее посадили? - предположила Лу взволнованно.
        - Нет, с моими бабками она свалила в Америку, говорили, вышла замуж, впрочем, это мне уже неинтересно.
        3
        «Он все про меня понял, - терзалась Лу, засыпая. - Он не мог не увидеть, как я его люблю, не мог не почувствовать! Хорошо это или плохо? Не знаю… Когда он теперь позвонит? Ведь мы ни о чем конкретно не договаривались!»
        Лу плыла по блаженным волнам воспоминаний сегодняшнего дня, где-то между сном и явью. Перед ней вставало любимое лицо, оно то приближалось, то стремительно отдалялось от нее, а его раскосые карие глаза словно заглядывали в душу. Вот Федор касается ее волос, чуть пахнущих пряным восточным ароматом французских духов, и она закрывает глаза от сладкого страха в ожидании поцелуя… Но Федор не целует ее. Внезапно он отталкивает Лу так, что она, падая, задевает мольберты, и они рушатся ей на голову, больно ударяя ее. Лу пытается встать, но гора картин не выпускает ее и давит, давит… Лу уже нечем дышать, она вот-вот задохнется под этой неподъемной грудой, но в последний момент рука Федора хватает ее за шиворот и резко, одним сильным движением ставит на ноги.
        «Ты такая же, как она! - зло кричит ей Федор. - Ты хищница, кровожадная пантера, но я не дам тебе меня сожрать!»
        Лу ощущает неподдельный ужас, она хочет оправдаться, хочет сказать ему о своей подлинной любви, но Федор ее не слышит. Лу открывает рот, ей кажется, что она кричит, но на самом деле не произносит ни звука. А Федор презрительно смотрит на нее долго-долго, потом срывает с пальца тонкое золотое обручальное кольцо и швыряет ей в лицо. Лу начинает плакать и плачет все сильнее, почти до истерики, стоя в разгромленной мастерской. Федора уже нет рядом с ней, он ушел, и Лу в отчаянии видит его удаляющуюся фигуру. Девушка чувствует, что теряет сознание и действительно падает в обморок, но не на пол, а почему-то летит в какую-то бездонную пропасть…
        От удара о дно нескончаемого колодца Лу резко открывает глаза. Кругом темнотища, очень тихо, только что-то еле слышно тикает где-то недалеко. Лу прислушалась и осторожно пошевелила ногой, потом рукой. Сознание потихоньку прояснилось, и она с невероятным облегчением поняла, что проснулась в собственной постели у себя в комнате и все, что она пережила минуту назад, всего лишь кошмарный сон. Она пощупала лицо, оно оказалось мокрым.
        - Фу-у, ну и приснится же!.. - окончательно придя в себя, вздохнула Лу. - Прямо ужастик какой-то, блин! Я, наверно, слишком впечатлительная…
        А потом Федор пропал. То есть он не пропал совсем, конечно, но мобильник Лу не тренькал больше веселенькой мелодией, которую Лу специально поставила на его номер. Он упорно не звонил ей вот уже почти две недели. Боже мой, чего только не передумала она за это время! И что Федор обиделся на нее за что-то и что решил по какой-то причине порвать еле-еле зародившиеся отношения… А может, он попал в аварию? Может, с ним случилось нечто ужасное? Лу не находила себе места от неизвестности и отчаяния. Несколько раз ее рука сама тянулась к телефону, но каждый раз она отдергивала ее в последний момент. Нет, ни за что на свете она не станет звонить первой, никогда она этого не делала и теперь не будет. Но ведь она никогда и не влюблялась так безумно, как сейчас!
        А если на самом деле что-то произошло? Лу начала внимательно смотреть телевизор, особенно информационные программы: «Новости», «Время» и «Чрезвычайное происшествие». Ведь там показывают все, что случилось, а уж о Федоре Фуфайкине сообщат в первую очередь. В этом Лу была уверена на сто процентов. Но дикторы ни разу не упоминали имя Двафэ в своих сводках. Теперь Лу регулярно покупала газеты и всякие журналы, которые освещают жизнь известных людей, но все было безрезультатно.
        Девушка чувствовала, что начинает впадать в настоящую панику. Ей стало не до уроков, не до общения с Люсей, не до домашних дел. В голове осталась только одна мысль, вытеснившая все другие: «Почему он не звонит?»
        - Луиза, что с тобой происходит, а? - тревожно поинтересовалась Наталья Романовна как-то за ужином.
        - А что, мам? Все нормально… - безжизненным тоном проговорила Лу.
        Перед ней стояла полная тарелка, к которой девушка так и не притронулась.
        - Да как же нормально? - Мама кивнула на стол. - Ведь ты ничего не ешь уже сколько времени!
        - Ну почему? Я ем… - вяло отбивалась Лу. - Я… я чай сегодня пила, с бутербродом.
        - За целый день один чай? - воскликнула Наталья Романовна, начиная все больше беспокоиться. - Луиза, у тебя болит что-нибудь? Я же вижу, ты похудела, осунулась… Так ведь не бывает ни с того ни с сего!
        - Да я не знаю, мам! Я себя хорошо чувствую, просто есть не хочется, нет аппетита. Понимаешь? - раздраженно сказала Лу. - Не может же человек постоянно быть голодным! Вот сегодня я на еду смотреть не могу, а завтра смету все, что есть в доме! Может быть…
        Лу печально подумала о том, что смести все, что лежит в холодильнике, ей может захотеться лишь в единственном случае - если она услышит в мобильнике любимый голос, который скажет ей как ни в чем не бывало: «Привет, милая! Заработался я что-то, давненько тебя не видел, соскучился дико. Давай встретимся?» Ну или что-то в этом роде.
        Лу вылезла из-за стола и подошла к большому овальному зеркалу, висевшему в прихожей. Да-а, видок еще тот! Под глазами синяки, будто у нее хроническое недосыпание, впрочем, так оно и есть, щеки впали, как у жертвы диетологов, даже румянец исчез, и кожа кажется тонкой и бледной.
        - Ну, в общем, так, Луиза, - выглянула из комнаты мама, - я созвонилась с доктором Капустиным, это очень известный врач, профессор! В понедельник сходим к нему, пусть он тебя обследует. И не спорь, пожалуйста, - добавила мама твердо, хотя Лу и не думала спорить.
        Она продолжала внимательно разглядывать свое отражение.
        - А ты откуда его знаешь? - рассеянно поинтересовалась Лу, просто чтобы сказать что-нибудь.
        - От меня его супруга не вылезает. Регулярно маски, массажи делает. Она старше мужа на пять лет, вот и следит за собой. Мы с ней довольно близко общаемся, - разоткровенничалась Наталья Романовна.
        - Мам, может, не надо к этому… Морковкину, а? Я тебя уверяю: он ничего особенного не найдет! Я знаю даже, что он скажет: нагрузки в школе, выпускной класс, стрессы… Так это у всех. И никто трагедии не делает, - взмолилась Лу.
        Она подумала, что вылечить ее может не профессор с овощной фамилией, а совсем другой доктор, самый лучший на свете, - Фуфайкин.
        От Черепашки тоже не укрылись странные метаморфозы, произошедшие с подругой. Она несколько раз пыталась вызвать Лу на откровенность, но все было напрасно. Лу закрылась в своей раковине, как улитка, и достучаться до нее было невозможно.
        Но давно известно, что рано или поздно все заканчивается - и плохое, и хорошее. Так уж устроен мир, и не нам его переиначивать. Да и стоит ли? Жизнь мудра и снисходительна к человеческим страданиям и, чтобы познать счастье, нужно немного помучиться. Справедливо? В общем, да.
        Так случилось и с Лу. В один поистине прекрасный вечер ее «Моторола» ожила, наполнив квартиру энергичными звуками полифонической мелодии. Именно той, которую Лу поставила на самый важный для нее номер.
        - Алло, - тихо и немного нараспев произнесла она.
        - Привет, малышка, - услышала она голос, от которого по спине побежали мурашки. - Я тебя, случайно, не разбудил?
        - Нет, - сказала Лу, но тут же решила немного приврать: - Просто я телевизор смотрела и не сразу услышала телефон. Я очень рада, что ты позвонил.
        - Значит, ты занята… - скорее с утвердительной, чем с вопросительной интонацией проговорил Федор, никак не отреагировав на последнюю фразу Лу. - Жаль, а я хотел тебя в одно местечко гламурненькое пригласить…
        - Я свободна, - поспешно возразила Лу, испугавшись, что Федор может передумать.
        Федор молчал. Ладонь Лу вспотела, и, чтобы не уронить трубку, она быстро переложила ее в другую руку.
        - Федор! - испуганно выкрикнула Лу. - Алло, Федор, ты меня слышишь?
        Но вместо долгожданного голоса Федора она услышала бесстрастный механический ответ: «Связь оборвалась». И все. Наступила тишина.
        - Спокойно, он сейчас перезвонит. Обязательно, - рассудила она. - Может, он случайно нажал не на ту кнопку?
        Лу судорожно сжимала в руке телефон и ждала, когда зазвучит знакомая мелодия. Так она простояла минуты три, но никто и не думал ей перезванивать.
        «Нет, я не буду звонить ему, - уговаривала себя Лу, впрочем, все менее твердо. - Подожду, пока он сам…»
        Но через пятнадцать минут, вопреки уговорам, ее рука сама нажала на клавишу с нарисованной на ней зеленой трубкой. У Лу не осталось больше сил демонстрировать Федору свою гордость и независимость.
        - Алло! Федор! - завопила она, услышав его голос. - Связь прервалась…
        - Ну да, я знаю, - ровным тоном перебил ее Двафэ.
        Лу хотела спросить, почему он снова не набрал ее номер, но Федор ее опередил:
        - Ты же сказала, что занята, а я по себе знаю, как раздражает, когда тебя отвлекают во время работы. Поэтому, милая, созвонимся в другой раз, хорошо?
        - Но я же ответила, что свободна! - в отчаянии воскликнула Лу. - Телевизор - это же не занятие, а так, от нечего делать!
        - Правда? Извини, я не расслышал, - удивился Федор. - Как глупо получилось… А я уже назначил деловую встречу. Так что, видно, сегодня не наш с тобой день. Согласна?
        Федор помолчал. Лу тоже притихла, затаив дыхание.
        «Ну пообещай, что мы встретимся завтра, послезавтра, хоть когда-нибудь, иначе я просто умру, я не могу больше!» - умоляла Лу про себя.
        - Кстати, есть у меня одна мыслишка прикольная, думаю, тебе понравится… Да, так вот. Пока заинтригую тебя, хорошо? Сегодня что у нас, среда? Отлично, давай созвонимся, ну, скажем… ммм… в пятницу. Эй, милая, теперь ты исчезла куда-то…
        Лу не произнесла ни слова, пока Федор излагал про «мыслишку».
        - Нет-нет, все в порядке, - встрепенулась Лу, - я просто слушаю тебя.
        Отключившись наконец от Федора, Лу долго сидела с мобильником в руках в счастливой растерянности. Какая она все-таки дура, кретинка просто! С чего она решила, что Двафэ ее бросил или с ним что-то приключилось? Ведь он звезда, а звезды вынуждены много, очень много работать, чтобы не гаснуть, а продолжать сиять как можно дольше. Наверняка не вылезал из своей новой мастерской на Рублевке, творил, готовился к парижской выставке.
        Париж! Париж - это круто, это европейский уровень, это мировая известность! Лу в радостном возбуждении схватила пульт и стала нажимать кнопки каналов. А вдруг сейчас показывают Федора, берут интервью?
        Внезапно она ощутила острый приступ голода.
        - Мама! - заорала она и кинулась в кухню, где Наталья Романовна изобретала очередное сверхкалорийное блюдо для откармливания дочери. - Мам, я есть хочу! Дай хоть что-нибудь, а то умру!
        Через пять минут, уплетая тушеные овощи под мясным соусом, Лу пробубнила с набитым ртом:
        - Хорошо, что мы к этому Морковкину не успели попасть, правда, мам? Ты отмени все это, ладно? Я буду есть, обещаю… Видишь, какой у меня аппетит прорезался, просто волчий!
        - Капустину, - вздохнула мама. - Хорошо, отменю. Может, и в самом деле школьные нагрузки сказываются…
        4
        Очередная пятница наступила, как и положено, вслед за четвергом. После последнего разговора с Федором Лу летала на крыльях любви. Уныние и страдания сменились эйфорией. Люся в полном недоумении взирала на резкую перемену в настроении подруги. Лу расцвела просто на глазах, буквально за один день. Мягкий румянец снова покрывал ее щеки, глаза сияли загадочным нежным светом.
        На этот раз Федор позвонил, как и обещал, так что Лу даже не успела попереживать. Мобильник затренькал знакомой мелодией, когда Лу разогревала суп.
        - Здравствуй, малышка, - сказал Двафэ приветливо. - Как дела?
        - А-а, привет, дела о’кей. А у тебя? - Лу небрежно обменялась приветствиями.
        - А у меня к тебе предложение, - игриво произнес художник. - Я уезжаю на пару дней в дом отдыха, а точнее, на выходные. Поедешь со мной?
        Предложение Федора было настолько неожиданным, что Лу на секунду потеряла дар речи. В голове пронесся калейдоскоп самых разнообразных мыслей, наиболее четкой и осознанной из которых была одна: «Такую фантастическую возможность нельзя упустить».
        - Ну, так поедешь или нет? - донесся до потрясенной Лу голос Федора.
        - Я… э-э-э… да, то есть… не знаю… - Лу судорожно пыталась собраться с мыслями. - А куда? Это далеко?
        - Да нет, не особо. В районе Сергиева Посада, там места изумительные. Лес, речушка есть, потрясающей красоты природа, для пленера просто то, что доктор прописал!
        - А на чем? Ну, в смысле, автобусом или…
        - А ты забыла, на чем я езжу? - высокомерно ухмыльнулся Двафэ. - Естественно, на моем «Феррари». Или тебе он не понравился?
        - Ты что? Тачка супер! - Лу в возбуждении заметалась по кухне, сжимая вспотевшей рукой телефон.
        «Господи, что же делать? Пообещать поехать? А что я маме скажу? Как мне на два дня смыться из дому? Нет, с мамой это не пройдет, стопудово! Отказаться? И потерять его навсегда? Он ведь может больше не позвонить. А почему, собственно, у меня не может быть неотложных дел? Я тоже могу быть занята!»
        Лу отчетливо понимала, что никуда она не поедет с Федором, как бы ей этого ни хотелось, и что не случится ничего ужасного, если она сейчас откажется. Федор должен ее понять. Особенно если он к ней хоть чуть-чуть неравнодушен.
        - Милая, ты там уснула? Так я еду один или с тобой, а?
        Лу почувствовала раздражение в его голосе.
        - Нет, я не сплю, - торопливо отозвалась она. - Я просто вспоминаю, нет ли у меня в субботу важных встреч. Да, кажется, все в порядке, я смогу составить тебе компанию.
        - Вот и славненько! - повеселел Федор. - Тогда до завтра, будь готова к девяти часам. И главное, не забудь паспорт.
        Когда Федор отключился, Лу ошарашенно уставилась на погасший дисплей мобильника. Идиотка, кретинка ненормальная! Ну кто тянул ее за язык? Как теперь выпутываться? Но ведь поехать-то безумно хочется! Она представила себя на переднем сиденье рядом с любимым, они несутся на бежевом «Феррари» по шоссе мимо поселков, дач, полей в сторону Сергиева Посада. Лу никогда не была в этом городке, только слышала, что там в самом деле великолепная природа и чистейший воздух.
        «Блин, надо все рассказать Черепашке! - решилась Лу. - Она должна мне помочь! Люся умная, рассудительная, ну поворчит немного, но я же ей все объясню! Пусть она придумает что-нибудь, прикроет меня…»
        Как известно, все тайное обязательно когда-нибудь становится явным. Сейчас был именно такой случай. Лу выскочила в коридор и в нетерпении стала жать кнопки на телефонном аппарате.
        - Люся, это я, - в волнении выкрикнула она, едва подруга взяла трубку. - Мне нужно срочно с тобой поговорить!
        - Что случилось, Лу? - встревожилась Черепашка.
        Они только что виделись в школе, и Лу вовсе не казалась озадаченной какими-то проблемами.
        - Я зайду к тебе прямо сейчас, - затараторила Лу. - Че, это срочно, просто неотложно! Вопрос жизни и смерти, если хочешь знать!
        - Давай заходи, - совсем перепугалась Люся. - Я тебя жду, пока чайник поставлю.
        Черепашка только успела разлить горячий чай в красивые синие с белым чашки и нарезать бисквит с вареной сгущенкой, который она купила по дороге домой, как запыхавшаяся Лу уже стояла на пороге.
        - Излагай! - коротко скомандовала Люся и поправила указательным пальцем очки.
        Девушки сидели в уютной кухне за столом. Черепашка подтолкнула к Лу блюдце с куском бисквита, но подруга даже не взглянула него.
        - Короче, такая тема, - вздохнула Лу и чуть виновато покосилась на Черепашку. - Понимаешь, Че, я… я влюбилась.
        Она схватила чайную ложку и стала нервно вертеть ее в руках.
        - Ну-у… похвально, - протянула Люся. - Пока ничего криминального я в этом не вижу. А в кого?
        - В Двафэ, - лаконично ответила Лу и умолкла, наблюдая за реакцией подруги.
        - В кого, в кого? Или это что-то неодушевленное? - удивленно хихикнула Люся, с удовольствием поедая бисквит.
        - Че, мне не до смеха. Я влюбилась в знаменитость, усекла? В известного портретиста, восходящую звезду Федора Фуфайкина, надеюсь, ты слышала о таком? - Лу подняла глаза на Черепашку.
        - Естественно слышала, и гораздо больше негативного, чем… можешь мне поверить. А… как это тебя угораздило? - осторожно поинтересовалась Люся, перестав жевать.
        Лу прекрасно поняла, что подруга шокирована новостью. Но тратить драгоценное время на обиды она сейчас не могла. Ей нужна была от Черепашки реальная помощь, а ее мнение о Федоре она выслушает в другой раз. Лу пришлось рассказать подруге все-все подробно, начиная от приглашения на вернисаж и заканчивая появившейся проблемой.
        - Понимаешь, Че, я не хотела соглашаться, честно. Но… почему-то согласилась, то есть я знаю почему. Потому что мне уж-ж-жасно хочется побыть с ним, мы так редко бываем вместе, а тут такой случай, просто фантастика! И я не смогла сказать ему «нет», - тараторила Лу. - Вот представь себя на моем месте, а? Вот если бы ты влюбилась, ты небось тоже не смогла бы отказаться, да?
        - Ой, Лу, мне сложно представить себя на твоем месте, я в этого Фуфайкина никогда бы не смогла влюбиться. Вообще ты меня оглушила своим рассказом, чес-слово… - Черепашка удрученно покачала головой и уставилась на Лу. - Послушай, ты что, реально собираешься слинять на два дня в Сергиев Посад?
        - Ну да, да!!! Пойми ты наконец, я влюбилась совершенно безумно, я думаю, на всю жизнь! Че, если бы ты его увидела, пообщалась с ним, то… Короче, я тебя умоляю, Че, придумай что-нибудь, а? - Лу просительно сложила руки на груди, с надеждой глядя на подругу.
        - Лу, ну что я тебе, добрая фея с волшебной палочкой? У меня ведь даже бабушки в деревне нет, к которой мы с тобой якобы могли бы поехать, - пожала плечами Люся. - А вообще, Лу, я против этой авантюры. Да! Это авантюра и не самого лучшего свойства. Ты знаешь этого мазилу всего ничего, да и то совсем не знаешь! Подумаешь, в кафе модном посидела и на тачке крутой прокатилась! Ну и что? Пару розочек подарил, и ты уже на все готова? Ты пойми, что твой Федор - человек богемы, да еще на пике славы, у него просто крыша съехала от пресыщения красавицами, тачками, кабаками и прочей роскошью. На сколько, ты говоришь, он тебя старше? На одиннадцать лет? Так, значит ему… м-м-м… двадцать семь лет! Лу, ты разве не видишь, что он взрослый, богатый и распущенный тип! А ты для него только очередная игрушка! И все!!!
        Черепашка умолкла, переводя дух. Она даже вспотела от возмущения.
        - Че, ты абсолютно не права! Это потому, что ты его не знаешь, - энергично возразила Лу. - Тебя послушать, так Федор просто монстр какой-то, вампир, жаждущий моей крови! А он совсем не такой… Че, он галантный, умный, интересный, нежный, у него глаза… Ой, Че, ты не представляешь, какие притягательные у него глаза! Когда он на меня смотрит, у меня мурашки по коже бегают, представляешь?
        - Фу-уф… вроде я с тобой разговариваю, Лу, а мне кажется, что вот с этим столом! - Люся с досадой хлопнула ладошкой по скатерти. - Хорошо, я достану тебе статьи о нем. Хочешь? Скандальные новости о Федоре Фуфайкине! И ты почитаешь, что вытворяет твой скромник на тусовках и в барах! Хочешь?
        - Че, я хочу, чтобы ты мне помогла, - устало попросила Лу снова. - Потому что, если ты не сделаешь этого, я просто сбегу из дома на эти два дня. Открыто сбегу. Маме записку оставлю: мол, уехала в Сергиев Посад с любимым человеком. Но мне очень не хочется так поступать с мамой. Ты догадываешься, как она будет себя чувствовать до моего возвращения?
        Черепашка снова поправила очки и пристально посмотрела на подругу. Теперь, когда голос Лу звучал ровно и тихо, Люся поняла, что сумасбродная подруга выполнит свое обещание. Обязательно выполнит. И взывать к ее здравому смыслу бесполезно.
        Черепашка молчала. Она очень любила Наталью Романовну, маму Луизы, и не могла допустить, чтобы сошедшая с ума от любви Лу довела маму до нервного срыва.
        - Ладно, если уж тебе наплевать на собственную мать, то…
        - Мне не наплевать! - воскликнула Лу, зло сверкая черными глазищами. - Если бы это было так, то я не пришла бы к тебе просить помощи, а просто сделала бы так, как сказала только что!
        - Не лови меня на слове, - проворчала Черепашка. - Лучше давай подумаем, как будем выкручиваться…
        - Че, миленькая, так ты согласна? Ура!!! Я знала, что ты…
        - Ой, Лу, если бы ты знала, как мне не хочется тебе помогать, ты бы не радовалась так бурно. Мне просто жалко Наталью Романовну, усекла? Но это вовсе не значит, что я на твоей стороне.
        5
        - Мам, какие у тебя планы на выходные? - между делом спросила Лу, когда они с Натальей Романовной ужинали.
        - Ой, да какие планы! - устало махнула рукой мама. - Завтра целый день в салоне пробуду. Весна, сама понимаешь, все как с ума посходили, кинулись ликвидировать следы зимней спячки. Так что работать, работать и еще раз работать. Вот так, дочка.
        - А в воскресенье? - продолжала любопытничать Лу.
        - Так… С утра деловая встреча, а потом Галка на девичник позвала. Ну, помнишь, которая приглашение на выставку презентовала? Решили встретиться со школьными друзьями. Так, ничего особенного, узким кругом. Надо же когда-то расслабиться… А чего это ты выспрашиваешь, а? Выкладывай, что задумала? - добродушно прищурилась Наталья Романовна.
        - Тоже ничего особенного, ма… Просто мы с Люсей решили серьезно позаниматься два дня. Она не очень в алгебре сечет, а у меня с задачами по генетике проблемы. Люська-то их как орехи щелкает. Раз-раз - и готовый ответ! Даже обидно, что я такая тупая… - вдохновенно сочиняла Лу, видя, что мама верит каждому ее слову.
        - Ну и молодцы! Занимайтесь на здоровье, - рассеянно кивнула Наталья Романовна, зевая. - Очень своевременно, кстати, экзамены не за горами.
        - Ну да, мы поэтому и хотим подсуетиться, - серьезно поддакнула Лу. - Я у Люси ночевать останусь. Ладно, мам? Так лучше будет, чем туда-сюда бегать, правда же? А так мы позанимаемся, потом ужин приготовим и завтрак тоже… А вечером в воскресенье я дома. Можно, мам?
        - Ладно, можно конечно, - улыбнулась мама. - Правда, есть у меня подозрение…
        - Какое? - встрепенулась Лу, и внутри у нее все похолодело.
        - Что вы не столько задачи решать будете, сколько музыку слушать допоздна, модные журналы листать и обсуждать наряды звезд и светские новости, - лукаво блеснула глазами Наталья Романовна.
        - А-а… ну, мам, если честно, не без этого! Но надо же нам и отдыхать, а? - с облегчением улыбнулась Лу.
        Ей стало на секунду ужасно стыдно. Какая она жестокая, бессердечная дочь! Но тут же перед глазами Лу встало любимое лицо с раскосыми карими глазами, и все сомнения мигом улетучились, словно воздушный шарик, выпущенный в небо.
        - Да, чуть не забыла, - сказала она деловым тоном, - у Люси телефон городской не работает, что-то с кабелем. А в ремонте сказали, что починят не раньше понедельника. Так что, если что-то срочное, звони мне на мобильник, хорошо? А лучше я сама тебе позвоню.
        - Да ладно, не буду вас отвлекать, занимайтесь, - снова зевнула Наталья Романовна. - Чего звонить? Меня все равно дома не будет, только ночевать и приду.
        Лу подскочила ровно в семь часов утра. Прислушалась. Судя по звукам, мама уже одевалась в прихожей, очевидно, натягивала свой длинный кожаный плащ, привезенный из Италии. Через три минуты хлопнула входная дверь и наступила тишина. Лу осталась одна. Впереди вырисовывались два упоительных дня, наполненные дорогой, свежим ветром в лицо, сменой впечатлений, а главное, Федором - самым любимым человеком на свете.
        - Ур-ра! - почему-то шепотом завопила Лу. - Получилось!
        Ей стало немного страшно. Нет, Че права: она авантюристка, да еще какая! Сердце замирало от сладкого страха и влекущей неизвестности, когда Лу собирала одежду для поездки. Она отобрала совсем немного вещей. Джинсы, свитер, пару кофточек, зато фирменная косметичка наполнилась доверху тушью, помадой разных цветов, пудреницей, заколками для волос.
        Лу чуть не забыла паспорт, но, к счастью, в последний момент все же сунула его в боковой карман красной с белым спортивной сумки на широком длинном ремне. Девушка огляделась, проверила краны, газ и свет, завязала потуже шнурки на белоснежных кроссовках и вышла из квартиры.
        Федор ждал ее у метро, сидя на каменном парапете подземного перехода, там же, где и в прошлый раз. Только никаких цветов в руках у него не было. Лу увидела его издали и помахала рукой. Через две минуты бежевый «Феррари» плавно тронулся с места, набрал ход и покатил сначала по городским проспектам, а затем, выехав на ровное широкое шоссе, понесся мимо дачных поселков и лесопосадок.
        - А что ты сказала дома? - как бы невзначай поинтересовался художник, когда они уже мчались на полной скорости, с каждой минутой удаляясь от города все дальше.
        - Ой, не парься на эту тему, Федор! Пустяковая проблема, я ее решила в шесть секунд. - Легко махнула рукой Лу.
        Она пребывала в эйфории, сама себе казалась уверенной, сильной, почти всемогущей, умеющей с легкостью добиваться своего.
        - Ну, а все же? - настаивал Федор, внимательно следя за дорогой.
        - Отпросилась к подружке на пару дней, вот и все. Маме не до меня, у нее в салоне жены богатеньких буратино чуть ли не с ночи очередь занимают. Весна же, теток потянуло красоту наводить… - Лу торжествующе посмотрела на Федора, словно говоря: «Видишь, как все элементарно, Ватсон!» - и добавила: - Только мне вернуться надо завтра вечером, о’кей?
        - Не вопрос. Я тоже не собираюсь там задерживаться, так, отдохнем чуть-чуть и назад, к мольберту! - Двафэ весело подмигнул девушке.
        Дом отдыха с поэтическим названием «Приют странника» располагался в самом настоящем лесу, где росли и хвойные деревья, наполнявшие воздух изумительным ароматом, и лиственные. Кое-где еще лежал грязноватый, подтаявший снег, а в городе от него остались одни воспоминания. Сам пансионат представлял собой двухэтажное здание дореволюционной постройки, правда капитально отремонтированное и внутри вполне современное.
        - Заполните, пожалуйста, анкету, - приветливо предложила дежурная за стойкой.
        Она взяла у Федора и Лу паспорта и стала заносить данные в компьютер. Лу возбужденно озиралась по сторонам. Ей нравилось здесь все. Просторный холл, украшенный картинами в красивых рамах, ковровые дорожки, делающие шаги практически бесшумными, кожаные мягкие диваны… Когда формальности были закончены, портье отдала Федору оба документа и ключи от комнат.
        - Ваши номера сто тридцать пятый и сто тридцать седьмой, второй этаж, - произнесла она, сияя заученной улыбкой.
        Федор и Лу поднялись по широкой лестнице и повернули налево.
        - Ты уже бывал здесь, да? - спросила Лу, заглядывая Федору в лицо.
        - Естественно, это мой любимый пансионат, я иногда выбираюсь сюда от городской суеты, если дела позволяют, - снисходительно ответил молодой человек и приобнял девушку за плечи. - А вот и твоя комната.
        Лу с замиранием сердца переступила порог. Вот это да! В небольшой квадратной комнате был и телевизор, и холодильник, и широкая кровать, застеленная темно-вишневым шелковым покрывалом. Нет, безусловно, для Лу все эти блага цивилизации были не в диковинку, ей приходилось бывать с мамой за границей и жить в фешенебельных отелях. Но здесь совсем другое дело! Здесь даже обычное убранство привело ее в неописуемый восторг, потому что первый раз в жизни она ощущала себя совершенно взрослой и независимой. Она прошлась по номеру, пооткрывала все двери, заглядывая во все уголки. Федор с легкой улыбкой наблюдал за девушкой. Но если бы Лу была повнимательнее, то она заметила бы в его глазах некоторое смятение.
        - Просто супер! Федор, ты посмотри, и лоджия какая огромная! Жаль, что сейчас не лето…
        - Да-а… Я рад, что тебе понравилось. Ну, ты располагайся, а я пойду к себе. В два часа обед, кстати, кормят здесь просто, без изысков, но очень недурно. - Федор кивнул Лу и вышел в коридор.
        Войдя в свой номер, художник бросил сумку в шкаф и плюхнулся в кресло, обтянутое светло-серым велюром. Еще поднимаясь по лестнице вслед за Лу, он воспользовался тем, что паспорт девушки оказался у него в руках, и украдкой заглянул в него. То, что он там увидел, а именно дату рождения девушки, неприятно поразило Федора.
        «Значит, она меня обманула, - с досадой поморщился он, - значит, ей шестнадцать… Глупая девчонка, втрескалась в меня по уши и готова бежать за мной не то что в Сергиев Посад, а куда угодно!»
        Двафэ самодовольно ухмыльнулся, встал и подошел к зеркалу, висевшему над столом. Еще бы! Было бы странно, если бы эта смазливая девица не запала на него! Федор Фуфайкин не только слыл дамским угодником и ловеласом, но и являлся таковым на самом деле, хотя точнее его следовало бы назвать бабником. Впрочем, девушки сами вешались ему на шею, и такое положение вещей устраивало Федора, теша его мужское самолюбие.
        «Ладно, не будем спешить, подождем, пока девчонка сама упадет в мои объятия, - решил он. - Хотя связываться с малолеткой… проблем не оберешься! А она ничего, что-то неординарное в ней есть, глазищи и волосы просто блеск! И фигурка, да и вообще эффектная девица…»
        Около двух Федор зашел за Лу, и они спустились на первый этаж, в ресторан. Отдыхающих было мало, многие столики пустовали. Да и неудивительно, в это время года мало кто выбирается на природу.
        - Федор, а что мы будем делать после обеда? - спросила Лу, придвигая к себе десерт - маленькое пирожное и кофе. - Давай побродим по лесу, сходим на речку… Ты говорил, что здесь есть река, да? Если у тебя нет других планов…
        - Обязательно сходим. Иначе зачем же мы приехали сюда? - кивнул Федор. - Тем более что мне нужно выбрать подходящую натуру для нового пейзажа.
        - Ты будешь рисовать на природе? - восхитилась Лу, и ее глаза загорелись. - Клево! А мне можно посмотреть?
        - Конечно, малышка, от тебя у меня нет секретов! Может быть, ты принесешь мне удачу и я вернусь из Парижа победителем?
        - Да! Я постараюсь принести тебе удачу, - воодушевленно воскликнула Лу и счастливо засмеялась.
        Федор невольно залюбовался девушкой. Она смотрела на него с нескрываемым обожанием и нежностью, и ее черные глаза сияли.
        После ресторана Федор и Лу отправились изучать окрестности. Художник прихватил с собой мольберт, краски и все необходимое для работы. Лу надела теплый свитер под горло и черную на подстежке куртку с капюшоном. По совету Федора она прихватила с собой орешки - в лесу водились доверчивые белки, которые бесстрашно спускались на землю и ели прямо из рук человека.
        Прежде чем выйти к реке, парочка долго гуляла по лесу, дыша удивительной чистоты и свежести воздухом, любуясь вековыми деревьями. Лу даже покормила двух светло-серых шустрых белочек. Девушка была на седьмом небе от счастья. Вот они, сбывшиеся мечты! Стоило проявить чуть-чуть смекалки и напористости, и ее страстное желание исполнилось! Ей на секунду стало страшновато, когда она вспомнила о маме. А вдруг она все же вздумает позвонить Люсе? Лу тряхнула головой и заставила себя успокоиться. Нет, Люся не должна подвести ее. Она обязательно придумает какую-нибудь отговорку, выкрутится. Лу хорошо знала свою подругу: если Черепашка что-то пообещала, то можно быть уверенной - она сделает все от нее зависящее.
        Река открылась их взору неожиданно. Вроде бы только что их окружал сумрачный безлюдный лес - и вдруг впереди, совсем близко, как по волшебству возникла серая лента реки.
        - Ух ты! Как клево! - распахнула глаза Лу и потянула своего спутника поближе, к самой кромке воды.
        - Это ты еще не видела, какая она красивая летом! Вода похожа на голубой перламутр и чистая-пречистая… - произнес Федор, осматриваясь. - Вот, пожалуй, тут мы и остановимся.
        Он выбрал достаточно ровное место, установил мольберт и принялся делать набросок реки и леса, синевшего на том берегу. На Лу он не обращал никакого внимания, но она не обижалась, ведь Федору нужно работать, а потому она не станет ему мешать. Минут двадцать девушка стояла у художника за спиной и с восхищением наблюдала, как на чистом холсте появляются линии, штрихи, превращающиеся под его божественной рукой в прекрасный пейзаж. Лу почувствовала, как под куртку начинает забираться холодный воздух, и решила побродить невдалеке.
        Она всматривалась в даль, туда, где неяркое солнце уже медленно скатывалось к горизонту, глубоко вдыхала пьянящий воздух и думала о том, что она, Луиза Геранмае, наисчастливейшая девушка на свете.
        Они вернулись в пансионат уже в сумерках. Лу видела, что Федор доволен работой. Картина была еще не совсем готова, но все равно нравилась девушке. Впрочем, ей понравился бы даже детский рисунок из серии «ручки, ножки, огуречик, вот и вышел человечек», если бы его автором был Федор. После ужина они поднялись к нему в номер. Интерьеры их комнат были похожи, только у Федора диван и кресла были обиты светло-серым велюром, а на двуспальной кровати лежало покрывало фисташкового цвета.
        Федор легонько подтолкнул девушку к дивану.
        - Располагайся пока, а я принесу чего-нибудь выпить, - ободряюще подмигнул он и скрылся за дверью.
        Оставшись одна, Лу включила телик, щелкнула выключателем бра, висевшего над кроватью, и комната осветилась мягким, неярким светом.
        На душе у нее было неспокойно. Сердце тревожно билось где-то под ложечкой, она и ждала надвигающегося вечера, и боялась его одновременно. Нервно расхаживая по комнате, Лу задвинула шторы, достала из серванта бокалы и салфетки… Что скажет ей сегодня Федор? Как он себя поведет? И как она сама поведет себя с ним? Не решив ничего определенного, Лу попыталась успокоиться: пусть все будет так, как будет.
        - А вот и я. - Федор вошел в комнату, держа в руке бутылку красного вина и большую шоколадку.
        Он разлил вино по бокалам и проникновенно взглянул девушке в глаза:
        - За тебя, Луиза!
        Лу пригубила вино. Оно оказалось сладким и очень приятным на вкус, и она с удовольствием сделала еще два глотка. Федор молчал, и Лу ощутила неловкость. Почему он молчит? Ведь еще полчаса назад они болтали как старые приятели, и ей казалось, что она знакома с Федором тысячу лет, а сейчас… Неужели он тоже скованно себя чувствует, как и она?
        Федор придвинулся к Лу почти вплотную и стал гладить ее волосы. Лицо его было совсем близко, так же как и тогда, в мастерской, и он так же гладил ее по голове и обнимал…
        «Сейчас он меня поцелует…» - возникла в затуманенном мозгу Лу «оригинальная» мысль. Через секунду мысль материализовалась в настойчивый, страстный поцелуй.
        Губы Федора вкусно пахли ароматным табаком и были сладкими от шоколада. У Лу чуть кружилась голова, но не столько от выпитого вина, сколько от торжественности, даже эксклюзивности момента. Значит, Федор все-таки неравнодушен к ней! И как романтично он все обставил! Привез ее в этот замечательный дом отдыха, устроил необыкновенный вечер с вином…
        Поцелуи становились все настойчивее, и эта трудно контролируемая напористость Федора привела Лу в смятение. Она инстинктивно отодвинулась и мягко отвела его руки. Нет, его поцелуи были безумно приятны девушке. И разве не их она ждала так долго? Ждала с той самой памятной поездки в мастерскую, когда Федор уже готов был ее поцеловать, но почему-то не сделал этого. А сейчас… Сейчас она сама не готова! Лу понимала, что она не готова к большему, нежели просто поцелуи, и злилась на себя за это, но… переступить через себя не могла.
        Федор отпустил ее, налил себе полный бокал вина и повернулся к Лу. Она растерянно наблюдала за его спокойными движениями, в ее душе росло непонятное чувство вины. Хотя какая на фиг вина? Чем она виновата перед Федором? А вообще… да, виновата, ведь она обманула его, скрыв свой настоящий возраст. Но разве дело в возрасте? Истина в том, любит ли ее Федор так же сильно, как она любит его? А если любит, то не станет делать ничего того, чего ей не хотелось бы.
        - А ты знаешь, Луиза, - как ни в чем не бывало заговорил Федор, - у меня появилась прекрасная идея! Да, я думаю, ты ее оценишь.
        У Лу отлегло от сердца. Значит, все в порядке, он не сердится на нее ни капельки. Лу приободрилась и благодарно посмотрела на художника.
        - Что за идея? - улыбнулась она.
        - Я говорил тебе, что везу в Париж свои работы, так? Но ты не знаешь главного: фишкой моей парижской выставки должна стать картина, которой еще нет, но которая уже существует в моем воображении… Короче, она будет называться «Девушка с задачником». Как тебе задумка, а? - Двафэ, прищурившись, хитро смотрел на Лу.
        - А… а разве это прикольно? Девушка сидит за столом и решает задачи? Ну и в чем здесь фишка? Извини, Федор, но я, наверно, чего-то не понимаю, - разочарованно протянула Лу.
        - Да, ты пока не понимаешь, потому что я тебе кое-чего не договорил. Так вот. - Федор картинно откинулся на спинку дивана, закинул ногу на ногу. - Это должна быть очень красивая, эффектная девушка, а главное, она должна быть обнаженной. Абсолютно обнаженной, и только грудь будет прикрыта, ну, например, учебником алгебры. Смотри, вот, примерно так. - Федор показал, как именно девушка должна держать раскрытую книгу. - Понимаешь теперь? Этакая адская смесь порочности и чистоты… Согласись, малышка, что это безумно эротично?
        - Ну, в общем, да, признаю, что ты прав, - закивала Лу. - А она должна сидеть или стоять? А фон какой будет? - Лу уже заранее была влюблена в эту картину, еще не родившуюся, но уже написанную воображением Мастера, ее любимого, ее единственного…
        - Я еще не решил окончательно, какая поза покажется особенно эффектной. Может быть, я напишу ее лежащей на диване или сидящей в кресле, пока это не важно. Вернее, важно не это.
        Федор многозначительно умолк, достал трубку, набил ее душистым табаком и стал не спеша раскуривать.
        - А что… что важно? - не выдержала паузы Лу, широко распахнув свои черные глазищи.
        Двафэ взял Лу за руку и поднес ее к губам. Его чуть жестковатые губы щекотали ладонь, но Лу не отдергивала руку, она мечтала лишь об одном - чтобы это упоительное мгновение длилось вечно.
        - Важно то, что я хочу, чтобы этой девушкой стала ты, - решительно произнес Двафэ тоном, не терпящим возражений.
        - Я? Федор! Ты реально хочешь, чтобы я тебе позировала? - Лу так и подпрыгнула на велюровом диване.
        Она во все глаза смотрела на художника, веря и не веря его словам. Блин, о таком можно только мечтать! Ее портрет покорит Париж, потом всю Европу, а может, и весь мир!
        - Ты не ошиблась, милая, именно так. Я уверен, что это будет самая настоящая фишка. Ты же у меня красавица, и фигурка у тебя просто супер! - Немудреные комплименты Двафэ волшебным бальзамом проливались на восторженную душу девушки.
        - А когда? Когда мы… ты приступишь к картине? Федор, пожалуйста, давай поскорее вернемся и послезавтра, нет, завтра же поедем к тебе в мастерскую! - Лу умоляюще сложила руки на груди.
        - Погоди, не все так просто, милая, - ухмыльнулся Двафэ. - У меня еще ого-го сколько работы осталось. Вот закончу все, что наметил, и тогда…
        - Хорошо, я подожду. Я буду ждать, сколько нужно, ты не сомневайся, - покорно кивнула Лу и тут же встрепенулась. - Федор, а ты на самом деле повезешь мой портрет в Париж, ты не передумаешь, а? Ой, я сама не знаю, что говорю… Глупости какие-то болтаю. Блин, это я от полной неожиданности!
        - Успокойся, малышка, все будет супер, я уверен! Я сделаю из тебя настоящую звезду, тебя на улицах станут узнавать! Причем не только в России, а в Европе тоже. Представляешь, приезжаешь, к примеру, в Рим или Берлин, а к тебе папарацци пристают, пресса проходу не дает, интервью просят… Хочешь? - Двафэ упивался своей значимостью, ему ужасно нравилось покровительственно открывать перед девушкой золотые врата в недосягаемый мир звезд, тем более что Лу безропотно и восторженно шла за ним, особенно не разбирая дороги.
        - Спрашиваешь! Конечно хочу! Ой, Федор, милый, это должна получиться такая необыкновенная картина! Просто блеск, супер, класс, ну, я не знаю, какая еще! - Лу смутилась от этого невольно вырвавшегося «милый».
        Она ни разу еще не проявляла открыто своих истинных чувств, бурлящих в ее сердце. И если для Федора слово «милая» было не более чем дежурным обращением ко всем знакомым девушкам, то для Лу это слово выражало всю искреннюю нежность и любовь к единственному любимому человеку.
        - А кстати, Луиза, ты ведь можешь поехать со мной в Париж! - Федора понесло, он с легкостью раздавал обещания. - Да, реально, я не шучу!
        Федор увидел, как у Лу раскрылись глаза от изумления, и снисходительно улыбнулся.
        - Что-что? С тобой в Париж? Я? - пролепетала Лу, подозревая, что ослышалась.
        - Ну естественно ты, милая. Ты же моя натурщица, почему бы тебе и не прокатиться на родину Лотрека и Мане? - небрежно произнес Федор, поигрывая пустым бокалом.
        - Да… Я в Париже никогда не была… Но, Федор, как-то странно это, меня может мама не отпустить! Нет, подожди, я понимаю, что это звучит наивно, даже по-детски, но все же! Ведь не могу же я сказать, что ухожу к подружке на пару недель? - огорчилась Лу.
        Художник криво усмехнулся краем губ, разлил остатки вина в бокалы и снова придвинулся к расстроенной Лу.
        - Ну, а… на правах невесты? А, Луиза? - вкрадчиво произнес Двафэ, нежно целуя совершенно обалдевшую девушку в ухо.
        - Невесты? Чьей невесты? - Предложение казалось настолько фантастическим, что Лу недоверчиво рассмеялась.
        - Ну, а ты не догадываешься? Естественно моей. Или у тебя есть другая кандидатура? - с напускным ехидством заметил Федор.
        - Ты… хочешь на мне жениться? - потрясенно прошептала Лу, не совсем осознавая происходящее.
        Она вдруг ясно почувствовала, что ей необходимо побыть одной. Ее мозг был основательно перегружен избытком информации, и нужно было в тишине переварить и упорядочить все услышанное.
        - А ты против? - пожал плечами Федор, делая глоток вина.
        - Нет… то есть не знаю… то есть да, не против… - запуталась Лу. - Но тогда это значит, что ты меня… любишь?
        - Ну конечно люблю, малышка, - легко согласился Федор. - Почему бы и нет?
        - Я тоже… тебя люблю, Федор, я тебя так сильно люблю, больше жизни! Это правда, это самая правдивая правда на свете! - отчаянно выкрикнула Лу. - Слушай, извини, но я пойду к себе, ладно? Не обижайся, но мне надо разобраться во всем.
        Лу порывисто встала и направилась к двери. Спиной она явственно чувствовала пристальный взгляд Федора. Перед дверью Лу внезапно приостановилась, затем быстро вернулась к художнику, наклонилась и обвила руками его шею. Крепко-крепко. Его щека была теплой и чуть жестковатой. Через две минуты Лу уже входила в свой номер.
        6
        А действительно, почему бы и нет? Разве она уродина, или внешность у нее заурядная, каких тысячи? Или фигура какая-то непривлекательная? Так нет же!
        Лу стояла перед зеркалом в своем сто тридцать седьмом номере. На нее смотрела очень красивая черноволосая, черноглазая девушка с аккуратным, чуть вздернутым носиком и пухлыми чувственными губами. Глаза девушки сияли и были похожи на две огромные черные жемчужины, на щеках розовел нежный румянец. Лу судорожно вздохнула. Это какой-то фантастический сон. Нет! Мистика, волшебство, что угодно… Париж, Европа, невеста самого Федора Фуфайкина - это вам не кот начихал! Лу представила, как будет потрясена Черепашка, узнав, что Лу выходит замуж за знаменитость. А мама? У нее будет шок… Лу поежилась. Вспомнив о Черепашке и маме, она решила позвонить Люсе. Немедленно противно заныло под ложечкой, сердце глухо забилось в тревожном предчувствии: как там дома? Не раскрылся ли ее бессовестный обман?
        - Алло, Люсь, это я, - заговорщическим тоном тихо произнесла Лу. - Ну что там, все нормально?
        - Привет, Лу, - откуда-то издалека отозвалась трубка Люсиным голосом. - Да, пока все тихо, Наталья Романовна не звонила. А как у тебя?
        - Ой, Че, у меня… у меня все супер! Правда! Приеду завтра к вечеру и сразу к тебе. Столько новостей, ты не представляешь!
        - Может, прямо сейчас поделишься, а? - заволновалась Люся.
        - Нет, ты что! По телефону про такое нельзя, это долгий разговор! - пресекла Люсино любопытство Лу.
        - Слушай, у тебя правда все в порядке? Я надеюсь, ты не наделала там глупостей, а? - Черепашка строго повысила голос.
        - Ой, Че, не грузи меня! Может, наделала, а может, и нет, - игриво хихикнула Лу. - Да расслабься, Че, все нормалек. Ну пока, жди.
        Отключившись наконец от Люси, Лу облегченно вздохнула: все идет как в сказке. А в сказках какой конец? Правильно, счастливый. «Хеппи энд», по-простому. Значит, и ее сказка обязательно должна закончиться счастливо, по закону жанра, так сказать.
        Лу стащила с себя одежду, откинула темно-вишневое шелковое покрывало и, рухнув в постель, немедленно уснула крепким, безмятежным сном.
        Наутро, сидя напротив Федора за столиком и поглощая завтрак, Лу робко поглядывала на любимого. Не передумал ли он увековечить ее красоту и поразить Европу восходящей звездой Луизой Геранмае? Помнит ли, что пообещал ей ослепительное будущее, что предложил ей руку и сердце, наконец?
        Федор вытер губы салфеткой и ласково подмигнул Лу:
        - Ну, девушка с задачником, пойдем дышать воздухом? Допишем пейзаж, а потом можно посидеть в кафе, если замерзнем, согласна? Есть тут недалеко одно очень недурственное местечко…
        У Лу тут же с души свалился камень, и настроение резко улучшилось. Ей захотелось подпрыгнуть высоко-высоко, пройтись колесом по кафельной плитке пола, вытворить что-нибудь из ряда вон… Ну, как она могла усомниться в его словах? Федор все помнит, и ничего он не передумал. И с чего бы ему передумывать?
        На обратном пути, когда они уже подъезжали к Москве, Лу набрала номер домашнего телефона. Так, порядок: мамы нет дома. С Федором они расстались около метро, на том же месте, откуда уезжали вчера утром. Прощаясь, они наговорили друг другу всяких нежностей и условились созвониться в ближайшее время.
        Лу, озираясь по сторонам, пересекла свой двор и влетела в подъезд.
        Оказавшись дома, она перевела дух, торжествующе глянула на себя в зеркало, быстро распаковала сумку и вернула ее в шкаф на прежнее место. Есть ей не хотелось. Какая может быть еда, когда на свете творятся такие чудеса?! Переодевшись в свою меховую курточку и черные джинсы со стразами, Лу захлопнула дверь и в нетерпении понеслась к Черепашке, предвкушая упоительный рассказ о поездке в Сергиев Посад.
        - Явилась, лягушка-путешественница? - беззлобно проворчала Люся, когда на пороге возникла сияющая Лу. - Топай на кухню. Дома никого, так что давай колись, что там у тебя за новости?
        - Ну, значит, так… - Лу никак не могла решить, сразу ли ей огорошить подругу своим замужеством или начать описывать все по порядку.
        Она взглянула на Черепашку, умирающую от любопытства, да и ей самой безумно хотелось выплеснуть Люсе поскорей все самое важное.
        - Короче, Люсь, все настолько замечательно, что… я замуж выхожу! - выпалила Лу и воззрилась на Черепашку.
        - Что-о-о? Лу, это шутка юмора такая, что ли? Хватит трепаться, рассказывай, как было, - начала сердиться Люся.
        - Люсь, это не шутка юмора, и не бред параноика, и даже не бред сивой кобылы. Усекла? Я тебе все расскажу, но сначала уясни себе, пожалуйста, что Федор меня любит и предлагает ехать с ним в Париж в качестве его невесты. Там скоро будет его выставка, прикинь? А на выставку он повезет мой портрет, ну, вернее, не совсем портрет, а картину, «Девушка с задачником» называется. Че, ты всего лишь представь на секунду: я на этой картине совершенно обнаженная, только грудь закрывает раскрытый учебник! Смесь порочности и чистоты. Безумно эротично! - Лу с тожеством смотрела на подругу.
        - Это, конечно, его слова? Про порочность и эротику, да? - холодно произнесла Люся и бросила испепеляющий взгляд на возбужденную Лу.
        - Да! Это он так охарактеризовал меня, ну, что я буду именно так смотреться на картине!
        - Та-ак… А руку и сердце он тебе презентовал на время поездки в Париж? - съехидничала Черепашка.
        Сердце у Люси разрывалось от злости и обиды за доверчивую подругу, ослепленную любовью. Она знала по собственному опыту, что отрезвить Лу и заставить ее раскрыть глаза на своего «жениха» практически невозможно. Но попытаться это сделать она просто обязана.
        - Че, не подкалывай, все очень серьезно. Он сказал, что я поеду в Париж как его невеста. А такими словами не бросаются! Он же не сопляк какой-нибудь, чтобы динамо гнать, он взрослый мужчина, к тому же почти мировая величина в искусстве!
        - Слушай, Лу, и ты всерьез станешь позировать голой? Тебе не будет стыдно, например, или хотя бы неловко? - Черепашка подперла рукой щеку и с любопытством уставилась на Лу.
        - А что такого? - передернула Лу плечами. - Это же живопись, искусство, творчество, наконец! К тому же у меня есть что показать миру, и стесняться мне нечего. Вот так! Знаешь, Че, по-моему, он без ума от моей фигуры! Он такие взгляды бросал… у-у-у!..
        Люся безрадостно слушала захлебывающуюся от восторга Лу. Ну и как она могла достучаться до этой свихнувшейся барышни, возомнившей себя Моной Лизой! Черепашка припомнила скандальные светские новости о Фуфайкине, которые Елена Юрьевна иногда приносила из телевизионных кулуаров, а некоторые из них освещала желтая пресса, падкая на скандалы.
        Например, как однажды в Сандунах, будучи в сильном подпитии, он чуть не утопил в бассейне какую-то модель, решив проучить ее за то, что она отказалась пить шампанское из его ботинка. Или как на одной из богемных тусовок этот «гений палитры» схватил за длинные волосы молоденькую балерину, пришедшую туда с мужем, обмакнул их в густой томатный соус и попытался оставить свой автограф на светлой стене… Говорят, балеринин муж набил Федору физиономию, грозился подать в суд, но дело замяли. А прошлой осенью в ресторане «Славянский базар» Фуфайкин умудрился незаметно отстричь большой клок волос у сидящей за соседним столиком девицы, оправдывая это тем, что хочет сделать из них настоящий парик для очередного портрета. Девица подняла жуткий ор, но опять же… То ли он откупился от нее немалой суммой, то ли девица в итоге прониклась его затеей и решила позволить Федору увековечить свои локоны на картине. А дорогущее платье известной актрисы, разрисованное Федором в порыве вдохновения алой губной помадой! И это не считая расколоченных зеркал в ресторанах, пьяных разборок с поварами за якобы неправильно
приготовленные блюда и прочих «мелочей»… А уж количество разбитых женских сердец просто не поддается исчислению!
        Все это Черепашка прекрасно помнила, но от этого ведь не легче. Сумасбродной подруге втолковывать об истинном облике ее возлюбленного было так же бесполезно, как заставлять зайца съесть лимон!
        - Скажи мне, Лу, только честно… У вас с ним было что-нибудь? Ну, ты понимаешь, о чем я? - попыталась Люся прояснить ситуацию до конца.
        - Нет! Ничего не было, реально, Че! То есть он, конечно, кое-какие попытки делал, но… знаешь… я испугалась почему-то. Я как-то не готова оказалась, вот так. - Лу пожала плечами. - Вообще ты подожди выспрашивать, а то ничего толком не поймешь. Я тебе все по порядку…
        Следующие полтора часа Черепашка обреченно выслушивала во всех подробностях про загорские приключения Лу. Особенно про интимный субботний вечер, щедрые посулы Федора и его фантастические предложения.
        - Так, стоп! - прервала Черепашка Лу, в десятый раз описывавшую поцелуи Федора. - А его не смущает, что он собирается жениться на шестнадцатилетней школьнице? Это как, ничего?
        - А-а… он не знает об этом, Че! Я сказала ему, еще до поездки, что учусь в универе на втором курсе. Черт, у него же мой паспорт остался! - наконец опомнилась Лу. - Блин, он увидит, что я его обманула! Хреново как… Ладно, я ему все объясню, он же меня любит, значит, простит обман. Да и какой уж там обман, так… невинная шалость.
        Лу нервно засмеялась. На душе у нее было вовсе не так радостно, как она выглядела. Как она могла забыть у него свой паспорт, кретинка? А с другой стороны, если они с Федором собираются пожениться, то ее возраст по-любому станет известен жениху.
        - Ничего страшного, шум смерти не помеха! - быстренько стала оправдывать любимого Лу. - У него же огромные связи, его все знают, я уверена, что он устроит так, чтобы нас зарегистрировали. Ему это раз плюнуть. Че, ты как думаешь?
        - Я думаю, что ты сошла с ума, - мрачно ответила Люся. - Лу, послушай меня. Мне всегда казалось, что мое мнение тебе небезразлично. Я права? Вот поэтому прошу тебя: посмотри на происходящее со стороны. Пойми, что твой Федор не белый и пушистый, каким ты его видишь, а совсем наоборот. Он гнусный, развратный тип, он устраивает дикие оргии с мордобоем, он совершает дикие поступки, которые кажутся ему эпатажными. На самом деле они отвратительны! Он напивается до свинского состояния, оскорбляет людей, а потом пытается откупиться от них, швыряя им тысячи баксов чуть ли не в лицо! Лу, пойми, он обожрался своей вседозволенностью, своим богатством, ему уже приелось все… А тут попалась наивная дурочка, влюбленная в него по уши. Чем не развлечение?
        Черепашка просто задыхалась от гнева и собственного бессилия. Она видела по глазам Лу, что ее слова отскакивают от нее, как мячики, не проникая в мозг и не оставляя в сознании никакого следа.
        - Че, ты как маленькая, ей-богу! Во-первых, ты начиталась желтой прессы. Так там, сама знаешь, брехня голимая! А во-вторых, даже если и было что-то скандальное, то это же обычный пиар! Че, ну не мне же тебе разъяснять, как звезды стараются подогревать интерес публики к своей персоне! Может, он нарочно напился в общественном месте и что-нибудь разгромил, чтобы газеты наутро брызгали слюной и описывали поведение Фуфайкина. А потом журналюги сами дополнят статью всякими небылицами.
        - Нет, Лу, это поразительно! Ты меня вообще как будто не слышишь! Знаешь что? Можешь считать меня кем угодно, но если ты не одумаешься, мне придется посвятить в твои шуры-муры Наталью Романовну, так и знай! - окончательно рассвирепела Черепашка.
        Люсе наивно казалось, что это заявление должно, если не напугать Лу, но хотя бы заставить ее задуматься и умерить пыл. Но она ошиблась.
        - Че, во-первых, это не шуры-муры, а любовь. Знаешь, иногда такое случается с людьми? Вот! А во-вторых, мама ведь все равно узнает обо всем! Не могу же я уехать в Париж без ее ведома, усекла? - с легкостью парировала подруга.
        - Лу, а как же твое поступление? Ты ведь хотела поступать в университет! А для этого готовиться надо. А ты, мне кажется, вообще перестала заниматься? - выдвинула последний аргумент Люся, в душе понимая всю его бесполезность.
        - Да на фиг! У меня теперь другие планы. Федор сделает из меня настоящую звезду, мы будем устраивать выставки по всему миру. Сама покумекай, для чего мне париться еще пять лет над учебниками? - беззаботно махнула рукой Лу.
        На эти слова Черепашка уже не сумела возразить. Она поняла, что подругу надо спасать. И немедленно. Но как?
        7
        - Мам, ответишь мне на один вопрос? - заглянула вечером на кухню Черепашка, где Елена Юрьевна пила чай и одновременно правила какой-то сценарий.
        - Излагай, отвечу, если ответ знаю… - рассеянно проговорила мама, продолжая изучать текст.
        - Где можно увидеться с Федором Фуфайкиным, художником? - Черепашка деловито смотрела на маму сквозь свои большие очки в черной оправе.
        - А тебе он зачем? - удивилась Елена Юрьевна и оторвалась наконец от бумаг.
        - Мне он не нужен, - соврала Черепашка. - Просто Каркуша, ну Катя Андреева, задумала взять у Фуфайкина интервью для журнала «Клево!». Она же с ним сотрудничает, в смысле с журналом, и попросила меня узнать, где эту знаменитость реально можно выловить. Чтобы спокойно побеседовать.
        - Понятно. Да я толком и не знаю, где его ловить, это такая мутная личность… А может, я номер телефона его достану и твоя Катя сможет с ним созвониться? - предложила мама.
        - Клево! А когда узнаешь телефончик, а? Мам, давай побыстрее, а то у Катьки сроки поджимают. В редакции уже рассчитывают на это интервью, - воодушевилась Черепашка.
        - Завтра устроит? - спросила Елена Юрьевна, снова утыкаясь в сценарий.
        - Более чем! - обрадовалась Люся и вернулась в комнату.
        Мама сдержала обещание. Вечером следующего дня она вручила Черепашке листок бумаги с номером телефона художника.
        - Спасибо, мам! Пойду Катьке занесу, вот она обрадуется, - крикнула Черепашка, прихватила свой мобильник и выскочила за дверь.
        Ни к какой Катьке она, естественно, не собиралась. Спустившись во двор, Люся присела на скамейку и набрала заветный номер. Трубку долго не снимали, затем мужской приятный голос недовольно произнес:
        - Говорите!
        - Алле, добрый вечер, вас беспокоит молодежный журнал «Клево!». Сотрудники нашей редакции являются большими поклонниками вашего таланта, и мы хотели бы напечатать большую статью о вас, - зачастила Люся, опасаясь категорического отказа, - чтобы и наша молодежь узнала о вашем творчестве. Скажите, когда и где вам будет удобно побеседовать с нашим корреспондентом?
        - Ну, не знаю, наверно, ничего не получится, я просто по горло занят, готовлюсь к парижской выставке… - немного смягчившись, сказал Федор.
        - Вот-вот, я думаю, всем будет интересно познакомиться с вашими настоящими планами, так сказать, из первоисточника! - подхватила Люся и снова затараторила: - Дело в том, что в определенных кругах ходят разные слухи о вашей поездке в Париж, и нам хотелось бы осветить реальное положение вещей для наших читателей!
        - Хм! Слухи, говорите? Ну, хорошо, - важно сказал Федор, - завтра в два часа я заеду пообедать в кафе «Фэнтези» на Арбате. Знаете? У вас будет пятнадцать минут.
        - Спасибо огромное, до встречи! - проворковала Черепашка и отключилась.
        «Фу-у-у! Уговаривать знаменитостей - дело не из легких!» - Люся провела рукой по вспотевшему лбу. Значит, завтра в два часа. Хорошо, что не утром, иначе пришлось бы пропустить школу. Но что не сделаешь ради лучшей подруги?
        К кафе «Фэнтези» Люся примчалась без двух минут два. Огляделась по сторонам и заметила бежевый «Феррари», припаркованный неподалеку. Значит, Фуфайкин уже на месте. Черепашка отдышалась, попыталась принять солидный вид и потянула на себя белую металлопластиковую дверь. Кафе оказалось совсем небольшим, всего на восемь столиков. От его интерьера Люся невольно поежилась: на стенах висели устрашающие размалеванные маски драконов, злых колдунов и уродливых ведьм, а сами стены были разрисованы пестрыми рисунками, изображающими сценки из жизни хоббитов, фей и эльфов. Даже светильники над столиками были выполнены в виде трехголовых змеев, открытые пасти которых излучали насыщенный желтый свет от вмонтированных в головы лампочек.
        Фуфайкина Люся заметила сразу. Она хорошо помнила описание его «необыкновенной» внешности из уст Лу да и сама не раз встречала снимки художника в журналах.
        - Добрый день, я Катя Андреева из журнала «Клево!». Это я вчера вам звонила, - приветливо поздоровалась Черепашка и сунула под нос Федору раскрытое журналистское удостоверение в твердой темно-синей обложке.
        Его Люся на всякий случай позаимствовала у Каркуши, пообещав той материал о Фуфайкине. Вообще Каркуша не планировала никаких интервью с художником, но удостоверение Черепашке дала. Вот только фотография на удостоверении сильно смущала Черепашку. Ведь она, мягко говоря, не особенно походила на Каркушу.
        - А-а, ну да, помню, - добродушно произнес Двафэ, рассматривая девушку. - Присаживайтесь. Закажете что-нибудь?
        К ее великому облегчению, он даже не посмотрел на документ.
        - Нет, спасибо, - сдержанно поблагодарила Черепашка. - У меня очень мало времени, к сожалению.
        - Ну тогда, может, кофе? - Федор умел быть галантным, когда хотел.
        - Ну хорошо, кофе выпью. - Люся решила, что для поддержания разговора чашка кофе не помешает.
        Федор величественным жестом подозвал официанта, а Черепашка решила не тратить времени даром.
        - Федор, наши читатели в своем подавляющем большинстве подростки и молодые люди. И мы хотели бы познакомить их с настоящим искусством, одним из самых ярких представителей которого являетесь вы, уважаемый Федор, - бодро начала Черепашка, удобно устроившись на стуле напротив жующей звезды. - Вот, например, давайте поговорим о ваших персональных выставках, - энергично продолжила она. - Мы в курсе, что не так давно в Москве состоялась ваша выставка портретов, имевшая огромный резонанс в обществе. А теперь вам предстоит поездка в Париж. Я правильно поняла?
        - Совершенно верно, - солидно кивнул художник, - эта поездка должна открыть передо мной новые горизонты, простите за напыщенную метафору. А если попросту сказать, выставка в Париже очень важна для меня.
        «Он надо мной прикалывается!» - разозлилась Черепашка.
        На столике перед ней появилась чашечка ароматного дымящегося кофе. Она с удовольствием отпила глоток. Кофе оказался сладким и качественным.
        - Скажите, Федор, вы собираетесь выставить в Париже только то, что уже видели наши соотечественники, или у вас есть новые работы, еще неизвестные нашей публике? - задала Люся следующий вопрос.
        Она сунула руку в сумочку, якобы за носовым платком. На самом деле Черепашка нажала кнопку записи на диктофоне, который она прихватила с собой.
        - Нет, основу вернисажа составят портреты российских звезд эстрады и шоу-бизнеса. Естественно, я продолжаю работать над новыми картинами и это не только портреты, но и пейзажи тоже. Снимите очки, - без всякой паузы неожиданно предложил Федор.
        Люся оторопела. Художник смотрел на нее серьезно, и она, пожав плечами, сняла свои огромные очки и положила их на стол.
        - Ну вот, совсем другое дело, - удовлетворенно хмыкнул Федор, откровенно разглядывая девушку. - Без этих ваших телескопов, уж извините, вы смотритесь необычно и достаточно эффектно. Просто другое лицо… А знаете, я бы с удовольствием написал ваш портрет. Как вам эта идея, а? Только вот не нужно быть такой строгой и неприступной. Улыбнитесь, милая, ведь жизнь прекрасна!
        - Спасибо. Но у меня очень плотный график работы, ни секунды свободного времени. - Черепашка сухим тоном пресекла поползновения Двафэ и водрузила очки обратно на нос. - Давайте вернемся к Парижу. Скажите, планируете ли вы выставить что-то новое, и если да, то чей это портрет?
        - Разумеется, у меня будет, так сказать, гвоздь программы. Пока работа над картиной еще в самом начале, я долго искал натуру, но со дня на день думаю приступить вплотную.
        - То есть это не портрет звезды, а просто картина? И каково ее название? - допытывалась Черепашка.
        - «Девушка с задачником». Это будет портрет девушки, но самой обычной, не звезды и даже не звездочки, - усмехнулся Федор. - Более сказать не могу, извините.
        - А какой именно вам видится девушка? - напористо продолжала спрашивать Люся, не обращая внимания на нежелание художника вдаваться в подробности. - Ну, я имею в виду ее внешность?
        - Э-э… дело в том, что мне после долгих поисков наконец удалось подобрать удачную натуру. Кто она, не спрашивайте, да это публике и не важно. Могу только сказать, что она натуральная блондинка с вьющимися пушистыми волосами и огромными голубыми глазами. Очень выразительное, незаурядное лицо… Вот, пожалуй, и все. К сожалению, мне пора.
        - Последний вопрос, пожалуйста! - спохватилась Люся. - Скажите, каковы ваши личные планы на ближайшее время? Не собираетесь ли вы покончить с холостой жизнью? А может, эта загадочная блондинка - ваша невеста?
        - Боже упаси, милая барышня, странный вывод вы сделали! Невесты у меня нет… С человеком искусства жить рядом безумно тяжело и ответственно, мало кто способен на такой подвиг. А свою половинку я ищу всю жизнь, но… увы! Она мне еще не встретилась, - скорбно опустил глаза Двафэ.
        Это он сделал очень своевременно, потому что во взгляде Люси читалась неприкрытая злость и неприязнь.
        Черепашка медленно брела по улице. Она выяснила все, что хотела, и даже больше. В ее сумочке мирно лежал диктофон с записанными на него откровениями Федора Фуфайкина.
        «Теперь у меня есть неопровержимые доказательства того, что я была права на все сто! - невесело размышляла Люся. - Он наглый, скользкий тип, который упивается своей безнаказанностью, беззастенчиво обманывая восторженных дурочек вроде Лу, ради развлечения давая им безумные обещания…»
        Но как объяснить все это подруге, которую просто распирает от счастья? Да Лу убьет ее, если узнает, что Люся потащилась к ее драгоценному Федору! Нет, надо продержаться первые три минуты, пока идет невинная беседа о высоком искусстве. А потом… Потом Лу станет все ясно. Уж голос-то Федора она узнает наверняка!
        Лу не знала, как поступить. На календаре уже был четверг, а от Федора не слышно ни звука. А ведь они договорились, что работа над «Девушкой с задачником» начнется в начале недели - времени до поездки в Париж оставалось все меньше и меньше. Каждый день, вставая утром с постели, Лу убеждала себя, что вот сегодня он обязательно позвонит. Днем она говорила себе, что вечером сама наберет его номер, а ложась спать, надеялась, что завтра все изменится к лучшему и он повезет ее в свою новую мастерскую на Рублевку.
        В школу Лу ходила исправно, но на уроках Черепашка понапрасну пихала ее в бок и шипела страшным голосом, чтобы она не витала в облаках, а сосредоточилась на теме урока или хотя бы смотрела на учителя. Но все было совершенно бесполезно. Федор занимал мысли Лу двадцать четыре часа в сутки.
        Она рассеянно смотрела в окно на весеннее бледно-голубое небо и представляла, как Федор подъезжает к метро на своем роскошном «Феррари» и увозит ее в шикарную, суперсовременную мастерскую на Рублевку. Лу заходит за раздвижную ширму, сбрасывает с себя одежду, расчесывает длинные, густые, черные волосы, которые так нравятся Федору, и усаживается в мягкое кресло. Кресло ярко-красное, даже, пожалуй, алое. Этот цвет выгодно подчеркнет ее восточную красоту.
        А может, Федор выберет более спокойные, приглушенные тона увядшей травы или осенних листьев… Лу будет неподвижно сидеть в этом кресле долго-долго, пока Федор не отложит свои кисти и не подойдет к ней. «Умница, малышка!» - скажет он ей и возьмет за руку. Они станут целоваться долго и нежно, а потом он обнимет ее за тонкую талию и тихонько шепнет: «Я люблю тебя, Луиза, Лу…»
        - Лу, ты чего, уснула, что ли? - возмущенный голос Черепашки беспардонно прервал поцелуи и вернул размечтавшуюся девушку к серой действительности. - Зову, зову… Вставай, урок закончился.
        - Ой, Люсь, а я… задумалась, - с наслаждением потянулась Лу, - я Федора вспоминала. Знаешь, я фантазировала на тему «Лу Геранмае позирует знаменитому Федору Фуфайкину». Ну вот так, примерно.
        - Ты забыла одну существенную деталь, - язвительно заметила Черепашка.
        - Какую?
        - Позирует абсолютно голой…
        - А-а, ну это само собой! Че, представляешь, я сижу в кресле, а он…
        - Слушай, избавь меня, пожалуйста, от интимных подробностей, мне это параллельно, чес-слово! - категорично перебила Люся фантазии подруги.
        После уроков Черепашка куда-то убежала, сославшись на срочное дело, и Лу побрела домой одна. Ее сильно беспокоила одна проблема, вернее, две: как сказать маме о своих крутых переменах в жизни и почему молчит Федор? Поразмыслив, Лу решила, что с мамой спешить не стоит, просто они поставят ее перед фактом, когда все будет решено окончательно. А вот Федор… Скорее всего, он заработался и наверняка позвонит сегодня.
        Она вытащила мобильник и проверила, не села ли батарейка. Нет, с телефоном все нормально. Может, самой ему позвонить? Ведь теперь их связывает очень многое - работа, Париж, любовь… Лу вспомнила, как Федор признался ей в любви и какие у него были при этом потрясающие глаза… Лу усмехнулась: Люся склонна все драматизировать! Она почему-то видит в Федоре только плохое, заладила одно и то же: он распущенный тип, тебе не пара, о нем пресса гадости пишет… Ну и что? Они с Федором любят друг друга, это главное! И даже если он кого-то там обидел или оскорбил, так не ее же!
        В это самое время ее любимый давал интервью корреспонденту молодежного журнала в кафе «Фэнтези». Но Лу, естественно, об этом не подозревала.
        Придя домой, Лу почувствовала, что ее тревога возрастает с каждой минутой. Она не находила себе места от беспокойства, неизвестность снова мучила девушку и лишала ее сил. Лу схватила мобильник и с бьющимся сердцем набрала номер Двафэ.
        - Алло? Федор, это я, - кокетливо произнесла она, услышав его голос.
        - А-а, Луиза… хорошо, что ты позвонила. Ты, наверно, вспомнила про свой паспорт. Я угадал? - бесстрастным тоном спросил Федор.
        - Н-нет… то есть… ну да… - растерялась Лу.
        Она не ожидала разговора о паспорте, она ждала совершенно другого.
        - Так… Значит, давай завтра, я подъеду к метро к часу дня. - Деловито назначил встречу Федор.
        - И мы поедем к тебе в мастерскую? - обрадовалась Лу и счастливо улыбнулась.
        - Нет, думаю, не получится. Давай завтра поговорим, ладно? - быстро остудил ее пыл художник.
        - Хорошо… - разочарованно протянула Лу.
        Она хотела спросить что-то еще, но в трубке уже послышались короткие гудки. Федор отключился, даже не попрощавшись с ней. Этот странный разговор растревожил Лу еще больше. Неужели он заглянул в ее паспорт и увидел, что она прибавила себе два года? Ну и что? Допустим, заглянул, это понятно. Ну увидел. И что? Разве это причина, чтобы так холодно с ней разговаривать? И когда же она начнет позировать? Время идет, а Федор постоянно откладывает работу над картиной.
        Лу окончательно расстроилась. Она подошла к домашнему телефону и позвонила Черепашке. К радости Лу, Люся оказалась дома.
        - Люсь, это я, - обреченно вздохнула Лу. - Знаешь, я только что говорила с Федором. - Она пересказала Черепашке короткий диалог. - Че, я не понимаю, что, черт возьми, произошло? Ты вот как думаешь, а?
        Люся помолчала. Уж она-то лучше всех понимала, что произошло. Более того, давно знала, что это произойдет рано или поздно. Ей было жалко легкомысленную подругу, она отчетливо представляла, как хреново станет Лу, если Федор завтра ее однозначно бросит. А по всей видимости, все к тому и идет.
        «Я должна подготовить ее к завтрашнему разговору», - решилась Черепашка и твердо сказала в трубку:
        - Слушай, ты можешь зайти ко мне прямо сейчас? Это очень важно для тебя.
        - Для меня? - удивилась Лу.
        - Да. Давай, я тебя жду, - велела Люся мрачным тоном и, пресекая дальнейшие расспросы, положила трубку.
        - Люсь, ты меня заинтриговала! - взволнованно влетела Лу в прихожую, как только Черепашка открыла ей дверь. - Это связано с Федором?
        Они уселись в комнате на диван. Лу с нетерпением наблюдала за подругой, но Черепашка не торопилась. У нее не хватало смелости сказать Лу, что она встречалась с ее любимым, и не просто встречалась, а с целью получения компромата. С другой стороны, она понимала, что Лу нужно остановить, пока она окончательно не потеряла голову и не наделала глупостей.
        - Слушай, Лу, ответь мне на один вопрос. - Люся встала и перебралась в кресло напротив подруги. - Ты веришь, что я твой самый близкий друг и искренне желаю тебе добра?
        - Ну-у… началось! - с досадой протянула Лу. - Снова воспитательный процесс, что ли? Че, ну надоело уже, в самом деле! Ну верю я, верю! Я знаю, что ты умная, рассудительная, искренняя и желаешь мне только самого лучшего! И что из этого?
        - Тогда вот, слушай. - Черепашка положила перед Лу диктофон и нажала кнопку.
        - Что это такое?
        Из диктофона сначала слышались всякие шумы, треск, потом раздался голос Федора: «…основу вернисажа составят портреты российских звезд эстрады и шоу-бизнеса. Но, естественно, я продолжаю работать…» И далее по тексту.
        Лу и Черепашка в полном молчании прослушали всю запись до конца. Когда пленка закончилась, Лу хмуро подняла глаза на подругу:
        - Ну, и что это за подстава?
        - Это никакая не подстава, Лу. Ты разве не узнала голос? - заметила Люся. - Это я разговариваю с Фуфайкиным, беру у него интервью для журнала «Клево!».
        - Блин! Когда ты успела? Зачем ты полезла к Федору? - разозлилась Лу. - Че, тебе не кажется, что это слишком?
        - Что именно слишком? - непререкаемым тоном произнесла Черепашка. - По-моему, это как раз у тебя все слишком! Слишком доверчива, слишком легкомысленна, слишком восторженна, слишком слепа и глуха… Могу еще перечислять! На поверку оказалось, что у твоего милого совсем другие планы, несколько отличающиеся от твоих. Тебе не кажется это странным?
        Лу нервно расхохоталась, но в глазах заблестели злые слезы.
        - Че, я понимаю, что ты хотела таким образом доказать мне, что Федор меня цинично обманывает, да? Что он скользкий, подлый, наглый, да? Как ты там еще его обзывала? - Лу вскочила и возмущенно забегала по комнате. - Только я вот в эту фигню не верю! - Она ткнула пальцем в диктофон. - Он наговорил всю эту чушь специально, как ты не врубилась? Журналу совсем не обязательно знать, какой цвет волос у его будущей модели, об изменениях в личной жизни, и все такое… И все это говорит о том, что он бережет меня и наши отношения и не хочет раньше времени обнародовать их! Вот так.
        - Послушай, Лу, ты уже забыла, что час назад страдала из-за его странной холодности? Я просто хочу тебя предостеречь, что завтра у вас может выйти очень неприятный, даже убийственный разговор. В основном для тебя, - тяжело вздохнула Черепашка.
        Она страшно устала от бесплодных попыток умерить любовный пыл подруги. И даже добытый компромат ей не помог. Она взглянула на подругу. Та растеряла всю свою воинственность и упрямо молчала, кусая губы.
        - Лу, ты пока не переживай особо, ладно? - осторожно попросила подругу Черепашка. - Вот встретишься завтра со своим Фуфайкиным, поговоришь… А хочешь, я пойду с тобой? Не волнуйся, я не стану светиться, подожду в сторонке, - предложила Черепашка.
        - Не, не надо, Че, правда. Мы скорей всего куда-нибудь поедем, так что… спасибо за участие, - энергично кивнула Лу и поднялась с дивана.
        8
        У метро Лу оказалась за пять минут до назначенного времени. Она нервно прохаживалась мимо входа с огромной буквой «М» над массивными дверями, то и дело оглядываясь по сторонам и высматривая знакомый бежевый автомобиль. Наконец Лу с облегчением заметила «Феррари», плавно подкативший к стоянке возле каменного парапета.
        Лу бросилась к машине. Юркнув внутрь, на переднее сиденье, она радостно улыбнулась Федору:
        - Привет! Ты так долго не звонил… Я соскучилась. А ты?
        - Мне скучать некогда, - криво ухмыльнулся Двафэ. - Сама знаешь, сколько у меня дел. Вот твой паспорт, Луиза, держи. - Он бросил ей на колени красную книжицу и умолк.
        Возникла тяжелая пауза, и обескураженная Лу понятия не имела, как ее расценить.
        - А… когда ты будешь писать «Девушку с задачником»? - робко спросила она, видя, что Федор не собирается поддерживать беседу.
        - А кто тебе сказал, что я не пишу ее? - Федор, неприятно усмехаясь, повернулся к Лу. - Она уже успешно начата.
        - А как же… как же я? - Лу не верила своим ушам.
        Нет, это бред какой-то! Этого просто не может быть!
        - А что ты? Извини, милая, но я решил, что натурщица должна быть не брюнеткой - это слишком грубо, а нежной блондинкой с голубыми глазами. И я нашел именно то, что нужно…
        - А Париж? В качестве невесты с тобой тоже поедет… она? - потрясенно завопила Лу.
        Федор с досадой поморщился.
        - Никто со мной не поедет, успокойся. Какой смысл тащить за собой бабу во Францию? Все равно что в Тулу со своим самоваром! Там своих дамочек навалом. - Федор не спеша закурил дорогую сигарету и добавил: - И потом, милая, ты же обманула меня! Ты гнала фуфло, будто тебе уже восемнадцать, а оказалось, ты малолетка! А на фиг мне проблемы, усекла? - Двафэ открыл дверцу и легонько подтолкнул Лу: - Ну, все, иди. Кстати, через пару лет из тебя получится классная телка. Тогда и поговорим…
        Лу покорно вылезла из иномарки, машинально сжимая в руках паспорт. Голова у нее гудела, она почти не осознавала, что произошло. Когда Лу очнулась, машина уже исчезла и ничто не напоминало о том, что бежевый «Феррари» вообще когда-либо существовал.
        Черепашка собралась заняться алгеброй, когда в дверь позвонили. Держа в руке бутерброд с колбасой, она прошла в прихожую и распахнула дверь. На пороге стояла Лу. Лицо девушки было мертвенно-бледным, а в глазах застыло такое отчаяние, что Черепашке стало не по себе.
        Она решительно втащила Лу в квартиру, закрыла дверь и усадила подругу на диван. Затем сбегала в кухню, налила стакан минералки и заставила Лу его выпить.
        - Ну, говори! - строго потребовала Черепашка.
        - Нечего говорить-то, Че. Он… он меня бросил, - бесцветным голосом прошептала Лу.
        Черепашка хотела спросить что-то, но Лу вдруг разрыдалась так горько и безнадежно, что у Люси защемило сердце. Она даже заподозрила, что у подруги самая настоящая истерика, потому что прошло десять минут, а Лу все плакала и плакала без остановки. Черепашка стала подумывать, что надо бы дать Лу пощечину - именно так выводят людей из истерического припадка, - но Лу внезапно успокоилась сама.
        - Все, больше не буду, - по-детски сказала она, размазывая тушь по лицу.
        - Ну и чудненько! - обрадовалась Черепашка. - Пойдем в ванную, умоешься.
        Когда Лу привела себя в относительный порядок, девушки отправились на кухню пить чай. Постепенно Черепашке удалось выяснить подробности последнего свидания Лу с Фуфайкиным. Повторяя те ужасные слова, которые она услышала от своего любимого, Лу уже не заливалась слезами, а постепенно приходила в ярость. Ее черные глаза метали молнии и сверкали злым, темным огнем.
        - Нет, Че, ты прикинь: «брюнетка - это слишком грубо»! Как тебе, а? Будто он только в последний момент такое открытие сделал! - почти кричала Лу на Черепашку, словно подруга была виновата в том, что произошло. - И потом, Че, какой лексикон! Будто он не суперзвезда, а блатняк из подворотни! Я ни разу не слышала от него подобных выражений.
        - Я думаю, Лу, что Фуфайкин специально так с тобой разговаривал, тебе не кажется? - заметила Черепашка, втайне радуясь, что Лу не льет напрасных слез, а злится и негодует. - Вот представь: чел решил тебя… ну, в общем, прекратить отношения… Нет, другой кто-нибудь объяснил бы все корректно, но не он! В его характере как раз послать тебя открытым текстом и больше не париться на эту тему. Сечешь?
        Лу мрачно молчала, неподвижным взглядом уставясь в окно.
        - Я даже подозреваю, - продолжала рассудительным тоном Черепашка, - что Фуфайкин просто не мог подобрать нормальных слов, потому как не знает их вообще, а поскольку он любит только себя, то и заботиться о твоем самочувствии ему и в голову не пришло! Он говорил так, как ему удобнее и привычнее. Усекла? Потому что сегодня он был настоящим, а если раньше он тебе галантным и вежливым казался, так это все наносное, не его. Понимаешь?
        - Слушай, Че, я вот о чем думаю, - зловеще протянула Лу. - Он еще долго меня будет помнить, вот увидишь! Я ему такой Париж устрою, вообще дорогу туда забудет на фиг! Пусть едет в свой Козлодоевск коров пасти, урод!
        Лу вскочила с дивана и возбужденно забегала по комнате. В ее глазах снова засверкали слезы.
        - Эй, Лу, не ты ли совсем недавно восхищалась его внешностью и светским воспитанием? А оказывается, он урод? - не смогла сдержать улыбки Черепашка. - И потом, я не совсем врубаюсь, что ты вообще имеешь в виду? При чем здесь Париж и Козлодоевск?
        - Да я не в том смысле, - отмахнулась Лу. - Не прикалывайся, мне и так хреново… А я разве не говорила тебе, что Федор из какой-то провинции в Москву приперся? Самородок, блин, доморощенный!
        Лу сжала кулачок, в сердцах треснула им по стене и резко повернулась к Черепашке:
        - Че, у меня есть план, и я его осуществлю! Да! Я хочу ему отомстить, вот! Я не собираюсь изображать из себя покинутую, наивную барышню и поливать слезами все вокруг!
        - Лу, ну что ты опять несешь? Ну как ты собираешься мстить Фуфайкину, а? - заволновалась Люся.
        Она хорошо знала непредсказуемый нрав подруги.
        - Ха-ха-ха, да очень просто! - саркастически рассмеялась Лу сквозь слезы. - Я найду серную кислоту или… или краску! Представляешь, Че, краску! Черную-пречерную такую, блестящую, густую, качественную… Чтобы ничем не смывалась. Чтобы только ножом соскоблить можно было, вместе с картиной. Прикинь?
        Лу энергично изобразила, как Федор станет скоблить картины.
        - Да елки-палки, Лу! У тебя совсем съехала крыша? - Черепашка начала выходить из себя, что с ней бывало очень редко. - Ты что, пойдешь к нему в мастерскую на Рублевку? Да кто тебя туда пустит? Там охрана, собаки, заборы, кодовые замки… Ой, что я говорю? Дело даже не в этом, а… - Черепашка схватила подругу за плечи и как следует встряхнула. - Пойми, что ты должна быть выше него, нравственней, если хочешь. Ты ведь не такая, как он, Лу! Ты чище, умнее, великодушнее, искреннее! А своей дурацкой местью ты как бы сравняешься с ним! Ты сама себя станешь презирать за это, потому что месть - это слабость духа, даже нищета души. Да-да!
        Черепашка умоляюще заглядывала в глаза Лу и продолжала ее трясти. Она ни в коем случае не могла допустить, чтобы безрассудная подруга вляпалась в серьезные неприятности, да еще накануне выпускных экзаменов.
        - И наконец, ты представляешь последствия, Лу? Да он просто подаст на тебя в суд и правильно сделает, между прочим. А тебя посадят в КПЗ, а потом присудят оплатить ущерб. Ты хоть соображаешь, блин, какая это сумма? - Черепашка была вне себя от отчаяния и ужаса.
        - Меня не посадят: я несовершеннолетняя, малолетка я. Понятно? - пробубнила Лу, глядя себе под ноги.
        Постояв в нерешительности пару минут, она тихо присела на диван и потянула за руку Черепашку.
        - Люсь, не бойся, никуда я не пойду и мстить не буду… Это я так, со злости. Просто плохо мне очень, вот я и нагородила фигни. Ты думаешь, я полная дура, не соображаю? - всхлипнула Лу и внезапно прижалась щекой к Люсиному плечу. - Люся… Люсенька… прости меня, а? Ну пожалуйста! Знаешь, я только сейчас поняла, какая я кретинка… Я не знаю, что на меня нашло, правда! И ты во всем, абсолютно во всем была права! А я… я вела себя как последняя дрянь! Кричала на тебя как ненормальная…
        Люся растроганно гладила непутевую подругу по волосам, прижимала к себе ее растрепавшуюся ветреную голову.
        - Ну, все, все… успокойся, - тихо говорила Черепашка. - Думаешь, я ничего не понимаю? Я тоже прекрасно знаю: когда любишь, не слышишь никаких разумных доводов и всех, кто не разделяет твоего увлечения, своими врагами считаешь… - Черепашка подозрительно взглянула на Лу. - Слушай, а ты точно все про него поняла? Ты не станешь убиваться по этому богемному Казанове? Не будешь хандрить и впадать в депрессуху? Лу! Посмотри на меня! - Люся резко повернула Лу к себе лицом. - Ну? Начинаем новую жизнь? Вот прямо с этой минуты, хорошо? Давай не будем вспоминать прошлое, а? Что было, то прошло. Звучит банально, зато верно. Давай думать о будущем!
        - Люсь, ты понимаешь, мне ведь не Париж этот нужен был и не известность на весь мир… - упрямо озвучила свои терзания Лу, не слушая Черепашку. - Что я, Парижа не увижу? И даже, в общем, по барабану, нарисует он меня или нет! Я же… я же любила его! Что же он, не видел этого? А если видел, то… как посмел так со мной поступить, а, Че? - Лу страдальчески уставилась на Черепашку.
        - Ой, Лу, не копайся в мелочах, это глупо и очень болезненно. Ну, конечно, он все видел и просто развлекался, играл с тобой, назови как хочешь, если тебе от этого станет легче, - вздохнула Черепашка.
        - Да, я не забыла, как ты меня убеждала, что я очередная игрушка для него и ничего больше! А я тебе не поверила! Почему? - словно удивляясь себе самой, пожала плечами Лу.
        - Лу, возьми себя в руки! Вот прямо сейчас, без сожалений и колебаний, я тебя очень прошу! - взмолилась Люся. - А то мы с тобой ходим по кругу, как две цирковые лошади, блин!
        - Ладно, все, Люсь. Я пойду. Ты не волнуйся, все будет хорошо. - Лу грустно вертела в руках свой паспорт. - Наверно, ты опять права, надо собраться и начать заниматься. Блин, я отстала конкретно…
        - А я тебе помогу! - воодушевленно воскликнула Черепашка так живо, словно заранее предвидела, что скажет подруга.
        Она подскочила к письменному столу и вытащила из ящика две толстые книжки в мягкой обложке.
        - Вот, я купила нам с тобой. Смотри: «Помощь для поступающих в ВУЗы» по русскому и литературе. Ты же на филологический собираешься, правильно? - Черепашка сунула учебники в руки растерявшейся Лу.
        - Ну вообще-то да, собиралась… Только мне кажется, я не поступлю. Времени мало осталось, - упавшим голосом промямлила Лу.
        - Ага, может, ты еще заявишь, что выпускные экзамены не сдашь и останешься на второй год? Вот прикол будет! - съязвила Люся и тут же поправилась, заметив панику в глазах подруги: - Это я пошутила. Из школы всех выпустят, сто пудов! А вот дальше… Дальше будем заниматься вместе, делов-то!
        - Че, да ведь ты же в медицинский надумала. Как же вместе? Тебе совсем другие экзамены надо сдавать! - удивилась Лу.
        - Не скажи… А русский? Так что не дури, а берись за учебу. Это мой тебе совет, а я все тебе объясню, если надо, - обняла подругу Черепашка.
        Лу снова захлюпала носом, на этот раз от счастья. Как же здорово, что у нее есть верная, добрая и умная Черепашка! Что бы она делала без нее?
        - Эй, Лу! Выше нос, прорвемся! - улыбнулась Люся.
        Она была рада неописуемо, что ей удалось отвлечь подругу от мрачных и опасных мыслей. Теперь все будет только хорошо. Обязательно.
        Лу шла по улице, размахивая ярким пакетом с тетрадками и справочником по русскому языку. На дворе давно стоял июнь, теплый, солнечный, с короткими летними дождями и бурными грозами. Настроение у девушки было под стать погоде - такое же светлое, ясное, ничем не омраченное. Она с волнением думала о том, что через два дня в ее жизни произойдет очень важное событие. Событие, которое у каждого человека бывает раз в жизни. Она, и не только она, а и все ее одноклассники получат аттестат зрелости. За его качество Лу была спокойна. В этом документе у нее не будет ни одной тройки. И все это благодаря верной Черепашке.
        Лу направлялась к подруге. Несмотря на приближающийся выпускной вечер, они твердо решили не расслабляться и упорно занимались вместе почти каждый день.
        Заметив киоск с журналами и газетами, Лу вспомнила, что неплохо бы купить новую ручку, а еще вон ту прикольную общую тетрадь с фотографией группы «Сплин» на ярко-красной обложке.
        - У меня сдачи не будет, - извиняющимся голосом сказала пожилая продавщица, увидев в руках девушки сто рублей. - Может, возьмете какую-нибудь газету или журнальчик? - Она стала перечислять названия.
        Их оказалось так много, что Лу никак не могла решить, что же взять.
        - Дайте любую газету на ваш вкус, - махнула она рукой, - мне не важно какую.
        Отойдя от киоска, Лу машинально пробежала глазами заголовки. В разделе «Новости культуры» взгляд Лу наткнулся на название большой статьи, набранное крупным жирным шрифтом: «„ФФ“ покорил Париж!»
        Лу уставилась в текст, ее глаза заскользили по строчкам. Но странное дело, через две секунды она отчетливо поняла, что ей абсолютно неинтересно знать подробности покорения Парижа Фуфайкиным, то есть просто по барабану! Она еще немного равнодушно полистала газету. Постояв в задумчивости и прислушиваясь к себе, Лу грустно улыбнулась.
        «Удивительно, даже сердце не екнуло, - подумала она. - Как будто все мне приснилось…»
        Щурясь от яркого солнечного света, Лу медленно разорвала газету и бросила клочки в урну.