Танец мечты Анна Евгеньевна Антонова
        Ира хотела попробовать себя везде, но у нее решительно ничего не получалось: ни петь в хоре, ни писать диктанты на уроках сольфеджио в музыкальной школе, ни кататься на коньках, ни танцевать. Словом, бесполезные старания. Но девушка не сдавалась - помогало упрямство, а еще чувство юмора, которое не раз выручало в трудных ситуациях: например, на сцене во время исполнения русских народных танцев или на катке, когда, спасая от падения, ее поймал жутко симпатичный парень…
        Анна Антонова
        Танец мечты
                
        Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
        
        Глава 1
        Ноябрь в сердце
        Маша с силой нажала на мое колено. Я терпела из последних сил, но все же не выдержала и вскрикнула.
        - Ну что же делать, - сочувственно сказала она. - Надо нам уходить от прямых углов!
        Она отпустила мою ногу, без сил плюхнувшуюся на коврик. Прямые углы! И это после титанических усилий, когда мне уже стало казаться, что наконец появился результат!
        Растяжку я ненавидела всей душой и каждое занятие ждала ее как неминуемого наказания. Я не знала, какая сила заставляет меня продолжать эти пытки - добровольно и за мои собственные (то есть, конечно, родительские) деньги. За пятнадцать минут растяжки я уставала сильнее, чем за предыдущие полтора часа занятия.
        С упражнениями, которые выполнялись самостоятельно, я худо-бедно справлялась без больших страданий - чувствовала, когда наступает предел моих возможностей, и вовремя останавливалась. Но одно упражнение было особенно изуверским - в нем принимали участие двое. Один ложился на спину, а второй садился на его ногу и выпрямлял другую. Вот в этот момент наша преподавательница и решила помочь Светке, недостаточно крепко, по ее мнению, державшей мою ногу.
        - Занятие окончено, - наконец объявила Маша.
        Я облегченно выдохнула, кое-как поклонилась и поплелась в раздевалку. Там я рухнула на скамейку - надо было переодеваться и идти домой, но я не чувствовала в себе ни сил, ни желания. Из-за соседней вешалки послышался смех и приглушенные голоса девчонок:
        - Вообще не гнется!
        - Совсем деревянная!
        Я очнулась и потянулась к пакету с вещами. Выяснять, обо мне ли это, не было ни малейшего желания.
        На улице подморозило - когда я шла на занятия, асфальт был мокрым, сейчас же оказался совершенно сухим, как это бывает при резком похолодании, а лужи успели покрыться тонким прозрачным льдом, который хотелось со всей силы разбить каблуком.
        Ноябрь - самый противный месяц в году. В октябре еще не очень холодно, с деревьев не облетели листья, да и трава кое-где проглядывает зеленая. То ли дело ноябрь, когда не хватает ярких красок, вокруг серо и мрачно: обнажившиеся ветки деревьев, голая земля с пучками пожухлой травы, дома и асфальт. А до декабря, когда везде белым-бело от снега и все украшено к Новому году, так далеко…
        На душе у меня тоже был глухой ноябрь. Стоит ли мучиться и позориться? Я хожу на танцы третий месяц, другие девчонки уже довольно уверенно и красиво двигаются, а я даже не могу толком запомнить схему - последовательность движений, - не говоря о технике. И еще эта растяжка!
        Конечно, меня не раз посещали мысли бросить это неблагодарное дело, останавливало только ослиное упрямство, на которое мне не раз пеняла мама. Если уж я чем-то занялась, то доведу до победного конца! По крайней мере, приложу максимум усилий. Нет, не то чтобы мне так важно научиться именно танцевать, а не, скажем, делать тройное сальто или прыгать с парашютом. Хотелось проверить, смогу ли я преодолеть себя, переступить через «не хочу» и «не могу». Иначе я бы перестала себя уважать…
        Я хмыкнула - вот занесло! Столько красивых слов, а толку ноль. Только я и могу, что разводить демагогию… Стоп, в обратную сторону повело, вечно у меня так: или нездоровый энтузиазм, или полное уныние, среднего не дано!
        По дороге до дома я основательно себя накрутила и решила - в следующий раз не пойду. Надо заняться чем-нибудь другим - тем, что будет у меня получаться. А иначе какой смысл ходить на занятия, которые приносят только страдания, разочарования и никакого удовольствия? Пойду на рукоделие или… повышение компьютерной грамотности!
        - Как твои танцы? - поинтересовалась мама.
        - Нормально, - отговорилась я.
        - Получается?
        - Когда как… - избегая дальнейших расспросов, я поспешила укрыться в своей комнате.
        Первым делом я подошла к окну. У нас во дворе готовилось неслыханное событие - открытие катка, и наблюдать за продвижением строительства вошло у меня в ежевечерний ритуал. Вначале с газона сняли и увезли на грузовиках грунт, потом засыпали предназначенную под каток площадку щебенкой. Теперь, прижавшись лбом к холодному стеклу, я смотрела, как рабочие заливают ее бетоном.
        Жалко, я на коньках кататься не умею, даже ни разу не пробовала. Странно, лыжи в школе на физкультуре осваиваются весьма активно, а коньки позабыты и позаброшены. Может быть, катание на коньках считается более опасным и травматичным видом спорта? Не знаю, не знаю, на лыжах тоже можно упасть так, что костей не соберешь, особенно если с горки…
        Может, бросить танцы и пойти в студию фигурного катания? Наверное, даже в моем «преклонном» возрасте еще не поздно. Конечно, я слышала: разные там знаменитые фигуристы-чемпионы говорили в интервью, что пришли на каток в пять лет, но я ведь не собираюсь крутить этот… как его… тройной тулуп…
        - Ира, ужинать! - позвала мама.
        Я выпрыгнула из своих фантазий и вспомнила, что не успела принять душ - только это могло успокоить измученные растяжкой мышцы.
        На следующее занятие я все-таки пошла - предвидя возможный приступ малодушия, я предусмотрительно купила абонемент на месяц, и мне было жалко пропускать уже оплаченные занятия. Только отправилась я не на современные танцы, которые посещала ранее, а на народные - абонемент действовал на все занятия студии. Я питала надежду, что там будет полегче, и у меня наконец-то начнет получаться.
        Конечно, смущало, что группа занимается с сентября и наверняка успела многое освоить, но с начала учебного года прошло не так много времени, притом я на своих современных танцах тоже приобрела некоторую подготовку.
        Маша, преподавательница современных танцев, выглядела совсем девчонкой - нашей ровесницей. Возможно, поэтому я и не воспринимала ее как авторитет. На народных дело обстояло иначе: там занятия вела вполне взрослая тетенька с чудным именем Ясея.
        Она приветливо поздоровалась со мной и спросила:
        - Раньше чем-нибудь занималась?
        - Да, современными в этой же студии, - ответила я.
        - Хорошо, значит, опыт уже есть, - обрадовалась она. - Осваивайся потихоньку, надеюсь, тебе понравится, и ты у нас останешься.
        Радушный прием несколько приободрил, и я устроилась в последнем ряду, подальше от зеркала и преподавательницы - нервировало, если кто-то стоял за спиной и мог видеть мои неуклюжие телодвижения. Правда, на меня никто не обращал внимания - девчонки болтали, смеялись, и я почувствовала себя в этой группе совершенно чужой. Кстати сказать, я и на современных танцах ни с кем особенно не подружилась, ограничиваясь «приветом» при встрече и «пока» при расставании. Значит, все дело во мне и моей нелюдимости?
        - Так, построились! - хлопнула в ладоши Ясея, прерывая мой приступ самокопания. - Разминка!
        Разминка прошла довольно безболезненно - приятная музыка, легкие движения. А вот продолжение занятия заставило меня напрячься.
        - А теперь растяжка! - объявила преподавательница. - Берем коврики и садимся на пол.
        Начинается! Никуда мне от несчастной растяжки не деться. За что боролись, на то и напоролись!
        Однако мой пессимизм оказался преждевременным - ноги здесь никто не выкручивал, Ясея заботливо подчеркнула:
        - Как можете, так и делайте, потихоньку, без резких рывков, а то можно сухожилия растянуть. Растяжка вырабатывается постепенно, лучше медленно, но верно.
        В глубине души я горячо поддержала эти золотые слова. Наконец-то я нашла знающего и умного преподавателя!
        Я думала, после растяжки мы наконец перейдем к основной части - собственно народным танцам, - но не тут-то было.
        - Хореография! - объявила Ясея, снова нагнав на меня страха.
        Только этого не хватало! Я ни разу не пробовала заниматься хореографией, и она навевала священный ужас почище растяжки. Такого подвоха я никак не ожидала - спрашивается, где народные танцы и где хореография? Может, сбежать, пока не поздно?
        Сбежать я не успела - Ясея распорядилась:
        - Встаем к станочку и кладем ногу на верхнюю перекладину.
        Только тут я заметила наличие в танцевальном классе этого пыточного орудия и обреченно поплелась к станку. Видимо, моя танцевальная карьера так и закончится, не успев толком начаться.
        - Первый раз можно на нижнюю, - сжалилась она, наблюдая, как я безуспешно пытаюсь закинуть ногу чуть ли не выше своей головы.
        Я немедленно воспользовалась ее любезным предложением, краем глаза отметив, что больше моему примеру никто не последовал. Ну и ладно, я же первый раз! Почти два месяца жесточайшей растяжки не в счет.
        Оказалось, что очень даже в счет: вопреки моим мрачным прогнозам, я довольно легко сумела сделать необходимое количество наклонов к одной, а потом и к другой ноге. Мы еще немного помахали руками-ногами, когда разминочная часть, занявшая добрую треть занятия, наконец закончилась.
        - Ну что, повторим двойные дробушечки? - предложила Ясея, уперев сжатые в кулаки руки в бока.
        «Что?» - едва не вырвалось у меня. «Дробушечки» представлялись мне загадочными маленькими зверьками наподобие мышей, только непонятно, почему мыши двойные…
        Довольно быстро выяснилось, что это просто-напросто дроби, которые надо «бить», - основные движения русского народного танца. То, что именно русского, стало для меня сюрпризом - я почему-то не задумалась над тем, какого народа танцы мы будем изучать.
        Через некоторое время я поняла, почему они «двойные»: просто дроби - один удар ногой в пол, а двойные соответственно два. Несмотря на первое занятие, дроби я запомнила и воспроизвела довольно сносно, что меня несказанно обрадовало.
        - Не подпрыгивай, - несколько остудила мой энтузиазм Ясея. - Движения, наоборот, должны стремиться вниз. Представь, будто ты что-то втаптываешь в пол.
        Я представила, и дело пошло еще лучше.
        В общем, с занятия я вышла уставшая, но не удрученная, как это обычно бывало раньше, без мыслей все бросить и никогда больше не переступать порога танцевальной студии. Конечно, поводов для эйфории было пока маловато, но я понимала - кажется, я нашла именно свое. На современные танцы я ходила через силу, преодолевая себя, поэтому у меня ничего не получалось, обрадованно поняла я. А стоило сменить стиль и направление, как все пошло на лад!
        В таком радужном настроении я пришла домой и по привычке сразу направилась к окну: работы по строительству катка продвигались семимильными шагами. Рабочие уже заканчивали устанавливать бортики и теперь натягивали по периметру сетку - видимо, на катке планировались занятия хоккейной секции и надо было защитить невинных прохожих от встреч с пикирующей шайбой.
        А может, мне хоккеем пойти заниматься? Интересно, туда девчонок берут?.. Осознав, куда меня занес полет мысли, я несильно стукнулась лбом об стекло. Надо же, хоккей! Почему бы мне для начала не научиться кататься на коньках, которых, заметьте, у меня нет?
        Глава 2
        Соль во второй октаве
        Утром в школе мой взгляд зацепился за яркое объявление на стенде: «Новый набор в школьный хор! Прослушивание сегодня в 13.00 в актовом зале».
        - Елина, что зависла? - окликнул меня проходивший мимо одноклассник Ерохин. - Хочешь в хор записаться? Давай, мы придем поржем!
        - Иди ты… своей дорогой, - отмахнулась я.
        Несмотря на задиристый характер и почти никогда не закрывающийся рот, Ерохин был представителем отряда «шут классный обыкновенный» и потому особой опасности не представлял. О том, что он выполнит свою угрозу и придет на прослушивание, тоже можно было не беспокоиться, ясно же, это обычный треп в стиле «что вижу, о том пою».
        Проторчав у объявления, я едва не опоздала на химию - влетела в класс, когда учительница уже водила глазами по журналу, выбирая жертву для вызова к доске. Я водрузила сумку на стол и не успела опуститься на стул, как услышала:
        - Елина!
        Вот она, месть за опоздание! Так и не успев сесть, я вытянула из сумки дневник и направилась к доске.
        - Виды растворов, - объявила химичка, и я облегченно вздохнула.
        Тема совсем легкая, я ее даже не учила - запомнила на предыдущем уроке. Бодро отрапортовав все, что знала, я вздрогнула от внезапной догадки: училка не успела рассказать нам об эмульсии и суспензии, велев прочитать о них в учебнике самостоятельно, а я этого не сделала!
        - Следующий вид раствора - эмульсия… - неуверенно начала я, но химический бог вдруг смилостивился надо мной.
        - Я вижу, что ты знаешь, - прервала меня училка. - Садись, пятерка.
        Не веря своей удаче, я убралась на свое место, наконец-то села и шепотом поделилась с Ленкой, моей подружкой и по совместительству соседкой по парте:
        - Представляешь, эмульсию с суспензией я как раз и не знала!
        - Дуракам везет, - философски отозвалась Ленка.
        Я не обиделась, все еще пребывая в эйфории от своего неслыханного везения, и продолжала:
        - Видела объявление о хоре? Давай пойдем, поприкалываемся?
        Предлагать идти прослушиваться в хор на полном серьезе мне было как-то неловко.
        - Пойдем, - неожиданно согласилась Ленка, и я вдруг вспомнила, что она пару лет назад окончила музыкальную школу.
        Я тоже посещала сие славное образовательное учреждение целых четыре года. Поступила я туда совершенно самостоятельно - в нашу подготовительную группу детского сада пришли преподаватели и по очереди вызывали всех в актовый зал на прослушивание. Видимо, мои данные никого не поразили - меня приняли кандидатом. Я не понимала толком, что это значит, и была страшно довольна - дома с гордостью заявила: я поступила в музыкальную школу и теперь кандидат. Мама и бабушка надо мной посмеивались, но в сентябре послушно отвели в музыкалку - небольшое одноэтажное здание, старенькое, но очень уютное, со скрипящими деревянными половицами и окнами, выходящими в заросший садик.
        Учиться мне нравилось, и бросать музыкалку я не хотела, хотя никаких успехов не делала. Целую четверть играла одну и ту же пьесу на специальности, на сольфеджио за музыкальные диктанты - когда задавали записать нотами сыгранную преподавательницей мелодию - не получала выше тройки, а на хоре, где мы разучивали итальянскую песню «Санта-Лючия», не смогла взять соль во второй октаве.
        В итоге, когда хор стал готовить отчетный концерт, меня решили на него не брать. В конце урока учительница раздавала униформу - синий бант в белый горошек в комплекте с ленточкой, чтобы завязать его на шее поверх белой рубашки. Так, по замыслу школы, хор выглядел бы единым коллективом. Дойдя до меня, училка помедлила и прошла мимо со словами:
        - А тебе еще рановато.
        Какой я получила удар! К хоровому пению я была в общем и целом равнодушна, объектом моих мечтаний являлся бант, в котором мне ужасно хотелось показаться на сцене.
        Я вышла из класса, от расстройства не замечая ничего вокруг, оглушенная и потерянная. Меня одну не взяли на отчетный концерт! Я пою хуже всех и недостойна даже выступления в хоре!
        Дойдя до раздевалки, я решительно повернула обратно. Я этого так не оставлю! Вернувшись в класс, я робко попросила собиравшую ноты учительницу:
        - Возьмите меня, пожалуйста, на концерт! Я буду очень стараться.
        - Ну ладно, - махнула рукой она и выудила из пакета заветный бант: - Держи.
        Вне себя от счастья, я поблагодарила ее и поскакала одеваться. Я все же покрасуюсь с синим бантом на шее! Вопрос неважных вокальных данных меня волновал мало.
        Я благополучно выступила в белой блузке и пресловутом банте, вряд ли испортив своим неидеальным пением общее звучание, но зато очень порадовав пришедшую на концерт маму. А злосчастный бант постигла печальная участь: гладя его перед тем, как вернуть в школу, мама поставила утюг на слишком большую мощность и сожгла его. Мы аккуратно обрезали обгоревший край и смотали бант так, чтобы ничего не было заметно. Я страшно переживала, но учительница собрала их не глядя, спася меня от позора.
        Так ни шатко ни валко я отучилась в музыкалке целых четыре года. В последний год моего посещения этого заведения мама поставила условие:
        - Если экзамен по специальности в конце года сдашь на три, я тебя из музыкальной школы забираю. Какой смысл время терять, раз ты все равно заниматься не хочешь?
        Заниматься я и правда не особенно хотела, но бросать школу - тоже. Я не поверила маминым угрозам и продолжила учиться в прежнем режиме, закономерно сдала экзамен по специальности на трояк и убедилась, что она вовсе не шутила! После состоявшегося скандала я в одиночестве гуляла во дворе и никак не могла понять - неужели я больше в музыкалку не пойду? А ведь совсем недавно мы с мамой покупали ноты…
        Только одно воспоминание грело мое сердце - мальчишка, ходивший со мной в один класс на сольфеджио. Ни он, ни я не блистали идеальным музыкальным слухом, и мы, троечники, интуитивно старались убраться подальше от учительского пианино - за последний стол у шкафа. Так как сидеть мальчику с девочкой было некомильфо, опоздавшему приходилось устраиваться где-нибудь в другом месте.
        У мальчишки имелось преимущество - в этом же кабинете он занимался специальностью, и опередить его в тот день было невозможно. Когда являлась я, он уже победно восседал за последним столом и с вызовом смотрел на меня оттуда. Отыгрывалась я на втором уроке сольфеджио в неделю - специально являлась пораньше, чтобы занять заветное место, и тогда наступала моя очередь торжествовать.
        Однако сидеть за последним столом было так удобно, что вскоре мы с ним плюнули на школьные условности и садились рядом с тем, кто пришел раньше, вызывая удивленные взгляды и перешептывания девчонок. До обвинений во влюбленности дело не дошло, но повод для сплетен мы подарили серьезный, хотя все наше общение сводилось к списыванию во время музыкальных диктантов. Но ни он, ни я толком не умели их писать, поэтому мы просто копировали друг у друга ошибки, за что нас потом здорово ругала учительница…
        Вот такой у меня был не самый удачный опыт приобщения к музыкальному искусству. Видимо, в глубине души я чувствовала некоторую неудовлетворенность, поэтому и предложила Ленке посетить прослушивание - естественно, в порядке прикола. Представить себе, что кто-то из нашей школы явится записываться в хор добровольно и на полном серьезе, я не могла.
        Однако когда мы после уроков заявились в актовый зал, я была неприятно удивлена. На первом ряду сидел народ - конечно, одни девчонки, - но никто и не думал прикалываться: все послушно подходили по очереди к тетеньке за роялем и пропевали сыгранные ею ноты и их сочетания. Мы устроились подальше от сцены, поближе к выходу, чтобы в случае опасности быстро убежать. Я чувствовала себя явно не в своей тарелке. Куда я попала? Сейчас меня и отсюда вышибут с позором…
        - Может, пойдем? - шепотом предложила я, но было уже поздно - тетя нас заметила.
        - Девочки в последнем ряду, - позвала она. - Хватит прятаться, идите сюда!
        Мы нехотя подошли ближе. Ленка поднялась на сцену, непринужденно встала у рояля и блестяще исполнила все, что сыграла ей тетя.
        - Хорошо, - похвалила та. - Кто у нас еще остался?
        Поняв, что не осталось никого, кроме меня, я, как на заклание, побрела к роялю. Первая же спетая мною нота показала - чуда не произошло, за прошедшие после музыкалки несколько лет я так и не научилась петь. Голос дрожал, и даже мне было слышно, что я безбожно фальшивлю.
        - Неплохо, - уныло сказала тетя тоном, явно говорившим об обратном. - Ну что ж, один голос мне очень понравился, - она кивнула на Ленку. - А в целом молодцы, я никого отсеивать не буду, беру всех.
        И тут от входа в актовый зал раздался мальчишеский голос:
        - Я не опоздал?
        - О, хоть один юноша появился! - обрадовалась хоровичка. - Пожалуйста, проходите, молодой человек!
        - А с нами она по-простому, на «ты», - шепотом поделилась я с Ленкой.
        Та только фыркнула.
        - Сейчас наконец поприкалываемся! - я потерла ладони. - Представляешь, как он сейчас будет распеваться?
        Но меня ждал облом.
        - Правда, прослушивание уже окончено, - продолжала щебетать тетя за роялем, - но я и так верю, что у вас прекрасный голос и слух, иначе вы бы сюда не пришли!
        - С какой стати? - громко возмутилась я, но Ленка толкнула меня локтем в бок, и я замолчала.
        - Ты это слышала? - тихо осведомилась я и передразнила хоровичку: - «И так прекрасный голос!» А если ему медведь на ухо наступил?
        - Зачем бы ему тогда приходить? - резонно спросила подруга.
        - По глупости или по приколу.
        «Как я», - хотела добавить я, но вовремя умолкла.
        - Дураком он не выглядит, - присмотрелась к парню Ленка. - Значит, или раньше музыкой занимался, или просто в себе уверен.
        Я скользнула по новичку беглым взглядом, чтобы он не почувствовал к себе повышенного внимания, и обомлела: в реальной жизни я еще таких красавчиков не встречала, только на киноэкране! Классические черты лица римского легионера, тонкий взгляд холодных глаз, темные волосы чуть длиннее принятого довершали образ.
        - А это вообще кто? - озадаченно пробормотала я. - Вроде я его раньше в школе не видела.
        - Может, новенький? - предположила Ленка, но тут нашу увлекательную беседу прервал голос преподавательницы:
        - На сегодня все свободны, жду вас завтра в это же время на первое занятие!
        Я плелась домой, цепляя ногу за ногу. Почему я никак не открою, где зарылся мой талант? Вот и сегодня получила очередной щелчок по носу! За что ни возьмусь, ничего не выходит. Может, мне уже хватит пробовать то одно, то другое, а сосредоточиться на чем-нибудь одном? Но вдруг я выберу не то, что нужно? Скажем, оставлю танцы, а потом окажется, что я к ним катастрофически не способна? Или буду заниматься только пением, а потом меня не возьмут на концерт - понятно же, хор организуют не просто так, а для всяческих выступлений и прочей школьной показухи.
        Нет, лучше я проверю свои таланты в разных областях, а потом выберу - останусь там, где будет лучше всего получаться. И там, где мне понравится, конечно! А то, скажем, прорежется у меня голос и слух, распоюсь я соловьем, а на хоре начнется такая тоска, что я сама сбегу без оглядки. Пока попробую все, а там видно будет.
        В тот день мне никуда больше не надо было идти, и я провозилась с уроками до самого вечера. Я почти заснула над учебником истории - экономическое развитие стран Западной Европы в начале XX века, редкостная скукотень! - когда в окна вдруг ударил яркий свет.
        Я подскочила на месте и ринулась к окну - так и есть, на катке врубили освещение. Не зря целую осень копали траншеи и прокладывали провода, разворотив весь двор. Но когда они успели его залить? Наверное, утром, пока я в школе была… Видимо, сидели наготове, только и ждали первого морозца.
        - С такой иллюминацией ночью не заснешь, - проворчала я подошедшей сзади маме.
        - Вряд ли каток будет работать по ночам, - успокоила она.
        А на катке тем временем, как по взмаху волшебной палочки, появились первые посетители - и взрослые, и подростки вроде меня, и совсем детсадовцы.
        - Такое впечатление, что все на низком старте стояли, - недовольно заметила я. - С коньками на изготовку.
        - Конечно, - пожала плечами мама. - Видели, что каток скоро откроется, вот и готовились.
        - Только мы не подготовились!
        - Да, - вздохнула она. - Упущение! Обещаю исправиться.
        - Не надо, - испугалась я, забыв, что недавно всерьез подумывала, не записаться ли в хоккейную команду. - Не хочу я ни на какой каток!
        - А при чем тут ты? - делано удивилась она. - Может, я про нас с папой говорю.
        Я изумленно уставилась на нее, не веря своим ушам.
        - Вы пойдете на каток? - только и смогла выговорить я.
        - А что такого? - обиделась она. - Мы, когда только познакомились, очень даже прилично катались! Или ты считаешь нас слишком старенькими?
        - Ничего я не считаю, - смущенно пробормотала я. - Идите на свой каток, а меня оставьте в покое.
        - Посмотрим, - махнула рукой мама, выходя из комнаты.
        Я попыталась вернуться к английской промышленности начала прошлого века, но поняла, что прочитанное проскальзывает мимо моего сознания, и с досадой захлопнула учебник. Ноги сами несли меня к окну.
        Хоть и спорила я с мамой, а на каток мне в глубине души очень хотелось. Я с завистью смотрела, как лихо рассекают по льду совсем маленькие детишки, и не верила, что смогу научиться так же. Впрочем, танцевать я тоже когда-то не умела…
        «И сейчас не умеешь!» - ехидно заметил внутренний голос, но я отмахнулась от него и заставила себя вернуться к учебнику. Со всеми этими занятиями я школу на последнее место отодвинула, сегодня на химии чудом не опозорилась. Если бы химичка выяснила, что я в суспензиях и эмульсиях ни ухом ни рылом, светил бы мне трояк! А трояк по химии, в которой я и так не сильна, был бы особенно не в кассу.
        «Так что, дорогая, танцы, песни и коньки - это, конечно, хорошо, но уроков тоже никто не отменял!» - бодро сказала я себе и, выкинув из головы каток, снова открыла учебник.
        Глава 3
        «В темном лесе»
        - Идешь сегодня на хор? - едва ответив на мой «привет», деловито спросила Ленка на следующее утро.
        - Сегодня? - вечером я допоздна просидела с историей и сейчас соображала туговато.
        - Ну да, вчера же сказали - сегодня первое занятие.
        - А я и не запомнила…
        - Конечно, - вдруг ехидно заметила она. - Куда тебе, ты же была всецело поглощена рассматриванием таинственного незнакомца!
        - Какого еще незнакомца? - в первый момент не сообразила я. - А, ты про парня этого? Да я тут же про него забыла, даже не сразу поняла, о ком ты говоришь! - стала слишком горячо оправдываться я.
        - А я думала - все, Ира влюбилась!
        - Тише ты!
        Я в панике оглянулась, проверяя, не слушает ли нас кто-нибудь из одноклассников, а потом тихо заверила ее:
        - Ни в кого я не влюбилась!
        Ленка иронично посмотрела на меня, но спросила только:
        - Так идешь сегодня на хор?
        - Иду, конечно, - обреченно вздохнула я. - Куда ж я денусь?
        После уроков мы вновь собрались в актовом зале во вчерашнем составе. Преподавательница, представившаяся Евгенией Петровной, сказала:
        - Для начала я разделю вас на голоса. Как вам, наверное, уже известно из уроков музыки или занятий в музыкальной школе, в хоре несколько голосов, различающихся по высоте. В нашем случае, думаю, уместно деление на три голоса: первое сопрано - высокие голоса, второе сопрано - средние по высоте и низкие - альты.
        Быстренько раскидав девчонок по первым и вторым голосам, она остановила взгляд на нас с Ленкой:
        - А вы, девочки, будете петь третьим голосом. И юноша к вам присоединится. Кстати, как вас зовут, молодой человек?
        - Иван, - солидно представился парень.
        - Наши имена ее не интересуют, - тихо поделилась я с Ленкой.
        - Конечно, - философски отозвалась она. - Запомни тут столько девчонок одновременно! А «юноша», - передразнила она, - один, с ним гораздо проще.
        - Почему нас в третий голос определили? - поинтересовалась я у нее.
        Она пожала плечами, и я догадалась самостоятельно: у Ленки на самом деле альт, красивый низкий голос - я слышала, как она поет под гитару, получалось у нее очень круто. С юношей Иваном тоже понятно - куда ж его еще девать, если ни тенора, ни баритона, ни баса в нашем хоре нет и не предвидится. А вот меня к ним засунули по банальной причине - чтобы я не портила звучание остальных, более высоких голосов! Среди низких затеряться проще… Так, стоп. С подобными мыслями лучше даже и не начинать заниматься. Раз решила и пришла, чего теперь ныть. Вдруг со временем что-нибудь получится.
        - Распевка! - объявила хоровичка. - Строимся по голосам!
        И началось - знакомые и надоевшие еще по музыкалке «а-а-а», «ми-ми-ми», «ля-ля-ля» и тому подобное. Правда, вскоре распевка закончилась, и мы начали разучивать первую песню.
        - Русская народная песня «В темном лесе», - выбрала Евгения Петровна и незамедлительно исполнила нам эту композицию.
        Сюжет песни поражал воображение: некая девушка посеяла «лен-конопель» почему-то «в темном лесе», он вырос, и повадился его клевать воробей, которому девица ощипала перья, чтобы он этого не делал.
        По мере прослушивания мы начали хихикать, а под конец юноша Иван спросил:
        - Может, не стоит нам это произведение исполнять? Наверняка же концерты будут, мероприятия всякие, а тут мы со своей коноплей!
        - Как вам не стыдно? - возмутилась Евгения. - Это русская народная песня, текст сохранялся на протяжении веков!
        - Мое дело - предупредить, - вздохнул Иван.
        И мы начали разучивать «лен-конопель». Слова оказались легкими - одни повторы, - поэтому мы их быстро запомнили. Евгения показывала партии по голосам, до нас очередь обещала дойти не скоро, и можно было пока расслабиться, благо мы стояли в последнем ряду.
        - Давайте знакомиться, - шепотом предложил юноша Иван.
        Поскольку его имя было нам известно, мы с Ленкой представились.
        - Вы из какого класса? - продолжал расспросы он.
        Ленка молчала, и мне пришлось ответить за нас обеих:
        - 10-й «Б».
        - Правда? - удивился он. - А я из 10-го «А», но вас раньше не видел.
        Ленка по-прежнему молчала, и я опять ответила сама:
        - Мы тебя тоже. Ты новенький?
        - Да нет, просто я раньше в «В»-классе учился, а после девятого классы переформировали, и я в «А» попал.
        Я кивнула - представители «В», «Г» или, боже упаси, «Д»-классов в параллели совершенно не котировались, поэтому до десятого мы их и не замечали. Однако странно - он стремительно поумнел после перехода в элитный «А» или оказался в «В» по недоразумению? В хор мог пойти или законченный ботаник, или очень уверенный в себе парень, которому плевать на то, что о нем подумают. Под первое определение наш новый знакомый явно не подходил, а вот второе… Второй вариант был ближе к истине, но кто знает, что там скрывается за сногсшибательной внешностью - может, глубоко закомплексованная личность, борющаяся таким образом с неуверенностью в себе?..
        - Третий голос, хватит шушукаться! - повысила голос Евгения Петровна. - Слушайте свою партию!
        Дома мама меня обрадовала:
        - Мы сегодня с папой в «Ашан» заезжали, а там была распродажа коньков! Я тебе купила! Всего двести рублей, представляешь!
        - Представляю, - кивнула я, почему-то не ощущая никакой радости.
        Только коньков мне не хватает для полного счастья! Я неожиданно почувствовала такую усталость, что мне захотелось закрыться в своей комнате и упасть лицом в подушку. Вдруг я окажусь бездарной во всем и мои старания найти себя напрасны? Ведь искать можно очень долго и бесконечно пробовать - то лепку, то рисование, то художественную гимнастику, то мыловарение или валяние из шерсти…
        Как, интересно, мама себе представляет мой выезд на коньках, которых я раньше даже вблизи не видела?
        - Померяй, - словно прочитав мои мысли, предложила она, вытряхивая из пакета ослепительно-белые коньки.
        - Какие красивые! - восхищенно уставилась я и тут же расстроилась: - А если мне не подойдут?
        - Померяй, - повторила мама. - Их же с теплым носком надо носить.
        Я осторожно всунула ногу в шаткий ботинок и осторожно выпрямилась:
        - Вроде ничего…
        - Палец упирается?
        Я неуверенно пошевелила пальцами:
        - Нет.
        - Ну и хорошо, место для носка останется. Тогда собирайся и иди! - предложила моя импульсивная мама.
        - Что, прямо сейчас? - испугалась я. - Я вообще-то только из школы. Даже не обедала, устала, еще на хор ходила…
        Я запнулась, поняв, что проболталась, но маме этого хватило.
        - Хор? - удивилась она. - А как же танцы? Не многовато тебе нагрузки? Уроки-то будешь успевать делать?
        - Да, - ухватилась я за эту мысль. - Уроки еще надо делать! Коньки явно лишние!
        - Коньки - это спорт, - отрезала мама.
        - Спортом я на танцах занимаюсь, - угрюмо заметила я.
        - В пыльном зале? - парировала она. - Совсем гулять перестала, на свежем воздухе не бываешь! Только в школу да из школы…
        - С танцев на танцы, - подхватила я.
        - Вот-вот.
        - Мам, но я же кататься не умею, - заныла я, заметив ее решительный настрой.
        - Все когда-то не умели, - философски заметила она. - Но как-то научились же.
        - Они маленькими учились! - возмутилась я. - А тут приду я, здоровая дура, и буду на бортике висеть, людей смешить!
        - У тебя гипертрофированное самомнение, - насмешливо заметила мама. - Тебе почему-то кажется, что всех в первую очередь интересует твоя персона. А люди в основном заняты собой и обращают очень мало внимания на окружающих!
        - А мне кажется, что смотрят только на меня, - упрямо повторила я и про себя добавила: «Особенно когда что-нибудь не получается».
        - Подумай об этом иначе, - посоветовала мама. - Ты сама много внимания обращаешь на других?
        Я вынуждена была признать:
        - Нет. Я думаю о себе: как я выгляжу да что обо мне подумают…
        - На этом вообще зацикливаться не стоит! На всех не угодишь и под всех не подстроишься.
        - Ладно, уговорила, - проворчала я. - Схожу на каток, только вечером, когда народу поменьше будет.
        В конце концов, что я теряю? Юноша Иван не постеснялся на хор прийти, а я боюсь отправиться на каток, где явно не встретишь суперпрофессионалов. Ладно, была не была.
        Глава 4
        На льду
        Расправившись с уроками на удивление рано, я оделась «легко, но тепло», по маминому определению, положила коньки в старый рюкзак - пакет, в котором их принесли из магазина, оказался прорезан лезвиями - и с тяжелым сердцем отправилась на каток. Надо было хотя бы Ленку позвать для компании, а то одной как-то совсем грустно. Но теперь поздно возвращаться, к тому же я не удосужилась выяснить, имеются ли у подружки коньки и умеет ли она на них кататься. Впрочем, Ленка у нас талант, а талант талантлив во всем, так что наверняка умеет, и хорошо. Лучше мне пока без нее - чтобы не слишком убого смотреться на ее фоне.
        Зайдя в калитку ограждения, я проследовала к домику, где над дверью висела вывеска «Раздевалка». Внутри оказалось теплое уютное помещение: в противоположной от входа стороне располагался буфет, посередине - прокат коньков и, собственно, раздевалка - несколько лавок и шкафчиков.
        Вопреки моим ожиданиям, было довольно многолюдно - взрослых почти никого, только родители или бабушки-дедушки с маленькими детишками, а в основном наблюдались мои ровесники - старшеклассники. Мне стало вдвойне не по себе - ух, сейчас опозорюсь! Хорошо, знакомых не видно. Правильно меня мама отправила на каток сразу после открытия - есть шанс подучиться кататься, пока народ не очухался и не повалил организованными толпами.
        Сняв ботинки, я натянула коньки и начала их зашнуровывать. Процесс этот оказался длительным, так что я успела порядком утомиться. Надо было зашнуровать дома хотя бы до половины! В общем, не успела я до катка добраться, а уже устала…
        Кое-как поднявшись на ноги, я постояла, проверяя свои ощущения, потом попробовала сделать несколько шагов к шкафчику - вроде ничего, пока дело не дошло до льда, на коньках вполне можно передвигаться мелкими шажками. Устроив пакет с обувью, я медленно направилась к выходу - от двери к катку вел специальный нескользящий коврик, поэтому я преодолела это расстояние вполне благополучно. У входа я застопорилась, создав небольшую пробку. Но не поворачивать же обратно! Ухватившись за бортик, я шагнула на лед одним, а потом вторым коньком и, естественно, остановилась, привыкая к новым ощущениям.
        - Что замерла? Езжай давай, - раздался позади меня недовольный голос.
        Я обернулась, стараясь не потерять равновесие, и взглянула на нахала: им оказался парень, чем-то неуловимо напоминающий юношу Ивана - мне в первый момент показалось, что это он и есть, я еще успела удивиться, когда он успел растерять свои изысканные манеры. Но нет, при ближайшем рассмотрении оказалось, что они даже не похожи - у Ивана глаза карие, волосы темные и лицо словно высеченное из камня, а у этого типа серые глаза, из-под шапки выбивается светло-русая челка и узкое лицо - об подбородок, казалось, можно порезаться. При том, глядя на Ивана, сразу понимаешь - красавчик! А к этому гражданину присмотреться надо, но при втором взгляде понятно - так, ничего особенного, серединка на половинку.
        Все это пролетело у меня в голове за секунду, а вслух я возмутилась:
        - Не могу я ехать!
        Лицо парня смягчилось:
        - Первый раз?
        Я кивнула.
        - На самом деле я тоже, - вдруг признался он. - Но уже пару кружков сделал и кое-что просек. Короче, ты сначала и правда просто постой на месте, только от входа отъедь…
        Пока я пыталась осмыслить эти взаимоисключающие указания, парень подхватил меня под локоть и ловко отвез подальше.
        - Ну вот, тут можешь потупить, - оригинально высказался он. - Постой для начала, потом на месте коньки опробуй. А я еще кружок сделаю.
        И он довольно ловко поехал вперед. Я проводила глазами серую куртку и вздохнула: мне и не светит в первый же день так прокатиться! Последовав совету парня, я осторожно повозила ногами по льду - вроде ничего, держусь. Если не отцепляться от бортика, конечно.
        - Ну как дела?
        Я вздрогнула:
        - Ты так не пугай, я же упаду!
        - А ты держись, - посоветовал новый знакомый. - И попробуй немножечко поехать.
        Я попробовала - естественно, не отцепляясь от бортика, и с удивлением поняла, что еду! Медленно, неуверенно, но все же продвигаюсь вперед.
        - Колени согни, - услышала я недовольный комментарий. - На прямых ногах далеко не уедешь. А спину держи прямо, вперед сильно не наклоняйся.
        Я смутилась - оказывается, парень наблюдал за мной! - и постаралась выполнить его указания.
        - Так, теперь отталкивайся, - продолжал он. - Да не зубцом, а ребром, а то вперед через голову полетишь!
        Я пока с трудом представляла, где у конька какая часть, но уже успела заметить - если упираться острыми зазубринами на носке, то резко тормозишь и действительно можно полететь головой вниз. Отталкиваться же ребром я боялась - меня неконтролируемо несло вперед, а свободного падения я боялась даже больше перспективы выглядеть в глазах нового знакомого неуклюжей коровой на льду!
        - По очереди надо отталкиваться, - снисходительно пояснил он. - Сначала одной ногой, потом другой.
        Несмотря на то что температура на улице была не выше нуля, я почувствовала, как у меня от напряжения взмокли волосы под шапкой. Парень, как назло, не уезжал, болтался рядом со мной, изредка профилактически придерживаясь за бортик.
        - Надо было сначала теорию почитать, - нравоучительно заметил он. - Я несколько статей проштудировал о том, как на коньках кататься.
        - Помогло? - пропыхтела я, стараясь выполнить его рекомендации.
        - Как видишь. - Он отпустил бортик и довольно лихо поехал вперед.
        Я безнадежно проводила его взглядом, выдохнула и продолжила свои упражнения. Уяснив, как отталкиваться, я рискнула отпустить руки и, балансируя, как канатоходец, немножко проехала вперед. Отдаляться от бортика я, конечно, не рискнула, но все же это показалось мне большим достижением!
        Проехав с четверть круга, я оглянулась, проверяя, не нагоняет ли меня новый знакомый - за спиной его не было. Обведя взглядом весь каток, я убедилась, что его нет вообще!
        Да, дела. Может, мне померещилось или я его просто выдумала, как маленькие дети выдумывают себе друга?..
        Какой только бред не полезет в голову! Конечно, это я, романтичная мечтательница, едва познакомившись с парнем, молниеносно нафантазировала себе чуть ли не нашу свадьбу. Впрочем, мы и не знакомились вовсе, я ему мешала, вот он меня и подучил немного, чтобы не торчала на дороге…
        Дальнейшее катание на коньках потеряло всякий смысл. Получается, я пошла на каток не кататься, а знакомиться с парнями, привлекая их внимание своим беспомощным видом? Да нет, чушь! Об этом я вообще не думала…
        Окончательно запутавшись, я почувствовала, что от непривычного напряжения дрожат ноги, и решила - на первый раз достаточно. Хотя и имеется у меня приличный танцевальный опыт, здесь, видимо, работали совсем другие группы мышц. Не говоря о том, что танцами мы занимались отнюдь не зимой на улице!
        Стащив коньки в раздевалке, я натянула ботинки и направилась к дому, удивляясь, как непривычно легко ступать по твердой земле, не пошатываясь и не скользя.
        - Ну как успехи? - поинтересовалась мама.
        - Да ничего так, - неопределенно отозвалась я, не чувствуя себя в настроении обсуждать мой первый опыт на катке.
        - Я за тобой в окно наблюдала, - сообщила она.
        - Зачем тогда спрашиваешь? - нелюбезно огрызнулась я, опасаясь, что мама сейчас спросит про крутившегося рядом со мной парня.
        Но она ни о чем не спросила - то ли решила тактично промолчать, то ли наше общение с незнакомцем было насколько ненавязчивым, что осталось со стороны совершенно незамеченным.
        За всеми этими событиями я почти забыла про танцы. Мелькали у меня, конечно, подлые мыслишки бросить их совсем, но упрямый осел, живший в глубине моей души, противился этому решению. Да и абонемент еще не кончился… Поэтому в следующий раз я опять стояла в последнем ряду и старательно отбивала «дробушечки». Впрочем, сегодня они закончились быстро, и Ясея объявила:
        - А теперь переходим к поворотам. Это эффектный элемент русского народного танца, главное - правильно его выполнять. Взмахиваем одной рукой и как бы закручиваемся вокруг нее, одновременно подставляя вторую ногу. Но самое главное - голова остается на месте, и смотрим все время вперед, только в последний момент она быстро поворачивается. Если следовать этому правилу, голова не кружится и выполнять повороты очень легко.
        И она непринужденно изобразила несколько поворотов - прямо как солистка ансамбля песни и пляски. Девчонки, видимо уже знакомые с этим «элементом», начали пытаться за ней повторять - конечно, далеко не так блестяще. Меня же, когда я рискнула сделать поворот, сразу занесло куда-то в сторону.
        - Повороты выполняются на месте, - пояснила Ясея, обходившая всех по очереди. - Никуда отклоняться не надо.
        Я бы и рада была не отклоняться, но стоило мне начать поворот, как зловредная сила упорно несла меня вбок. От того, что за моими действиями внимательно наблюдала преподавательница, получалось еще хуже.
        - Ладно, пробуй, - разочарованно заключила она, переходя к следующей ученице.
        - Хорошо, Даша, - услышала я ее одобрительный голос. - Молодец!
        Я уныло посмотрела на себя в зеркало - оно отразило худую нескладную девчонку в топике и лосинах, только подчеркивавших угловатую фигуру. Конечно, в юбке и туфельках на каблуках я себе нравилась гораздо больше, и некоторые девчонки одевались на танцы именно так, а я все щеголяла в штанах и мягких чешках-балетках.
        - Ладно, закончили с поворотами, - скомандовала Ясея. - Сегодня мы с вами начнем изучение одного из танцев народов мира…
        Я, думавшая, что, кроме дробушек, поворотов и балетного станка, нам ничего не светит, обрадовалась, но радость тут же сменилась удивлением, потому что Ясея продолжала:
        - Еврейского народного танца «Семь сорок». Итак, заложили большие пальцы за края воображаемой жилетки и повторяем за мной.
        Я старательно повторяла, не понимая, почему она решила начать именно с этого экзотического танца, исполнявшегося, насколько я помнила, одними дяденьками. Но девчонки, явно видевшие вариацию не впервые, азартно повторяли, и мне волей-неволей пришлось подтягиваться.
        Когда преподавательница включила задорную мелодию «Семь сорок», стало совсем весело - я уже не воображала себя солидным еврейским дяденькой, а просто весело перетаптывалась с ноги на ногу, пытаясь успевать за группой.
        В общем, впечатления от занятия остались смешанные - с одной стороны, было весело, с другой - начало здорово доставать, что у меня так плохо получается. Неужели с танцами все-таки придется попрощаться?
        Глава 5
        Кто тут суперстар
        Сегодня на литературе должны были объявить оценки за сочинение, и я здорово переживала: я выбрала тему «Раннее творчество Маяковского» и не оставила от этого самого творчества камня на камне, раскритиковав его в пух и прах. Кому, скажите на милость, могут понравиться эти чудовищные стихи:
        Улица провалилась, как нос сифилитика.
        Река - сладострастье, растекшееся в слюни.
        Отбросив белье до последнего листика,
        Сады похабно развалились в июне.
        Когда я дома писала сочинение, изредка заглядывая в сборник Маяковского, выписывая цитаты и морщась от неприязни, то считала себя абсолютно правой и гордилась, как самостоятельно я выражаю свое мнение. Сейчас же решимости у меня здорово поубавилось: наша литераторша Наталья Сергеевна хоть и была доброй милой девушкой, которая позволяла нам отвечать с места не вставая, но такое сочинение могло переполнить даже ее чашу терпения.
        Переживала я напрасно.
        - Пять-пять, - объявила Наталья, объявляя оценки. - Я уважаю ваше мнение, - добавила она, повернувшись в мою сторону, - но все же думаю, что в вас говорит юношеский максимализм.
        - Почти как у самого Маяковского, - тихо заметила многомудрая Ленка.
        Наталья услышала:
        - Да, Лена, вы правы! Поэтому я и поставила Ире пять, хотя с ее мнением не согласна. Позвольте мне это продемонстрировать, прочитав вам одно стихотворение Маяковского - из раннего творчества, заметьте!
        Она раскрыла сборник.
        Послушайте!
        Ведь, если звезды
        Зажигают —
        значит - это кому-нибудь нужно?
        Значит - это необходимо,
        чтобы каждый вечер
        над крышами
        загоралась хоть одна звезда?! —
        закончила она и спросила: - Вот видите, Ира?
        Она меня нисколько не убедила - это стихотворение не нравилось мне так же, как и остальные, но я согласно кивнула, чтобы не обижать хорошую учительницу.
        - А теперь переходим к сочинениям мужской половины класса, - продолжала она. - Мальчики, вы если списываете, то хотя бы не все с одного сайта!
        Я не стала слушать жалкие оправдания списывальщиков, все еще не уяснивших, что сочинения, скачанные с Инета, Наталья опознает на раз и даже не ставит двойки - по ее мнению, это слишком легкое наказание, а заставляет переписывать, причем прямо в классе.
        - Сегодня хор есть? - тихо спросила я у Ленки.
        Она кивнула - болтать на уроках моя подружка не любила.
        - Слушай, а ты этого парня когда-нибудь в школе видела? - не отставала я.
        - Какого парня? - недовольно переспросила она.
        - Юношу Ивана! - чуть громче пояснила я, за что немедленно поплатилась.
        - Девочки! - посмотрела на нас Наталья. - Хватит шушукаться! То, что вы написали сочинения на отлично, не дает вам разрешения болтать на уроке!
        Я вынуждена была замолчать, но вскоре нашла выход - вырвала листок из тетради по литературе, в которой мы все равно почти ничего не писали, и настрочила:
        «Если он из «В»-класса, мы должны были его встречать - в столовке или коридоре».
        «Думаешь, он шпион из хора соседней школы?» - ответила мне Ленка.
        После знака вопроса она поставила кривоватый смайлик. Я обиделась и больше ничего писать не стала, хотя меня просто распирало от желания всесторонне обсудить загадочную личность.
        После распевки мы немножко повторили «В темном лесе», а потом Евгения Петровна объявила:
        - Начинаем разучивать новую песню - романс «Жаворонок» на музыку Глинки. Сначала послушайте.
        Она исполнила романс про жаворонка, который вьется между небом и землей, чем отнюдь не развеселила публику.
        - А что это мы, так и будем подобный… эээ… классический репертуар разучивать? - аккуратно поинтересовался юноша Иван.
        - У вас есть другие предложения? - приподняла бровь хоровичка.
        - Просто если мы будем где-нибудь выступать, нас помидорами закидают, - пояснил он. - Нет, я не против, давайте все это петь. Но и еще что-нибудь разучим, покруче!
        - Спасибо, разрешил, - шутовски поклонилась преподавательница. - А что ты предлагаешь из, как ты выразился, «покруче»? «Раммштайн»?
        Видимо, «Раммштайн» был для нее воплощением ужаса и вакханалии, от которой хор надо тщательно оберегать.
        - Нет, но идея хорошая, - усмехнулся он. - Можем разучить хор из мюзикла Эндрю Ллойда Уэббера «Иисус Христос - суперзвезда», очень известная вещь и круто звучит. Вот увидите, все будут в восторге!
        - Что-то не припоминаю, какой хор, - не сдавала свои позиции преподавательница.
        - Сейчас, - кивнул тот, извлек из кармана свой телефон, пощелкал клавишами и наконец выдернул из аппарата наушники: - Слушайте!
        И мы прослушали мощную мелодию «Суперстар», и правда известную всем и каждому, даже тем, кто знать не знал, кто такой Эндрю Ллойд Уэббер.
        - Ладно, я подумаю, - величественно кивнула хоровичка, не желая быстро сдавать свои позиции. - А сегодня начнем разучивать «Жаворонка».
        И мы начали терзать нудного «Жаворонка». Основная партия исполнялась высокими голосами, третьему делать было особенно нечего, и мы заскучали. То есть скучала Ленка, а я потихоньку рассматривала юношу Ивана. Парень, в телефоне которого запросто обнаруживалась рок-опера «Иисус Христос - суперзвезда», сразу взлетел в моих глазах до недосягаемых высот, и мне еще больше захотелось узнать, откуда же он такой взялся в нашей деревне. Но удовлетворить мое любопытство было некому, и пришлось сосредоточиться на «Жаворонке» - Евгения как раз добралась до партии третьего голоса.
        После занятия я не торопилась выходить - нарочно копалась в сумке, пока Ленка наконец не окликнула меня:
        - Ты идешь?
        - Иди, я тебя догоню, - тихо бросила я, краем глаза наблюдая за Иваном.
        Парень почему-то не спешил покидать актовый зал, щелкая кнопками телефона.
        - А-а, - понимающе протянула Ленка. - Ну пока.
        Она величаво удалилась, а я на мгновение почувствовала угрызения совести, но тут же об этом забыла - Иван как раз двинулся к выходу. Делая вид, что по-прежнему роюсь в сумке и ничего не замечаю, я столкнулась с ним в дверях, и тогда он наконец поднял голову и улыбнулся:
        - Извини.
        - Это ты извини, - еще шире улыбнулась я.
        Из школы мы вышли вместе.
        Парень молчал, и я заговорила первая:
        - А ты вообще давно в нашей школе?
        - С первого класса.
        - Я тебя раньше не замечала, - опрометчиво выдала я и только потом, спохватившись, едва не зажала себе рот рукой.
        - Вот такой я незаметный, - усмехнулся Иван.
        - Хотя не заметить тебя трудно, - реабилитировалась я, но он не отреагировал на столь топорный комплимент.
        Новой темы для разговора я никак не могла придумать, хотя отчетливо помнила, что собиралась о чем-то спросить.
        - Ладно, пока, - вежливо попрощался он на ближайшем перекрестке.
        - Пока, - растерянно кивнула я.
        И только глядя ему вслед, вспомнила - я же хотела рассказать, что тоже люблю «Иисуса» и обожаю песню, которую он предложил спеть! Что это было очень круто и он молодец, не побоялся выразить свое мнение, я недавно на литературе тоже…
        Стоп. Почему это пришло мне в голову, только когда я распрощалась с Иваном? Где были все эти блестящие фразы, коварно покинувшие меня в самый неподходящий момент? Какое-то я чучело, честное слово. Не смогла перекинуться с понравившимся парнем даже парой ничего не значащих слов…
        Да, сейчас я могла себе признаться - Иван здорово будоражил мое воображение. И в том, что я не смогла с ним толком пообщаться, я винила исключительно себя и свою неуклюжесть. Конечно, он застеснялся, когда я внезапно на него набросилась. Надо подумать, как действовать более тонко и изящно, чтобы привлечь внимание такого необычного человека.
        Вечером я снова отправилась на каток. Сегодня то и дело принимался идти снег - первый в этом году, - но на дорожках он сразу таял, превращаясь в грязную жижу, а на лед красиво ложился, создавая иллюзию настоящей зимы.
        Когда же наконец закончится противный ноябрь? Ужасно хотелось снежной зимы и Нового года! Хотелось этого, конечно, не мне одной, но я категорически не понимала тех, кто, едва убрав на дальнюю полку елочные игрушки, начинает мечтать о весне. Видимо, как раз для таких граждан и открыли у нас во дворе каток, чтобы все могли насладиться зимой по полной программе.
        Размышляя об этом, я уже довольно умело зашнуровала коньки и потопала к выходу из раздевалки, пропуская всех входящих и выходящих, чтобы меня никто, не дай бог, не толкнул - я чувствовала себя не более уверенно, чем если бы стояла на ходулях.
        До катка я добралась без приключений, бесстрашно вылезла на лед, уцепившись за бортик, и для начала осмотрелась. Тут появились новые персонажи - хоккеисты с клюшками на изготовку. Они гоняли по льду свои жуткие шайбы и время от времени с грохотом впечатывали их в бортики.
        М-да, и что я сегодня буду делать? Моя дорога пролегает вдоль бортика, выехать на середину или хотя бы просто отдалиться от него на пару метров меня пока не могла заставить никакая сила! А ведь в правилах, висящих на воротах, русским по белому написано: «Запрещено нахождение на катке с клюшками», для занятий хоккейной секции отводилось специальное время.
        Я напрочь забыла все, что освоила в прошлый раз, и стояла на льду словно впервые, поэтому пока никуда не торопилась, вспоминала свои ощущения. Мое внимание привлекла маленькая девочка, тянувшая маму на каток.
        - Как же мы будем кататься, ведь у нас нет коньков! - резонно возражала та, видимо, тоже прочитавшая правила, запрещавшие находиться на катке в обычной обуви.
        - Сапожками! - упорствовал ребенок.
        Я хихикнула, с интересом разглядывая эту парочку, и тут над моей головой что-то просвистело, с грохотом врезавшись в сетку, а потом обрушилось прямо мне на спину. На ногах я, естественно, не удержалась и шлепнулась пятой точкой на лед. Спасибо, не ехала в этот момент! Но радовалась я рано - чуть ли не в сантиметре от моей руки, на которую я инстинктивно оперлась, просвистели остро заточенные коньки, я в ужасе отдернула ладонь и позорно завалилась-таки на спину.
        К счастью, упала я невысоко, без разбега, и сильно не ушиблась. Но возникла другая проблема - встать самостоятельно я не могла, лишь беспомощно дрыгала ногами, как перевернутый на спину жук.
        - Ты не только кататься, ты еще и падать не умеешь, - услышала я смутно знакомый голос.
        Повернув голову, я узрела личность в полном хоккейном обмундировании, включая защитную маску на лице. Из-за нее я в первую очередь и не узнала типа, в прошлый раз учившего меня кататься! Сразу осмыслить несоответствие я не смогла, поэтому просто огрызнулась:
        - А что, падать тоже надо учиться?
        Вести беседу лежа было неудобно и унизительно, просить о помощи тоже, и я ждала, когда же он сам догадается вернуть девушку в вертикальное положение.
        Не успела я об этом подумать, мощная рука подхватила меня за шиворот, рывком поставила на ноги и подтолкнула к бортику.
        - Воротник оторвешь! - возмутилась я, одергивая куртку.
        - Деня! - заорали с другого конца катка. - Ты скоро?
        - Сейчас, - крикнул он в ответ и снова посмотрел на меня: - Ну как, кататься будешь?
        Я прислушалась к своим ощущениям и покачала головой: колени дрожали, и ни сил, ни желания продолжать упражнения я не чувствовала.
        - Тогда иди посиди, чайку попей, - неожиданно ласково сказал «Деня». - А я подойду, как тренировка закончится.
        Я кивнула и не оглядываясь пошагала в раздевалку.
        Глава 6
        Остывающий чай
        Сначала я не поняла, где он предлагает мне пить чай, но потом вспомнила, что видела рядом с раздевалкой вывеску «Кафетерий». Собственно, он располагался в том же помещении, условно поделенном на части милыми деревянными заборчиками. После перенесенного стресса попить чайку бы не мешало, но, подойдя к стойке, я сообразила, что денег с собой на каток, конечно же, не взяла - зачем они могли мне понадобиться во дворе собственного дома? Брать напрокат коньки я не собиралась и распивать чаи, честно говоря, тоже… Да и куда бы я положила кошелек?
        Вместо того чтобы надеть ботинки и пойти домой, я уселась на скамеечку - какая-то сила удерживала меня на месте. Люди заходили, переобувались и выходили, а я все сидела и сидела, даже не сняв коньки.
        - У меня брат младший, - услышала я обрывок разговора каких-то девчонок. - А у тебя есть кто-нибудь?
        - Да, - неожиданно засмущалась одна из них, с гладкими темными волосами, которые она не сочла нужны убрать в хвост даже на катке. - Летом в Турции с одним мальчиком познакомилась, мы с ним до сих пор по Инету общаемся. А недавно еще с одним начала встречаться…
        Подружки слушали ее со смесью смущения и любопытства. Наконец одна пояснила, еле сдерживая смех:
        - Вообще-то, я имела в виду - брата или сестру!
        - Да ну вас! - воскликнула темноволосая, краснея на глазах.
        В глубине души я ей посочувствовала - так нелепо проболтаться! - но одновременно позавидовала. Я вот ни с одним мальчиком по-нормальному познакомиться не могу. С одним - будто язык проглотила, другой - с ног сбил и даже не извинился…
        Стоило о нем подумать, как «Деня» - легок на помине - ввалился в раздевалку в компании своих друзей-хоккеистов. Они громко ржали, обмениваясь впечатлениями о тренировке, хлопали друг друга по плечам, не обращая на окружающих ни малейшего внимания. Вместе со всеми «Деня» плюхнулся на скамейку и, нимало не смущаясь, начал стаскивать свою амуницию. Стриптиза, правда, не состоялось - под формой у него оказался обыкновенный спортивный костюм.
        Переодевшись, они такой же дружной толпой потопали к выходу. Я молча наблюдала за ними, словно онемевшая и окаменевшая. Только у самой двери, видимо, почувствовав мой взгляд, он обернулся. На его лице возникло смешанное выражение удивления и досады, но все же отделился от своей компании, бросил им:
        - Пацаны, вы идите, я вас догоню, - и направился в мою сторону.
        «Пацаны», конечно, никуда не ушли - дождались, пока он подойдет ко мне, и понимающе заржали.
        - Можешь не спешить! - напутствовали его на прощанье.
        Когда они ушли, в раздевалке стало оглушительно тихо.
        - Извини, забыл, - без тени раскаяния произнес он, глядя на меня сверху вниз. - Как самочувствие?
        - Нормально, - выдавила я.
        - А чего домой не идешь?
        После этого мне ничего не оставалось, как подняться и уйти. Забыв, что так и не сняла коньки, я покачнулась и упала бы, не подхвати он меня под локоть.
        - Опять? - укоризненно произнес «Деня».
        Я молча плюхнулась обратно, кипя от досады, и принялась непослушными пальцами расшнуровывать коньки. Парень терпеливо ждал, и от этого все у меня получалось медленно и неловко. Наконец я застегнула молнию на ботинках, поднялась и направилась к выходу.
        - Я обещал чай, - сказал он мне в спину.
        Я остановилась, но поворачиваться не спешила. Можно было, конечно, ничего не ответить и гордо уйти. Но, зная себя, я могла предположить: потом буду долго терзаться, прикидывать варианты и жалеть о том, что не согласилась…
        - Ладно, давай, - как можно равнодушнее ответила я, и мы с ним пошли к буфетной стойке.
        - Что ты будешь? - спросил он.
        Я замешкалась, удивившись его вопросу:
        - Чай.
        - С чем? - переформулировал он.
        Я пожала плечами и посмотрела на витрину:
        - С шоколадкой.
        - Ладно, - кивнул он. - Иди садись, я сейчас принесу.
        Я повесила куртку на спинку стула, уселась за уютный деревянный стол и довольно огляделась: все ли видят, с каким крутым парнем я собираюсь распивать чаи?
        Никто не видел, точнее, вообще не обращал на нас внимания. «Конечно, это для меня подобное событие имеет место впервые, а со стороны зрелище вполне заурядное…» - подумала я и порадовалась - значит, мы хорошо смотримся вместе!
        Пока я предавалась раздумьям, вернулся «Деня», поставил на стол чашки и уселся напротив. Куртку он не снял, что неприятно кольнуло - значит, не собирается надолго задерживаться? И вообще не хочет продолжать знакомство, просто совесть замучила, вот он и отделывается чайком да крендельком?
        - Уф, жарко, - выдохнул он, скидывая куртку.
        Я еле удержалась, чтобы не рассмеяться вслух - надо же так себя накрутить буквально на пустом месте! Однако слишком сильно я нервничаю, к чему бы это? Может, потому что это - мое первое свидание? Стоп-стоп-стоп, мы так не договаривались…
        - Как тебя зовут? - прервал сумасшедший бег моих мыслей парень.
        Я слегка опомнилась:
        - Ира.
        Я замолчала, поэтому он представился самостоятельно:
        - Денис.
        - Я знаю.
        - Откуда? - удивился он, но потом сообразил:
        - А, ну да.
        Я ждала продолжения беседы, но она увяла, едва начавшись. Денис ни о чем не спрашивал, мне тоже было неловко задавать вопросы, и мы молча пили остывающий чай, по очереди отламывая кусочки от шоколадки.
        Я думала, мы так и разойдемся ни с чем, когда он вдруг спросил:
        - Ты из какой школы?
        Я назвала номер, и он удивился:
        - Надо же, я тоже! Но тебя ни разу не видел!
        Я ответила ему аналогичным образом. Надо же, в нашей школе имеется столько классных парней-невидимок! Впрочем, с чего я взяла, что он классный? Пока он ничем не поразил моего воображения, кроме того, что чуть не прибил шайбой… Кстати! Я наконец-то вспомнила и сформулировала наиболее занимавший меня вопрос:
        - А зачем ты в прошлый раз притворялся, что не умеешь кататься? Ты же вон какой крутой хоккеист!
        Выпалив свой вопрос, я испугалась. А вдруг он сейчас грубо поставит меня на место, заявив, что это не мое дело?
        Однако Денис внезапно смутился и даже, как мне показалось, покраснел - или это просто от горячего чая?
        - Чтобы ты не стеснялась, будто одна такая - кататься не умеешь, - произнес он, глядя куда-то в сторону.
        Я замерла, ошарашенная этим заявлением. Я решительно не могла поверить, что парень такое отчудит исключительно ради меня, притом незнакомой меня! Не боясь выглядеть смешно и неловко - наверняка ведь на катке были его друзья, прекрасно знающие, как он на самом деле катается…
        - И тренировки у нас в другое время, - продолжал откровенничать он. - Нам вообще-то запрещено играть, когда люди катаются! Но я подбил парней прийти, потому что…
        Он замолчал на полуслове, но продолжение и не требовалось - я все поняла, хотя опыта общения с парнями у меня не было никакого. Он надеялся, что я приду, хотел произвести впечатление - после прошлого раза особенно сильное! И шайбой запустил в мою сторону, словно третьеклассник, который бьет понравившуюся девочку портфелем по голове…
        Я не понимала только, откуда во мне прорезалась такая вселенская мудрость и - самое главное - нравится ли мне то, что происходит! События развивались слишком быстро, и я не поспевала за их стремительным бегом.
        - Ты не очень ушиблась? - вдруг хрипло спросил Денис, накрыв мою руку своей ладонью.
        Меня будто обожгло.
        - Н-нет, - пробормотала я.
        Видимо почувствовав мое состояние, он отодвинулся сам.
        - Мне пора, - заторопилась я, поднимаясь со стула. - Спасибо за чай.
        Я со страхом ждала сакраментального «Я тебя провожу», но он лишь кивнул:
        - Давай, пока.
        И я направилась к выходу, заклиная себя не оборачиваться. Я одновременно испытывала досаду и облегчение от того, что он остался.
        Глава 7
        Малинник наоборот
        На следующем занятии хора Евгения Петровна объявила:
        - Я подумала над вашим, Иван, предложением. Что ж, если девочки согласны, то я тоже не против.
        Девочки, ясное дело, были согласны, и она продолжала:
        - Я тут уже и партитурку набросала…
        Было видно, что ее саму идея очень увлекла, и ей не терпится приступить к воплощению.
        - Только, Иван, вы немного лукавили, - вдруг хитро заметила она. - Там ведь не только хор, но и солист поет!
        - Да, знаю, - нисколько не смутился великолепный Иван - у меня даже про себя никак не получалось называть его простецким «Ваней». - Но я вовсе не претендую на сольную партию!
        - Отчего же, - заулыбалась хоровичка. - Это нечто новенькое, я думаю, сильный ход, который оценят зрители и… завуч по внеклассной работе, - несколько смутилась она под конец.
        А я наконец-то поняла, из-за чего весь сыр-бор - наверняка хор собрали ради отчетного концерта, перед Евгенией поставили задачу сделать суперномер, и предложение юноши Ивана оказалось как нельзя кстати. Будет чем поразить комиссию, если она пожалует на концерт.
        Девчонки зашушукались, поглядывая на Ивана с новым интересом. А я почувствовала обиду - мне он первой понравился, что они так разволновались? Я сразу поняла, какой это необычный парень, еще до того, как он выступил со своим сногсшибательным предложением! И теперь он станет звездой, к которой будет не пробиться… Я точно больше не решусь подойти и запросто заговорить!
        Ну вот, опять я просчитала события на много ходов вперед и заранее расстроилась, что пролетаю мимо кассы! Порой мое богатое воображение забегает слишком далеко, и когда я спохватываюсь, то обнаруживаю себя на пороге загса в белом платье с букетом наперевес. Для этого мне достаточно обменяться взглядом с незнакомым симпатичным парнем, и все - понеслось…
        Иван, не подозревая о страстях, которые он во мне разбудил, смущенно улыбнулся:
        - Я согласен.
        Его ответ прозвучал скромно и одновременно царственно. Девчонки снова ахнули от восхищения - конечно, я этого не увидела и не услышала, а почувствовала своим ревнивым сердцем.
        - Хорошо, мы тогда с тобой сначала отдельно позанимаемся, а пока разучим партию хора. И потом будем сводить все вместе, - и Евгения под собственный аккомпанемент довольно сносно спела так называемую «загробную» арию Иуды на английском.
        - Ванечка, можно тебя попросить распечатать девочкам слова? - вновь обратилась она к своему свежеиспеченному любимцу. - А сегодня попоем по нотам. Но сначала, конечно же, распевка.
        И мы начали распеваться. Я не сильно старалась, думая только об одном - как мне поразить воображение юноши Ивана, чтобы он выделил меня из толпы поклонниц, которыми наверняка вскоре обзаведется. Девчонки из хора, конечно, не будут молчать, так что повышенное внимание и интерес публики нам обеспечены…
        - Ира, совсем тебя не слышу, - укорила Евгения Петровна.
        Поморщившись - делает мне замечания, как первокласснице! - я выкинула из головы коварные планы и постаралась настроиться на распевку. А то, несмотря на обещание взять в хор всех, выгонят меня из него, как случилось в музыкальной школе. Второй раз такого позора я не переживу!
        Топая тем же вечером на танцы - едва успела уроки сделать в перерыве! - я радовалась про себя, что уж там-то парней у нас нет и не предвидится. Милый девичий коллектив, никаких проблем и треволнений… Однако, как выяснилось, радовалась я преждевременно.
        - У меня для вас хорошая новость, - едва ли не с порога заявила Ясея. - Я достала вам партнеров!
        Она так и сказала - «достала», словно речь шла о дефицитном товаре. Судя по тому, что парни в нашей группе блистали своим отсутствием, это было правдой. Если на бальные танцы они еще похаживали, то на народные, видимо, их не могла заманить никакая сила.
        Девчонки восторженно ахнули, а я чертыхнулась про себя - накаркала! Еще и здесь мне этого не хватало. Только-только - как я себя убеждала, чтобы совсем не упасть духом, - начало получаться…
        - Преподаватель из студии брейк-данса уволился, - пояснила тем временем Ясея. - А заменить его некем. Сейчас срочно ищут нового, а пока он попросил приютить его парней у нас.
        Ничего себе - «приютить»! Где брейк-данс, и где народные танцы? Но она, словно прочитав мои мысли, поспешила их опровергнуть:
        - Вообще, несмотря на то, что это, на первый взгляд, весьма далекие друг от друга стили, в них много общего. Только будьте снисходительны, - предупредила она. - Мальчики в нашем направлении с нуля, но кое-какая танцевальная база у них уже есть, надеюсь, они быстро освоятся - с вашей помощью, разумеется. Итак, все готовы?
        Девчонки, глядя в огромное зеркало перед собой, начали экстренно поправлять волосы и одергивать форму. - Еще бы одно дело - заниматься сами с собой, и совсем другое - с партнерами.
        Ясея жестом фокусника, открывающего ящик, из которого только что испарилась девушка, распахнула дверь, и в зал ввалились «мальчики» - неловкие, в джинсах и кроссовках. Они столпились у входа, явно не желая продвигаться дальше, и она их приободрила:
        - Не стесняйтесь, смелее! Становитесь.
        Парни, естественно, встали в последний ряд, разом лишив покоя - теперь не только я в зеркало, но и они увидят, как у меня ничего не получается! О том, что парни пока сами ничего не умеют, я напрочь забыла.
        Когда мы наскоро размялись, Ясея погнала всех к станку, что, на мой взгляд, было весьма опрометчиво - разве можно так сразу пугать людей? Однако парни не смутились и наравне с нами старательно упражнялись в хореографии - видимо, в брейк-дансе без растяжки тоже никуда.
        - Я еще раз покажу основное движение - для мальчиков, а девочки повторят, - объявила Ясея, когда с растяжкой было покончено. - Я уже говорила, но для вас повторюсь, - обратилась она к задним рядам. - Между нашими стилями, на первый взгляд, пропасть, но на самом деле много общего. В русском народном танце есть так называемые мужские трюки, которые ничем не проще брейка: присядки и полуприсядки, хлопушки, разножки…
        - Какие-какие ножки? - раздался сзади чей-то офигевший голос.
        Девчонки захихикали.
        - Вам пока об этом рано думать, - отмахнулась Ясея. - Сначала «дробушечки»!
        Мы бодро оттарабанили «дробушечки». В зеркало я украдкой поглядывала на наших новых друзей - они неловко, но старательно били в пол своими кроссовками.
        - Надо будет туфли специальные приобрести, - тоже заметила несоответствие Ясея. - Кожаные, на каблуке. А то в кроссовках у вас никаких дробей не получится! Я после занятия запишу размеры и сделаю заказ, чтобы вам самим не искать. А сейчас давайте сделаем заминочку.
        «Заминку» - противоположность разминки - мы делали в конце каждого урока: спокойные дыхательные упражнения. Занятие сегодня пролетело на одном дыхании, хотя до парных танцев дело не дошло и, как я подозревала, дойдет еще не скоро.
        В раздевалке девчонки, мужественно терпевшие все занятие, наконец дали волю своим чувствам.
        - Девочки, я в шоке! - заявила наша звезда Даша.
        Эта довольно крупная, но симпатичная брюнетка всегда занимала почетное место в первом ряду перед зеркалом. Ей бы еще косу, и лучшей солистки для ансамбля не найти. Несмотря на свои немаленькие габариты, двигалась она удивительно легко и частенько заслуживала от Ясеи похвалы - впрочем, она была не толстая, а скорее плотная. Я ей честно завидовала - не из-за фигуры, конечно, а оттого, как легко и изящно у нее все получается.
        - У нас будут парни! - восторженно вторила ее верная спутница Светка - наоборот, худенькая и невзрачная, с крысиным хвостиком волос непонятного серого цвета.
        - Партнеры, - снисходительно поправила ее Таня, известная язва.
        Я даже слегка побаивалась ее из-за острого язычка и старалась держаться подальше, ограничиваясь «приветом» при встрече и «пока» при расставании.
        - Ну да, я это и имела в виду, - кивнула Светка.
        - А это вовсе не одно и то же, - насмешливо проговорила Таня. - Можно иметь партнера, но не иметь парня, и наоборот.
        - Ой, правда, - вступила в разговор еще одна девчонка, имени которой я не знала. - У меня подруга бальными танцами занимается, так она рассказывала, что они с партнером друг друга просто ненавидят. А встречается она совсем с другим парнем.
        - И он ее к партнеру не ревнует? - поинтересовалась Светка.
        - Еще как ревнует, - сделала страшные глаза девчонка. - Уже несколько раз чуть не расстались из-за этого! Парень требует, чтобы она бросала на фиг эти танцы.
        - А она что?
        - А она не хочет - говорит, пусть уважает мое хобби!
        - Ну и молодец!
        - Молодец-то молодец, - усмехнулась Таня. - Только пусть не удивляется, когда останется без парня, зато с ненавистным партнером. Так что, девчонки, думайте, кто вам нужнее - парень или партнер, - назидательно проговорила она, словно умудренная жизнью матрона.
        - А разве мы их сами будем выбирать? - поразилась Светка.
        - Ага, - подхватила вообще-то немногословная Даша. - Поставят их напротив нас в шеренгу и скажут: девочки, выбирайте!
        Все засмеялись, а она продолжала:
        - Наверняка Ясея будет ставить в пары. А уж ненавидеть партнера или влюбляться в него - личное дело каждой, - закончила она и выразительно посмотрела в Танину сторону.
        Та фыркнула и принялась сосредоточенно запихивать вещи в рюкзак, словно все это не имело к ней никакого отношения.
        Девчонки разом загалдели, напропалую обсуждая неожиданно свалившихся на нашу голову парней.
        - Мне понравился светленький!
        - А мне, наоборот, темненький!
        - А мне в красной футболке!
        Я слушала их и чувствовала себя чужой в этом дружном коллективе. Подругой я здесь пока обзавестись не успела, высказывать свое мнение стеснялась и вообще предпочитала помалкивать. Ленке, что ли, предложить со мной на танцы походить? Не очень-то удобно, особенно после того, как я ее на хор затащила.
        Да и сказать мне было особенно нечего - парней я, в отличие от девчонок из группы, толком рассмотреть не успела, поэтому не смогла поучаствовать в обсуждении, кто мне понравился или не понравился. Интересно, по какому принципу Ясея будет выдавать партнеров - по росту? Уровню подготовки? Общей красоте - чтобы можно было поставить в первый ряд?
        В общем, окончательно я запуталась. Что-то многовато стало вокруг меня парней! И все крутые - кто танцами занимается, кто песнями, кто коньками… Если я в таком малиннике останусь одна, это будет в высшей степени феерично. И… нисколько не удивительно - вечно я умудряюсь все прошляпить и остаться ни с чем, даже когда добро плывет мне прямо в руки.
        Впрочем, я толком не могла разобраться в себе и понять, зачем мне парень - чтобы быть не хуже других? Тогда это глупо. Потому что мне кто-то понравился? На этот вопрос я пока стеснялась ответить даже самой себе.
        Глава 8
        Клятва на катке
        Моя бурная деятельность распределялась неравномерно - и на хор, и на танцы я ходила в рабочие дни, после уроков или вечером. Поэтому получалось, что по будням у меня удвоенная или даже утроенная нагрузка, а если считать уроки, то вообще учетверенная! Зато по выходным я была предоставлена сама себе и не знала, куда себя деть.
        Больше всего я, конечно, любила пятницу - ведь так приятно осознавать, что завтра не надо идти в школу, а впереди восхитительно свободный вечер. Суббота тоже была неплоха, но она периодически омрачалась мамиными предложениями помыть пол или еще как-нибудь прибраться в доме. А вот в воскресенье уже становилось грустно от мыслей, что завтра опять начнется вся эта канитель, к тому же пора готовить легкомысленно отложенные с пятницы уроки.
        В этот раз мама не стала делать мне предложение прибраться, от которого нельзя отказаться. Она озабоченно посмотрела на меня и заметила:
        - Что-то ты бледная. Совсем на улице бывать перестала. Может, на каток сходишь? А то ты всего два раза покаталась и забросила. Не понравилось? - допытывалась она. - Или не получается?
        - Все у меня получается, - с досадой буркнула я.
        Обсуждать эту тему мне категорически не улыбалось. Я действительно не появлялась на катке после нашего неожиданного чаепития и не знала, как это объяснить самой себе, не то что маме. Я утешала себя тем, что просто не хочу, нет времени, я слишком занята…
        - Скучно одной? - предположила мама.
        - Да, - обрадовалась я подсказке.
        - Позови Лену.
        - Лену? - озадачилась я, словно только сейчас вспомнила о ее существовании. - А я не знаю, есть ли у нее коньки и умеет ли она кататься…
        - Предложи, вот и узнаешь, - посоветовала мама.
        Ее слова выглядели вполне разумно, но следовать этому руководству к действию я не спешила. Я представила, как Денис подкатит ко мне при подружке и заведет непринужденный разговор, и поняла, что это доставит мне гораздо больший дискомфорт, нежели гордое одинокое катание. Вернее, отсутствие такового - из целых двух раз на катке один я практически полностью провела в буфете, что отнюдь не способствовало развитию конькобежных способностей, если они, конечно, вообще у меня имелись.
        По опыту я знала, что мама в покое не оставит, поэтому лениво заметила:
        - Ладно, сейчас я напишу ей по аське.
        - А просто позвонить нельзя? - посетовала она. - Вечно вы пишете-пишете, вместо того, чтобы встретиться и нормально поговорить.
        - Мы и по аське вполне нормально разговариваем, - вяло отбивалась я. - А встречаемся каждый день в школе, куда уж чаще?
        - Все равно в наше время было по-другому! - ностальгически заметила она. - Вот вы в выходные сидите каждый за своим компом и называете это общением. А мы встречались и ходили гулять, в кино, в гости…
        - Ладно-ладно, сейчас соберусь и пойду гулять, - проворчала я. - В кино, в гости и на каток. И вообще - радоваться надо, что у тебя ребенок такой послушный и беспроблемный, нигде не шляется, спокойно сидит дома…
        - Иди уже, послушный ребенок! - рассмеялась мама. - А то сейчас поведу на детскую площадку, как маленькую!
        - Сдаюсь! - подняла руки я и повернулась к компу.
        Ленка была в сети, и я бодро отстучала пробное послание:
        «Привет, чем занимаешься?»
        «Привет, уроками», - незамедлительно отозвалась она.
        «Ты на коньках умеешь кататься?» - спросила я с места в карьер, не став развивать тему уроков.
        «Умела когда-то, давно не пробовала».
        «Пошли на каток?» - предложила я.
        Ленка помолчала, а потом ответила:
        «У меня новых коньков нет, а старые малы».
        «Там прокат есть», - предложила я, не надеясь на успех, но подружка вдруг вдохновилась этой идеей:
        «Тогда давай! Сто лет на коньках не стояла!»
        «Заходи за мной», - подытожила я.
        - Лена, наконец-то! - бурно приветствовала ее моя мама, когда подружка робко нарисовалась на нашем пороге. - Сто лет тебя не видела и не слышала!
        - А ты заведи аську и скайп, - вмешалась я.
        - Не умничай, - нарочито строго попеняла мне мама и вновь обратилась к Ленке: - Заходи почаще, всегда тебе рады!
        Ленка кивнула, явно смущенная таким бурным приемом.
        - После катка приходите чай пить, - продолжала мама.
        - Мы лучше там в буфет зайдем, - вмешалась я, кладя в карман кошелек. И, пресекая возражения, пояснила: - Ты же сама говоришь, что мы все время дома сидим. Вот и выйдем в свет.
        - Ну ладно, - разрешила она с сомнением в голосе. - Только глинтвейн с мальчиками не пейте!
        Я словно в холодную воду окунулась - неужели мама меня видела с Денисом? Или просто догадалась?
        - Мама! - весьма натурально возмутилась я вслух, справившись с волнением. - За кого ты нас принимаешь, с какими такими мальчиками? Там и глинтвейна-то нет, один чай и кофе!
        - Ну ладно, ладно, - усмехнулась она. - Это я к слову.
        - Сама себе противоречишь. То ходи, то не ходи… - буркнула я на пороге, уже захлопывая дверь.
        Пока мы вызывали лифт и ехали вниз, Ленка молчала, и в конце концов я не выдержала:
        - Что?
        - Колись, - невозмутимо заметила она.
        - В чем? - смутилась я.
        - Я не твоя мама, меня ты так легко не заболтаешь, - заметила моя немногословная, но очень проницательная подруга. - Колись, зачем мы на каток протащились?
        - Покататься, пообщаться… - промямлила я.
        Я тянула время, откладывая разговор. В том, что признаться все-таки придется, я уже не сомневалась. Ленка о чем-нибудь расспрашивала редко, но метко.
        Мы вышли из подъезда. Мама оказалась права, выгоняя меня, а заодно и Ленку, из дома - погода сегодня была как раз для похода на каток. Декабрь еще не начался, но на улице чувствовался легкий минус. Недавно выпавший снег уже растаял, но с утра подморозило, и сейчас на улице было сухо и чисто. Я с удовольствием вдохнула холодный свежий воздух, и мне в голову пришло неожиданное соображение, которым я поспешила поделиться с подругой.
        - Слушай, я сейчас подумала: а ведь первый холодный день осенью может радовать так же, как первый теплый весной. А все почему? Потому что когда мы отвыкаем от ощущений, то потом приятно испытать их вновь…
        - А если те ощущения были неприятные? - уточнила прагматичная Ленка.
        - Что? - сбилась с мысли я.
        - Если ощущения, от которых отвык, приятные, то это понятно, - пояснила она. - А вдруг нет?
        - Да, конечно, ты как всегда права, - вздохнула я.
        Вечно Ленка гасит полет моих фантазий и возвращает с неба на землю!
        - И вообще ты меня не отвлекай, - она словно прочитала мои мысли. - Что там у тебя на этот раз стряслось?
        Прослушав душераздирающий сюжет про феерическое знакомство с хоккеистом Денисом и безумное чаепитие с ним же, подружка надолго замолчала.
        - Что? - занервничала я. - Что-то не так?
        - Да все так, - пожала плечами она. - Только тебе же вроде наш Ванечка раньше нравился?
        - Ну да, сначала понравился, - стушевалась я. - Только он нос сильно задирает, ну его.
        - Теперь, значит, у нас на повестке дня бравый спортсмен? - дотошно уточнила она.
        - Не знаю, - с досадой отозвалась я.
        - А меня ты позвала, потому что стремно одной идти и снова с ним встречаться? - предположила моя прозорливая подруга.
        Я угрюмо молчала - не ожидала, что она так легко и быстро вычислит мои коварные планы.
        - Да ладно, я не обижаюсь, - снисходительно заметила Ленка. - Только пообещай - если я попрошу составить мне компанию, ты тоже не откажешься.
        И я, конечно же, клятвенно пообещала.
        Ленка довольно быстро подобрала себе в прокате коньки, мы переоделись и выкатились на лед. Я старалась не вертеть головой и не разглядывать народ слишком уж пристально, и подружка, заметив мое состояние, предложила:
        - Давай я посмотрю. Как он выглядит?
        Я задумалась, не зная, как описать внешность нового знакомого.
        - Высокий, - наконец выдавила я. - Подбородок острый, глаза серые…
        - А одет во что? - перебила мою романтику Ленка.
        - Не помню, - вынуждена была констатировать я после недолгого раздумья.
        - Да, Ира, - хмыкнула она. - Вижу, дела плохи. Но пока никого подобного я тут не наблюдаю, давай покатаемся, а то мы мешаем.
        И правда - мы стояли у бортика недалеко от входа, и всем приходилось нас огибать.
        - Поехали, - скомандовала Ленка, отпуская руки, и с удивлением заметила: - Надо же, еду! Хотя последний раз стояла на коньках, когда… и не вспомню.
        - Механическая память, - кивнула я. - Если научился что-то делать, уже не забудешь.
        - Ты не рассуждай давай, а езжай, - потянула она.
        - Не могу, - пожаловалась я. - Я только вдоль бортика езжу. Я-то, в отличие от тебя, на коньках третий раз, даже второй с половиной…
        - И не научишься, если все время будешь за бортик держаться! Давай - одной ногой отталкиваешься, потом второй…
        - Знаю, - проворчала я. - Учил меня тут один…
        - Пока место вакантно, я тоже могу поучить, - хихикнула подруга. - Давай руку.
        - Не надо, - помотала головой я. - Упаду, так одна.
        - Да, сегодня тебя поднимать, похоже, некому, - съехидничала она.
        - Хорош прикалываться, - поморщилась я. - Жалею, что тебе рассказала! Надеюсь, хватит ума ни с кем не делиться?
        - Твою страшную тайну скоро узнают все! - округлила глаза Ленка и легко поехала вперед, громко приговаривая на ходу: - А Ира познакомилась с…
        - Тихо! - прошипела я, устремляясь за ней.
        Опомнилась я, только обнаружив, что бортик остался далеко в стороне, а я торчу посреди катка, неловко растопырив руки и боясь тронуться с места.
        - Лен! - робко позвала я, однако подруга уже уехала далеко вперед.
        Оставалось только ждать, когда она сделает круг, вернется и оттранспортирует меня обратно к бортику. Перспектива еще раз растянуться на льду категорически не прельщала, но меня все старательно огибали, так что пока видимой опасности не наблюдалось.
        Какая-то маленькая девочка, пристально наблюдавшая за мной, подъехала и поинтересовалась:
        - А вы знаете коньки?
        - Нет, - мрачно ответила я. - Не знаю.
        Ужас, ко мне обращаются на «вы»!
        - Смотрите, я вам покажу, - предложила она, развернулась и резво поехала к противоположному бортику.
        Я усмехнулась, провожая ее взглядом - если бы научиться кататься было настолько легко! - и вдруг кто-то ощутимо хлопнул меня по плечу так, что я едва устояла на коньках:
        - Привет! Давно не виделись!
        Глава 9
        Смотреть надо весело
        - Привет, - сдержанно отозвалась я, хотя сердце мигом заколотилось как бешеное. - Недавно вроде бы.
        - А мне показалось, что очень давно, - не смутился Денис.
        Повисла пауза. Я не знала, как ее заполнить, он тоже не делал попыток продолжить разговор. Наконец, когда молчание стало совсем невыносимым, я выдавила:
        - Ну ладно, попробую покататься.
        - Помочь? - с готовностью предложил он, словно обрадовавшись, что я первая нарушила молчание.
        - Спасибо, уже помог однажды! - язвительно отозвалась я. - Больше не надо.
        Он слегка смутился:
        - Я ведь извинился.
        - Пожалуйста, не за что, - пожала плечами я, аккуратно повернулась и оттолкнулась правой ногой - все, как учили.
        Конечно, я рисковала, но я, к своему собственному удивлению, устояла на ногах и почти не покачиваясь проехала половину катка. У противоположного края меня с нетерпением поджидала Ленка:
        - Ну что, это он?
        Ответа не требовалось, поэтому она его и не ждала:
        - Да, ты права, симпатичный.
        - Правда? - удивилась я.
        На предмет симпатичности я нового знакомого совсем не рассматривала, хотя вообще-то обычно внешность парней оценивала первым делом - даже если это были просто прохожие на улице. Нет, вовсе не потому, что хотела бы со всеми мало-мальски симпатичными познакомиться. Мне просто нравилось мечтать, как я встречу своего суженого, при каких обстоятельствах это произойдет да что он скажет…
        В реальности ни с одним понравившимся парнем я так и не познакомилась. А когда познакомилась, почему-то забыла по привычке оценить его внешность…
        - А что ты бросила-то его? - вторглась в мои фантазии Ленка.
        Я сразу не поняла, о чем она:
        - Кого я бросила?
        - Да знакомого своего, - для непонятливых пояснила она.
        - Что мне теперь, под ручку с ним кататься?
        - Ага, будете осваивать парное катание, - хмыкнула Ленка.
        - Он вообще-то хоккеист, а не фигурист, - напомнила я.
        - Какая разница?
        - Какая-какая, - передразнила я. - Даже коньки, к твоему сведению, разные. Да и одет он сегодня совсем не как хоккеист…
        Я против воли нашла глазами Дениса - он и правда сегодня ничем не напоминал бравого ледового героя, был одет как в день нашей первой встречи - в джинсы и куртку. Вспомнила наконец!
        - Все равно, - отмахнулась она. - Ты не теряйся, а то уведут.
        - Вот еще! - возмутилась я. - Буду я за ним бегать. Захочет, сам подойдет.
        А тут же, в полном соответствии с моим предложением, Денис подъехал к нам и затормозил с лихим разворотом.
        - Привет! - еще раз поздоровался он.
        - Привет, - ответила Ленка.
        Я промолчала - не здороваться же второй раз.
        - Денис, - представился он.
        - Лена, - отозвалась подружка.
        Она с ним совсем не кокетничала, просто вежливо исполняла ритуал знакомства, но мне все равно стало не по себе. «Уведут», - вспомнились ее собственные слова. И хотя уводить пока было некого и неоткуда, я поспешила прервать милую беседу.
        - Ну ладно, нам пора, а то мы здесь давно, замерзли уже, - бросила я и, подхватив Ленку под руку, повезла ее к выходу.
        - Ты чего, - недовольно проговорила она, тем не менее не сопротивляясь. - Неудобно получилось - вроде только познакомились…
        - И сразу попрощались, - закончила за нее я. - Хорошего понемножку.
        - Да ладно тебе, - протянула она. - Не нужен мне твой хоккеист.
        - Мне тоже, - кивнула я и запоздало уточнила: - Он не мой.
        Я не хотела думать о нем, но Денис помимо воли упорно лез в мои мысли. Я настолько увлеклась воспоминаниями о нем, что, придя на следующее занятие танцами, очень удивилась, увидев в зале каких-то посторонних парней. И только потом вспомнила - нас же объединили со студией брейк-данса, и у нас будут партнеры!
        Эта мысль меня нисколько не порадовала, скорее, наоборот - я уже предчувствовала всевозможные проблемы и заморочки. У самой пока неважно получается, и в паре это можно будет возвести в квадрат. А если добавить неловкость, которая неизбежно возникнет, то в куб…
        Однако до парных танцев - так же, как и до парного катания, некстати вспомнилось мне, - было еще далеко. Вначале Ясея, как обычно, провела разминку, потом хореографические упражнения, а потом начала повторять с нами «дробушечки». Правильно, как я сразу не догадалась - прежде чем вставать в пары, мы должны хоть чему-то научиться по отдельности. Иначе какой смысл, если мы будем просто бездарно наступать друг другу на ноги. Наверное, занятия через три, а еще вернее, через пять, мы, может быть, и встанем наконец в пары, как мечтали наши девчонки…
        Однако я ошиблась. Ясея решила не томить нас ожиданием - а может, ее попросили об этом девчонки из числа давно занимающихся - и вскоре объявила:
        - А теперь встаем в пары!
        Парни остались безучастными, девчонки азартно оглянулись.
        - Вернее, я вас поставлю в пары, - вовремя поправилась преподавательница и пояснила: - Партнеры должны быть примерно одного роста.
        По залу пронесся разочарованный вздох, словно девчонки уже распределили между собой всех парней и переживали, что им достанется кто-то не тот.
        - Так, Даша встанет в пару… - начала она, конечно же, с нашей главной звезды. - Извините, мальчики, я пока ваших имен не знаю, но со временем обязательно выучу! Вот с тобой…
        Мальчики охотно ее извинили. Похоже, процесс постановки в пары произвел на них не менее сильное впечатление - они терялись, тушевались и неуклюже переминались с ноги на ногу. Я терпеливо ждала своей очереди, почему-то уверенная, что мне никакого партнера вообще не достанется - не верила я в свою счастливую звезду, хоть убей.
        Конечно, этого не случилось. Каким-то чудом парней нам выдали ровно столько, сколько в нашей студии занималось девчонок. Мне достался невзрачный парнишка, которого я даже не смогла толком рассмотреть - он упорно отворачивался, не глядя в мою сторону, и вообще делал вид, будто оказался тут случайно, просто мимо проходил, а его заловили и поставили в какую-то пару.
        Нельзя сказать, что я расстроилась - ничего иного я не ожидала, поэтому и мечтала хотя бы ненадолго отложить процесс «парообразования». Покрутив в голове это слово, я против воли хихикнула. Партнер - от волнения я не запомнила, как его зовут, - удивленно посмотрел на меня и еле заметно скривился. Наверное, думает, какая ему дурочка досталась! Ну и пусть бросает занятия, не очень-то и хотелось с ним танцевать. Наверняка увалень неуклюжий, все равно у нас с ним ничего не получится, не стоит и пытаться…
        - Встаем в пары! - похлопала в ладоши Ясея. - Не делаем вид, что не знакомы друг с другом! В паре должно быть взаимопонимание, иначе ничего не получится!
        Я хмыкнула - у нашей пары будущего явно не предвиделось.
        - Теперь встаем по кругу, мальчик-девочка, и учим переменные шаги! - скомандовала преподавательница. - Руки кладем на пояс, четыре пальца впереди, большой сзади, локти не отводим и повторяем за мной…
        Я смотрела на ее умелые переменные шаги и думала: зачем надо было ставить в пары, чтобы потом просто ходить по кругу, глядя друг другу в затылок?
        - Запомнили? - спросила Ясея. - Тогда вперед!
        Она включила музыку - задорную русскую плясовую, - и наш хоровод потихоньку двинулся вперед по кругу. Я спохватилась, что все просмотрела и шаги совсем не запомнила, поэтому попыталась повторить за впередиидущим - своим новоиспеченным партнером, - но быстро поняла: я копирую нечто весьма отдаленно напоминающее переменный шаг, продемонстрированный преподавательницей.
        - У тебя неправильно! - прошипела я ему в спину.
        - Тебе-то что, - не поворачиваясь, отозвался он.
        - Перестаньте болтать! - возмутилась Ясея. - Толком в пары не встали, а уже не могут расстаться! Ира, Федя, к вам относится!
        Все вокруг засмеялись, а я только стиснула зубы и нахмурилась. С ума сойти, он еще и Федя!
        - Хорошо, достаточно! - объявила преподавательница. - А теперь наконец встаем в пары, мальчики слева, девочки справа. Партнер правой рукой берет партнершу за талию, второй держит ее за руку. Так, проверяю!
        Она отправилась обходить пары, поправляя руки-ноги, а я с любопытством ждала, что будет дальше. Федя нехотя приблизился ко мне, обнял за талию и взял меня за руку, как и было предписано. Вроде бы он все сделал на удивление правильно, но мне отчего-то было не по себе.
        - Аккуратно руку партнерши придерживаем, - добравшись до нас, сразу попеняла ему Ясея. - Ты ее держишь, словно ядовитую змею.
        Все опять засмеялись, а я едва удержалась, чтобы не вырвать у Феди свою руку, удостоившуюся столь нелестного сравнения.
        - И поближе встаньте, - бесцеремонно подвинула нас она. - Как вы танцевать-то собираетесь?
        Этот вопрос и для меня пока оставался загадкой.
        - Сначала без музыки попробуем, в замедленном ритме, - скомандовала преподавательница. - Раз…
        Я думала, нас будет ждать полный провал, но мы с Федей, как ни странно, в обнимку и под ручку вдруг весьма сносно прошлись переменным шагом.
        - Ира, Федя, молодцы! - прокомментировала Ясея. - Настоящая пара - отлично получается, не то что по отдельности! Только смотреть надо весело и друг на друга, а не хмуро и в сторону!
        Все вновь покатились хохотом, а я готова была разреветься от обиды. Что же она к нам прицепилась-то? В зале еще десяток пар, а все внимание только на нас!
        - Давайте попробуем под музыку, - объявила она, снова врубая плясовую.
        Мы с Федей с ненавистью посмотрели друг на друга, кое-как растянули губы в улыбке и двинулись вперед. Больше преподавательница нам замечаний не делала, что не могло не утешать. В данной ситуации другие поводы для радости найти было сложновато.
        Глава 10
        Нездешний гость
        Подходя к актовому залу, мы с Ленкой услышали доносящиеся из него какие-то непривычные звуки.
        - Что это? - остановилась я.
        - Да Ванька свою партию репетирует, пойдем, что застыла? - потянула подруга.
        - Какую еще партию? - продолжала тупить я.
        - Ну, Иуды из рок-оперы, забыла, что ли?
        - Может, у вас без меня занятие было? - растерянно предположила я.
        История про рок-оперу и Иуду напрочь вылетела из моей головы, заслоненная более яркими танцевальными и ледовыми впечатлениями.
        - Да не было никакого занятия, не тормози, - потеряла терпение Ленка. - Ну вспоминай: Евгения хотела нам романс впарить, а Ванька…
        - Все, вспомнила, - перебила ее я.
        - Приступ амнезии прошел? - ехидно уточнила она.
        - Просто не до того было, - отговорилась я.
        - Ты, наверное, не слышала, как они с Евгенией договаривались в следующий раз пораньше прийти и порепетировать сольную партию, - снисходительно заметила подруга.
        - Не слышала, - согласилась я, прислушалась и все-таки не удержалась: - А хорошо поет!
        Мы не сговариваясь остановились под дверью в зал, откуда доносились звонкий голос Ивана:
        Everytime I look at you I don’t understand
        Why you let the things you did get so out of hand?
        You’d have managed better if you had it planned
        Why you choose such a backward time
        and such a strange land?[1 - Каждый раз я вижу, но никак не пойму,как он хочет всем дать, что дано одному?было бы, видно, лучше отступиться ему,чем ввергать всю землю в непроглядную тьму?(«Иисус Христос - Суперзвезда», загробная ария Иуды, текст Ярослава Кеслера.)]
        Партию Иуды из этой рок-оперы я отлично знала - неоднократно слышала в разных вариантах, - но никогда еще ее исполнение не производило на меня такого впечатления. Хотя пели ее всегда рок-звезды или профессиональные актеры, проняла до глубины души она именно сейчас. Я совсем забыла, что за дверью юноша Иван, мне казалось, там поет нездешний гость из другого мира…
        Вернул меня на землю резкий голос:
        - Закрыто?
        Несколько девчонок из хора подошли и остановились, с любопытством глядя на нас.
        Ленка почему-то молчала, и я с трудом выдавила:
        - Н-не знаю.
        - Да открыто там, проходите, - наконец отмерла подруга.
        Девчонки хлопнули дверью. Очарование разрушилось. Они вошли, одна только я замешкалась, словно боясь войти в зал и увидеть там…
        - Ир, ты где? - выглянула из зала Ленка и, так как я все еще тупила, за руку втащила меня внутрь.
        Никакого инопланетянина там, естественно, не обнаружилось - просто юноша Иван, к которому мы успели привыкнуть. Но сегодня я посмотрела на него новыми глазами - теперь он казался мне не обычным человеком, а сказочным принцем с ангельским голосом. С таким необыкновенным парнем я даже стоять рядом считала кощунственным, не то что разговаривать…
        Однако никто моего временного помешательства не разделял и, к счастью, не замечал. Мы начали занятие, провели распевку и повторили песни, которые уже начали разучивать. А вот потом случилось продолжение сказки.
        - Мы с Ваней начали репетировать его партию, - начала Евгения Петровна. - Параллельно начнем учить и партию хора. А потом соединим и посмотрим, что получится.
        Мне казалось, что получится сущая ерунда - никакой хор Ванечке не нужен, мы будем только мешать, - но все девчонки радостно загалдели, одобряя эту идею, и мое мнение явно никто учитывать не стал бы. Да и чем бы я объяснила - тем, что мы недостойны даже выступать на заднем плане такого блистательного солиста?
        - Мне Ваня текст принес, так что оперативно учим английские слова, - объявила Евгения, раздавая нам листочки.
        Он и о нас позаботился, не забыл распечатать экземпляры! Мое восхищение Ванечкой росло с каждой минутой, в скором времени грозя не поместиться в зале и выплеснуться через окна на улицу.
        - Давайте сначала мелодию, без слов, - скомандовала Евгения и без промедления подала нам пример.
        Я думала, современная композиция, да еще и без слов, из ее уст будет звучать более чем странно, но ошиблась - со своей задачей хоровичка справилась прекрасно.
        Мы повторили за ней, а потом она скомандовала:
        - А теперь давайте рискнем со словами. Английский все учили?
        - Я немецкий, - пискнула одна из девчонок.
        - А я испанский, - отозвалась другая.
        - Значит, придется выучить, - серьезно заметила Евгения. - А пока воспроизводите на слух. Поехали, попробуем!
        И мы грянули всемирно известное, то, что знает каждый, даже тот, кто никогда в жизни ничего не слышал про Уэббера и Райса:
        Jesus Christ, Jesus Christ
        Who are you? What have you sacrificed?[2 - Сверхзвезда, сверхзвезда,если ты есть, то явись сюда(«Иисус Христос - Суперзвезда», загробная ария Иуды, текст Ярослава Кеслера).]
        Я боялась, что язык запутается в словах, но текст оказался относительно несложным, и для первого раза мы выступили довольно слаженно. Ванечка, как простой смертный, пел вместе с нами, и я замирала от восторга, выделяя его голос в общем хоре.
        Когда занятие закончилось, я замешкалась в зале. На этот раз практически неосознанно, но твердо зная, сегодня все получится. Я отключила волю, и меня словно вела внешняя сила, которой я беспрекословно подчинялась. Даже Ленка не стала ни о чем спрашивать, просто сочувственно посмотрела и удалилась в одиночестве.
        Интуиция не подвела - Иван тоже задержался, собирая вещи, и из зала, а потом и из школы мы вышли вместе.
        - Классно поешь, - похвалила я.
        Все мое смущение испарилось без следа.
        Он хмыкнул:
        - И ты туда же!
        - Странно, если бы я первая это заметила, - не обиделась я. - Давно занимаешься?
        - Вообще не занимаюсь.
        - Да ладно, - усомнилась я. - Так не бывает.
        Он пожал плечами:
        - Четыре класса музыкалки ведь не в счет?
        - Я тоже училась в музыкалке, а потом бросила, - обрадовалась я. - Какое совпадение! Ты в какую школу ходил?
        - Седьмую, а что?
        - И я в седьмую, - протянула я.
        Меня озарило смутное сомнение:
        - А ты не сидел на сольфеджио за последней партой?
        - Ну, допустим, сидел. - Он повернулся и первый раз посмотрел мне прямо в глаза.
        - Значит, это с тобой мы…
        - Дрались из-за места? - спокойно уточнил он.
        - Разве мы дрались? - потупилась я.
        - Я тебя сразу узнал, - спокойно заметил Иван.
        - Что же молчал?
        - Думал, ты давно все забыла, чего какую-то ерунду вспоминать, - улыбнулся он.
        - Вовсе не ерунду! - горячо возразила я. - Я эту историю часто вспоминала… Только не помнила, как тебя зовут, - призналась я.
        - Я тоже, - в тон отозвался он.
        - А сейчас-то хоть запомнил?
        Я не собиралась кокетничать - этот игривый тон откуда-то вылез сам собой.
        - Активировал неиспользуемые участки мозга и постарался запомнить, - серьезно отозвался он.
        Я рассмеялась.
        - Слушай, - осенило меня. - Если ты так круто поешь, почему же ты в музыкалке диктант нормально не мог написать?
        - Это разные вещи, - снисходительно пояснил Иван. - И вообще, петь я уже потом начал, когда музыкалку бросил…
        Во мне проснулась старая обида:
        - Ты хоть сам бросил, а меня родители забрали!
        - И правильно сделали, - прокомментировал он. - Ты же плохо училась?
        - Откуда ты?.. - начала я, но спохватилась: - А, ну да…
        - Тогда чего было тебя и себя зря насиловать? Если человек хочет музыкой заниматься, он все равно к ней вернется. Вот как мы с тобой сейчас.
        Это «мы с тобой» согрело мне сердце, и я поспешила согласиться:
        - Да, конечно, ты прав.
        И без перехода предложила:
        - Давай сходим куда-нибудь?
        - Куда? - удивился он.
        - В кино, - выпалила я, пока не прошел запал и не улетел направлявший меня ангел-хранитель.
        Прошла целая вечность, прежде чем он задумчиво ответил:
        - В кино? Ну давай… А куда, на что?
        - Давай прямо сейчас, - обрадовалась я. - Экспромтом - на месте выберем.
        Я вдруг испугалась, что «прямо сейчас» у него обнаружатся неотложные дела, реальные или мнимые, но он неожиданно согласился:
        - Давай.
        Так я совершенно неожиданно для себя очутилась в кино в компании с парнем, о свидании с которым еще сегодня утром даже мечтать не могла.
        Фильм оказался заурядным американским боевиком, но это нисколько не волновало. Я вообще обращала мало внимания на экран - когда моя рука иногда случайно касалась локтя Ивана, меня встряхивало, как от несильного удара током. В голове вертелись всякие банальности на тему поцелуев в темноте кинотеатра - днем зал был полупустым, и теоретически ничего не мешало…
        Я отмахнулась от дурацких мыслей и попыталась сосредоточиться на том, что происходило на экране. Там герой ненадолго отвлекся от спасения мира и занимался выяснением отношений с героиней, которая никак не желала мириться с героической профессией суженого. «И почему у них всегда такие проблемы дурацкие?» - привычно удивилась я про себя. Вечно героев что-то разлучает, в то время как в реальной жизни людям не дают быть вместе исключительно они сами…
        Задумавшись, я не сразу заметила перемены в диспозиции - каким-то чудом рука Ивана переместилась с подлокотника и теперь лежала на моем плече, от чего я не испытала ни малейшего смущения. Наоборот, легко и естественно, как будто это было для меня привычно, придвинулась и положила голову ему на плечо. А потом само собой получилось, что мы одновременно повернули головы, и наши губы встретились в поцелуе…
        Ощущения были столь мимолетными, что я почти ничего не почувствовала. Окончательно перестав обращаться внимание на фильм, остаток сеанса я провела, плавая в легком, полупрозрачном тумане. Почему-то он казался мне сладким на вкус.
        Из кинотеатра мы вышли, делая вид, что ничего не произошло. «Ничего и правда не произошло, - уговаривала я себя. - Ты первая пригласила парня на свидание, вот он и решил сделать тебе приятное - соблюсти каноны, так сказать. Не накручивай и не придумывай то, чего нет».
        Однако голос разума безнадежно тонул в том самом тумане, который никак не хотел рассеиваться в моей голове. Поэтому, чтобы совсем уж не смазать впечатление о себе, я попрощалась первая и не оглядываясь побежала к дому, Иван нисколько не удивился и не сделал попытки меня задержать.
        Глава 11
        Клеопатра
        Тем вечером я специально не открывала ни аську, ни «ВКонтакте», а следующим утром рассчитала время так, чтобы войти в класс ровно со звонком. Но это меня не спасло - едва я опустилась на стул, Ленка шепотом поинтересовалась:
        - Ну как там вчера?
        Я прикинулась непонимающей:
        - Что?
        - Не что, а кто, - ехидно уточнила она. - Дождалась Ванечку?
        Дальше уходить от ответа было некуда, но от полного разоблачения меня неожиданно спасла литераторша:
        - Ира, какое ты знаешь наизусть стихотворение Пушкина?
        - Пушкина? - опешила я. - Какого Пушкина?
        - Александра Сергеевича, - с милой улыбкой пояснила она.
        - Так мы его еще в прошлом году прошли, а сейчас вроде «Преступление и наказание» читаем… - растерянно пробормотала я.
        - Да помню я, - с досадой ответила Наталья Сергеевна. - Но мы совершенно случайно узнали, что к нам на урок сейчас комиссия из департамента образования придет, и надо им продемонстрировать ваши знания. Мы с директором решили, что Пушкин - беспроигрышный вариант.
        Мы с Иркой обалдело переглянулись. Класс недовольно зашумел:
        - Комиссия!
        - Опять!
        - Надоело уже!
        - Тихо! - прикрикнула Наталья Сергеевна. - Ира, так какое стихотворение Пушкина ты знаешь? Ты с соседкой что-то бурно обсуждала, с тебя и начнем.
        Я поморщилась: вот попала! Потом покопалась в голове, извлекла из нее пушкинские строки, встала и продекламировала:
        Пред испанкой благородной двое рыцарей стоят
        Оба смело и свободно прямо в очи ей глядят.
        Блещут оба красотою, оба сердцем горячи,
        Оба мощною рукою оперлися на мечи…
        Литераторша поморщилась:
        - Стоп! Не пойдет. Лена, твоя очередь!
        Та встала и с достоинством объявила:
        - «Клеопатра»!
        - Не надо! - испугалась Наталья Сергеевна.
        - То есть «Евгений Онегин», - поправилась Ленка:
        - Я вас люблю, к чему лукавить?
        Но я другому отдана и буду век ему верна…
        Учительница закатила глаза и обратилась к нашей первой отличнице Юльке Снегиревой:
        - Юля, ну хоть ты не подведи!
        Та встала и без запинки оттарабанила:
        Простишь ли мне ревнивые мечты,
        Моей любви безумное волненье…
        - Достаточно! - с досадой остановила ее Наталья Сергеевна. - Лучше мальчиков спросим.
        Она пошарила взглядом по классу и выбрала:
        - Дима Карасев!
        Карасев, следующий кандидат в отличники после Юльки, встал и начал:
        Я вас любил,
        Любовь еще, быть может…
        - Стоп! - отчаянно воскликнула литераторша. - Вы сговорились? Что, все знают только про любовь? Гражданскую лирику Пушкина кто-нибудь помнит?
        - Я памятник себе воздвиг… - начал Карасев.
        Наталья Сергеевна с надеждой повернулась к нему, но он замолчал и виновато пояснил:
        - Дальше не знаю.
        - Катастрофа! - воскликнула учительница. - Значит, так. Лена, ты читаешь монолог Татьяны, только не с конца, а с начала! А еще… кто помнит «Зимнее утро»?
        Никто не отозвался, и она начала сама:
        Мороз и солнце…
        - Я помню, - подняла руку Юлька.
        Литераторша облегченно вздохнула:
        - Наконец-то! Хорошо, прочитаешь перед комиссией. А пока вернемся к теме прошлого урока - «Преступление и наказание»…
        Опасность миновала. Я надеялась, из-за всей этой суматохи Ленка забыла, с чего мы начали разговор, но не тут-то было. Едва Наталья Сергеевна завела речь про Раскольникова, соседка снова повернулась ко мне и шепотом спросила:
        - Как у вас там с Ванечкой?
        - После поговорим, - попыталась я воззвать к сознательности подруги, но та словно забыла о своем принципе не болтать не уроках:
        - Нет, сейчас!
        - Да ничего особенного, - попробовала отбояриться я, но подружка смотрела на меня так недоверчиво, что я вытащила из тетради листок, написала на нем: «В кино ходили», и передала ей.
        «Круто!!!» - нацарапала она и, чуть помедлив, дописала: «Целовались???»
        Отпираться было бессмысленно, поэтому я честно ответила:
        «Да!»
        Глаза у Ленки вспыхнули недобрым огнем, она склонилась над листком, собираясь писать ответ, но тут в дверь робко постучали, и в нее просочились две тетеньки и лысый дядя в очках.
        - Продолжайте, не обращайте на нас внимания, - замахал руками дядя на шагнувшую было к ним Наталью Сергеевну, и они гуськом проследовали к последним партам.
        - А теперь мы почитаем стихи великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина, - торжественно объявила литераторша. - Лена!
        Не знаю, почему она не вызвала первой Юльку Снегиреву, но это стало ее роковой ошибкой. Ленка, чей мозг явно был затуманен новостями про поцелуи, встала и громко объявила:
        - «Клеопатра»!
        По классу пронесся обреченный гул, а моя подружка как ни в чем не бывало начала читать:
        Чертог сиял. Гремели хором
        Певцы при звуке флейт и лир.
        Царица голосом и взором
        Свой пышный оживляла пир…
        Читала она хорошо, и в классе повисла небывалая тишина.
        Кто к торгу страстному приступит?
        Свою любовь я продаю;
        Скажите: кто меж вами купит
        Ценою жизни ночь мою? —
        патетически вопросила моя блистательная подруга, и только тогда учительница спохватилась:
        - Спасибо, Лена, достаточно!
        Ленка села, довольная и раскрасневшаяся.
        - Ну как? - шепотом поинтересовалась она у меня.
        - Класс! - заверила я. - Все в ауте, особенно комиссия!
        Ленка обернулась, обвела взглядом давящийся от смеха класс, обалдевшие лица членов комиссии, и ее щеки стали стремительно краснеть.
        - Что я читала? - трагическим шепотом вопросила она, впрочем, сама уже прозревая.
        - «Клеопатру», - подтвердила я очевидное.
        Она обхватила голову руками:
        - Ужас! Почему ты меня не остановила?
        - Как? - удивилась я. - Выбежать за тобой к доске? Перебить с места - простите, дескать, суфлер ошибся?
        - Кошмар! - шепотом простонала она.
        - Да ладно, прорвемся, - как могла, утешила ее я.
        Мы действительно «прорвались». Комиссия осталась в восторге от Ленкиного исполнительского мастерства, а нашу Наталью Сергеевну особенно похвалила за то, что она выходит за рамки рекомендованной программы и дает нам стихи Пушкина, которые обычно в школе не изучаются. Учительница, мило покраснев, приняла похвалы, ни словом не обмолвившись, что это личная Ленкина инициатива.
        - Ты зачем вообще «Клеопатру» выучила? - напустилась я на нее на перемене.
        - Не знаю, - пожала плечами она. - Понравился стих, вот и запомнился сам собой.
        - Сам собой! - передразнила я. - Сам собой такой длинный и сложный текст ни за что не выучишь!
        - Ну ладно, ладно, к конкурсу чтецов я готовилась, - призналась она. - Да так и не выступила.
        - Зато сегодня ты выступила на «ура», - уверила я.
        - Это ты мне своими поцелуями голову заморочила!
        - А ты бы не спрашивала, - обиделась я.
        - Так что? - криво улыбнулась она. - На каток больше не пойдем?
        - Ой, не спрашивай, - вздохнула я. - Я, кажется, окончательно запуталась.
        - Тогда давай сходим и все распутаем, - предложила она. - Сегодня вечером.
        Я уже открыла рот, чтобы отказаться, но она категорично заметила:
        - Помни, ты мне должна за позор с «Клеопатрой»! И еще обещала составить компанию, когда я попрошу!
        И я, хотя никакой вины за собой не чувствовала и предполагала, что составить компанию она попросит для себя, а не для меня, покорно кивнула:
        - Давай.
        Танцев сегодня не было, поэтому я спокойно могла посвятить вечер «распутыванию всего», что накопилось. Голова и правда шла кругом, и я не понимала, кто из парней мне нравится и нравится ли кто-нибудь вообще.
        Вечером мы, как и договаривались, отправились на каток. Незаметно наступил декабрь, вокруг появились елки, разноцветная блестящая мишура, фигурки Деда Мороза, за которого часто выдавали чудо китайской промышленности Санта Клауса. Добрался приближающийся Новый год и до нашего двора: когда мы подошли, на катке как раз установили елку и теперь обматывали ее гирляндой из лампочек. Коробка с незамысловатыми - правильно, какие еще можно повесить на улице - игрушками стояла рядом.
        - Здорово! - восхитилась Ленка. - Новый год!
        - И что хорошего? - ворчливо поинтересовалась я.
        - Ну как же - Новый год! - повторила она, словно этим было все сказано.
        - Ага, конец полугодия, контрольные всякие, да еще плюс репетиции - хор ведь наверняка где-то выступать будет, и танцевальная студия тоже…
        - Вот ты зануда, - поморщилась подружка. - Смотри на это в другом свете…
        В каком свете надо смотреть на Новый год, я так и не узнала: Ленка замолчала и схватила меня за рукав - к нам подъезжал Денис.
        - Привет, - небрежно бросил он и повторил свое коронное: - Давненько не появлялись.
        - Привет, - просто сказала Ленка, предоставляя почетное право объясняться мне.
        - Уроков много, - нелепо отговорилась я, зачем-то добавив: - И занятий всяких. Я же на хор хожу и на танцы…
        - Драмкружок, кружок по фото, - насмешливо кивнул он.
        - А мне еще и петь охота, - машинально закончила я.
        - Вы что, стихами говорите? - удивилась Ленка.
        - Да это Агнии Барто стихотворение, - нехотя просветила я.
        - «Болтунья» называется, - доложил Денис. —
        Что болтунья Лида, мол,
        Это Вовка выдумал.
        А болтать-то мне когда?
        Мне болтать-то некогда!
        Драмкружок, кружок по фото,
        Хоркружок - мне петь охота,
        За кружок по рисованью
        Тоже все голосовали….
        - Прекрасное знание детской классики! - восхитилась я.
        - Брату младшему мама недавно читала, вот я и запомнил, - снисходительно пояснил он.
        - Сегодня просто день поэзии, - пробормотала я.
        - А я, кстати, тебя вчера видел, - неожиданно остро взглянул на меня Денис.
        Обожгло ужасом, словно меня и правда уличили в чем-то позорном, а он невозмутимо закончил:
        - Около кинотеатра.
        - Я, пожалуй, пойду, - пробормотала Ленка. - То есть поеду. Пока, в общем.
        - Стой, - попыталась задержать ее я, но мои успехи в фигурном катании были еще не столь впечатляющи, и я вынужденно замерла на месте.
        - Боишься оставаться со мной наедине? - насмешливо осведомился он.
        Я справилась с собой и как можно равнодушнее пожала плечами:
        - С чего бы это? Ты сегодня без клюшки, значит, шайбу не запустишь.
        Денис слегка смутился:
        - Я уже извинился, сколько можно напоминать?
        - Так что ты хотел мне сказать? - перебила я.
        Он вскинул подбородок:
        - Ничего!
        - Тогда пока, - бросила я и, взмахнув руками, неуклюже поехала вперед.
        Все во мне кипело от негодования. Стоило сходить с другим парнем в кино, как он сразу увидел и принялся в чем-то обвинять. А сам знаменит лишь тем, что запустил в меня шайбой. Да какое он имеет право…
        - Поговорили? - нагнала меня Ленка.
        - Ни о чем не поговорили, - хмуро сообщила я. - Могла бы и не уезжать.
        - Поссорились? - догадалась она.
        Я задумалась:
        - Чтобы поссориться, надо было до этого дружить…
        Глава 12
        Вас не догонишь
        - Ну что ж, подведем итоги, - сказала в конце следующего занятия Ясея.
        Мы стояли совершенно измотанные и тяжело дышали. Занятие выдалось не из легких - мы осваивали парные дробушки, сначала в два раза медленнее, а потом в полный темп. Сил не осталось уже буквально ни на что, даже доползти до раздевалки казалось подвигом, а тут еще какие-то итоги!
        - Я внимательно наблюдала за парами, чтобы понять, правильно ли я вас поставила, - продолжала она. - В целом у меня претензий нет, менять никого не буду. А особенно отметить хочу вас, - она вдруг повернулась к нам с Федей. - Не скажу, что у вас получалось идеально, но выглядело это наиболее похоже на правду.
        Мы с Федей обалдело переглянулись. О приближении к идеалу, как мне казалось, речь идти не могла. Конечно, слышать слова преподавательницы было приятно, но я не считала, что мы их заслужили, поэтому чувствовала себя весьма неловко.
        - Как вы, наверное, догадались, мы с вами танцуем не просто так, а готовимся к отчетному концерту, и остальным я предлагаю удвоить усилия, - продолжала она.
        - О нет! - простонали все.
        - А когда концерт? - поинтересовалась Даша.
        - Перед Новым годом, конечно.
        - Нет!.. - пронесся новый хоровой вопль.
        - Почему? - удивилась она. - Как раз у всех будет праздничное настроение.
        - У нас еще куча уроков и полугодовые контрольные, - пояснил Дашин партнер. - Может, лучше в каникулы?
        - А где концерт? - поинтересовалась Даша.
        - В ваших школах, - невозмутимо отозвалась преподавательница.
        - Что? - в один голос возмутились все.
        - Шучу - в районном Доме культуры. Уверена, вы успеете, - заявила преподавательница, и сразу стало понятно - ради наших контрольных никто концерт на каникулы переносить не собирается.
        - На сегодня все, спасибо! - сказала она на прощание и по традиции поклонилась.
        Мы устало раскланялись в ответ и побрели в раздевалку.
        - Ира, поздравляю! - первым делом выдала Даша.
        - Спасибо, - коротко поблагодарила я, чувствуя, что на этом разговор не закончится.
        Зачем только Ясея нас похвалила? Может, это такой психологический прием - выделить кого-то одного, чтобы вызвать у остальных зависть и заставить лучше заниматься? Следуя этой логике, на самом деле у нас получается хуже всех…
        - Наверное, у вас с… - она запнулась, словно не знала имени моего партнера, а я не собиралась ей помогать, поэтому она продолжала, - сразу взаимопонимание в паре сложилось, да?
        - Да, - я решила не поддерживать дискуссию, надеясь, что беседа иссякнет, но не тут-то было.
        - Круто! - восхитилась она. - Когда на свадьбу позовете?
        - Да… - «иди ты» хотела ответить я, но сдержалась - все-таки мне в этой группе еще танцевать и танцевать - и в последний момент поменяла текст: - Не беги впереди паровоза.
        - Да куда уж мне, - нехорошо усмехнулась Даша. - Вас не догонишь!
        Я не ответила, она тоже больше ничего не сказала, и дискуссия увяла сама собой. Сил двигаться вообще не осталось, но я кое-как переоделась и, бросив абстрактное «Пока», пошла к выходу. Несколько вялых голосов ответило мне в спину.
        Выходя на улицу, я неожиданно столкнулась с Федей. Я вовсе не ждала, что мы продолжим милое общение помимо занятий - да мы и там, собственно говоря, не особенно разговаривали, лишь изредка обмениваясь фразами по делу. Но он вдруг придержал дверь, аккуратно прикрыл ее за мной и спросил:
        - Домой?
        Я кивнула: куда еще можно идти в десятом часу вечера?
        - А ты где живешь?
        - Знаешь двор, где каток?
        Он кивнул.
        - По пути.
        И, словно это само собой разумелось, пошел рядом. Я молчала, скрывая растущее удивление. То мы почти ненавидим друг друга, то странное желание чуть ли не проводить меня до дома…
        - Ты давно танцами занимаешься? - тем временем завел светский разговор Федя, и мне пришлось его поддержать:
        - С сентября. А ты?
        - Тоже, - неизвестно чему обрадовался он. - Значит, опыта у нас примерно одинаково. А я думал: вдруг ты давно уже, вот тебя и похвалили, а я так, до кучи.
        - Она же про пару говорила, - напомнила я.
        - Я сначала не хотел к вам идти, - неожиданно разоткровенничался он. - На фиг мне эти народные пляски?
        - А на брейк зачем пошел?
        - Ну ты спросила - зачем на брейк! - фыркнул он. - На дискаче там или в клубешнике зажигать, девчонок снимать… Ой, извини, - спохватился он.
        - Ничего, - усмехнулась я.
        - А с народными вашими куда?
        - Если трюки выучить, то ничем не хуже брейка, - напомнила я.
        - Нам препод так же сказал, я и согласился в итоге. И не пожалел…
        Он вдруг умолк, схватил меня за рукав и остановился.
        - Что? - в первый момент не поняла я.
        Но тут же увидела, нам навстречу из темноты выдвинулась троица развязных парней.
        Так влипла я первый раз, поэтому сначала даже не поняла, что их интересуем именно мы, и не успела испугаться. Но когда один из них бросил:
        - Это вы, что ли, танцоры? - мне стало по-настоящему страшно.
        Некстати вспомнилась то ли правда, то ли байка: Брюса Уиллиса спросили, какой прием он применит, если на него нападут хулиганы, и он ответил: «Быстрые ноги». Однако бежать нам было некуда, да и поздно - они грамотно рассредоточились, чтобы отрезать нам пути к отступлению.
        - Ну-ка, станцуйте нам, - хмыкнул один из тех, что зашел справа.
        - Мы ждем, - поторопил гопник слева.
        Сзади вдруг послышались шаги. Я облегченно выдохнула, но потом услышала голос Даши:
        - Мальчики, вы не очень усердствуйте. Все-таки это наша лучшая пара!
        Она грациозно проследовала мимо, смерив нас изучающим взглядом, и лучезарно улыбнулась:
        - Всем пока!
        «Как она успела? - билось у меня в голове. - Позвонила своим дружкам, едва я ушла? Они все время болтаются по этому району»? Почему-то мне было важно знать именно это - видимо, так сознание пыталось отключиться от ужасной реальности.
        - Давайте, давайте, сбацайте что-нибудь, - повторил первый.
        В его голосе послышалась угроза - похоже, ждать ему надоело.
        - Ребят, дайте пройти, - наконец сделал попытку спасти нас Федя.
        Парни заржали:
        - Может, еще и проводить?
        - Будем плясать или как? - снова завел свою песню парень справа.
        - А то мы сейчас сами с твоей девчонкой станцуем!
        Я похолодела. Федя шагнул вперед, явно собираясь продолжить баталию на словах, но тут в рядах нападавших наметилось какое-то движение. Я почувствовала - их внимание что-то отвлекло, и в этот момент услышала знакомый голос:
        - Чуваки, проблемы?
        Обернувшись, я увидела Дениса и невольно залюбовалась - в полной хоккейной экипировке, с клюшкой на плече он выглядел эффектно и угрожающе.
        Парни замешкались, а потом один из них уже совсем другим тоном произнес:
        - Никаких проблем, Деня. Знакомых вот встретили, - кивнул он на нас и зачем-то пояснил, - танцоров. Ну ладно, давайте, чуваки, - почти дружески попрощался он с нами, и парни не оглядываясь удалились.
        Мы остались на пустой улице втроем.
        - Ты что, следишь за мной? - отмерла я.
        - Это вместо «спасибо»? - хмыкнул Денис.
        - Я, пожалуй, пойду, - по-своему среагировал Федя.
        - Пока, - не стала задерживать его я.
        Когда он ушел, я все-таки сказала:
        - Спасибо.
        - Не за что, - холодно отозвался Денис и тоже повернулся уходить.
        А я вдруг осознала весь ужас того, что могло с нами произойти, и на меня накатило раскаяние.
        - Я тебе правда очень благодарна, - горячо заговорила я. - Если бы не ты, не представляю, что бы с нами было!
        - Да ничего не было, - снисходительно заметил он. - Я этих отморозков знаю - попугали бы да разошлись. На большее они не способны.
        - Хорошо тебе говорить! - обиженно заметила я. - А мне откуда знать? Я, думаешь, не испугалась?
        - Ну ладно, пока, а то я после тренировки устал… - начал Денис, но, видимо, уловил мелькнувший в моих глазах страх и нехотя предложил: - Давай, что ли, провожу. Ты где живешь?
        - Недалеко от катка, - пробормотала я.
        - Только оттуда ушел, - проворчал он и поудобнее перехватил клюшку с рюкзаком: - Показывай дорогу.
        Мы шагали по ледяной улице, запорошенной сухим снежком, и меня охватило чувство нереальности. Словно все это происходило не со мной, а с героиней фильма или книги, за которой я с интересом наблюдала.
        Еще совсем недавно я и не мечтала о парнях и свиданиях. То есть, конечно, мне хотелось красивой любви, но как-то абстрактно - если бы он был рыцарем, а я принцессой, например, или он известным певцом, а я - его поклонницей, которую он выделил из толпы… И совершенно неожиданно мне встречаются сразу три персонажа, достойных внимания! А я не знаю, кого выбрать…
        Стоп, что-то я замечталась, и мысли потекли не в ту сторону. Выбрать, как же! Будто они выстроились в очередь и наперебой протягивают мне руку, в которой сердце. На самом деле все гораздо проще и прозаичнее. Партнер Федя даже не смог меня защитить от хулиганов. Певец Иван красовался и самодовольно не смог упустить того, что плыло в руки. А хоккеист Денис…
        Мои мысли застопорились, но я и тут придумала объяснение: ему нравится защищать обиженных, чувствовать себя благородным героем Робин Гудом, вот он со мной и возится…
        - О чем задумалась? - напомнил о себе предмет моих размышлений.
        Я смутилась:
        - Да так, ни о чем.
        Не могла же я сказать: «О тебе»!
        - Этих отморозков что, бывшая девушка твоего парня попросила вас попугать? - неожиданно спросил Денис.
        Я опешила и сбивчиво заговорила:
        - Какого еще парня? А, этого… Он мне вовсе не парень, то есть мы не встречаемся, мы просто…
        - Да ладно, все понятно, - прервал меня он.
        - Что тебе понятно? - вспылила я. - Ты, может, господь бог?
        - Я не господь бог, - усмехнулся он. - Но вас, девчонок, вижу насквозь!
        - И что же ты видишь?
        - Вечно вы хвостом крутите, а парни потом из-за вас проблемы огребают!
        - Ах, вот как? Ну и иди своей дорогой, вдруг проблемы огребешь! - выпалила я и побежала к дому, с которым очень удачно поравнялась.
        - Не споткнись, сумасшедшая! - крикнул он мне вслед.
        Влетев в подъезд, я захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней лбом, благо, консьержка уже ушла. На глазах закипали злые слезы - почему, ну почему мы с ним никогда не можем поговорить по-человечески?
        Глава 13
        И сбоку бантик
        На следующем занятии, едва я вошла в зал, ко мне подошел Федя:
        - Извини, что вчера так вышло, не знаю, как получилось… - с места в карьер начал он, забыв поздороваться.
        - Привет, Федя, - вежливо ответила я. - Ничего страшного.
        - Ты на меня не обижаешься? - совсем по-детски спросил он.
        - Конечно, нет, - утешила я.
        Я и правда не испытывала обиды - не всем же быть героями. Просто окончательно поняла, что с этим парнем у меня ничего быть не может.
        Больше мы с Федей к теме Дашкиной диверсии не возвращались, дружно сделав вид, что ничего не произошло, и продолжили заниматься как ни в чем не бывало. Даша тоже вела себя обыкновенно, не глядя в нашу сторону. Странное дело, злости я не испытывала, мне было даже ее немного жалко - если она видит только такой способ вырваться вперед.
        Вот, допустим, при мне кого-нибудь похвалили бы, и я этому человеку позавидовала, искренне считая: только я достойна первого места. Что бы я предприняла? Начала бы усиленно заниматься, тренироваться и на самом деле стала бы лучше. А когда человек хочет возвыситься, унизив другого, что о нем можно сказать? Только пожалеть…
        Пожалуй, я была даже благодарна Дашке за то, что она срежиссировала такую по-киношному яркую сцену, которая позволила всем актерам-участникам блестяще проявить свои таланты. Денис меня нисколько не разочаровал, наоборот, выступил наилучшим образом! И ничего, что в конце концов мы снова поссорились, похоже, это стало входить у нас в привычку…
        Под конец занятия у меня уже звенело в ушах от «Калинки», под которую Ясея решила ставить «концертный» танец. У нее были разные варианты русских народных песен, но в итоге она выбрала именно эту, как она объяснила, самую любимую и узнаваемую. Что верно, то верно - вряд ли в нашей стране нашелся бы индивидуум, не знающий «Калинку», - но нам от этого было не легче.
        Я боялась только одного - Ясея опять совершит какую-нибудь диверсию, но сегодня она просто поблагодарила нас за занятие и попрощалась традиционным поклоном. Все устало потянулись к выходу, а я, повинуясь внезапному порыву, подошла к преподавательнице:
        - Можно с вами поговорить?
        Я успела поймать испуганный взгляд Даши и усмехнулась про себя: так ей и надо, пусть попереживает, что я решила нажаловаться, и ее вообще могут выставить из ансамбля.
        - Слушаю тебя, - откликнулась Ясея.
        Мы с ней присели на подоконник, и я, набравшись смелости, выпалила:
        - Зачем вы нас в прошлый раз похвалили? Мы же явно не лучше всех.
        - Не лучше, - неожиданно согласилась она. - Но вы держитесь самыми неуверенными, поэтому и я решила вас подбодрить.
        Я возмутилась:
        - Но нам ведь теперь будут завидовать! И если мы вдруг сделаем что-нибудь не так, не простят!
        - Да не бойся ты, - улыбнулась она. - Очень скоро все забудется, сегодня вы лучшие, завтра они…
        Я не стала указывать, насколько она не права, только попросила:
        - В следующий раз похвалите, пожалуйста, кого-нибудь другого.
        Ясея кивнула:
        - Хорошо.
        И добавила мне вслед:
        - У вас и правда получается неплохо.
        В раздевалке никого не было - пока я разговаривала с преподавательницей, все успели переодеться и разойтись. Я запоздало сообразила, что сегодня придется идти домой в одиночестве, и мне стало не по себе - вдруг Дашка не остановится на достигнутом?
        - Ир, - позвали меня из-за вешалки.
        Я вздрогнула от неожиданности, обернулась и увидела Дашу собственной персоной.
        - А я тебя жду, - сообщила она совсем не свойственным ей тоном - без вызова и напора.
        Я молчала, уже догадываясь, что она скажет.
        - Ты рассказала Ясее?
        - О чем? - прикинулась я.
        - О том, - потупилась она.
        - Ах, о том, - «вспомнила» я. - Нет, а что, стоило?
        - Ой, спасибо! - неподдельно обрадовалась она. - Ты извини, что так вышло! Просто мне позарез нужно круто выступить, понимаешь? Мне один парень нравится…
        - Понятно, - кивнула я.
        - Правда никому не расскажешь? - допытывалась Даша.
        Видимо, на моем месте она обязательно рассказала бы, вот и не могла поверить, что кто-то способен поступить иначе.
        - Правда, - кивнула я.
        - Ладно, я побегу тогда, - деловито попрощалась она и уже от двери еще раз бросила: - Спасибо!
        Оставшись одна, я устало опустилась на скамейку. Казалось бы, проблема решена. Почему же от этого нисколько не легче?
        На следующем занятии, едва войдя в зал, мы узрели кучу каких-то тряпок, сваленных в углу.
        Ясея объявила:
        - Со следующего занятия будем репетировать на сцене в костюмах, а то вы ходите все время в штанах, и ничего понять невозможно. В юбке же совсем другая пластика, и пора вам ее осваивать, до концерта меньше месяца осталось.
        Видимо, она хотела нас приободрить - середина декабря была не за горами, так что до концерта оставалось гораздо меньше месяца.
        Мы с сомнением смотрели на неопрятную кучу барахла.
        - Это костюмы? - недоверчиво осведомилась Даша.
        - Вас что-то не устраивает? - вскинула бровь Ясея.
        - А нам тоже надо юбки осваивать? - деловито осведомился Дашин партнер Степан.
        Все захохотали, а Ясея даже не улыбнулась:
        - Понадобится - освоите. Но на этот раз у вас будут рубашки с поясом, брюки и сапоги.
        - А если сапоги по размеру не подойдут? - снова поинтересовался неугомонный Степан.
        - Тому не повезет, - хмуро заметила Ясея.
        Вообще она была явно не в настроении, и только Дашин партнер никак не понимал, что сегодня не лучший день для шуток.
        - А у нас что будет? - не выдержала Даша.
        - Синий сарафан с вышитой блузкой, - преподавательница потянула за край одеяния, лежавшего сверху, и послышался треск разрываемой ткани.
        - Кому-то зашить придется, - невозмутимо прокомментировала она. - Вообще костюмы уже, мягко говоря, были в употреблении, придется вам их самостоятельно постирать, отгладить и при необходимости подремонтировать. Я вам сейчас их раздам не глядя, а потом поменяетесь, если кому что не подойдет.
        Домой я явилась с большим узлом - лишнего пакета у меня с собой не было, поэтому пришлось тащить «костюм» прямо в руках.
        - Мам, - позвала я. - Нам костюмы выдали! Надо его постирать, погладить, зашить…
        - А что сразу «мам»? - возмутилась она. - Твой костюм, ты и развлекайся.
        - Он не мой, - надулась я. - Мне его напрокат дали. Как бантик в музыкальной школе, помнишь?
        Тут меня осенило, и я хитро заметила:
        - Ты еще его утюгом сожгла. Значит, этим костюмом тоже должна заниматься ты!
        - Ну и логика у тебя, - воскликнула мама. - А если я твой драгоценный костюм тоже испорчу? Это тебе не бантик - не рассчитаемся!
        - Ну мааам… - заныла я. - Мне некогда вообще! У меня занятия, репетиции, и еще уроки, между прочим, никто не отменял! Ты же не хочешь, чтобы я с тройками полугодие закончила?
        - А тебе не приходило в голову пожертвовать частью занятий в пользу уроков? - резонно возразила мама.
        Я оторопело посмотрела на нее - такая простая и разумная мысль мою голову, естественно, не посещала.
        - Ладно, - смягчилась она, глядя на мое удрученное лицо. - Давай сюда свой костюм.
        - Ура! Спасибо! - завопила я, вручая ей непрезентабельного вида сверток. - Ты лучшая мама на свете!
        - Ладно, не подлизывайся, - проворчала она с улыбкой.
        И я так и не поняла, то ли она и правда меня пожалела, то ли решила реабилитироваться за тот злосчастный бантик.
        Не знаю, как маме это удалось, но к следующему занятию костюм был готов. Сказать, что он преобразился, значит ничего не сказать - из пыльной тряпки у нее каким-то чудом получилась блузка с длинными широкими рукавами и премиленький сарафанчик с оборочками. К счастью, костюм мне подошел - это я установила еще на этапе примерки. Теперь встала другая проблема - как доставить его до места репетиций, но мама и тут нашла выход из положения, выдав мне чехол, в котором летом хранила свою шубу.
        С чехлом наперевес я вышла из дома, и первым, кого я встретила, оказался… Денис. Он опять был с рюкзаком и клюшкой - наверное, шел на тренировку. Увидев меня, он замер на миг, словно раздумывая, поздороваться или молча пройти мимо, но я не оставила ему выбора, радостно бросившись навстречу.
        - Привет, как дела? - затараторила я, старательно изображая дурочку. - Ты на тренировку? А я вот на репетицию иду, костюм несу, у нас скоро концерт, придешь?
        Он оторопело смотрел на меня, явно сомневаясь в моих умственных способностях, и потом спросил:
        - Что хоть за концерт?
        - Нашей танцевальной студии, - пояснила я. - Тридцатого декабря в ДК «Текстильщик». Приходи, буду ждать! - прощебетала я на прощанье и удалилась, не дав ему опомниться.
        Всю оставшуюся дорогу я хихикала, вызывая недоуменные взгляды прохожих. Зачем я ему все это наговорила, я и сама не понимала, но чувствовала, что поступила правильно.
        Сегодня был особенный день - первая репетиция на сцене в костюмах. Ясея встретила нас у входа в ДК и проводила в раздевалку, где уже тусовалась куча народа.
        - А вы думали, ради нас одних ДК снимут? - усмехнулась она. - Будет общий прогон всех номеров концерта, так что переодевайтесь, готовьтесь, я вас позову.
        В такой обстановке, конечно, и речи не шло о том, чтобы долго красоваться в своем костюме и рассматривать, как в них выглядят другие. Мы переоделись и вышли из раздевалки, где и без нас было тесновато. В одном углу наряжались в шаровары девчонки из студии танца живота, в противоположном щедро намазывались кремом для автозагара исполнительницы латиноамериканских танцев, а посередине разминались акробатки.
        В этой пестроте наши скромные костюмчики как-то потерялись, так что, выйдя в фойе, мы оглядели друг друга безо всякого интереса - ну блузки, ну сарафаны, подумаешь! Вот полупрозрачные шаровары со звенящим поясом на бедрах - это да, это вещь!
        - Что такие растерянные? - заметила наше состояние подошедшая Ясея. - Да не волнуйтесь вы, у нас все отрепетировано, выступите на «ура», - по-своему поняла она. - Выглядите, кстати, супер, всем очень идет! Идите за сцену, готовьтесь, мы выходим сразу после танца живота. Парни, кстати, уже там.
        Можно было не сомневаться, что парни уже там - кто же откажется посмотреть пленительный восточный танец? Это вам не навязшая в зубах «Калинка-малинка»… В общем, настроение у меня безнадежно упало, и даже Федя в смешной подпоясанной рубашке навыпуск не смог его поднять.
        Когда ведущая на сцене объявила роскошный и чарующий танец живота, у меня начали подкашиваться ноги. Скоро наш выход! Я пыталась уговорить себя, что это просто репетиция, но все равно никак не могла успокоиться.
        - Эх, из зала бы посмотреть, - шепотом сказал торчавший рядом со мной Степан.
        Я с досадой взглянула на него и ничего не ответила. У парней всегда одно на уме!
        Час икс неумолимо приближался. Вот уже «животы» покидают сцену, и объявляют нас… Мы выстроились на кулисами, Ясея ужасным шепотом скомандовала:
        - Всем улыбаться до ушей! - и под первые звуки «Калинки» мы поскакали на сцену.
        Я не знала, хорошо мы выступили или плохо - публика не присутствовала, и оценить нас было некому, кроме Ясеи, чудесным образом телепортировавшейся из-за кулис в зал.
        Но, когда мы кланялись, хлопала она явно от души, и это было неплохим знаком.
        Глава 14
        Белый верх, черный низ
        На хоре у нас тоже вовсю шли репетиции - как сообщила Евгения Петровна, наше первое и несомненно триумфальное выступление планировалось на предновогоднем концерте школьной художественной самодеятельности. Это объявление для нас сюрпризом не стало - мы давно поняли, что в нашей школе ничего просто так не делается, если завели хор - извольте выступить.
        Стоять на своих двоих голодными после шести уроков было напряжно, скучные распевки утомляли, но это оказалось еще не самым страшным - со мной вдруг перестала разговаривать Ленка. Не совсем, конечно, перестала - мы продолжали обмениваться ничего не значащими фразами про уроки, но едва я делала попытку пошутить или обсудить какую-нибудь неформальную тему, то словно натыкалась на глухую стену.
        - Что случилось? - допытывалась я. - Ты чего сама не своя?
        - Все в порядке, - отбояривалась подруга.
        Но я чувствовала, что ничего не в порядке, терялась в догадках, но поделать ничего не могла.
        Когда я на следующем занятии увидела Ивана, то не поверила себе - неужели это вот его я приглашала на свидание, мы ходили в кино, и там он поцеловал меня? Парень казался абсолютно чужим и неприступным, так что я даже не рискнула подойти поздороваться, а он в мою сторону упорно не смотрел.
        Едва он запел свою партию, я поняла, что наваждение прошло, я абсолютно ничего к нему не чувствую. Ради этого стоило первой проявить инициативу и пригласить на свидание! Я перестала считать его загадочной звездой, сияющей высоко в небесах, куда нет доступа простым смертным.
        Там, в зале кинотеатра, он опустился на землю, и я смотрела на Ивана трезвым, не затуманенным восхищением взглядом. Да, талантливый парень, но этим его достоинства исчерпываются. Человеком он оказался самым обыкновенным, притом крайне самовлюбленным, общаться с которым желательно исключительно на темы его таланта.
        Поэтому он и воспринял как должное мое приглашение - привык, наверное, что девчонки повсеместно вешаются ему на шею. И не мог не воспользоваться случаем положить в свою копилку еще одну легкую победу. Причем ценную вдвойне, ведь я оказалась той самой девчонкой из музыкальной школы, которая претендовала на место за его партой, а теперь - в его сердце, но в итоге не получила ни того, ни другого…
        В общем, юноша Иван больше не занимал моих мыслей. Сейчас меня сильнее всего беспокоило поведение подруги - я пыталась и никак не могла понять, что я сделала не так.
        Новый год приближался незаметно, но неумолимо. Стала известна дата школьного праздничного концерта - двадцать девятое декабря. Услышав ее, я нервно хихикнула - выступление в танцевальной студии планировалось тридцатого. Было бы круто, если бы мероприятия совпали! Тогда металась бы я, как герой оперы - Фигаро здесь, Фигаро там…
        Хорошо, что я не знала об этом раньше, иначе у меня хватило бы ума позвать Дениса и на этот концерт. Уж точно наслушалась бы насмешек! Впрочем, он ведь учится в нашей школе и вполне может посетить сие мероприятие самостоятельно… ну и ладно, пусть посмотрит, какая я талантливая и разносторонняя личность!
        Почему-то по поводу выступления хора я не волновалась: как споем, так и споем. Это не танцы, тут всегда можно спрятаться за спины, то есть голоса товарищей. В одном фильме, помнится, на выступлении школьного хора в первый ряд поставили красивую девочку, которая вообще не умела петь и должна была просто открывать рот и радовать глаз зрителей. Вот и я…
        Ладно, все не так грустно. Во-первых, мы, третий голос, стоим не в первом, а в последнем ряду. Во-вторых, не то чтобы мне нечем радовать глаз, но свою внешность я оцениваю весьма объективно. В-третьих, не совсем я бездарная - худо-бедно свою партию спою…
        С костюмами тоже заморочек не возникло - Евгения Петровна велела нам надеть белую блузку или рубашку с темными брюками или юбкой.
        - Классика никогда не подведет, - изрекла она. - Белый верх, черный низ.
        - И красный галстук на груди, - вставил Иван.
        Я думала, ему сейчас влетит за дерзость, но хоровичка только усмехнулась. Мне же почудился в его словах намек на тот несчастный хор из музыкалки, куда я пробивалась с боем, и синий бантик в черный горошек, но он, конечно, не помнил, да и не мог знать эту историю.
        Я побаивалась только подколок от одноклассничков, но они, похоже, до сих пор пребывали в счастливом неведении относительно нашего с Ленкой послеурочного времяпрепровождения. Так что и их, и нас ждал приятный сюрприз. С подругой мы по-прежнему общались через пень-колоду, и после выступления я намеревалась наконец узнать, какая кошка между нами пробежала. Почему-то этот момент казался мне особенно удачным для выяснения отношений.
        И вот день икс наконец настал. Учебы, естественно, в предпоследний день полугодия никто не отменял, но оценки уже были выставлены, и уроки проходили в расслабленном режиме. Про концерт все знали - внизу висела красочная афиша - но никто, естественно, идти на него не хотел: сие мероприятие воспринималось как скучная обязаловка, только отодвигавшая наступление долгожданных каникул. Никто еще не догадывался, какой сюрприз мы приготовили!
        После уроков мы технично отделились от толпы одноклассников, с топотом понесшихся занимать места в актовом зале, и просочились за кулисы. Там мы быстро облачились в свои скромненькие наряды и стали ждать выхода на публику.
        Последние репетиции мы тоже проводили на сцене, но общего прогона у нас устраивать не стали, поэтому для меня стало откровением наличие в нашей школе театральной студии. Но больше всего я изумилась, заметив девчонок в костюмах, только увенчанных кокошниками, напоминающих наши собственные. Неужели и здесь будут народные танцы? Вот это ирония судьбы! Стоило ходить невесть куда, если все то же самое имелось и под боком! Интересно, а почему нам не дали кокошники? Они смотрятся очень круто и создают русский народный образ гораздо лучше сарафана… Надо уточнить у Ясеи.
        Приглядевшись, я поняла: танцевать готовились одни девчонки, никаких представителей мужеского полу рядом с ними не наблюдалось. Я немедленно преисполнилась гордости - а у нас-то есть партнеры, да еще какие! О том, что они достались нам нечестным путем, я, естественно, предпочитала не вспоминать.
        Подтянулись наши девчонки из других классов, подошла Евгения Петровна, по случаю праздника тоже принарядившаяся - конечно, не в белую блузку с черной юбкой, а в торжественное темно-синее бархатное платье до пола. Я приосанилась - по крайней мере, выглядеть мы будем неплохо!
        Я хотела поделиться своими ценными соображениями с Ленкой, но взглянула в ее хмурое лицо и передумала - не сейчас. Так что волей-неволей я прикалывалась про себя, пока за кулисами не появился Иван. И вот тут я потеряла дар речи по-настоящему: выглядел он просто сногсшибательно. Нет, он не накрасил глаза и не завил волосы, не нарядился в плащ и шляпу. Но что-то он с собой все-таки сделал - то ли по-другому расчесался, то ли белая рубашка ему так потрясающе шла, но я не могла оторвать от него глаз. Сердце затрепыхалось, перед глазами поплыли картинки темного кинозала, я буквально ощутила его руку на своем плече…
        Когда я услышала начало до боли родной «Калинки», то не поверила своим ушам и даже помотала головой, прогоняя наваждение. Откуда она тут взялась? Неужели моя студия все же будет выступать на нашем школьном концерте, как грозилась Ясея? А как же я?..
        Бредовые мысли покинули меня быстро - это же девчонки будут выступать под ту же самую незабываемую «Калинку-малинку»!
        - Ребят, мы следующие, - озабоченно заметила Евгения Петровна. - Готовьтесь!
        - Всегда готовы, - отрапортовал Иван.
        Я нервно хихикнула. Напрасно я бахвалилась, что волноваться нечего, - когда до нашего выхода осталась пара минут, я ощутила, как меня начало ощутимо потряхивать. Услышав, что «Калинка» заканчивается, я внутренне подобралась. Вот сейчас, уже скоро!
        С замиранием сердца мы прослушали, как ведущие концерта объявляют школьный хор, и по команде Евгении поднялись на сцену. Сюрприз удался - нас приветствовали бурными аплодисментами. Даже чересчур бурными, я бы сказала, просто переходящими в издевательские! Мы невозмутимо встали в привычном порядке, Евгения кивнула, дирижируя головой, и мы грянули «В темном лесе».
        Когда песня закончилась, нас оглушил шквал оваций - и опять они мне показались слишком нарочитыми, чтобы быть правдой! Отступать было некуда - следующим номером шел «Соловей». Так ни шатко ни валко мы исполнили весь свой репертуар. Впереди был коронный номер - ария Иуды. Иван вышел вперед, Евгения сыграла вступление, и он запел…
        Зал замер. Я чуть ли не физически ощущала скапливающееся напряжение и впитывала в себя энергию десятков направленных на нас взглядов. Меня переполнял такой восторг, что я едва не пропустила момент, в который должен был вступить хор. Когда мы грянули свое «Jesus Christ, Jesus Christ», напряжение достигло высшей точки. Я чувствовала, что захлебываюсь воздухом и не успеваю взять дыхание, от души надеясь - в общем хоре этого никто не заметит.
        Евгения взяла последний аккорд. Мы выдохнули. Иван замер в позе с картины Делакруа «Свобода на баррикадах». В зале повисло оглушительное молчание, которое через секунду взорвалось овациями - на этот раз, я точно знала, самыми неподдельными.
        Только за кулисами я начала потихоньку приходить в себя. Вокруг сияли счастливые улыбки, все поздравляли друг друга с удачным дебютом, вокруг Ивана уже толпились какие-то незнакомые девчонки, а он им улыбался, улыбался, улыбался… Не улыбалась только Ленка, угрюмо взиравшая на все это великолепие, и я вдруг поняла!
        Решительно схватив ее за рукав и оттащив в сторону, я потребовала:
        - Говори, он тебе нравится?
        - Кто? - отвела глаза подруга.
        - Иван! - выпалила я так громко, что он обернулся.
        Я махнула рукой - мол, не до тебя сейчас - и продолжала:
        - Поэтому ты со мной не разговаривала? Ревновала?
        - Ничего я не ревновала, - пробормотала она. - Просто думала: зачем мешать чужому счастью…
        - Ой, дурочка! - не выдержала я. - У меня с ним ничего нет, понимаешь?
        Она подняла глаза:
        - Но ты же сама рассказывала…
        - Да, рассказывала, - признала я. - Но это в прошлом, больше ничего не было и не будет!
        Она недоверчиво смотрела на меня:
        - Правда?
        - Правдивее не бывает.
        - Так я пойду? - робко спросила она.
        - Иди, - кивнула я. - Только тебя не смущает это? - я кивнула на толпившихся вокруг Ивана девчонок.
        - Нет, - решительно ответила Ленка. - С этим я знаю способ бороться. Вот как с тобой - не знала, - хитро взглянула на меня она.
        Я засмеялась от облегчения, узнавая свою прежнюю подругу:
        - Ты просто не хотела.
        И мы обнялись, вливаясь в атмосферу царившего вокруг счастья.
        Глава 15
        Твой номер - третий
        Не успела я опомниться от школьного концерта, как наступил новый день икс - выступление в танцевальной студии. И я уже не могла похвастаться спокойствием, наоборот, с самого утра меня трясло так, что все валилось из рук. На уроках я честно слушала, но ничего не слышала, благо, новые темы перед каникулами никто не начинал и домашнего задания не спрашивал, занимались в основном повторением пройденного.
        Ленка, заметившая мое состояние, на перемене спросила:
        - Ты чего? Жалеешь, что Ванечку мне отдала?
        Я фыркнула:
        - Еще чего! И потом, что значит «отдала»? Думаешь, его так просто можно «взять», словно в газете «Из рук в руки»?
        - Уж постараюсь, - серьезно кивнула подруга. - Я секретный прием знаю.
        - Какой прием? - заинтересовалась я.
        - А тебе зачем?
        - Как это зачем? Пригодится! Сегодня Денис на концерт придет…
        Я запнулась, но Ленка все поняла:
        - Вот почему ты с утра такая дерганая! У тебя опять концерт сегодня?
        Я кивнула:
        - Приходи, приглашаю.
        - Какой напряженный гастрольный график!
        - И ты туда же, - вздохнула я. - Так что там у тебя за приемчик?
        - Мужчину надо постоянно хвалить и восхищаться его талантом, - менторским тоном поведала Ленка.
        - Тоже мне секрет! - возмутилась я. - Об этом «приеме» все знают, поэтому он давно не работает. Хотя в случае Ванечки…
        - В случае Денечки тоже, - кивнула она. - Попробуй - сама увидишь.
        - Не думаю, что у меня будет шанс…
        - Ты же сказала, он на концерт придет?
        - Я его пригласила, а придет он или не придет - понятия не имею, - призналась я.
        - Придет, куда он денется, - успокоила подруга.
        И мне ужасно хотелось ей верить.
        Прибежав после уроков домой, я наспех пообедала и стала собираться.
        - Красимся сильно, но красиво, - напутствовала нас Ясея на последней репетиции.
        Я не могла похвастаться, что являюсь гуру макияжа, и боялась промахнуться, поэтому накрасилась как обычно на дискотеку. Лучше уж недокраситься, чем перекраситься, мне же еще в таком виде дойти до ДК надо, зачем людей пугать.
        - Мам, к пяти приходите, - напомнила я, подхватила чехол с костюмом, пакет с туфлями и прочими мелочами, сумку и нагруженная, как маленькая лошадка, вышла на улицу.
        День был по-настоящему предновогодний - с легким морозом, чистым снегом, пестрой оживленной толпой. Я вдруг ощутила себя ее частью и почувствовала, как в душе зазвенели колокольчики. Сегодня обязательно все получится!
        В фойе Дома культуры оказалось пусто, и я в первый момент даже испугалась: неужели все отменили? Потом я вспомнила, что Ясея велела нам прийти за час, и побежала по гулким ступеням в раздевалку. Там тоже пока было немноголюдно, и я поняла, почему она попросила прийти пораньше - чтобы спокойно переодеться. Я заметила наших девчонок, натягивавших сарафаны, и подошла к ним.
        - Ира! - поприветствовала меня преподавательница. - Я же просила накраситься поярче!
        - Я и накрасилась, - удивилась я.
        - Это ты называешь «накраситься»? - скептически заметила она. - Ты пойми - со сцены твое лицо должно быть видно даже в последнем ряду! Есть с собой косметика?
        - Нет… - растерялась я.
        - У меня есть, - влезла Даша.
        «Не отравлена?» - хотела спросить я, вспомнив роман Дюма «Королева Марго», но в последний момент удержалась.
        - Переодевайся, а потом я тобой займусь, - скомандовала преподавательница. - А пока держи кокошник.
        - Они все-таки будут? - обрадовалась я.
        В отличие от остальных частей костюма, кокошник был в полном порядке - яркий, красивый, с бусинками и ленточками.
        - Плохо, конечно, что мы в них порепетировать не успели, - с досадой проговорила преподавательница.
        - Может, лучше без них? - с сомнением протянула разглядывавшая себя в зеркале Дашка.
        - Вы что, это же обязательный элемент русского народного костюма! - возмутилась Ясея. - Просто я их поздно на складе нашла…
        Я только вздохнула - она поздно нашла, а нам теперь отдуваться, - но спорить не стала, поняв, что бесполезно. Я натянула блузку, сарафан, устроила кокошник, покачала головой, проверяя, крепко ли он сидит, и на всякий случай для верности закрепила его невидимками. Ясея как раз заканчивала наносить боевой раскрас Таньке, и я заняла освободившееся место на стуле.
        - Ну вот, совсем другое дело, - заметила она, поколдовав над моим лицом.
        Смотреться в зеркало было страшно - мое отражение напоминало матрешку. М-да, вся надежда только на последний ряд, откуда меня, возможно, увидит Денис…
        Отогнав мысли о нем, я попыталась настроиться на выступление. Раздевалка потихоньку наполнялась народом, облачавшимся в разнокалиберные костюмы и репетировавшим отдельные элементы своих танцев. Я ничего репетировать не хотела - боялась разрушить возвышенный настрой.
        Говорят, перед экзаменом нельзя ничего повторять, иначе может показаться, что вообще ничего не знаешь, и тогда паника выбьет тебя из колеи. Так и сейчас - я чувствовала наш танец в своей душе и не хотела расплескать это повторением какого-нибудь отдельного поворота.
        - Зрители собираются! - пролетел по раздевалке чей-то встревоженный голос, как будто присутствие публики оказалось для танцоров полной неожиданностью.
        - Да какая там публика, - фыркнула Даша. - Я просто своих друзей позвала.
        - И я, - повторила Танька.
        - Все позвали своих родных и друзей, - усмехнулась Ясея. - Но так как у каждого участника концерта их много, набрался полный зал.
        До меня словно только что дошло - полный зал незнакомого народа! Да, это вам не школьный хор…
        - Ребята, подойдите ко мне! - позвала Ясея.
        Мы сгрудились вокруг нее, как цыплята вокруг курицы.
        - У нас все отлично подготовлено, поводов волноваться нет, - бодро объявила она. - Просто выйдите и повторите то, что много раз делали. Я в вас верю!
        После этого короткого, но очень энергичного напутствия я немного успокоилась. В конце концов, у нас танец ансамбля, какой-нибудь промах даже если и случится, то будет не так заметен. А каково солистам или парам? Об этом лучше было не думать.
        Концерт, как и полагается, начался с небольшим опозданием. Публики и правда собрался полный зал. Меня приятно грела мысль, что там сидят моя мама с бабушкой и наверняка переживают, но я их не подведу! О том, пришел ли Денис, я старалась не думать - чувствовала, что эти мысли способны окончательно вывести меня из равновесия.
        Я знала, что наш номер стоит по программе где-то посередине, поэтому намеревалась поскучать, но половина концерта пролетела незаметно, и уже администратор за кулисами негромко сообщил:
        - Пошел танец живота, народники, вы следующие!
        И вот тут меня накрыло. От мысли, что сейчас надо будет выйти на сцену и изобразить нашу «Калинку» перед сотней-другой зрителей, начали подкашиваться ноги, а сердце забилось где-то в горле, грозя выскочить наружу. Судя по бледным даже сквозь матрешечный грим лицам, всех обуревали примерно те же чувства. Выходить девчонки и парни должны были с разных сторон, так что мы заранее выстроились в противоположных кулисах и теперь посылали друг другу короткие, но острые, как молнии, взгляды.
        - Только бы Степка не запутался, - прошептала Даша. - Он там в одном месте все время запинается…
        Услышав эти слова, я неожиданно успокоилась. Не то чтобы я стопроцентно была уверена в своем Феде - просто если такую непробиваемую девчонку, как Даша, тоже проняло, значит, волноваться в нашей ситуации - вполне нормально.
        Умолкли пленительные звуки восточной музыки и сладкий голос Таркана, в зале послышались аплодисменты.
        Под задорное вступление «Калинки» я натянула на лицо широкую улыбку, положила руки на пояс и вслед за стоявшей передо мной Дашей поскакала на сцену. Один наш выход вызвал бурные овации, что немедленно наполнило мое сердце восторгом. Это же так круто и совсем не страшно выступать на сцене! Мы встретились с Федей, он привычно обнял меня за талию, мы прошлись по кругу приставным шагом, потом пробили двойные дробушки, сделали повороты, потом ручеек - ну, это легко…
        Дальше было посложнее: парни прыгали вприсядку, а мы крутили повороты - те самые, которые никак не давались мне в начале. Я не смотрела по сторонам, сосредоточившись на том, чтобы не потерять равновесие и сохранить на лице улыбку, но буквально кожей чувствовала, что и у остальных все получается просто на отлично.
        «Калинка» смолкла, и зал взорвался овациями. Мы стояли, оглушенные, счастливые, и кланялись, кланялись, кланялись… Вдруг под сценой наметилось какое-то движение, и на нее вскочил парень с цветами - я даже не сразу поняла, что это Денис. С замиранием сердца я наблюдала, как он приближается ко мне. Вручив букет тюльпанов - где он только их раздобыл посреди зимы? - он приобнял меня и поцеловал в щеку… То есть это со стороны, я надеялась, все выглядит будто поцелуй в щеку - на самом деле он умудрился коснуться моих губ.
        Зал взревел от восторга.
        - Бис! - заорали с галерки, но наш ансамбль уже покидал сцену.
        - Ну ты даешь, - с уважением посмотрела на меня Даша. - Тихоня тихоней, а такого парня отхватила!
        Я молчала, опустив лицо в тюльпаны и вдыхая их горьковатый аромат. Отвечать не было ни сил, ни желания.
        Все меня поздравляли - мама с бабушкой, Ленка, другие девчонки из нашего класса, которых она зачем-то притащила. А я никак не могла освободиться, чтобы подойти к стоявшему в отдалении Денису, с улыбкой наблюдавшему за моим триумфом. Я, конечно, побаивалась комментариев мамы на тему незнакомых парней и поцелуев на сцене, но она выразилась иносказательно:
        - Ты умница, причем не только в танцах. Ну, мы пойдем. Девочки, пойдемте! - позвала она. - Разве вы не видите, что мы мешаем?
        - Мама у тебя просто супер, - первым делом заметил наконец подошедший ко мне Денис. - Я боялся, что скандал будет.
        - И все равно?.. - не договорила я.
        - Все равно, - кивнул он.
        - Спасибо, - прошептала я.
        - Всегда пожалуйста, - раскланялся он. - А где же твои прелестные румяные щечки? - вдруг хмыкнул он.
        - Да ну тебя, - со смехом отмахнулась я. - Еле отмыла их!
        - Я тоже, - Денис с намеком посмотрел на меня и коснулся своих губ.
        Я опустила глаза, а он продолжал:
        - Кстати, ты не только поешь, но и танцуешь классно!
        - Спасибо, - сдержанно поблагодарила я. - Но это же хор, как ты мог мой голос выделить?
        - Да уж постарался! - хмыкнул он. - Надеюсь, понравились овации, которые я вам организовал?
        - Так это ты? - задохнулась от возмущения я.
        На самом деле в душе у меня тоже все пело и танцевало - он был на вчерашнем концерте и видел мое выступление!
        - Конечно, я, - уверил Денис и вдруг спросил изменившимся голосом: - Кстати, так это не того чувака девушка гопников наняла? Ну, с которым ты плясала?
        Разговор принял неожиданный оборот - я опешила и пробормотала:
        - Нет, это совсем другая девушка…
        - Неужели того, с которым ты в кино ходила?
        От обиды на глазах у меня выступили слезы:
        - Ты издеваешься?
        - Я же не виноват, что ты сегодня с одним, завтра с другим…
        От этого несправедливого обвинения во мне проснулась злость. Слезы сами собой высохли, и я саркастически закончила:
        - …послезавтра с третьим! Устраивает тебя третий номер?
        И, не дожидаясь ответа, швырнула в него букетом и не оглядываясь пошла прочь.
        Глава 16
        Ангельский голос Нового года
        Всякого я ожидала, но того, что случилось на концерте и после него, не могло мне привидеться даже в самом страшном сне. Домой я шла как автомат, отключив мысли и эмоции. Наша студия дружно отправилась в кафе отмечать успех, но мне удалось сбежать - я чувствовала, что веселиться категорически не способна.
        Больше всего мне было обидно, что Денис умудрился испортить мне такой день! Теперь воспоминания о концерте будут связаны только со случившейся после него отвратительной сценой… О Новом годе, который наступал завтра, речи вообще не шло - никакого праздничного настроения не осталось и в помине, и трудно было представить, будто за оставшийся день что-то изменится.
        - А где цветы? - первым делом поинтересовалась мама, едва я переступила порог. - Я уже и вазу приготовила…
        - Убери обратно, - мрачно ответила я. - Цветы отменяются.
        В одном Денис был прав - мама у меня супер. Не став ничего выпытывать, она просто сказала:
        - Расскажешь, когда захочешь.
        И это утешило сильнее любых других слов.
        Оказавшись в своей комнате, я наконец от души разревелась. Ни одна особь мужского пола больше ко мне не подойдет! Если даже тот, кто казался лучшим, устроил такое, что можно ожидать от остальных…
        Утро тридцать первого декабря встретило меня веселой суетой на кухне - мама с бабушкой готовили праздничный завтрак. Я не хотела портить своим самым близким и любимым людям праздник, поэтому изобразила на лице улыбку и включилась в процесс. Пусть думают, что у меня все хорошо, и не расстраиваются.
        Весь день я помогала готовить праздничный стол, смотрела телевизор, поправляла игрушки на давно наряженной елке, принимала поздравления на своей страничке «ВКонтакте» и сама поздравляла близких и далеких знакомых с наступающим… Но ничто не помогало заполнить пустоту в душе, поселившуюся там со вчерашнего дня. По крайней мере, мне удавалось удачно делать вид, что все в порядке, а о другом я и не мечтала.
        Наступили ранние зимние сумерки. Я подошла к окну, привычно прижалась лбом к стеклу и посмотрела на каток. К моему удивлению, людей на нем оказалось не меньше, а больше обычного - оказывается, многие вместо суеты на кухне и сидения у телевизора взяли коньки и ушли из дома туда, где ярко сияют разноцветные огни, сверкает елка и гремит музыка, слышная даже сквозь наглухо заклеенные на зиму окна.
        Я отстраненно подумала, что раньше - всего день назад! - меня тоже немедленно потянуло бы окунуться в эту волшебную атмосферу, но сейчас не почувствовала ничего, словно меня вычеркнули из списка приглашенных на праздник жизни.
        - Ира, сходи на каток, - осторожно сказала неслышно вошедшая в комнату мама. - У нас уже все готово, а тебе надо погулять, развеяться.
        - Нет, - не оборачиваясь, отказалась я. - Никуда я не хочу, а на каток - особенно.
        Видимо, это прозвучало очень решительно, и мама не стала настаивать. Она только вздохнула, но от комментариев снова воздержалась, за что я была ей особенно благодарна.
        Вместе за всеми я села за стол, поковырялась в салатиках, посмотрела праздничное шоу, без всякого трепета ожидая Нового года. А раньше едва ли не минуты считала до наступления двенадцати часов, верила, что загаданные желания сбываются, выпрашивала хотя бы глоточек шампанского…
        Яркий свет за окнами погас - сегодня каток закрылся позже обычного, не в десять, а в одиннадцать. Что ж, работников можно понять - им ведь тоже хочется отметить Новый год.
        Час пролетел незаметно, и наконец раздались заветные удары курантов. Шампанского мне в этом году налили без всяких просьб, но даже это оставило меня безучастной - в глубине души, разумеется. Внешне я ничем не давала повода усомниться в том, что мне весело, как и всем. Мама, естественно, догадывалась о моей искусной актерской игре, но заговорщицки не подавала вида. Телефон разрывался от поздравительных эсэмэсок, я открывала их, читала пожелания всяческого счастья, не веря, что оно когда-нибудь со мной случится, и строчила ответ такие же ничего не значащие слова.
        В ночном небе засверкали фейерверки - сразу после боя курантов народ высыпал во двор, и теперь там стоял оглушительный грохот от повсеместно взрывающихся петард. Мама отдернула шторы - на уровне нашего четырнадцатого этажа салюты смотрелись особенно эффектно - и удивленно воскликнула:
        - Каток снова заработал!
        Я подошла к окну и убедилась - над пустым льдом призывно загорелся яркий свет и заиграла музыка, словно приглашая всех желающих вернуться на коньки.
        - Встретили Новый год и решили еще немножко поработать, - усмехнулась мама и лукаво заметила: - Тебе не кажется, что это твой шанс?
        Сердце мое забилось быстрее, я заволновалась, стремительно осознавая: мама права - это мой шанс, и упустить его я не могу!
        - Да, пожалуй, выйду покатаюсь, - дрогнувшим голосом ответила я и побежала одеваться.
        На улице было светло и многолюдно, как днем. Все вокруг смеялись, радостно орали и непрерывно поздравляли друг друга с наступившим Новым годом. Я чувствовала, что невольно заражаюсь этим настроением, и ожидание новогоднего чуда медленно, но верно вытесняет из моего сердца поселившуюся в нем тоску.
        Когда я подошла к катку, он уже не был пустым - народ верно расшифровал призыв и поспешил на него откликнуться. Я их понимала: какой смысл сидеть дома у телевизора, если можно одеться, выйти в двор, встать на коньки и разделить праздник с другими…
        Переобувшись в стремительно заполнявшейся людьми раздевалке, я выползла на каток. Я не появлялась тут так давно, что успела все забыть и теперь стояла на коньках словно в первый раз. Потихоньку стала возвращаться досада - вот и попраздновала! Сейчас растянусь - особенно после шампанского - на радость всем желающим посмеяться.
        Не отпуская бортик, я отъехала от входа, чтобы меня не сбила стремительно прибывающая публика, и кое-как тронулась вперед. Хорошо хоть сегодня никто в хоккей не будет играть, мелькнула в голове саркастическая мысль, и в этот же момент в сетку над моей головой с грохотом врезалась шайба. Я вздрогнула, пошатнулась, но устояла на ногах и медленно повернулась.
        - Привет! Давно не виделись! - проорал Денис, перекрикивая несущееся из динамиков бессмертное «Новый год к нам мчится».
        Я стояла, рассматривая его лицо сквозь хоккейную маску, и не знала, требуется ли ответ. Ответ не требовался - он подхватил меня под руку и быстро повез за собой.
        - Стой! - испуганно закричала я, отчаянно балансируя свободной рукой. - Я же сейчас упаду!
        Не реагируя, он довез меня до центра и остановил прямо посередине катка.
        - Ты что, больно же! - возмутилась я, тряся освободившейся рукой.
        - А мне, думаешь, не больно?
        Я поняла, почему Денис приехал именно сюда, в самую дальнюю от динамиков точку - здесь можно было разговаривать, лишь незначительно повышая голос.
        - Как я теперь отсюда уеду? - возмутилась я, глядя на близкий, но такой недостижимый бортик.
        - Не уедешь, пока я не разрешу, - пообещал он. - Что ты мне вчера устроила?
        - Я устроила? - задохнулась от возмущения я. - Кажется, это ты решил поиграть в Отелло!
        - Извини, я не хотел! - покаянно заметил он. - Просто не собираюсь тебя ни с кем делить, понимаешь?
        - Танцы я не брошу, - чувствуя, что сдаюсь, упрямо заметила я.
        - Не бросай, - легко согласился он. - Только перенеси их на лед, и через год будешь выступать уже со мной!
        - Ты же хоккеист, а не фигурист!
        - Ради вас я готов изменить ориентацию, - ехидно заметил Денис. - А тебе не все равно, чем заниматься? У тебя же драмкружок, кружок по фото…
        - А мне еще и петь охота, - закончила я и рассмеялась: - Ладно, я подумаю!
        - Думай прямо сейчас, - потребовал он, прижимая меня к себе.
        - Отпусти, сумасшедший, - пробормотала я, поднимая маску и касаясь его губ своими.
        Прямо над нашими головами рассыпался ослепительными искрами салют, сквозь грохот которого звучала уже другая песня - «Happy New Year». Ангельские голоса девушек из группы «Абба» проникали мне в самое сердце, и я подумала - теперь я могу совершенно честно сказать маме, что у меня все хорошо.
        notes
        Примечания
        1
        Каждый раз я вижу, но никак не пойму,
        как он хочет всем дать, что дано одному?
        было бы, видно, лучше отступиться ему,
        чем ввергать всю землю в непроглядную тьму?

    («Иисус Христос - Суперзвезда», загробная ария Иуды, текст Ярослава Кеслера.)
        2
        Сверхзвезда, сверхзвезда,
        если ты есть, то явись сюда

    («Иисус Христос - Суперзвезда», загробная ария Иуды, текст Ярослава Кеслера).