Азарт Дмитрий Сергеевич Гавриленко
        Сборник рассказов о буднях частного сыщика. Он не обладает талантом Шерлока Холмса или житейской мудростью дяди Анискина. Но природное чутьё, наблюдательность и внимательность к мелочам, позволяют ему распутывать самые сложные случаи. В том числе и те, перед которыми бывают бессильны штатные опера.
        При создании обложки использованы иллюстрации предложенные автором
        Дмитрий Сергеевич Гавриленко
        Азарт
        Украсть Маяковского
        Не так давно Ефим Рябинкин был уполномоченным по делам несовершеннолетних. Два отдела объединили, и ему пришлось переквалифицироваться. Он решил попробовать свои силы в частном сыске. В новой ситуации имелись немалые плюсы. Теперь никто не торопил с отчётами, не отдавал приказы, не требовал безотлагательного исполнения. Можно расслабиться в любое мгновение рабочего дня. Новый детектив не обладал сколько-нибудь известным именем. За помощью обращались чаще пенсионеры да ещё женщины, когда хотели выследить загулявшего на стороне мужа. Поначалу охотно брался за подобные дела, потом они ему надоели. По большей части заканчивались новым сближением двух половинок, причем каждой казалось, что всё произошло без посторонней помощи. Платили скудно, и Рябинкин с тоской вспоминал регулярную зарплату в милиции.
        Однако размеренной жизни пришёл конец. Случилось это поздним вечером, когда Ефим после просмотра теленовостей хотел отправиться на боковую. Семьёй он не обзавелся, более подходящего занятия не предвиделось. Вдруг в дверь несколько раз позвонили. В такое-то время? Рябинкин посмотрел на часы. Без четверти двенадцать. Не ошиблись ли дверью? Сыщик вытащил из ячейки цепочку, бесшумно убрал язычок замка. Перед ним стоял незнакомый мужчина.
        - Чего вам надо? - не очень приветливо спросил хозяин гостя.
        - Вы частный детектив?
        - Да, в настоящий момент принадлежу к упомянутому сословию. У вас дело?
        - Безотлагательное. Если позволите, я зайду. Сонливость Ефима как рукой сняло. Он впустил незнакомца в квартиру. Гость внушал доверие вполне обычной внешностью. Невысокий ростом, простоволосый, в сиреневом спортивном костюме. В однушке не так-то легко разместиться вдвоём. Зал одновременно служил кабинетом и спальней. Диван на ночь уже разложен, простыня постелена, однако за кухонным столом они побеседуют без помех.
        - Чай будете?
        - Нет, спасибо. Не до чаю. Не терпится быстрей ввести вас в суть.
        - Хорошо. Давайте приступим. Итак?
        - Дело загадочное, я не исключаю - необъяснимое. Живу на пятом этаже. Дверь железная с двумя замками повышенной секретности. Знаете, когда в квартире домашний кинотеатр, ноутбук, плазменный телевизор и масса иных дорогих вещей, лучше заранее похлопотать о надёжных запорах.
        - Ну и что? Несмотря на хорошие замки вас ограбили?
        - И да, и нет. Давайте обо всём по порядку. Случилось это два дня назад. Кто-то звякнул жене по мобильнику: недалеко от их дачи за городом пожар. Мы дорожим своим загородным коттеджем. Жена вообще без него жить не в состоянии. Почти каждый выходной мотаемся. Но то выходной, а была среда. Заводи машину, и всё тут! Это около девяти вечера-то. На ночь глядя? Час туда, час обратно. Да и жара с ума сойти. Даже на рынок лишний раз не хотелось вылезать. Жёнушка у меня, надо признать, упрямая, не поспоришь особо. Талдычит своё, ни в зуб ногой. Пришлось заводить машину. Я сам запер дверь на два замка, и мы налегке покатили. Если что, пожарников вызовем. Приезжаем. Действительно, лес поблизости горел. Несмотря на поздний час, сотрудники МЧС там были. Дача в порядке. Вокруг дым. Мы знали, что где-то ещё болото горит. По телевизору передали. Непосредственной же опасности нет. Развернулись да и домой. Машину в ракушку поставил. Поужинали, легли спать. Наутро обнаружил пропажу.
        - Плазменный уперли?
        - В том-то и загвоздка, что нет. Ноутбук и домашний кинотеатр тоже на месте. Кошелек мой с банковской картой валялся на журнальном столике. Смартфон оставался здесь же.
        - И тем не менее?
        - Тем не менее у нас побывали незваные гости. Или гость. При полной сохранности всех вещей и документов исчезла мелочь. Книжка.
        - Вот как? И что за книжка?
        - В мягкой обложке. Почти брошюра с виду. Одна из первых книг Маяковского.
        - Репринтное издание?
        - Не репринтное, а прижизненное издание.
        Ефим лет на десять моложе гостя и помнил репринтное воспроизведение книжки со школьных лет. Ее приносила в класс для ознакомления учительница литературы. Она рассказала о том, что цензор вымарал из поэмы «Облако в штанах», вошедшей в книжку, целые куски текста, и они были заменены многоточиями. Это первое издание произведения, сначала названного «Тринадцатый апостол».
        - Насколько я знаю, к прижизненным изданиям русских футуристов сохраняется устойчивый интерес. Так что книгу могли похитить как солидную материальную ценность, перед которой перечисленные вами вещи бледнеют.
        - Да, это так. Я знал её истинную стоимость, хотя привык к ней и почти не обращал внимания. Она находилась в книжном шкафу между солидными томами Гомера и Софокла.
        - А почему вы уверены, что она исчезла именно в тот день, когда вы с женой в поздний час ездили на дачу?
        - Накануне из-за аномальной жары мне захотелось перечитать ранние стихи Маяковского. Я прочитал самые короткие из них, меня стало клонить в сон. Поставил книгу на место и пошел в спальню. При нас ведь никто не рискнул бы забраться в квартиру. Значит, книга стояла на месте в то время, когда мы поспешно собирались за город.
        - Похоже на то. Прижизненное издание поэта могли украсть как библиографическую редкость. Отсюда вывод: круг поиска расширяется. Что вы хотите от меня?
        - Я хочу, чтобы вы нашли книгу. Она была в хорошем состоянии, и ценность её среди такого рода изданий у букинистов велика. Это первое. Второе заключается в том, что книга - подарок жены ко дню нашего бракосочетания.
        - Богатая невеста?
        - Отнюдь. «Облако в штанах» досталось ей от отца, неизменного поклонника творчества футуристов.
        - Каков гонорар мне?
        - Пятнадцать тысяч рублей - начальный, и двадцать пять тысяч в случае успеха.
        - Нелегко найти иголку в стогу сена. Если меня постигнет неудача, аванс остаётся у меня?
        - Разумеется. По рукам?
        Ефим с лёгкостью согласился на предложенные условия, поскольку до сего дня работал за более скромные суммы. Они расстались довольные друг другом.
        На следующий день Рябинкину предстояло осмотреть место происшествия, чтоб получить зримое представление о нём. Если заказчик прав, то «Облако в штанах» стырили во время его незапланированной вечерней поездки на дачу. Дверь закрыта на два замка. Если некто ухитрился сделать два дубликата, то тогда понятно, как он проник в квартиру. Чтобы получить дубликат, нужно иметь доступ к оригиналу. Предположим, он имел дубликаты и проник в квартиру. И что же? Вместо дорогой электроники, которую несложно сбыть, вор находит задрипанную книжечку, спрятанную между солидных томов, и похищает её. Свечи не дороже ли, чем игра? Многим нужна потрепанная временем книжица? В общем, масса вопросов, а ответ пока один. Скорее всего, визитёр (либо визитёры) знал, для чего он пришел, и не разменивался по мелочам. Небольшую книжку можно засунуть за пояс под рубашку, и, сколько ни присматривайся, её не заметишь. Проделать такой фокус с дорогим ноутбуком никак не удастся. Что уж говорить про домашний кинотеатр? Придя про себя к первому выводу, сыщик почувствовал уверенность, так как наметилась отправная точка для раскрытия
мудрёной истории.
        На всякий случай Ефим прихватил с собой пистолет. Он был у него зарегистрирован, так что с этой стороны нет проблем. Отягощает карман? Да, но тут налицо равновесие: в другом кармане лежал многофункциональный мобильник. Сыщик во всеоружии явился ко вчерашнему гостю с ответным визитом.
        Массивную железную дверь открыла дама бальзаковского возраста приятной наружности.
        - Вы детектив?
        - Да.
        - Муж рассказывал о вас вчера. Проходите, пожалуйста. Он на работе, но я расскажу всё, что потребуется.
        Рябинкин вошёл в квартиру и сразу ощутил разницу между обителью Бога и его скромного служки. Катакомбной пещерой представилась ему аккуратненькая однушка по сравнению с жилищем вчерашнего визитёра. Здесь просторная прихожая, превосходящая по размеру его зал. Меблирована она по элитному классу. Необычной формы трельяж, платяной шкаф, вделанный в стену. И все одного, бежевого цвета. На специальном столике находился монитор. Огромный экран отражал лестничную площадку, где он только что стоял. «Эх, детектив! - подумал Ефим, упрекая себя за невнимательность. - Заметил, что дверь из железа, а зрачок видеонаблюдения проворонил». Да, прямым ходом в такой рай не попадёшь.
        - Садитесь, - пригласила хозяйка, указывая рукой на одно из небольших кресел возле журнального столика. Зал был сравним по площади с холлом шикарной гостиницы.
        - Спасибо, - вежливо поблагодарил сыщик. Его поразило едва уловимое сходство с интонацией её мужа, но он промолчал. Бесспорно, два сапога - пара: и ростом, и возрастом, и неискоренимой интеллигентностью. Здесь тоже всё бежевое. Ефим решил: это любимый цвет хозяев. И ещё он вознамерился схватить быка за рога.
        Миловидная хозяйка разместилась в кресле напротив. Большие глаза, излучающие синеву, казались какой-то аномалией среди однообразных оттенков, свойственных окружающим предметам. Смартфон на скатерти в золотистом корпусе. Ноутбук с бежевым морем на рабочем столе. Мальчишечья стрижка противоречила глубоким, глазуновским глазам.
        - Скажите, у вас видеонаблюдение частичное или полное?
        - Что вы имеете в виду под частичным?
        - Оно ограничивается площадкой перед входом в квартиру?
        - Так и есть. Единственная связь с внешним миром, и она находится под нашим контролем.
        - Значит, в день злополучной поездки никто к вам не приходил?
        - Никто. В одуряющую жару все предпочли сидеть дома с кондиционерами.
        Ефимом стало овладевать тайное беспокойство. Он исподволь ощущал желание, чтоб у него тоже была такая жена. Нет, не богатство влекло его, происхождение которого - неусыпные заботы супруга. В глубине её глаз искрился не совсем обычный для молодой женщины ум.
        - У вас есть дети?
        - Да, двенадцатилетний сын. Он сейчас у бабушки. Когда стало дымить болото, мы отправили его в безопасное место.
        Рябинкину стало неприятно от того, что у них есть ребёнок. Новое ощущение окончательно отгородило обворожительную хозяйку неприступным забором.
        - Вы не хотите чаю или позавтракать? Наверное, торопились к нам.
        - Нет, спасибо.
        Он попал в знакомую колею. Будучи уполномоченным по делам несовершеннолетних, посетил не одну семью, беседовал не с одной мамашей. Так что игра длится на его поле.
        - Сын ваш не интересуется литературой?
        - Как же, интересуется.
        Опять аномалия. Ефим ожидал: мобильники, компьютеры, машины, а тут на поди… Бородатый Лев Толстой, бакенбардистый Пушкин.
        - Но всё ж больше фантастикой увлекается, чем программными произведениями. Так что не удивляйтесь.
        Говорить с ней удивительно легко. Ответы быстрые и - он не сомневался - точные.
        - Футбольный фанат?
        - Да, можно сказать. Они вдвоём с отцом фанатеют.
        - А не носил ли ту книжицу в школу? Ну там, чтоб показать учительнице либо похвастаться перед учениками?
        - Носил. Как раз изучали стихотворение Маяковского. Речь зашла о внеклассном чтении, и он понёс «Облако». Одноклассники особого интереса не проявили. Учительница просмотрела пожелтевшие страницы и на уроке показала всем, обратив внимание на то, что сию книжку вполне мог держать в руках сам поэт.
        - Сколько у них в классе учеников?
        - Двадцать семь.
        Ну и цифра! Всех не посетить и за полгода. Мог ли шебутной одноклассник стянуть чужую вещь или рассказать о ней тому, кто способен это осуществить?
        - Друзья есть?
        - Два самых близких друга. Вместе ходили раза три на футбольные матчи. Заступаются друг за друга, если старший вдруг прицепится.
        - В гостях у вас бывали?
        - Не один раз. Мальчишки из хороших семей. Так что сразу вычеркните их из списка подозреваемых.
        - А я не заносил их туда. Когда они посещали вас в последний раз?
        - Случилось это как раз накануне дымной суматохи и изнуряющей жары. У сына был день рождения, ну и пригласил их, как обычно. Чаю выпили, торт съели, музыку послушали.
        - А что подарили друзья вашему сыну?
        - Один диск с крутой игрой принес, другой - ракетки для игры в теннис и три воланчика.
        - Где же они пировали?
        - Тут, где мы с вами сидим. Книжный шкаф - вот он, слева.
        Большой и высокий, на каждой полке - в два ряда толстые книги, и ни одна полка не прогнулась. Видимо, они, как и шкаф в целом, были изготовлены не из древесно-стружечной плиты, а из ценной древесины, потянутой лаком. Благодаря яркому свету сквозь оконные стёкла в зале резвились бежевые лучики, спрыгнувшие с широких стен шкафа. Гомер и Софокл стояли на своих местах, может, совещаясь о чем-то. Между ними почти незаметен промежуток, и трудно поверить, что там могла вместиться другая книжка.
        - Ваш шкаф запирается?
        - Нет. Время от времени мы читаем с мужем классику.
        - Вы сами убираетесь или у вас есть домработница?
        - Мне было б стыдно не работать и иметь домработницу. Я сама справляюсь домашними делами.
        - Вы подметали пол с той поры, как обнаружили пропажу?
        - Да.
        - Неужели не попалось ничего незнакомого?
        - Представьте себе, ничего. Впрочем, этот мягкий ковер я лишь обработала пылесосом. Подметать нужды не было.
        Ковер занимал пол от края до края. Стоило только разуться - следов не оставишь на нём и при старании. Осматривая вместе с хозяйкой окна, сыщик всё более убеждался: окном проникнуть в квартиру практически невозможно. Каждое наглухо закрывалось. Для проветривания оставалась массивная фрамуга - настолько узкая, что через неё могла пробраться разве что кошка.
        - А кто вам сообщил о пожаре в районе дачи?
        - Не имею понятия. Я разволновалась, потому что он сразу начал с подробностей, знакомых лишь местным жителям.
        - Вы имеете в виду дачников?
        - И их тоже.
        - Дайте мне адреса и телефоны друзей вашего сына.
        Она тотчас взяла с узорчатой скатерти золотистый смартфон и продиктовала нужные детективу цифры. Итак, на обороте трамвайного билета появилась запись. Это всё, что удалось ему раздобыть существенного. Остальное не могло даже на йоту прояснить историю с исчезновением книги.
        Прощаясь с голубоглазой дамой, Рябинкин оставил ей на всякий пожарный номер своего сотового. Могли возникнуть новые обстоятельства или обрести прозрачность старые.
        Ефим, выйдя из подъезда, внимательно огляделся. Дом был не новой застройки, вот почему его поразила площадь квартиры. Скорее всего, предприимчивому клиенту удалось осуществить перепланировку.
        Добраться до окон невозможно: нужна люлька с подъёмником. Но и в сем случае в угольное ушко легче пролезть, чем в фрамугу. Балкон. Сыщик упустил важную деталь. Надо спросить её о балконе. С фасада строения эти дополнения к квартирам отсутствовали. Рябинкин прошел немного - очутился там, где ни одного подъезда, ни качелей, ни скамеек. Зато вверху и внизу висели внушительные лоджии. Некоторые из них оказались скрыты высокими березами. Ефим задумался о том, не вернуться ли ему к хозяйке. Но что она скажет о нем? Ротозей-детектив? Нет, такая аттестация ему не нужна. Надо прощупать друзей. Им книга, возможно, по фигу, однако кто-нибудь ненароком мог обеспечить подвод настоящему преступнику.
        С матерью первого мальчишки договорился быстро. Словоохотливая домохозяйка проявила желание пойти навстречу сыщику и предоставить ему возможность поговорить с сыном. Он не стал называть конкретную причину, сказав лишь, что по школьным делам. Жили они в самом центре города в трехэтажном доме, производившем своей ветхостью удручающее впечатление. Однако домофон на двери в подъезде новейшей модификации. Пришлось вновь звякнуть по сотовому хозяйке, чтоб она впустила внутрь дома. Там всё сияло чистотой. Сыщик знал по опыту: к такому способны лишь новые жильцы, недавно приобретшие квартиры. Нужная дверь обита дерматином. Коробка её сверкала толстым слоем лака. Рябинкин позвонил и тут же почувствовал: на него смотрят в глазок. «Пусть пялится сколько угодно», - подумалось ему. Дверь отворилась. Перед детективом стояла женщина восточной наружности с чёрными до плеч волосами и глазами, напоминающими кипящую смолу. На ней был наглухо застёгнутый цветастый халат.
        - Проходите в квартиру, сын дома, - пригласила она с чуть-чуть проявившим себя акцентом.
        Потолки высокие, прихожая более чем скромная по размеру, кухня напоминала квадратную клетушку. И все-таки во всём чувствовалась мозолящая глаза роскошь. Дорогие ковры на полу и стенах. Картины Айвазовского, похожие на подлинники. В углу прихожей урчал большой, на всю стену, холодильник. Здесь же чудом уместилась и стиральная машина.
        - Мы не поехали из-за жары на дачу, - пояснила хозяйка, пока сыщик разувался. Она предложила ему мягкие, с опушкой, шлёпанцы. Зал у них оказался таким же мягким, ненамного отличающимся от кокона бабочки.
        Мальчик сидел не за крутой компьютерной игрой, а сражался с Гарри Каспаровым в шахматы. Он неохотно отвлёкся от своего занятия.
        - Не поддаётся? - спросил Ефим.
        - Не поддаётся, - эхом ответил игрок без улыбки.
        - Ты любишь книжки? - схватил быка за рога сыщик.
        - Нет. Только по шахматам да занимательную математику.
        Чувствовалось, что «занимательная математика» фонетически далась ему с трудом, тем не менее мальчишка справился.
        - Он имеет склонность к точным наукам, - с гордостью за сына сообщила хозяйка. Она не предложила Рябинкину сесть. Собственно, садиться не на что было: в зале - ни одного стула, зато два дивана, покрытые ворсистыми коврами.
        - Помнишь, вы изучали в школе стихотворение Маяковского.
        - Это того, что родился в Грузии?
        - Да.
        - Помню. Оно мне не понравилось.
        - Твой приятель тогда в школу книжку принёс.
        - А, старьё какое-то. Учительница расхваливала. Я едва не получил из-за этого Маяковского двойку.
        - Не надо говорить про двойки, - встряла в разговор мама. - Раз не получил - значит, не получил. Педагоги знают, кому двойки ставить.
        Ефим кивнул головой в знак согласия. Ситуация вырисовывалась ясная. Если бы в фантастическом сне мальчишка столкнулся на улице с «Облаком в штанах», то мгновенно проснулся б от страха или попытался обежать такой объект за сто километров. Когда сыщик покидал квартиру, он уловил в тёмных глазах хозяйки вопрос: «И зачем только ты припёрся к нам?». Отвечать на него, конечно, даже и не подумал. Предстояло продолжить начатое расследование.
        В центре города, где жара особенно свирепствовала, почти не ограничиваемая тенью невысоких зданий, Рябинкин созвонился с мамой второго парнишки. Здесь его подкараулил сюрприз. У родительницы отпуск, и она умчалась со своим чадом на дачу. В такую духоту, усиленную стадами авто, тащиться за город не хотелось, тем более что сие означало бы дополнительные расходы. Аванс, выданный заказчиком, начал понемногу таять, словно и его коснулась горячая рука зноя. Билет на областной автобус стоил недёшево, к тому же купить его сложно. У кассы маялась пёстрая толпа народа, жаждущая вырваться из городской жары. Женщины стояли впереди с зонтиками, пожилые мужчины прикрывались газетами. Ефим добросовестно отстоял отмеренное очередью время, получив билет с последним местом. И по справедливости посчитал: ему повезло. Могло случиться, что в очереди-то своё отмучился, а билета не досталось. Автобус шёл далеко. Это самый протяжённый маршрут в области. Ему же предстояло сойти где-то на половине дороги. Так сказала дама по телефону.
        Когда отъехали от платформы, в салоне не осталось ни стоячего, ни висячего места. Тут-то детектив сообразил: жара, которую он ощущал в мегаполисе, ничто по сравнению со спёртым воздухом в транспорте. Открытые окна не помогали, потому что жары добавлял двигатель и нагретые металлические части корпуса. Сидящие пассажиры помоложе уткнулись в мобильники, другие дремали. Стоящие переминались с ноги на ногу. И те, и другие исходили потом. Остановки не объявлялись. Сыщик обрадовался, узнав, что сосед оказался попутчиком. Это был седоволосый пожилой человек, ухитрившийся везти на коленях корзинку с сиамской кошкой. Она вела себя на удивление спокойно, будто духота и неритмичное покачивание вовсе её не касаются.
        На остановке Ефим вылез из переполненного автобуса, за ним выкарабкался попутчик с корзинкой. Он оказался дачником-старожилом и помог новичку сориентироваться. Нужный коттедж находился поблизости от маленькой, едва заметой между кустами речушки. Ограждён высоченным забором из нержавейки. На столбе, который держал автоматически открывавшиеся ворота, пестрела табличка с трехцветным флагом и надписью: «Охраняется милицией». Рябинкин вытер со лба пот платком и позвонил, нажавши кнопку, прикрытую овальной пластинкой.
        Ждать пришлось изрядно. Скорее всего, хозяйке не удалось быстро оторваться от своих дел. После того как открылась калитка, являющаяся частью ворот, гость увидел, что перед ним - обыкновенная женщина средних лет, одетая по-домашнему, с обожженным солнцем красным лицом. Во дворе находился гараж с наглухо запертыми дверями, сбоку от него - беседка с круглой крышей из нержавейки.
        - Выбирайте, где нам поговорить: в беседке или зайдём в дом.
        Детективу захотелось посмотреть изнутри огромный дом, похожий на старинную крепость. Двухуровневый, он, благодаря одноцветному материалу облицовки, производил впечатление монолита. Этот материал был тёмно-красным, хорошо обожжённым кирпичом. Сыщик надеялся, что мальчуган будет разговорчивее в домашней обстановке, чем в беседке. По высоким ступенькам они поднялись на крыльцо. Внутри всё оказалось незатейливым и будничным. В прихожей висели плащи, куртки. На специальной полке аккуратно стояла обувь. Однако дальше дом раскрыл своё подлинное лицо. Он был богат, опрятен, просторен и совсем не страдал от жары. На первом этаже работал мощный кондиционер. Бассейн занимал отдельную пристройку, дверь в которую была приоткрыта. На зелёной камере лёжа плавал мальчуган. Он грёб сразу двумя руками. Подплывая к облицованной стене бассейна, работал только правой рукой и ловко разворачивался. Мы зашли в пристройку с бассейном, хозяйка позвала сына к себе. Тот вылез по лесенке из воды, лег на золотистый песок под развесистой пальмой, имитирующей Канары. Паренек был загорелым и таким худым, будто изобилие в доме не
касалось его. Он заметно страдал не от жары, а от холода. Вода на плечах, покрытых веснушками, испарялась быстрей, чем обычно, из-за работы кондиционера. Губы купальщика посинели. Ефим подождал немного, пока тот согреется, и приступил к расспросу.
        - Любишь спорт?
        - Да, легкую атлетику, футбол, плавание.
        - А художественную литературу почитываешь?
        - Ещё как! Всего Рэя Бредбери одолел.
        - Маяковский тебе понравился?
        - Не очень. Мы его мало изучали.
        - Помнишь, как твой приятель в школу старую книжку притащил?
        - Да, только ребятам она не по нраву пришлась. Замухрышка какая-то.
        - А тебе?
        - Да и мне тоже, хотя учительница говорила, что это очень ценная книга.
        Рябинкин ощутил, как он движется по кругу, ничего нового не узнав. Обсохший мальчишка вот-вот рванёт в бассейн. Несмотря на его навыки общения с ершистой молодёжью, гостю не удалось выпытать у обычного паренька из благополучной семьи то, ради чего проехал в душном автобусе столько километров.
        - И ты никому не похвастался, что увидел такую редкость?
        - Конечно, похвастался. Мне тогда показалось, что старина - это круто. Я уже подходил к дому, вижу: отец стоит возле своего «мерса». Я возьми ему и крикни: сегодня дореволюционную книжку на уроке смотрели. Ценную. «Чью же?» - спрашивает. «Маяковского. Он сам ее в своих руках держал». Почему я похвастался? Чтоб сделать ему приятное. Папа всегда интересовался моими делами.
        - Никого с ним рядом не было?
        - Знакомый папы рядом торчал. Его чуваки Абрамович-2 зовут.
        - Богаче вас?
        - Куда нам до него! У него таунхаус в Ницце.
        Детективу показалось, что матери последний вопрос не понравился. Она стала уговаривать сына закончить на сегодня купание и повторить к школе формулы сокращённого умножения. Улучив момент, Рябинкин поинтересовался:
        - Абрамович-2 нездешний?
        Мальчишка, казалось, задумался.
        - Здешний. Он только часто за границей живёт.
        - Друзья с папой?
        - Не-е… Он у нас ни разу не был.
        Мама принесла бриджи и тенниску. Это значило, что гостю пора уходить, а пареньку заниматься делом. Красное лицо женщины ещё больше покраснело - ровным цветом без какого-либо признака багровости. Чувствовалось, ей неудобно выпроваживать гостя, но такой момент настал. Вообще, таилось в ней нечто крестьянское, широкой кости, надёжной закваски. Вены на руках слегка вздутые, а это для Ефима признак работящих рук. На таких всегда бывают мозоли. Напоследок сыщик спросил у неё:
        - Могу я встретиться с вашим мужем?
        - Нет. Он сейчас загружен неотложными делами.
        Особняк из темно-красного кирпича остался позади, впереди - неблизкая дорога в душном автобусе. И все-таки на сей раз появился результативный намёк. Кто такой Абрамович-2? Быть излишне настырным детектив не мог: не пересолить бы впопыхах, не перегнуть палку. Зачем владельцу виллы на юге Франции какая-то книжка? Пусть даже дорогая, одно из первых прижизненных изданий классика? С точками вместо крамольных строк? С корешком, потёршимся от многочисленных рук, листавших её? С обтрепавшимися уголками страниц? И тем не менее это был реальный след, который мог привести к цели.
        Зазвонил на поясе мобильник; Ефиму пришлось кратко рассказать клиенту о своих поисках, не упоминая, разумеется, имён. Хотя существенных подвижек не было, собеседник, судя по голосу, остался доволен тем, что расследование началось и свои пятнадцать тысяч он выложил не напрасно. Детектив представил человечка, похожего на белый гриб берёзовой разновидности. Захлопотался он, шляпку поизносил, чересчур увлёкся домашними кинотеатрами, ноутбуками, а действительную ценность, первый подарок жены, на какое-то время упустил из виду. Вот её и сбондили, увели. На престижном аукционе могут сорвать весомый куш, если не привлечь к поиску милицию. Клиент предпочёл обратиться к малоизвестному сыщику. Если ещё не поздно, есть шанс отыскать раритет, которому Гомер и Софокл не помогли, не спрятали от вора дородными телами. Рябинкин постарается получить оставшиеся двадцать пять тысяч, однако иголку в стогу сена можно найти лишь теоретически. Если очень уж повезёт. Иголка, по большому счёту, никому не нужна, а за книгой могут охотиться. Неужели слов мальчишки оказалось достаточно, чтоб привлечь к редкому изданию
внимание заинтересованного лица? Ефим оперативно принял решение. Главное, добраться до дома. Хозяйка коттеджа не предложила ему ни попить, ни поесть. Теперь его мучила жажда. Солнце вроде бы рассердилось не на Землю, а на него лично. Сорочка нагрелась. Пряжка от ремня стала горячей. Ни малейшего дыхания ветра. Недалеко от остановки попалась дикая яблоня, увешанная плодами. Они оказались зелёными и тёплыми, однако таили в себе живительную влагу. Сыщик съел два вяжуще-кислых яблока и почувствовал, как жажда стала неспешно покидать его.
        На остановке ни души. Рябинкин засомневался, придёт ли автобус. Тот появился по расписанию. По дороге добавилось ещё народу, и вскоре все сидячие места оказались заняты. Женщины, пожилые и молодые, обмахивались веерами, хотя в салоне гулял ветер. Ефим прежде не ощущал такого тёплого сквозняка. Вернулся же он в более изнурительную жару. Асфальт стал мягким, как тесто. В киосках не осталось ни минеральной воды, ни иных прохладительных напитков. Попадались лишь редкие прохожие, словно настал не час пополудни, а ночь.
        В своей однушке детектив наконец-то вздохнул полной грудью. Здесь также душный воздух, зато не ощущался изнуряющий зной: солнце ослабило свой вездесущий контроль. Рябинкин отдохнул на диване и поел, благо у него оставались вчерашний суп и чай. Только после этого он подошёл к монитору компьютера и набрал в гугле «Абрамович-2». Запрос порадовал сыщика шустрым откликом. Он выдал целую серию материалов. Значит, чуваки, по слову мальчика, знали, о чём говорили. Такой человек действительно существовал, коллекционировал предметы старины и имел таунхаус в Ницце. На одном из аукционов приобрёл малоизвестную картину Малевича, одну из нью-йоркских работ Давида Бурлюка. Все знали, сколько долларов он выложил за них. И очень немногие осведомлены о том, что сам он не посещал туманный Альбион - послал туда представителя с соответствующими полномочиями. Чем больше Ефим читал о нём, тем яснее становилось ему: такой человек вполне мог пойти на риск ради прижизненного издания Маяковского. Может, он даже коллекционировал их. А подкопаться под него будет ох как непросто! Первое дело - охрана. То, что он базарил
наедине с бизнесменом, ни о чём не говорит. Абрамович-2 мог оставить телохранителей в машине, если ему понадобилось конфиденциально обсудить какой-то вопрос. Услышав случайно, что у его знакомого в квартире находится «Облако в штанах» (оригинал), он не устоял против искушения. Благо, самому не приходилось пачкать руки. Из своего окружения он намекнул нужному человеку. Тот сразу усёк, чего хочет босс.
        Если позвонить олигарху по телефону и попытаться соблазнить его каким-нибудь подлинником, он всё равно не приедет, а пришлёт посредника. Детективу иметь дело с посторонним не хотелось, поскольку тот - маленькая шишка. Ему вряд ли известно, где нашло приют украденное издание. Рябинкин не без основания мог предположить, что оно находится под неусыпным наблюдением видеокамер. Запросто увести не удастся. Надо взвесить, стоит ли игра выеденной скорлупы или хотя бы свеч. Можно вляпаться в трясину, из которой уже не выкарабкаться. Что такое двадцать пять тысяч по сравнению с собственной шкурой? В душе он возмущался поступком толстосума. Имея кучу бабла, отыскал бы книгу у коллекционера и купил законным образом. Так нет же, потянуло на халяву.
        И вдруг Ефима осенило. Ясно представил единственный путь, дававший ему возможность вернуть украденное владельцу. Сия стезя не была гладкой и не являлась, в сущности, стезёй. Это беспутье, слякотное бездорожье, неизвестно куда выводящее, зато одна из возможностей впереди - трасса с твёрдым покрытием. Нужно рискнуть. Сыщик отпечатал на принтере увеличенный портрет Абрамовича-2 и его шикарного авто. С обратной стороны каждого листа написал адрес, раздобытый им в информации о покупке недвижимости. Олигарх, по-видимому, обожал таунхаусы. Его пикап неотлучно находился при нём. Отыскать дом, а там найдутся и темно-вишнёвый пикап, и его хозяин.
        Аккуратно сложил в рюкзак милицейскую форму. Отнюдь не плохо, что он сохранил её. Сегодня должна пригодиться, как никогда. Позвонив своему приятелю, работавшему в ДПС, он заручился согласием помочь. Сегодня у старлея-гаишника немного работы: из-за жары поток машин здорово истончился. Они с Витькой Листовым односельчане, жили вместе в общаге, пуд соли съели, пока удалось обзавестись жильём. Витька женился, теперь стал исправным служакой и растил сына. Ефим изредка завидовал ему, хотя видел собственными глазами, как нескладно жить семейному в однокомнатной квартире старой застройки. Ничего лучшего на тот момент предложить ему на работе не могли.
        Витька молча выслушал детали «книжной» истории.
        - Ты уверен, что он причастен к краже?
        - Как в своей правой руке.
        - Такие транспортные средства мы стараемся без особой нужды не цеплять. Чуть что - права качают, начальству звонят. Ты в курсе. Нельзя ли его дома прищучить? Книгу-то он не съел.
        - Нет, там не подступиться. У него телохранители и видеонаблюдение.
        - Что ж, если он сам за рулём, я смогу, пожалуй, направить его в нашу машину, а уж в ней ты сам разбирайся. Имей в виду, чем рискуем.
        Друзья поехали к месту вероятного маршрута Абрамовича-2. Таунхаус находился на окраине города и вместе с другими, похожими на него, огорожен кирпичной стеной с колючей проволокой вверху. В ней лишь одни ворота, которые автоматически, по сигналу водителя, раздвигались и закрывались. За воротами виднелась будка охранника. Чтоб не привлекать внимания пешеходов, Витька проехал дальше, к повороту. Миновать его, едучи к таунхаусам, невозможно. Всё выглядело естественно: гаишники устроили засаду. Сыщик в милицейском мундире изнывал от жары в дэпээсовской патрульной, в то время как его приятель стоял в полной форме на обочине дороги с жезлом. Приближались решающие секунды. Мимо шли роскошные иномарки. Среди них вот-вот должен появиться нужный автомобиль. Тёмно-вишнёвый пикап не заставил себя много ждать. Он появился вызывающе: высокий, шустрый, с крышей, будто срезанной бензопилой. Блестели на солнце эксклюзивно выполненные ручки капота. За тонким рулём сидела хрупкая девушка. Дружок пропустил её машину. Но торчать столбом на зное без дела он не мог. Жезл должен фильтровать поток. Остановил не первой
свежести «шевроле», седан серебристого цвета. За рулём - юноша спортивного вида с пучком волос на затылке.
        - Что стряслось, старлей? - беспечно спросил он.
        Сейчас Витёк задаст ему старлея! Тормоза не отрегулированы, номер заляпан грязью… Лучше б не возникал, даже если спортсмен. Детектив видел, как маску беспечности у водителя сменила маска тревоги. Между тем поток авто рос как на дрожжах. Казалось, из жары, усиленной нагревшимися стенами, стремились вырваться все. И тут сыщик разглядел впереди рослый пикап тёмно-вишнёвого цвета. Крыши не заметно, будто она отсутствует вовсе. Сверкающие на солнце ручки капота. Надо предупредить приятеля, увлекшегося спортсменом. Рябинкин вознамерился было распахнуть дверь и выйти, как его напарник, отдав честь, поспешно возвратил документы водителю. Тот, приготовившийся к тягомотине, обрадовался возможности улизнуть. Друг, несомненно, засёк нужную иномарку.
        Ефим видел, как неохотно автомобиль прервал свой маршрут, как по-черепашьи стал выруливать туда, куда указал Витькин жезл. Широкая обувка колес, казалось, кусает от злости асфальт. За рулем сидел Абрамович-2 собственной персоной. Детектив сразу узнал его по густоволосой шевелюре: такой она была и на фотке. Ни единого седого волоса. Охранник в черной форме восседал рядом.
        Витька козырнул и в вежливой форме потребовал у водителя документы.
        - Ты что, не узнаешь меня, командир?
        - Узнавать-то узнаю, да правила движения у нас одни для всех.
        - Да я как ангел ехал…
        - Не совсем. На одном отрезке дороги вы превысили скорость, что зафиксировали наши приборы. На другом вы выехали на встречную полосу при обгоне «ауди». Навстречу шёл транспортный поток. Вы могли бы стать виновником крупного ДТП. Всё запечатлено на видеокамерах. И ещё: базарили по мобильнику без системы «хэндс-фри».
        - Да я и сейчас буду… Я самому министру…
        Охранник грузно заворочался на своем сиденье. Приятель проявил железную выдержку.
        - Бесполезно. Наши правила не объехать, их нужно выполнять.
        - Обижаешь, командир. Сколько тебе дать?
        - Я при исполнении. Если вы хотите ухудшить ситуацию, продолжайте нарушать закон. Это выйдет боком. Если вы законопослушный гражданин, то должны придерживаться правил. Надо проверить подлинность ваших документов. Выбирайте: либо мы едем к ближайшему посту ГИБДД, либо идите в машину к моему помощнику. Он специалист по водительским правам.
        Абрамович-2 приказал охраннику оставаться на месте, решительно распахнул дверцу и направился к полосатой машине, держа свои бумаги в левой руке. Рябинкин уже ждал его. Когда Абрамович-2 опустился с ним рядом на заднее сиденье, сыщик левой рукой зафиксировал дверцу. Правая рука сжимала пистолет.
        - Не удивляйтесь, господин Абрамович, - пояснил он. - У нас сейчас режим чрезвычайной ситуации из-за жары и пожаров. Мы вынуждены подстраховывать друг друга.
        - У меня нет ни одного нарушения, командир. Я буду…
        - Это что же: наши датчики врут? У вас неоднократное нарушение, следовательно, ваши документы должны пройти проверку на подлинность.
        Сыщик взял бумаги олигарха в свою руку, но просматривать их не стал.
        - Помимо этого, вам может быть предъявлено обвинение в уголовном преступлении.
        - Но я никого не сбил на шоссе…
        - Нет, не на шоссе. Вы, господин Абрамович, вор, причём самый натуральный, потому что приказали похитить ценную книжку Маяковского. Дореволюционное издание.
        Переход от дорожных правил к уголовщине оказался для Абрамовича-2 ушатом воды, сильно нагревшейся на солнце. Детективу даже померещилось, что тот попробовал плечом, закрыта ли дверь. Она оказалась заперта на все сто, Витёк преспокойно занимался своим делом, осматривая удостоверение очередного водителя. Сыщик приподнял слегка ствол, чтоб дуло смотрело на собеседника.
        - Я похитил? Никогда в жизни… Я приказал купить. Это правда.
        - Кому же вы приказали?
        - Своему менеджеру. Купи, говорю, книжку моего земляка. Денег ему отвалил.
        - Значит, он распорядился ими по-своему. «Облако в штанах» перебрикнулось. А наводчиком стали вы, так как дали адрес.
        - Можно позвонить?
        - Звоните.
        Слушай, ты украл книжку? Где деньги, спрашиваю? В общем, всё в повышенном тоне. Ефим после звонка как отрезал:
        - Разбирайтесь дома со своим менеджером, а мне нужно «Облако…». Я должен вернуть его владельцам.
        - Я разберусь, уж я разберусь. Не позволю честного человека позорить.
        - Прикажите ему, чтоб сию же минуту доставил сюда книгу. Выпишем штраф, и поедете в свой таунхаус.
        - Что ещё за штраф?
        - Вы забыли, что нарушили ПДД? За подобное нарушение мы лишаем прав на полгода, так что благодарите своего земляка Маяковского. Он спас вас от жгучей неприятности.
        Менеджер оказался как две капли воды похож на Абрамовича-2. У него точно такая же шевелюра и массивная челюсть, только костюм поскромней. Выбравшись из машины, двинулся было к пикапу, но Витька жезлом перенаправил ко мне.
        - Итак, вы увидели, что окно на балкон приоткрыто, вблизи толстая ветка дерева, и решили сэкономить бабло в собственную пользу, - сказал сыщик менеджеру. - Как вам удалось выпроводить из квартиры хозяев?
        Менеджер растерялся, щёки покрылись пунцовыми пятнами.
        - Моя дача в той стороне, что и у них. Я знал: там свирепствуют пожары. Позвонил и сходу напугал их.
        - Ну вот, вы позвонили, были в курсе: в квартире ни души… Балкон вне видеокамеры. И решили попытать счастья. Во дворе будто повымерли всё, потому что духота к вечеру не спадала. Раньше вы работали электриком, вам приходилось лазить не только на столбы с помощью когтей, но и на деревья без всякой помощи, за исключением собственных рук и ног. Они у вас были цепкими и привычными ко всему. Вы, чтоб не повредить кору и не наследить в комнате, разулись и прытко вскарабкались на балкон. Дверь открыта: хозяева не ожидали нападения с этой стороны. Найти книжку труда не составило, ведь в шкафу больше ни одного тонкого корешка. Вы недоумевали, как можно за такую рухлядь платить бешеные деньги, однако вас утешило то, что они не покинут карман. Спрятав добычу за пазуху, благополучно спустились вниз.
        Абрамович-2 смотрел во все глаза на гаишника, и в каждом из них застыло удивление. Оказывается, он разбирался не только в машинах, а и в том, что происходило не у него под боком и о чем он, крутой толстосум, должен был узнать первым. Впрочем, собственные деньги ему придётся разыскивать самому.
        Его предки
        - Итак, господа, - обратился Рябинкин к собравшимся, - вы пригласили меня для выяснения всех существенных и несущественных обстоятельств преждевременной смерти Лысого Льва Давидовича. Осмелюсь доложить, что ваше задание выполнено.
        За круглым столом с любопытством воззрились на сыщика одетые с иголочки у модных портных Усатый, Волосатый, Бровастый и Брехливый. Последний кивнул головой, остальные не пошевелились.
        - Ваш выбор не случаен, - продолжил Ефим слегка дрогнувшим голосом. - Рассчитывали на то, что я окажусь недотёпой, солью в СМИ махровую ложь о смерти вашего товарища. Вы ошиблись, господа.
        Вся четвёрка заёрзала в креслах, дружно сместив взгляды к переносице детектива.
        - Да-да, вы допустили грубую ошибку. Для моей профессиональной карьеры гораздо важнее открыть истину, как бы ни была она упрятана. Мне удалось её откопать.
        Усатый шевельнул усами, его рука бесшумно соскользнула со скатерти к ящику стола.
        - Не поможет. Нюансы я предусмотрел. Оружие изъято. Вам придётся воскресить в сознании правду до того приятного момента, как подъедет полиция.
        - Не заплатим вам ни копья, - съехидничал Брехливый.
        - А это вилами по воде нацарапано. У меня на руках договор с вашим клубом «Общество теоретиков», заверенный печатями и подписями. Его пункты с моей стороны выполнены. Итак, вы, уважаемые господа, надеялись услышать от неоперившегося сыщика брехню, упакованную в специально изготовленные фантики. Она заключалась в том, что Лысый, находясь в этом самом кабинете, умер от внезапной остановки сердца. Для чего понадобилась долбаная ложь? Надо было убедить членов других клубов: у вас руки чисты. Если, помимо официального следствия, ещё и частный детектив подтверждает случайность смерти Льва Давидовича, то всё получается шито-крыто, комару носа не подточить. Честно говоря, так бы оно и получилось, если бы…
        Распахнулась двустворчатая дверь - появился слуга в белой манишке и такого же цвета брюках. Он расставил на столе бутылки, покрытые испариной, за ним другой элегантный слуга поставил фужеры и миниатюрные рюмки. Закуски не было подано никакой. Ни один из присутствующих не притронулся к напиткам, хотя пузатые бутылки оказались откупоренными. Рябинкин продолжал:
        - Если бы не одно сногсшибательное обстоятельство.
        Члены «Общества теоретиков» затаили дух, хотя на их физиономиях покоилось уставшее равнодушие, которому конца-краю нет. Рука Усатого замерла под столом.
        - Мне удалось установить, что результаты видеонаблюдения за тот злополучный день 17 августа текущего года на интересующем нас объекте, - сыщик метнул взгляд в глазок видеокамеры на стене, - удалены.
        Брехливый криво улыбнулся, потёр указательным пальцем мочку уха и произнёс:
        - Очень хорошо, что удалены. Профилактика системы.
        - Такую профилактику, - сыщик снова переглянулся с видеокамерой, - в данном богоспасаемом кабинете не проводили ни разу.
        - Лейтенант, мы даём вам старлея, - Волосатый указал себе на плечо, обещая повысить Рябинкина в звании.
        - За что старлея? - вскипел Брехливый. - Разуйте глаза, олухи: перед нами брехун и демагог.
        - Не нужно старлея, - успокоил его детектив. - Я уже не служу. Итак, я пришёл к выводу: видеозапись удалена не случайно. И оказался прав. Вспомните, тряхните недавним: Лысый в коме, перед каждым из вас мобильник, тем не менее ни одна рука не нажала кнопку, чтоб вызвать для своего коллеги скорую. Вы торчали, как бревна с глазами. И это не было шоком. Намеренно выжидали, когда товарищ окочурится и вмешательство эскулапов станет бесполезным. Налицо дотошно спланированное убийство. У меня есть знакомый специалист, которому удалось восстановить видеозапись преступления.
        Если бы на стол приземлился инопланетянин, одноклубники не были бы так поражены. Усатый стал поглаживать с левой стороны усы. Бровастый потёр правой рукой бровь. Волосатый недоверчиво усмехнулся.
        - Так-так, - прошептал он. - И каким же хреном сие обернётся? Разве тут не естественная растерянность с нашей стороны? Верный товарищ, близкий человек ни с того ни с сего грохнулся на пол. И мы должны воспринять падение с олимпийским спокойствием? Продолжать попойку? Нет, молодой человек, рановато лапшу на наши уши вешать.
        - А я не собираюсь лапшу вешать. Я предъявляю обвинение в умышленном убийстве.
        - Паз-з-звольте! - заикаясь, выкрикнул Брехливый. - Вы вешаете мокрое дело. Зачем нам лишать жизни собственного шефа?
        - Да, зачем? - вторил Волосатый.
        - Вам видней! - Ефим окинул взглядом комнату. - Вероятно, сочли, что миссия Лысого на земле и в клубе выполнена, он может шествовать на покой.
        - Какая такая миссия? - нахмурился Усатый.
        - Ваш бывший коллега - внук генерала, создавшего общество теоретиков. Народ верил ему. Поэтому вы избрали Льва Давидовича председателем и поручили это общество разрушить.
        - И на кой чёрт его, позвольте спросить, разрушать? - Бровастый вскинул в искреннем удивлении обе лохматые брови.
        - Вы посчитали миссию клуба выполненной. Гипервек диктует новую скорость, бешеный ритм жизни. Не успеваешь - остаёшься на бобах. Хватай хотя бы то, что плохо лежит. Вы схавали почти всё имущество теоретиков, старых и новых. Прибрали к длинным загребущим рукам. Особым шиком представлялось то, что именно внук создателя сокрушит ставшие ненужными здание и фундамент.
        - Молодой человек, - Брехливый готов был выпрыгнуть из ослепительно чистой рубашки, - мы даём вам ещё две звездочки, отныне вы - капитан.
        - Чего? - Усатый потемнел лицом, впившись глазами в Ефимову переносицу. - Расстрелять, и делу венец.
        - Стрёмно как-то, - поёжился Брехливый.
        - Ни фига не стрёмно, - Усатый сделал указательный палец дулом револьвера. - Пух-пах - и прах. Чересчур много разнюхал.
        - Не получится, господа, - сыщик притворно вздохнул. - Я не генеральский сынок и не такой лох, как вы воображаете.
        Он засунул руку в карман и вытащил небольшой пистолет.
        - Перестреляю всех в пределах необходимой самообороны - даже пикнуть не успеете.
        - Шта, не я ли говорил не связываться с ищейками? - усмехнулся Волосатый.
        - Ты-то говорил, да не предложил ничего лучшего, - укоризненно произнес Брехливый.
        - Не ссорьтесь, господа, - шёпотом попросил Бровастый. - Он не сможет ничего доказать.
        - Ещё как смогу, - разуверил Рябинкин. - У меня есть неопровержимая улика.
        - На пушку берёшь, лейтенант, - Усатый прищурился.
        Детектив спрятал оружие в карман и продолжал.
        - Главное, не рыпайтесь и вскоре убедитесь: тюрьма по вам давно плачет. У меня в надёжном схроне диск. Его вы смотрели злополучным вечером.
        - Как! - Усатый громыхнул с досады кулаком по столу.
        - А так, по-простецки, - сыщик показал рукой на стену. - Экран не нужен, фон и так большой и белый. Вы смотрели видео прямо на стене. Генерал - зиждитель вашего клуба, глава как хороших, так и плохих теоретиков - лично пускал в расход мятежников и сплавлял трупы под лёд. Неприятели исчезали один за другим в проруби. Вам пришлось немало перепотрошить архивов, чтоб надыбать запись, возможно, старый компромат. Она не озвучена, зато классно сохранилась. Нож в пузцо Льва Давидовича.
        - Кореш, даю тебе полковника, - торжественно сказал Усатый. Бровастый, сидящий рядом, с удивлением воззрился на сподвижника.
        - Кой чёрт званиями разбрасываться-то? Подполковника за глаза хватит.
        - Нет, господа. Не надо ни полковника, ни подполковника. Я не нарушу профессиональную этику. К тому же это цветочки, завязи впереди. Во второй части речь шла о бабушке незабвенного вашего сердечного друга.
        - Я прошу прекратить глумление, наглый шантаж, - взвизгнул Брехливый, потрясая в воздухе мягкой, как будто ватной рукой.
        Усатый опять начал копошиться под столом.
        - Правда-матка глаза колет? Давайте закруглимся, я подарю вам стальные браслеты, чтоб не вздумали выпендриваться перед служителями закона.
        - Пусть продолжает, хрен с ним, - разрешил Усатый.
        И Ефим продолжил.
        В достопамятный вечер внук увидел, как его родная бабуля в кожаной куртке и длинной юбке пытала заключённого, изуверски выбивая из него признание. Зэк истекал потом, мочой и кровью, живого места не оставалось. Упорство истязуемого взъярило даму. Не сложно представить, как смотрел пыточное кино добрый, интеллигентный Лев Давидович. Бабуля в последних кадрах готова грызть зубами ту плоть, которая вся в синяках, но ещё пульсировала жилами. Изощрялась она не ради клада с сокровищами, а для всемирной победы теоретиков. В конце камера показала лицо крупным планом: бесполое существо, в глазах ничего человеческого. Вот какие предки у Лысого! Догадывался ли он о паскудном замысле корешей? Вряд ли. Угощение оказалось для него последним.
        - Этому нет свидетелей, - сказал Волосатый. - То было всего лишь обычное для клуба развлечение. Наш конёк - история.
        - Свидетель имеется, - опроверг его слова детектив. - Есть человек, который наблюдал в замочную скважину, как спокойно вы сидели, когда приятель корчился в предсмертных муках. Показания подтверждаются видеонаблюдением за 17 августа.
        Усатый выхватил из-под себя револьвер и выстрелил в Рябинкина. Хлопнул ответный выстрел. Усатый рухнул грудью на стол, заливая скатерть кровью.
        - Не тот глаз стал, владыка, - произнес устало Ефим. - Кто ещё будет ерепениться?
        Кристина
        Она позвонила ему по сотовому.
        - Привет, Ефим. Как поживаешь?
        - А с кем разговариваю?
        Оказалось - одноклассница. Учились вместе с первого по одиннадцатый класс. Рябинкин помнил её сначала сопливой девочкой, задиравшей мальчишек, потом - девушкой, пропахшей парижскими сигаретами и духами. Прочитала о нём в интернете. Сыщик! Он как раз сейчас нужен. Только-только похоронила мужа. Тридцати семи лет от роду. Заключение медиков: сердце не выдержало перегрузок. А она не верит, хоть убей.
        Всё понятно. Женщине понадобились его услуги. Ефима в городе мало кто знает. Газеты ни гу-гу. Работой не перегружен. В сети могла перепутать с кем-либо. Мало ли однофамильцев?
        Встретились в парке, где стеной стояли широколиственные клёны. Облако сногсшибательного запаха. «Вселенная - как с грядки огурец», - вспомнился детективу чей-то стих. Шикарная мамзель. Лишь слегка изменилась с выпускного, когда виделись в последний раз. Те же синие глаза, та же короткая стрижка. Льняные волосы, которые по-прежнему не красила. Бриджи и майка, да ещё морщинки в уголках глаз - вот и всё новое, что Ефиму удалось разглядеть. Чувствовалось также спокойствие молодой самки, безошибочно знавшей, чего требуется мужикам.
        Присели на скамейку. Кристина не стала мямлить второстепенное.
        - Я заплачу, сколько скажешь. Мне нужна твоя помощь. Недавно помер скоропостижно супруг. Был здоров, подобно быку. На работу поехал как обычно, а оттуда - в морг. Ни на что не жаловался, заметь. Конечно, - Кристинины глаза приобрели тёмно-грозовые оттенки, - нервотрёпки у него с избытком. Ты, может, слышал: мой супруг - директор швейной фабрики. Ей почти сто лет, и благодаря ему она на плаву.
        Рябинкин ворошил закулисья памяти, посвящённые местной номенклатуре. Он вспомнил швейную фабрику, производившую шинели для армейских командиров. Её должны были закрыть. Появился пробивной, энергичный директор, перепрофилировал и сохранил производство. Основную массу рабочих все-таки уволили, а это, как правило, женщины. Где востребованы швеи? Большая часть осталась не у дел. Туда ткнутся, сюда - либо занято, либо нужны другие специальности. Переучиваться поздно. В результате недовольных новым руководством хоть отбавляй. Сыщик с удивлением припомнил: директор по национальности азербайджанец. Кристина как будто предчувствовала его следующий вопрос:
        - Да, он азер, однако нашенский. Родители всё время здесь жили, гражданство у них российское. Раньше муж работал директором рынка.
        Для Ефима в своё время явилось неожиданностью то, что она выскочила замуж за кавказца, словно других парней не хватало. В классе Кристина не имела соперниц. Удачное сочетание синих глаз и светлых волос действовало неотразимо. «Неисповедимы пути Господни», - подумал детектив, приступая к наиболее щекотливому моменту встречи.
        - Я заключаю с клиентом типовой договор. Заверяем его официально. Безвозвратный аванс составляет половину полной оплаты. Ты согласна?
        - Да, я готова на всё. Когда деньги?
        - После заверения - аванс. С выполнением условий договора - вторая выплата.
        - Тогда пойдём сейчас и оформим.
        Она просмотрела два экземпляра договора, указала паспортные данные и поставила на каждом подпись с расшифровкой. Когда Рябинкин возвратился домой, у него на руках оказалась приличная сумма денег и, как водится в удачных случаях, более-менее приличная еда. До встречи с однокашницей сыщик сидел на мели. По привычке он сходу обратился к интернету и узнал, что Гейдар Малиев пользовался уважением диаспоры (зародившимся, по всей видимости, на рынке) и при этом испытывал нелюбовь сограждан как представитель буржуазии. Швейную фабрику он действительно спас от закрытия, однако там теперь числилось всего два десятка работниц. Столько же не были оформлены по Трудовому кодексу. Оплата зависела от произвола начальства. Несогласных могли выставить за ворота. Фабрика принадлежала иностранной фирме, Малиев имел обычную для функционера зарплату. Сыщик подосадовал, что не поинтересовался у Кристины, сколько получал супруг. Надо полагать, побольше, чем на рынке, иначе не стал бы менять шило на мыло. Ездил на престижной модели BMW чёрного цвета. О жене в сети ни слова.
        Заправившись принесёнными продуктами, обмозговал на диване имеющиеся факты. Насильственная смерть в сем случае вполне вероятна. Кавказское здоровье, расцвет сил - и вдруг морг. Тут очевидная не состыковка. С другой стороны, официальное следствие никакого криминала не обнаружило. Попал человек в стрессовую ситуацию и скончался. Что за ситуация - вот вопрос. Если человек лишь наёмный менеджер, то что он мог принять близко к сердцу? Надо, не откладывая, побывать на фабрике.
        Ефим ногами попал не глядя в стоящие возле дивана туфли, сунул в левый карман мобильник, в правый - пистолет и некоторое время спустя уже стоял у фабричной проходной. Ограда и охрана внушительные, за ними - долбаный бардак. Тоненькая секретарша в бриджах и кофточке сказала сыщику мало заслуживающего внимания. Она здесь новичок, её задача - соединить звонящего с шефом, если обращается по делу; отфутболить, если по пустяку. Отпечатать вовремя приказ да оформить поступление на работу либо увольнение. Бухгалтера у них нет. Своей сети для гаджетов - тоже. К интернету подключён лишь компьютер директора. В тот день шеф чувствовал себя как обычно. Поздоровавшись, прошёл к себе.
        Исполняющего обязанности на месте не оказалось. Детективу удалось зорко оглядеть начальственный кабинет. При этом ничего заслуживающего внимания не обнаружил. Окна старинные; не заменили их, скорей всего, из-за экономии. Фрамуга открыта, через неё поступал душный воздух с улицы. Ни кондиционера, ни вентилятора. Сбоку от кресла, на низкорослом столе, находились большой монитор, клавиатура и мышь.
        - Духота тут, - сказал секретарше Рябинкин.
        - Это днём. А с утра всегда прохладно.
        - Жена Малиева часто здесь бывала?
        - Кой чёрт принесёт её сюда? Чего она не видела?
        - А что вы производите?
        - Джинсы, легинсы, бриджи, майки - всё, на что спрос держится.
        - Свои магазины есть?
        - Нет. Мы заключаем договоры, в том числе с директорами рынков.
        - А электронную почту на имя директора я могу посмотреть?
        - Нет. Я не знаю пароля, и исполняющий обязанности, думаю, тоже. Даже если и знает, вряд ли разрешит. Производственные секреты.
        Секретарша улыбнулась, и Ефим впервые заметил, какие широкие у неё бёдра, а глаза - цвета сдохшей в реке рыбы.
        - Вы по утрам приносите шефу чай или кофе?
        - Нет. Никогда об этом не просил.
        «И не попросит», - с горечью подумал сыщик: прицепиться не к чему. Пришёл на работу и ни с того ни с сего ноги протянул.
        - Расскажите, когда и как вы узнали о смерти директора.
        - В четверть одиннадцатого заглянула к нему с бумагой для подписи, а он лежит - голова на столе. Я закричала. Из соседнего кабинета прибежала наш делопроизводитель. Мы убедились: директор мёртв, позвонили в полицию.
        - Бухгалтера нет?
        - Нет. Главные расчёты производит начальник. И смету составляет тоже.
        - Могу я поговорить с делопроизводителем?
        - Конечно. Пойдёмте, я вас провожу.
        Светлые глаза вроде бы заполнила насмешка. Рябинкин поплёлся вслед за ней. Что ещё оставалось делать?
        Женщина средних лет. Длинные чёрные волосы, схваченные диадемой. Дремучий акцент. От неё не добился вообще ничего вразумительного и, раздосадованный, вышел из административного здания.
        «Нет, это, видать, не тот путь, который ведёт к цели. Он шаг за шагом пройден операми. Надо отыскать какую-то свежую нить», - подумал сыщик. Не очень приятно вникать в дела азера. Торгашей, сбыт шмоток Ефим недолюбливал. Однако деньги ему платили как раз за неприятное либо рискованное.
        В списке уволенных работниц, вывешенном на доске объявлений возле администрации, детектив приметил одну распространённую русскую фамилию. Женщину звали Антониной. Ни адреса, ни телефона. Решил попытать счастья и заглянул в ближайшее почтовое отделение. В городском телефонном справочнике улыбнулась удача. Имя бывшей швеи, по нынешним временам, редкое. Сомнений быть не могло: она.
        Позвонил по сотовому. Откликнулась не сразу. Так и так, хотелось бы встретиться. Журналист. Собираю материал для гламурного женского издания. Интересуют работницы фабрики и директор. Короче, договорились. Детектив поехал к Антонине, живущей на другом конце города, в самом охвостье конца. «Наездись оттуда на фабрику, если нет BMW», - невесело усмехнулся сыщик.
        Двухэтажный дом напомнил инвалида. Крыльцо одного подъезда разрушилось, другое уцелело. Перекос сразу бросился в глаза. Внутри стены цветасто расписаны номерами телефонов и приглашениями на секс. Второй этаж - здесь жилище бывшей швеи. Дверь в квартиру приоткрыта. Рябинкин как воспитанный человек постучал костяшкой указательного пальца и вошёл.
        Женщина в одиночестве сидела на кухне, перед ней - початая бутылка водки.
        - Ты проходи, милок, - приветливо сказала она. - Давно тебя жду. В трёх соснах заблудился?
        - Был грех, - смутился гость.
        - Да ты не красней, присаживайся. Налить стопочку?
        Ефим отказался, сославшись на должностные заботы. Дескать, дернула нелёгкая пообещать редактору горячий материал.
        - Ну, ладно, коль так. Какое лихо тебя интересует?
        - Производство и люди.
        - Люди? Проданы мы, а кому - сам чёрт не разберёт.
        - А что разбирать? Говорят, иностранной фирме.
        - Давай выпьем по чуть-чуть.
        В очередной раз отказался; Антонина, поморщившись, отпила из стакана граммов пятьдесят.
        - Я вот на бобах, а выпить хочется. Душа-то живая, ковылять как-то надо.
        Хозяйка закусила малосольным помидором и продолжила рассказ.
        - Иностранной-то иностранной, да у директора тоже тридцать процентов. Все об этом знают. Сквалыга, когда ещё на рынке ошивался, купил.
        - За что вас протурили? - поинтересовался Рябинкин.
        - Как за что? За это самое, - икнув, кивнула на стол. - Мужика нет, дети разъехались. Как мне не выпить, если Бог пошлёт чекушечку?
        Ефим решил, что она не слышала о смерти начальника, а его такая неосведомлённость устраивала.
        - Сколько вы получали в месяц?
        - Я ведь без оформления. Сколько давали, столько и брала. Получалась треть от обычной зарплаты. Ну я шмотки сама себе шью, на них не надо тратиться.
        - Серьёзно вкалывали?
        - Много, но хоть что-то имела с того, а нынче у разбитого корыта.
        Антонина сделала ещё пару глотков. Когда-то красивое лицо покраснело, на лбу вспухла синеватая жилка.
        - Он, черный чёрт, немало наших денежек прикарманил. А ты и не рыпнешься, иначе на другой день на фабрику не пустят. Хоть по миру иди.
        - А жену его вы хоть раз видели?
        - Как же, видела. Красивая, душистая. Наблядовала пузо, аборт тайком сделала. Об этом каждая сорока трещит, а ему хоть в очи ссы.
        Очень не хотелось гостю углубляться в тему, где могли жить лишь замшелые сплетни, в то время как у него задача чёткая. Однако сыщик почувствовал: подвыпившую женщину не так-то легко остановить, да и могло всплыть в её откровениях нечто существенное.
        - Своих детей у них нет?
        - Нет. Бездетный он. Швеи проверили. Одна дала без предохранения, другая тоже. Пусто. Вот так-то, милок. А ты твердишь, что бабы глупые.
        Гость возражать не стал, боясь вызвать недовольство собеседницы. Она опять потянулась к стакану, допила водку и не спеша съела самый крупный помидор из лежавших перед ней на тарелке.
        - Не слабые на передок, учти. Женщины всё делают с умыслом.
        - Не крадут с фабрики?
        - Не-е, стырить даже куска ткани невозможно. Тотчас выпрут и спрашивать не станут. Ну а шмотки для своих подешевле при случае можно купить. Это не на базаре, не в шопе.
        Детективу послышалось «в жопе», потому как лексика у Антонины отнюдь не паинька. Да и язык заплетался, захмелела. Прежде чем смотаться, хотелось выведать ещё кое-что.
        - А спортом он занимался?
        - Начальник-то? Да он шмоточник, крохобор, зачем ему спорт? Только азеров брал торговать, отсюда пошло - азеровский рынок. Потом закон вышел: пусть свои граждане торгуют. Он к тому времени уже акций накупил и на фабрику слинял.
        - Туда тоже лишь азербайджанок брал?
        - Не-е, брехать не буду. Там надо, чтоб мастерица была.
        Хмель довершал своё дело. Антонина стала зевать. Ей хотелось, видимо, в постель, как визитёру - поскорей оказаться на улице. Поспешил распрощаться и уйти, причем дверь в квартире так и осталась открытой.
        «Совсем баба из колеи выбилась, - размышлял Рябинкин. - И дом этот тоже выбился из колеи. Даже домофона в подъезде нет. Насрут бомжи раз-другой на лестничной площадке, тогда, верно, сделают».
        В голове поселилась странная пустота. Сегодня столько услышал неизвестного, и вроде бы одна мысль сожрала другую. Кто мог лишить Малиева жизни? Женщины, которых увольнял? Как это сделать, если он живым и здоровым прошёл в кабинет на третьем этаже? Открыта фрамуга? Ну и что? Если бы кто-то ухитрился через неё пролезть и умертвить, оперативники такого ловкача быстро вывели б на чистую воду. Не удивительно в этой связи, что и вскрытие ничего не дало. Компьютер… Здесь вырисовывался какой-то контур, не очень чёткий, правда. Почтовый вирус мог уничтожить важные документы. Бухгалтера нет, документовед по-русски ни бе ни ме ни кукареку. Однако Малиев не похож на лоха. У него наверняка отдельно хранилась копия каждого документа. Скажем, на флэшке в восемь гигов.
        Ефим чувствовал: Антонина сказала ему среди пустяков нечто важное. Но что? Он ехал в полупустом троллейбусе, глядя в окно. Мелькали названия гипермаркетов и бутиков. Стали попадаться авто дипломатов с красными номерами. Девичьи тела бесстыдно вылезали из юбок и маек. Высокие здания и нагретый, расписанный разношёрстной рекламой асфальт тротуаров. Зелёные кресты аптек. «Родильное отделение…» Дальше не успел прочитать, однако и этого достаточно: догадка не заставила себя ждать. Наблядовала пузо… Если не брехня, то тогда должен быть виновник блядства, проще сказать, любовник Кристины. Почему аборт? Развелась бы с благоверным, сошлась с хахалем-трахалем и растила преспокойно чадо. Нет, поспешила избавиться от зародыша. Вот и морщинки возле глаз… Просто так ничего не бывает.
        Нужно выяснить, что досталось ей после смерти супруга. Нельзя исключать: именно тут зарыта собака. После развода с Малиевым она могла получить не так уж много. И хотя Кристина прежде не была падкой на деньги, времена меняются. За ней маячит друг сердца. Он в данном случае мог проявить корысть. Впереди - почти новенькая BMW. А при разводе она досталась бы мужу.
        Дома Рябинкин опять полез в интернет. Искал целенаправленно и упорно. Директор долбаной фабрики оказался небедным, числясь даже в рейтинге экономического журнала. Не в начале, даже не в середине списка, но все-таки среди доподлинных тузов. Попробуй туда попади! Сколько для этого надо провернуть изощрённых махинаций?
        Смерть неожиданная - значит, всё состояние при отсутствии завещания естественным образом уплывало к жене. Она убедилась: у них не будет детей, и шла напролом. Зачем ей тогда понадобился детектив и вираж с перелопачиванием прошлого? Ну риск не ахти какой великий. Сыщик все-таки однокашник. Да и ей показалось, бесспорно, что до истины докопаться невозможно. Она таилась где-то в её чреве. Кто полезет туда? Ефим, не испугавшись темноты, полез. Помнил Кристину самовлюблённой и шустрой, с задорно торчащими под школьным платьицем сиськами. Неужели только деньги заставили выйти замуж за азера?
        Дотошно обдумывала свои шаги. Теперь - на пару с любовником. Задача его, Рябинкина, - подтвердить: бывший супруг Кристины волей Божией помре. Той смертью, от которой никто из живущих под небом не застрахован. Кристина чиста, молода. Ничто не мешает ей выскочить второй раз замуж. Крепкий, носящий в генах кавказское долголетие муж уже не сможет воспрепятствовать неизбежному.
        Ефим набрал Кристинин номер.
        - Ты не занята?
        - Нет.
        - Встретимся в парке?
        - Хоть сейчас.
        - Захвати вторую часть моего гонорара.
        После этих слов детектив выключил сотовый.
        Он сидел на прежней крашеной скамейке, где одна рейка синяя, другая - красная. Терпеливо ждал. Кристина задерживалась. Наконец за спиной послышался знакомый голос, и приторный запах вновь взял его в плен. Бывшая одноклассница появилась совсем не с той стороны, откуда он ожидал. За ней виднелась светлая, элегантная иномарка. Женщина докурила тонкую сигарету и швырнула окурок в урну.
        - Большой пробег? - кивнул сыщик в сторону авто.
        Она назвала цифру, из которой стало ясно, что это, скорее всего, подарок супруга.
        - Ну, что разнюхал, Ефимушка?
        Сладкое парижское облако присело рядом с ним.
        - Всё подчистую.
        - Надеюсь, твои выводы подтверждают официальную версию?
        - Боюсь, что нет.
        Синие озёрца превратились в мутные лужицы.
        - Как это понимать?
        - Твоему мужу поспешествовали.
        - И кто его так ловко прибрал?
        - Ты, Кристиночка. Утром он обычно выпивал чашку чая. Ты добавила туда одну лишь каплю, без цвета и запаха. Муж ничего не почувствовал. И не мог почувствовать. Яд действует не сразу. И не оставляет следов.
        - Фэнтези.
        - Брось притворяться. Я не трачу зря слов. Ты думаешь, забыл, что твоя мать работала в аптеке и ты от неё многому научилась. Удивляюсь только - не стала провизором.
        Ефим заметил, как угрожающе уменьшилось лицо одноклассницы.
        - Ты принесла заработанные мной деньги?
        Дрожащей рукой она открыла сумочку, стоящую на коленях, и выхватила из неё пистолет.
        - Ты это оставь, - слегка побледнел сыщик, - мой пистолет из кармана уже смотрит в твоё сердце. Предусмотрительность - моё хобби, Кристина. Гони гонорар.
        Она спрятала пистолет в другое отделение сумочки. Кто знает, умеет ли эта сучка стрелять?! Может, припугнуть хотела. Впрочем, чужая душонка - потёмки.
        Парижское облако протянуло Ефиму несколько купюр. Он пересчитал их и сказал:
        - Не бойся. Я никому не скажу ни слова.
        Белый металл
        Не меньше месяца Ефим Рябинкин просидел дома без работы, бродяжничая по интернету. То, что предложили ему, сначала показалось беспросветом, сулящим в лучшем случае аванс. Выбирать не из чего, поэтому сыщик согласился. Кошелёк истощился неузнаваемо и настырно требовал пополнения.
        Хозяин коттеджа, где полы с подогревом и на каждом этаже - ванная, предложил при встрече неплохой гонорар, сразу же выплатил безвозвратный аванс. Детектив без колебаний проглотил крючок. Что ещё оставалось делать?
        Роскошное строение огорожено с каждой стороны трёхметровым забором из нержавейки. Перелезть через него невозможно и небезопасно: по двору бегали два бульдога. Ефиму стало не по себе от их челюстей и неприятного вида. Предупредительный Игорь Вячеславович пояснил: при нём бульдоги не нападут на человека без команды. Неподалёку притулился к ограде летний домик приличного размера. В нём не только свет, но и газ и вода. Можно с шиком перезимовать.
        Гараж вмещал четыре машины. В тот вечер его заполнили под завязочку. Вместе с хозяйским джипом коротали досуг три иномарки, будто сошедшие только-только с заводского конвейера.
        Шикарная гостиная, имеющая общую дверь со столовой, находилась на первом этаже, вблизи холла и раздевалки. На третьем этаже - ещё одна гостиная для приема закадычных друзей и доверенных лиц. Прислуге и случайным визитёрам туда дорога заказана. Гостиная, как гусеница в куколке, расположена посередине этажа в окружении небольших комнат и чуланчиков. Под ней, на втором этаже, - вместительная бильярдная; там было где разгуляться киям. В особняке мог укрыться кто угодно, если б ему удалось каким-либо чудом проникнуть сюда. Один лишь вход - с парадного крыльца. Окна первого этажа защищены узорчатой решёткой.
        Хозяин рассказал сыщику, как они неторопливо беседовали после столовой, обсуждали экономические новости. Потом лично проводил гостей до ворот, после чего и обнаружил пропажу.
        Гостиная третьего этажа обладала особым статусом. Никто из прислуги без разрешения не смел даже приблизиться к ней. Комнаты и чуланчики заперты. Напротив левого окна помещался сейф, где Игорь Вячеславович хранил нужные для повседневной работы документы. Ключ из сейфа не вынимал, если сам находился дома. Уезжая, запирал железный шкаф и брал ключ с собой. В тот вечер за дверцей лежал пластиковый пакетик, заклеенный с обеих сторон. В нём покоилось 42 грамма платины в порошке с недавно открытого в Сибири месторождения. Да, Игорь Вячеславович показал драгметалл гостям. Каждый пристально рассмотрел его, и прозрачный пакетик вернулся на место. Два раза щёлкнул ключ. Прислуга даже приблизительно не знает о том, что хранится в сейфе. И все-таки платина-шлих исчезла. Владелец обнаружил пропажу на следующее утро перед уходом из особняка. Хотел прихватить платину с собой, но её на месте не оказалось.
        Её из-за весомой стоимости могла свистнуть прислуга, но отнюдь не богатые гости. Для финансового туза сверкающий порошок важен как промышленный образец, ступенька к новому бизнесу, куда можно вложить деньги и не прогореть. Таким образом, хозяин никого не подозревал. Рябинкину пришлось заподозрить всех.
        Охранник неотлучно находился на посту, осуществляя видеонаблюдение по всему периметру долговязого забора. Его можно вычёркивать из списка подозреваемых. Экономка, повар и горничная, обслуживавшие в тот день гостей, не высовывали носа с первого этажа. Сосредоточились, как обычно, на столовой. Вздумай кто-либо втихомолку подняться на третий этаж - мгновенно его обнаружили бы, поскольку по паркету в коридоре невозможно прошмыгнуть бесшумно. А если учесть, что спрятаться там негде, то можно и эту троицу оставить вне подозрения.
        Наиболее вероятен злоумышленник среди другой тройки - гостевой. Пресытившийся земными благами, однако не избавившийся от загребущих рук. Хозяин выходил из гостиной для того, чтоб отдать распоряжение прислуге на следующий день. Гости остались с сейфом, в котором торчал ключ, тет-а-тет. Длилось это семь минут. Если бы тройка спелась, то умыкнуть порошок-платину, не оставив следов, можно за шестьдесят секунд. Ефим усомнился в таком варианте. Любой из гостей оказывался по уши в дерьме. Маловероятно: чистоплюи, имеющие доступ к сливкам общества, пошли на риск неизвестно ради чего. А вот один ловкач мог неприметно стырить драгметалл в надежде, что никто не откопает истину.
        Дома сыщик обратился к интернету и узнал: один из гостей имел солидное пятно в прошлом. Операм удалось установить его связь со скандально известным вором в законе. Только чудо да толстый кошелёк отмазали тогда от неприятностей. Шикарный костюм, идеально подходящий к нему галстук не могли скрыть, что этот пятидесятидвухлетний человек слишком крут для будней и честного бизнеса. Мышцы подвергались каждодневной накачке. В карих глазах - жесть. Новое месторождение могло привлечь хищника, даже в какой-то мере загипнотизировать его. Однако налицо и закорючка. Как он, коренастый и неуклюжий, в считанные секунды, когда в гостиной ни души, очистил сейф от наиболее ценного содержимого?
        Ефим знал из бесед с прислугой: хозяин пользовался туалетом, находящимся на первом этаже поблизости от ступенек, ведущих наверх. Остальные два туалета были эталонными и содержались в зеркальной чистоте для особо важных гостей. Экономка пояснила: «особо» время от времени случается в особняке, и тогда им приходится с раннего утра до поздней ночи драить полы, и так уже сверкающие в свете люстр. А тогда, когда присутствовали привычные гости, она своими глазами видела, как её хозяин выходил из туалета. Ещё несколько минут отсутствия… Ключ всё торчал в сейфе, соблазняя доступностью. Здесь сыщик разглядел лазейку, которой воспользовался вор. Дверь в гостиную на третьем этаже в такой ситуации не запиралась.
        И все-таки сыщика грызли сомнения. Он встретился с подозреваемым. Представившись, сказал: Игорь Вячеславович поручил ему вести неофициальное расследование в связи с исчезновением средь бела дня платины. Рябинкин был поражён сообщением крутого крепыша о том, что он ни на секунду не покидал в тот вечер компанию. Его алиби подтвердили два других гостя. Ниточка оказалась перерубленной, а клубок колобком покатился дальше.
        Сыщик поехал к ювелиру, обслуживающему городских олигархов, посетил ряд магазинов ювелирторга, узнал много подробностей о сокровищах и их владельцах. Наконец, он заявился к Игорю Вячеславовичу и в присутствии двух бульдогов на выложенной зелёной плиткой дорожке попросил его собрать в особняке на следующий день вечером прежних гостей. Владельцу дома ничего не оставалось делать, как только выполнить просьбу.
        Итак, гостиная наверху снова ярко освещена причудливыми люстрами с позолотой. За большим круглым столом в мягких креслах хозяин и гости. Стоит лишь Рябинкин.
        - Господа, Игорь Вячеславович решил не возбуждать официальное расследование обстоятельств исчезновения из сейфа 42 граммов белого металла. Он поручил это щекотливое дело мне. Я выяснил все существенные обстоятельства, позволившие развязать узел. Затянут он был мастерски. Прежде чем открою тайну, позвольте у каждого из присутствующих снять на несколько минут часы.
        Рябинкин собрал наручные аксессуары у гостей и остановился перед хозяином особняка, в лице которого появилась напыщенность и следом за ней - почти неуловимое сходство с собаками, охраняющими двор. И все-таки Игорь Вячеславович снял с запястья часы и отдал их сыщику.
        Рябинкин продолжал.
        - Никто из прислуги не причастен к похищению. Ей платина-сырец как корове пятая нога. Тем более что ни у кого не было возможности улизнуть на третий этаж. Круг подозреваемых сузился до находящихся здесь. Честно говоря, я едва не допустил грубейший просчёт, ринувшись сломя голову по ложному следу. Меня остановило то, что вы всё время пребывали вместе. Пакетик мог испариться лишь в результате сговора. Он принципиально невозможен, поскольку вы - лебедь, рак да щука, каждый в свою сторону тянет. Двоим из вас платина в порошке не нужна. Для третьего разработка сибирского месторождения привлекательна. Он имел некогда криминальные отношения, образец добычи на будущем промысле мог околдовать его. Но я выяснил попутно и ваши интересы, Игорь Вячеславович. Оказалось, новое месторождение - туфта.
        Гости с удивлением посмотрели на сыщика.
        - Да, полная дребедень. Игоря Вячеславовича напугал кризис; проще сказать, он пересрал. Положение приятеля, обладающего полукустарными приисками, показалось Игорю Вячеславовичу более устойчивым. Он решил бросить на друга тень подозрения в воровстве. Платина-шлих если и требуется, то только ему, чьи интересы в Сибири. Я призван раздуть шумиху в СМИ, отменно справившись с отведённой ролью. Хитро подстроенные обстоятельства подталкивали меня к лохотрону. Наш любезный хозяин исподтишка потирал руки, надеясь завладеть акциями предприятий, добывающих драгоценное сырьё. Приятель в атмосфере клеветы обратился бы за помощью, а у Игоря Вячеславовича уже припасена наличность для выкупа чужой собственности за полцены. Но он просчитался. Мне удалось выведать у ювелира, что 42 грамма платины в порошке вы приобрели у него. Вот где новый прииск, а не в Сибири! Недавно наш хозяин посетил ювелирную мастерскую, ему удлинили на часах платиновый браслет.
        Рябинкин продемонстрировал собравшимся часы владельца особняка. Браслет вроде бы горел белым пламенем. Браслеты остальных часов выглядели тусклыми.
        Сыщик напористо закончил, будто забил в деревянную постройку последний гвоздь:
        - Сырьё превратилось в натуральный белый металл, господа. Тонкая работа. Вот копия чека, подтверждающего мои слова.
        Гости, рассматривавшие глянцевый клочок, не скрывали ошеломления. Они знали хозяина ещё с совместной комсомольской работы и не ожидали от него изощрённого коварства.
        Ефим возвратил часы сидящим за столом, напоследок подошёл к Игорю Вячеславовичу.
        - Я со своей стороны выполнил каждый пункт договора. Если вы сейчас отдадите вторую часть гонорара, я верну вам копию чека из ювелирного магазина.
        Хозяин отдал сыщику его заработок, спрятал в бумажник чек и неприветливо сказал, неизвестно к кому обращаясь:
        - Убирайтесь, пока я не натравил на вас собак.
        Русские, назад!
        Ефим встретил возле своей двери высокого молодца с ясными глазами и в светлом костюме.
        - Рябинкин? - спросил незнакомец.
        Сыщик, открывая дверь, кивнул головой.
        - Зайдёте?
        - С вашего разрешения, - негромко ответил визитёр.
        Комната, когда в неё вошли двое, показалась совсем крошечной. Незнакомец выше ростом, зато Ефим плотнее. Возраст у них примерно одинаковый. Между диваном и кроватью кое-как уместился в изголовье журнальный столик, на котором лежала газета «Совершенно секретно».
        - Вы, верно, хотите предложить мне работу?
        - Да.
        - Среди моих условий безвозвратный аванс.
        - Слышал о нём и согласен. Меня устраивает также и то, что вы дотошно выполняете договор.
        - Это как повезёт. Раз на раз не приходится.
        - У меня необычное дело, скорее всего, с политической подоплёкой.
        Детектив предложил гостю сесть на диван, а сам расположился напротив на кровати.
        - Слушаю вас.
        - Вчера какой-то отморозок шлёпнул моего лучшего друга. Он уже хотел открыть дверь «Жигулей», как раздался выстрел. Стреляли с близкого расстояния, пуля попала в сердце. Тем не менее убийца снова выстрелил, на сей раз в голову. Прибывшие на место преступления оперативники обнаружили ещё не остывший труп.
        - Есть подозреваемые?
        - Сколько угодно. Мой друг накануне выборов возглавил партию патриотической направленности. Шансы пройти в Думу у него минимальны, однако на прошлую кампанию их не было вообще. Приятель сумел привлечь симпатии избирателей. И суть не в популярности, а в предложенном ряде смелых решений назревших проблем. Так что у него имелись и завистники, и противники. Я не знаю, кого подозревать. Вам плачу деньги за то, чтоб отыскали убийцу. Вдохновителей найдём сами.
        - А как официальное следствие?
        - Оно идёт в обычном русле. Ваша задача - не пересекаться с ним, уступать, что называется, дорогу, обо всём докладывать мне.
        - Можно осмотреть место преступления?
        Клиент выразил готовность отвезти сыщика туда, где недавно лежало тело приятеля. Приехав на место, выходить из автомобиля не стали: стремились не привлекать внимание публики, спешащей к метро. Политика застрелили на тротуаре, возле которого находился его жигулёнок. Пуля вошла в сердце сзади. Вторая попала в переносицу. Стреляли из одного пистолета. Он успел взяться за ручку дверцы, что помогло повернуться лицом к убийце. Где стоял стрелявший? Клиент промолчал. Ефим понимал, насколько важно найти правильный ответ на этот несложный вопрос. Слева вывеска аптеки, справа - особняк известного писателя девятнадцатого века. Между ними - газетный киоск.
        «Неужели он стоял открытым?» - подумал сыщик.
        - На замке был, - будто угадав его мысль, пояснил заказчик.
        - Позиция за киоском самая удобная.
        - Удобная. Легче смыться незамеченным. Ближайшая пятиэтажка метрах в семидесяти, да и стоит к киоску боком. Загвоздка такая: никаких следов от обуви обнаружить не удалось. Не на воздушном же шаре он прилетел?
        - А с тротуара не мог выстрелить?
        - Мог, но в таком случае должны быть свидетели.
        - А где жил покойный?
        - Недалеко отсюда. У него весьма скромная квартирка. Сейчас она опечатана, и не мне эту печать срывать. В штаб-квартиру партии я могу вас свозить. Там есть его кабинет.
        Мы поехали в потоке авто к штаб-квартире мало кому известного общественного объединения. Речь шла о заштатной трёшке в хрущёвке, о чём свидетельствовал рекламный плакат на окне. Новый лидер обращался к пёстрой толпе с речью. Люди в ней - самые разные: и хорошо одетые, и напоминающие своими шмотками бомжей. За плечами у оратора развевался трехцветный флаг.
        С помощью домофона открыта дверь подъезда. Ключ отпер штаб-квартиру. Дверь в комнату, бывшую кухню, снабжена дощечкой с надписью: «Председатель». Она тоже заперта. Молодой человек одним из своих ключей открыл её. Затхлый воздух заставил вошедших поморщиться. Приятель покойного хозяина тут же открыл форточку. Ворвалась струя свежего воздуха. Компьютер на столе, казалось, занимает немного места, и все-таки в кабинете не только яблоку негде упасть - негде ступить, не на что присесть. Всё завалено дисками, плакатами, листовками. На стене гимн Москвы, отпечатанный синими буквами.
        - Не будет ли на рабочем столе какой-либо подсказки?
        - Нет, он редко пользовался компьютером.
        Ефим попросил разрешения взять с собой несколько плакатов и листовок. Клиент без запинки согласился, потому что это - начало конкретного расследования. Подбросить детектива до дома не решился. Так можно чересчур засветиться. Тот возвращался на трамвае.
        Съел на кухне после подогрева котлеты, выпил два стакана чаю. Потом отдохнул малость от привалившей нежданно-негаданно работы. Полежал бездумно на диване, после чего, положив под голову подушку, взялся изучать принесённый с собой материал. Плакаты однообразны, листовки представляли собой пересказ партийных документов. Офигительная скукотень. Бледная тень Жирика. И все-таки одна листовка с заголовком «Русские, назад!» заинтересовала сыщика. Чёрным по белому написано, что члены всех ячеек единодушно поддержали лидера, высказавшегося за изменение Конституции. Он предлагал уравнять в правах все субъекты федерации, оставив лишь области. Подобное имело место при царе, оправдало себя и без всяких оснований похерено. Политик предложил недвусмысленно закрепить в законе бесплатное медицинское обслуживание и бесплатное образование, что прижилось при советской власти, а ныне стартовало к забвению. Планы ясные, однако автора могли обвинить недруги как справа, так и слева. Дескать, нет экономической целесообразности. Хоть бы так перекантоваться в сутолоке дикого миропорядка. Изменить Конституцию - не пить дать.
Надо провести референдум, который означает солидные расходы из бюджета. «Русские, назад!» звучит вызывающе. Могли ли за это убрать перспективного деятеля? Сомнительно. Ведь в предвыборной толчее чего только не говорят, чего не обещают!
        Интернет выдал о бывшем лидере суперские сведения. Они касались личной жизни и смахивали на брехню. Политическую платформу почти не затрагивали. Ефим радовался, что прихватил листовку, подтверждавшую: молодец поплыл против течения. Детектив на секунду представил, как он заходит в ближайший подъезд пятиэтажки и обнаруживает на чердаке пистолет. Он стряхнул наваждение. С такого расстояния даже снайпер не попадёт в сердце. Без винтовки с лазерным прицелом, конечно. Это не тот случай, когда отправили к праотцам президента Кеннеди. Здесь всё мельче, грубее.
        Любопытные сведения попались про бывшую жену убитого, который старше её на три года. До замужества якшалась с экстремистской молодёжью. Дерзкий мальчишеский взгляд. Неприметные сиськи. Бесстыжие похвалы в откликах на статью о ней. С будущим супругом познакомилась на тусовке. А вот партии отказали в регистрации.
        В отличие от мужа сохранила к ней принадлежность. Он перебежал к другим товарищам. Вероятно, это подстегнуло развод. По интернету гуляла сплетня, будто партбосс - её давнишний любовник. Придётся во что бы то ни стало посетить их вертеп. Журналистская легенда не подойдёт. Её живо разоблачат. Лучше изъявить желание ближе познакомиться с теневым общественным объединением. Никаких предварительных звонков.
        Остаток дня Рябинкин посвятил неформалам. Пришлось даже участвовать в акции протеста против разгона задрипанного митинга, не разрешённого властями. Всю ночь преступал черту закона. Грешил против Бога и чёрта. Дрых на следующий день до двенадцати, после чего попросил клиента о встрече.
        Они сошлись на бульваре, где бестолково резвились дети. Присели на недавно высохшую после покраски скамью.
        - Дело раскрыто, - сообщил сыщик.
        - Так скоро?
        - И однозначно. Вот что подтолкнуло меня к раскрытию загадки.
        Ефим протянул заказчику листовку, похожую на ту, что принёс вчера домой. Крупными буквами надпись: «Русские, вперед!». Написавший призывал учредить новый порядок. Защитить нацию от вымирания и вырождения, мобилизовав здоровые силы. Автор листовки - женщина.
        - Бывшая половина выдала оборотную сторону?
        - Нет. Это бывший муж выдал оборотную. Здесь - лицевая сторона. Мамзель сочла обидой выпад недавнего супруга. Крутые дружки лет десять назад научили её неплохо стрелять. Стоит ли удивляться, что сделаны два смертельных выстрела?
        - А почему следов тютю?
        - Туфли на шпильках. Кто мог догадаться, в чём был стрелок? Кандидат в депутаты повернулся - значит, в последнюю секунду узнал близкого человека, свою несгоревшую любовь.
        - И она смогла его так хладнокровно кокнуть?
        - Смогла. Орудие убийства эта чокнутая спрятала в бачке, привязав к груше. После развода она жила у подруги, которую мне удалось разговорить. Сейчас преступница слиняла за бугор. Вот всё, что от неё осталось.
        Рябинкин протянул клиенту небольшой, будто игрушечный, пистолет.
        Подстава в кофточке
        Жители микрорайона прозвали его удавом, но Рябинкин доподлинно знал, что это не совсем верно. У него сохранились кое-какие связи в оперативном отделе, прояснившие ситуацию.
        Неподалёку от Ефимова дома орудовал серийный убийца, на счету которого три загубленные девичьи жизни. Судебно-медицинская экспертиза установила: девушки, не достигшие двадцатилетия, умерли в результате повешения. Маньяк сдавливал горло, а как только беззащитная жертва теряла сознание, он вешал её тут же, на скамейке. Тело собственной тяжестью затягивало петлю. Таким образом, убийца больше смахивал на палача-вешателя, хотя кличка удав так и прилипла к нему. Родители боялись отпускать детей не только на школьные вечера, дискотеки, но даже за продуктами в ближайший киоск.
        Маньяк действовал осмотрительно, не оставляя следов. Полицейские пробовали подбросить приманку. Девушка-старлей в штатской одежде просидела на бульваре всю ночь в качестве подсадной утки. Волны страха колыхали её, однако вешатель так и не появился, несмотря на то что местечко выбрали в соответствии с теми, где разыгралась трагедия. Коллеги, скрытно караулившие девушку, ничего подозрительного не засекли.
        А через пару дней - сюрприз органам правопорядка. На другой скамейке этого же бульвара обнаружили труп юной особы. Ей едва исполнилось пятнадцать лет. Засиделась до ночи у подруги, летела, как на крыльях, домой. Смерть коварно поджидала либо на скамейке, либо в тени невысокого клёна. Лихоманец действовал, похоже, в перчатках, и опять - никаких следов. Ни отчаянной борьбы, ни обычного сопротивления. Жертва как будто сама согласилась на казнь. Родители были в шоке, жители микрорайона возмущены.
        Один из них, человек обеспеченный, даже богатый, пришел однажды вечером к сыщику.
        - Я знаю, у вас есть как талант к раскрытию подлых преступлений, так и смелость - сестра удачи. Вас прошу: возьмитесь за это дело. Вы живёте рядом с нами. Заплачу вдвойне по сравнению с вашим обычным гонораром.
        Детектив некоторое время колебался.
        - Не уверен, имею ли я право вмешиваться. На ноги поднята вся полиция. Убежден: преступника вот-вот схватят. Не в безвоздушном пространстве маньячит.
        - Пока схватят, он ещё кого-либо повесит. Мне кажется, сейчас вы не имеете морального права оставаться в стороне.
        - В лучшем случае могу предпринять лишь дополнительные меры. К тому же я, как вы верно заметили, живу здесь. Если вы настаиваете на дополнительных действиях с моей стороны, удовольствуюсь обычным тарифом. В него входит безвозвратный аванс, при успехе - вторая часть заработка.
        Окрылённый надеждой посетитель спорить не стал, выложил нужную сумму и ушёл едва ли не на цыпочках, с большой осторожностью прикрыв дверь.
        «Дочка, наверное, есть, и не одна, - подумал Рябинкин. - Да и вообще неприятно честному человеку жить на земле, если он знает, что рядом орудует убийца».
        Из материалов, размещённых в интернете, сыщик сделал вывод: теперь следствие в качестве основной разрабатывает версию о маньяке, приезжающем сюда убивать из другого микрорайона. Почему только девушки? Во-первых, они физически слабее, во-вторых, может, одна из них подарила ему сифак, а то и СПИД, и вот он на этой почве свихнулся, мстит. Ефим знал, что поведенческие мотивы такого рода людей - тёмный лес. Тут уж верней верного: чужая душа - безлунная ночь.
        Рябинкин не понимал, почему полицейские прекратили операцию с подсадной уткой. Одна попытка ничего не решала. Надо было сажать уточку и далее. Глядишь, клюнул бы. Не так просто после трех часов, когда совершались убийства, найти одиноких девушек. В общем, детектив вознамерился продолжить линию следствия. У него нет знакомой, которую можно уговорить исполнить опасную роль. Да и не имеет он права рисковать чьей бы то ни было жизнью, кроме своей.
        Хорошо, что у него появились деньги. Поехал на окраину да купил в супермаркете женскую одежду. По пути к метро прихватил губную помаду, косметичку и духи. Дома сходу увидел две проблемы: волосы, хотя он давно не стригся, казались коротковатыми, а широкие плечи - слишком широкими для девичьих. Первую решил шустро и решительно: в парикмахерской побрил голову наголо, купил парик, как он думал, наиболее соответствующий образу разбитной нахалки. Такая, вероятнее всего, могла торчать в сквере за полночь. Плечи постарался скрыть под нежно-розовой кофточкой.
        Вышел из квартиры в половине третьего. Под мышкой у него пистолет, и все-таки ощущение безопасности напрочь отсутствовало. Ночная прохлада тотчас раздела и разула его. Фонарей поблизости не видно, но вызывающая одежда обязана привлечь внимание за версту. Скамья мокрая от росы, вытереть нечем: не бежать же домой за тряпкой. Впрочем, юбочка быстро высохла. Сыщик стал терпеливо ждать. Время от времени он поправлял кудряшки парика, доставал из косметички помаду и подкрашивал губы. На своей шкуре ощутил, как нелегко быть подставой, если не знаешь даже, кто твой враг. Вот мимо проплелась какая-то пьянь - ноль внимания на скамейку. Прошла припозднившаяся парочка. Прошмыгнула машина на пустом шоссе, и снова всё успокоилось, опять задремала тишина. А на душе у Рябинкина кошки скребли. Маньяк мог обладать оружием. Справится ли с вооруженным вешателем, которому нечего терять? Не переоценивает ли свои силы? Он ощутил приближение не страха, а сомнения в правильности поступка. Стоило ли из-за какого-то чокнутого рисковать жизнью? Добровольно становиться мишенью? Деньги в основном ушли на маскарад, удастся ли
получить вторую половину - неизвестно. Каково тут было сидеть старлею в юбке из полиции? Разве не смахивает чуть-чуть скамья на передовую линию фронта?
        Стало светать. Шоссе заметно оживилось. Громыхая, прополз пустой троллейбус. Детектив понял, что настало время слинять. И чем шустрее, тем лучше. Если переодевание раскроют соседи, это куда ни шло. Если преступник - пиши пропало. Он никогда не клюнет на подобную удочку. Днём пришлось ещё раз смотаться в магазин. Купил бриджи и новую кофточку красного цвета. Как сразу не сообразил? Юбочка-мини слишком открывает волосатые ноги, бриджи - другое дело. Чёрный парик сделал платиновым: такой заметнее в темноте. Ефим запланировал появление в новом облике. Неплохо выспался до прихода ночи, зарядил мобильник и спрятал его в косметичку. Пистолет, как и в прошлый раз, поместил в кобуру под мышкой. Прихватил с собой старый номер газеты «Совершенно секретно».
        Ночь висела пасмурная, даже накрапывал хлипкий дождик. На сей раз сыщик выбрал скамью подальше от фонаря, в наиболее тёмном уголке. Отсюда было видно окно его квартиры. Оно представляло собой чёрный неосвещённый квадрат. Тщательно вытер газетой сиденье и спинку. Сел. По-летнему тёплая изморось скоро прекратилась. Кофточка подсохла, Ефим не чувствовал вчерашнего холода. Молодая рябина по соседству бросала на него дырявую тень. Всякие сомнения исчезли. На месте жертв могли оказаться его сестра, одноклассница, которую когда-то любил. Наконец, та же девушка из полиции. Почему она должна рисковать жизнью за мизерную зарплату? Впереди - замужество, роды, воспитание детей. Едва ли не главное для женщины. Вот на это главное и покушается маньяк.
        - Она обдурила меня, змеюка подколодная, - раздался мужской голос за спиной Рябинкина. - Обчистила подчистую.
        Надравшегося мужика тащила домой его верная половина. Вновь тишина, слегка влажная и равнодушная. Проходящая мимо девица присела на минуту под рябинкой. Заметив детектива, смутилась, поправила юбку и пошла дальше как ни в чем не бывало. Сквер погрузился в обычный сон. Время тянулось с медлительностью резины.
        Вдруг шею сыщика захлестнула петля. Краем глаза он успел заметить, что метнувший её находится на тротуаре в семи шагах от скамьи. На помощь пришли лишь быстрота да физическая крепость. Ефим успел просунуть пальцы под верёвку, и когда аркан натянулся струной, ему удалось изо всех сил расширить петлю и рывком освободить голову, сорвав заодно и парик. Нападавший всё ещё продолжал натягивать аркан, хотя беззащитное существо уже превратилось в бритоголового медведя. Сыщик отпустил петлю, давившую парик, - налётчик опрокинулся на спину. Этого хватило для того, чтоб детектив разорвал кофту и выхватил из кобуры пистолет. Подскочив к удаву, он с размаху обрушил рукоять на его голову. Тело обмякло, стукнулось головой об асфальт.
        Детектив вытер со лба холодный пот и вернулся к скамье. Поднял с земли косметичку, вытащил мобильник и позвонил дежурному. Солнце пока не появлялось, однако в воздухе висело предчувствие теплого утра.
        Воспитательница
        Ирина Борисовна позвонила ему по телефону, и вот они встретились, как и договаривались, в больничном саду. Её отпустил лечащий врач как ходячую и послушную пациентку.
        Ефим Рябинкин вновь сидел на мели. Безденежье заставило согласиться на визит в больницу, хотя брать гонорар у нездоровой женщины было стыдно.
        Она даже в больничном халате выглядела красавицей: лицо безукоризненной чистоты, правильной формы нос и все ещё свежие губы без помады. Бёдра широки не избытком плоти, а надёжной костью материнского лона. На вид Ирине Борисовне не больше тридцати.
        Под ногами шуршали покорёженные утренником листья яблонь. Пасмурное небо грозило не то снегом, не то дождём. От клиентки исходило не больничное, а уютное домашнее тепло. Глаза зеленоватые, русые волосы в беспорядке на плечах и по спине. Рябинкину захотелось взглянуть на её зубы. Он пошутил:
        - Мы с вами одни во всем саду. Два сапога - пара.
        Дама не улыбнулась.
        - Давайте не терять времени. Врач будет недоволен, так как убеждён, что медицина в состоянии поправить моё здоровье.
        Видимых примет нездоровья сыщик не заметил, однако промолчал, выразив тем самым готовность слушать далее.
        - Мне кажется, вы могли бы помочь лучше врача.
        Рябинкин с удивлением взглянул на неё, и опять ничего не сказал. Хотелось услышать главное.
        - Может, вы слышали: я нынешним летом потеряла сына. Ему и шести лет не исполнилось. Пошли на речку купаться, он утонул. Это при том, что у нас есть бассейн с подогревом.
        - Чем могу быть полезен?
        - Меня гложет мысль о не случайности смерти, хотя я находилась рядом и одна могла спасти его, если б умела плавать. Мне нужна вся правда, пусть горькая. Верю, станет легче, лекарства не понадобятся.
        - Кто с вами был на реке?
        - Гувернантка Серёжи. Она сразу переплыла на другой берег. Неподалёку от нас купались девочки и парни. Оттуда неслись визг и плеск воды. Ребята ныряли с гребли. Смотрела на них, представляется, с полминуты. Глядь, а сына уже нет, гувернантка кричит что-то с другого берега. Я стала звать на помощь ребят, они прибежали по влажному песку и вытащили Серёжу из воды. Стали делать искусственное дыхание - бесполезно.
        Глаза женщины наполнились слезами. Она вот-вот разрыдается. Ефим сухо спросил:
        - А где находилась в тот момент гувернантка?
        - Она изо всех сил плыла к нам, преодолевая течение. В общем, кроме меня, нет виноватых, я стояла рядом и не оправдываю себя. Только вот мне кажется, что Серёжа не мог ни с того ни с сего броситься в воду. Ведь он ещё не научился плавать и неохотно посещал бассейн.
        - Что сказала гувернантка, когда приплыла к вам?
        - Она нахлебалась воды и отплевывалась, потом бросилась к Серёже делать искусственное дыхание. Затем сообщила, что стала громко кричать сразу, как только мальчик бросился в реку. У берега метров шесть мель, а дальше - обрыв, сильное течение с водоворотом.
        - Сын ваш знал кого-то из нырявших с гребли?
        - Нет, я думаю, не знал никого. Мы почти не бываем в деревне. Да и они похожи друг на друга. Видно только, где мальчик, а где - девочка.
        - Ваш супруг сейчас дома?
        - Увы! Он за границей, там у него неотложные дела, даже на похороны Серёжи не приехал.
        С трудом сдерживаемый ливень хлынул из глаз Ирины Борисовны. Ефим остановил его предзимней прохладой:
        - Я сделаю для вас всё возможное, но у меня есть условие: сейчас - безвозвратный аванс, составляющий половину гонорара, вторую половину - сразу после выполнения договора.
        Женщина вытерла носовым платочком глаза и негромко произнесла:
        - Согласна, только у меня нет с собой наличных. Давайте номер вашей банковской карты, я сегодня же переведу всю сумму в знак полного моего доверия.
        Рябинкин возражать не стал. Когда переводить деньги - воля клиента.
        - Смогу я увидеть гувернантку?
        - Нет, она рассчиталась сразу после похорон Серёжи. Где теперь - не знаю. Сохранился лишь номер мобильного телефона.
        Сыщик тут же занес нужные цифры в свой мобильник.
        - У вас не осталось её фотки?
        Ирина Борисовна сохранила в сотовом снимок сына, на котором рядом с ним стояла воспитательница. Сыщик получил фото через блютуз.
        - А кого-либо из мальчишек-ныряльщиков я могу отыскать?
        - Вероятно, они местные, я не знаю имён, да и внешность не очень-то помню. Я была не в себе.
        Ефим вежливо простился с несчастной матерью, отметив про себя, что нервное потрясение не наложило отпечатка на её красоту.
        Из интернета узнал: муж Ирины Борисовны богат и вынужден заниматься коммерческими проектами за границей, куда вложено немало средств. Это могло послужить веской причиной неявки на похороны сына.
        Увеличил на компьютере фотографию гувернантки. Она выглядела лет на десять - пятнадцать старше своей хозяйки. Казалось, косметика въелась в кожу и сделала из неё маску. Волосы перекрашены в неестественно-чёрный цвет. Ефим попробовал дозвониться по мобильнику - напрасно потратил время: номер вне действия сети. О воспитательнице не имелось во всемирной паутине никаких сведений, зато о муже клиентки - хоть отбавляй. Статьи одна за другой и многочисленные комментарии. Кстати, последние поведали ему, что будущий миллионер учился в школе не ахти как хорошо. Рано заинтересовался девочками. С напрягом получил четверки по ЕГЭ. Тем не менее поступил в престижный вуз. На сайте школы детектив отыскал снимок выпускников. Высокий парень с галстуком, в белой рубашке, дешёвом черном костюме. Скажи кто его однокашникам, как высоко взлетит их товарищ, поверили бы?! На снимке много одетых куда богаче его. Девушки обычные: мечтательные, слегка ветреные и строгие. Внимание сыщика привлекла одна, стоящая ближе всех к будущему богачу. Чем пристальнее он вглядывался в её лицо, тем яснее понимал: вторая половина дня
выдастся по-настоящему суматошной. Он перекинул фото с выпускниками в телефон, запомнил адрес школы и ринулся на поиски. У банкомата тотчас убедился, что дама слов на ветер не бросала. Деньги на его счёт уже переведены. Осталось их отработать.
        В школе Ефиму повезло. Он почти сразу наткнулся на бывшую классную руководительницу, невысокую женщину в очках, располневшую, но лучившуюся энергией. Сказал, что собирает материал о выпускниках для молодёжного журнала. Женщина повела его из учительской в класс, где никого не было, и Рябинкин приступил к расспросу. Ему удалось выведать главное: девушка, слегка прижавшаяся к высокому юноше, не только его одноклассница, но и невеста. Они решили поступить в один вуз и на третьем курсе зарегистрироваться. Молодой человек поступил, а девушке предложили учёбу на контрактной основе, а после окончания первого курса перевестись на бесплатное отделение. Её пьющие родители и так едва сводили концы с концами. Где им дочку учить в престижном вузе? Так разлучились жених и невеста, причём она осталась беременной. Пришлось делать аборт. Поговаривают, результатом того вмешательства стало бесплодие. Аборт был подпольный, у повитухи. Захотелось втайне сделать. Дуреха была.
        - Ну а как её бывший жених?
        - На первом курсе он ещё встречался с ней, потом забыл, нашёл новую зазнобу. Что прежней оставалось делать? Закончила областной пединститут и работает где-то. На встрече выпускников ни разу не была. Впрочем, её первый парень тоже.
        Сыщик от души поблагодарил старую учительницу и не жалел потраченного времени. Интуиция и острое зрение вывели его из сумерек. То смутное сходство между симпатичной девушкой и потёртой жизнью женщиной, нанявшейся воспитательницей в богатую семью, подсказало ему: у преступления может оказаться одна версия. И она теперь окрепла, показав свою пуповину, вскормившую тайный замысел. Нужны доказательства, а их найти сложнее, чем восстановить недостающее в цепи звено. Итак, недавняя школьница пошла на криминальный аборт, чтоб избежать огласки и пьяного родительского гнева. Возможно, в её классе не она первая стала пузатой, а не повезло больше всего ей. Бесплодие… Для молодой женщины это все равно что привет от могильного камня. Она вышла замуж на пятом курсе, в замужестве растратив остатки прежней миловидности. Ссоры с мужем, пьянство привели к разводу и укрепили в ней неприязнь к противоположному полу. Безмужняя холодная постель заставляла искать причину всего этого, и память отвечала: он. Обрюхатил ее и предал, погнавшись за другой юбкой. Предал зачатого им ребёнка. Нет ему, двуногому козлу, прощения. В
одну из таких одиноких ночей у неё возник план, как отплатить бывшему жениху той же монетой. Она без труда узнала, что сам он обретается за бугром, половина с ребенком здесь. Подловив подходящий момент, устроилась в его семью гувернанткой. Знала неплохо английский, чему родители придавали первостепенное значение. Их чадо должно без усилий понимать сказанное иностранцами. Проблем с трудоустройством не возникло.
        И вот она в шикарном особняке своего однокашника, от которого, сложись обстоятельства по-иному, могла бы иметь ребёнка. Роскошная, в тепличных условиях, жизнь. Красота его супруги, которую она по-прежнему воспринимала как соперницу. Муж её, конечно, ни о чём не догадывался. Ему сообщили фамилию новой воспитательницы сына (то была фамилия бывшего мужа). Зависть стала разъедать сердце новой гувернантки. Медленно, неуклонно, настырно. Что ей стоило всё скрывать? С мальчиком она занималась охотно и много, берегла от болезней, развивала память и воображение. И всё это для того, чтобы в один чарующе-прекрасный летний день…
        Рябинкин дал в популярной местной газете объявление: «Внимание, профессионалы и любители! Фонд виртуальной культуры проводит для всемирной паутины конкурс фотографий на тему «Нынешний июль на нашей реке». Материалы высылать по электронной почте (адрес его ящика). Единственное условие: указывать дату снимка. Недатированные фотографии рассматриваться не будут». Затем он распространил это же объявление в интернете и стал ждать.
        Каких только не приходило снимков! Тут и купание, и рыбалка, и плавание на катере, и даже секс в воде. Ефим все внимательно просмотрел. Копошился он не напрасно. Ирина Борисовна ещё пребывала в больнице, зима не сказала ни одного ледяного звука. Назначила детективу встречу в то же самое время, в том же саду.
        Дама по-прежнему смотрелась очаровашкой, хотя и более бледной, чем в прошлый раз. Рябинкину жалко было её, но что он мог поделать? Не наводить же тень на плетень.
        - Серёжу утопила воспитательница, бывшая невеста вашего мужа. Он когда-то предательски оставил её, беременную. И вот - результат. Она отомстила ему, а получается, что и вам как сопернице.
        Опустила голову, длинные волосы полностью скрыли лицо.
        - Я предчувствовала это, - прошептала. - Но как она смела, подлая!
        - А вот как, - сыщик показал на экране сотового фотографию.
        Яркий солнечный день. Красавица в бикини. На другом берегу женщина призывно машет рукой. Мальчишка бросается в водоворот.
        Плечи Ирины Борисовны сотряслись от рыданий.
        Табельный номер
        Утром к Рябинкину явился новоиспечённый полицейский. Он успешно прошёл переаттестацию, но выглядел удручающе. Не так давно вместе вкалывали и хорошо знали друг друга. Сели к столу на кухне, сыщик мигом соорудил выпивку и закуску. Гость отказался от угощения, лишь попросил разрешения закурить.
        - Кури, форточка открыта. Почему не в своей тарелке?
        - Не в своей, ты прав.
        Полицейский глубоко затянулся, выпустив из ноздрей облако сигаретного дыма.
        - Помощь твоя нужна, Ефим. Прогорел я. Вышвырнут из органов с треском.
        - После переаттестации-то?
        - Представь. То, что со мной стряслось, - позорище на всю Европу. Товарищей подведу, посмешищем сделаю.
        Детектив привык к нештатным ситуациям, однако почувствовал, что тут стряслось нечто прущее из ряда вон.
        - Рассказывай.
        - Прихожу вчера после работы домой, жены и дочки ещё нет. Дай, думаю, пока тихо в квартире, смажу пистолет. Ты знаешь, он порой единственная надежда. Надо, чтоб работал как часы. Чтоб даже теоретически патрон не мог попасть вперекос. Тут в новостях сообщают: гаишный пост какое-то отребье из автоматов расстреляло. Тонированное стекло в «мерсе» опустили и прошили двух инспекторов очередями. В общем, не стал умываться, есть, пить - сразу за кобуру. Открываю, и что ты думаешь? Вместо пистолета - пол-листа газеты, а в нём камень. Моё состояние после этого - прах.
        - Представляю, - откликнулся Рябинкин.
        Гость поднёс зажигалку к погасшей сигарете.
        - Я жене и дочке об этом ни гу-гу, дождался утра - и сразу к тебе.
        Задымил, вытащил из кармана камень, положил на стол перед сыщиком. Обыкновенный круглый булыжник, оружие пролетариата. Небольшой по размеру, вполне соответствующий весу оружия.
        - А газету ты не похерил?
        - Нет.
        Тут же был извлечён аккуратно сложенный клок бумаги, испещрённой буквами.
        - Когда ты видел пистолет последний раз?
        Полицейский, выпустив тёмно-синий клуб дыма, погасил окурок в пепельнице. Лицо его покраснело от волнения.
        - Позавчера нас швырнули на демонстрацию. Накануне я проверил: табельное оружие на месте.
        - Свалка была?
        - Да не особо. Оттеснили с площади и приказали разойтись.
        - Соприкасались с ними?
        - Соприкасались. Гомики с одной стороны; те, кто против, - с другой. Мы между ручьём и рекой.
        - Табельный номер у тебя сохранился?
        - А как же?
        Сыщик занёс в мобильник табельный номер его пистолета.
        - Слушай, а не могла твоя дочка напроказить?
        - Нет. Она только седьмой класс закончила.
        - Да в седьмом порой на головах ходят, курят и пиво пьют наравне с мальчишками. Может, приятель попросил взять у отца на время.
        - Какой там приятель? Она лишь уроками занимается, студию молодёжного театра посещает.
        - Вот-вот, студию. Вдруг там для какой-нибудь роли пистолет понадобился?
        - Она обязательно спросит, прежде чем взять. Знает, что такое оружие для меня.
        На всякий случай детектив записал адрес школы и студии.
        - Не могли коллеги подшутить?
        - Какие шутки? У нас нет хохмачей - корпоративная солидарность. Все за одного.
        - Ну, знаешь, - тёмная ночь. Не вижу ни тени, ни просвета. Сегодня ты сможешь как ни в чём не бывало с пустой кобурой на работе пробыть?
        - Смогу.
        - Я готов помогать бесплатно, похититель же может потребовать вознаграждение. Сколько ты в состоянии заплатить?
        - Семь тысяч - это максимум. Если больше бабла потребуется, попробую занять.
        - Не вешай нос. Может, твой томагавк найдётся.
        Приятель с таким напутствием ушёл, а Ефим проветрил кухню, опорожнил в одиночестве стопарик с водкой и, не закусывая, завалился на диван размышлять. Он не прочь проигнорировать ёрническую версию с причастностью коллег, зато дочка-семиклассница могла что угодно отчубучить. Если не дружок-приятель подбил, то начинающий актёр из неформального объединения. Вот школа у неё с английским уклоном, там шалости вряд ли возможны. И охрана серьёзная: со сказкой о журналистском задании вряд ли удастся проникнуть на школьную территорию. Театральная студия может принести ощутимую пользу в плане расследования. С неё и следует начинать. Рябинкин позвонил директору и без проблем договорился о встрече.
        Студия располагалась на окраине в полуподвале девятиэтажки. Рябинкин ожидал узреть богемный бардак, но поразился ещё в коридоре идеальной чистоте. На стене висели в ажурных рамочках под стеклом копии учредительных документов, стенды с фотографиями из спектаклей. Общий заголовок красными буквами гласил: «Школа актёрского мастерства». Директор, девушка лет двадцати восьми, пригласила его в кабинет. Стол, на нём монитор с большим экраном, сотовый телефон. Широкий шкаф с книгами. Корешки их блестели позолоченными буквами. Хозяйка села за стол, детектив разместился в тонком кресле напротив.
        - У вас занимаются одни школьники?
        - В основном, да. Причем девятиклассники и одиннадцатиклассники к нам не идут, у них экзамены. Больше всего ребят из среднего звена.
        - Из школ с углублённым английским есть?
        - Немного. У них свои сложные программы, да ещё наша. Не всякому под силу.
        - На языке Шекспира не пробовали поставить спектакль?
        - Куда там! - улыбнулась директор. - Сначала теория, сценки небольшие прикладного характера. Всё, что для школ надо к праздникам. Встречи организуем с профессионалами. В последний год обучения у нас выпускники ставят спектакль. Это своего рода дипломная работа.
        - Английская школа как-то даёт знать о себе?
        - Сейчас нашествие английских слов. Бывают роли - язык сломаешь. А «англичане» как раз с такими неплохо справляются.
        - И декорации у вас есть?
        - Да. Над нами шефствуют два театра. Кое-что добавили спонсоры.
        - Можно на всё это добро взглянуть?
        Директор на мгновение растерялась, однако взяла себя в руки и повела назойливого посетителя в просторное помещение, соседствующее со сценой. Хаос предметов скрывал здесь как стены, так и свет Божий. И всё же Ефим убедился: шпаги, сабли, пистолеты имелись в достатке. С ними можно разворачивать грандиозное театральное сражение.
        - Вот какие у нас шефы! - похвалилась девушка, тряхнув гламурными кудряшками.
        - Вашу студию посещает дочь моего друга, семиклассница из английской школы.
        Ефим назвал имя и фамилию.
        - Хорошая девочка, способная, старательная.
        - Уже участвовала в спектакле?
        - Нет, ей пока рано даже в эпизодической роли. Она у нас недавно. Если будет и дальше стараться, тогда другое дело. Со своим спектаклем мы ездим на гастроли в другие города. Это экзамен на зрелость.
        Рябинкин поспешил проститься с симпатичной директрисой и отправился домой. Он явно переборщил, подозревая семиклассницу. Действительно, такая дочка не могла подставить отца. Что же тогда оставалось делать? Камень говорил лишь о том, что его могли вывернуть из мостовой. Первая страница газеты «Метро» за 2-е августа, день десантуры. Основные силы полиции охраняли порядок на празднике. В это время почему-то высунулись и неформалы. Они выбрали задворки, тем не менее им не разрешили демонстрацию. Голубые не посчитались с запретом. Туда же явились их антагонисты. Полицейские не допустили столкновения. Хвала им. Украсть пистолет в суматохе мог вор-карманник, хотя тот обычно не суётся к стражам порядка. Из предосторожности. Своя шкура дороже.
        Сыщик отыскал у себя на квартире картон, бывший упаковочный ящик телевизора, с помощью ножниц и бритвенного лезвия вырезал на нем цифры и буквы. Нашел банку краски и кисть, после чего завалился спать, не раздеваясь. Проспал до часу ночи. В половине второго вышел из дому. Город задремал, не работало метро, успокоились троллейбусы и трамваи. Только шоссе изредка оживлялось шустрой иномаркой и тут же затихало вновь. Минут за тридцать он дошёл до площади, где не так давно демонстрировали гомики, и в самом центре её с помощью трафаретки оставил надпись: «Прошу вернуть за вознаграждение». Броскими цифрами набросал табельный номер пистолета и чуть поменьше - свой городской телефон, потому что мобильный оставлять рискованно. Аналогичные надписи сделал ещё в трёх местах, на сей раз подальше от своего дома. Среди привычной рекламы на асфальте они выглядели не ахти, обращая на себя внимание разве что свежей краской.
        Теперь ему оставалось ожидание с неопределённым исходом. Ночь ушла, спать не хотелось. Он включил телевизор. Рассказывали о том, как десантники провели праздник, как купались в фонтанах, несмотря на прохладную погоду, и с восторгом слушали посвящённый ВДВ концерт. Вдруг зазвонил мобильник. Друг спросил, нет ли чего нового. Порадовать пока нечем. Ефим и сам не знал, приведёт ли его затея к успеху или закончится пшиком. Он решил поесть, восстановить силы, израсходованные за неблизкую пешеходную прогулку. В холодильнике оставались котлеты. Разогрел на газовой плите. С подоконника взял пару красных помидоров. Позавтракал. Полез в ванну освежиться. Громом с чистого неба зазвонил городской телефон. Рябинкин, голый, подскочил к нему и снял трубку. Глухой голос поинтересовался, что скрывается за номером на асфальте.
        - Вы ошиблись. Я не оставлял никакого номера.
        Положил трубку. Не рассказывать же ему о пистолете. Кто умыкнул, тот знает, тот наверняка держит в руках холодную сталь. Ефим не спеша смыл с себя мыльную пену. После того как обсохли на голове волосы, погладил чистую рубашку и вынес мусор. Посмотрел на новом диске полуторачасовой фильм. Там стреляли, топили и вешали. А детектив всё не мог избавиться от хлопотного дела, навязанного приятелем. Никак не связывались концы с концами. Ведь спереть всегда стараются незаметно и тихо улизнуть, чтоб не засветиться. Тут по-другому. Нахально подсовывают булыжник, бумагу. Они должны сохранить отпечатки пальцев. Если сдать в лабораторию, джин из бутылки будет выпущен. Надо объяснять, что и как. Следовательно, тот, кто свистнул пистолет, уверен: официального расследования можно не бояться. Опозорен не только приятель, только что прошедший аттестацию. Пятно на всех стражах порядка. Средь бела дня увести пистолет из кобуры… Такое мог позволить растяпа, а не полицейский. Ясно одно: вороватого джина выпускать из бутылки нельзя. Но звонков нет, ночная затея не сработала. Предпринять что-то другое нельзя. Скоро
история выстрелит со звуком дальнобойной пушки. Сколько ждать: день-другой либо всего лишь час?
        Телефонная трель прервала несладкие раздумья Рябинкина. На другом конце провода долго молчали.
        - Сколько дашь?
        - Семь.
        - Зелёных?
        - Откуда? Деревянных семь тыщ.
        - Для меня это крохи. Дело-то стрёмное.
        - Игрушка опасная. Можешь загреметь.
        - А если я кого пришью, ты загремишь.
        - Десять устроит?
        - Гони четырнадцать - и ни гроша меньше.
        - Ладно. Может быть, наскребу. Куда принести?
        Договорились встретиться на бульваре у памятника Есенину.
        Ефим сразу же позвонил по сотовому приятелю. Сообщил, что вор затребовал ни много ни мало - четырнадцать тысяч. Лучше не артачиться и заплатить.
        Рябинкин не меньше трёх часов ждал друга. Он заявился в поту и пыли. Готовый с говном сожрать любого жулика. Но деньги принёс.
        - Не ерепенься. Лучше спокойно отдать выкуп, если с пистолетом всё в порядке и ни одного патрона не израсходовано. Если выпущена хоть одна пуля, дашь мне знать. Я тотчас подойду и продиктую проходимцу свой сценарий.
        В метро ехали вместе, потом разошлись. Сыщик подстраховывал друга. Правая рука будто случайно засунута в карман, в левой - свежий номер популярной газеты. Разглядывает вроде бы памятник поэту, а на самом деле глаз не спускает с полицейского, занявшего полскамьи. Вот краешек её достался невзрачному человечку, напоминающему подростка. Как и было условлено, вытащил из-за пазухи сверток, передал соседу. Тот развернул его, осмотрел пистолет, проверил обойму, неприметным жестом сунул оружие в кобуру. В сверток положил деньги и вернул его владельцу. Невысокая фигурка с поразительной шустростью исчезла.
        Полицейский неторопливо пошагал к метро, и тут-то к нему присоединился детектив.
        - Объясни, Ефим, что это за плюгавка?
        - Подставное лицо, я полагаю. Он, скорее всего, не имеет отношения к исчезновению пистолета. Задумано было не тебя выгнать из полиции с лишением возможности работать в правоохранительных органах, а поднять эти органы на смех. Шельмецы ждали лишь, когда откроется в отделе недостача табельного оружия. Вот так-то, приятель. Игра дороже свеч.
        Домашка
        Рябинкину позвонили из фирмы «Домашка», занимающейся строительством жилых домов. Попросили о встрече. Сыщик пригласил её представителя к себе на квартиру.
        Зарождалось молодое, робкое утро. Ефим только что закончил упражнения с двумя гантелями, которые в начале каждого дня считал продолжением своих рук. Наскоро спрятал снаряды, а позавтракать так и не успел: за дверью раздался звонок. Ранняя пташка. Что там у них стряслось? Открыл запор и впустил в прихожую элегантно одетого гостя. Стало неудобно из-за собственного задрипанного спортивного костюма. Вошедший не смутился; похоже, даже не обратил внимания на одежду хозяина. Он торопился запустить разговор.
        Детектив пригласил визитёра в зал, одновременно являющийся спальней. Усадил в кресло возле журнального столика, сам уселся на диване.
        - Я прошу вас: наша встреча должна отличаться конфиденциальным характером. Даже незначительная утечка информации воодушевит конкурентов.
        Рябинкин не возражал против секретности, и представитель «Домашки» продолжил:
        - У нас запланирована комплексная застройка небольшой территории. Возведём семь двадцатиэтажек с сопутствующими объектами соцкультбыта. В настоящее время идут подготовительные работы. Сносим ветхое жильё, завозим стройматериалы.
        - Какое мне дело до всего этого? - недовольно полюбопытствовал сыщик.
        - Пропал человек, с которым мы не успели заключить договор. Он жил в двухэтажном доме, предназначенном к сносу. Соседи давно выехали. Им предоставлено равноценное жильё в области. А этот упёрся. Не хочу в область. Подавайте в том районе мегаполиса, где живу. Фирма завышенные требования удовлетворить не могла. Во-первых, угроза банкротства, во-вторых, договорённости с подрядчиками.
        - Когда он пропал?
        Гость облегчённо вздохнул, будто попал с бездорожья в наезженную колею.
        - Вчера на рассвете.
        - А может, с бодуна у приятеля заночевал?
        - С бодуна? Не решён вопрос проживания, вот-вот начнут крушить стены халупы.
        - Почему вы не обратитесь в полицию?
        - Она обязана будет выдвинуть несколько версий. Среди них может стать главной та, где речь пойдёт о нашей причастности к исчезновению. Нам не выгодна шумиха. «Домашка» стремится мирно уладить конфликт.
        - Разве не мог бы помочь кинолог с собакой?
        - Нет. Это непременно привлечёт внимание СМИ к истории, вызванной бытовым недоразумением.
        - Я не обещаю ничего конкретного. Кто может открыть его квартиру?
        - Полицейские при наличии соответствующего ордера.
        - Что вас, как я понимаю, не устраивает. А вдруг ему стало плохо, и он умер?
        - Да он здоров как бык. Ему сорок два года, служил в ВДВ.
        - Мои условия знаете? Безвозвратный аванс - половину гонорара - вы отдаёте сейчас, другую половину - после завершения расследования. У вас есть полномочия на подпись договора от имени фирмы?
        - Он не пойдёт, надеюсь, в официальные инстанции? Тогда есть. Я выплачу вам аванс.
        Договор подписан, первая часть гонорара пополнила оскудевший Ефимов кошелёк.
        - Нужна фотка и как можно больше сведений о строптивом жильце.
        Гость оказался на удивление подготовленным к встрече. Помимо цветной фотографии, сыщик получил ксерокопии ряда документов, включая паспорт.
        - Имеются ли у фирмы новые предложения, могущие заинтересовать строптивца?
        - Конечно. Мы готовы выкупить его берлогу по цене новой квартиры такого же метража в здешнем районе. Проще говоря, он сможет самостоятельно приобрести столичное жильё.
        «С этого бы вам и начинать», - подумал детектив, выпроваживая раннего посетителя.
        Завтракать расхотелось. Выпил чашку чая с чёрным хлебом. Обул кроссовки, прихватил на всякий случай ветровку и вышел из дому.
        Двухэтажка находилась на забытой Богом окраине. Тротуары разбиты. Из городского транспорта ходят лишь автобусы. По соседству многотонная груша крушила стены пятиэтажного дома, сравнивая его с землёй. Экскаватор грузил покорёженную арматуру на самосвал. «Когда ветер в голове, тогда и в доме ветер», - вспомнилось чьё-то высказывание.
        Домофоны уже не работали. В ближайшем подъезде на первом этаже оказались распахнуты двери квартир, за исключением одной. Дверь обита дерматином. Два замка. Справа, под электросчётчиком, калоши с чёрной опушкой. Скорее всего, в них хозяин выходил посидеть на скамейке либо в ближайший магазин за продуктами.
        Детектив позвонил несколько раз. Нежилая тишина. Из двери напротив выскочил взъерошенный кот. Увидев человека, шарахнулся в раскрытую пасть подъезда. Рябинкин поднялся на второй этаж. Там все три двери нараспашку, стены раскрашены безымянным граффитчиком. Никого. Шприцы, оставленные наркоманами. Нашли тут клёвый притон. Сантехника снята и вывезена. Значит, упрямец жил без элементарных удобств. Не исключено, что калоши возле его двери для того, чтоб сходить по нужде на какой-нибудь пустырь. И это в то время, как соседи уже благоденствовали где-нибудь в тихом уголке, владея новыми благоустроенными квартирами. Возможно, родился здесь, не захотел съезжать. Сейчас его нет. Дверь откроют. Вещи вышвырнут на улицу. Дом так или иначе снесут, хотя речь не о пенсионере, а о человеке в расцвете сил, бывшем десантнике, способном постоять за себя.
        Ефим покинул затхлое помещение, вышел из дому, присел на скамью. Снаружи квартира выглядела вполне обитаемой. На окнах дневные шторы, цветы в коричневых горшках. Деревянная рама, выкрашенная белой краской. Хозяин будто предупреждал своих противников, что переезжать никуда не собирается. Сыщик достал из внутреннего кармана фотографию. На него смотрел идеально выбритый мужчина средних лет, среднего телосложения. Глаза карие, волосы тёмно-русые, коротко остриженные. Росту высокого, и при этом без малейших признаков сутулости. Военной выправки гражданин. Бравый офицер. Оказалось, он окончил юридический факультет, что стало некоторой неожиданностью для Рябинкина. На секунду померещилась за дневной шторой полоска света. Подобное может статься при включении или выключении компьютера. Внимательно огляделся вокруг: вблизи никого. Чуть дальше груша вершила своё дело. Экскаваторщик полностью занят работой. Детектив шустро подскочил к окну, стал на выступ фундамента и заглянул в комнату. Ни одного признака живого существа. Компьютер, правда, стоял в углу, но выглядел уже отпетым покойником.
        Ефим знал: у бывшего десантника двушка. Посмотреть вторую комнату он не мог, потому что окно находилось с противоположной стороны. Волей-неволей экскаваторщик обратит на него внимание. Пришла пора слинять отсюда. А ночью можно по-иному взглянуть на тайну. Более скрытно и уверенно.
        Дома сыщик сперва основательно подкрепился, съев первое, и второе, и третье. Сел к ноутбуку. К его удивлению, десантник присутствовал во многих известных соцсетях. Рябинкин старательно выписал адреса электронных ящиков и на каждый отправил краткое письмецо: ««Домашка» выполнит требования. Если вас это заинтересовало, откликнитесь по моему адресу». Ушло в общей сложности двенадцать сообщений.
        Ко второму выходу из квартиры подготовился со всевозможной дотошностью. На нём оказалась тёмная одежда и обувь, не заметная ночью. Он брал с собой не ветровку, а тёплую осеннюю куртку на тот случай, если придётся заночевать в обречённом доме. Кроме револьвера, прихватил электрический фонарик, мобильник с безлимитным интернетом и наручники. Последнее украшение сохранилось у него как доказательство работы в правоохранительном органе.
        До закрытия метро детектив успел добраться в нужный район. А потом пришлось ещё пешком шлёпать не менее получаса, зато пришёл к двухэтажке в совершившейся темноте. Столбов с фонарями не было. Слабый свет проистекал издали, больше сверху, от звезд и луны, нечасто выныривавших из облаков. Сначала заглянул через окно во вторую комнату, принадлежащую десантнику. Там стояла застеленная покрывалом кровать, на тумбочке - небольшой закрытый ноутбук. Никаких признаков присутствия живой души. Подобное ощущение возникло и от созерцания первой комнаты. Квартира в ночное время казалась вымершей.
        Около трёх часов пожаловали гости. Сыщик, проверив по телефону электронную почту, вознамерился вздремнуть на полу в одной из раскрытых квартир первого этажа, как на площадке послышался разговор на неизвестном ему языке. Он мигом вскочил на ноги, достал фонарик и револьвер. Вероятно, появились наркоманы, оставившие следы на втором этаже.
        - Руки вверх и не двигаться! - включив фонарик, негромко приказал Рябинкин в надежде, что повелительная интонация будет понятна для них. Он успел разглядеть две азиатские физиономии, тотчас повернувшиеся к нему. Одна из невысоких фигур метнула нож, полоснувший Ефима по скуле. Он выстрелил. Рука, метнувшая оружие, обвисла как плеть. Второй визитёр что-то без устали лопотал. Детектив не спускал с него глаз, стремясь не проворонить роковую секунду. Однако она так и не наступила. Второй услышал в тишине капли крови, расшибающиеся об пол, струсил и умолял первого не рыпаться. Сыщик вытащил наручники и сковал ими правую руку одного с левой рукой другого, более ершистого, стиснувшего от боли зубы. Пуля, кажется, задела кость.
        - Дуйте отсюда, и чтоб я вас больше не видел.
        Рябинкин, подталкивая незваных гостей в спину, выпроводил их из подъезда. Может, и стоило звякнуть дежурному, чтоб забрал в отделение, но это значило засветиться: порученное ему дело было бы провалено. Неплохо, что догадался вытереть наручники. Не известно, удастся ли непрошеным визитёрам избежать встречи с полицией.
        Не стал разыскивать нож, не стал даже заходить туда, где только что вынужден был, защищаясь, применить оружие. Скованная двойка могла встретить приятелей, и тогда их возвращение неизбежно. Сыщик выключил фонарик и зашёл в смежную квартиру. Здесь висел тот же нежилой дух, смешавшийся с пылью. К его немалому удивлению, одна комната оказалась запертой. Внутри мог прятаться ещё один наркоман, если не двое. Нельзя исключать, что комнату облюбовал бомж, не имеющий своего угла. Кто бы там ни был, выстрел мог разбудить и встревожить любого. Ничего не оставалось делать, кроме как караулить сразу две двери: в комнату и в квартиру десантника. Причём положение из-за такого раздвоения сильно осложнялось. Он не мог исключать, что наверху также кто-то есть, просто затаился до времени. Если находиться всё время в подъезде, можно столкнуться с кем-либо нос к носу или вовсе оказаться между двух огней. Ефим начал раскаиваться в собственной затее. Его обложила неизвестность. В любой миг она могла превратиться в ловушку и захлопнуться.
        По электронной почте пришло письмо: «Ни фига не верю «Домашке». Я и так добьюсь своего». Стоило ли после этого оставаться здесь? У человека копошатся какие-то намерения, он вправе требовать компенсации за жильё. Здесь появился на свет. Отсюда проводили в армию. Хрен с ним, пусть добивается.
        Детектив стоял спиной к закрытой двери. Занятый размышлением, не услышал, как она приоткрылась и из комнаты выскользнула долговязая фигура. Известным у десантников приёмом его попытались вырубить сразу, однако помешала темнота. Между тем Ефиму удалось двинуть напавшего локтем по почкам так, что тот согнулся от боли. Воспользовавшись кратковременным замешательством, сыщик включил фонарик и выхватил пистолет. Прицелился, не вытягивая вперёд.
        - Я хочу побазарить с тобой, - сказал Рябинкин, не сводя с десантника глаз.
        - Извини, подумал, припёрся наркоман и мешает мне спать.
        - А почему вы не в своей квартире?
        - Не твоё дело. Мне тут удобнее.
        - Так могли бы вы пригласить к себе? Я от фирмы «Домашка» и убеждён: её свежие предложения вас устроят.
        Ефим миролюбиво спрятал руку с пистолетом в карман. Десантник подошёл к двери своей квартиры и открыл поочерёдно оба замка. Только они скрылись и автоматически щёлкнул запор - сверху появился человек с ножом в руке. Спустившись вниз, он вышел из подъезда, растворился в темноте.
        Утром детектив, будучи уже дома, созвонился с клиентом, попросил его принести вторую часть гонорара, так как поручение фирмы выполнено.
        - Десантник ежеминутно рискует жизнью. Дом, который будут сносить, облюбовали нелегалы, одурманенные наркотой. Запросто могут пырнуть ножом. Он надеялся через суд добиться справедливой компенсации, ждал лишь, когда без него начнут взламывать дверь квартиры. Без её осмотра двухэтажку сносить не будут. Нарушение неприкосновенности жилища казалось ему козырным тузом, лучшим моментом для подачи искового заявления в суд. Мне удалось отговорить. Я сказал, что без нервотрёпки, без волокиты он получит возможность купить достойное жильё, равноценное по площади и местоположению прежнему. Дело теперь за «Домашкой». Чем быстрее она развернётся, тем лучше.
        Сексофазатрон
        Рябинкин простудился, несколько дней пил малиновый чай да валялся в постели. Телефон не отключал, и тот молчал, словно набрал в трубку воды. Ни одного письмеца не пришло по электронной почте с предложением работы. Бурлящий мир, казалось, забыл о существовании детектива. Несправедливость и жестокость вроде бы уснули на время или вовсе исчезли из жизни. Приутихли грабители, раскаялись в преступлениях убийцы. Перестали отлавливать лохов мошенники, симпатичные цыпки прекратили заманивать в постели простофиль. Политики перестали строить козни друг против друга. Бизнесмены накопили столько бабла, что больше им уже и не требовалось. А у Ефима за душой ни копейки, однако он не унывал, доедая сухари, оставшиеся с последнего гонорара за скрупулёзно раскрытое преступление. На столе духмяный чай и непочатая бутылка светлой, которую берёг до выздоровления. Голос охрип - это не звуки, а скрежет мягкого металла. Сыщик втайне радовался. Не надо ни с кем говорить, ни фига не нужно доказывать, выведывать тайну за семью печатями. Заколебали неизвестности. Без напряга можно жить и в постели, изредка вставая по нужде
и свято веря: здоровое тело в конце концов возьмёт своё, согнёт хворобу в бараний рог, восторжествует здоровый дух.
        Детектив читал рассказ об очередном приключении Шерлока Холмса, когда тишину в квартире порвал телефон. Звонил приятель из полиции, искренне удивившийся тому, что Ефим заболел и не обратился в больницу. Полицейский собрался пожелать скорейшего выздоровления и положить трубку, но Рябинкин хрипло спросил, зачем звонил. Оказалось, ему предлагали висяк - дело, которое не удалось раскрыть по горячим следам. Может, удастся нащупать какой-либо свежий подход к прояснению загадочной смерти ученого-биолога, ставшего торгашом. Есть свидетельство, подписанное судебно-медицинским экспертом, подтверждающее: остановка сердца могла быть вызвана искусственно, если учесть отсутствие патологических изменений в его работе. Однако следов каких-нибудь вредных веществ в организме обнаружить не удалось. Учитывая своё беспомощное состояние, сыщик ничего конкретного другу не пообещал.
        Речь шла о знаменитом Павле Львовиче Лакове, одним из первых в научном мире примкнувшем к кооперативному движению. Он зашибал бабки и тогда, когда коллеги бедствовали, получая на кафедрах почти столько, сколько нищие на помойках. Лаков открыл в центре мегаполиса крохотную аптеку «Знахарь», где сбывал травы и порошки. Кто-то относился к этому как к шарлатанству - немало народу интересовалось целительной силой растений. Заглядывали к нему пожилые люди или разочаровавшиеся в больничных лекарях. Заходили порой пациенты, в которых сама официальная медицина разуверилась, вынужденно признавая бессилие.
        Интернет завален статьями об учёном и бессчётными комментами к ним. В преподавательской среде многие осудили отступника, предавшего науку ради золотого тельца. Их комментарии брызжут желчью и нескрываемым презрением. Павла Львовича называют то троянским конём, то случайным прохожим в науке, накропавшим диссертацию со студенческим подспорьем. То, что некоторые его труды переведены на иностранные языки, недоброжелатели объясняли конъюнктурой и заурядным везением. Чертыхнётся человек, нахамит офигительно - значит, завистник, бывший коллега выпускает пары. Недруги налицо, зачастую влиятельные, хотя непримиримой злобы не чувствовалось. Стаи ворожей и приворотчиков польщены: настоящий учёный присоединился к ним, признав в снадобьях лечебную силу. Никто из знахарей даже не помышлял о соперничестве с Лаковым. Его авторитет стал внушительным, рея над ними знаменем. Покушаться на знаменитость? Это равносильно ниспровержению святая святых. Жена учёного уверяла, что он был крепок физически, как дуб, и что его убили. Ругала на чём свет стоит оперов, не сумевших выйти на след преступника. Её несложно понять.
Аптека без хозяина захирела, готова вот-вот обрушиться. Женщине понравилась роскошь, поездки за границу. Без предприимчивого супруга наладившийся уклад трещал по швам.
        Ефим не шибко жаловал науку: ему казалось, что она околесицу стремится выдать за основную истину. Проще свихнуться, чем найти тропу в её дебрях. Детектив никогда и не лез в них. Пусть этим занимаются другие, более башковитые. У него собственных хлопот полон рот, хотя знахарство само по себе не лишено интереса. Он помнил немудрёную историю. В их деревушке когда-то не было ни врача, ни фельдшера, а исцелением занималась его прабабка, и кое-кого она буквально вытаскивала из могилы. Лечила молитвой и травами. Павел Львович к молитве вряд ли прибегал. А как пользовал пациентов? Рябинкин ясно видел, что Лаков совмещал аптекаря, и врача, и даже шептуна. Это могло произойти исподволь, так как настоящий доктор скорее пропишет таблетки, чем какую-либо траву. Учёному наверняка приходилось подбирать аналоги распространённым лекарствам. Причём весьма удачно. Вот лишь некоторые заголовки статей о нём: «Возрождение приворота», «Знахарь милостью Божьей», «Проникая в душу трав», «На дружеской ноге с растениями»… Чувствовалось: в комментах благодарность пациентов искренняя, таких откликов много - тех, кому помог
лекарь.
        Сыщик обратился к его личным статьям. Он писал о бессмертнике, женьшене, тибетском рецепте молодости, мать-и-мачехе, пчелином яде, химический состав которого до сих пор изучен не полностью. Автор стремился проникнуть в тайны, до времени не приоткрытые природой. Статья «Сексофазантрон» посвящена сексуальному долголетию мужчин. Павел Львович назвал сексофазантроном порошок из высушенных корней петрушки, укропа, хрена и женьшеня, выдвинув лозунг «не трусь и трахай!», обращённый к тем, кому за шестьдесят.
        Ефим поднялся с тёплой постели и направился на кухню. Там он откупорил бутылку, налил в стограммовый стаканчик и выпил, не закусывая, хотя на столе лежал аппетитный сухарь. Потом лёг в постель, укрылся с головой одеялом и стал читать по навороченному мобильнику учёные труды. О чём он только не писал! Сексофазантрон был его ноу-хау, он открыл также новые целебные свойства подорожника и чеснока, зверобоя и лука. Небольшие статьи посвящены учёным девятнадцатого века. Восхищался многими из них за самоотверженность и преданность делу жизни. И это человек, которого хором корили за предательство науки. Всю ночь не выпускал детектив из рук телефон. Когда рассвело, стало клонить в сон, однако он поспешил прогнать его, одолев ещё одну работу. Лаков не имел секретов, щедро делясь с читателями львиной долей из того, что узнал сам.
        Наступил, наконец, желанный час, когда люди появляются на работе, открывают кабинеты, включают компьютеры. Рябинкин звякнул приятелю.
        - Знаешь, удалось разгрызть орешек, который ты подкинул.
        - Не может быть.
        - Стопроцентно.
        - Ни фига себе. Ну и как?
        - Думаю, предварительное следствие пришло бы к тем же выводам, что и я, если б нашлось время для чтения статей покойного. Он создал порошок под названием сексофазантрон из высушенных корней лекарственных растений. А главное, пробовал порошки и лекарства на себе. Применял по нескольку раз, убеждаясь как в эффективности, так и в безвредности. Такой антропос. Честный в малом, не только в большом. Образцом для него являлись лучшие русские ученые. С сексофазантроном он перемудрил. Порошок, скорее всего, сработал, но сердце не выдержало. Ему тоже было за шестьдесят.
        Код региона
        Витька из ДПС попросил помочь: получено офигенное задание, вдвоём им не потянуть, нужен третий. Рябинкин не горел желанием стать пристяжной лошадкой, однако не смог отказать дружку, с которым прежде не раз попадал в переплёты и выходил сухим из воды. Витька и его напарник одеты в семафоры - светящиеся куртки, под которыми пузырились бронежилеты. На плечах висели автоматы с откидными прикладами. Ефим таких после дембиля не видел, из чего заключил: сегодня может быть весьма горячим.
        На дэпээске они буквально выметнулись из города, поскольку пробок в этот час не встретили. Дружок, затормозив, впритирку прижал её к тротуару. Сыщик, не имеющий бронежилета, остался в машине для подстраховки. Ему протянули листок, где шариковой ручкой написан номерной знак и в углу - код региона, как это делается на настоящих номерах: вроде возведения в двузначную степень.
        - Бди. За номером - сукины сыны. Если рыпнутся, лупи на поражение.
        Витька с такими словами снял с плеча автомат и протянул его детективу. Тот спустил ремень между ног, чтоб не мешал, а оружие оставил на коленях. Отметил про себя, что рычажок сдвинут на стрельбу очередью. Гаишники отошли от дэпээски. Каждый из-за бронежилета напоминал неуклюжего медведя лимонного цвета, а на деле оказались расторопными ребятами. Дружок с помощью жезла останавливал транспортные средства, напарник шмонал. Рябинкин следил за номерами. Указанный код ему знаком. Он обозначал неспокойную северокавказскую республику. Перед глазами одна за другой мелькали иные цифры. Никому не удалось проскочить мимо. Приятель тормозил всех. Видно, приказ он получил жёсткий. Водители вынужденно застревали вблизи дэпээски. Детектив получал возможность рассмотреть не только номера, но и их владельцев. Это были привычные люди в футболках и джинсах, туниках и шортах, майках и бриджах, занятые неотложными заботами, недовольные тем, что их задержали. Попадались плутоватые, у которых вполне мог барахлить движок. Когда инспектор отпускал их, они летели к своей тачке как на крыльях, готовые благодарить и Бога, и
черта за то, что на сей раз пронесло. Всё это цветочки. Трое приятелей подготовились к настоящей заварухе с бандюгами.
        Однообразные действия приелись Витьке. Он уже махал жезлом механически, под стать роботу. Спуску по-прежнему не давал никому. Чайка «Мазды» сменялась крестом «Шевроле», молния «Опеля» - ромбом «Рено», синее яйцо «Форда» - быком «Тайоты». Вместо треугольника «Мицубиси» появилась наша гордая буква «В». Джипы, седаны, хэтчбэки, пикапы и даже кабриолеты… В голове сыщика зародилась свистопляска цветов, то визжащих наподобие тормозов, то тянувшихся вперемешку ровными линиями. Зелёные ни с того ни с сего превращались в синие, синие вдруг становились розовыми, а розовые нежданно-негаданно краснели. При этом Ефим ни на мгновение не забывал нужный код региона. Он тоже интересовался каждой машиной, но лишь до тех пор, пока глаза не натыкались на две заветных цифры. Они оказывались не теми. Как только сыщик убеждался в этом, цвет оборачивался линией и ускользал. Даже не провожал глазами, сходу забывая о нём.
        Витька в прошлом помогал ему не раз. Теперь сам нуждался в помощи. Востребована сперва внимательность, потом - твёрдая рука. Не зря приспущено стекло в дверце, выходящей на шоссе. Приятель позаботился о том, чтоб свинцовая струйка в случае чего брызнула вовремя. Однако шмон шёл как по маслу: шофёры не ерепенились, не выдрючивались, не качали права. Рябинкин допускал возможность сумбурной картины, понимая, как она могла осложнить ситуацию, добавить им нервотрёпки и закончиться пробкой. Детектив подозревал, что спокойствие на трассе обманчивое. Его подозрение не оправдалось. О каком-либо перекуре нельзя и подумать. Попробуй урви у вахты хоть десятиминутку, если в сторону мегаполиса мчатся автомобили. Пропусти нужный, и придётся потом грызть локти. В нём окажется убойный криминал. Ефим, честно говоря, уже не верил, что сукины сыны появятся здесь. Мало ли дорог, ведущих в этот широкий муравейник? И все-таки он зорко вглядывался и вблизь, и вдаль, по привычке стремясь наткнуться сначала на номер, затем - на водителя.
        Вот код региона из тех, которых можно сразу пропускать, - две счастливые семерки. Хорошо им сам-друг, похожим, как близняшки. У одной крыша, и у другой - крыша, и перекладинка у каждой своя. Номер номером, да налицо - визитная карточка, столичный код. Из лобастого джипа вылез гламурный молодой человек с досиня выбритым лицом. Улыбнулся, направляясь к Витьке; в правой руке - документы. Тот перенаправил его к напарнику, проверившему всё и почтительно возвратившему. Именно в сей миг и засёк сыщик, что стоящий неподалёку джип имеет две трафаретки с номером. Если смотреть спереди - ни фига не увидишь. Если сбоку, то можно разглядеть: один номер впритирку приклеен к другому. Материал второй трафаретки мягкий, вдавлен, втиснут, вжат в каждую выемку. Детектив не проспал. А что сейчас делать? Сплошной гламурчик с прежней улыбкой взял документы. Закрытый номер также мог нести код из двух семёрок. Этого нельзя исключать. В таком случае, с учётом поставленной задачи, ловкач или прохиндей теперь их не интересовал. Он не спеша направлялся к авто с тонированными стёклами. Инспекторы ничего не заподозрили. Для
них главное - документы, а они были в ажуре. Ну и две чёрные семёрки на белом фоне не могли не броситься бронежилетам в глаза.
        - Подождите, пожалуйста, - сказал неожиданно для самого себя Рябинкин. - Остались некоторые формальности. Подойдите сюда.
        Молодой человек вздрогнул, будто гром грянул из ядра солнца. Он играл роль агнца, не мог сходу отказаться от неё. Так и не дойдя до джипа, развёл руки неизвестно для кого и в недоумении повернул обратно. Из-за затемнённого стекла его спину хлестнула автоматная очередь, несколько пуль прошили дэпээску. Он дёрнулся как-то странно, свалившись вперёд, и ещё не залил кровью землю, как сыщик плеснул в окно ответным огнём. Понимал, как много зависит от его первой очереди, вложился по полной и добился своего. Джип не рванул с места и не выплюнул больше ни одной пули. Похоже, всё было кончено. Напарник Витьки держал под прицелом вдруг постаревший, изуродованный автомобиль. Заглянув в выбитые стёкла, увидели внутри два окровавленных трупа.
        Детектив подвёл друзей к номеру. С применением ножа ему удалось отвернуть угол верхней трафаретки. Инспекторы разглядели под ней код региона, который безуспешно искали полдня и едва не прошляпили во второй половине.
        Юлька
        Незадолго до полуночи к Рябинкину явилась мама несовершеннолетней дочери, тридцатипятилетняя дама. Тревога на лице не могла скрыть неотцветшую привлекательность женщины. По всему видно: одевалась второпях, наскоро напялив джинсы и кофточку, а о косметичке забыла.
        Собравшийся дрыхнуть Ефим без особого усилия сделал разворот. Месяц просидел без работы, продукты заканчивались, бабло иссякло. Приветливо улыбнувшись, пропустил гостью в квартиру. Сидя на диване, рассказала историю, выбившую её надолго из колеи.
        Дочь Юлька решила съездить на выходные к бабушке. Случилось это в начале солнечного августа. Июльскую жару оттеснило спокойное, слегка влажное по утрам тепло. Она отправилась одна на попутке. Расстояние раз плюнуть, да и в прошлом году благополучно добралась до бабушки точно таким же образом. Та души в Юльке не чаяла. Пополнила ей счёт на мобильном, снабдила новыми дисками с фильмами, дала деньжат не только на дорогу.
        Уже семь лет внучка росла без отца, перешедшего к другой женщине. Как он смог бросить такую очаровашку? Может, вертихвостка деньгами соблазнила либо ещё чем. Бабушкина поддержка помогла выстоять в трудные минуты, а внучке - не отстать в нарядах от сверстниц. По этой причине собиралась в дорогу с весёлым настроением. Подкрасила чуть-чуть губки, потянула лаком ногти на руках и ногах. Повиляла попкой, даже потанцевала перед трельяжем, задорно встряхивая золотистыми кудряшками. От дома до трассы подбросил сосед, направлявшийся к живущей неподалёку тёще. А там голоснула, и её подобрал чисто выбритый молодой мужчина в тунике и светлых бриджах. Легковушка не новая, хотя и резвая, и смотрится неплохо. Когда подъезжали к городу, водитель свернул на просёлок, сказав, что заедет за своей сестрой и вместе отправятся дальше. В березняке шоферюга неожиданно притормозил, остановился, не заглушая мотор, и изнасиловал Юльку. Затем довёз её до окраины, там велел сойти. Дочка не растерялась, запомнила номер и сразу отправилась в полицию. Насильника задержали по горячим следам. Когда его предъявили для опознания
среди других, примерно такого же возраста мужчин, та, не колеблясь, опознала обидчика.
        В тот же день судебно-медицинский эксперт выдал заключение, что пострадавшая, не достигшая половой зрелости, лишена девственности незадолго до освидетельствования. На теле имеются характерные для изнасилования следы. Улики такие, от которых никуда не спрячешься.
        Были исследованы немногочисленные вещественные доказательства. На плавках (их насильник даже не стал снимать) найдена сперма. Экспертиза установила: она принадлежит владельцу авто. На ворсистом чехле сиденья обнаружено пятнышко крови. Определено, что кровь эта - печать утраты Юлькиной невинности. Вопреки очевидному, водитель обвинение в изнасиловании отрицал. Он лишь признал, что подвёз девушку по её просьбе до города.
        Прокурор получил надёжную основу для того, чтоб наказать преступника на всю катушку. В деле хранились подробнейшие показания Юльки насчёт действий насильника в березовой рощице. Тёмные стёкла скрыли их от мира, однако пострадавшая запомнила всё. Она без стеснения описала действия шофёра, заставшие её врасплох. Отчаянно сопротивлялась, поэтому он не смог снять с неё плавки, только приоткрыл левой рукой то место, которое ему было нужно.
        И вдруг в судебном заседании потерпевшая, не предупредив свою мать, изменила показания, заявив, что насильником стал водитель из воинской части. С ним она будто бы проехала полпути до города. Изнасиловал и прогнал из кабины. Юлька вынуждена была снова голосовать. Ложные показания дала из-за страха перед матерью. Ей разве скажешь, что под юбочкой орудовал неизвестно кто да ещё в мундире рядового, каковых тысячи! Номер грузовика она не запомнила. Машина умчалась, подняв за собой облако пыли.
        Обманщица получила дома выволочку, но тайну свою не раскрыла. Противоречивость показаний суд расценил как сигнал того, что потерпевшая готова простить обидчика. А ей, матери, это не нужно, так как у неё одна дочь, и она не жалеючи отдала ей собственные силы. Пусть насильник получит по заслугам. Она готова заплатить, если сыщику удастся выведать причину явной Юлькиной лжи и восстановить правду.
        Детектив тут же пояснил, что берёт аванс, который в любом случае возврату не подлежит. Посетительница согласилась, хотя, по всему заметно, для неё это не пустячная сумма. И все-таки настроение у женщины улучшилось, щёки порозовели - кровь с молоком. Она как будто передала часть своей ноши в крепкие мужские руки.
        Так оно и оказалось на деле. Проводив гостью, Рябинкин обратился к интернету. Удалось откопать: насильник имел полукустарную мастерскую по ремонту транспортных средств. Жена после рождения первенца оставила работу в больнице. Спустя три года у них родился ещё один ребёнок. Мужчина оставался единственным кормильцем в семье. Мастерская обладала хорошей репутацией. Вот и всё. Достоверно или не очень - придётся устанавливать самому.
        Ефим тут же позвонил по сотовому бабушке Юльки, жившей на пенсию неподалёку от него. Умел говорить с пожилыми людьми, поэтому договориться о встрече не составило труда. Проехал две остановки на трамвае, прошёлся пешком. Дом допотопных времён, однако с домофоном. Добротно отремонтирован, кровля перекрыта. Новые блестящие петли. Да и домофон со знаковым индикатором, подсветкой клавиатуры, а не абы как, по старинке. Ждать долго не пришлось: дверь открылась изнутри, женщина несла мусорное ведро. Сыщик проскользнул в подъезд. Потолки высокие. Панели свежевыкрашены. Лифта нет. Поднялся на третий этаж и позвонил в квартиру слева.
        В бабушке, открывшей ему, с удивлением узнал черты Юлькиной матери. Он ни на миг не усомнился, что через энное количество лет сегодняшняя клиентка станет такой же морщинистой, редковолосой и тем не менее сохранит черты прежнего очарования. Выцветшие глаза смотрели не настороженно, а скорее приветливо. Она уже знала: стоящий перед ней коренастый молодой человек помогает дочери расхлебать постигшее её несчастье.
        - Вы сразу узнали о том, что стряслось с внучкой? - поинтересовался Рябинкин, как только хозяйка усадила его в тёплое кресло. С него спрыгнул большой лохматый лежебока-кот.
        - Да. Делишки побоку (а я солила на зиму огурчики), и, как чокнутая, помчалась к моим дорогим. Наполохалася я. Накануне фильм про маньяка смотрела, вот, думаю, и она напоролась на нелюдя.
        - Потом вы стали думать иначе?
        - Какое там! Все они одним чёртом мазаны-перемазаны. Меня самочувствие внучки волнует. Помню, у нас в деревне парни калитку снимали, если девка до замужества погуляла. Позор. Там по согласию случалось, а тут приневолил. Ребёнка, считай. Хорошо, хоть она не растерялась, номер запомнила да пошла куда надо.
        - У Юльки от вас характер?
        - Не-е, сынок, что ты! Я мнительная, трусливая. Да и доченька моя, правду сказать, не срезает на ходу каблуки. Я когда-то разошлась со своим, теперь она. Судьба, видать. А внучка в отца уродилась. Бесшабашная. Я говорю: не мотайся часто, нарвёшься, не приведи Господь, на нехорошего человека. А она: не бойся, бабуля, я ему яйца туфелькой расквашу. Вот и расквасила.
        - Когда отец другую нашёл, сильно переживала?
        - Юлька-то? Конечно, переживала. Ещё как! Потеряшкой маленькой была, вечно игрушки теряла, потом вот отца. Подросла, почувствовала: одно крылышко тю-тю. Безотцовщина. Я советовала своей: смирись. Ради ребёнка. Прости изменщику. Да куда! Ревность глаза застлала. Развелись. Он слинял, ничего не взял из имущества. Алименты аккуратно платил.
        Возле глаз морщинки укрупнились, Ефим почувствовал у неё на душе свинцовую тяжесть горького сожаления. Лохматый кот подошёл к его ноге и стал тереться, оставляя на джинсах светлую шерсть.
        Гость едва не начал утешать старушку, едва не сказал, как обаятельна, свежа её дочь, у неё всё впереди, однако вовремя прикусил язык, ибо даже радужное будущее не в силах - увы! - вернуть единственной внучке целомудрие. Главное в жизни случается только раз.
        - А как вы объясните отказ от показаний, подтверждённых экспертизой?
        - Нервный срыв. Бугай не посчитался с тем, что перед ним школьница, для которой и люди-то до поры-времени куклы. Я три раза моталась к ней, а мне это тяжело. Ничего не может объяснить толком. Посоветовала дочке свозить её к психологу.
        - И она послушалась вас?
        - Ни фига. Привыкла своим аршином мерить. Конечно, на работе с утра до вечера. И никакой личной жизни. Всё для Юльки. А я, старая карга, никуда уж не гожусь. Не помощница. Выскочила бы повторно замуж, глядишь - наладилось бы.
        Сыщик простился со словоохотливой дамой и её линючим котом. Улов незначительный. Одно круто: туману не прибавилось. Может, удастся выбраться на кремнистую дорогу.
        Следующий шаг мог стать по-настоящему опасным. Знал из интернета, где расположена мастерская насильника. Получалось, хозяин, механик и слесарь - одно лицо. Содержать наёмную силу не считал нужным. Доход позволял не только исправно платить налоги, но и откладывать кое-что в кубышку. Новые расходы непременно сожрали бы этот доход. Добиться его нелегко. За бесценок приобрёл по знакомству несколько беушек на запчасти, которые помогли сэкономить.
        Детектив добрался до мастерской в пригородной деревушке ещё засветло. Металлическая дверь - часть массивных ворот. Даже ключом открыть её не так-то просто. А что делать без ключа, когда руки пусты? Внимательно огляделся - поблизости никого. Обошёл мастерскую с каждой стороны. Сзади заметил: металлический лист внизу отгибали для какой-то цели. Пахло псиной. Возможно, оставляли на ночь на цепи овчарку, которая при появлении незнакомцев лаяла и выскакивала наружу через щель. Не раздумывая, приложил всю свою силу для того, чтоб загнуть по старому следу угол. Щель оказалась узкой. Рябинкин с трудом протиснулся, запачкавшись не только солидолом и мазутом. Ничего интересного в мастерской не увидел. Над ямой стоял на подъёмнике старичок УАЗ, пригнанный для ремонта. Сбоку притулилась не новая иномарка. Она могла принадлежать хозяину. Не тратиться же ему на гараж? Остроумное решение: сразу двух зайцев… Не исключено, нора его где-то поблизости. Сигнализация в салоне, похоже, отключена в связи с обыском, который провели оперативники. Чехла на сиденье не было; значит, именно здесь он трахнул Юльку. Ефим не
стал залезать в машину, опасаясь оставить следы.
        На полках громоздились запчасти и инструменты до того промасленные, что возьмись за ключ или напильник - за день не отмоешься. Сыщик и не рискнул к чему-либо прикоснуться. А вот в глубокой яме под задрипанным УАЗом, попросту называемым «козлом», он побывал. Под пластинкой из металла, втоптанной ногами в промасленную землю и случайно отковырнутой им, разглядел то ли выброшенный проездной билет на метро, то ли свернутый несколько раз листок, который нечаянно уронили. Находка казалась такой же грязной, как и всё вокруг. Сыщик поднял её. Это была записная книжечка - в кулаке можно спрятать. Решил во что бы то ни стало убраться восвояси. Опираясь на края, подтянулся на руках, протиснулся кое-как под задний мост и выкарабкался из ямины. Наверху пол цементный, запах бензина, подвальной сырости представлялись уже благом.
        В мастерской лишь одно окно - высокое, забранное решёткой с толстыми прутьями. Оно потемнело, и сие означало: либо натянуло тучу, либо близился вечер. Детектив засунул находку в карман, где находился мобильник, и выбрался через щель наружу. На него пристально смотрела женщина в фиолетовой куртке и массивных кроссовках. Лицо её можно назвать как испуганным, так и свирепым. Рядом с правой ногой замер бульдог, готовый ринуться вперёд по приказу хозяйки. Ефим сходу оценил серьёзность ситуации. Мамзель могла закричать. Это было бы хуже плохого. Он не имел даже крохотного шанса улепетнуть от пса, если б сюда прибежали люди. Первый же человек, примчавшийся сюда, вызовет полицию, пока он будет отбиваться от бульдога. Однако женщина не закричала. Она растерялась и не торопилась спустить с цепи защитника, остаться в одиночестве. Рябинкин выхватил из-за пазухи пистолет.
        - Отпустишь пса - пристрелю.
        Он хотел сказать ей, что пристрелит бульдога, но мамзель поняла по-своему. Воспользовавшись замешательством, детектив свернул за угол мастерской, спрятал в кобуру пистолет, сдёрнул с себя ветровку, надел тёмные очки, которые всегда носил в кармане, и через полминуты смешался с толпой. Только после этого смог перевести дух. Курточку, вывернутую подкладкой наружу, нёс на сгибе локтя до самого дома.
        В квартире переоделся, постарался отмыть в ванной пятна, добытые в мастерской. Была ли та дама хозяйкой? Вероятнее всего, да. Побежит ли в полицию? Может, и нет. Из мастерской ни фига не пропало. Человек похож на бомжа, пистолет мог померещиться. Припугнул какой-то бедолага и смылся. Она прогуливала бульдога или привела его сторожить мастерскую? Женщина не смогла бы отогнуть железный угол, из-за которого сыщик едва не влип в историю и едва не пострадал от бульдожьих челюстей. Размышлять на эту тему некогда. Он решил дотошно рассмотреть миниатюрную книжку, единственный положительный результат его авантюры.
        Книжечка, возможно, выпала из спецовки хозяина мастерской, когда тот осматривал задний мост «козла». На первых страницах шариковой ручкой записаны марки двигателей с их заводскими номерами, карбюраторов, аккумуляторов, рулевых и тормозных систем. Последние странички иные. Там в столбик тем же самым почерком занесены женские имена с плюсами и минусами. После плюса или минуса стояла небрежно начерченная дата: арабское число и месяц римскими цифрами. Он нашёл Юльку. Рядом с именем - плюс и дата, именно тот день, когда она обратилась в полицию. Значит, он не откладывал дела в долгий ящик, сразу фиксируя свои победы. Плюсом могли обозначаться жертвы насильника, не посчитавшие нужным обращаться за помощью. Однако в этом же списке могли находиться и те, что сочли оплату натурой выгодной для себя. Против трёх имён стояло по два плюса. Из них одна мамзель обозначена английской буквой N - наверное, не удалось выведать имени. Кое-где стояли минусы - вероятно, пассажирки отвергли его домогательства. Как бы то ни было, записная книжка приоткрывала занавес над ещё одним полем деятельности хозяина. Он наловчился
извлекать пользу из частых поездок за запчастями. Среди двадцати двух попутчиц, внесённых им в донжуанский манускрипт, могла найтись ещё одна девушка, изнасилованная, но по каким-то причинам не обратившаяся в правоохранительные органы.
        К Юльке сыщик припёрся поздним вечером, как и договаривался с её матерью. Девушка недавно приняла ванну. Колечки светлых волос распрямились, прилипли к плечам. Халат мокрый, не до конца застегнут на розовые пуговицы. Лифчика на ней не было. Загорелые груди стойко смотрели в одну сторону, а именно вперёд. Повыше матери ростом, глаза зеленоватые, курносая, щуплая, свеженькая. Явно случай, когда яблоко от яблони далеко падает.
        - Вы детектив? - спросила она. - А у вас есть лицензия?
        - Конечно, есть, - ответил Ефим, заходя в аккуратную двухкомнатную квартиру. На стенах ковры, в зале на полу тоже не палац, а ковёр.
        - Будете чай пить?
        Гость сообразил, что непринуждённая обстановка позволит ему выведать то, за чем явился, и согласился. Если бы предложила закурить, он тоже не отказался бы.
        На кухне возле белого стола без скатерти находились два стула. На один уселся Рябинкин, Юлька - напротив. Налила кипятку в одну чашку, потом в другую. Добавила заварки и клубничного варенья.
        - Сахар по вкусу, - сказала, отхлебнув из своей чашки.
        - В моём классе, когда я в школе учился, было всего семь девочек, на каждую по четыре мальчика. Так я остался без невесты, - полушутя произнес гость.
        - Вы очень симпотный. Я не верю, чтоб какая-нибудь девушка могла предпочесть другого.
        - Да вот, предпочли. Я теперь закоренелый холостяк.
        - А сколько вам лет?
        - Двадцать четыре.
        - Да вы не на много старше меня! Выберете себе жену как раз из моих сверстниц, может быть, мою одноклассницу. Мужчина должен быть старше.
        Девушке, по-видимому, импонировала тема, и он решил её продолжать. Расспросить об отце и незаметно перейти к главному. Спать ему расхотелось, а Юлька, похоже, ложилась за полночь. Выпил не торопясь четыре чашки горячего чая, на исповедь отвечал исповедью и - поздно, очень поздно - дружески попрощался с новой знакомой. Взял у неё на всякий случай номер сотового телефона.
        Мать, теряя терпение, дожидалась детектива в подъезде. Многоэтажный дом затихал. Изредка в приоткрытую на первом этаже дверь доносился шум работающего телевизора.
        - Что вам удалось выведать?
        - Всё. Ваша дочка сама замыслила подороже продать свою невинность, нарядилась в короткую юбочку, напялила полупрозрачные трусики. Водитель привык использовать женщин, которых подвозил. Вот смотрите сюда.
        Ефим достал из внутреннего кармана коричневую записную книжечку.
        - Юлька значится на двадцать втором месте. Предыдущие, за исключением, видимо, четверых, шли навстречу его желаниям. Пыталась сопротивляться, однако он уже вошёл в раж и не мог остановиться. Ей именно это и нужно было. Накануне приняла противозачаточную таблетку и не опасалась последствий приключения. Действовала хладнокровно. Запечатлела в памяти всё, включая номер машины. И добилась своего. Жена насильника и мать его детей предложила пострадавшей солидную сумму за изменение показаний. Та написала расписку, что деньги получены такого-то числа. Заработанное положила в банк на своё имя. Вот вам и дочь.
        - Что ж мне делать-то?
        - Отнесите книжечку в прокуратуру, скажите: случайно нашли в роще, где была изнасилована дочь. Проведут графологическую экспертизу. Подтвердят авторство записей. Не исключено - отыщется ещё одна изнасилованная. Факты упрямее Юльки. Чтоб она ни говорила в своих показаниях.
        Если же считаете, что насильник заслуживает снисхождения, - уничтожьте записи, мир их праху.
        Дело о взятке
        Рябинкину в семь утра позвонили по сотовому. В половине восьмого к нему на квартиру явился невысокий человек кавказской внешности. Плешивый. Длинный нос с горбинкой. Пушкин в свое время пошутил: если на таком носу неприятель, то можно ещё отобедать, а потом идти в бой. Возраст приличный, одет солидно. Говорит медленно и с акцентом. Хозяин пригласил его в спальню, которая служила также залом для приёма пришедших.
        - Можна пасматрэт ваш лицензий?
        Ни один из посетителей так не начинал разговора: акцент - и документ ему вынь-положи, да делать нечего. Выбирать клиентов не приходилось. Откопал среди бумаг лицензию детектива и протянул её гостю. Тот долго изучал. «Надпись на печати изучает», - подумал Ефим. А скорее всего, он вообще по-русски читал с грехом пополам.
        - Дэло дэликатный. Вдвойнэ платить.
        И сие при том, что сыщик недопетрил, в чём соль, не назвал стоимости за услугу.
        - Вы сначала раскройте суть - о цене потом поговорим.
        Гость уселся в кресло, заскрипевшее под ним.
        - Взятычника надо щучить.
        Прищучить взяточника. Ладно, прищучим.
        - Кто он?
        Илью Владимирыча знали все. Долгожитель при власти, хотя должность серенькая. Клялся любить свою Родину. Её не стало, а Илья Владимирыч остался. Как без него обойтись? Оброс связями, как ивовая ветка в стакане воды корнями. Знал восточные языки. Помог распространить в мире не только АКМ, но и детишек легендарной тридцатьчетверки.
        - Чем он вам не угодил?
        - Взятычник. Одна страна продал, другая продаст.
        «А вам-то что за печаль?» - хотел было спросить Рябинкин, однако вовремя сдержался. Ещё спугнёшь клиента попутно с заработком. Может, советник какого-нибудь президента на юге. Хотят спихнуть чинодрала, на его место своего человечка двинуть.
        - Вам нужны доказательства?
        - Да.
        - Вы согласны сразу выплатить мне безвозвратный аванс, половину моего гонорара?
        Расстегнул молнию кошелька, лежавшего на коленях, отсчитал купюры. Получив бабло, детектив оформил договор, чтоб клиент не отвертелся от выплаты второй части не шибко весомой получки.
        Проводив гостя с южным акцентом, сыщик залез в интернет. Арабский мир воевал сам с собой. Потомки тридцатьчетверок насмерть бились с враждебными сверстницами. Видный чиновник по-прежнему на коне. Каждый его шаг расписан во всемирной паутине поминутно. Вот он даёт прогноз развития революции в африканской стране. Вот комментирует ситуацию в странах Ближнего Востока. Вскрывает подоплёку нестабильности и внутренних неурядиц. Особо останавливается на регионе, подплывшем от крови гражданской войны. В каждом его слове боль и тревога, сочувствие и озабоченность. В домашней жизни Илья Владимирыч скромен, неприметен и нешумлив. Внуки и внучки выучились и при должностях. Дочери помогают отцу.
        В квартире - музей подарков. Он никогда не был ни первым, ни вторым, ни даже третьим лицом, но чиновника превосходно знали в арабском мире. Многие первые лица считали долгом нанести ему визит, расписаться в книге почётных посетителей и попутно презентовать редкую вещицу. По субботам музей открыт. Любой желающий может взглянуть, сколько диковинок накопил за долгую жизнь именитый хозяин квартиры. На календаре стояла как раз суббота. Сыщик не стал тянуть волынку, позвонил по указанному мобильному номеру. Ему ответил женский голос. Он спросил:
        - Скажите, пожалуйста, можно сегодня посетить ваш музей?
        Ему ответили утвердительно.
        - Что для этого требуется?
        - Посещение бесплатное. Снимите ксерокопию паспорта и приходите. Она остаётся у нас. Таков порядок. Если вы пожелаете оказать музею благотворительную помощь, у нас есть для данной цели специальный ящик.
        Сыщику ничего не оставалось делать, как только поблагодарить и собираться. На всякий случай у него заготовлено несколько ксерокопий удостоверяющего личность документа. Захватил с собой одну из них. Что касается благотворительности, то он уже свыкся с тем, что клянчат на каждом углу. Придётся отстегнуть немного от не очень крутого аванса. Иначе неловко может получиться. Всё осмотрел, во всё сунул нос - и до свидания.
        Ехать пришлось только на метро, поэтому добрался по указанному адресу в считаные минуты. Ещё разок звякнул по сотовому, чтоб открыли вход в подъезд. Дочь знаменитости показалась ему почти старушкой. Короткие седые волосы. Длинная юбка. Плоские тапочки. Бледное, как будто припухшее лицо. Она занималась музеем уже три года после выхода на пенсию. Знала о домашних реликвиях многое. Нацепила на маленькую переносицу очки и зорко посмотрела в ксерокопию паспорта, сверив её с подлинником.
        - Вы не обижайтесь, у нас так принято. Ведь это домашний музей, мы обязаны соблюдать меры предосторожности.
        Ефим заметил под потолком зрачок видеонаблюдения. Потолок на удивление высокий, раньше он похожих и не встречал. Название музея носила лишь одна комната - долговязая, сплошь заставленная разными вещами. Четыре стены заняты массивными лакированными шкафами с большими стёклами. Каждый закрыт герметически: потрогать что-то, подержать в руках невозможно. «Аквариумы, - подумал детектив. - Самые настоящие аквариумы».
        - Здесь подарки постсоветского времени. Почти к каждому есть сопроводиловка, составленная дарителем с указанием его титула. Но один сохранился с давних пор.
        Пожилая дама подвела гостя к вычурному журнальному столику старинной работы. Под стеклом лежала раскрытая книга с заметной по краям коричневой обложкой. На титульном листе название: «Иосиф Виссарионович Сталин. Краткая биография». Дарственная надпись красными чернилами: «Товарищу Илье, верному однопартийцу. И. Сталин». Подпись знакома Рябинкину со времени учёбы в институте. И он понял, что увидит здесь только подлинное, настоящее.
        - Разрешите что-нибудь сфотографировать?
        - Конечно. Здесь все фотографируют, мы с папой постарались, чтоб освещение было соответствующим.
        - А как вы, если не секрет, покрываете расходы на такие мощные лампы?
        Хозяйка смутилась.
        - Благотворительность помогает сводить концы с концами. У нас бывают даже богатые иностранцы.
        Фотографии Ильи Владимирыча преимущественно цветные. На них он не один, а либо с послом, либо с главой МИДа, либо на фоне мечети в Арабских Эмиратах.
        - Вот, посмотрите, - произнесла негромко женщина, - раннее издание Корана на арабском языке. Его подарил глава Египта Анвар Садат во время пребывания в Москве.
        Массивная книга хранилась в герметичном шкафу. Несмотря на свою древность, выглядела неплохо, да оно и понятно: не мог же президент подарить какую-нибудь растрёпу. Сыщик настроил телефон и запечатлел Коран. Фотография получилась что надо. Дарственная к этому подарку отсутствовала. Наверное, тогда по-иному относились к собственности, сдавали всё в спецхран, а там уже специалисты разбирались. Редкий экспонат из прошлой эпохи. Такой вполне могли забраковать по идеологическим соображениям.
        «Нет, чурка не советник президента, - размышлял Ефим. - Даже в наших карликовых республиках предпочитают назначать советниками людей, недурно знающих русский язык. А этот говорил на уровне залётного турка».
        - Перед вами - доподлинный раритет, золотая статуэтка поздней римской эпохи, - пояснила пожилая дама. При этом посетитель подивился её равнодушию. Статуэтка представляла двух совокупляющихся мужчин - изврат, погубивший империю.
        - Данный экспонат появился тут благодаря тогдашнему президенту Ингушетии Руслану Аушеву. Он сам не приехал, но передал отцу через своего представителя, поэтому дарственной тоже нет.
        Похожим светом, наверное, золото ослепляло и мастера, столь реалистически отлившего голые тела. Сыщик сфотографировал римских гомиков и пошёл дальше следом за хозяйкой. «Нет, чурка тот вовсе не советник президента, - размышлял он. - Так кто же он на самом деле?».
        Певуче дал знать о себе мобильник, и женщина несколько минут разговаривала. Произнесла она примерно те же слова, что и ему, Рябинкину, когда давеча звонил в музей. Интонация ровная, как шоссе. Привычная к субботним заботам.
        У ранней картины Пикассо «Обнажённая» дарственная имелась - с подписью, печатью.
        - Картину подарил отцу сын бывшего президента Ливии Муаммара Каддафи, - рассказывала хозяйка. - Сам он не любил творчество художника, однако относился с уважением к его почитателям, о чём говорит на арабском языке дарственная.
        Она подвела его к многотомной книге царей - «Шах-наме». Это шикарное современное издание на арабском, снабжённое пространными комментариями. Может, книга царей и не появилась бы в музее, если б не имя дарителя, покойного ныне президента Ирака.
        Рядом находилась совсем неприметная вещица - мобильник устаревшей по нынешним временам формы. Он напоминал трубку: не зря первое время их так и называли. Аппарат эксклюзивный, корпус выполнен из золота высшей пробы, кнопки украшены настоящими бриллиантами.
        - Работает?
        - Конечно. Однако перед тем, как поместить его в шкаф, мы вынули аккумулятор.
        «Нет-нет, он никак не может быть советником президента!» - решительно сказал себе сыщик.
        Хозяйка скрупулёзно рассказывала про айфон, ноутбук и планшет, подаренные Илье Владимирычу гламурными личностями. Потом перешла к раритетному изданию древнеперсидской миниатюры. В этот миг раздался звонок. Явился новый посетитель, вернее, их было двое: смуглый парень и девушка.
        Детектив поблагодарил женщину самыми искренними словами, попрощался, радуясь в душе, что избежал благотворительности. Иностранцам домашний музей может понравиться намного больше, чем ему.
        Дома просмотрел свои снимки и снова погрузился в интернет. Удалось отыскать приблизительную стоимость почти каждой вещи, увиденной сегодня. Самым дорогим экспонатом оказались древнеримские гомики. А они-то и не имели дарственной. Раннее издание Корана тоже стоило немалых денег. Хранилась книга в частном музее без какого-либо документа.
        Он встретился с клиентом и доложил о выполнении со своей стороны договора. Через блютуз скинул в его мобильник фотографии римской статуэтки и Корана. К каждому снимку имелась подробная запись, объясняющая появление экспоната в музее, хотя фактических оснований для этого появления не было. Подарки не подтверждены. Совокупная стоимость их представляла сумму, которую не заработать сыщику, даже если он проживёт сто лет.
        Невысокий плешивый человек передал вторую половину гонорара и поблагодарил, приложив два пальца к виску:
        - Спассыбо, камандир!
        Спустя немного времени Ефим звякнул в отдел, где всё ещё работал его приятель.
        - Привет. Мне кажется, криминал решил взять домашний музей на Вернадском.
        - Там сигнализация и круглосуточное наблюдение.
        - Мало ли что. Ты все-таки дай знать куда следует.
        - Есть, товарищ сыщик! Сделаю.
        Азарт
        Ефим смотрел по телику жаркий футбольный матч. Команды шли к финальному свистку с одинаковым счётом. Казалось, грохнись за окном метеорит - сыщик даже не подумает оторваться хоть на пару секунд от экрана и посмотреть, что там стряслось. Он всё надеялся: его фавориты возьмут верх, забив решающий гол.
        В прихожей раздался краткий звонок, а может, был сперва всполошливый и долгий, но потерял надежду привлечь внимание. Кратковременное затишье в телевизоре помогло хозяину расслышать окончание знакомой мелодии. Кому он мог понадобиться за полночь? Открыл с раздражением дверь. Перед ним - небрежно одетая дама. Волосы растрёпаны так, будто в них только что проснулся ветер. Ситцевое платье с узорчатым поясом на талии, завязанным двумя узлами. Эти узлы напоминали выпяченный пуп. Смотреть на них было неприятно.
        - Вы ко мне?
        - Да. По важному делу.
        Рябинкин привык: любой клиент считал собственную проблему важной, в то время как для него это могло быть не так. В текущие мгновения он не представлял себе ничего важнее футбола. Тем не менее про решающие минуты матча пришлось забыть и телевизор выключить. Стартовал его рабочий день, точнее - рабочая ночь. Усадил гостью в кресло, настроился внимательно слушать.
        История поначалу показалась ему заурядной замухрышкой. Вторую ночь подряд не явился домой муж. Как всегда, позавчера она забрала дочку из садика и пыталась дозвониться до него по сотовому, сказать, что ребёнок уже дома. Телефон оказался выключенным. Вчера всё повторилось. На сегодня у неё нет надежд.
        - Может, нашёл другую женщину?
        - Нет, в это не верю. После рождения дочки он разве что на руках меня не носил. Я верно вам говорю: муж не мог исчезнуть с бухты-барахты, не сказав ни слова ни мне, ни дочери.
        Маленькая гостья сжала губы и скрестила пальцы рук. Ноги в спортивных тапочках спрятала ещё дальше под кресло. Платье хранило застарелый запах духов и недавней стирки.
        - А вдруг нарвался на гламурную лярву, и свет для него померк? Бабки вполне могли вскружить голову, затуманив мозги. Шикарная машина, таунхаус…
        - Вы шутите? Богачка найдёт себе такого же богача либо знаменитость какую-нибудь. А мой… Кому он нужен?
        Женщина попросила разрешения закурить. Хозяин не смог отказать ей. В кармашке, нашитом сверху на платье, умещались пачка сигарет и зажигалка. Она закурила. Сиреневый дымок шустро вытеснил из комнаты привычные запахи.
        - Почему вы не заявили о пропаже супруга в полицию?
        - Я надеялась, что он вот-вот приползёт. Может, хлебнул где лишнего, оклемался и приполз. Этого не случилось.
        - Похмеляться лучше всего дома. Ваш муж не может не знать многократно пропитой истины.
        Гостья затянулась и выпустила две струи через нос, симпатичный дымоотвод ненакрашенного лица. Левой рукой поправила свесившуюся на грудь прядь волос, которая мешала курить.
        - Загвоздка в том, что он работал в игровом клубе.
        Чувствовалось, ей неприятно об этом сообщать.
        - Вышибалой?
        - Там называли тренистом, а он себя считал крупье. У него талант в устном счёте.
        - Много зарабатывал?
        - Сначала меньше меня, потом очень даже прилично. «Ладу» купили, не новую, правда.
        Дама раздавила в пепельнице сигарету и с надеждой посмотрела на сыщика. Что он должен ей сказать? У него нет штатных работников. Клубы для игроков ни разу не посещал. Никого не может послать для выяснения чего-то. Всё приходится делать самому. Теперь он и вовсе не знал, с чего начать, чтоб разгадать загадку, если такая имелась в данном случае.
        - Постойте-ка, казино-то у нас все закрыли. Ваш муж стал безработным. Может, из-за этого пропал?
        - Закрыли. Другие дилеры неплохо устроились. На днях встречаю одного, когда-то к нам в гости приходил. Работает охранником в коммерческой фирме. Я ещё подумала: и мой смог бы.
        - Значит, исчезновение вашего супруга совпало по времени с закрытием игорных домов?
        - Да.
        Рябинкин пояснил: в стоимость его услуг входит аванс, который не возвращается даже при неудачном расследовании и составляет пятьдесят процентов гонорара. Не получив этих денег, он ничего не сможет предпринять. Посетительница пообещала завтра утром принести указанную сумму.
        - Мне потребуется также последняя фотография мужа, номер мобильника и адрес клуба, где работал.
        - Хорошо. Завтра отвожу дочку в садик и сразу же к вам.
        На том и расстались. Сыщик открыл на кухне форточку. Сиреневый след пребывания запоздалой гостьи стал постепенно выветриваться. В интернете узнал, что его фавориты продули матч. Раздосадованный, вознамерился было улечься спать, но почувствовал: хомут уже наброшен на шею. Крупье не ночевал дома две ночи. Куда и каким ветром его унесло? Ефим не любил подобных заведений, обходил их стороной. Скромная зарплата не позволяла развлечься хоть раз в месяц, послать всё на фиг, рискнуть для того, чтоб заполучить после череды выигрышей солидный капитал. Был в курсе: азартная игра притягивает магнитом и не отпускает до тех пор, пока в карманах не получает постоянную прописку удручающая пустошь. Выигрыш - игра случая. Заведение не могло работать себе в убыток. Дилер - один из тех, кто прикрывал обираловку. Чем естественней это делал, тем быстрее мог стать инспектором с вдвое большим окладом. Он не должен иметь непосредственных контактов с игроками. Его забота - вести игру по правилам, не допускающим отступления ни на йоту, умение при необходимости их растолковать. А главное, крупье обязан сам уметь играть и
находить выход из любой оперативной ситуации. В казино приходит немало скандалистов, порой и свихнувшихся отморозков. Надо и с ними ладить. Не зря некоторые заведения берут на работу девушек без опыта, учат на свой манер. Труднее всего дилеру в тот миг, когда на его территорию вламывается жёнушка какого-нибудь заядлого игрока. Её не так-то легко утихомирить.
        Не отключив сотовый, где он читал про игорные заведения, детектив уснул. Разбудил его бесцеремонно долгий звонок. Недавняя гостья торопилась на работу и по-иному дать знать о себе не могла. Она вручила Рябинкину деньги, цветную фотографию мужа и листок бумаги со сведениями о клубе. Подписав договор об оказании ей услуг, женщина ушла. Шпильки туфель дробно отзвучали на лестнице.
        Ефим зорко рассмотрел снимок. Он сделан китайской мыльницей, и в глазах, точно бесенята, сверкали красные огоньки. На молодом, чисто выбритом мужчине - синий костюм, серая рубашка с распахнутым воротом. Волосы короткие. Лоб низкий. Уши прилегают плотно к голове. Ничего шулерского в облике не было.
        Сыщик наскоро позавтракал и отправился по указанному клиенткой адресу. Догадывался, что сама она уже побывала тут. Встревожившееся женское сердце не камень, но и не сердце, а суматошное беспокойство. Первый её порыв - визит в игорное заведение, где работал пропавший супруг. Кричащая вывеска исчезла. Большие окна пусты. Ни жалюзи, ни цветов, ни мебели в глубине. Ровное место, хоть шаром покати. «Теперь уж пусто всё, простор везде», - вспомнились заученные в школе слова. Вывеску не могли убрать, а игровые автоматы оставить. Наверное, сперва убрали именно их. Но вот куда? Не могли же скопом вывезти в регионы, получившие разрешение на содержание казино. Слишком эти места отдалённые, неудобные для завсегдатаев и владельцев. А последние остались не с пустыми карманами. Не один год успешно работали, поспешно обирали, копили на чёрный день. Они раньше других узнали, что их лавочку прикроют. Слухи появились задолго до финиша. Значит, подготовились, встретили новый закон во всеоружии.
        Дверь заперта, зрачок видеонаблюдения безжизненно тускл. Звонок отключили. Детектив решил рискнуть и постучал. В тишине - мёртвая тишина. Громыхнул пару раз со всей силы кулаком по железу. Послышались грузные шаги, дверь приоткрылась.
        - Чего тебе? - хмуро спросил заспанный охранник.
        - Деньги карман жгут, где их спустить? Куда джекпот провалился-то?
        - А хрен его знает. Я тут без года три дня.
        Рябинкин вытащил из кармана джинсовой курточки фото.
        - Этот хмырь тебе знаком?
        - Первый раз вижу.
        - Кто бы мог помочь?
        - Давай на хороший пузырь, скажу.
        Детектив протянул ему пару сотен из нынешнего заработка.
        - Кинь ещё одну.
        Достал ещё сотню. Охранник спрятал бабло в задний карман штанов и, продиктовав Ефиму одиннадцать цифр, захлопнул перед его носом дверь. Сыщик окинул взглядом громаду девятиэтажки. Первый этаж из-за исчезнувшего клуба для игроков выглядел ущербным. Что здесь теперь будет? Скорее всего, пивко да водка. Хотя какая разница? Всё зависит от номера мобильного телефона, принадлежащего компании «Мегафон». Имени верзила назвать не удосужился. Не исключено, что и сам не знает.
        На звонок ответили грубо:
        - Чего вам?
        - Есть вопрос о крупье.
        - Бабки с собой?
        - Да.
        - Тогда подъезжай.
        На том конце назвали адрес. Улицу и номер дома. Встретят. Кто встретит? Не ответили.
        Это был не адрес - адресок у чёрта на куличках. Ехал в метро, трамвае, автобусе, а потом ещё пришлось пешком шлёпать. Что правда, то истина: его встретили. Как только захлопнулась дверь подъезда, амбал-привратник с солидным пузом завязал детективу глаза. Потом повёл неизвестно куда - по его ощущениям, в подвал. Долго шли в подземелье по какому-то коридору, и лишь после того как свернули в какую-то боковушку, ему развязали глаза. Амбал исчез, плотно затворив за собой массивную дверь. Детектив остался лицом к лицу с человеком в спортивном костюме. Немолодым уже, хотя, сойдясь с ним врукопашную, нельзя быть полностью уверенным в своей победе. В связи с чем бодро вспомнил о пистолете под мышкой. «В случае чего грохну упыря», - решил Рябинкин, будто отдавая приказ самому себе.
        Человек за пустым столом приветливо улыбнулся и протянул руку. Пожав её, сыщик уселся по приглашению в кресло напротив хозяина. Перед ним лежал телефон необычной формы. «Эксклюзив», - мелькнуло в голове. При более внимательном рассмотрении телефон оказался колодой карт.
        - Так кто именно из дилеров интересует вас?
        Ефим молча вынул снимок, протянул ему. Человек бросил на фотографию беглый взгляд и попросил спрятать обратно.
        - Всё будет о» кей, но сначала давайте играть.
        - Я не играл ни разу в жизни ни в рулетку, ни в покер.
        - Ничего. Подкидного осилите?
        - Разве что подкидного.
        - Играем на бабки. Сотняру на кон. Если с погонами проигрываешь - удваивай.
        Что такое погоны, сыщик помнил смутно. Для проигрыша в этом случае игру должны венчать две шестёрки. Добиться подобного исхода почти невозможно.
        Первым раздал карты хозяин. Вообще-то они вполне обычные. Тузы, короли, дамы, валеты… Крести, бубны, пики, черви. Изначально попали важные козыри, ему удалось сохранить их до конца и выиграть. Рябинкин тут же получил новенькую, будто улыбающуюся, сотню. Скоро к ней присоединилась ещё одна. Потом противник сто рублей отыграл, однако детектив в следующий раз вновь взял верх. В упорных боях он добился того, что перед ним красовалась стопочка новых банкнот. «Не меньше тысячи», - увлечённо радовался гость. Для него эта золотая горка символизировала возможность приобрести айфон. Пускай пока бэушный, зато фирменный, не китайскую подделку. Однако хозяин, судя по всему, не терял самообладания. Он повесил Ефиму погоны, и победная стопочка начала таять. Спустя некоторое время пришлось лезть в карман. Разволновался и проиграл в результате до копейки. Безвозвратный аванс канул в чужой, неизвестной глубины кошелёк.
        - Ну вот и хорошо, - подвёл итог улыбающийся враг. - Зачем рулетка, покер и блэкджек? И так всё ладком да рядком, так ведь, начальник?
        - Объегорил?
        - Ни-ни. У нас запрет на жухлёж.
        - А как насчет фотки-то? Знакомая физия?
        - Незнакомая. Одно скажу: не стоит воду мутить.
        - Его половина взбаламутит, мало не покажется.
        - А для кого он вкалывает? Для половины. Только бабы бестолковые. Не могла догадаться, что раз заведение исчезло, то и дилер с ним. Одной верёвкой связаны. У него клёвая категория и зарплата под стать. Где найдёт такую? Любой цербер получает в три раза меньше. Парень мечтает иномарку купить. Будет жену отвозить на работу, а дочку - в садик.
        - Разве не мог позвонить; на худой конец, эсэмэску домой швырнуть?
        - Не мог. Мы счас вне закона и вынуждены существовать бесследно.
        - Если супруженция в полицию попрётся?
        - Мужу навредит, лишит зарплаты и премии. Менты ни фига не найдут. У нас везде чисто, как на этом столе.
        «Шуруповёрт какой-то», - осудил про себя детектив коренастого парня, хитро кинувшего его в картежной игре. Настоящего спортсмена в подкидном.
        Появился пузатый амбал с мощными бицепсами. Туго завязал на глазах всё ту же чёрную повязку, и - прости-прощай заведеньице, которое он так и не увидел.
        Дома Рябинкин чуток поразмышлял, можно ли было всё разнюхать без игры в карты. Склонялся к тому, что нет. Дорогу к встрече открыли, по-видимому, его слова о желании играть. Как упустить нового клиента? Убедились - простофиля, и обчистили быстро.
        Жена дилера явилась к сыщику рано; судя по всему, отпросилась с работы. Он рассказал ей, что узнал сам, не упоминая о проигрыше. Зачем клиентке знать то, что её не касается?
        Бражники
        В этот раз Рябинкин едва не опростоволосился по той незамысловатой причине, что бражников было трое. Все пили брагу из гранёных кружек с гладкими стеклянными ручками и не вязали лыка. Прежде кружки использовались под пиво из пузатых бочек, потом их вместе с бочками заменили почти игрушечные банки да пластиковые бутылки. Стоили новинки недёшево, поэтому пасечники предпочли иметь собственный напиток. Заделывали в тяжёлой фляге брагу и некоторое время жили предвкушением того, что скоро у них появится самогонка. Фляга стояла в тепле, распространяя духовитое брожение. Обладатели напитка не выдерживали соблазна и отправляли мутноватую жидкость в желудки до того, как она станет сырьём для самогонного аппарата.
        Вдвоём удавалось справляться с хозяйством, поскольку находились в расцвете сил и знали своё дело. Главный взяток выпадал на время цветения клевера, теперь благодатная пора миновала. Пасечники могли расслабиться. Вообще-то, если бы к ним тогда не явился Ступин, фляга так и осталась бы непочатой. Хозяева намеревались выгнать самогона к празднику пчеловодов, однако охотника нельзя было не угостить. Из двух убитых уток он отдал им одну и поставил на дощатый стол бутылку червивки, яблочного вина местного разлива. Они червивку оприходовали, выпили ещё по кружке браги. Языки у всех троих развязались. Стали рассказывать про «Поле чудес», анекдоты про тёщу и Путина. Гость поведал, что его дружок удачно толкнул седан с шикарным багажником, независимой передней подвеской. Покупатель не какой-нибудь бедолага, особо не торговался, заплатил зеленью. Теперь сосед идёт домой с кучей бабок в кармане, напевает отнюдь не грустную песенку и видит вместо седана японский джип.
        Такие сведения Рябинкину удалось выведать у жены Ступина, которого уже замели с предъявлением обвинения в умышленном убийстве и ограблении. Улики неопровержимы: баллистическая экспертиза подтвердила, что выстрел, оборвавший жизнь односельчанина, произведен из принадлежащего Ступину ружья 32 калибра. Бабло, вырученное от продажи авто, исчезло. Обвиняемому предлагали сотрудничество со следствием, уверяли: чистосердечное признание облегчит участь. Он не признал себя виновным ни в убийстве, ни в ограблении. Его жена Марина упросила Ефима взяться за тёмное, с её точки зрения, дело. Может, ему удастся раздобыть иные факты, подтверждающие, что муж никого не убивал. Они с покойным дружили, всё село об этом знало. Ступин имел «Ниву», менять на другую машину не собирался. Марина уверяла: супруг никогда не поднимал руки на человека, не участвовал в драках, не находился под следствием. Она плакала, сыщику с трудом удалось её успокоить. Какой лапши он мог навешать безутешной женщине на уши? Никакой, ровным счётом. Если оперы надыбают что-либо новенькое, к примеру, кровь убитого на одежде охотника - капкан
захлопнется. Аргументы обвинения станут неуязвимыми. Поэтому и ухватилась за детектива как за последнюю соломинку, плавающую в мутной воде. Верила лишь одной версии: муж не виновен. С готовностью выложила аванс и пообещала без затяжки выплатить основную часть гонорара.
        Об этом размышлял сейчас Рябинкин, идя по тропинке к пасеке. В правой руке нёс авоську с двумя пустыми трёшками. Они время от времени звучно целовались друг с дружкой. Тонкий звон стекла выводил детектива из раздумья. Потом банки восстанавливали равновесие, и мысли продолжались своим чередом. По-человечески он не верил в то, что охотник, убивший дробью двух уток, мог с такой же лёгкостью шлёпнуть соседа. Да, знал о долларах на руках, однако воспринимал сие как само собой разумеющееся обстоятельство. Ведь только что продана машина. Французский седан с эмблемой льва хотел заменить автомобилем с причудливой буквой «Т». Ни от кого не скрывал мечты. Она не застила ему белый свет. Ступин же - выпивоха добрый, из тех, чья душа от горячительного становится мягче. А у других могла ожесточиться, вызвериться, покрыться чёрной копотью зависти. Вот это и необходимо ему проверить, причём со всевозможной въедливостью. Подобные случаи подворачиваются редко.
        Пасека представляла собой райский уголок под плакучими кронами берёз. Один пасечник, широкий в кости, напоминал невесть как выросший в тесноте дубок, второй, такого же росту, - худощавый. Широкоплечий обрадовался, когда услышал, что Ефим пришёл за мёдом для больной матери.
        - Наш медок хороший, не будете раскаиваться. Настоящий. Поднимет и покойника, если душа ещё не отлетела.
        - Нет, мать ещё жива, - пояснил Рябинкин. - Мёд нужен, чтоб она окончательно встала на ноги.
        Худощавый копошился возле улья, а его напарник повёл гостя к омшанику, находящемуся там, где никаких ульев не было. В омшанике - подвал, прикрытый крепко сколоченной крышкой. Она держалась на широких петлях. Пасечник сноровисто открыл деревянный кладень, ведущий вниз, взял две банки и нырнул в зияющее темнотой подполье. Хлопнула открытая металлическая крышка. Детектив сделал вывод: в бидонах здесь не одна брага, но и мёд. Никакой воришка не полезет за ним в омшаник, опасаясь пчёл. Всё вполне логично. В помещении имелся чердак, на который вела растрескавшаяся лестница из осины. Подземелье глубокое, хозяина не было видно, и сыщик рискнул. Перешагнув через нижние ступени, держась двумя руками за верхние, поднялся, шмыгнул на чердак. Там его встретил кромешный мрак, и паутина, и сухой, почти горячий воздух. Когда глаза привыкли к темноте, увидел, что едва не врезался головой в гнездо шершней с крупными дырами. Оно казалось приклеенным к кровельному железу. «Вот тебе и пасека, - подумал Ефим, - почти на каждой минуте опасность».
        Свет проникал из-под стрех, сыщик скоро наткнулся на искомое. Это были роликовые коньки с блестящими колёсами и засохшими крапинками грязи. Разглядывать находку некогда. Боязно сделать лишний шаг по опилкам, под которыми ощущались готовые запеть от тяжести тела доски. И всё-таки он нашёл тут ещё и белые матерчатые перчатки, на одной - коричневое пятно. Не исключено - засохшая кровь.
        Бесшумно соскользнул по лестнице с чердака и сразу подосадовал, что поспешил. Подвал зловеще молчал. Вероятно, ещё не наполнена даже первая банка. Вот пасечник наполнит её и протянет ему, чтоб поместил в авоську. Однако Рябинкин ошибся. Громыхнула запираемая крышка бидона. Хозяин появился из подполья с двумя трёшками в руках. Лицо сияло, как и мёд за бесцветным стеклом.
        - Ваша матушка станет на ноги быстрей, чем увидит дно у первой из них.
        Ефим поразился тому, сколько было в его чертах добродушия. Нет, этот пчеловод также не мог убить из чужого ружья с корыстными целями почти незнакомого человека. Детектив заплатил деньги, искренно поблагодарив пасечника.
        Домой возвращался, отягощённый солидной ношей, молчаливой, как сытно поевший ребёнок. Банки с мёдом не помешали ему разглядеть, что тропка под ногами тверда, словно кремень. Убийца на роликовых коньках мог пронестись по ней со скоростью птицы.
        Он сразу же звякнул Марине по сотовому и попросил о встрече. Рассказал о находке и посоветовал до того, как в омшаник поставят на зимовку ульи, добиться обыска сарая. Судебно-медицинская экспертиза шустро установит, кому из действующих лиц принадлежат коньки, а кому - засохшая капля крови на перчатке. Следствие сделает надлежащие выводы.