Зловещий маскарад Наталья Александровна Берзина
        # В престижном колледже за ночь пропал целый компьютерный класс. В краже обвинили молодую преподавательницу информатики Ольгу. Натерпевшись страхов от неверящей в ее невиновность милиции, девушка обратилась в частное сыскное агентство. В это время ее молодой человек Игорь, пытаясь помочь любимой, наткнулся в Интернете на информацию о деятельности зловещей секты.
        Чем объяснить нежелание учащихся колледжа рассказывать что-либо о своей альма-матер? И связаны ли столь разные события, как кража компьютеров, нападение на Ольгу и следователя, исчезновение ученицы колледжа и появление в жизни Игоря однокурсницы, пытающейся его соблазнить? Детективы потянули за ниточки этого странного дела…
        Наталья Берзина
        Зловещий маскарад
        Ольга вошла в класс, и сердце ее оборвалось. Он был пуст! То есть столы, стулья, классная доска - все это было на месте, но ни одного монитора, да что там монитора, ни одного компьютера, ни одного шнура, ничего!
        Только вчера она лично вместе с инженером и учащимися устанавливала компьютеры, подключала их, сегодня оставалось лишь отладить локальную сеть, и класс можно было принимать. И вдруг он пуст! Ольга не верила собственным глазам. Так не бывает! Она ведь сама сдала его под охрану! Ни у кого нет ключей, тем более она использовала свой личный пароль. Ольга почувствовала, как подкашиваются ноги. Свет перед глазами начал меркнуть…
        - Ольга Марковна, у вас сегодня изменения в расписании! - откуда-то издалека донесся женский голос.
        Ольга встрепенулась, чувствуя, как кровь отливает от лица, обернулась и встретилась взглядом с Тамарой Максимовной, заведующей учебной частью.
        - Ольга Марковна, что здесь происходит? Что с вами? Вы больны? - В голосе Тамары Максимовны звучало участие.
        - Класс! - выдохнула Ольга и начала медленно сползать на пол.
        Острый запах нашатыря, голоса, глухие, будто через толстый слой ваты. Ольга попыталась открыть глаза, но их застилала мутная пелена. Девушка не сразу сообразила, что это мокрая тряпка, которой кто-то вытирал ей лицо.
        - Очнулась! - воскликнула Тамара Максимовна.
        Директор склонился к самому лицу Ольги, долго смотрел на нее льдистыми глазами и только спустя некоторое время сказал:
        - Вы можете объяснить, что здесь произошло? Мы вынуждены вызвать милицию. Пропало все! Это огромные деньги! Пояснить? За все придется ответить!
        Ольга только отрицательно покачала головой, говорить она не могла. От боли в сердце дыхание перехватило.
        Остальное она вспоминала как в тумане: приезд оперативной группы, утомительный допрос, где ей постоянно задавали один и тот же вопрос: куда и с кем она вывезла целый компьютерный класс. Ольга плакала, пыталась объяснить, что ушла из колледжа вскоре после восьми и появилась только утром, но, похоже, ей не верили и даже не слушали. По-видимому, молоденький белобрысый краснолицый следователь уже все решил для себя. Для него оставалось загадкой лишь одно: где сейчас находится компьютерный класс и кто помог незаметно вынести из здания два десятка компьютеров.
        Трясясь в милицейском уазике, Ольга никак не могла понять, что же произошло. Помощи ждать неоткуда. Ясно, что если следствие решило максимально упростить для себя задачу, то доказать собственную невиновность будет крайне трудно. В райотделе допрос продолжился. Она уже давно потеряла счет времени. Наручных часов у нее просто не было, а мобильный телефон изъяли еще в колледже. Только по тому, как смеркалось за окном, Ольга поняла, что уже не меньше девяти вечера. Мучительно-однообразные вопросы повторялись, словно по закольцованной записи:
        - Кто подписал документы на получение материальных ценностей?
        - Кто занимался разгрузкой?
        - Кто находился в классе, когда распаковывали компьютеры?
        - Кто сдавал помещение под охрану?
        - Кто снимал с охраны?
        - С кем вы выносили оборудование?
        - На чем вывозили и куда?
        Голова раскалывалась от боли, но следователь не унимался, все тем же монотонным, бесцветным, как сам, голосом он, будто заведенный, повторял и повторял вопросы.
        Ольга сначала пыталась отвечать, затем, когда ее терпение лопнуло, попыталась устроить истерику, но стакан холодной воды, выплеснутый в лицо, умерил ее пыл. Теперь она боялась только одного: еще немного - и ее начнут бить!
        Иногда следователь сменялся и на его место заступал другой. Такой же молодой, только стриженный почти налысо, с тяжеленными пудовыми кулаками. Эти кулаки, лежащие на столе, пугали больше всего. Казалось, они способны в один миг лишить ее не только жизни, но и вообще превратить голову в кровавое месиво.
        Когда Ольгу втолкнули в камеру, она едва держалась на ногах. Но оказалось, что пытка еще не закончилась. В первое же мгновение с деревянного ничем не прикрытого топчана поднялась и двинулась к ней какая-то неопрятная, бомжеватого вида тетка. Еще две ее товарки с интересом наблюдали за развитием событий.
        - Ах, какая краля! Закурить есть? Да не менжуйся тута! Дорогая, видать, б…! Ишь прикинута как! Не с…! Тут всякие бывали! Не таких ломали! Што, язык проглотила? Это тебе не… подавиться! Не… из себя девочку строить! Давай сигарету, к…!
        Ольга растерянно попятилась к двери. За спиной что-то легонько скрипнуло. Обретя смутную надежду, девушка обернулась, но то был звук открывшегося глазка. За происходящим в камере кто-то наблюдал! В волосы уже вцепилась бомжиха. От рывка по камере брызнули пуговицы от блузки. Ольга пыталась вырваться, но бомжиха старательно била ее по почкам, вкладывая в каждый удар отнюдь не женскую силу. Запрокинутое лицо Ольги почти упиралось в обитую железом дверь камеры, а прямо ей в глаза смотрел тот самый белобрысый следователь.
        Кто-то пришел на помощь к бомжихе. Ольгу оттащили от двери, обрывки блузки забили в рот вместо кляпа, гадкие цепкие руки уже срывали с нее белье, когда дверь распахнулась и в камеру ворвались два милиционера. Дубинками они отогнали от Ольги насильниц и, подхватив девушку под руки, выволокли ее в коридор. Кто-то вырвал кляп изо рта, кто-то швырнул в лицо принесенный из камеры пиджак. Ничего не соображающую Ольгу втолкнули в другую камеру. От сильного пинка она упала на бетонный пол, до крови ободрав колени и руки.
        Заботливые руки помогли подняться, усадили на дощатый топчан. Разбитых губ коснулась жестяная кружка. Несколько глотков воды почти полностью привели девушку в чувство. Расширенными от пережитого ужаса глазами она обвела камеру. Такая же, что и предыдущая, только женщины другие. И оказалось их тут почему-то много, не меньше десятка.
        - Господи! Что же они с тобой сделали?! - раздался рядом полный сочувствия голос. - Неужто следователь пытался тебя изнасиловать?
        - Нет, меня к каким-то бомжихам в камеру бросили! - морщась от боли, ответила Ольга.
        - А-а-а! Прессовали! Тебя как зовут? - спросила женщина.
        - Оля.
        - Тебе уже предъявили ордер?
        - Какой ордер? - удивилась Ольга.
        - Господи! Ты что, с луны свалилась? Ордер об аресте за подписью прокурора!
        - Нет, меня прямо с работы сюда привезли!
        - А работаешь где? - уточнила женщина.
        Теперь Ольга наконец рассмотрела свою покровительницу. Лет сорока, открытое милое лицо, приятный голос. Только глаза строгие, взгляд твердый, решительный.
        - В колледже. Информатику преподаю, программирование, - ответила Ольга.
        - Так за что тебя сюда? Двойку кому-то не тому поставила? - не скрывая удивления, улыбнулась женщина.
        - У меня компьютеры пропали! Двадцать штук! Целый класс! За одну ночь! Вчера только получили! Я сама распаковывала их, устанавливала. А сегодня утром ни одного! Класс пустой! Как будто ничего и не было!
        - Сигнализация в классе есть?
        - Разумеется! Я сама звонила на пульт, там подтвердили пароль…
        - Кто-нибудь еще мог снять с сигнализации?
        - Не могу сказать. Пароль у меня личный, его только на пульте знали.
        - Очень интересно! Так, значит, по мнению милиции, ты у самой себя украла?
        - Выходит, что так, - пожала плечами Ольга.
        - Как же их выносили? Я так понимаю, что в вашем колледже и сторож есть, - заметила женщина.
        - Разумеется! Только следователь меня спрашивал, куда я их дела! Сторож сменился, и его не допрашивали.
        - Очень увлекательная история. Тебе не кажется, что все это подстроено?
        - Может быть. Только вопрос: кому это выгодно?
        - Коллеги? - предположила женщина.
        - Не может быть! - воскликнула Ольга.
        - Все в жизни бывает! Ты пока молись, чтобы завтра тебе обвинение не предъявили.
        - В смысле? Меня же арестовали уже! - удивилась Ольга.
        - Не арестовали, а задержали. Это разные вещи. Арестованных, по сути, здесь быть не должно. Это не тюрьма, а всего лишь районное отделение милиции. То, что сейчас тут много людей, уже само по себе нарушение, но жаловаться некуда. Напускать прокурорский надзор бессмысленно, начальник райотдела всегда может отговориться. Мол, провел внеплановый рейд, теперь разбираемся.
        - А вы? Вы здесь давно? - наконец спросила Ольга.
        - Я особо ценный экземпляр. Сижу по личному распоряжению одного высокого начальника.
        - Как это? - спросила Ольга.
        - Очень просто. Осудить меня трудно. Статью подобрать не могут. Но напакостить у них уже получилось. Просто некий господин расчищает своим родственникам место под солнцем.
        - Но зачем?
        - Все проще некуда. Деньги. Меня выталкивали из бизнеса долго и безуспешно. Вот теперь, наверное, удастся от меня избавиться.
        - А как же прокурорские проверки?
        - Когда прокурору популярно объясняют, где его место, обо мне уже никто не спросит. У тебя другое дело: если не задействованы серьезные силы, то следователи покуражатся да и отпустят тебя. Ты им не нужна. Просто берут на испуг. Лень им было ехать допрашивать сторожа. Да и два десятка системных блоков плюс мониторы - это не иголка в стоге сена. В легковушку не загрузишь. Значит, нужно искать как минимум микроавтобус. Тем более можно элементарно запросить ГАИ. У нас ведь движение не как в Москве. Обычный областной город, люди по ночам в большинстве своем спят, а не раскатывают по улицам.
        - Но что же мне теперь делать?
        - Выход у тебя, на мой взгляд, только один. Когда выберешься, найди Глеба Жовнеровского.[См. роман «По ком звонят колокольчики».] У него частное сыскное агентство. Человек он честный и ответственный. Конечно, расследование будет стоить денег, но честное имя, на мой взгляд, дороже. Ты ведь не собираешься всю жизнь жить с клеймом?
        - Как его найти? - не сразу, немного подумав, спросила Ольга.
        - Запоминай номер телефона… - Женщина продиктовала цифры. - Когда позвонишь, скажешь, что направила тебя Ирина Сигизмундовна, это, как ты понимаешь, я. А сейчас ложись-ка ты спать!
        - А свет?
        - Его здесь не выключают, - вздохнула Ирина Сигизмундовна.
        Ольгу отпустили поздним утром. Просто вызвали в дежурку, вернули мобильный телефон, деньги и захлопнули оконце. Никто и не подумал извиниться или что-либо объяснить. Девушка вышла на узкую, всегда такую уютную и раньше столь любимую ею улицу и, придерживая запахнутыми борта пиджака, направилась к остановке.
        Чуть больше суток она провела в милиции, а ощущение, что жизнь перевернулась, разделилась, словно проведенной поперек жирной чертой, на две части, ту, замечательную и безоблачную, что была раньше, и нынешнюю. Страшную и непредсказуемую.
        Едва добравшись до дому, она первым делом позвонила Жовнеровскому. Ольге ответили не сразу.
        Игорь уже в который раз пытался дозвониться. Безрезультатно. Она не брала телефон. К вечеру номер вообще стал недоступен. Он не знал, что и подумать. Вроде поводов для обиды не было. Договаривались встретиться. Он отложил все дела, и вот такой результат!
        Домой совершенно не хотелось, и Игорь решил остаться на работе, чтобы отладить программу. Но неожиданно зазвонивший телефон заставил его переменить планы.
        - Да! - едва не крикнул он в трубку.
        - Привет, Игорек! Не узнал? - проворковал приятный женский голос.
        - Простите, нет. С кем я говорю? - недоуменно спросил Игорь.
        - Ну вот, не узнал! Значит, богатой буду! Что же ты, совсем уже все позабыл? - продолжала интриговать женщина.
        Игорь мучительно копался в памяти, явственно ощущая, как краска стыда заливает лицо. Не хватало только, чтобы нежданно-негаданно объявилась какая-нибудь пассия из прошлой жизни. Такой поворот его совсем не устраивал. Особенно сейчас, когда он свято поверил в серьезность собственных намерений.
        - Простите, но я вас не припоминаю, - наконец решился сказать Игорь.
        - Так я и думала! Разумеется, кто вспомнит однокурсницу! Я Таня! Морозова! - со смехом призналась собеседница.
        - Танюха?! Ты где? Откуда звонишь? - обрадовался Игорь.
        - С телефона! - захохотала Таня. - У тебя сегодня никаких серьезных планов нет?
        - Теперь нет. Ты в городе?
        - Естественно! Давай встретимся. Посплетничаем! - предложила Таня.
        - Хорошо! Через час возле ратуши. Тебя устроит?
        - Можно и возле ратуши, но я думаю, лучше возле универа.
        - Согласен! Возле входа, - не стал возражать Игорь. - Я там могу быть минут через пятнадцать.
        - Отлично! Я успею, - обрадовалась Таня.
        Положив трубку, Игорь усмехнулся. Нет худа без добра! Не получилось свидание, так хоть с однокурсницей встретится. Пять лет они не пересекались. Сразу после окончания университета его на год призвали в армию, после устроился на фирму и полностью отдался работе. Никого из своих сокурсников он ни разу не встречал. И этот звонок его откровенно обрадовал: можно встретиться, пообщаться, вспомнить студенческие годы. В группе их было всего четверо парней. После окончания учебы жизнь всех раскидала. Санька вроде уехал в Америку. Леха и Игнат тоже исчезли из поля зрения, а девчонки, наверное, повыходили замуж и им уже не до встреч с однокурсниками. Так что причины обрадоваться звонку Татьяны у Игоря были. Он отлично помнил ее. Достаточно яркая, неглупая, она встречалась с Игнатом, и вроде дело шло к свадьбе. По крайней мере, в общаге привыкли, что они всегда были вместе, кажется, даже жили как муж с женой, но подробностей Игорь не выяснял, да и ни к чему это.
        Выключив комп, он еще раз попытался дозвониться, но голос в трубке в очередной раз заявил: «Абонент временно недоступен…» Чертыхнувшись, Игорь сунул телефон в карман ветровки, еще раз оглядел рабочий стол - не забыл ли чего - и, заперев дверь, сбежал по лестнице. Кивнув сторожу, оставил ключи, расписался в амбарной книге и выскочил на улицу. От компьютерного центра до универа всего две остановки. Решив не ожидать транспорта да и поленившись переходить на другую сторону, Игорь размашисто зашагал мимо студенческого города к альма-матер, сгорая желанием поскорее увидеть Таню.
        Всего десять минут потребовалось, чтобы дойти до главного входа в университет. Рядом за можжевеловой аллеей шумел проспект, а здесь, возле таких знакомых стеклянных дверей, было на удивление тихо. Остановившись, Игорь огляделся. Не увидев Таню, он потянул из кармана сигареты…
        - Привет! - прозвучал за спиной знакомый голос.
        Игорь обернулся и расплылся в улыбке. Прямо перед ним стояла все та же Танюха. За прошедшие годы она ничуть не изменилась. Все такая же нарядная, с умелым макияжем и чуть колючими внимательными глазами.
        - Привет! Классно выглядишь! - обрадованно воскликнул Игорь и едва не поперхнулся, когда Таня, не говоря ни слова, крепко и сочно поцеловала его в полураскрытые губы.
        - Да и ты тоже не постарел! - заявила она, доставая из сумочки платок. - Прости, я немного наследила помадой, но сейчас уберу.
        Игорь немного опешил: раньше, как он помнил, Таня не позволяла себе таких вольностей.
        - Слушай, а что мы с тобой стоим, как два истукана? Пойдем, что ли, в кафе? Если у тебя трудности, то я при деньгах! - заявила Таня и по-хозяйски подхватила Игоря под руку.
        Не в силах сопротивляться напору, он послушно пошел с ней, искоса поглядывая на спутницу.
        - Слушай, Тань, а ты зачем покрасилась? У тебя же, кажется, были темные волосы?
        - Мне так больше нравится! Соответствует внутреннему состоянию! - И она посмотрела на Игоря какими-то неестественно зелеными глазами.
        Пиццерия на углу когда-то была их излюбленным местом. Сколько здесь в свое время было выпито пива, о чем только они не толковали, будучи студентами. В заведении практически ничего не изменилось, все такая же мебель, такие же приветливые официантки.
        - Ты что будешь? - спросила Татьяна, когда они сели за столик.
        - Послушай, как-то неудобно! Позволь мне почувствовать себя мужчиной. Разреши хотя бы заказать самому! - взмолился Игорь.
        - Ну что ж, действуй, мужчина. Только сразу говорю, я сегодня почти что именинница! Так что собираюсь отметить некое радостное событие. Причем именно с тобой! - заявила девушка. - Посему пиво не заказывай, будем пить коньяк и есть самую экзотическую пиццу!
        Сделав заказ, Игорь собрался было расспросить Таню о знаменательном событии, случившемся в ее жизни, но так и не успел открыть рта.
        - Как жизнь? Чем занимаешься? Где работаешь? Ты, надеюсь, еще не женился? - засыпала его вопросами Таня.
        - С чего начинать? - отхлебнув добрый глоток коньяка, рассмеялся Игорь. - Никогда не думал, что ты такая напористая.
        - С начала! Подробно и с деталями! - как-то удивительно мягко улыбнулась Татьяна.
        - Тогда нужно начинать с выпускного!
        - Вот с него и начинай. Мы расстались на рассвете…
        - Да. На работу я тогда не устроился. Пошел служить родине. Отбарабанил там свое. Зачем - так и не понял. Когда вернулся на гражданку, начал искать работу. В школу идти не очень-то хотелось. Попробовал писать программы. Начало получаться. Показал понимающим людям, мне и предложили работу. Знаешь, фирма солидная, работает уже почти десять лет. Мне нравится.
        - С работой ясно! А кроме работы? Не женился? - продолжала наседать Таня.
        - Нет пока. Как-то в мои планы это до сих пор не входило. А ты? У тебя вроде роман когда-то был. С Игнатом.
        - Забудь! Что было, то сплыло! Я с ним рассталась вскоре после окончания универа. И до сих пор не жалею. Не самый лучший был вариант. Так что я свободная женщина! Могу позволить себе выбирать!
        - Понятно. А…
        - Стоп! Сначала рассказываешь ты! Так что, у тебя и девушки нет? - перебив Игоря, продолжила расспросы Таня.
        - Была. А теперь не знаю. Знаешь, Тань, в жизни все так запутанно… - начал почему-то оправдываться Игорь.
        - Все ясно! То есть ты можешь громогласно заявить: «Я свободен, я ничей!» Так я тебя поняла?
        - Не совсем. Я же говорю, что не все еще ясно! - возразил Игорь.
        - Да ладно тебе! Признайся честно самому себе, что раз ты еще не женат, то, значит, и не стоит она того. Ну а кроме личного и работы что у тебя нового? Где живешь?
        - Здесь неподалеку.
        - Снимаешь или уже разбогател настолько, что купил квартиру? - прямо спросила Таня.
        - Разумеется, снимаю. С родителями, сама понимаешь, не сильно-то и разгуляешься.
        - Отлично! Возьмешь меня на постой на пару дней? А то мне, честно говоря, даже приткнуться негде, - с трогательными беззащитными нотками в голосе попросила Таня.
        - Если только тебя не стеснит мое соседство. У меня ведь однокомнатная…
        - Это пустяки! Мы же люди взрослые! Знаешь, давай закажем еще с собой пиццу и пойдем к тебе домой. Там как-то непринужденнее! - предложила Татьяна.
        Когда они вышли на проспект, город уже зажигал огни. Игорь чувствовал, как легкая хмельная радость заполняет душу. Таня казалась такой красивой и соблазнительной, что фривольные мыслишки невольно зашевелились в голове.
        Глеб, выслушав рассказ Ольги, покрутил в пальцах карандаш и, внимательно взглянув в глаза девушки, спросил:
        - Ольга, а у вас в колледже, кроме охраны и сигнализации, существуют еще какие-нибудь средства безопасности?
        - Простите, не поняла, - извинилась Ольга.
        - Я имею в виду… ну да ладно. Кабинет, в котором находились компьютеры, на втором этаже?
        - Нет, на третьем. Сразу направо от лестницы.
        - Вахтер сидит внизу возле лестницы? - тут же спросил Глеб.
        - Нет, этот вход закрыт, войти и выйти можно только через другой корпус. Они у нас соединяются крытым переходом.
        - Дверь заперта на ключ? Я хочу знать, можно ли ее открыть незаметно? Так, чтобы вахтер не видел, - спросил Глеб.
        - Не знаю. Наверняка у кого-то есть ключ. Но сама территория колледжа огорожена, и проехать на нее можно только через одни-единственные ворота.
        - Там тоже охрана? - уточнил Жовнеровский.
        - Сидит какой-то дядька, но чей он, я даже не представляю. Дело в том, что на одной территории с нами находится еще и училище, и автошкола, и какое-то производство… - начала объяснять Ольга.
        - Интересно! Надо будет к вам как-нибудь наведаться.
        - Только со мной в таком случае свяжитесь. Одного вас не пропустят в здание. Там на вахте с этим строго. Директор постоянно всех строит. Сами понимаете, район неспокойный, а учатся у нас дети разные. Чтобы ничего не случилось, директор строго следит за тем, не проходят ли в колледж посторонние.
        - Вот даже как? - улыбнулся Глеб. - Что же, тем лучше! Ну что я вам могу сказать? За дело мы возьмемся. Оно, я думаю, не самое сложное, и компьютеры ваши мы отыщем. Разумеется, понадобится ваша помощь. Что же касается милиции и их расследования, то постараемся не слишком с ними конфликтовать. С вас ведь не взяли подписку о невыезде?
        - Какую? Я ничего не подписывала! - воскликнула Ольга.
        - Что, даже протоколы допроса? - удивился Глеб.
        - Вообще ничего! - твердо заявила Ольга.
        - Тем лучше. Теперь у нас в руках все козыри. Отправляйтесь домой, отдохните. Надеюсь, особых неприятностей на работе у вас не будет.
        Проводив девушку до двери, Глеб обернулся и спросил у сидящего в углу мужчины:
        - Что скажешь, Марек?
        - А что тут говорить? Ясное дело. На девчонку кто-то пытается повесить кражу. Задействовано, может быть, достаточно много людей. Все же объем кражи достаточно большой. И деньги немаленькие. Если компы вывезли с территории, это может говорить только об одном: замешано руководство или люди, приближенные к нему. Конечно, нужно обследовать все, но я надеюсь, что надолго работа не затянется. Естественно, работал не профи, тем проще и сложнее одновременно. Должны же они были наследить. Кто-то что-то видел, кто-то что-то слышал. Я так понимаю, что опрос начнем уже сегодня?
        - А какой смысл тянуть? Вот раз уж ты в курсе дела, бери кого-нибудь из ребят и отправляйся. Только аккуратно, не привлекая внимания. И корочками слишком не свети. Не люблю, когда мне звонят из управления и пытаются по старой памяти поставить на место.
        Оставшись в одиночестве, Глеб принялся просматривать бумаги последнего расследования. В том, что Ирину Сигизмундовну Орловскую задержали незаконно, сомнений не было. Вот только как ее вызволить, оставалось до сих пор неясно. Слишком крупные фигуры оказались задействованы, да еще плюс ко всему предстоящие выборы сильно ограничивали возможности. Все спецслужбы были нацелены на разоблачение неугодных властям кандидатов, а в параллели активно противодействовали сбору любых сведений экономического характера, чтобы, не дай бог, не выплыло что-либо на кандидатов от властных структур. Работать в таких условиях бюро Глеба было весьма не просто. Особенно с делом Орловской. В том, что Ирина Сигизмундовна прислала к нему Ольгу, не было ничего удивительного. Будучи от природы человеком отзывчивым, она приняла участие в судьбе несправедливо обвиненной девушки и, естественно, посоветовала обратиться непосредственно к Жовнеровскому.
        Закрыв папку, Глеб отнес ее в сейф и, вернувшись к столу, взял утреннюю газету. Неожиданно на глаза попалась статья, посвященная колледжу, в котором работала Ольга. Пробежав глазами текст, Глеб вдруг понял: дело оказывается не столь простым, как виделось изначально. Директор колледжа Александр Михайлович Кузякин баллотируется в депутаты.

«Вот черт! И тут политика!» - зло подумал Глеб и отшвырнул газету.
        Ольга, обнадеженная Глебом, весело шагала по улице. Сегодня даже солнце казалось особенно радостным. На работу нужно было только после обеда, поэтому девушка решила не спеша прогуляться по городу. Перейдя реку, она обогнула театр и вышла на мост через другую, небольшую речушку. Еще не спавшая окончательно вешняя вода бурлила среди одетых в бетон и камень берегов. Мальчишки прямо под мостом ловили мелкую, еще сонную, неотогревшуюся рыбешку. Легкий теплый ветерок растрепал прическу, но Ольгу это ничуть не смущало. Полюбовавшись видом с моста, она направилась дальше. Мимо величественного костела, устремленной в синее, еще не выгоревшее небо ратуши, к пешеходному мосту третьей реки города. Три бронзовые девы, три грации, символизирующие слияние трех рек, уже омытые включенными после зимней спячки фонтанами, сверкали на солнце. Путь лежал мимо гимназии, которую когда-то окончила Ольга. Свернув на извилистую, то ныряющую в глубокие овраги, то карабкающуюся на горы улочку, она прошла вдоль величественного здания с древним городским гербом на фронтоне и направилась к плотине водохранилища. Там пролегал
самый красивый и романтический путь к колледжу.
        Вдоль сияющей на солнце водной глади, среди уже тронутых нежной акварельной зеленью деревьев, Ольга медленно шла по аллее, еще не догадываясь, что ожидает ее в недалеком будущем. Мир снова казался ей чудесным.
        Таня вела себя более чем непринужденно. Казалось, коньяк на нее совершенно не подействовал: да, она была весела, но ее суждения и, главное, голос не выдавали даже малейших следов опьянения. Игорь чувствовал себя на седьмом небе от удовольствия. Невзирая на то что девушка почти ничего не рассказывала о себе, он в конце концов разговорился и теперь изо всех сил старался произвести на спутницу самое благоприятное впечатление.
        - Слушай, Игорек, давай по пути забредем куда-нибудь и прихватим с собой еще бутылочку вина. Чтобы нормально поговорить! - предложила Таня, когда они уже подходили к дому Игоря.
        - Без проблем! - тут же согласился молодой человек.
        Когда в разговоре и в пиццерии, и по дороге Таня поправляла огненно-рыжую челку, на ее изящной руке матово поблескивал серебряный браслет с таинственными письменами. Игорь все пытался спросить о нем, но, по странности, тут же забывал и продолжал говорить что-то совершенно другое. Только придя домой, помогая Тане снять легкий длинный плащ, он вспомнил о нем и, перехватив запястье девушки, заинтересованно принялся его разглядывать. Непонятные значки были немного похожи на буквы, но сами по себе не походили ни на один известный алфавит.
        - Что это? - спросил он.
        - Ты о браслете? - уточнила девушка.
        - Разумеется!
        - А, купила по случаю. Он мне понравился. Недорогой. Симпатичный.
        - Но что здесь написано?
        - Понятия не имею! Может, молитва, может, заклинание. Какая, собственно, разница? Главное - у меня он есть, а у других нет. Лучше покажи, где у тебя кухня, - я за крышу над головой и постель хочу тебя заранее отблагодарить.
        Проводив Таню на кухню, Игорь бросился наводить в комнате хотя бы что-то отдаленно напоминающее порядок. Пока он убирал вещи, развешанные на спинке стула, сгребал бумаги и диски, разбросанные на столе, с кухни через приоткрытую дверь доносилось довольно мелодичное пение Тани. Слов разобрать было невозможно, но мелодия показалась ему удивительно приятной, какой-то чарующей.
        Кое-как приведя свою берлогу в порядок, Игорь пошел на кухню. Таня стояла у плиты спиной к двери и напевала:
        Поленья старого дуба согреют тебя,
        Они стары и сухи.
        Поленьев сосны божественный запах,
        Но искры летят высоко.
        Березы поленья сгорят слишком быстро.
        Поленья каштана - скудно совсем.
        Боярышника поленья хороши под конец,
        Нарежь их ты вволю побольше.
        Поленья падуба сгорают как воск,
        Ты должен сжечь их с листвою.
        Вяза поленья подобны льну,
        Не видишь ты пламени света.
        - Что ты поешь? - спросил удивленно Игорь.
        - Да так, песенка привязалась, вариации на тему Дартмура, правда, в моем переводе. Тебе понравилось? - улыбнулась Таня и шагнула навстречу Игорю, замерев буквально в сантиметре от его груди.
        Он попробовал отшатнуться, но жар тела девушки, ее вызывающие зеленые глаза оказались так близко, что сделать этого он не смог. Подавив рвущийся из груди звериный крик, Игорь несколько раз с силой сжал и разжал кулаки. Главным для него сейчас было не наброситься на однокурсницу, не овладеть ею прямо посреди кухни.
        - Ты хороший мальчик! - волнующе нежно сказала Татьяна и провела по его щеке пряно пахнущей ладонью.
        На безымянном пальце ее мягко сверкнуло кольцо с ониксом в серебряной оправе. Игорь успел разглядеть, что вокруг камня нанесена такая же надпись, что и на браслете, только очень мелкая. Странно, но эта непонятная надпись успокоила его, помогла совладать с собой. Теперь он смог шагнуть назад, вздохнул свободно. Что-то словно щелкнуло в голове. Хмель куда-то улетучился, и лицо любимой девушки всплыло перед глазами. Он делает все не так! Нельзя было приводить в дом Татьяну! Она опасна!
        - Прости! Только ты зря к пицце еще столько наготовила! Я не голоден. Может, просто по чайку и спать? - неуверенно предложил Игорь.
        - Все будет, дорогой, и чай, и спать, только сначала мы с тобой немного выпьем. У тебя есть в комнате какой-нибудь низкий столик? - спросила Таня.
        - Нет. И не было никогда.
        - Жаль, тогда устроимся на полу! - без малейшего сомнения сказала однокурсница.
        Откупоренная бутылка вина, два бокала, какие-то экзотические салаты и разогретая в микроволновке пицца уютно разместились на расстеленной прямо на ковре скатерти.
        - Давай выпьем за встречу! - предложила Татьяна.
        Она сидела чуть боком, и от этого и без того короткая юбка задралась, открывая аппетитные бедра. Игорь старательно отводил глаза, пытаясь не заглядывать ни в низкий вырез блузки, открывающий налитые груди, ни на обнаженные ноги, затянутые колготками-сеточкой.
        Незаметно вино закончилось. Игорь, стараясь подавить действие алкоголя, налегал на пиццу, а вот его гостью напитки, похоже, не брали совсем. По крайней мере, виду она не подавала.
        - Знаешь, уже скоро полночь! Хочешь, я проведу тебя через один увлекательный обряд? - предложила Татьяна.
        - Лучше в другой раз! Мне на работу рано. И вообще… - отказался Игорь. - Кто первый в ванную?
        - Иди, я пока приберу следы трапезы, - согласилась Таня.
        Чувствуя, с какой пугающей силой его влечет к Татьяне, он долго стоял под ледяными струями, стараясь обрести внутреннее равновесие. Лишь окончательно замерзнув, Игорь насухо вытерся и, натянув одежду, вышел из ванной. Пока Татьяна плескалась в ванне, он достал из шкафа простыню, соорудил из наволочки и зимней куртки некое подобие подушки и устроил на кухонном диванчике себе постель. То, что Татьяна уже успела разложить старенький диван и постелить постель, он заметил сразу, но вторую подушку решил у девушки не экспроприировать. Свернувшись калачиком, он попытался уснуть, но тревожные мысли не давали покоя. Совсем близко, за тонкой стенкой слышался шум воды, всплески. Но когда все затихло, стало совсем худо. Он физически ощущал, будто видел наяву, как она поднялась из воды, как потянулась к висящему на крючке полотенцу, как осторожно и бережно вытирает свое холеное тело. Он пытался отогнать горячечные мысли, но что-то извне навязывало их, заставляло прислушиваться к каждому шороху. Тонко скрипнула дверь, свет пролился в темный коридор. Игорь зажмурился изо всех сил. Прошлепали босые ноги в комнату…
Не то вздох, не то приглушенный стон… Снова звук шагов по линолеуму в прихожей…
        - А ты решил от меня сбежать? - Голос Татьяны звучал одновременно и удивленно, и раздосадованно.
        Игорь невольно открыл глаза. Она стояла в дверях. Нагая. С горящей свечой в руке. Талию ее опоясывала не то лента, не то шнур, под левым коленом виднелась тонкая повязка с тускло блестящей застежкой.
        - Не закрывай глаза! - вдруг изменившимся голосом сказала девушка и приказала: - Смотри на меня!
        Игорь чувствовал, что не в силах отвести взгляд. Светящееся в темноте тело манило, притягивало. До крови закусив губу, он вжимался в диванчик, стараясь не сдвинуться с места.
        - Иди ко мне! - с каким-то подвыванием простонала Татьяна.
        Игорь только крепче сжал кулаки.
        - Возьми меня! Ведь ты же хочешь! - нараспев произнесла Таня.
        - Нет! - с трудом выдавил из себя Игорь.
        Татьяна шагнула вперед. Свет свечи почему-то слепил глаза. Воск горячими каплями стекал по странно белой, словно лишенной жизни руке девушки…
        - Так, суду все ясно! Снова какая-то афера! Взял новое дело и вляпался в очередную грязь! - возмущалась Алена. - Что на этот раз?
        - Банальная кража. Вот только произошла она в колледже Кузякина, - стараясь оставаться спокойным, ответил Глеб.
        - Интересно! Там же муха не пролетит! - невольно воскликнула Алена.
        - Ты откуда знаешь?
        - Бывала там несколько раз. На их базе проводился семинар по молодежным течениям, ну там готы всякие, эмо и прочее. И меня поразила там на удивление спокойная обстановка и поразительная дисциплина. Дело в том, что там учатся студенты от шестнадцати до двадцати трех - двадцати четырех лет. То есть конфликт заложен в самой структуре учебного заведения. Но вот что странно: администрация каким-то непонятным образом удерживает учащихся в рамках. Все отговорки о работе кураторов и традициях меня, честно говоря, не сильно убедили. Такое чувство, что там все подчиняются каким-то особым правилам.
        - Не понимаю! В этом колледже армейская дисциплина? - переспросил Глеб.
        - Как раз нет. Ты сам служил в армии и прекрасно знаешь, на чем строится порядок. У Кузякина что-то другое!
        - Ты не допускаешь, что он просто гениальный организатор? - спросил Глеб.
        - В таком случае почему он уже двадцать лет сидит на этом директорстве? Вполне мог бы пойти дальше. Нет! Что-то здесь не так. Ведь посмотри, он не особо и рвется наверх! Его все устраивает.
        - Рвется! И причем на самый верх! - возразил Глеб.
        - Что ты хочешь сказать? - удивилась Алена. - В президенты, что ли?
        - Не совсем, но близко. В парламент! Он главный кандидат от города!
        - Вот те раз! Я не знала! - воскликнула Алена.
        - Сам только сегодня в газете прочел. Не интересуешься ты политикой, дорогая!
        - На себя посмотри! - рассмеялась Алена. - Знаешь, а я, кажется, заинтересовалась твоим делом. Расскажи мне подробнее, что произошло в колледже.
        Выслушав рассказ мужа, Алена задумалась. В то, что клиентка невиновна, она поверила сразу, но и что компьютеры действительно исчезли из заведения Кузякина, сильно засомневалась.
        - Видишь ли, Глеб, а ведь самому Кузякину происшествие такого рода явно не с руки! Одно дело, если он лично начнет руководить расследованием и, естественно, покажет себя не только грамотным руководителем учебного заведения, но и человеком, способным найти иголку в стоге сена, и совсем иное, если пропажу отыщет кто-то другой.
        - Ты хочешь сказать, что он сам все это и организовал?
        - Не уверена, но люди, ему преданные, вполне могли пойти на такой шаг. Необходимо начинать распутывать клубок с самого начала. Откуда появились эти компьютеры, кто за них платил, кто поставлял. Словом, начинать надо с самого начала, а не так, как ты любишь, кавалерийским налетом.
        - Обижаешь! Я ни разу не провалил дело! - возразил Глеб.
        - Никто этого и не говорит. Но твоя манера работать больше похожа на лобовую атаку. Давай я завтра же наведаюсь в колледж, - предложила Алена. - У меня там психологом работает хорошая знакомая. Поговорю с ней, выясню обстановку. Может, что-нибудь узнаю полезное.
        - Попробуй, но я не хотел бы тебя втягивать еще и в это дело.
        - Милый, я просто стараюсь тебе помочь! Вспомни, разве лишним было мое участие с делом о наполеоновском кладе?
        - Хорошо, уговорила. Только прошу тебя, не увлекайся! Ты все же не детектив, а психолог.
        - Вот именно! Поэтому я умею разговаривать с людьми, - мягко улыбнулась Алена. - Ты знаешь, что сегодня полнолуние?
        - И что с того? - словно не понимая, о чем речь, делано изумился Глеб.
        - А то, что эта ночь моя! Ночь женской силы! Ночь безумства и любви! - потянулась к мужу Алена.
        - Только не забывай, что детей у нас уже достаточно! - напомнил Глеб, предвкушая незабываемые ощущения.
        Ольга растерянно моргала. Она совершенно не ожидала этого вызова в кабинет директора. Неужели не ясно, что она совершенно не причастна к пропаже?! В уши подвизгивающим криком бьет голос завуча:
        - Ты ответишь за все! Не зря меня предупреждали, что ты не нашего поля ягода! Ты вылетишь из колледжа с волчьим билетом! Я лично позабочусь об этом!
        Ее, казалось, совершенно не смущало, что действие разворачивается в кабинете директора, да и он сам молча сидит в кресле и только наблюдает за происходящим бледно-голубыми водянистыми глазами.
        Подбоченившись, Тамара Максимовна нависала над сжавшейся на стуле Ольгой и рассыпала угрозы. Директор, казалось, вообще отсутствовал, будто не слышал криков разошедшегося завуча.
        - Я отстраняю тебя от работы, воровка! Чтобы ноги твоей больше здесь не было! - крикнула в заключение завуч.
        - Стоп! Уволить ее нельзя! Закон. Пусть числится, пока не посадят. Но все часы у нее забрать и передать коллегам. А сейчас пусть идет на все четыре стороны! - наконец вмешался директор.
        Ольга, выслушав приговор, сгорбившись направилась к выходу. Расстроенная до такой степени, что забыла на стуле сумочку, она вышла в приемную и столкнулась лицом к лицу с секретаршей, высокой черноволосой девицей, увешанной драгоценностями, словно новогодняя елка.
        - Уволили? - не скрывая злорадства, спросила секретарша.
        Ольга не нашла сил, чтобы ответить, только почувствовала, как по щекам покатились слезы. Понимая, что делать больше нечего, она спустилась на второй этаж и, по-старушечьи шаркая ногами, поплелась в лаборантскую. Раз уж не суждено больше здесь работать, то нечего и оставлять в шкафу свои вещи.
        Олег удивленно взглянул на нее и даже рот открыл, но так и не задал волновавший его вопрос. Ольга опередила его:
        - Меня выгнали! Они считают, что это я украла целый компьютерный класс! Ты придерживаешься того же мнения?
        - Нет! Что ты! - возмутился Олег. - Столько техники вынести незаметно просто невозможно!
        - Я тоже так считала, но теперь меня убедили в обратном.
        - Что ты теперь будешь делать? - осторожно спросил Олег.
        - Не знаю! Меня лишили работы. Устроиться я никуда не смогу. Документы мне не вернут, пока не отыщут класс. А заниматься этим никто не собирается. Завуч уверена, что кража - моих рук дело. Директор, кажется, придерживается той же версии. В общем, я преступница! - уже не сдерживая эмоций, прокричала Ольга.
        - Я так не думаю, - попытался успокоить ее Олег. - Скажи, чем я могу тебе помочь?
        - Только собрать вещи. Мне здесь уже больше нечего делать! - плюхнувшись на стул, упавшим голосом ответила Ольга.
        - А как же твоя нагрузка? Кто будет вести твой курс? - спросил Олег.
        - Понятия не имею! Раздадут вам, тем, кто не ворует компьютерные классы. Помоги мне, пожалуйста, собрать вещи! У меня руки трясутся! - попросила Ольга.
        Кружка, запасные колготки, туфли, в которых она ходила по колледжу, ежедневник - все уместилось в небольшом пакете. Ольга встала и, оглянувшись, не заметила сумочки.
        - Олег, ты мою сумку не видел?
        - Нет! Ты вроде без нее пришла! - удивился коллега.
        - Значит, либо в приемной, либо в кабинете директора! - вслух подумала Ольга. - Придется возвращаться! Ой, как не хочется снова видеть их всех - и директора, и завуча, а в особенности эту профурсетку Лилечку. Но ничего не поделаешь!
        - Хочешь, я с тобой схожу? - предложил Олег.
        - Нет, не стоит.
        Сумочка действительно нашлась в приемной. Ольга демонстративно проверила содержимое. Все оказалось на месте, невзирая на то что внутри явно кто-то покопался. Лилечка, секретарша директора, только презрительно фыркнула, наблюдая за манипуляциями девушки.
        Ольга взглянула на телефон и с удивлением обнаружила, что он выключен. Пыталась включить, но аппарат упорно не подавал признаков жизни. Пожав плечами, она сунула трубку в карман пиджака и, забрав сумочку, отправилась обратно в лаборантскую.
        - Олег, ничего не понимаю, телефон еще начал вырубаться совершенно непредсказуемо! Представь, вчера почему-то села батарея, я зарядила, сегодня снова! На прошлой неделе я заряжала ее только раз в три-четыре дня, а тут…
        Олег, не раздумывая, чисто механически взял протянутую ему трубку, снял крышку и, вынув батарею, принялся ее разглядывать.
        - Интересно! А ты зачем плюс на минус замыкала? - спросил он, внимательно изучая клеммы.
        - Не поняла? Какой минус? - переспросила Ольга.
        - Смотри, здесь явно кто-то закоротил контакты, видишь следы замыкания? - сказал Олег, показывая крошечные черные точки. - Вот потому у тебя батарея и разряжена!
        - Вот черт! Телефон оставался в сумочке! А она, соответственно, была в приемной! Ну все же какая дрянь эта Лилечка! Но откуда у нее соображения хватило, чтобы разрядить телефон? Она, как мне казалось, с трудом собственное имя выучила!
        - Дурное дело нехитрое! Наверное, научил кто-то! Давай я подзаряжу его, а то в наше время без трубки как без рук, - предложил помощь Олег.
        Пришлось ожидать почти час, пока телефон немного зарядится. Теперь можно было наконец покинуть стены ставшего ненавистным колледжа. Ольга прошла мимо вахтера, проводившего ее настороженным взглядом, и вдруг подумала, что как раз вахтер и имел все возможности вынести и незаметно погрузить в машину все, что угодно. За ним ведь никто ночью не наблюдает!
        Телефонный звонок вернул девушку к действительности в тот момент, когда она уже собиралась переходить улицу.
        - Оленька! Куда ты пропала? Я второй день не могу до тебя дозвониться! Ты где?
        - Это ты, Гоша? - обрадованно воскликнула девушка. - Как здорово, что ты мне позвонил! У меня горе! Но это не по телефону. Можно я к тебе сейчас приеду?
        - Конечно! А ты где?
        - Только что вышла из колледжа, иду к остановке. Мне понадобится твой совет и, возможно, помощь.
        - Помогу чем только смогу! Приезжай!
        Таня, разочарованная неудавшейся попыткой, вернулась в свою комнату общежития, тщательно заперла дверь и первым делом сняла зеленые контактные линзы. Глаза уже успели покраснеть, и даже долгое тщательное промывание не помогало. Устало откинувшись в кресле, Татьяна обвела взглядом комнату. Ничто в ней не говорило об ее увлечении. Только необычные черные четки могли навести на определенные мысли. То, что ее постигла неудача, казалось странным. Последние годы она всегда добивалась желаемого, но на этот раз почему-то не сработало. Игорь оказался будто заговоренным! Ничего, скоро она повторит попытку! Тогда у соперницы не останется ни малейшего шанса! Ненависть кипела в душе. Хотелось прямо сейчас начать действовать, но необходимы силы. Она обретет их сегодня же! Эта молоденькая дурочка, что появится в их кругу, ни о чем пока не догадывается. Замечательно! Пусть послужит! Не она первая, не она последняя. Все прошли через испытание. Пусть не каждая выдержала, как и не каждая начала так же, как она, Татьяна, подниматься по иерархической лестнице. Уже три года, как она обрела истинное имя. Красивое,
звучное, загадочное. А ведь начиналось все так просто и обыденно. Даже когда ей предложили стать одной из них, Таня приняла решение не сразу. Пожалуй, если бы не история с Игнатом, то все могло сложиться совершенно иначе. Была бы она сейчас мужниной женой и о подобных историях даже и не мечтала. Кто мог предположить тогда, пять лет назад, что Игнат, ее любимый Игнат окажется таким подонком? Разве она не отдала ему все, что имела? Но он так и не оценил ее жертвы. Что ж, пусть теперь пожинает плоды. С разлучницей она уже давно разобралась, вскоре после того, как прошла испытание и почувствовала первую силу. Ха! Пусть радуется, что кара настигла ее в начале Таниного пути, а не сейчас! Мучений и страданий подлая разлучница испытала бы теперь стократ больше! Ладно, хватило и того, что было! Надо бы и самим подонком заняться, да только убежал ведь! Не страшно, придет время - появится!
        Татьяна подошла к окну. Трехэтажное главное здание колледжа вытянулось напротив общежития от самого спуска к водохранилищу почти до самой дороги. Шумной, узкой, вечно выбитой, словно и не принадлежащей этому ухоженному городу. Дребезжащий трамвай медленно полз по рельсам, звеня и подрагивая. Как получилось, что она, такая успешная в универе, застряла в этом проклятом городе? Если бы не Игнат, вполне могла вернуться на родину. Там были друзья детства, родители, может, и жизнь повернулась бы по-другому. Так нет же! Угораздило влюбиться, как последней дурочке.
        Последние два года они жили как муж и жена, ни от кого не прячась. Она во время летних каникул после четвертого курса даже познакомила его с родителями. Те были совсем не против их брака. Хотя следили, чтобы Игнат не особо шастал по ночам в комнату Тани, тем не менее о многом догадывались и скромно закрывали глаза на ночные шалости молодых. Дело неумолимо шло к свадьбе. Кто тогда мог предположить, что пройдет всего год и Игнат ее бросит? Она уехала всего на три недели! Сразу после получения диплома. Успев до этого устроиться на работу в колледж. Просто хотелось немного развеяться. Да и мама предложила путевку в дом отдыха. Грех было не воспользоваться. Игнат поехать с ней не смог, искал работу, в общем, причин, чтобы остаться в городе, у него оказалось достаточно и…
        Если бы могла тогда Татьяна представить, чем обернется ее отдых, наверняка осталась бы вместе с Игнатом, но…
        Проклятый фестиваль, давно набивший всем оскомину, никто не отменял. Как обычно, множество приезжих, как всегда, шумные, не прерывающиеся ни на миг празднования. Толпы жаждущих приключений, непрерывным потоком перемещающиеся с одной площадки на другую. Все как обычно.
        Игнат не слишком интересовался подобными увеселениями. В предыдущие годы проводил время вместе с Татьяной и даже носа не высовывал из дому. Что его потянуло на этот раз?
        Он рассказал все вскоре после возвращения Тани. О том, как на дискотеке повстречал женщину, о том, что две недели встречался с ней ежедневно, что полюбил и не может обманывать. Он ушел, чтобы больше никогда не вернуться. Даже попытался извиниться. Только Таня сразу поняла, что никогда не простит.
        Как она пережила предательство? Лучше не вспоминать! Было все: и истерики, и попытка самоубийства, и проклятия. Если бы тогда ее не поддержала и не направила Аньетта, наверняка Татьяна что-нибудь сотворила бы с собой. Обошлось. Теперь она уже не та слабая девочка с растоптанной душой! Она способна не только мстить и ненавидеть, она знает много, умеет действовать тонко и незаметно. Вот и в этот раз все удалось как нельзя лучше. Место под солнцем она себе расчистила. Устранила помеху и теперь может вздохнуть спокойно. Жаль, конечно, что не все получилось с Игорем, но это не беда, пройдет немного времени - и она подберет к нему ключик. Не такой уж он и непробиваемый. Примитивный самец, который не умеет управлять собственными эмоциями. Она видела, как он пытался бороться с собой. Что с того, что сегодня у него это получилось? Да абсолютно ничего! Он будет валяться у нее в ногах тогда, когда это понадобится! Именно в тот момент, когда ей это будет нужно!
        Татьяна усмехнулась и подмигнула собственному отражению в стекле. Последние годы она добивалась всего, чего хотела. Это касается и мужчин, и всего остального. Не важно, что после станет с жертвой. На то она и жертва, чтобы быть принесенной высшим силам. А именно к таким силам Таня уже относила и себя. Совершенно не важно, что у нее нет постоянного спутника. Его, достойного, найти непросто. Конечно, хотелось бы заключить такой же союз, как у Аньетты и Ллорда, но они повстречались, уже будучи сильными и умелыми. Возможно, и ее ждет в жизни удача. Вот только она сама уже никогда не опустится до низшего. Низшие могут только служить! Исполнять прихоти, желания, но никогда не обладать! Обладать и покорять будет она!
        Игорь уснул только под утро. Взволнованный, обескураженный, он долго не мог успокоиться и потому не заметил, как и когда ушла Таня. Потрясение, разумеется, он испытал нешуточное. Нет, Игорь не считал себя монахом, отнюдь. Провести ночь с женщиной всегда приятно, а уж с той, что по меньшей мере нравится, - вдвойне. Таня была ему симпатична всегда, еще со времен учебы, но тогда дорогу перешел Игнат. Нельзя сказать, что Игорь не завидовал приятелю. Наоборот. У него самого встречи с девушками скорее были случайны и нерегулярны, а Игнат вполне открыто жил с Таней, и ни для кого это не было секретом. Все парни группы были потрясены их смелостью и решительностью, и вот теперь, когда Таня по неясным причинам была одна, казалось, имеет смысл воспользоваться подвернувшимся шансом. Возможно, не будь у Игоря девушки, он бы так и поступил, но… Нет, он не умел и не хотел прыгать из постели в постель. Потому и отказал Тане. Вот только теперь, утром, когда не обнаружил ночной гостьи в квартире, ему почему-то стало немного грустно.
        Наводя порядок, он попытался восстановить в памяти вчерашний вечер и с удивлением обнаружил, что почти ничего не помнит. То есть какие-то детали, обрывки воспоминаний сохранились в сознании, но целостная картина почему-то упорно не складывалась. Это начало его всерьез беспокоить. Игорь всегда гордился своей памятью, он даже спустя несколько дней мог дословно восстановить разговор, никогда не упускал малейших деталей, а тут словно вчерашний вечер просто-напросто исчез. Только отдельные эпизоды впечатались в память, остальное все удивительным образом стерлось.
        В очередной раз Игорь взглянул на часы. Без двадцати девять. Попробовал позвонить любимой, но, как и вчера, трубку никто не поднял. Чертыхнувшись, он принялся собираться на работу. То, что девушка уже второй день не брала трубку, его очень обеспокоило, теперь Игорь сожалел, что вчера не поехал к ней домой, чтобы разобраться в ситуации. Предстоящий день не сулил ничего хорошего. Единственное, что немного утешало, - после обеда можно будет попытаться отпроситься и поехать к любимой прямо на работу.
        Работа не шла, цикл упорно не запускался, и Игорь, уже в который раз, пытался отыскать ошибку в программе. Внешне все выглядело правильно. Последовательности были соблюдены, и даже отдельные элементы работали, но целиком прога не шла. Выпив уже неизвестно какую по счету чашку кофе, Игорь, проклиная себя за вчерашнюю слабость, вновь и вновь просматривал основные узлы. Раздосадованный, трахнул кулаком по столу. От удара рядом подпрыгнул мобильник. Игорь напряженно взглянул на него и вспомнил про недоступность любимой. Еще раз попробовать? Машинально, не надеясь на связь, нажал на вызов имени. Она наконец ответила! Голос, расстроенный, подавленный, глухо звучал в трубке. Мешал какой-то шум. Явно была не в помещении. Когда девушка напросилась приехать к нему прямо в офис, Игорь обрадовался. Вот сейчас пройдет немного времени - и все встанет на свои места.
        Странно, но едва он положил телефон на стол, как на глаза ему попалась ошибка. Ну конечно же! Здесь не может быть этой команды! Всего-навсего нужно переместить ее строкой ниже и…
        Программа запустилась, как и положено, с автозапуска. Попробовал еще, пошло! Облегченно вздохнув, Игорь откинулся на спинку кресла. Просто нужно быть внимательнее! Только сейчас он заметил, что находится в комнате один. Взглянул на часы: конечно же время обеда. Коллеги давно уже отправились в ближайшую кафешку, а его, как обычно, не позвали. Хотя, как сказать, может, и звали, а он, как всегда, послал их куда подальше, занятый своими проблемами. Сейчас уходить обедать уже поздно. Он сварил себе еще кофе, покопавшись в запасах, отыскал пачку печенья, припасенного на черный день, и, устроившись за компом, включил медиаплеер. Немного печальная тягучая музыка понеслась из динамиков, заполнила пространство, успокоила, настроила на лирический лад.
        До встречи с Ольгой жизнь была просто другой, вернее, ее не было! Он существовал, работал, но не жил. Если бы не тот сломанный буквально на ровном месте каблук, они могли никогда в жизни не встретиться. Почему он подскочил к ней, помог подняться, поймал такси, довез до дому? Да кто теперь скажет! Просто так получилось.
        Помогая подняться на третий этаж старого дома в центре города, Игорь даже предположить не мог, что эта нечаянная помощь в итоге обернется таким сильным чувством. Кроме сломанного каблука, с девушкой произошла еще одна неприятность: растянутое сухожилие не позволило даже снять сапог. Усадив пострадавшую в прихожей, Игорь долго возился с упрямым замком, стараясь не потревожить больную ногу, стянул неподатливую обувь и тихо присвистнул, глядя на распухающую прямо на глазах лодыжку.
        - Надо бы холод приложить! - пробормотал он, не в силах отвести взгляда от травмированной ноги девушки.
        Что тогда произошло в его мозгу, какое короткое замыкание заставило забыть об условностях? Но действовал Игорь быстро и решительно. Сорвавшись с места, бросился на кухню, схватил подвернувшееся под руку полотенце, открыл холодную воду, обильно намочил ткань и, не обращая внимания на мокрые следы, что оставлял на чистом полу, вернулся к своей подопечной.
        - Вот, потерпи, сейчас станет легче! - шептал он, заматывая голень в холодную мокрую ткань.
        Полотенце нагревалось пугающе быстро. Его ладони ощущали жар, исходящий от растянутого сухожилия.
        - Может, скорую вызвать? - спросил он, поднимая глаза.
        Эта встреча взглядами оказалась подобной удару. Огромные серые, преисполненные болью и страданием глаза девушки на побледневшем нежном лице заполнили весь мир.
        - Вызвать скорую? - повторил он вопрос, уже не в силах отвести глаза.
        - Нет! Не нужно. Не похоже на перелом. У меня связки слабые, а тут каблук… - тихо и очень доверительно сказала она, и ее голос оказался последней каплей, что переполнила чашу.
        Неведомая ранее нежность захлестнула Игоря жаркой волной. Чтобы совладать с собой, он сорвал успевшее согреться полотенце, шагнул на кухню и, прежде чем намочить ткань, несколько раз плеснул себе в лицо холодной водой. Первой мыслью было попробовать избавиться от наваждения. Не может быть так, чтобы с первого взгляда совершенно незнакомая девушка так сразила его! Кстати, он ведь в самом деле не знает, как ее зовут!
        Когда он вернулся в прихожую, то обнаружил, что девушка уже успела избавиться от колготок и теперь на голой незащищенной ноге расползается огромный синяк.
        - Знаешь, не похоже это на растяжение! Часом, не разрыв ли связок? - воскликнул Игорь.
        - Нет. У меня всегда так. Я же говорила, связки я растягиваю часто. Теперь с неделю нога останется распухшей и страшной. Помоги мне добраться до комнаты. Я перевяжу и лягу. А ты иди, ты ведь куда-то спешил.
        - Я с тобой останусь! За тобой уход нужен. Мать когда дома появится? - зачем-то спросил Игорь.
        - Я одна живу. Это бабушкина квартира. Маме звонить нужно. А почему ты спрашиваешь?
        - Потому что тебе оставаться одной нельзя. Ты же ходить не можешь!
        - Ничего, справлюсь как-нибудь! - заявила девушка, пытаясь встать.
        Игорь снова усадил ее и прижал к распухшей ноге мокрое полотенце. Теперь он заметил, как гримаса боли исказила милые черты девичьего лица.
        - Потерпи немного, сейчас легче станет. А как тебя зовут? Мне кажется, я тебя где-то видел!
        - Пытаешься познакомиться? Не стоит!
        - Нет, правда! Ты где училась?
        - В педагогическом, а что?
        - Слушай, я ведь тоже его заканчивал! А в каком году? - спросил Игорь.
        В тот вечер он ушел от девушки поздно. Ухаживая за ней, он забыл обо всем. И на следующий день, позвонив, пришел к ней после работы.
        Запись оказалась, мягко говоря, шокирующей. Девичий голосок, периодически прерывающийся всхлипами, рассказывал о том, что произошло предыдущей ночью. Алена сидела сжавшись в комок, что при ее телосложении сделать очень непросто.

«- …я не знала, как это будет. Очень хотелось стать такой же независимой, красивой. Алла не рассказывала ничего, но позавчера предупредила меня, чтобы я готовилась. Я сразу после занятий пришла в общежитие, приняла душ. В очередной раз примерила накидку. Я очень старалась, когда шила ее.
        - Что за накидка? - спросила Алена.
        - Ну, такая черная, до самого пола. Я сделала ее из черного бархата, как мне говорила Алла. Шила руками, так положено по обряду. Еще сплела из пакли волшебный шнур.
        - Сразу рассказывай, что за шнур, потому что я не в курсе, - попросила Алена.
        - Волшебный. У каждой колдуньи есть шнур и подвязка. В зависимости от ранга он может быть простым из пакли, шелковым из лент или из серебра, сплетенным из цепочек. А подвязки обычно из бархата, различаются они только пряжками. Простая железная, серебряная, золотая, а может быть и с камнями. Еще у ведьмы должны быть украшения, которые она носит в обычной жизни: кольцо, браслет, ожерелье. Разумеется, должны быть камни. Они разные, от простого тигрового глаза до бриллиантов. Но все зависит от ранга ведьмы.
        - Понятно, об аксессуарах мы поговорили, давай теперь постарайся подробно рассказать, как проходил сам обряд.
        Пауза затянулась. Очевидно, девушка долго не могла начать рассказ, но, когда заговорила, голос ее изменился, стал каким-то чужим, болезненным.
        - Я не знаю, где проходил обряд. Прежде чем мы сели в машину, мне завязали глаза. Повязка оказалась плотной, и я не могла ориентироваться. Ехали долго, много раз поворачивали. Но тогда я не особо боялась. Алла сидела рядом, держала меня за руку. После мы шли по каким-то лестницам. Когда мне велели остановиться, со всех сторон послышалось негромкое пение. Пели странную песню, слов разобрать я не могла, но показалось, что это какая-то молитва. Я почувствовала, как с меня сняли накидку. Я стояла совершенно голая, с завязанными глазами, а на меня, казалось, смотрели все! После мне чем-то шершавым связали руки и ноги, но так, чтобы я могла идти. Кто-то взял меня за руку и повел по кругу. Первый удар показался мне очень сильным, возможно от неожиданности. После меня хлестали с разных сторон, пока я шла по кругу. Они били меня и пели. Когда меня остановили, где-то рядом, очень близко, горел огонь, я чувствовала тепло.
        Повязку с глаз сняли. Я увидела вокруг себя много людей. Голых. Мужчин и женщин. Их лица были закрыты страшными масками. Прямо передо мной стоял мужчина в рогатом шлеме, закрывающем лицо. В свете двух лампад его тело отливало красным. Женщина, держащая меня за руку, подвела меня к нему совсем близко. Я поцеловала мужчине руки, колени и… - Девушка замялась. - Ну, вы понимаете. А после меня поставили на колени, привязали руки и ноги к четырем шестам. Дальше началось самое страшное. Мужчины и женщины подходили ко мне, и… одни били меня хлыстами, другие… я не могу об этом говорить! Вы не представляете, как это было унизительно и гадко!
        - Тише, милая, успокойся! Это уже позади. Теперь нам нужно с тобой разобраться, зачем тебе это было нужно. Скажи, разве у вас все прошли через этот обряд? - спросила Алена.
        - Нет, конечно, но многие - и девочки, и мальчики. Стать посвященным - это не только почетно! Ты пользуешься многими привилегиями! Отношение к тебе становится особым.
        - Прости, не поняла, что значит особым? Ты хочешь сказать, что педагоги знают, кто принадлежит к посвященным? - уточнила Алена.
        - Трудно сказать, но мне кажется, что там, на обряде, были и наши учителя. Я не видела лиц, но голоса похожи, фигуры.
        - Ты можешь сказать, кто именно там был?
        - Нет! Это запрещено! - воскликнула девушка.
        - Понимаешь, я ведь не хочу тебе зла. Просто пытаюсь хоть чем-то тебе помочь!
        - Нет! Я больше не скажу ни слова! - сопротивлялась девушка.
        - Хорошо, не говори! - согласилась Алена. - Давай лучше побеседуем о том, в чем заключаются привилегии. Допустим, тебя могут отпустить с занятий или поставить оценку на балл выше?
        - Иногда, но не часто, да и не по всем предметам. Главное относится даже не к занятиям, а к жизни в общежитии. Там весь быт подчинен строгому порядку. Только посвященные имеют право свободно общаться. К тому же лучшие комнаты, лучшее белье и прочие, казалось бы, мелочи. Но ведь разве не из них складывается жизнь?
        - Трудно сказать, я, когда училась, тоже жила в общежитии и как-то не замечала, чтобы у нас присутствовало деление на посвященных и иных, - мягко сказала Алена.
        - Когда это было! Сейчас кто только не учится в колледжах и лицеях! Разные готы, скины, эмо и прочие! Они очень опасны! Чтобы им противостоять, необходимо объединяться! У нас в колледже довольно тихо только потому, что мы, посвященные, боремся за то, чтобы нам не мешали жить так, как мы хотим!»
        Глеб невольно отметил, что девушка явно процитировала кого-то. Слишком явно звучало чье-то навязанное мнение.
        - Ты заметила? - спросил он у жены.
        - Да, она и дальше тоже постоянно кого-то цитирует. Судя по всему, у них в колледже создана примитивная тоталитарная структура. Разумеется, управлять послушными роботами значительно проще, чем независимыми студентами.
        - Ты думаешь, сам Кузякин организовал секту?
        - Не могу сказать с уверенностью, но ему такое положение вещей выгодно. Он в принципе может даже не особо заострять внимание на дисциплине, все нужное выполнит подчиненная структура. Даже если он лично ею не руководит, - задумчиво сказала Алена.
        - В твоих словах есть разумное зерно. Стоит поработать в этом направлении. Скажи, а эта девочка… что с ней будет? Ты сможешь ее образумить? Я понимаю, ей пришлось пережить немало неприятных минут, но все же…
        - Надеюсь, ничего страшного с ней не случится. То, что она начала говорить со мной на эту тему, уже многое разъясняет. Только твоя помощь мне понадобится для того, чтобы ничего подобного впредь не происходило. Ты обратил внимание, что обряды они проводят в полнолуние? Значит, до следующего у нас есть почти месяц.
        - За это время нужно еще разыскать то место, где они проводят свои сборища! - сказал Глеб.
        Ольга с нетерпением поглядывала на дорогу. Автобуса все не было. Благо подошла маршрутка. Устроившись рядом с водителем - других мест не оказалось, - Ольга пристроила возле двери пакет и задумчиво стала смотреть на дорогу. Мысли были совсем безрадостные. Пугало в первую очередь то, что фактически она осталась без работы. Что с того, что она продолжает числиться в колледже? Часы у нее отняли, значит, и платить ничего не будут. Как доказать, что администрация обязана в случае увольнения вернуть ей документы, девушка не представляла. В случае, если директор поддержит завуча, а это практически стопроцентно, никто с ней даже разговаривать не станет. Слишком серьезны связи у Кузякина. Если ему сходили с рук постоянные поборы с педагогов, то рассматривать и выслушивать такую мелкую сошку, как она, наверняка никто не станет. Все началось буквально с первых дней, когда она пришла на работу. К ней подошла секретарь и заявила:
        - У директора скоро день рождения, собираем деньги на подарок, - и назвала сумму в четверть названной зарплаты.
        Ольга только охнула.
        - Но у меня сейчас нет денег, тем более - почему так много?
        - Меня твое финансовое положение не волнует! Не можешь заплатить - вычтем из зарплаты. Откажешься - вылетишь на улицу в два счета! - не моргнув глазом сказала Лилечка.
        Делать нечего, пришлось согласиться. Но в следующем месяце ситуация повторилась. На этот раз деньги собирали на День учителя, затем на день рождения сына директора. После - поборы к Новому году, ко дню рождения жены директора и так без конца. В итоге заявленная зарплата уменьшалась каждый месяц на четверть. Однажды Ольга поинтересовалась у Олега, преподавателя, ведущего предметы с ней в параллели, всегда ли так было. Он только в сердцах махнул рукой:
        - Плетью обуха не перешибешь! Здесь так заведено с самого начала. Знаю, были попытки заявить на директора, но закончилось это печально: люди просто вылетали на улицу, да к тому же зачастую с волчьим билетом. Я лично тебе не советую спорить с Лилей и тем более возмущаться. У него серьезные связи, волосатая лапа и все такое. Лучше молчать и платить, чем остаться без работы.
        - А как же заявленная борьба с коррупцией? - удивилась Ольга.
        - Не смеши! Никто этим никогда не занимался и заниматься не будет! Посмотри вокруг! У директора своя карманная команда, завуч, заведующие циклами, бухгалтер. Ты знаешь, сколько они получают? Раз в пять больше тебя и меня! Думаешь, все деньги, что ежемесячно отнимают у нас, идут одному директору? Как бы не так! Разумеется, львиную долю забирает он, но и тех остатков, что перепадает его ближнему кругу, вполне хватает, чтобы жить безбедно.
        Теперь она понимала, что на чью-то помощь рассчитывать не приходится. Надеяться можно только на себя. А еще важно выяснить, куда пропал треклятый компьютерный класс. Не мог же он, в самом деле, испариться!
        Хорошо, если Глебу удастся что-то сделать. Больше опереться не на кого. Гоша хороший парень, но он такой нерешительный! Чем он сможет ей помочь? Скорее всего, ничем. Разве что посочувствует. Нужно ли ей сейчас это? Да! Жаль, что отношения до сих пор у них так и не перешли ни в какую фазу. Странно все же. Может, он встречается с ней, только чтобы не чувствовать одиночества? Уж она-то по себе знает, как тяжело жить одной. Находиться постоянно среди людей и оставаться бесконечно одинокой. Тогда хочется сбежать куда глаза глядят. Перевернуть собственную жизнь, изменить ее полностью. Жаль, что, как всегда, не хватает смелости. Решимости. Как здорово было бы бросить все, уехать, начать новую жизнь, познакомиться, наконец, с настоящим мужчиной, выйти замуж, завести детей. Жаль, с Гошкой не сложилось. Он почему-то не захотел перейти ту невидимую грань, что разделяет дружбу и любовь. Самое плохое в их отношениях, что он, постоянно готовый прийти на помощь, ни разу даже не попытался ее поцеловать. Он, окруживший ее заботой и вниманием, он, сопровождавший ее на прогулках, регулярно выводивший то в театр, то
в филармонию, по-прежнему вел себя так, словно она его родная сестра. С одной стороны, это просто здорово иметь такого друга, но с другой - как-то нечестно: находясь постоянно рядом, он напрочь лишал ее возможности с кем-нибудь познакомиться.
        Все же обратиться за советом и поддержкой Ольге в данный момент оказалось просто не к кому. Как ни крути, в ее жизни теперь остался только один Гоша. Он просто вытеснил из жизни Ольги всех прежних приятелей и знакомых. Учась в группе, где больше половины составляли парни, в большинстве своем уже отслужившие в армии, она как-то естественно влилась в грубоватый, но надежный мужской коллектив. Ей было просто и комфортно в окружении парней, потому и испытала некоторый шок, оказавшись волею судьбы в практически женской среде. Как-то непривычно и сложно пришлось девушке находить свое место среди постоянных сплетен и перемывания чужого белья. Познакомившись с Гошей, она первое время воспрянула духом, но шло время, а отношения все больше запутывались. Тяжко оказалось особенно в первое время, когда начинался, как ей показалось, удивительный роман. Боже, как он был внимателен и заботлив, что она пережила, впервые в жизни почувствовав себя любимой! Жаль, что ничего из этого не вышло. Целых полгода Гошка постоянно оказывался рядом, да, ему можно позвонить в два часа ночи и позвать на помощь. Как было однажды,
когда среди ночи прорвало кран в ванной и она, не зная, что делать, обратилась к нему за помощью. Гоша прилетел на такси, что-то крутил, заворачивал, затыкал. Воду он остановил. Вышел на кухню, чумазый, перемазанный, счастливый.
        - Принимай работу, хозяйка! - воскликнул он.
        Не задумываясь, она шагнула к нему, чтобы просто обнять, но Гошка внезапно отпрянул, да так, что едва не врезался в стену. Ольга просто оторопела от неожиданности.
        - Ты чего? - только и смогла спросить девушка.
        - Да, я… грязный, боюсь, что замараю тебя! - как-то невероятно смущенно ответил Гоша.
        Оля пожала плечами, но печальный урок запомнила навсегда.
        Она вернулась с работы в этот вечер немного раньше обычного. Многое предстояло сделать, да и к нему хотелось успеть, завершить начатое. В том, что она сломает его, женщина не сомневалась. Всего-то и нужно - подготовить зелье и незаметно подсыпать в вино. Даже само вино она уже подготовила, именно такое, которое наилучшим образом подходит для церемонии.
        Заперев дверь, она достала спиртовку, мешочки с сушеными травами, бутыль с дистиллированной водой. Выдвинула на середину комнаты трехногий высокий столик. Накинула на него треугольную скатерть, тщательно сориентировала свисающий угол на восток. На самый центр стола поставила старинный бронзовый кубок. По обе стороны от него - светильники с черными свечами. Аккуратно, в строгом порядке, расставила небольшую древнюю ступку, изъеденный временем пестик, холщовые мешочки с травами и высушенными ягодами. Достала из тайника обтянутую ветхой от старости кожей книгу с хрупкими пергаментными страницами. Раскрыла ее в нужном месте. Оглядевшись по сторонам, старательно задернула тяжелую штору, полностью отгородившись от закатного света. Комната будто утонула во мраке. Только теперь она разделась донага и, оставив подготовку к церемонии, направилась в душевую. С необычайной тщательностью, до скрипа вымыла все тело, не вытираясь, вернулась в полумрак комнаты. Зажгла свечи. Взяла со стола небольшую коробочку, сняв плотную крышку, глубоко вдохнула тяжелый дурманящий аромат мази и принялась старательно
неторопливыми, ласкающими движениями натирать обнаженное тело. Уже сейчас она ощущала сильнейшее возбуждение, но отвлекаться от действа ни в коем случае нельзя. Насыпав в ступку несколько ягод омелы, она принялась их растирать в невесомый порошок. Свечи потрескивали, подрагивали оранжевыми огоньками, когда легкая пыль с пестика попадала на них. Сверившись с книгой, женщина добавила лепестки роз, семь семян кориандра, немного камеди и долго, непрерывно толкла смесь в ступке. Наконец пришла пора заклинания. Воздев руки к небу, она опустилась на колени перед колдовским алтарем.
        О прекрасная Луна! О прекрасная Звезда!
        О та, чей волшебный свет я держу в руках!
        Я кланяюсь тебе! Я молю тебя!
        Я умоляю тебя всеми божественными именами!
        Melcidael, Baresches, Zazel, Tiriel, Malsha!
        И всеми, что с тобой, придите ко мне!
        Чтобы исполнить волю!
        Подождав еле ощутимого сигнала, она налила в кубок несколько капель масла, добавила вино, пересыпала из ступки порошок. Глубоко вздохнув, взяла в руки нож с белой рукоятью, провела кончиком пальца по вырезанным на клинке рунам. Зажав острое лезвие в левой ладони, закрыла глаза. Едва шевеля губами, почти неслышно она зашептала:
        Таинствами темноты!
        Мирской страстью!
        Силой востока!
        Молчанием ночи!
        Я заклинаю тебя!
        Медленно, сжав губы, стараясь не вскрикнуть, женщина потянула нож. Длинное лезвие окрасилось темной в свете свечей кровью. Опустив клинок в кубок, она смотрела, как стекает густая жидкость в мутную кашицу. Дождавшись, когда лезвие очистится, она отложила нож и серебряной лопаточкой принялась перемешивать зелье. Получив в итоге плотный шарик, она проткнула его иглой и осторожно поднесла к огню свечи. Запах, пьянящий, дурманящий, поплыл по комнате. Не допуская того, чтобы снадобье загорелось, женщина высушила его над пламенем и вновь опустила в ступку. Пестик неумолимо принялся крошить зелье в порошок. Теперь началась заключительная часть процедуры. Пересыпав порошок в кубок, Татьяна воздела его над головой и со словами:
        Eko, Eko Azarak, Eko Zomelak!
        Eko, Eko Gernunnos! Eko, Eko Arada!
        медленно опустила его к запрокинутому лицу, провела по лбу, губам, опустила на упругую грудь, скользнула по напряженным соскам справа налево, прижала кубок к подрагивающему животу, опустила ниже и, вновь поднеся к губам, поцеловала.
        - Такова моя воля! Да будет так! - сказала она, ставя кубок на середину стола.
        Обессиленная, она еще долго стояла коленопреклоненная перед колдовским алтарем, вызывая в памяти образ желанного.
        Стук в дверь, осторожный, но очень знакомый, заставил ее вздрогнуть. Она сразу узнала, кто ее потревожил. Набросив халат, она не стала убирать столик и свои инструменты. Вия тоже была посвященной, и опасаться ее не следовало, наоборот, следовало почаще показывать неофитам, что она практикует. Потому совершенно спокойно она отперла дверь и впустила в полутемную комнату пришедшую девушку.
        - Проходи, Вия! Я как раз закончила обряд! Так что не удивляйся! - спокойно сказала хозяйка. - Ты по делу или просто заглянула?
        - Да! Хотела уточнить некоторые детали. Скоро ведь Ночь! - расширенными глазами оглядывая комнату, сказала Вия.
        - Я помню, но обращений не будет, приглашаются только уже познавшие истину и отдельные новообращенные.
        - Дело в том, что у меня проблема. Я пришла за помощью. Новообращенная, как мне показалось, говорила с чужими. Я не уверена, но видела, что она долго сидела с незнакомой женщиной и плакала.
        - Кто это был? - вдруг резко спросила хозяйка.
        - Вы ее видели, Леди. Последний праздник. У нее еще нет имени, - замявшись, ответила Вия.
        - Насколько я помню, это ты привела ее на церемонию! Ты знаешь, какая на тебе ответственность?
        - Конечно, Леди. У нее только одна мать, причем далеко. Она не сможет нам помешать! - вдруг умоляющим голосом запричитала Вия.
        - Твоя новенькая не должна никому ничего рассказывать! Она знает о наказании?
        - Я говорила ей! Она поверила! Она знает, что ее ждет! - воскликнула Вия.
        - А помнишь ли ты, что ждет тебя? - схватив Вию за волосы, глядя прямо в глаза, прошипела хозяйка.
        - Помню! - простонала Вия. - Потому и пришла сейчас, а не тогда, когда уже ничего нельзя изменить!
        - В любом случае ты понесешь наказание! - жестко сказала хозяйка.
        - Я смиряюсь перед Вами, леди Урания, - прошептала, опустившись на колени, Вия.
        Ольга вышла из маршрутки и невольно зябко повела плечами. Неизвестно откуда взявшийся порыв холодного ветра ударил в лицо, заставил отвернуться, прищурить глаза от взметнувшейся пыли. Небольшое полупрозрачное облачко на миг набежало на солнце. Краски моментально потускнели, даже птицы застыли в неведении, что же произошло, но пролетела секунда-другая - и природа очнулась, стих ветер, облачко испарилось, сразу стало тепло и радостно. Ольга только покачала головой.
        Фирма, где работал Игорь, находилась неподалеку. Всего-то пройти метров триста. Обогнув студенческий городок медицинского университета, Ольга свернула к знакомой двери. Громадная броская вывеска заманивала посетителей и в интернет-кафе, и в арт-студию, и в туристическое агентство, но все это было только побочным доходом владельца компьютерной фирмы. Главным оставались сложные и умные программы, которые и создавали такие, как Игорь.
        Она вошла как обычная посетительница, привычно кивнула администратору за головным компьютером и, обогнув стойку, открыла неприметную дверь. Там, в святая святых, и создавались компьютерные программы. Одним из ведущих программистов на фирме по праву считался Игорь. Как она и ожидала, друг сидел за столом и, забросив руки за голову, смотрел на монитор.
        - Привет, Гоша! Вот я и пришла! - сказала Ольга и остановилась. Игорь посмотрел на нее таким странным тягучим взглядом, что сердце бешено застучало. - Что-то случилось?
        - Куда ты пропала? Я уже два дня не могу до тебя дозвониться!
        - Так получилось. У меня беда. Я сама не смогла тебе позвонить. Вчерашние сутки меня продержали в милиции.
        - Что-о-о-о?!! - невольно воскликнул Игорь.
        - Да, у меня пропал компьютерный класс!
        - Как это?
        - А вот так. За ночь исчез! Как будто и не было! - срывающимся голосом выкрикнула Ольга. Слезы подступили к глазам.
        - Погоди, успокойся! Это тот класс, что ты должна была получить? - спросил Игорь.
        - Он самый! Я только расставила вечером компьютеры, подключила, проверила, только сеть подсоединила. День рабочий закончился, вот я и решила, что лучше с утра, на свежую голову…
        - А утром?…
        - Да, вошла в класс и обмерла. Ни компьютеров, ни мониторов, ничего, даже провода унесли!
        - Интересно! А кто же это мог сделать? Там хоть сигнализация есть?
        - Конечно! Я лично сдавала класс на сигнализацию!
        - На пульт? - уточнил Игорь.
        - Естественно. Но никто посторонний не знал пароля, да и ключи только у меня!
        - Это вряд ли. Наверняка ключи есть у администрации, на вахте, у завхоза, например, да мало ли у кого, у тебя ведь обычное учебное заведение, а не секретный объект.
        - А пароль? - возразила Ольга.
        - Послушай! Не смейся! Ты звонила на пульт из учительской?
        - Конечно! Иногда из кабинета завуча. Из приемной. С любого зарегистрированного на пульте телефона!
        - И после этого ты хочешь сказать, что пароль никто не знает? Его не узнал только ленивый!
        - Допустим, а голос? - растерянно спросила Ольга.
        - Хочешь я прямо сейчас промодулирую твой голос? Мало ли программ? Хотя дежурные на пульте меняются, у них не один твой объект, никто твоего голоса не помнит, да и не пытался запомнить. Кто угодно мог позвонить и снять помещение с охраны.
        - Ты думаешь, меня просто подставили? - с ужасом в глазах спросила Ольга.
        - А ты еще в этом сомневаешься? Уверен, в вашем гадючнике может произойти все, что угодно! Скажи, кому ты могла перейти дорогу?
        - Вроде некому! Я стараюсь жить со всеми дружно, - пожала плечами Ольга.
        - Так не бывает, особенно если ты работаешь в женском коллективе! Ты же сама говорила, что не умеешь ладить с женщинами! Разве не так?
        - Конечно, с мужчинами мне проще. Но что из этого?
        - А то, что кто-то пытается от тебя избавиться всеми доступными способами! Вспомнишь, кто особенно на тебя обижен, у кого есть основания для мести, - считай, ты нашла компьютеры. Пойми, это не иголка в стоге сена. Их сколько у тебя пропало? Десяток?
        - Два. Два десятка!
        - Ого! Тем более! Сколько времени тебе потребовалось, чтобы разгрузить их из машины, перенести наверх, затащить в класс, распаковать, расставить? Ну, вспоминай, - наседал Игорь.
        - Машина пришла около десяти. Я сняла группу с занятий. Около шести вечера мы установили последний компьютер, подключили, начали тестирование.
        - А на то, чтобы запаковать и вынести, сколько потребуется времени? У тебя сколько помощников было?
        - Вся группа, считай, восемнадцать парней. Провозились до вечера… Ты хочешь сказать, что компы вообще не могли вывезти?
        - Естественно! Самое большее, их перенесли куда-то! Рассказывай, что милиция?
        - Обвиняют меня… - поежилась Ольга.
        - Ясно, эти искать не станут. А в колледже что?
        - Лишили работы. В смысле, часы отняли, раздали по остальным информатикам. Так что я вроде числюсь, но не работаю.
        - Кто такой умный? - резко спросил Игорь.
        - Завуч, директор ее поддержал.
        - Ты сама понимаешь, что это незаконно?
        - Естественно, только что я могу сделать? У Кузякина всюду связи, он преподавателей в открытую обирает, и никто ему не указ.
        - Прокуратура?
        - Нет, бессмысленно. Я просто не знаю, что делать. Мне жить будет не на что.
        - Можно что-нибудь придумать. Слушай! Ты ведь неплохой программер! А если попробовать разработку сайтов?
        - Я никогда этого не делала, да и там больше работы для художника, чем для программиста.
        - Я знаю одного парня, он интересный художник-график. Вы можете попробовать вместе. Ты ведь презентации делала, сайт не намного сложнее, тем более набор инструментов практически тот же. Научишься! - уверенно сказал Игорь.
        - Ты считаешь, стоит попробовать? - робко спросила Ольга.
        - Ну не вешаться же из-за ерунды!
        - А если компьютеры не найдут? Тогда что - в тюрьму?
        - Ты сама сможешь найти. Нужно только определить, кто их спрятал.
        - Я обратилась в сыскное агентство, вдруг помогут.
        - В частное агентство? Откуда у тебя такие деньги?
        - Думала, смогу рассчитаться. Кто мог предположить, что меня отстранят от работы?
        - У меня есть небольшие сбережения, - задумчиво сказал Игорь. - Я ведь не собираюсь вечно работать на дядю. Хочу открыть собственное дело. Пора уже думать о будущем. Нам с тобой слишком много нужно. Жилье приличное, да и прочих расходов предстоит немало. - Он осекся, словно сказал лишнего, и, помолчав, решительно добавил: - Я помогу тебе! Сколько сыщики запросили?
        - Не нужно! Я как-нибудь сама, - возразила Ольга.
        - Нет, милая, я за тебя отвечаю! - твердо сказал Игорь.
        Маша плакала, сидя на кровати. Алла только что ушла, и теперь девушке стало по-настоящему страшно. Как соседка по комнате узнала, что Маша рассказала о том, что с ней случилось, незнакомой женщине, оставалось тайной. Неужели Алла-Вия настолько сильна, что может не только колдовать, но и заглядывать в прошлое и будущее? В это страшно было поверить. Ладно, пусть с ней произошла неприятность. Ведь при определенных обстоятельствах любая девушка проходит через это. Конечно, не над всякой так могли надругаться, но и такое случается нередко. Нужно что-то делать! Бежать? Но Алла сказала, что ее теперь найдут везде! Конечно, они могут! Или стоит забыть и не придавать происшедшему особого значения? Ах, если бы можно было посоветоваться с мамой! Но она далеко, да и не поймет, почему ее дочь решилась на такой поступок. С другой стороны, что мама может сделать? К кому обратиться за помощью? С мужем, отцом Маши, она уже много лет не поддерживает никакой связи. Да и неизвестно, где он. Как уехал на заработки восемь лет назад, так почти и не появлялся. Приезжал всего дважды, и то очень давно. Сначала присылал
деньги, а после того как мама однажды съездила к нему, вообще забыл о них. Маша подозревала, что между родителями что-то произошло, но мама ничего ей рассказывать так и не стала. Только замкнулась в себе, сразу как-то постарела, осунулась. Всегда веселая, жизнерадостная, она разом изменилась, словно сломалась. Маша несколько раз пыталась как-то разговорить ее, но все безуспешно. Нет, мама не стала уделять дочери меньше внимания, наоборот, все больше стала опекать, только затаенный страх поселился в глазах женщины, будто пережила нечто такое, после чего не хочется жить. Теперь и у Маши было такое же состояние. Страх, боль, стыд и пережитое унижение сжигали ее душу. Как легко ей было с той женщиной и как жутко теперь, когда Алла со змеиной ухмылкой на ярко накрашенных губах шептала ей в лицо страшные слова. Больше всего на свете Маша боялась повторения того, что с ней сделали на посвящении. Она до сих пор ощущала жадные липкие руки, боль, невозможность что-либо сделать, как-то защититься. Слышала сопение, хриплые возгласы. Да, они еще и комментировали происходящее, не стесняясь самых гнусных выражений,
когда она стояла, связанная, на коленях. Как та же Алла смогла вынести подобное? А ведь соседка утверждала, что через посвящение прошли почти все, в том числе и она! Как остальные девочки смогли жить после этого? Или это только она одна такая чувствительная? Когда Маша поступала в колледж, она думала, что наконец окунется в волшебную студенческую жизнь. Учиться ей нравилось, в школе она была одной из лучших, но вот в институт решила не по ступать. Куда интереснее поскорее начать работать. Вот и выбрала себе специ альность интересную, перспективную. Решила стать программистом. На беду, оказалось, что тут заправляют посвященные. Весь год Маше было очень трудно. Ее откровенно травили. Только Алла относилась к ней более-менее сносно, но, когда она посвятила девушку в тайну и предложила стать такой же, как остальные, Маша приняла решение. Теперь об этом оставалось только со жалеть. Если бы можно было вернуться в прошлое! Прижаться к маминой руке, отогреться. Стоп! А кто сказал, что нельзя! Она сейчас же соберет вещи и уедет! Только не к маме! Там ее найдут. Нет, она просто переедет в другой город,
устроится на работу. Кем? Да кем угодно! Хоть нянечкой в детском саду! Она ведь позапрошлым летом работала с детьми. Пусть не в садике, в летнем лагере, помощником воспитателя, но все равно опыт есть!
        Маша принялась лихорадочно совать вещи в сумку. Она успела уложить почти все, но в тот момент, когда девушка уже собиралась застегнуть «молнию», дверь распахнулась и в комнату вошла Алла.
        - Так! Решила сбежать? Не выйдет! От нас так не уходят! - прошипела Алла. - Ты слишком много знаешь! Без обид! Но мне придется перейти к крайним мерам. Тем более скоро праздник.
        - Отойди от двери! - срывающимся голосом попросила Маша.
        - Хорошо! - вдруг совершенно спокойно сказала Алла и, закрыв дверь, шагнула к девушке.
        Удар оказался неожиданно сильным и шокирующим. Маша опрокинулась на пол, а в следующий миг Алла уже сидела верхом на ней и заталкивала в рот девушки попавшую под руку кофточку.
        Трубка задрожала, поползла по столу. Игорь поймал ее на самом краю. Взглянув на дисплей, он удивился и невольно поморщился. Звонила Татьяна. Вот с кем он совершенно не хотел встречаться. Телефон продолжал звонить, а Ольга, сидя напротив, удивленно наблюдала, как меняется его лицо. Нужно было либо отключать, либо поднимать трубку. Решившись наконец, он нажал зеленую кнопку.
        - Игорек?! Где ты бродишь? Почему трубку сразу не берешь? - пропела Татьяна.
        - Просто занят, - резко ответил Игорь. - Ты что-то хотела?
        - Разумеется! Ты чем занимаешься сегодня вечером?
        - Буду занят, у меня неотложные дела. Что тебе нужно?
        - Ты же знаешь! Мне негде остановиться! Разве ты не будешь рад приютить меня и на эту ночь? - проворковала Татьяна. - У меня для тебя есть отличный подарок!
        - Послушай, я действительно занят! И вечером тоже! - не скрывая злости, рявкнул Игорь.
        - Ну что же ты нервничаешь, милый?! - не обращая внимания на интонацию собеседника, продолжала ворковать Татьяна. - Тебе будет хорошо!
        - Послушай, я ничего не хочу! Не нужно мне делать хорошо! Я прекрасно обхожусь и без этого! Все, до свидания! - жестко сказал Игорь и выключил телефон.
        Возмущенный, он вскочил и принялся расхаживать из угла в угол. Игорь никак не мог успокоиться. Догадываясь, что задумала однокурсница, он мучительно искал выход из сложившейся ситуации.
        - Тебе звонила девушка? - осторожно спросила Ольга.
        - Не совсем. Однокурсница. Она приехала в город, ей негде остановиться, вот и решила осчастливить меня! - резко ответил Игорь, останавливаясь у окна.
        - Прости, но ее голос мне показался знакомым, - не сводя с Игоря широко распахнутых глаз, сказала Ольга.
        - Вполне возможно, что вы где-то встречались, это Таня Морозова. Мы с ней учились в одной группе. После окончания ни разу не виделись, а тут вчера она мне позвонила, - просто ответил Игорь.
        - Морозова? Но ведь она живет в городе! Я работаю с ней в паре. Вместе ведем программирование и компьютерный дизайн! - воскликнула Оля.
        - Странно, мне она сказала, что приехала на пару дней, что у нее какие-то дела в универе! - в свою очередь удивился Игорь.
        - Действительно странно! Учитывая то, что она, как мне известно, сразу после окончания пришла на работу в колледж и больше не покидала города, - внимательно глядя в глаза Игорю, сказала Ольга. - Ты… ты встречаешься с ней?
        - Нет же! Она переночевала у меня этой ночью! Вот и все! - раздраженно воскликнул Игорь и тут же осекся. Мали ли что может подумать Оля.
        - Понятно, - как-то медленно, растягивая каждую букву, сказала Оля. - Прости, я тебе помешала, сорвала увлекательный вечер. Пойду я, пожалуй.
        - Погоди! Останься! Все равно тебе спешить некуда. Придет шеф, я отпрошусь и отведу тебя домой.
        - Не стоит беспокоиться! Я вполне способна доехать сама! - вспыхнув, заявила Ольга и решительно направилась к двери.
        - Оля, что на тебя сегодня нашло? - попытался остановить девушку Игорь.
        - Ничего! Не хочу мешать твоему личному счастью! Если ты уже начал спать с Морозовой, то мне здесь больше нечего делать! - крикнула Ольга и выскочила из комнаты.
        Слезы душили ее. Не видя ничего перед собой, она брела по проспекту, едва не натыкаясь на прохожих. В какой-то момент девушка почувствовала, как кто-то крепко схватил ее за руку, попыталась вырваться, но сильная мужская рука, практически оторвав ее от земли, дернула назад и… Прямо перед ней с ревом пронесся автомобиль.
        - Бросаться под машину - не самый лучший способ заканчивать жизнь! Умереть таким образом сложно, а вот покалечиться на всю оставшуюся жизнь - запросто! - произнес рядом низкий мужской голос.
        Девушка растерянно обернулась: прямо перед ней стоял невысокий, но крепко сбитый мужчина. Непроницаемые черные очки закрывали глаза. Тонкий, почти незаметный шрам пересекал его левую скулу.
        - Ого, да вы еще и плачете! Позвольте вас подвезти! Моя машина рядом, только дорогу я вам все же помогу перейти, - сказал спаситель не терпящим возражений тоном и, уверенно подхватив Ольгу под локоть, повел на противоположную сторону проспекта.
        Растерянная и подавленная неясным ощущением силы, исходящим от странного мужчины, она даже не пыталась сопротивляться. Только когда он защелкнул ремень безопасности, она попыталась возразить.
        - Последний раз спрашиваю, где вы живете. В противном случае поедем кататься. У меня сегодня тоже не самый легкий день! - заявил мужчина.
        Ольга даже рта не успела открыть.
        - Отлично! В таком случае - за город! - спокойно сказал мужчина и вдавил педаль в пол.
        Едва город оказался позади, автомобиль будто взорвался. Приглушенный, ненавязчивый рокот мотора превратился в грозный рык могучего зверя. Наверное, так срывается выпущенный из баллисты камень. Пейзаж за окном словно размылся, стал каким-то призрачным, акварельным. Только начавшая пробиваться зелень, пронизанная ярким солнечным светом, и без того воздушная, засияла, заискрилась, превратилась в волшебные изумрудные облачка. Оля, прижатая ускорением к сиденью, взглянула на водителя. Губы растянулись в хищной улыбке, глаза, слегка прищуренные, всматривались в даль, руки, спокойно лежащие на рулевом колесе, казалось, ласкали коричневую кожу, обтягивающую баранку. Девушка хотела сказать, что лучше вернуться, но не смогла этого сделать. Неясное чувство страха только мелькнуло и тут же исчезло. На смену ему пришел, как ни странно, покой. Что-то мощное и надежное исходило от этого удивительного мужчины. Потому и доверилась она ему так безоговорочно. Ольга всегда боялась скорости, сегодня же, даже когда стрелка спидометра замерла на двухстах километрах в час, она не ощущала ни страха, ни тревоги. Напротив,
некая эйфория захватила ее, она уже не принадлежала себе. Забылись и неприятности, и вчерашняя ночь в милиции, и измена Игоря, пропажа компьютеров, все ушло куда-то, осталась лишь пьянящая скорость, упоительный рев мотора и вой ветра за стеклом.
        Автомобиль вылетел на пригорок, стих, будто выключился, звук двигателя, и только шуршание шин напоминало о том, что они не летят по зелено-голубому простору, а катятся по серой полосе асфальта. Теперь город наплывал, расширялся, заполнял горизонт. За полосой коттеджных поселков взметнулись в синее небо белоснежные высотки. Теперь Ольге казалось, что автомобиль вовсе остановился, после безумной гонки, после восхитительного полета плестись в череде других автомобилей стало невыносимо тоскливо.
        Проезжая по мосту, мужчина спросил: - Успокоились? Я тоже. Куда вам? Я отвезу вас домой.
        Игорь растерянно смотрел в окно: Ольга уходила все дальше, вот она скрылась за углом, и сердце окончательно сбилось с ритма. Он так и не сумел ей ничего объяснить! Ольга даже не стала слушать! Пусть он растерялся, пусть не нашел нужных слов, но разве и так не понятно, что он не представляет жизни без нее. Почему она считает, что мужчина подобен механическому вибратору? С чего она взяла, что между ним и Татьяной что-то было? Да, та пыталась, в этом нет сомнений, но только номер не прошел. Он сумел устоять перед соблазном. Что же не так? Почему с Ольгой он так робок? Ведь сумел же он отказать Татьяне. Хватило и смелости, и решительности. Вообще на отсутствие смелости он не жаловался, хотя в экстремальной ситуации и приходилось постоянно бороться со страхом.
        Невольно вспомнился случай, происшедший с ним во время службы. Вроде и служил он в спокойном месте, и ничего случиться не должно было, если бы не тот псих, явно по врачебной ошибке очутившийся в армии. Только совершенно ненормальный мог расстрелять караул и сбежать с оружием в руках из части. Причин ведь у него не было ни объективных, ни субъективных. Но все же он это сделал. Роту подняли по тревоге. Игорь на всю жизнь запомнил топот сапог бегущих в оружейку солдат. Бок о бок с ним в плотном строю стояли такие же мальчишки, с той лишь разницей, что Игорь был все же на четыре года старше. Приказ командира батальона шокировал не только его одного. Следовало немедленно начать прочесывание, что подразумевало практически неминуемый огневой контакт. Впрочем, на лицах офицеров Игорь тоже не прочел особого воодушевления. Конечно же риск поймать пулю был огромен. Только полный идиот не боится смерти. В строю идиотов не было. Скосив глаза, Игорь видел, как поджались губы, как побледнели лица солдат.
        Поиск начали километрах в семи-восьми от территории части. Высадившись из грузовиков на опушке заболоченного леса, рота рассыпалась в редкую цепь и начала опасное путешествие.
        - А почему именно здесь ищем? - спросил тогда Игорь у шагающего рядом молодого лейтенанта.
        - Его видели в этом районе. Он, кроме караула, еще и старуху в соседней деревне застрелил. Похоже, совсем у салабона крышу сорвало! - ответил лейтенант, судорожно сжимая в побелевшей руке кургузый «макаров».
        Под ногами чавкала вонючая коричневая болотная жижа. Осока и багульник закрывали видимость. Уже больше часа рота медленно, с опаской продвигалась шаг за шагом вперед. Совершенно мирно звенели комары. Редкие корявые березы легонько шевелили обвисшими ветвями с непривычно мелкими резными листочками. От запаха цветущего болиголова кружилась голова, мучительно хотелось пить. Он остановился, снял с пояса флягу и только поднес ее к губам, как…
        Треск автоматной очереди разорвал тишину… Вспугнутые птицы сорвались с деревьев… На миг все замерло, словно время остановилось. Где-то справа, совсем, как показалось, далеко, кто-то вскрикнул. Игорь замер на месте и только позже понял, что это его спасло от верной смерти. Вторая очередь прошла совсем близко, срубив молодую березку, растущую на кочке. Почему-то в память навсегда впечаталось изображение перебитого пулей расколотого тонкого стволика, несколько чахлых былинок вокруг корявого крошечного пенька и прошлогодний засохший листок.
        Он рухнул прямо в грязную, пахнущую гнилью воду… Что есть сил вжался в болотную грязь… Где-то рядом, так же как и он, залегли остальные. Только лейтенант, что шел рядом, все еще стоял. Бледный. Уронивший руки. На пятнистом камуфляже, прямо на груди, расплывалось красно-коричневое пятно. Кто-то что-то прокричал, залязгали затворы… Не сводя глаз с лейтенанта, Игорь дослал патрон… Следующая очередь вспорола тягучий болотный воздух. Пули с отвратительным хрустяще-чавкающим звуком прошили грудь уже неживого офицера. Только теперь он покачнулся и стал медленно оседать, будто надувная кукла, из которой выпустили воздух. В ответ на огонь бегунка загремели очереди, сливаясь в яростную непрерывную канонаду. Игорь перекатился в сторону, приник к кочке и, выставив ствол автомата, приподнял голову. Только теперь он увидел метрах в пятидесяти крошечную избушку на небольшом сухом островке посреди болота. Из окошка-амбразуры бил красный злой огонек.
        Пули, летевшие со всех сторон, откалывали щепки от бревенчатых стен, хищно впиваясь в старые замшелые бревна. Единственная дверь выходила на Игоря. Он, подчиняясь внутреннему порыву, принялся методично поливать ее свинцом. На слух, считая выстрелы, он безошибочно определил, когда автомат разрядится, и на всякий случай, привалившись спиной к закрывавшей его кочке, вынул почти пустой рожок, выхватил из подсумка полный. Вставить его в горловину приемника - дело двух секунд, но внезапно огонь вроде поутих. Кто-то, яростно матерясь, приказывал прекратить огонь. Выглянув, Игорь увидел, как вздрогнула изрешеченная пулями дверь. Он даже не успел передернуть затвор. Из избушки показалась фигура в камуфляже с автоматом в поднятой руке. Крик ротного «Не стрелять!» потонул в грохоте автоматных очередей. Даже когда на пороге осталась жалкая кучка того, что еще недавно было человеком, огонь не прекращался. Лишь немного позже, когда закончились патроны в рожках, когда солдаты начали приходить в себя, стрельба утихла.
        В воздухе плавал кислый запах сгоревшего пороха. Офицеры, расплескивая коричневую жижу, бежали к убитому беглецу. Игорь, опираясь на автомат, опустился на кочку и огляделся. Лейтенант лежал на боку, кровь из его простреленной груди окрасила воду красным цветом. Где-то стонали раненые. А он чувствовал только невероятную усталость и слабость. Тошнота, страх, головокружение пришли позднее, когда вынесли из болота раненых и убитых. Когда загрузили в машины. Ротный сделал вид, что ничего не видит, когда солдаты прямо из горлышка пили принесенную из сельского магазина водку. Сегодня они все побывали на волосок от смерти, а к такому привыкнуть трудно.
        Сейчас у Игоря было такое же состояние, словно силы его оставили. Безумно захотелось выпить…
        Мужчина остановил машину возле самого подъезда. Помог Ольге выбраться из непривычно низкого, засасывающего сиденья.
        - Спасибо вам за чудесную прогулку! - сказал он, придерживая ее руку. - Только, пожалуйста, больше не бросайтесь под машины!
        Его улыбка решила все. Да и сказалось то, что девушка просто не могла сегодня оставаться одна.
        - Могу я вам предложить чай или кофе? - преодолевая смущение, спросила она.
        Мужчина взглянул на часы. Внимательно посмотрел Ольге в глаза. Подумал немного.
        - У меня есть чуть более часа. Я принимаю ваше предложение. Только позвоню жене, чтобы не волновалась.
        Достав телефон, он набрал номер и вдруг радостно заулыбался:
        - Да, моя родная! Я немного задержусь. Просто нужно помочь одной очаровательной девушке разрулить ситуацию. Нет, родная. Да, я сейчас в городе. Что привезти? Хорошо, я вернусь к девяти. Я люблю тебя, Ксения! - И, обернувшись к Ольге, добавил: - Вот, я в вашем распоряжении!
        - Ваша жена не станет ревновать? - удивилась Ольга.
        - Мы доверяем друг другу. Она знает, что лучше ее я никогда не найду! Да и искать не буду, потому что только недавно отыскал ее!
        - Разве вы недолго женаты?
        - Всего несколько лет, но эти годы - самые счастливые в моей жизни. - Мужчина вновь улыбнулся, но улыбка на этот раз оказалась удивительно мягкой и нежной, полная противоположность той хищной, что не сходила с его лица на протяжении всей безумной гонки за городом. Ольга неожиданно поняла, что есть на свете мужчины, умеющие хранить верность своим любимым.
        - Скажите, а как это у вас получается: жена вам доверяет, вы ей тоже! Разве так бывает? - спросила Ольга, когда мужчина придержал дверь квартиры, пропуская ее.
        - Не знаю! Просто так получается. Скажите, что с вами произошло? Вы ведь ничего не видели, когда шагнули на мостовую. Поссорились со своим молодым человеком?
        - Трудно сказать, я думаю, он мне изменил. Дело в том, что он провел ночь с женщиной, которую я хорошо знаю. Она из тех, что не упускают возможности позабавиться с мужчиной. Особенно если он молод и симпатичен.
        - Даже так? Вы настолько не доверяете своему другу?
        - Я слишком хорошо знаю, на что способна Татьяна! Дело в том, что мы работаем вместе. Она зачастую затаскивает в постель даже студентов. Особенно заочников.
        - Ну и что? Если женщина одинока, так что, ей подаваться в монастырь? Или давать обет хранить верность неизвестному принцу?
        - Вы оправдываете ее? - удивилась Ольга.
        - Ничуть. Просто каждый выбирает по себе, - спокойно ответил мужчина.
        - Женщину, религию, дорогу, - продолжила печально Ольга. - Вот только дальше не помню!
        - Дьяволу служить или пророку - каждый выбирает для себя.
        Дьяволу служить или пророку -
        каждый выбирает для себя.
        Каждый выбирает по себе слово
        для любви и для молитвы.
        Шпагу для дуэли, меч для битвы
        каждый выбирает для себя.
        Шпагу для дуэли, меч для битвы
        каждый выбирает для себя.
        Каждый выбирает для себя.
        Щит и латы, посох и заплаты.
        Меру окончательной расплаты.
        Каждый выбирает для себя.
        Каждый выбирает для себя.
        Выбираю тоже - как умею.
        Ни к кому претензий не имею.
        Каждый выбирает для себя.
        Ни к кому претензий не имею.
        Каждый выбирает для себя.
        Это песня Сергея Никитина. Кто написал стихи, я точно не помню, кажется, Никитин с Левитанским, - сказал мужчина, процитировав незнакомую Ольге песню.
        - А откуда вы все это знаете?
        - А-а-а! Просто я отношусь совершенно к другому поколению. В те времена, когда я был молод, Никитин, Окуджава и другие были безумно популярны. Сейчас другое время, другие песни.
        - Вы удивительный человек! А кто ваша жена? - поинтересовалась Ольга.
        - Преподаватель. Ведет курс «Архитектура сетей» в институте. Вы ведь тоже, как я понял, педагог?
        - Верно! - не скрывая удивления, ответила Ольга. - А как вы догадались?
        - Просто вы сказали, что Татьяна ваша коллега. Что работаете вместе в колледже. Раз вы в курсе ее любовных похождений, то выходит, если и не близки с ней, то явно работаете на одной кафедре.
        - Правильно! Вы ко всему еще и удивительно наблюдательны! - восхитилась Ольга.
        - Это несложно!
        - Простите, я вас совсем заговорила! Так что - чай или кофе?
        - Спасибо, ничего не нужно! Мне уже пора. - Мужчина мягко, по-отечески улыбнулся. - Я не удивлюсь, если ваш друг уже спешит к вам. Не нужно, чтобы он воспринял мое появление как месть за то, что он не совершал.
        Он вышел. Негромко заурчал мотор. Ольга выглянула в окно. Серебристый автомобиль плавно выкатился из двора. Тихий вечер опускался на город.
        Игорь едва дождался окончания рабочего дня. Работать он просто не мог, все мысли были сосредоточены на Ольге. В голове уже в тысячный раз он прокручивал предстоящий разговор. Иногда казалось, что объяснить и убедить девушку не составит большого труда, но в то же время он понимал, что в нужный момент так и не найдет нужных слов. Уже сколько раз он пытался сказать напрямую о своих чувствах и никак не мог решиться. Стоило только посмотреть ей в глаза, и все заготовленные заранее слова мигом вылетали из головы, - оставалось только что-то невнятно мычать. Да что там слова, он и поцеловать-то ее так ни разу и не рискнул! Теперь он твердо решил, что тянуть резину никак нельзя и необходимо объясниться немедленно. Первым порывом было позвонить и сказать самое главное по телефону. Он даже набрал номер, но Ольга трубку не подняла. «Может, так даже и лучше!» - подумал Игорь и снова сел за компьютер. За соседними машинами бойко щелкали клавиатурами коллеги. Он же тупо смотрел на монитор, пытаясь собраться и понять, что же он сам написал. Команды казались непонятными, он попытался что-то править, но ничего
толкового из этого не получалось.
        Когда зазвонил телефон, до конца рабочего дня оставалось минут пятнадцать. Игорь схватил трубку, как утопающий соломинку, но, только взглянув на дисплей, тут же с гадливостью отбросил ее. Ощущение было такое, что в ладони шевельнулась гадюка. Этот номер он уже запомнил. Звонила Таня. С ней встречаться ни сегодня, ни в дальнейшем в планы Игоря никак не входило.
        Он выбежал на улицу и тут же свернул во двор: от остановки навстречу ему шла, покачивая бедрами, Таня. Понимая, что гнаться за ним она не станет, Игорь прошел между домами, обогнул общежитие и побрел, понуря голову, по заставленной автомобилями площадке подальше от проспекта.
        Как ни рвался он поскорее увидеть Ольгу, осторожность взяла свое, потому и не стал Игорь ожидать троллейбус, пошел пешком, хоть путь был и неблизкий. Почти полтора часа потребовалось ему, чтобы добраться до дома Ольги. На перекрестке какой-то особо вежливый водитель в серебристом автомобиле загодя притормозил, пропуская его. Последние шаги через уютный старый двор показались Игорю самыми трудными. Уже вечерело, когда он поднялся на третий этаж.
        Ольга открыла дверь не сразу. Игорю пришлось немного понервничать, пока не послышались легкие шаги и щелкнул замок.
        - Ты?! - удивленно воскликнула девушка.
        - А ты ждала кого-то другого? - немного обиженно спросил Игорь.
        - Тебя это не касается! У тебя есть Татьяна, вот у нее и спрашивай, где и с кем она спит!
        - Оль! Что ты, в самом деле! Не было у меня с ней ничего! Как ты не можешь этого понять?!
        - Мне все равно! Ты можешь встречаться с кем угодно, я не ограничиваю твоей свободы! Мне вообще без разницы, чем ты занимаешься! - кричала Ольга.
        Оскорбленный, Игорь пулей выскочил на площадку, громко топая ногами, сбежал по лестнице. Злой, он не видел ничего перед собой. Ноги сами привели его на берег реки. Темная вешняя вода уже начала спадать, но до обычного летнего уровня река еще не об мелела. Последние лучи закатного солнца касались верхушек деревьев, но противоположный берег уже тонул в сумерках. Крикливые чайки носились над рекой. Игорь присел на камень, похлопал себя по карманам, забыв, что уже полгода как бросил курить.
        Он так и не смог начать разговор с девушкой. Более того, был изгнан с позором и теперь не представлял, что делать. От воды тянуло сыростью. Какие-то рыбешки всплывали к поверхности и тут же исчезали, оставляя на воде дрожащие круги. Мошкара, предвестница теплой погоды, клубилась над плесом. Где-то на другом берегу замерцал оранжевым огоньком небольшой костерок. Солнце совершенно скрылось за горизонтом. Быстро темнело. Так и не приняв никакого решения, Игорь побрел вдоль реки. Тропа, почти невидимая, петляла среди зарослей сирени. Поднявшись к древнему кресту, возвышавшемуся на крутом берегу, он присел на бетонный парапет и долго смотрел, как загораются огни, как засверкал, засиял мост через реку. Глядел на бесконечный поток автомобилей, спешащий на другой берег, и с болью в сердце понимал, что сегодняшний сорвавшийся разговор с Олей может стать последним. Он даже не смог ничего объяснить! Как можно о чем-то договориться, если тебя просто не слушают? Он так многое хотел сказать! А в результате пришлось уйти. Почему так получается? Может, в самом деле не стоило скрываться от Татьяны? Получил бы
порцию здорового жизнерадостного секса. Забыл бы о проблемах. А что, если просто взять и позвонить? Какая разница, сколько у нее было мужчин!
        Игорь достал нагревшуюся трубку. Вошел в меню, посмотрел на последний неотвеченный звонок…
        Марек вывернулся мехом внутрь, но достиг потрясающего результата. Провернуть столько за один день, пожалуй, мог только он. Переговорил и с преподавателями, и с уборщицами, не поленился съездить к дежурившему в ту ночь вахтеру. Но главное - сумел не только осмотреть класс, из которого за одну ночь вынесли все оборудование, но и обойти все доступные помещения.
        - Рассказывай, герой! - предложил Глеб, когда поздним вечером в офис вошел усталый Марек.
        - Сначала кофе и какой-нибудь бутерброд. С ног валюсь от голода, жажды и гордости! - радостно заявил сияющий Марек.
        - По тебе не особо заметно, чтобы ты валился с ног, но так и быть, попробую за тобой поухаживать! - улыбнулся Глеб.
        - Только не так, как за Аленой, моя жена не поймет! - захохотал Марек.
        - Совсем спятил. Не иначе как переработал! - пробормотал Глеб, наливая воду в электрочайник. - Бутерброд сооружай сам, в холодильнике ветчина, сыр, кажется, есть хлеб, но не уверен.
        Марек уже доставал припасы из небольшого припрятанного в углу холодильника.
        - Знаешь, а дело в принципе несложное. Уже сейчас я могу сказать тебе, кто знает все пароли и, соответственно, кто мог звонить на пульт. Таких людей в колледже всего трое. И все они ушли в тот вечер позже нашей клиентки. Последний звонок на пульт охраны произведен в три часа ноль восемь минут. Согласно утверждению вахтера, дежурившего в ту ночь, в колледже уже никого не было. Но я так думаю, что позвонить могли и с любого другого телефона. Дело в том, что класс сдавался на сигнализацию дважды. Первый раз в двадцать пятнадцать. Но спустя две минуты последовал звонок, и женщина, назвавшая пароль, сняла установку. Вторично, как я уже говорил, установку осуществили только в три часа ночи. Объяснив это тем, что у них возникли неполадки в компьютерном классе и требуется переустановить программное обеспечение. По уверению вахтера, он видел, как выходила Ольга Марковна. Это было около восьми вечера. Точное время он не запомнил. Но вот что интересно: те трое покинули здание с девяти до половины одиннадцатого! Выходит, у них было время, чтобы перенести все компьютеры в некое помещение и там их спрятать!
        - Ну да. Знать бы, кто еще в это время находился в здании, - задумчиво сказал Глеб. - Кстати, а почему эти трое задержались?
        - Не выяснил, сам понимаешь, тупо задавать вопросы не хотел, а поинтересоваться у окружения времени не было. Тут интересно другое: вахтер, отставник, в компьютерах мало что понимает, но как раз при нем их привезли. Он обратил внимание, что больше всех суетились при разгрузке как раз эти трое.
        - Может быть, ты, наконец, их назовешь, мой таинственный друг?
        - Считаешь, что уже пора? - усмехнулся Марек. - Тогда слушай! Во-первых, завхоз. Ну, это понятно, но вот почему у нее есть пароли, я так и не выяснил. Во-вторых, коллега Ольги - Татьяна Ивановна Морозова. Думаю, нет причин объяснять, что она делала. Но главное! Третья дама! Педагог-воспитатель из общежития! Ей-то что было делать? Тем более что именно она не только наблюдала, но еще и помогала перетаскивать компьютеры в класс!
        - Может, она дружна с Ольгой, может, простое любопытство. Мало ли причин? - пожал плечами Глеб.
        - Как раз наоборот! Эта педагог-воспитатель, Светлана Николаевна, откровенно недолюбливает Ольгу. Дело в том, что ее едва не уволили два года назад. Но обошлось, и только перевели в воспитатели. На ее место взяли Ольгу!
        - Так! Интересно! А как наша клиентка оказалась в колледже? - мгновенно отреагировал Глеб.
        - Просто пришла с улицы. После окончания университета. Ее взяли, и теперь она уже достаточно грамотный педагог, по крайней мере именно так о ней отзываются.
        - Ты хочешь сказать, что Ольга вольно или невольно перешла дорогу этой, как ты ее назвал?
        - Светлана Николаевна Дягилева. Она тоже преподаватель информатики, но, судя по отзывам, специалист не ахти какой. Впрочем, как воспитатель проявила себя весьма неплохо.
        - Что ж, поработал ты отлично, но и у меня есть некоторые новости. Вот пока послушай запись. Это Алена сегодня побеседовала с одной студенткой. Думаю, это, хоть и не связано с нашим делом, все же представляет определенный интерес.
        Пока Марек, присев у компьютера, слушал рассказ девушки, Глеб, распахнув окно, курил, глядя на сгущающиеся за окном сумерки.
        - Погода хорошая установилась. Всего конец апреля, а теплынь, словно на улице середина мая, - задумчиво сказал он.
        - Да, я помню, как на первомайскую демонстрацию ходили в плащах и куртках. Ничего не поделаешь, климат меняется, а вот люди, как ни странно, остаются прежними. Ты помнишь, как во время перестройки изо всех щелей полезла всяческая нечисть: сатанисты, колдуны, экстрасенсы и прочие демоны? - в тон ему ответил Марек. - Похоже, меньше их не становится. Знаешь, что меня поражает? Что увлекаются всей этой потусторонней чепухой не древние старухи, а как раз наоборот - молодежь!
        - Мне почему-то видится за всеми этими делами в колледже чья-то сильная рука.
        - Думаешь, сам Кузякин?
        - Трудно сказать. Не исключен и такой вариант, хотя, возможно, и работа его ближайшего окружения. Ты что, уже готов переключиться на новое задание? Мы еще с нашими делами не закончили! - приостановил порыв напарника Глеб.
        - Но ведь, судя по записи, девчонка попала в неприятности, причем крупные!
        - Послушай, ни заявления, ни заказа от нее не поступало. Ты хочешь докопаться до сути? Можешь мне поверить: организация такого рода секретится по высшему разряду. Проникнуть в нее весьма непросто. Никто ничего прямо не скажет. Если попытаться надавить на девчонку, она попросту замкнется. А что еще хуже - сообщит втянувшей ее в эту кашу Алле. Тогда мы вообще ничего не узнаем. Нашими методами это дело не раскрутить. Вся надежда, что поможет Алена. Ты обратил внимание, как она раскрутила студентку? Нам с тобой такое и не снилось. В тебе горит справедливое желание наказать подонков, но проблема в том, что ты не знаешь, кто они. Выяснить это примитивным давлением невозможно.
        - Разумеется! Но ты ведь неспроста напустил на колледж Алену?
        - Она сама вызвалась помочь. Просто на сегодняшний день у нас есть вполне конкретная работа. Давай для начала отыщем компьютеры.
        - Согласен! Я постараюсь завтра снова попасть в колледж. Что-то мне подсказывает, что никто ничего не вывозил.
        - Ты с автоинспекцией не связывался? - уточнил Глеб.
        - Связывался. Ничего подозрительного в том районе ночью не заметили. Как обычно. Двое пьяных, аварий не было, движение почти отсутствовало. В общем, тихая ночь.
        Глеб вернулся домой поздно ночью. Привычно повернул ключ в замке, неслышно отворил дверь. Но едва шагнул в коридор, в глаза ударил слепящий свет.
        Татьяна ожидала его долго. Уже прошел час после окончания рабочего дня, а Игорь все не появлялся. Она уже несколько раз пыталась до него дозвониться, но безуспешно: то Игорь не брал трубку, то внезапно вообще оказался вне зоны действия сети. Ничего, так просто от нее не отделаться! Если и не удастся перехватить после работы, домой он все равно вернется. Погуляв немного возле офиса, Татьяна потихоньку направилась в сторону дома, в котором Игорь снимал квартиру. Смеркалось, но света в окне нужной квартиры все еще не было. Присев на скамеечку возле подъезда, она расслабилась и приготовилась к долгому ожиданию.
        Компания молодых людей с солидным запасом пива расположилась напротив в беседке. Потягивая хмельной напиток из бутылок, они с интересом поглядывали на незнакомую молодую женщину. Наконец самый решительный направился к Татьяне.
        - Привет! Ждешь кого? - спросил он, присаживаясь рядом.
        Татьяна внимательно посмотрела на парнишку, с первого взгляда оценив все его достоинства и недостатки.
        - Хочешь составить компанию? - улыбнулась она.
        - А почему нет? - оскалился парнишка.
        - Ну нет так нет! - с улыбкой ответила Татьяна.
        - Ты чего? Не понял! - удивился парнишка.
        - Подумай! Ты в этом доме живешь? - перешла в наступление Татьяна.
        - Ну, живу! - ответил парень.
        - Игоря из восемьдесят седьмой квартиры знаешь?
        - Нет. А зачем он тебе?
        - Соскучилась.
        - Так давай с нами! Пивка потянем, может, придумаем чего! - предложил парень.
        - В другой раз. Сегодня мне нужен Игорь. Ты, что ли, у них за главного?
        - Типа того! - обрадовался парень.
        - Я так и поняла. Ты самый решительный, смелый. Молодец. Ладно, иди к своим, они уже заскучали. Ты здесь каждый вечер?
        - Точно!
        - Тогда до следующей встречи. Ты мне понравился, жаль, что у меня сегодня дела. Я тебя скоро найду!
        Парень, так и не догадавшись, что его примитивно развели, осчастливленный, вернулся к собутыльникам. Татьяна посидела еще немного и снова попробовала набрать номер Игоря. Его телефон по-прежнему не отвечал. Решив проверить еще одну версию, Татьяна решительно поднялась и уверенно направилась к остановке. Маршрутка появилась как нельзя кстати. На то, чтобы добраться до центра, понадобилось всего минут двадцать. Теперь нужно было отыскать нужный дом. Адрес она помнила. О врагах нужно знать все! Это правило для Тани уже многие годы было самым важным. А врагов у нее хватало!
        Выйдя прямо к нужному дому, Татьяна мысленно похвалила себя за сообразительность. Уж чем-чем, а топографическим кретинизмом она не страдала. Теперь нужно сообразить, где находятся окна нужной квартиры. Нехитрые расчеты - и Татьяна обрадованно обнаружила то, что искала. В квадрате окна промелькнула мужская фигура. Она появилась и исчезла, но Татьяна на сто процентов уверилась, что это не Игорь. Невысокий, коренастый, весь какой-то квадратный, да и двигался он своеобразно. Оказывается, у нее, кроме Игоря, есть еще кто-то! Вскоре незнакомый мужчина вышел из подъезда. Татьяна хорошо рассмотрела его, пока он подходил к серебристой иномарке. Сильный, матерый, такие, как он, нравятся понимающим женщинам, от него даже на расстоянии исходило то, что называют мужественностью. Пусть далеко не красавец, но дьявольски привлекателен. Татьяна ощутила жгучий приступ ревности. У этой девчонки такой любовник?! С такой несправедливостью нужно бороться. Татьяна решила, что уничтожит соперницу! Невзирая на то, что ни с Игорем, ни с этим мужчиной ее ничего не связывало, девчонку она справедливо считала соперницей. Как,
впрочем, и любую другую женщину.
        Она не просто не любила женщин - она их люто ненавидела. После того, что сделал с ней Игнат, казалось, возненавидеть она должна была именно мужчин, но этого не произошло. К мужчинам тянуло по-прежнему, а вот женщины стали для нее врагами. Потому и стеганула плетью ревность. Почему? Почему так происходит? Разве она не красива? Не умна? Почему всякий раз мужчина появляется в ее жизни лишь ненадолго? Вот и этот, бритый наголо, почему он не с ней, а с этой молоденькой дурочкой? Что он в ней нашел? Смазливую мордашку? И все? Это несправедливо!
        В тот раз, во время последнего разговора, Игнат рассказал, как повстречал женщину, как полюбил, и, несмотря на то, что у женщины был ребенок, невзирая, что она была старше на два года, ничто не смутило любовника. Он ушел! Тогда она ничего не поняла. Страшная, невиданная депрессия и желание умереть. Тогда-то ее и спасла Аньетта. Теперь у нее достаточно сил, чтобы брать все, что пожелает и кого пожелает. То, что бритоголовый самец временно развлекается с потенциальной жертвой, - пустяк. Когда Татьяна выйдет на охоту, ему так же не устоять, как и остальным самцам! Все они слеплены из одного и того же теста! И этот образчик мужской породы будет принадлежать ей…
        Появление возле подъезда Игоря она едва не проморгала. Вот так дела! Не успел один любовник покинуть постель, она уже готова принять другого! Татьяна от удивления опешила. Вот тебе и дурочка! Татьяна разозлилась не на шутку. Ничего ее не берет! Пропал компьютерный класс. Провела ночь в ментовке. А на следующий день как ни в чем не бывало пришла на работу. Лишили часов, оставили фактически без средств к существованию, а она одного за другим принимает любовников! Вне себя от досады, Татьяна вышла на оживленную улицу.
        - Начинается! Только взял дело и решил больше не появляться дома! Что смотришь? Я что-то не так сказала? - спросила стоящая в коридоре Алена.
        - Знаешь что, подруга жизни, лучше накорми мужа, а уж после допрос устраивай! - устало возразил Глеб.
        - Идем на кухню, горемычный. Ты сегодня хоть что-нибудь ел? - спросила Алена, но, взглянув на мужа, все поняла и только махнула рукой. - Угробишь ты так последнее здоровье. Кофе целый день! Пойми, Глеб, так нельзя!
        - Не ворчи, Алена, устал как собака! Расскажи лучше, как дела.
        - Глебушка, какие дела! Ты ведь, только чтобы меня успокоить, спрашиваешь! Через минуту все забудешь. Лучше сам расскажи, что твои орлы сегодня накопали?
        - Не так много, как хотелось, но в то же время не так уж и мало. Марек, как всегда, отлично поработал. Ты, когда была в колледже, не сталкивалась с Дягилевой Светланой Николаевной?
        - Нет, а кто это?
        - Педагог-воспитатель из общежития. Заклятая подруга нашей клиентки. Получилось, что приход на работу в колледж Ольги совпал с переводом Дягилевой из преподавателей в воспитатели. А это, на мой взгляд, понижение.
        - Полностью с тобой согласна: она не только потеряла статус, но и в зарплате проиграла. Знаешь, я думаю, мне стоит завтра снова наведаться в колледж. Что еще удалось выяснить?
        - По твоей наводке ребята между делом пошерстили колледж на предмет сатанизма и всего прочего. Знаешь, там действительно даже и не пахнет всяческими готами и эмо… Всеми этими стебнутыми по голове. Внешне - тишь да гладь да божья благодать. Учащиеся ведут себя так, словно находятся на великосветском рауте. Вот только говорить с моими парнями все наотрез отказались. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Но между собой они упоминают в разговорах некоего Ллорда, именно произнося два «л», и Аньетту. Скорее всего, это прозвища, но кто под ними скрывается, неизвестно. Еще поговаривают о каком-то празднике. Что они имеют в виду, тоже не выяснено. Беда в том, что, кроме тебя, никто на беседу раскрутить их не сможет. Это только у тебя так получается: пришла, встретила плачущую девушку, пять минут - и готово!
        - Это кто на что учился! Ты сыскарь от Бога! А я умею только души препарировать! Кстати, если правильно понимаю, то праздник действительно не за горами. Вальпургиева ночь! Осталось три дня.
        - Это что, первого числа? - удивленно вскинул брови Глеб.
        - Вернее, в ночь с тридцатого апреля на первое мая. Если верить преданиям, именно в эту ночь на горе Броккен в Гарце собирается Великий шабаш. Так что если наши сатанисты что и задумали, то времени у нас крайне мало.
        - А что они могут? Кошку, что ли, распять? Не думаю, что возможны серьезные жертвоприношения.
        - А вот тут ты не прав! У нас действительно пока тихо, а вот в других местах преступления на этой почве далеко не редкость. Тем более мы не знаем, какого именно течения придерживается группировка. Завтра необходимо срочно побеседовать с девочкой Машей, она хоть и неофит, но должна быть в курсе того, что готовится.
        - Аленка, я не хочу тебя втягивать в это дело. Ты сама говоришь, что это может быть опасно! - возразил Глеб.
        - Успокойся! Мне приходилось общаться даже с умалишенными! Ничего, справлюсь.
        - Слушай, а если я приставлю к тебе в качестве прикрытия одного паренька? Он выглядит очень молодо. Но, невзирая на это, отличный топтун, - предложил Глеб.
        - Думаю, в этом нет никакой необходимости. Обойдусь я и без телохранителя. Мое тело есть кому охранять. А кроме того, еще и любить! - соблазнительно улыбнулась Алена.
        Ольга вышла из ванной и, закутавшись в уютный халатик, свернулась на диване. Как же одиноко бывает вечерами в большой квартире! Иногда, чтобы не чувствовать одиночества, она включала во всех комнатах свет и ставила музыку. Сейчас, наоборот, она погрузилась в сумрак и тишину. В темном окне тускло светились окна дома напротив. Там шла обычная жизнь, где-то ссорились, где-то занимались любовью. Родители воспитывали своих чад. Кто-то смотрел очередной бессмысленный бесконечный сериал, кто-то просматривал газету, кто-то читал умную книжку о смысле жизни. Но главное, никому не было ни малейшего дела до одинокой девушки, сжавшейся в комок на стареньком диване. Обстановка в квартире осталась от бабушки, как и сама квартира. Почти год назад, вскоре после окончания университета, бабушка перебралась к маме, в недалекий райцентр, чтобы не мешать, как она выразилась, Ольге строить личную жизнь. Жаль, но вот только личная жизнь у нее никак не получалась. В отношениях с Игорем Ольга не предпринимала никаких попыток что-либо сдвинуть. Вот только сегодня она, как ни странно, ощутила жгучую ревность. Хотелось бы
понять - почему. Оснований ведь нет ни малейших. Он просто друг и имеет право на то, чтобы встречаться с другой девушкой. То, что он сделал не самый удачный выбор, вовсе не основание для ревности. В таком случае почему же она сорвалась?
        Ольга поднялась и направилась в спальню. Окно выходило во двор. Ртутный свет уличных фонарей выхватывал из ночного мрака небольшой круглый фонтан. Возле него каждый день собирались молодые мамы с детишками. Окруженный старыми деревьями, дающими тень и прохладу в жаркие летние дни, фонтан искрился в пробивающихся сквозь густую листву солнечных лучах. Он во всем городе был такой единственный. Небольшой, но удивительно милый. Сейчас на каменном бордюре восседала неизменная компания молодых людей. К счастью, все свои, знакомые, живущие в соседних домах. Негромко бренчала гитара. Кто-то напевал красивую печальную песню. Слов разобрать не удавалось. Девушка распахнула окно. Теперь песня слышалась лучше, хоть и ненамного. Она села на широкий подоконник и, обхватив колени руками, стала тихонько раскачиваться в такт музыке. Тихая необъяснимая грусть охватила девушку. Мысли и тревоги куда-то улетучились.
        В этом дворе во время учебы она и сама любила проводить время. Так же сидела возле фонтана, а бабушка время от времени строго поглядывала на нее из окна. Хорошее это было время. Но теперь за все приходится отвечать самой, как и принимать порой непростые решения.
        Игорь, обидевшись, ушел как раз в тот момент, когда его помощь и поддержка так необходимы! А как здорово было бы, если бы он остался! Можно было бы, наконец, расслабиться, просто поплакать, а он бы утешил, прижал бы к сильной груди, в которой так волнующе и мощно бьется сердце. Он конечно же даже не догадывается, как приятно прижаться к нему, как замечательно чувствовать его сильные руки, какой покой охватывает всю ее, когда он рядом! Почему же тогда он ушел?! Разве не понимает, как она в нем нуждается? Наверное, все же понимает, иначе не пришел бы к ней сегодня. А она? Что она наделала? Зачем стала обвинять в связи с Татьяной? Разве не ясно, что этот приступ ревности просто-напросто нелеп?! Он ничем ей не обязан! Просто друг. Надежный, преданный друг! Ведь Игорь никогда не заговаривал с нею о каких бы то ни было чувствах. Выходит, их отношения не более чем дружба! Ну что ж, это не так мало! Разве допустимо не дорожить такими отношениями? Разумеется, нельзя лезть в его личную жизнь. Он мужчина, и этим все сказано. Да, естественно, над ним довлеют примитивные инстинкты, понятно, что он физически не
в состоянии устоять перед соблазном. И уж кто-кто, а Татьяна умеет завлечь любого. Этому Ольга не раз была свидетелем. Почему же в таком случае так больно в груди? Как убедить себя в том, что Игорь имеет право жить так, как ему нравится? Вполне можно допустить, что лично она не привлекает Игоря как женщина. Конечно, это обидно, но отнюдь не катастрофично. Так же не бывает, чтобы женщина нравилась абсолютно всем мужчинам. Вот ей же не нравится большинство мужчин. То пахнет не так, то лицо недостаточно привлекательное, то излишне напорист, то, наоборот, слишком нерешителен. Вдруг и Игорь не находит ее привлекательной? Но тогда почему почти все свободное время проводит с ней? Привык? Или все же?… Нет! Если бы он хоть что-то чувствовал, то не лег бы в постель с Татьяной. Или ему все равно с кем? Мужчины ведь совсем другие! Хотя она знает и девушек, которым забраться в постель к новому мужчине - что-то вроде спорта.
        Голоса во дворе поутихли. Ольга посмотрела вниз и едва не вскрикнула от удивления.
        Игорь крутил в руке телефон и злился на самого себя. То, что он хотел сделать, попахивало откровенным предательством. Что предпринять, он не знал: вернуться к Ольге, позвонить ей - и все ради того, чтобы выслушать незаслуженные обвинения? Или же махнуть на все рукой и просто вернуться домой? А там что? Сидеть уставившись в телевизор? Нет! Он побрел по темной аллее. Мимо старинного здания, где когда-то располагался монастырь базилиан. Успенский собор, один из красивейших в Восточной Европе, фанатики от атеизма взорвали еще в далеком тридцать седьмом, но теперь на его месте возводится новый. То, что передали другой конфессии, не так страшно. Что поделаешь, если власти продолжают бороться с неугодными верованиями, главное, город выиграет от строительства. Мысли о соборе и связанных с ним легендах быстро улетучились, не то настроение, чтобы думать о судьбах городов и архитектурных стилях. Из темноты донесся львиный рык. Старый лев в рядом расположенном зоосаде, очевидно, готовился отойти ко сну.
        Игорь медленно поднимался к бывшему губернаторскому дворцу. Могучие липы едва слышно шелестели над головой. Оранжевые шары отбрасывали мягкий свет на аккуратную аллею, на решетку зоосада. Поднявшись к памятнику двенадцатого года, Игорь остановился в нерешительности. То, что ноги сами собой привели ее почти к самому дому Ольги, не было чем-то удивительным. Просто, как быть дальше, он не знал. Ввалиться среди ночи к одинокой девушке - не самое лучшее предприятие.
        Вот и знакомый дворик. Кованая решетка, небольшой фонтан. Стайка молодых людей на каменном бордюре. Негромко бренчит гитара. Привычно взглянув на окно спальни, Игорь заметил смутный силуэт. Без сомнения, Ольга сидела на подоконнике и смотрела во двор. Неяркий лунный свет не позволял рассмотреть деталей, но почему-то ему показалось, что лицо у любимой грустное. Некоторое время Игорь стоял неподвижно, до боли сжав прутья решетки. Безумно хотелось закричать, но губы только беззвучно шептали ее имя, слова любви, так и не произнесенные вслух.
        Отчаянно, словно в омут головой, Игорь шагнул во двор. Ветер шелестел листвой старых лип высоко над головой. Серебристое лунное сияние окрашивало дорожку в нереальный неописуемый голубоватый цвет. Вот и знакомая высоченная дверь. Красноватый отсвет кнопок домофона. Руку пришлось поднимать с усилием, словно к ней привязана двухпудовая гиря. Голос Ольги, искаженный динамиком:
        - Кто там?
        - Оля, прости, но это я, Игорь. Мне необходимо с тобой поговорить.
        - Мне показалось, что ты уже сказал даже больше, чем нужно! - возразила девушка.
        - Я прошу тебя, открой. Это в самом деле очень важно! - умоляюще сказал Игорь и сам поразился тому, насколько важно выговориться именно сейчас, в эту безумную ночь. Мучительная мысль, что еще миг - и он навсегда потеряет Ольгу, пронзила его.
        - Я уже легла спать и не хочу долгих объяснений! - с некоторой долей нерешительности сказала она.
        - Прошу, открой. Я не задержу тебя! - настаивал Игорь.
        Девушка промолчала, но замок негромко щелкнул, и дверь освобожденно приоткрылась. Взбежать на третий этаж по широкой гулкой лестнице было делом нескольких секунд. Массивная дверь квартиры приоткрыта. Игорь потянул за ручку. В прихожей темно. Защелкнув замок, он остановился в нерешительности. Постоял, привыкая к темноте. В конце коридора угадывалась приоткрытая дверь в комнату. Сбросив кроссовки, Игорь, неслышно ступая, прошел по коридору.
        - Оля, ты где? - спросил он.
        - В постели. Где еще прикажешь мне быть ночью? - ворчливо откликнулась Ольга.
        - Мне можно войти? - неуверенно спросил Игорь.
        - Если хочешь, можешь говорить через дверь! - не меняя тона, сказала девушка.
        Игорь потоптался у двери, но, преодолев нерешительность, все же вошел в спальню. В свете луны можно было различить ее лицо на фоне подушки и очертания фигуры под одеялом.
        - Так и будешь изображать из себя каменного гостя? - спросила Ольга.
        - Я хочу поговорить с тобой, - пробормотал Игорь.
        - Говори скорее! Я устала и хочу спать!
        - Оля, ты меня неверно поняла, у меня ничего не было с Татьяной и не могло быть! - отчаявшись, воскликнул Игорь.
        - Интересно! Это почему же? Только не говори, что она тебе отказала! Не могу сказать, что у нее хороший вкус, но такой парень, как ты, ей должен понравиться.
        - Я должен тебе сказать…
        - Ты уверен?
        - В чем?
        - В том, что именно должен! Что-то не припоминаю, чтобы ты у меня одалживался! - не скрывая раздражения, воскликнула Ольга.
        - Оля! Как ты можешь?!
        - Так же, как и ты! Спишь с кем попало, а после приходишь ко мне и заявляешь…
        - Оля, повторяю, у меня никого нет, кроме тебя! Я люблю тебя, неужели ты никак не можешь понять очевидного!
        - Мне все ра… - Ольга осеклась, словно только сейчас до сознания дошло невольное признание Игоря. - Что ты сказал?
        - Я тебя люблю! - выпалил Игорь. - Давно, с того дня, как привез тебя. Я не решался тебе сказать, думал, рано, а тут… Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Просто я хотел сначала покрепче встать на ноги. Планировал открыть собственную фирму, разрабатывать сайты. У меня уже и художник есть, и наработки. Думал, начну зарабатывать деньги, смогу содержать семью.
        Ольга молчала. Казалось, она даже не слушала, о чем говорит Игорь. Мысли путались. Руки подрагивали, неожиданно девушка почувствовала, что ее знобит. Игорь продолжал что-то говорить…
        Связанные за спиной руки затекли. Ноги тоже. Девушка попробовала пошевелиться, но веревки только сильнее впились в кожу. Страх, поселившийся в сердце, заставлял страдать даже больше, чем боль и холод. Ее привели сюда ночью. Она только догадывалась, где находится страшное узилище. Хоть глаза и были завязаны, она чувствовала, что из здания они не выходили, просто сначала спускались по лестнице, затем скрипела тяжелая дверь, после шли по какому-то гулкому коридору. Наконец ее втолкнули в небольшое темное помещение. Бросили на пол. Скрутили веревкой еще и ноги. Судя по голосам, кроме Аллы и двух парней с ними находилась еще и женщина. Голос ее показался Маше знакомым. Она уже слышала его, причем совсем недавно! Точно, это учительница информатики! Выходит, она тоже вместе с Аллой! Значит, не только студенты участвуют в шабашах, но и учителя. Вот почему она тогда слышала голоса взрослых людей! В таком случае все намного серьезнее, чем казалось с самого начала. Выходит, посвящение - это не просто шутка. Но что же ожидает ее дальше? Не станут ведь ее действительно приносить в жертву? А если так и
случится? Мама не переживет!
        Когда Алла вызвала подмогу, Маша еще надеялась, что все обойдется. Вот только вбежавшие в комнату старшекурсники не стали разбираться. Жестоко избив ослушницу, скрутили ей за спиной руки. Алла не участвовала в избиении, исчезла сразу же, как только парни набросились на Машу. Те, воспользовавшись представившейся возможностью, не только били, но и лапали обезумевшую от страха и боли девушку как только заблагорассудится. Хорошо хоть дальше не пошли. Когда в дверь постучали, Маше сразу завязали глаза и тут же повели прочь из комнаты.
        Оставшись в узилище в одиночестве, Маша быстро потеряла счет времени. Знала только, что лежит на холодном полу очень долго. Тело стало сводить судорогой от холода. Странно, день ведь был очень теплый! Потершись лицом о пол, ей удалось избавиться от повязки на глазах. Только ничего это не дало. Девушку окружала кромешная темнота. На боку, обдирая колени о шершавый бетон, связанная по рукам и ногам, Маша поползла куда-то, пока не уперлась головой в стену. Попыталась сесть, после нескольких неудачных попыток ей это удалось. Дышать тяжело. Кляп, забитый в рот, не давал свободно вздохнуть. Хотелось освободиться от пут, но Маша понимала: легко и просто это удается только в кино. Это там героиня могла дотянуться зубами до скрученных за спиной запястий. В действительности вся надежда только на что-то острое, чем можно перерезать веревку.
        Она поползла вдоль стены, пытаясь отыскать хотя бы острый камень. Но безуспешно, единственным, что могло хоть как-то сойти за острие, оказался угол возле двери. Привалившись спиной к холодному бетонному выступу, Маша принялась тереть веревку об осыпающуюся кромку. О том, что она станет делать дальше, после того как освободит руки, Маша старалась не задумываться.
        Наоборот, мысли вернулись в детство. Вспомнилось почему-то, как она однажды тонула. Речка вообще-то была неглубокой, так, несколько ям, где вода оказывалась чуть выше головы. В тот день Маша отправилась с соседскими девчонками купаться. День выдался особенно жаркий. Песок раскаленный, не стать, рассыпался под босыми ногами. Редкий кустарник по берегу торчал какой-то пожухлый, да и немудрено - на голом песке не за что было зацепиться корнями. Разгоряченные подружки бежали с обрыва и, сбрасывая на бегу одежду, устремлялись к речке. Маша бежала первой. С разбега прыгнула в воду. Глинистый склон ушел из-под ног. Быстрое течение подхватило ее, потянуло за собой. Страха не было, скорее безудержное веселье захватило девочку. Ее несло мимо пологих берегов. Девчонки-подружки оказались далеко позади. Маша, наверное, так бы и плыла дальше, если бы не перегородившее русло поваленное дерево. Попыталась свернуть к берегу, тем более что и усталость уже начала сказываться. Но теперь так веселившее ее течение упрямо тянуло прямо в коряги. Туда соваться никак нельзя. Затянет под завал - не выберешься. Маша
старалась выплыть из струи, но течение уже начало закручиваться в небольшом и на вид совсем нестрашном водовороте. Девочка уже окончательно выдохлась. Вода временами накрывала ее с головой. «Только бы дыхание не сбилось!» - думала она, когда ее в очередной раз затянуло в глубину. Интенсивно работая руками и ногами, Маша пыталась подняться на поверхность, но вода не пускала, тянула и тянула все глубже и куда-то в сторону. Ноги коснулись чего-то осклизлого, противного, и только теперь ужас, смешанный с брезгливостью, замутил сознание. Воздух вырвался из груди огромным пузырем, вода хлынула в легкие, в голове зашумело, кровь молоточками застучала в виски. Маша упорно барахталась, уже теряя сознание. Яростное желание жить заставляло ее карабкаться, ползти, выбираться и…
        Чудо случилось: отплевываясь, Маша на четвереньках выбралась на мокрый песок. Рухнув, она долго лежала, скорчившись у самой воды. Мучительная тошнота терзала ее. Мутная вода сочилась из полуоткрытого рта. Подбежавшие подружки принялись хлопотать над измученной соседкой, но ничем существенным они помочь ей не могли, просто не умели.
        Тогда она спаслась, выжила. То же необходимо сделать и теперь. Расцарапанные до крови запястья - не самое ужасное в жизни. Веревка хоть и прочная, но понемногу поддавалась. Маша упрямо возила путами по скользкому от крови бетону, пока, наконец, руки не освободились. Обессиленная девушка, вырвав изо рта кляп, откинула голову на обитую железом дверь и позволила себе немного передохнуть.
        Темнота и тишина все больше давили на сознание. Теперь, с трудом распутав веревку на ногах, Маша попыталась встать, но со стоном опустилась на пол. Ноги совершенно затекли и не слушались. Навалившаяся слабость лишала последних сил и надежды на освобождение. Облизав сухие губы, Маша ощутила мучительный голод. Сколько времени она провела в заточении, оставалось только догадываться.
        Передохнув, девушка начала исследовать каменный мешок, в котором очутилась. На четвереньках, чтобы не споткнуться, она поползла вдоль стены. Несколько раз она натыкалась на преграды, пару раз куда-то сворачивала, сориентироваться в кромешной темноте было невозможно, и она окончательно потеряла направление: где находится та дверь, возле которой она перетерла веревку, стало уже совершенно неважным. Маша отыскала какой-то лаз, обдирая до крови бока, протиснулась в него. В этом помещении оказалось так же темно, как и в предыдущем, но зато потянуло свежим воздухом. Источника его девушка так и не отыскала, но вместо этого нашла множество непонятных картонных коробок, заботливо составленных на деревянные поддоны. Посетовав, что нет ни зажигалки, ни спичек, Маша, сдвинув несколько коробок, свернулась калачиком на шершавых досках - все не так холодно, как на бетоне. Уставшее, измученное тело молило о пощаде.
        Сон пришел незаметно. Маша даже не думала, что сможет уснуть, - уж слишком холодно было. Сон приснился гадкий, страшный. Ее вновь распинали, веревки впивались в израненное, нестерпимо болезненное тело. Толпа страшных масок глумилась над ней. И, будто паря над озверевшими мучителями, откуда-то сверху на происходящее смотрела…
        Девушка проснулась, будто от удара, где-то поблизости звучали голоса. Слов разобрать не удавалось, но явственно угадывался разговор двоих мужчин. Маша вначале обрадовалась, вскочила и бросилась на звук, но тут же затихла, притаилась, прижавшись к стене. Здесь, рядом с невидимой в темноте дверью, можно было различить не только отдельные слова, но и целые фразы.
        - …Вполне может быть! - произнес первый. - По крайней мере, хочется надеяться.
        - Только жаль, ключей нет. А взламывать такой замок сложно. Но место как нельзя подходящее. Ты думаешь, наша пропажа еще там? - уточнил второй.
        - А больше негде! Сам посуди: если на месте не оказалось, то искать нужно здесь. Даже если не в этом помещении, то в следующем. Ты ведь сам показывал мне план. Кроме того, отсюда попасть в общежитие можно незамеченным.
        - Это точно! Впрочем, теперь можно не торопиться. У нас главная задача - подготовиться к шабашу. Там наверняка будет много интересного! Интересно будет посмотреть на жертву.
        - Не думаю, что это главное. Нужно подготовить камеры заранее, снять со всех возможных ракурсов. Впоследствии это пригодится.
        - Я уже все подготовил.
        - Молодец! Только бы не спугнуть. Не нужно, чтобы она узнала раньше времени. Тут, как никогда, важен эффект неожиданности. Не мне тебе рассказывать, как легко ломается человек, когда оказывается в таком положении.
        - Я рассчитываю, что операция пройдет без сучка без задоринки. Пошли, не нужно, чтобы лишние глаза обнаружили нас здесь.
        - Хорошо. Я постараюсь вызвать… Почти неслышно мужчины удалились, голоса затихли, и Маша тихонько сползла на пол.
        Татьяна сколько ни пыталась дозвониться до Игоря, ни одна из попыток не увенчалась успехом. Решив, что он все еще находится у соперницы, она приняла окончательное решение устранить ее. Выманить из дому - не так сложно, вот только помощник нужен, чтобы довести до конца задуманное. Обратиться к своим, проверенным, она не могла. Не самый лучший вариант - привлекать к решению личных проблем людей, которые тебя достаточно хорошо знают. Придется что-то объяснять, рассказывать, пойдут лишние слухи. Нужен исполнитель со стороны, который возьмется за дело за определенную плату. Как рассчитаться с исполнителем, Татьяна даже не задумывалась, способов много.
        То, что коллегу отстранили от работы, ее вполне устраивало. Деньги лишними не бывают. Да и спокойнее так. Меньше конкуренции. Она невзлюбила Ольгу практически с первого дня. Было за что! Умна, красива. На нее засматривались коллеги, а когда в жизни Ольги появился мужчина, стало совсем невыносимо. У Татьяны так не получалось. Как ни пыталась она себя убедить, что с личной жизнью у нее полный порядок, в глубине души она завидовала тем девушкам, у которых был постоянный возлюбленный. Так же случилось и с Ольгой. Таня не в силах была понять, чем соперница лучше. Ведь сама она тоже красива, возможно, даже более яркая и заметная. И все же…
        Татьяна вошла в лаборантскую уверенно и решительно. Пора принимать меры. Олег удивленно взглянул на нее и только попытался что-то сказать, как Татьяна, глядя ему прямо в глаза, сказала:
        - В чем дело? Ты недоволен?
        - В каком смысле? - удивился Олег.
        - Теперь есть чем детей кормить? Тебе всегда денег не хватало. Теперь половина Ольгиных часов тебе перепала. Должен радоваться.
        - С одной стороны, конечно, неплохо, но перед девчонкой неудобно. Ее же в один момент всего лишили. На что она жить будет?
        - А тебе какое дело? У нее любовник есть! Пусть содержит! - усмехнулась Татьяна.
        - Какой любовник?
        - Обыкновенный! Ты что, не знал? - быстро отреагировала Татьяна.
        - Откуда? Я с ней на эти темы даже никогда не разговаривал!
        - А о чем вы обычно болтали? Я видела, что вы постоянно шушукались. Меня, что ли, обсуждали?
        - Нет! Как ты могла такое подумать! Говорили обычно о работе. Она всегда старалась что-то новое узнать. Серьезная девушка. Стремилась к совершенству. Что она теперь делать будет?
        - Забудь ты о ней! Работать у нас она точно больше не будет! - рассмеялась Татьяна.
        - У нас ведь информатиков не хватает! Одни мы не справимся! Придется сразу после университета набирать, а они - сама знаешь… Их самих еще учить и учить.
        - Пусть тебя это не беспокоит. Света Дягилева, например! Она информатик, вернется к преподавательской деятельности. Будет ничуть не хуже Ольги.
        - Брось! Из нее учитель - как из пластилина пуля! А Олю студенты любили!
        - Подумаешь! Ерунда какая! Любить они никого не должны! Обязаны учиться и сдавать экзамены! - возмутилась Татьяна.
        - Зря ты так. Отношения между педагогом и учащимся тоже важны, - возразил Олег.
        - Особенно в постели! - зло заметила Татьяна.
        - А вот это, на мой взгляд, подло! - огрызнулся Олег.
        Татьяна, хлопнув дверью, вышла из лаборантской. Она рассчитывала получить определенную поддержку со стороны Олега, и то, что ничего из этого не вышло, ее разозлило. Почему даже этот неудачник Олег не захотел принять ее сторону в конфликте? Она как-то пыталась немного увлечь его, но раздумала. Невыразительный, затюканный женой, обремененный двумя детьми, он всегда был каким-то серым, никчемным. Но с появлением на кафедре Ольги мужчинка воспрянул духом, стал даже одеваться прилично. Пусть и старомодно, но начал чем-то напоминать мужчину. Татьяну оскорбляло и то, как Олег общался с Ольгой. Он постоянно старался как-то помочь девчонке. Как-то подбодрить, поддержать. С ней никто так себя не вел! Скорее старались утопить, оттолкнуть, зажать. Таня никак не могла отыскать причин такого отношения. Телефон запищал в тот момент, когда она, дав задание для практической работы, начала просматривать личную страничку в Интернете. Взглянув на номер, Татьяна крайне удивилась, но, нажав зеленую кнопку, вышла в коридор.
        - Алло! Я слушаю!

* * *
        До конца рабочего дня Татьяна старалась не задумываться о личных проблемах. С заданием она справилась вполне успешно. Но вот наконец пришел вечер, и план в общих чертах сложился. Оставалось дело за малым. Распечатав несколько фотографий соперницы, Татьяна пришла к себе домой. Закрепив на стене большой снимок Ольги, она долго смотрела на него. Решение уже принято, пришло время начинать заключительную фазу.
        Она отыскала нужных парней на той же скамейке. У них ничего не изменилось: неизменное пиво, нагловатые девицы на коленях у двоих. Вожак отреагировал мгновенно, первым поднялся, вразвалочку подошел к Татьяне:
        - Привет! Пришла?
        - Как видишь, я обещание держу! - соблазнительно улыбнулась ему Татьяна.
        - Пойдем к нам! Пивка попьем! - предложил парень.
        - Да ну его! Лучше что-нибудь получше придумать! - сказала Татьяна и провела кончиком языка по пухлым губам.
        - Это в каком смысле? - растерялся парень.
        - В том самом! Ты мне понравился, потому и пришла. У тебя есть где?
        - Что «где»?
        - Мальчик, не строй из себя недотрогу! Не видишь, что ли, я уже хочу! Дома у тебя сейчас кто?
        - Мамка! А если в подвале? - нерешительно предложил парень.
        - Ты еще на трамвайной остановке предложил бы! Спроси у своих, к кому сейчас можно завалиться.
        - Ты не шутишь? - все еще не веря в привалившее счастье, спросил парень.
        - Бегом давай, пока не передумала! А то сейчас любого из твоей бригады возьму и дам! - поторопила его Татьяна.
        Алена, желая помочь мужу, отменила назначенную на утро встречу и отправилась в колледж. Необходимость выяснить, когда и, главное, где состоится шабаш, подтолкнула ее на срочную встречу с Машей. Алену не оставляли сомнения в том, что удастся получить полную и достоверную информацию у девушки, но иного выхода у нее не было. Только Маша могла послужить связующим звеном между сыщиками и сектой сатанистов.
        Женщина в надежде отыскать Машу присела на скамью неподалеку от входа и принялась наблюдать за снующими студентами. Теперь, зная, что дело в колледже не чисто, она невольно отмечала, как при встрече парни и девушки обмениваются особыми знаками, по-видимому в определенной степени заимствованных у масонов. Да и в одежде наблюдался особый, своеобразный стиль. Подавляющее большинство носило необычные ожерелья и браслеты.
        На сидящую Алену вроде бы никто не обращал внимания, но тем не менее она постоянно чувствовала чей-то тяжелый взгляд. Незаметно оглядевшись, она не сразу увидела шелохнувшуюся штору на третьем этаже. Именно оттуда, из-за плотной шторы, за ней кто-то пристально наблюдал, но этим дело не закончилось. Алена явственно ощущала, что кто-то настойчиво пытался что-то внушить. Женщина чисто рефлекторно поставила блок, но давление продолжалось. Алена, стараясь не афишировать, что почувствовала постороннее вмешательство, не меняя позы, продолжала сидеть на скамье как ни в чем не бывало. Только искоса поглядывала на зашторенное окно. Вот штора снова вздрогнула, чуть сдвинулась. На таком расстоянии невозможно было разобрать, кто смотрит на нее из глубины комнаты, но все же Алена почему-то была уверена, что там женщина, причем средних лет, и она с ней уже где-то пересекалась. Невидимая дуэль продолжалась довольно долго. Наконец там, за шторой, что-то произошло. Давление прекратилось так же внезапно, как и началось. Алена вновь переключила все внимание на студентов. Она надеялась, что Маша появится, но девушки
все не было. Решив не рисковать, женщина сменила позицию для наблюдения и устроилась так, чтобы ее не было видно из зашторенного окна.
        Прошло уже более двух часов, а Маша так и не появлялась. Внезапно Алена почувствовала острую боль, словно раскаленная игла воткнулась в низ живота. Женщина невольно согнулась. Казалось, еще немного - и она потеряет сознание от жгучей боли. Дрожащей, холодеющей рукой Алена потянулась к телефону.
        Она остановилась у распахнутого окна. Двор отсюда прекрасно просматривался. Дело оставалось за малым: сосредоточиться и сделать то, что нужно. Она отчетливо видела и учебный корпус, и фигурку женщины, что пристроилась на скамье неподалеку от входа. Она знала, что делать, только на этот раз придется быть не просто проводником чужой воли, но и активно вмешиваться, прилагая немалые усилия к тому, что является настоящим колдовством. Поглядывая на женщину, она нарисовала на листке перевернутую пентаграмму, на ней - небольшую тряпичную куклу. Тонкий длинный нож с черной рукоятью послушно скользнул в руку. На третьем этаже резко распахнулась плотная штора. В оконном проеме появилась фигура в черном балахоне. Остроконечный колпак закрывал лицо. Руки поднялись, фигура застыла, словно на распятии. Она словно физически ощутила удар. Пора начинать. Ни малейших сомнений или колебаний в тот момент она не испытывала. Только упоение властью и силой.
        Droch! Mirroch! Esenaroch!
        Betu! Baroch! Maaroth! -
        нараспев произнесла она и, устремив взгляд на женскую фигурку на скамейке, вонзила нож в живот куклы. Теперь она не сводила глаз со скорчившейся на скамейке фигуры. Боль, злая, яростная, терзала женщину. Она видела, как та, на скамейке, судорожно зажимала низ живота, как побелевшим ртом лихорадочно хватала ставший вдруг густым и вязким воздух. Будто в один миг оказавшись рядом, она с небы валой отчетливостью наблюдала, как широко распахнулись глаза жертвы, как расширились, стали огромными зрачки. Как испарина покрыла лоб.
        Она повернула нож в животе куклы и, закусив губу от восторга, увидела, как женщина бессильно заваливается на бок, прямо на серые бетонные плиты. Что она испытала в этот миг? Счастье! Восторг! Неограниченную, ни с чем не сравнимую власть! И не важно, что она была отчасти проводником! Какая, собственно, разница! Это она нанесла жесточайший удар и достигла поставленной цели. Что ей до того, кто создал саму силу? Именно она направила ее, сконцентрировала. Именно ее мыслеобраз позволил силе войти в тело жертвы, разорвать невидимые связи, заставил вскипеть кровь. Снова и снова она поворачивала в развороченном кукольном животе острый клинок и с наслаждением наблюдала, как содрогается в агонии тело жертвы. Но вот что-то неуловимое изменилось в самой атмосфере. Она ощутила усталость и слабость. Штора на далеком окне задернулась. Руки потеряли силу, безвольно опустились. Чтобы не уронить драгоценный нож, она положила его на пентаграмму, уронила на пол куклу, отступила в глубину комнаты. Все ее тело еще сотрясалось в небывалом восторге и наслаждении. Да, с мужчиной такого ей никогда не удавалось получить!
Дыхание срывалось. Голова кружилась так сильно, что устоять на ватных ногах удавалось с трудом. Она рухнула на постель, бесстыдно раскинулась. Только когда возбуждение немного спало, она смогла подняться и, запахнувшись, на подгибающихся дрожащих ногах подошла к окну.
        Возле лежащей уже на скамье женщины суетились люди. Какой-то незнакомый парень, присев рядом, звонил по телефону. Студенты сгрудились толпой, не понимая, что произошло. Но происходящее уже мало волновало ее. Она выполнила то, о чем так давно мечтала. У нее получилось. Теперь она чувствовала в себе достаточно силы, чтобы сразиться с самой Аньеттой. И даже Ллордом! Ощущение того, что она научилась наконец концентрировать силу свою и чужую, пьянило, подталкивало на самые безрассудные действия. Но она прекрасно понимала, что истощить собственную энергию проще простого именно сейчас, после того, что она сделала, и тогда она может полностью утратить все, к чему стремилась, что обрела путем долгих изнурительных упражнений. Ей необходим полноценный отдых и… воз можно, еще и примитивный животный секс.
        Алена окончательно пришла в себя только в больничной палате. То, что происходило до этого момента, оставалось словно за гранью реальности. Какие-то смутные обрывки сохранились в сознании, но, бессвязные, разрозненные, они не давали полной картины происшедшего. Она с трудом пыталась восстановить в памяти последовательность.
        Утро начиналось как обычно. Накормила завтраком детей. Димон и Вован привычно суетились, устроили кавардак в ванной, попытались оставить немытой посуду. Были возвращены, некоторое время пререкались по поводу, чья очередь мыть посуду после завтрака, наконец в процесс вмешался Глеб. Порядок восторжествовал. Закинув на плечи ранцы, мальчишки с шумом и криками вывалились на площадку. Оставшись наедине с мужем, Алена в который уже раз выслушала его причитания, произнесенные капризным детским тоном, о том, что не хочется тащиться на работу, что все его уже вконец достало. С прокатившейся по телу дурманящей волной приняла его неизменные утренние поцелуи. Ее по-прежнему волновали и его прикосновения, и слова любви, сказанные, как всегда, некстати, и неизменная неиссякаемая нежность, и трепетные ласки, вне зависимости от времени суток. Иногда Алена удивлялась и ему, и себе. Уже сколько лет они вместе, а ее муж, большой ребенок, все так же неистощим на выдумки, на сумасбродства.
        В памяти само собой всплыли воспоминания о прошедшем Рождестве. Пристроив детей родителям, Глеб назначил Алене самое настоящее свидание, причем почему-то на вокзале.
        Она пришла в назначенное место, чуть опоздав. Просто задержалась в пути, транспорт уже ходил по графику выходного дня. Он встретил ее почему-то без машины. На плече объемистая сумка, счастливая, слегка безумная улыбка на лице.
        - Привет! - сказал он просто.
        - Привет! Прости, я немного опоздала! - сказала она, глядя в его сияющие глаза.
        - Ничего страшного. Жаль, что поезд уже ушел. Придется добираться автобусом.
        - А почему не на машине? - уточнила она.
        - Меньше знаешь - крепче спишь. Ты ведь давно нуждаешься в отдыхе.
        - Как же, с тобой выспишься! - усмехнулась она.
        Автобус неспешно покинул город и покатился по шоссе, черной лентой вьющемуся среди холмов и пригорков. Выпавший, как по заказу, накануне снег укрыл леса пушистым белым покрывалом. Заходящее солнце искрилось, играло на невесомых кристаллах. Она уже догадывалась, куда они направляются, но уточнять не стала. Таинственность, которой он окружил предстоящее приключение, волновала ее. Заставляла быстрее биться сердце. Давала надежду на нечто необыкновенное, чудесное.
        Он, как обычно, помог ей спуститься с высокой ступеньки автобуса. Поправив сумку на плече, уверенно направился по заснеженной улочке в глубь нарядной сказочной деревеньки. Несмотря на то что в домах топились печи, сильно пахло баней и распаренными березовыми вениками, улица оставалась нерасчищенной, ни один автомобиль не осквернил белое рыхлое пушистое одеяло, что, покрыв и улицы, и дома, и бани, сияло фантастическим нежно-бирюзовым светом. Такое чудо она видела только высоко в горах на вечных, никогда не тающих ледниках. Погруженная в собственные мысли, она и не заметила, как тропинка свернула в лес. Вековые сосны обступили со всех сторон. Темнеющее густо-синее небо застыло над заснеженными верхушками деревьев.
        Когда из-за поворота прямо навстречу будто вынырнул невиданный каменный дом, стилизованный под древний замок, с закрытым коваными решетчатыми воротами проемом, он казался перенесенным из дивной сказки неведомым волшебником, она даже остановилась в изумлении.
        - Не спи - замерзнешь! - усмехнулся он и снова поправил оттягивающую плечо сумку.
        Вслед за ним она прошла через неприметную калитку и невольно замерла. Внутренний дворик, выдержанный в том же средневековом стиле, зажал ее в своих объятиях. Высокие каменные стены упирались в небо. Тщательно расчищенный до самой разнокалиберной плитки двор. Узкие стрельчатые окна и такие же двери.
        - Подожди меня минутку! - попросил он и исчез за узкой дверью.
        Она едва успела оглядеться, как он появился рядом.
        - Пойдем в нашу келью, - предложил он, направляясь в левое крыло.
        Отперев входную дверь, он пропустил ее в длинный извилистый коридор, где-то в конце его оказалась еще одна дверь. Он уверенно, как к себе домой, распахнул ее и шагнул внутрь. Небольшая, но уютная комната с широченной двуспальной кроватью, что словно постамент возвышалась прямо посреди, однозначно говоря, для чего вообще предназначена эта комната. Она не испытала даже намека на смущение, наоборот, увиденное только больше взволновало ее.
        Сбросив шубку, она отправилась обследовать остальные помещения. Вернувшись, застала уже накрытый незатейливый стол.
        - Я предлагаю для начала отпраздновать наше приключение! - предложил он, открывая бутылку ее любимого «Черного принца».
        Она с улыбкой посмотрела на нарезанную по-мужски - большими толстыми ломтями - розовую ветчину, восхитительный, с росой, сыр. Небрежно вываленные солидной горой фрукты на широком блюде. Явно прихваченные из дому бокалы. Настоящий лаваш, неизменный заменитель хлеба во всех их поездках. Горящие свечи разгоняли по углам вечерний полумрак.
        - Я не стал готовить салаты и прочее, думаю, для начала обойдемся малым, - не то спросил, не то подтвердил свои намерения он.
        Она не стала спорить: в самом деле, в подобном антураже не хотелось каких-либо изысков. Слишком близко к сердцу приняла она и сам дом, и выложенный каменными плитами дворик сказочного замка.
        Вино с нежным сыром, сочная ветчина с лавашем, аромат грейпфрута, тихое потрескивание свечей, сама интимная атмосфера не позволила им выйти гулять допоздна.
        Легкий морозец холодил щеки. Он не выпускал из рук фотоаппарата. Блиц сверкал почти непрерывно. Ее смешило абсолютно все. Непередаваемая легкость во всем теле, этот пьянящий лесной воздух, чуткая близость сильного мужчины. Она откровенно радовалась и зеленоватому свету фонарей, и журчащему ручейку под высоким, перекинутым через глубокий овраг мостом. Ее задорный смех колокольчиком звенел в ночном зимнем лесу.
        Тропинка вывела их в санаторий, расположенный неподалеку. На освещенных аллеях почти не было людей. Она только удивилась. Канун Рождества - и никто не гуляет.
        - Просто много приезжих, для них Рождество не самый важный праздник! - объяснил он. - Пойдем к озеру.
        Мимо пышной, нарядной, ярко освещенной красавицы елки они направились на засыпанный снегом пляж. Боже! Как невероятно сладки были его губы! Холодные от мороза, требовательные и неутомимые. Она чувствовала, что еще немного - и последние преграды падут. Назад в свою комнатку они едва не бежали. Возле моста он остановился. Сухо щелкнул раскрывающийся нож. Несколько веточек ели он преподнес ей, словно роскошный букет.
        - Наша рождественская елка! - сказал он тогда.
        Ночь потрясла ее. Словно в первый раз. Она просто сходила с ума. Была требовательной и нежной, неистовой и покорной.
        Солнце рисовало загадочные письмена на стене, отразившийся от чего-то лучик скользнул по глазам, пощекотал ласково. Она вздохнула, потянулась и с тревогой не ощутила рядом с собой мужского тела. Встрепенувшись, она распахнула глаза и первое, что почувствовала, - запах. Волнующий аромат свежесваренного кофе.
        - Ты уже встал? - не в силах погасить счастливую улыбку, спросила она.
        - Ты же не можешь без утренней чашки крепкого кофе! - рассмеялся он в ответ.
        День оказался нечаянно морозным, но это не помешало прогулке. Пусть пощипывало щеки, пусть и ветерок холодил руки, разве это так важно, когда ты рядом с любимым? Он постарался освободить ее от всех хлопот, был заботлив и нежен. Безумно хотелось, чтобы это продолжалось вечно. Но… прошла еще одна ночь. А утром - легкий завтрак, опустевшая сумка у него на плече.
        - Нам пора! - сказал он.
        Он продолжал снимать ее, но она почему-то думала, что это, скорее всего, по инерции. У него даже лицо изменилось. Стало строже, жестче. Даже глаза, казалось, погасли. Последние кадры - уже в троллейбусе, когда подъезжали к дому.
        - А мальчики? - спросила она, когда вошла в квартиру.
        - Мама привезет их вечером, - сказал он спокойно. - У нас еще несколько часов покоя…
        А вот сейчас его не было рядом. Почему? Ведь именно в этот момент она так нуждалась в нем! Алена почувствовала, как по щеке покатилась жгучая слезинка. Боль в низу живота по-прежнему пульсировала, но стала другой, более тянущей. Непонятная слабость все еще сковывала движения. Алена попробовала пошевелиться. Холодный пот сразу же покрыл все тело. Она опять откинулась на подушку. Попыталась восстановить в памяти происшедшее, но мысли о муже вытеснили полуявь-полубред…
        Глеб не в первый раз устраивал ей такие же маленькие праздники, как и прошедшее Рождество. Он вполне мог похитить ее, загрузить в машину и увезти куда-нибудь в другой город. Без устали бродить по незнакомым улочкам, рассказывать истории и легенды, связанные с этими местами. Когда она пыталась узнать, откуда он почерпнул информацию, муж, как правило, загадочно отмалчивался или ссылался на энциклопедию. Судя по всему, к каждой такой поездке он готовился заранее. Все еще стараясь удивить и поразить свою жену. Совсем как когда-то во время незабываемого конфетно-букетного периода. Однажды Алена напрямую спросила его:
        - Скажи, Глеб, зачем тебе все это нужно?
        - Хочу, чтобы ты меня любила! - просто ответил он, глядя прямо в глаза.
        - Но ведь я тебя люблю вовсе не за такие приключения, а за то, что ты просто есть! - воскликнула Алена.
        - Для того, чтобы быть с тобой, чтобы я никогда тебе не надоел, чтобы ты, как и много лет назад, постоянно ожидала от меня чего-то необычного, я стараюсь почаще напоминать о себе.
        - Ты просто сумасбродный мальчишка! - рассмеялась Алена.
        - Ты сама сделала такой выбор! - улыбнулся он в ответ.
        Они стояли на площади прямо перед величественным костелом. И в этот миг Алена почувствовала, что действительно не представляет жизни без вот таких приключений, без этого удивительного, чрезвычайно подвижного и непосредственного мужчины. Который много лет назад ворвался, как вихрь, в ее размеренную жизнь, перевернул спокойный, неторопливый уклад и добился-таки того, что она заметила его, такого, казалось, неброского, но сильного и уверенного в себе. Теперь, когда уже подрастают сыновья, такие похожие на него, такие же шумные и стремительные, она поняла, насколько счастлива, насколько сильно привязана к нему. Волна нежности буквально захлестнула Алену. Она порывисто шагнула к мужу, не обращая внимания на прохожих, прижалась к нему, нежно и сильно поцеловала в сухие твердые губы, утонула в его серых смеющихся глазах.
        После, уже в гостинице, они сидели рядом на широченной постели, пили вкусное тягучее вино. Говорили о чем-то совершенно незначительном, но таком милом. Смотрели на залитые вечерним светом островерхие крыши древнего города, на многочисленные флюгеры и высокие стрельчатые окна старинных особняков, на острые шпили костелов.
        Алена не заметила, как боль немного отступила. Воспоминания всколыхнули чувства. Тем временем дверь неслышно отворилась, и в палате возник, будто материализовавшись из сна, Глеб. В два шага он оказался рядом с постелью, нежно приник к слабой после операции руке.
        - Ну что же ты, родная?! Как можно быть такой неосторожной?! Почему ты мне не сказала, что у тебя проблемы?
        - Так ведь ничего и не было. Кровотечение началось неожиданно. Я даже не успела позвонить. Кто меня привез?
        - Я же говорил тебе, что пошлю сотрудника для подстраховки. Вот он и вызвал скорую. Хорошо, что обошлось. Могло быть значительно хуже. Я говорил с врачом. Он сказал, что такое кровотечение могло быть вызвано множеством причин. Главное, что это не внематочная. Тебя как привезли - сразу на стол. Дима связался со мной, как только сдал тебя врачам. Я тут же приехал, но ты была на столе, а после трудно отходила от наркоза. Дима сказал, что когда подбежал к тебе, то первым делом подумал, что в тебя стреляли. Крови было довольно много. Сейчас для тебя самое главное - покой.
        - Я понимаю! Но вот девочку я так и не нашла.
        - Забудь на время об этом. Твое здоровье важнее. А что касается твоей подопечной, не волнуйся, отыщется! - попытался успокоить жену Глеб.
        - Я всерьез опасаюсь, что ей грозит опасность. Перед тем как я потеряла сознание, кто-то пытался меня прощупать. Я чувствовала чью-то волю. Как будто в мозг забрались чужие холодные щупальца!
        - Аленка! Ты же профессионал! Кому, как не тебе, известно, что…
        - Нет, Глеб! Это вполне серьезно! То, что происходило, не было гипнозом! Я, когда ощутила вмешательство, поставила блок. А буквально через несколько минут почувствовала острую боль! Мне словно все внутренности наизнанку вывернули!
        - Успокойся, дорогая! Все уже позади! - гладя слабую руку жены, говорил Глеб.
        - Ты не понимаешь, насколько это серьезно. Там что-то происходит неподвластное обычной психике! - взволнованно сказала Алена.
        - Дорогая, чудес на свете не бывает! - убежденно сказал Глеб. - Пойми ты, наконец, у тебя просто неприятности со здоровьем. Врач сказал, что начаться могло по множеству причин, так сложилось, что кровотечение просто совпало с твоим приездом в колледж! А уж когда у тебя начался приступ, могло померещиться все, что угодно! Поверь, Дима не спускал с тебя глаз. К тебе никто не подходил, никого рядом не было. Ты же не хочешь сказать, что на тебя воздействовали с большого расстояния?
        - В том-то и дело, что расстояние не имеет существенного значения. Если судить по оккультным знаниям, воздействовать на человека вполне возможно на любой дистанции. Например, через фотографию или через вещь, которую он носит, или через предмет, принадлежащий конкретному лицу…
        - Прости, но в это я никогда не поверю! - оборвал ее Глеб. - Вообще постарайся обо всем этом не думать. Тебе необходим покой и здоровый сон. Надеюсь, ты не собираешься надолго задерживаться в больнице?
        - Разумеется!
        - Вот и замечательно! Теперь тебе нужно постараться уснуть, а я поеду по делам. Мы сегодня собираемся обследовать здание и прилегающие строения. Марек уже установил необходимые контакты.
        Поцеловав жену, Глеб вышел из палаты, а Алена, закрыв глаза, снова попыталась восстановить в памяти все события, связанные с сегодняшним утром.
        Парень еще не окончательно пришел в себя. Разинутый слюнявый рот вызывал у Татьяны отвращение. Да и пахло от парня не французским парфюмом. Но ради поставленной цели можно вытерпеть и не такое. Главное, что глупый мальчишка теперь полностью в ее руках. Зелье сработало как надо. Едва выпив стакан дешевой бормотухи, в которую она незаметно вылила содержимое пузырька, парень чуть ли не завыл от вожделения. Теперь, когда дело сделано, он все еще стремился к продолжению, но Татьяна, отстранившись, остановила его:
        - Погоди, малыш. Если хочешь, чтобы так было и дальше, выполнишь мою просьбу. Она несложная, но в награду я сделаю такое, от чего у тебя голову окончательно сорвет!
        Он только мычал от желания. Но Татьяна оставалась неумолимой:
        - Нет! Я сказала, только после того, как сделаешь то, о чем я попрошу.
        - Что сделать? - наконец выдавил из себя парень.
        - Я тебе все объясню! Это несложно.
        Таня встала, не думая даже одеться, подошла к окну и спокойно закурила. Луна, проглядывая сквозь легкие облачка, неспешно плыла над городом. Во дворе все еще сидела на лавочке компания дружков ее партнера. Солидно подвыпив, они уже, очевидно, забыли о том, что их товарища увела с собой яркая брюнетка. Ну ничего, она не сомневалась, что, едва добравшись до компании, он такого нарасскажет, что мало кто поверит, хотя и бедные их фантазии наверняка рисовали что-то, да только навряд ли сумели додуматься до того, что она сделала с их вожаком. Так даже лучше, она не поскупится на обещания, благо выполнять их все равно не придется.
        Парень заворочался на продавленном диване. Сел. Почесался. Пахнуло нечистым телом. Татьяна не стала дожидаться, когда он снова начнет ее грубо лапать. Легко увернулась от рук парня, взяла одежду, спокойно отошла в угол комнаты, оделась.
        - Слышь, подруга, а тебя как звать-то? - спросил парень.
        - Постель не повод для знакомства! - ответила Татьяна. - Ты лучше слушай и запоминай, что сделать нужно.
        Объяснила она все просто и доходчиво. Показала загодя распечатанную фотографию.
        - Ты, блин, в натуре, точняк хочешь? - обалдев от предложения, спросил парень.
        - Слушай, малыш, я тебе объяснила? Действуй! Все равно такую, как я, ты нигде не найдешь!
        - Эт точно! Знаешь, у меня никогда такого не было!
        - Когда сделаешь все, я тебе такой подарок сделаю, на всю жизнь запомнишь! - усмехнувшись, пообещала Татьяна. - Лучше будет, если ты своих дружков привлечешь. Так, чтобы мало не показалось.
        - Сделаем! Пацаны у меня хоть куда!
        - Вот и сделайте и хоть куда, и хоть кого! А точнее, того, кого нужно, и куда только заблагорассудится. Ладно, малыш, мне пора, послезавтра я узнаю результат, если все пойдет как надо, получишь сполна.
        Татьяна выскользнула из грязноватой квартиры и сбежала по лестнице вниз. Пацаны продолжали потягивать пиво и что-то недружно ревели ломающимися голосами. Из окна дома напротив кто-то грозился вызвать милицию, но на него цыкнули, обложив трехэтажным матом, и несчастный полуночник спрятался в своей раковине.
        Поймать такси удалось достаточно быстро. Пожилой равнодушный водитель даже не взглянул на молодую женщину. Кивнул, выслушав адрес, и тронулся с места.
        Фары, почти бесполезные в ярком городском освещении, бессмысленно сияли. Такси заскользило по безлюдным ночным улицам, скатилось к мосту, вскарабкалось на противоположный берег, оставив за спиной и водохранилище, и работающую, невзирая на поздний час, лодочную станцию. Неожиданно Татьяна вдруг остро пожалела, что ее так никто, кроме Игната, и не катал на лодке по притихшей ночной глади искусственного озера. Никто больше после него не держал нежно за руку, не касался осторожно губами ее губ. Было разное, мужчины попадались и грубовато-нетерпеливые, и настороженно-неопытные, и хамовато-самоуверенные, но тепла от них она никогда не получала. Только животный секс и порой синяки от безжалостных пальцев. Ее неожиданно передернуло от омерзения. Зачем ей, спрашивается, все это нужно? Да, иногда физиология требовала, но чаще всего никакого удовольствия после соития у нее не было. Что-то слегка ощущалось в процессе, но следом приходило отвращение и гадливость. Точно так же, как и сейчас.
        Она искоса посмотрела на водителя. Этому вообще на все наплевать. Небось и с женой у него давно ничего нет. Ишь какой надутый боров! Противный старый хрыч! На женщин уже совершенно не реагирует. Будь помоложе, можно было как-то исхитриться не расстаться с деньгами. А этому придется платить.
        Татьяна попросила остановить автомобиль прямо на улице. Ни к чему давать лишний повод для разговоров, и, хотя она на особом положении, завистников у нее хватает, взять ту же Ольгу. Пусть она и не узнает, что Татьяна приезжает поздно ночью на такси, но все же…
        Ольга поставила на плиту чайник, достала из холодильника колбасу, сыр, подумала и прихватила дополнительно еще и яйца. В обычный день она вполне бы обошлась и малым: традиционные мюсли с кефиром да чашкой крепкого кофе, но сегодня… Она чувствовала, что счастливая улыбка не сходит с лица. Боже, как здорово знать, что ты нужна, любима! Интересно, а что он обычно ест на завтрак? Понравится ли ему ее стряпня? Если он хочет жить вместе, то придется как-то притираться друг к другу. Получится ли? Хотя… Другие как-то уживаются.
        Какой он все же удивительный! Столько времени вместе - и даже словом не обмолвился. Да и она хороша! Можно было самой догадаться, что не зря парень постоянно рядом. Никогда раньше он не рассказывал столько о себе. Никогда не говорил о боли, живущей глубоко в душе. Она даже представить себе не могла, что он когда-то потерял друга и до сих пор корит за это себя, не может простить, что на миг задержался, а в результате… Она дословно запомнила тот страшный рассказ.
        - …понимаешь, спецназ внутренних войск, особое подразделение. Всякое бывало. Я туда попал в основном из-за врожденной меткости. Еще в учебке показал лучшие результаты по стрельбе. А после неплохо зарекомендовал себя в одной операции. У нас из части один придурок сбежал. С оружием. Не обошлось без стрельбы. Тесты показали, что психика выдержала не у многих. В общем, мне предложили переподготовку. Я не стал отказываться. Кому не хочется стать сильным и смелым?
        С Лехой я познакомился как раз тогда, на курсах. Так получилось, что он стал моим вторым номером. В его задачу входило прикрывать меня на операциях. Однажды… Это уже после приказа. Мы знали, что до дембеля остались считаные дни. Нас подняли по тревоге. Двое неизвестных захватили броневик инкассаторов. Погибли люди. Этим двоим удалось вырваться из города, но они укрылись в лечебнице для детей с замедленным психическим развитием. Милиция оцепила территорию, но сунуться внутрь не смогла. Бандиты отстреливались. Они были хорошо вооружены, да и боеприпасов у них хватало. Но это уже после выяснилось. Вначале думали, что у них только пистолеты. Оказалось не так.
        Мы прибыли на место, заняли позиции… Прямо передо мной - обширная поляна. Вечерело, и заходящее солнце, как назло, светило прямо на нас. По приказу я должен был находиться именно в этом секторе, но цели я не видел. В наушниках стоял постоянный шум. Что-то фонило, и я не мог четко слышать команды. Вполне возможно, это из-за высоковольтной линии, что проходила рядом, может, и еще что-то, но связь была отвратительной.
        Леха залег неподалеку, слева от меня, и я его не видел, просто, знаешь, есть такое понятие, как чувство локтя. Так вот, я почти физически ощущал его присутствие рядом.
        Когда поступил приказ, я не смог его разобрать, попросил повторить, а в этот момент Леха начал выдвигаться. Я только успел заметить, как на втором этаже разлетелось разбитое пулями стекло… Очередь была достаточно длинной… В такой ситуации медлить нельзя, тем более что я отчетливо видел в прицел автоматчика. Я не слышал Лехе. Выстрел заглушил. Мгновением позже поступила команда открыть огонь.
        Пуля вошла Лехе в спину. Аккурат между шлемом и воротником броника. Он умер мгновенно…
        Девушка тяжело вздохнула. Непросто пришлось Гоше. Пережить такое по силам не каждому. Но он выдержал.
        Ольга пристроила на плиту сковородку, плеснула масло, нарезала колбасу и принялась жарить солидную яичницу. Он, наверное, скоро проснется, и тогда… За спиной послышался шорох. С лопаткой в руке, она резко обернулась… В дверном проеме стоял Гоша. В брюках, в расстегнутой рубашке, с безумной, немного дурацкой улыбкой на донельзя счастливом лице.
        - Привет!
        - Доброе утро, Гоша! Яичницу будешь?
        - Спасибо, не стоило беспокоиться. Мне и кофе вполне достаточно было бы.
        - Ты мужчина, а, насколько мне известно, мужчины по утрам…
        - Интересно, откуда ты можешь знать о мужчинах? - рассмеялся Игорь.
        - Ну-у-у! По крайней мере, так говорят! - ответила Ольга.
        Первый совместный завтрак, первый раз она проводила мужчину на работу, впервые она смотрела в окно, любуясь своим мужчиной, который, помахав на прощание ей рукой, вышел из двора. Сердце сладко защемило от нахлынувших чувств.
        Глеб вышел из палаты жены и со страхом понял, насколько они оба уязвимы. Малейшее происшествие с Аленой и раньше повергало в шок, но теперь его просто трясло от ужаса. Пока ее приводили в чувство, он буквально бесился в ожидании в приемном покое. Нет, он не потерял четкость мысли, он успел договориться с родителями, чтобы присмотрели за мальчиками, связался с Мареком, уточнил план по проникновению в колледж, позвонил Сергею, который пообещал к вечеру раздобыть строительные планы колледжа и прилегающих зданий, а также планы коммуникаций. Но все же беспокойство, вызванное несчастьем с Аленой, затмевало все остальное. Даже сейчас, когда опасность миновала, Глеб все еще не мог обрести желанный покой. Сев в машину, он долго смотрел на окна палаты, где оставил жену.
        Это началось сразу, как только он увидел ее, тогда еще совсем юную девушку. Высокая, статная практикантка заинтересовала практически всех сотрудников уголовного розыска. Но подойти к ней с вполне конкретными предложениями никто так и не отважился, в ней все было слишком. Слишком красива, слишком умна, слишком привлекательна. Нет, она совершенно не походила на всех этих разрекламированных тощих, похожих на шланги от пылесоса, шваброподобных моделей и мисcок. Наоборот! Вызывающе высокая пышная грудь, что соблазнительно волновалась при каждом движении. Широкие, обещающие несказанное удовольствие бедра. Восхитительно матовая, персиковая кожа. Божественные длинные ноги и удивительно гармоничные руки. А еще глаза! Огромные, глубокие, серые. Заглядывающие прямо в душу. Подойти к такой девушке ой как непросто! А он решился. Невзирая на то что был сантиметров на десять ниже, несмотря на кажущуюся щуплость.
        Удивительно, как оказалось, у Алены никогда не было парня! Первым и единственным стал он, Глеб. Их отношения начинались совершенно просто и естественно, будто были изначальными.
        На выпускной бал Алена пришла вместе с Глебом. Сказать, что они вдвоем вызвали настоящий шок у сокурсниц, это не сказать ничего. Вскоре они поженились. Жили поначалу непросто. Работа у Глеба в то время была по-настоящему адская. Уголовный розыск в те годы боролся с зарождающейся организованной преступностью, с бандами рэкетиров, с различными отморозками, разом вылезшими изо всех щелей. Но затем наступило иное. Началась политика. Тогда-то и возник затяжной конфликт Глеба с руководством. Как итог - уход опального розыскника из МВД. Пожалуй, если бы не поддержка Алены, ему пришлось бы весьма нелегко. Так совпало, что рождение сына пришлось на период абсолютного безденежья. Димон родился крепеньким, здоровеньким мальчуганом. Алена просто расцвела после родов, стала еще краше. Но кормить увеличившуюся семью Глебу стало совсем нечем. Именно тогда он и рискнул открыть собственное агентство. Привлечь способных сотрудников оказалось достаточно легко, но завоевать авторитет у клиентуры было несравненно труднее. И все же он сделал это. Первым серьезным успехом стало дело Виктора Стерхова.[См. роман «Мой
бывший враг».] Благодаря ему удалось получить солидный кредит, купить квартиру, начать расширяться. А уже дальше было совсем просто. Неудивительно, что вскоре появился на свет и Вован, младший сын. Главное, что никак не мог понять Глеб, - что же Алена в нем, Глебе, нашла, почему полюбила его, почему вышла за него замуж. Они ведь так не похожи! Она - всегда спокойная, уравновешенная, и он - непоседливый, срывающийся из крайности в крайность. И наконец, Алена просто красавица. Глеб постоянно замечал, что на его жену заглядываются другие мужчины. В их глазах горело откровенное желание обладать. Несколько раз пришлось кулаками отстаивать свое право, но не это смущало его, а то, что Алена вовсе не обращала внимания ни на кого. Да, врожденное кокетство подстегивало к ней интерес, но дальше легкого заигрывания она никогда не шла. Всякий раз стремясь только к нему. Глеб видел, что вариантов у Алены множество. Как ни странно, но после рождения второго ребенка от мужчин просто не было отбоя, и все же жена оставалась ему верна и предана. Мягкая и нежная, она ухитрялась в определенные моменты превращаться в
неистовую и яростную любовницу, оставаясь при этом замечательной матерью. Великолепный специалист, Алена после рождения Вована занялась частной практикой и преуспела так, что порой ее доходы в разы превосходили доходы от деятельности агентства Глеба.
        С годами в них самих начали происходить определенные изменения. Глеб все чаще действовал осторожнее и осмотрительнее, зачастую отказываясь от обычных для него кавалерийских атак. Алена же, наоборот, порой была готова на такие сумасбродства, которые раньше ей не были присущи. Однажды Алена просто поразила его. Это случилось весной. У нее был относительно свободный день, Глеб заехал домой на обед. Мальчики находились в школе.
        - Глебушка, ты можешь уделить мне немного времени? - спросила Алена, когда он допивал кофе.
        - Вполне! У меня на сегодня особых дел нет, если понадоблюсь, ребята мне позвонят. Ты что-то задумала?
        - Нет, ничего особенного, просто уже ландыши расцвели. Хотелось бы в лес…
        - Так поехали! - тут же согласился Глеб.
        Благо ехать далеко не пришлось, сразу за городом он свернул с шоссе и не спеша покатил по петляющей меж пригорков дороге. Миновав широкую долину, дорога вильнула в сосновый бор. Но останавливаться здесь Глеб не захотел. Он любил эту лесную дорогу, с ее крутыми поворотами, непредсказуемыми спусками и подъемами. Риск дразнил, адреналин пьянил. Алена, зная, что гонка состоится в обязательном порядке, тихо сидела рядом, слушала истошный визг резины на асфальте и искоса поглядывала на мужа. Глеб едва не пел от наслаждения. Проскочив небольшую деревеньку, перед самыми воротами летнего детского лагеря, Глеб свернул на проселок, вернее даже, на неприметную тропу. Машина, натужно ревя и переваливаясь через глубокие рытвины, вскарабкалась на крутой подъем, чуть ли не царапая днищем землю. Деревья подступали к самой колее. Через распахнутые боковые окна в салон заглядывали пушистые еловые лапы.
        Вырвавшись на поросшую молодым подлеском просеку, джип пополз в сторону реки, пока не замер на широкой поляне.
        - Вот мы и приехали! Ты ведь сюда хотела? - спросил Глеб, глуша мотор.
        - В общем, сгодится! - согласилась Алена и, подождав, пока Глеб откроет дверцу, опершись на его руку, выпрыгнула из машины.
        Взявшись за руки, - они обычно так и ходили, почему-то считая, что именно так наиболее сильно чувство единения, - неторопливо направились по тропинке. Нежная молодая зелень, еще не огрубевшая, не обветренная, радостно сияла в солнечных лучах. Меж деревьев там и сям целые полянки белели восхитительными колокольчиками ландышей. Одуряющий чудесный аромат витал по лесу. Счастливая улыбка не сходила с лица Алены. Глеб, восхищенный женой, не задумываясь поцеловал ее. Рядом совсем близко журчала река. Солнце сияло в ослепительно-голубом весеннем небе. Птицы сводили с ума щебетанием. Она вдруг обняла его, прижалась всем жарким взволнованным телом. С губ Алены сорвался горячий шепот:
        - Я хочу тебя!
        Игорь спешил к Ольге. Он совершенно не мог работать сегодня. Все мысли, все чувства оказались прикованными к любимой. Он весь рвался к ней, всем сердцем, но программа упорно не шла, сроки поджимали, шеф рвал и метал.
        Едва досидев до конца рабочего дня, Игорь выключил компьютер. Закинул на плечо неизменную сумку, выбежал на проспект. О том, чтобы вбиться в переполненный автобус с ноутбуком на плече, не могло быть и речи. Маршрутки шли все переполненные и, естественно, без остановок. Немудрено - конец рабочего дня. Народишко торопится в родные стены, к неизменным борщам да кашам. Только что делать Игорю? Он уже настолько привык к тому, что живет буквально в двух шагах от работы, что не придавал значения проблемам общественного транспорта.
        Вчерашний день и, главное, вечер и ночь буквально перевернули все представления, все планы и гипотезы. Оказалось, что он любим, причем горячо и нежно. Оказалось, что чувства Ольги не менее сильны, чем его, и зря столько времени он провел в сомнениях и размышлениях. Давно нужно было действовать. Ну, хотя бы открыться, прямо сказать, что любит, что не представляет жизни без нее. Как она сказала?
«Почему же ты молчал? Я уже потеряла последнюю надежду!» Значит, она тоже страдала! Это он заставил все прошедшие бесконечно долгие полгода мучиться и ждать. Что такое ожидание, он знает по себе. Невыносимое, мучительное, оно испепеляет душу, рвет в клочья сердце и отравляет горьким, жгучим ядом жизнь. А еще постоянные сомнения! Нужен ли он? Подходит ли избраннице? Как, в самом деле, она к нему относится? Не считает ли никчемным неудачником на фоне более успешных?
        Ломая голову над тем, что могло случиться, но не произошло по причине его собственной глупости, Игорь шагал по проспекту, не замечая ничего вокруг.
        Ольга, напевая, возилась на кухне. Мама всерьез утверждала, что старая истина о том, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, верна, добавляя при этом:
        - Запомни, дочка: от того, чем ты накормишь своего мужа, будет зависеть многое. Хочешь - он просто уснет вечером и спокойно проспит до самого утра, а захочешь - будет любить тебя всю ночь напролет и останется неутомим и бодр. Все в твоих руках!
        Ольга знала, что ей нужно именно сегодня, и потому тщательно изучила старенькую тетрадку, что хранила записи старинных рецептов, передаваемых в их семье по женской линии из поколения в поколение. Вроде ничего особенного на первый взгляд - привычные продукты и приготовлены без каких-либо сверхъестественных изысков. В те времена, когда прапрабабушка начала записывать эти рецепты, еще никто не знал о таком модном нынче слове, как афродизиак. Теперь Ольга отнеслась к старой тетради всерьез. То, что она слышала от мамы и бабушки, нужно было реализовать в действительности.
        Она уже в который раз посмотрела на часы. Половина пятого. Осталось совсем немного времени, а она совершенно не готова! Перелистав несколько страниц, Ольга почти наугад выбрала рецепт, проверила наличие необходимых продуктов и принялась готовить то самое, крайне необходимое ее мужчине блюдо, должное обрадовать его и восхитить.
        Время бежало неумолимо, на плите шкварчало и шипело, девушка едва успевала добавлять пряности, специи, помешивать и переворачивать. Все! Готово! Выключила газ и, взглянув на часы, ужаснулась: начало седьмого! А она еще даже не одета! Кроме того, Ольга понимала, что не успевает накрыть на стол! Если Гоша сразу сел в маршрутку, он с минуты на минуту будет здесь! Звонок прозвучал неожиданно, Ольга бегом бросилась к двери. Конечно, нужно было дать ему запасной ключ!
        Игорь прошагал уже две остановки, а картина не изменилась. Все те же переполненные автобусы и троллейбусы, неостанавливающиеся маршрутные такси. Положение казалось без выходным. Почему так постоянно получается? Вечно, когда спешишь, больше всего шансов опоздать. Позвонить, предупредить, что задерживается? Совсем не ко времени! Они только начинают совместную жизнь, а он уже начинает не приходить вовремя домой. Чувство, что дом Ольги стал для него родным, и раньше проскакивало, но теперь стало доминирующим. Так случилось, что с этой ночи он уже не сомневался, что Ольга станет его женой. Да что там станет! Она уже его жена! Игоря будто осенило - чего тут думать! Вон же стоянка такси. Веселый таксист немного приглушил музыку. Кивнул, услышав адрес, и уверенно влился в, казалось, нескончаемый поток машин.
        Дверь рванули с такой силой, что Ольгу практически выбросило на площадку. Удар в лицо ошеломил, швырнул обратно в прихожую. Она даже не успела рассмотреть того, кто навалился на нее. От боли и страха она ничего не слышала, только жестокая пульсирующая боль в груди, куда пришелся удар. Ольга пыталась вздохнуть или хотя бы набрать воздуха, чтобы закричать, но чужая рука зажала раскрытый рот. Она пыталась сопротивляться, дверь захлопнулась, ее кто-то сильно ударил в бок. Воздух с хлипом вырвался из груди. Тело Ольги содрогнулось. Жадные, грубые руки уже рвали майку. Кто-то пытался стянуть с нее шорты. Ольга отбивалась, как могла. Вот только силы неравные. Нападавших четверо. Молодые, злые и пьяные. Запах спиртного расползался по прихожей, вызывая у девушки тошноту и отвращение.
        Шорты не поддавались. Чужие руки причиняли боль. Ольга брыкалась, старалась ударить ногами в пах. Один раз, кажется, ей это удалось, по крайней мере, один насильник, согнувшись, отпрянул. Но оставшиеся трое, мешая друг другу, по-прежнему пытались справиться с девушкой.
        Наконец в схватке наступил какой-то перелом. По крайней мере, Ольге удалось наконец закричать. Тут же жесточайший удар отбросил ее в угол. Один из нападавших, бросившись к ней, принялся бить ногами, стараясь попасть в голову. Ольга пыталась закрыть лицо руками. Но тяжелые ботинки крушили все на своем пути.

* * *
        Истошный крик раздался в тот момент, когда Игорь подошел к подъезду. Он звенел в ушах. А Игорь смотрел на кнопки домофона и не знал, что делать. Сердце вдруг остановилось. Страшное предчувствие беды лишило сил, заморозило разум. Какая-то женщина, подозрительно взглянув на Игоря, неспешно покопавшись в большущей сумке, достала ключи, отперла дверь, но, взявшись за ручку, не торопилась открыть дверь.
        Игорь, уже не в силах больше ждать, грубо оттолкнул женщину и бросился вверх по лестнице. Чтобы миновать все шесть пролетов, потребовалось несколько секунд. Замерев на мгновение перед дверью Ольгиной квартиры, Игорь ясно услышал шум борьбы, доносившийся из прихожей.
        Медлить было уже нельзя. Резкий рывок. Дверь со стуком врезалась в стену. Шаг в прихожую - и…
        Ольга, в разорванной майке, избитая, сжалась в углу. Смутно знакомый парень уже занес ногу, чтобы нанести очередной удар. Рядом с ним еще двое. Еще один, вцепившись в ногу девушки, зачем-то пытался ее куда-то тянуть. Времени на раздумья и принятие какого-то взвешенного решения просто не оставалось. Достать любителя бить ногами не представлялось возможным. Потому и удар пришлось нанести тому, что тянул за ногу Ольгу. Свалившись мешком под ноги, мешать он не перестал, но, по крайней мере, уже не представлял угрозы. А вот двое других отреагировали однозначно. Разом двинулись на Игоря. Только сделали это неправильно, не учил их никто боевому контакту в ограниченном пространстве. Игорь без особого труда ушел от удара. Под руки подвернулась новая швабра. Пожалуй, идеальное оружие в сложившейся ситуации. Рукоятью немудреного предмета, словно копьем, Игорь ударил в грудь левого. Тот, не ожидавший ничего подобного, попытался прикрыться руками от удара сверху. Силу в удар Игорь вложил почти всю, потому так легко и поддались ребра, пропуская металлическую трубку. Вырвав окровавленную швабру из груди
обмякшего, Игорь успел прикрыться ею от удара. Но вот в ответ ударить не успел. Звон разбитой бутылки отвлек его на миг. Игорь, скосив на мгновение глаза, увидел, что главный, оставив Ольгу, сжимает в кулаке «розочку». Перехватив поудобнее швабру, он элементарно подсек под колено главаря. Рывок. Грохот падающего тела. Крепенько приложившись головой о стену, главарь ненадолго успокоился. Вот только оставались еще двое, причем один практически за спиной. Разворачиваться времени не было. Ударив наугад, Игорь остановил кого-то, но тут же получил сильный удар в живот. Ни защититься, ни увернуться он не успел. Пропустив один-единственный удар, он потерял инициативу. Теперь на него навалились сразу трое. Швабра выручила и сейчас. Блок. Удар. Блок. Снова удар. Фактор неожиданности уже не работал. Теперь дело зависело только от техники. Если бы не помощь Ольги, ему пришлось бы туго, но девушка, дико закричав, бросилась на спину главарю, что отвлекло того всего лишь на несколько секунд, но этого хватило, чтобы Игорь свалил одного и оглушил второго. Чтобы скрутить главаря, пришлось повозиться, но вместе с Ольгой
они справились.
        - Что теперь нам делать? - спросила Ольга, не замечая, что вместо того, чтобы поправить упавшую на глаза челку, размазывает кровь по лицу.
        - Звони для начала своему сыщику. Может, что-нибудь посоветует! - подсказал Игорь, переводя дыхание.
        Урания преклонила колени перед леди Аньеттой, но та словно не заметила ее. Шелестя накидкой, прошла в шаге от нее и остановилась перед колдовским зеркалом.
        - Ты хочешь сказать, что новообращенная многое рассказала пришлой? - спросила Аньетта.
        - Я сама не говорила с ней, но, со слов Вии, новообращенная сообщила об обряде.
        - Это само по себе плохо. Хотя и не критично. Как ты решила ее наказать?
        - Завтра Великий шабаш. Прошу разрешения принести ее в жертву. Разумеется, если Вы не против! - не поднимая головы, ответила Урания.
        - Об этом стоит подумать, но, боюсь, Ллорд будет против полноценной жертвы. Последнее время он опасается, что наше сообщество может быть раскрыто. Хотя, на мой взгляд, такие опасения беспочвенны, - задумчиво сказала Аньетта.
        - Но просто использовать ее для совершения обряда недостаточно! - возразила Урания. - Она уже предала нас!
        - Значит, нужно постараться, чтобы и жертва была принесена, и кровь новообращенной не была пролита! - твердо сказала Аньетта. - Кстати, куда ее поместили?
        - Как обычно, в склеп, - безразлично пожала плечами Урания.
        - Не самый лучший вариант. Ты ведь знаешь, что там хранится!
        - Простите, Леди, но я не думаю, что она отыщет сокровищницу в полной темноте, да плюс еще и в лабиринте! К тому же она связана.
        - Нужно всегда готовиться к худшему… Мы должны поддержать директора. Когда он придет к власти, этот колледж станет полностью моим! - резко обернувшись, сказала Аньетта.
        - Но поддержка Ллорда… - начала Урания.
        - Это тебя совершенно не касается! Он делает то, что я ему скажу! - жестко заявила Аньетта. - Хотела у тебя спросить, как обстоят дела с соперницей?
        - Надеюсь, что дело близится к счастливому завершению. Она уже наказана чужими руками, - уверенно заявила Урания. - Я создала ситуацию, как Вы учили, и никто никогда не сможет нас в чем-то заподозрить.
        - Нам важно, чтобы она сама поставила последнюю точку в этом деле. Кроме того, ее смерть должна стать логическим завершением истории с кражей.
        - Я добьюсь того, что соперница уйдет сама! - сказала Урания.
        - Хотелось бы верить тебе. Но не забывай, я многое сделала для тебя!
        - Поверьте мне, леди Аньетта, я помню все, что Вы сделали! - заявила Урания, помня и через что ей пришлось пройти, прежде чем достичь настоящего положения.
        Становление ее в обществе посвященных было совсем не таким безоблачным, как могло показаться. Пришлось пройти и через унижение, и через боль, и через позорное публичное грехопадение. И хотя это уже в прошлом, горький осадок остался в душе. Она слишком хорошо помнила собственный обряд посвящения. Ее не просто лапали и хватали, как ту безмозглую телку, что сейчас заперта в сокровищнице. Ее грубо насиловали, причем не только парни, но и сама Аньетта вместе с Ллордом. Это было не только больно, но и настолько унизительно, что ощущение грязи преследовало ее несколько месяцев. Если новообращенных последнее время унижали только на посвящении, то ей пришлось пройти через это многократно. Несколько раз ей приказывали приходить в дом Аньетты и Ллорда, где проходили самые дикие, самые разнузданные оргии, какие только можно представить. Сколько раз ей приходилось прислуживать собравшимся, сколько раз приходилось отдаваться каждому, кому только пришло в голову использовать ее! Она выдержала! Вытерпела все, но обрела в итоге ту силу, которую теперь может направить на того, на кого только возжелает. Она уже
продемонстрировала даже Аньетте, на что способна. Особенно в последний раз. Хотя это и стоило многих усилий, но тем не менее она справилась, даже лучше, чем могла предположить сама Аньетта. Уже не в первый раз Урания задумывалась над тем, что, возможно, она сильнее, чем сама Леди, но не выпадало случая проверить это. Урания решила испытать себя во время Великого шабаша, благо случай подходящий. Жаль, что нельзя лично принести жертву. Она давно хотела забрать чужую жизнь. Она знала, что это дает такую мощь, с которой не может сравниться никакое долгое изучение колдовских книг.
        - Что ты замолчала? - спросила Аньетта. - Разве ты со мной не согласна?
        - Вы говорите истинную правду, леди Аньетта! - смиренно согласилась Урания.
        - Не забывай, что именно мне и Ллорду ты обязана своим положением!
        - Да, Леди! - снова согласилась Урания.
        - Ступай! Мне нужно подготовиться. Времени остается мало. Кстати, Ллорд хочет тебя… как бы это сказать… видеть! Ты поняла?
        - Я поняла, леди Аньетта! - склонив голову, ответила Урания, уже все решив для себя.
        Уже за дверью она позволила себе улыбнуться. Это несомненная удача! Если Ллорд призывает ее к себе, значит… Значит только одно! У нее появился реальный шанс избавиться от Аньетты! Если встреча с Ллордом пройдет как задумано, она займет подобающее место и одним махом устранит конкурентов. В особенности ненавистную Аньетту. То, что ей предстоит сделать, Урания прекрасно знала, более того, была готова к предстоящему поединку. Пусть Ллорд не самый лучший любовник - это ее не смущало. Какая, собственно, разница, не в сексе счастье. А вот власть дорогого стоит! Ради власти она пойдет на все! Власть! Чарующее, сладчайшее слово! В том, что Ллорд приведет ее к вершине, она не сомневалась. У него просто не останется иного выбора. Что Аньетта? Тупая курица, способная только украсть и примитивно подставить! Она даже соперницу не смогла устранить, только отстранила от работы, но так и не довела дело до конца! А вот она сумеет! Она уже сделала все, чтобы эта жалкая овца сама залезла в петлю! Конечно, идеально принести ее в жертву, но среди посвященных многие ее знают, да и в большей степени - дело это личное.
Мало относящееся к обществу. Сама Аньетта не слишком ясно понимает, почему ее настроили против овцы. Урания осторожно, исподволь готовила почву. Много сил ушло на то, чтобы убедить Аньетту, что овца мешает им. Еще больше их пришлось потратить, чтобы устроить пропажу. Да эта безмозглая Аньетта не смогла даже собрать мальчишек, чтобы вынести все из кабинета и перепрятать в надежное место! Такая мелочь, а пришлось организовывать Урании! Ничего, теперь уже скоро! Она устранит Аньетту и восстанет рядом с Ллордом! Это произойдет прямо на Великом шабаше! Для Аньетты пусть происходящее станет последним ударом. Главное, что Урания воцарит вначале в обществе, а затем…
        Она скинула накидку в приемной. Небрежно затолкала в пакет и, хитро улыбнувшись секретарше, направилась к двери.
        Звонок Ольги застал Глеба в офисе. Выслушав рассказ девушки, он тут же посоветовал срочно вызвать милицию и угрюмо посмотрел на Марека.
        - Поздравляю, началась активная фаза. На нашу Ольгу напали. Прямо в квартире. Повезло, что как раз в это время с ней оказался ее друг. Едва справились. Девчонка напугана, но держится.
        - Нужно ехать. Может, успеем раньше этих бестолочей.
        - Давно ли ты сам с ними работал? - усмехнулся Глеб. - Ладно, давай собирайся! Погнали.
        Они успели действительно раньше милиции. Глеб, войдя в квартиру, только крякнул. Следы побоища виднелись по всей прихожей. Связанные подонки, напавшие на Ольгу, сидели у стены. Один, с перетянутой бинтами грудью, жалко хрипел. Марек опустился подле него на корточки и, проверив пульс, поинтересовался:
        - Скорую болезному вызвали?
        - Нет еще. Вы же приехали через десять минут после звонка! - быстро отреагировал Игорь.
        - Звони! У него ребра сломаны. Тебе грозит превышение пределов необходимой обороны, - вмешался Глеб.
        - Ну и черт с ним! - воскликнул Игорь. - Милиция разберется!
        - Никто разбираться не будет. Самому тебе, парень, придется защищаться. Помощи ждать неоткуда! - с грустью в голосе заявил Марек. - Это ты их раскидал так?
        - Оленька помогла. Они ее чуть не изнасиловали!
        - Сейчас, пока суть да дело, я с ними поговорю! - рыкнул Глеб.
        Оттащив в кухню крайнего, он прикрыл дверь, и спустя мгновение оттуда донесся истошный крик. Прошло не более двух минут, как Глеб вышел из кухни и шагнул к главарю:
        - Вставай! Говорить будем.
        - Я не виноват! Это она нас сюда послала! - испуганно прошептал главарь.
        - Рассказывай подробно. Кто вас сюда направил?
        - Она не сказала, как ее зовут, попросила оттрахать эту… Показала фотографию, дала адрес.
        - Как она выглядит, где она тебя нашла? - продолжал Глеб.
        - Она сама подошла. Мы во дворе сидели, пиво пили. Она такая, ну, красивая. Волосы рыжие. Глаза. Юбка у нее короткая, аж трусы видны, когда садится. Чё еще? На животе возле пупка родинка красная.
        - Ты мне еще расскажи, какого цвета у нее трусы! Приметы есть какие-нибудь?
        - Не-а! Только браслет у нее на руке странный. Да еще цепочка на шее с буквами.
        - Стоп! Какой браслет? - встрепенулся Игорь.
        - Ну, такой, вроде серебряный. Старинный, тоже с какими-то закорючками.
        - Подробно сможешь описать браслет? - настаивал Игорь.
        - Это как? Я не сильно-то хорошо пишу, у меня по русскому…
        - Словами! - рявкнул Глеб. - Словами опиши! Какой он!
        - Так я же говорю - старинный! - растерянно моргал белесыми ресницами главарь.
        - Ясно! Толку от него мало. У тебя какие-то подозрения зародились? - спросил Глеб Игоря.
        - Мне почему-то кажется, что я видел такой браслет. У одной моей сокурсницы.
        - Думаешь, она подослала молодчиков к твоей подруге? - уточнил Глеб.
        - Трудно утверждать наверняка, но все может быть. Она мне показалась немного странной. Пыталась, скажем так, меня соблазнить. Вообще…
        - Интересно! Ты мне не говорил, что она пыталась! - неожиданно подала голос Ольга. - Понимаете, Глеб, Татьяна работает вместе со мной! Она действительно училась в одной группе с Игорем.
        - Вот как? А она, случайно, пароля не знает? - спросил Марек.
        - Разумеется, знает. Мы частенько подменяем друг друга, да и кабинеты делим. Но этого не может быть! Она ведь тоже отвечает за технику!
        - Полученные компьютеры… За них кто должен был отвечать? - уточнил Глеб.
        - Я, разумеется! Я ответственная за кабинет, мне должны были заменить технику. Я и в получении расписалась!
        - Интересно! Послушай, Глеб, а мы не сможем заглянуть в журналы регистрации РОВД?
        - Смотря кто дежурит. Но кое-какие концы у меня там остались. Думаешь, сговор?
        - Не исключено!
        - Посиди здесь, я с лестницы позвоню… Странно, что группа не приехала, уже минут двадцать прошло с момента вызова.
        - Ничего странного, куда им спешить? Там, кажется, скорая прибыла, звонят.
        Действительно, запищал домофон. Ольга, спросив, кто там, нажала кнопку. В то время, когда врач вместе с медсестрой оказывал помощь раненому, Глеб, выйдя на площадку, позвонил в райотдел милиции. В прихожую он вернулся безмерно удивленный, но объяснить Мареку ничего не успел, так как в это время наконец прибыл наряд. Пока грузили раненого в машину скорой помощи, пока опрашивали Ольгу и Игоря, Глеб ни во что не вмешивался. Лишь спустя полтора часа, когда все же горе-насильников препроводили в оперативную машину, он негромко сказал напарнику:
        - Ты оказался прав, Марек. В колледже якобы ничего не происходило! В этом деле явно замешаны люди, имеющие непосредственное отношение к нашей клиентке. В отделении нет даже протоколов допроса, да и вообще никаких следов задержания Ольги!
        - Что ж, нам пора ехать. Пришло время довести начатое до конца. Планы я захватил, а с остальным сориентируемся на месте, - предложил Марек.
        - Считаешь, что помощь Ольги нам не понадобится? - спросил Глеб.
        - Ты думаешь, она знает о всех подземных коммуникациях? Да и после случившегося ей лучше побыть с Игорем, чем соваться в колледж.
        - Добрый ты у нас, Марек. Ладно, пойдем попрощаемся, и поехали.

* * *
        До колледжа от дома Ольги не так уж и далеко. Добрались быстро. Свернув в узкий проезд за школой, остановились. Марек вынул из бардачка пакет:
        - Вот, взгляни. Это то, что для тебя передал Сергей.[См. роман «Лики смерти».] Он прямо на месте мне разъяснил все обозначения, так что, надеюсь, проблем не будет.
        Глеб развернул лист и принялся внимательно изучать план. Он быстро нашел и здание колледжа, и корпуса общежития, даже бассейн, находящийся на территории школы, как оказалось, имел общие коммуникации с колледжем, но обнаружилась некоторая странность. Кроме обычных для замкнутых комплексов единой канализационной, водопроводной и отопительных систем, под землей еще находилось несколько объединенных помещений.
        - А это еще что? - спросил Глеб.
        - Ха! Я тоже удивился. Сергей мне объяснил. Ты помнишь, когда строился комплекс? Это система бомбоубежищ!
        - Значит, в него можно попасть как из общежития, так и из учебных корпусов?!
        - Естественно! - обрадованно воскликнул Марек.
        - Отлично! В таком случае нам не придется ползать по канализации. Необходимо только попасть в подземные переходы, а там уже разберемся. Разумеется, двери заперты, но чему-то нас все же учили. Как ты считаешь, наша совесть не слишком пострадает, если мы с тобой не совсем законно проникнем в запертые помещения? - с улыбкой спросил Глеб.
        - Поищем другой вход. Смотри, есть вход через бассейн, и имеются выходы на территории. Тебя такой расклад устраивает? - предложил Марек.
        - Вполне! Начинаем поиск?
        Оставив машину на стоянке, они для начала обошли территорию по периметру. Несколько бетонных параллелепипедов просматривались на освещенной площадке. А вот один, всего один, находился в стороне. Почти незаметный, неподалеку от здания крытого бассейна.
        - Только он нам подходит! - сказал Глеб, осматривая запертую на замок ржавую решетку.
        - В таком случае я его вскрываю! - как-то совершенно спокойно сказал Марек.
        Он поставил на асфальт спортивную сумку, вынул из нее какой-то баллончик, пшикнул в скважину ржавого замка. Подождал несколько секунд, вставил что-то, покрутил, подергал, и… замок открылся.
        - Принимай работу, хозяин! - торжественным шепотом возвестил Марек.
        Решетка жалостно скрипнула в древних перекошенных петлях, когда Глеб потянул ее на себя. Из глубокого темного провала дохнуло сыростью и плесенью.
        - М-да! Запашок-с! - потянул носом Глеб. - Как бы не пришлось противогазы надевать!
        - Можно подумать, ты, рассчитывая идти по канализации, надеялся на что-то лучшее, - хмыкнул Марек.
        Закрепив веревку, он ловко перевалился через осыпавшийся бетонный порог и начал спускаться в темный колодец. Вбитые в стену проржавевшие скобы не внушали доверия. Марек даже не пытался использовать их в качестве опоры. Куда уж надежнее по веревке.
        Ноги коснулись пола неожиданно. Он рассчитывал, что колодец глубже. В детстве, когда Марек вот так же ползал по заброшенным бомбоубежищам, спуск казался бесконечно долгим. Теперь же и колодец узкий, и высота небольшая. Марек включил фонарик. Луч света выхватил длинный наклонный коридор. Низкий потолок, сгнившая проводка, разбитые в стародавние времена светильники и застойный липкий запах кошачьей мочи.
        Глеб не заставил себя долго ждать. Лихо соскользнув по той же веревке, он мягко приземлился на полусогнутые ноги и быстро огляделся.
        - Ничем тут не лучше, чем в канализации! Что стоишь? Пошли! - хмуро бросил Глеб.
        - А ты уже знаешь, куда идти? - не без улыбки спросил Марек.
        - Можно подумать, у нас есть выбор! Вперед!
        Глеб пошел первым. Коридор только в свете фонариков казался длинным, в реальности они прошли всего метров тридцать по прямой и уткнулись в железную дверь справа. Она казалась неприступной. Но Глеб уверенно повернул четыре длинных рычага, и дверь послушно поддалась. Открылась небольшая площадка. Этакий бетонный куб. Слева еще одна дверь. За ней открылся еще один коридор, ничем не отличающийся от предыдущего, разве что теперь над головой появились непонятного назначения трубы. Коридор несколько раз поворачивал то влево, то вправо, пока путь не преградила очередная дверь. Правда, на этот раз простая, деревянная. Как ни странно, с ней пришлось повозиться. Замок оказался старый и долго сопротивлялся. Когда же, наконец, его железное нутро сдалось, разбухшая, перекосившаяся дверь сама стала насмерть. Пришлось выбивать плечами. Глеба толстые доски просто отбрасывали, словно мячик. Более крупный Марек быстро набил синяки, но дверь стояла, как стена.
        - Что делать будем? - спросил Марек, устало опускаясь на корточки.
        - Хоть бы топор был! - со злостью ударил кулаком в дверь Глеб.
        Скрипнуло. Образовалась темная даже во мраке щель.
        - Оба! - воскликнул Марек. - Ну ты, командир, даешь! Она же открылась!
        - Ага! После того как ты ее с места сдвинул! - обрадованно согласился Глеб. - А ну-ка, налегли!
        Помещение, в которое они попали, больше всего походило на бомбоубежище. Крашенные защитной краской нары вдоль стен. Чудом уцелевший, покрытый белой эмалью жестяной умывальник. Длинный, с покоробившимся пластиком стол посреди. Простые лавки подле него. Выложенный коричневой плиткой пол с толстенным слоем пыли.
        - Значит, предполагалось, что в таких норах мы должны были пережидать ядерную войну, - усмехнулся Марек.
        - Особенно если учесть то обстоятельство, что наш город в первой десятке целей, ничего этого не нужно. Согласно натовским планам, город должен был испариться в первые же минуты войны, - равнодушно ответил Глеб. - Пошли дальше, нечего засиживаться, нам еще в учебный корпус добираться.
        Дверь в следующий коридор нашлась быстро, да и выбивать ее не пришлось: снятая в незапамятные времена с петель, она тихо пылилась на полу. Коридор раздваивался буквально в нескольких шагах от нее.
        - Куда? Налево или совершенно противоестественно?
        - Хороший вопрос задаешь, напарник. Мужской. Погоди, сейчас на план взгляну, - ответил Глеб.
        В свете фонаря лист бумаги выглядел нереально, старым, пожелтевшим, словно план с местом пиратских сокровищ.
        - О, мы вот тут! Здесь у нас учебные корпуса, стало быть, и идти нам естественным мужским путем. То есть налево, - поводив пальцем по бумаге, заявил Глеб.
        Довольно быстро они миновали несколько помещений с нарами и наконец достигли нижнего уровня учебного корпуса. Двери здесь оказались не только незапертыми, но и петли смазаны.
        - Наверх как будем выбираться? - спросил Марек. - Похоже, места пошли вполне обитаемые.
        - Вижу. Кроме того, следов полно. Они что, к первомайской демонстрации тут готовятся?
        - Что? Не понял? - переспросил Марек.
        - Хороший ты парень, Марек. Жаль только, невнимательный. Ты что, так и не заметил, что на полу пыль вытоптана, словно здесь стадо носорогов пробежало?
        - Прости, шеф! Не обратил внимания.
        - В таком случае давай вперед. Входная дверь заперта.
        Марек снова покопался в сумке. Повозился немного с замком и легко распахнул дверь. Представшее уже не походило на обычное бомбоубежище. Длинный коридор, слева и справа - двери. Хотя свет погашен, все лампочки на месте. Даже пол относительно чистый. Но все же, если присмотреться, заметны вполне отчетливые следы. Именно по ним и направились сыщики. Глеб остановился возле крепкой двери.
        - Думаешь, здесь? - спросил Марек.
        - Вполне может быть, - задумчиво ответил Глеб. - По крайней мере, хочется надеяться.
        - Только жаль, ключей нет. А взламывать такой замок сложно. Но место как нельзя подходящее. Ты думаешь, наша пропажа еще там? - уточнил Марек.
        - А больше негде! Сам посуди: если на месте не оказалось, то искать нужно здесь. Даже если не в этом помещении, то в следующем. Ты ведь сам показывал мне план. Кроме того, отсюда попасть в общежитие можно незамеченным.
        - Это точно! Впрочем, теперь можно не торопиться. У нас главная задача - подготовиться к шабашу. Там наверняка будет много интересного! Интересно будет посмотреть на жертву.
        - Не думаю, что это главное. Нужно подготовить камеры заранее, снять со всех возможных ракурсов. На следствии это пригодится.
        - Я уже все подготовил.
        - Молодец! Только бы не спугнуть. Не нужно, чтобы она узнала раньше времени. Тут, как никогда, важен эффект неожиданности. Не мне тебе рассказывать, как легко ломается человек, когда оказывается в таком положении.
        - Я рассчитываю, что операция пройдет без сучка без задоринки. Пошли, не нужно, чтобы лишние глаза обнаружили нас здесь.
        - Хорошо. Я постараюсь вызвать прокурорских и провести операцию одновременно и на шабаше, и здесь, - сказал Глеб.
        Маша почувствовала, как у нее от ужаса сжалось сердце. Значит, ее собираются принести в жертву! Во время шабаша! А он состоится, он состоится… когда же это произойдет? Она уже давно потеряла счет времени. Голод, мучивший вначале, давно притупился.
        Осталась только жестокая жажда. Но теперь и она вытеснилась ужасом. Что они говорили? На шабаше собираются снимать видео? Может, они снимали и то, как ее… там, на посвящении? Господи! Какой позор! Это видео может появиться где угодно, в том же Интернете! Как же это страшно! Маша чувствовала, что слезы снова подступили к глазам. Как же часто она плачет в последнее время! Впрочем, неудивительно, никогда в жизни у нее не было столько неприятностей сразу. А началось все с ее желания стать такой же, как Алла, как другие вполне успешные девушки из колледжа.
        Она привыкла к окружению друзей. В родном поселке Маше не приходилось испытывать такого острого ощущения одиночества. С ним девушка столкнулась только здесь, в колледже. Нельзя сказать, что остальные были очень уж дружны, но, по крайней мере, они были сплочены и не были белыми воронами, как Маша. Чувствовать себя изгоем трудно. Особенно когда искать поддержку не у кого. Мама далеко, да и тревожить ее не хочется.
        Воспоминания о доме, маме, друзьях немного успокоили Машу. Теперь появилась возможность сосредоточиться на собственном спасении. Нужно искать выход. Причем буквально. Дверь не открыть. Даже у этих людей, что разговаривали в коридоре, не оказалось ключей. О том, чтобы отпереть ее каким-то образом, не могло идти и речи, но, если она смогла попасть в эту комнату, значит, возможно, есть способ проникнуть еще куда-то. Кто знает, вдруг где-то есть окно или случайно незапертая дверь.
        Маша на четвереньках уже в который раз проползла помещение по периметру. Ничего нового, только одна-единственная квадратная дыра, через которую она попала сюда. Но девушка не унималась. Поднявшись с колен, она начала методично ощупывать стены. Ничего! Шершавый бетон, никаких окон, никаких проемов.
        Расстроенная, Маша опустилась на холодный пол. Тело быстро теряло тепло. Чтобы хоть как-то защититься от пронизывающего холода, девушка добралась до загадочных картонных коробок. На ощупь она вскрыла одну из них. Внутри - что-то металлическое. Попробовала поднять. Металлический ящик оказался на удивление нетяжелым. Вытащить его не составило больших проблем. Что-то знакомое оказалось в руках девушки. Она осторожно пробежала пальцами по одной из сторон. Так, ну конечно же! Вот порт, чуть ниже другой, на стенке несколько кнопок, закрытая пластиковой крышечкой щель для дискет… Да это же системный блок! Маша пересчитала коробки. Сорок штук. Все верно, двадцать системных блоков и два десятка мониторов к ним. Так вот где, оказывается, скрывается разгадка кражи компьютеров! Никто и не думал их вывозить из колледжа! Их просто спрятали в подземелье! Выходит, кража - дело рук посвященных! Но это же преступление! Маша знала, что Ольгу Марковну увезли в милицию. Получается, молодую учительницу просто-напросто подставили! От нее примитивно избавились. Тогда то, что происходит в колледже, находится если не под
контролем, то при абсолютном попустительстве администрации! Маша испытала настоящий шок. Значит, и предстоящий шабаш, и то, что ее принесут в жертву, - дело рук не только студенческого общества. Она опять вспомнила, что слышала явно взрослые голоса во время посвящения. Да и тогда, когда ее сюда тащили, вместе с парнями была и преподавательница информатики! Теперь Маша окончательно пала духом и обессиленно опустилась на одну из коробок.
        Сны снились страшные, пугающие. Маше виделось, что ее распинают, рвут клещами кровоточащее тело. Особенно почему-то доставалось рукам и ногам. Колени, избитые, изрезанные, зажимали в тисках так, что хрустели кости. Черная в свете чадящих факелов кровь лилась ручьем. Ладони, вывернутые, жестоко скрученные веревкой, резали острыми ножами, прижигали горящими углями. Когда на шею накинули петлю и начали затягивать, Маша проснулась. Беспросветная тьма окружала ее. Не сразу девушка сообразила, что находится все в том же подземелье, в комнате, где горой высятся коробки с компьютерами.
        Затекшие руки не слушались. Колени, содранные о бетон, жестоко саднили. Растерев запястья, Маша начала действовать. Страх придал решимости. Если нет выхода из этой комнаты, кто сказал, что его нет из другой. Отыскав лаз, она вернулась в помещение, которое оставила необследованным. Снова методичное обшаривание в темноте холодных стен. Сначала у пола, затем выше, пока, наконец, кончиками пальцев девушка не нащупала край металлического обода. Внутри его чувствовалась пустота! Несколько раз Маша пыталась подтянуться, но сил не было. Если бы на что-нибудь встать! Тогда вполне можно добраться до железной трубы! Решение пришло само собой. Протиснувшись в лаз, она вернулась в комнату с компьютерами. Отыскав распакованный, Маша попыталась протащить его в прямоугольное отверстие. Ни первая, ни последующие попытки так и не привели к желаемому результату. Компьютер не проходил совсем чуть-чуть. Уже в который раз ощупав его, девушка попробовала отвернуть винты крышки. Маленькие шестигранные головки винтов скользили в израненных пальцах. Она пыталась отвернуть их, но уставшие, почти потерявшие чувствительность
руки слушались плохо. Пришлось пустить в ход зубы. Кровявя губы, ей удалось сначала один, а затем и другие винтики сдвинуть с места. Теперь дело пошло легче. Ломая ногти, которые она использовала вместо отвертки, Маша вывернула все винты. Крышка снялась. Теперь, уменьшенный на несколько миллиметров, он проталкивался в отверстие.
        Компьютерный блок подрагивал и подозрительно поскрипывал, когда Маша взобралась на него, но она уже успела надежно ухватиться и, подтянувшись, забралась в нутро широкой железной трубы. Места в ней оказалось вполне достаточно, чтобы ползти на четвереньках. Девушка, не обращая внимания на производимый ею грохот, двинулась вперед. Куда может вывести загадочная труба и что ждет ее там, она не задумывалась. Страх гнал ее вперед, да и в случае чего развернуться внутри трубы не представлялось возможным. Как мышь в норе, Маша ползла и ползла, не оставляя себе времени на размышления.
        Труба то тянулась прямо, то поворачивала куда-то. То слева, то справа время от времени обнаруживались отводы, но такие узкие, что протиснуться в них не было ни малейшего шанса. Впрочем, Маша и не пыталась. Есть выбранный путь, а куда он в итоге приведет, не так уж и важно.
        В какой-то момент ей показалось, что впереди забрезжил неясный свет. Обрадованная, девушка поползла быстрее, но вскоре надежда на быстрое освобождение исчезла. Труба тянулась и тянулась, пока руки вдруг не провалились в пустоту.
        Игорь никак не мог успокоиться. Ольга, раздавленная, потерянная, сжалась на диване и только тихонько всхлипывала, глядя на него совершенно сухими, затравленными глазами. Что делать с любимой, как ее вывести из шока, он не представлял. Некоторое время Игорь вышагивал по комнате, все еще с яростью сжимая кулаки. Что-то изнутри неожиданно подтолкнуло его к Ольге. Он присел рядом, крепко, не боясь причинить боль, прижал к себе. Принялся целовать сухие горячие глаза. Девушка попыталась уворачиваться, прятала лицо, затем стала отвечать, поначалу робко, несмело, а после жадно и крепко.
        - Ну вот! Все хорошо, милая! Все обошлось! Успокойся! - бормотал Игорь, гладя ее плечи и спину.
        Он не замечал ни огромного синяка на скуле, ни ссадины на плече. Для него Ольга была прежней. Милой, как и прежде, красивой, самой лучшей на свете. Похоже, и она, затихнув в его объятиях, стала забывать и о рассеченной губе, и о боли в боку. От его поцелуев и прикосновений страх и боль понемногу покидали ее, уходили прочь.
        Ночь уже давно сгустилась за окном. Ветер потихоньку шевелил ветви деревьев. Свет фонарей, подсвечивая откуда-то снизу листву, создавал иллюзию какой-то нереальности. Они долго сидели обнявшись. Игорь шептал смешные и глупые слова утешения.
        - Игорь, за что меня так? - вдруг спросила Ольга.
        Он встрепенулся, немного оторопело посмотрел на любимую.
        - Ты прямо сейчас хочешь выяснить, кто подослал к тебе этих отморозков?
        Слова главаря задели его за живое. Он отчетливо представлял тот самый браслет на руке Татьяны.
        - Оля, у тебя Интернет быстрый? - неожиданно спросил он.
        - Да, а что, ты после всего, что случилось, собираешься сесть работать?
        - Мне кажется, я догадываюсь, кто подослал к тебе этих «друзей».
        - Что ты хочешь сказать? Ты знаешь человека, который устроил нападение?
        - Я не уверен, но стоит проверить. Понимаешь, я видел серебряный браслет с рунами на руке у Татьяны. Этот пацан говорил о браслете и ожерелье! Я хочу проверить, может ли это что-то означать.
        - Интересно, что ты решил сделать?
        - Просто поискать в Интернете. Сама знаешь, что там можно найти все, что угодно.
        - Давай попробуем! - согласилась Ольга. - Хотя, честно говоря, я не понимаю, что именно ты пытаешься найти. Не мне тебе говорить. Результат любого поиска зависит от точности постановки задачи. Если ты просто введешь в поисковик слово «браслет», получишь абсолютнейшую ерунду. Вроде двух миллионов страниц различных ссылок.
        - Дорогая моя Оленька! Я это прекрасно понимаю, потому и сразу сужаю район поиска. Я собираюсь запросить руническое письмо. Так скорее отыщем. Руны у Татьяны были и на ожерелье, и на кулоне.
        - Интересно! Когда ты успел все рассмотреть? - не скрывая приступа ревности, спросила Ольга.
        - Оля! Брось! Я же уже говорил тебе, что между мной и Татьяной ничего не было!
        - Тем не менее ты успел внимательно изучить ее украшения!
        - Оля! - только и смог воскликнуть Игорь.
        - Ладно! Мир! Дружба! Жвачка! Иди включай комп! - уже миролюбиво сказала Ольга.
        Поиск оказался в самом деле непростым. Уже два часа Игорь листал страницу за страницей, но ничего толкового пока не нашел. Были ссылки на что угодно, но только ни одной похожей руны он пока не встретил.
        - Ты можешь объяснить, наконец, что конкретно ты ищешь? - спросила Ольга, через плечо друга глядя на монитор.
        - Вот такие значки! - Игорь нарисовал несколько запомнившихся рун на листке бумаги.
        - Сразу нужно было сказать! Это заклинание! У нас в колледже половина девчонок помешалась на колдовстве и чарах! Я видела такое в их конспектах. Можешь смело сужать круг поиска. Вводи «колдовство»!
        Руки Игоря привычно пробежали по клавиатуре. Яндекс отреагировал мгновенно. Конечно, предложил он не одну сотню страниц, но на первой же глаза Ольги выхватили название: «Практическая магия и колдовство».
        - Попробуй эту! - подсказала она Игорю.
        Черный скрин. Череп с пустыми зловещими глазницами. В серебряном кубке - красная жидкость. На столике - небрежно брошенное ожерелье с загадочными рунами…
        - А вот это, кажется, именно то, что нам нужно, - медленно произнес Игорь. - Ты у меня просто гигант! С первой же попытки! Умница!
        - Погоди радоваться. Ты же видишь, здесь ничего подходящего. Всего лишь реклама какой-то самозваной колдуньи. Нам нужно покопаться глубже. Где может еще главенствовать череп в символике?
        - Пожалуй, только в сатанизме, но там вроде бы козлиный, - задумался Игорь.
        - Мы ничего не теряем, кроме времени! Попробуй! - предложила Ольга.
        Когда в строке поиска появилось слово «сатанизм», Яндекс немного задумался. Будто нехотя, он выбросил пару страниц поиска, но ничего существенного отыскать на них не удалось. Игорь почувствовал, что снова оказался в тупике. В то же время ограниченность ресурса говорила о том, что разгадка где-то рядом. Ведь если субкультура существует, а он не раз читал об этом, то обязана существовать и какая-то информация о ней. Снова и снова он пробовал различные сочетания слов и терминов, пока, наконец, не попал на вроде ничем не примечательный чат. Зарегистрировавшись на нем под ником Послушник, он получил немедленный доступ к ресурсу. То, что ники собеседников явно отдавали детским максимализмом, Игоря не смутило. Что с того, что за ником Satana скрывается прыщавый юнец, а за Miledi - малограмотная простушка! Главное - вычленить того, кто направляет все это словоблудие в нужное русло. Наверняка это не модератор. Слишком примитивно. Существует некто, кто заинтересован притягивать сюда недоразвитых «пионеров». Внимательно отслеживая переписку, он вскоре нашел того или ту, что задавала тон в виртуальном
разговоре. Простенький, ничем не примечательный ник Galli, а успевает и удалиться в интим, и пообщаться на открытых страницах. К этому адресату и обратился новичок-послушник. Начал с незатейливого вопроса. Немного пококетничал и после десятка сообщений получил приглашение в приват.

«Ты, наверное, плохо понимаешь, куда попал?» - спросила Galli.

«Есть немного, но я искал хоть что-то связанное с темой!» - простодушно ответил Игорь.

«Ты знаешь, зачем тебе это нужно?»

«Да! Я хочу познать!»

«Похвально. Но путь к Лучезарному труден».

«Я готов пройти его, если найдется обращенный, готовый повести меня по нему».

«Где находишься?»
        Игорь назвал город.

«Тебе будет непросто. Но если ты проявишь терпение и послушание, то сумеешь отыскать близких тебе».

«Я готов на жертвы».

«В таком случае попробуй найти в Сети www.***.ru. Думаю, ты отыщешь там основы».
«А как связаться с посвященными?» «Не спеши. Оставь свой e-mail - и тебя найдут».
        - Ну и что? - спросила Ольга, когда Игорь откинулся на спинку стула.
        - Кажется, нашел!
        - Но ведь это всего лишь адрес сайта!
        - Пока только адрес, но Galli предложила оставить там мой e-mail. Возможно, со мной свяжутся.
        - В таком случае почему ты еще не открыл сайт? - возмутилась Ольга.
        - Давай лучше сначала кофе, а уж после сайт. У меня голова кругом идет!
        - Хорошо, я сейчас сварю, но как ты собираешься спать? Уже три часа ночи, а ты - кофе!
        - Брось, Оль, какое спать! Работа пошла! - удивленно воскликнул Игорь.
        Ольга, только придя на кухню, вспомнила о том, как готовилась к вечеру, как старалась не просто угодить любимому, но и очаровать его настоящим любовным ужином.
        - Слушай, я же тебя так и не накормила! Ты ведь с работы голодный пришел!
        - В общем-то уже ночь, но… А, давай, что у тебя есть! - согласился Игорь.

* * *
        - Почему ты даже не попытался открыть дверь? - спросил Глеб, когда они отошли от нее.
        - Шеф, я не могу этого объяснить, но мне показалось, за дверью кто-то есть! - взволнованным шепотом ответил Марек.
        - Ты бредишь! - воскликнул Глеб.
        - Мне нечего сказать. Но только я уверен - там человек!
        - Ты ведешь себя как доморощенный экстрасенс! Так что будем делать?
        - Время у нас есть. Не думаю, что сюда кто-то спустится. Я предлагаю просто послушать. Если там действительно кто-то скрывается, то он неизбежно либо выйдет, либо обозначит себя как-то иначе.
        - Марек, ты вообще представляешь, зачем человеку ночью запираться в подвале, скрываться…
        - Глеб, повторяю, я ничего не знаю! Просто чувствую. Считай это интуицией, озарением, чем угодно! Но там есть человек!
        - Хорошо! Давай подождем, но нам еще нужно обследовать и остальные помещения.
        - Нам лучше разделиться. Может, я останусь сторожить где-нибудь здесь, а ты посмотришь остальное?
        - Считай, что уговорил. Я пошел! - принял решение Глеб.
        Казалось, осмотреть подвалы относительно небольшого учебного корпуса ничего не стоит. Но вышло все не так просто. И дело не только в запутанности коридоров и помещений. Где-то двери отпирались легко, где-то с трудом. Просто кое-где обнаруживались вещи столь странные, что Глебу приходилось подолгу разбираться с назначением тех или иных обнаруженных предметов. Войдя в одну из комнат, он невольно сравнил ее с небольшим залом. Не менее двадцати метров в длину и больше десяти в ширину. В центре массивная, явно деревянная колонна. Железные кольца с привязанными к ним толстыми веревками ввернуты в древесину прочно и надежно. У дальней стены нечто напоминающее алтарь. В свете фонаря даже просматривается зачехленное распятие, разве что перевернутое. Глеб посмотрел на пол и едва не ахнул. Бетонный пол оказался расписан библейскими сюжетами. Именно на нем проявлялись такие же изображения, что и в храме. С той лишь разницей, что тут божественные сюжеты попирались ногами.
        Глеб перевел фонарь наверх. Ничего интересного. Низкий потолок из бетонных плит. Местами закопченный, местами заляпанный краской. Приблизившись к алтарю, удалось рассмотреть и достаточно реалистичное изображение дьявола на стене. То, что Глеб обнаружил предполагаемое место проведения сатанинских ритуалов, - несомненно, непонятным оставалось лишь то, как под одной крышей уживаются и учебное заведение, и дьявольский культ.
        Следовало досконально обследовать все остальное, включая ходы и выходы.
        Вернувшись в коридор, Глеб сверился с планом. Странно, но лестница, ведущая в фойе, должна была находиться совсем рядом, вот только вместо нее оказался тупик, заложенный кирпичом. Судя по кладке, она была выполнена уже несколько лет назад. Второй выход тоже оказался перекрыт. Точно такая же кирпичная стена и ни малейшего намека на то, что здесь можно подняться по лестнице в учебный корпус. Вот только на плане никаких перегородок не было. Выходит, перестройка произведена значительно позже возведения и бомбоубежищ, и учебных корпусов, и комплекса общежитий. Разглядывая план, Глеб обратил внимание, что часть подвальных помещений все же соединялась с учебным корпусом. Для человека, не имеющего подробного плана, создавалась иллюзия, что ничего не отгорожено. Кое-какие подвальные помещения имеются - и ладно. А то, что скрыто, должно иметь собственный выход. Его-то и решил найти Глеб. Он понимал: путь наверх должен существовать, и, возможно, не один, значит, искать его нужно в бомбоубежище.
        Глеб вернулся в темные коридоры с бронированными дверями. Поглядывая на план, добрался до одного тамбура, но дверь оказалась заваренной. Ясно, что выход, находящийся прямо посреди двора, недоступен, оставались еще два. Недолго думая сыщик проверил и их. Действительно, тут и петли смазаны, и следы на пыльном полу нашлись, правда, только в одном тамбуре. Второй, по-видимому, не использовался. Его-то и решил досконально изучить Глеб. Открыв толстую железную дверь, он очутился в уже привычном тамбуре, повернул рычаги. Бронированная плита, предназначенная по замыслу строителей остановить ударную волну ядерного взрыва, подалась на удивление легко. Несколько шагов - и проход преградила уже деревянная дверь. Одно смутило Глеба. В замочной скважине торчал банальнейший ключ!
        По колодцу он поднялся наверх. Решетка, преграждающая путь к свободе, оказалась незапертой. Он шагнул на землю, поросшую невысокой травой, и с удивлением обнаружил, что находится на территории хозяйственного двора. Несколько арочных ангаров выстроились в ряд. Целая гора бревен. Мостовой кран над головой. Уныло поскрипывает на легком ветру потертая цепь. Легонько покачивается массивный крюк с зацепленными на него тросами. На вид - обычная промзона. То, чем так любят пугать в американских страшилках. Удивляло другое: выход из бомбоубежища, согласно плану, должен был находиться совершенно не здесь. Почему-то он оказался в этом месте, а не на добрых сто метров севернее, возле второго учебного корпуса. Подивившись ошибке, Глеб вернулся в подземные ходы и уверенно направился на то место, где оставил Марека.
        - Как дела? - тихо спросил Глеб, приближаясь.
        - Там точно кто-то есть. Сначала минут двадцать ничего не происходило. А после начало шуршать. После железным брякало. Сейчас снова затихло.
        - У тебя точно не галлюцинации? - усмехнулся Глеб.
        - О, послушай! - приглушенно воскликнул Марек.
        Теперь и Глеб услышал отчетливо странный звук, словно кто-то ритмично постукивал по листу жести. Хоть Глеб был и не робкого десятка, но странный звук холодком пробежал по спине.
        - Не похоже на крысу! - прошептал Глеб.
        - А я что говорил! - в тон ему ответил Марек.
        Звук приближался, он раздавался уже прямо над головой. Два фонаря одновременно скользнули по потолку. Шум доносился из толстенной железной трубы воздуховода, что протянулась вдоль коридора.
        - Крупное животное! Не иначе как крыса-мутант! - шепнул Глеб.
        - Ага! Килограмм на пятьдесят. Не меньше! - согласился Марек.
        - Давай вперед! Вдоль трубы. Где-то она ведь закончится. А я отслежу! - скомандовал Глеб.
        Марек, посвечивая фонарем, бесшумно побежал вдоль коридора. Глеб осторожно, стараясь не производить ни единого звука, шел параллельно кому-то или чему-то, ползущему внутри воздуховода.
        Шум то замирал, то возобновлялся. Глеб сопровождал его, надеясь, что где-то доберется до разгадки. Должен же быть достаточно мощный вентилятор или что-то подобное, что прокачивает массу воздуха по помещениям. Фонарь Марека давно пропал из виду, Глеб короткими вспышками подсвечивал себе путь. Воздуховод сворачивал то влево, то вправо, повторяя изгибы коридора. Наконец неподалеку из одного из помещений мелькнул луч фонаря Марека. Глеб догадался, что там труба заканчивается. Действительно, в небольшой ком нате оказалась массивная рама, на которой когда-то стояли электромоторы и вентиляторы. В стене виднелась черная дыра. Мига хватило Глебу, чтобы оценить обстановку, и он тут же погасил фонарь. Марек в ту же секунду сделал то же самое. Темнота после света показалась еще более гнетущей. Звук приближался.
        Взобравшись на сваренную из швеллеров раму, мужчины стали по обе стороны от трубы. Теперь уже стало слышно сдавленное дыхание человека, ползущего внутри. Время ожидания превратилось в бесконечную тугую резину, что растягивалась и удлинялась с каждым мгновением.
        Шорох слышался совсем близко. Вот уже казалось, только руку протяни и…
        Кто-то ойкнул. Глеб и Марек рванулись одновременно вперед, и хрупкое тело буквально упало в их руки. Тонко пискнув, оно попыталось вырваться, едва не свалив с рамы Глеба. Только благодаря помощи Марека он устоял на ненадежной опоре. Скрутив извивающееся тело, Глеб упруго спрыгнул на пол. Рядом опустился Марек. Свет фонаря, разорвав тьму, выхватил тщедушное тело девушки. Донельзя пыльной и грязной. В ее расширенных от ужаса зрачках плясало безумие.
        Урания задержалась возле калитки. Перевела дыхание. И, закусив губу, потянулась к кнопке звонка. То, что ей предстоит сделать, она знала четко. Да и мотивация Ллорда не виделась ей особо загадочной. Главное - совершенно незаметно для него самого создать ситуацию, из которой не будет иного выхода, кроме как приблизить ее. И в итоге сделать главной не только на предстоящем шабаше, но и в дальнейшем. О том, чтобы применить любовные чары или что-нибудь подобное, не могло быть и речи. Такое легко проходит с непосвященными, а в сочетании с ее сексуальными возможностями вообще действует безотказно. В прошлый раз глупый мальчишка повелся так, что готов для нее совершить любое преступление. Что ж, она уверена, что дело сделано и разлучница уже получила по заслугам. Урания даже не пыталась представить, как именно это произошло. К чему тревожить и без того буйные эротические фантазии. За последние несколько лет она вдоволь насмотрелась на то, как происходит надругательство над девушками. Всякий раз это дикое зрелище сильно возбуждало ее. Да так сильно, что после несколько дней она не могла успокоиться. Не
помогало ничто: ни разнузданные оргии, ни животный безумный секс. Только время, вечный доктор, немного усмирял взбунтовавшуюся плоть. Сегодня она не допускала даже мысли о том, что может потерять контроль над собой. Необходимо сделать все возможное и даже невозможное, чтобы это произошло с Ллордом. Не она, а только он должен лишиться разума и осторожности, должен сам предложить, нет, не предложить, а умолять ее встать рядом с ним перед жертвенным столом. Благо жертва уже подготовлена. Они вместе вкусят жертвенной крови. Это действо свяжет их покрепче любого секса, сильнее любого договора или прочего документа, написанного чернилами. Кровь! Вот то единственное, что ценно! И кровь этой наивной дурочки станет той самой ступенью, что позволит ей, Урании, возвыситься, вознестись над всеми. В итоге даже и над самим Ллордом!
        Коснувшись кнопки, Урания стерла с лица недвусмысленную улыбку и серьезно, может, даже чуть смущенно посмотрела в объектив видеокамеры. Она не сомневалась, что именно в эту минуту Ллорд смотрит на экран домофона и, взволнованно облизывая вдруг пересохшие губы, уже представляет в воспаленном, сжигаемом вожделением мозгу, как он ее перегнет, поставит, схватит… Что ж, пусть! Он не должен даже догадываться, что задумала Урания. Пусть видит в ней всего лишь послушную игрушку в своих руках, пусть чувствует лишь ее податливость и послушание. Чем дольше он будет оставаться в неведении, тем легче она достигнет своей цели.
        Негромко щелкнул замок. Калитка бес шумно отошла в сторону. Выложенная брусчаткой дорожка. Ухоженная лужайка. Справа, возле кустов раскидистой сирени, уже стоят в ожидании лета яркие, радующие глаз качели. Что и говорить, есть что скрывать за высоким забором. Интересно, кто-нибудь из сотрудников или коллег бывал в этом доме? Трудно предположить, что ничем не примечательный в обычной жизни начальник зарабатывает столько, что может безбедно существовать, а кроме этого, еще и содержать такой дом. Хотя внешне он не особо выделяется в ряду себе подобных, разве что немного вычурная, казалось бы, даже немного неуместная башенка в углу дома, на целых два этажа возвышавшаяся над самим строением. Но она отлично знала, что увидит внутри. Роскошь, дорогая мебель, старинные картины. На зарплату такого не наживешь. Явно рыльце у Ллорда в пушку, но ее это не касается. Главное, что он позвал ее. Становиться женой Ллорда Урания не собиралась. Зачем?! Достаточно, если на время он просто станет ее любовником. Вообще, он всего лишь трамплин. Ступенька. Его место у ее ног, а не наоборот. Достаточно того, что она с ним
несколько раз переспит. От нее не убудет, а старику радость. Какая разница, сколько ему реально лет? Он стар, причем не супер, а просто старый хрыч. Но Урания давно научилась скрывать свои истинные чувства. Да, она ненавидела и Аньетту, и Ллорда, да и остальных посвященных. Любить только себя надо было научиться. Для этого пришлось пройти и через предательство, и через унижение, и через боль, причем как душевную, так и физическую. Теперь она сама готова унижать и втаптывать в грязь.
        Все же подняться по высоким каменным ступеням для Урании оказалось непросто. Она сейчас физически ощущала всю ту ненависть, которая, пронзив расстояние, прилетела от Аньетты. Эта ненависть не пускала, тяжелыми гирями висела на ногах. Даже поднять руку, чтобы повернуть литую бронзовую дверную ручку, пришлось приложить немало усилий. Ничего, она справится! Плевать на то, что сама Аньетта строит козни. Она уже не так сильна, чтобы противиться воле Урании. Не зря ведь она столько сил приложила к тому, чтобы Ллорд пригласил ее накануне Великого шабаша!
        Улыбка скользнула по бледному, словно припудренному мукой, лицу Урании. Да, она устала. Но главное - добилась своего. Он предложил все сам. Так, как она и планировала. Пусть в самый ответственный момент Аньетта и попыталась вмешаться. Урания почувствовала, как напряжение у Ллорда начало иссякать. Но она знала, что делать, и, пустив в ход самое неотразимое оружие, довела начатое до самого конца. Теперь же, когда он, полностью выжатый, словно лимон, валялся распростертый на супружеском ложе, где он изредка забавлялся с законной женой, Урания позволила себе немного расслабиться. Конечно, пришлось потрудиться, но старания дали ожидаемый результат. То, что получил этот старик, запомнится ему надолго. И до тех пор, пока он будет помнить, все его существо будет тянуться к ней, принадлежать ей! Раболепствовать и преклоняться!
        Урания еще раз взглянула на мужчину и тихонько рассмеялась. До чего же жалкий вид у него сейчас! Как сильно бросается в глаза, что он уже далеко не молод. Кожа не слишком свежа. Морщины на лбу и у глаз. Мышцы ослабли. Нет! Это не тот вариант, которого она заслуживает, но пользоваться стариком она вполне может, причем ровно столько, сколько решит сама!
        Смешно! Он так ждал ее, что едва не перегорел! Хорошо было заметно, что нетерпение захлестывало его! Он ждал! Мечтал о ней! Хотел ее! Не впустую она потратила столько времени. Читала заклинания, заговаривала с большим трудом добытые волосы Ллорда. Творила заклятия над фотографиями и Ллорда, и Аньетты. Теперь, когда удалось расправиться с его женой, она могла позволить себе немного расслабиться. Посмотрев, как он спит, Урания поднялась с постели и, даже не подумав накинуть на себя что-либо, вышла из спальни.
        Она смутно представляла дом. По сути, никогда его не видела. Несколько раз в самом начале пути ее привозили сюда с завязанными глазами, да и оргии проходили, как правило, в гостиной, откуда можно было отлучиться только в туалет или ванную. Теперь она рассматривала все убранство глазами хозяйки. То, что положение законной жены уже далеко не то, что было всего сутки назад, стало для нее совершенно очевидным. Пришла пора Урании привыкать быть хозяйкой в доме, пусть и на время.
        Только доев последний кусок, Игорь ощутил, насколько был голоден. Ольга, улыбаясь, сидела напротив. Ее глаза светились радостью. Теперь для нее все было впервые. И этот первый в ее жизни поздний ужин, и по-настоящему первый мужчина в ее жизни, с которым хотелось никогда не расставаться, и это удивительное ощущение единения, что захватило ее всю. Игорь исподлобья посматривал на девушку и только удивлялся себе, собственной нерешительности. Зачем он потерял столько времени, почему не сказал о собственных чувствах раньше? Теперь, когда что-то начало налаживаться, оставалось только сожалеть, что не сделал этого шага раньше. Что проку в мечтах и планах, если любимая девушка страдает? Да, он долго и тщательно готовился к созданию собственной фирмы. Мечтал, как сообщит ей о первых успехах, о первом созданном им сайте. Определенные подвижки в этом направлении он уже сделал. Даже, если говорить честно, то и сайт, на который Игорь возлагал такие надежды, был почти готов. Оставалось кое-что подчистить, подправить, и можно сдавать заказчику. Его старый друг, замечательный художник, прекрасно владеющий
компьютерной графикой, бывший одноклассник Алесь Поплавский, сделал, казалось, невозможное. Из запутанных объяснений и пожеланий заказчика создал практически шедевр. Яркий, красочный, но, самое главное, легко и быстро загружаемый макет. Что позволяет даже при очень плотном трафике получить изображение и удобный доступ к любым ресурсам сайта. Разумеется, и самому Игорю пришлось немало потрудиться, чтобы написать принципиально новую программу. Разительно отличающуюся от привычных, на которых традиционно строились платформы и движки самых распространенных сайтов и веб-страниц.
        Сейчас все его потуги казались смешными и глупыми. Да, конечно же делать предложение девушке лучше, имея солидную базу за плечами, но только в том случае, если сама девушка рассчитывает получить определенную выгоду в браке. А когда ее это не волнует? Если она просто любит? Такого вопроса он себе раньше не задавал.
        Ольга включила кофемолку. Взметнулись на острых ножах блестящие обжаренные зерна, превращаясь мгновенно в коричневую невесомую пыль.
        - Тебе крепкий? - спросила она, не оборачиваясь.
        - Да, пожалуйста! Мне еще сидеть в Сети и сидеть. Ты знаешь, меня удивляет, что о сатанизме почти ничего нет.
        - А ты не допускаешь, что существует определенная цензура? - спросила Ольга.
        - В Сети?! Хотя поставить фильтры не представляет особых трудностей. Знаешь что, можно попробовать обойти их. И я вполне знаю как! - воскликнул Игорь.
        Порывисто поднявшись, Игорь почти бегом вернулся к компьютеру. Пальцы привычно пробежали по клавиатуре. На указанном сайте оказалось именно то, что они и ожидали увидеть. С первой же страницы на Игоря и подошедшую вслед за ним Ольгу глянула оскаленная морда жуткого чудовища. Теперь дело пошло! Тут оказалось все! И описание обрядов, и атрибутика, и даже рунические тексты.
        - Вот! Смотри! Именно такую надпись я видел на браслете у Татьяны! - почти крикнул Игорь.
        - Ты не ошибаешься? Посмотри на перевод! - придушенно прошептала Ольга.
        Рядом с загадочными значками была написана скорее расшифровка, нежели перевод:
«Сим посвящаю себя всю до конца Сатане».
        - Оба! Вот так заявочка! - сказал Игорь. - Считаешь, это серьезно?
        - Знаешь, женщина - существо особое. Если принимает такое решение, то не с бухты-барахты. Понимаешь, посвятить себя что Господу, что дьяволу - шаг непростой. Ты думаешь, отречься от мира, уйти в монастырь и отказаться от мирских радостей, в особенности от плотских, просто? Точно так же и посвятить себя дьяволу. Это ведь тоже вера. Пусть и отвратительная, но, возможно, и в чем-то притягательная. Если Татьяна решилась на такой шаг, то, очевидно, у нее были причины, и весьма серьезные. Ты посмотри. Вот же описание обряда посвящения. Не верю, что смогла бы решиться на такое!
        Игорь, не читая, сохранил страницу. Принялся листать дальше. Если замечал что-то интересное, то сбрасывал в папку и просматривал дальше.
        Ольга незаметно вышла. Кофеварка уже перестала фыркать и только слегка парила ароматным кофейным духом, заполняя крошечную кухоньку волнующим запахом. Бросив взгляд в окно, девушка только немного удивилась тому, что верхушки деревьев, едва тронутых зеленоватым облачком распускающихся листьев, странно высветились. Она даже не сразу сообразила, что это первые лучи уже встающего над городом солнца. Его не было видно. Соседний дом загораживал восток. Да и другие дома, стоящие за ним, также не пускали солнечные лучи в узкий дворик до самого полудня. И хотя здесь, в центре, никогда не было высотных зданий, зато и улицы соответствующие. Неширокие, уютные, с высокими старыми липами, что смыкают свои кроны над мостовой. Как восхитительно они выглядят ночью, когда оранжевый свет фонарей пробивается сквозь листву и отбрасывает угольно-черные тени на сверкающий, недавно политый асфальт. По традиции, положившей свое начало в незапамятные времена, в Старом городе каждый вечер курсировали поливальные машины и старательно смывали с мостовых и тротуаров всю грязь и мусор, скопившиеся за день. Ольга любила и этот
дворик, и узкие кривые улочки, и маленький фонтан, что виднелся из окна спальни. Почему-то безумно захотелось его увидеть именно сейчас, когда первый солнечный луч заиграет на высоких старых липах, когда, прорвавшись в неширокую щель между домами, вспыхнет на стене радостным бликом.
        Забыв про кофе, она прошла мимо распахнутой двери в комнату, где за компьютером сидел Игорь. Пересекла большую комнату, где любила, свернувшись на диване, читать при свете старинного торшера, оставшегося от бабушки. Войдя в спальню, рывком распахнула окно и увидела…
        - Олька! Что с тобой? - взволнованно спросил Игорь.
        Он ворвался в спальню как ураган, сметая все на своем пути.
        - Смотри! Солнце встает! - как-то невероятно умиротворенно сказала Ольга.
        - Ты просто сумасшедшая! - с любовью в голосе прошептал Игорь. - Ты так грохнула окном, что я уж подумал, не случилось ли чего!
        Он обнял ее за плечи, притянул к себе и замер, глядя, как искрится солнечный зайчик, отразившийся от чистого стекла, словно от зеркала.
        Алена после ухода мужа вскоре уснула - слабость после операции еще не отпускала. Проснулась она только поздним вечером. Больница уже спала. Даже сестры дремали на постах. Теперь, почувствовав себя достаточно бодро, женщина поднялась с постели, вышла из палаты, прошлась по коридору. Почему-то вдруг захотелось закурить. Странно, но за свою жизнь она выкурила не более десятка сигарет, да и то еще когда училась в университете. Удивившись нечаянному желанию, она вернулась в палату и, подойдя к окну, долго смотрела на замершие во тьме деревья. Неясное смятение царило в душе. Алена чувствовала, что это как-то связано с Глебом, вот только дозвониться до него никак не могла. Попробовала набрать номер Марека, но и его телефон молчал. Все ясно! Эта неразлучная парочка выехала на очередное задание, а муж даже не удосужился ввести ее в курс дела. Конечно, можно возмущаться, но, с другой стороны, Глеб частенько не рассказывал ей о своих делах, особенно когда его деятельность была связана с риском. Куда он вместе с напарником и верным другом отправился, можно было легко догадаться. Скорее всего, они решили
обследовать комплекс зданий колледжа. Потому и телефоны не взяли с собой.
        Низ живота еще немного побаливал, но вполне терпимо. Тошнота после наркоза отступила, и теперь Алене просто хотелось домой, к сыновьям, на свою уютную, такую родную кухню, где посвистывает на плите чайник, где вполголоса бубнит телевизор, а она ожидает возвращения любимого мужа. Однажды он оставил на столе пару листков машинописного текста. Мельком взглянув, она не смогла остановиться, пока не дочитала до конца.

* * *

«В ушах еще стоял рев турбин, а такси уже взбиралось на перевал. Она решилась на побег, наверное, от безысходности. Он по большей части молчал, упорно не отвечал на вопросы, хотя она выполнила на этот раз абсолютно все его указания, и отпросилась на работе, и заранее сообщила о командировке, вызвав тем самым немалое удивление домашних. А теперь он ловил ее взгляд, ласкал внезапно похолодевшие, дрожащие от волнения пальцы и не отвечал.
        Ветер всхлипывал, ударяясь в ветровое стекло, бессильно пытаясь прижать автомобиль к растрескавшемуся асфальту, затормозить, остановить, отбросить назад, не дать свершиться неизбежному.
        Город с узкими улочками открылся внезапно. Крошечная гостиница. Тонущий в полумраке ненастного дня холл. Молоденькая горничная проводила их в непривычно просторный номер.
        Сунув купюру в кармашек ее форменного костюма, он выпроводил девушку, не дав той и рта раскрыть. Мягкий щелчок закрывающейся двери и ненасытный, требовательный поцелуй слились воедино. У него оказались небывало вкусные губы, твердые, требовательные и такие… такие головокружительно нежные.
        Она проснулась от странной свежести. Знакомый, любимый с юности запах поздних хризантем витал в комнате. Огромный букет стоял в изголовье широченной, бесстыдно разворошенной постели. Откуда он узнал, что она больше любых других цветов любит именно эти, некрупные, трогательно нежные хризантемы?
        Уже после были горячие круассаны и крепкий, заставляющий скорее бежать кровь, черный как ночь кофе.
        Они шли по набережной, взявшись за руки. Штормовой ветер трепал полы ее длинного пальто. Срывал с высоких крутых волн шапки кипящей пены, швырял им под ноги. Она смеялась, прятала замерзшие ладони у него на груди, забираясь под дорогущий исландский, ручной вязки, свитер. С волнением чувствовала горячую упругую кожу. Он целовал соленые от морских брызг, вспухшие, пылающие губы, и незнакомое, будоражащее чувство захлестывало ее с головой.
        Вечером они танцевали в полупустом кафе на углу круто сбегавшей к набережной улочки. Его руки крепко и бережно обнимали ее стан, и она совершенно забыла, что уже не так молода, что ее ждут дома дочери, что лишние килограммосантиметры не удается уничтожить никакими диетами. Ощущение легкости и полета сегодня дарил ей он, так необычно поздравивший спозаранку.
        По пути в аэропорт он попросил водителя такси заехать в ботанический сад. Велев ожидать, помог ей выбраться из автомобиля, и целых два часа они гуляли по безлюдным аллеям. Когда он, обнимая, прижимал ее к себе, она видела его запавшие после двух бессонных ночей сияющие глаза с бесовскими искорками и безумно счастливое, расплывающееся в радостной улыбке лицо.
        Метаморфоза произошла уже на подлете. Он все так же ласкал ее пальцы, но лицо уже изменилось, стало прежним, волевым, непроницаемым. Из глаз исчезла небесная голубизна, они превратились в жесткие, непримиримые серые прицелы. Она невольно вздрогнула, явственно ощутив бездонную пропасть перед собой.
        Он остановил машину за квартал от ее дома. Молча приоткрыл окно, закурил. Она отвернулась, боясь, что сейчас заплачет. Нестерпимая боль уже давно заполнила грудь и горючей, едкой влагой разъедала глаза. Дверь подалась мягко, послушно, он даже не успел пошевелиться, как она выскочила на тротуар. Мелкий противный дождь, подгоняемый вечным ветром, хлестнул по лицу. Уже не понять, что на щеках - то ли капли дождя, то ли слезы.
        Она даже не сказала - прощай!!! Сжав еще помнящие его вкус губы, придерживая локтем сумку, против пронизывающего ветра она шла в опостылевший дом, к уныло-серому человеку, к своим дорогим дочерям. Праздник кончился! Снова надо жить».

«День рождения в конце октября» - так назывался короткий рассказ. Что-то знакомое, узнаваемое было в каждом слове. И хотя имя автора не было указано, почему-то Алена не сомневалась, что написать такое мог только один человек. Тогда она всего лишь восхитилась чувственностью и поразительной нежностью рассказа, но теперь, вспомнив его, задумалась.
        Оказавшись в руках незнакомых мужчин, Маша первым делом попыталась вырваться. Странно, от неожиданности она даже не успела испугаться. В сознании не осталось ничего, кроме злости и ярости. Она брыкалась, кусалась, извивалась всем телом, старалась ударить руками и ногами. Мало что удавалось. Израненные пальцы скользили по странно скользкой ткани, никак не удавалось зацепиться, чтобы обрести хоть какую-нибудь опору.
        Маша, наверное, никогда в жизни так не дралась. Даже в детстве, во время схваток с соседской пацанвой. Она не думала о том, что бой идет не на жизнь, а на смерть. Как затравленный зверек противостоит натиску матерого хищника, Маша использовала все мыслимые и немыслимые способы, чтобы продать свою жизнь подороже.
        Молча, не пытаясь даже закричать, она остервенело царапала скользкую ткань, руки и лица пытающихся скрутить ее мужчин. Только получив сильный удар по затылку, она на мгновение затихла. Этого времени двоим сильным опытным мужчинам вполне хватило, чтобы обездвижить девушку.
        Ослепительный свет фонаря ударил в лицо Маше. Отвыкшие глаза сразу же заслезились. Даже усиленно моргая, она не могла разглядеть людей, схвативших ее. В одном Маша была уверена - теперь надежды на спасение уже больше нет! Потому, даже связанная, она извивалась на холодном бетоне.
        - Ты кто? - спросил ее склонившийся над ней мужчина.
        Лица его Маша не видела, фонарь слепил глаза. Она могла разглядеть только темный силуэт.
        - Девочка, ты кто? Как ты сюда попала? - повторил он вопрос. В голосе звучало участие.
        Непонятно почему, но Маша вдруг доверилась ему. Ей мучительно захотелось рассказать, кто она, как оказалась в этой жуткой трубе, как ползла по ней, словно мышь, и даже не задумывалась о том, что ждет ее впереди.
        - Я Маша! Меня убить хотели! Я в трубу забралась и поползла. Где я?
        - В общем-то под землей! Точнее, в бомбоубежище. Кто убить-то хотел? - спросил мужчина.
        - Меня в жертву хотели принести. На шабаше.
        Маша не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она услышала страшные слова за дверью о том, что сцену ее жертвоприношения собираются снимать на видео. Казалось, вечность миновала. Она вроде спала. После долго разбирала компьютер. Затем бесконечное путешествие по трубе. Наверное, прошел целый день! Или ночь? Счет времени Маша потеряла давно. Только то, что за ней не пришли пока, давало надежду, что не прошло трех дней. Ведь шабаш намечен именно на ночь с тридцатого апреля на первое мая.
        - Очень интересно! - вмешался второй мужчина. - Ты, девонька, часом, не разговаривала пару дней назад с женщиной по имени Алена?
        - Да! А откуда вы знаете? - изумилась Маша.
        - Все тайное становится явным. Алена - моя жена. Марек, развяжи ее.
        - Вы ведь не из них? Не из посвященных? - на всякий случай уточнила Маша.
        - Мы похожи на них? - в свою очередь удивился Марек.
        - Не знаю. Я ведь никого не видела! Во время всего посвящения мне не развязывали глаза. Знаю только тех, кто меня сюда привел.
        - Погоди, а откуда тебя привели? - немедля спросил Глеб.
        - Из общежития. Я хотела убежать домой, но Алла заметила это, и вот результат.
        - А как вы попали в бомбоубежище? - поинтересовался Марек.
        - Не знаю. Мне завязали глаза, когда вели. Руки связали. Двое парней, старшекурсников. Распоряжалась, впрочем, не Алла. Я не видела эту женщину, только слышала голос. Мне показалось, что это была наша учительница информатики. Но я не уверена.
        - Ольга Марковна? - спросил Глеб.
        - Нет, Татьяна Ивановна. Морозова, - пояснила Маша.
        - Ты уверена? - уточнил Глеб.
        - Не совсем, но, по крайней мере, мне так показалось. Уж больно голос похож.
        - Ладно, хватит рассиживаться, пора выбираться отсюда. Интересно только, где проход в общежитие.
        - Послушай, Глеб, может, ты выведешь девчонку, а я посмотрю здесь, что к чему? - предложил Марек.
        - Нет уж. Лучше всем вместе. И прямо сейчас. Не теряя времени.
        На то, чтобы отыскать ход, ведущий в общежитие, потребовался без малого час. Теперь можно возвращаться. Глеб спешил. Там, наверху, уже должен брезжить рассвет, и мало ли кто спозаранку выберется, например, на раннюю пробежку. Девушку силы оставили практически внезапно. До колодца, через который они спустились в подземный лабиринт, оставалось пройти совсем немного, когда она неожиданно пошатнулась и, если бы Марек не подхватил ее, наверняка бы упала.
        Поднимать Машу наверх пришлось на веревке, обвязав девушку вокруг талии. Солнце еще не поднялось, только восход окрасился красным, предвещая ветреную погоду, но пока воздух был тих и безмятежен. В столь ранний час даже птицы еще не проснулись, только из долины водохранилища доносились последние трели соловья.
        Усадив едва живую девушку в машину, Глеб, по-хозяйски выхватив из сумки напарника термос, налил в пластмассовый стаканчик крепчайший горячий кофе, протянул его Маше. В зыбких рассветных лучах хорошо было видно изможденное, усталое лицо. Грязные разводы на щеках, следы недавних слез, подсохшие царапины и ссадины, солидный синяк на скуле.
        По тому, как дрожали бледные тонкие руки, как жадно пила она, сразу можно было определить, что заточение оказалось достаточно долгим. Глеб не спешил с расспросами, достал коробку с припасенными бутербродами, неспешно раскрыл, поставил на исцарапанные колени бедолаги и терпеливо наблюдал, как она, едва не давясь, кусает хлеб с ветчиной. Только когда девушка прожевала последний кусок и робко взглянула ему в глаза, сыщик решился начать разговор.
        Урания поднялась по винтовой лестнице на самый верх небольшой башни. За темной дверью обнаружилась небольшая комната со стрельчатыми окнами. На стене зловещим зеленым огоньком светился выключатель. Не задумываясь даже о том, что ее могут увидеть снаружи, Урания спокойно нажала клавишу. Неяркий красноватый свет залил круглое помещение. Прямо посреди комнаты стоял алтарный столик. Привычный старинный колдовской подсвечник на нем, черные свечи. Треугольная скатерть, свисающая одним углом почти до самого пола. Жертвенный нож с черной рукоятью и магическими символами на длинном, остро отточенном клинке. В магическом кубке темная, остро пахнущая жидкость. Все как и должно. Даже кукла с приколотой фотографией самой Урании в центре колдовского стола. Усмехнувшись, женщина оглядела комнату. Перевернутое распятие в простенке между окон. Мантия из старинного алого бархата на крючке. Вернее, даже не на крючке, а на вбитом глубоко в дерево небольшом, затейливо украшенном кинжале. Что ж, каждый представляет антураж по-своему. На полке множество коробочек, несколько пучков высушенной травы. Отдельно стоит
древняя бронзовая ступка с таинственными рунами на ободе и тяжелый, тоже бронзовый, пестик. Белесый налет на нем явственно свидетельствовал, что его хозяйка недавно растирала некое зелье. Впрочем, догадываясь о настроениях Аньетты, Урания не сомневалась в том, на кого творила наговор отвергнутая женщина. Злая улыбка скользнула по тонким, ярко накрашенным губам. Не вышло! Ее снадобье и заклятия оказались сильнее! Теперь, когда она стоит нагая посреди святилища соперницы, никто, ни одна сила в мире не остановит ее от решающего шага.
        Она достала из коробка длинную каминную спичку. Огонь вспыхнул с яростным злобным шипением. Потрескивая, занялась одна свеча, за ней другая. Погасив верхний свет, Урания остановилась напротив длинного угла скатерти. Мерцающий свет свечей играл на ее теле, словно облизывал, ласкал, трепетал в экстазе. Жертвенный нож сам просился в руки. Выплеснув прямо на пол содержимое кубка, Урания вытерла насухо его скатертью, оставив на ней бурое пахучее пятно. Сжав в руке нож, она с силой полоснула себя по левому предплечью. Кровь, почти черная в свете свечи, тонкой струйкой потекла в кубок. Когда набралось достаточно, колдунья, зажав порез ладонью, воздела руки над головой и вполголоса запела заклинание. Покачиваясь из стороны в сторону, начала кружиться на месте. Оборачиваясь к алтарному столу, всякий раз на миг застывала на месте, приняв позу пятиконечной звезды, широко расставив ноги и раскинув руки в стороны. Из-за резких движений кровь, еще не успевшая свернуться, тонкими каплями разлеталась по сторонам, окропляя теперь уже ее святилище. Закончив первую часть ритуала, она снова взяла в руки нож. На
длинном лезвии темнели пятна крови. Подойдя к окну, Урания, неслышно шевеля губами, одним движением срезала тонкий длинный росток, на локоть поднимавшийся над горшком, и вернулась к столу. Ядовитый сок стекал колдунье под ноги, прозрачными каплями падал на обнаженную грудь, живот, колени. Подняв росток над головой, Урания, выкрикнув: «Allay Fortisson Fortissio Allynson Roa!», резким движением сломала его и с силой швырнула под ноги. Безжалостно растоптав стебель и еще сильнее измарав при этом босые ноги, она упала на колени, непрерывно шепча длинное заклятие…
        Из башни Урания вернулась совершенно обессиленная. Он еще спал, подрагивая и постанывая во сне. Она остановилась рядом с разворошенной постелью, недобро подумав, что эту ночь Ллорд запомнит надолго. По ставила кубок на столик. Провела ладонью по липкому от сока животу. Хотелось разбудить Ллорда, чтобы довести все до логического конца прямо сейчас, но необходимо закончить приготовления. Разбавив содержимое кубка вином, она сняла с пальца замысловатый перстень. Чтобы отвести в сторону камень, пришлось повозиться. Тугая застежка не поддавалась. Урания только сморщилась, когда ноготь, перегнувшись, сломался. Наконец с тихим, почти неслышным щелчком камень сдвинулся, открывая потайное углубление. Несколько про зрачных кристаллов со специфическим запахом скользнули в кубок. Ни всплеска, ни шипения. Ничего! Растворились без остатка. Дорого же они ей достались! Пришлось платить по самой высокой ставке. Но ничего, теперь они станут заключительным аккордом в исполнении ее плана.
        Удалившись в ванную, Урания промыла рану на пальце. Покопавшись в аптечке, отыскала лейкопластырь. Старательно заклеила порез и придирчиво посмотрела на собственное отражение. Вроде весьма неплохо! Достаточно стройна, весьма аппетитна, а что по всему телу рассыпаны следы жадных пальцев Ллорда - тоже не так уж плохо. Пусть думает, что он еще о-го-го! Иллюзии всегда питают мужчин, пусть считает себя способным на определенные подвиги. От нее не убудет.
        На коленях видны следы зелени, но это как раз и не страшно. Не станет же он ее разглядывать в темноте, а когда все завершится, уже будет поздно. Он и не вспомнит о странном привкусе вина или же дурманящем запахе ее тела. Просто из любопытства Урания задержалась ненадолго в ванной, разглядывая и изучая пузырьки и тюбики, принадлежащие теперь бывшей хозяйке. Ей таким пользоваться еще рано. Все эти снадобья только для увядающей кожи. Она пока слишком молода, чтобы подобное применять. Усмехнувшись напоследок своему отражению, она вышла из ванной и, весело шлепая босыми ногами по редкой красоты паркету, отправилась в спальню. Ощущение собственной силы и безграничной власти переполняло колдунью. Утренний свет все увереннее пробивался сквозь неплотные шторы. Самое время начинать.
        Алена проснулась на рассвете. Сон, тревожный, непонятный, разбудил ее. Сев, она посмотрела в окно. Первые лучи солнца весело играли на молодой зелени клена, что склонил свою ветвь прямо к окну. Где-то понемногу просыпался город. Вот-вот зазвенит, застрекочет первый трамвай. Природа словно замерла в ожидании нового дня. Первым делом женщина проверила телефон. Нет, Глеб не звонил ей. Впрочем, неудивительно, еще слишком рано, чтобы тревожить жену. Мучительно борясь с желанием набрать его номер, Алена положила трубку на столик, подошла к окну, распахнула его настежь, глубоко вдохнула прохладный утренний воздух.
        Неясная тревога не оставляла ее. Она старалась отыскать в сознании источник, ее породивший, но никак не могла сосредоточиться. Мысли обращались то к мужу, то к детям, сбивая с толку, не давая сконцентрироваться на главном.
        Руки, лежащие на подоконнике, начали замерзать, а Алена, закрыв глаза, все пыталась собраться с мыслями, сконцентрироваться на собственных ощущениях. Она в деталях вспоминала прошедший день, то, как приехала в колледж, как, сидя на скамье, ожидала появления Маши, пока…
        Стоп! Вот именно! Пока не началась вся эта чертовщина! После того как Алена почувствовала, что за ней наблюдают из-за шторы, она пересела на другую скамью и оказалась… да, оказалась лицом к общежитию. Глядя на снующих туда-сюда девушек и пытаясь отыскать среди них свою визави, она не обращала внимания на окна общежития. Хотя… В какой-то момент, незадолго до того, как острая боль скрутила ее, Алена заметила в одном из окон женскую фигуру и, как ей тогда показалось… Да! Она была в странной накидке или балахоне. С обнаженной грудью. Ничуть не смущавшаяся тем, что ее может кто-то увидеть! Вдруг, словно приближенное мощным зуммом, Алена ясно увидела лицо молодой женщины! Пылающие яростные глаза! Тонкие поджатые губы. Злая, жестокая улыбка змеилась по ним. Она уже где-то видела это лицо! Необходимо только вспомнить где и когда, тогда можно будет что-то понять и предпринять ответные меры. Опустившись на больничную высокую кровать, Алена мучительно пыталась вспомнить, с чем связано видение. Мысли почему-то упорно возвращались к несчастью, случившемуся третьего сентября прошлого года. Тогда ей пришлось
выводить из шока женщину, уже несколько раз обращавшуюся к ней с проблемами в личной жизни. После шумного и скандального развода Галина Викторовна впала в жесточайшую депрессию и по совету друзей обратилась за помощью к Алене. После нескольких сеансов Галина Викторовна пришла в себя, заново переоценила жизненные приоритеты и обрела новые цели. Почти полгода женщина жила относительно счастливо, но неожиданно возник новый конфликт. На этот раз с дочерью.
        Кристина, шестнадцатилетняя девушка, вдруг совершенно вышла из-под контроля. Алена попробовала одновременно работать с обеими - и с матерью, и с дочерью, но если в предыдущих случаях такой подход давал отличный результат, то на этот раз дело быстро зашло в тупик. Девушка упорно не шла на контакт, в то время как Галина Викторовна всячески старалась найти компромисс. После двух недель безуспешной борьбы с непреодолимым упрямством Кристины проблема разрешилась словно сама собой. Просто утром Кристина зашла в спальню матери и, попросив прощения, обняла и расцеловала ее. В тот же день Галина Викторовна со словами благодарности приехала к Алене. С тех пор они не встречались, пока, спустя почти год, не наступил страшный день - третье сентября.
        Алена собиралась на встречу с очередным клиентом, когда раздался телефонный звонок. Галина Викторовна срывающимся голосом попросила Алену приехать. Адрес оказался незнакомым, но сдерживаемые рыдания заставили Алену отменить все и поторопиться. Глеба уже не было дома, уехал с самого утра на работу, потому Алене пришлось воспользоваться такси. Сидя рядом с водителем, она только поторапливала его. Сердце сжималось в предчувствии чего-то страшного. Неподалеку от указанного дома их, завывая сиреной, обогнала машина скорой помощи. За ней промчалась вторая.
        Вот и обычная девятиэтажка. Рядом - железнодорожный переезд. Широкая площадка перед домом. Толпа взволнованных людей. Обе «скорых» с невыключенными проблесковыми маячками. Канареечного окраса милицейский уазик.
        - Интересно! Неужто зарезали кого? - спросил пожилой таксист.
        - Скорее туда! - воскликнула Алена, чувствуя, как холодеют руки.
        Она выскочила из машины, забыв в салоне сумочку, телефон, еще какие-то мелочи. Галина Викторовна сидела прямо на асфальте, рядом с телом девушки, распростертым в луже крови. Неподалеку, с застывшими, широко распахнутыми глазами, лежала навзничь вторая. Обе в узких черных джинсах, в расшитых розовыми цветами жилетках. Их лица, обескровленные или покрытые толстым слоем белой пудры, белели на фоне серого заплеванного асфальта. Глаза, густо подведенные, выделялись черными пятнами на белых лицах. Ногти, покрытые черным лаком, словно спинки зловещих жуков…
        - Что здесь произошло? - спросил кто-то за спиной.
        - Да эти две обдолбанные с крыши сиганули! - ответил спросившему чей-то пропитой голос.
        - Точно! Я сама видела, как они бегали сначала по крыше! Позвала мужа, так он милицию и вызвал, да только не успели они. Пока приехали, девки за руки взялись и с крыши шагнули. Страх такой! Молча летели. Не то обкуренные, не то пьяные. Там еще и третья была, но куда она делась, не знаю. Только не прыгнула она, это точно! - сказала какая-то женщина.
        Алена присела рядом с Галиной Викторовной. Женщина даже не плакала, а тихо-тихо выла. Именно в этот миг Алена и встретилась взглядом с молодой женщиной, не скрывающей торжествующую улыбку. Картинка сложилась полностью. Сомнений больше не оставалось. Эти глаза она и видела в окне общежития и эту тонкогубую улыбку запомнила навсегда.
        Ольга не хотела возвращаться к реальности. Слишком хорошо было в этом мире, где она только что пребывала. Она испытала нечто такое, что не под силу объяснить. Как это могло произойти? Ведь всего-навсего прижалась к нему и неожиданно для себя как будто растворилась. Это духовное единение, некая высшая, невероятная, космическая близость. Слияние душ, а не тел!
        Ольга лежала с закрытыми глазами и ни о чем не хотела думать. Она не слышала, как Игорь вышел из спальни. Только сильный аромат кофе привел девушку в чувство.
        - Оль! Тебе сахар нужен или же ты по-благородному - черный и без сахара?
        - Угу! Смешать, но не взбалтывать! - не открывая глаз, ответила Ольга.
        - Ты настолько любишь Бонда? - удивился Игорь.
        - Нет, просто, когда постоянно слышишь одно и то же, невольно начинаешь и сам использовать в разговоре. Прости, я не могу даже пошевелиться.
        - В таком случае мне придется тебя кормить. Только не открывай глаза!
        - Ясно! Ты насмотрелся «Девять с половиной недель»!
        - Не вижу ничего предосудительного. У Микки Рурка это, пожалуй, лучшая роль. А что касается Ким Бесинджер, то от нее я просто в восторге!
        - Хоть бы мне не признавался! - делано возмутилась Ольга, но не попыталась и пошевелиться.
        - Нет повода для ревности! Старушка далеко, а ты рядом! - проворчал Игорь, приступая к кормлению Ольги.
        Все же она не устояла. Распахнула огромные, сияющие восторгом глаза. Прильнула к любимому. Жарко, словно хотела насытиться на всю жизнь, поцеловала в смеющиеся губы…
        Игорь вернулся к компьютеру. Несмотря на бессонную ночь, чувствовал себя он на удивление бодро. До начала рабочего дня оставалось чуть больше двух часов, потому он и спешил. Хотелось докопаться до сути проблемы. Он почти не сомневался в том, что организатором нападения на его возлюбленную являлась Татьяна, но нужны были неопровержимые доказательства.
        Игорь сохранял страницу за страницей, что-то распечатывал, что-то обрабатывал в фотошопе, чтобы ярче и точнее выразить некоторые элементы. Ольга встала и только поглядывала из-за его плеча на монитор, но не вмешивалась, удивляясь наблюдательности друга. Надо же! И руны запомнил! И форму браслета, и ожерелье! Словно провел с Татьяной не несколько часов, а полжизни.
        - Ты меня поражаешь! Как ты только сумел все так точно запомнить? - воскликнула Ольга, когда Игорь наконец отодвинулся от клавиатуры.
        - Меня достаточно долго этому учили! - равнодушно ответил он и отвернулся. Игорь не знал, стоит ли рассказывать любимой о том, чем ему приходилось заниматься в армии и вообще где именно он служил. Все же спецназ МВД - не самое престижное занятие, на его взгляд. Хотя, с другой стороны, стыдиться особенно нечему. Он выполнял свой долг, как мог, и ни разу не подвел товарищей.
        Ольга достаточно остро отреагировала на интонацию друга. То, как он это сказал, обидело ее. Но все же она не дала волю эмоциям, наоборот, постаралась сгладить ситуацию.
        - Ты когда вернешься? - спросила Ольга.
        - Сразу после работы. Закончу и прямиком к тебе. А ты, пожалуйста, созвонись с Глебом. Надеюсь, ему поможет та информация, что я собрал.
        - Хорошо! - согласилась девушка.
        Заперев за Игорем дверь, она вернулась в комнату. Взяла телефон и в очередной раз взглянула на монитор компьютера. Дьявольская рожа, казалось, подмигнула ей. Резко отвернувшись, Ольга набрала номер и… все же не нажала кнопку вызова. Вдруг она звонит слишком рано?
        - Маша! Я в курсе всего, что случилось с вами! У Алены нет от меня секретов. Так что уж извините, но я прослушал запись вашего рассказа. Единственное, я не услышал там конкретных имен. А для расследования именно это важно. Мне необходимо знать, с кем предстоит иметь дело.
        - Сомневаюсь, что смогу быть вам полезной. На посвящении у меня были завязаны глаза. Единственные люди, которых я видела, - это Алла, соседка по комнате, ее колдовское имя - Вия, и двое старшекурсников. Я видела их лица, но имен не знаю. Там, где все это происходило, находилось много людей. По крайней мере, если судить по голосам. Пожалуй, я смогла узнать только голос Морозовой. Вот и все, - сказала Маша.
        - Хоть что-то. Для начала необходимо за что-то зацепиться. Вы не в курсе, во сколько обычно начинается шабаш?
        - Мне кажется, в полночь, но не уверена. У меня ведь ничего подобного раньше не было, - пожала плечами девушка.
        - А как много времени вы провели взаперти? - спросил Марек.
        - Понятия не имею. Я собиралась убежать двадцать восьмого, а сегодня…
        - Утро тридцатого. В таком случае понятно. Вас проверяли? Приходил кто-нибудь, пока вы находились взаперти?
        - Нет! Как бросили, связанную, в подвал, так и пробыла там, пока не свалилась на вас, - ответила Маша.
        - Как вы попали в воздуховод? - задал очередной вопрос Глеб.
        - Когда я освободилась от веревок, то нашла какую-то дыру. Через нее вылезла в другую комнату. Там оказались компьютеры…
        - Стоп! Какие компьютеры? Старые? Списанные? - насторожился Марек.
        - Не знаю. В коробках. Там и мониторы еще были. Плоские, жидкокристаллические.
        - Очень интересно! Туда и выходит воздуховод? - уточнил Глеб.
        - Нет! Он в другом помещении. Я крышку с компьютера сняла, чтобы он пролез в дыру, и встала на него, чтобы дотянуться до трубы.
        - Ясно! А что еще интересное нашли?
        - Ничего. Только я кого-то слышала. Двое мужчин говорили о видеокамерах и шабаше. - Маша пытливо посмотрела на Глеба.
        - Это были мы. Марек заподозрил, что за дверью кто-то есть… Ну что ж! Поехали? Хватит нам здесь светиться. До полуночи нам еще подготовиться нужно.
        - А что вы собираетесь делать? - поинтересовалась Маша.
        - Да разогнать к чертям собачьим местную дьявольскую секту! - резко бросил Марек, запуская двигатель.
        Не успели они выехать на улицу, как на панели задрожал телефон Глеба. Едва взглянув на дисплей, он тут же нажал зеленую кнопку.
        - Да, дорогая! Ты уже проснулась? Как ты себя чувствуешь? - обрушил он на жену шквал вопросов.
        - Подожди! Слушай меня внимательно! - оборвала его Алена. - Помнишь групповое самоубийство в сентябре? Две девочки шагнули с крыши!
        - Помню. На Марковщине. Только при чем здесь это? - удивился Глеб.
        - При том, что там я видела одну странную особу. Ее же я видела и в колледже! Уверена, что обе встречи связаны между собой! Где ты находишься?
        - Как раз возле колледжа. Мы нашли твою Машу!
        - Отлично! Приезжайте ко мне в больницу! Есть срочный разговор! - безапелляционно заявила Алена и положила трубку.
        - Ты слышал? - обратился к Мареку Глеб. - Едем в больницу!
        - Понял! Раз в больницу, значит, в больницу. Только не забывай, нам еще подготовиться нужно! - напомнил Марек.
        - Отвезешь меня и Машу к Алене, и начинай операцию. Я свяжусь с тобой, как только проясню ситуацию.
        Невзрачный с виду автомобиль уверенно мчался по городу. Уж кто-кто, но Марек точно знал, где можно нарваться на радар, а где нет. А то, что по городу с недавнего времени для борьбы с любителями быстрой езды развесили автоматические радары, оснащенные фотокамерами, его вовсе не смущало. Уверенность в том, что ему сам черт не брат, помогала выкручиваться из любых ситуаций. Всего тридцать минут понадобилось Мареку, чтобы доставить Глеба в больницу.
        - Давай дуй в офис и начинай процедуру. Наблюдение обеспечь и с прокурорскими свяжись. Брать мы никого не имеем права! - напомнил Глеб напарнику.
        - Ладно тебе! Один раз всего повеселился! А ты мне постоянно напоминаешь! - обиженно проворчал Марек.
        Действительно, однажды по его вине агентство едва не провалило заказ. Марек по горячности вмешался на заключительном этапе, и затем долгих три месяца пришлось разруливать ситуацию, таскаться по судам и доказывать, доказывать, что сыщик имел право задержать подозреваемого, не дожидаясь приезда милиции. Разумеется, агентство потеряло деньги, Марек получил выговор, но такое случилось всего лишь раз, больше проколов не было. Но все равно наезд Глеба показался чертовски обидным.
        Сорвавшись с места, машина пулей вылетела со двора и скрылась за больничным корпусом. Проводив его взглядом, Глеб только сейчас заметил, что забыл переодеться и так и остался в комбинезоне и берцах. Махнув с досады рукой, он взял Машу под локоть и повел к служебному входу в больницу.
        Татьяна откровенно радовалась жизни. На ходу включив телевизор, она внимательно прослушала сводку криминальных новостей. Улыбка, до этого не сходившая с лица, померкла. Впрочем, особого повода для того, чтобы впадать в уныние, у нее не было. Пока все складывалось достаточно удачно. Она добилась того, чего хотела, а если в одном из направлений произошел небольшой сбой, ничего страшного, всегда можно поправить. Времени на то, чтобы принять душ, привести себя в пристойный вид, потребовалось немного. Утром всего две лекции. Затем можно будет заняться своими делами. Правда, предстояла еще встреча с завучем, но это вызвало у Тани только довольную усмешку. С такими козырями на руках очень скоро можно будет попросту занять ее место. Зачем старухе власть? Она все равно теряет последнее влияние. Да и коллектив откровенно настроен против нее. Всех уже достали постоянные поборы. Подумаешь! Правая рука Кузякина! Скоро ни самого Кузякина, ни ее не будет в колледже! Таня в этом абсолютно уверена.

…Отпустив учащихся, она поднялась на третий этаж. В приемной секретарь Лилечка удивленно подняла на Татьяну кукольные глазки и попыталась что-то сказать. Татьяна ее просто проигнорировала и стремительно вошла в кабинет. Завуч с небольшой яркой пластмассовой лейкой в руке стояла у окна, делая вид, что поливает цветы, а на самом деле разглядывая разгуливающих по площадке студентов. Резко обернувшись, завуч от неожиданности уронила лейку. Та, упав, покатилась прямо под ноги вошедшей Татьяне.
        - Доброе, не побоюсь этого слова, утро! - сказала Татьяна с победоносной улыбкой, небрежно отфутболивая лейку.
        - Зачем ты пришла? - упавшим голосом спросила Тамара Максимовна, очевидно уже догадываясь о происшедшем.
        - Поговорить нужно! Или вы считаете, что нам нечего обсуждать? - с притворным удивлением вскинула бровь Татьяна.
        - Я не хочу тебя видеть!
        - Очень зря! Сегодня должно состояться мероприятие, и я не хотела бы вас видеть на нем. Возможно, уважаемая, вы думаете иначе, но с сегодняшнего дня я беру под контроль все действия и проводимые встречи. Я заручилась поддержкой нашего общего друга.
        - Как ты смеешь мне такое говорить?! Ты, грязная шлюха! - срывающимся голосом крикнула завуч.
        - Может, не станем сейчас выяснять, кто из нас грязнее? Я не скрываю своих забав! Или вы думаете, ваш муж не догадывается о ваших любимых развлечениях? Ошибаетесь! Ему все известно. Более того, он с большим интересом уже ознакомился с видеозаписями и просто прелестными фото!
        - Ты! Ты… - Тамара Максимовна захлебнулась гневом.
        - Не стоит устраивать истерик! - резко оборвала ее Татьяна. - Я пришла с конкретным предложением. Директору осталось занимать кресло не более двух месяцев. На его место придет кто-то другой. Вы хотите разыграть карту с компьютерным классом? Глупо! Кто даст гарантию, что Ольга не обратится куда следует? Не в тухлый райотдел, а в действительно серьезную структуру! Что тогда, кто объяснит, куда исчез целый компьютерный класс? И главное, откуда он впоследствии появился? Где законные основания для отстранения от работы специалиста?
        - Но ты ведь сама предложила…
        - А кто подтвердит? Есть свидетели? А вот запись видеонаблюдения у меня есть! Продемонстрировать?
        - Откуда? У нас ведь нет камер! - чувствуя, как подкашиваются колени, воскликнула Тамара Максимовна.
        - Ошибочка! Есть! Именно в кабинете информатики! Я лично их устанавливала! И изображение на диске весьма отчетливое, - играя змеиной усмешкой на тонких губах, сказала Татьяна.
        - Что ты хочешь? - упавшим голосом спросила Тамара Максимовна.
        - Место завуча! Всего-навсего.
        - Но завуча будет назначать новый директор! Я не…
        - Понадобится всего лишь убедительная рекомендация. Кстати, домой вам приходить не следует. Не думаю, что ваш бывший муж будет рад вас увидеть! - сказала Татьяна, покидая кабинет.
        Запершись в лаборантской, Татьяна позволила себе расслабиться. Она уже представляла себя почти вознесенной на вершину олимпа. Пусть олимп и местного масштаба, не так высок, как хотелось бы, но для нее, собственными потом и кровью вырвавшейся из захолустья, он - солидная ступенька. Первый в жизни мощный трамплин для прыжка вверх.
        Довольная собой, Татьяна спустя полчаса уже стояла на остановке, ожидая маршрутку, идущую в центр. Там, в Старом городе, в шикарной, по меркам Тани, трехкомнатной квартире, должна сейчас обливаться слезами растерзанная и униженная соперница. Ее и собиралась навестить безжалостная воительница.

* * *
        Алена после звонка мужу не находила себе места. Слишком яркие воспоминания о гибели Кристины будоражили душу. Она помнила и рассказы очевидцев, и воспоминания матери погибшей.
        Странно, но конфликта в семье как такового не было! Галина Викторовна на удивление легко приняла новое увлечение дочери. Даже не пыталась скрывать, что ей нравится и новый цвет волос, и эта рваная косая челка, ниспадающая на глаз, и вызывающе розовые тени, и густо, до черноты, накрашенные глаза. Вскоре и сама Галина стала одеваться и краситься похожим образом. И без того после выхода из депрессии помолодевшая и похорошевшая, Галина Викторовна ради того, чтобы суметь носить узкие джинсы и яркие блузки, резко похудела. После этого мать и дочь стали почти неотличимы. И вот вдруг такое!
        - Алена! Как же так? Кристя ведь так любила жизнь! Не может быть, чтобы она сама шагнула в смерть. Ее кто-то подтолкнул! - говорила Галина Викторовна, когда после похорон они возвращались с кладбища.
        - Галина, думаю, нам необходимо встретиться. Я постараюсь вам помочь.
        - Чем теперь-то? Кристю уже не вернуть! - горестно сказала Галина. Лихорадочный блеск ее глаз, однако, говорил, что оставить просто так гибель дочери она не сможет.
        Они встретились буквально через день, причем неожиданно. Алена возвращалась от клиента, когда заметила неподалеку знакомую фигуру. Невольно ускорив шаг, она вскоре нагнала задумчиво бредущую в сторону парка Галину.
        - Галина Викторовна! Здравствуйте! Куда вы направляетесь? Я увидела вас, решила узнать, когда вы собираетесь мне звонить, - начала Алена, придерживая за рукав женщину.
        - А, Алена! Рада вас видеть. Я тут прогуливаюсь. Ах, да что я говорю! Мне нужно найти одну девушку. Моя Кристя с ней вроде дружила. Я узнала, что она бывает в одном клубе. Теперь думаю, как туда попасть. Все же там собирается, как правило, молодежь. Вдруг меня не пропустят?
        - Что, там фейсконтроль? - изумилась Алена.
        - Что-то вроде этого.
        - А где этот клуб? - поинтересовалась Алена.
        - Мне сказали, что возле музыкальной школы. В парке.
        - Ясно. Вы не будете возражать, если мы отправимся туда вместе? - предложила Алена.
        - Наоборот! Ваша помощь может мне понадобиться, - тут же согласилась Галина Викторовна.
        Алена быстро сообразила, где собираются представители странной субкультуры. Мальчики, похожие на девочек, с выбеленными помадой губами и подведенными глазами, от которых просто за версту веяло нестандартной ориентацией, девочки под стать им, с мертвенно-белыми лицами, с сальными волосами и рваными челками. А если еще учесть преобладание черного в одежде и множество непонятных ярких значков, то их вполне издали можно было принять за подражателей эсэсовцам времен войны. При всей своей терпимости, Алена почувствовала, как глухой гнев накапливается внутри. Небольшой особняк, стоящий поодаль, явно был тем центром притяжения, к которому и влекло молодых людей. Еще бросились в глаза вселенская скорбь на лицах и частые слезы. У Алены закралось подозрение, что не дорогой ли Леонид Ильич был в свое время зачинателем движения? Те же слезы, те же раздаваемые невпопад поцелуи и множество побрякушек.
        От особняка в парк рвалась музыка. Странная, если не сказать больше, этакая крутая смесь достаточно жесткого ритма и заунывного пения вокалиста. Один раз она вроде узнала композицию, но та скоро сменилась, и теперь попытка возродить позабытый трэш сопровождалась хриплым завыванием уже на русском языке. Смерть, кровь, вспоротые вены, бессмысленность и безразличие жизни сквозили лейтмотивом в запутанном наборе слов, которые язык не поворачивался назвать песней. «Потому и обзывают «композицией»!» - подумала Алена.
        Галина Викторовна отыскала нужную ей девочку на удивление быстро. Не прошло и десяти минут, а она уже оттаскивала в сторонку вяло сопротивляющуюся соплячку. Чтобы мало не показалось, у девчонки были проколоты обе губы, в носу поблескивало серебряное кольцо, но когда она раскрыла рот, то и там обнаружились сразу три шарика, пронзившие язык.
        - Ты ведь дружила с Кристиной?! - трепала Галина равнодушную ко всему девчонку.
        - Ну и что?! - после долгой паузы ответила та.
        - Кто ее подбил на самоубийство?
        - Это клево! Шагнуть и уйти!
        Тут Алена обратила внимание на руку девчонки. Тонкое неразвитое запястье исполосовали недавние шрамы, словно она неумело пыталась вскрыть себе вены.
        - Сама? - спросила Алена, показывая на недавние порезы.
        - Да! - равнодушно ответила девчонка. - Мамка помешала. Скорую вызвала.
        - Тебе настолько сильно хотелось уйти?
        - Не знаю! Скучно! - не меняя равнодушно-отстраненного тона, ответила девчонка.
        - Ты мне не ответила! С кем дружила Кристя? - вмешалась Галина.
        - Да ни с кем она не дружила. Всегда была сама по себе! Только в последнее время с Уранией.
        - Кто такая Урания? - тут же спросила Алена.
        - Я с ней не общалась. Мутная она! Не наша! - пробормотала девчонка.
        - Как ее найти? Как она выглядит? - обрушила на девчонку град вопросов Галина.
        - Почем я знаю? Фотка у меня в телефоне есть. Крыска с Уранией.
        Девчонка вытащила довольно дорогой смартфон. Неуверенно потыкала пальцами в кнопки. На двухдюймовом экране возникло изображение. Полистав фотографии, она сказала:
        - Вот они. Вместе. Только я пьяная тогда была.
        В том, что снимала дрожащая рука, сомнений не было. Изображение слегка смазанное, да и композиция кадра не вызывала восторга. Но главное, лица хоть и не слишком отчетливо, но были видны. Галина быстро перебросила в свой телефон картинку, а Алена только пожалела, что в тогдашнем ее телефоне такой опции не было.
        Теперь она, вспомнив обстоятельства осеннего разговора, перезвонила Галине Викторовне и попросила перебросить фотографию Урании. Несомненно, это была именно та женщина, с которой она столкнулась на месте гибели Кристины и вчера в колледже! Глядя на слегка размытое изображение, Алена всматривалась в характерные тонкие губы, холодные, безжалостные глаза и удивлялась несоответствию. Вроде все черты лица правильные, разве что губы портили картину, но общее впечатление крайне отталкивающее. Ожидая мужа, женщина пыталась составить психологический портрет Урании, но всякий раз натыкалась на какую-то глухую стену.
        Марек вернулся в офис как раз вовремя: сотрудники собирались для получения заданий. Собрать специалистов и организовать ночную операцию предстояло самому Мареку. В успехе он был абсолютно уверен. И не такое мог сделать. Во время работы в органах Мареку приходилось частенько сотрудничать с техническими службами, и благодаря врожденной любознательности он многое изучил. Теперь для него не составляло большого труда и самому смонтировать и установить не только систему наблюдения, но и различные датчики движения, местоположения и прочие прибамбасы. Поручив секретарю связаться с прокуратурой, он начал инструктаж. Рассказать об обнаруженном заброшенном бомбоубежище оказалось самым простым. Перейдя к схеме, он подробно объяснил, что и где находится. Дальше началось самое сложное. Необходимо было наметить, где и в каких местах можно установить камеры. Не побывав на месте, решить такую задачу под силу только высококлассному специалисту. Но именно из таких и сформировал техническую группу Глеб. Вопросов почти не было. Сотрудники понимали с полуслова. Единственное, что оставалось неясным, - как при свете дня
проникнуть незамеченными на территорию и, не привлекая лишнего внимания, спуститься в бомбоубежище.
        - Есть у меня такое предложение, - подал голос один из группы. - Берем техничку. Любую. Связи или водоканала. И устраиваем некие работы. Причем совершенно не прячась. Главное - поставить этот сарай на колесах таким образом, чтобы он закрывал обзор на колодец. Дальше все просто. Троих спускаем вниз, а сами крутимся на виду, создавая иллюзию работы.
        - На первый взгляд неплохо. Вопрос только, где найти техничку? - отхлебнув черный, словно гудрон, кофе, уточнил Марек.
        - А у меня брат работает на телефонной станции. Вот и напряжем его! - предложил другой сотрудник.
        Скомплектовать необходимое оборудование и снаряжение оказалось делом не слишком скорым. Необходимо было учитывать условия. Поэтому многое пришлось переделывать или усовершенствовать прямо на ходу. Но все равно спустя два часа группа была готова к выезду. Вшестером загрузились в автомобиль. Марек, успевший во время подготовки к выезду немного вздремнуть, чувствовал себя вполне сносно. Пусть бессонная ночь и вымотала его основательно, но предстоящее мероприятие вдохновляло на подвиги.
        Машина остановилась именно так, как нужно, неподалеку от общежития. Поблизости от выхода из бомбоубежища. Ребята быстро установили ограждения. Возвели условный сетчатый зеленый заборчик. Вроде и прозрачный, но надежно защищающий от посторонних глаз. Теперь дело оставалось за малым - симулировать кипучую деятельность и дать возможность спуститься в подземелье технической группе.
        Марек лично открыл решетку и в одну секунду исчез в темном провале. Уже стоя внизу, он принял три объемистых баула с аппаратурой. Техники неслышными тенями скользнули мимо него, на ходу подхватывая сумки. Тонкие лучи фонарей выхватывали из тьмы неоштукатуренные стены подземных коридоров. Группа двигалась быстро и уверенно, словно по собственной квартире. Возле прохода, ведущего к общежитию, установили первую камеру. Дальше дело пошло быстро. Только в церемониальном зале пришлось основательно повозиться. За неполных три часа подземелье оказалось напичканным видеоаппаратурой так, что по оснащенности не уступало хорошей телестудии, только участники предстоящих событий об этом не догадывались.
        В то время, когда техники развешивали и маскировали свои интересные штучки, Марек аккуратно вскрыл помещение с компьютерами. Коробки с дорогостоящим оборудованием, заботливо составленные на высокие дощатые поддоны, наталкивали на мысль, что их оставили их ненадолго. Вообще Марека не оставляло ощущение, словно многое в этом месте временное. Только зал, где проводились обряды, выглядел так, будто им пользовались регулярно. Даже запах тут был особый. Такое чувство, что здесь проливали кровь!
        Заново исследуя подземелье, Марек задумался о том, как лучше произвести захват, и быстро пришел к выводу, что в идеале нужно использовать подсадную утку. Но как уговорить на риск Машу, он пока не знал. Единственный человек, который может разрешить проблему, - Алена, в больнице. Сам Глеб из того же теста, что и Марек. Легче надавить, чем уговорить. Но пережимать с девушкой, пережившей страшное заточение, совершенно не хотелось. Решив созвониться с Глебом, как только поднимется на поверхность, Марек двинулся по еще не исследованному коридору.
        Глеб взбежал по лестнице на второй этаж, таща за собой Машу. Миновав без лишних разговоров пост опешившей от неожиданности медсестры, он распахнул дверь палаты, в которой находилась жена.
        - Привет, любимая! Что за срочность? - быстро спросил он, обнимая Алену.
        - Долго же ты добирался! Я успела уже соскучиться! - потерлась носом о его склоненную голову Алена. - Я вижу, ты не один. Это очень хорошо, что ты привез Машу. Вместе с ней мы скорее разберемся в ситуации. Вот, взгляни. Ты видел когда-нибудь эту женщину? - Она показала фотографию в мобильнике.
        - Нет. Это что за неприятная личность? Ломброзо наверняка выдвинул бы предположение о преступных наклонностях этой дамы.
        - Я бы его поддержала! Знаешь, по моему убеждению, она имеет прямое отношение к смерти Кристины. Той девушки, что спрыгнула с подружкой с крыши в прошлом году. По крайней мере, именно ее я видела там, возле тел! - убежденно заявила Алена.
        - Ой! Это же наша преподавательница! Морозова Татьяна! - воскликнула Маша, едва посмотрев на снимок. - Именно о ней я вам говорила!
        - Так! Становится все интересней и интересней! Она успевает и преподавать, и сатанизмом увлекаться, и еще к самоубийству подталкивает! Что ж это за монстр такой в женском обличье? - пробормотал Глеб, потянувшись за телефоном.
        - Постой! Не звони никуда. Нужно сначала разобраться, с кем мы имеем дело. Я уверена, что именно с ее подачи оказалась тут.
        - Что ты хочешь сказать? У тебя, насколько мне известно, было маточное кровотечение. Причин этому может быть множество! Всех не перечислишь!
        - Я на сто процентов уверена, что это дело рук Морозовой! Кроме того, я знаю, что в определенных кругах ее называют Уранией.
        - Урания?! - воскликнула Маша. - Я слышала о ней! У нас девочки поговаривают, что она самая сильная ведьма! Даже Аньетта перед ней слаба!
        - Стоп! - остановил Машу Глеб. - А ну-ка, давай не торопясь и по порядку! Что за Аньетта? Кто такая, почему она слабее Урании? И вообще, все известные тебе имена.
        Маша замялась. Помолчала немного, испуганно и робко посмотрела сначала на Алену, затем на Глеба и, пожав плечами, начала рассказ:
        - В прошлом году, когда я только поступила в колледж, произошло что-то до сих пор для меня непонятное. Как-то после занятий меня вызвала к себе в лаборантскую Татьяна Ивановна. Начала расспрашивать о том, кто я и что. Тогда у меня это не вызвало никаких подозрений. Может быть, так принято. Но вскоре девушку-первокурсницу, что жила со мной в комнате, по каким-то причинам переселили. А ее место заняла Алла. Она уже закончила первый этап и готовилась поступать на второй. У нас в колледже обучение строится поэтапно. Первый дает среднее образование. Второй - высшее. Так вот, Алла достаточно успешно заканчивала первую ступень. У нас с ней произошло несколько небольших бытовых ссор, но в конце концов мы помирились и даже, кажется, сдружились. Вскоре я заметила, что старшекурсники явно опекают некоторых первокурсников. Далеко не всех. Та девочка, Ира, что изначально жила со мной, попала в натуральную опалу. Как-то раз ей устроили темную. Иришке здорово досталось, но на помощь ей так никто и не пришел. Я отвела ее в душевую и помогла смыть кровь, отстирать одежду. Алла после этого сказала, что так делать
нельзя. Потому что изгоям никто не помогает. Я не поняла, в чем дело. А несколько дней спустя, снова в душевой, я невольно подслушала чей-то разговор. Разговаривали две девушки. Голосов я не узнала. Шумела вода. Да и поняла далеко не все. Они обсуждали случай с Ирой. Одна сказала, что, мол, не нужно было перечить Урании, она не прощает непослушания. Вторая возразила, что если все спускать, то Урания затащит в постель, а после выставит на посмешище. Первая рассмеялась и ответила, что Урания девочками не интересуется, а те из парней, кто ей доставит удовольствие, награждаются на занятиях. Больше я ничего не услышала. Просто потихоньку вышла и постаралась забыть. Тогда я поняла, что Уранией называют кого-то из преподавателей. Но кого именно, даже не пыталась выяснить. Позже случайно услышала, что подобные забавы со студентами устраивает еще и Аньетта. Но кто она такая, я не знаю. В общем, из всех случайных разговоров я могу сказать только одно: главный там Ллорд. Почти на одном с ним уровне - Аньетта и Урания. Еще есть Урсула, Армида, Зило и Элимас. Но я никого ни разу не видела, а если и видела, то не
знаю их колдовских имен. Вообще же, вся иерархия строится от Ллорда. Все остальные подчиняются только ему. Наверное, и в посвящении главную роль играет именно он. Но еще раз повторяю, у меня были завязаны глаза, и могу сказать только, что мужчины там были. Хотя в какой-то момент мне по казалось, что ко мне прикасались и женские руки. Простите, я не стану рассказывать, что со мной делали. Слишком гадко! До сих пор не могу забыть! - Маша остановилась. - Наверное, я мало чем вам помогла. Но это все, что я могу рассказать.
        - Понимаете, Маша, каждое ваше слово для нас очень важно. Сегодня должен состояться шабаш. Мы собираемся задержать всех его участников и, если получится, привлечь их к ответственности. Сразу должен предупредить, шансов, что мы вырвем заразу с корнем, мало. Попытаемся получить показания прямо на месте. Но для того чтобы было что им предъявить, понадобится ваша помощь. Вы говорили, что вас собирались принести в жертву. Что под этим подразумевается - сказать трудно. Я, разумеется, сомневаюсь, что речь идет о настоящем жертвоприношении. Но в любом случае мы вас подстрахуем. С вами ничего не случится. Гарантирую! Поэтому и прошу о помощи. Согласны ли вы отдохнуть, а незадолго до полуночи вернуться в бомбоубежище? Повторяю, это не приказ. Вообще приказывать вам я не имею права. Просто прошу помочь. Скажите, вы считаете, что те, кто надругался над вами, должны понести наказание?
        - Я готова растерзать их! - почти крикнула Маша.
        Глеб только кивнул в ответ. Алена настороженно посмотрела на мужа, но не сказала ни слова. Только погодя, сжав руку Глеба, негромко шепнула:
        - Помни, ты отвечаешь за все! Кроме того, привези мне комбез. Я иду с вами!
        - Аленушка! Это невозможно! Ты только после операции! - возразил Глеб.
        - Я не буду тебе объяснять, в чем заключаются такого рода операции. Но поверь, я способна действовать не намного хуже твоих бойцов. Кроме того, моя помощь прямо там, на месте, может быть неоценимой. Я разговорю того, кого вам не удастся припугнуть! - твердо сказала Алена.
        Ольга никак не могла избавиться от того необычайного, волнующего ощущения, что преследовало ее с самого рассвета. Это оказалось так ново, так восхитительно, что сердце куда-то обрывалось и вновь взлетало в неведомую высь. Счастье, новое, не испытываемое никогда раньше, переполняло ее. Безумно хотелось продолжения. Чтобы это повторялось снова и снова. Чувствовать его руки, губы. Слышать его сумасшедшие слова. Видеть сияющие восторгом и любовью глаза. Желание, чтобы он всегда был рядом, чтобы не выпускал ее руку из своей, чтобы вот так же любовался ею всю оставшуюся жизнь. Смотрел на нее и не мог наглядеться. Мир для нее неожиданно окрасился чудесными красками. Стал ярким, волнующим и безмерно красивым. Оказалось, это так упоительно - открыть для себя любовь, утонуть, раствориться в ней, наполниться ею изнутри. Впитать в себя свое естество, ее головокружительные соки. Ощутить в себе новое, незабываемое. Стонать от восторга и восхищения. Терять разум. Отдавать всю себя и принимать его…
        Ольга просто рухнула в постель, еще хранящую его запах, помнящую его напор и нежность. Радость, как безумие, опять захватило ее. Повлекло в пучину нестерпимо ярких переживаний. Стоило только закрыть глаза, и появлялся он. Сильный. Мужественный. Головокружительно красивый. Такой желанный. Такой прекрасный в своем нетерпении. Как могло случиться, что раньше они не сделали этого шага? Почему понадобились долгие, невыносимые полгода? Разве нельзя было не мучить, не заставлять друг друга сомневаться? Почему они не вознеслись к этим вершинам блаженства раньше? Почему не открылись? Почему так долго таили в себе то, что уже давно связало их? Легкая нотка печали скользнула в сознании. Но и она не погасила радости, наоборот, словно необходимая приправа, только подчеркнула достоинства изысканного блюда.
        Настойчивый зуммер раздражал и беспокоил, не давал мыслям выстроиться в нужном порядке. Ольга покрутила головой и открыла глаза. Боже! Уже половина второго! Она проспала полдня! Домофон продолжал тревожно звенеть. Вскочив, девушка бросилась к двери. Нажала кнопку. Спросила «Кто там?», но ответа не последовало. Ужас охватил ее. Неужели Гоша вернулся раньше и она не открыла ему? Бегом в спальню. Только оттуда можно увидеть того, кто только что набрал номер ее квартиры.
        Во дворике с круглым старинным фонтаном несколько молодых мам с чадами. В еще по-весеннему редкой тени на скамеечке дремлет старик, уронив на колени газету. Гоши нигде не видно. Ольга вернулась в большую комнату. Просторный двор с другой стороны дома тоже пуст. Несколько машин замерли на стоянке. Со стороны школы движется группа вполне оформившихся старшеклассниц, что-то бурно обсуждая. Взглянув направо, девушка заметила выходящую на улицу женщину. С первого же взгляда она узнала свою коллегу, Татьяну. Что за чудеса?! Что она может делать здесь? Ведь она никогда не бывала у Ольги дома! Вдруг что-то будто кольнуло в груди. Всю ночь она с Гошей посвятила тому, чтобы докопаться до истины, и в итоге пришла к выводу, что именно Татьяна подослала тех троих подонков к ней. И вот теперь Морозова заявилась собственной персоной к ее дому. Позвонила в дверь и, убедившись, что Ольга не открывает, спокойно уходит! А ведь она так и не связалась с Глебом!
        На то, чтобы отыскать, как назло, пропавший мобильник, понадобилось время. Ольга никак не могла вспомнить, где оставила его. Ни на кухонном столе, ни возле компьютера, ни на диване, ни в спальне телефона не оказалось. Трубка словно испарилась. Девушка металась по комнатам, заглядывала в самые укромные места, но все тщетно. Расстроенная, она опустилась в кресло. Позвонить Глебу, сообщить ему о сделанном ими открытии следовало уже давно. Конечно, можно связаться и по городскому телефону. Вот только номер Ольга, естественно, занесла в мобильный и не задумываясь выбросила бумажку, на которой он был записан. Как теперь связаться с Глебом, она не представляла. Вспомнить номер - задача невыполнимая! Стоп! Номер! Оля, сорвав с аппарата трубку, быстро отстучала номер своего телефона. Недолгая пауза - и… из спальни раздалась приглушенная мелодия. Мобильник оказался под подушкой, которую во сне обнимала Ольга.
        Несколько раз она вызывала Глеба, но его телефон был упорно занят, когда же она, наконец, дозвонилась, то первое, что услышала, оказалось:
        - Подождите одну минуту!
        Пауза затянулась надолго. Слышны были какие-то голоса, но, очевидно, Глеб прикрыл трубку ладонью, и слов разобрать было совершенно невозможно. Но вот снова раздался голос Глеба:
        - Алло, я вас слушаю!
        - Глеб? Это Ольга. Может быть, это будет вам полезно, но сегодня ночью мы с Гошей выяснили, кто подослал ко мне вчера тех троих. Это Татьяна Морозова. Долго рассказывать, как нам это удалось, но разгадка оказалась в ее браслете. Там были руны, о которых говорил тот бандит. Гоша восстановил их описание. У нас есть подозрение, что Морозова - член секты сатанистов. В общем, когда мы могли бы встретиться?
        - Боюсь, сегодня это не получится. Огромное спасибо вам за информацию, но давайте встретимся завтра. Как только у меня выпадет свободная минутка, я свяжусь с вами и заеду. Договорились? - сказал Глеб.
        - Хорошо! - согласилась Ольга.
        Положив трубку, она обреченно уронила руки. Ну вот! Глеб чем-то занят, он совершенно не заинтересовался информацией, которую они добыли бессонной ночью. Теперь надежда на то, что ей удастся доказать свою невиновность, окончательно растаяла. Пропавшие компьютеры, само нападение на нее в собственной квартире, как оказалось, никого, кроме нее и Гоши, не волнует. Даже Глеб, как ни старавшийся ее убедить в успешном исходе дела, не предпринимает никаких реальных действий, чтобы помочь. Окончательно павшая духом, Ольга набрала номер Игоря.
        Игорь снова и снова просматривал материалы, собранные в Интернете. Воспользовавшись безлимитным трафиком на работе, он опять вернулся на найденный сайт и теперь читал подробные описания различных обрядов. Из них он многое почерпнул. Но главное - сегодня ночью должен состояться Великий шабаш! Это уже многовековая традиция, и наверняка доморощенные колдуны и ведьмы, столь приверженные сатанизму, соберутся, чтобы посвятить эту ночь своему темному покровителю. Изучив тщательно вопрос, он понял, что его любимая оказалась в центре пугающе загадочных событий. Он на себе уже успел оценить возможности Татьяны! Уж если ему пришлось так нелегко в борьбе с собой, то с какой же силой может обрушиться ярость его бывшей однокурсницы на беззащитную Ольгу?! Ведь если Татьяна в самом деле может каким-то магическим образом воздействовать на людей, то степень опасности возрастает многократно. До определенного времени он совершенно не верил в магию и колдовство, пока однажды лично не столкнулся с такими непонятными явлениями, что объяснить их для себя простыми и ясными законами мироздания попросту невозможно. Загадка
урочища Чертова борода оставалась по-прежнему тайной за семью печатями…
        В тот июньский день ничто не предвещало беды. Двоюродный брат Игоря, Олег, предложил отправиться на пикник. Компания собралась небольшая, но дружная. Замариновали вдоволь мяса. Закупили зелени и прочих яств и недолго думая с вечера двинулись за город. Благо всего в трех километрах от города находится то самое урочище. По разным причинам народ, как правило, избегал проводить там время. Лес, подступающий к самой реке, выглядит как-то угрожающе. Высокие берега до того обрывисты и круты, что мало кто отваживается искупаться в черных бездонных омутах. Да и рыба почему-то в этих местах упорно отказывалась ловиться. В общем, невзирая на близость города, место достаточно дикое и необжитое.
        Но собравшиеся оказались не робкого десятка. Искренне полагая, что для них сам черт не брат, они расположились на высоком мысу, острым клином вдававшемся в реку, под редкими стройными соснами, - не так уж много удобных площадок для отдыха. Поставили палатки. Собрали сушняка и с максимально возможным комфортом устроились вокруг костра. Под потрескивание огня, под негромкий напев гитары потекли типичные для таких мест разговоры: кто-то вспомнил старинную легенду, кто-то яркий незабываемый случай из собственной жизни, пока Олег не положил на расстеленную плащ-палатку изъеденный ржавчиной старинный клинок.
        - Ого! Это откуда у тебя такой раритет? - спросил Игорь, вертя в руках то, что когда-то было грозным оружием.
        - Не поверишь, нашел неподалеку, когда хворост собирал. Там, возле ручья, обнажился пласт плотного слежавшегося песка. Наклонился за палкой. Вижу - из-под камня торчит железяка. Сначала подумал - штык от маузера, что с войны остался. Поднял и едва не ахнул. Форма удивительная, такие только в справочниках по средневековому оружию можно отыскать. Рукояти, понятно, нет. Да как ей сохраниться, если она не то деревянная, не то кожаная была, а сам клинок формы почти не потерял.
        Древний кинжал переходил из рук в руки. Его рассматривали, вертели и так и сяк, пока он не вернулся к Олегу. Он любовно погладил старинный клинок и на удивление спокойно заявил:
        - Хочу его восстановить. Не думаю, что это булат или какой-нибудь дамаск. Скорее всего, наше железо, но состав узнать интересно, да и методы ковки возможно разгадать. Вы ведь знаете, что наши мечи и кинжалы делались из металла, получаемого из болотной руды. Отливали крицу, а уж после многократной перековкой добивались удивительных свойств. Добрый меч хоть и тяжел был, но рассекал противника вместе с доспехом.
        - Тебе, как спецу по железу, и карты в руки! - сказала Зося, подруга Олега.
        - О том и речь! - согласился он.
        - Интересная форма клинка. Такой не прорезает, а протыкает противника. Больше похож на охотничий кинжал, - отметил Игорь.
        - А в чем, собственно, разница? Враг или медведь? Любой смертельно опасен. Я место, где его нашел, заприметил. Пойдешь завтра со мной? Вдруг там еще что-нибудь найдем? - предложил Олег брату.
        Игорь согласился, о чем после горько пожалел. Разве мог в ту ночь кто-нибудь предположить, что случится такое несчастье?
        Олег вытащил Игоря из палатки на рассвете. Остальные еще досматривали сны.
        - Одевайся! Пора! - прошептал Олег.
        - Да куда в такую рань? В том овраге наверняка еще темно! - попытался отмахнуться Игорь.
        - Не могу дождаться полного света. Гонит меня туда что-то! Зовет! - не своим, глухим голосом сказал Олег. Его глаза, воспаленные, покрасневшие, ясно говорили, что провел он эту ночь без сна, и явно не Зося была тому причиной.
        Они отошли всего метров триста от лагеря. Игорь двигался привычно бесшумно, удивляясь тому, что шаг брата, в обычной жизни довольно неповоротливого и неловкого, неожиданно обрел странную упругость и легкость. Немного странным было и заявление, что он здесь собирал хворост. Можно подумать, его нет поближе к лагерю. Судя по всему, братец побывал здесь раньше, только не желал этого по каким-то причинам говорить.
        Ни одна ветка не захрустела под кроссовками Олега, ни одна былинка не сломалась, когда он, ловко огибая заросли, начал спускаться в глубокий, прорытый ручьем овраг. Наверное, из-за того, что постоянно наблюдал за братом и размышлял, что заставило его отправиться вчера в такую даль за хворостом, он не заметил, как начал сгущаться странный синеватый туман.
        Олег остановился на камне, который почти перегородил ручей, образовав небольшой прудик, наполненный холодной даже на вид водой. Игорь встал рядом с братом. Туман, плотный, отливающий серебром, не давал разглядеть, откуда вытекает ручей. Там, впереди, только угадывались неясные очертания могучих деревьев.
        Откуда-то, будто издалека, донесся легкий всплеск. Словно рыбка, выпрыгнув из воды, схватила на лету мошку. Олег вздрогнул, весь как-то напрягся и опустился на корточки. Игорь, повинуясь инстинкту, отпрянул, легко соскочил с валуна и оказался у самой кромки тумана. Теперь его почти полностью скрывал покрытый изумрудным мхом ствол толстой ели. В какой-то момент Игорю показалось, что там, в тумане, он видит силуэт девушки. Она стояла по пояс в воде. Рассыпанные по плечам длинные золотые волосы почти скрывали налитую грудь. Красивые сильные руки закинуты за голову…
        Шорох раздался откуда-то слева. Игорь даже не успел повернуться, только скосил глаза… Камень, катящийся по крутому склону… Чуть выше - нога, обутая в странный сапог без каблука… Штаны из тонко выделанной некрашеной кожи, шитые тонкими жилами…
        Рука судорожно дернулась к автомату и схватила пустоту. Инстинкты просто кричали об опасности. Высокий пронзительный крик донесся со стороны пруда. Кто-то в темном уже схватил девушку. Молнией в пруд бросился Олег. В его правой руке сверкал тяжелый кинжал! Пальцы Игоря нащупали увесистый камень. Негромко скрипнул натягиваемый лук. Застывший на обрыве человек в диковинной одежде оттягивал тетиву, ведя темным наконечником стрелы бегущего по воде брата. Камень, пущенный с неудобного положения, не целясь ударил лучника в грудь. Но стрела, сверкнув оперением, уже метнулась молнией. Вонзилась в спину Олега. Светлая майка в один миг окрасилась кровью.
        Лучник, потеряв равновесие, скатился вниз. Лощина заполнилась леденящим душу криком женщины. Игорь, не осознавая, что делает, бросился вперед. Лучник не успел подняться на ноги, когда Игорь сильно ударил его в подбородок. Голова противника дернулась, сухо хрястнулась о камень и, обагрив его кровью, вяло затихла. Прыгнув в воду, Игорь, не рассчитав, оказался в достаточно глубоком месте. Глубина почти по пояс, ни бежать, ни плыть невозможно. Стремясь как можно скорее добраться до упавшего брата, он брел, разгребая воду, чувствуя, как с каждым шагом двигаться все труднее, словно ноги опутываются веревкой.
        Впереди, в туманной мгле, уже шел настоящий бой: странные, одетые кто в кожу, кто в белые длинные рубахи люди яростно рубились, кололи друг друга короткими копьями, наносили жесточайшие удары топорами. Вода в пруду побурела от пролитой крови. Рядом с обнаженной девушкой возникла фигура широкоплечего седобородого мужчины. Длинные волосы схвачены кожаным, потемневшим от времени ремешком. Белая длинная, почти до колен, рубаха так же опоясана вышитым кожаным поясом. Старец выбросил вперед правую руку. Будто молния сорвалась с его сухих пальцев, ударила в одетых в кожу воинов. Вот скорчился один, рухнул навзничь второй. Третий, схватившись за грудь, опустился на колени. Враги попятились, дрогнули, начали отступать к обрыву.
        Старик перевел строгий взгляд на Игоря. Словно короткий разряд тока тряхнул его. Глаза старца, небесно-голубые, не утратившие цвета, глядели из-под кустистых бровей строго и пристально. Игорь, застывший было на месте, невольно отступил на шаг. Старик продолжал смотреть на него. Еще шаг назад. На поверхности пруда покачивалось тело Олега. Старик перевел взгляд на него. Тело Олега поплыло быстрее. До него уже не более двух шагов. Игорь попробовал подойти к брату, но вода не пускала. Прошло несколько бесконечно долгих мгновений. Вот уже можно протянуть руку и коснуться Олега. Игорь, преодолевая чудовищную тяжесть, непослушными пальцами ухватился за окровавленную майку брата, потянул на себя и, подняв из воды голову Олега, начал отступать к камню.
        Прежде чем вытащить из пруда Олега, Игорь посмотрел на торчащую из-под лопатки стрелу, с первого взгляда понял, что вытащить ее не удастся, и решительно сломал древко. Из потревоженной раны снова потекла кровь. Положив брата на камень, Игорь собрался сделать ему искусственное дыхание, но с удивлением обнаружил, что Олег дышит, пусть неровно, пусть с глухими хрипами, но самостоятельно.
        Пока Игорь перевязывал брата, пока проверял пульс, времени осмотреться у него не было, но когда он поднял глаза, то не увидел ни оглушенного им лучника, ни старика в белой рубахе, ни девушки. Плотный искрящийся синеватый туман скрыл все вокруг. Даже вода в пруду уже очистилась и не несла бурых следов только что пролитой крови.
        Подняться с телом на плечах по крутому склону оказалось весьма непросто. Пришлось долго искать относительно пологий участок, да и там - карабкаться почти на четвереньках, придерживая сползающего Олега одной рукой. Достигнув кромки оврага, Игорь с удивлением обнаружил, что не знает, куда идти. Каким-то неведомым образом он совершенно потерял направление. Сюда они шли, все время забирая влево, следовательно, теперь нужно двигаться в обратном направлении, но именно там и проходил овраг! Он не мог перепутать склоны! Идя вниз по ручью, он должен был подняться на левый берег, что и сделал, но теперь словно все поменялось! Он каким-то чудом оказался на правом берегу! Даже с солнцем, поднимающимся над лесом, произошло что-то странное - оно светило справа!
        Такого просто не могло случиться! Решив разобраться в ситуации, Игорь усадил стонущего Олега у приметной сосны и, стараясь не выпускать его из виду, пробежался вокруг. Местность оказалась совершенно незнакомой. Ни одного приметного, виденного им раньше дерева или камня. Решив, что заморочки, какими бы они ни были, не смогли поменять течение реки, Игорь, взвалив далеко не легкое тело брата на плечи, зашагал вниз по ручью, справедливо рассудив, что в любом случае на берегу реки сориентируется.
        В какой момент это произошло, он так и не заметил. Просто в очередной раз вытер пот, стекающий на глаза. Повел плечами, чтобы поправить нелегкий груз, шагнул и увидел тропу. Самую что ни есть обычную, с отпечатками собственных кроссовок. И деревья вокруг оказались привычными, и солнце светило в левую щеку, и даже запах костра можно уловить в ветерке, тянущем от реки.
        Олега до города несли на руках. Поймав такси, добрались до больницы. Молодая врач Елена Владимировна, проведя операцию, вырезала из тела Олега ржавый кусок железа. В нем с трудом угадывался наконечник стрелы. Только специалист, пожалуй, смог бы узнать в нем оружие. Шум раздувать не стали. Списали на обычный несчастный случай. Шел, споткнулся, упал. Как и не заводили больше и разговоров о пропавшем кинжале. Только шрам на спине Олега остался на всю жизнь. Как брат ни уговаривал Игоря еще раз навестить загадочное урочище, он не поддался и Олега не пустил. Пусть такие тайны распутывают люди, понимающие, с чем имеют дело.
        Долгие три минуты Урания ожидала ответа. Металлическое чрево домофона молчало. Успокоение не приходило. Наоборот, она не чувствовала, чтобы в доме произошло ожидаемое. Когда звонки прекратились, Урания зло, по-мужски, сплюнула и отправилась обратно. Предстояло еще подготовиться к ночи, а времени оставалось все меньше. Разговор с Аньеттой в целом удался. Теперь необходим эффект неожиданности. Пока та не готова нанести ответный удар, нужно добить и окончательно унизить завуча. Сейчас Урания спешила в колледж, чтобы встретиться с директором. Пусть Кузякин, полностью захваченный предвыборной гонкой, и дальше не обращает внимания на то, что происходит прямо под носом. Для этого много и не нужно. Лилечка делает только то, что ей скажут. Даже толком ноги раздвинуть не умеет. Ее жалкие потуги ничего, кроме смеха, не могут вызывать. Пусть, наивная, считает, что директор не только время от времени с ней спит, но и прислушивается к ее советам. Откуда глупышке знать, что именно она, Урания, загодя и подготавливает удобные для нее самой решения, и фактически подкла-дывает ее под директора. Он сам вообще мало
на что способен. Потому и приходится изредка подсыпать ему то в чай, то в кофе нужные зелья. Пусть думает, что он еще о-го-го!
        Уранию немного беспокоило, что никакой информации о том, что произошло с соперницей, нет. Но с другой стороны, тот отморозок со своими дружками не должен был сплоховать. Помощи Ольге ждать неоткуда. Даже если и заявился Игорь чуть раньше времени, то что он мог? Простой программер, не умеющий ни драться, ни защищаться. Это даже лучше, если его хорошенько избили прямо в присутствии распятой и окровавленной Ольги. От одной только мысли, как это все могло происходить, Урания едва не застонала. Последнее время она стала замечать за собой определенные странности. Ей стало безумно нравиться наблюдать за страданиями и унижением других. Не важно, парней или девушек, в любом случае такое зрелище приводило ее в состояние некой эйфории. Вот и сейчас она размечталась, как во время шабаша лично принесет в жертву глупую телку с весьма подходящим именем - Маша. То, что она прошла через посвящение, только усугубляло, на взгляд Урании, ее вину. Никто не тянул ее за язык, а то, что она наверняка рассказала многое, не вызывало сомнений. Урания поговорила после с психологом, и та очень уж высоко отзывалась о
способностях Алены Жовнеровской. Ходили слухи, что ее муж занимается частным сыском, но это обстоятельство совершенно не пугало. Подумаешь, Шерлок Холмс доморощенный! Вон, ее любовник вроде тоже бывший сыщик! Так он не то что какое-то серьезное дело не может распутать, так даже с обычными хулиганами со всей своей командой справиться не может. Делает только то, что ему скажут. Приказали посадить в каталажку Ольгу, чтобы не мешала, - посадил. Сказали уничтожить все документы по дутому делу - выполнил. Что тут сделает какой-то частный сыщик? А компьютеры на всякий случай нужно из святилища убрать, причем завтра же. И нужно, чтобы завуч об этом ничего не узнала! Вот это будет фокус! То-то обрадуется, когда узнает! Главное, и перетаскивать недалеко. Всего-то в общежитие. Там и место подходящее есть. Все же жаль, что ничего не известно об Ольге! Знать бы наверняка, что лежит сейчас в больнице в глубоком шоке, а рядом с ней этот недоумок Игорь.
        Урания добралась до колледжа как-то незаметно быстро. Погруженная в свои мысли, она даже не обратила внимания, что возле общежития загорожена зеленым сетчатым заборчиком достаточно большая территория.
        Прокуратура не стала скромничать. Целый взвод ОМОНа замер на исходных позициях. Глеб, во избежание неприятностей, сидел вместе с Аленой у мониторов, наблюдая за происходящим в подземелье. Вот понемногу в сатанинском святилище начали собираться дьяволисты. Картинка, достаточно четкая, несмотря на слабое освещение, в деталях передавала атмосферу собрания. Длинные черные балахоны. Закрывающие лица капюшоны. Перевернутое распятие. Прямо перед ним - обнаженная женщина в причудливой маске. У ее ног, в окованном блестящими бляхами ошейнике, прямо на бетонном полу, - вторая. Тоже голая. Застывшая в неприличной позе. Фигур в балахонах становилось все больше. Они уже почти заполнили зал. Навскидку - не меньше полусотни, отметил Глеб.
        - Думаешь, сейчас начнется? - спросил он у жены.
        - Ровно в двенадцать, если верить источникам! - негромко ответила Алена, не сводя глаз с центрального монитора, куда передавалась картинка из зала.
        - Вы меня хоть в известность поставьте, чего ожидать? - спросил следователь из прокуратуры, сердито посапывающий на откидном сиденье.
        В салоне микроавтобуса, где был оборудован на скорую руку командный пункт, в нетерпеливом ожидании застыли и сотрудники Глеба, и командир взвода ОМОНа в ночном камуфляже, даже здесь не снявший маски, и двое прокурорских.
        - Сейчас они начнут обряд. Если отклонений не будет, то он будет проходить в соответствии с церковным, только наоборот. Прочтут «Отче наш» в обратном порядке.
«Богородицу», тоже задом наперед. После должен появиться их главный, они его называют мессиром. Затем должны перейти к приветствию. То есть к пятикратному целованию мессира и главной жрицы. После - жертвоприношение и оргия, - пояснила Алена.
        - Когда нам начинать? - уточнил омоновец.
        - В тот момент, когда приведут жертву. Ваша задача - успеть остановить эту свору. Я не знаю, в каком виде должна приноситься жертва, но нельзя допустить крайностей! - заявил Глеб.
        - Успеем! - коротко отозвался омоновец и тронул микрофон. - Внимание всем! Готовность один! Начинать по команде! Как поняли? Прием!
        В этот миг из динамиков донесся нестройный хор. Собравшиеся в подземном зале затянули какой-то гимн. Слов разобрать невозможно, только и удавалось уловить то, что пели они на незнакомом языке. Да и то, по-видимому, толком текста никто и не знал. Так, выли, более или менее стараясь попадать в ритм. Из темноты выдвинулась фигура мужчины. Он, как и жрица, был обнажен, только на голове, закрывая лицо, высилась маска с рогами. Он остановился на фоне перевернутого распятия и, расставив ноги, воздел руки вверх. Пение прекратилось. Жрица повернулась к нему. Поцеловала сначала плечи, затем, став на четвереньки, повернувшись при этом к присутствующим спиной, приложилась к коленям, а после этого припала к низу живота. Поднявшись на ноги, она встала рядом с мессиром, приняв такую же позу. Теперь женщина в ошейнике повторила ее действия, только сначала со жрицей, а затем с мессиром. В это же время все сбросили с себя балахоны. Под ними не оказалось никакой одежды. Только маски, прикрывающие лица. Сатанисты потянулись приветствовать мессира и главную жрицу.
        - Тьфу! Гадость какая! - пробормотал следователь, но не отвел глаз от монитора.
        - Приготовьтесь! Думаю, сейчас начнется веселье! - сказал Глеб омоновцу. И добавил остальным: - Внимание на монитор! Как только Машу выведут и начнет работать ОМОН, следите, чтобы ни один гад не ушел. Каждому держать свой сектор!
        Алена внимательно наблюдала за происходящим. Старалась не упустить главного, когда и откуда должны направиться за Машей сатанисты. Вот уже каждый приложился к мессиру и жрице. Оба они отошли за алтарный стол с горящими черными свечами. Женщина в ошейнике, опершись на него руками, раскорячилась спиной к остальным. Жрица, обернувшись, достала откуда-то длинный кинжал.
        Командир ОМОНа не стал дожидаться, когда в зал введут Машу. Прижав микрофон к уголку рта, тихо сказал:
        - Начали!
        Пока на центральном мониторе ничего не происходило. Зал замер в ожидании. На остальных мониторах обозначилось некоторое движение. Неслышные тени в сферах, с автоматами в руках появились и пропали, словно призраки, в абсолютной тишине. На мониторе, стоящем возле двери, за которой находилась Маша, появились двое парней в рогатых масках. Повернулся в скважине ключ. Вспыхнул сильный фонарь. В его свете заметалась девичья фигурка. Ее быстро скрутили и, заломив руки за спину, потащили в зал.
        В какой момент произошел сбой, сказать трудно. Но мессир неожиданно шагнул в темноту. Исчез, словно растворился в ней.
        - О, черт! Почуял, гад! - прохрипел Глеб.
        - Что? Что случилось? - встрепенулся следователь.
        - Мессир куда-то исчез! Я его не вижу! Капитан! Передай своим, чтобы перекрыли выходы! - рычал Глеб.
        - Все в центре. У меня людей мало. Общага заблокирована. Бомбоубежище тоже. Остальные уже в зале! - быстро ответил омоновец.
        То, что происходило в зале, было понятно и так. Захват шел по всем правилам. В ход пошли и приклады, и дубинки. Вот только главная жрица успела метнуться в темноту, и один из омоновцев, не глядя, на что и на кого наступает на бегу, бросился за ней. Не прошло и двадцати секунд, как на бетонном полу, забросив руки за голову и раскинув ноги, лежали все сатанисты.
        Глеб быстро переводил взгляд с одного монитора на другой. Неожиданно в одном из коридоров он заметил бегущего человека. Вроде ни при чем. В спортивном костюме, лысоватый и… босой! Думать и прикидывать времени уже не было. Кубарем выкатившись из микроавтобуса, Глеб что было сил припустил к хоздвору. Именно туда направлялся бегущий.
        Бежать в темноте среди штабелей досок и наваленных в беспорядке бревен оказалось весьма непросто. Фонарь, висящий впереди, слепил глаза, больше мешал, чем помогал. Глеб оступился и, чтобы не рухнуть плашмя на кучу щепы, ушел в кувырок. Острая жгучая боль опалила правый бок.
        Рефлекторно ощупав себя, он вырвал торчащий из тела кусок острой палки и бросился дальше. До колодца оставалось метров десять, не больше, когда Глеб услышал скрип решетки. Кто-то, уже не таясь, резко отодвинул ее. На неясный силуэт человека Глеб просто прыгнул, стараясь вложить в удар всю силу. Вот только противник оказался намного массивнее. Он пошатнулся, но устоял на ногах. Глеб мгновенно, словно кошка, вскочил. Боль мешала, сковывала движения. Мужчина, словно почувствовав что-то неладное с Глебом, не спешил нападать. Качнулся с ноги на ногу. Набычился. Свободно уронил руки. Привычно изготовился к схватке. В его повадках явственно чувствовался достаточно опытный рукопашник.
        Глеб попытался нанести удар рукой в голову, но наткнулся на вполне грамотно поставленный блок. Пришлось отступить. Правый бок ощутимо немел. Вторую атаку провести он не успел. Мужчина, воспользовавшись секундной заминкой, резко бросился вперед. Глебу пришлось уходить от профессионального милицейского захвата. Удивленный, он только и успел рубануть ребром ладони по нервному центру, парализовав на время правую руку противника. Но и тот оказался не промах. Удар ногой, нацеленный в пах, пришелся в бедро. Только тогда Глебу удалось с разворота левой ногой угодить мужчине в лицо. Удар, не то чтобы очень сильный, но неожиданный и шокирующий, остановил противника. Теперь, не теряя ни секунды, Глеб сильно ударил его локтем в висок. Мужчина замер, пошатнулся и мешком опустился на землю. Пользуясь тем, что противник потерял сознание, Глеб выдернул брючный ремень и быстро скрутил ему руки за спиной. Только теперь удалось рассмотреть лицо противника. В первый момент Глеб не поверил собственным глазам. Перед ним на земле, усыпанной щепками и опилками, лежал начальник райотдела милиции!

«Ну и черт с тобой!» - подумал Глеб и, зажимая локтем раненый бок, оглянулся. Из темноты навстречу ему уже бежал Марек.
        Когда они добрались до микроавтобуса, омоновцы уже вывели на освещенную площадку задержанных. Голые, напуганные, они пытались прикрыться руками, а прямо на асфальте, на куске брезента, лежало тело главной жрицы. Кинжал, вонзенный в солнечное сплетение, расползающаяся лужа крови. На то, что ее удастся спасти, надежды не оставалось ни малейшей.
        - Когда я подбежал, она уже только хрипела. Брось она кинжал до того, как прыгнула, самое большее отделалась бы ушибами. Почему она его не выпустила из рук, не пойму! - рассказывал омоновец, стоящий над телом.
        Командир взвода наклонился над обнаженной, сорвал маску. В широко распахнутых глазах Татьяны Морозовой застыл ужас. Тонкие губы уже побелели. Тонкая струйка крови застывала на щеке.
        Когда Алена закончила перевязывать разорванный бок мужа, она только спросила:
        - Послушай, воин, ты не думаешь, что пора позвонить Ольге?
        - Куда звонить? Ночь! - поморщился Глеб.
        - А я думаю, что не стоит тянуть. Все-таки она ведь до сих пор не знает, что ее компьютеры нашлись! - согласился с Аленой Марек.
        notes
        Примечания

1
        См. роман «По ком звонят колокольчики».

2
        См. роман «Мой бывший враг».

3
        См. роман «Лики смерти».