Превентивный удар Альберт Байкалов
        Спецназ ГРУ # Поднеси мобильник к уху - и ты мертв. Включи телевизор - ты мертв. Побреешься электробритвой, проедешь по железной дороге - мертв. То, что тебя убьет, не имеет ни вкуса, ни запаха, не оставляет следов, неотличимо от чистой воды. Это придумал один чокнутый ученый, чтобы истреблять крыс. Но его помощник продал людям, у которых другие цели. О таком химическом оружии мечтают террористы не только в Чечне. Подполковнику ГРУ Филиппову и его группе предстоит сражаться за безопасность не только своей страны - за весь мир, все человечество. Цена вопроса слишком велика. Действовать приходится, не замечая границ, порой - за пределами нормы, морали, по ту сторону добра и зла.
        Альберт Байкалов
        Превентивный удар
        Глава 1
        Залитый по самую крышу грязью «жигуленок» с треснувшим лобовым стеклом проехал по раскисшей дороге на другой конец небольшого, окруженного лесом дачного поселка и остановился у почерневшего от времени деревянного забора. Вышедший из машины мужчина огляделся. Над несколькими гектарами принадлежащей институту загородной земли стояла тишина, в которой раздавались лишь звуки падающих с мохнатых лап сосен капель воды. Не перестающая последние годы удивлять погода была в своем репертуаре, шедший весь день снег быстро таял. С окружающих предметов словно смыло краску. Белым пятном в густом тумане светился на невидимом столбе фонарь. В воздухе витал запах прелых листьев и хвои. Была середина ноября, но казалось, что на дворе весна. Вечерело.
        Сняв очки, мужчина достал из кармана поношенной кожаной куртки носовой платок и начал не спеша протирать стекла. Руки слегка тряслись.
        Мимо медленно прокатилась «Тойота Камри». Сидевший за рулем бритоголовый крепыш бросил полный безразличия взгляд на нескладного брюнета с вытянутым, болезненным лицом, стоящего у такого же убогого автомобиля.
        Снова надев очки и убрав платок в карман, Геннадий Леонидович Акутин долго смотрел вслед иномарке, пока свет габаритных огней не съела похожая на распыленное в воздухе молоко водяная взвесь. Затем, словно что-то вспомнив, он развернулся и направился по едва заметной тропинке, ведущей к калитке.
        Оказавшись во дворе, поежился. Каждый раз, когда Геннадий Леонидович проходил мимо старой, до половины почерневшей березы у развалившегося сарая и нескольких запущенных кустов сирени под окном веранды, у него возникало чувство, будто нечто злое и опасное провожает его взглядом. Повсюду торчали почерневшие стебли выросшей за лето лебеды.
        Одноэтажное, покосившееся от времени строение на краю поселка язык не поворачивался даже с натяжкой назвать дачей. Оно было намного старше Акутина. Доктор Свергун получил его за самоотверженный труд на благо науки в конце восьмидесятых. Уже в то время дом требовал основательного ремонта.
        Геннадий Леонидович поднялся по скрипучим ступенькам крыльца, сунул за дверной наличник руку и вынул ключ. Открыл навесной замок. Осторожно, словно боясь произвести лишний шум, снял с петли запор. Воровато оглядевшись, потянул за ручку. Дверь старчески прокряхтела и всхлипнула давно не смазанными петлями.
        В двух комнатах царил страшный беспорядок. После смерти жены Свергун перестал использовать дачу по назначению, превратив ее в лабораторию. Не имея ни детей, ни родственников, сделавшийся слегка сумасшедшим старик весь отдался науке.
        Пройдя через гостиную, где из мебели стояли лишь стол, пара стульев и ветхий диван, Акутин оказался во второй половине дома.
        Несколько шкафов с ненужными книгами и железная кровать с панцирной сеткой темными силуэтами выступали из темноты. Пахло плесенью и чем-то прокисшим.
        Поморщившись, он отогнул край старенького паласа. Под ним был квадратный люк. Геннадий Леонидович потянул за металлическое кольцо. Вниз вела деревянная лестница. Спустившись, он безошибочно нащупал рубильник. Вспыхнувший свет заполнил довольно просторное помещение с обшитыми деревом стенами и кафельным полом.
        Здесь, на двух длинных столах, располагалась целая лаборатория. Штативы, колбы, мензурки, флаконы с различными порошками и жидкостями делили место с электроприборами непонятного на первый взгляд назначения. У противоположной стены стояли составленные одна на другую клетки. Напуганные светом, в них сейчас метались крысы.
        Подойдя к ним, Акутин какое-то время безучастно наблюдал за снующими зверьками. Затем посмотрел на часы, сокрушенно вздохнул и, скользнув взглядом по металлическому шкафу, запертому на замок, поднялся наверх. Вернувшись в гостиную, сел за стол и задумался.
        За неполных три десятка лет лаборант кафедры молекулярной химии Акутин успел серьезно разочароваться в жизни. Родился в Москве, осчастливив своим появлением семью молодых аспирантов. Успешно окончив школу, пошел по стопам родителей, поступил в университет, после которого с головой бросился в науку. Однако уже через каких-то пару лет ко всему охладел, утвердившись во мнении, что ученых в этой стране держат для проформы, а институт - сборище утопистов-неудачников, слепо верящих в какое-то светлое будущее. На глазах чах и загибался отец, участвовавший в ликвидации Чернобыльской аварии, получивший медаль и огромную дозу облучения. В конце концов, однажды утром он не проснулся, оставив сыну в наследство уже не новый автомобиль, кучу книг и долги соседям. Последний год Акутин-старший практически не прекращал пить.
        Глядя на более решительных и смекалистых коллег, которые ушли в бизнес либо вовсе иммигрировали за границу, где мозги, в отличие от России, имеют цену, Геннадий Леонидович с ужасом понимал, что годы уходят. Однако его собственные попытки найти место под солнцем результата не дали. Семья, просуществовав чуть меньше года, распалась. Жена не выдержала завтраков с бутербродами, обедов, состоящих из
«роллтоновской» лапши, и совместного проживания со свекровью в одной квартире.
        Окончательно потеряв всякий смысл в жизни, он механически ходил в институт, имитировал работу, а возвращаясь домой, проводил остаток дня перед телевизором. Надежда на перемены появилась совсем неожиданно, и оттуда, откуда он ее совсем не ждал. В конце лета к нему обратился доктор Свергун с просьбой быть ассистентом в работе над синтезом нового вещества.
        Дав согласие, Геннадий Леонидович некоторое время даже не вникал в суть опытов. Однако в один из дней профессор продемонстрировал на практике действие полученного препарата.
        Напоив крыс с виду обыкновенной водой, Свергун через некоторое время распорядился загрузить половину клеток в багажник машины. Выехав за поселок, они остановились под высоковольтной линией электропередачи. Выкурив по сигарете, вернулись обратно. Спустя несколько дней у животных, подвергнувшихся воздействию электромагнитного поля, отовсюду пошла кровь, а еще через сутки они погибли. Та половина, которую с собой не брали, осталась невредимой.

«Ты даже не представляешь, какие деньги можно сделать! - шагая из угла в угол своей лаборатории, с восторгом восклицал доктор. - Англия, Германия, да что там говорить - весь мир не может победить этих грызунов! Стоит только добавить этой гадости в сточные воды, как твари начнут гибнуть! Ведь в течение короткого времени они преодолевают под землей гигантские расстояния, пересекая массу электромагнитных полей, образованных различными коммуникационными линиями. В конце концов, поля можно искусственно создавать, бросив на тротуар тот же силовой кабель». - «А вы не подумали, что аналогичное действие эта гадость может оказывать и на человека? - ляпнул тогда Акутин. - Ведь так можно население целого города отправить на тот свет».
        На секунду остановившись, Свергун отмахнулся: «Сейчас любая отрава просто так в магазинах лежит. Причем наша после воздействия на нее полями сохраняет пагубные свойства лишь очень короткий промежуток времени». - «Все-таки я с вами не согласен, - возразил тогда ему Акутин. - Это уже оружие»…
        От размышления отвлек донесшийся с улицы скрип тормозов автомобиля. Затаив дыхание, Акутин прислушался. Хлопнули дверцы. Переменившись в лице, Геннадий Леонидович бросился на крыльцо. От ворот к дому уже направлялись быстрым шагом трое мужчин. Двое из них под руки волокли едва передвигающего ногами четвертого - бомжеватого вида парня. Его голова безвольно болталась. Он был примерно одного роста с Акутиным. Из-за сгустившихся сумерек невозможно было разглядеть черты его лица. Бормоча бессвязные фразы, парень пытался освободиться от своих конвоиров и упасть спать прямо тут, во дворе. Отведя взгляд от накачанного водкой и еще ничего не подозревающего человека, Акутин с опаской посмотрел в сторону дороги. Кроме джипа, на котором спешащие через двор люди приехали сюда, и его развалюхи, на ней никого и ничего не было.
        - Здравствуй, Гена! - широкоплечий высокий чеченец с густыми бровями и холодным, пронизывающим взглядом протянул для приветствия руку. - Все готово?
        - Я открыл вход в подвал, включил свет, - едва слышно пробормотал Геннадий Леонидович, рассеянно пожимая плечами.
        - Когда твой Свергун приедет? - посторонившись, чтобы дать возможность своим помощникам протащить в двери парня, задал чеченец следующий вопрос.
        - Примерно через час, - чувствуя, как от страха холодеет спина, выдавил Акутин.
        Оставив пьяного в тесном и забитом разным ненужным хламом чулане, чеченцы по-хозяйски осмотрели комнаты. Спустились в лабораторию.
        - Отрава здесь? - спросил один из них, ткнув пальцем в сейф.
        Вместо ответа Акутин издал похожий на бульканье звук и странно повел головой.
        - Хорошо, - чеченец потер руки. - Встречай своего гения.
        Оставшись один, Геннадий Леонидович медленно опустился на табурет у стены. Взгляд его сделался отрешенным, словно только что на его глазах пропала какая-то очень ценная вещь и ее уже никак невозможно вернуть.
        Не прошло и десяти минут, как наверху хлопнула входная дверь. Акутин вздрогнул и побледнел. Послышались шаги. Заскрипели половицы, издавая звук, от которого по спине побежали мурашки.
        - Давно ждешь? - невысокого роста, с остатками седых волос над ушами, профессор снял с себя старенькое пальто и повесил на вешалку под лестницей. Потирая руки, прошел к столу.
        - Только что приехал, - отводя взгляд в сторону, ответил Геннадий Леонидович, немея от страха.
        - Когда же мороз ударит? - ничего не подозревая, сокрушенно вздохнул Свергун. - Так через пяток лет, глядишь, зимы совсем не будет.

«Господи, что я делаю!» - боковым зрением наблюдая за суетой Свергуна, подумал Акутин.
        Наверху, за шкафами, притаились Каха и Адлан. В небольшом чулане спал пьяный и накачанный транквилизаторами неизвестный строитель из Молдовы, которого чеченцы выловили на одном из вокзалов еще накануне, предложив поработать на строительстве коттеджа. А здесь, рядом, профессор, который даже не подозревает, что живет последние минуты! Похоже на сон.
        - Что с тобой? - Свергун надел фартук и заглянул в глаза своему помощнику. - Не заболел?
        - Погода дрянь, - нарочито громко ответил Акутин. - Дайте ключи от сейфа.
        Профессор протянул связку и развернулся к стеллажам.
        Свергун что-то еще говорил, но Геннадий Леонидович не слышал. Он не сводил взгляда с лестницы, на которой уже появились осторожно ступающие ноги бандитов.
        - Кто это? - удивился Сергей Степанович, когда в подвал спрыгнул Каха.
        - Гринпис! - оголив ряд крепких зубов, улыбнулся чеченец и направился вокруг стола к профессору. - Пришли ругать тебя за то, что бедных животных мучаешь.
        Отшатнувшись от него, Свергун налетел спиной на Акутина. По инерции тот обхватил его руками. Появился Адлан. Он приблизился к ученому с другой стороны.
        - Кто вы такие и что здесь делаете? - слабеющим голосом потребовал объяснений Свергун. - Гена, отпустите меня сейчас же!
        Акутин разжал руки. Действительно, чего это он? Никто и не требовал, чтобы он вмешивался.
        Чеченцы схватили доктора с двух сторон и повалили на пол. Один вынул свободной рукой из кармана полиэтиленовый пакет. Надели его на голову ученому, обернули вокруг шеи скотч.
        Свергун стал дергаться, подтягивая ноги к животу и резко отбрасывая их назад.
        - Сядь сверху! - скомандовал оцепеневшему от страха Акутину Каха. Его лицо было красным от напряжения. По лбу катился пот.
        Словно во сне Геннадий Леонидович выполнил команду.
        Несмотря на тщедушный вид, профессор долго сопротивлялся.
        - Жалко, прирезать нельзя! - прошипел напарник Кахи Адлан.
        Когда все было кончено, Каха снял скотч и убрал с головы убитого пакет.
        - Где отрава? - он выжидающе посмотрел на Акутина.
        Медленно, не сводя взгляда с распростертого на полу тела, Геннадий Леонидович подошел к сейфу и достал ключи. Загробно скрипнули массивные двери.
        - Открывать нельзя, - показав взглядом на деревянный чемоданчик, стоящий внутри, едва слышно проговорил Акутин. - Иначе любое излучение может активировать состав. Он в специальном контейнере.
        - Знаем, - грубо оттолкнув его в сторону, Каха вынул чемодан. - Тащите сюда этого молдаванина.
        Спустя десять минут подвал был залит бензином. На полу, рядом со стеллажами, лежали два человека. Один - доктор Свергун, второй - тот, кто совсем скоро должен был стать обгоревшим трупом Акутина.

* * *
        Убаюкивающий шум реактивных турбин на какое-то мгновение оборвался, словно отстав от самолета, и тут же, повысившись на октаву, вновь нагнал пузатый фюзеляж серебристого «Ила», заполнив салон уже тревожным свистом. Начали снижаться.
        Впервые за все время перелета Антон Филиппов посмотрел в иллюминатор. После двух суток в заснеженной пустыне, проведенных без сна, яркий свет вызывал резь, словно в глаза попал мелкий песок, от которого всякое движение век причиняло боль. Глядя сквозь разрывы свинцовой ваты облаков на проплывающий внизу подмосковный лес, рассеченный автострадой, он не мог поверить, что все позади. Воспаленный мозг уже перестал требовать отдыха, поддерживая сознание в каком-то взвешенном состоянии. Антон не мог толком понять, спал ли он. Были какие-то яркие и быстро меняющиеся видения, обрывающиеся от внутренних толчков, похожих на те, что испытывал во сне в детстве. Он где-то слышал, будто это на мгновение останавливается сердце.
        В течение почти целой недели две группы спецназа испытывали на прочность подобно автомату Калашникова. Их разогревали, замораживали, валяли в грязи, заставляли карабкаться в горы и падать с высоты. За это время дважды пересекли пять часовых поясов.
        Такие тренировки давно не проводились. Война в Чечне и нехватка средств с начала девяностых не позволяли перебросить людей сначала в Африку, затем на лед Арктики. По жаре, затем в холоде совершили многокилометровые марши, а сегодня утром штурмовали скалы на учебном центре под Пятигорском. Экстрим выдержали не все. В соседней группе два офицера остались в госпиталях с перспективой вернуться оттуда уже в войска. Один, согласно медицинской терминологии, получил переохлаждение, его товарищ в Алжире сломал голень.
        - Ну что, подполковник, - толкнул Антона в бок генерал Глотов, - после такой встряски не появилось желание перейти на более спокойную должность?
        Антон развернулся на тянущемся вдоль борта сиденье в сторону Глотова.
        Генерал отвечал в ГРУ за физическую подготовку офицеров спецназа. Невысокий, в зимней куртке, застегнутой на последнюю пуговицу, и шапке он походил на колобка. В свои неполные пятьдесят не курил и в любую погоду имел здоровый цвет лица.
        - Рано вы меня списываете, - Антон хотел улыбнуться, но боль в потрескавшихся губах не дала этого сделать.
        - Ладно, - Глотов хлопнул его по плечу, словно извиняясь. - Это я так.
        На всех этапах генерал лишь отправлял и встречал группы, перемещаясь на вертолете от одной контрольной точки в другую, вместе со своим помощником, майором, полной его противоположностью и по росту, и по комплекции. Скрупулезно заполняя таблицы, различные графики с временными результатами и данными о здоровье, эти два экзаменатора изрядно помотали нервы спецназовцам, большинство из которых впервые проходили подобное испытание. Многие офицеры до того свыклись с постоянными командировками на Кавказ, что уже считали это чуть ли не основной своей работой. Однако подлинные задачи подразделений на самом деле должны быть далеки от тех, которые приходилось выполнять последние десять лет. Спецназ ГРУ, созданный во времена «холодной войны», предназначался для обнаружения и уничтожения штабов управления НАТО, совершения диверсий в отношении предприятий повышенной опасности, атомных станций, транспортных узлов на территории противника, ликвидации руководителей государств. Группы имели в арсенале вооружение самого широкого спектра - от ножей до автономных ядерных мин.
        Антон невольно посмотрел на Волкова. Крепко сложенный, с виду добродушный капитан с карими глазами по штату являлся переносчиком «АЯМ-32». На этой тренировке ему досталось больше всех. По требованию Глотова он вместо «ядерного чемоданчика» таскал на себе его муляж. Несмотря на то что власти Алжира запретили разведчикам привозить с собой боевое оружие, даже при совершении марша по Сахаре они перли на себе груз, равный по весу тому, который придется брать в тыл противника в реальной обстановке. Ноша Волкова весила тридцать два килограмма плюс полная выкладка разведчика-диверсанта. Сам он в шутку говорил, что за плечами несет одиннадцать груженых железнодорожных вагонов. В пересчете на тротиловый эквивалент это было примерно так.
        Сейчас Павел спал, уронив голову на грудь. В отличие от своих товарищей, которые зашевелились, протирая глаза и беспрестанно глотая слюну, его нисколько не беспокоило начавшееся снижение.
        Самолет качнуло. Звук двигателей стал еще надрывней. Они словно затормозили в воздухе.
        Поднялся со своего места Василий Дорофеев по прозвищу Дрон. Уперев руки в поясницу, прогнулся. Затем, увидев, что Антон смотрит на него, улыбнулся и присел рядом, с опаской покосившись на генерала:
        - Чувствую, сейчас только с рампы сойдем, а Родимов с очередной вводной, типа
«нырнуть в канализацию на аэродроме, выйти у ГУМа».
        - Не каркай, - Антон посмотрел на Василия.
        Дорофеев был одного с ним роста и комплекции. Смуглое лицо, волевой подбородок. Во взгляде всегда спокойствие и уверенность. Капитан закончил в свое время общевойсковой институт. Был мастером спорта по офицерскому многоборью.
        Самолет загудел. Несколько раз заметно тряхнуло, и все как один отклонились сначала назад, потом вперед. Мелко завибрировал корпус. Сверху прямо на лицо упала капля воды.
        - Сели! - засуетился Глотов, перекладывая на коленях папки с документацией.
        Вопреки предположению Дрона, рампу не опустили. Летчики справедливо посчитали, что тридцать человек могут сойти и по приставленному к боковой двери трапу. Слишком много чести. Из-за горстки каких-то суперменов гоняли самолет, предназначенный для перевозки и десантирования почти пятисот человек.
        По взлетке мело поземку. Снег, летящий на фоне бетонных плит, походил на клочья белых клубов дыма.
        Антон сразу увидел Родимова. Придерживая рукой папаху, Федор Павлович спешил к толпившимся рядом с трапом спецназовцам.
        - Несут черти сатану! - сокрушенно вздохнул Дрон. Он никак не мог избавиться от мысли, что Родимов задумал загнать их в гроб.
        Сухощавый генерал со слегка заостренным носом и умным взглядом возглавлял отдел планирования и проведения специальных операций. В свое время Федор Павлович начинал, подобно Дорофееву, с должности разведчика-диверсанта.
        - Становись! - скомандовал Антон.
        Пробежав взглядом по шеренге спецназовцев, он набрал полные легкие воздуха:
        - Равняйсь! Смирно! Равнение на…
        - Отставить равнение. Вольно! - щурясь от встречного ветра, Родимов, наконец, добежал до Филиппова. - Здравствуйте. Разойдись!
        Генерал снял перчатку и протянул руку, изучающе заглянув в глаза, словно пытаясь понять, тот ли перед ним человек, который оставил неделю назад Москву.
        - Да я это, - повеселел Антон, отвечая на рукопожатие. - Неужели неузнаваем стал?
        - Чего ты? - не понял генерал и тут же сделал предупреждающий знак рукой спешащему с докладом командиру второй группы. - По плану! - Снова развернулся к Антону: - Сейчас, прямо отсюда, со мной поедешь.
        Антон сокрушенно вздохнул и развернулся к разведчикам:
        - Майор Мишенев!
        - Я! - выпрямился сидевший на корточках рядом с рюкзаком похожий на квадрат офицер с голубыми глазами под выгоревшими на солнце бровями и массивной челюстью.
        - Остаешься за меня, - Антон с тоской посмотрел вслед генералу, который уже направлялся к служебной «Волге», стоящей на краю летного поля, у ограждения, и вновь перевел взгляд на Максима Мишенева. - Убываете в учебный центр. Проконтролируй сдачу оружия и снаряжения.
        - Потом домой?
        - Ждете моего звонка, - уже на ходу ответил Филиппов, нагоняя Родимова.
        За свою службу в ГРУ у Антона уже появились собственные приметы, в которые он верил, подобно старикам из глухих деревень, определяющим по вечерней зорьке, какой будет следующий день, или по погоде на Спас делающим прогноз на целое лето. Если Федор Павлович приезжал на аэродром для встречи группы из командировки, при этом игнорируя всяческие построения и разбор, и сразу забирал с собой командира - значит, поступила очередная вводная, которую в ближайшее время предстоит отрабатывать. Причем это не Чечня. Она уже приелась, к работе там относились как будничному делу, чему-то само собой разумеющемуся. Здесь пахнет головоломкой далеко за пределами России.
        - Устали? - дождавшись, когда Антон усядется на заднее сиденье, зачем-то спросил Родимов. В глазах озорные огоньки. Замер в ожидании ответа на глупый вопрос.
        Машина, мягко урча, тронулась, подрагивая на стыках бетонных плит.
        - Да ну! - Антон снял шапку и положил ее на колени. - Зря время убили. Разве это экстрим? Больше в самолете проспали.
        Генерал задумчиво посмотрел из-за спины водителя на дорогу, словно переваривая услышанное. Антон про себя усмехнулся. Какой вопрос, такой и ответ. Родимов прекрасно знает, что легким это путешествие не назовешь. Не с неба свалился. Во времена своей молодости сам не раз в такие эксперименты попадал.
        - Раз отдохнули, - генерал облегченно вздохнул, словно Антон помог ему на что-то решиться, - значит, завтра новая задача. А то я хотел вам передышку устроить…
        - Да вы что? - Антон всерьез испугался. - Я же шутя. Чуть не сдохли в этой Сахаре. В Арктике вообще, думал, если вернусь, уволюсь. Без акклиматизации… Перепад температур почти сто градусов!
        Федор Павлович снял папаху, обнажив седую голову:
        - В следующий раз так не шути.
        - Вы тоже, - пробурчал Филиппов.
        Разговор продолжили уже на даче шефа, куда Антон зашел только после того, как час провел в небольшой деревянной бане, расположенной среди сосен на заднем дворе. У Родимова была уже взрослая дочь, но он никогда не скрывал, что всегда мечтал о сыне. Может, потому Федор Павлович и к Антону относился, как к родному, прощая редкие вольности диверсанта. Антон отвечал взаимностью. Прежде чем ехать домой, в Москву, с аэродрома приезжал к генералу, который встречал все группы. Здесь он и переодевался в нормальную одежду, хранившуюся в отдельном шкафу на втором этаже.
        Галина Андреевна, супруга Родимова, накрыла стол в гостиной и ушла, оставив мужчин одних.
        - В Академии наук переполох, - отправив в рот несколько ложек наваристого борща, заговорил Родимов. - В Москве и Новосибирске в течение полугода убито четверо ученых.
        - Их объединяла тема, над которой они работали? - насторожился Антон.
        - И да, и нет, - Родимов выдержал паузу. - Все в разное время занимались оборонкой, однако специализация совершенно разная.
        - То есть физики и, к примеру, биологи? - уточнил Антон.
        - Угу, - генерал кивнул. - Основная версия следствия - убийство с целью ограбления.
        - Может, случайность? - Антон опустошил тарелку и, отодвинув от себя, принялся за второе.
        - Неубедительно, - покачал головой Родимов. - К тому же ни для кого не секрет, что зарплата у них мизерная. Здесь дело в другом. По странному стечению обстоятельств, все жертвы преступлений являлись руководителями, с точки зрения их коллег,
«бесперспективных» проектов.
        - Это неудивительно для научного мира. Постоянно грызутся, и каждый считает себя гением. Хоть что-то их объединяло? - Антон дожевал котлету и выжидающе уставился на Родимова. - Студенчество, общие знакомые? Может, тоталитарная секта?
        - Да, - отложив вилку в сторону, генерал откинулся на спинку стула. - Еще их проекты не финансировались.
        - Как это? - удивился Антон. - И здесь не вижу связи. Сейчас вся наука на голодном пайке.
        - Каждый из этих людей считал, что стоит на пороге великого открытия, которое изменит тактику современной войны. Например, доктор Толмачев из Новосибирска работал над установкой, при помощи которой на какое-то время можно свести с ума население небольшого города. Второй гений пытался создать вирус, поражающий иммунную систему только определенной расы.
        - Понятно, - Антона, несмотря на интересный разговор, страшно клонило в сон. - Мы здесь при чем?
        - Два дня назад на своей даче погибли от огня доктор наук Сергей Степанович Свергун и его ассистент Акутин. Эти алхимики создали - по крайней мере, так говорят их коллеги - подарок для террористов.
        - Интересно, - Антон зевнул и мельком глянул на часы.
        - До того как было наложено вето на разработки химического и бактериологического оружия, Свергун занимался веществами, меняющими свою структуру под воздействием электромагнитных полей. Несколько лет назад программу закрыли, и он ушел в народное хозяйство, где занялся отравой для крыс, - следя за выражением взгляда Антона, Родимов взял со стола салфетку и вытер губы. - Как известно, эти грызуны, подобно тараканам, очень быстро привыкают к любой гадости. Совершенный еще сегодня яд завтра для них уже безопасен. Причем, обнаружив пищу, они не едят ее сразу. Для этого у них есть животные, которые пробуют.
        - Я слышал об этом, - устало вздохнул Антон.
        - В общем, Свергун синтезировал препарат, который при попадании в организм не причиняет вреда, пока не подвергается воздействию электромагнитного поля, и собирался травить им крыс. Под землей, где они обитают, много силовых кабелей.
        - Не понимаю, к чему вы клоните? - Антон потер лоб, стараясь сосредоточиться. Лицо генерала то и дело расплывалось, а смысл сказанного доходил с трудом.
        - Эта гадость не имеет ни цвета, ни запаха, - не обращая внимания на состояние Антона, продолжал Родимов. - Нет и оборудования, которое могло бы ее быстро распознать.
        - Значит, если минералкой, заряженной этим веществом, напоить, скажем, водителя автомобиля, то, стоит ему проехать под линией электропередачи - и он не жилец?
        - Да, - облегченно вздохнул генерал. От его внимания не ускользнуло состояние подопечного, и он поначалу опасался, что тот не понимает, о чем речь. - Только смерть наступает через пять-шесть суток. Ухудшается свертываемость крови, и разрушаются стенки сосудов.
        - Значит, я не сразу оценил возможные последствия, - Антон поднял глаза к потолку. - Электрифицированная железная дорога… Можно продавать на станции воду и лимонад с этим веществом. В результате, пока пассажиры того же владивостокского поезда доберутся до места…
        Он хмыкнул. Сон как рукой сняло.
        - А сколько людей выйдет или, наоборот, займет в нем места за шесть дней пути? - сказал генерал.
        - Много, - протянул Антон. - К тому же не в один только поезд она попадет…
        - И заметь, - генерал поднял палец, - это не единственный вид транспорта.
        - А почему, собственно, мы взялись за пассажиров? - Антон сделал удивленное лицо. - Да любой человек подвергается риску наглотаться этой дряни, а потом, к примеру, воспользоваться сотовым телефоном.
        - Пока известно, что это вещество становится активным в электромагнитных полях, подобных тем, которые образуются вблизи линий электропередачи и железных дорог, - Родимов отодвинул тарелку и оперся о стол локтями. - По крайней мере, в институте Свергун говорил об этом. На какие диапазоны частот еще реагирует его гадость, неизвестно. Над проектом он работал во внеурочное время у себя на даче.

* * *
        Две недели, проведенные в загородном доме, расположенном недалеко от Познани, показались Акутину вечностью. Он думал, что убийство Свергуна и отъезд за границу - это самое страшное испытание и оно осталось позади, но здесь столкнулся с новыми проблемами.
        В течение нескольких дней его новые хозяева оборудовали в одной из потайных комнат химическую лабораторию, куда по составленному Акутиным списку были привезены все необходимые реактивы и приборы. Сюда же доставили и сконструированную Свергуном установку. Каково же было удивление Акутина, когда не удался десятки раз виденный им опыт, в результате которого получалось вещество. Сначала он воспринял это как закономерную случайность, вызванную ошибкой при взвешивании реагентов. Однако и остальные попытки не увенчались успехом. Тогда у Геннадия Леонидовича возникли сомнения в качестве привезенного чеченцами материала. По его просьбе все необходимое было закуплено еще раз, доставлено из других мест. Но и на этот раз ничего не вышло. Он снова и снова повторял эксперименты, с точностью до сотых грамма отвешивал компоненты, до секунды выдерживал температурные режимы, однако результат был прежний - нулевой.
        В конечном итоге Геннадий Леонидович понял, что профессор попросту не до конца посвятил его в свои секреты. От отчаяния и страха он потерял сон. Ежедневно появляющийся Нурпаши Аджимуратов, сорокалетний, угрюмого вида чеченец со сросшимися на переносице бровями и крупным носом, все подозрительней относился к его объяснениям по поводу несоответствия химикатов и качества оборудования.
        Сегодня Нурпаши, вопреки своему обыкновению, не пришел в подвал. Молодой чеченец по имени Сиражеддин провел химика перед обедом на второй этаж дома в просторный кабинет «руководителя проекта», как про себя окрестил Акутин кавказца.
        - Я скормлю тебе все эти порошки и заставлю запить кислотой, если через неделю ты не представишь мне то, что обещал! - чеченец говорил спокойным голосом, сидя в большом кожаном кресле. На его подлокотнике устроился знакомый еще по Москве Адлан.
        Акутин, немея от страха, стоял напротив, теребил, словно провинившийся школьник, большим и указательным пальцами брючный шов.
        За окном был пасмурный и хмурый день. Голые, мокрые от непрекращающегося дождя ветки деревьев заглядывая в комнату, то и дело вздрагивали от порывов ветра.
        - Я делаю все, что в моих силах, но…
        - Какое «но»! - взревел Нурпаши. Вскочив, он замахнулся. Геннадий Леонидович отшатнулся, потерял равновесие и упал спиной на небольшой столик.
        - Я все сделаю! - закрывая руками голову и корчась на полу среди обломков, завопил Акутин.
        На шум в комнату заскочили Сиражеддин и Каха.
        - Все нормально, - брезгливо морщась, махнул рукой Нурпаши в сторону своих помощников. - Отведите его обратно и никуда не выпускайте. Я определил ему время. Если не управится, лично отрежу голову. Только перед этим буду долго мучить. Слышишь! - он резко наклонился над несчастным химиком. - А теперь пошел вон!
        Нурпаши специально говорил со своими помощниками на русском, чтобы химик понял - с ним не шутят.
        - Послушай, - тихо заговорил Адлан, после того как Акутина увели. - В Москве, рядом с дачей профессора, мы спрятали почти литр этой отравы. Если верить русскому, ее достаточно, чтобы отправить на тот свет целый город.
        - Я не хочу город, - гневно сверкнув глазами, прорычал, усаживаясь на свое место, Нурпаши. - Мы зальем ею все! Нам нужна вся эта страна!
        - Акутин говорит, что на производство ста… - Адлан замолчал и наморщил лоб, пытаясь вспомнить нужное слово.
        Это вызвало на лице Нурпаши улыбку.
        - Миллилитров, - подсказал он.
        - Да, - смутившись, закивал чеченец, - нужно несколько месяцев.
        - А никто не говорит, что мы приступим к операции немедленно, - Нурпаши покачал головой. - Нам нужно лето. Жаркое и сухое. Мы выбросим на рынки десятки тысяч бутылок самых разных напитков, заряженных «мертвой водой». В России, с ее неконтролируемым производством поддельных продуктов, это очень легко сделать.
        - Тебе не кажется, что Акутин, узнав о наших планах, испугался и теперь обманывает нас? - неожиданно спросил Адлан.
        Этот вопрос застал Нурпаши врасплох. Не сводя взгляда со своего помощника, он медленно поднялся и подошел к окну.
        - Ты допускаешь, что он ломал здесь комедию? - немного подумав, он развернулся к Адлану.
        - Вполне возможно, - Сикоев растерялся. Он не ждал, что его предположение может оказать такой эффект на босса.
        - А что, - Нурпаши задумчиво потер подбородок, - это надо проверить.
        - Разреши мне побеседовать с ним, - в глазах Адлана появился недобрый огонек. - Поверь, я знаю такие способы разговорить человека, у самого мурашки по коже бегут.
        - Погоди торопиться, - нахмурился Нурпаши. - Мы поступим по-другому.
        - Как? - удивился Адлан. - Кроме него, никто не знает этой тайны.
        - А ее и не надо знать, - усмехнулся Нурпаши. - Существуют записи профессора Свергуна. Разные там формулы, - уточнил он, увидев недоумение в глазах помощника. - Любой химик может это проверить.
        - Где ты хочешь взять такого человека?
        - В Познани есть политехнический институт, - он загадочно посмотрел на Адлана. - Надо найти специалиста среди преподавателей и привезти сюда.
        - А если он не согласится работать? - удивился чеченец.
        - Поляки тоже люди, - хмыкнул Нурпаши. - И почему ты решил, что я буду спрашивать, хочет он или не хочет?
        - Нам опасно иметь конфликты с этой страной. Она нам помогает. Варшава предоставила сайт в Интернете. Мы печатаем в их типографиях свою литературу. Здесь даже увековечили память Лече Дудаева.
        - Надо сделать все так, чтобы никто и подумать не мог, что ученый пропал по нашей вине. Чем Польша лучше России? Как бы они к нам ни относились, имей в виду: эти люди не мусульмане, а значит, враги.
        - Тогда у меня есть план, - на секунду задумавшись, заговорил Адлан. - Надо прямо завтра с утра направить в институт Ядвигу.
        - Кто это? - удивился Нурпаши, пытаясь вспомнить, где он слышал это имя.
        - Шлюха, - коротко и лаконично объяснил Адлан. - Работает курьером. Возит в Германию наркотики. Долго жила с Кахой.
        - Я вспомнил, - наконец задумчиво протянул Нурпаши. - Только опасно. «Дурь» - это одно, когда убивают - совсем другое. Испугается, может кому-нибудь рассказать.
        - Ей нужно будет только разыскать необходимого нам человека, - возразил Адлан. - А для чего, говорить не будем. Потом она умрет. Искать ее все равно некому.
        - Хорошо, - немного подумав, согласился Нурпаши. - Только будь осторожен. Никто не должен видеть тебя рядом с ней.
        После того как Адлан ушел, Нурпаши вновь развернулся к окну. Дождь прекратился, но небо по-прежнему оставалось свинцовым. На его фоне не было видно ни облаков, ни просветов. И все же погода в Польше была намного лучше английской, где Нурпаши Аджимуратов провел больше семи лет, да и жившие там соотечественники разительно отличались от тех, с которыми он столкнулся здесь. Туманный Альбион менее доступен малообразованным и неотесанным чеченцам, чем страны бывшего социалистического лагеря с их размахом преступности. Всех бандитов из республик распавшегося Союза, независимо от национальности и вероисповедания, местные, гребя под одну гребенку, называли русской мафией, что веселило Нурпаши. Сам он был далек от криминала. Сразу после школы Нурпаши уехал из Грозного в Ростов, где окончил сельскохозяйственный институт. Спустя некоторое время перебрался в Москву. Когда русские войска вошли в родной город, он вернулся обратно. Несколько лет воевал. Пригодились навыки и знания командира минометного расчета, приобретенные в период службы в армии. Там же в январе девяносто пятого встретил своего бывшего
командира взвода, который воевал по другую сторону баррикад и уже стал майором. Тогда он отпустил попавшего в плен офицера. Сейчас бы этого уже ни за что не сделал. Затем ранение. Дядя, живший в Санкт-Петербурге, организовал лечение в Латвии. После этого Нурпаши было предложено место помощника секретаря в «Конгрессе чеченского народа». Он переехал в Лондон. Занялся изучением английского языка и с легкостью его освоил. Поступил в Оксфорд. Стал экономистом.
        К этому времени война вышла за пределы Ичкерии, охватив весь земной шар. Мусульмане всего мира объединились для борьбы с неверными. Стало выгодно заниматься терроризмом. За это хорошо платили, причем огромные суммы денег перечисляли не только богатые приверженцы ваххабизма и халифата. Спецслужбы многих стран использовали террористические организации в своих целях. Ведя борьбу с терроризмом на собственной территории, они всячески способствовали ему у своих соседей. Кроме денег, эта деятельность приносила славу.
        В начале лета Нурпаши возглавил группу ликвидаторов, работающих с «Инвест XXI век». Компания занималась финансированием перспективных разработок в России с условием права пользования результатами открытий и изобретений. Но это только для непосвященных. На самом деле под вывеской «Инвеста» существовала хорошо законспирированная организация по вербовке ученых, работавших в сфере оборонных заказов или близких к ним. Ее филиалы были в Москве и Новосибирске. Детище довольно известных в мусульманском мире людей курировал Аль Хусейн. Нурпаши хорошо знал этого человека. Мечтой араба было создание собственной материально-технической базы для производства оружия массового поражения.
        Глава 2
        Это утро ворвалось к Антону со звонком в дверь. Не открывая глаз, он пощупал рукой справа от себя. Регины не было. Постель уже успела остыть. Прислушался. В квартире тихо.
        Снова позвонили. Уже более настойчиво.
        Чертыхнувшись, он сел и посмотрел на часы. Был полдень. Сон как рукой сняло. Накануне пообещал с утра отвезти жену в офис, но, понадеявшись на привычку рано вставать, не поставил будильник. В результате проспал. Значит, Регина на работе, сын в садике.
        Сунув ноги в тапочки и накинув халат, направился в прихожую. Глянув в «глазок», удивленно хмыкнул. На площадке стоял Вахид Джабраилов со своим неразлучным другом Шамилем Батаевым.
        Всего в группе было трое чеченцев. Но Иса Батаев, родной брат Шамиля, жил отдельно, на другом конце столицы. Подвижный, больше напоминающий темпераментом подростка, старший лейтенант состоял в гражданском браке с какой-то медсестрой.
        Антон впустил гостей.
        - Чего не отдыхаете? - спросил он осипшим голосом, едва поздоровавшись. - Проходите.
        Внешний вид угрюмого Вахида насторожил Филиппова. Он был выше Шамиля и шире в плечах. Окинув Антона изучающим взглядом из-под густых, сросшихся на переносице бровей, Джабраилов потер массивный, отливающий синевой подбородок.
        - Да мы, командир, на минуту.
        С этими словами он вынул из папки, которую ему услужливо протянул Шамиль, стандартный листок бумаги.
        Антон едва сдержал улыбку. Судя по всему, визит вызван какой-то проблемой у Джина, так окрестили в группе чеченца, а документы, словно ординарец, носил Шамиль, за которым закрепилась кличка Шаман. Строгие законы гор - это почти как воинский устав. Здесь свои старшие, особую роль играет возраст, соответственно распределены и обязанности.
        Антон пробежал листок взглядом. Почерком пьяного первоклассника был написан рапорт на отпуск.
        Он поднял взгляд на Вахида:
        - Ты месяц назад был дома.
        Тогда группа работала на Кавказе и на время командировки разместилась прямо в комендатуре родного села чеченцев.
        - Командир, - Вахид покачал головой, - я хочу в законный отпуск, положенный мне, как любому гражданину.
        - Ничего не имею против, - поспешил его успокоить Антон. - Только у тебя здесь что написано? - он развернул лист текстом к майору и ткнул в его нижнюю часть пальцем: - Отпуск буду проводить по адресу… Ну, читай!
        - Разве я не могу съездить на родину? - лицо чеченца вытянулось от удивления.
        - Можешь, - подтвердил Антон. - Только после того, как там все успокоится, а мы будем уверены, что тема Кавказа закрыта. Мне снова напомнить, кто ты?
        - Мне теперь до пенсии домой нельзя? - Вахид растерялся.
        - Еще когда вы только пришли в отряд, я вам сказал: перевозите семьи в Москву. Было такое? - он выжидающе уставился на Джина. - ГРУ не войска, и квартирами вас обеспечат в недельный срок. Вы что ответили? Никто не знает, что мы работаем здесь, и нашим семьям ничего не угрожает.
        - Я тогда не подумал насчет отпуска, - расстроился Вахид. - Как же теперь быть?
        - Никак, - Антон вернул ему рапорт. - Во-первых, в следующий раз подобного вида документы, где указана моя должность и фамилия, попрошу подавать в учебном центре, а не таскать по городу. Во-вторых, отпуска отменяются в связи с новой задачей. Чай, кофе? - неожиданно сменил он тему разговора.
        - Спасибо, но мы пойдем, - Вахид смял листок. - Извини, что разбудили.
        - Да нет, это как раз вовремя.
        Закрыв за чеченцами дверь, Филиппов принял холодный душ и быстро перекусил оставленным на плите завтраком. Спустя полчаса, одетый в кожаный плащ поверх свитера, он уже поднимался по ступенькам прокуратуры Восточного округа.
        Делом по факту гибели Свергуна и Акутина занимался майор юстиции Морозов Иван Дмитриевич. Следователь встретил Филиппова недружелюбно. Как и было оговорено с Родимовым, Антон шел на контакт с Морозовым под видом сотрудника Военной прокуратуры. Поводом для встречи была якобы начатая его ведомством за неделю до трагического случая проверка деятельности погибшего профессора.
        - Вот и брали бы себе на здоровье дело в производство, - с раздражением в голосе бубнил наполовину лысый, с оттопыренными ушами очкарик, копаясь в сейфе. - Институт работает на оборонку, а вы на нас все свалили.
        - Ну, допустим, я так же, как и вы, не занимаюсь решением этих вопросов, - усевшись на стул, расположенный по другую сторону стола с компьютером, ответил Антон.
        Морозов наконец вытащил дело и протянул через стол «коллеге»:
        - Здесь будете работать?
        - А вы хотите мне его дать? - хмыкнул Антон.
        - Можете пройти в комнату для адвокатов, - пояснил майор. - Через полчаса у меня запланирована встреча.
        - Я думаю, мне хватит этого времени, - уже скользя взглядом по сухим строчкам протокола осмотра места происшествия, отказался Антон от предложения.
        Усевшись за свой стол, Морозов стал что-то набирать на компьютере.
        Вскоре Антон добрался до фотографий.
        - Извините, что отвлекаю, - он посмотрел на следователя, - здесь на снимке обгоревший сейф. Он открыт. А у кого из потерпевших были ключи и что нашли в сейфе? Судя по следам пламени, в момент пожара он был не заперт.
        - Глупый вопрос, - Морозов оторвался от экрана монитора и с нескрываемой ненавистью посмотрел на нудного гостя. - Сами же сказали - в момент пожара сейф был открыт. Выгорело все полностью.
        - Так не бывает, - Антон выдержал взгляд, которым следователь пытался дать понять, что он очень занят. - Дверь массивная и большая. Если они занимались за столами, то она мешала ходить. Или он был прикрыт, а потом его распахнул кто-то из экспертов?
        - Слушай, - Морозов сложил на столе руки и слегка наклонился к Антону. - Какая теперь разница. Не сегодня-завтра закроем дело и спишем в архив. Нет состава преступления, понимаешь?
        - Мне кажется, вы торопитесь, - вздохнул Антон. - Я могу осмотреть личные вещи?
        - Конечно, - с раздражением ответил майор и поднялся из-за стола.
        Уже близился вечер, когда Антон вошел в пропахший кошками подъезд старой пятиэтажки, где до недавнего времени жил Акутин.
        Двери открыла худенькая женщина в накинутом на плечи черном платке. Близоруко щурясь, выслушала заранее заготовленные для такого случая слова соболезнования, а в ответ на просьбу поговорить молча посторонилась, пропуская его в квартиру.
        - Я только из бюро ритуальных услуг, - словно извиняясь, тихо проговорила она. - Отдала документы. Проходите.
        - Вы вдвоем здесь жили? - оглядывая скромный интерьер комнаты, зачем-то спросил Антон, хотя заранее знал ответ.
        - Пока был жив Леонид, мой покойный муж, - она смахнула навернувшиеся на глаза слезы скомканным в кулачке куском бинта, - и отец Геночки, - втроем.
        - Геннадий был какое-то время женат? - уточнил Антон.
        - Да, - всхлипнула женщина. - Развелись. Как сейчас принято говорить - не сошлись характерами.
        - А я могу посмотреть его комнату?
        - Пожалуйста, - она показала рукой на двери. - Только, если можно, без меня. Не могу, знаете ли, пока туда заходить…
        Отчего-то ответ женщины насторожил Антона. Не смысл, а тон, которым она говорила. Он заметил, что она умышленно старается говорить тихо и как-то наигранно.

«Зачем? - удивился он. - Пытается вызвать к себе жалость?»
        Здесь, на девяти квадратных метрах, стояли старенький шифоньер, двуспальная кровать, телевизор. У окна - письменный стол, рядом с которым несколько книжных полок.
        Обведя взглядом корешки книг, которые в основном имели отношение к специальности покойного, Антон уселся за стол. Покосившись на двери, выдвинул верхний ящик. Стопкой лежали несколько толстых тетрадей. Он взял верхнюю. Конспекты по физике. Еще с института. Неразборчивый почерк, почти как у всех студентов. Необычный наклон букв, справа налево. Возможно, Акутин был левшой. Во втором ящике валялись какие-то записи и фотоальбом. Пролистав, он вернул альбом на место. Антон не надеялся найти здесь что-то, проливающее свет на загадочную гибель Акутина. Просто хотелось представить, что это был за человек. Пообщаться с матерью, хотя в таких случаях родители говорят только хорошее. Однако определенные выводы можно сделать, просто увидев близких и побывав в среде, где жил человек.
        Судя по всему, Акутин не был баловнем судьбы. Жил более чем скромно, дополнительных источников заработка не имел. Или не хотел иметь? Антон задумался. Он вдруг поймал себя на мысли, что упустил что-то важное. Что? Неожиданно, отмотав эти десять минут пребывания в квартире назад, словно видеопленку, и заново проглядев ее в памяти, он понял, что вызвало у него непонятное чувство напряженности. Он не ответил на вопрос, к которому готовился, поднимаясь по лестнице, - чем вызван его приход. Мать Акутина его попросту не задала. Более того, она даже не спросила, с какой целью он хочет осмотреть комнату. Если ей сказали, что сын погиб в результате несчастного случая, появление следователя должно насторожить и вызвать целую кучу вопросов.

«Может, просто раздавлена горем, еще плохо соображает?» - подумал он, поднимаясь из-за стола.
        Женщина сидела спиной к нему на диване и глядела в окно. Почувствовав появление в комнате человека, обернулась:
        - Вы нашли что-нибудь интересное для себя?
        - Он давно окончил институт, много работал, а кроме студенческих конспектов, ничего нет, - пожал плечами Антон.
        - Неудивительно, - она поправила свалившийся с плеча платок. - Последнее время все вечера Гена проводил на профессорской даче. Иногда ночевал там и прямо оттуда уезжал на работу.
        - Он рассказывал вам, чем они занимаются со Свергуном?
        - Упоминал про какую-то отраву, - она стала теребить уголок кофточки. - Я сама химик-технолог. Даже диссертацию начинала писать. Только с этим развалом… - она махнула рукой.
        - Ваш сын не говорил, почему так увлекся этой работой? Может, профессор пообещал ему деньги за помощь?
        - Засиделся, - она сокрушенно вздохнула. - После женитьбы Гена окончательно забросил науку. Просто тянул лямку. Он не относился к категории людей, которые могут трудиться на голом энтузиазме. Прошли те времена.
        - Он был левшой? - на всякий случай уточнил Антон.
        - Да, - она кивнула. - А какое это имеет значение?
        - Я видел фотографии, сделанные после трагедии, - Антон неожиданно осекся, поймав себя на мысли, что убитой горем матери будет неприятно услышать фразу «на обгоревшем трупе часы надеты на левую руку», и тут же поправился: - На какой руке он обычно носил часы?
        - Здесь, - Акутина тронула себя за запястье правой руки. - А что?
        - То есть на правой? - нахмурился Антон. - А вы хорошо знаете его друзей, знакомых? Может, есть какие-то записные книжки с адресами?
        - Он редко кого-то приводил домой, - немного подумав, ответила она. - Стыдился.
        - Почему?
        - Гена считал, что ему не повезло в жизни, - она вытерла пальцами уголки губ. - А записная книжка у него была. Но он всегда носил ее с собой.
        - Среди вещей, которые находились при нем, ее нет, - осторожно напомнил Антон, зная, что ей уже предъявляли уцелевшие фрагменты на опознании.
        Это были до неузнаваемости обгоревшие часы, расплавленная обложка, спекшаяся с паспортом, заклепки от куртки, фальшивая зажигалка «Зиппо» с разорванным корпусом.
        - Скажите, - спохватилась Акутина, - а зачем вы все это у меня спрашиваете? Неужели есть другая версия случившегося?
        Антон поднялся с дивана и отошел к окну, собираясь с мыслями. Говорить сейчас Марии Ивановне о том, что это не первый случай гибели ученых, он не собирался. Зачем зря расстраивать мать?
        - Ваш сын, как и профессор Свергун, имели доступ к секретным военным разработкам. По каждому факту гибели мы проводим тщательную проверку. В истории бывали случаи, когда опытные сотрудники иностранных спецслужб организовывали не только несчастный случай, но и естественную по виду смерть. Поверьте, многие в этом преуспели.
        - Бросьте! - на лице Марии Ивановны появилось что-то вроде снисходительной улыбки. - Какие секреты? Вы хотя бы знаете, сколько он получал? За такие деньги не могут человеку доверить что-то важное.
        - Тем не менее мы обязаны проверить все версии.

* * *
        День близился к вечеру, когда на улице Падеревского, расположенной в Старом городе Познани, появился среднего роста темноволосый мужчина с усами и небольшой бородкой. На нем был надет серый плащ, из-под которого выглядывали воротничок безупречно белой сорочки и темно-бордовый галстук. В руке он нес фетровую шляпу. Не спеша направляясь в сторону пляца Вольности, мужчина словно не замечал идущих навстречу прохожих. Погруженный в свои мысли, он несколько раз едва не столкнулся с небольшими стайками подростков, спешащих с ученическими рюкзачками домой. Впереди было два выходных, и поэтому имела место типичная для пятницы суета. Редкое в это время года солнце с тоской глядело на деревья, полностью лишившиеся своих листьев, черепичные крыши домов, остроконечные костелы и политую дождями брусчатку мостовой.
        Он шел в сторону скульптуры греческой богини здоровья Гииги, установленной напротив библиотеки Рачинского. Однако его не интересовал ни уникальный пьедестал статуи, ни книги, хранившиеся в похожем на уменьшенный Лувр здании библиотеки.
        Вчера по дороге домой из института доцента кафедры органической химии Владзимежа Новака неожиданно окликнула приятной наружности особа. Представившись Марией и сказав, что она из Варшавы, девушка спросила, как пройти в монастырь Босых кармелитов. Жгучая брюнетка с необыкновенно голубыми глазами и стройными ногами с ходу заинтересовала холостяка. Впереди было несколько свободных от лекций дней, и он решил попытаться завязать знакомство. Это на удивление легко получилось. Девушка была впервые в этом городе и остановилась в относительно дешевом отеле
«Топаз». Объяснив свой интерес к памятнику старины увлечением историей, она была согласна на то, чтобы сегодня он показал ей местные достопримечательности.
        Времени было еще предостаточно, и он не торопился…
        - А вот и клиент! - обрадованно воскликнула с заднего сиденья «Фольксвагена» Ядвига и подтянула голенище модного сапога. Одернула юбку, поправила прическу.
        - Где? - после небольшой паузы спросил сидевший за рулем Сиражеддин, вглядываясь в прохожих.
        - Да вон же, - перегнувшись через спинку, она показала пальцем на другую сторону площади. - Серый плащ видишь?
        Полячка хорошо знала русский, но говорила непривычно быстро, отчего чеченец не сразу понимал, о чем речь.
        - Ты точно уверена, что это тот, кто нам нужен? - разглядывая химика, уточнил Сиражеддин, наконец увидев ученого.
        - Да, - Ядвига погладила его по плечу, словно успокаивая. - Моя знакомая училась у него. Он хороший специалист.
        - Тогда иди и ничего не напутай, - кивнул он, посмотрев в зеркало заднего вида.
        Девушка выпорхнула из машины, оставив после себя запах дорогого парфюма, и не спеша направилась к условному месту.

«Жалко такую самку валить!» - с тоской глядя вслед полячке, подумал Сиражеддин и завел двигатель.
        План, разработанный Нурпаши, был прост. Ядвига с химиком направятся пешком до площади Мицкевича. По пути неожиданно девушка должна вспомнить, что оставила в гостинице видеокамеру. Предложив вернуться, остановит машину, в которой будет ехать Сиражеддин. Он довезет полячку до «Топаза». Она выйдет, скажет, что сейчас вернется. К химику подсядут Адлан и Каха. Дальше дело техники.
        Нурпаши удалось убедить девушку, будто пропал человек, который занимался производством синтетического наркотика. Химик по образованию, он работал на нефтеперерабатывающем заводе и долго с ними сотрудничал. Никогда не подводил. Однако отправленная месяц назад партия оказалась бракованной. Все попытки выйти на него снова не принесли результатов. Либо он уехал, либо арестован. Разбираться в причинах нет времени. Нужно в срочном порядке решить вопрос о дополнительной партии как компенсации клиентам. Сроки поджимают, и необходимо найти ему замену. Нурпаши хочет предложить эту работу другому, причем за хорошие деньги. Естественно, о таких вещах невозможно говорить в городе.
        Полячка понимала, что ее прибыль также зависит от успешной работы чеченцев. Знала она и то, что любой здравомыслящий соотечественник согласится на такую работу, только не все имеют достаточные знания в этой области. Поэтому она с большим энтузиазмом взялась за поиски лучшего специалиста. Когда такой человек был найден, за сто долларов Ядвига согласилась заманить его в машину.
        Уже на следующий день она сумела завязать знакомство. Ничего удивительного в этом не было. Невзрачный на вид Новак был ослеплен красотой варшавянки.
        Другое дело, что до понедельника нужно убрать девушку. Узнав из газет об исчезновении Владзимежа, она вряд ли будет хранить молчание. Ведь ей сказали, что сразу после разговора его отпустят.
        Сиражеддин въехал в узкий переулок, образованный старинными домами. По его подсчетам, Ядвига в сопровождении химика должна уже подойти к сувенирной лавке, расположенной на первом этаже трехэтажного дома. Именно отсюда он забирает ее и клиента.
        Чеченец наконец увидел полячку. Роясь в сумочке, она бросила быстрый взгляд на его машину. Как назло, позади него тащилось такси. До минимума замедлив ход, он сделал вид, будто сворачивает в проезд под домом.
        Ядовито-зеленый «Фиат», обогнав, устремился вперед. Когда до Ядвиги оставалось несколько десятков метров, полячка с расстроенным видом что-то сказала своему новоиспеченному гиду и махнула Сиражеддину рукой. Он остановился.
        - Пан довезет за тридцать злотых панночку до отеля «Топаз»? - скороговоркой спросила она на польском, открывая дверь и игриво глядя на чеченца.
        Не дожидаясь ответа, уселась на заднее сиденье. Впрочем, ответить чеченец мог только кивком. Он с трудом понимал эту пшикающую речь и совсем не мог говорить. Следом забрался Новак. Он был спокоен. Внешний вид чеченца ничуть не смутил поляка. Это не Москва, где к кавказцам относятся с большим подозрением. Кроме того, в Польше много турок и людей других национальностей, похожих на кавказцев, они работают повсюду.
        Объехав квартал, они оказались на улице, где располагался «Топаз». Каха и Адлан уже поджидали рядом с одноэтажным желтым зданием.
        Немного проехав вперед, Сиражеддин остановил машину. Ядвига выскочила и устремилась к гостинице. Проводив ее взглядом, поляк сел ровно и что-то спросил. Пока Сиражеддин соображал, чего хочет пассажир, двери открылись, и тот оказался между двумя чеченцами.

* * *
        Как и было оговорено с Родимовым, по истечении двух суток офицеры группы, привлеченные для проведения оперативных мероприятий, собрались у него в кабинете.
        Антон с самого начала решил, что больше трех человек на начальном этапе не понадобится, и назначил себе в помощники Дорофеева и Полынцева. Каждому был определен свой участок работ и абсолютная самостоятельность. Сегодня необходимо было обобщить полученную информацию. На основании общего вывода генерал Родимов должен будет принять решение о целесообразности дальнейшей работы по теме ученых.
        В общих чертах Филиппов уже знал, кто и что нарыл, и был уверен: на территории дачного кооператива произошел не несчастный случай, а самое настоящее двойное убийство.
        - Начнем? - Федор Павлович оторвался от каких-то бумаг и посмотрел поверх очков на рассевшихся за столом офицеров. - Кто первый?
        По своему обыкновению, генерал был одет в обычный серый костюм и галстук. Это делало его моложе и немного снимало напряжение.
        Спецназовцы пришли также в гражданской одежде.
        Антон кивнул Дорофееву. Василию поручалось осмотреть место происшествия, опросить очевидцев и встретиться с пожарным экспертом.
        - В Дубки я выехал на следующее утро, - почему-то смутившись, заговорил капитан, словно опасаясь, что сейчас ему вменят в вину столь большую паузу с момента получения задачи до начала ее выполнения. Тем более пожар случился задолго до возвращения группы. На самом деле все было понятно - ночью там просто нечего делать. - Во время тушения вокруг все вытоптали. Даже повредили машины, на которых приехал и Акутин, и Свергун.
        - Где они сейчас находятся? - спросил генерал.
        - В соседнем дворе, - Дрон на секунду задумался. - Я обе осмотрел. Ничего интересного. Опрос дачников также ничего не дал. Там попросту в этот момент никого не было. Уже достаточно холодно, поэтому большинство домов пустует. С возгоранием тоже пока не все ясно. Предполагают, что произошло короткое замыкание одного из электроприборов, которых там было предостаточно. В подвале на тот момент находилось много легковоспламеняющихся жидкостей, вытяжка отсутствовала. В панике кто-то перевернул емкость с бензином. Это версия следствия, - Дрон провел по голове рукой, взъерошив бобрик пепельного цвета волос. - Я видел схему расположения комнат. В доме имелся чулан. Не понимаю, зачем нужно было спускать бензин в подвал?
        - В чем он хранился? - нахмурился Родимов.
        - Нашли много емкостей, - Дрон растерянно пожал плечами. - Но в них до пожара были другие вещества.
        - Значит, канистр, бочек нет?
        - Туда бочку и не спустишь, - Дрон, словно ища подтверждения, бросил быстрый взгляд на Антона. Накануне они уже обсуждали этот вопрос.
        - Понятно, - Родимов перевел взгляд на Полынцева.
        - У вас что?
        Сергей Полынцев, по прозвищу Полынь, попал в группу из бригады спецназа больше года назад. Мастер спорта по рукопашному бою наряду с прекрасными физическими данными имел феноменальную память. Кареглазый, с соломенного цвета волосами и боксерским подбородком офицер нередко поражал Филиппова оригинальностью решений и способностью быстро находить выход из любой ситуации. Обучение и служба давались ему легко. Он имел богатый боевой опыт, однако попробовать его в деле, которое требует наличия навыков оперативной работы, Филиппов решился впервые.
        - Сделали рентгеновские снимки трупов, - на секунду задумавшись, заговорил Сергей. - Они говорят о том, что один из погибших, опознанный поначалу как Акутин, таковым не является.
        - Поясни, - брови генерала взлетели на середину лба.
        - Пять лет назад Акутин получил серьезную травму, - Сергей заглянул в лежащую перед ним папку: - Открытый перелом берцовой кости со смещением. Есть снимок, сделанный после выздоровления. Человек, который сгорел с профессором, вообще никогда не имел таких проблем.
        На какое-то время в кабинете воцарилась тишина.
        - А если с профессором сгорел убийца? - наконец выдвинул предположение генерал. - Вполне возможно, что Акутина также устранили, но значительно раньше. Затем, воспользовавшись его машиной, приехали на дачу. В ходе потасовки перевернули емкость и столкнули какой-нибудь прибор…
        - Я с этой версией не согласен, - Антон покачал головой. - Как тогда у него оказались вещи Акутина?
        - Чтобы списать все на грабеж, - генерал откинулся на спинку кресла. - Убив и ограбив лаборанта, преступник не избавился от его вещей, а сразу направился к Свергуну. Ведь предыдущие эпизоды также подстроены как убийства с целью ограбления. Кто-то очень упорно желает скрыть истинную причину всех покушений.
        - Если бы это было лет тридцать назад, - Антон вздохнул, - можно было бы предположить, что таким образом пытаются подорвать обороноспособность. Сейчас, - он пожал плечами, - ума не приложу.
        - Не сбрасывайте со счетов, что все эти ученые имели в разное время доступ к совершенно секретной информации, - напомнил генерал. - И в Новосибирске, и здесь, в Москве.
        - Почему мы должны связывать этот случай с остальными? - неожиданно хмыкнул Дрон. - Вдруг здесь обычная бытовуха? Тот же Акутин вполне мог грохнуть своего профессора, а потом, испугавшись, заманить на дачу бомжа и, разделавшись с ним, устроить пожар.
        - А мотив? - Антон почесал переносицу. - Психически он был здоров. В физическом отношении, мягко говоря, недостаточно подготовлен, чтобы угрохать, пусть и с перерывом, двоих человек.
        - Остается нетрадиционная ориентация, - усмехнулся Дрон. - Приехал и застал профессора с другим, - он осекся, поймав на себе осуждающий взгляд Филиппова.
        - Я склоняюсь к мнению, что на даче убит Свергун, а гибель его помощника Акутина инсценирована, - заговорил Антон. - Причем в этой инсценировке лаборант по какой-то причине не участвовал.
        - Почему ты так думаешь? - насторожился Родимов.
        - Если бы Акутин захотел инсценировать свою гибель сам, то все продумал бы до мелочей. А так, - Филиппов окинул взглядом своих коллег и развернулся к генералу: - Сами посудите, он левша. Часы же, которые ему принадлежали, надеты на левую руку жмура. Я специально уточнил у матери, как он их носил. Кстати, судя по ее поведению и состоянию, она не сильно убита горем.
        - Ребус, - протянул Дрон.
        - Пока следов Акутина не найдено, будем все-таки считать его пострадавшим от рук злоумышленников, которых интересуют ученые, - генерал поднялся со своего места и, подойдя к пластиковой доске, взял из подставки маркер. - На сегодняшний день мы имеем, - он нарисовал ряд кружков, - шесть трупов. Один из них, - он поставил на последнем крестик, - никому не нужный лаборант, но, по странному стечению обстоятельств, его история - самая загадочная.
        - А если бандиты сначала вышли на него, - осторожно заговорил Полынцев. - Взяли, например, у дома, вывезли в глухое место и вытрясли информацию о Свергуне. Потом убили, а труп спрятали. По дороге подобрали какого-нибудь похожего парня, напоили и привезли на дачу, чтобы, завалив доктора, выдать его лаборанта за убийцу.
        У Антона эта версия вызвала улыбку.
        - Зачем, в таком случае, искать человека со стороны, если есть нормальный труп самого Акутина? Грузи в багажник - и все дела.
        - Надо отработать связи этого лаборанта и Свергуна, - наконец принял решение генерал. - Одновременно заняться и ранее погибшими учеными. Контакты, круг знакомых, общие интересы и наклонности. Как только найдете то, что объединяет этих людей, немедленно сообщите мне.
        - Разрешите вопрос? - Антон выжидающе уставился на Родимова.
        - Я знаю, о чем ты хочешь меня спросить, - генерал вернулся на свое место и сел. - Почему мы должны заниматься расследованием, которое в компетенции ФСБ?
        - Да, - подтвердил Антон.
        - Это инициатива нашего начальника. Наверняка смежники также заинтересовались убийствами, но до сих пор от них никакой информации не поступало, - генерал отвернулся к окну. - Что, если за всем этим стоит некая террористическая организация? Возможно, известные нам факты - лишь вершина айсберга. Никто не гарантирует отсутствие хорошо продуманных планов по овладению секретами специфических технологий. Террористы - это те же диверсанты. По крайней мере, функции одинаковые, только цели разные. Следовательно, думают они примерно как вы. Кроме того, руководство не исключает, что, если такая работа ведется, значит, уже имеется центр, в котором можно на основе теоретических знаний создавать оружие массового поражения.
        - Выходит, - переваривая услышанное, задумчиво проговорил Антон, - есть вероятность, что где-то существуют подпольный институт и завод?
        - Для чего тогда этим людям ученые, если, конечно, они не имеют отношения к иностранной разведке, которая, кстати сказать, так грубо не работает?
        - Вы считаете, что всех погибших пытались склонить к сотрудничеству? - догадался Антон.
        - По крайней мере, допускаю это.

* * *
        Оказавшись между двумя мужчинами, Владзимеж резко вскочил, но тут же Каха двинул ему под ребра надетым на руку кастетом. Охнув, поляк сложился. Адлан, положив на плечо химику ладонь, с силой придавил его шею локтем.
        Машина плавно отъехала от тротуара и набрала ход. Сиражеддин посмотрел в зеркало заднего вида. Никто не обратил внимания на поведение его земляков. Пара прохожих спешили по своим делам. На углу болтала о чем-то по сотовому телефону девушка.
        Между тем поляк, отдышавшись и придя в себя, начал быстро говорить, морщась от боли.
        - Чего это он? - спросил Адлан Каху.
        Тот нагнулся к химику. Через некоторое время цокнул языком и снова откинулся на сиденье:
        - Ерунда. Спрашивает, за что и куда везем.
        - Вы русские? - неожиданно спросил поляк, причем без намека на акцент.
        - О! - Сиражеддин едва не отпустил руль, обернувшись назад.
        - За дорогой смотри! - прикрикнул на него Каха и снова наклонился к поляку: - Все нормально, пан. Скоро приедем.
        - Зачем вы меня похитили? - всхлипнул Новак. - Это ошибка. Я не богатый человек!
        - Ты химик? - спросил Адлан.
        - Да, - не разгибаясь, поляк осторожно посмотрел на чеченца.
        - Откуда знаешь язык?
        - Я был на стажировке в России, - поляк сделал робкую попытку приподнять голову, но Адлан лишь сильнее надавил ему на шею. - Вы из КГБ? Я не могу знать никаких секретов!
        - Приедем - разберемся, - повеселев, успокоил его Каха.
        До места добрались без приключений. Глаза поляку не завязывали, он все равно не мог видеть дороги. Да и не собирались его оставлять живым.
        Въехав в гараж, расположенный в подвале дома, и закрыв ворота, вытащили пленника из машины. В это время в дверях, ведущих в дом, появился Нурпаши.
        Оглядев пленника придирчивым взглядом, он посмотрел на Адлана:
        - Как все прошло?
        - Нормально, - тот поджал губы. - Никто ничего не заметил.
        - Где Ядвига?
        - Поехала домой, - он отряхнул руки и привалился плечом к машине.
        - Зачем я вам понадобился? - захныкал Новак.
        - Знает русский? - удивился Нурпаши и с уважением посмотрел на своих подчиненных, словно это была их заслуга.
        - Пока сюда ехали, выучил, - пошутил Каха.
        - Значит, так, - Нурпаши уставился немигающим взглядом в лицо поляка. - Сейчас тебе будет дана схема получения одного вещества, реактивы и оборудование. Изучишь и сразу приступаешь к его производству.
        - Я не имею дело с наркотиками, - выпалил поляк.
        В тот же момент мощным ударом в челюсть Нурпаши опрокинул его на пол.
        - Повтори, что ты сказал?
        - Я согласен, - Новак затрясся.
        - Ведите его в лабораторию, - чеченец слизнул языком выступившую на кулаке капельку крови и поморщился. - Я на время убрал оттуда нашего урода.
        В лаборатории Новака усадили за небольшой столик в углу и сунули под нос записи.
        - А он сможет прочесть? - неожиданно засомневался Адлан. - Говорить - одно…
        Нурпаши сокрушенно вздохнул:
        - Формулы на всех языках одинаковы.
        Его сильно раздражала необразованность помощников. Из-за войны на родине они не смогли даже окончить школу. Убивать - все, чему научила их жизнь. Впрочем, для нормального существования большего и не требуется.
        Некоторое время поляк сидел тихо. Чеченцы устроились на служившем местом отдыха Акутина небольшом диванчике рядом с выходом.
        Наконец, оторвавшись от записей, Новак окинул взглядом заставленный оборудованием стол, словно желая убедиться, что здесь есть все необходимое для работы.
        - Ты готов начать? - насторожился Нурпаши.
        - Да, - едва слышно ответил химик. - Только я не могу понять, что это будет?
        - А тебе и не надо, - повеселел чеченец, поднимаясь со своего места. - Сколько нужно времени?
        - Попробую за ночь успеть, - на секунду задумавшись, ответил Владзимеж. - Вы потом отпустите меня?
        - А зачем ты нам нужен? - вопросом на вопрос ответил Нурпаши и перевел взгляд на Каху: - Остаешься с ним до конца. Как закончит, скажешь.
        Под утро Адлан и Сиражеддин вновь вернулись в город. Теперь предстояло убрать Ядвигу. Оба нередко посещали Брыльску и хорошо знали, где она живет. Девушка была без комплексов и часто удовлетворяла сексуальные потребности своих работодателей. Причем иногда делала это даже одновременно с обоими чеченцами. Поэтому появление гостей не должно было ее насторожить. На фоне начавшего светлеть неба уже можно было разглядеть остроконечные пики костелов, а в некоторых окнах домов вспыхнул свет, когда они вышли из машины в двух кварталах от нужного дома. Никто ничего не заподозрит, если она просто исчезнет. Девушка не была обременена семейными и родственными узами. Хватиться ее некому.
        Адлан держал за пазухой сверток. В нем был обыкновенный мел, который он собирался выдать за наркотик. Под предлогом, что его нужно срочно отвезти в Варшаву, он попадет к ней в квартиру. Потом проводит к машине. Свой «БМВ» полячка оставляла в безлюдном дворе, где в это время ничто не помешает расправиться с ней, а затем вывезти за город. Сиражеддин остался поджидать напарника у машины.
        Поднявшись по скрипучим ступенькам на площадку второго этажа старого, довоенной постройки дома, он прислушался. Было тихо. Осторожно надавил на кнопку звонка и стал ждать. Послышались легкие шаги, стихшие с другой стороны двери.
        - Кто? - с тревогой заспанным голосом спросила Ядвига.
        - Адлан, - словно пароль, назвал чеченец свое имя.
        В замке повернулся ключ, и двери бесшумно приоткрылись.
        Он проскользнул внутрь.
        - Почему так рано? - испуганно зашептала полячка, запирая за ним двери. - Что-то случилось?
        - Твой химик оказался очень сговорчивым парнем, - проходя в комнату, ответил Адлан. - Он сделал то, что его просили. Теперь нужно срочно отправить это в Варшаву.
        - Так быстро? - удивилась девушка.
        Не знакомая с тонкостями производства наркотиков, она тем не менее знала, что это довольно длительный процесс.
        - Я же говорил: у нас было почти все готово, - Адлан уселся в старомодное кресло. - Оставалось только смешать.
        Ядвига не включала свет, но горевшего в изголовье кровати светильника было достаточно, чтобы все видеть.
        Девушка была в одной ночной рубашке, которая подчеркивала округлости тела и выпирающие соски. Волнистые волосы разбросаны по спине. Адлану очень хотелось овладеть ею, но, покосившись на быстро светлеющий квадрат окна, он пересилил себя.
        - Одевайся, - поторопил он не столько из-за убегающего времени, сколько для того, чтобы она поскорее скрыла под одеждой свои прелести. Чеченец боялся, что скоро желание пересилит чувство опасности.
        Полячка собралась быстро. Это даже удивило его. Спустя каких-то десять минут они уже вышли на лестничную площадку.
        - Ты собрался проводить меня до Варшавы? - удивленно спросила она, когда Адлан повернул вслед за ней в проезд под домом.
        Из-за охватившего его напряжения чеченец не сразу понял, что она спросила.
        - А? - уставился он на нее.
        - Странный ты, - протянула она, не сводя с него взгляда.
        Он огляделся по сторонам. На улице по-прежнему никого. Однако его состояние не ускользнуло от внимания девушки. Она остановилась. На лице появилась тревога.
        Ядвига много лет работала с чеченцами. Познакомившись с ними еще в Варшаве, где занималась проституцией, она быстро расположила к себе Адлана. Уже спустя месяц он запретил ей выходить на панель, определив для нее роль наложницы и распространителя мелких партий наркотиков. С течением времени полячке стали доверять более ответственные поручения. Она хорошо знала город, умела легко войти в доверие, с легкостью одурачить нужного человека. Особенно Адлан ценил в ней ум. За все время она ни разу не имела конфликтов с полицией. Основным источником дохода земляков Адлана были наркотики, а Польша была транзитным государством. Чеченцы до появления Нурпаши очень нуждались в подобных Ядвиге людях. По сути, они являлись связующим звеном между местным населением и чужаками. Сейчас по ее виду Адлан понял, что, кроме всего прочего, за это время она сумела узнать не только тонкости торговли «дурью», но и психологию горцев.
        Остановившись, Ядвига вдруг уставилась на него округлившимися от ужаса глазами и медленно покачала головой:
        - За что?

«Как она догадалась?» - опешил Адлан. Раздумывать было некогда. Он схватил Ядвигу за руку. Полячка резко присела, и в тот же момент из глаз чеченца брызнули искры, а боль, молнией пронзившая тело от низа живота куда-то к позвоночнику, сковала дыхание. Острым концом сапога Ядвига мастерски залепила ему прямехонько между ног.
        Скорчившись, он присел, едва удержавшись, чтобы не упасть на бок.
        - Сука!
        Где-то в конце тоннеля стучали каблучки убегающей бестии. Собравшись с силами, Адлан бросился следом, на ходу вынимая кастет.
        Когда он вбежал в небольшой и узкий, как пенал, двор, полячка уже уселась в машину и захлопнула за собой дверь. На ходу, скользнув взглядом по нескольким выходившим сюда окнам, он подскочил к машине и дернул за ручку. Замок оказался заблокирован. Между тем, втянув голову в плечи и отстранившись от окна, девушка вставила в замок ключ зажигания. Машина вздрогнула и завелась. Потеряв над собой контроль, он размахнулся и ударил кастетом по стеклу. Раздался страшный грохот. Одновременно полячка надавила на сигнал. Было слышно, как она закричала. В стекле появилось небольшое отверстие с неровными, острыми краями. Он попытался просунуть в него левую руку, но, ободрав кожу, снова ударил правой. Кулак с надетым на него кастетом влетел в салон и уткнулся в плечо девушки. В это время машина рванула с места. Уцепившись за стойку, Адлан почувствовал, как земля уходит из-под ног. Не видя арки, он с ужасом понял, что сейчас, оказавшись между стеной и корпусом автомобиля, разобьет голову. Взвыв от отчаяния, он оттолкнулся от машины и кубарем покатился по грязному асфальту. Когда вскочил на ноги, превозмогая боль
в разбитых коленях, плече и руке, Ядвига уже вывернула на дорогу. Адлан задрал голову вверх. В одном из окон маячил силуэт. Вне себя от злости он выбежал со двора.
        Глава 3
        Пока основная часть офицеров группы, придя в себя после изнурительной проверки на прочность, совершенствовала свое боевое мастерство в учебном центре ГРУ, Филиппов и Дорофеев занимались изучением последних месяцев жизни погибших в Москве ученых. С этой же целью Полынцев выехал в Новосибирск.
        Большую сложность в работе создавало то, что родственники убитых, измотанные допросами различных следственных органов, включая ФСБ, в штыки воспринимали появление офицеров ГРУ, которые выдавали себя за представителей уже Военной прокуратуры Московского гарнизона.
        Люди, не веря в успех раскрытия преступления, неохотно шли на контакт. Почти каждая беседа начиналась словами: «Я уже все сказал» и «Мне нечего добавить». До сих пор дела не были объединены в одно. Для этого пока не было оснований. Все погибшие проживали, по закону подлости, в разных районах столицы, соответственно, и расследованием занимались разные прокуратуры. Много времени приходилось тратить на поездки из одной в другую.
        Непрекращающийся несколько дней снег с дождем и отсутствие результатов ввергли в уныние.
        Антон сидел в приемной декана кафедры молекулярной химии, с тоской наблюдая за полуживыми рыбками, лениво плавающими в небольшом круглом аквариуме. Сам профессор в это время читал лекцию. Оставалось совсем немного до ее окончания, когда в помещение вошла полная женщина в очках. В руке она держала какую-то папку.
        - Вы к Олегу Александровичу? - спросила она грудным голосом, глядя на Филиппова поверх очков.
        - Да, - Антон закинул ногу на ногу и вновь уставился на рыбок.
        - Извините, - женщина нерешительно присела на краешек стула рядом, - вы надолго?
        - В смысле? - не сразу понял Антон, о чем речь.
        - Я только подписать бумаги, - она показала взглядом на папку. - Это не займет много времени.
        - Раз торопитесь, я пропущу, - Антон нахмурился. - Только если ненадолго.
        - Нет, что вы, - с ее лица исчезло напряжение. Она уселась поудобнее. - Скорее, я выйду, не успев зайти.
        - Выгонит? - удивился Антон.
        - Может, - она часто заморгала. - По вопросу, с которым я заявилась, в основном только отрицательные решения.
        - И что это за вопрос, если не секрет? - Антону наскучило сидеть, и разговор он завязал от нечего делать. - Может, я тоже его зря жду?
        - Деньги нужны, - она вздохнула, одновременно окинув его изучающим взглядом, словно взвешивая в уме, а не попросить ли денег у этого мужчины?
        - На какую-то работу? - уточнил он, вспомнив, что с проблемой отсутствия средств на свои разработки сталкивались все без исключения погибшие.
        - А на что еще? - удивилась она. - Не на дачу же!
        - Что обычно делают ученые, когда не хватает средств? - неожиданно спросил Антон.
        - Ой, - она махнула рукой. - В основном работают на голом энтузиазме. Пытаются найти спонсоров.
        - И как?
        - Я с этим еще не сталкивалась, - она пожала плечами. - Вообще, в Москве есть организация, которая дает деньги под научные проекты. Только на условиях, которые очень ущемляют.
        - Что-то вроде кредита? - уточнил Антон.
        - Почему? - она хмыкнула. - Нет. Если в вашем открытии увидят пользу, то дадут безвозмездно.
        - А почему бы вам сразу туда не направиться? - Антон с удивлением посмотрел на нее. - Сами же говорите: здесь ничего не светит.
        - Хочется, чтобы то, что я собираюсь сделать, осталось моим, - она грустно улыбнулась. - В случае, если я соглашусь сотрудничать с «Инвест XXI век», они будут являться соавторами идеи и пользоваться правами на нее.
        - Вот оно что! - Антона тема заинтересовала. Он вновь вспомнил слова генерала, что этих людей объединяет одно: все их проекты не финансировались. - А как часто туда обращаются ваши коллеги?
        - Бывает, - она посмотрела на часы и вздохнула. - Что-то задерживается.
        Впервые за несколько дней Антон узнал деталь, о которой никто еще не упоминал.
        Разговор с деканом вышел скучный. Ничего нового он добавить не смог. Охарактеризовав Акутина как бесполезного для науки человека, он долго говорил о Свергуне. Смысл сказанного сводился к тому, что вместо решения злободневных проблем Сергей Степанович с маниакальной настойчивостью бился над созданием вещества, которое вряд ли могло принести какую-то пользу людям.
        - Где он брал деньги для этой работы? - спросил Антон, когда декан закончил свой монолог.
        - А бог его знает, - пожал декан плечами. - В «Инвест XXI век» ему не помогли. По крайней мере, так говорят.
        - А он туда обращался? - напрягся Антон.
        - Да, - декан посмотрел на часы и, взяв со стола какие-то бумаги, встал. - Если у вас все, извините. У меня снова лекция.
        - Тогда последний вопрос, - Антон тоже поднялся. - Вы не могли бы дать мне адрес этой организации?
        Порывшись в стаканчике письменного прибора, химик протянул визитку:
        - Пожалуйста.
        Едва оказавшись на улице, Антон достал сотовый и позвонил Полынцеву.
        - Есть что нибудь? - с ходу спросил он, направляясь к машине.
        - Почти ничего, - устало вздохнул Сергей. - Ни общих знакомых, ни долгов. В общем, зря съездил.
        - Слушай, - Антон дошел до стоянки и открыл дверь своего джипа, - проверь, есть ли в Новосибирске фирма «Инвест…
        - …Двадцать первый век», - договорил за него Полынцев. - Есть. Оба погибших в нее обращались, но денег не получили.
        - Почему?
        - Я был в этой конторке. Мутная она. Там подтвердили, что эти ученые у них появлялись, но их работы не заинтересовали специалистов филиала.
        - Если чувствуешь, что больше ничего не нарыть, возвращайся.
        Направляясь к Родимову, Антон специально сделал крюк по городу и проехал мимо загадочного «Инвеста». Офис со скромной вывеской располагался на первом этаже многоэтажки и имел общий вход со «Стройбанком».
        - Что ты предлагаешь? - выслушав Антона, спросил генерал.
        - В Новосибирске Полынцев уже засветился у этих инвесторов. Здесь, я думаю, этого делать не надо.
        Некоторое время Федор Павлович сидел молча, переваривая услышанное. Наконец вздохнул:
        - Хочешь туда пройти под видом сотрудника какого-нибудь НИИ?
        - Угадали, - кивнул Антон.
        - А смысл?
        - Пока не знаю, - Антон пожал плечами. - Но чувствую, что есть.
        - Нужно разработать легенду, - немного подумав, согласился Родимов. - Сам пойдешь?
        - Да, - подтвердил Антон.
        - Пока успокаивает одно: не проглядывается связь этих событий с террористами, - Федор Павлович поднялся из-за стола. - Я на обед. Не составишь мне компанию?

* * *
        Нурпаши Аджимуратов вне себя от ярости метался из угла в угол гостиной. Рядом с круглым столом валялся на полу перевернутый стул.
        С хмурыми и виноватыми лицами у дивана стояли Адлан и Сиражеддин. Только что они вернулись из города и рассказали, что полячке удалось от них скрыться. Более того, Адлан пытался покончить с ней прямо у дома. Повредил автомобиль. Было много шума.
        - Как вы могли отпустить ее? - развернувшись лицом к виновникам и играя желваками, процедил сквозь зубы Нурпаши. - Где теперь искать эту сучку? Может, сюда уже едет полиция?
        - Она не знает этого адреса, - выдавил из себя Адлан.
        Его правая рука была забинтована. На левой половине лица огромная ссадина. Рубашка порвана, а штаны в грязи.
        - Не волнуйся, - Нурпаши пнул ногой перевернутый стул и поднял полный ненависти взгляд на своих подчиненных, - быстро найдут.
        Сегодняшний день с самого утра приносил одни неприятности. Польскому химику также не удалось получить вещество. Теперь он уже вместе с Акутиным колдовал над приборами и колбами.
        - Раз такая история вышла, - успокоившись, заговорил Нурпаши, - вам оставаться больше здесь нельзя. Поедете в Россию. Заберете контейнер, который спрятали возле дачи, и испытаете этот препарат. У меня появились сомнения, что он вообще существует.
        Когда Адлан и Сиражеддин вышли, он направился в лабораторию. При появлении чеченца склонившийся над пробирками Акутин побледнел. Он и без того за эти дни осунулся и похудел, теперь вообще стал похож на покойника.
        Владзимеж возился с каким-то прибором. От удара Нурпаши челюсть его распухла, а глаза были красными и слезились.
        С диванчика поднялся Каха. Он с вечера не покидал этого помещения. Вид у него был такой же удручающий.
        - Ну что, - Нурпаши прошел к столу и оперся на него руками, - долго мне еще ждать?
        - Мы в точности повторили эксперимент, - залепетал поляк. - Здесь какая-то ошибка.
        - Ищите ее! - заорал вне себя от злости Нурпаши. - Чего ты на меня смотришь?
        - Я… Мы… - заикаясь, залепетал Акутин, - стараемся!
        - Сколько еще нужно времени?
        - Мне кажется, - Акутин отвел взгляд в сторону, - это напрасный труд.
        - Значит, ты умрешь прямо сейчас, - неожиданно успокоившись, вздохнул чеченец. - Больше вы мне не нужны.
        От этих слов поляк попятился к стене. Звякнула выпавшая из рук пробирка. Вопреки ожиданиям, Акутин воспринял это известие без эмоций. Впрочем, он и так уже был на пределе. Больше испугать насмерть перепуганного человека невозможно.
        - У меня есть предложение, - едва слышно промямлил он.
        - Говори! - рявкнул Нурпаши, возвращаясь к дивану.
        - Вам ведь нужно вещество, которое убивает? - с опаской посмотрев на своего польского коллегу, едва слышно пробормотал химик.
        - Ну, - поторопил его чеченец.
        - Я могу предложить любое, на выбор, состоящее на вооружении.
        - Как это? - Нурпаши медленно сел.
        - Зарин, иприт, даже синильную кислоту, - догадавшись, что его предложение заинтересовало чеченца, Акутин заговорил увереннее. - Я вижу ваши возможности и поэтому уверен в успехе. Все, что мне нужно, это ингредиенты, которые легко купить.
        Уловив суть разговора, поляк не сводил взгляда с чеченца. До него наконец дошло, чего хотят люди, которые держат его в этом подвале.
        - Что уставился? - прикрикнул на него Нурпаши, раздумывая над предложением.

* * *
        Закончив разговор с Антоном, Полынцев убрал телефон, допил кофе и вышел из кафе. За несколько дней, проведенных в Новосибирске, он изучил материалы дел об убийстве двух работавших здесь ученых, пообщался с их родственниками и коллегами. Оба были задушены удавкой, один - в подъезде своего дома, второй - в гараже. Несмотря на то что произошло это с разрывом в месяц, следователи сходились во мнении, что совершены оба преступления одним и тем же человеком. Об этом говорили не только одинаковый способ убийства, но и обнаруженные под ногтями мужчин микрочастицы кожи преступника, которому они оказывали сопротивление. Однако это было все, что удалось установить. Следствие топталось на месте. Ни свидетелей, ни отпечатков пальцев. Ни у кого из окружения убитых не было и мотива. В связи с тем, что преступник забрал у своих жертв все ценное, включая часы, а потом при помощи найденных у них ключей проник в квартиры, где также все перерыл, дела, как и в случае с московскими потерпевшими, завели по убийству с целью ограбления. В отличие от столицы, здесь люди спокойно относились к тому, что снова требовалось
вспоминать, о чем уже по нескольку раз рассказывали. Возможно, сыграли роль документы сотрудника Генеральной прокуратуры и известие, что она взяла ход расследования под свой контроль. Конечно, все это было сделано с подачи Родимова, но выглядело правдоподобно.
        Единственное, что насторожило Полынцева, - это встреча с представителем «Инвест XXI век». Туда он пришел выяснить, обещал ли этот фонд содействие потерпевшим. У него была версия, что, после того как ученые посетили это учреждение, злоумышленник посчитал, будто им была выплачена необходимая сумма. С целью проникнуть в дом, чтобы забрать деньги, он и пошел на преступление.
        Однако представитель фонда, слащавый молодой человек, заверил, что им ничего не обещали, более того, эти люди даже не зарегистрированы у них. Придя один раз и получив справку об условиях выделения помощи, ни тот ни другой больше не появлялись. Несмотря на большой срок, почти полгода, парень прекрасно помнил оба случая.
        Это противоречило рассказу супруги одного из физиков. Женщина утверждала, что муж посещал офис «Инвеста» шесть раз. Именно после этих встреч он выглядел подавленным. Однако ничего не рассказывал. Придя к выводу, что причина в отказе в финансовой помощи, она не приставала с расспросами и следователю об этом не рассказывала - не посчитала важным.
        Сергей направлялся в гостиницу «Обь», где все это время снимал одноместный номер. Город ему нравился. В отличие от Москвы, здесь не было слякоти. Уже давно стояла минусовая температура. Люди надели меховые шапки.
        Вернуться в Москву решил прямо сегодня. С билетами проблем не было. Оставалось купить жене и сыну подарки - и в путь. Он замедлил шаг, рассматривая витрины магазинов, размышляя, чем можно удивить домочадцев.
        Неожиданно боковым зрением Сергей заметил идущего следом человека. Мужчина двигался примерно с той же скоростью, что и он. Сразу бросилось в глаза, что, как и Полынцев, он не местный. Не по погоде кожаная куртка, матерчатая кепка.
        Остановившись у магазина игрушек, Сергей еще раз скользнул по незнакомцу взглядом и сделал вид, будто заинтересовался огромным львом, уставившимся через стекло блестящими глазами. Немного подумав, вспомнил, что уже видел одетого подобно этому человека в кафе, откуда только что вышел. Там он стоял за стойкой. Может, совпадение? Решив проверить, Сергей развернулся и направился обратно. С первых шагов навстречу подозрительному парню ему сразу стало ясно, что тот проявляет интерес именно к нему. Замешкавшись, незнакомец отвернулся, неестественно задрав голову.
        Не подавая вида, Сергей прошел мимо и зашел в следующий магазинчик. Это были товары для женщин. Решив сразу сделать жене подарок, попросил показать духи. Пока молоденькая девушка расхваливала товар, он бросил взгляд в окно. Мужчины в поле зрения не было. Когда Сергей вновь оказался на улице, странного субъекта и след простыл. Добравшись пешком до самой гостиницы, он пришел к выводу, что это все-таки случайное совпадение. Однако в номере его ждал сюрприз. Едва ступив в прихожую, он сразу обратил внимание, что стоящая на полу дорожная сумка закрыта полностью. Сергей оставлял ее открытой примерно на одну треть.

«Может, уборщица?» - мелькнула мысль.
        Не закрывая за собой дверь, Сергей осторожно прошел внутрь. Следы уборки действительно присутствовали. Заглянул в шкаф, под кровать, осмотрел ванную. Стеклянная полочка, на которой стояли бритвенный прибор и пенал с зубной щеткой, тщательно протерта. Он облегченно вздохнул и вернулся в коридор. Закрыл, наконец, дверь, заглянул в сумку. Снова охватила непонятная тревога. Вещи лежали не совсем так, как он оставил.

«Любопытная горничная? - подумал Сергей, укладывая в сумку купленные по дороге духи. - А если это был кто-то другой?»
        Снова вернулся в комнату и взял лежащий рядом с телевизором билет на самолет. Некоторое время рассматривал его, словно пытаясь увидеть на нем отпечатки пальцев побывавшего здесь человека. Придя к выводу, что, если в номере орудовали люди, которых он заинтересовал, они наверняка как-то проявят себя в аэропорту, он забрал сумку и направился к администратору.
        До аэропорта, взяв такси, добрался без приключений. Не было ничего такого, что могло бы насторожить, пока ждал регистрации. Сергей надеялся увидеть заинтересовавшего его парня при посадке на самолет. С этой целью он даже потоптался некоторое время у трапа, после того как пассажиры вышли из автобуса. Безрезультатно. Окончательно успокоившись, он занял свое место и сразу после взлета уснул.

* * *
        Получив от Полынцева сообщение о том, что новосибирские ученые также пересекались с загадочным «Инвест XXI век», Федор Павлович задумал всерьез проверить эту организацию. Деятельность офицеров ГРУ уже давно вышла за рамки их полномочий, и генерал опасался неприятностей со стороны ФСБ. Он был уверен, что смежники заметили их возню вокруг загадочных убийств и в ближайшее время потребуют объяснений. До этого момента он использовал как прикрытие Военную прокуратуру, в которой ему не составляло труда получить помощь. Однако долго это продолжаться не могло. Пока он объяснял свои просьбы необходимостью изучить обстановку изнутри, не вмешиваясь в ход следствия, ему шли навстречу. Даже на запрос из Новосибирска о Глущенкове, а именно под такой фамилией там работал Полынцев, Москва подтвердила, что данный сотрудник действительно находится в служебной командировке. Теперь же, когда общая картина была ясна и возникла необходимость следственных действий, появились сомнения, целесообразно ли проводить их самостоятельно. Внутри страны для этого нужны веские основания, исключение лишь Чечня.
        Уже на протяжении часа, закрывшись в кабинете на даче генерала, они с Филипповым обсуждали этот вопрос. Антон горел желанием самостоятельно заняться «Инвестом». Родимов был уверен, что для этого необходимо ставить в известность «контору».
        - Ты не понимаешь одного, - Федор Павлович взял со стола бутылку минеральной воды и глотнул прямо из горлышка, - напичкаем мы тебя видеокамерами и микрофонами, придешь ты туда под видом сотрудника НИИ, откроешь рот - и на первом же вопросе провалишься. Там серьезные эксперты. У большинства ученые степени.
        - Я не говорю, что идти нужно мне, - не унимался Антон. - Можно этот вопрос решить с любым институтом. Проинструктировать реального доктора наук, и вперед!
        Он поднялся с дивана и прошел к окну.
        - А если наши предположения подтвердятся? - Родимов сокрушенно вздохнул. - И
«Инвест XXI век» действительно занимается вербовкой ученых?
        - Он даст согласие, - Антон пожал плечами. - Дальше видно будет.
        - Ладно, кто займется обеспечением безопасности этого человека?
        - А что ему может грозить, если он согласится? - удивился Антон. - Я считаю, что на тот свет отправили тех, кто отказался от этого предложения.
        - А у меня есть в этом сомнения, - генерал смахнул со стола невидимые крошки и откинулся на спинку кресла. - Вдруг они берут работу якобы для рассмотрения ее перспектив, и, убедившись в том, что проект полезный, ликвидируют автора? Ведь все проекты к моменту обращения за помощью уже теоретически обоснованы. Деньги нужны на практические исследования.
        - Своими силами можем, - нерешительно проговорил Антон.
        - Ты предлагаешь рисковать жизнью постороннего человека? - Лицо генерала стало строгим. - Нет, это уже прерогатива контрразведчиков. Езжай к Линеву. - Он встал со своего места. - Заодно узнаешь адрес новой конспиративной квартиры.
        Майор Линев был давно знаком Филиппову. Их объединяли несколько совместных операций. В свою очередь, контрразведчик хорошо знал офицеров группы. Несколько раз выезжал с ними на Кавказ. Формально он был включен в состав объединенного штаба, осуществляющего взаимодействие между ведомствами в рамках контртеррористических операций.
        Среднего роста русоволосый офицер-контрразведчик имел большой авторитет среди спецназовцев. Антон также уважал Данилу, но постоянно при общении с ним испытывал чувство, будто тот чего-то недоговаривает. Линев словно давал понять, что есть грань, за которую разведчикам не стоит соваться. Возможно, это было не так, а подобные подозрения были пережитком службы в войсках, еще в советские времена, когда любой контакт с особистом настораживал и оставлял неприятный осадок. Тогда казалось, будто эти люди знают о тебе все. О каждой любовной интрижке, о несданных вовремя на склад боеприпасах, о рассказанном анекдоте.
        Антон поднялся на третий этаж панельной «хрущевки» и надавил на кнопку звонка. Данила встретил, как всегда, сдержанно. Несмотря на то что в квартире было тепло, он почему-то был в куртке.
        - Чего это ты? - проходя в кухню, куда Линев указал рукой, удивился Антон и расстегнул плащ.
        - Морозит, - Данила шмыгнул носом и, обойдя его, уселся за стол.
        На плите шумел чайник.
        - Заболел? - Антон опустился на пластиковый табурет.
        - Я сегодня вообще на работу не собирался, - осипшим голосом заговорил тот. - Шеф позвонил, сказал, у вас какие-то проблемы…
        - Да проблем как таковых нет, - Антон усмехнулся, - их шеф придумывает.
        - Если ты об «Инвесте», то не прав, - ошарашил Данила.
        - Значит, ты уже в курсе? - удивился Антон.
        - Мы за вашей возней наблюдали, - подтвердил Линев.
        - Почему возня? - Антон сделал вид, что разозлился.
        Данила поднялся и, выключив газ, развернулся к нему лицом.
        - Извини, не так выразился, - взяв чашку, он вопросительно посмотрел на гостя.
        - Нет, - покачал головой Антон. - Только что у шефа на даче ведро выпил.
        - В общем, в двух словах, - Линев налил чай и вернулся на свое место. - Когда у нас в конторе узнали, что вы заинтересовались делом гибели ученых, решили не мешать, а так как я с вами работаю давно, поручили мне этот процесс контролировать.
        - И что? - не скрывая раздражения, спросил Антон.
        - Не кипятись, - Линев отхлебнул чай, поморщился. - Если бы знал, что не пустышку тянете, подстраховал.
        - Теперь так не думаешь?
        - Теперь нет, - на полном серьезе ответил Данила. - Есть в этом что-то такое, что и прокуратура, и мы прошляпили.
        - Какие будут предложения? - Антон напрягся.
        - Работать будем, - хмыкнул Данила. - Завтра и начнем. Сейчас проедем в один НИИ, подберем подходящую кандидатуру. Проинструктируем и завтра после обеда торпедируем этот фонд.
        - Вы полностью эту проблему на себя берете? - уточнил Антон.
        - Не в состоянии, - Данила сокрушенно вздохнул. - У нас сотрудников сейчас кот наплакал. Много в командировках, да и здесь гора проблем. То одно взорвут, то другое. Боишься, что твои «рексы» не справятся?
        - Я это с самого начала предлагал Родимову, - Антон повеселел.
        - Теперь придадим делу официальный статус.

* * *
        В столицу Полынцев прилетел ночью.
        Москва встретила сильным порывистым ветром с мокрым снегом. Разомлевшего за время перелета Сергея знобило. Быстро пройдя все формальности и получив багаж, он направился к стоянке такси.
        На выходе из здания аэропорта, в тамбуре, образованном двумя стеклянными дверями, его окликнул приятный женский голос:
        - Мужчина, вы не поможете?
        Обернувшись, он столкнулся взглядом с девушкой в вязаной шапочке и кожаной куртке. Несмотря на непогоду, она была в капроновых чулках, подчеркивающих стройные ножки, и сапожках на высоком каблуке. Большие синие глаза игриво смотрели на него из-под длинных ресниц. Слегка припухшие детские губы расплылись в наивной и виноватой улыбке.
        Одной рукой она тащила за собой тележку с огромным чемоданом, в другой несла объемную сумку, отчего выглядела немного смешно, напомнив ему муравья.
        Сергей закинул свой багаж на плечо и взял из ее рук ношу.
        - На такси?
        - Нет, - она окинула его настороженным взглядом и заправила под шапочку прядь обесцвеченных волос. - У меня на стоянке машина.
        - Вот как? - удивился Сергей.
        - Я только вчера из Москвы. Сегодня снова здесь, - пояснила она.
        - Бизнесом занимаетесь? - почему-то спросил он, хотя на «челнока» девушка не походила. Как говорится, фигурой не вышла. В отличие от людей, таким образом зарабатывающих на жизнь, она была хрупкой, а судя по лицу, еще и доброй. Ни то ни другое качество не приносит успеха в «челночном» бизнесе, тут надо быть наглым и сильным.
        Отказавшись от услуг нескольких таксистов, заступавших им путь, они пересекли площадь, миновали небольшой шлагбаум охраняемой стоянки и, пройдя между рядами серебрившихся от воды и снега машин, остановились у синей «Ауди».
        - Хотите, довезу? - доставая из кармана брелок с ключами, предложила она.
        - По пути ли? - засомневался он. - Сейчас транспорт не ходит. Мне легче прямо отсюда такси взять.
        Тем временем она открыла багажник.
        Взяв в руки чемодан вместе с тележкой, Сергей поднял его на уровень груди, чтобы поставить в машину, как неожиданно перехватил взгляд незнакомки. Девушка со страхом смотрела куда-то ему за спину. Сзади послышался шорох. Не раздумывая, он развернулся и метнул багаж в направлении звука. В тот же момент мощный удар в переносицу отбросил его спиной на машину. Одновременно с двух сторон кто-то навалился и стал выворачивать руки. Поджав ноги под себя, он рухнул на колени. Почувствовал, что хватка ослабла. Снова выпрямился, освобождаясь от нападавших. Сильно мешала висевшая на плече уже его сумка. Сбросив ее, он отпрыгнул в сторону и развернулся. Двое мужчин в спортивных шапочках и куртках устремились следом. Один из них оказался на полшага ближе своего напарника. Сергей встретил его ударом в подбородок. Хрюкнув, тот словно споткнулся о невидимое препятствие и, несколько раз перебрав ногами, упал на четвереньки. Его дружок уже тянул руку, чтобы схватить Сергея за отворот куртки. Перехватив его запястье, Полынцев с силой крутанул кисть против часовой стрелки. Охнув, парень упал на спину. Двинув ему
каблуком по ребрам, Сергей бросился ко второму злоумышленнику. Тот уже пришел в себя и поднялся. Широко расставив ноги и тяжело дыша, он держал в руке пистолет.
        Девушки слышно не было. Она словно испарилась. Сергей понял, что это заранее спланированная ловушка.
        Бросил быстрый взгляд в сторону здания аэропорта. Нападавшие удачно выбрали место. Самая неосвещенная часть автостоянки. До выхода далеко. Вся надежда на то, что потасовка в зоне слежения видеокамер.
        - Садись в машину! - скомандовал мужчина.

«Стрелять он не станет, - решил Сергей. - Тогда точно их заметят. С женщиной и с покалеченным другом уйти не смогут».
        Бросившись вниз и влево, Полынцев встал на четвереньки и, выпрямив левую ногу, крутанулся вокруг своей оси. Где-то он слышал, что этот прием в Китае называется
«Хвост дракона». На их занятиях инструкторы никак не называли его, просто учили сбивать человека с ног. Парень, перевернувшись в воздухе, со всего размаха упал на спину. Загремел вылетевший из рук пистолет. Сергей бросился за оружием, и в это время словно огромное темное небо опустилось сверху, придавив своим весом не только его к грязному и мокрому асфальту, но и все звуки. На какое-то время он забылся. Придя в себя, почувствовал, что его куда-то волокут. Прислушался. Рядом шли двое. Сильно сопели. Еще бы, он не легкий. Позади семенил кто-то третий. Но это была не девушка. Цокот ее каблуков он бы узнал. Правую руку держат за предплечье. Кисть левой волочится по асфальту. Сустав не зафиксирован. Решение созрело мгновенно. Резко подтянув к груди колени, сделал кувырок вперед и, встав на ноги, развернулся к противнику. Тут же влепил в пах шедшему до этого справа парню. Удивленно хмыкнув, тот сложился. Откуда-то из темноты вылетел носок ботинка. Увернуться уже не было сил. Опрокинувшись на спину, Сергей потерял сознание.
        - …Говорил, надо было дождаться, когда в машину сядет, - донесся откуда-то издалека незнакомый мужской голос.
        - Лизка ему предложила, он отказался, - послышался ответ.
        Сергей пришел в себя, но не подавал виду, прислушиваясь к ощущениям. На руках наручники. Надели, по всей видимости, уже в машине, спереди. Уже не так плохо. Он, судя по всему, сидит на заднем сиденье, между двумя мужчинами. На удивление, Сергей сразу вспомнил все свои злоключения.
        Машину подбрасывало на ухабах. Видимо, от этого он и пришел в чувство. В голове звенело. Губы и нос словно чужие. Продолжая безвольно болтать головой при каждом рывке, Полынцев весь превратился в слух.
        - Серый, далеко еще? - спросил сидевший справа от него парень.
        - Почти приехали, - ответил человек за рулем.
        Голос принадлежал уже не молодому мужчине. Сергей пришел к выводу, что кроме него в машине еще трое. Двое рядом с ним, один впереди.
        Он приоткрыл глаза. Проехали какой-то фонарь, светивший бледным желтым светом. Судя по тряске и хлюпанью воды под колесами, машина ехала либо через село, либо через дачный поселок. Значит, все-таки в Новосибирске его пасли. Узнав, каким рейсом летит, организовали встречу.
        Наконец, резко повернув вправо, остановились.
        - Ворота откройте! - донеслось с переднего сиденья.
        Сидевший справа парень щелкнул дверным замком и вышел наружу.
        Кто его похитил, неизвестно. Однако ясно одно - с ним хотят говорить. Только Сергей не горит желанием общаться с этими людьми. Если принять во внимание, с каким остервенением и риском его похищали, в живых не оставят. Сейчас бандиты расслабились. Ко всему, двоим он изрядно намял бока. У одного железно сломана пара ребер. Да и второму придется обращаться в черепно-лицевую хирургию. Челюсть он ему расколол, как минимум, в двух местах. Сергей знал свои возможности. Состояние эйфории и страха, притуплявшее боль и отвлекающее от нее, прошло. Сейчас любое движение причиняет обоим гаврикам страдания. Надо попытаться этим воспользоваться. Передвинувшись на освободившееся место, он сцепил руки в замок, чтобы не затянуть браслеты еще сильнее, и резким движением двинул локтем по лицу сидевшего слева парня. Раздался лязг зубов. На звук обернулся сидящий за рулем мужчина. В тот же момент в его глаз воткнулся по вторую фалангу палец Сергея. Заорав не своим голосом, водитель схватился за лицо. Толкнув плечом дверь, Полынцев бросился на улицу.
        Как он и предполагал, это был дачный поселок. Машина стояла у третьего от окраины дома, за которым на фоне неба виднелся лес. Не обращая внимания на крики и шум позади себя, он рванул вдоль дороги. Взревела машина. Фактор внезапности сыграл свою роль: пока похитители приходили в себя, он добежал до росшего вдоль дороги кустарника и свернул в него. Теперь нужно как можно дальше оторваться от преследователей. Бежать со скованными впереди руками было тяжело. Но все-таки он благодарил бога, что наручники не надели сзади. Тогда бы он не смог «контузить» своего охранника и ослепить водителя. Третий в момент побега был во дворе и попросту не видел, что происходит за воротами. Сидевший впереди мужчина, судя по голосу, был уже достаточно солидного возраста, чтобы гоняться за молодыми, да еще после тычка по глазному яблоку.
        Сзади слышались крики. Надрывно ревел мотор машины. Оглянувшись, он увидел в свете фар бегущего следом парня. До него было уже далеко.
        Стараясь не издавать шума и прикрываясь от веток руками, Сергей бежал около получаса. Затем перешел на шаг. Он уже давно был уверен, что его никто не преследует, просто теперь необходимо выйти к людям или, на худой конец, на шоссе. Избавиться от наручников.
        Начался подъем. Под ногами хрустел лед. Ближе к рассвету ударил мороз. Оказавшись на небольшом взгорке, Сергей увидел впереди редкие огни какого-то поселка.
        Глава 4
        - Тебе Полынцев звонил? - едва поздоровавшись, спросил Родимов.
        Антон бросил взгляд на часы и, переложив трубку в правую руку, сел:
        - Нет, а что?
        - Ночью должен был прилететь, - напомнил генерал.
        - Позвонит, - Антон зевнул и посмотрел на окна. Ярко светило солнце. Наконец-то подморозило, и стекла покрылись едва видимым узором.
        Который день подряд Антон просыпался гораздо позже обычного. Организм восстанавливал силы после устроенной руководством ГРУ проверки. Вот и сегодня уже начало девятого, а он только продрал глаза.
        Отключив телефон, направился умываться. Едва намылил подбородок, как в дверь позвонили. Чертыхнувшись, вышел в коридор и посмотрел в «глазок». На площадке стоял Сергей.
        - Ты чего? - впуская гостя в квартиру, удивился Антон. - Доложил бы по телефону.
        - Мог, - Сергей бесцеремонно щелкнул выключателем. - Только он изображение и состояние души не передает. Полюбуйся.
        Антон присвистнул.
        Переносица распухла. Под глазами синева.
        - И вот, - с этими словами Сергей задрал рукава куртки. На запястьях красовались следы от наручников.
        Смыв пену, Антон провел его на кухню.
        - Рассказывай.
        - В двух словах, - Полынцев осторожно потрогал нос и, словно убедившись, что не оставил его в прихожей, уселся на стул. - В Новосибирске кто-то побывал в номере. Видел билет. Здесь в аэропорту встретили.
        - Давай по порядку, - не сводя взгляда с капитана, Антон сел напротив.
        Сергей коротко изложил все - от момента знакомства в аэропорту с некой Лизой до того, как в окрестностях села, к которому он вышел после побега, нашел кусок проволоки и избавился от наручников.
        - Что нам известно? - выслушав Сергея, задумчиво протянул Антон. - Привезли они тебя в поселок Светлый. У одного из нападавших и, по всей видимости, старшего в этой команде кличка Серый. Также на них работает девушка по имени Лиза.
        - К врачам, возможно, кто-то обратится, - напомнил Полынцев. - Можно сводки через Линева запросить.
        - Бесполезно, - немного подумав, цокнул языком Антон. - Таких мордобоев за одну ночь знаешь сколько по Москве и области было! Нужно немедленно адрес в Светлом пробить. Только тихо.
        - Думаешь, это что-то даст? - засомневался Сергей. - Наверняка дом каких-нибудь алкашей.
        - Ты предлагаешь это просто так оставить? - удивился Антон.
        - Да нет, - Сергей смутился. - Проверить-то, конечно, надо, только…
        - Значит, так, - перебил Антон и показал Сергею взглядом на газовую плиту: - Разогрей завтрак, а я пока оденусь.
        Дачный поселок Светлый оказался на самом деле довольно мрачноватым. По крайней мере, так показалось Антону, когда он глядел на него в бинокль с небольшого возвышения, по которому накануне уходил Полынцев. Это была когда-то брошенная деревня, дома в которой, скупив за бесценок, приспособили под дачки. С одной стороны лес, в котором больше преобладали лиственные деревья, с другой - давно не паханное поле с руинами фермы на краю. Дороги здесь не были асфальтированы, дворы большей частью заросли бурьяном.
        - Получается, этот дом третий от въезда, - не отрывая взгляда от окуляров, уточнил Антон у стоявшего рядом Сергея.
        - Да, - подтвердил тот.
        Дрон, Завьялов и Мишенев, о чем-то вполголоса переговариваясь, топтались чуть в стороне. Все были одеты в форму егерей. У двоих за спиной болтались уложенные в чехлы ружья. С ними же стоял и начальник охотничьего хозяйства Цуканов. Бывший военный, а теперь пенсионер, безо всяких оговорок согласился помочь спецназовцам, предоставив не только одежду, но и оружие.
        План был прост. Была придумана легенда, по которой якобы с утра в окрестностях Светлого обнаружено место, где освежевали кабанов. Егеря нашли две шкуры, внутренности и прочие останки несчастных животных. Рядом следы от автомобиля
«Нива».
        Под видом поиска браконьеров разведчики собирались опросить оставшихся в селе жителей и выяснить, кому принадлежит автомобиль, на котором вчера увезли из аэропорта Полынцева. Попытаться узнать, кто появлялся в интересующем их доме, где, согласно документам, прописан со своей женой престарелый инвалид. Линев уже приступил к проверке родственников этого человека, поскольку было понятно, что сам Иннокентий Гаврилович Лазарев в свои восемьдесят шесть лет не сможет прыгать так бойко, как напавшие на офицера ГРУ люди.
        Завьялов с Полынцевым остались наблюдать за домом, остальные, усевшись в микроавтобус охотхозяйства, доехали по раскисшей дороге до центра поселка.
        - Мне с вами? - спросил Цуканов.
        - Если не затруднит, - кивнул Антон и открыл двери.
        Интересующий Антона дом представлял собой небольшое покосившееся бревенчатое строение, два окна которого выходили на дорогу. Сразу, опасаясь насторожить стариков, идти к ним не решились. Послонявшись по пустынным улицам, заметили в одном из дворов машину. Подошли. Здесь оказались дачники, готовившие свое хозяйство к зиме. Приехали утром. Решив, что расспрашивать их о соседе смысла нет, Антон направился к следующему дому.
        С первых шагов сразу стало ясно, что здесь живут коренные жители. На цепи метался здоровенный пес, на окнах цвела герань. Со стороны хозяйственных построек доносилось повизгиванье свиней.
        - Дрон, подождешь здесь, - Антон толкнул калитку и остановился, с опаской глядя на собаку.
        На крыльце появился невысокого роста, но еще крепкий старик. В накинутой на плечи фуфайке, близоруко щурясь, он некоторое время изучающе смотрел на странного гостя.
        - Федор Силантьевич, не узнал?! - крикнул из-за спины начальник охотхозяйства и, подвинув Антона, бесцеремонно прошел во двор.
        - А, это ты, - старик закашлял. - Чего надо?
        - Поговорить.
        - Проходите.
        Оказавшись в скромно обставленной комнате, посреди которой топилась печь, дед указал гостям на стол:
        - Присаживайтесь.
        - Федор Силантьевич, - бросив на Антона настороженный взгляд, заговорил Цуканов. - Опять в ваших краях браконьеры объявились.
        - Так когда же они пропадали? - усмехнулся дед, прикуривая папиросу.
        - Ты заезжих не видал?
        - Да вроде нет, - пожал плечами хозяин дома, пододвигая к столу табурет и усаживаясь. - Моя старуха к дочке уехала, - неожиданно сменил старик тему разговора, посчитав, видимо, что дал гостям исчерпывающий ответ. - Вот сижу на хозяйстве.
        - Может, браконьеры приехали с вечера? - Антон испытующе посмотрел на Цуканова.
        Догадавшись, что от него требуется подтолкнуть старика в нужное русло разговора, тот кивнул:
        - Слушай, Силантьич, может, был кто вчера? Ты бы вспомнил! Глядишь, я тебе в другой раз свежанинки подкину.
        - Да не видел! - старик закашлялся. - Я б тебе и так сказал. Мне эти городские уже вот где стоят! - он провел по худой шее ребром ладони. - То пожары от них, то уток долбят без разбору. Совсем животины не стало.
        - Нам в соседнем доме сказали, к Лазареву гости наведывались, - не унимался Цуканов.
        - Да. На синей «Ауди», - подтвердил Антон, не сводя со старика взгляда.
        - Кто сказал?! - старик вспылил. - Поди, дачники?! Они здесь бывают раз в сто лет и уже на людей поклеп наводят. Племянник приезжает к нему на машине. Уж не знаю, как называется, но синяя, - успокоившись, подтвердил дед. - Только он не браконьер. Вчерась тоже был. Поздно приехал. Постоял у ворот и снова укатил.
        - Во сколько? - насторожился Антон.
        - А шут его знает, - старик пожал плечами. - Я плохо сплю. Под утро встал покурить, слышу вроде как крик какой-то, - он потушил докуренную почти до самой гильзы папиросу о лежащую на столе крышку от банки. - В окно глянул, машина у ворот. Потом завелась и укатила.
        - Ну ладно, - Антон встал. - Пойдем тогда.
        Распрощавшись со стариком, вышли за ворота.
        - Ну что? - Цуканов выжидающе уставился на Антона.
        - Придется заглянуть, - принял решение Антон. - Вы проверить помещения можете?
        - По закону нет, - Цуканов приуныл. - А так… Есть один способ.
        Здесь собаки не было. Пройдя по выложенным из досок мосткам, оказались у дверей. Антон постучал.
        - Открыто, - донесся откуда-то из глубины дома старческий голос.
        Дорофеев, как и в первый раз, остался снаружи. Смысла вваливаться в избу втроем не было.
        Пройдя через темные сени, вошли в дом. Он был разделен на две половины. Первая служила кухней, столовой и прихожей одновременно, вторая, судя по двум кроватям, спальней хозяев. В дверях стоял древний старик в поношенном пиджаке и спортивных штанах с отвисшими коленками. За столом, у окна, сидела сухонькая старушка в цветастом платке. На появление гостей она никак не отреагировала, продолжала пить чай, из чего Антон сделал вывод, что бабка абсолютно глуха и мало что видит.
        - Здравствуйте! - поздоровался охотовед.
        - Здоров, - буркнул старик, настороженно глядя из-под косматых бровей на незнакомцев.
        - Иннокентий Гаврилович? - уточнил Цуканов.
        - Ну, я, - старик прошел к столу и оперся на него рукой. - А вы кто такие?
        - Егерь я ваш главный, - пояснил охотовед. - Ищем, кто с утра кабанов пристрелил тут недалеко.
        - Откуда им здесь, кабанам, взяться? - усмехнулся старик. - Сейчас в лесу, кроме мышей, уже ничего нет.
        - Это ты зря, - Цуканов окинул взглядом комнату. - К тебе кто под утро приезжал?
        - Племянник, - не задумываясь, ответил дед. - А что, нельзя?
        - Да нет, почему же, можно, - Цуканов поправил выбившийся из-под воротника шарф. - Только вот незадача, он утром уехал, а мои люди утром шкуры нашли. Совсем недалеко.
        Вздохнув, дед, шаркая ногами, подошел к старенькому холодильнику, вздрагивающему у стены, и открыл:
        - Смотри.
        - И посмотрю, - хмыкнул Цуканов.
        Ничего, кроме десятка яиц и пары окорочков, здесь не было.
        - А погреб есть? - осторожно спросил Антон.
        - Зачем он мне нужен? - старик усмехнулся. - Вот ведь холодильник.
        - Мясо можно и в колодец спрятать, - продолжал наседать Антон.
        - Идите и сами смотрите, - махнул рукой дед. - Мне скрывать нечего.
        - А не будешь потом жаловаться? - прищурился Цуканов.
        - А зачем? - вопросом на вопрос ответил старик. Разговор его уже измотал, и он опустился на стул.
        Колодца во дворе не было. Имелась скважина и электрический насос. В амбаре было пусто. Через опустевший огород дошли до бани. Глядевшее на мир единственным подслеповатым окошком покосившееся сооружение с прогнившей крышей, казалось, развалится от одного прикосновения. Дрон потянул ручку на себя. Дверь заскрипела. В нос ударил запах сгнившего дерева и плесени. Антон достал фонарь и бросил украдкой взгляд в сторону дома. В окне маячил старик.
        Войдя внутрь, он осветил небольшую печь с вмонтированным чаном для воды, полки для мытья. В углу, сложенные один в другой, стояли два таза.
        Сокрушенно вздохнув, окидывая взглядом тесное помещение, Антон собрался уже было выйти, но тут его внимание привлекло довольно большое расстояние между полками и печью. Наведя туда луч фонаря, он с удивлением обнаружил свежеструганые доски, тщательно подогнанные друг к другу. Подошел ближе. Здесь была небольшая дверь, закрытая снаружи на металлический засов.
        - Ого! - раздался из-за спины удивленный голос Цуканова. - Там ведь яма для воды? Зачем они ее закрывают?
        Не говоря ни слова, Антон отодвинул засов и открыл оказавшуюся довольно массивной дверь. Он уже догадался, что баню давно не используют по назначению, а здесь, под полком, скорее всего, небольшая тюрьма.
        В небольшой, с метр на метр, яме с обшитыми досками стенами никого не было. На дне валялся старый матрац, пахло мочой.
        - А Полынь не первый должен был здесь оказаться, - удивленно протянул Дрон, протискиваясь следом.

* * *
        Как и в первый раз, для разговора Линев предложил уже знакомую Филиппову конспиративную квартиру. На очередную встречу с ним Антон приехал с Полынцевым. Данила был уже на месте. Вид у него был расстроенный.
        Проводив гостей в комнату, он уселся в кресло и, дождавшись, пока гости расположатся на диване, взял в руки пульт. Включил телевизор. Щелкнул и едва слышно зашуршал видеомагнитофон.
        - Те, кто тебя пытался похитить, - Линев посмотрел на Сергея, - не дилетанты. Они хорошо знали расположение камер скрытого наблюдения, - он показал взглядом на экран. - Только эти ребята не учли одного: в рамках усиления контроля за пассажирами наше ведомство позаботилось о том, чтобы даже знающие люди не смогли избежать тотального контроля. Узнаешь?
        Сергей хмыкнул:
        - Она.
        С экрана, беззвучно шевеля губами, приятной наружности девушка уговаривала Полынцева помочь поднести вещи.
        - Нами установлено - эта дама появилась вблизи выхода незадолго до твоего прилета.
        - Больше ничего? - разочарованно вздохнул Антон.
        - Ищем, - Данила нажал ускоренную перемотку.
        На экране появилась другая картинка. Это был участок автостоянки, где развернулись основные события. Вот в поле зрения появились мужской силуэт, тащивший за собой багаж. Сбоку семенит девушка. Подошли к иномарке. Открылся багажник, и одновременно из-за соседнего автомобиля выскочили слегка смазанные фигуры злоумышленников. Мгновение - и между двумя рядами машин завязалась потасовка.
        - Это момент нападения, - зачем-то пояснил Сергей.
        Однако разрешающая способность камер и темнота не позволяли разглядеть даже детали одежды.
        - Машина была угнана за несколько часов до инцидента, - не обращая внимания на реплику, продолжал контрразведчик. - Кроме того, на нее навесили другие номера. Найдена в одном из дворов в Черемушках. У вас как дела?
        Антон в двух словах уже описал по телефону результаты поездки в Светлый.
        - Потрясли деда, - он сокрушенно вздохнул. - Ничего не знаю, ничего не видел. Адреса родственника не говорит. Приезжал редко, в основном подкидывал продуктов и исчезал. Что творилось в бане, не знает. Он туда и не заглядывал.
        - Никакой он ему не племянник, - перебил его Данила. - Ни у деда, ни у его бабки близких нет. Он сын репрессированных в тридцатые годы учителей. Воспитывался в детдоме. Познакомился там со своей будущей супругой. Она тоже одна как перст.
        - Дети? - спросил Полынцев.
        - Двое сыновей. Один умер еще в начале девяностых. Второй сидит.
        - Где? - удивился Антон.
        - В тюрьме, - Линев почесал переносицу. - И находиться ему там еще три года.
        - А статья?
        - Бытовуха, - Данила выключил телевизор. - Замочил собутыльника. Кстати, в этой же деревне.
        - Но хоть кто-то у них есть? - расстроенным голосом спросил Полынцев. - Может, внуки?
        - Говорю же, нет, - Линев поднялся со своего места и подошел к окну. - Пенсия у стариков маленькая, вот и согласились сдать в аренду баню.
        - Может, ты его покрутишь? - предложил Антон.
        - Смысла не вижу, - продолжая глядеть в окно, едва слышно проговорил Линев. - Обычно таким людям ничего не известно. Возможно, Лазарев не врет и действительно понятия не имел, для чего используют его баню. Я, как только узнал, сколько ему лет, сразу понял, что вы зря туда едете. Ну, еще могла бы эта поездка что-то дать, будь у старика криминальное прошлое. А так, - он вздохнул и развернулся к разведчикам, - всю жизнь от рассвета до заката горбатился в колхозе. Он и врать-то наверняка толком не умеет.
        - Вот в этом ты не прав, - оживился Антон. - Все село он смог убедить, что это племянник.
        - Хорошо, - Данила вновь вернулся на свое место и сел. - Проверим еще раз. До войны НКВД при аресте родителей детей распределяло по спецприемникам. Возможно, у старика был брат или сестра, но малолетние. Допускаю, что нашлись они недавно, когда рассекретили архивы. Я еще раз сделаю запрос, но уже по личным делам родителей.
        - Нам теперь чем заниматься? - осторожно поинтересовался Сергей. Он не любил работу, подобную сегодняшней, считал ее рутиной.
        - С завтрашнего дня вводим в игру Льва Федоровича Каныгина, - не поднимаясь из кресла, Данила протянул руку и взял со стола папку. - Здесь его фотографии, адрес работы и где живет. Каким транспортом пользуется. В общем, все. Ваша задача - брать под контроль всех, с кем профессор будет вступать в контакт.
        - Как это? - не понял Полынцев.
        - Молча, - Данила перевел на него взгляд. - Самого Каныгина будут вести наши сотрудники. Они же займутся и обеспечением его безопасности.
        - Не понял, - Полынцев не мигая уставился на Линева.
        - Сразу после выхода его из офиса «Инвеста» начинаете двигаться следом. Опера из
«наружки» укажут людей, кто подходил к нему, пытался заговорить…
        - Ехал рядом в метро, - перебил Антон. - Попросил закурить… Зачем?
        - Если в этой конторе действительно занимаются вербовкой ученых, возможно, за ним начнут наблюдать.
        - Ты считаешь, что там за всеми организуют слежку? - удивился Антон.
        - Нет, - Данила покачал головой. - Но Каныгин обязательно заинтересует эту организацию.
        - Он сам-то хоть знает, что выполняет роль живца? - спросил Сергей.
        - А как же! - Данила повеселел. - Это светило. Втемную его не используешь еще и потому, что он попросту не пойдет к иностранцам на поклон.
        - Понятно, - Антон потянулся. - На сегодня у нас никаких планов нет?
        - Почему же, - Данила загадочно посмотрел на Полынцева, затем перевел взгляд на Филиппова. - Можете проехать со мной к матери Акутина. Я сегодня собираюсь проинформировать ее о том, что обнаруженный на даче обгоревший труп не является Геннадием Леонидовичем.
        - Знаешь что, - на секунду задумавшись, словно в последний раз взвешивая в уме все
«за» и «против», вздохнул Антон. - Ты лучше позаботься о том, чтобы записи с видеокамеры наружного наблюдения «Стройбанка» попали к нам.
        - За все полгода существования «Инвеста»? - лицо Данилы вытянулось от удивления. - И как ты собираешься их просмотреть?
        - Молча, - Антон встал. - Распределю между всеми офицерами группы. В ускоренном режиме до утра.
        - А что мы должны будем там увидеть? - расстроился Полынцев.
        - Я подозреваю, что в лаборатории профессора, в сейфе, что-то хранилось. Возможно, то вещество, над которым он работал. Если это так, есть вероятность, что оно заинтересовало террористов.
        - Ты хочешь сказать, что кто-то из известных вам бандитов находится в контакте с этой конторой? - задумчиво протянул Данила.
        - Скорее «Инвест» с ними, - хмыкнул Антон. - На кого-то они должны опираться в Москве и Новосибирске, если дело доходит до устранения несговорчивых ученых.

* * *
        Лизка сидела в ржавого цвета ванне с обитой по краям эмалью, тянула из горла
«Клинское» и, глядя на покрывшиеся плесенью углы совмещенного санузла, размышляла над своей жизнью. Месяц назад стукнуло тридцать. Несмотря на то что выглядела она значительно моложе, при мысли об этом становилось тоскливо. Семьи как таковой нет. Детей тоже. Оставшаяся после смерти матери-алкоголички однокомнатная квартира уже полгода как превращена в ночлежку для Пепла и его дружков Серого и Маклая. Вообще, до того, как этот седовласый с обветренным лицом и похожим на картофелину носом рецидивист впервые здесь появился, жила она хуже. Привел Пеплова ее сожитель Серый. В двух словах объяснив, что человек развелся с женой и теперь ему надо где-то временно перекантоваться, пронес его вещи в комнату. Некоторое время Пепел жил на кухне, расставляя там на ночь раскладушку.
        Потом появился Маклай. Среднего роста, прыщавый брюнет оказался каким-то дальним родственником Пепла, и на кухне стало уже две раскладушки. Привыкшие еще при жизни матери к частым квартирантам за стенкой, устраивающим шумные пьянки и потасовки, соседи в этот раз, немного пороптав, успокоились и даже стали здороваться с обитателями девятой квартиры. Те вели себя смирно, водку не жрали, из окон не вываливались, песен не орали. Постепенно и Лизка приоделась. В доме появилась мебель, телевизор с холодильником и посуда. Пока мать была жива, любая посуда быстро превращалась в кучу осколков, и все, что можно было найти в случае пожара, - три эмалированные кружки.
        Но, как ни странно, перемены в жизни Лизку не радовали. Нет, не особо стесняли ее и постояльцы, которые, кстати сказать, часто и надолго пропадали, за исключением Сергея. Она боялась, что однажды в дверь позвонят люди с суровыми лицами, сунут под нос развернутую красную книжицу, заломят, как в кино, за спину ее ручки, оставив на нежной бархатистой коже синяки, и уткнут носом в пол, покрытый в конце лета ковролином.
        Полгода Лизка рисковала, а выражаясь юридическими терминами - входила в состав организованной преступной группы, занимающейся похищением людей.
        Киднеппинг был поставлен на поток. Серый находил подходящую кандидатуру с богатыми родственниками - чаще всего избалованного родителями недоросля. Лизка завязывала знакомство и устраивала все таким образом, чтобы клиент оказался в машине Маклая. Пепел вел переговоры и шантажировал родителей. Суммы за выкуп назначались небольшие, причем во всех случаях предкам сообщалось, что их отпрыск попался на изнасиловании «сестры» - то есть ее, Лизки, - и вопрос быстро утрясался. Заложников держали в одном из сел недалеко от столицы, у старика, который был, по словам Серого, его дядей. Лизка раз в день привозила еду в специально оборудованную баню и справлялась о самочувствии клиента. Когда папаша или мамаша созревали и соглашались выложить за свое чадо деньги, его ночью вывозили из импровизированной тюрьмы и переправляли к месту предстоящего обмена. Лизка не переставала удивляться: за все время никто из родственников не обратился за помощью в милицию. Когда же смотрела новомодные боевики с похожим сюжетом, то про себя смеялась над наивностью сценаристов и тупостью их героев. Так длилось полгода. Везению
способствовало то, что не хватали малолетних детей и всегда, прежде чем назначить сумму, рассказывали родителям о якобы совершенном сыном насилии. В размеренную, если ее можно так назвать, жизнь внесли коррективы появившиеся несколько дней назад двое кавказцев. Адлан и Каха предложили хорошие деньги за то, чтобы увезти в укромное место из Домодедова одного мужичка. Пепел согласился. Тем же вечером выехали в аэропорт. Отрепетировали встречу. Но, когда дошло до дела, возник целый воз проблем. Парень оказался не промах, и теперь все вповалку валялись на разложенном диване в комнате, поскуливая от боли в ребрах, сломанных челюстях и вывернутых суставах.
        Лизка допила пиво и, встав, включила душ. Сквозь шум воды услышала, как в дверь позвонили. Зная, что никто из квартирантов по причине своего внешнего вида подходить не станет, чертыхнулась и выбралась из ванны. Быстро смахнула воду полотенцем, накинула халат, на ходу запахнувшись, вышла в коридор.
        - Кто? - спросила нарочито громко, так, чтобы в комнате было слышно. Мало ли.
«Глазка» тем более не было.
        - Адлан, - прозвучал глухой голос.
        Открыв замок, она впустила чеченца в прихожую.
        - Ты не один? - увидев позади Адлана его дружка Каху, зачем-то спросила Лизка.
        - Где Пепел? - глядя исподлобья, негромко поинтересовался чеченец.
        - Все в зале, - пожала она плечами и направилась в ванную - дальше приводить себя в порядок.
        Из глаз брызнули искры. Кто-то из гостей, схватив за волосы, толкнул ее в комнату. Не удержавшись на ногах, она полетела головой вперед и, ударившись о косяк, упала на пол. Лизка не потеряла сознание. Просто замерла. Она даже не закричала, когда кто-то из чеченцев, перешагивая через нее, наступил на руку.
        - Лежите, тюлени вонючие? - злобно прошипел Каха.
        Послышалась возня. Лизка догадалась, что ее подельники вскакивают с дивана. Звук телевизора стал тише.
        - Мы как договаривались? - заговорил Адлан. - Вывозите этого шайтана к себе, а утром нам даете расклад, на кого он работает и чем дышит.
        - Так ведь никто не знал, что он…
        Пепел заикался. Лизке стало по-настоящему страшно. Она никогда не слышала, чтобы его голос дрожал.
        - А не надо знать, - скрипнуло кресло. Адлан сел. - Кто хозяин дома?
        - Брат моего отца, - залепетал Пепел.
        - Плохо, - вздохнул Каха.
        Послышался едва уловимый металлический щелчок. Лизка ужаснулась. У Серого был газовый «ствол», и она слышала похожий звук, когда он снимал пистолет с предохранителя. Но только похожий…
        - Пацаны, вы что? - осипшим от волнения голосом завопил Маклай.
        - Дед не знает, где я живу, - Серый старался говорить спокойно, но это у него плохо получалось. От волнения он стал глотать окончания: - Он моего отца в глаза не видел. Их разлучили еще перед войной. Я его через Центральный архив нашел, когда откинулся…
        Лизка подумала сначала, что три достаточно громких хлопка донеслись с улицы. Но Сергей вскрикнул, затем она услышала грохот упавшего на пол тела и поняла - стреляют из пистолета с глушителем. Она вскочила и с воем бросилась к входным дверям. Замок как назло провернулся. Руки не слушались.

«Второй этаж! - осенило ее. - Надо прыгать!»
        Развернувшись в сторону кухни, она налетела на Адлана. В тот же момент в живот ей что-то уперлось. Она увидела глаза чеченца и застыла на месте, боясь шевельнуться. Темные зрачки казались безжизненными. Неожиданно словно тонкая и острая игла прошла сквозь тело, куда-то к позвоночнику и, ткнувшись в него, разлетелась на сотни мелких раскаленных брызг. Пол ушел из-под ног. Падая, Лизка вдруг поняла, что не слышит звуков, никаких, и удивилась. Адлан некоторое время смотрел сверху вниз, потом, словно пересилив себя, навел пистолет ей в голову…

* * *
        Серебристый «Мерседес» свернул с опустевшего шоссе, мягко проурчав по улицам Щелкова, меж панельных пятиэтажек, остановился перед шлагбаумом.
        - Что это? - глядя на вышедшего из сторожки мужчину в камуфлированной куртке, спросил Адлан.
        Пока ехали из Москвы, он успел уснуть и сейчас плохо соображал.
        - Мои гаражи, - пояснил сидевший за рулем грузный чеченец.
        - Как твои? - удивился с заднего сиденья Каха. - Все? Разве у тебя есть столько машин?
        - Я их строю, потом сдаю в аренду, - не поворачивая головы, пояснил чеченец.
        Марбек Нагаев был дядей Кахи, который неделю назад вместе с Адланом вернулся в Москву из Польши. Родственнику парни объяснили свой приезд необходимостью проведения очередной акции. Марбек был уже не молод. У себя на родине он не появлялся с начала девяностых, вел свой бизнес в столице. Но он ненавидел русских и всегда помогал землякам.
        Охранник бросил взгляд в салон и, разглядев хозяина, переменился в лице.
        - Здравствуйте! - пятясь задом к шлагбауму, он едва не упал в покрывшуюся льдом лужу. - Машину не узнал…
        - Опять пьяный, - сокрушенно вздохнул Марбек.
        - Почему не уволишь? - удивился Каха.
        - Преданный, - коротко пояснил Нагаев, включая передачу.
        Машина проехала под поднятой бело-красной полосатой трубой и, миновав несколько рядов бетонных коробок, остановилась.
        - Приехали, - заглушив двигатель, пояснил Марбек.
        Выйдя из машины, Каха и Адлан огляделись и растерянно уставились на провожатого:
        - А где твой завод?
        - Здесь, - чеченец никак не отреагировал на удивление в голосе племянника.
        Подойдя к железным воротам, отличающимся от соседних лишь номером, нанесенным в углу белой краской, он несколько раз ударил в них носком ботинка. Полоса желтого света с вытянутым силуэтом человека перечеркнула асфальтное покрытие и изогнулась под прямым углом на задней стене расположенного напротив гаража.
        - Сколько раз говорить, - протискивая грузное тело в просвет, зло заговорил Марбек, - выключай свет, когда ворота открываешь! Спрашивай, кто пришел!
        - Федька про вас уже сообщил, - виновато шмыгнул носом тщедушный мужичок, одетый в драную куртку и грязные штаны.
        - Ты ему опять спирт давал? - нахмурил брови чеченец. - Он у шлагбаума чуть не упал.
        - Так, совсем малость, - бесцветные глаза мужичка забегали. - Для сугреву. Сторожка-то не отапливается.
        Пока родственник разбирался со своим помощником, Каха огляделся. В тесном помещении гаража стояла крытая «Газель». Все оставшееся пространство между стенами было заложено упаковками каких-то картонок.
        - Это что? - дождавшись, когда Марбек, наконец, закончит отчитывать мужичка, спросил Каха.
        - Тара под водку, - пояснил Марбек. - Пошли.
        За машиной оказалась хитроумно спрятанная дверь. Она открывалась вместе с заваленными инструментом полками, закрепленными на ней.
        Чеченцы оказались в просторном, на несколько машин, помещении. Четверо ворот заварены изнутри. Перегородки отсутствовали. Каха сразу догадался, что они не были сделаны изначально.
        - Если кто-то вздумает проверить, у меня есть документы, что эти гаражи арендуют автолюбители. Только они сейчас в отъезде, а без них милиция не станет вскрывать ворота, - перехватив взгляд Кахи, пояснил Марбек.
        Вдоль задней стены стояло несколько железных бочек. Треть гаража занимали стеллажи с расставленными одна к другой бутылками и непонятного назначения механизмами, похожими на домкраты. Повсюду на грязном, затоптанном полу валялись этикетки и акцизные марки. В углу кран с водой. Под ним ванна. На грубо сколоченных полках - капроновые воронки, банки с клеем. Воздух, до предела насыщенный парами спирта, казался загустевшим. Одного взгляда на все это было достаточно, чтобы понять: они оказались в подпольном цехе по производству «левой» водки.
        - Здесь за ночь готовим партию, - дождавшись, когда гости насладятся увиденным, Марбек прошел к стене и уселся на пластиковый табурет. - С утра загружаем машину, и она выезжает на точки. Полторы тысячи штук ежедневно.
        - Мало? - почему-то спросил Адлан.
        - Это хороший навар, - цокнул языком Марбек. - С каждой бутылки чистая прибыль двадцать рублей.
        - Тридцать тысяч с машины, - быстро подсчитал Каха. - Почти миллион в месяц!
        - Слышь, Вася, - Марбек поманил пальцем рабочего. - Пойди, посиди в сторожке. Возьми с собой одну бутылку. Это премия.
        Дождавшись, когда мужичок выйдет, плотно притворив за собой двери, Нагаев с опаской посмотрел на Каху:
        - То, что ты предлагаешь сделать, очень опасно. - Он встал и, засунув руки в карманы куртки, прошел к стене. - Пока такими, как я, интересуется ОБЭП, это не страшно. Узнав, что причиной отравления стала водка, делом займутся ФСБ и РУБОП. Я не пробуду на свободе и трех дней. К тому же не все чеченцы разделяют наши взгляды.
        - Но ведь таких подпольных заводов тысячи! - воскликнул Каха.
        - Не волнуйся, - Марбек погладил покрытый седой щетиной подбородок. - Хоть миллион. Когда русских клюет жареный петух, они хорошо работают.
        - А может, после всего уедешь? - осторожно проговорил Адлан.
        - Это исключено, - Марбек категорически покачал головой. - Здесь у меня все. Семья, дети учатся, бизнес, квартиры… Я слишком долго налаживал свою жизнь. Будут большие неприятности.
        - Как же тогда быть? - расстроился Адлан. - Искать другого человека?
        - Не стоит, - Марбек внимательно посмотрел на Каху, затем перевел взгляд на Адлана. - Если все хорошо продумать, можно надежно спрятать концы.
        - Это как? - Адлан напрягся.
        - Для начала нужна чистая машина, - он задумался. - Мою хорошо знают предприниматели, с которыми я сотрудничаю. Во-вторых, надо найти разового покупателя подальше от Москвы. И, в-третьих, нужен человек со стороны. Мы оформим документы, по которым обычно работает мой конкурент. Он осетин. Накладные на его товар с печатями ОАО «Алания» у меня уже есть. Где яд?
        - В багажнике машины, - кивнул на двери Каха. - Он в специальном контейнере.
        - Неси сюда и выливай в эту бочку, - Марбек показал пальцем на прямоугольную емкость с закрученной на горловине крышкой, затем протянул Кахе брелок с ключами.

* * *
        Для просмотра видеоматериала, изъятого Линевым у службы безопасности «Стройбанка», Антон привлек не только своих офицеров, но и подключил через Родимова спецназовцев группы, вместе с которой они недавно проходили испытание на прочность. В учебном центре имелось соответствующее оборудование. Разойдясь по аудиториям, кабинетам, комнатам отдыха и даже заняв свободные номера гостиницы для инструкторов, в которых стояли видеомагнитофоны и телевизоры, вечером приступили к работе.
        Никто толком не знал, кого они должны увидеть. Однако Антон был уверен, что необходимо профильтровать посетителей офиса на предмет находящихся в розыске террористов. Этих людей разведчики знали не только в лицо, но могли безошибочно угадать даже по голосу в эфире.
        Антон устроился у себя в кабинете. За несколько часов просмотра глаза устали. Выпив чашку кофе, не сводя взгляда с мелькающих на экране лиц, он уже начал жалеть, что все это затеял, но тут заработала лежащая на краю стола станция.
        - Это Джин, - представился чеченец. - У меня проскочил один интересный человек.
        - Иду, - Антон нажал на «стоп» и, поднявшись, направился в класс иностранных языков.
        - Каха Рузалиев! - едва Филиппов закрыл за собой дверь, объявил сияющий Вахид.
        - Как?! - опешил Антон.
        Вялость и сонливость вмиг прошли.
        - Смотри, - чеченец показал взглядом на экран «Филипса».
        Картинка подергивалась. На экране замер с открытым ртом человек, известный как участник нескольких терактов.
        Антон посмотрел на время и дату в левом нижнем углу, затем опустился на стул рядом с Вахидом:
        - Теперь надо проверить записи видеокамер, установленных внутри «Стройбанка».
        - Ты думаешь, он заходил туда? - усмехнулся Джин.
        - Не думаю, а уверен, что он был в «Инвесте», но так положено. Вход общий, мало ли, - Антон посмотрел со снисхождением на своего подчиненного. - Не волнуйся, это займет пару минут. Нам известно время посещения.
        К утру видеоматериал был просмотрен. Разведчики заходили в кабинет Антона, отдавали видеокассеты и, потирая красные от бессонницы и напряжения глаза, отправлялись ждать начала занятий, которых никто не отменял.
        Последним пришел Полынцев. Выглядел удрученно.
        - Нашел что-нибудь? - Антон испытующе посмотрел на подчиненного.
        - Зря время убил, - Сергей поморщился и опустился на край стола. - Да еще в ускоренном режиме. Глаза режет, будто всю ночь на сварку смотрел.
        - Отсутствие результата - тоже результат, - напомнил Антон. - Хотя я бы не сказал, что ночь потрачена зря.
        - Не томи, - зевнув, Полынь уставился на него.
        - Каха Рузалиев был в «Инвесте» за два месяца до убийства профессора.
        - Интересно, каким боком иностранная разведка связана с террористами? - хмыкнул Сергей.
        - Еще доказать надо, что под «крышей» этой конторы работают представители иностранных спецслужб. Меня не удивит, если эта компания зарегистрирована где-нибудь на Кипре, а ее владельцы - какой-нибудь араб из Эмиратов и наш доморощенный Басаев.
        - Да ну! - Полынь удивленно захлопал глазами. - Это сколько денег надо вбухать?
        - А если так называемый международный терроризм задумал обзавестись своим научно-техническим потенциалом? - Антон пристально посмотрел на Сергея. - Решили, к примеру, собственную атомную бомбу собрать или сконструировать похожий на
«калашникова» автомат? Под маркой организации, финансирующей проекты российских ученых, отбирают себе «мозги». А в той же Аравии строят что-то вроде Академгородка? Мы ведь даже не знаем, сколько денег они вложили в нашу науку. Но, я уверен, мало. Только для того, чтобы пустить пыль в глаза. Ладно, - он посмотрел на дисплей сотового телефона и присвистнул: - Начало седьмого. Пару часов на отдых, и в путь.
        Они направились в гостиницу. По плану, после обеда профессор Каныгин отправится в
«Инвест» с просьбой оказать финансовую помощь. К этому времени разведчики должны быть уже готовы к работе.
        Однако отдохнуть Антону не удалось. Едва он протянул руку за ключами от свободной комнаты, как на столе дежурного зазвонил телефон. Сержант взял трубку.
        - Да. Так точно, - он поднял глаза на Антона: - Подполковника Филиппова к генералу Родимову.
        - Где он? - Рука Антона безвольно повисла в окошке.
        - Направляется к себе.
        - Мне с тобой? - упавшим голосом спросил Полынцев.
        - Не надо, - Антон хлопнул его по плечу. - Отдыхай.
        Генерал, словно издеваясь, встретил Антона в спортивном костюме на выходе из учебного корпуса. Кроме кабинета в управлении он имел точно такой же и здесь. Выглядел бодро.
        - Пробежаться не желаешь? - ответив на рукопожатие, с издевкой поинтересовался шеф.
        - Смысла не вижу.
        - Давай в двух словах, - генерал окинул взглядом выступившие из темноты корпуса и пустынные асфальтированные дорожки, которые неизвестно для чего всю ночь освещались многочисленными фонарями.
        - Каха Рузалиев посещал интересующее заведение за два месяца до гибели Свергуна.
        - А точнее?
        - Пятого сентября, - восстановив в памяти картинку с датой внизу, не задумываясь, ответил Антон. - Четырнадцать ноль семь.
        - Шестого был убит Горидов, - нахмурился Федор Павлович, - доктор наук. Микробиолог.
        - А через неделю Тамилов, - подтвердил Антон.
        - Ладно, - генерал направился по дорожке в сторону стадиона, увлекая за собой Филиппова. - Нашими силовиками сегодня будет получен запрос по линии Интерпола на этого отморозка и его дружка Адлана Сикоева.
        - А вы откуда знаете? - зачем-то спросил Антон.
        - В разведке работаем, - напомнил ему Родимов.
        - Чего это ими вдруг Интерпол заинтересовался?
        - В Польше похищен химик по имени Владзимеж Новак. Имеются свидетели, которые указали на причастность этих людей к данному преступлению, - генерал остановился. - Но у поляков есть все основания считать, что он нужен был бандитам для оказания помощи в производстве синтетического наркотика.
        - Клюнул-таки панов чеченский петух в жопу, - не без злорадства процедил сквозь зубы Антон. - Сами виноваты, пригрели у себя всю сволочь.
        - Что верно, то верно, - согласился с ним Родимов. - Но ты имей в виду, пристанище эта мразь находит у политиков, дерьмо же разгребает полиция. Поэтому особо не радуйся. Наши тоже недалеко ушли.
        - Раз они к нашим с челобитной собираются, значит, уверены, что эти люди скрываются в России, - неожиданно осенило Антона.
        - Умный, однако, - Родимов сощурился. - Ладно, по стадиону меня сопровождать не надо, дуй, отдохни.
        Глава 5
        Как Нурпаши и предполагал, уже на следующий день после отъезда Кахи и Адлана в Россию все средства массовой информации объявили о похищении ведущего польского специалиста в области молекулярной химии. Были показаны и фотороботы преступников. По обыкновению, чеченцев называли членами русской мафии.
        Все это время ученые трудились в поте лица в подвале дома, пытаясь доказать Нурпаши свою полезность. К находившемуся в лаборатории оборудованию прибавились два защитных костюма и противогазы, которые помощники Нурпаши приобрели в Варшаве. Это было одним из требований химиков, все же они работали с отравляющими веществами. К исходу третьих суток Владзимеж объявил, что в их распоряжении уже имеется почти литр зарина.
        Нурпаши к этому времени, покопавшись в Интернете, узнал результаты применения этого газа в токийском метро. Он даже нашел сайт, где рассказывалось об ошибках, допущенных членами секты Аум Сенрикё, в результате чего количество погибших было намного меньше, чем планировалось. Нурпаши спустился в помещение, где после бессонных ночей отдыхали химики. Несмотря на усталость, оба не спали. Владзимеж сидел на раскладушке, обхватив взлохмаченную голову руками, и тупо глядел в пол. Его русский коллега Акутин слонялся из угла в угол узкой, как пенал, комнаты. При появлении их нового шефа поляк вскочил, Акутин замер на месте.
        - Ну что, умники? - брезгливо морщась, Аджимуратов оглядел помещение, залитое светом люминесцентной лампы, задержав взгляд на расположенном под самым потолком узком оконце, и уставился на поляка: - Надо бы испытать вашу заразу.
        - Нужны животные, - осипшим голосом проговорил Акутин. - Желательно крысы.
        - Нет, - Нурпаши прошел к столу, на котором валялись объедки недавнего завтрака, и сел на стул. - После обеда я дам вам взрывчатку, и вы соберете уже готовую химическую бомбу. А где мы будем ее испытывать, вас не должно волновать. О результатах вы узнаете первыми, - он зловеще усмехнулся. - Если и на этот раз ничего не выйдет, порежу обоих на мелкие куски.
        - Позвольте, - встрепенулся Новак, при этом огромный, неестественно выпирающий кадык, подобно мячику для гольфа, скользнул под кожей сначала вниз, затем вернулся на свое место, словно химик проглотил какую-то гадость. - Это нарушение международных конвенций. Использование отравляющих веществ есть преступление.
        - Я не буду применять его против людей, - глядя прямо в глаза Владзимежа, заверил Нурпаши. - Это оружие против русских свиней.
        Поляк сник. Обмякнув, он закрыл глаза.
        - Нам конец, - простонал Акутин, когда за Нурпаши закрылась дверь. - Это чеченцы. Живыми они нас не оставят.
        - Что же делать? - едва слышно спросил Новак, не открывая глаз. - Бежать бесполезно. С нами постоянно двое охранников. В окна не пролезет даже птичка.
        - Надо делать то, что они говорят, - выдержав паузу, вздохнул Геннадий, - может быть, позже их бдительность ослабнет.
        - Разве ты не понимаешь, Гена! - Новак открыл глаза и посмотрел на своего русского коллегу, как на несмышленого ребенка. - К этому времени мы станем преступниками. Нам уже уготована тюрьма.
        - Тогда остается одно, - Акутин развернулся к стене и навалился на нее лбом, - работать.
        - У меня появилась идея, - Новак с опаской покосился на дверь и, поднявшись с раскладушки, подошел к Акутину. - У нас есть средства защиты, у них нет.
        Акутин не узнал Новака. Перед ним стоял совершенно другой человек. Во взгляде появилась злость и решительность.
        - Что ты задумал? - одними губами спросил Акутин.
        - Через час они поведут нас работать, - он вытер со лба вдруг выступивший пот. - Мы наденем противогазы и костюмы, а потом выпустим газ.
        - Ты в своем уме? - опешил Акутин. - Двери заперты снаружи. В коридоре охранник.
        - Послушай меня, - поляк наклонился к самому уху своего русского коллеги. - Я сделал немного взрывчатки. Она в столе. Когда газ выйдет, мы спрячемся в железном шкафу и взорвем двери.
        Посчитав тему закрытой, Владзимеж улегся на раскладушку и закрыл глаза.
        Акутин опустился на диван, перенесенный из лаборатории, и задумался.
        В отличие от Новака, которого террористы похитили и вынудили, угрожая убийством, работать на себя, он пошел на сотрудничество добровольно. Конечно, травить людей Геннадий не собирался. Но идея продать технологию получения вещества, изобретенного профессором Свергуном, сама по себе была преступна. Гадать, как будет расценена инсценировка его собственной смерти, а именно убийство совершенно постороннего человека в совокупности с убийством профессора, тем более не приходилось. Он окончательно запутался и не видел никакого выхода из создавшегося положения, кроме как продолжать работать на чеченцев. В этом случае хотя бы есть перспектива, постепенно войдя в доверие и став для этих людей своим, заработать денег. Ведь терроризм - это лишь разновидность бизнеса, а Нурпаши несколько раз упоминал о том, что где-то создается научный центр, который будет работать в интересах мусульманского мира. Он не мусульманин, но и не христианин. Акутин никогда не верил в бога. Может, оттого у него вся жизнь наперекосяк? Здесь же мерещилась возможность пожить красиво.
        А что будет, если поляку удастся осуществить свой замысел? Во-первых, нет никакой гарантии, что они все-таки смогут покинуть виллу. Невозможно предугадать, как поведет себя газ в этом здании. Наверняка здесь хорошая вентиляция, а снаружи имеется еще охрана, которая, по закону подлости, перетравится не вся. А если им все-таки удастся уйти, ему-то на всю оставшуюся жизнь обеспечено «небо в клеточку».
        Подойдя к дверям, он несколько раз стукнул.
        - Чего надо? - раздался из коридора голос Сиражеддина, практически бессменно охранявшего ученых.
        - В туалет хочу, - боясь посмотреть назад, прошептал Акутин.

* * *
        Несмотря на холод снаружи, в операторском отсеке грузопассажирского «Форда» с логотипами «Ростелеком» на кузове стояла страшная духота. В первый же день вышел из строя кондиционер. Теперь десятки приборов, работающих в напичканном электроникой отсеке, нагревали воздух, воняло пластмассой. Окна были густо тонированы и задернуты занавесками.
        Антон Филиппов, устроившись на откидном сиденье рядом с крутящимся стульчиком, на котором расположился Данила, глядел на экран монитора. Сегодня профессор Каныгин вошел в офис «Инвеста» в третий раз.
        Невысокого роста пожилой мужчина, несмотря на возраст, был очень подвижным и энергичным человеком. Встроенная в узел галстука крошечная видеокамера металась по коридорам офиса с необычайной быстротой, словно ее установили на атом.
        Первый раз профессор заявился к представителю фонда с просьбой выделить на свой проект двадцать тысяч долларов. Тема его работы касалась конверсии, а именно - уничтожения некоторых групп нервно-паралитических газов. Ознакомившись с условиями выделения денег, он на следующий день принес уже саму работу. На анализ ста страниц труда в «Инвесте» было потрачено два дня. Все это время сотрудники ФСБ и несколько офицеров ГРУ держали под плотным контролем окружение Каныгина, связи и случайные контакты. Было установлено, что службой безопасности «Инвеста» была произведена проверка приходившего к ним ученого. Они изучили круг общения профессора, под видом случайных людей пообщались с его коллегами по работе. По мнению Линева, Каныгин заинтересовал их. Сегодня он был вызван для обсуждения деталей сделки и оформления документов.
        Антон был уверен: теперь ученому предложат сотрудничать. В свою очередь Каныгин должен был отказаться от предложения. Дальше наступал главный этап игры: необходимо было вычислить людей, которым будет поручено устранение нежелательного свидетеля.
        - Пока мы оформляем документы, с вами хочет поговорить сотрудник отдела инвестиций господин Горман, - раздался голос в наушниках.
        Черно-белое изображение моложавого брюнета уплыло вниз, промелькнул какой-то шкаф, камера двинулась по коридору. Распахнулись двери без вывески.
        - Господин Каныгин! - навстречу профессору поднялся высокий светловолосый мужчина. - Рады приветствовать вас.
        - Взаимно, - Каныгин уселся на стул по другую сторону стола.
        При этом на экране мелькнули письменный прибор и небрежно брошенная папка.
        - Мы изучили вашу работу. Безусловно, она представляет интерес не только для России, но и для всего международного сообщества, - с акцентом заговорил Горман. - Однако мы хотим предложить вам более широкое сотрудничество.
        - Вот как, - хмыкнул профессор. - Это значит, дадите больше денег?
        - А вы шутник, - рассмеялся Горман. При этом взгляд его остался сосредоточенно напряженным. - Видите ли, мы не даем деньги просто так. У нас их зарабатывают.
        - Что вы хотите взамен? - напрямую спросил Лев Гаврилович.
        - Ваши разработки в области оружия массового поражения во времена «холодной войны» впечатляют. С другой стороны, здесь, в России, эти знания уже не имеют той цены, которая была раньше.
        - Откуда вам известно, что я работал над созданием химического оружия? - профессор сделал вид, что польщен осведомленностью Гормана о своей персоне.
        - Не скромничайте, - Горман откинулся на спинку кресла. - У нас есть предложение к вам. Зачем вам зарывать свои знания в землю здесь, в России? У вас больная внучка, - Горман изобразил на лице скорбь. - Лейкемия - болезнь, которая требует очень больших средств на лечение. В то же время многие государства согласны платить большие деньги за помощь в установлении мирового паритета.
        - Вы не могли бы выражаться яснее? - профессор слегка наклонился вперед, отчего изображение лица иностранца, словно в кривом зеркале, слегка исказилось.
        - Россия и Америка сейчас обладают огромным потенциалом разного оружия. Обезопасив себя, они ставят под угрозу независимость других государств. Возьмите, к примеру, Ирак или Югославию. Если бы эти страны имели в своем арсенале эффективные средства, разве их решились бы бомбить? Миру нужно равновесие.
        - Послушайте, - Каныгин сделал вид, что растерялся. Мимо объектива промелькнула рука с носовым платком. Утерев пот, он вздохнул. - Но, насколько мне известно, вы представляете Американский банк развития и реконструкции.
        - Это не так, - Горман покачал головой. - Мы - международная организация и трудимся в интересах всех людей, а не одного государства. Кстати, я не буду скрывать, что, отказавшись, вы не оставляете нам выбора…
        - Вы угрожаете мне? - удивился Каныгин.
        - Понимайте, как хотите, - Горман взял со стола ручку и принялся задумчиво крутить ее в руках. - Мы хорошо подготовились к разговору с вами. Ваш сын сейчас едет в поезде Москва - Кисловодск. Он направляется к своей любовнице, которая проживает там по известному нам адресу. Дочь сейчас находится в клинике у вашей внучки. Жена…
        - Хватит, - упавшим голосом пробормотал Каныгин. - Достаточно. Вы даете мне понять, что, если я расскажу о нашем разговоре в органах, они пострадают.
        - Не совсем так. Вернее, только наполовину. В случае, если вы откажетесь от предложения, но не станете афишировать факт нашей беседы, их не тронут, но вы погибнете.
        - Я должен подумать, - стол и лицо Гормана уплыли вниз. Профессор поднялся.
        Антон взял в руки станцию:
        - Дрон, встречайте клиента.
        - Понял.
        Он перевел взгляд на Данилу.
        Сняв с себя наушники, тот вытер со лба пот.
        - Что и следовало ожидать.
        - Ты говорил, что узнаешь, кто стоит за этой организацией, - напомнил ему Филиппов, кладя свои головные телефоны на небольшой столик.
        - Один из крупных политиков и бизнесменов Латвии, - покосившись на сидевшего за пультом справа от него офицера, вздохнул Линев.
        - И все? - Антон, не сводя глаз с Данилы, ослабил галстук.
        - Ливиец по происхождению и гражданин Англии - соучредитель.
        - Я так и знал, - Антону почему-то стало легче. До этого его одолевали сомнения в правильности своих предположений, и он очень не хотел верить, что террористы работают на американские спецслужбы.
        Теперь все более-менее приобретало ясность. Ненавидевший Россию прибалтийский олигарх и религиозный фанатик из Эмиратов. Вполне нормальный тандем.
        - Я уверен, что есть еще кто-то, - Антон отодвинул занавеску и выглянул в образовавшуюся щель на улицу.
        Мокрый снег сменился дождем.
        - Думаешь, без наших олигархов не обошлось?
        - Это как водится, - подтвердил Антон.
        - Кстати, ты был прав насчет того деда из Светлого, - неожиданно сменил тему Линев. - Есть у него племянник.
        - Неужели нашли? - оживился Антон.
        - И потеряли, - Линев пощупал лоб. - Все, кто участвовал в попытке похищения Полынцева, убиты, включая девушку. Ею оказалась Григорьева Елизавета Максимовна, а родственник деда - гражданин Лазарев Сергей Аркадьевич, известный в криминальных кругах под кличкой Серый. Разбои, грабежи, киднеппинг. Заправлял этой бандой Пеплов. Их обнаружили на квартире у Григорьевой. Застрелены из пистолета. Сопротивления оказать не успели. Следов, свидетелей, - он вздохнул и с тоской посмотрел на часы, - нет.
        - И что?
        - Есть версия, что на «Инвест» работает бригада киллеров. Все остальные - случайные люди, нанятые за деньги. В случае прокола их ликвидируют.
        - Ликвидаторы, - протянул Антон, - да еще бригада… Это серьезно.
        Данила встал, склонив голову, чтобы не стукнуться о потолок, поправил шарф:
        - Сейчас я напишу рапорт на имя своего шефа. Будем работать по старой схеме.
        - Ты имеешь в виду объединенный штаб?
        - Да, - кивнул Данила и, просунув руку в окошко между салоном и кабиной водителя, тронул дремавшего за рулем мужчину за плечо: - Поехали. Через пару кварталов мы выйдем.

* * *
        - Нурпаши! - окликнул бесшумно вошедший в комнату Сиражеддин.
        - Да, - встрепенулся Аджимуратов, оторвав взгляд от жидкокристаллического монитора. - Что случилось?
        Помощник выглядел удрученно.
        - Там Акутин, - чеченец показал рукой на двери. - Разговор есть серьезный.
        - Это он решил или ты? - усмехнулся Нурпаши, глядя на переминающегося в коридоре химика. - Вспомнил новую формулу? Или домой захотел?
        - Поляк задумал побег, - заговорщическим шепотом проговорил Акутин и, не обращая внимания на иронию в голосе террориста, бесцеремонно прошел в комнату. - У него уже готова взрывчатка. Он хочет выпустить газ, а потом взорвать двери. У вас нет противогазов.
        - Забавно, - задумчиво протянул Нурпаши. - А зачем ты его заложил?
        - Как зачем? - Акутин обиженно надул губы и захлопал глазами. - Я с вами!
        - Странно, - поднимаясь из кресла, протянул чеченец.
        Сняв со спинки пиджак, он надел его и подошел к химику.
        - За это я прошу только человеческого отношения к себе, - догадавшись, о чем подумал чеченец, пояснил Акутин.
        - Хорошо, - немного подумав, Нурпаши перевел взгляд на Сиражеддина. - Передай Аслану - материал нужен немедленно.
        - Что ты задумал? - чеченец насторожился.
        - Сегодня проверим газ, - Нурпаши присел на подлокотник кресла и пристально посмотрел на предателя. - Ты один сможешь делать зарин?
        - Без проблем, - подтвердил Акутин.
        Спустя час старенький, поскрипывающий на ухабах «Баркас», сошедший с конвейера еще во времена существования ГДР, выехал на небольшую поляну, окруженную давно потерявшими листву деревьями. Следом за ним выкатился джип Нурпаши.
        Вечерело. Моросил мелкий и нудный дождь, иногда сменяющийся снегом. Пожухлая трава под ногами шуршала, словно мокрая бумага.
        Из джипа вышли Нурпаши и Акутин. Оглядев окрестности, они направились к древним руинам какого-то каменного сооружения, смотревшего на окружающий мир чернотой оконных проемов. Едва не поскользнувшись на обломках черепицы, Нурпаши вошел внутрь. Просторная комната когда-то служила гостиной. Вдоль стен сохранился пол. Края оборванных досок были обгоревшими. Они нависали над огромной ямой. Крыши не было.
        Удовлетворенный осмотром, Нурпаши вернулся на улицу и махнул рукой Сиражеддину, топтавшемуся возле микроавтобуса.
        - Подвози козлов!
        Сидевший за рулем рыжеволосый чеченец, не дожидаясь команды Сиражеддина, завел двигатель и тронул машину. Подъехав почти к самому входу, он вышел наружу и открыл боковую дверь:
        - Добро пожаловать, пан!
        Изнутри раздался лишь всхлип и возня, словно кто-то прятался в самый дальний угол салона.
        Сиражеддин забрался в салон и через минуту выволок оттуда Владзимежа. Руки поляка были связаны за спиной. Рот заклеен скотчем. Следом появился щуплый паренек со слегка вьющимися черными волосами. Лицо его было в синяках и ссадинах. Он испуганно озирался по сторонам, напоминая затравленного зверька.
        - Кто это? - стараясь выглядеть раскованным и избегая смотреть на поляка, спросил Акутин.
        - Должник, - коротко ответил чеченец. - Он не довез месяц назад товар.
        Обоих пленников подвели к яме. Химика столкнули вниз. Чеченца привязали к простенку первого этажа.
        - Действуй, - Нурпаши многозначительно посмотрел на Сиражеддина.
        На плече чеченца болталась спортивная сумка. Осторожно расстегнув ее, он извлек керамический сосуд размером с кулак взрослого мужчины, примотанный к взрывному устройству, из которого торчал унифицированный взрыватель, срабатывающий после освобождения чеки.
        - Надо точно определить, откуда дует ветер, - заволновался Акутин. - Вы уверены, что поблизости нет населенных пунктов?
        - В Польше это самое безлюдное место, - заверил его Нурпаши и посмотрел в яму.
        Лежа на спине, поляк не сводил глаз с предмета, который держал в руках Сиражеддин.
        Между тем чеченец примотал устройство к нависавшей над ямой доске и, закрепив один конец проволоки на кольце, стал разматывать небольшую катушку, постепенно продвигаясь к выходу.
        - Их не убьет взрывной волной раньше, чем они наглотаются этой дряни? - спросил Нурпаши.
        - Нет, - уверенно заявил Акутин. - Очень слабый заряд. Ровно столько, чтобы разрушить емкость и разбрызгать жидкость.
        Выйдя из здания и отойдя в глубь леса, Нурпаши надел противогаз. Его примеру последовали Сиражеддин и Акутин.
        - Ничего, если на кожу попадет? - прокричал Нурпаши на ухо химику.
        - Не попадет, - уверенно ответил Акутин, глядя, как помощники отгоняют машины с поляны. - Расстояние большое, и мощность маленькая.
        Сиражеддин натянул проволоку и дернул. Из строения послышался глухой разрыв. Со стоявшего рядом с ним дуба сорвались и взмыли вверх несколько птичек.
        Акутин посмотрел на часы.
        - Через десять минут все будет кончено.
        В здание вошли спустя полчаса. Оба пленника были мертвы. Акутин с нескрываемым ужасом наблюдал, как Нурпаши дотошно осматривает искаженные предсмертными муками лица.
        - Если сто литров разметать по Красной площади, можно и президента достать, - уже в машине мечтательно произнес чеченец и пристально посмотрел на Акутина. - Сможешь тонну сделать?
        - Очень много работы, - покачал головой химик. - Для этого нужен почти завод.
        - Будет тебе и завод, и фабрика! - воскликнул чеченец, похлопав его по плечу. - Молодец. Ты исправил свою ошибку. Теперь вижу - не зря я потратил на тебя деньги!
        Он посмотрел в сторону развалин. Сиражеддин и водитель тащили предусмотрительно взятым с собой крюком тело Новака в лес. Там, в заранее вырытой яме, уже лежал труп чеченца.

* * *
        Дрон «принял» профессора на выходе из станции метро «Академическая» у Исы Батаева.
        Каныгин, подняв воротник осеннего пальто, как ни в чем не бывало вышел на трамвайную остановку.
        Василий встал рядом, в нескольких шагах от него. Он интуитивно чувствовал присутствие сотрудников ФСБ и не мог избавиться от желания «вычислить» кого-нибудь из них. Среди людей, стоявших в непосредственной близости, подходящих кандидатур не было. Пара женщин пенсионного возраста, несколько подростков, какой-то инвалид на костылях. Чуть в стороне - несуразно одетый старик спешно глотал пиво, с опаской озираясь по сторонам.
        Неожиданно его внимание привлек молодой мужчина в черной спортивной шапочке, кожаной куртке и джинсах. Он несколько раз задержал взгляд на профессоре.

«Вот и засветился! - обрадованно подумал Дрон, наконец успокоившись. - Не на высоте у них "наружка". Больше говорят».
        Остановился трамвай. Каныгин зашел на первую площадку. Следом протиснулся оперативник. Дрон проскочил за ним. Двери закрылись. Прозвенев, вагон дернулся и загремел по рельсам.
        Миновали две остановки. Стало посвободней. Профессор постепенно сместился к средней площадке. Дрон продолжал стоять за спиной оперативника ФСБ.
        Неожиданно тот достал сотовый и нажал кнопку автоматического набора номера.
        Бросив взгляд через его плечо, Дрон «срисовал» выскочивший номер.
        - Ка, это ты? - проговорил парень, приложив трубу к уху. - Я его веду. Ждите у подъезда… А чего тянуть? Все чисто, - с этими словами, словно желая убедиться в сказанном, парень оглянулся по сторонам.
        Дрона охватила непонятная тревога. Что-то не то. Неожиданно к парню пробилась приятной наружности женщина:
        - Молодой человек, на секундочку можно ваш телефон? - она протянула руку с зажатой в ней десятирублевой купюрой. - Всего два слова. Свой дома забыла. Хочу сыну позвонить. Вроде, когда выходила, утюг оставила включенный.
        - Не надо денег, - с раздражением в голосе буркнул парень. - Звоните, только быстрее.
        Женщина, отступив на шаг, стала торопливо набирать номер. При этом она несколько раз сбивалась и, не прекращая извиняться, повторяла манипуляцию. Дрон, наконец, понял, что она и есть оперативник, который пытается узнать номер сотового. Значит, он ошибся, причем серьезно. Этот человек вызвал подозрение у «конторы», а он его принял за сотрудника.
        По условию наблюдения офицеры ГРУ не должны были заниматься самим объектом. За это полностью отвечали смежники. В данном случае в обязанности Дорофеева входило
«повиснуть на хвосте» странного незнакомца с целью установления его личности и возможных контактов.
        Не доезжая остановку до той, где должен был сходить профессор, заинтересовавший Василия пассажир вышел. С сожалением посмотрев на Каныгина, Дрон направился за ним.
        Перебежав дорогу, парень прошел несколько кварталов и свернул во двор старого дома. Миновав его, вышел на соседнюю улицу и тут же остановил такси.
        Чертыхнувшись, Дрон начал лихорадочно шарить взглядом по потоку двигающихся мимо машин. Одновременно достал радиостанцию, сделанную в виде сотового телефона. Нажал на кнопку автоматического набора частоты и связался с Антоном.
        - Я на Вавилова, - отчаянно замахав появившемуся наконец такси, быстро заговорил он, едва на другом конце ответили. - Веду преследование молодого мужчины. Одет в черную вязаную шапочку, кожаную куртку такого же цвета и синие джинсы, - он взялся за ручку двери притормозившей рядом с ним «Волги». - Уехал в направлении Проспекта Вернадского по Нахимовскому.
        Номер Дрон продиктовал, уже плюхнувшись на сиденье рядом с удивленным водителем.
        - Чего уставился? - рявкнул он на мужчину, отключившись и пряча телефон в карман. - Гони! Номер запомнил?
        Он был уверен, что таксист услышал последнюю фразу, адресованную Антону.
        - Это моего напарника машина, - нерешительно пробормотал таксист, сразу догадавшись, о чем речь.
        К счастью Дорофеева, они на удивление быстро нагнали злосчастное такси. Однако, пристроившись сзади, Василий вскоре с ужасом обнаружил, что на месте парня сидит совершенно другой человек.
        Машины встали на светофоре. Выскочив на дорогу, Дрон под автомобильные гудки подбежал к окошку со стороны водителя:
        - Где клиент, который на Вавилова сел?
        - Только что вышел, - водитель отшатнулся от окна, словно увидел за ним черта. - Мы троллейбус обогнали, он сразу и засобирался.
        - Какой?
        - Тридцать четвертый…
        - Он точно в него сел?
        - Я еще некоторое время стоял. Своими глазами видел…
        Прорычав, Василий метнулся обратно в свое такси:
        - Нас тридцать четвертый не обгонял?
        - Да вон он, только что подъехал, - растерянно указал назад таксист.
        - Валяй к остановке, - Дрон, устало откинувшись на спинку кресла, протянул мужчине пятидесятирублевую купюру.
        Интересующий его парень стоял на задней площадке. Дорофеев облегченно вздохнул. Он опасался, что тот мог увидеть, как он метался на перекрестке.
        Незнакомец сошел на Мосфильмовской. Дорофеев уже более спокойно сообщил об этом Антону и направился за ним. С самого начала преследования его станция работала в режиме радиомаяка. Сейчас Антон подтвердил, что связался с техническим центром и те его хорошо видят.
        Свернув в проезд между домами, парень скрылся в крайнем подъезде. Дрон, выждав полминуты, вошел за ним. Дом был старой постройки и имел всего три этажа, поэтому установить, в какую квартиру пришел интересующий Василия субъект, было уже делом техники. Однако внутри его ждал сюрприз. Едва дверь захлопнулась, как от стены с почтовыми ящиками к нему метнулся силуэт человека. Бросившись в сторону, Дрон успел схватить правой рукой кисть нападавшего и сразу почувствовал легкий укол в запястье. Злоумышленник оказался вооружен заточкой. Сжав его руку, Василий потянул ее, пропуская удар бандита мимо себя, и, используя инерцию его тела, перехватил левой за локтевой сгиб. Мгновение - и парень оказался развернут к нему спиной. Заточка теперь находилась у бедра Василия и не представляла опасности. Бандит попытался ударить его затылком, но Дрон успел убрать голову, практически уткнувшись лицом противнику между лопаток. Отпустив запястье, он схватил нападавшего за горло, взялся за кадык, словно за обыкновенный шланг, рванул на себя и вниз.
        Крякнув, парень рухнул на пол. Заточка звякнула о кафельный пол.
        Дрон толкнул двери и, придерживая их ногой, посмотрел на результаты схватки, которая длилась меньше секунды.
        Держась обеими руками за поврежденное горло, высунув язык, пунцовый от напряжения бандит вздрагивал всем телом, словно пытаясь вытолкнуть из желудка через пищевод футбольный мяч. На пол текли слюна и пена.
        Дрон бесцеремонно выволок его на улицу за шиворот, ударив еще и об ступеньку. Шапочка свалилась, обнажив наголо бритый череп со шрамом над ухом. Выкатившиеся из орбит глаза были мокрыми от слез.
        Послышались шаги. Из-за угла выскочила молодая пара. Увидев Дорофеева и корчившегося на грязном асфальте парня, они развернулись и рванули прочь. Запричитала на другом конце двора какая-то женщина.
        Опасаясь, что бедолага сейчас задохнется от отека Квинке, Василий достал нож и перевернул бандита на спину. Опустившись на одно колено, с большим усилием оторвал руки пострадавшего от горла.
        При сильном повреждении необходимо делать надрез трахеи, чтобы обеспечить доступ воздуха к легким через ее нижнюю часть. Однако отека не было. Облегченно вздохнув, Дрон убрал нож и, засунув руку во внутренний карман куртки бандита, вынул портмоне. Кроме водительского удостоверения у этого человека оказался и паспорт. Однако документы были на разные имена и фамилии.
        Дрон переложил документы в карман своей куртки и забрал у злоумышленника телефон. Затем присел перед ним на корточки:
        - Ты зачем меня убить хотел?
        Вместо ответа парень издал звук, похожий на тот, что издают на следующий день после обильного возлияния люди над унитазом.
        - Понятно, - Дрон оглядел двор. - Разговор не получится.
        С этими словами он достал станцию, чтобы доложить о случившемся Филиппову.
        Где-то с улицы доносился вой сирены милицейской машины.
        - Слушаю, Филин, - с тревогой в голосе представился Антон.
        Дрон бросил взгляд на угол дома, где красовался номер, и продиктовал адрес.
        - К тебе смежники пробиваются, - успокоил Филиппов. - В пробке рядом торчат.
        Едва Василий убрал радиостанцию, как во двор вкатилась милицейская машина. Она еще не успела остановиться, а двое милиционеров с невероятной прытью выскочили на тротуар и устремились к нему.
        - Только не бейте! - Дрон поднял вверх руки.
        Его бесцеремонно повалили на землю, вынудив принять положение «морской звезды», и проворно осмотрели карманы. На асфальт полетели нож, трофейный телефон, радиостанция.
        Тут же появились люди. Несколько человек высыпали из подъезда, громко возмущаясь
«беспределом» бандитов.
        Прошуршала колесами и скрипнула тормозами еще одна машина. Захлопали двери.
        - Майор Воронин, - расслышал Василий незнакомый голос. - Федеральная служба безопасности.
        Он облегченно вздохнул.

* * *
        Прапорщик со щитом и мечом на эмблемах проводил Филиппова по длинному коридору до дверей, на которых в специальный пластиковый карман был вставлен листок с выведенной от руки черным фломастером надписью «Не входить». Антон вопросительно посмотрел на своего провожатого. Тот лишь утвердительно кивнул, давая понять, что не ошибся кабинетом, и, постучав, отошел в сторону.
        - Войдите, - раздался голос Линева.
        Антон толкнул дверь. Открывшись до половины, она ударилась в какое-то препятствие.
        Линев сидел за столом, лицом к выходу. Справа, за небольшой, прикрученной к стене подставкой, на табурете, понуро опустив голову, устроился молодой мужчина.
        Филиппов смог увидеть его только после того, как закрыл двери. Эта особенность помещений Лубянки для проведения допросов была ему известна давно. Случайно заглянувший в кабинет человек не должен видеть, с кем беседует следователь.
        Антон догадался: Данила разговаривает с бандитом, который пытался задушить профессора Каныгина в подъезде. Его обезвредили сотрудники ФСБ в самый последний момент, когда тот уже накинул на шею несчастного ученого удавку. Рядом с домом, в машине, был задержан еще один злоумышленник. Итого, вместе с тем, которого поймал Дорофеев, в руках следствия оказалось три человека.
        - Зачем вызывал? - Антон прошел к столу и, пожав Линеву руку, бесцеремонно уселся на прикрученный к полу стул.
        - Хочу, чтобы ты послушал, - Данила положил шариковую ручку в карман рубашки и прошел к задержанному.
        Антон уже понял, что этот парень, в отличие от своих подельников, чеченец. На вид ему не больше тридцати. Круглолицый, с широкими, словно нарисованными черной краской бровями, он не выглядел подавленно.
        - Это Каха Рузалиев, - Данила сделал паузу, словно давал возможность и Антону представиться. - Уверяет, что собирался просто припугнуть Каныгина и ограбить. Своих дружков, Ревунцова и Киселева, как бы не знает и как бы увидел их впервые на очной ставке, которую сегодня с утра им организовали. Те в свою очередь утверждают обратное. Каха Рузалиев им известен больше года. Занимались розыском необходимых ему людей и, после установления адреса, получали гонорар в размере пятисот долларов США. В числе тех, кто его интересовал, - все погибшие в столице ученые. Подельники не признают своего соучастия в убийствах. Уверяют, будто Рузалиев объяснял свои просьбы необходимостью похлопотать перед этими людьми за родственника, который учится в институте. Якобы он хотел дать им взятки за положительные оценки родственника на сессии.
        - Придумают же, - усмехнулся Антон. - Насколько мне известно, двое из четырех потерпевших занимались чисто научной деятельностью и никакого отношения к преподаванию не имели.
        - Они говорят, что не знали этого, - Данила внимательно посмотрел на макушку Рузалиева, словно надеясь найти на ней ответы на свои вопросы, и развернулся к Антону. - В кармане его куртки был найден билет на поезд Познань - Москва. Он выехал за сутки до того, как Интерпол прислал ориентировку.
        - Он что, под своей фамилией ехал? - удивился Антон.
        - Нет, - Данила покачал головой. - По новым документам его зовут Наиль. Превратился в татарина.
        - А где его напарник? - Антон вопросительно уставился на Линева.
        Данила повернулся к чеченцу:
        - Ты приехал в Россию с Адланом Сикоевым?
        - Не знаю, о чем говоришь, начальник, - зло пробормотал Каха.
        Линев взял со стола протокол допроса и положил перед чеченцем:
        - Прочитай и подпиши.
        Пока Линев заканчивал допрос, Антон, отрешенно глядя в зарешеченное и до половины закрашенное краской окно, размышлял, как помочь смежникам с раскруткой террориста.
        Данила позвонил еще утром и сообщил, что оказавшийся в их руках чеченец наотрез отказывается говорить. Он не признается в причастности к покушению на остальных ученых, не говорит, где прячется его напарник Адлан Сикоев. Столь завидное упорство можно объяснить не только стойкостью Рузалиева, но и умышленным затягиванием времени. Данила всерьез опасался возможного теракта, о котором знает террорист. Необходимо было предпринимать какие-то шаги, чтобы как можно быстрее получить от него эту информацию.
        Антон предложил простой и надежный вариант: вместо того чтобы мучить чеченца непрекращающимися круглые сутки допросами, поместить его в среду, где бы он сам начал говорить. Здесь имелись два варианта, и оба предусматривали использование офицеров-чеченцев. Можно было подсадить к нему в камеру Батаевых и Джабраилова. Но с первого дня террориста поместили в одиночку, и он наверняка не станет откровенничать, если его резко переведут в общую. Кроме того, на это требовалось время. Второй способ - посложнее и более рискованный, однако и более надежный. На следственном эксперименте устроить Рузалиеву побег при помощи все тех же спецназовцев-чеченцев. Вывезти на конспиративную квартиру и работать там. Но, чтобы провести следственный эксперимент, необходимы показания Рузалиева хотя бы по одному из эпизодов.
        Неожиданно долгая тишина насторожила Антона. Он посмотрел на Рузалиева. Тот уже прочитал протокол допроса и, тупо уставившись в нижнюю часть листа, о чем-то размышлял.
        - Подписал? - Антон перевел вопросительный взгляд на стоящего рядом Данилу.
        - Наверное, что-то вспомнил, - высказал предположение Линев.
        Словно в подтверждение его слов Каха откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на Линева. Затем перевел взгляд на стену.
        - Хорошо, пиши, - он взял со стола листок и протянул обратно Даниле. - Я не знаю имени человека, который предложил мне убить ученого, - заговорил он глухим голосом, после того как контрразведчик вернулся за стол. - Он предложил заработать денег, и я согласился. Еще вечером я приехал на место и осмотрел подъезд. Там же, в подвале, спрятал пистолет Макарова.
        Данила и Антон переглянулись.
        - А почему ты им не воспользовался?
        - Утром, когда профессор выходил из дома, я понял, что оружие не понадобится. Он уже старый.
        - Можешь нарисовать схему, где пистолет?
        - Тяжело сейчас говорить об этом, - чеченец закатил глаза к потолку. - Там много труб. Я засунул его в теплоизоляцию.
        - Как далеко от входа? - насторожился Линев.
        - Не знаю, темно было. Как увижу, скажу. Я долго ходил…
        Наконец Рузалиева увели, и Линев уселся на свое место. Некоторое время он задумчиво смотрел на Антона. Затем ослабил галстук и достал сигарету:
        - Мой шеф дал «добро» на вариант с твоими «рексами».
        - Я не сомневался, - следя за тем, как Данила прикуривает сигарету, Антон самодовольно улыбнулся. - Какой выбираете способ?
        - Анисимов сказал, на ваше усмотрение.
        - Понятно, - Антон потер руки. - Рузалиев сам подсказал. Теперь по-любому поедем на место. Хотя бы для того, чтобы найти оружие. Значит, на следственном эксперименте мы отбиваем его у вас, а чтобы не тратить много времени на репетиции, конвоировать Рузалиева под видом ваших сотрудников будут мои офицеры, напичканные пиротехникой.
        - Вы собираетесь устроить во дворе стрельбу? - Линев стряхнул пепел в банку из-под колы. - Нежелательно.
        - Лучше уж пусть будет спектакль, разыгранный нами, чем реальный террористический акт, - возразил Антон. - Чем правдоподобнее мы его уведем, тем быстрее все узнаем.
        - Ой ли, - поморщился Данила и сплюнул трижды через левое плечо.
        - Посмотрим, - Антон поднялся и выжидающе уставился на Данилу.
        - Чего еще? - растерялся тот.
        - Мне теперь отсюда выйти надо, - напомнил ему Филиппов. - Мои люди уже готовы, нужен час для решения организационных вопросов.
        Глава 6
        Вахид и Шамиль въехали во двор дома профессора Каныгина за полчаса до условленного с контрразведчиками времени на стареньком «Вольво». Почти одновременно в подъезд прошел Завьялов с объемной спортивной сумкой через плечо. В нескольких кварталах, на автостоянке, уже находился Иса. Он сидел за рулем «Газели», в которую Джин и Шаман должны будут пересадить «освобожденного» Рузалиева.
        Время для следственного эксперимента выбрали в первой половине дня, между завтраком и обедом, когда во дворе минимум людей.
        По замыслу, в тот момент, когда в подъезд направится оперативный сотрудник, чтобы осмотреть его на предмет посторонних, Завьялов выйдет навстречу и откроет огонь из пистолета.
        В свою очередь сотрудники, приехавшие для проведения следственного эксперимента, в нарушение инструкции, о существовании которой Рузалиев наверняка даже и не подозревает, уже покинут машину. Один из них должен будет выстрелить в Завьялова. У того в этот момент сработают установленные под одеждой пиропатроны. Дальше в дело вступают Вахид и Шамиль. Им предстояло, используя неразбериху, подъехать к Рузалиеву как можно ближе, после чего, «добив» оставшихся в живых оперов, усадить его в машину.
        Оба чеченца нервничали. В последний момент Филиппов выдвинул версию, что, если за Кахой стоит серьезная организация, его упорное молчание можно расценивать как ожидание освобождения. На этот случай решили, что реальных нападающих необходимо нейтрализовать и устроить все таким образом, чтобы они подыграли. Сам Филиппов должен был приехать вместе с Линевым. В отличие от Данилы, пистолет которого будет заряжен холостыми патронами, Антон на всякий случай прихватит боевое оружие.
        Двор с голыми деревьями и неубранной листвой выглядел уныло. Прошмыгнула в подъезд какая-то девчонка в смешных розовых наушниках. Из-за угла появился мужчина в темных очках, шапке и кожаном плаще. На поводке он вел небольшую грязно-серую болонку. Свернув с дорожки, проходившей мимо дома напротив, он остановился среди деревьев, наблюдая, как псина обнюхивает скамейку.
        - Что-то не нравится мне этот собаковод, - заволновался Шамиль и достал станцию. - Такую маленькую - и на поводке водит.
        - Чтобы не убежала, - усмехнулся Джин. Однако взгляд его сделался настороженным: - Пасмурно, а он в очках…
        - Да и не похоже, что это его собака, - Шамиль поднес радиостанцию к губам: - Первый, это Шаман, как слышишь меня? Прием.
        - Шаман, слышу тебя хорошо, - раздался сквозь треск помех голос Антона. - Подъезжаем. Готовность семь минут.
        - У нас изменения в обстановке, - Батаев покосился на Джина, словно пытаясь угадать, так же считает напарник или нет. - Появился какой-то тип с собачкой.
        - Понял, - Антон отключился.

«Волга» и темно-синяя «Газель» въехали во двор. Одновременно в зеркало заднего вида Джабраилов увидел медленно подъезжающий «жигуленок».
        - Не нравится мне все это, - он сверкнул глазами на Шамиля. - Похоже, дружки Рузалиева собираются.
        - У меня половина обоймы холостых, - с тревогой в голосе напомнил Шаман. - Что делать, если это так?
        - Работать по плану! - Вахид вынул пистолет и взвел курок. - Пусть бандиты думают, что вышла накладка.
        - А если они наших постреляют?
        Вахид не успел ответить. Из микроавтобуса вышли несколько оперативников в штатском и выволокли под руки Рузалиева. Один офицер направился к подъезду. У «Волги», навалившись на крышу, о чем-то переговаривались Антон и Данила. Рядом какой-то парень возился с видеокамерой.
        Между тем мужчина с собачкой подошел к подъезду ближе. Джин успел заметить, как он с опаской посмотрел на их машину, затем на стоявший сзади «жигуленок».
        - Точно, сейчас попытаются отбить гада!
        Несмотря на холод, Вахид покрылся испариной.
        В это время оперативник почти дошел до подъезда. Неожиданно двери распахнулись, и навстречу вылетел Завьялов. Через согнутую в локте правую руку была перекинута куртка, прикрывающая пистолет. Он сбросил ее на землю и выстрелил.
        Отшатнувшись назад, опер упал. В это время Линев, присев за машиной, открыл огонь по Завьялову. Из груди и спины спецназовца полетели куски одежды. Вахид надавил на газ и отпустил сцепление, боковым зрением заметив, как выгуливающий собаку мужчина отпустил поводок. Болонка, почувствовав свободу, бросилась к дому, угодив прямо под колеса «Вольво». Вахид поморщился. Машину слегка тряхнуло. Шамиль, натянув на лицо маску с прорезями для глаз, уже выскочил наружу и стал стрелять по сотрудникам, стоявшим рядом с Рузалиевым. От неожиданности тот упал на землю, увлекая за собой пристегнутого к нему наручниками офицера.
        Как и было оговорено заранее, «истекающий кровью» Завьялов продолжал палить в белый свет, как в копеечку, прикрывшись «трупом» «убитого» им оперативника.
        Шамиль добежал до Рузалиева и, вынув ключи, быстро отстегнул наручники. Отстреляв холостые патроны, последние три, уже боевых, он разрядил в колеса машин.
        Джабраилов выскочил из-за руля и, присев за корпус «Вольво», несколько раз выстрелил по спрятавшимся за микроавтобус операм.
        Во дворе стоял страшный грохот. Обезумевшие птицы метались между деревьями. Выли сигнализации припаркованных поблизости машин.
        - Быстрее, - крикнул Шамиль Рузалиеву на чеченском и подтолкнул к машине.
        Тот проворно нырнул на заднее сиденье.
        В это время два человека одновременно вышли из «Жигулей». Джабраилов уже усаживался за руль, когда заметил это. Он решил, что это случайная машина, которая не вовремя оказалась здесь, и, увлеченный спектаклем, не обращал на нее внимания. Но оба держали в руках автоматы. Собаковод также выхватил пистолет, но не успел поднять руку. Выстрел Филиппова опрокинул его на спину.
        Не дожидаясь развязки, Джабраилов рванул прочь со двора, при этом машину страшно тряхнуло. Левым передним колесом они проехались по ногам убитого Антоном мужчины.
        - Пригнись! - не своим голосом заорал Шамиль, опустив ладонь на макушку Кахи.
        Он успел увидеть, как позади подельников Рузалиева, вскинувших автоматы, чтобы помочь уйти неизвестным, которые выполнили их работу, возникли фигуры спецназовцев в пятнистой форме и масках.
        Вылетев со двора, свернули на шоссе и быстро смешались с общим потоком машин. Проехав с полкилометра по улице, перед светофором свернули вправо и остановились. Вахид и Шамиль стали быстро протирать все, чего касались руками. Рузалиев, удивленно, испуганно озираясь по сторонам, хлопал глазами.
        - А где Сулейман? - наконец выдавил он.
        - Разве ты не видел? - открывая дверь тряпкой, вздохнул Джабраилов. - Его убили. Давай быстрее. Нам надо торопиться.
        Вахид был уверен, что все участники нападения уничтожены, поэтому ответил, не задумываясь.
        Оставив куртки и оружие в «Вольво», они как ни в чем не бывало прошли дворами на параллельную улицу и оказались напротив автостоянки, где поджидал Иса.

* * *
        Сказать, что Адлан нервничал, значит, не сказать ничего. С того момента, как Каха вышел из машины и исчез в злополучном подъезде, куда вошел профессор Каныгин, минуло три дня. У Адлана до сих пор пересыхало горло при воспоминании о том, как в окнах лестничных клеток верхних этажей он увидел замелькавшие фигурки бегущих вниз людей. В ушах стоял скрип тормозов легкового автомобиля, влетевшего в этот момент во двор. Выскочившие из него люди в штатском проворно выволокли из машины Ревунцова. Сам Адлан стоял на площадке третьего этажа дома напротив. Наблюдая, как из подъезда выводят Рузалиева с завернутыми за спину руками, он не мог двинуться с места. Ужас, который охватил в этот момент Сикоева, был вызван не арестом Кахи и Ревунцова, а предстоящим разбором с Нурпаши, который непременно за этим последует. Рузалиев будет молчать как рыба, по крайней мере первые трое суток, а второй ничего не знал о делах, в которые его вместе с таким же безработным Киселевым втянули, пообещав денежное вознаграждение. До этого они выполняли самые простые поручения. Большей частью на них возлагались задачи по установлению
места жительства нужных людей, слежка, изучение распорядка.
        Адлан вспомнил слова Аджимуратова. Давая последние наставления перед их отъездом из Польши, Нурпаши недвусмысленно намекнул, что еще один провал, уже в России, может обернуться для них окончанием карьеры в организации. Это могло означать только одно: вместе с работой их лишат жизни. Нурпаши слыл довольно влиятельной фигурой среди людей, финансирующих террористическую деятельность в России, и по-своему отвечал перед ними за все проколы. Каха и Адлан были хорошо осведомлены о планах создания центра по производству оружия массового поражения и догадывались, какие деньги в это вбуханы. Один «Инвест XXI век», в котором они выполняли функции ликвидаторов, впечатлял размерами затрат от щедрот арабских кураторов сопротивления. Для работы здесь в качестве экспертов были привлечены крупные зарубежные ученые, они определяли ценность предлагаемых проектов. Оплачивались огромные площади арендованных офисов в двух городах России, для спокойной работы давались взятки в различные инстанции. Сами ликвидаторы прошли обучение и были знакомы не только с криминалистикой, но и с Уголовным кодексом. В Турции их
несколько месяцев учили убивать, не оставляя следов, осуществлять слежку, вербовать агентов и обеспечивать себе алиби. Чтобы качественно пустить пыль в глаза российским спецслужбам, «Инвест XXI век» выделял реальные деньги на реальные научные разработки. Адлан прекрасно понимал, что при таком раскладе малейшая угроза провала грозит огромными неприятностями. Их попросту превратят в пыль.
        На случай ареста кого-либо из ликвидаторов была разработана схема его освобождения или, на худой конец, убийства. Террорист должен был, в случае задержания, любыми путями вынудить следственные органы вывезти его на место последнего преступления по истечении трех суток с момента заключения под стражу.
        Сегодня наступит именно тот день, когда Каха попытается оказаться во дворе дома Каныгина. Адлан не знал, каким образом ему удастся добиться этого, но был уверен - этот человек не подведет. Возможно, он решит показать тайник, где якобы прятал оружие, от которого отказался в последний момент.
        Вечером звонил Нурпаши. Представившись Муслимом, он, не вдаваясь в подробности, дал понять, что от сегодняшнего дня зависит будущее Адлана. А вернее, будет ли у него вообще какое-то будущее.
        Весь вчерашний день Адлан посвятил подготовке к предстоящей операции. Марбек дал ему для этих целей трех человек. Этого, он считал, достаточно, чтобы убрать ненужного свидетеля, а в случае чего прикончить часть оперов, которые будут рядом, и, воспользовавшись паникой, скрыться. Все трое были кавказцами. Основной доход этих людей состоял из гонораров за заказные убийства, вышибание долгов и похищение людей с целью воздействия на несговорчивых родственников. Сумма, которую им предложили, была огромной. Поэтому киллеров ничуть не смутило то, что им придется, возможно, убивать силовиков.
        Они уже побывали на месте и составили план действий.
        Адлан спал, не раздеваясь, на диване. Вернее, лежал первую половину ночи с закрытыми глазами. Мысли кружили вокруг предстоящего дела. В соседней комнате громко сопел Руслан. Это была его квартира, и вчера он предложил остаться на ночь. Руслан был главным в этой небольшой банде. В предстоящей операции ему отводилась основная роль: убить Рузалиева, подойдя как можно ближе к нему. Он был отличный стрелок и с вечера приготовил «АПС». В ванной поскуливала запертая болонка, ее украли возле одного из супермаркетов.
        Адлан поднялся и посмотрел на окна. Уже светало. С улицы стали доноситься звуки проезжающих трамваев, все чаще гремел лифт.
        Он направился на кухню, включил свет и поставил на огонь чайник. Подошел к окну. В предрассветных сумерках по двору уже слонялся какой-то бомж. Сзади скрипнули половицы. Сикоев обернулся. Заспанный, со всклоченной шевелюрой, на пороге стоял Руслан.
        - Не спится?
        - Я всегда рано встаю, - не моргнув глазом, соврал Адлан. - Ты, я вижу, нисколько не волнуешься.
        - Это моя работа, - хмыкнул Руслан и поплелся в ванную. - Ты не беспокойся, сегодня твой дружок замолчит навсегда.
        Спустя час, выйдя из трамвая, Адлан неторопливо прошел вдоль улицы и свернул во двор, где жил Каныгин. Как бы ненароком от подъезда ученого окинул взглядом слуховые окна на крыше дома напротив, пытаясь угадать, где Руслан спрятал своего младшего брата. Точное время прибытия машин не было известно, и подросток был оставлен, чтобы сообщить об их появлении по телефону. Пройдя через проезд, Адлан оказался на соседней улице. «Жигули» с двумя боевиками и Русланом уже стояли в условленном месте. Облегченно вздохнув, он не спеша направился вдоль улицы, разглядывая витрины магазинов. Дойдя до перекрестка, остановился, потоптался на месте, наблюдая за пешеходами, и повернул обратно. Зашел в кафе, расположенное на первом этаже дома напротив, заказал кофе и уселся возле окна. Отсюда хорошо было видно машину с Русланом и его людьми. Прошел час. Бармен стал бросать на него удивленные взгляды. Пришлось заказать водки. Морщась, выпил ее, одновременно заметив боковым зрением, как Руслан выбрался из машины, и, увлекаемый собакой, вошел во двор. Почти одновременно туда въехала «Вольво». В салоне сидели двое. Забыв
обо всем, Адлан не сводил взгляда с проезда. Спустя некоторое время проехали
«Волга» и микроавтобус с затемненными окнами. «Жигули» с бандитами плавно тронулись с места и покатились по дороге, объезжая здание с другой стороны.
        О том, что во дворе происходит что-то из ряда вон выходящее, Адлан догадался по тому, как, вздрагивая, начали замедлять шаг прохожие, удивленно оглядываясь по сторонам. Кто-то, наоборот, побежал. Несколько человек метнулись, невзирая на отчаянные гудки машин, через дорогу, прочь от того дома, во двор которого вошел Руслан.
        Стараясь не выдать волнения, Адлан поднялся из-за стола. Стоило ему толкнуть тяжелую стеклянную дверь, и он тут же услышал звуки выстрелов.
        Он повернул налево и пошел вдоль тротуара, держа в поле зрения оба выезда со двора. Стрельба прекратилась, однако и машина с чеченцами оттуда не появилась.

* * *
        Вахид был не первым, кто обратил внимание на странного мужчину с собачкой, прогуливающегося рядом с детской площадкой. За минуту до доклада чеченца Линеву сообщил о подозрительном человеке один из его сотрудников, заблаговременно прибывших к месту проведения операции. После того как у дома появился автомобиль с предполагаемыми подельниками Рузалиева, подразделению спецназа ФСБ, находящемуся в соседнем дворе, была дана команда занять позиции в непосредственной близости от вызывающих подозрение объектов. Несколько переодетых офицеров стали под видом бомжей делить пустые бутылки вблизи мусорных контейнеров, а на балконе, прямо над машиной, появился заспанный мужчина в майке и с сигаретой в зубах. Справа от него стоял «винторез», который невозможно было увидеть снизу. Когда во дворе началась пальба, «ряженые» сделали вид, будто испугались. Мужчина на балконе опустился за бетонное ограждение, а бомжи укрылись за злосчастными «Жигулями».
        Окончательно стало ясно, что появившиеся во дворе люди собираются отбить Рузалиева либо уничтожить его как ненужного свидетеля, когда Антон увидел в руке мужчины, выгуливающего собачку, пистолет. Он, не раздумывая, выстрелил в собаковода и, попав в переносицу, убил. А вот с двумя другими не все получилось так гладко. Когда Джабраилов уже выезжал со двора, уцелевшие молодчики открыли огонь из автоматов. Опасаясь за мирных граждан, по своему обыкновению приникших к окнам, по бандитам открыли огонь на поражение, и через несколько секунд все было кончено.
        - Спектакль длился дольше, - едва слышно проговорил Линев, убирая пистолет в наплечную кобуру под куртку.
        - Не говори, - Антон с опаской оглядел крыши домов и подошел к убитому им мужчине.
        В это время, на случай наличия поблизости информатора, остальные сотрудники доигрывали сюжет по всем правилам. Часть из них бросилась сначала к машинам. Попинав простреленные Шаманом колеса, они устремились к выезду из двора. Другие направились к лежащим на земле бандитам и Завьялову.
        Антон расстегнул на убитом плащ, проверил карманы. Пусто. Нет даже сотового телефона.
        - Ну что? - хрустнув суставами, рядом присел Данила.
        - Кажется, чеченец, - неуверенно протянул Антон. Если бы не дыра во лбу и не кровь, стекающая к правому виску, можно было подумать, что человек просто лежит, наблюдая из-под полуприкрытых век, как в синеве осеннего неба несутся облака.
        - Те двое кавказцы, - Данила посмотрел в сторону автомобиля бандитов, у которого копошились оперативники. - Кроме прав, у того, что был за рулем, на фамилию Чернеляну, ничего.
        - Знали, на что идут, - Антон потер подбородок. - Отчаянная попытка. Значит, Рузалиев представляет ценность.
        - Странная штука жизнь, - Данила перевел взгляд на Антона. - Минуту назад он еще был полон идей, планов, эмоций, а сейчас ему уже все равно. Просто превратился в вещь.
        - Причем по собственной инициативе, - кивнул Антон.
        - Ладно, - Данила встал и посмотрел на часы. - Поехали. Здесь без нас разберутся.
        - Жаль, ни одного живого, - Антон с тоской оглядел двор.
        - Мне не жаль, - на полном серьезе ответил Линев. - Не хочу этих недоносков лет через пять снова ловить. Ты же знаешь наши суды.
        - Ты говоришь - поехали, - Антон усмехнулся. - Нам ведь Шамиль, черт нерусский, колесики прострелил.
        - Попутку поймаем, - Данила дернул его, поторапливая, за локоть.
        Пригнувшись под желто-черной полосатой лентой, которую уже успели натянуть, обозначив границы предстоящей работы для экспертов, они направились в сторону улицы. Навстречу проехала «Скорая», за ней милицейский «уазик».
        - Может, на метро? - Антон вопросительно посмотрел на Линева и осекся.
        Данила напряженно смотрел куда-то мимо него, в сторону проезда, из которого они только что вышли.
        - Ты чего? - не решаясь обернуться, одними губами спросил Антон.
        - Я-то ничего, - Линев словно очнулся от забытья. - Как ты думаешь, а откуда бандиты узнали о следственном эксперименте?
        - Почему ты спрашиваешь? - вопросом на вопрос ответил Антон. - Мы с самого начала это предвидели.
        - Да, - согласился Данила, подходя вплотную. - Но я лишь выполнял пункты инструкции. Такое развитие событий возможно всегда, когда работаешь с человеком, чьи дружки еще на свободе. Мы постоянно страхуемся. Причем работали с террористом. Это не член преступной группы, которая имеет своих людей где угодно, а глубоко законспирированная организация. Они одинаково скрыты для всех.
        - Значит, имеются связи с криминалом, - высказал предположение Антон.
        - Но ведь он не в обычном СИЗО чалился, - Данила проводил задумчивым взглядом проехавшего по тротуару велосипедиста. - Придется начать расследование по этому поводу.
        - Уж не хочешь ли ты сказать, - Антон нахмурился, - что к этому причастны мои люди?
        - Я точно так же не хочу верить, что замешан кто-то из нашей «конторы».
        - Поругаемся, - предупредил Антон.
        - Тем не менее это факт, - Данила подошел к бордюру, отделяющему тротуар от проезжей части, и махнул рукой какой-то иномарке.
        Включив правый поворот, она остановилась.
        - Садись!
        Добравшись до управления, сразу направились к начальнику Линева и руководителю операции полковнику Анисимову.
        Раньше Антону не приходилось встречаться с Вячеславом Григорьевичем. Он всего лишь месяц назад занял кресло начальника отдела, в котором работал Данила. Его предшественник, напротив, был хорошо знаком не только Филиппову, но и многим его подчиненным. Какое-то время он возглавлял объединенный контртеррористический штаб, созданный для организации взаимодействия между силовыми структурами.
        Полный мужчина с достаточно большой для военного шевелюрой встретил их недружелюбно:
        - Мне только полчаса назад сообщили о случившемся, а ты уже здесь? - он нахмурил брови. - Последняя гильза не долетела до земли, а майор Линев с докладом спешит?
        - Там без нас оперов хватает, - спокойно ответил Данила и, подойдя к столу для совещаний, выжидающе уставился на начальника.
        - Садись, раз пришел, - полковник показал на стул, у которого стоял Линев. - А это кто? - он вопросительно посмотрел на Антона.
        - Подполковник Филиппов, - представил Данила. - Я вам докладывал.
        - А ему что здесь надо? - Анисимов подозрительно посмотрел на Данилу. - Скоро дворников сюда водить начнете, которые перед вашими спектаклями улицу метут?
        Антон догадался: Анисимов был выведен из себя известием об утечке информации и с первых минут был уверен, что в этом виноваты офицеры ГРУ, задействованные в совместной операции.
        - Я не думаю, что стоит драматизировать ситуацию, - Антон посмотрел на Данилу, словно ища у него поддержки. - Слава богу, все обошлось.
        - А вы еще и верующий! - переходя на фальцет, взорвался полковник. - Вы понимаете, что до того, как начали с вами работать, мы таких вещей не знали?
        - Вы работаете с нами уже давно, и это не первая операция, - напомнил ему Антон, умышленно построив предложение таким образом, будто контрразведке всегда отводились вторые роли.
        Вопреки ожиданиям, Анисимов пропустил мимо ушей и язвительный тон, и преуменьшение роли ФСБ.
        - Садись, - он откинулся на спинку кресла и отвернулся к окну. - В течение трех дней представить результаты служебного расследования по этому вопросу. Список задействованных в операции людей подготовить к совещанию.
        Сказанное относилось к Линеву, и Данила сделал пометку в своей записной книжке.
        - Товарищ полковник, - Антон кашлянул и недвусмысленно посмотрел на Данилу. - Мой начальник также пожелает разобраться в случившемся. Нам придется обменяться по этому поводу информацией.
        От этих слов Анисимов побагровел, однако своего положения не изменил:
        - Уж не хочешь ли ты сказать, что ваша пехота будет проверять моих сотрудников? - процедил он сквозь зубы. - Это не мосты взрывать и по тылам противника бегать.
        Антон прекрасно понимал: полковник, едва вступив в должность и оказавшись в непростой ситуации, не хотел допустить и мысли о проколах со стороны своей службы. Наверняка в ближайшее время ему придется отчитываться перед своим начальством, и он будет делать все, чтобы исключить даже тень подозрения в отношении сотрудников ФСБ.
        - Наша, как вы выразились, «пехота» выполняет самые разные задачи - от разведки маршрутов на пути выдвижения войск до внедрения в ближайшее окружение глав государств с целью их последующего уничтожения. Поэтому кое-что в оперативной работе смыслит. Хочу напомнить, что одним из условий при создании объединенного штаба была максимальная открытость.
        - Ее результаты уже налицо, - проворчал Анисимов.
        - И еще, - не обращая внимания на реплику Вячеслава Григорьевича, спокойно продолжал Антон, - в целях, так сказать, максимального эффекта разрешите мне лично заняться проверкой вашего окружения, в свою очередь майор Линев отработает тех, с кем общался на эту тему генерал Родимов.
        По мере того как смысл сказанного доходил до Анисимова, он медленно, словно башня корабельного орудия, разворачивался в сторону Филиппова. На некоторое время в кабинете воцарилась тишина. Линев сделал вид, будто не расслышал, о чем только что было сказано в этих стенах, и с деланым усердием что-то выводил в своей записной книжке.
        Но шторма не последовало. С минуту подумав, полковник взял со стола ручку и что-то накидал на листке, лежащем рядом. Пробежав по строчкам взглядом, на секунду наморщил лоб, дописал еще пару слов и протянул Антону:
        - Из кабинета не выносить.
        - У меня хорошая память, - беря лист в руки, кивнул Антон.
        Это был список из четырех человек. Один из них - представитель прокуратуры, двое сотрудников и дежурный по управлению.
        - Жена? - Антон выжидающе посмотрел полковнику в глаза.
        - Ты мое терпение испытываешь? - фыркнул Анисимов. - У матери в Коврове. Общались по телефону неделю назад.
        - То есть задолго до того, как взяли Рузалиева?
        - Даже если бы и после, - Анисимов язвительно усмехнулся, - мы не говорим о работе. В лучшем случае информирую о внезапных командировках, чтобы, к примеру, на обед не ждала.
        - Мало ли, - Антон вернул лист обратно. - Случайно проговорились в ее присутствии по телефону с тем же дежурным. Она в парикмахерской знакомой сказала.
        - Давай не будем гадать, - уже окончательно успокоившись, Анисимов отодвинулся от стола. - Я уверен, утечка произошла не из-за «крота». В противном случае бандиты бы знали, что на очной ставке будет инсценирован побег.
        - Или все-таки из-за предателя, но недостаточно информированного, - заметил Антон. - Например, работник СИЗО, который с утра получил задачу подготовить подследственного к выезду.
        Данила цокнул языком и категорично покачал головой:
        - Они в таких случаях не информируются.

* * *
        Въехав в бетонный гараж, Иса остановил машину в тот момент, когда Вахиду уже начало казаться, что они уткнутся в стену. Он даже напряг руку, которой упирался в панель.
        Шаман потянул за ручку двери. Не дожидаясь приглашения, Каха выбрался из салона и оглядел тесное, пропахшее выхлопными газами помещение. Между стеной и корпусом микроавтобуса можно было пройти лишь одному человеку. Железные створки ворот уже закрыл Иса. Джин щелкнул выключателем, и под потолком на скрюченном и пожелтевшем проводе вспыхнула электрическая лампочка.
        Это строение принадлежало человеку, который мотал срок за киднеппинг. Дело прошло тихо, без особого шума. Родственников у этого злодея не оказалось, и спустя какое-то время квартиру стали использовать в рабочем порядке. Гараж до этого был бесхозным. Вернее, на воротах около месяца болталась бумажная лента с печатями прокуратуры, но потом остались лишь два рыжих от ржавчины замка. Однако это сооружение было в своем роде уникальным. Под ним, на глубине двух метров, располагалось помещение, оборудованное вентиляцией, с подведенным водопроводом и канализацией. Владелец гаража мечтал в перспективе поставить свой бизнес на поток, но первая же попытка обогатиться за счет богатых родителей какого-то подростка закончилась печально. Парень решил бежать и на третьи сутки напал на своего похитителя. Побег не удался, а его труп обнаружили на расположенном поблизости пустыре с переломом основания черепа. Злодей, со слов Линева, до того был уверен в надежности своего убежища, что даже не удосужился спрятать тело где-нибудь подальше.
        Джин спрыгнул в бетонную яму и, пригибаясь под машиной, дошел до ее конца. Здесь, в деревянном настиле, был оборудован люк. Подняв массивную крышку, он посмотрел вниз. Взору открылся прямоугольный бетонный колодец с железной лестницей вдоль одной из стен.
        - Кого я должен благодарить за свое освобождение? - раздался сверху голос Рузалиева.
        - Аллаха, - спокойно ответил Шамиль. - Иди вниз. Какое-то время тебе придется провести в схроне.
        - Разве нельзя было найти для этого квартиру? - изумленно воскликнул Каха.
        - Нельзя, - отрезал Шамиль. - Не волнуйся, здесь есть все, чтобы спокойно отсидеться. Через пару дней, когда все уляжется, ты уйдешь.
        - Кто вы такие? - поинтересовался Каха.
        Его голос выдавал возбуждение. Каха никак не мог прийти в себя после столь резкой смены обстановки и еще с трудом верил, что свободен.
        - Твои друзья попросили нас помочь, - подталкивая его в спину, ответил Шамиль. - Только, по всей видимости, все они погибли. Кто был тот человек, который прогуливался с собачкой?
        - Не знаю, - откровенно признался Каха и, подчиняясь Джину, который указал на лаз рукой, начал спускаться.
        Разговор продолжили в прямоугольном бетонном помещении, в котором имелись стол, небольшой телевизор, два табурета, железная кровать. Все предметы были прикручены к полу.
        Вахид и Шамиль заняли места за столом. Каха остался стоять у лестницы. С удивлением оглядев свою новую камеру, он покачал головой:
        - Почти бункер Сталина.
        - А ты что, и там уже умудрился побывать? - усмехнулся в густые усы Джин, весело посмотрев на Шамиля.
        - В кино видел, - Каха почему-то смутился. - И долго мне здесь находиться?
        - Я уже сказал: пару дней, - Вахид огляделся, словно оказался здесь впервые. - У себя на родине мы в таких условиях жили месяцами.
        - Здесь нет войны, - Каха прошел к кровати, заправленной синим покрывалом, и уселся на нее.
        - Ты не прав, - возразил Шамиль. - Джихад объявлен во всем мире.
        - Вы так и не ответили, кто просил освободить меня, - напомнил Рузалиев, пропустив мимо ушей слова Батаева.
        - Это теперь и для нас стало загадкой, - Вахид переглянулся с Шамилем. - Несколько дней назад, через земляка, на меня вышел один человек. Он рассказал о тебе и попросил помощи. За работу предложил деньги.
        - Как его звали? - спросил Каха.
        - Аслан, - Вахид испытующе посмотрел на Каху. - Но я думаю, это не настоящее имя.
        - Я не знаю никакого Аслана, - удивленно протянул чеченец.
        - Я же говорю, - Вахид положил на стол руку и вздохнул, - возможно, его имя совсем другое.
        - Как он выглядел?
        - Ростом с тебя, - Вахид пожал плечами. - Тоже чеченец.
        - Странно, - на секунду задумавшись, пробормотал Каха. - И что дальше?
        - Он сказал, что у него мало сил, чтобы отбить тебя во время следственного эксперимента. Мы согласились помочь, - Вахид, словно ища подтверждения, посмотрел на Шамиля.
        Тот кивнул.
        - Люди, которые были в «Жигулях», ваши? - виновато опустив голову, спросил Рузалиев.
        - Нет, - Вахид навалился спиной на стену. - Это как раз те, которых отправил Аслан. Самого его я не видел. Ты нам скажи, за что тебя задержали? На кого ты работал? Мы теперь хотим получить свои деньги, а твой Аслан в назначенное время не вышел на связь. Если он думает, что мы тебя просто так отпустим, он ошибся. Я потерял время, рисковал своими людьми, и мне нужна компенсация.
        - Значит, я у вас в плену? - догадался Каха.
        - Почти, - подтвердил Шамиль. - Пока нам не заплатят.
        - Но ведь вы чеченцы? Неужели будете своего земляка здесь держать? - возмутился Каха.
        Пришла очередь удивляться Джину:
        - А чем ты лучше других? - он пригладил усы. - У тебя свой бизнес, у меня свой. Знаешь, русские говорят: дружба дружбой, а табачок врозь.
        - Как ты можешь так говорить?! - В голосе Рузалиева появились нотки негодования. - Мы воюем против России, а у тебя - бизнес?!
        - Я давно на этой земле, - Вахид тоже повысил голос, - и хорошо знаю, что война - это прежде всего деньги. Причем очень большие. Ты не проведешь меня. Я пять лет воевал на родине и знаю, что это такое.
        Изначально роль человека, который якобы нанял Вахида и его людей для освобождения Кахи, должен был сыграть Дорофеев. По сценарию, его убивали в самом начале, вследствие чего Джабраилов терял связь с заказчиками. Оказавшись в ситуации, когда работа сделана, но за нее не заплатили, Вахид использует единственный шанс получить вознаграждение за свои труды - давить на Каху. Доставив Рузалиева в гараж, Вахид собирался начать требовать от него имена людей, которые теперь оплатят их услуги, одновременно вынуждая его говорить на интересующую разведчиков тему. Однако после того, как в дело вмешались настоящие бандиты, пришлось импровизировать. Особенно Вахид боялся, что Рузалиеву был известен появившийся во дворе и начавший стрелять по оперативникам мужчина с собачкой. Здесь не исключались осложнения. Каха мог не поверить, что перед таким серьезным делом Джабраилов не узнал, кто именно будет участвовать в нападении.
        - Если тебе надо будет звонить, то мы предоставим такую возможность, - заговорил Шамиль. - А теперь расскажи, за что сложили головы наши братья.
        - Это не моя тайна, - лицо Кахи стало злым. - Раз вас с самого начала не посвятили в это дело, то я тем более не могу говорить.
        - А если все, кто мог за тебя заплатить, погибли? - неожиданно предположил Вахид. - Тогда что? Прикажешь нам тебя отпустить?
        - Нет, - Каха уверенно покачал головой. - Среди тех, кого мне удалось увидеть, моих знакомых не было.
        - Уверен?
        - Да.
        - Вообще-то Аслан в двух словах рассказал, что ты член организации, которая борется с неверными здесь, в Москве. Что приехал недавно из Польши.
        - Хорошо, я расскажу, - Каха понял, что освободившие его бандиты не отступятся, пока не получат за свою работу деньги. - Я работаю с Адланом Сикоевым. Только ему не под силу организовать то, что сделали вы. Еще Марбек. Он коммерсант, но очень нам помогает.
        - Как его найти? - Вахид уставился на Каху.
        - Давайте я позвоню ему сам и договорюсь о встрече.
        - Хватит, - Вахид поерзал на табурете, словно ему что-то попало под зад. - Может, твой Аслан с ним заодно. Хотели использовать нас, а потом кинуть? Если чеченец пообещал и не сдержал слова, ему нет веры. Теперь мы сами будем разбираться. Давай номера телефонов и адреса.
        Рузалиев некоторое время колебался. Он то порывался что-то сказать, то, вдруг вновь нахмурившись, закусывал губу и отводил взгляд в сторону. Наконец Вахид не выдержал:
        - Подумай до утра, - он встал со своего места и потянулся. - Тем более все равно, хочешь ты этого или нет, мы тебя отпустить сможем не раньше завтрашнего вечера, когда прекратят поиски по горячим следам.
        - Погоди, брат, - Каха с шумом перевел дыхание. - Я все расскажу.
        Глава 7
        - Третий, принимай на перекрестке, - прохрипела станция осипшим, простуженным голосом.
        - Понял Третий, - Данила опустил руку с радиостанцией на колени и многозначительно посмотрел на темный силуэт сидевшего за рулем оперативника.
        - Я слышал, - шмыгнул тот носом, глядя на проплывающие мимо размытые пятна габаритных огней машин.
        Дворники со скрипом размазывали по стеклу мокрые хлопья снега. Впереди желтым облачком мигнул светофор и загорелся зеленый. Казалось, он, очумев от холода и сырости, нервно перебирая свои цвета, поторапливает проезжающие мимо машины.
        Сидя на заднем сиденье, Антон поежился и выглянул из-за спинки водителя.
        - Не пропустим?
        - Я уже его вижу, - успокоил Данила.
        Машина плавно тронулась.
        Уже вторые сутки отрабатывались все связи, контролировались перемещения и прослушивались телефоны людей, которых перечислил Рузалиев. Сегодня Антон поехал в составе экипажа наружного наблюдения с целью увидеть своими глазами заинтересовавшие всех участников операции гаражи на окраине Щелкова. С утра ими занимались офицеры группы. Гаражи всплыли в ходе разработки Марбека Нагаева, телефон которого также назвал Каха.
        Обосновавшийся в столице в середине девяностых чеченец занимался предпринимательской деятельностью. При проверке его через налоговую инспекцию было установлено, что Нагаев является средней руки бизнесменом и вполне добропорядочным налогоплательщиком. Он имел несколько саун, небольшую гостиницу и пять магазинов. Однако чем больше оперативники занимались его разработкой, тем больше возникало вопросов. Уже к середине следующего дня Нагаев вырисовывался в виде довольно крупного финансового воротилы, под которым находились ряд заведений, оформленных на подставные лица. Среди них был и гаражный комплекс. Он в первую очередь привлек внимание сотрудников ФСБ. Было установлено, что с его территории несколько раз в день выезжает грузовая «Газель», под завязку загруженная поддельной водкой. Но не это настораживало занимавшихся Нагаевым людей. Подпольными цехами по розливу алкогольной продукции сейчас никого не удивишь. Просто, едва начав контролировать телефонные разговоры, сотрудники отдела оперативно-технического наблюдения поставили Линева в известность, что Марбек Нагаев напуган задержанием Кахи
Рузалиева и пытается срочно решить вопрос ликвидации загадочного товара, о котором Рузалиев, возможно, уже рассказал следователям. На эту тему он общался с человеком по имени Рустам, но не стоило большого труда определить, что за этим именем скрывается Адлан Сикоев. После нескольких консультаций по телефону между этими двумя людьми неожиданно были зафиксированы звонки в Польшу. По характеру разговоров можно было предположить, что арест Кахи поставил под угрозу проведение серьезного мероприятия. Адлан предлагал неизвестному абоненту по имени Муслим уничтожить товар и подождать, когда прояснится вопрос с Рузалиевым. Тот, в свою очередь, потребовал в течение суток сделать то, ради чего они приехали в Москву, и доложить.
        Не много надо было ума, чтобы догадаться - Муслим настаивает на проведении теракта. Подразделениям ФСБ и ГРУ необходимо было разобраться, что именно затевают Сикоев и Нагаев.
        Одновременно было установлено, что бандитам неизвестно об инсценировке похищения Рузалиева. Как выяснилось, находившийся вблизи места проведения следственного эксперимента человек не смог разобраться в ситуации, и Сикоев считал, что Каху увезли оперативники.

«Мерседес» Марбека, миновав Щелково, на окраине свернул в сторону гаражей и остановился перед шлагбаумом. Джип, в котором находились Линев и Филиппов, не поехал следом. Охранник пропускал только по специальным пропускам. Они же хотели попасть на территорию, не привлекая внимания. Со стороны пустыря, начинавшегося сразу за гаражами, в кустарнике стоял микроавтобус со спецназовцами.
        - Ну что? - из открытой двери салона показался Дрон.
        - Они на территории, - Антон отодвинул капитана и протиснулся внутрь. - Как у вас дела?
        - Вот полюбуйся, - Дрон указал рукой на жидкокристаллический экран монитора, разделенный на четыре картинки.
        - Вас никто не видел? - глядя на внутреннее помещение просторного гаража, снятое сразу с трех точек, и въездные ворота, спросил Антон.
        - Нет, но пришлось повозиться. Видишь бочки? - Дрон ткнул пальцем в верхний левый сектор. - Сначала за ними пробурили. Потом здесь, - он показал на прислоненный к стене лист железа. - В общем, пока первая камера не оказалась внутри, никак не могли сориентироваться.
        - А система «Стекло»? - удивился Филиппов.
        Дрон сокрушенно вздохнул и покосился на лежащее на сиденье устройство, напоминающее большую видеокамеру.
        - Сломали, - он шмыгнул носом. - С забора уронили.
        Антон покачал головой, но промолчал. «Стекло» позволяло найти просветы между расположенными вдоль стен предметами, мешающими установке миниатюрных видеокамер. В отдельных случаях оно фиксировало даже людей.
        В это время в гараже появился Марбек в сопровождении еще одного человека.
        - Увеличить можете? - раздался над ухом голос Линева.
        Антон толкнул в бок сидящего за клавиатурой Полынцева.
        Догадавшись, чего от него хотят, тот пощелкал по клавишам и положил руку на джойстик. На передний план вышло изображение со второй камеры.
        - Сикоев, - узнал сопровождавшего Антон. - Звук!
        - На родном балакают, - сняв наушники, поморщился Полынцев и развернулся к сидящему сзади Джабраилову: - Послушай.
        Включили громкую связь. Дрон перегнулся через Антона и слегка убавил громкость. Из динамика послышалась отрывистая чеченская речь.
        - Нурпаши совсем озверел, - перевел Вахид первую фразу, произнесенную Сикоевым. - Обещал убить, если здесь все сорвется.
        - Это кто у них такой суровый? - Антон посмотрел на Линева.
        - Марбек спросил: «Кто доверил Аджимуратову такое дело», - продолжал Вахид, не обращая внимания на реплику Филиппова.
        - Нурпаши Аджимуратов, - проговорил вслед за Вахидом Линев. - Несколько месяцев назад пропал из нашего поля зрения в Лондоне. Серьезный тип.
        - Говорят, что ночью надо загрузить бутылки в машину, а утром вывезти в Ромашово, - Джин наморщил лоб, пытаясь разобрать приглушенную теперь речь. - Там будет ждать другая машина, на которую нужно перегрузить водку, - он выдержал паузу и удивленно хмыкнул: - Сикоев говорит, чтобы груз обязательно подержали под линией электропередачи.
        - Черт! - Антон оторвал взгляд от экрана и развернулся к Линеву: - Неужели…
        - Ты чего? - удивился он.
        - Пойдем, все объясню!
        Они выбрались наружу. Антон с опаской посмотрел на виднеющийся в темноте забор и вздохнул:
        - В общем, Свергун работал над веществом, которое при воздействии на него электромагнитного поля становится ядом.
        - Ты думаешь, оно попало в руки террористов? - выдержав паузу, спросил Данила.
        - Скорее, на них теперь работает ассистент профессора Акутин.
        - Теперь окончательно ясно, зачем инсценировали его гибель, - нахмурился Данила. - Будем брать с поличным?
        - То есть завтра, в Ромашово? - уточнил Антон.
        - Конечно, - подтвердил Линев. - Надо до конца этот клубок размотать.
        - Я против, - неожиданно перебил его Антон. - Наша главная задача - это как можно скорее выйти на Акутина. Ты же предлагаешь потерять еще почти половину суток. Нужно немедленно хватать чеченцев и начинать трясти прямо здесь.
        - А вдруг ошибаемся? - нерешительно проговорил Данила.
        - Я думал об этом, пока разговор не зашел о ЛЭП.
        - Ладно, - согласился Линев. - В конце концов, на машине можем отправить кого-то из своих.
        - Я не уверен, что, кроме этих людей, кто-то знает о реальном назначении водки. Зачем террористам об этом сообщать еще кому-то? Они развезут ее по магазинам и будут ждать результатов.
        Спустя некоторое время четыре тени, бесшумно перебежав дорогу, исчезли за забором.
        Антон остался в машине, наблюдая за происходящим в гаражах по монитору. Сбоку пристроился Линев.
        Вскоре в поле зрения камеры, установленной снаружи, появились Дорофеев и Полынцев. На крыше мелькнула тень Мишенева. Джабраилова видно не было. Скорее всего, он прикрывал пару от угла.
        Дрон поправил микрофон переговорного устройства и вопросительно посмотрел в то место, где, по его мнению, находилась камера скрытого наблюдения.
        - Филин, это Дрон, как слышишь меня?
        - Нормально, - Антон усмехнулся.
        - Как обстановка?
        - Они разговаривают.
        Дрон и Полынь укрылись за машиной Марбека, оставленной у ворот. Тень от нее, контрастирующая с резким светом установленных над воротами фонарей, сделала их почти невидимыми.
        Едва они затаились, как Марбек и Адлан направились к машинам. Оставшийся в гараже мужчина стал таскать коробки с водкой в соседнее помещение. Скорее всего, там находилась грузовая «Газель», которую вычислили люди Линева.
        Чеченцы вышли за ворота. Квакнула автомобильная сигнализация. Антон хорошо видел, как Дрон стал медленно продвигаться вдоль корпуса.
        - Отставить! - неожиданно скомандовал Антон. - Снимаю задачу. Всем на исходную!
        - Ты чего? - Линев удивленно вытаращился на Антона.
        - Потом, - одними губами проговорил Антон, не отрывая взгляда от экрана.
        В это время Дрон стал растерянно крутить головой по сторонам. Полынцев начал медленно пятиться к углу здания и вскоре исчез из поля зрения видеокамеры. Василий оказался в трудном положении. Как бы он ни начал отход, его наверняка заметят чеченцы. Наконец, почти ползком, он пробрался к задней части «мерина» и лег на асфальт.
        Чеченцы в это время сели в машину.
        - Как бы не увидели в зеркало заднего вида, - кусая губу, пробормотал Антон.
        Когда машина исчезла с экрана, а Дрон, пригибаясь, направился обратно, Антон перевел взгляд на Джабраилова, как ни в чем не бывало сидящего позади него:
        - Объяви сбор Батаевым. По-другому поступим.
        - Что ты задумал? - Линев взял его за рукав.
        - Я все объясню, - Антон виновато улыбнулся. - Только ты сначала скажи своим архаровцам, пусть задержат машину Нагаева на въезде в город.
        - Не понял, - Данила растерялся.
        - Аварию подстроят, - Антон начал нервничать. - Как угодно, нужно выиграть час. Минут сорок у Марбека уйдет на то, чтобы завезти Сикоева. За это время мы подготовим ему встречу прямо на квартире.

* * *
        Марбек вошел в подъезд своего дома далеко за полночь. С трудом, тяжело дыша, осилил три лестничных пролета и остановился на площадке. Положил руку на левую половину груди и некоторое время стоял, пытаясь успокоиться, глядя в окно на освещенный фонарями двор. У него редко случались проблемы с сердцем раньше, однако после того, как связался с Адланом, все чаще стала обращать на себя внимание ноющая боль под левой лопаткой и одышка. Только такого, как сегодня, с ним еще не было. Он даже, вопреки своему обыкновению, отыскал в автомобильной аптечке валидол и закинул под язык сразу две таблетки. Теперь страшно хотелось пить. Причиной такого состояния было небольшое происшествие на дороге. Едва он, вместе с Адланом, пересек Кольцевую, возвращаясь из гаражей, как на почти пустынной трассе его зацепил древний «Опель». Наезжать и размахивать руками ни он, ни его пассажир не решились. Оба посчитали плохой приметой любой конфликт накануне серьезного дела. Тем более вина водителя злополучной машины была бесспорной. Ко всему, от него заметно несло перегаром. Двое его попутчиков также были навеселе. Только вот
сотрудников ДПС пришлось ждать невесть сколько времени. Объяснив такое опоздание плохими погодными условиями и, как следствие, большим количеством аварий, они промурыжили Марбека еще час. Потом он тащился через весь город, чтобы высадить Адлана у дома, где тот снимал квартиру. А помимо этих переживаний все сильнее одолевала злость на новоявленных террористов. Из-за них он был вынужден отказаться на время от собственного водителя и стать мальчиком на побегушках, к тому же у родственника намного моложе его. Адлан и Каха вели себя, как положено горцам, с почтением относясь к дяде и старшему товарищу, но мысль о том, чем закончится, если он откажет в помощи этим людям, выводила Марбека из себя. Как было хорошо до их появления. Он отправлял определенный процент в Чечню, передавая его людям, назначенным для сбора средств в Москве, и преспокойно занимался своим делом.
        Немного придя в себя, он направился дальше. Дойдя до массивных железных дверей своей квартиры, расположенной на четвертом этаже, машинально посмотрел на соседскую дверь. Ему показалось, будто через «глазок» за ним кто-то наблюдает. Один из симптомов неполадок с сердцем есть чувство необъяснимой тревоги. Зная это, он вздохнул и достал ключи.
        Войдя в прихожую, тщательно закрыл оба замка, поймав себя на ощущении, что верхний работает не так, как прежде. Ему пришлось приложить больше усилий, чем обычно.

«Может, я еще и ослаб?» - мелькнула мысль.
        Пройдя в зал, безошибочно щелкнул выключателем и чуть не вскрикнул от неожиданности. В кресле, вальяжно развалившись, сидел в маске с прорезями для глаз и рта здоровенный мужчина. На плечах его кожаной куртки еще блестели дождевые капли. На диване - второй. Габариты чуть меньше, чем у напарника.
        Инстинктивно шагнув назад, в коридор, Марбек налетел спиной на еще одного человека. В бок уперся ствол пистолета.
        - Проходи, дорогой, - удивил чистейшим чеченским сидевший в кресле. - Чего так заволновался? На тебе лица нет. Это вредно.
        Марбека подтолкнули в спину. Пройдя на негнущихся ногах в комнату, он опустился в кресло напротив здоровяка, по-видимому, специально для него оставленное свободным.
        - Я вижу, вы чеченцы, - словно ища подтверждения, Марбек посмотрел на стоящего в проходе парня, лицо которого также было скрыто маской. - Зачем входите в чужой дом как воры?
        - Извини, - здоровяк поднялся со своего места. - Ты слишком много времени тратишь на Адлана. Где прикажешь тебя ждать? Во дворе перед домом? Не пройдет и десяти минут, как нас сдадут милиции.
        - Вы так известны? - с иронией в голосе спросил Марбек.
        - Мы кавказцы, - вздохнул сидящий на диване парень. - Но сейчас дело вовсе не в этом.
        - Может быть, вы покажете свои лица и назовете свои имена? - Марбек, как ни странно, почти не чувствовал прежнего дискомфорта. Так бывает, когда один стресс выводит из равновесия, а второй вновь мобилизует все силы. Развалившись в кресле, он выжидающе уставился на продолжающего стоять напротив мужчину.
        - Меня можешь называть Вахид, - представился тот. - Остальные тебе ни к чему.
        - Зачем вы пожаловали? - Марбек полностью взял себя в руки и уже просчитал свои действия на случай, если гости поведут себя агрессивно. Между подушкой кресла, в которое его словно специально усадили, и боковой стенкой лежал спрятанный Кахой за день до ареста «вальтер».
        - Возможно, тебя удивит то, что ты сейчас услышишь, - чеченец, назвавший себя Вахидом, прошел к окну и развернулся. - Адлан не тот, за кого себя выдает.
        - О ком ты говоришь? - Марбек удивленно хмыкнул в конце фразы, едва не закончив ее словом «брат».
        - Не прикидывайся, - Вахид с шумом перевел дыхание. - Адлан Сикоев уговорил тебя оказать содействие в организации теракта.
        Марбек открыл было рот, чтобы возмутиться, но Вахид сделал предупреждающий жест рукой:
        - Выслушай меня. Этот человек когда-то был на стороне наших братьев. Месяц назад его арестовали за попытку организовать взрыв в Пятигорске. Он стал сотрудничать со следствием и в конечном итоге начал работать на русских. Его задача - спровоцировать чеченцев, живущих в Москве, на активные действия и в последний момент сдать.
        - Не верю ни одному твоему слову, - фыркнул Марбек. - И вообще, Адлан никогда не имел дел с террористами.
        - Ты называешь наших братьев брезгливым словом? - встрял в разговор стоящий в прихожей парень. - Мы не террористы, а воины. Или ты считаешь русских лучше нас? Но ведь эти шакалы устраивают на нашей земле тысячи взрывов, бомбя с самолетов чеченские города и села? Почему мы бандиты, а они нет?
        - Марбек уже не считает себя чеченцем, - вмешался в разговор сидящий на диване. - Посмотрите, как он живет.
        - Погоди, - Вахид вернулся на свое место. - Пойми, русским нужна новая волна недовольства населения тем, что мы можем спокойно жить в их городах. Для этого они придумали провести контролируемый теракт.
        - Но раз вы знаете об этом, значит, после того как все произойдет, русских можно будет легко в этом обвинить! - воскликнул Марбек, запоздало догадавшись, что этими словами подтвердил свою причастность к планам Адлана.
        - Поверь, люди, которые этим занимаются, не дураки, - Вахид откинулся на спинку кресла. - Завтра, когда ты привезешь товар в Ромашово, за вами будут следить. По условию, в районе линии электропередачи водитель, перевозящий груз, сделает остановку. Там его и схватят. Ты к этому времени уже будешь давать показания.
        - Откуда вам это известно? - опешил Марбек. Он был поражен осведомленностью этих людей. Ведь разговор на эту тему состоялся совсем недавно.
        - У Адлана под одеждой микрофон, - спокойно пояснил Вахид. - А у нас в милиции есть свой человек.
        - Но почему именно я? - растерялся Марбек.
        - С какой стороны на тебя ни посмотри, ты везде нарушаешь закон, - вздохнул Вахид. - Русские могли тебя взять за подпольное производство водки, за махинации с налогами, но решили сразу убить двух зайцев. Кстати, что сказал Адлан по поводу твоего племянника?
        - Его не удалось освободить, - Марбек сокрушенно вздохнул.
        - Врет твой Адлан, - сидящий на диване чеченец наклонился вперед. - Он заложил людей, которых наняли для освобождения Кахи. Каху даже не привозили в тот дом, где была организована засада. Ты не задаешься вопросом, почему Адлан не был среди тех, кто сложил там свои головы?
        - Хорошо, - с минуту подумав, кивнул Марбек. - Допустим, я вам поверил. Что вы хотите?
        - Скажи, где прячется Нурпаши?
        - Я никогда не видел этого человека, - пожал плечами Марбек. - Адлан говорил, что он в Польше.

* * *
        Измотанные бессонницей, злые оттого, что зря потратили время на Марбека, приняв его поначалу за организатора планируемого теракта, Джин, Иса и Шаман уже под утро въехали во двор дома, по соседству с которым жил Адлан. Этот человек оставался единственным, кто мог знать, где Нурпаши и его покровители строят лабораторию по производству оружия массового поражения. Что ее строят, подтвердил Каха, но он не знал, где именно, сославшись на то, что серьезные разговоры Адлан и Нурпаши при нем не вели.
        - Будем ждать или пойдем в гости? - заглушив двигатель, спросил Шамиль.
        - Лучше в гости, - Джин достал сотовый телефон и стал набирать номер Филиппова.
        - Куда ты звонишь? - заерзал на заднем сиденье Иса.
        - Антону. Надо сказать, пусть решит вопрос с местным отделением милиции, чтобы не выезжали по нашему адресу на звонки.
        - Думаешь, без шума не удастся к нему войти? - удивился Шамиль.
        - Войти сможем, - Джин усмехнулся в усы. - А вот разговаривать будем громко.
        Заранее узнав у Марбека код замка, Вахид и Шамиль проскользнули в подъезд. Иса на всякий случай направился под окна.
        На этот раз решили обойтись без масок. Все равно, каким бы ни был исход дела, Сикоева потом придется везти на Лубянку. Оснований для его задержания больше чем достаточно.
        Найдя нужную квартиру, Вахид залепил жвачкой «глазки» всех дверей, выходящих на площадку. Шамиль достал отмычки. Они уже знали расположение комнат и были уверены, что если хозяин спит, то не расслышит возни.
        Шамиль хорошо освоил специальное приспособление для открывания замков. Через минуту они уже были внутри квартиры. Однако Адлан оказался хитрее. Это понял шедший впереди Джабраилов. В полной темноте он лишь почувствовал, как по ноге скользнула натянутая поперек коридора веревка. В тот же момент раздался грохот падающей кастрюли.
        Больше таиться не было смысла, и он бросился в спальню. Шамиль, закрыв за собой дверь, устремился во вторую комнату. Нужно было не дать бандиту опомниться и схватиться за оружие.
        В квартире вспыхнул свет.
        Джин оглядел спальню. Кровать и шкаф - вот и вся мебель. Адлана не было.
        - Шамиль, - вполголоса позвал Джин, заглядывая под кровать. - Здесь никого нет.
        - У меня тоже, - раздался удивленный голос.
        Вахид развернулся к выходу и неожиданно увидел выскочившего из кухни Сикоева. Тот был в одних спортивных штанах. В руке держал пистолет. Вид у него был растерянный. Чеченцы говорили на родном языке. Это сбило Адлана с толку. Спросонья бандит ничего не мог понять. Вместо того чтобы стрелять, он таращился на Вахида немигающим взглядом.
        - Брось пушку, - Джин, готовый в любой момент укрыться за стеной, демонстративно опустил пистолет.
        - Кто вы? - едва слышно спросил Адлан, затем перевел взгляд на табурет, с которого упала кастрюля.
        - Мы раньше снимали эту квартиру, и у нас остались ключи, - неожиданно нашелся Джин. - Нам сказали, что здесь никто не живет.
        - Вы чеченцы? - зачем-то спросил Адлан.
        - Разве не видишь? - усмехнулся, выходя из комнаты, Шамиль.
        Он демонстративно убрал оружие под куртку и протянул руку:
        - Меня зовут…
        Он не договорил. Переложив пистолет в левую ладонь, Адлан хотел ответить на приветствие странных гостей, как в тот же момент его запястье хрустнуло, а дикая боль заставила с криком упасть на колени. Еще секунда - и рот террориста был надежно зажат подоспевшим на помощь Вахидом. Шамиль достал наручники.
        - Где Нурпаши, этот шакал? Он мой должник! - прохрипел Вахид, волоча Адлана по полу на кухню.
        Здесь, между газовой плитой и кухонным уголком, стояла раскладушка.
        - А он хитрый, - с восхищением проговорил Шамиль, сразу включая газ.
        - Ты что, чаю захотел попить? - удивился Джабраилов, наблюдая за действиями товарища.
        - Думаешь, этот сын шакала сейчас сразу сдаст нам Нурпаши? - Шамиль нервно рассмеялся. - Не жди! По-человечески говорить с выродками, которые работают на эту мразь, бесполезно.
        Вахид усадил Адлана на скамейку и осторожно убрал ладонь с нижней части его лица.
        - Что вам от меня нужно? - тараща глаза, спросил Адлан.
        - Адрес, где найти Аджимуратова. И чем он сейчас занимается, - Вахид пододвинул ногой к себе небольшой табурет и уселся напротив.
        - Не знаю я никакого Нурпаши, - часто заморгав, ответил Адлан. - Отпустите меня. Вы даже не представляете, что вас ждет за этот визит.
        - Плевать я хотел на твои угрозы, - наблюдая за тем, как Шаман ставит на огонь наполненный водой чайник, усмехнулся Вахид. - Он должен нам почти миллион долларов, и уж поверь мне, ради этих денег мы узнаем от тебя все, что пожелаем. Это ты можешь в милиции из себя героя корчить, а мы чеченцы.
        - Я вижу, - Адлан затравленно посмотрел на Вахида. - Но если я расскажу, где сейчас этот человек, мне все равно не жить. У него много денег, и он найдет меня где угодно.
        - Мы тебя уже нашли, - напомнил ему Шамиль. - А деньги он берет у нас. А таким, как ты, дуракам врет, будто ему их присылает сама «Аль Каида».
        - Это я предложил ему переехать из Англии в Польшу и заняться производством химического оружия, - сокрушенно вздохнул Вахид. - Ему дали много денег, а он до сих пор их не отработал.
        - Кроме меня в Москве есть еще люди, которые поддерживают с ним контакт, - неохотно сказал Адлан.
        - Я понял, о ком ты говоришь, - Джин сделал вид, что ему стало весело. - Дональд Горман и весь «Инвест XXI век» желают увидеть уши этого мерзавца. Нурпаши давно водит всех за нос. Нашел таких вот, как ты и Рузалиев, лохов, а теперь пытается пустить пыль в глаза. На деньги, которые ему давали, он должен был построить лабораторию. Все имели одинаковые права пользоваться оружием, которое там должны были делать. Но он решил кинуть всех, кто вложил в это дело свой капитал. Такое оружие теперь в цене, и хозяин небольшого завода быстро станет богат, как наркодилер.
        - Не может быть! - Адлан удивленно захлопал глазами. На лбу выступил пот. В это время уже зашумела вода в чайнике, и ему стало вдвойне страшно. - Я своими глазами видел фотографии, которые привозили ему для отчета какие-то люди. Он не ворует деньги!
        - А тебе не кажется, что тебе специально показали фотомонтаж, а потом отправили сюда, чтобы ты смог убедить в этом и нас? - хищно сощурившись, спросил Шамиль.
        - Зачем ему врать? - удивился Адлан, не сводя взгляда с чайника.
        - Тебе же сказали - это огромные деньги, - медленно проговорил Вахид. - С ними он может спрятаться где угодно. Есть сведения, что Нурпаши уже давно не верит в нашу победу и не раз заикался о том, что эти средства будут потрачены зря. Возможно, и вас он отправил прочь из Польши, чтобы вы здесь не только сами оказались в руках ФСБ, но и потянули за собой всю организацию, развязав ему руки. Почему до сих пор никто не знает, где находится лаборатория? Может, ее просто не существует? А может, он построил ее и теперь, через множество посредников, начнет продавать это оружие тем, кому оно и так принадлежит по праву? Что он говорил тебе?
        - Я не верю вам, - Адлан демонстративно отвернулся к стене.
        - Как хочешь, - Вахид поднялся со своего места и многозначительно посмотрел на Шамиля.
        Тот снял с плиты закипевший чайник:
        - Надо ему рот заткнуть.
        Сикоев побледнел.
        Вахид снял со стены кухонное полотенце и свернул из него кляп.
        - Погодите, - встрепенулся Адлан. - Лабораторию строят в Колумбии. Туда уже контрабандным грузом отправлено оборудование.
        - Где? - в один голос переспросили Шамиль и Вахид.
        - В Колумбии, - подтвердил Адлан. - Я знаю, что это место прямо на реке Какета.
        - Ты хоть сам представляешь, где находится страна, о которой ты говоришь? - не сводя с Адлана взгляда, недоверчиво спросил Вахид.
        - В Южной Америке. Я видел даже людей, которые приезжали из тех мест. Нурпаши говорил, что на родине у них свои армии и они занимаются кокаином.
        - А где сейчас Нурпаши? - Шамиль поставил чайник на место.
        - Недалеко от Познани. Не знаю, как называется это место, но могу нарисовать план.

* * *
        Нурпаши несколько дней не выходил из комнаты, оборудованной под кабинет, следя за новостями. Но ни в Интернете, ни по телевизору ничего не сообщалось о массовой гибели людей в России от отравления. Попытки связаться с Адланом не увенчались успехом. Его телефон не отвечал. Был еще один способ узнать, как обстоят дела, - позвонить Дональду Горману. Но с самого начала куратор всего дела араб Аль Хусейн предупредил, что Нурпаши не может самостоятельно выходить на кого-либо, за исключением своих ликвидаторов. Это объяснялось большой степенью секретности работы, которую все эти люди выполняли.
        Его дело - вовремя отправить по сигналу из Москвы киллеров для устранения людей, которых укажут на месте, и организовать проверку тех, кто согласился сотрудничать. Эти ученые не знали о том, какую работу им в конечном итоге предложат, до тех пор, пока не оказывались в руках Нурпаши. Как только они выезжали за пределы России, их тут же превращали в рабов, а их семьи на родине - в заложников.
        Кроме уже готового к отлету в Южную Америку Акутина было отправлено еще четыре человека. Для этого была разработана целая схема. В принципе, она повторяла в обратной последовательности схему доставки наркотиков из Колумбии в Европу. По этим же каналам Аль Хусейн планировал доставлять в различные страны химическое, а в перспективе, если повезет, и атомное оружие. Место для специфической лаборатории выбрано не случайно. Производство кокаина в Южной Америке было поставлено на широкую ногу. По сути, в Колумбии это стало государством в государстве со своими министерствами, армиями и прочими необходимыми атрибутами. С другой стороны, «Аль Каида» имела свое влияние на поставки наркотиков, производившихся в Афганистане, а, следовательно, и на ценообразование. Слияние двух мощнейших поставщиков зелья перед нарастающей борьбой с наркодельцами сулило большие перспективы. Это являлось своеобразным ответом на объединение Европы и усилия мирового сообщества в борьбе с терроризмом. В хорошем оружии, которым можно шантажировать государства, нуждались все. Колумбийские кокаиновые короли и руководители
революционного движения надеялись решать при помощи его свои задачи, а, к примеру, чеченцы - совсем другие, однако необходимо оно было одинаково и тем и другим.
        Скрипнула дверь, и в комнату без стука вошел Сиражеддин.
        - Чего тебе? - оторвав взгляд от монитора компьютера, спросил Нурпаши.
        - К тебе приехал Костя.
        - Чего ему надо? - нахмурился Нурпаши.
        Костянуш был представителем какой-то секретной службы. Нурпаши знал, что ему щедро платит Аль Хусейн, но не более. Возможно, и имя у него не настоящее.
        Поляк прошел в комнату, поприветствовав Аджимуратова едва заметным кивком, и уселся в кресло напротив стола, за которым работал чеченец.
        - Вам нужно срочно уезжать, - четко выговаривая каждый слог, сказал он.
        Нурпаши, некоторое время переваривая услышанное, рассматривал этого сухощавого, с большими залысинами и бесцветными глазами мужчину.
        - Почему? - наконец спросил он.
        - Стало очень опасно, - поляк пожевал губами и положил мокрую шляпу на колени. - Ваши агенты в России оказались в руках спецслужб.
        - Откуда вы знаете? - почувствовав, как заныло под ложечкой, почти простонал Нурпаши.
        - Я не обязан отчитываться перед вами, - напомнил одно из условий их сотрудничества поляк. - Нашей полиции уже известны некоторые факты исчезновения Владзимежа Новака. Могу вас огорчить - они нашли труп и даже определили, от чего скончался этот человек.
        - Почему я тогда еще на свободе? - Нурпаши не поверил услышанному.
        - Потому что мне хорошо платят, - откровенно признался Костянуш. - Но все, что я могу для вас сделать, это задержать арест до утра.
        - Как?! - Нурпаши соскочил со своего места и прошел по комнате. - Не может быть!
        - Может, - поляк развел руками. - Завтра я уже ничем не смогу вам помочь.
        - Мне нужно проконсультироваться с Хусейном!
        - Я это уже сделал за вас, - усмехнулся одними губами поляк. - Ни при каких обстоятельствах вы не можете сейчас с кем-либо выходить на связь. Русские имеют возможность прослушивать вас, и я не исключаю, что это уже происходит. Поэтому счел необходимым встретиться с вами лично.
        - Как мне быть с тем химиком, который еще здесь? - нахмурился Нурпаши.
        - Везите его в Германию. Во Франкфурте-на-Одере вас встретят.
        - Лаборатория?
        - Оставьте все, как есть, - махнул рукой Костянуш. - Хоть что-то должно достаться полиции. Все материалы будут засекречены, об этом позаботятся в правительстве. Никому не нужен шум, иначе это будет выглядеть так, будто Польша устроила у себя секретные базы террористов, - он посмотрел на часы. - Насколько я информирован, вашему ученому не нужно создавать специальных условий для перевозки, подобно тем, что были раньше.
        - Да, - подтвердил Нурпаши. - Он едет добровольно. У него есть все документы.
        До этого, переправляя людей через границы, им надевали на шею корсет, словно она была повреждена, накачивали наркотиками и провозили под видом нуждающихся в сопровождении. В таком состоянии они больше походили на психически неполноценных, ставших таковыми в результате какой-то аварии, чем на светил науки.

* * *
        До границы оставалось проехать считаные километры, когда на пустынной трассе, проходившей через небольшую рощу, пританцовывающий от холода полицейский махнул жезлом. Сиражеддин включил правый поворот и затормозил. Из микроавтобуса вышел еще один полицейский. В руках у него был фонарь. Нурпаши обернулся. Акутин, почувствовав, что машина остановилась, проснулся и теперь таращился в окно, пытаясь прочесть какое-то название на указателе, расположенном справа от дороги. Была глубокая ночь.
        Поляк подошел со стороны водителя. Сиражеддин опустил стекло. В салон ворвался запах прелых листьев и свежести.
        - Просим пане! - офицер показал рукой на свой микроавтобус. - Вас тоже.
        Последнее относилось к Нурпаши. Придя к выводу, что раз Акутина не потревожили, значит, в машине Костянуш или кто-то из его представителей, чеченцы смело вышли наружу.
        Нурпаши не ошибся: на заднем сиденье, кутаясь в плащ, сидел Костянуш.
        - Почему так долго? - дождавшись, когда полицейский впустит чеченцев в салон и закроет снаружи дверь, спросил он. - Вы меня заставляете волноваться.
        - Ты же сам сказал - время есть до утра, - напомнил ему Нурпаши, одновременно уловив в голосе поляка фальшивую злость.
        - Обстоятельства изменились, и вам придется изменить маршрут.
        - Как это? - удивился Нурпаши.
        Ему очень не хотелось что-то менять, а еще больше возвращаться обратно и проезжать через другой пограничный пункт. Эта дорога была знакома, да и оставалось совсем немного.
        Ни Аджимуратов, ни Сиражеддин не видели, как один из полицейских подошел к их машине и, выведя из нее Акутина, повел через дорогу. Костянуш дождался, когда полицейский вернется уже один, и вопросительно посмотрел на Нурпаши:
        - Вы везете с собой оружие?
        - Да, - выдержав паузу, кивнул чеченец. - А что?
        - Отдайте мне, - поляк протянул руки.
        Удивленно хмыкнув, Нурпаши неуверенно расстегнул куртку и вынул из-за пояса «ТТ».
        - Теперь идите, - как показалось, поляк облегченно вздохнул.
        Нурпаши открыл двери. Однако дойти до машины им было не суждено. Стоящие между ними и джипом полицейские, не сговариваясь, вынули пистолеты и начали стрелять. После того как оба чеченца застыли, скорчившись на мокрой земле, к ним подошел Костянуш.
        - Что теперь с ними делать? - спросил один из полицейских.
        - Ничего, - Костянуш вскинул руку с зажатым в ней пистолетом Нурпаши, и тишину разорвали еще несколько выстрелов. После того как полицейские свалились в неестественных позах неподалеку от убитых ими чеченцев, он протер «ТТ» и вложил его в руку Нурпаши. Затем достал свой пистолет и выстрелил чеченцу в уже начавшую остывать голову.

* * *
        В комнате для совещаний было сумрачно и тревожно. Кроме пасмурной погоды за окном атмосферу мрачного замка создавали тяжелые темно-синие портьеры на окнах и старинная дубовая мебель с инвентарными номерами, нанесенными еще в двадцатых годах прошлого столетия. За длинным столом сидело шесть человек. Кроме представителей ФСБ и ГРУ с помощниками здесь находился генерал МВД Сидоренко и сотрудник Генеральной прокуратуры Иванов, осуществляющий общий надзор за работой объединенного штаба.
        Впервые за все время, прошедшее с начала операции, руководство объединенного контртеррористического штаба собралось в полном составе. Причина была незаурядной - доклад Джабраилова о примерном местонахождении лаборатории. В это просто никто не мог поверить.
        Задержанные чеченцы были водворены в следственный изолятор, и с утра до самого вечера с ними работали лучшие следователи ФСБ и прокуратуры. Но кроме того, что в конечном итоге Рузалиев и Сикоев сознались в умышленных убийствах нескольких ученых в Новосибирске и Москве, больше от них ничего нового узнать не удавалось. Сикоев стоял на своем: лаборатория находится в Колумбии. Рузалиев ничего об этом не слышал, хотя подтвердил, что все вывезенные из России ученые некоторое время жили недалеко от Познани, где с ними работал Нурпаши. Потом они исчезали. Причем куда, никто не говорил. Марбек и вовсе оказался пустым билетом. По крайней мере, по интересующей теме. Проверенная экспертами водка оказалась нормальной.
        - Есть новости из Польши? - Анисимов вопросительно посмотрел на Линева.
        - Нурпаши Аджимуратов исчез. Вместе с ним пропал и Акутин, - опомнившись, Данила встал и виновато шмыгнул носом. - Полицией ведется розыск Владзимежа Новака. Пока безрезультатно.
        - Мы можем отправить в Познань своего представителя? - спросил Анисимов.
        - Нет, - Линев покачал головой. - Только нелегально. Я уже докладывал: все, что связано с Нурпаши, окутано какой-то завесой тайны. Польские силовики неохотно идут на контакт.
        - Конечно, будут мешать нашей работе, - вздохнул сидевший напротив Родимов. - Они поняли, что, оказав содействие чеченцам, на самом деле пригрели серьезную террористическую организацию. Сейчас начнут заметать следы. Уверен, им известно, где находится их соотечественник. Возможно, они не хотят, чтобы он контактировал с общественностью.
        - И все-таки я не могу поверить в то, что эти уроды смогли устроиться в Колумбии, - Анисимов выдержал паузу, словно давая возможность сидевшим за столом людям попытаться убедить его. Не дождавшись, положил рядом с папкой ручку и, сцепив руки в замок, с шумом перевел дыхание. - В голове не укладывается.
        - А если тот же Нурпаши намеренно дезинформировал своих подчиненных? - выдвинул предположение Филиппов. - Может, лаборатория действительно существует, только там же, в Польше?
        - Чересчур нелепая дезинформация, - не выдержал Линев. Он продолжал стоять, забыв сесть. - Могли же, в конце концов, назвать Афганистан, страны Балтии или Ближний Восток…
        - Да, - согласился с ним Антон. - В такое тяжело поверить, и это понятно даже Нурпаши.
        - Выходит, это правда? - нахмурился Анисимов.
        - Впервые столкнулся с ситуацией, когда версия имеет право на существование именно из-за своей нелепости, - проговорил себе под нос Антон.
        Неожиданно в дверь постучали. Вошедший старший лейтенант держал в руках папку. Подойдя к Анисимову, он нагнулся и что-то прошептал ему. Затем достал лист с компьютерным текстом и положил перед ним.
        Пробежав по листу взглядом, полковник вздохнул:
        - «При попытке проезда через границу на КПП Франкфурт девятого ноября в два часа пятнадцать минут были убиты Сиражеддин Кахоев и Нурпаши Аджимуратов. Во время задержания оказали сопротивление, в результате чего двое полицейских погибли. Сведений о гражданине России Акутине Геннадии Леонидовиче не имеем».
        - Что это? - Родимов вопросительно уставился на Анисимова.
        - Ответ на наш запрос, - хмыкнул тот и посмотрел на часы. - На удивление быстро сработали. Запрос отправили только вчера вечером.
        - А ночью они уничтожены, - заметил Сидоренко.
        - Если бы мы не засуетились, эти два чеченца, возможно, остались бы живы, - почему-то с нотками горечи в голосе проговорил Родимов.
        - Вам их жалко? - едва слышно спросил Антон.
        - Нет, - Федор Павлович покачал головой. - Просто планировал отправить в Польшу пару человек для беседы с ними.
        - Что мы можем предпринять в этой ситуации? - Анисимов вопросительно посмотрел на Родимова.
        - Единственная зацепка - Акутин, - немного подумав, вздохнул Федор Павлович. - Возможно, он еще в Европе. Давайте пока отправим по каналам антитеррористических служб на него ориентировку. Вдруг в каком-нибудь аэропорту всплывет?
        - А если информация о Колумбии подтвердится? - неожиданно спросил Анисимов.
        - Тогда будем работать уже другими методами, - Федор Павлович многозначительно посмотрел на Филиппова. - Опыт есть.
        - Как намерены поступить с «Инвест XXI век»? - впервые за все время подал голос представитель прокуратуры.
        - За исключением оперативных материалов по вербовке профессора Каныгина у нас на них ничего нет, - развел руками Анисимов. - Рузалиев и Сикоев уверяют, будто получали адреса клиентов еще от Нурпаши.
        - Как я понял, вы и против Марбека ничего не имеете? - уточнил Сидоренко.
        - Да, - подтвердил Анисимов. - Если бы водка была отравлена, у нас были бы все основания привлечь его к уголовной ответственности. А так… - он пожал плечами и посмотрел на Линева. - Вымогательство, производство и реализация поддельной продукции. Его участие в финансировании чеченских боевиков доказать также невозможно.
        - Значит, ниточку обрубили, - задумчиво пробормотал Родимов. - Интересно, кто за всем этим стоит?
        - Мать Акутина призналась, что знала о планах сына покинуть страну, - заговорил Иванов. - У нас есть все основания организовать его розыск через Интерпол.
        - Вот этого делать не надо, - возразил Родимов. - Пусть думает, будто на родине у него все в порядке. Мы найдем его другими способами.
        Глава 8
        Акутин был очень удивлен тем, что его одного оставили в машине.

«Наверное, полицейский меня просто не заметил на заднем сиденье», - подумал он, кутаясь в осеннюю куртку.
        Несмотря на плюсовую температуру, Геннадий Леонидович сильно мерз. Влажность в Европе была намного выше, чем в Москве, откуда он раньше почти никогда не выезжал.
        Несколько часов назад в лабораторию зашел Нурпаши и приказал сворачивать производство. После этого он заставил собрать все реактивы, которые могли выдать цель работ. В сумерках, осторожно загрузив огромные бутыли и пакеты химикатов в микроавтобус, они вывезли их в лес, где уже была вырыта глубокая яма. Двое помощников Нурпаши, поджидавших рядом, начали все опускать в нее. Один осторожно подавал второму, стоявшему на дне. Когда весь груз оказался в яме, а чеченец в ней протянул своему товарищу руку, чтобы тот помог ему выбраться, Нурпаши неожиданно достал пистолет. Акутин, потеряв от страха рассудок, стал пятиться задом, но уперся спиной в машину и осел на землю.
        Выстрел - и парень, стоявший наверху, взмахнув руками, полетел вниз.
        Округлив глаза, второй начал что-то кричать на чеченском. Подойдя к краю ямы, Аджимуратов хладнокровно разрядил обойму. Когда все стихло, Сиражеддин, пряча глаза, достал лопату и стал сбрасывать землю вниз.
        - Чего стоишь?! - неожиданно вспылил Нурпаши. - Помогай ему!
        Трясущимися руками Акутин взял лопату, которой до этого орудовал убитый…
        Занятый своими мыслями, Геннадий не заметил, как к машине подошел полицейский и постучал в окно.
        Он открыл дверь и вопросительно уставился на блюстителя порядка.
        Тот махнул рукой, давая понять, чтобы Акутин шел за ним, и направился в противоположную от микроавтобуса, в котором скрылись чеченцы, сторону.
        Не задавая лишних вопросов, Акутин семенил следом. Пройдя немного через лес, они оказались на узкой асфальтированной дороге. В темноте он различил контуры машины. Щелкнул замок, и рядом с ней появился силуэт мужчины. Перекинувшись с полицейским несколькими фразами на польском, незнакомец развернулся к Акутину:
        - Садись!
        Бросив быстрый взгляд назад, где за деревьями остались чеченцы, он подчинился. Кроме него, в салоне оказалось еще три человека. На заднем сиденье курила какая-то женщина. Ее лица невозможно было разглядеть, но он уловил легкий аромат французских духов. Полицейский ушел. Мужчина вернулся в машину. Зажужжал стеклоподъемник, приоткрывая с его стороны окно. Некоторое время все сидели тихо. Акутин понял, что эти люди ждут условного сигнала. Вскоре послышались хлопки выстрелов. Его обдало жаром. Неужели чеченцев арестовали?
        Выждав еще немного, мужчина завел двигатель и тронул машину с места. Они выехали на ту самую дорогу, где их остановила полиция. Почти сразу Акутин разглядел справа силуэты машин и лежащие на земле тела.
        - Четыре, - прошептал он.
        Кто-то мигнул фонарем. Водитель посигналил, и машина, не останавливаясь, устремилась мимо, набирая ход.
        Его толкнули в бок:
        - Возьми свои новые документы, - раздался приятный женский голос. - Теперь ты Гальцев. Имя-отчество остались прежними. Я твоя жена, Гальцева Ирина Васильевна. Мы бизнесмены из Белоруссии.
        Машина остановилась перед шлагбаумом. Пограничник даже не вышел из стеклянной будки. Бросив взгляд на номера и постучав пальцами по клавиатуре компьютера, нажал на какую-то кнопку. Путь свободен. Через сто метров второе КПП. Немцы, в отличие от своих коллег славян, дотошно проверили документы, заставили выйти из машины и осмотрели салон. Только здесь Геннадий, наконец, сумел разглядеть своих попутчиков и новоиспеченную супругу. Все были русскими. Два светловолосых парня с квадратными челюстями выглядели невозмутимо. Один из них бойко отвечал пограничнику на немецком. Женщина оказалась примерно одного с Акутиным возраста. Русые волосы были стянуты на затылке резинкой. При свете электрических фонарей невозможно было различить цвет ее глаз, но почему-то ему показалось, что они голубые. «Супруга» понравилась ему.
        Поймав на себе его взгляд, она едва заметно улыбнулась:
        - Чего уставился, будто первый раз видишь?
        Он про себя чертыхнулся. Действительно, ведь пограничник может на это обратить внимание!
        На рассвете въехали в Берлин. Страшно хотелось есть, но еще больше в туалет. За всю дорогу они не сделали ни одной остановки.

«Как роботы, - подумал он, глядя на мелькающие рекламы и витрины магазинов. - Даже не разговаривают».
        - Значит, так, - сидящий рядом с водителем парень развернулся на сиденье и посмотрел на него брезгливым взглядом. - Через четыре часа самолет. Сейчас мы заедем в магазин и переоденем тебя. Не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус. Сам видишь, куда ты попал. Разговор за любую ошибку короткий.
        - А что сделал Нурпаши? - едва слышно спросил Акутин.
        Ему было страшно спрашивать, но убийство казавшегося очень влиятельным человека так его потрясло, что он решил попытаться узнать.
        - Почти ничего, - парень отвернулся. - Его просто засветили.
        - Как это? - не понял Акутин, одновременно обрадовавшись, что его не отправили куда подальше, а ответили.
        - А вот так, - усмехнулась сидящая рядом женщина. - Те, кому не надо, узнали, что такой человек существует в природе.
        - И все? - удивился Акутин.
        - Этого достаточно, - впервые за все время подал голос сидящий за рулем парень.

* * *
        Прошло почти десять часов с того момента, как Антон, усевшись за монитор компьютера, установленного в информационно-аналитическом центре ГРУ, стал изучать сначала биографии известных спонсоров террористических организаций, затем переключился на их помощников.
        Отслеживая перемещения этих людей по миру, он параллельно сопоставлял их с вояжами колумбийских мафиози. В конце концов список террористов, которые могли контактировать с кокаиновыми королями, разросся до семнадцати человек. Неожиданно его внимание привлек Аль Хусейн. Этот арабский миллионер, в отличие от своих собратьев, часто бывал в странах Восточной Европы, и именно в Польше.
        Однако в списке людей, с которыми общался в этой стране Хусейн, значились в основном сотрудники министерства обороны и министерства внешних сношений. Из краткого описания встреч следовало, что араб вел переговоры о покупке старого вооружения еще советского производства, выступая в качестве посредника полномочным представителем Эмиратов. В его окружении практически во всех поездках постоянно присутствовал Расул Гаджиев. По национальности чеченец, он имел два высших образования, одно из которых - химик-технолог - получено в середине восьмидесятых. Подозревался в организации теракта в Ингушетии и сборе средств для помощи боевикам. Неоднократно посещал Москву, но ни разу не был задержан, хотя постоянно находился в поле зрения спецслужб. Это насторожило Антона.
        На всякий случай запомнив имена и фамилии должностных лиц, с которыми встречался араб, Антон открыл папку по Колумбии и, набрав в «поисковике» «Польша», запустил программу. Снова пусто. Никто из известных Интерполу наркобаронов не посещал эту страну в тот период времени, когда там находились Хусейн или Гаджиев.
        Немного подумав и решив, что на месте этих людей, довольно известных не только силовым структурам своих стран, но и Интерполу, он бы общался через посредников, Антон взялся за тех, кто пониже рангом и ведет очень активный образ жизни путешественника.
        Вскоре его внимание привлек Ваид Мусаев. Он не только входил в круг людей, с которыми контактировал Хусейн, и часто посещал Польшу, но и дважды летал в Колумбию. Однако, кроме этой информации, ГРУ больше ничем на него не располагало.
        Откинувшись на спинку кресла, Антон закрыл глаза. Время потрачено зря. Ни одной версии, достойной проверки. Неожиданно он вспомнил, что не позвонил Регине. Телефон и даже часы пришлось оставить у дежурного по отделу. Ничего не поделаешь, таковы правила. Очень высокий уровень режима секретности.
        Утомленный мозг вяло переворачивал страницы просмотренных досье. Антон понимал: в них не отражено и половины того, что делали эти люди. Тут понадобились бы совместные усилия нескольких разведок. Неожиданно он зациклился на этом словосочетании. Открыл глаза и уже вслух повторил:
        - Несколько разведок…
        А что, если попытаться уговорить Родимова дать возможность поработать с «особой папкой»? От этой мысли у него пробежали по спине мурашки. Одно то, что он знает о ее существовании, может сломать ему жизнь. Первые документы легли туда задолго до революции. Там хранилась информация, которая никогда не станет доступна простым смертным. Он слышал об этом краем уха от Родимова. Генерал посоветовал сразу забыть о существовании «особой папки». В ней есть сведения не только о том, как организовывались и проводились ликвидации неугодных глав государств, смены режимов, финансирование сомнительных партий и движений. Она могла многое поведать о разыскиваемых всеми спецслужбами мира террористах и преступниках, в силу определенных обстоятельств начавших сотрудничать с СВР. Если кто-то из этих людей вхож в ближайшее окружение интересующего разведку лица, можно организовать через него работу. То, что Гаджиев спокойно катается по миру, ведя практически безнаказанно подрывную работу против России, может быть следствием его сотрудничества с одной из «контор». Не исключено, что он был завербован и иностранной
разведкой в рамках антитеррористической деятельности. Таких примеров Антон знал немало. В той же Франции живет террорист, выдачи которого долгое время безуспешно добивается Генеральная прокуратура. На самом деле эти действия направлены на укрепление авторитета этого человека в соответствующих кругах. Вызывая возмущение общественности, недовольной потворством преступникам, а иногда до предела обостряя страсти, спецслужбы двух стран создают мощное прикрытие ценному информатору.
        Антон поднялся, в последний раз прикинув, кто более всего интересен из тех, кого он просмотрел. Остановившись на двух чеченских боевиках, давно осевших в Лондоне, и Аль Хусейне, часто посещавшем Польшу, он выключил компьютер.
        - Ты меня под поезд толкаешь, - простонал в телефон Родимов, выслушав просьбу Антона. - Туда нам вход заказан.
        - Мне - да, - согласился с ним Филиппов, - но вот вам можно.
        - Хорошо, - немного подумав, вздохнул генерал. - Есть один вариант.
        - Ну вот видите, - открыл было рот Филиппов, но Родимов не дал ему договорить:
        - Пойду на должностное преступление, а именно - дезинформацию руководства.
        - Как? - удивился Антон.
        - Не по телефону, - Родимов зевнул в трубку. - Давай до утра.
        Вернувшись домой и не желая будить жену, Антон завалился спать в комнате на диване. Едва закрыл глаза, как мысли снова начали кружиться вокруг лаборатории. Понимая, что утром уже не сможет соображать, попытался отвлечься, чтобы заснуть. Однако едва начинал терять контроль над сознанием, снова всплывали запомнившиеся фотографии лиц Хусейна, Гаджиева, Мусаева.
        Неожиданно одна из фотографий ожила. Аль Хусейн, скривившись в брезгливой улыбке, стал что-то объяснять ему на арабском. Антон вдруг поймал себя на мысли, что понимает восточную речь. Араб сидел у него в комнате за столом.
        - Скоро у нас будет страшное оружие, - Хусейн, словно сожалея об этом, вздохнул. - Это неизбежно.
        - Ничего у тебя не выйдет, - хмыкнул Антон, сев на диване и размышляя над тем, стоит ли прикончить араба прямо сейчас.
        - Мы свободно ввозим в вашу страну наркотики. Тонны героина, - Хусейн едва заметно усмехнулся. - С этим борется много ведомств, тысячи людей, но безрезультатно. Сам посмотри - на улице каждый третий наркоман. И вы, жалкая горстка энтузиастов, собираетесь противостоять целой системе?
        - Почему энтузиастов? - удивился Антон.
        - Да потому, - Хусейн наклонился вперед и перешел на зловещий шепот. - Как будет бороться со мной тот же мент, получающий сто пятьдесят долларов в месяц и мыкающийся по съемным квартирам? А ФСБ, старательно залитое дерьмом своими же журналистами и телевизионщиками? Мои люди имеют много денег и любую технику. У меня в сотни раз больше осведомителей и разного рода агентов. Я не скупясь плачу им за работу, в отличие от вашего государства. Это оно только делает вид, будто защищается от таких, как я, хотя, само того не замечая, превратилось в моего союзника. Нам везде рады оказать содействие. Мы создали в вашей стране целую армию рабов, которые за дозу готовы сделать все что угодно, и купили ваших чиновников. Они, в свою очередь, отвернулись от народа, занявшись решением своих проблем. Народ, вся жизнь которого заключена в пьянстве, разврате и безделье, не заслуживает того, чтобы ему принадлежали, хотя бы на бумаге, такие богатства и территория. И твой сын тоже не имеет права на существование.
        Закончив говорить, он встал и направился в детскую комнату. Антон хотел броситься за ним, но неожиданно почувствовал, как ноги словно окутали прочные веревки. Он посмотрел вниз и увидел змей, вылезающих из-под дивана. Они улыбались человеческими ртами и проворно ползли по нему вверх.
        Антон начал хватать их за мерзкие, липкие головы, не оставляя попыток кинуться вслед за арабом. Но силы быстро покидали его.
        - Регина! - выдавил он из последних сил, задыхаясь из-за обвившей шею змеи.
        - Антон! Проснись!
        Голос жены вернул его в реальный мир. Он уже очнулся и сообразил, что все увиденное - лишь сон, но не открывал глаз, пытаясь понять, успел ли, пусть даже во сне, Хусейн войти в комнату ребенка.
        - Тебе что, приснилось что-то плохое? - Регина стояла в ночной рубашке, испытующе глядя на него. Антон заметил в ее взгляде иронию и одновременно настороженность.
        - Я тебя разбудил? - он сел, теперь наяву.
        За окном уже было светло. Если принять во внимание, что в это время года рассвет довольно поздний, то он уже безнадежно опоздал на работу.
        - Я встала, скрипнула дверью, тут ты и начал выть, - она направилась в ванную.
        Зазвонил телефон. Он словно ждал момента, когда хозяин окончательно придет в себя. Поднявшись, Антон подошел к столику и посмотрел на определитель. Вместо цифр высветилась какая-то абракадабра. Значит, звонили из «конторы». Скорее всего Линев. Сегодня утром они договорились встретиться на конспиративной квартире. Однако он ошибся.
        - Ты как себя чувствуешь? - раздался голос Родимова.
        - Нормально, - Антон удивленно хмыкнул. - А что?
        - Есть разговор. Касается твоего последнего звонка. - Федор Павлович выдержал паузу, словно прикидывая, где удобнее встретиться. - Приезжай прямо в управление. Жду через час.
        Едва умывшись и практически на ходу закинув в рот бутерброд, Антон отправился на встречу.
        - Нам предоставили возможность пообщаться с человеком, который сумеет помочь. Но это ценный агент, и не исключены сложности, - без вступления заговорил генерал, дождавшись, когда Антон усядется за стол. - К нему должен поехать кто-то из чеченцев. Он контактирует со всеми интересующими тебя людьми.
        - Гаджиев? - не удержался Антон.
        - Этого не сказали даже мне. Встреча будет готовиться в Лондоне.

* * *
        За неделю пребывания в Колумбии, куда Акутин прилетел рейсом авиакомпании
«Люфтганза» Берлин - Богота, он так и не смог привыкнуть к разнице во времени, которая составляла с московским восемь часов. Каждое утро Геннадий Леонидович просыпался мокрый от пота. Отчего-то мучили кошмары, которые он потом не мог вспомнить. Климат здесь оказался не таким, каким он его представлял раньше. Не очень жарко днем, а ночью на город, окруженный со всех сторон вершинами гор, опускается приятная прохлада.
        С Ириной они спали в одном номере, на огромной кровати с резными, из красного дерева спинками, заправленной атласным бельем, которое смуглолицая горничная в кружевном чепчике и таком же переднике меняла чуть ли не каждый день. Вялая попытка Акутина заставить Ирину играть роль супругов до конца в первую же ночь была отвергнута. Изрядно охмелевший от непривычно большого количества выпитого спиртного, очумевший от перемен, он получил ощутимую затрещину, едва не вывалившись из «супружеского» ложа. Больше на такие предложения он не решался не столько из опасения схлопотать снова, сколько боясь получить новый унизительный отказ. Геннадий Леонидович понял еще в Германии, что влюблен в эту женщину, и теперь изо всех сил пытался ей понравиться.
        Однако все остальное было красиво. Именно так, как он мечтал все эти долгие годы, живя в Москве на нищенскую зарплату.
        Наутро касуэла-де-марискос - тушеные морепродукты и тинто - настоящий бразильский кофе. В обед ахико - суп с цыпленком и овощами со множеством самых разных салатов. Прогулки по столице в сопровождении мнимой жены, которая почему-то относилась к нему с нескрываемой неприязнью.
        Город был очень красив. Он напрочь развеял своими небоскребами, рекламами, ровными рядами пальм вдоль ухоженных улиц, старинными дворцами и храмами представления о Колумбии как о мрачной стране, царстве кокаиновых плантаций и нищеты. С первых минут пребывания здесь Акутин не уставал поражаться дешевизне номера в четырехзвездочном отеле, где они поселились, всегда оказывающемуся поблизости такси, улыбчивости колумбийских девушек. Небольшой инцидент, произошедший на второй день пребывания, ничуть не испортил настроение. Тогда у его спутницы, едва они вышли из вагончика фуникулера, вернувшись с экскурсии на холм Монсеррат, двое парней вырвали сумочку и, быстро смешавшись с толпой туристов, скрылись.
        - Послушай, - Акутин окинул взглядом соседние столики под разноцветными зонтами и внимательно посмотрел на Ирину, сидевшую напротив него с чашкой кофе, - а когда покажут мою работу?
        - Почему ты спрашиваешь? - слегка прищурившись, поинтересовалась она. - Тебе надоело наслаждаться жизнью?
        - Ну, допустим, я ею наслаждаюсь не в полной мере, - намекнув на ее отказ в первую же ночь заняться любовью, вздохнул он. - Ко всему эти прогулки походят на исполнение последней воли приговоренного к смерти.
        - Мы ждем человека, с которым ты поедешь дальше, - она сделала глоток и посмотрела куда-то вдаль, поверх его головы. - А пока, чтобы не привлекать внимание, будем себя вести как обыкновенные туристы.
        - Значит, лаборатория не здесь? - упавшим голосом спросил он.
        - Нет, - она подозвала официанта и бойко заговорила с ним на испанском.
        Известие огорчило Акутина. Он уже, можно сказать, свыкся с мыслью, что останется в этом городе навсегда, а потом перевезет сюда и мать.
        - Выходит, ты тоже ничего не знаешь? - попытался он возобновить начатый за столиком разговор, когда они вышли на улицу.
        - Это где-то южнее, - она надела солнцезащитные очки. - Точно не знаю, но добраться туда можно только самолетом или по реке.
        - Я догадался! - он остановился и обвел вокруг себя рукой. - Это как бы прощание с цивилизацией? Жест доброй воли моих будущих работодателей?
        - Не волнуйся ты, дурачок, - Ирина впервые за все эти дни нежно прикоснулась к его руке пальчиками и улыбнулась. - Там хорошо. За деньги, которые тебе будут платить, ты сможешь поселиться где угодно и купить себе небольшой самолет. А вообще, в Колумбии слабо развит транспорт. Здесь почти нет железных дорог. Очень сложно построить из-за гор.
        Когда они подходили к гостинице, у нее зазвонил сотовый телефон. Ему стало не по себе. За все время пребывания в Боготе это был первый звонок, хотя Ирина не расставалась с трубкой и только из-за нее носила с собой сумочку, купив новую сразу после кражи.
        С минуту поговорив на испанском, Ирина многозначительно посмотрела на Акутина:
        - Завтра, по всей видимости, ты выезжаешь.
        Геннадия охватила непонятная тревога. И без того испортившееся после ее откровения настроение и вовсе пропало.
        - Понятно, - выдавил он из себя.
        - Может, сходим в музей золота? - неожиданно предложила она.
        - Не хочу, - буркнул он, всем своим видом давая понять, что намерен вернуться в номер.
        - Знаешь, - она вдруг игриво посмотрела на него, - я как-то не подумала. Наверное, мое общество тебя тяготит. Ты не думай, я не буду против, если ты захочешь подцепить девушку.
        От этих слов его обдало жаром. Как она могла такое подумать? Неужели у него такой алчный и плотоядный взгляд, что ей могли прийти подобные мысли?
        - Ага, - он попытался изобразить брезгливую улыбку, - с моим знанием испанского. Да и вообще, с чего ты взяла?
        - Тогда пойдем обратно, - она пожала плечами. - Мне тоже надоело шляться.
        Едва Ирина закрыла за собой дверь, он стянул с ее плеча ремешок сумочки и, бросив на пол, схватил за плечи. Но она, вопреки ожиданию, не стала его отталкивать, а, осторожно отстранившись, застенчиво улыбнулась:
        - Ты хочешь меня изнасиловать? Не надо напрягаться, иди. Я скоро.
        Освободившись от его рук, она исчезла за дверями душевой. Сердце забилось с такой силой, что ему стало плохо. Не веря в случившееся и посчитав ее слова очередной уловкой, чтобы избежать приставаний, он прошел в комнату и сел в плетеное кресло, прислушиваясь к шуму льющейся воды. Мысли в голове смешались и перепутались. Вскоре в душевой воцарилась тишина. Во рту Акутина вдруг сделалось сухо. Он отскочил к бару, но позади уже едва слышно скрипнули двери. Геннадий обернулся. Как ни в чем не бывало, полностью обнаженная Ирина прошла через комнату, оставляя на паркетном полу цепочку мокрых следов. Рванув на груди рубашку, отчего пуговицы покатились по полу, он шагнул к ней и, подхватив на руки, прижал к себе.
        - Ты чего? - удивленно-испуганно спросила она, заглядывая ему в глаза.
        Аромат женского тела вскружил Геннадию голову. Он хотел сказать, что любит ее, и еще много чего-то очень важного, но, окончательно потеряв рассудок, просто захлебнулся собственными мыслями и словами. В результате получилось обыкновенное животное рычание. Запрокинув голову назад, она звонко засмеялась.
        Дойдя до кровати, он осторожно положил ее поверх розового покрывала и стал раздеваться. Неожиданно в дверь постучали.
        - Горничная? - спросил он.
        - Все к черту, - она взяла с тумбочки табличку, где по-английски было написано «не тревожить», и протянула ему. - Повесь на ручку.

* * *
        Сложность встречи с Расулом Гаджиевым заключалась в том, что на контакт этот человек шел только лично, никому не доверяя тайну своей работы на российские спецслужбы. В свою очередь, сотрудники внешней разведки, из-за большой ценности информатора, тщательно прорабатывали вопросы встреч, которые начинали готовиться заранее. Условия таких мероприятий были до крайности жесткими. Гаджиеву нельзя было звонить по телефону даже для обсуждения времени контакта. Для работы с ним не использовались условные фразы и различного рода сигналы. Его на полном серьезе охранял от российских силовиков целый отряд боевиков из Саудовской Аравии, Чечни и стран Балтии. Однажды, во время одной из поездок в Грецию, на Гаджиева организовали покушение, целью которого было еще больше укрепить его авторитет среди соратников. Он никогда не оставался один, что исключало организацию закладки тайника для переписки. Даже ночью у дверей его спальни и под окнами дежурили люди. Охрана к нему была приставлена Аль Хусейном, который уделял много внимания обеспечению безопасности своих помощников. Имелась информация, что среди особо
приближенных к арабу людей есть смертники, в обязанности которых входило в исключительных случаях уничтожить своего подопечного и себя взрывом. Практически ежедневно проверялись все помещения, где находился Гаджиев, на предмет прослушивающих устройств. Сам Аль Хусейн знал о каждом шаге своего подчиненного и имел специалистов, осуществляющих контрразведывательные функции.
        Прилетев в Лондон, куда должен был на днях прибыть из Турции Гаджиев, и изучив с трудом добытый распорядок его работы, Вахид Джабраилов схватился за голову. Он впервые оказался в роли старшего группы за пределами России и даже не представлял, как выполнить поставленную задачу. За день до отъезда Вахид и братья Батаевы ознакомились с материалами по этому человеку. Они особенно интересовались сотрудниками охраны, личными телохранителями, секретарем и адвокатом. Эту категорию людей разведчики должны были знать в лицо.
        В отличие от их первой командировки на берега туманного Альбиона, в этот раз Вахид уже достаточно уверенно говорил на английском и хорошо знал город, в который все прибыли по отдельности. Иса и Шамиль воспользовались уже знакомым маршрутом через Париж, Джин - прямым рейсом «Аэрофлота». Поселились в разных гостиницах. Батаевы, выдавая себя за братьев Исмаиловых, сняли два одноместных номера в десяти минутах ходьбы от резиденции Вахида. Иса сразу оформил в прокат автомобиль.
        Роли распределили еще в Москве. На контакт идет Вахид, Шамиль и Иса обеспечивают это мероприятие оперативным прикрытием.
        Джабраилов вновь прокрутил в голове все планируемые поездки Гаджиева. Через два дня он должен был посетить лондонский филиал «Конгресса чеченского народа». Здание, в котором расположилась штаб-квартира этой организации, находилось на окраине города и представляло собой старинный двухэтажный особняк на пересечении немноголюдных улиц. Внутри его - конференц-зал и с десяток помещений разного назначения. Имелась небольшая кухня.
        Вахид развернул к себе уже подключенный к Интернету ноутбук и зашел на сайт
«Кавказа». В плане работы конгресса в этот день было рассмотрение вопроса оказания гуманитарной помощи беженцам, проживающим за пределами республики.
        Он пощелкал по клавишам, просмотрев списки приглашенных. Среди них много крупных бизнесменов, выходцев не только из самой Чечни, но и из других республик. Был здесь и опальный российский олигарх Хорин. Встреча у них на глазах с Гаджиевым могла спровоцировать проведение тщательной проверки Джабраилова. Для обеспечения его легендой была выбрана недавняя спецоперация в одном из районов Грозного, в ходе которой военные обнаружили тайники с переносными зенитно-ракетными комплексами, принадлежавшие небольшой группе террористов, возглавляемой Аджи Ахметовым. В итоге банда была заблокирована в одном из жилых домов и уничтожена. Руководством операции было решено представить Вахида Джабраилова за чудом уцелевшего помощника Ахметова, решившего продолжить дело своих погибших братьев.
        В случае, если служба безопасности все-таки сможет выяснить, что это не так, планировалось сымитировать подготовку покушения на Гаджиева, чем оправдать попытку войти в контакт и отвести от него подозрение. В этом случае Вахид становился кровником Гаджиева. Будто бы от рук людей его брата, полевого командира, орудующего на юге Чечни, погибли родственники Вахида. Но это на самый крайний случай.
        Вахид поднялся из-за стола и подошел к шкафу, в котором висел костюм, предназначенный для этого мероприятия. Открыв дверцу, он некоторое время разглядывал белоснежную сорочку. Затем вынул из специального кармана пиджака длинный и узкий кинжал. Повертел его в руках, попробовал пальцем лезвие. Нож был керамический. Его не могли обнаружить металлоискатели. Вставленный между двумя швами подкладки, он практически не прощупывался руками. Вахид брал его в качестве доказательства своих намерений на случай провала, но не более. Неожиданный звонок сотового заставил вернуться к столу.
        - Надо встретиться, - без всяких вступлений заговорил Шамиль. - Нашел хороший товар. В России он окупит затраты втрое.
        - Хорошо, - Вахид посмотрел на часы. - Через час.
        Мест для встреч было несколько. Кафе на берегу Темзы, скамейка в небольшом парке у музея миниатюрной скульптуры, паб недалеко от гостиницы. Каждую точку использовали один раз. Сегодня наступила очередь небольшого парка на берегу искусственного пруда, в нескольких кварталах от гостиницы.
        На улице было холодно. По серому небу неслись тучи. Холодный и сырой ветер трепал голые ветви росших вдоль дорог деревьев.
        Когда Вахид вышел на берег, свернув с асфальтированной дорожки на аккуратно подстриженную лужайку, Шаман и Иса уже о чем-то мирно беседовали, устроившись на небольшой скамейке.
        - Что случилось? - настороженно заглядывая в глаза Шамилю, спросил Вахид, опускаясь рядом.
        - Не поверишь, - Батаев-старший незаметно оглядел окрестности. - В номере под нами поселилась жена и сын Гаджиева. Она приехала из Ингушетии специально, чтобы встретиться с ним.
        - И что? - не понял Вахид.
        - Мы уже пообщались с его доверенным лицом. Узнав, что в гостинице живут еще чеченцы, он решил познакомиться с нами поближе.
        - О чем говорили? - Вахид напрягся.
        - Пошли ва-банк, - Шамиль поежился и сильнее запахнул пальто. - Сказали, будто есть человек, желающий встретиться с Гаджиевым. Мол, для этого и мы вместе с ним прибыли к началу конференции. Теперь занимаемся поисками людей, которые могут оказать помощь, организовать контакт. Он обещал помочь.
        - Зачем вы это сделали? - удивился Вахид. - У нас запланирован визит в конгресс как раз в день его приезда.
        - А что нам оставалось делать? - вступил в разговор Иса. - Он приезжал проверить, как устроилась супруга его хозяина. Нас запомнил. Скрой мы цель своего нахождения здесь, он наверняка бы заподозрил неладное, увидев нас на встрече.
        - Хорошо, - согласился с ним Вахид. - Что дальше?
        - Узнав, что мы совсем недавно из Чечни, пообещал устроить встречу раньше. Он сообщит Гаджиеву о нас сразу по прилете. Говорит, Гаджиев давно не был на родине и будет рад увидеть земляков.
        - А если сейчас за вами уже следят? - едва слышно спросил Джабраилов.
        - Ну и пусть, - Иса пожал плечами. - Он знает о человеке, который живет отдельно от нас.
        - Смотрите, - Вахид проводил настороженным взглядом прогуливающегося по берегу мужчину. - Вы дали возможность его охране проверить нас.
        - Я думаю, они уже проверяют, - кивнул Шамиль.
        - Значит, сейчас постараются вычислить мой адрес, - Вахид разозлился. - Зачем пришли сюда вдвоем?
        Шамиль отвел взгляд в сторону.
        - Будем тебя незаметно водить.
        - Уже не стоит, - Вахид откинулся на спинку скамейки. - Еще больше проблем создадите.
        - Мы хотели как лучше, - начал было Иса, но замолчал, поймав на себе взгляд Джабраилова.
        - Значит, так - возвращаетесь к себе и сидите в номере, никуда не высовываясь, - Вахид вздохнул. - Будем придерживаться прежнего плана, хотя, я уже чувствую, нам не дадут ему следовать.
        С этими словами он поднялся и направился обратно через парк к гостинице.
        Глава 9
        - Теперь это твой дом, - провожатый Акутина опустил на застеленный брезентом пол спортивную сумку с его вещами.
        Геннадий Леонидович медленно снял панаму, проведя ею по мокрому от пота лбу, и оглядел небольшую комнату с дощатыми стенами и единственным окном.
        Стол, стул, узкая кровать, ножки которой были замотаны тряпками, пропитанными керосином, что снижало риск быть изъеденным во время сна муравьями. У входа вешалка.
        - Все время? - Акутин удивленно уставился на смуглолицего парня с темными, слегка вьющимися волосами.
        - А что? - вопросом на вопрос ответил тот. - Нормальное жилище.
        - Даже нет телевизора! - простонал Геннадий Леонидович.
        Парень развернулся к выходу:
        - Пойдемте, познакомлю с коллегами и охраной.
        Лаборатория находилась в километре от поселка и представляла собой несколько деревянных строений с дощатыми стенами, над которыми красовались двухскатные тростниковые крыши. Они были в несколько раз больше, чем жилище, в котором Акутин оставил вещи. Сразу за ними он увидел длинное, похожее на барак сооружение, полностью сделанное из тростника.
        Рано утром его разбудила Ирина и сказала, что нужно быстро собираться. Вела она себя куда менее миролюбиво, чем вчера. Говорила грубо, с нотками раздражения в голосе, превратившись из ласковой, нежной женщины в волевую, свирепую мегеру. На улице они уселись в такси, на котором доехали до окраины города. Здесь, в трущобах бедноты, на одной из улиц, больше походившей на участок лабиринта, их поджидал джип. Парень, сидевший за рулем, приказал сесть на заднее сиденье и тронул машину. Через четыре часа езды по относительно нормальному шоссе, петлявшему среди гор, спустились в низину и оказались в лесу. Сразу стало ужасно душно. Влажный и горячий воздух вызывал тошноту. Миновав небольшое селение, выехали на берег реки. Его провожатый оставил машину у какого-то колумбийца и, обменявшись с тем несколькими фразами на испанском, приказал Акутину пересесть в лодку. Вручил ему резиновые сапоги, предупредив, что в колумбийской глуши много ядовитых гадов. Еще несколько часов по реке, вниз по течению. На берег вышли, пробравшись через густые заросли тростника и какого-то кустарника, похожего на молодую иву.
Оставив лодку, с километр двигались через диковинный лес. Огромные стволы деревьев были на две трети от земли лишены веток, и лишь где-то вверху сплетались между собой пышными кронами, за которыми почти невозможно было увидеть небо. Местами с них свисали лианы или корни фикусов-паразитов. Землю устилал толстый ковер из опавших листьев. Было сумрачно.
        Геннадий Леонидович уже успел изрядно устать, когда они оказались у небольшого ручья. Молодой паренек с автоматом Калашникова, одетый в камуфлированную форму и соломенную шляпу, выйдя из зарослей папоротника, некоторое время о чем-то говорил с провожатым, затем махнул рукой по направлению едва заметной тропинки. Еще через полчаса ходьбы они оказались среди небольших деревьев с продолговатыми, блестящими, словно глянец, листьями ярко-зеленого цвета. Провожатый пояснил, что это кока. На пути встретились несколько подростков и женщина. Сноровисто обрывая, они забрасывали листья коки в мешки, переброшенные через плечо. В нос ударил запах серной кислоты и керосина. Акутин догадался, что где-то поблизости организовано и производство кокаина. Неожиданно их окликнули на испанском. На пути возник еще один вооруженный винтовкой молодой человек. Он был менее приветлив, чем тот караульный, что встретил их перед плантацией. С провожатым говорил грубо, бросая брезгливые взгляды на Акутина. Даже принялся осматривать содержимое сумки, выкладывая вещи Геннадия Леонидовича прямо на землю.
        - Сейчас заползут какие-нибудь твари! - попытался было возмутиться Акутин, но, поймав на себе осуждающий взгляд своего провожатого, осекся.
        На шум вышел обвешанный, как новогодняя елка, оружием мужчина средних лет, что-то сказал своему коллеге, и тот отошел от сумки.
        Акутин торопливо собрал и запихал свои пожитки обратно. Направились дальше.
        Заросли поредели, и они оказались в небольшом селении в десяток тростниковых хижин. Несколько молодых женщин забрасывали на крыши зеленые ветви деревьев.
        - Это чтобы не было заметно с воздуха, - пояснил его попутчик.
        - А кто может заметить? - удивился Геннадий Леонидович.
        - С некоторых пор колумбийцам помогают американские военные. А эта плантация принадлежит РВСК.
        - Что это такое?
        - Революционные вооруженные силы Колумбии, - расшифровал провожатый. Заметив недоумение во взгляде своего подопечного, усмехнулся: - Что-то вроде ваших чеченских боевиков. Постой здесь.
        С этими словам он вошел в одну из хижин.
        Акутин медленно опустился на сумку, переваривая в голове услышанное. Отчего-то стало очень страшно. В горле пересохло.
        За время путешествия куртка и штаны пропитались потом. Не имея привычки много ходить, Геннадий Леонидович натер ноги. Было душно. На мокрое и липкое лицо то и дело садились мошки, которые тут же норовили заползти в ноздри и глаза. Постоянно приходилось смахивать их рукой.
        Проводник появился минут через пять. Он шел в сопровождении бородатого мужчины в солнцезащитных очках. В отличие от тех, кого они уже видели, этот был в гражданской рубашке и брюках. Однако и у него из-за пояса торчала рукоять пистолета.
        Подхватив сумку, Акутин поспешил следом. Вскоре оказались практически в непроходимых джунглях. Невысокие, покрытые обильной зеленью деревья составляли сплошную стену, через которую вела утрамбованная многими ногами тропинка. Наконец деревья расступились, и они вышли на длинное и узкое поле. Пройдя по его кромке и вновь встретив на пути несколько вооруженных людей, подошли к небольшому одномоторному самолету, закрытому сверху маскировочной сетью и ветками деревьев. Два невесть откуда взявшихся одетых в тряпье подростка выкатили его из зарослей кустарника на импровизированную взлетную полосу. Через двадцать минут полета над самыми вершинами деревьев приземлились на другом поле. Оно также располагалось среди тропического леса, с той лишь разницей, что часть его была засажена каким-то культурным растением. Здесь их встретила группа вооруженных людей. Они помогли развернуть самолет, который почти сразу начал разбег и взмыл вверх. Проводив его взглядом, опять направились в глубь леса и лишь к вечеру оказались здесь…
        Его провожатый толкнул обитую фанерой дверь и выжидающе посмотрел на Акутина. Тот прошел внутрь барака. В нос ударил едкий запах химикатов. У длинного, заставленного склянками, колбами, банками с порошками стола возились трое мужчин в резиновых перчатках и респираторах. Услышав шум, они как по команде прекратили свою работу и развернулись в сторону входа.
        - Это ваш новый коллега, Геннадий Леонидович Акутин, - представил парень. - Тоже химик. Из Москвы.
        Акутин кивнул.
        - Пьянов Федор Иванович, - представился самый старший с виду седой мужчина, стянув респиратор на шею. - Это, - он указал рукой на стоявших рядом: - Степан Аркадьевич Нескромных и Олег Дмитриевич Серенко.
        - Очень приятно, - шмыгнул носом Акутин, разглядывая своих новых знакомых.
        Все они были старше его. Степан Аркадьевич - сутулый, круглолицый с большими залысинами мужчина - первым подошел к Акутину и протянул руку.
        Олег Дмитриевич был высоким и худым. Его лицо казалось болезненно бледным. Сняв резиновую перчатку, он потер глаза:
        - Значит, будете здесь работать?
        - Да, - вздохнул Акутин и посмотрел на своего провожатого, словно желая, чтобы тот подтвердил это.
        - Понятно, - Пьянов опустился на раскладной стульчик. - Я старший на этом объекте, - он критически оглядел помещение, словно впервые здесь оказался. - Распорядок работы следующий. В шесть - подъем, завтрак, и приходите сюда. Обед в двенадцать. Работу заканчиваем перед ужином, то есть в двадцать ноль-ноль. Границ лагеря не покидать. Вокруг посты, могут просто пристрелить. Тем более, насколько мне известно, вы не знаете языка.
        - Над чем будем работать? - набравшись смелости, спросил Акутин.
        - Необходимо вещество, которое можно легко переправить через любую границу под видом безобидной жидкости, превратив в яд непосредственно перед применением.

* * *
        Вахид проснулся рано. На улице было еще темно. Не включая света, он подошел к окну и осторожно отодвинул штору. Уличный фонарь, отвоевавший у густого тумана небольшой пятачок брусчатки вокруг столба, освещал переднюю часть «Форда», припаркованного рядом с домом напротив. С минуту постояв, Вахид направился в ванную.
        Его предположения, высказанные накануне Батаевым, подтвердились сразу после встречи у пруда. Едва он оказался на улице, ведущей к гостинице, как заметил за собой «хвост». Вахид не стал давать повод следившим за ним людям подумать, что имеет навыки оперативной работы, и не предпринял никаких действий. Вечером появилась эта машина. Наружное наблюдение было организовано топорно и сильно бросалось в глаза. Это говорило о том, что за него взялись не люди Гаджиева, имевшие большой опыт, а его представители в Лондоне, подключившие к работе по установлению цели приезда Джабраилова отщепенцев, покинувших Россию и не гнушающихся никаким заработком за границей.

«Значит, - размышлял Вахид, убирая лезвием опасной бритвы пену с подбородка, - их цель: проверить номер. Это самый оптимальный вариант определить, чем "дышит" человек».
        Он усмехнулся, глядя на свое отражение в зеркале, плеснул из-под крана пригоршню ледяной воды на лицо и, прижав к щекам полотенце, взял с полочки одеколон. Приведя себя в порядок, вернулся в комнату. Вынул из чемодана записную книжку. Быстро просмотрел ее. Ничего существенного. Пара номеров телефонов земляков, которых встретил в Москве за несколько лет службы. Все они либо коммерсанты, либо члены этнических преступных группировок. Взял две ручки и карандаш. По памяти записал разными цветами еще несколько номеров представителей различных экстремистских группировок, в разное время арестованных или убитых при задержании. На трех последних страницах начертил от руки таблицу. В левой графе - марки вертолетов и самолетов. В правой - время. Подчеркнул бортовой номер вертолета, сбитого месяц назад. Пусть думают, что наблюдал за военным аэродромом в Грозном. Убрав записную книжку обратно в чемодан, принялся за ноутбук. Проверил и удалил все файлы, с которыми работал накануне. Подключился к Интернету и вышел на открытый сайт ГРУ, спрятанный под вывеской сайта бюро медико-санитарной экспертизы. Спустя десять
минут на его адрес поступило несколько писем с рекомендациями по поводу встречи с Гаджиевым. Все они якобы были от малоизвестных руководителей подполья в Москве и не содержали в себе ничего существенного. Главным образом одно: нужны деньги. Отключил компьютер и оделся. Необходимо было предоставить возможность шпионившим за ним людям осмотреть номер. Взяв ключи со стола, вышел.
        Стоял густой туман, накрапывал мелкий дождик. Кутаясь в кожаный плащ, Вахид дошел до небольшого ресторанчика на соседней улице. Зал был пуст. Лишь за одним из столиков скучал сосед по гостинице, молодой немец. Завидев Вахида, улыбнулся и, словно старому знакомому, махнул рукой. Кивнув, Вахид прошел в дальний от входа угол и сел. Почти сразу подошел официант. Вахид заказал завтрак. Появился молодой парень. Окинув взглядом зал, уселся у стойки. Бармен выставил перед ним чашку кофе. Вахид догадался, что это один из шпионивших за ним людей.
        Не обращая на него внимания, Джин принялся за принесенный омлет. Ел не спеша, примерно просчитывая в уме, чем сейчас занимаются люди, проникшие к нему в апартаменты. Наверняка они уже успели перерыть вещи и срисовать адреса из записной книжки. Если умеют обращаться с компьютером, то просматривают электронную почту. Возможно, их насторожит, что он не пользовался паролем, но это уже можно списать на беспечность и не очень большую ценность информации.
        Выйдя из ресторана, не спеша направился обратно. Парень, тянувший все это время кофе, дождался, когда он перейдет дорогу, и вышел следом. Он сразу начал на ходу кому-то звонить.
        Вахид свернул в переулок. Район располагался далеко от центра города, и здесь не было привычной для начала рабочего дня суеты. На пустынных перекрестках мигали светофоры. По тротуару прогуливались чопорные старушки. Скрип тормозов заставил его обернуться. Из знакомого ему «Форда», остановившегося у тротуара, вышел мужчина в плаще и шляпе. Одновременно следивший за Вахидом парень, следуя от ресторана, перешел на бег и нырнул на заднее сиденье машины.
        - Садись, подвезу, - на чеченском предложил незнакомец.
        - Спасибо, мне недалеко, - Вахид сделал вид, что растерялся.
        - Ты не рад встрече с земляками вдали от родины? - удивился мужчина, подходя вплотную.
        - Я недавно оттуда и не успел соскучиться, - стараясь выглядеть невозмутимо, ответил Вахид.
        - Пойдем, - мужчина оглянулся на машину и взял его за локоть, - надо поговорить.
        - Я не знаю, кто ты! - Вахид освободил руку и отступил на шаг.
        Задние двери открылись, и уже знакомый ему соглядатай поставил ногу на брусчатку тротуара.
        - Не торопись, Хаким, - незнакомец сделал своему помощнику предупреждающий знак рукой и вновь развернулся к Джабраилову: - Я от того человека, которого ты желаешь увидеть.
        - Я сам в состоянии встретиться с ним, - Вахид смерил земляка изучающим взглядом. - И откуда вам известно, кто он?
        - Пойдем в машину, - уже с металлическими нотками в голосе потребовал мужчина. - Или ты боишься?
        - Не боятся только дураки, - вздохнул Вахид, бросил по сторонам настороженный взгляд и направился к «Форду».
        - Меня зовут Дени Умарбеков, - дождавшись, когда Вахид усядется рядом с подвинувшимся на заднем сиденье парнем, представился чеченец. Сам он расположился впереди. Водитель завел двигатель.
        Машина тронулась. Некоторое время ехали молча. Миновали улицу, на которой находилась гостиница, где остановился Вахид.
        - Куда вы меня везете? - не выдержал Джин, заерзав на сиденье.
        - Расул хочет поговорить с тобой до конгресса, - ответил Дени.
        - Разве он уже в Лондоне? - удивился Вахид.
        - Он никуда не уезжал, - неожиданно сказал сидевший рядом парень и тут же осекся, поймав на себе осуждающий взгляд Умарбекова.
        Через полчаса езды они свернули с шоссе и остановились перед небольшим желто-полосатым шлагбаумом. Заглянувший в окно охранник что-то сказал в портативную радиостанцию, и их пропустили. Въехали в подземный гараж какого-то высотного дома. Здесь стояло с десяток роскошных машин, на фоне которых «Форд» выглядел сиротливо.
        - Выходи, - бросил Дени, открывая дверь.
        Пройдя по узкому, залитому светом дневных ламп коридору, оказались у лифта. В просторной кабине стоял молодой парень в униформе. Дени показал ему пластиковый жетон. Кивнув, тот нажал на кнопку одиннадцатого этажа. Пол дернулся. Через полминуты они уже шли по другому коридору. Ковровая дорожка скрадывала звук шагов. Справа и слева тянулись высокие двустворчатые дубовые двери с бронзовыми цифрами. Вахид догадался, что они в гостинице.
        Остановившись у последней двери, его провожатый осторожно постучал. Щелкнул замок, и на пороге появился высокий азиат в строгом черном костюме и галстуке.
        - Скажи Расулу, что мы приехали, - едва слышно сказал Дени на русском.
        - Я не слепой, - усмехнулся азиат, впуская гостей в просторную прихожую. - Подождите здесь.
        Он исчез в комнате. Вместо него появился другой охранник. Этот был без пиджака, в белой рубашке. Под мышкой болталась кобура с пистолетом. Вскоре азиат вернулся.
        - Расул ждет вас в кабинете.
        Вахид едва сделал шаг, как второй охранник остановил его рукой:
        - Снимите плащ.
        После того как Джабраилов выполнил требование, охранник бесцеремонно обшарил его.
        - Теперь можете идти.
        Дальше Вахид уже шел один, без Дени.
        Апартаменты эмиссара Хусейна впечатляли. До того как попасть в кабинет, они прошли несколько комнат, обставленных дорогой мебелью.
        Расул Гаджиев сидел за огромным письменным столом, на котором стоял ноутбук. Это был рослый чеченец с аккуратной прической и умным взглядом. Нижнюю часть лица покрывала трехдневная щетина, придавая его внешности определенный шарм.
        - Здравствуй, Вахид, - Гаджиев поднялся из-за стола и махнул рукой азиату, давая понять, чтобы тот оставил их. - Ты искал со мной встречи, - дождавшись, когда охранник выйдет, продолжил он. - Я тоже хочу пообщаться с человеком, который совсем недавно был на моей родине.
        - Я бы не сказал, что это было вчера, - Вахид пожал плечами, оглядывая интерьер. - Некоторое время я жил в Москве. Там у меня бизнес.
        - Проходи, садись, - Гаджиев указал рукой на кожаный диван между двумя окнами, небрежно зашторенными тяжелыми синими портьерами.
        Вахид сел. Расул расположился в кресле напротив. Между ними на низком столике стояли фрукты.
        - Я слышал, ты из Центороя? - спросил хозяин апартаментов.
        - Да, - подтвердил Вахид, - там родился. Жена тоже оттуда.
        - Как сейчас дома?
        - Плохо, - Вахид сокрушенно вздохнул. - Телевидение неверных работает во всей Ичкерии. Вы же знаете, там один разврат. Чего стоят эти шоу! Посмотрите, - он вынул портмоне, в котором были фотографии его семьи. - Здесь мой сын и отец. Это, - он ткнул пальцем в следующую, - дом, где они живут. А здесь моджахеды моего брата, - он переложил наверх фото обвешанных оружием боевиков.
        На ней при помощи компьютерного монтажа было помещено изображение завербовавшего Гаджиева офицера. Из семи мужчин трое имели славянскую внешность, но Вахиду так и не сказали, кто из них этот человек. Просто предупредили, что, показав снимок, нужно сказать фразу: «А это Алихан».
        От этих слов Гаджиев повеселел:
        - Я так и думал, - он откинулся на спинку кресла и уже с иронией во взгляде посмотрел на Вахида. - Как только мне сказали о людях из Чечни, которые ищут встречи со мной, сразу подумал, что наверняка из разведки.
        - Здесь можно говорить? - едва слышно спросил Вахид.
        - Да, - успокоил его Гаджиев. - Я специально выбираю этот отель. Здесь собственная служба безопасности, специально оборудованные комнаты и особый режим. Если двери неприкрыты, а с другой стороны кто-то находится, мигает вон та лампочка, - он показал на едва заметное свечение в напольных часах. - Постоянно работают генераторы шумов, а в стенах - специальные устройства, выдающие сигнал при появлении «жучков». Иногда здесь останавливаются президенты. Самое смешное, я выбрал эту гостиницу для того, чтобы обезопасить себя от своих же стукачей. Когда Хусейн начинает ругать за расточительство, ссылаюсь на вездесущее ГРУ. Это действует на него магически. Знал бы он, кто его правая рука. Ладно, - он посмотрел на часы. - Давай о деле.
        - Нас интересует, известно ли вам что-то о химической лаборатории на территории Колумбии?
        - Хорошо работаете, - Расул с восхищением цокнул языком. - Известно. Она расположена в самых дебрях этой страны. Практически в Амазонии. Сто с лишним километров от границ Перу и Бразилии. На реке Какета. Район контролируется партизанами и вооруженными отрядами, подчиняющимися наркобаронам. Действовать через правительство этой страны бесполезно. Ни они, ни американцы, которые сейчас проводят там крупномасштабную операцию по ликвидации плантаций коки, не смогут повлиять на ситуацию. Даже их угрозы сбивать все неопознанные самолеты ни к чему не привели. Больше говорят. Все химикаты для производства наркотиков доставляются из Штатов. А это тонны кислоты, щелочи и других ингредиентов. Значит, можно ввозить и любые другие вещества и в каких угодно количествах. Неужели, если бы захотели, не прекратили бы этого безобразия? Поэтому Хусейн посчитал, что там наиболее благоприятные условия для производства не только отравляющих веществ, но даже и атомной бомбы. К тому же все представители международного терроризма выделили на это деньги. Хусейн озолотился. На лабораторию он дает мизер от того, что поступает
на его счета. Даже если ничего не получится, он сильно разбогатеет.
        - Все равно не могу понять, - Вахид покачал головой, - это так далеко от России. Для хорошего теракта нужны тонны отравляющих веществ. Его перевозка через границу ставит проведение акций под вопрос. Легче организовать производство в той же Грузии.
        - Ты не так понял, - Гаджиев потер подбородок. - По сути, Аль Хусейн продал ученых колумбийским партизанам. Химическое оружие больше необходимо им, а не ему. Именно РВСК собирается использовать отравляющие вещества на территории своей страны и Америки, которая для них враг номер один. Если что-то и перевезут через океан, так это технологии и небольшие количества ядов. На основе опыта в Колумбии начнется строительство аналогичного предприятия в одной из бывших республик Союза. Но это только после того, как уехавшие в Колумбию светила разработают эффективное отравляющее вещество, которое легко переправлять через границы под видом безобидных жидкостей. Уже перед самым использованием из этих компонентов будет делаться адская смесь.
        - Вы можете дать координаты? - осторожно спросил Вахид.
        - Нет, - Расул покачал головой. - Но я знаю людей, которые там были. Ты получишь их имена. Только сможете ли добиться, чтобы они были откровенны, этого не могу гарантировать. Там замешаны очень большие деньги, поэтому каждый здравомыслящий человек предпочтет смерть сотрудничеству со спецслужбами. Найдут где угодно, а что сделают потом, - он непроизвольно покосился на двери. - В общем, ты меня понял.
        Поднявшись со своего места, он вернулся за письменный стол и, пощелкав по клавишам ноутбука, развернул его к Вахиду:
        - Запоминай.
        Несколько фамилий и адресов в Боготе. Среди них одна женщина. Напротив каждого человека - близкие родственники, проживающие в России.
        - А это зачем? - удивился Вахид.
        - На всякий случай, - перегнувшись через стол и посмотрев на экран, хмыкнул Расул. - Требование Хусейна.
        - Я запомнил, - Вахид выпрямился.
        - А теперь - самое неприятное, - Гаджиев пожевал губами, пристально глядя в глаза Джабраилову. - Твоя легенда для людей Хусейна слишком слаба. Уже к вечеру они будут знать, что нет у тебя родственников в Центорое. Лицо твое срисовали на видеокамеру, поэтому немедленно беги, используя все возможности. Я, со своей стороны, также должен обезопасить себя от всяких подозрений, поэтому через полчаса выскажу свои опасения охране.

* * *
        Несмотря на страшную усталость, первую ночь на новом месте Акутин спал плохо. Сначала его мучила духота. В сочетании с ней незнакомые звуки тропиков создавали ощущение бреда. Казалось, все происходит не с ним, и стоит только открыть глаза, как он увидит знакомый до каждой трещинки потолок своей комнаты, услышит, как мать гремит на кухне посудой, готовя ему завтрак. Запах керосина из-под кровати словно материализовался и покрыл едкой маслянистой пленкой лицо. Кожа страшно чесалась. Под утро стало знобить. По крыше хижины, где его поселили, зашуршали капли дождя. С трудом дождавшись рассвета, он встал. Нашарил на столе спички и зажег свечу. Почти одновременно в дверь постучали.
        - Кто? - почему-то немея от страха, спросил он.
        Послышалась незнакомая речь. Он догадался, что это приходил будить так называемый начальник караула. Значит, уже шесть утра.
        Накинув спортивный костюм, он вышел на улицу. Бородатый мужчина в военной форме уже стучал в двери следующего дома. Там жили Пьянов и Нескромных. Вскоре и у них в окне зажегся свет.
        Поеживаясь от капель дождя, попадающих за шиворот, он добежал до их дверей и постучал.
        - Да встали уже! - раздался недовольный голос Пьянова.
        - Это я, - догадавшись, что его приняли за колумбийца, крикнул Акутин.
        Щелкнула задвижка, и двери открыли. Акутин, извиняясь, вошел внутрь.
        - Как спалось на новом месте? - спросил Нескромных, не отвечая на приветствие.
        Глядя в обломок зеркала, он намыливал лицо в углу хижины перед прибитым к стене умывальником, сделанным из большой алюминиевой банки.
        - Какой сон? - Геннадий Леонидович прошел к столу и плюхнулся на табурет. - Всю ночь глаз не сомкнул.
        - Ну, это ты зря, - напротив уселся Пьянов. - Сегодня тяжелый день. Сюда привезут детали для установки.
        - Какой установки? - не понял Акутин.
        - Для синтеза замещенных эфиров фосфоновой и фосфорной кислоты, - пояснил Нескромных и загремел умывальником. - Они хотят, чтобы мы в этих условиях создали им нервно-паралитический газ типа Ви-Экс.
        - Причем по типу бинарного. - Пьянов достал из лежащей на столе пачки сигарету и закурил. Сделав несколько торопливых затяжек, хотел что-то сказать, но, неожиданно схватившись за грудь, выскочил на улицу. Едва успев перешагнуть порог, он зашелся страшным кашлем.
        - Чего это с ним? - испуганно спросил Акутин.
        - Успел надышаться здесь всякой гадости, - спокойно пояснил Нескромных. - Нет ни вытяжек, ни шкафов, ни специальной защиты.
        Он закончил утренний туалет и, подойдя к кровати, уселся на нее.
        - А как сюда все доставляют? - Акутин перевел на него взгляд.
        - Сегодня узнаешь, - усмехнулся Степан Аркадьевич. - Громоздкие емкости - по реке. Что-то самолетом. Потом до лаборатории прут все на себе.
        - Кто?
        - Здесь около сотни колумбийцев, - Нескромных посмотрел на часы, затем перевел взгляд на окно, выходившее в сторону брезентового навеса, под которым стоял длинный, грубо сколоченный стол. К нему уже подтягивались боевики. Химики ели отдельно от всех. Завтрак, обед и ужин приносили в эту хижину, где они и собирались. Вошел Серенко. Вид его был болезненный.
        - Всем доброе утро, - он закинул на плечо полотенце, которое держал в руках, и направился к умывальнику.
        - Ты когда свой сделаешь? - проследив за ним взглядом, неожиданно зло спросил Нескромных.
        - Вам воды жалко? - огрызнулся в ответ Олег Дмитриевич.
        - Да хотя бы и так, - Нескромных стал грызть ноготь. - Устроили проходной двор.
        По характеру разговора между химиками, по их поведению Акутин видел, что все они находятся на грани нервного срыва. Любой повод мог стать причиной скандала. Он понимал этих людей. Все они оказались заложниками своей доверчивости и желания обогатиться. В отличие от Геннадия Леонидовича, их вывезли сюда обманом. Наобещав золотые горы, оформили документы на переезд в Германию, а оттуда они, уже накачанные наркотиками, попали в эту страну. Причем всех перевозили как нуждающихся в сопровождении психически больных людей. Были оформлены и соответствующие медицинские документы, чтобы исключить подозрения со стороны таможенников и пограничников. Уже здесь поставили перед выбором: либо семья, оставшаяся в России, будет убита, либо они трудятся не покладая рук на благо мирового терроризма. Для наглядности почти каждую неделю ставили в известность о том, чем занимаются их жены и дети. Вчера такое письмо пришло Пьянову. Дочь сдала сессию в университете. Переслали даже оценки. Была организована и настоящая переписка с родственниками. Адреса на конвертах не соответствовали реальному местонахождению этих людей.
Близкие считали, что их мужья и отцы трудились в США и ФРГ. В свою очередь ученые писали письма, где рассказывали о том, как они устроились на новом месте. Одновременно с ними на родину отправлялись и внушительные денежные переводы.
        Дверь распахнулась, и вошел подросток в грязной рубахе и камуфлированных брюках. В руках он нес ведро и чайник. Под мышкой держал какой-то сверток.
        - Доставайте тарелки, - распорядился Нескромных.
        Акутин взял с полки стопку алюминиевых чашек и ложки.
        Варево, отдаленно напоминавшее очень жидкую овсянку с картошкой, противно воняло. Ко всему, было пересолено. В лепешке из кукурузы Геннадию несколько раз попались мелкие камни, от чего он едва не лишился зуба.
        - Что с нами будет, если мы все сделаем? - неожиданно спросил он, задержав ложку у рта.
        - Убьют, - спокойно ответил Нескромных.
        - Как? - Акутин чуть не поперхнулся.
        - Молча, - словно наслаждаясь произведенным эффектом, улыбнулся Нескромных. - Зачем ты им будешь нужен? К тому же это самый оптимальный выход и для тебя.
        - Почему? - одними губами спросил Геннадий.
        - К тому времени ядом, который ты здесь произведешь, на тот свет отправят массу людей, а за это к орденам не представляют.
        - Между прочим, - оторвавшись от завтрака, пробубнил Серенко, - среди тех, кто, как ты выразился, будет отправлен на тот свет, возможно, окажутся твои дети…
        Нескромных побагровел, отбросил ложку в сторону и, поднявшись из-за стола, вышел.
        - Зачем ты так, - Пьянов осуждающе посмотрел на Серенко. - Он же не виноват…
        - В чем? - вскипел Серенко. - В том, что убийцей стал?
        - Ну, допустим, еще нет, - Пьянов с опаской взглянул на Акутина и снова развернулся к Серенко. - Надо думать, как из этой ситуации выбраться, а не трепать друг другу нервы.
        - Как отсюда выберешься? - Серенко обвел взглядом комнату, заполнившуюся утренним светом. - Вокруг стадо вооруженных до зубов бандитов. Дальше лес, кишащий зверями. Куча границ, и это при отсутствии денег и документов. У собак положение лучше.
        - Ты не прав, - Федор Иванович отодвинул от себя уже пустую тарелку и налил в железную кружку чай. - Мы отличаемся от животных интеллектом. А выход найдем. Пока просто нужно тянуть время и не делать никакой гадости.
        - Согласен, - послышался от входа голос Степана Аркадьевича. - Можно сослаться на нехватку электричества. Для начала они перевезут нас и лабораторию куда-нибудь поближе к цивилизации.
        Акутин слушал, затаив дыхание. В отличие от этих людей ему уже был отрезан путь на родину, но жить на правах животного тоже не хотелось. Нежелание ученых работать и возможная попытка саботировать производство отравляющих веществ могли и на новом месте, как в Польше, в случае с Владзимежом Новаком, помочь ему избавиться от статуса раба. Надо только найти здесь человека, с которым можно пообщаться на эту тему, но это дело времени. Раз работы курируют чеченцы, то наверняка кто-то здесь должен появиться.

* * *
        Антон Филиппов и Данила Линев, пока Джабраилов со своей командой находился в Лондоне, также не теряли времени даром. На основе показаний арестованного сотрудника «Инвест XXI век» Дональда Гормана удалось установить, кто именно был переправлен за границу для работы на террористов. Таких ученых, кроме Акутина, было пять. Однако на двоих из этой категории химиков через посольство России в Польше и Германии были переданы документы о смерти. Первый скончался от сердечного приступа, второй погиб в автомобильной катастрофе.
        Обосновавшись на конспиративной квартире, куда были выведены основные каналы связи, они в течение нескольких дней изучили и обобщили информацию, собранную всеми задействованными в этом деле структурами. Прослушали огромное количество записей телефонных разговоров не только тех, на кого пало подозрение в причастности к вербовке ученых, но и состоявшиеся в этот период времени консультации полевых командиров с их восточными покровителями, пытаясь найти связь между Колумбией и Чечней. Отследили перечисление денежных средств банками, работавшими с «Инвестом». Проверили перемещения различных представителей чеченских террористов за границей и в России.
        - Значит, двое отказались сотрудничать, - просматривая копии бумаг, пробормотал Линев. - Пьянов, Нескромных, Серенко и Акутин оказались типичными негодяями.
        - Я с тобой не согласен, - Антон, сидевший с другой стороны стола, развернул к контрразведчику ноутбук. - Посмотри, погибшие не имели близких родственников. Один незадолго до отъезда развелся, у второго супруга умерла, а детей не было. По возрасту и родители его давно на том свете. Просто остальных шантажируют оставшимися в России близкими.
        - А Акутин? - оторвав взгляд от экрана монитора, Данила уставился Антону в глаза.
        - Этот неудачник еще в России наследил. Он понимает, назад ему дороги нет, иначе пойдет как соучастник убийства. Да и не держит этого подонка здесь ничего.
        - А как же мать?
        - Что мать? - переспросил Антон. - Такая же, как ее сынок, - стерва.
        - Чего ругаетесь, мальчики? - из детской комнаты, переоборудованной под информационно-технический центр, вышла Татьяна.
        Лейтенант ФСБ Левина была введена в состав группы накануне приказом руководителя объединенного штаба и, быстро освоившись, вела себя с офицерами непринужденно, словно они были знакомы не первый день.
        - Тебе чего? - Лицо Данилы помрачнело.
        Появление из «норы» Мыши, как он за глаза называл Таню, не сулило ничего хорошего. Именно у нее стояли телефоны прямой связи не только со всеми сотрудниками, занимающимися сейчас делом химиков, но и с Директором ФСБ. Она же управлялась и с компьютером, разбираясь в хитросплетениях финансовых операций, используя новейшие программы для взлома.
        Остроносая девушка со стянутыми в тугой узел на затылке черными волосами прошла к столу и протянула Линеву факс.
        - Еще новость, - пробежав по тексту взглядом, Линев вернул лист обратно. - Денежные переводы этих людей поступали сначала на счета «Инвеста», после этого уже семьям химиков. Отправитель неизвестен. Банк на территории США.
        - Есть все основания окончательно закрыть эту контору, - осторожно заметил Антон.
        - Они сами скоро уберутся, - отмахнулся Данила. - У нас и против американца практически ничего нет. Он говорит, что работал по конкретным заказам от конкретных фирм. Химики нужны были шведской компании. Есть даже соответствующее письмо. Мы проверили ее. Зарегистрирована в оффшоре. В общем, однодневка. С Гормана - как с гуся вода.
        - Но ведь именно он сообщал в Польшу об отказах, после чего приезжали ликвидаторы.
        - И здесь комар носа не подточит, - вздохнул Линев, поднимаясь со своего места. - Он утверждает, что попросту ежедневно информировал представителя этой фирмы по телефону о том, как продвигаются дела. Отправлял на кандидатов, которые приходили в «Инвест», резюме. Изучив материалы, фирма давала либо «добро» на дальнейшую работу с кандидатом, либо отказ. О том, что по его сообщениям проводилось устранение отказников, не знал.
        - А как же шпионаж? - удивился Антон. - Ведь ваш сотрудник подвергался его обработке. Все записали.
        - Он и здесь нашел выход. Ссылается на то, что всю жизнь мечтал быть шпионом. Здесь решил, что немного тайны будет способствовать делу. В общем, скоро его отпустят, - он перевел взгляд на Татьяну. - У нас есть что-нибудь перекусить?
        - Найдем, - она направилась на кухню.
        - Слушай, - дождавшись, когда девушка выйдет, Антон показал пальцем на двери детской комнаты и перешел на шепот. - А мы можем воспользоваться этой системой и просмотреть списки пассажиров из Берлина и Амстердама в Колумбию?
        - Можем, - протянул Линев, задумчиво глядя на Антона. - Сейчас, в рамках договора по противодействию террористической угрозе, такая возможность есть почти у всех европейских спецслужб. А что это даст? Все равно наших химиков везли под другими фамилиями. Хотя, - он развернулся в сторону выхода: - Татьяна!
        Спустя полчаса из списков пассажиров, вылетавших рейсами немецкой компании
«Люфтганза» и шведской «КЛМ» в Боготу, были выделены четыре группы людей. Из обеих стран некие гражданки Колумбии русского происхождения сопровождали психически больных мужчин.
        - Создается впечатление, что наши соотечественницы создали фирму по сопровождению идиотов через океан, - усмехнулся Данила. - Но так не бывает. Скорее это одна и та же особа. В последнем случае она вылетела с мужем, Гальцевым Геннадием Леонидовичем, из Шонефельда.
        - Это Акутин! - радостно воскликнул Филиппов. - Имя-отчество остались прежними. И дата! Как раз за две недели до этого произошло убийство на даче Свергуна.
        - А за сутки, на границе между Польшей и Германией, убит при задержании Нурпаши Аджимуратов со своим помощником Сиражеддином, - хмыкнул Данила.
        - Вы есть будете? - Татьяна устало откинулась на спинку стула и снизу вверх посмотрела на офицеров.
        Антон с Данилой переглянулись:
        - Чуть не забыли.
        Глава 10
        - Дай на «четырнадцать», - просипел Пьянов.
        Держа над головой металлический угольник, он посмотрел на Акутина.
        Геннадий Леонидович вынул из стоящего в траве ящика ключ и протянул ему.
        Пьянов закрутил гайку.
        - Фу! - опустившись на корточки, он вытер пот со лба. - Рук не чувствую.
        Из-за большого количества гниющих растений, практически полного отсутствия какого-либо ветерка и света, который не мог пробиться сквозь пышные кроны деревьев, в воздухе было много углекислого газа. Пьянов постоянно задыхался. Кроме того, постоянно витающая в воздухе пыльца многочисленных цветов вызывала аллергию. У всех чесались и слезились глаза.
        - Я не понимаю, - глядя на висевшие под потолком лампы, заговорил Акутин, - почему для лаборатории электричество можно использовать, а для освещения домов - нет?
        - Оскар так установил, - после небольшой паузы, словно собираясь с силами, выдавил из себя Пьянов. - Говорит, с самолетов могут заметить. Мы ведь и в лаборатории только днем работать будем. Ко всему, запитаны не от линии. Где-то в стороне у партизан генераторы. А это, сам понимаешь, лишнее топливо.
        С момента появления Акутина они монтировали оборудование, которое, словно муравьи, волокли на себе партизаны. Для наиболее громоздких грузов использовали лошадей.
        Несколько дней назад в лагере появился Оскар Лопес Матурана. Низкого роста кривоногий колумбиец с густой черной шевелюрой и такой же бородой сразу дал понять, что здесь он самый главный, и в подтверждение этого расстрелял часового, которого застал спящим. Причем сделал это прилюдно. На небольшой, вытоптанной ногами площадке между домами провел некое подобие суда, собрав всех партизан и занятых на подсобных работах женщин. Химикам тоже приказали прийти. Правда, для них, в отличие от остальных, принесли скамейки.
        Затем началось интенсивное строительство лаборатории. С раннего утра и до наступления сумерек сооружались гигантские навесы, рылись котлованы, строились печи, а от реки тянулся водовод. Весной этого года район подвергся обработке с самолетов химикатами, и плантации коки погибли. Теперь он не особо интересовал военных. Несмотря на это, соблюдался высокий режим секретности и маскировки. Строительный материал и лес брали далеко за пределами лагеря. Все постройки тщательно маскировались.
        Подошли перепачканные грязью Нескромных и Серенко.
        - Пора на обед, - Степан Аркадьевич снял очки и принялся протирать их о выпущенную поверх брюк рубаху.
        - Пошли, раз пора, - Пьянов медленно выпрямился и побрел к селению.
        До хижин было около километра. Узкая тропинка проходила через заросли густого кустарника, росшего вперемешку с невысокими пальмами. С ветки на ветку порхали небольшие птички причудливого, яркого окраса. Акутину уже показали колибри и попугаев. Много было и бабочек.
        Все работающие на строительстве ходили в резиновых сапогах и шляпах с широкими полями. Выдали их и химикам.
        Пройдя полпути, наткнулись на Оскара. Он шел навстречу с уже знакомым Акутину парнем. При виде его Геннадий Леонидович загорелся желанием узнать, где сейчас Ирина. Но, неожиданно вспомнив недавний самосуд, отказался от мысли спрашивать о чем-либо.
        Все встали.
        Колумбиец при виде русских улыбнулся, обнажив ряд почерневших, гнилых зубов, и что-то быстро заговорил на испанском.
        - Он говорит, что вы хорошо работаете, - дождавшись паузы, стал переводить его провожатый. - Если так будет и дальше, то скоро мы закончим строительство и приступим к решению главной задачи.
        Он вновь замолчал, выжидающе уставившись на колумбийца.
        Догадавшись, что тот перевел вступление, революционер продолжил что-то говорить, отчаянно жестикулируя руками.
        - Он сказал, вам оказано большое доверие - создать и обеспечить Революционные вооруженные силы Колумбии средствами эффективной борьбы с предателями народа и американцами, хозяйничающими на этой земле, как у себя дома.
        Едва переводчик умолк, как Оскар отошел с тропинки, уступая дорогу.
        - Уважает, черт нерусский, - процедил сквозь зубы Нескромных, когда они удалились на достаточное расстояние от колумбийца.
        - А почему он сказал, будто мы должны обеспечить оружием его армию? - догоняя его, спросил Акутин.
        - А ты кого думал? - удивился тот.
        - Не знаю, - он растерялся. - Меня чеченцы вывозили. Я думал, это все для них.
        - Скорее нас продали, - сокрушенно вздохнул Серенко. - Хотя отсюда можно любую отраву куда угодно отправить. Ведь они весь мир наркотой завалили.
        - Что верно, то верно, - согласился с ним Нескромных и тронул Акутина за локоть: - Сегодня вечером ты расскажешь, над чем работал Свергун. Мы тебя все вместе выслушаем и попробуем понять, почему в Польше тебе не удалось получить это вещество.
        - Откуда вы об этом знаете? - от неожиданности Акутин остановился.
        - Еще до твоего приезда здесь был Ваид Мусаев и сказал, что мы должны помочь тебе разобраться с этим вопросом.
        - Кто это такой? - теряясь в догадках, спросил Геннадий.
        - Чеченец, - Нескромных неопределенно пожал плечами. - Приезжал сюда уже дважды. Странный тип.

* * *
        Едва выйдя из гостиницы, Вахид достал сотовый и набрал номер Шамиля:
        - Срочно возьми билеты на ближайший рейс, - едва на другом конце ответили, приказал он. - Как будете готовы, сообщите мне.
        - Понял, - без лишних вопросов ответил Батаев и отключился.
        Вахид перешел на другую сторону улицы и сразу остановил такси.
        В номере он долго не задержался. Забрав ноутбук, не стал укладывать в сумку даже бритвенные принадлежности.
        Вновь оказавшись на улице, удивленно хмыкнул. Всего каких-то пять минут назад сквозь нависшую над городом серую дымку пробивалось солнце. Сейчас дул порывистый ветер и хлестал дождь. Напротив гостиницы, прямо у тротуара, одиноко стояло такси.
        - В центр, пожалуйста, - усаживаясь на заднее сиденье, попросил Вахид на английском.
        Водители лондонского такси отделены от пассажирского салона стеклянной перегородкой, и для общения с ними используется переговорное устройство.
        - Извините, - сидевший за рулем мужчина, виновато улыбнулся. - Я ожидаю клиента.
        Стушевавшись, Вахид выбрался наружу и чуть было не угодил под колеса резко затормозившего рядом с ним джипа. Отшатнувшись, он налетел спиной на такси, которое только покинул. Морщась от боли, в сердцах выкрикнул в адрес водителя-лихача оскорбление на чеченском, но тут же взял себя в руки и, подхватив багаж, шагнул в сторону тротуара. В это время все двери джипа одновременно открылись, и из него выскочили трое здоровенных парней с решительными лицами. Вахид сразу понял, что это чеченцы. Выяснять, с какими намерениями они рванули к нему, не было ни смысла, ни времени. Метнув в грудь одного из них сумку, он встретил следующего ударом кулака в подбородок. Крутанувшись на месте, парень рухнул на брусчатку. Бегущий следом за ним, не ожидая такого оборота дел, споткнулся о своего товарища и полетел вперед. Не успев коснуться земли, получил по лицу носком ботинка. В это время на рукаве Вахида повис тот, в которого он кинул сумку. Отбросив ее в сторону и увидев своих товарищей поверженными, чеченец растерялся. Схватив его большим и указательным пальцами за нижнюю губу, Вахид с силой крутанул ее. Из глаз
нападавшего брызнули слезы. Хватка ослабла, но в тот же момент Джабраилов почувствовал, как кто-то из лежащих на тротуаре схватил его за ногу. Увлекаемый весом парня, уже вывшего от боли, он упал между машинами, отпустив губу нападавшего. Тут же кто-то навалился на него сверху. В груди захрустело, а в глазах полетели черные, похожие на сгоревшие листки бумаги хлопья.
        Когда Вахида заволокли в салон и джип, развернувшись, рванул к окраине города, из-за угла, через заросли аккуратно подстриженных и потерявших листву акаций, к такси устремился Шамиль. Запрыгнув на заднее сиденье, он показал водителю на удаляющийся внедорожник. Белый, как мел, потрясенный увиденным водитель покачал головой. Трясущаяся рука потянулась к радиостанции.
        - Поезжайте за ним, - медленно, стараясь как можно правильней выговаривать английские слова, проговорил Шамиль. - Тысяча фунтов!
        Таксист вздохнул и положил ладонь на рычаг переключения передач. Машина вырулила на проезжую часть и, медленно набирая ход, устремилась следом за джипом. Англичанин стал что-то говорить.
        Не сводя взгляда с удаляющейся «Тойоты», Шамиль лихорадочно размышлял, как поступить. Из сказанного англичанином он понял одно: тот сетует на свою жадность, одновременно ругая русскую мафию, в грязные дела которой был вовлечен.
        Переубеждать его не имело смысла, да и словарный запас был ограничен. Поэтому Шаман лишь кивал, в надежде, что таксист видит его в зеркало заднего вида.
        Тем временем похитители переехали старинный мост через какой-то канал, берега которого были одеты в гранит, и, повернув направо, двинули вдоль берега. Впереди, за домами пригорода, уже можно было различить лес.
        Оружия у Шамана не было. Через пару минут в джипе уже обратят внимание на такси, долго висящее на «хвосте». Надо было что-то делать. Неожиданно его осенило. У Вахида был сотовый телефон. Наверняка бандиты уже его забрали.
        Он достал трубку и набрал номер Джина.
        Долго никто не отвечал. Наверняка рассуждают, как поступить. Возможно, пытаются узнать у Вахида, кто может звонить. За это время проехали последние дома. Дальше начинался унылый лес. Кое-где над верхушками деревьев можно было различить сквозь завесу дождя верхние этажи и черепичные крыши старинных особняков. Наконец гудки прекратились.
        - Да! - раздался незнакомый, охрипший от волнения голос.
        - Это Сатана, - представился Шамиль, назвав кличку известного всем чеченцам бандита-отморозка Саддулаева. - Я отправил людей, которые наблюдали за встречей с Гаджиевым. Они сообщают мне, что у гостиницы с тобой обошлись нехорошо. У тебя все в порядке?
        - Да, - словно заевшая пластинка, ответили на другом конце.
        - Чего ты дакаешь?! - взревел Шамиль. От неожиданности таксист вздрогнул и втянул голову в плечи. - Отвечай!
        - Все нормально…
        - Не понял, а кто это говорит? - Шамиль сделал вид, будто только догадался, что ему отвечает не Джабраилов.
        Телефон отключили. Однако машина замедлила ход и, прижавшись к обочине, остановилась. Либо злоумышленники заметили преследование и решили с ними разобраться, либо просто обсуждают звонок. Возможно, то и другое одновременно.
        - Медленно проезжай вперед и тормози! - скомандовал он водителю, еще не зная, как поступит дальше.
        Такси миновало стоящую у обочины машину и поехало дальше.
        - Я же сказал остановиться! - взревел Шаман и только тут понял, что говорит на родном языке.
        Быстро повторив команду на английском, он выскочил из машины. Навстречу уже направлялся широкоплечий, высокий чеченец. Кожаная куртка была расстегнута, а правая рука лежала на поясе.

«Не вооружен, - догадался Шамиль. - Иначе бы так не демонстрировал, что там пистолет. Боится».
        - Нехорошо вы обошлись с нашим человеком, - когда до чеченца оставалось несколько шагов, произнес на родном языке Шамиль. - Исправьте прямо сейчас свою ошибку!
        - Это правда, что вы люди Сатаны? - спросил чеченец и бросил взгляд на проехавший мимо грузовик.
        - Если хотите проверить, то продолжайте вести себя так же, - Шамиль остановился.
        Парень тоже встал.
        - Человек, на которого мы работаем, выразил опасения, что его гость оказался не тем, за кого себя выдает.
        - Что вы с ним сделали?
        - Ничего, - парень оглянулся на джип.
        Оттуда вышел еще один амбал. Вид у него был потрепанный. Шамиль сразу догадался, что Вахид сломал ему челюсть.
        - Если не хотите неприятностей, отдайте его мне, - процедил сквозь зубы Шамиль.
        - Раз этому человеку нечего бояться, почему он решил сразу после разговора с Расулом уехать?
        - Потому что мы приняли вас за полицию, - не задумываясь, ответил Батаев. - Вы же начали следить за ним. Если хочешь, объясняйся с Саддулаевым.
        С этими словами он вынул сотовый и набрал номер Исы.
        - Брат, где хозяин? Если Сатана рядом, дай ему телефон.
        Пока Иса соображал, что все это значит, Шамиль протянул трубку парню.
        - Не надо! - громила отпрянул от него, словно телефон был раскаленным. - Мы вам верим. Кстати, Сатана только что сам звонил…
        Из машины выбрался Вахид. Кто-то протянул ему из салона сумку. Выглядел он удручающе. Плащ в грязи, брюки на колене порваны.
        - А что, на такси ездить удобнее? - сощурившись, спросил стоящий рядом с «Тойотой» парень. - Или, может быть, у вас машин нет?
        - Мы, в отличие от вас, рисоваться и привлекать внимание не хотим, - спокойно ответил Шамиль. - Может, ты хочешь проверить, на что способны люди Саддулаева?
        Поймав на себе осуждающий взгляд напарника, стоявшего напротив Шамиля, парень стушевался:
        - Извини, - он виновато посмотрел на Вахида. - Кто знал, что вы люди Сатаны. Разве нельзя было сразу сказать об этом Расулу? Он долго думал, прежде чем отправить нас разобраться, кто ты.
        - Ладно, брат, - Вахид направился к такси, по пути стукнув ладонью ему по плечу. - Вам тоже досталось.
        - Кстати, где так драться научился? - спросил кто-то из машины.
        - Переходи к нам работать, узнаешь, - буркнул Вахид.
        - Извини, брат, - виноватым голосом заговорил Шамиль, едва такси тронулось. - Когда ты звонил мне насчет билетов, я был в двух шагах от тебя…
        - Теперь это неважно, - Вахид похлопал его по колену. - Ты оказался дальновидней меня.
        - Мы не спускали с тебя глаз, - довольно улыбнулся Шаман. - А билеты заказали по телефону.
        - Как тебе удалось уговорить водителя преследовать джип? - тихо спросил Вахид. В его глазах читалось удивление. Всем известна принципиальность этой категории англичан, считающихся первыми помощниками полиции.
        - У нас больше нет денег, - Шамиль многозначительно посмотрел на Джина. - Я отдал ему все командировочные.
        - Неужели умудрился купить? - недоумевал Вахид.
        В инструкциях на случай возникновения подобных ситуаций утверждалось о несостоятельности попыток использования такси.
        - Деньги, конечно, сыграли свою роль, - Шамиль бросил быстрый взгляд на спину таксиста. - Но еще я сказал, что ты человек Хорина, которого Англия укрывает на своей территории. А люди Расула - возмущенные родственники твоей жены. Они не знают всей правды, почему ты оставил ее в Чечне, и хотят тебя вернуть.

* * *
        Последний инструктаж перед отъездом в Колумбию проводил Родимов. Для этого он собрал офицеров в учебном центре, в классе «Организации защиты промышленных объектов опасного производства». Вдоль стен были установлены макеты аммиачного, нефтеперерабатывающего и других заводов. На стендах - схемы хранилищ отработанного ядерного топлива, газового конденсата, химического оружия. В центре - макет атомной станции. Сейчас он был не нужен, и его накрыли куском черного материала.
        Подведя итог первой фазы операции, результатом которой стало установление личности ученых, отправленных в Колумбию, и людей, причастных к их перевозке, Родимов перешел к основной части.
        - Вариантов поездки в Боготу было несколько, - Федор Павлович прошел между двумя рядами столов в конец аудитории и развернулся. - Рассматривались даже способы проникновения в Колумбию через соседние государства и возможность объединения усилий со спецслужбами США, имеющими в этом регионе свое влияние. Остановились на простом и доступном. Вы направляетесь туда под видом туристов-дикарей. На первом этапе группа будет поделена на две части. Первая, она же основная, - Полынцев, Завьялов, Дорофеев, Мишенев. Задача - сыграть роль захваченных представителями РВСК заложников. Вторая - Джабраилов, Волков и Батаевы. Организует легенду. Прилетает после того, как первая разберется в обстановке и подготовит условия для работы. В дальнейшем инсценируете нападение на первую и под видом партизан похищаете их. Дальше приступаете к основной фазе. Общее руководство на месте осуществляет подполковник Филиппов. На последнем этапе, для эвакуации ученых и устранения следов вашего пребывания в стране, подключится группа «Тень» под командованием подполковника Поплавского. Для подготовки операции и работы с агентурой Аль
Хусейна, в целях получения информации о точном местонахождении лаборатории, способах ее охраны, количестве задействованных для этого сил и средств, в ваше распоряжение поступят три сотрудника ФСБ со знанием испанского языка. Все имеют опыт аналогичной работы в составе специальных подразделений своего ведомства.
        - Разрешите вопрос? - Завьялов поднял руку и, дождавшись, когда Родимов на него посмотрит, встал. - У нас ведь свои люди со знанием языков есть. И опыта хоть отбавляй. Зачем привлекать ФСБ?
        - Считаешь, что я стар и начал страдать маразмом? - сощурился Родимов. - Во-первых, опыта не бывает много. Во-вторых, у смежников более подходящие кандидатуры в этом плане.
        - Значит, с бабами поедем, - догадался Завьялов, опускаясь на свое место. - Так бы сразу и сказали.
        - Еще одно слово, - Федор Павлович сделал строгое лицо, - и я всерьез задумаюсь над вашей профпригодностью, капитан.
        Игорь стушевался. Он и сам уже почувствовал, что перегнул палку с разговорами.
        Отпустив офицеров, Родимов с Филипповым вернулись в кабинет генерала. Родимов уселся за рабочий стол. Антон опустился на один из стульев у стола для совещаний.
        - Я не стал говорить при всех, - Федор Павлович достал носовой платок и вытер лоб, - но руководство не исключает контакт группы как с преступными группировками в Боготе, так и с партизанами. Для этих целей туда уже переведены крупные суммы денег. Ты сможешь их получить у нашего представителя. Он сотрудник посольства. Сам в посольство не езди. Для связи дадим тебе номера телефонов, исключающих прослушку.
        - Как с оружием? - Антон пристально посмотрел на Родимова.
        - С собой везти нельзя, - Федор Павлович вздохнул. - Придется приобретать на месте.
        - С этим ясно, - Антон вздохнул. - Только вот легенда с похищением «туристов»
«партизанами» мне не нравится.
        - Почему? - Родимов спросил обыденным, спокойным тоном, словно знал, что Антон затронет эту тему.
        - Сами посудите, - Филиппов пододвинулся к столу. - После известия о похищении российских граждан начнутся интенсивные поиски. В этих условиях вдвойне будет тяжело выйти в район лаборатории. Тем более две трети расстояния до него придется преодолевать автотранспортом. На любом посту полиции нас «освободят».
        - Что предлагаешь?
        - За два дня мы изучили материал по Колумбии и пришли к выводу, что лучше использовать вариант с дайвингом.
        - Поясни, - нахмурился Родимов.
        - В Буэнавентуре и Гольфио есть услуга, - хитро сощурившись, заговорил Антон, - сдача в аренду яхт для любителей подводного плавания на любой срок. Время не ограничено.
        - Ты предлагаешь версию с пиратами? - удивился Родимов.
        - Нет, - Антон покачал головой. - Снимем на пару недель яхту, и пусть на ней реально уйдут в море несколько человек.
        - То есть они будут отдуваться за всех, - задумчиво протянул Родимов. - А если пограничная служба проверит списки?
        - Исключено, - Антон категорично покачал головой. - До нейтральных вод далеко, а пограничники не трогают туристов. Колумбия всячески пытается привлечь иностранцев к себе на отдых, поэтому относятся к туристам бережно.
        - Ты прекрасно знаешь, что на месте можешь изменить план операции по своему усмотрению, - немного подумав, заговорил Родимов. - Я только предложил вариант. Он, кстати, и мне не очень-то по душе. Раз собираетесь изображать из себя любителей дайвинга, до отлета позанимайтесь легководолазной подготовкой. Я знаю, что у Батаевых и Джабраилова по этому делу пробел. Так что действуй. Все, чем мы можем вас обеспечить прямо из Москвы, - это водолазное снаряжение, средства связи и деньги. Поэтому условия выполнения задачи крайне тяжелые. Вам на месте придется начинать операцию практически с нуля. Первое время поживите спокойно. Приглядитесь, изучите обстановку. Торопить вас никто не будет.

* * *
        Духота и огромное количество мелких комаров, невесть откуда взявшихся, с утра не давали работать. Акутин обрызгал себя специальным спреем, но, смешавшись с потом, тот начал разъедать глаза, а покрывшаяся аллергическими пятнами кожа стала чесаться.
        - Да откуда они взялись?! - раздавив на запястье сразу несколько штук беззвучно севших кровососов, в сердцах выкрикнул он.
        - Бывает, - вздохнул Нескромных.
        Его лицо распухло от укусов. Однако он выглядел спокойным. С утра они перетащили в специально построенное хранилище почти тонну химикатов и расставили их на самодельных стеллажах.
        - Я в обед сделаю одну гадость, - сказал Серенко, - мы их вытравим.
        - Ты нас не потрави, - усмехнулся Пьянов.
        Он закурил, присев на корточки.
        Лес кричал, выл, свистел, стучал на разные голоса. Ливший несколько дней подряд дождь прекратился, и все живое ликовало. По дороге к лаборатории они встретили стайку обезьян, с любопытством глядевших сверху вниз на странно одетых и заросших щетиной людей. Накануне Серенко едва не наступил на разноцветную, пеструю змею. После этого все тщательно глядели под ноги. Однако уже в обед кто-то вспомнил, что змеи свободно перемещаются и по деревьям. Теперь химики побаивались даже шагнуть в сторону от протоптанных тропинок.
        Послышался шум. Запряженная в волокуши лошадь, погоняемая партизаном, тащила двухсотлитровую бочку.
        - А в ней что? - спросил Акутин.
        - Кислота, - отмахнулся Нескромных. - Недалеко проходит грунтовая дорога. Кислоту привозят на грузовиках, маскируя под разным хламом. Таким же образом собираются увозить снаряженные отравой боеприпасы.
        - Мне кажется, нас скоро вместе с этими деятелями здесь накроют, - упавшим голосом произнес Акутин.
        - Брось, - Пьянов проводил волокуши взглядом и, сорвав похожий на лопух лист, стал смахивать им ползающих по штанам муравьев. - В эти дебри никто нос не сунет.
        - Хочешь сказать, мы здесь так и сгнием? - ужаснулся Акутин, непроизвольно перейдя на «ты».
        - Надо бежать, - оглядывая подступившие к поляне деревья, неожиданно заявил Нескромных. - Тем более у нас есть все необходимое, чтобы надолго оторваться от погони.
        - Что ты имеешь в виду? - удивленно спросил Серенко.
        - Мы можем синтезировать иприт, - Нескромных перешел на заговорщицкий шепот. - Заранее принести в поселок противогазы. Шарахнуть его под утро в лагере. Защитные костюмы не понадобятся. Успеем смыться.
        - И нарвемся на посты, - договорил Пьянов.
        - На этот случай я кое-что придумал, - Нескромных с опаской посмотрел в сторону тропинки, проходившей рядом с бараком, где устраивали лабораторию. - На склад принесли несколько ящиков с взрывчаткой и взрывателями. Я смогу изготовить мины. Установим их на маршруте, которым будем уходить. Насчет оружия тоже проблем не будет. Эти обезьяны его где попало оставляют.
        - Слушай, - перебил его Пьянов, - ты когда-нибудь стрелял?
        - Нет, - Нескромных часто заморгал глазами. - Разве из воздушки в тире.
        - И я нет, - Пьянов криво усмехнулся. - План твой от начала до конца утопия. Я уверен, едва рванет, партизаны нас растерзают. К тому же по закону подлости найдутся люди, которые не наглотаются газа.
        - Ты предлагаешь здесь умереть? - удивился Нескромных.
        - Нет, - покачал головой Пьянов. - Но и участвовать в авантюрах, заранее обреченных на провал, не буду.
        - Предложи свой вариант, - подал голос Серенко.
        - Нужно, как и раньше, прийти сюда с утра на работу и бежать уже от лаборатории.
        - Точно, - поддержал его Серенко. - До обеда никто не хватится. К тому же мы уже целый километр выиграем.
        - А если ночью? - предложил Нескромных.
        - Далеко не уйдем. В двух шагах ничего не видно, да и опять же - посты, - спокойно ответил Олег Дмитриевич.
        Все непроизвольно покосились в сторону небольшого навеса, под которым дремал вооруженный автоматом подросток, приставленный к ним с самого начала. Партизаны не особо опасались, что русские попытаются бежать. Они были уверены: этих людей испугает расстояние, незнание местности, дикие животные и змеи. Все это плюс бродившие в этих краях вооруженные банды делали побег неприспособленных людей нереальным.
        - А вы не подумали, что бандиты могут сдержать слово и что-то сделать с родственниками? - неожиданно напомнил Нескромных.
        - Нужно как можно быстрее добраться до посольства и обо всем сообщить, - после небольшой паузы процедил сквозь зубы Серенко. - Тогда в России примут меры.
        Вполуха слушая своих коллег, Акутин вновь вспомнил Ирину. Ее смуглую, упругую кожу, томно прикрытые веки. По спине пробежал озноб. Как он хотел снова оказаться с ней рядом! Геннадий Леонидович готов был жить и трудиться в этих джунглях сколько угодно, лишь бы ему дали возможность видеть ее.

«Нужно дождаться, когда эти старые пердуны окончательно созреют для побега, и в последний момент сдать их Оскару», - думал он, наблюдая, как по стеблю папоротника ползет огромная черная гусеница с красными пятнами между двумя рожками.
        - Буэнас тардес! Кэ Таль?
        Никто не заметил, как Оскар Лопес в сопровождении своего переводчика появился на полянке перед лабораторией.
        - Товарищ Матурана поприветствовал вас и спрашивает, как дела, - быстро перевел парень.
        - Грасьяс, муй бьен, - ответил Серенко. Поднимаясь, он не сводил взгляда с переводчика, пытаясь понять, услышал ли тот их разговор.

«Спасибо, хорошо», - проговорил про себя ответ коллеги Акутин.
        Все свободное время он изучал испанский. Для этого попросил Серенко продиктовать ему основные слова и обороты, тщательно записал их в тетрадь.
        Колумбиец вновь оживленно заговорил, затем выжидающе уставился на своего провожатого.
        - Скоро сюда начнут доставлять артиллерийские снаряды и ракеты, из которых заранее будет удален тротил. Ваша задача заключается в том, чтобы к этому времени создать сильное отравляющее вещество, которым их необходимо заполнить. А пока нужно изготовить несколько взрывных устройств с химической начинкой.
        - Интересно, - дождавшись, когда партизаны скроются за деревьями, сказал Нескромных, - а что эти два урода заканчивали?
        - Я разговаривал на эту тему с переводчиком, - Пьянов выдержал характерную паузу, явно намереваясь удивить собеседников. - Он учился в Москве, в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы.
        - А Оскар? - спросил Акутин.
        - Раньше был на стороне правительственных войск. Даже учился в США. Есть там военная школа «Америк». Готовят специалистов для Колумбии, Венесуэлы, Барбадоса, Бразилии и Чили.
        - Понятно, - перебил его Нескромных. - А почему подался в революционеры?
        - Здесь многие военные и полиция замешаны в торговле кокаином. Попался и он. Только вовремя успел бежать. Постепенно, используя старые связи и знания, стал одним из лидеров коммунистического движения.
        - Дико слышать это слово, - пробормотал Нескромных.

* * *
        В Боготу спецназовцы прилетели одним рейсом и поселились в недорогой гостинице. Расположившаяся среди гор столица Колумбии удивила чистотой воздуха, прохладной, несмотря на близость к экватору, отличной погодой, сверкающими громадами небоскребов и обилием памятников архитектуры, прекрасно сохраненных со времен испанских конкистадоров. Вдоль улиц стройными рядами росли пальмы и деревья, похожие на пирамидальные тополя.
        Как и предполагал Завьялов, трое сотрудников ФСБ оказались женщинами довольно приятной наружности. У разведчиков тут же пропало всякое желание возмущаться по поводу столь значительного количества представителей «конторы» в группе. Женщин
«расписали», сделав «женами» Полынцева, Филиппова и Мишенева. Соответственно, и номера «молодожены» заняли двухместные. Из троих представительниц прекрасного пола, во избежание разного рода подозрений, знание языка было решено открыто демонстрировать только одной. Естественно, она должна была играть роль супруги Антона. Остальные делали вид, что пользуются разговорником и имеют небольшой багаж заученных незадолго до отъезда фраз.
        Игнорируя дискомфорт, вызванный разницей во времени и климате, весь следующий день посвятили прогулкам по городу. Несмотря на очень маленькое количество в России туристических фирм, предлагающих отдых в этой стране, русских здесь оказалось достаточно много. Еще в берлинском аэропорту они встретили нескольких строителей, работающих на сооружении электростанции недалеко от Боготы, и двух океанологов.
        Переводчица и по совместительству «жена» Антона - Кристина оказалась шикарной брюнеткой со стройной фигурой и озорным взглядом. Перед отъездом Антон узнал, что у нее есть муж и ребенок, поэтому решил не давать ей ни малейшего повода подумать, что она ему нравится, однако вытерпел недолго. Конечно, он не мог ее любить, как Регину, но обыкновенная кобелиная сущность, вылезшая наружу, как только оказался вдали от дома, взяла свое. Ночью он, осторожно положив ей на плечо руку, повел вниз и, не почувствовав никакого сопротивления, перевернул Кристину на спину.
        Угрызений совести по поводу измены жене он, как ни странно, не испытал, оправдав себя служебной необходимостью. Вдруг в номере установлены камеры? Может показаться странным, что супруги сторонятся друг друга. Этим попытался успокоить за завтраком и Кристину. Однако та, ковыряясь вилкой в салате из зеленой фасоли, лишь отмахнулась, сказав, что с мужем давно дело идет к разводу и уже полгода они чужие люди.
        - Смотри, какая красота! - Кристина показала взглядом на церковь и тут же сфотографировала ее маленьким цифровым фотоаппаратом.
        Они шли через небольшую площадь, расположенную среди старых кварталов. У проезда под домом с замысловатыми фресками играли национальные мелодии двое музыкантов. Напротив них стояли несколько туристов. Было солнечно, но не жарко. Улицы утопали в зелени диковинных растений, журчали фонтаны. Почти на каждом шагу торговали фруктами.
        Неожиданно дорогу им преградили два неряшливо одетых подростка. Один что-то быстро заговорил. Антон понял из всего сказанного единственное слово «пожалуйста» и вопросительно посмотрел на Кристину. Та достала кошелек и вынула мелочь.
        - Попрошайки? - Антон нахмурился и огляделся по сторонам.
        От группы немецких туристов, внимательно слушающих гида, в их сторону бросились еще два подростка. Эти были постарше.
        Кристина не успела закрыть свою сумочку, как перед ней выросли очередные просители. Антон усмехнулся и, оттеснив их в сторону, увлек «супругу» за локоть:
        - Через минуту ты соберешь здесь весь город.
        Пройдя площадь, свернули в узкую улочку. По всем расчетам, она вела в сторону квартала, где находилась гостиница. Они достаточно далеко удалились от центра. Стали реже попадаться полицейские в униформе оливкового цвета и одинаковых солнцезащитных очках на смуглых лицах. Антон начал волноваться. Он хорошо знал, что в районах кварталов бедноты и близких к ним хозяйничают уличные бандиты.
        Где-то далеко позади шлялся Дрон. Ему вменялось изучить обстановку вокруг командира группы и выявить более серьезных, нежели хулиганы, людей. В случае возникновения рядовых ситуаций на него рассчитывать нельзя. Напротив, он постарается определить, какого характера нештатные ситуации будут возникать. Имеет ли место умело подстроенная комбинация колумбийских спецслужб, которые частенько
«пробивают» гостей страны, проверяя, не являются ли они курьерами наркодельцов или террористов. Буквально в конце лета здесь были арестованы представители Ирландской республиканской армии, приезжавшие «наводить мосты» с местными революционерами. Поэтому внешнее спокойствие и радушные улыбки работников гостиниц, торгашей, пешеходов и официантов - лишь фасад. В стране сорок лет идет гражданская война, и за это время местная полиция многому научилась. Конечно, группа спецназа не собиралась вести переговоры с кокаиновыми магнатами или учиться совершать теракты, но ведь само пребывание ее в стране противозаконно.
        Сзади послышался топот. Отшатнувшись в сторону, Антон развернулся. Двое парней, которым они не подали, бежали прямо на них. Он сразу понял - на этот раз они не будут просить, но и не походило на то, чтобы эти тщедушные нищие отважились повести себя агрессивно. Их замысел он разгадал в тот момент, когда за спиной раздался вскрик Кристины. Развернувшись, он увидел третьего парня. Это был крупный детина лет шестнадцати. Вырвав из рук Кристины сумочку, он уже убегал от них в сторону переулка, на ходу потроша ее содержимое. На выложенный брусчаткой тротуар вылетело зеркальце, и, звякнув, покатилось под колеса проезжавшего мимо автомобиля. Двое попрошаек, не останавливаясь, пронеслись вслед за своим дружком.
        - Паспорт где? - Антон с тоской посмотрел на Кристину.
        Вид у нее был растерянный.
        - Здесь, - она похлопала себя по нагрудному карману рубашки. - А почему ты не догнал его?
        - Тогда эти двое тебя бы еще и раздели, - разозлился он. - Я же предупреждал: никому ничего не давай и всех отправляй подальше. Засветила деньги, дала понять, что щедрая, стала жертвой обыкновенных воришек. И чему вас только учат?
        - Это моя вторая командировка, - она смутилась. - Первый раз я ездила в качестве переводчика в составе делегации в Испанию.
        - Какая такая командировка?! - он чертыхнулся и посмотрел по сторонам. - Ты моя жена, Филиппова Кристина Анатольевна. И забудь про Испанию. Сколько было денег?
        - Так, - она отмахнулась, - одна мелочь.
        Было заметно, что ей неудобно.
        Он критически окинул ее с головы до ног изучающим взглядом. Рубашка с нагрудными кармашками была завязана на животе, обнажая плоский живот на манер встретившихся ей еще в аэропорту местных женщин. Серые шорты со множеством карманов и босоножки не скрывали красивые, стройные ноги, еще не лишившиеся летнего загара.
        - Хорошо, что только ограбили, - пробурчал он себе под нос.
        - А что? - она растерянно захлопала длинными ресницами.
        - Ты бы еще в бикини вышла! - огрызнулся он.
        Пройдя еще немного, встретили Полынцева и Мишенева. О чем-то оживленно споря, те не спеша двигались навстречу. Чуть позади них шли и фиктивные жены. Рыжеволосая Лена и невысокого роста худенькая Марина. Обе были одеты в светлые брючные костюмы из тонкого и легкого материала. Антон осуждающе посмотрел на Кристину.
        Мишень с Полынью с утра занимались поисками транспорта, чтобы ехать в Бонавертуру. Там, по замыслу, они должны арендовать на неопределенный срок яхту и отправиться на морскую прогулку для занятий дайвингом. В номерах стояли баулы с аквалангами, гидрокостюмами и прочим необходимым для подводных путешествий снаряжением.
        - Как у вас дела? - хмуро глядя на веселые лица подчиненных, спросил Антон.
        - Два микроавтобуса в среду будут у гостиницы. Стоимость - сто долларов в сутки.
        - С водителями? - насторожился Антон.
        - Нет, - с лица Полынцева исчезло веселое выражение. - Можно исправить.
        - Нам они ни к чему, - немного подумав, покачал головой Антон. - Пусть так и будет.
        Вариант с арендой яхт и выходом в море части группы устраивал Антона. Еще необходимо было обзавестись оружием. Согласно разработанному в Москве плану, в этом им должен был оказать содействие Сергей Гаврилович Шишкин. Ему был известен номер телефона Антона, и оставалось дождаться звонка, чтобы обговорить детали. Родимов не стал вдаваться в подробности, кто этот человек, работающий под «крышей» российского посольства, но и так было ясно, что он сотрудник спецслужб. Однако Антона не покидала мысль попытаться вступить в контакт с представителями преступных групп Боготы. У этих людей можно легко приобрести необходимое для их дальнейшей работы оружие и снаряжение. В этом случае уменьшалась вероятность попасть в поле зрения американских и колумбийских спецслужб, которым наверняка известно, кто такой Шишкин, так что и на тех, кто встретится с ним, могут обратить внимание. Но перед тем как начать действовать, нужно было узнать, где точно находится лаборатория. По информации, полученной от Гаджиева, в Боготе постоянно жили несколько человек, выполняющих функции проводников.
        Молодой мужчина по имени Хуан Фернандо Монтойя, со слов чеченца, хорошо говорит по-русски и выполняет роль переводчика, впрочем, как и его коллега по работе Ирина Коваль. Адреса проживания этих людей не были известны, но Гаджиев подробно объяснил, как в случае необходимости на них выходят головорезы Хусейна. В отеле
«Плаза» нужно отыскать служащего по имени Луис Тринигад и сообщить ему время, место, марку и номер машины, где будут ждать «гида». Все проводники имели клички, которые им дал лично Хусейн. Только люди, приезжающие от него, могли эти клички знать. Это являлось полной гарантией надежности человека. Так, например, Хуан - это Феникс, а Коваль - Барби. Справедливо посчитав, что с мужчиной будет меньше проблем, решили выйти на Феникса.
        - Вы куда направляетесь? - осторожно поинтересовался Полынь.
        - Просто шляемся, - уклончиво ответил Антон и посмотрел на часы. Начало припекать солнце, а Шишкин почему-то не звонил. - Вы если все сделали, валите в гостиницу. Нечего приключения искать, - он покосился в сторону Кристины, присоединившейся к своим коллегам, - моя уже кошелька лишилась.
        Полынцев явно загрустил.
        - Что случилось? - насторожился Мишенев, отходивший в момент разговора к небольшой сувенирной лавке.
        - Вот, - Полынь окинул Антона с головы до ног кислым взглядом, - советует сидеть в гостинице и не высовывать носа.
        - Правильно советует, - неожиданно поддержал Мишень. - За нами какой-то черт странный увязался. Я сначала не хотел говорить, решил посмотреть. Точно, пасет. И когда машины заказывали, и у гостиницы, а сейчас зашел в магазин рядом с лавкой.
        - Как выглядит? - насторожился Антон.
        - Рубашка в красную клетку, солнцезащитные очки, джинсы, - Мишень смерил взглядом Полынцева. - Его роста и комплекции. Брюнет.
        - Хорошо, - Антон нахмурился. - Проверьте его. Возможно, вас просто решили ограбить.
        - Или убить, - усмехнулся Полынь. - Проверим.
        В кармане Антона зазвонил телефон.
        - Андрей Георгиевич? - уточнили на другом конце.
        - Да, - подтвердил Антон свой псевдоним.
        - Можете приезжать. Ваш вопрос с открытием визы решен.
        - Заранее спасибо, - Антон облегченно вздохнул.
        Встреча с Шишкиным готовилась под видом переоформления документов на возвращение в Россию через Грецию. Будто бы вся группа любителей подводного плавания под руководством Филиппова собралась понырять еще и на берегу Средиземного моря. Якобы эта идея возникла уже после того, как оформили поездку в Колумбию, и поэтому обратились по приезде в посольство.
        Глава 11
        Через силу поев, Акутин заторопился в свою хижину.
        - Что-то, Гена, на тебе лица нет? - настороженно глядя ему в глаза, заметил Нескромных.
        - Выспаться надо, - уклончиво ответил Акутин. - Сам же сказал - завтра тяжелый день.
        - Пусть идет, - поддержал его Серенко. - Не видишь, волнуется человек. А ты успокойся, - подбодрил он Акутина и перешел на вкрадчивый шепот: - Все нормально. До дороги доберемся, они еще знать не будут, что мы ушли. Там, бог даст, разживемся и транспортом.
        На непослушных ногах Акутин вышел на улицу. Вторые сутки не прекращался сильный дождь. Несмотря на это, дышать было тяжело. Воздух словно загустел.
        Геннадий Леонидович посмотрел в сторону хижины, где жил помощник Оскара Лопеса. Из-за темноты и ливня был виден лишь бледный квадрат окошка. Вздохнув, Акутин направился к себе. Нужно было дождаться, когда коллеги разойдутся и улягутся спать.
        Завтра собирались осуществить побег. Разработанный план, в отличие от предыдущих, не был утопичен. Нескромных, взявший на себя обязанности руководителя, отклонил предложения о создании разного рода мин, считая это напрасной тратой времени. Он был уверен, что в этом случае их приготовления будут быстро замечены. Не имея навыков подобной работы, они могут даже своим поведением навести на себя подозрение. Было решено с утра, по прибытии в район лаборатории, разоружить сторожа. Автомата Калашникова и мачете, которое подросток постоянно носил с собой, будет достаточно, чтобы по дороге добыть пищу, а при случае - завладеть автомобилем. Убивать никто из химиков не умел и не собирался. Несколько дней подряд Серенко производил расчеты относительно расстояния до дороги, от которой грузы везлись на лошадях. Извозчики делали за день два рейса. Получалось, что им потребуется пройти где-то около двенадцати километров.
        До обеда их не хватятся. Плюс два часа на организацию поисков и погони. В результате к этому времени они будут уже далеко. Нескромных учел, что, в отличие от колумбийцев, использующих для подвоза достаточно широкую тропу, им придется идти лесом. Дальше планировалось найти транспорт и добраться до любого населенного пункта, где есть военные. Полагаясь на знание Серенко испанского, они надеялись легко объяснить свое положение.
        Проблема заключалась лишь в том, что никто не имел не малейшего понятия, как далеко они находятся от городов. Узнав, что водовод тянут с притока Какеты, Серенко, хорошо разбиравшийся в географии, высказал предположение, что до Флоренсии, которая была перевалочным пунктом для него и Нескромных, около трехсот километров.
        Сегодня ночью они подготовят гораздо больше воды, чем обычно брали на работу, и спрячут в одежде ножи, которые использовали в хозяйстве.
        Не зажигая свечи, Акутин улегся поверх покрывала и долго лежал, прислушиваясь к шуму дождя.

«Наверняка, если я не скажу об этом колумбийцам, нас в лесу сожрут звери либо мы заблудимся и умрем, - утешал он себя, пытаясь найти оправдание предательству. - Кроме зверей и голода в окрестностях много бандитов. В лучшем случае они сделают нас рабами на своих плантациях коки, в худшем - вернут обратно. Тогда уже точно Матурана распорядится поселить нас в ямах. Перед этим будут бить. Может, даже убьют кого-то для устрашения. А вдруг этим человеком окажусь я?! Нет, Нескромных не имеет права распоряжаться моей жизнью. Он решился со своими дружками на побег, потому что у них есть будущее. Они чисты перед законом, их ждут семьи и работа. А что ждет меня? Даже если удастся отмазаться от соучастия в убийстве Свергуна, кому я нужен, жалкий лаборантишка? А здесь? Надо только завоевать доверие! И можно стать таким же, как Оскар».
        Он закрыл глаза и представил себя в камуфлированной форме с пистолетом за поясом. Рядом с ним переводчик. Он ходит по лаборатории, а Нескромных, Серенко и Пьянов глядят ему вслед затравленным, полным зависти и рабской покорности взглядом. Профессора, несостоявшиеся академики, завидуют бывшему лаборанту, который стал хозяином их судеб. Где-то на берегу Карибского моря у него ранчо. Там Ирина. К ужину она ждет, когда вертолет мужа появится на горизонте. Погруженный в свои мысли, он едва не задремал. Спохватившись, резко соскочил с кровати и подошел к окну. Дождь лишь усилился. Крыша протекала и, нагнувшись, чтобы выглянуть наружу, он попал под струю воды. Чертыхнувшись, направился к выходу.
        Перебежав к хижине Андреса, прислушался. Из-за фанерной двери раздавался легкий женский смех и быстрая речь. Немея от страха, Акутин осторожно постучал. Смех стих. Послышались шаги, и двери распахнулись. Андрес стоял по пояс раздетый, держа в правой руке пистолет.
        - Надо поговорить, - громким шепотом выпалил Акутин. - Это очень важно, - добавил он, заметив в глазах переводчика досаду.
        Вздохнув, тот обернулся и что-то сказал. Послышалась возня, и через минуту мимо Акутина прошмыгнула невысокая колумбийка, обдав запахом пота. В юбке и рубашке, к груди она прижимала резиновые сапоги. Волосы были растрепаны.
        - Проходи, - Андрес посторонился. - Как ты умудрился пройти ко мне незамеченным?
        - Сильный дождь и темно, - Акутин вытер рукой с лица воду. - В двух шагах ничего не видно.
        - Непорядок, - нахмурился колумбиец. - Так о чем ты желаешь поговорить?
        - Наши завтра хотят совершить побег, - с опаской покосившись на двери, быстро зашептал Акутин. - Они собираются напасть на мальчишку, который нас охраняет, и отобрать автомат. Потом, связанного, спрятать в яму, где монтируют миксер.
        - Хорошо, - Андрес испытующе посмотрел на Геннадия. - А куда они пойдут?
        - Вдоль тропы до дороги, - Акутин выдержал паузу, наблюдая за реакцией колумбийца. - Там хотят найти машину.
        - Это невозможно, - переводчик повеселел. - Все, кто ездит по этой дороге, работают на нас.
        - Ну и что? - удивился Акутин. - Убьют и уедут…
        - Хорошо, - Андрес похлопал его по плечу. - Мы позаботимся о том, чтобы этого не случилось. Пока иди.
        - Я бы хотел узнать у вас… - Акутин замялся.
        - Ну, говори! - подбодрил его Андрес.
        - Та женщина, - он часто заморгал глазами. - Ирина. Я могу ее увидеть?
        - Зачем? - и без того узкие глаза колумбийца превратились в щели. - Любишь?
        Вместо ответа Акутин часто закивал головой.
        Андрес криво усмехнулся и почесал затылок. Пройдя к столу, на котором стояла бутылка с какой-то жидкостью, он плеснул из нее в похожую на пиалу чашку:
        - Выпей.
        Акутин подчинился. Это был очень крепкий напиток, от которого перехватило дыхание. Андрес протянул ему вытянутый желтого цвета плод.
        - Кушай.
        - Я хочу быть с вами на равных, а не пленником, - отказавшись от угощения и отдышавшись, выпалил Акутин. - Меня никто не тащил сюда насильно. Я сам приехал.
        - Разве ты плохо живешь? - удивился Андрес. - Если хочешь, мы дадим тебе женщину.
        - Я не хочу женщину, - Акутин почувствовал, как от выпитого по телу разлилось тепло. - Дайте мне возможность видеться с Ириной, и я сверну горы.
        - А она этого хочет? - Андрес смотрел на него насмешливо.
        - Уверен, - кивнул головой Геннадий.

* * *
        Встреча с представителем российской резидентуры спутала Антону все карты. Шишкин передал новое решение руководства - в контакт с лидерами преступных группировок и членами РВСК не вступать. Он объяснил это просто. Среди тех, с кем спецназовцы могут попытаться решить вопрос о приобретении оружия, могут оказаться люди, посвященные в тайну строительства лаборатории. Русские, занимающиеся поиском столь специфического товара, наверняка вызовут подозрение у тех, кто стоит за всем этим. Антону было предложено использовать завербованного в свое время в Москве бывшего студента и выпускника Университета дружбы народов Симона Франциско Родригеса. С момента развала СССР этот человек не использовался. В семидесятые годы через него поддерживалась связь с несколькими лидерами коммунистического движения на юге Колумбии и в Боготе. Сейчас, со слов Шишкина, ему уже за шестьдесят. Он имеет скотоводческую ферму в окрестностях Пальмиры и, по всей видимости, вспоминает свое коммунистическое прошлое как страшный сон. Однако обожающий деньги колумбиец наверняка окажет содействие в приобретении оружия и снаряжения.
        Поводом для встречи было решено использовать его роман с одной из московских студенток. Кристина должна была сыграть роль бывшей ученицы некой Екатерины Матвеевны, фотографии которой передал Шишкин, получив их в свою очередь из Москвы от Линева по электронной почте. Данила в столице не терял времени даром. Пожилая женщина с удовольствием написала и письмо.
        И Антон, и Кристина, собираясь на эту встречу, прекрасно понимали, что страшно рискуют. Вся ее подготовка, кроме полученной из России почты, заключалась в разговоре с колумбийцем по телефону, который состоялся вечером. Кристина сообщила Симону, что прилетела и по просьбе тети хочет встретиться.
        - Судя по его тону, он был рад, но в голосе проскальзывали нотки недоверия, - сообщила, отключив трубку, Кристина. - Наверняка почувствовал, что это связано с его прежним «хобби».
        - Ничего, - успокоил ее Антон. - Максимум, что он может сделать, это отказать нам. Сдавать нас полиции ему нет смысла. Он сам в дерьме.
        Уже утром следующего дня на взятом в прокат «Форде» Антон и Кристина подъехали к загородному дому бывшего коммуниста.
        Одноэтажное строение с плоской черепичной крышей располагалось на склоне горы, среди не похожих один на другой особняков. Разделенные между собой небольшими экзотическими рощицами и лужайками, они напоминали уменьшенные в размерах сказочные замки. Украшенные башенками, с декоративными зубьями на стенах, эти сооружения отличались от настоящих крепостей тем, что вместо бойниц имели нормальные окна.
        Дом Симона Родригеса был немного скромнее находящихся поблизости строений. Вместо ограды из тесаного камня его окружал обыкновенный забор, сложенный из крупного кирпича. Въезд перекрывали железные ворота, выкрашенные в серый цвет.
        Антон свернул с узкой асфальтированной дороги и остановился. Отворилась калитка, и навстречу вышел молодой парень в светлой рубашке и шортах. Подойдя к машине со стороны пассажира, он с любопытством заглянул в открытое окно:
        - Киситина?
        - Да, Кристина! - рассмеялась переводчица.
        Парень открыл ворота, и они въехали в просторный двор. В углу на домкратах стоял полуразобранный грузовичок. Рядом возились двое перепачканных маслом подростков. Оттирая какие-то детали в тазу с керосином, они с интересом поглядывали на появившуюся во дворе женщину и светловолосого мужчину.
        На просторное крыльцо, закрытое от солнца огромным черепичным навесом, вышел грузный усатый мужчина в бейсболке и солнцезащитных очках.
        Что-то сказав встретившему гостей парню, он улыбнулся и, переведя взгляд на Кристину, неожиданно заговорил на русском:
        - Добро пожаловать!
        Изображая на лице радость и смущение, как подобает в их положении, гости прошли в дом.
        Родригес провел Антона и Кристину через небольшой холл в гостиную, где уже был накрыт роскошный стол. Возле него стояла такая же полная, под стать хозяину дома, женщина.
        - Это - моя кузина, - пояснил Родригес, заметив в глазах Кристины недоумение. Накануне он сказал, что его жена умерла год назад. - Она не понимает по-русски.
        Он галантно отодвинул стул, взяв его за высокую спинку, и взглядом пригласил Кристину сесть. Антон, представившись, занял место рядом со своей «супругой». Обойдя стол вокруг, Родригес уселся напротив. Женщина, окинув критическим взглядом сервировку, удалилась.
        - Значит, вы племянница Кати? - с восхищением глядя на Кристину, уточнил колумбиец. - Как она живет?
        Завязался непринужденный разговор, состоящий из односложных вопросов и ответов. Кристина передала письмо и фотографии. Насколько это было возможно, пересказала судьбу своей «тети» после окончания университета.
        Вполуха слушая, Антон не спеша принялся за еду.
        - А чем занимается ваш муж? - наконец спросил Родригес.
        - У меня бизнес в Москве, - задержав ложку на полпути ко рту, ответил Антон. - Алкогольная продукция.
        - Ваша страна очень изменилась с тех пор, как я был там последний раз, - взгляд Родригеса сделался грустным, а в голосе появились ностальгические нотки.

«Значит, все еще жалеет, что его не используют, как прежде, - догадался Антон. - Это хорошо».
        Хозяин разлил по рюмкам коньяк. Выпили за встречу. Потом за здоровье «тети». Родригес рассказал, что у него три сына и дочь. Все работают на ферме. Было заметно, что он слегка захмелел. Постепенно разговор перешел на политику. Колумбиец стал ругать правительство, идущее на поводу у американцев, клял продажную полицию и мафиози.
        - У нас есть одна проблема, - догадавшись, что хозяин дома достаточно созрел для разговора, вздохнул Антон и многозначительно посмотрел на Кристину.
        - Мне нужно выйти, - ее лицо залила краска.

«Во дает! - восхитился про себя Антон артистическим способностям своей помощницы. - Без слов ясно, что в туалет».
        Родригес что-то крикнул на испанском, и в гостиной появилась женщина, накрывавшая на стол. Выслушав его, она сделала Кристине знак рукой следовать за ней.
        - Я знаю, что в вашей стране можно легко приобрести оружие, - слегка наклонившись к Родригесу, спокойным голосом заговорил Антон. - Это хороший товар в России. Один мой знакомый уже устроил несколько поставок. Дело прибыльное. Никто ничем не рискует. Перевозкой занимаются совершенно посторонние люди. Главное - купить его здесь.
        - Что именно вас интересует? - Родригес словно ждал этого предложения и абсолютно никак не выдал обычного в таких случаях волнения.
        - Автоматы, гранаты, пистолеты.
        - Сколько?
        - Я в этом бизнесе новичок. Пока речь идет о пробной партии, - Антон посмотрел в потолок, словно обдумывая количество. - Всего по десять единиц.
        - Ваша цена? - Глаза Родригеса заблестели.
        - По сто долларов за автоматы и пистолеты, десять - за гранаты.
        Антон прекрасно знал, что для Колумбии это бешеные деньги. Однако он опасался, что Родригес не остался в прежнем материальном положении. По крайней мере, дом и обстановка говорили о его довольно больших финансовых возможностях. Не исключено, что он уже давно занимается кокаином, а ферма - лишь прикрытие для основного бизнеса.
        - Мне невыгодно иметь дело с такими партиями, - словно в подтверждение его мыслей ответил Родригес. - Мало прибыли, много риска.
        - Бросьте, - Антон сделал вид, что ему смешно. - Какой в Колумбии риск?
        - Ты плохо знаешь эту страну, - сокрушенно вздохнул колумбиец. - Если за меня не возьмется полиция, могут прийти партизаны.
        - Разве они здесь есть? - удивился Антон, обведя взглядом комнату, словно желая убедиться, что за старинными шкафами из красного дерева никто не прячется.
        - Как надежны те люди, которые этим хотят заняться? - Родригес вопросительно уставился на Антона.
        - Это моряки одного из судов, - не моргнув глазом, соврал Антон.
        - Нет, - колумбиец с решительным видом покачал головой, давая понять, что разговор на эту тему закончен.
        - Хорошо, - Антон покосился на двери, в которых скрылись родственница Родригеса и Кристина. - Тогда решим вопрос по-другому. Вы в свое время сотрудничали с нашими спецслужбами. Неужели думаете, что это в прошлом?
        От этих слов Родригес переменился в лице.
        - Я подозревал, что вы приехали не случайно, - выдержав паузу, выдавил он из себя. - Но все это было так давно…
        - Есть соответствующие документы, - Антон заговорил едва слышно, - подписанные собственноручно вами. Это серьезно.
        - Я у вас на крючке? - то ли спросил, то ли констатировал колумбиец. - Хорошо. Я выполню эту просьбу, но, надеюсь, что она будет последней.
        - Мы не уполномочены давать гарантий, - честно признался Антон.

* * *
        После того как Мишенев рассказал Антону о странном субъекте, ходившем за ним и Полынцевым по городу, тот, словно почувствовав, что замечен, исчез.
        Через какое-то время Максим и вовсе подумал, что зря волновался и тем более напрасно побеспокоил Филиппова. Зайдя в ресторан под открытым небом и расположившись за одним из столиков под разноцветным зонтом, они заказали кофе. Здесь кофе действительно отличался от того, к какому спецназовцы и их спутницы привыкли. То, что подавали в самых шикарных московских ресторанах, не шло ни в какое сравнение с местным напитком. Похожее чувство Мишенев испытывал в Чехии, куда ездил в одну из командировок. Считая себя достаточно серьезным ценителем пива, там он понял, что до этого попросту не пил ничего стоящего.
        День близился к вечеру. Было солнечно. Дул легкий прохладный ветерок. Обе спутницы выглядели устало. Попытка их развеселить не увенчалась успехом, и, допив ароматный напиток, решили вернуться в гостиницу.
        - Красивая здесь природа, - мечтательно глядя на синие вершины гор, обступившие город, вздохнул Полынцев, беря Лену под руку.
        Они не спеша направились по выложенному розовой плиткой тротуару. Неожиданно на перекрестке перед ними возникли двое подростков и наперебой стали что-то быстро говорить, протягивая грязные руки.
        Лена достала из кармана шорт купюру.
        - Прекрати, - нахмурился Полынцев. - У меня мелочь есть.
        Отпустив ее, он стал шарить в карманах. Неожиданно сбоку раздался скрип тормозов и шум открывшихся дверей машины. Дети, не дожидаясь милостыни, бросились наутек.
        В это время Мишенев вдруг почувствовал, как Марину, которую он держал, обняв за талию, с силой рванули назад. Присев, он удержал ее. Раздался треск рвущейся материи. Оглянувшись, Максим увидел, как двое здоровенных амбалов в надетых на голову капроновых чулках тянут девушку к себе. Один пытался свободной рукой ударить его, однако кулак попал Марине, оказавшейся между ним и злоумышленниками, в шею. Не отпуская девушку, Мишень двинул ближе всех стоящего к нему парня ступней в колено. Тот вскрикнул и отшатнулся. Второй, отказавшись от своей затеи, резко развернулся и бросился прочь. Марина повалилась на землю, увлекая своим весом и Максима. Он присел, подхватив ее на руки, и повернул голову на шум.
        Бандиты уже вчетвером втаскивали Лену в салон старенького микроавтобуса.
        - Полынь! - крикнул Максим, но Сергей уже и без его подсказки схватился за двери, не давая похитителям их захлопнуть. Машина сорвалась с места и потащила за собой не успевшего ничего предпринять офицера. Пролетев кубарем несколько метров, Полынцев вскочил на ноги и бросился следом. Однако через полминуты микроавтобус уже скрылся из виду.
        - Черт! - стукнул он себя по колену. - А с ней что?
        - Зацепили, - пояснил Максим, наблюдая за тем, как девушка приходит в себя. - Ты чего стоишь? - накинулся он на Полынцева, заметив в его глазах замешательство. - Давай телефон. Нужно в полицию сообщить.
        - Какая полиция? - сквозь зубы процедил Сергей, набирая номер Филиппова. - Я так и знал, что не зря за нами этот ублюдок полдня бродил. Лопухи!
        Антон встретил известие спокойно.
        - Теперь валите в гостиницу и ждите, когда похитители на вас выйдут, - приказал он.
        - И все? - удивился Сергей.
        - Пока да, - подтвердил Антон. - Они знают, где вы остановились. Прежде чем кого-то похищать, эти люди устанавливают тех, к кому обратиться за выкупом. Скорее всего, проблема быстро разрешится. Это шпана. Я пока свяжусь с посольством. Продиктуйте адрес и приметы машины.
        Всю дорогу до гостиницы Полынь был мрачнее тучи. Он шел, опустив голову, глядя по сторонам исподлобья таким взглядом, что попадающиеся навстречу прохожие сторонились.
        - Возьми себя в руки, - разозлился Мишень. - Твою рожу полгорода запомнило.
        Сокрушенно вздохнув, Полынь нагнал их и зашагал рядом.
        Дойдя до гостиницы, Мишенев сразу обратил внимание на припаркованную в тени высотного здания машину. Двигатель был заглушен. Двое парней, сидевших внутри, молча наблюдали за входом в отель. Уверенный в том, что это представители похитителей, он ничего не стал говорить Полынцеву. Впрочем, Сергей наверняка не стал бы кидаться через дорогу, чтобы выяснить, так ли это. Просто Максим опасался, что даже взгляд, брошенный в сторону этих людей, может их насторожить.
        Оказавшись в номере, Марина скрылась в душе. Мишень подошел к окну и посмотрел вниз. Сидевший рядом с водителем парень кому-то звонил по телефону. Полынь был мрачнее тучи. Плюхнувшись в кресло, он запрокинул назад голову и закрыл глаза.
        - Не переживай, - Максим осторожно покосился на друга. - Все будет хорошо. Здесь это норма.
        - Можно было избежать этой нормы, - не открывая глаз, проговорил тот. - Эти уроды что делают?
        - Какие? - не понял Максим.
        - Те, что в машине.
        Мишенев про себя усмехнулся. Он недооценил Сергея. Оказывается, тот также заметил странный экипаж, а сейчас догадался, зачем Максим подходил к окну.
        - По телефону говорят.
        - Дай бог, чтобы обыкновенные отморозки, - процедил Полынцев сквозь зубы и, сжав кулаки, открыл глаза. - Тогда больше, чем обычно возят с собой туристы, не запросят.
        - А сколько возят туристы? - удивился Мишень.
        - Ну, штук пять, - Полынь неопределенно пожал плечами.
        Неожиданно в номер постучали. Это была горничная. Виновато пряча глаза, она прошла в комнату и протянула перед собой сложенный вчетверо листок бумаги. Причем не зная, кому он адресован, сделала это на одинаковом расстоянии от мужчин. Пока Полынцев вставал, Мишень взял послание и окликнул Марину.
        - Что? - прикрыв грудь полотенцем, девушка высунула голову в приоткрытую дверь душа.
        - Спроси у этой особы, кто передал это, - он поднял над головой листок с номером телефона. - И что сказали.
        Марина на минуту исчезла. Послышалась возня. Что-то упало. Через минуту она уже была в шортах и майке, надетой на мокрое тело. Сквозь материал, прилипший к груди, отчетливо проступили коричневые соски. Почему-то от этого смутилась только горничная. Некоторое время Марина бойко говорила на испанском. Затем, извиняюще улыбнувшись, отпустила женщину, всучив ей десять долларов.
        - Она сказала, что листок передал оборванец, несколько минут назад забежавший с улицы.
        - Я так и думал, - Полынь поднялся из кресла и, неожиданно охнув, сморщился.
        - Что с тобой? - насторожился Максим.
        - Колено ушиб, - отмахнулся он. - Я уверен, эта обезьяна с ними заодно. Откуда они узнали номер?
        - Что ты предлагаешь? - Мишень насмешливо посмотрел на друга. - Затащить ее обратно и пытать?
        - Не ссорьтесь, мальчики, - Марина с укоризной посмотрела сначала на Мишенева, потом на Полынцева. - Я сказала ей приблизительно то же самое. Она клянется всеми пресвятыми девами, что ни при чем. Просто это так часто происходит, что не удивляет администрацию, которая несет ответственность за своих постояльцев только внутри гостиницы. За этот месяц четвертый случай.
        - Ничего себе, - Максим присвистнул. - Хороша страна Колумбия!
        - Это еще не все, - Марина оперлась на край стола и вздохнула. - Оказывается, большая часть туристов, чтобы не иметь подобных проблем, сразу платит по сто долларов за свою безопасность. По крайней мере, в городе с ними уже не случается подобных инцидентов.
        - А как бандиты узнают, что я заплатил? - удивленно хмыкнул Максим.
        - Могут через тех же попрошаек, - Марина пожала плечами. - Я так думаю.
        - Хватит трепаться, - неожиданно спохватился Полынь. - Давай звони.
        - Так я языка не знаю, - растерялся Мишень.
        - Дайте мне телефон, - Марина протянула руку.
        - Погоди, - Максим отстранился и набрал номер.
        Почти сразу на другом конце ответили, причем на довольно сносном русском.
        - Вы по поводу вашей жены?
        - Да! - подтвердил Максим.
        - Если вы еще не обратились в полицию, то, заплатив три тысячи долларов, получите ее через час.
        - Где?
        - Деньги принесите туда, где пили наш чудесный кофе. Будьте один.
        Максим тут же перезвонил Антону и пересказал все, что произошло с момента доклада.

* * *
        К утру дождь прекратился. Клочья густого тумана зависли над землей, словно запутавшись в траве и кустарнике. Двигаясь гуськом к лаборатории, химики молчали. Никто на этот раз не удивлялся белолицей сове, не успевшей до наступления рассвета вернуться в убежище и сейчас сидящей на ветке прямо над тропой. С безразличием во взгляде проводили пронесшегося сквозь заросли папоротника дикого кабана.
        По своему обыкновению их конвоир двигался позади всех. Как и прежде, он тащил с собой автомат, циновку, на которой валялся целый день, и флягу с водой. Нескромных постоянно удивлялся тому, что парень, который мог бы заставить их нести свой багаж - за исключением оружия, конечно, - никогда не пытался этого делать.

«Интересно, почему никто ничего не предпринимает? - удивлялся про себя Акутин, отмахиваясь от комаров. - Может, мне не поверили? Или Андрес забыл? Что делать, если сейчас придется вместе со всеми нападать на мальчишку? А если он успеет выстрелить?»
        Вышли на очищенную от травы и тростника полянку перед лабораторией. Так называемые цеха строили между стволами деревьев, кроны которых почти не пропускали солнечного света. Акутин был уверен - сверху невозможно будет разглядеть, что находится на земле.
        Неожиданно он заметил, как Нескромных с Серенко переглянулись. Одновременно его слегка толкнул в бок Пьянов и взглядом показал на караульного, который бросил на траву подстилку и собирался помочиться, отойдя чуть в сторону. Оружие он оставил у дерева.
        В то же мгновение Нескромных в два прыжка подскочил к парню и двинул ему по затылку невесть откуда взявшимся булыжником. Не издав ни звука, тот как подкошенный рухнул на землю. Серенко уже схватил автомат. Пьянов вынул из кармана штанов веревку и побежал на помощь Нескромных. Перевернув парня на живот, они стали связывать ему за спиной руки, бросая по сторонам настороженные взгляды. Голова конвоира была окровавлена. Акутину неожиданно стало плохо.
        - Чего стоишь? - прошипел Серенко и бросил ему капроновую флягу с водой, которую сторож нес для себя.
        Едва поймав, Акутин прижал ее к груди.
        Становилось теплее, и туман сгущался. Из-за этого Геннадий Леонидович сначала принял куст какой-то травы за вооруженного колумбийца и чуть не упал от неожиданности.
        - Чего ты мечешься?! - услышал он недовольный голос Серенко.
        Испугавшись, что коллеги сейчас догадаются о предательстве, затравленно озираясь, он засеменил в сторону тропы.
        - Стой! - зло окликнул Пьянов. - Назад!
        Вконец растерявшись, Геннадий Леонидович заметался, не зная, как поступить.
        - Помоги! - окликнул его Серенко.
        Бросив злополучную флягу, Акутин подбежал к Пьянову.
        Взяв парня за руки и за ноги, его перенесли на циновку и посадили, прислонив спиной к стволу дерева. По безжизненному лицу, увязая в кровяных дорожках, полз здоровенный муравей.
        Акутина стошнило. Желтая каша рванула из желудка так неожиданно, что он даже не успел отвернуть голову. Зловонная струя попала на грудь подростка.
        - Ты чего? - опешил Нескромных.
        Каким-то чудом он успел отпрянуть.
        - Плохо! - простонал Акутин.
        - Э-э, - озадаченно протянул Серенко. - Хватай его, Степа, и вперед. Совсем расклеился.
        Они бросились в начинающиеся сразу за тропой заросли высокого тростника. Сверху обрушились потоки воды. Шум поднялся такой, что на какое-то мгновение все остановились.
        - Все отлично! - подбодрил Нескромных, вытирая свободной рукой лицо. Правой он придерживал за локоть Акутина.
        Двинулись дальше. Пройдя несколько десятков метров, повернули вдоль тропы. Идти толпой стало невозможно. Первым пошел Серенко. В руках у него было мачете. За ним - Нескромных, потом Акутин. Замыкал шествие вооруженный автоматом Пьянов.
        Натыкаясь на корни деревьев, ударяясь головой о свисающие сверху лианы, Геннадий Леонидович механически передвигал ноги, теряясь в догадках, почему им дали уйти.
        Шли около получаса. Иногда делали остановки, прислушиваясь к звукам. Серенко опасался, что вскоре пойдут первые обозы. Толстый слой листвы скрадывал их шаги, однако то и дело взлетающие на пути птицы выдавали передвижение людей.
        Постепенно Акутин пришел в себя. Через километр ему вручили флягу и узелок с почерствевшими лепешками. Заросли кустарника закончились, и они оказались в настоящем тропическом лесу. Повсюду были видны лишь стволы деревьев, увитые лианами и корнями паразитирующих на них растений, стремившихся пробиться к солнцу. Над увешанным красными цветами кустом зависла пара колибри с длинными, причудливыми клювами. Вверху метались странные, похожие на белок существа. Между лап у них было нечто вроде перепонок, благодаря которым они стремительно планировали с ветки на ветку.
        - Что это? - удивился Серенко, задрав голову.
        - Белки-летяги, - пояснил, проследив за его взглядом, Нескромных. - А вон обезьяны, - указал он на размытые силуэты нескольких приматов.
        Неожиданно, словно из-под земли, перед ними возникли три бородатых и косматых мужчины. В шляпах, с повязанными на шеях платками грязно-зеленого цвета, они с нескрываемым презрением и ненавистью смотрели на беглецов.
        Сзади Акутина раздался лязг затворной рамы. Догадавшись, что Пьянов собирается стрелять, он рухнул на землю, закрыв голову руками и зажмурив глаза. Но выстрела не последовало. Сухой щелчок и дружный смех партизан заставили Геннадия Леонидовича приподняться и посмотреть назад.
        Пьянов удивленно крутил в руках автомат, пытаясь понять, почему он не выстрелил. Один из колумбийцев неторопливой походкой подошел к нему и, отстегнув магазин, поднес к глазам незадачливого химика.
        - Не заряжен? - простонал тот, готовый расплакаться.
        В тот же момент бородач двинул ему кулаком в челюсть. Взмахнув руками, Пьянов полетел на спину, ударившись о ствол дерева. Еще удар - и он со стоном опустился сначала на корточки, потом завалился на бок.
        За спиной послышалась возня и вскрики. Акутин обернулся. Оставшиеся двое партизан били Нескромных и Серенко.
        Боясь пошевелиться, он не сводил взгляда со сцены расправы над своими коллегами.

«Где же Андрес? - ужаснулся он. - Вдруг эти люди не знают, что я свой?»
        Он непроизвольно хмыкнул от собственного определения своего положения.
        Над головой раздался шорох. Кто-то, схватив его за шиворот, потянул вверх. Быстро перебирая руками и ногами, Акутин поднялся и тут же увидел улыбающееся лицо Андреса.
        - Ты был прав, - Андрес отряхнул с его плеча какое-то насекомое и по-барски, унизительно пошлепал по щеке: - Молодец!
        - Сука!
        - Вот это да! - раздался хор голосов остальных беглецов. Причем они скорее не произнесли это, а простонали. Все лежали, скорчившись на земле, наблюдая за Акутиным и колумбийцем.
        - Это вы суки, - Андрес зло сплюнул себе под ноги. - Вы убили нашего товарища, совсем еще ребенка!
        Он сделал жест рукой, напоминающий тот, каким обычно пытаются подозвать официанта. Рядом возник молодой парень с черной бородой. Густые, слегка вьющиеся волосы спадали почти на самые плечи.
        Андрес стал что-то быстро говорить, показывая в сторону Пьянова. Парень, глядя на ученого, медленно кивал головой. Почувствовав недоброе, Федор Иванович побледнел. Перепачканное кровью и грязью лицо стало белым, как лист бумаги.
        Отчего-то именно по изменениям во внешности Пьянова, а точнее, по какой-то странной перемене во взгляде, ставшем отрешенным и чужим, Акутин догадался, что этот человек скоро умрет.
        Между тем боевики заставили Серенко и Нескромных подняться. Парень подошел к Пьянову. Вместе с тем боевиком, который избивал ученого, они быстро связали его по рукам и ногам. Затем один из них вынул из автомата шомпол. Второй с силой придавил голову несчастного ступней к земле. Еще мгновение - и дикий, нечеловеческий крик, переходящий в бульканье, разнесся по окрестностям. Палач хладнокровно вогнал шомпол сначала в правый, а затем в левый глаз. Пьянов вдруг затих. До слуха донесся звук, похожий на тот, что бывает, когда разрывают пополам апельсин. Акутин зашатался. Ноги стали ватными. Он попытался отвести взгляд в сторону, но Андрес схватил его за подбородок и вынудил смотреть. Федор Иванович теперь не кричал, а лишь вскрикивал в такт сердцебиению. Изуверы на этом не остановились. Покончив с глазами, они взялись за его уши. Через несколько минут все было кончено. Отойдя в сторону от лежащего на спине Пьянова, палач протирал шомпол сорванным пучком травы. Второй вернулся к своим товарищам.
        - Он не умрет быстро, - Андрес развернулся к Серенко и Нескромных. - Его будут медленно есть животные. Вам стоит подумать. Ведь убивали все вместе. Если бы не было попытки бежать, он был бы жив.
        Пинками ученых заставили подняться и повели обратно. Проходя мимо Пьянова, Акутин с ужасом заметил, что тот действительно еще жив. Его нижняя губа дрожала, и он часто дышал. Отвернувшись, Геннадий Леонидович неожиданно столкнулся с полным ненависти взглядом Серенко. Его словно ударило током. Таких глаз он еще не видел.
        Заметив состояние предателя, Андрес положил ему на плечо руку.
        - Не переживай, - он поправил висевший за спиной автомат. - Ради больших побед нужны маленькие жертвы. Я рассказал о твоей просьбе Оскару. Он считает, что нам достаточно троих специалистов, и Ирина больше не понадобится в Боготе. Через пару дней ее привезут сюда. Теперь у тебя будет свой переводчик. Ты главный на строительстве.
        Настроения это известие не прибавило. Напротив, стало еще хуже. Теперь, когда его мечта сбылась, он неожиданно понял, что не сможет выполнять те обязанности, которые ему обещает поручить Андрес. Шагая следом за идущим впереди партизаном, Акутин вдруг понял, что все его неудачи являются причиной его собственных недостатков. Он считал, что эти люди с оружием - просто заигравшиеся в войну взрослые, а на деле они хладнокровно убили человека. Он бы не смог. До сих пор на даче у Свергуна, в Польше и здесь он был сторонним наблюдателем. С его подачи отправляли на тот свет людей, а он лишь удивлялся, с какой легкостью одни могут убивать других. Геннадий Леонидович был как бы ни при чем, пока Андрес не сказал о его новой работе, тем самым поставив в ряд с Нурпаши, Оскаром и прочими негодяями.
«А кого сейчас можно назвать не негодяем?» - неожиданно выплыл откуда-то из глубины подсознания вопрос. Все идут по головам друг друга. Каждый готов порвать глотку более удачливому. Куда ни плюнь, одни жулики. Все рвутся к лучшей жизни любыми путями. Одни, прикрываясь громкими лозунгами, в Госдуму и губернаторы. Другие просто грабят и убивают. Третьи продают наркотики, загоняя в гроб уже не десятки, а тысячи таких же, как они, людей. Кто-то развязывает войны, торгует оружием, а кто-то зарабатывает на терактах во имя выдуманных на ходу идей. Везде деньги. Даже на революции в России делались капиталы.
        Глава 12
        На город опустились сумерки, а синева неба сменилась нежно-розовым свечением, когда Мишенев вошел в уже знакомый ресторанчик, где совсем недавно они в компании с Мариной и Леной наслаждались настоящим бразильским кофе. Теперь по его периметру зажглись фонари, а на столики расставили сделанные в виде ракушек светильники.
        На другой стороне улицы, в небольшом сувенирном магазине, окна которого выходили как раз на павильон, у витрины с деревянными миниатюрами людей, больше похожими на уродцев, топтался Филиппов. Морщась, мешая английские и немецкие слова, он пытался уговорить продавца уступить ему за полцены какую-то безделушку, при этом выдавая себя за американца. Время близилось к закрытию, и уже немолодой владелец лавки выглядел измученным. В квартале, на выезде к небольшой площади, во взятом напрокат автомобиле сидели Полынцев и Дрон.
        Ровно в назначенное время к столику Мишени подошел худощавый мужчина. Обменявшись с Максимом несколькими фразами, он уселся напротив. Антон облегченно вздохнул. Мишенев не знал языка - значит, колумбиец явно говорил на русском. Они стали о чем-то переговариваться. Появился официант. Мужчина сделал заказ. Неожиданно Антона обдало жаром. Он вдруг узнал в этом человеке Хуана Фернандо Монтойю. Не может быть! Стоп, а почему нет? Ведь основная ценность этого колумбийца для Хусейна и состоит в том, что он прекрасно говорит по-русски, так же как и его компаньонка, бывшая студентка МГУ и переводчица Коваль. Если ее Хусейн отыскал где-то в одном из стамбульских притонов, то Хуан - коренной житель Боготы. В свое время он окончил Московский университет, потом вернулся на родину.
        Мишенев выглядел спокойно. Значит, цену не накрутили, как они опасались поначалу.
        Антон, наконец, купил сувенир и, направляясь к выходу, достал сотовый:
        - Дрон, цепляй мишеневского клиента и веди до упора.
        - Понял, - без лишних вопросов ответил Василий.
        После этого Антон позвонил Мишени и дал понять, что они знают о том, кто перед ним.
        В это время Максим уже показал Хуану сверток. Тот махнул рукой. Медленно катившийся по дороге «Вольво» притормозил, и из него вышла Лена. Машина двинулась дальше. Хуан поднялся из-за стола и быстро вышел. Навстречу переводчице уже спешил Мишень.
        Антон направился через дорогу, к ближайшему перекрестку, куда Максим должен был подойти с освобожденной заложницей. Навстречу проехали Дрон и Полынь.
        - У них человека похитить, а потом взять выкуп и преспокойно уйти - раз плюнуть, - сокрушался Мишень. - Я думал, в России беспредел. Здесь вообще говорить не о чем!
        - Ладно, - Антон нахмурился, - хватит. Ты как? - он развернулся к Лене.
        Виновато шмыгнув носом, она пожала плечами:
        - Все время просидела в машине на окраине города.
        - Давайте в гостиницу, у меня еще дела.
        - А как же…
        - Без тебя разберемся, - догадавшись, что Мишень хотел спросить о дальнейшей судьбе Хуана, отмахнулся Антон. - Скоро совсем стемнеет, и в городе без пулемета делать нечего.
        Поток машин на дорогах почти иссяк. Пропали и без того редкие в этих местах такси. Антон миновал ресторанчик, в котором состоялся обмен, и достал выполненную под сотовый телефон радиостанцию.
        Дрон отозвался сразу.
        - Они рядом. Клиента вижу. Остановились в нескольких кварталах от тебя, - Василий выдержал паузу, затем послышался мат. - В общем, я название улицы прочесть не могу. Полынь меня высадил и проехал дальше.

«Вот гаденыш! - неожиданно вскипел Антон, ускоряя шаг. - Вернемся, намылю шею».
        Еще в Москве он поставил офицерам задачу изучить карту столицы Колумбии и держать в голове все до мелких переулков. Впрочем, разведчики без подсказки должны были знать свои обязанности и порядок подготовки к операции.
        Антон слышал едва уловимые шорохи в телефоне и сокрушенные вздохи. Было понятно, что Дорофеев лихорадочно крутит головой, чтобы найти какой-то ориентир.
        - Здесь, через улицу напротив, гостиница «Плаза»! - наконец сообщил Дрон.
        - Это Авеню Хименеса, - зло ответил Антон и отключился.
        Все сходилось. Посредник, который был известен группе, работал как раз в этом отеле. Значит, где-то поблизости жил и Хуан.
        Свернув за угол, он увидел Дрона. Держа руки в карманах шорт, тот бесцеремонно рассматривал нестройный ряд проституток.
        Антон подошел ближе:
        - Ну как?
        - Ничего девочки, - Дрон самодовольно хмыкнул. - Половина русские.
        - Где наш друг?
        - Заскочил в гостиницу, - пожал плечами Василий.
        - Ну что, мальчики, повеселиться решили? - длинноногая блондинка с уставшим лицом подкурила сигарету и, выпустив тонкую струйку дыма, подошла ближе. - Тридцатник - и я ваша.
        - В другой раз, - Антон увлек Дрона за собой.
        - Как она догадалась, что мы русские? - удивился Дрон.
        - У тебя это на лбу написано, - съязвил Антон. - В Плазе есть ресторан. Возможно, он там.
        - Предлагаешь зайти? - Дрон почесал затылок.
        - Нет, - Антон категорически покачал головой. - Наверняка он направился к Луису Тринигад. Похоже, этот тип у них главный. Кстати, теперь мне понятно, каким образом похитители вышли на нас, заранее зная, что мы из России.
        - Думаешь, этот самый Тринигад сколотил банду и, пользуясь связями в соседних отелях, наводит ее на подходящих клиентов? - спросил Дрон.
        - Уверен, - кивнул Антон. - Перевозкой наших химиков они занимаются попутно. А это основной бизнес.
        - Тогда не исключено, что он и всем этим шлюхам известен, - Василий показал взглядом на девушек. - В центральных районах, как правило, банды хозяйничают на конкретных территориях.
        - Что ты предлагаешь?
        - Может, снимем одну да поговорим?
        - Не стоит, - Антон покачал головой. - Мы его сейчас плановым порядком отработаем.
        Спустя полчаса, миновав сразу нескольких свиноподобных охранников, заставивших ее пройти через металлоискатель, в фойе «Плазы» вошла Лена.
        В глубине просторного помещения с колоннами и несколькими кожаными диванами за стойкой стояла молодая девушка в зеленом костюме.
        - Извините, месяц назад я останавливалась в вашем отеле, - заговорила Лена на английском, заранее зная, что служащие всех столичных отелей свободно владеют этим языком. - Мне нужно увидеть человека, который у вас работает.
        - Как его зовут? - девушка улыбнулась.
        - Луис Тринигад, - негромко проговорила Лена, следя за выражением лица администраторши.
        - Он сейчас занят, - та покосилась на расположенные рядом двери. - Что-то срочное?
        - Да, - словно в подтверждение своих слов переводчица задержала взгляд на настенных часах, висевших над головой девушки. - У меня есть сообщение от его друзей в Америке.
        - В таком случае, подождите минуту.
        Лена сильно волновалась. Любой прокол с ее стороны вызовет недоверие этого человека, и вся операция пойдет насмарку. Она знала, что представители этой категории людей не пользуются никакими средствами связи, доверяя лишь личным встречам.
        Луис Тринигад оказался уже немолодым мужчиной. Галантно поцеловав руку, словно старой знакомой, при этом показав бронзовую от загара лысину, он отвел Лену от стойки в коридор.
        - Здесь можно говорить? - Лена перешла на испанский.
        - Конечно, - лицо связного стало серьезным.
        - В таком случае нужен гид, - она застенчиво улыбнулась, - Феникс. Его будут ждать завтра в полдень на Авеню Карреры. Вторая стоянка у Национального банка.
        Она назвала марку и номер машины.
        - Я немедленно передам, - на секунду задумавшись, запоминая сказанное, пообещал Тринигад и выжидающе уставился на женщину.
        - Что-то еще? - она растерялась.
        Неужели существовали какие-то нюансы, о которых ей не сказал Антон?
        - Сеньора впервые приехала? - разочарованно вздохнул Луис и, метнув настороженный взгляд в сторону стоявшей за стойкой девушки, перешел на шепот. - Эта услуга стоит триста долларов.
        - О, извините, - Лена смутилась, коснувшись указательным пальцем лба. - Я совсем забыла!
        Через минуту в карман деляги перекочевали три стодолларовые купюры.
        Распрощавшись, Лена направилась к выходу. Завтра, еще до встречи, она должна была покинуть эту страну как человек, выполнивший свою миссию. Руководство операции не исключало организации слежки за людьми, выходившими на контакт с этой группой помощников Хусейна.

* * *
        Антон заглянул в салон «Форда», который арендовал Полынцев. Автоматы и пистолеты были уложены в две сумки из-под кислородных баллонов. Банка пластита «СИ-4», взрыватели, десять радиоуправляемых мин американского производства и пульты дистанционного управления к ним, цинки с боеприпасами, пластиковая упаковка гранат. Это распихали по легководолазным комплектам. Филиппов выпрямился и посмотрел на Симона.
        Снисходительно улыбаясь, тот следил за выражением лица покупателя.
        Только что Антон опробовал один автомат и два пистолета на выбор и остался доволен. Оружие было не новым, но это ничуть не отражалось на его боевых качествах. Более того, выбранные для проверки образцы были со знанием дела пристреляны. Чувствовалось, что человек, готовивший оружие, знает толк в подобных вещах.
        Рано утром они приехали с Кристиной и Полынцевым на расположенную в горах ферму колумбийца. Один из сыновей Родригеса был уже здесь и поджидал гостей на стареньком грузовичке. Судя по грязи, в которой была машина, и его покрасневшим глазам, ночь он провел за рулем. Сам Симон Франциско появился немного позже, когда оружие уже перегрузили в салон «Форда».
        - У нас точно не будет проблем с полицией? - еще раз спросил Антон у Симона.
        - Вы - русские туристы, - он развел руками. - Если раньше ни в чем не были замешаны, они не станут подвергать вашу машину осмотру. В этом у вас преимущество перед коренными колумбийцами. Вы даже не представляете, как иногда проверяют меня.
        Антон поискал взглядом Кристину.
        Девушка стояла у электрического ограждения, за которым паслось стадо зебу - огромных дымчатых коров. Бык с горбом и отвислой губой, подергивая боками, подошел с другой стороны двух натянутых между столбиками проволок и с шумом втянул воздух.
        Антон окликнул ее.
        - У них такие грустные глаза, - она весело посмотрела на Симона.
        - Пора прощаться, - напомнил ей Антон.
        Он уже передал деньги и теперь волновался. Хоть и крепко сидит Симон на крючке службы Линева, мало ли что у него на уме. Кроме того, нужно было еще проинструктировать людей Джабраилова, прилетевших утром в Боготу, и проконтролировать возвращение в Россию выведенной из игры переводчицы.
        Полынцев уселся за руль микроавтобуса. Кристина заняла место рядом. Им предстояло проехать на другой конец колумбийской столицы. Там оставить машину на охраняемой стоянке мотеля, расположенного близ шоссе Богота - Флоренсия.
        Колумбийцам они объяснили такое положение вещей якобы имеющимися связями на границе с Эквадором, откуда «стволы» отправят в Россию. Симон охотно в это поверил, одновременно вспомнив, что через эту страну чаще всего отправляют в Европу наркотики. Ему даже был известен случай, когда русские предприниматели возили кокаин в опорах станков для производства пластмассовых изделий. Антон, выслушав колумбийца, пришел к окончательному выводу, что скотоводство не является основным источником дохода его семьи. Лишившись после распада СССР материальной поддержки, он быстро переориентировался на наркотики. Что же, это даже к лучшему. Не будет смысла закладывать странных русских, которые, приехав якобы от московской подруги, на деле приобрели небольшую партию оружия. Симона не насторожило, что представители российских криминальных структур осведомлены о его прошлом. Та же Колумбия была наглядным примером срастания мафиозных структур, полиции и армейского руководства. Он знал о реорганизациях, потрясших КГБ и аналогичные службы на территории Восточной Европы. Представлял последствия и считал, что еще легко
отделался.
        Джин встретил Антона сдержанно. Небольшой ресторан итальянской кухни, расположенный рядом с гостиницей, где разместились прилетевшие спецназовцы, был практически пуст.
        - Как долетели? - сдержанно поздоровавшись, спросил Антон, усаживаясь за столик.
        - Спасибо, нормально, - Вахид откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки.
        Лицо его блестело от пота. Кремниевого цвета рубашка с коротким рукавом даже на груди была мокрой.
        - Ты не заболел? - настороженно спросил Антон.
        Жарко не было, и внешность Вахида его озадачила.
        - Да нет, - чеченец усмехнулся. - Я долго не мог найти это заведение и понервничал.
        - Это плохо, - Антон нахмурился. - Нервы надо контролировать. Через полчаса встречаешься с переводчиком. Задача - убедить его в том, что ты - эмиссар Хусейна и он поручил тебе побывать в лаборатории.
        - Ты уверен, что этот человек, прежде чем ехать туда, не связывается по телефону со своими дружками? - Вахид испытующе посмотрел на Антона.
        - Ты сам разговаривал с Гаджиевым, - напомнил Антон. - Мы выполнили все условия конспирации. Посредника ничто не должно насторожить. Зачем ему лишний раз тревожить своих хозяев?
        В этом плане Антон не видел повода для беспокойства. Здесь была хорошо развита сеть сотовой связи. В свою очередь, спецслужбы при технической поддержке Штатов прекрасно ее контролировали. Международные звонки тем более отслеживаются и берутся на контроль. Те, кто занимается строительством завода по производству химического оружия, это знают и вдвойне осторожны, поэтому колумбийские революционеры и наркоторговцы давно создали альтернативную систему: личное общение, условные сигналы и пароли - что может быть надежней? Проблемы возникнут, если во время отсутствия проводника появится реальный эмиссар от Хусейна. Но это уже другой вопрос.
        - Маяк я взял с собой, - проглотив кусок мяса, едва слышно заговорил Вахид. - Поэтому возвращаться обратно в гостиницу не вижу смысла.
        - Тяжко тебе придется, - Антон с сочувствием посмотрел на майора. - С корабля на бал.
        - Ничего, - Вахид накрутил на вилку спагетти, - не первый раз.
        - Как окажешься рядом с объектом, изменишь частоту сигнала, а проводника нейтрализуешь, только, - Антон слегка подался вперед, - перед этим поработай с ним по теме. Может, чего нового расскажет.
        - Я понял, - кивнул Вахид.
        Когда офицеры вышли из ресторана, «Вольво», за рулем которого сидел Иса, уже стоял напротив небольшого рынка овощей, расположенного вдоль тротуара. Вахид направился к машине, Антон - в гостиницу.

* * *
        Дорофеев, не выходя из машины, оглядел допотопный причал и сокрушенно вздохнул:
        - Точно здесь?
        Волков уткнулся в нарисованный от руки план.
        - Да, - оторвавшись от схемы, он поднял взгляд. - Яхта «Колумб»…
        - У них тут куда ни плюнь, одни колумбы, - чертыхнулся Василий, глуша мотор.
        - Приехали? - в окошке перегородки, отделяющей салон от кабины, появилось заспанное лицо Марины.
        - Кажется, да, - неуверенно пробормотал Дрон, решив, наконец, выйти из машины и осмотреться.
        Рано утром они выехали из Боготы в Буэнавентуру, откуда собирались продолжить путешествие на яхте вдоль побережья. По-прежнему никто не придавал особого значения такому количеству русских, одновременно прибывших в Колумбию, однако Антон решил не рисковать и до конца отработать тему с дайвингом.
        Завьялов, Волков и Марина должны были создать впечатление, будто в плавание ушли все приехавшие. Соответственно, насколько было возможно, об этом пустили слух в обеих гостиницах. Через Интернет оформили заявку, где в списке числились одиннадцать человек.
        Несмотря на сравнительно небольшое расстояние, всего четыреста с лишним километров, до побережья добрались только под вечер. Дороги здесь были достаточно хорошие, однако ехать пришлось медленно. Большая часть автострады лежала в горах. Извиваясь и петляя, шоссе то забирало высоко вверх, то круто ныряло в низину. Кофейные плантации сменялись диковинными пальмовыми рощицами, живописными лугами и пастбищами. Местами на вершинах лежал снег. Отопление в машине не работало, и поэтому перепад температур здорово ощущался в салоне. Уже на небольшом привале во второй половине дня Дрон заметил, что единственная женщина в их команде шмыгает носом. Когда перевалили через последний хребет, то, к своему удивлению, обнаружили, что все пространство внизу затянуто свинцовыми облаками. На побережье шел дождь. Однако едва они миновали лес и подъехали к океану, он прекратился.
        Буэнавентура оказалась довольно большим городом. Здесь не было небоскребов, которые впечатляли своими размерами в Боготе, но по красоте он ничем не уступал столице. Вдоль всей береговой линии высились портовые краны. Улицы утопали в зелени. Сразу стало заметно, что тут намного теплее, если не сказать - жарче.
        Воспользовавшись путеводителем, отыскали частную компанию, занимавшуюся сдачей в прокат маломерных судов. Еще накануне вечером с ее менеджером пообщалась Марина, и он заверил, что к приезду команды из России все будет готово.
        На деле офис так называемой компании «Океания» представлял собой обшарпанную комнату на первом этаже двухэтажного здания, больше похожего на склад. Стол с компьютером, стул, в углу вентилятор. Менеджер не отличался опрятностью, встретил путешественников в майке и джинсовых шортах. Начертив схему, как проехать к пирсу, и взяв деньги, он сразу потерял всяческий интерес к туристам и принялся глотать прямо из горлышка пластиковой бутылки воду.
        Частокол слегка покачивающихся мачт, грязная, с плавающим на поверхности сором вода, плескавшаяся у бетонных столбов, подпирающих неровно уложенные плиты пирса, и отсутствие людей создавали гнетущее впечатление.
        - Посигналь, - наконец не выдержал Дрон.
        Волков нажал на кнопку.
        Раздался грохот, и на палубе третьего по счету суденышка с обшарпанными боками появился голый по пояс парень.
        Некоторое время он пристально рассматривал приехавших, затем не спеша направился к переброшенному с борта мостику.
        Дрон принялся выгружать из салона снаряжение. Он заметно нервничал. К утру его ждали в Боготе.
        Тем временем подошел хозяин яхты. Бесцеремонно заглянул в машину и, сделав удивленное лицо, быстро заговорил.
        - Беспокоится, что приготовил места для одиннадцати человек, - перевела Марина, - а приехали только четверо.
        - Ну и что? - Дрон замер с баулом в руках.
        - Он опасается, что мы потребуем возвращения денег за остальных, - догадался Волков.
        - Пусть не переживает, - Дрон взвалил баул на себя. - И вообще скажи, что вас будет только трое. Я всего лишь водитель. А яхту оформили на такое количество людей, потому что большой багаж.
        Выслушав перевод, парень отчаянно закивал головой и бросился помогать перегружать снаряжение на борт.
        - Игорь! - окликнул товарища Дрон, когда поблизости никого не осталось. - Будете тонуть, смотри за Мариной.
        - Я понял, - пряча взгляд, ответил Завьялов.
        Он был огорчен, что ему отвели второстепенную роль, и до сих пор не мог с этим смириться.

* * *
        Хуан Фернандо не проявил при разговоре с Джабраиловым и тени беспокойства. Заранее зная об его алчности, в угоду которой, как выяснилось, колумбиец не чурался любых форм обогащения, начиная с киднеппинга, кончая выполнением функций проводника, Антон выделил на премиальные астрономическую, по местным меркам, сумму - две тысячи долларов. С одной стороны, он опасался дать меньше. Можно не угадать плату, установленную для этого человека, а это явный провал. Колумбиец сразу заподозрит, что раз люди не знают таксы - значит, посторонние. На такой случай у проводника наверняка есть вариант выхода на связь со своими хозяевами. Крупная сумма также может насторожить, но ее можно объяснить большой значимостью человека, которого он должен доставить в район лаборатории.
        Хуан с первых слов догадался, что перед ним чеченец, и даже поинтересовался, есть ли у него родственники, которые сейчас воюют в России.
        Вахид с ходу дал понять колумбийцу, что его роль ограничена рамками определенных обязанностей, за пределы которых нос совать не следует. Хуан не обиделся. Напротив, в его глазах появилось уважение к горцу. Расставшись, они договорились встретиться утром недалеко от рынка Меркадо де лас Пульгас.
        В назначенное время Вахид неторопливой походкой направлялся вдоль припаркованных у обочины машин, ища взглядом джип Хуана. В руках у чеченца была небольшая дорожная сумка, сделанная под чемодан. На поясе болтался сотовый телефон. Ничего особенного не было в его экипировке, не выдавало, что он собирается совершить рисковую поездку в дебри тропического леса, кишащего бандитами, партизанами, полувоенными и просто дикими зверями. Из опасения, что его проводник попросит на время путешествия отдать ему телефон, на внутренней части бедра в специально закрепленном чехле лежал радиомаяк, рассчитанный на сто часов непрерывной работы. Где-то в далекой Москве, в центре оперативно-технического наблюдения на экране монитора он обозначен медленно ползущей светящейся точкой на наложенном плане местности. Внизу меняются цифры координат. Наблюдает его и Филиппов, находящийся вместе с остальными спецназовцами в районе Флоренсии.
        Хуана он увидел одновременно с тем, как тот дал сигнал, шевельнув дворниками. Темно-зеленая «Тойота» с ржавым «кенгурятником» выглядела солидно на фоне стоящих по обе стороны малолитражек.
        Джин с невозмутимым видом уселся на заднее сиденье. В салоне было душно. Из колонок лились кубинские ритмы.
        - Готовы? - Хуан посмотрел на него в зеркало заднего вида.
        - Зачем спрашиваешь? - Вахид сделал лицо недовольным. - Раз сел, значит, езжай.
        Сдав задом, они выехали на дорогу. Хрюкнув коробкой передач, машина рванула вперед.
        Спустя полчаса езды по наводненным машинами и автобусами улицам оказались за городом. Шоссе запетляло между высокими холмами, покрытыми островками густого леса. Местами виднелись черепичные крыши домов. Миновали пост. Трое полицейских в серой униформе и касках рылись в грузовичке.
        - Сколько нам ехать? - спросил Вахид.
        - Почти пятьсот километров, - немного подумав, ответил Хуан. - После обеда, ближе к вечеру, будем во Флоренсии. От нее до Мороа еще двести километров. Но там очень плохая дорога, - он цокнул языком. - Сейчас сезон дождей. Все размыло.
        - Ты говорил, что дальше придется плыть по реке? - напомнил ему Вахид. - А другого пути нет?
        Когда оговаривали с Антоном детали операции, он рекомендовал постараться сделать так, чтобы колумбиец отказался от маршрута по Какете. Лодка у группы была, но преследовать по воде в их ситуации гораздо сложнее, чем лесом. Большая вероятность того, что группу заметят раньше, чем они окажутся у лаборатории. Даже несведущий в военном деле человек при организации охраны важного объекта, расположенного близ реки, выставит на ее берегах секреты. Попасть в зону видимости такого поста означало оказаться под наблюдением до того момента, пока не покинешь охраняемый район. Был, конечно, вариант высадиться на достаточном расстоянии - тем более группа может отслеживать перемещение маяка, - но и посты возможны на самых дальних подступах. Однако не только это смущало Филиппова. Район контролируется армейской авиацией, занимающейся поиском законспирированных аэродромов, распылением химикатов, уничтожающих плантации коки, и разведкой перемещений вооруженных отрядов. Наркоторговцы и партизаны тоже имели легкомоторные самолеты. Если считать, что лаборатория имеет очень большое значение не только для колумбийцев, но
и для всего международного терроризма, спецназовцы рискуют быть обнаруженными еще в начале своего путешествия по Какете. Кроме этого, существовали еще и речные пираты, а попросту - группы отморозков. Разжившиеся моторными лодками и оружием, они без разбора нападали на мелких торговцев, рыбаков, перевозчиков коки. Реки в этой стране играют большую роль как транспортные артерии для расположенных вдоль них небольших селений.

* * *
        Антон посмотрел в окно.
        С того момента как оставили позади Кордильеры, словно нырнули в плотную завесу тумана и постоянного мелкого дождя. Появилось ощущение, что в мире исчезли все оттенки красок, кроме зеленого и серого. Вдоль шоссе тянулись мангровые заросли, кусты походили на взрывы. Местами над ними возвышались косматые шапки пальм. По всем расчетам, через десять минут езды они будут у Флоренсии. Дорога петляла между холмами, на которых среди плантаций кофе и небольших рощиц белели приземистые, похожие на оштукатуренные бараки, дома крестьян с покрытыми черепицей крышами. Низины заполняли напоминающие большие шары из длинных зеленых перьев кусты банана. Торчали деревья с тонкими стволами и похожими на зонт кронами.
        Расположившись на сиденьях пассажирского салона, Полынцев и Мишенев дремали. Завьялов глядел в окно. Машиной управлял Иса. Внешне он ничем не отличался от местных «латинос», и Антон, не колеблясь, поручил ему это дело. Кристина сидела на переднем сиденье. В ее задачу входило, в случае встречи с полицией или военными, представиться гидом русской команды любителей экстрима.
        Антон бросил взгляд на купленную еще в Боготе карту дорожной сети Колумбии для туристов, которую прикрепил зажимом к спинке переднего сиденья, и расшнуровал стоящий в проходе рюкзак. Вынул из него небольшой, размерами с общую тетрадь, футляр, сделанный из легкого сплава, и, положив на колени, подсоединил к нему разъем шнура, другой конец которого вставил в спутниковый телефон. Повернул антенну. Откинул крышку с жидкокристаллическим монитором. Пощелкав клавишами клавиатуры, передвинул мышкой изображение плана местности. В зеленую точку на коричневой извилистой линии с многочисленными, более тонкими ответвлениями вывел курсор и щелкнул мышью. Нажал «Enter» и «F5». Затем то же самое повторил с другой точкой, обведенной кружком. Так обозначалась машина, в которой ехали они, а в первом случае - маяк Джина. Пробежал взглядом данные и откинулся на спинку сиденья.
        - Ну что? - заерзал на сиденье Полынцев, разбуженный его возней.
        - Вахид идет сзади, - Антон отключил питание и закрыл ноутбук. - Разрыв четыреста семнадцать километров.
        - Многовато, - пробормотал Сергей. - Когда их вперед пропустим?
        - Они, по всей видимости, остановятся на ночь во Флоренсии, - Антон стал укладывать оборудование в рюкзак. - Нам придется заночевать в окрестностях, а утром уже поедем позади них.
        - А разве нельзя снять номера в гостинице? - услышав разговор, развернулась на сиденье Кристина. - Здесь много туристов. На нас никто не обратит внимание.
        Она выглядела усталой. Они провели эту ночь в горах, отъехав от шоссе по узкой, давно не езженой и размытой дороге в глубь рощи невысоких деревьев, похожих на гигантские кусты полыни. Было сыро и довольно прохладно. Сменяясь по очереди в охранении, спали, устроившись на сиденьях.
        - Нельзя, - Антон некоторое время смотрел на нее, размышляя, объяснять причину отказа или нет, потом, словно вспомнив, что перед ним женщина, улыбнулся: - Мы не знаем, как решит поступить Хуан дальше. Возможно, ему придет в голову, не останавливаясь, проехать через город дальше. Тогда нам придется среди ночи срываться. А в этом случае мы действительно всех насторожим.
        Впереди сквозь завесу дождя можно было различить дома с плоскими крышами. Заросли по обе стороны дороги стали реже. Подъезжали к Флоренсии. Неожиданно справа от дороги Антон увидел армейский грузовик и группу людей в военной форме.
        - Кристина, - окликнул он девушку, - будь с ними порезче. В дороге мы сломались и теперь очень злые.
        - Может, еще не остановят, - предположил Полынь, глядя, как ехавший впереди них грузовик благополучно миновал пост.
        От группы военных отделился мужчина в камуфлированной униформе и махнул рукой. Иса включил поворот и, прижавшись к обочине, остановился.
        Военный в зеленой шляпе с замысловатой кокардой подошел к окну со стороны водителя и что-то сказал.
        Иса вопросительно посмотрел на Кристину.
        - Документы спрашивает и цель поездки, - быстро перевела она и что-то ответила на испанском.
        Военный на какое-то время замешкался, посмотрел на своих коллег, которые стали неторопливо приближаться к машине. Кристина, выругавшись, открыла дверь и выскочила на дорогу.
        Между ней и колумбийцами завязалась оживленная беседа. Они недоуменно пожевали губами, бросали в сторону машины растерянные взгляды. Наконец один из парней подошел к микроавтобусу и, открыв двери пассажирского салона, заглянул внутрь:
        - Ращан?
        - Йес, - подтвердил Полынь, не меняя положения. - Водка, Горбачев, мафия.
        - О-о! - колумбиец расплылся в радушной улыбке и быстро заговорил.
        Подошла Кристина:
        - Спрашивают, что в этих сумках.
        - То, что берут с собой туристы, - усмехнулся Антон и, развернувшись на сиденье, выволок огромный баул из середины кучи. - Пусть смотрит. Можем выйти из машины.
        Внешне казалось, что он достал первую попавшуюся под руку сумку. На деле именно она и еще одна, лежавшая ближе к выходу, были забиты безобидным барахлом, начиная от банок с консервами и заканчивая носками.
        Кристина перевела.
        Военный вдруг выставил перед собой руки, часто замотал головой.
        Антон без перевода понял, что он не собирается проверять машину с русскими.
        Распрощавшись с ним, Кристина забралась в кабину. Иса завел двигатель и включил передачу.
        - Они сказали, что за городом начинается территория, где государство не гарантирует безопасность иностранным туристам, - Кристина достала зеркало и поправила прядь выбившихся из-под кепки волос.
        - Это мы не гарантируем безопасность тем, кто там живет, - усмехнулся Полынцев.
        Он взял флягу с водой и, открутив крышку, сделал несколько глотков.
        - Давай, Рембо, подухарись, - хмыкнул Мишень. - Забыл, как посреди города волосы на одном месте рвал?
        Глава 13
        Несмотря на все опасения, жизнь Акутина после очередного предательства коренным образом изменилась в лучшую сторону.
        Это стало заметно сразу. В тот день работы были отменены. Вместо них Андрес приказал Нескромных и Серенко перенести труп убитого ими подростка подальше в лес и закопать. При этом Акутин оставался сторонним наблюдателем вопреки предположению, что его заставят помогать. Затем все вернулись в лагерь.
        Обоих химиков закрыли в хижине, предварительно убрав из нее ножи, куски проволоки и даже обломок зеркала. В общем, все, что могло стать оружием. По крайней мере, так объяснил свое решение Андрес. Но Акутин воспринял его действия по-своему. Колумбиец опасался, что, отчаявшись, русские могут попытаться покончить с собой. У дверей, снаружи, выставили пост.
        Едва Геннадий Леонидович вернулся в свою хижину, как в дверь постучали и на пороге появилась невысокого роста женщина. У нее было круглое смуглое лицо, слегка раскосые темные глаза и густые черные брови. Вообще все представительницы слабого пола, жившие в селе, были очень похожи друг на друга. Так одинаковыми европейцам кажутся китайцы, японцы и люди народов Севера. Она была босиком, в пестрой безрукавке и длинной, ниже колен, коричневой юбке. Покрытые ссадинами ноги по щиколотку выпачканы грязью. Ступни казались непропорционально большими для ее роста. Пряча взгляд, она жестами позвала его за собой. Теряясь в догадках, он вышел. До этого ему не приходилось общаться с местными женщинами. Наблюдая за жизнью лагеря со стороны, он уже знал, что у них также существует жесткая иерархия. Одни стирали и готовили еду, другие шили, собирали дрова и доили коз, которых держали в небольших загонах на другом конце деревни. Были среди них и важные персоны. Своим поведением и манерами они напоминали сложившийся по книгам и фильмам образ комиссарш времен Гражданской войны. Эти особы носили с собой оружие, а
вместо резиновых сапог - ботинки с высоким берцем. Нередко грубые и властные покрикивания этих дам на своих боевых подруг заканчивались оплеухами или тасканием за волосы.
        Пройдя через импровизированную площадь, где совсем недавно Оскар расстрелял одного из своих бойцов, они оказались в небольшой хижине, стены которой были сделаны из тростника. Раньше Акутин здесь никогда не был и считал, что это сооружение выполняет функции прачечной, поскольку часто замечал, как утром женщины начинают таскать сюда ведрами горячую воду, которую грели на кострах под навесом в железных бочках. Однако, оказавшись внутри, он сразу догадался, что это баня. У противоположной стены стоял чан размерами с небольшую ванну. Рядом, в углу, на сколоченной из досок подставке - бак, снизу которого торчала душевая лейка. На полу лежала решетка из связанных стволов тонких деревьев, под ней, по всей видимости, находилась сточная яма. Чтобы удобнее было ходить, все это засыпали ветками и огромными листьями.
        Женщина знаками дала понять, чтобы Акутин разделся.
        С опаской оглянувшись на вход, закрытый куском брезента, он нерешительно расстегнул и снял рубашку, положив ее на грубо сколоченную скамейку. Немного подумав, скинул сапоги. В нос ударил резкий запах. Смутившись, стянул сделавшиеся скользкими, с огромными дырами на пятках носки, бросил их на пол. Наконец, оставшись в одних трусах, Геннадий Леонидович выжидающе уставился на свою провожатую. Странно улыбнувшись, она вдруг проворно стянула через голову свою кофту и, развязав на боку веревочку, сбросила на пол юбку. От неожиданности у него отвисла нижняя губа. Глядя на небольшие, размером с теннисный мяч, смуглые груди с огромными коричневыми сосками, он сглотнул слюну. На какое-то время перехватило дыхание. Однако, едва поднявшись, волна возбуждения резко схлынула. Сказалось пережитое недавно нервное напряжение. Не обращая внимания на реакцию русского, женщина бесцеремонно освободила его от последнего элемента туалета и, решительно взяв за руку, повела к чану.
        Стыдливо прикрываясь руками, он поднялся на подставку и осторожно забрался в бочку. Вода была горячей. Геннадий Леонидович попытался опуститься в воду полностью, но коленки уперлись в стенку. Стоя по грудь в воде, он начал поливать себе пригоршнями на голову. Тем временем в руках у женщины появилось некое подобие мочалки. Проворно намылив ее куском мыла, она стала тереть Акутину плечи и руки. По телу разлилась приятная истома.
        Полог отодвинулся в сторону, и внутрь проскользнула еще одна колумбийка. К груди она прижимала камуфлированную форму. Проворно собрав со скамейки его тряпье, она положила вместо него чистое и так же бесшумно исчезла.
        От прикосновений женщины Акутин разомлел. Все происходящее казалось сном.
        Выйдя спустя час из хижины в новой, с коротким рукавом, пятнистой куртке и штанах, в поскрипывающих, пахнущих кожей ботинках, он невольно вспомнил свои недавние грезы.

«Интересно, а выдаст мне Андрес оружие или нет?» - мелькнула мысль.
        Дождь прекратился, но густой туман и постоянно падающие с деревьев капли воды быстро пропитали одежду влагой. Кроме того, было душно, и тело сильно потело. Послонявшись по поселку, он вернулся к себе, где с удивлением обнаружил на столе бутылку настоящей текилы.
        Опустошив ее на треть, используя в качестве закуски остатки маисовой лепешки, Геннадий Леонидович, вопреки ожиданиям, погрустнел. Алкоголь не брал. Напротив, стали одолевать тяжелые мысли. Глядя на тускнеющий квадрат окна, он думал об Ирине. Шум в дверях заставил отвлечься от размышлений. В дом вошел Андрес. Окинув Акутина изучающим взглядом, остановил глаза на бутылке и удовлетворенно хмыкнул:
        - Один пьешь?
        - Нет, - Акутин криво усмехнулся. - Со своим отражением.
        - Как это? - не понял переводчик.
        - Шутка такая, - отмахнулся Геннадий.
        - Химики сейчас сказали, что нашли ошибку в твоей схеме получения яда, - он прошел к кровати и сел. - Завтра они готовы получить немного этой жидкости.
        - И что? - не понял Акутин.
        - Мы сразу испытаем ее, - Андрес снял берет и почесал затылок.
        - Как насчет моей просьбы? - уставился на него слегка захмелевший Акутин.
        - Не волнуйся, - догадавшись, что его волнует, успокоил колумбиец. - Если завтра все закончится удачно, я лично привезу ее сюда.

* * *
        После того как снаряжение перегрузили в кормовой трюм, больше похожий на погреб, а Дрон, вернувшись в машину, уехал, яхта отошла в океан и встала на якорь. Быстро темнело. Подернутое свинцовой дымкой небо лишь на короткий промежуток времени порозовело - и стало темно. Берег высветился сотнями разноцветных огней.
        - Я говорила с матросом, - Марина покосилась на рубку и перешла на шепот. - Он очень удивлен нашим намерением заняться нырянием.
        - Почему? - удивился Завьялов.
        - Начало зимы, - она пожала плечами. - Я поняла так, что в это время океан неспокоен. Постоянно идут дожди.
        - Объясни ему, что мы глупые русские и не знали, что в тропиках бывает не сезон.
        - Я так и сделала, - кивнула она. - Еще сказала, будто решили сэкономить. А в Колумбии на все очень низкие расценки.
        - Правильно, - Игорь выдержал паузу, с тоской глядя в сторону берега. - А почему они тогда работают в это время?
        - Разве не догадываешься? - она удивленно хмыкнула. - Отсюда сутки хода до Эквадора и столько же до Панамы.
        - Возят кокаин? - удивился Игорь.
        - Не знаю, - она поежилась. - Не обязательно наркотики.
        Дул легкий прохладный ветерок.
        Они спустились в каюту. Волков сидел перед небольшим телевизором, установленным под потолком, и щелкал пультом дистанционного управления.
        - Чего грустишь? - Злак плюхнулся на узкий и жесткий диван.
        - А тебе весело? - вопросом на вопрос ответил Павел. - Стоило переться в такую даль, чтобы промаяться на этой посудине.
        - Мы не маемся, - Игорь поднял палец вверх. - А обеспечиваем алиби своим боевым товарищам.
        - Да, - Волков отключил телевизор и развернулся к нему лицом. - Ты думаешь, в случае чего эти обезьяны, - он показал взглядом на двери, - подтвердят, что здесь были все?
        - Угу, - взгляд Игоря сделался колючим. - Перед рыбами.
        Некоторое время Волков смотрел на него ничего не выражающим взглядом. Наконец до него дошло, что этим хотел сказать Злак. Покосившись на Марину, сидевшую с краю, он с шумом поднялся:
        - Ладно, всем спокойной ночи.
        - Я тебя в три разбужу, - напомнил Завьялов.
        Они решили поделить ночь напополам. Невзирая на заверения капитана, что пираты их не тронут, разведчики решили не рисковать.

«Яхта» для этой посудины было громким определением. Общая каюта, в которой они сейчас находились, использовалась и как столовая. Диваны были обтянуты искусственной кожей, потрескавшейся и порезанной во многих местах. Между ними - узкий стол.
        Три каюты для отдыха представляли собой крохотные помещения, каждое на два спальных места. В них не было даже столиков. Однако каждая имела отдельные душевую и туалет. Для хранения вещей использовалось пространство под полками. Туда, в установленные выдвижные ящики, сложили часть снаряжения, спрятав под ним два пистолета. Капитан Урибе Брехт отдыхал прямо в рубке, а моторист и вовсе на палубе, используя вместо постели сворачивавшийся на день в рулон поролоновый матрац и кусок парусины вместо одеяла.
        Завьялов поднялся наверх.
        Марина, а до этого момента и Волков не подозревали о конечной цели их пребывания на «Колумбии». В это был посвящен только он один как старший. Вызвано это было не тем, что, узнав, какой ценой основной части группы будет обеспечена легенда, Волков и Марина могли бы отказаться от операции. Просто Филиппов прекрасно знал: заочно приговоренные к смерти члены экипажа могут почувствовать по поведению и внешности «туристов» угрозу. Нужно иметь железные нервы и быть чрезвычайно хладнокровным человеком, чтобы, общаясь с потенциальной жертвой на протяжении длительного времени, не выдать своих намерений ни взглядом, ни интонацией.
        По команде Антона они затопят яхту, предварительно дав сигнал бедствия. Замысел был прост: представители береговой охраны должны спасти только троих человек: его, Марину и Волкова. Вместе с реально утонувшими членами команды ко дну уйдут и мифические пассажиры, занесенные в данный момент во все списки фирмы, которая в свою очередь информировала пограничников об одиннадцати, вместо трех, россиянах, отправившихся в путешествие. Таким образом, Филиппов вместе со своей частью группы официально исчезнет из страны.
        Как в дальнейшем Антон планировал вернуться в Россию, Завьялов не знал. Их же отправкой, по всей видимости, будут заниматься представители посольства. Не исключено, что фирма, у которой они арендовали это судно, будет вынуждена оправдываться в суде.
        В районе, где все должно произойти, сильное течение и глубина. Несмотря на это, Завьялов должен был организовать потопление таким образом, чтобы, в случае если обломки все же будут обнаружены, ни у кого не возникло подозрений, что катастрофа подстроена, а команда погибла насильственной смертью.

* * *
        Уже смеркалось, когда Хуан затормозил у расположенного за высоким бетонным забором одноэтажного дома на окраине Флоренсии. Устало выбравшись из-за руля, он подошел к калитке, сделанной из какого-то темно-коричневого дерева, и надавил на кнопку звонка. Спустя некоторое время на улицу вышел полный, преклонного возраста мужчина в майке и шортах. Обменявшись с гостем несколькими фразами, колумбиец бросил полный безразличия взгляд на джип, где остался сидеть Джабраилов, и открыл ворота. Они въехали во двор. Вахид, подхватив сумку, выпрыгнул из машины и огляделся. Небольшая площадка, выложенная керамической плиткой, упиралась в крыльцо огромной веранды и со всех сторон была окружена плотной стеной диковинных растений и деревьев. В отличие от Боготы, расположенной намного выше над уровнем моря, здесь стояла страшная духота. Как только выехали на равнину, Вахид начал потеть, словно его поливали водой.
        - Это Фредерико, - представил Хуан хозяина дома.
        Мужчина смерил Джина изучающим взглядом и, развернувшись к Хуану, что-то спросил.
        - Он говорит, что ты походишь на кубинца, - усмехнулся переводчик.
        - Скажи ему, Фидель Кастро мой дядя, - пошутил Вахид.
        Все рассмеялись.
        Хуан показал Вахиду расположение комнат, ванны и туалета. Интерьер дома изобиловал мебелью из красного дерева, стены украшали разного рода репродукции. Приведя себя в порядок, через час все вновь собрались на веранде. Фредерико усадил гостей в плетеные кресла вокруг стола из такого же материала, на который тут же служанка вынесла и поставила блюдо с тушенным в овощах цыпленком.
        На улице было уже совсем темно. Свет висевших под потолком ламп, сделанных в форме летучих мышей, выхватывал из темноты колыхающиеся от легкого ветерка зеленые ветви растений, подступивших с улицы и перевесившихся через деревянные перила ограждений. На самой веранде, везде, где только можно, в керамических кувшинах росли цветы. Они стояли на декоративном камине, на небольших, потемневших от времени шкафах, в специальных подставках крепились к стенам и даже на полу. Где-то пел сверчок. Метались ночные бабочки.
        Завязалась непринужденная беседа. Хуан переводил.
        Фредерико оказался бывшим строителем. Еще несколько лет назад он работал на строительстве гидроэлектростанции. Сейчас занимался разведением какао. В предгорье у него была своя плантация.
        - А почему он помогает партизанам? - Вахид посмотрел на Хуана.
        Тот быстро перевел вопрос.
        Выслушав, Фредерико долго говорил, словно объясняя это не Вахиду, а переводчику. Наконец, утвердительно закивав головой, тот повернулся к Джину:
        - У нас продажное правительство, - Хуан вздохнул. - Недра нашей страны полны богатств. Но иностранные компании, такие как «Бритиш Петролиум», «Оксидентал Петролиум», «Шелл» и «Тексако», контролируют большую их часть. Выступая против РВСК, эти компании материально поддерживают колумбийских военных и «эскадроны смерти». Для США выгоднее ввозить нефть, покупая ее за бесценок у нас, а не на Ближнем Востоке. Они превратили нашу страну в сырьевой придаток, а правительство - в марионеточный режим, полностью купив его. Примерно того же хотят Штаты и от России. Ведь именно на таких условиях сейчас добывается нефть на вашем Сахалине. Подкупив чиновников, они заключили договор на несколько десятилетий. Просто Россия - большая страна. Там много пьют водку и мало думают о своем будущем.
        Вахид был поражен. О проекте «Сахалин-1» он слышал. Генерал Родимов даже назвал это покушением на национальные интересы страны. Но то, что за тысячи километров от России необразованные с виду латиноамериканцы следят за мировой политикой, - это было шоком. Более того, Вахид был уверен, что, заведи он подобный разговор где-нибудь в самой России, люди просто не поймут, о чем речь.
        Но нужно было играть роль боевика, и он слегка сменил направление разговора.
        - Моя республика очень маленькая, - дождавшись, когда Хуан переведет, а Фредерико часто закивает головой в знак того, что понял, о чем речь, Вахид постарался придать лицу скорбное выражение. - Но на нашей территории очень много нефти. Можно выкопать яму и - вот она! - он развел руками. - Но русские не дают чеченцам распоряжаться тем, что по праву принадлежит им. У них танки, самолеты и много солдат.
        - Сначала вы побеждали, - напомнил Хуан.
        - Да, - подтвердил Вахид. - Они отправляли к нам пацанов. Мы их убивали, но приходили другие. И так до бесконечности. У нас много помощников среди самих русских. Они есть даже в правительстве и других ветвях власти. Но помощь от них приходит только взамен на деньги.
        Он вздохнул и замолчал.
        За столом воцарилась тишина.
        - Ну что? - Хуан вопросительно посмотрел на Вахида. - Нам рано выезжать. Пора спать.
        Еще в сумерках они покинули дом Фредерико. Под завязку заправив машину, двинулись в путь. Через час, свернув с хорошего, не уступающего лучшим европейским дорогам, с четкой разделительной линией и белыми полосами по краям шоссе, оказались на неширокой асфальтированной дороге. Справа и слева плотной стеной к самой кромке асфальта подступили заросли густого кустарника и деревьев. Вновь пошел ливень. Дворники не справлялись с потоком воды. Видимость упала до нескольких десятков метров. Джип едва тащился, то и дело подпрыгивая на выбоинах.
        - Главное, чтобы после обеда дождь прекратился, - сквозь зубы процедил Хуан. - Иначе придется ждать.
        - Чего ждать? - насторожился Вахид.
        - Летной погоды, - на полном серьезе ответил колумбиец.
        - Так еще и на самолете лететь придется?! - ужаснулся Вахид.
        - Можно и на машине, - Хуан вздохнул, - но это минимум еще сутки. Тем более по дороге даже негде купить бензин. Много гангстеров.
        - Неужели так далеко?
        - Прилично, - подтвердил Хуан.
        Вахид задумался. Мало того, что вечером проводник заявил, что около десяти миль придется идти по воде, так теперь еще выяснилось, что и это не все! Как быть? Антон с группой не то что отстанут - они отстанут безнадежно!
        - Сколько лететь?
        - Минут тридцать, - на секунду задумавшись, ответил Хуан.
        - А что за самолет? - не унимался Вахид.
        Ему не терпелось узнать, какой будет отрыв в километрах.
        - «Цессна». Почему ты спрашиваешь? - проводник метнул на него удивленный взгляд.
        - Боюсь летать, - соврал Джин, в уме подсчитывая расстояние. Исходя из средней скорости полета этого типа машин, они пролетят не более восьмидесяти километров. Для тропиков с их бездорожьем, партизанами, никому не подконтрольными шайками бандитов, множеством зверей и кровососов - это много.
        В салоне воцарилась тишина. За все время навстречу попалось лишь два небольших грузовичка и деревянный автобус. Дождь стал стихать. Вершины пальм мотал поднявшийся ветер. Засверкали молнии.
        Крупные деревья стали попадаться все реже. Дорога с изъеденным ливнями асфальтом спустилась в низину. Запахло болотом.
        - Скоро река? - спросил Джин, пытаясь представить карту местности. По всем расчетам, они были где-то рядом с правым притоком Какеты.
        - Здесь мы оставим машину, - Хуан неожиданно перешел на испанский и, судя по интонации, выругался.
        Через дорогу, смешно раздуваясь, прыгали жабы. Некоторые попадали под колеса.
        Повернув направо, оказались на обычной грунтовке, по колено заросшей травой. По едва примятой колее было понятно, что транспорт здесь проезжает не чаще одного раза в сутки. Росшие по обе стороны деревья, увитые канатами лиан, сплетались где-то вверху, образуя ажурную арку. Стало сумрачно.
        Джабраилова вновь охватило беспокойство. Если этой дороги не видно со спутника, а по всему, так оно и есть, Антон подумает, что они едут через джунгли.
        Неожиданно впереди среди деревьев появились тростниковые крыши хижин. Еще немного, и они выехали на окраину небольшого поселка, сразу за которым текла грязно-желтая река.
        Вдоль берега у построенных из толстых досок домов лежали самые разные лодки. Во дворах под навесами болтались сети. Было понятно, что они оказались в рыбацком селении. Между домами по щиколотку в грязи бродили люди. Одни тащили корзины, присыпав сорванной травой рыбу. Кто-то нес на плече лодочный мотор, двое возились у лодки. При появлении машины на улицу высыпали полуодетые дети.
        Не останавливаясь, Хуан проехал почти к самому берегу и затормозил рядом с огромным, похожим на сарай строением из тростника, фанеры и жести. Выглянувший из висевших на честном слове ворот мужчина в шляпе из пальмового луба раздвинул створки, и машина вкатилась внутрь. Здесь было сумрачно и сухо. Вдоль стен, скрученные в рулоны, висели сети. Стояло несколько допотопных лодочных моторов и некое подобие большого промышленного холодильника.
        - Это цех местной рыболовной артели, - пояснил Хуан. - Я для них - эколог, который проезжает вниз по течению для сбора информации о состоянии воды и рыбы. Кстати, это действительно моя профессия.
        - Как представишь меня? - Вахид открыл двери и выбрался наружу.
        - Очередным чудиком, который решил пожить в тропическом лесу, - оголив ряд белых крепких зубов, улыбнулся колумбиец. - В эти края часто приезжают американские биологи. Вниз по течению, в Амазонии, много научных станций.
        Он повернулся к впустившему их мужчине и, обнявшись с ним, стал о чем-то говорить, потеряв к Джину всяческий интерес.
        - Туалет здесь есть? - Вахид поставил сумку на землю и тронул стоящего к нему спиной Хуана за плечо.
        - Кругом лес, - отмахнулся он.
        Вахид вышел на улицу. Никто не обращал внимания на незнакомца. Все были заняты делом. Джин догадался, что здесь в это время стараются использовать с пользой каждый час без дождя. Решив во что бы то ни стало связаться с Антоном, он направился в заросли мангров.
        - Слушаю, Филин.
        - Это Джин, - Вахид обернулся в сторону видневшегося в просветах между деревьями сарая и перешел на шепот: - Сейчас будем ловить рыбу. Где-то полдня. Потом он хочет мне показать птиц. Полчаса на это уйдет.
        Некоторое время Антон молчал, переваривая услышанное. Сверху с ветки на ветку перепрыгнуло какое-то животное, и на Вахида обрушился поток воды. Поежившись, он отошел в сторону.
        - Значит, так, попробуй обозначить объект и вернуться, - принял, наконец, решение Антон.
        Вахид убрал трубку и задумался.
        Обозначить объект - означало оставить в непосредственной близости от него маяк и вернуться. Хорошо бы. Только как это сделать? Попытаться выдать себя за эмиссара Хусейна, который прилетел на короткое время, чтобы узнать, как продвигаются дела? Опасно. До сих пор он имел дело лишь со связным, который не посвящен в детали. Но в лаборатории есть серьезные люди, которые владеют обстановкой и знают, когда и кто их навещает. Наверняка имеется и связь с организаторами строительства.
        Вздохнув, он направился обратно в сарай.

* * *
        За месяц колумбийцы стащили в район тонны серной кислоты, фосфата трикальция и других химических соединений, необходимых для производства отравляющих веществ. Со слов Андреса, с которым у Акутина сложились приятельские отношения, повстанцы имели богатый опыт и отлаженные каналы поставки любых химикатов в тропики. Немудрено, основным компонентом для производства коки как раз и была кислота, которую десятки лет доставляли сюда различными путями из Америки. В лаборатории полным ходом шло производство фосфоновой кислоты - основной производной иприта. Для выполнения черновой работы задействовали с десяток партизан. Одетые в противогазы и защитные резиновые костюмы, которые, впрочем, не особо спасали от воздействия получаемых веществ, помощники с утра и до самого вечера под неусыпным контролем Акутина таскали стеклянные бутыли с кислотой и заливали ее в керамические ванны. После этого начинали растворять в ней фосфат трикальция. Вокруг сарая, где шли работы, листва на деревьях стала коричневой и скрутилась. Исчезла и трава. В свою очередь, Нескромных и Серенко большую часть времени отдавали работе над
жидкостью, которую в свое время изобрел Свергун. Ее получили небольшое количество, и тут же Андрес приволок в лабораторию двух мужчин со связанными руками. Сказав, что это пленные, которые оказывали содействие властям, он вынудил их выпить зараженную воду. Поместив несчастных в отдельный специальный бокс рядом с лабораторией, ничем не отличающейся от обыкновенных хижин, он заставил их пообщаться друг с другом по сотовому телефону. Сейчас, по прошествии трех суток, оба мужчины, истекая кровью, едва передвигались. Как и обещал Свергун, у них разрушались стенки сосудов и упала до критической отметки свертываемость крови.
        Акутин скрупулезно фиксировал их состояние в специальном журнале. В этом ему помогал местный доктор. Древний старик по имени Ворлис замерял через каждый час у подопытных давление, температуру и пульс. Нужно было рассчитать время от начала действия препарата до наступления смерти. Как говорил Андрес, это очень важно знать тем, кто будет использовать данное отравляющее вещество.
        Отойдя от лаборатории в глубь леса, Акутин устало опустился на ствол поваленного дерева и стянул противогаз. Потное тело, облаченное в резиновый костюм, нещадно чесалось. Стянув перчатку, он хотел расстегнуть комбинезон, как неожиданно обомлел от дикого, нечеловеческого крика. Последующий за этим выстрел заставил его вскочить со своего места. Андрес запретил оставлять без присмотра рабочих. Несмотря на то что после неудавшегося побега вокруг лаборатории были выставлены дополнительные посты, он требовал, чтобы Акутин контролировал работы во избежание порчи оборудования и реактивов, с таким трудом доставленных сюда.
        Сделав несколько шагов в обратном направлении, Геннадий Леонидович остановился. Охваченный ужасом, он лихорадочно думал, как объяснить свой уход, если случилось что-то из ряда вон выходящее. Наконец, решив, что можно сослаться на расстройство желудка, он натянул противогаз и бросился к лаборатории. У входа в сарай толпилось несколько рабочих. Растолкав их, он вошел внутрь.
        В свете тусклых электрических ламп на земляном полу лежал человек. Остатки прорезиненного костюма дымились. Стоял страшный запах чего-то кислого, от него не спасал даже противогаз. Рядом с пистолетом в руке и бледным лицом - один из двух выставленных у входа с утра охранников. Левую руку он прижимал к груди. Акутин подошел ближе. Увиденное шокировало. Лежащий был без противогаза. Вместо лица кровавая каша. В ввалившихся глазницах пузырилась и шипела бледно-розовая пена.
        - Что произошло? - зачем-то спросил Акутин, заранее зная, что задействованные в помощь колумбийцы не знают языка.
        Однако охранник догадался, чего хочет так называемый начальник производства. Он показал рукой на стеллаж. Глянув туда, Акутин все понял. Там работала установка по синтезу производной пятивалентного фосфора. Попросту говоря, фосфоновая кислота превращалась в иприт. Между хитросплетением разного рода трубок стояло несколько прозрачных стеклянных сосудов. Один из них разорвало. Наверное, в этот момент рабочий, затащив в склад очередную бутыль с серной кислотой, решил понаблюдать за происходящим. Колба рванула, и несчастному на лицо попала адская смесь. Чтобы избавить любопытного соотечественника от мучений, находящийся у входа охранник добил его выстрелом в голову.
        Акутин оценил последствия взрыва. Половина установки была разрушена. Стеллаж залило желтой жидкостью. Не работал компрессор. Его обдало жаром. Произошла утечка иприта! Он обернулся по сторонам и, к своему удивлению, обнаружил, что остался в сарае один, если не считать лежащий на земле труп. Стекла противогаза тем временем запотели. Бросившись к выходу, он неожиданно споткнулся о что-то мягкое и упал, больно ударившись коленями и локтями. С трудом поднявшись, увидел корчащегося на земле охранника. Вытаращив глаза, он в буквальном смысле слова раздирал себе ногтями шею. Изо рта шла пена…
        - Как такое могло случиться? - Андрес прошел из угла в угол комнаты и остановился у кровати.
        - Обычные издержки производства, - стараясь придать своему голосу уверенность, развел руками Акутин. - Такое нередко и на промышленных объектах, оборудованных по последнему слову техники. У нас же нет даже вытяжных шкафов.
        - Когда мы сможем возобновить работу? - Андрес пристально посмотрел в глаза Акутину.
        - Установку восстановить - дело нескольких часов, - Акутин вздохнул. - Другое дело, что все там пропитано этой гадостью.
        - Строить новое здание не будем, - немного подумав, решительно заявил Андрес. - Завтра я отправлю туда людей. Они снимут верхний слой грунта, а все остальное отмоют. Сколько у нас иприта?
        - Почти двести литров, - не задумываясь, ответил Геннадий Леонидович.
        - Пора начинать вывозить на склад, - Андрес наконец сел. - Это в другой части Колумбии. Мы планируем в ближайшее время использовать его против военного гарнизона в Эль-Банко.
        - Каким способом?
        - Есть самолеты, - отмахнулся Андрес. - Оскар сейчас там. Он рассчитывает направление ветра, расстояние до аэродрома. В общем, никому не доверяет, все делает сам.
        - Ты говорил, что сегодня привезут Ирину, - осторожно напомнил Геннадий.
        - Я же дал тебе женщину, - колумбиец почему-то занервничал. - Неужели тебе здесь плохо?
        - Мне нужна она, - продолжал стоять на своем Акутин.
        - Ситуация изменилась, - Андрес снял берет, повертел его в руках. - Твои друзья получили вещество, которое требуют в России. Она будет заниматься его перевозкой.
        Геннадий Леонидович приуныл.

* * *
        Сквозь дымку облаков светило нежаркое солнце. Дул легкий ветерок. Над синей поверхностью воды метались чайки.
        Перевесившись через ограждение палубы, Марина наблюдала за болтающейся на волнах шлюпкой. С утра Волков и Завьялов по очереди погрузились под воду. Яхта стояла на якоре в километре от небольшого, покрытого лесом острова. Они отошли от Буэнавентуры на сто с лишним миль южнее. Третий день подряд Завьялов, Волков и Марина занимались нырянием. Между тем Антон на связь не выходил.
        На палубе появился моторист. Задержав взгляд на стройных ногах ничего не подозревающей девушки, проплелся к шезлонгу и бесцеремонно улегся на оставленное Волковым полотенце.
        Завьялов, заметив это, лишь зло сплюнул в воду и отвернулся. Команда вела себя развязно. Им, судя по всему, также наскучило болтаться в океане без дела. По вечерам они напивались и о чем-то подолгу спорили на мостике. С утра и до вечера оттуда неслись кубинские ритмы, обожаемые колумбийцами.
        Накануне Игорь пытался установить под днище одно из двух взрывных устройств, которые дал Антон. Провозившись с кусками проволоки, он в конечном итоге утопил его. Корпус яхты был деревянным, и даже при наличии магнита эта попытка была обречена на провал. Тогда он пошел по самому простому пути и в своей каюте сунул вторую мину к переборке под спальной полкой.
        Неожиданно запищал спутниковый телефон, с которым Завьялов не расставался, держа его в небольшой сумке на поясном ремне. Там же хранилась и часть денег.
        - Злак на связи, - глядя на Марину, ответил он.
        - Тебе привет из Боготы, - заговорил телефон голосом Филиппова. - Санта улетела ровно в полночь.
        Отключившись, он облегченно вздохнул и спрятал трубу. Это сообщение означало, что в пять утра они должны начать «терпеть бедствие». На случай, если разговор прослушивался, что почти невозможно, было решено использовать простейшую формулу. К тому времени, которое называл по телефону Антон, прибавлялось пять часов.
        Над водой показалась голова в маске. Уставший взгляд и ленивые движения говорили, что Волкову уже осточертело изображать из себя любителя дайвинга.
        Забравшись в шлюпку, он стянул с себя маску. Завьялов помог ему снять снаряжение. Подгребли к борту яхты. Марина сбросила концы лебедки и веревочную лестницу. Закрепив карабины в носовой и кормовой части, спецназовцы выбрались на борт. Заработал электромотор, поднимая лодку из воды.
        Волков сбросил на палубу баллон. Неожиданно раздался треск, и звук электромотора сделался надрывней. Завьялов повернулся к подъемнику. Шлюпка поднялась до самых блоков и, ввиду отсутствия концевых выключателей, уперлась в балки. Он перевел взгляд на матроса. Продолжая держать палец на кнопке подъемника, тот словно не слышал, что лебедка выбрала весь трос, и смотрел куда-то в море. Проследив за его взглядом, Игорь все понял. На полном ходу к ним приближался небольшой катер. На баке, за пулеметом, лежал раздетый по пояс мужчина. Голова была замотана пестрой косынкой. С левого борта несколько человек готовили абордажные багры.
        - Этого нам еще не хватало! - услышал он восклицание Волкова.
        - Сколько воздуха? - развернулся к нему Завьялов.
        - Понял! - неожиданно просиял Волков. - Хватит!
        Он быстро натянул ласты, подхватил баллон и укрылся за рубкой.
        Тем временем катер сбавил ход.
        - Марина! - окликнул, не оборачиваясь, Игорь. - Будем работать. Сигнал - начало действия Волкова.
        С этими словами он быстро спустился в каюту, вынул оба пистолета и гранату. Вновь вернулся на палубу. Пиратов видно не было, их закрывала от него надстройка яхты, однако уже можно было отчетливо различить сквозь треск двигателя возбужденные голоса. Волков уже успел полностью надеть снаряжение и сейчас ждал, когда посудина морских разбойников подойдет вплотную. Пока же оба борта ими хорошо просматривались.
        - Держи, - Игорь сунул ему гранату и пистолет. - Давай быстрее!
        Палуба качнулась. Раздался громкий удар и скрежет. Почти одновременно Волков соскользнул в воду. Едва удержавшись на ногах, Игорь присел, ухватившись за поручни.
        Грохот тяжелых армейских ботинок по палубе, лязг оружия, громкая испанская речь заставили думать быстрее. Сбоку у ног валялся свернутый в рулон канат. Сунув под него пистолет, Завьялов выпрямился. Почти сразу же перед ним появился рослый колумбиец в камуфлированной куртке и штанах. В руках он держал американскую винтовку «М-16». Раздался вскрик и голос Марины. Она с возмущением кому-то объясняла на испанском, что они русские туристы.
        Тем временем пират с винтовкой расплылся в улыбке и что-то спросил.
        Держа над головой руки, Злак пожал плечами.
        Колумбиец подошел ближе и показал рукой на сумочку.
        Злясь на себя, что сразу не положил туда оружие, Игорь не стал ее расстегивать, как, видимо, этого хотел бандит, а начал снимать вместе с ремнем. Пират ждал, изредка бросая взгляд куда-то в сторону Марины, которой Игорю не было видно.
        По всем расчетам, Волков уже должен был добраться до борта катера. Нечеловеческий вопль и щелчок сработавшего запала подтвердил его предположение. Воспользовавшись замешательством пирата, Игорь бросился к нему, левой рукой отведя ствол в сторону. Взрыв за рубкой и вовсе дезориентировал колумбийца. Двинув ему коленом между ног, Игорь выкрутил из его рук винтовку и, схватив за кадык, толкнул через ограждение в воду. Когда Завьялов выскочил из-за рубки, трое бандитов оказались к нему спиной. Один держал за волосы Марину. Взоры негодяев были устремлены в сторону их собственного катера, над которым поднимался небольшой гриб черного дыма. Никто не мог понять, что произошло. Волкова же, забросившего гранату, с палубы видно не было. Два матроса и хозяин яхты лежали на палубе, закрыв головы руками.
        Не раздумывая, Игорь выстрелил в голову стоящему ближе всех к нему бандиту. В тот же момент на звук обернулся второй и сразу повалился на спину, широко раскинув руки. Пуля попала ему в грудь.
        Воспользовавшись замешательством, Марина двинула пальцами по глазам держащего ее злодея и, не мешкая, выбила из его рук пистолет. Произошло это настолько быстро, что Завьялов даже растерялся. Этим воспользовался пятый член шайки. Вынырнув из-за спины, он вскинул автомат. Игорь заметил его боковым зрением. Времени развернуться и выстрелить не было. Винтовку он держал в опущенных руках. Решение пришло мгновенно. Рухнув на колени, он толкнул винтовку за ствол прикладом в грудь пирату, одновременно бросившись к свернутому в рулон канату. Мгновение - и в ладонь легла рифленая рукоять. Патрон был в патроннике, с предохранителя пистолет снят. Перевернувшись на спину, Игорь выстрелил в колумбийца, который каким-то чудом сумел поймать левой рукой летевшее в него оружие и теперь стоял, растерянно таращась на Игоря. Хватанув воздух широко открытым ртом, пират с грохотом рухнул на палубу.
        Злак поднялся и огляделся.
        Ослепленный Мариной колумбиец, зажав лицо руками, уткнулся лбом в палубу. Перепуганные члены команды яхты все еще лежали, боясь пошевелиться и вздрагивая при каждом шорохе.
        Вздохнув, Завьялов стал в них стрелять. Марина отвернулась. Через минуту все было кончено.
        - Игорь! - раздался голос снизу.
        Он подошел к борту. Волков вопросительно смотрел на него.
        Подняв большой палец кверху, он направился к лебедке.
        Спустя десять минут, отойдя на веслах в шлюпке на приличное расстояние, Завьялов достал пульт дистанционного управления и нажал на кнопку. Яхта словно вздулась и лопнула. Катер пиратов подпрыгнул, отчего на мгновение из воды показались рули и гребной винт, но остался у ее борта. Вода вспенилась десятками фонтанчиков от падающих сверху обломков.
        - Сколько до берега? - Волков вопросительно посмотрел на Игоря.
        - Много, - Завьялов сокрушенно вздохнул. - Гребем к острову, а там разберемся. Кстати, опередили график почти на двенадцать часов.
        - И что теперь? - догадавшись, что речь идет о катастрофе, спросила Марина.
        - Ничего, - работая веслами, усмехнулся Игорь. - Я думаю, раньше назначенного времени все равно никто ничего не узнает.
        Глава 14
        Какета представляла собой стремительную, с заросшими манграми берегами реку. Из-за непрекращающихся дождей вода была мутной, несла много сора. В том месте, где Хуан и Вахид начали свое путешествие, река еще не была так полноводна и широка, как ниже по течению. Со слов проводника, в ясный день отсюда можно увидеть горы, где Какета берет свое начало.
        Допотопный мотор, установленный на корме лодки, выдолбленной из цельного ствола дерева, трещал, как трактор. Проскочив несколько перекатов, через час Хуан сбавил ход и повернул к берегу. Прошуршав сквозь заросли тростника, уткнулись в мель. Колумбиец взял шест и несколько раз ткнул им в росший справа и слева камыш.
        - Здесь есть крокодилы, - пояснил он и, перешагнув через борт, спрыгнул в воду.
        Вахид последовал его примеру.
        Лодку спрятали и вышли на едва заметную тропинку. Миновав заболоченный участок, вскоре оказались в лесу. Огромные стволы деревьев со свисающими лианами прятали свои кроны в густых клочьях тумана.
        - Далеко еще? - осторожно поинтересовался Вахид, поймав себя на мысли, что даже собственный голос здесь звучит иначе. Крики птиц походили друг на друга, все слышалось каким-то одинаковым эхообразным отзвуком. До этого ему не раз приходилось бывать в тропиках Заира и Конго, и всегда охватывало ощущение стиснутости пространства. Словно окружавшие растения - это декорации на небольшой и тесной сцене, а голоса животных доносятся из спрятанных за ними динамиков. Стоит пройти сквозь заросли дикого банана, хитросплетения лиан и бамбука, как уткнешься в стену.
        - Километров пять, - Хуан на ходу смерил его изучающим взглядом и пошел быстрее.
        Вскоре лес сменился джунглями. Стали попадаться почерневшие пни. Типичное явление для брошенных лесоразработок. Участки зарастали непроходимым кустарником. Идти стало тяжелее. Одежда вмиг промокла. Неожиданно оказались среди одинаковых, выше человеческого роста растений с вытянутыми темно-зелеными листьями. С ходу бросилось в глаза множество человеческих следов.
        - Это кока, - не оборачиваясь, пояснил Хуан.
        Из-за деревьев вышел вооруженный автоматом мужчина. Проводник, не сбавляя шага, обменялся с ним несколькими фразами, и они прошли мимо.
        Взлетно-посадочная полоса полевого аэродрома располагалась среди леса. Вахид знал, что таких мест в Колумбии сотни. Некоторые используют раз или два в год, другие чуть ли не ежедневно. Власти пытались бороться с ними, бомбя с воздуха. Но партизаны, не имея недостатка в людях, быстро заравнивали воронки. К тому же сами самолеты сверху обнаружить невозможно. Перелетая с одного места в другое, они практически неуязвимы. Несколько лет существовал приказ сбивать все неопознанные низколетящие цели. Но это не принесло ощутимых результатов. По-прежнему основным транспортом наркоторговцев была авиация.
        Путь преградил воинственного вида подросток с раритетным ружьем. Исподлобья глядя на Хуана, он что-то строго спросил. Засмеявшись, тот потрепал его по заросшей голове и прошел мимо. Сначала Вахид увидел несколько железных бочек, сваленных одна на другую. Затем, через пару десятков метров, и небольшой одномоторный самолет. Накрытый сверху куском маскировочной сети и ветками деревьев, он был рассчитан на одного пассажира и пилота и смотрелся удручающе. От старости серая краска на фюзеляже и крыльях отслоилась, оголив заклепки. На правом крыле бросались в глаза несколько заплаток. Стекло одного иллюминатора отсутствовало, вместо него был вставлен кусок белого пластика.
        При их появлении из-под небольшого навеса, сделанного из широких листьев какого-то растения, вышел бородатый мужчина.
        С интересом глядя на Вахида, пожал руку проводнику и показал сидящим в сторонке четверым подросткам на самолет. Сорвавшись со своих мест, они проворно вскарабкались на него и быстро сняли маскировку. Затем вытолкали из-под деревьев.
        - Скоро будем на месте, - развернувшись к Джабраилову, сказал проводник. - Только он говорит, что Оскара сейчас нет на месте. Зачем ты туда летишь, если не секрет?
        - Секрет, - полушутя, полусерьезно ответил Вахид и, во избежание дальнейших расспросов, забрался в салон.
        Взгляд Хуана впервые за все время сделался подозрительным.
        Устроившись на жестком, обшарпанном сиденье позади пилота, Вахид пристегнул ремень.
        Следом забрался проводник и уселся сразу у входа. Один из подростков захлопнул снаружи дверь. Летчик занял место в кабине и начал щелкать тумблерами. Что-то заскрипело. Корпус самолета дернулся, двигатель несколько раз чихнул, и винты сначала плавно, затем все быстрее замелькали перед глазами.
        - Этот самолет учебно-тренировочный, - прокричал на ухо Хуан. - Мы с тобой вдвоем заняли сиденье, рассчитанное на одного человека с парашютом. Обычно здесь летает инструктор. Просто мы заправляем меньше топлива, а за счет этого веса берем еще одного пассажира или груз.
        Вахиду стало не по себе. Ладони вспотели, а сердце учащенно забилось. Казалось, еще чуть увеличатся обороты - и машина попросту развалится. Он отвернулся к иллюминатору. Самолет покатился и, на удивление быстро набрав скорость, оторвался от земли.
        Они летели почти над самыми верхушками деревьев, торчащими из тумана. Вахид лихорадочно соображал. Наверняка сразу по прилету его раскусят. Из-за полного отсутствия информации о лаборатории и ее кураторах не было даже более или менее подходящей легенды, чтобы продержаться там хотя бы несколько дней. Уверенный в том, что аэродром расположен на значительном удалении от нее, он поначалу рассчитывал избавиться по пути от проводника и, выйдя на объект самостоятельно, ждать прихода группы в окрестностях. Однако не исключено, что самолет встретят. Решение созрело быстро. Он нагнулся к Хуану:
        - Потом еще долго идти?
        - Нет, - тот отрицательно покачал головой. - Около километра, в сторону Какеты. Мы могли доплыть по реке, но сейчас большое течение, а на пути много порогов.
        - А самолет?
        - Он улетит на другой аэродром.
        Вахид приник к иллюминатору. Взору открылось бескрайнее зеленое море с нитками небольших речушек и проток. Самолет стал разворачиваться. Хуан потрепал его за плечо:
        - Отсюда видно это место, - и показал пальцем вниз.
        Вахид прильнул к иллюминатору. Широкая лента реки изгибом уходила к югу. Туман почти развеялся, только в одном месте странная ровная прямая была обозначена белыми пузырями.
        - Это дорога прямо в лабораторию, - пояснил Хуан. - Видишь там тупик?
        - Вижу, - Джин во время разговора держал правую руку на спинке сиденья за головой проводника.
        Сейчас его ладонь легла колумбийцу на затылок. Отстраняясь от иллюминатора, Вахид взял его за подбородок и в одно мгновение свернул шею. Обмякшее тело безвольно повалилось на бок. Забрав у него пистолет, Вахид перегнулся через невысокое ограждение кабины и приставил пистолет к шее пилота.
        Опешив, тот едва не отпустил штурвал. Самолет резко взмыл вверх, затем начал быстро снижаться.
        - Выше! - Вахид показал свободной рукой самолет, набирающий высоту, потом плавно развернул ладонь вправо.
        Без слов колумбиец потянул штурвал на себя и сделал разворот. Теперь они неслись прямо туда, где, по словам Хуана, располагалась лаборатория.
        Вахид вынул складной нож и вспорол штанину. Перерезал ремешок, крепивший к ноге чехол с радиомаяком. Взяв его в руку, сдвинул назад стекло форточки. В салон ворвался поток воздуха и выхлопных газов. Выбросив маяк, Вахид закрыл окно и развернулся к летчику. Не понимая, что происходит, тот растерянно озирался по сторонам. Вахид догадался, что летчик еще не знает о гибели Хуана. Он попытался знаками дать ему понять, что надо возвращаться обратно. Хлопая глазами, тот лишь качал головой и пожимал плечами. Неожиданно Джина осенило. Если этот человек умеет летать, значит, освоил необходимый минимум английского.
        - Ложись на обратный курс! - стараясь перекричать рев мотора, скомандовал Вахид.
        Часто закивав, колумбиец стал разворачивать машину обратно.
        - Иди на Флоренсию! - принял решение Джин.
        Летчик отчаянно замотал головой и постучал пальцем по топливомеру.
        - Тогда обратно! - сориентировался Вахид, одновременно прикидывая в уме, что делать после того, как они окажутся на земле.
        Там наверняка будут те же подростки, что помогали улететь.
        Он быстро обыскал пилота. Заглянул под сиденье и за спинкой обнаружил «узи».
        - Тебе он уже не понадобится, - вздохнул Вахид.
        После этого он вынул из закрепленного между сиденьями планшета карту.
        - Где мы?
        Летчик ткнул пальцем: треть пути от Флоренсии.
        - Понятно, - Вахид сунул карту между пуговицами рубашки.
        Стали ближе и замелькали быстрее верхушки деревьев. Впереди появился просвет.

* * *
        Сидя под натянутым между деревьями куском прорезиненной ткани, Антон растерянно наблюдал, как зеленая точка на жидкокристаллическом экране монитора быстро несется на восток, вдоль Какеты. Еще каких-то полчаса назад, переместившись вниз по реке на несколько десятков километров, она замерла, затем по миллиметрам начала смещаться к северу. Было понятно - Вахид с проводником причалили к берегу и теперь двигаются пешком. Выйдя из укрытия, Антон лишь посмотрел, как идут дела с подготовкой к спуску по реке, и вернулся обратно. Снова включил компьютер - и на тебе. Судя по быстро сменяющимся цифрам координат, Джабраилов летел самолетом. Посчитав скорость, выходило, что за каких-то полчаса он преодолел почти сто километров.
        - Ну что, - пригнувшись под пологом, сбоку опустился на корточки Дрон, - далеко наш Карлсон умотал?
        - Прилично, - Антон оторвал взгляд от экрана монитора. - Лодка готова?
        - Можно прямо сейчас начать преследование, - подтвердил Дрон. - Только как поступим с машиной?
        - Оставим здесь, - Антон выглянул на улицу. - Найти ее в этих дебрях тяжело. Ну а если кто наткнется, значит, на обратном пути будем искать другой транспорт.
        - Как насчет варианта ухода после всего по реке в Бразилию? - спросил Дрон.
        Антон пожал плечами:
        - Если к этому времени Родимову удастся решить этот вопрос, он свяжется.
        Закончив подготовку к совершению марша по воде, офицеры бездельничали, изнывая от духоты. Воздух был до того насыщен влагой, что казался загустевшим и непригодным для дыхания. Перед обедом они объехали селение, куда свернул джип с Вахидом, и, уверенные, что дальше Хуан начнет движение вниз по течению, нашли небольшой проселок, по которому направились в сторону реки. Близко к берегу подъехать не удалось. Пришлось оружие и снаряжение тащить через почти непроходимую сельву. Несколько сотен метров дались с большим трудом. Микроавтобус оттолкали в заросли молодого бамбука. В стороне нарубили листьев и тростника, засыпав его, практически превратив в копну зелени.
        - Где Шаман? - неожиданно встрепенулся Антон.
        - С Мишенью в секретах, - дернул плечами Дрон. - Один на дороге, второй на берегу.
        Всех нещадно ели комары. Не меньше доставляла хлопот мелкая мошка. Мало того, что ее укусы были сравнимы с ожогами, так еще ко всему она забивалась в глаза, попадала в нос и горло. Еще в Боготе купили противомоскитную сетку. Но никто, кроме Кристины, ею не воспользовался. Район департамента Какета считается одним из самых опасных, а это средство от москитов снижает боевые возможности.
        - Кажется, сели, - облегченно вздохнул Антон, увидев, как точка замерла на одном месте.
        - Как-то они резко, - неуверенно протянул Дрон. - Словно во что-то врезались.
        - Ага, - Антон усмехнулся, - в столб.
        Однако вывел на экран график скорости.
        - Черт! - он выдержал паузу. - А ты прав. Сто восемьдесят километров в час, а через секунду ноль!
        - Может, разбились?
        - Типун тебе на язык! - охрипшим от волнения голосом проговорил Антон.
        Он еще некоторое время наблюдал за сигналом - словно самолет мог действительно остановиться в воздухе - и отключил питание.
        - У Джина с нами связь есть, - Антон вытер вмиг вспотевший лоб. - Пока начнем движение и будем ждать.
        Он выбрался из-под навеса.
        Дрон стал отвязывать брезент. Вопросительно посмотрев на Антона, Полынцев свернул оборудование.

«Что могло случиться?» - пульсировал в голове вопрос. Все ответы сводились к тому, что Вахида либо давно вычислили и сейчас попросту выбросили вместе с маяком из самолета, либо все-таки авиакатастрофа. Последнее наиболее вероятно. Военные, следуя разработанному совместно с американцами плану «Колумбия», давно охотятся за неопознанными самолетами, объявив их вне закона.
        Антон еще раз достал карту, где отмечал все перемещения Вахида. Уже смеркалось. За остаток дня они смогут дойти лишь до того места, где Джабраилов с проводником вышли на берег. А если там имеется небольшое селение, которое не отмечено на карте да еще, ко всему, находящееся под контролем партизан? Решив высадиться в километре от этой точки, Антон направился в лодку.
        Дрон с Мишеневым сели на весла. Шамиль прошел вперед. Полынцев устроился между гребцами и занявшими место на корме Кристиной и Антоном.
        - Шамиль, - окликнул Антон. - Наблюдать вперед и вправо. Полынь, левый берег. Соответственно, Мишень и Дрон - назад.
        Едва отошли от берега, лодку подхватило течением и стремительно понесло вниз. Через некоторое время стало ясно, что грести здесь совсем необязательно. На веслах остался Мишенев, развернувшись лицом по ходу движения.
        Оружие распределили, еще когда только съехали с шоссе. Каждому досталось по пистолету, автомату Калашникова и гранате. Привычных в таких ситуациях разгрузочных жилетов не было. Боеприпасы рассовали по карманам безрукавок, накинутых поверх рубашек из плотного материала. Все были в джинсах, которые еще на берегу затерли грязью. Полынцев и Дрон где-то раздобыли традиционные в этих краях шляпы. Антон с Кристиной были в бейсболках. На ногах обыкновенные кроссовки. Продукты и одежда для возвращения - в рюкзаках, купленных в магазине.
        - А вид у нашего войска в самый раз для этих краев! - неожиданно нарушил молчание Полынь. - Как партизаны.
        - Помолчал бы, - оборвал его Дрон. Кроме него и Антона о замершем на одном месте маяке никто не знал. Вид у них был мрачный.
        - Что-то случилось? - почувствовав напряжение, спросила Кристина.
        Антон оставил вопрос без ответа.

* * *
        На глаз казалось, что до острова совсем близко, однако шлюпка заскребла днищем по гальке только в сумерках.
        Спрыгнув в воду, Завьялов схватил конец веревки и потащил ее к берегу.
        - Фу! - установив весла вдоль бортов, Волков, едва удерживая равновесие, выпрямился. - Неужели все?
        - А если остров окажется необитаемым? - едва слышно прошептала Марина.
        - Жить будем, - Игорь уже дотащил лодку до самого берега и сейчас брел вдоль борта с намерениями перенести на сушу даму. - Фрукты здесь наверняка есть, вода тоже.
        - А главное - женщина! - усмехнулся Волков. - Вымирание не грозит.
        - Устроим здесь матриархат, - подхватив на руки Марину, продолжил Злак.
        - Я вам дам матриархат! - взвизгнула Марина, обхватив голову Завьялова.
        - Радуйся, Маришка! - собирая перегруженные с яхты продукты и канистры с водой, хохотнул Волков. - В рай попала. Два мужика, природа - класс. Ничего делать не надо!
        - Ты чего разорался? - неожиданно одернул Завьялов Волкова.
        - А чего таиться? - вопросом на вопрос ответил тот. - Мы полдня в лодке на виду болтались. Кому надо, уже давно бы нас здесь встретил.
        За неширокой полосой песчаного пляжа начинались заросли кустарника, над которыми возвышались пальмы.
        Перенеся к ним припасы, шлюпку выволокли из воды.
        - Я пойду осмотрюсь, - на правах старшего заявил Злак, - а вы займитесь организацией ночлега. Постройте шалаш. Костер пока не разводите. Неизвестно, кто еще отирается поблизости.
        Взяв пистолет, он направился вдоль берега. Песчаная кайма шириною несколько десятков метров отделяла лес от воды. Местами попадались признаки пребывания людей. Забытое в песке полотенце, разломанные очки, пластиковые бутылки из-под воды. Это немного успокаивало.
        На небе зажглись первые звезды. Впервые за несколько дней оно было чистым. На пути появились большие камни. Впереди темными силуэтами выступили скалы. Потянуло прохладой. Судя по всему, он прошел где-то около двух километров, постоянно забирая влево. Это был небольшой остров, каких в этом районе десятки.
        Неожиданно до слуха донеслись голоса. Игорь присел, весь превратившись в слух. Почти одновременно ветерок донес запах дыма. Нырнув в заросли дикого банана, он вынул пистолет и осторожно направился дальше. Через пару десятков метров, перевалив через небольшую возвышенность, он различил в темноте некое подобие лагуны размером с половину волейбольной площадки. На берегу горел костерок, высвечивая из темноты бледно-розовые очертания двух шалашей и сидящих рядом людей.
        Осторожно ступая, Злак подошел ближе. Двое мужчин, один из которых вооружен автоматом, и женщина. Вид у всех потрепанный. Вернувшись немного назад, в заросли мангров, Завьялов направился вокруг лагуны. Спустя полчаса, изрядно покусанный насекомыми, рискуя схватиться в темноте за змею, он подобрался к шалашам почти вплотную.
        Наблюдая из травы за странным лагерем, Игорь пришел к выводу, что перед ним двое пленников и бандит. Причем невольники, по всей видимости, семейная пара, пытались переговариваться между собой на английском. Сторож вяло пресекал эти попытки на испанском.
        - Тебе не холодно? - разобрал он вопрос мужчины к женщине.
        - Нет, - та поежилась.
        Колумбиец что-то проворчал, переложив автомат с коленей на землю.

«Возможно, это пленники тех пиратов, которые напали на нас, - предположил Злак. - Оставив с ними одного из своих людей, они ушли на очередную охоту и не вернулись».
        Он стал медленно подползать к сторожу со спины.
        Сырые ветки в костре потрескивали, и Игорь не особо опасался привлечь к себе внимание шумом.
        Когда до колумбийца оставалась пара шагов, Злак вскочил и бросился на него, обрушив рукоять пистолета на голову. Мгновение - и, ничего не успев понять, бандит завалился на бок. Женщина вскрикнула, мужчина соскочил со своего места и бросился в сторону.
        - Извините меня, пожалуйста, но мне показалось, что этот человек злодей, - тяжело дыша, произнес Игорь по-английски.
        Женщина опустилась на камень, с которого только что поднялась, и, схватив руку мужчины, заплакала.
        - Кто вы? - спросил мужчина, одновременно пытаясь успокоить свою спутницу.
        - Мы с друзьями туристы из России. Днем, неподалеку от этого острова, на нас напали пираты. Яхта затонула, а нам удалось спастись.
        - А мы заложники, - пояснил мужчина. - Нас забрали два дня назад с яхты
«Амазония». Сказали, что компания, которой принадлежало судно, отказалась платить бандитам.
        Тем временем оглушенный мужчина зашевелился. Перевернув его на живот, Игорь уселся сверху и вопросительно посмотрел на бывших пленников:
        - У вас есть ремень?
        - Они все забрали, - мужчина посмотрел в сторону шалашей. - Минуточку.
        Через некоторое время он вернулся с куском веревки.
        - На ночь гангстеры связывали нас, - пояснил он.
        Завьялов связал пирата и, подтащив к стволу пальмы, прислонил его к ней спиной.
        - Я схожу за своими друзьями, а вы пока присмотрите за ним, - с этими словами он поднял из песка автомат и протянул мужчине. - Кстати, как вас зовут?
        - Джон Керет, - представился американец и перевел взгляд на свою спутницу: - Мисс Тина Керет.
        - Вы супруги?
        - Мы брат и сестра, - улыбнулся Джон.
        Расспросив подробности того, как эти люди оказались на острове, Игорь направился за остатком своего отряда.

* * *
        Едва шасси коснулось земли, самолет, словно мяч, подпрыгнул, вновь ударился и, мелко подскакивая, понесся по окруженному лесом полю.
        Джабраилов различил впереди навес, под которым валялись бочки, и облегченно вздохнул: там никого не было. Хуан в самом начале дал понять, что после того, как они выйдут у лаборатории, летчик вернется уже на другой аэродром. Следовательно, встречать его здесь уже незачем. Все равно до последнего одолевали сомнения.
        Они еще не успели остановиться, а Вахид наотмашь двинул автоматом в висок пилоту. Откинувшись назад, тот всем весом навалился на штурвал. Самолет резко завалился на крыло и, зацепив им кустарник, крутанувшись на месте, встал.
        Больно ударившись лбом, Вахид с трудом открыл двери и выпрыгнул наружу. Прислушался. Пищал, остывая, двигатель. Шумел потревоженный самолетом лес. Ухали, кричали, стонали на разные голоса подступившие плотной стеной к кромке летного поля деревья.
        Биплан, неестественно задрав одно крыло вверх, стоял, развернувшись поперек импровизированной взлетно-посадочной полосы.
        Джин огляделся. Людей видно не было. Пригибаясь, он бросился в спасительные заросли, но на полпути остановился. Что будет, если самолет найдут в таком состоянии?
        Беглого осмотра достаточно, чтобы прийти к выводу, что причина смерти людей - не в ударе о землю. Сразу вспомнят о загадочном пассажире. Наверняка поднимется переполох, о котором узнают и те, кто находится в лаборатории.
        Немного подумав, он вернулся обратно. Для начала осмотрел самолет снаружи. Он смутно представлял его устройство. На занятиях диверсанты изучали устройство пассажирских лайнеров на случай, если придется освобождать их от террористов либо угонять самим. Но если исходить из общих принципов, то топливные баки здесь располагаются также в плоскостях. От мысли прострелить их, а затем поджечь, отказался. Забравшись в кабину, нашел уложенную за сиденье в ящик сумку с ключами. Снова вылез и, немного повозившись, откинул боковую крышку двигателя. Быстро разобрался с трубопроводами. Отыскал топливные трубки и отвинтил одну из них. Вылившегося топлива было недостаточно, чтобы устроить хороший пожар. Зная, что все насосы подключены к редуктору двигателя, подошел к лопастям винта и с силой несколько раз провернул их. Что-то чихнуло. В нос ударил запах бензина. Вернулся обратно. Теперь топливо было повсюду. Оставалось перетащить подальше тело Хуана. Пусть думают, что пилот доставил их по назначению, а затем, едва дотянув до аэродрома, разбился. Вытащив колумбийца из салона, взвалил труп на плечо и побежал в лес.
С первых шагов стало ясно, что далеко он его отнести не сможет. Тропинок здесь не было, а густой кустарник и лианы образовали сплошную непролазную стену. Бросив тело в небольшое углубление в земле, всего в какой-то паре десятков метров от кромки поля, вернулся обратно. Еще раз оглянувшись по сторонам, достал спички.
        Самолет полыхнул с такой силой, что Вахид едва успел отскочить. Не дожидаясь, пока самолет полностью охватит пламя, устремился к навесу, где собирался найти тропинку, по которой они с Хуаном шли от реки. Быстро сориентировавшись, двинулся по ней обратно. Шел осторожно. В любой момент можно было напороться на посты, которых он не видел, когда проходил здесь с проводником. Удалившись на приличное расстояние от импровизированного аэродрома, свернул в заросли мангров, достал телефон и набрал частоту Антона.
        - Слушаю Филин, - раздался голос.
        - Это Джин, - Вахид приподнялся над кустами и огляделся. - Я сбросил маяк в районе и вынудил летчика вернуться обратно. В настоящий момент направляюсь к реке.
        - Я тебя понял, Джин, - Антон облегченно вздохнул. - У меня есть твой маршрут. Ты собираешься туда, где вы вышли на берег?
        - Да, - подтвердил Джин. - Через сорок минут буду на месте. Как вас найти?
        - Мы тоже движемся туда.
        - Понял, - Вахид шлепнул присосавшегося к щеке комара. - На всякий случай, объект в двух километрах от маяка, на четыре часа.
        - Значит, почти на берегу, - уточнил Антон.
        - Так точно, - Вахид отключился и неожиданно почувствовал на себе чей-то взгляд.
        По спине пробежали мурашки. Резко присев, он развернулся на месте - и обомлел. В нескольких шагах от него стояла огромная кошка с неестественно длинным, пятнистым телом. Округлые уши, угрюмая широкая морда. Не мигая глядя на него желто-зелеными глазами, зверь словно гипнотизировал.

«Ягуар!» - осенило Вахида.
        Он знал, что стоит сейчас только нажать на спусковой крючок автомата, инстинктивно наведенного на цель, и это красивое животное начнет рвать свинец. Но что-то удержало его от этого. Будь на месте ягуара человек - этот человек бы уже лежал мертвым на земле. Случайно переступившее границу безжалостного мира людей животное он убивать не хотел. По крайней мере, сейчас, пока оно еще не бросилось на него.
        - Уходи, - сначала по-русски, а потом зачем-то по-чеченски проговорил он дрожащим голосом, словно пытаясь угадать, какой из этих двух языков знает хищник.
        Дернув ухом, ягуар слегка вытянул шею, принюхиваясь, и отступил назад. Секунда - и он беззвучно растворился среди обилия зелени. Вахид устало перевел дыхание и выпрямился. Сердце учащенно билось, готовое вылететь из груди. Чеченец поймал себя на мысли, что впервые испугался убивать.
        Вытерев мокрые ладони о штаны, он вернулся на тропинку и двинулся дальше. Начался небольшой спуск. Он вспомнил, что прямо за ним должна начаться плантация коки. Что делать? Обойти? Неизвестно, насколько далеко простираются ее границы, да и где гарантии, что на обходном пути он не наткнется на какой-нибудь завод или селение? Навстречу Хуану выходил один колумбиец. Интересно, сколько их всего дежурит? Вопросы роились в голове, мешая думать. Нет ножа, которым можно было бы бесшумно снять бандита. Выстрел же могут услышать остальные. Тогда не только ему придется туго, но и всей группе, на которую он может вывести погоню.
        Тем временем туман сгустился и стало совсем темно. С двух шагов уже нельзя было различить, что перед тобой - человек или причудливый куст какого-то растения. Вахид вышел на плантацию коки. Он продвигался почти на ощупь. Неожиданно впереди он услышал кашель. Крадучись направился на звук. Послышались неторопливые шаги. Хрустнула ветка. Отчетливо стали слышны шорохи - кто-то двигался среди густых зарослей.
        Вахид присел на корточки, весь превратившись в слух. Мимо, всего в нескольких шагах, вполголоса переговариваясь между собой, прошли три человека с оружием. Дождавшись, когда голоса стихнут, Вахид вернулся на тропинку и направился дальше. Миновав плантацию, оказался в сельве. Через нее даже днем было тяжело продираться. Лицо уже не чувствовало укусов насекомых. Руки горели от ссадин и порезов. Споткнувшись о поваленное дерево, он на ощупь уселся на него и вновь достал телефон.
        - Я в паре километров от реки, - проговорил он в трубку, едва Антон отозвался.
        - Жди рассвета, - Антон выдержал паузу. - Мы все равно сейчас стоим.

* * *
        Появившись после довольно долгого отсутствия, Оскар Лопес сразу же собрал всех начальников в хижине, приспособленной под штаб. Андрес приказал Акутину ждать окончания собрания снаружи, объяснив это решение незнанием химиком языка.
        Был вечер. Весь день висевшие в кронах деревьев клочья тумана слились в одно сплошное облако, которое накрыло землю.
        Оскар был не в духе. Это стало заметно, как только разлетелась весть о его возвращении. Лагерь словно вымер. Женщины, снующие у кухни, передвигались почти бегом. Над селением нависло что-то зловещее. Не покидало ощущение надвигающейся бури.
        Грохот и крик, донесшийся из хижины, заставили Акутина вздрогнуть. Он осторожно приблизился к окошку, светившемуся в темноте бледно-желтым светом, и, затаив дыхание, заглянул внутрь.
        Расположившись вокруг длинного, грубо сколоченного стола, сидели собранные Оскаром люди. За время пребывания в лаборатории Акутин так толком и не разобрался, кто здесь кто. Один, грузный бородатый мужчина, был начальником охраны. Андрес, сидевший сейчас по правую руку от стоящего у стола Лопеса, считался его первым заместителем. Дальше худощавый старик, который отвечал за хозяйство. Трое всегда до зубов вооруженных молодых мужчины - что-то вроде полевых командиров. Остальных он видел редко и понятия не имел, кто они такие. Всего администрация состояла из двенадцати человек.
        Тем временем Лопес обошел стол и, оказавшись за спиной кучерявого парня в камуфлированной форме, схватив его за волосы, ткнул лицом в стол. Далее последовали крики и топот ногами. Опасаясь, что его заметят, Акутин отошел в сторону. Спустя некоторое время в хижине наступила тишина.
        - Все свободны, - разобрал он уже выученную фразу, произнесенную Оскаром. Послышался шум и шаги. Двери открылись. Понуро опустив головы, стали выходить участники совещания. Последним - Андрес. Он отыскал в темноте Акутина.
        - У нас большие неприятности, - покосившись на оставленную открытой дверь, он положил руку на плечо Геннадию Леонидовичу и увлек в сторону. - В Боготе пропал связной, который знал, каким образом добраться к лаборатории. Когда стали разбираться, оказалось, что вчера он вылетел сюда с одного из наших аэродромов с каким-то человеком. Однако, как ты сам знаешь, мы никого не видели. Сегодня утром Оскар узнал, что самолет все же был в нашем районе, а летчик вернулся один. Куда делись проводник и этот парень, которого он сюда доставил, неизвестно.
        - А разве пилот не знает? - осторожно поинтересовался Акутин.
        - Он при посадке погиб, - Андрес вздохнул. - Странно все это.
        Некоторое время шли молча. Акутин ощутил непонятную тревогу и поежился:
        - Что все это может значить?
        - Пока не знаю, - колумбиец остановился. - Оскар не исключает, что американцы узнали о базе.
        - Почему именно американцы? - немея от страха, выдавил из себя Акутин.
        - Наши не способны на это, - усмехнулся Андрес.
        Перед глазами Акутина встали кадры из когда-то виденного американского боевика. Бравые парни с гримом на лице под цвет местности, одетые в камуфляж и с ног до головы обвешанные оружием, хладнокровно и методично истребляют население какого-то острова, состоящее из террористов. Лужи крови, стоны раненых, горящие фигурки бегущих к воде людей. Словно желая избавиться от видения, он тряхнул головой:
        - Что же теперь делать?
        - Мы усилили посты. Увеличили их количество. Кроме этого, организуем круглосуточное дежурство во всех домах. Эти бестии проходят сквозь стены. А вам, - он вздохнул, - надо максимально увеличить производство иприта и «агонии».
        Наблюдая гибель людей, выбранных для испытания вещества, изобретенного Свергуном, Андрес был удивлен тем, что человек бьется в судорогах и бредит довольно длительное время. В некоторых случаях смерть наступала на вторые и даже третьи сутки. Отсюда было придумано и название. Хотя Акутин был уверен, как только те, кто заказал это вещество, получат его, они назовут его иначе. У них в ходу
«джихад», «месть неверным», «возмездие пророка» и так далее.
        Едва переступив через порог своей хижины, Геннадий Леонидович ощутил новый приступ страха. Быстро задвинув металлический засов на дверях, он на ощупь добрел до стола и, нашарив спички, зажег свечу. Электричество от автономной электростанции, установленной в глубине джунглей, протянули лишь до лаборатории и к нескольким домам, в которых жили боссы. Во избежание обнаружения поселка кабель уложили в заранее вырытую траншею длиной около трех километров.
        Язычок пламени заплясал на кончике сложенной в несколько раз нитки-фитиле самодельной парафиновой свечи. Причудливые, зловещие тени заметались по стенам.
        Не раздеваясь, он улегся на кровать. Сердце билось с такой силой, что болью отдавало где-то в затылке. Перевернувшись на спину, чтобы лучше слышать доносившиеся с улицы звуки, он закрыл глаза. Звуки усилились. Акутину стало казаться, что поблизости, в подступивших почти к самой хижине зарослях, кто-то разговаривает. Некоторое время он, затаив дыхание, вслушивался, боясь пошевелиться.

«Что будет, если меня найдут?» - неожиданно возникший сам по себе вопрос заставил его сесть. Обхватив голову руками, он задумался.
        Соучастие в убийстве Свергуна и совершенно незнакомого мужчины, незаконное пересечение границы по чужим паспортам. Далее убийство поляка и должника чеченцев. Потом еще предательство решившихся на побег коллег, повлекшее убийство Пьянова. Здесь он снова соучастник. Что его ждет дальше? Да ничего хорошего. Либо сгниет в этом лесу заживо, либо отравится какой-нибудь гадостью или, того хуже, попадет в руки американскому спецназу. Тогда его будут судить как террориста. Вспомнив о том, что в Америке не отменена смертная казнь, он и вовсе раскис.

* * *
        После выхода Джабраилова на связь Антон успокоился. Высадившись на берег, он сразу отправил двоих спецназовцев осмотреть окрестности. Вскоре Мишенев обнаружил спрятанную в камышах лодку. Уверенные в том, что именно на ней до этого места добрались Хуан и Вахид, стали готовиться к ночлегу.
        Быстро темнело. С реки наполз густой туман.
        Нарубив тростника, устроили нечто похожее на шалаш, пол которого засыпали охапками листьев и накрыли сверху куском прорезиненной ткани.
        Огонь Антон разводить не разрешил, да никто и не собирался этого делать. Все понимали: поблизости партизаны, а дым от костра можно почувствовать за километры.
        - Завтра к утру от нас останутся одни кости, - накрывшись с головой, простонала Кристина.
        Воздух в буквальном смысле слова кишел от москитов. Опасаясь пауков и муравьев, Дрон опрыскал все укрытие специально прихваченным керосином. Задыхаясь от зловония и отбиваясь от комаров, кое-как пересидели ночь, изредка погружаясь в болезненное забытье. На рассвете пошел дождь.
        Антон, ополоснув в реке лицо, вышел на связь с Джином. Вахид уже направлялся в их сторону. Тем временем вернувшийся с поста Мишень распаковал продукты, а Кристина быстро приготовила завтрак.
        Уселись есть. Вид у всех был удручающий. Красные от недосыпания глаза, опухшие от укусов насекомых лица.
        - Как спалось? - с издевкой спросил Антон.
        - Я долго не выдержу, - на полном серьезе заявила Кристина. - Лучше сразу убейте.
        - Чего так? - Дрон перестал жевать.
        - Не думала, что здесь столько комаров.
        - А представь себе, что сидящие рядом с тобой оболтусы об этом прекрасно знали, - Антон окинул всех осуждающим взглядом. - Но ни один не соизволил в Боготе зайти в магазин и купить средство.
        - Закрутились, - вздохнул Мишенев. - Кстати, мог бы напомнить.
        - Не обязан, - Антон разозлился. - Более того, только рад.
        - Сам ведь тоже страдаешь, - заметила Кристина.
        Антон плеснул в пластиковый стаканчик воду и, выпив, направился к своему рюкзаку. Появившись через некоторое время, вручил изумленным офицерам по желто-зеленому тюбику.
        - И ты все это время молчал, - с нотками обиды в голосе воскликнул Дрон. - Я ночью, пока ваш сон охранял, думал, с ума сойду.
        - А никто и не спал, - усмехнулся Антон. - Кстати, я тоже был вынужден мучиться вместе с вами, и поверьте, если бы не сотрудник другого ведомства, то вспомнил бы про репеллент, только когда мы вернулись. Просто не хочу, чтобы у Кристины сложилось мнение, будто у нас служат одни идиоты.
        - Садист, - хмыкнул Дрон.
        - Не говори, - согласился с ним Мишенев.
        - А, между прочим, я видел, как ты его покупал, - Шамиль расплылся в хитрой улыбке. - Рядом с гостиницей.
        - Тебе медаль за молчание надо, черт нерусский, - беззлобно заметил Дрон.
        - У вас жестокие способы воспитания, - Кристина поднялась от импровизированного стола.
        - Такой контингент, - фыркнул Антон. - По-другому не доходит.
        Заработал телефон. Антон отвернул антенну и приложил трубку к уху:
        - Слушаю Филин.
        - Это Джин, - осипшим голосом проговорил Вахид. - Я у воды. Обозначьте себя.
        - Наблюдай всплеск, - с этими словами он развернулся к застывшим спецназовцам. - Бросьте что-нибудь в воду.
        Сорвавшись со своих мест, Дрон и Шамиль подошли к берегу. Вырвав по куску дерна, по очереди метнули их к середине реки.
        - Вижу, - раздался голос Вахида. - Вы сто метров правее меня. Ждите.
        Спустя некоторое время, перепачканный грязью, в порванной в нескольких местах рубашке и со ссадиной на виске, появился Джабраилов.
        - Наконец-то! - облегченно вздохнул Антон. - Как ты?
        - Жрать хочу, - Вахид устало опустился на корточки и положил сбоку от себя «узи».
        - Ух ты! - Дрон тут же взял его в руки. - Трофей?
        - Ты маяк видишь? - не обращая внимания на Дрона, Вахид уставился покрасневшими глазами на Антона.
        Вместо ответа тот раскрыл кейс, подсоединил к нему спутниковый телефон и развернул на траве экраном к чеченцу.
        - Смотри.
        Некоторое время Вахид изучал компьютерный план местности, сравнивая его с реальным рельефом, запомнившимся с воздуха. Затем, удовлетворенно хмыкнув, вывел мышью курсор на изгиб реки. Пощелкал по клавишам.
        - Здесь лаборатория, - он провел грязным ногтем по экрану, - а в этом месте проходит достаточно широкая тропа, по которой подвозят оборудование и химикаты. Может служить ориентиром.
        - Ты сказал - подвозят, - насторожился Антон. - Значит, можно добраться на машине?
        - Это исключено, - Вахид категорично покачал головой. - Они используют лошадей.
        - Пойдем по реке? - осторожно поинтересовался Дрон. Отложив в сторону автомат, он внимательно следил за разговором.
        - Пороги большие, - Антон покосился на Кристину. - Река сошла с ума. Но другого выхода я не вижу.
        Полынцев всучил Вахиду бутерброд и плеснул в кружку минеральной воды.
        - Как ты один в лесу?
        - Если бы не наткнулся на муравейник, не знаю, что бы со мной было, а так - намочил росой руки, подержал над ним немного, намазал кислотой лицо и шею, полчаса спать можно.
        - А нас командир, как всегда, пытал, - не выдержал Дрон. - По принципу - не доходит через голову, дойдет через ноги.
        - В данном смысле через кожу, - заметил Полынь.
        - Сколько бензина в лодке? - Антон выжидающе посмотрел на Полынцева, который накануне осматривал ее.
        - Две трети бака, - на секунду задумавшись, ответил тот и перевел взгляд на Вахида. - Как она?
        - Мотор шумный, - Вахид закинул в рот остатки бутерброда, выпил воду. - Но идет хорошо.
        - Значит, пойдем двумя группами, - принял, наконец, решение Антон. - Первыми Джин и Шамиль на трофейной лодке. Издалека вы сойдете за колумбийцев. Мы сзади. Связь по радио. Здесь опасаться уже нечего.
        Из Москвы они привезли с собой туристические станции УКВ-диапазона. Военные могли вызвать вопросы у таможенников. По мощности они значительно отличались от тех, которые обычно использовали разведчики в спецоперациях, и не имели защищенных каналов связи. Однако перед отправкой успели побывать в лаборатории ГРУ, где радиостанции «усовершенствовали», и теперь прослушать их было проблематично. По крайней мере, теми средствами, которые были в распоряжении бойцов РВСК.

* * *
        Вертолет колумбийских ВВС с представителем российского посольства, куда сумел дозвониться Завьялов, доставил освобожденных заложников и разведчиков сначала на военную базу в Кали.
        Здесь, разместив всех в нескольких тесных комнатах одноэтажного модуля, долго ждали переводчика. Завьялов требовал начать процедуру дознания с помощью знающей язык Марины, но тучный майор, занимавшийся их вопросом, ответил отказом.
        Наконец всех по очереди стали вызывать для допроса. Как и положено, российских граждан опрашивали в присутствии помощника посла России в Колумбии по вопросам туризма и спорта.
        Все трое утверждали, будто сопротивление пиратам оказала команда яхты. В отместку часть находившихся на борту пассажиров пираты загнали в одну из носовых кают и забросили туда гранату. Потом на пиратском катере произошел взрыв, из-за которого оба судна затонули. Его причин никто не знал. Двух оставшихся в живых бандитов удалось застрелить Завьялову. Он воспользовался оружием одного из убитых членов экипажа.
        - Где вы научились стрелять? - перевел переводчик последний вопрос полицейского.
        - В армии, - лаконично ответил Злак. - Служил два года в десанте.
        По поводу погибших на «Колумбии» спортсменов следователь выразил соболезнования и заверил, что в районе ведутся интенсивные поиски тел.
        - Что теперь? - направляясь к вертолету, который должен был доставить всех в Боготу, спросил Волков.
        - Молиться, чтобы водолазы ничего не нарыли.
        Через два часа все уже были в столице. По распоряжению властей пострадавших от пиратов «туристов» поселили в четырехзвездочном отеле «Моррисон». Едва осмотрев шикарный номер, Злак включил телевизор.
        Шли новости, главной темой которых была успешная операция колумбийских военных по освобождению американских заложников и русских туристов. С минуту поглядев на экран, где увидел и себя, идущего от вертолета, Игорь направился в ванную.
        Неожиданно зазвонил установленный в номере телефон. Чертыхнувшись, Завьялов вернулся в комнату.
        - Это корреспондент «Нью-Йорк таймс» Джон Шепет, - быстро заговорили на другом конце с легким акцентом. - Господин Завьялов, вы не могли бы дать интервью для нашей газеты?

«Началось!» - Игорь вздохнул.
        - Нет. До окончания следствия за комментариями по этому вопросу обращайтесь в полицию.
        Положив трубку, он выдернул из аппарата шнур. Почти одновременно раздался стук в дверь.
        Решив, что это Волков, которого поселили в соседнем номере, он прошел в коридор.
        На пороге, переминаясь с ноги на ногу, стояла рыжеволосая девушка с объемной сумкой через плечо.
        - Здравствуйте! - по-английски поприветствовала она и застенчиво улыбнулась. - Можно с вами пообщаться?
        По ужасному произношению он догадался, что это уже представитель каких-то европейских СМИ.
        Секунду поколебавшись, Игорь посторонился.
        - Как вас пропустили? - закрыв дверь, спросил он.
        - О, я просто хитрая, - девушка весело засмеялась. - Живу здесь рядом. На третьем этаже.
        - Вы - журналист? - уточнил он.
        - Да, - она прошла в комнату. - «Франс Пресс».
        - Что вам от меня нужно?
        - Странный вопрос, - она бесцеремонно уселась в кресло и, расстегнув сумочку, вынула диктофон. - Мы готовы заплатить вам за эксклюзивный репортаж нашему агентству.
        - Сколько? - он сделал вид, будто его это заинтересовало.
        - Две тысячи долларов, - не моргнув глазом, выпалила она.
        - Хорошо, - он опустился в кресло напротив. - Только сначала деньги.
        Аккуратная ручка нырнула в сумку и появилась оттуда уже с конвертом.
        Медленно пересчитав новенькие купюры, Злак убрал их в карман.
        - На яхте «Колумбия» были ваши друзья?
        - Да, - подтвердил он.
        - Сколько всего человек?
        - Одиннадцать.
        - Все спортсмены?
        - Любители.
        - Чем вы занимаетесь на родине?
        - Тренер по плаванию.
        - Почему вы и ваши друзья выбрали для поездки столь неблагополучную страну, как Колумбия?
        - Плохо учились в школе и не знали, что здесь происходит на самом деле, - на полном серьезе ответил Злак.
        - Вы по-прежнему утверждаете, что на яхте было одиннадцать, а не три человека из России? - ошарашила его журналистка.
        - Не понял вопроса, - Злак напрягся.
        - Владелец яхты утверждает, что она отошла в океан с тремя пассажирами.
        - Да, - подтвердил он. - Но не в океан, а от берега. На следующее утро прибыли остальные члены команды, и только после этого мы отправились в путь.
        Дальше не было неожиданностей. Журналистка задала еще около сотни вопросов, на которые Завьялов без труда ответил, однако категорически отказался фотографироваться, объяснив это тем, что опасается мести со стороны оставшихся дружков бандитов.
        Едва он закрыл за ней двери, как позвонили из посольства и сообщили, что вопрос с возвращением домой уже решен.
        Завьялов прекрасно знал, что сейчас в посольство идут непрекращающиеся звонки из России от мифических родственников погибших туристов, организованные Родимовым. На уровне главы государства готовятся извинения и обещания исправить положение дел. Угрызения совести его не мучили. Ведь пираты были настоящими, а значит, эти меры действительно необходимы. Поэтому он покидал эту страну с чувством глубокого удовлетворения и выполненного долга. Казавшаяся поначалу ролью второго плана задача уже не виделась таковой.

* * *
        За полдня группа прошла основную часть маршрута. По прямой до места падения маяка оставалось не больше двадцати километров, по реке чуть больше.
        Из-за непрекращающегося ливня из лодки постоянно приходилось вычерпывать воду. Стоило отойти от берега ближе к середине реки, как он терялся из виду. Перекаты и пороги разведчики угадывали по характерному гулу воды задолго до того, как они становились видны.
        Вахид и Шамиль также шли на веслах. Антон принял решение бензин приберечь для возвращения. По всем расчетам, на большую часть пути с учетом течения им должно было хватить топлива.
        Вышел на связь Родимов. С первых его слов Антон понял, что Завьялов с задачей справился, а они в Колумбии - уже на правах нелегалов. Вернее, те люди, по документам которых группа прилетела в страну. На возвращение был другой комплект. Часть офицеров согласно новым паспортам превращалась в прибалтов, часть - в граждан Украины. Кристина становилась журналисткой из Казахстана. Как организовывалось перемещение «мертвых душ» в Колумбию, Антон не знал, но был уверен, что они отмечены во всех базах данных.
        От размышлений отвлек зуммер радиостанции.
        - Это Джин, - сквозь треск помех донесся далекий голос. - Впереди большие пороги.
        Антон прикинул в уме пройденное расстояние с момента, когда он последний раз сверялся с картой. Лишний километр сейчас уже не играл роли, а вот еще один перекат при возвращении обратно - серьезное испытание.
        - Давай к берегу!
        Место, где на этот раз высадилась группа, оказалось сильно заболочено. Несколько сотен метров пришлось тащить лодки через сплошные заросли осоки, камыша, мангров.
        Тяжелее всего пришлось тем, кто шел на деревянной лодке.
        - Может, здесь их оставим? - нерешительно предложил Мишень.
        - Посмотри, как льет, - возразил ему Дрон. - Река из берегов выйдет - и хана нашим посудинам.
        - Здесь палка о двух концах, - Антон навалился грудью на борт, - если будем уходить с преследованием, то проблематично при этом тащить их обратно.
        - Постараемся обойтись без «хвоста», - хмыкнул Дрон и, упершись руками в корму, принялся толкать дальше.
        Позади всех шла Кристина, волоча на себе рюкзак. Вперед, в качестве дозора, выдвинулись Шамиль и Иса.
        Наконец хлюпанье под ногами прекратилось. Воздух из резиновой лодки стравливать не стали. Накачать на обратном пути - лишнее время. А его может попросту не оказаться. У Антона была слабая надежда на группу Поплавского, но до сих пор Родимов о ней не заикался. Возможно, руководство операции приняло решение обойтись без нее. Все-таки это дополнительные расходы.
        Быстро укрыв лодки ветвями и тростником, перекусили. Дождь усилился. Вновь двинулись в путь. Вперед пошли Дрон и Мишень. На головной дозор возлагались теперь не только разведка маршрута и предотвращение внезапного нападения, но и устройство прохода. Позади колонны - Иса. Антон с первых шагов оценил преимущества выбранной для лаборатории местности. Так называемая колумбийская сельва была представлена здесь во всей своей красе. Частокол деревьев со свисающими сверху корнями паразитирующих на них растений, хитросплетение лиан, бамбук и кустарник образовывали непроходимую стену. Прорубать в ней проход специально прихваченными мачете было опасно. Несмотря на шум дождя, стук в спертом воздухе было слышно далеко. Неожиданно на помощь пришла гроза с громовыми раскатами. Чтобы не так терли швы, Мишень надел рубашку наизнанку. Его примеру последовал и Дрон, сменив через некоторое время Мишенева в голове колонны дозора.
        До темноты прошли не больше полутора километров. Используя последние минуты светлого времени, соорудили навес.
        Ко всеобщему удивлению, Кристина держалась наравне с мужчинами и не подавала виду, что устала. Быстро перекусив и поделив ночь на дежурства, завалились спать.
        Дрон достал радиостанцию и стал щелкать настройкой частот.
        - У тебя бессонница? - толкнул его в бок Вахид.
        - Вдруг у партизан такие же, - заговорил Дрон и осекся.
        Из небольшого динамика донеслась испанская речь. Антон подскочил, словно ошпаренный. Дальность действия «игрушек», а именно так он называл эти станции, не превышала десяти километров. Выходило, что они наткнулись на частоту боевиков. Он посмотрел на Кристину. Она лежала на боку, свернувшись калачиком, к нему спиной.
        - Я точно видел две лодки, - без подсказки перевела она, не меняя положения.
        Возникла пауза. Затем треск и шипение вновь прекратились, и заговорил другой голос.
        Кристина перевернулась на спину, села.
        - Куда они делись? Может, утонули? Ты хорошо смотрел?
        Дрон с Филипповым переглянулись. Некоторое время переводчица молчала. В эфире обменивались отдельными фразами, что-то спрашивали и кого-то вызывали.
        - Ну что? - не выдержал Антон, воспользовавшись паузой.
        - Короче, нас ищут, - она посмотрела на него таким взглядом, словно в этом была ее вина. - Они заметили лодки на реке. Судя по всему, мы проплыли мимо секрета, расположенного на берегу. Сейчас запрашивают посты ниже по течению.

* * *
        Акутин был разбужен среди ночи шумом, доносившимся с улицы. Вернее, сначала ему приснился сон, как двое здоровенных мужиков волокут его по слабоосвещенному тоннелю, пытаясь спасти от бегущей позади толпы. Почему-то сам он не может передвигать ногами. Ему страшно. Он не понимает, кто эти люди, но знает одно: они пытаются его спасти. Потом его бросают на грязный и мокрый пол, а крики и гвалт нарастают.
        Открыв глаза, Геннадий Леонидович попытался сеть, однако с первого раза у него это не получилось. Уснул он, свесив ноги с кровати, и теперь просто не чувствовал их. Наконец удалось подняться. По сосудам словно устремились тысячи мелких муравьев с железными ножками. Морщась от неприятного ощущения, он подошел к окну и выглянул наружу. Уже светало. Проведя по отпотевшему стеклу рукой, увидел с десяток боевиков, построившихся напротив хижины, где жил Оскар. Еще несколько вооруженных мужчин пробежали по улице, подгоняемые криками Андреса. Не понимая, в чем дело, Акутин оделся и вышел. Лагерь уже проснулся. Геннадий Леонидович поднес к глазам часы. До установленного распорядком времени подъема было еще почти десять минут. Удивленный таким оборотом дел, он направился за разъяснениями.
        Андрес стоял в дверях своей хижины. В руке держал автомат. На голове у него был берет из зеленого материала.
        - Что случилось? - стараясь угадать по выражению лица колумбийца, чем вызван ажиотаж, спросил Акутин.
        - Пока ничего, - спокойно ответил Андрес.
        - А почему… - Акутин обвел удивленным взглядом лагерь и вновь уставился на своего босса.
        - Подряд несколько незначительных происшествий, которые в совокупности превращаются в угрозу, - Андрес сплюнул. - Сначала самолет. Потом нашли труп Хуана. Это проводник, - пояснил он, заметив недоумение в глазах химика. - Вечером заметили на реке, неподалеку отсюда, две лодки с вооруженными людьми. Пройдя верхний пост, они исчезли.
        - Как это? - Акутин ничего не понимал.
        - Просто, - пожал плечами колумбиец. - Либо утонули, там большое течение и камни, либо пристали к берегу. Мимо второго поста они так и не прошли.
        - Это военные?! - охватившая сразу после сна тревога стала перерастать в ужас.
        - Пока не ясно, - Андрес посмотрел на Оскара, который продолжал ставить задачу боевикам. - Будем разбираться. А тебе сегодня придется подготовить к отправке все, что уже сделали. Иди, поднимай своих химиков.
        Нескромных и Серенко уже не спали. Один приводил себя в порядок у умывальника, второй натягивал сапоги, сидя на табуретке у стола.
        - Встали? - зачем-то спросил Акутин, перешагнув через порог.
        - А, - протянул Серенко. - Здорово, предатель.
        Акутин растерялся. Неприязнь ни один, ни второй ученый не скрывали и на русском, в отсутствии Андреса, постоянно оскорбляли его.
        - Давайте быстрее завтракайте, - проглотив обиду, промямлил он. - Сегодня много работы.
        - А что случилось, сука? - спокойно спросил Нескромных, вытирая полотенцем лицо.
        - Я вам не сука! - стараясь придать голосу властные нотки, крикнул Акутин. Однако получилось, что он провизжал. Это еще больше вывело его из себя. Подскочив к Серенко, он размахнулся.
        - Ну, бей, - спокойно глядя ему в глаза, усмехнулся Олег Дмитриевич. - Мы вот начнем втихаря вместо отравы безобидную водичку делать, а когда это всплывет, скажем, будто это ты нас подговорил.
        - Никто не поверит, - опуская руку, обмяк Геннадий Леонидович. - Давайте быстрее. Оскар приказал срочно подготовить к эвакуации все, что успели сделать.
        - А чего так? - Нескромных бросил быстрый взгляд на Серенко. - Нас нашли?
        - Не знаю, - честно признался Акутин и вышел на улицу.
        Что произошло нечто из ряда вон выходящее, было заметно на каждом шагу. Появились новые посты. Вокруг лаборатории выставили несколько парных патрулей. У тропы устраивали пулеметное гнездо.
        Сразу по приходу в лабораторию стали готовить к отправке несколько бочек с ипритом. Нескромных направился доделывать контейнер для перевозки «агонии».
        Акутин, облачившись в защитный костюм, продолжал работать внутри цеха, вернее, контролировать действия обученного химиками персонала, который готовил новую партию отравляющих веществ.

* * *
        Случайный радиоперехват вынудил поменять весь план действий. Узнав, что партизаны готовятся к встрече как минимум американского спецназа, а пост, заметивший лодки, утверждал, будто численность отряда была больше пятидесяти человек, Антон понял: скоро здесь будет жарко.
        Едва забрезжил рассвет, вся группа вернулась к лодкам. В несколько рюкзаков собрали практически все вещи и часть продуктов. Станция, работавшая на частоте бандитов, теперь была у Кристины. От нее разведчики узнали, что сюда уже направляется небольшой отряд с целью обследовать берег и разобраться, что за лодки видели с постов. Кроме этого, стало ясно: боевики усилили охранение, выставили дополнительные посты и секреты. Не имея схемы охраны лаборатории, да и о ее местонахождении зная лишь приблизительно, идти вслепую было самоубийством. Если исходить из мощности станций, разведчики находились в непосредственной близости от места расположения партизан. В любой момент можно было нарваться на их авангард.
        Вскоре подошли к реке. Ее еще не было видно из-за густых зарослей обильно разросшейся растительности, однако по шуму воды было ясно, что они оказались напротив порогов. Раздвинув заросли тростника, шедший первым Дрон присвистнул.
        В этом месте река сужалась. Берега были довольно высокими и обрывистыми. Огромные камни беспорядочно стояли поперек потока. Между ними, ревя и пузырясь, неслась мутная Какета.
        - Хорошо, что мы вчера сюда не сунулись, - выглянув из-за плеча Дрона, сказал Антон.
        - Это точно, - Василий развернулся спиной к порогу. - Ну что, начнем?
        Нужно было раскидать ниже порогов, вдоль берега, вещи, инсценировав последствия крушения лодок.
        По замыслу Антона, чеченцы и Кристина должны выдать себя за туристов-экстремалов из Турции. Девушка была переводчиком в группе численностью двенадцать человек. Шли двумя лодками. На первой проводник из Мокоа - селения, расположенного в предгорьях Кордильер, там, где река брала свое начало, и руководитель экспедиции. На второй, резиновой, остальная часть группы. Спаслись только четверо.
        Антон был уверен: обнаружив причину своего беспокойства, боевики расслабятся. Наверняка снимут посты и устроят отдых после напряженной ночи. Назначенный в поиск отряд повстанцев выведет пострадавших «иностранцев» к лаборатории. Дальше события могут развиваться по нескольким сценариям. Их могут переправить на другой конец Колумбии и передать властям. А могут потребовать выкуп. Так или иначе, угрозы жизни для своих офицеров и сотрудницы ФСБ Антон не видел. Они не представляют опасности для налаженного здесь производства, а руководство РВСК не приветствует репрессивных мер в отношении иностранных граждан. Тем более боевики понимают, что исчезновение группы такой численности может спровоцировать организацию властями поиска, а он в этом районе им совершенно ни к чему.
        Трое офицеров-чеченцев и Кристина, стараясь не оставлять следов, спустились с обрыва и вошли в воду. С головой окунувшись, начали двигаться вдоль берега. Первой на берег вышла женщина. Затем Вахид. По пути они распотрошили рюкзаки. К берегу прибило тряпки, обувь, зубные щетки.
        Иса выходил последним. Дождавшись, когда он скроется в прибрежных зарослях, оставшиеся спецназовцы направились вдоль берега.
        Тем временем «туристы» собирались вместе. Нужно было занять позиции недалеко от них и ждать, когда «терпящих бедствие» найдут партизаны.
        В отличие от того места, где группа пристала на лодках, здесь не было болота. Оборудовать лагерь чеченцы решили на самом берегу. Батаевы рубили тростник и стаскивали его на небольшой пятачок, свободный от деревьев. Кристина быстро сооружала некое подобие шалаша, а Вахид разводил огонь. При этом они громко переговаривались. Их возбужденные голоса было далеко слышно. Именно так ведут себя люди, пережившие стресс, но не потерявшие самообладание.
        В это время недалеко от лагеря «пострадавших» Антон и Мишень помогали зарыться в раскисшую землю Дрону. Его было решено оставить в непосредственной близости от
«туристов». По радио он должен будет информировать остальную часть группы, как идут дела. Оставаться всем рядом с рекой было опасно. Наверняка боевики будут подходить скрытно и в этом случае обязательно на кого-нибудь наткнутся.
        Заложив Василия кусками дерна, который приносил Полынцев, Антон установил у него на спине небольшой куст какого-то растения и поднял руками примятую траву.
        - Все, - критически оглядев результаты своей работы, вздохнул он и отряхнулся. - Уходим.
        - Наследили мы все-таки, - протянул Мишень, смерив взглядом расстояние до уже почти построенного шалаша и позиции Дрона. - Надо сказать Вахиду, чтобы здесь туалет устроили.
        - Ага, - раздался из-под ног глухой голос Дорофеева. - Пусть прямо у меня на голове кучу сделают.
        - Зато самая классная маскировка, - усмехнулся Мишень. - Если решатся сначала понаблюдать, что здесь происходит, то ни за что на куче кала не устроят позицию.
        - Антон, уводи этих садистов, - простонал Дрон.
        Разведчики отошли и затаились в зарослях дикого банана. Антон всерьез опасался за лодки. Если их найдут, то обман быстро вскроется. Поэтому ждать сигнала от Дрона решили рядом с ними.
        Прошел час - и в динамике станции раздалось два щелчка. Это означало «Внимание». Значит, Дрон заметил приближение колумбийцев. Еще спустя полчаса он прощелкал пять раз - вошли в контакт. Легкое постукивание в виде дроби означало, что все идет по плану.
        - Они уходят! - наконец заговорил Василий. - Всего семь боевиков. Берег осмотрели и даже собрали кое-что из вещей.
        - Поверили? - едва слышно спросил Антон.
        - Да, - уверенно подтвердил Дрон. - Обыскали, но даже не связали руки.
        - Понял, - Антон бросил взгляд в сторону сидевшего в нескольких метрах от него Мишенева. - Вперед!
        Бесшумно вышли к позиции Дрона. Перепачканный грязью, он лежал рядом со своим бывшим схроном. Антон опустился возле него на одно колено. Сзади слева укрылся Полынцев. Справа Мишенев, наблюдая за рекой. Групп боевиков могло быть несколько, поэтому приходилось смотреть в оба.
        - Никого не оставили? - одними губами спросил Антон.
        - Кажется, нет, - Дрон покачал головой. - Побродили вокруг и ушли. «Чехов» обыскали. У Вахида забрали нож. Но вели себя спокойно. Даже обрадовались, что это всего лишь навсего туристы.
        Из леса донесся стук мачете.
        - Возвращаться будем этим же маршрутом, - Антон огляделся. - Другого выхода я не вижу.
        - А как же пост, который нас вчера заметил? - удивился Дрон.
        - Пусть еще раз увидят, - усмехнулся Антон. - Пошли!
        Дрон направился первым. Дождавшись, когда он удалится на расстояние, которое, в случае чего, позволит рассредоточиться, следом устремились Мишень и Антон. Полынцев двинулся последним, в нескольких десятках метров позади.

* * *
        Первым вооруженных людей в камуфлированной форме и шляпах из такого же материала увидел Иса. Он как раз взвалил на себя охапку нарубленных Шамилем для шалаша веток, когда из-за ствола поваленного дерева вынырнул боевик. Открыв рот, Иса изобразил на лице радость. Бросив ношу и широко улыбнувшись, он шагнул в сторону партизана.
        Держа на уровне груди направленный на него автомат, боевик сделал предупреждающий знак свободной рукой и что-то спросил.
        - Туристо! - Иса похлопал себя в грудь и показал в сторону Шамиля. - Май френд!
        Антон запретил общаться на русском. Зная, что в лаборатории есть ученые из России, он допускал наличие среди партизан переводчиков. Людей, в свое время учившихся в Москве, можно было встретить здесь где угодно. В этом он сумел убедиться еще в Боготе. С чеченским в Колумбии вряд ли кто был знаком. Поэтому решили его выдавать за турецкий, мешая с английским, который хорошо знали разведчики и Кристина. Такое положение вещей не могло насторожить колумбийцев. Люди, для которых хобби - постоянные путешествия, вполне могут владеть несколькими языками.
        Движением ствола автомата боевик дал понять, чтобы они подняли руки. Удивленно переглянувшись, Батаевы выполнили требование. Появилось еще несколько партизан. Настороженно глядя на чеченцев, они прошли к поляне, где находились Кристина и Вахид.
        Сухощавый смуглый мужчина с гнилыми зубами оглядел шалаш и, вопросительно уставившись на Вахида, что-то спросил.
        - Кто такие? - перевела Кристина на английском.
        - Объясни ему, - Вахид нахмурился.
        Кристина, представившись переводчицей, пересказала заранее заготовленную легенду.
        Двое партизан остались держать их на прицеле, двое стали обыскивать. Несколько человек отправились вдоль берега. Постепенно настороженность сменилась равнодушием. Пленникам разрешили опустить руки и собрать вещи.
        - Вы пойдете сейчас с нами, - перевела Кристина условие бандитов. - Недалеко от этого места есть селение. Там отдохнете, а пока руководство нашего отряда свяжется с теми, кто заинтересован в вашем возвращении.
        Без лишних вопросов чеченцы собрали рюкзаки и направились вслед за бандитами.
        С самого начала Вахид обратил внимание, что партизаны проявляют беспечность. Они не выслали вперед охранение, не было арьергарда. Уверенные в своей неуязвимости, даже не забрали перочинные ножи, отобрав только мачете. По оживленным голосам было ясно: пребывая долгое время в напряжении, сейчас они расслабились.
        Вскоре оказались на едва заметной тропе. Идти стало легче. Рюкзаки перестали цепляться за перерубленные концы лиан и ветвей. Вскрик шедшего в голове колонны колумбийца, а затем громкие причитания заставили всех остановиться. Партизаны сбились в кучу, о чем-то оживленно переговариваясь.
        - Кого-то укусила змея, - догадалась Кристина и, подойдя со спины к Вахиду, вынула из кармана его рюкзака небольшой контейнер с медикаментами и перевязочным материалом.
        Неожиданно к ней через кусты бросился здоровенный парень. Отшатнувшись, она потеряла равновесие и свалилась в кустарник. Боевик бесцеремонно выхватил из ее рук аптечку, открыл. На шум обернулись остальные. Увидев бинты, одноразовые шприцы и ампулы, парень виновато улыбнулся и помог Кристине подняться. Догадавшись, что она хочет помочь, партизаны расступились, давая ей пройти к пострадавшему.
        Колумбиец сидел на земле, обхватив ладонью запястье правой руки, и отсасывал из ранки на ладони яд. Предплечье уже было перетянуто веревкой.
        Набрав в шприц поливалентной сыворотки, Кристина открыла пузырек со спиртом и промочила им ватку. Кто-то из дружков несчастного ножом вспорол ему рукав. Под одобрительные возгласы она сделала укол.
        Снова тронулись в путь. В знак благодарности один из боевиков забрал у Кристины рюкзак.
        Вскоре их остановили. Как понял Вахид, это был один из постов повстанцев, расположенный вблизи деревни. Караульные по портативной рации, похожей на те, которые разведчики купили в Москве, связались с каким-то Оскаром. Спустя несколько минут продолжили движение. К запахам джунглей прибавился легкий аромат дымка. Впереди появились тростниковые крыши и дощатые стены хижин. Вошли в деревню. Пройдя несколько убогих домов, остановились перед длинным, похожим на барак строением. На крыльце появился крепко сложенный мужчина в темных очках и что-то сказал.
        - Он требует старшего, - толкнула в бок Вахида Кристина.
        Джин шагнул вперед.
        - Сколько вас было всего и зачем вы были на реке? - перевела Кристина второй вопрос и тут же принялась отвечать: - Мы туристы из Турции, занимаемся экстремальным спортом. Наш маршрут лежал вдоль экватора. Мы хотели добраться по Какете до Бразилии и продолжить путешествие по Амазонке. С правительством этих стран все согласовано. Вчера вечером лодки разбились о камни. Восемь человек из нашей команды погибли.
        - Меня зовут Оскар Лопес Матурана, - представился колумбиец. - Я командир отряда Революционных вооруженных сил Колумбии. Мы боремся против своего продажного правительства и американцев, распоряжающихся нашими богатствами. Я знаю, что Какета привлекает туристов, и мы не против того, что вы путешествуете по нашей стране. Раз вы попали в беду, мы поможем. Завтра с утра вас переправят в ближайший населенный пункт, откуда вы вернетесь домой. Но перед этим вы должны оставить у нас все карты и навигационные приборы.
        - У нас все утонуло, - вздохнула Кристина. - Мы даже примерно не знаем район, где искать тела своих товарищей.
        - Это бессмысленно, - Оскар изобразил на лице скорбь. - Здесь полно крокодилов и рыбы. Их уже невозможно найти. Река забрала ваших друзей навсегда. - Он выдержал паузу, разглядывая стоящих перед ним путешественников, и, выйдя из под навеса, подошел ближе. - А пока поживете здесь. Вас спасло то, что мы вчера сделали остановку в этом селе. Так бы вам никто не смог помочь.
        Затем разведчиков, изображающих из себя экстремалов, проводили в небольшую хижину. Стол, две скамейки и некое подобие нар за ширмой, на которых можно было спокойно разместиться вчетвером. Закрыв хижину снаружи, выставили у дверей вооруженного карабином парня, одетого в тряпье.
        - Почему бандит сказал, что они остановились здесь недавно? - дождавшись, когда стихнет возня, вполголоса спросил на родном языке Шамиль Вахида.
        - Ничего удивительного, - Джин устало опустился на скамейку и окинул взглядом стены жилища. - Они же собираются нас вернуть. Боятся, что сюда нагрянет полиция.
        - А мне кажется, что они нас собираются грохнуть, - возразил Иса. - Спустят вниз по реке, инсценируют, будто утонули, и бросят на берегу. Нужно же как-то отвлечь от этого района внимание.
        - Возможно, - согласился с ним Вахид. - Но не успеют.

* * *
        Партизаны, уводившие за собой разведчиков, не подозревали, что вскрывают свою систему боевого охранения. Отвлеченные встречей боевики секрета, устроенного у тропинки, и не думали, что трое спецназовцев обошли пост лесом, а один - им был Мишенев - остался в непосредственной близости, чтобы по команде Антона уничтожить их. Сразу этого делать не стали. Неизвестно, когда приходит смена. Не обнаружив часовых, смена может раньше времени поднять тревогу. На Мишенева же возлагалась задача прикрыть отход. Для этого Максиму оставили четыре радиоуправляемые мины.
        Филиппов, Дрон и Полынцев продолжили преследование группы партизан. Дождя сегодня не было. Сквозь молочную пелену, в которой с утра были растворены верхушки деревьев, пробилось солнце. Влажность стояла такая, словно где-то рядом лопнула гигантская труба парового отопления. Кричали на разные голоса птицы. В воздухе порхали невесть откуда взявшиеся сотни самых разных бабочек.
        Через несколько сотен метров вышли к последнему посту. Это сразу стало ясно по видимым за ним тростниковым крышам домов. Рядом с этим постом устроился Полынь с той же задачей, что и у Мишени. Кроме того, ему оставили оружие офицеров-чеченцев. Совершая отход по замыслу Антона, здесь они должны будут забрать его.
        Выйдя к крайней хижине, осмотрелись. Численность разместившегося здесь гарнизона не могла превышать, по самым смелым прогнозам, пятидесяти человек. Это успокаивало. Уничтожив половину, можно избежать преследования. Оставалось найти лабораторию. Устроившись в траве, стали ждать.
        Вахид со своей частью команды некоторое время стоял в окружении партизан перед одной из хижин. Кристина о чем-то говорила с одетым в новенькое обмундирование колумбийцем. Судя по выражению лиц боевиков, они были настроены благодушно. Наконец разведчиков отвели в хижину, расположенную всего в паре десятков метров от убежища Антона и Дорофеева.
        За строениями, где жили партизаны, Антон разглядел навес, из-под которого поднимался дым. По всей видимости, это была общая кухня. Ничего такого, что говорило бы о наличии химического производства, видно не было. Последний раз он сверил сигнал радиомаяка и карту у реки. С учетом пройденного расстояния они находились совсем рядом. Ошибки быть не могло - лаборатория здесь, если, конечно, Хуан не обманул Вахида. Неожиданно боковым зрением Антон заметил, что Дрон пытается привлечь его внимание. Проследив за его взглядом, он увидел, что один из колумбийцев, наблюдавший за разговором своего босса и Кристины, направился в сопровождении вооруженного парня в сторону уходившей в лес тропинки. Антон сделал знак рукой отойти в чащу и начать преследование бандитов. Двигаясь параллельно колумбийцам, он заметил две группы партизан, возвращающихся в селение. Догадавшись, что после прояснения ситуации с «туристами» бандиты снимают посты и патрули, повеселел. Через километр оба почувствовали странный запах. Шедший впереди Дрон, обернувшись, многозначительно пожал плечами. Антон кивнул, давая понять, что тоже
заметил. Вскоре лес стал гуще. Пошел кустарник с листьями, похожими на гигантские опахала. Вспугнули мелких птичек. На огромном стволе дерева, цепляясь за выступы коры, сидел зеленый попугай.
        Стали различимы шум и голоса. Они несколько раз теряли из виду колумбийцев и двигались, интуитивно придерживаясь первоначального направления. Неожиданно среди деревьев Антон увидел крышу большого сооружения, забросанную сверху свежими ветками. Так поступают, когда хотят сделать объект незаметным на фоне леса сверху. Одновременно Дрон поднял правую руку вверх и показал знаками, что видит одного вооруженного человека. Антон залег, приготовившись в случае чего прикрыть Василия огнем из автомата. Медленно, сливаясь с землей, Дорофеев двинулся вперед. Наконец и Антон увидел часового. Навалившись плечом на ствол дерева, тот колупал пальцем ладонь. Дрон подкрался к нему практически на бросок. Антон переместился еще чуть вперед. В это время Василий отложил в сторону автомат и, вынув нож, вопросительно посмотрел в его сторону. Антон едва заметно кивнул. Беззвучный прыжок - и боевик с разрезанным от уха до уха горлом заботливо уложен Дорофеевым на землю. Еще с минуту, озираясь по сторонам, Дрон зажимал ему рот и рану руками, опасаясь хрипа. Наконец колумбиец затих. Антон приподнялся и перебежал вперед.
Почти сразу рядом опустился перепачканный с головы до ног кровью Дрон. Теперь им было видно все. Стены сарая оказались сделаны из тонких стволов деревьев и походили на обыкновенный плетень. Справа от него, через небольшую полянку, колумбиец в резиновых перчатках катил железную бочку. Через открытые двери хижины напротив Антон отчетливо видел стоящие на полках из жердей стеклянные бутыли. Сбоку, под навесом, лежало несколько ракет, подобных тем, которые используют геофизики. Все ясно: они нашли, что искали. Осталось выяснить, где сейчас находятся ученые.
        - Куда дел воронку? - как гром среди ясного неба раздался из-за стены отчетливый голос на русском.
        - Посмотри у миксера…
        Антон с Василием переглянулись. Подобравшись к стене вплотную, Антон заглянул через щель внутрь.
        Одетые в резиновые, похожие на общевойсковые защитные костюмы российского производства комбинезоны люди копошились вокруг какой-то установки из труб. Всего их было трое. Один в противогазе. У остальных противогазы торчали из висевших на боку сумок.
        Неожиданно колумбиец, за которым разведчики шли от селения, появился в дверях.
        - Акутин, - без намека на акцент позвал он, - подойди сюда.
        - Принесла нелегкая, - послышался голос одного из оставшихся внутри мужчин. - Козел.
        Еще будучи в Москве, в ходе подготовки к командировке разведчикам дали прослушать записи голосов всех исчезнувших химиков. Антон безошибочно угадал в говорившем Нескромных.
        - Степан Аркадьевич! - позвал он вполголоса.
        Химик испуганно оглянулся по сторонам. Второй удивленно хмыкнул.
        - Подойдите к задней стенке, только не подавайте виду, что здесь кто-то есть.
        Нескромных попятился к нему задом, не сводя взгляда со входа.
        - Кто вы?
        - Мы пришли за вами. Здесь все?
        - Нет, - Нескромных хотел обернуться, но в последний момент передумал. - Пьянов убит. Акутин работает на террористов.
        - Что вы успели сделать?
        - Иприт, - он выдержал паузу, втянув голову в плечи, словно ожидая пулю в затылок. - Склад напротив. Но его боевые свойства минимальны. Он даже в больших количествах не причинит человеку особого вреда. Еще гадость Свергуна.
        - Сколько?
        - Три литра. Она там же.
        - Кто тот человек, с которым вышел Акутин?
        - Андрес Велес, переводчик и правая рука Оскара Лопеса. Он самый главный здесь.
        - Ведите себя, как и прежде, - Антон медленно двинулся вдоль стены.
        Дрон тронул его за плечо:
        - Сейчас?
        - Больше тянуть некуда. Ночь мы не выдержим.
        Близился вечер. Скоро, по всей видимости, работы будут прекращены, поэтому надо было торопиться. Дрон, прикрываясь зарослями кустарника, пробрался к складу, где хранилась готовая продукция, и, проскользнув внутрь, установил сразу две мины. Осталась одна.
        - Ну что, - вернувшись обратно, прошептал он, - надо химиков предупредить, пусть уходят.
        - Не обязательно им торопиться, - Антон вытер рукавом рубашки лицо. - У них противогазы. Это нам надо уматывать.
        Вновь подозвали Нескромных.
        - Склад с отравой мы заминировали. Подготовить к взрыву лабораторию дело нескольких минут. Вы можете прямо сейчас незаметно уйти?
        - Если только вы поможете убрать Акутина. С минуты на минуту он должен вернуться.
        - А с нами ему никак нельзя? - уточнил Антон.
        - Да вы что?! - Нескромных фыркнул. - Его убить мало.
        - Ладно, - Антон оглянулся по сторонам. - Где у вас туалет?
        - Да где угодно, - не понимая, к чему клонит неожиданно появившийся соотечественник, пожал плечами химик.
        - Выходи сюда, - Антон повернулся к Дрону. - Я надену его костюм и противогаз. Он идет к лагерю вместе с тобой. Взрыв - сигнал к началу атаки.

* * *
        - С утра я сказал тебе свернуть производство, - едва оказавшись на улице, заговорил Андрес. - Сейчас все отменяется.
        - Вы убили американцев? - опешил Акутин.
        Андрес рассмеялся.
        - Нет, - он с трудом подавил приступ смеха и вытер выступившие на глаза слезы. - Это оказались обыкновенные туристы. Они не смогли преодолеть пороги, и часть людей утонула.
        - Вы их спасли? - зачем-то спросил Геннадий Леонидович.
        - Это они так думают, - Андрес хитро прищурился. - Разве тебе не нужны крысы?
        - Нужны, - пробормотал он, еще не понимая, что колумбиец подразумевает под этим определением. От постоянной духоты уже в середине дня Акутин плохо соображал.
        - Можешь хоть завтра испытать на них новую партию иприта, - ошарашил Андрес.
        Наконец до Акутина дошло, почему колумбиец назвал пленников крысами.
        - Не обязательно его проверять, - ему было очень жарко в костюме, и он расстегнулся. - Как насчет моей просьбы?
        - Ты имеешь в виду свою любовь? - нахмурился Оскар. - Наверное, ничего не выйдет. Ее напарник убит. Мы до сих пор не знаем, что послужило этому причиной и куда он летал. Сейчас наши люди в Боготе пытаются в этом разобраться. Возможно, он хотел лично передать мне важное известие, а может, кого-то сопровождал из России. На самолет с ним садился еще один человек. Почему они вернулись обратно и куда пропал второй - неизвестно. К этому времени на аэродроме уже не было наших людей, и, возможно, кого-то захватили военные. Иногда бывает, что наши самолеты вынуждают совершить посадку армейские вертолеты. Возможно, это как раз тот случай.
        За разговором они углубились в лес. Неожиданный окрик из чащи заставил их остановиться. Оскар что-то ответил по-испански часовому и развернулся к Акутину:
        - В общем, работу не прекращать, а к завтрашнему дню составь мне список химикатов, которые надо привезти.
        Вернувшись в так называемый цех, Геннадий Леонидович застал Нескромных и Серенко за переливанием кислоты в керамическую ванну. Оба были в противогазах.
        Он подошел ближе и стал застегивать комбинезон.
        - Получил ценные указания? - глухим голосом спросил Серенко.
        - Да, - подтвердил Акутин, все еще находясь под впечатлением разговора. - А что вы делаете?
        - Готовим для тебя ванну, - Нескромных оглянулся на него. - Решили ад на земле устроить.
        Акутин опешил. Но больше не от того, что сказал ему химик, а каким голосом он это произнес. Совершенно незнакомым и чужим. От предчувствия чего-то ужасного и неизбежного у него онемели ноги. Он вдруг отчетливо увидел себя со стороны, стоящего посреди сарая в сморщенном резиновом костюме, с прилипшей ко лбу мокрой прядью жидких волос.
        Тем временем оба химика, не сговариваясь, повернулись к нему и, подхватив под руки, повалили на пол. Он не успел даже охнуть, как стальная рука Нескромных сдавила челюсть, и в рот ему втиснули туго скрученный кляп. Тут же, сверху, натянули противогаз и стали быстро снимать комбинезон. Вытряхнув тщедушное тело из балахона, связали Акутину руки и ноги. Он ровным счетом ничего не понимал и не мог поверить, что жалкие, сгорбленные старикашки могут с таким проворством проделать эту работу. Было во всем этом что-то неестественное. Словно в защитные костюмы были облачены слуги самого дьявола.
        Только когда крепко связанного по рукам и ногам Акутина подтащили к ванне, до половины заполненной мутноватой жидкостью, он понял, что становится свидетелем самого страшного таинства на земле - собственной смерти. Он хотел закричать, но слишком тяжело вдыхался воздух через шихту фильтра и забитый соплями нос. Он смог только крякнуть и вновь судорожно стал втягивать воздух в себя, имея единственное желание - расправить свои легкие.
        На стекла очков полетели брызги. Он ощутил маслянистое прикосновение теплой жидкости сначала к ступням, потом к икрам, и вот уже он полностью лежит в ванне и видит пальцы собственных ног с пожелтевшими пластинками ногтей. Стекла стали мутнеть. Тем не менее неестественно красная кожа, начавшая покрываться белыми пятнышками, была видна отчетливо. Неожиданно жидкость вдруг сделалась нестерпимо горячей. От боли он на мгновение потерял сознание, однако от нее же ум вновь приобрел ясность.
        Вокруг уже никого не было. Согнувшись, словно червяк, он попытался перевернуться через край ванны, однако по телу словно полоснули острыми бритвами. Вновь выпрямившись, от бессилия и отчаяния он застонал…

* * *
        Оставив Акутина в ванне с кислотой, Филиппов и Серенко как ни в чем не бывало вышли из сарая и скрылись в подступавших вплотную к лаборатории зарослях. Никто из рабочих не обратил на них внимания. Единственный охранник маялся под навесом из тростника, отгоняя веткой мух и москитов.
        Быстро сняв с себя защитные костюмы, почти не таясь, добежали до окраины поселка. Упав на слой прошлогодней листвы, Антон достал пульт дистанционного управления и отыскал взглядом Дрона. Василий поднял из травы руку и показал большой палец. Значит, Вахид со своей командой уже направляются к Полыни. Он перевел взгляд на хижину, еще недавно служившую тюрьмой. Часового видно не было. Дрон втащил его внутрь, однако у входа все было залито кровью.
        Он нажал на кнопку. Прогремело два глухих взрыва. Заметались между деревьями птицы. Что-то заухало. Некоторое время в деревне было тихо. Затем, словно по команде, из хижин стали выскакивать полуодетые боевики.
        Поймав в прорезь прицела бородача, пытавшегося управлять партизанами, Антон короткой очередью срезал его. Не торопясь, словно в тире, постреливал Дрон. Боевики опешили. Попав под перекрестный и прицельный огонь, они не могли понять, откуда ведется стрельба. Своеобразный отзвук, присущий влажным тропическим лесам и джунглям, полностью дезориентировал этих вояк. Через полминуты среди хижин корчились или замерли на земле полтора десятка бандитов. С другой стороны села с визгом убегали в лес женщины.
        Продолжая стрелять, Антон стал пятиться в чащу, туда, где оставил вооруженного пистолетом Серенко.
        Дрон, постоянно держащий командира в поле зрения, последовал его примеру. Скрывшись за плотной стеной кустарника, Антон встал на ноги и тут же, вздрогнув, присел. Рванула граната. Судя по тому, что разрыв был в селе, кинул ее Дрон.
        Серенко выглядел спокойно. Держа двумя руками пистолет, он сидел, прислонившись спиной к стволу пальмы.
        - Ты по сторонам башкой крути, профессор! - разозлился Антон и поддел его носком кроссовки. - Вставай, и живее вперед!
        Ступор прошел. Взгляд химика стал осмысленным. Лицо исказил страх.
        - Вот так-то лучше, - пятясь задом, усмехнулся Антон.
        Добравшись до тропы, по которой партизаны привели чеченцев и Кристину с реки, Антон, наконец, натолкнулся на Дрона. Укрывшись за стволом поваленного дерева, тот стрелял в сторону деревни. Но первым Филиппова, как ни странно, заметил Нескромных, едва не выстрелив из пистолета.
        - Свои! - рявкнул Антон, увидев направленный в грудь ствол и мгновенно бросившись на землю.
        Закон подлости - в партизана «ботаник» не попадет, но, не целясь, обязательно умудрится завалить своего.
        - Ты целый? - раздался голос Василия.
        - Да, - Антон встал на четвереньки и посмотрел на товарища. - У тебя как?
        - Норма.
        - Уходим.
        Вскоре вышли к Полынцеву. Когда рванул склад, а со стороны села раздались очереди, он, подобравшись к этому времени вплотную к посту, расстрелял двоих колумбийцев и установил мины справа и слева от тропы. Едва закончив, встретил Вахида. Вооружившись заранее оставленным здесь оружием, чеченцы рассредоточились и стали ждать.
        По всем правилам, растревоженные партизаны должны были скоро прийти в себя и организовать преследование. Сейчас Дрон и Филиппов вместе с учеными миновали огневые позиции чеченцев и Полынцева. Отходя к последнему рубежу, где их ждал Мишенев, забрали Кристину и, подразнивая партизан вялой стрельбой из автоматов, перешли на бег. Химики едва волочили ноги, выбившись из сил еще на полпути. Кое-как добравшись до рубежа Мишенева, залегли.
        - Я едва успел с секретом разобраться, как на шум с тыла выскочили еще двое, - Максим показал взглядом на лежащих позади него колумбийцев. - Где-то рядом был пост. Они так спешили на помощь, что, когда меня увидели, даже не остановились.
        Взрыв автоматных очередей заставил его замолчать. Несколько минут над лесом стоял страшный треск. Ухнули мины.
        - Сейчас мы пропускаем всех к реке, - Антон оглянулся на лежащих позади химиков и Кристину. - Сами держимся до доклада, что лодки на воде.
        - Ясно, - кивнул Мишень.
        Впереди раздался треск ломающихся веток и шум шагов. Послышался металлический лязг, и появился сначала Вахид, а следом и все остальные. Не задерживаясь, разведчики двинулись по тропе в сторону реки. К ним присоединились и оба химика, успевшие за это время отдышаться и прийти в себя. Джин присел на одно колено рядом с Антоном:
        - Они уже организовались, - он посмотрел назад. - Чувствую, до упора будут преследовать.
        - Положили много? - спросил Антон, видя, что мимо прошли все.
        - Не знаю, - честно признался Джабраилов. - Там сильно густой лес.
        - Ладно, - Антон махнул рукой. - Давай.
        Потянулись мучительные минуты ожидания. Налетевшие комары не давали покоя. Весь превратившись в слух, Антон не сводил взгляда с тропинки. С другой стороны притаился Дорофеев. Его не было видно, лишь изредка над тем местом слегка вздрагивали листья растений. Местный гнус не давал никому покоя.
        Прошло полчаса, но никто не шел.
        Пискнула станция. Антон достал ее из кармана.
        - Это Мишень, - Максим говорил едва слышно. - Может, они побоялись идти по тропе, после того как на одну засаду нарвались?
        - Думаешь, обошли? - Антон тоже стал волноваться.
        - Либо отказались от преследования.
        Антон не успел ответить. Всего в нескольких шагах от него на тропе появился одетый в камуфляж партизан. Он был один. С автоматом наперевес колумбиец крался, озираясь по сторонам.

«Дозор! - догадался Филиппов. - Значит, где-то позади основные силы. Лишь бы никого не увидел».
        Разведчики были не лыком шиты и знали основы передвижения, поэтому Антон не боялся, что кто-то откроет огонь. В противном случае они позволят идущему следом отряду развернуться. Фактор внезапности будет потерян.
        Тем временем партизан прошел мимо. Антону даже показалось, что он почувствовал запах пота. Через минуту после того, как разведчик скрылся, появился второй. За ним третий…
        Расстояние не превышало полутора десятков метров. Что происходит дальше, увидеть не позволяла плотная стена растений. Однако было ясно, что основная часть преследователей находится между минами.
        Мишенев, у которого был пульт от этой группы мин, лежал немного правее. Антон начал волноваться, что он не видит боевиков. Оглушительный взрыв заставил его вжаться в землю. Сверху еще падали куски коры и мелкие ветки, сбитые осколками, а джунгли уже прошили автоматные очереди.
        Выстрелив в метнувшуюся через кусты тень, Антон посмотрел назад. Теперь разведчик, ушедший вперед, может броситься обратно. Хотя он бы на его месте для начала укрылся и разобрался в обстановке.
        Колумбиец с перекошенным от страха лицом, округлив глаза, выскочил прямо на него. Антон перевернулся на спину и, не целясь, дал в его сторону очередь.
        Словно по мановению волшебной палочки стрельба стихла. Теперь к звукам потревоженных джунглей прибавились стоны и вопли раненых. Кто-то быстро говорил на испанском.
        - Ну что, командир, - раздался над самым ухом голос Дрона, - может, встречный?
        - Сообщи Мишени, - согласился Антон, поднимаясь с земли.
        Словно тени, почти без шума, разведчики медленно двинулись на звуки. Слева раздался одиночный выстрел. В тот же момент Антон увидел впереди шляпу и часть лба. Не раздумывая, выстрелил. Раздался шум падающего тела. Пройдя еще немного, Филиппов наткнулся на воронку от разрыва первой мины. Рядом, на спине, раскинув руки и уставившись в небо широко открытыми глазами, лежал боевик. Чуть дальше, загребая под себя раскисшую землю, корчился еще один. Антон выстрелил. Вздрогнув, партизан замер. Справа раздалась очередь. Кто-то взвыл нечеловеческим голосом и запричитал. Антон облегченно вздохнул, разобрав испанскую речь, и поднес к губам радиостанцию:
        - Я Филин. Откат!

* * *
        Батареи на станциях выдохлись, и к реке Антон с группой выходил вслепую, не зная, что происходит у Вахида.
        До болота добрались без происшествий. Лодок на месте не оказалось. В сторону реки тянулась неширокая полоса примятой осоки и камыша. Двинулись по следу и вскоре вышли к Какете. Какого же было удивление Антона, когда на берегу он увидел несколько разноцветных лодок с моторами. Между ними в майках и шортах сновали офицеры группы Поплавского. Вахид, сидя на борту колумбийской плоскодонки, что-то рассказывал обступившим его парням.
        - Как нашли? - подходя ближе, устало спросил Антон.
        - Это не проблема, - Поплавский в соломенной шляпе с широкими полями протянул для рукопожатия руку.
        - А почему нас никто не встретил? - Антон осуждающе посмотрел на Джина. - Вы что, без охранения здесь сидите?
        - Я своих выставил, - Поплавский похлопал его по плечу. - Они тебя мимо себя пропустили. Просто опасались, что у вас на «хвосте» преследование.
        - Куда сейчас? - Антон отложил в сторону автомат и стал расшнуровывать кроссовки.
        - Вниз по реке, - пожал плечами подполковник. - Мы вполне легально путешествуем по Какете. Здесь просто остановились, чтобы приготовить ужин.
        - И сколько нам идти? - Антон с тоской посмотрел на мутную гладь реки.
        - Послезавтра легализуетесь в Бразилии, - успокоил его Поплавский. - Давайте грузитесь.
        - Но как все-таки ты нашел это место? - Антон задрал голову и посмотрел вверх. - Когда мы причалили, был дождь. Насколько мне известно, спутники в такую погоду бесполезны. Да и невозможно определить, кому принадлежат лодки.
        - Я использовал твой телефон, - Поплавский показал взглядом на сложенные в лодку вещи Антона. - Он даже выключенный активирован.
        - А, - протянул Антон. - Совсем забыл.
        Навалившаяся апатия и усталость мешала думать.
        Быстро загрузившись, отправились вниз по реке. Прижавшись к правому берегу, удачно миновали пороги. Антон плыл в лодке с Нескромных. Перебравшись к нему, тронул за плечо:
        - Ты уверен, что в Россию не ушло ни грамма гадости?
        - Точно уверен, - химик устало усмехнулся. - Мы так и не смогли ее сделать. Чтобы убедить Оскара в том, что у нас все идет как надо, просто добавили в обыкновенную воду элемент, который сам по себе вызывает отравление, по симптомам схожее с тем, что происходит от препарата Свергуна. Когда колумбийцы испытывали его на пленных, то давали им сотовые телефоны. Даже без них эти люди все равно бы погибли. А в складе стояла обыкновенная дистиллированная вода. Контейнеры для ее перевозки - обычная бутафория, - он вздохнул. - То же самое с ипритом. В тех условиях, которые там были, можно было создать не больше ста граммов этого вещества в сутки. Вот мы его для испытания и сделали. Мы были приговорены. Это все равно бы вскрылось.
        - А если бы колумбийцы предоставили вам все условия? - Антон изучающе заглянул ему в глаза.
        - Все равно, - Нескромных покачал головой. - На поток мы ее сразу решили не ставить, а тем более - раскрывать секреты производства.
        - Молодцы.
        - Еще очень помог Акутин, - улыбнулся потрескавшимися губами химик.
        - Как это?! - Антона обдало жаром. - Мы его что - зря убили?
        - Нет, - Нескромных хмыкнул. - Мало его убить было. Просто он не знал элементарных вещей и не собирался в них вникать. Кстати! - встрепенулся ученый. - Сегодня утром я подслушал его разговор с Андресом. Какая-то Ирина и Ваид Мусаев на днях отправятся в Москву с первой партией «агонии». Конечно, они не знают, что везут пустышку, но…
        Он многозначительно посмотрел Антону в глаза.
        Эпилог
        Пассажиры рейса Берлин - Москва, прилетевшие в полдень, уже давно прошли таможню, получили багаж и покинули аэропорт Шереметьево. Но не все.
        Бальзаковского возраста светловолосая женщина с миловидным лицом и спортивного телосложения мужчина кавказской наружности в дорогом костюме сидели в небольшой комнате личного досмотра напротив стола, заваленного содержимым их чемоданов.
        Среди вещей стоял деревянных футляр, внутри которого находилась бутылка французского вина из коллекции «Луи Эшенауэра».
        - Госпожа Мусаева, - Линев внимательно посмотрел на женщину, - вы по-прежнему утверждаете, что в вашем багаже отсутствуют запрещенные к провозу предметы? Оружие, наркотики, драгоценные украшения, не указанные в декларации…
        - Сколько можно повторять? - мужчина сделал недовольное лицо. - У нас ничего нет!
        Данила подозвал сотрудника, стоявшего вместе с понятыми у ширмы, делящей комнату пополам. Оказавшись у стола, тот натянул резиновые перчатки, вынул нож с тонким лезвием и взял в руки пенал, выставив бутылку вина рядом.
        - Что вы делаете?! - Лицо Мусаевой исказила гримаса злости. - Вам же сказали - там ничего нет. Это обыкновенные футляры.
        - Вы хотя бы представляете, сколько стоит это вино? - возмутился мужчина.
        Не обращая внимания на реплики задержанных, контрразведчик быстро разобрал крышку. Она оказалась сделана из слоев мелкой сетки, между которыми находился тонкий пластик.
        - Вы можете объяснить назначение этого? - спросил Антон Ваида Мусаева.
        - Спрашивайте французов, - фыркнул он. - Я вообще считал, что корпус сделан из цельного куска дерева. Обманули.
        - Хорошо, - Данила устало опустился на стул. - В таком случае, гражданка Коваль, вы не желаете попробовать напиток, который находится в бутылке?
        Женщина даже не сразу поняла, что контрразведчик, обращаясь к ней, назвал настоящую фамилию.
        - Нет, - она соскочила со своего места, однако, быстро взяв себя в руки, села обратно. - Я не пью.
        Линев взял со стола бутылку и стал ее открывать.
        - Зачем пить?! - не выдержал Мусаев. - Есть экспертиза. Сделайте анализы!
        - Мы и так вас достаточно долго держали здесь, - возразил Линев и разлил вино по трем пластиковым стаканчикам.
        Следя за его действиями, Коваль побледнела. Мусаев ослабил галстук.
        - А зачем три? - он сглотнул слюну. - Я тоже отказываюсь пить.
        - Почему? - удивился Линев, ставя бутылку на стол. - Вы ведь утверждаете, что здесь вино.
        - Ты же все знаешь! - Коваль закрыла лицо руками. - Даже как меня зовут. Ваид, расскажи им!