Нас учили рисковать Альберт Байкалов
        # Командиру группы спецназа ГРУ, полковнику Антону Филиппову, становится известно, что банда чеченских боевиков готовит серию террористических актов в Москве с использованием женщин-шахидок. Спецы выясняют, что теракты проведут две группы боевиков. И Филиппов разрабатывает крайне рискованную операцию, суть которой в том, что в одну из банд под видом воинов джихада внедряются офицеры-чеченцы Джин и Шаман. Очень скоро они стали авторитетами среди боевиков, а Джин даже получил управление над группой шахидок. Остальное, как говорится, дело техники...
        Альберт Байкалов
        Нас учили рисковать
        Глава 1
        - Гайрбек, неужели ты считаешь, что у тебя есть выбор? - Вахид Джабраилов по прозвищу Джин ударил основанием рукояти АПС по надетой на голову офицера милиции наволочке. Видимо, в этот раз попал в переносицу. На белоснежной материи появилось брусничного цвета пятно, которое стало быстро увеличиваться в размерах, вытягиваться книзу, и, наконец, на грудь чеченца полилась кровь.
        Вновь, почувствовав своим женским сердцем недоброе, запричитала в соседней комнате жена Гайрбека.
        На нее тут же цыкнул Дрон, и она умолкла, словно резко выключенное из сети радио.
        - Э-э, - протянул Шаман, - да у него нос совсем слабый. Дохлый ты мент!
        Шамиль Батаев, по кличке Шаман, был капитаном спецназа, но сейчас играл роль правой руки Джина, который выдавал себя за руководителя небольшой банды. Оба офицера-чеченца были одеты в самодельные разгрузочные жилеты. Голову Шамана украшала повязка с арабской вязью. Джин был в кожаной, сшитой по форме тюбетейки шапочке, а на его широком армейском ремне висел инкрустированный серебром кинжал. Выдававшие себя за бандитов разведчики уже несколько недель не брились. Тяжело убедить обычного человека, что перед ними представители ГРУ, а не спустившиеся с гор моджахеды.
        - Били его недавно, все сломали! - тихо запричитала жена, прижимавшая к себе двух малолетних ребятишек. Она несколько раз порывалась прийти на помощь мужу. Однако крепко сложенный, в надетой на лицо маске с прорезями для глаз и рта человек, стоявший в проходе, попросту отшвырнул ее в угол и на плохом чеченском попросил не делать мужу хуже. Дом стоял почти на окраине селения, поэтому «бандиты» не особо церемонились.
        Для этой чеченской семьи наступившая ночь казалась адом. Они наверняка в душе прощались с жизнью и были страшно напуганы. И кто мог подумать, что старший оперуполномоченный МВД России Гайрбек Куциев просто приглянулся руководству всесильного ГРУ и сейчас проходил жесткую проверку на прочность? Жестоко, страшно и бесчеловечно. Но по-другому нельзя. На карту поставлено слишком много. Если все сложится хорошо и Гайрбек пройдет все испытания, проверки и тесты, ему будет предложено продолжить дальнейшую службу в составе группы подполковника Филиппова вместо погибшего месяц назад старшего лейтенанта Истропилова. Первого встречного на такую работу не возьмешь. Вот и приходилось немного побыть палачами… Аналитический отдел ГРУ и местное УФСБ предложили несколько кандидатов, подходящих, по их мнению, на должность разведчика-диверсанта. Но последнее слово за теми, с кем этот человек будет в дальнейшем работать.
        - Гайрбек, все, что от тебя требуется, это выпустить сейчас моего брата, взять деньги и спокойно жить дальше, - завел старую пластинку Джин. - Подумай о семье.
        - Я думаю о ней, - глухим голосом, захлебываясь кровью, проговорил милиционер. - Как я буду потом смотреть в глаза своим сыновьям? Пусть знают, лучше принять смерть, чем стать предателем. Ведь ты тоже чеченец и не хуже меня знаешь наши законы…
        - Э-э, - вновь протянул Шаман. - Кто кормить их будет, одевать, нянчить твоих внуков? А так скажешь - убежал, и все…
        - Ты совсем тупой, да? - неожиданно вскипел лейтенант. - Он факир, да? Сквозь стены ходит?
        - Бросайте его в машину, в лесу поговорим, - сказал рослый бандит в маске. - Скоро рассвет.
        Отчего-то он больше всего вселял ужас в бедную женщину. Она понимала, это был русский. Они не приезжают в Чечню просто так… В основном это очень страшные люди, которые прячутся здесь от закона. Чтобы выслужиться перед чеченцами и заработать хоть какой-то авторитет, они готовы на любые преступления.
        Эти пятеро ворвались в дом, когда было уже далеко за полночь. Причем вошли обманом. Один стал причитать, что к его родственнику пришли двое с оружием и мешками, требуют продукты. Лейтенант Гайрбек Куциев был заместителем начальника только организованного в Центора Юрте ОВД. За два дня до этого, в ходе специальной операции, ему и его коллегам удалось задержать эмиссара полевого командира Сайпуддина, который отправил юношу в соседнее селение. Цель неизвестна. Задача, с которой он шел туда, была не ясна. Паренька решили не отправлять пока в Чернокозово, где располагался следственный изолятор и соответствующие структуры, а попытаться разобраться с этими вопросами на месте. Приложили максимум усилий, чтобы скрыть факт задержания. Была вероятность, что сработает кто-то из информаторов. Содержался эмиссар в здании отделения, обнесенном высоким металлическим забором, под охраной дежурного и одного постового. Но никакие меры предосторожности не помогли, и «бандиты» все-таки пришли.
        - Скоро будет тяжело уйти незамеченными, - русский посмотрел на часы. - Уже светает.
        Джин и Шаман, не сговариваясь, подхватили истекающего кровью милиционера под руки, протащили через комнату к дверям, выволокли во двор и забросили в открытую дверь багажника «Нивы». Крик женщины был остановлен прижатым к губам пальцем в беспалой перчатке рослого русского:
        - В твоих интересах, женщина, сейчас просто молчать…
        В трех километрах от села машина свернула в лес. По кузову застучали ветки. Сидевший за рулем Шаман вопросительно посмотрел на русского. Тот лишь кивнул, и он надавил на тормоз. Гайрбека снова выгрузили из машины и бросили на землю. Джин наступил ему на ногу и приставил ко лбу пистолет.
        - Ты не передумал?
        - Стреляй, - отрешенно ответил милиционер.
        Джин вопросительно посмотрел на русского, который уже стянул с головы маску с прорезями для глаз и рта. Подставив лицо утреннему ветерку, он наблюдал за тем, как набухает розовым свечением восток. У него были серые глаза, прямой нос, волевой подбородок и слегка влажные, пепельного цвета волосы.
        - Все, шоу окончено, - почувствовав на себе взгляд Джина, сказал он.
        Джин присел перед милиционером на корточки:
        - Извини, Гайрбек. Только что ты подвергся жесткой, но необходимой в наше время проверке.
        Шаман стянул с головы несчастного наволочку, развязал руки. Милиционер некоторое время смотрел на странного русского, потом на своих истязателей ничего не понимающим взглядом. Наконец, с трудом шевеля языком, выдавил из себя:
        - Значит, вы не бандиты?
        - Ты угадал. - Антон Филиппов по кличке Филин протянул руку и помог ему встать.
        Однако от долгого нахождения в одном и том же положении Гайрбек не удержался на ногах, и его едва успели подхватить Джин и Шаман.
        - Если вы не бандиты, тогда кто? - глядя снизу вверх на Антона, спросил милиционер, безошибочно угадав в нем старшего.
        - Спецназ, - лаконично ответил за командира Джин. - Сейчас ты пойдешь домой. Скажешь, что тебе удалось убежать. А завтра мы расскажем, для чего был устроен весь этот цирк.
        - Только запомни, Гайрбек, жена ничего не должна знать, - строго предупредил Антон.
        - Почему я должен вам верить? - утирая запекшуюся на подбородке кровь, спросил Гайрбек.
        - У тебя не остается выбора, - разглядывая разбитое лицо чеченца, ответил ему Антон.
        - Вы понимаете, что пришлось пережить моей семье? - неожиданно вспылил Гайрбек.
        Антон схватил его рукой за горло, ловко сдавил и вынудил медленно вновь опуститься на корточки:
        - Запомни: лучше пусть одна семья переживет подобный кошмар, чем вся твоя республика. Мы работаем жестко и практически не допускаем ошибок. Когда-нибудь ты поймешь, что присутствие жены и детей при издевательствах над тобой принесли больше пользы, нежели вреда.
        - Шеф, это Дрон, - раздался голос в портативной станции, висевшей на левой половине груди Филиппова. - Жена куда-то пытается бежать. Кажется, собирать родственников. Я уже с трудом поймал старшего сына…
        - Иди, Гайрбек, - Антон разжал пальцы. - Завтра обо всем поговорим.

* * *
        Зарема нащупала в темноте крепкую и тяжелую руку Хусейна, осторожно, словно ребенка прижала ее к груди и мечтательно закрыла глаза. Когда-то все это кончится и у нее родится малыш, потом еще… Хусейн обещал сделать Зарему счастливой. Еще он сказал, что у них будет все как у людей. Если мужчина говорит, значит, так этому и быть. Конечно, они совершили страшный грех, но уже ничего нельзя вернуть назад. Просто надо молиться и просить прощения у Аллаха.
        В блиндаже было темно, пахло пылью и немытыми телами. Громко храпел за перегородкой Садо. Снова закашлял Тархан.

«Как они устают, - с нежностью подумала она об этих сильных и мужественных людях, борющихся с русскими оккупантами. - Каждый день рискуют своими жизнями, месяцами не видят близких…»
        В отряде из семи моджахедов она одна женщина. Но все знают: Зарема принадлежит только ему, Хусейну, который похитил ее из родового села Дай. Впрочем, все происходило по обоюдному согласию. Они любили друг друга с детства. Он, голубоглазый, сильный юноша, и она, хрупкая, кроткая девушка, приходились друг другу дальними родственниками. Никто бы не дал им быть счастливыми. Заподозрив неладное, тетка стала следить за ней, но Зарема оказалась хитрее. Когда вечером, на улице селения, остановился черный «БМВ», она нырнула на заднее сиденье, и больше ее никто не видел. Правда, переезд дался с трудом. Они долго ехали на машине, потом на лошадях, а несколько последних километров пришлось идти пешком. Зарема знала, что ее ждет. Хусейн сказал, что пять лет не выпускает из рук оружия, но это еще сильнее заставило биться ее сердце. Она мечтала во всем помогать Хусейну и восхищалась его мужеством и силой.
        Пока было тепло, они жили в горном ауле, расположенном на склоне горы у границ летних пастбищ. Люди давно покинули его. В двух уцелевших домах оставались доживать свой век старики, которых изредка навещали родственники. Они привозили продукты, керосин и дрова. Хусейн обустроил брошенное жилище, состоявшее из двух комнат. Полом ему служила крыша расположенного ниже дома. Электричества в ауле не было, и Зарема рано ложилась спать. Хусейн приходил почти каждую ночь. Хотя иногда пропадал надолго. Два дня назад он появился еще до захода солнца и был чем-то встревожен. С ходу приказал собираться. С наступлением сумерек они покинули аул. Двигались в направлении равнинной части. Сначала по каменистой дороге, потом свернули в лес.
        Было уже совсем темно, когда они прошли вдоль ручья, поднялись немного в гору и встали. Хусейн присел на корточки. Раздался стук. Через мгновенье у его ног зашевелилась земля, и Зарема с ужасом увидела, как открылась какая-то крышка. Из образовавшегося прямоугольного люка возник силуэт человека. Хусейн помог ей спуститься вниз и спрыгнул следом. Они прошли по узкому проходу и оказались перед сложенной из бревен стеной. Чуть позже она узнала, что это нехитрое сооружение в случае взрыва в проходе гранаты защитит находившихся в блиндаже людей от осколков. За ней располагалось перегороженное брезентом помещение. В первой половине, за длинным, сколоченным из досок столом сидели несколько бородатых мужчин. Двое играли в нарды, один точил нож. Глядя в пол, Зарема прошла за своим возлюбленным в дальний угол. Здесь, за куском железа от сбитого вертолета и ковра, ее Хусейн свил для них гнездышко. Ей было страшно и стыдно в первую ночь на новом месте. Он рычал от удовольствия, мял, терзал своими сильными ручищами ее упругое девичье тело, а ей казалось, что остальные моджахеды слышат и смеются. Зарема никогда
не могла представить, что это произойдет с ней в такой обстановке. Но когда на следующий день она вышла из своей небольшой комнатки, то поняла, что до них никому нет дела. Она чувствовала, что ни один из моджахедов не глядел на нее с насмешкою. Нет, она не падшая женщина - она жена Хусейна и пойдет с ним до конца…
        Зарема проснулась от того, что ей стало холодно. Она осторожно провела рукой рядом с собой. Хусейна не было. Сквозь щели прорывался бледный свет керосиновой лампы. Значит, все уже встали. Как она не почувствовала, что Хусейн вышел?

«Наверное, он вставал осторожно, чтобы не потревожить мой сон», - с нежностью подумала Зарема и села.
        - Кто пойдет за водой? - раздался голос Тархана.
        - Какая разница? Вчера я ходил, - ответил кто-то.
        Зарема нащупала лежащее рядом платье и стала на ощупь одеваться. Повязав на голове платок, она еще некоторое время размышляла, как быть. Моджахеды громко обсуждали, что готовить на завтрак. Зарема спустила ноги на пол и встала. Однако, сколько она ни прислушивалась, голоса Хусейна не различила. Неожиданно ей стало страшно. А можно ли ей одной пройти мимо мужчин? Наконец, собравшись с духом, она сдвинула полог в сторону, прошла между нар, не поднимая головы, проскользнула через блиндаж и нырнула за стенку, в проход. Наверху было еще темно.
        - Зарема! - строгий голос Хусейна заставил ее замереть. - Ты куда?
        - Надо умыться, - тихо, словно стыдясь, проговорила она и украдкой бросила взгляд на силуэт караульного у дерева.
        Хусейн промолчал. Он прошел с ней до ручья, молча покусывая веточку от дерева, дождался, когда она умоется, вернулся с нею обратно. К удивлению, в их каморке горела подвешенная к потолку «летучая мышь».
        Зарема стала убирать постель.
        - Сейчас намаз, потом кушать будем. - Хусейн развернулся к выходу. - Я тебе сюда принесу.
        Его голос ей показался странным.
        - Может, мне приготовить завтрак? - осторожно спросила молодая женщина.
        - Не беспокойся, этим есть кому заняться, - с нотками недовольства в голосе ответил он и вышел.
        Едва взошло солнце, как над головой моющей у ручья руки Заремы словно пополам треснуло небо. Раздался страшный грохот и свист, от которого похолодело в груди.

«Аллах решил наказать меня за грех!» - первое, что подумала Зарема.
        Она втянула голову в плечи, однако в следующий момент набралась смелости и посмотрела вверх. Почти цепляя верхушки деревьев, вдоль ущелья пронеслись два самолета. Они красиво взмыли вверх, засеребрившись на солнце. Еще немного, и от них отделились и полетели в разные стороны звездочки тепловых ловушек. Постепенно обе машины растворились в затянутом дымкой небе.
        Зарема направилась к блиндажу. Спустившись в лаз, она почувствовала сильный запах пыли. Пройдя по коридору, встала как вкопанная.
        В свете двух керосиновых ламп, гремя оружием, спешно одеваясь и собирая вещи, метались моджахеды. Лица были злыми. Отовсюду раздавались слова «собаки»,
«кафиры».
        Зарема ничего не могла понять и стояла у входа, глядя себе под ноги.
        - Чего ты ждешь? - неожиданно рявкнул на нее Хусейн. - Убираться надо отсюда! Еще немного, и здесь будут русские собаки. Ты видела, сейчас пролетели два самолета?
        Молодая женщина кивнула и втянула голову в плечи.
        - Они наверняка обнаружили нас. Это разведчики, - продолжал он быстро вводить ее в курс дела. - Долго объяснять, но для них мы были как на ладони, хоть и сидели под землей как мышки…
        Зарема поняла, что требуется от нее, и бросилась укладывать свои нехитрые пожитки. Она догадалась, что моджахеды по каким-то причинам сразу оставляют место, над которым пролетает русская авиация. Уже через полчаса они быстрым шагом уходили по ручью вверх. Вода была ледяной и доставала до щиколоток. На мужчинах были ботинки с высоким берцем. Зареме дали резиновые сапоги. Они были такие большие, что в один можно было всунуть обе ее ножки. Но ничего не поделаешь. Зарема тащила сумку. Хусейна словно подменили. Он даже не смотрел в ее сторону, хотя она едва передвигала ногами. Хусейн шел впереди отряда и о чем-то быстро говорил. Вскоре вышли на склон горы, с которого можно было различить впереди крыши домов какого-то селения. Зарема поняла, что они направляются туда. Солнце выползло в зенит, когда они спустились в овраг и пошли по его руслу вверх. В самом начале деревья и кустарник на его кромках, свисая, касались друг друга, образуя ажурный навес, надежно скрывающий людей от глаз пилотов.
        - До темноты отдохнем здесь, - объявил Хусейн, бросил под ноги рюкзак, сверху положил автомат и стал расстегивать разгрузочный жилет. - Днем соваться в село опасно.
        Зарема устало опустила на землю сумку.
        Моджахеды расселись кто где. Кто-то разулся, чтобы поменять носки. Двое пошли за водой. Молодая женщина стояла чуть в стороне, не зная, что делать. Между тем Хусейн остался в одной камуфлированной куртке и штанах. От него шел пар.
        - Я приготовлю поесть, - робко пообещала она Хусейну. Ведь он был голоден.
        Однако вместо слов благодарности он схватил ее за плечо и повел в заросли орешника. Зарема ничего не понимала. Неужели что-то сделала не так и сейчас он будет ее бить? А может, невольно задержала взгляд на другом мужчине? Однако, отойдя от лагеря на приличное расстояние, он резко развернул ее к себе спиной, задрал узкое платье, нагнул и грубо вошел сзади. Она вскрикнула и закусила губу. По щекам покатились слезы, но он не мог их видеть. Она терпела. Наверное, все мужчины ведут себя так с женщинами…
        Весь остаток дня они ничего не ели. Из-за близости селения огня тоже не разводили. Хусейн всучил Зареме «Сникерс», и все. Она сидела, поджав ноги, и, затаив дыхание, ждала, когда он посмотрит на нее. Но Хусейн словно забыл о ее существовании. Ей стало страшно.
        Самолетов больше не было. Когда на горы стали опускаться сумерки, они снова пошли. По обрывкам фраз Зарема поняла, что где-то рядом есть место, где их ждут.
        Уже в темноте они вошли в небольшое селение. Зарема не знала его названия и впервые была здесь. Во втором от края доме им открыли ворота.
        - Гурно, эта женщина и еще двое моих людей поживут у тебя пару дней. Потом я заберу их. Хорошо? - спросил Хусейн невысокого, одноглазого мужчину. Тот лишь кивнул. Было видно, он не ждал гостей, а тем более таких, которые придут с оружием.
        Во дворе появилась женщина. Она спросила, как зовут Зарему, и отвела в дом.

* * *
        Мухханад Мурадов сидел на свернутом в несколько раз куске брезента и любовался рассветом. Его завораживало то, как меняют цвета и оттенки окружающие горы, светлеет небо и гаснут последние звезды. Склон был крутой. С непривычки, а он это знал, не каждый осмелится глядеть вниз. Здесь, даже сейчас, осенью, когда еще пожухлая трава цепляется за скудные клочки земли, очень тяжело подняться. Что будет зимой, когда он обледенеет? Далеко внизу извивалась мутной змеей Асса, неся свои воды в Аргун. Аул, в котором Мухханад жил третьи сутки, располагался за его спиной, еще выше. Правда, беспорядочное нагромождение из камней тяжело назвать домами. Лет двадцать назад здесь было несколько жилищ, которые использовали пастухи. Но время и селевые потоки разрушили их. Во времена Шамиля на этом месте возвышалась сторожевая башня. Сейчас от нее осталось лишь основание и небольшая, высотою в пару метров стена, вокруг которой рос непролазный кустарник.
        Люди давно ушли отсюда. Лишь по весне в эти края поднимаются пастухи со своими небольшими отарами. Здесь быстрее, чем в низине, зеленеет трава. Четыре дня назад пришли они, трое моджахедов. Никто не понимал, зачем Доку Умаров приказал поселиться здесь. Но раз сказал, значит, так надо, и Мухханад ждал. Обычно всегда моджахеды знали задачу. А в этот раз находились в неведении. Может, Доку совсем плохой и просто бредил, отправляя их сюда? Ни для кого не секрет, что израненный и больной командир сильно сдал. Кто знает, что у него сейчас в голове? Им давно уже многие недовольны. А, может, все-таки есть здесь какая-то тайна?
        Мухханад огляделся по сторонам, пытаясь найти хотя бы намек на ответ в нагромождениях серых камней, кустиках барбариса и остове старой башни. Нет, не больное воображение Доку стало результатом его приказа. Ведь не зря, вопреки сложившимся правилам пользоваться радиостанциями и спутниковым телефоном лишь в экстренных случаях, помощники Доку несколько раз выходили с ним на связь. Они спрашивали, все ли у Мухханада в порядке и не изменилась ли обстановка.
        Так или иначе, но Мухханаду здесь было легко и спокойно. Видимо, близость к небу так влияла на его самочувствие. Несмотря на промозглые ночи и ветра, никто не болел. Они с утра и до вечера играли в нарды, молились, просто говорили и ждали… Вчера над ущельем пролетели вертолеты, и Мухханад смотрел на них сверху.
        Мухханад был арабом. Он пришел в Чечню, мечтая стать таким же известным, как Хаттаб. Но двух Хаттабов не бывает, а среди чеченцев много хороших воинов. В конце концов Мухханад понял, что все выходцы из эмиратов были нужны здесь для того, чтобы люди думали, будто против кафиров воюет весь исламский мир. А на самом деле, любой чеченец мог то, что могли они. Постепенно Мухханад расстался с мыслью занять высокое положение и приобрести известность. Да и к чему она сейчас в этой республике? Каждый день умирают его братья. Уже не выступают так смело перед видеокамерами, не берут на себя ответственность за акции…
        Сзади послышался едва различимый слухом звук осыпающихся камушков. Он вяло обернулся. Из руин вышел и направился к нему Расу Асланов. Он был невысокого роста, без двух передних зубов. В руках держал отшлифованные до блеска четки. Смолянистая борода с одной стороны слежалась, с другой черные волосы трепал ветер. Глаза были красные, как у Шайтана.
        - Не спится, брат мой? - улыбнулся виду чеченца Мухханад.
        - Собачий холод, - лаконично ответил моджахед и сел рядом. - Как ты думаешь, сколько нам еще здесь быть?
        - Это одному Аллаху известно, - вознеся взгляд к небесам, пожал плечами Мухханад.
        - Не скажи, - хмуро возразил Расу. - Доку знает. Почему он отправил нас и ничего не сказал?
        - На то его воля, - так же спокойно ответил араб и встал.
        - У нас заканчивается еда, - с тоскою в голосе напомнил Расу. - Наверняка придется идти вниз.
        - Не придется, - отчего-то уверенный в своей правоте заявил Мухханад и потянулся. Однако тут же присел. Рука нащупала лежавший на брезенте «АКМ».
        Расу почувствовал неладное спиной. Он не стал задавать лишних вопросов. В чистом горном воздухе лишь раздался едва уловимый ухом щелчок снятого с предохранителя
«АПС», и вот он уже растворился, слился с серыми глыбами камней в паре десятках метров левее того места, где они только что встречали рассвет.
        Мухханад знал про тропу, которую не видно с этого места. Именно оттуда послышался звук, какой бывает, когда задевают что-то автоматом. Он с тоскою посмотрел на развалины, где спал Джунид Астамиров. Если идут русские или продажные менты, то обязательно увидят его…
        - Здравствуй, брат, - неожиданно поприветствовал его вышедший из-за кустарника Хусейн Вадалов.
        - Жизнь в горах превращает тебя в тень, - с трудом пытаясь скрыть охватившее вдруг волнение, выдохнул араб и опустил ствол автомата. - Я уже думал, что нас выследили кафиры или кадыровцы, и готов был стрелять. Все эти дни мы здесь как на ладони.
        - Нервы, брат мой! - Хусейн подошел к Мухханаду. Они поприветствовали друг друга.
        - Как здоровье? - спросил араб, придерживаясь неписаных правил не начинать с ходу говорить о делах.
        - Спасибо, хорошо, - Хусейн коснулся правой рукой левой половины груди. - А у тебя?
        - Милостив к нам Аллах. Совсем перестал болеть, - сказал Мухханад, зная, что Хусейн видел, как тяжело ему приходилось в Чечне первое время. - Звонил домой, все нормально. Дети растут, ждут отца…
        - Дети - это хорошо, - задумчиво протянул Хусейн.
        Мухханад забросил ремень автомата на плечо. Он познакомился с Хусейном весной. Тогда Доку собирал у себя полевых командиров, для того чтобы спланировать действия на лето. Потом Мухханад встречался с Хусейном еще раз, когда сопровождал эмиссара Доку с деньгами для боевиков.
        - Может, ты мне скажешь, зачем я жил здесь почти три дня? - Мухханад бросил взгляд на пришедших с Хусейном людей. Его удивило, что трое из них, кроме оружия, имели при себе лопаты.
        - Здесь спрятана одна ценная вещь, - глядя на то, как выбирается из своего укрытия Расу, заговорил вполголоса Хусейн. - Мы должны были прийти за ней в один день, но обстоятельства помешали мне сделать это. Поэтому извини, если я причинил тебе неудобства.
        Из развалин саманного дома появился заспанный Джунид. Протирая глаза, он удивленно озирался по сторонам.
        - А твои люди крепко спят, - насмешливо проговорил Хусейн.
        - Нас трое; вас, я вижу, шесть человек. Что же здесь может быть такое, чтобы Доку отправил сразу столько людей?
        - Причем сделал он это из расчета, что придем мы сюда с разных направлений, - заметил Расу, которому никак не удавалось убрать «АПС» в закрепленную на поясе кобуру.
        - Наверное, здесь атомная бомба? - хитро прищурился Мухханад.
        - Ты почти угадал, - лицо Хусейна сделалось строгим. Он вынул из нагрудного кармана разгрузочного жилета пластиковый пакет, в котором оказался сложенный вчетверо листок, и огляделся, словно отыскивая взглядом знакомые предметы. Осторожно развернув его, повернул, ориентируя по сторонам света. Потом направился к остову башни. На половине пути встал. Огляделся по сторонам, снова уткнулся в листок.
        Заинтересованный действиями Вадалова, Мухханад подошел к нему и заглянул через плечо. В руках Хусейна оказалась нарисованная от руки схема местности, на которой они находились. Между двух треугольников рядом с разрушенной башней был крестик. Не обращая на араба внимания, Хусейн повернулся к своим людям:
        - От башни шесть шагов на восток. Видите торчащий из земли камень?
        Один из боевиков, грузный, бритый наголо, поискав взглядом место, на которое указал командир, кивнул.
        - Рядом еще один. До него пять шагов…
        Бритоголовый подошел и встал между ними.
        - Где твой человек по имени Джунид? - спросил Хусейн Мухханада.
        - Здесь я, - раздался голос стоящего все это время позади них моджахеда.
        - Ты знаешь, что делать дальше? - убирая листок обратно в карман, спросил Хусейн.
        Мухханад лишь удивленно хлопал глазами. Как так, все это время Джунид был хранителем какой-то тайны и не обмолвился об этом ни словом! Неужели Доку не доверяет ему так, как чеченцу?
        Джунид подошел к моджахеду Хусейна:
        - Если вы правильно указали место, то я должен пройти от него на восток семь шагов.
        - И все? - удивился Вадалов.
        - Точно, - заверил боевик и направился прямо. Он остановился в шаге от стены башни и вопросительно посмотрел на Хусейна.
        - Копайте, - приказал тот.
        - Что там должно быть? - Мухханад с интересом посмотрел на Вадалова. - Конечно, если это не секрет.
        - Какие могут быть у нас с тобой секреты? - усмехнулся в усы Хусейн. - В девяносто пятом, когда сюда пришли русские, в республике был настоящий беспредел… В общем, здесь что-то вроде черной кассы. Доку держал ее на самый крайний случай. Только он знал точное место, где спрятан клад. Для того, чтобы ни у кого не было соблазна, он дал мне часть карты, а вторую держал в своей голове Джунид.
        - Ты сказал, здесь клад? - не понял Мухханад.
        - У людей было золото, камни, доллары, - подтвердил Хусейн. Он неожиданно прервал разговор и прислушался.
        - Что? - насторожился Мухханад.
        - Мне кажется, я слышу вертолет, - пояснил Хусейн.
        - Они часто здесь летают. - Араб сунул большие пальцы за ремень и огляделся. - Вчера два видел.
        - Странно, - задумчиво проговорил Хусейн, но тут же его лицо вновь оживилось. - Здесь не все люди. Часть я выставил в охранение, - стал он вводить в курс дела Мухханада и показал рукой направление: - Двое моджахедов контролируют тропу в километре отсюда, трое ушли вверх по распадку. Это два самых опасных направления, которыми может воспользоваться противник, если решит подобраться к нам незамеченным.
        - Значит, вас пришло больше? - догадался Мухханад, подсчитывая в уме общее количество бойцов.

* * *
        - Командир, - Джин тронул Филиппова за плечо.
        - Чего? - не открывая глаз, спросил Антон.
        - Только что Захаров просил тебя зайти к нему.
        Антон сел на кровати, посмотрел на часы. Почти шесть.
        - Не знаешь, что случилось? - Филиппов зевнул и потянулся.
        - Начальник разведки группировки приехал, - Джин вернулся за стол, на котором лежала портативная станция.
        - Ясно, - Антон пружинисто встал и стал одеваться.
        На девяти кроватях, установленных в небольшом кубрике казармы, спали спецназовцы. Ни звука. Антон невольно вспомнил училище. Стоило войти в спальное помещение, где отдыхали курсанты, как оказывался в самой настоящей музыкальной шкатулке. Кто-то храпел, сопел, стонал или скрипел зубами. То и дело раздавалась неразборчивая речь. Специфика службы обязывала разведчиков-диверсантов уметь даже правильно спать.
        На улице было темно. Моросил мелкий дождик. В свете фонаря у ворот маячил караульный. У входа в комендатуру стоял «уазик». Чуть дальше бронетранспортер.
        - Извини, Антон Владимирович, что поднял раньше времени, - начальник разведки комендатуры Захаров, поднимаясь из-за стола, с виноватым видом развел руками.
        - Ну, во-первых, не в твоей компетенции меня поднимать, - полушутливым тоном напомнил Антон. - А во-вторых, я и сам бы через четыре минуты встал. Говори, что случилось?
        - Начальник разведки группировки приехал. Тебя хочет видеть.

«Очевидно, на то есть серьезная причина, если полковник Ковалев заявился в такую рань», - подумал Антон, а вслух спросил:
        - Где он?
        - У шефа, - показал рукой на стену, за которой располагался кабинет коменданта, Захаров.
        - Так пойдем! - заторопился Антон.
        Они вышли в коридор. Захаров постучал в дверь напротив.
        - Войдите! - раздался голос коменданта, подполковника Логвиненко.
        Антон шагнул через порог.
        Начальник разведки Ковалев сидел за столом для совещаний. Рядом с ним какой-то незнакомый Антону капитан. Логвиненко стоял у висевшей на стене карты.
        - Здравия желаю! - поприветствовал Антон офицеров.
        - Проходи, Филиппов, садись! - Ковалев указал рукой на стул напротив себя.
        Антон подчинился.
        Комендант прошел за свой стол.
        - Знакомься, Антон Владимирович, - начальник разведки указал на капитана, - помощник начальника особого отдела Савинов.
        Антон кивнул.
        - У нас появилась информация, заслуживающая серьезного внимания, - продолжил Ковалев. - С твоим руководством я уже связался, и они дали «добро» на совместную работу.
        - Интересно. - Антон перевел взгляд на особиста, догадавшись, что сейчас его очередь говорить. Так оно и вышло.
        - По сведениям, полученным агентурным путем, Доку Умаров приказал двум своим полевым командирам отправить в район Куцы представителей, - переглянувшись с Ковалевым, Савинов продолжил, - а Хусейну Вадалову - выйти лично с группой боевиков.
        - Чего они там забыли? - восстанавливая в памяти этот район Чечни, удивился Антон.
        - Накануне эти данные подтверждены разведывательной авиацией, - продолжил контрразведчик. - В развалинах замечены люди.
        - Я так понимаю, сам Доку туда попасть не имеет возможности, поэтому исключаю, что он решил устроить нечто вроде сходняка, - осторожно заговорил Антон. - Тем более если вы утверждаете, будто из полевых командиров там будет лишь Хусейн.
        - А если это передача власти? - неожиданно выдвинул предположение Ковалев.
        - Маловероятно, - покачал головой Антон. - Зачем тащиться туда? Есть более удобные для этих целей места. Я считаю, что там что-то спрятано. Ведь нет никакого секрета в том, какие районы облюбовали боевики. Этот у них не в почете. Здесь преобладают в основном умирающие селения и аулы. Их можно по пальцам пересчитать. В то же время много лугов. В районе не представляет труда вытеснить банду на открытую местность и уничтожить.
        - Еще Басаев пугал нас бактериологическим оружием, не раз заявлял о наличии радиоактивных материалов, которых достаточно для создания грязной атомной бомбы. Мало ли. Там могли спрятать контейнер, а сейчас пойти за ним, - выдвинул новое предположение Савинов. - Других объяснений появления в этом районе бандитов у меня нет. В любом другом месте понятно, но здесь… - Он пожал плечами.
        - Мне кажется, здесь что-то другое, - возразил Антон. - Сами посудите, если бы действительно там прятали нечто подобное, зачем собирать в кучу представителей сразу нескольких банд? Чтобы прямо там поделить эту гадость и ударить в разных частях республики? Глупо. Мне кажется: это ловушка.
        - Для кого? - нахмурился Ковалев.
        - Хотя бы для меня, - хмыкнул Антон.
        - Думаешь, информация о вашем прилете дошла до ушей Доку Умарова? - насторожился Савинов.
        - Это тоже не надо исключать, - подтвердил его предположение Антон.
        - Но данные о намерениях Доку мы получили раньше, чем вы здесь появились, - возразил Савинов.
        - Тогда надо лететь, - Филиппов ударил себя ладонями по коленям. - Значит, бандиты прямо в Куце?
        - Там, - подтвердил начальник особого отдела. - И активность переговоров возросла.
        - Характер радиообмена? - Антон покосился на коменданта. Но тот пожал плечами.
        - Ничего существенного. - Савинов почесал тыльную сторону ладони. - Используя переговорную таблицу, уточняют обстановку и все.
        Антон быстро прикинул в голове возможности группы. Если в течение десяти минут они решат вопрос с «вертушкой», то на «точке» будут уже через час. Чтобы не насторожить боевиков, высадку придется осуществлять за пределами зоны слышимости
«борта». После этого бросок километров десять, рекогносцировка, а дальше действия по обстановке. Только месяц назад взяли в группу Ермакова. Уже минус один. Конечно, парень пойдет на что угодно, но не станет ли после всего обузой для группы? Второй это доктор Гайнулин Ринат. Воюет давно, но тоже не высаживался таким способом. Ко всему, кроме обычного боекомплекта и оружия, он тащил на себе практически небольшую операционную. Пойти без них? А если там действительно что-то серьезное?
        Антон посмотрел на начальника разведки:
        - На сборы, принятие решения и уточнение задач мне необходимо тридцать минут.
        - Хорошо, - кивнул Ковалев и перевел взгляд на коменданта. - Запрашивай мой
«борт».
        Спустя час сидевший в проходе кабины штурман развернулся, отыскал взглядом Антона, показал рукой на циферблат часов, потом выпрямил три пальца.
        - Готовность три минуты, - продублировал в микрофон переговорного устройства сигнал штурмана Антон и встал. Он сидел на боковой скамейке с краю. О месте высадки долго не спорили. Было там несколько свободных от камней и относительно ровных площадок, закрытых от глаз находящихся в ауле людей горами. Одну из них и решили использовать.
        Придерживаясь руками за кронштейны, Антон пробрался к выходу. Здесь уже возился с замками дверей Дрон. Когда они распахнулись, Филиппов на мгновение зажмурился. В салон ударной волной ворвался лязг перемалывающих воздух винтов, рев турбин, поднятая в воздух пыль и мелкие камни.
        Антон почувствовал, как на плечо легла рука штурмана.
        - Земля! - скомандовал он.
        Каждый знал свое место и время. Первым исчез в дверях Дрон. Следом пошел Туман, потом Гущин… Не прошло и двух минут, а машина, перевалив через хребет, уже рокотала своими двигателями где-то над Ассой.
        Ощетинившись во все стороны стволами «валов», «винторезов» и автоматов Калашникова, группа некоторое время словно приходила в себя. Каждый занял свою позицию и наблюдал, слушал, нюхал в своем секторе. В воздухе еще носился запах керосина, а в сторону распадка медленно сносило облако поднятой в воздух сухой травы и мелкого мусора.
        - Это Филин, доложить о готовности к движению, - проговорил Антон в микрофон переговорного устройства.
        После грохота вертолета показалось, что сказал громче, чем следовало бы.
        - Это Туман, к движению готов.
        - Дрон, в норме…
        Через полминуты стало ясно: высадка прошла успешно. Травм не было.
        Со стороны могло показаться, что вертолет просто прошел над землей на минимальной высоте. На самом деле он оставил на земле горстку людей, способных наворотить дел, как небольшая армия…
        - Джин, Шаман, - Антон отыскал взглядом притаившихся за валунами чеченцев.
        - Джин на связи, - отозвался майор.
        - Головной дозор, - с ходу поставил задачу Антон.
        В случае внезапной встречи с бандитами офицеры-чеченцы должны обеспечить группе возможность рассредоточиться и занять выгодные позиции. Для этих целей они одевались как боевики, не брили перед командировками бороды. Зачастую это сбивало с толку бандитов, притупляло бдительность, давало возможность подойти к ним вплотную.
        Джин с Шаманом поднялись и двинулись вдоль склона.
        Если идти строго по курсу вертолета, то уже с вершины расположенной справа горы можно будет увидеть злосчастный аул. Но Антон не исключал, что сейчас боевики в этом направлении тоже ведут наблюдение. Так, волей или неволей, придется совершать обход и выходить с другой стороны.
        Работали, как всегда, парами. Антон с Дроном взяли на «буксир» новичка Ермакова. Он пока был один. Шествие замыкали Туман и Гущин. Офицеры-чеченцы двигались впереди, на удалении зрительной связи. Шли ровно. Лишь когда над небольшим распадком, заросшим мелкими березками, в воздух взлетели несколько напуганных кем-то птах, Джин присел и поднял над головой сжатую в кулак руку. Группа бесшумно растворилась среди небольших деревьев, росших вперемежку с кустарником. Но уже через пару минут продолжила марш. Как оказалось, причиной тревоги послужил обычный горный козел…

* * *
        Люди Хусейна вырыли яму глубиною по грудь и продолжали отбрасывать землю. Опасаясь погрешности, подстраховались, поэтому ее диаметр был равен размерам воронки от приличной авиабомбы. Наконец раздался скрежет по металлу. Хусейн, в это время говоривший о пустяках с Мухханадом, замолчал и вопросительно посмотрел на перепачканного землей Усмана.
        - Есть, - подтвердил тот, навалившись спиною на вертикальную стену.
        Хусейн поднялся с земли и подошел к яме, из которой двое его моджахедов уже осторожно доставали артиллерийский снаряд.
        Мухханад запустил руку под косматую бороду и с задумчивым видом поскреб шею:
        - Хм!
        - Тебя удивляет? - Хусейна развеселила реакция араба. - Ты, наверное, ожидал, что мы достанем кувшины?
        Араб покосился на стоявшего рядом Расу:
        - Если выплавить весь тротил, то в снаряд такого калибра войдет не меньше драгоценностей, чем в кувшин.
        - Ты прав, - согласился Хусейн.
        Тем временем Усман смел рукой с болванки песок, воткнул ее наконечником в грунт и стал отворачивать донную часть. Когда крышка была снята, у Мухханада от удивления открылся рот. Полость стодвадцатипятимиллиметрового снаряда была плотно забита золотыми украшениями и камнями. Но это было не все, рядом, на бруствере, появились еще два аналогичных боеприпаса. Люди Хусейна стали заботливо снимать с них пленку и скотч.
        - Сюда не только украшения прятали, - не без гордости сказал Хусейн. - В свое время через Грозный Дудаевым был налажен канал поставки в Азербайджан бриллиантов. Как ты понимаешь, часть из них в обработанном виде возвращалась назад. Здесь они тоже есть.
        Мысли Мухханада путались, голова наполнилась странным туманом, а в ушах появился протяжный звон. Да если бы он только знал, рядом с чем сидел все эти дни! Ведь даже малой части того, что сейчас достают из земли люди Хусейна, хватит, чтобы открыть у себя на родине собственное дело, стать уважаемым человеком и беспечно жить до конца своих дней… Зачем эта война, грязь, постоянный страх оказаться в руках кафиров? Вот оно, счастье!
        Чтобы Хусейн ничего не заподозрил, Мухханад с деланым безразличием отвернулся и посмотрел в сторону равнины. Пришло время обеда. Мысли путались. Неужели он так и не воспользуется предоставленным ему шансом разбогатеть? Нужно что-то срочно делать. Однако ничего путевого в голову не приходило. Как ни крути, но для начала необходимо избавиться от Хусейна и его людей. Это очень непростая задача. Вернее, невыполнимая. Доку хорошо все просчитал. Как оказалось, он учел и слабости моджахедов. Значит, недооценил его Мухханад. Чтобы успокоиться, араб стал искать негативные стороны последствий. Допустим, ему удалось стать единоличным хозяином клада. Как бы он поступил дальше? Первым делом пришлось бы перепрятать все в другое место, а Доку сказать, что в последний момент напали русские… Нет, этому мало кто поверит. Кафиры обязательно рассказывают по телевизору о том, как и где провели очередную операцию. С другой стороны, если бежать со всем этим добром, то придется прятаться до конца жизни. А если учесть, как в таких случаях ищут, проживет он совсем немного. Мухханад поежился. Как-то сразу не подумал об
этом. На него ополчится весь исламский мир. Он станет изгоем. Но ведь должен же быть какой-то выход? Так ничего и не решив, он развернулся к Хусейну, равнодушно наблюдавшему за действиями своих людей:
        - На что пойдут эти деньги?
        - Мы давно не заявляли о себе, - пожал плечами Хусейн. - Пора снова заставить неверных вздрагивать по ночам.
        Тем временем содержимое снарядов стали аккуратно перекладывать в специальные брезентовые пояса и сумки.
        - Скажи, ты давно знал об этом кладе? - не выдержал Мухханад.
        - Это не клад, а достояние нашего народа, - уточнил Хусейн.
        - Может, этого хватит, чтобы начать новую войну с кафирами? - раздался из ямы голос.
        Араб скрипнул зубами. «Фанатики! А что если предложить Хусейну скрыться со всем этим богатством у него на родине?» Он пристально посмотрел на чеченца.
        - Тебя что-то беспокоит? - почувствовав на себе взгляд, спросил Хусейн.
        - Представь себе, не пойдем мы больше воевать, а сядем в самолет и полетим в Эмираты…
        Взгляд Хусейна обжег араба.
        - Это шутка такая была, - Мухханад вздохнул. - Интересно, а много еще тайников в вашей республике?
        - Это не наше с тобою дело, - на полном серьезе ответил Хусейн.
        Моросивший с обеда дождь усилился. Под ногами зачавкала грязь.
        Неожиданно один из четырех назначенных в охрану моджахедов резко поднялся с земли и стал пристально смотреть в сторону заросшей кустарником и мелкими березками ложбинки.
        - Что ты там разглядел, Назир? - тут же поинтересовался Хусейн, который, казалось, видел все, что творится вокруг. Общались моджахеды через закрепленные на левой половине курток станции.
        Но Назир словно не слышал командира. Он резко вскинул автомат и выстрелил куда-то в сторону зарослей. Только после того как эхо одиночного выстрела затерялось где-то среди гор, ожила станция у Хусейна:
        - Это Назир! Кафиры по распадку идут!
        - Ты ничего не путаешь? - нахмурил брови Хусейн. - С трех сторон за горой наблюдают наши братья. Я специально выставил дальние посты. Они бы сообщили, что сюда поднимаются люди.
        Хлопок «винтореза» опрокинул на спину стоявшего в стороне Расу и развеял сомнения Хусейна в том, что его человек ошибся.
        - Ускорить работу! - крикнул Хусейн, а сам бросился к развалинам, на ходу сделав несколько выстрелов в сторону, куда смотрел Назир.
        Мухханад стоял, не зная, как поступить. Хотя, когда пришел Хусейн, они быстро распределили обязанности. Сейчас араб и двое его помощников должны были начать уходить вдоль склона на север, отвлекая на себя противника, и, в конечном итоге, занять небольшую высотку левее аула. Это позволяло контролировать устье распадка. Часть людей Хусейна принимала бой прямо здесь, у развалин и ямы. Задача у всех была одна: обеспечить отход трех груженных золотом и камнями моджахедов к Ассе, прямо по склону. Но никто не рассчитывал, что пойдет дождь. Сейчас этот спуск превратится в скольжение, которое закончится внизу смертью. К тому же убит Расу. Непонятно, почему не было доклада от дальних секретов. В результате кафиры подошли почти вплотную. Началась неразбериха.
        А между тем араб уже отчетливо разглядел двух перебежавших между камнями русских. Треск очередей и хлопки «винторезов» словно разгневали небо. Дождь хлынул как из ведра.
        Араб бросился к яме и, не обращая внимания на свист пуль, треск очередей и крики раненых, замер на ее кромке. Двое из находившихся внизу моджахедов, бросив все, вели огонь по распадку. Один уже лежал на спине. Над правой бровью красовалось пулевое отверстие. Под головой, в грязи, растеклась лужа крови. Никто не видел появившегося за спиной араба. Неожиданно его словно кто-то подтолкнул. Он спрыгнул вниз. В разные стороны полетели желтые брызги. Ноги по щиколотку увязли в песке и мелких камнях. Не обращая внимания на моджахедов, араб рухнул на колени перед кучкой лежавших на брезенте драгоценностей, схватил пригоршню камней и сунул в карман разгрузочного жилета. Потом сгреб золотые украшения и стал рассовывать их по карманам брюк.
        В это время рядом упал еще один боевик. Мухханад замер, глядя на то, как у него стекленеет взгляд. Покойник словно гипнотизировал, не давая пошевелиться.
        - Ты что делаешь? - оскалился оставшийся в живых бритоголовый бородач.
        Араб уже знал: этого громилу звали Усман. Он бы наверняка еще долго не заметил Мухханада, если бы не оглянулся на своих дружков. Чеченец развернулся к нему всем телом и вскинул автомат. Однако магазин оказался уже пустым. Усман отбросил оружие в сторону.
        - Надо хоть что-то спасти, - стал лепетать араб, поднимаясь на ноги.
        - Мы все спасем, если ты сейчас займешься своим делом. Их здесь мало. Иначе мы бы узнали…
        Мухханад встал во весь рост, и ему открылась картина боя. Двое боевиков Хусейна, перебегая от камня к камню, стреляли короткими очередями по распадку. Оттуда раздавались ответные выстрелы. Вот еще один моджахед застыл у развалин. Дико закричал, повалился на землю и стал елозить в грязи сам Хусейн. Он зажимал руками колено, сначала пытаясь согнуть ногу, потом резко выпрямляя.
        - Почему твои люди ничего не предпринимают? - взревел Усман и бросился на Мухханада.
        Араб изловчился и встретил его ударом кулака в челюсть. Но Усману хоть бы что. Он лишь на мгновение закрыл глаза и тут же схватил Мухханада за пояс.

«Конец!» - мелькнуло в голове Мухханада. Он знал, чеченцы с детства учатся азам борьбы.
        Неожиданно рядом рванула граната. Спасаясь от осколков, Усман, увлекая за собой Мухханада, рухнул на дно ямы. Брызнувшая из-под чеченца грязь попала на лицо араба. Он встал на четвереньки, пытаясь очистить глаза. В этот момент на голову словно обрушилась бетонная плита - Усман двинул его кулаком по затылку. Мухханад повалился на бок, прикинувшись, будто потерял сознание. В это время где-то вверху раздался звук пролетевших самолетов.

«Все! - мелькнула мысль. - Русские сейчас будут бомбить склон!»
        Он осторожно открыл глаза. С трудом разглядел Усмана. Стоя на четвереньках, тот разжимал руки убитого моджахеда, пытаясь забрать его автомат. Мухханад понял: если наверху кто-то из людей Хусейна и остался, то им явно не до золота. Он медленно вынул из кобуры «ПМ», снял с предохранителя. Усман уже вставал, собираясь вновь ответить русским огнем. Однако Мухханад не дал ему до конца выпрямиться. Разрядив в упрямого чеченца почти половину обоймы, он опять подобрался к брезенту. Приличных размеров кучка золотых украшений и камней тянула его как магнит. Араб снова стал рассовывать золото по карманам. Но треск будто лопнувшего напополам неба и ослепительно яркий свет заставили замереть. Все затряслось и куда-то поползло, вмиг окутав его непроглядной темнотой. Мухханад никак не мог оторвать от земли руку. На грудь словно упал слон. Он с криком выдохнул воздух, не в силах больше вдохнуть. Раздался хруст костей, а нечеловеческая боль, казалось, разорвала на куски тело.
        Глава 2
        Усилившийся дождь увеличил вес снаряжения и снизил видимость до нескольких сот метров. Грязные ручейки в ложбинах превратились в потоки. Налипавшая на подошвы ботинок грязь затрудняла шаг. Ноги постоянно разъезжались, скользили. Было тяжело при таком темпе удерживать равновесие. Ермаков дважды упал. Перевернувшись на живот, он тут же вставал на четвереньки и поднимался. Масла в огонь подлил Дрон. Нет, на этот раз не очередной шуткой. Просто у него сработал многоканальный определитель рабочих частот. Это говорило о том, что совсем рядом ведутся переговоры с использованием радиостанции УКВ диапазона малой мощности. Обычно работу такой станции можно определить лишь за десять-двенадцать километров. В горах это расстояние, как правило, уменьшается. Сомнений не было: в районе кто-то работает на средствах связи малой мощности.
        Не сбавляя темпа, он вынул из нагрудного кармана спутниковый телефон, отвернул похожую на сигару антенну.
        - Слушаю тебя, Филин, - уставшим голосом с ходу ответил Родимов. - И вижу. Только вот пока ничего понять не могу…
        Антон сообразил, генерал на ГБУ и сейчас наблюдает за перемещением группы на специально установленном экране. Группа боевого управления располагалась в небольшом бункере под землей прямо на территории учебного центра. Сейчас генерал видит движение маяка в районе развалин. Конечно, он обязан знать, почему группа оказалась там без его ведома. Но выйти на связь первым опасался. Вдруг в этот момент его парни подкрадываются к часовому, и зуммер спутникового телефона выдаст их?
        - Совершаю марш с целью выхода в район развалин с севера, - стараясь скрыть одышку, стал докладывать Антон. - Местность с той стороны позволяет подойти к ним вплотную.
        - Какова численность бандитов? - спросил генерал.
        - По данным начальника разведки, у развалин по нескольку представителей от подконтрольных Умарову банд. Сам еще не видел.
        - Понял тебя, - задумчиво проговорил Родимов. - А что если версия Свиридова верна и там контейнер с какой-нибудь заразой спрятан, за которым сейчас пришли бандиты? Кстати, если это действительно так, как у тебя со средствами защиты?
        - Вы как будто не знаете. - Антон переложил трубку спутникового телефона к левому уху. - Нет ничего.
        - Может, сбросить контейнер? - осторожно спросил генерал.
        - Уже поздно, - крутя во все стороны головой, ответил Филиппов. - Духи точно заметят. И вообще, думаю, до этого дело не дойдет. Вот пара штурмовиков, возможно, мне пригодится.
        - Что-то ты меня пугаешь, - удрученно произнес Родимов.
        - Меня эфир насторожил, очень смело они работают. Не исключаю ловушку. Может, специально…
        - Хорошо, я сейчас свяжусь с командующим ВВС, и мы выделим в твое распоряжение пару «Грачей», - пообещал генерал.
        - Премного благодарен, - Антон сложил антенну, сунул трубку в карман разгрузки.
        Вскоре они спустились в небольшую ложбинку и повернули в обратном направлении, уже непосредственно к развалинам башни. Видимость была минимальной. Двигались с большой осторожностью. В любой момент можно было нарваться на секрет или просто засаду бандитов. Не исключал Антон также и наличие разного рода сюрпризов в виде
«растяжек» и просто обычных противопехотных мин. Шаман с Джином шли левее по склону. Справа выдвигался Туман и Гущин. Банкет с Татарином шли сзади. Мало ли. Вдруг действительно они идут в западню? Когда до руин оставалось совсем немного, пошли совсем медленно. Подолгу замирали, прислушиваясь к каждому звуку. Пробирались буквально по сантиметрам, без единого звука. И все же что-то они не просчитали. А доказательством тому, как правило, бывает первый выстрел противника, а не их. Произошло все стремительно. Сначала на удалении броска гранаты возник человек. Антон замер, надеясь, что боевик сейчас примет Джина и Шамана за своих и, как всегда, начнет выяснять отношения. Однако те шли левее и выше, а в поле зрения бандита попал, по всей видимости, Дрон. По тому, как ловко опустившись на колено, чеченец вскинул ствол автомата, Филиппов понял: они имеют дело с хорошо подготовленными бандитами - и лишь мысленно осенил Дрона крестом. За долю секунды тот бросился на землю. Антон отскочил в сторону, уже поймав в прорезь открытого прицела стоящего у какой-то ямы бандита, и надавил на спусковой крючок. Пуля мягко
прошла по стволу, приклад ударил в плечо, и вот уже бородач лежит на спине, странно подтягивая под себя ноги…
        Определить количество бандитов даже примерно не удалось. Мешали развалины, а слева - холм. С разных сторон по распадку дружно стали вести огонь сразу несколько автоматов.
        Дрон быстро переполз в сторону, вскинул свой «вал» и дважды выстрелил в район разрушенной башни. Оттуда раздался вопль. Антон с минуту шарил взглядом по заросшему мелким кустарником склону, надеясь увидеть выстрелившего первым бородача, потом перебежал вперед. Бандита он заметил в последний момент. Как оказалось, тот успел подняться по склону и уже целился в Джина. Антон выстрелил, целясь бородачу в голову. Открыв рот, бандит завалился на бок. Тут же треснула автоматная очередь. Со свисавших над Филипповым веток деревьев полетели брызги. Совсем рядом прошелестели пули. Антон прижался к земле. Заросли барбариса скрывали его от глаз противника, но и он ничего не видел. Обдирая руки и локти о шипы, Антон пополз вперед. Наконец впереди проступили очертания развалин. Между тем стрельба со стороны бандитов ослабла. Антон приподнялся и перебежал левее и выше. С этого места брошенный аул был как на ладони. Взору открылась странная картина. На дне прямоугольной, свежевырытой ямы двое боевиков душили друг друга. Двое других валялись рядом. На бруствере стояли снаряды. Из-за расстояния нельзя было определить
не только калибр, но и к какому орудию они подходят. Со стороны развалин прогремела еще одна короткая очередь. Филиппов снова присел. Тут же справа послышались хлопки «вала».
        - «Неужели ловушка? - мелькнула мысль. - А что? Активизировали работу на средствах связи, заранее зная, что военные не оставят это без внимания, дождались высадки группы, о прилете которой узнали через местных «стукачей», и устроили встречу. А раз так, значит, надо сейчас ждать удара с тыла».
        Антон давно опасался такого развития событий. Он знал: за уничтожение подразделения спецназа ГРУ чеченские боевики получат хорошие деньги. Филиппов быстро соображал. Один офицер некомплект, лишь сегодня ночью начали работать в этом направлении. Второй, Ермаков, с нулевым для жесткой работы опытом.
        - Командир, с тыла лупят, - раздался в наушнике переговорного устройства голос Тумана. - Вроде один. Но не вижу. Скорее пристреливаются…
        Антон решительно достал трубку спутникового телефона и надавил на кнопку автоматического набора частоты Родимова.
        - Да, - почти сразу откликнулся генерал.
        - Родник, это Филин!
        - Слушаю тебя, Филин…
        - «Грачи» нужны, целеуказания дам ракетами белого цвета…
        - Держись, пилоты в кабинах, машины прогреты. Семь минут - и можешь встречать.
        - Спасибо, Федор Павлович…
        С новой силой из развалин домов раздались очереди. Несколько пуль щелкнули по камням рядом с Антоном. Он переполз вперед, заметив, как Банкет начал посылать одну за другой пули в сторону башни, прикрывая бегущего туда зигзагами Тумана. «Не хватало мне еще и без заместителя остаться», - с тоскою подумал Антон, наблюдая за тем, как в последний момент майор швырнул в похожий на колодец памятник архитектуры времен Шамиля гранату.
        Филиппов не мог понять замысла боевиков. Чего они ждут? Зачем рыли яму? Для чего тащили сюда снаряды? Или, наоборот, их решили забрать?
        - Точно, сюрприз здесь хранился, - проговорил в наушнике голос Дрона. - Сейчас шандарахнут сибирской язвой или чумой, и будем мы до конца дней своих без ушей жить.
        - Тебе, Вася, лучше без языка, - шутливо проговорил кто-то в ПУ.
        - Все-таки думаешь, эти снаряды с особой начинкой? - Антон закусил губу, пытаясь определить направление ветра. А он дул как раз в сторону спецназовцев. Филиппов поежился. Если кто-то случайно повредит болванку, им несдобровать.
        - Наверняка еще при Дудаеве прикопали, - предположил Дрон.
        - Тогда мы здесь при чем? - раздался удивленный голос Гущина, который слышал разговор командира с Дроном.
        - А они знали, что спецназ бросят на это дело, вот и совместили приятное с полезным, - снова высказался Дрон.
        - Бред какой-то! - прохрипел Туман. - Нас огнем с тыла к вам оттесняют!
        - Это засада, командир, - подлил масла в огонь Джин. - Хитрецы принесли сюда снаряды на себе, а яму выкопали, будто здесь их прятали.
        - Может, все же с начинкой они? - ни к кому не обращаясь, спросил кто-то.
        - Что-то «Грачей» долго нет, - Антон скрипнул зубами. - В такой дождь они могут и не полететь.
        - А если полетят, то промажут, - уверенно заявил Дрон.
        - Не каркай, - попросил кто-то.
        - А если вся эта гадость после удара в реку уйдет? - заволновался Татарин.
        - Знаешь, с этим уж как-то справиться можно, - зло заговорил Банкет. - Сколько скотомогильников по стране вымывало, и ничего. Накидают реактивов, и баста…
        Договорить не дал шум вынырнувших из-за облаков двух штурмовиков. Отстреливая тепловые ловушки, они прошли над развалинами. Ведомый покачал крыльями, давая понять, что видит цели, после чего самолеты пошли на боевой разворот.
        - Дрон, ракетами белого цвета по яме!
        Последняя фраза утонула в шипенье вылетевшей из картонной трубки ракеты. Однако первая запуталась в ветвях кустарника, заметалась и взмыла вверх.
        - Командир, прикрой, - раздался голос вставшего во весь рост Дрона. Почти сразу в направлении бандитов улетели два ослепительно белых шара, оставляя за собой белесую полосу.
        - Группа, «откат»! - вскакивая на ноги, скомандовал Антон. Ему было хорошо видно, как из свинцового неба плавно заходят на цель два завалившихся на крыло штурмовика. Земля вздрогнула под ногами и качнулась. Последовавший после этого раскат грома заставил броситься в пожухлую траву. Еще мгновение, и два самолета с ревом прошли над головами спецназовцев.
        Антон сел, несколько раз зажмурился, давясь удушающим запахом сгоревшего тротила, и только после этого встал.
        - Дрон, ты живой? - спросил он, в последний момент поймав себя на мысли, что обращается через ПУ мысленно. Голова еще плохо работала.
        Он обернулся. В сторону сносило водяную взвесь и клубы пыли, однако части горы с ямой, нагромождением камней и остатками башни не было. Стало понятно: ударами авиабомб пилоты устроили искусственный сель, который снес все на своем пути.

* * *
        То, что произошло что-то из ряда вон выходящее, Зарема догадалась по озабоченным лицам оставленных с нею боевиков. Они весь день вели себя спокойно, играли в нарды, спали, разговаривали. Однако ближе к вечеру вдруг стали метаться по дому, выглядывать в окна, кому-то звонить. Когда на селение опустились сумерки, во дворе появился худощавый юноша. К нему тут же подошли Тархан Мартагов и Ханпаша Газиев, люди, которых Хусейн оставил для охраны. Зарема помогала мыть хозяйке казан, когда до ее слуха донеслись несколько фраз: «Хусейн последнее время часто делал ошибки» и «на все воля Аллаха».
        Забыв обо всем на свете, она бросилась к мужчинам:
        - Что случилось? Где Хусейн?
        Ханпаша развернулся к Зареме всем телом, схватил ее за руки и вынудил посмотреть ему в лицо:
        - Разве ты не видишь, мужчины говорят! Почему идешь и спрашиваешь у них то, чего тебе не положено знать? Ты забыла наши обычаи?
        - Тише, люди услышат! - запричитал одноглазый хозяин дома.
        В тот же момент в голове Заремы словно лопнула натянутая до предела струна. В сознание она пришла на заднем сиденье старого «УАЗа». Подсвечивая себе путь слегка желтоватым светом, он взбирался в гору. Потом машину тряхнуло, и все снова утонуло в вязкой и черной боли. Когда сознание вновь вернулось, она уже лежала на деревянной кровати в небольшой комнатке с ковром на стене. Страшно болел низ живота. А еще ей хотелось в туалет. Зарема приподнялась на локтях. Лицо было словно чужим. Неожиданно ее обдало жаром. Она была голой, а левый сосок распух и стал в два раза больше, словно его укусила собака.
        Ничего не понимая, Зарема закуталась, как смогла, в покрывало, свалилась на пол, с трудом встала и направилась во двор. Свежий воздух слегка взбодрил молодую женщину, но она не могла понять, какое было время суток - раннее утро или вечер. Часть небосклона светилась розовым сиянием. На второй его половине горели звезды. Немного постояв, Зарема направилась в сад. Здесь, отойдя в дальний угол, она с трудом опустилась на корточки. Неужели ее так сильно избили?
        - Зарема! - раздался старческий женский голос. - Где ты?
        Придерживаясь за стволы деревьев, Зарема молча пошла на голос. У крыльца она различила силуэт женщины.
        - Воды!
        - Сейчас, - пообещал скрипучий женский голос, и силуэт скрылся в доме.
        Она прислонилась плечом к стене. Раздались шаркающие шаги, и в зубы уперся край железной кружки. Зарема с жадностью сделала несколько глотков, но где-то в районе желудка появилась боль. Она посмотрела на черный силуэт старухи:
        - А где Хусейн?
        - Не знаю я никакого Хусейна. Иди в дом и ложись.
        С трудом передвигая ноги, Зарема вернулась в комнату и легла на кровать. Странно, но она была мокрой.
        Ее тело приобрело болезненную невесомость. Стало казаться, будто комната вместе с ней вращается вокруг своей оси. Зарема закрыла глаза. Она не знала, сколько длилось похожее на сон забытье. Ее бил озноб. Стучали зубы. Зарема куталась в покрывало, но не могла согреться.
        И снова провал в какую-то бездну без сновидений. Ее кружило, качало в непроглядной черноте…
        Зарема открыла глаза от прикосновения его губ к ее груди.
        - Наконец ты пришел! - По лицу потекли слезы счастья.
        Хусейн ласково провел своей шершавой ладонью по животу, обвел пальцем вокруг пупка, и вот уже его рука нежно опускается ниже. Он погладил внутреннюю часть бедра, и сразу стало легче. Потом провел по второй ноге. Слегка сдвинул ее в сторону.

«Он волшебник», - Зарема закрыла глаза. Ей очень хотелось знать, где он пропадал столько времени, но она боялась спросить, чтобы не лишиться этих сказочных ощущений. Вот снова Хусейн нежно и тихо вошел в нее… Неожиданно она вскрикнула от толчка. Грубого, сильного. Он что-то прохрипел и вошел в нее с новой силой. Причем с каждым мгновением делал это все грубее, со странной животной страстью, словно хотел вбить ее в эту старую деревянную кровать.
        - М-мм, - не выдержала Зарема.
        А между тем волосатая грудь Хусейна все терла и терла ее нежную кожу… «Почему у него такой странный запах? - попыталась отвлечься от боли Зарема. - Кислый, и борода стала мягче…»
        Неожиданно ее словно ударило током, и она дико закричала. До нее, наконец, дошло, что она с другим мужчиной.
        - Почему пугаешь? - обжег ухо горячий влажный воздух.
        - Ханпаша! - узнала она его. - Что ты сделал? Хусейн убьет нас обоих…
        - Ты две ночи спишь со всеми мужчинами, которые хотят женщину, и только сейчас вспомнила Хусейна? - с горечью в голосе проговорил он.
        Неожиданно ей стало легче. Он свалился сначала на бок, потом и вовсе сел на кровати. Зарема зажмурилась, пытаясь стряхнуть с себя это страшное наваждение, этот бред, вызванный, скорее всего, болезнью. Тем временем мужчина медленно встал, подошел к стене и щелкнул выключателем. В свете висевшей под потолком лампочки она увидела голого Ханпашу. Он был еще возбужден, и Зарема отвела взгляд в сторону.
        - Хусейн умер, - между тем констатировал Ханпаша. - Теперь ты общая женщина.
        В голове Заремы, вызывая боль, пульсировала кровь.
        - Родственники все равно не примут тебя обратно, а так хоть принесешь пользу моджахедам, - продолжал он добивать ее.
        Так вот почему у нее болят спина и локти! А кто-то и вовсе в порыве страсти едва не лишил ее соска. Впрочем, это уже неважно. Кого она будет кормить своей грудью? Она стала падшей женщиной! Какой позор для матери и отца! А что будут говорить в спину братьев? Как теперь быть ее сестрам?
        - Убей меня, Ханпаша! - попросила Зарема.
        - Зачем добру пропадать? - удивился тот и стал чесать своей пятерней волосатую грудь. - Чтобы тебе было легче смириться со своей новой участью, я делал тебе уколы. Это наркотик. Сегодня перестал. Дорого. Несколько дней будет плохо, потом пройдет. Хотя, может, и вовсе ломки не будет. Два дня - это не срок.
        Зарема была готова вскочить, броситься ему в ноги, обхватить их, целовать каждый палец с мольбою о смерти, но ее сдерживало то, что для этого придется сбросить с себя это грязное покрывало, а она абсолютно голая…
        - Надо будет, тебя найдут твои родственники и сами накажут по всем законам Шариата, - заверил он ее.
        - Но ведь я не виновата! - простонала Зарема. - Если бы я была здорова, разве позволила использовать себя чужим мужчинам?
        - Ты убежала из дома, где родилась, со своим родственником, - напомнил Ханпаша. - А за это уже полагается смерть… Ладно, хватит говорить. Я и так много времени потратил. - Ханпаша выключил свет. Зарема почувствовала, что он на ощупь приближается к кровати.
        Весь остаток ночи она проплакала в свернутый бушлат.

* * *
        - Еще один! - раздался в наушнике переговорного устройства голос Дрона. Антон посмотрел вниз по склону. Туда, куда только что спустился вездесущий майор.
        - Живой? - увидев Василия, стоявшего на четвереньках перед торчащей из земли ногой, обутой в армейский ботинок, спросил Антон.
        - Шут его знает, - пробормотал Дрон, взял боевика за щиколотку и попытался потянуть. Однако потерял равновесие и стал сползать вниз по склону. Опустив ногу, он зло выругался.
        - Мертвый, конечно.
        Антон стал спускаться к Дрону. Местами склон был почти отвесный. Вниз осыпались песок и мелкие камни. Когда до ноги остались считаные метры, Антон неожиданно заметил желтоватый блеск.
        - Странно, - пробормотал Банкет, который спускался рядом.
        Они подобрались ближе. Банкет аккуратно взял обрывок толстой цепочки из желтого металла:
        - Золотая?
        - Я не ювелир, - зло ответил Филиппов и осторожно выпрямился на небольшом выступе: - Труп надо откопать.
        - Это мы мигом, - тяжело сопя, заверил Дрон. Он вскарабкался обратно, к торчащей из земли ноге, забросил свой «вал» за спину и стал руками отгребать песок.
        - Изделие из золота, - раздался в наушнике переговорного устройства голос Банкета. - Интересно.
        - У них здесь скорее клад был зарыт, - продолжая копать, выдвинул предположение Дрон. - Зря пилотов подключили. Они почти все в Ассу спустили.
        После удара штурмовиков набухший водой пласт земли вместе с остатками аула, разрушенной башней и десятком боевиков попросту сполз на огромной скорости вниз. И без того мутная в это время вода в реке почернела. Из тех, кто оборонял развалины и яму, наверху остался лишь один человек. Тела еще пятерых боевиков осматривали Туман и Гущин. Это было так называемое охранение, которое поначалу Антон принял за атакующую с тыла группу основных сил. По закону подлости все получили смертельные ранения, и допросить было пока некого.
        - Готово! - облегченно вздохнул Дрон.
        Антон приблизился к нему.
        - Помоги, - попросил Василий, схватив бандита за плечо.
        Филиппов понял, что он хочет перевернуть труп на спину.
        Он взял его за ногу. Вдвоем они вытащили бандита из песка. Разгрузочный жилет был порван. Дрон запустил руку за отворот и обшарил карманы. В них оказался паспорт на имя Хусейна Вадалова.
        - Как я его сразу не узнал… - Антон взял бандита за подбородок и повернул к себе.
        - Командир, по правому берегу, вниз по течению уходит человек!
        Филиппов посмотрел вниз. Переваливаясь с боку на бок, словно медведь, почти по кромке бурлящего потока уходил полуголый мужчина.
        - Один уцелел, - обрадовался Дрон.
        - Надо его взять живым, - заторопился Антон. - Дрон, Банкет, со мной! - принял он решение. - Джин, Шаман, в обход, по склону!
        Дрон уже начал спуск. Филиппов поднял над головой «винторез», сел и, притормаживая ногами, покатился вниз.

«Как бы в реку не угодить!» - подумал он, заметив, что нагоняет Василия.
        - Брось оружие! - раздался в головном телефоне крик на чеченском. Раздалась очередь.
        Стало ясно, что офицеры-чеченцы наткнулись на живого моджахеда.
        - Джин, смотри вправо! - завопил Шаман.
        После этого начались помехи.
        - Что у них там? - раздался встревоженный голос Тумана.
        Антон почувствовал, как ягодицу пробороздило что-то острое, и вскрикнул. Дрон стал материться. Видимо, он собрал на своем пути обломки камней, из которых была сложена башня. Дальше на пути была почти целая стена дома с оконным проемом посередине, за которой уже бурлила река. С трудом остановившись, Антон встал и двинулся вдоль склона, на ходу поправляя сбившуюся гарнитуру. Из-за шума воды нельзя было разобрать, что кричал бежавший рядом Дрон. Он оглянулся. Следом ковылял Банкет. Правая штанина была разорвана, из бедра хлестала кровь. Антон посмотрел вперед. Бандит шел с трудом. Было ясно, подняться вверх он не сможет, слева - река. Деться ему некуда. Это давало возможность помочь истекающему кровью Банкету. Он остановился и поймал за руку поравнявшегося с ним Банкета:
        - Жгут!
        Майор замотал головой и показал на ухо.
        Антон махнул рукой и стал отцеплять карабины от своей «ВСС». Банкет повалился на бок, вынул из кармана индивидуальный перевязочный пакет.
        - Помощь нужна? - раздался над ухом голос Дрона.
        Антон указал рукой в сторону убегавшего бандита:
        - Догнать! Живым бери!
        С этими словами он принялся накладывать жгут из ремня. Остановив кровотечение и забинтовав ногу, Антон выпрямился и посмотрел вслед Дрону. Василий нагнал бандита и теперь стоял над ним. Скорее всего, тот, скатившись с массой земли к реке, лишился рассудка. Он сидел на корточках, сложив на уровне груди ладони, и о чем-то умолял офицера.
        Антон, наконец, закрепил висевшую на шее гарнитуру.
        - Вставай! - раздался голос Дрона.
        - Кто твой командир? - послышался сквозь треск помех голос Джина. Видимо, оставшийся наверху майор кого-то допрашивал. Значит, есть «языки»! Филиппов облегченно вздохнул. Тем временем Дрон схватил пленного за шиворот и поволок обратно.
        - Кто это? - морщась от шума в эфире, спросил Антон.
        - Араб, - узнав голос командира, ответил Василий. - У него карманы золотом набиты.
        На бандита было жалко смотреть. Сквозь превратившуюся в лохмотья одежду было видно смуглое, покрытое ссадинами тело. Смолянистого цвета борода стала рыжей от пыли. Волосы на разбитой голове слиплись от крови. На черном от грязи лице - две чистые дорожки. Бандит плакал. Бросив его на землю, Дрон стал выворачивать карманы. На землю посыпались золотые украшения и небольшие мешочки. Антон присел на корточки и взял один из них. Неожиданно, проявив незаурядную прыть, бандит вскочил на ноги, схватил его за запястье и вцепился между указательным и большим пальцами зубами. Филиппов, не растерявшись, большим пальцем свободной руки надавил на глазное яблоко этого животного. Бандит разжал челюсти.
        - Проворный, однако! - вскипел Дрон и двинул несчастного по затылку.
        Тот упал лицом в грязь.
        Антон, наконец, развязал мешочек и вытряхнул на ладонь его содержимое.
        - Ух, ты! - выдохнул Василий, увидев с десяток играющих светом алмазов.
        Подъем пленного занял больше часа. Для этого пришлось спуститься по берегу ниже. Там был более пологий склон. Бандита пришлось в прямом смысле тащить на себе. Он едва передвигал ногами. Вся нагрузка по его доставке легла на плечи Дрона. Антон помогал идти Банкету. Впрочем, на половине пути их встретил Гайнулин.
        - Ты почему один? - нахмурился Антон, увидев спускающегося навстречу доктора.
        - Джин занят допросом пленных, Туман остался за тебя, остальные в секретах, - скороговоркой доложил доктор, быстро снимая с себя огромный рюкзак.
        - Кого взяли? - помогая опуститься Банкету на землю, спросил Антон.
        - Еще три боевика шли к развалинам. Все гонцы от Хаважа Албагачиева.
        - Далеко их занесло, - удивился Антон. - Этот выродок в основном на другом конце республики орудует, у границ с Дагестаном.
        Значит, Доку Умаров собирался поделить содержимое тайника между несколькими бандами - то ли спросил, то ли подытожил Дрон. Он свалил пленника на землю и сейчас наблюдал за тем, как Татарин перевязывает Банкета.
        - Не совсем, - разрезая старую повязку, покачал головой Татарин. - Бoльшую часть должен был забрать Хусейн.
        Раздался гул вертолета. Антон задрал голову вверх. Над Ассой летел пятнистый
«Ми-8». Выше и правее, почти слившись со склоном, шла пара «двадцать четвертых».
        - Туман, - Антон торопливо прижал микрофон пальцем, - обозначь место для посадки борта сигнальными огнями!
        - Уже сделали, командир, - успокоил его Джин.
        День близился к вечеру, когда вымотанные спецназовцы поднялись к месту недавнего боя. Взору открылся стоявший на небольшой, свободной от кустарника и камней площадке вертолет. Около в один ряд лежали тела убитых бандитов. Всего удалось найти четверых. Ниже того места, где недавно стоял остов сторожевой башни, бродили между вывороченными пластами земли сотрудники следственной бригады. Антон разглядел среди них Тумана и Шамана.
        Навстречу вышел Михаил Гусев.
        - Ну чего вы там, мужики?
        - Работу тебе тащим, - выдохнул Дрон, сгибаясь под тяжестью так и не пришедшего в себя бандита.
        - Ее как раз мне и не хватало, - устало проговорил Гусев.
        Прилетевший вместе со следственной бригадой старший лейтенант военной контрразведки изрядно измотался за время командировки, во время которой решал какие-то свои задачи, и теперь изнемогал от усталости. Коренастый молодой мужчина отвечал за межведомственное взаимодействие, организовывал в случае необходимости обмен информацией, обеспечивал при работе с населением оперативное прикрытие.
        Антон быстро ввел Гусева в курс дела. Хотя он уже представлял общую картину исходя из разговора с Туманом и Джином.
        - Значит, здесь был тайник, - задумчиво проговорил Гусев.
        - Возможно, они прятали в этом месте награбленное, либо это был золотой запас для расчета с боевиками, - согласился с ним Антон и огляделся: - А где пленные?
        - Вон они, - Туман показал вверх.
        Филиппов поднял взгляд и увидел сидевшего на земле Джина. Напротив со связанными за спиной руками на земле лежали трое бандитов.
        - Значит, так, - Антон посмотрел на Тумана. - Организуй здесь посильную помощь следователям, а я переговорю с бандитами.
        Завидев командира, чеченец поднялся.
        - Кто тут у тебя? - Филиппов встал.
        - Люди Хаважа. - Джин забросил автомат за спину. - Они вышли на меня и приняли за боевика.
        - Шакал! - прошипел один из лежавших.
        Антон подошел к нему, поставил на плечо ступню и перевернул на спину:
        - Ты смотри!
        - На Шамана походит, - догадался, что так поразило Антона, Джин. - Я тоже заметил. Гусев глазами хлопал, думал, я его связал.
        - Может, родственник? - на всякий случай спросил Филиппов.
        - Ишак его родственник! - прохрипел бандит, уже видевший своего двойника.
        - Кто он? - Антон посмотрел на Джина.
        - Сапар Асланов. - Джин показал взглядом на контрразведчика: - У него документы.
        Антон присел перед боевиком на корточки:
        - Зачем сюда шел?
        - Грибы собирал, - оскалился бандит.
        Антон выпрямился и со всего размаха залепил ему ногой по зубам. Голова бандита откинулась, и он обмяк. Флиппов перешел к следующему. Джин перевернул его за плечо. Этот чеченец был еще совсем молодой.
        - Я допросил его, - Джин сплюнул. - Они должны были взять груз и вернуться в отряд. Из-за дождя сбились с пути. Когда уже оставалось совсем немного, услышали звуки боя. Однако Сапар принял решение продолжить путь. Так они на меня и выскочили…
        - Они сказали, где отряд Хаважа? - спросил Антон.
        - Когда уходили, он стоял недалеко от Агни, - кивнул Джин.
        Антон направился к контрразведчику. Гусев сидел на земле, наблюдая из-под прикрытых век за копающимися в земле следователями.
        - Устал? - Филиппов уселся рядом.
        - Есть немного, - скромно ответил Гусев. - Тут среди трупов есть похожий на Шамана бандит.
        - Почему среди трупов? - не сразу понял, о чем речь, Антон, но тут же спохватился. - Да, я заметил.
        - Если хорошо постараться, можно найти еще кого-то, - продолжил развивать свою мысль дальше контрразведчик.
        - Ты знаешь, я уже об этом подумал, - успокоил его Антон.
        Он уже решил, что для боевиков, по крайней мере, Сапар Асланов будет просто пропавшим без вести. Возможно, сходство с офицером спецназа пригодится в дальнейшем. Он чувствовал, что это только начало какой-то жесткой игры.
        Быстро смеркалось. Уже кто-то из спецназовцев включил фонарь.
        - Пора возвращаться, - Гусев посмотрел на часы.
        - Поторопи прокурорских, - кивнул Антон и встал.
        Стали подходить спецназовцы, которые помогали следователям. Татарин нашел сережку с небольшим камешком, напоминающим рубин. Туман извлек из груды песка снаряд, дно которого было обрезано и имело резьбу. Вся его внутренняя часть была забита песком. Дрон на пару с Гущиным нашли по золотому колечку.
        - Ну, как дела, мужики? - прищурив левый глаз от сигаретного дыма, спросил один из прокурорских.
        - Хреново, - честно ответил Антон и развернулся к стоявшим кучкой офицерам: - Теперь дошло, что здесь случилось?
        - Наполовину, - Дрон попытался натянуть колечко на мизинец, потом снял его, сунул в нагрудный карман. - То, что бандиты приходили сюда за драгоценностями - точно. Только для каких целей и откуда они здесь взялись?
        - Что-то намечается, - пробормотал Татарин.
        - Интересно, сколько тут было всего? - Банкет упер в бока руки и огляделся.
        - Эй, парни! - окликнул из открытых дверей вертолета пилот. - Вы здесь ночевать собираетесь?
        Антон задрал голову вверх. Уже вечерело. Действительно, пора возвращаться.
        - Все, возвращаемся, - кивнул Антон и подтолкнул в спину Дрона. - По местам!

* * *
        Погруженный в свои мысли Тархан Мартагов едва не проскочил поворот на улицу, где жила Кемиса. Он резко надавил на тормоз, повернул руль, однако все же правым зеркалом зацепил забор. Раздался стук, и зеркало покрылось паутиной трещин. Его охватила злость. Это могло быть плохой приметой. Сегодня может снова не получиться то, что он задумал еще месяц назад. Бурно прошедшая ночь давала о себе знать - плохо работала голова. Еще бы, он два раза приходил в комнату Заремы. Первый раз - сразу после Ханпаши. От охватившей Тархана страсти он едва не откусил ей сосок. На какой-то миг Мартагову показалось, что он лежит на Кемисе. Именно эта ночь послужила последним толчком к исполнению его плана. Он завидовал Ханпаше, а до этого - Хусейну. Оба моджахеда были на особом счету у Доку Умарова. Конечно, это положение далось им нелегко, но разве Тархан слаб и не так умен, как они? Мартагов придумал, как стать таким же, как погибший Хусейн или, на худой конец, Ханпаша. Он знал историю о том, как один чеченец по имени Рустам Ганиев стал доверенным лицом самого Басаева. Сейчас его уже нет в живых, но способ, к которому
прибег Ганиев, считался классикой и использовался многими боевиками. Рустам жил в Ассиновке. Как-то он прослышал, что Басаев готовит в Москве нападение на «Норд-Ост». Зная, как нужны в таких случаях готовые на все люди, он умудрился уговорить участвовать в акции сразу двух своих сестер, Айшат и Хидижат. Басаев высоко оценил его работу. Хусейн недавно обмолвился, что Доку Умаров настаивает на серьезном ударе перед наступлением холодов. Он утверждал, что федеральная власть расслабилась после ряда успешных операций, проведенных весной и летом этого года. Эмир халифата Кавказ планировал провести ряд крупных акций, в том числе с использованием смертниц. Из-за того, что быстро изменились условия жизни в республике и отношение к семьям шахидов, стало проблемой найти на эту роль людей. Надежды оставались лишь на жен и близких боевиков.
        У Тархана тоже была сестра, но лишь по отцу. Звали ее Кемиса. Как ни странно, но юная сестра совсем не по-родственному любила брата. Сначала Тархан делал вид, будто не замечает этого. Тем более он редко навещал Кемису. В основном приезжал, чтобы запастись продуктами, и оставлял для стирки одежду. Но последние две недели коренным образом изменили их отношения. Он стал наведываться чаще, привозил подарки, всем своим видом давая понять, что девушка тоже нравится ему. Было видно, Кемиса на седьмом небе от счастья. Однако была в ее глазах и затаенная грусть. Пусть у них разные матери, но по отцу они брат и сестра.
        Сегодня Кемиса была дома одна. Он знал точно. В прошлый приезд ее мать собиралась поехать к сестре в другое селение. Тархан решил добиться ее любой ценой. По пути он даже остановился у ручья и умылся ледяной водой. Вдруг Кемиса почувствует, что он был с другой женщиной?
        Тархан остановил машину у ворот и некоторое время сидел, пытаясь унять дрожь в ногах. Однако Кемиса увидела залитую по самую крышу грязью «Ниву» в окно и открыла ворота. Он заехал во двор.
        - Здравствуй, Кемиса! - выбравшись из машины, выдохнул Мартагов.
        Девушка закрыла ворота и повернулась к нему:
        - Пойдемте в дом.
        Тархан разделся в просторной прихожей, сунул за пояс пистолет. Они вошли в комнату, он сел на диван и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки:
        - Устал очень.
        - Сейчас кушать будем, - засуетилась она.
        - Нет, погоди, Кемиса! - испугавшись, что сестра сейчас уйдет из комнаты, Мартагов вскочил со своего места.
        - Вы почему так рано приехали? - слегка покраснев, спросила девушка. - Что-то случилось?
        - Да! - Тархан часто закивал и стал медленно приближаться к сестре.
        - Что с вами? - испугалась девушка. Однако он заметил, что она не стала пятиться от него.

«Правда любит!» - подумал он, а вслух сказал:
        - Не могу больше так жить. Устал врать самому себе.
        - О чем? - Кемиса потупилась.
        - Я же вижу, как ты относишься ко мне, - зашептал он, подойдя почти вплотную. - Поверь, я больше дня не смогу прожить без тебя.
        Кемиса затряслась:
        - Я знаю. Но что нам делать? Ведь это грех!
        - Не бойся, - Тархан взял девушку за руки. - Ты же знаешь, я воюю против чалмоносцев, кафиров и продажных ментов. Это они придумали неправильные законы. Настоящий ислам, который проповедовал пророк Ваххаб, не считает близость любящих людей грехом, кем бы они ни были друг для друга.
        - Тархан! - Кемиса сделала слабую попытку оттолкнуть от себя брата, но вместо этого оказалась в его объятиях.
        - Ты читала книги, которые я привозил тебе? - слегка касаясь мочки ушка обветренными губами, спросил он. - Мы должны бороться за свое счастье. Что толку глядеть друг на друга?
        - Конечно. - Тело девушки трепетало.
        - Поверь, это не грех. - Мартагов подхватил ее на руки и понес в комнату, где была ее кровать.
        - Я не могу так! - простонала Кемиса.
        - Значит, я ошибался? - с горечью в голосе спросил он.
        - Нет, я мечтаю об этом, но боюсь! - Она испуганно обвила его шею руками.
        Тархан уложил девушку на кровать и стал расстегивать на ней кофточку. Кемиса вдруг обмякла. У него перехватило дыхание, когда он увидел ее большие нежно-розовые соски. Тархан приник к ним губами, а правой рукой взял за низ длинной юбки и потянул ее вверх.
        - Грех это, - едва слышно прошептала Кемиса и снова обхватила его шею своими тонкими руками. Была в этом жесте мольба не трогать пока ее тело. То, что не поворачивался сказать язык, она пыталась выразить своими действиями.
        - По законам настоящего ислама, который проповедовал пророк Ваххаб, ты ничего не должна бояться, - повторился он…
        Через полчаса половина дела была сделана. На белом покрывале девичьей постели появилось алое пятно, а сама Кемиса, стыдливо пряча взгляд, торопливо одевалась.
        - Ты не рада? - Мартагов приник губами к ее шее.
        - Почему так решил? - дрожащим голосом спросила девушка.
        - Тебя всю трясет.
        - Вам надо уезжать, скоро вернется мама.
        - Да, конечно, - заторопился Тархан, размышляя над тем, как сделать, чтобы весть о произошедшем быстро разнеслась по округе. Конечно, опозоренная Кемиса может сброситься со скалы, которых немало в округе, или ударить себя ножом. Однако он сомневался в этом. Девушка знает, что теперь единственный способ попасть в рай и когда-нибудь встретиться с любимым - это стать «шахидом на пути к Аллаху».
        Вскоре он сидел за столом своего друга Зелемхана. Худощавый рыжеволосый чеченец имел свою пассажирскую «Газель» и занимался частным извозом. В основном его просили отвезти в соседнее село или город, привезти что-то.
        - Плохо выглядишь ты сегодня, Тархан, - заметил Зелемхан. - Что-то случилось?
        - Не знаю, что делать, - наблюдая за тем, как младший брат Зелемхана разливает по чашкам чай, вздохнул Тархан. - Ни для кого в селе не секрет, что Кемиса по отцу мне сестра.
        - Все знают об этом. Но что в этом такого?
        - Все бы ничего, но не имеем мы права жить с ней как муж и жена, - продолжал Тархан.
        - Не живи, - удивился Зелимхан. - Разве тебя заставляют?
        - Нравлюсь я ей с самого детства. - Тархан скользнул взглядом по занавеске, за которой была комната, где жена хозяина что-то шила. Потом посмотрел вслед подростку, который понес уже пустой чайник на кухню.
        - Это бывает, но можно пережить. Вразуми ее, - посоветовал Зелемхан.
        - Ты не понял меня, - Тархан пристально посмотрел в глаза собеседника. - Между нами уже все было…
        Глава 3
        Сидя на корточках, Зарема стирала куртку Ханпаши и размышляла над своим положением. Теперь она считалась его собственностью. Хотя ею продолжали пользоваться и его дружки. Однако делали они это тихо, без лишнего шума и грубости. Ханпаша делал вид, будто не замечает. Она смирилась. Немаловажную роль в этом сыграл показанный Ханпашой фильм, снятый на любительское видео, о том, как русские солдаты насиловали чеченку. Средних лет женщине действительно не повезло. Хотя качество записи было очень плохим да и многие сцены ставили под сомнение правдивость сюжета, все равно это произвело впечатление. У Заремы положение лучше. Чеченские мужчины - это сверхлюди. Они чище, светлее, благороднее. К тому же они одной с ней веры, и если это происходит, значит, на то воля Аллаха.
        Вчера ее перевезли в Ингушетию. Здесь они поселились в красивом, кирпичном доме. Ей дали небольшую комнату. Мужчины приходили к ней по-прежнему часто. Ноги и низ живота болели. Но она смирилась с этим. Главное, ее не били. Просто они делали свое дело и уходили. Зарема шла, умывалась и начинала заниматься хозяйством. Все, что происходило с ней, было наказанием за грех, который она совершила с родственником. Значит, надо терпеть. В доме была душевая, но хозяева наотрез отказали ей посещать ее. Оно и немудрено, ведь Зарема падшая и грязная женщина. Ей приходилось греть воду и уходить за дом. И все равно у этой жизни были свои радости. Она случайно нашла в столе книжку, на которой не было обложки и нескольких первых страниц. Когда выдавалась свободная минута, Зарема читала. Книжка была про трагическую любовь приехавших в большой город мужчины и женщины. Еще она читала Коран. Его принес и положил на столик Ханпаша. Когда он входил, у нее все сжималось в груди. Она боялась этого человека. Ей был противен запах его тела, пыхтенье и стоны, когда он овладевал ею. А еще он сильно потел, отчего становился
скользким.
        Зарема выжала куртку, встряхнула ее и повесила на веревку. Потом взяла таз и понесла в дальнюю часть сада, где была яма.
        Неожиданно дорогу ей перегородил Лемма. Подростку было не больше шестнадцати. Но он был выше ее ростом. Она давно заметила, как он жадно изучает взглядом ее фигуру. Сегодня Ханпаша со своими людьми уехал до вечера в Назрань. Она знала об этом и слышала, как Лемме было приказано приглядывать за ней.
        - Выльешь воду, зайдешь в дом, - лаконично сказал юноша и прошел мимо.
        Она проводила его нескладную фигуру взглядом и направилась дальше. Прополоскав таз, вытерла руки и нерешительно прошла на веранду.
        - Ты знаешь, зачем я позвал тебя? - стараясь придать голосу мужественности, спросил юноша, смешно хмуря брови.
        - Нет, конечно, - глядя в пол, ответила она тихим голосом.
        - К соседу приехал человек, который интересуется тобой, - объявил парень. - Его зовут Ислам. Он хочет узнать о тебе правду и рассказать в вашем селе, какую дочь воспитали твои родители.
        - Зачем это надо, если там и так все известно? - почти шепотом спросила Зарема, уверенная, что он врет.
        - Твой отец чем-то насолил его дяде, и так он хочет опозорить его, - пояснил подросток.
        - Что мне делать? - боясь возражать юноше, она сделала вид, будто поверила.
        - Я ничего не сказал ему, - неожиданно голос парня задрожал и сорвался на фальцет. - Но он пробудет до вечера, и я могу передумать.
        - Чего ты хочешь от меня? - уже догадавшись, какой будет ответ, испуганно спросила Зарема.
        - Разве ты не понимаешь? - смешно хмуря брови, спросил Лемма.
        - Но ведь ты еще совсем ребенок! - едва не зарыдав, выдавила из себя Зарема. - Тем более Ханпаша…
        - Я мужчина! - крикнул Лемма уже совсем по-детски. - А если ты будешь молчать, то Ханпаша ничего не узнает.
        Она стояла, понурив голову. Теперь ее хочет изнасиловать почти ребенок. Лучше бы она умерла!
        Между тем он нерешительно подошел к ней, взял за руку и повел в дом. Оказавшись в комнате, отпустил, остался стоять в дверях и стал страшно сопеть. Его руки тряслись.
        Зарема подошла к кровати, встала лицом к окну и начала медленно расстегивать пуговички. Раздевшись догола, легла на спину и закрыла глаза. Приближение юноши она почувствовала по прерывистому дыханию. Он неумело поцеловал ее в шею. Потом долго и неуклюже тыкался в низ живота.
        - Ты когда-нибудь делал это? - не выдержала и спросила она, когда, так и не войдя нее, он кончил.
        - Да, - охрипшим от волнения голосом сказал он, продолжая лежать на ней. - Так просто бывает со многими мужчинами. Я знаю…
        Неожиданно она зажмурилась от боли. Он быстро и ловко вошел в нее…
        Вечером приехал Ханпаша. Он со своими друзьями прошел в столовую. К этому времени вернулись из соседнего селения родители Леммы и приготовили ужин. Зарема сидела в темной комнате и тряслась от страха, представляя сейчас состояние юноши. Он наверняка прячет взгляд, отвечает на вопросы взрослых невпопад. Если это так, то Ханпаша обо всем догадается и убьет ее. Как таковая, смерть ее уже не пугала. Страшило то, что придется пережить в ожидании ее. Она, как и любая другая женщина, боялась боли. А над ней наверняка будут долго издеваться. «А что, если после всего Ханпаша расправится с Леммой?» - с ужасом подумала она и вздрогнула от вспыхнувшего в комнате света.
        - Что с тобой? - брезгливо морщась, спросила старуха и поставила на стол миску с едой и чай. - Ты допрыгнула до потолка, когда я вошла.
        - Задумалась и не ожидала, - прошептала, теребя платье, Зарема. - Поэтому испугалась.
        - Тебе надо смыть свой позор кровью, - неожиданно проговорила старуха и вышла.
        Зарема медленно, не чувствуя вкуса, съела кусочек баранины, сыра, выпила чаю.
        Вошел Ханпаша.
        - Покушала?
        Она кивнула.
        - Ешь, тебе много сил надо, - назидательно сказал он. - Я устаю днем, поэтому ночью ты должна помогать мне хорошо отдыхать.
        Неожиданно к горлу Заремы подступил тошнотворный ком. Она вскочила и бросилась прочь из комнаты. Едва молодая женщина оказалась во дворе, как ее вырвало. Тело покрыла испарина. Она приложила к животу ладонь.
        - Неужели?.. - На глаза навернулись слезы.
        Послышался шум, и на крыльцо вышли сразу несколько человек.
        - Беременная она, - проскрипела старуха.
        - Ты уверена? - раздался голос Ханпаши.
        - Конечно, - с придыханием заговорила старуха. - Надо аборт делать.
        - Как? - одними губами спросила Зарема.
        - Грех такому ребенку давать возможность на свет появляться, - словно расслышав ее вопрос, продолжала старуха. - Не мне тебе советовать, но последнее слово за эмиром. Спроси его. Если скажет сделать аборт, я поговорю с кем надо, и тебя избавят от ребенка.
        Уже в полночь Зарема лежала на покрытом холодной клеенкой столе, с ужасом наблюдая, как уже немолодая, с уставшим лицом женщина гремит инструментом. Фельдшерско-акушерского пункта в окрестных селениях не было. Фатима делала аборты у себя на дому, в специально оборудованной пристройке. Да и редкость это для кавказской республики. В основном через ее импровизированную операционную прошли уезжавшие из Чечни после первой кампании снайперши из Прибалтики и русские женщины, собиравшиеся навсегда покинуть республику и не желавшие везти в Россию память об очередном насильнике. Но чаще всего здесь зашивали и возвращали в строй обычных моджахедов. Фатима была мастером на все руки. Помогала ей во всем уже престарелая медсестра, которая жила по соседству.
        Зарему стал бить озноб. В это время медсестра подошла к изголовью, взяла сухими и сильными ладонями голову Заремы и вынудила смотреть в потолок. Бедной девушке казалось, что она сейчас умрет от страха. А между тем ей ловко разжали челюсти и вставили в рот палку из твердой резины. В это время Фатима сделала в руку укол. Сразу все поплыло…

* * *
        Устроившись в кабинете начальника разведки комендатуры, Антон занимался бумагами. Нужно было написать подробный отчет об операции, составить акт списания боеприпасов. Сам подготовил материалы расследования по факту полученной Банкетом травмы, куда приобщил и объяснительную майора. Раньше его злило бумаготворчество, но постепенно привык, хотя в глубине души мечтал о введении в группе должности начальника штаба или что-то в этом роде. Под утро он задремал за столом. Когда уже рассвело, Антон, с трудом передвигая ноги, вернулся в казарму. Спецназовцы к этому времени встали. Половина умывалась, другая заправляла кровати. Едва Антон успел сбросить с себя разгрузочный жилет, как вошел Шаман и показал взглядом на двери:
        - Гайрбек пришел.
        - А кто его приглашал? - вспылил Антон, но тут же взял себя в руки. - Пусть пройдет.
        Тяжело было узнать в вошедшем человеке подвергшегося накануне истязаниям оперативника. Лицо старшего лейтенанта походило на подушку, сшитую из разноцветных лоскутов, на котором с трудом угадывались глаза, нос и рот.
        - Зачем пришел? - строго спросил Антон. - Решил убедиться, правду тебе вчера сказали или нет?
        - Другая причина есть, - придерживая рукой левый бок, куда двинул накануне прикладом Шаман, ответил оперативник.
        - Так зачем вообще сюда в таком виде приперся? - вспылил Дрон. - У тебя же вместо лица синяя задница…
        - Всем говорил, что русские били, иду к коменданту, жаловаться.
        - Умно, - Филиппов тряхнул головой. - Сейчас здесь соберется половина селения и начнет все крушить.
        - Не соберется, - уверенно заявил Гайрбек. - Сказал, вы из леса пришли, вместе с моджахедами.
        - Жена поверила, что бежал?
        Чеченец улыбнулся разбитыми губами:
        - Как чеченка может не поверить мужу?
        - Присядь, - Антон показал взглядом на кровать напротив.
        - Вы, правда, меня в Москву возьмете? - спросил Гайрбек.
        - Мы скажем тебе то, что необходимо, когда придет время, - ответил Антон, разглядывая следы побоев.
        - Не обижайся, командир, - Гайрбек вздохнул и поморщился. - Пришел я к тебе вот по какому вопросу. Вчера, я слышал, был бой, в котором погиб Хусейн Вадалов.
        - Быстро у вас информация расходится, - снимая ботинок, с усмешкой проговорил Антон. - А ты его откуда знаешь?
        - Эту собаку многие чеченцы знают, - уклончиво ответил Гайрбек.
        - Нет, брат, - Антон отказался от мысли распутывать мокрый шнурок и поставил ногу на пол. - У нас или не говорят вообще, или выкладывают все до конца.
        - Понял тебя, - Гайрбек покосился на сидевшего за столом Банкета, который выполнял функции охранника и дежурного одновременно.
        - Говори, не косись по сторонам, - подбодрил собеседника Антон.
        - Этот Хусейн в начале осени сбежал со своей двоюродной сестрой в горы, - ошарашил Гайрбек. - Они как муж и жена хотели жить. У нас это большой грех.
        - Это не только у вас грех, - хмыкнул лежавший на спине Дрон. - В любой вере. Даже у дикарей за это на кол сажают. Инцест называется. У таких пар, как правило, дети уродами рождаются.
        - Так Аллах наказывает за грехи, - закивал Гайрбек.
        - Ну, про бога нам тут не надо, он у нас здесь у каждого свой, - ломая голову над тем, чего хочет Гайрбек, сказал Антон.
        - Я в милиции работаю недавно, но опыт у меня есть, - не без гордости продолжал чеченец. - Кажется мне, не было там никакой любви. Просто Хусейн очень хитрый был. Он решил опозорить Зарему, чтобы ее потом семья не приняла. После этого нетрудно женщину заставить смыть свой позор кровью.
        - Так вот ты к чему клонишь! - Антон вновь взялся расшнуровывать ботинок. - И где, ты думаешь, сейчас его сестричка?
        - Это одному Аллаху известно, - грустно проговорил Гайрбек. - Но то, что на моей родине появилась еще одна женщина, которая скоро станет шахидкой, знаю теперь точно. Тем более Хусейн умер.
        Антон развернулся и толкнул в плечо спящего на соседней кровати Михаила Гусева.
        - Я все слышал, - прохрипел, не открывая глаз, контрразведчик.
        - Так чего лежишь? - удивился Антон.
        - А мне что, искать теперь ее? - удивился он.
        - Вали в селение, где она жила, собери информацию. Главное - фотографии.
        - Черт, - Гусев резко сел и потер руками лицо. - Совсем башка не варит. Извини, Антоха. Только мне машина нужна…
        - Комендант даст тебе бронетранспортер. Кроме людей, которых он для сопровождения выделит, прихватишь с собой Гущина. Переводчиком возьми Джина. Он быстро найдет с земляками общий язык. Не знаю, как там у вас, а для нас интересно все, даже чем эта дамочка болела в детстве.
        Гусев встал и направился к выходу.
        - А теперь, что касается тебя, дорогой. - Филиппов, наконец, стянул ботинок, с удовольствием пошевелил в промокшем носке пальцами и поднял взгляд на Гайрбека. - Иди сейчас домой и сиди как мышка. Всем говори, что после такой ночи из милиции уходишь…
        - Я разве похож на труса? - попытался возмутиться Гайрбек. - Что родственники скажут?
        - Пусть что хотят говорят и думают, - вмешался Шаман. - Напишешь рапорт, уйдешь из милиции и уедешь на заработки в Москву. Вот твоя легенда. Понял?
        - Теперь понял, - кивнул Гайрбек.
        - И имей в виду, впереди тебя ждут еще экзамены, - добавил Антон.
        - Тоже бить будут? - усмехнулся разбитыми губами Гайрбек.
        - Татарин! - позвал Антон доктора группы.
        - Здесь я, - раздетый по пояс Ринат Гайнулин сидел на кровати у стены.
        - Посмотри его. Может, вчера перестарались да поломали чего, - приказал Антон.
        - Иди сюда, дорогой, - усмехнулся Татарин, наклонился и выдвинул из-под кровати ящик с медицинским оборудованием.
        - Я не все сказал, - заторопился Гайрбек. - Слухи ходят, будто Хусейн был одним из немногих, кто знал, где устроен тайник, куда еще при Дудаеве прятали ценности. Но у него была лишь половина карты. Главный ключ Доку держал в голове. Он отправил к Хусейну человека, которому доверял. Тот знал вторую часть секрета.
        - Прямо как у Дюма, - хмыкнул Дрон. - Чтобы добраться до сокровищ, надо сложить две половины карты…
        Поставив задачи, Антон лег спать. Проснулся лишь к обеду. К этому времени вернулись Шаман и Джин. Офицеры-чеченцы «нарыли» немало интересного. Выдавая себя за представителей тейпа, который ищет родственников Хусейна, чтобы те держали перед ними ответ за его непристойные дела, они приехали в Дай и плотно пообщались с местным населением. К вечеру удалось собрать максимум интересной информации, касающейся исчезнувших Заремы и Хусейна Вадалова. Хусейн был одержим войной. Пару лет назад он поклялся на могиле убитого брата воевать до победы. Этот человек был одним из приближенных к Доку Умарову людей и очень гордился своим положением. Между тем все сильнее разгоралась вспыхнувшая между ним и двоюродной сестрой страсть. Родственники были в панике, но никто не мог повлиять на рослого, не знающего жалости после гибели брата Хусейна. Отец и дед у него давно умерли. Парень привык полагаться только на себя. Тетя Заремы сделала робкую попытку отыскать Доку, пока тот был еще здоров, и попросить уговорить Хусейна отказаться от Заремы, но едва не поплатилась за это жизнью. Хусейн относился к той редкой категории
чеченцев, которые воевали не за деньги, а за идею великой Чечни от моря до моря. Этими же идеями прониклась и Зарема.
        - Что мы имеем, - нарушил тишину Дрон. - Хусейн убит, и его возлюбленная об этом уже наверняка знает. - Он сел на кровати. - Поэтому не исключаю, что в данный момент эта местная Жанна д’Арк уже несется на забитом взрывчаткой грузовике к какому-нибудь посту милиции…
        - Типун тебе на язык, - проворчал Банкет. - Почему они, по-твоему, откапывали свои сокровища?
        - С финансами у боевиков напряг, - на секунду задумавшись, ответил Василий. - Чего тут непонятного?
        - А может, просто решили вовсе из страны свалить? - выдвинул предположение все это время молчавший Ермаков, которому с легкой руки Дрона уже присвоили позывной Ермак.
        - Вот так вот, всей толпой? - с иронией спросил Татарин.
        Он сидел на стуле и подшивал куском зеленого цвета материи воротничок.
        - Задача следующая, - Антон встал и прошел между рядами кроватей, - найти Зарему или людей, которые могут знать о дальнейших планах боевиков в отношении нее.
        Сказав это, он многозначительно посмотрел на Джина и Шамана.
        - Тяжело это будет сделать, - цокнул языком Шаман.
        - Хорошо, под мою ответственность подключайте к работе Гайрбека. Я попытаюсь убедить генерала оказать содействие и включить его в состав группы. Но, - он поднял указательный палец вверх, - особенностей нашей работы пока не раскрывать, в подробности не вдаваться. Будет достаточно его опыта как оперуполномоченного МВД. А то подготовим еще одного ниндзя, а он потом найдет способ, как воспользоваться знаниями.
        - Мы хорошо пытали его, - возразил Джин. - Он крепкий мужчина.
        - Деньги многих делают мягкими, - резонно заметил Дрон. - Может, он просто ждал, что вы предложите больше?

* * *
        Весь следующий день Зарема не вставала с постели. Сны приходили на мгновение. Она видела что-то страшное и тут же просыпалась в холодном поту. Но надо отдать должное Фатиме, она знала свое дело. Зарема чувствовала, что хуже ей не становится. Она строго соблюдала все предписания докторши. Вовремя пила таблетки, а старуха делала ей уколы. Где этому научилась хозяйка дома, оставалось только гадать. Но спрашивать Зарема не хотела. Был в Чечне и Ингушетии период, когда каждый выживал, как мог. Многому тогда научились люди.
        На следующее утро, с трудом одевшись, Зарема вышла на улицу. Со скучающим видом в углу лежал громадный старый пес. Шерсть на нем висела клочками, а взгляд был грустным. Он привык, что в доме всегда много людей, и не лаял даже на чужих. Это развеселило Зарему.
        - Ожила, - раздался голос Ханпаши.
        Молодая женщина обернулась. Она не сразу узнала в чисто выбритом мужчине с прыщавым лицом своего нового мужа. Ханпаша не только побрился, но и подстригся. В черном костюме он совсем не походил на того жестокого бандита, который даже не дал ей оплакать Хусейна, а сразу стал удовлетворять свои животные потребности.
        - Долго мы еще будем здесь жить? - глядя на его начищенные до блеска туфли, спросила она.
        - Тебе не нравится? - на полном серьезе спросил Ханпаша.
        - Я устала, - призналась Зарема.
        - Ты хочешь смыть со своей семьи позор? - Он склонил голову набок.
        Отчего-то Зарема вдруг вспомнила глаза собаки. «Я умру, а это животное еще будет жить», - с тоской подумала она и кивнула:
        - А разве у меня есть выбор?
        - Выбор всегда есть, - уже более мягким голосом заговорил Ханпаша. - Оставайся моей женой. Будем жить в лесу, убивать неверных.
        - Нет, - Зарема покачала головой. - Я не могу быть твоей. Тем более это ненадолго.
        - К чему ты клонишь? - нахмурился Ханпаша. - Намекаешь, что скоро меня убьют?
        - Не только, - наполовину подтвердила его предположение Зарема. - Как все кончится, ты поспешишь избавиться от меня, а в жены возьмешь невинную девушку. К тому же здесь я не только твоя. Мне пришлось познать не по своей воле всех мужчин, которые живут в доме.
        - Тогда собирайся. - Лицо Ханпаши стало злым. - Сейчас хозяйка нагреет воды, ты умоешься. Вечером нам надо быть в Нальчике.
        К удивлению Заремы, ей разрешили воспользоваться душевой кабиной. Она испытала настоящее наслаждение. Но еще больше шокировала ее новая одежда. Зарема никогда так не одевалась. Все было только из магазина. По всей видимости, у хозяев дома была родственница, имевшая фигуру Заремы. Ей идеально подошли платье и туфельки. Она растерялась, когда на плечо набросили ремешок небольшой дамской сумочки. Как ее носить?
        Когда старуха вышла, Зарема посмотрела на себя в зеркало и ахнула.

«Неужели такая красивая женщина должна умереть? - мелькнула мысль. - Не родив детей, не познав простого женского счастья».
        Зарема тихо прошла в свою комнату и стала ждать. Несколько раз она вставала, проходила из угла в угол, пытаясь подражать женщинам, которых видела по телевизору. Да и в их селении были модницы.
        Грохот входных дверей заставил молодую женщину замереть на середине комнаты.
        - Слушай, а ты как фотомодель! - не без восхищения прохрипел Ханпаша, разглядывая ее со всех сторон. - Ладно, пошли. Надо торопиться.
        За воротами стояла «Волга». Ханпаша, словно издеваясь, любезно открыл перед ней заднюю дверцу. Она села. Он устроился впереди, рядом с водителем. Не говоря ни слова, тот завел двигатель, и они медленно покатились по извилистой, гравийной дороге. Впрочем, вскоре въехали на асфальт. Ханпаша развернулся на сиденье:
        - Ты смотрела, что у тебя в сумке лежит?
        - Нет, - растерялась Зарема.
        - Посмотри.
        Она с трудом справилась с замочками в виде двух никелированных шариков. Внутри оказался паспорт с ее фотографией, но с другим именем и фамилией, несколько купюр по пять тысяч рублей, губная помада и небольшое зеркальце.
        - В боковом кармане сотовый телефон, - уточнил Ханпаша и сел прямо. - Скоро тебя научат им пользоваться. Так надо.
        Около двух часов ехали молча. На трех из четырех постов «Волгу» останавливали милиционеры. Проверяли документы, заглядывали в салон, просили открыть багажник. Но делалось это с какой-то ленцой, словно единообразная, рутинная работа набила им оскомину. Водитель терпеливо выполнял все требования, был спокоен, а иногда даже шутил с сотрудниками. Было заметно, он часто ездит по этому маршруту.
        В Нальчик они приехали, когда солнце уже собиралось спрятаться за окружавшими город вершинами гор. Во дворе построенной лет двадцать назад высотки их поджидал высокий светловолосый парень с маленькой собачкой на поводке. Он встретил Ханпашу как старого знакомого. Они с минуту поговорили, после чего блондин представился Виталием и предложил Зареме подняться к нему домой. Ханпаша тут же сел в машину и уехал. Зареме ничего не оставалось делать, как подчиниться. Виталий жил на шестом этаже. Зарема впервые с ужасом вошла в кабинку лифта. Пол качнулся, и она присела. Но Виталий подумал, что ей просто захотелось погладить собачку, и не придал этому значения.
        Они вошли в скромно обставленную квартиру. В комнате был диван, на котором валялись подушка и одеяло, большой телевизор и шкаф. На журнальном столике светился экран ноутбука.
        - Вы один живете? - робко спросила Зарема.
        - Нет, с Дуськой, - на полном серьезе ответил Виталий.
        - Это жену так зовут?
        - Собаку, - пояснил он. - Если нужна ванна, то полотенце найдешь в шкафу. Я пойду, приготовлю что-нибудь поесть. Рашид сказал, что ты не ела с утра.
        - Какой Рашид?
        - Как какой? - Парень остановился в дверях. - Который привез тебя сюда. Хотя, - он махнул рукой, - у вас свои обычаи.
        - А зачем он привез меня к вам? - собравшись с духом, спросила Зарема. Она ровным счетом ничего не понимала. Почему Ханпаша обманул Виталия и назвался другим именем? Может, просто они оба делают это в целях конспирации?
        Неожиданно Зарема почувствовала, как по внутренней части бедра что-то стекло на пол. Она ощупала платье и с ужасом обнаружила, что сзади оно все промокло. Давали о себе знать последствия состоявшейся накануне операции. Хотя перед тем, как сесть в машину, Зарема приняла меры предосторожности.
        - У вас есть старая ненужная простыня? - пряча взгляд, спросила Зарема.
        - Зачем? - удивился парень.
        - Надо. - К горлу женщины подступил комок.
        - А-аа, - протянул Виталий, - так бы сразу и сказала. Я сейчас в аптеку сбегаю.
        - Там что, простыни продают? - часто заморгала глазами Зарема.
        - Тебя, наверное, совсем недавно в горах отловили, - повеселел Виталий. - Не дрейфь, красавица. Кое-что в женских делах я понимаю и сейчас принесу тебе все необходимое.
        - Не надо! - ужаснулась она.
        - Да эти ваши штучки с утра и до вечера по телевизору рекламируют, поэтому любой мужик уже не хуже женщин в них разбирается! - хохотнул Виталий и направился в прихожую.
        Вечером они пили чай с лимоном и смотрели телевизор. Странно, но на душе Заремы было легко и спокойно. Может, от того, что она выбрала свой путь и скоро очистится от грехов? А может, просто почувствовала себя немного человеком? Совсем чуточку.

* * *
        Подпрыгивая на выступающих из земли камнях, «УАЗ» скатился в ложбину. По корпусу застучали и заскребли ветви росших у обочины деревьев. Впереди забелели шифером крыши домов.
        - Вот это селение, - раздался сзади голос Гайрбека.
        - Сестра жены живет далеко от окраины? - спросил сидевший на переднем сиденье Джин, когда они въехали на улицу.
        - Почему спрашиваешь? - насторожился Гайрбек. Его лицо еще было в ссадинах, но синева почти прошла.
        - Потому что хочу знать, - лаконично пояснил Джин, помня наставления Антона об обращении с милиционером.
        - Третий дом отсюда, - Гайрбек показал рукой на высокий металлический забор.
        - Подъезжай к воротам, - Антон оглядел улицу. - Я и Шаман останемся в машине, а вы пойдете говорить.
        С этими словами он достал из нагрудного кармана фотографии Заремы и протянул через спинку сиденья Джину:
        - Держи.
        В доме девушки почти не было фотографий. Эти снимки делались на паспорт. Один из них за ночь увеличили и размножили.
        Гайрбек с Джином вернулись быстро. По их лицам было видно, что и здесь они ничего не узнали.
        - Ходят слухи, что в окрестностях бродит банда, и в ней появилась женщина, - возвращая фотографию Заремы Антону, заговорил Гайрбек. - Будто бы жена главаря.
        - И все? - окончательно расстроился Антон.
        Вместо ответа милиционер кивнул.
        Шаман повернул ключ зажигания. Стартер издал звук расстроенной скрипки. Все напряглись. Транспортом спецназовцев обеспечил начальник разведки комендатуры. Он отдал свой «УАЗ», на котором военные номера сменили на гражданские, поменяли капот, установив от аналогичного внедорожника, но другого, песочного цвета, и закрепили мятое крыло. Залитый по самую крышу грязью автомобиль с пробитым глушителем и специально заправленный купленным у «самогонщиков» бензином теперь нельзя было ни за что узнать. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: его хозяин много и небрежно ездит. Каждый запуск двигателя проходил с трудом. Но и на этот раз, капризно фыркнув, машина завелась. Они выехали за село и встали. Нужно было решить, как быть дальше.
        Поначалу Антон считал, что им быстро удастся установить место, где жила Зарема, и ухватиться за ниточки, которые приведут к ней. Он недолго думал, с чего начать поиски пропавшей девушки. До развалин сторожевой башни бандиты Хусейна шли пешком. Значит, жили где-то поблизости, в лесу. Машин рядом обнаружено также не было. Да и откуда им там было взяться, если за неделю до этого завалило идущую вдоль реки дорогу? Из этого следовало, что Зарема с Хусейном могли скрываться в одном из ближайших сел. Однако эта информация не подтвердилась. Спецназовцы объехали их, поговорили с местными жителями, показали фотографию. Причем в каждом случае действовали по-разному. Где-то Гайрбек представлялся настоящим милиционером, а где-то Джин и Шаман выдавали себя за бандитов. Конечно, они не бряцали оружием, не размахивали пистолетами. Времена уже были не те. Просто с их характерной для моджахедов внешностью и манерой говорить люди не могли подумать по-другому. Со своей стороны этим же занимался и Гусев. Но и у него не было никаких результатов.
        - Ну что, братцы-кролики, - Антон посмотрел на часы, - все возможные места их появления обследованы. Другой вопрос, правду ли нам здесь говорили или нет, но выходит, что и Зарема жила в лесу.
        - Даже если нам удастся найти блиндаж, где они прятались, это уже ничего не даст, - постукивая пальцами по рулевому колесу, заговорил Шаман. - Там давно остыли нары…
        - А если погибли не все? - не унимался Джин. - Кто-то же должен был остаться охранять схрон. В нем могли быть раненые…
        - Могли, - согласился Филиппов. - Но что это дает? Мы сами опростоволосились. Из банды Хусейна никого живого не осталось. Даже допросить некого.
        - Кто знал, что весь аул в реку уйдет? - Джин почесал заросший подбородок.
        - Сколько они встречались с Хусейном? - сам себя задумчиво спросил Гайрбек и тут же ответил на свой вопрос: - Больше двух месяцев жили вместе.
        - К чему ты клонишь? - оживился Антон, почувствовав, что милиционер ухватился за какую-то ниточку.
        - Хусейн погиб, кому она нужна с ребенком? - продолжал развивать свою мысль Гайрбек. - У нас в таких случаях у женщины после родов ребенка родственники мужа забирают. Но это не тот случай. Они в грехе жили. Ее мать - тетя Хусейна. Зачем тогда ждать, когда родит? - Он цокнул языком. - Нет, ей мстить надо.
        - Кого родит? Кто? - не понял Антон.
        - Если она станет шахидкой, эмир заставит ее сделать аборт, - пояснил милиционер. - Я знаю, кто этим занимается. Надо ехать в Ингушетию. Есть там доктор, зовут Фатима. К ней и чеченки ездят, хотя у нас подобный грех большая редкость.
        - С момента гибели Хусейна прошла неделя, - проговорил Джин. - Ее как раз успели убедить, что место жены рядом с мужем…
        - Тогда она уже успела там побывать, - заволновался Шаман.
        - Или собирается туда, - согласился Джин.
        - Значит, едем в Ингушетию? - Шаман посмотрел на Антона в зеркало заднего вида.
        - С вашей внешностью проблемы на постах будут, - размышляя над предложением, ответил Антон. - А предупреждать заранее - все провалить.
        - Я сяду за руль, - неожиданно предложил Гайрбек. - Все же действующий сотрудник милиции. Документы у меня в порядке. Да и многих я знаю, кто дежурит на блокпостах.
        - Твои в ОВД в случае запроса что ответят? - насторожился Антон.
        - Так ведь меня еще не уволили, - повеселел Гайрбек. - Все надеются, что передумаю.
        - А сейчас скажут, что и вовсе похитили, - сокрушенно вздохнул Антон.
        - Ничего не будет, - заверил Гайрбек. - На каждом посту есть телефон. В крайнем случае позвоню начальнику. Скажу, гости приезжали, решил проводить…
        К селу, где располагался полулегальный фельдшерско-акушерский пункт, подъехали уже в сумерках. Без труда нашли дом из красного кирпича, скрытый высоким железным забором.
        Джин вышел из машины и надавил на кнопку звонка. Во дворе вспыхнул свет, послышались шаркающие шаги, звякнула щеколда, и открылась небольшая калитка.
        - Вы к кому? - полная, уже в возрасте женщина тяжело дышала.
        - Фатима здесь живет? - спросил Джин.
        - А зачем она вам? - насторожилась женщина.
        - Больного привезли, - он показал большим пальцем себе за спину, на «уазик». - Совсем умирает.
        - Из Чечни? - уточнила она.
        - Зачем спрашиваешь? - усмехнулся Джин. - Лечить не будешь, если так?
        - Заносите во двор. - Женщина открыла калитку шире. - Обойдете дом, там увидите пристройку. Двери не заперты…
        Женщина устремилась обратно в дом. По всей видимости, она уже отдыхала.
        Вскоре Шаман лежал на обтянутом желтой клеенкой операционном столе. Джин сидел на скамейке рядом со шкафчиком, до отказа забитом разными пузырьками, пачками таблеток, бинтами и ватой.
        Фатима редко оказывала медицинские услуги без разрешения своей, так называемой,
«крыши». Со слов Гайрбека, местные бандиты - односельчане докторши, которые страховали ее на случай непредвиденных обстоятельств. Поэтому уверенный в том, что, узнав о гостях из соседней республики, они наверняка явятся, Антон вышел из машины и отошел к забору, на фоне которого в темноте его не было видно. Гайрбек укрылся во дворе.
        Ведущие из дома в «операционную» двери распахнулись, и на пороге возникла рослая женщина в белом халате и шапочке. Джин поднялся со скамейки.
        - Что случилось? - спросила она уставшим голосом, натягивая на левую руку резиновую перчатку.
        - Болит! - простонал Шаман.
        Он умело разыгрывал человека, у которого как минимум был приступ аппендицита или обострение язвы желудка. Для верности Шаман скрипнул зубами и стал гладить живот. Куртку он заранее задрал до самой груди.
        Фатима подошла к столу и посмотрела на Джина:
        - Когда это началось?
        - Утром, - на секунду задумавшись, ответил Джин.
        - Что ел? - разглядывая лицо Шамана, словно пытаясь понять, кто он, задала она следующий вопрос.
        - Ничего, рвало его сильно, и все, - ответил за друга Джин.
        - Сами откуда? - Наконец, надев перчатки, Фатима сложила руки в замок, расправляя между пальцами резину, и подняла кисти на уровень плеч.
        - Какая тебе разница, женщина? - делая вид, будто вопросы вывели его из себя, возмутился Джин. - Ты доктор или следователь?
        - Не кричите на меня, - спокойно ответила Фатима и принялась осторожно ощупывать живот Шамана: - Здесь болит?
        - Нет…
        - Здесь?
        - Ох! - Вместо ответа он сморщился и приподнялся на кушетке.
        - Тихо, - она подняла взгляд на Джина. - Нужны анализы крови.
        - Ну, так делай! - вспылил он.
        - Я не могу, - она покачала головой.
        - Как это? - брови Джина поползли на середину лба.
        - Сейчас я наберу у него кровь из вены и пальца, а вы отвезете ее в Назрань. Там отдадите…
        - Слушай, женщина, ты что, не видишь, что человеку плохо? - Джин угрожающе сдвинул брови. - Делай хоть что-нибудь! Это брат мой. Если что с ним случится, я за себя не отвечаю…
        - Меня пугать не надо, - с непривычным для кавказских женщин металлом в голосе заговорила Фатима. - Вы не знаете, какие люди лежали на этом столе…
        - Сейчас ты на него ляжешь, - пообещал Джин.
        Фатима фыркнула и устремилась в квартиру. Однако Джин перегородил ей дорогу:
        - Куда уходишь?
        - Пока не приедут мои хозяева, я не буду с вами общаться.
        Едва она это произнесла, как на улице раздался скрип тормозов. Захлопали дверцы машин. Послышался шум шагов шедших через двор людей. Они о чем-то вполголоса переговаривались.

* * *
        Впервые за все дни после гибели Хусейна Зарема проснулась отдохнувшей.
        В окно светило солнце. Через открытую форточку вместе со звуками проснувшегося города врывался ветерок, надувая пузырем тюлевую занавеску.
        Зарема осторожно села на кровати и прислушалась. Из гостиной доносился шум работающего телевизора. Значит, Виталий тоже проснулся. Некоторое время она размышляла, как быть. Ведь раньше она не оказывалась в одной квартире с незнакомым мужчиной, тем более с неверным. Ханпаша и его дружки - это совсем другое дело. Они брали ее, пользуясь беспомощностью. Зарема чувствовала себя просто вещью. Странное, непреходящее отупение и безысходность делали все происходящее с ней чем-то вроде страшного сна. Сейчас совсем другое дело. Но сидеть вечно в кровати тоже не получится. Она встала, взяла со стула платье и быстро надела. Потом причесалась и на цыпочках прокралась в ванную. Некоторое время разглядывала себя в зеркало. На нее смотрела уже не кроткая девушка с большими глазами, а совершенно другой человек. Она словно стала старше. Взгляд сделался холодным и отсутствующим. Исчезла в нем та чистая наивность еще не тронутого суровыми реалиями жизни человека. Ей вдруг захотелось как можно быстрее залезть под душ, чтобы смыть эту страшную и чужую маску. Зарема торопливо разделась и включила воду. Упругие струи
ударили по голове. Сначала холодные, но с каждой секундой они становились теплее. Брызги полетели на кафельный пол и стену. Она зажмурилась и улыбнулась.
        Наступило время обеда, а Виталик так и не выходил. Дуська спала в прихожей. Зарема вдруг подумала, что он просто ушел. Собравшись с духом, она заглянула в его комнату. Виталий сидел на диване и с отсутствующим взглядом таращился в экран телевизора. Воздух был сизым от табачного дыма. На журнальном столике стояла полная окурков пепельница.
        - Проснулась? - отрешенно спросил Виталик, словно не слышал шума воды и шагов.
        Зарема кивнула и отправилась на кухню. Ей не понравился вид Виталика. Он будто бы узнал в эту ночь о смерти близкого человека, или ему сказали, что у него рак и он через месяц умрет.
        С минуту постояв у окна, любуясь утром, Зарема взялась заниматься хозяйством. Она достала из холодильника мясо, нашла лук, рис и стала готовить. Но настроение постепенно портилось. Мысли вновь и вновь начинали кружиться вокруг последних событий.
        В тот момент, когда на кухню вошел Виталик, она закончила готовить завтрак, который можно было смело считать обедом.
        Зарема вздрогнула. Он смотрел на нее ничего не выражающим взглядом. Потом подошел к мойке, набрал из-под крана в кружку воды и стал пить. Молодая женщина с замиранием сердца следила за тем, как по подбородку, с уголков губ, на шею, стекает вода. Наконец, опустошив кружку, он стукнул ею по мойке.
        - Что с вами? - испуганно спросила Зарема.
        Она заподозрила, что он попросту обыкновенный наркоман, которому вчера было хорошо, а сегодня началась ломка. Так было с ее дядей. Ему оторвало ноги, но колоться он начал еще на первой войне. Дядя все равно умер, однако перед этим долго мучил родственников.
        - Случилось, - выразительно кивнул Виталик. - Я, конечно, подонок, но не до такой степени…
        - Я ничего не могу понять, - Зарема взяла двумя руками тарелку и поставила на стол. - Поешьте.
        - Сама жри! - рявкнул он и одним махом снес со стола всю посуду. По кухне разлетелись куски битого фарфора, горячий рис и мясо.
        Сидевшая у своей миски Дуська с визгом забилась за холодильник. Зарема выскочила в коридор, забежала в свою комнату и села на кровать. Раздались шаги, и следом ворвался разъяренный Виталик.
        - Скажи правду, ты шахидка?
        - Как? Почему? Разве вы не знали? Нет, я не хочу убивать себя, - сбивчиво пролепетала она. - Меня заставили ехать сюда. Объясни! Я как слепой котенок…
        Некоторое время Виталий, тяжело дыша, смотрел в окно, потом отодвинул от письменного стола стул и сел:
        - Когда Рашид привез тебя вчера, то сказал, будто ты его родственница. Пройдет пара дней, и ты уедешь в Москву. Но под утро позвонил Тархан, это правая рука Рашида. Он пообещал списать долг, если я отведу тебя к кафе «Эльбрус» в разгар свадьбы. Там женится сын начальника нашей милиции…
        - Я первый раз слышу то, о чем ты говоришь, - призналась Зарема. - Да, мне предложили смыть позор кровью. Но я не знала, что это должно случиться так рано. И где пояс шахида?
        Виталий медленно встал, вышел из комнаты, где-то долго возился и вскоре появился снова, держа в руках спортивную сумку:
        - Вот, - он поставил ее рядом с Заремой на кровать. - Все здесь. Они привезли сумку давно. Я даже не знал, что в ней. Сказали, сунешь нос, оторвем его вместе с головой. Дали дури. Я про сумку забыл.
        - Человек, с которым я приехала, обманывает тебя, - неожиданно для себя стала рассказывать Зарема. - Он не Рашид. Его имя Ханпаша Газиев. Он мой новый муж. Старого совсем недавно убили.
        - Разве у чеченцев так бывает? - опешил Виталик.
        - Я падшая женщина, - Зарема потупилась. - Кому понравлюсь, тот из боевиков меня и берет. Но это пока идет война. Потом не знаю, что с такими будет.
        Вдруг ее словно кто-то толкнул в спину. Она свалилась Виталию под ноги:
        - Убей меня! У меня есть немного денег, забери их. Я знаю, ты русский и боишься убивать. Но я помогу тебе сделать все так, что никто не найдет моего тела. Мы уйдем в подвал, и ты…
        - Замолчи! - глаза Виталика округлились.
        Неожиданно Зарема укорила себя, что лежит в ногах неверного. Превозмогая вновь усилившуюся внизу живота боль, она встала.
        - Я должен Рашиду большие деньги, - вздохнул Виталик. - Вез килограмм герыча. Укололся, а дальше как во сне. Подошли какие-то парни, попросили на минуту сотовый… До сих пор ничего понять не могу. Рашид, вернее, Ханпаша, убить хотел. Я на коленях умолял его оставить мне жизнь. Тогда он сказал, что теперь я его раб по жизни. А если что, то смерти буду просить. - Виталий стал ходить из угла в угол комнаты. - Нет, пусть я конченый человек, но город свой тебе взрывать не дам.
        С этими словами он бросился к сумке.
        - Не смей! - Зарема легла на нее животом. - Это воля Аллаха…
        Виталик плюхнулся рядом, завалился на спину и неожиданно расхохотался.
        Зарема медленно приподнялась и посмотрела на него. Раскинув в стороны руки, он так громко смеялся, что ей стало страшно.

«А вдруг он сошел с ума?» - мелькнула мысль. То, что пока она готовила завтрак, который потом разлетелся по кухне, Виталик успел уколоться, было и так ясно. Но от героина людям не становится смешно.
        - Что с тобой? - осторожно спросила Зарема.
        - Знаешь, о чем я подумал? - Он неожиданно сел и мечтательно закатил под потолок глаза. - У меня проблем целая куча. Я ведь на этой квартире ко всему еще и от братков прячусь. Так сказать, попутно. Ханпаша снимает ее.

«Наверное, он и украл у Виталика героин», - с грустью подумала Зарема, а вслух спросила:
        - У тебя много раз крали наркотик?
        - Почему так решила? - удивился он.
        - Сам сказал, проблем много, - напомнила она.
        - Нет, такое случилось впервые, - его лицо сделалось хмурым. - Потом проблемы стали расти как снежный ком.
        - Почему? - робко спросила Зарема.
        Она знала, что нельзя ни о чем расспрашивать постороннего мужчину и, вообще, говорить с ним. Но что-то переломилось в ней. В Виталике она видела просто человека без пола и веры.
        - Есть такое понятие - контрольная закупка, - стал объяснять Виталик. - Это когда милиция дает тебе меченые деньги, ты идешь к барыге и покупаешь у него дозу. В общем, меня на краже взяли и, чтобы не сажать, предложили такой размен. Так в целом районе сразу три «точки» накрыли и серьезных людей посадили. Хотя во всей этой истории замешена корысть, - он устало потер глаза и зевнул, словно разговор ему наскучил. - Просто был передел рынка.
        Зарема практически ничего не поняла из рассказанного Виталием, но на всякий случай кивнула, будто сочувствуя.
        - Тебе от этого смешно стало, да? - спросила она.
        - Да нет, - он покачал головой. - Я вдруг подумал, а что если нам вместе обвязаться твоим поясом да взорваться на этой свадьбе? Все проблемы разом решим. Раз - и нет нас больше. Ты - к своему Аллаху, я - в ад.
        - Почему? - испуганно спросила молодая женщина.
        - Со мной мой бог даже разговаривать не станет, - грустно пошутил Виталий.
        Он открыл было рот, чтобы сказать еще что-то, как в дверь позвонили.
        Глава 4
        Взревев двигателем, машина подлетела на кочке и, как показалось Ханпаше, замерла в воздухе. Он весь сжался. В следующий момент его внутренности подступили к горлу. От удара четырьмя колесами о грунт хрустнули шейные позвонки. Однако «Ниву» снова подбросило и мелко затрясло. Ханпаша понял, что они катятся вниз. Сидя на заднем сиденье, между двумя моджахедами, он уже давно потерялся во времени и пространстве. Приходилось держаться из последних сил. Его тошнило, чего никогда с ним не было, в затылке появилась тупая боль. Газиев даже приблизительно уже не мог определить, сколько прошло времени с того момента, как они тронулись в путь. Час, два, а может, и все четыре. Перед тем как сесть в машину, Ханпаше завязали глаза. Он был готов к этому. Последнее время Доку никому не доверял. Уж слишком много ушло в мир иной амиров, полевых командиров и руководителей подполья. Почти все они принимали смерть вместо позорного плена. Было понятно: победы федералов - это результат предательства кого-то из их окружения. Доку никогда долго не жил на одном месте, создавал ложные районы своего пребывания. В его окружении
были люди, занимающиеся выявлением и устранением угроз и дезинформацией. Благодаря этому на его след до сих пор не вышли ни милиция, ни ФСБ. И все же Ханпаша чувствовал обиду за такое обращение.
        Машина повернула и поехала совсем медленно. Затрещал под колесами валежник, застучали по кузову ветки. Наконец они встали. Дверцы открылись. Провожатые Ханпаши выбрались наружу. Кто-то взял его за левое плечо:
        - Выходи, приехали.
        С трудом шевеля затекшими ногами, Ханпаша выбрался из машины. Однако едва коснулся ногами земли, как она поплыла. Он стал падать и попытался выставить вперед руки, однако его подхватили.
        - Сейчас пройдет, - успокоил Асланбек. Это был человек Доку. Его Ханпаша узнал по голосу. Рослый, с колючим взглядом чеченец выполнял разные обязанности, но все они касались личных поручений эмира. Доку доверял ему.
        Ханпашу взяли под руки и повели. Он понял, что они поднимаются в гору. Потом начался спуск. Под ногами зачавкала грязь, заскребли по одежде ветки. Снова подъем. Шли недолго - от машины удалились примерно на полкилометра.
        - Стой, - негромко скомандовал Ризвон.
        Послышался скрип петель. Кто-то положил на затылок Ханпаше руку. Он пригнулся и шагнул. В нос ударил запах земли и сырости. Звуки шагов стали глухими. Газиев сообразил, что оказался в блиндаже, и остановился.
        С него сняли повязку. Он зажмурился, а потом распахнул веки. Некоторое время Ханпаша не мог ничего разглядеть. Перед глазами плавали разноцветные круги и пятна.
        - Проходи, Ханпаша, - раздался голос.
        Щурясь от света керосиновой лампы и ориентируясь по голосу, он осторожно пошел вперед. С трудом различил стол и сидящего рядом человека, который медленно встал и сделал шаг навстречу:
        - Здравствуй!
        Доку взял его за плечи, и они трижды обнялись. Ханпаша не ожидал такой встречи. Раньше он видел этого человека лишь на расстоянии. Он медленно опустился на скамейку. Его глаза постепенно вновь обрели способность видеть. Эмир не казался больным, хотя сел, как показалось, с трудом. Проведя по русой бороде рукой, вздохнул:
        - Извини Асланбека за то, что он обошелся с тобой так и завязал глаза. Поверь, у нас нет основания не доверять тебе. Просто у наших врагов давно появились препараты, способные заставить говорить даже камни.
        - На месте Асланбека я бы поступил точно так же, - заверил Ханпаша.
        - Насколько мне известно, ты родом из Гудермеса, - заговорил Доку. - Давно был в этом городе?
        Вопрос застал Газиева врасплох. Что все это значит? Почему он спросил? Как отразится на продолжении разговора известие, что Ханпаша не реже двух раз в месяц навещает родных? Доку может подумать, что ему хорошо живется, и он для виду поселился в лесу. С другой стороны, эмир может знать об этом. Ведь ни для кого не секрет, что у него везде есть свои глаза и уши.
        - Я бываю в городе достаточно часто, чтобы иметь представление, как там живут люди и до чего их довела нынешняя власть.
        Ханпаша выдержал паузу. Но Доку молчал, глядя на него из-под полуприкрытых век.
        - Родственники рассказывают о своей жизни, - робко продолжил Газиев. - Люди меняются на глазах, особенно молодежь. Есть такие, которые позволяют себе спиртное, грубят старшим. На улицах можно встретить женщин без платков, в брюках или коротких юбках. А что показывают по телевизору? - Он цокнул языком.
        - Враг топчет нашу землю, - с тоской проговорил Доку и стал медленно перебирать четки. - Бандгруппы ФСБ убивают ни в чем не повинных людей. Милиция творит бесчинства.
        - Все это с молчаливого согласия нынешней власти, - кивнул Ханпаша. - Чеченцы не хозяева в своей республике. А как изменились люди? Разве мог мой дед или отец даже думать о том, что чеченец будет стучать на чеченца, отказывать ему в ночлеге и пище?
        - Сколько сейчас в отряде моджахедов? - неожиданно спросил Доку.
        - Остался я и Тархан Мартагов, - чувствуя, что Доку перешел к главной теме, из-за которой вызвал его сюда, Ханпаша положил руки на стол. - Еще есть люди, готовые пойти за нами. Они живут в разных селах, но собрать их - дело времени.
        - Твой командир Хусейн был хорошим воином. - Доку выдержал паузу, собираясь с мыслями. - Но его больше нет с нами. Встал вопрос, кто заменит этого человека. Я недолго думал и принял решение назначить тебя. На ближайшем меджлисе я представлю тебя остальным амирам.
        Ханпаша приподнялся:
        - Я благодарю вас за доверие.
        - С первых дней тебе придется нелегко, - с сочувствием продолжил Доку. - Нужно набрать в отряд новых людей, подготовить их и устроить базы.
        - У нас есть надежные укрытия, - заверил Ханпаша, - на их строительство ушел не один день. Но нет боеприпасов и оружия.
        - Из-за них не беспокойся. - Доку поправил накинутый на плечи бушлат. - Несмотря на трудности, мы поможем тебе. Но и ты сам можешь многое.
        - Сделаю все, что от меня зависит, - пообещал Ханпаша.
        - Я знаю, Хусейн обложил данью многих чиновников. Несколько шаек в Ингушетии платили за «крышу».
        - Один только, Саид зовут, - поторопился поправить Доку Газиев.
        - Так или иначе, но у тебя неплохое наследство, и бедствовать ты не будешь, - заметил Доку.
        Ханпаша кивнул.
        - Организуй с ним встречу, - продолжал давать указания Доку. - Теперь уже в новом качестве поставь свои условия. Если надо, пересмотри процент.
        - Я все сделаю, - заверил Газиев.
        - Ты знаешь, при каких обстоятельствах погиб Хусейн? - спросил Доку.
        - Он никогда не делился своими планами даже с самыми близкими людьми, - соврал Ханпаша.
        На самом деле Хусейн не скрывал, зачем и куда уходит. Он рассказал Газиеву про клад и то, что ему поручено поделить драгоценности. Но если об этом узнает Доку, то наверняка заподозрит его в предательстве. Хусейн неспроста завел в ту ночь разговор. Еще в конце лета Доку сделал заявление, что снимает с себя полномочия эмира Имарата Кавказ. Все пророчили на его место Асланбека Вадалова, дальнего родственника Хусейна. Приказ выйти к развалинам Куцы и принести оттуда спрятанные много лет назад сокровища можно было расценивать как первый шаг Доку Умарова в сторону границы. Хусейн был уверен, что с каждым днем теряющий в глазах своих покровителей авторитет моджахед решил покинуть пределы Чечни и России. Им многие были недовольны. Чашу терпения переполнили заявления амира по поводу взрывов в метро. Тогда, взяв на себя ответственность за теракты, он объявил на весь мир, что это акт возмездия за убийство сборщиков черемши. Надуманный повод и отсутствие серьезного мотива заставили многих задуматься о его вменяемости. Но время шло, а он оставался у власти.
        - Кроме Хусейна, в район брошенного аула пришли эмиссары двух отрядов и представители подполья. Там, недалеко от развалин сторожевой башни, был тайник. Золото и бриллианты, которые были в нем спрятаны, я приказал поделить пополам: одну часть принести мне, вторую равными долями отдать пришедшим туда моджахедам. Но русские пронюхали про мой приказ и опередили. Сам знаешь, там был бой.
        Ханпаша качнул головой, давая понять, что ему известно, что было раньше.
        - Однако в результате операции бандитской группы ФСБ погибли не все, - неожиданно сказал Доку. - Надежные люди передали мне имена тех, кто сложил там головы. Среди них нет трех человек. Зубаира Шаохалова, Сатара Асланова - эти люди приехали из Москвы, деньги им нужны на очередную акцию, - их проводника Магомеда Мамедова. Они не только выжили, но и вынесли часть хранившихся в тайнике ценностей. Но жадность затмила их разум.
        Доку нахмурился и замолчал.
        - Что требуется от меня? - осторожно спросил Ханпаша.
        - Нужно постараться найти их и вернуть то, что им не принадлежит.
        - Трудно будет это сделать, - покачал головой Газиев.
        - Не говорю, что легко, - согласился Доку. - Конечно, я допускаю, что они просто не знают, что делать с этим золотом дальше, и вовсе не хотели его присвоить. Поэтому не спеши объявлять их ворами.
        - Я понял, - кивнул Ханпаша.
        - Еще мне сказали, что ты подготовил двух женщин, которые готовы встать на путь Аллаха, - прищурился Доку.
        - Одна - это жена Хусейна, - немного робея, ответил Ханпаша. - Я не готовил ее. Она сама избрала такой путь, узнав о гибели мужа, - врал он. - Мне лишь осталось помочь Зареме исполнить ее волю. Сейчас она уже в Нальчике. Мы нашли деньги на билет до Москвы, организовали там встречу. Вы же знаете, всем этим занимаются люди нашего тейпа.
        - Сейчас, когда процветает предательство, подполье, где люди связаны не только идеей и верой, но и родственными узами, - самый надежный способ уберечься от провала.
        - Это верно, - кивнул Ханпаша.
        - С Хусейном все ясно. - Доку протянул руку к лампе и, прибавляя яркости, слегка выкрутил фитиль. - Расскажи про вторую.
        - Это сестра Тархана по отцу, - облегченно вздохнул Ханпаша. - Не знаю, что там у них вышло, но она пошла против воли родителей. Тархан предложил ей искупить грех.
        - Хорошо, - кивнул Доку. - Я расскажу, как с ней поступить. Асланбек даст тебе деньги. Передашь их Тархану за сестру. А пока иди. Тебя проводят.

* * *
        После второго звонка в дверь Виталик побледнел. Он зажал ладони коленями и стал раскачиваться на кровати. В коридоре заливалась лаем Дуська.
        - Хочешь, я посмотрю, кто пришел? - одними губами спросила Зарема.
        - Я и так знаю. - Виталик с грустью посмотрел на сумку, в которой лежал пояс шахида, и встал. - Спрячься. Может, все обойдется.
        - Куда я спрячусь? - удивилась Зарема.
        - Тогда сиди тихо и не делай глупостей, - попросил он и отправился в коридор, где уже вовсю барабанили в дверь.
        - Почему не открывал? - едва щелкнул замок, спросил кто-то. Взвизгнула и замолчала собачка. Почти сразу раздался шлепок и грохот. Виталика ударили.
        - Спал я, кумарит меня, - трясущимся голосом проблеял он.
        - Я обещал тебе башку снести, стукач сраный? - раздался другой голос. - Ты зачем Почтальона сдал?
        - А-а-а! - взвыл не своим голосом Виталик, словно его прижгли раскаленным железом.
        Зарема догадалась, что пришли те, о ком говорил Виталик. Зачем он открыл им двери? Хотя какой спрос с наркомана? Он не отдает отчета в том, что делает. Ей стало страшно. Если все, что говорил Виталик, правда, то его могут убить. Что тогда будет с ней? Неожиданно ее осенило. Она вскочила с кровати и проворно расстегнула сумку. Пояс шахида представлял собой широкий кожаный ремень, на передней части которого был закреплен размером с кирпич заряд. Он был обмотан обычным скотчем. В центре торчал электродетонатор. Проводки от него тянулись к закрепленному на боку кармашку, там находилась батарея. Зарема с трудом надела его на себя, взяла в руки провод с кнопкой на конце и медленно вышла из комнаты. Конечно, не мешало бы повязать и черный платок, который лежал под пистолетом в сумке, но времени не было.
        - А это еще что за кукла? - удивленно протянул бритый наголо мужчина. Он стоял в проходе, держа руки в карманах кожаной куртки.
        Склонившийся над лежащим на полу Виталием парень вскинул голову:
        - Вместе кумарили, наверное.
        На его правой скуле было родимое пятно размером с рублевую монету.
        - На моем животе ваша смерть! - громко сказала Зарема. - Если нажму на кнопку, стану шахидом!
        До бандитов дошло, кто перед ними. Нальчик совсем близко от Грозного, и здесь не понаслышке знали о таких людях. Лица незваных гостей вытянулись от удивления и страха. Лысый шагнул назад, но зацепился каблуком за выломанную дощечку паркета и полетел на спину. С грохотом рухнув на пол, он стал часто перебирать ногами, пытаясь ползти на спине. Но подошвы ботинок скользили, и он оставался на месте.
        - Аллах акбар! - закричала Зарема, неожиданно придя в бешенство. Она вдруг поняла, что лучшее избавление от всех ее мук - это прямо сейчас надавить на кнопку.
        Парень с родимым пятном рухнул на колени, сложил руки на уровне груди лодочкой:
        - Миленькая, не убивай! У меня ребенку только годик исполнился… Я не собирался трогать твоего Виталика. Только припугнуть. Мы ведь друзья с ним. А мусульман я уважаю. Это хорошая религия…
        Быстро перебирая коленями, он устремился навстречу к молодой женщине.
        - Вы пришли за жизнью Виталика, а я заберу ваши!
        Зарема была готова нажать на кнопку, но ей очень хотелось еще немного задержаться в этом мире. Ведь она и мечтать не могла, что когда-то ей придется так красиво уйти из жизни. Как сейчас боятся ее эти русские! Вон еще один. Кучерявый брюнет стоял, вжавшись спиной в стену. Сначала Зарема не поняла, отчего левая штанина его брюк стала быстро темнеть, потом вдруг догадалась, что он обмочился от страха. Ткань становилась мокрой, а на полу под подошвой ботинка появилась лужа, которая стала стремительно увеличиваться в размерах. Правая нога неестественно дергалась. Эти трое сейчас почему-то олицетворяли все ее унижения, муки и страдания. «Я ведь жена Хусейна!» - пульсировало в голове. Еще ей было очень жалко, что ее родственники не могут видеть происходящего здесь.
        - И-и-и! - пропищал парень с родимым пятном.
        - Молитесь своему богу! - Она готова была разрыдаться от счастья. Как, оказывается, приятно вот так заставить бояться тебя!
        Между тем Виталик застонал, перевернулся на бок. Правая половина его лица в два раза увеличилась в размерах. Видимо, его ударили чем-то тяжелым. Он с трудом встал на четвереньки, упер руки в стену и стал выпрямляться.
        - Виталик, скажи ей, мы ведь не хотели ничего плохого, - захныкал, оставаясь на коленях, парень с родимым пятном.
        - Гады! - прохрипел Виталик и шагнул в двери кухни. Послышался грохот. Загремела посуда. Через минуту он вновь возник на пороге. В левой руке он держал огромный разделочный нож, в правой - металлический молоток для отбивных.
        - Брат, мы не знали, кто ты! - запричитал Кучерявый. - Это Канзас все. Он нас отправил. Сказал к нему везти. Хочешь, мы сами его…
        Виталий наклонился над продолжавшим лежать на спине Лысым, размахнулся и со всей силы двинул молотком по его колену. Леденящий душу крик, казалось, вырвет оконные рамы. Лысый достал лбом колено и тут же снова рухнул на пол. Второй удар заставил его замолчать - от боли он потерял сознание.
        - Ты что творишь! - попытался вразумить его Кучерявый и бросился к дверям.
        Виталий двинул следом. Зарема не видела, что там произошло, но было ясно, что Кучерявый не смог справиться с замками. Виталий догнал его. Раздался звук удара и грохот упавшего на пол тела. Квартиру заполнил отвратительный, тошнотворный запах, от которого Зареме стало не по себе.
        - Ну, а теперь с тобой поговорим, гнида меченая, - Виталик вернулся в коридор и встал позади стоявшего на коленях парня. - Кто мне по пальцу в день собирался резать? Что молчишь, Меченый?
        - Да это же шутка была такая, - простонал бандит по кличке Меченый и быстро развернулся к нему лицом. - Неужели ты поверил?
        Его взгляд остановился на молотке, который держал в опущенной вдоль туловища руке Виталий. Массивный, из белого металла с мелкими зубчиками, он был весь в крови. Алые капли медленно, словно в замедленном кино, падали на пол. Лицо бандита сделалось белым как мел, отчего пятно на щеке казалось черным. Он зарыдал.
        - На чем вы приехали? - Виталик подошел к нему ближе.
        - Лысый… На его машине.
        - Кто внизу? - глядя на Меченого сверху вниз, продолжал допрос Виталик.
        - Все вошли, - проблеял бандит.
        - Где ключи?
        - Так говорю же тебе, у Лысого…
        Странно, но Меченый перестал плакать и пытался улыбаться. Непонятно было, чего он хотел этим добиться: размягчить сердце конченого наркомана, сделать вид, будто все происшедшее действительно было грубой шуткой или прикинуться умалишенным. Ничего не помогло. Виталий размахнулся и двинул ему по темени молотком. В последний момент Меченый успел закрыть голову руками. Удар пришелся по пальцам. Он вскрикнул от боли и убрал руки в стороны. В следующий момент на обои стен полетели брызги крови и кусочки мозгового вещества. Даже видавшая виды Зарема шагнула назад.
        - А ты молодец! - быстро, трясущимися руками шаря по карманам завалившегося на бок Меченого, возбужденно воскликнул Виталик. - Правильно все сделала! Они убить меня собирались.
        Голос, после того как его ударили, у него изменился, и он говорил слегка присвистывая.
        - Вот, нашел! - Глаза наркомана засияли от счастья. В руках он держал небольшой прозрачный пакетик, на треть заполненный белым порошком.
        Вокруг трупа Меченого в увеличивающейся луже крови валялись паспорт, записная книжка, несколько мелких купюр и ключи. А Виталик уже обыскивал Лысого. Не мигая глядя в потолок, тот, вздрагивая от каждого прикосновения, громко и протяжно стонал. У этого оказался пистолет Макарова и триста долларов.
        Как оказалось, Кучерявому удар молотка пришелся аккурат в затылок.
        Тошнотворный запах стал нестерпим, и Зарема незаметно вернулась в комнату. Она осторожно сняла пояс шахида, уложила его в сумку, потом приоткрыла окно. Вместе со свежим ветерком в комнату ворвался шум улицы.
        - Неужели за пределами тех мест, где живут мусульмане, весь мир такой? - прошептала она, глядя, как внизу, по дорожке, едва передвигая ногами, идет какой-то пьяный мужчина. - Ведь грех это все. Везде убивают, колют себе наркотики, отбирают деньги, бьют, пьют водку…
        - Ну, ты молодчина! - отвлек от размышлений раздавшийся за спиной голос, и она развернулась. Пересчитывая деньги, в комнату вошел Виталик. Руки, грудь, лицо его были покрыты бурыми пятнами крови, но он не замечал их.
        - Теперь ты передумал умирать вместе со мной? - напрямую спросила Зарема.
        - Что? - не понял он, о чем речь. - Ах, да! Теперь - нет. Пока есть это, - он сунул в карман руку, извлек из него пакетик и потряс перед собой, - можно жить. Хочешь попробовать?
        - Нельзя колоться героином, - назидательно сказала Зарема, размышляя, как отвадить от греха Виталика. Она не понимала, почему не хочет, чтобы этот неверный продолжал убивать себя.
        - При такой жизни это даже полезно! - между тем веселился Виталик, словно не было в доме двух трупов и покалеченного человека.
        - Тебе надо умыться и поменять одежду, - заволновалась Зарема. Странное отупение прошло, и она вдруг почувствовала смешанную со страшной усталостью слабость.
        - Где мой телефон? - Парень стал ощупывать карманы джинсов, потом устремился в зал. - Алло, Рашид, это я… Узнал? У нас небольшие проблемы. Это не телефонный разговор. Нет, с женщиной все в порядке. Когда? Понял, жду.
        - Ты вызвал Ханпашу? - отрешенно глядя перед собой, спросила Зарема, когда Виталик вернулся в комнату.
        - Конечно. А куда мне девать этих? - он показал большим пальцем в коридор. - На пельмени пустить?
        - Надо убегать отсюда, - Зарема решительно встала, однако снова опустилась на кровать.

* * *
        Как Антон и предполагал, уже спустя несколько минут после того, как Джин на пару с Гайрбеком втащили во двор Шамана, к дому Фатимы начали «подтягиваться» местные бандиты. Первой примчалась разбитая «Нива». Чтобы не попасть в свет фар, Антону пришлось бежать до переулка и прятаться за углом. Однако приехавшие не торопились выходить, из чего он сделал вывод, что прибыли еще не все. Так и вышло. С другой стороны улицы подъехала «Волга». Двери машин открылись одновременно, и на дорогу высыпали пятеро мужчин. Все они были вооружены. Антон отчетливо слышал лязг затвора перезаряжаемого пистолета. Оставив одного снаружи, остальные устремились во двор. Антона никто не заметил, и он стал красться обратно.
        Тем временем бандит подошел к «уазику» спецназовцев и открыл дверцу со стороны пассажира.
        Антон осторожно словно кошка подкрался к нему сзади и тронул за плечо. От неожиданности тот так развернулся, что потерял равновесие и сделал длинный шаг в сторону. Ударом кулака в висок Филиппов отправил его в нокаут. Бандит рухнул под ноги. Антон присел перед ним на корточки и стал обыскивать. За поясом оказался пистолет. Он сунул его под сиденья «УАЗа», после чего связал мужчине руки и оттащил к забору. Затем направился во двор. Дверь в пристройку, о которой Джину говорила встретившая их женщина, была распахнута. Тусклая полоса света делила двор на две половины. Антон не видел Гайрбека, но знал, что он где-то слева от входа. По крайней мере, ему было приказано занять позицию там.
        - Ты почему так со мной говоришь? - между тем донесся незнакомый мужской голос. - Приехал лечиться, плати сначала. Фатима что, в ООН работает? Нет.
        - Пусть лечит, потом разберемся, - спокойно ответил Джин. - Она врач. Мой брат болен. Если он умрет, она тоже станет мертвой.
        - Тебе сказали - дай двести долларов, и она будет его спасать, - прохрипел кто-то.
        - А если там нужна таблетка, которая один рубль стоит? - спросил Джин. - Почему я должен платить двести баксов?
        - Потому что ты платишь за то, чтобы я разрешил ей трогать поганый живот твоего брата! - зарычал мужчина.
        - Тихо! - неожиданно прикрикнул кто-то. - Вы, я вижу, чеченцы. Мы, ингуши, всегда протягивали вам руку помощи. Сейчас вы в гостях. Почему ведете себя так, словно находитесь у себя дома?
        Антон уже стоял на нижней ступеньке крыльца, позади невысокого и щуплого мужчины.
        - Если чеченцы, то все можно, да? - прогнусавил кто-то. - Ты знаешь такого Хусейна Вадалова?
        Антон понял, что в свою очередь вся эта братия платила уже упокоившемуся Хусейну, считала его своей «крышей» и поэтому так нагло вела себя.
        - Все, мордами в пол, суки! - заорал он не своим голосом, схватил стоящего перед ним бандита за шею и со всей силы приложил его лицом о косяк. Тут же шагнул в сторону и швырнул его назад, во двор. Бедняга с грохотом полетел по ступенькам.
        Уверенный в том, что бандит еще долго не будет представлять никакой опасности, Филиппов шагнул через порог. На шум и крик развернулся бритый наголо крепыш. Антон опустился на одно колено. Удар кулака в пах заставил громилу согнуться так, что он ударился лбом в его плечо. Антон тут же выпрямился и пригвоздил его к полу, двинув в основание черепа локтем. «Выздоровевший» Шаман, не поднимаясь с кушетки, подтянул колени к животу и ударил ногами в грудь уже немолодого мужчину, который говорил с Джином. Тот врезался спиной в стену. Кожаная кепка слетела с наполовину облысевшей головы. В это время вбежал Гайрбек. Но для него просто не осталось работы. Совсем еще юного ингуша, который бросился к шкафу, отправил в нокаут Джин. Бил не сильно, однако бедняге хватило. Пролетев через всю комнату, тот рухнул в угол и больше не шевелился.
        Джин с Шаманом стали сноровисто обыскивать лежавших на полу бандитов, скидывая на уже пустую кушетку пистолеты и ножи.
        - Кто вы? Зачем пришли? Почему вам надо было обманывать меня? Вы решили свести счеты с Саидом? Но зачем это делать здесь? - причитала перепуганная Фатима, медленно пятясь к дверям, ведущим в дом.
        - Мы его сюда не приглашали. - Антон вплотную подошел к женщине: - Так что благодарить за испорченный вечер он будет тебя, а не нас. Зачем ты сообщила ему о нашем приезде?
        - Таковы правила, и не я их устанавливала, - Фатима отвернулась.
        - Ну, а мы, вообще, без правил работаем, - спокойно ответил Антон и огляделся по сторонам. Бандиты с трудом приходили в себя. Кто-то стонал, кто-то пытался перевернуться на бок.
        - Вы даже не представляете, что теперь начнется! - Фатима сжала кулачки в резиновых перчатках. - Эти люди найдут вас. Половина из них - тоже чеченцы.
        - А вы уверены, что мы их сейчас не начнем расчленять здесь же, на вашем столе? - насмешливо спросил Антон. - Только не скальпелем, а топором.
        - Ты хоть знаешь, с кем имеешь дело, женщина? - не выдержал Джин. Он связал бинтом за спиной руки последнему бандиту и устало опустился на кушетку.
        Антон вынул снимок Заремы и протянул Фатиме:
        - Меня интересует все, что связано с этой красавицей.
        - Но я впервые вижу ее, - с возмущением ответила Фатима. Однако от внимания Антона не ускользнуло, как изменился ее взгляд. Мгновения хватило, чтобы понять, она видела Зарему и знает ее.
        - Кто из этих уродов был за главного? - спросил Антон, заранее зная ответ.
        - Вот он, - Джин ударил носком ботинка по ноге лысого. - Саидом зовут.
        - Кидайте его на стол, штаны до колен спустить, - приказал он.
        Офицеры-чеченцы подхватили главаря банды и грубо бросили на стол. Коротышка охнул от боли в связанных за спиной руках.
        Шаман перерезал ему брючной ремень, спустил, как приказал Антон, до колен брюки.
        Мужчина окончательно пришел в себя.
        - Как твое имя? - спросил Джин.
        - Саид…
        - Нехорошо ты поступаешь, Саид, - цокнул языком Джин. - Мы гости, соседи ваши. Где это видано, чтобы ингуши чеченцев платить заставляли? Совсем мир перевернулся.
        - Ошибка вышла, - запричитал Саид. - Я готов заплатить, сколько скажете. Давайте договоримся? Мы, как я понял, одно дело делаем. Просто принял вас за простых хулиганов.
        - Разве я похож на мальчишку? - Джин вопросительно посмотрел на Шамана.
        Тот развел руками.
        Втянув голову в плечи, Саид переводил взгляд с одного чеченца на другого.
        - Мы тебя сейчас сделаем легче граммов на семьдесят, - подойдя к столу, пообещал Антон и повернулся к Фатиме. - Сколько яйца весят?
        Глаза Саида вылезли на лоб, когда Джин бесцеремонно взял его за мошонку и приставил к ней лезвие заточенного как бритва ножа.
        - Может, Фатима тебе перчатки даст? - с иронией спросил, закатывая рукава, Шаман. - Тут их трое, и на улице двое.
        - Ничего, я не брезгливый; знаешь, сколько баранов кастрировал? - следя за реакцией ингуша, ответил Джин.
        - Э-ээ! Фатима, во что ты нас втянула? - закричал не своим голосом Саид. - Лучше убейте, но не делайте этого!
        - Не трогайте его, - простонала бледная как мел Фатима. - Я все скажу. Это женщина Ханпаши Газиева. Три дня назад я делала ей аборт. Просила за нее бабка Дайгиб. Чеченка у нее несколько дней жила, и Ханпаша тоже. Сегодня я случайно встретила Дайгиб, спросила, как здоровье Заремы. Она сказала, что девушка уже в Нальчик уехала…
        В это время из лежащего на столе Саида вверх ударила струя мочи. Джин едва успел отскочить.
        - Страшно? - скривился в зловещей улыбке Шаман. - Добавь нам информации о Ханпаше. Только сразу предупреждаю: не поверю, если скажешь, что не знаешь такого. Тебя, когда ты приехал, за язык никто не тянул. Сам сказал, что в районе без твоего разрешения даже воробьи не гадят.
        - Вы, правда, ничего со мной не сделаете? - дрожащим голосом спросил Саид.
        - Мы можем сделать тебя Фатимой, - на полном серьезе сказал Антон. - Если ничего не скажешь.
        Отправленный в угол Джином бандит пришел в себя и с ужасом наблюдал за происходящим.
        - Знаю, раньше Ханпаша воевал в отряде, которым командовал Хусейн. Это был опасный человек. Два дня назад прошел слух, будто его убили, - быстро заговорил главарь. - Ханпаша объявился в наших краях. Он сказал, что теперь местные бизнесмены и администрация ему платить будут. Естественно, через меня… На двадцать процентов плату поднял. С ним был еще один человек - точно не знаю, кто он, - и женщина. Ходили слухи, будто она собирается стать шахидом.
        - Как нам найти Ханпашу? - Джин навис над Саидом.
        - Детьми клянусь, не знаю! - почти закричал ингуш. - Может, старуха знает, про которую Фатима говорит?

* * *
        Разбуженный звонком спутникового телефона, Михаил Гусев долго не мог понять, где он находится и что где-то там пищит. Несколько дней подряд, по двадцать часов в сутки, он со своими коллегами допрашивал в Чернокозове недавно задержанных спецназом ФСБ в Дагестане бандитов, ездил на места их «боевой славы», откапывал захоронения, обыскивал дома родственников, лазил по горам в поисках блиндажей и тайников. Велась кропотливая работа по сбору материала, который впоследствии должен быть передан в прокуратуру. Контрразведчики уже знали: бандиты до суда будут обеспечены лучшими адвокатами, за них вступятся правозащитные организации, зарубежные средства массовой информации заклеймят позором российскую законодательную систему - и, в конечном итоге, большинство убийц и насильников выйдет на свободу уже из зала суда. Те, кому повезет меньше, превратятся в жертв политических репрессий, получат минимальные сроки. Как результат, уже через пару лет эти же бандиты снова начнут убивать и взрывать.
        Михаил, наконец, понял, что звук исходит из трубки спутникового телефона. Он нащупал ее на стоявшей рядом с кроватью тумбочке, отвернул антенну и приложил к уху:
        - Слушаю, Гусев.
        - Это Филин, - раздался голос подполковника. - С добрым утром!
        Михаил посмотрел в окно:
        - Ты ничего не путаешь?
        - До рассвета час, что я могу путать? - хмыкнул Антон. - Есть проблема, нужна помощь.
        - Говори.
        - Взяли банду…
        - Кто главарь? - оживился контрразведчик.
        - Да ты не спеши радоваться, эти к терроризму имеют косвенное отношение. В основном вымогательство, рэкет, шантаж чиновников, похищение людей. Правда, мзду платили Хусейну.
        - Антон, ты издеваешься? - вскипел Гусев. - Зачем мне этот сброд? Ты хоть представляешь, какими мы сейчас вопросами занимаемся? Сдай их милиции…
        - Не перебивай старших, - со странными, неприятными металлическими нотками в голосе сказал Антон. - Не буду вдаваться в подробности, но мне нужно, чтобы они на время исчезли.
        - Как это? - не понял Михаил и сел.
        - В прямом. Пока я буду решать следующие вопросы, они должны находиться в таких условиях, чтобы у них напрочь пропало желание при повторной встрече со мной строить из себя героев. Для этого нужны декорации. Сам я этим сейчас заняться не могу по причине того, что еще нахожусь в соседней республике.
        - Какие декорации? - вконец растерялся Гусев.
        - Я могу на тебя рассчитывать? - спросил Антон.
        - Говори, что нужно.
        - Сержень-Юрт знаешь?
        - Конечно, - удивился вопросу контрразведчик.
        - Напротив, через реку Хулхулау, - бывший пионерский лагерь. От него там одно название осталось, даже фундаменты зданий не найдешь. Во вторую кампанию прямо за ним, в лесу, оборудовали вертолетную площадку и построили бункер, в который доставляли из горных районов раненых. Оказывали первую помощь, сортировали. В общем, что-то вроде полевого госпиталя. Позже часть его использовали под склад. В общем, он бесхозным не был. В разное время там стояли то ямадаевцы, то кадыровцы. Сейчас рядом устроился взвод омоновцев, которые контролируют участок дороги от Автуры до Беноя. Я недавно там был. Бункер в хорошем состоянии. С дороги его не видно. Но, главное, в нем осталось оборудование.
        - Например? - пытаясь понять, чего хочет Антон, спросил Гусев.
        - Стол операционный был, лампы, пара стеллажей, - перечислил Филиппов. - Все свалено в угол. Подведено электричество.
        - Что требуется от меня? - спросил Гусев.
        - «Декорации» надо немного подправить и устроить там нечто вроде подвала инквизиторов, - Антон выдержал паузу. - Понимаешь?
        - С трудом… - Сон почти прошел, и Гусев, чтобы лучше думалось, встал с кровати и подошел к окну.
        - Например, неплохо было бы залить там все кровью, - стал объяснять Антон. - Если уговоришь, кого надо, могут и пару трупов на время выделить. Развивай фантазию. Поставь себя на место уверенного в себе бандита, который знает, что русские в лучшем случае ребра переломают, но не будут резать горло. Что заставило бы тебя содрогнуться и по-другому посмотреть на мир? Устрой там последнее пристанище для тех, кто не желает сотрудничать со следствием. На фоне сказок о похищении федералами людей и торговле органами понадобится минимум усилий.
        - Ну, у тебя и методы… - поежился Гусев.
        - Стол, стул для того, кто будет допрашивать этих недоносков, - продолжал Антон. - Неплохо было бы, чтобы в ангаре стоял запах лекарств. Тоже на психику действует, будь здоров. В общем, думай.
        - Все? - на всякий случай спросил Михаил.
        - Конечно, нет, - хмыкнул Антон. - Я сейчас начинаю движение в сторону административной границы Чечни и Ингушетии. На пути до Толстой-Юрта одиннадцать блокпостов. Это постоянных, не знаю сколько временных. Реши вопрос так, чтобы нас пропустили без досмотра. Мою машину ты знаешь. В колонне будет еще «Нива» и
«Волга».
        - На это понадобится около часа.
        - Хорошо. - Антон отключил связь.
        Гусев посмотрел в окно. Небо быстро светлело. За крышами домов в темноте проступили горы. Он бросил телефон на кровать и отправился умываться. Антона Михаил подвести не имел права. За то время, которое они успели поработать вместе, он понял: спецназовцы продумывают все до мелочей и не делают ничего лишнего. Надо так надо.
        Чистя зубы под тонкой струей воды, стекающей из никелированного крана, он размышлял, как решить вопрос с трупами. Накануне в морг привезли тела убитых в машине пятерых боевиков. Они не остановились на требование милиционеров, и те открыли огонь. Как оказалось, багажник «девятки» был забит оружием. Шло следствие. Тела всех бандитов подлежали судебно-медицинской экспертизе. Хотя ее, возможно, уже сделали. Он точно знал, что троих еще накануне пытались забрать родственники.
        Гусев сложил руки, терпеливо дождался, когда наберется пригоршня воды, и плеснул в лицо, потом посмотрел на свое отражение в зеркале:
        - Вот пацаны дают! Либо тебя, товарищ старший лейтенант, скоро из органов попросят, либо вовсе за решетку отправят…

* * *
        На рассвете к блокпосту, находящемуся на административной границе Чечни и Ингушетии, подъехали три автомобиля. Из обложенного бетонными блоками вагончика вышли несколько милиционеров и без опаски подошли к ехавшей первой «Ниве».
        - Вас предупредили? - на всякий случай спросил, выбираясь наружу, Антон.
        - Да, - подтвердил похожий фигурой на квадрат милиционер. - Но документы все же покажи. Сейчас много разных хитрецов, сам знаешь.
        - Без вопросов. - Антон вынул из нагрудного кармана разгрузочного жилета удостоверение подполковника ФСБ, которыми их обеспечил еще Линев. Кроме того, что документ ничем не отличался от настоящего, в случае попытки проверить, имеется ли такой сотрудник у смежников, ответ будет положительный.
        - Ты можешь маску снять, вдруг это не ты? - робко поинтересовался худощавый сержант.
        Антон выполнил просьбу.
        - Извини, дорогой, - прижимая к груди руку, попросил прощения милиционер. - Сам знаешь, какие боевики хитрые.
        - Остальных сотрудников тоже проверять будете? - спросил Антон.
        - Нет, что ты! - протягивая удостоверение обратно, покачал головой сержант. - Сказали, вас десять человек проедет.
        - Так оно и есть, - подтвердил Антон. - Часть сотрудников в форме, - он шлепнул себя ладонью по груди, - оперативники в штатском.
        - Счастливого пути, - пожелал молчавший все это время грузный лейтенант.
        - Интересно, кого они там ловили? - глядя вслед колонне забрызганных грязью, со снятыми номерами машин, спросил сержант.
        - Могли просто охранять что-то, - лейтенант закинул автомат за спину и направился обратно в вагончик…
        Отъехав от блокпоста на приличное расстояние, машины свернули в лес и остановились. Здесь бандитам, крышевавшим Фатиму, на головы надели шапочки, пластиковые пакеты, а некоторым и вовсе забинтовали глаза, чтобы они не видели, куда их везут. На посту Антон волновался, что милиционеры решат заглянуть в ту же
«Волгу». Люди Саида могли поднять шум, и тогда вся секретность операции - коту под хвост. Как это бывает на Кавказе, информация быстро разошлась бы по всему миру. На фоне того, что западные СМИ практически каждый день упрекают Россию в том, что та не контролирует ситуацию с похищением людей на Северном Кавказе, это будет сенсацией и доказательством того, что беспределом занимаются не бандиты, а как раз силовые ведомства.
        Спустя час были на месте. Насколько позволяла разбитая дорога, машины въехали в лес и остановились. Саида и его дружков взяли под руки и поволокли через кустарник к спуску в бункер. Антон вошел туда первым. Двери были открыты. Помещение напоминало врытую в землю гигантскую бочку. Пол в нем был бетонный. Из оборудования остался старый операционный стол и какие-то шкафчики из железа. Антон заранее, еще по спутниковому телефону, попросил Гусева подготовить его к работе. Контрразведчик постарался на славу. Первым делом он с утра посетил станцию переливания крови и рынок, где для верности купил пару баранов. Одной крови животных недостаточно - она не имеет того специфического запаха, который на уровне подсознания вызывает у человека ужас. Кроме бурых пятен на полу, там оказался установлен щит, сколоченный из толстого бруса. Весь изрешеченный пулями, он тоже был в крови. По бокам болтались ремни. Можно было предположить, что ими фиксировали руки человека, если хотели пытать. В довершение ко всему Гусев приволок из морга труп неопознанного мужчины и бросил в угол. Вид убитого несколько дней назад
человека был ужасен. Лицо почернело и распухло, глаза вытекли. Медленно растекавшаяся под ним лужа источала такое зловоние, что даже Антону стало тошно.
        Кроме него, чуть в стороне появились еще два покойника на носилках. Это были те, кто не выполнил команду милиционеров. Над ними уже успели поработать судмедэксперты и произвести вскрытие. Швы от горла до паха были стянуты грубыми нитками.
        Бандитов загнали в это сооружение с единственной лампочкой под потолком и развязали глаза.
        - Ну что, - Антон посмотрел на Гусева, внимательно изучавшего лица похищенных в Ингушетии бандитов. - Мои парни устали, да и нервы у всех на пределе. Так что мы поедем.
        - Может, сейчас их и допросим? - Михаил с мольбою во взгляде посмотрел на Филиппова. - Зачем откладывать? Тем более всего пятеро.
        Форма и материал полупустого ангара придавали звукам особый, зловещий оттенок. Голоса офицеров здесь изменились до неузнаваемости. Сказалось и то, что им самим было не очень приятно здесь находиться.
        Антон посмотрел на Дрона. Тот кивнул, словно от него что-то зависело. Так или иначе, спецназовцы собирались работать с пленными сами. Попросту этот диалог был частью психологической обработки бандитов.
        - Хорошо, - «нехотя» согласился Антон.
        - Спасибо, - кивнул Гусев и неожиданно вытянул руку с выпрямленным указательным пальцем в направлении главаря: - Саид?
        - Почему так решили? - пятясь, покачал головой перепуганный главарь некогда могущественной банды.
        - Даже если я ошибся и ты не тот человек, о котором я подумал, будешь страдать только за то, что очень похож на этого недоноска.
        Двери с грохотом распахнулись, и в ангар вошел раздетый до пояса Ермак в маске с прорезями для глаз и рта. В руках у него была палка с примотанной на конце петлей. Все это в совокупности с бронзовым от загара, мускулистым телом внушало трепет. Лейтенант склонился над трупом, потом посмотрел на офицеров:
        - Товарищ подполковник, а Мазлак вам еще нужен?
        - Он живой? - спросил Антон, заранее зная, что с такого расстояния, да еще напрочь перепуганные бандиты не смогут понять, что перед ними давно умерший человек.
        - Пока да, - кивнул Ермак.
        - Заройте его, пусть черви допрашивают, - махнул рукой Гусев и снова развернулся к ингушам.
        Тем временем Ермак зацепил труп за ногу и поволок его прочь.
        - Ы-ыых! - средних лет, наполовину лысый бандит сел на корточки и упер руки в пол. Стало ясно, что ему сделалось плохо от увиденного.
        - За что нас сюда привезли? - робко спросил кто-то.
        - Сюда привозят не за что, а зачем, - оскалился в зловещей улыбке Дрон. - Вас пятеро. Каждый хоть немного знает то, что нам очень интересно. В сумме это много информации. Здесь из вас будут ее добывать.
        Бандитов трясло, глаза были расширены от ужаса. Кто-то тихо рычал. Так началась психологическая обработка банды Саида, которая, наверняка, имела тесные связи со многими экстремистскими группировками Сверного Кавказа.
        - Всех касается, - прогремел басом Банкет. - Кру-гом!
        Бандиты суетливо закрутили головами. Кто-то выполнил команду, кто-то широко открытыми глазами наблюдал за происходящим. Раздался грохот упавшего на пол тела. Это один из бандитов потерял сознание.
        - Запомните, не все из вас снова увидят небо! - Антон заложил руки за спину. - Но у каждого будет один шанс все же остаться на этой земле. Вчера вечером из пяти подозреваемых эти двое, - он показал на носилки, - решили показать свой норов. Из них, еще живых, вынули часть внутренностей, потом зашили и оставили умирать.
        - А где остальные? - проблеял кто-то.
        - Двое в следственном изоляторе, а одного и вовсе отпустили домой, - соврал Антон. - Я дам вам время подумать. Потом задам вопросы. И помните, попытка ответить будет одна.
        После этого бандитов завели во вторую половину бункера и, закрыв массивной дверью, оставили в кромешной темноте.
        - Ты сейчас куда? - спросил Гусев, когда они с Антоном вышли наружу.
        - Надо вернуться в Ингушетию. - Филиппов оглянулся на ангар. - Хочу отработать еще один вариант. Если верить людям Саида, Ханпаша Газиев может находиться в доме одного из местных жителей по фамилии Магомеднабиев. Мне необходимо разрешение Родимова на проведение мероприятий по проверке информации. Как только я его получу, мы с тобой подумаем, как все устроить.
        - А эти? - Михаил показал большим пальцем себе за спину.
        - Пусть посидят, - махнул рукой Антон. - Нельзя, чтобы кто-то из них оказался на свободе. Иначе Ханпаша тут же будет проинформирован. А так, в той атмосфере, которую ты им организовал, они могут пересмотреть свои планы на будущее и, возможно, еще что-то вспомнят.
        - Как ты на них вышел? - спохватился Гусев.
        - Наведался в гости к местной докторше. - Антон посмотрел в сторону машин, в которых дремали офицеры-чеченцы. - Джин приволок к ней якобы больного Шамана. Она по телефону поставила в известность Саида, который тут же примчался.
        - Все ясно. - Гусев посмотрел на часы. - Где сейчас доктор?
        - Сдал твоим коллегам из Назрани, - устало ответил Антон.
        Глава 5
        Ханпаша обошел комнаты, с деланым безразличием задержался у еще живого парня, которому Виталий раздробил колени, и вздохнул:
        - Теперь тебя будут искать вдвойне усерднее.
        - Все равно сваливать пришлось бы, - растягивая слова, проговорил Виталик.
        Его отрешенный взгляд, медлительность и вялость говорили сами за себя - он еще раз укололся.
        - Ты молодец, - похвалил чеченец Зарему. - Нам нужны такие в Москве. Нечего тебе в Нальчике делать. А теперь надо отсюда убираться. Тархан! - позвал он.
        Из комнаты вышел рослый чеченец. Нижняя часть лица была заметно светлее верхней. Не надо было много ума, чтобы догадаться, этот человек совсем недавно сбрил бороду.
        - Помоги собраться Виталику, а то не доедет, - приказал Ханпаша.
        - Понял, - кивнул Тархан, крутя в руках брошенный Виталиком нож.
        - Чего это я не доеду? - удивился Виталик.
        По всей видимости, разделавшись с тремя отморозками и сделав себе еще одну инъекцию героина, наркоман возомнил себя сверхчеловеком.
        Тархан подошел к нему вплотную:
        - Ты должен протереть все, что брал в руки… - С этими словами чеченец вогнал лезвие по самую рукоять Виталику в живот.
        Рот несчастного открылся, глаза округлились. Возможно, некоторое время все происходящее казалось ему обыкновенным глюком, поскольку он спокойно дал подвести себя к парню, который не прекращал стонать. Тархан уложил Виталика на бандита сверху, а тому наступил на запястье левой руки:
        - Бери за ручку нож, который из него торчит!
        Парень обхватил рукоять. В нем было столько ненависти к наркоману, что он стал поворачивать лезвие в ране, хотя прекрасно понимал: его подставляют.
        - А-а-а! - жалко пропищал Виталик, наконец, почувствовав боль. Между тем Тархан вынул запечатанное в бумагу лезвие бритвы «Нева», неторопливо распаковал его, присел перед изнывающим от боли парнем и ловко вскрыл ему на шее вену. Струя крови ударила в стену, ослабла, снова поднялась…
        Пока бандит умирал от потери крови, Тархан спокойно завернул лезвие в носовой платок и сунул в карман. Еще один чеченец протирал тряпкой дверные ручки, стол, даже спинку кровати, на которой спала Зарема. Спустя полчаса вся компания вместе с женщиной спокойно вышла из квартиры и направилась вниз по лестнице.
        Все это время Зарема молчала. Ее усадили на заднее сиденье какой-то иностранной машины и повезли через город. Глядя в окно на красиво одетых людей, дома и рекламы, она отвлеклась от своих мрачных мыслей. Вскоре вдоль шоссе потянулись поля и березовые рощи. Близился вечер, но солнце все еще ярко светило. Листья деревьев слепили желтизной. На фоне гор они смотрелись особенно эффектно. Промелькнул указатель «Аэропорт». Зарему охватило волнение. Она никогда не летала на самолетах и стала про себя молиться.
        Все это время Ханпаша, не переставая, кому-то названивал. По обрывкам фраз она поняла, он обсуждает ее перелет в Москву. Когда подъехали к зданию гостиницы, Ханпаша развернулся на сиденье:
        - Иди в десятый номер. Там тебя ждут. Человека зовут Саловди Атабаев. Он как русский, но на самом деле настоящий нохча. Не удивляйся.
        - Я должна стать его женой? - с ужасом спросила Зарема.
        - Иди, он все расскажет. Но слушайся как мужа, - напутствовал ее Ханпаша и многозначительно посмотрел на сидевшего за рулем Тархана. Тот, спохватившись, выскочил наружу и открыл Зареме дверцу.
        - Спасибо, - смутилась она.
        На первом этаже, у стойки, за которой стояла красивая девушка, толпились несколько человек. Зарема обвела взглядом зал и увидела, как из кресла, стоявшего рядом с колонной, поднялся рослый мужчина. На ходу складывая газету, он подошел к ней:
        - Здравствуй, Зарема.
        - Здравствуйте, - выдавила она, гладя на пуговицу черного цвета рубашки.
        - Пойдем со мной. - Мужчина развернулся и направился через вестибюль, уверенный, что женщина последует за ним.
        Номер оказался двухместный. Это сразу смутило Зарему. Кровати стояли на небольшом расстоянии друг от друга.
        - Слушай и запоминай, - указав Зареме на кресло, заговорил Саловди. - Самолет утром. Полетишь в Москву. Аэропорт называется «Внуково». Смотри, как ведут себя и куда направляются пассажиры, с которыми ты прилетишь, и делай то же самое. Выйдешь из здания аэропорта, пойдешь к стоянке такси. Не останавливайся, если на пути будут появляться люди, которые предложат подвезти. Это частники, три шкуры сдерут. На стоянке выбери «Волгу», они все желтого цвета и у них на крыше большой треугольный фонарь. Подойдешь к задней дверце и остановишься. Запомни, всем своим видом ты должна показать свою уверенность. Таксист откроет дверцу, скажешь
«благодарю» и сядешь. Назовешь адрес: Казанский вокзал. Делай вид, будто ты татарка. Хотя нет, - спохватился он, - опасно это. В Москве много людей из Казани. Просто молчи. Там заплатишь тысячу двести рублей и выйдешь.
        - А если он будет просить больше?
        - Хлопнешь дверью и уйдешь, - процедил сквозь зубы Саловди. - Так ты дашь понять, что часто ездишь и знаешь расценки… В зале касс поездов дальнего следования поднимешься на второй этаж в кафе. Там тебя будут ждать. Все. Теперь повтори, что я тебе сказал.
        Зарема имела отменную память и все в точности пересказала.
        - Молодец, - похвалил Атабаев. - А сейчас, чтобы завтра ты чувствовала себя увереннее при регистрации и посадке, я проведу с тобой небольшую экскурсию.
        Они вышли из номера, снова прошли через вестибюль и оказались на улице. Миновав заставленную машинами площадь, поднялись по мраморным ступенькам крыльца здания, на самом верху которого светилось название города - Нальчик. Бесшумно разъехавшиеся створки стеклянных дверей удивили Зарему. Она замешкалась, не зная как быть. Вдруг они пропускают только по одному человеку?
        Однако Саловди быстро сообразил, схватил ее под локоть и провел через тамбур.
        - Здесь тебе придется пройти первый контроль, - вполголоса заговорил он. - Это рамка, - он показал на проход из толстой трубы. - Если будет звон, когда пойдешь, тебе скажут выложить все железные предметы на стол и пройти снова. Но у тебя ничего такого нет, - он окинул ее оценивающим взглядом. - Пошли.
        Зарема с замиранием сердца миновала рамку. Следом прошел Саловди. Раздался звонок, а сверху замигала красная лампочка. Зарема испугалась и встала. Однако Атабаев с невозмутимым видом подошел к столу, рядом с которым стояла девушка в милицейской форме, выложил из кармана связку ключей, снял массивные часы на браслете, вынул и положил небольшую плоскую фляжку. Снова вернулся к тамбуру и прошел через рамку. Загорелась зеленая лампа, но звонка не было. Саловди подмигнул Зареме. Надел часы, забрал остальные вещи, и они направились дальше. В течение получаса он водил ее по зданию, не спеша рассказывая, что и для чего здесь сделано. В конце инструктажа они проводили пассажиров, улетающих в Санкт-Петербург, и вернулись в гостиницу.
        - Я хочу спать отдельно, - оказавшись в номере, заявила Зарема и опустила голову.
        - А разве здесь есть еще кто-то? - насмешливо спросил Атабаев и оглядел комнату.
        - Но вы…
        - Этот номер снят для тебя, - успокоил он молодую женщину. - Все, я пошел.
        Некоторое время Зарема стояла, глядя на двери, потом направилась в душ. Несмотря ни на что, ей все больше нравилось жить. Она допоздна просидела перед телевизором. Шел фильм про любовь банкира и бедной девушки. Действия происходили в Москве, и она посмотрела кинофильм с огромным интересом. В эту ночь ей снился сон, будто она идет по улице большого красивого города, а все люди вокруг улыбаются. Неожиданно из толпы выскочил перепачканный кровью Виталик. Он показал на нее пальцем и стал кричать:
        - Вот она! Ловите эту чеченку! Это Зарема, она приехала вас убивать!
        Зарема ощутила на животе тяжесть пояса шахида и увидела, как люди вдруг стали расступаться в разные стороны. С их лиц исчезли улыбки, заплакал ребенок, и она открыла глаза.
        В комнате было уже светло. Странно, Зарема проснулась, а плач продолжался. Она села в постели и только тут поняла, что это звонок электронного будильника.

* * *
        Подтянувшись на руках, Антон заскочил на сложенный из камней забор, вытянулся на нем и замер. В саду было тихо. Пахло помоями, которые сливали в глубокий ров, выкопанный прямо вдоль ограды, прелой листвой и бараньей шерстью. Справа темнела кошара.
        Силуэт ушедшего первым Дрона он разглядел не сразу. На фоне деревьев присевший на одно колено майор практически был незаметен. Лишь по едва уловимому движению удлиненного глушителем ствола «вала» Антон определил его позицию и опустил левую руку вниз:
        - Туман!
        Ладонь заместителя в беспалой перчатке обхватила запястье Филиппова, нога в ботинке встала на плечо сидевшего на корточках внизу Гущина. Минимум усилий, и вот он уже тоже рядом. Они лежат лицами друг к другу, вслушиваясь в звуки. Туман подстраховал Антона, и уже через пару секунд тот был в саду. Группа практически бесшумно осуществляла проникновение во владения Магомеднабиевых. Именно в этом доме, по словам Фатимы и бандитов, имел привычку останавливаться Ханпаша Газиев. Несколько дней провела здесь и Зарема. Антон не исключал, что бандиты не покинули дом, поэтому действовали предельно осторожно и аккуратно. Перед тем, как начать выдвижение, долго наблюдали за ним с прилегающих высот, используя ночные бинокли, однако караульных увидеть не удалось.
        Антон не планировал штурм. Спецназовцы подобрались вплотную к дому только для того, чтобы обеспечить безопасность Шамана и Джина. Выдавая себя за схваченных во время последней операции в верховьях Ассы эмиссаров террористической группы из России, офицеры должны были попытаться войти в доверие к Ханпаше. Если бандита не окажется в доме, попытаться узнать у хозяев, где его искать. Они уже добрались до крыльца и ждали, когда «подтянется» группа. На этапе проникновения Татарин и Гайрбек притаились у ворот снаружи и были готовы в любую секунду имитировать атаку с фасада. Для этого в районе засова калитки уже закрепили специальный заряд. В то же время, если что-то пойдет не так и, обнаружив выдвигающихся с тыла разведчиков, бандиты попытаются прорваться на улицу, доктор и милиционер встретят их огнем. Антон взял на себя большую ответственность. Гайрбек еще не только не зачислен в штат группы, он до сих пор сотрудник другого ведомства, и никто не имел права использовать его при проведении данной операции. Непосредственно во двор сейчас шли две пары: Антон с Дроном и Туман с Гущиным. Почти вплотную
расположенные позиции, внезапность, прекрасная ночная оптика не оставляли бандитам шансов уйти, если что-то пойдет не так. Но Антон очень надеялся, что его план с офицерами-чеченцами пройдет и все обойдется.
        - Джин, - Антон прижал пальцем микрофон ПУ.
        - На связи, - едва слышно ответил чеченец.
        - Мы на исходных. Все нормально, можешь начинать, - Антон еще раз оглядел двор, отыскал взглядом притаившихся за дровяным сараем Джина и Шамана.
        - Понял, - ответил Джин. Филиппову было видно, как он снял гарнитуру и выдернул из-под разгрузки провод. Сама станция на это время была сунута за пояс, ведь в сшитом кустарным способом жилете для нее не было специального кармана. Шаман заранее передал свое ПУ Татарину.
        - Готов? - спросил Джин Шамана.
        Тот выразительно кивнул.
        Джин выпрямился и направился через двор. Осторожно ступая, прошел к окну и постучал.
        В доме вспыхнул и тут же погас свет. Антон напрягся. Напуганные тем, что во двор пробрались посторонние, хозяева могут начать стрелять.
        Что-то едва слышно стукнуло. Джин поднял палец вверх и показал на выход. Кто-то крался через веранду к дверям. Шаман подошел к крыльцу. В этот момент над входом вспыхнула желтоватым светом лампочка, осветив казавшийся пустым двор. Несколько раз кашлянул мужчина.
        - Чего надо? Почему прошли без разрешения во двор?
        - Мы не причиним вам вреда, - заторопился Шаман, воровато озираясь по сторонам. - Поговорить нужно.
        - Для этого есть день, - резонно заметил голос, явно принадлежащий немолодому мужчине.
        - Доброй ночи, хозяин! - сказал подоспевший Джин. - Извините, но нас к вам привела беда.
        - Не беда водит людей, а люди ее носят, - прохрипел старик. - Говорите, чего вам надо?
        - Здесь Лече Магомеднабиев живет? - спросил Джин.
        - Это мой сын, - глухим голосом ответил пожилой мужчина. - Его все равно нет. Уходите.
        - Нам не он нужен, а частый гость в этом доме… - Джин замялся, давая понять, что опасается произнести имя вслух. - Не бойтесь, мы не причиним вам зла.
        - Мне уже поздно бояться. - Раздался звук отпираемого замка, дверь приоткрылась, и на пороге, с автоматом наперевес, появился сухощавый, в накинутой на плечи меховой безрукавке старик.
        - У нас нет оружия. - Джин показал ладони.
        - Почему как воришки ходите? - Старик оглядел двор.
        - Нельзя нам людям на глаза показываться, - Джин перешел на шепот. - Нам сказали, что вы можете помочь.
        Старик, наконец, опустил автомат:
        - Откуда знаете моего сына?
        - Мы делаем одно дело. - Джин посмотрел на Шамана, словно давая возможность подтвердить ему свои слова.
        - Так и есть, - кивнул Шаман. - Чечня не такая большая. Многие моджахеды знают друг друга.
        Старик осторожно, словно у него болели ноги, спустился по ступенькам с крыльца.
        - Кто вы такие? - Он встал таким образом, чтобы в свете горевшей над входом лампы видеть лица незваных гостей.
        - Меня зовут Зубаир Шаохалов, - представился Джин своим новым именем. - А это Сатар Асланов.
        - У него что, языка нет, имя свое назвать? - усмехнулся старик. - Пойдемте в дом, здесь не место для разговоров.
        Антон перевел дыхание.

* * *
        На такси Зарема доехала от аэропорта до Казанского вокзала. Медленно поднялась по ступенькам на второй этаж зала ожидания. В нос ударил запах жареной рыбы, лука и пирожков. Слева были витрины с выставленными в них образцами блюд. Справа в несколько рядов располагались столы, за которыми сидел с десяток пассажиров. Каковое же было ее удивление, когда она увидела Саловди! Чеченец устроился в середине зала и ковырял вилкой какой-то салат.

«Может, просто так похожий на него человек, хотя не исключено, что это попросту брат, - думала она, направляясь к столику. - Да конечно, это родственник, который делает с Саловди одно дело».
        Зарема подошла к столу. Нет, это был именно Атабаев. Она медленно опустилась на пластиковый стул.
        - Здравствуйте.
        - Есть будешь? - спросил он и, не дожидаясь ответа, обернулся к продавщице: - Красавица, принеси, пожалуйста, сюда еще салат и чай!
        - Я не хочу есть, - вяло возразила Зарема. Однако Саловади пропустил ее слова мимо ушей.
        - Почему ты смотришь на меня, словно я воскрес из мертвых? - не выдержал он. - Удивлена, что еще вчера я провожал тебя из Нальчика, а сегодня встречаю в Москве? Так ведь ночью был еще один рейс на Москву, и я прилетел на нем.

«Так вон оно что! - осенило ее. - Он вылетел, пока я спала».
        - Разве нельзя было лететь вместе? - спросила Зарема.
        - Есть такое слово - конспирация, - почти по складам проговорил Саловди. - По той же причине с этой минуты ты должна забыть, что меня зовут Саловди. Теперь я Сергей. И в паспорте написано это имя. Запомнила?
        Она кивнула.
        Официантка выставила перед Заремой пластиковую тарелку с салатом и чашку с чаем.
        Она без аппетита поела. Потом Саловди, ставший Сергеем, встал. Молодая женщина последовала его примеру. Они спустились в зал ожидания, прошли через него и оказались на привокзальной площади. Зарема шла, открыв рот. Повсюду сновали люди. От обилия транспорта кружилась голова. На нее все производило большое впечатление. Она много раз видела этот город по телевизору, но и представить не могла его мощи.
        Сергей подвел ее к стоянке такси. Они сели в «Волгу».
        - В Булатниково, - объявил Сергей.
        - Далековато, - довольный заказом, цокнул языком таксист.
        Они плавно выехали со стоянки на шоссе. Ехали долго. Но это нравилось Зареме. Даже пробки, которые бесили водителя, ее ничуть не раздражали. Ей было интересно смотреть на город через окно. А еще удивило то, что всего лишь утром она была в Нальчике, и вот уже в Москве, в самом сердце ненавистной страны.

…В самолете Зареме поначалу было страшно. Ужас вызвал вой турбин. Когда взлетали, ей показалось, что огромная железная машина на какое-то время просто замерла на месте, и сейчас они упадут. Молодая женщина зажмурилась и стала про себя молиться. Однако все пассажиры вели себя спокойно, и она поняла, что так и должно быть.
        Уже близился вечер, когда они вышли из машины и прошли во двор старенького двухэтажного дома. Поднявшись по скрипучим ступенькам на второй этаж, Сергей вынул ключи и открыл двери. Зарема оказалась в длинном коридоре, справа и слева от которого располагались двери.
        Сергей подтолкнул ее в спину.
        - Это туалет, - он открыл двери. - Дальше ванная. Это кухня, - перечислял он. - Здесь живу я.
        Зарема оглядела небольшую, с ковром на стене и телевизором комнату.
        - Тут, - он показал рукой на двери напротив, - Андрей. Он сейчас готовит тебе пояс шахида. Хочешь посмотреть? - спросил Сергей и, не дожидаясь ответа, увлек ее следом за собой.
        В комнатушке находились кровать и шкаф. За столом, стоявшим между двух окон и заваленным разными железками, сидел человек. В руках у него был паяльник. Пахло едким дымом и чем-то кислым.
        - Приехала. - Андрей обернулся и оглядел Зарему с головы до ног оценивающим взглядом.
        - Пойдем, я покажу, где ты будешь жить, - отчего-то разозлившись, сказал Сергей.
        Комната Заремы оказалась в конце коридора. В ней стоял разобранный диван и стул. Больше ничего. В окно можно было видеть лишь часть небольшого завода и заросший кустарником пустырь. На душе стало до того тоскливо, что она заплакала. Слезы катились до тех пор, пока за окном не стало темнеть, а Зарема не различила на стекле своего отражения. Она взяла купленное в дорогу полотенце и направилась в ванную. Стены небольшого помещения были черными от плесени. Расколотый во многих местах кафель обжигал ступни холодом. Ванна была рыжей от ржавчины, лейка болталась. Все равно, умывшись, она почувствовала облегчение. Долго сушила волосы, размышляя, чем себя занять. Очень пожалела, что не купила на вокзале перед встречей с Саловди книжку. Она любила погружаться в придуманный писателями мир и жить красивой жизнью героев.
        В дверях появился ставший Сергеем Саловди:
        - Если скучно, можешь пойти у меня посмотреть телевизор.
        - Давай я лучше приготовлю ужин, - предложила Зарема. - Где у вас продукты?
        - Ничего нет, только мясо и лук. Но, если хочешь, сходи в магазин. Здесь недалеко. На первом этаже соседнего дома.
        - Разве можно? - растерялась молодая женщина.
        - Нельзя мелькать без дела, - с назиданием сказал Сергей. - Но если нужны продукты, то какой разговор?
        - И я могу идти одна? - не веря своим ушам, спросила она.
        - Можешь, - подтвердил он.
        - Ты не боишься, что убегу?
        Сергей рассмеялся:
        - Ты ведь не убежала в Москве. А там было намного больше возможностей. От аэропорта до вокзала где угодно могла выйти из такси.
        Зарема быстро оделась и направилась за покупками. У нее снова поднялось настроение. Она опять увидит много нарядных людей. В Чечне девушку всегда должен сопровождать кто-то из родственников. До того как она убежала с Хусейном, так и было. Один из братьев или тетки были ее тенью. Теперь все по-другому.
        Из тех денег, которые ей дал на дорогу Ханпаша, она заплатила лишь за такси. В самолете ее накормили бесплатно, на вокзале все покупал Саловди. Поэтому у нее оставалась приличная сумма.
        Зарема быстро нашла магазин. Прошла между рядами, пестревшими упаковками самых разных продуктов. Взяла сыр, зелень, чай, рис… В другой половине здания был небольшой книжный магазин. Она долго изучала корешки книг. Выбирала в основном те, которые писали женщины, и обязательно про любовь.
        - Почему так долго? - наблюдая за тем, как она выкладывает на стол продукты, спросил Саловди.
        - Цены большие, - пожала Зарема плечами. - Выбирала, что подешевле.

* * *
        Войдя на веранду, Джин встал. В доме было темно.
        - Отец! - позвал Шаман. Ему стало не по себе. Действительно, чего стоит сейчас притаившемуся в доме Ханпаше встретить их огнем?
        - Хасим! - позвал старик.
        В тот же момент вспыхнул свет. Джин увидел направленный на него из-за дверей в дом ствол автомата. Вид паренька был серьезным.
        - Убери оружие, - приказал старик.
        Паренек поднял ствол, окинул подозрительным взглядом гостей и исчез в глубине дома.
        - Это мой внук, - старик показал рукой на вход, давая понять Джину и Шаману, чтобы они прошли внутрь дома.
        - Не рано ли он взял в руки оружие? - с иронией спросил Джин.
        - Сами понимаете, какие сейчас времена, - сокрушенно проговорил старик. - Его пришлось научить пользоваться автоматом. Он хорошо стреляет.
        - Почему у вас нет собаки? - спросил Джин, проходя в комнату.
        - Только вчера сдохла, - усмехнулся старик. - Будто специально.
        - Вы же не подумаете, что мы ее отравили? - на всякий случай спросил Шаман.
        - Старый он был, - отмахнулся хозяин дома, ставя автомат у стены. - Даже если бы был еще жив, то не стал бы лаять.
        Джин с Шаманом уселись за стоящий у окна стол.
        Старик включил газ, поставил на него чайник.
        - Откуда вы?
        - Я из Джугурты, - стал рассказывать биографию настоящего Зубаира Шаохалова Джин. - Но давно на родине не был.
        - Воюешь? - прищурился старик.
        - В Москве живу. - Джин переглянулся с Шаманом. - Вот, вместе с Сатаром.
        - Бизнесом занимаетесь? - продолжал засыпать вопросами старик.
        - Да, - кивнул Джин.
        - Ты сказал, дело у тебя ко мне, - напомнил старик.
        - Нам надо встретиться с Ханпашой Газиевым, - Джин выдержал паузу, наблюдая за реакцией старика. Но ни один мускул не дрогнул на его лице.
        - Поможете? - спросил Шаман.
        - А почему вы решили, что он здесь? - удивился старик. - К тому же я даже не знаю, кто это.
        - Ладно, - Джин потер ладонями колени. - Мы понимаем, сейчас никому доверять нельзя. Но поверьте, если он захочет, то быстро проверит нас.
        Старик молчал.
        - Мы были свидетелями гибели Хусейна Вадалова, - зашел с другой стороны Джин.
        - Нам удалось взять немного того, за что он умер, - неожиданно вставил Шаман. - Теперь надо вернуть это хозяевам. Но мы не знаем, где их искать. Все, что нам известно, - это имя человека, который занимал не последнюю роль в отряде Хусейна, и то, что он уцелел.
        Джин осуждающе посмотрел на капитана, но в душе одобрил его ход. Старик мог знать, зачем отправлялись в район Куцы бандиты. Весть о том, что часть сокровищ вынесли приезжие чеченцы, должна обрадовать Ханпашу и вынудить искать с ними встречи.
        - Хорошо, я не все сказал, - старик отвел взгляд в сторону. - Ханпаша частый гость в этом доме. Сейчас он вернулся в Чечню, но где прячется, клянусь, не знаю. Говорит, в лесу у него землянка.
        - Хусейн перед смертью просил передать это своей жене Зареме, - Джин разжал кулак.
        Старик некоторое время смотрел на сережки и кольцо, лежащие на ладони, потом уставился в глаза Джина:
        - Если это он взял там, почему распорядился так? Все, что было спрятано у сторожевой башни, принадлежит не ему.
        - Это не оттуда, - заверил Джин. - Каждый моджахед имеет что-то на черный день. Умирая, он сказал, что золото не понадобится ему на том свете. А здесь очень дорогие камни, они стоят больших денег. Зареме хватит, чтобы долго жить на них.
        - Все когда-нибудь кончается, - с тоскою в голосе заговорил хозяин дома. - Закончатся и деньги. О чем он думал, когда тащил ее в лес? Кому она теперь нужна?
        - Мое дело - выполнить волю умершего, - пожал плечами Джин, пряча украшения в нагрудном кармане куртки.
        - Как все случилось и почему вы живы? - спросил старик.
        - Много людей знали о том, куда мы шли, - стал рассказывать Джин. - Хусейн должен был поделить часть спрятанного там между отрядами. Но потом на нас напали. Что могли, мы собрали и стали отходить. Однако налетели самолеты…
        - Я слышал, что сошел сель и весь аул ушел в Ассу, - кивнул старик. - Значит, все утонуло?
        - Не совсем, - покачал головой Джин. - Так как же все-таки нам выполнить последнюю волю Хусейна?
        - Найдете Ханпашу, узнаете, где Зарема. - Старик встал, выключил закипевший чайник. - Но наверняка ей тоже уже ничего не надо.
        - Почему? - встрепенулся Шаман.
        - Она собирается стать шахидом, - как само собой разумеющееся ответил хозяин дома, разливая по чашкам чай.
        - И все же, - Джин устало вздохнул, - подскажите, как нам найти Ханпашу? Не бывает так, чтобы никто не знал.
        - Хорошо, - неожиданно сдался старик. - Есть здесь такой Садо, хулиган местный. - Он выдержал паузу, словно размышляя, правильно или нет поступает, и проговорил: - Платил Хусейну долю. За это тот решал его проблемы, где надо было. Думаю, что Ханпаша уже обговорил с ним вопросы дальнейшей работы.

* * *
        Утром Зарема долго не могла понять, где она. Ободранные на стенах обои, окно без штор, диван казались продолжением какого-то сна, который она не запомнила. В доме еще все спали. По крайней мере, в комнатах мужчин было тихо. Зарема долго умывалась, потом вскипятила чай. На кухне появился Андрей. Он посмотрел на нее странным, задумчивым взглядом и сел за стол.
        - Доброе утро, - робко сказала она.
        - Угу, доброе, - пробурчал он, глядя в окно.
        - А почему нет Сергея? - осторожно спросила Зарема.
        - Поехал за твоими подружками, - следя за ее реакцией, объявил Андрей едва ли не торжественным голосом.
        - У меня нет подружек, - растерялась Зарема.
        - Ты, думаешь, одна такая? - усмехнулся Андрей, достал сигареты и закурил.
        - Можно спросить? - Она выставила перед ним чашку с чаем, тарелочку с нарезанным хлебом и сыром.
        - Валяй, - разрешил он.
        - Вы русский?
        - Почему спрашиваешь? - Андрей перестал жевать.
        - Ну, вот Саловди, вернее, Сергей, - испуганно поправилась она. - Он совсем на чеченца не похож. Может, вы тоже такой?
        - Во мне много кровей, - Андрей размял недокуренную сигарету в пепельнице и отпил из чашки чаю: - Русская, украинская, немецкая…
        В коридоре раздался шум. Зарема вышла.
        - Принимай! - охрипшим голосом сказал Саловди и подтолкнул к ней двух девушек. Вернее, одну из них, рослую, с высокой грудью и крутыми бедрами, можно было считать средних лет женщиной. Ей наверняка под сорок, хотя иногда горе и условия жизни старят. Вторая, с большими глазами и тонкими, словно нарисованными бровями, больше походила на девочку-подростка.
        - Здравствуйте, - растерялась Зарема и показала в направлении своей комнаты рукой. - Пойдемте.
        - Ты здесь живешь? - Молодая поставила небольшую сумку у стены и огляделась. - Меня Кемиса зовут. Я из Джугурты.
        - А меня - Нурпат, - представилась та, что выглядела старше. - Я в Гудермесе жила.
        - Вы знаете, зачем здесь? - осторожно поинтересовалась Зарема.
        - Конечно, - почти с задором ответила Кемиса и села на диван. - Я хочу, чтобы мои родственники поняли, какую ошибку они совершили.
        - Как это ты хочешь сделать? - удивилась Зарема.
        - Когда меня покажут по телевизору, они поймут, что наделали. - Кемиса сложила на груди руки и отвернулась к окну.
        - А в чем их вина? - уставшим голосом осторожно спросила Нурпат.
        - Я встречалась с мужчиной, Тархан его имя. Родственники прокляли меня, ведь он был моим братом по отцу. Пришлось уйти с ним в лес. Но разве может женщина долго жить такой жизнью? Мы решили с Тарханом, что я должна показать, какая есть на самом деле.
        У Заремы все внутри оборвалось.
        - Это он уговорил тебя стать шахидкой? - стараясь не выдать внешне своего волнения, спросила она. Зарема была почти уверена, что девушка была с тем самым Тарханом, который воевал в отряде Хусейна. Более того, он много раз приходил к ней!
        - Мне ничего не оставалось делать, - лицо девушки сделалось грустным. - В селе узнали о нас. Слухи о том, что Мартаговы живут в грехе, быстро разнеслись по округе.
        Зареме вдруг стало нехорошо. Мартагов, так и есть! Неужели встретившиеся на ее пути люди специально занимались тем, что обманывали девушек, чтобы потом те принимали решение стать шахидами?
        - У мужчин-ваххабитов считается большим достижением заставить пойти женщину на смерть ради победы, - неожиданно подтвердила ее догадку Нурпат. - Я долго жила с мужем в горах, там и забеременела. Но амир приказал от ребенка избавиться. Он сказал, что ничего, кроме страданий, его не ждет. Потом муж погиб. Они напали на кадыровцев, почти все умерли. Так я осталась без ребенка и без мужа. Буду мстить русским женщинам. Они тоже должны знать, что такое смерть близких и одиночество.
        К своему удивлению, Зарема поняла, что их объединяют одинаковые ситуации, словно кто-то специально продумал каждый шаг людей, общение с которыми свело всех троих вместе.
        После завтрака в комнату вошел Сергей. Все женщины сидели на диване.
        - Кемиса и Нурпат, вы готовы исполнить свой долг?
        Лица женщин окаменели.
        - Это сегодня? - спросила охрипшим от волнения голосом Нурпат.
        - Ты правильно поняла, - он отвел взгляд в сторону.
        - Готова, - кивнула Нурпат.
        - И я тоже, - ожила Кемиса.
        Из-за спины Сергея показался Андрей. В руках у него была видеокамера и большой лист бумаги.
        - Это надо повесить на стену, - Сергей протянул Кемисе сложенный в несколько раз кусок зеленой материи. - Там есть гвозди.
        Девушка встала на диван, развернула материал, оказавшийся флагом Ичкерии. На уголках были приделаны проволочные петли. Она пошарила взглядом по стене, увидела вбитые гвоздики и проворно повесила флаг.
        - Теперь повяжи на голову это, - Сергей протянул ей черный платок.
        - Наверное, сначала надо надеть пояса, - осторожно предложил Андрей.
        - Не надо, все равно видно не будет. Пусть держит в руке пистолет.
        Кемису усадили в центре дивана. Чтобы было видно флаг, подложили под нее две подушки, вложили в правую руку «АПС». Девушка подняла пистолет на уровень виска. Черный платок закрывал брови и нижнюю часть лица.
        - Зачем прятать лицо? - неожиданно возмутилась она. - Я хочу, чтобы меня увидели по телевизору и узнали!
        Зарема слегка сдвинула ей материал чуть ниже подбородка и отошла в сторону. Сергей взял лист бумаги и встал таким образом, чтобы его не было видно в кадре, а Кемиса могла спокойно читать написанный крупными буквами текст.
        Андрей включил видеокамеру:
        - Начали!
        - Меня зовут Кемиса, - глядя на шпаргалку рядом с камерой, заговорила девушка. - В моей маленькой стране неверные убивают чеченцев. Но зло должно быть наказано. Сегодня, во имя нашего народа, я стану шахидом и шагну в рай. Сестры, идите по моему пути, и Аллах вознаградит вас!
        - Нормально вышло, - кивнул Сергей.

* * *
        Несмотря на умело построенные «декорации» и все старания Гусева, который с офицерами Антона допрашивал пленных, многие бандиты отказывались говорить или вовсе начинали угрожать. Возможно, они просто уже похоронили себя и хотели выглядеть достойно в глазах своих земляков. Однако дело все же продвигалось.
        Так удалось узнать, что Саиду платили почти все чиновники городской администрации, причем не из своего кармана, а списывали бюджетные деньги на самые нелепые проекты. Но и Саид не был последним звеном в этой цепочке. Большой процент он отдавал некоему Абубакару по кличке Слон. Еще он «грел» Хусейна, которого недавно сменил Ханпаша. За это моджахеды обеспечивали ему прикрытие от тяжеловесов в виде чеченских группировок и отрядов боевиков. Бизнес был поставлен на широкую ногу, а тех, кто пытался выйти из него, строго наказывали. Так, например, заместителя министра по строительству застрелили за столом в собственном кабинете за то, что не смог украсть часть выделенных из бюджета денег на строительство детского сада и школы. Уже через неделю его место занял другой, более опытный в этих делах и сговорчивый человек. Но главной задачей теперь было выбить из Саида информацию о Ханпаше. Ведь, как сказал старик, бандиты, оказывается, успели наладить контакты после гибели Хусейна. Теперь Антон с Гусевым плавно подводили разговор к этой теме.
        - А что делать, начальник? - Саид развернулся на табурете и показал взглядом на сидящего на корточках спиной к нему парня. - Например, вот ему? Это Махмуд. У него мать больная, отец умер, семь братьев и сестер младше него. Сам он четыре класса окончил, читает с трудом. На стройке три месяца работал, ни копейки не получил. Работы нет, а жить надо. Зато на какое красивое место ни посмотри, дворцы настоящие стоят. В любом можно поселить всех людей, кто в нашем селе живет. Разве справедливо? Вот и пришел он ко мне. Я ему работу дал. Он теперь домой деньги приносит.
        - А где берет? - насмешливо спросил Гусев.
        - У тех, кто ворует, часть отбирает, и все. Никакого криминала. Министр здравоохранения десять миллионов долларов украл. Купил оборудование по ценам, которых нигде нет. Мы к нему пришли, половину забрали. И ему хорошо, живой остался, и люди заработали.
        - Откуда такую информацию получал? - нахмурился Антон. - Не по телевизору же чиновники рассказывают, у кого и сколько украли.
        - Все в республике знают, - уклончиво ответил Саид.
        - Фатима тоже тебе платила? - прищурился Михаил.
        - Доктор - другое дело, - отвел взгляд в сторону боевик.
        - Скажи мне, Саид, - Антон оперся руками в крышку стола. - Как ты связываешься с Ханпаши Газиевым и где он сейчас?
        Даже в полумраке разогретого осенним солнцем ангара было видно, как бледнеет лицо ингуша.
        - Кто такой? Не знаю…
        - Ты только что говорил, что ему часть денег отдаешь, - напомнил Гусев.
        - Так он сам приходит, когда захочет. Его может месяц не быть, или год…
        - Врешь! - Филиппов двинул кулаком по столу.
        Саид вздрогнул и украдкой бросил взгляд на своих подчиненных, пытаясь понять, заметил кто его испуг или нет.
        - Все равно умру, зачем говорить? - с тоскою в голосе проговорил он негромко.
        - Мы можем оставить вам жизнь, - уже более миролюбиво заговорил Антон.
        - А не боишься, что я в прокуратуру пойду и все про это, - Саид обвел взглядом ангар, - расскажу?
        - Ты хоть подумал, что сказал? - усмехнулся Антон. - Тогда просто снова окажешься здесь, но выволокут тебя отсюда уже крюком.
        - Значит, это все правда, - погрустнел бандит.
        - Ты это о чем? - слегка наклонился вперед Гусев.
        - На каждом углу русские говорят, будто людей в кавказских республиках бандиты похищают, - он с опаской покосился на стоявшего за спиной Гусева Антона. - Западная пресса пишет, что неправда. Это произвол властей. Так оно и есть. Теперь на своей шкуре убедился.
        Антон неожиданно поймал себя на мысли, что бандит, несмотря на то, что не очень хорошо говорит на русском, грамотно оперирует фразами, которые широко используют правозащитные организации и пропагандистские машины запада. Впрочем, зачастую это одно и то же. Основная цель этих структур: создание в стране хаоса, беспорядков, ненависти на национальной почве, организации «цветных революций». Не для кого не секрет, что работающие в них люди получают за это деньги из-за океана.
        - Ты где умных слов нахватался? - спросил Антон.
        - Каких? - Саид часто захлопал глазами.
        - Ну вот, например, откуда тебе известно, что пишет западная пресса о положении дел на Кавказе? - уточнил свой вопрос Антон.
        - Я что, совсем глупый да? Телевизор не смотрю, в пещере живу…
        Саид осекся. Антон медленно обошел стол с сидящим за ним контрразведчиком, схватил его за отворот куртки и швырнул на пол. Сделав несколько гигантских шагов, бандит рухнул у операционного стола прямо к ногам Татарина.
        - Перечень интересующих меня вопросов ты знаешь, - глядя на закрытое маской лицо доктора группы, заговорил Антон. - Мне нужны на них ответы. А по-хорошему ты их давать не собираешься…
        - Нет! - закричал Саид.
        Двое помощников Татарина подхватили насмерть перепуганного Саида и бросили на стол. Пара минут, и конечности ингуша оказались зафиксированы ремнями.
        Татарин со спокойным видом дождался, когда Банкет завяжет сзади ему веревку сделанного из тонкой резины фартука, потом взял со стоящего рядом столика скальпель и ловко срезал все пуговицы на куртке и рубашке ингуша. Прошло совсем немного времени, а кричавший не своим голосом Саид уже лежал на столе голый. Живот был намазан зеленкой. Что испытывал сейчас этот, казавшийся совсем недавно железным человек, было видно по его лицу. Глаза вылезли из орбит, на лбу выступили крупные капли пота. Его рот кривился в судорогах. Он издавал страшные грудные звуки, в которых с трудом можно было угадать мольбы о пощаде.
        - А что будет, если ты вырежешь ему желудок и, например, почки; зашьешь, а потом отправишь домой? - спросил с серьезным видом Гусев, напротив которого уже сидел следующий бандит.
        - Он и пары шагов не сделает, - держа в руке огромный скальпель, развел руками Татарин. - Быстро умрет. Так неинтересно. Надо, чтобы этот гад в аду был хотя бы сутки. Кто его, кроме нас, накажет?
        Отвернувшись от Гусева, он стал щупать живот рукой, на которую была натянута резиновая перчатка, словно примериваясь, с чего начать.
        - Ханпаша у Лысой горы живет, - запричитал Саид. - Там у него в земле укрытие есть! Рядом ручей… Еще скала есть… Там овраг… В нем машины прячет!
        - Так, - протянул Антон. - Сколько у него людей?
        - Это честно не знаю, но мало… Последний раз их всего двое было… Второго моджахеда Тарханом зовут. Они сказали, будто большая часть их отряда погибла вместе с Хусейном.
        - Давай вернемся к западной прессе, - заговорил Антон. - Откуда у тебя информация о том, что там пишут? Ты имеешь связи с представителями иностранных газет?
        Антона этот вопрос волновал не меньше, чем местонахождение Ханпаши. Его злили циничные репортажи, которые делали корреспонденты британских и американских средств массовой информации. Не отставали и некоторые российские издания. Иногда спецслужбы годы тратят на то, чтобы найти и уничтожить того или иного преступника, а те свободно дают на весь мир интервью.
        - Почему молчишь? - Антон склонил голову набок. - Есть у тебя связи с журналистами?
        - Есть, - кивнул Саид.
        - Рассказывай подробнее, - поторопил Филиппов.
        - Андрес зовут, - бандит сглотнул слюну, отчего неимоверно огромный кадык дернулся. - Когда у нас лагеря для беженцев из Чечни были, я с ним познакомился. У него мои парни аппаратуру украли. Он нашел людей, которые меня знают, и через них обратился. Я хотел за аппаратуру деньги взять и отпустить. А он сам предложил платить за рассказы о том, что в республике происходит…
        - Знаю я этого Андреса, - вмешался в разговор Гусев. - Тот еще негодяй. Свалку сфотографировал, на которой труп неопознанный нашли, а у себя на родине в газете под снимком написал статью, будто бы в этом месте русские закапывают трупы замученных чеченцев. Сейчас живет во Владикавказе. Имеет, как положено, аккредитацию. Ездит повсюду. Его репортажи часто можно по телевизору увидеть. Эта мразь спокойно с полевыми командирами встречается, берет у них интервью, называя бойцами сопротивления.
        - Хочешь, я его своими руками убью! - неожиданно взвыл окончательно лишившийся от страха рассудка Саид.
        - Этот вопрос заслуживает того, чтобы его обсудить в более узком кругу, - негромко сказал Антон, наклонившись к Гусеву.
        - Да ты что? - опешил контрразведчик, который уже сам стал потеть и чаще, чем требовалось, прикладываться к пластиковой бутылке с водой. Узнай его начальство, какими методами они со спецназовцами выбивают показания, и, в лучшем случае, он лишится погон.
        - Я бы не торопился отказываться от рассмотрения данного вопроса, - продолжал Филиппов, глядя на сидевшего к нему боком молодого ингуша. - Мы должны использовать любые доступные способы и методы обеспечения безопасности наших граждан, а не сопли распускать. Вся сидящая здесь мразь законы тоже не жаловала. А убрать подстрекателя их руками сам бог велел.
        - Я тебе не указ, и ты это знаешь, - с тоскою в голосе проговорил Гусев. - Сам решай.
        Глава 6
        Нурпат приложила к животу заряд размером с кирпич. Зарема взяла концы ремня, застегнула их у нее за спиной:
        - Ну как?
        - Железка давит, - поморщилась Нурпат.
        - Можно сдвинуть ее на бок, - засуетился Андрей. - Сними.
        Он взял ножницы, быстро перерезал скотч, которым крепился к ремню заряд. Кроме него, были проволочные петли. Андрей сдвинул заряд немного в сторону, снова намотал клейкую ленту:
        - Пробуй.
        Теперь застежка оказалась левее пупка, рядом с зарядом.
        - Надевай куртку, - поторопил Саловди.
        Через минуту посреди комнаты стояла вполне современная женщина со слегка выпирающим животиком. Можно было подумать, что в будущем она собирается стать мамой. Однако возраст мог насторожить. Она выглядела старше своих лет.
        - Надо что-то посвободнее, - сделал вывод Андрей.
        - А мне кажется, нормально, - Кемиса склонила голову набок и отошла на шаг назад.
        - Пойдет, - наконец согласился Саловди. - Теперь отдайте паспорта и телефоны.
        - Зачем? - удивилась Кемиса. - А вдруг меня не опознают и родственники не узнают, как я умерла?
        - Достаточно того, что это будет знать Аллах, - закатил глаза под потолок Саловди.
        - Я пойду с паспортом, - стояла на своем Кемиса.
        - Хорошо, - неожиданно согласился он. - Сейчас спуститесь во двор и перейдете дорогу. Только смотрите на светофор. Не надо рисковать и, даже если горит красный и нет машин, все равно стойте.
        Зарема слушала последние наставления, которые давал чеченкам Саловди, и понимала, он очень боится, что по каким-то причинам акция сорвется.
        - Там сядете на автобус номер девять, - продолжал Саловди. - На пятой остановке выйдете. Рядом будет площадка, на ней подойдете к таксисту и скажете, что вам надо на станцию. Когда вы приедете туда, из Москвы уже будут идти электрички, полные неверных. Зайдете в разные вагоны. Ты, - Саловди посмотрел на Кемису, - в первый, а ты, - он перевел взгляд на Нурпат, - в середине найдешь место. Как поезд разгонится, нажимайте свои кнопки.
        - Взрыв произойдет одновременно, - вступил в разговор Андрей. - Оба устройства дублируют друг друга по радио. Поэтому если кому-то из вас что-то помешает, за нее это сделает вторая…
        Неожиданно к горлу Заремы подступил ком. Она вдруг отчетливо поняла, что никогда больше не увидит их на этом свете. Она шагнула к Кемисе и молча обняла ее. Потом развернулась к Нурпат. Взгляд этой ставшей за одну ночь родной женщины изменился до неузнаваемости. В нем были тоска и счастье одновременно. Лицо будто бы светилось. Они обнялись.
        - Все, хватит церемоний, - засуетился Саловди. - Пора ехать.
        Все вышли из комнаты. Зарема опустилась на кровать. Когда наступит ее черед? Сколько еще ждать? Что будет после того, как она нажмет на кнопку? Целый рой вопросов заставил встать, сложить на груди руки и начать ходить из угла в угол комнаты. Неожиданно она почувствовала озноб и направилась на кухню. Набрала воды, поставила на плиту чайник и подошла к окну. Саловди запрещал громко говорить, подходить к окнам. Но сейчас его не было, а стены этой страшной квартиры будто бы давили. Ей начинало казаться, что за ними ничего нет. Просто пустота.
        Запах пластмассы и дым заставил отвлечься от размышлений. Она посмотрела на чайник. Он только начал шуметь. Странно, что это может быть? Зарему охватила тревога, и она бросилась в коридор. Из комнаты Андрея шел дым.

«Пожар!» - ужаснулась Зарема и оцепенела. Ноги предательски затряслись. Взяв себя в руки, она ринулась в комнату Андрея. Сначала Зарема ничего не могла понять. Дыма полно, а огня видно не было. Неожиданно она увидела лежащий на полу паяльник. Он не был выключен из розетки и, свалившись, угодил в ведро с обрезками проводов, кусками пластмассы, изоляционной ленты и прочего мусора.
        - Какая я трусиха! - отчего-то повеселела молодая женщина и бросилась к столу.
        Первым делом она выдернула из розетки вилку. Потом схватила ведро с дымящимся мусором и отнесла его в ванную комнату. Залив дымящийся хлам водой, вернулась обратно. Теперь надо было как можно быстрее проветрить квартиру. Если соседи заметят дым, то могут вызвать пожарных. Что она тогда им скажет? Зарема знала, за шкафом у Андрея был тайник, в котором он хранил заряды для поясов. Их могут найти. Она стала открывать окна. Вскоре запах практически исчез, и Зарема направилась наводить в комнате Андрея порядок.
        Куски арматуры, болты, металлические шарики она сложила в найденную здесь же коробку. Потом все протерла влажной тряпкой. Неожиданно ее внимание привлек лежавший на краю дивана ноутбук. Зарема часто ездила с теткой в Сочи, где жил ее дядя. Хозяин небольшой частной гостиницы был чванлив и заносчив. Он любил хвастать. Однажды дядя показал «диким» родственницам компьютер, который умещался в папку. Тогда Зарема впервые услышала слово «ноутбук». Потом он долго показывал им его возможности. Они заходили на разные сайты. Были среди них и такие, от которых тетя и Зарема стыдливо закрыли лица руками и с визгом бросились в разные стороны. Дядя долго хохотал. Потом он научил Зарему заходить на сайт «Кавказ». Она жила неделю и за это время освоила азы работы с машиной. Дядя очень гордился тем, что смог научить девушку, которая умела лишь читать, пользоваться компьютером. Потом он прислал им такой же, и Зарема делала так, чтобы родственники могли общаться, видя друг друга. Для ее глухого селения это был настоящий прорыв. Она даже стала мечтать о работе в городе. Немея от страха, Зарема осторожно подняла
крышку. Ноутбук был в сети; более того, в спешке Андрей даже не закрыл страничку, на которой работал. Это была переписка с какой-то Аней.
        Зарема едва хотела закрыть его, как взгляд наткнулся за первое предложение:

«Сегодня еще две чуханки поехали гробить себя и москвичей, надеясь попасть в рай. А наш капитал в связи с этим увеличился на десять тысяч долларов…»
        Зарема зажмурилась и снова открыла глаза. Нет, это писал не Андрей. А если и он, то не про Кемису и Нурпат.

«Разве я мог мечтать о таком бизнесе два года назад? - беззвучно шевеля губами, продолжила она изучать запись случайно оставленного включенным компьютера. - Еще немного, и смоюсь. Все, денег на квартиру в Питере я заработал. Теперь надо поднакопить на открытие своего дела. Стоит закрыть глаза, как вижу нас с тобой в новеньком «Бентли»… Надоело смотреть на это безграмотное быдло. Надо же быть такой тупой, чтобы просто расстаться с жизнью! Саловди обещал, что до конца месяца у него на родине еще из нескольких таких глупышек сделают на все готовых баб, и мы озолотимся. Было смешно наблюдать, как пыжилась Кемиса. Я писал тебе о ней ночью. С ней переспал брат - для того, чтобы опозорить и вынудить пойти на смерть. А она считает его и себя заложниками системы… Он теперь уважаемый человек, а она - живая бомба. Нет, веселенький народ на Кавказе! Трахнул родственницу, рассказал всему селу - и живи припеваючи, потому как смыть позор она сможет, только убив себя и кучу неверных, а склонивший ее к этому ваххабит становится уважаемым человеком. Брр».

«Мне страшно за тебя, милый, - прочитала ответ неизвестной Ани Зарема. - И девочек этих тоже жалко. Бросай ты это дело и возвращайся. Не нужны мне такие деньги».
        Зарема задумчиво опустила крышку, встала и направилась в свою комнату. В голове была каша. Если судить по переписке Андрея с Аней, где все происходящее в стенах этой квартиры он называет бизнесом, то выходит, что Кемису умышленно «поимел» сводный брат. И не было у них никакой любви. Бедная девочка! Но еще большее впечатление на нее оказало то, что Саловди вовсе не заботится о том, чтобы они отправились в рай, а просто зарабатывает деньги…
        Она перевела взгляд на полочку, где лежал ворох ваххабитской литературы. Так где же правда? Перед глазами пронеслись самые яркие и страшные моменты жизни. Побег с Хусейном, потом его отчуждение и гибель. Ночи в ингушском селе, где боевики не брезговали пользоваться ею по очереди, посещение Фатимы… Неожиданно черные мысли сменились ярким воспоминанием того, как она переоделась в новое платье.
        Зарема медленно повалилась на подушку и закрыла глаза.

* * *
        - Значит, это и есть Лысая гора? - шепотом спросил Джин, оглядев нависающий сверху чернотой склон горы, вершины которой особенно четко было видно на фоне усыпанного звездами неба.
        - Да, - подтвердил ингуш. В темноте его почти не было видно, и Джин опасался, что, воспользовавшись этим, бандит попытается их обмануть. Стоит ему тихо отойти на пару шагов, и все. Казалось, что непроглядная темнота поглощает не только предметы, но и звуки.
        Сегодня пришло сообщение, что все сподвижники Сатара и Зубаира, роль которых играли Шаман и Джин, арестованы в Москве. Родимов дал «добро» на контакт с Ханпашой. Они с Филипповым были уверены, что теперь бандит захочет пригреть оставшихся бесхозными террористов. На карту было поставлено многое. Уже было точно известно, что Ханпаша и Тархан умудрились отправить в Россию двух террористок-смертниц. Никакие усилия ФСБ и милиции по установлению их местонахождения результатов не дали. Ничего не знали о женщинах и члены арестованной банды. Не было сомнений - в столице имеется еще одна хорошо законспирированная группа, которая может в любой момент провести теракт. Нужно было торопиться. Руководство пошло на беспрецедентные меры и разрешило использовать часть захваченного у бандитов золота.
        Как оказалось, у Саида был номер сотового телефона человека, который организовывал встречи с Хусейном. Тот, в свою очередь, мог выйти на него. Как правило, бандит приезжал сам, но были случаи, когда Саид отправлялся к нему. В этот раз заменивший Хусейна Ханпаша передал через посредника, что будет ждать на старом месте. Заодно он распорядился привезти продукты. Известное ингушу убежище бандитов располагалось на территории Чечни. Административную границу проехали, когда еще было светло. Миновав Галашки, свернули с шоссе и остаток пути тряслись по горным дорогам. Саид ехал привычным маршрутом, объезжая блокпосты. За селением Мужичи дорога пошла параллельно Ассе. Потом резко свернули вправо. Проехав с километр, въехали в какой-то овраг и встали. Еще час пришлось идти пешком, практически на ощупь. Однако Саид на удивление хорошо ориентировался в этих краях.
        - Ты все помнишь? - на всякий случай спросил Джин пленного.
        Тот часто закивал. Ингуша заметно трясло. Джин опасался, что его волнение вызовет у Ханпаши подозрение.
        - Смотри, - пригрозил он ему. - Без глупостей. Тебе уже дали понять, что мы не шутим.
        - Я все сделаю, как скажете, - заверил ингуш и поправил лямки рюкзака.
        - Ну что, пойдем? - Шаман вопросительно посмотрел на Джина.
        Они вышли из-за кустов и двинулись вдоль скалы. Из-под подошв ботинок, тихо шурша, вниз стали осыпаться камни.
        - Здесь где-то. - С этими словами Саид свернул в проход, образованный двумя огромными гранитными глыбами.
        Джин пошел следом. Он все равно опасался, что бандит попытается обвести их вокруг пальца.
        Саид то и дело приседал в темноте и что-то щупал под ногами.
        - Что ты ищешь? - насторожился Джин.
        - Здесь где-то был вход в блиндаж, - пояснил тот. - Его рабы строили.
        - А ты, наверное, их сюда поставлял. - Джин догадался, отчего Саиду известно место одного из схронов.
        Ингуш сделал вид, будто не расслышал, он снова присел.
        - Может, ты нас за нос водишь? - не выдержал Шаман.
        - Есть! - охрипшим от волнения голосом сказал Саид и, судя по раздавшемуся шуршанию, стал разгребать опавшую листву.
        Джин тоже опустился на корточки.
        Из-за темноты ничего нельзя было разглядеть. Джин вынул фонарик и включил. Под ногами Саида оказалось некое подобие дощатой крышки люка с закрепленными на ней кусками маскировочной сетки и сухими ветками.
        Полностью очистив ее, Саид постучал. Однако было тихо.
        - Здесь что, блиндаж? - едва слышно спросил Джин.
        - Наверное, никого нет, - вздохнул ингуш и потянул за проволочную ручку.
        - Погоди, - остановил его Джин. - А они не могли оставить здесь сюрприз?
        - Все может быть, - согласился Саид и отдернул руку.
        - Салам, Саид! - раздался за спиной голос.
        - Стоять! - приказал другой. - Не двигайся, пока не разрешили!
        Джин догадался: Шаман попытался обернуться, но подкравшиеся сзади бандиты не дали ему этого сделать.
        - Тархан, сходи, посмотри, нет ли за нашими гостями хвоста, - приказал незнакомец.
        Послышались удаляющиеся шаги.
        - Как долго нам так стоять? - не выдержал Шаман.
        - Саид, - раздался голос, - открой люк. Пусть гости медленно спустятся вниз.
        - Здесь нет мины? - заволновался ингуш.
        - Не бойся, - успокоил голос. - Иди смело.
        Раздался скрип петель, и в нос ударил запах земли и плесени. Саид сел, свесил вниз ноги и повис на руках.
        - Ну, чего ты ждешь? - поторопил голос.
        Саид спрыгнул. Джин опустил руку с фонарем в люк:
        - Держи.
        Саид взял фонарь. Люк осветился снизу желтоватым светом.
        - Сразу видно, ничего не умеете, - расстроенно проговорил бандит. - Зачем свет? Нас сейчас далеко видно.
        Не обращая внимания на упреки, Джин последовал за Саидом. Оказавшись внизу, огляделся. Он стоял в проходе, стены и потолок которого были сделаны из стволов деревьев. Они давно высохли, и через щели на пол сыпался песок и мелкие камни. Он и без того был очень узким и низким, а теперь в нем и подавно можно было передвигаться лишь согнувшись. Джин направился следом за Саидом. Через пару шагов был небольшой блиндаж. Сзади раздались звуки возни и тяжелое дыхание. Джин направил свет фонаря в пол и развернулся. Из проема появился Шаман. Следом протиснулся бандит. Это был среднего роста чеченец с глубоко посаженными глазами. Впалые щеки покрывала густая щетина. Было ясно: боевики частенько выходят в села, поэтому не носят привычные у боевиков бороды.
        - Если вы что-то задумали, знайте, - едва оказавшись в блиндаже, заговорил чеченец, - на мне пояс шахида. Замечу неладное - сразу взорву себя и вас.
        - Ты хорошо встретил нас, - с иронией в голосе похвалил Джин, уже догадавшись, что с ними говорит Ханпаша.
        - В нашем деле надо быть осторожным, - ответил чеченец и спохватился: - Убери фонарь.
        Джин огляделся. Посреди блиндажа стоял стол, по обе стороны которого были две скамейки. У стены напротив - обложенная камнями самодельная газовая печь, подключенная с помощью шланга к небольшому баллону. Справа располагались нары, где могли разместиться четыре человека.
        - Садитесь, - приказал чеченец.
        Джин с Шаманом обошли стол и сели лицом к выходу.
        - Саид, - позвал Ханпаша, - зажги лампу.
        Через секунду небольшое помещение озарилось веселым огоньком керосинки. Джин выключил фонарь.
        Второй бандит стоял у выхода, направив на стол автомат.
        - Ты бы оружие опустил, - нахмурился Джин. - Куда мы денемся?
        Чеченец нехотя выполнил просьбу и подошел ближе:
        - Саид, где гарантия, что эти люди те, за кого себя выдают?
        - Хусейн никогда и мысли не допускал, что я могу ошибиться, - стараясь говорить уверенно, ответил Саид.
        Однако вышло это у него не совсем внятно и убедительно. Джин расстроился.
        - Кто из вас Зубаир? - между тем задал Ханпаша следующий вопрос.
        - Ну я, - Джин выжидающе уставился на бандита.
        - Меня зовут Ханпаша Газиев, - представился, наконец, бандит. - Приказом Доку Умарова, амира Имарата Кавказ, меня назначили командиром отряда вместо Хусейна.
        - Нам надо тебя поздравить? - съязвил Шаман.
        Ханпаша медленно подошел к столу, положил на него автомат и сел.
        - Саид, расскажи, как они вышли на тебя?
        - Фатима позвонила и сказала, что пришли два чеченца, - стал рассказывать Саид. - Один жалуется на сильные боли в животе. Платить вперед отказываются, но говорят, что если вылечит, дадут золотое кольцо. Сначала я не придал этому значения. Сам знаешь, наши народы братские, - вздохнул он. - Говорю, зачем спрашиваешь? Лечи, делай свое дело. Но потом как током ударило. Ведь ты мне перед этим сказал, что ищешь двух человек, которым удалось выжить у Куцы.
        - Кто из вас заболел? - прищурился Ханпаша.
        - Он, - Джин показал на Шамана. - Сатар отвык от жизни в горах. Мы долго плутали, прежде чем вышли к селению, где нас ждали. Две ночи пришлось провести в лесу. Огонь разводить боялись. За нами шли. Он простыл, и живот разболелся.
        - Почему в Ингушетию поехали? - продолжал засыпать вопросами Ханпаша. - Разве у вас нет родственников в Чечне?
        - Человек, который шел с нами, попал в плен, - продолжил врать Джин. - Мы опасались, что ему развязали язык. Он хорошо знал, откуда мы. Наверняка у родственников до сих пор засада.
        - Как все произошло? - спросил Ханпаша. Сзади раздался шум. Он резко обернулся.
        - Это я, - в пещеру вошел Тархан.
        - Все чисто?
        - Да, я проверил, - отряхивая одежду, кивнул бандит.
        - Мы вышли к аулу, когда Хусейн и те, кто с ним были, уже откопали клад, - продолжил свой рассказ Джин. - Русские напали неожиданно…
        - Мы еще слышали вертолет, - напомнил Шаман.
        - Да, - часто закивал Джин. - Я тогда подумал - не к добру. Но это было километрах в трех от развалин.
        - Хочешь сказать, что русские прилетели на одном вертолете? - недоверчиво спросил Ханпаша.
        - Скорее всего, так и было, - подтвердил его предположение Джин.
        - Неужели двадцать человек могли так легко разгромить наших людей? - сделал вид, будто удивился, Ханпаша. - Или на вертолете прилетело больше?
        - Все может быть, - развел руками Джин. - Не исключено, что кто-то пришел туда заранее. В общем, когда все началось, мы были рядом с ямой и отстреливались вместе со всеми. Потом ранило Хусейна. Он сказал, что не сможет уйти и прикроет нас.
        - Мы пытались ему помочь, - вставил Шаман, - но он истекал кровью и сильно ругался. Сказал, что надо хотя бы часть золота вынести.
        - Как раз сказал про Зарему, - вновь перехватил инициативу разговора Джин. - Потом налетели самолеты… - Он цокнул языком. - Мы кое-как спаслись.
        - Сколько вам удалось вынести золота? - Ханпаша подался вперед, словно хотел видеть во время ответа глаза.
        Джин переглянулся с Шаманом, вынул из кармана разгрузки магазин и положил перед Ханпашой:
        - Я вытащил пружину и все спрятал внутри. Таких у меня два.
        - Еще у меня. - Шаман положил рядом небольшой мешочек.
        - И это все? - протянул Ханпаша, отклеивая пластырь от магазина.
        - Да, - подтвердил Джин.
        - А может, вы попросту припрятали часть для себя? - неожиданно спросил Тархан.
        - Что ты сказал?! - Джин вскочил со своего места.
        - Тихо! - Ханпаша предостерегающе выставил перед собой ладонь.
        - Забери свои слова обратно! - прорычал Шаман.
        - Ты докажи, что я не прав! - Тархан тоже встал.
        - Клянусь, что ни грамма не присвоил! - заявил Шаман, выходя из-за стола.
        - Скажи своему человеку, пусть прекратит обвинять Сатара, - потребовал Джин у Ханпаши.
        Но ситуация уже явно выходила из-под контроля.
        - Ханпаша, неужели ты веришь этим московским крысам, что Хусейн в последние минуты своей жизни думал о грязной женщине? - продолжал распыляться Тархан.
        - Как ты сказал?! - уже не выдержал, да и не имел права оставить безнаказанным оскорбление Джин и тоже встал со своего места. Скамья с грохотом упала на пол. Он с легкостью перескочил через стол и оказался за спиной Шамана.
        В тот же миг лезвие ножа Тархана, очертив круг, мелькнуло прямо перед самым носом Шамана. Промазав, бандит не успокоился и тут же сделал поправку - шагнул к офицеру ближе. Рука с ножом пошла обратно. Теперь он точно должен был достать до лица, но Шаман присел. В следующий момент раздался вскрик. Джин не понял сначала, что произошло. Шаман был к нему спиной и загораживал собой Тархана. Было видно лишь, что последний выронил автомат и нож, после чего рухнул на колени. Джин встал рядом с Шаманом. Тархан сосредоточенно смотрел перед собой. От напряжения его глаза вылезли из орбит, а вены на шее вздулись.
        - А-а-а! - наконец выдохнул он и прижал обе руки к низу живота.
        - Что ты наделал? - вскипел Джин и откинул носком ботинка от Тархана автомат.
        - Брось оружие! - раздался сзади голос Ханпаши и лязг затворной рамы автомата.

* * *
        Зарема открыла глаза и села. Сердце тревожно забилось. Она прислушалась, пытаясь понять причину охватившей ее паники. И тут до слуха донесся щелчок проворачиваемого в замочной скважине ключа. Она вскочила и бросилась в коридор. В это время двери уже открылись, и в квартиру вошел Андрей. Он сразу потянул носом воздух и нахмурился:
        - Чем пахнет?
        Но Зарема не ответила ему. Даже не поняла вопроса. Она, открыв рот, смотрела на то, как следом входят Кемиса и Нурпат. Если Кемиса выглядела по меньшей мере расстроенной, то Нурпат с трудом скрывала радость.
        - Быстрее можешь? - шедший следом Саловди толкнул Кемису в спину.
        - Чем воняет? - уже пройдя по коридору, повторил свой вопрос Андрей.
        - У вас в комнате был пожар, я потушила, - скромно ответила Зарема. - Вы оставили включенным… - Она не знала, как называется штука, которая упала на обрезки пластмассы, и замолчала.
        - Паяльник?! - взревел Андрей и бросился в комнату.
        - Ты совсем голову потерял? - рассвирепел Саловди, войдя следом.
        Зарема стояла на пороге, ожидая взбучки. Отчего-то ей казалось, что ее вина в этом тоже была. В конце концов, она могла заметить запах раньше.
        Однако мужчин она не интересовала. Саловди схватил правой рукой Андрея за ухо и пригнул почти к самому полу:
        - Я за что тебе деньги плачу? Чтобы ты все дело сорвал, да?!
        - И-ии! - сделавшись от боли пунцовым, заскулил Андрей.
        Это привело чеченца в бешенство. Он вдруг со всего размаха залепил кулаком ему в голову. Андрей упал, а Саловди со всего размаха двинул ему ногой в живот. Охнув, Андрей скорчился.
        - А вы чего стоите? - Атабаев развернулся к дверям. - Снимайте с себя пояса!
        Женщины устремились к себе в комнату.
        - Почему вы вернулись? - спросила Зарема, пройдя следом за Кемисой и Нурпат в комнату.
        - Мы уже доехали до станции, когда кто-то позвонил и отменил акцию. - Нурпат сняла куртку, бросила ее на диван и стала стягивать с себя свитер.
        - Как, совсем? - удивилась Зарема.
        - Нет, ее просто перенесли, - вступила в разговор Кемиса. - У русских скоро праздник, - она наморщила лобик, силясь вспомнить название.
        - Четвертого ноября - День народного единства, - сказала уже оставшаяся в одном бюстгальтере Нурпат. - Вот и хотят наши мужчины показать, что нет никакой дружбы в этой стране, и не хотят жить в ее составе чеченцы. Саловди сказал, что в этот день поминают тех, кого репрессировали при Сталине. А ведь тогда больше всего наш народ пострадал. Почти всех чеченцев вывезли в товарных вагонах в Казахстан умирать. Тех, кто болел или отказывался, расстреливали. Целые селения убивали. Еще в этот день много веков назад русские объединились, чтобы разбить польских завоевателей. В Москве есть памятник Минину и Пожарскому. Считается, что именно они уговорили людей прекратить распри ради общей победы.
        - Откуда ты все знаешь? - не без восхищения спросила Кемиса.
        - Я училась в институте, когда Советский Союз был, на историка.
        Кемиса хмыкнула:
        - Женщина должна рожать и воспитывать детей, а не учиться половину жизни.
        Нурпат повернулась к Зареме боком:
        - Расстегни.
        - Но ведь это еще целую неделю ждать надо? - по-видимому, лишь сейчас посчитав дни до акции, ужаснулась Кемиса.
        - Почему ты так спешишь умереть? - рассердилась Нурпат. - Всему свое время. Ведь это воля Аллаха.
        - Хочешь сказать, что это он позвонил по телефону? - нервно рассмеялась Кемиса.
        Зареме показалось, что дело здесь совсем в другом. Девушка как раз очень боится смерти, поэтому у нее уже попросту нет сил ждать страшного конца.
        - На все его воля, - вздохнула Нурпат. - Плохими людьми Шайтан управляет, хорошими - Аллах.
        Зарема отправилась на кухню готовить ужин. Вскоре пришли Нурпат и Кемиса. Они решили сделать мясо под чесночным соусом. Когда все было готово, Зарема нарезала сыр, промыла под краном пучки купленной на рынке кинзы, укропа и петрушки. Все это уложила на тарелку и отправилась звать мужчин. Женщины ели отдельно. Тоже на кухне, но только после того, как уходила сильная половина.
        Пока Саловди и Андрей наслаждались национальной кухней, Зарема забралась с ногами в уголок дивана и стала дочитывать купленную в день приезда книжку.
        - Коран читать надо, - с назиданием сказала Нурпат. - Все эти писатели - грешники. В их книгах разврат. Мой муж говорил, что надо вообще запретить привозить в книжные магазины Чечни журналы и книги, написанные неверными.
        - Любят все одинаково, и страдают тоже, - возразила, не отрываясь от чтения, Зарема.
        - Все равно, не походишь ты на чеченку, - неожиданно подала голос Кемиса. - Ведешь себя странно.
        - Как это? - Зарема, наконец, оторвалась от чтения и посмотрела на сидевшую на стуле Кемису.
        - Читать любишь, - девушка пожала плечами.
        - Мужчины поели, - объявила Нурпат, услышав донесшийся из коридора звук шагов.
        Женщины быстро перекусили, попили чаю, убрали посуду. Зарема задержалась. Она составила тарелки и разложила в ящике ложки. В комнате никого не оказалось. Она не удивилась. Женщины могли уйти приводить себя в порядок. Она снова взяла книжку, открыла на нужной странице и стала читать. Однако время шло, а Кемиса и Нурпат не возвращались.
        Теряясь в догадках, куда они делись, Зарема прошла к ванной и прислушалась. За дверями было тихо. Она потянула за ручку. Никого.

«Саловди не раз предлагал смотреть телевизор, наверное, у него», - решила она и вернулась обратно в комнату. Было уже поздно. Она расстелила постель, уложила рядком три подушки и улеглась. Однако спать не хотелось. Мысли крутились вокруг письма Андрея своей девушке. Оказывается, он зарабатывает на том, что чеченки взрывают себя, чтобы потом жить с ней и не знать нужды. Это злило Зарему. Другое дело, если бы он был чеченец. Они умирают ради своей республики. Но он-то русский…
        Сон сморил ее лишь под утро. Однако ее тут же разбудил кто-то рухнувший рядом. Зарема вскрикнула, вскочила и щелкнула выключателем стоявшей на стуле лампы. Заплаканная, с опухшим лицом, рядом лежала Нурпат.
        - Почему ты плачешь?
        - Я чувствую себя просто вещью, - одними губами проговорила женщина.
        - Тебя изнасиловали? - догадалась Зарема.
        - Он обходился со мной как с животным, - подтвердила Нурпат. - Я не смела отказать. Но потом мне стало плохо, а он требовал ласки. Я не смогла ему дать того, что он хотел.
        - Ты была у Саловди?
        - Шла с кухни, он втащил меня в комнату, - подтвердила Нурпат.
        - А Кемиса?
        - Ей он приказал ублажать Андрея, - ошарашила Нурпат.
        - Разве так поступают мусульмане?! - ужаснулась Зарема. - Кто же отдает своих женщин кафирам?
        - Знала бы ты, сколько русских женщин нянчит детей от чеченцев, - простонала Нурпат. - Вспомни, что наши мужья творили, когда только началась война. В отряде, где воевал мой отец, постоянно жили три женщины, они ублажали моджахедов. Их часто били и плохо кормили. Это долго длилось. Потом вдруг мужчины один за другим стали болеть дурной болезнью. Они обвинили в этом несчастных русских женщин. Все понимали, что это не так. Сами заразили.
        - И что с ними сделали? - заранее зная ответ, спросила Зарема.
        - Страшно рассказывать, но они просили, чтобы их поскорее убили, такие муки терпели, - ответила Нурпат.
        - Красиво в Москве? - спросила Зарема, ради того, чтобы сменить тему.
        - Грозный сейчас тоже не узнать, - после небольшой паузы проговорила Нурпат. - Но тут все женщины грязные.
        - Как это? - не поняла Зарема.
        - Посмотри, как они одеваются и ходят. Позволяют себя трогать незнакомым мужчинам, пьют и курят. А видела, сколько на лестнице шприцев? Это все наркоманы. Пока я была на вокзале, ко мне подбегали бездомные дети и просили денег. Разве в Чечне так? Мой муж говорил, что если мы проиграем войну, то и у нас по телевизору будут показывать голых женщин, пить водку и колоться.
        - Сейчас почти нет войны, - заговорила Зарема. - Институты и школы открылись, больницы работают. Почему почти никто не берет в руки оружие?
        - Я ничего в этом не понимаю, но могу сказать, что Россия просто купила многих чеченцев. Дает деньги. Ни на что не жалеет.
        - А кто дает деньги тем, кто не смирился с новой властью? - неожиданно спросила Зарема.
        - Нам весь мусульманский мир помогает, - ответила Нурпат.
        - Странно. - Зарема легла и натянула до подбородка одеяло. - Почему тогда отряд, в котором воевал мой муж, бедствовал?
        В коридоре раздался шум. Нурпат приподняла голову над подушкой. В этот момент в комнату, шаркая ногами, медленно вошла Камиса. Она молча взяла полотенце и вновь вышла.
        - Чего это с ней? - сквозь сон пробормотала уже успокоившаяся Нурпат.

«Андрей злой. Наверное, она неопытна в постели, и он тоже бил ее, - предположила Зарема. - Все мужчины такие».

* * *
        Джин медленно развернулся.
        - Кому сказал, оружие на землю! - повторил свое требование Ханпаша и бросил быстрый взгляд на Саида: - Забери у них автоматы!
        - Только попробуй! - насупился Шаман.
        - Вы должны ответить за то, что сделали, - объявил Ханпаша.
        - Так стреляй, чего ты ждешь? - удивился Джин.
        - М-м-м! - раздался рык, и Тархан повалился на бок.
        Джин обернулся и посмотрел на бандита. Тот упал в тень от крышки стола, на которой стояла лампа. Однако было видно, что от пояса до колен камуфлированные штаны Тархана почернели. Это была кровь.
        - Ему нужна помощь! - Джин шагнул к бандиту.
        Тот зажмурился и стиснул зубы:
        - Убью!
        - Я не специально, - Шаман развел руками. - Он первый напал на меня.
        - Достань из рюкзака бинт, - распорядился Джин, словно не замечая направленного в спину ствола автомата.
        Ханпаша вконец растерялся и не знал, как вести себя в такой ситуации. Джин краем глаза наблюдал за ним. Наверняка после происшедшего бандит не расскажет, как можно выйти на террористов. Более того, Тархан для него близкий друг, и теперь Ханпаша попытается за него отомстить. Но главное, он увидел в Джине и Шамане угрозу своей власти. Это чувствовалось по некоему смятению в глазах, которое пришло на смену уверенному и наглому взгляду. Бандит явно имел слабые лидерские качества. И Джин принял решение прекратить игру. Он шагнул к Ханпаше и ткнул ему стволом автомата в горло. Причем произошло все настолько стремительно, что это не сразу заметил и Шаман, внимание которого было сосредоточено на Тархане.
        - Он сам виноват, - оправдывался он. - Первый оскорбил, поставил под сомнение наши заслуги. Потом схватился за нож…
        В этот момент Ханпаша выронил автомат и схватился за горло. Щеки резко надулись. Он наклонился вперед. Его тут же вырвало - так бывает при тычке в горло. Джин прыгнул на него сверху.
        Саид отошел к стене и с ужасом наблюдал за происходящим. Ингуша можно было понять: ведь все происходящее - результат его предательства. Что сейчас творилось в душе бандита, оставалось только догадываться.
        Джин быстро связал Ханпаше за спиной руки, схватил за шиворот, приподнял над землей и бросил на нары. Шаман пытался перевернуть Тархана на спину, но тот оставался лежать на боку и дико кричал.
        - Ты не жилец, - прохрипел Ханпаша.
        Джин сел напротив:
        - Почему так решил?
        - Вы в своей Москве совсем рассудка лишились, - глотая окончания слов, выдавил из себя Ханпаша. - Ты хоть представляешь, на кого ты руку поднял? Меня Доку Умаров назначил полевым командиром…
        - Это мы уже слышали, - Джин устало вздохнул. - Только где твой отряд? Пока я вижу только этого несчастного…
        - Развяжи мне руки! - потребовал Ханпаша.
        - Нет, - цокнул языком Джин. - Не развяжу.
        - Почему? - рассвирепел бандит.
        - Мы собирались вернуть то, что по праву принадлежит тебе, а заодно выполнить волю умершего человека, - стал объяснять Джин. - Но ты встретил нас, как будто не мы тебя разыскали и пришли, а ты нас поймал.
        - Разве не так? - хмыкнул Ханпаша. - Саид вас нашел.
        - Видишь, даже сейчас ты стоишь на своем, - Джин поднялся. - Нам придется тебя и твоего друга убить, иначе мы не сможем спокойно уехать.
        - Тогда даже не надейся встретить утро, - воскликнул Ханпаша.
        Это заявление развеселило Джина.
        - Ты похож на больного и старого ежа, у которого выпали все иголки, но он по-прежнему сворачивается в клубок, когда чувствует опасность, - проговорил он.
        Тем временем Тархан притих.
        - Тебе известно, что ваших людей арестовали? - неожиданно заявил Ханпаша.
        - Откуда знаешь? - сделал вид, будто удивился Джин.
        - У меня есть в Москве свой человек, - выдержав паузу, заговорил Газиев. - Я с ним говорил сегодня днем. Он сказал.
        - Когда? - Джин подошел к лежащему на боку бандиту ближе.
        - Три дня прошло, - на секунду задумавшись, ответил Ханпаша.
        - Ты отвечаешь за свои слова?! - взревел Джин и замахнулся.
        - Зачем кричать? - усмехнулся Газиев. - Слово даю, русские поймали всех, кто был с вами в подполье.
        - Может, ты специально так говоришь, чтобы обвинить нас еще и в предательстве? - прищурился Джин и опустил руку.
        - Нет, вы сами чудом унесли ноги, - ответил Ханпаша. - Развяжи меня.
        - Я много раз пытался позвонить, но никто не отвечает, - делая вид, будто не расслышал просьбу, кивнул Джин.
        - Но я знаю человека, которому нужны такие, как вы, люди, - неожиданно сказал Ханпаша.
        - Хочешь, чтобы мы пошли к нему работать? - Джин криво усмехнулся. - Так я после всего тебе и поверил. Будь мужчиной! Ты совсем недавно обвинил нас в трусости и воровстве, а теперь вдруг поменял свое мнение… Где правда? Не боишься, что и твоих людей мы обворуем и предадим?
        - Это не я сомневался в тебе, а Тархан, - возразил Ханпаша. - Сейчас ему нужна помощь, а вы сидите.
        - Я буду спокойно себя чувствовать, если вы умрете. - С этими словами Джин встал, щелкнул предохранителем и посмотрел на Саида: - Не получился у нас разговор.
        - Я тебе слово даю, есть у меня в Москве люди. Саловди Атабаев - главный. Родственник мой. И женщины к нему поехали чтобы шахидами стать. Скоро акция намечается. Ему деньги нужны. У тебя как раз золото есть. Часть оставишь мне. Скажу какую. Остальное увезешь.
        - Чем прямо сейчас докажешь, что не врешь? - прищурился Джин.
        - У меня в кармане записная книжка, - переведя дыхание, заговорил Ханпаша. - В середине номера телефонов. Только четвертую и последнюю цифры надо менять местами. Потом к последней прибавлять два. Понял?
        - Ну, - кивнул Джин.
        - Выйдешь в район, где сотовый телефон работает, позвони. Скажешь, Нурдин, дядя твой, телефон дал. Как только Саловди это услышит, сразу поймет, что от меня человек говорит.
        - Скажи, а в каком районе они живут?
        - Вот это не знаю, - цокнул языком Ханпаша.
        Джин отложил автомат на кровать и перевернул бандита на спину. Расстегнул разгрузочный жилет, запустил руку в нагрудный карман куртки и вынул записную книжку.
        В это время раздался шорох. Шаман вскочил и направил ствол автомата на вход, однако тут же опустил. В свете керосиновой лампы появился Дрон, за которым протискивался Филиппов.
        - Заждались?

* * *
        С утра за окном моросил дождь. Зарема накапала себе валерьянки и направилась на кухню, чтобы плеснуть в стакан воды.
        - Зачем так много пьешь эту гадость? - поморщился сидевший за столом Саловди. - Сердце болит? Или тебе страшно умереть? - Его глаза при этом сузились, а взгляд сделался подозрительным. - Боишься стать шахидом?
        - Ничего я не боюсь, - Зарема плеснула немного воды. - Наоборот, не могу успокоиться, что так долго приходится ждать своего часа.
        Удовлетворенный ответом Саловди раскрыл нарды и стал расставлять вдоль бортиков шашки. Каждое утро они с Андреем начинали с нескольких партий. Как правило, выигрывал Атабаев.
        - Все равно плохо, что ты пьешь лекарство, - поморщился Саловди. - От этого запаха уже тошнит.
        Зарема прополоскала стакан и направилась в комнату.
        - Стой, - неожиданно приказал ей Саловди.
        Она повиновалась.
        - Сегодня поедем тебе цель искать, - он посмотрел на часы. - Поэтому соберись.
        - Разве я не должна, как Кемиса и Нурпат, взорвать поезд? - удивилась молодая женщина.
        - Нет, - покачал он головой. - Надо несколько тем. Так кафирам страшнее будет. Ты пойдешь в кафе или ресторан.
        - По-моему, это неверное решение, - на кухню вошел Андрей, услышавший последнюю фразу.
        - Почему? - склонил голову набок Саловди.
        - Большинство баров, гостиниц и ресторанов принадлежит вашим землякам, которые отправляют деньги на войну. Люди станут бояться после этого ходить в такие заведения, и прибыль упадет.
        - Многие из тех, про кого ты сейчас говоришь, совсем не дают на джихад денег, - возразил Саловди. - Вот мы и выберем заведение такого шакала.
        - Москвичам-то все равно, - удивился Андрей тупости Атабаева. - Они откуда знают, кто, кому и за что платит? Взрывают бары - значит, туда опасно ходить.
        - Ты прав, - нехотя согласился Саловди. - Тогда рынок взорвем.
        - Ими владеют азербайджанцы, - снова возразил Андрей. - Они мусульмане. Тут вообще такое может начаться… Вплоть до погромов чеченских семей.
        - Что тогда ты предлагаешь? - растерялся Атабаев.
        - Рвануть надо здание милиции или ФСБ.
        - О! - Саловди даже подскочил на стуле. - Правильно говоришь. Только как?
        - Она придет туда под видом заявителя, - стал рассказывать свой план Андрей. - В коридорах, где расположены паспортные столы, всегда много людей. Кто-то получает, другие меняют…
        - Значит, поедем искать милицию, - принял решение Саловди. - Надо навестить сразу несколько отделов. Зарема зайдет в каждый. Посмотрим, как пропустят, будут обыскивать или нет…
        - Тебе понравилась Кемиса? - услышала Зарема, выходя из кухни, и замедлила шаг.
        - Оказывается, у нее только один раз мужчина был, - усмехнулся Андрей. - Бревно с глазами.
        - Бери Зарему, опытная женщина, - предложил Саловди. Раздался стук покатившихся по доске кубиков.
        Женщина приуныла. Она не хотела спать с русским. Хотя и такого страха, как раньше перед мужчинами, уже не испытывала: чувство стыда притупилось.
        Ближе к обеду Андрей остановил свой «жигуленок» у ОВД Западного района и посмотрел на Зарему в зеркало заднего вида:
        - Все помнишь?
        Она кивнула.
        - Иди.
        Зарема прошла по небольшой аллее, поднялась по мраморным ступенькам крыльца и потянула за ручку массивные двери. Справа, в окошке дежурного, появилось лицо немолодого капитана:
        - Вы к кому?
        - Телефон сотовый украли, - глядя ему в глаза, ответила Зарема.
        - Понятно… - Потеряв всяческий интерес к девушке, милиционер стал что-то писать.
        - Куда мне идти? - спросила она.
        - Второй этаж, двадцать третья комната, - не поднимая головы, продиктовал милиционер.
        Зарема прошла через рамку, похожую на ту, что проходила в аэропорту Нальчика, и вопросительно посмотрела на стоявшего с автоматом милиционера. Он кивнул. Зарема медленно поднялась по лестнице и пошла по коридору. Найдя нужную дверь, постучала.
        - Войдите, - раздался голос.
        - Здравствуйте, - едва слышно проговорила она и потупилась.
        Три пары мужских глаз изучали ее фигуру. Она была в куртке-ветровке и плотно обтягивающих ноги джинсах, на ногах кроссовки. Соловди потребовал, чтобы так одевались все женщины. Она чувствовала себя голой.
        - Что случилось, красавица? - спросил, наконец, ближе всех сидевший за столом сотрудник в штатском. Он был совершенно седой, хотя выглядел относительно молодо.
        - Телефон отобрали, - едва слышно проговорила она.
        - Проходи, садись, - погрустнел сотрудник милиции и указал на стул.
        Зарема подчинилась.
        - Где и при каких обстоятельствах? - спросил он и тут же стал что-то писать на листке бумаги. Это не касалось ее вопроса. Он на треть был уже исписан.
        - Пошла в магазин, хотела по дороге маме позвонить, мимо два парня пробежали, вырвали из рук, - скороговоркой произнесла она заученную фразу.
        - Когда это случилось? - продолжая свое занятие, спросил он.
        - Вчера.
        Милиционер вскинул на посетительницу удивленный взгляд:
        - Так пришла бы через год. Мы их по горячим-то следам не находим… а вы на следующий день пришли.
        - Она, наверное, ждала, что принесут, - усмехнулся сидевший за соседним столом милиционер.
        История с телефоном была придумана специально таким образом, чтобы в конечном итоге Зарема отказалась писать заявление.
        - Какой, кстати, телефон и сколько стоит? - вновь заговорил седой.
        - «Нокия», - Зарема пожала плечами. - Старый был.
        - Ну, так лучше купите новый, а если переживаете, что с ним пропали номера, так это легко восстановить через оператора сотовой связи, - посоветовал седой.
        - Извините, что время у вас отняла, - молодая женщина встала.
        - Ничего, - облегченно вздохнул милиционер и улыбнулся. - Счастливо.
        Выйдя из кабинета, Зарема обошла все здание. Навстречу ей попадались сотрудники милиции в форме и штатском, но никто не спросил, чего ей здесь нужно. Нашла она и паспортный стол. В коридоре, на скамейках, действительно сидело полтора десятка человек. Она только хотела выйти, как ее взгляд задержался на женщине с ребенком. Малыш, которому от силы был годик, сидел прижавшись ушком к маминой груди, словно слушая, как бьется ее сердце.
        К горлу Заремы подступил ком.
        Глава 7
        - Ну, Антон Владимирович, я от тебя такого не ожидал, - зеленый от злости выдавил из себя Родимов.
        Невысокого роста, с заостренным носом абсолютно седой генерал, напоминающий внешностью полководца Суворова, стоял, заложив руки за спину и, не мигая, смотрел в глаза Антона.
        - Мало того, что себе срок заработал, так еще и меня уволил…
        - Бросьте, - отмахнулся Антон, - ничего не будет.
        От возмущения генерал задохнулся.
        - Ты… да…
        - Старший лейтенант Гайнулин Ринат Рашидович экстренно прооперировал гражданина Тархана Мартагова в связи с ножевым ранением, полученным в момент пленения, - объявил Антон. - Что тут такого. Ну, а чего он там ему отрезал, так это уже не наши проблемы.
        - Почему он? - взревел Родимов. - Что ты мелешь?! Врач группы оперирует боевика? Кому ты это рассказываешь?
        - Варианта другого не было, - стоял на своем Антон.
        - А если тебе прокурор задаст вопрос, почему вы его в Грозный не повезли? Что ответишь?
        - Пусть изучит мой отчет, - устало заговорил Антон. - На то, чтобы в полной темноте дотащить бандита до машин, понадобилось около двух часов. Татарин утверждал, что на момент, когда мы ворвались в блиндаж, ему оставались минуты.
        - Могли вызвать вертолет, - не унимался Родимов.
        - Ночью? - Антон уставился на генерала удивленным взглядом.
        - Ты мне здесь дурачком не прикидывайся, - вконец рассвирепел Родимов. - От Дрона заразился?
        - Федор Павлович, - вздохнул Филиппов. - Я хочу вам напомнить, что час назад группа предоставила в соответствующие структуры информацию о количестве, задачах, а главное, адресах конспиративных квартир экстремистских группировок Нальчика и Назрани. Но главное не это - теперь мы знаем, сколько женщин отправилось в Москву для осуществления террористических актов, установили, как связаться с их руководителями, имеем представление о том, что и когда они собираются сделать. И это стоило всего лишь гениталий одного из подонков, на счету которого десятки жизней российских солдат и сотрудников чеченской милиции…
        Родимов замолчал, прошел из угла в угол кабинета, потом сел за стол.
        - Татарин написал все как надо?
        - И я тоже, - кивнул Антон. - Под его диктовку. Он ведь врач. Теперь экспертиза должна состояться.
        - Это как? - нахмурился генерал.
        - Яйца этого бандита будут смотреть специалисты, - пояснил Антон. - Нужно еще установить, можно было или нет избежать операции.
        - Эксперты наши? - осторожно спросил Родимов.
        - Не знаю, - пожал плечами Филиппов.
        - Сейчас родственники такой шум поднимут… - Генерал поежился. - Они и в Германию могут отвезти.
        - Не отвезут, - уверенно заявил Антон. - Не любит его родня. Давно все отвернулись. Он изгой.
        - Даже так? - Генерал воспрял духом. - В чем причина?
        - Одна из женщин, которая должна стать шахидом - его сестра по отцу Кемиса. Она была неравнодушна к брату. Он этим воспользовался. При встречах каждый раз настаивал на близости, уверяя, что пророк Ваххаб не возбранял такие связи. Подкидывал литературу, клялся в любви, обещал увезти. Причиной, что не может жениться сейчас, называл временные финансовые трудности. Говорил, что еще не нашел надежного места для их дальнейшей жизни. Постоянно вызывал к себе жалость, что ради нее участвует во всех операциях против милиции и военных. В конечном итоге взял силой. Потом рассказал всему селу, что у него родственница совсем стыд потеряла. Себя корил, что поддался ее чарам и уговорам. В результате Кемиса покинула селение и отправилась смывать свой позор в столицу. По их представлениям, для падшей женщины это единственный способ попасть в рай и там встретиться с любимым.
        Не исключаю, что если не мы, рано или поздно с ним расправились бы его родственники, - подвел итог сказанному Антон.
        - Это уже хорошо, - генерал постепенно приходил в себя. Неожиданно он вскинул голову и внимательно посмотрел на Филиппова: - А вы, случаем, от своей работенки умом не тронулись?
        - Его у нас попросту нет, - пошутил Антон. - Заменен нестандартным мышлением.
        Генерал прилетел перед обедом. Как водится, нашлись доброжелатели, которые доложили ему о методах работы группы Филиппова с пленными ингушами. Потом его взбесил доклад Антона о том, как в рукопашной схватке Шаман повредил Тархану ножом гениталии. Он не поверил Антону, что схватка была реальная, решив, что таким образом из бандита просто выбивали показания. Родимов был убежден, что Татарин попросту отрезал детородный орган боевику, чтобы заставить говорить его дружка. С рассветом Тархана отвезли в больницу. Находившийся в шоке от происшедшего боевик ничего не говорил. Передавая его чеченским врачам, Татарин рассказал, что при пленении данный бандит оказал сопротивление, в результате чего половой орган был сильно травмирован ножом. Большая удаленность от больниц и госпиталей могла, по его мнению, стоить парню жизни. К тому же никто не знал, когда их подразделение закончит выполнение своей задачи. Совокупность этих причин стала поводом для принятия решения провести операцию.
        - Что мы имеем? - нахмурился генерал, взял из подставки карандаш и стал крутить его в руках: - Теракты запланированы на четвертое число. В запасе шесть дней. Сегодня ты с группой возвращаешься в Москву. Насколько мне известно, весь необходимый материал у тебя есть. Нужно найти места размещения женщин, готовящихся стать шахидами, и обезвредить их, когда они начнут разъезжаться по объектам.
        - Разве ФСБ и милиция не будут этим заниматься? - удивился Антон.
        - Работа идет полным ходом, - генерал отбросил карандаш. - Но ты не забывай главного: только у тебя есть настоящие чеченцы, которые могут внедриться в банду. Тем более они успели получить рекомендации от Нурпаши. Шаман ко всему имеет сходство с Сатаром Аслановым. Плюс у них золото… Так что, думаю, с внедрением проблем быть не должно.
        - Понял… - Антон почесал затылок. - Как поступим с Гайрбеком Куциевым?
        - Он выдержал проверку? - зачем-то спросил генерал, хотя Антон докладывал ему об этом по телефону.
        - Да.
        - Забирай с собой. Пару дней на тестирование, беседы - и зачисляй в учебную группу. Несколько месяцев его там погоняют, начнешь обучать сам. Что по Ермакову?
        - Одно слово - молодец.
        - Ладно, готовьтесь к вылету, - устало махнул рукой генерал.

* * *
        - Как плохо обошелся Тархан с нашей девочкой, - вздохнула с повязанной черным платком головой пожилая чеченка и смахнула скатившуюся по морщинистой щеке слезу.
        - Не говори, мать, - высокий, стройный юноша, стоявший у окна, заиграл желваками. Он как две капли был похож на свою сестру Кемису. Сейчас Ислам наблюдал за тем, как одетый в дорогой костюм серого цвета полный мужчина забирался на заднее сиденье «Мерседеса». Стоявший рядом милиционер услужливо придерживал дверцу.
        Худощавая рыжая женщина не торопилась занять свое место. Курить ей в доме не разрешили, и сейчас она торопливо давилась табачным дымом «Кэмела» - представительница правозащитной организации «Эхо» и одновременно журналист независимой западной газеты. Следователь прокуратуры уже занял свое место на переднем сиденье. Он был зол, что-то говорил, махал руками. Ислам улыбнулся. Нет, не тому, как возмущались эти негодяи. Просто он представил Тархана, переставшего быть мужчиной. Этого заносчивого, жадного и злого человека, которого в этом доме давно не считают родственником.
        В детстве и юношестве Тархан хотел быть лидером в любой команде. Получалось это у него с трудом. Он не отличался особой физической силой, но был хитер. Избивал только тех, кто слабее, наушничал старшим на сильных… Таких среди чеченцев тяжело отыскать. Люди говорили, что в него вселился шайтан. А что началось, когда он стал боевиком! Его сразу стали бояться даже близкие. Он приходил за продуктами, оставлял грязную одежду, надевал чистую и часами рассказывал про свои подвиги. Еще он постоянно намекал, будто его хвалят и скоро доверят большой отряд. В середине лета в соседнем селении убили муллу. По слухам, сделал это он. После этого от него вовсе отреклись. Но тетя чувствовала, да и люди говорили, что он появляется в доме, где жила Кемиса. Приходилось делать вид, будто никто ничего не замечает. Ведь у них общий отец, и они родственники. Если выгнать его или убить, наверняка придут дружки и со всеми расправятся. Однако все оказалось гораздо страшнее, чем можно было себе представить. Вскоре по селу пошли слухи, что Кемиса отдалась родному брату. Тархан каялся знакомым в грехе и ругал сестру. Кемиса
убежала. А что ей оставалось делать? Исламу рассказали, что таким способом Тархан заработал среди боевиков авторитет.
        Сегодня утром к ним приехала целая делегация, состоящая из разных людей: милиционеры, адвокаты, журналист и правозащитник. Как оказалось, Тархан попал в плен к русским, которые над ним надругались. От родственников требовали заявление о возбуждении уголовного дела, пытались взять интервью. Ислам хорошо знал законы. По правилам, если причинены тяжкие увечья, то никакого заявления писать не надо, милиция сама должна возбудить дело. Значит, Тархан молчал, из чего следовало, что он сам виноват, либо все было совсем не так, как пытались представить приехавшие к ним люди. Никто из его родственников не стал общаться с журналистом, отказались писать и заявление. Скорее всего, Тархан расстанется с жизнью. По законам ислама, да и любой другой веры, большой грех накладывать на себя руки, поэтому все опасались, что негодяй попытается стать шахидом, либо нападет на более сильных людей.
        Машины, наконец, отъехали.
        Ислам развернулся. Тетя продолжала сидеть у стены на стуле и тихо плакать. Он вышел из комнаты. В кошаре, под крышей, нащупал пластиковый пакет. Достал его. Вынул завернутый в тряпку пистолет Макарова и глушитель, достал обойму. Матовой желтизной блеснули патроны. Вогнал обойму обратно.
        - Ну что, Тархан, теперь ты болен и тебя надо навестить, - прошептал он одними губами. - Мы же родственники.
        Спустя час, заехав по пути на рынок, Ислам уже поднимался по лестнице на второй этаж недавно отстроенной и ослепляющей белизной больницы. Вот и хирургическое отделение. Он потянул металлическую дверь и шагнул в коридор. Сразу стало ясно, в какой палате лежал Тархан. У одних из дверей стоял стул. Милиционер, который должен на нем сидеть, сейчас на пути к проходной. Двоюродный брат Ислама служил в милиции, и ему не составило труда обманом вынудить сержанта покинуть пост. Это хорошо. За столом дежурной медсестры тоже никого. Ислам направился в палату. У него не больше пяти минут. Он толкнул дверь и шагнул через порог. Четыре койки. Три пустые, лишь у окна, закрытого снаружи массивной решеткой, отвернувшись к стене, лежит человек. Правая рука в изголовье пристегнута наручником к трубе отопительной системы.
        Ислам кашлянул в кулак.
        Тархан медленно перевернулся на спину. Узнав родственника, он приподнял над подушкой голову:
        - Ты?
        - Не ждал? - Ислам взял стул, прошел между кроватями, сел. Скользнул взглядом по окну. Огромных размеров форточка стеклопакета была наполовину открыта. Это хорошо, быстро проветрится, и не сразу заметят, что здесь стреляли.
        - Ты не жаловал меня… - Тархан откинул свободной рукой одеяло, обнажив волосатую грудь. - Решил прийти, чтобы насладиться моими страданиями?
        - Ответь мне на один вопрос, Тархан, - медленно выкладывая на тумбочку яблоки, Ислам не сводил взгляда с бандита: - Кемиса правда падшая женщина?
        Лицо Тархана сделалось серым. Стало ясно: не будь он сейчас ранен, набросился бы на родственника.
        - Зачем тебе?
        - Мы должны знать правду, а тебе это зачтется, когда ты предстанешь перед Аллахом.
        - Я взял ее силой, - признался он.
        Ислам оглянулся на двери и вынул пистолет. Он все продумал до мелочей. Выстрел должен быть в упор - и вот уже глушитель уткнулся в грудь Тархана… Тело бандита дважды вздрогнуло. Взгляд остекленел, голова упала на подушку. Ислам прислушался. В коридоре могли расслышать звук подвижных частей затвора. Однако было тихо. Он взял платок, тщательно протер пистолет, вложил его в руку мертвого мужчины. Не составило труда придать телу такое положение, будто Тархан стрелял себе в грудь сам. Потом набросил одеяло, подошел к дверям, осторожно приоткрыл их и выглянул в коридор. Никого. Сквозняк быстро уносил запах пороховых газов. Он вернулся к кровати Тархана. Внешне казалось, что убитый горем человек просто лежит, закрывшись с головой, размышляя над смыслом дальнейшей жизни. Ислам взял стул, поставил его на место, потом не спеша сложил пакет и направился прочь.
        Проходя через КПП, увидел стоящего в проходе милиционера.
        - Так говоришь, в форме старшего лейтенанта? - Тот испытующе смотрел на охранника.
        - Говорю же, три маленькие звездочки были, - кивнул средних лет мужчина в камуфлированной форме. - Сказал, из хирургии сотрудника позови. Я и позвонил.
        - Но почему он по радио со мной не связался? - крутя в руках станцию, недоумевал милиционер. - Как хоть выглядел?
        Ислам миновал проход и толкнул ведущую на улицу дверь.

* * *
        Вечером Зарема, по своему обыкновению, долго и тщательно мылась. В голову лезли разные мысли, а перед глазами стояла одна и та же картина - прижавшийся ушком к маминой груди малыш, которого она увидела в паспортном столе.

«Наверное, когда придет мое время, и я войду в милицию, там снова будут дети, - с тоской подумала она. - Интересно, а что будет с неверными после смерти?»
        Она вышла в коридор и едва не вскрикнула. Уперев руки в бока, перед ней стоял Андрей.
        - Ты напугал меня, - одними губами проговорила Зарема.
        - Неужели такой страшный? - Он сделал лицо удивленным.
        - Что ты здесь делаешь? - Заранее зная ответ, она опустила взгляд. Ноги предательски затряслись.
        - Тебя ждал.
        - Зачем? - Сердце сжалось в комок. Все это время у Заремы не выходил из головы разговор, в котором Саловди предлагал Андрею поменять Кемису на нее.
        - Ты сказала, что после того, как потушила пожар, еще и прибралась в моей комнате, - напомнил он.
        - Так и было, - молодая женщина догадалась, он просто хочет заманить ее к себе без шума. - Что-то пропало?
        - Если бы пропало, ты бы здесь уже не стояла, - зло ответил Андрей.
        - Тогда почему ты спрашиваешь? - Зарема втянула голову в плечи.
        - Кто-то рылся в моих вещах.
        - Но где там твои вещи? - опешила она. - Только пустой шкаф и диван. Одежды почти нет.
        - Пойдем, покажу, - Андрей воровато оглянулся по сторонам и взял ее за локоть.
        - Отпусти! - Она сделала робкую попытку освободиться, но он сдавил пальцами ее руку так, что она присела и мелкими шажками проследовала за ним.
        Андрей подвел ее к разложенному дивану, сел, развернул к себе лицом, резким движением распахнул халат и приник к животу губами. От неожиданности Зарема вскрикнула. Но он уже обхватил ее руками и повалил на бок.
        - Мне нельзя, - простонала она, отворачиваясь от его поцелуев. - Мне недавно… Мне будет больно…
        Но Андрей оказался очень сильным мужчиной. У нее хрустели кости, она задыхалась и не могла кричать. Еще немного - и вот она уже на спине. Зарема свела ноги и вцепилась ему в спину ногтями. Но это вызвало у Андрея лишь усмешку. Он вставил ладонь между бедер и раздвинул их.
        Зарема зажмурилась и обмякла. Еще мгновение - и вот он уже с силой вошел в нее.
        Сколько длилось это, молодая женщина не помнила. Когда Андрей, наконец, насытился и свалился рядом, она села, собираясь уйти. Однако он взял ее за запястье.
        - Отпусти, - Зарема попыталась освободить руку. Но он сжал ее сильнее.
        - Ты сейчас заставил меня совершить грех, - простонала она. - За что?
        - Почему? - он улыбнулся. - Чего здесь такого?
        - Ты русский и к тому же другой веры, - объяснила молодая женщина.
        - Я мусульманин, - заговорил он на чистом чеченском языке. - Не удивляйся. Много лет назад я жил в Грозном. Мои родители русские. Потом окончил институт в Ленинграде. Но тогда инженеры радиоэлектроники оказались не нужны. Вначале вроде ничего; мне присвоили звание лейтенанта и призвали в армию на два года. Так я стал
«пиджаком».
        - Я не понимаю, как это?
        - Гражданский человек, на время становившийся офицером, назывался «пиджак», - пояснил, как мог, Андрей. - В девяносто третьем вернулся в Питер. Работу найти не мог, стал работать на бандитов. Делал бомбы. Потом наловчился сам устанавливать их. В общем, от моих рук погибло много народу. Не прошло и полгода красивой жизни, как нашу бригаду накрыли. Кто на нары отправился, кому башку свинцом залили, а я в Грозный сбежал. Там как раз силу новая власть набирала. Ей нужны были специалисты. Тем более я местный. Принял ислам. В девяносто пятом воевал в Грозном, против неверных.
        - Почему Саловди не скрывал этого, а ты прикидывался? - От удивления Зарема забыла, зачем он втащил ее к себе и вообще почему лежит рядом.
        - С ним ты была знакома раньше и знала его настоящее имя, а меня увидела только здесь, - пояснил он.
        - У тебя есть жена!
        - Ну и что? - удивился он. - Почему мы не можем получить маленькую человеческую радость?
        - Это грех. - Молодая женщина закусила губу.
        - Ваххаб проповедовал, что это не грех, - ответил Андрей. - Тем более что бы ни случилось, теперь тебе можно все. Твоя дорога ведет в рай.
        - Но я не хочу! - выкрикнула Зарема. - Ты русский, хоть и мусульманин.
        - Молчи, женщина! Ты во всем должна подчиняться мужчине! Или забыла? - быстро зашептал он. - Тем более я помогаю тебе стать шахидом и оказаться в раю.
        - Я встречу там Хусейна, что он скажет? - в отчаянии простонала Зарема.
        Видимо, такого оборота дела Андрей не ожидал и растерялся. Он некоторое время хлопал глазами, размышляя, как выйти из щекотливого положения. Потом притянул ее голову к себе и зашептал на самое ухо:
        - Все, что в этом мире было плохого, все грехи, - они смоются кровью. В рай ты придешь чистой. А я помогу тебе попасть туда. Ты должна быть вдвойне благодарна.
        - Врешь! - сквозь зубы процедила Зарема, чувствуя, как он снова входит в нее. - Вы просто зарабатываете деньги.
        Андрей, наконец, добился своего. Лицо сделалось сосредоточенно довольным.
        - Конечно, за любую работу нам платят, - тяжело дыша, прохрипел он. - Это вам в раю не нужны будут ни еда, ни квартира. Там все есть. А нам еще страдать в этом мире.
        - Так пойдем со мною, - предложила Зарема.
        - Но моя жена здесь. - Он стал ритмично двигать тазом.
        - Ты не женат, - отвернувшись и закрыв глаза, прошептала она. - Ты только собираешься…
        - Откуда знаешь? - Его движения стали сильнее.
        Зарема вскрикнула.
        - Кто сказал тебе? - обжигая ухо горячим дыханием, спросил он.
        - Никто, я так догадалась, - со стоном вырвалось нее.
        - Ты умная такая, - похвалил он. - Спасла меня. Знаешь, сколько здесь взрывчатки? На месте дома была бы яма.
        - Но ведь это хорошо, - Зарема открыла глаза. - Сколько неверных ушло бы вместе с домом…
        - Ты не понимаешь, - насильник стал двигаться сильнее и ритмичнее. - Есть план. Его большие люди разрабатывают. Еще есть приказы, которые мы обязаны выполнять.
        - Я думала, Саловди здесь главный, - прошептала Зарема.
        По телу прошла волна судороги, и стало жарко. Андрей тоже замер, напрягся и через пару секунд устало лег рядом.
        - Те, чьи приказы мы выполняем, живут далеко, но здесь везде у них есть свои глаза и уши. Они наблюдают за нами. Если кто-то вздумает своевольничать, его накажут.
        Зарема слушала его, глядя в потолок. К ее удивлению, он доставил ей удовольствие. К тому же она не испытывала, как прежде, угрызения совести перед Хусейном.
        - Какое у тебя мусульманское имя? - спросила она.
        - Зачем тебе? - Он приподнялся, подпер голову правой рукой, а пальцем левой стал водить вокруг ее соска.
        Зарема сначала боялась шевельнуться, а потом резко перевернулась на бок, обхватила Андрея за шею и притянула его к себе. Она не понимала, что с ней происходит. По идее, только за те строки, прочитанные ею в его ноутбуке, она должна была вцепиться ему в глаза, а ей хотелось любви и ласки…

* * *
        Саид вошел в подъезд высотки, приблизился к дверям лифта и прислушался. Было тихо. Вынув из кармана листок, он отступил к стене, бросил взгляд на лестничный марш и последний раз пробежал взглядом по строчкам.

«Андрес, это пишу тебе я, Саид. Надо встретиться. Приезжай сегодня в Малгобек. Возьми деньги. Не пожалеешь. Мой номер телефона будет на заправке. Как всегда, третья колонка».
        Вроде все. Он снова прислушался, потом сложил листок вдвое и стал всовывать в щель, образовавшуюся после того, как дом дал осадку. Снаружи листка видно не было, а достать его можно только специально загнутым куском проволоки. Андрес постоянно имел дело с грязью, поэтому до смерти боялся попасть в поле зрения спецслужб. Это было причиной того, что он никогда не использовал для связи с Саидом и подобными ему людьми телефон. Каждый раз, когда появлялась интересующая этого человека информация, приходилось ехать во Владикавказ. Но расходы ни в какое сравнение не шли с доходами. Андрес хорошо платил. Сотрудник британской газеты и грек по национальности имел цель собирать на Кавказе компромат.
        Саид вышел на улицу, еще раз скользнул взглядом по лоджии четвертого этажа и направился к пешеходному переходу. Дождавшись, когда загорится «зеленый», ступил на «зебру». Однако тут же метнулся обратно, едва не угодив под колеса «Дэу», за рулем которого сидела совсем еще девчонка. Он со злостью сплюнул вслед нерадивому водителю и перебежал на другую сторону улицы. Сердце отчего-то забилось сильнее, а воздуха стало не хватать. Появилась тревога. Он еще раз мысленно осыпал проклятиями водителя «Дэу» и направился по тротуару, пытаясь отвлечься от возникшего дискомфорта. Пройдя с квартал, свернул на перекрестке и у цветочного киоска уселся в машину.
        - Поехали, - приказал Саид Ибрагиму. Но тот уже и без его команды включил передачу и отъехал от бордюра.
        - Как думаешь, русский сдержит слово, отпустит Малыша и Слона, когда мы сделаем дело? - не отрывая взгляда от дороги, спросил Ибрагим.
        - Должен, - кивнул Саид, вспомнив, какими глазами смотрели на него его парни, когда он стал с ними прощаться. Одним из главных условий их освобождения было устранение журналиста.
        - А кто эти люди? - задал Ибрагим следующий вопрос.
        - Наверное, спецназ ФСБ, - пожал плечами Саид.
        - Среди них есть чеченцы, - зачем-то добавил Ибрагим, хотя Саид не хуже него знал об этом.
        Русский забрал его людей в качестве заложников. Это страшный человек. До сих пор Саид не встречал таких. Ему удалось узнать, что остальные изуверы зовут его между собой Филин. Больше ничего. Саид даже не видел его лица. Этот человек напомнил ему двух парней на носилках, которым вынули органы и оставили умирать, и сказал, что точно так же поступит с заложниками. Саид вздохнул. Конечно, жалко убивать Андреса, который много и щедро платил. Но ничего не поделаешь. В его отряде практически все были из одного села, и если он «кинет» своих людей, его ждет неминуемая гибель.
        Уже через час, заправляя бензином машину, Ибрагим написал черным фломастером на колонке номер телефона, который продиктовал Саид. Надпись он сделал в таком месте, что ее трудно увидеть непосвященному человеку.
        - Скоро здесь будет Андрес, - Саид, прищурившись, посмотрел на осеннее солнце. - Надо торопиться.
        Они вырулили на дорогу, ведущую в Вознесенск, проехали с километр и свернули на проселок. Заросли кустарника чуть выше человеческого роста шелестели на ветру еще зеленой листвой.
        - Останови здесь! - Саид показал на развалины длинного, похожего на барак саманного строения.
        Ибрагим удивленно посмотрел на своего хозяина:
        - Ты же сказал, в реке?
        - Думаешь, он такой дурак? До нее почти десять километров. Мы его туда уже мертвым привезем.
        Прошло чуть больше часа, когда зазвонил телефон. Саид схватил трубку и прижал к уху.
        - Получил от тебя открытку. Спасибо! - раздался знакомый голос с едва уловимым акцентом.
        Звонок говорил о том, что Андрес не только нашел и прочитал письмо, но уже доехал до заправки, где был оставлен номер телефона.
        - Еще раз поздравляю, - негромко ответил Саид. - Дело есть. Сейчас двигайся в направлении Вознесенска. Внимательно смотри направо. Через километр будет съезд. Повернешь, немного проедешь и увидишь нас.
        Отключив связь, Саид посмотрел на Ибрагима:
        - Как он подъедет, выйдем наружу. Буду с ним говорить, зайди сзади, набрось удавку и души. Потом забросим его в багажник машины, отгоним ее к реке и…
        Он задумался. Что лучше? Усадить журналиста за руль и поджечь его джип или утопить?
        - Чего замолчал?
        - Там посмотрим, куда его деть, - отмахнулся Саид, увидев в зеркало заднего вида свернувший с дороги джип.
        Улыбаясь во весь рот, Андрес вышел из машины, воровато огляделся по сторонам и протянул для приветствия Саиду руку:
        - Рад видеть тебя, дружище!
        - Я тоже, - пожимая узкую и влажную ладонь журналиста, кивнул Саид.
        - Скоро станет темно, - Андрес снова глянул по сторонам. - Надо торопиться. Ты же знаешь, я избегаю ездить ночью, здесь это опасно.
        - Не беспокойся. То, о чем я хочу тебе сказать, произойдет завтра, - заговорщицким голосом произнес Саид. - Русские поймали нескольких боевиков, но не стали оформлять их по закону, а спрятали в ОВД Урус-Мартана. Поставили им условие: принесут родственники по три миллиона за каждого - отпустят; нет - расстреляют, а трупы спрячут.
        - О-о! - восторженно протянул Андрес. - Надо готовить всю команду. Оператора, помощника… Где это место?
        - Какое? - спросил Саид, наблюдая за тем, как Ибрагим под видом того, что осматривает салон внедорожника, зашел Андресу за спину.
        - Где будут убивать, - уточнил Андрес.
        - Сначала скажи, что ты собираешься сделать? - попросил Саид.
        - Тайно снять весь процесс, а потом показать на весь мир, - как само собой разумеющееся, ответил негодяй.
        - Понимаешь, один из тех, кто там сейчас находится, - мой брат, - ответил Саид.
        - А ты дашь после всего интервью! - пожал плечами Андрес. При этом он сделался грустным, догадавшись, что на этот раз его будут просить о том, чтобы он помог вытащить этих людей из застенков ОВД, а в этом случае сенсация не состоится.
        Ибрагим тем временем достал удавку и спокойно, словно перед ним стояла резиновая кукла, а не человек, накинул ее на шею Андреса, перекрестил струну, резко развернулся и наклонился так, что грек оказался у него на спине. Ноги несчастного приподнялись над землей и мелко затряслись. Через пару минут безжизненное тело было заброшено в багажник его же машины, а Саид пересчитывал найденные у Андреса деньги.
        Неожиданно со всех сторон затрещали кусты. Саид присел. Он на мгновение увидел перед собой громилу в маске и черном комбинезоне. В следующий момент раздался хруст его зубов, и Саид повалился на спину.
        - Не успели! - с досадой крикнул кто-то на чеченском. - Эти шакалы убили его.

«Почему в их голосах притворство? - со странным, отрешенным спокойствием размышлял Саид, одновременно чувствуя, как губы будто бы наливаются горячим свинцом. - Ну конечно, они выследили его и притаились здесь давно. Специально тянули время, чтобы он расправился с Андресом, а потом налетели».
        - Ну что, Саид, попался? - На фоне уже потемневшего неба появилось лицо милиционера.
        - Мы выполняли приказ русских, - с трудом проговорил Саид.
        - Чего? - Лицо сотрудника вытянулось от удивления.
        Кто-то рассмеялся.
        - Может, еще раз хочешь поцеловать приклад? - прищурился милиционер. - Я за тобой давно гоняюсь. С тех пор как ты стал нашим бандитам разные услуги оказывать. Это ведь с твоей помощью они совершают в Ингушетии преступления, а потом уходят обратно в Чечню?
        - Я все буду рассказывать как надо, только не бейте, - умоляющим голосом попросил Саид.

* * *
        - Вот этот дом, - Гусев заглушил двигатель. - Квартира номер шесть. Опросили хозяина. Он описал обстановку, нарисовал схему расположения комнат, показал снимки - в общем, для захвата все готово.
        - Кроме одного, - разглядывая старое строение из двух этажей, Антон слегка наклонился вперед: - Неизвестно, одно это логово в Москве или еще существуют?
        - Ты же видел, в каком состоянии был Ханпаша. Неужели он слил не все? - удивился Михаил.
        - Об остальных это чудо могло просто не знать, - Филиппов откинулся на спинку сиденья. - Не буду спрашивать, наблюдают или нет за ними ваши люди…
        - Каждый шаг под контролем, - подтвердил Гусев.
        - Кто куда выходит? - Антон сложил руки на животе.
        - Они не особо конспирируются, - пожал губами Гусев. - Женщины ходят в магазин. Саловди и его помощник пару раз выезжали в компанию «Золотой песок».
        - Зачем? - Антон посмотрел на профиль Гусева. - И не вынуждай меня вытягивать из тебя информацию клещами.
        Михаил поежился и улыбнулся:
        - Не приведи господь, если до этого дойдет. Мне до сих пор ангар снится…
        - Ты на вопрос не ответил, - напомнил Филиппов. - Конечно, если ваше руководство, товарищ старший лейтенант, считает, что этой информацией делиться с нами нельзя, я сам займусь «Золотым песком» и, уж поверь, нарою в его барханах не меньше вашего.
        - Я ничего от тебя не скрываю, - обиделся Гусев. - Там они общаются с Магомедом Мурадовым. Этот тип - исполнительный директор компании.
        - Какой у фирмы род деятельности?
        - Занимаются ювелирными украшениями, - Гусев посмотрел на Антона: - А что?
        - Пришло время внедрять Джина и Шамана.
        - Смотри, я этого делать не просил, - погрозил пальцем Гусев.
        - Но ты реши со своим руководством вопрос о смене ваших планов и организации взаимодействия с моей группой, - попросил Антон.
        - Нужны веские причины, - с грустью в голосе сказал Гусев. - У шефа слюнки текут взять их.
        - А сопли кровавые у него не брызнут, если это спровоцирует оставшихся на немедленные ответные действия? - нахмурился Антон. - Три женщины - мало, где-то есть еще.
        - А может, эти двое… - Гусев нахмурил лоб, пытаясь вспомнить имена.
        - Саловди и Андрей?
        - Да, - кивнул Гусев. - Может, они тоже собираются участвовать в шоу?
        - Не смеши, - Антон покачал головой. - Что-то память меня твоя настораживает.
        - Ты в смысле того, что имена этих ублюдков долго вспоминал? - догадался Гусев.
        - Не долго, а совсем не вспомнил, - подтвердил его предположение Антон.
        - Открой бардачок, - попросил Гусев.
        Антон выполнил просьбу. В глаза бросились две почти пустые упаковки энерготоника.
        - Четверо суток не спал, - пояснил Гусев. - Голова как улей. А ты - память…
        - Не жалеешь ты себя, - полушутя сказал Антон и закрыл крышку. - Тебе, выходит, и за руль садиться нельзя.
        - Сейчас пару часиков посплю… - Гусев зевнул.
        - А в самолете ты что делал? - удивился Антон.
        Они летели одним бортом, и спецназовцы использовали это время для восстановления сил.
        - Докладную записку готовил шефу, на ноутбуке. Как, кстати, ваш новый член команды?
        - Если ты имеешь в виду Гайрбека Куциева, то он еще не наш, - ответил Антон. - Сейчас с ним психологи работают, интеллект проверяют.
        - Даже отдохнуть не дали? - удивился Гусев.
        - А он особо не напрягался, - отмахнулся Антон. - На подхвате был.
        От разговора отвлек стук в окно. На Гусева смотрел обросший, с красными глазами мужик в оранжевой куртке дорожного рабочего.
        - Чего надо? - опуская стекло, спросил Михаил.
        - Сигареточкой не угостите? - спросил рабочий. В салоне запахло перегаром.
        - Не курим, - хором ответили Филиппов и Гусев.
        - Ты чего, Мишка, не узнал? - обрадовался дорожник.
        - Тьфу ты, черт, Сом! - ударил себя по колену ладонью контрразведчик.
        - Смотрю, машинка подозрительная стоит, решил подойти, а тут ты, - объяснил Сом свое появление.
        Антон запоздало отвернулся к окну. Он уже понял, что это один из сотрудников, который наблюдает за домом. Случись что, и теперь этот человек в любом виде узнает его.
        - Перегарищем-то отчего несет? - спросил между тем Гусев.
        - Духи специальные, - пояснил Сом. - Вы бы ехали, а то насторожите эту братию. Они периодически прилегающую местность из окон изучают.
        - Это Леха Сомов из отдела оперативно-технического наблюдения, - отъезжая от бордюра, пояснил Гусев.
        - Хорошо в роль вошел, - похвалил Антон. - Кто он по званию?
        - Капитан.
        - Что-то выглядит старовато.
        - Поздно пришел работать в контору.
        - Тебя откуда знает? - глядя на проносившиеся навстречу машины, спросил Филиппов. - У вас эти ребята вроде как на особом положении. У них даже адрес сейчас другой.
        - Пару раз работали вместе, - обгоняя попутную машину, сказал Гусев. - Сейчас куда?
        - Подбрось меня до дому, - взвесив все «за» и «против» своего решения, попросил Антон. - А еще лучше высади у метро, - он показал пальцем на станцию «Таганская», - и поезжай отдыхать.
        - Не рассыплюсь, с ветерком до дома довезу, - уверенно заявил Гусев и вдавил педаль газа в пол. Машина пронеслась мимо станции.

…Едва Антон достал из кармана ключи, как двери распахнулись, и на шее у него повисла Регина. Голубоглазая блондинка со слегка приподнятой верхней губкой должна была быть сейчас на работе. Она трудилась в одном из столичных банков заместителем начальника отдела кредитования.
        - Как ты узнала, что я пришел? - входя с висевшей на шее женой в квартиру, удивился Антон.
        - Просто почувствовала, - она запрокинула голову. Филиппов впился в ее чувственные губы, одновременно снимая туфли. Два шага - и он уже в носках. Ее пальчики уже расстегивают «молнию» на его куртке. В это время они пересекают зал. Антон освобождает из рукава правую руку. Регина помогает, стягивая с плеча куртку. Вот и спальня. На пол сваливаются джинсы. Антон быстро справляется с пояском халатика, под которым ничего нет. Воздух застревает в легких, в голове пьянящий шум. Держась за шею, Регина плавно опускается спиной на кровать, тут же со стоном выгибается, словно она раскалена.
        - Я так ждала!
        - Я тоже.
        - Ты, наверное, голоден? - Регина неожиданно виновато посмотрела мужу в глаза.
        - А разве не видно? - Он шутливо зарычал и обхватил губами ее розовый, набухший сосок. - Заодно и пообедаю.
        - Людоедик ты мой, - Регина стала гладить Антона по голове.
        Все закружилось и поплыло. Филиппов был на седьмом небе от счастья.

* * *
        Джин поднял воротник куртки и посмотрел на часы. Саловди должен был давно подойти, однако отчего-то тянул время.
        - Может, что-то заподозрил и совсем не придет? - осторожно спросил Шаман.
        - Я с тобой стою, - расстроенным голосом заговорил Джин. - Неужели думаешь, что больше знаю?
        - Нет, - улыбнулся Шаман. - Просто хотел услышать твое мнение.
        - Мое мнение… - повторил Джин и огляделся по сторонам. - Наверное, они сидят сейчас где-то в одной из этих машин и наблюдают за нами.
        Шаман окинул взглядом автостоянку перед супермаркетом и вздохнул:
        - Хорошо, если так.
        Джин снова и снова прокручивал в голове разговор, который состоялся утром по телефону, пытаясь в голосе или интонациях найти что-то такое, что могло бы позволить предположить, что Саловди заметил подвох.
        Когда на другом конце ответили на чеченском «слушаю», Джин поздоровался и сказал:
«Твой дядя, Нурдин, дал этот телефон».
        - Откуда вы звоните и как вас называть? - спросил человек.
        - Зови Зубаир, - ответил Джин. - К тебе как обращаться?
        - Вы откуда звоните? - оставив вопрос без ответа, спросил мужчина.
        - Я в Москве, - ответил Джин.
        - Что вы хотите?
        - Встретиться надо.
        - С дядей все в порядке? - с тревогой в голосе спросил мужчина.
        - Подробности при встрече, - кляня себя за то, что не уточнил у Ханпаши, кто такой дядя Нурдин и существует ли он вообще, сказал Джин…
        Скрип тормозов остановившейся у тротуара машины отвлек Джина от размышлений. Однако он не подал виду, что придал этому значение. Мало ли кто может здесь остановиться? Рядом табачный киоск и магазин. Между тем стекло со стороны водителя на треть опустилось:
        - Не подскажете, я так на Каширку выеду? - спросил сидящий за рулем молодой мужчина.
        Этот точно не мог ответить по телефону. Он был русский.
        Джин пожал плечами:
        - Не знаю, я не местный.
        На самом деле он прекрасно знал Москву. Впрочем, как и Лондон, и многие другие европейские города. Хорошо ориентировался в Стамбуле. Ответил так от досады. Джин пришел к выводу, что встреча не состоится. С самого начала он был сторонником того, что с Ханпашой надо серьезнее поработать. Как ни странно, поводом к этому стала его трусость. Именно это качество делает людей очень хитрыми. Ханпаша не дурак. Он понимает, что в его ранге стать предателем - значит подписать себе смертный приговор. Джин опасался, что на случай провала у бандитов был вариант предупредить об этом тех, с кем они поддерживали связь.
        Машина между тем не уезжала.
        - Это ты Зубаир? - раздался за спиной знакомый голос.
        Он обернулся. Перед ним стоял совсем непохожий на чеченца мужчина, и вопрос он задал без намека на акцент. Да и по телефону говорил уверенно.
        - Да, - кивнул Джин. - Мое имя Зубаир. Это тебе я сегодня звонил?
        - Садись в машину, - чеченец показал рукой на «БМВ». - Покатаемся.
        Они с Шаманом уселись на заднее сиденье. Мужчина сел впереди. Машина тут же тронулась с места.
        - Меня Саловди зовут, - представился чеченец. - Откуда дядю моего знаешь?
        - Неужели он реально существует? - удивился Джин. - Я думал это пароль.
        - Кто тебе сказал, как искать меня? - Атабаев развернулся на сиденье.
        - Ханпаша Газиев. - Джин выдержал паузу. Но Саловди молчал, глядя на водителя.
        - Если не знаешь, то скажу… - Джин переглянулся с Шаманом. - Хусейн погиб. Мы сами ехали к нему на встречу, чтобы забрать золото, которое предназначалось для нашей работы здесь, в России. Но все с самого начала пошло не так. Мы с трудом уцелели, но нам удалось спасти часть золота. Однако, чтобы выбраться из Чечни, нам пришлось просить помощи у Ханпаши, которого назначили сейчас вместо Хусейна. Он сказал, что, пока мы ехали в Чечню, а потом ходили по горам, наши люди здесь были арестованы.
        - Почему я вам должен верить? - резко заговорил Саловди. - И вообще, где гарантии того, что ваши люди арестованы не без вашего участия?
        - Как ты смеешь так говорить?! - вскипел Шаман. - Ты ведь нас совсем не знаешь!
        - Поэтому и говорю, - резонно заметил Саловди. - Если ты думаешь, что я сейчас брошусь обниматься с тобой только потому, что ты мой земляк, ошибаешься. Сам знаешь, не те времена.
        - Да все понимаем мы, - вздохнул Джин. - Я бы на твоем месте тоже первому встречному не поверил.
        - С какой целью вы искали меня? - напрямую спросил Атабаев.
        - Те, с кем мы планировали здесь работать, сейчас на Лубянке, - заговорил Джин. - Доку Умаров поручил Ханпаше отправить нас к вам.
        - Ты сам сказал, что ваши люди арестованы, - усмехнулся Саловди. - Наверняка они рассказали про вас. Зачем мне те, кого ищут?
        - Никто о нас толком не знал, - покачал головой Джин. - Да и выхода другого, как выполнить волю Ханпаши, у меня нет. Ведь в этом случае я не отдам вам золото. Что после всего меня ждет, ты сам знаешь.
        - Посылка у тебя с собой? - оживился Саловди.
        - Нет. Кто с такими лицами решится ходить по Москве с полными карманами золота?
        - Понятно. - Саловди снова сел прямо. - Оружие есть?
        - Есть, - кивнул Джин.
        Тем временем машина плавно въехала на автостоянку и медленно покатилась между рядами машин.
        Джин огляделся. Они были у супермаркета «Рублик». Тем временем водитель свернул на свободное место и заглушил двигатель.
        - В общем, так, Зубаир, ты должен меня понять, - заговорил Саловди, - пока не покажешь себя, разговора не получится.
        Джин от досады сжал кулаки, но внешне никак не выдал своего разочарования:
        - Как скажешь, - пожал он плечами. - Возможно, я поступил бы так же на твоем месте.
        - Как? - удивился Саловди. - Я ведь еще ничего не сказал.
        - Так говори. - «Зубаир» отвернулся к окну.
        - Видишь, я специально привез тебя сюда. - Атабаев показал на выход из универсама. - Каждый день ровно в семь сюда приезжают за дневной выручкой. Сумма очень большая. Сможешь забрать - будем работать. Нет - до свидания.
        - Но я не за этим в Москве! - возмутился Джин. - Тем более ты предлагаешь мне напасть на инкассаторов. Сам знаешь, это почти нереально.
        - Нам нужны деньги для джихада, а я показал, где их лучше взять, - медленно проговорил Саловди. - Теперь сам думай. Нет - иди на рынок торговать.
        - Ты решил просто от нас избавиться, - подал голос Шаман.
        - Если бы это было так, я предложил бы вам другое место, - заверил Саловди. - Здесь самый оптимальный вариант. Сами увидите, когда готовиться будете.
        - Хорошо, - задумчиво проговорил Джин.
        - Сколько вас человек? - спросил Саловди.
        - Трое.
        - Машина есть?
        - Есть. Но не будем же мы на ней совершать налет, - усмехнулся Джин. - Найдем для этого другую тачку.
        - Вот, видишь, знаешь ведь, как такие дела делаются! - обрадовался Саловди.
        - Скажу больше, раньше мы с Сатаром промышляли этим делом.
        - Где золото? - неожиданно сменил тему Саловди.
        - В надежном месте.
        - Завтра к часу дня привези его туда, где сегодня встречались. - Саловди сказал это таким тоном, словно они были его подчиненными. Это всерьез задело самолюбие Джина:
        - Не пойдет. Разговор продолжим после того, как ты станешь мне доверять.
        - Хорошо, - нехотя согласился Саловди.
        Глава 8
        - Сегодня Саловди и его шайка покинули свою квартиру и исчезли в неизвестном направлении, - глядя на стоявших вдоль стены офицеров, объявил Родимов. - Вы знаете, сколько мне пришлось выслушать от смежников?
        - Примерно представляем, - за всех ответил, глядя перед собой, Антон. - Но это не их тема. Вся информация по смертницам была добыта моей группой. Причем представители ФСБ еще и осуждали меня за методы и способы, которые использовались ради ее получения.
        - Мы одно дело делаем, - уже более миролюбиво ответил Родимов. - Они тоже здесь не в бирюльки играли, а круглосуточно пасли эту квартиру. Занимались установлением круга лиц, с которыми имели контакт террористы. И в один прекрасный момент - все коту под хвост!
        - Значит, все же в бирюльки играли, - зло процедил Антон.
        - Что? - генерал подался вперед.
        - Если, как вы выражаетесь, дом был обложен, как тогда террористам не только удалось уйти незамеченными, но и забрать с собой все, компрометирующее их?
        - Откуда ты знаешь, что они забрали?
        - Но ведь нашли в одной из комнат тайник со следами взрывчатки? - Антон посмотрел на Гусева, дожидаясь подтверждения своим словам.
        - Нашли, - кивнул Гусев, который, в силу того, что был из другого ведомства и не является подчиненным Родимова, сейчас сидел. Но Антон подозревал, что старшему лейтенанту пришлось сегодня тоже долго стоять перед своим начальством.
        - Машина, на которой уехал Саловди, была досмотрена? - Родимов перевел взгляд на напомнившего о себе контрразведчика.
        - Никак нет, - ответил тот и виновато посмотрел на Антона.
        - В чем причина? - удивился генерал.
        - Я настоял на том, чтобы к ней даже не приближались, - ошарашил своим ответом Филиппов.
        Генерал снова перевел уже ставший насмешливым взгляд на Гусева:
        - Вот, значит, как! Мои орлы дают указания ФСБ, что им делать, а что нет…
        - Он с шефом вопрос решал. - Гусев снова посмотрел на Антона и опустил взгляд, словно ему было неудобно, что он сидит, а тот стоит.
        - Товарищ генерал, разрешите доложить причину? - попросил Филиппов.
        - Удиви меня в очередной раз своей сообразительностью, - без тени иронии разрешил генерал.
        - Я изучил место, где была оставлена машина, - Антон кашлянул. - Эта стоянка принадлежит компании «Золотой песок». Имеются сведения, которые были получены оперативным путем нашими коллегами из ФСБ, что ряд сотрудников компании знакомы с экстремистами. Машина стоит как раз там, куда направлена одна из камер офиса. Не исключаю, что таким образом Саловди хочет убедиться, проявят к его машине интерес спецслужбы или нет. Говоря простым языком, после того, как на него под видом Зубаира и Сатара вышли наши офицеры, он решил подстраховаться. Когда убедится, что они свои, сам на них выйдет. Не исключаю, что в момент нападения на инкассаторов он, или кто-то из его людей, будет в районе «Рублика».
        - Вот теперь ясно, - перевел дыхание генерал. - Значит, есть надежда, что уже завтра он может попытаться ее забрать?
        - Не исключаю такой возможности, - кивнул Антон.
        - Где их потеряли? - Вопрос снова был адресован Гусеву.
        - В районе метро «Кропоткинская». На Остоженке офис «Золотого песка», оттуда они прошли пешком и затерялись во дворах…
        - Да, - протянул Родимов. - Там сам черт ногу сломит. Переулки Сивцев Вражек, Гагаринский, Левшинские… Знакомые места. Как считаешь, там отсиживаются?
        - Нет, - подал голос Антон. - Они долго по городу петляли, прежде чем бросить машину. Словно ждали, что в условленном месте за ними подъедут.
        - Телефоны?
        - Сменили, - с тоскою в голосе проговорил Михаил.
        - Невеселое, я вам скажу, у нас положение, - Родимов откинулся на спинку стула и сложил на груди руки. - Впору объявлять высшую степень террористической угрозы со всеми вытекающими последствиями. Кстати, Антон Владимирович, я тут не ослышался случайно, вы назвали коллегами сотрудников ФСБ? Раньше в вашем обиходе были менее емкие определения - например, «смежники» или «контрики». Из-за чего вы их теперь удостоили такой чести? - В глазах генерала появились веселые искорки. - Что, есть сомнения, что все же обгадились? Я слышал, Тархан Мартагов в больнице покончил жизнь самоубийством. У меня зародилось подозрение, что и это результат твоей работы. Или не так?
        - Нет. - Филиппов даже удивился сегодняшней язвительности генерала.
        - Ты сам-то хоть веришь в то, что это правда? - насмешливо спросил Родимов. - Мусульманин, да еще ваххабит, сводит счеты с жизнью, выстрелив себе в грудь из пистолета… Откуда он его взял? Предполагаю, что если бы его не убили, он попросту стал шахидом и въехал на один из объектов Министерства обороны или МВД на начиненной взрывчаткой машине. А так нестыковка, - генерал развел руками. - Грех слишком велик. Если бы он умом тронулся от твоих с Татарином процедур - другое дело, но никто не подтвердил, что за ним замечали что-то странное. Лежал себе тихо и грустил.
        - Для нас эта тема закрыта. - Антона стало злить то, как ведет сегодня с ним себя Родимов при подчиненных и Гусеве. - Сейчас есть дела поважнее, чем обсуждать, кто отправил Тархана на тот свет. У нас террористки по городу разгуливают, а мы…
        Удар генерала ладонью по крышке стола заставил Антона замолчать.
        - Не забывайся! К тому же, если мне не изменяет память, это офицеры вашей группы спровоцировали бандитов сменить адрес.
        - Виноват, поэтому тороплюсь исправить ошибки, - уставившись прямо перед собой, ответил Филиппов.
        - Многовато их у вас за эту неделю, - проворчал генерал.
        - Кстати, - оживился Гусев. - Кадыровцы не успели предупредить убийство Андреса.
        - А нет ничего в этом удивительного, - генерал встал, расправил под ремнем куртку.
        - Хотите сказать…
        - Так оно и было, - кивнул Родимов. - Одной сволочью стало меньше, а две другие надолго сядут за ограбление и убийство иностранного гражданина. Хоть в этом Филиппов отличился.
        - Он нужен нам был живой, - расстроенным голосом сказал Гусев. - Перспективный сотрудник военной разведки Великобритании Майкл Флиш был хотя бы под контролем. Теперь пока вычислим следующего…
        - А у Филиппова логика железная, - генерал прошел вдоль строя и остановился напротив Антона. - Он их мочит, веря в то, что когда-то наступит момент, и на туманном Альбионе попросту не останется профессионалов, либо они начнут отказываться ехать в страну, откуда не возвращаются. С этой минуты объявляю
«полную» боевую готовность. Группа размещается в общежитии. Все, кроме Филиппова, свободны.
        - Спокойной ночи, - пожелал, разворачиваясь к выходу, Дрон.
        - С чего начнем поиски? - дождавшись, когда все, кроме Гусева и Антона, выйдут, спросил генерал.
        - С нападения на инкассаторов, - ответил Филиппов.
        - Ты меня так до инфаркта доведешь, - покачал головой Родимов. - Выкладывай, как ты себе это представляешь?
        - Что тут выкладывать? - задумчиво задал вопрос Антон и сам же стал на него отвечать. - Похожий броневик я уже через смежников арендовал. Место, где можно отработать все элементы нападения, есть, это плац перед учебным корпусом. В тот день, когда будем готовы, Джин, Шаман и Гайрбек выедут к супермаркету. Туда же поедет броневик. Не доехав пару кварталов, произведем замену инкассаторов на наших людей.
        - Понятно, - задумчиво проговорил генерал. - Сразу после проведения операции надо будет запустить в СМИ дезу о том, что в результате слаженных действий инкассаторов и правоохранительных структур нападение было отбито.
        - Можно, даже Гайрбека задержать, - предложил Антон.
        - Хорошо, - Родимов потер подбородок. - Ему еще долго учиться. После инсценировки ограбления исчезнет на пару месяцев, на учебном центре.
        - Логично, - согласился Антон.

* * *
        За три дня пребывания на территории учебного центра генерального штаба Гайрбек Куциев потерял примерно треть своего веса. И не только от физических нагрузок. Они-то как раз еще были минимальными и шли по нарастающей. Первые два дня он даже не бегал. Просто инструктор приказал пройти сначала пять, а на второй день - семь километров быстрым шагом. После - отжаться от пола и покачать пресс. Гимнастика, если учесть, что на Кавказе мужчины отличаются выносливостью и силой. Во второй половине дня тридцать минут занятия в бассейне. Плавал он не ахти как, но пока на это тоже не обращали внимания. Основная нагрузка была на мозг.
        Пару часов в день Гайрбек корпел над какими-то листочками с вопросами, напротив которых надо было выбрать ответ либо поставить галочку. Ему давали рисунки, казавшиеся абсолютно одинаковыми, и предлагали найти отличия; показывали на несколько секунд сотни мелких предметов, разложенных на столе, а потом требовали перечислить, что и где лежало. Пригодились хорошая профессиональная память, наблюдательность и внимательность, развившиеся за три года работы в МВД. Но и они давали сбой. Так, на одном из тестирований инструктор-психолог попросил его назвать имена людей, изображенных на висевших в фойе портретах, и в какой последовательности они размещены. Здесь в большей степени роковую роль сыграло незнание истории. Мало того, что вопрос был задан спустя час после того, как Гайрбек прошел мимо «стены памяти», он понятия не имел, кто такой, например, Дмитрий Быстролетов. В другой раз не смог точно назвать количество ступеней на пролетах лестничных клеток общежития, где ему дали комнату. Спал со специально надетым на голову наушником. Периодически раздавался сигнал разной тональности, и бесстрастный голос
задавал вопрос типа «что тяжелее - килограмм ваты или тысяча граммов гвоздей?». Специально надетый на палец прибор фиксировал его психическое и эмоциональное состояние. Он на каждом шагу подвергался проверке. Даже в столовой его намеренно облили супом. Но Гайрбек еще в Чечне понял: структура, куда ему предложено перейти работать, - для настоящих мужчин. Он с удивлением отнесся к тому, что может сдерживать свои эмоции. Пропали вспыльчивость, он научился контролировать приступы внезапной ярости, когда кто-то незаслуженно оскорблял. А бывало за эти несколько дней и такое.
        Среди ночи двери в его комнату открылись. Он сел в кровати, приготовившись к очередному испытанию. Медленно, чтобы не вредить зрению, загорелся свет. Посреди комнаты стояли командир группы Филиппов и Джин, оба в гражданской одежде.
        - Как спится на новом месте? - Антон опустился в кресло.
        - Разве это сон? - усмехнулся Гайрбек. - Только что спросили, как фамилия-имя-отчество инструктора по физической подготовке.
        - Ответил?
        - Конечно, - не без гордости бросил Гайрбек. - А может, мне просто это приснилось?
        Все рассмеялись. Антону и Джину не понаслышке было известно такое состояние.
        - Скажи, Джин, - Гайрбек покосился на земляка, - а потом будет легче?
        - Легче не будет уже никогда, станет еще тяжелее. Просто ты научишься рационально расходовать свою энергию, распределять нагрузки, использовать оптимальные способы решения задач, - ответил за Джина Антон.
        - Зачем вы пришли? - осторожно спросил Гайрбек.
        - Завтра тебе предстоит сделать одну работу, - стал вводить в курс дела Антон. - Это не проверка, а вполне реальная боевая задача. После ее выполнения тобою займутся инструктора, и ты всецело отдашься обучению.
        - Понял…
        На следующий день Гайрбек вышел из машины, в которой сидели Джин и Шаман. Перейдя на другую сторону улицы, он вошел в универсам, план которого ему дали изучить в машине. Огляделся по сторонам, взял тележку и двинулся к проходам в торговый зал. На входе все вещи, которые проносили с собой покупатели, специальный упаковщик запаивал в полиэтиленовый пакет. Сделано это было для того, чтобы человек, решивший что-то украсть, не вынес это в своей сумке или портфеле. Разорвать пленку, а потом заново склеить уже было невозможно. В случае повреждения на кассе проверяли содержимое.
        Терпеливо дождавшись, когда ему вернут уже упакованный кейс, он направился дальше. Двигаясь между рядами, бросил в тележку стиральный порошок, пару носков и перешел в продуктовый отдел. Здесь корзина пополнилась вырезкой из говядины, банкой томатной пасты. Он посмотрел на часы. До назначенного времени оставалось десять минут. Нужно торопиться. Ведь его могут задержать на кассах. Гайрбек подкатил тележку к кассе и стал выкладывать на конвейер покупки. Лента проползла вперед. Продавщица стала «пробивать» товар. Он сложил все обратно в тележку и направился в сторону выхода. Снова посмотрел на часы. До семи оставалось три минуты. По словам Джина, для того, чтобы выйти к последнему входу, нужно две с половиной минуты. Он повернул направо и покатил тележку в конец автостоянки. Впереди, рядом со входом, он увидел Джина. Броневик стоял между ними. У дверей переминался с ноги на ногу одетый в униформу Татарин.
        Гайрбек подкатил тележку к багажнику машины, неторопливо открыл его и стал выкладывать покупки. В это время Татарин начал пятиться к машине. Это значило, он увидел через стеклянные двери Банкета и Тумана.
        Гайрбек проворно порвал пленку, дернул «молнию» и вытащил пистолет. В этот момент двери открылись, и на пороге появился Банкет, который нес в левой руке мешок с деньгами. Гайрбек резко хлопнул крышкой багажника и вышел из-за машины. С другой стороны к инкассаторам уже устремился Джин. Гайрбек взбежал по ступенькам и направил пистолет в спину Татарина.
        Сидевший за рулем Шаман тронул машину с места и начал медленно двигаться к броневику. Гайрбек выстрелил. Раздался женский крик. Джин тоже открыл огонь. Пригибаясь, Банкет влетел в машину и захлопнул за собой дверь. Татарин упал, но успел выстрелить в Джина. Тот бросился влево, за выступ в стене. Туман развернулся в сторону Гайрбека и встал на одно колено. В этот момент броневик вздрогнул и тронулся с места. Не вписавшись в поворот, он снес две секции ограждения и выехал на дорогу. Все, деньги оказались спасены. Гайрбек развернулся и бросился к машине. В это время раздалась автоматная очередь. По установленной на правой лопатке пластине словно ударили молотком. Это сработал пиропатрон, разорвавший пластиковую упаковку с краской цвета крови. Гайрбек схватился за правую половину груди и упал на одно колено. Шаман затормозил и начал сдавать задом, словно собираясь забрать его. Однако Банкет выстрелил по машине. Разлетелось разбитое пулей стекло задней дверцы. Шаман сорвался с места и понесся вслед за бегущим по стоянке Джином.
        Гайрбек между тем завалился на бок. Раздался свист резины, и Шаман влетел на дорогу. Повернув перед самым носом новенькой «Мазды», он на бешеной скорости проскочил первый перекресток и свернул во дворы. В это время к Гайрбеку уже бежал невесть откуда взявшийся милицейский патруль.

* * *
        - Видел? - зачем-то спросил Саловди сидевшего за рулем Андрея.
        - Я разве слепой? - глядя вслед удаляющемуся микроавтобусу и разъезжающимся машинам со спецсигналами, с раздражением спросил Андрей.
        Зарема осторожно выглянула между сидений и посмотрела вперед. Толпа зевак рассосалась. Милиция снимала ленту, которой на время операции был огорожен выход из супермаркета. По улице возобновилось движение. Посты ГАИ на перекрестках, запрещающие проезд, ретировались. Молодая женщина снова навалилась на спинку сиденья и задумалась. Уже темнело, когда Саловди приказал ей одеваться. Она безропотно подчинилась и уже через пять минут стояла в прихожей. Зарема не спрашивала, куда и зачем ехать. Они остановились у супермаркета. Мужчины оставались в машине, а ей приказали сходить за продуктами. Только Атабаев предупредил, чтобы она не задерживалась, и определил время. Как он и сказал, через полчаса она подошла к машине. Сначала ее удивило, что Саловди сам вышел, открыл багажник и стал помогать укладывать ей из тележки покупки. Однако по тому, что делал он это медленно, постоянно бросая настороженный взгляд в направлении служебного входа супермаркета, она поняла, что поступает он так нарочно. И она оказалась права. Через пару минут у крыльца остановилась желтая машина. Из нее вышли люди с оружием. Один
остался снаружи, двое вошли внутрь.
        - Есть, - прошептал Саловди и поднес к ее лицу пакет с рисом: - Надо было круглый покупать. Зачем длинный взяла? Его варить долго.
        - Извини, в следующий раз так и сделаю, - ответила Зарема.
        Саловди уложил пакет с мясом, захлопнул крышку багажника и откатил тележку в сторону. Они уже уселись в машину, когда двери открылись и на крыльце показались инкассаторы. У одного в руке был мешок. Не успели они пройти и половину расстояния, как с двух сторон к ним бросились двое вооруженных людей и стали стрелять. Однако те, кто нес деньги, успели заскочить в машину и уехать. Их товарищ ответным огнем ранил одного из нападавших. Второй сбежал с крыльца и запрыгнул в подъехавшую машину. Зареме стало ясно, что Саловди и Андрей знали о нападении и решили просто посмотреть, чем закончится дело.
        - Того, в которого стреляли, с ними не было, - задумчиво проговорил Атабаев. - А ведь всех людей Черного арестовали.
        - Разве мало в Москве чеченцев? - хмыкнул Андрей.
        - Они смелые, но тупые, - задумчиво проговорил Саловди.
        - Просто поторопились, - возразил Андрей. - Надо было лучше подготовиться.
        - Хотя, если бы этот с тележкой попал, у них бы все получилось, - прокручивая в голове сцену нападения на инкассаторов, продолжал рассуждать Саловди. - Похоже, они не врут.
        - Значит, зря мы вчера сорвались с насиженного места? - спросил Андрей.
        - Не зря, - зло ответил Саловди. - Давно пора было квартиру менять. Нас здесь уже многие знают.
        - Как нам теперь найти этих людей? - грызя ногти, задумчиво спросил Андрей.
        - Напрасно потеряли человека, - расстроенным голосом заговорил Саловди. - Не так надо было.
        - Все равно они смелые люди, - не без восхищения сказал Андрей.
        - Сегодня по телевизору обязательно расскажут, кто этот нохча, которого ранили. - Саловди вытер о колени вспотевшие ладони.
        - Как думаешь, они правильно поступили, бросив его? - спросил Андрей.
        - Они, как могли, пытались ему помочь, но какой смысл всем идти в тюрьму? - Саловди вопросительно посмотрел на Андрея.
        - Согласен, - кивнул напарник Атабаева.
        - Ехать надо, - вздохнул Саловди.
        Немного пропетляв, они выехали на Смоленский бульвар и покатили в сторону Садовой. Не доезжая Тверской, Андрей перестроился в левый ряд, чтобы повернуть на улицу Красина.
        - Смотри! - воскликнул Саловди и показал пальцем вперед. С включенным левым поворотом стоял тот самый «БМВ», в котором уехали от универсама Сатар и Зубаир.
        - Вот это удача! - обрадовался Андрей. - Сейчас мы их догоним.
        - Не напугаешь?
        - Постараемся сделать это осторожно, чтобы они поняли, перед ними не враги.
        - Будь внимателен, у этих людей сейчас нервы на пределе, - предупредил Саловди. - Могут начать стрелять.
        Андрей повернул следом за «Фордом», перед которым ехал «БМВ», и цокнул языком:
        - Ошиблись. Там женщина за рулем, да и номер не тот. Точно.
        - Как думаешь, Алхазур, может быть такое, что всеми нами руководит один и тот же человек? - спросил Саловди.
        - Ты забыл наш уговор? - едва слышно спросил Андрей. - Думаю, может быть и такое.
        Однако Зарема теперь знала и его настоящее имя. Хотя с какой стороны посмотреть… Он все же русский, и Андреем его нарекли при рождении родители. А Алхазуром назвали, когда он принял ислам.
        - Ты имеешь в виду Хаджибекара? - между тем, пропустив замечание Андрея, спросил Саловди.
        - Кого же еще?
        - Березинский у нас главный, - громом среди ясного неба прозвучали для Заремы слова Андрея. - Хаджибекар выполняет его поручения. Он же и деньги дает.

«Разве бывают мусульмане с русскими фамилиями?» - подумала она и уставилась в окно. Много, очень много вопросов, которые роились пару дней у нее в голове после прочитанного в ноутбуке письма, стали объяснимыми или наоборот.
        Спустя час они вернулись домой. Новая квартира была лучше предыдущей. Три просторные комнаты, в которых хозяева оставили всю мебель и телевизоры, чистая ванная, большая кухня. Зарема мечтала пожить хоть немного в такой квартире одна. Она заметила, что стала чаще смотреть на себя в зеркало, начала накладывать макияж. Ей стало нравиться, что на улице ее личико и фигурка притягивают взгляды мужчин.
        К их приходу Нурпат приготовила обед, а Кемиса вымыла во всех комнатах полы, протерла пыль.
        Саловди сразу отправился в зал и включил телевизор. Не прошло и пяти минут, как в очередном блоке новостей рассказали о вооруженном нападении на инкассаторов в универсаме «Рублик». Один из нападавших ранен и задержан. Остальным участникам банды удалось скрыться.
        Андрей встал с дивана, вышел в коридор и, шагнув в направлении кухни, сказал Зареме:
        - Пойдем, сказать что-то надо.
        Оказавшись на кухне, он обнял ее за плечи и наклонился к самому уху:
        - Сейчас я пойду к себе в комнату. Потом ты зайдешь.
        - Зачем? - Зарема сделала лицо испуганным и отстранилась от мужчины. Однако на самом деле она ждала этого.
        - Я так хочу, - между тем нахмурил брови Андрей.
        - Ты тоже мне нравишься, но осталось совсем мало времени… Мне надо молиться, - попыталась она пойти другим путем, ловя себя на мысли, что ей будет не до Корана, если она сейчас уступит.
        - Не заставляй меня ждать. - С этими словами Андрей выпил минеральной воды и вышел.

* * *
        Как и предполагал Антон, бандиты приехали посмотреть на то, как их земляки будут грабить инкассаторов. Саловди и его товарищ остались сидеть в машине, Зарема отправилась в магазин. Женщина появилась на ступеньках крыльца почти перед самым приездом броневика. Навстречу ей вышел Саловди, который помог перегрузить покупки. Операция имела цель не только убедить бандитов в том, что Джин и Шаман такие же, как и они, террористы, но и установить новое местожительство Саловди и Андрея.
        Гайрбек сыграл свою роль на «отлично». Не подвела и пиротехника, установленная под одеждой. «Кровь», вылившаяся в результате разрыва пиропатронами пластиковых пакетов, крики и вопли перепуганной толпы, рев машин, спешно пытавшихся покинуть место автостоянки, сделали свое дело: все выглядело правдоподобно.
        Дальше в работу включилась «наружка» сразу двух ведомств. ФСБ вело бандитов первые тридцать минут, потом к ним на «хвост» сели представители МВД. Это давало возможность задействовать большее количество машин, страховать параллельные направления, снижало риск того, что бандиты заметят преследование. Рядом, сзади, впереди постоянно были машины спецслужб. Антон ехал на своем джипе вместе с Дроном и во всей этой свистопляске не участвовал. Просто хотел быть в курсе дел.
        Вскоре бандиты въехали на парковку, расположенную на улице Педагогическая, где оставили машину и направились к дому, стоявшую рядом с кинотеатром «Керчь». Нетрудно было определить этаж и номер квартиры. В течение часа она была взята под жесткий контроль. Мало того, что на окна и двери смотрели миниатюрные камеры и были направлены лучи звукоснимателей, в окрестностях разместился с десяток оперативных сотрудников. Во дворе сначала появилась влюбленная пара, потом какой-то автолюбитель принялся ремонтировать машину, под вечер его сменили распивающие спиртное работяги. Антон с Дроном прошли через двор, прогулялись по окрестностям.
        - Что ты думаешь по этому поводу? - спросил Филиппов.
        - Затеряться, если прорваться через все заслоны, здесь раз плюнуть, - Дрон показал взглядом на росшие за дорогой деревья Бирюлевского дендропарка. - Это, считай, окраина Москвы. С другой стороны - мегаполис.
        - Надо искать варианты встречи наших чеченцев с этими отморозками.
        - Думаешь, Саловди не клюнул? - расстроился Дрон.
        - Допускаю, что он не поверил в спектакль, - подтвердил его предположение Антон.
        - Куда они здесь будут ходить? - Дрон развернулся вокруг своей оси. - Как и прежде, магазин - и все.
        - Этот вариант уже отпадает, - покачал головой Антон. - Нужно узнать, кто с ними еще связан, и попытаться выйти через агентуру.
        - Смежники нагнали сюда машин со спецтехникой - жуть, - Дрон сунул руки в карманы и поежился. - Может, им удастся до вечера что-то накопать?
        - Времени считаные дни остались, - Антон вздохнул и отправился к машине. - Этим-то мы точно уже не позволим никаких фокусов выкинуть, а вот остальные…
        - Может, кроме них, и нет никого? - выдвинул предположение Дрон.
        - Если не выйдет внедриться, будем уповать на это, - взявшись за ручку дверцы, сказал Филиппов. - Но я не уверен, что они - единственная группа. Просто опыта у них теперь хоть отбавляй. Действуют разрозненно, друг друга не знают.
        - Все равно, на самом верху обязательно должен быть кто-то один, - усевшись на сиденье рядом с Антоном, задумчиво пробормотал Дрон, - тот, кто организует взаимодействие.
        Едва Антон завел двигатель, как заработал сотовый телефон.
        - Это Гусев, - представился контрразведчик. - Удалось расшифровать разговор в квартире. Руководит ими некто Хаджибекар. Мы по базе данных пробили и нашли двух человек с таким именем. Один под Питером, в Выборге, второй здесь, в Москве. Род занятий, семейное положение…
        - Расскажи в двух словах, что они собой представляют, - попросил Антон.
        - Хаджибекар Шаохалов, семидесятого года рождения, проживает на Тверской, девятнадцать. Это почти у станции метро «Пушкинская», - уточнил он.
        - Знаю, - проворчал Антон. - Официальный бизнес - гостиница «Путник». Неофициально курирует несколько рынков. Двое детей, жена. Что по второму?
        - Хаджибекар Хусейнов, шестьдесят второго года рождения. Там порт и автомобильный бизнес. Тоже живет с семьей. Год назад на него было покушение. Имеет два ранения. До сих пор хромает на правую ногу.
        - Не факт, что кто-то из них руководит этой шайкой, - немного подумав, ответил Антон. - Возможно, в вашей базе есть не все Хаджибекары.
        - Извини, Антон, тут мне дают понять, что к нашим подопечным пришел гость, - неожиданно торопливо сообщил Михаил. - Незасвеченный.
        - Вот это уже интересно, - заволновался Филиппов. - Где вы стоите?
        - Сразу за кинотеатром.
        - Еду, - Антон включил передачу.

* * *
        Зарема не понимала, что с ней происходит. Чем меньше оставалось времени до того момента, когда она покинет этот мир, тем сильнее ей хотелось любви. Наверное, это была реакция организма, стремящегося продолжить род. Оставить частичку себя на этом свете. Что-то странное творилось и с Андреем. Он был почти на самом пике блаженства, когда в дверь позвонили.
        Прижимая мужчину к себе, Зарема обхватила его ногами и руками. Еще немного, и они взлетят на вершину сладострастия! Молодая женщина зажмурилась в предвкушении новых ощущений. Однако Андрей повел себя странно. Он вдруг резко вырвался из ее объятий и стал быстро натягивать на себя штаны.
        - Что случилось?
        - Как ты не понимаешь? - зашипел он. - Все наши дoма, а между тем кто-то пришел.
        Зарема вскочила и схватила платье. В висках стучало. Сердце колотилось так, будто она с ходу поднялась на высокую гору.
        Неожиданно двери распахнулись, и в комнату вошел одетый во все черное мужчина. Он был высок, а костюм не скрывал атлетически сложенной фигуры. Черные с проседью волосы спадали до плеч. Прямой нос, строгий исподлобья взгляд.
        Зарема вскрикнула и присела на корточки. Андрей отшатнулся. В глазах появился испуг.
        - Я не мог даже представить, что такое возможно! - прохрипел мужчина. - Вы приехали сюда развлекаться? Может, вы еще и водку пьете, как русские? Вместо того, чтобы заниматься делом, превращаетесь в свиней… Алхазур, объясни, что здесь происходит?
        - Прости, Хаджибекар, - выдавил из себя Андрей. - Шайтан вселился в меня. Я сделаю все, чтобы отмыться от грязи, в которой сейчас извалялся.
        - Ты знаешь, ведь единственный способ теперь у тебя очиститься - стать шахидом. - Мужчина, которого назвали Хаджибекаром, склонил голову набок, с минуту наблюдал за тем, как меняется в лице Алхазур, потом перевел взгляд на Зарему: - Пошла прочь, женщина!
        Не разгибаясь, Зарема прошмыгнула в коридор и едва не воткнулась головой в живот Саловди, который наблюдал отсюда за происходящим.
        - Зачем мужчины так делают? - спросила, ни к кому не обращаясь, Нурпат, когда Зарема вбежала в комнату. - Они сами нас заставляют спать с ними, а потом винят в грехе.
        - Ненавижу мужчин, - надула губки Кемиса. Она сидела на диване, обхватив колени руками, и о чем-то думала.
        Время подействовало на всех одинаково. Ночью плохо спалось, не покидала тревога, все валилось из рук. Пили валериану, но она почти не помогала, зато из-за ее стойкого запаха в комнате нечем было дышать.
        Судя по голосам, мужчины перешли в комнату Саловди.
        - Как ты мог позволить себе такое? - продолжал распыляться гость. - Она же падшая женщина!
        - Послушай, Хаджибекар, - неожиданно с нотками недовольства в голосе заговорил Саловди. - Я все эти годы провел в горах. Иногда мы неделями голодали, мерзли… Всего и не перечесть. Мы воевали. С нами ходили женщины. Никто не корил, что мы спим с ними. Все хотели отдыха, они нам его давали. Потом все погибли. Бой продолжался два дня. Мы уходили в горы, теряя своих братьев. Пока была возможность, забирали с собой и несли. Потом убитых стало больше, чем живых. Мы не успевали и не могли хоронить их. Русские и кадыровцы наступали на пятки. Значит, те, кто спал с этими женщинами и умер, теперь в аду? Ты это хотел сказать?
        - Ты не так меня понял, - в голосе Хаджибекара появилась растерянность. - Там была война. Джихад. Все, кто погиб за веру, ушли на небо.
        - А здесь, по-твоему, мы попадем за свои небольшие слабости в ад? - изумился Саловди. - Не смей больше корить нас тем, что мы берем по праву принадлежащее нам. У Алхазура пять ранений. Он с трудом выживал - и снова брал оружие в руки. Я тому свидетель. Ты даже не представляешь, каким надо быть человеку другой национальности, чтобы завоевать среди чеченцев такое уважение, какое завоевал Алхазур. Его старое имя Андрей. Он русский, но я уверен в нем больше, чем в некоторых своих земляках. О тебе же мне известно, что ты хорошо устроился в Москве. Получаешь деньги от неверных, у которых совсем другие цели, и вкладываешь их в акции, оставляя себе комиссионные… Ты совсем недавно хвалился, что летал к сыну в Лондон. А мой сын не умеет даже ставить подпись за себя! У женщин, которые приехали сюда, чтобы мстить, совсем нет детей…
        - Значит, ты решил противиться мне? - попытался урезонить Атабаева Хаджибекар. - Знаешь, что с тобой может быть?
        - Ты что, совсем глупый, Хаджибекар? - захрипел Саловди. - Я ничего не боюсь. Ты же сейчас решил угрожать мне… Где тогда деньги будешь брать, чтобы сына учить, дом достраивать?
        - Я не раз говорил, что в группах должна быть дисциплина, - снова попытался выровнять свое пошатнувшееся положение Хаджибекар. - Все начинается с женщин. Потом в ход пойдут наркотики, и в конце концов вы провалите дело.
        - Значит, нам нельзя спать с женщиной, а тебе можно? - усмехнулся Саловди. - Я же все про тебя знаю. Мида хвалился, как вы в сауны русских баб привозите и оргии устраиваете…
        - Ладно, хватит, - почти крикнул Хаджибекар. - Лучше скажи, у вас все готово?
        - Давно. Или забыл, как вернул нас с электричек?
        - Э-ээ! - протянул Хаджибекар. - Этот русский достал уже.
        - Березинский? - уточнил Саловди.
        - А кто же еще? - вопросом на вопрос ответил Хаджибекар.
        - Где он берет деньги? - осторожно спросил Алхазур.
        - Украл много, пока в России жил, - ответил Хаджибекар. - Он все, что плохо лежало, воровал.
        - Нам денег всегда много давал, - с ностальгией проговорил Саловди. - Придумал способ. Мы пленных отдавали за выкуп. А он, делая вид, будто помогает людям, платил за них. Это зарплата была, оружие покупали, родственников поддерживали. Тогда большую часть средств на ведение войны он выделял. Я до сих пор не понимаю таких людей.
        - Эти русские миллиардеры - особая порода шакалов, - согласился с ним Хаджибекар. - Скорее всего, если бы они были бедными, наверняка стали маньяками. Убивали много людей, как Чикатило. Слышал про такого?
        Саловди кивнул и тут же задал новый вопрос:
        - Скажи, Хаджибекар, ты знал раньше Зубаира и Сатара?
        - Сам впервые узнал вчера от тебя, когда ты сказал, что нужно квартиру поменять. Потом по телевизору показали. Я общался только с самим Черным. В отличие от вас, его люди меня в глаза не видели.
        - Странно, почему ты не знаешь? - удивился Саловди.
        - Черный в нашем деле был человек новый, - выдержав паузу, заговорил Хаджибекар. - Большинство его людей имели мало опыта. Я не исключал такого развития событий, поэтому лишний раз не светился.
        - Что мне делать с Зубаиром и Сатаром? - спросил Саловди.
        - Почти все, кто был с ними, арестованы и наверняка дали показания, - после небольшой паузы заговорил Хаджибекар. - Поэтому их задержание - дело времени. К тому же они вчера снова «отличились». Мало того, что подняли на всю Москву переполох, так вдобавок ко всему один из налетчиков оказался в руках милиции. Нет, не стоит с ними иметь дела.
        - Зубаир сказал, что Ханпаша поручил ему передать мне золото, - напомнил Атабаев.
        - Слушай, а почему тогда Ханпаша тебе не позвонит и не скажет об этом? - прищурился Хаджибекар. - Тебе не кажется это странным?
        - Он находится там, где не работает сотовая связь, - ответил Саловди. - На такой случай у нас есть пароль. Зубаир назвал его по телефону. У меня очень мало оснований не доверять ему.
        - Давай пока оставим этот вопрос, - предложил Хаджибекар.
        Едва за ним захлопнулась дверь, как в комнату заглянул Алхазур и поманил Зарему пальцем. Теперь она уже не раздумывала, идти к нему или нет.

* * *
        Когда в динамике раздался звук открывающейся двери, Антон перевел взгляд на монитор с изображением лестничной площадки. Из квартиры вышел рослый чеченец в строгом костюме. Он был явно на взводе. Еще бы - как с ним вначале говорил Саловди! Сотрудники ФСБ не понимали, о чем речь. Они записывали разговор, одновременно передавая его по радио в свой аналитический центр, где был переводчик. Но Антон с Дроном поняли все. Василий по ходу комментировал те или иные высказывания.
        - Пробили по номеру, - неожиданно один из оперативных сотрудников снял наушники и посмотрел на напарника. - Машина зарегистрирована на Бергиша Исмаилова.
        - Выходит, даже Саловди не знает настоящего имени своего хозяина? - сделал вывод устроившийся на откидном сиденье Гусев.
        - Может, машина как раз на подставное лицо зарегистрирована, - возразил оперативник.
        - Это Седьмой, объект принял, - прохрипел голос из лежавшей на откидном столике рядом с ноутбуком радиостанции.
        - Пойдем, подумаем? - Дрон посмотрел на Филиппова.
        Тот кивнул. Водитель надавил на кнопку, и двери плавно отъехали в сторону.
        - Сколько вам понадобится времени, чтобы собрать об этом человеке необходимую мне информацию? - спросил Антон.
        - Не больше двух часов, - заверил Михаил. Он был сильно расстроен. Еще бы, ранее подозреваемые в связях с Саловди чеченцы, имевшие имя Хаджибекар, оказались ни при чем!
        - Значит, этот Хаджибекар, он же Бергиш Исмаилов, в поле зрения ФСБ не попадал, - пробормотал Дрон, когда они вернулись в джип Антона.
        - С трудом верится, - Филиппов насмешливо посмотрел на Василия. - Ты, что, эту публику не знаешь? Они еще совещаться будут, стоит или нет вводить нас в курс дела. Знают они его. Ты же слышал, у бандита сын в Лондоне учится. Сам же папаша живет в Москве… Нет, ФСБ таких держит на особом контроле.
        Антон заметил в зеркало заднего вида, как двери микроавтобуса снова открылись, и из них вышел Гусев.
        - Уверен, получили «добро» подключить нас к работе, - сказал Филиппов.
        - Кто? - не сразу понял, о чем речь, Дрон.
        Гусев постучал в окошко. Антон надавил на кнопку стеклоподъемника.
        - Поговорить надо, - сказал Михаил в образовавшуюся щель и огляделся по сторонам.
        - Садись, - кивнул Антон.
        Гусев забрался на заднее сиденье и с ходу стал вводить в курс дела:
        - В общем, так, зовут этого чеченца Бергиш Исмаилов. Раньше держал игорные заведения. Сейчас остался ночной клуб, несколько баров. Он же учредитель «Золотого песка». В поле нашего зрения попал в мае прошлого года. Тогда у ехавших с ним чеченцев было обнаружено оружие. Не хочу сказать, что до этого за ним не присматривали. Кроме этого, имеем в его окружении «крота».
        - Чего сразу не сказал? - спросил Дрон.
        - Работа кропотливая и не всегда успешная, поэтому долго вопрос решался…
        - Это мы не хуже тебя знаем, - перебил его Антон. - Ты короче можешь? Что представляет собой человек, которого вы завербовали?
        - Фарух Ахмед, пакистанец, - Гусев отвернулся к окну. - Исполняет обязанности финансового директора.
        - Ничего себе, - Дрон развернулся на сиденье. - Зачем им пакистанец?
        - Дядька грамотный, - продолжал Гусев. - Был назначен к Бергишу кем-то вроде советника от «Аль-Каиды». Имеет экономическое образование.
        - Как вам удалось склонить его работать на вас? - примерно зная ответ, спросил Антон.
        - Просто. - Гусев откинулся на спинку кресла. - Он у себя в номере убил проститутку. Плюс при обыске там нашли героин.
        - И вы ему простили убийство ради этого чеченца? - удивился Дрон.
        - На самом деле шлюха выжила и через неделю снова вышла на работу. Он так считает. Ударил ее по лицу за отказ дать без резинки. Она упала - и головой о батарею. Этот чудик подумал, что убил, вызвал «Скорую» и милицию. Те приехали - точно, кровищи море. Поскольку иностранный гражданин, подключили наше ведомство. Он давай твердить, что пришла в номер, приставала, танцевала стриптиз… Он не хотел, СПИДа боится. Она полезла на него. Он оттолкнул - и вот результат. От героина открещивался, мол, его проститутка принесла. Естественно, на следующий день под давлением заключения судмедэкспертизы показания сменил. Да и на пакете пальчики только его были. Материал под сукно, с него расписку и запрет на выезд. Конечно, негласный. Вот он и постукивал нам.
        - Послушай, а почему тогда он не сообщил о готовящихся терактах? - спросил Дрон.
        - Значит, ему не было об этом известно, - пояснил Гусев. - Бергиш мало кому доверяет.
        - Через пакистанца Джину с Шаманом внедряться не с руки, - немного поразмыслив, покачал головой Антон. - Сам подумай, зачем им обращаться с какими-то просьбами к иностранцу, если в Москве больше ста тысяч чеченцев?
        - Можно придумать что-то, - не согласился с ним Дрон. - Пусть они его ограбят!
        - А что, идея имеет право на существование… - Антон завел двигатель. - Нам нужна будет от тебя полная информация по всему, что касается этих людей.
        - Через час я буду в учебном центре, - заверил Гусев и вышел.
        - А зачем в учебный центр тащиться? - неожиданно осенило Филиппова. - Здесь и отработаем все сразу. С шефом я все вопросы по телефону улажу.
        - Точно, - поддержал его Дрон и заглушил двигатель.
        Антон толкнул дверцу.
        - Михаил! - окликнул он контрразведчика. - Встречаемся, как будешь готов, в
«Колобке».
        - Хорошо, - на секунду задумавшись, кивнул тот и влез в «Форд»…
        За окном было темно, но в комнате свет не включали. Чтобы видеть лица собравшихся за столом людей, было достаточно работающего без звука телевизора. С жидкокристаллического экрана «LG» нес какую-то ахинею то ли ведущий ток-шоу, то ли депутат. Впрочем, сейчас зачастую это одно и то же.
        Фарух Ахмед оказался маленьким, щуплым, похожим на мумию мужчиной. Он хорошо говорил на русском языке. Некоторое время Гусев задавал ему вопросы; тот бойко отвечал, бросая взгляды на сидевшего в кресле сотрудника, который курировал его деятельность. Без него, по принципу «кто девочку ужинает, тот ее и танцует», Фарух Ахмед не пошел бы на контакт ни при каких условиях.
        Наконец Михаил перешел к главной теме, из-за которой они собрались на конспиративной квартире:
        - Вот этим двум человекам надо войти в контакт с Бергишем Исмаиловым, - он показал на сидящих напротив Джина и Шамана. - Как это можно сделать?
        - Затрудняюсь ответить, - пожал плечами Фарух. - Он очень недоверчив по отношению к посторонним. Даже к землякам. Мои рекомендации не помогут. К тому же будет тяжело объяснить, как я с ними познакомился.
        - У нас есть свой вариант, - заговорил Антон. - Вы передвигаетесь по городу с охраной?
        - Да, когда вожу крупные суммы денег. Кстати, сегодня в полночь как раз такой случай. Мы изымаем изо всех заведений выручку и везем в офис, где охрана и сейф.
        - Что, если они попытаются вас ограбить?
        - Это невозможно, - покачал головой пакистанец. - Две машины, по пять человек в каждой… - Он развел руками. - А их, как вы сказали, будет всего двое.
        - Поэтому у них ничего не выйдет, и они окажутся в ваших руках, - пояснил Антон. - Вы позаботитесь, чтобы их не убили. Шепнете Исмаилову, что не прочь иметь таких людей у себя.
        - Неужели вы думаете, что он возьмет к себе на работу людей, которые хотели его ограбить? - изумился пакистанец.
        - Они не знали, что деньги принадлежат уважаемому в городе чеченцу, - пояснил Антон. - К тому же если дело дойдет до такого разговора, то они скажут, что не могут быть на виду. Буквально вчера эти двое безуспешно пытались ограбить инкассаторов. Все кончилось тем, что один оказался в больнице Лефортова, а во всех
«новостях» показывают составленные со слов очевидцев фотороботы возможных налетчиков.
        - Если выяснится, что я пытался обмануть Бергиша, мне не жить, - словно ища подтверждения своим словам, пакистанец посмотрел на своего куратора.
        - Если все пойдет как надо, то банда Бергиша Исмаилова в ближайшее время будет полностью ликвидирована, а у нас пропадет необходимость в вашем присутствии на территории России, - неожиданно заговорил куратор. - Вы же давно мечтаете вернуться на родину?
        Даже в темноте стало заметно, как заблестели глаза пакистанца.
        - Я приложу все усилия, - он выдержал паузу, подбирая нужные слова. - Все сделаю. Но…
        - Что? - в один голос спросили Гусев и Антон.
        - А если с ними случится несчастье?
        - Мы все будем стараться, чтобы этого не произошло, - сказал Филиппов. - Теперь давайте обсудим план действий…
        Глава 9
        На уставший от шума и суеты город опустилась долгожданная ночь.
        - Как думаешь, у нас получится? - спросил Шаман, нервно постукивая подушечками пальцев по рулевому колесу.
        - Странный ты, - хмыкнул Джин. - Зачем ехать, если не верить в успех?
        Они стояли в скудно освещенном десятком фонарей да парой неоновых вывесок небольших фирм переулке Хользунова, который соединял между собой Комсомольский проспект и улицу Зубовскую.
        Шаман посмотрел на часы. Почти полночь.
        У Джина заработал сотовый. Он коснулся кнопки надетого на ухо наушника.
        - Это я, - раздался голос Антона. - Все в порядке. Встречайте. Едут на одной машине. Вторую хорошо сделали, своим ходом не уедет.
        - Понял.
        - Получилось? - заволновался Шаман.
        - Конечно! - Джин повеселел и даже забормотал под нос песенку на чеченском языке, чего с ним давно не случалось.
        Все было предельно просто: Дрон, Туман и Банкет, реально приняв «на грудь», спровоцировали аварию. Да так поддели старым «Опелем» джип сопровождения, что дальше он мог ехать только на эвакуаторе.
        Пакистанец пообещал, что прикажет старшему экипажа поврежденной машины ждать сотрудников ГАИ и поедет дальше без охраны.
        - Пора. - Джин потянул на себя ручку и открыл дверцу. Его примеру последовал Шаман. Они вышли наружу и направились в проезд под домом, рядом с которым светилась вывеска принадлежавшей Исмаилову компании «Золотой песок».
        - Кажется, едут, - выглянув из чернеющего темнотой тоннеля, осторожно сказал Шаман. - Точно! - воскликнул он, когда машина оказалась на освещенном фонарем месте.
        Джип свернул на небольшую автостоянку перед офисом. Все двери одновременно открылись, и из него вышли четверо мужчин. Трое были крепкого телосложения, один из них нес в руке небольшой кейс. В четвертом, щуплом силуэте угадывался пакистанец. Водитель остался за рулем. Все молча направились к двери. На ходу доставая пистолеты и лязгая затворами, Джин с Шаманом устремились наперерез. Так называемые инкассаторы замешкались. Тот, что был с кейсом, по инерции сделал еще несколько шагов. Остальные в нерешительности встали. Держа направленные на них стволы пистолетов, Шаман с Джином преградили путь к офису, до которого оставались считаные метры.
        - Дай твой коробка! - с жутким кавказским акцентом потребовал Джин.
        В это время один из охранников сунул руку под полу пиджака. Было ясно, там у него оружие. Но из рассказа пакистанца офицеры знали, что Исмаилов категорически запрещал применять его в случаях, когда этого можно было избежать. Сумма, которую сейчас везли эти люди, не стоила того, чтобы потом таскаться по судам. Она не превышала семисот тысяч рублей. Поэтому охранник скорее собирался напугать бандитов, чем отбиться.
        - Я сказал, не шевелит ни рук, ни ног! - Шаман в два прыжка оказался рядом с громилой. Удар ногой в пах сложил охранника пополам, а локоть, опустившийся между лопаток, свалил его на землю.
        - Делай, как он сказал, - приказал пакистанец.
        - Вы же чеченцы! - вместо того, чтобы выполнить приказ босса, на родном языке Джина и Шамана заговорил громила. - И решили отобрать деньги у своего земляка!
        - Какой земляк? - сделал вид, будто не понял, о чем речь, переглянулся Джин с Шаманом. - Давай коробка сюды!
        Джин протянул руку к кейсу.
        - Смотри, потом пожалеешь, - предупредил громила.
        - Мы берем то, что по праву принадлежит нам, - Шаман неожиданно подскочил к громиле с кейсом и потряс перед его лицом пистолетом. - Я бросил все свои дела и уехал из этого города на родину, когда туда пришли оккупанты. Вы заняли наши места, пока мы воевали.
        Он взял из его рук кейс и стал пятиться.
        В это время за спиной раздался шум распахнувшихся дверей, и стало немного светлее. Характерный для перезаряжаемого помпового ружья лязг заставил Шамана замереть. Джин медленно обернулся.
        Хитрый пакистанец не ошибся в расчетах. Полторы минуты понадобилось дежурившему в офисе охраннику, чтобы оповестить милицию, взять оружие и выйти на крыльцо. Высокий парень в серой униформе стоял, направив «моссберг» двенадцатого калибра на Шамана.
        - Теперь медленно оружие на землю, а руки за голову! - раздался голос на чистом русском.
        Чтобы иметь меньше головной боли, Исмаилов заключил договор на охрану офиса с частной охранной фирмой.
        Джин с Шаманом подчинились.
        - Давайте разойдемся с миром? - предложил Джин.
        - Ты вызвал милицию? - спросил пакистанец охранника.
        - Я действовал согласно инструкции, - подтвердил тот.
        Пакистанец посмотрел на громилу, который уже забрал кейс обратно:
        - Это земляки босса, разве нам нужен лишний шум? Пусть он решает, как с ними поступить.
        Джина с Шаманом скрутили, втащили в фойе, провели через «вертушку», за которой в обе стороны уходил длинный коридор.
        С улицы уже доносился вой сирены.
        - Я пойду, решу вопрос с милицией, а вы отведите их пока… - пакистанец на секунду задумался. - В туалет.
        Шамана и Джина прицепили одними наручниками к трубе отопления, идущей от батареи.
        Вошел, все еще морщась от боли, избитый Шаманом громила. Его черный в полоску костюм был в грязи. Он без разговоров подошел к своему обидчику и двинул кулаком под ребра. Второй удар пришелся в основание челюсти. Шаман охнул и медленно сполз на пол. Он не потерял сознания, а просто прикинулся, будто отключился. Это лучший способ избежать дальнейших побоев, расспросов, а главное, сэкономить силы.
        - Значит, это ваши люди подстроили аварию второй машины? - спросил Джина рыжеволосый чеченец.
        - Какая авария? - Джин сделал лицо удивленным.
        - Конечно, они с этими шакалами заодно, - раздался голос из комнаты для умывания. В дверях появился избивший Шамана охранник. Он выдернул из кассеты бумажное полотенце, слегка смочил его водой из-под крана и теперь смахивал им с костюма пыль.
        - Ты откуда родом? - неожиданно спросил рыжий.
        - Гудермес, - лаконично ответил Джин.
        - Как тебя зовут? - продолжал засыпать вопросами рыжий.
        - Зачем тебе знать?
        - Не надо мне грубить, - предупредил рыжий. - Почему без паспорта ходишь?
        - Он в машине остался, - пояснил Джин.
        - Это не тот черный джип, что стоит по дороге к офису? - замер в ожидании ответа рыжий.
        - Наверное, он, - пожал плечами Джин.
        Рыжий достал из кармана ключи, которые забрал у Шамана, и бросил здоровяку. Занятый костюмом, тот поздно заметил связку, и они попали ему в грудь.
        - Э-э, Джамал, совсем реакции нету, - пошутил рыжий. - Сходи, проверь, что у них там есть.
        Наконец появился Фарух Ахмед:
        - Милиции сказал, что все обошлось и мы сами напугали воришек, - он потер руки. - Все равно заплатил им сто долларов.
        - Зачем? - с досадой спросил рыжий.
        - Понимаешь, Руман, - пакистанец посмотрел на Джина, потом перевел взгляд на так и
«не пришедшего в себя» Шамана. - В другой раз вдруг не справимся, а они специально медленно поедут?
        - Вы шефу сообщили, что на нас напали? - спросил Руман.
        - Он только что был на месте аварии, а сейчас едет сюда. Минута, другая - и будет здесь.
        Ждать пришлось недолго. Вскоре Джина с Шаманом отстегнули от трубы и поволокли в коридор.
        Кабинет Бергиша Исмаилова был просторный, но имел лишь одно окно, которое закрывали жалюзи. На огромном офисном столе ничего лишнего. Письменный прибор, монитор, лампа. Слева, на небольшом столике, - два телефона. Вдоль стен, по обе стороны, стояли кожаные диваны. В углу, в кадушке - фикус, рядом - небольшой шкаф. Сразу за креслом хозяина кабинета - массивный сейф. На полу лежал огромный ковер.
        Когда Джина и Шамана втолкнули в кабинет, Бергиш с задумчивым видом стоял у стола. При появлении гостей оживился:
        - Ну, здравствуйте, земляки!
        - Здравствуй, - прохрипел Джин.
        Сзади раздался шум. Джин обернулся. Руман и еще один незнакомый чеченец втащили в кабинет рулон полиэтилена. Они положили его у дивана, который стоял слева, и стали разворачивать, толкая ногами к тому, что был напротив. Джин с Шаманом переступили делающийся на глазах тоньше рулон. Полиэтилен был весь в бурых пятнах крови. Не надо было иметь много ума, чтобы не догадаться: этими действиями бандиты хотят показать, что разговор будет жестким, а они не желают пачкать ковер.
        - Как твое имя? - сложив на груди руки, спросил Джина Бергиш.
        - Зубаир Шаохалов его зовут, - раздался из-за спины голос.
        Джин понял: это ответил за него Джамал, которому дали ключи и приказали проверить машину. Паспорт лежал в бардачке.
        - Я разве тебя спрашивал? - процедил сквозь зубы Бергиш и снова перевел взгляд на Джина. - Значит, это ты искал встречи с Саловди?
        - Какой Саловди?! - испуганно воскликнул Джин. - Не знаю такого.
        - Хорошо, - Бергиш перевел взгляд на Шамана: - Хочешь, угадаю, как тебя зовут?
        - Я сам могу ответить, - удивился Шаман.
        - Нет, позволь мне за тебя это сделать, - склонив голову набок, усмехнулся Бергиш. - Ты Сатар Асланов.
        - Откуда знаешь? - удивился Джин. - Хотя… Я понял, Саловди рассказал тебе о нас. Значит, ты его родственник?
        - Нет, не родственник, - цокнул языком Бергиш. - Хотя мы знакомы. Но имя твое мне удалось узнать от людей, которые знали твоего хозяина Черного…
        - Какой Черный? - продолжая делать вид, будто ничего не понимает, спросил Шаман. На самом деле он был рад: наконец-то сработала легенда.
        - Оставим этот пустой разговор, - устало проговорил Бергиш и посмотрел на Джина: - Ты, что, с русскими работаешь?
        - Нет, - покачал головой Джин.
        - Хочешь сказать, что авария была случайной? - нахмурился Бергиш.
        - Эти люди были когда-то мне должны немного денег, - стал рассказывать Джин. - Но война не дала возможности довести дело до конца. Сейчас, когда я вернулся, просто нашел их и предложил отработать.
        - Если не секрет, какие суммы они задолжали, раз можно отделаться от тебя, разбив две машины на пару тысяч зеленых? - криво усмехнулся Бергиш. - Сто, двести долларов?
        - Угадал, - подтвердил Джин. - Но тогда и пять сотен были целым состоянием. Я им назначил время, когда вернуть, но война помешала.
        - А проценты? - склонил голову набок Бергиш.
        - Так ведь не ставил условий. - Джин потер заросший щетиной подбородок о плечо. - Тем более времена и нравы изменились. Из мальчишек они превратились в мужчин.
        - Судя по размерам долгов, ты мелко плавал, - сделал вывод Бергиш.
        - Они были совсем молодыми, я поручал им следить за людьми, которые интересовали меня. Сто долларов в день была у них зарплата. Платил вперед. Расходы на трамвай, бензин, метро. Просто покушать.
        - Хм, - нахмурился Бергиш. - Это меняет дело. Так чем ты все-таки занимался?
        - Не помню, - Джин запрокинул голову назад. - Ту жизнь я оставил. Теперь мне не надо богатств. Я приехал в Москву за другим.
        - Ты приехал, чтобы сейчас Руман и Джамал перерезали вам глотки? - зло спросил Бергиш. - Так? Как узнал, что в машине возят деньги?
        - Не трудно догадаться, - Джин пожал плечами. - Я отправлял в твои заведения своих людей.
        - Это тех, кто сегодня разбил нашу машину?
        - И тех тоже, - подтвердил Джин.
        - Зачем тебе деньги? - не мигая, глядя в глаза Джина, спросил Бергиш. - Ведь у тебя есть золото.
        - Оно не принадлежит мне, - с сожалением ответил Джин. - А я никогда не был крысой. Тот человек, которому я его вез, просто не успел его забрать…
        - Ты говоришь о Саловди?
        Джин кивнул. Бергиш посмотрел на него с уважением, затем перевел взгляд на Шамана:
        - Откуда ты родом, Сатар?
        - Из Джугурты, - не моргнув глазом, ответил Шаман.
        - Джамал, - позвал Бергиш. - Кажется, у тебя есть в этом селении родственники.
        - Вы не ошиблись, - подтвердил бандит.
        - Свяжись с ними и расспроси все об этом человеке.
        Джина волновало одно: он опасался, что Шамана могут сфотографировать и переслать снимок по ММС. Однако делать этого не стали. Скорее всего, в Джугурты у родственников Джамала еще не было телефонов, которые принимали бы сообщения с изображением.
        - Хорошо, в течение часа все будет известно, - пообещал Джамал.
        - Скажи, Зубаир, как могло такое случиться, что, едва вы уехали в Чечню, как здесь арестовали всех ваших братьев? - вновь переключил свое внимание на Джина Бергиш.
        - Я устал отвечать на этот вопрос, - сокрушенно вздохнул Джин. - Но поверь, нам тоже пришлось несладко.
        - Пусть они побудут в кладовке. - Стараясь скрыть волнение, Бергиш сел в кресло и открыл какой-то журнал.

* * *
        - Идут, - одними губами проговорил Антон и с безучастным видом стал рассматривать витрину газетного киоска. - Гущин, Ермак, - на исходные.
        - Понял, - раздался в наушнике голос Гущина. На время проведения операции он был старшим в паре, и его доклад считался докладом за двоих.
        До празднования Дня народного единства оставалось совсем мало времени. Джин с Шаманом уже были в руках Бергиша. Пакистанец сказал, что бандиты проверили чеченцев и сразу стали говорить с ними по-другому. Еще бы, биография Сатара Асланова, за которого выдавал себя Шамиль, была богата яркими событиями и производила впечатление на негодяев. Отличался особой жестокостью, был непримиримым борцом за великий Халифат, собственноручно казнил кафиров и предателей-чеченцев. Большой мастер диверсий. На его счету несколько подорванных машин с русскими солдатами. По слухам, сейчас находится где-то в России. Все, с кем общался Джамал, утверждали, что смысл жизни Сатара - джихад. Он потерял много родственников в этой войне и поклялся, что пока не перестанет дышать, будет убивать неверных. Джина, как ни странно, проверять не стали. Может, потому, что в Гудермесе это было сделать тяжелее. Вероятность того, что офицерам-чеченцам удастся внедриться в террористические группы, была высока. Однако Антона беспокоило отсутствие времени. Был разработан план мероприятий, который, по его мнению, должен был вынудить
террористов снова отложить сроки проведения акций. Филиппов был уверен: групп не меньше двух, в каждой по нескольку смертниц и тех, кто с ними работает. Это оптимальное количество людей, которое несложно спрятать в Москве. Невозможность одной из групп принять участие в акции заставит перенести ее на более поздние сроки. Ведь бандитам нужен масштаб. Кроме этого, весьма большая вероятность, что не принявших по каким-то причинам участия в акции террористов быстро найдут. А за это не погладят по головке ни заокеанские спонсоры, ни те, кто потратил массу сил и средств, чтобы найти, подготовить и переправить в столицу готовых на все людей. Как правило, после атаки террористов у спецслужб появляется масса улик, которые помогают выявить ядро организации; вновь начнут проявлять бдительность люди. Поэтому бандиты сразу после акции предпочитают исчезать из города. В случае, если одна из групп останется, им придется искать ей применение и подвергаться уже двойному риску.
        Накануне, при помощи прослушивающих устройств, было установлено, что у бандитов практически закончились запасы еды, и они составляли список необходимых продуктов. Саловди и Андрей пообещали проводить женщин.
        Идея возникла после того, как Антон прочитал распечатку разговора. За сутки Гущина и Ермакова превратили в скинхедов - они больше подходили по возрасту. Оба очень коротко подстриглись. Ермак и вовсе попросил побрить его наголо, оставив на затылке свастику. Для усиления группы было решено запустить с ними Дрона, который будет в маске. Местом нападения выбрали безлюдный район, где практически не было никаких учреждений, оборудованных камерами видеонаблюдения. По сути, бандиты поселились на самой окраине Москвы, поэтому проблем, где напасть, не было. Другой вопрос - как? Саловди и Андрей больше походили на русских. Ярко выраженную кавказскую внешность имели женщины, но их редко трогают даже закоренелые националисты.
        Между тем, сгибаясь под тяжестью набитых продуктами пакетов, Нурпат, Кемиса и Зарема тащились вслед за Андреем и Саловди, в руках которого были четки.
        Из подъезда отвязанной, усталой походкой вышли лейтенанты. Одетые во все черное и ботинки с высоким берцем, они, как ни в чем не бывало, двинулись навстречу террористам. Антон опасался, что у кого-то из мужчин не выдержат нервы, и он выхватит пистолет - а стволы у них, несомненно, были при себе.
        - А ниггера как Кот замочил! - громко и с восхищением рассказывал Гущин, при этом на ходу несколько раз нанес удар кулаком по невидимому противнику. Складывалось впечатление, что двое членов банды скинхедов, осуществивших где-то в Москве свою акцию, возвращаются домой.
        Увлеченный рассказом, Гущин «не заметил» шедших навстречу мужчин. Ермаков посторонился, когда друг зацепил обоих бандитов плечами.
        - Ну, короче, тут я подлетаю… О! - прервал он свой рассказ, увидев женщин. - А это что еще за чудо?
        Серые от злости Саловди и Андрей были вынуждены остановиться:
        - Ребята, идите с миром. Это соседки наши.
        - А это что? - нахмурил брови Гущин, разглядывая Саловди. - Четки? Так ты что, не русский, что ли?
        - Какая тебе разница…
        Удар в подбородок оторвал Саловди от земли и припечатал к стене дома.
        - Ермак, мочим черных! - заорал не своим голосом Гущин.
        Но Ермаков уже работал с Андреем. Основание челюсти, правое подреберье, голень опорной ноги. Жесткие, хорошо поставленные удары сделали свое дело. С диким воем бандит повалился на грязный асфальт. Гущин подскочил к Саловди, зафиксировал предплечье правой руки у запястья и локтя. Мгновение - и он уже перемахнул через него сначала одной, потом другой ногой. Саловди перевернулся в воздухе. Хруст рвущихся связок и нечеловеческий вой заставили женщин броситься на помощь мужчинам. Спецназовцы знали, что это произойдет. Как бы случайно, где локтем, где кулаком, отбиваясь от остервеневших горянок, они мастерски «разукрасили» им лица.
        Антон развернулся и направился в проезд, откуда вышли «скинхеды». Здесь, в машине, маялся Дрон. «Тяжелая артиллерия» должна была вступить в бой в случае крайней необходимости.
        Василия в последний момент было решено не переодевать под «скина». Все же даже под маской было заметно, что не тот это человек, который рыскает по Москве в поисках иностранных граждан и просто иноверцев. Он должен был сыграть роль обычного гражданина, который проезжал мимо и у которого под сиденьем оказалась бита. Пытаясь разнять дерущихся, он «случайно» сделает больше ударов по чеченцам, чем по тем, от кого их пытался защитить.
        - Ну, что? - одними губами спросил он.
        - Россия для русских! - раздался с улицы вопль.
        Это был условный сигнал, который означал, что все же кому-то из бандитов удалось достать оружие.
        - Давай, - махнул Антон рукой.
        Машина была заведена. Дрон спокойно выехал со двора на дорогу. Он начал набирать скорость, «неожиданно» увидел дерущихся и резко надавил на педаль тормоза.
        - Вы чего, отморозки, здесь творите?! - взревел он, вываливаясь из кабины.
        Лица чеченцев были залиты кровью. Саловди, пятясь, с трудом удерживая левой рукой пистолет, что-то кричал. При этом веко его правого глаза отекло и почти закрылось.
        - Да это травматический! - завопил Ермак и двинул стоящего на четвереньках Андрея по лицу ногой. Тот перевернулся на спину и застыл, будто умер.
        Дрон поравнялся с Саловди:
        - За что это они вас так, парни?
        - Ы-ых, - с перекошенным от злости лицом Саловди стал целиться в Гущина, который отбивался от чеченок. Одна за другой они отлетали и падали на асфальт, с трудом вставали и снова бросались на ненавистного русского.
        - А вот этого не надо, - покачал головой Дрон. В воздухе мелькнула бита. Рука с пистолетом описала дугу. Оружие вылетело и заскользило по асфальту. Следующий удар пришелся уже в переносицу чеченца. Саловди еще не коснулся спиной тротуара, а Дрон уже несся на Гущина:
        - Прекрати, сука! - Бита врезалась в кирпичную стену здания чуть выше головы.
        - Ты чего, мужик? - Гущин вытянул вперед руки и стал пятиться. - Они первые начали! Ты же видел, у одного «макарыч» был…
        Ермак попытался напасть на Дрона сзади, но тот успел двинуть ему тупым концом биты в живот. Оба «скинхеда» бросились бежать.
        - Спасибо вам! - крикнула вслед направляющемуся к машине Дрону Нурпат.
        - Он ведь и Саловди ударил, за что ты говоришь ему спасибо? - Пошатываясь, Зарема подошла к лежавшему без движений Андрею и, опустившись на колени, стала платком вытирать с его лица кровь.
        - Откуда ему было знать, кто на кого здесь напал?! - встала на защиту неизвестного мужчины, остановившего побоище и обратившего скинхедов в бегство, Нурпат. - Он увидел у него пистолет, вот и ударил. Саловди сам виноват.
        С этими словами она стала спешно собирать с асфальта вывалившиеся из пакетов продукты. Кемиса теребила, хлестала по щекам Саловди. Его размозженный битой нос увеличился в несколько раз и посинел, отекли закрытые глаза. Кроме этого, у Саловди было еще несколько припухлостей, которые неминуемо превратятся в ближайшее время в синяки.

* * *
        Бергиш лично открыл двери небольшой кладовки для уборочного инвентаря, где Джин на пару с Шаманом провели несколько часов. Они сидели на кафельном полу, пристегнутые наручниками к теплой трубе отопления.
        - Выходите быстрее! - наблюдая за тем, как один из помощников снимает наручники, поторопил Бергиш.
        Они снова оказались в том же самом кабинете, где производился первый допрос. Полиэтилена уже не было, зато появился маленький столик на небольших колесах.
        - У нас в офисе всегда хранится запас продуктов, из которых можно быстро приготовить поесть. Есть небольшая кухня и столовая, где утоляют голод сотрудники. - Бергиш подошел к столику, заглянул под крышку блюда, придирчиво оглядел тарелки с салатом.
        Джин только сейчас вспомнил, что с утра ничего не ел.
        - Подкрепитесь пока тем, что есть, - бандит показал двумя руками на диван. - А потом продолжим начатый ранее разговор.
        Джин с Шаманом переглянулись.
        - Что-то не так? - нахмурился Бергиш.
        - Сначала ты держал нас в туалете, потом мы сидели среди тряпок, которыми мыли полы, - напомнил Джин. - Скажи, где можно помыть руки?

…Вскоре, не спеша пережевывая тушенное с картофелем мясо, закусывая морковью по-корейски и салатом из спаржи, Джин и Шаман выслушивали объяснения причин такого жестокого обращения с ними.
        - Я давно в Москве, люблю порядок, - сидя в кресле, говорил Бергиш. - Есть у меня свой кусок пирога, не надо от него пытаться отломить еще кому-то. А русских терпеть не могу, - поморщился он. - Представьте, что я почувствовал, когда сегодня мне позвонил Фарух Ахмед и рассказал, как бандиты с Кавказа вместе с неверными пытались завладеть моими деньгами?
        - Мы тоже ненавидим кафиров, - заговорил Джин, вытирая салфеткой руки. - У меня перед глазами стоит Грозный и другие селения, после того как их бомбили с воздуха и расстреливали из пушек. То, что сейчас построили, - это чтобы задобрить. Можно восстановить города, возвести мечети, отремонтировать дороги. Но кто, например, вернет Сатару, - он посмотрел на Шамана, - его родственников? Поэтому я считаю, что теперь настало время сделать так, чтобы в русских городах узнали, что значит терять близких, ждать, когда, где произойдет взрыв. Нас приехало трое. Одного вчера арестовали. Нам теперь надо быть вдвойне осторожнее. Конечно, он не выдаст нас, но хитрые фээсбэшники развязывают языки специальными таблетками. Дают чай попить в камере, времени немного пройдет, и человек совсем как дурачок становится.
        - Плохо, что так все вышло, - вздохнул Шаман. - Я, как мог, пытался помочь ему. Но инкассатор открыл огонь и мог повредить машину. Тогда не на чем было бы нам с Зубаиром скрыться.
        - Я знаю, что вы напали на инкассаторов, выполняя поручение Саловди, - прищурился Бергиш. - А что вас толкнуло грабить меня?
        - Мы, правда, не знали, что деньги принадлежат чеченцу, - заверил Джин. - Русские, с которыми я говорил, сказали, что главный здесь пакистанец.
        - Тупые бараны, - хмыкнул Бергиш.
        - Нам надо было проявить себя, чтобы доказать Саловди, что мы не стукачи, - вернулся к обсуждаемому вопросу Джин. - Саловди намекнул, что нашу группу арестовали по нашему доносу. Сначала я разозлился, но потом взял себя в руки и подумал, как бы я поступил на его месте. Выходит, он прав, не доверяя нам. Сам посуди, мы уезжаем из Москвы, и почти сразу арестовывают всех членов подполья. В Чечне тоже все подозрительно. Едва мы оказываемся рядом с тайником, как на него нападают русские. Совсем непонятно, как мы уходим.
        - Видишь, - прищурился Бергиш. - Не все так просто.
        - Он и сейчас нам наверняка не поверит, - нахмурился Джин.
        - А почему вы так рветесь к Саловди? - неожиданно спросил Бергиш. - Зачем вам снова рисковать? Насколько мне известно, у вас есть золото, которого хватит на первое время. Можно заняться чем-то другим.
        - Зачем так говоришь? - обиженно спросил Джин. - Неужели считаешь, что мы можем взять то, что нам не принадлежит? Ханпаша просил передать это Саловди, мы отыскали его. А другой работы нам не надо. Мстить хотим.
        - Думаю, что смогу вам помочь, - успокоил собеседников Бергиш.
        Он присел на корточки, набрал на цифровом замке сейфа код и открыл дверцу. Выпрямившись, отсчитал прямо в пачке купюры, потом выдернул небольшую стопку банкнот и направился к Джину:
        - Вот, здесь две тысячи долларов. На первое время хватит. А пока подумайте, хотите со мной работать или нет.
        - Мы не для бизнеса сюда приехали, - напомнил Шаман. - Нам деньги нужны, чтобы кушать и взрывчатку купить.
        - Еще платить за бензин и квартиру, - добавил Джин. - Мирная жизнь не для нас. - Он с шумом поднялся, взял деньги из рук хозяина кабинета: - Так что спасибо за все, и извини, что так получилось. Считай, в долг беру. Как заработаем, отдадим.
        - Погоди, - нахмурился Бергиш. Было видно, он стоит перед выбором.
        - Мы и так отняли у тебя много времени, - Джин посмотрел на часы.
        - Расскажи, как вас найти, если что? - попросил Бергиш.
        - На тебя в Москве наезжают? - спросил Шаман. - Зачем тебе моджахеды?
        - Вы не все знаете обо мне, - Бергиш вернулся к сейфу, бросил туда оставшиеся деньги, закрыл. Снова выпрямился: - Давайте завтра обо всем поговорим?
        - Уже сегодня, - Джин показал взглядом на висевшие на стене часы.
        - Ты так и не сказал, как вас найти, - напомнил Бергиш.
        - Мы устроились в Химках. - Джин вышел на середину кабинета. - Но сегодня придется менять квартиру.
        - Почему? - удивился Бергиш.
        - Нашего человека взяли. Разве забыл? - Джин потер подбородок. - Его показывали по телевизору. Задавали вопрос, кто видел его раньше. Он с нами жил. Конечно, попадался на глаза соседям, и нас тоже запомнили. Наверняка уже позвонили, и дома засада. Поэтому нам были нужны деньги. В Химках нас могут узнать в самом неожиданном месте.
        - Давайте так, - задумчиво заговорил Бергиш. - Вы сейчас поедете в гостиницу одного из наших земляков. Я ему заранее позвоню, и он распорядится, чтобы вас устроили на эту ночь, но денег не брали и никак не оформляли. Потом мы обсудим некоторые вопросы, и, возможно, вы поселитесь на одной из квартир, которые снимает моя компания для наших партнеров.
        - С кем ты работаешь? - спросил Шаман.
        - В основном привожу товар из Турции, - нехотя ответил Бергиш.
        - Ты извини, что так получилось, - неожиданно проговорил Джин. - Сам видишь, в какую переделку мы попали. Хотели испортить кафирам праздник, а потеряли своего брата…
        - Не торопись так говорить, - предостерег Джина Шаман и развернулся к Бергишу: - Я тоже прошу прощения за то, что все так вышло. Клянусь, если бы знал, кому принадлежат эти машины, ни за что не решился бы на такой поступок.
        - Я сейчас подумал наоборот, - покачал головой Бергиш. - Что было бы, не встреться мы сегодня?
        Когда они подходили к машине, на поясе Джина заработал сотовый. Он прижал кнопку наушника, который ему вернули на выходе из офиса охранники.
        - Это Туман, - раздался негромкий голос. - Твою машину не только обыскали.
        - Я уже догадался, - успокоил его Джин.
        Он был уверен, что люди Бергиша установили в салоне «жучок». Наверняка и в гостинице их поместят в номер, который прослушивается. Террористы давно работают как спецслужбы и имеют в своих рядах не только готовых на все людей, но и тех, кто ведет разведку и осуществляет контрразведывательные функции. Есть у них своя агентура в самых разных структурах и технические средства сбора информации. Бергиш не глупый человек. Поэтому у него наверняка вызвал подозрение тот факт, что сначала Зубаир и Сатар вышли на Саловди, а потом напали на него. В такие совпадения в многомиллионной Москве верится с трудом. Джин настроился на серьезную проверку. Возможно, бандиты уже вынесли им приговор, а разговор о сотрудничестве - попросту уловка, чтобы притупить бдительность.
        - Бергиш настоящий нохча, - стал громко хвалить коммерсанта Джин, когда они сели в машину. - Я бы хотел иметь с ним дело.
        - Возможно, так оно и будет, - согласился Шаман, поворачивая ключ в замке зажигания. - Согласись, вдвоем, без финансовой поддержки, мы ничего не можем сделать. Нам придется добывать деньги, на которые нужно покупать взрывчатку. Это двойной риск.
        - Надо устроить хотя бы два хороших взрыва, - мечтательно проговорил Джин, наблюдая за дорогой. - В День народного единства, я узнавал, во всех храмах пройдут молебны в честь иконы Казанской Богоматери. В церквах соберется много неверных. Если бы у нас было все необходимое, мир бы содрогнулся…

* * *
        - Если бы у нас было все необходимое, мир содрогнулся бы, - вздохнул динамик негромким, с характерной для Зубаира хрипотцой в голосе, после чего раздался щелчок и шипенье.
        - Это все? - задумчиво спросил Бергиш Джамала.
        - Да, - кивнул Джамал, беря со стола диктофон.
        - По гостинице что?
        - Твой земляк сообщил, что они почти ничего не говорили, долго спали, утром молились, - убирая диктофон в карман пиджака, ответил Джамал.
        - Что ты обо всем этом думаешь? - продолжал засыпать вопросами Бергиш.
        - Пока не знаю, что сказать, - Джамал заложил руки за спину. - Меня настораживает то, что сначала они обратились к Саловди, а потом напали именно на твои машины. Может, русские уже вычислили всех нас, а эти двое попросту должны любым способом войти с нами в контакт? Тогда почему так грубо работают?
        - Зубаир сказал, что те русские, которые дали на нас наводку, говорили, будто
«Золотой песок» принадлежит арабам и пакистанцу, - стал вслух размышлять Бергиш. - Мы на самом деле пытаемся все представить именно так. Ведь я почти всегда в тени. Если бы сегодня ничего не случилось, разве я поехал сюда? На виду всегда Ахмед Фарух и арабы. Не поверю, что если бы ФСБ собралась провернуть какое-то дельце, ее шпионы не разузнали, кто настоящий хозяин компании.
        - А может, наоборот, как раз хорошо знали об этом? - не унимался Джамал. Его подозрительность росла, когда Бергишу, напротив, очень хотелось, чтобы его правая рука ошибался.
        - Но ведь твои родственники утверждают, что Сатар посвятил свою жизнь джихаду! - не унимался Бергиш.
        - Русские очень хитрые, - покачал головой Джамал. - Я, как мог, описал его. Но вдруг это не он? Надо проверить. Давай устроим Сатару разговор с его дядей и двоюродным братом, которые живут в нашем селении? Пусть при нас позвонит.
        - Если ты уверен, что Сатар работает на ФСБ, где гарантия того, что он наберет номер именно дяди, а не такого же предателя, как он сам? - Бергиш насмешливо посмотрел на Джамала.
        - Пусть кто-то из моих родственников придет к ним домой и даст телефон, - стоял на своем Джамал.
        - Времени у нас нет, - вздохнул Бергиш, встал из кресла, подошел к окну и глянул на улицу - А идея с церквами мне интересна.
        - Честно признаюсь, - Джамал стал колупать на ладони мозоли, которые натирал в спортзалах, работая с тяжестями, - даже мне не по себе от затеи с русскими верующими.
        Бергиш резко развернулся к нему. В глазах заплясали недобрые огоньки.
        - А когда они по мечетям…
        - Я этого не видел, - Джамал отвернулся. - Да и вы сами прекрасно знаете, что наши братья нередко использовали их как огневые позиции для снайперов и пулеметов. Наблюдатели корректировали с мечетей огонь…
        Бергиш снова сел. Сегодня он долго спал. Проснулся после полудня, потом еще час терзал тело своей московской подружки Ленки со странной фамилией Чиж.
        Он задумался. Чем ближе был день акции, тем сильнее его охватывало нехорошее предчувствие. До сих пор Саловди не доложил, как прошла ночь. Едва Бергиш подумал об этом, как зазвонил телефон. С утра он вставил в него новую сим-карту с цифрой
«два», она означала вторник. Всего их было семь, по одной на каждый день недели. После этого их меняли на другие, купленные на рынках или у наркоманов. На время передвижения по городу батареи из телефонов вынимались. Раньше и вовсе был определен лишь один час, когда можно было позвонить и справиться о делах.
        - Слушаю тебя, - заранее зная, что это Саловди, ответил Бергиш, бросив взгляд на стоявшего перед ним Джамала.
        - Здравствуй, Хаджибекар, - поприветствовал странным, уставшим голосом Саловди. Чувствовалось, что каждое слово дается ему с трудом.
        - Что с тобой? - нахмурил брови Бергиш и снова встал. - Ты заболел?
        - Если бы это было так, - просипел Саловди. - Нас избили скинхеды.
        - Как такое могло случиться? - изумился Бергиш.
        - У нас закончились все продукты, даже хлеб, - с обидой в голосе заговорил Саловди. - Район безлюдный и тихий. Я решил вместе с Алхазуром пойти проводить женщин. Ишаки появились, когда мы шли обратно. Мимо нас прошли, но к женщинам стали приставать. Я вступился. А ты сам знаешь, какой у нас акцент. Тут еще четки увидели… Они как крысы. Первыми начали. Женщинам досталось, лиц нет.
        От досады Бергиш зарычал и так сдавил трубку, что еще немного, и она бы раскрошилась у него в руке.
        - Осталось два дня, почему не сиделось дома? Вода есть, никто не умер бы, - простонал он, отключил связь, бросил телефон на стол и поднял взгляд на Джамала: - Отправь пару человек. Пусть посмотрят, как обстоят дела в районе, где живет Саловди… - Он на секунду задумался и махнул рукой: - Если все чисто, поедем их навестим. И вызови Зубаира с Сатаром.
        - Ты хочешь поручить им какое-то дело? - насторожился Джамал. - На твоем месте я бы не спешил.
        - У нас большие проблемы, - зло заговорил Бергиш. - Нет времени устраивать проверки.
        - Но зачем показывать квартиры, где живут женщины? - развел руками Джамал.
        - А что ты предлагаешь? - вопросом на вопрос ответил Бергиш. - Мы уже целый час рассуждаем, кто они. А между прочим, Саловди и все женщины избиты скинхедами. Сейчас напрямую предложу им участвовать в акции. Не будем спускать с них глаз. Уверен, скоро все прояснится.
        - Ты все же допускаешь, что они работают на ФСБ? - спросил Джамал, стараясь скрыть вдруг охватившее его волнение.
        - Ели бы это было именно так, как ты сказал, то я бы уже летел через Ла-Манш… - Бергиш потер руки. - Ты же сам проверял Сатара, он моджахед. Я говорил со знающими людьми, которые уверенно заявили, что Сатара точно видели вместе с Черным. Просто после всего, что с ними случилось, они могут поменять свои взгляды. Им ничего не стоит сделать так, чтобы набить себе карманы моими деньгами.
        - Как это можно сделать в их положении? - нахмурил брови Джамал.
        - Попросят денег для проведения акции, а сами с ними исчезнут, - пояснил он. - Тем более что они так и не отдали Саловди золото. Но это из-за его собственной глупости. Теперь он наверняка от них ничего не получит. Сатар имеет полное право просто заявить, что теперь это компенсация за подставу с инкассаторами, где был арестован их друг, а они сами - «засвечены».
        - Но судя по разговору… - начал было Джамал, однако Бергиш догадался, что тот хотел сказать, и перебил его:
        - Нетрудно догадаться, что мы для того, чтобы проверить их, поставим в машину специальное оборудование. То же самое в гостинице.
        Люди, отправленные к дому, где обосновался со своей командой Саловди, вскоре отчитались, что в окрестностях ничего подозрительного ими не было обнаружено.
        Прошел час, пока в кафе, расположенном недалеко от офиса «Золотого песка», появились Сатар и Зубаир. Именно туда приказал им приехать Бергиш. Как бы ни развивались дальнейшие события, в офисе им появляться больше нельзя. Бергиш быстро оделся и вместе с Джамалом направился на стоянку, где их в машине уже поджидал Руман.
        - Позвони, пусть выходят, садятся в свою машину и едут за нами, - приказал Бергиш Джамалу, когда Руман прижался к бордюру прямо перед машиной новых знакомых.
        Зубаир и Сатар были в куртках-ветровках и джинсах. Сбежав по ступенькам бара, они забрались в свою машину.
        - Поехали, - приказал Бергиш.
        Бросив взгляд в зеркало заднего вида, Руман включил указатель левого поворота и плавно влился в медленно движущийся поток машин. Близился час пик. Дороги Москвы были забиты самым разнообразным транспортом. Однако вскоре стало свободнее, и поехали быстрее. Правда пару раз приходилось останавливаться и ждать отставших Зубаира и Сатара.
        - Может, им адрес надо было сказать? - неожиданно вспылил Джамал, когда Руман сообщил, что в очередной раз перестал видеть их в зеркало заднего вида.
        - Надо использовать любой способ, чтобы проверить человека, - с назиданием проговорил Бергиш.
        - Как? - удивился Руман.
        - Если бы не эти остановки и звонки, я бы заподозрил, что они уже знают адрес, - Бергиш посмотрел на Румана как на несмышленого ребенка.
        - С таким же успехом можно просто прикидываться, что не знаешь, куда ехать, - проворчал Руман.

* * *
        Сразу после избиения бандитов Антон отправился на конспиративную квартиру, адрес которой, в рамках программы «Антитеррор», предоставила ФСБ. Она располагалась в двух шагах от района, где поселился Саловди и его команда.
        С минуту поразмыслив, Филиппов прошел на кухню. Когда они были здесь утром, цветы на подоконнике стояли по-другому: герань справа, кактус слева. Сейчас наоборот. Значит, Гусев что-то оставил в их «почтовом ящике».
        Он подошел к окну, убрал горшки с цветами на стол, взялся за подоконник обеими руками, нащупал пальцами под ним едва заметные выпуклости и надавил. Установленные внутри пружины плавно толкнули кусок пластика, под которым, в нише, оказалась папка. Антон взял ее и возвратил подоконник в исходное положение. Раздался щелчок. Готово. На ходу доставая листки с текстом, прошел в комнату и сел за стол. Это были отчеты наблюдения за бандой за последние сутки. Антон углубился в их изучение.
        Раздался звук отпираемого замка. Хлопнули входные двери, и в комнату вошел Дрон. Он отвозил «скинхедов» на учебный центр, чтобы те переоделись. Сам поменял куртку.
        - Ну что, - Дрон плюхнулся на диван и весело посмотрел на Антона: - Не надумали еще, где праздновать будем?
        - Ты о чем? - Антон оторвал взгляд от распечатки разговоров в квартире, на которую переехали террористы, и посмотрел на Дрона так, словно видел его впервые в жизни.
        - Ну как же, шестого круглая дата - шестьдесят лет конторе!
        - Если за два дня до юбилея наши подопечные не устроят салют, то, как всегда, - на секунду задумавшись, ответил Филиппов.
        - На озерах?
        - Угу, - подтвердил Антон, вновь уткнувшись в изучение материала.
        - Лишь бы погода не подвела, - Дрон положил руки на затылок и мечтательно закатил глаза.
        - Слушай, о чем ты сейчас думаешь? - неожиданно вскипел Антон. - Мы все равно вынудим бандитов перенести дату акции на более поздний строк, так что праздник накрылся.
        - Я и не сомневался, - Дрон уронил руки на бедра. - Просто захотелось помечтать.
        - О чем?
        - Антон Владимирович, - Дрон покачал головой. - Ваш покорный слуга последний раз нюхал спиртное в конце весны, после возвращения из командировки.
        - А вчера? - Антон насмешливо посмотрел на собеседника.
        - Это было вызвано служебной необходимостью, - почти по складам проговорил Дрон. - Можно считать эту выпивку наркомовскими ста граммами. На верную смерть шли: раритетом таранить новый джип… Да в Америке за такое национальными героями сразу делают!
        - И ты бы стал. - Антон закрыл папку.
        - Это как? - оживился Дрон, догадавшись, что командир закончил изучать документы и разговору больше ничто не мешает.
        - У нас предпочитают звезду давать посмертно, - улыбнулся Филиппов.
        Дрон во время инсценировки дорожно-транспортного происшествия сидел за рулем. У него был ушиб грудной клетки и распухшая переносица. Банкету и Туману Антон и вовсе разрешил пока отлежаться в общежитии. Но все трое скорее страдали с глубокого похмелья, нежели от ушибов и ссадин.
        Бандитов разыграли по высшему уровню. Мало того, что от всех разило спиртным, так Дрон, пока милиция составляла протокол, умудрился полежать на асфальте и спеть с десяток частушек, от которых у редких в такое время суток прохожих уши сворачивались в трубочку.
        Ничего не подозревающие сотрудники ГАИ были вынуждены надеть на него наручники и отвезти на медицинское освидетельствование. Но перед этим «распоясавшиеся дружки» еще доставили немало хлопот, пытаясь спасти незадачливого водителя. В результате Дрона лишили водительского удостоверения на имя Лавочкина Григория Алексеевича. Всех троих до утра поместили в отделение. Спецназовцы играли свои роли искренне и делали все так, как было бы на самом деле. Антон опасался, что происшедшая в одно время авария и нападение на оставшуюся без сопровождения машину насторожат бандитов, и они начнут проверять все до мелочей. Так оно и вышло. Но объяснения Джина о долге тех, кто совершил аварию, притупили бдительность Бергиша, хотя он не оставил без внимания этих людей. Появившийся утром водитель пострадавшей машины как бы между прочим узнал, в каком отделении находятся виновники аварии. Ему сказали. Вскоре вблизи него уже появился сухощавый чеченец на стареньких
«Жигулях». Он стоял до тех пор, пока из здания не вышли изрядно помятые Туман и Банкет. Они с трудом перешли дорогу и приблизились к ларьку.
        - Гады, пять косарей вытащили, - донеслось до слуха водителя.
        - У меня тоже… Не помню, сколько было, - отмахнулся второй. - Хорошо хоть на дорогу оставили.
        - Пешком дойдем, - прохрипел бритый наголо дружок и сунул в окошко сотенную купюру. Вскоре оба алкаша поправляли за домом здоровье жидкостью из полуторалитровых бутылок. Это был джин-тоник, от которого друзья снова повеселели.
        Опустошив тару и помочившись прямо под окнами высотки, друзья отправились вдоль улицы, о чем-то оживленно беседуя.
        - Свиньи, - выдавил из себя чеченец и стал набирать номер на стареньком дешевом
«Нокия».
        Все это Антону было известно из рассказа Гусева. Едва «разведчик» Бергиша появился перед зданием милиции, оперативные сотрудники ФСБ обложили его со всех сторон. Зная, что террорист обязательно будет докладывать обо всем по телефону, почти вплотную разместили прослушивающее оборудование, установленное в модной детской коляске. Лейтенанта отдела оперативно-технического наблюдения Комарову чеченец наверняка принял за молодую маму, а полную женщину посчитал ее свекровью.
«Родственницы», о чем-то вполголоса переговариваясь, кругами ходили вокруг дома.
        - Как твое самочувствие? - спросил Антон, положил папку на край стола и насмешливо посмотрел на Дрона.
        - Спина болит, - признался Василий.
        - Чего так? - Филиппов сделал вид, что не на шутку озабочен здоровьем подчиненного.
        - Ты думаешь, в обезьяннике мне матрац дали? - зло спросил Дрон.
        - Спина у тебя болит не от того, что в клетке на голых досках валялся, а после сольного концерта на асфальте, - с трудом оставаясь серьезным, сказал Антон.
        - Думаешь, почки? - Дрон испуганно захлопал глазами.
        - Перечень заболеваний мочеполовой системы, который не позволяет продолжать службу в спецназе ГРУ, помнишь? - в ожидании ответа Филиппов, не мигая, уставился в глаза подчиненного.
        Дрон кивнул.
        - После дождя, при четырех градусах тепла, в одной рубашке, едва выбравшись из прогретой машины, ты мог заработать как минимум пять из них.
        - Брось, - отмахнулся Дрон. - И не такое было. А тут…
        - А вот как раз в таких случаях и цепляется всякая зараза, - перебил его Антон. - В бою или на марше организм мобилизует все свои внутренние резервы. Вспомни: раны, которые в мирной обстановке заживают месяцами, в окруженном бандитами доме затягиваются в течение ночи. А здесь что? Дорвались, называется.
        - Пройдет, - неуверенно пробормотал Дрон и задумался.
        Зазвонил телефон. Антон приложил трубку к уху:
        - Слушаю.
        - Это Гусев. В гости к Саловди приехал Хаджибекар, он же Бергиш.
        - Так, - протянул Антон, - и что?
        - Как ты думаешь, с кем?
        - Ты знаешь, я не люблю загадки, - осадил его Антон.
        - С Шаманом и Джином.
        - Понял, - Антон облегченно вздохнул. - Что-то он смело туда рванул…
        - Разведка была. Двое чеченцев проехали по кварталу на машине, потоптались у соседнего подъезда и свалили. Наши опера так и решили, что скоро кто-то заявится. Предполагали, врача притащат. Говорят, отделали вы их по-черному. Я съемку вот иду смотреть, как они домой возвращаются.
        - Мы сейчас с Дроном подъедем, - пообещал Антон, вставая из кресла.
        Спустя полчаса они уже были в паре кварталов от логова Саловди, в подвижном пункте оперативно-технического наблюдения ФСБ.
        - Удобная вещь ваша «Селенга», - слушая вполуха, как Бергиш отчитывает Саловди, Антон оглядел просторный салон микроавтобуса «Форд» с несколькими мониторами и непонятного назначения приборами.
        По бокам машины красовались логотипы и надписи «Ростелеком». Машина стояла у открытого люка, куда тянулись провода и из которого периодически появлялась голова
«ремонтника» в оранжевой каске. С двух сторон стояли указатели объезда.
        - Не говори, - согласился с ним Гусев. - Натыкай вокруг дома, где можно и где нельзя видеокамеры, звукосниматели и прочие игрушки, настрой - а потом сиди и жди в любой точке города, когда в норе шевелиться начнут. Все экипажи наружного наблюдения находятся как минимум в километре. В любой момент их можно сориентировать по району.
        Неожиданно из динамика послышался голос Шамана:
        - А ты уверен, что вас избили скинхеды?
        - Кто ты такой? - почти крикнул Саловди. - Тебе давали право говорить? Почему ты в таком тоне задаешь мне вопросы?
        - На твоем лице написано разрешение говорить с тобой так, как я хочу, - ответил Шаман.
        - Что он делает? - одними губами спросил сидевший на откидном сиденье Дрон.
        Гусев, который знал лишь пару фраз на чеченском языке, насторожился.
        - Да как ты смеешь?! - между тем продолжал распаляться Саловди.
        - А ведь он прав, - неожиданно раздался голос Бергиша. - Расскажи подробнее, как все было?
        Гусев надел головные телефоны. Антон знал: это связь с переводчиком, который сейчас находится у них в управлении. Его лицо изменилось. Потом он уткнулся в экран монитора, на который шла распечатка. Заволновались и двое дежуривших здесь сотрудников отдела оперативно-технического наблюдения. Один стал торопливо набирать на телефонной трубке какой-то номер.
        - Погодите, парни, - догадавшись, в чем дело, остановил их Антон. - Шаман все правильно делает. Он сейчас до конца растопчет в глазах Бергиша авторитет Саловди и вынудит его путаться. Бандит наврал, что скинхедов было пятеро, а не два. Уже это заставит его чувствовать себя не в своей тарелке. Скорее всего, они сегодня же его уберут. А это шанс кому-то из наших горцев занять его место.
        - Что это даст? - Гусев снял головные телефоны и вернул их на место. - У нас задача - узнать, где остальные группы. Удалось установить, что они есть и их как минимум две. Но дальше этого, я уверен, дело не пойдет. Мы уже знаем, что Бергиш не посвящал Саловди в свои планы.
        - Джин с Шаманом, скорее всего, вынудят его играть по своим правилам. Они сделают ему предложение, от которого он не посмеет отказаться.
        - Не говори намеками, - нахмурился Гусев.
        - Предложат другие цели, более заманчивые, - пояснил Антон. - Если он согласится, а я думаю, что по-другому и быть не может, мы устроим на них засады. Раз не можем найти, где эти группы, то нужно идти другим путем.
        - А о новом времени акции узнаем из результатов наблюдений за Саловди, - кивнул Гусев.
        - Если этого террориста еще оставят руководить группой, - напомнил Антон. - Возможно, его уже сейчас заменят Шаманом или Джином.
        Глава 10
        Когда Андрей открыл двери, Бергиш едва не зарычал от досады и злости. На огромном, похожем на подушку лице, - две щелки окруженных синевой и заплывших глаз, уши - словно почерневшие вареники; даже шея казалась толще. Кисть правой руки забинтована.
        Сметя на своем пути русского моджахеда, Бергиш ураганом ворвался в квартиру и устремился в комнату к Саловди. Сидевший на кровати чеченец своим огромным, широким носом напоминал сфинкса. Выглядел он еще хуже своего помощника. Рядом, опустившись на корточки, выжимала над тазиком марлю для компресса женщина. При виде появившихся мужчин она встала, покорно опустила голову и попыталась выскользнуть из комнаты. Но Бергиш схватил ее за локоть. Она замерла.
        Бергиш взял женщину за подбородок и вынудил посмотреть на него. Левая половина лица была значительно больше правой, словно у нее болел зуб. Под правым глазом синяк, на лбу ссадина.
        - С таким портретом тебя даже из дома выпускать нельзя, - узнав в ней Кемису, процедил он сквозь зубы и разжал пальцы: - Иди.
        - Простите, - выдавила из себя Кемиса и юркнула в двери.
        - Как ты меня подвел! - едва девушка исчезла, процедил сквозь зубы Бергиш.
        - Ты привез мне замену? - глухо проговорил Атабаев. Он почти не шевелил разбитыми губами.
        - Ты почти угадал, - Бергиш потянулся на цыпочках. - Я хочу видеть остальных.
        Саловди попытался встать, но схватился за ребра и снова сел.
        - Понятно, сам пройду.
        Увлекая за собой Джина, Бергиш направился в комнату к женщинам. Кемиса была уже здесь. Видимо, перед его приездом Нурпат и Зарема лежали. Об этом говорил наспех расправленный на диване плед. Обе женщины стояли у окна, опустив вдоль туловища руки. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: как минимум неделя уйдет на то, чтобы все их синяки и ссадины стали менее заметны.
        - Это их милиция так? - спросил Джин.
        Бергиш вышел в коридор, с опаской оглянулся на двери и набрал номер Дени Удугова. Этот человек отвечал за вторую группу смертниц.
        - Слушаю, - раздался вкрадчивый голос.
        - У тебя все в порядке?
        - А в чем дело? - насторожился Удугов.
        - Отвечай, когда спрашиваю, - рассердился Бергиш.
        - Если бы что случилось, обязательно позвонил.
        - У Саловди проблемы. - Бергиш оглянулся на двери комнаты бандита. - Можешь его и Алхазура пока спрятать у себя?
        - Их ищут? - с тревогой спросил Дени.
        - Не бойся, хвоста нет, просто скинхеды сильно избили.
        - Вези на ферму, там заодно помогут, - немного поколебавшись, словно от его мнения что-то зависело, выдохнул Дени. - Там Сафар.
        - Предупреди его, что скоро будем, - Бергиш отключил связь и вернулся в комнату.
        Зубаир на пару с Сатаром о чем-то говорили с женщинами. Те, прикрывая лица платками, смущенно отворачивались. Сатар слащаво улыбался.
        - Кто разрешал вам открывать рты? - возмутился при виде этой сцены Бергиш.
        - Мы просто шутили, что это они не поделили мужчин и подрались, - спокойно ответил Джин. - Разве нельзя? Ты ушел, оставив нас с ними, и ничего не сказал. Вот мы и решили поболтать.
        - Пойдемте со мной, - приказал Бергиш, бросив осуждающий взгляд на женщин.
        Они вернулись в комнату Саловди. Он уже был в черной футболке и такого же цвета спортивных штанах. Кровать была заправлена. За столом, на стуле, сидел Андрей. При появлении босса он встал. Его примеру последовал и Саловди. Они сели лишь после того, как Бергиш опустился в глубокое кресло.
        - Видит Аллах, мы этого не хотели, Хаджибекар, - заговорил Саловди. - Но поверь, мне легче воевать, чем сидеть и охранять женщин. Мы воины. Ты говорил, что надо немного потерпеть, и придет наш час.
        - Вы диверсанты, - строго заговорил Бергиш. - Должны уметь ждать. Что мне теперь делать? Березинский ждет результатов. Как я ему объясню, что могу выполнить лишь треть задуманного, по причине неготовности одной из групп?
        Джин догадался, что всего в столице три подобные банды. Хотя Бергиш мог и блефовать или наоборот, учитывая, что рядом новички, заведомо занизить их количество.
        Лежавший в кармане сотовый телефон, несмотря на то, что еще в машине Бергиш заставил вынуть из него батарею, суфлировал разговор в бункер группы боевого управления. «Моторола» и «Нокия», лежащие в карманах спецназовцев, побывали в одном из секретных НИИ ГРУ, где от них остались одни корпуса. Теперь, после определенной доработки, телефоны могли выполнять много разных функций. От датчика движения до небольшой мины, способной оторвать ступню или кисть руки. Они шифровали разговор, быстро меняли номера.
        Но Джин также знал, что параллельно им бандитами плотно занимается ФСБ. Он не слышал разговора Бергиша по телефону, но был уверен, смежники поделятся информацией.
        - Мы все сделаем как надо, - заволновался Саловди. - Женщины купят пудру…
        - А ведь я подбирал вас с таким расчетом, чтобы к вам меньше придирались менты и скинхеды, - перебил его с нотками досады в голосе Бергиш. - Вы похожи на русских. Посмотри на них, - он показал рукой на Джина с Шаманом. - Любой скажет, что это кавказцы…
        - А ты уверен, что вас избили скинхеды? - неожиданно вызывающе спросил выдававший себя за Сатара Шаман. Он выбрал линию поведения отвязного, практически никем, кроме Джина, не контролируемого моджахеда, смысл жизни которого джихад.
        - Ты кто такой? - вскипел Саловди. - Тебе давали право говорить? Почему ты в таком тоне задаешь мне вопросы?
        - На твоем лице написано разрешение говорить с тобой так, как я хочу, - ответил Шаман.
        - Да как ты смеешь? - Саловди приподнялся.
        - А ведь он прав, - неожиданно ухватился за высказанное подозрение Бергиш. - Расскажи подробнее, как все было?
        Джин растерялся. Зачем Шаман своевольничает? Чего он добивается? Что, если сейчас, разбирая нападение, они найдут просчеты лейтенантов и Дрона? Бергиш может заподозрить, что нападение и сомнения Сатара, за которого выдает себя Шаман, просто уловка, чтобы внедриться в его окружение. Большое количество событий с участием одних и тех же людей, которые произошли за несколько этих дней, легко наведут Бергиша на мысль, что вокруг что-то затевается.
        Саловди стал рассказывать, как все было. Он даже встал и вынудил сделать это Андрея, чтобы показать, как они шли. Жестикулируя руками, описал все, что смог запомнить. Неожиданно он осекся. Джин перевел взгляд на Бергиша. Бандит смотрел на своего подчиненного так, как смотрит удав на свою жертву.
        - Ты сейчас рассказываешь, что их было двое, - медленно поднимаясь из кресла, прохрипел Бергиш. - А по телефону говорил, будто на вас напали пять человек…
        - Прости, Хаджибекар, - умоляющим голосом выдавил из себя Саловди. - Стыдно было признаться…
        - Ты зачем врал? - Бергиш подошел к нему вплотную. - Может, тебе русские приказали меня обманывать?
        - Зачем так говоришь? - срывающимся голосом спросил Саловди.
        - Продолжай! - Бергиш неожиданно успокоился и вернулся на свое место.
        Больше не перебивая, он внимательно выслушал сначала Саловди, потом Алхазура. Когда тот закончил, Бергиш некоторое время молча сидел, переваривая услышанное. Наконец встал:
        - Пойду, расспрошу женщин…
        - Погоди, - заволновался Саловди, едва он сделал шаг в сторону дверей. - Я их тоже уговорил врать. Пошли вместе. Мне надо сказать, чтобы отвечали честно и забыли про наш уговор.
        Рассказ женщин совпал с тем, как описали драку мужчины.
        - Одевайтесь, - приказал Бергиш Андрею и Саловди. - Покажете это место. Я собственными глазами хочу все увидеть.

* * *
        В потасовке со скинхедами Зарема пострадала меньше всего. Небольшая царапинка на подбородке, да едва заметный синяк на скуле. Он образовался от того, что один из хулиганов схватил ее за подбородок, но она вырвалась. Поэтому, когда мужчины ушли, оставшаяся на правах старшей Нурпат именно ее попросила сходить в аптеку и протянула список необходимых лекарств.
        Зарема пошла по улице Липецкой, от которой влево уходила Элеваторная. Где-то там она видела зеленый крест с надписью «Вита». Подходя к киоску, неподалеку от которого на них накануне напали скинхеды, она вдруг почувствовала страх и замедлила шаг. Неожиданно в глаза бросился джип, рядом с ним стоял Саловди и что-то рассказывал сидевшему внутри Хаджибекару, изредка показывая рукой в сторону тротуара. Позади, в прижавшемся к бордюру «БМВ», сидели чеченцы, которые только что были у них дома. Одного из них Хаджибекар называл Зубаир, а второго - Сатар.
        Она шагнула за киоск и стала ждать, когда они уедут. Ничего страшного в том, что ее заметят, не будет. Все знали, что Андрею нужны антибиотики; кроме этого, закончились йод и бинты. Еще она должна была купить гепариновую мазь, ускоряющую исчезновение синяков. Просто Зарема не хотела, чтобы Саловди знал, что она видела, как его ругали и расспрашивали. Тогда он наверняка найдет повод сорвать на ней злость.
        Вскоре Атабаев забрался в машину, однако они не поехали обратно, а устремились прямо по улице.
        Она вышла из-за укрытия и направилась дальше. Последние дни были самыми мрачными. Неотвратимость момента, когда они покинут этот мир, избиение скинхедами, упреки Саловди и раздражение Алхазура делали жизнь женщин невыносимой. В то же время за стенами квартиры был совсем другой мир. Мамы прогуливались с детьми, бродили по скверам парочки влюбленных, приглядывая за внуками, судачили на скамейках бабушки, а по двору носились стайки ребятни. Почему она должна их убить? Разве они расправились с Хусейном? Она даже не злилась на парней, которые их избили. Ведь куда больше боли и страданий принесут совсем скоро они сами. За размышлениями Зарема не заметила, как дошла до Элеваторной. Аптека была на другой стороне улицы, и она направилась по пешеходному переходу. В этот момент справа раздался скрип, а боковым зрением она увидела что-то зеленое, неотвратимо надвигающееся на нее. Еще успела запомнить расширенные от ужаса глаза женщины в очках, вцепившейся в руль. Потом Зарема услышала звук удара, но, как ни странно, ничего не почувствовала. Просто асфальт резко встал вертикально. Некоторое время Зарема не
могла понять, что произошло. Постепенно стало доходить, что она лежит. Тут же появились обутые в розовые туфельки ножки, и перед ней опустилась на корточки женщина. Ее лицо показалось Зареме знакомым. Конечно, это она только что сидела за рулем! Зарема медленно села, огляделась по сторонам и осознала: ее сбила машина. Одновременно с этим в локоте левой руки и в правом бедре почувствовала боль, а окружающий мир вновь заполнился звуками.
        - Где? Что? - Женщина трогала ее, щупала руки, ноги.
        Зарема стала подниматься. На тротуаре стояло с десяток зевак. Ей стало страшно и стыдно.
        - Ой, не надо шевелиться! - запричитала женщина. - Я вызову «Скорую».
        - Никуда не надо звонить, - попросила Зарема, уже окончательно приняв вертикальное положение.
        - Тогда давайте я довезу вас до больницы? - предложила женщина. Ее трясло, она была бледной, а по щекам текли слезы: - Я не хотела…
        - Все хорошо, - Зарема улыбнулась. - Я сама виновата.
        - Да ты что? Это же переход! - загудела толпа.
        - Тогда поедемте ко мне домой, - женщина подхватила Зарему под руку и увлекла к машине.
        Зарема, словно под гипнозом, подчинилась. Она вконец растерялась от десятков таращившихся на нее пар глаз. Молодая женщина не привыкла к такому вниманию, и это ее угнетало.
        - Нерусская…
        - Кажется, наркоманка.
        - На чеченку походит… А глаза какие, - шепталась толпа невесть откуда взявшихся зевак.
        Женщина усадила Зарему на заднее сиденье, пристегнула ремнем безопасности, обежала машину.
        - Что, натворила делов и линяешь? - крикнул какой-то старик. - Сейчас дашь денег девчонке… Откупиться решила!
        - Да что вы такое говорите?! - в отчаянии простонала женщина, усаживаясь за руль. - Как вам не стыдно!
        Она смогла тронуться лишь со второй попытки. Ее можно было понять - не каждый день приходится сбивать человека.

«А я готова убить многих и не боюсь», - подумала Зарема и уставилась в окно.
        - Как вас зовут? - спросила женщина.
        - Зарема, - после небольшой паузы ответила она.
        - Странное имя. - Женщина бросила быстрый взгляд в зеркало заднего вида. - Вы не местная?
        - Что? - сделав вид, будто не расслышала, спросила Зарема.
        - На заработки приехали? - переспросила женщина.
        - Да, - Зарема кивнула, при этом почувствовала тупую боль в затылке. Женщина еще раз повернула, проехала с полсотню метров и въехала во двор новостройки.
        - Приехали, - женщина выскочила из машины и, как в сказке, тут же возникла у дверцы Заремы. С трудом понимая, что происходит, чеченка вышла наружу. Они прошли через двор. Женщина открыла дверь подъезда и, придерживая Зарему под руку, подвела к лифту.
        - Отпустите! - попросила чеченка и попыталась вырваться. - Мне нельзя. Я пойду.
        - Как я вас могу отпустить в таком виде?! - почти крикнула женщина. - Вам надо хотя бы привести в порядок одежду.
        - А что со мной? - Зарема не понимала, почему женщина так хочет затащить ее к себе в квартиру.
        Наконец створки разъехались, и они вошли в кабину лифта и поднялись на седьмой этаж. Зарема шагнула через порог. В квартире было тихо и уютно, и молодая чеченка, вруг вспомнив дом, затосковала.
        Между тем женщина подвела ее к зеркалу:
        - Полюбуйся!
        Зарема ужаснулась. Левая половина лица была в мелких ссадинах. Рукав куртки держался на честном слове. Джинсы в грязи, к тому же разорваны на левом колене.
        - Все, раздевайся. - Женщина сняла куртку и повесила рядом на вешалку, после этого помогла раздеться Зареме и провела ее в ванную: - Двери не закрывай! Ты сильно ушиблась, мало ли что, вдруг сознание потеряешь? - поворачивая какие-то рычажки на странной, похожей на огромную раковину ванной, с множеством никелированных дырок, инструктировала хозяйка квартиры. - Сейчас принесу полотенце.
        Вскоре измученное тело Заремы, под толстым слоем невесомой, белоснежной пены, ласкали струи теплой воды.
        - Меня Анной Николаевной зовут, - неожиданно представилась женщина и вошла в ванную. - Можно просто Анна. Фамилия Никифорова.
        - Очень красивое имя, - медленно проговорила Зарема, чувствуя истому. Глаза стали слипаться. Она клюнула носом, но тут же взяла себя в руки.
        - Ты, наверное, из Узбекистана? - спросила Анна, навалившись плечом на стену, облицованную голубым, в розовую крапинку кафелем.
        - Нет, - с отрешенным видом покачала головой Зарема. - Чеченка.
        Лицо Анны потемнело, а глаза округлились.
        - Ой! - она схватилась за грудь и побледнела. - Меня же теперь, наверное, твой муж убьет? Ой!
        - Нет у меня мужа, - удивленная реакцией женщины, поспешила успокоить ее Зарема, коря себя за то, что назвала свою национальность. Можно было прикинуться осетинкой. С другой стороны, она опасалась, что женщина уже проверила содержимое карманов, а там, кроме денег, был и паспорт.
        - А у кого ты живешь? - слабеющим голосом продолжала расспрашивать Анна.
        - Почему вы так испугались? - пропустив вопрос мимо ушей, удивилась Зарема.
        Нет, она, конечно, знала, что в России кавказцев, мягко говоря, побаиваются. Они не пьют водку, редко курят, поэтому зачастую физически крепче русских. Сплоченность, готовность протянуть руку помощи земляку, хорошая организованность позволяли в считаные часы собрать большое количество чеченцев для совместной защиты своих интересов. Они никого из своих не дают в обиду и даже, если их меньше, будут драться. Но чтобы так отреагировал случайно встретившийся на пути человек, она и предположить не могла.
        - У меня и забрать нечего. - Женщина ударила себя ладонями по бедрам. - А вы, наверное, теперь у меня квартиру будете требовать? Я знаю, кавказцы ничего не прощают.
        Пока Зарема подбирала слова, чтобы успокоить Анну Николаевну, та вышла.
        С трудом справившись с кранами, чеченка медленно встала и выбралась из ванной.

«Почему эта женщина так себя ведет? - подумала она, вытираясь полотенцем. - Нас самих вчера избили русские. Какая Анна странная».
        Запахнув полы халата, который принесла и положила на полочку Анна, Зарема босиком вышла в коридор. Хозяйку она нашла на просторной кухне. Подперев кулачком подбородок, женщина с тоскою смотрела в окно. Шумел электрический чайник. На столике стояла ваза с печеньем и две пустые чашки.
        - Спасибо вам. - Зарема встала в проходе.
        - За что? - женщина усмехнулась. - Я вас чуть не убила.
        - Лучше бы так и было! - неожиданно выпалила Зарема.
        - Да что ты такое говоришь? - испуганно пробормотала Анна.
        Щелкнул выключателем чайник. Никифорова встала. Положила в чашки пакетики с чаем и залила кипятком:
        - Садись. Сейчас немного придем в себя, да поедем покупать тебе другую одежду.
        - Не надо, - испугалась Зарема.
        Что она скажет в таком случае, вернувшись домой?
        - Можешь даже не спорить, - покачала головой Анна. - Твоя одежда уже в мусорном ведре. Наденешь мою. Будет чуть великовата, но это лучше, чем те лохмотья, в которые превратилась твоя.

* * *
        - Как ты думаешь, что он решил? - глядя на ехавший впереди автомобиль Бергиша, спросил Джин у сидевшего за рулем Шамана.
        - Убивать будет, - как само собой разумеющееся ответил Шаман.
        - А может, прятать? - Джин посмотрел на Шамана.
        - Мне все равно, - Шаман зевнул.
        После того как Бергиш стал активно вводить Джина с Шаманом в курс своих дел, у чеченцев-офицеров не осталось сомнений в том, что их серьезно проверяют и ситуация складывается в их пользу. Было заметно, что террорист видит новых членов организации именно такими, какими они себя ему преподносят. Он наверняка прослушивает разговоры в номере и в машине. Оттого такая раскованность по отношению к совсем незнакомым людям уже на второй день знакомства.
        После того как Саловди рассказал Бергишу, которого по-прежнему называл не иначе как Хаджибекар, о драке и показал это место, они направились за город. Оказавшись на Кольцевой, вскоре съехали на Каширское шоссе. Миновали Опаринки и сразу свернули направо. По обе стороны от дороги потянулся сосновый лес. Деревья уже стояли голые, и лежащая теперь на земле листва красиво золотилась в лучах вечернего солнца. Ехали долго. Лес сменяли поля, рощи, проезжали деревни и села.
        Джин был спокоен. Их машину было видно на интерактивной карте, установленной на стене ГБУ.
        Неожиданно джип Бергиша стал притормаживать, затем съехал на грунтовку, тянущуюся через поле. Дорога была сильно разбита, скорее всего, сельскохозяйственной техникой. Недавно прошла вспашка озимых. Несколько раз машину разворачивало на грязи как на льду. Впереди, на опушке леса, забелели крыши каких-то строений. По мере того как машины приближались к ним, становилось очевидным, что это животноводческая ферма. Так оно и вышло. Вскоре они выбрались на частично разобранную дорогу из бетонных плит. Проехав по ней до конца, свернули в настежь открытые ворота хозяйственного двора. Здесь стоял новенький трактор «Беларусь». Трое бомжеватого вида мужчин сгружали с него тюки сена.
        Джип Бергиша встал у дверей небольшой пристройки, единственное окно которой было затянуто полиэтиленом. Шаман затормозил рядом и заглушил двигатель. Бандиты вышли из машины. Бергиш сделал Джину знак рукой, чтобы они с Шаманом следовали за ними.
        За скрипучими дверями оказалось помещение, где вдоль стен располагался с десяток небрежно заправленных разноцветными покрывалами кроватей. Слева от входа валялась пара калош. В центре стояли длинный стол и две скамьи. В углу - старенький холодильник, на нем телевизор. Рядом - небольшая газовая печь, за которой Джин разглядел несколько пустых бутылок из-под водки. В комнате было душно и сыро.
        - Здесь один земляк открыл фермерское хозяйство, - морщась от неприятного запаха, пояснил Бергиш. - Тут живут рабочие. До кризиса у него было много баранов и коров. За год две трети под нож пустил.
        Джин скользнул взглядом по лицу Саловди. Бандит не выглядел подавленным. Напротив, казалось еще немного, и он бросится на своего хозяина с кулаками. Значит, в машине он узнал что-то такое, что вывело его из себя. Андрею все было безразлично, кроме своей боли. По всей видимости, ему отбили внутренности и поломали ребра. Он едва держался на ногах.
        Двери открылись, и в комнату вошел средних лет рослый мужчина. Он был чеченец - возможно, родственник или земляк хозяина.
        - Здравствуй, Сафар, - не вынимая рук из карманов, поприветствовал его Бергиш. - Эти люди пока поживут здесь. Я уже позвонил твоему хозяину, он сказал, ты найдешь им место.
        - Здравствуйте, - кивнул мужчина, которого назвали Сафаром. - Да, пару мест свободных найдем, - говоря это, он с опаской посмотрел на Саловди и Андрея. Не надо было много ума, чтобы догадаться, что именно об этих людях идет речь.
        - Хаджибекар, - заговорил на родном языке Саловди, - за свою жизнь я ночевал под открытым небом в горах, как крыса, прятался в пещерах и землянках. Но с неверными, да еще и бомжами, под одной крышей жить не буду.
        - У нас нет бомжей, - растерялся Сафар. - Здесь гастарбайтеры работают. Узбеки, молдаване, таджики… Почти все мусульмане.
        - Тебя кто спросил? - зашипел на него Саловди.
        - Я… Да нет, - Сафар растерянно развел руками. - Есть у меня местечко и получше. Рядом с женской комнатой.
        - Покажи, - бросив полный ярости взгляд на Саловди, потребовал Бергиш.
        Сафар толкнул двери. Вскоре они оказались в коровнике. Буренки, гремя цепями и тяжело сопя, провожали их грустным взглядом. Пахло навозом и молоком.
        Конец коровника был отгорожен кирпичной стенкой и имел две двери. Они вошли в правую. Небольшая комната, рассчитанная на двух человек. Маленький холодильник и телевизор. Посредине стол.
        - Иногда я здесь ночую, - пояснил управляющий. - А когда пожары были, мы пригнали сюда водовозку, и здесь со мной жил ее водитель.
        Саловди с тоской оглядел плохо оштукатуренные стены, подошел к окну, которое в отличие от того, что было в комнате рабочих, оказалось застекленным.
        - Как долго нам здесь быть? - вновь на чеченском языке спросил он.
        - Сроки акции остались прежними, - ответил Бергиш. - Значит, два дня. Завтра с утра женщины, которые умеют делать уколы, приготовят четырех коров. Надо будет забивать и готовить мясо к вывозу.
        - Здесь есть место, где этим заниматься? - спросил Саловди.
        - Да, - кивнул Бергиш. - Будьте осторожны. Вам привезут специальную одежду. Если порежешься, когда будешь снимать шкуру, тоже умрешь.
        - А кто заменит нас в городе? - Саловди с нескрываемой ненавистью посмотрел на Джина.
        - Есть люди, - уклончиво ответил Бергиш.
        - Они могут, как Андрей, сделать адскую машинку? - продолжал засыпать вопросами Саловди.
        - Пока у нас хватает готовых, - с едва скрываемым раздражением ответил Бергиш.
        - Те, кто будет контролировать вместо нас женщин, так же хорошо знают город? - не унимался Саловди.
        Было заметно, его самолюбие затронуто тем, что его оставляют в этом коровнике.
        - Это не твоя забота, - уже с нотками угрозы в голосе ответил Бергиш.
        Возвращались в город уже по другой дороге. Она была заасфальтированной и шла через село. Здесь Бергиш остановился у магазина. Шаман сделал то же самое. Подошел водитель:
        - Зубаир, тебя просят пересесть в ту машину.
        Джин выбрался наружу и направился к джипу, в котором на заднем сиденье расположился Бергиш. Не говоря ни слова, он устроился рядом со своим новым боссом. То, что это так, Джин не сомневался. По крайней мере, своим Бергиш его уж точно считал. Это было ясно с того момента, когда террорист перестал скрывать свое хозяйство. Хотя в голове этого человека может возникнуть любая, самая неожиданная идея. Не исключено, что на избитых женщинах он поставил крест, а Саловди будет обдирать обычных, а не инфицированных какой-то заразой коров. Просто таким способом хитрец хочет выяснить, не работают ли его новые знакомые на русских.
        - Ты гражданин России? - глядя перед собой, спросил Бергиш, едва Джин закрыл за собой дверцу.
        - Только по паспорту, - ответил Джин.
        - В четверг в нашей с тобой замечательной стране отмечают праздник, - негромко заговорил Бергиш. - День национального единства.
        - Знаю, - кивнул Джин. - Мы хотели его отметить…
        - Отметим, - вздохнул Бергиш, наблюдая за тем, как из магазина вышел с бутылкой минеральной воды водитель, который предложил Джину пересесть в машину босса. - Саловди имел задачу взорвать два набитых людьми вагона электрички. Еще одна цель - это УВД любого района Москвы.
        - С электричками мне все ясно, а как женщина пройдет в милицию? - удивился Джин.
        - Уже пробовали, все получается, - глаза Бергиша забегали. - Почему ты спросил?
        Водитель уже сел, передал бутылку с водой устроившемуся рядом Джамалу и тронул машину с места.
        - Когда она входила туда, на ней был пояс? - слегка наклонившись к Бергишу, спросил Джин.
        - Не знаю, а что? - насторожился Бергиш.
        - Женщина эта никогда не видела рамки, которая срабатывает на металл, - пояснил Джин. - А они есть почти в каждом отделении. Наверняка поэтому Саловди был уверен, что это получится, но все это пустая затея. Ведь заряды напичканы болтами, гайками и шариками от подшипников.
        Бергиш зло выругался и некоторое время сидел молча. Потом развернулся всем телом к Джину:
        - Как бы ты использовал живые бомбы?
        - Точно не в милиции и не в электричках. Глупая затея, - огорошил Джин.
        - Почему? - глаза у террориста округлились.
        - Сам посуди, - Джин придвинулся к Бергишу ближе. - Это праздничный день. Выходные. Сколько человек будет в вагоне? Пять, десять? Все рассядутся по разным местам. В такой ситуации наших женщин сразу заметят и будут держаться от них подальше. В милиции тоже никого не будет. У них в такие дни усиленные наряды. Всех отправят в город. Прием людей по личным вопросам не проводится. Кто в праздники подобными делами занимается?
        Бергиш с силой ударил себя в лоб ладонью и заиграл желваками:
        - Как я мог до этого сам не додуматься?!
        - Мне кажется, что провести акцию собирались в рабочий день, но потом перенесли дату, - попытался угадать Джин. - А планы не переделали.
        - Ты прав! - тряся указательным пальцем, закивал Бергиш. - Это все Березинский!
        Джин откинулся на спинку кресла, давая бандиту возможность обдумать ситуацию. Он не только хорошо и убедительно объяснил бандиту причины низкой эффективности задуманной акции, но и показал свою грамотность в этом вопросе. Теперь осталось ждать, когда раздавленный новостью Бергиш раскроет карты и предложит участвовать в разработке нового плана. Джин не сомневался, что пораженный его компетентностью террорист обратится за помощью. Ведь времени совсем не осталось. Так оно и случилось.
        - Слушай меня внимательно, - после небольшой паузы быстро заговорил Бергиш. - У нас, кроме этих трех смертниц, которых ты видел, есть еще четыре. Они живут на другом конце города. У них та же задача была. Только две электрички по две женщины в каждой. С ними Усман. Надо срочно придумать новый план!
        - Это не проблема, - кивнул Джин. - Главное, что остается один день для репетиции. Это мало, значит, сегодня все обдумаем. А завтра два раза они съездят туда, где должны будут стать шахидами. Сначала утром, потом после обеда.
        - Ты уже думал, как испортить русским свиньям праздник? - не без восхищения воскликнул Бергиш.
        - Джихад для нас давно стал смыслом жизни, - медленно проговорил Джин. - Если бы нам удалось завладеть твоими деньгами, то этот поганый город еще долго помнил бы четвертое ноября.
        - Значит, у вас был план? - обрадовался Бергиш.
        - Нам удалось установить места, где будет большое скопление людей, и узнать время, - начал рассказывать Джин. - На двенадцать часов у Соловецкого камня на Лубянской площади назначен митинг. Еще одно место, где в то же время соберутся люди, это Пушкинская площадь, а через час начнется шествие по улице Перерва до пересечения с Люблинской. Мы планировали устроить взрывы на двенадцать сорок.
        - Почему именно в это время?
        - На Лубянской и Пушкинской митинги будут подходить к концу, а на Перерве как раз начнут собираться. Так или иначе надо взрывать в одно время. Сам знаешь, если поступить иначе, тогда в остальных местах все разбегутся как мыши по норам. Сейчас у каждого сотовый телефон.
        - Тебя мне ниспослал сам Аллах, - похвалил Бергиш.
        - Скажи, а зачем Саловди должен резать коров в специальной одежде? - спросил Джин.
        - Нам удалось купить споры сибирской язвы, - с гордостью сказал Бергиш. - Четыре ампулы. Их привез один узбек. Он сказал, что когда-то работал на секретном полигоне, расположенном на острове в Азовском море. В девяностых полигон закрыли, все закопали или сожгли. А он проносил их в своей заднице. По одной. Представляешь?
        - Тогда были голодные времена, - с горечью в голосе сказал Джин. - Люди как могли выживали. Кем он там работал?
        - Кем именно не знаю, но он кандидат биологических наук, подполковник. Мы, прежде чем с ним дела делать, все проверили. Он много фотографий показал, документы. У нас в Питере есть чеченец, который работает биологом. Мы его с ним поговорить заставили. Тот подтвердил, что узбек разбирается в вопросах, касающихся бактериологического оружия.
        Слушая рассказ не в меру разговорившегося Бергиша, Джин размышлял над тем, как найти этого узбека. Раз он уже продал четыре ампулы, не исключено, что попробует продать и другие.
        - Сколько вы ему заплатили? - спросил Джин.
        - Триста долларов за одну.
        - Так мало?
        - Я сказал, больше не дам. Он плакал. Но куда денешься. Пусть радуется, что не убили.
        - Где он сейчас?
        - Только вчера привез, - вздохнул Бергиш. - Я ему не дам уехать, пока не увижу результат. Вдруг там вода? Поселил его в квартире, где женщины живут.
        - Это там, куда мы сегодня ездили? - спросил Джин, заранее зная, что это не так.
        - Нет, - подтвердил его предположение Бергиш. - С теми, которые вчетвером живут. Там большая дача. Кто-то из вас должен там остаться, а кто-то - заменить Саловди и Алхазура. Кстати, он русский. Его имя Андрей. Когда принимал ислам, назвали Алхазуром.

* * *
        - Ну, твои парни дают! - Коренастый, круглолицый полковник ФСБ Макаров, согласно вышедшему накануне приказу ставший генерал-майором, поднялся из-за стола для совещаний, и протянул Родимову руку.
        Федор Павлович со скромным видом ответил на рукопожатие, потом посмотрел на Антона, перевел взгляд на Гусева и подмигнул:
        - Да и твои вроде тоже ничего!
        Полчаса назад с ГБУ дежурный офицер принес запись разговора Джина с Бергишем, который все это время прослушивал на особой частоте сотовый телефон майора. Да, Джин выполнил приказ главаря террористов и на его глазах вынул батарею. Однако была еще одна, резервная, размером с десятикопеечную монету, спрятанная в недрах аппарата; она был рассчитана на сто часов работы в режиме прослушивающего устройства.
        Джин и Шаман в короткие сроки сумели не только войти в доверие осторожному и хитрому бандиту, но и завоевали его расположение. Уже на вторые сутки он считал Джина подарком Аллаха.
        - Мастерство не пропьешь, - с грустью пробормотал устроившийся у стены на стуле Дрон. - Чувствую, эти черти нерусские как раз и станут единственными из группы Героями России.
        - А ты, Василий, наверняка получишь звание народного артиста, - развернувшись на стуле, улыбнулся генерал.
        - Изволите шутить, товарищ генерал? - Дрон тоже улыбнулся. - А вообще тоже ничего.
        - Какие наши дальнейшие планы? - Гусев вопросительно посмотрел на Родимова. - Что скажешь, Федор Павлович?
        - А планы у нас как раз самые что ни на есть плановые, - Родимов переглянулся с Антоном. - Мы тут с командиром группы посовещались, и я решил, что для того, чтобы определиться, как нам поступить, в дальнейшем необходимо наладить контакт с Джином. Пока это невозможно. Он находится с Бергишем. Мы можем только слышать, о чем они говорят.
        - Нам придется. - Макаров перевел взгляд на Гусева. - Запоминай: организовать наблюдение за вновь выявленными объектами и домами террористов. Параллельно разобраться, что это за военный биолог из Ташкента и действительно ли такой работал на острове Возрождения. То, что Бергиш его, как он выразился, «пробил», ничего не значит. Продажу бутафорской заразы мог устроить любой авантюрист с медицинским образованием. С другой стороны, не исключаю, что все это правда. Возможно, не обошлось без помощи из дальнего зарубежья. Американцы очень интересуются оставшейся на острове инфраструктурой. Поэтому нужно совещание в рамках штаба на случай угроз с обязательным привлечением, помимо МЧС, военных биологов. Для этого необходимо в срочном порядке подобрать таких людей и включить в приказ. Времени осталось совсем немного.
        - Кстати, что с чеченкой, которая сегодня попала под машину? - Антон посмотрел сначала на Родимова, потом на Гусева.
        - Хозяйка машины отвезла ее к себе домой, - ответил Гусев. - Никифорова Анна Николаевна, экономист, временно не работает.
        - Причина? - Макаров упер руки в стол.
        - Недавно разбежалась с мужем.
        - Депрессия, - констатировал Родимов.
        - Хандра, сказал бы Пушкин, - вновь не смог промолчать Дрон.
        Обычно подобные разговоры в этих стенах не велись. Но сегодня все эти люди собрались в штабе центра спонтанно, просто поговорить. Официального статуса у этого мероприятия не было и его нельзя было назвать совещанием. Помещение располагалось на цокольном этаже частного охранного предприятия «Щит», состоявшего в основном из бывших сотрудников ФСБ и МВД. Здесь также был постоянный дежурный с помощником, которые держали на контроле все проводимые мероприятия и были готовы в любой момент предоставить руководству любую информацию. В случае чрезвычайной ситуации, в течение короткого времени, в штабе или, как его еще называли, кризисном центре собирались представители всех силовых структур, прокуратуры, МЧС. Задача объединенного штаба - принятие решения по возникшей угрозе, разработка планов, организация взаимодействия, обмен информацией, управление силами и средствами, задействованными для решения задач. Никто не мог точно сказать, сколько таких штабов, имеющих в своем распоряжении мобильные группы разного назначения и пользующихся особыми полномочиями, имеется в России. Все они входили в единую систему
и подчинялись Национальному антитеррористическому комитету. Конечно, каждая такая группа была глубоко засекречена. Общее руководство штабом в особый период осуществлял уже генерал Макаров.
        - Теперь мы имеем определенное представление о том, чем располагают террористы и что намерены предпринять, - собираясь встать, сказал Родимов.
        - Это не они уже собираются предпринять, а твои орлы, - улыбнулся Макаров. - Вот же дают!
        Зазвонивший в руке Антона телефон заставил всех замолчать.
        - Слушаю тебя, дорогой… - Глянув на определитель и увидев, что звонит Джин, Филиппов встал из-за стола и медленно пошел по кабинету.
        - Я сейчас на улице, в квартале от дома, - произнес Джин, - так что могу говорить свободно.
        - Говори. - Антон дошел до стены, развернулся и двинулся в противоположном направлении.
        - Запоминай адрес, - продолжал Джин. - Липецкая, тридцать. Во дворе - остов старого «Москвича». Его разукрасили, чтобы дети играли. Под ним ночью оставь учебный пластит.
        - Ты хочешь заменить начинку поясов? - догадался Антон.
        - Не совсем, - Джин выдержал паузу. - Я оставляю ровно столько, чтобы пострадала только женщина. Легко сделать так, будто сработал один взрыватель, а из-за низкого качества взрывчатки детонации не произошло. Вернее, немного вспыхнуло - и все.
        - Зачем? - Антон нахмурился.
        - Мы можем остаться в теме, если появятся какие-то непредвиденные обстоятельства, - ответил Джин. - Вся вина за провал ляжет на поставщиков взрывчатки и того, кто делал адские машинки, то есть Андрея-Алхазура. Но и, самое главное, - освободим женщин от их проблем. Все равно им не жить. В лучшем случае, выйдут через пару лет из тюрем и снова наденут эти пояса.
        - Даже не думай. Замени взрыватели, и все.
        - Как скажешь, - вздохнул Джин.
        - Еще что? - нахмурился Филиппов, обескураженный жестокостью Джина.
        - Пока вникаю, - хмыкнул тот.
        - Шаман с тобой?
        - Он со второй группой, - цокнул языком Джин. - Раз не выходит на связь, значит, пока нет возможности.
        - Понятно. У тебя все?
        - Пока да, - на секунду задумавшись, ответил Джин.
        Антон отключил связь.
        - Ну что? - спросил Родимов.
        - Джин может обезвредить пояса, - ответил Антон. - Для этого нужен учебный пластит.
        - Легче и быстрее поменять детонаторы, - подал голос Гусев.
        - У них там в каждом поясе по два. Один электрический, второй обычный, УЗРГМ, от гранаты, - пояснил Антон. - Поэтому такой способ не пойдет. - Он покосился на Родимова, размышляя, как отреагирует на его откровения в присутствии смежников генерал, и продолжил: - Джин предложил устроить так, чтобы при взрыве убить только смертниц. То есть весь боевой пластит он заменяет на подделку, а детонаторы оставляет настоящие. И немного - грамм пятнадцать - боевого. Тогда сложится впечатление, что поставщики просто подсунули некачественную взрывчатку. Смертницам разворотит внутренности, и все.
        - Зачем? - удивился Гусев и поежился. Было видно, методы спецназовцев не переставали шокировать контрразведчика.
        - А затем, чтобы чеченцы сами расправились с поставщиками, - пояснил между тем Родимов. - Но для этого необязательно убивать шахидок, достаточно сработавших взрывателей. В худшем случае чуть травмирует кожу. Поэтому боевого пластита в поясах не оставлять. К тому же и десяти граммов достаточно, чтобы покалечить находящихся рядом людей.
        Глава 11
        Вернувшись из магазина, Анна Николаевна помогла надеть Зареме обновки.

«Почему я должна умереть?» - вновь возникла в голове молодой чеченки мысль, когда она в брючном костюме, поверх которого была надета легкая куртка, подошла к зеркалу.
        Ссадин на лице почти не было видно. Анна Николаевна слегка припудрила и подрумянила скулы, подвела глаза. Если бы она знала, что с ней сделает сейчас Саловди! Нет, дело не в макияже и модной одежде. Наоборот, они из кожи лезли, чтобы женщины не выделялись из толпы. Просто ее уже потеряли. Не исключено, что заподозрили в побеге.
        - Теперь пойдем пить чай! - Анна Николаевна взяла гостью за руку и увлекла на кухню.
        - Спешу я очень, - залепетала было Зарема, но вновь оказалась под влиянием этой женщины.
        Они пили чай с шоколадными конфетами, и молодой чеченке не хотелось уходить. Было уютно и спокойно.
        - Пока по магазинам ходили, я тебе все о себе рассказала, - сделав глоток из чашки, улыбнулась Анна Николаевна. - А ты про себя - ни слова.
        - Я живу у сестры и ее мужа, - стала сочинять Зарема. - Помогаю по хозяйству, с детьми сижу.
        - А сестра что? - удивилась женщина. - Не может? Насколько мне известно, большинство чеченских женщин сидят дома.
        Зарема опустила взгляд. Ей тяжело было врать этой женщине.
        - Она учится, - соврала Зарема.
        - А муж? - В глазах Анны Николаевны вновь появился затаенный страх.
        - Он хозяин бизнеса. Я не знаю, какого. Кажется, у него гостиница.
        - Понятно, - задумчиво кивнула Анна Николаевна.
        - А можно у вас спросить, - Зарема поставила на стол кружку, - почему вы так боитесь чеченцев?
        - Кто тебе сказал? - фыркнула хозяйка квартиры и смела со стола на пол невидимую крошку. - Чеченцы, таджики, русские - все одинаковые. Среди любой нации есть хорошие и плохие люди. Думаешь, я русских не боюсь? Эти пострашнее ваших будут. Те еще… Просто среди чеченцев, которые приезжают в Россию учиться или работать, затираются те, кто хочет все сразу и быстро. Они занимаются похищением людей, угоном машин, вымогательством. Есть такое понятие - этническая преступная группировка. В ней страшные люди. Для них любой подобный сегодняшнему случай - повод обобрать человека до нитки. Вот я и испугалась. Еще очень боюсь ваххабитов. Моя подруга работала в метро, когда год назад там были взрывы. Знаешь, какие страхи рассказывала? Почему женщина, которой Аллах дал жизнь, чтобы она любила, растила детей, отнимает ее у других? Тем более в поездах, в вагонах, в которых ехали не только христиане или католики. Там погибло много мусульман. Среди них были чеченцы, татары и таджики… Я слышала по телевизору, что кто-то из родственников получил деньги. Тысячу долларов. Зато дома шахидок разрушили односельчане.
        - Как это? - ужаснулась Зарема.
        - Просто. Показывали по телевизору. Ваш народ сам не принимает таких людей. А они все равно находят дурочек.
        - Кто «они»? - Зарема подалась вперед.
        - Да ваххабиты эти, - женщина подперла рукой подбородок. - Это такой же бизнес, как продавать помидоры или наркотик.
        - Я не понимаю, вот все говорят, что это бизнес. - Зарема часто заморгала. - А кто получает деньги, если все умирают?
        - Это сложный вопрос, - Анна Николаевна стала водить по столу пальцем. - Вообще, главный бонус идет англичанам и американцам. Как ни крути, а нестабильность в России очень выгодна этим государствам. Такие теракты снижают темпы роста экономики, бизнесмены боятся вкладывать в Россию деньги. Зачем, например, та же Англия пригрела на своей территории подонков типа Березинского? - задала Анна Николаевна вопрос и сразу сама на него и ответила: - Просто через него финансирует террористов, и все.
        - Березинский, - одними губами повторила Зарема фамилию человека, которую уже не раз слышала.
        - Еще чаю?
        - Нет, спасибо, - Зарема встала. - Мне в аптеку надо зайти.
        Ей окончательно расхотелось взрывать себя, чтобы убить таких вот людей. Но как быть? Последнее время было хорошо с Андреем. Она незаметно стала чаще думать о нем, старалась оказаться рядом. Ей не давало покоя его письмо неизвестной девушке, и она поняла, что это уже ревность. Он тоже стал по-другому относиться к ней. Был нежен и ласков. Зарема была на седьмом небе от счастья, когда прокрадывалась в его комнату. Однако утром чувствовала себя опустошенной и уставшей. Ей становилось стыдно и страшно. Ведь за месяц это уже пятый мужчина, который прикасается к ее телу. Наверное, она одна такая во всей Чечне…
        - Почему так долго? - Нурпат оглядела Зарему с головы до ног. - И откуда все это?
        - Я попала под машину, - стала рассказывать Зарема. - Одежда пришла в негодность. Женщина, которая меня сбила, настояла, чтобы я пошла с ней в магазин.
        Едва Зарема успела переодеться, как из коридора раздался шум. Сначала женщины подумали, что вернулись Саловди и Алхазур. Однако в квартиру вошли Хаджибекар, Джамал и чеченец, который приходил утром.
        Хаджибекар приказал всем собраться в комнате Саловди. Когда женщины, покорно опустив головы, встали вдоль стены, он показал взглядом на этого мужчину:
        - С этого момента у вас будет новый командир. Его зовут Зубаир Шаохолов. Все приказы выполнять, как раньше вы выполняли указания Саловди и Алхазура.

«Выходит, Андрея и Саловди убили!» - осенило Зарему. Она готова была разрыдаться, чего с ней раньше никогда не было.
        - Завтра с утра каждая из вас поедет туда, где вскоре станет шахидом, - продолжал между тем Хаджибекар. - Задачи поменялись. Вам не придется взрывать поезда. Зубаир расскажет все подробнее.
        С этими словами он вышел.

«Я убью тебя сегодня, шакал, - думала Зарема, глядя на крепко сложенного чеченца, к которому, наверняка, одна из них должна будет сегодня ночью прийти, чтобы ублажать. - Потом убегу. Сначала спрячусь у Анны Николаевны, а там видно будет, что делать дальше».
        Проводив Хаджибекара, их новый командир вернулся в комнату. С минуту он стоял, молча вглядываясь в их лица, словно пытаясь запомнить каждую деталь. Потом потер ладони:
        - Кто готовит ужин?
        - Зарема, - ответила Нурпат.
        - Я буду жить в комнате Алхазура. - Он показал пальцем на двери. - Без стука не заходить. Кровать застелить чистым бельем и прибраться. Кто этим будет заниматься?
        - Кемиса, - снова ответила Нурпат.
        - Тогда начинайте работать.

* * *
        Шаман не спеша обошел двор, остановился у огромной сосны, провел по шершавому, немного влажному стволу ладонью и с удовольствием втянул носом наполненный ароматами осеннего леса воздух. Сладковатый запах прелых листьев, грибов и хвои действовал как легкий наркотик. Немного постоял, приводя мысли в порядок. Еще раз оглядел погрузившийся в сумерки двор и направился в дом. Небольшое деревянное строение, состоявшее из двух этажей и мансарды, по слухам, принадлежало вдове какого-то академика. Ее сын сдал дом двум чеченцам. Его не смутило, что кавказец, решавший с ним вопросы заселения, не имел в Москве регистрации. Не вызвало у него никаких подозрений и то, что он, внезапно заявившись за какой-то вещью, обнаружил в доме сразу четырех женщин и двоих мужчин. Мужчина поверил, а может, сделал вид будто поверил, что это родственники, которые приехали только утром и лишь утроил и так огромную цену за проживание. Больше его не видели. Шаман знал, хозяин не появится здесь, пока чеченцы не съедут. Он боится, что его попросту убьют, а тело спрячут. Деньги ему исправно завозили домой, а большего хозяину не
требовалось.
        Женщин было четверо. Старшая, Саида Алхастова, уже многое повидавшая на своем веку чеченка, овдовела совсем недавно. Ее мужа застрелили в Дагестане во время нападения на милицейский пост. Она была выше других. Широкое лицо, черные, дугообразные брови, уставший взгляд и тонкие, словно сжатые губы создавали о ней впечатление убитого горем человека. Вторая - Лемма, хрупкое с большими глазами создание, почти не говорила. Выходя замуж, она скрыла, что уже была с мужчиной, чем опозорила сразу две семьи. Ей с большим трудом пришлось бежать. В селении жила женщина, которая поддерживала связь с боевиками. О ней все знали, но молчали. Боялись. Она спрятала Лемму у себя дома. Потом ее забрали в горы. Она стала женой одного из боевиков. Прошло немного времени, и его убили. Третья - Хазбика - была полновата. У нее было белое рыхлое тело и слегка припухшие глаза. Эту девушку просто изнасиловали в общежитии медицинского колледжа в Ростове, куда она поехала учиться. А дальше - по известной схеме. Зезаг, последняя, юная и веселая чеченка влюбилась в русского и переспала с ним. Парень был сержантом-контрактником.
Попытка убежать не удалась. Эта была единственной из всех, кто постоянно улыбался.
        На втором этаже, в комнате без окон, поселили ученого из Узбекистана, который продал чеченцам несколько ампул с какой-то жидкостью. Он утверждал, в этом растворе споры сибирской язвы. Если не обманул - договорятся о постоянных поставках; соврал - умрет. Он сказал, что на родине у него их еще с десяток. Звали его Нурали Уразбеков.
        Вместе с Шаманом охраной дома занимались еще два чеченца - Асхаб и Янарса. Оба встретили своего земляка сдержанно. Было понятно: теперь их беспокоил вопрос, останется ли у них прежняя зарплата или теперь сумма уменьшится на треть. Асхаб был родом из Шатоя. Худощавый, с тоненькими усиками, он походил больше на француза. Янарса среднего роста, крепкий. Высокий лоб, черные с проседью волосы, морщины вокруг рта и глубоко посаженные глаза выдавали в нем жестокого и озлобленного на весь мир человека. Он почти не разговаривал.
        Когда Шаман вошел в фойе, Янарса сидел на диване, у стены, не имеющей окон, и, перебирая четки, о чем-то размышлял.
        Шаман задвинул металлический засов и направился наверх.
        - Скоро твоя очередь дежурить, - напомнил Янарса.
        Шаман посмотрел на часы. Действительно, осталось чуть больше двадцати минут.
        - Давай я сразу останусь, - Шаман шагнул на одну ступеньку вниз.
        - Нет, - покачал головой Янарса. - Порядок должен быть. Что, если через пять минут что-то случится? Хаджибекар спросит: «Кто дежурил?» Я отвечу, что время было мое, но ты заступил раньше. Это непорядок. Тогда у нас обоих будут проблемы.
        Логика была железной, и Шаман поднялся на второй этаж. Асхаб сидел на кровати и смотрел установленный в углу небольшой телевизор. Шаман уселся на раскладушку, которую разыскал в чулане.
        - Давай в нарды? - предложил Асхаб.
        - Скоро дежурить, - покачал головой Шаман. - Что смотришь?
        - Боевик какой-то. Опять про то, как нас ловят. Смешно смотреть, но я люблю.
        - Чего же там хорошего? - удивился Шаман. - Русские выдают нас за людей, которые совсем не умеют воевать. А на самом деле мы у них под носом сколько живем?
        - Весело по той причине, что если все фильмы собрать и сложить вместе убитых в них моджахедов, то получится, будто все мужское население Чечни уже в раю, - пояснил Асхаб.
        - Ты американские фильмы смотришь? - спросил Шаман.
        - Сейчас нет. Раньше, в то время, когда учился в школе, появились видики, у меня много кассет было, - он цокнул языком.
        - Так они тоже в своем кино такое показывают, - Шаман выдержал паузу, силясь вспомнить название увиденного в юности фильма с участием Арнольда Шварценеггера. -
«Коммандо», видел?
        - Это как он там дочь свою спасал? - Асхаб выдержал паузу. - Шварц. Ну, видел.
        - В этом кино он на острове один целый полк убивает, - усмехнулся Шаман. - Разве можно носить с собой столько патронов?
        - Не знаю я… - Асхаб потер ладонями колени. - Ты, Сатар, я слышал, много воевал?
        - Ну, - кивнул Шаман.
        - Есть у русских спецназ ГРУ, - продолжил Асхаб. - Не тот, где солдаты служат, а из одних офицеров. Они где-то в России живут, а к нам на Кавказ прилетают, когда нужно провернуть серьезное дело. Аллахом клянусь, нет людей страшнее. Говорят, их у матерей забирают, едва они родились, и начинают тренировать… - он бросил наполненный страхом взгляд на двери, потом посмотрел на окно. - Других по детдомам ищут. Совсем еще малышей - главное, чтобы крепким был и умным. Эти, как Шайтан, сквозь стены ходят. Шварц по сравнению с ними ребенок.
        - Это что, как ниндзя? - едва сдерживая свои эмоции, проговорил Шаман, потом, встал и начал собираться на смену.
        - Не знаю, - давая понять, что мало знаком с историей Страны восходящего солнца, ответил Асхаб.
        Когда Шаман, бесшумно ступая, спустился вниз, то, к своему удивлению, не увидел на своем месте Янарса. Однако из-за дверей небольшой комнаты под лестницей раздался шорох, и что-то упало.
        - Тсс!
        - Сколько времени? - послышался женский голос.
        - У-у Шайтан, - протянул Янарса. - У меня часы встали.
        Шамана удивило, что Янарса имеет доступ к кладовой. Джамал сказал, что у охранников от этого помещения ключей нет. Видимо, хитрецы подобрали другой.
        Шаман в два прыжка оказался у окна, плотно закрытого темно-зелеными шторами, слегка раздвинул материал и вернулся к дивану.
        - В гостиной кто-то есть! - испуганно прошептала женщина.
        - Сменщик пришел, - с досадой ответил Янарса.
        - Янарса! - громко позвал Шаман.
        - Это ты, Сатар? - Двери со скрипом приоткрылись, и в них появилась взлохмаченная голова чеченца.
        - То ты не уходишь раньше всего на двадцать минут, то забираешься под лестницу, - проворчал Шаман.
        Он не стал подавать виду, что догадался, чем там занимался Янарса, а тем более, слышал разговор. Понял он и причину нежелания уйти с поста раньше. С мансарды к нему спустилась одна из женщин.
        - Я обойду двор, заодно немного проветрюсь перед дежурством, а ты иди, - Шаман направился к выходу.
        - Кто же тебе откроет задвижку? - удивился Янарса. - По инструкции, в темное время суток двери должны быть всегда запертыми изнутри.
        - Хорошо, просто постою на крыльце, - махнул рукой Шаман и зевнул.
        - Да, надо идти спать, - закивал Янарса. - Только кое-что возьму.
        Шаман вышел на улицу, окинул взглядом погрузившийся во тьму двор и шагнул к окну. Щель позволяла видеть почти весь холл.
        Испуганно озираясь по сторонам, из кладовой выскочила Лемма и устремилась вверх по лестнице. Дальше произошло то, чего Шаман меньше всего ожидал увидеть. Бандит закрыл кладовку, а ключи быстро сунул в стоящий на подставке кувшин с искусственными цветами. Все стало ясно. Это он позаботился о своем дружке Асхабе, который тоже не намерен три часа торчать без дела. Зачем, если наверху целый гарем? Ему они пока женщин не предлагают. Боятся. Еще бы, ведь именно в этой комнатке тайник, который показал Джамал. Что если проболтается хозяину? Не сносить им тогда головы.
        Решение пришло мгновенно. Шаман уже доложил о поясах с закрепленными на них зарядами. Только на вопрос Антона, как к ним подобраться, ничего вразумительного предложить не смог. Теперь он знает, что выход есть. Осторожно спустившись по ступенькам во двор, Шаман отошел от дома, окинул взглядом окна и достал сотовый телефон.
        - Слушаю тебя, - раздался голос Филиппова.
        - Я могу вынести за пределы участка все четыре пояса, - почти шепотом сказал Шаман.
        - Так, - протянул Антон. - В какое время?
        - С ноля часов до трех, - с ходу назвал Шаман время своего дежурства.
        - В нашем распоряжении два часа тридцать минут, с учетом пустых дорог, успеваем, - заторопился Антон.
        - Ты что хочешь делать? - Шаман замер в ожидании ответа.
        - Пригнать грузопассажирскую «Газель», внутри которой мы спокойно все сделаем, - пояснил Антон.
        - Не совсем просто тут получится, - с досадой признался Шаман. - Они местами прошиты, да и на двух клейкая лента темного цвета, на двух - светлого. Подбирать надо.
        - Предлагаешь их вовсе забрать на сутки? - попытался угадать Антон. - До твоего следующего дежурства?
        - Кто знает, что завтра будет? - покачал головой Шаман. - Вдруг меня отправят Джину помогать? Здесь два моджахеда, а он один.
        - Твои предложения? - поторопил Филиппов.
        - В этой комнате охранники с женщинами развлекаются, - Шаман бросил взгляд на чернеющий среди сосен силуэт здания. - Давай я устрою все так, будто они сначала там развлекались, а потом полезли в тайник, взяли один из поясов, стали баловаться и произошел подрыв?
        - Хочешь это устроить уже сегодня? - насторожился Антон.
        - Да, - подтвердил Шаман.
        - Не пойдет, - немного подумав, ответил Антон. - Буду через… - он на минуту задумался. - Думаю, часа мне хватит. Кстати, ты откуда звонишь?
        - Со двора.
        - Значит, тебя оперативники ФСБ сейчас видят.
        - Пусть, - оглянувшись по сторонам, ответил Шаман и направился в дом.

* * *
        Джин проверил запоры, потом расправил кровать и принялся за дело. Для начала он осторожно отодвинул от стены шкаф, между двумя задними стенками которого был тайник. Сдвинув в сторону лист ДВП, вынул из образовавшегося проема три пояса смертника, после чего все вернул в исходное положение. Два пояса спрятал под диван, один положил на стол, за которым работал Андрей.
        Джин не исключал варианта, что первое время бандиты будут его контролировать, поэтому старался не шуметь. Снаружи не было видно, что в комнате горит свет. Об этом позаботился еще Андрей, устроив нечто вроде светомаскировки на случай воздушной тревоги в казармах. Сверху над каждым окном висел скрученный в рулон прямоугольный кусок черной, плотной бумаги, который разматывался, перед тем как включить свет. В сочетании со шторами, наружу он не пропускал даже лучика света.
        Джин поставил на стол дорожную сумку, которую забрал в условленном месте, надел перчатки и принялся за работу.
        Для начала он осторожно вынул взрыватели, отсоединил провода электрического детонатора от сотового телефона, вставленного в небольшой мешочек. Трубка была без батареи. Оно и понятно, боевики вставляют их за несколько часов до начала акции. После этого разрезал нитки матерчатого чехла, который был натянут на заряд. Прямоугольный, обмотанный скотчем брикет оказался тяжелым. Сквозь слои скотча ощущались налепленные поверх пластида болты и гайки. Джин вынул из сумки лист пластика, уложил его на стол, потом достал банку с болтами и шариками, поставил с краю. Следом извлек брикет желтого цвета. Вскоре перед ним уже лежал кирпичик, как две капли воды похожий на тот, который он снял. Потом перевернул брикет, осторожно, незаточенным концом карандаша сделал отверстия для детонаторов. Конечно, сработав, они могут слегка травмировать женщин, но тогда как ликвидировать тех, кто снабжает оружием и взрывчаткой экстремистов? На их поиски и разработку уйдет не один месяц. За это время на воздух могут взлететь жилые дома, поезда, школы. А в этом случае есть надежда, что оставшиеся на воле террористы устроят своим
поставщикам суд Линча.
        Глаза уже слипались, когда Джин закончил свою работу. Придирчиво осмотрел швы чехлов, которые не так-то было легко зашить. Однако он все же старался положить стежки ниток так, как они были положены до того, как он вскрыл их. Спецназовец едва успел убрать стол, уложить пояса смертников, которые теперь были безобидными муляжами, в тайник и лечь спать, как в дверь раздался звук, словно кто-то скреб по ней ногтями. Джин приподнял над подушкой голову, а рука тут же нащупала рукоять пистолета.

«Может, показалось?» - мелькнула мысль.
        Однако звук повторился.

«Неужели пытаются вскрыть отмычкой? - Он осторожно, стараясь не скрипнуть пружинами старого дивана, сел. - Но кто? Конечно, люди Бергиша! Кто еще рискнет сунуться сюда? Даже если бы влезли воры, то наверняка сначала обследовали незапертые помещения, в одном из которых было три женщины. Шума в этом случае не избежать».
        Джин встал и осторожно прокрался к двери. Точно, кто-то чем-то острым, похожим на очень узкое лезвие ножа, пытался сдвинуть «собачку» в сторону. В комнате напротив был включен свет, поэтому он смог все разглядеть. Послышался стон и вздох. Это был явно не мужчина. Скорее подросток. Стоп? А если это кто-то из женщин? Зачем? Уж точно не для того, чтобы заняться плотскими утехами. Могла бы и постучать… Неожиданно он догадался. Женщины хотят его убить и бежать - ведь один из замков входной двери закрывается изнутри на ключ, который охранник обязан носить всегда с собой.
        Джин нащупал маховичок, резко повернул его и толкнул дверь. Мгновение - и тонкое запястье в его руке. Он с силой рванул его на себя, одновременно убирая тело в сторону. Позади раздался звук упавшего на пол тела, грохот какого-то тяжелого предмета и вскрик. Он быстро захлопнул дверь и щелкнул выключателем.
        Удивлению Джина не было предела. На полу лежала Зарема. В правой руке - пилка для ногтей, чуть дальше, почти у стола, - молоток. Она была одета во все грязное. Нелепая спортивная куртка, штаны с отвислыми коленками.
        - Что все это значит? - удивленно спросил он.
        - Не подходи ко мне! - зло прошипела она.
        Джин открыл дверь и выглянул наружу. Никого. Однако напротив стояла сумка, поверх которой был уложен брючной костюм, ветровка и полотенце. Он взял ее и вернулся в комнату:
        - Объясни, что все это значит?
        Зарема стала отползать на локтях от него к столу. На пути ей попался вылетевший минутой раньше из рук молоток. Она схватила его, попыталась встать, однако, словно догадавшись о бесполезности затеи, неожиданно перевернулась на живот и заплакала.
        Джин шагнул к ней, осторожно забрал из рук молоток и пилку, положил на стол. Потом подхватил девушку на руки и перенес на диван:
        - Что ты хотела сделать?
        - Убить, разве не видишь? - прохрипела она. - Пока спишь, к тебе можно подойти и ударить по голове…
        - Чего же такого я тебе сделал? - удивился он.
        - Все, - всхлипнула она. - Вы все… Где Алхазур? Ведь тебя прислали вместо него. Почему? Его больше нет? Хотя при чем тут это? Я просто не хочу убивать ни в чем не повинных людей! Вы звери. Животные! Все, что вам нужно, это женщина, еда и деньги. Больше ничего не надо. А хоть кто-то подумал, что испытывает каждая из нас? Мы ведь все понимаем…

«Что это, очередная проверка, или она откровенна? - размышлял вконец растерявшийся Джин. Это был первый случай в его жизни, чтобы чеченка вела себя так с мужчиной. - Как с ней быть?»
        - Успокойся, - он накрыл молодую женщину одеялом и встал.
        Зарема закрыла глаза и лишь изредка вздрагивала.
        Джин, наконец, понял весь ее план. Она хотела подкрасться в темноте и несколькими ударами молотка размозжить ему голову. Потом пойти в душ, снять с себя забрызганную кровью одежду, уложить ее в пластиковый пакет, который торчал из кармашка дорожной сумки, умыться, надеть все чистое и уйти.
        Выключив свет, Джин уселся в стоявшее у стены кресло, вытянул ноги, откинулся на спинку и закрыл глаза. Он не боялся спать рядом с потенциальной убийцей. Любое ее движение его мозг контролирует на уровне подсознания и обязательно подаст сигнал тревоги, если она приблизится к нему ближе, чем на три-четыре метра. Но этого не будет. Джин видел по ее взгляду, что она перегорела.
        Не спалось. Он вдруг проникся уважением к этому забитому созданию. Ему даже стало жалко ее, чего раньше с ним никогда не было. А главное, он понял: Зарема не хочет убивать.
        Когда он открыл глаза, в комнате было по-прежнему темно. Зарема посапывала на его кровати.

«Интересно, что ей снится? - неожиданно с нежностью подумал он. - Наверное, детство или родители». Ему стало грустно. Жалко таких женщин. Еще лет пять назад он бы и не посмотрел в ее сторону. Джин хоть и был милиционером, но в душе всегда находился на стороне мужчин, убивших жену, например, за измену или избивших ее за непокорность. Он сочувствовал родителям, которые изгоняли из семей девушек, по тем или иным причинам нарушившим строгие обычаи. Сейчас он вдруг заметил за собой странную вещь: его перестало это волновать. Джин чаще жалел эти забитые, похожие на тени, покорные существа, с утра до вечера занимающиеся хозяйством и не видавшие ничего, кроме своего двора. Многие до самой смерти не знали, что находится дальше окраины их аула.
        Джин вынул телефон и глянул на дисплей. Начало четвертого. Странно, он спал меньше получаса, а успел отдохнуть. Подсвечивая себе путь дисплеем, подошел к столу, взял стул и направился к окну. Пока темно, надо раздвинуть шторы, поднять светомаскировку.
        Город походил на огромное зеркало, в котором отражались звезды.
        Едва он закончил возиться со вторым окном, как Зарема проснулась. Скрипнул диван.
        Джин включил свет. Зарема зажмурилась. Он понял, она давно не спала и лежала с открытыми глазами.
        Молодая женщина села в кровати:
        - Простите меня.
        - Ты у Аллаха прощения проси, - посоветовал он. - Грех хотела совершить.
        - А вот если люди другой веры, это не грех? - неожиданно спросила она.
        - Не знаю, - он отвел взгляд в сторону. - Только наверху мы узнаем, правильно поступали или нет.
        - Я не хочу убивать, - неожиданно подтвердила она его ночное предположение. - Сама умереть не боюсь, но лишать жизни других мне страшно.
        - Но ты выбрала этот путь, - напомнил ей Джин. - Назад дороги нет.
        С этими словами Джин схватил ее одной рукой за шею, другой за горло. Легкое движение пальцами, и она без чувств повалилась на пол.
        Он вынул из кармана шприц-тюбик и сделал укол ей прямо в плечо. Лошадиная доза препарата заставит спать ее почти сутки. Хотя сном это состояние назвать трудно. Человека можно резать, и он ничего не почувствует. Иногда в таком состоянии пленные запросто могут отлежать руку до образования гангрены. Из-за этого, по инструкции, их нужно периодически переворачивать.
        Потом он бросился к столу. Здесь в ящике уже лежал заготовленный острый, как бритва, нож. Джин мастерски вскрыл Зареме вену. Кровь сначала ударила так, что он едва успел отскочить, потом вдруг напор ослаб, но через мгновение в такт сердцебиению она брызнула с новой силой.
        Джин взял брючной ремень, перевернул девушку на бок и наложил чуть выше раны жгут. Потом сорвал со своей кровати одеяло, расстелил на не залитом кровью участке пола, перенес туда Зарему. Завернул. Огляделся. На глаза попался свернутый в рулон коврик…
        Спустя час, сгибаясь под тяжестью огромного свертка, Джин вышел из подъезда и направился в сторону выезда со двора. Едва он зашел за угол дома, как нос к носу столкнулся с Гусевым.
        - Ты чего удумал? - заспанным голосом спросил контрразведчик.
        - Вот, принимай, - Джин подошел к задней части машины. - Она не должна сидеть в тюрьме…
        Михаил торопливо открыл багажник и помог уложить замотанную в ковер Зарему.
        - С чего такой гуманизм? - Гусев пытался разглядеть выражение лица офицера спецназа.
        - Долго рассказывать, - уклончиво ответил Джин. - Не стала бы она шахидом.
        - Что скажешь Бергишу? - спросил контрразведчик и поежился.
        - Где Антон? - проигнорировав вопрос, спросил Джин.
        - За городом, - уклончиво ответил Гусев. - Твой Шаман тоже там что-то мудрит.
        - Понял, - перевел дыхание Джин. - А Бергишу я скажу, что убил ее, а тело сбросил в люк. Он как раз на том месте, где ты машину остановил.
        - Не боишься, если проверит? - заволновался Гусев.
        - Днем? - усмехнулся Джин. - Он к нему на пушечный выстрел не подойдет.
        - Хорошо, давай.
        - Ты ее в больницу для начала завези, много крови потеряла, - напутствовал чеченец.
        - Почему? - удивился Гусев.
        - Ты хотел, чтобы я себе руки резал? - вопросом на вопрос ответил Джин. - Как докажу завтра, что убивал?
        Вернувшись домой, он подошел к комнате, где отдыхали женщины, и постучал в косяк дверей.
        - Зубаир, это вы? - раздался встревоженный голос Нурпат.
        - Я, кто же еще, - вздохнул он. - Буди Кемису, и идите приберитесь в моей комнате.
        - Что случилось? - испуганно спросила Нурпат.
        - Ваша подружка Зарема совсем голову потеряла, прикончить меня хотела… - Он ударил основанием кулака в стену. - Пришлось убить и выбросить. Хватит спать, давайте быстрее! Там все в крови этой змеи.

* * *
        Через час с небольшим, как и обещал, приехал Антон. К этому времени Шаман вскрыл комнату, вынул из тайника пояса шахидов, переложил их в найденную здесь же матерчатую сумку и вынес во двор.
        Филиппов приехал не один. Чтобы быстрее сделать взрывные устройства непригодными к применению, он прихватил с собой Дрона и Банкета. Микроавтобус, в котором они собирались работать, оставили неподалеку от въезда в поселок.
        Антон с Банкетом подошли к даче и сразу позвонили Шаману.
        Не успел чеченец дотащить до забора сумку, как тут же на связь вышел Гусев и сообщил, что в дачном поселке к дому, где разместились оставшаяся часть террористов и Шаман, подошли двое неизвестных. Между тем один из охранников вынес какой-то предмет. Гусев решил посоветоваться, как быть. Может, взять эту парочку?
        - Я тебе возьму! - процедил сквозь зубы Филиппов. - Пусть твои наблюдатели окуляры у оптики протрут! У ворот стою я с Банкетом, а из дома вышел Шаман.
        - Черт! - вырвалось у Михаила. - Предупреждать надо. Зачем тогда я вам нужен?
        - Извини, - буркнул Антон и отключил связь.
        - Тяжеленькая, - беря из рук Шамана сумку, хмыкнул Банкет.
        - Времени мало осталось. - Антон сунул в карман трубку и оглянулся по сторонам. - Точно не успеем.
        - Вы вот что, - Шаман воровато оглянулся на дом. - Как все сделаете, обойдете участок вокруг. Там увидите дом из бревен, он почти развалился. Крыша такая, - он сложил кончики пальцев.
        - Двускатная, - догадался Антон.
        - В этом доме мылись, пока душа не было…
        - Понятно, баня, - кивнул Антон. - Что дальше?
        - Там дверей нет, слева от входа - яма и мусор разный, в ней спрячьте.
        - Это для слива. Над ней полки были, - сообразил Антон. - Бывай.
        Немного постояв, глядя вслед растворившимся в темноте офицерам, Шаман закрыл калитку и направился в дом.
        Время пролетело незаметно. Вскоре сверху послышались шаги, и на лестнице появился Асхаб.
        - Все в порядке? - нарочито громко спросил бандит.
        - Зачем спрашиваешь, если и так знаешь? - удивился Шаман. - Видишь, сижу, а не лежу с перерезанной глоткой, значит, в порядке.
        Асхаб потянулся, зевнул, посмотрел на часы, потом перевел взгляд на Шамана:
        - Иди спать.

…Шаман открыл глаза. Прогоняя остатки сна, потер руками лицо и сел на раскладушке. За окном стоял туман. Были видны лишь росшие рядом с домом деревья. Дальше сплошное молоко.
        Он встал, взял полотенце и направился мыться. Выйдя в коридор, услышал, как внизу кто-то негромко заговорил. Он осторожно, стараясь не скрипеть половицами, подошел к лестнице и прислушался.
        - Скоро этому придет конец, - произнес Асхаб.
        - Завтра, - уточнил Янарса.
        - Скорее бы, - вздохнул Асхаб.
        - Что-то Сатар долго спит, - проговорил Янарса.
        Шаман развернулся, собираясь идти в ванную, но последняя фраза заставила его замереть:
        - Зачем он нам здесь нужен? - возмутился Асхаб. - Мало того, что платить станут меньше, так он еще сегодня едва не увидел меня с женщиной.
        - Женщина - это мелочи, - заговорил Янарса. - Расскажет про ключ, будут проблемы. Бергиш строго-настрого запретил совать в эту комнату нос.
        - Может, там, кроме поясов шахидов, есть еще что-то, о чем мы не знаем? - выдвинул предположение Асхаб.
        - Надо посмотреть, - согласился Янарса.
        - Давай сделаем это прямо сейчас, - предложил Асхаб.
        - А вдруг Сатар проснется? - заволновался Янарса.
        - Ты будешь караулить его на лестнице. Если пойдет, придумай что-нибудь, - с ходу распределил роли Асхаб.
        - Хорошо, - сказал Янарса.
        Шаман растерялся. Как быть? Ведь сейчас они узнают, что ночью пропали пояса шахидов, и сразу догадаются, что это его рук дело. Значит, надо спуститься и помешать им сегодня осмотреть комнату. «Погоди, - сказал внутренний голос. - А откуда им знать, что ты нашел ключ?»
        Он стал осторожно пятиться.
        Умывшись, Шаман вернулся в комнату. Янарса сидел на своей кровати. При его появлении он даже вздрогнул.
        - Как прошла ночь? - Шаман бросил полотенце на спинку стула.
        - А с чего вдруг спрашиваешь?
        - Так, - он устроился напротив. - Выглядишь неважно.
        Открылись двери, и в комнату заглянул Асхаб:
        - Янарса, выйди. Разговор есть.
        Бандит подчинился. Некоторое время они беседовали. Потом вернулись уже вдвоем.
        - Сатар, признайся, Бергиш что-то заподозрил и прислал тебя присмотреть за нами? - спросил Асхаб.
        - Почему ты так решил? - Шаман неподдельно удивился.
        - Давай договоримся: мы больше не будем нарушать правил, - тряся в воздухе рукой, заговорил Асхаб, - а ты вернешь на место пояса шахидов.
        - Какие пояса? - Шаман встал, надел майку. Потом сверху натянул свитер.
        - Не притворяйся, - скривился Асхаб. - Бергиш дал тебе ключ, и ты ночью украл пояса, чтобы нас подставить. Конечно, мы признаемся, что нашли, чем открывать эту дверь. Да, мы водили туда женщин. Но тайника никто руками не касался.
        - Откуда ты знаешь, что там нет поясов? - продолжал делать вид, будто ровным счетом ничего не понимает, Шаман.
        Бандиты переглянулись. В это время раздался звонок. Оба бандита, не сговариваясь, бросились вниз.
        Шаман быстро оделся, сунул за пояс пистолет и двинул следом. В гостиной уже был Бергиш и его тень Джамал.
        Главарь бандитов удивленно слушал слова оправдания своих непутевых моджахедов и не мог понять, в чем суть. Когда, наконец, до него дошло, что эти оба олуха утверждают, будто не притрагивались к тайнику и не причастны к исчезновению поясов, то с ходу залепил кулаком Янарсе в челюсть.
        - Не спеши, Бергиш, - неторопливо спускаясь по лестнице и стараясь выглядеть, как можно спокойнее громко сказал Шаман. - Пояса никто не крал. Они в надежном месте. Просто за время, которое я провел здесь с этими ишаками, мне случайно пришлось кое-что узнать, и это дало возможность понять, почему очень много акций, которые готовят наши братья, проваливаются, не успев начаться.
        - О чем ты говоришь? - часто заморгал Асхаб.
        - Смысл моей жизни - джихад, - трясясь от возбуждения, Шаман приблизил свое лицо к лицу бандита. - Вы же говорите только о деньгах. Я стал наблюдать за вами. Узнал, что вместо того, чтобы заниматься делом, вы водите на первый этаж женщин. Здесь дачный поселок. Орудуют целые шайки, ищут, чем поживиться. Бездомные ходят… Что если в это время кому-то вздумается навестить дом? Я не говорю уже о ментах и фээсбэшниках.
        - Но на дверях засов, - попытался оправдаться Янарса, бросив испуганный взгляд на Бергиша.
        - Однако шум все равно будет, - Шаман поднял палец вверх. - Мне не составило труда узнать, где вы прячете ключ, и я вынес из тайника пояса.
        - Зачем? - удивился Джамал.
        - У них жизнь - одно веселье. Разве так надо вести себя среди врагов? - Шаман упер руки в бока. - Видел бы ты лица этих воинов, когда они узнали, что тайник пуст.
        - Где пояса? - спросил Бергиш.
        - В развалинах старой бани, - махнул рукой, показывая направление, Шаман.
        - Я давно заподозрил, что не только Саловди распоясался, - заговорил Бергиш. - Надо и за вас браться.
        - Стукач, - кривя губы, выдавил из себя Янарса.
        - У тебя есть время забрать свои слова обратно, - предупредил Шаман.
        - Ты выслуживаешься, как официант, - процедил сквозь зубы Асхаб.
        - Я приехал сюда не для того, чтобы развлекаться с женщинами, - спокойно ответил Шаман и перевел взгляд на Янарса. - А у тебя закончилось время, которое я дал, чтобы ты отказался от своих слов.
        Шаман шагнул к Янарсе и молниеносным ударом в солнечное сплетение сложил бандита пополам. В следующий момент он едва уловимым глазом движением руки выхватил из-за пояса пистолет и воткнул ствол в ямку на шее продолжающего стоять согнувшись бандита.
        - Признайся, что сказал не подумав! - предложил Шаман.
        - Стреляй, - выдавил из себя Янарса. - Но молить о пощаде я не буду.
        - Сатар, не делай этого, - наконец пришел в себя Бергиш.
        - Запомни, я служу только Аллаху и Ичкерии, - приблизив лицо к уху бандита, прошипел Шаман и, с силой вдавив ствол, повернул рукоять, срывая на шее кожу.
        Голова Янарсы оказалась почти между его собственных ног.
        - Что позволяет себе этот выскочка? - взревел не своим голосом Асхаб и выхватил заточенный с двух сторон нож, рукоять которого была искусно обмотана защитного цвета веревкой. Такие были знакомы Шаману, их продавали в обычных магазинах. В умелых руках довольно грозное оружие.
        - Прекратите! - приказал Бергиш. - Асхаб, убери нож!
        - Нет, если он такой крутой, пусть покажет, на что способен! - не унимался вышедший из себя Асхаб. - Приехал и сразу стал наводить свои порядки?
        Его трясло от возбуждения и злости. Лицо стало серым.
        Шаман левой рукой толкнул в спину Янарсу. Тот не успел еще упасть, а Асхаб уже будто повис в воздухе. Шаман, не вставая, вытянул правую ногу, упер руки в пол и, очертив ступней полукруг, сбил забияку с ног. Рухнув со всего размаха на спину, Асхаб на какой-то момент зажмурился.
        Шаман выпрямился. Убрал пистолет за пояс и обернулся к Бергишу:
        - Сейчас пояса принесу.
        Когда Шаман вернулся с сумкой в руках, Асхаб и Янарса, уставившись в пол, сидели на диване. Было ясно: они получили от босса нагоняй и теперь еще больше возненавидели ставшего в одночасье любимчиком Бергиша Сатара. Адские машинки уложили обратно в тайник.
        - Пусть женщины оденутся для выхода в город и спустятся вниз, - распорядился Бергиш и перевел взгляд на Сатара. - Они должны самостоятельно добраться до мест, где завтра будут собираться кафиры. Лемма и Саида поедут на Пушкинскую площадь. Нарисуй им подробный план, расскажи все детали предстоящей операции. Деньги даст Джамал. Я буду ждать там. Когда доберутся, позвонишь мне. Пока не скажу, пусть стоят лицом к дороге у метро. После того как я их увижу, проведешь до площади и все покажешь.
        Шаман кивнул.
        - Зезаг и Хазбика поедут на Лубянку. Там завтра митинг у Соловецкого камня. Вернуться надо к обеду. Немного отдохнете, разберете ошибки и еще раз съездите. Завтра им придется преодолевать этот путь в одиночку, с поясами шахидов, - с металлом в голосе продолжал ставить задачи Бергиш. - Если кто-то заблудится или взорвет себя на пустом месте, я из вас на Новый год сделаю Дедов Морозов, положу в мешок много гексагена и отправлю в Кремль.
        От такой перспективы Асхаб поежился. Он понимал, Бергиш этого не сделает, но наказание будет страшным.

* * *
        Джин сидел на заднем сиденье в машине Бергиша и глядел в окно. Руман хорошо знал город. Петляя по узким улочкам, он миновал Малый Палашевский переулок, выехал на Тверской бульвар и свернул направо. Движение одностороннее. По мере приближения к станции метро «Чеховская» перестроились в правый ряд и, вглядываясь в толпы людей, поехали медленнее.
        - Вот Нурпат, - встрепенулся Джамал.
        - А я уже вижу Кемису, - медленно, словно боясь ошибиться, проговорил Бергиш.
        Джин промолчал о том, что давно увидел обеих женщин. Они стояли на третьей контрольной точке, предварительно сообщив по телефону, что вышли из метро. Теперь, пока бандиты сделают круг и подъедут к Пушкинской площади, они должны дойти туда пешком. Там к ним подойдет Джамал и покажет, как сориентироваться во время проведения праздника. Народ может начать собираться как у памятника поэту, так и у кинотеатра «Россия». Возможно, и у фонтана.
        Перед началом изучения маршрута женщинам под одежду, на живот, приказали закрепить сумки на ремешках. Давно вышедшие из моды, они еще пользовались спросом у рыночных торговцев в качестве кошельков. Набитые мелкими купюрами, записной книжкой и парфюмерией, эти раритеты заметно оттопыривали ветровки. Таким образом, Джин предложил Бергишу проверить, как отреагирует милиция и простые граждане на женщин кавказской внешности, у которых под одеждой что-то спрятано.
        Сегодня Джин передал Бергишу золото, которое было расфасовано в два мешочка из плотного материала. Тот не подал виду, что рад этому событию. Лишь уточнил, сколько его здесь в граммах. Узнав, что почти четыреста, удовлетворенно хмыкнул и всучил весь груз Джамалу, который с ходу стал прятать его в многочисленных тайниках, устроенных в машине.
        Занятые своими проблемами москвичи проносились мимо, не замечая чеченок. Однако были и такие, кто шарахался в сторону, боялись заходить вместе с ними в вагон электрички метро. Но, судя по тому, что к ним не подошел ни один сотрудник милиции, никто из этих людей не стал никому ничего сообщать о подозрительных горянках. Джин предполагал, что именно так все и будет. Одни боятся ошибиться, другие опасаются, что если вдруг они действительно предотвратят теракт, то им придется выступать в суде, а у смертниц наверняка на воле подельники, которые отомстят.
        Вскоре, сделав круг, они выехали на Тверскую. Руман свернул во двор старинного здания и втиснул машину на автостоянку. Тут же в окне появилось заплывшее жирком лицо охранника:
        - Сто рублей в час.
        - Знаю, - выбираясь из машины, сказал Руман.
        - Давай двести? - неожиданно зло спросил Джин.
        - Чего? - толстяк растерялся. Ему явно стало не по себе при виде четверых кавказцев.
        - Мы придем, и ты заплатишь нам по двести рублей за каждый час стоянки, - пошутил Джамал. Однако лицо его при этом оставалось серьезным.
        Больше не говоря ни слова, чеченцы отправились на площадь.
        Джин разглядел Шамана. Он был у фонтана, в обществе двух женщин.

«Значит, Бергиш утвердил мое предложение и решил использовать смертниц в тех местах, которые я перечислил. Половина дела сделана, - с облегчением подумал Джин. - Но расслабляться нельзя. Еще не исключен вариант, что они не верят. В таком случае, вполне возможно, в последний момент все переиграют. При этом операция провалится, если у Бергиша есть второй комплект поясов, а те, которые они обезвредили, использовать не станут».
        Своими опасениями он поделился с Филипповым. Но тот успокоил, что главное, они взяли всю банду под контроль. Если дело примет неожиданный оборот, то спецназ ФСБ и СОБР тут же отработают смертниц и их руководство. Просто не будет доведен до конца план с поставщиками взрывчатки.
        Женщинам показали места, где они должны находиться, когда здесь начнет собираться народ, дали возможность погулять по площади, привыкнуть к ней и освоиться.
        Вскоре разъехались по своим домам.
        - Женщины быстро нашли дорогу и вовремя прибыли к указанному месту, - заговорил Бергиш, когда они въехали во двор. - Наверное, не стоит после обеда повторять тренировку?
        - Это нужно сделать обязательно, - со знанием дела возразил Джин. - Они должны запомнить этот путь. Сам посуди, сейчас они ехали с обычными сумками, знали, что вернутся, ничего не боялись. Завтра - совсем другое дело. Они станут волноваться. Многие про себя начнут молиться. Где гарантия того, что кто-то не выйдет из метро раньше или вовсе не проедет дальше? У тебя бывает, когда, задумавшись, ты проходишь мимо того места, куда шел?
        - Конечно, бывает! - воскликнул Бергиш. - Я как-то об этом не подумал. А ты хорошо знаешь эти вопросы… Признайся, среди громких дел, которые были за эти годы, есть и те, которые не обошлись без твоего участия?
        - Много чего было, - уклончиво ответил Джин.
        Женщины стали готовить обед и прибираться в комнатах. Все делали молча, с отрешенным взглядом. Их можно было понять - они стояли на пороге смерти.
        Как Джин и предполагал, Бергиш не решился смотреть на труп Заремы. Выслушав Джина, он лишь приказал Джамалу пройти до проезда и посмотреть, что происходит у расположенного там люка.
        После того как Джин поел, за столом устроились женщины. Он вернулся в свою комнату, продолжая размышлять над ночным происшествием. Скорее всего, Зарема теперь избежит уголовного наказания. Хорошо, что все так закончилось для нее. Не походила она на тех одержимых идеей покинуть этот мир во имя Аллаха. Было в ней что-то такое, что отличало от остальных смертниц. Он заметил, что она читала, и удивился. Книги про любовь… Интересно, как теперь сложится ее судьба?
        Во второй половине дня тренировку повторили. Женщины очень быстро добрались до назначенных мест. Теперь с большой уверенностью можно было сказать - они хорошо запомнили весь путь и завтра смогут доехать самостоятельно. На всякий случай им постоянно твердили, что рядом будут находиться члены подполья. Если кто-то вздумает бежать, его неминуемо настигнет смерть.
        - Почему вы нас пугаете, ведь мы добровольно пошли на это? - разозлилась Кемиса, когда дома Джамал завел старую пластинку.
        - Просто были случаи, когда женщина сама настаивала на том, что должна стать шахидом. Мы рисковали, чтобы помочь ей исполнить это желание, тратили деньги на переезды, квартиры, еду. Однако в последний момент она меняла свое решение, убегала и сдавалась. В результате все, кто ей помогал, оказывались или убитыми, или за решеткой, - пояснил Бергиш. - Лучше сразу отказаться!
        - Что будет тому, кто не пойдет завтра со всеми? - неожиданно раздался тихий голос Нурпат.
        У Джина похолодело в груди:

«Неужели и она туда же?»
        - А ты передумала? - хитро прищурился Джамал и переглянулся с Бергишем.
        - Нет, просто мне интересно, - потупилась женщина.
        Джин перевел дыхание.
        - Отпустим, - развел руками Бергиш. - Но куда она пойдет? На родине ее не ждут. Здесь она тоже никому не нужна. К бродягам на вокзалы и помойки? Так там не любят кавказцев. Не знаю, что будет с такой женщиной.
        Еще немного поговорив, они уехали, наказав Джину, чтобы завтра все женщины помолились и умылись. Быстро стемнело. Джин закрыл окна в своей комнате и включил свет. Смертницы сильно изменились за этот день. Кемиса выглядела старше, Нурпат задумчивее. Они дольше, чем следовало бы, готовили ужин. Потом затеяли уборку.
        Он вышел на площадку, закрыл за собой на ключ двери и спустился во двор. На удивление было тихо и безлюдно. Лишь на другом его конце выгуливала собачонку какая-то женщина. Джин быстро набрал номер Антона.
        - Слушаю тебя, - раздался голос на другом конце сотовой линии.
        - Что с моей подопечной?
        - Почему ты так о ней печешься? - удивился Антон.
        - Разве нельзя? - разозлился Джин. - На протяжении многих лет мы только убиваем или сажаем таких людей в тюрьмы. Это первый случай, когда спасли человека.
        - Женщина - человек? - продолжал веселиться Филиппов. - Джин, я тебя не узнаю.
        - Скажи правду: что с ней будет?
        - До окончания операции ее подержат на Лубянке, а позже, если за ней больше ничего нет, наверняка отпустят.
        - Понятно, - Джин облегченно вздохнул.
        Войдя к себе в комнату, он опешил. На его кровати сидела Нурпат.
        - Что ты здесь делаешь?
        Она неожиданно потянулась словно кошка, грациозно легла и выгнулась:
        - Я хочу провести эту ночь с мужчиной.
        - Как ты ведешь себя? - попытался он урезонить пыл возбудившейся женщины.
        - Мне сегодня все можно, - она протянула к нему руки. - Последний раз…
        Джин шагнул к кровати. Нурпат взяла его за запястья и притянула к себе. Он раздвинул полы ее халата и почувствовал аромата женского тела, закружилась голова. Несмотря на возраст, у нее была красивая грудь и упругое тело. Джин зарычал, забыв обо всем на свете, и накинулся на нее со всей неистовостью.
        Они угомонились далеко за полночь.
        - Иди! - прошептал Джин на ухо женщине.
        Нурпат встала, коснулась щеки любовника губами и выскользнула из комнаты.

* * *
        Бергиш смотрел перед собой ничего не видящими глазами. Сидевший за рулем Руман с опаской поглядывал на него. Они уже второй час в пути. Скоро Рязань. День близился к вечеру.
        - Я порву Уддина, - простонал с заднего сиденья Джамал и ударил по подголовнику Румана кулаком: - Быстрее!
        - Не надо сильно гнать, - наконец подал голос Бергиш. - Сейчас посты ГАИ будут. Еще чего доброго остановят. А я хочу как можно быстрее увидеть глаза этого шакала.
        - Как я вчера не понял, что Зарема готовит нам сюрприз? - вздохнул Джамал.
        - При чем тут это? - взревел Бергиш. - Если бы не подвел Уддин, от того, что этой Заремы нет, мало бы что изменилось. У нас ни один пояс не сработал!
        - Устроили русским салют… - с тоскою в голосе проговорил Джамал.
        - А диктор так и сказал в криминальной хронике: находившиеся далеко подумали, что это петарды, - сказал Бергиш.
        - Наверное, зря едем, - неожиданно заявил Джамал.
        - Почему так думаешь? - Бергиш развернулся на сиденье.
        - Он наверняка видел «новости» и тоже знает, что акция не удалась.
        - Думаешь, бежал? - догадался Бергиш. - Нет. Я уверен, он дома. Это кадыровские собаки уговорили его продать нам вместо взрывчатки подделку. Пообещали, что не будут трогать, если так сделает. А нас все равно арестуют. Много времени пройдет, прежде чем пришлось бы встретиться… Он думает, что нас уже допрашивают.
        - Как могло такое случиться, что у нас ничего не вышло? - продолжал причитать Джамал. - Машину с мясом остановили на въезде в Москву… Куда-то пропали Саловди и Алхазур…
        - А вам не кажется, что все дело рук этого русского? - подал голос сидевший рядом с Джамалом Джин, имея в виду Алхазура.
        - Все может быть, - с тоскою в голосе задумчиво пробормотал Бергиш.
        Поначалу Джин волновался, что в провале операции в первую очередь заподозрят именно их. Однако этого не случилось. Наоборот, Бергиш винил кого угодно, только не Джина и не Шамана. Знал Джин и то, что мясо оказалось незараженным, а узбек, выдававший себя за бывшего подполковника, никогда не служил в армии. Он был врачом одной из больниц Ташкента. В ампулах привез обычный антибиотик. Все, что ему грозило, - это депортация на родину.
        Проехали стелу с надписью «Рязань».
        Уддин жил в частном секторе на окраине города. Еще в девяностых оружейный магнат выкупил здесь несколько десятков соток земли и построил настоящую крепость. Официально он занимался бизнесом, держал ресторан и пекарню. Неофициально, большую часть своего капитала он сколотил на торговле оружием, которое ему поставляли из Чечни. Уддин был очень хитрым и умным человеком. В свои сорок он ни разу не попадал в поле зрения спецслужб. По крайней мере, проблем с ними у него не было. Оружие доставляли, минуя Рязань какими-то обходными путями. Тайные склады были как в Москве, так и в других городах России. Цепочка посредников, каждый из которых знал лишь одного человека, в случае чего могла порваться в любом месте. Но Бергиш относился к той категории людей, которые имели возможность общаться с этим человеком напрямую.
        Руман проехал через коттеджный поселок, свернул к огромному, похожему на крепость дому, окруженному высоким кирпичным забором, и остановился перед большими массивными воротами, украшенными поверху кованной из железа композицией. Тут же рядом открылась небольшая калитка, и из нее вышел среднего роста чеченец в костюме и галстуке. Посмотрев на номер, он поднес портативную станцию к губам и что-то быстро заговорил.
        Бергиш надавил на кнопку стеклоподъемника. Сидевшие в машине услышали окончание фразы:
        - …в салоне трое.
        - Э-э! - протянул Бергиш. - Открывай быстрее! Скажи своему хозяину, Исмаилов приехал.
        Вскоре Бергиш и Джамал в сопровождении крепко сложенного охранника поднимались в апартаменты Уддина вверх по широкой мраморной лестнице.
        - Сам бы мог выйти встретить, - проворчал Бергиш, все больше убеждаясь, что его визит здесь - полная неожиданность для хозяина.
        - Интересно, что он сейчас скажет в свое оправдание?
        Невысокий, с большими залысинами, плотного телосложения мужчина вышел из-за письменного стола. На нем был надет дорогой домашний халат и тапки.
        - Почему так гостей встречаешь? - удивился Бергиш.
        - Ты заставил меня поволноваться, - признался Уддин. - По телевизору и в Интернете только и говорят об акции…
        - Которая рассмешила всю Москву, - перебил его Джамал и бесцеремонно обошел стол.
        - Почему ты таким тоном разговариваешь со мной? - не оборачиваясь к Джамалу, строго спросил Уддин.
        - Посмотри, Бергиш, чем занимается этот предатель! - Он развернул жидкокристаллический монитор компьютера, на экране которого была игра «Нарды».
        - Что все это значит? - растерялся Уддин. - И кто эти люди? - Он показал взглядом на стоявших позади Бергиша Шамана и Джина.
        - Ответь, кто надоумил тебя подсунуть мне пластид, который не взрывается? - Бергиш шагнул к Уддину и двинул ему по лицу кулаком. Тот отшатнулся. Бергиш тут же подскочил к нему вплотную, схватил за отвороты халата и притянул к себе: - Говори!
        - Я ничего не понимаю! - затрясся Уддин.
        В этот момент к нему сзади подошел Джамал и приставил к горлу лезвие ножа.
        Джин с Шаманом глянули друг на друга и двинулись к столу. А дальше произошло то, чего меньше всего ожидал Уддин. Глаза Бергиша расширились от боли, и он разжал руки. Это Джин взял его за локтевой сгиб и надавил на болевые точки. Джамал, оглушенный рукоятью пистолета, рухнул на пол.
        - Вы кто?
        - Мы люди, которые хотят подмять под себя твой бизнес, - пояснил Шаман. - Скоро эти два человека придут в себя и увидят тебя примотанным скотчем к стулу. Что они после этого сделают, остается только гадать. А так ты передаешь нам явки, маршрут, людей, транспорт, списки подкупленных гаишников и глав администраций, и мы добиваем их.
        - Но ведь вы знаете, что последняя партия пластида пришла негодная, - заволновался Уддин. - Что если на Кавказе появился недобросовестный поставщик?
        - Это мы так подстроили, чтобы выйти на тебя, - ошарашил Уддина Джин. - Так ты будешь говорить или нет? - Для наглядности он достал рулон клейкой ленты. - Пойми, после этого ты так или иначе потеряешь все. Весть о твоем предательстве уже докатилась до Чечни. Так как?
        - Хорошо…
        Уддин попытался вернуться за стол, однако Джин положил ему на плечо руку, слегка придавил и вынудил опуститься на корточки.
        - Так нам будет спокойнее. Мало ли где у тебя здесь установлена кнопка вызова охраны, которой ты наводнил дом?
        - Запоминайте, - Уддин поморщился от боли. - В Гудермесе - Шерим Махчаев, все называют его Камил. В республике он главный у меня по этим вопросам. В Автуры, село такое, - пояснил он, - Тимур Гиреев. У них люди в горах и на равнине. Есть в Дагестане. Могут что хочешь достать. Все сосредотачивается в русских городах и деревнях Ставропольского и Краснодарского краев. Там всех адресов не знаю. Но есть русский, он в Невинномысске живет. Кличка Захар, имя Андрей Аркадьевич. Старый, весь в наколках. Много сидел. Я его один раз видел. Ему я заказ отправлял и адрес, куда везти. Там покупатель встречал.
        - Как рассчитывались?
        - Есть фирма «Шелковый путь», ее хозяин из Азербайджана. Алишером зовут. Возит с юга картошку, фрукты, вино… Он все делал.
        - Отвечал за доставку, - уточнил Джин.
        - Его пятнадцать процентов, - вздохнул уставший сидеть на корточках Уддин.
        - Это все? - Джин наклонился над бандитом и упер руки в колени.
        - Да. Все это есть в ноутбуке. Он в столе. - Уддин назвал код доступа к данным компьютера.
        - Шаман… - Джин выпрямился и многозначительно посмотрел на капитана.
        Тот не раздумывая, направил ствол пистолета в Джамала. Выстрел - и кабинет вмиг заполнился запахом крови. Следующая пуля угодила в лежащего на полу Бергиша.
        - Но вы…
        Брызги крови, частицы мозгового вещества и крошки костей черепной коробки вылетели из головы Уддина вместе со всеми мечтами о красивой жизни.
        Джин достал телефон.
        - Антон, начинайте штурм. Нас, как договаривались, выведете с мешками на головах.
        По периметру забора раздались хлопки выстрелов, грохнули несколько светошумовых гранат. Со двора донесся топот и мат…
        Эпилог
        - Это Профсоюзная, - Джин показал взглядом на выход из подземного перехода, над которым красовалась буква «М». - Здесь же метро с таким названием.
        - Мы шли по Кржижановского, - наморщил лоб Гайрбек.
        - Так оно и есть, - подтвердил Джин.
        Они бродили по городу, который теперь Гайрбек должен знать, как пять своих пальцев.
        - Номера троллейбусов сорок девятый, пятьдесят второй… - стал перечислять Гайрбек, восстанавливая в памяти маршруты транспортных средств, которые запоминал в учебном центре по интерактивной карте.
        - Как учеба? - перебил его Джин.
        - Первый месяц думал, с ума сойду, - признался Гайрбек. - Теперь легче. Скажи, зачем мы так английский учим? Ведь, насколько мне известно, группа чаще выезжает на Кавказ.
        - Много причин, - Джин заложил руки за спину. - Во-первых, потому что это основной язык стран, входящих в НАТО. Во-вторых, иногда мы вместе боремся с террористами.
        - А третье что? - нахмурился Гайрбек.
        - Третье, - повторил Джин, - это то, что большая часть заразы лезет к нам все от тех же борцов с террором, говорящих на этом языке.
        Неожиданно его взгляд наткнулся в толпе на знакомое до боли лицо. На него смотрела красивая женщина с длинными, черными волосами, волною спадающими из-под кокетливой шляпки на плечи.
        - Зарема? - Джин медленно подошел к чеченке.
        - Здравствуй, Зубаир, - Зарема развернулась к стоящей рядом женщине: - Это Никифорова Анна Николаевна.
        Ни слова не понимающая по-чеченски, женщина догадалась, что ее сейчас представили, и слегка кивнула.
        - Я у нее живу. Она хорошая, - Зарема улыбнулась. - А работаю на фабрике игрушек.
        - Значит, у тебя все хорошо? - обрадовался Джин.
        - Спасибо тебе за все, - на глаза Заремы навернулись слезы. - У меня есть парень, мы скоро поженимся. Поклялась, если родится мальчик, назову его твоим именем.
        - Тогда пусть он будет Вахидом, а не Зубаиром, - попросил Джин.
        - Но почему?
        - Так моего деда звали, - нашелся Джин.
        - Я поняла… - Неожиданно в глазах девушки появилось удивление, смешанное с восхищением.
        - А меня забудь. Даже если еще раз встретимся, не подавай виду, что знаешь, - нахмурился Джин и направился дальше, увлекая за собой Гайрбека.
        - Хорошо, я назову его в честь вашего деда, - пообещала Зарема, глядя ему вслед.