Спасатель Павел Алексеевич Астахов
        Астахов. Современный российский детектив
        В южном российском городе произошло землетрясение. Эпицентр, по официальной версии, якобы пришелся как раз на новейший жилой комплекс «Небеса», хотя самые сильные толчки жители ощутили в других районах города. Но там все уцелело, а в «Небесах» все дома полностью разрушились. Огромное количество погибших и раненых. Когда начались первые толчки, адвокат Артем Павлов, к несчастью (или к счастью?), проводил проверку выполнения социальной программы именно в этом районе. Оказавшись среди руин, он тотчас подключился к спасательным работам вместе с врачом МЧС Вероникой, ее приятелем Скрипачом и волонтерами.
        Каково же было удивление, когда Павлов вытащил из-под завалов почти раздетого мужчину, который оказался… мэром города. В доме, который рухнул, он не проживал. За чиновником очень скоро подъехала машина с эскортом охраны, завалы тотчас оцепила полиция. По требованию градоначальника спасатели начали что-то искать. Нет, не людей, а какой-то очень ценный предмет…
        Павел Астахов
        Спасатель
        «… При землетрясении первыми выявляются дома, которые были построены сносно…»
        Владимир Кафанов
        Литературная запись Сергея Давиденко
        
        Дипломат
        Из здания городской мэрии вышел тучный мужчина лет пятидесяти пяти в белоснежном льняном костюме.
        Его выдающийся, в прямом смысле, живот выпирал подобно барабану настолько внушительно, что, казалось, еще немного - и сдерживающая его кипенно-белая рубашка лопнет, заставив разлететься шрапнелью пуговицы. Нахмурившись, чиновник о чем-то раздраженно говорил по мобильному телефону.
        Заметив его, водитель белого «Мерседес-Бенц w222» торопливо завел двигатель и выключил громко игравшее радио. Толстяк что-то недовольно буркнул в мобильник и, сунув телефон в карман, поспешил к машине.
        - Двигай, - бросил он, протискиваясь на заднее сиденье иномарки.
        - Куда, Олег Викторович? - уточнил водитель. - Домой?
        Мужчина в костюме замешкался, словно размышляя, потом добавил:
        - Нет, Кирилл. Давай в «Небеса».
        Водитель понятливо кивнул, и «Мерседес» тронулся с места.
        Олег Викторович смахнул испарину со лба.
        - Жарко у тебя, - недовольно заметил он, и Кирилл, пожав плечами, потянулся к настройкам кондиционера:
        - Сейчас добавим холодку.
        - Уж будь любезен, - в тон ему заметил толстяк, и водитель по этим коротким недовольным фразам понял, что шеф не в настроении.
        Бормоча что-то себе под нос, Олег Викторович снова достал телефон. Несколько секунд он напряженно всматривался в окно, словно мысленно репетируя заготовленный текст, потом нажал вызов. Как только в мобильнике послышался женский голос, угрюмые черты лица чиновника моментально разгладились:
        - Ириша? Привет, родная.
        - Привет! Надеюсь, ты уже домой?
        - Если бы, - театрально вздохнул Олег Викторович. - Как назло, одно на другое навалилось! А вечером еще внеплановое совещание. Так что буду поздно, дорогуша.
        - Ну вот… - Судя по голосу, супруга явно расстроилась. - Я думала, ты в пятницу пораньше освободишься, - с досадой проговорила она. - Мог бы хоть сегодня не поздно приехать, Олег. Эти твои постоянные совещания…
        - Ира, это не обсуждается, - мягко, но решительно прервал жену Олег Викторович. - Ты не забыла, какую должность занимает твой супруг?
        - Как такое можно забыть, - ворчливо отозвалась Ирина. - Быть супругой мэра - еще то испытание!
        - Ты с честью несешь этот крест, - торжественно заявил он, и они оба засмеялись.
        - Ну вот, значит, договорились. Как освобожусь, наберу. Все, целую, - заторопился мэр и выключил телефон. В зеркало заднего обзора он заметил легкую улыбку, скользнувшую по губам молодого водителя, и понял, что тот обо всем догадался.
        - Ты за дорогой следи, Шумахер, - буркнул Олег Викторович. - И включи новости.
        Кирилл послушно выполнил указание, и через секунду салон автомобиля наполнился монотонным голосом радиоведущего.
        - Люблю Южноморск, - внезапно сказал мэр, поглядывая в окно. После разговора с женой его настроение заметно улучшилось, напряженность во взгляде исчезла. - Каждый раз, когда вижу эту красоту - море, горы - как будто заново рождаюсь. На это можно смотреть бесконечно. Согласен?
        - Конечно, - без раздумий ответил водитель. Он давно привык к тому, что настроение у шефа менялось, как у ребенка, и старался лишний раз не раздражать его.
        Он уже более полугода работал личным шофером Олега Викторовича и по опыту знал, что даже если шеф задает вопросы, отвечать на них следует исходя из его настроения, не вступая в ненужные дискуссии. Мэр был не прочь поспорить, но при этом на дух не терпел точку зрения, отличную от своей, особенно когда его оппонентом являлось лицо по должности ниже рангом.
        - …продолжает поступать информация о возобновившихся подземных толчках в Грузии, - неожиданно донеслось из радио. - Землетрясения магнитудой 5,5 произошли в районах водохранилища Жинвали и восточного региона Кахетии… частичное затопление…
        - Ого, - оживился Олег Викторович. - Неслабо тряхануло!
        - Причем совсем рядом, - добавил Кирилл.
        - Да, километров двести будет, - прикинул мэр. - В человеческих масштабах, конечно, это много, а для природы - раз плюнуть. Еще вчера передавали, что там все серьезно, даже погибшие есть.
        Его телефон звякнул, извещая о новом сообщении, и он уткнулся в экран.
        - Та-а-к, - протянул Олег Викторович. - Отлично… - Он взглянул в окно, потом перевел взгляд на массивные золотые часы, блеснувшие на его толстом запястье, и велел: - Кирилл, притормози за перекрестком.
        Он взглянул в окно, потом перевел взгляд на золотые «Ролекс», блеснувшие на его толстом запястье.
        - Кирилл, за перекрестком притормози, - велел он.
        - Хорошо.
        Как только «Мерседес» припарковался, спустя мгновенье рядом с автомобилем остановился серый «Рено-Дастер». Водители двигавшихся следом машин принялись отчаянно сигналить нарушителю, но вышедший из кроссовера крепко сбитый мужчина в темных очках даже ухом не повел. Держа в руках небольшой кейс из черной кожи, он неторопливо приблизился к «Мерседесу».
        Мэр приспустил окно, выжидающе глядя на мужчину.
        - Добрый день, Олег Викторович, - бесцветным голосом проговорил крепыш. - Иосиф Яковлевич просил вам передать это.
        С этими словами он просунул дипломат прямо в окно автомобиля.
        - Благодарю, - кивнул толстяк, и тот так же неспешно вернулся к своей машине.
        С губ мэра сорвался вздох облегчения.
        - Поехали, - приказал он. И добавил едва слышно, глядя на матовую поверхность дипломата: - Что, гаденыш… думал, удастся меня к ногтю прижать?
        Оставшуюся часть пути он хранил задумчивое молчание.
        - Приехали, - сказал водитель, когда «Мерседес», миновав шлагбаум, затормозил возле углового подъезда недавно построенного восьмиэтажного дома.
        - Вот и чудесно, - пропыхтел Олег Викторович. - Как тебе, кстати, новый комплекс? Шик-блеск, согласен? Не то что эти унылые серые коробки, которые недавно снесли…
        - Вроде неплохо, - осторожно произнес Кирилл. - Но, если позволите высказать мнение, как-то без души построено. Будто старая конфета, которая закаменела от времени. Фантик еще красивый, а внутри - словно обмылок.
        - Ишь, сентиментальный какой, - фыркнул мэр. - Конфета, обмылок… Тебе романы писать надо, а не машину водить. Отличный дом, чтоб ты знал!
        Кирилл молчал, положив руки на рулевое колесо.
        - Ладно, - вздохнул мэр. - Два часа ты свободен, я позвоню.
        - Хорошо.
        Олег Викторович уже собрался вылезти наружу, как его взор остановился на черном дипломате.
        «Взять или оставить?» - мелькнула у него мысль.
        После недолгих размышлений он принял решение забрать его с собой. Нет, он, разумеется, доверял своему водителю (в определенной степени), и все же… Как говорится: «Береженого Бог бережет».
        Промокнув платком блестящую от пота лысину, Олег Викторович хлопнул дверью и, отдуваясь, направился к подъезду.
        Водитель молча глядел ему вслед. Как только шеф вошел в подъезд, Кирилл принялся разворачиваться. Два часа вполне достаточно для того, чтобы смотаться на мойку, а потом где-нибудь перекусить.
        Выезжая со двора новостройки, молодой человек даже не подозревал, что видел местного мэра в последний раз.
        Любовное гнездышко
        Между тем Олег Викторович поднялся на второй этаж и нажал на кнопку звонка рядом с массивной железной дверью.
        «Забыл цветы купить», - запоздало подумал он. Щелкнул замок, и мэр широко улыбнулся, увидев стройную светловолосую женщину.
        - Ну, наконец-то! - воскликнула она, блеснув темно-зелеными глазами. - Заждалась уже… Все служебные дела?
        - Спешил как мог, Машуля, - ответил Олег Викторович, чмокнув любовницу в щеку.
        - Проходи, я уже давно накрыла стол.
        Мария бросила взор на дипломат, который чиновник осторожно поставил у зеркала.
        - Что-то я тебя первый раз с чемоданом вижу, - сказала она. - Решил на выходных дома поработать?
        - Вроде того. Это, Машуля, не простой чемодан.
        - Золотой? - усмехнулась женщина.
        - Бери выше, платиновый. Как в сказке, ларец с яйцом, где игла Кощеева хранится, помнишь?
        - Игла? - переспросила Мария, и мэр понял, что шутка оказалась неудачной. Либо Машуля этой сказки в детстве не слыхала.
        - Ладно, проехали, - торопливо произнес он. - Как ты тут без меня?
        - Честно?
        Он хихикнул:
        - Ну конечно честно. Разве кто-то хочет, чтобы ему врали?!
        - Я скучала, - тихо сказала Мария и прильнула к нему. - Ты в последнее время так редко заезжаешь…
        Она поцеловала его в шею, начиная нежно поглаживать.
        - Так мы будем обедать? - отрывисто спросил Чадов. - Или… сразу в спальню?!
        - Я хочу второе, - шепнула Мария, томно вздохнув. - Иди, сполоснись, я буду ждать тебя.
        Олег Викторович просеменил в ванну и уставился на возникшее отражение в зеркале. Вид собственного лица ему не понравился - бледное и напряженное, словно у него наступила череда неприятностей. Хотя, по сути, с получением этого черного кейса все неприятности должны были оказаться позади.
        - Все будет хорошо, - вслух пробормотал он, начиная торопливо раздеваться.
        На какой-то миг ему почудилась странная вибрация под ногами, но мэр не придал этому значения. Быстро сполоснувшись под душем, он вытерся большим пушистым полотенцем и поспешил в спальню, откуда уже доносилась мягкая музыка…
        Спустя полчаса они, размякшие и усталые, лежали на скомканной постели.
        - А слабо тебе развестись, Чадов? - вдруг спросила Мария, водя ярко накрашенным ноготком по мясистой груди мэра. - На кой тебе жена? Вы ведь уже давно приелись друг другу…
        - Маша, не начинай, - лениво огрызнулся Олег Викторович. - Сто раз уж обсуждали… Семья - это семья, разрушать я ее не намерен. К слову, если ты себе найдешь подходящую пару, я, например, не буду возражать.
        С губ женщины сорвался вздох.
        - Эх ты… Все на двух стульях пытаешься усидеть.
        - Машуля…
        - Ладно, пошли ужинать. Ты ведь голодный, наверное?
        - Слона бы слопал, - признался Олег Викторович.
        Мария, поднявшись, отправилась в гостиную. Мэр, не одеваясь, двинулся следом.
        - Ну, Машуля, - протянул он, с изумлением глядя на заставленный блюдами стол. - Вот это я понимаю, хозяйка!
        - Я еще запекла семгу, - зардевшись от смущения, известила Мария. - Ты что будешь? Вино, виски, коньяк?
        - Виски.
        Пока она наполняла стакан, мэр принялся накладывать в свою тарелку салаты. И вновь под ногами что-то дрогнуло, отчего Мария пролила немного на скатерть.
        - Что такое… Соседи, что ли, ремонт затеяли? - проворчала она, вытирая салфеткой скатерть.
        - Что ж, имеют право, - заметил Олег Викторович, потянувшись за пузатым стаканом.
        - Ой, я забыла лед принести, - засуетилась Мария, но мэр ее остановил.
        - Смотри, - тихо произнес он, указав на бокал и стакан с виски.
        Они стояли бок о бок, издавая монотонное дребезжание.
        - Я такое слышал на работе, когда чашки стояли на холодильнике, - медленно проговорил Олег Викторович. - Но здесь…
        Договорить он не успел из-за сильного толчка. Стол накренился, и все богато сервированные блюда вместе со скатертью поехали вниз. Мария закричала и, не удержавшись, упала.
        Испуганный мэр вскочил со стула, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. Казалось, дом качается из стороны в сторону, словно тонкий прутик под порывами ветра.
        - Олег! - истошно закричала Мария, тыча пальцем на потолок, и он задрал голову. От увиденного Олег Викторович оцепенел - по потолку неспешно ползла громадная трещина, расширяясь все больше и больше. Дом будто кромсали огромным ножом, как торт.
        Землетрясение
        Радов Борис Михайлович, руководитель департамента капитального строительства администрации Южноморска, пил чай, когда ему по внутренней связи позвонила секретарша:
        - Борис Михайлович, к вам пришли. Адво…
        - Стоп, стоп, - оборвал ее Радов. Поморщился, взглянув на огромные часы с изображением российского флага, висевшие на стене. - Рабочий день через десять минут заканчивается!
        - Это адвокат Павлов, - терпеливо продолжила девушка. - Он звонил сегодня.
        Руководитель департамента со вздохом отодвинул чашку и сел прямо.
        - Да-да, конечно, - произнес он. - И как это я забыл? Пусть проходит…
        Спустя мгновенье дверь кабинета распахнулась, и Радов поднялся с кресла, поспешив навстречу гостю.
        - Добрый день, Борис Михайлович, - поздоровался Артем.
        На нем были светлые брюки и бежевый пиджак из фресковой шерсти. Радов пожал протянутую руку, мысленно поразившись силе, с которой Павлов стиснул его ладонь.
        - Рад вас видеть, - с дежурной улыбкой проговорил чиновник. - Кофе, чай? Или что покрепче, господин адвокат?
        - Благодарю, не стоит, - отказался Артем.
        Радов жестом пригласил адвоката сесть на массивный диван, обшитый темно-синей кожей.
        - Признаюсь, не поверил, что ко мне с визитом такая знаменитость, как вы, пожаловала, - сказал он. - Какими судьбами в наших краях? По делам или в отпуск?
        - И то, и другое. Хотел насладиться морем и великолепием гор, но дела оказались важнее.
        - В телефонном разговоре вы сказали, что вас интересует строительство новых жилищных комплексов, - напомнил Радов.
        - Именно. Речь идет о реализации жилищной программы для военных и малоимущих семей.
        Радов выдвинул верхний ящик полированной тумбочки, из которого достал несколько ярких буклетов.
        - Конечно, этот процесс у нас налажен, - сказал он, веером раскладывая их перед адвокатом. - Поручения Президента стараемся выполнять качественно и своевременно…
        Артем мельком взглянул на рекламный буклет.
        - Строительная фирма «Небеса»? Пока к вам ехал, несколько раз мелькали рекламные баннеры этой компании.
        - Хорошая фирма, - подтвердил Радов.
        - И жильцы довольны?
        - Конечно! Впрочем, вы же понимаете, жалобщики и недовольные всегда найдутся. Есть такие люди, прирожденные сутяжники прямо! В защиту застройщика скажу, что делается все быстро, без проволочек. В Дагомысе, к примеру, целый район застроили всего лишь за квартал! И, заметьте, цены ниже среднего, если сравнивать с рынком недвижимости.
        - Дешево не значит качественно.
        Руководитель департамента издал нервный смешок.
        - Да вы сами убедитесь, я сейчас вам отчеты покажу…
        Он уже встал, чтобы достать с полки пухлую папку в жесткой обложке, но Павлов остановил его:
        - Не нужно, Борис Михайлович. Отчетность и рекламные буклеты, конечно, нужное дело, но я предпочитаю увидеть все своими глазами. Вы не против, если мы съездим и посмотрим на месте? По возможности и стройку, и уже готовые объекты.
        Радов забарабанил пальцами по столу.
        - К сожалению, сейчас компанию я вам составить не могу. Но я выделю вам машину и дам распоряжение, чтобы вас встретили. В районе «Мамайка» как раз развернулось строительство нового комплекса. А вот здесь… - он принялся подчеркивать ручкой адреса на рекламных буклетах, - здесь уже готовые дома. В некоторых уже живут люди, другие готовы к заселению…
        - Хорошо. Насчет машины не беспокойтесь, я за рулем.
        - Ну и отлично, - обрадовался чиновник. Он чувствовал громадное облегчение, что ему не нужно будет таскаться вечером в пятницу с этим настырным адвокатом по пробкам, отвечая на каверзные вопросы. Пускай за него это сделают его подчиненные.
        - Я позвоню своему заму, он как раз на стройке.
        - Благодарю, - кивнул Артем. - Я с вами свяжусь, если что.
        - Всего хорошего и желаю отлично отдохнуть!
        Выходя из приемной, Павлов неожиданно обратил внимание на огромный освещенный аквариум, стоящий на деревянной тумбе. Обитавших там рыбок словно охватило массовое безумие - они судорожно метались из угла в угол, сверкая своими ярко-оранжевыми телами.
        Как только Павлов захлопнул дверь аквамаринового «БМВ», в кармане пиджака зазвонил сотовый.
        - Привет, Шамиль, - улыбнулся адвокат краем рта, услышав голос старого приятеля.
        - Рад тебя слышать, Тема, - заговорил тот. - Ты уже в Южноморске?!
        - Уже. Извини, что никак к тебе не доеду. Не поверишь, новые дела появились.
        - Было бы удивительно, если бы ты хоть раз нормально отдохнул, - ворчливо заметил Шамиль. - А я тебя хотел на рыбалку позвать… Что у тебя на этот раз?
        В двух словах Павлов поведал другу о своей задаче, и тот, подумав, сказал:
        - Я слышал об этой компании. Строят быстро, и цены вроде как не ломят. Но знаешь, брат, если мне предложили бы приобрести квартиру, то я взял бы ее у другого застройщика.
        - Почему?
        - Ты будешь смеяться, но я не знаю почему. Чуйка, если хочешь знать, - признался Шамиль. - Как-то все быстро у них, хотя и красиво внешне… Ладно. Ты, кстати, как передвигаешься?
        - Взял в аренду неплохой автомобиль, - ответил Артем. - А насчет рыбалки не беспокойся. Думаю, через день-два буду свободен, так что готовь снасти!
        - О чем разговор, - повеселел Шамиль. - Ну, тогда на связи.
        Попрощавшись с приятелем, Павлов развернул буклет, переданный ему Радовым, и продиктовал навигатору адрес жилищного комплекса. Вежливый голос тут же известил его, что маршрут построен, и Артем нажал на педаль газа.
        «Сначала взгляну на готовые дома, потом на стройку», - решил он, выруливая на проезжую часть.
        «А ведь Шамиль правду сказал насчет моего отпуска», - мелькнула у Павлова мысль. Артем не мог припомнить случая, чтобы он хоть раз полноценно и без перерыва отдохнул, пусть даже две недели. В силу давно укоренившейся привычки мэтр российской юриспруденции никогда не отключал телефон, а все важные звонки, как показывает практика, чаще всего происходили именно тогда, когда их совершенно не ждешь. Так вышло и в этот раз.
        Впереди на перекрестке замигал «желтый», и Артем притормозил у стоп-линии. Его внимание привлекла молодая женщина в сарафане, с крупным лабрадором, которая тщетно пыталась перейти дорогу, поскольку этому активно противилась собака. Пес нервно переминался с лапы на лапу, не переставая скулить. Пешеходы молча обходили их, спеша по своим делам. Женщина сначала пыталась уговаривать питомца, затем, потеряв терпение, попыталась тащить лабрадора силком, но тот упирался изо всех сил. А когда хозяйка прикрикнула на него, неожиданно задрал морду вверх и протяжно завыл. Изумление женщины было столь велико, что она непроизвольно отшатнулась от собаки.
        «Красный» сменился на «зеленый», и Артем утопил педаль акселератора. В зеркало заднего обзора было видно, что собака продолжает выть, совершенно не обращая внимания на свою окончательно растерявшуюся хозяйку.
        «Странно», - подумал Артем. В памяти неожиданно всплыли рыбки, хаотично мечущиеся в аквариуме, который он полчаса назад видел в приемной руководителя городского департамента.
        - Жарко, вот и вся причина, - вслух проговорил адвокат, увеличивая подачу прохладного воздуха.
        Задумчивым взглядом он проводил высоченный билборд с рекламой уже знакомой строительной компании, который призывно гласил:
        МЫ СТРОИМ ДЛЯ ВАС!
        А чуть ниже шрифтом поменьше:
        Благодаря Небесам вы окажетесь в раю!
        На фоне красивого многоэтажного дома стояла улыбающаяся семья, отец которой с многозначительным видом держал в руках ключи.
        Артем мысленно прокрутил текст рекламы, решив, что обещание оказаться в раю выглядит уж слишком двусмысленно. Он взглянул на экран навигатора, отметив, что до конечной точки осталось менее километра.
        И тут же почувствовал, как машину резко тряхнуло. Это было так неожиданно, что Павлов даже сбросил скорость, удивленно глядя в зеркало. Неужели под колеса что-то попало?! Но дорога была чистой, никаких посторонних предметов не наблюдалось.
        «Выбоина в асфальте?»
        Он вновь прибавил газу, миновал небольшой мост, и за поворотом показался пригорок. За высокой стеной кипарисов виднелись крыши новостроек, и Артем подумал, что это и есть тот самый жилищный комплекс, о котором рассказывал Радов.
        Внезапно асфальт под колесами арендованного автомобиля снова вздрогнул, как живой, и автомобиль резко повело в сторону.
        С трудом избежав выезда на встречную полосу движения, Артем вдруг подумал о старинных сказках про драконов. Тех самых дремлющих драконов, на которых ничего не подозревающие жители строили города и вели обычную жизнь.
        Навигатор невозмутимо известил, что в построении маршрута возникла ошибка, попросив вновь задать конечный пункт. Артем включил поворотник и, прижавшись к бордюру, остановился.
        «Непредвиденная ошибка, - монотонно повторял навигатор. - Пожалуйста, повторите запрос. В результате сбоя…»
        Где-то над головой слышалось характерное потрескивание, и Артем нахмурился. Уж слишком это было похоже на… Открыв дверь и выглянув наружу, он увидел электрические провода, по которым, искрясь, скользили голубовато-оранжевые всполохи.
        Позади раздался сильный удар - одна из машин протаранила маршрутное такси. Раздражающе-протяжно зазвучали клаксоны, будто соревнуясь, кто громче.
        «…непредвиденная ошибка… Пожалуйста, повторите запрос…» - не унимаясь, бубнил навигатор, и Павлов выключил его. Он невзначай посмотрел вперед, на высившиеся за кипарисами новостройки, и замер. Происходящее напоминало фильм-катастрофу - один из трех домов, поднимая густую тучу пыли, медленно оседал вниз и вскоре скрылся за деревьями. Казалось, восьмиэтажное строение было сделано из песка, и его попросту смыло гигантской волной.
        «Что это? Землетрясение? Или теракт?!» - всколыхнулась у Артема тревожная мысль.
        Впрочем, он не слышал звука взрыва, решив, что верна все-таки первая версия. Теперь ему была понятна причина необычного поведения рыбок в аквариуме и собаки на перекрестке.
        Спустя мгновенье дорожное покрытие вновь завибрировало. Несмотря на подрагивающую трассу, Артем проехал еще несколько метров и свернул к автобусной остановке, остановившись подальше от линии электропередачи. В памяти замелькали кадры учебных курсов МЧС, на которых он присутствовал в прошлом году. Он заглушил двигатель, нажал кнопку аварийной сигнализации, после чего включил стояночный тормоз и лишь после этого схватил телефон, набрав «112».
        Сообщив о произошедшем, Павлов осторожно вылез из машины. Он знал, что в среднем землетрясения непродолжительны и длятся порядка двадцати-тридцати секунд. Но и за этот крошечный промежуток колебания земной поверхности способны привести к страшным разрушительным последствиям.
        Адвокат снова посмотрел в сторону новостроек. Теперь вместо трех домов там стоял только один - пока он перестраивал машину, рухнуло второе здание. Сизое облако пыли поднималось вверх, затмевая солнце.
        Некоторые водители вышли из своих автомобилей и, как ни в чем не бывало, снимали происходящее на телефоны.
        Павлов размышлял буквально секунду. Если подземные толчки прошлись по всему городу, то количество подобных разрушений уже наверняка исчисляется десятками. И спасательных служб для оказания помощи пострадавшим попросту не хватит.
        Он быстрым шагом направился в сторону кипарисов, за которыми теперь виднелся лишь один уцелевший дом.
        Запах бетонной пыли стал ощущаться еще за полсотни шагов. На нескольких машинах, припаркованных во дворе, сработала сигнализация, и теперь жаркий наэлектризованный воздух разрывала хаотичная какофония из повторяющихся звуков.
        Павлов оценивающе глянул на развалины домов. Один был обрушен вплоть до руин, неповрежденным остался лишь первый этаж. Другому зданию повезло чуть больше, в нем сохранилось три этажа, при этом стена дома была обвалена до самого основания, как если бы ее срезали исполинским резаком.
        Где-то остервенело лаяла собака, кто-то истошно звал на помощь. Взгляд Артема остановился на субтильном мужчине в джинсовом костюме, который тщетно старался скинуть с покореженной «Ауди» обломок плиты. Из сплющенного салона иномарки доносились жалобные стоны. Мужчине явно не хватало сил, но, кряхтя от натуги, он не собирался сдаваться. Заметив адвоката, на его запыленном лице вспыхнула надежда.
        - Дружище, помоги! - взмолился он. - Один не справляюсь, а у меня там жена! Двери заклинило!
        Артем обошел машину, внимательно оглядывая повреждения. Обломок рухнул на переднюю часть «Ауди», сильно деформировав кузов.
        - Давай, прошу тебя, - шмыгнул носом мужчина. Он вытер лицо ладонью, оставив на щеке полоску крови, сочащейся из ободранных пальцев. Было видно, что он с трудом держит себя в руках. - Выручай, парень. Ей рожать пора, мы как раз в роддом ехать собирались…
        Артем наклонился, перехватив обезумевший от страха взгляд женщины, оказавшейся в железном плену.
        - Вы ранены? - спросил он.
        - Не… не знаю, - всхлипнула она. - Пожалуйста, помогите!
        - Потерпите, пожалуйста.
        Павлов приблизился к капоту автомобиля, оценивающе глядя на кусок плиты.
        - Давайте, на три-четыре, - скомандовал он, ухватившись за неровный край. Супруг роженицы с готовностью встал с другой стороны, вцепившись в плиту.
        - Три-четыре! - крикнул Артем, поднатужившись. Все его мышцы напряглись, и глыба чуть-чуть сдвинулась, заскрипев по сплющенному капоту. - Еще раз!
        - О боже! - застонал мужчина, видя, что движение плиты застопорилось.
        Павлов огляделся и, заметив молодого парня лет двадцати, который изумленно таращился на развалины, крикнул:
        - А ну, орел, помоги!
        Тот непонимающе глянул на адвоката, но в следующее мгновенье его взгляд прояснился, и он поспешил к «Ауди».
        - Встань с той стороны, - велел Павлов. - Поехали! Три-четыре! Три-четыре! Взяли! Еще раз!
        Медленно-медленно плита поползла вниз.
        - Осторожно! - предупредил Артем, и через секунду обломок рухнул на асфальт.
        - Да что же такое происходит?! - пробормотал мужчина, кидаясь к окошку, где сидела жена. - Анечка! Ты в порядке? Сейчас тебя вытащим!
        Ответом был плач. Он гладил пальцы жены, другой рукой остервенело дергая за ручку дверцы, но все было бесполезно.
        - Постой, - сказал Артем. - Это все без толку. Отойди.
        - Зачем?
        Адвокат подобрал обломок кирпича и молча отодвинул водителя «Ауди» в сторону, затем обратился к насмерть перепуганной роженице:
        - Пожалуйста, успокойтесь. Уже все позади. Я попрошу вас по возможности наклониться вперед, и чем-нибудь закройте лицо.
        - Что ты задумал? - побледнел «джинсовый костюм».
        - Отойдите, - повторил Павлов и, обойдя автомобиль сзади, с силой обрушил кирпич на покрытое трещинами стекло. Оно тут же лопнуло, обрызгав стеклянным дождем женщину.
        - Теперь вытаскивайте ее наружу и ищите машину, - сказал Артем. - «Скорую» вызывать бессмысленно, вы сейчас туда даже не дозвонитесь.
        - Спасибо, братуха, - прошептал муж беременной, залезая на капот. - Давай, родная, я помогу тебе…
        Во дворе уже образовалась многолюдная толпа, кто-то давал советы, кто-то звонил в экстренные службы, а некоторые, вроде тех водителей на шоссе, фотографировали развалины новостройки. Похоже, происходящее воспринималось ими не как чрезвычайное происшествие, а некое «реалити-шоу», которым следует непременно поделиться в соцсетях.
        Артем уже спешил к седому пожилому мужчине, который тщетно взывал о помощи. Ноги несчастного были придавлены эмалированной ванной. Пытаясь выползти из-под нее, старик хрипел, изо рта капала кровь. Павлов подхватил обломок дверного косяка и, действуя словно рычагом, приподнял ванну. Раненый был настолько обессилен, что не мог двигаться, и Артем оттащил его в сторону. Старик тяжело дышал, жадно хватая воздух ртом.
        - Галочка, - срывающимся голосом проговорил он. - Галочка, прошу, скажите…
        - Лежите и не двигайтесь, - посоветовал Артем, с сочувствием глядя на него. Даже невооруженным взглядом было видно, что у бедолаги поврежден позвоночник.
        - Галочка, - повторил старик. - Она… пошла в магазин.
        - Значит, она жива. Потерпите, скоро прибудет помощь, - успокаивающе сказал Павлов.
        - Не… не говорите ей, - выдавил раненый. Взгляд его мутнел, губы покрылись легкой синевой. - У нее… у Галочки слабое сердце…
        Он закашлялся, изо рта выступила пена, и Артем с тревогой подумал, что врачи могут не успеть.
        - Миша! - внезапно раздалось сзади, и Павлов обернулся. Мелко семеня, к ним приближалась невысокая пожилая женщина в брючном костюме. Она всплеснула руками, выронив пакет с продуктами, и упала на колени перед умирающим. - Миша! Мишенька!
        Артем с трудом отвел взгляд от душераздирающей сцены. Он видел, что мужчина уже не дышал, но несчастная супруга гладила его бледное лицо, продолжая причитать, как над живым.
        Здесь он уже был бессилен. Павлов выпрямился, снова оглядев место трагедии.
        «Хорошо, что еще в новостройке электрические плиты, - подумалось ему. -Иначе была бы утечка газа, тогда было бы все в разы хуже…»
        Он приблизился к стальной двери, искореженной, словно смятая фольга. Судя по кодовому замку, дверь была от подъезда. Осторожно ступая по обломкам бетона, Артем начал взбираться наверх. Из-под толстого куска плиты мелькнула окровавленная женская рука. В пыли и каменном крошеве эта изящная рука с безукоризненно выполненным маникюром вызывала когнитивный диссонанс, граничащий с жуткой оторопью. Склонившись, адвокат пощупал безвольную кисть, где-то в глубине души надеясь уловить хоть нитевидный пульс. Лицо его помрачнело - никаких признаков жизни.
        Павлов уже собирался двинуться дальше, как застыл на месте - он услышал сдавленный плач, идущий откуда-то слева, из разлома стены.
        - Есть кто живой? - крикнул он, наклонив голову. - Отзовитесь!
        Некоторое время он прислушивался, затаив дыхание, потом до его слуха донеслось невнятное:
        - Спа… спасите нас! Вытащите отсюда!
        Голос явно принадлежал ребенку, и Артем крикнул:
        - Я слышу тебя! Не бойся!
        Пригнувшись, он включил на телефоне фонарь, протискиваясь в разлом. Пахнуло сыростью, где-то из вырванной трубы журчала вода.
        - Где ты? - громко спросил Павлов, чертя тонким лучом по нагромождению обломков бетона.
        - Тут, - робко раздалось рядом, и он посветил вниз. Худенькая девочка лет шести, съежившись, выглянула из-под большого обеденного стола, расколотого почти пополам фрагментом межэтажного перекрытия. Ее расширенные от страха глазенки блестели сквозь спутанные волосы.
        - Давай, вылезай, - скомандовал Павлов, с усилием отодвигая кусок плиты в сторону.
        - Мы здесь с Кубиком спрятались, - сообщила девочка, выкарабкиваясь наружу. Раздался чуть слышный писк, и изумленный адвокат увидел крошечный пушистый комок, который чудом спасенная малышка прижимала к себе. - Это мой котенок.
        - Ты сама придумала спрятаться под стол? - поинтересовался Павлов, и девочка кивнула.
        - На кухне вдруг все затряслось, стекло разбилось, - пояснила она. - Я схватила Кубика и побежала в комнату. Там стол большой, и мы там спрятались.
        - Ты молодец. А теперь давай, ползи за мной. И не выпускай Кубика, чтобы он не убежал.
        - А где моя мама?
        Артем почувствовал легкую тревогу и осторожно спросил:
        - Мама была дома?
        - Нет, на работе. Вы ее не видели снаружи?
        - Не видел, - отозвался он, ощущая немалое облегчение. - Уверен, с твоей мамой все в порядке. Давай поскорее выбираться отсюда.
        - А что случилось с домом?
        Судя по всему, ребенок быстро справился с первоначальным шоком, и теперь ее распирало от любопытства.
        - Скорее всего, это землетрясение, - объяснил Павлов. Впереди забрезжил свет, и он выключил фонарик. - Слышала про такое?
        - Да, - не слишком уверенно ответила она. - А где мы теперь жить будем?
        - Не переживай. Без крыши над головой вы не останетесь.
        Как только девочка вылезла на поверхность, несколько женщин, толпившихся у руин новостройки, ахнули.
        - Так это же Мила! - воскликнула одна из них. - Я ее знаю! У них мама на сутках работает, наверное, не знает ничего! Милочка, иди сюда! Ты цела?
        Девочка, заметив знакомое лицо, улыбнулась и, придерживая мяукающего котенка, заспешила к сердобольной соседке.
        - Как вы? - услышал Артем и обернулся. Рядом стоял тот самый парень, что помогал стаскивать плиту с машины.
        - В норме, - кивнул адвокат.
        - Тот мужчина увез жену в роддом, - доложил молодой человек. - Ему сосед дал минивэн.
        - Отлично.
        - Послушайте, я вас где-то видел, - произнес он, с интересом разглядывая Павлова.
        - Все может быть.
        Артем, щурясь, смотрел на третий дом, единственный уцелевший в жилищном комплексе. От его внимания не ускользнуло, что торцевую стену здания изрыхлили глубокие трещины.
        «Плохие признаки».
        Казалось, еще мгновенье, и дом развалится, как карточный домик. Павлов глубоко вздохнул.
        - Тебя как зовут? - обратился он к парню.
        - Виталий.
        - Так вот, Виталий, даю тебе важное задание. Беги вон к тому дому и кричи, чтобы все выходили наружу. Иначе он может обрушиться с минуты на минуту. Видишь, какие трещины?
        Молодой человек посмотрел на дом, и его лицо накрыла мертвенная бледность.
        - Будь убедительным, - продолжал адвокат. - Неизвестно, когда придет помощь. А некоторые жильцы могут испугаться и спрятаться в квартирах.
        Понятливо кивнув, парень кинулся к дому.
        - И будь сам осторожен! - крикнул ему вслед Артем.
        Когда молодой помощник убежал, он посмотрел на свою одежду. Брюки и пиджак покрылись пятнами грязи, на коленке виднелась рваная дырка.
        «Вот и съездил посмотреть объект», - пронеслось у него в голове.
        - Эй, вы! - услышал он мужской голос и повернул голову. - Я к вам обращаюсь!
        Возле покореженной двери от подъезда стоял высокий мужчина лет шестидесяти, настороженно следя за каждым движением адвоката. На нем были тренировочные штаны и наглухо застегнутая серая рубашка, на носу очки в роговой оправе.
        - Чем могу быть полезен? - осведомился Павлов.
        Незнакомец пнул ботинком кусок штукатурки:
        - Я настоятельно рекомендую вам не предпринимать никаких действий! Вы же не спасатель! Из-за ваших необдуманных действий может случиться несчастье!
        Выпалив эту тираду, активист поправил сползающие очки, грозно сверкнув из-под стекол выцветшими глазами.
        - Под завалами находятся люди, - спокойно ответил Артем. - Им нужна помощь, прямо в эту секунду. Что вы имеете в виду под необдуманными действиями?
        - Вы можете задеть какую-нибудь плиту, и она рухнет, раздавит человека, - сварливо пояснил «эксперт». - Вы что, не понимаете?! Лучше ничего не трогать до прибытия экстренных служб!
        - Не говорите ерунды, - вступилась за адвоката полная женщина с короткими волосами. - Этот мужчина только что вытащил ребенка! Как вам не стыдно?
        Пенсионер, ощетинившись, уже намеревался переключиться на нее, но его прервал Артем:
        - Если по моей вине кто-то погибнет, я готов нести ответственность. Вам же я советую отойти как можно дальше. Не дай бог, пыль в глаза попадет.
        Пожилой спорщик проворчал что-то еще, но Павлов уже не слушал его - из-под завалов снова раздался крик. На этот раз голос принадлежал мужчине, и адвокат вновь включил фонарик.
        Миновав разрушенную лоджию, он двинулся дальше. Под подошвами обуви хрустело битое стекло и осколки кафеля. Нога адвоката уже была готова наступить на плюшевого слоненка, но он вовремя удержался. Видимо, здесь была детская комната - рассыпанные фломастеры, книжки-раскраски, кукла, раздавленная кирпичом… Засмотревшись, Павлов не заметил торчащий кусок арматуры, который больно оцарапал его предплечье.
        - Помогите! - снова заголосили снизу, и Артем огляделся, выискивая возможный проход. Наконец ему удалось обнаружить глубокую нишу, где в межэтажном перекрытии зияла широкое отверстие. Спустившись, Павлов склонился над ним, посветив фонариком:
        - Если тут есть кто-то, отзовитесь!
        Несколько секунд ничего не происходило, и Артем уже намеревался двигаться дальше, как неизвестный подал голос:
        - Да, тут есть люди… Спускайтесь скорее.
        На то, чтобы проникнуть вниз, у адвоката ушло меньше минуты. Отряхнувшись, он посветил вокруг. Бледно-желтый луч скользнул по осколкам посуды и остаткам еды, тускло блеснули сервировочные ножи с вилками. Ноздри уловили отчетливый запах вина и запеченной семги. Похоже, кое-кого землетрясение застало за праздничным обедом.
        - Вытащите меня… - прозвучало устало, и Артем направил луч в сторону голоса.
        У перевернутого дивана на полу лежал грузный мужчина, на котором из одежды были только трусы и носки, которые белели в сумерках, словно подтаявший снег.
        - Кто-нибудь еще с вами есть? - задал вопрос Павлов.
        Толстяк с всхлипом покачал головой. Артем нахмурился. Он заглянул за диван. Мелькнули обнаженные женские бедра и ночная рубашка, обильно заляпанная кровью. Лишь только посветив в изуродованное лицо женщины, Павлов понял, что она мертва.
        - Мне… надо кое-что найти, - вдруг проговорил толстяк, начиная приподниматься. Очевидно, движение причинило ему боль, отчего он издал болезненный стон.
        - Сначала мы выберемся наружу, - сказал Артем бескомпромиссным тоном. - Ценные вещи искать будем потом. Плита может придавить нас в любую секунду.
        - Плита, - тупо повторил мужчина и почесал рыхлую щеку. - Как все по-дурацки вышло…
        - Идти сами сможете?
        - Я попробую, - неуверенно ответил он. - Помогите мне подняться…
        Толстяк оперся на руку, которую протянул ему Артем, и, кряхтя, выпрямился.
        - Что это было? - спросил он, с трудом переставляя ноги. - Взрыв?
        - Не думаю. Больше похоже на землетрясение.
        Мужчина угрюмо молчал. Перед тем как вылезти наверх, он еще раз окинул унылым взглядом разваленную гостиную.
        - Я не смогу сам подтянуться, - хмуро сказал он, глядя на рваное отверстие над головой.
        - Ничего страшного, - невозмутимо ответил Артем. - Я помогу вам.
        Сложив ладони крест-накрест, он кивнул ему:
        - Ставьте сюда ногу, как на ступеньку. Когда зацепитесь за верх, я подтолкну вас.
        - Благодарю, - буркнул тот.
        Выбравшись из-под завалов, он вздохнул полной грудью и внимательно посмотрел на Артема.
        - Вы спасли меня, - произнес он. В его тоне адвокат уловил напряженность, словно поступок Павлова требовал от него ответной реакции, будь то простая благодарность или что-то еще.
        - Был рад помочь, - сухо откликнулся Артем. - Как вы себя чувствуете?
        - Мне нужно позвонить, - отрывисто сказал незнакомец.
        - Прежде всего вам нужно в больницу. И давайте, наконец, спустимся вниз.
        Помедлив, спасенный послушно направился следом за адвокатом, ойкая, когда в его ступни впивались острые обломки кирпичей.
        Отойдя на некоторое расстояние от руин, Ар - тем снял с себя пиджак и молча протянул его мужчине.
        - Я вам очень признателен, - сказал тот. - Может, вы все-таки одолжите мне свой телефон?
        В его голосе зазвенели властные нотки, на которые Павлов не мог не обратить внимания.
        - Пожалуйста.
        Мужчина вздохнул и отошел в сторону, набирая чей-то номер телефона.
        Адвокат терпеливо ждал. Кто-то протянул ему бутылку с минералкой, и он, благодарно кивнув, сделал несколько глотков.
        Наконец толстяк вернулся, возвратив ему телефон. Задержав цепкий взгляд на Артеме, он вдруг ошеломленно протянул:
        - Мне кажется, или… вы тот самый юрист?.. Эээ… Павлов?
        - Вам не кажется.
        - Вот так дела…
        Мужик в трусах и его пиджаке даже присвистнул, не веря своим глазам.
        - Бывает же такое на свете! - воскликнул он. - А я привык вас только по телевизору видеть!
        - Ваше лицо тоже кажется мне знакомым, - проговорил Артем. - Похоже, вас также недавно показывали, если не ошибаюсь, в новостях.
        - Вполне возможно, - с достоинством ответил толстяк. - Я мэр Южноморска, Олег Викторович Чадов.
        Сам того не осознавая, чиновник приосанился, забыв, что в трусах, с выпирающим волосатым пузом и накинутом на плечи чужом пиджаке выглядел, как пациент, сбежавший из дурдома.
        Чадов продолжал что-то болтать, но Павлов слушал его вполуха. Он почему-то думал о той несчастной мертвой женщине, которая лежала за диваном, словно старый пыльный манекен. Этот толстяк, оказавшийся городским мэром, вел себя так, будто бы ничего не произошло. Хоть бы одну слезинку или слово обронил, нет же!
        «Проститутка? - подумал Артем. - Возможно. Или любовница».
        Вдали зазвучала сирена, и через минуту во двор, сверкая «мигалкой», неторопливо въехал черный «Форд».
        - Еще раз вам спасибо, - отрывисто поблагодарил Чадов адвоката. - Возможно, мы с вами еще увидимся. Да, и еще. Огромная просьба - не лезьте больше туда. Плита действительно очень опасно накренилась, достаточно и так жертв… Сейчас приедут спасатели, так что никакой самодеятельности.
        Вернув Павлову пиджак, мэр торопливо заковылял к машине.
        Артем молча проводил его взглядом, затем грустно усмехнулся.
        Вероника
        Павлов сделал небольшой перерыв, в ходе которого повторно позвонил в экстренные службы. После чего ему позвонил Шамиль и встревоженно поинтересовался, все ли с ним в порядке. Успокоив друга, Артем пообещал ему быть постоянно на связи.
        Закончив разговор, он снова полез в завалы. Вскоре у него появились неравнодушные помощники - из толпы любопытных, собравшейся у развалин, вышло четверо мужчин, принявшись активно разбирать фрагменты кровли и кирпичной кладки. Двое сбрасывали обломки вниз, другая пара оттаскивала мусор в сторону.
        Кто-то протянул Павлову хозяйственные перчатки, и он, с благодарностью кивнув, натянул их на пыльные руки, сплошь покрытые царапинами и ссадинами. К тому времени сигнализация, сработавшая на припаркованных во дворе машинах, умолкла, что позволило лучше слышать крики погребенных под завалами. Кроме того, из уцелевшего дома с трещинами наконец-то начали выходить люди.
        Пробираясь под нависающей плитой, Артем услышал доносящийся снизу глухой стон и тут же остановился, выискивая возможный лаз к источнику звука. Он перелез через обломки шкафа-купе, утопая в ворохе одежды, и тут же наткнулся на громадную щель между двух бетонных перекрытий. Стон шел оттуда.
        - Оставайтесь на месте, я сейчас проберусь к вам! - крикнул он. Ответом был лишь едва различимый всхлип, который перешел в кашель.
        Адвокат начал протискиваться внутрь, чувствуя, как рубашка рвется об острые края преграды. Наконец ему удалось пролезть внутрь, и вскоре он оказался в небольшой кухне, заваленной битой посудой. Настенные полки были раскрошены в труху, и оставалось только поражаться, как при этом удалось выжить хозяйке квартиры, которая с потерянным видом сидела прямо на полу. Ее лицо и руки были залиты кровью, но, посветив фонариком ближе, Артем убедился, что раны поверхностные. Похоже, женщину во время бедствия посекло стеклом от люстры, скрюченный каркас которой валялся тут же.
        - Все в порядке, - произнес он, наклоняясь над раненой. - Я сейчас помогу вам. Вы можете подняться?
        Женщина подняла с пола бесформенный предмет, напоминающий раздавленную корзину:
        - Помогите ему. Я не могу…
        Павлов переместил луч, и его взору открылась расплющенная птичья клетка, на дне которой застыло тельце волнистого попугайчика.
        - Триша молчит уже полчаса, - бесцветным голосом проговорила женщина. Она нервным движением поправила складки домашнего халата, пестревшего от бетонной пыли и штукатурки. - Когда все началось, сверху что-то упало… И он замолчал.
        - Скажите, кроме вас и Триши в комнатах еще кто-то был? - спросил Артем.
        Она покачала головой:
        - Помогите Трише.
        - Давайте мы выберемся наружу, - предложил Павлов. - И посмотрим, что сможем сделать.
        Про себя он подумал, что для домашнего питомца этой несчастной уже вряд ли можно что-то сделать - попугай был мертв.
        - Триша… - снова начала она, но адвокат уже приподнимал ее с пола.
        - От того, что вы будете тут сидеть, всем будет только хуже, - сказал он. - Обопритесь на меня, так будет удобней. Идемте.
        Ничего не ответив, женщина тяжело зашаркала тапочками по усеянному стеклом полу. Раздавленная клетка с мертвым попугаем болталась в ее руке, словно авоська.
        Глядя на крупные бедра раненой, Артем с тревогой подумал, сумеет ли она протиснуться в зиявшую щель, но его опасения были напрасными. Халат на ее полном теле затрещал, кое-где порвавшись, но она быстро пролезла наружу.
        - Сделайте что-нибудь, - попросила женщина. Она смотрела на изуродованную клетку, и из ее глаз струились слезы, чертя блестящие дорожки по чумазым щекам.
        - Как вас зовут? - тихо спросил Павлов.
        - Татьяна, - сглотнув, ответила она.
        - Татьяна, видите вон ту плиту, что висит прямо над нами?
        Женщина задрала голову, оцепенело уставившись на свисающую громадину, из которой, словно кривые когти, торчали обломки арматуры.
        - Она может упасть на нас в любую секунду, - так же тихо продолжал адвокат. - И превратит нас в лепешку. Вашего Тришу уже невозможно спасти. Зато вы, Татьяна, остались живы, что, поверьте, является настоящим чудом. И раз Бог уберег вас, давайте с благодарностью отнесемся к возможности продолжать жить дальше. Вы верующая?
        Татьяна кивнула, шмыгнув носом.
        - Вот и хорошо. Следуйте за мной, очень осторожно. Все будет в порядке.
        Помешкав, она послушно двинулась за Артемом. Головой Татьяна задела скрюченный кусок арматуры, который выдрал у нее клок спутанных седых волос, но она, казалось, даже не заметила этого. Наконец они миновали свисающую плиту, и с губ Артема сорвался вздох облегчения.
        - Давайте руку, - неожиданно прозвучал женский голос, и Павлов увидел невесть откуда появившуюся девушку. На ней была белая каска и защитная униформа темно-синего цвета, на правом кармане которого желтела нашивка - «МЧС России».
        Татьяна послушно протянула руку, и девушка помогла ей спуститься вниз. Еще один спасатель тут же кинулся к раненой, уводя ее в сторону.
        - Помощь нужна? - спросила девушка, пристально глядя на Артема. - Вы ранены?
        - Благодарю, я сам, - отозвался Павлов, спрыгивая на землю.
        Она посмотрела на перепачканные перчатки, которые были на адвокате.
        - Так вы не жилец дома?
        Артем покачал головой. Он, в свою очередь, разглядывал штабной автобус МЧС, из которого спасатели торопливо выгружали необходимое для работы оборудование - гидравлические цилиндры, домкраты, разжимы, ломы, кирки…
        - Слушайте, это наваждение какое-то, - нарушила паузу девушка. - Или у меня от жары помутнение… Но вы очень похожи на одного популярного адвоката! Имени его я не помню, знаю, что фамилия Павлов!
        Артем вытер лоб тыльной стороной ладони, оставив на коже грязную полосу.
        - Да, мне такое часто говорили.
        Девушка хотела добавить что-то еще, но в этот момент к ней приблизился молодой парень в такой же экипировке.
        - Вероника Михайловна, из соседнего дома уже все вышли.
        - Хорошо. Я доложу руководству, следует немедленно оцепить здание.
        Молодой человек умчался к автобусу, а Вероника повернулась к Артему:
        - Стало быть, вы спасли женщину? Молодец, спасибо вам. Отдыхайте.
        - Благодарю, но я не устал, - улыбнулся Павлов.
        Спасатель окинула его заинтересованным взглядом:
        - Ну, как хотите. Помощники нам нужны. Обещали ребят из Росгвардии прислать, но поступил сигнал, что на хлебозаводе еще один дом рухнул. Кстати, точно такого же типа, как вот эти. Меня зовут Вероника Соколова, я старший поисково-спасательного звена. Так что если желаете присоединиться, работу всегда найдем.
        - Какие у нас действия? - задал вопрос Артем.
        - Как положено. Сначала краткий инструктаж. Отключим электричество и подачу воды. Проведем разведку. Нужно оценить состояние объектов в зоне чрезвычайной ситуации и оставшихся конструкций. Иными словами, работы хватит всем. Вероятно, придется прокладывать каналы для подачи кислорода погребенным под завалом людям. Но самое первое сейчас - поиск пострадавших и оказание им помощи. Параллельно займемся расчисткой завалов.
        Сверкая проблесковыми маячками, во двор заехала карета «Скорой помощи», за ней, громыхая массивными конструкциями, вкатился гидравлический автокран. После короткого инструктажа и обозначенных задач каждому звену работа закипела.
        Скрипач
        Спустя полтора часа, во время перерыва, Вероника снова подошла к Артему.
        - Сколько вы уже здесь находитесь? - спросила она.
        Адвокат посмотрел на малиновые облака, за которыми совсем недавно скрылось солнце.
        - Где-то с шести вечера.
        - Вы, наверное, есть хотите? У меня есть бутерброды с ветчиной и чай.
        - Не откажусь.
        Вероника принесла термос, упаковку влажных салфеток и завернутые в фольгу бутерброды. После этого она сняла защитный шлем, с наслаждением встряхнув головой. У нее были густые каштановые волосы, затянутые в конский хвост.
        - Ешьте, я пока не голодная.
        - Вы очень любезны, - сказал Артем, доставая салфетку. - Спасибо.
        - Как вас зовут, кстати? - спохватилась она. - Вы так и не представились.
        - Да, все спешка, спешка… Мое имя Артем.
        - Артем, - повторила Вероника, отвинчивая крышку термоса. - Знаете, пока мы работали, один мой помощник сообщил, что жильцов из уцелевшего дома криками заставил выйти какой-то молодой парень. Позже выяснилось, что эвакуация была вашей идеей.
        - Я просто подумал, что так будет безопасней.
        - Вы совершенно правильно подумали. А еще кто-то из толпы сказал, что вы спасли еще несколько человек, включая какую-то важную шишку, которую увезли на черной иномарке…
        Павлов ничего не ответил, но это только еще больше подогрело любопытство девушки.
        - И все-таки вы просто одно лицо с тем самым Павловым! - задумчиво произнесла она. - К слову, мне очень импонирует этот энергичный правозащитник.
        Артем тщательно вытер лицо салфеткой и произнес:
        - Я к вашим услугам, Вероника. Жаль, визитку не взял с собой. Думал, здесь они мне не пригодятся.
        Глаза Соколовой расширились, термос в ее руках дрогнул, проливая чай прямо на серый от пыли газон.
        - Осторожно, не хватало еще обжечься, - усмехнулся Павлов.
        - О Господи… Это все-таки вы, - ошарашенно проговорила Вероника. - Я еще растерялась, когда вы назвали имя… Точно, Артемий Павлов!
        - Мир тесен.
        С этими словами адвокат принялся разворачивать фольгу.
        - Вы же… Что знаменитый адвокат делает на развалинах? - с изумлением спросила она.
        - То же, что и вы, - невозмутимо ответил Артем, жуя бутерброд. - Я оказался здесь случайно. Кстати, бутерброды очень вкусные, - похвалил он.
        - Вот уж чего не ожидала, - призналась Вероника. - Вы не обижайтесь, но мне казалось, что такие, как вы, только в офисах сидеть умеете. Ну, красивые и витиеватые речи говорить в камеру, бумаги со стола перекладывать…
        Закинув в рот остатки бутерброда, Палов запил его чаем.
        - Говорить тоже входит в мои обязанности. Потому что главное оружие адвоката - слово, подкрепленное законом. Да и бумаги, как вы выразились, бывают разными.
        - Знаете, глядя, как вы работали только что киркой, я ни за что не подумала бы…
        Закончить Вероника не успела, так как за ее спиной внезапно выросла долговязая фигура.
        - Ну, наконец-то я вас нашел, Вероника! - воскликнул невесть откуда взявшийся мужчина. - Дежурный сказал, что ваш отряд поехал к хлебозаводу на Донскую улицу, там ведь тоже суматоха - торговый центр обвалился! А потом выяснилось, что вы здесь…
        - Добрый вечер, Анатолий, - поздоровалась Вероника.
        Было видно, что мужчина хотел поцеловать ее, но девушка слегка отстранилась, протягивая ему руку, и тому пришлось довольствоваться рукопожатием. По слегка вытянутому загорелому лицу Анатолия скользнула тень досады, которая тут же исчезла. На вид ему было примерно под шестьдесят. У него были жидкие каштановые волосы с проседью, подстриженные под удлиненное каре, нос с горбинкой и иссиня-черные глаза, блестевшие словно жидкий битум. Отлично подогнанный костюм оливкового цвета и сверкающие кожаные туфли навевали мысль о том, что их обладатель только что вышел из зала филармонии. Артем не мог не обратить внимания на пальцы знакомого Вероники - необычайно подвижные и длинные, они почему-то вызвали у него ассоциацию с щупальцами.
        Заметив, что адвокат смотрит на Анатолия, Вероника поспешно сказала:
        - Познакомьтесь, Артем. Это мой друг, Анатолий Яковлев. Специалист в области искусства и музыки в частности. Кстати, отлично играет на скрипке.
        И вновь от Павлова не ускользнуло, как при слове «друг» поджались губы Анатолия, словно этот статус по отношению к Веронике он считал для себя неподходящим и, вероятно, даже обидным.
        - Вероника мне льстит, - вежливо улыбнулся он. - Я действительно играю на скрипке, но всегда есть к чему стремиться! Даже у нас в городе есть пара виртуозов, до которых мне еще ого-го!
        - Анатолий, а это адвокат Артем Павлов, - продолжала Вероника. - Представляете, какое совпадение? Он оказался тут совершенно случайно, но проявил себя как настоящий мужчина и даже вытащил несколько человек из-под завалов.
        - Правда? - Тонкие брови Анатолия взметнулись вверх. - Что ж, это достойно всяческих похвал, господин адвокат. Вы совершили героический поступок!
        Павлов пожал его худощавую руку, с удивлением отметив, насколько крепки оказались пальцы скрипача, на первый взгляд показавшиеся ему вялыми и изнеженными.
        - Очень рад столь неожиданному знакомству! - сказал Анатолий.
        - Взаимно, - отозвался Артем. - Надеюсь, как-нибудь появится возможность услышать вашу игру на скрипке.
        Анатолий сделал в воздухе небрежный жест, очевидно означающий «может быть».
        - Я так и знал, что увижу вас в самой горячей точке, - заговорил Анатолий, вновь обращаясь к Соколовой. - Когда где-то что-то горит и взрывается, вы, Вероника, всегда в самом пекле! Совсем себя не бережете.
        - Это моя работа, - спокойно ответила спасатель и посмотрела на часы. - Извините, Анатолий, нас ждут дела.
        Скрипач бросил на Павлова короткий оценивающий взгляд, в котором всполохами мелькнула ревность.
        - Здесь грязно и шумно, - продолжала Вероника, надевая шлем. - Вы испачкаете свой костюм.
        Яковлев покачал головой:
        - Как же я могу стоять рядом, когда такая чудесная девушка, как вы, рискует жизнью?
        Он словно невзначай коснулся пальцем гладкой поверхности защитного шлема Вероники.
        - А мне такую каску дадите? - неожиданно спросил он. - Я тоже могу быть полезным.
        Вероника растерялась.
        - Вы что, серьезно?
        - Вы обижаете меня, - насупился Анатолий. - Наверное, ваше неверие в мои силы связано с тем, что вам доводилось меня видеть лишь со скрипкой в руках. При этом я всю жизнь занимался спортом, легкой атлетикой. Не смотрите, что у меня седина в волосах, я вынослив и могу дать фору молодым!
        - Хорошо, - сдалась Вероника. - Шлем для вас мы найдем, но я не уверена, что у нас есть запасная одежда. Не пойдете же вы в завалы в своем нарядном костюме?
        Артем перехватил горящий взгляд, который бросил на девушку Анатолий, и понял, что ради нее тот готов был пойти в завалы в чем угодно, хоть нагишом.
        - Не беспокойтесь о моей одежде, - заявил скрипач. - Что это такое, по сути? Тряпки!
        - Тряпки стоят денег, - заметила Вероника, глядя, как ее воздыхатель снимает пиджак, вешая его на куст.
        «Но, похоже, для этого ценителя музыки денежные вопросы не проблема», - подумал Артем.
        - Хорошо, - вздохнула спасатель. - Идемте, сейчас определим вас в какое-нибудь звено… Артем, подождите пять минут.
        Как только они ушли, из-за деревьев показалась полицейская машина, за которой следовал черный «Форд». Остановившись неподалеку, из иномарки вылезло несколько мужчин, и среди них Павлов с удивлением узнал мэра, которого два часа назад вытащил из развалин дома - чумазого, в одних трусах и носках. Только сейчас градоначальник преобразился и был при полном параде, уверенно вышагивая в светло-сером костюме. Левая рука Чадова была на перевязи. Он шел, с озабоченным видом что-то втолковывая двум крепышам в одинаковых черных рубашках. Троица прошла мимо Артема, сидящего на фрагменте кирпичной кладки, не обратив на адвоката никакого внимания, и остановилась неподалеку.
        - … максимально быстро… - бубнил мэр. - Он такой черный, кожаный… врубаетесь?!
        Коренастые помощники понятливо закивали.
        - … и сразу наверх. Без задержек!
        - Но, Олег Викторович, тут уже эмчээсники работают, - нахмурился один из мужчин, оглядываясь по сторонам. Чадов нетерпеливо махнул рукой:
        - Я сейчас все порешаю. Все, берите фонари и вперед. Вон оттуда я вылез, видите?
        «Не ты вылез, а тебя вытащили», - мысленно усмехнулся Павлов.
        Интересно, о чем шла речь? И что именно собирался найти мэр в разрушенном доме?!
        Сделка
        Настроение у Олега Викторовича было наиотвратительнейшим. Буркнув секретарю, чтобы в ближайший час к нему никого не пускали, мэр заперся у себя в кабинете.
        Плюхнувшись в кожаное кресло, Чадов схватил пульт и включил громадный плазменный телевизор, занимавший почти половину стены. Тут же замелькали кадры новостного канала.
        «… число жертв вчерашнего землетрясения уточняется… местные больницы переполнены ранеными… по предварительным данным, магнитуда подземных толчков была…»
        - И снова здравствуйте, - вздохнул Олег Викторович. Он взял со стола бутылку со сладкой газировкой и нервным движением наплескал почти полный стакан. С шумом выпил, вытерев толстые губы.
        «… начата прокурорская проверка… - продолжал монотонно вещать диктор. …больше всего от землетрясения в городе пострадало три жилищных комплекса… по странному совпадению все они были возведены строительной компанией «Небеса…»
        - Этого еще не хватало. - Чадов сдвинул брови.
        Мда. Казалось, хуже уже некуда, но, оказывается, есть. Как говорится, дно еще не пробито.
        Начиная со вчерашнего вечера все шло наперекосяк. Поругался с женой, в очередной раз заподозрившей его в адюльтере - раз. Сильно болела рука, которую едва не расплющил шкаф в квартире Марии, когда началась вся эта катавасия - два. Пришлось навсегда распрощаться с его любимым белоснежным костюмом - он, естественно, остался на развалинах - три. Катастрофически устал из-за всей этой нервотрепки и бессонной ночи - четыре. И пятое, пожалуй, самое главное - дипломат. То, что он так упорно и настойчиво искал, но, увы, не нашел. Этот проклятый дипломат, который остался в квартире Марии, так и не нашли, он словно растворился в воздухе.
        Его помощники, которых ему выделил приятель-бизнесмен, провели на руинах почти всю ночь, обшарив едва ли не каждый сантиметр, но все было тщетно. К слову, пока они были заняты поисками кейса, все-таки обрушился третий, единственный уцелевший после землетрясения дом, и волею судьбы откатившийся камень попал в машину, где сидел Чадов. Глыба влетела прямо в дверь с его стороны, едва не пробив ее насквозь и насмерть перепугав Олега Викторовича. В какой-то момент он даже счел это за жутковатый знак свыше - на, мол, получи за все свои прегрешения!
        Разъяренный и невыспавшийся, на рассвете Чадов уехал домой. За дополнительную плату он договорился с помощниками, чтобы те остались на месте развалин - контролировать спасателей - вдруг дипломат всплывет где-то в другом месте? Ведь всякое может случиться!
        «А как же Маша? - внезапно всплыла в голове мысль, и Чадов нервно затеребил пуговицы на новом пиджаке. - Ты думал о чем угодно, об исчезнувшем дипломате, о костюме, о руке, но только не о ней!»
        Да, Машу жаль, конечно. Но тут уж ничего не поделаешь, такова жизнь. Тем более трагически погибшую любовницу уже не вернуть, а вот он жив. И ему надо как-то выкарабкиваться из этой, мягко говоря, некрасивой ситуации.
        И какого ляда он вдруг решил взять с собой кейс! Впрочем, еще неизвестно, как бы все обернулось, оставь он его в служебной машине. К тому же, как только его личный водитель Кирилл уехал на мойку, в момент землетрясения на служебный «Мерседес» неожиданно рухнула опора ЛЭП, отчего бедолага скончался прямо в машине.
        Олег Викторович набрал старшего поисковой группы, которая все еще оставалась на месте разрушения.
        - Как дела? - без предисловий спросил он.
        - Добрый день, Олег Викторович, - раздалось в ответ. - Пока порадовать нечем. Новостей нет.
        - Хреново ищете!
        - Стараемся, как можем. Олег Викторович, тут почти все разобрали уже. В асфальте большая трещина, туда фундамент ушел полностью вместе с подвалом. Ваш дипломат мог запросто туда провалиться! И еще…
        - Ну?!
        - Тут подогнали грузовики, обломки начали вывозить.
        - Ищите, - бросил Чадов, отключая телефон.
        «Может, он и правда провалился в дыру? - подумал он, подходя к окну. - Вдруг я действительно зря панику поднимаю?!»
        Он вздрогнул, услышав, как зазвонил телефон, и внутри затрепыхалась надежда - а ну как вдруг нашелся дипломат?!
        Его взгляд тут же потускнел, как только он увидел, что на экране вместо помощника высветилось «Бергман». Впрочем, он должен быть благодарным ему - ведь именно люди Бергмана помогали мэру в поисках дипломата, пусть пока и безуспешно.
        - Привет, Иосиф, - поздоровался он с компаньоном.
        - Южноморскому градоначальнику - доброе утро! - бодро ответил собеседник. - Как дела, Олег?
        - Хреново, - признался мэр, возвращаясь за стол. - Твой человек мне вчера передал дипломат…
        Когда он вкратце обрисовал ситуацию, Иосиф Яковлевич, выдержав паузу, произнес:
        - Ты остался жив, Олег. И это самое главное. На твоем месте я бы в церковь сходил, свечку поставил за здоровье.
        - В церковь я еще успею, - хмыкнул Чадов.
        - Мои ребята ведь все еще на развалинах? Неужели так ничего и не нашли?!
        - Пока нет. Дело в том, что дипломат может попасть не в те руки. Одно дело, его найдут мальчишки и выкинут. А если нет? К тому же начали вывоз мусора. Как тут за всем уследишь?!
        - Ничего страшного, - сказал Бергман. - Если твой дипломат среди мусора, то он сгинет на свалке.
        - Это все очень неопределенно. Я не могу полагаться на случай, - возразил Олег Викторович.
        - Ты в любом случае сейчас ничего не сделаешь. Терентьев копал под тебя и насобирал компромат. Ты его прошляпил, что поделать. С этим надо как-то жить дальше. Проблему надо искать в источнике, а не в последствиях.
        - Иосиф, вот только не нужно сейчас философствовать, - раздраженно сказал мэр. - Если есть чего по делу сказать, говори. У меня и так дел выше крыши.
        - А я тебе как раз по делу и звоню, - усмехнувшись, сообщил Бергман. - Предлагаю обсудить одно взаимовыгодное дельце.
        Олег Викторович насторожился:
        - Ты о чем?
        - В городе трагедия, произошло землетрясение, - вкрадчиво начал Иосиф Яковлевич. - Многие люди лишились своего единственного жилья. Моя компания одна из немногих, которая…
        - Все, можешь не продолжать, - перебил его Чадов. - Ты желаешь заниматься восстановительными работами, я угадал?
        - Насколько я понял, там восстанавливать нечего, - заметил Бергман. - Как на Донской, так и на Виноградной, везде почти под ноль. На третьей точке, где произошли обвалы, ситуация отличается немногим.
        - Ну да, - кивнул Олег Викторович и, не удержавшись, ехидно добавил: - Помнится, кто-то бил себя кулаком в грудь, уверяя, что его материалы самые надежные.
        - Ну-ка, ну-ка, - проговорил Иосиф Яковлевич, и тон его заметно похолодел. - Что ты хочешь этим сказать?
        - А мне нечего говорить, за меня радио и телевизор говорит, - отрезал мэр. - Возьми газету, почитай! Уже из каждого утюга визжат, что обрушилось только то, что было построено «Небесами»!
        - Что ж, я виноват в том, что землетрясение произошло именно в тех районах, где были мои постройки?
        - Делай выводы сам. Я просто излагаю факты.
        - Это все слова. Пока что никакой экспертизы не было. Ладно, мы уклонились от темы.
        С губ Чадова сорвался вздох.
        - Допустим, я дам тебе зеленый свет на новое строительство, - сказал он. - Это довольно рискованно, учитывая, что все твои дома развалились, как картонки под дождем. Но поскольку речь идет о баснословных прибылях, то я хочу шестьдесят процентов от контракта.
        Мэр услышал смех собеседника - отрывистый и лязгающий, словно кто-то тряс в ведре ржавые детали.
        - Да ты что, Олег? - отсмеявшись, заговорил Бергман. - Побойся Бога. Я и при сорока еле укладывался, а ты так безбожно задираешь планку. Мне что же теперь, дома строить из дерьма и опилок? Как поросята из сказки про Серого волка?
        - Ну, все-таки один из них выстроил каменный дом, - напомнил Чадов.
        - Это потому что у него была фамилия Бергман. Ладно, шутки в сторону. Олег, на вещи нужно смотреть реально. Спустись на землю.
        - Я давно здесь, приятель. И заметь, прочно стою на ногах, - холодно ответил Олег Викторович. - Мы не на базаре, чтобы торговаться. Если тебя что-то не устраивает, то я отдам строительные подряды Терентьеву.
        - Ты шутишь? - изумился Иосиф Яковлевич.
        - А что? - хладнокровно продолжал мэр. - Не можешь одолеть врага, привлеки его на свою сторону, вроде как-то так звучит поговорка? Дам этому умнику работу, авось он и прекратит под меня копать.
        - Значит, вот как мы заговорили? - медленно произнес Бергман. - В таком случае, Олег, хотелось бы тебе напомнить про избирательную кампанию. В частности, о спонсорах. Не забывай, что вскоре новые выборы, а тебе нужны очки, если, конечно, ты желаешь сохранить за собой кресло мэра. Я ведь могу оказать поддержку кому-то другому, а не тебе. У тебя конкуренты есть, и они рвутся в бой.
        «Вот гаденыш, - подумал Олег Викторович. - Знает, куда бить».
        Помедлив, он нехотя промолвил:
        - Ладно. Проблем и так выше крыши, и я не хочу ссориться с тобой.
        - Давай хотя бы пятьдесят процентов, - предложил Иосиф. - Поверь, в сложившейся ситуации это самый лучший вариант.
        - По рукам.
        Призвание
        Поисково-спасательные работы продолжались всю ночь, и б?льшая часть пострадавших была извлечена из завалов. «Скорые», пронзительно завывая сиренами, только и успевали заезжать и выезжать из двора. Периодически объявлялись так называемые «минуты тишины», когда приостанавливалась вся работа и к делу, вооружившись радарами-детекторами и виброакустическими приборами, приступали спасатели, к которым присоединялись кинологи с собаками.
        Незадолго до рассвета выяснилось, что для лишившихся жилья выделено помещение районной школы, и Веронике поручили сопровождать автобус с бывшими жильцами ЖК «Небеса». К тому времени к делу приступила тяжелая техника, и руководством спасательных работ для всех остальных, включая волонтеров, был объявлен перерыв.
        Вероника уже собиралась подняться в автобус, как кто-то тронул ее за плечо.
        - Вы не против, если я составлю вам компанию? - спросил Артем. - Все равно от нас тут уже немного пользы.
        - Я буду только рада, - улыбнулась девушка. Помедлив, словно раздумывая, стоит ли это говорить, она добавила, словно извиняясь: - Я почему-то подумала, что с наступлением сумерек вы уехали. Все-таки с шести вечера на ногах.
        - Для меня провести пару бессонных ночей не проблема.
        - Вашей выносливости можно только позавидовать… - Вероника скользнула взором по крепкой фигуре адвоката. - Если бы вы не были уже состоявшимся адвокатом, я незамедлительно предложила бы вам работать у нас.
        Они забрались в набитый под завязку автобус. Некоторые дремали, кто-то тихо плакал, глядя на руины домов, а один немолодой мужчина тупо смотрел перед собой в полной неподвижности. Его лицо, лишенное каких-либо эмоций, было похоже на чистый лист бумаги, а глаза напоминали пыльные осколки стекол.
        Заметив, что Артем обратил на него внимание, Вероника тихо пояснила:
        - Только что извлекли тело его жены. Ему предложили помощь психолога, поехать в больницу, но он отказался. Просто поцеловал мертвую супругу в лоб и молча сел в автобус.
        - Он сейчас вряд ли в полной мере осознает происходящее из-за шока, - предположил Артем. - Вся боль и осознание происходящего придет позже.
        Вероника вздохнула.
        - Может быть. Не сочтите меня циником, но… В какой-то момент в его глазах я увидела облегчение.
        Некоторое время они молчали, глядя на редкие огни курортного города. Из-за землетрясения начались перебои с электричеством, которое пока еще удалось восстановить не во всех районах.
        - За все время, сколько себя помню, я впервые вижу землетрясение в этих краях, - нарушила паузу Вероника.
        - Все когда-то случается впервые, - откликнулся Павлов. - Для такой работы нужны железные нервы и колоссальная выдержка. Скажите, вам часто приходилось спасать людей, когда они… ну, скажем, находились на грани?
        - Интересный вопрос, - протянула Соколова. - Да, такие случаи имели место. И самый яркий, пожалуй, был в Краснодаре. Удивительно, но он точь-в-точь напоминает вашу ситуацию - я там оказалась совершенно случайно, гостила у подруги. В старой пятиэтажке взорвалась газовая колонка, и половину дома снесло начисто.
        - Я читал об этой трагедии, - кивнул Артем.
        - Я так же, как и вы, предложила помощь. И хотя прошло уже три дня после обрушения, была надежда спасти несчастных жильцов. Так получилось, что я наткнулась на маленьких детей - брата и сестру. Мальчику было года четыре, сестренка и того меньше, совсем кроха, года полтора. К несчастью, к тому времени девочка была уже мертва. Но брат прижимал ее к себе, как живую, он говорил с ней и успокаивал. Рядом с детьми стоял аквариум, который каким-то чудом уцелел в момент взрыва. Из него мальчик черпал ладошкой воду, которой, как выяснилось, поил умирающую сестру.
        Голос Вероники дрогнул, и Артем увидел, как повлажнели глаза девушки.
        - Даже когда мы вытащили их наружу, мальчик не хотел верить, что его сестра умерла. Родители не могли их разнять, понимаете? Не передать, насколько душераздирающей была сцена… Я никогда не забуду этого.
        Она машинально схватила Артема за ладонь, крепко стиснув ее своими гладкими прохладными пальцами.
        - А где ваш знакомый? Я имею в виду Анатолия? - поинтересовался он, желая сменить тему.
        Вероника пожала плечами:
        - Понятия не имею. Пару раз он подходил ко мне, причем в самые неуместные моменты.
        - К слову, он трудился весьма добросовестно, - заметил Артем. - Весь костюм испачкал.
        На ее губах заиграла усмешка:
        - Маленькие дети тоже измазывают себя кашей, чтобы родители видели, как они хорошо едят.
        - Этой фразой вы дали своему ухажеру двусмысленную оценку. А между тем даже невооруженным глазом видно, что у него самые пылкие чувства по отношению к вам, Вероника.
        - Да уж. Не заметить, как подкатывает Анатолий, сможет разве что слепой.
        Она посмотрела на адвоката:
        - Вы считаете меня черствой? Не способной оценить теплое и внимательное отношение?
        - О какой черствости может идти речь после вашего рассказа о спасенных детях? - тихо спросил Павлов.
        - Видите ли, Артем…
        - Можно на «ты», - предложил он. - Если, конечно, для вас это будет удобно.
        - Вполне. Видишь, ли, Артем, когда-то я мечтала о семье. Но несколько раз во время моих отношений с мужчинами я сильно обожглась. И дала себе слово, что муж и семья для меня не самоцель. Я погрузилась в работу и, поверь, вполне счастлива. А что касается Анатолия… В сущности, он неплохой человек. Добрый, отзывчивый, с юмором. Интеллигент, разбирается в искусстве. Одинокий. Семья у него вроде бы была, но мне ничего об этом неизвестно. Но… дело даже не в его возрасте, хотя для своих шестидесяти он прекрасно выглядит. Понимаешь, сейчас все это мне попросту не нужно. Хотя многие мои подруги утверждают, что я полная дура.
        - Отчего же?
        - Анатолий Сергеевич довольно обеспеченный человек. Но каждый богатый мужчина, по сути, азартный охотник. Как только он добивается цели, он перестает испытывать влечение к добыче. Я, конечно, сейчас все грубо обобщаю, но главный смысл в том, что сейчас я независима и отлично себя чувствую. И ничего менять на данный момент не намерена. Я знаю, что делаю нужную работу, и меня уважают за это. Эта работа наполняет смыслом мою жизнь, дает мне ощущение уверенности и радости. И я знаю, что как только я скажу Анатолию «да», он предпримет все усилия, чтобы я ушла из спасателей. Сидела дома, разглядывая глянцевые журналы, и обсуждала с ним музыку. Но это не мое. Это я знаю точно.
        - Что ж, это твой выбор, - сказал Артем. - И он достоин уважения.
        - Приехали, - встрепенулась Вероника, когда автобус заехал на школьный двор. У дверей учебного заведения уже стояли люди, готовые встретить новых жильцов.
        - Поможешь перетащить вещи? - спросила Вероника.
        - О чем речь, - с готовностью кивнул Артем.
        - Я лишний раз задаюсь вопросом, точно ли ты тот самый Артем Павлов, - с улыбкой произнесла девушка. - Скажу честно, всего за пару часов ты перевернул мое восприятие о звездных личностях.
        - Давай лучше приступим к делу, - сказал Павлов, и они заторопились к выходу.
        Когда все было закончено, уже начало светать. Вероника подошла к водителю автобуса, затем вернулась к Артему.
        - Я договорилась, сейчас тебя отвезут, куда скажешь, - сказала она, устало убирая прядь волос за ухо. - Ты же где-то в гостинице остановился?
        - Да, но она далеко. Пусть автобус отвезет меня обратно к «Небесам», там недалеко моя машина.
        - Хорошо. Спасибо тебе огромное.
        - Вероника, а тебе не показалось странным, что среди разрушенных домов в основном те, которые построили эти… «Небеса»? - неожиданно спросил Павлов.
        Соколова сдвинула брови, пытаясь понять, куда клонит адвокат.
        - Я, откровенно говоря, в тот момент думала о другом.
        - Ну, ясное дело, каждый из нас мыслит разными категориями, - согласился Артем. - Я юрист, ты спасатель. У тебя свой круг задач, твое внимание заточено на другие вопросы. И все же? Заметь, в сотне метров от жилого комплекса «Небеса» стоят старенькие панельные дома. Причем, если я не ошибаюсь, еще прошлого века, годов восьмидесятых. И они все целы, только кое-где небольшие трещины в стенах, да стекла в окнах разбились. Когда был перерыв, я специально прогулялся и осмотрел повреждения. А здесь - все три дома в труху.
        - Артем, мне сейчас сложно сказать, почему произошло именно так, - призналась Вероника. - Ты ведешь меня к тому, что разрушенные дома были сделаны из некачественных материалов?
        - Пока я этого не утверждаю, - мягко произнес Павлов. - Может, эпицентр землетрясения был именно под «Небесами», согласна? Но и твоя версия требует проверки.
        - Да, конечно. Проверки теперь точно последуют.
        - Все стройки в городе, как известно, производятся с разрешения властей. То есть администрации города. Там, насколько мне известно, есть целый департамент, который проверяет надежность строительных фирм. Впрочем… не хочу думать о плохом, но ты сам знаешь, как у нас бывает. За определенное вознаграждение можно получить любую разрешительную бумажку.
        Слегка наклонив голову, Вероника пристально посмотрела на Павлова:
        - Ты заговорил об администрации города, и я тоже кое о чем вспомнила.
        - О чем же?
        - Я вижу, что ты любитель делать хорошие поступки, при этом оставаясь в тени.
        Лицо Артема было совершенно непроницаемым.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Я же говорила, что ходил слух, будто ты какого-то важного человека из развалин вытащил. Пока мы работали, мне одна птичка на хвосте новость принесла - мол, здесь был наш мэр засвечен. Кто-то сфотографировал его в трусах, пока он по телефону болтал. И при этом на нем был твой пиджак, Артем. Я почти что уверена, что это ты его спас.
        - Когда я его вытаскивал, он был меньше всего похож на мэра, - признался Павлов. - Да это и неважно, мэр или безработный забулдыга. Каждый имеет право на жизнь. - Послушай, Вероника… У вас есть какая-нибудь организация, в сфере ведения которой находится изучение землетрясений? Какой-нибудь сейсмологический центр?
        - Да, есть, - ответила она. - А что?
        - Хочу наведаться, уточнить кое-что.
        Вероника не могла поверить своим ушам.
        - Артем, ты же вроде в отпуск приехал. Охота тебе по всяким НИИ ходить! Может, лучше на море? Я места отличные знаю, можно съездить! Я специально выделю выходной для этого.
        Павлов улыбнулся:
        - Да, у меня так часто бывает. Приезжаю отдыхать, а все заканчивается расследованием. Но насчет моря - отличная идея. Обязательно поедем! Только, чур, вместе…
        Отцы и дети
        День пронесся как минута, в напряженной суете и нервотрепке, но все было бы ничего, будь от этих телодвижений какой-либо результат. Однако никаких положительных новостей Олегу Викторовичу, к его растущему раздражению, минувшие сутки не принесли.
        Какой-то неизвестный папарацци разместил в Интернете его фото, когда он разговаривал по телефону у развалин дома - грязный, в трусах и наброшенном на плечи пиджаке того самого адвоката Павлова. Красавец, нечего сказать. Естественно, реакция не заставила себя долго ждать. Тут же взбудоражились все СМИ, и пресс-службе городской администрации весь день пришлось отбиваться от назойливых журналистов.
        Дипломат так и не нашелся, и Чадову приходилось прилагать немалые усилия, чтобы сохранять хотя бы видимое спокойствие, хотя внутри у мэра все клокотало, как в кипящем котле.
        «Расслабься, - мысленно успокаивал он себя, возвращаясь домой. - Давай посмотрим на ситуацию под другим углом».
        Допустим, дипломат нашел кто-то посторонний. Что с ним будут делать? Вариантов несколько. Первый - с ним свяжутся, чтобы вернуть. Разумеется, за деньги, и вопрос только в сумме вознаграждения. Второй - дипломат отнесут в полицию. Подобный расклад усложнял ситуацию, но и он был не критичным. Куда хуже, если содержимое кейса попадет в руки его недоброжелателей. В таком случае вся информация может, к примеру, дойти до прессы, а этих последствий Олег Викторович опасался больше всего.
        Впрочем, существовала еще и другая возможность, о которой намекнул Бергман, - дипломат могли попросту вывезти вместе с мусором. И весь компрометирующий материал, который так скрупулезно на него собирался, навсегда останется гнить на свалке…
        «Терентьеву ничего не мешает собрать на тебя новый компромат», - шепнул ему внутренний голос, и Олег Викторович нервно заерзал.
        А ведь и правда. Все его размышления о путях выхода были равносильны тому, если бы он судорожно менял тазы под текущим краном, вместо того чтобы его починить.
        Нужно устранить причину, вот как следует поступить.
        Ирина встретила его прохладно. С каменным лицом подставив щеку для поцелуя, она прошествовала в гостиную, где через мгновенье заработал телевизор.
        «Еще ты будешь мне характер показывать», - хмуро подумал Олег Викторович.
        - Ты голодный? - громко спросила супруга.
        - Не очень. Но чашку чая с парой бутербродов я бы заточил, - отозвался мэр, снимая с себя пиджак. Он заглянул в гостиную: - Сделаешь?
        - В холодильнике остались салаты. Еще жульен есть, жареная форель. Я заказала нам ужин, но ты снова опоздал.
        - Я не хочу ни жульен, ни форель, - покачал головой Чадов. - Я, кажется, сказал, что меня устроят бутерброды. С обычной колбасой.
        - Я устала. Справишься сам?
        Ничего не говоря, Олег Викторович двинулся на кухню.
        «Нда. Мэр Южноморска готовит себе бутерброды, - угрюмо подумал он, доставая из плетеной хлебницы нарезной батон. - С другой стороны - что здесь такого? Миллионы мужчин готовят сами себе, и ничего…»
        Пока он возился с нехитрым ужином, в дверях неслышно появилась Ирина.
        - Где твой белый костюм?
        Ее голос прозвучал, словно удар колокола, и Чадов едва не подпрыгнул на месте от неожиданности.
        - На работе оставил, - буркнул он, намазывая хлеб маслом. - Нечаянно соус пролил на фуршете… Боюсь, даже химчистка не справится.
        - Ботинки ты тоже соусом испачкал? - вкрадчивым голосом поинтересовалась жена.
        - Да, испачкал, - ответил Олег Викторович, начиная закипать. - Не переживай, наш бюджет позволяет приобрести мне новую обувь!
        - Олег…
        Он поднял на супругу испепеляющий взгляд:
        - Что еще?!
        - Тебе не кажется, что последние дни мы ведем себя, словно чужие друг другу?
        Чадов театрально закатил глаза. В это мгновенье керамический нож соскользнул с батона сырокопченой колбасы и чиркнул лезвием по его большому пальцу. Показалась кровь.
        - Вот же дрянь! - выругался мэр, сунув порезанный палец в рот.
        Одновременно он был рад этой неприятной оплошности, поскольку при виде крови жена мгновенно забыла о проклятом костюме. Охнув, она заторопилась в ванную комнату, вернувшись с упаковками бинта и пластыря. Заклеив ранку, она налила чай и приготовила супругу бутерброды.
        - Олег, я не нахожу себе места, - снова заговорила Ирина, когда тот принялся есть.
        - Чего тебе не хватает? - нехотя спросил Чадов с набитым ртом. - В чем проблема, Ириша? У тебя же все есть!
        - Я не хотела поднимать эту тему, но… Мне неприятно слышать в новостях, что тебя видели у развалин рухнувшего дома. При этом в чем мать родила.
        Поперхнувшись чаем, мэр закашлялся и с гневом посмотрел на жену:
        - А ты меньше слушай новости, Ира! Книги почитай! Или уж, в конце концов, смотри свои сериалы!
        - Но послушай…
        - Я не хочу даже обсуждать это! - рявкнул Олег Викторович, с грохотом стукнув по столу кулаком. Удар был такой силы, что подпрыгнуло блюдце с дольками лимона. - Это все происки моих ненавистников! Тебе рассказать, сколько у меня недоброжелателей?! Пальцев на всех конечностях не хватит! Подумаешь, сфотографировали какого-то толстяка в трусах, и все решили, что это я!
        - Олег, успокойся… - пролепетала Ирина, но мужа было уже не остановить.
        - Ты прекрасно знаешь, что скоро выборы, - распаляясь, продолжал он, роняя изо рта крошки. - И не мне тебе рассказывать, на что способны мои конкуренты, желая выбить из-под меня кресло! Они готовы использовать любые грязные методы, лишь бы замарать мое имя! Как ты этого не понимаешь?! Я был на работе в тот день, и точка! И ты, моя законная и любящая супруга, должна верить мне! Как я могу нормально спать, если мне не верит собственная жена?!
        Глаза Ирины заблестели от слез, и она торопливо положила свою ладонь на пухлую руку мэра.
        - Извини, пожалуйста. Я не хотела тебя расстроить.
        Чадов глубоко вздохнул и сделал глоток чая.
        - Ладно, - проворчал он, сменив гнев на милость. - Поля дома?
        Она покачала головой, и в мокрых глазах женщины проскользнула смутная тревога.
        - Я волнуюсь за нее, все нервы мне истрепала. Что ни слово, то вызов, истерика. Хамит, дерзит, с какой-то непонятной компанией связалась. Спит до обеда, потом до вечера в телефоне торчит, а когда все нормальные дети дома, наоборот - бежит гулять.
        - Что ж, - рассудительно проговорил Олег Викторович. - Я в годы нашей дочери тоже сорванцом был. Летом на речке пропадали, яблоки соседские воровали…
        - Олег, ей уже восемнадцать, - напомнила Ирина. - Она уже студентка, а не прыщавый подросток! И мне кажется, дарить ей в таком возрасте машину, да еще такую дорогую - слишком.
        - Ну, что касается машины, то это было мое решение, - сухо заметил Олег Викторович. - Хорошо, я поговорю с ней.
        Ирина хотела сказать что-то еще, но в это мгновенье зазвонил его телефон, лежащий на столе. Глянув на экран, мэр коротко сказал:
        - Ира, выйди, пожалуйста. Это по работе.
        Поджав губы, женщина покинула кухню, а Олег Викторович схватил телефон:
        - Что на этот раз? Говори быстрее, у меня семейный ужин.
        - Я тоже рад тебя слышать, Олег, - усмехнулся Иосиф Яковлевич. - Я быстро, не волнуйся. Забыл тебя попросить об одной услуге, дружище. Она в твоих силах. Наверняка сейчас будет готовиться какая-то экспертиза по тому, что произошло.
        На рыхлом лице мэра появилось кислое выражение. Он уже догадывался, в чем будет состоять суть просьбы.
        - … пожалуйста, сделай так, чтобы весь удар стихии приняло мое детище. Ты понимаешь, о чем я? Так будет справедливо и закономерно. Где рвануло, там все и посыпалось, грубо говоря. Не хотелось бы, чтобы на наш совместный бизнес упала тень от какого-нибудь особо ретивого специалиста.
        - Я понял, о чем речь, - неохотно произнес Чадов. - Посмотрю, что можно сделать.
        - Уж пожалуйста.
        Олег Викторович услышал, как хлопнула входная дверь, и, торопливо попрощавшись, вышел в коридор. Уперев толстые руки в боки, он с застывшим выражением лица смотрел на дочь - хрупкую девушку в кожаной куртке-«косухе». Скинув с ног высокие берцы, Поля обулась в домашние тапочки и только после этого взглянула на отца.
        - Привет, папуля, - промурлыкала она, убирая со лба синюю прядь волос.
        - Добрый вечер, Поля, - поздоровался Чадов. - Тебе не кажется, что уже поздновато для гулянок?
        Девушка пожала плечами, невинно хлопая глазами:
        - Мне уже восемнадцать.
        - Это ничего не значит, - резко сказал Олег Викторович. - Ум не зависит от возраста! Можно соображать в три года и быть полным дебилом в тридцать!
        - Значит, я вхожу во вторую категорию, - фыркнула Полина. Она попыталась проскользнуть в свою комнату, но отец стоял прямо посреди коридора, загораживая своим грузным телом проход.
        - Подвинься, - потребовала она, но мэр лишь нахмурился, потянув носом:
        - От тебя пахнет алкоголем! Ты что, пила за рулем?!
        Полина отвела взгляд:
        - Тебе-то что? Я никуда не ездила, мы с ребятами просто в машине сидели…
        - Не лги мне!
        - Папа, я очень устала! Дай пройти, пожалуйста!
        - Мне не нравится твоя компания, - безапелляционно заявил Чадов, и глаза дочери сверкнули:
        - Мне тоже многое не нравится, папуля. Хотя нет, твоя недавняя фотка в белых труселях и пиджаке меня порадовала! Она собрала кучу лайков, и ты теперь звезда Интернета!
        Олегу Викторовичу стоило неимоверных усилий держать себя в руках, хотя у него так и чесались руки хорошенько встряхнуть дочь, которая уже явно не видела «берегов».
        - Это все чушь собачья, - сдержанно процедил он. - Фейк, как сейчас модно говорить, происки конкурентов! Тем более у меня скоро выборы!
        - Ну да, - отозвалась она с плохо скрытым презрением. - Расскажи это своим подчиненным. Пусти!
        Чадов посторонился, и Полина поспешила к своей комнате.
        - Поля, хорош дурочку валять! - крикнул мэр. - Пора бы уже за ум взяться! Ты уже не школьница!
        Она молча закрыла дверь, и Олег Викторович скрипнул зубами.
        «Вот засранка!»
        - Еще раз увижу тебя пьяной, машины тебе не видать!
        Полина высунулась из комнаты:
        - Можешь забрать ее обратно. Лучше бы подарил мне «Харлей», и то было бы прикольней.
        Она снова закрылась, и через мгновенье из комнаты стали доноситься зубодробильные аккорды «Роб Зомби».
        - Засранка, - вслух повторил Чадов и устало поплелся на кухню.
        Эпицентр
        Судя по добытой информации, нужное Павлову ведомство располагалось в Дагомысе, всего в получасе езды. Потолкавшись в душной пробке, Артем наконец вырвался на высвободившееся шоссе, тут же прибавив газу.
        Он сам себе не мог ответить, для чего втянулся в это дело. По идее, свой гражданский долг он выполнил и теперь должен отдыхать и наслаждаться теплым морем. Вроде все позади, подземных толчков больше не наблюдалось, а последствия землетрясения оперативно устранялись спасательными и оперативными службами.
        Но Павлов не был бы Павловым, если бы не желал досконально прояснить для себя всю полноту картины. Почему, словно карточный дом, сложился жилой комплекс «Небеса», в то время как соседние многоэтажки, построенные еще в советское время, устояли? Причем подобная ситуация, как потом выяснилось, сложилась во всем городе. Из-за чего так нервничал мэр, которого адвокат вытащил из завалов?
        Конечно, все это были немаловажные факторы. Но определяющим в решении Артема все же были иные причины. Он до сих пор не мог забыть истошный крик пенсионерки, которая застала своего мужа мертвым. Он помнил широко распахнутые глаза крошечной девочки, прижимавшей к себе котенка, трясущегося от страха. Перед глазами то и дело вспыхивал образ женщины с расплющенной клеткой, в которой, словно тряпка, сиротливо лежало тельце попугая.
        Оба дома развалились, словно их взорвали изнутри, вот что не давало покоя Павлову. И хотя наспех созданной комиссии по изучению всех обстоятельств произошедшего только предстояло сделать свои выводы, он решил не терять времени.
        «БМВ» миновал указатель, который гласил:
        Мониторинговый центр сейсмологии и геофизики
        ЮФО г. Южноморск
        Через несколько минут адвокат въехал в небольшой дворик, окруженный цветущими магнолиями. На парковке стояла всего лишь одна машина отечественной марки «Лада-Калина». Проходя мимо, Артем заметил сидящего в салоне немолодого бородатого мужчину, который тщетно пытался завести автомобиль. Скользнув равнодушным взглядом по Артему, он скривил губы, вновь и вновь проворачивая ключ зажигания, но все было без толку.
        Подойдя к железной двери с облупившейся краской, Павлов нажал на звонок видеодомофона. Некоторое время ничего не происходило, и Артем уже намеревался позвонить по телефону, указанному на информационной табличке центра, как из динамика раздался женский голос:
        - Вы к кому?
        - Я адвокат Павлов, у меня назначена встреча с вашим руководством, - ответил Артем.
        - Ничего не выйдет. Руководство уволилось, - донеслось в ответ.
        - Как так? И давно?
        - Час назад.
        - Может, есть кто-то из заместителей? Или специалистов?
        - Зам в отпуске, - ответила женщина. - Попробуйте прийти на следующей неделе.
        Разговор оборвался, и Павлов с интересом поглядел на серые от пыли окна центра.
        Нда.
        - Вы к кому, позвольте спросить? - неожиданно спросил незнакомый голос, и адвокат оглянулся.
        Бородач вышел из «Лады», с любопытством глядя на Артема.
        - Это вы вчера звонили? - спросил он и, не дожидаясь ответа, протянул жилистую руку:
        - Тюрин Юрий Николаевич, профессор. А также директор всего этого сумасшедшего дома. Точнее, бывший директор, - поправился он. - С завтрашнего дня я безработный.
        - Артемий Павлов, - ответил адвокат, пожимая протянутую руку. - Да, это я звонил.
        - Надо же… Когда мне лаборантка сказала, я еще подумал, что это какая-то шутка. Чтобы к нам сам Павлов пожаловал?!
        - Почему бы и нет, - улыбнулся Артем. - Мы можем где-нибудь поговорить? Ведь, как я понял, пока что директором этого заведения являетесь вы?
        Помедлив, Тюрин кивнул.
        - Хорошо, пойдемте в кабинет, - вздохнул он. - Тем более машина все равно не заводится.
        С этими словами Юрий Николаевич достал связку ключей, прислонив «таблетку» к магнитному кружку на двери. Коротко пикнул замок, и Тюрин сделал приглашающий жест:
        - Прошу.
        Поднявшись по лестнице на второй этаж, они прошествовали к самому дальнему кабинету.
        - Кофе не предлагаю, есть только чай, - сообщил Тюрин, но Павлов вежливо отказался.
        - Как я понимаю, вы насчет землетрясения? - спросил директор.
        - Совершенно верно. Хотелось бы получить пару ответов от профессионала.
        Явно польщенный, Юрий Николаевич пригладил бороду.
        - К сожалению, к нашей помощи либо обращаются слишком поздно, либо игнорируют вовсе.
        - Я узнал о существовании вашего ведомства только вчера утром.
        Тюрин уселся в потертое кресло, включив компьютер.
        - Общество чрезвычайно мало знает о землетрясениях, - произнес он, пока Артем разглядывал громадную карту на стене. - А ведь это очень важное явление, отражающее процесс геологического преобразования планеты! По сути, это дыхание нашей Земли! Но что мы знаем о недрах и процессах, происходящих внутри?! Почти ничего! Самая глубокая скважина, которую бурили почти четверть века, находится на Кольском полуострове, и ее глубина составляет двенадцать километров! На первый взгляд, это много, но что это на фоне общего размера Земли? Примерно 0,2 процента! Этого явно недостаточно, чтобы понять механизм физических процессов в глубинах Земли!
        Тюрин перевел дух, взглянув на Артема. Адвокат сидел на стуле, с внимательным видом слушая профессора.
        - Вы думаете, что я заговариваюсь, но это не так, - промолвил Юрий Николаевич. - Для того, чтобы ответить на ваши вопросы, суть которых я уже знаю заранее, следует немного вернуться к матчасти. Вроде небольшой лекции.
        - Я никуда не тороплюсь, Юрий Николаевич, - сказал Павлов, и черты лица директора разгладились.
        - Вот и отлично. Это избавит нас от лишнего перескакивания с темы на тему, у вас в голове должна быть ясная картина происходящего. Итак, даже школьник знает, что землетрясение - это сдвиг или колебание земной коры, которое происходит вследствие высвобождения скопившейся внутри энергии. Грубо говоря - земная кора разбита на гигантские плиты. Можно провести аналогию с треснувшей скорлупой на сваренном яйце. Только литосферные плиты, как вы понимаете, намного больше. При этом они не жестко закреплены, а постоянно двигаются одна относительно другой. К слову, эти движения могут быть как в горизонтальном, так и в вертикальном направлении. Это возможно благодаря тому, что блоки земной коры расположены в астеносфере - это плазмоподобный слой магмы. Скорость движения - порядка десяти метров в год.
        - Теперь понятно, почему в Японии так часто происходят землетрясения, - кивнул Павлов. - Географически эта страна находится на стыках литосферных плит.
        - Вы совершенно правы, - обрадовался Тюрин, видя, что адвокат не является дилетантом в рассматриваемом вопросе. - Именно так! И от подобного смещения, которое очень часто происходит под водой, и возникают цунами. Но мы отвлеклись. Итак, особенно сильные сотрясения земной коры происходят во время горизонтальных движений - встречных и разрывных. Из этого следует, что потенциальные места землетрясения будут происходить на стыках литосферных плит. Место, где происходит смещение, называется очагом землетрясения. Его еще называют гипоцентром. Чем он ближе к земле, тем, как вы понимаете, сильнее землетрясение. Представьте себе камень, брошенный в воду. Там, где он упал, самые сильные колебания воды. Потом расходятся волны, и чем дальше, тем меньше степень воздействия. Соответственно, эпицентром называют точку, где сильнее всего действуют сейсмические волны. Для измерения колебаний, создаваемых столкновениями подземных плит, был изобретен сейсмограф. Этот прибор ведет непрерывную запись всех колебаний земной коры на специальной ленте - сейсмограмме, которую нужно еще расшифровать.
        - Как измеряется сила землетрясения? - задал вопрос Артем. - Некоторые источники сообщают о баллах, другие - о магнитуде…
        - Существуют две величины, которые характеризуют силу подземных толчков. Это магнитуда и интенсивность. В нашей стране используется 12-балльная шкала. Вот мы и постепенно приблизились к тому, что произошло два дня назад. По нашим данным, сила землетрясения в Южноморске варьировалась от 6 до 7 баллов. Сейсмограмма еще обрабатывается, но предварительные выводы можно сделать уже сейчас.
        - У вас есть информация, на каких участках подземные толчки были наиболее сильными и, наоборот, где они почти не ощущались?
        - Разумеется. Одну минуту…
        Тюрин щелкнул «мышью», затем развернул монитор экраном к Павлову.
        - Перед вами карта города. Желтые пятна указывают на то, что воздействие было слабым. Красные - сильным. Багровый цвет указывает на места, где землетрясение проявило себя наиболее интенсивно. Видите? Сильнее всего тряхануло в районе Красной Поляны, там даже камнепад был. Средние толчки наблюдались у моря, там пару гостиниц слегка потрепало, вроде без жертв. Странный парадокс - разрушенные дома находились в зоне наименьшего воздействия.
        Он ткнул пальцем на желтые круги, но Артем и сам все уже понял. Некоторое время он молча изучал карту с мерцающими пятнами, потом спросил:
        - Вы можете распечатать мне это?
        - О чем разговор.
        - По-вашему, есть ли опасение, что землетрясение повторится? - полюбопытствовал Павлов.
        - Исходя из обработанной информации, в ближайшее время вероятность афтершока крайне мала.
        - Афтершок? - переспросил адвокат.
        - Именно. Так называются повторные толчки, которые, как показывает практика, гораздо меньше первоначальных. С другой стороны, они могут длиться годами.
        Заскрипел допотопный принтер, выплевывая наружу отпечатанную карту.
        - Мне как-то доводилось читать об одном любопытном приборе для измерения подземных толчков, который был сделан в IХ веке, - сказал Павлов. - Если я не ошибаюсь, он до сих пор находится в Армении. Он представляет из себя нечто похожее на языческий столб.
        Тюрин снял очки, потрясенно глядя на него:
        - Надо же, вы и это знаете! Вы не ошибаетесь, это действительно так, и этот прибор имеет свое название - Гавазан, и построен он во дворе Татевского монастыря. Приспособление имеет форму каменного столба высотой восемь метров. Можно сказать, что это был родоначальник всех сейсмографов - в преддверии землетрясения колонна приходила в движение, предупреждая монахов и жителей близлежащих сел об опасности. Этот столб качался даже оттого, если дрожала земля, когда приближалось вражеское войско. Амплитуда раскачивания доходила до двух метров!
        - Как же он работал? - удивился Артем.
        - Все гениальное просто. Эта каменная колонна была установлена на специальном шарнире, который позволял раскачиваться и возвращаться в вертикальное положение. Привести его в движение мог даже ребенок, толкнув рукой. К сожалению, со временем столб начал разрушаться, и в середине прошлого века архитекторы разобрали его. Чтобы Гавазан окончательно не рассыпался, его скрепили металлическими обручами и болтами, после чего он стал неподвижным. Такая вот история.
        - Почему вы решили уволиться? - вдруг спросил адвокат, и глаза Тюрина, до этого сверкающие возбужденным блеском, тут же потухли.
        - Это закономерный исход, учитывая непростые отношения нашего центра с городской властью, - буркнул Тюрин. Передав распечатанную карту Артему, он повернул монитор обратно к себе. - Вы уверены, что хотите получить ответ на этот вопрос?
        - Я бы не спрашивал, если бы не был уверен.
        - Наш центр, помимо всего прочего, занимается предупредительными мероприятиями по снижению степени воздействия землетрясений. Нами наработан значительный опыт по расчету подземных толчков с точностью по годам и даже месяцам! Сейчас все говорят, что подземные толчки были внезапными, о них никто не знал. Но это не так. Землетрясение в соседней Грузии заставило нас уделить более пристальное внимание этому вопросу в нашем регионе. Сейсмограф четко сигнализировал - ждите беды! Еще за три дня до землетрясения нами было направлено письмо в администрацию, где были указаны, так сказать, возможные «неспокойные» точки.
        - И что же?
        Тюрин развел руками:
        - Ровным счетом ничего. Конечно, за три дня нельзя переставить дома или мосты. Но можно, по крайней мере, эвакуировать людей! Отключить воду, электричество в этот день! Вы сами знаете, сколько пожаров происходит после обрушений зданий!
        Выдержав паузу, Юрий Николаевич продолжил:
        - Я связывался с руководством, но меня соединили с Радовым, это какой-то начальник в администрации…
        - Знакомое лицо, - заметил Артем.
        - Я бился как рыба об лед, но тот и слушать ничего не хотел! Мол, мы своими «писульками» срываем им курортный сезон! Да, кстати…
        Поправив очки, профессор вновь приник к экрану, щелкая клавишами.
        - Вот, смотрите, новая стройка в Орловке. В свое время нами было выдано заключение, что там сейсмически опасная зона! В результате все, что успели возвести, разрушено! А почему? Потому что не соблюдались нормы сейсмостойкого строительства!
        «Уж не снова ли эти «Небеса»? - подумал Артем, мысленно сделав пометку в голове проверить эту информацию.
        Вслух же он спросил:
        - Я правильно понял, что вы считаете себя виновным в произошедшем? Именно по этой причине вы решили уйти?
        - Артемий Андреевич, в результате стихийного бедствия погибли десятки людей, - глухо проговорил Тюрин. - Если бы нас послушались, такого количества жертв можно было избежать. Но нас просто проигнорировали, отмахнулись, будто от мухи. И косвенным виновником случившегося я считаю себя.
        - Так вам нужно не заявление об увольнении писать, а идти в прокуратуру.
        Юрий Николаевич посмотрел на адвоката, приподняв очки. У него был такой вид, словно перед ним сидел марсианин.
        - Полноте, Артемий Андреевич, - растерянно улыбнулся он. - Не хочу никого опорочить, но все силовые ведомства в нашем городе лишний раз не пошевелятся, если мэрия не разрешит. Все под их тотальным контролем.
        - Вот как?
        - Ну, собственно, вот и все, - вдруг засуетился директор. - У вас еще есть какие-то вопросы?
        - Пожалуй, нет. Кстати, я мог бы вас подбросить, раз уж у вас проблемы с машиной.
        Тюрин махнул рукой:
        - Ничего страшного, это все аккумулятор.
        - У меня в багажнике есть провода для подзарядки. Если хотите, «прикурим» от меня, - предложил Артем.
        - Я был бы вам безмерно благодарен! - воскликнул Юрий Николаевич.
        Когда наконец двигатель «Лады», чихнув, заработал, Артем снял провода с аккумулятора.
        - Спасибо вам огромное! - поблагодарил Тюрин адвоката, захлопывая капот.
        - Я не вправе давать вам советы, - сказал Артем. - Но, может быть, вы не будете спешить с увольнением? Никто вам никакие обвинения не предъявлял. А уходить в нынешней ситуации - это… ну, как бегство с корабля. Простите, если обидел сравнением.
        - Ничего вы не обидели, - вздохнул Тюрин. - Думаете, мне легко далось это решение?
        - Все в ваших руках, - напомнил адвокат, и они пожали друг другу руки.
        Сев в машину, Артем включил радио, мысленно составляя дальнейший план действий. Пожалуй, было бы нелишним снова наведаться к Радову, тому самому руководителю департамента капитального строительства. А заодно поближе познакомиться с этой хваленой компанией «Небеса», от обилия рекламы которой уже рябит в глазах…
        - … стало известно, что количество погибших от землетрясения на сегодняшний день достигло шестидесяти трех человек… - сообщил диктор. - Трое до сих пор числятся пропавшими без вести… Раненых более сотни, и всем им оказывается квалифицированная помощь… Решен вопрос о временном размещении людей, лишившихся крова в результате трагедии… Мэр города Олег Чадов выразил слова соболезнования… пообещав помочь с жильем…
        Артем слегка увеличил звук.
        - Согласно экспертным заключениям эпицентр землетрясения пришелся на северо-западный район, где располагался жилой комплекс «Небеса», - услышал он знакомый голос. - «К сожалению, все три новостройки не выдержали подземных толчков и разрушены…»
        Павлов вынул из прозрачного файла карту с пометками об интенсивности землетрясения, которую ему распечатал директор центра. Скользнул взором по району, о котором только что говорил мэр, и сдвинул брови - на нем пестрел желтый круг, означавший, что воздействие подземных колебаний в этом месте было слабым.
        - Городские власти делают все возможное и невозможное, - продолжал Чадов. - Хотим всех заверить, что мы никого не оставим в беде…
        «Жителям города нужны надежные крыши, Олег Викторович, - подумал Павлов, заводя двигатель. - А не такие, которые обваливаются при дуновении ветра».
        Принципиальный конкурент
        Во второй половине дня Павлову неожиданно позвонили из приемной его собственной коллегии.
        - Слушаю, Надежда, - ответил он секретарю, услышав ее голос.
        - Артемий Андреевич, мне очень неловко беспокоить вас, но с вами очень хочет поговорить некий Терентьев. Говорит, что вопрос чрезвычайно важный, с утра названивает. Говорит, что сам из Южноморска, но не знает, как вас найти.
        - Кто он такой?
        - Представился директором какой-то строительной компании. Сейчас, секунду… Вот, называется «СтройДом».
        - Хорошо, дайте ему номер моего мобильного, - разрешил Артем. Про себя он подумал, что настойчивое стремление этого человека к разговору, вероятно, связано с недавним землетрясением.
        - Я передам. Желаю хорошего отдыха, - на прощание сказала секретарь.
        - Спасибо, Надя.
        Буквально через несколько минут телефон адвоката снова нетерпеливо затренькал.
        - Здравствуйте. Артемий Андреевич? - раздался в трубке мужской голос.
        - Добрый день. С кем имею честь?
        - Меня зовут Сергей Терентьев, номер вашего телефона мне дали в вашем офисе.
        - Я в курсе. Чем могу быть полезен? - спросил Павлов.
        - Я знаю, что вы сейчас в Южноморске. Понимаю, что вы на отдыхе и моя просьба прозвучит бесцеремонно и даже нагло, но я бы хотел поговорить с вами. И если можно, при личной встрече.
        - Могу я поинтересоваться хотя бы предметом темы, которую вы желаете обсудить?
        На несколько секунд Терентьев замялся, словно опасаясь возможного подслушивания, затем произнес:
        - Вопрос касается ныне действующей городской власти. У меня есть все основания полагать, что между их попустительством и произошедшим землетрясением существует прямая связь. Учитывая вашу известность и принципиальность…
        - Понятно, - прервал его Артем. - Через час я буду в центре, где мы можем встретиться?
        - Давайте у парка «Ривьера». Там рядом есть небольшое кафе, если не возражаете.
        - Договорились.
        Терентьев оказался невысоким мужчиной лет сорока пяти, крепкого телосложения. Начинающие редеть светлые волосы были коротко подстрижены, темные глаза были преисполнены решимости, в которой угадывалась глухая тревога.
        - Я очень благодарен вам за встречу, Артемий Андреевич, - сказал он, присаживаясь за столик, где уже сидел Павлов. - Я бы, разумеется, пригласил вас к себе в офис, но в последнее время там царит весьма нервозная атмосфера. Что-нибудь закажем?
        - Я недавно пообедал. Можно просто чай или кофе, - сказал адвокат, и Сергей подозвал официанта.
        - Я вас внимательно слушаю, - произнес Артем, выжидающе глядя на бизнесмена.
        Терентьев глубоко вздохнул, как если бы мысленно прокручивая в голове заранее приготовленный текст.
        - Даже не знаю, с чего начать, - признался он. - Вам наверняка уже сказала секретарь, что я являюсь генеральным директором строительной фирмы «СтройДом». Наша компания существует уже больше десяти лет и на рынке строительства зарекомендовала себя исключительно с положительной стороны. Поскольку я живу в этих краях, то и стройкой тоже занимаемся преимущественно на юге. До поры до времени все было нормально, мы получали множество заказов, и к нам даже выстраивалась очередь из желающих заключить выгодные контракты. Все это продолжалось, пока кресло мэра не занял Олег Викторович Чадов. После этого, будто кукла из табакерки, неожиданно появилась странная контора под названием «Небеса», и ей стали переадресовываться все заказы, которые должна была получать моя компания. С вашего позволения, я объясню вам все на пальцах. Вот, нашему городу нужен жилой комплекс. Объявляется тендер на строительство. Поскольку все эти нюансы тщательно проверяются федеральным центром, без конкурса нельзя назначить застройщика. На конкурс представляется проектная документация, смета и прочее. Документы моей компании в
порядке, у меня все честно и прозрачно. Между тем ООО «Небеса» демпингует, снижает невероятно цены. При этом руководство этой строительной фирмы прекрасно понимает, что за предложенную цену построить качественный жилой комплекс невозможно. Придется экономить. Но экономия в данном случае происходит не за счет прибыли, а за счет использования строительных материалов, которые не соответствуют общепринятым стандартам.
        Таким образом, все следующие тендеры на строительство стала выигрывать эта компания. Не сочтите меня за мелкого жалобщика и тем более завистника, Артемий Андреевич.
        Подошел официант, и Терентьев тут же умолк, с нетерпением ожидая, когда он расставит чашки с кофе и блюдца с кремовыми пирожными.
        - Продолжайте, - сказал Артем.
        - Я за честную и добросовестную конкуренцию, благодаря которой клиент получает наиболее качественную услугу, - снова заговорил Сергей, как только официант ретировался. - Но я прекрасно вижу, что представляют из себя эти, с позволения сказать, «Небеса». Агрессивная реклама, демпинг цен, мутные схемы расчетов и прочие ухищрения… Мне удалось выяснить, что мэр Чадов получает сорок процентов от суммы контракта, и городская комиссия, закрывая глаза на все нарушения, подписывает необходимые акты. Таким образом, у «Небес» всегда есть работа, а конкуренты этой компании не имеют доступа к госконтрактам. Для меня, который всю жизнь работает прозрачно, все это дико, как будто мы вернулись в девяностые. Причем внешне все выглядит вполне благополучно. Но я знаю, что, к примеру, межэтажные перекрытия, которые используют «Небеса», обладают низкой несущей способностью! В смете указывается одно, а на практике делается совершенно другое, ужасающего качества! А это самым непосредственным образом влияет на надежность дома! Точно так же с фундаментом! Эта контора использует самый дешевый материал, который совершенно не
учитывает расчеты нагрузок на строения, его высоту, а также материала строительства…
        Помолчав, Сергей продолжил:
        - На эту фирму часто подавали в суд, но каждый раз «Небеса» выигрывали. В одном районе квартиры покрылись плесенью, разразился грандиозный скандал. Вроде бы некоторым жалобщикам выплатили чисто символическую компенсацию, они успокоились, и дело замяли.
        Он посмотрел на адвоката, все это время слушавшего бизнесмена с непроницаемым лицом.
        - Я, наверное, слишком сумбурно рассказываю. На самом деле начинать нужно было с другого. Я уже говорил, что в городе многое изменилось в худшую сторону с приходом Чадова. Этот карьерист назначает на «хлебные» должности своих людей. Деньги, выделяемые федеральным центром, банально разворовываются. Видели, какие у нас дороги? Не поверите, но их, условно говоря, строят за двадцать процентов, а восемьдесят идут на откаты! Как только кресло мэра занял этот человек, вся моя деятельность пошла в убыток. С первых минут нашего знакомства он потребовал с меня непомерные проценты за все, что только можно - разрешительная документация, контракты, все виды экспертиз - за все нужно было платить. Помните, как в старом советском мультфильме «Масленица»? Я разве что за снег и воздух не платил! И когда мне все это надоело, я пошел в отказ. Но не учел, что Чадов очень злопамятная личность. С этого момента на мою фирму постоянно натравливаются налоговые органы, чуть ли не ежедневно приходит полиция, считая, что я держу у себя подвал с мигрантами… Все это я задокументировал, у меня имеются записи с разговорами
Чадова.
        - Теперь я понимаю, что вы имели в виду, когда упомянули взаимосвязь городской власти с землетрясением, - сказал Павлов. - Как я понял, «Небеса» используют в строительстве некачественные материалы, и именно это способствовало быстрому разрушению зданий. Так?
        - Вы сняли у меня это с языка, - признался Сергей. - Именно к этому я и хотел вас подвести. Посмотрите, во всем городе обрушились именно те новостройки, которые возводила эта компания!
        - Я тоже пришел к этому выводу, - заявил Артем. - Только мне не совсем понятно, для чего вы решили обратиться ко мне. То, что вы рассказали - основание для проверки правоохранительными органами. Вам следовало бы обратиться в прокуратуру, ну или Роспотребнадзор, Ростехнадзор. В конце концов, у нас не Дикий Запад, и законы, хоть и с некоторой пробуксовкой, все же работают.
        - Боюсь, вы не до конца понимаете, что из себя представляет Чадов, - грустно улыбнулся Терентьев. - Это в Москве, многомиллионнике, все под прицелом камер и журналистов. Здесь действуют несколько иные алгоритмы, и почти все государственные ведомства замыкаются на городской мэрии. Вы спрашиваете, почему я не обращался в полицию или прокуратуру? Я обращался. Все ответы на мои заявления у меня есть, там целая папка накопилась. Я стал собирать по крупицам всю информацию о коррупционной деятельности Чадова. Где-то мне в этом помогли частные детективы, где-то я получил информацию из открытых источников. В результате кропотливой работы я собрал огромное, смертоносное досье, в котором достаточно улик, способных упечь этого коррупционера за решетку. Там сметы на строительство, накладные, информация о фиктивных субподрядчиках… Чего только стоит тот факт, что сразу после приемки очередной новостройки на жену Чадова был приобретен трехэтажный коттедж в Адлере, который стоит несколько миллионов! При том, что она официально не работает!
        Я намеревался отвезти этот материал в Генеральную прокуратуру, но буквально за пару дней до землетрясения в мою квартиру ворвались неизвестные в масках. Меня избили, причем профессионально - резиновыми дубинками по телу, лицо не трогали. Из квартиры ничего не забрали, бандитов интересовал только мой дипломат с компроматом на Чадова. Они унесли его с собой. Напоследок мне пригрозили, что, если я не успокоюсь, в следующий раз пострадает моя семья. К счастью, сейчас моя жена с детьми отдыхает в Туапсе, и они не видели процесс экзекуции.
        - Вы думаете, что дипломат у вас забрали люди Чадова?
        - Больше некому. Тем более однажды во время очередного конфликта я пообещал мэру, что найду на него управу.
        Некоторое время мужчины молчали, каждый думая о своем, затем Сергей промолвил:
        - Я не случайно обратился к вам, Артемий Андреевич. Я всегда уважал вас как принципиального и честного юриста, как борца за правду, который часто отстаивает интересы простых обывателей. И когда я случайно увидел вас по телевизору в вечернем выпуске новостей, с киркой в руках, с горящими глазами, все мои сомнения окончательно отпали. Вы единственный человек, который способен оказать помощь. Пускай даже не лично мне и моей компании, бог с ней. Помощь нужна городу, жемчужине российского юга. Может, как бы это банально ни звучало, вас сюда направила сама Судьба. Здесь все куплено с потрохами, а один я не в состоянии бороться с системой. Я сам себе напоминаю Дон-Кихота, который несется с копьем на ветряную мельницу.
        Он с надеждой смотрел на Артема, и тот проговорил:
        - Вы очень правильно сделали, что позвонили мне.
        Ликвидировать
        Чадов уже намеревался отправиться на обед, как ему позвонила секретарь:
        - Олег Викторович, к вам посетитель.
        - Кого еще принесло? - Мэр недовольно поджал губы. - Я видел график приема, в это время никого не должно быть!
        - Это Иосиф Яковлевич Бергман. Он уверяет, что вы его примете.
        Чиновник с шумом выпустил воздух сквозь сжатые зубы.
        «Как всегда, в самый неподходящий момент», - подумал он.
        - Ладно, пусть заходит, - бросил мэр, вновь усаживаясь на кресло. Странно, они вроде бы обо всем договорились и уладили все разногласия, но почему-то именно сейчас Олег Викторович из всех возможных посетителей меньше всего хотел видеть Бергмана.
        Тем временем дверь в его просторный кабинет открылась, и нежданный гость вошел внутрь пружинистым шагом.
        - Мое почтение южноморскому градоначальнику, - расплылся в улыбке Иосиф Яковлевич.
        - Привет, - буркнул Чадов, пожимая узкую ладонь мужчины. - Какими судьбами? Вроде не договаривались о встрече.
        На худощавом лице Бергмана отразилось невольное удивление:
        - Мне следовало бы записаться на прием к старому другу?
        «Вот проныра, - усмехнулся про себя Олег Викторович. - В друзья набивается».
        - В наш сумасшедший век цифровизации и виртуальной жизни почти не осталось времени на встречи в реале, - продолжал разглагольствовать Иосиф Яковлевич. - Хотя иной раз теплый взгляд друга куда важнее и весомее, чем сотня «смайликов», переданных по телефону…
        - Ладно, Иосиф, ты растопил мое сердце. Выкладывай, зачем пришел, - сказал мэр. - Только побыстрее, я на обед собрался.
        - Ну, режим питания, как говорил один сказочный персонаж, нарушать нельзя[1 - Пончик, «Незнайка на Луне», Н. Носов.], - улыбнулся он краем рта. - Перейдем к делу. Сегодня к твоим юристам приедет мой человек с документами. Это касается восстановительных работ, если ты забыл.
        - Я не забыл. Хорошо, я предупрежу.
        Не удержавшись, Чадов добавил:
        - Только пусть строят так, чтобы дома стояли, а не падали от дуновения ветерка.
        Улыбка на лице Бергмана потускнела.
        - Позволю себе заметить, дома, построенные моей компанией, обрушились в результате землетрясения, а не дуновения ветерка, как ты выразился, - заявил он. - Или у тебя есть какие-то личные претензии ко мне? Давай, не стесняйся. Между старыми товарищами не должно быть недомолвок!
        - Ты еще ничего не понял, Иосиф? - хмыкнул мэр. - Я был в том самом доме! И должен молить Бога, что остался жив!
        На лице бизнесмена не дрогнул ни один мускул.
        - Я в курсе твоих любовных похождений, - негромко произнес он. - Что ж, ты выжил, хотя находился на волоске от смерти. Можно сказать, ты родился в рубашке, и это, между прочим, хороший знак. Сходи в церковь, поставь свечку за то, что плита не раздавила тебя, как таракана. И кстати, Олег. Ты уж не обижайся, но тебе не мешало бы заняться спортом. Ты неплохо смотрелся в кадре в трусах и пиджаке, но твое пузо, увы, портило все впечатление.
        На пухлом лице Олега Викторовича выступили красные пятна.
        - Кончай свои шуточки, - раздраженно сказал он. - Нашелся приверженец ЗОЖ, понимаешь.
        - Кто тебя спас, Олег? - неожиданно поинтересовался Бергман. От его внимательного взора не ускользнуло, что мэр вздрогнул, отведя глаза в сторону.
        - Я сам вылез, - проговорил он.
        Иосиф Яковлевич театрально округлил глаза:
        - Правда? А у меня другая информация, дружище. Я видел пиджак на твоих плечах. А потом показали адвоката Павлова. Того самого, что всяческие резонансные процессы выигрывал. Представляешь? Что на развалинах дома делал известный юрист, интересно? И брюки у Павлова были такого же цвета, как пиджак на тебе.
        - Какой ты внимательный, цвета на штанах и пиджаках сравниваешь… Ну, хорошо, - сдался мэр. - Адвокат мне помог выбраться. Что с того?
        - Что он вынюхивал? Такие, как Павлов, просто так мимо не проходят, - задумчиво сказал Бергман.
        Олег Викторович пожал плечами, с тоской прислушиваясь к урчанию в животе.
        - Понятия не имею. У меня своих забот хватает, чтобы выяснять, какого лешего этот Павлов там делал.
        Черты лица Иосифа Яковлевича разгладились.
        - Ладно, может, это действительно совпадение, всякое в жизни случается. Да, чуть не забыл. Видел на днях репортаж с твоим интервью по поводу эпицентра землетрясения. Спасибо, это вовремя. Многие неудобные вопросы к «Небесам» будут сняты.
        - Это точно. - Мэр сцепил пальцы в «замок», сложив их на выпирающем животе. - Но хотелось, чтобы ты не строил иллюзий. Самые сильные толчки были в других местах города.
        - Это очередной намек на качество моих домов? - Бергман приподнял бровь.
        - Давай начистоту, друг, - тихо проговорил Чадов. - Это не намек, это конкретный факт, о котором пока знает ограниченный круг лиц. Не в твоих интересах, чтобы он расширялся.
        В глазах Иосифа Яковлевича появился металлический блеск.
        - И не в твоих тоже. Поскольку и добро на строительство, и приемку нового жилого комплекса согласовывали городские власти. Мы теперь повязаны, Олежа.
        От последней фразы бизнесмена повеяло жутковатым холодом, и Чадов даже непроизвольно вжался в кресло.
        - Не советую меня пугать, - хрипло сказал он. - На меня где залезешь, там и слезешь. Ты бы лучше посмотрел блог этого Терентьева, он уже вовсю издевается над тобой. Мол, даже поросята из сказки строили дома и то понадежней, чем твои.
        Бергман откинулся на спинку стула.
        - С Терентьевым вообще нужно разбираться отдельно, - промолвил он. - Этот сучонок сначала казался мне легкой царапиной. Однако сейчас он постепенно превращается в фурункул, а там и до раковой опухоли недалеко.
        Мэр засмеялся безрадостным смехом:
        - Кто бы говорил… Чем тебе мешает этот озабоченный тип? Только тем, что пытался перебивать у тебя заказы. Но нужно отдать должное, строит он качественно. Это что касается ваших строительных дел. А вот мне он реально поперек горла встал, словно кость. Что стоит только компромат, который он насобирал, гад эдакий… Между прочим, дипломат так и не нашелся!
        Иосиф Яковлевич коснулся пальцем стильной перьевой ручки, которая, поблескивая, гордо торчала из гранитной подставки.
        - Одна такая золотая ручка стоит, как машина у среднестатистического обывателя Южноморска, - заметил он.
        - Ты это к чему?
        - Забудь. Итак, вернемся к Сереже Терентьеву, генеральному директору ООО «СтройДом», который уже в печенках у нас сидит. При чрезвычайной ситуации, которая развивается в данный момент, требуются чрезвычайные меры.
        Бергман перехватил напряженный взгляд мэра и многозначительно провел ребром ладони по своей загорелой шее.
        - Что думаешь, Олег?
        Чадов замялся. Расцепил пальцы и, отдуваясь, немного расслабил узел галстука.
        - Я… такими вещами никогда не занимался.
        - Ничего страшного. Все когда-то бывает впервые, - бесстрастно проговорил Иосиф Яковлевич. - Не торопись, подумай. Спешить некуда.
        - Как раз спешить есть куда, - возразил Чадов. - Этот гаденыш не успокоится. Что ему стоит собрать все заново? Да, на это уйдет какое-то время, но разве для него это имеет значение? Он кайфует, шантажируя меня!
        - Тогда мы просто вынуждены принять радикальные меры. Придет время, и ты поймешь, что это единственно правильный путь, - произнес Бергман, пристально глядя на него. - Ладно. Ты вроде кушать собирался? Приятного аппетита, друг.
        Мэр посмотрел в окно, поймав себя на мысли, что ему совершенно расхотелось обедать.
        Свидание втроем
        Встречи с Радовым не получилось - секретарь сообщила, что сегодня чиновника уже не будет.
        «Он на восстановительных работах, - сообщила она Павлову. - Что-нибудь передать?»
        Артем ответил, что сам позвонит.
        Выйдя на улицу, он посмотрел на часы. Встретиться с Шамилем? Для рыбалки, конечно, уже поздновато, но можно было посидеть где-нибудь… Или просто прогуляться по вечернему городу?
        Пока он размышлял, в кармане пиджака зазвонил телефон. Адвокат глянул на экран, и его губы тронула улыбка. Вот так сюрприз!
        - Артем, привет! - раздался в трубке звонкий голос девушки. - Я не отвлекаю тебя?
        - Добрый вечер, Вероника. Ни в коем случае, рад тебя слышать.
        - Я тут подумала, что предложила показать город, а сама пропала, - продолжала Вероника. - А сейчас вдруг осенило - а почему бы не провести сегодняшний вечер вдвоем? Тебя, надеюсь, не смущает моя прямолинейность?
        Павлов засмеялся:
        - Нет. В этой тактике есть свои плюсы.
        - Какие же?
        - Экономия времени, не нужно ходить вокруг да около. Конечно, я согласен, можем договориться о встрече. Я сейчас возле городской администрации.
        - Я тебя буду ждать у Морского вокзала, - сказала она.
        - Договорились.
        Спустя сорок минут они сидели в небольшом уютном ресторане на набережной. Внутри царил прохладный полумрак, висящие над столиками бра источали мягкий успокаивающий свет.
        - С твоего разрешения, я сама сделаю для нас заказ, - заявила Вероника, хитро улыбаясь. На ней было изящное приталенное платье нежно-голубого цвета, густые каштановые волосы рассыпаны по плечам. - Надеюсь, ты останешься доволен местной кухней… Да, кстати. Что мы будем пить?
        - Я за рулем, - покачал головой Артем. - Так что минералку или что-нибудь в этом роде.
        - Как насчет морса?
        - Отлично.
        Подозвав официанта, она перечислила ему блюда, и тот, кивнув, умчался на кухню.
        - Я не сразу узнал тебя, - признался Павлов. - В этом платье ты выглядишь великолепно.
        - Ты ожидал, что на свидание я приду в своей форме и каске?
        Они засмеялись.
        - Как успехи? - спросил Павлов. - Насколько я понял, все завалы разобраны? Во всяком случае, чиновники рапортуют, что уже начались восстановительные работы.
        Соколова кивнула:
        - С завалами закончено, но все только начинается.
        Перехватив недоуменный взгляд адвоката, Вероника пояснила:
        - Люди потеряли близких, Артем. У многих ничего не осталось, некоторые выбегали на улицу в нижнем белье. Только в том районе, где мы с тобой работали, разрушено три дома. Бывшим жителям нужно самое необходимое.
        - Я все понимаю, но разве работникам МЧС это вменяется в обязанности?
        - Верно подметил, в задачи спасательных служб все то, что я перечислила, не входит. Дело в том, что, помимо основной работы, в свободное время я занимаюсь волонтерской деятельностью. И поверь, дел всегда хватает.
        - Ты молодец и достойна высших похвал, - промолвил Павлов. - И когда ты все успеваешь?
        - Как-то научилась справляться. Было бы желание.
        Официант принес небольшие тарелочки с влажными салфетками для рук.
        - Не каждый готов поступиться свободным временем и оказывать безвозмездную помощь нуждающимся, - сказал Артем.
        - Но ты ведь бросился на помощь, причем не раздумывая, - напомнила Вероника, развернув салфетку.
        Павлов пожал плечами. Протерев руки, он отложил салфетку в сторону.
        - Полагаю, на моем месте подавляющее большинство поступило бы так же.
        - Дай-то бог. Но пока мы возились на развалинах, поднимая наружу раненых, были и такие, кто снимал происходящее на телефоны или просто языком чесал. И среди них были здоровые крепкие мужики, которые наблюдали за происходящим, словно находились на развлекательном шоу, а не на месте трагедии, где погибло столько людей.
        - К сожалению, есть и такие, - согласился Павлов. - Но оставим это на их совести, Господь им судья. Лучше расскажи, как ты решила выбрать эту профессию? Все-таки не каждый день встречаешь на своем пути девушку-спасателя. Одно дело, работать в МЧС диспетчером или вести делопроизводство. И совсем другое - возглавлять спасательное звено.
        Вероника на мгновенье задумалась, затем качнула головой:
        - Ты не поверишь, но мой выбор действительно предопределил один курьезный случай из детства. У меня есть младшая сестра Ольга, и однажды летом нас отправили в деревню к бабушке под Ярославль. Мне было десять, а Ольге семь. Мы часто ходили купаться на речку, но в тот день бабушка по какой-то причине не смогла нас проводить, и после долгих уговоров она согласилась отпустить нас одних. При этом дала нам с собой корзинку с бутербродами и компотом.
        Путь пролегал через старое кладбище, и мы старались как можно быстрее пройти этот мрачный участок пути. В какой-то момент Оля заметила котенка на могиле и принялась подзывать его. Подошла к ограде и просунула голову сквозь прутья решетки. Она пыталась подозвать котенка, но тот не обращал внимания на нас и вскоре улизнул в кусты. Он-то убежал, а вот Оля высунуть свою голову обратно не смогла.
        Подошел официант, начиная проворно расставлять разнообразные блюда с морепродуктами.
        - У сестры, естественно, началась паника, - продолжила Вероника. - Меня тоже затрясло - кладбище посреди леса, никого нет. Что делать? Оля визжит, пытается вытянуть голову, а она не лезет, и все тут. И в этот момент я почему-то вспомнила случай, когда папа снял застрявшее кольцо с пальца, используя мыло. Вот тут меня словно током ударило: сало.
        - Сало? - переспросил Артем.
        - Именно, сало. Бабушка дала нам с собой бутерброды с салом. Я быстренько намазала прутья салом, а также уши и голову своей непутевой сестренки. После этого она, наконец, сумела вырваться из плена и вытащила застрявшую голову.
        - Думаю, она запомнила это приключение на всю жизнь, - улыбнулся Павлов. - Хорошо, что все так удачно закончилось.
        - Да, слава богу. Но в тот момент я смотрела на свою зареванную сестру и размышляла - а сколько вот таких случаев может происходить прямо сейчас? Сколько детей может провалиться в колодец или какую-нибудь яму? Хорошо, если есть кому прийти на помощь, а если нет?! В тот вечер, лежа в постели, я твердо решила, что буду спасать людей. Только никто из моих близких не знал о моем тайном желании до тех пор, пока не встал вопрос о моем образовании после школы. И когда я подала документы в Академию МЧС, все и обалдели, мягко говоря.
        - Я уверен, что твои близкие должны гордиться с тобой, - произнес Артем, глядя девушке прямо в глаза. Ее щеки вспыхнули румянцем.
        - Предлагаю поесть, - преодолевая смущение, сказала Вероника, и Павлов перевел взгляд на блюда, расставленные на столе. Креветки «Лангустино» на гриле, мидии в томатном соусе, лазанья с лососем, свежие овощи…
        - Обязательно попробуй спагетти с вонголе и щупальцами кальмара, - посоветовала она, вооружившись вилкой с ножом. - Я подумала, что тебе это должно понравиться! Ну как?
        - Вполне неплохо, - прожевав, оценил Артем.
        Спустя минут тридцать к ним вновь приблизился официант, держа в руках ведерко, из которого выглядывало горлышко шампанского.
        - Мы не заказывали алкоголь. - Вероника покосилась на запотевшую от холода бутылку.
        - Это верно, - согласился официант с бесстрастным выражением лица. - Шампанское просил передать вам вон тот господин, который сидит в самом углу.
        С этими словами он кивнул куда-то в сторону, и Артем оглянулся.
        «Так вот откуда чувство, что тебе кто-то в спину смотрит», - шевельнулась у него мысль, когда он увидел скрипача. Долговязый приятель Вероники увидел, что на него смотрят, и, улыбнувшись, помахал рукой в приветственном жесте.
        Лицо Вероники застыло, в глазах мелькнула неясная тень.
        - Он что, следил за нами? - озадаченно пробормотала она. Официант молча поставил ведерко на стол и, кивнув, быстро ушел.
        Между тем Анатолий поднялся с места и не спеша приблизился к их столику.
        - Добрый вечер, Вероника, - тепло поздоровался он, и когда девушка протянула руку, галантно поцеловал ее. Только после этого Яковлев обменялся рукопожатием с Артемом.
        - Надеюсь, я не обидел вас своим сюрпризом? - с улыбкой осведомился скрипач.
        - Ничуть, - ответила Вероника, справившись с первоначальным удивлением.
        - По устоявшемуся стереотипу к рыбным блюдам полагается подавать белое вино, - степенно проговорил Анатолий. - Но я уверен, что сухое розовое шампанское отлично подойдет к вашему изысканному ужину и скрасит вечер.
        - Увы, Анатолий, у нас сегодня безалкогольный вечер. - Вероника напряженно улыбнулась в ответ.
        Музыкант оглядел столик, за которым сидел адвокат с девушкой, остановив взор на кувшине с морсом.
        - Вас никто не заставляет пить шампанское прямо здесь и сейчас. Вы можете забрать его с собой, - сказал он и нервно потер переносицу.
        - Мы так и сделаем, - вежливо отозвался Павлов. Он повернул бутылку в ведерке, разглядывая этикетку. - О, «Билькар-Сальмон»! У вас превосходный вкус, Анатолий!
        - Благодарю. Для меня было огромным удивлением увидеть вас в этом заведении, - произнес Яковлев, вновь расслабляясь, - видимо, в какой-то момент ему показалось, что Вероника откажется от шампанского. - Некоторое время я наблюдал за вами, но, в конце концов, не выдержал и решил дать о себе знать. Тем более следить за кем-то исподтишка неприлично.
        «Это точно», - было написано на лице Вероники, и, похоже, Анатолий это понял.
        - Не хочу показаться наглым, но могу ли я рассчитывать на вашу компанию? - спросил он. И, не удержавшись, добавил: - Вероника, позвольте заметить, что вы просто очаровательны. Я бы многое отдал, чтобы вы всегда носили подобные платья, а не эту свою форму…
        Артем с Вероникой обменялись понимающими взглядами.
        - Мы как раз собирались уходить, - сказала Соколова. Было видно, что присутствие рьяного поклонника тяготило ее, и Павлов быстро заметил это. Он жестом подозвал официанта и попросил расчета.
        - Простите, если я нарушил ваше общение, - произнес Анатолий, и в голосе скрипача скользнули расстроенные нотки. Вероника бросила на него короткий взгляд, и лед в ее глаза растаял.
        - Ничего. Мы тоже не ожидали встретить здесь знакомых. Может, прогуляемся по набережной? Как раз с минуты на минуту будет закат. Анатолий?
        Музыкант весь подобрался, преданно глядя на девушку.
        - Пускай шампанское пока будет у вас, хорошо? - сказала она, и Яковлев улыбнулся, демонстрируя ряд идеально ровных белых зубов:
        - Как пожелаете, Вероника.
        Мальвина
        Когда троица вышла наружу, солнце уже коснулось своим пылающим краем сверкающей глади моря. Вечерний бриз всколыхнул шелковистые волосы Вероники, и она пригладила их ладонью:
        - Потрясающее зрелище. Взгляните, солнце исчезает прямо на глазах.
        - Кто-то из известных сказал, что закат нам дает время подумать, - задумчиво проговорил Анатолий. - Даже если времени совсем не остается.
        - С этим не поспоришь, - подтвердил Павлов. - И доказательством этого выражения является высказывание Дино Буццати - «Закат - час надежд».
        - Дино Буццати? - вскинул брови скрипач. - Это ведь… если мне не изменяет память, итальянский писатель.
        - Совершенно верно. Писатель, журналист и художник в придачу.
        Анатолий искоса посмотрел на адвоката, словно проверяя, не шутит ли тот над ним, но лицо Павлова было совершенно невозмутимым.
        Ветер усилился, и на нос скрипача упала первая капля. Он вздрогнул, поправив очки.
        - Пожалуй, будет дождь, - сказал Павлов, взглянув на стремительно темнеющее небо.
        Анатолий хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. Из-за усиливающегося ветра он предложил Веронике свой пиджак, но та отказалась.
        - Мне пора, - сказала она, посмотрев на часы.
        - Я отвезу тебя, - предложил Артем, и она молча кивнула.
        Анатолий, помедлив, двинулся следом за ними, держа в руках бутылку.
        Когда они подошли к лестнице, где-то вдали прогрохотал гром.
        - Где ты оставил машину? - спросила Вероника, начиная подниматься по ступенькам.
        - Недалеко от «Зимнего театра».
        - Отлично, мы как раз там и выйдем.
        Яковлев едва поспевал за ними, угрюмо пыхтя.
        Когда вся троица наконец взобралась наверх, он едва держался на ногах от усталости. Колени его длинных худых ног дрожали, дыхание со свистом вырывалось изо рта.
        - Вы нормально себя чувствуете? - спросил Артем, внимательно глядя на скрипача.
        - Вполне, - выдавил Анатолий. - Только такой подъем… после ужина явно был слегка утомительным для моего организма!
        - Вы вроде утверждали, что дадите фору молодым? - заметила Вероника. - Ладно, извините. Может, вас тоже подвезти?
        - Мне неловко пользоваться вашей отзывчивостью, - пробурчал он, смахнув капли воды с бутылки. - Хотя… Пока дождешься такси, вымокнешь до нитки…
        Он хотел добавить что-то еще, но в следующее мгновенье шампанское выскользнуло из его пальцев. С коротким звяканьем тяжелая бутылка грохнулась на гранитную плитку, разлетевшись вдребезги. С тихим шипением шампанское мгновенное разлилось небольшим розовым озером.
        - Ну вот, - огорченно вздохнул Анатолий. - Не везет - так не везет…
        Он присел, чтобы собрать осколки, и тут же ойкнул, с испугом глядя на кровь, выступившую на указательном пальце.
        Где-то в горах прогремели раскаты грома.
        - Я дам вам платок, - сказал Павлов, сунув руку в карман, но скрипач покачал головой:
        - Благодарю, не нужно.
        - Мы отвезем вас домой, - сказала Вероника.
        - Это лишнее, я и так доставил вам массу хлопот, - через силу улыбнулся Анатолий. - Я доберусь на такси. До свидания!
        Сунув порезанный палец в рот, он поплелся по дорожке, ведущей к трассе.
        - Как-то нелепо все вышло, - произнесла Вероника, с сочувствием глядя ему вслед.
        - Ничего, это всего лишь царапина, - ответил Артем. - Идем, дождь усиливается.
        Миновав «Зимний театр», они торопливо зашагали в сторону парковки.
        Вероника незаметно коснулась руки Артема и сжала ее своими маленькими, но крепкими пальцами. Адвокат изучающе посмотрел на покрасневшую девушку, но ничего не сказал. И руку не выпустил.
        - Прости, что так вышло, - вырвалось у Вероники, но Павлов ничего не ответил.
        Слегка нахмурившись, он смотрел на черный «Лексус», загораживающий арендованный им «БМВ». Из окон иномарки доносились хрипящие аккорды тяжелого рока, на капоте в одинаковых кожаных куртках восседала молодая парочка. Весело хохоча, они поочередно прикладывались к бутылке с текилой. Пакетик с фисташками и наспех порезанные дольки лимона лежали там же. Вокруг валялись окурки, смятые салфетки, одноразовые стаканчики и прочий мусор.
        Артем перевел взор на «БМВ», на капоте которого лежала пустая коробка из-под пиццы, и черты его лица посуровели. Он аккуратно высвободил руку из пальцев Вероники и, шагнув вперед, сказал:
        - Уберите машину, пожалуйста.
        Молодые люди перестали хихикать и с любопытством уставились на адвоката.
        - Ты это нам? - поинтересовался парень. Половину его лица закрывала длинная челка, вторая сторона головы была гладко выбрита, демонстрируя татуировку в виде змеиной головы.
        - Разве я с кем-то другим разговариваю? Кстати, и мусор за собой было бы неплохо убрать.
        С этими словами Артем взял с капота «БМВ» коробку из-под пиццы.
        - А объехать не судьба? - прищурилась девушка, прижимаясь к молодому человеку. Ее синие растрепанные волосы торчали так, словно минуту назад ее подняли с постели. - Не мешай отдыхать, дядя.
        - Объехать не получится, - спокойно ответил Павлов, кладя коробку на капот «Лексуса». - Если у вас нормальное зрение, то вам должно быть хорошо видно, что позади высокий бордюр, за которым начинается газон. И еще. Не следует «тыкать» незнакомым людям.
        Парочка вновь зашлась в веселом смехе, будто адвокат отпустил забавную шутку. Из «Лескуса» выглянула еще одна девушка, что-то сосредоточенно жуя. Через мгновенье музыка утихла. Вглядевшись, Артем заметил, что внутри салона иномарки есть кто-то еще.
        - Че, какие-то проблемы? - неожиданно раздался позади задиристый голос, и Артем обернулся вполоборота. Из кустов вышел пухлый парень лет двадцати двух, на голове короткий «ежик» крашеных волос, в ухе поблескивало серебряное колечко. Застегнув ширинку на просторных джинсах, он мазнул презрительным взором по «БМВ». - А? Не расслышал.
        - Да вот, мешаем мы, оказывается, - ответил сидящий на капоте молодой человек. Глотнув текилы, он передал бутылку девушке с синими волосами.
        - Чья эта машина? - спросил Павлов.
        Отпив немного, она вытерла губы и блеснула глазами:
        - А если моя, то что?
        - Ваш автомобиль мешает проезду. Переставьте его, больше повторять не буду.
        Парень неторопливо слез с капота.
        - Ты че, угрожаешь? - осклабился он. На адвоката, сверля, смотрел темный глаз, второй закрывала челка, спускавшаяся до самого подбородка.
        - Заканчивайте, ребята, - подала голос Вероника. - Нам не нужны проблемы.
        Все это время Вероника с тревожным молчанием наблюдала за нарастающим конфликтом. Про себя Соколова отметила, что адвокат вовсе не выглядел взволнованным или даже напряженным. У Артема был такой вид, словно он разговаривал с детьми, не в меру расшалившимися на игровой площадке.
        Из «Лексуса» выбрались парень с девушкой. На балахоне молодого человека была изображена костлявая рука, демонстрирующая средний палец.
        - Че ты там проквакала, соска? - с глумливой ухмылкой осведомился он, и лицо Вероники закаменело.
        Молодые люди засмеялись. Особенно громко ржал пухлый парень с серьгой в ухе.
        - Оскорбляя других, особенно женщин, вы оскорбляете в первую очередь себя, - сказал Артем. - Извинись. И уходите подобру-поздорову.
        - Да пошел ты… - хмыкнул пухлый парень.
        - Я вызываю полицию, - бросила Вероника и, отступив назад, вытащила из сумочки телефон.
        Между тем молодой человек в «косухе» приблизился вплотную к адвокату.
        - Кто ты, дядя? - спросил он. - Че-то рожа твоя знакомая. Ладно, плати за проезд. Пять косых, и мы отгоним тачку. Да, Мальвина?
        - Вполне приемлемая цена, - кивнула девушка с синими волосами.
        - Ну? - Он требовательно глядел на Павлова. Потянул руку к пиджаку адвоката, но тут же вскрикнул - его кисть была мгновенно перехвачена и вывернута рукой Артема.
        - Эй, отпусти его! - встревоженно крикнула подруга задиры и спрыгнула с капота.
        - Сука… - прохрипел парень, пытаясь освободиться от цепкой хватки Павлова.
        Изловчившись, он сумел вытащить левой рукой из кармана куртки газовый баллончик, но это движение не ускользнуло от Артема. Короткий удар в бок, и хулиган, охнув, свалился на асфальт, хватая ртом воздух.
        - Алло, полиция? - проговорила Вероника, когда услышала в трубке голос диспетчера.
        К ней засеменил парень с серьгой, намереваясь выхватить телефон, но Соколова, ловко вильнув в сторону, ударила его ногой в пах. Заверещав, тот согнулся вдвое, его круглое лицо побагровело от боли.
        Процедив ругательство, к Павлову метнулся юноша в балахоне. Он двигался быстро, как змея, но адвокат был начеку. Он без труда нырнул под мелькнувший кулак нападающего и, развернувшись, точным ударом под дых опрокинул парня наземь. Тот, вскрикнув, со всего размаху рухнул в лужу.
        - Завалю, тварь, - скрипнул он зубами и с трудом поднялся на ноги.
        Девушка с синими волосами склонилась над парнем в «косухе».
        - Ты как? - спросила она, но тот выхватил из ее рук текилу и раздраженно отпихнул подругу в сторону. Артем стоял, молча глядя на дебошира.
        - Не делай резкий движений, - негромким голосом посоветовал он.
        - Иди ты… - сплюнул парень и швырнул бутылку. Кувыркаясь в воздухе, она пролетела над головой вовремя пригнувшегося адвоката и угодила в колесо припаркованной рядом «Киа-Рио».
        Артем шагнул вперед, и хулиган вздрогнул, попятившись назад. Судя по всему, схлестнуться врукопашную с этим высоким незнакомцем он не решался.
        - Валим, - бросил он и, развернувшись, кинулся прочь.
        Парень в балахоне последовал за ним, к ним присоединилась вторая девушка. Толстяк, хныкая, тоже заковылял прочь, продолжая держаться за промежность. Спустя несколько секунд на поле боя осталась лишь девушка с синими волосами. Гневно раздувая ноздри, «Мальвина» с яростью смотрела на Артема. Плюнув ему под ноги, она уже намеревалась развернуться, чтобы догнать друзей, но крепкая рука Павлова схватил ее за воротник кожаной куртки:
        - А с тобой мы дождемся полицию.
        Девушка взвизгнула. Она дергалась и лягалась, пытаясь освободиться, но адвокат держал ее крепко, словно нашкодившего котенка.
        - Да пошел ты! - истерично выкрикнула она. - Ты еще не знаешь, с кем связался!
        - Знаю, - сдержанно отозвался Артем. - С дерзкой и невоспитанной хамкой.
        К ним подошла Вероника, все еще держа в руках телефон.
        - Помехи на линии, - сказал она, с неприязнью глядя на дрыгающуюся хулиганку. - Вызов был сброшен. Так все-таки вызывать полицию?
        Артем бросил на нее короткий взгляд.
        - Я сам справлюсь, - уверил он Соколову. - Дай мне десять минут.
        Свободной рукой он достал ключи и щелкнул кнопкой на брелоке. Послушно моргнули фары на «БМВ».
        - Подожди в машине, - добавил он, и Вероника тут же нырнула в автомобиль.
        - Ну что? - вызывающе спросила «Мальвина» у Павлова, когда они остались одни. - Посадишь под арест? Или нравоучения начнешь читать?
        - Иди в машину, - велел Артем, и та неохотно подчинилась. Увидев, что она собирается сесть за руль, адвокат покачал головой:
        - Нет. Сядешь на пассажирское сиденье.
        Она с трудом удержалась, чтобы не ответить грубостью. Про себя девушка подумала, что, пожалуй, этому крепкому мужику лучше не перечить. От него буквально волнами исходила какая-то неизъяснимая и удивительная сила. Она все еще не могла отойти от того, с какой легкостью этот странный незнакомец расшвырял ее друзей, и при этом у него даже прическа не сбилась.
        Как только они сели в салон автомобиля, хлынул дождь.
        - Кто ты такой? - спросила девушка, понемногу приходя в себя. - Откуда нарисовался, Рэмбо?
        - Не «ты», а «вы», это во-первых, - поправил ее Павлов.
        - Есть и во-вторых? - нахально уточнила она и, взглянув в зеркало, пригладила волосы.
        - Есть. Ты не в том положении, чтобы спрашивать меня о чем-то, поэтому вопросы буду задавать я.
        Девушка поджала губы.
        - Знаешь, что с тобой мой отец сделает? - задала она вопрос, но в ее голосе уже не было прежней уверенности. - Ты… вы будете мечтать, чтобы вас просто посадили за решетку.
        Артем усмехнулся. Он уже столько раз слышал угрозы быть арестованным, что сбился со счета.
        - Мечтать, чтобы меня посадили? - переспросил он. - А что, твой отец может сделать еще хуже? Он посадит меня к заключенным с нетрадиционной ориентацией? Или утопит в море?
        Девушка угрюмо молчала. Похоже, она сама не знала, какое наказание может придумать отец для этого типа. Который, кстати, не только Борису, ее приятелю, показался ей знакомым, но и ей тоже.
        - Как тебя зовут? - осведомился Павлов.
        - Полина.
        - У тебя неплохая машина. Вы угнали ее?
        Она вздрогнула и возмущенно посмотрела на адвоката, словно своим предположением тот нанес ей неслыханное оскорбление:
        - Нет. Я хозяйка этой тачки.
        - Тебе от силы двадцать лет, - продолжал Артем. - Этот «Лексус» стоит не меньше пяти миллионов. Родители подарили?
        - А если и так… Вам какое дело?
        - Никакое, если машина действительно зарегистрирована на тебя.
        Фыркнув, Полина открыла «бардачок» и выудила наружу пухлую книжицу водителя.
        - Вот, смотрите.
        Артем принялся перелистывать страницы с документами.
        - Чадова Полина Олеговна, - вслух прочитал он и перевел задумчивый взгляд на девушку, которая нервно кусала губы.
        - Чадова, - повторил адвокат. - Надо же, какое совпадение… Наверное, в следующий раз мне предстоит познакомиться с вашей мамой.
        - Что? - не поняла Полина.
        - Твой отец - мэр Южноморска?
        Она тут же приосанилась, выпрямив спину.
        - Да. И что?
        - Ничего, - просто ответил Павлов, закрывая книжицу. - Ты с ним, похоже, не ладишь. Но когда хвост кто-то прищемит, как сейчас, прикрываешься его именем. Так?
        Девушка надула губы, став похожа на обиженного ребенка.
        - Не так. И не буду я им прикрываться.
        - Видел бы он тебя сейчас.
        Полина равнодушно пожала плечами:
        - Он видел и не такое.
        - Не сомневаюсь, - со вздохом проговорил Артем. - Чего вы добиваетесь, Полина? Вы ходите по лезвию. Ладно, вы с кем-то подрались, одержали верх. Один, два раза вам бы повезло. А в третий раз нарвались на какого-нибудь нервного типа с пистолетом или даже ножом, и случилось бы непоправимое.
        Полина хмуро молчала, отсутствующим взглядом глядя на струи дождя, которые заливали боковое стекло.
        - Вам мало адреналина? - продолжал Павлов. - Некуда силы и энергию девать? У вас в городе землетрясение недавно произошло, помощники и волонтеры позарез требуются! Вместо того чтобы маяться дурью и гнобить свое здоровье алкоголем, занялись бы чем-то полезным!
        - Не читайте мне нотации, - тихо произнесла Полина и скривилась, словно от зубной боли. - Дома и так хватает с избытком.
        - Знаешь, что самое обидное, Полина? - вдруг спросил Артем. - Твои друзья тебя бросили. Убежали, даже не взглянув на тебя напоследок. А ведь ты для них все делала, я в этом не сомневаюсь. Представь, если бы я был маньяком? Увез бы тебя сейчас в глушь, и поминай, как звали.
        Полина слабо улыбнулась:
        - Вы не маньяк. Мне вообще кажется, что я вас уже где-то видела.
        - Не увиливай от темы, - строго сказал Павлов. - Знаешь, почему с тобой они общаются? Потому что чувствуют защиту. Как же, дочка мэра. Всегда денежки есть, модная тачка, да и отмажет, если какие-то неприятности возникнут.
        Полина глубоко вздохнула, изо всех сил держа себя в руках. Слова этого высокого мужчины били больно и хлестко, как пощечины, но попадали прямо в десятку. И что самое паршивое, похоже, он прав.
        Она даже не заметила, как уголки ее глаз наполнились слезами.
        - Беги от этой компании, - сбавил тон Павлов. - Оглянись вокруг. В этом мире много прекрасного, и ты найдешь себе полезное применение. Иначе затянет в трясину. Ты вроде нормальная девчонка, избалованная разве что.
        - Я услышала вас, - буркнула Полина, вытирая глаза. - И все-таки… Кто вы такой?
        - Моя фамилия Павлов. Артемий Андреевич Павлов, - последовал ответ.
        - Ладно. Буду знать, кто раздает полезные советы.
        Несколько секунд они сидели в молчании, затем она спросила:
        - Что делать будем? Отвезете меня отцу?
        - То, что сейчас было, можно квалифицировать как хулиганство, - произнес Артем. - Не считая того, что вы распивали алкоголь в общественном месте.
        - Вы вызовите полицию? Или все-таки сдадите папаше?
        - Не сдам. Но домой ты поедешь на такси. Пьяной за руль я тебя не пущу.
        Произнеся эти слова, Павлов вытащил ключи из замка зажигания и положил их в карман.
        - Это не обсуждается, - сказал он безапелляционным тоном. - Ключи сможешь забрать завтра на ресепшене гостиницы «Камелия». Я их там оставлю.
        - Артемий Андреевич, ты… вы сломали мой вечер, - мрачно сказала Полина.
        Адвокат пристально смотрел девушке прямо в глаза:
        - Я спас тебя от неприятностей. И от возможной трагедии, которая могла бы с тобой случиться, если бы ты села за руль. Пройдет время, и, надеюсь, ты поймешь, что на моем месте так поступил бы любой нормальный человек.
        - Всего доброго, нормальный человек, - бросила она, вылезая из машины.
        Последнее утро
        В это ясное солнечное утро Сергей Терентьев курил на балконе. Последний раз его легкие наполнялись никотином еще в студенческие годы, когда он заканчивал Кубанский аграрный университет.
        После женитьбы они с супругой Леной, тоже в то время не расстающейся с сигаретами, клятвенно пообещали друг другу завязать с этой пагубной привычкой. Примечательно, что вдвоем соблюдать это обещание оказалось куда проще, чем в одиночку. Все-таки взаимная поддержка играет если не определяющую, то уж точно немаловажную роль.
        На протяжении двадцати лет Сергей даже не вспоминал о своем вредном пристрастии, а вот сейчас, после всех недавних событий, сорвался. Впрочем, Лена с детьми все еще была в Туапсе и не могла видеть, как он нарушил свое обещание, но все равно Терентьева грызла совесть.
        Просто… Сегодня утром внутренний голос шепнул, что кроме лекарств, которых Терентьев не переносил на дух, расшатанные нервы можно успокоить алкоголем и сигаретами. Он выбрал второе.
        Глотку наполнил едкий дым, глаза с непривычки слезились, и он закашлялся.
        «Вот гадость… Вернуть бы все назад, никогда бы и не начинал», - подумал Сергей.
        После четвертой затяжки он убедился, что сигареты нисколько не успокаивают. Затушив окурок, он завернул его в обрывок газеты и невзначай посмотрел вниз. Пожилая соседка со второго этажа выгуливала облезлую болонку, двое мальчишек с визгом гоняли на самокатах, курьер с огромным квадратным коробом за спиной что-то сосредоточенно выискивал в телефоне. Двор, как и весь город, оправившись после недавнего землетрясения, жил своей обычной, размеренной жизнью.
        Закрыв балкон, Сергей машинально посмотрел на стол. Точнее, на офисную папку, лежащую в самом центре. За два дня ему удалось восстановить лишь треть документов, которые он в свое время собрал в качестве доказательств коррупционной деятельности Чадова. Но, как уверил его адвокат Павлов, этого было вполне достаточно, чтобы в отношении мэра правоохранительными органами была организована проверка.
        «Вам следовало бы не угрожать этими документами Чадову, а отнести их в Следственный комитет или прокуратуру, - заметил Артем. - Если нужно, я готов представлять ваши интересы в государственных и иных органах».
        Последняя фраза внушала определенный оптимизм, поскольку поддержка в лице такого значимого юриста, как Павлов, дорогого стоила. После недолгих раздумий Терентьев согласился. В любом случае, назад пути нет и лучше делать хоть что-то, чем сидеть сложа руки, ожидая неизвестно чего.
        Сергей вспомнил, что Павлов предлагал сам заехать с утра за ним, но он отказался.
        «Уж до прокуратуры я смогу добраться самостоятельно, - ответил он на предложение адвоката. - Не убьют же они меня в оживленном городе, среди бела дня?»
        «Как знаете», - ответил Артем.
        Взяв папку, Терентьев поспешил наружу.
        И все-таки этот Павлов серьезный мужик. Не испугался, выслушал его и даже согласился помочь. Вот только хватит ли у него сил противостоять той исполинской махине, которой рулит Чадов? Пускай Павлов первоклассный адвокат и, как он убедился, искренний и честный человек, но и огромное влияние здешнего мэра, чьи скользкие щупальца проникли чуть ли не во все сферы жизни города, нельзя сбрасывать со счетов. И тем не менее впервые за все время его тщетного противоборства Терентьев ощутил душевный подъем, и внутри у него затеплилась надежда.
        Когда он зашел в лифт, неожиданно позвонила жена.
        - Родная, я сейчас немного занят, - сказал Сергей. - У меня предстоит важная встреча, а после обеда я тебе позвоню и все расскажу. Хорошо?
        - Хорошо, - вздохнула Елена. - Ребята все про тебя спрашивают, привет тебе передают. Очень скучают.
        - Поцелуй их от меня. Я тоже по всем вам очень соскучился, - проговорил Сергей.
        - Сереж… Извини, я все понимаю, но сегодня плохой сон увидела, - призналась она. - Просто решила позвонить и убедиться, что все хорошо.
        - Все замечательно, - на автомате произнес Терентьев, про себя пообещав больше никогда не притрагиваться к сигаретам. И о сегодняшнем срыве он не будет рассказывать жене.
        - Ну все, пока, любимая, - заторопился он, когда двери лифта раздвинулись.
        - Жду звонка! - напомнила Елена.
        Выйдя из подъезда, Сергей неожиданно остановился, едва не хлопнув себя по лбу. Папку с документами он взял, а вот о ключах от машины забыл напрочь!
        «Растяпа», - проворчал про себя Терентьев.
        На то, чтобы снова вернуться в квартиру за ключами и спуститься вниз, ушло пять минут. Все это время на лавочке у подъезда сидел курьер. Старенький велосипед с облезлой краской был прислонен к металлической ограде, громадная желтая сумка с логотипом «Яндекс. Еда» стояла рядом. И когда генеральный директор «СтройДом» направился к своей «Ауди», курьер встрепенулся.
        - Уважаемый, подскажите, пожалуйста… - сбивчиво заговорил он, и уже намеревавшийся сесть в машину Сергей обернулся. На рослом мужчине была хлопчатобумажная желтая куртка и кепка, лицо закрывала респираторная маска. - Это третий корпус? Я совсем тут заблудился…
        Сергей покачал головой. Его взгляд остановился на велосипедных перчатках, которые были на руках курьера, и внутри что-то неприятно кольнуло.
        - Это пятый, третий корпус за следующим до… - начал объяснять он, но договорить не успел.
        В руке незнакомца появилось шило с длинным стержнем, которое он молниеносно, словно фокусник, выхватил из рукава куртки. Тускло блеснула закаленная сталь, и через секунду оторопевший Сергей почувствовал резкий удар в грудь. Перед глазами потемнело.
        - Тебе же говорили, не лезь в это дело, - тихо процедил «курьер», снова замахиваясь.
        Короткий удар, и смертоносный стержень, без труда пробив грудину, вошел прямо в сердце Сергея. Его ноги подкосились, и он, потеряв равновесие, начал сползать на асфальт. Тускнеющий взгляд успел выхватить ледяные глаза убийцы, которые ощупывали его с деловитым любопытством. Похоже, киллер понял, что его жертва умирает, и, нагнувшись, он впихнул обмякшее тело директора «СтройДом» в салон автомобиля. На рубашке Сергея в месте смертельной раны проступил алый кружок, который медленно увеличивался, напоминая распускающийся цветок.
        Последнее, что помнил Терентьев, это звук захлопываемой двери. После этого всепоглощающая тьма заключила его в свои объятия.
        Закончив дело, «курьер» как ни в чем не бывало отряхнул перчатки и направился к велосипеду. Закинув свой огромный рюкзак за спину, он быстро покатил прочь.
        Трения в компании
        На следующий день вся компания собралась в Ривьере, расположившись на одной из самых дальних лавочек парка. Было видно, что молодые люди еще не до конца отошли от короткой, но изрядной трепки, устроенной им Павловым. Среди всех остальных, пожалуй, лишь Полина выглядела спокойной и даже безмятежной.
        - Борь, ты уже третью подряд куришь, - заметила она, увидев, как ее приятель с длинной челкой сунул в рот очередную сигарету и теперь нервно щелкал колесиком зажигалки.
        - Отвали, - огрызнулся он. - Я сам в состоянии проследить за своим здоровьем.
        Огонь все никак не появлялся, и парень в балахоне протянул ему свою зажигалку. Наконец Борис затянулся и, выпустив кольцо дыма, откинулся на спинку лавки.
        - Значит, говоришь, этот крендель даже представился? - поинтересовался он у Полины, и та кивнула:
        - Я даже запомнила. Павлов Артемий Андреевич.
        - Павлов? - оживившись, переспросил молодой человек с серьгой в ухе. - Так это ведь… Дрон, ну-ка, загугли!
        - Можешь не гуглить, - хмуро произнес Борис, пока парень в балахоне печатал в поисковой строке имя и фамилию адвоката. - Я его еще тогда узнал, только фамилию не сразу вспомнил. Это юрист известный, его по ящику постоянно показывают… То-то думал, че его рыло мне показалось знакомым!
        - Он мог представиться кем угодно, - пожала плечами девушка, сидящая рядом с Дроном. Она изящно приподняла стройную ногу, повертев кроссовкой, затем поставила обратно. - Откуда вы знаете, что он не соврал?
        - Жень, я с ним разговаривала, - пояснила Полина. - Поверь, это он.
        - Че он тут делал, интересно?
        - Мало ли че, - встрял в разговор Дрон. - Отдыхать приехал. Жаль, мы ему хвост не смогли прищемить. С другой стороны, наваляли бы ему по щам, а тот начал бы потом жаловаться… Так хоть по-мужски разобрались.
        - Не думал, что адвокаты так махаться кулаками могут, - вздохнул парень с серьгой.
        - Тебе-то что, Леха? - усмехнулся Борис. - Ты, если мне не изменяет память, выхватил по яйцам от той девки. Это мы с Дроном огребли.
        - Хочешь сказать, получить промеж ног лучше, чем в живот? - проворчал Леха.
        - Не разбираюсь, что лучше, но точно знаю, что друзей в таких переделках не бросают, - не выдержала Полина. - И не бегут, как крысы с корабля.
        - Это че, нам предъявы, что ли? - удивился Борис. Он стряхнул пепел с сигареты и удивленно посмотрел на подругу: - А, Мальвина?
        - Вы бросили меня! А если бы этот адвокат каким-нибудь извращенцем оказался?
        - Да брось ты, - нервно улыбнулась Женя. - Дочку мэра он побоялся бы тронуть.
        - На мне не написано, что я дочка мэра, - парировала Полина. - Скажите спасибо, что еще хорошо отделались.
        - Спасибо, - мрачно сказал Леха и неосознанно коснулся паховой области.
        - Ладно, проехали, - сказал Дрон и сплюнул прямо себе под ноги. - Мальвина, ты тачку забрала?
        - Ага. Сегодня утром.
        - Может, в бар завалимся?
        Полина внимательно посмотрела на свои ногти, словно ее больше ничего в этот момент не интересовало.
        - Наверное, можно.
        Дрон и Борис переглянулись.
        - Что-то не так? - осторожно спросил Леха, явно не понимая подтекст разговора.
        - Все так. - Полина подняла глаза. - Только теперь скидываемся. Гулять на мои не получится, папаша забрал у меня карточку.
        Леха вздохнул, почесав затылок. Борис сделал затяжку и с задумчивым видом смотрел на девушку.
        - Раньше вроде все вопросы решались без проблем, - сказал он с многозначительным видом.
        - Решались, - подтвердила Полина. - Но я пока нигде не работаю. А ругаться с родаками и параллельно тянуть с них бабки тоже как-то не айс… Или я паинька-отличница с толстым кошельком, или бунтарка против системы, но с голой задницей. Как-то так. Выбирайте.
        Молодежь рассмеялась.
        - Да мы тебя любую любим, Мальвина! - воскликнул Дрон. - Хрен с ними, с бабками! Нет, так сами намутим!
        - Ты, что ли, намутишь? - усмехнулся Борис. Губы молодого человека улыбались, но глаза источали ледяной холод.
        Не выдержав взгляда приятеля, Дрон потупился.
        - Есть варианты? - вполголоса спросил он, растирая подошвой ботинка плевок.
        - А то как. Слушайтесь папу, и все будет чики-пук, - снисходительно сказал Борис. Леха с Женей в готовности слушать непроизвольно придвинулись ближе.
        - В районе Хосты стоит один неплохой домик, в три этажа, - тихо заговорил Борис, откидывая челку назад. - Есть стопудовая инфа, в ближайшие дни там никого не будет. А внутри есть чем поживиться, я просто уверен! Главное, с видеокамерами разобраться… Но это дело ерунда, просто закроем морды, а камеры разобьем молотком. Ну как?
        - Я «за», - сказал Дрон, подняв руку, словно он был на уроке.
        - Я тоже не против, - поддержал приятеля Леха. Женя пожала плечами.
        - А собака там есть? - спросила она.
        - Есть, но ее хозяева с собой заберут, - уверенно ответил Борис.
        - Ну, если риска нет, можно попробовать, - зевнула девушка.
        Теперь все взгляды были устремлены на Полину.
        - Риск есть всегда, - промолвила она. - Особенно если лезть в дом к толстосумам. Кто знает, где споткнешься?
        - Я че-то не въехал, детка, - медленно проговорил Борис. Он затушил окурок прямо об лавку и щелчком отправил его в кусты. - Ты что, решила заднюю включить?
        - Мне просто не нравится эта затея, - ушла от прямого ответа Полина. - В Хосте плотный жилой сектор, все просматривается как на ладони. Обязательно какие-нибудь соседи увидят, стуканут в ментовку. Вдруг у них дом на сигнализацию поставлен?
        - Та-а-ак, - протянул Борис. - Да ты, подруга, я смотрю, уже штанишки от страха намочила!
        - Я не хочу подставляться под уголовную статью, - сказала она. - Если нас возьмут с поличным, тут даже мой папаша не поможет! Он не всесильный! Да и вообще, зачем лезть в чужой дом? Из-за бабок? Так сейчас все нормальные люди деньги в банках держат! Даже если внутри будет сейф, ты что, сможешь взломать его?!
        - Дело не в деньгах, - заявил Борис, поднимаясь с лавки. - Дело в принципе, Мальвина. Сечешь фишку? Богатых и зажравшихся надо кошмарить и заставлять делиться. Иногда спускать с небес на землю, врубаешься? Расфигачим им дом, перевернем все с ног на голову! У них и бар наверняка есть, поживимся вискариком!
        - Сомневаюсь, что, если мы разнесем дом, его хозяева очухаются и пойдут волонтерить в хоспис, - пробормотала Полина.
        - А надо будет, - продолжал Борис, - и до твоего папаши тоже доберемся.
        Она замерла, последняя фраза ударила ее наотмашь, так, что даже в глазах замутилось.
        - Что… что ты сказал?
        - А че ты так напряглась? - с усмешкой проговорил Дрон. - Ты же ненавидишь своего батю! Или если будет выбор - или он, или мы - ты встанешь на его сторону?
        Он тоже поднялся, сунув руки в карманы.
        - Пошли, - скомандовал Борис. - Девочка перед сложным выбором. Ей нужно подумать.
        Они зашагали прочь, и лишь Женя обернулась, напоследок взглянув на подругу. Сгорбившись, Полина осталась сидеть на лавке. Синие волосы сбились, пальцы мелко дрожали, а глаза невидяще смотрели в никуда.
        Вдова
        Артем взглянул на часы.
        Он уже около получаса находился возле здания городской прокуратуры, а Терентьева все не было, хотя тот произвел на адвоката впечатление пунктуального и предельно ответственного человека. Павлова тревожило и то, что генеральный директор «СтройДом» не отвечал на звонки. Прождав еще несколько минут, Артем достал визитку, которую при первой встрече дал ему Терентьев, и позвонил напрямую в офис бизнесмена.
        - Здравствуйте, компания «СтройДом», Анна, слушаю вас, - скороговоркой протараторил звонкий девичий голос.
        - Доброе утро, Анна. Меня зовут Артемий Павлов, у меня назначена встреча с вашим директором, - сообщил адвокат. - В обусловленное время Терентьев не явился, и я хотел бы попросить у вас его домашний адрес. Хочу съездить и убедиться, что все в порядке.
        - Артемий эээ…
        - Можно просто Артемий.
        - Мы не даем такие данные, - вежливо сообщила секретарь. - Это конфиденциальная инфо…
        - Анна, вопрос чрезвычайно важный, - не дал ей закончить Павлов. - Поверьте, я звоню не из-за личной прихоти. Эта встреча была, кстати, не только в его личных интересах. Вопрос касался дальнейшей деятельности вашей компании. И у меня есть все основания полагать, что с вашим руководителем могло что-то произойти.
        - Произойти? - переспросила девушка, и в голосе ее проскользнул страх. - Хорошо, подождите…
        Пару минут в трубке слышались характерные щелчки-клики «мыши» и шелест бумаг, затем Анна снова заговорила:
        - Вы готовы записать?
        - Я запомню, диктуйте.
        Когда разговор с секретарем был окончен, Павлов решил напоследок еще раз набрать Терентьева. На этот раз ответили сразу, но мужской голос, прозвучавший в трубке, был чужим.
        - Кто это? - резко спросил незнакомец.
        - Адвокат Павлов. Я бы хотел услышать господина Терентьева, - сказал Артем, с тревогой чувствуя, что непоправимое уже случилось.
        - Господин Терентьев мертв, - раздалось в ответ. - Убит в собственной машине.
        О случившемся известили супругу убитого, и уже к вечеру Елена Терентьева вместе с малолетними детьми приехала в Южноморск. Увидеть вдову Артему удалось только поздно вечером, когда она, совершенно опустошенная, вышла из кабинета следователя. Представившись, Павлов попросил женщину уделить ему несколько минут. Она молча кивнула, и они вышли на крыльцо.
        Бледная как тень, Елена отрешенно смотрела перед собой. Ее красивое лицо было растерянным, словно женщина не до конца осознала обрушившееся на ее семью горе. Лишь покрасневшие глаза свидетельствовали о том, сколько уже слез было выплакано этой несчастной. Глядя на нее, Артем понимал, что самое сложное для нее еще впереди, когда закончится суета с похоронными делами и начнется новая жизнь, в которой уже не будет любящего мужа и отца ее детей. И эту реальность необходимо будет принять, как бы тяжело это ни казалось.
        - Сережа говорил о вас, - выдавила Елена, комкая в руках платок. - Он… очень надеялся, что вы ему поможете.
        - Елена Алексеевна, примите мои самые искренние соболезнования, - тихо произнес Павлов. - Я недолго знал вашего мужа, но этого времени хватило, чтобы понять, насколько честным и порядочным человеком он был. И как горячо любил свою семью.
        Губы Терентьевой задрожали, и она отвернулась, чтобы адвокат не мог видеть ее слез.
        - Мне неловко занимать ваше время, но позвольте мне озвучить две просьбы, - мягко проговорил Артем. - Первое - я попрошу вас найти время и оформить на меня доверенность на представление ваших интересов как потерпевшей стороны.
        - Доверенность?
        - Именно. У меня есть подозрение, что рассчитывать на быструю поимку лиц, причастных к убийству вашего мужа, здесь особенно не приходится.
        Елена вытерла слезы и недоверчиво посмотрела на Павлова:
        - Вы же адвокат.
        - Что это меняет?
        - Вы что, собираетесь искать убийц моего супруга? - удивилась она.
        - Адвокаты, как и следственные органы, также ведут расследования. Только в рамках полномочий, предоставленных им законом.
        Она вздохнула.
        - Сережа был позитивным человеком и совершенно неконфликтным, что большая редкость для бизнесмена, - сказала Терентьева. - Все споры и разногласия он старался решать в мирном ключе, не доводя до судебных распрей. И все у нас шло хорошо, пока у него не появился конкурент, которого покрывала городская власть.
        - Я так понимаю, речь идет о строительной компании «Небеса»? - уточнил Артем.
        - Значит, вы все знаете…
        - В общем и целом.
        - Я читала о ваших процессах, - сказала Елена. - И передачи тоже смотрела… Вы и мужа-то моего знаете от силы пару дней. Зачем вам во все это ввязываться, Артемий Андреевич? Ведь Сергей не был вашим другом.
        - Скажем так, для меня это вопрос принципа, - отозвался Павлов. - И, можно сказать, чести.
        - Но… чего вы хотите добиться? Справедливости? Нет ее здесь. Сережа верил, что справедливость можно восстановить с помощью закона. И где он теперь?
        Голос Терентьевой дрогнул, и она замолчала.
        - Что касается второй просьбы, - нарушил паузу Артем. - Елена Алексеевна, вам следует какое-то время пожить в другом месте. У вас есть такая возможность?
        - Возможность есть, у меня в Горячем Ключе есть сестра, - подумав, ответила женщина. - Но… я не хочу никуда ехать.
        - Своим нахождением здесь вы подвергаете себя и своих детей опасности. Подумайте хотя бы о них. Пока убийцы и заказчики убийства не будут пойманы, оставаться здесь нежелательно.
        - Хорошо, я отвезу детей своей сестре, - произнесла Елена. - Но это уже будет после похорон.
        - Вам решать.
        - До свидания.
        Елена уже собралась уйти, как Артем сказал:
        - Я постараюсь доказать вам, что справедливость существует. И что убийцы вашего супруга будут наказаны.
        - Ваши бы слова да Богу в уши, - печально прошептала Терентьева. - Как бы то ни было, мужа мне это не вернет.
        Павлов ничего не ответил. Собственно, и отвечать было незачем, поскольку Елена по-своему была права.
        Воздыхатель
        Подходя к подъезду своего дома, Вероника полезла в сумочку за ключами. Она уже была готова прислонить магнитный ключ к контактному считывателю, как неожиданно сзади раздались торопливые шаги, и прямо перед ней возник громадный букет розовых гортензий. Красота цветов моментально заворожила девушку, но ее ноздри тотчас уловили запах дорогого парфюма.
        «Артем», - мелькнула у Вероники затаенная мысль, и ей вдруг стало жарко. Она обернулась, и улыбка на нее губах застыла - перед ней стоял Анатолий Яковлев.
        «Ну разумеется, - с досадой подумала Соколова. - Откуда тут взяться Павлову, он и адреса-то моего не знает…»
        - Добрый вечер, Вероника, - сказал скрипач, пристально глядя на девушку. - Такое ощущение, что этот букет вы ждали от кого-то другого.
        Она смутилась, но тут же взяла себя в руки.
        - Здравствуйте, Анатолий. Цветы очень красивые, но…
        - Что «но»?
        Темные пронзительные глаза музыканта смотрели на Веронику в упор, и она машинально отметила, что на ее навязчивом ухажере новые очки в изящной золотой оправе.
        - Вам очень идут новые очки, - заметила она, и Яковлев улыбнулся краем рта.
        - Так все-таки, что значит ваше «но»? - настойчиво спросил он.
        - Я не хочу, чтобы вы обижались на меня, но цветы совершенно некстати.
        Худощавое лицо Анатолия оставалось ровным, хотя Вероника видела, что он не ожидал такого ответа. Но она и не собиралась быть особенно вежливой и тактичной с ним.
        - Вы не принимаете цветы в принципе? - с обидой в голосе поинтересовался Анатолий. - Или… вы отказываетесь их брать только от меня? Прошу, назовите же причину!
        Вероника вздохнула. Анатолию, как человеку, с головой погруженному в искусство, была присуща вычурная манера разговора. Обычно она относилась к этому снисходительно, то сейчас это ничего, кроме раздражения, не вызывало.
        - Я бы не хотела сейчас обсуждать это, - отрезала она.
        Скрипач, явно растерявшись, переступил с ноги на ногу.
        - За все время нашего знакомства мы даже не смогли перейти на «ты», - с нескрываемой грустью произнес он. - Простите, но при общении с адвокатом вы отбросили все церемонии меньше чем за сутки.
        Услышав о Павлове, Вероника не смогла удержаться от улыбки.
        - Помните кота Матроскина из «Простоквашино»? Он как-то сказал: «Совместный труд объединяет».
        - В этом кроется какой-то смысл?
        - Павлов кинулся, не раздумывая, в самую гущу трагических событий, - пояснила Соколова. - Он работал киркой, вызволяя людей, бок о бок со мной. Поэтому переход на «ты» произошел сам по себе.
        - Но ведь… Я тоже там был.
        Анатолий хотел добавить что-то еще, но выражение лица девушки говорило само за себя.
        «Это другое», - светилось в ее карих глазах.
        - Мне кажется, причина в другом, Вероника, - сказал он. - Смею предположить, что вы разочаровались во мне. Конечно, если брать чисто внешние данные, куда мне тягаться с этим звездным адвокатом, который сейчас в самом расцвете сил!
        «Боже, он уже вовсю меня ревнует к Павлову!» - изумленно подумала Вероника. Вслух же она сказала:
        - Нет, Анатолий, дело вовсе не в этом. Никто от вас не требует внешности культуриста, у вас другое амплуа. Вы играете на скрипке…
        - А Павлов умеет махать киркой, хоть и юрист, - закончил вместо девушки Анатолий. - Это вы хотели сказать?
        - Не махать киркой. А в нужный момент предложить помощь, проявить внимание, защитить слабого.
        - Значит, мы слабые, - заключил скрипач, и уголки его губ опустились еще больше. - Чего ходить вокруг да около? Я слабый.
        - Анатолий… - мягко проговорила Вероника. - Простите, но сейчас вы ведете себя как обиженный ребенок.
        - Конечно, на фоне крепкого широкоплечего Павлова я заметно проигрываю. Но я же не виноват, что испытываю к вам самые нежные чувства.
        Их взгляды пересеклись, и Вероника с изумлением увидела слезы, блеснувшие в глазах немолодого мужчины.
        Он торопливо вытер их рукавом хлопкового пиджака.
        - Вы слишком жестоки ко мне, Вероника, - тихо промолвил он. - И даже не представляете, на что я готов, чтобы только удостоиться вашего одобряющего взгляда. В котором будет хоть немного теплоты и участия.
        И прежде чем Соколова успела что-то ответить, скрипач встал на колени, прямо на грязный асфальт.
        У Вероники глаза полезли на лоб.
        - Анатолий, вы с ума сошли, - забормотала она. - Немедленно встаньте! О Господи…
        Помедлив, он все же поднялся на ноги. Колени его брюк были темными от налипшей пыли.
        - Я прошу вас, Вероника, - жарко зашептал Яковлев. - Умоляю… Дайте мне возможность высказать вам все, что я чувствую… Я займу у вас всего десять минут! А еще я расскажу вам о Павлове! Вы даже не представляете, с кем водите дружбу! Понимаете, он…
        От Вероники не ускользнуло, что за происходящим с интересом следили две соседки, стоящие поодаль, и раздражение внутри нее сменилось жалостью.
        - Ладно, - сдалась она. - Идемте ко мне. Не к чему устраивать шоу для местных жителей, разговоров и так на неделю хватит…
        Анатолий молча протянул ей букет, и Вероника, замешкавшись, все-таки приняла его. Они молча вошли в подъезд, и дверь за ними закрылась.
        Планы
        Артем обернулся, услышав звук клаксона. Из глянцево-лазурной «Ауди» выглянул Шамиль, приветливо помахав рукой.
        - Не мог назначить встречу где-нибудь в кафе? - ворчливо спросил он, когда Павлов сел рядом. - Ей-богу, встречаемся, как шпионы какие-то… Штирлицы, понимаешь.
        - Прости, дружище, на сегодня еще целая прорва дел намечена, - улыбнулся адвокат. - Я обещаю, что мы обязательно с тобой смотаемся на рыбалку.
        - Лады. Как тебе, кстати, арендованная машина? Ты вроде «БМВ» взял?
        Артем кивнул.
        - Наверное, слабенький мотор по сравнению с твоим «Ягуаром»? - подмигнул Шамиль.
        Он пожал плечами:
        - Меня все устраивает.
        Шамиль вздохнул.
        - Поражаюсь я тебе, братишка, - сказал он. - Ты приехал отдыхать на море. На море! Признайся, сколько раз ты искупался?
        - Только один.
        - Ну вот! - воскликнул Шамиль. - А ты возишься с какими-то застройщиками. Я бы на твоем месте…
        - Шамиль, убит человек, - тихо сказал Павлов, и тот умолк, сразу посерьезнев. Вкратце рассказав о смерти Тарентьева, Артем произнес: - В этом деле прослеживается связь, которую только круглый идиот не заметит. Во время землетрясения обрушились лишь те дома, строительством которых занималось ООО «Небеса». Единственный серьезный конкурент этой фирмы - компания «СтройДом», генеральный директор которой был убит шилом в сердце во дворе собственного дома. Люди, устроившие эту показательную казнь, даже не потрудились подстроить убийство под несчастный случай. У погибшего были собраны доказательства на мэра, Олега Чадова. Ты ведь знаешь, адвокат должен оценивать ситуацию под всеми углами, и я потратил некоторое время, чтобы собрать информацию об обеих противоборствующих сторонах. Так вот, сведений о том, что Чадов связан с коррупцией - хоть пруд пруди. А слухи, между прочим, на пустом месте не рождаются. А вот о Терентьеве отзываются исключительно положительно. У него была масса контрактов до того, как кресло занял Чадов. Его компания выигрывала всевозможные конкурсы, «СтройДом» не экономил на материалах.
Все стоит железобетонно и крепко, жалоб и судебных процессов не было, я специально проверял.
        Нахмурившись, Шамиль молча слушал, впитывая каждое слово.
        - Теперь обратим свой взор на «Небеса», - продолжил Павлов. - Да, цены на жилье невысокие и где-то даже ниже среднего. Но качество… Причем внешне все шикарно, и у простого обывателя даже не возникнет мысли, что дом, в который он вкладывает свои «кровные», на самом деле ненадежен. Это равносильно тому, если бы соломенную хибару обнести красивым сайдингом. Сильный порыв ветра, и все развалится до основания. Конечно, я утрирую, но общий смысл именно такой. Опираясь на сведения, которые перед смертью мне успел сообщить Терентьев, я решил проследить историю компании «Небеса». Все-таки Интернет великая вещь… Ранее эта фирма именовалась «Терем» и довольно успешно трудилась в сибирском округе, продавая квартиры в новостройках, причем на стадии котлована. Схема простая, как три копейки - девяносто процентов поступающих средств шло на достройку проектов предыдущих дольщиков. В этой связи возникла финансовая пирамида, которая в один прекрасный день рухнула. В ходе судебных разбирательств вскрылись мошеннические схемы с субподрядчиками, но углубляться я в эти детали сейчас не стану. Самое главное, что «Терем»
признали банкротом, а обманутые дольщики не получили ни квартир, ни своих денег. Ответственность за это понесли лишь так называемые «стрелочники», которым дали смехотворные сроки. Проходит какое-то время, и бац! Из пепла, оставленного после «Терема», возрождаются «Небеса». И эта компания очень быстро подмяла под себя весь строительный бизнес, только теперь уже в южном регионе. Немаловажно, что этому способствовало надежное прикрытие в лице ныне действующего мэра. Конкуренты «Небес» не особо сопротивлялись и, в конце концов, ушли в сторону. В противоборство с этой системой вступил лишь Терентьев, который был убит на днях.
        Дождавшись, когда Павлов закончит, Шамиль сказал:
        - Тема, то, что рассказал, не такой уж редкий случай. Особенно для юга, где коррупция давно приобрела клановый характер. Как говорится, рука руку моет, замазаны все… Чем я конкретно могу тебе помочь?
        - Я выяснил, что официально генеральным директором ООО «Небеса» считается некая Уланова Раиса Петровна. Какая-либо информация о ней в Интернете отсутствует. На официальном сайте компании указан телефон, но звонить по нему бесполезно - на него отвечает менеджер фирмы. Я подозреваю, что госпожа Уланова - подставной человек, как и в «Тереме», когда на скамье подсудимых оказался какой-то мутный тип, совершенно далекий от строительства и бизнеса. Можешь помочь разузнать что-либо об этой женщине? Есть у тебя такие возможности?
        - Не вопрос. Сделаю все, что в моих силах.
        Несколько секунд друзья молчали, затем Шамиль сказал:
        - Тема, ты уж поаккуратнее. Чую, что ты лезешь в осиное гнездо.
        - Иногда, чтобы решить проблему, ничего другого не остается.
        - Мне не очень нравится, как развивается эта ситуация, - с нажимом произнес Шамиль. - А своей интуиции я привык доверять.
        Артем похлопал его по плечу:
        - Жду от тебя новостей, дружище.
        Аппетит приходит во время еды
        Управившись со всеми делами, Олег Викторович уставился в свой ежедневник. Сегодня вечером в Красной Поляне намечался небольшой сабантуй по поводу рождения внучки у судьи Лазаревского района, и он был в числе приглашенных. Кроме того, его расположения уже которую неделю добивается хозяйка ювелирного салона, с которой он совершенно случайно познакомился на концерте Газманова, приуроченного к майским праздникам.
        Несколько секунд Чадов переводил взгляд с одной записи на другую, размышляя над преимуществом того или иного варианта времяпрепровождения. И на Красной Поляне вроде неплохо, да и новая знакомая ему понравилась, весьма привлекательная и аппетитная женщина… Конечно, жаль погибшую под завалами Машу, но что поделаешь, жизнь есть жизнь! Природа, как утверждают философы, не терпит пустых пространств.
        В какой-то момент чиновник хмуро уставился в окно. Пожалуй, сегодня он не сделает ни того, ни другого. В конце концов, у него есть семья, где своих забот по горло. С судьей он сможет посидеть в ресторане и в другой раз, так же как и встретиться с владелицей ювелирного магазина…
        Ирина была несказанно рада столь раннему и неожиданному появлению мужа.
        - Сходим, поужинаем куда-нибудь? - спросила она, целуя Чадова в щеку. - Или закажем на дом?
        - Закажи, - кивнул мэр, снимая галстук. - Устал я уже от этой кутерьмы, чтобы куда-то еще выбираться.
        - Представляешь, а Полина сегодня весь день дома, - сообщила Ирина, принимая от супруга пиджак. - Сидит, книгу какую-то читает. Боюсь даже сглазить.
        - Ну дай-то бог, - с удовлетворением отметил Чадов, направляясь к ванной. - Может, все-таки мозги прочистились. Авось умнеть начала.
        Помыв руки, он заглянул к дочери. Полина лежала на диване, задрав ноги в ярко-желтых носках.
        - Привет, - краем рта улыбнулась девушка, увидев отца.
        - Добрый вечер, Поля, - поздоровался Чадов. Его цепкий взгляд тут же отметил осунувшееся лицо дочери и темные круги под глазами, но он решил не акцентировать на этом внимание. - Что читаем?
        - Да вот… Решила хвосты по учебе подтянуть.
        - Молодец. С машиной проблем нет?
        Полина покачала головой, и Чадов вышел из комнаты.
        - Что показывают? - спросил он, видя, что Ирина, как завороженная, буквально прилипла к телевизору.
        - В Хосте воры в чей-то дом залезли, - отозвалась она, не отрывая взгляда от экрана.
        Мелькнули кадры с задержанными - закованные в наручники молодые люди, опустив головы, в сопровождении конвоиров брели к полицейской машине.
        - … прошлой ночью группа злоумышленников попыталась ограбить частное домовладение в Хостинском районе, - раздался голос корреспондента. - Их было четверо, среди них одна девушка, все студенты… По-видимому, они рассчитывали, что дом будет пуст, но их ожидания не оправдались. Неожиданно проснулась хозяйка, которая принялась звать на помощь. Соседями была вызвана полиция… В ходе потасовки грабители жестоко избили пожилую женщину, и сейчас она находится в реанимации. Врачи оценивают ее состояние как критическое… Все четверо задержаны и дают показания…
        - Что творится, - вздохнула Ирина, когда репортаж о несостоявшемся ограблении сменился рекламой. - Студенты… Дети ведь еще совсем, как наша Поля. А уже грабители, человека покалечили…
        - Следить надо за своими детьми, - назидательно сказал Олег Викторович. Он подхватил из вазочки шоколадное печенье и кинул его в рот. - И воспитывать. Наверняка все они под наркотой были.
        - Аппетит перебьешь, - озабоченно заметила Ирина, глядя на жующего супруга. - Через десять минут уже доставят ужин.
        Чадов махнул рукой. Он уже потянулся к очередному печенью, как зазвонил его телефон. Мэр коротко глянул на отобразившееся имя, и все его благодушие испарилось, как дым.
        - Ира, выйди, - велел он. - Это по работе.
        Поджав губы, Ирина молча покинула кухню, а Чадов взял телефон, одновременно выключив звук на телевизоре.
        - Слушаю тебя, Иосиф, - негромко произнес он.
        В трубке рассмеялись.
        - Это я тебя слушаю, - сказал Бергман, отсмеявшись. - У меня пропущенный звонок от тебя в одиннадцать утра. Извини, дела, не смог ответить.
        - Ну да, - вспомнил мэр. - Хотел выразить некоторые претензии по поводу последнего дела.
        Некоторое время он слышал размеренное дыхание, затем Иосиф Яковлевич осторожно спросил:
        - В чем проблема? Все прошло на «ура». Компания «СтройДом» вместе с их директором больше не представляют проблем.
        - Нет. Все слишком явно, - вспылил Олег Викторович. - Да еще во дворе, где куча камер и свидетелей! Твои люди не могли включить фантазию?! Тогда я тебе напомню, мы живем рядом с морем! Рядом горы! Мест, где можно спрятать гм… то, что нужно, немерено!
        - Ладно тебе нервничать, Олежа, - беспечно проговори Бергман. - Моего курьера никто не видел.
        - Ты работаешь на грани фола. Так нельзя. Повторяю, весь город в камерах. При желании можно отследить весь твой путь, с утра до вечера.
        - Так исключи такую возможность, - усмехнулся Иосиф Яковлевич. - Если мне не изменяет память, на досуге ты хвастался, что начальник ГУВД - твой школьный друг. Нужно активнее взаимодействовать, мой друг.
        Олег Викторович вытащил из вазочки печенье и положил сверху еще одно.
        - Это не означает, что нужно так криво работать, - сказал он. - У меня есть дела и поважней, чем подтирать дерьмо за тем, кто его за собой оставляет.
        - Олежа, тебя куда-то уже совсем не туда понесло, - холодно произнес Иосиф. - Ты давай, знаешь ли, за языком следи.
        - Ладно, проехали.
        - У меня тоже есть кое-что тебе сказать.
        - Ну? Давай быстрее, - поторопил приятеля мэр. - Я ужинать собираюсь.
        - Суета началась с неожиданной стороны, - известил Бергман. - Помнишь этого адвоката Павлова?
        Чадов хмыкнул. Вытащил еще одно печенье, которое аккуратно положил на предыдущее.
        - Еще бы не помнить.
        - Этот хренов законник развил бурную деятельность. Приехал, понимаешь, с заявлением в прокуратуру. Мне мои источники доложили, что теперь Павлов представляет интересы вдовы Терентьева.
        Изумлению Олега Викторовича не было предела, и его рука, уже намеревающаяся взять пятое печенье, застыла в воздухе.
        - Как так?! На кой это ему?
        - Спроси чего полегче.
        - Очень странно, - помедлив, сказал мэр. - Павлов ведь московский адвокат, он тут проездом. Я полагал, что он тут ненадолго.
        - Олег, я излагаю тебе факты, - с плохо скрытым нетерпением произнес Иосиф Яковлевич.
        - Хорошо, я тебя понял.
        - У тебя все ко мне?
        - Погоди, не отключайся, - торопливо сказал Чадов. На его покрытом испариной лбу залегли морщины. - Как насчет твоего начальника, Иосиф?
        - Мой начальник? Ты сейчас о чем? - удивился Бергман. - Я сам себе начальник.
        - О номинальном директоре «Небес», - пояснил Чадов.
        - А что с ним, то есть с ней, не так?
        - Пока что вроде все нормально. Но эта ситуация, которая складывается на сегодняшний день, не кажется мне нормальной, - признался мэр. - Все-таки она подписывала ворох документов. Причем, следует отметить, весьма важных. Если что-то закрутится, возникнут вопросы, на которые мне не хотелось бы отвечать. Думаю, и тебе, как владельцу компании, тоже.
        Какое-то время бизнесмен молчал, обдумывая слова чиновника, затем спросил:
        - И что ты предлагаешь?
        - То же, что и в предыдущем случае.
        - Ого! - воскликнул Бергман. - Аппетит растет во время еды?
        Чадов посмотрел на пирамиду, выстроенную из печенья.
        - Да.
        - Наверное, я соглашусь с тобой. Руководство целесообразно иногда менять, чтобы не было застоя. Иначе фирма не будет развиваться.
        - Только сделай все по-тихому, - попросил Олег Викторович. - Не нужно радикальных способов. К тому же она человек пожилой, сердце слабое…
        - Я все устрою, - уверил его Иосиф.
        - Тогда жду от тебя хороших новостей.
        Как только разговор был закончен, Чадов с силой ударил кулаком по столу. Звякнула вазочка, а конструкция из печенья тут же развалилась.
        - Строить нужно хорошо, - пробормотал он, убирая печенье в вазу. - Чтобы ничего не разрушалось…
        На кухню заглянула Полина.
        - Все в порядке? - с тревогой спросила она, и Олег Викторович кивнул:
        - Все отлично.
        И он надеялся, что так будет всегда.
        У следователя
        - Значит, теперь меня официально признали потерпевшей? - спросила Елена у Павлова, когда они вышли из кабинета следователя. На вдове был темный брючный костюм, голову покрывала черная косынка. Солнцезащитные очки закрывали припухшие от слез глаза.
        - Совершенно верно, - подтвердил Артем. - В этой связи у вас появляются соответствующие права, которые вам разъяснил следователь.
        - Я половину не поняла, - призналась Терентьева, поправив косынку. - Этот лейтенант… как его?
        - Дмитрий Иванович, следователь по делу, - напомнил адвокат.
        - Он пробубнил все скороговоркой, словно кашу жевал. Так что я толком ничего не сообразила.
        - Это не страшно, я попозже вам все объясню, - успокоил ее адвокат. - Самое главное - вы становитесь законным участником уголовного процесса по этому делу. Отныне вы вправе заявлять ходатайства, давать показания, участвовать в следственных действиях, получать копии документов из уголовного дела и так далее. Но поскольку вашим доверителем являюсь я, то вам не за что беспокоиться, все эти задачи возложены на меня. Если вам будет звонить следователь или кто-то еще в рамках этого дела, обязательно связывайтесь со мной. О любом шаге следствия, будь то предстоящий допрос или экспертиза, пожалуйста, ставьте меня в известность.
        - Конечно.
        Она вздохнула и сняла очки. Павлов осторожно коснулся ее локтя.
        - Елена, я понимаю, вам сейчас очень тяжело. Но я призываю вас собрать свою волю в кулак, как бы банально это ни звучало. Другого выхода нет, нужно идти до конца.
        - Вы верите, что они найдут убийцу Сергея?
        - Я бы не стал браться за это дело, если бы считал его безнадежным, - решительно произнес Павлов. - Поверьте, что нераскрываемых преступлений не бывает. Вопрос лишь в желании и возможностях следственных органов, а они, увы, не всегда на должном уровне.
        Губы женщины тронула едва заметная улыбка.
        - Я вижу, что вы, Артем, несгибаемый оптимист!
        - Разве в этом есть что-то плохое? Тем более когда оптимизм опирается на взвешенный расчет?
        Терентьева вздохнула.
        - Вы очень добры и настойчивы, Артемий Андреевич, но… не получится ли, что мы толчем воду в ступе?
        - Оптимист с надеждой смотрит на плохое. Пессимист сомневается в хорошем. Ну вот и подумайте, у кого из них больше шансов на победу, - сказал Павлов. - А теперь подождите меня на улице, я на несколько минут загляну к следователю.
        Елена ушла, и адвокат, вернувшись к кабинету, постучал в дверь:
        - Позвольте еще пару вопросов?
        - Заходите, - произнес старший лейтенант, подняв глаза на Артема. - Должен признаться, что для всего Следственного управления ваше появление здесь было настоящим сюрпризом.
        - Жизнь вообще полна сюрпризов, - сказал Павлов, усаживаясь на стул. - Причем самых непредсказуемых.
        - Что вы хотели?
        - Дмитрий Иванович, я понимаю, не в ваших правилах раскрывать ход следствия. И тем не менее, можно поинтересоваться, есть ли хоть какие-то зацепки, ведущие к убийце Терентьева?
        Лейтенант взял в руки карандаш, задумчиво покрутив его между пальцами.
        - К сожалению, пока похвастаться нечем, - проговорил он. - Мы проверили записи с камер, убийца некоторое время находился возле подъезда. На нем была респираторная маска и кепка, на руках велосипедные перчатки, то есть идентифицировать его личность не представилось возможным. Мы можем судить только о росте и походке подозреваемого. На записях видно, что он то и дело поправлял рукав куртки. Очевидно, именно там киллер прятал свое оружие - шило. Отпечатков на нем, увы, тоже не обнаружено.
        - Передвижение убийцы ведь можно отследить по камерам? - предположил Артем.
        - Разумеется, в теории можно. Именно сейчас мой помощник запрашивает записи, - ответил следователь. - Где-то камеры есть, где-то нет… А там, где есть, не всегда в рабочем состоянии…
        Адвокат скептически качнул головой, и лейтенант это заметил.
        - Да, Артемий Андреевич, у нас все делается не так быстро, как у вас в столице, - развел он руками. - Дай бог, через пару дней только все записи у нас окажутся. Потом потребуется время их всех прошерстить, а это не два-три часа… Также прорабатываем связи убитого. Он ведь занимался строительным бизнесом, и наверняка у него хватало недругов.
        - Это все понятно, - сказал Павлов. Положив перед собой кожаную папку, он достал оттуда несколько листов, скрепленных степлером. - Если позволите, я окажу посильную помощь следствию.
        - Что это? - удивленно спросил следователь, когда адвокат подвинул документ в его сторону.
        - Это копия заявления в прокуратуру. Можно сказать, оно было приготовлено еще тогда, когда Сергей Терентьев был жив. Возможно, вам будет интересно узнать, с кем конфликтовал погибший и кто мог быть причастен к его смерти.
        - Любопытно, - пробормотал следователь.
        - Визитку я вам оставил, так что всегда готов к сотрудничеству. До свидания.
        Едва Павлов вышел из кабинета, как ему позвонил Шамиль.
        - Слушаю тебя, дружище.
        - Привет, Тема. Не занят?
        - Был бы занят, не ответил, - усмехнулся Артем.
        - Логично и, главное, честно. Итак, я кое-что выяснил по твоей просьбе насчет Улановой. Я имею в виду ту женщину, что числится директором ООО «Небеса». Так вот, ты оказался прав. Это самая обычная бабушка и никакого отношения к строительной фирме не имеет. У меня есть телефон, я тебе сейчас сброшу, но, как мне кажется, лучше переговорить с ней лично. Адрес у меня тоже есть.
        - Отлично, жду.
        Директор фирмы
        Уланова Раиса Петровна, семидесятитрехлетняя пенсионерка, была бы крайне удивлена, узнав о том, что ее скромная персона обсуждалась мэром Южноморска и владельцем крупной строительной фирмы. Еще сильнее бы пожилая женщина поразилась бы тому факту, что именно она и является генеральным директором вышеназванной компании. А в настоящий момент, вопреки занимаемой должности, высокой и ответственной, Раиса Петровна была занята весьма рядовым и повседневным делом, которым вряд ли стал бы заниматься руководитель строительной организации, - она варила суп.
        Это было делом нелегким, поскольку с утра снова разболелись суставы ног, а учитывая мучивший ее последние годы варикоз вен, она едва поднялась с кровати. Но выбора не было, холодильник был практически пуст. Конечно, можно было бы позвонить в Управление соцзащиты, чтобы попросить принести продукты, но Уланова всегда старалась во всем полагаться на себя. Ингредиентов на постный суп хватило, а после обеда, дай бог, ей полегчает, и она спустится в магазин…
        На кухню неслышно вошла рыжая кошка. Сверкнув зелеными глазами, она прошествовала к своей миске, понюхала заветревшийся корм и капризно мяукнула.
        - Леся, отстань, - беззлобно пробурчала Раиса Петровна, начиная шинковать капусту. - Доедай, что осталось.
        Леся снова издала недовольное «мяу» и приблизилась к хозяйке, просительно глядя на старушку.
        - Да погоди ты, - вздохнула она. - У тебя просыпается аппетит в самый неподходящий момент!
        Она хотела добавить что-то еще, но в этот момент неожиданно раздался звонок в дверь.
        Уланова опустила нож, растерянно поглядев в сторону прихожей.
        «Интересно, кто это?»
        Гостей она не ждала. Да и не было, если говорить откровенно, тех людей, что могли прийти к ней в гости, она давно жила в одиночестве. Единственная подруга погибла в результате этого страшного землетрясения, а больше никого у Раисы Петровны не осталось. Ну, разве что Леся.
        Звонок повторился.
        - Иду, иду, - вслух проговорила она и, опираясь на трость, заковыляла к двери. - Кто там?
        Пожилая женщина прильнула к смотровому «глазку». Снаружи стоял высокий мужчина в белом халате, его крупное лицо закрывала респираторная маска.
        - Раиса Петровна? - пробасил он.
        - Да, это я, - настороженно ответила старушка. - А вы кто?
        - Я из районной поликлиники, мы специально обходим все квартиры. Новая вспышка коронавируса, вы разве не слышали? По распоряжению мэра обязательная вакцинация. Откройте, пожалуйста.
        Голос за дверью звучал так спокойно и уверенно, что последние сомнения пенсионерки развеялись. В ее наивном представлении мошенник не стал бы разгуливать в медицинском халате, все-таки вакцинация - дело серьезное!
        Щелкнул замок, и незнакомец в халате вошел внутрь.
        - Дома есть еще кто-то? - деловито уточнил врач, проходя внутрь.
        - Нет, - пролепетала Раиса Петровна. Ее взгляд упал на большие ботинки визитера, покрытые легким налетом пыли. В его руках была водительская аптечка.
        - Пожалуйста, сюда, - спохватилась старушка, указывая в гостиную, и врач молча прошел в комнату.
        - Раньше в поликлинике все делали, - сказала Уланова, поглядывая на мужчину. Что-то смутно знакомое казалось ей в этом враче, но она не могла вспомнить, что именно. Может, она встречала его на приеме у врача?
        - Сейчас нет времени, в поликлинике и так столпотворение, - сухо пояснил врач, открывая аптечку. Он достал одноразовый шприц, и от пенсионерки не ускользнуло, что в нем уже была какая-то мутноватая жидкость.
        «Он даже не помыл руки», - подумала Раиса Петровна. Врач перехватил напряженный взгляд пожилой женщины и, словно угадав ее мысли, мягко произнес:
        - Вы не волнуйтесь, Раиса Петровна. Я только что обработал руки раствором, так что вам не о чем беспокоиться. Все будет хорошо, это займет меньше минуты.
        Он смотрел прямо на нее, и пенсионерке неожиданно стало не по себе. Глядя в его немигающие серые глаза, ей показалось, что она смотрит в могильную яму.
        - Ну же, - снова заговорил врач, приближаясь к ней. - Давайте руку.
        Уланова, словно загипнотизированная, протянула врачу дрожащую руку. Мужчина тут же вцепился в нее, больно стиснув запястье, и она непроизвольно ахнула.
        - Спокойно, - хмыкнул врач.
        Он слегка нажал на рукоятку поршня большим пальцем, из иглы брызнула жидкость. Однако прежде чем он приблизил шприц к морщинистой руке старушки, в дверь снова позвонили. Пальцы врача сжали запястье пенсионерки еще сильнее, отчего она неосознанно дернулась.
        - Это ко мне, - выдавила она, пытаясь освободиться от цепкой хватки.
        - Сделаем укол, потом откроете дверь, - процедил врач.
        Он не заметил, как в гостиную вошла Леся. Бесшумно ступая своими бархатистыми лапками, кошка подошла вплотную к мужчине и, как ни в чем не бывало, принялась тереться о его брючину.
        Врач вздрогнул от неожиданности, разжав пальцы, и Раиса Петровна тут же убрала руку. На ее дряблой коже остались красные пятна. В прихожей прозвучал очередной звонок, и, воспользовавшись секундным замешательством врача, Уланова поспешила из гостиной.
        - Зараза, - едва слышно выругался врач. Он выглянул в коридор, видя, как пенсионерка, даже не поинтересовавшись, кто снаружи, распахнула дверь.
        - Здравствуйте, - произнес широкоплечий мужчина средних лет, входя внутрь. - Вы Раиса Петровна? Меня зовут Артемий Павлов, я возглавляю московскую Коллегию адвокатов.
        - Оч… очень приятно, - с трудом выговорила Раиса Петровна.
        - Прошу меня простить, что я заявился к вам без предупреждения, - сказал Артем и посмотрел на врача, который каменным изваянием застыл в коридоре. - Ваш телефон не отвечал.
        - Телефон? - переспросила Уланова. - Так я забыла его включить… Вот старая вешалка! Все на свете забыла…
        - У вас гости? - спросил Павлов, и пожилая женщина бросила тревожный взгляд на врача.
        - Говорят, новая вспышка коронавируса, - пробормотала она и непроизвольно, словно ища защиты, придвинулась к адвокату.
        - Новая вспышка? - уточнил Артем, оглядывая мужчину в маске с головы до ног. - А как называется вакцина? Вы уже видели сертификат?
        Раиса Петровна растерялась, а врач шагнул обратно в гостиную. Он появился через секунду, и в его руках была аптечка.
        - Сертификат забыл в машине, - сказал врач и издал нервный смешок. - Сейчас принесу.
        Он торопливо прошел мимо адвоката и скрылся за дверью.
        Павлов и Раиса Петровна посмотрели друг на друга.
        - Вы открыли мне дверь, даже не спросив, кто там, - заметил Артем.
        - Ох, я что-то напугалась, - призналась Уланова и перекрестилась. Она заперла дверь. - Прямо скажу, какой-то он странный врач! И когда он мне укол собрался делать, я была рада любому звонку! Поэтому ни о чем таком не думала… Проходите, пожалуйста!
        Едва передвигая ноги, старушка прошла на кухню и без сил опустилась на стул.
        - Вы меня простите, что-то я перенервничала, - сказала она и, взяв с подоконника старую газету, принялась обмахиваться.
        Павлов шагнул к окну, отодвигая тюлевые шторы, пожелтевшие от времени. Он видел, как «врач» торопливым шагом направился к припаркованной у газона черной «Шкоде». Завелся двигатель, и иномарка резко сорвалась с места, умчавшись прочь. Артем усмехнулся. Он бы сильно удивился, если бы этот тип поднялся обратно в квартиру с сертификатом…
        - Вы сказали, что телефон молчал, - вспомнила Уланова. - Мой сотовый уже как неделю не работает - я его чаем залила случайно. Да и не нужен он мне особенно - звонить-то некому. А городской я вчера отключила - замучили рекламой, весь день звонили! Ну, а включить утром забыла…
        - Ничего страшного.
        - Так что вы там говорите? Адвокат, значит? - спросила Раиса Петровна.
        Она уже немного пришла в себя, но неприятный осадок от визита этого странного «врача» еще остался, и каждый раз, когда она вспоминала холодные буровящие глаза незнакомца, по ее телу волнами скользил морозный ручей.
        Артем сел за стол, положив перед собой стопку документов.
        - Именно адвокат. Могу показать удостоверение, - предложил он, но Уланова замахала руками:
        - Что вы! Я вас и так узнала, Артемий Андреевич! Господи, я только сейчас поняла, что вы и есть тот самый известный юрист! Что же вас привело в мой скромный дом? Может, чаю?
        - Спасибо, в другой раз. Раиса Петровна, я не буду отнимать у вас много времени. Недавно произошло убийство Терентьева Сергея, он был директором строительной компании.
        - Терентьев? Сергей? - оживилась пенсионерка. - Так я его по телевизору часто видела! Он все с Чадовым конфликтовал, с нашим мэром…
        Артем подвинул к ней документы, разложив их веером.
        - Раиса Петровна, пожалуйста, ознакомьтесь.
        - А что это? Пождите, сейчас очки надену…
        Нацепив очки, Уланова погрузилась в чтение, беззвучно шевеля губами.
        - Так… протокол общего собрания учредителей… решение о назначении генерального директора… выписка… из Единого государственного реестра юридических лиц… приказ какой-то… Что это все означает? И моя фамилия везде…
        Она подняла голову, изумленно глядя на Павлова.
        - Вы еще не поняли? Это означает, что вы являетесь генеральным директором строительной компании «Небеса». Вы руководите проектированием и строительством как многоквартирных, так и загородных домов. И, судя по многочисленным контрактам, весьма неплохо зарабатываете на этом бизнесе.
        У Раисы Петровны был такой вид, словно с ней неожиданно заговорила чугунная сковородка, стоящая на плите.
        - Для меня ваша реакция не вызывает удивления, - кивнул Павлов. - К сожалению, подобный способ ведения бизнеса вполне распространен среди нечистых на руку дельцов. Но в тех случаях, с которыми я сталкивался, подставные начальники хотя бы владели какой-то информацией, ваш же случай по-своему уникален.
        - Боже правый… я не могу понять, я что - директор фирмы?! - переспросила Уланова осипшим голосом.
        - Официально - да. Постарайтесь вспомнить, вы подписывали какие-то бумаги? К вам кто-то приходил домой? Угощали чем-то, предлагали денег?
        Раиса Петровна вздохнула и, откинувшись на спинку стула, устремила взор в потолок, который уже несколько лет требовал ремонта.
        - Где-то год назад у меня было трое мужчин, - наконец заговорила она, морща лоб. - Они представились сотрудниками Пенсионного фонда. Кстати, у меня стойкое ощущение, что этот так называемый «врач» из поликлиники как раз был одним из этих троих, мне его голос показался знакомым. Так вот, они, мол, пришли из Пенсионного фонда. К слову, я все сама туда хотела сходить, чтобы узнать о субсидиях на квартплату… В общем, они принесли тортик, дали что-то подписать, а напоследок заплатили пять тысяч. Сказали, это подарок всем пенсионерам от нашего мэра.
        - И ваша пенсия увеличилась?
        Она покачала головой.
        - Понятно, - сказал Артем. - У вас взяли образец подписи, и с тех пор расписываются от вашего имени на всех документах, которые имеют отношение к компании.
        - Но… это ведь незаконно! - испуганно проговорила Уланова.
        - Раиса Петровна, вы смотрели фильм «Золотой теленок»? - спросил Павлов.
        - Не только смотрела, но и книгу читала, - с достоинством ответила пенсионерка.
        - Помните, там был такой персонаж - Фунт? Который за темные делишки конторы всегда шел под суд, как подставное лицо?
        Несколько секунд Уланова сидела молча, затем ее лицо побледнело.
        - Это… что же такое получается, - выдавила она. - Меня обманули? А случись что, мне в тюрьму садиться вместо этих мошенников?
        - Ну, надеюсь, что до тюрьмы дело не дойдет. Но, как мне представляется, чтобы вам чувствовать себя спокойно, придется дать кое-какие показания. Я готов вам оказать всестороннюю помощь, так что не переживайте. Если и придется куда-то ехать, я все организую.
        - Конечно. - Старушка посмотрела на свою руку, которую еще несколько минут назад, как в тисках, сжимал незнакомец. - Постойте, а как все это связано с этим самозванцем?! Который хотел мне прививку сделать?
        Артем поднялся из-за стола.
        - Не хочу вас пугать, Раиса Петровна, но у меня почти нет сомнений, что этот человек пришел сюда, чтобы устранить вас.
        Уланова замерла, перед ее глазами стал расплываться вязкий туман.
        - Лучше вы будете знать это сейчас, - добавил Павлов. - Чтобы не было неожиданностей. И нам важно сделать так, чтобы такие попытки отныне не повторялись. Очевидно, кто-то решил, что вы ненужный свидетель и от вас захотели избавиться.
        - Господи, спаси и сохрани, - ошеломленно прошептала Раиса Петровна, она все еще не могла поверить в услышанное. - Директор, свидетель… Какой кошмар! Получается, вы спасли мне жизнь?! Вас ко мне сам Бог послал! Если бы не вы, он бы меня отравил! Он шприц уже достал заполненный, там даже ампулы не было!
        - Раиса Петровна, у вас есть какие-нибудь родственники или близкие друзья? Где вы могли бы пожить пару недель? - спросил Павлов, и пенсионерка уныло покачала головой.
        - Ладно, мы что-нибудь придумаем.
        На кухню вошла Леся. Обнюхав брючину адвоката, кошка зевнула и вспрыгнула на колени пенсионерки.
        - Только я без нее никуда не поеду, - заявила Раиса Петровна, и Павлов улыбнулся:
        - Разумеется.
        Важный свидетель
        Поужинав, Артем уже собирался вернуться в свой номер, как ему неожиданно позвонила Терентьева.
        - Добрый вечер, Артемий Андреевич, - поздоровалась она. - Извините, что беспокою вас в такое время, но вопрос действительно важный.
        - Все нормально, Елена, говорите.
        - Вы сейчас в гостинице?
        - Да, - ответил адвокат.
        - Я буду через пять минут, давайте встретимся на ресепшене.
        Когда Павлов спустился вниз, вдова ждала его на просторном диване, обшитом матовой кожей.
        - Если хотите, мы можем подняться ко мне в номер и поговорить, - предложил Артем, но женщина отказалась:
        - Благодарю, но у меня дети в машине. Я буквально на пару минут.
        - Слушаю вас.
        Елена протянула адвокату темный пакет, в котором угадывался плоский прямоугольный предмет.
        - Это ноутбук Сергея, - объяснила она. - Он работал на нем, когда был на даче. Возможно, там вы найдете что-нибудь полезное для нашего дела. Это во-первых.
        - Хорошо, я обязательно посмотрю, - пообещал Павлов. - Есть и во-вторых?
        - Есть.
        Терентьева покосилась на девушку-администратора, которая о чем-то беспечно щебетала с охранником гостиницы. Убедившись, что кроме адвоката ее никто не услышит, Елена произнесла вполголоса:
        - Сегодня днем мне позвонил один мужчина, мой сосед по подъезду с третьего этажа. Он рассказал мне, что в день убийства Сергея его десятилетний сын с приятелем катались на самокатах в нашем дворе. Так получилось, что они видели, как от машины моего мужа отошел человек в желтой куртке. Он подхватил свою курьерскую сумку, сел на велосипед и быстро уехал прочь. Мальчишки, не долго думая, последовали за ним. Они проехали два квартала, пока убийца не сел в машину и уехал.
        - А как же велосипед? - спросил Артем.
        - Он сложил его и сунул в багажник. К счастью, один из ребят догадался снять происходящее на телефон, и в кадр попала задняя часть автомобиля. По крайней мере, теперь у нас есть хоть какая-то зацепка!
        - Что ж, отлично, - сказал Павлов. - Вы можете отправить мне эту запись?
        - Сейчас.
        Пока Елена возилась с телефоном, Артем задал вопрос:
        - Ваш сосед в полицию не обращался?
        - Нет, он решил предварительно поговорить со мной. Мужчина он неплохой, но очень осторожный и переживает за сына. И я его понимаю.
        - Это само собой разумеется. Но вы же понимаете, чтобы воспользоваться этими ценными данными, нам нужно, чтобы мальчик обязательно дал показания следователю. Только после этого машину, на которой скрылся киллер, можно по закону объявлять в розыск.
        - Я все понимаю, - вздохнула Терентьева. - Если бы дело касалось его лично, он бы все сделал. Но ведь свидетелем, по сути, является его малолетний сын…
        - Елена, если вы сомневаетесь, дайте мне телефон вашего соседа, я сам поговорю с ним. В конце концов, произошло убийство, а злоумышленник разгуливает на свободе, - решительно заявил Павлов.
        - Да, конечно, - тихо проговорила она.
        - Да, еще важный момент. На допрос придется пригласить педагога или психолога, таковы требования законодательства. Просто чтобы вы имели в виду этот нюанс. Но это уже не наша забота, а следователя. Нам сейчас важна любая ниточка, способная вывести на след убийцы. И я подозреваю, что эти два мальчика нам в этом очень помогли.
        Проводив Елену, Артем поднялся к себе в номер. Вытащив из пакета ноутбук, он подключил его к сети. Пока тот загружался, адвокат открыл видеозапись, отправленную ему Терентьевой. Ролик длился всего несколько секунд. На кадрах было видно, как крупный мужчина торопливо закидывает в багажник черной иномарки велосипед, затем прыгает в машину и дает по газам. Артем нажал на паузу, разглядывая автомобиль. Сделал скриншот, после чего увеличил изображение.
        - Ну и ну, - только и сказал он, разглядывая черную «Шкоду». Точно в такую же машину уселся псевдоврач, собиравшийся сегодня утром сделать Раисе Петровне «прививку», после которой она наверняка бы уснула навечно.
        Телефон вновь затренькал, и Павлов улыбнулся - звонила Вероника.
        - Привет, Артем, - отрывисто произнесла девушка, и по тону, которым была произнесена эта короткая фраза, адвокат понял, что она напряжена.
        - Добрый вечер. Как ты?
        - Нормально.
        - У тебя все в порядке? - мягко поинтересовался Павлов. - Ты какая-то взбудораженная. Или мне показалось?
        - Не показалось. То есть… - Она запнулась.
        - Вероника, что случилось? - прямо спросил Артем.
        - Послушай, может, это какой-то бред… - сбивчиво заговорила Соколова. - Мне неудобно задавать тебе подобные вопросы, и я не вправе лезть в твою личную жизнь… Но я тут случайно узнала… тебе о чем-то говорит фамилия некой Калинченко? Которая рассказывала прессе, что родила от тебя ребенка?
        Адвокат размышлял буквально пару секунд.
        - Было дело, - ровно проговорил он. - Эта дама даже хотела подать на меня исковое заявление.
        - И в чем суть этого заявления? - глухо спросила Вероника.
        - Она хотела взыскать с меня алименты на этого ребенка, к которому я не имею никакого отношения.
        В трубке повисло гнетущее молчание.
        Артем нарушил паузу первым.
        - Вероника, я бы не хотел сейчас обсуждать эту тему по телефону, - сказал он. - Я могу уверить тебя лишь в одном - я не нарушал ни нормы закона, ни общепринятые нормы морали. Мне только непонятно, откуда…
        - Извини, - выдавила Вероника, перебив Павлова. - Я… не должна была лезть в твою жизнь.
        И прежде чем адвокат успел что-то сказать, разговор оборвался.
        Ставки повышаются
        Белоснежная прогулочная яхта степенно покачивалась на волнах, которые время от времени с плеском ударялись в поблескивающие от воды борта. В носовой части палубы за небольшим столиком, уставленным едой, расположились двое мужчин.
        - Так за что выпьем? - улыбаясь, спросил мэр, держа в руках тюльпановидный бокал с виски. - Как всегда, за здоровье?
        - Ну, сегодня повод особенный, - напомнил Иосиф Яковлевич. - Подписаны серьезные контракты на восстановление городской застройки. Предлагаю поднять тост за «Небеса». Потому что процветание моего детища будет положительно сказываться и на твоем благосостоянии.
        - Не возражаю.
        Бергман протянул свою руку, в которой был бокал красного вина, они чокнулись. Чадов быстро опрокинул виски, хрюкнул от удовольствия и тут же накинулся на еду.
        - Все кислятину свою пьешь, - отрывая от еще дымящейся курицы ножку, снисходительно заметил он. - Лучше бы виски накатил, для аппетита.
        Иосиф Яковлевич слегка пригубил вино, вытер салфеткой губы и откинулся на стуле.
        - Ты за мой аппетит не переживай, Олежа. Мой вес, как и другие показатели, в норме.
        - Ты на что-то намекаешь? - спросил Олег Викторович, разжевывая большой кусок. Проглотив его, он потянулся к запотевшей бутылке с «колой».
        - Невоздержанность в еде будет стоить тебе здоровья. При таких нагрузках твой мотор рано или поздно, как говорят, схватит клина, - известил Бергман. - Тебе пора переходить на здоровое питание. Мэр города должен подавать пример во всем, и физическая культура - один из важных показателей.
        Чадов беспечно повел плечом:
        - Я люблю поесть. Жизнь нужно прожить так, чтобы было хорошо и вкусно. Эх, жаль, что Машка умерла… Вот кто готовить умел!
        - Это твоя бывшая любовница?
        Мэр кивнул.
        - Ирка моя тоже кулинарить умеет, но разленилась что-то в последнее время, в основном все на дом заказывает. А я, признаться, люблю домашнее.
        - Я тебе свое мнение высказал. - Иосиф Яковлевич приподнял на лоб солнцезащитные очки и, щурясь, посмотрел на облака, где, визгливо крича, парили чайки. - Продолжишь в том же духе, приятель, и в один прекрасный момент тебя накроет инфаркт.
        Чадов нацепил вилкой ломтик красной рыбы:
        - Уж лучше полыхнуть и сгореть, как звезда. Чем тлеть гребаной свечкой. Вроде так это звучит в классике, да?
        Иосиф Яковлевич засмеялся, но в его глазах сквозил безжизненный холод.
        - Нашелся, звезда, - произнес он.
        - Ладно… - сказал Олег Викторович, дожевывая рыбу. - Есть какие-то новости? Сколько тебе потребуется времени на застройку разрушенных домов?
        - Около года.
        Чадов промокнул губы салфеткой:
        - У меня выборы через семь месяцев, мне нужен результат сегодня.
        - А вот по этому поводу у меня возникла идея. Для того чтобы работа пошла быстрее, было бы неплохо прибрать к рукам фирму Терентьева.
        Мэр задумался.
        - А что, мне нравится эта идея, - сказал он после минутного размышления. - Что для этого надо?
        - Решить вопрос со вдовой, - объяснил Бергман. - Юридические нюансы решим. Или договор купли-продажи, или посредством смены учредителей, это не проблема. Главное - получить от нее соглашение.
        - И сколько эта фирма может стоить? - заинтересовался Чадов.
        - На стоимость влияет несколько факторов. Строительная компания без истории и оборотов, но имеющая строительный допуск, стоит немного. А вот если она входит в СРО…
        - Это что еще за зверь такой?
        Иосиф Яковлевич засмеялся:
        - Такие вещи нужно знать, Олежа. СРО - саморегулируемая организация строителей, то есть некоммерческое партнерство, в которое входят как компании, так и индивидуальные предприниматели. Так вот, если фирма имеет положительную историю и высокие обороты, то она может стоить несколько миллионов. Но опять же, есть нюансы. Нет ли исполнительных производств в отношении компании, в каком состоянии балансы, бухгалтерские документы, налоговые декларации… На стоимость также влияет, какой взнос в компенсационный фонд эта фирма внесла. Так что минимальная стоимость готовой компании - от ста тысяч. Ее мы и предложим Терентьевой.
        - Ладно, это твоя головная боль, - сказал Олег Викторович. - Если от меня что потребуется, дай знать. Что еще на повестке дня?
        - А вот теперь давай вернемся к проблемам, - отозвался бизнесмен. Он потер руки, словно разгоняя застоявшуюся кровь. - На повестке дня следующее - Уланова жива. Этот сучонок Павлов и про нее уже успел разнюхать. И когда он все успевает?! Причем так совпало, что, когда мой человек уже был у старухи дома, заявился этот законник, мать его.
        Чадов облизал блестевшие от жира губы, лицо его посерьезнело.
        - Ну, и что твой парень забуксовал? Сделал бы и юристу укол.
        Бергман покосился на мэра, который переключил свое внимание на бастурму из конины.
        - Ну-ну. Это ты сейчас такой смелый, - сказал Иосиф Яковлевич. - Посмотрел бы я на тебя, когда тебе пришлось бы принимать подобное решение, ведь счет шел на секунды.
        Олег Викторович пожал плечами, при этом не переставая энергично работать челюстями. Когда с вяленым мясом было покончено, он проговорил:
        - Я не смелый, а рациональный, Иосиф. Каждый делает свою работу. И я замечу, что этот Павлов ходит в следственное управление как к себе на работу, чуть ли не каждый день. Мне докладывают, что он все пытается сдвинуть с места дело Терентьева.
        Бергман глубоко вздохнул и приподнял лицо, подставляя его морскому бризу.
        - Он что, всегда такой неугомонный? - спросил он, прикрыв веки.
        - Всегда. Ты почитай, какие он дела распутывал. В Интернете все это есть, далеко ходить не нужно.
        - Мне это не нравится, - покачал головой Иосиф Яковлевич. - Чего он так вцепился в дело этого Терентьева? Парень мертв, царство, как говорится, небесное.
        - Может, Павлову что-то вдова пообещала? - выдвинул предположение мэр. - Терентьев ведь далеко не бедный был!
        - Это уже не важно, - с легким раздражением ответил Бергман.
        Насупившись, он проводил прищуренным взглядом чайку, которая, пролетев над яхтой, спикировала прямо на воду. Спустя секунду к ней присоединилась еще одна чайка.
        Некоторое время Иосиф Яковлевич мрачно наблюдал за птицами, затем поднялся со стула и отправился в сторону кают. Олег Викторович хмыкнул, плотоядным взором оглядывая стол. И хотя насыщение давно пришло, останавливаться на достигнутом он не собирался. Пускай этот Иосиф сам сидит на своих дурацких диетах, а уж он как-нибудь разберется, что и в каких количествах ему кушать. Нечего, понимаешь, лезть к другим в тарелку…
        Наплескав в заляпанный жиром бокал новую порцию виски, Чадов залпом осушил его и принялся уничтожать салат из креветок и мидий.
        - … но почему уныло смотрит море, зачем ты грустно смотришь на меня?[2 - Слова песни, которую исполнял Лев Лещенко.] - неожиданно раздалось за спиной мэра.
        Неторопливой походкой Иосиф приблизился к борту яхты, и, приглядевшись, Олег Викторович едва не поперхнулся. В руке бизнесмена, сверкая хромированной сталью, покачивался увесистый револьвер. Вскинув его вверх, Бергман откинул шестизарядный барабан и, крутанув его ладонью, с щелканьем вставил обратно.
        - Промчались чайки в штормовом просторе, - продолжил он напевать. - Совсем недалеко от корабля.
        - Это… это что, пневматический? - наконец спросил Чадов, обретя дар речи.
        Иосиф Яковлевич даже не посмотрел в сторону мэра. Вытянув руку, он прицелился в одну из чаек, безмятежно покачивающуюся на волнах.
        - Куда летите, чайки, куда летите? - пробормотал мужчина, щуря глаз. - Вы меня с любимой дома подождите.
        Прогремел выстрел, из дула вырвалось облачко дыма. От неожиданности Олег Викторович выронил вилку, испуганно моргнув. Одна чайка мгновенно взмыла вверх, вторая судорожно била крыльями по воде, тщетно пытаясь последовать примеру своей напарницы.
        - Сквозь гром и даль услышу нежный голос, - с грустью промолвил Иосиф Яковлевич. Он нажал на спусковой крючок, и второй выстрел разнес раненую чайку в клочья.
        - Это не пневматика, - ошеломленно сказал Чадов, на его пухлом лице мелькнул страх.
        - Не пневматика, - согласился Бергман. - Это боевой «Кольт Питон», его использует полиция США. Подарок.
        Мэр перевел взор на рубку, на управляющего яхтой телохранителя бизнесмена. Лицо охранника было совершенно бесстрастным, словно высеченным из скалы.
        Между тем Иосиф Яковлевич поднял револьвер вверх, выискивая новую цель, но небо было чисто - напуганные чайки унеслись прочь.
        - Твоя мысль об уколе, который стоило бы сделать адвокату Павлову, заслуживает внимания, - внезапно сказал Бергман. Он уселся на стул и, открыв барабан, вынул пустые гильзы. - Наблюдая за всей этой историей, я прихожу к выводу, что на этой доске Павлов - лишняя фигура. Ее нужно убрать, и как можно быстрее.
        Мэр откашлялся, собираясь с мыслями. Есть уже расхотелось, и вид недоеденного салата вызывал лишь тошноту.
        - Ты хочешь сказать, - медленно начал он. - Что…
        - Что? - ухмыльнулся Бергман. Подхватив гильзы, он одну за другой выбросил их за борт. - Минуту назад ты был недоволен, что мой человек оставил адвоката в живых. Или ты это просто так сказал?
        - Видишь ли…
        - Олежа, шутки закончились, - тихо произнес Иосиф Яковлевич. - Если хочешь казаться крутым, делай это с подчиненными или дома. Мне нужна конкретика. И сейчас я вижу только один выход - физическое устранение этого въедливого законника.
        Целую минуту Чадов молчал, обдумывая слова приятеля, затем подал голос:
        - Я не против. Но одно дело - какой-то коммерс по фамилии Терентьев, и совсем другое - адвокат Павлов. Знаешь, какая поднимется шумиха, если его ликвидируют? Здесь нужно действовать аккуратно. То есть никакого шила… Ну, ты понимаешь меня.
        - Вполне. Время подумать, как решить эту проблему, есть. Хоть и не так много, как хотелось бы.
        Губы Бергмана разъехались в стороны, и мэр с содроганием подумал о незаживающей ране. Ничего общего с улыбкой эта жуткая гримаса на лице бизнесмена не имела.
        - Промчались чайки в штормовом просторе, - промурлыкал он, наполняя вином свой бокал. - Совсем недалеко от корабля…
        Мэр непроизвольно повернул голову, высматривая останки несчастной чайки. Где-то вдали едва виднелся бледно-розовый комочек, окруженный плавающими перьями.
        Прозрение
        После завтрака Павлову позвонила Терентьева, подтвердив, что сосед мальчугана, запечатлевшего на камеру своего телефона убийцу ее мужа, готов приехать к следователю для дачи показаний. Договорившись о встрече, Артем закрыл номер и направился вниз. Проходя мимо ресепшена, он поздоровался с администратором и вдруг резко остановился, глядя на молодую девушку, сидящую на диване.
        - Полина? - Удивлению адвоката не было предела. - Какими судьбами?
        Дочь мэра поднялась на ноги, поправляя свои синие волосы. Лицо Полины было усталым, словно она провела бессонную ночь, губы плотно сжаты, напоминая сложенные ниточки.
        - Доброе утро, Артемий Андреевич, - сказала она, в упор глядя на Павлова. - Я к вам. Найдете для меня десять минут?
        Он пожал плечами.
        - Думаю, что десять минут найдется. Но я сейчас еду в центр по делам, у меня назначена встреча, - ответил Павлов.
        - Я сегодня на своих двоих, - сказала она. - Мы можем поговорить в машине по дороге?
        - Безусловно. Я еду в Следственное управление, могу тебя высадить, где скажешь. Устраивает?
        - О чем разговор!
        Они вышли наружу и направились к «БМВ» Павлова.
        - Так что случилось? - спросил Артем, когда они оказались в салоне автомобиля. - Признаться, не ожидал тебя увидеть вновь.
        Полина грустно улыбнулась:
        - Я понимаю, что наша встреча была слишком специфична. И вряд ли располагала к дальнейшему общению в каком-либо виде.
        - Полина, раз я согласился тебя выслушать, то все, что было, осталось позади, - терпеливо произнес Артем, заводя двигатель. - Какой смысл толочь воду в ступе? Рассказывай.
        Чадова скользнула ничего не выражающим взглядом по проносящимся за окном пальмам.
        - Скажите, вы в детстве, ну, или, скажем, в юности были послушным ребенком? - неожиданно спросила она.
        Вопрос не то чтобы застал Павлова врасплох, но удивил его. Мельком глянув на девушку, он вдруг подумал, что сейчас она выглядит совершенно иначе. В этой нынешней дочери мэра не было ничего общего с той развязной девицей, которая еще несколько дней назад сидела на капоте машины, отпуская пошлые шутки и отхлебывая текилу прямо из бутылки.
        «Что-то перевернулось в ней, - подумал Артем. - И, возможно, это что-то заставило кардинально изменить отношение ко многим вещам».
        Вслух же он произнес:
        - Я рос обычным мальчишкой, в простой семье. В те годы большую часть времени я проводил на улице. Разумеется, я старался слушаться своих родителей, хотя у меня не всегда это получалось. Но мои отец с матерью еще с самых ранних лет четко обозначили границы, за которые я никогда не переступал. Во всяком случае, в твоем возрасте уличные потасовки я не провоцировал и никогда не начинал первым. Меня всегда учили различать, где добро, а где зло. И моя совесть чиста, поскольку за свою жизнь я не причинил кому-либо несчастья, по крайней мере, умышленно.
        - Спасибо за откровенность, - проговорила Полина, теребя пальцами бегунок «молнии» на своей кожаной куртке. - Самое смешное, что я не сомневалась в вашем ответе. А вот мне похвастаться нечем. Всю жизнь меня баловали, и я не знала истинную цену вещам. Полина хочет новые джинсы - на тебе целых пять! У Полины царапина на айфоне - держи сразу два, второй про запас. В то время как некоторые мои знакомые копили по полгода на какой-нибудь третьеразрядный смартфон… И все, кто меня окружал… Ведь вы оказались правы! Им были нужны мои деньги и покровительство отца, когда начинало пахнуть жареным!
        Она умолкла, уныло глядя перед собой, но Павлов не торопил девушку. Он понимал, что внутренние проблемы, которыми, похоже, Полина не считала нужным делиться со своими родителями и переваривала их в себе, наконец-то назрели и даже перезрели, достигнув крайней точки.
        - Я вчера специально посмотрела записи, сделанные после землетрясения, - вновь заговорила она. - Жуткие кадры. Кстати, я вас там видела, Артемий Андреевич. Вы, оказывается, не только в суде выступать умеете! Вот уж не ожидала.
        - Разве есть разница, какой у тебя чин, если люди в беде? - спросил Артем.
        - Нет, конечно… Но я также видела своего отца, причем в неприглядном виде. И, судя по слухам, именно вы его вытащили из завалов.
        - Я спасал человека. На тот момент мне было неважно, кто он - мэр города или нищий пьяница.
        - Я не хочу ничего от него, - тихо промолвила Полина. - Не подумайте, что я неблагодарная дрянь. Да, у меня всегда все было. Но при этом отец всегда напоминал мне, кого я должна благодарить за все эти блага. Я должна была молиться на него. Я понимаю, что тоже не подарок. «Избалованная сучка» - так меня некоторые называют за глаза. Но я не обижаюсь, потому что отчасти так оно и есть. Больше всего меня убивает то, что отец считает нас с матерью своей собственностью. Как, к примеру, телефон или машина. Он любит власть и ненавидит, когда кто-то не согласен с его мнением.
        - Полина, конфликт, который ты сейчас описала между тобой и отцом, имеет тысячелетнюю историю. Как тут не вспомнить классику - Тургенев «Отцы и дети»! И не играет роли, богатая семья или бедная. Парадокс заключается еще и в том, что мы не выбираем своих родителей. А вот у них возможность вырастить порядочных и честных детей есть. Я внимательно выслушал тебя, но эту проблему не решить за пару минут. Чем лично я могу тебе помочь?
        - Я хочу доказать, что я не пустышка, - твердо заявила Полина.
        Артем бросил на нее внимательный взгляд.
        - Я могу тебе со всей уверенностью сказать, что ты не пустышка, - сказал он. - Ты мне веришь?
        - Спасибо, но… - Она на мгновенье смутилась. - Я хочу подтвердить это конкретными делами.
        Артем не мог сдержать улыбки:
        - И ты считаешь, что я смогу тебе помочь?
        - Да, - ответила Чадова, и ее щеки слегка порозовели. - Я знаю, что вы все можете. Потому что справедливый и всем помогаете.
        - Увы, Полина, всем помочь невозможно.
        - Все равно. Я читала, вы занимаетесь спортом. Когда в тот день… Вы могли бы покалечить моих друзей, но пожалели их. Я прекрасно видела, что вы били их не по голове, хотя всего пару ударов, и они отправились бы в нокаут.
        Помедлив, девушка прибавила глухим голосом:
        - А теперь они все в тюрьме.
        - Вот как? Поясни.
        Полина вздохнула.
        - Вы как в воду глядели, - сказала она. - Эти дураки решили ограбить частный дом в Хосте и попались. Теперь все четверо за решеткой.
        - Печально, - резюмировал адвокат. - Но к этой развязке, собственно, все и шло.
        - Дело в том, что меня тоже уговаривали принять участие в преступлении. И в этот момент я вспомнила наш с вами разговор в машине. Ну, после той драки… Все, что вы говорили, сбылось. Я благодарю Бога, что вовремя поняла, кто меня окружает.
        - Лучше поздно, чем никогда. А твоим так называемым друзьям теперь придется отвечать по всей строгости закона, они уже не маленькие.
        - Да уж…
        - Мы, кстати, уже практически приехали. Полина?
        Она повернула голову, глядя на Артема.
        - Знаю, вопрос прозвучит глупо, особенно от дочери мэра… - запинаясь, проговорила она. - Но, может, вам нужна какая-то помощь? Так хочется оказаться по-настоящему полезной. Тут вопрос даже не в деньгах, я готова стать волонтером!
        Припарковавшись на стоянке, Артем положил руки на руль:
        - Почему бы и нет. Помощь всегда нужна, особенно когда она искренняя.
        Он вытащил из нагрудного кармана визитку и протянул ее девушке:
        - Ты приняла очень верное и правильное решение. Вот мои контакты, позвони мне вечером. Может, что-то придумаем.
        Лицо Полины озарилось улыбкой.
        - Я знаю, что все получится! Спасибо, что выслушали меня!
        Она выскочила из машины, помахав Павлову рукой на прощание.
        Следствие буксует
        Высадив Полину, Артем оставил автомобиль на платной парковке и пешком направился к зданию Следственного управления. Перед входом у ступеней его уже поджидали Чернышовы - сосед Терентьевой и его десятилетний сын.
        - Спасибо, что вовремя, - сказал адвокат, здороваясь с каждым из них. - Привет, Валентин.
        Мальчик стиснул широкую ладонь Павлова, его глаза горели от любопытства.
        - Ты помнишь, что нужно говорить? - спросил Артем. - Все только по делу - когда, где, с кем и при каких обстоятельствах вы увидели того мужчину в маске на велосипеде. И, самое главное, в какую он сел машину. Ты, надеюсь, сохранил запись в телефоне?
        Парнишка с готовностью кивнул.
        - Вы сказали, что при допросе будет присутствовать педагог. Или психолог, - сказал отец Чернышов-старший, в голосе мужчины скользило волнение.
        - Я говорил со следователем, он обещал все устроить, - успокоил его Артем. - Идемте.
        Пока отец с сыном ждали в коридоре, он направился к кабинету следователя и постучал в дверь.
        - Дмитрий Иванович?
        Лейтенант поднял голову и, увидев адвоката, вышел из-за стола. Артем не мог не обратить внимания на его задумчиво-хмурый вид.
        - Доброе утро, Артемий Андреевич, - сдержанно поздоровался он.
        - Мы на месте, Чернышовы ожидают в коридоре, - сообщил Павлов. - У вас все готово для допроса? Где ваш педагог?
        Несколько секунд следователь молчал, словно решая, стоит ли сообщать адвокату новость, затем нехотя произнес:
        - Педагога не будет, Артемий Андреевич. Во всяком случае, не сегодня.
        - Что же изменилось?
        - Допрос отменяется.
        - Мы беседовали с вами сутки назад, и вы подтвердили, что возьмете показания у мальчика. Вы сами должны понимать, что он весьма важный свидетель по делу, - заметил Павлов.
        Дмитрий Иванович сунул большие пальцы рук в карманы форменных брюк и сказал, глядя куда-то в сторону:
        - Ситуация изменилась. Дело Терентьева передано другому следователю, так что я больше никакого отношения к этому расследованию не имею.
        - Очень интересно, - протянул адвокат. - Получается, как только стало известно, что появилась важная зацепка и я готов привести вам свидетеля, дело у вас забирают. Интересно, на каком основании? Вы слишком загружены? Не справляетесь?
        Следователь покраснел.
        - Ничего личного, господин адвокат. Просто рабочие моменты, это всего лишь совпадение.
        - Ну разумеется. Вы сообщите мне, кто сейчас занимается убийством Терентьева, или мне нужно обратиться в секретариат?
        - Не надо никуда обращаться. Делом занимается капитан Лавренюк Галина Владимировна. Ее кабинет на втором этаже, двести девятый. Она как раз сейчас на месте.
        - Премного благодарен, - сухо бросил Павлов.
        Их взгляды на мгновенье встретились, и следователь отвел глаза.
        - От меня здесь мало что зависит, Артемий Андреевич, - вполголоса проговорил он. - Поверьте, это не моя инициатива, я был настроен на поимку убийцы Терентьева.
        - У меня нет никаких претензий к вам, Дмитрий Иванович, - сказал адвокат. - Я все понимаю. Успехов вам.
        Он вышел из кабинета, а следователь сжал кулаки, глубоко вздохнув.
        Лавренюк Галина Владимировна оказалась весьма нервозной женщиной средних лет и необъятных размеров, и конструктивного разговора с ней не вышло.
        - Мне дело только вчера вечером передали, - насупленно пояснила она, беспрестанно двигая бумаги на столе. - Я должна ночью сидеть, что ли, изучать его?
        - Никто не заставляет вас работать ночью, тем более это ограничено трудовым кодексом, - терпеливо произнес Павлов. - Я видел дело, это не десятитомные папки. Это не так уж много, позволю себе заметить. У вас в коридоре сейчас находится свидетель убийства, понимаете?
        Капитан уставилась на него водянистыми глазами.
        - Таких свидетелей здесь полгорода ходит, господин адвокат, - сварливо сказала она.
        - Если у вас нет времени читать материалы дела, я готов вам все рассказать, - предложил Павлов. - Это займет всего несколько минут. И рано или поздно вам придется допросить моего свидетеля.
        Следователь посмотрела на него с таким выражением, словно у нее выклянчивали мелочь.
        - У меня сейчас срочная справка для центрального аппарата, - процедила она. - И пока я с ней не закончу, ни о каких следственных мероприятиях со свидетелями не может быть и речи. Если получится, то не раньше чем через неделю. Ясно?
        - Более чем, - кивнул Артем. - Скажите, ваш руководитель сегодня на месте?
        - На месте, - ответила Галина Владимировна, настороженно покосившись на Павлова. - Жаловаться будете?
        - Ну, большая часть работы адвоката именно в этом и состоит, - улыбнулся он. - Всего вам хорошего.
        Она пробурчала что-то вслед, но Артем уже вышел из кабинета. Закрыв дверь, он спустился к Чернышовым и вкратце объяснил ситуацию.
        - Что ж, этого следовало ожидать, - заявил Чернышов-старший, беря за руку сына.
        - Мне неловко, что я заставил вас потратить время, - сказал Артем. - Но вопрос остается открытым. Рано или поздно показания вашего сына обязательно понадобятся.
        - Хорошо, мы всегда на связи. А что вы намерены делать дальше, позвольте поинтересоваться?
        - Пойду на прием к руководству, - сказал Артем. - Будем готовить жалобы в вышестоящие инстанции. Подобный формализм и волокиту необходимо пресекать на корню.
        - Надеюсь, у вас все получится.
        На «ты»
        В лагере временного размещения пострадавших от недавнего землетрясения, до нынешнего момента суетливо-шумного, было непривычно тихо, хотя все лавки и стулья, которые только смогли собрать в округе, были заняты. Слушатели сидели, затаив дыхание, десятки пар глаз были прикованы к высокому скрипачу в черном костюме на небольшой импровизированной сцене. Со стороны могло показаться, что играющий на скрипке человек слился с музыкальным инструментом в одно целое. Слегка вытянутое лицо музыканта было умиротворенным, глаза полуприкрыты, словно он дремал в гамаке, а не выписывал смычком сложнейшие пируэты. Лишь невидимая для собравшихся зрителей капля пота, скатившаяся по его виску, свидетельствовала о колоссальном внутреннем напряжении. Мелодия, нежная и одновременно печальная, будто бы сочилась из-под смычка, как березовый сок из свежей зарубки, сверкая на солнце.
        - Вивальди, ешкин кот, - зачарованно прошептал один из зрителей, но его тут же одернула супруга.
        Скрипач открыл глаза, как если бы уловил брошенную фразу. Не переставая играть, он обвел вопрошающе-проницательным взором зрителей, словно искал кого-то. Его взгляд остановился на третьем ряду, где на скамейке сидела Вероника. Их взгляды пересеклись, и губы музыканта тронула едва заметная улыбка.
        Тонкие пальцы Анатолия пробежались по грифу скрипки, короткий взмах смычка, и мелодия угасла. Галантно поклонившись, скрипач поднял голову, и на этот раз его лицо сияло от ослепительной улыбки. Спустя мгновенье воздух взорвался от восторженных аплодисментов.
        - Браво! - закричала какая-то юная девушка, поднявшись с места.
        Анатолий снова поклонился и, не переставая улыбаться, спустился со сцены.
        Когда рукоплескания стали стихать, раздался голос ведущего, искаженный усилителем микрофона:
        - Мы благодарим нашего гостя Анатолия Яковлева за прекрасное выступление… А сейчас я рад поприветствовать танцевальную группу «Подснежник», которая будет следующим номером в нашей сегодняшней программе… Встречайте!
        Убрав скрипку и смычок в футляр, Анатолий принялся выискивать взглядом Веронику.
        - Я здесь, - сказала девушка, бесшумно возникая перед ним.
        - Я видел ваши глаза, Вероника. И блеск в них был самой лучшей наградой за мое выступление, - с торжественным видом заявил скрипач, и они рассмеялись.
        Мимо них прошла группа волонтеров в одинаковых жилетках, неся дополнительные скамейки. Внимание Анатолия привлекла невысокая молодая девушка с синими волосами.
        - Ничего себе, - пробормотал он, провожая ее удивленным взглядом. - Готов поклясться, что эта юная леди выглядит точь-в-точь как дочка нашего мэра.
        - Все может быть, - сказала Вероника. - Может, она хочет начать независимую жизнь? Или просто принести пользу?
        - Это сложно, когда практически любое действие чиновника такого ранга, как мэр, под прицелами камер. Пройдемся, погуляем?
        - Я не против.
        Он подставил свою руку, согнув в локте, и Вероника, помедлив, взялась за нее.
        - Вы играли бесподобно, Анатолий, - призналась девушка. - Правда, мелодия была немного грустная… Но это лично мое впечатление.
        Скрипач пожал плечами:
        - Я понимаю, что зрителям, которые неделю назад лишились крова над головой, на сцене желательно демонстрировать что-то веселое. Но вещи, которые я сочиняю, примерно все одинаковые по своему направлению. Мои произведения не вызывают смех, они заставляют задуматься.
        - Говорят, что творчество, в какой бы оно ни было форме, отражает характер исполнителя, - произнесла она. - Значит ли это, что ваше настроение всегда на миноре?
        Анатолий засмеялся:
        - Ну что вы, Вероника, вы же меня давно знаете. Я все-таки склонен отделять личность от его талантов. Вот, к примеру, только недавно выяснилось, как утверждает «желтая пресса», что Эдуард Успенский, которого мы все знаем по «Чебурашке» и «Простоквашино», оказывается, был домашним тираном! И вообще, состоял в какой-то секте… И как теперь это все проверить?
        - Да уж. Любят у нас противопоставлять таланту ворох грязного белья, которое откопали нечистоплотные газетчики. Знаете, я вчера случайно посмотрела одну передачу. Так там один историк любопытную вещь рассказал. Только ни в коем случае не примите это на свой счет!
        - Не приму, - кивнул Анатолий. Он улыбался, но в глазах промелькнула настороженность, словно перед ним вдруг оказалось вязкое болото, и каждый следующий шаг мог бы оказаться последним.
        - Разговор шел о музыкальных инструментах, - начала Соколова. - И вроде бы существует мнение, что скрипка - инструмент дьявола. Может, вы читали стихотворение Гумилева «Волшебная скрипка»?
        - Разумеется. Оно весьма трагично заканчивается - волки убивают мальчика, поскольку он не смог выполнить условия сделки с лукавым.
        - Одно из преданий гласило, что дьявол и создал скрипку. Однажды он увидел на земле красивую девушку и влюбился в нее, - продолжала она. - Но красавица не ответила дьяволу взаимностью, хотя он и обещал ее вознаградить. Тогда он, разозлившись, превратил ее в скрипку. Именно поэтому скрипка по своей изящной форме напоминает женское тело… Вот так, представляете?
        - Я слышал об этой легенде. Не буду ничего возражать на этот счет, милая Вероника. Просто найдите время и как-нибудь послушайте Никколо Паганини или Арканджело Корелли… Уверяю вас, это божественная музыка. Никакого намека на темные силы в их творении нет и быть не может.
        Соколова ничего не ответила, и он бросил на нее проницательный взгляд.
        - Вы чем-то озабочены? - спросил скрипач. - Что вас тревожит, Вероника?
        Она сделала в воздухе неопределенный жест рукой.
        - Так, думаю о разном… У вас есть дети? Вы никогда не рассказывали о своей семье.
        Высокий лоб Анатолия прорезали морщины, уголки губ опустились.
        - У меня была семья, - ответил он спустя паузу. - Жена и дочка. Они погибли в автокатастрофе. Сгорели в машине.
        Лицо Вероники переменилось:
        - Простите. Я и представить не могла…
        - Бросьте, вы же не знали. Это было в 2007 году, - пояснил скрипач, вздохнув. - Хотя… парадокс, но мне иногда кажется, что это произошло только вчера. С другой стороны, я смирился с их утратой, жизнь продолжается, хотим мы этого или нет.
        - Это ужасно, потерять близких.
        - Вероника, ты ведь постоянно видишь, как кто-то теряет близких, - тихо проговорил Анатолий, незаметно переходя на «ты». - С твоей повышенной чувствительностью тебе нужно было выбирать другую профессию. Спасатели - это грязь, кровь и ужас.
        - Верно, - так же тихо ответила Соколова. - Грязь, кровь… Но это также крик радости спасенного и его родных, когда с нашей помощью они снова вместе. Это счастье в глазах тех, кто минуту назад считал, что для него уже все кончено. Это слезы радости людей, которые поверили тебе, и ты оправдал их надежды. Вот поэтому я и работаю спасателем, Анатолий.
        Он покачал головой.
        - Ты неисправима. Послушай, Вероника… Через несколько дней я лечу в Австрию. У меня будет небольшой концерт в Вене, я был бы безмерно тебе благодарен, если бы ты составила мне компанию.
        - Концерт, - повторила Соколова. - Увы, Анатолий. Даже при всем моем желании отлучиться сейчас я не могу - работа.
        - Концерт будет через неделю, в выходные. Разумеется, все расходы я беру на себя.
        - Благодарю, но это вряд ли получится, - улыбнулась Вероника. - Только не обижайтесь, пожалуйста.
        Некоторое время они молчали, потом она спросила:
        - Я хочу задать вам необычный вопрос. Заранее прошу прощения, если он покажется вам странным или даже дурацким. Вы…
        - Не «вы», а «ты», - мягко поправил ее музыкант.
        - Анатолий, ты бы хотел вернуть свою семью обратно?
        На его лице не отразилось ни единой эмоции.
        - Хочешь честно?
        - Ну, само собой.
        - Сейчас, когда ты рядом - нет, - сказал он, глядя ей прямо в глаза.
        Около минуты каждый из них молчал, потом Вероника вновь заговорила:
        - Представим, что меня нет. Далеко бы ты зашел, чтобы вернуть жену и дочь?
        Скрипач усмехнулся:
        - Знаешь, в юности я увлекался Стивеном Кингом. Может, тебе знакомо его культовое произведение «Кладбище домашних животных»?
        Соколова отрицательно качнула головой:
        - Нет, я только фильм видела.
        - Тогда ты помнишь, как плачевно все закончилось для отца семьи, который хотел вернуть погибшего сына и жену, - промолвил Анатолий. - Это яркий пример, куда может привести желание развернуть необратимые процессы вспять. Но я отвечу на твой вопрос, любопытная Вероника. Нет, я бы не стал ничего такого делать. Увы, жизнь жестокая и несправедливая штука, поверь моему жизненному опыту. Но иногда она бывает необыкновенной и прекрасной. Так пусть же прошлое само хоронит своих мертвецов.
        Неожиданно он остановился, прижимая тело Вероники к себе. В глазах девушки тут же скользнул холод, и на запястья скрипача легли ее крепкие пальцы.
        - Ты опережаешь события, Анатолий, - спокойно сообщила она, и музыкант с огромной неохотой отстранился.
        - Одно твое слово, - прошептал он прерывистым голосом. - И я сверну горы…
        - Горы и так прекрасны, зачем их сворачивать, - улыбнулась Вероника. - Значит, тебе нужен импульс? Скажем так, для Поступка?
        - Уж так мы устроены. Мы всю жизнь кому-то и что-то доказываем.
        - Проводи для начала меня к остановке. А там поглядим.
        Анатолий вдруг как-то сразу обмяк и ссутулился, став похожим на громадный знак вопроса.
        - Конечно, - со вздохом произнес он.
        У него был такой несчастный вид, что Веронике стало его жаль. Желая разрядить обстановку, она спросила:
        - Я вчера вечером видела репортаж о смерти директора строительной фирмы. По-моему, его фамилия Терентьев.
        - Да, его убили. Эту трагичную новость передавали по всем каналам.
        - Оказывается, интересы его вдовы теперь защищает Павлов.
        Скрипач вскинулся, словно коснувшись раскаленного утюга.
        - Вижу, ты все не можешь его забыть, - процедил он.
        - Павлов весьма необычный человек. И при этом у него слова сходятся с действиями. А это много значит для адвоката.
        Скривившись, как от зубной боли, Анатолий сказал:
        - Он меркантильная личность. Я понимаю, ты восхищена его геройством на той стоянке, когда он так ловко справился с молодыми хулиганами. Но я уже говорил, что у этого человека все измеряется деньгами. Впрочем, как и у всех адвокатов подобного уровня. Только бизнес.
        - Он помогал спасать людей не за деньги, - напомнила Вероника. Они уже не держались за руки и теперь шли по аллее каждый сам по себе.
        - В любой финансовой афере на первом этапе всегда требуются небольшие траты, - заявил скрипач. - Вспомни алгоритм финансовых пирамид. Создается мнимость скорого обогащения. А потом бац - и все рухнуло. И если уж на то пошло… Сегодня я, к примеру, тоже выступал перед этими людьми на безвозмездной основе. Я не хвастаюсь, а просто напоминаю.
        - Ты замечательно сыграл, - машинально отозвалась Вероника, но Яковлев видел, что девушка была погружена совершенно в другие мысли.
        - Вот и пришли, - внезапно сказала она. - Вон моя остановка.
        - Я отвезу тебя на такси.
        - Не нужно, Анатолий.
        Он шагнул к ней вплотную, с замиранием вдыхая аромат духов возлюбленной.
        - Вероника, завтра у меня день рождения. Я бы отдал все на свете, чтобы видеть тебя в этот день.
        - Вот как? - Она приподняла бровь. - Ладно, я подумаю. Мне пора.
        - Прошу тебя!
        Вероника чуть заметно улыбнулась.
        - Я постараюсь. Если вечером не будет каких-либо срочных дел по работе.
        - Я зайду за тобой в семь вечера! - выкрикнул Анатолий, но она уже торопливо шагала к остановке.
        Третий лишний
        Машинально следя за дорогой, Артем анализировал результаты уходящего дня, на удивление оказавшимся чрезвычайно насыщенным важными событиями. Причем информативность данных событий на фоне явного застоя по делу Терентьева внушала осторожный оптимизм.
        Во-первых, его жалоба на волокиту по следствию, отправленная им онлайн, была принята по горячей линии Генеральной прокуратурой. Во-вторых, после столь холодного приема у нового следователя, ведущего дело Терентьева, Павлов добился аудиенции у руководителя Следственного управления, у которого оставил аналогичное письменное обращение. Удивленный визитом выдающегося юриста, полковник юстиции пообещал незамедлительно разобраться. Он при Павлове набрал свою подчиненную сотрудницу Лавренюк, и несговорчивая дама в погонах моментально сменила тон, пролепетав, что ее «не так поняли».
        Допрос Чернышовых все же состоялся, и показания мальчика были во всех подробностях занесены в протокол в присутствии детского психолога.
        Правда, Артем не догадывался, что как только за ним закрылась дверь, полковник тут же набрал личный номер мэра, доложив ему о причинах визита известного адвоката.
        В-третьих, Павлов все-таки застал на рабочем месте Радова, руководителя департамента капитального строительства городской администрации, с которым у него тоже состоялась беседа на тему городского строительства. После разговора с чиновником у Артема остался муторный осадок, словно он испачкал руки, и единственным желанием было тщательно вымыть их в раковине. Работа адвоката подразумевает знание основ психологии, которые Павлов, в силу значительного опыта общения с людьми, усвоил хорошо. И первые минуты разговора с Радовым показали, что чиновник лжет, и это лишний раз убедило адвоката, что покойный Терентьев был прав, обвиняя городские власти в коррупции. Но слова, как говорят, к делу не пришьешь, а Артему были нужны веские доказательства, чтобы распутать клубок, которым пытался заняться убитый бизнесмен.
        К слову, среди документов, которые Терентьев выложил на стол перед Павловым, мелькнула фамилия некоего Бергмана, который, как оказалось, являлся непосредственным владельцем компании «Небеса». И, судя по всему, этот человек проживал здесь, в Южноморске.
        Проехав перекресток, Артем неожиданно поймал себя на мысли, что уже бывал здесь.
        «Все верно, здесь живет Вероника, ты подвозил ее домой», - вспомнил он и, увидев въезд во двор девушки, не долго думая, включил поворотник. Вероятно, она уже дома.
        Найдя свободное место, Павлов припарковал машину и вышел наружу. Он достал телефон, чтобы предупредить свою новую знакомую, как тот сам затрезвонил.
        - Привет, Шамиль, - поздоровался Артем с другом. - Давно не общались.
        - Так я всегда «за», братишка, - воскликнул тот. - Это тебя днем с огнем не сыщешь! Но сейчас я к тебе по делу. Помнишь, ты просил «пробить» номер той черной «Шкоды»?
        - Естественно. Правда, сегодня я эту информацию передал следователям, но у меня есть подозрение, что все это затянется.
        - Тогда слушай. На видео запечатлен не весь номер машины, первую букву не видно.
        - Парнишка волновался, - объяснил Артем. - Наверное, рука дрожала. Не каждый день на самокате будешь выслеживать убийцу.
        - Так вот, в этом регионе всего две такие «Шкоды», у одной первая буква «Н», у второй - «Т». Та, что с «Н» - полная рухлядь, гниет после ДТП где-то в Адлере, у границы с Абхазией. Ее хозяин давно живет в Ростове. Интересная вторая машина, номер которой начинается на «Т», с ней все в порядке. Она состоит на балансе ООО «Небеса».
        - Бинго, - пробормотал Артем.
        - Чего? - не расслышал Шамиль.
        - Я говорю, что это очень важная новость, дружище. Ты не представляешь, как помог мне!
        - Ну, жду от тебя победных реляций. Полагаю, именно эту машину и снял тот паренек.
        - Огромное тебе спасибо, Шамиль.
        - Ага. Звони, как наконец освободишься.
        Убрав телефон, Артем уже хотел направиться к подъезду Соколовой, как вдруг его внимание привлек высокий мужчина в черном костюме, приближающийся стремительными шагами.
        «Встретились два одиночества», - мысленно усмехнулся Павлов, узнав в нем Анатолия, навязчивого ухажера Вероники. В руках скрипача был громадный букет ослепительно-белых роз. Еще два шага, и он подошел практически вплотную к адвокату.
        - Боже мой, какие люди! - воскликнул Яковлев и, перехватив букет левой рукой, протянул свою холеную ладонь Павлову.
        - И вам добрый вечер, Анатолий, - отозвался Артем, пожимая его руку.
        Даже невооруженным взглядом было заметно, что скрипача буквально распирает от хорошего настроения - глаза сверкают триумфом, с тонких губ не сходит самодовольная улыбка.
        - Я видел вас по телевидению, Артемий, - сказал он, хитро взглянув на адвоката. - Когда вы давали интервью по поводу представления интересов вдовы убитого бизнесмена Терентьева. Должен признаться, что вы поразили меня.
        - Поразил? Интересно, что именно вас поразило.
        - Ваша смелость, граничащая, извините, с безрассудством, - сказал Анатолий. - Не каждый возьмется защищать вдову, с мужем которой расправились столь жестоким способом… Вы даже решились прервать свой отпуск, чтобы отстаивать права убитой горем женщины. Впрочем, на этом деле можно неплохо заработать, ведь убитый был человеком далеко не бедным…
        При этих словах музыкант подмигнул Павлову, словно их связывала некая тайна. Не дожидаясь ответа, он добавил:
        - Я не хотел вас обидеть, Артемий. На самом деле ваши действия вызывают серьезные опасения за вас - ведь убийце, точнее, его заказчику, это может не понравиться.
        - Ну, я представлял интересы клиентов и при более угрожающих обстоятельствах, - сдержанно ответил Артем. - Елене Терентьевой нужна помощь, и я в состоянии ей помочь. А что касается реакции заказчика убийства на мою профессиональную деятельность, то у меня встречный вопрос - вам что-то известно об этом деле?
        - Нет, - с улыбкой ответил Анатолий. - Я музыкант и с головой погружен в искусство. Меня не интересует ни криминал, ни юридические тонкости. Но… видите ли, в мире существуют очевидные вещи, вроде аксиом, которые не требуют доказательств. Любой ребенок знает, что есть солнце и луна, что ночью нужно спать. Каждый человек знает, что в неделе семь дней.
        - К чему вы клоните, Анатолий?
        - Я просто хочу вам дать дружеский совет, уважаемый господин адвокат, - мягко проговорил музыкант. - Прошу вас, не лезьте в эти мутные дела. Вы нездешний и многого не знаете. Иногда лучше пропустить подозрительный поезд и дождаться следующего. Уверен, на вашем пути их будет огромное множество. Поверьте, Южноморск - самый настоящий Клондайк, здесь можно заработать хорошие деньги на других делах, которые такой профессионал, как вы, будет щелкать как орешки. Между прочим, я могу подкинуть вам состоятельных клиентов. Эти люди сочтут за честь, если узнают, что их интересы будет защищать такой гигант юриспруденции, как вы.
        - Спасибо, - сухо произнес Павлов. - Мне пока хватает своей работы.
        Анатолий пожал плечами.
        - Как хотите. Кстати… могу я вам задать нескромный вопрос?
        Артем усмехнулся:
        - Можно подумать, что, если я отвечу отрицательно, вы его не зададите.
        Улыбка на губах скрипача стала жестче.
        - Согласен, звучит наивно. И все же… Осмелюсь предположить, что вы направляетесь туда же, куда и я?
        Они одновременно посмотрели в сторону подъезда.
        - Я не экстрасенс, - сказал Артем. - И мне сложно определить, куда направляетесь вы.
        Улыбка на лице Яковлева стала еще шире.
        - Бросьте, господин адвокат. Для меня не секрет, что вы произвели впечатление на Веронику. Мы ведь оба прекрасно понимаем, зачем тут каждый из нас.
        - Вам есть до этого дело? - спокойно спросил Павлов, и скрипач перестал улыбаться.
        - Самое прямое, - произнес он. - Понимаете, я добиваюсь сердца этой девушки довольно продолжительное время. И наконец-то судьба смилостивилась надо мной, предоставив мне уникальный шанс. Я не имею ничего против вас, но сейчас ваше появление в доме Вероники крайне нежелательно. Пожалуйста, не обижайтесь на меня. Просто поверьте на слово, не нужно усугублять ситуацию. Любовные треугольники до добра не доведут, знаете ли.
        На протяжении всей тирады Анатолия лицо Павлова оставалось бесстрастным.
        - У меня нет желания разбираться в геометрических фигурах, Анатолий. Но раз у вас с Вероникой назначена встреча, я, разумеется, препятствовать не буду. Всего хорошего.
        Развернувшись, адвокат зашагал к машине.
        - Постарайтесь забыть о ней, Артемий! - донеслось ему вслед. - У вас таких будет сотня, а я по-настоящему люблю ее!
        Неравный бой
        Когда Павлов вернулся к гостинице, солнце уже село. Поставив машину на стоянке, он решил перед сном прогуляться по городу. Хотелось собраться с мыслями, да и чудесный безветренный вечер располагал к прогулке в спокойном уединении.
        Артем мысленно прокрутил в голове недавнюю беседу с Яковлевым и усмехнулся. Странно, но эта встреча и состоявшийся разговор с музыкантом не оставили в его душе ровно никаких эмоций. Он словно был априори готов к информации, которую вывалил на него этот неугомонный воздыхатель Вероники, и просто принял ее как данность.
        Адвокат знал одно - этот скрипач явно не был парой для Вероники. Да, есть много женщин, которым нравится подобный типаж мужчин - галантные и обходительные, с утонченными манерами, то и дело сыплющие витиеватыми фразами из прошлого. Особенно если у них тугой кошелек. А у Анатолия, судя по всему, проблем с финансами нет.
        Но за все время их общения Артем понял, что Вероника совсем другая девушка. Такие, как она, больше смотрят на конкретные дела, нежели на ухаживания и комплименты, какими бы лестными они ни были. Жизнь показывает, что под любой личиной - а при ухаживании люди редко бывают самими собой - прячется истинное лицо. И чем быстрее Вероника сможет разглядеть то, что находится за маской музыканта, тем лучше. В том, что Анатолий не так прост, как кажется, сомнений не было. Любитель музыки и прочих искусств вызывал смутную настороженность у Павлова, это чувство было сродни тому, когда тянешь руку к красивому растению, а в твой палец неожиданно впивается острый шип, скрытый листьями.
        Впрочем, отношения Вероники и скрипача его не касаются. У Павлова и так хватает забот, тем более дело Терентьева, пусть и со скрипом, наконец-то сдвинулось с места.
        Почувствовав легкую сухость во рту, Артем решил заглянуть в минимаркет и взять минералки. Прежде чем зайти в магазин, он внезапно поймал себя на мысли, что вот уже несколько минут за ним едва ли не по пятам следует невысокий мужчина, держа возле уха телефон.
        «Меня ведут? - мелькнула у Павлова мысль. - Или у меня начинается мания преследования?»
        Он вошел в магазин, медленно шагая вдоль рядов с выстроенными шеренгами бутылок. Выбрав «Боржоми», Артем двинулся к кассе, мельком глянув в сторону улицы. Из-за сгустившихся сумерек разглядеть что-либо было невозможно, и Павлов подумал, что, вероятно, никакой слежки и не было. Он быстро расплатился и вышел наружу. Продавец проводил адвоката задумчивым взором.
        Как только Артем открыл минералку и утолил жажду, в его кармане «проснулся» телефон. Звонил его помощник из московской Коллегии, и Павлов машинально подумал, что новости наверняка не терпят отлагательств, поскольку рабочее время уже давно закончилось.
        - Артемий Андреевич, здравствуйте!
        - Привет, Дмитрий.
        - Мы провели проверку тех документов, копии которых вы прислали, - сообщил юрист. - Информация по ним поступила буквально сейчас, и я решил сразу связаться с вами.
        - Я тебя внимательно слушаю, - сказал адвокат.
        Разговаривая, он направился в сторону небольшого сквера, усаженного магнолиями. Увлеченный разговором, Артем не обратил внимания, как за его спиной вновь возник преследователь. Незнакомец что-то коротко бросил в телефон, не сводя глаз с Павлова.
        - То, что успели проверить, подтвердилось, - продолжал Дмитрий. - Особенно хотел остановиться на градостроительной работе Чадова. В материалах…
        Его голос исказили помехи, словно помощник Павлова нырнул под воду, затем появился вновь:
        - … деятельность подрядчиков… Вы слышите меня, Артемий Андреевич?
        - Ты куда-то пропадаешь.
        - Я сейчас в туннеле, в пробке. Минут через…
        - Алло, Дмитрий!
        - …звоню.
        Разговор прервался, но Павлов не убирал телефон, ожидая нового звонка. Сделав еще пару глотков, он сунул бутылку в карман. Слева мелькнули две тени, и Артем подобрался, словно сжатая пружина. Обернувшись вполоборота, он увидел фигуру мужчины, торопливо направляющегося к нему. Когда тот вышел в свет бледно-желтого фонаря, Павлов узнал в нем «хвоста», того самого типа с телефоном, который плелся за ним на протяжении последних десяти минут.
        Адвокат свернул к лавке, рядом с которой высился фонарь, и преследователь перешел на бег. Две тени, которые заметил Артем ранее, тоже материализовались в крупных мужчин, которые неслись к нему во весь опор. Его уже практически окружили, и из трех вариантов «бей, замри или беги», известных как проявление древних инстинктов, оставался, по сути, только первый.
        Сердце учащенно забилось, насосом качая адреналин по жилам, глаза превратились в два прицела, немигающих и холодных.
        Мгновенно сориентировавшись, Павлов пригнулся, уходя от удара бейсбольной биты, и нападавший, споткнувшись, едва не упал на выложенную плиткой дорожку. Второй был без оружия, но это с лихвой компенсировалось его внушительными габаритами. Увернувшись от пудового кулака, Артем двинул левой рукой, но его удар был встречен умелым блоком. Похоже, перед ним был опытный боец. Тяжело дыша, бандит напирал, и адвокату стоило немалых усилий отбивать его увесистые удары. К тому времени подоспел «сыщик», вынимая из рукава куртки стальной обрезок трубы.
        Наконец бугай «открылся», чем не преминул воспользоваться Павлов. Короткий хук справа, и здоровяк закачался, хватая ртом воздух. Второй удар в живот заставил его согнуться и упасть на колени.
        За спиной уже слышалось злобное сопенье, и Артем инстинктивно пригнулся. Кусок железной трубы просвистел над головой, сорвав клочок кожи с волосами. Второй возможности замахнуться у нападающего не было - Павлов перехватил его руку, заламывая кисть с импровизированным оружием. Хрустнула сломанная кость, «сыщик» заорал от боли, обрезок трубы, звякнув, упал на плитку. Он дернулся было в сторону адвоката, но был остановлен точным ударом ногой по паху. Всхлипнув, бандит свалился наземь, скрипя зубами от боли. Носком туфли Артем отбросил кусок трубы подальше в траву и поднял глаза на третьего.
        Устрашающе размахивая битой, тот медленно шел вперед.
        - На кого вы работаете, ребята? - спросил Павлов, осторожно отступая назад.
        Его нога уткнулась в лавку, и он, заметив взметнувшуюся биту, проворно нырнул под удар. В свете фонаря тускло блеснул отшлифованный ствол биты, и тяжелый наконечник из спрессованной древесины с гулким стуком обрушился на лавку.
        Артем вздрогнул - внезапная резкая боль пронзила икру левой ноги. Взглянув вниз, он увидел «сыщика», который, невзирая на сломанную руку, вцепился зубами в ногу адвоката.
        Бита вновь взвилась вверх. Павлов отпрянул назад, с трудом удерживая равновесие - бандит не отпускал его, напоминал собачонку, не желающую расставаться с любимой игрушкой. Едва различимый свист, и краешек биты чиркнул по лицу Артема, рассекая бровь. В третий раз головорез успел лишь замахнуться, после чего молниеносный удар Павлова в грудь отбросил его в сторону. Из глотки нападавшего вырвался звук, напоминающий воздух, когда тот выходит из проколотой шины. Завалившись на лавку, злоумышленник попытался подняться, но адвокат вновь саданул его ногой, и тот отключился.
        - Все никак не угомонишься? - пробормотал Артем, обращаясь к «сыщику», который подобно пиявке не желал отцепляться от ноги адвоката. Склонившись, Павлов с силой хлопнул его по ушам, и тот моментально разжал челюсти, выпучив глаза.
        Укушенная нога полыхала болью, правую сторону лица заливала кровь, сочащаяся из рассеченной брови, но Павлов не обращал на это внимания. Смахнув кровь с глаз, он смотрел на здоровяка, которого пару минут назад отправил в нокдаун. Кряхтя, мужчина тяжело поднялся на ноги и теперь ковылял к адвокату, выставив перед собой огромные кулаки.
        Первый и второй удары ушли в пустоту - Артем вовремя среагировал, а вот третий болезненно скользнул по ребрам. Павлов пошатнулся, судорожно вздохнув. Воодушевившись мнимой победой, крепыш ринулся напролом, позабыв о всякой осторожности, и когда он был совсем рядом, адвокат неожиданно резко рванул в сторону и, улучив момент, двинул соперника в корпус. Когда тот покачнулся, пытаясь прийти в себя, Павлов, распрямившись словно пружина, нанес ему сокрушительный апперкот в челюсть. Нелепо взмахнув толстыми руками, громила рухнул на газон, смяв своей тушей аккуратно постриженные кусты.
        Тыльной стороной ладони Артем вытер кровь с века и огляделся. Тот, что валялся рядом с лавкой, пришел в себя, издавая невнятное бульканье. «Сыщик» тоже очухался. Он подполз к фонарю и исподлобья сверлил адвоката налитыми кровью злыми глазами. Сломанную кисть он поддерживал здоровой рукой, словно убаюкивая.
        - Кто вас нанял? - задал вопрос Павлов, подходя к нему.
        В ответ тот лишь сплюнул и отвернулся.
        Артем наклонился и, вцепившись в его руки, резко развел их в стороны:
        - Говори, или будет новый перелом.
        «Сыщик» застонал, откинув голову.
        Сзади раздались торопливые шаги, а адвокат обернулся вполоборота, с подозрением глядя на широкоплечего мужчину в светлом свитере. У него было плоское лицо с тонкой полоской усов, глаза изумленно таращились на валяющиеся тела.
        - Что здесь происходит? - испуганно спросил он, остановив свой взор на Артеме.
        Павлов сделал шаг вперед, чувствуя легкое головокружение.
        - Вооруженное нападение. Вызовите полицию, - коротко сказал он.
        Увидев кровь на лице адвоката, крепыш покачал головой:
        - Полиция успеет, эти отморозки уже никуда не денутся. А вот вам нужна «Скорая помощь».
        С этими словами он полез в карман за телефоном, а Артем вновь посмотрел на лежащего «сыщика». Хрипло дыша, тот с ненавистью смотрел на Павлова.
        - Тебе все равно конец, - сквозь зубы выговорил он.
        - Нам всем когда-то придет конец, - не стал спорить Артем.
        - Алло! - затараторил усатый, держа возле уха телефон. - В сквере у Навагинской улицы произошла драка! Да, есть раненые! Позвоните в полицию!
        Закончив разговор, он приблизился к Павлову.
        - Это вы один всех раскидали? - с уважением спросил он, сунув руку в карман. - Молодец… Здесь часто хулиганье собирается…
        Вымотанный неравной схваткой, Павлов не сразу заметил продолговатый черный предмет в руках незнакомца, и в следующую секунду электрошокер впился в его спину. Раздался сухой треск, сверкнули крохотные огоньки, и тело Павлова сотряс мощный разряд тока. Вздрогнув, он медленно опустился прямо на дорожку. Подскочив к нему, усатый схватил адвоката за волосы и с силой приложил его головой об бетонный бордюр.
        - Вот и все, - с удовлетворением произнес он, пряча шокер в карман. Нахмурившись, он смерил презрительным взглядом незадачливую троицу:
        - Уроды. Понабрали бейсбольных бит с железками. Даже втроем не смогли одного уделать…
        Изрыгая ругательства, поднялся «сыщик».
        - Кто знал, что он тоже не пальцем деланный? - огрызнулся он, пнув ботинком Павлова.
        Его второй компаньон окончательно пришел в себя и с озабоченным видом щупал грудь, куда пришелся удар адвоката.
        - Надеюсь, ты не на самом деле звонил в «Скорую»? - спросил он.
        - На идиотские вопросы не отвечаю, - обронил усатый. Он приблизился к здоровяку, который все еще был без сознания.
        - Что с ним? Адвокат его грохнул, что ли?
        - Хрен знает, - пожал плечами «сыщик».
        - Приведи его в себя, - велел усатый.
        Пока тот хлестал по щекам бесчувственного крепыша, он снова подошел к Павлову:
        - Его надо добить.
        Он перехватил взгляд напарника, который продолжал растирать грудь.
        - Как? - тупо спросил мужчина.
        - Возьми биту, и вперед.
        - Ты же на тачке, давай его просто размажем по дороге.
        Лицо усатого исказила гримаса.
        - Ты что, сдурел? На машине сюда въезжать?! - прошипел он.
        Внезапно где-то вдали раздались завывания сирены, и сквозь темные силуэты магнолий мелькнули проблесковые маячки.
        - Какого хрена? - пробурчал «сыщик». Заметив, что здоровяк очнулся, он быстро выпрямился.
        - Менты, - вынес вердикт усатый.
        - Может, мимо проедут?
        Лежащий на дорожке громила заворочался, пытаясь встать:
        - Что здесь было, а? А где этот?!
        Звуки сирены приближались, и «сыщик», не выдержав, испуганно попятился к кустам.
        - Суки, - процедил усатый. - Эх, не вовремя…
        - Может, в другой раз? - неуверенно спросил тот, что массировал грудь.
        - Как хотите, я пас, - бросил «сыщик».
        Здоровяк наконец с усилием поднялся на ноги.
        Между тем полицейская машина остановилась у небольшого фонтана, и из нее вышли три плечистые фигуры, которые быстро направлялись к месту драки.
        - Ладно, - решил усатый, подхватывая бейсбольную биту. - Расходимся, быстро!
        Уговаривать никого не пришлось, и через мгновенье все четверо растворились в темноте, оста - вив Павлова лежать на вымощенной плиткой дорожке.
        Пожар в ночи
        Этой ночью Елене Терентьевой привиделся странный сон.
        Ей приснилось, что Сережа жив и они всей семьей едут отдыхать на Бали. Она всегда мечтала окунуться в настоящий океан, но из-за работы мужа они редко куда-либо выбирались все вместе. И сейчас эта мечта осуществилась. Теплое, прозрачное море, мягкий белый песок, похожий на муку, приятный ветерок обдувает их счастливые лица. Дети хохочут, плескаясь в прибрежных волнах.
        Небо вдруг начинает темнеть, солнце как-то незаметно скрылось за тучами.
        «Ничего не бойся», - неожиданно говорит Сергей, пристально глядя на нее. Улыбка на его лице исчезает, и теперь оно серьезное, как никогда.
        «То есть?» - не понимает Елена. Она пытается дотронуться до мужа, но тот мягко отступает назад.
        «Тебе придется быть сильной, любимая, - говорит Сергей, и голос его пронизан грустью. - Прости, что все так вышло…»
        Где-то вдали грохочут раскаты грома, и Елена вздрагивает. Дети испуганно жмутся к ней, а Сергей становится все дальше и дальше. С завороженным видом она смотрит, как ступни мужа приподнимаются над водой, контуры его тела становятся расплывчатыми - он будто парит в воздухе.
        «Сережа!» - кричит она, но он лишь качает головой. Ветер доносит до ее слуха обрывки шепота:
        «Помни… что я любил и всегда буду любить вас… больше всего на свете».
        Елена пытается бежать, она хватает мужа за руку, но ее пальцы скользят сквозь его плоть, встречая пустоту. Сергей растворялся в воздухе, словно дым.
        «Береги себя и деток», - услышала она его голос и…
        …открыла глаза, невидяще уставившись в потолок. Пальцы неосознанно комкали простыню, дыхание сипло вырывалось сквозь зубы. Приподнявшись в постели, женщина взяла лежащий на тумбочке телефон, взглянув на время.
        Начало третьего.
        Вздохнув, Елена легла. Прикрыв веки, она попыталась думать о чем угодно - о детях, о погоде, о смене крана на кухне, который начал подтекать, но в сознание намертво впечатался образ покойного мужа. Его пронизанный болью печальный взгляд буквально прожигал ее насквозь, и Терентьева почувствовала, как уголки ее глаз наполнились слезами. Сон не шел, и она, решительно отбросив одеяло, накинула халат и отправилась на кухню.
        Пока грелся чайник, Елена неподвижно стояла у окна. Серп луны, поблескивая серебром, с холодным равнодушием взирал на вдову. Царящая снаружи тишина казалась ошеломляюще-нереальной, и в какой-то момент у женщины проскользнула мысль, что она единственная, кто не спит в эту минуту.
        «И все-таки хорошо, что я отправила детей к сестре, - подумала она, отходя от окна. - Пускай все уляжется, там им все-таки спокойней будет».
        Заварив чай, Елена села за стол. Она вдруг подумала, что Павлов так и не перезвонил ей. Она хотела посоветоваться с ним по поводу дальнейшей судьбы фирмы Сергея. Ее тревожила и даже пугала настойчивость, с которой представили компании «Небеса», в том числе некий Бергман, уговаривали продать детище покойного мужа, причем фактически за бесценок. Вчера вечером Елена несколько раз звонила Павлову, но телефон адвоката был выключен. Странно, Артемий Андреевич уверял, что всегда на связи, даже ночью.
        И все-таки он молодец. Въедливый, не упускает ни одну мелочь. И упертый, пока не добьется поставленной цели, не успокоится - каких усилий стоило привлечь к допросу малолетнего пацана, сына ее соседа?! В итоге мальчика все же допросили, и важнейший протокол лег в дело. Елена подумала, что адвокаты, наверное, и должны обладать подобными качествами, иначе не будет значимых результатов. Если бы все были такие, как Павлов, то и произвола в следственных органах стало бы куда меньше.
        Она не сразу узнала, что Артемий Андреевич всего пару раз встречался с Сергеем, и в его планах не было представлять интересы ее мужа. А еще из переписки покойного супруга она выяснила, что адвокат в тот трагический день, словно предчувствуя опасность, предлагал заехать за Сергеем, чтобы потом вместе отправиться в прокуратуру. Не сошлось. А если бы ее муж согласился, вероятно, сейчас был бы жив… Впрочем, это все только догадки.
        «Павлов, возможно, и молодец, - согласился с ней внутренний голос. - Но сможет ли он выйти на след убийц и привлечь их к ответственности? Потому что я не стала бы на твоем месте рассчитывать на следственные органы…»
        Терентьева снова вздохнула.
        Она не сомневалась, что за убийством мужа стоят городские власти - о конфликте супруга с мэром, который разве что не перешел в открытую вражду, не знал только ленивый. Сергей пообещал, что выведет на чистую воду как самого мэра, так и всех его прихлебателей.
        Елена вспомнила, как сильно ее муж переживал случившееся землетрясение. Сергей как-то обмолвился, что подобные стихийные бедствия бывали в этих краях и ранее, но таких разрушительных последствий не было никогда.
        «Чадов допускает к строительству неблагонадежные фирмы, - утверждал он. - Но кому ка - кое дело?! Ведь там живут простые люди! Вот ес - ли бы этим работничкам доверили возведение городской администрации и та рухнула бы как карточный домик, тогда, вероятно, Чадов бы начал шевелиться…»
        Елена подвинула к себе остывающую кружку с чаем, как снаружи неожиданно прозвучал громкий и отрывистый хлопок. Рука женщины дрогнула, и она едва не пролила чай.
        Что это?! Кто-то решил взорвать посреди ночи петарду?
        Следом за странным звуком тут же «проснулась» сигнализация на чьей-то машине. Чувствуя неосознанную тревогу, Терентьева поднялась со стула и, распахнув окно, выглянула наружу.
        От увиденного Елене стало дурно, в какой-то миг ей даже почудилось, что она спит и все происходящее не что иное, как ужасный сон. Их (вернее, уже ее) светло-зеленая «Мазда-5» полыхала, будто смоляной факел, клубы черного дыма поднимались до второго этажа. В окнах начал вспыхивать свет, едва продравшие глаза жильцы с любопытством таращились на громадный костер.
        «О боже…»
        На негнущихся ногах Елена поплелась к двери, затем, опомнившись, вернулась за телефоном. Сделав два звонка - в полицию и пожарную часть, она поспешила вниз.
        Когда она вышла из подъезда, возле горящей машины уже собралась небольшая толпа. Остро пахло бензином и гарью. Один пожилой мужчина, достав из багажника подержанной «восьмерки» огнетушитель, тщетно пытался сбить бушующее пламя. Кто-то снимал полыхающую иномарку на телефон, некоторые давали «дельные» советы по тушению, а какой-то молодой парень прыгнул в стоящую рядом «Тойоту», отъехав на безопасное расстояние. Жар от гигантского «факела» был настолько сильным, что к «Мазде» невозможно было даже приблизиться.
        - Отойдите! - крикнул кто-то. - Может взорваться бензобак!
        Однако толпа зевак никак не отреагировала на это предостережение, продолжая глазеть.
        - Елена, что случилось? - раздался знакомый голос, и она повернулась. Это был Чернышов, тот самый сосед, чей сын видел убийцу Сергея.
        - Я… - Терентьева запнулась. - Не знаю.
        Она снова обратила затуманенный взор на пылающий автомобиль. Глядя на ее побледневшее лицо, мужчина больше не заговаривал с ней.
        Вскоре приехали пожарные, за ними наряд полиции. К тому времени тушить особенно уже было нечего - от практически новой иномарки остался лишь почерневший от копоти кузов, от которого вверх поднимались струйки дыма.
        С трудом скрывая зевоту, полицейский записал показания Елены и уехал, пообещав позвонить утром. Закрыв за ним дверь, Елена выглянула в окно. Зрелище было ужасным - залитая пеной, все еще дымящаяся, их почернелая «Мазда» напоминала остов какого-то самодельного тарантаса из апокалипсического фильма. Мысли путались, наслаиваясь друг на друга, но все вопросы, пчелиным роем кружившиеся в голове, оставались без ответа. Кто сжег машину? Люди Чадова? Или это происки того самого Бергмана, что уговаривал ее продать фирму?
        Тренькнул телефон, извещая о полученном сообщении.
        Словно сомнамбула, Елена шагнула к столу и взяла его в руки. Номер, с которого пришло письмо, был незнаком. Когда женщина прочитала послание, у нее потемнело в глазах.
        «Решай быстрее, иначе в следующий раз вместо машины может пострадать кое-кто другой».
        Ниже текста была размещена фотография, на которой были изображены ее дети. Кто-то незаметно сфотографировал их, пока они играли на детской площадке, качаясь на качелях. Силы оставили Елену, и она опустилась на стул. Еще никогда в жизни ей не было так страшно.
        В больничных стенах
        Медсестра вошла в палату, и ее брови тотчас взметнулись вверх - Павлов стоял у окна, как ни в чем не бывало разминая кисти рук. На голове адвоката белела повязка.
        - Артемий Андреевич, вам нельзя вставать, - преодолевая смущение, сказала медсестра. - Врач сказал…
        - Доброе утро, - ответил Артем, улыбнувшись. Он с явной неохотой сел на койку, озабоченно взглянув на висевшие часы на стене:
        - Конечно, раз так говорит врач… Можно пару вопросов?
        - Конечно.
        - Где мой телефон?
        - Я сейчас принесу его, - пообещала медсестра. - Он в ординаторской, вместе с вашими остальными вещами.
        - Чудесно. И второе - когда меня выпишут?
        На симпатичном лице девушки отразилось неподдельное изумление.
        - Насколько я знаю, о выписке говорить рано, - нерешительно произнесла она. - Еще нужно сделать электроэнцефалограмму… Когда вас забирала «Скорая», вы были без сознания и… в общем, об этом лучше поговорить с врачом.
        - Замечательно. Если можно, я бы хотел поговорить с ним как можно скорее.
        Медсестра положила на тумбочку пластиковую таблетницу, в которой пестрели разноцветные кругляшки.
        - Вот эти таблетки будете принимать после еды, - начала перечислять она. - Эти - только утром, а эти - после ужина… Запомнили?
        - Да, спасибо, - отозвался Павлов, и она почувствовала в голосе адвоката нетерпение.
        Когда медсестра ушла, он скользнул равнодушным взглядом по таблеткам и забарабанил пальцами по гладкой поверхности тумбочки. Учитывая, что в больницах Артем был чрезвычайно редким гостем, нахождение в белых стенах, пропитанных лекарственными запахами, действовало на него угнетающе, вызывая состояние полной беспомощности, в то время когда он привык всегда и всецело полагаться на собственные силы.
        Через несколько минут в палату зашел врач, облаченный в халат и шапочку темно-синего цвета. Поздоровавшись, он протянул адвокату телефон.
        - Как вы себя чувствуете, Артемий Андреевич?
        - Отлично, - ответил Павлов. - Когда вы меня выпишете?
        Врач поправил очки.
        - Думается, вы шутите, уважаемый, - с нервной улыбкой ответил он. - Вас, бесчувственного, доставили к нам менее суток назад, и томограмма показала черепно-мозговую травму. Говорить о выписке преждевременно. Вам нельзя делать резких движений и вставать без лишней надобности. Сестра сказала, что вы чуть ли не зарядку собирались тут делать.
        - Да, признаюсь, такая мысль пришла мне в голову, - со вздохом отозвался Артем. - Ну, хотя бы примерные сроки лечения вы можете назвать?
        Врач пожал плечами.
        - Полагаю, дней пять вы будете под нашим наблюдением. Только тогда можно делать какие-то выводы. Вам нужен абсолютный покой, понимаете? Кстати, к вам тут рвется посетитель. И хотя я был категорически против визитов, по крайней мере в ближайшие сутки, но…
        Врач не успел закончить - в дверь резко постучали, и, прежде чем он успел оглянуться, в палату уже заглядывал Шамиль.
        - Только недолго, - сдался врач, махнув рукой.
        Когда он вышел, закадычные друзья обнялись.
        - Как поживает наш раненый боец? - спросил Шамиль, усаживаясь на стул.
        - Лучше всех. А ты уже решил списать меня в утиль? - прищурился Артем, и друзья рассмеялись.
        - Ладно. Шутишь, это уже хорошо, - посерьезнев, сказал Шамиль. - Твоим делом краевое управление занялось, сегодня вечером следователь приедет. Надеюсь, найдем этих утырков. Ты их хоть запомнил? Все-таки темно было…
        - Драка была в освещенном месте, рядом с фонарем, - ответил Павлов. - Я запомнил всех, включая четвертого, который угостил меня током. Фотороботы на каждого из них можно составить хоть сейчас.
        - Я в тебе не сомневаюсь.
        - На память пока не приходилось жаловаться. Жаль, я не художник, все было бы куда быстрее. Кстати… У одного из них сломана правая рука. У второго громилы повреждена челюсть - когда я его вывел из строя, он потерял сознание. Если у этих ребят нет своего лечащего врача, кто-то из них обязательно обратится в травмпункт.
        Шамиль кивнул:
        - Проверим.
        - И еще. Тот, кто меня «вел», постоянно с кем-то разговаривал по телефону. Было бы неплохо запросить биллинг звонков, которые осуществлялись в момент потасовки. Уверен, это под силу проверить.
        - И это выясним, - пообещал Шамиль. - А это что?
        Он указал на пластырь, белеющий на икре левой ноги Артема.
        - Один из них хотел попробовать меня на вкус, - пояснил адвокат. - Надеюсь, он не страдал бешенством.
        - Нда-а, - протянул Шамиль. - Ты не можешь без приключений, Тема. А с чего все начиналось? С твоего отпуска. Потом тебя попросили проверить, как выполняется программа по обеспечению населения социальным жильем. Затем произошло землетрясение. Далее убийство Терентьева. И вот, ты на больничной койке.
        - Главное, что не на столе патологоанатома.
        - Тьфу-тьфу-тьфу.
        - Лучше расскажи, есть ли какие-нибудь подвижки по делу Терентьева?
        Шамиль сцепил перед собой пальцы в «замок».
        - Я только знаю, что в Южноморск приезжает комиссия из Следственного комитета. Ты ведь писал жалобу в Генеральную прокуратуру? Ну вот, результат. Навел ты там шороху, здешние силовики все на ушах стоят. Надеюсь, это именно то, чего ты хотел.
        - Совершенно верно, - произнес Павлов, подмигнув. - Когда непослушный баран топчется на месте, вместо того чтобы идти, ему нужно дать пинка.
        - Грубо, но верно, - согласился Шамиль. - Еще мне известно, что взялись за эту контору, как там ее… «Небеса». Ведь убийца Терентьева скрылся именно на машине, принадлежавшей этой фирме. А когда начался разбор, представитель компании, разумеется, сделал круглые глаза и сообщил, что машину угнали.
        - То есть автомобиль не нашли? - уточнил Артем.
        Шамиль покачал головой:
        - Пока нет. Но в любом случае маховик раскручен, дело уже не замять, Тема. Пусть эту работу делают те, кто за нее получает зарплату и звездочки на погоны. А тебе пора отдохнуть, хватит. Сделай перерыв хотя бы на неделю. Я тебе, кстати, книги принес, Шерлока Холмса. Ты ведь обожал Конан Дойля?
        - Спасибо, я и сейчас его обожаю.
        Шамиль положил пакет с книгами в тумбочку. Немного помолчав, он вдруг спросил:
        - Тема, хочешь, я организую тебе охрану?
        - Охрану?
        - Именно. Давай смотреть правде в глаза. Те, кто напал на тебя, собирались не просто тебя избить или покалечить. Тебя хотели убить.
        - Я размышлял над этим, - спокойно ответил Артем.
        - Все очень серьезно. И мне кажется, эти люди вряд ли остановятся - слишком многое, судя по всему, стоит на кону.
        - У тебя есть деньги на вооруженную охрану?
        - На этот счет не беспокойся, это мои трудности, - ответил Шамиль. - Выделить на неделю телохранителя для твоей безопасности мне под силу.
        - Я очень тронут и подумаю над этим.
        - Вот-вот, подумай. Ну ладно, бывай, - сказал Шамиль и поднялся со стула. - Мне еще сегодня в одно место слетать нужно.
        После того как он ушел, Павлов взял телефон. Присвистнул, увидев количество пропущенных вызовов - двадцать три. Среди прочих он отметил, что четыре раза звонила Вероника. Но больше всего попыток дозвониться было от Елены Терентьевой, причем несколько из них были сделаны ночью. Артем нахмурился. Возможно, что-то случилось?
        Он уже собирался набрать вдову убитого бизнесмена, как экран телефона вспыхнул - ему вновь звонила Вероника. Помедлив, Павлов принял вызов:
        - Добрый день, Вероника.
        - Артем! О Господи… ты в порядке?! - Встревоженный голос Соколовой ворвался в ухо.
        - В полном порядке, - откликнулся он. - Если не считать, что меня заставляют глотать таблетки, а врач настоятельно рекомендует постельный режим…
        - Я все знаю, ты в больнице, - сбивчиво проговорила девушка. - Уже несколько раз передавали по телевизору, что на тебя совершено нападение… Знаешь, я ведь хотела приехать, но каждый раз меня что-то останавливало. Особенно принимая во внимание наш последний разговор. Не сочти меня равнодушной, я все время тебя вспоминала… И подумала, что ты не захочешь видеть меня, после того… в общем… И зачем я только послушала Анатолия!
        - Я не считаю тебя равнодушной, - мягко прервал ее Артем. - Равнодушным не место среди спасателей, Вероника, и ты сама это знаешь. Если хочешь, приходи, я буду очень рад тебя видеть. Заодно мы проясним все моменты, которые вызывают у тебя вопросы.
        - Все, я лечу! - воскликнула Вероника с нескрываемой радостью.
        Закончив разговор с девушкой, Павлов набрал Елену. Монотонно потянулись длинные гудки. Наконец в трубке прозвучал вежливый голос «Абонент не отвечает, позвоните позже», и Артем задумчиво отложил телефон в сторону.
        Лишний кусок
        - Уютно здесь у тебя, - похвалил Олег Викторович, заходя в кабинет Бергмана.
        - Спасибо. Только недавно ремонт закончил, - ответил Иосиф Яковлевич.
        Оглядываясь по сторонам, мэр выложил на стеклянный журнальный столик две громадные коробки с еще горячей пиццей. Из другого пакета Чадов выудил полуторалитровый пакет апельсинового сока.
        - Ты скоро на уличные хотдоги перейдешь, - заметил Бергман, доставая из настенной полки стакан.
        - Хватит совать нос в мою тарелку, - с плохо скрытым раздражением ответил Олег Викторович. Он взял у бизнесмена стакан и наполнил его доверху соком. - Я же не даю тебе советы, как вести бизнес?
        Бергман покачал головой:
        - Это совершенно другое. Неужели ты не понимаешь разницы?
        Мэр открыл коробку и с наслаждением вдохнул свежий аромат плавленого сыра и грибов, поднимающийся от пиццы.
        - На самом деле я хотел тебе сказать, что нам нужно пореже видеться. Или вообще перейти на удаленное общение, - заявил Чадов, впиваясь зубами в сочный треугольник.
        - Отчего же? - удивился Иосиф Яковлевич. Он уселся в кресло, закинув ногу на ногу, покачивая лакированной туфлей.
        - Я тебя уважаю, - чавкая, ответил мэр, - но в последнее время пресса уж слишком пристальное внимание уделяет… моей персоне. Наши частые встречи могут навредить нам обоим. Незачем кому-то знать, какие дела нас связывают.
        Тонкие губы Бергмана тронула улыбка.
        - Ничего удивительного, мой дорогой друг. Скоро выборы мэра, если ты еще не забыл. Полагаю, твои конкуренты озаботились поиском компромата на тебя. Так что теперь тебе придется быть настороже.
        Чадов скорчил презрительную гримасу и махнул рукой, едва не сбив со стола стакан с соком.
        - Самый главный компромат был в дипломате, - заявил он. Прожевав первый кусок, Олег Викторович тут же потянулся за вторым. - Который как в воду канул.
        Бергман разгладил на штанине едва заметную складочку.
        - Не переживай. Я уверен, что этот несчастный дипломат уже давно на свалке. Расплющенный и бесполезный, а сверху над ним пара метров земли. Прямо как у генерального директора «СтройДом», нашего глубокоуважаемого господина Терентьева.
        Мэр поперхнулся, закашлявшись.
        - Ну и шуточки у тебя, - отдышавшись, сказал он. Облизав толстые губы, Чадов закинул в рот остатки второго куска: - Есть еще какие-то новости?
        - Новости есть всегда. К сожалению, ничего хорошего, - признался Иосиф Яковлевич. - Прямо черная полоса пошла. Павлов все еще жив. Машина моей фирмы засвечена - какой-то пацан дал показания следователю, и их приобщили к делу.
        - Избавься от автомобиля, - посоветовал мэр. Он перевел дух, выпил полстакана сока и взял третий кусок. - Машину ведь не нашли?
        - От машины уже избавились, но это не снимает вопросы ко мне, - произнес бизнесмен. - Меня это страшно отвлекает от дел и действует на нервы.
        - Что, хочешь и с мальчишкой разобраться? - осведомился Чадов, не переставая при этом жевать.
        - А какой смысл? Ведь его уже допросили и протокол в деле…
        - Да уж, проблема…
        Олег Викторович стукнул кулаком по столу, задумчиво уставившись куда-то в стену.
        - Мне как раз сегодня начальник следственного управления звонил, - известил он. - Доложил, что Павлов накатал жалобу в Генпрокуратуру, в связи с чем намечается серьезная проверка. Ты уж извини, но я пока ничего сделать не могу. В лучшем случае дело притормозим, по мере возможности. Ладно, а что с Терентьевой?
        - У нее была веселая ночь, - ухмыльнулся Бергман. - Такой фейерверк, который случился у нее во дворе, она вряд ли когда-либо видела. Я дожму упрямую сучку. Еще пара дней, и она перепишет на меня все, что потребуется. Меня больше Павлов беспокоит. С ним нужно заканчивать, и как можно скорее.
        - Так сделай это нормально! - воскликнул мэр. Справившись с третьим куском, он вытер салфеткой губы, то и дело бросая оценивающие взгляды на оставшуюся половину пиццы. - У тебя еще остались хорошие специалисты?! А то предыдущие твои «профи» не смогли вчетвером справиться с каким-то адвокатишкой! Или ты предлагаешь мне заняться этой проблемой?
        Бергман перестал улыбаться и весь подобрался:
        - Адвокатишка? Ты бы видел моих людей! Павлов уложил троих, пока его не шарахнули током! Ты знал, что этот законник в совершенстве владеет рукопашным боем? Я вот нет!
        Мэр упрямо мотнул лысой головой:
        - Что мешало по башке ему дать, когда все закончилось? Ментов испугались?!
        - Это просто все нелепые совпадения, - процедил Иосиф Яковлевич. - Полоса невезения, вот что это такое.
        - Значит, нужно встать на другие рельсы! Ты ведь многого добился, неуже…
        Чадов замер на полуслове, тупо уставившись на Бергмана. Круглое рыхлое лицо мэра наливалось краской прямо на глазах.
        - И… - вырвалось у него. Рука потянулась к узлу шелкового галстука, но толстые пальцы лишь бестолково елозили в тщетной попытке его ослабить.
        - Эй, Олежа, ты чего? - встревоженно спросил Бегрман, поднимаясь с дивана.
        Издав чуть слышный всхлип, Олег Викторович откинулся назад. Пальцы опустились вниз, потянув ворот рубашки, и оторванные пуговицы разлетелись в стороны. Мясистая грудь мэра, покрытая редкими волосами, ходила ходуном. Глаза вылезли из орбит, жутко сверкая блестящими белками.
        Иосиф Яковлевич молча смотрел на мэра. Тревога в его чуть сощуренных глазах сменилась на холодное любопытство, так жестокий мальчишка глазеет на жука, которому поочередно отрывает лапки.
        - Говорил я тебе, хватит жрать, - пробормотал Бергман. - Что теперь с тобой делать?
        Он шагнул к столу, не спеша взяв телефон, словно еще раздумывая, стоит ли вызывать для мэра «Скорую» или пусть все идет своим чередом. Перехватив тускнеющий взгляд Чадова, Иосиф Яковлевич принял решение.
        «Пожалуй, ты мне еще пригодишься».
        Набрав 911, он заговорил:
        - Срочно приезжайте, мэр при смерти. Да, вы не ослышались. Чадов Олег Викторович.
        Отвергнут
        Вероника только вернулась со службы и даже не успела переодеться, как ей позвонил Шамиль. Артем как-то познакомил ее со своим давнишним приятелем, у которого был здесь частный дом, где он отдыхал каждое лето. Этот крепкий, черноволосый друг Павлова произвел на Соколову благоприятное впечатление - немногословный, спокойный и уверенный мужчина и, судя по всему, очень дороживший дружбой Артема.
        Разговор с Шамилем был предельно обстоятельным и кратким.
        «Дело такое, Вероника, - сказал он. - Артему нужна охрана, я обо всем договорился. Но первая смена будет только утром».
        «Во сколько?»
        «В шесть утра там уже будет наш человек».
        «А как же ночь?» - задала она вопрос.
        «Я смогу приехать только к двенадцати. С главным врачом уже обо всем договорились».
        «Я могу спокойно подежурить у палаты Артема, пока вы не придете».
        «К этому я и веду. Не думаю, что за пару часов что-то может произойти, но все же, - сказал Шамиль. - С другой стороны, не хотелось бы подвергать вас риску».
        «Бросьте, - решительно ответила Вероника. - Я не в церковном хоре работаю и тоже кое-что умею».
        На том и порешили.
        Быстро переодевшись в джинсы и легкий джемпер, Соколова обула кроссовки и выскочила за дверь.
        «Только одно условие, - вспомнила она слова Шамиля. - Тебе придется побыть в коридоре. Артем будет чувствовать себя не в своей тарелке, если узнает, что его покой сторожит девушка, а ему сейчас нужен отдых».
        Вероника все прекрасно поняла.
        Даже если бы ей пришлось провести всю ночь возле палаты Артема, она дала бы свое согласие, не колеблясь ни секунды.
        Но что, если вдруг Павлов случайно выглянет в коридор и увидит ее?
        Раздумывая, как поступить в такой ситуации, Вероника открыла дверь подъезда и, шагнув вперед, замерла.
        Возле лавочки стоял Анатолий. Одет, как всегда, с иголочки - темно-бордовый костюм, великолепно сидящий на нем, казалось, еще минуту назад висел на вешалке, тронутые сединой волосы аккуратно зачесаны назад, на холеных пальцах поблескивали золотые перстни.
        - Здравствуй, милая, - улыбнулся он, делая шаг навстречу девушке. В руках скрипача был громадный букет желтых пионов.
        - Добрый вечер, Анатолий, - проговорила Вероника, с огромным трудом сдерживая досаду. И откуда он тут взялся?!
        - Я решил сделать тебе сюрприз, - сказал музыкант. - Проезжал мимо и увидел, что у тебя горит свет…
        - Он горел всего пару минут. Вы следили за мной?
        Улыбка на гладко выбритом лице Яковлева померкла.
        - Отнюдь. Я слишком уважаю тебя и твою независимость, - обиженно произнес он. - И потом, мы что, вновь перешли на «вы»?
        - Анатолий, извините, но у меня сегодня срочные дела, - сообщила Вероника. - Боюсь, у меня не найдется для вас времени.
        - Даже чтобы получить этот прекрасный букет? Такой же прекрасный, как ты?
        - Анатолий…
        - Я взял вино, самое лучшее, - продолжал скрипач. Кожа на его переносице сморщилась, как у капризного мальчишки. - Какие у тебя могут быть дела? Я проверял твой график, у тебя сегодня нет дежурств!
        - Ах, вы проверяли график? - усмехнулась Вероника. - Может, вам еще показать свою переписку в телефоне? Или сообщить, как часто я принимаю душ?
        Брови Анатолия выгнулись домиком.
        - Вероника, я совсем не это имел в виду…
        - Дайте мне пройти.
        Скрипач схватил пакет с лавки:
        - Возьми это. Не оставлю же я это себе?
        - Отдайте это кому хотите, - холодно предложила Вероника. Видя, что назойливый ухажер не собирается подвинуться, она попыталась его обойти:
        - Я теряю время, у меня действительно срочное дело!
        - Мне сложно в это поверить, - тихо сказал Анатолий, и в его глазах блеснули опасные огоньки. - В последние дни у тебя всегда находились отговорки, когда я собирался пригласить тебя на свидание…
        Вероника двинулась вперед, и он потянулся к ней, прижимая девушку к железной ограде.
        - Отойдите от меня! - крикнула Соколова, теряя терпение.
        - Всего один поцелуй, - прошептал Яковлев, но она с силой отпихнула его в сторону. Неуклюже взмахнув руками, скрипач попятился назад, с трудом удержав равновесие. Тем не менее пакет он выронил, и тот грохнулся на асфальт. Послышался глухой звук расколотой бутылки.
        - Больше не приходите сюда, - бросила Вероника и, не оборачиваясь, зашагала прочь.
        - Я знаю, куда ты пошла! - хрипло крикнул ей вслед. - К своему проклятому адвокату! Я же предупреждал тебя!
        - Предупреждали, - чуть слышно процедила Вероника. - И очень жалею, что поверила в тот бредовый поклеп на Павлова…
        - У тебя нет сердца! - продолжал завывать музыкант. - Хочешь, я встану перед тобой на колени?!
        Вероника уже скрылась за углом дома, и Анатолий умолк. Он с грустью смотрел на смятый пакет, лежащий на земле. Вокруг него кровавым озером разливалось испанское вино, за которое еще час назад скрипач выложил восемнадцать тысяч.
        - Сучка, - прошептал Яковлев, и грусть в его глазах уступила гневу, который быстро перерос в испепеляющую ненависть. - Ну, хорошо… Ты у меня еще попляшешь!
        Сунув букет в урну, он поплелся прочь.
        «Врач»
        Ближе к вечеру Павлов вспомнил о книгах, которые ему оставил Шамиль, и с удовольствием принялся за чтение. Его знакомство с творчеством Конан Дойля произошло еще в десятилетнем возрасте, произведя на будущего юриста неизгладимое впечатление. В особенности рассказы о Шерлоке Холмсе и его неизменном друге докторе Уотсоне.
        Закончив «Берилловую диадему», Артем уже собирался приступить к «Пестрой ленте», как в палату заглянула медсестра:
        - Артемий Андреевич, к вам посетительница. Врач дал указание предварительно спрашивать вашего разрешения на визит.
        «Очень предусмотрительно со стороны врача, - про себя отметил Артем. - Но кто бы это мог быть? Вероника? Терентьева?»
        Словно угадав, о чем размышляет Павлов, медсестра торопливо пояснила:
        - Это Полина Чадова.
        - Чадова? - удивленно переспросил адвокат, мгновенно вспомнив дочь мэра. - Конечно, пусть заходит.
        Отложив книгу, он сел на койке. Спустя минуту дверь в палату снова открылась, и брови Павлова взметнулись вверх.
        - Добрый день, Артемий Андреевич, - поздоровалась Полина, заходя внутрь.
        - Привет, Полина. Я даже не сразу узнал тебя, - признался Артем.
        Улыбнувшись, девушка пригладила волосы, которые вместо синего цвета стали медно-рыжими. Грубая «косуха» с блестящими «молниями» тоже исчезла, теперь на Полине была аккуратная светлая джинсовка.
        - Вот, подумала, почему бы не перекраситься в естественный цвет, - сказала она, усаживаясь на стул.
        - Что ж, могу сказать, что так ты выглядишь куда ярче, - сделал ей комплимент Павлов. Студентка зарделась от смущения, а он добавил: - И мне приятно, что ты решила навестить меня.
        - Я знаю, что такое - торчать в больнице. - Полина скорчила рожицу. - Пару лет назад я каталась на самокате и сломала ногу. Выть хотелось от тоски и безделья.
        - Ну, находясь в больничной палате, всегда можно заняться чем-то полезным, - заметил Артем и указал на книгу: - Чтение, например.
        Перехватив ее снисходительный взгляд, Павлов кивнул:
        - Да, я согласен. Современную молодежь сложно увлечь книгой, когда под рукой навороченный гаджет.
        - Ну почему же, - возразила девушка. Она посмотрела на глиняную вазу, стоявшую на столе, которая была заполнена сухими цветами. - Я, кстати, люблю читать.
        - Ладно, лучше расскажи, как твои успехи на новом поприще? Нравится работать волонтером?
        Полина на мгновенье задумалась.
        - Как вам сказать, - протянула она. - Так, чтобы вы не разочаровались…
        - Лучше всего скажи правду.
        - Если сравнить мое настроение в момент работы, то это как линия кардиограммы, - объяснила она. - С утра полна сил, оптимизма и надежд. К обеду уже наступает какая-то апатия и даже усталость. Иногда хочется грохнуть что-то тяжелое об пол, чтобы тебя услышали! Что-то получается хорошо, что-то не очень… А что-то вообще из рук вон плохо. Я ведь сейчас включена в поисковый отряд! Ищем всяких «потеряшек» - пожилых людей, детей… Зато вечером, когда ложишься в постель с гудящими ногами, приходит понимание, что все это не зря. Что даже одна спасенная жизнь какой-нибудь старенькой бабушки, которую ждут и ищут родные, стоит всех этих усилий! Как-то так.
        - Полина, ты занимаешься очень важным и полезным делом, - сказал Артем, серьезно глядя на дочь мэра. - И тем фантастичней преображение, которое произошло с тобой всего за каких-то пару недель! Если сравнить тебя с той, которую я впервые встретил тогда на автостоянке, то ни за что бы не поверил, что это одна и та же девушка!
        - Спасибо, - пробормотала Полина, потупив взгляд. - А знаете, я даже хочу сменить факультет. Я уже узнавала, какие экзамены нужно сдать…
        - А где ты сейчас учишься?
        - На экономическом. А собираюсь перевестись на психфак.
        - Уверен, что это не спонтанное решение, - проговорил Артем. - И ты осознаешь, что учеба на новом факультете потребует от тебя максимальной отдачи.
        - Я, наверное, не открою вам тайну, если скажу, что в институт меня запихнул папа.
        - Я подозревал, что дело не обошлось без его участия, - мягко сказал он. - Но как бы то ни было… Я буду только рад, если ты найдешь себя в профессии психолога. Надеюсь, твой отец не будет против изменений твоих планов в образовании.
        Полина махнула рукой:
        - Отцу сейчас не до меня. После этого землетрясения он как ужаленный носится. Опять же, скоро выборы, это та еще головная боль. К тому же он сейчас тоже в больнице, я только что от него.
        - В больнице? - удивился Павлов. - С Олегом Викторовичем что-то серьезное?
        Она пожала плечами:
        - Он был у своего друга, Иосифа Яковлевича, и ему стало плохо.
        - Иосиф Яковлевич?
        - Ага. Кажется, его фамилия Бергман, - пояснила Чадова. - Это довольно крутой бизнесмен, у него своя строительная фирма. Несколько лет назад отец часто возил меня к нему в гости. Видели бы вы, какой у этого Бергмана особняк!
        «Бергман, - шевельнулось в мозгу Павлова. - Конечно, владелец компании «Небеса»!»
        - Так что с твоим папой? - задал он вопрос.
        - Что-то с сердцем, - ответила Полина. - Он говорит - нервы, стресс… Но мама считает, что все куда проще. Отец давно перестал следить за своим здоровьем, ест и пьет разную дрянь.
        - Что ж, в таких ситуациях организм рано или поздно даст сбой, - подытожил Павлов. - Может, после этого случая твой отец будет более бережно относиться к своему здоровью.
        - Вряд ли, - не согласилась Полина. - У него такой характер… Знаете ли…
        - Знаю.
        Она посмотрела на настенные часы и поднялась:
        - Пожалуй, мне пора. Мама просила сегодня не задерживаться.
        - Спасибо, что навестила, - тепло поблагодарил ее адвокат.
        - Не за что. Я вам, кстати, фруктов принесла - яблоки, бананы…
        - И за фрукты отдельное спасибо. Будет возможность, давай о себе знать!
        - До свидания! И берегите себя!
        Как только дверь за девушкой закрылась, зазвонил телефон, который Павлов поставил на подзарядку. Осторожно вынув провод, адвокат взял его со стола. На экране мерцало имя абонента: «Елена Терентьева».
        - Я не мог до вас дозвониться, - после приветствия сказал Артем. - У вас что-то случилось?
        Несколько минут он, не перебивая, с посуровевшим лицом слушал вдову покойного бизнесмена.
        - Вы подали заявление в полицию? - спросил он, когда женщина вкратце рассказала ему о поджоге машины.
        - Да. Я помню, как вы предупреждали, что все дальнейшие шаги должны быть согласованы с вами, но я не могла знать, что с вами произошло… О том, что вы в больнице, стало известно позже.
        - Ничего страшного. Вы сказали, что после поджога автомобиля вам пришла угроза в виде эсэмэс.
        - Именно.
        - Это тоже нельзя оставлять без ответа.
        - Что мне делать, Артемий Андреевич?! За себя я не боюсь, но эти нелюди угрожают моим детям! Я не знаю, какие у них возможности и смогут ли они найти детей, ведь я не могу рисковать! Но если выбирать между этой проклятой фирмой, которую они вымогают у меня, и детьми, то, конечно же, я без раздумий откажусь от компании!
        - Елена, постарайтесь успокоиться, - сказал Артем. - Ваши недруги только и ждут, что вы будете запуганы и сломаетесь. Нельзя этим отморозкам давать повод считать себя победителями, от этого они еще больше сатанеют. Давайте поступим так. На связь с фирмой «Небеса» сами не выходите. На звонки их представителей, кто бы вам ни звонил, не отвечайте. А еще лучше поезжайте к детям. Вы же говорили, что отвезли их к сестре? Ну вот. Полагаю, неделю-другую вы спокойно можете побыть с ними.
        - А как же следователь? - растерянно спросила Терентьева. - Дело по поджогу?
        - Показания вы дали, что еще им нужно? Вы потерпевшая. Ваш телефон у следователя есть, если что, он всегда может мне позвонить как вашему официальному представителю. Вместо того чтобы донимать вас, пусть ищут поджигателей.
        - А как же вы? Простите, я даже не поинтересовалась, как ваше самочувствие? - спохватилась она.
        - Спасибо, намного лучше. Помните, как у Рязанова в «Служебном романе»? «По сравнению с Бубликовым - неплохо».
        - Выздоравливайте поскорее.
        - Спасибо. Помните, что все происки наших врагов от их бессилия. Они понимают, что их постепенно загоняют в угол. Как крысу, раненую и озлобленную.
        После ужина Павлов еще немного почитал, проглотил вечернюю таблетку, затем почистил зубы и уже намеревался укладываться спать, как в палату постучали.
        - Войдите, - громко сказал он, присаживаясь на койку.
        В дверях материализовалась крупная тень.
        - Извините, что поздно, врач назначил укол, - произнес санитар, выходя на свет.
        Артем молча смотрел на крепко сложенного мужчину в светло-голубом халате. Голову закрывала медицинская шапочка, лицо - респираторная маска, в руках, защищенных перчатками из белого латекса, он держал металлический лоток.
        - Врач назначил укол? - уточнил Павлов.
        - Да, - подтвердил санитар, подходя ближе. - Это займет всего несколько секунд. Пожалуйста, закатайте рукав на левой руке.
        Артем обнажил запястье, не переставая разглядывать медицинского работника. Пока тот доставал из лотка шприц, взгляд адвоката опустился вниз, остановившись на коричневых ботинках санитара с легким налетом пыли.
        - А что за лекарство вы собираетесь мне вколоть? - осведомился Павлов.
        - Это позволит нормализовать кровоснабжение головного мозга, - последовал ответ после небольшой заминки. - Протяните руку.
        Он сделал шаг вперед, вплотную подойдя к адвокату, и Артема словно током ударило: «Врач»-убийца!»
        Тот самый незадачливый киллер, которого Павлов спугнул в квартире Улановой, подставного директора ООО «Небеса». Судя по комплекции и тембру голоса, перед ним стоял тот же самый человек.
        - Артемий Андреевич, не задерживайте, пожалуйста, - вкрадчиво произнес «санитар».
        Тоненькая игла поблескивала в свете флуоресцентной лампы, и Артем видел, как с ее кончика сорвалась капелька мутно-белой жидкости.
        - Да, конечно, - улыбнулся он и протянул руку. - А разве для этой процедуры не нужен жгут?
        - Не нужен.
        Расстояние между иглой и веной на его руке медленно сокращалось, как пальцы Артема, словно клещи, стремительно обхватили запястье «санитара». Тот вздрогнул, их взгляды перекрестились.
        - А я ведь ждал, что кто-то из вас придет, - тихо проговорил Павлов и, прежде чем тот успел что-то осознать, резким движением сорвал с него маску. На адвоката смотрело искаженное злобой лицо, покрытое щетиной.
        Хрипло выдохнув, убийца навалился на Артема, целя иглой в шею. Смертоносное жало вибрировало перед глазами Павлова, как наконечник стрелы. Ему удалось немного оттеснить киллера, ударив его локтем в висок. Тот охнул, встряхнувшись, словно мокрая собака.
        Взгляд Павлова метнулся в сторону кнопки вызова медсестры. Успеет ли он дотянуться до нее? В голове шумело от напряжения, во рту почувствовалась горечь. Он не сразу заметил, как в палате появился кто-то еще.
        - Этот раз… - пыхтел «санитар», безуспешно пытаясь воткнуть шприц в адвоката. Руки борющихся переплелись, как гротескные щупальца. - …Будет для тебя последним…
        Словно в тумане Артем видел его покрасневшее от напряжения лицо, он из последних сил сдерживал натиск, не позволяя игле приблизиться к своей коже. Внезапно прозвучал глухой стук, и «санитар» дернулся, ослабив хватку. Глаза его закатились, и Павлов не без труда скинул с себя его неожиданно обмякшее тело. На адвоката, прерывисто дыша, смотрела Вероника. В руках девушки мелькнули обломки глиняной вазы, ранее стоявшей на столике. Из ее горла вырвался нервный смешок:
        - Я так и знала.
        Носком кроссовки она отбросила шприц подальше в сторону, после чего нажала на кнопку вызова медперсонала.
        - Ему нужно связать руки, - произнес Павлов.
        Вероника оглянулась по сторонам:
        - Не вижу, чем бы это можно было сделать.
        Он молча вытряс подушку из наволочки и протянул ее Соколовой.
        - Справишься?
        - Еще бы.
        Пока девушка связывала руки несостоявшемуся убийце, Павлов устало сказал:
        - Я сначала подумал, что ты мне снишься.
        Вероника засмеялась, но этот смех граничил с едва сдерживаемой истерикой.
        - Как ты очутилась здесь? - спросил Артем.
        - Решила навестить тебя перед сном, - уклонилась от прямого ответа она.
        Мысленно же Вероника кляла себя, что позволила так легко обвести вокруг пальца - она ведь ничего не заподозрила, увидев заходящего в палату к Артему мужчину в медицинском халате! Но последовавшие за этим визитом хриплые выкрики и звуки борьбы заставили ее тут же сорваться с места.
        - Что здесь происходит? - пролепетала медсестра, потрясенно глядя на здоровяка, который неподвижно распластался на полу.
        - Здесь чуть было не произошло убийство, - обыденным голосом пояснила Вероника и убрала с лица прядь волос. - Пожалуйста, позвоните в полицию.
        В одиночестве
        В то время, когда жизнь мэтра российской юриспруденции вновь висела на волоске, Анатолий находился у себя дома. В роскошной четырехкомнатной квартире было тихо и сумрачно - он не любил много света, и даже днем окна в его доме плотно закрывали жалюзи.
        Мужчина сидел на просторном диване, держа в руках скрипку. Даже в домашней обстановке на нем был иссиня-черный костюм. Он позволил себе лишь снять галстук, расстегнув ворот шелковой рубашки. Его пальцы слегка дрожали, и он никак не решался начать играть. Наконец скрипач резко, словно шпагой, взмахнул смычком в воздухе и отложил инструмент в сторону.
        Для того чтобы родилась музыка, нужно настроение, а как раз его-то у Анатолия не было. Что толку бессмысленно пиликать, когда внутри все разрывается в клочья, будто там поселился бешеный дикобраз?!
        «Вероника, Вероника, Вероника», - безостановочно долбилось в его мозгу.
        - Это какая-то одержимость, - пробормотал он вслух, беря в руки телефон.
        Судорожно листая галерею фотографий и видеофайлов, Яковлев выбрал короткий ролик и нажал воспроизведение. На картинке появилась Вероника, на ней была замшевая весенняя куртка, густые волосы девушки небрежно рассыпаны по плечам.
        « - Зачем ты снимаешь? - спрашивает она, глядя на Анатолия.
        - Потому что я хочу видеть твои глаза в этот момент, - слышится его собственный голос. В кадре мелькает его рука, в которой виднеется миниатюрная розовая коробочка.
        - С праздником, дорогая, - торжественно начинает он. - Восьмое марта - прекрасный праздник, но я хочу, чтобы и все другие дни в году ты чувствовала себя королевой, перед которой любой из живущих сочтет за честь преклонить свое колено…»
        Вероника игнорирует пафосное поздравление, все ее внимание сосредоточено на бархатисто-розовой коробочке. Она открывает ее, и на нежном лице его возлюбленной вспыхивает изумление, которое на мгновенье накрывает тень недоумения и даже испуга.
        « - Ты это заслужила, - говорит Анатолий.
        Вероника смотрит прямо в камеру:
        - Это что, настоящие бриллианты?
        - Разумеется, дорогая. - Голос скрипача пронизывают нотки высокомерия с примесью обиды - мол, как так?! Разве она могла усомниться, что он не способен подарить любимой женщине ювелирные украшения с бриллиантами?!
        - Спасибо, конечно, Анатолий, но… наши отношения не предполагают…
        - Это кольцо и серьги самой высшей пробы. Они сделаны по специальному заказу. Очень надеюсь, что я угадал с размерами. Я…
        - Послушайте, я не могу принять такой дорогой подарок».
        Камера чуть вздрагивает, сместившись чуть влево, потом возвращается обратно.
        « - В чем проблема, Вероника? - мягко спрашивает Анатолий. - Вы знаете о моих чувствах к вам. Это самое меньшее, что я могу преподнести вам в этот праздничный день! Я был бы несказанно рад, если бы вы примерили эти украшения!
        - Анатолий…
        - И это вовсе не дорогой подарок! - перебивает он ее и теперь в голосе Яковлева слышится плохо скрываемое раздражение. - Для меня это безделушки!»
        Лицо Соколовой меняется, и он запоздало понимает, что сболтнул лишнее.
        « - Благодарю, Анатолий, - произносит сухо она, возвращая ему коробочку. - Думаю, что будет лучше, если эти украшения пока останутся у вас. И прекращайте вести свой репортаж, это сейчас совершенно некстати.
        - Вероника! Вы совсем не так меня поня…»
        Камера вновь дрожит, Соколова разворачивается, и ролик обрывается.
        Скрипач горько усмехнулся. Он вспомнил, что в порыве гнева швырнул эту злосчастную коробочку в грязную лужу, после чего попытался догнать Веронику, чтобы объясниться. Однако разговора с упрямой девушкой не вышло, и он, одумавшись, торопливо вернулся назад. К счастью, коробочка была там, куда он ее бросил…
        Поднявшись с дивана, музыкант медленно прошелся по гостиной и, остановившись у высоченного шкафа из кедра, открыл дверцу бара. Тускло блеснули бутылки элитного алкоголя, выстроенные в ровные ряды. Несколько секунд Яковлев безмолвно взирал на свои запасы, затем решительно закрыл дверцу.
        Нет. Он не такой слабак, которому при каждой неудаче свойственно заливать горе (и просто плохое настроение) вином или виски. Здесь нужен незамутненный мозг и чистое сознание.
        Но…
        Тонкие губы Анатолия скривились, как от зубной боли.
        Как же хреново, когда все мысли крутятся возле одного и того же!
        «Точнее, одной и той же», - кипятясь, поправил он себя.
        И чем он не угодил этой самонадеянной девчонке?! Деньги, бизнес, квартира, большой загородный дом, дорогие автомобили - все у него есть! Он не урод, следит за своим здоровьем… Конечно, он не в такой форме, как этот треклятый адвокат Павлов, но что теперь поделать?!
        Анатолий вышел из гостиной. Медленно переставляя ноги, он брел по темному коридору, пока не остановился у громадного зеркала. Он включил свет, пристально вглядываясь в собственное отражение.
        - В чем прокол, дружище? - прошептал музыкант, немигающим взором таращась на самого себя. - Где ты упустил возможность подобрать ключик к ее сердцу?
        Схватившись за голову, скрипач простонал:
        - Боже, и почему нельзя отключить часть памяти, чтобы выбросить из головы все мысли о тебе! Противная, упрямая сучка! Чего тебе еще надо?! Какие жертвы я должен принести, чтобы заслужить твой теплый взгляд?!
        Сам того не осознавая, он ударил себя по щеке. Затем еще раз. Глаза повлажнели от слез.
        - Что… тебе… еще надо?! - процедил он, вновь и вновь отвешивая себе хлесткие пощечины. Лицо Анатолия раскраснелось, щеки блестели от катящихся слез, из глотки доносились хлюпающие звуки.
        - Что?! - выкрикнул Яковлев и ударил себя кулаком в нос. Перед глазами вспыхнули яркие точки, носоглотка заполнилась кровью, но он не останавливался. После второго удара кровь брызнула на зеркало.
        - Что?!! - пролепетал он. Багровый туман застилал мокрые от слез глаза, но скрипач снова и снова колотил себя по лицу. Вскоре все зеркало было покрыто россыпью алых капель.
        Анатолий остановился так же внезапно, как и начал самоистязание. Размеренным движением снял с себя пиджак и, намотав его на руку, с силой ударил в зеркало. После второго удара оно треснуло, расколовшись на несколько крупных осколков, но скрипач не остановился, пока не разбил его вдребезги. Лишь после этого он зашаркал в гостиную.
        - Я знаю, что делать, - шепотом проговорил он, и на его окровавленном лице появилась безумная ухмылка. - Знаю…
        Похищение
        В этот ранний предрассветный час Вероника возвращалась домой. Небо розовело, просыпающееся солнце медленно окрашивало верхушки гор искрящимся золотом. Девушка неторопливо шагала по мостовой, с наслаждением вдыхая морской воздух. До ее дома оставалось всего два квартала, и она намеренно попросила водителя дежурной машины высадить ее заранее, чтобы прогуляться.
        Шамиль, узнав о случившемся нападении на Артема, примчался в больницу через пятнадцать минут - раньше, чем полиция. К тому времени «санитар» успел прийти в себя, но на вопросы Павлова не отвечал, лишь хмуро сопел. Зато когда в палате появились полицейские, горе-киллер приободрился и потребовал адвоката.
        Шамиль предложил Павлову частную клинику с более надежной охраной, но Артем вдруг заупрямился.
        «После сегодняшнего нападения нет разницы, где прятаться, - резонно заметил он. - Если очень захотеть, достать можно везде. Но и метаться по городу в поисках какого-то более защищенного бункера я не намерен. Лечебные учреждения оцениваются не по уровню безопасности, а по другим критериям».
        Ей с Шамилем пришлось приложить немало усилий, чтобы все-таки уговорить Павлова лечь на обследование в другую больницу.
        «С другой стороны, у твоих врагов рано или поздно закончатся наемные убийцы», - мрачно пошутил Шамиль.
        К тому времени у палаты адвоката неотлучно находился вооруженный охранник, но Вероника все равно не отходила от Артема ни на шаг. Вечером ей пришлось уехать на работу - по графику в эту ночь у нее было запланировано дежурство, которое, к счастью, прошло без происшествий.
        Соколова шла, не обращая внимания на безмерную усталость, ноющие от постоянной беготни ноги и урчащий от голода желудок. Где-то глубоко внутри радостно и гордо вспыхивало:
        Все не напрасно.
        Она спасла Артема Павлова.
        Конечно, она не будет об этом трезвонить на каждом шагу, даже если станут доставать газетчики - а они, уже каким-то образом пронюхав о происшедшем, начали собираться у ворот больницы. Она не желает давать какие-либо интервью, а тем более получать благодарности от силовых структур. Лучшей наградой за ее поступок - это молчаливый взгляд Павлова, который оказался красноречивей всех самых высших похвал и медалей.
        Оставшись наедине, они много говорили. Затронул Павлов и ту самую нелицеприятную тему с женщиной, которая пыталась доказать отцовство Артема.
        Суть истории была проста как мир - какая-то сумасшедшая принялась стучаться во все СМИ, уверяя, что имеет ребенка от светила российской юриспруденции. До поры до времени Артем не обращал на эти статейки внимания, пока кто-то из журналистов в прямом эфире не предложил заявительнице решить вопрос через процедуру ДНК. Собственно, на этом-то этапе весь энтузиазм жалобщицы заметно поутих. Закончилось все тем, что Артем самолично встретился с ней, при этом вручив малышу в качестве подарка велосипед. А женщина во всеуслышание призналась, что все обвинения в сторону известного адвоката - не что иное, как плод ее разыгравшегося воображения. Нужно отдать должное Артему, даже после того, как все вскрылось, он не стал предъявлять ей никаких претензий, и все разрулилось само собой.
        «И как я могла поверить Яковлеву?!» - брезгливо подумала Вероника, вспомнив, как скрипач с горящими глазами поведал ей эту «мерзкую» историю, пересказав на свой лад. Мол, Павлов всячески избегал общения с этой женщиной, так как боялся, что правда всплывет наружу и станет достоянием общественности…
        И она, ошарашенная этой «новостью», сначала даже не подумала проверить слова Анатолия, хотя об этом уже писали в прессе, и всю информацию по данному поводу можно было найти во Всемирной паутине.
        Вероника шла, не замечая, что уже несколько минут на расстоянии нескольких метров за ней медленно следовала темно-серая «Хендай», чьи регистрационные номера были покрыты густым слоем пыли.
        Она пересекла по «зебре» перекресток, когда автомобиль поравнялся с ней. Опустилось тонированное стекло со стороны пассажира, и, коротко глянув на выглянувшее лицо, Соколова замерла.
        - Вероника, прошу меня простить, но у меня очень важные вести для вас, - заговорил Анатолий. Его лицо было бледным и невыспавшимся.
        - У меня нет желания разговаривать с вами, - холодно ответила девушка, машинально убыстряя шаг.
        - Дело касается не наших отношений, - проговорил скрипач. Его покрасневшие глаза с тревогой смотрели на Веронику. - Вопрос касается адвоката Павлова.
        Услышав последнюю фразу, Соколова застыла на месте, медленно повернув голову в сторону немолодого ухажера:
        - Что на этот раз? Опять какая-то наспех слепленная байка?
        - Я говорю совершенно серьезно. Павлову грозит серьезная опасность.
        «Что он несет?» - с недоумением подумала девушка и спросила:
        - Что вы имеете в виду?
        - Пожалуйста, сядьте в машину. Я расскажу вам то, что знаю, и это очень важно.
        Видя, что Соколова все еще колеблется, музыкант торопливо добавил:
        - Это займет всего пять минут, обещаю.
        Машина остановилась, и Вероника, вздохнув, направилась к ней.
        - Что случилось? О какой опасности вы говорите? - задала она вопрос, оказавшись в салоне автомобиля.
        Анатолий молчал, тяжело и прерывисто дыша, на его высоком лбу выступили бисеринки пота. На коленях скрипача лежала смятая куртка.
        - Почему вы молчите? - резко спросила Вероника и посмотрела на водителя - крупного усатого мужчину.
        - Я знаю, кто хочет убить Павлова, - тихо произнес Анатолий, сунув руку под куртку.
        - Правда? И кто же?
        Яковлев умолк. Он слегка пригнулся, будто прислушиваясь к чему-то, и, глядя на его бледное ли - цо с подергивающимся веком, Вероника испытала отвращение. Похоже, этот пожилой музыкант не в себе.
        - Анатолий, вы слышите меня? - повысила она голос. - Если вы знаете имя человека, который заказал убийство Павлова, то назовите его!
        - Секунду терпения, и ты все узнаешь… Смотри, - прошептал скрипач, протягивая Веронике смятый конверт.
        Пока она с нетерпением открывала клапан, Анатолий вынул руку из-под куртки, сжимая мокрую тряпку, и салон машины наполнился резким запахом химии. Вероника наконец вытащила лист бумаги, который оказался пустым. В тот же момент ее лицо закрыла влажная тряпка.
        - Я любил тебя, - услышала она плавающий голос. - А ты так обошлась со мной. Неблагодарная дрянь.
        - Помо… - попыталась крикнуть Вероника, но голос ее оборвался, и холодная тьма сомкнула над ней свои бесплотные крылья.
        Развод
        Как известно, мэра Олега Викторовича, как и Павлова, в настоящий момент объединяло не совсем приятное обстоятельство - нахождение в больничных стенах.
        Для столь высокопоставленного чиновника была выделена лучшая палата в специализированной больнице, оснащенной самым современным оборудованием. Но и здесь Чадов не упустил возможности показать свой характер - то ночью шумно за окном, то сквозняк мешает, то в туалете лампочка какая-то тусклая… Этим утром недовольство мэра вызвал пульт управления, с помощью которого он переключал каналы на большущем телевизоре, который висел на стене.
        - У вас половина кнопок не работает, - возмущенно заявил он, швыряя пульт на белоснежный столик. - Или батарейки поменяйте, или несите новый пульт.
        Испуганная медсестра что-то пробубнила с извиняющимся видом и, схватив пульт, выскочила из палаты.
        - Полный капут, - хмыкнул Олег Викторович, мельком глянув на экран.
        Утренние новости не прибавили настроения - только что сообщили, что этой ночью на адвоката Павлова было совершено очередное покушение, окончившееся неудачей. Горе-«врач» попытался сделать законнику перед сном укол, но тот, вероятно, что-то заподозрил и между ними возникла стычка. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы в дело не вмешалась знакомая Павлова - Вероника Соколова, которая, «к счастью», оказалась неподалеку. В результате невезучий киллер был скручен и передан силовикам.
        - И какого рожна ты там ошивалась, детка? - пробормотал Олег Викторович, приглаживая на блестящей лысине редкие волосы. - Ты что, влюбилась в этого Павлова, что ли?!
        Тренькнул телефон, извещая о полученном сообщении, и мэр взял его в пухлые руки. Письмо поступило от Бергмана, и оно было лаконичным:
        «Очередной провал. Набери, как сможешь».
        - Я и без тебя знаю, что провал, - ворчливо проговорил Чадов. - Не можете с ерундовым вопросом справиться.
        Он уже хотел набрать Иосифа, но, взглянув на часы, передумал. Через несколько минут должна прийти Ирина, его супруга - она еще вчера предупредила его о визите.
        Мысли чиновника снова вернулись к известному адвокату, которого уже во второй раз старуха с косой обходит стороной. Надо же, ну словно в рубашке родился…
        «Или ты заговоренный, Павлов, или Бергман уже не тот… Даже не может найти нормальных профессионалов, чтобы устранить этого гребаного законника, - мрачно подумал Олег Викторович. - Этот Павлов прямо как непотопляемый авианосец… Найдем мы для тебя торпеду, дружок. Уж будь уверен!»
        Да, хватит, сантименты в сторону. Пожалуй, придется взять инициативу в свои руки. Вот только к кому обратиться с этим «деликатным» вопросом?! А впрочем, есть у него на примете пара бывших силовиков, которых в свое время уволили по дискредитирующим обстоятельствам… Эти ребята могут взяться за любую работу, была бы цена подходящей.
        Пока он размышлял, в дверь постучали.
        - Войдите! - крикнул Чадов и, увидев жену, изобразил на своем рыхлом лице подобие улыбки:
        - Ирочка? Привет, солнышко!
        - Здравствуй, Олег, - сдержанно поздоровалась она, и мэр это заметил.
        - Ты что такая недовольная?
        Ирина поставила у столика большой белый пакет:
        - Здесь минеральная вода и фрукты. Еще я взяла хлебцы. Врач сказал, что…
        - К лешему твоего врача, - перебил Олег Викторович супругу. Он заглянул в пакет и фыркнул: - Я ведь просил «тархун», где он? И пончики с повидлом?! Я же напоминал тебе вчера вечером!
        - О Господи, - вздохнула женщина. - Какие пончики, Олег? Я только что говорила с врачом, тебе нужна строжайшая диета! Ты что, совсем ничего не понимаешь? Иначе ты умрешь!
        Чадов уже собирался бросить колкость, но удержался. Достав из пакета банан, он очистил его и принялся угрюмо жевать.
        - Какие ты мне еще новости принесла? Кроме того, что мне следует похудеть? - спросил он, искоса поглядывая на жену. Ее поведение было странным, отличаясь от обычного, и это не могло его не нервировать.
        - У меня их две, - отозвалась Ирина, сцепив пальцы на руках.
        - Да? Ничего себе.
        - Хорошая и плохая.
        - Давай с хорошей, - кивнул Олег Викторович, доедая банан. Пока он лихорадочно соображал, какие же приготовлены для него известия, Ирина проговорила:
        - Наша дочь очень преобразилась.
        - Я в курсе, - обронил Чадов. - Она меня вчера навещала. Гляжу, даже волосы перекрасила.
        - Дело не во внешности. - Ирина покачала головой. - В Полине что-то очень сильно изменилось. И в хорошую сторону. Она словно повзрослела на несколько лет и стала совсем другой, Олег. Ты в курсе, что она работает волонтером?
        - Что?
        У мэра был такой вид, словно он получил удар по затылку.
        - Какие еще волонтеры? - насупился он.
        - Волонтеры предлагают безвозмездную помощь. Полина сначала работала в лагере, где были временно размещены люди, лишившиеся жилья после землетрясения. А теперь она в поисковом отряде, который занимается розыском пропавших.
        - Молодец, что могу сказать, - протянул Олег Викторович. - Главное, чтобы это на учебе не сказалось.
        - Она собирается переводиться на психологический факультет.
        - Что?! С какого перепугу? - вспылил Чадов. - И почему я об этом не знаю?!
        - Теперь знаешь. Не ругайся, это ее решение.
        - Зачем ей этот дурацкий психфак?! Чтобы на нас с тобой тренироваться?
        - Поговори с ней. Когда ты в последний раз с ней нормально общался? - спросила Ирина. - Вы только гавкались, как кошка с собакой.
        - Мне не нужны в семье мозгоправы! Их у меня на работе хватает!
        - Ты о семье вспомнил?
        Мэр пристально посмотрел на жену, но Ирина выдержала взгляд.
        - У нас появились какие-то проблемы, о которых я не знаю? - желчно поинтересовался он. - Что ж, давай выкладывай до конца. У тебя такой вид, словно ты что-то хочешь сказать, но не решаешься.
        - Да, мне сложно говорить об этом, - призналась женщина.
        - Давай, не робей. Кстати, что там о плохой новости? У тебя опять сдохла любимая рыбка? Или ноготь сломала?
        По лицу Ирины скользнула грустная улыбка.
        - Нет, ноготь тут ни при чем. Знаешь, в последнее время я очень долго думала, - медленно проговорила она. - И поняла, что того Олега, которого я знала двадцать лет назад, когда мы с тобой, счастливые, надевали кольца друг другу на пальцы, уже нет. Я пыталась себя сдерживать, подавлять в себе чувства и желания… Не поверишь, но я даже ходила к психологу втайне от тебя! Каждый день для меня был своего рода испытанием, которое все сложнее и сложнее выдерживать. Я могу многое простить, Олег. Хамство, равнодушие, обман. Даже измену, если она произошла по дурости, по пьянке, так сказать. Но не тогда, когда это превращается в систему. А у тебя эти измены стали нормой. Ты думаешь, я не знаю про твои амурные похождения?! Тот случай, когда тебя в трусах вытащили из развалин, когда ты был у любовницы, только верхушка айсберга. Я все знаю. Думаешь, это приятно, когда все вокруг обсуждают твоих подружек, а ты сидишь с каменным лицом и делаешь вид, что все в порядке?! Есть жены, которые готовы терпеть подобный расклад. Но я к ним не отношусь. С меня довольно.
        После того как Ирина умолкла, в палате повисла гнетущая пауза. Мэр задумчиво вертел в руках шкурку от только что съеденного банана, словно решая, как поступить. Несмотря на вспыльчивый характер, Олегу Викторовичу пока что удавалось сохранять самообладание.
        - Я тебя внимательно выслушал, - процедил он наконец. - И что же ты решила? Подать на развод?
        - Именно.
        Круглое лицо мэра постепенно наливалось краской, и Ирина обеспокоенно смотрела на мужа.
        - Извини, что сообщаю эти новости сейчас, - произнесла она, - пока ты в больнице. Но сил терпеть уже нет. Да и врач сообщил, что опасность для тебя уже позади. Я просто решила, что уже не могу молчать.
        - Чего тебе не хватает? - воскликнул Чадов. - Денег? Заграничных поездок? Внимания?
        - Мне не хватает любящего мужа, - тихо ответила она. - Вместо него я вижу чужого человека… Который приходит домой, чтобы поесть и переночевать. И то не каждую ночь. Который, не скрываясь, переписывается со своими любовницами. Мы даже твой отпуск последние годы стали проводить порознь.
        - Ладно, - выдавил Чадов. - Я выпишусь, и мы поговорим на эту тему. Спокойно и без истерик.
        Ирина пожала плечами:
        - Хорошо. Только на мое решение это не повлияет, я уже была в ЗАГСе.
        - Дура! - не выдержал Олег Викторович. - Опомнись! Ты же всего лишишься, если мы разведемся! Ты не забыла, кто и что ты есть на самом деле? Жалкий учитель географии! Где ты жить будешь?!
        - Не шантажируй меня своим имуществом. Кстати, по закону оно считается совместно нажитым, поскольку приобретено в браке, - напомнила Ирина. - А еще у меня есть двухкомнатная квартира, если ты не забыл - осталась от родителей. Надеюсь, с работой тоже проблем не будет, учителя сейчас везде нужны. Не забывай про пенсию. Так что проживу.
        - Пенсия? - захохотал мэр, и его толстые щеки затряслись, как желе. - Двадцать тысяч?
        - Лучше получать двадцать тысяч и быть независимой, чем чувствовать себя чьей-то вещью. Чем идти по улице и слышать, как тебе в спину тычут пальцем - «вон пошла жена мэра, который не пропускает ни одной юбки».
        Ирина поднялась со стула, поправляя платье.
        - Пока. Следи за давлением, оно у тебя постоянно скачет, - напомнила она. - И хватит объедаться, этот приступ для тебя первый звоночек.
        - Ты непроходимая дура, - прошипел мэр. - Вали отсюда и больше не появляйся!
        Помедлив, Ирина вышла из палаты, а мэр, выругавшись, в ярости швырнул кожуру от банана в стену.
        В плену
        «Я знаю, кто хочет убить Павлова».
        «Я знаю, кто хочет убить…»
        «Я знаю…»
        Вновь и вновь повторяющиеся слова Анатолия, словно лапки насекомых, шуршали в мозгу Вероники, чье сознание медленно выплывало на поверхность реальности. Пробуждение было тяжелым и болезненным, как после мучительного наркоза. Разлепив веки, Соколова подняла голову, осовело оглядываясь по сторонам. Глухие стены, что справа, что слева. На потолке мерно гудела желтая лампа, забранная в металлическую сетку, причем освещение было только на этом участке, остальная часть помещения была погружена в пыльный сумрак.
        «Я в подвале, - мелькнула у нее отрешенная мысль. - Или в каком-нибудь подземном бункере… специально построенном для таких как я…»
        Постелью девушки служил широкий зеленый матрас, пропахший сыростью. Вероника осторожно села и, помедлив, выпрямилась во весь рост. Она все еще чувствовала легкое головокружение, но в целом была в порядке.
        Быстро осмотревшись, Соколова пришла к выводу, что местом ее заточения, скорее всего, является гараж, нежели подвальное помещение. Смотровая яма, которую Вероника обнаружила в нескольких метрах от раскладушки, окончательно убедила ее в этом.
        Она провела кончиком языка по губам и брезгливо скривилась, ощущая сладковато-химический привкус. Похоже, Яковлев использовал хлороформ или какой-то другой аналог усыпляющего средства.
        «Что на него нашло?! - в смятении подумала Вероника, продолжая исследовать свою «тюрьму». - Неужели он не понимает, чем это чревато?!»
        Она приблизилась к воротам, молча уставившись на рубиновый глазок, моргающий рядом с ручкой. Никаких петель с замками или засовов, лишь узкая панель с крошечной лампочкой и окошечком для считывания магнитной карты.
        - Это невероятно, - пробормотала Вероника, толкая дверь. Разумеется, та не шелохнулась. Ударив по ней кулаком, девушка услышала глухой звук: так бывает, если на застеленный ковром пол падает книга.
        «Даже если я буду дубасить в эту дверь до изнеможения, меня вряд ли кто услышит, - подумала она. - А если и услышит, откроет ли?!»
        Что этот обезумевший от ревности музыкант уготовил ей?! Плен? Или - от этой внезапной мысли Вероника даже похолодела - жуткую смерть от обезвоживания?
        Затаив дыхание, около минуты пленница прислушивалась, пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук снаружи, но все было бесполезно. То ли двери гаража были настолько герметичными, либо на улице царила тишина.
        Вероника вернулась к матрасу, обратив внимание на синее пластмассовое ведро, притулившееся в самом углу гаража. Неподалеку от него стояла полуторалитровая бутылка минералки, и Соколову неприятно кольнуло:
        «Матрас, вода, ведро… Можно спать, пить и ходить в туалет».
        Все верно. Значит, она здесь надолго.
        - Но на одной воде я долго не протяну, - начала вслух размышлять Вероника. - А значит, кто-то здесь должен появиться, чтобы принести еду.
        Подумав, она невесело добавила:
        - Это только в том случае, если меня не планируют умертвить с помощью голодной смерти.
        Еще раз осмотревшись, девушка решила на всякий случай проверить смотровую яму. Пока Соколова спускалась вниз, ей вдруг пришло в голову, что ее похищение наверняка не было спонтанным. Перед тем как привезти ее сюда, скрипач полностью освободил гараж. Даже невооруженным взглядом было заметно, что раньше здесь находился склад вещей или оборудования - вдоль стен на полу виднелись более светлые, незапыленные участки, кое-где угадывались контуры ящиков или контейнеров.
        Смотровая яма, как и предполагала Вероника, была абсолютно пустой. Но и не проверить ее она не могла. Несколько застарелых масляных пятнышек, и все. Даже ни одного болтика или гайки, ничего.
        Уже вылезая обратно, девушка услышала возню, доносящуюся снаружи. Спустя мгновенье дверь гаража отворилась, и внутрь шагнула сухопарая фигура.
        - Здравствуй, любовь моя, - произнес до боли знакомый голос, и у Вероники потемнело в глазах.
        - Что… - на мгновенье у нее перехватило дыхание, - что тут происходит?! Почему я здесь?!
        Анатолий неторопливо вышел в освещенное место. На нем были светлые джинсы и гавайская рубашка навыпуск. На загорелой шее скрипача поблескивала золотая цепочка.
        - Я очень рад тебя видеть, Вероника, - произнес он, одаривая девушку лучезарной улыбкой. - Как ты себя чувствуешь?
        - Немедленно выпусти меня отсюда.
        На лице музыканта появилось выражение, какое бывает у родителей, когда их ребенок требует слишком дорогую игрушку.
        - Прости, но я не могу сейчас этого сделать.
        Он сделал шаг вперед, и Соколова инстинктивно отпрянула, прижавшись спиной к стене.
        - Анатолий, вы понимаете, что делаете? - спросила она, пытаясь вглядеться в глаза своего похитителя. Никакого проблеска, лицо Яковлева было ровным, лишь губы упрямо сжаты, превратившись в бескровный разрез.
        - Это называется преступление! - воскликнула Вероника. - Вы похитили человека! Неужели вы не осознаете это?!
        - Не утрируй, любовь моя, - промолвил Анатолий. - Я просто привез любимую девушку к себе домой. Беда в том, что, к сожалению, она пока не осознает своего счастья.
        Вероника не могла поверить своим ушам. Похоже, Анатолий окончательно сошел с ума.
        - Ни один суд меня не осудит, когда узнает, какие чувства сподвигли меня на это, - продолжал он. - У тебя ничего нет, Вероника. Я же дам тебе все.
        Она покачала головой:
        - Вы сумасшедший.
        - Каждый из нас по-своему сумасшедший, - миролюбиво отозвался скрипач. - Но сейчас я делаю для тебя благое дело. Это равносильно тому, как смазывать йодом ранку маленькому ребенку. Он плачет и ругается, не понимая, что все это делается ради него. С тобой точно так же. Но когда-нибудь ты поймешь меня. Тебе нужно подумать и осмыслить, что противиться нет смысла. Слава богу, что времени у тебя будет предостаточно.
        - Значит я - твоя пленница? - тихо спросила Вероника.
        - Ты - мое все, - широко улыбнулся Анатолий. - Но пока ты привыкаешь к своей новой жизни, тебе придется некоторое время пожить здесь.
        - Я не останусь тут ни секунды, - решительно заявила Вероника, направляясь к двери. - Уйди с дороги!
        Глядя в ее сверкающие от гнева глаза, скрипач расхохотался:
        - Ну вот, мы и снова на «ты»!
        Проскользнув мимо Анатолия, Соколова кинулась к выходу. Она видела перед собой лишь тонкую полоску солнечного света, позабыв обо всем на свете. До спасительной двери, которую Анатолий оставил приоткрытой, осталось всего пару метров, как в ее куртку вцепились цепкие пальцы:
        - Не так быстро, котенок.
        Взвизгнув, Вероника рванулась вперед, но рука держала ее крепко. Затрещала материя. Извернувшись, она попыталась ударить безумца ногой в пах, но неожиданно почувствовала тихий треск, и через мгновенье ее тело пронзила ошеломляющая судорога. Ноги пленницы подкосились, и она без чувств рухнула прямо на бетонный пол.
        - Ну, зачем ты так, крошка? - хмыкнул Анатолий, убирая в карман электрошокер. - Все равно ведь будет по-моему!
        С этими словами он схватил Веронику под мышки и, кряхтя от напряжения, потащил ее к матрасу. Выравнивая дыхание, некоторое время скрипач молча смотрел на нее.
        - Решила коготки свои показать, да? - задумчиво произнес он и, наклонившись, неожиданно резко рванул ворот служебной рубашки, которая была на девушке. Мелькнул белоснежный лифчик, и Яковлев плотоядно облизнулся. Наконец-то…
        Его глаза сверкнули маслянистым блеском, и он прерывисто вздохнул.
        - Нет, - вслух проговорил он. - Всему свое время. Я хочу видеть твои глаза, когда буду делать это с тобой.
        Насвистывая, он вышел из гаража, а когда вернулся, в его руках были наручники. Подтащив тело бесчувственной девушки к трубе отопления, он приковал к ней левую руку Соколовой. Затем наклонился и, убрав спутанные волосы с лица узницы, нежно поцеловал бледную щеку.
        - Пока, дорогая, - промурлыкал он. - Обещаю, мы скоро увидимся.
        Ультиматум
        Когда главный врач частного медицинского центра «НеБолит» Игорь Анатольевич Евсеев вошел в палату, Павлов, полностью одетый, сидел за столом и допивал кофе.
        - Артемий Андреевич, доброе утро, - поздоровался Евсеев.
        - Доброе.
        - Медсестра сообщила, что вы хотите что-то сказать? Кстати, смотрю, вы куда-то собрались. Но о выписке пока не может быть и речи!
        Отодвинув пустую чашку в сторону, Артем поднялся.
        - Я хотел поблагодарить вас за радушный прием, Игорь Анатольевич, - сказал он. - И заодно попрощаться. Пожалуй, свое лечение я закончу в другом заведении. А возможно, оно мне и вовсе не понадобиться, потому что чувствую себя я прекрасно.
        - Но… - растерялся главврач, видя, как Павлов берет в руки ноутбук. - Сегодня мы должны были сделать повторную томографию…
        - Да-да, - в тон ему произнес Артем. - А заодно еще одно интервью прессе.
        Глаза Евсеева округлились.
        - Вы…
        - Уж так получилось, что я имел возможность наблюдать, как вчера вы выступали перед журналистами. Послушать вас, так я лежу в реанимации, утыканный трубками, а меня периодически приводят в чувство с помощью электрического тока. Я, конечно, понимаю, что мое нахождение здесь делает рекламу вашей клинике, но давайте на этом и закончим.
        - Артемий Андреевич, это совсем не то, о чем вы подумали… - покраснел главврач.
        - Всего хорошего. Больничный лист можете не оформлять, - напоследок бросил Павлов и стремительно вышел из палаты. Евсеев несколько секунд простоял в полной неподвижности, затем пробурчал что-то невнятное и покачал головой.
        Спустившись вниз, Артем открыл дверь, нахмурившись - у ворот медицинского центра уже толпились журналисты. Завидев адвоката, толпа заволновалась, вперед, словно копья, потянулись микрофоны:
        - …Артемий Андреевич, как вы себя чувствуете?..
        - …вы подтверждаете, что все нападения на вас взаимосвязаны?!..
        - …господин адвокат, собираетесь ли вы нанять охрану?..
        Проталкиваясь сквозь ряды корреспондентов, Артем заметил мелькнувшее лицо Шамиля, который, усиленно жестикулируя, пытался привлечь его внимание.
        Вырвавшись от журналистов, друзья торопливо направились к «Ауди» Шамиля.
        - Ну, как ты, братишка? - спросил он, заводя двигатель.
        - Лучше всех, - отозвался Павлов. - Только мало кто завидует.
        Шамиль усмехнулся, и автомобиль тронулся с места.
        - А мне кажется, ты не прав, - сказал он. - Многие бы хотели твоей славы.
        Артем посмотрел в окно:
        - Может, и так. Только мало кто из них осознает, какова оборотная сторона этой славы. Сколько сил и времени затрачено, чтобы ее заслужить.
        - Человек по своей сущности ленивое существо, - философски заметил Шамиль. - Ему свойственно желать максимум при минимальных усилиях. Ладно, куда тебя отвезти? В очередную клинику?
        Адвокат решительно замотал головой:
        - Нет, хватит с меня больниц. Уж как-нибудь сам справлюсь.
        - В гостиницу? Или ко мне?
        - Нет, держи курс в Следственное управление.
        Шамиль удивленно присвистнул:
        - Позволь поинтересоваться о цели этой поездки?
        - Вчера вечером позвонил следователь, который ведет дело по инциденту в больнице. Сообщил, что задержанный желает говорить только со мной. Как ты понимаешь, я не мог отказаться.
        Шамиль недоверчиво взглянул на друга:
        - То есть ты хочешь сказать, что тот самый киллер, что намеревался сделать тебе смертельную инъекцию, решил поделиться чем-то сокровенным с тобой?!
        Павлов кивнул.
        - Будь осторожен, - сказал Шамиль. - Это может быть ловушкой.
        - Я постараюсь.
        Он хотел добавить что-то еще, но отвлекся на телефон, на экране которого вспыхнуло уведомление о полученном сообщении. Послание было от неизвестного абонента, и когда Артем открыл его, лицо адвоката окаменело.
        - Ты чего замолк? - спросил Шамиль, следя за дорогой.
        Павлов продолжал безмолвно смотреть на присланную фотографию. На ней была изображена Вероника, лежащая на полу какого-то подвала. Судя по всему, девушка была без сознания, ее левая рука была пристегнута наручниками к железной трубе. Никаких подписей к жуткому фото или комментариев не было.
        - А ведь я еще вчера не мог до нее дозвониться, - промолвил Артем.
        - Что случилось? - с тревогой спросил Шамиль.
        Но прежде чем Павлов успел ответить, зазвонил телефон адвоката. Это был тот же самый номер, с которого пришел страшный снимок.
        - Слушаю вас, - спокойно произнес Артем, и в трубке послышался хриплый шепот:
        - Адвокат Павлов?
        - Он самый. С кем имею честь?
        - Неважно, - ухмыльнулся неизвестный. - Картинка понравилась?
        - Нет. Что вам нужно? - напрямую спросил Артем.
        - Молодец, - похвалил голос. - Коротко и по делу. Условия очень простые, адвокат. Убирайся из города подобру-поздорову. Немедленно. И тогда мы отпустим девчонку.
        Павлов размышлял буквально несколько секунд, после чего произнес:
        - Даже если я уеду, я не оставлю своих клиентов, интересы которых представляю. Вы уверены, что мой отъезд решит все проблемы?
        - Сделай, как тебе говорят, тогда девка останется живой.
        - А если нет? - полюбопытствовал адвокат.
        Голос хрипло захихикал:
        - Тогда для начала тебе пришлют ее пальчики. Потом руку. Потом…
        - Хватит, - оборвал Артем незнакомца. - Мне нужны гарантии, что с Вероникой ничего не случится. Позовите ее к телефону или сделайте видеозвонок!
        - Разбежался, - фыркнул голос. - Может, еще станцевать тебе? Возвращайся домой. У тебя есть сутки.
        - Постойте!
        Но разговор уже был прерван, и Павлов посмотрел на Шамиля.
        - Ее похитили? - догадался он, и Артем медленно кивнул.
        - Что ж… Они пошли на крайние меры. Надеюсь, очень скоро все маски будут сняты.
        Сумки с вещами
        Из здания городской прокуратуры Олег Викторович вышел словно оглушенный. С трудом пытаясь переварить свалившуюся на него информацию, он сел в служебный автомобиль и коротко велел водителю ехать домой.
        «Проверка».
        «Проверка комиссии из Генеральной прокуратуры».
        Ну вот, добрались и до него.
        Эта мысль высверливала его череп, добираясь до мозга. Осознание факта, что его сейчас, по сути, допрашивали, словно какого-то уголовника, бросало словно маятник из состояния неуправляемой ярости в глубочайший ступор, и в такие мгновение он, скрипя зубами, вспоминал о кролике на трассе, застывшем перед несущимся на него грузовиком.
        «Проклятая проверка, - думал Чадов, лихорадочно вытирая градом катящийся по толстому лицу пот - не спасал даже работающий кондиционер. - Это все дело рук Павлова!»
        Да. Только этот гребаный законник мог инициировать проверку подобного уровня.
        Внутренний голос нашептывал, что ничего страшного еще не случилось. Ну, подумаешь, проверка. Павлов накатал жалобу на самый верх, и там отреагировали - уж таков порядок, все в соответствии с законом. Вопрос в том, чем вся эта суета закончится.
        Утешало одно - главный компромат на мэра, спрятанный в черном дипломате, исчез во время землетрясения и вряд ли когда-либо всплывет наружу. А «собиратель» этого компромата уже в могиле. Так что, как говорил небезызвестный вор-щипач Кирпич в легендарном «Место встречи изменить нельзя»: «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина!»
        - Нет у вас методов, - пробормотал вслух Олег Викторович и вытащил телефон. - И не с такой напастью справлялись… Справимся и с этим…
        Мэр перехватил бесстрастный взгляд водителя в зеркале заднего обзора и осекся. Чем меньше знают подчиненные, тем лучше. А ему желательно на будущее поменьше чесать языком, особенно при посторонних. Сейчас везде есть уши…
        Чадов позвонил Бергману, но вызов был тут же сброшен, после чего от бизнесмена пришло автоматическое сообщение:
        «Извините, сейчас ответить не могу. Перезвоню, как только появится возможность».
        - Тьфу, - вполголоса выругался чиновник. - Чем ты там, интересно, занят?!
        Оставшуюся часть пути он провел в угрюмом молчании, изредка вздыхая. В голове царил невообразимый кавардак, и мысли Олега Викторовича перескакивали с одного на другое. Прокурорская проверка… ожирение (диагноз, поставленный врачом)… эта проклятая диета… Павлов, этот ненавистный адвокатишка… Ирина, мать ее, со своим дурацким разводом… а тут еще выборы на носу!
        Дома его ждал очередной удар - супруга начала собирать вещи.
        - Как ты себя чувствуешь? - спросила она, аккуратно укладывая платья в пластиковый чемодан.
        - Тебе и правда это интересно? - мрачно спросил Чадов, переобуваясь в домашние тапки.
        Ирина подняла на него глаза:
        - Конечно.
        - Нормально, - буркнул он. - Послушай…
        Женщина закрыла шкаф и перешла к большому комоду, начиная выдвигать ящики.
        - Ира…
        - Я тебя слушаю.
        - Может, хватит?! - раздраженно выпалил он. - У меня и так неприятностей выше крыши, не хватало еще твоих идиотских капризов!
        Ирина выпрямилась, держа в руках миниатюрную шкатулку из яшмы.
        - Это не идиотские капризы, - устало произнесла она. - Я все решила.
        Чадов приблизился к ней вплотную, касаясь супруги своим выпирающим брюхом.
        - Бежишь? Как крыса с тонущего корабля? - прошипел он.
        - Крыса? - переспросила Ирина и покачала головой. - Нет, Олег.
        - Тогда почему ты разводишься со мной?! Да, у меня был на стороне один роман, но это ведь ничего не значит! Миллионы жен живут с мужьями после этого, и ничего!
        - Значит, я не вхожу в этот миллион, - грустно улыбнулась Ирина.
        - И все же?!
        - Ты хочешь знать истинную причину моего решения уйти?
        Мэр истерично хохотнул:
        - Она еще спрашивает… Говори!
        Женщина села на кровать, положив шкатулку на колени.
        - Помнишь, перед тем как ты занял кресло мэра, я тебе говорила: «не вступай в сделку с совестью»?
        Чадов насупленно смотрел на жену:
        - Ты это к чему?
        Помедлив, Ирина продолжила:
        - Всю свою жизнь я учила детей. Я учила их быть честными и благородными людьми, которыми наша страна могла бы гордиться. Чтобы этим детям не было стыдно смотреть в глаза своим детям и внукам. Мне претила сама мысль о том, что я поступлю нечестно. Потому что в первую очередь я обманываю себя. Предаю себя!
        - Зачем такое долгое вступление?! - нетерпеливо воскликнул Олег Викторович. - Не могла бы ты перейти к сути?!
        - То, что ты, пользуясь своей должностью, занимался темными делами, для меня не является секретом. Да-да, не делай круглые глаза, Олег. Я была бы полной дурой, если бы прожила с тобой почти двадцать лет и не замечала, что ты из себя представляешь. Я далеко не дура. Мне приходилось слышать твои разговоры. Я присутствовала на встречах, где ты, не стесняясь, обсуждал при мне размеры взяток или как их… откатов. Я не выношу этого Бергмана, который постоянно трется возле тебя, как пес, пытающийся урвать лакомый кусок. Думаешь, я не замечала странную закономерность? Как после очередных встреч и банкетов мы обзаводились новой машиной, яхтой, квартирой? Я смотрю телевизор, читаю прессу, в том числе в Интернете. И помимо красивой картинки я, к моему сожалению, все чаще вижу оборотную сторону медали. И она с каждый днем становится больше, затмевая то, что у тебя было лучшим.
        - Может, хватит ходить вокруг да около? - сквозь зубы проговорил Олег Викторович.
        - Я и не хожу, - терпеливо ответила Ирина. - Я просто хочу спать спокойно. А с тобой я этого лишена. Сейчас я с тоской вспоминаю те дни, когда ты был простым служащим и мы с тобой копили деньги, чтобы на выходные съездить к морю… Мы были счастливые и радовались, что есть друг у друга. Теперь у нас есть все - загородный дом, машины, счета в банках, но ничего этого мне не нужно. Потому что, по сути, я глубоко одинокий человек.
        - Я не верю тебе! - задыхаясь от гнева, вскричал мэр. - Ты нашла себе какого-нибудь мужика и все придумала, как повод развестись!
        Ирина поднялась с кровати.
        - Я знаю, что как только в городе появился адвокат Павлов, ты стал сам не свой. Ругался, словно сапожник, как только речь о нем заходила. А теперь передали, что Павлова чуть не убили. Помню, как ты изменился в лице, узнав, что он остался жив. Мне страшно думать о том, что ты в этом замешан. Потому что воровство и взятки - это одно. Но убийство, Олег… Это уже выход за рамки всего возможного. Это самый страшный грех.
        - Ира, ты совсем сдурела?!
        - Сегодня во сне я видела сильную бурю, - не дала она договорить супругу. - Гремел гром, сверкала молния, а ты плакал, как испуганный ребенок. Мне было очень страшно. Можешь считать меня сумасшедшей, но я думаю, что это последний сигнал. Во всяком случае, для меня.
        - Ты и правда спятила, - фыркнул мэр.
        - Прости меня, если разочаровала тебя. Но я так не могу.
        - Ну и вали отсюда!
        Ирина молча вышла из комнаты. Через несколько минут у двери стояли две здоровенные сумки и чемодан.
        - Ты поможешь мне спустить вещи вниз? - спросила она. - Машина уже внизу.
        Олег Викторович ухмыльнулся:
        - Если у тебя нашлись деньги на перевозку своих тряпок, то и на грузчика тоже найдутся.
        Демонстративно развернувшись, он направился в сторону кухни. Пусть валит и свои диеты прихватит! Он закажет себе… что-нибудь такое!
        - Я помогу, мама, - неожиданно раздался тихий голос, и Ирина обернулась. Полина стояла в коридоре с напряженным лицом, закусив губу.
        - Поля, тебе необязательно… - начала женщина, но дочь упрямо тряхнула головой:
        - Все в порядке. Донесем вещи вместе.
        Уже на улице, когда сумки с чемоданом были загружены, Ирина сказала:
        - Мне очень неприятно, что тебе приходится быть свидетелем этих отвратительных сцен.
        - Все нормально, мам. Это жизнь.
        Полина выдавила напряженную улыбку:
        - Как говорят, се ля ви.
        - Ты можешь жить на два адреса, - предложила Ирина. - Конечно, тех условий, что здесь, я тебе не обещаю, но…
        - Я буду жить самостоятельно, - решительно произнесла Полина. - Буду работать, сниму квартиру… Не переживай за меня.
        Дочь с матерью крепко обнялись, в их глазах стояли слезы.
        Твердый орешек
        - Осторожно, не урони, - сказал Анатолий, внимательно следя, как его помощник, крепкий мужчина с полоской усов, осторожно нес к гаражу заполненный тарелками поднос.
        Пока скрипач открывал дверь, он принюхался к аромату, доносившемуся от блюд, и пробасил:
        - Балуете вы ее, шеф. Можно было и бутербродом ограничиться.
        - Макс, это не твое дело, - сверкнул глазами Анатолий. - Давай ужин.
        Когда скрипач с подносом скрылся в гараже, усатый пожал плечами.
        Между тем Анатолий приблизился к Веронике, напевая себе что-то под нос. С тех пор, как он оставил девушку, прошло два часа, и ее поза не изменилась. Это ему не понравилось, и лоб музыканта прорезали глубокие складки.
        - Просыпайся, солнышко, - проворковал он, ставя поднос на пол. - Не пугай меня.
        Сев на корточки, он наклонился, убирая волосы с лица девушки. Глаза пленницы были закрыты, лицо покрывала бледность.
        - Ну, не притворяйся!
        Гладя Веронику по лицу, Анатолий чувствовал подушечками пальцев мягкую бархатистость ее кожи, при этом испытывая растущее возбуждение.
        - Доброе утро, чудо чудесное, - прошептал он, улыбаясь. - Открывай глазки… Пора ужинать.
        Указательный палец скрипача задержался на губах Соколовой, и он шумно сглотнул, ощущая, как внутри растекается приятное тепло. В следующее мгновенье Вероника открыла глаза.
        - Доброе, - бросила она, и, прежде чем Яковлев успел что-то сообразить, она клацнула зубами.
        Лишь в последнюю секунду он инстинктивно прижал к себе руку, тем самым спасая пальцы. Но Вероника не остановилась, ее тело выгнулось дугой, словно распрямившаяся пружина, и музыкант неожиданно почувствовал мощный удар в грудь. А еще спустя миг его шею уже обхватывали крепкие ноги пленницы.
        - Сука! Ты что задумала?! - хрипло вырвалось у Анатолия. Барахтаясь на полу, он задел ногой поднос с ужином. Звякнув, перевернулась тарелка с ухой, от разлитого супа начал подниматься легкий пар. - Макс! На помощь!
        Он попытался освободиться от хватки девушки, но все его усилия были тщетными, Вероника сжимала его ногами, используя их как огромные тиски. Лицо скрипача из розового приобрело красный оттенок, глаза выпучились, из мокрого от слюны рта вылетали сиплые нечленораздельные звуки. Судорожным движением он выхватил электрошокер, но не удержал его, и тот упал на пол.
        - Ключ от наручников, - потребовала Вероника, слегка ослабив хватку.
        - Ты… я… - выдавил Анатолий. - Отпусти!
        - Ключ, - повторила она. - Или я сломаю тебе шею.
        - Я… не могу… Ключ в доме, - пискнул он.
        Она вновь стиснула ноги, и физиономия Яковлева начала багроветь.
        В гараже мелькнула тень, и Соколова не сразу заметила, как рядом с ней оказался усатый мужчина. Она даже не успела среагировать - короткий удар в голову, и перед ее глазами заплясали сверкающие огоньки. Тело пленницы обмякло, ноги выпрямились, и Анатолий, поскуливая от страха, тут же отполз в сторону на безопасное расстояние.
        Тем временем усатый намотал на кулак волосы Вероники.
        - Давай, - улыбаясь, прошептала она, узнав в мужчине водителя «Хендай» в момент ее похищения. - Только бей сильнее. Иначе тебе тоже достанется.
        Нахмурившись, тот уже занес кулак, но Анатолий остановил его:
        - Хватит. Отойди.
        Тяжело дыша, скрипач быстро осмотрел себя. Не считая испачканных супом джинсов, он был в порядке.
        - Посмотри, что ты наделала, маленькая засранка, - сказал он брезгливо. - Это были мои любимые джинсы! А теперь они все залиты ухой!
        - Ухой? - засмеялась Вероника. - А мне почему-то кажется, что ты попросту надул в них, дядя.
        Щеки Анатолия стали пунцовыми. Он показал жестом, чтобы его помощник убирался из гаража, и усатый нехотя направился к выходу.
        - Нет, это не моча, а суп, - произнес скрипач, когда они с Вероникой остались одни. - И ты лишила себя обеда. А я специально заказал тебе его из ресторана, еще горячий. Уху из осетрины и спагетти с куриными крылышками. А ты, своенравная дурочка, зачем-то начала брыкаться…
        - Анатолий, ты сумасшедший. О чем ты вообще думаешь?! Неужели ты считаешь, что тебе все это сойдет с рук? Твои деньги и звание великого скрипача тебя не спасут! Ты сядешь в тюрьму, и надолго!
        Яковлев засмеялся, и Вероника внезапно поймала себя на мысли, что этот смех вызывает у нее ассоциацию с прогнившим гробом, в котором перекатываются истлевшие кости.
        - Не пугай меня тюрьмой, мое сокровище. Самая страшная наша тюрьма - это наше сознание - черная и бесконечная дыра, от которой несет ледяным холодом! Человек сам для себя является тюрьмой! Но если смотреть на вещи практично, то даже если меня арестуют, я найму самого лучшего адвоката. Например, Павлова. Уверен, этот прощелыга сможет вытащить из любой задницы!
        Он снова закудахтал, восторгаясь собственным чувством юмора, а Вероника на мгновенье прикрыла веки. Что за несусветный бред?! Боже, неужели этот тип действительно когда-то вызывал у нее уважение и даже симпатию?! Сейчас перед ней стоял трясущийся от возбуждения безумец с круглыми сверкающими глазами.
        - Или ты думаешь, он спасет тебя? - прошелестел он, склоняясь над ней. - Твой Артемий?
        - Почему бы и нет? - как можно спокойней ответила она. - Он тебя в отбивную превратит, если узнает, что ты вытворяешь.
        - А вот и нет, - с ухмылкой возразил Яковлев. - В самое ближайшее время твой любимый адвокат уедет в Москву - перебирать бумажки в своей коллегии. Подышал морским воздухом, и хватит. Хорошего, как говорится, понемногу.
        - Что тебе надо? - уставшим голосом спросила Вероника. От удара здоровенного кулака кружилась голова, перед глазами все расплывалось.
        Анатолий в задумчивости потер подбородок.
        - Я не совсем уверен, что ты сейчас способна выслушать мое предложение, - наконец произнес он. - Ты слишком возбуждена, и тебе следует прийти в себя.
        - Говори. Я в норме.
        Он машинально провел пальцами по волосам, приглаживая их.
        - Жаль, зеркала нет, да? - не удержавшись, язвительно спросила Соколова. - Полюбоваться на себя нельзя!
        Анатолий издал нервный смешок.
        - Я уверен в себе, дорогая. И мне не нужно никакого зеркала для подтверждения того, что я в полном порядке.
        - Ближе к делу, - напомнила Вероника. - Мне вот жутко интересно услышать твое предложение. Что тебе от меня надо? Денег у меня нет - откуда они у эмчээсника моего ранга? Все, что у меня есть - «однушка» без ремонта, да старенький «Ниссан». Еще пара золотых колечек. Нужно?
        - Я хочу провести с тобой ночь. - Теперь Анатолий смотрел на замершую девушку в упор, словно пытаясь пронзить своим алчным взглядом. - Помнишь фильм «Непристойное предложение»? Там снимался Роберт Редфорд в роли миллионера и Деми Мур…
        - Конечно, помню, - эхом отозвалась Вероника. Черты ее лица заострились, взгляд потяжелел. - Шикарное кино девяностых. Этот миллионер предложил Деми Мур переспать с ней за миллион долларов, при том, что она была замужем.
        - У тебя удивительная память, - похвалил Анатолий.
        - И что? Ты хочешь, чтобы я отдалась тебе за миллион долларов?
        Он снисходительно улыбнулся:
        - Нет, милая. Я, конечно, готов сорвать пару звезд для тебя с неба, но миллион долларов - это уж слишком. Я дам тебе свободу, детка. Не спеши отказываться. Проведя еще пару дней в этом гараже, ты поймешь, насколько заманчиво мое предложение. Не забывай, что только я могу определять условия, в которых ты находишься. Я могу забрать ведро, и ходить в туалет ты будешь прямо там, где спишь. Я могу приковать твою вторую руку. Могу приковать ноги к рукам. Могу поставить громкую музыку, и она будет звучать круглосуточно. А питаться при этом ты будешь не ухой из осетрины, а «дошираком».
        - Ух, как страшно, Толик, - в свою очередь улыбнулась Вероника. - Что ж, вот и вылезла вся твоя сущность. Сущность высокомерного и озлобленного мерзавца, с зашкаливающейся самооценкой, который жаждет унизить соперника. Не гнушаясь никакими средствами, даже самыми подлыми. Хочешь сломать меня? Ну, попытайся.
        - Я предлагаю тебе сделку, - мягко проговорил музыкант. - Весьма выгодную, если подумать. Одна ночь - и ты свободна. Пораскинь мозгами, девочка.
        - Что мешает тебе сделать это прямо сейчас? - прищурилась Вероника. - Ради бога - оглуши меня и делай что хочешь. Ну, или подсыпь снотворное. Зачем тебе мое принципиальное согласие?!
        - Я не люблю грязь, - усмехнулся Анатолий. - Ты же знаешь мое отношение к чистоплотности. Мне нужна романтическая обстановка, а не этот свинарник.
        Он обвел рукой пространство вокруг себя, как будто без этого жеста Вероника ничего бы сама не увидела.
        - Я хочу лицезреть твое обнаженное тело в ванной, - понизил голос скрипач, - … усеянной лепестками роз… когда горят благовонные свечи…
        Вероника засмеялась, и он обиженно умолк.
        - Я слишком дорого тебе обхожусь, - сказала она презрительно. - Вместо того чтобы затеивать весь этот цирк, ты мог бы снять проститутку.
        Анатолий принялся ходить взад-вперед, изредка бросая на пленницу внимательные взгляды.
        - Ты ничего не понимаешь. Для меня это как охота. Чем неприступней и капризней самка, тем сильнее азарт и удовольствие от того, когда она у твоих ног. А проститутки, - он делано зевнул, прикрыв ладонью рот, - проститутки слишком скучны. В тебе, детка, есть искра, и я собираюсь насладиться ее блеском. Потому что другого выхода у тебя нет. Поверь.
        Вероника ничего не ответила.
        - Я дам время тебе подумать, - сказал музыкант. - Что бы ты хотела на ужин, радость моя?
        - «Доширак», - услышал он в ответ. - Наверное, пора привыкать.
        - Ценю твое чувство юмора, - хихикнул Анатолий. - Да, еще. Если ты скажешь «да», мне нужна полная самоотдача. Фальшь я распознаю сразу, имей в виду. Мне не нужно в постели бесчувственное бревно со стеклянными глазами. Я хочу эмоций. Я хочу дикого и страстного секса, чтобы у тебя горели глаза и ты задыхалась от наслаждения.
        - Не слишком ли много ты требуешь? - тихо спросила Вероника, но тот лишь подмигнул ей в ответ.
        - Ну, допустим, - вздохнула девушка. - А тебе не приходило в голову, что во время этого мероприятия я убью тебя? Или ты поставишь дежурить своего усатого помощника? Чтобы он в одной руке держал свечку, а в другой, к примеру, молоток?
        - Это хорошая мысль, - закивал скрипач. - Тем более сегодня ты доказала мне, что способна оказать достойное сопротивление. Что ж, присутствие телохранителя меня ничуть не смутит.
        Выждав паузу, он быстро вышел из гаража и запер дверь.
        - Пожалуй, мне нужна рюмка коньяка, - медленно промолвил Анатолий, глядя перед собой. К нему неслышно приблизился стоявший неподалеку верзила.
        - А, это ты, Макс. - Музыкант изобразил вялую улыбку. - Подслушивал?
        - Я вам спас жизнь, шеф, - заметил усатый, разминая крупные пальцы. Скрипач скривился, будто надкусил лимон.
        - Молодец, что напомнил. За сегодняшнее получишь премию.
        - Хочу, чтобы вы это всегда помнили. Какие у вас планы?
        - Завтра вечером я улетаю в Австрию, - сказал Анатолий. - А вот тебе лучше залечь на дно, дружок.
        - В Австрию? - переспросил Макс. - Тогда нужно решать вопрос с этой…
        Он мотнул головой в сторону гаража.
        - Простите, что даю вам советы… - понизив голос, сказал он. - Но ее уже нельзя никуда выпускать. Понимаете меня?
        - Занимайся своими делами, - раздраженно бросил музыкант. - Я приму решение.
        Когда охранник ушел, он подумал: «Макс читает мои мысли. Я бы по любому убил тебя, детка».
        Тонкие губы Анатолия растянулись в безжалостной улыбке.
        «Отдашься ты мне добровольно или нет… конец для тебя будет только один».
        Согласен на сделку
        Через полчаса Павлов был уже у ворот следственного изолятора, где его, дымя сигаретой, встречал седой полковник.
        Поздоровавшись с адвокатом, он сказал:
        - Для нашего скромного СИЗО большая честь встретить тут такого гостя, как вы, Артемий Андреевич.
        - Не хочу вас обидеть, но я не планировал визит в пенитенциарные учреждения, - улыбнулся Артем. - Но раз уж так сложилось… Следователь уже звонил? Он сказал, что все вопросы улажены.
        Полковник кивнул:
        - Я сейчас лично провожу вас. Только вот…
        Он замялся, стряхнув пепел.
        - Что? - насторожился Павлов, предчувствуя что-то нехорошее.
        - Сегодня ночью арестованный Морозов предпринял попытку суицида. Неизвестно где нашел кусок стекла и попытался перерезать себе шею. Хорошо, его вовремя остановили сокамерники. Вероятно, он решил, что вы отказались с ним разговаривать.
        Артем удивился:
        - Странно, я ведь дал согласие.
        - Ну, уж я не знаю. - Полковник коснулся усов, пожелтевших от никотина.
        - Отличный способ протеста… - заметил адвокат. - Где сейчас этот Морозов? В больнице?
        - Нет. Порез, слава богу, неглубокий, ему наложили швы, - успокоил начальник СИЗО. - Во всяком случае, разговаривать он в состоянии. Идемте, через десять минут его приведут.
        Он затушил окурок и бросил его в урну.
        В ожидании своего несостоявшегося убийцы Артем еще раз просмотрел оперативную справку, которую перед свиданием ему прислал по электронной почте следователь.
        Морозов Сергей Петрович, 1986 года рождения. Образование среднее, после армии трудился санитаром в бригаде «Скорой помощи», последние шесть лет нигде официально не работал. Женат, есть малолетний сын.
        Наконец лязгнула массивная дверь, и в камеру втолкнули арестованного. Скользнув напряженным взглядом по адвокату, он молча сел за обшарпанный стол. На бычьей шее мужчины белела свежая повязка, громадные руки, скованные наручниками, смирно лежали перед ним.
        - Задержанный Морозов, - отрапортовал конвоир, вставая у двери.
        - Благодарю, - кивнул Павлов. Задержав взор на наручниках, он добавил: - Пожалуйста, снимите их.
        Охранник на мгновение смутился:
        - Извините, не положено.
        - У меня под рукой тревожная кнопка. - Артем посмотрел на бледного, как смерть, Морозова: - Но и она не понадобится. Правда ведь, Сергей?
        Помедлив, он кивнул.
        - И еще просьба - мы хотели бы пообщаться наедине, - сказал адвокат.
        Конвоир снял наручники с арестованного и молча вышел из камеры.
        - Не могу сказать, что рад встрече, - промолвил Артем, когда они остались одни. - Но мне передали, что вы настаивали на разговоре.
        Морозов моргнул, тупо глядя перед собой. Он медленно массировал запястья, и, глядя на его огромные кулаки, Павлов еще раз мысленно возблагодарил судьбу, в нужную минуту пославшую ему Веронику, которая огрела этого здоровяка вазой. Еще неизвестно, чем закончилась бы их схватка, если бы не эта удивительная девушка.
        - Сергей, у меня нет времени сидеть и любоваться друг другом, - заговорил он, видя, что задержанный продолжает хранить упорное молчание. - Если вы думаете, что я умею читать мысли, вы ошибаетесь. Правда, я немного могу читать жесты. Вот сейчас вы закрыты - ваша рука поперек груди на столе, а другая только что терла переносицу - это говорит о сосредоточенности. Сейчас вы кусаете палец, вам нужна поддержка. Впрочем, это понятно и без пальца.
        - У меня не было выбора, - сипло выдавил Морозов.
        - У человека всегда есть выбор, - возразил Артем. - Это один из признаков, по которым он отличается от животного. Даже в детстве я помнил, что если вас проглотил крокодил, у вас все равно есть выход, даже два.
        Арестованный невольно улыбнулся.
        - Зачем вы пытались покончить с собой? Считали, что это решит все проблемы? - спросил Павлов. - Ладно. Пока вы собираетесь с мыслями, я расскажу вам короткую притчу. Если после нее вы так и не заговорите, мы распрощаемся. Эта история имеет древнейшее происхождение. Один алчный человек позарился на богатство своего соседа и, пробравшись к нему ночью, убил его. Однако этого ему показалось мало, и он отрубил ему голову. После этого убийца забрал все деньги соседа и спокойно вернулся домой. Утром он вышел на улицу и обомлел - навстречу ему шел… мертвый сосед, только у него была голова убийцы.
        Душегуб страшно испугался и побежал домой. Этой ночью он не спал. Но на следующий день он снова увидел соседа перед своим домом со своей собственной головой на плечах. Тогда он взял ворованные деньги и бросил их в воду, но и это не помогло. Убийца потерял сон и аппетит, наконец, он сдался суду и полностью признал свою вину. Его сослали на каторгу, но и там ему постоянно встречался мертвец с его собственной головой.
        Выйдя на свободу, он побежал в церковь и стал умолять священника, чтобы тот помог ему очиститься от греха.
        «Прежде чем причаститься, ты должен покаяться, - сказал ему священник. - Ты должен понять, что жизнь твоего соседа - это и твоя собственная жизнь. Убивая его, ты убиваешь себя. Поэтому ты и видишь свою отрубленную голову на теле убитого соседа. Тем самым Бог дает тебе знак, что и твоя жизнь, и жизнь твоего соседа, да и вообще любая человеческая жизнь вместе есть одна и та же жизнь…»
        Переведя дух, Павлов посмотрел арестованному прямо в глаза:
        - Я вас слушаю.
        - Моему сыну, - медленно начал Морозов, - требуется операция… на мозге. Ни на одной работе я не мог заработать так, чтобы помочь ему.
        - И поэтому вы решили стать наемным убийцей.
        Задержанный вздрогнул, как от пощечины.
        - Вы собирались убить Уланову, официально являющуюся генеральным директором строительной компании «Небеса», - продолжал адвокат. - Не отпирайтесь. Мы встретились с вами в ее квартире, когда вы намеревались сделать ей смертельную инъекцию.
        - Я не отпираюсь, - едва слышно отозвался Морозов.
        - Кто убил Терентьева? Насчет вас у меня сомнение - я видел ролик, там убийца более крупной комплекции. Из этого следует, что смерть бизнесмена не на ваших руках.
        Арестованный открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но тут же закрыл его.
        - Дай бог здоровья вашему сыну, ребенок не виноват, что у него отец стал убийцей. Но даже если эти кровавые деньги спасли бы его жизнь, что он скажет вам спустя годы, когда узнает, каким способом вы спасли его? Повторяю, жизнь ребенка превыше всего. Но в данном случае цель не оправдывает средства. Убивая других для спасения своего близкого, вы никого не сделаете счастливым.
        Закончив, Артем поднялся:
        - У вас есть что сказать? В противном случае я ухожу.
        - Постойте… Я… - Морозов коснулся бинта на шее. - Я хочу предложить следствию сделку. Но у меня нет уверенности, что меня не обманут.
        - Почему?
        - Потому что вся система управления в этом городе давно прогнила. Все действует по принципу «купи-продай», главное - связи. Если бы я был нужен, мне давно прислали бы адвоката. А раз нет - приходится выплывать наружу самому.
        - Вы намекаете, чтобы ваши интересы защищал я? - спросил Павлов.
        - Почему бы и нет?
        Артем усмехнулся:
        - Поражаюсь вашей простоте. Оставим в стороне этическую сторону вопроса, когда потерпевший помогает обвиняемому по делу, когда этот самый обвиняемый чуть не убил потерпевшего. Но даже при всем моем желании я не вправе представлять ваши интересы, поскольку согласно требованиям уголовно-процессуального законодательства я заинтересованное лицо. Ни один суд не примет подобный расклад.
        - Вы известный юрист, - сказал Морозов. - Наверняка у вас есть на примете опытные адвокаты.
        - Может быть. Но я должен знать, что вы можете предложить взамен этой помощи. Кстати, вы знаете Веронику Соколову?
        Наморщив лоб, Морозов покачал головой:
        - Нет. Честно, я даже не слышал о такой. Но я могу рассказать о многом другом, что имеет отношение к смерти Терентьева.
        - Хорошо, - кивнул Павлов, доставая из папки чистый лист бумаги и ручку.
        - Я думал, ты там до вечера будешь, - ворчливо сказал Шамиль, когда спустя час Артем запрыгнул в машину. - Новости есть? Какие планы?
        - Новостей много, - сообщил адвокат. - Но обо всем по порядку. И для начала нужно позвонить одной молодой барышне…
        Пока Шамиль, вырулив со двора СИЗО, набирал скорость, Артем достал телефон и, выбрав нужный контакт, нажал на вызов.
        - Полина? - заговорил он, услышав знакомый голос. - Это Артем Павлов, мне срочно нужна твоя помощь…
        Разоблачение
        Анатолий провел бессонную ночь, и настроение у него было препаршивейшее.
        Вероника, эта дрянная сучка, приготовила ему очередную ловушку, и если бы он не был начеку, все могло было бы закончиться весьма плачевно. Ну прямо актриса! Во время его последнего визита поздним вечером она вдруг сникла и срывающимся голосом призналась, что готова на условия Анатолия. Но как только он снял наручники с ее руки, она тут же вцепилась в него, как дикая кошка. Хорошо, что он был наготове, и старый добрый шокер тут же отправил строптивую пленницу в отключку. Правда, эта неугомонная стерва все же умудрилась серьезно ударить его и расцарапать лицо, да так, что ссадины пришлось обрабатывать перекисью и заклеивать пластырем…
        Увидев его красное от бешенства лицо, иссеченное царапинами, Макс лишь многозначительно качнул головой, при этом проведя ребром ладони по шее.
        Но Анатолий и сам уже давно все понял.
        Не будет никакого романтического вечера при свечах. Ни страстных вздохов с томными взглядами, ни разгоряченных тел - ничего этого не будет. Эта сумасшедшая, прикованная в гараже, скорее сдохнет от голода и жажды, нежели согласится добровольно лечь к нему в постель.
        Музыкант устало провел пальцами по своим редеющим волосам. Уныло огляделся по сторонам, отмечая царивший в гостиной бардак. Голова налилась свинцом, словно после бурной вечеринки, глаза слипались, и проклятый сон, как назло, не шел.
        Анатолий взял скрипку, лежавшую на диване, приладил смычок. Помедлив, он начал играть, но буквально через минуту отложил инструмент в сторону. Пальцы в этот раз почему-то плохо слушались, и вместо привычной мелодии получалась какая-то белиберда… Скрип колеса в старой телеге и то звучал бы благопристойней.
        Тяжело вздыхая, Яковлев перебрался с дивана за стоящий у окна стол. Взял старинный нож для разрезания бумаги, пристально вглядываясь в затейливые узоры на рукоятке. Затем взор Анатолия переместился на бронзовое лезвие, тускло блестевшее в утреннем свете.
        - Выражаясь фигурально, убивать - это способ жить… - вслух проговорил он. - Не летать невозможно пилоту… И убийце нельзя не убить…[3 - Глеб Самойлов. «Убийство».]
        «Интересно, как бы изменился взгляд у Вероники, если бы этот нож вошел ей в грудь?!» - неожиданно подумал он, любуясь узким лезвием.
        От картины, нарисованной собственным воображением, музыканту даже стало жарко. Он с силой стиснул нож в руке, мысленно представляя распахнутые от ужаса глаза девушки, ее рот, превратившийся в большую влажную букву «О». Она наверняка будет умолять его остановиться, но он лишь усмехнется и будет дальше погружать смертоносное жало в ее трепещущее от боли тело…
        «А если серьезно, - вдруг заговорил в нем внутренний голос. - Как ты собираешься убить несговорчивую девчонку?»
        - Ее можно задушить, - разлепил губы скрипач. - Веревкой, шнуром, руками, наконец… Можно пристрелить - у Макса есть ствол. Или…
        Он снова посмотрел на декоративный нож и взмахнул им, как шпагой.
        «Имей в виду, уже завтра самолет в Вену, - не унимался голос. - А тебе еще нужно решить вопрос с телом…»
        Анатолий озабоченно потер кончик острого носа.
        Да, все верно… Если убить Веронику было де - лом минуты, то куда девать труп?! Скинуть в мо - ре? Или спрятать где-то в ущелье - ведь кругом горы…
        «У тебя есть бензопила, - невозмутимо продолжал голос. - Прямо во дворе… Пускай Макс разделает ее, а останки…»
        - Нет, - хрипло прошептал скрипач. - Это… уж слишком.
        Отложив нож, Анатолий встал.
        - Колодец, - задумчиво произнес он. - Неподалеку есть заброшенный колодец.
        «А сверху залить цементом - у меня как раз осталось несколько мешков после укладки плитки в саду…»
        Его размышления прервал резкий звонок. Это было так неожиданно, что Анатолий даже замер с открытым ртом. Судя по всему, у него гости. Но кто мог заявиться к нему в такую рань?!
        Медленно переставляя ноги, Яковлев подошел к монитору видеодомофона. Его удивлению не было предела, когда на экране он увидел невозмутимое лицо Павлова.
        - Вот же проныра… - прошептал Анатолий. - Как ты нашел меня, стервец?! Я-то считал, что ты уже в могиле!
        Он лихорадочно размышлял, как поступить. Подозревает ли адвокат его в похищении Вероники? Или… раскопал что-то еще?!
        - Макс! - крикнул музыкант, открывая дверь. - Макс!!
        - Да, шеф, - раздался голос с первого этажа.
        - У нас гость, - сообщил Анатолий. Он слегка успокоился, услышав уверенность в голосе помощника. - Это тот самый Павлов. Проводи его ко мне и будь наготове.
        - Окей, - лаконично откликнулся тот.
        «На ловца и зверь бежит, - промелькнула у скрипача мысль. - Может, тебя послала ко мне сама судьба… И я убью вас обоих, тебя и эту несносную девчонку».
        Накинув узбекский халат, расшитый золотой вышивкой, он вернулся за стол. Спустя минуту на лестнице послышались размеренные шаги, и в гостиную вошел Павлов.
        - О, какие гости! - изобразил улыбку Яковлев. - Приветствую вас, Артемий! Выпьете что-нибудь? Коньяк, виски?
        - Здравствуйте, Анатолий, - кивнул адвокат. - Благодарю, но в такой час предпочитаю кофе.
        - Увы, увы.
        В воздухе повисло напряжение. Ни он, ни скрипач не протянули друг другу руки в знак приветствия, но, похоже, эта деталь этикета при сложившихся обстоятельствах уже не имела значения.
        - Чем обязан столь раннему визиту? - официальным тоном поинтересовался Анатолий.
        - Простите, что явился без приглашения, да еще в такой ранний час, - ответил Павлов. - Смотрю, машина во дворе. Вы куда-то собираетесь?
        - У меня скоро концерт, - отрывистым голосом пояснил музыкант. - Вы ведь не для этого пришли ко мне в семь утра, чтобы полюбопытствовать, куда это я намереваюсь отправиться?
        - В какой-то степени из-за этого тоже, - безмятежно отозвался Артем. - Кстати, что с вашим лицом?
        Анатолий криво улыбнулся:
        - Упал в ежевику. Очень, понимаете, нужно быть осторожным, когда собираешь ежевику, - пояснил он. - Стоит только оступиться - хоп, и ты уже в колючих кустах.
        - Еще бы, - в тон ему подхватил Артем. - Эта ежевика настолько коварна, что даже оставила вам синяк под глазом.
        - Что вам угодно? - спросил музыкант заметно похолодевшим тоном. - У меня дела, знаете ли, господин адвокат.
        - Охотно верю, Анатолий. Возможно, я вас удивлю, но прежде чем я расскажу о цели своего визита, я бы хотел поведать вам небольшую историю об одном ушлом предпринимателе.
        Скрипач вскинул брови:
        - В самом деле? Вы и правда уверены, что это может быть мне интересно?
        - Не сомневаюсь. Итак, этого бизнесмена зовут Иосиф Яковлевич Бергман, и он очень удачно сошелся с мэром Южноморска. Они прямо-таки замечательно сработались. Мэр организовывал для Бергмана контракты на строительную деятельность, а тот делился с ним прибылью. Работа была поставлена на поток, реклама квартир в новостройках, которые возводила стахановскими темпами контора Бергмана - ООО «Небеса», - пестрела буквально на каждом углу. Только вот незадача - дома, которые строила эта строительная фирма, были хлипкие. Материал дешевый, не соблюдались в полной мере технологии и так далее. Но разве это важно, когда речь идет о звонкой монете? И тем не менее недавнее землетрясение расставило все по своим местам. По своим масштабам стихийное бедствие было не таким уж разрушительным, но пара домов, построенных этими пресловутыми «Небесами», развалились, будто их слепили из песка. Мэр, конечно, подсуетился и все обустроил так, словно эпицентр землетрясения был именно на том месте. Только это не так. А тут еще какой-то Терентьев, директор другой строительной фирмы, нарисовался со своей принципиальностью. Мешал
он сильно Бергману, клиентов перебивал, но особенно мэру досаждал. Все Олега Викторовича в коррупционных схемах обвинял. Вот и решили мэр с Бергманом его убрать. Что им и удалось, оставив его жену вдовой, а двух детишек без отца. Хотя погибший бизнесмен хотел немного - просто делать свою работу. Он требовал честной конкуренции, и чтобы все было по закону. Причем свою работу Терентьев знал хорошо и дома строил на совесть. Но убийцам было плевать. Они расправились с ним, после чего захотели убить подставного директора «Небес» - наивную пенсионерку Раису Уланову. Она даже и не подозревала, что занимает такой важный и ответственный пост. И если бы не случайность, она бы сейчас тоже была мертва. Вероятно, ее рано или поздно убили бы, если бы в это дело не вмешался адвокат Павлов. Который в последнее время как кость в горле этим двум предприимчивым персонам - уже второе покушение на него организовывают, а он все никак не умрет.
        Павлов умолк, и Анатолий промолвил с каменным лицом:
        - Это, конечно, весьма интересно и познавательно. Но к чему вся эта история? Я политикой и бизнесом не интересуюсь, я человек искусства. Если вы располагаете подобными сведениями и считаете, что они достоверны - идите с полицию.
        - Говорите, у вас скоро концерт? - неожиданно спросил Артем, глядя на скрипку, которая вместе со смычком лежала на диване. - Осмелюсь предположить, что ваше выступление так и останется неотыгранным.
        Скрипач нахмурился.
        - О чем вы?
        Артем сделал шаг вперед, оказавшись у стола, за которым сидел музыкант.
        - Я забыл упомянуть одну деталь, - проникновенным голосом заговорил адвокат. - Этот Бергман очень любит музыку, в особенности игру на скрипке. Можно сказать, это его хобби. Правда, Иосиф Яковлевич?
        Анатолий побледнел, в глазах мелькнула тень тревоги. Совладав с собой, он чуть подался вперед и холодно отчеканил:
        - Меня зовут Анатолий Сергеевич Яковлев. И все эти ваши домыслы…
        - Это ваш творческий псевдоним, а не настоящее имя, - прервал его Артем. - Анатолий Яковлев и Иосиф Бергман - одно и то же лицо, и глупо это отрицать. Вас подвело слишком назойливое ухаживание за Вероникой. Находясь в социуме, быть постоянно на людях и при этом жить двойной жизнью очень сложно. Неужели вы верили, что я не смогу выйти на ваш след? Сейчас, в век современных технологий и Интернета, практически невозможно что-то скрыть. Более того, я успел пообщаться с Терентьевым и примерно знал, что из себя представляет Бергман. Ваши люди обыскали квартиру Терентьева во время налета, но не учли, что на даче у него сохранился ноутбук, на котором была часть информации о ваших делах с мэром. Там же были и ваши фотографии. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сложить все пазлы в единую картину. Мне оставалось только наблюдать за вами. Но как только исчезла Вероника, я понял, что вы перешли черту. Ваше болезненное самолюбие и ревность взяли вверх над логикой и трезвым расчетом. Кто-то из ваших людей по телефону угрожал прислать мне Веронику по частям, призывая вернуться домой. Неужели вы и правда
верили, что я вот так все брошу и улечу в Москву?
        - Послушайте, - начал разоблаченный Бергман, но Павлов снова не дал ему договорить:
        - Теперь, наконец, я задам свой вопрос - где девушка?
        Бизнесмен закатил глаза.
        - Пожалуй, для одного утра хватит, господин адвокат, - процедил он.
        - На вашем участке я заметил не только автомобиль, которому, как правило, место в гараже. Вокруг расставлен садовый инвентарь, который также хранят в закрытых помещениях - газонокосилка, запасные колеса, канистры… Вы держите Веронику в гараже?
        - Убирайтесь.
        - У меня другое предложение, Иосиф Яковлевич, - спокойно произнес Артем. - Вы освобождаете Веронику, а затем мы с вами едем в Следственное управление, где вы пишете чистосердечное признание. Уверен, вам есть что поведать следователям.
        Бергман расхохотался. Он откинул голову и хохотал, а его острый кадык дергался, как живой, словно еще немного, и он прорвет кожу на худой шее.
        - Признаюсь, давно меня так никто не смешил, - сказал он, вытирая выступившие на глазах слезы. - Ладно, пора заканчивать этот цирк.
        Потянувшись к серебряному колокольчику, Иосиф Яковлевич резко встряхнул его, и через мгновенье в дверях замаячила шкафообразная фигура.
        - Убей его, Макс, - скучающим голосом приказал Бергман. - Этот адвокат мне до смерти надоел.
        Лицо Павлова оставалось бесстрастным, лишь немного сузились глаза, словно у рыси перед нападением. Он услышал за спиной отчетливый звук взводимого курка.
        - Повернись, красавчик, - потребовал Макс, поднимая руку с револьвером. - Я не стреляю в спину.
        - Возможно, - кивнул Павлов. - Равно и как ты не вонзаешь шило в человека, который не ожидает удара.
        Адвокат медленно развернулся, их разделяло не более двух метров.
        - Это ведь ты убил Терентьева? - осведомился он, глядя на хмурого мужчину. Сверкающий сталью полицейский «Питон» в его руке чуть дрогнул.
        - Чего ты пялишься? - неожиданно взвизгнул Бергман. - Пристрели его!
        Артем улыбнулся мертвой улыбкой:
        - Да, парень. Как там тебя, Макс? Это ведь ты командовал боевым отрядом там, в парке? Сам при этом оставаясь в тени. А когда я принял тебя за неравнодушного прохожего, который был готов вызвать помощь, ты от души угостил меня электрическим током.
        - Заткнись! - заорал Макс.
        - Ну же, пристрели меня.
        Макс поднял вторую руку, придерживая рукоятку револьвера.
        Павлов шагнул вперед, и тут же грянул выстрел, за ним второй. Бергман замер с открытым ртом, зачарованно глядя на оседающее тело Павлова.
        - Ну вот и все, - тихо выдохнул Макс, опуская «Питон».
        Иосиф Яковлевич выругался.
        - В какой-то момент мне показалось, что ты испугался, - язвительно произнес он, вылезая из-за стола. Приблизившись к неподвижно лежащему адвокату, он пнул его ногой. - Доигрался, законник?!
        - Что теперь? - спросил Макс, и голос его предательски задрожал. - Убийство известного юриста не входило в наши планы, шеф. Мне нужны какие-то гарантии…
        Бергман скривился, как от зубной боли:
        - Опять ты за свое! Избавимся от тела, вот и все тебе гарантии! Зацементируем в колодце вместе с этой шлюхой!
        Усатый посмотрел на тело Артема, затем покачал головой:
        - Павлов - это не какая-то девка из МЧС. Его будут искать. И наверняка он предупредил кого-то из своих, когда собрался навестить вас!
        - Это все из области предположений, - отмахнулся от него Иосиф Яковлевич. - Давай, за дело. Вытаскивай тело наружу. Его нужно обыскать и выкинуть телефон…
        - Хорошо, - после паузы отозвался Макс. С подозрением глянув на тело Павлова, он добавил:
        - Пожалуй, не мешало бы сделать «контрольный». Этот проныра уже два раза избегал смерти, вдруг он снова воскреснет? Он может быть без сознания.
        - Делай, как хочешь, - равнодушно ответил Бергман. Про себя он уже похоронил Павлова и его мозг был занят другими проблемами. Пожалуй, пора уделить время Веронике…
        Он уже собрался спуститься вниз, как неожиданно прозвучал разъяренный вопль Макса. Предчувствуя недоброе, Иосиф Яковлевич обернулся и от увиденного едва не лишился чувств. «Труп» Павлова внезапно пришел в себя и теперь выворачивал руку Макса, сжимающую револьвер. Раздался еще один выстрел, пуля угодила в стену, пробив дырку в одной из фотографий Бергмана, где он был запечатлен в пурпурном смокинге со скрипкой в руках.
        - Пад… ла, - хрипел Макс, изо всех сил пытаясь вырваться из хватки адвоката. Палец вновь непроизвольно нажал на спусковой крючок, и револьвер прогрохотал в четвертый раз. На этот раз пуля ушла в потолок, украшенный ручной лепниной из гипса.
        «Мать твою, он словно заговоренный», - в ужасе подумал Иосиф Яковлевич. Первой его мыслью было броситься на помощь телохранителю, но в последний момент внутри него что-то дрогнуло, и Бергман, спотыкаясь, торопливо заспешил вниз. Оставалось только надеяться, что Макс все же разделается с Павловым. Даже если адвокат жив, он наверняка серьезно ранен, и перевес будет на стороне Макса.
        Оказавшись внизу, Иосиф Яковлевич уже потянулся к двери, как вдруг его осенила догадка.
        Нужно проверить, насколько безопасно вокруг. Такой человек, как Павлов, наверняка подстраховался и приехал не один.
        С этими мыслями он подошел к высоченному мексиканскому кактусу, рядом с которым был вмонтирован в стену монитор, и включил его. Тут же вспыхнула разбитая на секторы обзорная картинка, и взгляд Бергмана устремился в квадрат, камера которого фиксировала происходящее у ворот его особняка. Неподалеку была припаркована голубая «Ауди», рядом с которой стоял крепко сбитый мужчина. Поглядывая на дом, он с кем-то разговаривал по телефону.
        - Проклятье! - выругался Иосиф Яковлевич. Наверняка этот парень слышал выстрелы и сейчас вызывал подмогу.
        Паника захлестнула его, как стремительная волна, не давая возможности глотнуть воздуха.
        Что делать?! Бежать? Куда, в чем? Прямо в халате?!
        «Твои документы в машине, как и бумажник, - внезапно заговорил внутренний голос. - Все кредитные карточки тоже там. Езжай на границу с Абхазией. Рядом Грузия, шанс есть».
        - Есть, - вслух проворчал Иосиф Яковлевич. - Только очень маленький… А как же Вероника?
        Мысли о запертой в гараже девушке вернули его в реальность, и Бергмана вновь охватила яростная ревность.
        «Не доставайся же ты никому», - шевельнулось в голове бизнесмена. Конечно, уже ни о каком колодце не могло идти и речи, но есть другой способ…
        Бергман быстро оглядел вещи, сваленные возле гаража, и его взгляд остановился на газонокосилке, рядом с которой стояли алюминиевые канистры. Да, сейчас бензин был как нельзя кстати… Тут же лежали принадлежности для шашлыка, и бизнесмен, подхватив каминные спички, сунул их в карман.
        На то, чтобы облить гараж со всех сторон, ушло около минуты. В канистре еще оставался бензин, и он, не долго думая, забежал в дом, принявшись поливать им просторный холл. Хватило и на дверь… От легковоспламеняющейся жидкости резало глаза, но Иосиф Яковлевич мужественно терпел. Наверху еще слышались звуки борьбы, и он лишний раз убедился в правильности своего решения.
        Каждый, как говорится, за себя. И если вдруг победу одержит Павлов, то внизу его ждет неприятный сюрприз. Ну, а если победителем окажется Макс, то на все воля Божья. Сможет вырваться из огненного плена - хорошо. Нет - такова его незавидная судьба.
        С тихим шорохом спичка чиркнула по шершавой поверхности коробка, и в следующее мгновенье вверх взметнулись оранжевые языки пламени.
        Как в тумане, Бергман вышел из дымящегося дома и заковылял к гаражу. Еще одна спичка, и теперь огонь жадно лизал залитые бензином стены. И хотя гараж был построен из кирпича, который, как известно, не горит, Иосиф Яковлевич надеялся, что с задачей прекрасно справится проникающий внутрь дым. Еще со времен школы он хорошо помнил, что именно дым при пожарах чаще всего бывал губительным для всего живого. Один-два вдоха, и человек теряет сознание, тогда как при ожогах еще есть шанс выжить.
        В какой-то момент ему даже показалось, что он слышит крики девушки, и губы Бергмана изогнулись в злорадной ухмылке.
        Нажав на кнопку пульта управления воротами, он быстро сел в свой красный «Майбах». Двигатель послушно взревел, заиграло радио, настроенное на волну «Ретро».
        - … и если вдруг тебе взгрустнется… - послышался назидательно-проникновенный голос Антонова, - … то грусть не значит ничего… когда ты знаешь, что под солнцем… есть крыша дома твоего…
        - Символично, - усмехнулся Иосиф Яковлевич, в нетерпении надавливая на педаль акселератора.
        Наконец ворота открылись, и он увидел того самого темноволосого мужчину, который торопливым шагом приближался к коттеджу.
        - Ну нет! - рявкнул Бергман, утопив ногу в педаль. Автомобиль рвануло с места, по касательной задев незваного гостя, который едва успел отпрянуть в сторону. Взвизгнув шинами, иномарка унеслась прочь, оставляя за собой шлейф пыли.
        Шамиль поднялся, потирая ушибленный бок. Затем его взор переместился на дом, из окон которого клубился густой дым, и он заспешил внутрь. Однако как только он открыл дверь, ему в лицо тут же ударил нестерпимый жар - весь холл уже был охвачен пламенем.
        Между тем откуда-то сверху прозвучал новый хлопок, и Шамиль выбежал наружу. Схватив пустую канистру, он ударил ею в окно. Зажмурился, чтобы избежать попадания осколков, которые разлетелись сверкающими льдинками.
        «Хорошо, что решеток нет, - подумал Шамиль, продолжая орудовать канистрой.
        Когда проем в окне оказался достаточным, чтобы пролезть внутрь, он, подтянувшись, быстро проник в дом. Набрав в легкие воздуха, Шамиль начал подниматься на второй этаж, щурясь от выжигающего глаза дыма.
        Тем временем схватка продолжалась. Плечо Артема, задетое очередной пулей, онемело, куртка быстро пропитывалась кровью.
        - Когда же ты сдохнешь?! - в бессильной ярости прорычал Макс.
        Елозя на полу, он тщетно пытался навести ствол револьвера на адвоката, но активное сопротивление Павлова не позволяло ему как следует прицелиться. Артем чувствовал, что силы постепенно покидают его, но, стиснув зубы, удвоил усилия. Слишком высоки были ставки в этой игре. Прижав руку киллера, которой тот держал оружие, он, нависнув над ним, с силой саданул лбом в лицо. Макс издал хрюкающий звук, из свернутого набок носа хлынула кровь. Ребром ладони адвокат ударил по запястью соперника, затем еще раз. Наконец пальцы Макса разжались, выпуская «Питон».
        - Ты… все равно… - плюясь кровью, выдавил он. - Сдохнешь здесь…
        - Это спорный вопрос, - устало ответил Павлов. Откинув револьвер под диван, он медленно выпрямился. Следом поднялся Макс, шатаясь, словно пьяный. Потянувшись к столу, он схватил нож для разрезания бумаги. Неуклюже взмахнул, но Павлов увернулся.
        В комнату стали просачиваться струйки дыма, но ослепленные поединком мужчины, казалось, не замечали этого.
        Еще один выпад, и бронзовое лезвие прочертило борозду на рукаве адвоката. Отступая, Павлов едва не споткнулся об диван. Бросил короткий взгляд, остановив его на скрипке, на которой еще полчаса назад играл Бергман. Артем успел выставить ее, словно щит, перед собой, и новый колющий удар пришелся прямо в корпус музыкального инструмента. На полированной поверхности деки образовалась глубокая вмятина.
        Макс замахнулся, но Павлов вновь уклонился от ножа. В следующую секунду он сам перешел в наступление, обрушив скрипку на голову убийцы. Изящный корпус скрипки разлетелся вдребезги, лопнули струны. Макс ошалело хлопал глазами. По его лицу, деля его надвое, заструился ручеек крови, из глотки вырвался сиплый вздох. Артем ударил вновь, и тот выронил нож.
        Адвокат посмотрел на измочаленную скрипку, от которой остался лишь гриф с завитками струн. Размахнувшись, он хрястнул им по голове киллера, и тот как подкошенный рухнул на пол.
        Артем посмотрел на остатки скрипки.
        - Ты не заслужила такого обращения, - только и сказал он, отшвырнув гриф в сторону.
        - Тема?!
        Он обернулся, покачиваясь. Раненое плечо, набухая от крови, продолжало пульсировать болью.
        - Елы-палы, - пробормотал Шамиль, внимательно осматривая друга. - Ты цел?
        Артем кивнул.
        - Отдельное спасибо за бронежилет, - произнес он и, морщась от боли, снял куртку. На кевларовой поверхности жилета виднелись две вмятины от пуль. - Правда, ощущения не из приятных. Словно в тебя бревно врезалось. Возможно, ребро сломано.
        - Я предупреждал, что нужно было идти вдвоем, - пробурчал Шамиль, осматривая рану на плече Артема. - Пора идти, там внизу все в огне. Скоро весь дом превратиться в факел. Только не по лестнице.
        - В окно? - коротко спросил Павлов.
        - Именно.
        - Я еще не нашел Веронику, - сказал он. - Но мне кажется, она в гараже.
        - Этот ублюдок облил гараж бензином и поджег, - сказал Шамиль. - А сам дал деру, едва успел от него в сторону отскочить…
        Артем схватил бесчувственного Макса и потащил его к окну.
        - Что ты делаешь? - удивился Шамиль. - Нам бы самим впору спасаться!
        - Он важный свидетель. Помоги мне…
        Друзья уже начали перекидывать ноги убийцы через подоконник, как он приоткрыл веки.
        - Прыгай, - скомандовал Павлов, заметив, что Макс пришел в себя. - И без выкрутасов. Если я с тобой еще миндальничал, мой друг церемониться не будет.
        Макс уже открыл было рот, словно собираясь что-то возразить, но тут же закрыл его. Тяжело дыша, он перевалился за окно, плюхнувшись прямо на газон. Следом спрыгнули Павлов, за ним Шамиль.
        - Где она? - спросил Артем, хватая Макса за шиворот. - Говори! Только что тебя вытащили из огня, сделай хоть раз доброе дело!
        - Она… в гараже, - разлепил губы тот. - Я… не трогал ее. Это все шеф… Бергман…
        Павлов посмотрел на охваченный дымом гараж.
        - Я уже вызвал пожарных, - сказал Шамиль.
        - Пока они доедут… у тебя есть в машине огнетушитель?!
        Шамиль хлопнул себя по лбу и побежал к воротам.
        - Здесь есть «болгарка», - подал голос Макс, размазывая по лицу кровь. - Аккумуляторная…
        - Что ж, неплохая идея, - заметил Павлов. - Неси ее сюда, да поскорее.
        Спустя несколько минут огонь вокруг гаража был потушен, после чего Павлов включил «болгарку». Завизжал диск, вспарывая стальную дверь, снопы искр разлетались в стороны.
        - Моли Бога, чтобы она была жива, - мрачно заметил Шамиль. Макс благоразумно промолчал. Он уже понял, что безнадежно проиграл и теперь уныло кусал губы.
        Наконец дверной замок был вырезан, и Артем вошел внутрь. Помахал рукой, разгоняя остатки дыма.
        - Вероника?!
        Где-то вдалеке послышись звуки сирены.
        Павлов шагнул вперед, всматриваясь в неподвижно лежащую фигуру на полу.
        - Вероника!
        Подбежав, он упал на колени. Осторожно потрогал шею пленницы, с облегчением почувствовав пульс.
        - Вероника, очнись!
        Девушка подняла голову, и сквозь спутанные волосы он увидел, как она выдавила слабую улыбку:
        - Артем… Ты все-таки пришел.
        - Шамиль, «болгарку»! - крикнул адвокат, заметив наручники на исцарапанном запястье Вероники.
        - Я думала, что слышу твой голос во сне… - произнесла она, и глаза ее наполнились слезами. Павлов обнял ее, крепко прижав к себе.
        - Все хорошо, - успокаивающе шепнул он. - Все позади.
        Граница
        Близился полдень, и на контрольно-пропускном пункте российско-абхазской границы «Псоу», названном в честь реки, разделяющей две страны, царило привычное оживление. На пунктах досмотра выстроилась вереница машин, и пробка с каждой минутой увеличивалась. В летнее время такой ажиотаж был вполне объясним - россиян всегда манили непередаваемые красоты Абхазии, особенно если принять во внимание относительно щадящие цены в молодой стране, совсем недавно получившей независимость.
        Среди томившихся на КПП выделялся высокий немолодой мужчина, держащийся особняком. На нем были светлые, вытертые до белизны джинсы и бежевая футболка, ноги обуты в замшевые мокасины. Глаза закрывали солнцезащитные очки, длинные волосы с проседью были забраны в короткий аккуратный хвост. Никаких вещей, кроме портмоне из крокодиловой кожи, болтающегося на худой кисти, у него не было.
        В ожидании паспортного контроля Иосиф Яковлевич всеми силами пытался скрыть волнение, не покидавшее его с тех пор, как он, оставив полыхающий особняк, умчался прочь на своем «Майбахе». Немного придя в себя, Бергман заехал в ближайший магазин, где купил новую одежду, в которую облачился прямо в примерочной. Его любимый узбекский халат, расшитый золотом, отправился в багажник, словно мешок из-под картошки.
        Как назло, очередь двигалась медленно, отчего Иосиф Яковлевич нервничал еще больше. Наконец он зашел в здание КПП и занял очередь в одну из кабинок, где проводилась проверка документов.
        «Интересно, кто победил? - завозилась внутри мысль. - Макс или Павлов? Впрочем, теперь уже неважно… Наверняка оба сгорели в доме».
        Иосиф Яковлевич вынул из кармана телефон и зашел в Интернет. Свою старую сим-карту он выбросил, приобретя новую в первом попавшемся салоне связи. Правда, он слышал, что человека могут найти даже по телефону, но чего уж сейчас дергаться, когда через полчаса он будет по другую сторону границы… Возможно, со временем он возьмет себе новый смартфон.
        По виску Бергмана пробежала струйка пота, и он торопливо вытер ее ладонью. Быстро проверил новости, вздохнув. Никаких известий о возгорании его дома и тем более о найденных там трупах не было. Это одновременно успокаивало и вызывало тревогу. Даже если Павлов сгинул в огне, остался его приятель восточной внешности, который ждал снаружи возле «Ауди»…
        Ладно. Нужно сконцентрироваться на позитивном. У него есть деньги, много денег. И, что самое главное, основная их часть, к счастью, лежит в зарубежных банках.
        Сейчас, как только он пересечет границу, все останется позади. Для начала он рванет в Пицунду. Или нет, лучше в Новый Афон, там спокойней. Переночует в частном доме, а завтра на рассвете - в Грузию. У него там есть один приятель, нужно будет с ним созвониться… Дай бог, посодействует, как быть дальше.
        В любом случае, там уже намного проще. Грузия, в отличие от Абхазии, российским властям его так просто не выдаст…
        Машину жаль, но на такой яркой тачке Иосиф Яковлевич не хотел лишний раз светиться. Он оставил ее возле одной из гостиниц, после чего вызвал такси. Будет время, он купит еще лучше. А что касается передвижения, то и это не проблема. Наличка у него есть, а таксистов, желающих заработать, тут хватает с лихвой.
        О чем он действительно жалел, так это об оставленном в Южноморске бизнесе. Эх, «Небеса», «Небеса»… И все этот проклятый Павлов!
        Если бы не этот пронырливый юрист, они бы с мэром еще таких дел наворотили бы!
        «Кстати, интересно, как там Чадов? - подумал Иосиф Яковлевич. - Небось снова пончиками обжирается…»
        Ожидая своей очереди, Бергман забил в поисковик «мэр Южноморска Чадов». Рассеянно проглядывая заголовки статей, он неожиданно замер.
        «… прокурорская проверка в отношении южноморского мэра не помешала его представить к президентской награде…»
        - Президентская награда? - изумленно повторил Иосиф Яковлевич. - Вот те нате, как говорится…
        Открыв статью, он быстро пробежался по ней глазами. Суть публикации сводилась к тому, что Чадов отчитался перед правительственной комиссией о результатах работ по ликвидации последствий землетрясения, которые были проведены под его личным руководством. Итогом чего было принято решение о представлении его к государственной награде Российской Федерации, причем само торжественное мероприятие назначено на завтра.
        - Ну ты даешь, толстяк, - протянул Бергман, не скрывая восхищения. - Вот как нужно уметь! Как в поговорке! Между капель дождя промчался, тряся своим брюхом, и даже ничего не намочил.
        Кто-то осторожно коснулся его плеча, и он едва не вскрикнул от неожиданности. Позади стояла полная женщина с двумя сыновьями-близняшками.
        - Мужчина, ваша очередь, - улыбнулась она, указывая на освободившуюся кабинку.
        - Спасибо, - пробормотал Иосиф Яковлевич и на негнущихся ногах прошествовал к пункту контроля. Мысленно приказывая себе успокоиться, он снял очки и размеренным движением протянул паспорт в окошечко.
        Проверка заняла всего три минуты, но они показались Бергману целой вечностью. Лишь когда он вышел наружу, с его губ сорвался вздох облегчения.
        Все! По сути, он перешел границу! Осталось совсем ничего - пройти по огражденной дорожке до следующего КПП, где у него проверят наличие паспорта уже абхазские пограничники… Но с этим вообще никаких проблем быть не должно, основное дело сделано!
        Он быстро пересек реку по небольшому мосту и после формальной процедуры проверки вышел с сияющей улыбкой. Скорчил рожицу овчарке, смирно сидевшей у ног пограничника, и торопливо зашагал прочь.
        «Я в Абхазии!»
        Внутри все звенело и пело от радости.
        Он не успел пройти и десятка метров, как к нему метнулся плотный мужчина в светлой панаме:
        - Такси? У меня дешево, сами убедитесь!
        - Поехали, - мгновенно согласился Бергман, и они направились в сторону потрепанной «девятки».
        - Куда едем? - поинтересовался водитель, усаживаясь на продавленное сиденье.
        - Новый Афон, - машинально ответил Иосиф Яковлевич, обратив внимание на брелок в виде футбольного мяча, свисающего с зеркала. - Хотя нет, постойте. Давайте лучше в Гадауту.
        - В Гадауту так в Гадауту, - пропел мужчина. Сняв панаму, он принялся обмахиваться ею, как веером, после чего достал телефон с треснувшим экраном.
        - Так мы едем или нет? - резковато спросил Бергман.
        Он не видел, как от КПП к автомобилю быстрым шагом направлялись двое пограничников.
        - Сейчас, одну минуту, - сказал водитель, водя толстым пальцем по экрану. - Жене только сообщение напишу…
        Иосиф Яковлевич скривил губы и смахнул со лба капли пота.
        - Жарко, правда? - подмигнул мужчина, и Бергман почувствовал, как где-то внутри звякнул тревожный колокольчик.
        - Смотрю, вы без вещей совсем, - продолжал болтать водитель, при этом снова уткнувшись в телефон. - Отдыхать или как?
        - Или как, - сквозь зубы проговорил Бергман. Кондиционер в отечественной машине, понятное дело, отсутствовал, и липкая духота давила на него, словно раскаленная плита.
        - Хотите, я вам своих дочек покажу? - как в тумане услышал он голос словоохотливого мужика. - А у вас дети есть?!
        Только сейчас Иосиф Яковлевич поднял голову, уставившись в зеркало. При виде приближающихся пограничников его обуял животный ужас, и он инстинктивно потянулся к дверной ручке.
        - Сидите спокойно, Иосиф Яковлевич, - совершенно другим голосом произнес «водитель». Обернувшись к бизнесмену, он вперил в него тяжелый, немигающий взгляд: - Вас довезут куда надо.
        - Кто вы? - упавшим голосом пискнул Бергман.
        - Майор полиции МВД России Горбунов. Надеюсь, шалить не будете?
        Тем временем пограничники вплотную приблизились к «девятке». Один из них, рослый брюнет, открыл дверь со стороны побелевшего от страха Бергмана, в его руках матово блеснули наручники.
        - Руки вперед, - вполголоса скомандовал майор, и Иосиф Яковлевич, замешкавшись, подчинился.
        - Вы не имеете права, - вяло проговорил он.
        Пограничник сел к нему в машину, а Горбунов, закрыв дверь, начал разворачивать машину. Оставшийся снаружи пограничник на прощание козырнул майору и, проводив взором отъезжающую «девятку», зашагал обратно к КПП.
        - Могу я узнать, за что меня арестовали? - спросил Бергман, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно.
        - Можете, - не глядя на него, ответил майор. - Вы задержаны по подозрению в организации убийства и похищении человека. Это так, для начала.
        Иосиф Яковлевич почувствовал, как его шею обвивает невидимая петля.
        - Но это же чушь! - воскликнул он. - Я бизнесмен, уважаемый человек! Я музыкант!
        - Следствие разберется.
        Все дальнейшее было для него как в дурном сне, о котором не хочется даже вспоминать. Минут через пятнадцать «девятка» остановилась на обочине, в нескольких метрах от полицейской «Газели», с надписью на боку «Дежурная часть».
        - На выход, - приказал майор, и Бергман, кряхтя, принялся вылезать наружу. Придерживая его за локоть, пограничник проводил арестованного в «Газель». Следом в микроавтобус вошел майор и дал знак водителю, чтобы тот трогался.
        Иосиф Яковлевич ошарашенно смотрел на сидящего перед ним человека, не в силах поверить собственным глазам.
        - Добрый день, господин музыкант, - будничным тоном произнес Павлов. - Хотя, судя по всему, для вас он сегодня явно не добрый.
        - Ты… опять вы? - выдавил Бергман.
        - Садитесь, Иосиф Яковлевич, - велел майор, и тот послушно уселся на свободное кресло.
        Его расширенные от изумления глаза ощупывали адвоката, словно все еще сомневаясь в его существовании. Левая рука Павлова была на перевязи, из чего Бергман сделал вывод, что одна из пуль все же зацепила юриста.
        - Не волнуйтесь, со мной все в порядке, - сказал Артем, перехватив его взгляд. - Вы вроде на концерт собирались, в Австрию? Странный способ добраться до Вены через Абхазию. И потом, где ваша скрипка? Вижу, вы налегке. Может, вы решили переквалифицироваться и начать танцевать чечетку?
        - Заткнитесь с вашими идиотскими шуточками! - крикнул обозленно Бергман. - Вы… Вас вообще что-нибудь берет? Или только серебряные пули, как вампиров?!
        - Пули для оборотней, - с усмешкой поправил адвокат. - А вампирам осиновый кол полагается.
        - Зачем вы здесь? Хотите насладиться победой?
        - Нет, просто желаю лично убедиться, что вас доставят по адресу. А еще мне нужно побеседовать со следователем, прежде чем он приступит к вашему допросу.
        Бергман откинулся в кресле, уставившись на скованные руки. Да, теперь они долго не увидят скрипку…
        - Как вы нашли меня? - помрачнев, спросил он.
        - Я же сказал. Вы слишком увлеклись Вероникой, - напомнил Артем. - Если бы не это, все было бы сложнее. Я понял, что только вы могли ее похитить и шантажировать меня. Больше некому. Ну, в дополнение ко всему немалую роль сыграло легкомыслие ваших наемников. Тогда, когда они пытались забить меня в парке насмерть. Один из них постоянно названивал вам, и последующий биллинг звонков показал, что адресатом этих вызовов являлись вы.
        - Да плевать мне на звонки. Вы говорили о Веронике. Получается, меня погубила любовь, - резюмировал Бергман.
        Павлов покачал головой:
        - Это была не любовь. Вы были одержимы девушкой. Вами двигала слепая жажда овладеть ею, подчинить себе. И ее отказ привел вас в бешенство. Скажите спасибо, что она жива.
        У Иосифа Яковлевича перехватило дыхание.
        - Жива?! - переспросил он, испытывая противоречивые чувства. - Я… я очень рад.
        - Не сомневаюсь. Надеюсь, вы понимаете, что кроме ваших мутных схем со строительством, которые вы проворачивали с Чадовым, вам придется отвечать за похищение человека и организацию убийства? Ладно я, вы всегда видели во мне соперника. Зачем-то придумали байку про женщину и ребенка… Это еще можно понять - насолить конкуренту. Но вы едва не сожгли заживо девушку, в которую были влюблены!
        - Не лезьте ко мне в душу, - болезненно поморщившись, отозвался Бергман. - Я вырос из возраста, когда мне читали морали. Мне вообще на все плевать. И никакой тюрьмой вы меня не испугаете. Один звонок Чадову, и меня отпустят под залог.
        Артем посмотрел на него с брезгливой жалостью:
        - Боюсь, Олег Викторович вам не поможет. У него своих проблем вагон и тележка.
        Бергман заставил себя широко улыбнуться:
        - Проблемы? Бросьте. Его завтра лично Президент будет награждать! За героические заслуги, так сказать!
        - Посмотрим, - не стал возражать Павлов. - С моей точки зрения, Чадову, как и вам, светит тюремная камера. Там у бывшего мэра будет время рассказать о своих героических заслугах.
        - Если вы думаете, что я дам против него показания, то ошибаетесь, - предупредил Иосиф Яковлевич.
        - Это очень благородно с вашей стороны - выгораживать погрязшего в коррупции чиновника. Но ваши показания мало на что повлияют. Дела, касающиеся незаконных застроек, совершенно отдельная тема. Но и она не останется без внимания, это я вам гарантирую.
        - Я вам не верю.
        - Это неважно, - сказал адвокат. - Но я могу принести вам утреннюю газету завтра в СИЗО. И тогда вы все узнаете сами. Потому что телефона с Интернетом у вас не будет.
        Бергман погрузился в угрюмое молчание. Только сейчас до него постепенно стало доходить, насколько критическим стало его положение.
        - А кофе там есть? - тихо спросил он.
        - Насчет кофе не уверен. Но чай точно будет. В любом случае, вам придется привыкать к новой жизни, господин Бергман.
        Больше никто из них не проронил и слова.
        Случайностей нет
        Судебное заседание, на скамье - серийный убийца. Улики неопровержимые, доказательная база - железобетонная. Адвокат поворачивается к подсудимому и тихонько говорит:
        «Извините, но я даже не знаю, что еще можно сделать в вашем случае… я использовал все, что только было можно. Скорее всего, мы проиграли».
        Подсудимый смотрит на адвоката и спрашивает с надеждой:
        «Слушай, дружище, а может, ты на себя вину возьмешь?!»
        Как только Павлов закончил, Шамиль раскати - сто рассмеялся. Вероника тоже прыснула от сме - ха, в вечернем сумраке блеснула белая полоска зубов.
        Этим теплым июльским вечером друзья собрались в загородном доме Шамиля, расположившись в уютной резной беседке. В воздухе витала приятная прохлада, мерно стрекотали сверчки, ноздри щекотал дразнящий запах жарящегося шашлыка.
        - Не думала, что про адвокатов столько анекдотов есть, - улыбаясь, сказала Вероника. - Мне казалось, куда больше про полицию…
        - Тема, ты думаешь, я не заметил, как ты все время на часы смотришь? - спросил Шамиль, делано хмуря брови. - Надеюсь, сегодня ты никого спасать не планируешь? Сколько собирались, чтобы вот так просто посидеть у меня!
        - Нет, сегодня отдыхаем, - успокоил Павлов друга. - Просто не хочу пропустить одно небольшое событие, которое будет вам интересно. Но для этого придется включить новости. Еще буквально три минуты.
        Он положил перед собой телефон.
        - Ты как всегда, полон тайн, - сказал Шамиль. - Но я все равно безмерно рад, что вы у меня в гостях. Не прошло и месяца, как Артемий Андреевич соизволил заглянуть на огонек…
        - Ты забываешь о том, что произошло за этот месяц, - сказал Павлов.
        - И самое интересное, началось все с землетрясения, - проговорила Вероника, задумчиво глядя на мотылька, бестолково кружившегося вокруг лампы. - Если бы не оно… Мы никогда бы не познакомились. И все шло бы своим чередом. Я часто проигрывала эту ситуацию вновь и вновь. Ведь ты мог просто проехать мимо разрушенного дома. И тогда Чадов до сих пор сидел бы в кресле, прокручивая свои делишки с Бергманом.
        Она посмотрела на Артема и взгляд девушки потеплел.
        - В нашей жизни нет случайностей, - сказал адвокат. - В конце концов, я ведь не проехал мимо.
        Вероника улыбнулась:
        - На свете есть невидимый закон, - неожиданно заговорила она. - И нет случайностей, во всем - закономерность. Обманутым останется сам вор, все тайное всплывает на поверхность…[4 - Валентина Быковская.]
        - И не поспоришь, - кивнул Шамиль.
        - Да, что там насчет Чадова? - спросила Вероника. - Неужели его правда будут награждать?! Мне кажется, в городе уже все догадываются, что он вор и взяточник!
        - Имейте терпение, друзья, - произнес Артем и многозначительно улыбнулся. - До новостей осталась всего минута. И тогда вы получите ответы на свои вопросы.
        Он подключился к Интернету и, выбрав нужную закладку, поставил телефон так, чтобы всем был виден экран. Вспыхнула заставка первого канала.
        - … новости последнего часа… Как сообщили в пресс-службе Следственного комитета, буквально два часа назад в аэропорту задержан мэр г. Южноморска Олег Чадов. Ему предъявлены серьезные обвинения - коррупция, получение взяток в крупном размере, злоупотребление должностными полномочиями… кроме того, градоначальника южного курорта подозревают в соучастии покушения на убийство… речь идет об известном адвокате Павлове… К счастью, известный юрист жив и, более того, сыграл немаловажную роль в разоблачении нечистого на руку мэра… В последнее время Чадова вообще сопровождала полоса неудач - за последний месяц он успел побывать в больнице, после чего его супруга подала на развод…
        На экране замелькали кадры задержания Олега Викторовича, которого вели к полицейской машине. Вид у мэра был растерянный и обескураженный.
        - … к следующим новостям… в данный момент в Кремлевском дворце происходит награждение Президентом…
        Артем протянул руку, выключив прямой эфир.
        - Да уж, - протянул Шамиль. - Закономерный конец карьеры для такого мерзавца.
        - Не могу понять, чего не хватает таким людям, - вздохнула Вероника. - Ведь все у него было - дом, квартира, семья, высокий чин… Нет, надо было все это в одночасье разрушить. И всему виной неуемная жадность.
        - Видишь ли, Вероника, - промолвил Павлов. - Существуют люди, которым всегда кажется мало. Вспомни старый мультфильм про Золотую антилопу. Там раджа до последнего кричал: «Еще, еще золота!», а в итоге все его богатство превратилось в бесполезные черепки. Чадов из этой же серии. Пока идет следствие, то и дело всплывают денежные счета нечистого на руку чиновника. Не гнушался он и налички, на его даче был обнаружен тайник, где он прятал валюту. Суммы просто колоссальные, говорят, «Газель» только в два захода смогла вывезти найденные деньги.
        - Ладно, - поднялся Шамиль. - Шашлык уже готов, можно подавать на стол? Тема, ты, кстати, обещал попробовать мою чачу!
        - Обещал, значит, попробую.
        - А потом можно баньку затопить. Идет?
        - Лучше к морю прогуляемся, - предложила Вероника.
        Когда Шамиль ушел, она сказала:
        - Ты как-то обмолвился, что он пытался шантажировать жену Терентьева. Как у нее все сложилось?
        - Слава богу, все обошлось. Елена сейчас вернулась в город, с ней дети, она приняла решение продолжить бизнес покойного мужа.
        - И все-таки, у меня с трудом укладывается в голове. У этой парочки - мэра и Бергмана - был такой налаженный бизнес, что комар носа не подточит! И ты их так филигранно расколол!
        - На самом деле мэра расколол Терентьев, - пояснил Артем. - Очень жаль, что я не смог ничего предпринять, чтобы спасти его… У него был собран разгромный материал на Чадова. Именно поэтому на бизнесмена устроили охоту, он был ходячей бомбой для мэра. Кстати, один момент. Я специально прихватил с собой, для наглядности моей истории…
        Павлов нагнулся, поставив на дубовую лавку большой темный пакет из полиэтилена.
        - Помнишь, на место развалин мэр привез людей для поисков?
        Вероника кивнула.
        - Он искал вот это, - произнес адвокат, вытаскивая наружу нечто грязно-серое и бесформенное, и, лишь приглядевшись, девушка поняла, что перед ней расплющенный дипломат.
        - Здесь были важные документы, подтверждающие факты коррупции и прочей незаконной деятельности Чадова, - объяснил Павлов. - На квартиру Терентьева был совершен налет головорезов Бергмана, где у него забрали все документы, касающиеся незаконной деятельности мэра. Дипломат с материалами передали мэру, и с ним он отправился к любовнице. Потом началось землетрясение. Ну, а дальше ты знаешь. Видимо, сама судьба спрятала этот дипломат от Чадова, для того чтобы его нашел я. Признаюсь, первым моим порывом было передать дипломат мэру. Но, во-первых, даже беглый взгляд на документы дал понять, что дело, как говорят, пахнет керосином. Да и поведение Чадова было странным. Впоследствии я отправил эти документы своим специалистам в Москву для установления подлинности. И когда получил подтверждение, они были переадресованы в Генеральную прокуратуру и Следственный комитет. Да, маховик правоохранительных органов довольно неповоротлив, но когда он начинает крутиться, то его уже не остановить. Так что Чадова уже ничто не спасет, и он наверняка получит серьезный срок. Я уж не говорю об организации убийств - как
Терентьева с Улановой, так и моего. Следователь уже сообщил, что по ходу дела начали всплывать факты устранения этой парочкой неугодных лиц, которые так или иначе мешали их преступному бизнесу. Так что на совести мэра с Бергманом немало человеческих душ.
        - Бергман, - медленно повторила Вероника, словно пробуя его на вкус, и поморщилась. - Это все еще так… непривычно. Для меня, признаться, оказалось потрясением узнать, что на самом деле из себя представляет этот невинный с виду скрипач. Рассеянный недотепа оказался озлобленным садистом.
        Она устремила взгляд на Артема:
        - Я даже боюсь представить, что могло бы случиться, если бы ты не пришел тогда к нему домой. Я пожалела его, думала - одинокий, без семьи… Когда он рассказал, что его жена с дочкой погибли в аварии…
        - Он сам и устроил эту аварию, - сказал Павлов. - Да-да, не удивляйся. Покойная супруга Иосифа была застрахована на серьезную сумму. Он устроил ДТП, представив все как несчастный случай.
        - Он убил свою жену? И… собственную дочь? - Вероника была потрясена до глубины души.
        - Именно так.
        - Ужас. Поистине, нет предела человеческой жестокости…
        - На допросах он всех уверял, что дочь рождена не от него, поэтому особого раскаяния он не испытывал. Бергман отсидел за это семь лет и вышел на свободу условно-досрочно. Удивительно, но при этом все имущество осталось при нем.
        Некоторое время они молчали, затем Павлов продолжил:
        - Все ниточки вели к нему. Уже тогда у меня были сведения, что Анатолий Яковлев и Бергман - один и тот же человек. Хорошо, что мне помогла Полина - она бывала в доме Бергмана, тот иногда приглашал семью Чадовых к себе. У скрипача было много людей, работающих на него, и сейчас поч - ти все они задержаны для допроса. Я уже опознал среди них тех, кто напал на меня в парке. Почти все дают признательные показания, выгораживая себя.
        - Как ты определил, что он рванет в Абхазию?
        - Простая аналитика, Вероника. А куда ему еще было податься? После того, что он устроил, в Вену ему уже было лететь невозможно, он это прекрасно понимал - его сразу бы задержали в аэропорту. От его дома до Адлера всего полчаса езды, а оттуда до границы с Абхазией рукой подать. Вероятно, Бергман решил, что там ему удастся пройти незамеченным. Как мне кажется, в дальнейшем он планировал выехать в Грузию. Если бы ему это удалось, найти и вернуть его обратно в Россию было бы весьма проблематично.
        - Лишний раз убеждаюсь, что материальные блага не приносят счастья, - призналась Вероника.
        - Просто эти люди не желали довольствоваться тем, что уже имели.
        - Я слышала, есть такая пословица - «Живот сыт, глаза голодные».
        - Все верно. Но как часто повторяет один мой уважаемый доверитель: «Главное, чтобы глаза не были больше рта!»
        - Это точно, - улыбнулась Вероника.
        - Но в данном случае мне кажется более уместным следующее изречение, - сказал Артем. - «Иной сыплет щедро, и ему прибавляется, а другой очень бережливый и бедным становится…»
        - Прямо в точку… Как твоя рука?
        Павлов покосился на раненое плечо.
        - Нормально, на мне все быстро заживает.
        - Я специально взяла отпуск, - вдруг заявила она. - На неделю. Знаю отличные места, где почти никого нет. Поедем?
        - Почему бы и нет, - улыбнулся Павлов.
        Она улыбнулась в ответ, мягко положив свою ладонь на его руку.
        notes
        Примечания
        1
        Пончик, «Незнайка на Луне», Н. Носов.
        2
        Слова песни, которую исполнял Лев Лещенко.
        3
        Глеб Самойлов. «Убийство».
        4
        Валентина Быковская.