Последний бой наемника Сергей Евгеньевич Алтынов
        Спецназ ВДВ # Они оба наемники спецназовец Вознесенский и десантник Васнецов. Один охраняет бизнесмена Лузгинского, другой его конкурента Самойлова. И когда Лузгинский похищает дочь Самойлова, на выручку отправляется боец-одиночка Васнецов. Он проникает в «Замок», где прячут девушку, и возвращает ее отцу. Лишь после этого он понимает, что затеянная его хозяином игра с двойным дном.
        Сергей Алтынов
        Последний бой наемника
        Есть два важнейших института, использующих профессиональных убийц: 1) армия и 2) мафия. Они готовят их для различных целей. Впрочем, иногда институт 1 входит в грязный союз с институтом 2 и привлекает к работе его кадры.

    Дж. Стайнер. «Учебник дилера смерти»
        Пролог
        Всадники разбились на два фланга. Главная задача - отсечь зверя от леса. В зарослях ему проще уйти, да и для собак деревья и кустарники не то что поле с низкорослой травой. Всадники, впрочем, не торопились. Их лошади шли неспешно, точно были не на псовой охоте, а на соревнованиях по выездке.
        - Если вы русский классик Тургенев, генсек Брежнев или Мария-Антуанетта, то вы, несомненно, любите охоту, - услышал Васнецов за своей спиной мягкий мужской голос.
        - А если нет? - полюбопытствовал в ответ звонкий девичий.
        - Значит, вы рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер! - вынес вердикт мужчина.
        - Отчего же? - удивленно спросила девушка.
        - Потому что он терпеть не мог охоты! Особенно псовой, - пояснил мужчина.
        - Журнал «Крокодил» почитываете? - в разговор вклинился третий собеседник, тоже мужчина, обладатель низкого, немного хриплого голоса.
        - Пусть я рейхсфюрер, пусть я Саддам Хусейн, но это развлечение мне решительно не по душе! - заявила девушка.
        Все четверо всадников, включая Васнецова, остановились. Решающее слово сегодня было за юной представительницей женского пола.
        - Травим огромными псами одного-единственного жалкого кролика! - произнесла девушка, откинув со лба светлую прядь.
        Мужчины не нашлись с ответом, и юная прелестница обвела всех победным взглядом, остановившись на Васнецове.
        - А вам ведь тоже не нравится такое развлечение? - спросила девушка. - Что молчите?
        Васнецов не торопился с ответом.
        - Ну что же вы? - Обладатель мягкого голоса, подтянутый лысоватый мужчина лет пятидесяти подъехал чуть ближе к Васнецову.
        - Я согласен с вами, Дарья Алексеевна, - заговорил Васнецов. - Неистовые зрелища, конский скок, ловля с псами - все это суета, ни к чему хорошему не приводящая.
        - Это ваше мнение? - спросила Дарья Алексеевна, испытывающе глядя на Васнецова яркими серо-голубыми глазами.
        - Не только. Примерно так относился к подобным увеселениям святой Кирилл Иерусалимский. Я с ним согласен.
        - Вы мне нравитесь, Васнецов, - проговорила Дарья Алексеевна. - Вы не холуй, не хам и не тупица… Родыгин! - обратилась она к лысоватому и подтянутому. - Сделайте его своим заместителем!
        - Дашенька! - взял слово третий мужчина, менее подтянутый, но зато с пышной седой шевелюрой. - Ты напрашиваешься на порку!
        - Напрашиваюсь, папа! - весело кивнула хорошенькой головкой Дашенька. - Если пороть будет он, - тут девушка вновь показала глазами на Васнецова. - Шучу! - засмеялась она через секунду. - Суета наша продолжается, вперед!
        Дашенька взяла темп, отец тронулся вслед за ней, а Родыгин и Васнецов на этот раз чуть поотстали.
        - Не обращайте внимания, - произнес Родыгин. - У нее такая манера - немного флиртует с охранниками.
        - Понимаю, - кивнул Васнецов, сдерживая лошадь. - Всерьез на это не смотрю.
        - Надеюсь, - без шутки в голосе отозвался Родыгин. - А то, бывает, знаешь ли… Вон тот молокосос, - Родыгин кивнул на самого молодого всадника, находящегося на левом фланге, у самого леса, - похоже, всерьез втрескался в нашу принцессу… Придется увольнять, а жаль. Отличный стрелок и вообще толковый парень.
        Обсудить толковых парней, а также принцесс и их прихоти Васнецов и Родыгин не успели. Стало не до разговоров - лошади перешли на галоп. Собаки гнали маленького ушастого зверя по полю, гнали что есть мочи, но никак не могли схватить. Еще немного - и он либо прорвется к спасительному лесу, либо мощные собачьи челюсти сомкнутся на его загривке…
        - Он ушел! Я так счастлива!
        - Вашими молитвами, Дарья Алексеевна! - отозвался Родыгин.
        Высунувшие языки псы стояли рядом со всадниками. Васнецов поймал себя на мысли, что со стороны данная картинка вполне соответствует какому-нибудь пейзажу девятнадцатого века. А что - в центре юная княгиня в специальном охотничьем костюме, рядом ее седовласый папенька, а по бокам челядь в песцовых шапках. Однако под охотничьими одеяниями у «челяди» было надежно спрятано компактное оружие дальнего и ближнего боя. Вполне современное, но сейчас его было не видно, и картинку девятнадцатого века оно не портило. Трудно было догадаться и о том, что
«седовласый папенька» - один из влиятельных столичных предпринимателей, Родыгин - шеф службы безопасности, а «челядь» - личная охрана любимой дочери Дашеньки, которой накануне исполнилось семнадцать… В числе личных охранников был и Васнецов, он был впервые на псовой охоте, которую так любил «папенька».
        - Кажется, мы забыли про обед, - вовремя напомнил Дашенькин отец.
        - Ни в коем случае! - отозвался Родыгин и, подняв охотничий рог, затрубил короткой булькающей трелью.
        Из-за перелеска должен был раздаться аналогичный ответ, означающий, что усталых охотников ждет сытный обед и они могут возвращаться. Прошло около минуты, но ответа не последовало.
        - Не понимаю, - стараясь не показывать смущения, произнес Родыгин, схватившись за мобильный телефон. Нарушение охотничьего ритуала не нравилось ни ему, ни его хозяину.
        - Что за… Не отвечают, - спустя еще минуту проговорил шеф службы безопасности.
        - Может, я поскачу узнаю? - подал голос самый молодой, тот самый «втрескавшийся молокосос».
        - Подожди, Дима… - Родыгин отъехал в сторону, набрал еще чей-то номер.
        Но и там не последовало ответа…
        - Василий! - Родыгин подозвал было Васнецова, но отдать распоряжения не успел.
        Всадников в черных одеждах, с черными лицами и головами все увидели одновременно. Даже недавно служивший в спецназе ВДВ Васнецов не сразу сообразил, что происходит. Перед глазами точно ожили кадры старинного фильма «Фантомас против Скотленд-Ярда». Вооруженные короткоствольными автоматами черные всадники окружили любителей псовой охоты со всех сторон. Завыли и поджали хвосты еще недавно грозные охотничьи псы…
        - Не двигаться, будем стрелять! - отрывисто зазвучали команды.
        Васнецов рванулся было наперерез черным конникам, стремясь загородить онемевшую Дашеньку и ее отца, но мчавшийся на них всадник выхватил откуда-то из-за спины хлыст, и Васнецов едва успел уклонить голову от хлесткого сильного удара. Василий удержался в седле, но противник достал-таки его вторым ударом. Третий Васнецов получил, пытаясь подняться из травы… Двое охранников также были сбиты с лошадей хлыстами. На земле оказался и отец Дашеньки. Васнецов услышал пронзительный крик Дашеньки и, подняв голову, увидел, что девушка уже находится на лошади одного из черных всадников. Тот сумел выдернуть ее из седла и усадить на собственную лошадь…
        Все было всерьез. Никаких Фантомасов и Скотленд-Ярдов.
        - Не стрелять и не двигаться! - это уже подал голос Родыгин.
        Ничего иного приказать своим подчиненным, увы, не оставалось. К виску Дашеньки был приставлен пистолетный ствол. Васнецов рванулся было к своей лошади, но хлыст вновь сбил его с ног, заставил зарыться в траву. Василий знал приемы и против хлыста, но для этого надо было сблизиться с противником, сбить дистанцию. А как ее собьешь, когда враг гордо гарцует на породистом скакуне… Столь же быстро, сколь и появились, черные всадники повернули обратно. Унося с собой Дашеньку. И это был не сон и не индийское кино.
        И тут поднявшийся наконец на ноги Васнецов увидел, что один из охранников рванулся-таки за «черными».
        - Назад! Дима, назад! - прокричал Родыгин.
        Так и есть, это был «втрескавшийся в принцессу» Дима. Забыв про лошадь, Васнецов рванул за «молокососом». Дима поравнялся с одним из «черных», тот не успел щелкнуть хлыстом, и «молокосос» сумел-таки выбить его из седла. Теперь Дима был совсем близко к всаднику, уносящему всхлипывающую Дашеньку. Тот неожиданно обернулся, остановил лошадь. Дима чуть было не врезался в него на всем ходу. Дуло пистолета, упертое в висок девушки, вскинулось вверх. Дима затормозил, отпрянул назад, и в этот момент сухо щелкнул выстрел. Черный всадник, не выпуская Дашеньку, посмотрел в этот момент не на падающее в траву тело, а на застывшего в секунду выстрела Васнецова. Василий видел одни глаза, так как большую часть лица закрывала черная ткань. Глаза были без огня, пустые, плоские… Всадник смотрел на Васнецова всего несколько секунд, затем как ни в чем не бывало продолжил свой путь, да так быстро, что первым скрылся в лесной чаще…
        И все. Все было как прежде, если не считать отсутствия Дашеньки, лежащего в траве охранника, его перепуганной лошади. Черные конники исчезли, точно не было их… Родыгин и остальные оказывали помощь лежащему на земле отцу.
        - Ч-то это? - проговорил тот, как только к нему вернулся дар речи.
        - Сам не понимаю, - глядя в землю, отозвался шеф безопасности. - Какая-то дикая охота…
        Родыгин безуспешно пытался кого-то вызвать по мобильной связи. Массируя ноющее от удара плечо, Васнецов направился к поверженному охраннику.
        - «Скорую» вызывайте! - произнес Василий в сторону Родыгина, продолжавшего поспешно набирать чьи-то неотвечающие номера.
        Дима лежал не шевелясь. Васнецов подошел к нему вплотную, приложил ладонь к груди, затем к полуоткрытым губам. Сердце не билось, дыхания не было. Дима был мертв. Васнецову к смертям было не привыкать - Афганистан, Литва, Приднестровье, Абхазия, Чечня на многое научили смотреть равнодушно. Но сейчас он с трудом сдерживал слезы - парень выполнял свой долг, возможно, впервые бросился в схватку с врагом и… Пустоглазый черноголовый всадник убил его играючи, точно демонстрировал свое умение.
        - Двадцать лет всего-то… - услышал Васнецов голос начальника СБ, подошедшего сзади. - Как же это?
        Этот вопрос шеф службы безопасности должен был задать не Васнецову, а самому себе.
        Часть первая
        Глава 1
        Ровно неделю назад недавний офицер-десантник Василий Васнецов устроился на службу к Дашенькиному отцу Алексею Петровичу. В службу безопасности, возглавляемую бывшим сотрудником ФСБ Родыгиным. И вот сейчас все трое: Родыгин, Алексей Петрович и Васнецов - находились в загородной охотничьей резиденции. Дело близилось к вечеру.
        - Я не могу обратиться ни в милицию, ни в ФСБ. Так уж получилось…
        - Понимаю, - проговорил Васнецов.
        Впрочем, сказал он это машинально. Сейчас главное - выслушать Алексея Петровича до конца.
        - Одним словом, на днях я должен буду подписать один серьезный договор. Ну а… Кое-кто не хочет, чтобы я его подписал.
        - Кое-кто? - переспросил Васнецов.
        - Здесь вы узнаете этого кое-кого, - Родыгин протянул Васнецову видеокассету.
        - Что за договор? - задал следующий вопрос Василий.
        - Эх… Ну вам-то не все ли равно? - в сердцах почти закричал Алексей Петрович.
        - Ладно, проезжаем, - махнул рукой Васнецов. - Что вы хотите от меня?
        - Учитывая ваш боевой опыт, спецподготовку… мы можем хотеть от вас лишь одного, - рассудительно и спокойно встрял в разговор шеф безопасности Родыгин.
        - А ваши недавние коллеги из подразделения «Альфа»? - спросил в свою очередь Василий.
        - Вам же объяснили, что… это невозможно, - сухо ответил Родыгин.
        - Тогда не подписывайте свой договор, спасайте дочь! - немного повысил голос Васнецов. - Вот все, что я могу вам посоветовать.
        Алексей Петрович закрыл лицо руками и ничего не ответил. Выдержав паузу, заговорил Родыгин.
        - Вы ведь нуждаетесь в деньгах, Василий Григорьевич, - шеф безопасности впервые назвал Васнецова по имени-отчеству. - Сильно нуждаетесь, я ведь знаю! Поэтому из войск уволились, а к нам рядовым охранником пришли.
        - Да, я нуждаюсь в деньгах, - ответил Васнецов.
        - Вам не придется работать охранником, привратником… Вам вообще больше не придется работать! Но вы должны будете вернуть нашу драгоценную Дарью Алексеевну… В течение ближайших трех дней. До подписания договора! С нашей стороны - полная информация о противнике. Деньги, снаряжение, оборудование… Но вы будете действовать один. Никаких помощников!
        - Опасность, угрожающая Даше, реальна? - спросил Васнецов.
        - До дня подписания договора ее будут беречь как зеницу ока. Но потом…
        Речь Родыгина оборвал телефонный звонок. Алексей Петрович поспешно схватил трубку.
        - Да… Слушаю вас!
        Слушал он долго, не перебивая. Затем произнес: «Хорошо! Ваши требования я учту». Повернулся к Родыгину и Васнецову.
        - Все так и есть, - произнес Алексей Петрович. - Их интересует договор… Как мы недооценили их! Слава богу, Дашенька в порядке.
        - Да, такой дерзости я не предполагал, - виновато заметил Родыгин.
        - Выгнать бы тебя, - вновь закрыв лицо руками, проговорил Алексей Петрович, - но другого-то где ж сыскать?!
        - Василий, вы согласны? - вернулся к делу Родыгин. - Часть суммы получите прямо сейчас.
        - Согласен… - ответил Васнецов. - А как погибшего звали?
        - Кого? - не сразу сообразил Родыгин. - А, наш несчастный пацан… Дима Светлов.
        - С ним как же теперь?
        - А… Похороны за наш счет, разумеется. Плюс компенсация родным. Смерть придется объяснить как несчастный случай на охоте.
        - Посмотрите видео, - кивнул на лежащую на столе кассету Родыгин.
        Отточенное, играющее на солнце лезвие боевого ножа вошло точнехонько в левый глаз противника, под самый козырек защитного шлема. Однако рослый, плечистый боец не вскрикнул, не упал замертво, а лишь немного покачнулся. Это и понятно - боец вражеского спецназа был нарисован в полный рост на фанерной мишени.
        - Предположим, вы не хотите убивать противника, он нужен вам живым, - произнес откуда-то сбоку хорошо поставленный командирский голос. - Тогда вы делаете вот так…
        Второй боевой нож вонзился в локтевой сгиб правой руки, сжимающей пистолет-пулемет.
        - Противник обезоружен! Вам осталось лишь заткнуть ему рот, оказать первую медицинскую помощь, а дальше он довольно быстро побежит в указанном вами направлении. Главное, чтобы он не потерял много крови, иначе вам придется тащить его на себе…
        Васнецов нажал на пульте кнопку, и видеоизображение на некоторое время остановилось. На экране застыло лицо говорившего - мужчины васнецовского возраста, не сказать что могучей стати, но явно выше среднего роста и с крепкой накачанной шеей. Такое лицо нравится женщинам - не слащавое, мужественное, по-своему красивое. Вот только глаза… Страшный и одновременно пустой (точнее, опустошающий) взгляд. Не человеческий и не звериный. Взгляд пришельца из иных миров, нашей земной цивилизации не слишком дружественных. Точно такие же глаза были у всадника, застрелившего Диму Светлова. Василий заглянул в отпечатанное крупным почерком досье, лежавшее рядом: «Вознесенский Игорь Кимович, 39 лет, руководитель частного охранного предприятия "ВИК" (по инициалам самого Вознесенского). Прозвище - Ландскнехт. Из семьи генерал-лейтенанта авиации, впоследствии начальника управления Генерального штаба. Окончил Суворовское, затем Московское общевойсковое училище…» Не дочитав, Василий отложил досье, перемотал видеозапись на начало. На экране вспыхнула эмблема - оскаленная пасть леопарда и три буквы - ВИК. Рекламный
ролик-видеофильм охранной конторы. И тут же появились сам ВИК (он же Ландскнехт) и его подчиненные. Все они были одеты в спецназовскую экипировку ALICE[ALICE (All-purpose Lightweight Individual Combat Equipment) - многоцелевое облегченное индивидуальное боевое снаряжение сил специального назначения США.] - униформу
«зеленых беретов».
        - Мои подчиненные могут все! Это универсалы высокой пробы! - произнес Ландскнехт.

«Универсалы высокой пробы» тем временем демонстрировали чудеса боевой выучки. Стреляли по-македонски с двух рук, прыгали через несколько отточенных штыков пузом вперед, разбивали бутылки о собственные головы, лихо бились в рукопашной.
        - Что скажешь? - поинтересовался молчавший до сей поры Родыгин.
        - Слишком напоказ это все, - ответил Васнецов. - У нас в подразделении такие штуки в порядке вещей. К двадцать третьему февраля или второму августа.
        На экране тем временем возник сам Вознесенский-Ландскнехт. В течение пары секунд он провел учебный бой против четверых накачанных противников и уложил всех четверых лицом в землю. Против него вышли еще трое. Ландскнехт сделал вид, что сдается, но, улучив момент, за считаные секунды вырубил двоих, а с третьим, вооруженным нунчаками, вступил в довольно-таки длительную схватку. Парень пытался достать его своим оружием, а Ландскнехт мастерски уклонялся.
        - Чистая постановка! - со злой иронией усмехнулся Васнецов и продолжил изучение лежавшего перед ним досье.

«Дважды был женат, детей не имеет. Выдержан, собран, но склонен к здоровому авантюризму. Не курит, категорически не употребляет наркотиков, из алкоголя предпочитает крепкое пиво». Между тем действующий на экране Ландскнехт сумел в момент очередного удара перехватить нунчаки, обезоружить противника и добить его. А затем, мило улыбнувшись в камеру, продолжил рассказ о своем предприятии:
        - Если «Альфа» ориентирована только на освобождение заложников, спецназ ГРУ на действия в тылу противника, а спецназ ФСО[ФСО - Федеральная служба охраны.] на охрану первых лиц, то мои подчиненные одинаково готовы выполнить любую из этих задач!
        И вновь пошла демонстрация «выполнения боевых задач». Васнецов остановил запись, вернулся к чтению досье на Вознесенского-Ландскнехта.

«Служил в спецподразделении Московского военного округа, уволен в звании старшего лейтенанта. Обвинялся в непредумышленном убийстве солдата-срочника, но дело замяли».
        Эту историю Васнецов помнил, много шума тогда было. Комвзвода попросту свернул первогодку шею. Однако следствие не нашло состава преступления, представило все несчастным случаем… Понятное дело, если бы у взводного не было папы-генерала и дяди-прокурора, сидеть бы Вознесенскому по сей день… Между тем вновь заговорил Родыгин:
        - Охранное предприятие Вознесенского на службе у Лузгинского… Это такая же крупная фигура, как Алексей Петрович. Но… Лузгинский из бывших уголовников. Вот полюбуйся! - Родыгин перемотал пленку вперед, и на экране появился грузный лысый господин с большим носом и рыжими усами. Камера крупным планом взяла кисти его рук, синие от татуировок.
        - Видите, даже не посчитал нужным вывести, - прокомментировал Родыгин.
        Лузгинского Васнецов видел и ранее. Как-то по одной из телепрограмм тот вдохновенно вещал о возрождении России и еще о чем-то высоком и заоблачном, вздымая к небу татуированные ручищи.
        Некоторое время Родыгин и Васнецов сидели молча.
        - Почему бы все-таки не обратиться в ФСБ? - спросил напоследок Васнецов.
        - Алексею Петровичу не нужна огласка. К тому же у Ландскнехта есть в конторе свои люди. На довольно высоких должностях… Рисковать Дашенькой?
        Васнецов ничего не ответил. По всему выходило, что вся надежда на него, отставного майора ВДВ. Одного-одинешенького, без связей с конторой и Ландскнехтом.
        - Если у меня вдруг… ну все пойдет не так, как я планирую? - произнес Васнецов уже поднявшемуся со своего кресла Родыгину.
        - Алексей Петрович не подпишет договор, уйдет в тень… Но лично я при этом не гарантирую, что Лузгинский вернет Дашеньку. А если вернет, то в каком виде? Может накачать ее психотропными веществами, чтобы девушка ничего не помнила… Все может быть… Но в любом случае ваша семья, Васнецов, получит вознаграждение.
        - Не моя семья, а моя дочь! - довольно резко вставил Василий.
        - Хорошо. А сейчас вам нужно хорошо выспаться.
        Спал Васнецов на удивление хорошо, спокойно и без сновидений. Это еще с афганских времен - перед выходом на боевую операцию выспаться во что бы то ни стало. Это как приказ, как «Отче наш»… Проснувшись и пройдя в соседнюю комнату, Васнецов обнаружил полностью выполненный Родыгиным вчерашний заказ. Компактный пистолет-пулемет, легко укрываемый под курткой-ветровкой, пистолет-авторучка, инфракрасный бинокль, компактная радиостанция «Кенвуд» с радиосканером. Ключи от снятой специально для него квартиры и бумажка с адресом. А также объемистые пачки с зелеными купюрами и бордовые корочки - документ прикрытия. Интересно, что за контору теперь представляет Васнецов? Золотистые буквы на корочках сообщали, что Васнецов является сотрудником фельдъегерской службы, отвечает за доставку секретной почты. Что ж, не так плохо…
        За окном Васнецова уже поджидал черный джип-внедорожник… Ныло плечо, болела и правая сторона груди. Васнецов растер больные места, невесело усмехнулся. С мастером щелкающего кнута ему, Васнецову, предстояло встретиться в самое ближайшее время. И тогда главное - не дать врагу выдержать дистанцию. Сблизиться, вырвать кнут, а там посмотрим, кто кого…
        Глава 2
        Итак, при составлении плана разведывательных мероприятий их обычно разбивают на три составляющие - наблюдение, захват «языка» и скоротечный молниеносный налет с целью уничтожения или захвата военного объекта противника. Кое-что (благодаря Родыгину) Васнецов о противнике знал, кнут на собственной шкуре попробовал, в глаза посмотрел. Основные противники - предприниматель Лузгинский и его верный
«силовик» Ландскнехт. Интересно, он сам себя так назвал? Впрочем, какая разница… Выходить надо на Ландскнехта, причем в самое ближайшее время. А ведь такого голыми руками не возьмешь. В родыгинском досье отсутствовали слабости, присущие Ландскнехту. Именно эти слабости и предстояло выяснить Васнецову.
        Удобно расположившись на крыше девятиэтажного жилого дома, Васнецов внимательно изучал обстановку. Никакой оптики и блестящих предметов - с противоположной стороны нельзя исключать присутствие антиснайперской группы. Сейчас Васнецов выглядел, как маляр из местного домоуправления, делал вид, что осматривает кровлю, не маскируясь, по-наглому прогуливался по крыше. Внизу раскинулась огромная платная автостоянка. Она, в свою очередь, принадлежала игорному дому, находящемуся по соседству с девятиэтажкой. А сам игорный дом вместе с автостоянкой принадлежал господину Лузгинскому. Стало быть, охраняли и автомобили, и казино люди Ландскнехта. Васнецов отметил, что стоянку сторожат двое крепких ребят в униформе. Один, как правило, сидит в будке у въезда, второй прогуливается по территории. Действовать придется вечером - на стоянке много машин и играет громкая музыка…
        Вечер наступил быстро. На сей раз Васнецов выглядел уже не маляром, а клерком средней руки. Конечно, не всякий клерк прячет под курткой пистолет-пулемет. Остановившись у зеркала, Василий оглядел себя. Что представлял собой Васнецов на сегодняшний вечер? Среднего роста, худощавый, оттого казавшийся несколько выше, чем на самом деле. Издалека ему вполне можно дать лет двадцать восемь… Ну если седину в волосах закрасить, то и все двадцать пять. Жилистый, мускулистый, загорелый. Нос слегка перебит, как и у всех мужчин, добравшихся в боксе до кандидата в мастера спорта. Ладно, хватит собой любоваться, не девица красная. Васнецов поправил прическу, закрыл дверь съемной квартиры и, сев в джип, тронулся в направлении игорного дома.
        Часы показывали ровно десять вечера. Самый пик вечерних развлечений. Васнецов оставил машину в соседнем переулке с тем расчетом, чтобы можно было быстро уйти, выруливая по проходным дворам. Впрочем, быстрое отступление не входило в его планы. Для «теплой беседы» он выбрал более молодого прыщавого охранника с наглой усмешкой на круглой физиономии. Второй был угрюм, явно малоразговорчив и туповат. Надо выбрать время, когда угрюмый будет обходить территорию, а прыщавый останется у ворот… Подождав минут пятнадцать, Васнецов направился к главным воротам. В силу вступала вторая составляющая разведывательного мероприятия - захват пленных с целью получения информации о противнике. Выражаясь популярно, Васнецов шел брать
«языка».
        - Слышь, братан, а «Газель» сюда на ночь можно поставить? - осведомился Васнецов у появившегося на его стук прыщавого охранника. Второй в это время обходил территорию.
        - Гуляй отсюда! - беззлобно отозвался прыщавый. - Стоянка для посетителей казино.
        - Брат, ну войди в положение! Я ж не за так. Не обижу, будь уверен!
        Прыщавый оглядел Васнецова. Вид незабулдыжный, вполне цивильный, почти как у посетителя. Природная жадность взяла-таки верх.
        - И на сколько «не обидишь»? - лениво поинтересовался страж.
        - А вот гляди!
        Васнецов подошел вплотную к охраннику, сделал быстрое движение, пальцами ткнув стража иномарок в сонную артерию. Через полторы секунды обездвиженное тело лежало на полу сторожевой будки. На воротах красовалась записка, накорябанная крупными буквами:
        ПАЖАЛУСТА ПАДОЖДИТЕ 3 МИНУТЫ!
        Васнецов сообразил верно: из-за трех минут ни один крутой ворота ломать не станет. А может, еще и похохочет над грамотеями-охранничками.
        Оставив прыщавого отдыхать на полу караульного помещения, Васнецов рванулся искать второго и обнаружил его около железной кабинки биотуалета. С ним Васнецов без труда проделал то же самое, что и с прыщавым, и запер угрюмого стража в туалете.
«М-да, - мысленно усмехнулся Васнецов. - Гвардия у Ландскнехта круче "Альфы", круче "Вымпела" и спецназа ГРУ!» Теперь в караульное помещение, к прыщавому.
        - Сказал - не обижу, значит, не обижу! - такими словами начал разговор Васнецов с пришедшим в себя прыщавым стражем.
        В лоб стражу смотрел короткий, но внушительный ствол пистолета-пулемета.
        - Убивать я тебя не буду, - покачал головой Васнецов. - Я тебе хуже устрою! - Василий выразительно кивнул за решетчатое окошко. - Я разнесу сейчас все вот эти шикарные тачки!
        С этими словами Васнецов перевел ствол к окошку, за которым громоздился ряд иномарок, а дернувшегося было охранника успокоил тычком под печень.
        - Тебе за них вовек перед хозяевами не расплатиться, если я даже паре-тройке капот продырявлю! - подытожил Васнецов. - Согласен?
        Прыщавый поспешно закивал головой.
        - Тогда отвечай то, что спрашивать буду, - произнес Васнецов. - Меня интересует твой отец-командир. Ландскнехт.
        По тому, как еще сильнее запрыгали побелевшие губы пленника, Васнецов понял, что движется в нужном направлении. Понял прыщавый, о ком разговор.
        - Не говори, что не знаешь, кто это… Так вот, этот ваш Ландскнехт увел мою бабу. И я ему этого прощать не собираюсь! Но я хочу застукать их вместе, понимаешь, пацан?
        Глаза «пацана» буквально выкатились из орбит. Что может быть страшнее сумасшедшего с пижонской внешностью и внушительным стволом в руках?!
        - Я хочу знать, где Ландскнехт с ней трахается! Где у него место для таких развлечений? Ну?!
        - Ты перепутал что-то. - Охранник сумел-таки взять себя в руки. - Нужна Ландскнехту твоя баба.
        - Не нужна? - «оскорбился» было Василий.
        Между тем разговор шел как нельзя лучше.
        - У него телок знаешь сколько? - продолжил прыщавый. - Элитные девки из фирмы
«Вечное наслаждение», слыхал?
        - Нет, - замотал головой Васнецов.
        - Ну вот! А говоришь, твою бабу…
        - Ты моей бабы не касайся! - рявкнул Васнецов, затем добавил недоуменно: - Может, и в самом деле не Ландскнехт? Это мне ребята в пивном баре сказали… А ну говори, кто!
        Милость неожиданно сменилась на гнев, ствол «ПП» больно уперся в самую переносицу пленника.
        - Да я-то откуда… - заверещал он.
        - Где и с кем Ландскнехт трахается? Быстро!
        - Он… В бордель ихний, ну «Вечного наслаждения», никогда не ходит, это точно. Он телок оттуда забирает и увозит к себе.
        - Куда?
        - Вот это, честно, не знаю… Ну что, он мне докладывать будет?!
        - Верю. - Тяжело вздохнув, Васнецов опустил ствол. - А что за бабы?
        - Самые крутые. - Прыщавый аж облизнулся. - Элита. Имен не знаю. Одну, самую ногастую, Глорией называют. Имя или погоняло, не знаю.
        - Понятно. А тебе ведь из этого «Наслаждения» кое-что перепадает?
        - Так, иногда, - позволил себе усмехнуться прыщавый. - Вообще не жалуюсь.
        - Ладно, - смилостивился наконец Васнецов. - Поищу свою бабу в другом месте. А ты минут через десять освободи из сортира своего дружка и расскажи ему, как героически, в одиночку, отразил нападение местной шпаны. А про меня никому не говори.
        Глава 3

«Вечное наслаждение» делило служебную территорию с магазином интимного белья. Не исключено, что там приторговывали и еще кое-чем, например порнографией, но это Васнецова не интересовало. Магазин в столь позднее время был закрыт, а
«Наслаждение», напротив, работало активно и без перерывов.
        - Что желаете, уважаемый? - поинтересовалась у Васнецова бесцветная тетка лет сорока, как только он переступил порог «Наслаждения».
        - Хочу видеть Глорию! - ответил Васнецов. - Женщину по имени Глория.
        Вот так сразу, без лишней болтовни.
        - Кого? - вскинула выщипанные брови тетка. - Вы, наверное, ошиблись адресом.
        - Нет, я не ошибся. Хочу видеть Глорию, и вы мне в этом поможете, - с этими словами Васнецов положил перед теткой две купюры по сто долларов.
        Тетка замешкалась, двести баксов явно не были для нее лишними, но она совладала с собой.
        - Я повторяю, вы пришли не по адресу, - довольно злобно произнесла тетка. - Гарик, проводи! - кивнула она кому-то стоящему за спиной Васнецова.
        Василий медленно обернулся и увидел почти двухметрового Гарика.
        - Деньги не забудьте, - напомнила тетка.
        Васнецов молча убрал купюры, под конвоем направился к выходу. Тетка облегченно вздохнула, когда оба они покинули помещение, извлекла недочитанную Джеки Коллинз. Однако углубиться в любовные похождения Лаки Сантанджело ей было не суждено.
        - Очень извиняюсь, но это опять я!
        Васнецов вновь как ни в чем не бывало стоял перед теткой. Он ничуть не был помят, даже аккуратный пробор был таким же, как и две минуты назад.
        - У Гарика возникли проблемы, он немного задержится, - объяснил Васнецов отсутствие вышибалы. - Впрочем, вот и он! - Васнецов одним прыжком отскочил к стене, приняв боевую стойку.
        Вышибала влетел в офис, точно разъяренный буйвол, и тут же бросился на Василия. Тетка всплеснула руками, но крик застрял у нее в горле. Схватка Гарика и Васнецова длилась какие-то мгновения. Вышибала нанес пару размашистых ударов по воздуху, Васнецов сначала уклонился, а затем поймал клешню Гарика и взял ее на рычаг. Теперь вышибала был обездвижен, малейший рывок с его стороны - и рука будет сломана.
        - Вот этого не надо было, - устало пояснил Васнецов и удерживаемому Гарику, и обескураженной тетке. - У меня и так сегодня день тяжелый… Да успокойся ты, без руки успеешь остаться.
        Гарик умерил пыл, но дышал тяжело.
        - Я ведь здесь проездом, - не отпуская Гарика, продолжил Васнецов. - Ребята у нас в поселке говорили, что есть у вас здесь одна баба… ну, словом, каких больше в мире нету. Ну я вот приоделся, деньжат накопил и к вам. А вы вот так…
        Тетка и Гарик со словами не торопились.
        - Мне хоть посмотреть, - с тоской в голосе проговорил Василий. - Ну хоть издали, что за Глория такая.
        - Отпусти, поговорим, - насколько возможно вежливо попросил Гарик.
        - Драться не будешь?
        - Нет, - поморщившись, замотал головой вышибала.
        Васнецов на свой страх и риск отпустил Гарика. Тот слово сдержал, с кулаками не полез. Побрел в противоположный угол и развалился в стоящем там кресле.
        - Ты, дружбан, с головой поссорился? - спросил Гарик, находясь на безопасном расстоянии.
        - Точно, - со знанием дела произнесла тетка, к которой наконец вернулся дар речи.
        - Может быть, - пожал плечами Васнецов. - Так объясните по-человечески.
        - Глория - девушка для узкого круга лиц. Работает только с ними, - сухо пояснила тетка. - К ней такие, как ты, близко не подойдут.
        - Понятно. - На васнецовской физиономии отразилась лютая досада. - Ну хоть как она выглядит-то?
        - Как баба, - сообщил из своего угла Гарик. - Но только о-очень дорогая!
        - За беспокойство… - раздосадованный Василий положил перед теткой стодолларовую купюру.
        Вторую протянул собравшемуся покинуть помещение Гарику.
        - Вообще показать можем, - негромко проговорил вышибала, кинув быстрый взгляд на тетку.
        - Почему не показать, - отозвалась та.
        - Только это… - Вышибала замялся, не зная, как объяснить.
        - Понимаю, - быстро сообразил Васнецов и сунул в Гарикову клешню еще одну стодолларовую купюру. - И вам тоже! - такой же бумажкой одарил Василий и тетку.
        - Сегодня к утру, ну часам к шести-семи она, Глория эта, должна вернуться от клиента. Часть выручки у нее, меньшая часть - конторе. Вот она эти баксы завезти должна будет. Ты где-нибудь спрячься и смотри, узнаешь сразу!
        - Надеюсь.
        - Про нас только ни-ни.
        - Само собой.
        - А вообще… Добрый совет, дружбан. Не ищи ты приключений на свою задницу. - Гарик отвернулся и сплюнул прямо на ковровую дорожку.
        - Спасибо, Гарик… Подумаю. Счастливо оставаться!
        Вышибала не обманул. Глорию Васнецов узнал сразу. Ландскнехт знал, что выбрать. Ноги, грудь, глаза, волосы - все это было броским, ярким (пожалуй, немного чересчур). Ну и наряд из того бутика, в который в былые времена Васнецова и на порог не пустили бы. Пробыв в офисе «Вечного наслаждения» минут пятнадцать, Глория впорхнула в поджидавшую ее иномарку. Васнецов на джипе неспешно тронулся за серебристым авто.
        Глава 4
        Утренний ланч в дорогом ресторане удовольствие не из дешевых. Посетителей в столь раннее время было немного. Васнецов разместился на приличном расстоянии от Глории, но зато он вполне контролировал выход и коридор, ведущий к туалетам. Красавица скучала в одиночестве, потягивая кофе. И Васнецов решился. Выглядел он, конечно, не на миллион долларов, но вполне прилично. Пистолет-пулемет был оставлен в джипе, ничто не должно было смущать или пугать столь красивую женщину.
        - Не помешаю? - вежливо осведомился он, застыв в паре шагов от ее столика.
        Глория не ответила, лишь бросила на него быстрый оценивающий взгляд. Васнецов, в свою очередь, воспринял ее молчание как знак согласия и уселся напротив женщины. Глория по-прежнему молчала и даже не смотрела на Васнецова. Пауза явно затягивалась.
        - В вашей воле прогнать меня, - напомнил о своем существовании Василий.
        Красавица наконец одарила его взглядом, но не словом. Ее огромные темно-карие глаза ощупали Васнецова от ботинок до прически, на ней и остановились.
        - Одолжить денег на парикмахера? - произнесла наконец она. - Могу и адрес салона подсказать…
        - Не понял, - отозвался Васнецов, дернув подбородком.
        Кажется, он шел по верной тропе.
        - У тебя прическа, как у мента, - пояснила Глория. - И белявость эта… Покрасился бы, а?
        - Разве седина не украшает?
        Глория молча помотала головой, затем отвела взгляд, и Васнецов вновь исчез для нее.
        - Мне уйти? - произнес Васнецов.
        - Сиди, - не поднимая глаз, ответила красавица.
        - А если я мент?
        - Ты не мент. Мент с твоей рожей ко мне подсесть не рискнет. Башкой дорожит и погонами. Ты не мент… Ты придурок! - вынесла заключение Глория, подняв свои большие сверкающие глаза. - А мне скучно… Если развеселишь меня - награжу, не развеселишь - бровью поведу, тебя в клочки порвут.
        - А что за награда, если не секрет? - как ни в чем не бывало осведомился Васнецов.
        - Живым отсюда уйдешь, - мило улыбаясь, пояснила Глория.
        - Что ж, выбор невелик. Придется развлекать!
        Однако, как и чем развлекать Глорию, Васнецов понятия не имел. Анекдотов он не запоминал, передачи вроде «Смехопилорама» не смотрел.
        - Ну, рассказать мне вам нечего, а вот показать…
        С этими словами Васнецов лихо сделал стойку на руках - так, точно был профессиональным циркачом. Не меняя положения, приблизился к Глории.
        - И что дальше? - поинтересовалась та.
        - Все, что угодно!
        Тем временем к столику двигался официант, несущий десерт. Васнецов (по-прежнему стоя на руках) двинулся ему навстречу.
        - Прошу вас! - проговорил Васнецов, обращаясь к официанту.
        - Не понимаю вас, - удивленно пробормотал тот, увидев в паре миллиметров от подноса с десертом каблуки мужских ботинок сорок четвертого размера.
        - Ставьте свой поднос на мой каблук! - тоном, не терпящим возражений, произнес Васнецов.
        Официант недоуменно посмотрел на Глорию.
        - Ставьте, - кивнула красавица.
        Официанту не оставалось ничего иного, как повиноваться. Таким образом, на каблуке правой ноги поднос с десертом был доставлен прямиком к Глории. Официант перевел дух и удалился.
        - Что ж, развеселить меня тебе удалось, - показывая белые острые зубки, улыбнулась Глория, как только Васнецов принял свое обычное положение.
        - Тогда я пойду? - отозвался тот.
        - Куда? - продолжая улыбаться, вскинула брови женщина.
        - А как же награда? - почти жалобно осведомился Василий. - Живым пришел, живым хочу и уйти.
        - Ну, награда, она, конечно… Вот только узнать хочу: ты из цирка сбежал?
        - Нет. Я по другому ведомству. - Васнецов вновь уселся напротив женщины.
        - Это по какому же?
        - А вот по какому! - Васнецов одним движением расстегнул куртку, задрал майку, демонстрируя Глории армейскую татуировку, означающую принадлежность к спецназу воздушно-десантных войск.
        Сейчас Васнецов действовал «на ура» и здорово рисковал.
        - У-у… - хмыкнула Глория, - у одного моего хорошего знакомого есть такая же картинка.
        У Васнецова едва не перехватило дух. Кажется, он попал в точку. Такая «картинка» имелась у хорошего знакомого Глории по прозвищу Ландскнехт. Такая, да не совсем. У Ландскнехта она означала принадлежность к спецназу МВО,[МВО - Московский военный округ.] а у Васнецова - к сорок пятому полку ВДВ. Впрочем, в деталях армейских татуировок красивым женщинам вроде Глории разбираться вовсе не обязательно.
        - Слушай, - Васнецов вытянул лицо, изображая удивление, - а твоего знакомого не Игорем звать?
        - Игорем, - усмехнулась Глория. - Знаешь его?
        - Наслышан… - Настроение Васнецова заметно упало. - Серьезный такой товарищ. Пожалуй, и в самом деле пойду.
        - Ну что вы за народ… - зло произнесла Глория. - Вот ты с виду вроде крутой пацан, а как про Игоря услыхал, готов удирать отсюда во все лопатки. Боишься его?
        - Да так, - уклончиво заговорил Василий. - Мы с Игорем служили вместе. Отсюда и
«картинки».
        - Я уж догадалась, - кивнула Глория.
        - Ну не сказать, что друзья, - пожал плечами Васнецов. - Ну так… На прошлой неделе в гостях у него был.
        - Да?! - удивилась Глория. - Странно, что мы там не встретились!
        - В самом деле… А у тебя с Игорем как?
        - Никак. Дружба.
        - Понимаю, - покачал головой Васнецов. - А что за девочка в его хоромах поселилась? Ну в замке? Он мне ее представил по имени, Маша вроде, а вот кто она… Для жены, невесты молода будет. Может, племянница? И сам Игорь перед ней…
        - Девочка? - переспросила она, наморщив лоб. - Да, видела. Сегодня видела, раньше ее не было. Только не Маша, а Даша.
        Великих трудов стоило Васнецову совладать с собой, не выдать себя ни дрогнувшим лицом, ни руками.
        - Похоже, и в самом деле родственница какая-то. Поселилась на верхнем этаже, под самой крышей. И охраняют ее, скажу тебе. Весь последний этаж замка - ее комната, спальня, отдельно ванная там и прочее. И охрана там же, у самых дверей.
        - Охраны не заметил.
        - Четыре человека. С оружием. Хотя мое-то какое дело? Это уже Игоря заморочки.
        - Да, вот именно. Ладно, пора мне. Если хочешь - увидимся! - с трудом сдерживая волнение, произнес Васнецов.
        - Да не знаю даже. Веселить еще будешь?
        - Попробую.
        - Ну тогда приходи сюда в это же самое время, я здесь всегда завтракаю… И не дрожи, я Игорю про такие встречи не сообщаю.
        Даша в замке. В личных покоях Ландскнехта. Не на базе охранного предприятия, не в ином медвежьем углу… Что ж, понять можно, замок, как ни крути, самое надежное место. Схема замка у Васнецова имелась - Родыгин снабдил. Но не подробная, а так - в общих чертах. Дашенька на верхнем этаже, и обращаются с ней (судя по тону Глории) вполне приемлемо. Неужели все и дальше будет идти вот так, точно по маслу?
        Надо посоветоваться с Родыгиным.
        Шефа службы безопасности Васнецов нашел по мобильному. Родыгин понял Василия с полуслова и тут же назначил встречу.
        До места встречи Васнецов не доехал километра два с половиной. На повороте загородного шоссе его остановил милиционер в форме ГИБДД. Протянув фельдъегерское удостоверение, Васнецов был уверен, что простоит не более минуты, однако со стороны противоположной двери откуда ни возьмись выросли двое крепких ребят. И со стороны милиционера нарисовался дядя серьезной внешности.
        - Василий Григорьевич, - сказал он, не вынимая рук из карманов плаща, - выйдите, пожалуйста, из машины.
        Серьезный дядя встал так, чтобы Васнецов не смог ударить его открывающейся дверцей. Милиционер убрал фельдъегерскую «ксиву» в карман и явно не собирался возвращать. Велик соблазн был дать сейчас по газам, но дорога шла прямо, если откроют огонь из автомата (а таковой имелся за спиной милиционера), то уцелеть навряд ли удастся. Незнакомцы фиксировали каждое движение Васнецова, тянуть руку за «ПП» было бессмысленно. Васнецову ничего иного не оставалось, как выбраться из джипа на асфальт.
        Глава 5
        - Мы знаем, куда вы едете и какую информацию везете Родыгину. Мы знаем каждый ваш шаг.

«Где прокол? - лихорадочно прокручивал в памяти текущие события Васнецов. - Прыщавый охранник?! Тетка с вышибалой Гариком?! Нет, если кто в два счета и расколол, так это красавица Глория! Чертова баба! А я еще радовался, что все идет как по маслу… Не я у нее, а она у меня сумела все выпытать. И Дашенька не в замке, а… Трудно даже предположить, где теперь Дашенька».
        - Мы работаем на господина Лузгинского и человека, известного вам как Ландскнехт, - продолжил серьезный мужчина.
        - Я догадался, - кивнул Васнецов.
        - Ну и прекрасно! У нас мало времени, у вас тоже. Предлагаем сотрудничество. Ваши хозяева обречены, Лузгинский раздавит их как клопов.
        - Меня интересует девушка Даша, - все, что мог произнести в ответ Васнецов.
        - А не все ли равно вам, что будет с ней? Ну не ломайте вы комедию, Васнецов. Вы согласились работать на Родыгина из-за денег, так? Так! - сам ответил за Васнецова посланец Ландскнехта. - Мы вам дадим вдвое больше. С девушкой же… Поверьте, никто не хочет причинять ей вреда.
        - И что я должен сделать?
        - Передать Родыгину несколько иную информацию. Только и всего. В свою очередь, мы проконтролируем вас с помощью радиоклопа.[Радиоклоп- миниатюрное прослушивающее устройство, применяемое спецслужбами. Может быть закреплено на воротнике, вороте рубашки, головном уборе и т. д.] Родыгин и его хозяин уже проиграли, понимаете?
        - Понимаю. А если я откажусь?
        - Вы очень недолго проживете на этом свете… Лично мне и моему руководству будет очень жаль, что столь ценный специалист не нашел себя в наших рядах.
        Васнецов машинально отметил, что плащ у его собеседника не застегнут и добраться до его кобуры с пистолетом не так уж проблематично. Но Васнецов решил действовать иначе.
        - Застегните плащ, - сказал Василий, - вас так легко обезоружить.
        И в то же мгновение Василий ударил ногой того, что был с автоматом и в милицейской форме. «Милиционер» взвыл и потерял равновесие. Серьезного товарища Васнецов снес жестоким ударом «на калган», то есть головой в лицо. Тот так и не успел застегнуться. Третий и четвертый попытались довольно грамотно атаковать с разных сторон, но Васнецов успел запрыгнуть в джип и схватить пистолет-пулемет.
        - Отставить, друзья мои! - послышался знакомый голос. Одновременно и мягкий, и властный. - На сегодня достаточно.
        Принадлежал этот голос, без всяких сомнений, Родыгину, а сам шеф службы безопасности стоял посреди дороги в паре шагов от джипа. Нападающие помогли подняться «серьезному» и отошли в сторону. Родыгин медленно подошел к Васнецову, усмехнулся.
        - Положите оружие, - сказал Родыгин.
        Слабо что понимающий Васнецов отложил в сторону «ПП», вторично вышел из машины.
        - Объясните, что происходит?
        Объяснение Васнецов получил двадцатью минутами позже, когда они наконец доехали до резиденции Родыгина. Теперь, сидя в мягких креслах, за сытным ужином можно было и поговорить. Начал разговор Родыгин:
        - Мы с Алексеем Петровичем должны быть в вас уверены на двести процентов… что вы не возьмете деньги Ландскнехта, просто не переметнетесь, посчитав его более сильной фигурой. Дашенька для меня как дочь, с рождения ее знаю. Не сердитесь на меня за эту дурацкую проверку. Но только теперь я могу окончательно доверять вам.
        - Зато мне теперь… это проблематично, - отозвался Васнецов.
        - Бросьте, Василий Григорьевич. Ведь вы офицер!
        - В десанте таких шуточек друг над дружкой не любят.
        - Повторяю, у меня не было другого выхода. Зато теперь я верю вам как самому себе.

«Да пошел ты!» - мысленно выругался Васнецов, но вслух ничего не сказал. Некоторое время они сидели молча.
        - Ваших людей я… несильно? - спросил наконец Василий.
        - Не будут ушами хлопать, - поморщился Родыгин.
        Похоже, он и сам был не в восторге от собственной «проверки».
        - Местонахождение Даши я вычислил, - первым перешел к делу Васнецов. - Теперь мне нужна подробная схема замка.
        Родыгин внимательно выслушал Василия.
        - Этой… Глории можно верить? - спросил Родыгин.
        - По-моему, да.
        - Подробную схему замка достать несложно. Завтра к утру она будет у тебя, - Родыгин позволил себе перейти на «ты».
        - Слушай, Родыгин, - в свою очередь, перешел на «ты» Васнецов. - Почему бы тебе…
        - Не набрать команду крутых профи и взять штурмом имение Ландскнехта? - перебил Родыгин. - Ну, во-первых, моих людей ты видел, не тот уровень…
        Васнецов кивнул. Не только видел, но даже уронил кое-кого.
        - А во-вторых… Дашенька должна быть жива и невредима. И ты, Васнецов, единственный человек, на кого я могу полагаться. Где, кстати, научился так лихо драться? Это не похоже ни на боевое самбо, ни на карате… Я имею в виду стойку, ударную технику, скорость.
        - Это вовинам. Вьетнамское боевое искусство. Могу рассказать, если интересно.
        Еще до отправки в Афганистан только что окончивший Рязанское училище ВДВ лейтенант Васнецов оказался в специальном учебно-тренировочном центре. Туда набирали лишь добровольцев из числа младших офицеров и прапорщиков. И каждый из них, пройдя курс спецподготовки, в обязательном порядке отправлялся в очередную «горячую точку» - Афганистан, Мозамбик, Анголу, Эфиопию. В те годы бойцы ВДВ воевали лишь за пределами родины. В первые же две недели из сорока набранных остались лишь пятнадцать. Но эти пятнадцать натаскивались на совесть, по полной программе. Среди них был и Василий Васнецов. Курс рукопашного боя начался спустя еще неделю. Ждали нового инструктора, и вот наконец он появился.
        - Полковник Миенг, сотрудник спецразведки генерального штаба СРВ,[СРВ - Социалистическая Республика Вьетнам.] - представил нового инструктора зам по боевой. - Окончил академию имени Фрунзе. Обращаться можно товарищ Миенг и на «вы».
        Товарищ Миенг был не слишком высокому Васнецову чуть выше плеча, узколицый и для азиата с непривычно крупными, почти европейскими глазами. Фигурка у него была легкая, как у подростка, точно из тонких деревянных реек сложенная и обструганная. У многих бойцов (имеющих неплохие показатели в области бокса и восточных единоборств) новый инструктор вызвал снисходительную усмешку. Однако все это было до первого спарринга. Вот здесь у многих поотвисали челюсти. В боевой схватке маленький деревянный человечек творил чудеса. Он мог сбить массивного противника ударом сразу обеих ног, тут же перевернуться в воздухе и, сделав сальто, оказаться за спиной двух других. Какими-то неуловимыми движениями опрокидывал многокилограммовых мужиков, без размаха, одним тычком отправлял в глубокий нокаут.
        На Васнецова Миенг обратил внимание на первой же тренировке. А через некоторое время счел нужным заняться с Василием индивидуально.
        - Вы неплохой боксер, Васнецов, хорошо держите удар, - говорил Миенг. - Но ваши ноги… Вы думаете, ноги нужны лишь для того, чтобы маршировать в столовую? Не отвечайте. К тому же драться вы можете только в стойке. А потеряете равновесие? Враг шутя добьет вас.
        В отличие от родных инструкторов Миенг никогда не использовал термин «противник». Он предпочитал определение «враг». Васнецова он гонял до седьмого пота, заставляя драться, стоя на коленях, драться лежа, перекатываться в стороны за считаные секунды, крутить сальто. Иногда инструктор скупо рассказывал о себе, но гораздо громче о нем гудело «полевое радио».[«Полевое радио» - то же самое, что и
«цыганская почта», но в среде военнослужащих. Устные легенды, слухи.] Спецподразделение, в которое входил Миенг, отличилось и в войне со Штатами, а в
78-м - с Китаем. Сам Миенг известен тем, что голыми руками сумел положить целый американский орудийный расчет, контролирующий подступы к важному объекту. Двенадцать человек. В это трудно поверить, пока не сойдешься с Миенгом в боевой схватке… Может, конечно, «полевое радио» малость преувеличивало.
        Такая вот нескучная жизнь получилась у Васнецова в учебном цетре. То приседаешь на одной ноге, то скачешь, как лягушка, на корточках.
        - Ноги должны стать вашими вторыми руками, - часто повторял товарищ Миенг.
        Учеников своих Миенг не жалел, зато вскоре Васнецов мог стать «взлетающим облаком в потоке ветра» - молниеносно прыгал на плечи противника, ногами сдавливал шею и в доли секунды обездвиживал его. Или мог превратиться в «удава, захватывающего приманку»: такой же молниеносный прыжок, захват шеи голенями - и противник, не успев и пикнуть, падает лицом в землю. Сам же Васнецов одновременно успевает руками послать боевой нож в горло другого врага…
        Миенг заставлял разведчиков ходить на руках в столовую и в клуб, но вскоре начальство подобные «тренировки» попросило прекратить. Все-таки учебная база спецразведки - это вам не цирк.
        - Ваши ноги становятся вторыми руками, а руки превращаются в острые боевые ножи, - не уставал повторять полковник Миенг.
        И действительно, рука Васнецова превращалась в настоящую секиру, разрубая, точно нож масло, два огнеупорных кирпича.
        - Ваши руки превращаются в точные, не знающие промаха стрелы!
        Как-то раз на спор в вагоне метро Васнецов легонько ударил по вагонному стеклу, оставив аккуратную, круглую, едва заметную дырку без каких-либо трещин вокруг. Ехавшие рядом пассажиры ничего не заметили. Об учениках Миенга стали ходить легенды - дескать, одним движением руки откручивают головы, одним рывком сердце из грудной клетки рвут. Это, конечно же, была болтовня.
        Изредка, во время коротких передышек, Миенг рассказывал некие полупритчи-полусказки:
        - Муравей незаметно подкрадывается к спящему тигру, незаметно заползает ему в нос, так же незаметно подбирается по внутренним ходам к самому сердцу. Пара-другая укусов - и тигр умирает, так и не успев проснуться. А муравей выбирается обратно и благополучно возвращается в свой муравейник… Чтобы уничтожить одного тигра, достаточно двух-трех грамотных охотников с ружьями. Чтобы уничтожить одного муравья, надо спалить весь лес.
        Подразумевалось, что каждый разведчик, даже в одиночку, даже плохо вооруженный, может нанести врагу серьезный урон и при этом благополучно уйти. Миенг учил, что боец, действующий один, без боевой группы, имеет целый ряд выгодных преимуществ. Ничто и никто не сковывает, не демаскирует его. Никто не прикроет, но и не предаст его… Позже в Афганистане, Абхазии, Приднестровье и Чечне Васнецов не раз поминал добрым словом полковника Миенга.
        - Да, я не ошибся в тебе. Будешь действовать, как тот муравей, - выслушав Васнецова, произнес Родыгин. - Невидный, неслышный - пройдешь все преграды и…
        Договорить Родыгин не успел, его прервал телефонный звонок.
        - Да, Алексей Петрович, у нас все в порядке, - произнес он и вдруг изменился в лице. - Я же говорил вам, пятьдесят один плюс Д! Ну как можно этого не запомнить! Ваш год рождения плюс первая буква имени вашей дочери! - Пожалуй, впервые Родыгин позволил себе разговаривать с хозяином в подобном тоне.
        - Все в порядке, не обращай внимания. - Положив трубку, Родыгин вновь повернулся к Василию. - На сегодня все - отдыхай!
        Уже лежа в постели, Васнецов прокручивал в голове события прошедшего дня. Скучающая красавица Глория, потом эта идиотская проверка, Родыгин… Пятьдесят один плюс Д! Год рождения Алексея Петровича плюс первая буква имени его дочери Даши. Это, без всяких сомнений, некий код. И код очень важный. А как вышел из себя Родыгин, хотя, казалось бы, бывший фээсбэшник умеет держать себя в руках. Значит, дело серьезное.
        Перед тем как уснуть, Васнецов положил на ладонь небольшую цветную фотографию. С нее улыбалась хорошенькая русоволосая девушка в очках.
        - Спокойной ночи! - улыбнувшись ей в ответ, произнес Василий. - Мы скоро увидимся и пойдем гулять. Вдвоем. Скоро, совсем скоро…

* * *
        Художественные фильмы про Чечню Васнецов не любил. Режиссеры, как правило, совершенно наплевательски относились к жизненным реалиям, поэтому даже интересный сюжет и хорошая актерская игра не спасали положения. Васнецов не мог видеть, как командир спецназа спокойно разговаривает с экипажем летящего «Ми-8», не перекрикивая при этом грохота двигателя. Недоумение вызывали чистые, точно отполированные, борта боевых машин десанта, в реальной жизни капитально уляпанные грязной обувью бойцов. А чего стоят бесполезные очереди пулеметчика, стреляющего в упор по «наступающей» толпе боевиков! Или маячащие на протяжении иной картины пустые, ни разу не выстрелившие подствольные гранатометы! Ко всему прочему, командиры «наших» выглядели гладко выбритыми, смазливыми красавчиками, а «духи» - тупыми, трусливыми кретинами и садистами… Но особенно раздражали отполированные до зеркального блеска борта боевой техники.
        А вообще во время боевых действий всякое бывало. Васнецов не мог сказать, что такой уж он бесстрашный и о смерти никогда не думает. Иной раз во время боевых действий точит мыслишка: а ведь этот бой последним для тебя, Васнецов, стать может. Но такие мыслишки Василий гнал нещадно. Не о том думать надо, когда второй час идет перестрелка. Ствол «калашникова» раскален, аж прикуривать можно. Впрочем, Васнецов не курил… Боеприпасы кончаются. И тут шальная мысль пришла к Васнецову: не пойти ли в лобовую атаку, в штыковую? Один черт помирать! Надо только самому в полный рост встать и собственным примером воодушевить. Задумался на мгновение майор. Вот так вот встать и… Нет, в ту же секунду не решился. Вот сейчас… Может, и поднялся бы Васнецов и шагнули бы за ним гвардейцы-десантники, да только опередили Василия боевики. Сами поперли в «психическую атаку». Побежали в полный рост, из автоматов палят от пояса. Орут что-то свое, нерусское. Впрочем, русский мат присутствовал. Васнецов уже приготовился к лютой рукопашной, но сбился чеченский строй. Замотали бородатыми башками боевики - с тыла ударила им
матушка-пехота. Скрытно сумели подойти бойцы и ударили «духам» в спину. С криком «Ура!» Васнецов и его десантники поддержали пехоту. И матом, и огнем. «Духи» опешили. Некоторые точно зайцы рванули в разные стороны. Немногие, к чести врагов, сказать. Тем не менее бой был скоротечным, хоть и лютым. Убитых и раненых вынесли на высотку. Мертвых боевиков тоже пришлось тащить. Боевой результат, что ни говори, перед командованием есть чем отчитаться.
        Тот бой Васнецов не проиграл, но… Точно боевой осколок, засело у Василия то, что
«духи» первые в полный рост поднялись. А он так и не решился. Бойцов ли первогодков пожалел? Себя? Неприятно было отвечать Васнецову на этот вопрос. Не было трусости с его стороны, это точно. Но и героизма не было… Впрочем, а что такое - героизм этот? Васнецов не писатель, не философ, не журналист. Коротких ответов на такие вопросы не знал. А вопросы все равно появляются и не исчезают. О каком героизме речь, когда за спиной столько трупов, жизни чьи-то, пусть и вражеские! Убивать - дело не простое. Будучи профессиональным военным, Васнецов умел это делать грамотно. Он был защитником, а не мясником. Выполнял приказ, того же и от подчиненных добивался. Как-то раз, когда вторая чеченская уже была на исходе, подразделение майора Васнецова преследовало остатки отряда некоего
«полковника Гелани». В прошлой, довоенной, жизни Гелани был учителем физкультуры, а потом превратился в неуловимого командира «духовского» «спецназа». Этот
«спецназ» и долбали поочередно то армейская авиация, то артиллерия, то васнецовские десантники. На этот раз они загнали Гелани и его уцелевших бойцов на гору высотой три с половиной тысячи метров. Некуда деваться Гелани и отряду - выше только небо, внизу, с одной стороны - Васнецов со своими спецами, с другой - ледник и непроходимое ущелье. Но, между прочим, для обороны у Гелани место куда более удобное, нежели у Васнецова для наступления. У боевиков была возможность и у костра в пещере погреться, а десантникам даже пищу разогреть было не на чем. Васнецов строжайше запретил разводить костры: огонь сразу сделал бы его подразделение легкой мишенью. Так и жевали бойцы холодную тушенку с черствыми сухарями. И боевиков потому углядели раньше, чем те их. По счастью, имелась у Васнецова «горная артиллерия» - видавший виды 82-миллиметровый миномет. Васнецов лично за ту «трубу» взялся и сработал ювелирно. Ударил в гору выше «духов» так, что сошедший вниз снежный вал сбросил чуть ли не половину боевиков со склона. Таким образом, лавину майор Васнецов зачислил в свое подразделение.
        Оставшиеся боевики во главе с Гелани укрылись в одной из пещер. Васнецов своим приказал туда не соваться, решил подождать. Опять холодная тушенка с деревянными сухарями плюс истерзанная, разлетающаяся вдребезги обувь…
        На третьи сутки сдали нервы у Гелани и его бойцов, решились-таки уходить вниз - в ущелье. На связанных автоматных ремнях стали спускаться из пещеры. Последний, тот, что держал конец ремней, зная, что ему не уйти из каменного схрона, решил прыгнуть со скалы, но не рассчитал и разбился насмерть…
        Упустил Васнецов Гелани, но догнать боевиков было еще возможно. По отвесным скалам, на высоте трех тысяч метров. И ничего не попишешь, вперед, гвардия! А впереди расщелина, точнее, пропасть глубиной эдак метров пятьсот-семьсот. С той кручи двое контрактников сорвались. Отличные мужики, даже падали молча, чтобы криками предсмертными не выдать расположения группы… Уже в сумерках десантники спустились на каменный полок размером со среднюю лоджию. Дальше обрыв и каскад водопадов. Обрыв, по счастью, не вертикальный, на заднице съехать можно. Так и двинулись, с высоты пятнадцати метров. Таким вот макаром и вышли к реке. Дальше - по пояс в студеной воде, а иногда и с головой, если в промоину угодишь. Выживают в таких условиях?! Нет, конечно. Но Васнецов и его бойцы выжили. Потому как майор отдал приказ двигаться как можно быстрее, чтобы окончательно не замерзнуть. Пара-тройка человек, правда, слегка обморозилась… Но «духов» догнали-таки!
        Гелани тоже не лыком шит оказался, даром что академий не кончал. Ударил по десантникам их же оружием, призвал в союзники природу. Сумел взорвать кусок скалы, организовав сильнейший камнепад. Еще троих бойцов лишился Василий. Подойти к боевикам можно было по ослиной тропе, но ее наглухо держал вражеский пулеметчик. Вновь подниматься пришлось. Меж водопадами шли, перемахнув и трехтысячеметровый хребет и непроходимый ледник, обрушились-таки на голову врага. А прицельный огонь из автоматов вести нельзя, скалы, деревья мешают. Подствольники на «калашах» тоже не годятся: чтобы гранате встать на боевой взвод, ей необходимо пролететь метров пятьдесят. А до Гелани максимум тридцать. Выручила «карманная артиллерия» - забросали боевиков гранатами-«лимонками». Однако Гелани с несколькими бойцами вновь сумел уйти.
        Передвигался Гелани с трудом: у него были обморожены ноги, в руках тащил ручной пулемет… Спустя часа четыре Васнецов увидел легендарного Гелани в оптику своего бинокля. В потертой куртке, трениках «Адидас», с пузырями на коленках и в шерстяной шапочке «петушок», он походил скорее на бомжа, нежели на «полковника» вооруженных сил независимой Ичкерии. Васнецов вновь самолично взялся за оружие, но на сей раз не за миномет, а за винтовку «СВД».[«СВД» - снайперская винтовка Драгунова.] В последний момент Василию показалось, что бывший физрук посмотрел прямо на него. И еще Васнецов отметил, что дикорастущая борода «полковника» (которую он не брил несколько лет, с момента совершения хаджа в Мекку) аккуратно подстрижена. Изменял внешность Гелани, еще повоевать предполагал…
        Верные телохранители ответили ожесточенным огнем, однако весь бой занял не более пяти минут. На сей раз явное преимущество было на стороне десантников. И огневое, и численное. Васнецов подошел к трупу «полковника», за которым различные спецподразделения гонялись не один год. Мертвый человек, не слишком могучего сложения, совсем не героической внешности, лежал перед майором. «Через пару дней телевидение и газеты распишут героическую операцию по уничтожению знаменитого полевого командира, - переведя дух, подумал Васнецов. - А чего здесь героического? Ну загнали в угол, а потом расстреляли точно дичь…» Васнецов совсем не чувствовал себя героем, единственное, что испытывал - искреннюю благодарность своим ребятам. Особенно погибшим. И еще - смертельную усталость. Усталость человека, выполнившего тяжелую, грязную, но необходимую работу. Без всякой героической романтики. Однако на отдых времени не было. Нужно было найти удобную площадку для вертолета. Те же трупы на себе не потащишь…
        И тут Василий услышал за спиной недоуменные возгласы своих бойцов, а затем страшный, нечеловеческий рев. А через секунду Васнецов уже лицезрел огромного бурого медведя, стоящего на задних лапах и медленно идущего на бойцов. Те столь же неспешно отступали, хотя вполне могли разрядить в «хозяина» пару рожков. «Вот незадача! - мысленно чертыхнулся Васнецов. - Мишку грохот стрельбы и взрывов из берлоги поднял».
        - Тихо, ребята! - скомандовал своим Васнецов. - И ты тихо, Михайла…
        К медведю он обратился точно к расшалившемуся подростку.
        Михайла зарычал, но шаг сбавил, опустился на передние лапы.
        - Ну извини, разбудили… Какие еще вопросы?
        В морду Михайле смотрел ствол васнецовского «АКС». Майор знал, что, если медведь сделает еще шаг, придется стрелять.
        - Все, расходимся? - осведомился у Михайлы Васнецов.
        Медведь не рычал, атаковать не торопился. Уверенность и спокойный голос Васнецова, кажется, подействовали на него.
        - Спокойно, ребята! - негромко сказал своим Васнецов. - Без лишних движений. Гость уходит.
        И в самом деле, Михайла попятился, а потом двинулся в чащобу. Может, понял, что не желает Васнецов ему зла, может, решил не связываться с такой крутой оравой, поди спроси у медведя… Не прошло и двух минут, как медведь окончательно скрылся, оставив лишь огромные следы на снегу.

«Вот сейчас, кажется, мы совершили подвиг, - мысленно усмехнулся Васнецов. - Жизнь медведю сохранили. Их и так здесь немного осталось в связи с войной этой проклятой… Подвиг - это когда спасаешь. Пусть даже зверя…» А через пару часов прилетел и «воздушный извозчик» «Ми-8».
        Как и предполагал Васнецов, на следующей неделе все средства массовой информации трубили об очередной успешной операции российских спецслужб. И ни слова там не было сказано ни о сорвавшихся в пропасть контрактниках, ни о заледеневшей тушенке и стертых вдрызг армейских ботинках. Не было ни слова и о разбуженном боями медведе, едва не получившем пулю, хотя об этом написать стоило бы. Как непросто бывает убить иной раз даже зверя…
        Глава 6
        Игорь Вознесенский, он же Ландскнехт, в эти часы еще не спал. Полчаса назад он поднялся наверх проверить, как обстоят дела у его «гостьи». Дашенька сидела в кресле, опустив голову.
        - Ну что, красавица? Закончится скоро твое затворничество, - как можно мягче, почти вкрадчиво сказал Ландскнехт.
        - Зачем ты убил Димочку? - подняв голову, спросила вдруг она.
        - Кого? - не сразу понял Ландскнехт.
        - Моего телохранителя Димочку.
        - Тебе его жалко?
        - Ну да, - хлопнув ресничками, проговорила «принцесса», ничуть не меняя голоса.

«Надо же, ей его жалко! - мысленно удивился Ландскнехт. - Какого-то провинциального пацана. Тупого настолько, что в первой же стычке бросился на пулю…
        - Я к нему так привязалась, - вновь хлопнула ресницами Даша и, тут же зевнув, произнесла: - Хочу спать, все!
        - Что ж, приятных сновидений! - улыбнулся в ответ Ландскнехт.
        Сегодня он ждал Глорию с особым нетерпением, хоть и виделся с ней накануне. Он точно предчувствовал, что эта встреча будет непростой, и, как оказалось, не ошибся. Поначалу все шло как всегда, Ландскнехт наслаждался роскошным телом Глории, поливал ее грудь шампанским.
        - Я сегодня приятеля твоего встретила, - зевнув, произнесла Глория.
        - Какого приятеля? - не сразу сообразил Ландскнехт.
        - Да не знаю какого. Чудной какой-то, говорит - служили вместе. У него вот это, как у тебя, - она ткнула наманикюренным пальцем в плечо Ландскнехта, украшенное татуировкой.
        - Что? - Ландскнехт в одну секунду позабыл про все удовольствия. - Как его зовут?
        - Забыла спросить. - Мелкие белые зубки смеялись над Ландскнехтом. - Ничего мужик, веселый… Придурок, правда.
        - Вы еще с ним встретитесь?
        - Не-а!

«Чего и следовало ожидать», - мысленно чертыхнулся Ландскнехт.
        А через минуту он уже сидел за компьютером в своем кабинете, просматривая на мониторе личные дела сотрудников родыгинской службы. Бывший фээсбэшник решил вытащить дочку своего патрона. А вот, кажется, и предполагаемый «знакомый» Глории. Некто Васнецов В. Г. В прошлом майор воздушно-десантных войск. В службе Родыгина недавно. Фотография Васнецова была нечеткой, разведка Ландскнехта не успела добыть иной. Тем не менее Ландскнехт увеличил изображение и тут же распечатал его в нескольких экземплярах.
        Глория, недовольная и надутая, плескалась тем временем в джакузи.
        - Посмотри сюда! - Ландскнехт вырос перед ней без стука и спроса. - Это он?
        Глория подцепила пальчиками копию снимка, окропив изображение пеной от шампуня.
        - Похож, но не он! - решительно фыркнула она. - Точно, не он.

«Врешь!» - мысленно осек женщину Ландскнехт, но вслух ничего не сказал. Время слов для него кончилось, настало время действий.
        Часть вторая
        Глава 1
        Утром Васнецов обнаружил подробную схему-чертеж замка, еще пару пачек с зелеными купюрами, а также специальное устройство для прослушивания. Его не надо было нигде прятать и маскировать, оно позволяло считывать акустические колебания с оконных стекол. Василий разложил на столе чертеж и через минуты три синим карандашом обозначил возможные точки проникновения. Неизвестный архитектор и строители сработали «крепость» на совесть. Не какой-нибудь каменный псевдокоттедж, а самый настоящий замок в рыцарском стиле, разве что без герба. Неплохо платит Ландскнехту господин Лузгинский. Вход один - через главные ворота. Вероятно, имеется пара потайных ходов - на схеме синими точками отмечено их возможное местоположение. И в обязательном порядке имеется подземный ход. Опять же обозначен приблизительно… Ладно, спасибо и на том. Охрана сосредоточена у главных ворот. Все остальные подступы фиксируют четыре видеокамеры. При приближении человека ближе чем на пятнадцать метров автоматически подают сигнал тревоги… Вот попробуй, Васнецов, подступись. Василий карандашом отметил возможные потайные ходы и четыре точки
камер видеонаблюдения.
        Тем временем Ландскнехт провожал Глорию.
        - Ты был какой-то хмурый, - дернула оголенными плечиками красавица, застегивая сумочку. - Я тебя чем-то расстроила?
        Расстраивать того, кто платит, не входило в прейскурант ее услуг.
        - Нет, что ты, - наигранно улыбнулся Ландскнехт. - Посмотри лучше вон туда!
        Глория обернулась, но ничего не увидела, кроме настенного календаря. И в ту же секунду в нескольких миллиметрах от ее нежного ушка просвистело, рассекая воздух, длинное узкое лезвие. Оно вонзилось точно в самый центр календаря, в обнаженную грудь златокудрой красавицы, украшавшей численник. Глория отшатнулась.
        - Никогда не говори мне неправды, - продолжая наигранно улыбаться, произнес Ландскнехт. - Я не прощаю этого никому, ясно?
        Глория кивнула, слов у нее не было.
        Спустя час она вновь скучала за утренним ланчем, но сегодня желающих развеселить красавицу не нашлось.
        Васнецов никого веселить и не собирался. Он остановил джип рядом с неширокой речкой со странным названием Кума. Эта самая Кума текла и по территории Ландскнехтова поместья, правда, была надежно перегорожена плотиной. Проникнуть на территорию водным способом было проблематично, но Васнецов не исключал и такой возможности. Купаться у Васнецова не было ни малейшего желания. Утро было холодным, вода ледяной. Не раздеваясь, он взошел на низенький самодельный трамплин, наклонился к воде, умыл лицо.
        - Хорошая водичка, правда? - послышался из-за спины звонкий девичий голос.
        - Ничего, - обернувшись, отозвался Васнецов.
        Шагах в пяти от трамплина стояла девушка лет двадцати. Легкое, цвета морской волны, платье облегало ее ладную, крепкую фигуру. Хорошая народная примета - встретить девушку с полными бедрами. Этот афоризм Васнецову нравился. Впрочем, сейчас ему было не до девушек. На всякий случай Васнецов поправил пистолет «Иж», удобно пристроенный под легкой летней курткой. Вступать в долгие разговоры с девицей у Васнецова не было времени, а она была явной любительницей поболтать даже с незнакомым человеком. Обычно в подобных ситуациях Васнецов выкидывал следующий номер.
        - Фройт михь зи цу зэен![Рад вас видеть! (нем.)] - произнес Василий, стараясь не коверкать берлинское произношение. - Ви гейт эс инэн?[Как живете?(нем.)] Девушка ничуть не смутилась, даже бровью не повела и ответила:
        - Нихьт шлехт. Ви гэфэльт инэн хиа?[Неплохо. Как вам здесь нравится? (нем.)] Ее произношению можно было лишь позавидовать. И Васнецову ничего не оставалось, как перейти на родную речь.
        - Хотел искупаться, - пожал плечами Василий. - Но вода просто ледяная.
        - Течение быстрое, - пояснила девушка. - А вот я искупаюсь! Вещи мои покараулите?
        Из вещей было лишь платье цвета морской волны, туфли-босоножки и спортивная сумка.
        - Если доверите, покараулю, - улыбнулся Васнецов.
        Девушка все больше и больше внушала ему симпатию. Особенно когда скинула платье и осталась в небесно-голубом купальнике. У нее было крепкое, тренированное тело, при этом вполне женское, с талией, чуть полноватыми бедрами, сильными мускулистыми ляжками. И некрасивое, но милое и нежное лицо со вздернутым носиком и небольшими серыми глазами. Васнецов с трудом удержался, чтобы не хлопнуть девушку по круглой упругой попке.
        - Как вас зовут? - спросила она, уже взойдя на трамплин.
        - Василий.
        - Меня Надя, - представилась, в свою очередь, девушка и тут же нырнула в воду.

«Как-то по-дурацки я выпендрился… А она молодец. И вообще славная… - думал Васнецов. - Однако сейчас нам не по пути… К сожалению». Речка была неглубокой и неширокой. Девушка должна была вынырнуть где-то на середине. Должна была, но не выныривала. Так прошло более минуты. Размышлять и звать на помощь было не в характере Васнецова. Не было времени и на то, чтобы раздеться. Через секунду он уже обследовал илистое мутное дно, но девушки Нади не находил. Речная вода разъедала глаза, кончался и запас воздуха. Вынырнув на поверхность, Васнецов набрал воздуха в легкие и, уже собравшись уйти под воду, неожиданно услышал с берега:
        - Василий, остановитесь, пожалуйста!
        Звонкий голосок, без сомнения, принадлежал славной девушке Наде. Васнецов повернул голову и увидел ее, стоящую на берегу и вытирающую плечи махровым полотенцем.
        Слова у Василия были, но произносить их он не стал.
        - Извините, пожалуйста! - произнесла Надя, продолжая улыбаться.
        Васнецов молча вытряс воду из уха. Оглядел речку и трамплин. Да, теперь понятно: славная девушка проделала с ним старинный номер. Нырнув, под водой проплыла назад, вынырнула под трамплином, где и укрылась, наблюдая, как Васнецов в одежде и ботинках выступал в роли самоотверженного спасителя на водах.
        - Тебя стоило бы выпороть, - произнес наконец Васнецов, вплотную подойдя к уже накинувшей платье девушке.
        - Вы обиделись? - перестав улыбаться, спросила Надя.
        - Нет… Только где сушиться буду?
        - Пойдемте ко мне, - предложила девушка. - Ой, а какие у вас вещи интересные! - обратила она внимание на мобильник, удостоверение и пистолет «Иж», которые Васнецов успел оставить на берегу.
        - Я сотрудник спецсвязи, - не глядя на девушку, пояснил Васнецов, рассовывая по карманам «интересные вещи». - Здесь в командировке. А ты…
        - Я не знала. - Надя искренне погрустнела. - Я думала, вы из этих… Ну, из крутых. Приехали сюда нашу землю покупать. Под коттеджи. Каждый день приезжают, проекты какие-то дурацкие показывают… У вас и машина такая, как у них, - кивнула она в сторону джипа-внедорожника.
        - Машина служебная, - сказал Васнецов. - Далеко живешь-то?
        - Здесь бабушка моя живет. Вон в том домике, - кивнула Надя на симпатичный бревенчатый сруб на окраине деревни. - А сама я из Москвы.
        Спустя минут десять Васнецов грелся около печки и пил чай с вишневым вареньем, временно переодевшись в Надин цветастый халат. Поначалу Василий чувствовал себя немного скованно, но Надя и ее бабушка Лидия Павловна были столь любезны и ненавязчивы, что спустя короткое время стали казаться Васнецову давними хорошими знакомыми.
        - Ты учишься? - отхлебывая чай, поинтересовался Васнецов.
        - Да… Но сейчас в академическом отпуске.
        - В институте иностранных языков?
        - Догадливый вы, - произнесла Надя и сразу стала серьезной, стерев с лица улыбку. - Вообще я спортом занималась. В сборную входила…
        На некоторое время девушка замолчала.
        - Нашу Надежду по телевидению показывали! - вставила свое слово бабушка. - Все соревнования выигрывала!
        - Что за соревнования? - поинтересовался Васнецов.
        - Чемпионат мира, - все так же не слишком весело ответила Надя. - По волейболу. Я в защите была.

«Травма, - догадался Васнецов, но вслух уточнять не стал. - Или с тренером поцапалась, она девочка с характером… Однако мировой чемпионат - вещь нешуточная, потому так и переживает».
        - Иностранные языки тоже дело хорошее, - сказал Васнецов, стараясь приободрить Надю.
        - Пуэдэ сэр кисас,[Может быть (исп.).] - наконец улыбнулась она. - Нунка сэ пуэда дэсир кон сэртэса.[Никогда нельзя сказать с уверенностью (исп.).] Устэ но эста дэ акуэрдо кон миго?[Вы не согласны со мной? (исп.)] - Но… - с трудом подбирая испанские слова, заговорил в ответ Васнецов. - Эстой дэ акуэрдо.
        Василию удалось-таки произнести что-то вроде: «Абсолютно с вами согласен», последнее слово, таким образом, осталось за ним. Однако упаси бог от «дуэли» на итальянском и французском.
        - У вас тут, километрах в пяти, какой-то крутой рыцарский замок соорудили, - переменил тему Васнецов.
        - Есть, есть дворец, - закивала головой Лидия Павловна. - Только к нему не подойдешь. Вооруженные бугаи ходят с собаками, точно, прости господи, немцы в войну.
        - У меня подруга там работала, - произнесла Надя. - Кем-то вроде горничной. Мне тоже предлагали, когда из спорта ушла. Но я как-то… Не понравилось, одним словом.
        - Внутри была? - осведомился Василий.
        - Целых три раза. Ничего особенного, так картинки, свечки по стенам развешаны. - Надя неприязненно передернула плечами. - А потом от ворот поворот.
        - Отчего же так?
        - Там охранники противные, щупают все время. А хозяин ржет. Думает, раз баксы платит, то с девушками уже все, что угодно, можно!
        Васнецов лишь невесело усмехнулся.
        - Как там моя одежда? - поинтересовался Василий, поднимаясь из-за стола и запахивая халат.
        - Еще сырая, - отозвалась Лидия Павловна. - Пару часиков обождать придется.
        Ничего не поделаешь, придется. Васнецов отправился в соседнюю комнату, остановился в святом углу, перед иконой Спаса. Бог хранил этот дом, его хозяев и, будем надеяться, добрых гостей. Васнецов подошел к окну, выложил на подоконник уцелевшее удостоверение офицера фельдсвязи, достал из него фотографию улыбающейся девушки в очках.
        - Все нормально, - сообщил ей полушепотом Васнецов. - Так, временная заминка. Скоро приеду, жди.
        Он и не заметил, как у его плеча возникла Надежда.
        - Это ваша девушка? - не удержалась от вопроса Надя, когда Василий обернулся. - Симпатичная, - продолжила Надя. - Она вас немного помладше, да?

«Помладше!» - мысленно хмыкнул Васнецов, но промолчал, не желая развивать тему.
        - Как ее зовут? - спросила Надя.
        - Марта, - произнес наконец Васнецов. - Это моя дочь.
        Дочку Василий с женой назвали в честь первого весеннего месяца. Именно утром первого марта она и появилась на свет семнадцать лет назад. Васнецов только вернулся из Афганистана, первой боевой командировки. Как все здорово складывалось поначалу, растить девочку помогали их родители. Дочка росла хорошенькой, умненькой, в пять лет уже знала буквы и умела считать. Беда ударила внезапно точно молния. Незначительные жалобы, затем медосмотр перед зачислением в школу… В первый класс Марта не пошла, так как находилась в специальной больнице-санатории. Так, в больницах, госпиталях и санаториях проучилась все десять лет. Почки, страшное заболевание с труднопроизносимым названием. Васнецов ненавидел это слово, избегал упоминать его даже в разговорах со специалистами. Процедуры и прочее лечение (в котором Васнецов ничего не понимал) немного облегчали жизнь девочки, но к семнадцати годам вопрос стал «или - или». Или операция по пересадке искусственной почки, тяжелая, дорогостоящая операция, или…
        - Вам нужно поискать спонсора, - пряча глаза, говорила лечащий врач, пожилая, знающая жизнь женщина.
        Она прекрасно понимала, что никаких спонсоров у майора ВДВ быть не может, но ничем помочь не могла.
        К тому времени Васнецов развелся с Мариной. Дома начались постоянные скандалы, зачастую совершенно на ровном месте. То Марине казалось, что Васнецов пришел со службы с запахом французских духов, то Василий был уверен, что жена слишком фривольно вела себя с молодым лейтенантом, только прибывшим в часть. Дочери о разводе говорить не хотели, но Марта и сама догадалась. Она была умной и рассудительной не по годам, как и многие тяжелобольные дети.
        Как-то в больничном коридоре Васнецов увидел Марину, мило беседующую с молодым врачом.
        - Ты забыла о ней! О дочери собственной! С кобелями… даже здесь! - кричал на Марину Василий, когда они оказались на улице.
        Та молчала. Васнецов немного остыл, взял себя в руки. Нельзя так, не виновата она… С тех пор они лишь изредка перезванивались, и разговоры были только о Марте. Васнецов уволился из войск, искал хорошо оплачиваемую работу. С Родыгиным познакомился случайно, через бывшего сослуживца, успешно выдержал испытательный срок, а в должности личного телохранителя проработал всего две недели… Зато теперь у него были деньги. Те самые, на операцию и искусственную почку. Аванса, выделенного Родыгиным, вполне хватало.
        На встречу с дочерью Васнецов сумел выкроить два с половиной часа, перед тем как приступить к разведывательным мероприятиям. Они гуляли по больничной территории, узкими тропинками, с боков заросшими зеленью.
        - Я не умру? - спросила вдруг Марта.
        Спросила просто, как спрашивают о погоде на завтра, будет дождик или нет… Васнецов едва совладал с собой. Ответить сумел так же просто, почти беспечно:
        - Что ты выдумываешь? Нет, конечно. Не умирают от этого.
        От этого умирали. Почти каждый месяц в больнице можно было встретить мужчин и женщин с застывшими, точно окаменевшими лицами. Васнецов прошел через многое, но готов был пройти еще столько же, только бы не оказаться на их месте.
        - Как его зовут? - спросил Васнецов, бросив взгляд на сидящего на скамейке худенького коротко стриженного мальчика с книгой. Увидев издали Марту и Васнецова, мальчик оторвался от книги, приветственно махнул рукой. Марта кивнула в ответ.
        - Это Витя, у него то же… что и у меня, - смущенно заговорила Марта, поправляя очки.
        - Дружите? - спросил Васнецов.
        - Да, - ответила девушка. - Он младше меня на два года, а уже знает английский язык и немного французский.
        - Между прочим, тебе это тоже не помешало бы, - заметил Васнецов.
        Зайдя к лечащему врачу, Васнецов был немногословен:
        - Я нашел спонсоров.
        Подготовка к операции началась немедленно.
        Пересказывать все это любопытной Надежде Васнецов не стал, сказал лишь, что у дочери небольшие проблемы со здоровьем. Расспрашивать дальше Надя не стала, оставив Васнецова в одиночестве, пошла помогать Лидии Павловне на огороде.
        Ландскнехт разбил своих людей на три группы по пять человек в каждой.
        - Вы объезжаете окрестные деревни и дачные хозяйства, - дал распоряжение он первой группе, затем повернулся к старшему второй команды. - Вы работаете в городе!
        - Я вас правильно понял, нам нужно лишь установить контроль за объектом? - переспросил старший.
        - Да, скрытое наблюдение, - кивнул Ландскнехт. - И тут же доложить мне!
        Первая и вторая команды отправились выполнять задание, а Ландскнехт приступил к инструктажу третьей группы. В нее были включены наиболее подготовленные и опытные боевики.
        - Ваш объект контроля - Глория, - произнес Ландскнехт. - Фиксировать все контакты, каждый ее шаг.
        - Вы считаете, что она… - начал было старший третьей группы, но осекся под взглядом Ландскнехта.
        - Я ничего не считаю. Но я уверен, этот парень, - Ландскнехт ткнул в увеличенную фотографию Васнецова, - непременно пожелает с ней встретиться. Так что на вас ложится основная часть наших мероприятий.
        Распрощавшись с третьей группой, Ландскнехт набрал телефонный номер местного отдела по борьбе с оргпреступностью.
        - Голубев? - произнес Ландскнехт, услышав знакомый голос на другом конце провода. - Приезжай на пару слов… Да, очень серьезно… Не обижу, не поскуплюсь, только возьми в помощь опытных сыскарей.
        Подключив официальные органы правопорядка, Ландскнехт теперь мог взять под контроль и соседний подмосковный городок, и окрестные деревни. Подступы к своим владениям он также надежно «закрыл» и живой силой, и электронными средствами наблюдения. Васнецову нельзя было оставлять ни малейшего шанса. Но более всего Ландскнехта беспокоила Глория. Похоже, она сама жаждала скорой встречи с этим Васнецовым. И, что особенно било по самолюбию Ландскнехта, отнюдь не из-за денег.
        Глава 2
        - А ты сможешь вот так?
        Васнецов и не заметил, как они перешли с Надей на «ты». Сейчас Надежда была одета по-спортивному и вертела в руках теннисный мячик. Васнецов тоже наконец переоделся в сухое и сейчас наблюдал за ее упражнениями.
        - Видишь вон те три пивные банки? - продолжила Надя.
        И в самом деле, на пашне, метрах в тридцати-сорока, точно три тополя на Плющихе, высились емкости из-под «Балтики».
        - Правая крайняя! - сообщила Надя.
        И в самом деле брошенный ею мячик сбил правую крайнюю банку. А у Нади был наготове второй мяч.
        - Центральная! - продолжила Надя.
        И точно, на сей раз рухнула как скошенная банка, стоявшая в центре.
        - Ну а ты? - повторила девушка, вернувшись с двумя мячиками. Сейчас ею владел соревновательный азарт.
        Васнецов молча подошел и поднял одну из банок, затем поставил ее около дощатого сарая. Сорвал какой-то цветочек на длинном стебле и вставил в банку. Надя, ни слова не говоря, наблюдала за его действиями. Васнецов тем временем взял из сарая топор, отсчитал от банки ровно двадцать шагов. И не прошло и секунды, как топор срезал цветочную головку с лепестками, а сам вонзился лезвием в доски сарая.
        - Я могу вот так! - нарушил наконец молчание Васнецов.
        - Ничего себе, - сказала Надежда. - Ты в самом деле служишь в этой… спецсвязи?
        - Периодически… - уклончиво ответил Васнецов.

«Взять ее в помощницы? - неожиданно пришла в голову Васнецова довольно дурацкая мысль. - Бред, дурь… Подставить девчонку… - тут же устыдился он. - Один справлюсь».
        - Вон «крутизна» понаехала. Из замка, - сообщила Надя, стоя у калитки.
        - Из замка? - переспросил Васнецов, бросив взгляд за изгородь.
        В самом деле, на другом конце деревни притормозили две иномарки с затемненными стеклами. «Ни водителя, ни пассажиров не видно, - машинально отметил Васнецов. - До определенного момента, конечно же». Пассажиры не заставили себя ждать, человек семь амбалов выбрались наружу, лениво огляделись. Усмешки, бритые затылки, черные очки, закрывающие глаза. На литых телах дорогие куртки, под которыми очень удобно прятать компактное автоматическое оружие.
        - Они иногда на лошадях приезжают, - усмехнулась Надя. - Зрелище, скажу тебе.
        Это «зрелище» Васнецов наблюдал лично.
        - Выпендреж какой-то, - продолжала Надежда. - Они спят и видят, как всех жителей отсюда пинком под зад, домики все поломать, огороды перетоптать… А что взамен?

«Может, Колизей, может, место для проведения корриды, - мысленно отвечал Наде Васнецов. - А может, концентрационный лагерь для дармовой трудовой силы». Вслух же он произнес:
        - Живите спокойно. Не тронут они вашу деревню. У них другие проблемы в ближайшем времени возникнут.
        Амбалы меж тем побрели в противоположную от Васнецова и Нади сторону. Васнецов отметил, что удачно сумел «припарковать» свой внедорожник рядом с курятником Лидии Павловны, в тени густых яблоневых ветвей. Иначе у «крутизны» могло возникнуть нездоровое любопытство. Васнецов проводил взглядом их широкие, плоские, уверенные в своем превосходстве спинищи и вспомнил слова Надиной бабушки о сходстве таких вот крутых с немецкими захватчиками. В точку попала Лидия Павловна. Они и в самом деле производили впечатление иноземного воинства, точно и не по родной земле шли. Говорили на языке вроде русском, но чужом каком-то, с непонятными выражениями и присказками.
        - И в самом деле на оккупантов похожи, - вслух произнес Васнецов.
        - Они не на оккупантов… - проговорила в ответ Надя. - Они на Дикую Охоту похожи, особенно когда на лошадях.
        - На кого? - не сообразил Васнецов.
        - Это из германской мифологии, мы в институте проходили. Скачет целое полчище злых духов, призраков, все живое убивает или с собой уносит. А впереди Дикий Охотник. Это, как правило, грешник, давно умерший. Может, Гитлер, может, Нерон…
        - Аттила, Фрэнсис Дрейк, - добавил Васнецов. - Воинство мертвецов, проносящихся по небу. А предводителями у них Ирод и Каин.
        - Да, по-моему, так, - согласилась Надя.
        Точно сказала Надежда - с Дикой Охотой столкнулся Васнецов.
        Теперь Васнецов знал, на чем он проникнет в замок Ландскнехта. На разработку иных вариантов времени уже не было. Машина с затемненными стеклами, куртка, очки, жующие челюсти… Вражеский автотранспорт и вражеская униформа. Оставалось лишь все это добыть.
        - А ты хозяина замка видела? - спросил девушку Василий.
        - Видела, - поморщившись, ответила Надя. - Гад он… Хуже фашиста. При мне избил рабочего-узбека. Тот у него вроде раба, за еду работал. Что-то не так сделал, так этот Игорь Кимович сперва ногами, потом кнутом.
        Рабы, кнуты, Ландскнехты, что хуже фашистов, юная красавица, томящаяся в замке… Уж не занесло ли Васнецова в иной век? Не занесло, не фантастика все это и не театр абсурда. Что ж, тому и учился Васнецов и в Рязанском училище, и в центре спецподготовки ВДВ - выживать и успешно действовать на территории, захваченной врагом.
        - А ты почему так много про них спрашиваешь? - поинтересовалась, в свою очередь, Надя.
        - Не одна ты такая любопытная, - усмехнулся в ответ Васнецов.
        - Я не любопытная. Просто знать хочу, с кем дело имею. И не люблю, когда врут… Чего вы смеетесь?
        Он явно задел ее за живое, круглые щеки порозовели от смущения, и девушка вновь перешла на «вы».
        - Всего я тебе сказать не могу, но… Надя, мне необходима твоя помощь в одном деле, - неожиданно для самого себя произнес Васнецов.
        - Ну нет уж. - Щеки порозовели еще больше. - Говори все, как есть.
        Васнецов тяжело вздохнул. Он смотрел на Надино нежное розовое личико, на крепкие загорелые руки, несколько минут назад столь точно посылавшие в цель теннисные мячики.
        - Многого от тебя не потребуется, - проговорил наконец Васнецов, - вот послушай…
        Глория продолжала скучать. На сей раз сидя на заднем сиденье нанятого ею же лимузина. В руках у Глории был бинокль, который она периодически подносила к глазам. Разумеется, не просто так, а высматривая «дичь». Глория отправилась на охоту, собственную, не «дикую», а вполне «цивильную». Пожалуй, впервые в жизни. Если бы еще пару дней назад ей сказали, что она займется таким делом, Глория разразилась бы хохотом. Но сегодня… Она охотилась на МУЖЧИНУ. Охотилась, не зная ни его имени, ни места жительства, ни рода занятий. Поэтому просто разъезжала на такси по окрестностям и, едва завидев худощавого субъекта среднего роста и с
«ментовской прической», тут же просила шофера притормозить и вооружалась биноклем… Но это были сплошь не те. Они никогда не сумели бы развеселить Глорию. И от этого красавице становилось все скучней. Тем не менее машину она не останавливала и бинокля из рук не выпускала.
        Зато не приходилось скучать людям Ландскнехта, которые старались не отставать от лимузина Глории. Как и было указано, они взяли красавицу под круглосуточную неусыпную опеку.
        - Мы ничего не понимаем, - докладывал Ландскнехту старший группы. - Похоже, она рехнулась.
        - Продолжайте наблюдение, - угрюмо отозвался Ландскнехт, отключая связь.
        Он-то в отличие от своих подчиненных все понимал. И настроение его от этого отнюдь не улучшалось.
        - Значит, договорились? Мобильник у тебя есть?
        - Есть, - кивнула Надя.
        - Созваниваемся после шести вечера, - подытожил Васнецов. - Разговор начнем на испанском… И если я произношу условную фразу, то ты тут же отключаешь телефон и забываешь о моем существовании.
        Надя ничего не ответила, но условную фразу запомнила хорошо.
        - Ну тогда до вечера, - хлопнул дверцей джипа Васнецов.
        Проводив взглядом машину Васнецова, Надя подбросила вверх сперва один мячик, потом второй, попыталась было ими пожонглировать, но ничего не вышло… Конечно, этот парень рассказал ей какие-то невероятные вещи, но многого от нее не требовалось. Можно, конечно, послать этого парня подальше. Хотя какой он парень, у него дочь взрослая, болеет. Он переживает, и это сильно заметно. На сколько он старше Надежды? Лет на десять? Нет, как минимум на двенадцать-пятнадцать… Впрочем, ей-то что за дело. Надя вновь подбросила мячики, на сей раз жонглирование удалось, правда, ненадолго, не более минуты.

«В шесть позвоню, скажу условную фразу, - подъезжая к городу, думал Васнецов. - Не имею права втравливать девчонку, как только язык повернулся… Но одному туговато придется».
        Глава 3
        От замка до столичной резиденции господина Лузгинского было около шестидесяти с лишним километров. В этот день пробок на дорогах не было, и Ландскнехт добрался до шефа меньше чем за час. В кабинете Лузгинского был накрыт скромный стол - красная рыба, черная икра, армянский коньяк, «Балтика № 9» и любимый Лузгинским тонизирующий напиток времен застоя «Байкал». Небольшая трапеза всегда предшествовала деловой беседе.
        Их было трое - сам господин Лузгинский, его личный секретарь и Ландскнехт. Секретарь, среднего роста изящный блондин по фамилии Семеркин, имел на Лузгинского просто-таки магическое влияние. Ландскнехт готов был признать, что Семеркин неглуп. Но не более того. Тем не менее Лузгинский не принимал ни одного решения, не выслушав доводов Семеркина. Даже в депутаты он решил баллотироваться исключительно по совету секретаря.
        - Ну и что мы имеем на сегодняшний день и час? - заправившись икрой, ветчиной и
«байкальчиком», поинтересовался у своих подчиненных Лузгинский.
        - Мы демонстрируем свою силу, - невозмутимо ответил Семеркин. - Наш конкурент должен знать, что мы можем все. И что ему пора потесниться.
        - Ты уверен, что он не обратится в ФСБ? - откупоривая «Балтику», спросил Лузгинский.
        Этот вопрос, надо сказать, он задавал уже раз восьмой. Однако секретарь Семеркин не уставал отвечать на него примерно одно и то же:
        - Уверен. К тому же у меня имеется надежный компромат на него.
        Лузгинский удовлетворенно хмыкнул, потер татуированные ручищи. Семеркин знал свое
«секретарское» дело на пять с плюсом. Если Ландскнехт и его громилы действовали силовыми методами, то Семеркин был мастером интриги и компромата.
        - Дарья Алексеевна грустить не изволит, - заговорил, в свою очередь, Ландскнехт. - Она как бы у нас в гостях. И вполне готова погостить еще пару дней. Думаю, расстанемся без обид.
        На сей раз Лузгинский поморщился. Конечно, в пору становления своего капитала, в начале девяностых, ему приходилось и похлеще дела проворачивать. Но те времена прошли. И теперь он влиятельный предприниматель, вхожий во властные кабинеты и регулярно посещающий светские рауты.
        - Ладно, продолжайте… Информировать меня постоянно и обо всем! - подвел итог Лузгинский.
        Сообщать о появлении Васнецова Ландскнехт не спешил. Шеф последнее время весь на нервах, зачем тревожить лишний раз. Да и Семеркину необязательно владеть всей информацией. Впрочем, секретарь так уверен в себе, точно знает все на десять ходов вперед.
        Когда Ландскнехт уже покидал стены офиса, в его внутреннем кармане затренькал мобильник.
        - Да! - откликнулся он. - Ну что же, это неплохо… Глаз не спускать, я скоро приеду.
        - Что такое? - поинтересовался провожающий Ландскнехта Семеркин.
        - Все в порядке, - выдавив улыбку, успокоил секретаря Игорь Кимович. - Дополнительные мероприятия по безопасности.
        По возвращении Ландскнехт попал-таки в пробку. «Вот чертовщина… Был бы вертолет!» - чертыхался он, едва-едва двигаясь в тесной автопробке. Пожалуй, всерьез стоило подумать о принятии на вооружение малой авиации. Но это в перспективе, а сейчас… Сейчас Ландскнехт безбожно опаздывал, а опаздывать было никак нельзя. Вновь тренькнул мобильник.
        - Игорь, все в порядке, - послышался голос личного мента Голубева. - Приезжай в управление.
        У Ландскнехта сразу отлегло от сердца - менты выполнили поставленную задачу. Тем не менее задерживаться все равно крайне нежелательно.
        В городе Васнецов на всякий случай сменил внедорожник на бежевую «девятку», также предоставленную Родыгиным. Остальную «технику» Василий забрал с собой. Немного побродил по городу, проверившись на предмет слежки. «Пастухов» не наблюдалось, Васнецов с облегчением вздохнул и решил выпить кружку холодного кваса. До звонка Наде оставался час…
        - Куда теперь? - вежливо поинтересовался водитель, обернувшись к Глории.
        - Давай по второму кругу, - отозвалась красавица, вяло тиская бинокль.
        Что ж, по второму так по второму. И вновь машина на малой скорости тронулась по езженым-переезженым улицам. Так проездили еще минут сорок.
        - А ну притормози! - Глория мягким движением хлопнула шофера по плечу.
        Красавица увидела ЕГО в более чем прозаическом месте, около бочки с квасом. Он сидел на скамейке, пил из кружки квас, и вид у него был весьма безмятежный. Похоже, что о ней, Глории, он и думать забыл.
        Автомобиль остановился метрах в десяти от Васнецова.
        - Сигналь! - приказала водителю Глория, и тот издал пару отрывистых коротких гудков.
        Васнецов обернулся. Глория медленно опустила стекло. Она не улыбалась и не подмигивала, просто демонстрировала себя. Васнецов отставил в сторону недопитую кружку и столь же медленно, как она опускала стекло, направился к Глории.
        - Слушай, да ведь это он… - сообщил один из наблюдателей старшему группы.
        Их машина притормозила у противоположного тротуара. Оттуда прекрасным образом обозревались и бочка с квасом, и лимузин Глории, и подошедший к ней худощавый спортивного вида мужчина.
        - Он, - согласился старший, сверяя фотоизображение с собеседником Глории. - Наш командир не ошибся.
        Связываться с Ландскнехтом тем не менее старший не торопился. Решил еще немного понаблюдать.
        - Привет, - произнес как ни в чем не бывало Василий, поравнявшись с машиной. - Опять желаете веселиться?
        Не сказать, что неожиданное появление Глории сильно обрадовало Васнецова. Случайные встречи при проведении разведмероприятий часто бывают очень нежелательны.
        - Поедем? - только и произнесла она негромким, но повелительным тоном.
        - Сейчас нет, - очень искренне изображая досаду, ответил Васнецов. - Занят, извини… Но в другой раз с удовольствием.
        Лишать красавицу надежды Васнецов не решился. Глория, в свою очередь, молча протянула Васнецову клочок бумаги.
        - Это недалеко, - пояснила она, когда Василий прочитал адрес. - Я там буду сегодня вечером и, пожалуй, завтра… Не зайдешь - не обижусь, но скучать буду.
        - Зайду, - пообещал Васнецов, мысленно посылая Глорию как можно дальше.
        Глория подняла стекло и велела шоферу ехать к ресторану, где ее ждал одинокий и скучный ужин. По дороге Глория думала, как по-дурацки она преследует этого
«циркача с ментовской прической». И по-прежнему не знает его имени…
        Глорию решено было более не преследовать. Она вывела группу слежения на искомый объект и теперь может спокойно убираться восвояси.
        - Бывший майор ВДВ, - произнес старший, наблюдая за Васнецовым, вернувшимся на скамейку и благополучно попивающим квас.
        - Дадут команду, заломаем и майора, - откликнулся сидевший рядом боевик.
        Машина слежения заехала за угол. Теперь наблюдателей с противоположной стороны было не видно, а сам Васнецов был как на ладони.
        Василий делал вид, что наслаждается прохладным пенящимся напитком, сам же наблюдал. Появление Глории сильно насторожило его. Может, конечно, дамочка развлекается, а может, решила заманить в медовую ловушку. И давно проинформировала обо всем Ландскнехта. За угол медленно отъехал «Опель Кадет»… Сейчас Васнецов неторопливо отставит в сторону кружку, а далее будет действовать по обстановке. Возможно, очень быстро…
        - Разомлел, - усмехнулся один из наблюдателей. - Сейчас бы его повязать - и в машину.
        Старший ничего не ответил. Соблазн таких действий был очень велик, но Ландскнехт приказал лишь наблюдать и ждать его лично. А между тем перед их капотом выросли трое крепких мужчин, одетых в недешевые пиджаки.
        - Вас можно поздравить с проделанной работой? - осведомился один из них.

«А пошел ты…» - хотел было сказать старший, но промолчал.
        Между тем его люди надежно перекрыли Васнецову пути возможного отхода.
        Глава 4
        - В чем дело, Голубев? - спросил старший, стараясь сохранить невозмутимость.
        - Пацаны, свою работу вы сделали, - ответил Голубев, мужчина лет сорока, похожий на дикого кабана. - Двигайте с богом. А с вашим командиром я договорюсь.
        - Никуда мы двигать не будем, - проговорил старший.
        - Он теперь наш. - Голубев был непреклонен. - А ну быстро марш отсюда.

«Дикий кабан» и двое его коллег в недешевых пиджаках были работниками милиции, операми местного отдела по борьбе с бандитизмом и оргпреступностью. Старший был подполковником Голубевым, те, что помоложе, - майором Зотовым и старшим лейтенантом Сусликовым. Все они находились на содержании у Ландскнехта и были довольно-таки профессиональными оперработниками. Особенно Андрей Зотов, имеющий благодарности от министерства за раскрытие преступлений, а также орден Мужества за боевую операцию в Чечне. Ему недавно исполнилось тридцать, и он единственный из трех имел высшее юридическое образование. Ментам не терпелось перехватить инициативу, чтобы обещанные лавры поделить исключительно между собой. Ко всему прочему, менты всегда презирали частные охранные структуры, считая, что в них окопались пижоны и непрофессионалы.
        - Кому сказано? - повысил голос самый молодой, Сусликов. - Ну-ка быстрым ходом!
        - Хамить не надо, - мрачно заметил рыжий боевик, сидевший на заднем сиденье.
        - Че сказал, рыжий?! - Сусликов не на шутку завелся. - А ну вылазь!
        Старший лейтенант с силой рванул заднюю дверцу, а когда она не поддалась, саданул мощным каратистским ударом по затемненному стеклу.
        Отставив в сторону кружку, Васнецов отметил, что под аркой, ведущей в проходной двор, ненавязчиво маячит какой-то парень… Вот черт, кажется, его подход к машине тоже перекрыли. Неподалеку от «девятки» прогуливались еще двое. Нет, через проходной все же удобнее. Если за ним следят, то сесть в машину вряд ли дадут. Он бы, Васнецов, не дал… Посидев еще пару секунд, Васнецов неторопливо поднялся, расправил плечи и медленным шагом направился к арке. Он сейчас «расслаблен», пусть расслабятся и его возможные преследователи.
        - Мусор, - прошипел обескураженный рыжий и, в свою очередь, резко открыл дверцу, ударив примерившегося к очередному удару Сусликова.
        Киношный трюк вполне удался - мент отлетел в сторону, не удержался на ногах, рухнул на редкую серую траву вытоптанного газона.
        - Суки позорные! - прорычал Сусликов, вскакивая на ноги.
        Зотов усмехнулся и благоразумно отошел в сторону, а Голубев рванулся наперерез подчиненному. Тот между тем уже выхватил из кобуры табельный пистолет… Надо сказать, что Сусликова недолюбливали даже свои. Видимо, при поступлении на службу он дал солидную взятку медкомиссии. По темпераменту Сусликов был типичным психопатом с ярко выраженными садистскими наклонностями. Избивать закованных в наручники людей было его любимым делом. Зачастую, конечно, была необходимость получить признания любой ценой, и здесь Сусликов был незаменим. Но иногда Голубеву приходилось чуть ли не силой оттаскивать потерявшего над собой контроль подчиненного. Так получилось и на сей раз. Сусликов успел-таки садануть по лобовому стеклу рукояткой пистолета, но болевой прием старшего по званию в сочетании с его же матерщиной сумели на некоторое время урезонить старшего лейтенанта. Однако трещины на стекле положили конец терпению боевиков Ландскнехта. В полном составе все пять амбалов выбрались из иномарки.
        - Вот за это, господа менты, придется заплатить, - кивая на автомобиль, произнес старший. К нему вернулись уверенность и сила. - Имущество Ландскнехта, - пояснил он.
        - Держи! - Вырвавшийся из объятий начальника Сусликов врезал говорившему пистолетом в лоб.
        Однако старший боевик был, в свою очередь, парень не промах. Он явно был знаком с техникой айкидо, ловко увернулся и сделал едва уловимое движение, поэтому кулак с зажатым оружием прошел в нескольких сантиметрах от его головы, а сам Сусликов вторично потерял равновесие и всем своим громоздким телом приземлился на асфальт. Старший хотел, видимо, провести еще какой-то хитрый прием, но Сусликов тоже был знаком с рукопашкой и, не поднимаясь с асфальта, подсек боевика ударом по голени. Когда старший лейтенант поднялся на ноги, остановить его был бессилен даже начальник. В свою очередь, на помощь старшему пришел рыжий.
        Васнецов как ни в чем не бывало вошел под арку и столь же неторопливо двигался к проходному двору.
        Старший отбивался от наседающего Сусликова, стараясь разобрать голос подчиненного в пикающей миниатюрной рации. Рыжий попытался было ударить мента головой в лицо, но Сусликов сумел пробить в солнечное сплетение, и рыжий, согнувшись в три погибели, потерял равновесие и, в свою очередь, пропахал носом асфальт.
        - Тихо! - послышался резкий командный окрик стоявшего поодаль Зотова. У него также заработала рация.
        Одновременно с Зотовым к рации припал и старший боевик.
        - Объект двинулся, - сообщил Голубеву Зотов.
        Аналогичную информацию получил и предводитель людей Ландскнехта.

«Может, все-таки вернуться к машине?» - размышлял Васнецов, пройдя арку и окончательно замедлив шаг. Взглянул на часы. До звонка Наде оставалось двадцать минут. Он никак не мог понять, излишня его предосторожность или нет. Парень, маячивший в арке, куда-то исчез.
        - Передай команду на захват! - взял инициативу в свои руки подполковник Голубев.
        - Ландскнехт не велел его трогать! - в свою очередь, подал голос старший боевик.
        - Тебе не велел, а нам велел! Уберетесь вы отсюда или нет?!
        Сусликов по-своему понял распоряжение начальника и вновь двинулся на поднявшегося на ноги и отдышавшегося рыжего. Но на сей раз рыжий опередил мента и, сделав обманное движение, с чувством въехал тому в раскрасневшуюся потную физиономию. Сусликов достал рыжего ногой, и теперь оба они оказались на асфальте. Старший попытался было разнять их, но чуть не лишился рации…
        Тем временем Зотов, которому смертельно надоело созерцать идиотскую возню, одним прыжком оказался рядом с дерущимися, точным ударом вырубил рыжего, а «своего» Сусликова поднял на ноги мощным рывком за шиворот.
        - Спасибо, Андрей, - произнес Голубев.
        Редкие прохожие жались к стенам, стараясь как можно быстрее пройти мимо столь серьезных и разгневанных мужчин.
        - Все в порядке! - подмигнул Зотов проходившей мимо молодой женщине. - Снимаем сериал «Приключения пьяных мусоров».
        Голубев молча взял у Зотова рацию и произнес лишь одно слово:
        - Захват!
        Повернувшись к изрядно помятым «бойцам» Ландскнехта, произнес неожиданно примирительно:
        - Давайте без обид, ребятишки! То, что выследили, - молодцы… Ну а теперь наша очередь. Так что давайте в сторону.

«Ребятишки» согласились на «без обид». Еще неизвестно, как к потасовке отнесется Ландскнехт, лучше бы ему и вовсе ничего не знать. Вежливый Зотов мягко объяснил расклад: если своим Ландскнехт приказал лишь наблюдать за Васнецовым при его обнаружении, то ментам дал строгий наказ: всеми правдами-неправдами задержать, доставить в управление милиции и надежно закрыть. «Рыжий» зло усмехнулся, старший лишь махнул рукой.
        Васнецов продолжал топтаться на месте, оглядывая при этом окрестности. Вероятного противника не наблюдалось. В этот момент из углового подъезда вышел крупный мужчина, очень эмоционально разговаривающий по мобильному телефону:
        - Вот на это я пойти не могу! И не спрашивайте меня… Нет, я уже дал вам ответ.
        Васнецов напрягся, с места не тронулся, но спиной вжался в стену. Теперь ему не зайдут в тыл. Вокруг по-прежнему не было ни души, кроме здоровяка, который вот-вот должен приблизиться к Васнецову вплотную.
        - Вы глухой? Я не могу больше повторять одно и то же! - заявлял здоровяк невидимому настырному собеседнику. - Вот это другое дело! - неожиданно смягчился он, поравнявшись с Васнецовым.
        Далее действительно началось «другое дело». Здоровяк уже готовился повесить мобильник на пояс. На Васнецова он даже не глядел. И вдруг он сделал быстрое движение, направив в лицо Василию короткую черную антенну. Васнецов слишком поздно сообразил, в чем дело. В лицо ударила ядовитая ослепляющая струя. Василий тяжело закашлялся, на какое-то время ослепнув и потеряв ориентацию. Тем не менее он исхитрился наугад ударить ногой и попасть в чей-то литой корпус. Однако самого Васнецова ударили по затылку, затем в живот, и через мгновение он почувствовал, как на его запястьях защелкнулись наручники…
        - Умойся, парень… - услышал он над ухом чей-то не слишком любезный голос.
        На ладони полилась теплая мыльная вода, и вскоре Васнецов прозрел и почти перестал кашлять.
        Глава 5
        - Ты извини, что так, - продолжил Голубев. - Служба, сам понимаешь. У нас к тебе вопросов нету… А вот у одного человека имеются.
        - И где твой человек? - сдерживая кашель и стараясь не моргать, перешел к делу Васнецов.
        - Скоро встретишься.
        Васнецов на некоторое время замолчал. Что за человек хочет его видеть, он догадывался… И клял себя за то, что так легко стал добычей этих упырей.[Упырь - на милицейском и блатном сленге сотрудник МВД, одновременно работающий и на преступные группировки.] В десантных переделках такие штуки не применяют. Васнецов стоял, широко расставив ноги, упершись в капот ментовского джипа закованными в наручники руками. Сусликов и сержант в форме производили шмон. По счастью, оружие Васнецова осталось в машине, а ее «срисовать» не успели. Значит, он попал в их поле зрения с момента встречи с Глорией, будь она неладна.
        - Так, что за бумажка? - осведомился Голубев, разворачивая «послание» красавицы. - Адрес…
        - Интересно. - Зотов взял измятую бумаженцию из рук начальника. - Адрес мне знаком.
        - Поздравляю, - не оборачиваясь, откликнулся Васнецов.
        - Молчать! - Сусликов почуял родную стихию и ударил Василия ребром ладони по почкам.
        - Сусликов, отставить! - рявкнул Голубев. Костолом-подчиненный уже изрядно достал его за сегодняшний день.
        Зотов между тем просматривал «записную книжку» васнецовского мобильника. По счастью, Василий догадался стереть и не хранить ни одного номера, убрав при этом определитель. Зотов лишь хмыкал, бросая косые взгляды то на Сусликова, то на Васнецова… И тут, прямо в руках майора милиции, телефон зазвонил.
        Сусликов и сержант подвели Васнецова к Зотову.
        - Поговори, - разрешил Голубев, а Зотов нажал на кнопку соединения.
        Все трое оперов навострили уши, со всех сторон сжали Василия пудовыми плечами.
        В трубке же послышался нежный девичий голосок:
        - Буэнас ночес![Добрый вечер! (исп.)] Сусликов недоуменно посмотрел на старших по званию, а Голубев сильно ткнул Васнецова в шею.
        - Говорит по-испански, - полушепотом пояснил майор Зотов.
        - Кто это? - зашипел Голубев в самое ухо Васнецову.
        - Моя знакомая… Из Испании, - столь же негромко ответил Васнецов, думая лишь о том, как сейчас обезопасить Надю.
        - Отвечай коротко, - распорядился Зотов.
        - Ола![Привет! (исп.)] - произнес в трубку Васнецов. - Хуэго аль балонболэа.[Я играю в волейбол (исп.).] Надя тут же среагировала на условную фразу, и разговор прервался.
        - Что ты сказал? - спросил Голубев, вырвав у Васнецова мобильник.
        - Сказал, чтобы позвонила завтра, так как сегодня я занят.
        - По-моему, разговор шел о другом, - встрял в разговор Зотов.
        - О чем? - тут же переспросил Васнецов.
        - Я испанского не знаю, но сказал ты что-то другое, - настаивал на своем Зотов.
        - Вызывайте переводчика, - произнес в ответ Васнецов и отвернулся.
        - Ладно, потом разберемся! - чертыхнувшись, рявкнул Голубев.
        Затем грубо схватил Васнецова за воротник и втолкнул его в чрево «ментовозки».
        На некоторое время Васнецов почувствовал облегчение. Кажется, ему удалось вывести Надю из игры. Но что теперь будет с ним, с Дашей?
        А Надя в это время не могла найти себе места. Увидит ли она теперь Василия? Чем кончится для него «хуэго аль балонболэа»? Спустя двадцать минут Надя в нерешительности топталась у входа в здание местной милиции. Заходить или нет? Она ведь ровным счетом ничего не знает о Василии… Нельзя медлить, неизвестно, что сейчас происходит с Васнецовым. Однако ответ на этот вопрос пришел на собственных ногах, когда Надя уже собралась с духом и готова была войти в здание. Из затормозившей милицейской машины вышел Василий. Под руки его придерживали серьезные мужики с хмурыми лицами. Поначалу Надя не заметила, что кисти рук Васнецова закованы в металлические браслеты. Вот так номер! До недавнего времени она как-то не воспринимала всерьез все происходящее. Да и заданьице этот новый знакомый дал не особо сложное. Подумаешь, мячики кидать… Однако теперь девушка поняла, что все это никакая не игра, никакое не «балонболэа».
        Ноги сами принесли Надю в городской парк. Она села на скамеечку рядом с громадной цветочной клумбой. Здесь, в тишине и аромате цветов, девушка решила обдумать свои дальнейшие действия. Конечно, самым разумным было бы вернуться домой к бабушке. Но идти домой ноги почему-то отказывались…
        - Пусть побеседуют, не вмешивайся! - Голубев остановил Андрея Зотова, который решил зайти в кабинет для допросов.
        В кабинете начиналась увлекательная беседа между задержанным Васнецовым и старшим лейтенантом Сусликовым. Зотов хотел было возразить, но потом, махнув рукой, достал сигареты и отправился во двор.
        Голубев только что созвонился с Ландскнехтом, и тот, сославшись на небольшую заминку, пообещал приехать через час. Что ж, пусть Сусликов (которому так невтерпеж!) займется предварительным «дознанием», подготовит задержанного к встрече с Ландскнехтом. И тогда, возможно, эта встреча даже обрадует задержанного. Немолодой мент Голубев успел позабыть и имя, и фамилию человека, за которым еще несколько часов назад так рьяно охотился. Он лишь помнил, что человек этот в прошлом был майором десантных войск. Но и это теперь не волновало подполковника. Как удачно он сработал! Сначала взял под контроль людей Ландскнехта (так, на всякий случай), те вывели его на эту потаскуху Глорию, а вскоре и на сам искомый объект. Все-таки он, Голубев, опер от бога… Подполковник позволил себе открыть сейф и налить сто граммов посольской водки. В этом он, бесспорно, подражал героям популярных ментовских сериалов.
        Глава 6
        Беседа происходила следующим образом. Усадив Васнецова на табурет, Сусликов, ни слова не говоря, нанес сильный удар ему в лицо, одновременно врезав ногой по табуретной ножке. Васнецов оказался на полу, сумев сгруппироваться и не удариться затылком. Сусликов усмехнулся, играючи поднял искалеченную табуретку.
        - Сломалась, - вертя в руке отбитую ножку, констатировал старший лейтенант. - Интересно, если тебе по башке этим табуретом заехать, сломается он или нет?
        И Сусликов радостно засмеялся.
        - А тебе? - спросил Васнецов.
        Ничего другого ему произнести не оставалось.
        - Смотри! - Сусликов и в самом деле взял и заехал самому себе табуретным сиденьем прямо по стриженому кумполу. - Надо же, цел… - удивленно произнес Сусликов. - Ну, теперь твоя очередь.
        - Чего тебе надо? - приподнявшись, спросил Васнецов.
        - Лежать! - Сусликов угрожающе приподнял табурет.
        И тут же, отбросив его в сторону, сам поднял Василия, схватив за ворот рубашки.
        - Ты у меня запомнишь… - рычал Сусликов и брызгал слюной.
        Однако что именно должен запомнить задержанный, Сусликов сам не имел представления. От этого он распалился еще больше и вновь решил ударить Васнецова. Но тут Василий легко освободился от захвата и собственными скованными руками сумел блокировать удар. Васнецов немного отступил и, насколько позволяли возможности, принял боевую стойку. Сусликов вновь попытался достать Васнецова, но Василий уклонился и пробил обеими руками сперва в живот, а затем в голову противника. Сусликов тяжело рухнул на пол.
        Зотов курил уже вторую сигарету, думая, что Голубев - старый пердун, Сусликов - тупой ублюдок и весь день зазря потрачен на поиски этого странного мужика, которому звонят испаноговорящие дамочки, которого сейчас ни за что ни про что калечит эта человекообразная тварь…
        Сусликов пришел в себя от дикой боли. Так бывает, когда грамотно ударят по ножному сухожилию. Сусликов хотел было подняться, но получил второй удар, не такой болезненный, но ощутимый. Мент наконец-то сориентировался в пространстве и увидел, что задержанный возвышается над ним, а в скованных руках сжимает его, Сусликова, табельный пистолет.
        - Ключи от наручников! - скомандовал Васнецов.
        Сусликов нехотя сунул руку в брючный карман, затем протянул Васнецову ключи.
        - А теперь лежать! - в свою очередь, дал команду Василий и нанес Сусликову сокрушительный удар в голову.
        Докурив, Андрей Зотов вернулся в здание.
        - Слушай, - сказал он прохаживающемуся по коридору Голубеву. - Ландскнехт вряд ли обрадуется, если получит этого товарища в искалеченном виде.
        С этими словами Зотов выразительно кивнул на дверь сусликовского кабинета, из-за которой отчетливо слышались удары и шум падающего тела. Голубев вытер вспотевшую плешь, молча кивнул и направился к кабинету.
        Открыть наручники ключом было невозможно. Ладно, это потом, в более удобном месте… Держать пистолет возможно, но очень тяжело. Васнецов исхитрился рассовать обе эти необходимые вещи по карманам. Уходить нужно без стрельбы. Васнецов подошел к двери, прислушался. Вот чертовщина! Чьи-то тяжелые шаги неумолимо приближались. Что ж, может быть, так даже лучше.
        Распахнувший дверь Голубев не успел и охнуть. Удар пришелся прямо в лоб. Тяжелым мешком растянулся он поперек коридора. Васнецов рванулся вперед, точно на полосе препятствий. Однако в конце коридора его встретил майор Зотов. Васнецов шел напролом, главное для него было пробиться к выходу. Не останавливаясь, он нанес Зотову удар скованными руками, надеясь сбить с ног. Зотов поставил грамотный блок и, в свою очередь, умело провел подсечку. С дзюдо и карате Андрей был знаком не понаслышке, имел черный пояс. Васнецов оказался на полу, но тут же, не поднимаясь, отбросил Зотова ударом ноги. Оба почти одновременно вскочили на ноги и, встав в боевую стойку, теперь не торопились атаковать друг друга. Васнецов был отличным рукопашником и боксером, но Зотов был моложе, выше и тяжелей. Васнецов сделал обманное движение скованными руками, а сам высоко подпрыгнул, обвив ногами шею не успевшего взять защиту Зотова. Вновь оба оказались на полу. Васнецов все сильнее и сильнее сдавливал шею оперативника, еще немного - и Зотов потеряет сознание…
        Но тут Василий почувствовал сильный толчок в затылок. И увидел чей-то начищенный до блеска ботинок, пинающий его по ребрам. Васнецова атаковали сразу с двух сторон - прибежавший на шум сержант лупил Василия резиновой дубинкой по голове, а пришедший в себя Голубев лупцевал по корпусу. Васнецов вынужден был ослабить захват, отпустил Зотова. Тут же откатился в сторону и быстрыми движениями опрокинул и Голубева, и сержанта. Поднялся на ноги и вновь столкнулся лицом к лицу с майором Зотовым. На сей раз Андрей действовал осторожней. Сделав боксерский выпад, он очень быстро ударил Васнецова ногой под колено. Василий каким-то чудом устоял на ногах, но атаковать стало для него проблематично. Поднявшийся на ноги сержант сумел достать Васнецова дубинкой в солнечное сплетение…
        На шум, грохот и вскрики сбежались тем временем все находившиеся в управлении менты. Василий сумел кого-то ударить плохо слушающейся ногой, но далее на него обрушился целый селевый поток ударов. Затем Василию, уже лежащему на полу, кто-то просунул под подбородок резиновую палку и провел удушающий прием.
        Васнецов очнулся в камере. Руки были на сей раз стянуты за спиной. Болели голова, ребра, колено, по которому ударил Зотов. Василий поднялся на ноги, огляделся. Пустая одиночная камера. С высоким потолком и узеньким окошком на самом верху. Васнецов отдышался, сел в угол, размял как мог затекшие ноги. Не убили - и на том спасибо… Все-таки мразь, мусора они есть мусора, недаром их так в народе именуют…
        Нельзя сказать, что Васнецов раньше шибко уважал ментов. Насмотрелся на их деяния в Чечне. Были там и мародерство, и откровенная трусость. Однако с четырьмя ребятами Васнецов сдружился крепко. Даже не сдружился, скорее побратался. Десантники Васнецова вели бой за очередной населенный пункт. Чеченцы крепко прижали наших. У Васнецова было всего четырнадцать человек, восемь из которых срочники-первогодки. Плюс взвод мотострелков. Плохо обученных (все из тех же первогодков) во главе с неопытным тощим лейтенантом. Не прошло и двадцати минут боя, как почти все российское подразделение было загнано в двухэтажный сельский домик, на котором красовалась чудом уцелевшая надпись «Культтовары». Почти половина раненых, некоторые тяжело, двигаться не могут. Десантники и уцелевшие мотострелки заняли круговую оборону. Однако Васнецов понимал, что проблема для
«духов» минут на сорок, не более. Помощь, как всегда, не спешила, радиостанция работала из рук вон… Вдруг неожиданно распахнулся люк подпола и оттуда появился здоровенный усач в полной боевой раскраске.
        - Не стрелять, свои! - успел предупредить он.
        - Кто такой? - не опуская автомата, поинтересовался Васнецов, слабо надеясь на подмогу, подоспевшую по тайным подземным коммуникациям.
        - Московский СОБР.
        СОБР - это спецотряд быстрого реагирования, элита МВД. Там парни не слабее, чем у Васнецова.
        - И много вас? - спросил Васнецов.
        - Четверо.
        Оказалось, что собровцев прикомандировали к мотострелковому взводу. Зачем, правда, не объяснили. В самом начале боя их отрезало огнем, лейтенант, грешным делом, решил, что «серый спецназ» благополучно дезертировал, и подоспевшему на выручку Васнецову ничего докладывать не стал. Собровцы же сумели отбиться, нашли подземный лаз и по нему добрались до «Культтоваров». Два Юры, Сергей и Егор.
        - Боезапас кончается, - сообщил Васнецов старшему по званию, подполковнику Юре. - Еще минут десять - и чечи сюда ломанутся. Из всех щелей.
        - Верно, - согласился командир собровцев. - Может, оно и к лучшему.
        - Не понял, - дернул подбородком Васнецов.
        Кругом полно раненых, боекомплекты на исходе.
        - Значит, так, майор, - заговорил Юра-подполковник. - Прекращаем огонь, а сами становимся вот у этих самых щелей. Хорошие рукопашники есть у тебя?
        - А у тебя? - переспросил в ответ Васнецов, догадавшись, куда клонит Юра.
        - Имеются.
        Второй Юра, Сергей и Егор лишь усмехнулись, демонстрируя боевые ножи и мачете.
        - Пространство узкое, стрелять неудобно. Как ломанутся, всех их и повалим… Если повезет, конечно.
        - Если, - кивнул Васнецов, доставая свой кинжал.
        - Ну а ребята, кто послабее, залягут у нас за спиной, - продолжил Юра. - Если нас
«чехи» положат, встретят огнем по полной программе. В упор.
        На том и порешили. И не потому, что такие храбрые да крутые, просто не было другого выхода… «Чехи» и впрямь попались на удочку, поверили, что у полуразбитого русского воинства кончились патроны. И в самом деле рванули изо всех щелей и окон. Вот тут-то оно и началось… Одно слово, сеча. Как в старорусские времена с татаро-монголами. Собровцы дрались отчаянно и, самое главное, умели это делать. Впрочем, Васнецов и его гвардия не отставали. Шла сеча не более восьми минут.
«Чехи» за просто так отступать не собирались. Тяжело ранили Егора, погибли двое десантников… Тем не менее «чечей» обратно в щели загнали. И автоматным огнем добивали. «Чехи» теперь в открытую не совались, тел пятнадцать навсегда остались лежать в неприступных «Культтоварах». Немного поперестреливались, а спустя полчаса подоспели вертолеты с подкреплением. Васнецов на себе раненого Егора в вертушку тащил… После того боя (легендой ставшего) Васнецов старался не терять связей с собровцами. Только жизнь иначе распорядилась - подполковник Юра погиб во время операции по освобождению заложников. Егор остался инвалидом, передвигался на костылях. Второй Юра, капитан, что-то не поделил с какими-то крутыми ребятами в ночном кафе, одного убил, другого искалечил, а сам попал в Нижний Тагил, в ментовскую зону. Сергея Ушакова дважды выгоняли из органов и дважды восстанавливали, сейчас вроде по-прежнему в СОБРе. Связи с ним Васнецов не поддерживал уже больше года. Вот таких замечательных ребят лишалось родное МВД.
        Таких, как те ребята, здесь, в этой ментуре, точно не было. Нет и не могло быть. Остались ли такие (кроме Сергея Ушакова) вообще в российской милиции?
        А в самое ближайшее время Васнецову предстояла встреча с Ландскнехтом. На этот счет у Василия не было ни малейших сомнений. А засветила его роковая красавица, будь она трижды… Впрочем, какой с нее теперь спрос?
        Зотов зло сплюнул в сторону, ехидно усмехнулся. Сусликова только что отправили в госпиталь с сотрясением мозга и поломанными ребрами. Врезать зарвавшемуся садисту у самого майора руки чесались давненько… В то же время к поверженному Васнецову Зотов не испытывал враждебных чувств. Угораздило бедолагу-десантника оказаться в ненужное время в ненужном месте, ничего теперь не попишешь. Лихой он, однако. Если бы не подмога, он, Андрей Зотов, мог не выстоять…
        Голубев, залепив пластырем протараненный лоб, был угрюм и неразговорчив. Вновь связался по мобильнику с Ландскнехтом, и тот вновь сказал, что вынужден задержаться. Голубев мысленно чертыхнулся. Носишься по городу, получаешь по лбу…
        Андрей вновь стоял на крыльце управления и дымил сигаретой. А ведь этот Васнецов вполне мог его задушить. И лежал бы он сейчас в морге, а жене и дочке Сашеньке сообщили бы, что, дескать, погиб при исполнении. Вообразив такую картину, Зотов почувствовал нахлынувшую ярость. И на Васнецова, и на Сусликова, и на благодетеля-работодателя Ландскнехта.
        - Простите, пожалуйста! - услышал он за спиной.
        Обернувшись, Зотов увидел девушку. Курносую, с аккуратной прической из недлинных русых волос. Он явно уже где-то видел ее, причем не один раз.
        - Вы ведь милиционер? - робко поинтересовалась девушка.
        - Есть такое.
        - Вы не могли бы… Мне нужно кое-что узнать. - Девушка совсем засмущалась, аж порозовела.
        И тут Зотов узнал ее. Местная знаменитость, кажется, волейболистка. Не какая-нибудь районная, мировые чемпионаты выигрывает. Да-да, и по телевизору видел, и большая статья была в местной прессе с ее фотографией.
        - Что вы хотите? - вежливо осведомился Андрей.
        - Я знаю, что полчаса назад сюда привезли одного человека. Его зовут Василий… Я хотела бы узнать, что с ним… Но вы ничего не подумайте, вот мои документы, - девушка протянула паспорт и еще какое-то, видимо чемпионское, удостоверение.
        - Да, я вас знаю, Надя Анохина, - улыбнувшись, произнес Зотов.
        - Да что вы?! Но что же с этим человеком?
        - С этим человеком… - Андрей не сразу нашелся, что и сказать. - А он вам кто?
        - Знакомый, - ответила Надя.
        - Идите домой, девушка. Я вас очень прошу.
        Глаза у Зотова в эту минуту и в самом деле были просящие, даже грустные.
        - Дело серьезное… Сказать я всего не могу, но вам лучше идти домой.

«А ведь это она звонила Васнецову! - вдруг неожиданно сообразил Зотов. - Буэнос ночес… Она! В той газетной статье говорилось, что, помимо спортивных успехов, Надежда Анохина успешно поступила в институт иностранных языков… А сейчас она в паре с этим Васнецовым. Как хорошо, что я читаю спортивные газеты!»
        - Хорошо, я пойду, - немного помолчав, произнесла Надя.
        - Если надо будет, вас вызовут… В ближайшее время, - сказал на прощание Зотов.
        Надя медленно побрела на автобусную остановку. А что ей еще оставалось делать? Выбрала для разговора самого симпатичного, с мужественным лицом сотрудника. А он -
«дело серьезное, идите домой!». Да, она пойдет домой, но завтра… Что она сделает завтра, Надя пока еще не представляла. Знала лишь, что сложа руки сидеть не будет. Это было не в ее характере.

«Выходит, Анохина сообщница… - размышлял Зотов, уединившись в кабинете. - И они что-то затеяли против Ландскнехта. Что ж, Ландскнехт получит от меня информацию. Разумеется, не за так и не за символические две штуки баксов». Последняя мысль почему-то не обрадовала и не ободрила Зотова. Он тяжело вздохнул и посмотрел на часы. До приезда Ландскнехта оставалось совсем немного. «Придется сказать… - принял окончательное решение Зотов. - Выдать девчонку». Что будет делать с ней Ландскнехт, это уже не его, не Андрея Зотова, проблемы.
        Задержка Ландскнехта произошла по весьма уважительной причине. До Управления внутренних дел оставалось минут двадцать езды, когда Ландскнехту позвонили из замка.
        - Игорь Кимович, - послышался голос охранника, отвечавшего за безопасность Даши, - приезжайте как можно быстрее, наша гостья нервничает.
        В конце концов, из милиции Васнецов никуда не денется, Голубеву в этом доверять можно. За девчонку же Игорь Кимович отвечает головой. Поэтому Ландскнехт дал распоряжение шоферу поворачивать к замку.
        Не прошло и пятнадцати минут, как Ландскнехт входил на порог своего дворца.
        - Она швырнула в меня пепельницей и закрылась изнутри, - пояснил охранник с пластырем на лбу. - Забаррикадировалась и грозит покончить с собой, если мы сейчас же не отвезем ее к отцу… Я сказал, что сделать это можете только вы.
        Ландскнехт молча постучал в запертую дверь. Ответа не последовало.
        - Дашенька, открой, пожалуйста, - очень любезно произнес он, выждав около минуты.
        За дверью послышался шум - кажется, Дарья Алексеевна сочла благоразумным разобрать баррикаду и побеседовать.
        - Ну-ну… - проговорил Ландскнехт, зайдя в девичьи покои.
        Дарья стояла рядом с окном, сжимая в руках точно кинжал пилку для ногтей.
        - Мы же договорились, - тем же голосом продолжал Ландскнехт. - Все это временно… Ну, как бы игра. Тебе ведь самой даже было интересно.
        - А теперь мне надоело! - капризно отозвалась Даша. - Немедленно вези меня домой.
        - Но ты давала слово, что будешь моей гостьей. Всего три дня. Может быть, тебя кто-то обидел?
        - А пошел ты… - Дашенька, не стесняясь в выражениях, указала Ландскнехту точный адрес.
        - Ты не слишком хорошо воспитана, красавица. - Ландскнехт сделал шаг вперед. - Увы, я не смогу доставить тебя домой.
        - Тогда я покончу с собой. - Даша направила острие пилочки себе в грудь.
        Ландскнехт ничего не ответил, лишь усмехнулся.
        - Я не шучу, - решительно произнесла девушка.
        - Ничего не получится, - покачал головой Ландскнехт. - С этой зубочисткой, - он кивнул на пилку, - ничего не выйдет… А вот с этим можешь попробовать.
        С этими словами Ландскнехт вынул из потайных ножен, закрепленных под мышкой, многофункциональный боевой нож.
        - На, держи, - он протянул девушке оружие. - Можешь себя. А можешь и меня.
        Дашенька в нерешительности отложила в сторону пилочку и обеими руками взяла нож.
        - Тяжеловат, правда? - вновь позволил усмешку Ландскнехт. - Ну давай, раз хотела!
        Девушка застыла в нерешительности. Конечно, каждый ее каприз должен исполняться, но…
        - Ты ведь хозяйка своего слова? - продолжал Ландскнехт. - Доставь же радость мне и папе с мамой.
        Даша повертела в руках нож, осторожно положила его на пуховую банкетку.
        - Передумала? - понимающе произнес Игорь Кимович. - Ну и правильно. Нож я пока заберу, но… принесу его тебе по первому требованию. Только бить нужно не в грудь, а в горло или по венам. Ясно?
        Дашенька ошарашенно закивала.
        - Значит, наш договор в силе? - убирая нож, спросил Ландскнехт.
        - А вы… правда через три дня отпустите? - Она заговорила с ним на «вы», значит, признала его превосходство.
        - Возможно, и раньше, - на пороге откликнулся Ландскнехт. - Еще вопросы имеются?
        - Димочка… Мой охранник, вы и в самом деле его убили?
        - Конечно же, нет, - как ни в чем не бывало, глядя в ее небесные очи, ответил Ландскнехт. - Дима жив, сейчас он уехал кататься на водных лыжах… Это игра. Игра и не более того. Понятно?
        - У тебя нет последней книжки о Гарри Поттере? - спросила в ответ она.
        - Надо поискать. Сию минуту не обещаю, но завтра утром будет тебе Гарри Поттер.

«Кажется, я неплохой укротитель избалованных девчонок, - думал о себе Ландскнехт, спускаясь по винтовой лестнице. - Как там называлась эта последняя книжонка? "Гарри Поттер и развязавшиеся шнурки"? Или "Гарри Поттер и взбесившийся мобильник"? Врезать бы девке хорошенько… Сколько времени из-за нее потерял!»
        Захватив четверых тренированных боевиков, Ландскнехт прямиком направился к Голубеву в УВД. «Беседа» с майором Васнецовым намечалась серьезная.
        И тут, точно по дьявольскому заказу, спустилось переднее колесо. Такое бывало крайне редко, а сегодня словно по закону подлости. Водитель быстро выскочил и начал менять его на запасное, а Ландскнехт связался с Голубевым, сказав, что задержится еще чуть-чуть.
        Часть третья
        Глава 1
        Зотов усердно отрабатывал свои деньги - специфические услуги для Ландскнехта Андрей оказывал не в первый раз. Поэтому Зотов построил двухэтажный особняк с бассейном, купил «БМВ» и устроил единственную дочку в престижный колледж. За Васнецова и розовощекую волейболистку Зотов планировал получить сумму, позволяющую в следующем месяце отправиться в круиз по Черному морю. За такую информацию Ландскнехт не должен поскупиться… Офицер-десантник и спортсменка. Не бандиты, не отморозки какие-нибудь. Чем они так насолили Ландскнехту? Хотя ему, Андрею Зотову, это теперь все равно. «Все равно, - мысленно повторил Зотов. - Мне нет ни до кого дела, кроме себя и своей семьи». Рука потянулась было к пачке сигарет, но остановилась. Зотов еще раз мысленно повторил, что, кроме своей семьи, его ничто не колышет… Посмотрел на часы. Надо сидеть и ждать Ландскнехта. Голубев отправился в медпункт, а заодно и за водкой. Разумеется, у Ландскнехта свои методы развязывания языков. Зотов поморщился, представив, что ждет девушку Надю Анохину. Затем вновь посмотрел на часы. Ландскнехт вновь задерживался, о чем известил только
что по телефону. На сей раз на полчаса. Казалось, кто-то свыше дает Андрею Зотову эти тридцать минут. И не только ему…
        На появление Зотова Васнецов отреагировал лишь вялым поворотом головы. Василий лежал на скамье-шконке в крайне неудобной позе, с закрученными за спину руками. Ничего хорошего от вошедшего в камеру мента по имени Андрей он не ожидал.
        - Встань и повернись спиной, - скомандовал Зотов.
        Васнецов неторопливо выполнил команду. Зотов расстегнул наручники и убрал их в карман своего пиджака. Василий размял затекшие кисти рук. А Андрей Зотов неожиданно произнес следующее:
        - Когда мы еще младшие офицеры, мы удивляемся. Когда становимся средним составом, молчим и прячем глаза… Когда становимся старшими, начинаем сами принимать активное участие.
        - Ну и что? - спросил Васнецов.
        - Ты майор, я майор, криминала за тобой никакого нет, досье твое я смотрел… Вот что, я сейчас открою камеру и выведу тебя. У нас есть потайной выход из здания. На всякий пожарный случай.
        - В затылок не выстрелишь? - зло усмехнулся Васнецов. Несмотря ни на что, он готов был поверить Андрею.
        - Дурак ты, - вздохнув, произнес Зотов. И уже тоном, не терпящим возражений, добавил: - Пошли, майор.
        Щелкнул замок, затем щелкнули браслеты на васнецовских запястьях. Прошло не более минуты, и оба они оказались во внутреннем дворе милицейского управления.
        - Девушку береги, ту, которая из Испании, - на прощание сказал Андрей. - Вот твой мобильник… И смотри, еще раз попадешься к нам, на выручку не рассчитывай… Я добрым могу быть лишь раз в пять лет.
        Васнецов скрылся в полночной тьме. А Зотов как ни в чем не бывало направился обратно в кабинет. Сегодня он не был ни холопом, ни холуем. И осознание этого радовало Андрея куда больше, чем возможный (ныне сорвавшийся) черноморский круиз.
        - Где он? - Голубев с трудом сдерживал гнев, пластырь на его перебитом лбу двигался из стороны в сторону. - Как он мог уйти?
        - Спецназ, - пожал плечами Андрей Зотов. - Ничего не попишешь… Такие люди обладают умением в замочную скважину просочиться… А мог ногтем замок открыть, как Остап Бендер, помните?
        - Что?! - Голубев побагровел вместе с пластырем и схватил майора за плечо своей тяжелой клешней.
        - Часовых надо было выставить и все щели замуровать, - как ни в чем не бывало ответил Зотов.
        Голубева он не боялся. Ландскнехта по большому счету тоже. Ну что они могли ему сделать?
        - Что за крики, что за шум? - бодро послышалось тем временем из коридора.
        Столь бодрая интонация принадлежала не кому иному, как Ландскнехту, наконец-то прибывшему со своими людьми, чтобы забрать Васнецова.
        - Игорь… - Голубев отпустил плечо Зотова и, пряча глаза, стал сбивчиво объяснять ситуацию: - Тут такое дело…
        - Где Васнецов? - уже не столь весело поинтересовался Ландскнехт.
        - Он… сбежал. Из запертой камеры. В наручниках… Я не понимаю как.
        - Ты был рядом? - Ландскнехт подал знак своим бойцам, и они взяли Голубева и Зотова в кольцо.
        - Нет, я в медпункт зашел. Всего на сорок минут. А здесь вот он оставался, - подполковник, не глядя, кивнул на Зотова.
        - Ты мудак, Голубев, - не меняя голоса, проговорил Ландскнехт и, подойдя вплотную к Зотову, продолжил: - А вот ты кто?
        Зотов не ответил.
        - Голубев, ноги в руки и искать, - не глядя на подполковника, отдал распоряжение Ландскнехт. - Город закрыть!
        - Слушаюсь, - поспешно замотал головой Голубев.
        - А с тобой мы побеседуем лично, - не отрывая взгляда от Зотова, произнес Ландскнехт. - Есть свободный кабинет?
        - Можете занять мой! - на бегу отозвался Голубев.
        - Пройдемте, пожалуйста! - Ландскнехт жестом пригласил майора Зотова в кабинет его непосредственного начальника.
        Андрея обступили с боков трое. Крепкие, тренированные ребята. Зотов старался не придавать этому значения, сел напротив Ландскнехта, постарался расслабиться. Не обернулся и не дернулся, когда один из боевиков щелкнул дверным замком.
        - Васнецов не в замочную скважину ушел, - произнес, выждав паузу, Ландскнехт.
        - Я почем знаю, - пожал плечами Зотов.
        - Ты, Зотов, эдаким тупым мусорком сейчас выступаешь… - с сожалением в голосе продолжил Игорь Кимович. - А тебе это так не идет… Мне ведь все и так с тобой ясно.
        Андрей ничего не ответил. Ясно значит ясно.
        - Ты ведь знаешь, что меня нельзя обманывать? Тем более мешать? - не повышая тона, спросил Ландскнехт.
        - Я тебе не мешал, - только и смог ответить Зотов. Такая беседа ему была не по душе.
        Впервые Ландскнехт разговаривал с ним таким тоном.
        - Эх, Зотов… Я ведь знаю, куда сейчас направляется этот полоумный десантник, но теряю на тебя драгоценное время.
        Майор не успел среагировать - стоявший слева амбал ударил его ребром ладони под ухо.
        - И я еще его немного потеряю… время драгоценное, - проговорил Ландскнехт, поднявшись во весь рост над распростертым телом потерявшего сознание Андрея Зотова.
        Голубев вернулся в управление спустя час. Сориентированные им милиционеры не сидели сложа руки, по всему городу и близлежащей округе отлавливали худощавых, среднего роста мужчин тридцати-сорока лет, заковывали в наручники и, не особо утруждая себя вежливостью, тащили прямиком в главное управление. В обезьяннике уже томилось человек двадцать пять. Голубев оглядел их, не обнаружив ни одного хоть мало-мальски напоминающего Васнецова, чертыхнулся и направился на второй этаж, к своему кабинету. В коридоре столкнулся с Ландскнехтом и его парнями.
        - Я делаю все возможное… - начал было Голубев, но Игорь Кимович остановил его.
        - С этим ладно. - Ландскнехт положил ладонь на плечо подполковнику. - Тут ваш подчиненный, Зотов, что-то сильно разнервничался. Выгнал нас из вашего кабинета, заперся там. Уже минут двадцать голоса не подает.
        Голубев дернул толстой шеей, ни слова не говоря, бросился к кабинету, рванул дверь.
        - Заперто, - констатировал Ландскнехт. - Впрочем, у одного из моих ребят, кажется, есть запасной ключ.

«Один из ребят» молча протянул «запасной ключ» Голубеву.
        Тело майора Андрея Зотова висело под потолком. Искаженное лицо, вывалившийся язык… Подполковник Голубев отшатнулся, с трудом подавляя тошноту.
        - Надо же, горе какое, - первым нарушил молчание Ландскнехт. - На собственном брючном ремне… Так переживал, что упустил этого Васнецова.
        Голубев по-прежнему не мог произнести ни слова.
        - Главное, вы, господин Голубев, так не переживайте, - сочувственно произнес Ландскнехт. - Счастливо оставаться!
        Голубев мог думать что угодно, но Ландскнехт знал на все сто: Зотов явно начал двойную игру. Сегодня ли? А если вчера или позавчера? Какими байками (или деньгами?) Васнецов сумел обольстить его? Нет, эти подробности не волновали сейчас Ландскнехта. Предателей надо уничтожать при первом же вскрывшемся факте. Это был его, Ландскнехта, закон… Прочим будет неповадно. Тому же Голубеву… Между тем Ландскнехт развернул бумажку, которую передал ему Голубев. Бумажку с адресом Глории, изъятую при обыске. Глория! О, этот адрес он, Ландскнехт, помнил как таблицу умножения. Не каждая встреча проходила в замке при свечах. И этот десантник наверняка запомнил его как ту самую таблицу… Вслух Ландскнехт ничего не сказал, лишь до скрежета сжал зубы. Подчиненные боевики благоразумно сделали вид, что ничего не заметили.
        Уже сидя в джипе, «один из ребят» не удержался, спросил Ландскнехта:
        - Не перегнули мы, командир?
        - Что? А, это… Нормально, ну повесился оперработник от жизни безысходной, зарплаты мизерной и жены-стервы. Что не так? У Голубева на этот счет ни малейшего сомнения.
        - Да я не про это.
        - Меня нельзя обманывать, нельзя мешать… Ясно?
        - Так точно, - отозвался подчиненный.
        - Ну вот и ладненько. А мы сейчас поедем ловить Васнецова. Этот идиот Голубев будет перекрывать город, ловить первого встречного, рыть носом навоз… - Выждав паузу, Ландскнехт быстро произнес адрес сидящему за рулем боевику. - Он там. И если это не так - с меня ящик пива. На каждого.
        Глава 2
        Замок. Неприступная крепость Ландскнехта. Но он, Васнецов, уже внутри. Что-то не видно охраны… И почему кругом все засыпано белым, ведь сейчас лето? Ко всему прочему, везде висели новогодние гирлянды, где-то вдали взрывались хлопушки, в небе то и дело зажигались и гасли разноцветные огоньки. Похоже, что Ландскнехт решил бросить вызов самой природе - устроил в собственном замке новогодний праздник. Финансовые возможности вполне позволяли ему купить несколько тонн зубного порошка и засыпать им всю усадьбу. Васнецов осторожно двигался по дворцовому коридору. Наконец добрался до главной залы. Там и в самом деле высилась длиннющая новогодняя ель. «Ландскнехт сошел с ума!» - единственное, что мог подумать Васнецов. «Ландскнехт не сошел с ума, - отражаясь эхом, послышался в ответ чей-то голос откуда-то сверху. - Ландскнехт умер. Поэтому здесь теперь так». Голос, идущий сверху, не был знаком Василию. Да, теперь здесь так. Очень даже неплохо… И тут Васнецов увидел девушку Дашу в белом воздушном платье. Навстречу ей выходил верный охранник Дима Светлов. Оказывается, пули прошли мимо сердца. Грудь и рука его
были перевязаны белоснежными бинтами. Дима робко подошел к Даше и протянул ей здоровую руку. Дашенька улыбнулась в ответ, а через мгновение оба закружились в быстром вальсе. А рядом с новогодней елкой стояла худенькая, в очках Марта Васнецова. Но смотрела она не на елку, а за окно. Сквозь морозные узоры Марта разглядывала двигающегося вперед невысокого мальчика Витю. Не прошло и минуты, как Витя был уже рядом с Мартой. И они тоже осторожно закружились в вальсе, стараясь не столкнуться с Димой и Дашенькой. Васнецов почувствовал себя лишним в этом бальном зале, осторожно проскользнул к елке и неожиданно для самого себя превратился в хрустального солдатика. Что ж, теперь ему самое место на елке, на самом верху, рядом с наконечником. Оказавшись там, Васнецов мог без смущения наблюдать за танцующими Мартой, Витей, Дашенькой и Димой…
        Уф, что за сон! Обычно Васнецов снов не видел, точнее, не запоминал. Василий лишь помотал головой. Нет ни елки с огоньками, ни танцующих ребят, да и сам он, по счастью, не хрустальный солдатик. Последнему обстоятельству Васнецов невольно усмехнулся. И тут же услышал над головой вежливый женский голос:
        - С добрым утром! Как спалось?
        Надя успела не только проснуться, сделать утреннюю разминку, но и обнаружить спящего Васнецова. Он ночевал в бревенчатом сарае. Вчера, освободившись из милиции, Васнецов добрался до шоссе, поймал попутную машину и доехал на ней до деревни. Надю и ее бабушку в столь поздний час будить не решился.
        - С самого утра столько вопросов, - только и произнес в ответ Васнецов, окончательно отходя от снежного новогоднего сновидения.
        - Нет, уж извини, - довольно холодно сказала Надежда. - Вопросов у меня немного, но я хотела бы получить на них ответы. И первый мой вопрос: за что ты вчера попал в милицию?
        - Откуда ты знаешь? - переменившись в лице, проговорил Васнецов.
        Наде ничего не оставалось, как рассказать Васнецову о своих вчерашних похождениях и о разговоре с высоким симпатичным милиционером.
        - Дела, - только и произнес Васнецов. - Отпустили меня, Надя… Этот самый парень и отпустил. И, боюсь, будут у него теперь неприятности.
        - Второй вопрос! Кто ты вообще такой?
        - Зря я пришел, Надя… Извини, - только и ответил Васнецов.
        Поднялся с лежака и медленно направился к выходу. Точно и не было у них вчера разговора. Точно и не соглашалась Надя помочь освободить томящуюся в замке девушку… И тут Василий чуть не расхохотался. Она, Надька, явно приняла это все за игру. Дурацкий флирт, развлечение «новых русских», вроде той же псовой охоты. Изнывает здесь от скуки, вот и согласилась освобождать «принцессу». А виноват он - преподнес ей все и в самом деле точно игру.
        - Тебя ищут? - спросила Надя и вдруг неожиданно коснулась ладонью его плеча, точно хотела остановить.
        - Да, - ответил он, обернувшись. - Поэтому у меня мало времени.
        Он мог скрыться, сбежать к Родыгину за помощью… Но за это время Ландскнехт может перепрятать Дашеньку или придумать еще какую-нибудь ловушку для Васнецова. Поэтому действовать нужно безотлагательно, дорог каждый час.
        - Слушай, то, о чем мы вчера говорили… в силе? Действуем, как планировали?

«Как планировали…» Теперь у Васнецова не было ни техники, ни оружия, ни транспорта. Возвращаться за «хозяйством» в город, где сейчас каждый метр под присмотром Ландскнехта, слишком рискованно… М-да, ни оружия, ни транспорта. Лишь теннисные мячики и мотоцикл Надиного покойного дедушки. Кстати, надо проверить его исправность.
        - Ты сможешь это сделать? - спросил Васнецов.
        - Смотри! - В руках девушки появился мячик, и она ловко метнула его в незакрытое окошко.
        Точное попадание сбило шляпу на огородном пугале, стоявшем метрах в пятнадцати от сарая.
        - Где ты так научилась? - не удержался от вопроса Васнецов.
        - Сама, - улыбнулась Надя. - Как из сборной ушла… Скучно, знаешь, иногда бывает, вот и натренировалась.
        - Это правильно, скучать девушкам не годится.
        - У меня еще один вопрос есть. - Голос Нади стал тише. - Ты не бандит?
        - Нет, Надя… - глядя в ее серые добрые глаза, ответил Васнецов.
        - Я тебе верю почему-то, - опустив взор, произнесла она. - Потому что знаю, какая сволочь в том замке… И знаю, что менты местные все куплены. И что девушек красивых на дороге вечерами останавливают и в тот замок везут.
        - Ну ты вечерами особо не разгуливай. - Василий, в свою очередь, осторожно прикоснулся к ее крепеньким гладким плечам.
        - Мне-то чего бояться? Я же говорю, они красивых останавливают.
        - Ты тоже красивая.
        Так Василий всегда разговаривал с дочерью, когда та была не в духе. Надя, конечно, старше Марты, но и ей необходимо такое слово. Тем более Василий душой не кривил. Девушка ему нравилась.
        - Я так себе, - ответила Надя и совершенно неожиданно улыбнулась.
        Кажется, Васнецову удалось сделать ей приятное.
        - Если я возьму мотоцикл, бабушка не рассердится? - спросил он.
        - Нет, что ты… Но у меня всего три мячика. А в спорттоварах таких нет, я вчера смотрела.
        - Значит, ты не имеешь права промахиваться, - подвел итог утренней беседе Васнецов.
        К Глории Ландскнехт и его люди заявились под утро.
        - Глория, открывай! Я знаю, ты здесь! - Позвонив в звонок и не дождавшись ответа, Ландскнехт не сдержался и увесисто саданул по двери ногой.
        Дверь тут же открылась. Красавица выглядела отнюдь не заспанной, напротив - при полном параде. Безупречный макияж, прическа и снисходительная улыбка. Ландскнехт молча отодвинул Глорию в сторону, и его люди молниеносно просочились в квартиру.
        - Пусто! - спустя секунд пятнадцать сообщил один из боевиков.
        Ландскнехт опустил пистолет, повернулся к женщине.
        - Ты явно не меня ждала? - осведомился он.
        - И что? - перестав улыбаться, произнесла Глория.
        Ландскнехт с трудом сдерживался, чтобы не ударить в это красивое, породистое лицо. Он не был психопатом, но сейчас его нервы окончательно сдали.
        - Ты ведь хочешь застрелить меня… - не спрашивая, а утверждая, проговорила она, указывая глазами на опущенное оружие.
        - Почти угадала, - честно ответил Ландскнехт. - Так кого ты ждешь, красавица?
        - Да, я жду… Жду человека, - позволила себе улыбку Глория.
        Ландскнехт ничего не сказал. Он убрал пистолет в подмышечную кобуру и неторопливо подошел к женщине, глядя в ее огромные карие глаза.
        - Мы подождем этого человека вместе, - очень спокойно произнес Ландскнехт и тоже улыбнулся.
        И, несмотря на его улыбку и вежливый, спокойный голос, Глория невольно отступила на полшага и поежилась.
        Глава 3
        - Значит, говоришь, красивых останавливают и увозят?
        - Бывает… - не глядя на Васнецова, ответила Надя. - Некоторые, правда, сами садятся. Даже не сопротивляются.
        - Значит, не так уж и плохо им.
        Перед Васнецовым стояла серьезная проблема. Оставшись без оружия и транспортных средств, весьма нелегко добыть машину с затемненными стеклами. Ко всему прочему, его ищут.
        - Надя, у тебя есть… - Васнецов замялся, не зная, как объяснить девушке, что от нее требовалось. - Ну, чтобы внешность изменить, - сумел наконец-то сформулировать он.
        Девушка хмыкнула, задумалась.
        - Есть! - вдруг вспомнила она. - Парик! Мне его девчонки подарили на чемпионате в Германии. У меня перед игрой день рождения был… Такой, знаешь, дурацкий подарок впервые в жизни. Пойду поищу.
        Вскоре Надя появилась с роскошными золотистыми локонами, развевающимися чуть ли не до пояса. Локоны были шикарные, но Наде совершенно не шли. Вид с ними у Надежды был вульгарный, с лица исчезли два ее главных достоинства - нежность и скромность. С короткой русоволосой прической девушка выглядела куда симпатичней.
        - Хотела его на пугало надеть, - Надя кивнула в сторону огорода. - Только бабушка не разрешила.
        - Напрасно, - покачал головой Васнецов. - Шорты сможешь надеть?
        - Комары, - тряхнула локонами Надежда.
        - Придется потерпеть, - настоял Васнецов. - Ты поможешь мне добыть машину.
        - Мотоцикла мало?
        - Мотоцикл я оставлю тебе.
        Не прошло и часа, как Надя неторопливо прогуливалась рядом с летним кафе, которое находилось под «крышей» Ландскнехта. Было обеденное время, и в кафе (как и всегда) заехали трое боевиков. По счастью, Родыгин и здесь дал точную разведывательную информацию. Васнецов мысленно поблагодарил бывшего фээсбэшника.
        Легкий ветер развевал густые волосы, крепкие красивые ноги изящно печатали шаг. По крайней мере старались это делать, ведь Наде ни разу не приходилось вышагивать по подиуму. Она чувствовала себя довольно неловко. Голова под париком уже изрядно вспотела, комары нещадно впивались в ляжки и оголенные плечи. «Я, наверное, хуже огородного пугала, - мысленно кляла себя Надя. - Да ко мне ни один бомж не подойдет».
        - Эй, сестричка, не подскажешь, который час? - услышала она вполне вежливый мужской голос.
        Подождав пару секунд, она неторопливо обернулась.
        - У вас же есть часы, - ответила она, кивнув на браслет, надетый на руку окликнувшего ее парня.
        - Ну и что? - ответил тот. - Прокатиться не хочешь?
        - Только прокатиться?
        Она отвечала теми словами, какими должна была отвечать девица подобного склада. По крайней мере так ее напутствовал Васнецов.
        - Разумеется, не только, - в разговор вступил второй, малосимпатичный, с довольно-таки бычьей внешностью.
        Надя не ответила, лишь смерила обоих оценивающим взглядом.
        - Учти, нас трое! - За ее спиной вырос еще один и довольно бесцеремонно положил на ее оголенное плечико свою тяжелую клешню.
        - Всего-то? - прищурившись, оглядела его Надя.

«Какие они здоровенные, - думала между тем она. - Неужели Василий с ними справится? А я… я в случае чего справлюсь?» От последней мысли Надя лишь тяжело вздохнула.
        - Ты не думай, мы народ щедрый! - по-своему понял ее вздох стоявший рядом и, вытащив из внутреннего кармана пачку долларов, картинно поиграл ими перед самым Надиным лицом.
        - Другое дело, - стараясь скрыть отвращение, сквозь зубы произнесла она. - Поехали! Только вот… одна просьба.
        - Что за просьба? - откликнулся «бычок».
        - Давайте это все… - Надя замялась, не зная, как «это все» обозвать. - Ну встречу нашу проведем около реки. Здесь, в паре километров, пляж такой тихий, почти заброшенный.
        - Ну… давай, - немного поколебавшись, произнес «бычок», судя по всему, главный.
        Впрочем, более удобного места в ближайших окрестностях и в самом деле трудно было отыскать. И не только для «этого самого»…
        - Идет! - сообщил наблюдатель, замаскировавшийся у окна.
        Ландскнехт осторожно подошел к занавеске и, стараясь не демаскировываться, глянул за окно. Дверь подъезда открывал среднего роста худощавый мужчина, одетый в куртку, кепку и темные очки. «Как дешево замаскировался господин Васнецов», - мысленно усмехнулся Ландскнехт. А в том, что в подъезд вошел Васнецов, он не имел ни малейшего сомнения. Ландскнехт сделал предупреждающий жест Глории, чтобы та не вздумала дергаться и открывать рот. Красавица лишь капризно передернула плечами. Мол, не дура, сама понимаю… Не прошло и минуты, как послышался звонок в дверь. Теперь главное - ударить первым, деморализовать, сломить врага в течение нескольких секунд. Не глядя в глазок, Ландскнехт стремительным движением распахнул дверь и тут же нанес сильный удар в солнечное сплетение шагнувшему на порог человеку. Тот охнул, Ландскнехт ударил его в голову уже несколько слабее, тут же одним рывком втащил в коридор, успев при этом захлопнуть ногой дверь. Предполагаемый Васнецов растянулся вдоль коридора, зарывшись физиономией в ковровую дорожку. К делу подключились подручные Ландскнехта. Немного попинав лежащее тело, они
заломили «гостю» руки за спину и на всякий случай защелкнули наручники. Затем еще пару раз добавили по почкам и, взяв за шиворот, рывком поставили на ноги. Модные очки были расколоты, кепочка отлетела в сторону. Перед Ландскнехтом стоял…
        - Семеркин?! Как вы здесь оказались? - только и проговорил Ландскнехт.
        - Игорь? - в свою очередь, узнав Ландскнехта, пролепетал разбитыми губами секретарь. - Что это значит?!
        Из большой комнаты послышался громкий торжествующий хохот. «Заткнись, дура!» - мысленно произнес Ландскнехт.
        - Вы зачем сюда сунулись? - Ландскнехт продолжил беседу с секретарем, немного нарушая установленную субординацию.
        Вопрос был явно риторическим, не требующим уточняющего ответа. Хорошим ответом был непрекращающийся хохот Глории.
        Семеркин замотал головой, дернул скованными руками.
        - Немедленно освободите меня! - потребовал секретарь крепчающим голосом.
        Ландскнехт дал команду своим, и те освободили Семеркина.
        - Теперь потрудитесь объяснить… - начал было Семеркин, но его прервала вышедшая в коридор Глория.
        - Господин Семеркин назначил мне свидание, - пояснила она. - В моей же квартире.
        - Даже если это и так… - продолжил Семеркин, но на сей раз его прервал Ландскнехт.
        - Мне все понятно, - не глядя на окружающих, произнес он. - Приношу вам свои извинения, господин Семеркин. Мы ждали другого человека.
        Ландскнехт решил не нарушать субординации.
        - Желаю счастливо оставаться. - Подняв кепочку и расколотые очки, Семеркин направился к дверям. - Вы, Игорь, напрасно так поступили…
        - Это вы напрасно сюда заявились! - В голосе Ландскнехта сейчас был металл.
        - Вот как? Ну-ну… Счастливо оставаться.
        Семеркин хлопнул дверью, а Ландскнехт лишь сейчас сообразил, что благодаря этой дуре Глории он нажил себе опасного, беспощадного врага.
        - Ты напрасно сделала это! - обернувшись к Глории, произнес Игорь. - Сейчас же отправишься со мной в замок, понятно?
        Столкнувшись со взглядом его безжизненных, точно заледеневших и остановившихся глаз, Глория не посмела ничего возразить.
        - Вы остаетесь здесь, - кивнул своим Ландскнехт. - Появится - можете стрелять на поражение.
        Настроение Ландскнехта заметно ухудшилось. Иметь во врагах эту змею Семеркина он не собирался. Секретарь имел утонченный, гадючий ум и безграничное влияние на Лузгинского. В том, что Семеркин будет мстить за разбитую рожу и сорванное
«свидание», Ландскнехт не сомневался. И не только ему, но и Глории. Поэтому красавица некоторое время поживет в замке. Даже не некоторое, а довольно-таки длительное. И принадлежать будет только ему.
        А Васнецов, кажется, и не собирался посещать Глорию. Он умен, этот майор. Умен, осторожен и дерзок. И, освободившись из ментуры, он вряд ли заляжет на дно… Где он сейчас и сможет ли Ландскнехт опередить его?

* * *
        Тренируя своих бойцов в рукопашном бое, в минуты редких перерывов Ландскнехт частенько предавался «воспоминаниям»:
        - Помню, в Чечне в 1995-м моя разведгруппа вышла на целое соединение чечей. Нас пятеро, их человек восемьдесят. Отбились, ничего.
        - Врукопашную? - позволял усомниться кто-нибудь из молодых боевиков.
        - По-всякому, - отвечал Ландскнехт.
        Ни в какой Чечне Ландскнехт отродясь не бывал, так как с вооруженными силами распрощался аж за полгода до первой кампании. Тем не менее считал должным поддерживать в подчиненных боевой дух героическими рассказами о собственном спецназовском прошлом. В этих рассказах сам он, будучи в звании капитана, неоднократно попадал в страшные переделки, но всегда умел вовремя применить лихой рукопашный прием или опережал врага огнем на сотые доли секунды. Бандитские же пули проходили в миллиметрах от Ландскнехтовой головы, так как он весьма профессионально «качал маятник»… Бойцы, даже если и сомневались в чем-то, голоса не подавали. Любое отступление от установленной Ландскнехтом «субординации» означало лишь одно - спарринг в полный контакт. А в рукопашной Ландскнехту равных не было, при этом он всегда добивал уже упавшего противника, мог сломать пару ребер, ударить ниже пояса.
        - В бою нет правил! - твердил при этом он. - Ни перерывов, ни разминок.
        Тот, кто продержался хотя бы две минуты, потом долго ходил в героях. Игорь Кимович внушал вверенному контингенту, что в скором времени они тоже станут такими же мастерами, как и он. И «бойцы» зачастую самоотверженно калечили друг друга, ломали руки и ноги, отбивали внутренности.
        - Происходит естественный отбор! - комментировал подобные случаи Ландскнехт. - В моем подразделении останутся лишь настоящие воины!
        Свою охранную контору Ландскнехт именовал не иначе как подразделением. Он любил снимать себя и тренировки своих бойцов на камеру, а затем делать рекламные ролики охранного предприятия. Еще со школьных лет Игорь знал, что будет военным. Причем не просто военным, а командиром специального штурмового подразделения. Еще учась в школе, он имел разряды по различным видам борьбы, стрельбе и легкой атлетике, потом поступил в Суворовское училище. Но лишь после окончания общевойскового командного мечта Игоря (тогда Игоря, никак не Ландскнехта) осуществилась. Но тут выяснилась интересная вещь: если в Суворовском и общевойсковом училище Игорь был лучшим по физ- и спецподготовке, то в подразделении спецназа его встретили ребята ничуть не хуже его, а некоторые и покруче. Ничего удивительного, в спецразведку принимали лучших выпускников Рязанского училища ВДВ и других заведений, имевших спецфакультеты. Это был первый удар по честолюбию будущего Ландскнехта. А уж когда на соревнованиях по рукопашному бою он вчистую проиграл такому же лейтенанту Коле Власову, Игорь и вовсе замкнулся в себе, стал нелюдимым и
малообщительным. На тренировках изводил себя до седьмого пота… Сослуживцы, в свою очередь, стали косо поглядывать на Игоря. Особенно после того, как молодой офицер завел «моду» - использовать солдат-первогодков в качестве «мешков для битья». Нечто вроде
«кукол», описанных изменником Родины Резуном-Суворовым. Начальство смотрело сквозь пальцы - все-таки папа Игоря был в ту пору действующим генерал-лейтенантом. Но однажды юный солдатик воспротивился такому повороту дел.
        - Держать удар я умею, товарищ командир, - довольно дерзко ответил он Игорю. - Боксом не один год занимался… А груша висит в спортзале.
        - В полный контакт без правил и перерывов, - впервые произнес это словосочетание Игорь. - Выиграешь - пойдешь в увольнение!
        Солдатик оказался не из трусливых. Тут же принял боксерскую стойку. Остальные солдаты следили с замиранием сердца. Ну как и вправду их товарищ заработает внеочередное увольнение…
        Однако товарищ заработал другое. Игорь сделал пару обманных движений, затем нанес первогодку сильный удар в пах. Это было очень не по-боксерски, не по-спортивному, но никто не произнес ни слова. В бою и в самом деле не может быть правил. А Игорь поймал шею согнувшегося от боли рядового в стальной зажим и… Врач констатировал мгновенную смерть. Следствие закрылось, не найдя в действиях офицера злого умысла, но с армией Игорю пришлось распрощаться. Но, только уйдя из войск, он понял, в чем его жизненное призвание. Ландскнехту понравилось убивать. Тогда, на занятиях по спецподготовке, произошел отнюдь не несчастный случай. А уж дальше…

«Победителей не судят, - успокаивал он себя, если вдруг в нем просыпалась, казалось бы, насухо испарившаяся человеческая совесть. - Победа любой ценой, других правил нет и быть не может». Однако не столько совесть мучила Ландскнехта, сколько сознание того, что никакой он не боец. С кем он справился? С восемнадцатилетним пацаном? Лейтенанту Власову проиграл сугубо спортивный поединок и отыграться уже не сумеет, так как Николай Власов погиб при штурме Грозного… А что сейчас? Он, Игорь, окружил себя бандой накачанных недоумков и коррумпированными мусорами. Прячется за них, делает свои «делишки» их руками, ведет себя как последний трус… Именно такими описывались трусы и мерзавцы в художественной литературе. Возможно, именно поэтому художественной литературы Ландскнехт старался не читать. Последней книгой, которую он осилил, был какой-то роман Чейза. Ландскнехту он не понравился. Пытался он читать и ставших модными Пелевина и Сорокина, но и это чтение вызывало лишь скуку. То же самое было и с кинофильмами. Даже старые, некогда любимые им, Ландскнехтом, фильмы типа «Летят журавли» и «Офицеры» на сегодняшний
день вызывали у Игоря Кимовича злой смех. Нет и не было таких светлых и добрых людей, как герои этих фильмов. Не могло быть, так как они не нужны обществу. Ландскнехт был твердо уверен: будущее отнюдь не за высоколобыми специалистами-программистами и их мудреными технологиями. Будущее за сильными, безжалостными, волевыми лидерами. Такими, как он. Ландскнехт вспомнил, как Семеркин рассказывал про своего институтского однокашника, который ныне преподавал в коммерческом вузе. Несмотря на высокий заработок, тот был в ужасе. В его институте учились исключительно отпрыски предпринимательской элиты. Ставить им меньше, чем оценку «четыре», было строго запрещено, и потому несчастные преподаватели были лишены возможности оценить по достоинству иные «знания». На вступительных экзаменах выяснялось, что большинство не знают таблицы умножения, с огромным трудом складывают без калькулятора двузначные числа. Некоторые были уверены, что Россия и США имеют общую границу, как морскую, так и сухопутную. Один абитуриент показал на карте Россию в… Австралии. А знания по истории? Это вообще было нечто. Петр Первый был
участником Великой Отечественной и вместе с В. И. Лениным отражал нападение Гитлера, крепостное право было отменено в 1945 году, Кутузов разбил армию Батыя, а СССР прекратил свое существование в семидесятом году двадцатого столетия.[К сожалению, данные познания не шутка и не вымысел автора.
«Уровень знаний» многих абитуриентов, а впоследствии студентов платных вузов зачастую выглядит еще и похлеще.] По окончании вуза все выпускники благополучно трудоустраивались и приумножали родительское богатство. Они умели нажимать кнопки компьютера и прослушивать информацию с фондовых бирж, но по сути своей оставались обезьянами, немного отдрессированными с помощью науки об условных рефлексах. Быть лидерами, по-настоящему управлять они не могли. Поэтому дни их сочтены. Пять, от силы десять лет, и у власти будут такие, как Ландскнехт, сметая розовых компьютерных дебилов-менеджеров. Тех самых, у родителей которых сегодня Ландскнехты в услужении.
        - Какие будут распоряжения, командир?
        От неприятных воспоминаний Игоря Кимовича оторвал его верный приближенный - мускулистый смуглый южанин лет двадцати восьми по прозвищу Цыган. Цыган легко поигрывал нунчаками точно кнутом, а кнутом - точно нунчаками. Ходили слухи, что его изгнали из табора за убийство. У цыганского племени на этот вид преступлений строгое, непререкаемое табу. Впрочем, скорее всего это были только слухи, и к табору Цыган имел отношение не большее, чем Ландскнехт к боевым действиям в Чечне.
        - Продолжайте видеонаблюдение! Любого, даже издали показавшегося у забора немедленно тащите сюда, - отдал распоряжение Ландскнехт.
        - Группы уже сформированы, - кивнул Цыган. - По сигналу от наблюдателей немедленно выдвинутся на захват. Охрана нашей «принцессы» также усилена.
        - Хорошо, Цыган. Как Глория?
        - Ругается матом… Требует, чтобы мы убрали охрану от ее дверей и не провожали до туалета.
        - Потерпит. Вот посмотри… - Ландскнехт протянул Цыгану новый увеличенный портрет Васнецова. Его он получил только что по электронной почте от надежных людей в кадровом управлении Минобороны. - Узнаешь?
        - Кажется, его я вытянул кнутом… Ну, когда он бросился на помощь тому пацану, которого вы застрелили.
        - Тогда он остановился, а сейчас?
        - И сейчас остановится! - Цыган обаятельно улыбнулся, демонстрируя целый ряд коронок из желтого металла. Он был во многом старомоден.
        - Ну что ж… Ладно, ты свободен, Цыган.
        Ландскнехт так и не придумал, как изловить Васнецова. Стоит ли вообще за ним гоняться?! Охрана замка и подступов к нему усилена, видеонаблюдение ведется круглосуточно… Нет, Ландскнехт знал, что не успокоится, пока проклятый десантник не будет лежать у его ног. Ландскнехт вспоминал блеск в глазах Глории, когда та говорила о «придурке-циркаче», вспоминал некогда верного мента Зотова, в один миг изменившего своему хозяину и благодетелю. Ландскнехт убьет Васнецова, иначе… Иначе он перестанет быть Ландскнехтом. Храбрым и беспощадным лидером. И это в первую очередь поймет его близкое окружение, тот же Цыган. И тогда все.
        Убить… Непременно убить в рукопашной. Доказать всем и в первую очередь самому себе. Чтобы видели и Цыган, и Глория, и все остальные. Чтобы знали об этом и господин Лузгинский, и его верный паж, неудачливый «герой-любовник» Семеркин.
        Интуиция подсказывала Ландскнехту, что в скором времени Васнецов сам явится к нему. Поэтому иных мероприятий по поимке «циркача-десантника» Игорь Кимович решил даже не разрабатывать. Гвардии майора Васнецова Ландскнехт будет ждать здесь, в замке.
        Глава 4
        Надя с трудом сдерживала рвотные позывы, «бычок» уже минут пятнадцать грубо тискал ее грудь. Вот сейчас машина остановится…
        - Ну, желаешь на природе? - хлопнул дверцей водитель.
        Они и в самом деле прибыли на полудикий пляж, рядом с которым зеленел примерно такой же полудикий лес. «Бычок» еще сильнее сжал свои грубые объятия, он явно не прочь был и не на природе, а прямо здесь, в салоне.
        - А может… искупаемся для начала? - предложила Надя.
        - Ты че, в натуре? - в самое ухо промычал «бычок». - Холодно же, на х…
        - Ой, какие мы нежные! - фыркнула Надя. - Да не дави ты так, больно же!
        Еще немного - и «бычок» стянул бы с нее парик.
        - Сама ты… «нежная», - ответил он, но хватку ослабил. - Трындишь много, к делу давай.
        - Пойдем! - Девушка взяла инициативу в свои руки. - Я это дело на природе люблю.
        Как там появляются перед публикой стриптизерши? Надя усиленно вспоминала, но никак не могла представить… И еще у них там есть такой шест. Эта высохшая жердина вряд ли сгодится для таких целей. Тем не менее Надя оперлась на жердину, с трудом изобразила на лице подобие нежной улыбки. Сейчас рядом с нею был один «бычок», его напарники остались в машине. Сейчас их не было видно, и им, в свою очередь, не было видно своего «командира».
        - Ладно, хватит! - Он вновь сильно обхватил ее.
        - Ой, а ты стриптиз не любишь? - только и вымолвила девушка.
        - Разве это стриптиз? - гыкнул он.
        Надя почувствовала, что она теряет равновесие, почувствовала, как наваливается на нее потная похотливая туша. Она готова была закричать, готова была вцепиться зубами в мерзкую жирную шею, в приплюснутый перебитый нос…
        И тут она услышала легкий хлопок, бритая башка тяжело упала ей прямо на лицо, на какое-то мгновение Надя почувствовала невыносимую тяжесть, но тут же точно сама собой бычья туша отвалилась в сторону, безжалостно смяв дикий кустарник.
        - Ну и лбище, - только и произнес выросший рядом Васнецов. - Из чугуна, что ли? Однако ну и местечко вы выбрали.
        - Тихо, романтично и ветра нету, - пояснила Надя, поднимаясь на ноги.
        - Тогда вперед, - разминая кисти рук, произнес Васнецов.
        Увидев Надя, идущую к машине, оба «бойца» тут же вылезли сами.
        - Ты куда? Где Бурый? - не очень-то любезно поинтересовались они почти в один голос.
        - Слаб ваш Бурый, - дерзко улыбнулась Надя. - Свалился с меня и лежит.
        - Чего? - опять в один голос спросили «бойцы».
        - Пойди помоги ему, - сказала Надя, перестав улыбаться.
        Водитель остался в машине, а второй в сопровождении Нади отправился туда, где Бурый якобы без чувств рухнул от любовных утех.
        Можешь не убивать - не убивай. Таков был принцип последних лет Василия Васнецова. Этих быковатых ребятишек он видел впервые. Конечно, наверняка за ними водились различные грешки, но сейчас задачей Васнецова было лишь нейтрализовать их.
        По счастью, водитель не полез обратно в машину, настороженно замер у распахнутой дверцы. Правая рука во внутреннем кармане куртки. Васнецов неслышно подкрался сзади и ударил «бойца» под ухо «змеиным жалом»: специфически сложенными фалангами пальцев. Этот удар полковник Миенг заставлял отрабатывать на жесткой коре векового дуба и на плоских металлических плитах. Не издав ни звука, «воин Ландскнехта» рухнул, уткнувшись лбом в заднее колесо иномарки. Васнецов перевел дух, затем прислушался. Из дикой зелени раздавались сдавленные вопли. Это означало, что дела идут своим чередом, строго по распорядку. Васнецов тяжело вздохнул, затем взвалил на себя бесчувственное тело водителя и направился к лесу.
        Третий боевик висел головой вниз, попав в ловушку индейцев племени сиу. Его правая нога угодила в петлю, ну а потом, известное дело, он оказался вздернутым почти под самую вершину молодого клена. У Нади аж дух захватило от увиденного, такое она видела лишь в фильмах про индейцев и африканских охотников. Именно так они ловили дичь и недругов из враждебных племен.
        - Тяжко? - только и спросил подошедший Васнецов.
        Ответа не последовало. Тело водителя Василий пристроил рядом с тушей Бурого. Затем ослабил веревку и опустил на землю незадачливую «дичь». Сделал это предельно аккуратно, чтобы «дичь» не сломала шеи.
        - Яму копать неохота, - пояснил свои действия Васнецов.
        - Как это ты сделал? - спросила Надя, указывая на ловушку.
        - Потом научу… - произнес Васнецов, в быстром темпе снимая ремни с бесчувственных тел.
        - Когда потом? - чуть обиженно проговорила девушка.
        - Когда закончится все.
        Закончится все. И он, и она не должны сомневаться в том, что все закончится замечательным образом и в скором времени.
        Васнецов накрепко связал ремнями начавших приходить в себя «бойцов».
        - Час лежать тихо и не дергаться! - сказал Василий пришедшему в себя «бурому бычку». - Ясно?

«Бычок» вяло кивнул.
        - Да, чуть не забыл… - уже собираясь уходить, произнес Васнецов. - Я тут мины поставил кругом, так что выбирайтесь осторожней.
        В иномарку Васнецов сел, облачившись в униформу Ландскнехтовой «гвардии» - летнюю куртку армейского образца с символикой охранной фирмы, темные очки и бейсболку все с той же символикой.
        - Парик можно снять, - заметил он Наде, севшей на заднее сиденье.
        - Ой, спасибо… - Девушка тут же стянула ненавистные патлы со вспотевшей головы.
        Переодеть брюки она успела, а вот про парик забыла.
        - Ты молитвы знаешь какие-нибудь? - спросил Василий, опустив руки на руль.
        Надя знала только «Отче наш» и молитву Пресвятой Троице.
        - Вот и я тоже… - не очень весело кивнул головой Васнецов. - Запоминаем то, что покороче, не хотим себя утруждать.
        - Слушай, а зачем… ну это все?! - спросила Надя. - Ну вот тебе лично зачем?
        Ей и в самом деле это было интересно.
        Васнецов обернулся, снял очки, и Надя отметила, что глаза у Васнецова синие и усталые, даже тоскливые. Точно выполнил он тяжелую, нудную работу, пара минут отдыха у него, а потом снова… И все-таки он красивый мужик. Не смазливый, не слащавый, но и не грубый. Сейчас таких редко встретишь.
        Васнецов улыбнулся. По-доброму, но грусть в его глазах не исчезла.
        - Понимаешь… - заговорил он и тут же остановился, точно подбирал нужные, понятные для Нади слова. Через пару секунд продолжил, перестав улыбаться: - Короче, рассказ я один читал… Я тогда только в училище поступил, а книгу мне эту замполит подсунул. Автора не помню. Так вот, там такое дело - боец возвращается с фронта, с Великой Отечественной. Ну, жена там, дети его встречают. Ну а за семейным обедом узнает он, что ходит в его дом некий завскладом. Ходит якобы с детьми играть, потому как свои дети и жена погибли. Ну и по хозяйству, само собой, помогает по мере сил. Говорил, что, когда о других заботится, не так сильно тоскует о своей мертвой семье… Озлился солдат, приревновал жену. Никак не мог поверить, что завскладом и в мыслях не имеет к его молодой жене подъехать. Злой, знаешь, этот солдат оказался, такой недоверчивый, неприятный мужик.
        - А ты бы на его месте поверил? - спросила Надя.
        - Не знаю, - честно пожал плечами Васнецов. - Так вот, дальше - следующий разговор идет. «Глупая ты баба, - говорит жене боец. - Ничего просто так, без расчета не бывает! Сама подумай: зачем ему это?» А жена ему отвечает: «Может, в нем сердце хорошее, поэтому он такой».
        - Этот рассказ написал Андрей Платонов, - в Наде вновь проснулась «девочка из культурной семьи», и она позволила себе проявить эрудицию. - А называется -
«Возвращение».
        - Точно, - вспомнил Васнецов. - Может, и про меня когда-нибудь скажут: «У него хорошее сердце»… Потому и делаю то, что делаю.
        - Может, и скажут, - согласилась Надя.
        - Все, расслабились - и хватит!
        Синие глаза скрылись за очками, а через мгновение иномарка с затемненными стеклами уже мчалась по шоссе. Мчалась в направлении замка.
        Глава 5
        - Ты кто? Отвечай быстро!
        Мужчина съежился, вжав седую голову в плечи.
        - Я же говорю вам - грибник, - пролепетал он. - Вот и корзинка моя…
        Корзинка была обычной плетенкой, без двойного дна и прочих подвохов. В ней лежали пара рыжиков, целых три подосиновика и еще какие-то грибы, с которыми ни Ландскнехт, ни Цыган не были знакомы.
        - Это что за гриб? - ткнув в один из них, поинтересовался Цыган.
        - Строчок, - поспешно, не задумываясь ответил задержанный. - Их несъедобными считают, но у меня теща их готовить умеет.
        Ландскнехт лишь поморщился. Заставь дураков богу молиться… Хотя Цыган и его подчиненные действовали строго по инструкции. Заметив через видеонаблюдение прохаживающегося невдалеке от забора незнакомца, тут же скрутили его и притащили к Ландскнехту. Вместе с корзинкой, даже грибочки не помяв.
        Только мужичонка, судя по всему, в самом деле грибник. Пенсионер, ему лет шестьдесят как минимум. Угораздило деда…
        - Отпустите, - кивнул Цыгану Ландскнехт. - А ты, дядя, собирай свои сморчки подальше от здешних мест. Ясно?
        - Ясно, - грустно кивнул пенсионер. - Строчки, а не сморчки…
        - Корзинку забирай, а теще привет!
        Грибника без особых любезностей выпроводили, а Ландскнехт долгое время сидел молча, даже не взглянув на Цыгана.
        - Я действую неправильно? - нарушил наконец молчание Цыган.
        - Все отлично, Цыган! - Игорь Кимович улыбнулся и, поднявшись с кресла, похлопал подчиненного по плечу. - Кто бы ни приближался: ребенок, инвалид, кормящая мать… без лишних церемоний быстро ко мне. Разберусь сам.
        - Может, не стоило так быстро отпускать… этого? - высказал сомнение Цыган.
        - Его хватит сердечный приступ, и твоим людям будет много лишней тяжелой работы. Яму копать и все такое… У этого Васнецова таких подручных быть не может. Я хороший психолог, Цыган.
        - А кто может?
        - Скорее ребенок… Или женщина. Молодая и недурная собой. Так что смотрите в оба!
        Цыган вернулся в одно из помещений, где у монитора неусыпно дежурили его подчиненные. Картинка на экране была скучной, настолько неподвижной, точно стволы деревьев, ветки и листва окаменели за давностью лет. Некоторое время Цыган стоял за спиной одного из соглядатаев, потом ткнул пальцем в левый нижний угол экрана.
        - Видишь, шевелятся кустики? - заметил Цыган. - А ветра не наблюдается.
        - Может, зверь какой? - высказал предположение наблюдатель.
        Цыган лишь криво усмехнулся. Никакого зверья в округе не было в помине уже много лет. Еще когда строился замок, не слишком трезвая охрана развлекалась тем, что палила во все, что движется по веткам и кустам. И вскоре не стало ни белок, ни зайцев, ни филина, ни прочих птиц… А теперь, видимо, не будет и грибников.
        - Нет, не видать никого, - констатировал обстановку наблюдатель.
        И в самом деле кусты перестали шевелиться. Цыган некоторое время смотрел на монитор молча. Тот же унылый, застывший пейзаж. С других постов наблюдения сигналов не поступало.
        Цыган думал: поднимать на сей раз «группу захвата» или нет? Что без толку «быков» гонять, да и хозяина лишний раз нервировать… Может, мышь какая полевая ненароком в траве копошилась?
        - Через полчаса тебя сменят, - сказал наблюдателю Цыган, а тот, не отрывая взора от экрана, кивнул.
        Цыган шел по коридору к следующим наблюдателям, но тревожные мысли не оставляли его. Может, взять пару-тройку человек, ротвейлера и самому прогуляться по окрестностям? И тут зазвонил его мобильник. Звонили не от наблюдателей, а с главного входа, с будки у ворот. Охранник сообщил, что к воротам подъехал автомобиль одного из приближенных Цыгана по прозвищу Бурый.
        - Из кустов не высовываться, - полушепотом наставлял Васнецов.
        Надя молча кивнула. Затем отключила звуковой сигнал своего мобильника, переключив его на вибрацию.
        - Ну, с богом, - произнес Васнецов и перекрестил ее.
        Перед тем как подъехать к воротам, он сделал короткий звонок Родыгину, сообщив условными фразами, что в течение часа произойдут интересные события. Или Васнецов вернется с целой и невредимой Дарьей Алексеевной, или… Насчет второго «или» соображать придется самому Родыгину.
        - Это машина Бурого, - произнес охранник, не торопясь открывать ворота. - А где он сам?
        - Он меня прислал, - как ни в чем не бывало ответил Васнецов.
        - Сейчас, - ответил охранник и стал связываться с кем-то по внутренней связи.
        Охранник был один, без напарника. Это вполне устраивало Васнецова.
        - Слышь, пацан, мне ждать некогда! - не слишком приветливо заявил Васнецов. - Дай-ка мне с командованием лично переговорить, - кивнул он на пульт внутренней связи.
        - Ну… говори.
        - С кем говорю? - произнес в переговорное устройство Васнецов.
        - Это Цыган… - раздалось в ответ.

«Цыган… Дважды судимый, правая рука Ландскнехта. Любитель щелкать кнутом», - вспомнил Васнецов родыгинское досье.
        - Цыган, - уважительно заговорил Васнецов, - меня Бурый прислал. Кое-что передать велено лично тебе…
        - Где Бурый? И кто ты такой?
        - В больнице Бурый, - глухо проговорил Васнецов. - Позвонить не может, потому меня прислал.
        Пару секунд Цыган молчал. Затем произнес властным голосом:
        - Стой у ворот, я сейчас выйду.
        Васнецов облегченно вздохнул, кивнул стоящему сбоку охраннику.
        - Видишь, все в порядке! - сказал Василий.
        Охранник кивнул было в ответ и тут же свалился точно подкошенный от сильного удара.
        - Отлежишься, выживешь, - шепотом произнес Васнецов над бесчувственным телом и через будку двинулся на территорию.
        Машину придется оставить за воротами. Впрочем, теперь она Васнецову без особой надобности.
        Теперь перед Васнецовым лежала земля не ментовская, не блатная… Здесь начиналась земля Ландскнехта и его подручных, на человечину натасканных. Земля лютая, беспредельная. Земля Дикой Охоты.
        Прибывший через три минуты Цыган с четырьмя боевиками обнаружил лишь пустой автомобиль, некогда и в самом деле принадлежавший Бурому, а также бесчувственное тело стража ворот, лежащее в сторожевой будке. Нужно было немедленно поднимать общую тревогу. Цыган собирался уже было сделать это, как вдруг раздался тревожный сигнал с первого пункта видеонаблюдения.
        Васнецов находился рядом с фонтаном. Под какой-то дурацкой скульптурой, украшавшей его. Скульптура была дурацкая, но вполне удобная, чтобы за ней укрыться. Держа наготове пистолет Бурого, Василий нажал кнопку мобильника, давая сигнал Наде…
        Когда висящий на шее девушки мобильник завибрировал, это было для нее точно свисток к началу матча. Резиновый мячик уже был в ее руке, теперь осталось лишь точно выполнить бросок. Вот так!
        - Камера видеонаблюдения выведена из строя, - докладывал Цыгану наблюдатель. - Кажется, в нее выстрелили!
        Сминая листву и ветки, Надя двигалась к следующей указанной Васнецовым «огневой точке». Теперь у нее меньше времени на прицеливание, но ничего, недаром она каждый день тренировалась. Думала, что убивает время, ан нет, сгодилось и такое умение… Над забором виднелась вторая видеокамера, издали ее сложно было разглядеть, тем не менее Надя быстро определила цель. Второй мячик лег в ее правую руку, бросок и… Да, и на этот раз она не промахнулась и не высунулась из кустов. Теперь скорее к третьей. А потом к мотоциклу.
        Не успел Цыган отдать нужной команды, как последовал звонок от второго наблюдателя.
        - Монитор погас, - сообщил тот. - Что-то случилось с камерой.
        Между двумя этими сигналами не прошло и минуты. Это означало…
        Это означало только одно: замок подвергся атаке небольшого хорошо обученного специального подразделения.
        Глава 6
        Васнецов не торопился покидать укрытия, по-прежнему сидел под дурацкой фонтанной скульптурой. По главной дорожке пробежали трое вооруженных охранников. С другой стороны выскочили еще четверо. Началось… Не выпуская из рук пистолета, Васнецов достал из кармана тюбик с бурой, вишневого оттенка краской. Откупорил, выдавил на ладонь и начал небрежно размазывать сперва по плечу, потом по колену.
        Надя была уже на третьей позиции. Твердое резиновое ядро было пущено в цель, и Надя готова была уже отступить в спасительную листву. Однако мячик врезался в забор, отскочил от него и зарылся в траву.
        Еще двое охранников двигались в нескольких метрах от фонтана.
        - Эй! - хрипло окрикнул их Васнецов.
        Оба обернулись, заметили лежащего окровавленного Васнецова, ощетинились пистолетными стволами.
        - Помогите же, - прохрипел Васнецов.
        Боевики осторожно приблизились, не опуская стволов. Перед ними лежал окровавленный человек в форме охранного предприятия. Им он не был знаком, но вполне мог быть сотрудником ЧОПа. У Ландскнехта было много людей, и им совершенно необязательно было знать друг друга в лицо.
        - Он один, - заговорил Васнецов. - Я отпугнул его, и он скрылся вон там… - Василий кивнул в сторону двухэтажного домика-бани. В растущей рядом зелени высокого аккуратно подстриженного кустарника вполне мог укрыться не один человек.
        - Ранен? - прозвучал довольно идиотский вопрос от одного из боевиков.
        Васнецов лишь зло усмехнулся.
        - Двигаться можешь? - спросил второй боевик, по-прежнему держа ствол наготове.
        Васнецов молча поднялся, опершись руками на скульптуру. Его сильно качало. Стоявшему рядом боевику не оставалось ничего иного, как подставить плечо. Второй тем временем связывался по рации с остальными, на всякий случай пригнувшись.
        Полдела было сделано. Подобно герою древнегреческого эпоса Васнецов сумел запустить камень в самую гущу наступающего вражеского войска. Как правило, за этим в стане врага следуют хаос и смятение.
        Надя прикрыла лицо рукой. Да, ее сейчас отчетливо видно тем, кто смотрит в монитор. Но у нее нет иного выхода. Она выведет из строя и третью камеру. Мячик в смятой траве она отыскала быстро.
        - Атака на третью камеру наблюдения! - услышал Цыган очередное сообщение. - Нападавший замечен…
        - Двенадцать человек к третьей камере! - тут же распорядился Цыган.
        - Это женщина! - уточнил наблюдатель. - Довольно молодая…

«Женщина… - Цыган вспомнил слова Ландскнехта. - Молодая и недурная собой».
        Ландскнехт стоял рядом с Цыганом. Как только все закрутилось, он не счел нужным оставаться в замке. Он был одет в легкую рубашку, а в правой руке сжимал пистолет-пулемет. Ландскнехт хотел поначалу облачиться в бронежилет, но не сделал этого. Подчиненные не должны видеть, что он боится этого Васнецова. Тем не менее… Он, этот десантник, пришел по-наглому, в открытую. Действовать будет решительно и беспощадно, и у него как минимум один помощник… А ведь он, Ландскнехт, хотел, чтобы Васнецов заявился сюда. Ведь он хотел этого столкновения, этой схватки?! Пожалуй, впервые у Ландскнехта был шанс одержать победу над по-настоящему сильным и храбрым противником… Так, кажется, около бани произошел огневой контакт, один из боевиков ранен. Баня оцеплена! Неплохо было бы в ближайшие минуты побеседовать и с женщиной, которую зафиксировала видеокамера.
        При поддержке «добросердечного бойца» Васнецов оказался в помещении. Разумеется, не с главного входа. Боевик притащил его в длинную, как пенал, пристройку для охраны. Однако Васнецов знал, что из этой пристройки имеется вход в замок. Вон та дверь в самом конце пенала.
        - Спасибо, браток, - сказал Васнецов, быстрым движением выхватывая из поясной кобуры «братка» пистолет. - Перевязывать не надо, сам справлюсь… А вот ключи от той задней дверцы попрошу.

«Браток» ошалело смотрел на Васнецова. И вдруг неожиданно прыгнул, атакуя ногой в голову… «Браток» оказался лихим парнем, но крайне неумелым. Васнецов без труда уклонился и, в свою очередь, ударил боевика по незащищенной челюсти. Тот рухнул как подкошенный. «Неплохой парень… - с досадой думал Васнецов, ощупывая карманы, - все-таки помочь мне хотел. Только в Брюса Ли неудачно сыграл…» Вот и несколько ключей. Теперь быстро к двери. Второй ключ мягко, почти бесшумно открыл ее, впустив Васнецова в главное помещение. В личные покои Ландскнехта. Сейчас здесь должно быть немного охраны, Василий рассчитал все точно. Сперва он проникает на территорию, потом Надя имитирует атаку, выводя из строя видеокамеры. Основные силы бойцов задействованы теперь вдоль забора… Конечно, долго они там не пробудут, но этого времени Васнецову должно хватить.
        Третья камера была уничтожена. Теперь оставалось лишь преодолеть бегом какую-то пару километров, добежать до замаскированного в кустах мотоцикла и уехать на нем по шоссе. Водить мотоцикл Надя умела, хотя и не имела большого опыта. Она бежала точно на тренировке, зажав в кулак резиновый мячик, который не пожелала оставлять врагам. Внезапно она споткнулась. Видимо, о какой-то торчащий из-под земли толстый сук. Надя больно ударилась коленом, аж до крови…
        - Ушиблись, девушка? - Над ней возвышались невесть откуда взявшиеся мордовороты в ненавистной охранно-оккупационной униформе.
        Стараясь быть неслышным и незаметным, Васнецов подобрался к лестнице. Ему предстояло пройти целых три этажа. Дашенька под самой крышей… И тут, как назло, навстречу Васнецову вниз по лестнице двинулся охранник, держа наготове пистолет
«Иж». Что-либо сообразить и предпринять он не успел. Васнецов выстрелил в его руку, боевик охнул, выронил оружие, а Васнецов бросился на него. Уложил спиной на лестницу, зажал рот, а к переносице приставил ствол с навинченным глушителем.
        - Девушку ты охраняешь? - шепотом спросил Васнецов, успевая при этом взглядом фиксировать верхний этаж.
        Охранник кивнул. Ничего другого ему не оставалось.
        - У тебя должен быть ключ от ее двери, правильно? - продолжил Васнецов, не сводя взгляда с верхнего этажа.
        Охранник снова кивнул. Правый рукав его все сильней и сильней набухал от крови.
        - Отдай ключ без шуток, - попросил Васнецов.
        Здоровой рукой охранник полез в карман, ствол с глушителем еще сильнее уперся в его переносицу…
        Молодой смуглый мужчина с усиками ощупывал девушку с ног до головы пронизывающим злым взглядом.
        - Что я вам сделала? - захныкала Надя, пытаясь изобразить сельскую дурочку. - Ну мимо проходила возле дворца вашего дурацкого…
        - Грибы и землянику собирала, - закончил за нее Цыган. - Ну-ка стой… Пару месяцев назад не ты ли в горничные к нам устраивалась? Быстро посмотри на меня!
        Надя по-дурацки шмыгнула носом, подняла глаза. И тут он ее ударил. Не размахиваясь, но очень сильно. Девушка с трудом удержалась на ногах, а вот слезы сдержать не могла. Заплакала непритворно, по-настоящему.
        - Все понятно, - очень спокойно подытожил Цыган. - На, утрись!
        Надя взяла протянутую тряпицу, вытерла разбитые до крови губы и мокрые глаза. Все, больше плакать ей нельзя. А Цыган тем временем сунул ее под микрофон громкоговорителя. В народе такие именуют «матюгальниками» и используют при проведении массовых мероприятий.
        - Скажи что-нибудь своему приятелю, - произнес Цыган…
        В одной руке у Васнецова был зажат ключ, в другой - пистолет, дуло которого смотрело в затылок раненому охраннику. Тот, покачиваясь, шел впереди, поднимаясь вверх. Делал он это медленно, прижимая к животу наспех перевязанную руку. Убивать этого долговязого совсем молодого парня Васнецову не хотелось. «Если смогу не убивать, не стану этого делать!» - твердо решил Васнецов, когда уволился из войск. И так за спиной полно всякого - от Афганистана до Чечни. В Вильнюсе, в 1991-м, тоже дровишек наломали… По приказу, конечно же, не от сердца. Да и он тогда совсем молодым был. Сперва взводным, потом ротным.
        - Как начнется стрельба, падай вниз, - шепнул Васнецов. - Живой останешься, мое слово.
        Сверху послышалось отчетливое шевеление.
        - Юрец, ты? Что такое? - спросил оттуда настороженный голос.
        Васнецов отступил на пару ступенек вниз, выбрал удобную для огневого контакта позицию. И тут… Тишину прорезал истошный крик раненого, которого именовали Юрцом:
        - Пацаны, не стреляйте! Я здесь!

«Заткнись!» - только и успел мысленно произнести Васнецов, как сверху ударил свинцовый шквал. Не прошло и пары секунд, как изрешеченное пулями тело Юрца упало на Васнецова. «Своего завалили, сволочи!» - мысленно выругался Васнецов. Василию ничего не оставалось, как сделать два слепых произвольных выстрела и отступить. Сверху били как минимум из двух автоматов и пистолета-пулемета.
        - Он почти добрался до… - сообщил Ландскнехту дрожащим голосом один из боевиков.
        - Почти не считается, - как можно хладнокровней, почти иронично отозвался Ландскнехт. - Цыган! - обернулся он к первому заместителю. - Ты долго еще?
        - Эта тварь заупрямилась…
        Не прошло и пяти секунд, как Ландскнехт стоял рядом с Надей. «М-да, - думал Ландскнехт, разглядывая разбитое в кровь лицо. - Обычная девка, не особо красивая, из простых. Зачем он втравил ее в такие дела?!» Цыган пощелкивал плетью рядом с Надиным лицом, девушка молчала, опустив глаза в землю.
        - Дай-ка мне, - попросил Ландскнехт.
        Цыган со злой усмешкой протянул ему плетку.
        - Да не плеть, а микрофон! - поморщившись, произнес Игорь Кимович.
        Васнецов экономил боезапас. Его «оппоненты» сверху, видимо, тоже решили последовать васнецовскому примеру… На некоторое время наступило затишье. И вот в этой зловещей тишине через посеченное автоматными выстрелами окно послышался громкий, усиленный динамиком голос:
        - Васнецов! Твоя боевая подруга у нас… Если через три минуты ты не выйдешь с поднятыми руками, я заживо сожгу ее.
        Надя невольно вздрогнула, обернулась. И в самом деле к ней подошли двое мордоворотов. Один скрутил ее руки, второй достал большую канистру…
        - Скажи ему, что сейчас с тобой происходит, - Ландскнехт вежливо поднес микрофон к разбитым Надиным губам.
        Васнецов еще надеялся, что все это блеф. Однако тишину вновь нарушил искаженный, но знакомый девичий голос:
        - Василий, на меня льют бензин…
        Васнецов досадливо вздохнул и нажал на мобильнике «тревожную кнопку»… Теперь Родыгин будет знать, что у него возникли осложнения. Не смертельные, но серьезные. Сможет помочь - хорошо, не сможет - будем действовать самостоятельно. Сейчас же…
        Ничего другого Васнецову не оставалось, как медленно двинуться к выходу с высоко поднятыми вверх руками.
        Часть четвертая
        Глава 1
        Лузгинский листал бульварную газетенку с порнографическими картинками, когда к нему без стука вошел секретарь Семеркин. Он единственный, кто имел такую привилегию. Но он никогда без весомых причин не тревожил патрона. Лузгинский отложил в сторону газету, вопросительно посмотрел на секретаря. Семеркин заговорил ровным голосом, однако патрону передалось его тревожное настроение:
        - Господин Лузгинский! Мы с вами должны срочно проехать в замок к Игорю.
        - В чем дело? - спросил Лузгинский.
        - Возникли некоторые сложности. Я боюсь, что Игорь может наломать дров…
        Семеркин всегда называл Ландскнехта исключительно по имени.
        - Что значит «наломать дров»? - требовал уточнения шеф.
        - Чем быстрее мы окажемся в замке, тем лучше. - Секретарь не торопился с подробным докладом.
        Лузгинский молча нажал кнопку вызова личной охраны и водителя.
        Семеркин был человеком с довольно-таки туманным прошлым. Он имел два высших образования: инженерное и юридическое. Некоторое время работал в прокуратуре, затем в различных коммерческих компаниях. Лузгинскому его рекомендовали верные люди. И Лузгинский не раз убеждался - зазря секретарь и словечка не проронит…

«Вот ты какой, майор Васнецов», - мысленно произнес Ландскнехт, оценивающе разглядывая противника. Васнецов уже около минуты стоял всего в десяти шагах от него. Обезоруженный и с поднятыми руками. Он, Ландскнехт, выше и моложе. Из досье Игорь Кимович знал, что помимо бокса и стандартного рукопашного комплекса Васнецов владеет вьетнамским боевым искусством. Но и он, Ландскнехт, не лыком шит… Сейчас?! Внешне Ландскнехт был спокоен, но внутри в нем все так и трепетало… Нет, сперва пусть попробует Цыган.
        - Опусти руки, майор, - произнес Ландскнехт. - А теперь лови!
        Реакция у Васнецова сработала моментально - брошенный Ландскнехтом предмет он поймал с лету, одной рукой. Предмет оказался маленьким декоративным ножиком с несколькими лезвиями. С таким разве что по грибы.
        - Защищайся, Васнецов, - усмехнулся Ландскнехт и кивнул Цыгану.
        Остальные боевики встали тесным полукругом, держа наготове оружие. Цыган привычным, несколько театральным движением вытащил хлыст.

«Ландскнехтов подарочек» был вовсе не так безобиден, и Васнецов оценил это. Нет, с ним не по грибы идти. Василий незаметно крутанул его на ладони, подготовился к броску. Еще пара секунд - и тонкое, точно из фольги сделанное, лезвие войдет точно в правый глаз Цыгана. Однако тот разгадал намерения Васнецова и сумел опередить его. Хлыст рассек воздух и буквально выхватил нож из васнецовской руки. При этом саму руку хлыст даже не задел.
        - Достаточно, майор? - поинтересовался на правах хозяина положения Ландскнехт.
        - Твоя воля, - ответил Васнецов.
        - Тогда продолжай!
        Сейчас, сейчас Цыган поставит его на место… Как тогда на охоте.
        Цыган и в самом деле мастерски управлялся с хлыстом. Следующий удар был так силен, что Васнецов едва сумел загородить рукой голову и с трудом устоял на ногах. Перехватить хлыст рукой и вырвать его у Цыгана было делом нереальным. Почти с таким же успехом можно попробовать ловить ладонями пули. Цыган нанес следующий удар. Метил снова в голову, но ударил по ногам. Васнецов оказался на земле. Кажется, он был повержен, неподвижно лежал лицом вниз, наглухо закрыв ладонями голову. Цыган крутанул хлыст в воздухе, как бы демонстрируя хозяину и приближенным все свое умение. И тут… Совершенно неожиданно, не поднимаясь с земли, Васнецов очень быстро покатился прямо на Цыгана. Катился нелепо, точно бревно с мотором, но так быстро, что Цыган не догадался отступить назад. Это и погубило его, так как хлыст эффективен лишь на дистанции. Через мгновение Васнецов был уже рядом с противником. Ноги Василия взмыли вверх и обвили шею Цыгана. Хлыст теперь был бесполезен. Цыган потерял равновесие, задергался, пытаясь освободиться от стального захвата. Но ветеран-вьетнамец учил Васнецова на совесть: когда было нужно, ноги
Василия становились вторыми руками. Еще немного - и Цыган начал бы хрипеть от удушья, но Васнецов неожиданно ослабил хватку и вскочил на ноги. Не заставил себя ждать и Цыган. Он рванулся было к плети, которую выронил, но Васнецов не дал ему этого сделать, нанеся удар в голову. Цыган вторично оказался поверженным, теперь он уже не торопился подниматься. Васнецов тем временем поддел рукоятку хлыста носком ботинка, подбросил и поймал. Теперь плеть была в руках у Василия.
        Цыган поднялся на ноги. Бросил быстрый взгляд на Ландскнехта. Тот молчал, точно события не особо его касались. Весь его бесстрастный вид говорил: «Пусть победит сильнейший!» Цыган попытался было повторить васнецовский маневр и сбить дистанцию, но Василий оказался наготове. От предплечья до поясницы треснула дорогая ткань куртки, а вторым ударом Васнецов вытянул Цыгана пониже спины, заставив дико взвыть и тяжелым мешком откатиться к ногам наблюдающих поединок боевиков.
        - Все, Ландскнехт? - спросил Васнецов, обернувшись к предводителю.
        - Ты хочешь настоящего боя? - осведомился Игорь Кимович.

«Завалить Цыгана не так-то просто…» - размышлял Ландскнехт. Впрочем, себя Ландскнехт считал сильнее Цыгана. И был в этом достаточно объективен. Да, если без хлыста, нунчаков, чисто в рукопашной… «Теперь я… Я должен выйти на бой! - мысленно произносил самому себе Ландскнехт. - У меня будет один удар. Точный, первый и последний… Но я не знаю, я не изучил его манеру боя, не нащупал его слабые места. Нет, сегодня рано. Я не готов». На этом Игорь Кимович успокоился, к нему вернулись душевное равновесие и уверенность в себе. Он не трус, не избегает боя, он просто откладывает его.
        - Девушку сюда! - распорядился Ландскнехт.
        К нему подвели Надю.
        - Васнецов, запомни! - кивнув на нее, проговорил Ландскнехт. - Если ты будешь дергаться, она умрет первой… Я сожгу ее заживо.
        - Что ты хочешь от меня? - спросил Васнецов.
        - Сейчас я хочу, чтобы ты спокойно отправился туда, куда отведут тебя мои люди. До завтра ты будешь отдыхать. А там узнаешь…
        Ландскнехту ничего не стоило пристрелить и Васнецова, и его курносую помощницу. Так же, как пристрелил он Дашиного юного охранника. Но сейчас был переломный момент. Впервые Ландскнехт должен доказать, что он на самом деле храбрый и искусный воин. Доказать в реальном бою… Девку, конечно, можно было бы и в расход… Но это деморализует Васнецова.
        - Вам, девушка, мы дадим возможность принять душ. - Ландскнехт выразительно поморщился от запаха бензина. - И вы тоже сможете отдохнуть.
        Когда Васнецова и Надю увели, Ландскнехт приказал своим людям немедленно починить видеокамеры и находиться в постоянной боеготовности. Однако сам он был уверен, что следующих «гостей» ждать не придется. Если Васнецов взял в напарницы зеленую девчонку, значит, у господина Родыгина явный кадровый голод. Теперь Алексей Петрович Самойлов автоматически пойдет на любые условия и уступки. Размышляя таким образом, Игорь Кимович поднялся к Дашеньке. Та была в довольно сносном настроении, листала глянцевые журналы по дизайну и модам.
        - Было что-то интересное, да? - спросила она. - Стрельба, крики… А ваши люди закрыли окно каким-то непроницаемым щитом! - капризно, точно жалуясь, закончила она.

«Она дурочка или издевается? - мысленно взорвался было Ландскнехт. - Впрочем, она еще ребенок», - успокоил он самого себя.
        - Мы репетировали фейерверк, - нашел он уж совсем дурацкое объяснение.
        - Фейерверк? - округлила глаза Дашенька. - Это здорово! А где обещанная книга?
        Ландскнехт усмехнулся и протянул ей последние похождения очкарика Поттера.
        Спускаясь к себе, Ландскнехт гнал из головы дурацкие названия новых книжек, которые пожелает прочитать Дашенька. «Гарри Поттер и говорящий опоссум», «Гарри Поттер и недопитая "Балтика" № 9», «Гарри Поттер и Виктор Степанович», «Гарри Поттер и туалетный утенок»… Тьфу ты!
        - Игорь Кимович, - сказал один из охранников, встретивший Ландскнехта внизу. - Около ворот стоит машина господина Лузгинского.
        Хозяина Ландскнехт не ждал. Пересказывать в подробностях события сегодняшнего дня не имел ни малейшего желания. Тем не менее ворота придется открыть… Но вот кого особенно не хотел сейчас видеть Игорь Кимович, так это Семеркина. Но секретарь последнее время ни на шаг не отходил от Лузгинского.
        Глава 2
        Была одна девчонка в неволе, теперь целых две… Обеих надо спасать. И некому, кроме Васнецова, этого сделать. «Идиотский план я придумал. Прости, - мысленно сказал Васнецов Наде. - Было слишком мало времени». Зато теперь время у него было. Как и полагается во всяком приличном замке, у Ландскнехта имелось подземелье. Без окон, со слабыми, стилизованными под свечи, светильниками, развешанными вдоль стен. Васнецов коротал время на деревянном лежаке, за толстыми прутьями решетки. Так он просидел почти час, но в голову ничего не шло. «Меня не трогают… Надю тоже. Значит, у нас есть время и есть шанс. И я найду, вычислю его…» Возле самых ног Васнецова валялась какая-то газета. Чтобы немного отвлечься, Василий поднял ее и углубился в чтение. Писали всякую ерунду: о том, что некий индийский йог построил космический корабль из пальмовой древесины и в скором времени стартует на нем к Марсу. О том, что актриса Н. вышла наконец замуж за предпринимателя Х. И о том, что самый высокий мастер боевых единоборств живет все в той же Индии. Его рост более двух метров, а размер обуви пятьдесят первый… «Пятьдесят первый,
- машинально отметил Васнецов, пытаясь вспомнить, что связано у него с этой цифрой. Отложил газету в сторону… - Пятьдесят один. Это не номер дома, это не последние цифры телефона, это не… Это год рождения!» «Пятьдесят один! - вдруг вспомнил Васнецов. - Пятьдесят один плюс Д». Телефонный разговор Родыгина и Алексея Петровича Самойлова. Почему-то Васнецов был уверен, что ему нужно во что бы то ни стало не забыть этой комбинации. Впрочем, какое это сейчас имеет значение?! Васнецов лишь невесело усмехнулся, вспомнив о Родыгине. Станет бывший гэбистский полковник вытаскивать его теперь? А Алексей Петрович? Видимо, не суждено ему подписать договор… Размышления Васнецова прервал знакомый дамский голос. Беспечный, с легким оттенком высокомерия, точно Васнецов вновь сидел за ресторанным столиком:
        - Привет, дружок! Мне Игорь сказал, иди, мол, полюбуйся… на приятеля.
        Глория была, как всегда, ослепительно прекрасна. Даже здесь, в полутьме, она блистала.
        - Я смотрю, неважные твои дела, - продолжила она тем же голосом.
        - Да нет, нормально, - откликнулся Васнецов. - Так, временные трудности.
        Глория кивнула, вплотную подошла к толстым прутьям. Васнецову не составило бы особого труда дотянуться до ее нежной шейки, подтащить вплотную к прутьям, а затем сообщить свои просьбы Ландскнехту. Что ж, это вариант… Правда, если Ландскнехт проявит решительность, то ему не составит большого труда уложить Васнецова всего одним точным выстрелом или броском ножа.
        - Развесели меня, как в прошлый раз, - уйдешь живым, - произнесла тем временем красавица.
        - Нечем мне тебя веселить, Глория.
        - Слушай, как тебя хоть зовут? - спросила она.
        - Василий.
        - Кошачье какое-то имя… Но ничего, мне нравится.
        Всего одно движение - и Глория в его руках.
        - Освободи меня, а? - сказал Василий, не трогаясь с места.
        - Не-а, - мотнула головой она, растягивая буквы.
        - Чего так?
        - Попался - сиди!
        - Ну и дура ты… И тварь, - глядя в ее сверкающие огромные очи, произнес Василий.

«Пусть убирается ко всем чертям!» - сказал он мысленно.
        - Слушай, если я захочу, Игорь тебя… - заговорила она.
        - Захоти… - оборвал ее на полуслове Васнецов и отвернулся к стене.
        - Не очень-то ты вежлив, Василий Григорьевич, - послышался за спиной Глории знакомый голос, принадлежащий Ландскнехту.
        Игорь Кимович отодвинул красавицу в сторону, замер в полутора шагах от решетки. В руках он сжимал пистолет Стечкина с привинченным глушителем.
        - Не надо подходить так близко, - заметил Глории Ландскнехт, и та послушно отступила на пару шагов. - Иди к себе, - сказал красавице Ландскнехт.
        - Чао! - кивнула обоим мужчинам Глория и удалилась.
        Присутствовать при мужских разговорах она не любила.
        - Твоего мусора, Зотова, я лично повесил… - такими словами начал разговор Ландскнехт. - Он ведь помог тебе уйти из околотка?
        Васнецов молчал. По голосу Ландскнехта понял - не врет Игорь Кимович. Жизнью Андрюха Зотов поплатился за то, что решил побыть человеком, а не мусором.
        - Давай по делу говорить, Игорь, - выждав паузу, проговорил Васнецов.
        - А какие у нас тобой дела? - вскинул брови Ландскнехт. - Пристрелю тебя сейчас - и всех дел.
        Васнецов лишь вздохнул. Казалось, беседа себя исчерпала. Игорь Кимович ласкающим движением поправил на стволе глушитель… В свою очередь, Васнецов с грустью отметил, что Ландскнехт не Глория, до него не дотянуться.
        И тут Ландскнехт обратил внимание на серебряный крестик, что был у Васнецова на груди.
        - Вот ты, Васнецов, крест носишь, - заговорил вдруг Ландскнехт негромко и размеренно. - Значит, в бога веришь? Так?
        Васнецов ничего не ответил.
        - Веришь, - ответил за Василия Ландскнехт. - А ведь ты неглупый мужик, мог бы уже в генералах ходить и над всеми нами начальствовать. - Ландскнехт выждал паузу, затем продолжил тем же голосом: - Если исходить из того, что бог есть, то большую сволочь, чем я, трудно себе представить. Согласен?
        - Согласен, - кивнул Васнецов. Здесь у него возражений не было.
        - Точно! - даже обрадовался Ландскнехт. - Я еще на первом году службы увел бабу у собственного комбата. Тот чуть не застрелился. Думаешь, мне его баба так сильно нужна была? Нет, комбат ее с квартиры согнал, и бабе той негде жить стало. Комбата на Карабах, баба обратно к матери в Луганскую область, а меня на повышение. И тут незадача - на занятиях по эр-бэ[Эр-бэ (РБ) - рукопашный бой.] прибил солдата-первогодка. Так, знаешь ли, шутя. Шею свернул, не рассчитал…
        Ландскнехт рассмеялся зло и нервно, затем вновь взял паузу.
        - Меня бы по совести под трибунал надо… - хмыкнув, продолжил Ландскнехт, - но когда папа - генерал-лейтенант, сам понимаешь! Из армии, конечно, уволили, но… Нужна мне эта армия, тут такие дела за казарменным забором! Охранный бизнес, услуги специфические. К сожалению, мой бизнес серьезно расходился со всеми десятью заповедями. И что?
        - Что? - морщась, произнес Васнецов. Монолог Ландскнехта ему порядком опротивел.
        - Сам видишь - у меня несколько квартир, два загородных особняка, четыре иномарки. Замок вот этот… И это еще так, мелочь. У меня есть реальная власть, реальная сила. - Ландскнехт сжал тренированный, с отбитыми костяшками кулак. - Вот где у меня менты, депутаты, прочая слизь… Меня нельзя посадить, нельзя убить! Не веришь?! Кое-кто пробовал это сделать, так теперь червей в земле кормит… И ты скоро кормить будешь. Где же, спрашивается, твой бог? Почему он так любит меня, такого подлого гада, и так не любит тебя, праведника?
        - Я не праведник.
        - А кто же ты? Жене не изменял, солдат вместо себя под пули не подставлял. Я знаю,
«личняк»[«Личняк» - личное дело, досье.] твой изучил… Сейчас башкой рисковал из-за какой-то девки… В результате ты у меня в плену. Что захочу, то и сделаю. Захочу - расстреляю прямо сейчас. Захочу - кожу с живого сниму, по рецепту моджахедов научился. И что твой бог? Есть он или нет, отвечай?! - неожиданно потеряв спокойствие и выдержку, заорал Ландскнехт.
        - Что так орешь? - отозвался Васнецов. - Боишься кого? Ведь верно все говоришь - твоя взяла, что захочешь, то и сделаешь. Орать зачем, вопросы мне задавать зачем? Ответ-то сам знаешь…
        Но Ландскнехт с ответом не сразу нашелся. В самом деле, не в его положении терять хладнокровие. Пора бы сменить гнев хотя бы на временную милость.
        - Железный ты мужик, Васнецов, - заговорил Ландскнехт. - Я тебя за это уважаю, потому мучить не буду… Но не пойму: ты вроде как уверен, что еще не проиграл. Что еще до меня доберешься. И мне это очень не нравится.
        - Твоя смерть, Ландскнехт, в твоих же руках сейчас, - как ни в чем не бывало проговорил Васнецов. - Сам себе ее и несешь. Потому переживешь меня ненадолго.
        - Дал-таки слабину - заговорил красиво! - усмехнулся Ландскнехт. - Ладно, отдыхай… Неинтересно стало мне с тобой дискутировать!

«Он и правда как из железа, - невесело думал Ландскнехт, поднимаясь к себе. - А я, окажись на его месте, был бы так же хладнокровен?!» Дурацкие, точно приходящие откуда-то извне, помимо его воли, вопросы невыносимо мучили Игоря Кимовича. Глорию он недаром пустил к решетке, тайно надеялся, что Васнецов бросится на нее, попытается взять в заложницы. Тут-то Ландскнехт точным выстрелом и разнес бы ему череп. И он, Игорь, был бы героем, Глория - наивной дурой, а Васнецов - трупом. Но Васнецов «надежд не оправдал». Значит - бой. Сначала, конечно, Ландскнехт подставит десантнику пару своих наиболее тренированных бойцов. Понаблюдает со стороны, снимет на камеру, проанализирует… И лишь потом выйдет сам. Не так уж он силен, не так уж молод этот майор.
        В спальне Ландскнехта ждала Глория.
        - Ну и как он тебе? - с порога поинтересовался Ландскнехт.
        - Никак… - Она манерно сморщила изящный носик. - Ра-зо-нра-вил-ся! - растягивая по складам слова, закончила она и одарила Ландскнехта улыбкой.

«Не врет, - мысленно успокоился он. - Сейчас не врет. Женщина ее склада может любить только победителя! Проигравший умирает для нее навсегда… Точно так же, как и этот крыс Семеркин». Настроение Ландскнехта от таких мыслей продолжало улучшаться. Пожалуй, его уже не смущали внезапно нагрянувшие Лузгинский с Семеркиным, ныне ночующие в гостевой половине замка.
        Они приехали, когда только начало темнеть. Сдержанно поздоровались. Потом Лузгинский направился в гостиный зал, где с минуты на минуту должны были подать ужин, а Семеркин отвел Ландскнехта в сторону и произнес своим привычным бесцветным голосом:
        - Нам стало известно, что у вас здесь… что-то вроде маленькой победоносной войны, да?
        - С чего вы взяли? - вопросом на вопрос невозмутимо ответил Ландскнехт.
        - Земля слухом полнится… Впрочем, не буду скрывать. Мне сообщил обо всем один из ваших подчиненных.

«Семеркин сволочь, - пронеслось в голове Ландскнехта, - своего человечка фактически сдал… Впрочем, я бы и так догадался».
        - Если я правильно понял, вас атаковали, - продолжил секретарь. - Пытались силовым способом освободить дочь Самойлова, так?
        - Предположим.
        - Что с девушкой и что с нападавшими?
        - Все в порядке… Трупов нет.
        Про заваленного своими же Юрца Ландскнехт решил умолчать.
        - Девушку оставлять здесь небезопасно, - покачал головой Семеркин. - Вы согласны со мной?
        - За ее безопасность отвечаю я. Никуда перевозить ее не нужно, - догадавшись, к чему клонит секретарь, Ландскнехт жестко осадил его.
        - Что ж, возможно, вам виднее, - пожал плечами Семеркин.
        - А зачем было тащить сюда патрона? - спросил Игорь Кимович.
        - Пусть он примет окончательное решение… А мы его исполним.

«Решение, которое подготовил ты! - мысленно со злостью произнес Ландскнехт. - "Теплый прием", оказанный у Глории, он не простит никогда, а сейчас просто решил воспользоваться ситуацией. Но вот что секретарская крыса задумала?»
        - Игорь, нам не нужны лишние трупы, - жестко заявил секретарь. - Дело серьезное. Не надо подставлять патрона.
        - Трупов не будет. Как лишних, так и… всех остальных. Я отвечаю за свои слова.
        Семеркин молча кивнул.
        - Челюсть не болит? - вежливо осведомился Ландскнехт.
        - Что? А… О моем здравии не беспокойтесь, Игорь.
        - Это не я, это Глория интересовалась.
        Семеркин промолчал. Сделал вид, что не расслышал. Владеть собой ученый секретарь умел.
        Однако в этот вечер Лузгинский никаких решений принимать не стал. Он с аппетитом поужинал, убедился, что Даша Самойлова жива и невредима, затем сказал Ландскнехту, что «погостит» вместе с Семеркиным до завтрашнего утра. Ландскнехту ничего не оставалось, как препроводить обоих в спальные помещения для гостей.
        - Слушай, ты уверен, что мне стоило сюда приезжать? - спросил у Семеркина Лузгинский, прежде чем отойти ко сну. - По-моему, у Игоря все в порядке.
        - Вы хотите свалить Самойлова?! - довольно дерзко, не то в вопросительной, не то в утвердительной форме ответил Семеркин. - Свалить окончательно, так, чтобы тот уже никогда не поднялся?
        - Да, - кивнул Лузгинский.
        - Тогда положитесь на меня! Я отвечаю головой… И вы очень умно сделали, разместив в этих покоях охрану, не подчиняющуюся Игорю.
        Что верно, то верно. Личные телохранители Лузгинского подчинялись только самому патрону… Перед тем как выехать, Семеркин сообщил о своих опасениях. У секретаря имелись сведения (пока не подтвержденные), что Ландскнехт может пойти на сделку с Самойловым. Вернет тому дочь за приличное вознаграждение, сам же при этом сымитирует нападение на замок… И на этом Игорь не остановится, Лузгинский слишком хорошо его знал. О, если Ландскнехт переметнется к Самойлову! Если это так, то Лузгинский должен узнать правду об этом как можно быстрее. Хотя сейчас, как никогда, господину Лузгинскому хотелось, чтобы его секретарь ошибался. Терять Ландскнехта не хотелось.
        Тем не менее пусть Семеркин перестраховывается, пусть плетет свою паутину… Самойлова и в самом деле нужно сваливать окончательно. Любой ценой.

* * *
        Пару лет назад, в канун Рождества, на одном из светских мероприятий Лузгинский и Самойлов столкнулись нос к носу. Произошло это случайно, у входа в туалет. Обычно оба они избегали прямых контактов, но на сей раз охрана допустила промашку.
        - Здравствуйте, Алексей Петрович! - любезно поприветствовал Самойлова Лузгинский.
        - Добрый вечер, Лузгинский, - холодно ответил Самойлов.
        - Я новый анекдот про вас слышал, - продолжил Лузгинский. - Самое интересное, что его придумали чукчи.
        Пару дней назад Самойлов и в самом деле вернулся с Чукотки, куда ездил со спонсорской помощью малым народам. Попутно посетил местную тюрьму, привезя зэкам рождественские подарки. Все это, разумеется, он делал не от душевной щедрости, а в преддверии очередной выборной кампании.
        - Такой, значит, анекдот, - очень громко, чтобы было слышно окружающим, заговорил Лузгинский. - Разговаривают двое чукчей. И один спрашивает другого: «А где у нас Алексей Петрович Самойлов?» Второй отвечает: «Однако в тюрьму пошел». - «Стены чинить, крышу красить?» - «Нет, внутрь…»
        За спиной Самойлова послышались приглушенные смешки.
        - Так себе анекдот, Лузгинский… Украли вы его у кого-то, - сдерживаясь, отозвался Алексей Петрович.
        - Народная молва, ничего не попишешь! - гыкнул на прощание Лузгинский и скрылся в туалете.

«Намекает, сволочь… Но я-то знаю, что чист… Почти…» - отрывисто думал Самойлов. Настроение у него было порядком испорчено. Между тем в главном зале на эстраде появился бородатый и нечесаный любимец публики и звезда русского шансона Билли Бокарев (он же недоучившийся студент Гнесинки Боря Бронштейн). И светская деловая элита стала с восторгом внимать очередному разухабистому шлягеру с рифмами вроде:
«А мы воруем и в ус не дуем!»
        У Алексея Петровича Самойлова и его противника Лузгинского не было на первый взгляд ничего общего. Самойлов в середине восьмидесятых сделал успешную карьеру комсомольского работника районного звена, вступил в КПСС. В разгар горбачевского бардака столь же успешно сжег свой партийный билет и ударился в бизнес. Стартовый капитал позволял, да и поддержка в лице полковника КГБ Родыгина сыграла не последнюю роль. Лузгинский же шел к цивилизованному бизнесу с самого низа. Еще будучи несовершеннолетним, схлопотал вполне уважаемую 146-ю и крайне презираемую
117-ю.[146-я статья бывшего УК РСФСР - разбойное нападение, 117-я того же УК - изнасилование.] На зоне в авторитеты не пробился, но активно сотрудничал с администрацией - иными словами, стучал. Ну а там покатилось - угоны автотранспорта, валютные махинации, сутенерство. В конце 80-х был расцвет подобного бизнеса. В конце концов МВД взяло Лузгинского за жабры, не просто взяло, а с поличным. Но тот вспомнил «зоновский опыт» сотрудничества и сдал оперативникам многих «деловых партнеров». За что отделался условным наказанием и очень быстро принялся за старое. Милиция смотрела на деятельность Лузгинского сквозь пальцы. Как-никак он делился с ментами некоторой информацией. Таким образом, Лузгинский устранил почти всех конкурентов и въехал в легальный бизнес если не на белом коне, то по крайней мере на сером в яблоках…
        Алексей Петрович Самойлов был его вечным конкурентом, уничтожить, вытеснить его со своего «делового поля» было заветной мечтой Лузгинского. Мечта практически несбыточная, так как службу безопасности у Самойлова возглавлял опытный чекистский волк Родыгин. Но вот Лузгинский сошелся с Ландскнехтом и его охранным предприятием. Игорь Кимович не боялся ни бога, ни черта. И за хорошее вознаграждение готов был на все. Денег Лузгинский решил не жалеть - из них двоих один должен был уйти. И уйти, разумеется, должен был бывший комсорг Самойлов. Однако ситуация несколько изменилась, как только на службе у Лузгинского оказались Ландскнехт и Семеркин. Первый был мастером «грязной черновой работы», причем мастером безукоризненным, а второй столь же успешно плел интриги, блестяще анализировал ситуацию. Они провернули не одну успешную акцию, и только благодаря им Лузгинский вошел в двадцатку самых влиятельных российских бизнесменов. Сейчас на пути встал Самойлов. И Семеркин предложил дерзкий план, который тут же поддержал Ландскнехт. Что и говорить - акция была показательной, несколько театрализованной, но… Бывший
уголовник любил производить эффект. Девушка не должна пострадать, а вот ее папаша… И в ФСБ он обращаться не станет. В этом Лузгинского опять же клятвенно уверил Семеркин.
        Конечно, Самойлов был чистоплюем, но кое-что водилось и за ним. Конечно, он не уничтожал конкурентов с помощью автоматных очередей и точных снайперских попаданий. Верный гэбистский пес Родыгин успешно рыл компромат и фабриковал уголовные дела на тех, кто стоял у Самойлова поперек пути. Кого-то не удалось
«закрыть» таким образом, и человек исчез. Родыгину вовсе не претили Ландскнехтовы методы, просто он редко к ним прибегал. Семеркин знал подробности, так как недолгое время работал в прокуратуре, которая вела расследование.
        Таким образом, Самойлов мало чем отличался от Лузгинского. Как и Родыгин, который в августе 1991-го принимал активное участие в аресте членов ГКЧП, а в 1993-м был сторонником жестких мер против парламента. Дело, как известно, кончилось расстрелом «Белого дома» и гибелью сотен невинных граждан. В середине 90-х Родыгин что-то напортачил по чеченской линии и был уволен из органов, зато тут же возглавил службу безопасности у Самойлова… О, как классно Ландскнехт сделал эту
«службу безопасности»! Кони, маски, эффектное похищение… Лузгинский не зря нанял этого генеральского отпрыска. Да, он, Лузгинский, выходец из уголовников, шпаны. А Самойлов из комсомольских врунов и гэбистских стукачей. Да, на совести Лузгинского убитые в разборках конкуренты и их «бычье». А за Самойловым и Родыгиным развал Союза, октябрьская бойня 1993-го, Чечня, взрывы в Москве и других городах. Семеркин напрямую не говорил, но намекал на участие некоторых господ в расправе над генералом Рохлиным, авиакатастрофе, унесшей жизнь Святослава Федорова… Впрочем, это лишь разговоры под коньячок, возможно, Лузгинский не так понял своего ученого секретаря.
        Но одно было бесспорно - чистых и нечистых уже не осталось. Замараны все. В пороке и грехе все и вся. Вся страна. Каждым двигают лишь животные инстинкты… Животные! Животные все. Но одни более сильные, более красивые, более умные, нежели остальные. Поэтому мир должен принадлежать им. Это закон природы.
        Глава 3
        - Что это у тебя? - спросила Глория.
        - Очень забавная вещь! - улыбаясь, ответил Ландскнехт.
        Они лежали в постели Игоря. Сейчас была «пятиминутка отдыха», поэтому Глория курила тонкую дамскую сигарету с ментолом, а Ландскнехт проделывал какие-то манипуляции со странным, похожим на ноутбук, предметом. Эта «интересная вещь» была размером меньше ноутбука, но гораздо больше мобильника. Не походила она и на портативный компьютер.
        - Какая-то игрушка? - вяло поинтересовалась Глория, бросая окурок в пепельницу.
        - Нет, совсем даже не игрушка. - Ландскнехт перестал улыбаться, отложил в сторону
«вещь». - Продолжим?
        - Сейчас, только в туалет схожу, - произнесла Глория. - И пусть твои уроды за мной не следят.
        - Теперь никто не будет за тобой следить, - ответил Ландскнехт, отпивая пиво из железной банки. Все то же неизменное «Балтика № 9».
        Игорь сдержал слово. Глорию до туалета никто не провожал. Правда, это не означало, что какой-нибудь ублюдок со стриженым затылком не наблюдает за ней своими тусклыми глазками через скрытую камеру видеослежения. О, как это гадко - наблюдать за красавицей в туалете! Впрочем, за не красавицей тоже…
        Закончив свои дела и спустив воду, Глория взялась за ручку двери, но с удивлением обнаружила, что заперта. Рванула сильнее, но дверь не поддавалась. Кто мог это сделать? Никаких шагов она не слышала. С силой красавица ударила по двери ножкой.
        - Эй, там! Кретины! Откройте сейчас же! - громко произнесла она.
        - А волшебное слово? - басовито спросил голос, несмотря на искажение, явно принадлежащий Ландскнехту.
        - Игорь, это ты? Что за шутки? - Глория еле сдерживала слезы. Так с ней «шутили» впервые.
        - Волшебное слово! - голос из-под двери был неумолим.
        - Игорь… Ну, пожалуйста!
        И дверь на самом деле открылась…
        А Игорь по-прежнему находился в спальне. Лежал на кровати, накрытый одеялом, и по-прежнему нажимал какие-то кнопки на своей «интересной вещице».
        - Игорь, что это значит? - резким тоном поинтересовалась Глория.
        - А вот посмотри, - он развернул к женщине свою «вещь».
        - Я ничего не понимаю! - капризно дернула плечами красавица.
        - С помощью этого микропульта и экранчика я контролирую всю жизнь замка… Между прочим, в сортире я могу не только закрыть, но и замочить! Впрочем, это привилегия более высоких лиц. - Ландскнехт рассмеялся.
        - Выходит, весь замок в твоих руках? - спросила Глория.
        - Все входы, выходы, двери… Их я могу закрывать и открывать по своему желанию. Людей, к сожалению, контролировать пока не могу, но разработчики обещали над этим подумать. Это вообще лишь пробный экземпляр. Как видишь, неплохо работает.
        - В нем есть и радиомикрофон?
        - Соединенный с некоторыми помещениями… Тебе не кажется, что наш перерыв слишком затянулся?
        - Кажется, - кивнула Глория, отхлебнув пива из банки Игоря. - О, как ты пьешь такую гадость? - поморщилась она и, откинув одеяло, серебристой рыбкой скользнула в объятия Ландскнехта.
        Надя сидела в полутьме, подбрасывая на ладони резиновый мячик, ставший для них с Василием роковым. Поначалу Цыган отобрал его у девушки, но потом, когда ее втолкнули в подземную темницу, швырнул ей мячик через решетку:
        - Поиграйся, девочка… Перед казнью.
        Кажется, он был очень доволен и своим юмором, и своим великодушием. С чем и удалился, оставив Надю наедине с собственными невеселыми мыслями.
        Все так сложилось из-за нее! Как она могла промахнуться, ну почему у нее так все складывается?! Ведь тогда на мировом первенстве решающее очко команда тоже проиграла из-за нее. Николай Николаевич, тренер сборной, прав. Не из того места растут у Надежды руки. Мало он тогда материл ее, а она еще почему-то обиделась… Кругом было темно, пусто. Надя отложила в сторону мячик, уткнула голову в колени и заплакала. Она могла сейчас дать волю чувствам, ведь ее никто не видит и не слышит. И тут послышался шорох, затем лязг… Надя подняла голову и увидела, что решетчатая тяжелая дверь ее темницы открылась. На пороге тем не менее никого не было. Кажется, дверь открылась сама собой. Надя перестала плакать, сидела неподвижно, в ожидании глядя на решетку. Тем временем дверь мягко затворилась, вновь лязгнул замок. Казалось, ее открывал и закрывал кто-то невидимый. Надежда вытерла глаза и щеки - плакать уже не хотелось. Может, ей померещилось? И вновь стала Надя вспоминать свою недлинную, но насыщенную событиями жизнь. Ничего другого в данную минуту ей не оставалось.

* * *
        В школьные годы учителя и одноклассники воспринимали Надю Анохину как девочку из интеллигентной, высокообразованной семьи. Она всегда была аккуратно, со вкусом одета, держалась с чувством собственного достоинства и училась без троек. Между тем Надин папа работал автомехаником в гараже, а мама приемщицей в фотостудии. Надя была их поздней, единственной и желанной дочкой. Родители, будучи людьми в годах, имели весьма скромные интересы. Они любили смотреть по телевизору сериалы и фигурное катание, а по выходным выбираться на природу, например за грибами. Дочери, названной столь символическим именем Надежда, они стремились дать все то, чего по различным причинам не получили сами. Еще с детского сада девочку убеждали, что она обязательно поступит в университет и выучит несколько иностранных языков. Потом Надю отдали в музыкальную школу, на последние деньги купили подержанное пианино. Секции фигурного катания в их районе не было, зато в школе была секция волейбола. Несмотря на небольшой рост, Надя быстро добилась на спортивной площадке немалых успехов. Так и текла ее молодая жизнь: из школы на
волейбольную площадку, с площадки - за фортепиано, после фортепиано - курсы иностранного языка… В восьмом классе Надя вошла в подростковую сборную, а через два года во взрослый состав сборной страны. На нее положил глаз сам Николай Николаевич Гонтарь, знаменитый тренер. Знаменит он был тем, что отпускал редкие по забористости матерные ругательства и что его воспитанницы (а тренировал Гонтарь исключительно девушек) не проиграли ни одного мирового чемпионата. Говоря по совести, для волейбола Надя Анохина ростом не вышла - ну что такое метр шестьдесят восемь? Однако Надя была девушкой подвижной и быстрой, потому идеально вписалась в роль защитницы. Тренировки стали постоянными, каждодневными. Плюс сборы. Тем не менее Надя сумела окончить школу, а между двумя чемпионатами поступила в институт иностранных языков. Она уверенно чувствовала себя и на волейбольной площадке, и перед экзаменационной комиссией. Но вот в обыденной, простой жизни… У нее не было ни близкой подруги, ни серьезных отношений с молодыми людьми. Да, ею гордились, иногда восхищались, бывало, завидовали по-черному. Но ее не принимали
всерьез. Она была милой, но при этом неяркой. Умной, начитанной, но не острой на язык, не всегда понимающей шутки приятелей. Иногда она бывала излишне резкой, прямолинейной.
        Тогда, полгода назад, вышла заминка в полуфинале. Нет, матч не был проигран. Но Надя серьезно оплошала во втором тайме, не смогла принять идущий прямо на нее мяч. В перерыве Гонтарь накинулся на нее, ничуть не смущаясь иностранных журналистов и телекамер. Он сообщил на весь белый свет, откуда у защитницы Анохиной растут руки. И добавил еще пару заковыристых фраз. Конечно, при трансляции такие вещи в эфир не шли, но все равно Наде стало обидно до чертиков. Разве он не видит, что она чуть не плачет? И под властью эмоций, не отдавая себе отчета, Надя произнесла в ответ следующее:
        - Да пошли вы, Николай Николаевич… сами туда-то и туда-то!
        Подруги по команде притихли и замерли. Надя нарушила неписаное табу. Воспринимать фразы Николая Николаевича можно было, опустив глаза или, напротив, с гордо поднятой головой, но всегда молча. Надин отец ни разу не позволил себе в ее присутствии крепкого словца. Не позволяли себе их и приходящие в гости друзья отца - шоферы и автослесари… Эх, Надя-Надежда, воспитанница института благородных девиц!
        - Что с тобой, Анохина? - неожиданно совсем другим голосом спросил тренер.
        Надя ничего не ответила, вернулась на площадку. Игра в последующих таймах была сведена к ничьей, а после соревнований Надя заявила, что уходит из команды.
        - Как знаешь, Надя… - печально произнес Гонтарь. - Спасибо тебе за все… И прости меня.
        Конечно, она простила Николая Николаевича. Он многому научил ее. И жил ради команды, ради нее, Надьки, и других девчонок. Но решение уйти из спорта созрело у Надежды давно. Она поняла, что волейбол - это всего лишь игра. А играть всю жизнь нельзя. Конечно, это здорово - просматривать записи собственных матчей, наблюдать за собой, как лихо бьется она в защите. И видеть при этом счастливые лица уже немолодых родителей… Но есть другая жизнь. Надя с головой ушла в учебу, сдала все академические задолженности, начала параллельно изучать немецкий и польский языки. Но ей казалось, что жизнь проходит мимо нее. Причем совсем рядом, в нескольких шагах. А она постоянно оказывается не в том месте и не в то время. И вот сейчас встреча с этим странным человеком по имени Василий Васнецов. Сначала она обратила внимание на его машину, поэтому приняла за очередного крутого, приехавшего скупать землю в ее родной деревне. Но потом увидела, что у него вполне человеческие глаза, голос и прическа. А когда он попросил ее помочь, у Нади аж дыхание перехватило. Другая бы покрутила пальцем у виска, приняла бы рассказанное
Васнецовым за горячечный бред. А Надя поверила сразу. Ей так хотелось помочь ему. Пожалуй, она впервые встретила человека с таким лицом. Нет, не то чтобы он был красив, точно киногерой вроде Тома Круза или Антонио Бандераса. Но была в нем какая-то дикая притягательность. Его лицо было мужественным и одновременно печальным. Он был энергичен, силен, но взгляд выдавал усталость… Он, конечно, старше ее, но ненамного. И еще он очень одинокий. Это без всяких сомнений.
        Ну а она, Надя? Внешние данные не ахти какие. Нежное, скромное лицо. Нос, пожалуй, слишком сильно вздернут и глаза маленькие и серые, а бедра полноваты. Впрочем, не всем же быть красавицами. Скучное это будет зрелище, если кругом одни красавицы и красавцы. Так успокаивала себя Надя.
        Васнецов открыл ей настоящую жизнь! Не игру, не условное вялое существование. Жизнь, где время летит стремительно, так что захватывает дух. Где нет монотонности и однообразия. И это время выбрало ее, Надю. А она так сплоховала!
        И тут решетчатая дверь вновь открылась. Девушка молча, на цыпочках, подошла к ней. Дверь не закрывалась. «Будь что будет!» - решила Надя и шагнула за порог камеры. В ладони она по-прежнему сжимала твердый резиновый мячик.
        Глава 4
        Ландскнехт уснул быстро и крепко. Как бывший офицер спецназа, он неплохо владел искусством саморегуляции организма. Сейчас можно было безбоязненно проспать часа три-четыре. Васнецов в подземелье. В гостевых апартаментах Лузгинский со своей крысой попивают коньячок, разбавленный «Байкалом»… Ласки Глории и две банки
«девятки» сыграли свою расслабляющую роль. Зато не спалось Глории. Ее заинтересовала эта дистанционная игрушка, позволяющая блокировать входы и выходы. Тем более что Ландскнехт не отключил ее, а просто положил на журнальный стол. Глория подошла к столику, взяла прибор в руки. И тут же на экранчике появился длинный перечень с номерами: главный вход - А1, вход в помещение охраны - А2 и так далее. Элементарной компьютерной грамотностью Глория обладала, поэтому быстро сориентировалась, что к чему. Это было нетрудно. Сбоку постоянно выскакивали надписи, объясняющие процесс. Подземные помещения обозначались как К8. Глория без труда укрупнила эти К8, и тут же возникли дополнительные пояснения. Под землей находился общий вход (К40) и три помещения (К41, К42, К43). Да, с такой штукой нет нужды ставить на каждом углу по охраннику. Достаточно просто нажатием кнопки заблокировать все входы и выходы.
        Перед Глорией открывался вход в подземелье. Туда, где в одном из помещений находился Василий. Вот только в каком из К? Господи, что она делает?! Глория начала поочередно тыкать по разным К. Если бы ей удалось связаться по внутренней связи с этими помещениями! Но для этого, видимо, существует специальный код-пароль… Ну да ладно. Испытаем судьбу, повезет не повезет коту Василию. Впрочем, он не кот, он как минимум ягуар… Глория успешно «открыла» К41 и К42. Немного подержала камеры открытыми, давая шанс, потом закрыла. Собиралась уже открыть и К43, но тут в постели заворочался Ландскнехт. Игорю совершенно необязательно видеть ее манипуляции. Поэтому Глория вернула прибор в прежнее положение и шмыгнула обратно под одеяло.
        В какой-то книге Надя вычитала фразу: «Если не знаешь, как поступить, делай шаг вперед». Вот сейчас ей ничего другого не оставалось. Она сделала вперед уже не один, а как минимум шагов сорок. Благополучно поднялась по лестнице, а сейчас, аккуратно ступая, двигалась по длинному коридору. Он был освещен такими же, как в подземелье, светильниками, стилизованными под свечи, только более яркими. Навстречу ей, по счастью, никто не попадался. От этого ей почему-то становилось жутко, но вернуться обратно или остановиться девушка уже не могла. Кто-то освободил ее и даже предоставил «зеленый коридор» - значит, надо идти вперед…
        Ландскнехт пару раз дернул кистями рук, раскинул их поверх одеяла и перевернулся на спину. По его застывшему, точно гипсовому лицу Глория поняла, что просыпаться он не собирается. И она вновь взялась за свое.
        На сей раз, прежде чем вернуться к К43, ей захотелось порезвиться. И она открыла У2. Под таким знаком находились двери туалетов.
        Надя услышала впереди отчетливый шум, точно кто-то осторожно стучал в дверь. Девушка на мгновение замерла, а потом приблизилась к высокой узкой двери, откуда этот шум и раздавался.
        - Эй, кто там? - послышался из-за двери несколько обескураженный мужской голос.
        Надя не отозвалась, даже дыхание затаила.
        - Откройте дверь! Перестаньте шутить! - При последних словах невидимый мужчина довольно сильно ударил по двери, видимо, ногой.
        Девушка поняла только одно. Узниками в этом замке оказались не только она и Васнецов.
        Глория послала сигнал «закрыть» на У22. Там находился мужской туалет гостевой части замка. А сегодня к Ландскнехту как раз нагрянули гости: жирный и мерзкий владелец всего и вся Лузгинский и его крысоподобный секретарь. Тот самый, что так неудачно посетил ее прошлым днем. Секретарь ей не нравился, но зато он не был скупым, а это для мужчины, по мнению Глории, несомненный плюс. За щедрость можно простить и крысиные манеры…
        О, как было бы хорошо, если бы кто-то из них двоих сейчас сидел в У22! Глория подавала команды «открыть-закрыть» по истечении тридцати секунд, фантазируя, что сейчас происходит в гостевом сортире.
        - Эй, откройте немедленно! - Голос невидимого узника становился все тверже.
        Надя оглядела дверь и увидела на косяке два крупных ноля и букву «М». Похоже, она столкнулась с узником мужского туалета. Она протянула руку к двери, слегка дотронулась… И тут дверь открылась. Перед Надей появился немолодой грузный мужчина с красным потным лицом и большим носом, похожим на клюв попугая. Девушке он показался знакомым, она явно видела его, и не один раз.
        - Что это значит? - спросил он Надю. - Ты кто?
        - Я… Надя, - ответила девушка.
        - Ты надо мной так шутишь? - с явной угрозой продолжил он.
        - Нет. Я, наоборот, выпустила вас.
        Ну а кто в самом деле его выпустил?
        - Вот как? Значит, Надя… - Он несколько смягчился. - Ты горничная здесь?
        - Нет, - ответила Надя и тут же прикусила язык. Может быть, лучше было бы побыть горничной?
        - Понятно, - по-своему понял ее «узник» и тут же прочитал довольно похабный стишок:
        Ходят по улицам Зины и Нади.
        Зины все стервы, Нади все бляди.

«А ты жирный попугай!» - мысленно ответила Надя, но промолчала.
        - Не обижайся, шучу, - подмигнул он. - Я тебя не в первый раз вижу, ну-ка давай подробнее, что здесь делаешь?
        - Меня… как и вас, заперли и долго не выпускали, - сказала Надя.
        Ничего другого ответить ей не оставалось.
        Васнецов позволил себе полчаса сна. Немного отдохнув, вновь принялся обмозговывать возможные варианты освобождения. У него был шанс с Глорией, но он его упустил. Что ж, следующего не упустит. Чтобы не терять времени, Васнецов, не вставая с лежака, начал делать комплекс специальных упражнений. Неизвестно, что его ждет, а ноги в любой момент должны превратиться во вторые руки и наоборот.
        Ландскнехт вновь заворочался, заставив Глорию оторваться от столь увлекательного занятия, как поочередное закрывание и открывание дверей гостевого сортира. Впрочем, ей все равно не видать, что там происходило… А как же К43?! Ландскнехт между тем заворочался сильнее, что-то пробормотал. Кажется, заметил ее отсутствие. Глория вновь поставила аппарат в исходное положение и вернулась в постель.
        - Где тебя носит? - спросил проснувшийся Ландскнехт.
        - Где-где! Там, где двери не заперты! - ответила она.
        Между тем «туалетный узник», он же господин Лузгинский, препроводил Надю в свою комнату, пригласил для беседы Семеркина и личного телохранителя Артема.
        - Меня только что хотели похитить, - сообщил им Лузгинский. - Если бы не вот эта девочка…
        Далее Лузгинский изложил происшедшее с ним.
        - Артем! Это твоя недоработка! - заметил «личнику» Семеркин.
        - Виноват… - опустил голову двухметровый бодигард. - Я и предположить не мог…
        - М-да, - дернул углами рта секретарь.
        Происшедшее ему крайне не нравилось. Как не нравилась и эта невесть откуда взявшаяся девица… Ландскнехт усилил охрану снаружи помещения, возле него и за забором. Между тем кто-то неизвестный действует в замке.
        - Так откуда я тебя знаю? - перевел взгляд на Надю и вернулся к главному вопросу Лузгинский.
        - Мы… Точнее, вы были спонсором нашей команды, - вспомнила наконец Надя. - Награды за победу вручали. К каждой подходили, руку жали.
        - Какой команды? - не понял Лузгинский.
        - Волейбольной.
        И в самом деле, Надя вспомнила, где встречала «узника», когда хорошенько рассмотрела его татуированные ручищи. Именно этими ручищами он вручал ей ценный подарок в виде изящной хрустальной вазочки и набора французской косметики.
        - Да… В самом деле, - вспомнил и он. - Но что ты делаешь здесь?
        Надя не знала, что говорить. Рассказать правду? Но кто эти люди?
        - У меня очень болит голова, - произнесла она. - Можно мне немножко отдохнуть?
        Лузгинский переглянулся с секретарем.
        - Хорошо, побудьте здесь, - сказал Семеркин. - Мы вас на некоторое время оставим. Но дверь нам придется запереть.
        Так Надя вновь оказалась в плену. Но здесь ее по крайней мере не били. Надя прилегла на диван, стоявший у окна, но спать ей не хотелось. От томительной неизвестности вновь тревожно сжалось ее сердце. Надя выглянула в окно. Второй этаж, внизу аккуратно подстриженный английский газон. Решеток на окне не было. Надя перекрестилась и потихоньку отворила тяжелую резную раму…
        - Ну что, разговор с Игорем откладывать не будем? - спросил Лузгинский у Семеркина, как только они уединились в комнате секретаря.
        - Как раз напротив - есть смысл подождать утра.
        - Почему?
        - В ваш адрес что-то затевалось. Но явно сорвалось. А эта девица… доверия не внушает, пусть посидит под замком в вашей комнате. Артем и его люди проконтролируют.
        - И что?
        - Подождем утра. Когда к нам с вопросами заявится сам Игорь. Не мы к нему, а он к нам.
        - Пожалуй, ты прав, - согласился Лузгинский. - Я тоже уверен, что он придет. Не будем торопить события…
        В загородном особняке Алексея Петровича Самойлова в эту ночь тоже не спали.
        - Новости есть? - усталым голосом поинтересовался Самойлов у сидевшего напротив шефа службы безопасности.
        - У Васнецова возникли некоторые трудности. Но, я думаю, он сумеет выполнить задачу.
        - Ты так уверен?
        - Рядом с ним мой проверенный человек.

* * *
        Родыгин знал многое и многих, но на сон тем не менее не жаловался, снотворного не употреблял. Служба в Пятом управлении КГБ сделала его человеком определенного склада. Ему смешно было смотреть выступления некоторых «правозащитников» и
«демократов», так как эти «борцы с тоталитаризмом» были его личными агентами. И не только в прошлом. Родыгин был отличным, просто-таки прирожденным агентуристом. Его агентами были самые разнообразные люди: профессора и доктора наук, проститутки и их сутенеры, актеры и певцы, милиционеры и детские писатели. Все, все они имели свои слабые места, Родыгин успешно находил их, создавал для «кандидата в агенты» определенную ситуацию, а потом… Потом детские писатели, проститутки и солисты оперы сами, добровольно, соглашались на сотрудничество. Пожалуй, нет такого человека, которого Родыгин не мог бы сделать своим помощником. Порой он бывал безжалостен и циничен. Но этого требовали Высшие Интересы. Вчера, в семидесятые-восьмидесятые, это были интересы государства. Сегодня - интересы влиятельных бизнесменов и политиков. Тонкий психолог и разработчик многоходовых оперативных комбинаций, сегодня он был в услужении у некогда «пламенного комсомольца» Самойлова. Тоже бывшего родыгинского агента. Впрочем, как уже было сказано выше, бывших агентов не бывает.
        Сейчас Родыгин тоже был жесток и безжалостен. Васнецов мог не выпутаться из лап Лузгинского и его своры. И, если так оно и случится, Родыгину будет искренне жаль Василия. Но многолетний опыт подсказывал, что ставка на майора-одиночку была правильной. Тем более что его в данную минуту подстрахует опытный, проверенный временем агент.
        Глава 5
        Если она прыгнет вниз, то непременно что-нибудь себе сломает. Попробовать пройти по карнизу и с него перебраться на козырек, накрывающий главный вход? Прыгать оттуда уже не так высоко. Надя уже собралась перекинуть ногу за окно, как рядом с козырьком нарисовались два неприятных типа.
        - Девушка, закройте окно! - произнес один из них.
        Наде не оставалось ничего другого, как захлопнуть резную раму и вернуться на диван. Да, она снова в плену.
        - Глория! Что ты делаешь?
        - Хочу запереть кого-нибудь в туалете!
        - Перестань немедленно!
        Ландскнехт одним прыжком вскочил с постели и очутился рядом с красавицей.
        - Не надо оставлять без присмотра свои вещи! - произнесла она.
        Здесь с Глорией трудно было не согласиться. Но вот какой дьявол дернул ее трогать дистанционное устройство?!
        - Я все равно ничего здесь не поняла. - Она по-детски захлопала своими большими глазами.
        Ландскнехт молчал. Выключил устройство, повесил его себе на шею вроде мобильника или переносной рации.
        - Ну что ты, Игорь? - продолжая хлопать глазами, спросила она.
        - Ладно, все в порядке, - махнул рукой Ландскнехт.
        И в самом деле, разобраться в системе управления не для ее мозговых извилин. Игорь немного успокоился.
        - Игорь, я устала. Можно, я уеду? - произнесла Глория.
        - Хорошо, я дам тебе машину и водителя, - согласился он.
        - Спасибо.
        Она успела-таки «открыть» К43. Пусть он спасется, этот циркач-придурок. Ведь он единственный, кто сумел по-настоящему развеселить ее. А Игорь, похоже, что-то заподозрил. Ну а ей что до этого? Игорь не посмеет тронуть ее и пальцем. Он ведь раб. Жалкий, слабый раб ее красоты, ее сексуальных чар. Как и все прочие особи мужского пола… Прощай, циркач. Прощай, Ландскнехт. Прощай, крыса Семеркин. Как хочется не видеть двух последних хотя бы пару дней…
        В отличие от Нади Васнецова охранял не только электронный засов. Охранник в униформе расположился в нескольких метрах от клетки. Он удобно устроился перед экраном дисплея, играя в какую-то компьютерную игру и одновременно наблюдая за Васнецовым. Сидеть в клетке Василию порядком надоело. Видимо, напрасно он упустил шанс с Глорией. Теперь перед ним охранник. Он, правда, на большом расстоянии, но Васнецов знает несколько способов заставить того подойти к решетке. У охранника может не быть ключа, но зато есть кобура с пистолетом. Это серьезный промах Ландскнехта. Как известно, в государственных тюрьмах внутренняя охрана вооружена лишь резиновой палкой, рацией и баллончиком с «черемухой». Владей охранники огнестрельным оружием, заключенные довольно быстро нашли бы способы завладеть им. Так, как это сейчас сделает Васнецов.
        - Братан! - окликнул Василий охранника.
        Тот и бровью не повел. Продолжал кого-то «мочить» на компьютерном экране. Инструкция Ландскнехта категорически запрещала беседы с узником.
        - Братан, а я ведь убегу отсюда, - продолжил Василий. - Вот прямо сейчас… Ландскнехт тебе башку точно открутит.
        Охранник перестал долбить клавиатуру. Выждал паузу и, не поворачивая головы, произнес:
        - Какой я тебе братан? Жмур[Жмур - покойник.] тебе скоро братаном будет.
        - Да у вас здесь решетка не закреплена. Держится на честном слове. - Васнецов ударил по прутьям.
        Решетка закреплена дай бог как. Но задача Васнецова - убедить охранника, а для этого надо самому поверить в то, что никакой решетки нет и в помине… Если охранник умный, он скорее всего вызовет по рации пару человек. Но сначала обязательно посмотрит сам. Чтобы не выглядеть перед «сослуживцами» придурком и трусом.
        - К стенке встань! - распорядился охранник.
        Васнецов безропотно выполнил приказание.
        - Ноги расставь! Клешни на затылок!
        Василий вновь повиновался. Охранник, сам того не подозревая, уже играл по его, Васнецова, правилам.
        - Не оборачиваться!
        Васнецов упер взгляд в черную каменную стену. За спиной послышались шаги. Охранник приблизился вплотную к решетке, осматривает ее.
        - Ну и где? - спросил он, ничего не обнаружив.
        - Ты что, слепой? - бросил, не оборачиваясь, Василий.
        Охранник несколько раз изо всех сил ткнул решетку. Потом пнул ее своей тяжелой ногой.
        - Да не там, придурок, - заметил Васнецов. - Левее.
        - Чего?!
        Охранник явно начал выходить из себя.
        - Левее ткни! - командным тоном произнес Васнецов. - Да не так! У тебя что, силенок не хватает?
        Охранник изо всех сил саданул ногой по решетке.
        - Ебитская сила! - выругался охранник, явно получив легкое телесное повреждение.
        - Сильнее! - точно на боевом задании, приказал Васнецов, по-прежнему не оборачиваясь.
        Охранник замер, ничего не понимая. Лишь переминался с ушибленной ноги на здоровую.
        - Выполнять приказ! - продолжил в том же духе Васнецов.
        - Так… - глухо произнес охранник. - Развлечься решил, падла? Да ты у меня сейчас сам будешь «упал-отжался»!
        - Слушаюсь! - произнес в ответ Васнецов и по-армейски крутанулся на месте.
        Теперь он упирался затылком в стену и в упор смотрел на охранника.
        - Скучно, - пояснил свою «шуточку» Васнецов. - Разрешите отбой?
        - Отбой… - дернул подбородком охранник. - Это ты точно сказал - «отбой»!
        - Нога сильно болит? - с сочувствием кивнул Васнецов на «покалеченную» переминающуюся конечность.
        - Терпимо. А вот тебе, хохмач, я сейчас устрою «отбой». Отобью всякое желание шутки со мною шутить!
        С этими словами охранник достал из-за пояса хлыст.
        - Становись-ка в прежнюю позу!
        - Братан, ну ты это… Не стоит, а? - «засмущался» Васнецов. - Ну пошутили и будет… Извини.
        - Выполнять, сука!
        Теперь командная интонация появилась у охранника. В отличие от васнецовской это была интонация не отца-командира, а беспредельного «деда» с ефрейторской лычкой.
        - Да пошел ты! - ответил «деду» Васнецов.
        После такого ответа «деду» ничего другого не оставалось, как перейти к действию. Однако плетью он владел не столь виртуозно, как его начальник по прозвищу Цыган. Васнецов сумел перехватить плеть и рванул не успевшего ничего сообразить охранника на себя. Тот тяжело ударился о решетчатые прутья, остальное было для Васнецова делом техники. Точный удар в солнечное сплетение, затем легкий отключающий под сонную артерию…
        Дотянуться сквозь прутья до кобуры для Васнецова не составило проблем. Охранник был вооружен пистолетом Макарова с полным боекомплектом. Негусто. Ключей от клетки у него тоже не оказалось. Васнецов вздохнул. Ничего другого не оставалось, как ждать первого, кто сюда заявится. Возможно, это будет Глория, возможно, Ландскнехт… В любом случае у Васнецова полная обойма. Василий занял удобную позицию рядом с лежаком. Попасть в него теперь не так просто, а пришедший в себя охранник станет живым щитом. Василий начал просчитывать возможные варианты предстоящего столкновения, как вдруг…
        Тяжелая решетчатая дверь открылась. Сама собой. Открылась и застыла. Васнецов размышлял пару секунд. Что бы это ни было, а быть вне клетки лучше, чем в клетке. Так решил Васнецов и рванул вперед. Осторожно ступая по ступеням, ведущим из подземелья, Василий услышал за спиной звук закрывающейся клетки. Однако размышлять о том, что бы это значило, у него не было времени.
        Жаль, что в подземелье не успели оборудовать видеокамеры: владельцем замка Ландскнехт стал не так давно. Ландскнехт мог бы связаться с охраной по переговорному устройству, но делать этого не стал. Лучше нагрянуть неожиданно, и если этот раздолбай уснул, то не миновать ему участи быть первым поленом под секирами рук Васнецова. Да, первый бой предстоит сегодня. Ландскнехту необходимо изучить технику этого майора, а для такого дела и своих не пожалеешь. Особенно уснувших на посту.
        Но спуститься вниз Ландскнехту было не суждено.
        - Игорь, я хочу тебе кое-что показать. И получить объяснение. Прямо сейчас!
        Ландскнехта остановили в нескольких шагах от входа в подземелье. Сам господин Лузгинский в сопровождении двух телохранителей и неизменного Семеркина.
        - В чем дело? - спросил Ландскнехт.
        - Игорь, ситуация серьезная, - вставил свое слово Семеркин.
        Спорить с патроном Ландскнехт не стал. Молча проследовал в гостевые апартаменты…
        Внутреннюю схему замка Васнецов заучил назубок. Лет пять назад, когда он служил в спецназе ВДВ, ему пришлось участвовать в совместной с ФСБ операции по зачистке подземных коммуникаций города Грозного. Тогда у гвардии майора тоже была лишь схема помещений с коридорами, и ничего - операция прошла почти без потерь, лишь с двумя ранеными. Поэтому опыт действий у Василия имелся. Как и в той, грозненской, акции, схема не подвела. Васнецов неслышной, годами отработанной походкой двигался по коридору, моля Всевышнего, чтобы никто не появился навстречу. Путь Васнецова был недлинен. Он миновал короткий коридор и затаился рядом с высоким старинным шкафом. Осторожно подергал дверцы. Как и следовало ожидать, заперто. За дверцами шкафа располагались не бутылки с вином сорокалетней выдержки и не костюмы для дворцового бала. Согласно схеме Родыгина, в этом огромном шкафу находился потайной лифт, способный мгновенно подняться на самый последний этаж замка. Именно там, под самой крышей, и находилась Даша Самойлова.
        - Кто это? И почему она гуляет ночью по замку?
        Ответить на этот вопрос Ландскнехту было нелегко. Курносая девка, выведшая из строя камеры слежения, каким-то непостижимым образом оказалась в гостевой спальне Лузгинского. Молчала и Надя. Страшный, жестокий человек, хозяин замка, стоял сейчас напротив нее.
        - Одну минуту, - произнес Ландскнехт и взялся за рацию.
        Охрана подземелья не отвечала. И Ландскнехт с ужасом понял, кто еще может прогуливаться по замку в данную минуту.
        Глава 6
        - Без паники! В замке вооруженный диверсант! - сохраняя спокойствие, произнес Ландскнехт.
        - Игорь, это… - начал было Семеркин, но Ландскнехт не слушал его.
        - Где он? - Ландскнехт повернулся к Наде.
        - Я не знаю, - честно ответила девушка.
        - Три минуты на то, чтобы вспомнить! - так же спокойно сказал Ландскнехт и повернулся к патрону. - А вы, господин Лузгинский, должны немедленно покинуть это помещение!
        - Объясните же наконец… - начал было тот.
        - Некогда! Артем! - кивнул Ландскнехт старшему охраннику. - Обеспечьте выход!
        - Чем это вызвано? - позволил усомниться Артем.
        - Вы должны проследовать в помещение с пуленепробиваемыми стенами. Здесь я не могу гарантировать вашу безопасность.
        Ландскнехту показалось, что при его последних словах Семеркин усмехнулся. Впрочем, сейчас не до секретаря.
        - Куда идти? - спросил Артем, осознав всю серьезность положения.
        - Прямо по коридору, первый поворот налево. Далее увидите шкаф, это замаскированный лифт. Наберете код. Запоминайте!
        Самым безопасным местом в замке на данную минуту была комната Даши. Именно там Ландскнехт решил временно спрятать Лузгинского. А сам он немедленно приступит к допросу с пристрастием…

«Меня нет… Меня здесь нет! - мысленно повторял Васнецов. - Я растворился… Нет, я врос в стену, и меня никто не видит». Так учил его полковник Миенг. Маскируясь на природе ли, в городских условиях, постарайся, точно хамелеон, слиться с ландшафтом. И обязательно мысленно внуши себе это. Сейчас Васнецов затаился за шкафом-лифтом, вжался в стену. Из конца коридора доносились тяжелые быстрые шаги. Двигались несколько человек. Еще пара мгновений - и они окажутся рядом.
        - Кто тебя выпустил и где он?
        - Не знаю я… - стараясь унять дрожь, произнесла девушка.
        Надя, даже если бы и хотела, ничего не могла ответить. Сволочью этот жирный оказался, она его выпустила из «заточения», а он сдал ее этому упырю. Ландскнехт, в свою очередь, точно буриданов осел, не мог остановиться на наиболее уместном в данном случае способе получения информации. Избивать девчонку ему не хотелось, она ведь визжать будет. Только время даром уйдет. И тут в голову Ландскнехта пришла простая до гениальности мысль.
        - Включите на полную мощь внутреннюю радиотрансляцию! - распорядился прибывшему сюда же Цыгану. - Чтобы слышимость была на весь замок и окрестности. Мы будем делать совместное заявление!
        Васнецов и в самом деле сумел превратиться в мебель. В коридорных сумерках его не заметили. Впрочем, шкаф кругом никто и не осматривал. Прибывших к лифту интересовало другое. Их было четверо. Двое амбалов, явно охрана. Какой-то худощавый тип среднего роста и… Надо же, как говорится, на ловца и зверь бежит. Господин Лузгинский собственной персоной!
        - Аккуратней набирай! - произнес один из охранников.
        Видимо, набирался код. Да, точно - створчатые двери распахнулись, и все четверо шагнули внутрь. Видимо, лифт был достаточно грузоподъемен. Если выдерживает четверых, быть там и пятому. Не дав захлопнуть дверцы, Васнецов рванулся в шкаф.
        Он бился ногами, руками, стараясь точно попасть по отключающим точкам. Вьетнамец обучал его бою в замкнутом пространстве не один месяц. Позже ни в Афганистане, ни в Приднестровье, ни в Чечне Васнецову не приходилось сражаться сразу с несколькими врагами в тесном пространстве лифта. Сейчас на его стороне был фактор внезапности. Уже зайдя в лифт, никто не ожидал столь яростной атаки… Не прошло и пятнадцати секунд, как Васнецов выкинул из лифта два тяжелых бесчувственных тела. Затем настала очередь худощавого. А вот с Лузгинским Васнецову предстояло интересное путешествие на последний этаж. Вот только что нажимать? На панели управления несколько кнопок. Придется «разбудить» худощавого. После тычка по ножному сухожилию тот оживленно задергал плечами и головой.
        - Мне нужно подняться наверх, - сказал Васнецов. - Что нажимать?
        - Вторая кнопка сверху, - быстро, не раздумывая, ответил худощавый. - Это вверх. А вниз - первая сверху. Вы знаете, что…
        - Я все знаю! А ты лежи и не дергайся, если жизнь дорога.
        Конечно, Васнецову сейчас везло. Но надо отдать должное и Родыгину. Если бы не его столь грамотная схема, Василий заблудился бы в дворцовых коридорах, а уж потайной лифт самостоятельно никогда бы не отыскал… Худощавый не обманул. Лифт и в самом деле поднялся наверх и остановился. Теперь надо было «разбудить» Лузгинского. Васнецов ткнул его в болевую точку над левой бровью, а затем ребром стопы в подмышечную область. Лузгинский закряхтел, закашлялся.
        - Поднимаемся, господин хороший! - Васнецов ткнул Лузгинскому под нос пистолетный ствол. - Поднимаемся и выходим!
        Да, ему явно везло. Первая часть боевой задачи выполнена. Он ВОШЕЛ. Теперь оставалось ВЫЙТИ. Всего лишь выйти. Причем не одному, а с двумя девчонками и господином Лузгинским. Более надежный живой щит трудно даже вообразить.
        Даша, позевывая, читала Гарри Поттера. Вдруг она услышала шум, послышавшийся из шкафа, стоящего напротив окна. Даша не знала, что в этом шкафу, так как он был наглухо заперт. Даша отложила книгу, встала с кровати и подошла поближе. И тут двери шкафа распахнулись, и в ее комнате оказались двое всклокоченных мужчин. В одном она узнала человека, которого отец все время называл своим врагом номер один, а во втором - довольно симпатичного охранника Васнецова. Его совсем недавно нанял Родыгин. Враг номер один был жалок и помят, к его голове было приставлено дуло пистолета, который сжимал Васнецов. Однако Дашеньку такое явление заинтересовать не могло. Ей наскучили пистолеты, маски, выстрелы и прочее. Ей хотелось дочитать Поттера, а потом отправиться в аквапарк и понежиться под теплыми ласкающими струями искусственного водопада.
        - Даша! - произнес Васнецов, с трудом сдерживая волнение. - Быстро собирайся, и уходим. Только держись рядом со мной. Ни на шаг не отступай!
        Действовать надо молниеносно, пока противник не опомнился. Прикрываясь живым щитом в виде Лузгинского, они сумеют выйти за пределы замка. Потом Васнецов потребует освободить Надю. Ее они обменяют на Лузгинского и машину с полным баком. Стрелять по автомобилю они не решатся. Дочь Самойлова нужна им живой и невредимой.
        - Даша, быстрее! - скомандовал застывшей в оцепенении девушке Васнецов.
        Даша вышла из ступора, вернулась к кровати, как ни в чем не бывало раскрыла недочитанную книжку. Бросив быстрый снисходительный взгляд на нарушивших ее покой мужчин, произнесла следующее:
        - Никуда я с вами не пойду!
        Часть пятая
        Глава 1
        - Никуда я с вами не пойду! Ясно?
        Васнецову показалось, что он ослышался.
        А Дашенька тем временем, окончательно потеряв к нему интерес, вновь углубилась в чтение.
        - Даша, ты… - заговорил Васнецов, с трудом подбирая слова.
        - Надоели вы мне, - не поднимая глаз от книги, ответила Даша.
        Сейчас Васнецов готов был ударить Дашеньку, ударить сильно, по-мужски. Но он сдержался, тем более что сейчас под его «опекой» был еще и Лузгинский. Впрочем, тот вел себя спокойно. Молча повиновался обрушившимся на него превратностям судьбы.
        - Ты хоть… понимаешь, что происходит? - спросил девушку Васнецов.
        - Ну освобождать ты меня пришел, - ответила та капризным голосом. - А этот… Игорь… Он вроде как похититель, да?
        - Вроде, - кивнул Васнецов, с трудом удерживая себя в руках.
        - Как все надоело! - Дашенька состроила капризную гримасу. - Ладно уж, пошли.

«Ладно уж… Спасибо за одолжение, Дарья Алексеевна, - мысленно язвил Васнецов. - От денег откажусь, а в награду попрошу у папеньки широкий ремень и три минуты уединения с доченькой».
        - Встань за моей спиной! - насколько мог мягко и вежливо распорядился Васнецов. - И иди за мной нога в ногу.
        Дашенька оказалась за двойным живым щитом, ее прикрывали сразу два крупных массивных тела. И в самом крайнем случае автоматная очередь сперва изрешетит их.
        - Если начнется стрельба, падай на пол и не шевелись! - отдал последнее наставление Васнецов.
        Дашенька лишь хмыкнула. «Она идиотка?! - без иронии, зло подумал Васнецов, но тут же смягчился. - Впрочем, чего от нее хотеть? Она еще не понимает, какие вещи происходят в жизни. Для нее происходящее нечто вроде псовой охоты. Лекарство от скуки».
        - Я у вас в качестве паровоза? - подал голос молчавший до сей поры Лузгинский. Кажется, к нему вернулось самообладание. Во всяком случае, именно это он сейчас демонстрировал.
        - Именно так, господин Лузгинский, - произнес в ответ Васнецов. - Ваша жизнь мне не нужна. Но на протяжении нашего пути вы периодически будете напоминать своим людям, чтобы они не вздумали шутить с оружием.
        На выходе из лифта их, разумеется, ждали.
        - Ребята, спрячьте оружие! - громко произнес Лузгинский.
        Его плечи слегка подрагивали, но голосом он старался себя не выдавать. Что ж, его властная интонация вполне устраивала Васнецова.
        - Освободите коридор! - продолжал Лузгинский. - Все! Все должны уйти! Артем, я приказываю тебе!
        Главному телохранителю ничего не оставалось, как выполнить распоряжение патрона. Васнецов легонько ткнул стволом «паровоз» в затылок, и все трое медленно двинулись по коридору. Они успели пройти шагов восемь, как вдруг послышался громкий, усиленный радиодинамиком голос Ландскнехта:
        - Васнецов! Я даю тебе три секунды! Если ты не сложишь оружие и не выйдешь с поднятыми руками, я отрежу твоей девке мизинец. Еще через три секунды безымянный палец. Ты слышишь меня? Отвечай!
        - Я слышу тебя, Ландскнехт! - громко крикнул в пустоту Васнецов.
        Вот так-то. Всего три секунды. Мерзавец выполнит обещанное, тут Васнецов не сомневался. Ландскнехт опередил его. Васнецов недооценил Ландскнехта. Впрочем, разве было у Василия время, чтобы ценить-прицениваться?! Но теперь условия обмена диктует враг. Васнецов с трудом сдержался, чтобы не выругаться и не заскрипеть зубами. Пожертвовать Надей он не имеет права… Василий ткнул стволом в ушную раковину «паровоза»:
        - Лузгинский! Твоя жизнь сейчас ничего не стоит, быстренько объясни это!
        - Игорь! Ты слышишь меня? - не заставив себя ждать, громко и властно произнес Лузгинский.
        - Да, слышу, - подождав секунды полторы, отозвался через динамик Ландскнехт.
        - Игорь, тебе придется выполнить его условия! - продолжил «паровоз».
        На некоторое время в коридоре воцарилась тишина.
        - Интересные дела, да? - нарушила тишину Дашенька, прошептав в самое ухо Васнецову. - И что дальше?

«Да она видит все точно компьютерную игру с максимальным эффектом присутствия!» - понял наконец поведение девушки Васнецов. Но дальше размышлять об этом времени не было. И он вновь ткнул Лузгинского в его пельменеобразное волосатое ухо.
        - Игорь! У тебя нет иного выхода, я… Я приказываю тебе.
        - Пусть не вздумает трогать девушку, которая сейчас рядом с ним, - подсказал Васнецов.
        - Девчонку не трогай! Это мое слово, слышишь?
        С ответным словом Ландскнехт не торопился. В коридоре вновь повисла тишина. И вновь ее нарушила Дашенька.
        - Чего замолчали? - нетерпеливо поинтересовалась она.
        Прозвучал голос Ландскнехта:
        - Васнецов! Слушай меня внимательно! Твою девчонку я не трону.
        После этих слов вновь в коридоре повисла тишина. Ландскнехт взял очередную паузу. Она затянулась почти на целую минуту.

«Жирный старый боров! Как его только угораздило попасть в руки к этому десантнику! . Старая трусливая мразь», - мысленно клял хозяина Ландскнехт в эту минуту. Он, Ландскнехт, может пойти на уступки. Отпустить и Васнецова, и всех остальных, спасая таким образом шкуру хозяина. Но что сделает, в свою очередь, «шкура», когда угроза его драгоценной жизни минует? Не надо быть тонким психологом и аналитиком, чтобы предугадать, на кого падет вся ярость Лузгинского. Кому он будет мстить за собственный страх и унижение? Тем более у него такой замечательный советник… О, как все удачно складывается для господина Семеркина! С лихвой поквитается за отбитую печень. А не он ли, крыса, все это подстроил?! Точно молния ударила Ландскнехта эта мысль. Впрочем, додумывать и развивать ее не было времени…
        Ясно было лишь одно. Наступил момент истины. Для него, для Игоря Кимовича Вознесенского. Он должен сделать то, на что не смог решиться вчера. Это его единственный шанс. Доказать всем. Хозяину. Семеркину. Всем своим амбалам-вассалам. Глории, которой, к сожалению, здесь нет, но которая обязательно обо всем узнает… Но самое главное - самому себе.
        - Я отпущу твою подругу, Васнецов, - произнес Ландскнехт, кинув насмешливый взгляд на молчавшую до сей поры Надю. - И тебя, и дочку Самойлова. Но сначала мы будем биться с тобой врукопашную. Один на один, без оружия и без правил. Победишь ты - уйдете втроем, и никто не будет вас преследовать. Я отдаю такой приказ своим людям. Но если победа за мной… Самойлова останется здесь, ты тоже. Но твою девчонку я отпущу… Жду твоего слова, майор Васнецов!
        С ответом Василий не торопился. Такого он никак не ожидал от Ландскнехта. Точнее, не мог поверить в искренность его слов. С другой стороны, Ландскнехт приложит все усилия, чтобы Васнецов не выбрался за пределы замка. Сейчас Василий фактически заперт в коридоре. В руках у Ландскнехта Надя. Лузгинский молчит, но уже не может скрывать дрожь. На принятие решения у Василия не больше минуты.
        - Ну что, слабо? - неожиданно ехидным голоском поинтересовалась Дашенька.
        И тут Василий совершенно неожиданно решил подыграть ей. Пороть самойловскую доченьку сейчас было не время, раздумывать, как обхитрить Ландскнехта, тоже.
«Принцесса» заскучала и возжелала зрелища. Например, бойцовский турнир в стенах старинного замка. Ну что ж…
        - А вот не слабо! - в тон Дашеньке прошептал Васнецов, а затем громко произнес в темноту коридора: - Игорь! Твой вызов принят!
        Глава 2
        Они оказались в самом большом зале ландскнехтовского дворца. В нем не хватало лишь позолоченного трона. Именно в таких «тронных» залах правители государства обычно принимали послов других держав. Ландскнехт и его бойцы появились с той стороны, где должен был располагаться трон. Бойцы образовали полукруг, а Ландскнехт вышел вперед. Не один, а держа за плечо Надю. Оружия у Игоря не наблюдалось. Васнецов, Лузгинский и Даша стояли напротив Ландскнехта, точно шведские послы перед царем Иоанном Грозным.
        - Произведем предварительный обмен? - проговорил Ландскнехт, по-прежнему держа руку на Надином плече.
        - Да, - Васнецов кивнул, не опуская ствола, упертого в волосатый затылок Лузгинского.
        Ландскнехт убрал ладонь с плеча девушки, и Надя робко пошла в сторону Васнецова. Даша лишь пожала изящными оголенными плечиками и направилась к Ландскнехту. Ну что для нее, в самом деле, переместиться на несколько метров в противоположную сторону! Пожалуй, впервые Васнецов порадовался, что Дашенька не воспринимает события всерьез. Во всяком случае, нет истерики и слез.
        Надя подошла к Васнецову, встала у него за спиной. Даша достигла ландскнехтовского полукруга и замерла на месте, превратившись в нетерпеливую зрительницу.
        - Надя, - не оборачиваясь к девушке, произнес Василий, - быстро возьми мой пистолет!
        Та сразу сообразила, что от нее требуется. Ловким движением перехватила рукоятку. Дуло же по-прежнему упиралось в затылок Лузгинского. Васнецов перевел дух. Смена
«караула» прошла успешно.
        - Надя, если этот господин, - Васнецов кивнул в сторону Ландскнехта, - не сдержит слова, данного им, ты застрелишь вот этого господина!
        Васнецов легонько шлепнул Лузгинского по плечу.
        - Еще раз говорю всем! - произнес Ландскнехт. - Если Васнецов одержит победу, мы отпускаем и его самого, и двух девушек. Если же верх одерживаю я, то госпожа Самойлова остается в замке, вторая девочка отправляется восвояси, ну а ты, Васнецов… Тебя закопают за мой счет.

«Операция назначена на сегодня… Марта сейчас на столе, под ножом хирурга. А может быть, уже отходит от наркоза. С ней все в порядке, иначе и быть не может», - в последний перед схваткой раз пронеслось в голове Васнецова.
        - Условия мною приняты, - кивнул Васнецов и сделал шаг вперед.
        Ландскнехт скинул одежду. Теперь он остался лишь в десантной тельняшке с голубыми полосами. Затем скинул и модную обувь. Оставшись босиком, мягко сделал пару шагов навстречу Васнецову. Васнецов занял основную боксерскую позицию - правая рука прикрывает челюсть и одновременно готова к удару, левая выставлена чуть вперед. Ландскнехт, в свою очередь, встал в несколько пижонскую длинную боевую стойку в карате-до. Правая нога впереди на одной линии с пяткой левой ноги, и обе они на двойной ширине плеч. Руки внешне расслаблены, но сжаты в кулаки и готовы к атаке. Впрочем, атаковать ни Васнецов, ни Ландскнехт не торопились. Васнецов сделал полшага назад, провел резкий удар по воздуху, обозначил дистанцию. Ландскнехт перешел в короткую кошачью стойку, изменив положение ног. Каждый ловил малейшее движение соперника. Да, стоит одному допустить ошибку, раскрыться - и другой тут же нанесет единственный точный удар. Для Васнецова этот удар должен спасти и собственную жизнь, и жизнь двух девушек, а Ландскнехт этим единственным ударом должен убить не двух, а сразу всех возможных зайцев, крыс и волков… Кажется,
Ландскнехт разгадал васнецовскую тактику. Майор делает вид, что не знает иных единоборств, кроме бокса. Однако Игорь знает, что Васнецов отлично знаком с вьетнамской техникой. Сейчас он попытается атаковать Игоря по-боксерски, а затем неожиданно пустит в ход ноги.
        Так и получилось. Васнецов пошел на жесткое сближение, нанося поочередно то прямые, то крюкообразные боковые удары. Действовал он молниеносно, однако Ландскнехт немало часов потел в спаррингах с мастерами спорта, отрабатывая именно противобоксерскую тактику. Ландскнехт сумел блокировать два удара, затем уклонился и контратаковал Васнецова низким хлестким ударом в голень. Василий сумел убрать ногу, оторвался от пола и нанес Ландскнехту удар в прыжке. Ландскнехт сумел блокировать удар, но на ногах удержаться не смог и оказался в партере. Однако и лежа он был способен продолжать поединок. Он успешно поставил блок, закрыв голову, и попытался сбить Васнецова с ног резким ударом. Васнецову ничего не оставалось, как отступить. Ландскнехт тут же вскочил на ноги. Теперь они не торопились атаковать, не торопились и с лишними движениями. Оба берегли силы. И тут случилось то, что на ринге бывает раз в пятьдесят лет. Обоим показалось, что они нащупали слабое место противника, поймали-обыграли его… Поэтому оба ударили одновременно, не слишком беспокоясь об обороне. Да, такое с опытными бойцами случается редко.
Последний раз история зафиксировала такой факт в боевых условиях перед началом Куликовской битвы, во время поединка Пересвета и Челубея. Оба ударили, оба не успели поставить защиту…
        И оба отлетели назад, оказавшись в нокдауне. В неменьшем «нокдауне» оказались и
«зрители».
        В это мгновение Надя впервые бросила взгляд на поединщиков. До этого она была сосредоточена лишь на черном стволе в своих руках и блестящем от пота затылке. Внутри у нее все оборвалось, девушка не знала, что делать. И тут она услышала за своей спиной чьи-то быстрые шаги. Надя успела обернуться, и в этот момент на нее прыгнул кто-то высокий и мощный. Один из боевиков подкрался к ней сзади и, выждав удобный момент, решил действовать. Надю спасла реакция волейболистки, она, пожалуй, успела бы выстрелить, но вместо этого ударила прыгнувшего на нее боевика пистолетом в голову. Надя действовала автоматически, точно перед ней была не стриженая голова бандита, а волейбольный мяч, неумолимо летящий на ее территорию. Встречный удар получился сильным, боевик не ожидал, что девушка среагирует столь молниеносно. Видимо, ни разу не смотрел канал «НТВ-спорт» и не видел, как она яростно бьется в защите. Боевик тяжело осел на пол. Лузгинский, на мгновение оставленный без контроля, воспользовался заминкой и рванул вперед. Но не пробежал он и пяти шагов, как его опрокинул на пол пришедший в себя и тут же
сориентировавшийся в обстановке Васнецов. Кто-то выстрелил в воздух. Еще секунда - и не миновать беспорядочной хаотичной стрельбы. Но тут послышался властный решительный голос:
        - Прекратить! - Ландскнехт пришел в себя почти одновременно с Васнецовым, даже здесь они сработали синхронно. - Бой продолжается, не так ли?
        Игорь твердо стоял на ногах и в самом деле был готов продолжить поединок. Боевики отпрянули назад. Молча убрали оружие. Васнецов лишь кивнул, вновь передал господина Лузгинского на попечение Наде, шагнул вперед и принял боксерскую стойку.
        - Извините, девушка… - шепотом пробормотал Лузгинский, после того как Надя с силой ткнула его стволом чуть ниже затылка.
        - Я застрелю вас, если вы попытаетесь бежать, - так же шепотом пообещала Надя.
        Заваленный ею боевик пришел в себя и медленно, стараясь не делать резких движений, проковылял к своим. Надя лишь вздохнула, не опуская оружия ни на миллиметр. Кажется, сегодняшний матч она выиграет. Жаль, нет рядом Николая Николаевича. Впрочем, он и сейчас не удержался бы от крепкого «комплимента».
        И Ландскнехт, и Васнецов старались показать, что синхронный нокдаун никак не повлиял на них. Тем не менее их движения стали более скупыми, и тот и другой блюли дистанцию и не стремились к сближению. Будь это спортивные состязания, рефери, пожалуй, сделал бы обоим предупреждение за пассивное ведение боя, а зрители начали бы потихоньку свистеть. Но здесь не было рефери, а зрители были молчаливы, точно онемели. Наконец Ландскнехт решил атаковать. Правой ногой он сымитировал атаку, но ударил левой по коленной чашечке Васнецова. Василий успел убрать ногу, в свою очередь, нанес удар в корпус. Ландскнехт поставил блок, отступил на полшага.
«Пожалуй, так мы будем топтаться до следующего вечера», - подумал он. И Ландскнехт пошел в атаку. Сильные удары посыпались на Васнецова, точно пули при автоматическом огне. Васнецов блокировал их, по возможности уклонялся, но Ландскнехт неумолимо заставлял его отступать. Ландскнехт уже не чувствовал усталости, у него была лишь одна цель - победить. Уничтожить Васнецова.

«Зрительный зал» точно окаменел. Со стороны поединок совсем не походил ни на эффектные киношные схватки, ни на спортивное единоборство. Ландскнехт бился, точно робот-киборг, наступал, успевая и наносить удары, и брать защиту. Для него этот бой решал слишком многое. Но для Васнецова он решал не меньше. Василий в основном защищался, как мог сдерживал напор противника, но ему приходилось отступать. По его напряженному, мокрому от пота лицу было видно, что Васнецову сейчас приходится тяжко.
        Ландскнехт дважды пробил в голову, Васнецов сумел взять защиту. И тут Ландскнехт ударил его одновременно правой рукой в челюсть, а левой - в солнечное сплетение. Никто из зрителей не заметил, какой удар (а может, и оба!) достиг цели, но все увидели, как тело Васнецова дернулось и упало на колени. Надя с трудом удержала крик отчаяния…
        Ландскнехт нанес заключительный, рубящий удар ребром ладони в шею. И тут… Никто из зрителей не сообразил, что произошло. Васнецов должен был уткнуться лбом в пол, но Василий почему-то оставался в прежней позе, на коленях. А Ландскнехт, вместо того чтобы наносить следующие удары, застыл, точно превратился в статую. В наступившей гробовой тишине отчетливо послышался голос Васнецова.
        - Поединок продолжается? - спрашивал он возвышавшегося над ним Ландскнехта.
        И тут все, включая Надю и Лузгинского, поняли, что произошло. Имитируя поражение, Васнецов опустился на колени, а когда Вознесенский наносил свой «победный удар», Василий поймал его ударную руку на излом. Теперь Васнецов, не поднимаясь с колен, мог лишь чуть-чуть надавить Ландскнехту под локоть - и тот лишался своей правой руки.
        - Ну так как? - поторопил Васнецов медлившего с ответом Ландскнехта.
        Тот не отвечал. Он понимал, что проиграл подчистую. Понимал, что Васнецов куда раньше вычислил его боевую тактику, заманил, заставил раскрыться.
        - Ничья не пройдет, - твердо произнес Васнецов и поднялся на ноги, не выпуская точно в стальные тиски зажатой ландскнехтовской «секиры».
        Ландскнехт и сам прекрасно понимал, что ничья не пройдет. Понимал, что вырваться из васнецовских «тисков» нереально. Понимал, что сейчас он проигрывает все.
        - Отпусти меня, Васнецов, - очень тихо проговорил Ландскнехт. - И мы продолжим бой. Отпусти, иначе ты труп. И остальные тоже.
        Лицо Васнецова стало каменным, четко обозначились скулы, а глаза из синих стали стальными.
        - Хорошо, - кивнул Василий. - Мы продолжим бой.
        И он отпустил руку Ландскнехта. Тот хотел было отпрыгнуть назад и принять боевую стойку, но Васнецов опередил его. Короткий тычок в солнечное сплетение, и тут же правой рукой снизу вверх по открытой, ловящей воздух челюсти…
        Третьего удара не потребовалось.
        Глава 3
        Васнецов пару секунд постоял над поверженным бесчувственным телом. Тем временем Даша Самойлова, как и было оговорено, беспрепятственно перебралась на сторону победителя, гордо встав рядом с Надей и Лузгинским.
        - Ты подруга Васнецова? - тут же спросила она Надю.
        - Да, - кивнула, не глядя на спасенную «принцессу», Надежда.
        - Васнецов! - окликнул Василия худощавый, неприметной внешности человек. Тот самый, что объяснил, как пользоваться лифтом. Сейчас в связи с отсутствием иных лидеров он брал командование на себя. - Мы не будем нарушать соглашения и отпустим вас, но вы тоже должны отпустить господина Лузгинского.
        - Не пойдет. Мы покинем замок вчетвером. - Васнецов был непреклонен.
        Он переместился к Наде и одним движением перехватил пистолет, дуло которого наверняка оставило на затылке Лузгинского кровоподтек средних размеров. Боевики между тем подхватили поверженное тело своего предводителя и унесли его для оказания медицинской помощи.
        - Я гарантирую жизнь вашему патрону, - произнес Васнецов. - Мы отпустим его, как только отъедем от замка хотя бы километров на пятнадцать.
        - Хорошо… - чуть помедлив, согласился взявший инициативу в свои руки Семеркин. - Куда подогнать машину?
        - Прямо к замку! Под окно! - уточнил Васнецов. - И, пожалуйста, побыстрее.
        Семеркин кивнул и удалился. За ним последовали и остальные боевики. Васнецов, две девушки и Лузгинский остались одни.
        - Здорово у тебя получилось, - тут же заговорила Даша. - А замок у этого Игоря классный, надо отцу сказать, чтобы пригласил дизайнера, который делал этот интерьер.
        - Даша, помолчи, пожалуйста… - произнес Васнецов.
        - Пожалуйста, - передернула плечиками «принцесса» и демонстративно подошла к окну.
        - Отойди от окна! - потребовал Васнецов.
        Даша никак не отреагировала, даже не обернулась.
        - Тебе говорят! - поддержала Васнецова Надя.
        В ответ вновь ни звука, ни телодвижения. Тогда Надя решила тоже не тратить понапрасну слов. Одним прыжком она оказалась рядом с «принцессой», схватила ее за хрупкие плечи и так же быстро возвратила Дарью Алексеевну на прежнее место, рядом с Васнецовым.
        - Ты… Ты что себе позволяешь? - срывающимся от негодования голосом взвизгнула Даша. - Кто ты такая?
        - Да никто, - отвернувшись, произнесла в ответ Надя. - Видимо, редкая дура, раз пришла сюда тебя выручать.
        - Васнецов, кто она такая? - переведя взгляд на Васнецова, повторила свой вопрос
«принцесса».
        - Ее зовут Надей. Обращайся к ней, пожалуйста, по имени, - ответил Василий.
        Даша лишь презрительно хмыкнула.
        - Пусть не смеет ко мне прикасаться, - довольно зло произнесла она.
        - Больно надо! - Надежда, в свою очередь, не полезла за словом в карман. - Где потом руки отмыть?
        Дарья хотела было дать достойный ответ, но под сводами зала прогремел командный голос гвардейца-десантника Васнецова:
        - Обе молчат!
        И, чуть смягчившись, добавил:
        - Берите пример с господина Лузгинского.
        Господин Лузгинский и в самом деле являл в данную минуту достойный пример для подражания. Он скромно сидел в кресле, не делая резких движений, и смотрел в пол.
        - Игорь…
        Ландскнехт разлепил веки и увидел над собой физиономию склонившегося над ним Семеркина.
        - Игорь, ну что же вы так? Вам очень плохо?
        - Нормально, - ответил Ландскнехт.
        Он лежал на кровати в одном из помещений замка. Беспомощный и поверженный, а над ним хлопотал Семеркин.
        - Что происходит? Где Лузгинский? Где Васнецов и девки?
        - Мы будем вынуждены отпустить Васнецова и девушек. В соответствии с вашим словом.
        Ландскнехт откинул покрывало. Поднялся с кровати. Голова гудела, болели ребра, но он вполне мог держаться на ногах.
        - Я вынужден был выполнить ваше распоряжение… - продолжал Семеркин. - Ну а патрона Васнецов отпустит, когда они окажутся на приличном расстоянии.
        - Их нельзя выпускать! - только и смог произнести Ландскнехт, разом позабыв свое
«рыцарское обещание».
        - Но придется! - В голосе Семеркина послышался непривычный металл. - Или вам не дорога жизнь господина Лузгинского? Ведь он уже почти целый час стоит под стволом именно по вашей милости!
        Ландскнехт еле сдержался, чтобы не вколотить секретаря в противоположную стену. Однако сумел совладать с собой и следующий вопрос задал спокойным тихим голосом:
        - Ты дал им машину?
        - Еще нет. В этом все и дело. Игорь, здесь есть только одно решение. Я знаю, что среди твоих людей есть пара профессиональных минеров. - Семеркин говорил быстро, уверенным тоном, неожиданно перейдя на «ты». - Отдай им приказ заминировать машину.
        - Не понимаю…
        - Заминировать машину радиоуправляемой миной. Как только они отпустят патрона, мы взорвем машину.
        - А дочь Самойлова? Она нужна нам живой!
        - Я все продумал. Отпустив Лузгинского, они проедут еще километров восемь и обязательно остановятся.
        - Зачем?
        - Кому-нибудь из девчонок приспичит сбегать в кустики. Скорее всего обеим.
        Ландскнехт лишь хмыкнул. До него стало лишь сейчас доходить сказанное Семеркиным. Ох, не зря держал секретаря Лузгинский, не зря.
        - Тогда надо поставить в машину прослушку, - вставил свое слово Ландскнехт.
        - Конечно, - кивнул Семеркин. - А мы с тобой будем следовать на расстоянии, доступном для радиосигнала. И как только услышим, что «принцесса» побежала в кусты, взорвем автомобиль.
        Ландскнехт вновь хмыкнул. Как говорится, гладко только на бумаге… Тем не менее не прошло и минуты, как он вызвал двух спецов из команды технического обеспечения. Один был специалистом в области прослушивающих устройств, другой некогда служил в специальном инженерно-саперном подразделении внутренних войск.
        Нокдаун не прошел для Васнецова бесследно. Голова и челюсть болели, слегка саднило колено. Если в ближайшее время ему вновь придется вступить в схватку, он вряд ли выиграет… «Даша Самойлова. Кто она? - размышлял Васнецов, не выпуская из поля зрения сгорбленной, усталой фигуры Лузгинского. - Кажется, она живет в совершенно иной реальности, нежели все остальные. Почему она так себя ведет? Мы спасаем ее, рискуем жизнью. В том числе и для того, чтобы ее папенька подписал какой-то там договор и не лишился достатка. Чтобы она купалась в бассейнах с морской водой, ездила на выходные в Париж или Альпы, встречала Рождество на Лазурном Берегу… Она точно ничего не чувствует. Ни страха, ни благодарности. Неужели такой и полагается быть дочери российского миллионера?» Даша между тем нашла какую-то газету и разгадывала кроссворд.
        - Герой Отечественной войны двенадцатого года, поэт-партизан, - вслух прочитала она. - Первая буква «Д». Кто это, а?
        - Ты не знаешь? - удивился Васнецов.
        Вопрос был для класса пятого-шестого. Во всяком случае, в школьные годы Васнецова последний дурак вписал бы в клеточки кроссворда фамилию «Давыдов». А ведь Дашенька окончила какой-то престижный финансовый колледж. То ли в Англии, то ли в Канаде… По усмешке, появившейся на физиономии Лузгинского, Васнецов понял, что пленника посетили точно такие же мысли.
        Узнать фамилию поэта-партизана Даше было не суждено. В дверь «тронного зала» постучали, а потом вошедший секретарь Семеркин произнес следующее:
        - Машина у крыльца. Поторопитесь.
        Глава 4
        Первой в машину села Надя. Затем Даша. И только потом Васнецов с Лузгинским. Семеркин выполнил все поставленные условия. Машину предоставил повышенной проходимости, с тяжелым непростреливаемым корпусом и полным баком горючего.
        - Будем надеяться на лучшее! - на прощание произнес Семеркин и тут же, почти не разжимая рта, очень тихо произнес: - Машина прослушивается, вам не дадут далеко отъехать…
        Васнецов бросил на Семеркина удивленный взгляд. Секретарь провожал «процессию» в одиночестве, остальные боевики держались на расстоянии, чтобы не провоцировать боевых действий. Васнецов и Семеркин стояли у капота автомобиля, а Лузгинский вновь находился под опекой Нади.
        - Под вашим сиденьем записка. Проедете минут десять, достаньте ее и прочитайте. Только ради бога не вслух.
        - Понятно, - кивнул Васнецов.
        Задавать иные вопросы было недосуг.
        - Десять минут, не более, - очень жестко повторил Семеркин. - Салон прослушивается, помните это!
        Нечто подобное Васнецов ожидал. Но осматривать машину на предмет прослушки и прочих гадостей времени не было. К тому же у них был надежный гарант безопасности - Лузгинский, да и причинять вред Дашеньке люди Ландскнехта не рискнут.
        - О чем вы разговаривали? - спросил Семеркина Ландскнехт, как только секретарь вернулся.
        - Ты разве не слышал? - Семеркин кивнул на радиопередатчик в его руках.
        - Он берет только салон.
        - Я лишний раз напомнил, что Лузгинский должен быть отпущен в целости и сохранности. А Васнецов сказал мне, чтобы мы не вздумали их преследовать.
        Ландскнехт кивнул. Включил на полную мощность звук. Оба они, Семеркин и Ландскнехт, сидели в «штабном вездеходе» - крытом грузовом джипе. Здесь же находились Артем и четверо парней из охраны. За жизнь Лузгинского все они отвечали если не головой, то уж как минимум потерей работы и «волчьим билетом» на рынке охранных услуг.
        - Тронемся, как только они отъедут километров на пять! - пояснил Ландскнехт, одновременно слушая незначительные фразы, бросаемые Васнецовым и девушками, и рассматривая карту местности.
        Васнецов засек время. Ровно десять минут. Он интуитивно чувствовал, что указания этого худощавого неприметного человека надо выполнять с точностью. Василий остановил машину, нащупал под собственным сиденьем сложенный вдвое лист бумаги.
        - Почему встали? - спросила тут же Дашенька.
        - Мне не нравятся вон те деревья! - Васнецов кивнул за переднее стекло, отвлекая тем самым внимание.
        - Ничего не вижу, - всмотревшись вдаль, произнесла Даша.
        - Когда увидишь, может быть поздно, - отозвался Васнецов, быстро пробегая глазами записку.
        - Дует на воду, - усмехнулся Ландскнехт.
        Штабной автомобиль остановился почти одновременно с васнецовским. Сокращать расстояние не было смысла. Некоторое время из динамика не доносилось ни звука.
        Записка имела следующее содержание:

«Машина взорвется через две минуты.
        Спасайте Дашу!»
        Две минуты. На раздумья времени нет, выход только один. Васнецов обернулся к сидящим на заднем сиденье девушкам и Лузгинскому, приложил палец к губам. Знаками показал, что нужно выбираться из машины. Надя и Даша не заставили себя долго ждать, а вот Лузгинский… В целях безопасности Васнецов накрепко стянул ему ноги ремнями. Василий имел намерение отпустить Лузгинского, как только они отъедут на почтительное расстояние. Пока же тот придет в себя и размотает узлы, у васнецовской команды будет приличная фора по времени.
        Сейчас распутывать узлы времени уже не оставалось. Ничего не говоря, Васнецов рванул следом за девчонками. Он не знал, есть ли на самом деле под днищем бомба. Не знал ее возможной мощности.
        - Ложитесь и не поднимайте головы! - крикнул он девчонкам, как только те достигли леса.
        Почуявший неладное Лузгинский пытался тем временем распутать ремень на ногах.
        - Лузгинский! - из укрытия окликнул его Васнецов. - Выбирайтесь из машины и ползите сюда!
        Это все, что Василий мог сейчас для него сделать.
        - Что происходит? Эй, Василий, или как вас там?!
        Из динамика радиопрослушки слышался взволнованный, близкий к панике голос Лузгинского. Ландскнехт бросил вопросительный взгляд на Семеркина. Тот лишь пожал плечами. Дескать, сам не пойму, что там у них. Тем не менее Ландскнехт решил оставаться на месте. Раз патрон подает голос, значит, он жив. Ну а Семеркин сообразил, что Васнецов и юные дамы благополучно покинули авто, оставив Лузгинского на произвол судьбы. Крики Васнецова прослушка не фиксировала.
        Прошло две минуты. Никакого взрыва. Лузгинский выкатился из машины, уперевшись в заднее колесо и сидя на асфальте, вновь безуспешно пытался освободиться от сковывающих движения пут.
        - Молчат. И мотор заглушили, - констатировал Ландскнехт.
        - Видимо, Васнецов решил, что впереди засада. Но вместо того, чтобы идти на прорыв, решил сделать предварительную разведку, - высказал свое мнение Семеркин.
        - Похоже на то, - согласился с ним Ландскнехт.
        - Скажите, Игорь… Ну вот если надо будет сделать внезапный подрыв, как будете действовать? - деловым тоном спросил Семеркин.
        Ландскнехт молча взял в руки панель дистанционного управления радиоминой.
        - Надо сделать так и вот так.
        С этими словами Ландскнехт указал на две кнопки, которые следовало нажать, и рычажок.
        - Рычажок влево или вправо? - уточнил Семеркин.
        - Вправо, - ответил Ландскнехт, едва коснувшись заветного рычажка подушечкой указательного пальца.
        Семеркин удовлетворенно кивнул, чему-то усмехнулся. Затем перевел взгляд на динамик прослушки.
        - Такое впечатление, что Васнецов о чем-то догадался, - вдруг произнес секретарь. - Как считаешь, Игорь?
        Ответить Ландскнехт не успел, так как в динамике послышался голос патрона:
        - Эй, где вы там? Что происходит?
        Голос патрона звучал откуда-то издалека, точно он находился не в салоне, а рядом, но кричал при этом очень громко.
        - Действуем? - нетерпеливо поинтересовался молчавший до сего момента Артем.
        - Пожалуй, - кивнул Семеркин.
        Ландскнехт хотел было поинтересоваться, что это будут за действия и почему их не согласовали заранее с ним, как почувствовал, что его сжали с двух сторон бойцы из команды Артема и в считаные мгновения защелкнули на его запястьях наручники. Артем набирал свою гвардию преимущественно из бывших бойцов ОМОНа и групп захвата. А ребятам из этих структур по плечу заковать в браслеты любого амбала. Зажатый с двух сторон их мощными плечами, Ландскнехт не мог пошевелиться, к тому же удары, полученные от Васнецова, дали о себе знать. У Игоря сейчас была уже не та реакция и координация движений.
        Панель управления радиоминой оказалась тем временем в руках секретаря. Семеркин оказался способным учеником. Он сделал именно «так и вот так». В считаные мгновения нажал обе кнопки и сдвинул вправо рычажок.
        Лузгинский успел-таки отползти на пару метров от машины. Почуяв близкую беду, он перестал возиться с узлами и как мог, на четвереньках, с помощью рук рванул к лесу. И тут прогремел взрыв.
        - Я решил все наши проблемы, Игорь Кимович.
        Впервые Семеркин назвал Ландскнехта по имени-отчеству. И, кажется, снова перешел на «вы».
        - А девушка? Дочка Самойлова? - только и смог произнести Ландскнехт.
        - С девушкой все в порядке, - ответил Семеркин. - Она жива и невредима, а через пару часов будет в родительском доме.
        - Зачем ты это сделал, Семеркин? - Ландскнехт отказывался верить в происходящее.
        - Иногда приходится жертвовать и королем. Жизнь не шахматы, партия продолжается и после его сдачи, - ответил секретарь.
        До сознания Ландскнехта медленно начинал доходить смысл происходящего. Семеркин отомстил?! Или заранее все обдумал и подстроил? Заранее, еще пару месяцев назад… Нет, Ландскнехт отказывался в это верить. Ведь тогда выходило, что его использовали точно безмозглого болвана. И никакая баба здесь ни при чем.
        - Ты тварь! - выкрикнул Ландскнехт и взметнул вверх скованные наручниками руки.
        Сокрушительный удар должен был перебить Семеркину кадык. Однако Артем и его подручные опередили Игоря. Один из них ударил Ландскнехта по почкам, второй перехватил его предплечья, а сам Артем ударил Игоря в уже травмированную сегодня челюсть.
        - Мертв, - произнес Василий, осмотрев бездыханное тело Лузгинского.
        И немудрено. Взрыв был такой силы, что разметал тяжелую, устойчивую к огню и встречным ударам машину на металлический дребезг. А ведь он, Васнецов, даже не попытался его спасти. Да, рядом были девушки, и он должен был в первую очередь думать о них… И тут не очень кстати вспомнил Васнецов страницы из досье на Лузгинского, которое предоставил ему Родыгин. Судимости, в том числе за изнасилования, длинный перечень заказных убийств, подстав, подлостей. Личная жизнь, состоящая из всех семи смертных грехов каждый день. Похищенная по его приказу Даша. Стоило пытаться спасать такого человека? Васнецов не знал ответа, у него вновь не было времени на раздумья. Что вышло, то вышло.
        - Уходим через лес! - скомандовал он притихшим девчонкам.
        Тем ничего другого не оставалось, как следовать за ним. Через мокрые, хлещущие по ногам и телу кусты, ломая ветки и поскальзываясь на мокрых корягах. Даша была непривычно молчалива, старалась ни на шаг не отставать от Нади. Похоже, взрыв, случившийся на ее глазах, убедил «принцессу», что все происходит всерьез.
        - Вот послушай сюда, чемпион по боям без правил! - держа в руках панель дистанционного управления, продолжил Семеркин, когда Ландскнехт пришел в себя. - Нашего общего патрона взорвал ты. Все это видели и подтвердят! - Семеркин кивнул на свою свиту. - Плюс отпечатки пальцев.
        Только теперь Ландскнехт обратил внимание, что на руках Семеркина тонкие телесного цвета перчатки, изготовленные на заказ и не оставляющие ни малейших следов.
        - Может, конечно, ты сделал это неумышленно, - после короткой паузы произнес Семеркин. - Случайно заминировал машину, случайно перевел вправо вот этот рычажок… Ну как бы там ни было, а завтра Игоря Кимовича объявят в федеральный розыск. Так, Артем?
        Недавний преданный хранитель хозяйского тела молча кивнул.
        - Выход один. Сутки у тебя будут. Возьмешь деньжат, документы и двинешь как можно дальше от этих мест. Преследовать не будем, обещаю.
        Семеркин закончил свою речь и кивнул амбалам. Ландскнехта дважды ударили, затем расстегнули наручники…
        Когда Игорь Кимович очнулся, он обнаружил, что валяется на мокром грязном асфальте. Его вышвырнули прямо на шоссе. Мордой в грязь. Ландскнехт с трудом поднялся на ноги, шатаясь, побрел в сторону собственного замка. Не останавливаясь, он массировал челюсть и ребра. Это был специальный самомассаж, которому обучали бойцов спецназа. Он позволял за короткое время привести в норму легко травмированные части тела.
        Семеркин дал ему сутки, обещая не трогать. Что ж, сутки - это не так много, но и за них можно кое-что успеть. Походка Ландскнехта стала тверже. Челюсть уже почти не болела, а голова соображала все яснее и яснее.
        Глава 5
        Васнецов и освобожденные им пленницы прошли километров восемь и решили устроить привал. Для этого они собрались использовать ветхую, полуразвалившуюся избушку, которая оказалась на их пути. В ней уже давно никто не жил, тем не менее она вполне годилась для временного отдыха. Уселись прямо на бревна, отдышались. Костер разводить Васнецов не стал: дым мог привлечь постороннее внимание.
        - Я не понимаю… почему погиб этот толстый? - переведя дух, задала вопрос Дашенька.
        - Потому что машина была заминирована, - ответил чистую правду Васнецов.
        - Зачем?
        - Слушай, ты прикидываешься или на самом деле дура? - встряла в беседу Надя.
        Она никак не могла привыкнуть к вопросам и поведению спасенной «принцессы».
        - Надя! - укоризненно покачал головой Васнецов.
        Однако было поздно. Из искры возгорелось пламя.
        - Слушай, ты, быдло! - поднявшись с бревна, выкрикнула Даша. - Откуда ты вообще взялась?
        Надя, в свою очередь, поднялась на ноги, смерила «принцессу» взглядом, полным одновременно и сожаления, и брезгливости. Ничего не сказала, отвернулась и отошла в угол избушки. Васнецов с большим трудом сдерживал себя. Вот оно как получилось. Оба они быдло - и Васнецов, и Надя. Вроде как обязаны были спасать эту госпожу.
        - Немедленно извинись перед Надей, - твердо и спокойно проговорил Васнецов, глядя в разгоряченное лицо «принцессы».
        - Перед всякими извиняться… Лучше верни меня Игорю! - вызывающе отозвалась та.

«Какой-то абсурд… - молотом стучало в голове у Васнецова. - Вернуть Игорю?! Или я чего-то не понимаю, или…»
        Додумать он не успел. «Принцесса» громко и внятно объяснила Васнецову и Наде, кто они такие, какого рода и племени и кто их ближайшие родственники. «Объяснение» было сделано с хорошим знанием русского языка. Что ж, у всякого терпения есть предел, лопнуло оно и у Васнецова. Он быстрым движением пребольно ухватил Дашеньку за розовое ушко.
        - Ты засранка и сукина дочка! - сказал Васнецов взвизгнувшей «принцессе».
        - Да как ты… - заверещала было она.
        - Я тебе не Игорь и не папочка, запомни! Церемониться не буду, - продолжил Васнецов. - Быстро извинись перед Надей!
        - Василий, не надо! - подала голос Надежда. - Не мучай ребенка.

«Больного, противного, избалованного!» - мысленно добавил Васнецов, но хватки не ослабил.
        - Я отпущу тебя, а ты извинишься! - сказал он и отпустил Дашенькино ушко.
        Даша отскочила в сторону, обвела ветхое помещение глазами, полными злых слез.
        - Ты мне сделал больно! - выкрикнула она.
        - А ты сделала больно Наде и мне. Какое же мы быдло? Мы же спасли тебя!
        Васнецов и в самом деле заговорил с ней, как с малым неразумным дитем.
        - Спасли, ну и спасли! Это же не по правде все было, сам знаешь! - шмыгнув носом, заявила Даша. - Ладно, извините уж меня. И ты, Васнецов, и ты, Надя, - смилостивилась «принцесса».
        - Подожди! - воскликнула Надя, опередив Васнецова. - Что значит «не по правде»?
        - А ты что, не знала? - пожала плечами Дашенька. - Ну развлечение такое новое. Нанимают каскадеров вроде Игоря и разыгрывают разные истории, как в кино. Только кино ты смотришь, а здесь сам участвуешь. Так многие теперь время проводят!
        Васнецов машинально вспомнил известный фильм о том, как отец с маленьким мальчиком попадает в фашистский концлагерь. Отец начинает убеждать ребенка, что все происходящее вокруг - это игра, что-то вроде особого испытания. Если они выдержат его, то в скором времени получат приз. И мальчик верит отцу. И уже по-другому смотрит на происходящие вокруг ужасы, не принимая их всерьез. Таким образом, отец сумел на какое-то время спрятать от ребенка войну…
        Но то было кино. А здесь? Неужели это Ландскнехт сумел ее так убедить?
        - Это объяснил тебе Игорь? - спросил Васнецов.
        - Нет! Игорь как раз вел себя как настоящий похититель. Сыграл отлично. Мне даже на какое-то время показалось, что меня и в самом деле похитили. Я устроила Игорю дикую сцену, но он успокоил меня и принес новую книгу о Гарри Поттере… Ну а я ждала, когда меня освободят…
        - Почему ты решила, что это игра? Кто сказал тебе это?
        - Кто-кто… Папа и Родыгин. Ну, начальник по безопасности. Еще две недели назад мы обо всем уговорились. Мне самой было жутко интересно в этом поучаствовать!
        Васнецов отказывался верить своим ушам. Выходило, что господин Самойлов организовал похищение собственной дочери?! Но зачем в это впутали его, Васнецова? Зачем платили деньги?
        И тут Васнецову стало все понятно. Сознание прояснилось мгновенно. Последний ход в этой «игре» был сделан полтора часа назад. В момент взрыва автомобиля.
        - Василий, я ничего не понимаю… - услышал Васнецов дрожащий голос Нади.
        - Привал окончен, - кинул, не оборачиваясь, Васнецов. - Пойдемте на шоссе, поймаем машину. И отправимся к Дашиному папе. Игра окончена.
        Васнецов еще не знал о незавидной участи Ландскнехта, но был уверен, что преследовать их никто уже не будет. Игре и в самом деле пришел конец.
        Машину поймали довольно быстро, до самойловского коттеджа ехали молча, лишь обмениваясь короткими, ничего не значащими фразами. Надя же и вовсе не произнесла ни слова, ждала объяснений от Василия, но торопить его не считала нужным. Смотрела себе в окно, точно и не было рядом ни «принцессы», ни Васнецова.
        Охрана у самойловских ворот поначалу остановила их, но, узнав Дашу, пропустила. На крыльце коттеджа их уже ждал Родыгин. Тот был на удивление сдержан, выглядел усталым, явно проведшим не одну ночь без сна. Он тут же препроводил Дашеньку к отцу, а сам уединился с Васнецовым. Надю Родыгин попросил погулять в саду.
        - Я верил в тебя, Васнецов! - произнес Родыгин, пожимая Василию руку. - Верил и не ошибся.
        - Я вам тоже верил, - сказал в ответ Васнецов, не отпуская поданной руки.
        - Не понимаю, - насторожился Родыгин, машинально пытаясь вытащить руку из стальных тисков.
        - Не было ведь никакого договора, никто не угрожал Самойлову. Так?
        Промолчать бы Васнецову, пропустить Дашенькину болтовню мимо ушей, списав на посттравматический шок.
        - Отпусти мою руку, - очень спокойно проговорил Родыгин.
        Васнецов ослабил захват. В самом деле, не держать же ее так все время.
        - Наша девочка оказалась редкостной болтушкой и не сдержала слова, - грустно продолжил Родыгин, не опуская глаз. - А ты, Васнецов, получил лишние ненужные тебе знания. Может быть, забудешь их сразу, а?
        С этими словами шеф службы безопасности положил перед Василием две толстые зеленые пачки.
        - Нет, Родыгин, - покачал головой Васнецов.
        - Что ты хочешь? - В голосе Родыгина появилась сталь, присущая отставным комитетчикам и ментам.
        - Хочу знать, в чем я участвовал. Для модного «новорусского» развлечения с пиротехникой и каскадерами слишком много трупов.
        - Эта девушка, которая сейчас гуляет в нашем саду, она кто? - спросил Родыгин.
        - Она помогала мне освобождать Дашу. Но она ничего не знает. Точнее, ничего не поняла в Дашиной болтовне.
        - Это хорошо. Ладно, слушай, Васнецов. О многом ты и сам догадался, поэтому я не вижу смысла ничего от тебя скрывать. Ты умный человек, поймешь нас и сделаешь правильные выводы.
        Ландскнехт проверил потайную кобуру. Она располагалась слева на груди, была незаметна и позволяла достаточно быстро и, главное, неожиданно выхватить миниатюрный «браунинг». Под мышкой Игорь приладил ножны с боевым ножом. Другого оружия у него теперь не было. Как не было и верных людей. Первым покинул замок Цыган, за ним разбрелись и остальные, после того как Ландскнехт объявил о своем вынужденном отъезде и сложении полномочий президента охранного предприятия. Семеркин дал ему сутки. За это время он вполне успеет выехать за границу, имеющаяся в наличии сумма и заранее приготовленные документы на чужое имя позволят ему легализоваться в какой-нибудь тихой части света с приемлемым климатом.
        Но он не станет этого делать. До последнего времени он старался ответить самому себе на вопрос: в самом ли деле он является тем неустрашимым искусным воином, коим предстает в глазах окружающих? И вчера получил окончательный ответ. Нет, не является. Вся жизнь, изнурительные тренировки до седьмого пота, строгий режим, вся эта суета с охранным предприятием… Это делалось ради денег, ради власти. Теперь у него остались лишь деньги. И тех хватит лишь для того, чтобы бежать. Васнецов одержал победу в честном поединке, а Семеркин вышвырнул его, как щенка на обочину. В самом буквальном, непереносном смысле. На его глазах расправился с человеком, жизнь которого была вверена под защиту ему, Игорю Вознесенскому. Нет, Ландскнехт не был привязан к Лузгинскому, тем более не мог любить его. Но по-своему выполнял долг, охранял патрона и не пытался работать против него. Семеркин же подбил шефа на эту дурацкую авантюру, а тот, в свою очередь, сумел заразить этой идеей Ландскнехта… На самом же деле Семеркин лишь ждал подходящего момента, чтобы ликвидировать патрона. Ландскнехт же дал ему такую возможность. Семеркин
мог сделать это еще во время их поединка с Васнецовым, спровоцировав беспорядочную стрельбу, но тогда не решился. А потом Ландскнехт собственноручно заминировал машину и вручил Семеркину дистанционный пульт… Поэтому Ландскнехт никуда не уедет. Возможно, следующая схватка станет последней, но он сумеет добраться до своих врагов - Семеркина, Васнецова и Родыгина с господином Самойловым. И еще Глория. О, как жаждал он сейчас ее увидеть, заглянуть в эти блестящие обманом и пороком глазища. И спросить… Всего пара вопросов, но он должен получить на них ответ. Поэтому первый свой визит (до того, как его объявят в розыск) Ландскнехт нанесет именно Глории.
        - Игорь? Вот уж не ждала! Ну проходи…
        Она впустила его в квартиру, лишь немного поколебавшись. Ландскнехт не убирал руку со своего потаенного оружия, готовый в любую минуту открыть огонь. Однако засады в квартире не было. Глория была одна.
        - Ты пришел попрощаться со мной? - спросила она, когда они оба оказались в просторной гостиной.
        - Ты все знаешь? - по-прежнему оставаясь наготове, вопросом на вопрос ответил Ландскнехт.
        Судя по всему, его самые тяжкие подозрения оказались верными.
        - Ничего я не знаю, - усталым и неожиданно грустным голосом произнесла женщина и отвернулась к зашторенному окну.
        - Врешь, - полушепотом проговорил Ландскнехт и, не размахиваясь, ударил ее.
        Глория не успела даже вскрикнуть, упала на ковер. Ландскнехт, не дав ей опомниться, ударил второй раз. Ногой в лицо. Потом еще раз. Она потеряла сознание. Ландскнехт схватил с туалетного столика какой-то пузырек, откупорил и вылил резко пахнущую жидкость на голову красавицы. Та застонала, попыталась подняться, но Ландскнехт вернул ее в лежачее положение легким тычком ноги. Теперь ее красивое породистое лицо было почти вровень с его тяжелыми армейскими берцами.
        - Ты выполняла задание Семеркина? - задал первый вопрос Игорь.
        Глава 6
        - Короли всегда самые слабые фигуры. И в шахматах, и в жизни, - довольно абстрактно начал беседу Родыгин.
        - Я не шахматист, я боксер, - произнес Васнецов.
        - Поэтому тебе и отводилась ударная роль.
        Видать, в детстве Родыгин тоже древними мифами увлекался. Таким образом, Васнецов оказался большим тяжелым камнем, который Родыгин успешно швырнул в гущу наступающего воинства. Да и все они по большому счету оказались камешками. И Семеркин, и Ландскнехт… И даже Дашенька.
        - Кто такой этот Семеркин? Который все время был при Лузгинском? - задал следующий вопрос Васнецов.
        - Семеркин - мой человек. Я завербовал его еще в конце восьмидесятых. Он тогда мелкой контрабандой промышлял, но, как говорится, подавал большие надежды… Я весьма успешно внедрял его к различным господам… Лузгинский у него третий по счету.
        - И цель акции была…
        - Одна-единственная - уничтожение Лузгинского.
        - Я догадался об этом, - кивнул Васнецов. - К сожалению, слишком поздно.
        - Ну почему же к сожалению? Клянусь, при любом исходе дела я нашел бы способ вывести тебя из-под удара. У меня было заранее разработано несколько вариантов.
        Васнецов ничего не ответил. Не «спасибо» же говорить. Некоторое время оба сидели молча. Прервал затянувшуюся паузу Васнецов.
        - Почему все-таки… такой изощренный план? - задал, пожалуй, главный интересующий его вопрос Василий.
        - Лузгинский слишком крупная фигура. И он очень мешал Алексею Петровичу. Убрать его с помощью снайпера или автоматчиков - вещь рискованная. Официальное следствие вряд ли установит заказчиков, но всем и так будет ясно, откуда подул ветер. Нам это не нужно… Теперь же все будут знать, что убийца - Ландскнехт. Нас это устраивает. А тебя, Васнецов, нет?
        Василий не верил, что машину взорвал Игорь. Ее взорвал тот, кто предупредил о прослушке и подложил под сиденье записку. Семеркин. Человек Родыгина… Не дождавшись ответа, шеф службы безопасности продолжал:
        - Важен результат. Теперь Алексей Петрович может беспрепятственно двигаться вперед, делать свой бизнес… Это была война, Васнецов. И она сегодня закончилась. Ты победил в ней и вернулся целым и невредимым. Нет Лузгинского. В ближайшее время исчезнет и Ландскнехт. Мы настолько гуманны, что дадим ему возможность скрыться.

«Вот! Теперь цепочка замкнулась! - сообразил Васнецов, но вслух ничего не произнес. - Убийцей будет признан Игорь. Родыгин надеется, что Ландскнехт даст деру из России. Его тут же объявят в розыск и, разумеется, не найдут, а дело об убийстве со временем спишут в архив». А ведь на месте Ландскнехта вполне мог оказаться и он, Васнецов.
        - Кто освободил нас из подземелья? - задал следующий, мучивший его вопрос Васнецов.
        - Судя по всему, Глория, проститутка. Причем по собственной инициативе… Но мы как раз собирались использовать ее именно для этих целей. Подстраховать тебя в замке. Семеркин почти завербовал ее, но накануне случилось недоразумение, и он не успел проинструктировать ее. Тем не менее мы в ней не ошиблись. Она помогла тебе без дополнительных просьб и денег.

«Глория… Проститутка. Неужели она? - мысленно спросил самого себя Васнецов. - Похоже на то. Больше некому. Да и Родыгину нет смысла темнить».
        - Как видишь, я никогда не ошибаюсь в людях, - торжествующе подытожил шеф службы безопасности.
        - Ты очень умный человек, Родыгин.
        - Уж договаривай, Васнецов: «И очень большая сволочь!» - закончил за Василия фразу Родыгин. - Я ведь сейчас все тебе без утайки рассказал, а мог бы послать куда подальше. Но ты военный человек, офицер. Ты сможешь понять меня. Ну вот признайся, ведь сколько раз и в Афганистане, и в Чечне тебя и твоих ребят подставляли зазря бездарные штабисты и генералы. Ты потом шел бить им морду?! Качал права, рвал тельняшку на груди?! Нет, все сносил молча. А со мною сейчас разговариваешь тоном генерального прокурора. Я в отличие от твоих генералов спланировал операцию до мелочей. Жертвы минимальны, и те не по моей вине.
        - Четверо погибших - этого мало? - спросил Васнецов.
        Да, погибших было четверо. Охранник Дима, майор Зотов, застреленный своими же боевик по кличке Юрец и господин Лузгинский.
        - Это Ландскнехт, - с искренним сожалением проговорил Родыгин. - Мы не могли играть с ним в открытую. Он слишком истово служил Лузгинскому.
        - И использовали его так же, как и меня, втемную.
        Да, это была правда. Они оба, и Игорь, и Василий, оказались в одинаковом положении. Каждый по-своему выполнял службу перед собственным хозяином. И хоть и двигали ими совершенно разные мотивы, но выполняли они эту свою службу без интриг и измены.
        - Вы отдали Дашу в руки этого зверя…
        - Он бы не тронул ее, - твердо и уверенно произнес Родыгин. - Ландскнехт не маньяк. К слову сказать, я ручался за это головой перед Алексеем Петровичем.
        - Но он-то как на это решился?! - воскликнул Васнецов.
        - Месяца полтора назад Алексей Петрович Самойлов поставил передо мною задачу, - чуть понизив голос, заговорил Родыгин. - Боевую задачу. Любым способом уничтожить Лузгинского. Тот, к слову сказать, аналогичную задачу не раз перед своей службой ставил, но у Ландскнехта извилин не хватило… Ну тесно им на земле нашей грешной стало, что делать прикажешь?! Ну, я две недели соображал-прикидывал. И ничего иного не придумал. Когда выложил план акции Самойлову, он поначалу за голову схватился, готов был броситься на меня. Но потом остыл, подумал на трезвую голову… И согласился. Вопрос-то стоял как - или Лузгинский Самойлова, или наоборот. Я как раз на тебя вышел. Офицер ВДВ, орденоносец и сорвиголова, нуждается в деньгах. Тебе кто порекомендовал ко мне на службу поступить? Твой сослуживец бывший, Ильин, кажется. Так вот, повстречался ты с ним случайно, возле вещевого рынка опять же с моей подачи. Вот так, майор.
        - Лузгинского должен был убить я? - перестав удивляться, спросил Васнецов.
        - Какая теперь разница! - отмахнулся Родыгин. - Все сложилось самым замечательным образом! Ты теперь получаешь деньги, должность в моей службе и, если все пойдет хорошо, месяца через три-четыре станешь моим первым замом… Кстати говоря, я два часа назад звонил в больницу. Операция прошла успешно, Марта уже отошла от наркоза, сейчас лежит в отдельной палате. Прием посетителей уже закончен, но для тебя могут сделать исключение.
        Васнецов бросил взгляд на часы. Семь часов пятьдесят одна минута. Время посетителей и в самом деле закончилось… Пятьдесят одна! Плюс Д! Не случайно, ох не случайно он запомнил эту комбинацию.
        - Я могу видеть господина Самойлова? - проговорил Васнецов подчеркнуто спокойно.
        Родыгин по-своему понял его изменившийся тон. Немного подумав, кивнул.
        Алексей Петрович Самойлов принял их в своем кабинете. Любезно, но настороженно. Узнав, что Васнецову стали известны все подробности, заметно осунулся, как говорится, спал с лица.
        - По правилам вашей игры Даша должна была изображать несчастную узницу при любых обстоятельствах? - задал вопрос Васнецов.
        - Разумеется, - ответил за хозяина Родыгин. - Алексей Петрович, - повернулся он к Самойлову, - несмотря ни на что, Василий согласен принять наше предложение о дальнейшем сотрудничестве. Но обещанное вознаграждение надо удвоить.
        Васнецов ничего не сказал. Промолчал и Самойлов. Молча поднялся с кресла. Молча проследовал в маленькую комнату рядом с кабинетом. Дверь, ведущая в нее, была замаскирована под обои, Васнецов заметил тайный вход, лишь когда спина Алексея Петровича скрылась в нем. Из потайной комнатки ясно послышался шум, точно открылась тяжелая сейфовая дверь. «Пятьдесят один плюс Д, - завертелось в голове у Васнецова. - Оно или не оно? А если не Д, а, например, В? Нет, должно быть именно Д!» Самойлов вернулся, молча выложил перед Васнецовым пять зеленых пачек. На глаз Василию трудно было даже подсчитать, сколько сейчас перед ним лежало денег. Если он сейчас возьмет деньги, получится, что он ничем не отличается от Игоря. Что сам становится Ландскнехтом. Наемником. Исполнителем чужой воли. И награда ему - пачки зеленых бумажек.
        - Возьми деньги, Васнецов, - проговорил Родыгин. - Ты их честно отработал… Возьми, говорю тебе!
        - Мне нечего вам сказать, - поднявшись со своего места, произнес Васнецов. - Врезать хорошенько стоило, да рук марать не хочется.
        Папенька еще ниже опустил взор, скривился, точно от кислой незрелой ягоды, потом искоса укоризненно посмотрел на Родыгина.
        - Остынешь - дашь знать. Тогда придешь, заберешь, - как ни в чем не бывало отреагировал шеф безопасности.
        - Козлы вы оба, - отчетливо произнес Васнецов, поочередно оглядев и Самойлова, и Родыгина.
        - Ну хватит, Васнецов. Можем ведь и по-другому поговорить, - сказал Родыгин.
        - Интересно, каким образом?
        Родыгин молча нажал кнопку, и в кабинете через несколько секунд нарисовались трое мордоворотов из охраны коттеджа.
        - Остынешь - вернешься, - повторил Родыгин, но уже с откровенно злым выражением лица, точно подзадоривая своих бугаев, тоном обозначая линию поведения и для них. - Проводить по возможности вежливо! - бросил он последнюю фразу.
        Васнецов молча оглядел «группу провожающих» и двинулся на выход. Проходя через сад, он окликнул скучающую там Надю.
        - Ну объяснишь ты мне хоть что-нибудь? - не очень приветливым голосом поинтересовалась девушка.
        - Поехали ко мне? - произнес в ответ Васнецов.
        Надя ничего не ответила. Отвернулась, пошла к выходу. «Группа сопровождения» позволила себе едкие усмешки.
        - Надя, ну пойми…
        - Я все понимаю и не сержусь, - не поворачивая головы, отозвалась Надежда. И заметно ускорила ход.
        Охранники выпроводили их за ворота коттеджа.
        - Вали отсюда, - послышалось в спину от старшего охранника, здоровенного наполовину лысого детины лет тридцати.
        Васнецов молча обернулся, смерил детину взглядом.
        - Повторить? - усмехнулся «швейцар». - Вали отсюда, сапог. Добрый мой тебе совет… И не возвращайся больше, не беспокой уважаемых людей.
        Теперь он, Васнецов, сапог. Не более того. Вот тебе и «по возможности вежливо»… А Надя, не оборачиваясь, словно ничего ее более не касалось, продолжала свой путь быстрой спортивной походкой. Плавно покачивались ее крепкие округлые бедра. Васнецов недолго смотрел ей вслед, вновь повернулся к «вежливому» бугаю.
        - Ну а если побеспокою? - ровным голосом осведомился Васнецов, делая при этом шаг вперед, прямо на охранника.
        - Чего? - сморщил низкий лобик тот.
        Из-за его спины недобро ухмылялись двое таких же мясистых мордоворотов, разве что возрастом помоложе. Васнецов оказался вплотную к старшему детине, тот уже готов был въехать Василию прямым в лоб, но Васнецов одним движением перехватил волосатую ручищу и легонько, без размаха ткнул охранника ребром ладони в область солнечного сплетения. Детина выпучил крохотные бесцветные глазки, грузно рухнул на колени. Второй охранник, видимо, кикбоксер, попробовал ударить Васнецова ногой в голову, но тут же свалился на своего «старшего наставника». Третий оказался хитрей. Выхватив дубинку-электрошокер, он не торопился атаковать, двигался выжидающе и осторожно. Плюнуть бы Василию на это дело и отправиться восвояси, но сейчас он мстил этим холуям, этим кабаноподобным тушам за весь обман, весь цинизм, унижение. Васнецов попытался выбить дубинку ударом ноги, но третий охранник оказался опытным бойцом. Василий поставил было блок, но сильный электрический заряд отбросил его к одиноко растущему рядом с офисными воротами дереву, и он сильно ударился затылком о ствол. Против электрошокера Василий дрался впервые, такого
не было ни в Приднестровье, ни в Чечне…
        Теперь настала очередь мести для холуйских туш. Они быстро сориентировались, увидев, что враг оглушен разрядом тока. И набросились одновременно все на одного, нанося беспорядочные удары ногами. Закрыв руками голову, Василий попытался откатиться в сторону и одним рывком подняться на ноги, но не тут-то было. Охраннички методично и упорно втаптывали Васнецова в землю… И тут Васнецов почувствовал, что один из «швейцаров» валится прямо на него. Остальные перестали на какое-то мгновение наносить удары и громко матерились. Васнецов уклонился от рухнувшей туши, откатился вправо и увидел следующую картину. Вооружившись здоровенной корягой, Надя охаживала ею матерящихся охранничков.
        - Куда лезешь, прошмандовка! - сорвался на свинячий визг старший, отпрыгивая в сторону и прикрывая лысый череп.
        Массированные пинки прекратились, и этого вполне хватило Васнецову, чтобы оказаться на ногах. И первым поленом под его секиру попал «старшой». Второй успел подняться на ноги, но тут же отскочил в сторону, а третий вновь попытался использовать электрошокер. На сей раз Васнецов оказался ловчее. Электрошокер, выбитый ударом ноги, зарылся в зелень английского газона. Неизвестно, чем закончилась бы схватка, не останови ее знакомый властный голос.
        - Прекратить! - У ворот стоял Родыгин. - И вы, майор Васнецов… - с сожалением проговорил шеф безопасности, - видите себя прилично.
        - Я не прощаюсь, Родыгин… - проговорил Васнецов.
        - Ох, Васнецов… Чувствую, лучше бы нам с тобой попрощаться.
        Надя и Васнецов прошли километра три. Затем наконец вышли к железнодорожному полотну. Разглядели вдалеке станцию, направились к ней.
        - Поехали к тебе, - произнесла вдруг Надя.
        - Как я выгляжу? - в свою очередь, спросил Васнецов, продолжая прижимать Надин платок к разбитому лбу и левой брови.
        - Впечатляюще, - только и ответила она. - Пригнись и спрячься за меня. А то милиция не так поймет.
        Глава 7
        - Мне больно! - застонала, приподняв голову, Глория.
        Ландскнехт и сам почувствовал, что переборщил. Лицо красавицы было разбито в кровь, а у левого глаза отчетливо налилось синевой. Сейчас у нее не было ни породы, ни достоинства и цена ей была невелика. Не более чем вокзальной шлюхе.
        - Я не работала на Семеркина, - откашлявшись, проговорила она. - Он на что-то намекал, лез в душу. Но я ничего не делала для него.
        - Я готов тебе поверить, но я хочу знать, кто открыл замки в подземелье. Дистанционный регулятор я видел в твоих руках.
        - Ты больше не ударишь меня? - спросила она, вставая с пола.
        - Нет, - чуть помявшись, заверил красавицу Игорь.
        - Да, я выпустила его. Этого парня, которого ты посадил в клетку, - произнесла она, вытирая кровь и усаживаясь напротив Ландскнехта.
        - Зачем?
        - Зачем? - переспросила с грустной усмешкой женщина. - Да ни за чем. Просто хотела, чтобы он жил. Ты ведь убить его хотел. Вот я и… Даже не ожидала, что прибор твой так сработает.
        Ландскнехта охватило такое чувство, будто по его телу провели сильный электрический заряд, который парализовал все его конечности, а также чувства и мысли. Нет, больше ни одного вопроса, вообще ни одного слова. Он нашел в себе силы подняться с дивана, направился в коридор, к выходу.
        - Игорь, ты уходишь? - точно не веря, окликнула его Глория.
        Он молча остановился, медленно покачал головой.
        - Лучше уходи, - произнесла она.
        И тогда он обернулся. Боевой нож успел лечь в его ладонь, Ландскнехт умел незаметно доставать его из потайных ножен. Нож вошел точно под левую грудь Глории.
        Глория умерла сразу же, не успев закрыть глаз, и сейчас они казались особенно большими и яркими. Ландскнехт подошел к ней, за рукоятку выдернул из груди оружие.
        - Я тоже хотел, чтобы ты жила, - неожиданно вслух произнес он, - но… меня нельзя обманывать. Мне нельзя мешать… Я не прощаю этого. Никому не прощаю.
        Ландскнехт аккуратно вытер оружие, вновь убрал его в потайные ножны.
        - Все, Глория… - произнес он, последний раз взглянув на ее некогда такое желанное тело.
        А ведь никакой Глорией она на самом деле не была. И имя ее, родителями данное, было Галина. Галька Смирнова.

«Теперь ты никому не достанешься, - мысленно произнес Ландскнехт, захлопнув дверь подъезда. - Ни Васнецову, ни Семеркину, никакой другой мрази…»
        Его «охотничий сезон» только начинался. О, если только удастся, он убьет и Васнецова, и Семеркина, и Самойлова. Не пожалеет при случае и его мерзкую, избалованную девчонку. Собрать бы всех в один мешок… У Ландскнехта оставались приличная сумма денег, машина. Плюс пара тайных, одному ему известных схронов со взрывчаткой, оружием, прочим спецснаряжением, вплоть до легководолазного костюма. Он не пожалеет себя, но достанет хотя бы одного. Но лучше, конечно, всех.
        Это ему предстояло серьезно обмозговать. Причем не одному. Ландскнехт знал, кто станет его безотказным, исполнительным союзником. Именно к нему он сейчас и держал путь.
        - Ты в самом деле майор?
        - Майор… А ты думала, генерал?
        Надежда ничего не ответила. Прошлась по его комнате, снова оглядела ее.
        - Ты живешь скромно, но сразу видно, что у тебя богатая духовная жизнь. - Надя остановилась у полки с книгами.
        - По тому, как ты ведешь себя в гостях, тоже видно, что ты хорошо воспитанная дочь культурных, образованных родителей, - заметил, в свою очередь, Васнецов.
        Надя не стала сообщать, кто ее родители. Она взяла с полки одну из книг, пролистала.
        - Я таких книг никогда не читала, - произнесла она.
        - Это жизнь и учение отца Серафима Роуза, - пояснил Васнецов. - Если хочешь, возьми почитай.
        - Ты верующий, православный? У тебя столько религиозных книг. И икона…
        - Это икона Спаса. Она хранит всех, кто живет в этом доме.
        - Я тоже сделаю у себя в квартире святой угол. Я ведь крещеная, но как-то далека от всего этого. От философии, от церкви. Сам понимаешь, спорт, учеба.
        Надя отложила в сторону книги. Уселась на диван.
        - Ты расскажешь мне, что произошло? Что это за игра с каскадерами и взрывами?
        Василию ничего другого не оставалось, как рассказать девушке все с самого первого эпизода. Он начал с того, как уволился из войск, чтобы добыть деньги на операцию Марте, как случайно встретил бывшего сослуживца, а затем оказался в рядах личной охраны Даши Самойловой. Закончил он, пересказав последний разговор с Самойловым и Родыгиным.
        - В это трудно поверить! - всплеснула руками Надя, выслушав Васнецова.
        - Да, мне тоже кажется, что это какой-то дурацкий сон… Проснуться хочется, но не получается.
        - А я… тоже сон? - вдруг спросила девушка.
        - Ты? Нет, ты не сон, - проговорил Васнецов и осторожно положил руки на ее плечи.
        Надя ничего не ответила, прижалась к нему всем телом. Он сделал свой выбор, она тоже.
        - Руки, подполковник! Открываем замок и заходим внутрь.
        Голубеву ничего не оставалось, как щелкнуть замком и пропустить Ландскнехта в собственную квартиру. Игорь перехватил мента, когда тот подошел к железной двери своих апартаментов. Ландскнехт возник за его спиной внезапно, сумев подобраться незамеченным к матерому оперу.
        - Жена и дочь за городом? - спросил Ландскнехт, когда они вошли в квартиру.
        Голубев кивнул.
        - Очень хорошо! - проговорил Игорь. - Мне надо будет некоторое время пожить у тебя, Голубев.
        - Что все это значит, Игорь? - спросил Голубев. - Ты не мог просто прийти ко мне или позвонить?
        - Голубев, завтра во второй половине дня меня объявят в федеральный розыск. Тебе придется с высунутым языком изображать рвение и активность на этом поприще перед своим начальством.
        - За что тебя будут разыскивать? - вскинул кустистые брови подполковник.
        - Завтра узнаешь. Сейчас это не так важно.
        - Что дальше? - Голубев старался держаться невозмутимо, но видно было, что ему очень не по себе.
        Он уже понял, что дальше произнесет Ландскнехт.
        - Мне нужно временное убежище, очень ненадолго. Ну и еще кое-какая помощь. Ты, Голубев, поможешь мне. А если вздумаешь меня выдать, то… Я расскажу обо всех твоих грехах, обо всех услугах, которые ты оказывал мне и покойному Лузгинскому.
        Услышав о «покойном», Голубев вновь вскинул брови.
        - Да, увы, покойному, - кивнул Ландскнехт. - Поэтому теперь на него и на меня повесят много всяких грехов. А ты, Голубев, был с нами в одной упряжке. Ну что ты молчишь, отвечай: был или не был?
        - Все так, Игорь, - тяжело вздохнув, отозвался подполковник.
        - А если так, то я воспользуюсь твоей квартирой и машиной.
        - На машину доверенность нужна, - заметил Голубев.
        - Не нужна, ты в качестве шофера будешь. Ты не думай, я на оплату не поскуплюсь.
        - Ладно, - кивнул Голубев.
        Он старался держаться, точно ничего и не произошло. Между тем у подполковника было теперь лишь два выхода. Либо помогать во всем Ландскнехту в надежде, что тот сумеет бесследно скрыться, либо… сдать его своим коллегам, но при задержании организовать так, чтобы Ландскнехт был застрелен.
        Охота и в самом деле началась дикая. Все охотились на всех.
        - Скажи мне, что я красивая!
        - Ты? - переспросил Васнецов, откинувшись к спинке дивана. Затем не слишком уверенно произнес: - Ты красивая… Пожалуй.
        - Что еще за «пожалуй»?
        - Надька, что ты ко мне пристала? Красивая, некрасивая - какая разница! Ведь мы… - Он немного замялся. - Одним словом, теперь мы будем вместе. Всегда!
        Надя демонстративно отвернулась, ничего не ответила. Какой-то неотесанный этот Василий Васнецов. Поговори с таким. Сам же совсем недавно назвал ее красавицей.
        - А почему ты ей не врезала тогда? - спросил вдруг Васнецов.
        - Кому? - не поняла Надя.
        - Дочке Самойлова. Когда она оскорбила тебя.
        - Я не умею драться.
        - А как же сегодня у ворот и там, в замке…
        - Я не дралась… Я помогала тебе.

«Какая она милая и трогательная! - подумал Васнецов. - Драться не умеет».
        - Все правильно, - улыбнулся он. - Девочки драться не должны.
        Она действительно помогала ему. Когда мячиками вывела из строя системы видеоконтроля… И когда сумела своим напором и резкостью развязать язык
«принцессе». Иначе Васнецов никогда не узнал бы истинной подоплеки событий. Что теперь делать дальше? Вести Надю в церковь, в загс. Они обвенчаются, зарегистрируются, постараются забыть все, точно дурной сон. Но сначала они вдвоем с Надей съездят в больницу к Марте и проведут с ней весь день. Да, в самое ближайшее время. Выйдут из дома, поймают такси… Как замечательно все складывается!
        Но по земле будет где-то продолжать ходить убийца Ландскнехт. Будут плести свою кровавую паутину Родыгин и Семеркин. Все выше и выше будет подниматься Алексей Петрович Самойлов. Теперь его уже ничто и никто не остановит. А его дочь по-прежнему будет воспринимать жизнь как увлекательную или скучную (в зависимости от ситуации) игру…
        Васнецову стало не по себе. Ведь сейчас в его руках еще остались кое-какие нити, с помощью которых он мог бы попробовать остановить эту «игровую машину». Пятьдесят один плюс Д… Не случайно ему было дано услышать этот шифр. И еще Ландскнехт. Интуиция подсказывала Васнецову, что тот где-то рядом с Самойловым. Все-таки Игорь тогда решился на честный, открытый поединок. Значит, законченным гадом он не был, что-то еще теплилось в его черном сознании…
        Надя приняла душ и, закутавшись в полотенце, вернулась в комнату.
        - Сейчас я немного высохну, и мы поедем к твоей Марте, - улыбнулась она.
        В эту минуту она выглядела особенно симпатично и свежо. На блестящих щеках обозначились ямочки, а в небольших глазах играли живые искорки.
        - Надя… - произнес Васнецов, с трудом подбирая нужные слова. - Ты поедешь в больницу одна.
        - Что случилось? - Искорки в Надиных глазах погасли в одно мгновение.
        - Я очень прошу тебя это сделать, - продолжил Васнецов. - И еще вот!
        Он выложил перед девушкой несколько пачек все тех же зеленых бумажек.
        - Это не мои деньги, - сказал он. - Это деньги Марты. Жизнь у нее теперь впереди, и она должна быть долгой и радостной.
        - А у нас? - упавшим голосом спросила Надя.
        - У нас тоже, - отозвался Васнецов и даже попробовал улыбнуться.
        Улыбка получилась невеселой. Он вообще умел так вот печально улыбаться. В ближайшие часы он не имел права ни на какие лишние эмоции. Иначе он может расчувствоваться и передумать. Может оказаться слабым и смириться с участью наемника, точнее - марионетки в пальцах Родыгиных. А этого ему сейчас нельзя… А с Мартой все в порядке. И с Надей тоже.
        - Ей нужен друг, понимаешь? - проговорил Васнецов, обняв Надю. - Точнее, подруга. И еще ты расскажешь ей… Ну, если я не вернусь.
        - Не вернешься?
        - Да вернусь… Вернусь!
        Он произнес это как можно убедительнее, но Надю уже трудно было успокоить.
        - Я пойду с тобой! - произнесла она.
        - Нет, Надя.
        - Я люблю тебя, Васнецов…
        - Тогда тем более.

«Тем более…» Она поняла, что он прав. Что никакими силами и заклинаниями не сможет его остановить.
        - Я некрасивая, - вдруг произнесла Надя.
        - Ты прекрасная, - ответил Васнецов.
        Спустя пару часов Надя стояла в зеленом больничном сквере. Она немного волновалась, ей предстояла встреча с незнакомым, но уже успевшим стать родным человеком.
        Глава 8
        Васнецов решил выйти на Ландскнехта. Если, конечно, тот не дал деру. Однако Васнецов видел Ландскнехта другим. Та схватка открыла для Васнецова иные стороны его натуры. Игорь из потомственной семьи военных, он уже подсознательно впитал в себя формулу служения. Да, на каком-то этапе произошли необратимые изменения, и он из офицера стал Ландскнехтом, но при этом продолжал служить. Недаром Родыгин отметил, что играть с Игорем в открытую не было никакой возможности. «Слишком истово служил Лузгинскому!» Но остатки воинского сознания и морали, генетически переданные от далеких предков, еще сохранились в изуродованной, почерневшей душе Ландскнехта. Именно поэтому он решился на честный поединок. И сейчас вряд ли сбежит. Деньги, власть - все отойдет для него теперь на второй план. Месть - вот главная движущая сила в его теперешнем положении. Хотя, конечно, может быть, он окончательно решит оставаться Ландскнехтом и двинет в какое-нибудь тихое укромное зарубежье.
        Перед началом акции Родыгин снабдил Васнецова списком лиц, приближенных к Ландскнехту. Список был недлинен - и в нем имелись телефоны и адреса. Васнецов углубился во внимательное его изучение. И вскоре остановился на некоем подполковнике Голубеве. Да-да, это, кажется, один из тех продажных ментов, что сумели захватить Василия и собирались сдать Ландскнехту. Немолодой, предпенсионного возраста. С Ландскнехтом отношения давние. Вместе исполняли многие
«деликатные» поручения господина Лузгинского. Голубев на крючке у Ландскнехта, и, если Игорю понадобится помощь, он скорее всего обратится к подполковнику.
        То, что собирался сделать Васнецов, несколько противоречило его прежним убеждениям. Будучи офицером, Васнецов привык действовать в соответствии с уставом и существующими законами. Вне их начиналась бандитская вольница, беспредел. Но сегодня закон и справедливость расходились в разные стороны. Да и вообще с точки зрения закона наказуемы ли действия Самойлова и Родыгина?! Устроили девочке Даше увеселительное мероприятие, только и всего. Значит, чудовищная по своему цинизму акция останется безнаказанной. И, что самое худшее, он, Васнецов, был ее активным участником. Вот этого Василий никогда не сможет забыть и простить господам хорошим.
        Справедливость, закон… И раньше Васнецову приходилось размышлять на эти тяжелые, не всегда поддающиеся простому объяснению темы. Когда Васнецов воевал в Абхазии, произошла следующая история. Там тогда много всякого народу воевало. «Он хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Абхазии абхазам отдать» - так не слишком изящно начиналась одна журнальная публикация тех лет. Одним словом, абхазы были стороной страдающей, а грузины зарекомендовали себя злобными, жестокими оккупантами. Может, на самом деле это и не совсем так было, но о том одному богу судить. Одно точно - простым абхазам несладко пришлось… На защиту скромных землепашцев выдвинулись и казаки со всей России, и «солдаты удачи», а также чеченский батальон, на российских базах ГРУ и ВДВ натасканный. К слову сказать, командовал чеченцами Черный Шамиль, тот, что и по сей день в международном розыске за теракты в российских городах. Васнецов попал в Абхазию вроде как без всякого официального приказа. Точнее, приказ был, но… очень «негромкий». Командовал Василий малочисленным подразделением из младших офицеров, прапорщиков и сержантов. Никаких
казаков в рубахах навыпуск, никаких чеченцев. Помимо прочего обучал Васнецов и абхазских повстанцев тактике и практике партизанской войны. Именно такие подразделения, истинными профи укомплектованные, и решили военную проблему. И вот уже в последние дни это все и случилось… В подразделение десантников пришел старый абхаз. Вызвал на разговор командира, то есть Васнецова. Говорили один на один, без лишних ушей. Грязная история получилась: сержант из отряда Васнецова и двое казаков изнасиловали младшую дочь старика. Пригрозили, что если расскажет кому, всю семью расстреляют. Всю ночь «веселились». Ничего обещать старику Васнецов не стал, ни слова своим не говоря, отправился к казачьему атаману. И опять же говорил с ним один на один.
        - Судить-рядить предлагаешь? - выслушав Васнецова, вскинул брови атаман.
        Потом Васнецов узнал, что в атаманы тот шагнул из районных прокуроров. Не поладил с местными властями - и в казаки.
        - Если сейчас это все спустить… То кем мы будем, атаман? - прямо спросил казачьего лидера Васнецов. - Вот мы вроде защищать сюда пришли. В том числе старика этого и дочерей его. Добровольно, кстати говоря, без всякого приказа. И что теперь? Насильники, убийцы мы теперь. Все, атаман, все будем, если в случае этом не разберемся и точку не поставим.
        - Разбираться-судить ты будешь? - неласково дернул усами бывший прокурор.
        - Я, - ответил Васнецов. Коротко, негромко и твердо.
        - Лих ты. В самом деле, десанту сам черт не брат, - продолжил в том же тоне атаман.
        - Черт мне не брат.
        - Ладно, гвардеец, - хлопнув по плечу Васнецова, произнес атаман. - Мои люди - это мои люди. И наказание им будет наше, казацкое. А со своим сержантом делай что хочешь.
        Судить-рядить атаман обучался на юрфаке Ростовского университета, потому
«следствие» провел быстро и грамотно. Правду сказал старик. Всех троих узнала его восемнадцатилетняя дочь. Стоят трое - сержант и двое казаков. Одному казаку лет тридцать пять, из бывших сельских механизаторов, второй совсем юный, призывного возраста, из недоучившихся студентов. Казачки подрагивают, зуб на зуб у обоих не попадает. Сержант держится, но и ему худо.
        - Мужики! - застонал бывший механизатор, как услышал приговор, атаманом вынесенный. - Мы ж свои! Ну попутал бес… Свои же мы!
        Ничего не ответили ни атаман, ни казаки. Суров приговор был - по триста плетей каждому. Но это казакам. А сержанту наказание Васнецов должен был придумать. А наказание здесь лишь одно может быть. Сержант, однако, ждать не стал. Сбил с ног замешкавшегося казачка-конвоира и рванул зайцем прямо в лес. Догонять, тем более в спину палить Васнецов не стал. Долго сержант не пробегает.
        Четверо казаков закатали рукава, взялись за плети… А когда остановились, механизатор и студент уже не дышали. А сержант в тот же день на вражеской мине-ловушке в лесу подорвался.
        Через три года атаман погибнет в Чечне, отряд его распадется. Кто по контракту в армию отправится, кто бандитские ряды пополнит… Но тогда в Абхазии он, Васнецов, и бывший прокурор четко провели границу. Здесь МЫ, а здесь ОНИ. И МЫ не ОНИ и ИМИ никогда не станем.
        Вот и сейчас Васнецов ходил вдоль этой границы, и времени на размышления было у него немного. Вновь «свои» в одно мгновение превратились в «чужих», а «чужие», точнее - «чужой» должен был на какое-то время стать «своим».
        Может, конечно, Васнецов ошибается. Вовсе не к Голубеву рванул Ландскнехт, а к иным, неизвестным Васнецову, верным людям. Тем не менее начнет он поиски именно с Голубева. Времени у Василия было немного, поэтому он решил просто позвонить на квартиру подполковника. Ландскнехт не побоялся выйти против него в открытую, не побоится и Васнецов.
        Слушая Игоря, Голубев становился все мрачнее и мрачнее. План, излагаемый Ландскнехтом, был лих и безрассуден. Он вряд ли имел шансы осуществиться. Это означало, что Голубева ничего хорошего не ждет. Выход один, и его придется реализовывать немедленно. Подполковник попытается незаметно достать свой табельный
«макаров». А затем пристрелит Игоря, а приехавшим коллегам сообщит, что пытался задержать, но не смог. Однако Ландскнехт предусмотрел такой поворот событий и фиксировал каждое движение Голубева. Ко всему прочему, подполковник уже немолод, не та реакция, скорость. Но иного выхода не было.
        - Пива хочешь? - спросил Голубев, когда Ландскнехт закончил изложение своего
«оперативного плана».
        - Хочу, но не могу, - ответил тот. - Я жду твоего мнения по поводу сказанного.
        - Ну, в общем… - уклончиво заговорил Голубев, с трудом находя слова. - Как опер с двадцатилетним стажем…
        Он набрался было сил честно сказать, что план Ландскнехта - полная лажа, но ему не дал этого сделать внезапный телефонный звонок.
        - Вас слушают, - сняв трубку, буркнул Голубев. - Кого?! - через секунду переспросил он сорвавшимся, охрипшим голосом.
        - Игоря Кимовича, пожалуйста, - как ни в чем не бывало повторил на другом конце провода Васнецов.
        - Кто его спрашивает? - задал вопрос тем же упавшим голосом подполковник.
        - Его спрашивает Васнецов. Василий Григорьевич Васнецов.
        Ландскнехт напрягся, положил руку на рукоятку пистолета. Он уже догадался, что звонок не случаен. Голубев протянул трубку Игорю.
        - Тебя спрашивают, - пояснил мент. - Некто Васнецов.
        Ландскнехт дернулся, точно от неожиданного выстрела над головой. Точно Васнецов не в телефонной трубке, а во весь рост предстал перед Игорем. И не просто предстал, а целит Ландскнехту в лоб из крупнокалиберного пистолета-пулемета… Тем не менее Игорь справился с эмоциями и взял трубку. А разговор получился следующий:
        - Игорь! Нам нужно поговорить.
        - Говори.
        - Если не возражаешь, я приеду к тебе.
        - А если возражаю?
        - Подумай, Игорь. Вычислив твое местонахождение, мне ничего не стоило навести на голубевскую хату людей Родыгина или группу захвата из МВД. Я не делаю ни того, ни другого. Напротив, заранее оповещаю тебя о своем визите.
        Ландскнехт задумался. Да, в словах Васнецова была логика. Ладно, была не была. В любом случае он успеет всадить в майора хотя бы один заряд.
        - Ты придешь один? - спросил Ландскнехт.
        - Да.
        - Ну… ладно. Адрес тебе известен, жду.
        Голубев прилег на диван, отвернулся к стене. Ничего другого ему теперь не оставалось, как пассивно наблюдать развитие событий. Может быть, на его удачу, эти двое ополоумевших спецов не найдут общего языка и перестреляют друг дружку? Главное, чтобы при этом они не задели его, гарнитур и хрустальную люстру.
        Чтобы как-то убить время до прихода Васнецова, Ландскнехт включил телевизор. На одном из каналов шел американский боевик, на другом - царил Евгений Петросян, на третьем - шел какой-то негритянский сериал. Ландскнехт лишь тяжело вздохнул. Четвертый канал демонстрировал какие-то политдискуссии. Жирная носатая баба, картавя и грассируя, рассуждала о макроэкономических вопросах и происках коммунофашистов, не давших ее партии победить на прошедших недавно выборах. Носатой рыночнице пытался оппонировать представитель коммунистов - худой, точно вяленая вобла, дядька с бритым черепом и железными зубами. Он точно попугай повторял, что демократы продали Россию, украли все и вся и только компартия может вернуть народу все украденное. «Вернете, как же! - аж вслух произнес Игорь Кимович. - Вот только зубы золотые поставите и вернете!» Ландскнехт почти целую минуту слушал «дискуссию» и неожиданно отметил, как одинаково отвратительны ему оба. И дебиловатый коммуняка, и жирная демократка. В сущности они были представителями одного лагеря - лагеря гнусных, подлых, ущербных недочеловеков, рвущихся к власти. А
власть им нужна, чтобы возвыситься над нормальными людьми, делать с ними что угодно. Та же рыночница до прихода Ельцина к власти успела окончить две высшие школы - комсомольскую и партийную, а в «борцы с тоталитаризмом» перековалась в течение трех августовских дней 91-го года. Разумеется, после безоговорочного триумфа Бориса Николаевича, тоже, кстати говоря, выходца из партноменклатуры… Коммуняка запутался в своих пафосно-идиотских фразах, умолк, остановленный телеведущим, а демократка начала захлебываться собственным грассированием. Ландскнехт выключил телевизор. Да, это ублюдки человечества, рвущиеся к власти. А кто он - Игорь Кимович Вознесенский? Ландскнехт, наемник, слуга, холоп таких вот дефективных властолюбцев… Нет, ему не было жаль уголовника Лузгинского. Ему было жаль себя, оказавшегося таким глупым и наивным. Иллюзия, что он может влиять на процесс, была хитрым образом использована этой крысой Семеркиным. Да-да, он, Ландскнехт, - наемный убийца и не более того. Его использовали, и больше он им не нужен. Смерть всего в нескольких шагах. Но он не станет прятаться, он пойдет ей навстречу.
Васнецов был опасен. Опасен даже не столько воинским умением и храбростью, сколько какой-то неведомой, патологической везучестью. Даже коррумпированный мент, даже продажная шлюха за просто так, добровольно готовы были ему помочь. Он же, Ландскнехт, имея деньги, силу, власть, вынужден потом наказывать этих неразумных тварей. Игорь вспомнил серебряный крестик на дешевой черной веревочке, висящий на груди Васнецова. Неужели… Нет, он даже додумывать этой мысли не станет. Он, Ландскнехт, убежденный атеист, и менять свои убеждения ему уже поздно.
        - Игорь! У меня нет оружия!
        И в самом деле Васнецов вошел в комнату медленно, руки выставил ладонями вперед и приподнял вверх.
        - Зато у меня есть, - ответил Ландскнехт, устроившись в самом углу дивана.
        Он держал под контролем и входную дверь, и окна, и Голубева с вошедшим Васнецовым.
        - Пусть будет, - согласился Василий. - Только не торопись открывать огонь.
        - Что ты хотел мне сказать? Зачем нашел?
        - Нас обоих использовали втемную и подставили.
        - Значит, тебя тоже? - усмехнулся Ландскнехт. - И что ты теперь хочешь от меня?
        - Я хочу… Хочу навестить господина Самойлова и получить с него некоторую материальную компенсацию.
        - Так тебя они кинули и в смысле денег?
        Васнецов кивнул.
        - Деньги мне тоже нужны, - согласился Ландскнехт. - Но меня больше интересуют головы. Голова Самойлова, его доченьки, обязательно - Семеркина… Ну, и если быть честным, то до недавнего времени я желал и твою.
        - Спасибо за прямоту. Так вот, все это ты сможешь получить. Кроме головы Даши Самойловой. Согласен?
        Ландскнехт ничего не ответил. Смотрел на Васнецова немигающим взглядом, фиксируя каждое его движение.
        - Родыгин и Семеркин - серьезные противники. Они просчитали каждый твой ход, Игорь. И каждый мой. Они и сейчас уверены, что оба мы нейтрализованы. Они все просчитали, кроме одного. Они никогда не поверят, что мы с тобой можем объединиться!

«Он страшный, опасный человек, этот Васнецов! Он хитер и коварен, - размышлял Ландскнехт, слушая Василия. - Но сейчас он говорит дельные вещи. Ему невольно веришь, его невольно хочется слушать. Он чертовски убедителен». О, как велик был сейчас соблазн разрядить в Васнецова всю обойму!
        - Ты сознательно идешь против своих бывших хозяев. Почему, Васнецов? - спросил наконец Ландскнехт.
        - Лучше иметь в дьяволе врага, чем господина, - произнес Васнецов.
        - Сам придумал? - спросил в ответ Ландскнехт.
        - Нет, это святой Проспер Аквитанский так говорил.
        Игорь снова взял паузу. Затем кинул выразительный взгляд на Голубева, наигранно печальным голосом произнес:
        - Ушей лишних тут много. Как считаешь, Васнецов?
        - Что ты хочешь этим сказать? - раньше Василия отреагировал побагровевший мент.
        - Хочу сказать: извини меня, Голубев, но ты стал третьим лишним!
        Не прошло и пяти минут, как подполковник лежал на диване, связанный по рукам и ногам.
        - Рот затыкать не станем, если не будешь орать, - заметил Васнецов.
        - Не буду, - отозвался Голубев, окончательно смирившись.
        - Жена приедет завтра, - произнес Ландскнехт. - Почти сутки тебе терпеть, Голубев. Ну ничего, если сам распутаться сумеешь, мы не обидимся. Главное, все вали на внезапное разбойное нападение. О нас ни слова. Телефон, извини, придется немного покалечить.
        - Как думаешь, сам распутается или нет? - довольно весело спросил Ландскнехт, как только они вышли из подъезда.
        - Если жена завтра не вернется, то неделя-другая может уйти, - отозвался Васнецов и тут же перешел к делу: - Нам потребуется легководолазный костюм.
        Спустя час оба сидели в загородном сарае, сложенном из тяжелых металлических щитов. Это был один из потайных схронов Ландскнехта. Васнецов изучал водолазное снаряжение, а Ландскнехт - подробную схему загородного коттеджа Самойловых. Схему Васнецов как мог изобразил по памяти.
        - Почему ты решил, что мне лучше двигаться по воде? - задал вопрос Ландскнехт.
        - Речка, впадающая в поместье, не перегорожена плотиной. Однако у нее слишком крутые берега и много охраны.
        - Как же я смогу беспрепятственно выйти на сушу?
        - Вот в этом месте, - ткнул в какую-то точку на карте-схеме Васнецов. - Охрану я беру на себя. Ты в полный рост сразу не поднимайся, затаись в кустах. А как только заиграет охотничий рог, двигайся к зданию.
        - Ох, Васнецов! Ни на грош тебе не поверил бы, если бы в деле не видел. Ты точно знаешь, где сейф?
        - Точно. Там, конечно, лишь часть сбережений Самойлова. Но часть очень большая, на двоих вполне хватит.

«Вот! - торжествующе подумал Ландскнехт. - Сейчас я верю тебе, Васнецов! Раскрылся ты! Самойлов кинул тебе, точно псу, нищенское вознаграждение, поэтому ты теперь против него. И нет у тебя никакой философии, никаких убеждений, поболтать просто любишь…Ты решил взять все. Что ж, здесь я готов быть твоим помощником. Временным помощником».
        - Шифр сейфового замка я тебе пока не скажу, уж извини, - развел руками Василий.
        Ландскнехт понимающе кивнул. Ладно, перебьемся как-нибудь. Сейчас он верил Васнецову. Но самое главное, Васнецов был единственным человеком, который готов был помочь добраться до Самойлова с Семеркиным.
        И самое главное, план, предложенный Васнецовым, был куда убедительнее и продуманнее плана, составленного Ландскнехтом.
        Глава 9
        Услышав в трубке голос Васнецова, Родыгин произнес:
        - Рад тебя слышать! Когда придешь за вознаграждением?
        - Я не стал бы беспокоить тебя, Родыгин, но дело серьезное, - отозвался Васнецов. - Где сейчас Даша?
        - Почему ты об этом спрашиваешь? - чуть изменившимся голосом вместо ответа поинтересовался Родыгин.
        - Ландскнехт, - произнес всего одно слово Васнецов.
        - Что Ландскнехт? - с нетерпением спросил шеф службы безопасности.
        - Он рядом с вами. Поэтому я спрашиваю, где сейчас Даша?
        - Даша только что вылетела в Сан-Франциско. Решила пару дней развеяться на тамошнем курорте.
        - Значит, пара дней у нас есть. Я к вам подъеду?
        - Да, немедленно, - очень спокойным голосом проговорил Родыгин.
        - Вызовите господина Семеркина, - перед тем как отключить связь, сказал Васнецов. - Он может нам пригодиться.
        Они собрались в кабинете Самойлова. Это было самое безопасное место и в коттедже, и на всей территории. Здесь же были установлены три монитора, позволяющие, не выходя из-за стола, вести видеонаблюдение за территорией. В кабинете, кроме прибывшего Васнецова, были еще четверо. Сам Алексей Петрович Самойлов, Родыгин, Семеркин и Артем, ставший ныне личным телохранителем недавнего секретаря.
        - Объясни нам подробно, Васнецов, что значат твои заявления? - начал Родыгин.
        - Ландскнехт здесь, - твердо произнес в ответ Василий, глядя исключительно на Самойлова.
        - Это невозможно, - сжав губы, отозвался Родыгин. - Территория под неусыпным контролем. Что ты городишь, Васнецов?
        - Ландскнехт здесь. В этом кабинете, - повторил Васнецов. - И не один, а… - Василий быстро перевел взгляд с Самойлова на Родыгина, затем на Семеркина и на Артема. - Их здесь целых четыре. Ведь что есть Ландскнехт? Наемник, готовый убивать за деньги где угодно, кого угодно и когда угодно. Разве не так?
        - Значит, так, Васнецов… - кислым усталым голосом проговорил Родыгин. - Если твой идиотский юмор на этом заканчивается, то я тебя прощаю. А если нет, то я постараюсь устроить тебя в хорошую психиатрическую больницу закрытого типа. С орнаментом из колючей проволоки на заборе.
        Василий невесело усмехнулся, опустил глаза в пол. На некоторое время в кабинете воцарилась тишина.
        Ландскнехт плыл, стараясь прижаться ко дну, касаясь его кончиками пальцев. Если он верно сориентировался, то сейчас находится уже на территории самойловской усадьбы. Родыгин сделал промашку, не поставив плотины. Впрочем, еще неизвестно, удастся ли Ландскнехту беспрепятственно выбраться на сушу и попасть в здание.
        - Ладно, шутки в сторону, - произнес наконец Васнецов и вновь упер взгляд в физиономию Самойлова. - Ландскнехта здесь нет. Но он появится с минуты на минуту. И остановить его нет ни малейшей возможности.
        - Ты отдаешь отчет в том, что говоришь?
        Ответ Родыгин получил не словами, а в форме действия. Расслабленный, точно хвативший лишних граммов, Васнецов неожиданно взмыл в воздух, перелетел через стол и оказался за спиной Алексея Петровича. Не прошло и секунды, как Василий закрылся Самойловым словно щитом, а к его горлу приставил отточенное точно бритва лезвие декоративного перочинного ножа. Родыгин, Семеркин и Артем почти синхронно выхватили оружие. Острие ножа уперлось под подбородок Алексея Петровича, и вниз по его шее побежала заметная тонкая струйка.
        - Оружие на стол! - негромко приказал Васнецов. - Я не собираюсь никого убивать, но вы явно вынуждаете меня к этому.
        Родыгин отдал команду и первым положил на стол свой пистолет Стечкина.
        - Не отходите далеко от стола, - добавил Васнецов. - Оружие вам еще пригодится.
        - Ты сошел с ума! - только и смог произнести Родыгин.
        - Я не хочу ничьей смерти. Особенно смерти случайной и напрасной. Господин Родыгин, отдайте приказ убрать охрану от водоема и освободите для прохода в здание дорожку. Уберите вообще всю охрану из этого крыла. Иначе я перережу горло вашему хозяину.
        - Родыгин, сделай это… - сдавленно произнес Самойлов.
        Сейчас он был в положении своего покойного конкурента Лузгинского, а в этом положении люди их склада ведут себя крайне неоригинально.
        - А потом снимите со стены вот этот охотничий рожок, - кивнув на стену, продолжил Василий. - Откройте форточку и трижды сыграйте охотничий сигнал «На зверя!».
        Васнецов не обманул. Или он вместо Рязанского десантного окончил высшие курсы волшебников?! Гарри Поттер и сорок пятый полк ВДВ. Ландскнехт лишь усмехнулся. Дорожка к зданию была пуста. Охранника на указанном месте тоже не было. Впрочем, даже если бы он и был там, Ландскнехт мог его снять точным броском боевого ножа. А вот и звуки охотничьего рожка. Игорь достал из непромокаемой кобуры пистолет и двинулся к зданию.
        - Вот и Ландскнехт, - кивнув на монитор, сообщил Васнецов.
        И в самом деле, на экране появилась атлетическая фигура, одетая в костюм морского диверсанта. Фигура двигалась к зданию. Как только Игорь переступил порог, его можно было наблюдать на экране второго монитора.
        - У нас полторы минуты, не более, - говорил тем временем Васнецов. - Все по-честному, господа хорошие. Как только мы увидим на экране, что Ландскнехт подошел к дверям кабинета, я отпущу вашего шефа и вы сможете взять оружие. А пока не приближайтесь к столу ближе чем на три шага.
        Да, Васнецов давал шанс всем и каждому. Теперь все было по-честному.
        Васнецов толково нарисовал схему замка и действительно исхитрился куда-то деть всю охрану. Неужели все и дальше сложится так гладко?! Ну вот и дверь кабинета. Она чуть-чуть приоткрыта. Ландскнехт уже был готов осторожно заглянуть туда, держа наготове оружие, как вдруг из кабинета послышался громкий голос Васнецова:
        - Осторожно!
        Васнецов отшвырнул от себя тело Самойлова прямо на стол. Лежащие на полированной поверхности пистолеты с грохотом попадали на пол. Семеркин, Артем и Родыгин бросились лихорадочно их подбирать. Василий же откатился в угол, укрылся за большим тронообразным креслом и что есть сил крикнул собравшемуся войти в кабинет Игорю:
        - Осторожно!
        Дальнейшее Васнецов имел возможность наблюдать из укрытия. Про него в ходе завязавшегося боя уже никто не вспоминал. Игорь пошел в атаку, ворвался в комнату и овладел ситуацией. Первая пуля разнесла голову Родыгину, так как он оказался ближе всех к дверям. Семеркин успел поднять пистолет, но выстрелить ему было не суждено. Ландскнехт опередил и его. Артем, бывший сотрудник ОМОНа, успел выстрелить, но Игорь не зря отрабатывал на стрельбище тактику смершевского
«маятника» и другие премудрости практической стрельбы. Меньше секунды ему понадобилось, чтобы уйти с линии прицела и сразить Артема точным попаданием в грудь. Ландскнехт медленно подошел к пытавшемуся подняться Самойлову и разрядил ему прямо в лицо весь остаток боекомплекта.
        - Полтора месяца назад покойный шеф дал мне задание любой ценой нейтрализовать Самойлова, - произнес Ландскнехт поднявшемуся из своего укрытия Васнецову, перезаряжая свой пистолет. - Я смог выполнить его лишь сегодня.
        Васнецов оглядел бесчувственные окровавленные тела. Игорь не промахнулся ни разу. Вот тебе и шахматы, гроссмейстер Родыгин. Сразу с двумя ферзями, из пешек вышедшими. Вслух же Васнецов сказал:
        - С удачной охотой тебя, Игорь.
        - Видимо, твоими молитвами, - зло усмехнулся Ландскнехт.
        - Вряд ли, - покачал головой Васнецов.
        - Ну и ладно! Ты руки-то, Васнецов, не опускай. Наш с тобой разговор не окончен… Лицом к стене!
        Вот так оно все повернулось. Ничего другого Василию не оставалось, как выполнить команду Ландскнехта. Деваться Васнецову было некуда. Одно движение - и Ландскнехт не промахнется. Рукопашной между ними больше не будет. Поумнел Ландскнехт, да и зрителей здесь нет.
        - Вот видишь, как все меняется! Вновь твоя жизнь в моих руках!
        Васнецов ничего не ответил, лишь вздохнул.
        - Где сейф, Васнецов? - перешел к делу Ландскнехт.
        Василий медленно подошел к потайной дверце, без большого труда надавив на засов, отпер ее. Распахнул перед Ландскнехтом. Тот жестом приказал Васнецову отойти в сторону, а сам, не опуская оружия и не сводя глаз с Василия, вошел в тайную комнатку.
        - Не обманул, - быстро оглядев крохотное помещение, удовлетворенно кивнул Игорь. - А теперь попрошу шифр сейфового замка.
        Ландскнехт недаром подошел к сейфу раньше Васнецова. Из многочисленных кинофильмов он уяснил как дважды два, что рядом с деньгами обычно хранится и оружие. На всякий случай. Поэтому лучше самому открыть сейф.
        - Но мне нужны гарантии, - отозвался Василий. - Иначе ты откроешь сейф и застрелишь меня.

«Как ты догадлив! - мысленно сыронизировал Ландскнехт. - Да, именно так я и собирался поступить. Получив пятую голову, я бы уже спал спокойно, да и делиться с тобой желание пропало».
        Да, Ландскнехт и в самом деле готов был убить Васнецова. В нем вновь проснулся беспощадный, не знающий благодарности зверь. Но Васнецов знал это. Знал еще до того, как состоялся разговор на квартире Голубева.
        - У нас мало времени! - с нетерпением произнес Ландскнехт. - Говори шифр!
        - Хорошо! - откликнулся Васнецов. - Только убери пистолет в кобуру.
        Ландскнехта охватила досада. Одному из них явно суждено остаться здесь. Придется идти на риск. Он убрал оружие, но с таким расчетом, чтобы моментально выхватить его.
        - Ты откроешь сейф, отсчитаешь мне пять пачек и бросишь сюда. Я быстро заберу их и уйду. Не забывай, мне есть чем защитить себя! - Васнецов продемонстрировал Игорю миниатюрный нож, который сумел укрыть в ладони.
        - Всего пять пачек? - усомнился Ландскнехт.
        - Тебе в любом случае достанется больше, а мне хватит и этого. Наша задача - живыми покинуть замок.
        Это была правда. Васнецов отлично метает холодное оружие, в его руках даже столовые приборы становились смертоносными. Сейчас Ландскнехт откроет сейфовую дверь. И если она открывается не внутрь, а на себя, то из нее получится надежный щит. Игорю останется лишь укрыться за ним и выхватить из расстегнутой кобуры пистолет.
        - Твои условия приняты, - произнес Игорь. - Можешь переместиться ближе к двери. Вот так. А теперь шифр!
        - Пятьдесят один плюс… И, - сказал Васнецов, намеренно заменив букву.
        Ландскнехт быстро набрал названную комбинацию. Послышался лязг, сейфовая дверца открылась. Не внутрь, а на себя. Превращаясь в надежный щит. Пачек с денежными купюрами было много. Ландскнехт вполне мог отсчитать не пять, а десять пачек. Впрочем, ему сейчас нужно лишь нырнуть за щит и выхватить оружие. Он уже готов был сделать это, как вдруг что-то тяжелое сильно ударило его в голову. Ландскнехт не успел ничего подумать, не успел даже вскрикнуть. Не слышал он и звука выстрела. Звук этот был тихий, точно щелчок, точно легкий удар кнута.
        Васнецов склонился над мертвым телом. Пуля вошла точно в лоб. Однако неплохую охранную систему поставил Самойлов. Предположим, злоумышленник под пыткой выбил из хозяина шифр, открыл сейф и уже готов схватить долгожданные купюры. И тут происходит выстрел из автоматического однозарядного пистолета, замаскированного в сейфе. Как же боялся всего Алексей Петрович Самойлов, если даже здесь, в святая святых, расставлял хитроумные дорогостоящие ловушки.
        Денег было много. Их хватило бы на много лет безбедной вольной жизни. Той жизни, которой Васнецов никогда не жил. О таковой никогда и не мечтал. И прав оказался Васнецов тогда в замке, когда Игорь впервые решил с ним затеять дискуссию: смерть свою Ландскнехт и в самом деле в своих руках себе принес. Как и его хозяин Лузгинский, как и Родыгин с бывшим комсомольским вожаком.
        - Вот, Игорь, твой зеленый бог плачет по тебе, - произнес Васнецов, немного помолчав, закрыл перекошенное выстрелом лицо Ландскнехта зелеными бумажками. - И провожает тебя в последнюю дорогу.
        Игорь Вознесенский ответил за все. За Диму Светлова, за Андрея Зотова, за безымянного солдатика-первогодка, за многие другие жизни. За Глорию, хотя тогда еще Васнецов не знал, что она погибла.
        Василий беспрепятственно покинул замок, так как охрана по приказу Родыгина находилась в другом крыле, ожидая следующего приказа. Звукоизоляционные стены добросовестно выполнили свою роль: выстрелы слышались в лучшем случае негромкими хлопками.
        Васнецов шел по шоссе, размышляя над происшедшим, и картина ему рисовалась следующая…
        Зло искало Добро. Зло хотело окончательно уничтожить его. Но Добра осталось уже так мало, что Зло не сумело отыскать его. Раз Добра нет, Злу не оставалось ничего иного, как уничтожать такое же Зло, что и оно само. Потому что у Зла нет ни братьев, ни сестер… Рано или поздно Зло непременно одержит победу. Оно уничтожит самое себя, даже не осознав этого.
        На следующий день в газетах появилось сообщение, что бывший руководитель ЧОП «ВИК» с целью ограбления убил предпринимателя Самойлова, шефа службы безопасности Родыгина и некоего Семеркина, случайно оказавшегося в гостях у Самойлова вместе с личным охранником. Сам же Игорь Кимович погиб, не совладав с хитрой охранной системой, когда пытался вскрыть сейф. Таким образом, деньги и ценности оказались нетронутыми, что впоследствии подтвердили жена и дочь погибшего Самойлова. А фирма, изготавливающая такие охранные системы, получила дополнительную, бесплатную рекламу…
        Дашенька недолго горевала о погибшем папеньке, так как отправилась на учебу в Соединенные Штаты. Ее ждали новые знакомства, впечатления и открытия, коих так жаждала ее юная натура.
        На этом можно было бы поставить точку…
        Эпилог
        Косово, бывшая сербская провинция.
        - Мы принимаем бой! Передай это своим!
        Парламентер-албанец смерил Васнецова презрительным и одновременно недоумевающим взглядом. Пригладил ласкающим жестом руки растрепавшиеся длинные космы.
        - Повторяю, - через губу, на ломаном русском заговорил албанец. - Вам, русским, мы предоставим коридор безопасности. Уходите из края.
        - Я свое слово сказал, - произнес Васнецов.
        - Как знаешь, русский командир, - с наигранным сожалением отозвался албанец и, опустив вниз палку с белой тряпкой, направился прочь.
        Васнецов прибыл в Косово всего четыре дня назад, как только здесь начались очередные антисербские погромы. В течение двух дней сформировал небольшой, но боеспособный отряд из русских добровольцев и способных носить оружие сербов. На первых порах они отбили нападение многочисленного, но плохо организованного албанского воинства, взяв под контроль обстановку в одном из сербских районов. Ранним утром этого дня к Васнецову пришел священник, а с ним юноша и девушка. Священник оказался русским, из Подмосковья.
        - Полицейские силы ООН срочно эвакуировались, - сообщил священник. - Вся наша защита - это вы и ваши люди.
        Васнецов лишь вяло усмехнулся. Полицейскую штаб-квартиру албанские боевики блокировали еще позавчера, но прилетевшие вертолеты помогли стражам международного порядка благополучно покинуть район боевых действий. Кейфоровские подразделения тоже не торопились прибыть во вспыхнувший район.
        - Албанцы требуют выдать им вот этих людей, - кивнул священник на девушку и юношу. - В этом случае обещают прекратить осаду.
        - Зачем им эти люди?
        - Парень - албанец, - негромко по-русски пояснил священник. - Недавно принял православие, а на прошлой неделе я обвенчал его с сербской девушкой… Потом началась вся эта мерзость, - не сдержавшись, добавил священник.
        - Автомат дам, воевать будешь? - спросил Васнецов, подойдя к юноше.
        Священник как мог перевел. Молодой албанец сглотнул, замешкался на какое-то время, затем кивнул.
        - А вы? - повернулся к священнику Васнецов.
        - Как богу угодно будет, - ответил тот.
        - Тогда готовьтесь… По данным нашей разведки, боевики неплохо вооружились и собрали дополнительные силы из соседних районов.
        Потом явился небритый, патлатый парламентер с белой тряпкой. Им и в самом деле нужны были лишь молодые супруги и их немногочисленная родня, остальным обещали сохранить жизнь…
        А в данную минуту Васнецов сидел в траншее, охваченный томительным предбоевым ожиданием. Враг еще не был виден, действовал осторожно, после того как васнецовские бойцы потрепали его в прошедшие дни. Оценив, что несколько минут тишины у него есть, Васнецов достал из внутреннего кармана цветную фотографию. Молча погладил изображение. С фотографии на Васнецова смотрели и улыбались Марта и Надя. Они стояли, обнявшись, точно сестры: старшая - крепкая серьезная Надя и младшая - мечтательная легкая Марта…
        Васнецов передернул затвор, приготовил два запасных рожка…
        - Они уже близко, - сообщил бывший сослуживец по 45-му полку снайпер Слава, выбравший боевую позицию в паре шагов от командира.
        - Твои цели - командный состав, снайперы, пулеметчики, - напомнил вполголоса Васнецов.
        Битва предстояла серьезная, отступать некуда. За спиной женщины, дети, молодой священник из Подмосковья, юноша-албанец, женившийся на сербской девушке. Впрочем, он-то как раз не за спиной, он где-то здесь, рядом, с автоматом в руках в первой линии обороны.
        Васнецов знал, что и этот бой скоро будет позади и он не проиграет его. Нельзя проиграть бой, нельзя не вернуться, когда женские руки пишут тебе всего два слова:
«Ждем! Возвращайся!»
        notes
        Примечания

1
        ALICE (All-purpose Lightweight Individual Combat Equipment) - многоцелевое облегченное индивидуальное боевое снаряжение сил специального назначения США.

2
        ФСО - Федеральная служба охраны.

3
        МВО - Московский военный округ.

4
        Радиоклоп- миниатюрное прослушивающее устройство, применяемое спецслужбами. Может быть закреплено на воротнике, вороте рубашки, головном уборе и т. д.

5
        СРВ - Социалистическая Республика Вьетнам.

6

«Полевое радио» - то же самое, что и «цыганская почта», но в среде военнослужащих. Устные легенды, слухи.

7

«СВД» - снайперская винтовка Драгунова.

8
        Рад вас видеть! (нем.)

9
        Как живете?(нем.)

10
        Неплохо. Как вам здесь нравится? (нем.)

11
        Может быть (исп.).

12
        Никогда нельзя сказать с уверенностью (исп.).

13
        Вы не согласны со мной? (исп.)

14
        Упырь - на милицейском и блатном сленге сотрудник МВД, одновременно работающий и на преступные группировки.

15
        Добрый вечер! (исп.)

16
        Привет! (исп.)

17
        Я играю в волейбол (исп.).

18
        К сожалению, данные познания не шутка и не вымысел автора. «Уровень знаний» многих абитуриентов, а впоследствии студентов платных вузов зачастую выглядит еще и похлеще.

19
        Эр-бэ (РБ) - рукопашный бой.

20

«Личняк» - личное дело, досье.

21

146-я статья бывшего УК РСФСР - разбойное нападение, 117-я того же УК - изнасилование.

22
        Жмур - покойник.